Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Общевропейский урожай озимого ячменя снизится по сравнению с прошлым годом

Общеевропейский урожай озимого ячменя составит около 58 млн. тонн. Сообщает агн. Зерно Он-Лайн со ссылкой на агн. Reuters. Это на 1,6 млн. тонн меньше, чем ожидалось в мае и на 2 млн. тонн меньше, чем было собрано в прошлом году. Основная причина снижения – падение производства в Испании.

Во Франции между тем убрано уже 60-65% урожая ячменя. Всего должно быть собрано 9,5 млн. тонн, что больше официального прогноза 9,3 млн. тонн и производства прошлого года 8,2 млн. тонн. Качество озимого ячменя – хорошее.

В Испании заморозки, а затем засуха нанесли ущерб урожаю озимого ячменя. Страна может рассчитывать на 4,9 млн. тонн, что на 47% меньше производства прошлого года.

В Германии производство озимого ячменя, который идет преимущественно на фуражное потребление, снизится на 0,4% до 8,92 млн. тонн. И, наоборот, производство ярового ячменя вырастет на 4,3% до 1,84 млн. тонн в связи с расширением посевных площадей.

В Польше пока дожди тормозят уборку. Но сбор озимого ячменя может вырасти на 35% по сравнению с прошлым годом до 850 тыс. тонн. Производство ярового ячменя снизится на 3% до 2,65 млн. тонн.

По гамбургскому счету

Сергей Панкратов

Сегодня открывается саммит G20, на котором впервые встретятся президенты России и США

Сегодня в Гамбурге открывается саммит G20, на полях которого должны впервые лицом к лицу встретиться президенты России и США. Когда этот репортаж корреспондент «Труда» передавал в номер, встреча Путина с Трампом еще только ожидалась и говорить о ее итогах было рано. Зато об атмосфере, в которой разворачиваются события, мы можем рассказать.

Город в день открытия саммита напоминает осажденную крепость. В небе барражируют вертолеты, на улицах — патрули через каждые 100 метров. Это самая большая (20 тысяч бойцов!) полицейская операция за всю историю современной Германии. В последние годы саммиты «большой двадцатки» старались устраивать там, где легче спрятать мировых лидеров не только от злоумышленников, но и от демонстрантов. А власти Германии пошли наперекор сложившемуся правилу, выбрав местом встречи крупный северный портовый город. Демократично, но хлопотно.

Антиглобалисты тут как тут. В Гамбурге их собралось около 100 тысяч. Одни только левые радикалы и анархисты обещают выставить 8 тысяч «штыков» и превратить город в «поле битвы». Их цель — заблокировать проезд участников саммита из аэропорта к конгресс-центру, где будет проходить встреча глав государств и правительств.

В ответ власти заявили, что свобода мнений является правилом демократического общества, но беспорядки со стороны экстремистов будут пресекаться. А член гамбургского сената Энди Гроут, курирующий вопросы внутренних дел, прямо заявил, что любой из протестующих, кто попытается помешать передвижению кортежей, рискует собственной жизнью.

Ради чего все эти страсти? Подробно описывая приготовления полиции к баталиям, о самом саммите немецкая печать пишет совсем немного. Что неудивительно: формат G20 все еще ищет свое лицо. Начинался-то форум с экономических вопросов, однако сегодня он все больше похож на дискуссионный клуб, где главы держав обмениваются мнениями по вопросам текущей политики.

Впрочем, нынешняя встреча в Германии имеет дополнительную интригу, выводящую ее из рутины. Речь, понятно, о Дональде Трампе и встречах, которые ему предстоит провести с Владимиром Путинным и Ангелой Меркель. Окончательное решение о первой встрече президентов РФ и США было принято за неделю до события. Как иронизирует европейская пресса, у Трампа ситуация складывается так, что вскоре он будет вынужден спрашивать разрешения Конгресса не только на встречу с главами других государств, но и на прогулку по лужайке Белого дома...

К тому же за последние два месяца российско-американские отношения опустились до такого уровня, что многие эксперты оценивали саму возможность встречи Путина и Трампа как маловероятную. Правда, есть и такая версия: дескать, оба президента «играют на обострение», чтобы при личном общении было что смягчать. В любом случае дипломатам пришлось делать ходы в цейтноте. Сначала речь шла о кратковременной «встрече на ногах» перед отъездом, что, конечно же, не оставляло места для серьезного разговора. Потом достигли соглашения о том, что Путин и Трамп встретятся в первый же день и проведут полноценную беседу.

О чем? Как сообщают источники, близкие к российской делегации, лидеры могут обсудить помимо двусторонних отношений кризис на Украине и ситуацию в Сирии. Есть шанс урегулировать конфликт вокруг ареста российской дипсобственности в Штатах. Хоть что-то... Конечно, ждать от этой беседы прорыва было бы наивно — учитывая хотя бы прессинг, под которым находится американский президент. Но и недооценивать важность первой личной встречи таких неординарных политиков, как Путин и Трамп, тоже нельзя.

В Гамбурге у Владимира Путина планируется еще ряд важных переговоров. Так, в субботу президенты России и Франции вместе с канцлером ФРГ обсудят кризис на Украине. Пока втроем. Среди приглашенных гостей президент Украины Порошенко не значится, хотя организаторы были вольны его вписать в число посетителей.

Что касается общения Дональда Трампа и Ангелы Меркель, то здесь преобладают пессимистичные прогнозы. Английская The Guardian пишет, что столкновений интересов Ангелы Меркель и Дональда Трампа в ходе саммита G20 не избежать, поскольку Берлин намерен поднять вопросы об изменении климата, свободной торговле и миграции. То есть наступить на мозоль Трампу. Авторитетное английское издание утверждает, что Меркель, возможно, попытается усилить изоляцию США, чтобы свести к минимуму разобщенность среди других стран.

Кстати, накануне саммита фрау Меркель провела в Берлине встречу руководителей европейских стран, на которой, по словам испанской El Pais, ковался единый фронт против противников Парижского соглашения по климату, а также тех, кто не прочь возвести протекционистские барьеры в мировой торговле. Нетрудно догадаться, против кого предлагает «дружить» Берлин. Как сообщает El Pais, на той встрече канцлер заявила, что с новой администрацией США возникают «такие различия, которые уже невозможно скрыть».

НОВОЕ ПОКОЛЕНИЕ ВЫБИРАЕТ ГОССЛУЖБУ

Стать чиновниками мечтает около трети молодежи. Директор Института государственной службы и управления (ИГСУ) РАНХиГС Игорь БАРЦИЦ считает, что в системе государственного управления себя могут найти люди совершенно разных интересов и взглядов.

ПОРТРЕТ СОВРЕМЕННОГО ЧИНОВНИКА

- Сложилась интересная ситуация: люди не любят чиновников, но престиж профессии растет.

- Действительно, понятие «чиновник» имеет негативную окраску, хотя в дореволюционное время это было вполне позитивное слово. В массовом общественном сознании произошло разделение, потому что, с одной стороны, удалось существенно поднять престиж работы, а с другой стороны, негативное отношение нарастает, что, на мой взгляд, не просто плохо, но и опасно для нашего общества.

Противопоставление государства и власти обществу - очень опасная тенденция. Необходимо понимать, что госслужащие - это не особая каста марсиан, которые прилетели к нам с другой планеты. Это обычные люди, и если конкретный читатель газеты им не является, то у каждого из них в системе государственной службы работают близкие, друзья, родственники.

- Так в чем же особая прелесть работы на государство?

- Россия - страна с богатой государственной традицией. Как бы мы ни ратовали за рост малого и среднего бизнеса, надо признать, что основная доля нашей экономики приходится на государственный сектор либо корпорации с весомой долей государственного влияния.

Не секрет, что основные крупные и интересные проекты осуществляются государством. Если человек хочет реализоваться, сделать что-то интересное и достойное, тут, как ни крути, его судьба - работать на страну. Государственная служба дает чувство сопричастности к реализации крупного проекта. Многим людям это близко и интересно.

- Какой он, современный российский чиновник?

- В системе государственного управления востребованы разные профессионалы: это должны быть и люди пассионарного склада, способные сформировать команду, поставить цели, принимать решения, брать на себя ответственность за их реализацию. Но также все более востребованным становится типаж эксперта, призванного анализировать последствия принимаемых решений, их взаимосвязанность с другими процессами в государстве и обществе.

Нужны головастые работники, умные, хотя нередко со вздорным характером и язвительным языком. Все более возрастают и требования к профессиональной состоятельности. На мой взгляд, не оправдал себя подход, что управленец - это универсальный менеджер, который сегодня вытянул из «черной дыры» пекарню, а завтра готов сделать то же самое с системой образования или металлургией.

Наша академия дает возможность абитуриентам выбирать из широкого спектра образовательных программ - экономических, юридических, управленческих, гуманитарных. ИГСУ в первую очередь ориентирован на подготовку руководящих кадров и управленческой элиты для системы государственного, муниципального управления и бизнес-кадров для корпораций.

- Какие цели стоят перед системой образования, которая должна готовить для государства управленцев?

- Задача системы образования - подготовить человека к этой сложной профессиональной среде. Жизнь меняется очень быстро. Специальности появляются и умирают. Задача университетов сформировать сферу профессионального пространства, в котором будет расти специалист. Поэтому сейчас образование - это выбор в первую очередь профессиональной сферы.

Не секрет, что большая часть информации устаревает к тому времени, когда студент оканчивает университет. Например, на недавнем форуме в Сочи на круглом столе, который вел наш ректор Владимир Мау, обсуждалась тема, что к 2030 году отомрут 70 процентов профессий. Кого мы готовим, если большинства профессий через 17 лет не будет?

- Кажется, у студентов и абитуриентов есть повод для паники.

- Ответ очень простой, и здесь нет места для паники. Новые профессии не появляются на пустом месте, они плавно перетекают из одной в другую. Те, что отомрут, станут основой для современных специальностей.

ЗАЩИТИМ ИНТЕРЕСЫ РОССИЯН В ЗАГРАНИЧНЫХ СУДАХ

- Какие новые программы будут представлены в 2017 году?

- В этом году мы предлагаем две программы. Одна из них связана с юриспруденцией. Идея возникла по итогам просмотра программы «Время».

Посмотрите, кто представляет нас в европейских судах, кто защищает интересы России по трехмиллиардному иску в Высоком суде Лондона, кто подает жалобы в спортивный арбитраж от имени наших спортсменов? Все это иностранные юристы.

Оказывается, у нас нет специалистов, которые готовы отстоять наши интересы. Мы вступаем в ВТО и другие международные организации, но у нас нет людей, которые могли бы спокойно, профессионально, дипломатично защищать интересы нашей страны, наших корпораций, компаний, граждан.

У нас очень хорошая дипломатическая школа, возможно, одна из лучших в мире, и сильная правовая школа. Но смычки между дипломатией и правом пока нет. Мы восполняем этот пробел. Нам в помощь пришли партнеры одного из ведущих французских университетов - UNS (Университет Ниццы - Софии Антиполис), поэтому выпускники программы не просто пройдут часть обучения во французском университете, но получат дипломы двух государств, будут включены в европейское и российское правовое пространство.

С российской стороны программу разрабатывали специалисты Высшей школы правоведения ИГСУ под руководством В.Ф. Яковлева.

Другая новинка - программа «Внутренняя политика и лидерство». Нашей системе управления нужны люди с ярко выраженными лидерскими качествами, государству необходимы люди, способные вытянуть масштабные проекты, новые направления. И очень важно обеспечить подготовку умных, мотивированных людей.

Одна из проблем существующей системы в том, что свои взгляды и ценности она не может донести до обычного человека. Лидер должен уметь и хотеть говорить с людьми. Этому даже надо не столько учить, сколько это воспитывать. Я очень признателен команде В.А. Пызина, разработавшей программу и уже на стадии работы с абитуриентами проводящей их профессиональную ориентацию.

- С удивлением обнаружил у вас такие образовательные программы, как зарубежное и российское регионоведение.

- Профессиональное пространство усложняется, поэтому и возникают такие программы. Это не международные отношения и не экономическая география - это связка экономики и управления. Работая в системе управления страны, региона, корпорации, специалист должен быть готовым общаться с зарубежными коллегами, вести бизнес-проекты, планировать их, прогнозировать. Для эффективного взаимодействия необходимы знания экономики, права, истории, культуры страны, с которой работаешь.

- Похоже, что возник спрос и на специалистов по России. Мы настолько плохо знаем свою страну?

- Мы плохо знаем свою страну - это факт. Россия большая, разнообразная. Мы привыкли говорить, что это очень хорошо. Да, хорошо, но есть в этом и сложности. Разнообразие и расстояния серьезно усложняют управление страной. Разный уровень доходов населения, образования, климат, религиозные взгляды, общественный уклад - специфики много.

Россия очень сложно устроена, и эффективно управлять ею - нетривиальная задача. Одни управленческие механизмы работают в одном регионе, но совершенно неприемлемы в другом, и так далее. Поэтому мы видим большое будущее у программы «Регионоведение России».

«СЛУЖИТЬ БЫ РАД»

- Из уроков литературы дети помнят фразу Грибоедова, который, кстати, был чиновником: «Служить бы рад, прислуживаться тошно». Насколько эта проблема актуальна сегодня?

- Есть этика государственной службы и управления, и это не имеет ничего общего с понятием «прислуживаться». Есть определенные ограничения, понимание того, что нельзя делать. Эти ограничения универсальны для всего цивилизованного мира.

Служащий не обязан разделять взгляды, подходы своего начальства, но он должен быть лоялен системе. Система управления должна функционировать независимо от личности руководителя и воспроизводиться при любых условиях. И как бы ни ругали американцев, но посмотрите: США за последние годы пережили Буша-младшего, Обаму с Хиллари, переживут и Трампа. Россия тоже строит систему государственного управления, которой не страшны ни внутренние, ни внешние угрозы.

Вячеслав Степовой

Россия. США. Франция > Госбюджет, налоги, цены. Образование, наука > mirnov.ru, 6 июля 2017 > № 2509492 Игорь Барциц

Холодное лето 39-го

корреспонденты «Завтра» подводят итоги Московского Международного кинофестиваля

Илья МАЛАШЕНКОВ, Анастасия БЕЛОКУРОВА

Футбол футболом, а кино – «по расписанию». Уникальный для России Кубок Конфедерации не смог лишить очередной Московский международный кинофестиваль своего зрителя и внимания прессы. Так что – «на улице идёт дождь, а у нас идёт концерт», и большинство отечественных киноманов смогли получить свою толику впечатлений от "холодного лета" 39-го ММКФ.

Традиционные для программы кинофестиваля «качели» - верх-вниз –начались с первого же дня кинофорума. Прекрасный индийский эпос-боевик "Бахубали. Возвращение", безусловно, вызвал недоумение у изрядного числа публики, привыкшей к размеренной высоколобой углублённости современного социального европейского кинематографа, но даже за саму эпатажность идеи открыть фестиваль этой лентой оргкомитету стоит поставить коллективный памятник перед кинотеатром "Октябрь".

Крайне удачно стартовал и конкурс документального кино, который год от года становится всё интереснее и глубже, отвлекая привычное внимание от игровых лент, традиционно пользующихся особым вниманием у публики. Российский фильм "Последний вальс"- прощальный монолог умершего год назад восьмидесятивосьмилетнего композитора и пианиста Олега Каравайчука. Эксцентричный автор музыки к более чем восьмидесяти фильмам ("Монолог", "Женитьба", "Город мастеров") ведёт полуторачасовой монолог в осовремененных кладбищенских лабиринтах питерского поселка Комарово. Тот случай, где колоссальность фигуры главного героя оттеняет некоторые авторские неудачи режиссёра и делает фильм большим событием.

Не замедлил продемонстрировать ММКФ и максимально возможное кино-«дно». Режиссёр Вадим Перельман – человек крайне прихотливой кинематографической судьбы – показал в конкурсе игровых фильмов свою новинку, ленту «Купи меня», повествующую о злоключениях девушек лёгкого поведения в жестокой и «бьющей с мыска» Москве. Лента лишена маломальской логики и смысла. Глядя на сцену, где главная героиня – студентка филфака –совокупляясь в подъезде с «хачиком» (определение героинь картины) Суреном, читает стихи Владислава Ходасевича, начинаешь догадываться, по каким причинам режиссёр, начинавший свою карьеру в Голливуде при поддержке Спилберга, скатился до сомнительной продукции вроде сериала "Измены" или фильма "Елки-5". Впрочем, некоторые издания анонсируют возвращение Перельмана в Штаты и даже передают краткое содержание его грядущей ленты "Имя имён": «Сюжет картины расскажет о двух друзьях, молодых музыкантах, переживших Холокост». Честно говоря, страшно становится за Дастина Хоффмана и Энтони Хопкинса, чьё участие обещано в новом опусе Перельмана.

Но конкурс документалистики продолжал радовать и удивлять. Американо-японский "Уход" рассказал о буддийском священнике, пытающемся по мере своих скромных сил решить проблему растущего числа самоубийств. Силы этого священника слишком малы: принимая близко к сердцу проблемы людей, с которыми ведёт работу, он отдаляется от семьи, много пьёт и сам погружается в ту бездну отчаяния, от которой призван спасать.

Другой, российский неигровой фильм – глобальная двухчасовая картина "Раскалённый хаос" от мастера эпатажа и виртуозного киномонтажа Сергея Дебижева ("Два капитана 2", "Золотое сечение", "Последний рыцарь империи"). По словам автора, "Хаос" - фильм-предупреждение, рассказывающий о механизме «первой в мире цветной революции» - февральско-октябрьской 1917 года. Зная о дебижевской провокативности и умении манипулировать зрительским сознанием, сложно сказать, является ли его новый фильм отражением личных убеждений или тонким издевательским пародийным "вбросом", повествующим о заговоре масонов и еврейских банкиров начала ХХ века. В любом случае: уникальный и завораживающий шаманский монтаж Дебижева ставит "Раскалённый хаос" в ряд лучших документальных фильмов последнего двадцатилетия.

Впрочем, ни "Уход", ни "Последний вальс", ни "Хаос" жюри не отметило. Лучшей документальной лентой была признана франко-швейцарская "Опера" - картина, безусловно, крепкая, но лишённая магического обаяния и мощи. Да и в основном конкурсе главный приз – "Золотого Георгия" - завоевал фильм, о котором сложно сказать что-то плохое, но и комплименты найти для него сложно. Китайский "Хохлатый ибис" являет собой классический пример милого, но непритязательного кино, о котором забываешь через несколько месяцев после просмотра.

А ведь были в конкурсе ленты, несравненно выдающиеся! "Мешок без дна" Рустама Хамдамова ("Анна Карамазофф", "Вокальные параллели"), кажется, мог бы стать заслуженным украшением любого кинофестиваля. И это притом, что режиссёр поставил перед собой задачу крайне сложную, практически невыполнимую – перенести на киноплёнку своё прочтение известного рассказа Акутагавы Рюноскэ "В чаще", который уже был экранизирован в 1950 году Акирой Куросавой под названием "Расёмон" и стал бесспорной классикой мирового кинематографа. За семьдесят с лишним лет было осуществлено немало режиссёрских попыток по-своему взглянуть на рассказ Акутагавы, но только Хамдамову удалось снять настолько самостоятельную и самоценную картину, вызывающую в памяти утончённое российское дореволюционное кино. "Мешок без дна" получил на ММКФ специальный приз жюри, что кажется недостаточным для фильма такого уровня.

Во внеконкурсных программах фестиваля традиционный интерес вызывала линия всё того же документального кино - "Свободная мысль". Особо стоит отметить новый и долгожданный фильм Барбета Шредера "Досточтимый В.". В манере, многократно отточенной в его предыдущих лентах вроде "Генерал Иди Амин Дада: автопортрет", Шредер рассказывает о скандально известном бирманском монахе Ашине Вирату, лидере антиисламского "Движения 969", названном британской «Таймс» «лицом буддистского террора».

Любопытно было взглянуть и на кинопротивостояние двух Корей, благодаря программам режиссёра-южанина Юн Джегюна и «Открытие: сегодня о Корее», посвящённой кинематографу КНДР. Честно говоря, северокорейская программа несколько разочаровала отсутствием строго «жанровых» картин (все мы любим и ужастик "Пульгасари", и блестящий шпионский детектив "Невидимый фронт"). А вот работы Юн Джегюна стали настоящим открытием, особенно "2012: Цунами" - один из лучших фильмов-катастроф, которые довелось видеть.

С другими заранее интриговавшими внеконкурсными программами повезло меньше. Скажем, недоумение вызвало решение показывать программу "Восстановленных фильмов" в маленьких зальчиках, где экран ненамного больше обычной домашней "плазмы". Стоило ли тратить столько труда на реставрацию классической "Битвы за Алжир" при невозможности оценить качество этой самой реставрации? Обескуражило и то, что едва ли не главный фильм программы "Поколение#выбирает" - бельгийский "Бывший ударник" - вообще не был показан в залах главной фестивальной площадки – в "Октябре".

Закрывал 39-й ММКФ новый фильм Софии Копполы "Роковое искушение" - ремейк старой ленты Дона Сигела "Обманутый". В самый разгар войны Севера и Юга раненый капрал-северянин попадает в конфедератскую Вирджинию и укрывается в пансионе для юных леди. Любой сюжет на тему подобного «приключения в бабьем царстве» испортить сложно. Не удалось это и Копполе. Впрочем, для всех очевидно, что играющему в "Искушении" Колину Фарреллу далеко до старого доброго Клинта Иствуда, да и совсем без Голливуда на ММКФ стало как-то привычно и уютно.

Анна АМЕЛИНА.

В преддверии ММКФ одна из самых сложных задач – составление, из почти тридцати совершенно разных программ, собственного расписания просмотров. От кинофестиваля прежде всего ожидаешь хорошего кино, и прогадать с выбором означает испортить себе впечатление от всей праздничной недели.

В этом году основными претендентами на внимание кинолюбителей были вполне себе "культовые" фигуры: Ким Ки Дук с новым фильмом "Сеть" и лауреат Берлинского фестиваля этого года за лучшую режиссуру Аки Каурисмяки с фильмом "По ту сторону надежды". То, что почти все категории посетителей фестиваля отметили для себя как обязательное к посещению и… внезапно не прогадали.

Такое, действительно, случается нечасто, но оба фильма оказались всерьёз хорошими и универсально зрительскими. Одновременно и эстетически полноценными, и социально ориентированными (понятия, которые в последнее время становятся взаимоисключающими).

"Сеть" Ким Ки Дука – жанровое (что не вполне типично для режиссёра) кино с внятным сюжетом, поднимающее наболевшую тему разделённой Кореи. Здесь нет ни излишней созерцательности, ни кровавого трэша с фонтанирующими артериями отрезанных конечностей.

В центре повествования северокорейский рыбак, живущий с женой и дочерью недалеко от границы с Югом. Во время одного из выходов в море рыболовная сеть наматывается на мотор лодки, и героя уносит на вражескую территорию. С этого момента начинается одиссея обычного человека, попавшего в «сеть» двух идеологических систем, где каждая из сторон или держит его за шпиона, или пытается сделать перебежчиком, в то время как сам герой хочет всего лишь вернуться домой к семье.

Южнокорейский режиссёр наглядно показывает, что идеологическая пелена лежит на глазах и южнокорейского человека. И что эта самая пелена, сквозь которую жители двух стран смотрят друг на друга, – единственное, что по-настоящему мешает объединиться обычным людям по обе стороны границы. Что миф о борьбе просвещённого мира с тиранией Севера не более чем миф. Вечный вопрос, которым задаётся герой, попадая в Сеул: как можно быть настолько несчастным, когда у тебя всё есть?

Фильм делится ровно на две части: пребывание героя в Сеуле и допросы южнокорейских спецслужб – и возвращение рыбака на родину, где меняется только интерьер для допроса. Одна из мощнейших сцен фильма – экстрадиция героя. Рыбак, отвергнувший все подарки капитализма, а потому по пояс голый и завёрнутый только в северокорейский флаг, отплывая от чужого берега, вскидывает руку и славит партию и вождя. Причём такой жест героя читается и как понятная каждому человеку любовь к своей родине, и как выполнение собственного долга, и как уже обозначенная критика идеологии, адепты которой поставят точку в трагической развязке истории. «Рыба, попавшая в сеть, обречена». Но, что любопытно, поскольку главный герой с Севера, симпатии зрителя, несмотря ни на что, оказываются на соответствующей стороне.

Работа Каурисмяки была участником программы "Эйфория окраины" Андрея Плахова. Перед показом критик отметил, что Каурисмяки всегда хотел экранизировать "Одиссею" и эта работа во многом несёт в себе черты нереализованного замысла режиссёра. Это ещё один фильм о человеке, вынужденном покинуть свой дом, но конца его странствия, возвращения героя мы не увидим, финал, хотя и обнадёживающий, всё-таки остаётся открытым.

Здесь в аутичный мир Финляндии Каурисмяки, затерянной во времени и пространстве, вместе с главным героем, сирийским беженцем Каледом, прибывающим из-за океана на угольной барже, внезапно вторгается ужасающая реальность, которую, судя по всему, даже в этом мире уже невозможно игнорировать. Калед пытается получить убежище в этом странном мире и хочет перевезти сюда свою сестру, единственную из всей их семьи оставшуюся в живых. Здесь его снова принимает не государственная система в лице миграционной службы, а обычные люди, как обычного человека.

Параллельно с историей беженца разворачивается история бизнесмена, который уходит от жены и вкладывает все свои сбережения в пивной бар с традиционно скандинавским «селёдочным» ассортиментом и тремя своеобразными сотрудниками в придачу, которые всей командой, в итоге, и принимают Каледа, когда тому отказывают в убежище.

Беженцы в общежитии, в котором по приезде оказывается Калед, - оплот реализма в этой абсурдной реальности. Под фирменный саундтрек в стиле Америки 60-х они приносят в застывшее пространство затерянной Финляндии рассказы о бомбардировках, о гибели целых семей, о беженцах, рассеянных по всей Европе. И можно было бы обернуть всё это в сторону конкретной идеологии и разговоров о толерантной политике. Но всё несколько проще: просто хорошему человеку обязательно поможет хороший человек. Фильм Каурисмяки демонстрирует редкий на фоне всеобщей европейской тухлятины хэппи-энд. Сириец, проходя через все препятствия, всё же перевозит сестру в безопасное место, и даже бизнесмен, в итоге, возвращается к жене. Стильное, полностью оправдывающее награду за лучшую режиссуру, очень смешное и по-настоящему светлое кино. Наверное, лучшее впечатление всего фестиваля (и, боюсь, не только этого года).

Ещё один беспроигрышный выбор на Московском кинофестивале – программа "Свободная мысль". В отличие от конкурсной программы, в ней собраны лауреаты крупнейших документальных фестивалей. Здесь непременная социальная направленность, почему-то традиционно преобладающая над эстетикой в основном конкурсе, гармонирует с общей формой произведений должным образом.

Впечатляющая картина "Материнство", совместное производство США и Филиппин, кстати, получившая наиболее высокую зрительскую оценку из всех фильмов документальной программы этого года, обошедшая по этому показателю в том числе и победителя документального конкурса ("Опера" Жана-Стефана Брона стала победителем общего голосования, но исключительно ввиду количества зрителей на сеансе). Таким рейтингом фильм обязан, во-первых, экзотичному материалу: в центре повествования самый большой роддом в мире, 24-25-ти-летние филиппинки, рожающие седьмого ребенка(в кадре документальные съёмки родов и т.д.). А во-вторых – мастерской режиссуре. Это была бы рядовая социалка о планировании семьи, если бы не выбор натуры, героинь, выстраивание замечательных по композиции кадров и мизансцен, показывающих бесконечный конвейер рожениц, и прекрасный финал – рождение стомиллионного филиппинца на фоне всеобщей ужасающей нищеты. В общем, со своей социальной задачей кино, наверное, справляется вполне убедительно.

Из той же программы порадовала "Сторона Б. Портретная фотография Эльзы Дорфман" - фильм о женщине-фотографе, близком друге Аллена Гинзберга, специализирующейся на портретной съёмке с помощью гигантского полароида. Редкий пример того, во что хорошая режиссура может превратить, в общем-то, абсолютно архивный фильм, состоящий из перебирания старых фотографий.

Громкой премьерой был "Риск" - о создателе "Викиликс" Джулиане Ассанже. Автором фильма стала Лора Пойтрас, снявшая нашумевший фильм о Сноудене, представленный в программе фестиваля двумя годами ранее. Но если прошлая работа выигрывала ценностью снятого материала – по сути, прилюдного самоубийства Сноудена в номере шанхайского отеля, то закулисный материал о редакции "Викиликс" такого впечатления не производит. А печать великой миссии освобождения интернета на лице главного героя скорее раздражает, нежели располагает к нему.

Сергей УГОЛЬНИКОВ

Видимо, за грехи наши, леность и уныние незадолго до ММКФ было напущено на Россиюшку очередное проклятье. Дитя-индиго Антона Долина назначили не внештатным корреспондентом отдела светской жизни журнала "Мурзилка", а главным редактором какого-никакого, но журнала "Искусство Кино". «Искусство кино в России – окончено, ловить тут нечего, расходимся, готовимся к концу света», - как бы сказали этим решением глобальные кураторы всего. И только Московский международный кинофестиваль и лично Дорогой Никита Сергеевич решили, по мере человеческих сил, противостоять неизбежному и стали бороться с этим инфернальным злом, как Давид с Голиафом, как молот с наковальней, как Георгий со змием.

Битва, конечно, не равна, бюджеты в период санкций сокращаются, что приводит к усилению нормативности. Фотографам на красную дорожку было предложено явиться в обмундировании "блэк тай", и если бы это требование организаторов соблюдалось, фотографий с неё могло и не быть. По-человечески понятное желание не допускать к проходу на фестиваль блогеров (над ними надо не только издеваться и гнать взашей, их желательно ещё и бить) – не сопровождалось отсеиванием конгломерата представителей других загадочных СМИ. Когда они тусили в Доме Политкаторжанина – с этим можно было мириться, но их перемещение в "Октябрь"… Очень хотелось начать выкидывать это в окна кинотеатра, чтобы получилась красивая композиция а-ля Хармс и Вася Ложкин.

Полоумные критики фестиваля, рассуждавшие на тему «мы не видим здесь молодёжи с палатками, как в Карловых Варах», тоже должны падать из окна, ведь их и так в детстве головушкой роняли. Москва – вообще не Карловы Вары. А 39-й ММКФ сразу зашёл с козырей, проведя показы фильмов-фаворитов Канн. Скандальный "Молодой Годар" Хазанавичуса, который ушлые продюсеры позиционировали как антигодаровский и потому вызывающий симпатию, – откровенно разочаровал. Кто такие революционеры-шестивосьмиты – даже самым заторможенным фигурантам стало понятно в 91-м году. Вылизанная картинка могла бы стать самостоятельным элементом стёба, как если бы байопик про Летова снимался в антураже "Старых песен о главном". Но этот приём использовался неоднократно, а у теплохладного Хазанавичуса стиль не меняется. Совершенно непонятно, почему фильм про Годара не начинается со сцены, описанной в стихах Олега Бородкина: «Язык пинка, затрещины, удара. Коленом в пах и смачный подзатыльник – вот это им понятно, это кара за придурь. За погашенный светильник». Лучше ногой. Ещё лучше – в бутсах. Вот отличное начало: заходит Беккенбауэр к Годару, бьёт посильнее и уходит доигрывать второй тайм. Диалогов не надо, и так красиво. Шикарно могло бы получиться, особенно в преддверии Чемпионата мира по футболу.

К фильму "120 ударов в минуту", который, по уверению дорогого друга Виса Виталиса, на Каннскую ветвь претендовал совсем всерьёз, – вопрос только один. Где они берут тот конвейер, который клонирует неутомимых дятлов, которым не лениво снимать такую чушь после 1968 года? И, кажется, «так нельзя, уймитесь, за прошедшее время многое изменилось» - но нет. Начало действия, когда главный активист проводит инструктаж, объясняя «здесь не хлопают, а щёлкают», - не оставляет сомнений в тупости фигурантов-активистов за права ВИЧ-инфицированных. Пестовать нормативность при декларации разрушения нормативности – премию Дарвина этим господам. Такое впечатление, что ФБК и СЕРБ объединились для борьбы с чиновниками и скандирования «наша смерть – ваш позор». Что интересовало в стародавние времена в фильмах типа "Бум"? Показывали они нашим подросткам, что периферийность Франции не уступает периферийности СССР. "120 ударов", наоборот, показывает глубокую отсталость болота Канн. Чудом они избежали вселенского позора, вручив за такое добро второй, а не первый по значимости приз. Но это уже повод быть лояльнее к ММКФ.

Программа фестиваля в меру сил поддерживала динамичное противостояние всех против всех. Корейское кино было представлено не только хорошо известнымюжным, но и известным гораздо меньше КНДРовским. В северокорейском разделе программы великому сахалинскому продюсеру Илье Шамазову показалось недостаточным количество тоталитаризма, но будем надеяться, что в дальнейшем, руководствуясь идеями чучхе, этот недостаток будет устранён.

Удивительно совпали в программе два фильма про девушек с редким именем "Ана". Аргентинская лента "Симфония для Аны" эксплуатировала всё тот же бессмысленный дискурс "детской революционности" (терпите, это поветрие пришло на четыре года, до выборов в США, потом они опять врубят феминистскую шарманку). Ничего интересного в этом фильме, вероятно, из-за стремления авторов к актуальности не обнаружено. А вот румынскую картину "Ана, любовь моя", несмотря на предсказуемый фрейдистский сюжет, – посмотреть стоило. Медленное "излечение" героини и симметричное "заболевание" героя через посещение обоими кабинета психоаналитика могло бы стать банальностью, но сделано настолько хорошо, что предположения о кончине импульса румынской волны кажутся преждевременными.

Порадовало и то, что фильм "Слава" Кристины Гроздевой и Петра Вылчанова взяли не в органически-ущербный раздел "Время женщин", а показали во вполне смотрибельной программе "Эйфория окраин". История про то, как тошнотворные и лживые пиарщики при вороватом и глупом министре путей сообщения (ничего в этих путях не понимающем) портят жизнь честному, бедному и простоватому заикающемуся обходчику путей,могла бы стать беспросветным унылым морализаторским пятном а-ля Звягинцев. Но не стала, потому что мораль или притомившие гендерные различия режиссёров в кино – не самая важная категория. Фильм Агнешки Холланд, демонстрировавшийся в той же программе, понравился подавляющему большинству вменяемых кинокритиков совсем не из-за женского взгляда автора, а именно как произведение искусства.

Оказалась очень гармоничной и документальная программа. Фильм про "индийского Навального" "Неприметный человек", который мог бы показаться удачным пропагандистским "Триумфом воли", таковым не стал. У индийского бойца против коррупции, так же как и у местного, отсутствуют харизма с интеллектом, но хотя бы в наличии внешность телезнатока Друзя. Удивляет беспомощность его оппонентов, но и такое мы тоже видели не раз. По большому счёту, было бы интересно посмотреть, каковы плоды трудов реформатора на данный момент, но зачем тратить бюджеты?

Фильм "Срок" - с весёлым финалом, как и положено в Болливуде, - сказка с понятным сюжетом, дальше – реальность, грусть, разочарование, ветер разносит пепел. А вот фильм "Досточтимый В.", в котором буддийские монахи, пройдя в своей борьбе через лагеря и репрессии, достигают гораздо более впечатляющих результатов, – вырывается за пределы экрана, становится поводом для раздумий. Почтенного Вирату, сумевшего сплотить народ Бирмы на более прочных ценностях, чем сиюминутная выгода, хочется добавить во френды на Фейсбуке и в других социальных сетях, узнать, как поживает он сам и его соратники. Это точно очень заметная личность.

Главный же приз за документалистику достался фильму "Опера" про (удивительно) "Парижскую Оперу", о котором можно сказать «богато снято». В отличие от "120 ударов" нормативность тут не разрушают, а пестуют. «Ударим фраками и репетициями по терроризму и невежеству». Немаленький бюджет подразумевал появление в кадре уже забытого бывшего президента Франции и отсутствие активистов с "прямым действием". Проблему СПИДа за отчётный период, видимо, решили, теперь дело за малым. "Опера" напоминает большой рекламный ролик, но если в РФ снимают фильм "Большой", то почему бы не сделать это и в Париже, показать хоть какой-то островок исчезающей белой цивилизации.

От сражений местечковых ММКФ попытался изящно уклониться. Ответ на выбор между Звягинцевым и Хлебниковым должен звучать однозначно: Перельман. Действительно, человек, сумевший снять последовательно "Дом из песка и тумана" и "Ёлки-5", не может не обладать широчайшим диапазоном. Но где-то в карьере у него проскакивал хороший сериал "Измены", который и разделил зрительские симпатии по разные стороны любви и ненависти к фильму "Купи меня".

Программа фестиваля была настолько гармоничной, что фильм закрытия пугал: не может быть всё так хорошо. Тем более что от Софии Копполы уже давно никто ничего не ждёт. Зря боялись, маловеры. "Роковое искушение", снятое по роману Томаса Каллинена о временах гражданской войны в США, сознательно проведено через множество фильтров. Юг как последний оплот белой цивилизации, в прошлой экранизации противостоявший понаехавшим варварам-янки, в истории от Копполы превращается в сборище женщин, которые без рефлексии покалечили и отравили мужика за то, что тот просто вспылил. Фильм – абсолютно антифеминистский, как вызов представителям жюри, грустившим о малом количестве феминистской тематики в рамках программы. И это правильно. Всё равно призы раздают не пойми кому, не пойми за что, так что плевать на мнение. Нормальные люди ходят на ММКФ для того, чтобы смотреть хорошие фильмы, а не для наблюдения за социально-политическими метаниями.

3-4 июля 2017 года в г. Женеве прошло 2-е заседание Межправительственной группы экспертов по законодательству и политике в сфере защиты прав потребителей (далее - МГЭ), образованной в соответствии с резолюцией Организации Объединенных Наций (ООН), утвердившей в декабре 2015 года пересмотренные Руководящие принципы ООН для защиты интересов потребителей.

Российскую Федерацию на заседании представляли должностные лица Роспотребнадзора, как координатора по взаимодействию с ЮНКТАД по данному направлению работы. Кроме того, в заседании приняли участие представители Евразийской экономической комиссии.

Основными темами, рассмотренными в рамках 2-го заседания МГЭ, стали:

- защита прав уязвимых потребителей и потребителей, находящихся в неблагоприятном положении,

- защита прав потребителей в контексте электронной коммерции,

- имплементация положений пересмотренных Руководящих принципов в национальные юрисдикции,

- наращивание потенциала органов, осуществляющих защиту прав потребителей,

- обсуждение предложения Аргентины о вынесении на утверждение Генеральной Ассамблеи ООН декларации об утверждении Всемирной недели защиты потребителей (2-я неделя марта или неделя, на которую выпадает 15 марта).

В рамках Круглого стола по вопросам защиты уязвимых потребителей были представлены соответствующие доклады Секретариата МГЭ, а также Португалии, Египта, Замбии, Индии, Испании, Китая, Сальвадора, Алжира и др.

Российская делегация также представила участникам заседания информацию о мерах, предпринимаемых для защиты данной категории граждан на национальном уровне, отметив, что данный вопрос наряду с другими актуальными аспектами защиты прав потребителей в апреле 2017 года предметно рассматривался на уровне Президента Российской Федерации (на заседании президиума Госсовета). При этом было подчеркнуто, что определенный уровень правовой защищенности уязвимых категорий потребителей в России в настоящее время уже гарантирован целым рядом законодательных актов, в частности, в области защиты детей от информационной продукции, причиняющей вред их здоровью, и в сфере туризма.

На Круглом столе по вопросам защиты потребителей в контексте электронной коммерции выступили представители Франции, Гонконга, США, Мексики, Коста-Рики, Марокко, Индии, Германии, Беларуси, Кореи и др., а также Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), Всемирной организации по защите потребителей (Consumers International).

Практически всеми выступающими подчеркивалась важность выработки эффективных механизмов противодействия недобросовестным практикам в этой области, актуальность защиты персональных данных (личной информации), проблемность обеспечения безопасности товаров, реализуемых онлайн, их возврата продавцу и др.

Российская Федерация представила содержательную информацию о развитии данного направления защиты прав потребителей на национальном уровне, в том числе о законопроекте в отношении регулирования деятельности платформ, агрегирующих информацию о товарах или услугах. Россия также проанонсировала практические инициативы, разработанные для их реализации на площадки «Группы двадцати» в партнерстве с ОЭСР/ЮНКТАД, в том числе касающиеся перспективы создания единого глобального портала для потребителей.

В рамках обсуждения всеми делегатами подчеркивалась важность рассмотрения данного вопроса на международных площадках, в том числе ЮНКТАД, а также необходимость межгосударственного действенного взаимодействия, особенно в контексте трансграничного сегмента электронной коммерции и сопутствующих ему проблематик.

При рассмотрении предложения Аргентины о вынесении на Генеральную Ассамблею ООН декларации об утверждении Всемирной недели защиты потребителей подавляющее большинство делегатов, в том числе Россия, поддержали данную инициативу. В результате по итогам обсуждения преимущественным консенсусом было принято решение о подготовке соответствующего проекта декларации на основе текста, представленного Аргентиной, с дальнейшим обсуждением этого вопроса в рамках сентябрьского заседания Совета по торговле и развитию ЮНКТАД.

В заключении своей работы участники МГЭ приняли итоговую резолюцию и утвердили в качестве основных тем для обсуждения на очередном заседании, запланированном на июль 2018 года, - вопросы урегулирования споров и выплаты потребителям соответствующих возмещений, а также обеспечения безопасности реализуемой потребителям продукции.

Франция прекратит продажу авто с бензиновыми двигателями

Правительство Франции планирует прекратить продажу автомобилей с бензиновыми и дизельными двигателями в стране до 2040 года. Об этом объявил министр экологии Николя Уло, сообщает Le Figaro в четверг, 6 июля.

«Мы объявляем конец продажи автомобилей на бензиновом и дизельном топливе до 2040 года», – сказал министр.

Он представил сегодня «климатический план» для Франции, предусматривающий ряд шагов по кардинальному уменьшению вредных выбросов в атмосферу. В то же время министр признал, что эта задача будет «трудной», в том числе для автомобилестроителей.

Ранее шведский автоконцерн Volvo сообщил, что намерен с 2019 года оснащать все легковые автомобили электрическими или гибридными двигателями. Таким образом, Volvo станет первым крупным производителем автомобилей, который откажется от двигателей внутреннего сгорания.

Источник спроса на нефть, про который все забыли.

Рассматривая проблему спроса на нефть, аналитики рынка нефти в основном фокусируют внимание на пассажирских транспортных средствах: приведет ли использование электрических транспортных средств наряду с тенденциями к повышению эффективности использования топлива к пику и затем снижению спроса на нефть во всем мире.

Без сомнения, предстоящий выпуск Tesla Model 3 вызовет немало разговоров о том, что это может стать началом конца для нефти.

Но в этом вопросе часто не учитывается роль, которую играют тяжелые грузовики и грузовые перевозки. МЭА только что опубликовало отчет, в котором утверждается, что мир должен решить проблему эффективности использования топлива при грузовых перевозках либо спрос на нефть будет неуклонно расти.

Перевозка грузов имеет решающее значение для экономического роста, она, как правило, взаимосвязана с ВВП.

МЭА говорит, что только четыре страны - Канада, США, Китай и Япония - имеют стандарты эффективности использования топлива для тяжелых грузовиков, одна десятая из 40 стран имеет нормативы для пассажирских транспортных средств.

С 2000 г. на долю тяжелых грузовиков приходится 40% роста спроса на нефть. Грузовики сжигают около 17 млн баррелей в день, что составляет примерно одну пятую от общего мирового спроса на нефть.

Cпрос все еще растет и довольно быстро. К 2040 г. автомобильные грузоперевозки будут отвечать за рост спроса на 5 млн баррелей в день, или примерно 40% от общего объема дополнительного спроса. В таком случае любой шанс снизить объем выбросов парниковых газов будет значительно подорван из-за большого увеличения выбросов от автомобильных грузоперевозок.

Даже в промышленно развитых странах, таких как США и Европа, где потребление нефти в сфере пассажирских транспортных средств планомерно снижается, в секторе грузоперевозок все еще наблюдается растущий спрос. Но большая часть роста будет наблюдаться в Китае и Индии, где будут потребляться 90% дополнительных баррелей, необходимых для грузоперевозок.

МЭА призывает правительства добиваться прогресса в сдерживании роста спроса и приводит в пример три возможные области для улучшения. Первой областью является логистика и операции, что означает использование таких вещей, как GPS, для "оптимизации маршрутизации грузовиков", повышение эффективности цепочек поставок, чтобы грузовики перевозили более тяжелые грузы и совершали меньше поездок впустую.

Во-вторых, есть много возможностей для усовершенствования оборудования. МЭА говорит, что в грузовых транспортных средствах могут использоваться аэродинамические модификации для снижения сопротивления. Более легкие материалы, улучшенные двигатели, трансмиссии могут стимулировать экономию топлива.

В-третьих, может быть большая польза от использования альтернативных видов топлива: биотопливо, природный газ, электроэнергия и даже водород.

Если сектор проведет ряд этих улучшений, МЭА считает, что к 2050 г. можно снизить спрос на нефть почти на 16 млн баррелей в день по сравнению с обычным сценарием.

Некоторым областям будет сложнее провести переустройство, чем другим, но МЭА заявляет, что правительствам необходимо сосредоточиться на нескольких областях: нормативы экономии топлива, поддержка более эффективного использования данных для управления цепочками поставок, политика по продвижению альтернативных видов топлива.

Вывод из доклада заключается в том, что хотя все сосредоточены на пассажирских транспортных средствах, где действительно наблюдается большой прогресс, мало внимания уделяется сектору грузовых транспортных средств.

Перспективы пикового спроса на нефть, по крайней мере для легковых автомобилей, вполне осязаемы. Но если не будет аналогичной кампании для автомобилей большой грузоподъемности, спрос на нефть может продолжать расти еще несколько десятилетий.

Это было бы прекрасно для нефтяной промышленности, но для правительств, пытающихся сократить потребление нефти и добиться прогресса в области изменения климата, политический подход к транспортному сектору должен быть гораздо более всеобъемлющим.

Москва учтет международный опыт при реализации программы реновации жилья

Как будут выглядеть новые дома, которые построят в Москве по программе реновации, можно увидеть в павильоне № 75 на ВДНХ.

При реализации московской программы реновации жилья будут учитываться наработки других мегаполисов — Стамбула, Сеула, Парижа и Пекина, сообщил заместитель Мэра Москвы по вопросам градостроительной политики и строительства Марат Хуснуллин на VII Московском урбанистическом форуме.

«В рамках урбанистического форума мы проведем ряд встреч для обмена опытом по реновации жилых кварталов с главами других мегаполисов, которым уже приходилось решать такую задачу», — отметил заммэра.

По его словам, в мире немного мегаполисов, где проводили бы реновацию жилья в масштабах, сопоставимых с московскими.

«Мы начали беспрецедентно масштабную и сложную программу. В других крупных городах этот вопрос тоже решался и решается в настоящее время, но не в таких объемах», — подчеркнул глава Стройкомплекса.

Похожие программы развития застроенных территорий реализуют Стамбул, Сеул и Пекин. Опыт последнего особенно интересен для Москвы, так как основные планировочные решения Пекина закладывались советскими проектировщиками и он очень похож на российскую столицу. Значительный опыт имеется также у французских коллег, которые провели реновацию около 500 кварталов с ветхими домами и построили современное энергоэффективное жилье.

В ближайшие две недели Правительство Москвы примет постановление с утвержденными стандартами качества новых домов, возводимых по программе реновации.

«Мы задали стандарты, какими должны быть квартиры, и предложили эти стандарты всем застройщикам в городе, в том числе и домостроительным комбинатам, тем, которые на сегодняшний день прошли модернизацию производства. В течение ближайших двух недель выпустим постановление Правительства, где будут прописаны все стандарты качества. Это большой документ, в нем порядка 100 страниц, под него Мосгосэкспертиза должна выработать свои методики расценки и учета, чтобы давать оценку новым проектам в рамках реновации», — рассказал Марат Хуснуллин.

Он добавил, что взамен морально и физически устаревших домов будут строить в основном монолитные. Примеры внутренней отделки домов, которые будут возведены по программе реновации, посетители Московского урбанистического форума могут увидеть в павильоне № 75 на ВДНХ.

Как отметил заммэра, после того, как москвичи ознакомятся с примерами отделки и выскажут свои замечания, в проекты могут быть внесены корректировки.

Первые дома по программе реновации планируется расселить и снести до конца текущего года.

«Мы в этом году начнем снос первых домов. Сейчас ведется колоссальная работа по формированию окончательного списка, — уточнил Марат Хуснуллин. — Полный список, думаю, появится до конца месяца».

Он отметил, что для переселения у города уже есть в собственности около четырех тысяч квартир общей площадью около миллиона квадратных метров. Всего в программу, по предварительным оценкам, могут войти порядка пяти тысяч домов.

Закон о реновации жилищного фонда 1 июля 2017 года подписал Президент России Владимир Путин. Жители пятиэтажек получили более 20 гарантий, в том числе на переселение в том же районе, отделку комфорткласса, помощь в переезде для льготников, закрытый список домов — участников программы, а также возможность выхода из программы реновации.

Вопрос реновации ветхого жилого фонда обсуждался на VII Московском урбанистическом форуме, который открылся 6 июля в павильоне № 75 ВДНХ. Форум будет работать до 12 июля. Первой темой дискуссии стала «Эпоха агломераций. Новая карта мира».

Вновь открывает свои двери для публики Музей Териаде

На Лесбосе открывает свои двери после реконструкции Музей - библиотека Териаде (Tériade). Открытие музея и его коллекций состоялось 3 июля в присутствии министра культуры Греции Лидии Кониорду.

Музей представляет издательскую деятельность известного греческого критика, издателя и мецената Стратиса Элефтериадиса, известного под именем Териаде, а также картины знаменитых греческих и французских художников, копии средневековых рукописей из коллекции издателя.

Стратис Элефтериадис родился на Лесбосе в 1897 году. В 1915 году он отправился в Париж, чтобы изучать право, но вскоре бросил учебу, чтобы посвятить себя исследованию художественных тенденций своего времени. Поддерживая молодых художников и скульпторов, он стал одним из учредителей журнала «Минотавр» и основателем журнала «Verve», на страницах которого представляли свои произведения знаменитые художники.

С 1943 по 1975 г. он опубликовал около 45 книг, в основном, поэтических, с иллюстрациями знаменитых художников и граверов. В 1979 году Териаде пожертвовал большую часть своего издательского труда, картины греческих и французских художников и коллекцию рукописей создаваемому музею, носящему его имя, в Митилини. После его смерти вдова издателя, Алис, пожертвовала большую часть коллекции музеям во Франции.

Именно Стратис Элефтериадис «открыл» народного художника Феофила. На средства мецената и на территории, принадлежащей его семье в Вариа, Митилини, был создан Музей Феофила, а чуть позже, в нескольких метрах от него, и сам Музей Tériade, где хранятся картины известных художников из коллекции издателя. Умер Стратис Элефтериадис-Териаде в Париже в 1983 году.

Москва учтет международный опыт при реновации жилья - Хуснуллин

Программа реновации жилья в Москве будет опираться на опыт других крупных мегаполисов - Стамбула, Сеула, Парижа и Пекина, сообщил заместитель мэра Москвы по градостроительной политике и строительству Марат Хуснуллин.

«В рамках Московского урбанфорума пройдут встречи для обмена опытом по реновации жилых кварталов с главами других крупных мегаполисов, которым уже приходилось решать такую задачу», - сказал М. Хуснуллин.

Заммэра подчеркнул, что немногим мегаполисам мира пришлось заниматься реновацией жилья в таких масштабах, какие предстоят Москве.

«Мы начали беспрецедентно масштабную и сложную программу. В других крупных городах этот вопрос тоже решался и решается в настоящее время, но не в таких объемах», - пояснил М. Хуснуллин.

По его словам, турецкий город Стамбул сейчас реализует похожую программу развития застроенных территорий, интересен опыт столиц Южной Кореи и Китая - Сеула и Пекина.

«Пекин представляет особый интерес для нас, так как основные планировочные решения города закладывались советскими проектировщиками и город очень похож на Москву», - добавил глава Стройкомплекса.

М. Хуснуллин отметил и значительный опыт французских коллег, которые провели реновацию около 500 кварталов.

«Для нас большой интерес представляет французская программа создания энергоэффективного жилья в рамках реновации ветхих домов», - подчеркнул заммэра.

Напомним, снос ветхого жилья - одно из важнейших направлений программы «Жилище», утвержденной мэром Москвы Сергеем Собяниным.

Ранее глава столицы на встрече с президентом России Владимиром Путиным заявил, что Москва готова разработать закон для новой масштабной программы сноса ветхих и аварийных пятиэтажек.

По итогам этой встречи был создан штаб по реализации программы во главе с Сергеем Собяниным. Заместителем председателя штаба стал заммэра по градостроительной политике и строительству Марат Хуснуллин.

В июне 2017 года Госдума приняла федеральный закон о реновации. Он подписан президентом России Владимиром Путиным и вступил в силу.

Общая площадь пятиэтажного жилфонда в Москве составляет 25 млн кв. м, в них проживает около 1,6 млн граждан. Однако под снос попадут только те дома, за которые проголосовали жители.

В предварительный список пятиэтажек для голосования по программе реновации включили 4,5 тыс. домов. В них проживает около 1 млн москвичей.

Составляя программу, правительство Москвы учло техническое состояние дома. В список попали только дома в неудовлетворительном состоянии.

За участие в программе проголосовало 90% - это 4079 домов. Жители 276 домов (6% от общего числа) набрали необходимые две трети голосов и проголосовали за выход из программы. В 4% случаев (это 184 дома) мнения разделились: в пользу программы голосовали от 40 до 60% жителей.

Total отложила разработку нефтегазового месторождения Martin Linge в Норвегии из-за трагедии на судоверфи в Южной Корее

После трагической аварии на территории Samsung Heavy Industries (SHI) в Южной Корее компания Total оценила статус некоторых своих проектов, учитывая, что верфи используются для строительства платформ для разработки месторождений: Martin Linge (Норвегия), Egina (Нигерия), Ichthys (Австралия).

Напомним, что при падении строительного крана на судостроительной верфи Samsung Heavy Industries в городе Кодже в Южной Корее погибли шесть человек, более 20 были ранены. Инцидент произошел при сборке нефтяной платформы для французской компании Total, которая должна была быть направлена на месторождение Martin Linge в Норвегии. Кран обрушился на платформу, на которой находились рабочие. После случившегося все работы на верфи были заморожены.

«Мы глубоко огорчены несчастным случаем, произошедшим на верфи 1 мая. Наши мысли в первую очередь связаны с семьями и коллегами жертв, которые погибли или получили травмы. Total направила своих экспертов для участия в проводимом расследовании для выявления основных причин аварии и осуществления необходимых превентивных мер, чтобы избежать повторного возникновения таких аварий. Все работы на верфи были приостановлены на несколько дней, чтобы придать первостепенное значение расследованию, оказать психологическую поддержку рабочим и изучить уроки, извлеченные перед возобновлением деятельности», - сказал президент компании Exploration & Production at Total Арно Брейлак (Arnaud Breuillac).

После аварии работы, связанные с проектом Martin Linge, были приостановлены до 1 июня. В результате отгрузка модулей для проекта Martin Linge из южнокорейской верфи в Норвегию будет отложена. Установка модулей и подъемные операции, которые могут выполняться только в летнее время, учитывая погодные условия в норвежском Северном море, изначально планировались на лето 2017 года, но теперь отложены на лето 2018 года. Поэтому запуск производства откладывается до первой половины 2019 года. Нефтегазовое месторождение Martin Linge расположено в Северном море примерно в 180 км к западу от Бергена, Норвегия. Партнерами проекта являются Total E & P Norge (51% оператор), Petoro (30%) и Statoil (19%).

В Нигерии работы на Egina FPSO возобновились после двухнедельной приостановки, и влияние аварии в Южной Корее на проект, который, как ожидается, начнется во второй половине 2018 года, будет ограниченным. Месторождение Egina расположено на глубоководном блоке OML 130 примерно в 150 километрах от нигерийского побережья. Партнерами проекта являются Total (24% Operator), CNOOC (45%), Petrobras (16%) и Sapetro (15%).

Наконец, CPF (Central Processing Facilities) для проекта Ichthys, эксплуатируемого Inpex, несколько дней до аварии уже покинул верфь Geoje и теперь установлен на месторождении в прибрежной зоне Австралии. Таким образом, запуск проекта Ichthys, в котором Total имеет долю 30% вместе с Inpex (62.245%), как и планировалось, произойдет в первом квартале 2018 года.

Ответы Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на вопросы российских СМИ по итогам переговоров с Министром Европы и иностранных дел Франции Ж.-И.Ле Дрианом, Париж, 6 июля 2017 года

Вопрос: Госсекретарь США Р.Тиллерсон накануне высказался относительно ожиданий от предстоящего саммита «двадцатки» в Гамбурге и от встречи Президента России В.В.Путина и Президента США Д.Трампа. Он подчеркнул особую ответственность России в Сирии, упомянув о неких новых механизмах по бесполетным зонам и размещению наблюдателей «на земле». Согласна ли Россия с этими предложениями? Каковы Ваши ожидания от первого контакта Президента России В.В.Путина и Президента США Д.Трампа «на полях» «двадцатки»?

С.В.Лавров: Наши предложения к первому контакту российского и американского президентов мы передавали Госсекретарю США Р.Тиллерсону и его коллегам еще до того, как он приезжал в апреле в Москву. На встрече в Бонне в феврале этого года он сам высказал идею о том, что надо заранее готовиться к контакту президентов. Как я сказал, мы свои соображения передали. Ожидаем реакции.

То, что Госсекретарь США Р.Тиллерсон говорил вчера, как я понимаю, было заготовленным выступлением. Мы не были предупреждены о том, что оно посвящено, возможно, реакции на наши соображения относительно встречи в Гамбурге, тем более мы не знаем ответа на вопрос о том, какие бесполетные зоны подразумеваются. Мы сделали соответствующий запрос. Никогда о них речи не шло. Уверен, что нацеленность этого заявления на взаимодействие России и США при всех возникающих вопросах по той или иной формулировке – это шаг в правильном направлении. Важно, чтобы движение в направлении урегулирования сирийского кризиса было взаимным, и никто не пытался делать вид, что от него ничего не зависит.

Вопрос: Какие акценты будут расставлены на предстоящей встрече президентов?

С.В.Лавров: Это дело президентов.

Вопрос: Раскрыл ли Вам Ваш французский коллега т.н. «формулу Макрона» по Украине? Приемлема ли она для России? Когда пройдет следующая встреча в «нормандском формате»?

С.В.Лавров: Как вы слышали на пресс-конференции, мы сказали, что Россия и Франция полностью привержены Минским договоренностям. Это было подтверждено Министром иностранных дел Франции и в ходе нашего с ним разговора перед пресс-конференцией. Единственное, что Франция хотела бы видеть – это ускорение движения по реализации Минского комплекса мер. Это полностью совпадает с нашими подходами. Мы показали на конкретных примерах, как украинское правительство, к сожалению, тормозит выполнение своих обязательств, в т.ч. оно проявило неспособность развести силы и средства в ст.Луганской. Об этом идет разговор уже многие месяцы. Каждый раз украинский представитель в Контактной группе настаивал, чтобы до разведения сил и средств было полных семь дней тишины. Миссия ОБСЕ уже четырежды фиксировала полноценный недельный срок, когда режим прекращения огня не нарушался, но каждый раз украинская сторона почему-то говорила, что она в этом не уверена и разведение состояться не может.

Мы ни в чем с Францией не расходимся в отношении базы, на которой нужно достигать урегулирования. Мы не расходимся и в том, что это надо делать побыстрее. Надеюсь, что контакты, которые недавно были у Президента Украины П.А.Порошенко в Париже и те, которые будут в эти дни у него с Госсекретарем США Р.Тиллерсоном, помогут осознать свою ответственность и выполнить свою часть Минских договоренностей.

Вопрос: Может ли состояться встреча в «нормандском формате»?

С.В.Лавров: Мы к этому будем готовы, как только все остальные согласуют приемлемые сроки.

?

Заявление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова по итогам переговоров с Министром Европы и иностранных дел Франции Ж.-И.Ле Дрианом, Париж, 6 июля 2017 года

Уважаемый Жан-Ив,

Дамы и господа,

Прежде всего я признателен за приглашение провести переговоры в Париже накануне саммита «Группы двадцати» в Гамбурге. Как сказал Ж.-И.Ле Дриан, наш сегодняшний разговор продолжил наши переговоры, состоявшиеся в Москве 20 июня, которые, в свою очередь, были продолжением встречи в Версале 29 мая, когда Президент России В.В.Путин по приглашению Президента Франции Э.Макрона приехал во Францию с визитом.

Сегодня мы обсудили то, как развиваются наши отношения по итогам саммита в Версале. Отметили, что после длительного периода спада наш товарооборот начинает вновь расти, как это произошло в первом квартале нынешнего года – почти на 25 процентов. Эта тенденция заслуживает всяческой поддержки. Важную роль в этом мы отводим нашему двустороннему Совету по экономическим, финансовым, промышленным и торговым вопросам (СЕФИК). Заинтересованы в том, чтобы и другие механизмы нашего взаимодействия, которые были созданы какое-то время назад, заработали в полной мере: Межправительственная комиссия под председательством премьер-министров двух стран, Большая межпарламентская комиссия, Совет сотрудничества по вопросам безопасности с участием министров иностранных дел и обороны, т.н. формат «два плюс два». Думаю, что формат «два плюс два» может сыграть очень важную роль в достижении задачи, о которой только что сказал Ж.-И.Ле Дриан – чтобы наш диалог побыстрее воплощался в конкретные дела по решению стоящих сегодня перед всем международным сообществом проблем на Ближнем Востоке, Севере Африки и в других регионах. Мы к этому готовы.

Абсолютно согласен со сказанным моим коллегой и другом, что международный терроризм – это враг номер один. Для того, чтобы с ним бороться, необходимо отложить в сторону все остальное, что не столь грозно для всех стран мира. Победив терроризм, мы продвинемся, что немаловажно, в решении многочисленных кризисов, в том числе на Ближнем Востоке и Севере Африки.

Что касается нашего взаимодействия в антитеррористической сфере, то мы готовы развивать его в двустороннем формате (здесь у нас есть определенный опыт) и на всех многосторонних площадках, в первую очередь в ООН.

Мы обменялись мнениями и оценками по Сирии, говорили достаточно подробно и долго., Как вы уже слышали, первоочередная задача – ликвидация ИГИЛ, «Джабхат ан-Нусры» и других террористических группировок, которые определены в качестве таковых в решении СБ ООН. Параллельно нужно продвигать решение гуманитарных проблем. Они стали решаться чуть легче, но ситуация по-прежнему острая, хотя и не такая катастрофическая, как, например, в Йемене. Параллельно нужно вести дело к тому, чтобы сирийцы как можно скорее через инклюзивный диалог с участием всех политических и этноконфессиональных сил договорились о том, как они будут жить дальше. Это касается принятия новой конституции, проведения выборов под контролем ООН и, конечно, восстановления экономической деятельности и в целом нормальной жизни в этой одной из ключевых стран ближневосточного региона.

Мы подробно проинформировали наших французских коллег о результатах завершившихся вчера переговоров в рамках Международной встречи по Сирии в Астане. Это был пятый раунд. Мы сверили наши подходы к возобновляющимся переговорам под эгидой ООН под руководством специального посланника Генсекретаря ООН по Сирии С.де Мистуры в Женеве 10 июля, куда съедутся представители сирийского Правительства и основных оппозиционных группировок.

Обсуждали ситуацию вокруг кризиса на Украине. С обеих сторон была подтверждена необходимость полного выполнения минского «Комплекса мер», в том числе с учетом тех договорённостей, которые были достигнуты в «нормандском формате» на высшем уровне в 2015 г. в Париже и в 2016 г. в Берлине, и нацелены на то, чтобы разблокировать тупиковую ситуацию, сложившуюся вокруг реализации этого важнейшего документа, одобренного СБ ООН.

Мы поддерживаем Организацию по безопасности и сотрудничеству в Европе (ОБСЕ) и её деятельность как по председательству в Контактной группе, где напрямую за одним столом разговаривают представители Правительства и оппозиции, так и деятельность специальной мониторинговой Миссии ОБСЕ (СММ ОБСЕ), которую мы всячески готовы укреплять, чтобы она наладила полноценный контроль за прекращением огня, разведением сторон, складированием тяжелой техники.

Как сказал Министр иностранных дел Ж.-И.Ле Дриан, мы также обменялись мнениями о путях реализации инициативы, которую Президент Франции Э.Макрон выдвинул 29 мая в Версале на встрече с Президентом России В.В.Путиным, о формировании диалога, уже получившего название «Трианонский диалог». Это российско-французский форум общественности, который будет предоставлять рамки для развития контактов по линии молодёжи, неправительственных организаций, наращивания деловых обменов, в том числе между малым и средним бизнесом. Думаю, что в самое ближайшее время мы сформулируем соответствующие предложения, и наши президенты их рассмотрят.

Я признателен нашим французским хозяевам за гостеприимство. От имени своей делегации и себя лично хочу подтвердить, что мы всегда будем рады видеть Ж.-И.Ле Дриана и его коллег в Российской Федерации.

?

Обзор европейского рынка земляники

Европейские производители земляники в целом дают оптимистичные прогнозы на текущий сезон.

Франция: Импорт из Испании конкурирует с местным производством

Урожай земляники во Франции, по оценкам участников рынка, в этом году на 3% больше, чем в прошлом. Он также превышает средний за пять лет (2012-2016 гг.) объем урожая на 12%. Сезон стартовал в марте, при этом рыночные цены были на 3% выше средней стоимости в аналогичный период предыдущих пяти лет. В апреле объем ягоды на рынке вырос и цены снизились.

Крупнейшим поставщиком импортной земляники во Францию является Испания. Ее доля на рынке в марте составила 85%. Марокканская земляника занимала 14% рынка. Ее доля выросла на 4% по сравнению с предыдущим сезоном. Общий объем импорта в марте вырос на 11% до 24,3 тыс. тонн, а экспорт на 14%. При этом доля экспорта составляет одну пятую от объемов импорта.

Общая площадь насаждений в стране составляет 3770 га, при этом совокупная площадь теплиц с земляникой растет, а площадь выращивания в открытом грунте сокращается.

Италия: Стабильный урожай и высокие цены

В Италии на продажах земляники сказались нетипичная для сезона погода. Итальянским производителям приходится тщательно подходить к выбору сортов. В Центральных регионах Северной Италии отказываются от культивирования ранних сортов, чтобы избежать пересечения с поздней ягодой из южных регионов. Во многих странах Европы ожидается меньший и более поздний урожай ягоды, что дает преимущество итальянским поставщикам. При этом климатические отклонения в стране также не позволили местным фермерам нарастить производство земляники. Ожидается, что на фоне небольшого объема производства цены будут достаточно высокими.

Испания: Стабильные цены порадовали производителей

Сезон земляники в Испании начинается в провинции Авила. Затем до конца мая урожай собирают в Уэльве, в после наступления жары в этом регионе приходит сезон сбора урожая в Кастилии-Леоне, длящийся с июля по ноябрь.

В провинции Уэльва в этом году собрали 320 тыс. тонн ягоды. Участники рынка отметили, что стабильные цены оказали позитивное влияние на бизнес производителей после трех-четырех плохих лет, приведших к 8% сокращению площадей выращивания земляники в регионе.

Греция: Продажи растут третий год

Греческие поставщики третий год подряд отмечают рост продаж земляники. Растут поставки в страны Персидского залива. Первые партии продукции были отправлены на рынки Азии. Среди основных проблем - бойкот Катара арабскими странами, который усложняет транспортировку ягоды, оставляя единственным канал самолетных поставок.

Нидерланды: На рынке ждут снижения стоимости ягоды

В Нидерландах продажи ягоды находятся на своем пике. Весной начало сбора урожая немного отставало, но теперь ситуация нормализовалась. Цены остаются стабильными.

Германия довольствуется собственным производством, поэтому голландские экспортеры сосредоточились на рынках Бельгии и Франции.

Стоимость ягоды, выращенной в открытом грунте и под пленкой, пока существенно различается. Однако разница в цене сокращается по мере увеличения объема урожая. Поставщики прогнозируют снижение стоимости ягоды по мере роста производства. При этом ускоренное созревание ягоды может привести к снижению объемов сбора и росту цен через несколько недель.

Бельгия: Поставки выросли на 8%

По данным биржевой статистики, еженедельный объем предложения ягоды составляет 1500 - 1600 тонн. За семь недель было реализовано более 11 500 тонн земляники. По предварительным расчетам объем поставок на 8% выше, чем годом ранее и на 23% больше, чем в 2015 году. Из-за теплой погоды сезон начался рано, соответственно в ближайшие недели ожидается сокращение предложения.

Великобритания: Сезон стартовал раньше

Из-за мягкой зимы, первый урожай ягод на севере Великобритании был собран уже в феврале. Однако в последнее время на территории Соединенного Королевства жара достигала 30 градусов Цельсия, что сказалось на качестве земляники. Благодаря промоакциям в рознице участникам рынка удалось немного повысить цены. Росту спроса способствовал Уимблдонский теннисный турнир. Ежегодно во время мероприятия съедают до 28 тонн ягоды (140 000 порций), которую подают с 10 тысячами литров взбитых сливок.

Швеция: Дефицит земляники вызван холодной весной

На рынке Швеции опасаются нехватки земляники. Недостающий объем закупают в Голландии. Причиной дефицита ягоды стала холодная весна, задержавшая созревание фруктов. Сильнее всего нехватка ягоды ощущается во время праздника середины лета, когда традиционными лакомствами являются земляника и картофель.

Россия и Франция выступают за полное уничтожение химоружия в Сирии в соответствии с взятыми ранее обязательствами, заявил глава МИД Франции Жан-Ив Ле Дриан на пресс-конференции с главой МИД РФ Сергеем Лавровым.

"Мы имеем некоторые расхождения по некоторым вопросам, мы их признаем. Но в таких вопросах, как, например, использование химического оружия, наши обе страны очень решительно этому противятся, и мы выступаем за полное уничтожение всех складов химического оружия в соответствии с взятыми на себя ранее обязательствами. Для этого необходимо добиться прекращения военных действий и найти политическое решение для объединения всех сирийцев", — сказал глава МИД Франции.

Россия готова развивать взаимодействие с Францией по антитеррору, заявил глава МИД РФ Сергей Лавров на пресс-конференции со своим французским коллегой Жаном-Ивом Ле Дрианом.

По словам Лаврова, он согласен с главой МИД Франции в том, что международный терроризм — это враг номер один, и для того чтобы с ним бороться, необходимо отложить в сторону все остальное. Лавров отметил, что, победив терроризм, можно продвинуться в решении многочисленных кризисов, в том числе на Ближнем Востоке, на севере Африки.

"Насчет нашего взаимодействия в антитеррористической сфере — мы готовы развивать его и в двустороннем формате, и здесь есть уже у нас определенный опыт, и на всех многосторонних площадках, конечно же, в первую очередь в Организации объединенных наций", — добавил глава МИД РФ.

Резолюция Европарламента с призывом приостановить переговоры о членстве Турции в ЕС приведет к еще большему сближению Анкары и Москвы, заявил РИА Новости глава исследовательского центра политических кризисов (Анкара) Мехмет Сейфеттин Эрол.

Европарламент в четверг на пленарной сессии в Страсбурге принял резолюцию по Турции, которая призывает страны Евросоюза и Еврокомиссию незамедлительно приостановить переговоры с Анкарой о присоединении страны к ЕС, если ее власти не внесут надлежащие изменения в конституционную реформу. В поддержку резолюции, носящей рекомендательный характер, проголосовали 477 депутатов, против – 64. Премьер Турции Бинали Йылдырым заявил, что эта резолюция не имеет для Анкары юридической силы, а еврокомиссар по политике соседства и переговорам по расширению Йоханнес Хан сказал, что этот документ достоин уважения.

"Как можно понять, ЕС хочет закончить процесс переговоров о вступлении Турции. И таким шагом он еще больше мотивирует Турцию повернуться к Евразийскому экономическому союзу. Турция уже давно смотрит в его сторону, что достаточно напрягает ЕС, НАТО и США, и альянс между Турцией и Россией, который начал де-факто образовываться после попытки переворота, стал более заметным и официальным. Кроме того, сегодняшнее решение Европарламента ещё больше укрепляет ось Турция – Россия – Иран", — заявил собеседник агентства.

По его словам, Турция постепенно ослабляет свои отношения с Западом, а отношения с восточными соседями и Россией, напротив, укрепляются. "Турецкий лидер Тайип Эрдоган заявлял, что Турция не станет инициатором разрыва отношений с ЕС. Но если они не хотят принимать Турцию, то и мы откажемся от этого. Только потом пусть они не говорят, что инициатива исходила от нас. Мы видим, что ЕС уже сделал свой выбор", — сказал Эрол.

Он коснулся также дальнейших перспектив членства Турции в НАТО, напомнив, что к вступлению Анкары в альянс привела "советская угроза" и территориальные требования со стороны тогдашнего руководства СССР во главе с Иосифом Сталиным.

"Сейчас мы наблюдаем трагикомическую ситуацию, когда Турция оказалась лицом к лицу с американской угрозой. Турция послала сигнал США, предложив сделать выбор между Анкарой и террористами из сил самообороны сирийских курдов. Америка выбрала второе. И Турция для предотвращения этой угрозы может намного быстрее двинуться в сторону РФ. Обе страны, несмотря на то что остались некоторые нерешенные вопросы, договорились по основным моментам двустороннего сотрудничества", — отметил собеседник агентства.

По его мнению, Россия и Турция, являясь сторонниками многополярного мира, не хотят гегемонии США. "Сегодня Турция и Россия выступают вместе против большого американского ближневосточного проекта и ликвидируют инструменты, используемые в его строительстве, зачищая тамошние террористические группировки. Операция Турции "Щит Евфрата" на севере Сирии стала результатом договоренностей между Турцией и РФ. И я уверен, что обе страны, и в Сирии, и за ее пределами, теперь будут действовать еще в большем сотрудничестве", — полагает политолог.

Алена Палажченко.

Главы МИД РФ и Франции Сергей Лавров и Жан-Ив Ле Дриан проводят в четверг вечером переговоры в Париже.

Последняя встреча министров состоялась двумя неделями ранее в Москве.

Ожидается, что в ходе визита Лаврова в Париж стороны обсудят ситуацию в Сирии, Ливии, на Украине и вопросы борьбы с терроризмом.

В МИД РФ в преддверии встречи заявили, что Лавров и Ле Дриан затронут и продолжат совместную работу по созданию постоянной структуры двустороннего взаимодействия гражданских обществ – российско-французского форума "Трианонский диалог".

Франция хотела бы, чтобы диалог с Россией быстро обрел форму конкретных действий, несмотря на наличие расхождений по ряду вопросов. Об этом в четверг заявил министр иностранных дел Франции Жан-Ив Ле Дриан.

"У нас завязался диалог с целью продвинуться по урегулированию в некоторых международных кризисах. Как сказал президент республики — и я сегодня еще раз сказал об этом министру Лаврову — мы хотели бы, чтобы диалог с Россией быстро перешел в конкретные действия для того, чтобы закрепить международный мир и стабильность", — сказал Ле Дриан по итогам переговоров с главой МИД РФ Сергеем Лавровым.

По его словам, именно благодаря совместным действиям стороны могут бороться с угрозами безопасности, которые нависли над нашими странами — и продолжить доказывать нашу вовлеченность в борьбу с этими угрозами "с прагматизмом и решительностью".

"О каких угрозах говорю я? Прежде всего, это, конечно же, Сирия, где мы сталкиваемся с единым врагом — с терроризмом. Где мы ставим перед собой одну и ту же цель — мир. Это вопрос национальной безопасности как для Франции, так и для России", — констатировал Ле Дриан.

Нацеленность Вашингтона на взаимодействие с Москвой по Сирии является шагом в правильном направлении, заявил в четверг министр иностранных дел РФ Сергей Лавров.

"Уверен, что нацеленность этого заявления (госсекретаря США Рекса Тиллерсона — ред.), при всех возникающих вопросах по той или иной формулировке, нацеленность на взаимодействие России и США — это шаг в правильном направлении", — сказал Лавров журналистам по итогам переговоров с главой МИД Франции Жан-Ивом Ле Дрианом.

Как отметил российский министр, важным моментом является то, "чтобы движение направления урегулирования сирийского кризиса было взаимным, и никто не пытался делать вид, что от него ничего не зависит".

Как отмечал в четверг сам Тиллерсон, несмотря на ряд не устраненных противоречий, у Москвы и Вашингтона есть потенциал для координации действий по Сирии. По словам госсекретаря, "США считают, что Россия как гарант режима (президента Сирии Башара) Асада и один из первых участников сирийского конфликта несет ответственность за обеспечение нужд сирийского народа".

Россия передала США свои предложения по темам ко встрече президентов двух стран Владимира Путина и Дональда Трампа, ожидает реакции, заявил глава МИД РФ Сергей Лавров.

Первая встреча Путина и Трампа запланирована на вторую половину дня 7 июля "на полях" саммита "двадцатки" в Гамбурге.

"Мы наши предложения к первому контакту российского и американского президентов передавали (госсекретарю США Рексу) Тиллерсону и его коллегам еще до того, как он приезжал в Москву в апреле", — сказал Лавров российским журналистам по итогам переговоров с министром иностранных дел Франции Жан-Ивом Ле Дрианом.

По словам министра, Тиллерсон еще на встрече в Бонне в феврале этого года "высказал идею о том, что надо заранее готовиться к контакту президентов, и, как я сказал, мы такие свои соображения передали, ожидаем реакции".

Россия готова ко встрече в "нормандском" формате, как только все остальные согласуют сроки, заявил глава МИД РФ Сергей Лавров после пресс-конференции со своим французским коллегой Жаном-Ивом Ле Дрианом.

"Мы к этому готовы, как только все остальные согласуют приемлемые сроки", — сказал Лавров.

Проблема урегулирования украинского кризиса обсуждается на переговорах в различных форматах, в частности в "нормандском формате" (РФ, Франция, ФРГ, Украина).

Россия и Франция имеют общее видение по урегулированию ситуации на Украине, заявил глава МИД РФ Сергей Лавров.

"Мы ни в чем с Францией не расходимся в отношении базы, на которой нужно урегулирования достигать, как не расходимся и в том, что это надо делать побыстрее", — сказал Лавров по итогам переговоров с главой МИД Франции Жаном-Ивом Ле Дрианом.

"Надеюсь, что те контакты, которые были у президента (Украины) Петра Порошенко в Париже не так давно, и те контакты, которые будут у него с (госсекретарем США) Рексом Тиллерсоном буквально в эти дни, помогут украинскому руководству осознать свою ответственность и выполнить свою часть минских договорённостей", — добавил министр.

Суд во Франции приговорил к различным срокам тюремного заключения 18 граждан Украины, обвиняемых в организации тайной сети по доставке незаконных мигрантов в Великобританию, передает агентство Франс Пресс.

Как заявила сторона обвинения на суде в городе Ренн, сеть действовала с 2012 по 2016 год, ее "услугами" воспользовались более 150 украинских мигрантов.

Сообщается, что мигранты из Украины добирались по туристической визе до Франции, где платили не менее 3 тысяч евро за доставку в Британию на частных суднах из портов в Нормандии или Бретани.

Обвиняемые приговорены к тюремным срокам от 20 месяцев до восьми лет лишения свободы. На суде присутствовали только четверо из них, остальные осуждены заочно и находятся в розыске.

Главы МИД РФ и Франции Сергей Лавров и Жан-Ив ле Дриан в ходе прошедших переговоров в Париже высказались за расширение двустороннего диалога и обсудили ситуацию в Сирии и на Украине. Французский министр заявил, что Париж выступает за то, чтобы диалог с Россией быстро обрел форму конкретных действий, несмотря на наличие расхождений по ряду вопросов. Лавров в свою очередь заявил о заинтересованности Москвы в том, чтобы механизмы взаимодействия с Францией заработали в полной мере.

Встреча министров прошла в развитие майских договоренностей президентов двух стран и через две недели после последних рабочих консультаций, которые прошли 20 июня в Москве.

За полноценный диалог

Франция хотела бы, чтобы диалог с Россией быстро обрел форму конкретных действий, несмотря на наличие расхождений по ряду вопросов, заявил Ле Дриан.

"У нас завязался диалог с целью продвинуться по урегулированию в некоторых международных кризисах. Как сказал президент республики — и я сегодня еще раз сказал об этом министру Лаврову — мы хотели бы, чтобы диалог с Россией быстро перешел в конкретные действия для того, чтобы закрепить международный мир и стабильность", — сказал Ле Дриан по итогам переговоров с Лавровым.

По его словам, именно благодаря совместным действиям стороны могут бороться с угрозами безопасности, которые нависли над обеими странами — и продолжить доказывать их вовлеченность в борьбу с этими угрозами "с прагматизмом и решительностью".

"О каких угрозах говорю я? Прежде всего, это, конечно же, Сирия, где мы сталкиваемся с единым врагом — с терроризмом. Где мы ставим перед собой одну и ту же цель — мир. Это вопрос национальной безопасности, как для Франции, так и для России", — констатировал Ле Дриан.

На это Лавров заметил, что он согласен с главой МИД Франции в том, что международный терроризм — это враг номер один, и для того чтобы с ним бороться, необходимо отложить в сторону все остальное. Он отметил, что победив терроризм, можно продвинуться в решении многочисленных кризисов, в том числе на Ближнем Востоке, на севере Африки.

"Насчет нашего взаимодействия в антитеррористической сфере — мы готовы развивать его и в двустороннем формате, и здесь есть уже у нас определенный опыт, и на всех многосторонних площадках, конечно же, в первую очередь в Организации объединенных наций", — добавил глава МИД РФ.

Российский министр также отметил, что Россия заинтересована в возобновлении диалога в формате "2+2" с Францией.

"Заинтересованы мы в том, чтобы другие механизмы нашего взаимодействия, которые были созданы какое-то время назад, заработали в полной мере. Это и межправительственная комиссия под председательством двух премьер-министров, это и большая межпарламентская комиссия, это и совет сотрудничества по вопросам безопасности с участием министров иностранных дел и обороны, так называемый формат "2+2", — сказал он.

Сама пресс-конференция по итогам переговоров оказалась несколько скомканной: как написала официальный представитель МИД РФ Мария Захарова в Facebook, французская сторона решила ограничиться только вступительными словами министров и не отвечать на вопросы журналистов. В итоге уже после пресс-конференции на два вопроса ответил лишь Лавров.

"У всех свои традиции медиа открытости", — написала Захарова.

Сирия

Двумя основными темами на переговорах были, разумеется, ситуация в Сирии и на Украине. Как заявил Лавров, Россия и Франция сверили подходы по ходу межсирийских переговоров в Женеве, которые возобновятся на следующей неделе.

"Мы сверили наши подходы к возобновляющимся переговорам под эгидой ООН под руководством специального посланника Стаффана де Мистуры в Женеве… куда съедутся представители сирийского правительства и основных оппозиционных группировок", — заявил Лавров.

Глава МИД Франции в свою очередь заявил, что Москва и Париж выступают за полное уничтожение химоружия в Сирии в соответствии с взятыми ранее обязательствами.

"Мы имеем некоторые расхождения по некоторым вопросам, мы их признаем. Но в таких вопросах, как, например, использование химического оружия, наши обе страны очень решительно этому противятся, и мы выступаем за полное уничтожение всех складов химического оружия в соответствии с взятыми на себя ранее обязательствами. Для этого необходимо добиться прекращения военных действий и найти политическое решение для объединения всех сирийцев", — сказал глава МИД Франции.

Тема химического оружия в Сирии затрагивалась не случайно — президент Франции Эммануэль Макрон заявлял, что в случае использования Дамаском химического оружия Франция будет готова нанести удар по правительственным силам в Сирии.

Российский министр в свою очередь прокомментировал заявления госсекретаря США Рекса Тиллерсона о том, что США изучают возможность создания совместного с Россией механизма по бесполетным зонам в Сирии. По словам Лаврова, Россия запросила у США информацию о заявлениях американского госсекретаря, но пока не получила ответ.

"То, что Тиллерсон говорил вчера, как я понимаю, это было заготовленное выступление, но мы не были предупреждены о том, что это посвящено, может быть, даже реакции на наши соображения к встрече в Гамбурге. И тем более мы не знаем, уже запросили, пока не получили ответа на вопрос о том, какие бесполетные зоны (в Сирии) подразумеваются, потому что никогда о них речи не шло", — сказал Лавров российским журналистам.

Министр выразил уверенность, что "нацеленность этого заявления при всех возникающих вопросах по той или иной формулировке… на взаимодействие России и США — это шаг в правильном направлении".

Франция — посредник по Донбассу

Говоря о ситуации в Донбассе, Ле Дриан отметил, что Франция готова и впредь вместе с Германией играть свою посредническую роль для реализации минских соглашений по Украине.

"С моим российским коллегой я также обсуждал ситуацию на Украине. Я напомнил Сергею Лаврову о той роли, которую играет урегулирование этого конфликта для развития наших двусторонних отношений и для развития отношений между Россией и Евросоюзом в рамках "нормандского формата". Франция готова и впредь одновременно с Германией играть свою посредническую роль для выполнения минских соглашений", — сказал Ле Дриан.

Он отметил, что "медлить нельзя, потому что ситуация на местах становится все более и более трагичной, в первую очередь думаю о Донбассе".

На это Лавров заметил, что Россия и Франция не расходятся в отношении базы, на которой нужно достигать урегулирования на Украине.

"Мы ни в чем с Францией не расходимся в отношении базы, на которой нужно урегулирования достигать, как не расходимся и в том, что это надо делать побыстрее", — сказал Лавров.

"Надеюсь, что те контакты, которые были у президента (Украины) Петра Порошенко в Париже не так давно, и те контакты, которые будут у него с (госсекретарем США) Рексом Тиллерсоном буквально в эти дни, помогут украинскому руководству осознать свою ответственность и выполнить свою часть минских договоренностей", — добавил министр.

Он также отметил, что Россия готова к встрече в "нормандском формате" по Украине, когда все участники договорятся по срокам.

Напомним, что на полях G-20 в Гамбурге 8 июля президент РФ Владимир Путин, канцлер ФРГ Ангела Меркель и президент Франции Эммануэль Макрон проведут мини-саммит в усеченном "нормандском формате" (без президента Украины) — в ходе которого обсудят ситуацию на Украине.

Нынешний президент США знает куда ехать и что говорить. Понятно, почему он перед G20 приехал в Варшаву — Польша является лидером той Европы, которая говорит с Трампом на одном языке "национального суверенитета". Той Европы, которая поможет Трампу в его конфликте с глобалистским Брюсселем, Берлином и, возможно, Парижем (если Макрон не "переобуется"). Трампу нужны симпатии населения этой Европы.

Польский бальзам

Однако их нужно завоевать — так, согласно опросу Pew, уровень одобрения трамповской внешней политики в Польше составляет лишь 23% (против 58%, которые были у Обамы). Поэтому понятно, почему, прибыв в Польшу, Трамп стал расточать комплименты хозяевам, восторгаться польской нацией, ее историческими достижениями и даже географическим положением. За одно только "Польша — это сердце Европы" поляки, переживающие сейчас всплеск великопольского национализма и противостояние с брюссельским "сердцем" и берлинским "мозгом", будут носить его на руках.

Следуя этой же логике, Трамп искажал исторические факты в угоду польскому видению истории. Рассказывал истории про то, что в 1920 году поляки сдержали большевистскую армию на пути к завоеванию Европы (хотя началось все именно с желания армии восстановленной Польши присоединить к себе лакомые кусочки украинских и белорусских земель), и про то, что в 1939 году "на вас еще раз напали — нацистская Германия с запада и СССР с востока" (но и Польша до этого делила с Германией поверженную Чехословакию, которую, кстати, сдали фашистам европейские державы).

"Я не исключаю, что речь для Трампа подготовил кто-то из этнических поляков в его администрации. Очень уж нетипично столь хорошее знание польских исторических болевых точек и слишком уж точное попадание", — говорит РИА Новости доцент Высшей школы экономики Дмитрий Офицеров-Бельский.

Среди этих точных попаданий была и польская версия истории Варшавского восстания. "В 1944 году советская и нацистская армии готовились к битве здесь, в Варшаве. В таких условиях жители Варшавы восстали. <…> Более 150 тысяч поляков погибли во время этой отчаянной борьбы против захватчика. С другой стороны реки Вооруженные силы Советской России стояли и ждали, смотрели, как нацисты уничтожают город, убивая мужчин, женщин и детей", — говорил Трамп.

Полная полуправда

Как правило, ложь заключается в половине правды. Советская и нацистская армия готовились к битве в Варшаве. В таких условиях жители Варшавы восстали. Но восстали почему? Не потому, что проснулась гордость, иначе бы они стояли плечом к плечу с евреями во время героической обороны еврейского гетто в 1943 году. Польские активисты в городе восстали потому, что сидящее в Лондоне эмигрантское правительство решило усилить свои позиции в переговорах о будущем Польши.

"Инициатива и выбор времени исходили, разумеется, от эмиграционного правительства и при активном участии британского правительства. Они хотели поставить СССР перед фактом освобождения Варшавы и предотвратить тем самым передачу власти в Польше правительству, сформированному из сторонников СССР. В каком-то смысле это была реакция на формирование в Москве 21 июля 1944 года Польского комитета национального освобождения, которое 31 декабря будет преобразовано во Временное правительство Республики Польши", — отмечает Дмитрий Офицеров-Бельский. Для этого нужно было поднять бунт в городе после того, как из него уйдут немцы, и до того, как туда войдут советские войска. Просчет повстанцев был в том, что немцы по инициативе командующего группой "Центр" Вальтера Моделя в конечном итоге уходить отказались и, наоборот, усилили гарнизон.

Что же касается помощи Советской России, то да, как говорит Трамп, с "другой стороны реки Вооруженные силы Советской России стояли и смотрели". Но что им еще оставалось делать?

"Форсирование Вислы могло осуществляться только в рамках широкой и хорошо подготовленной операции, каковой и стала Висло-Одерская операция в январе 1945 года. Раньше ее провести было невозможно. Любой, кто хорошо знаком с военным делом, скажет, что предыдущее наступление советских войск в рамках операции "Багратион" было слишком быстрым — белорусские железные дороги были разрушены партизанами во время операции "Концерт" в 1943 году, и требовалось время, чтобы подтянуть резервы и вооружения к линии фронта, ушедшей далеко на запад. Основной задачей советского командования на тот момент было избежать контрудара, и тем более в планы совершенно не входило бросать войска в котел на левом берегу Вислы", — поясняет Офицеров-Бельский.

Однако советское командование все-таки помогало. "В 2014 году Федеральное архивное агентство России опубликовало подборку документов, показывающих, что попытки помощи советской стороны восстанию были регулярными и существенными. С 24 сентября штаб 1-го Белорусского фронта находился на связи с главными очагами восстания. Координировались сбросы грузов, корректировался огонь артиллерии. Советские летчики совершили 4821 самолетовылет в район Варшавы, из них 2435 — на сброс грузов, 100 — на подавление гитлеровских ПВО, 1361 — на бомбометание и обстрел войск противника по просьбам повстанцев. Пилоты 925 вылетов имели задачу с воздуха прикрывать районы, занятые повстанцами, вести разведку в их интересах", — рассказал РИА Новости российский историк, директор фонда "Историческая память" Александр Дюков.

Более того, соединения генерала Зыгмунта Берлинга (командующего 1-й армией просоветского Войска Польского в составе 1-го Белорусского фронта) предприняли попытку форсирования Вислы в сентябре 1944 года. Более трех тысяч солдат из этого десанта, желавшего спасти жизни жителей Варшавы, погибли из-за авантюры Лондона и эмигрантского польского правительства.

Однако историческая правда бизнесмену Трампу не нужна — ему нужно впечатление. И оно создано. "Польша пребывает в восторге, и в стране сравнивают речь Трампа с речью Иоанна Павла II во время его первого официального визита в Польшу", — говорит Дмитрий Офицеров-Бельский. Так что уедет он соврамши, но зато с улучшенным рейтингом.

С 4 июля 2017 года в знаменитом пятизвездочном отеле стартует трехлетняя программа, в рамках которой каждые шесть недель будет ремонтироваться 50 номеров и люксов. Гигантская по своим масштабам работа будет завершена в 2019 году к выставке Dubai Expo 2020.

Внутренней отделкой номеров будет заниматься студия интерьерного дизайна из ОАЭ «WA International». По словам представителей отеля, в оформлении будут задействованы современные ковровые покрытия бирюзовых и лазурных цветов с коралловыми оттенками.

Также в каждом номере будут размещены телевизоры с плоским экраном диагональю 46 дюймов, установлены электронные дверные замки и многое другое.

Помимо непосредственно номеров также будут отремонтированы балконы и ванные комнаты, в каждой из которых будет мраморная ванна и душевая кабина.

На протяжении всего дня в отеле будет работать ресторан Kaleidoscope, закрытый в настоящее время на ремонт. Открытие ресторана намечено на сентябрь 2017 года. На будущее намечена перепланировка бара Ayamna, пляжа Nasimi и клуба Imperial.

В течение первых пяти месяцев этого года номера в отеле Atlantis The Palm в среднем были забронированы на 93%, что на 11% больше, чем в предыдущем году.

Серж Заалоф, исполнительный директор Atlantis Resorts & Residences, заявил, что данных показателей удалось добиться благодаря конкурентоспособным ценами на номера и увеличению притока туристов из России, Китая, Индии и европейских стран, таких как Франция и Германия.

«Цифры, которых нам удалось достичь за пять месяцев значительно превзошли все наши ожидания», – сообщил Заалоф.

«С момента открытия нашим самым сильным месяцем был апрель. Такое позитивное начало 2017 года обнадеживает, и мы уверены, что благодаря нашему непрерывному труду по обеспечению комфорта гостей, остальная часть года будет не менее успешной. Наша цель - постоянное внедрение инноваций, предложение новых номеров, перепланировка баров и ресторанов. Мы хотим впечатлить наших гостей и превзойти все их ожидания».

Рынок недвижимости Амстердама разгорячен

Высокий спрос привел к тому, что сейчас стоимость покупки объекта может превышать цену продажи на 10%.

Об этом рассказала брокер и оценщик в компании Netherlands Sotheby's International Realty Марианне Йоанкнехт. По ее словам, в прошлом местную недвижимость, наоборот, зачастую продавали по цене на 10% ниже указанной в объявлении, пишет The New York Times.

Рынок недвижимости Амстердама сейчас разгорячен из-за нехватки предложений. Цены растут двузначными темпами с 2013 года. За 2016 год жилье средней стоимостью до $1 млн подорожало на 20%, а объекты дороже этой отметки – на 10%. «На каждую квартиру по цене менее $570 000 находится до 20 покупателей, и они устраивают настоящую битву за объект», - признается Марианне Йоанкнехт.

В результате, в центре или на юге Амстердама крайне сложно найти апартаменты с террасой, балконом или парковочным местом по цене дороже $2 млн. А частные дома в хороших районах вообще редкость.

Интерес иностранцев к недвижимости Амстердама растет. Ожидается приток британских покупателей после решения о выходе страны из ЕС. Среди потенциальных клиентов местных риэлторов есть также представители Австралии, Франции, Германии, Турции и США, а также Китая, Израиля и ОАЭ.

Россияне, индийцы и японцы, которые работают в местных международных компаниях, тоже часто приобретают жилье в столице Нидерландов и ее окрестностях.

«ДВОЙНОЙ ДИПЛОМ»: НЕ МИФ, А РЕАЛЬНОСТЬ!

Кто из нас не любит услуги «два в одном»? Особенно, если услуга честная. А ведь даже диплом о высшем образовании можно сегодня получить именно по такому принципу.

В наше непростое время, в условиях глобализации и интернационализации, Россия активно старается соответствовать вызовам конкурентной борьбы. И один из главных вызовов – необходимость подтягивать до лучших мировых образцов уровень образования наших студентов, умение применять инновационные способы и методы для повышения качества образования и уровня его востребованности.

И в этом направлении уже работает немало серьезных государственных учреждений. Например, в Российской Академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ не первый год успешно действует программа «двойного диплома». Что это такое?

Конечно, речь не идет о «механическом удвоении» учебного времени и нагрузки до, например, десятилетия. Точно так же умещать десяток полных учебных лет в 4–5 лет никто не станет. По сокращенной – с умом! - программе для получения двойной степени дополнительно к основному образовательному плацдарму бывает достаточно отучиться в другом вузе лишь один семестр, чаще – один год, но в рамках учебного времени, отведенного на получение одного диплома.

Например, чтобы получить два диплома бакалавра – своего родного домашнего вуза и зарубежного университета партнера, необходимо учиться всего 4 года, а два диплома магистра – всего 2 года.

Много здесь можно рассуждать, но, пожалуй, лучше всего об особенностях получения такого диплома и его преимуществах «Миру Новостей» рассказала Директор русско-французского центра ИГСУ РАНХиГС, доктор экономических наук, профессор Елена Пономаренко.

- Елена Васильевна, интернационализация образования, науки, экономики на сегодня свершившийся факт. Насколько оказались важны российскому студенчеству те же программы двойного дипломирования, сетевых университетов, совместных с Европой научно-исследовательских проектов? Поможет ли все это в итоге формированию новой модели национального университета?

- Несомненно. Если же говорить о подробностях, то отмечу: речь идет о разнообразных образовательных формах - студенческой и академической мобильности (университетских обменах в рамках семестра, двух семестров или меньше), об участии в сетевых формах обучения, широком использовании цифровых технологий в образовании, а также о совместных образовательных программах, в том числе – самых сложных из них – программах двойного диплома.

Наши российские университеты вошли в систему Болонского процесса. Студент, выезжающий даже на короткий срок за рубеж, имеет возможность обучения и получения по его итогам необходимого количества учебных кредитов, так называемых учетных единиц, по которым им перезачтут дисциплины в домашнем университете.

- У вас 4 года - бакалавриат и два года - магистратура?

- Да, и в любом случае наши студенты имеют возможность получить не только один государственный диплом российского образца (или негосударственный диплом) своего родного домашнего университета, но и диплом зарубежного университета-партнера.

Отмечу, что у нас хороший опыт работы с французскими университетами. Всего же в российской базе данных Ресурсного центра нашей Академии зафиксировано 812 университетов из которых 212 осуществляют различные совместные программы с французскими университетами, в том числе - программы стажировки и языковой подготовки, академической мобильности, совместные программы на уровне бакалавриата, магистратуры, аспирантуры.

Но, подчеркну, самая востребованная, инновационная форма – это программа двойного диплома на каждом уровне обучения.

- Как все происходит на практике, например, с «двойными дипломами» бакалавриата?

- Программы двух дипломов имеют несколько моделей реализации: экстенсивную и интенсивную.

Экстенсивная форма – это когда студенты обучаются в домашнем университете, и параллельно четыре года изучают программу университета-партнера (на языке университета-партнера), при этом и преподаватели домашнего университета и университета-партнера осуществляют контроль полученных знаний посеместрово.

Студенты проходят каждый семестр экзаменационную сессию (в домашнем университете и университете-партнере) и по итогам четырех лет, те из них, кто успешно сдал экзамены по всем дисциплинам, имеют возможность получить два диплома – домашнего университета и диплом университета-партнера.

Учиться на таких программах достаточно сложно, студентам приходится осваивать две программы двух университетов, в условиях поэтапной, ежесеместровой сдачи, на которые накладывается изучение иностранного языка на высоком уровне.

- Тогда часто и результаты бывают довольно низким?

- К сожалению, да. Если несколько десятков студентов начинают изучать и язык, и две программы, к финишу, то есть, к дипломам, приходило 10-12 процентов учащихся. Это очень серьезная, напряженная и интенсивная работа, экстенсивная форма до настоящего времени используется рядом университетов.

Сейчас нами, в ИГСУ РАНХиГС в частности, разработан новый подход к программам двойного диплома. Если вести разговор о бакалавриате, то суть в следующем: студенты поступают в российский вуз, не зная французский язык.

Однако, по разработанной системе, в течение двух лет, на основе использования современных интенсивных французских языковых методик, а также возможностей выездного модуля во Францию на несколько месяцев, студенты получают сертификат уровня В1-В2 (TCF, DELF), необходимый для обучения во Франции.

Им преподают и носители языка, и преподаватели Французского Института при посольстве Франции, занимающиеся распространением французского языка в мире.

- И что же происходит дальше?

- Три семестра идет учеба, затем на четвертый семестр мы вывозим студентов в Ниццу на три с половиной месяца. Они с утра изучают французский язык, а после обеда преподаватели из нашей Академии начитывают им тот курс, который в это время в Москве осваивают их сокурсники на русском языке. Получается, что эти студенты по уровню знаний не выпадают из общей обоймы.

Через 3,5 месяца они возвращаются в Москву к промежуточной аттестации, вливаются в свои группы, сдают спокойно сессию в своей Академии. К этому времени у них во Франции прошло языковое тестирование, и они получили соответствующий сертификат.

Нас интересует уровень В1 или В2, уровень, на котором студент не только может разговаривать на улице и вести беседы, но и понимает сложные специализированные тексты по юриспруденции, экономике.

- Итак, надо понимать, что, изучив за пару лет язык, либо на третьем, либо на четвертом курсе ваши экономисты поехали в Университет Ниццы в Институт делового администрирования, либо на факультет Права и Политических наук на два семестра и …?

- И из семи человек шесть завершили успешно обучение в течение либо одного семестра, либо двух. Сейчас у них идет защита по скайпу их дипломных работ, которые они, приехав в Россию, защитили на русском языке, перевели резюме из 30 страниц на французский язык.

- А кто осуществляет общее руководство процессом?

- У студентов есть руководитель как с российской, так и с французской стороны. Все это согласовано и грамотно организовано, всё находится в рамках легитимных соглашений о двух дипломах.

Суть в чем? Французская сторона признает то обучение, которое студент получает в своем домашнем вузе, а мы признаем те дисциплины, то количество зачетных единиц, которые наши студенты получили во Франции.

Таким взаимным зачетом в течении 6 месяцев или одного года, но при достойном уровне знаний языка, студенты получают сразу целый букет бонусов: диплом государственного образца РАНХиГС и диплом государственного образца Университета Ниццы София-Антиполис. У них не один, а два свободных иностранных языка, что безусловно существенно повышает их конкурентоспособность на рынке труда.

- А что вы можете сказать по «двойным дипломам» в магистратуре?

- Из 100 процентов заключенных с Францией соглашений по двойным дипломам около 80% относятся к уровню магистратуры, что гораздо проще. И только небольшой, наиболее сложный процент, оказывается на уровне бакалавриата.

На уровне магистратуры программа строится довольно однотипно: год в домашнем университет, год во французском. Студенты получают два диплома магистра в двух университетах-партнерах, которые заключили между собой соглашения, подписали общий рамочный договор и договор о двойной магистратуре. Но в магистратуре надо иметь очень достойный уровень языка В2 или С1. Также существует, кстати, и двойная аспирантура.

- А можно привести пример?

- В Российско-французском центре ИГСУ РАНХиГС (РФЦОК) работает сотрудник Ани, которая завершила обучение в аспирантуре в РУДН и в Университете Ниццы. Здесь она защитилась и стала кандидатом экономических наук, а там она защитилась и имеет степень доктора философии (PhD).

Я со своей стороны, и ее руководитель с французской стороны - мы постоянно общались, согласовали структуру и этапы исследования. Тьери Гарро присутствовал на защите Ани Оганесян в Москве, а я была приглашена участвовать при ее защите там. В настоящее время еще одна сотрудница РФЦОК обучается по программе двойной аспирантуры.

Таким образом, механизм двойных дипломов отлично работает сегодня и на уровне бакалавриата, и на уровне магистратуры, и на уровне аспирантуры. Приглашаем всех желающих изучить французский язык, культуру и традиции Франции, поучиться в этой прекрасной стране и получить два диплома о высшем образовании по различным направлениям подготовки в Институт государственной службы и управления РАНХиГС!

Евгений Малякин

Не родные для Родины

Чванов Михаил

Когда будет наведён порядок в вопросе получения гражданства России?

Депутат Госдумы Константин Затулин опубликовал статью «Президент открыл двери для соотечественников. Кто против?» («ЛГ» № 23, 2017). В ней показал, сколь нелёгок путь к российскому гражданству. Сделал вывод: нужны поправки в Закон о гражданстве РФ. Разговор продолжает писатель из Башкирии Михаил Чванов.

Как известно, актёр Депардье, обидевшись на налоговую систему Франции, решил взять гражданство России. Паспорт ему вручал наш президент. Актёр ненадолго задержался в РФ, а о своём отъезде так сказал Canal+: «Если когда-нибудь соскучусь по такой жизни, могу пару дней пожить в своём сарае». Но вообще-то сюда он больше не собирается. Немало шума было вокруг вручения паспорта РФ вышедшему в тираж боксёру из США. Но существуют вопросы и более безотлагательные.

Ежегодно в Москве собирают форум соотечественников: приглашают потомков именитых фамилий – графов и князей, которые эмигрировали ещё до революции. Это, конечно, отрадно, что Россия собирает под крыло соотечественников. Но есть и проблемы. Да, ведётся большая законотворческая работа по упрощению получения гражданства.

Однако проще не становится, о чём и писал Константин Затулин. По-прежнему тысячи бывших граждан России, которая называлась СССР, по 10–20 лет бьются как рыба об лёд, чтобы получить наше гражданство. На словах провозглашается одно, на деле совсем другое.

Вот несколько примеров.

Здесь у нас, в Надеждине, где находится Музей семьи Аксаковых, настоятелем храма был беженец из Западной Украины отец Пётр. В течение восьми лет он с семьёй каждый год вынужден был отправляться в поездку к границе России, чтобы с проставленным штампом о её пересечении и тяжким грузом унижений вернуться обратно. Это давало право продлить вид на жительство. В конце концов я не выдержал, позвонил тогдашнему секретарю Совета безопасности при президенте Башкирии, в прошлом ответственному чиновнику МВД, и высказал ему всё, что думаю. Он сказал: «Даю слово офицера – через месяц он получит паспорт». Через полтора месяца он растерянно позвонил: «Я не представлял, насколько это сложно, что у нас такое запутанное законодательство. Но я сдержу слово, рано или поздно он получит российский паспорт…»

В Париже я познакомился с таксистом, Юрой-десантником. В Афганистане, тяжелораненый, он попал в плен, в котором провёл пять лет. Выкупленный католической благотворительной организацией (прямых путей в Россию не было), окольными путями добрался до юга Франции, где нашёл работу. Два года поездок в Париж, ожидания в очередях в российском консульстве – там всего два дня по два часа в рабочее время выделяли для подачи документов. И ночёвки в сквере, объяснения с полицией и работодателем. Потом из дома письмо: умерла мама – последнее, что связывало с Россией. «Давай, попробую помочь», – предложил я. «Нет, теперь не хочу, Россия стала для меня мачехой».

Солдат-афганец вернулся на Родину через 20 лет – с женой афганкой и двумя сыновьями. После мытарств сыновьям удалось оформить российское гражданство. А у жены уже почти 10 лет нет даже вида на жительство. Каждые три года пересекает границу Афганистана туда и обратно. Бессилен помочь оказался даже герой-афганец генерал Руслан Аушев. Николай вынужден вахтово работать на Севере, а жена периодически получает предписания покинуть Россию. Участковый вручает их без скандалов – кроме погон есть совесть у человека. Но боязнь быть высланной привела женщину к инфаркту...

Сколько таких судеб!

Нередко решившего вернуться на родину встречают равнодушием, унижением достоинства.

В газете «Республика Башкортостан» прочёл статью Галины Тряскиной «Не родные на Родине». Полгода назад из Казахстана в Россию, не выдержав притеснений со стороны переселившихся туда монгольских казахов, перебралась русская семья Харьковых – четверо взрослых и пятеро детей. Пришла семья не с пустыми руками: с двумя орловскими рысаками, козами, поросятами, гусями, другой живностью. Ждали, что Родина, в своё время отправившая их родителей поднимать целину, примет радушно. А начались мытарства. С каждого из них – русских людей! – затребовали сертификат на знание русского языка! И ещё кипу бумажек – по 60 тысяч рублей с каждого. Много было мытарств, писем, запросов. И всё-таки помощь пришла. Содействовали сотрудники газеты, отозвались и рядовые граждане: кто деньгами, кто одеждой. По моей просьбе опубликовала номер сберкнижки одного из Харьковых московская газета «Слово».

Прошло полгода. Вид на жительство Харьковым оформить не удалось. На постоянную работу не брали, а если куда-то и брали, то платили копейки. За детские медосмотры и любое обращение за медпомощью тоже, как с иностранцев, требовали плату. На это и на еду уходили деньги, присланные добрыми людьми.

У младших Харьковых, Татьяны и Дмитрия, родился сын. Правда, и с родами не всё было просто. Татьяну отвезли в районную больницу в с. Языково, но там, сделав укол, не приняли. Через три дня пришлось ехать снова, но языковская больница просто отфутболила их в неблизкую Уфу, где они попали в роддом № 4. Для Харьковых стало потрясением, когда в роддоме их встретили как родных, окружили заботой.

Рождение Михаила принесло за радостью горечь. С последнего места работы, из животноводческого хозяйства, где платили им по 5 тысяч рублей в месяц, пришлось уволиться, а безработные иностранцы могут быть в России не больше трёх месяцев. А тут ещё вопрос с получением документов на Мишу. Русский по отцу и матери, подданным РФ он быть не мог – у родителей же казахстанские паспорта! Так что семье, чтобы не быть выдворенными, надо пересекать российско-казахстанскую границу туда-обратно…

Мне позвонил Виктор Алексеевич Линник, главный редактор газеты «Слово»:

– Валентин Михайлович Фалин, бывший секретарь ЦК КПСС по международным делам, один из тех, кто перечислял деньги Харьковым, рассказал их историю губернатору Белгородской области Евгению Степановичу Савченко. Тот готов принять семью!

Звоню Дмитрию Харькову, чтобы обрадовать, и узнаю, что… они возвращаются в Казахстан.

– Вернётесь?

– Нет, не вернёмся, – жёстко отвечает Дмитрий. – Жизнь в России не сложилась. В Казахстане хоть сможем узаконить рождение ребёнка.

– О вас узнал белгородский губернатор Савченко. Готов забрать!

– Мы столько натерпелись, что уже никому не верим. Да что теперь говорить, мы в поезде, скоро казахстанская граница. Пути назад нет…

Жаль, что новость из Белгорода пришла слишком поздно. Но всякому терпению людскому есть предел. В течение месяца, сколько ни набирал телефон Дмитрия, слышал в ответ: «Телефон выключен или находится вне зоны действия сети».

Порадуемся за дружественный Казахстан: число его жителей увеличилось ещё на одного русского человека.

Россия вошла в десятку стран самой высокой кибербезопасностью

Россия заняла десятое место в международном рейтинге "Глобальный индекс кибербезопасности", составленного экспертами Международного телекоммуникационного союза ООН. Первое место досталось Сингапуру, третье – США.

Всего в исследовании приняли участие 195 стран, сообщает ТАСС.

Первое место в международном рейтинге занял Сингапур, второе и третье - США и Малайзия. Далее следуют Оман (4), Эстония (5), Маврикий (6), Австралия (7), Грузия и Франция (эти страны разделили 8-е место) и Канада (9). Россия заняла 10-е место.

Оценка компьютерной безопасности производилась по пяти параметрам: юридическая, техническая, организационная подготовленность, готовность к сотрудничеству, развитие образовательного и исследовательского потенциала.

Напомним, 27 июня компьютеры по всему миру атаковал аналог WannaCry вирус-вымогатель Petya, который принес хакерам 3,8 биткоина, что приравнивается к $12,6 тыс. Основными объектами атаки стали нефтяные, телекоммуникационные и финансовые компании, среди которых российские «Роснефть» и «Башнефть», а также украинские Ощадбанк, Mars, «Запорожьеоблэнерго», «Днепроэнерго». По данным антивирусной лаборатории ESET, Украине был нанесен наибольший ущерб.

Иран и компания "Total" планируют построить 3 нефтехимических завода в Иране

Иран и французская компания "Total" достигли предварительной договоренности о строительстве трех нефтехимических заводов в Исламской Республике. В случае если контракты будут подписаны, французский нефтяной гигант инвестирует в Иран 1,5-2 млрд. долларов, сообщает Tehran Times.

Управляющий директор Национальной иранской нефтехимической компании Марзие Шахдаи выступила с речью в кулуарах церемонии подписания сделки с "Total" в Тегеране, стоимостью 4 879 млрд. долларов, по разработке 11-ой фазы иранского газового месторождения "Южный Парс".

Во время последних переговоров, обе стороны достигли соглашения о строительстве нефтехимических заводов общей мощностью 2,2 миллиона тонн нефтехимической и полимерной продукции в год, сказал чиновник.

Главный исполнительный директор "Total" Патрик Пуйане выразил желание компании инвестировать в нефтехимическую промышленность Ирана.

«Электромузей в Ростокине» расскажет о граффити в эпоху интернета

На выставке представят работы художников из России, США, Германии, Франции, Швейцарии, Японии, Украины и других стран.

Выставка об одном из главных направлений уличного искусства открывается в галерее «Электромузей в Ростокине». Организаторы поставили перед собой цель — проследить историю развития современных граффити и поднять вопрос о тонкой границе между вандализмом и искусством. Гостям галереи покажут фото и видео о значимых проектах разных лет, а также работы, созданные специально для выставки.

По словам куратора Игоря Поносова, граффити-художники начинают использовать новые технологии наравне с баллончиками: произведения создаются с помощью роботов, дронов и других средств. «Нанесенные на стены надписи — это вредоносный код, вирус, целеустремленная попытка взлома работающей системы. Наравне с хакерами, которые под видом безобидных программ внедряют свои “трояны”, граффити-художники используют различные способы для взлома и задействуют при этом разного рода городские артерии: стены домов, поезда метро, автомобили, объекты рекламной инфраструктуры», — считает он.

Среди участников выставки Mathieu Tremblin (Франция), Yamaguchi Takahiro (Япония), Filippo Minelli (Италия), Mirko Reisser / Daim (Германия), Brad Downey (США), Tavar Zawacki / Above (США), Heath Bunting (Британия), John Fekner (США), Саша Курмаз (Украина), Паша 183 (Россия), Кирилл КТО (Россия), Стас Добрый (Россия), MVIN (Испания), Veli Silver (Босния и Герцеговина), Amos Angeles (Швейцария), 0331С (Россия), Tod Seelie (США), VladyArt (Италия), Henry Chalfant (США).

В день открытия, 5 июля, выставка будет работать с 19:00 до 22:00. В остальные дни (до 3 сентября) — с 11:00 до 20:00.

В Бельгии разработан законопроект, который поможет сократить количество вызовов сотрудников полиции из-за «подозрительной сумки».

Напряженная обстановка, сложившаяся после терактов в Париже в 2015-ом году, в разы увеличила сообщения о якобы взрывных устройствах. Таким шутникам, распространяющим ложную информацию, грозят серьезные штрафы и тюремный срок от 3 месяцев до 2 лет.

Среди таких сообщений немалую долю составляют звонки о «подозрительных предметах», на которые службы безопасности обязаны реагировать, но которые зачастую имеют серьезные последствия для работы общественного транспорта и особенно вокзалов.

До недавнего времени в стране не существовало никаких санкций за оставленную на платформе, в поезде или в холле вокзала сумку. Бельгия – одна из стран, где за забытый багаж не штрафуют. Однако в скором времени все изменится. Согласно законопроекту министра по вопросам развития железной дороги, за оставленный в таких местах чемодан или сумку будет налагаться штраф в размере 100 евро.

Как пишет издание La Libre, пока ожидается более детальное описание законопроекта, с пассажирами железных дорог Бельгии ведется разъяснительная работа о последствиях, вызванных забытым в местах массового скопления багажом.

Бельгия > Транспорт. Армия, полиция > rusbenelux.com, 5 июля 2017 > № 2244324

ПКР "Си Веном" впервые запущена с вертолета.

Компания MBDA провела первое летное испытание ПКР воздушного базирования Sea Venom с борта вертолета Dauphin (принадлежит Франции), сообщает "Военный Паритет" со ссылкой на ukdefencejournal.org.uk (4 июля).

Ракета предназначена для замены Sea Skua и AS15TT. Компания отмечает, что тест завершился полным успехом, новая ПКР "класса 100 кг" значительно нарастит боевой потенциал вооруженных сил Франции и Великобритании (во Франции имеет индекс ANL).

Работы по проекту Sea Venom/ANL начались в 2014 году, вклад обеих стран - Великобритании и Франции - был основан на паритетных началах (50 на 50). Британцы планируют оснастить новой ракетой вертолеты AW159 Wildcat, французы - новые Léger.

"Уайлдкэты" будут иметь на вооружении более тяжелые Sea Venom (раннее обозначение FASGW (Heavy) - вертолет может нести четыре ракеты) и меньшие по размеру и массе Martlet (до 20 ракет). "Си Веном" рассчитана на уничтожение кораблей водоизмещением до 1000 т, "Мартлет" - поражение катеров и лодок. Обе ракеты должны поступить на вооружение (первоначальная боевая готовность) в октябре 2020 года.

В Париже представили заявку Екатеринбурга на проведение Всемирной универсальной выставки «ЭКСПО-2025»

Торговый представитель России во Франции Александр Туров принял участие в заседании 161-ой сессии Генеральной ассамблеи Международного бюро выставок (МБВ) в Париже в штаб-квартире Организации экономического сотрудничества и развития. Он стал одним из официальных делегатов МБВ от Российской Федерации и принял участие в голосовании для принятия решения, какая из трех стран, желающих провести на своей территории выставку в 2022/2023 годах, будет продолжать конкурсную гонку. Среди стран-претендентов: Польша «Лодзь - 2022», США «Минеаполис - 2023», Аргентина «Буэнос Айрэс - 2023». В результате голосования 89 присутствующих стран-членов МБВ приняли решение оставить все три страны-претендента для продолжения гонки, несмотря на то, что Генеральный секретариат МБВ дал отрицательное заключение для Минеаполиса.

Кроме того, российская делегация официально представила заявку города Екатеринбурга на проведение Всемирной универсальной выставки «ЭКСПО-2025». Во время презентации свердловская делегация сделала акцент на том, что Екатеринбург принимал саммиты ШОС и БРИКС, Россия - ЕС, крупные культурные и спортивные события. В этом году столица Урала примет Первый всемирный конгресс для людей с ограниченными возможностями здоровья, а в 2018 году - матчи Чемпионата мира по футболу.

«Презентация прошла ярко и была встречена с большим интересом», - рассказал Александр Туров. Он отметил, что Екатеринбург уже имеет опыт участия в борьбе за право проведения Всемирной универсальной выставки - ранее уральская столица претендовала на проведение ЭКСПО-2020.

Нынешняя презентация - лишь первый этап продолжительного процесса рассмотрения заявок в структурах МБВ. «Сейчас будет составляться досье, и эксперты МБВ займутся всесторонним анализом выдвинутых кандидатур. Нас ждет период интенсивной работы. Окончательное решение о столице ЭКСПО-2025 будет принято на ассамблее МБВ в Париже в ноябре 2018 года», - добавил торгпред.

В ближайшее время будет сформирован заявочный комитет, который займется продвижением Екатеринбурга в качестве кандидата на право поведения ЭКСПО-2025.

Помимо Екатеринбурга на проведение выставки ЭКСПО-2025 претендуют Франция (Большой Париж), Япония (Осака) и Азербайджан (Баку). Планируется, что ЭКСПО-2025 будет проходить со 2 мая по 2 ноября 2025 года.

Всемирные универсальные выставки проводятся один раз в пять лет. Предыдущая ЭКСПО-2015 проходила в Италии (Милан), следующая выставка пройдет с 20 октября 2020 года по 10 апреля 2021 года в Дубае (ОАЭ). Екатеринбург в 2013 году также претендовал на проведение ЭКСПО-2020, однако занял второе место, уступив Дубаю.

Заседание Совета по стратегическому развитию и приоритетным проектам.

Под председательством Владимира Путина в загородной резиденции Ново-Огарёво состоялось заседание Совета при Президенте по стратегическому развитию и приоритетным проектам.

Основная тема заседания – программа «Цифровая экономика». В заседании приняли участие члены Правительства, полномочные представители Президента в федеральных округах, руководители бизнес-объединений, крупных компаний и корпораций.

С основными докладами выступили Министр связи и массовых коммуникаций Николай Никифоров, Министр промышленности и торговли Денис Мантуров, мэр Москвы Сергей Собянин, директор направления АНО «Агентство стратегических инициатив по продвижению новых проектов» Дмитрий Песков.

* * *

В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги!

Как вы знаете, в Послании Федеральному Собранию было поручение Правительству предложить системные подходы к наращиванию кадровых, интеллектуальных, технологических возможностей России в области так называемой цифровой экономики.

В тесном контакте с деловым, экспертным сообществами Правительство подготовило соответствующую программу, которая рассчитана до середины следующего десятилетия; сегодня мы обсудим её ключевые положения.

Хотел бы повторить, цифровая экономика – это не отдельная отрасль, по сути – это уклад жизни, новая основа для развития системы государственного управления, экономики, бизнеса, социальной сферы, всего общества. И конечно, формирование цифровой экономики – это вопрос национальной безопасности и независимости России, конкурентности отечественных компаний, позиций страны на мировой арене на долгосрочную перспективу, по сути на десятилетия вперёд.

Опираясь на накопленный технологический, интеллектуальный потенциал, нам предстоит реализовать сложный, комплексный проект [по развитию цифровой экономики]. Он беспрецедентен по своему масштабу, значению, влиянию на жизнь страны и каждого конкретного человека.

Отмечу, что за последние годы Россия заметно продвинулась по многим направлениям цифрового развития. Так, по динамике распространения широкополосного интернета и беспроводных сетей мы находимся на уровне ведущих стран. По данным Росстата, с 2010 по 2016 годы доля домашних хозяйств, имеющих доступ к сети интернет, выросла с 48,4 процента до 74,8 процента. Средняя скорость интернета в России в 2016 году выросла на 29 процентов, это уровень Франции, Италии. И к началу 2017 года российский рынок коммерческих центров хранения и обработки данных вырос до 14,5 миллиарда рублей.

Благодаря высокому уровню компетенций наших специалистов в IT-сфере отечественные компании предлагают уникальные программные решения. Они используются в самых разных сферах, в том числе при создании так называемых умных городов.

Здесь особо отмечу, что наша столица Москва входит в число мировых лидеров по применению цифровых технологий в современной городской инфраструктуре, опережая такие мегаполисы, как Торонто, Токио, Гонконг, Барселона и Сидней.

Кстати говоря, по отдельным направлениям индекса Москва входит в тройку лидеров: цифровые сервисы при взаимодействии государства с гражданами – вообще первое место, просто первое место в мире. Надеюсь, Сергей Семёнович нам сегодня расскажет и поделится опытом.

Создание инфраструктуры для реализации инновационных решений: по этой позиции Москва занимает второе место в мире.

Развитие новых бизнес-моделей на основе массового внедрения передовых технологий – третье место, а система образования, отвечающая потребностям рынка труда будущего, – тоже третье место.

Так что Сергей Семёнович расскажет, как он добился таких результатов. Это значит, что у нас есть компетенции, возможность развивать и другие территории таким же образом. Понятно, что Москва занимает особое место, у неё возможностей гораздо больше, понятно, что здесь у нас работают ведущие компании, – всё это ясно, но компетенции, значит, есть; значит, можем мы это сделать.

Цифровая экономика – новая основа для развития системы государственного управления, экономики, бизнеса, социальной сферы, общества. Ее формирование – это вопрос национальной безопасности и независимости России, конкурентности отечественных компаний, позиций страны на мировой арене на долгосрочную перспективу.

Опираясь на накопленный технологический, интеллектуальный потенциал, нам предстоит реализовать сложный, комплексный проект. Он беспрецедентен по своему масштабу, значению, влиянию на жизнь страны и каждого конкретного человека. Его, действительно, сравнивают с теми прорывными преобразованиями, которые на разных исторических этапах позволяли России сделать серьёзный шаг вперёд, укрепить свою позицию в мире; в их ряду строительство железных дорог в конце XIX века или электрификация страны первой половины XX века. Сейчас наша первоочередная задача – создать эффективный механизм для продвижения этого значимого проекта.

О чём идёт речь – только очень коротко о некоторых моментах упомяну, которые считаю важными.

Во-первых, я и в своём выступлении на Петербургском экономическом форуме говорил об этом, обозначил там основные направления развития в России цифровой экономики: это ликвидация правовых барьеров, которые препятствуют внедрению передовых технологий; создание опорной инфраструктуры: линий связи, центров хранения и обработки данных; серьёзное совершенствование всей системы образования, включая обеспечение всеобщей цифровой грамотности, а также запуск инструментов поддержки отечественных компаний, которые являются центрами компетенций в сфере цифровых и других сквозных технологий.

Считаю необходимым назначить ответственных за каждое из этих направлений, обозначить конкретные целевые показатели и сроки решения этих задач.

Благодаря высокому уровню компетенций наших специалистов в IT-сфере отечественные компании предлагают уникальные программные решения. Они используются в самых разных сферах, в том числе при создании так называемых умных городов.

Второе. Проект по развитию цифровой экономики носит сквозной характер, как я уже говорил – охватывает все без исключения сферы жизни, напрямую влияет на деятельность наших компаний, касается каждого гражданина. Поэтому нужно выстроить эффективную систему управления, которая будет соответствовать сложности решаемых задач, позволит объединить усилия уровней власти, бизнеса, научных и исследовательских организаций.

Третье. В текущем году только федеральные и региональные органы власти потратят на информационные технологии почти 200 миллиардов рублей. Прошу предложить конкретные решения по повышению эффективности использования этих денег, этих средств. В целом, как уже говорил, нужно чётко определиться с источниками, механизмами и объёмами финансирования программы развития цифровой экономики.

Давайте перейдём к обсуждению. Слово Николаю Анатольевичу Никифорову, Министру связи и массовых коммуникаций.

Н.Никифоров: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники заседания!

Правительство совместно с Администрацией Президента по Вашему поручению разработало программу «Цифровая экономика». Что мы подразумеваем под этим понятием? Цифровая экономика – это такой экономический уклад, в котором данные представляют собой самостоятельную экономическую сущность.

Можно перефразировать, что цифровая экономика – это экономика данных. Цифровая экономика – про то, как мы создаём, передаём, собираем, храним данные, защищаем их, а самое главное – анализируем и на основе этих данных принимаем такие решения, которые делают нашу экономику эффективнее, управление более эффективным, а значит, и повышают качество жизни.

Какие мы видим существующие тренды? За последние пять-десять лет мы переживаем настоящую технологическую, телекоммуникационную революцию. Десятки миллионов россиян так быстро привыкают к ежедневному и даже ежечасному использованию мобильного интернета, мобильных устройств, онлайн-платежей, что не замечают, как окружены десятками различных автоматических датчиков в нашей привычной жизни, которые собирают и передают информацию.

Всё это происходит так быстро, что мы даже забываем, что ещё десять лет назад не существовало тех самых смартфонов, с помощью которых сегодня люди выходят в интернет. А ещё пять лет назад не было технологии мобильного скоростного доступа в интернет, которую мы называем 4G, или LTE. Эти процессы лишь ускоряются, технологическая цифровая гонка набирает свои обороты.

Что нам нужно для того, чтобы преуспеть? Для такой масштабной работы с цифровыми данными, которые будут пронизывать все сферы жизнедеятельности и все процессы в бизнесе, нам необходимы современные сквозные технологии, то есть когда одна цифровая технология однократно разработана и может многократно применяться в самых разных отраслях.

Помимо традиционных технологий, таких как беспроводная связь, мобильные устройства, микроэлектроника, это принципиально новые сущности: технологии работы с большими данными, это так называемые распределённые реестры, которые ещё называют «блокчейн», это машинное обучение, виртуальная и дополненная реальность, искусственный интеллект, квантовые технологии, – этот перечень можно продолжать.

Цифровая экономика – не про то, какая доля граждан подключена к интернету, а про то, как изменились традиционные в нашем понимании отрасли народного хозяйства под влиянием цифровой трансформации, как они стали другими. Во всех без исключения странах мира эти изменения происходят во всех отраслях: в транспорте, в финансах, в здравоохранении, торговле, государственном управлении.

Все эти отрасли переживают огромное давление под влиянием именно цифровых изменений. Если мы хотим, чтобы наша экономика была сильной и конкурентоспособной, а другого пути у нас нет, это возможно сделать лишь при условии того, что мы будем лидировать в том числе в этих процессах цифровой трансформации.

Главная идея программы «Цифровая экономика» в том, чтобы создать некий критический набор условий для того, чтобы эти процессы запустить, чтобы они пошли ускоренным путём.

Условно можно выделить некий базовый слой, в котором есть пять составляющих: первая – это инфраструктура, Вы об этом сказали, Владимир Владимирович; нормативная база; технологические заделы; кадровый потенциал; информационная безопасность.

Конечно, нам предстоит создать принципиально новые условия регуляторики, для того чтобы поддержать цифровую трансформацию. Нам нужна среда, в которой мы не мешаем, а, наоборот, помогаем и ускоряем процессы цифровой трансформации, чтобы Российская Федерация была юрисдикцией, куда мечтают прийти разработчики перспективных цифровых технологий разрабатывать, обкатывать их именно здесь, в России, и в перспективе предлагать эти решения уже на экспорт.

Мы постоянно говорим о самых разных примерах, говорим об электронных больничных, об электронных трудовых книжках. Нам нужно такое регулирование, когда, реализуя программы капремонта, мы изначально будем оснащать наше домохозяйство цифровыми датчиками, собирающими данные о тех же потреблениях услуг жилищно-коммунального хозяйства.

Председатель Государственной Думы Вячеслав Викторович Володин создал специальный совет по развитию цифровой экономики, и мы уверены, что во взаимодействии с депутатами мы сможем обеспечить необходимую совместную работу.

Цифровая инфраструктура — очевидно, что она нужна для того, чтобы связать нашу огромную территорию страны, для того чтобы собирать, хранить данные. Это то, что нам позволяет транспортировать эту новую экономическую сущность. Мы уже несколько лет активно развиваем эту инфраструктуру, прокладываем волоконно-оптические линии связи в малые населённые пункты, добились отдельных результатов по направлениям, которые, казалось бы, никогда не будут обеспечены современной связью, проложили оптику до Магадана, Камчатки, Якутии, сейчас доходим до Норильска. Это проекты, которые действительно, считаю, являются настоящими связными подвигами, потому что ни одной стране мира не приходится строить связь в таких сложных условиях.

При этом мы имеем сегодня второе место в мире по самым низким ценам на мобильный интернет и сотовую связь, это оценка Всемирного экономического форума, и десятое место в мире по ценам на фиксированный доступ в интернет. С учётом тех затрат, которые мы делаем, я считаю, что это очень хороший результат и показывает уровень конкуренции в этой сфере.

Инфраструктура и технологические заделы — это самое главное. Что такое технологические заделы? Это коллективы и компании, которые как раз создают и разрабатывают те самые сквозные технологии. Их в России немало, мы ими гордимся. Наши программисты действительно занимают соответствующие лидирующие позиции на самых различных международных соревнованиях.

Растёт IT–экспорт, он уже достиг порога в семь миллиардов долларов. Вы поставили задачу довести уровень IT–экспорта до экспорта, к примеру, в таких отраслях, как оборонно-промышленный комплекс или сельское хозяйство. Мы к этому стремимся и уверены, что развитие регуляторики и условий для развития цифровой экономики позволит нам эту задачу решить.

Самое главное, конечно, это человеческий капитал, потому что успешное развитие цифровой экономики будет происходить только тогда, когда люди обладают нужными знаниями, опытом. И это компетенция в широком смысле слова. Это не только разработчики программного обеспечения, это опять же переоценка всего подхода к специалистам высокой квалификации во многих сферах.

Если говорить о программистах, у нас их сегодня примерно 500 тысяч человек. Мы считаем, что должный технологический задел мы сможем обеспечить, если будем наращивать и ставить целевую задачу достигать уровня в один миллион занятых в сфере информационных технологий.

На следующем слое находятся уже так называемые цифровые платформы, операторы этих платформ, сквозные цифровые технологии. Таких компаний у нас достаточно много. Это и совершенно частные компании, и компании с госучастием. Мы все знаем «Яндекс», мы знаем, что делает «Почта России», «Ростелеком», Сбербанк.

Основной смысл в том, что нам нужны российские сквозные цифровые технологии, нам нужны российские цифровые платформы, нам нужны наши собственные компании — национальные чемпионы.

Мы многие годы традиционно поддерживали широкий спектр традиционных отраслей: сельское хозяйство, различные сферы промышленности, авиапром, автопром. Сейчас настал тот момент, когда мы действительно должны поддержать это направление.

На верхнем уровне это уже вопрос конкретных рынков, конкретных компаний, продуктов, бизнес-моделей, которые в разных отраслях начинают работать по–новому. Наша цель — создать условия для того, чтобы эти отрасли эффективно развивались на основе использования данных.

Чтобы у нас получилась некая экосистема, в которой, с одной стороны, могут работать и крупные компании — операторы вот этих цифровых платформ. С другой стороны, это может быть начинающий малый бизнес, стартапы, которые будут искать новые идеи, тестировать их, апробировать их, и нишевые компании, которые могут работать в различных отраслях экономики.

Мы можем обеспечить глобальную конкурентоспособность национальной экономики, по некоторым направлениям достичь лидерских позиций. Но для этого нужна консолидация партнёров, в том числе на международном уровне.

Уже в конце июля в третий раз пройдёт встреча министров высоких технологий стран БРИКС. Напомню, что такая первая встреча проводилась в Москве, когда Россия была председателем.

Наша повестка дня — это создание конкурентного мирового рынка информационных технологий. Подчёркиваю, что конкурентного. Потому что мы видим тенденции, когда есть попытка монополизировать это. И вместе с нашими международными коллегами будем отстаивать позицию именно справедливой рыночной конкуренции.

Международный опыт очень важен. Мы руководствовались и изучали опыт подобных программ во многих странах мира, разрабатывали программу широким коллективом экспертов — это более 150 человек, много совещаний прошло в Правительстве, у Председателя Правительства, вице-премьеров, на площадке Администрации Президента, и мы считаем, что в том числе смогли обеспечить содержательный диалог с самой IT–индустрией.

Программа широко обсуждалась с представителями IT–компаний и во многом корректировалась по их предложениям. Какими инструментами мы предлагаем добиваться дальнейшей реализации и конкретного результата? Первыми сферами, где, мы считаем, нужно применить данные подходы, это должно быть здравоохранение, государственное управление и «умный город».

Почему выбрали эти сферы? Потому что там наиболее высока роль государства, и социальная значимость этих сфер очень высока. Но программа вовсе не ограничивается этими направлениями. Конечно же, изменения будут проходить и во всех других отраслях, и постепенно мы будем расширять набор конкретных отраслей, где будут реализовываться приоритетные проекты.

Сама программа «Цифровая экономика» — это не операционный документ, это фиксация наших целей на 2024 год, к которым мы должны немедленно начать стремиться двигаться. А двигаться к ним будем в рамках уже операционного документа, так называемого скользящего трёхлетнего плана. Считаем, что этот план должен утверждаться Правительством, ежегодно уточняться и уже как раз являться документом, который провязывает наши цели, задачи, конкретные вехи и в том числе источники финансирования. По каждому направлению такой перечень целей, задач, сроков их реализации определён.

Нам потребуется принципиально иная модель управления, реализации и финансового обеспечения программы. Текущая оценка объёма ежегодных затрат в рамках операционного плана, который нам предстоит разрабатывать и утверждать, составляет около 100 миллиардов рублей.

Хочу подчеркнуть, что значительная часть этих средств действительно уже содержится в расходах федерального бюджета, но нам предстоит их консолидировать, определить единую техническую политику, единые правила игры, и Правительство такие предложения готовит. Частично потребуется и дополнительное выделение бюджетных средств.

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые члены Совета! Прошу вас одобрить в целом программу «Цифровая экономика», поручить Правительству её утвердить и приступить к разработке конкретного плана реализации на ближайшие три года.

В.Путин: Хорошо, спасибо. Это мы сделаем в завершение нашей дискуссии.

А сейчас хотел бы предоставить слово Министру промышленности и торговли Мантурову Денису Валентиновичу.

Д.Мантуров: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

По нашим оценкам, системный переход на цифровую модель развития способен обеспечить к 2024 году рост производительности труда в обрабатывающих отраслях более чем на 30 процентов и увеличение вклада в ВВП секторов, базирующихся на передовых производственных технологиях, до 15 процентов.

Принципы цифровизации уже применяются в нашей стране при реализации высокотехнологичных проектов, пример тому – самолёт «МС-21», двигатель ПД-14, головной атомный ледокол «Арктика», автомобили на базе единой модульной платформы и ряд других проектов осуществляются с использованием технологий цифрового проектирования и цифрового моделирования.

Чтобы масштабировать такие проекты на широкий спектр отраслей, в России формируется собственный задел по трём основным направлениям. Первое и самое важное – это разработка современного оборудования, сырья и материалов. Наши предприятия уже выпускают сложные обрабатывающие центры с российским ЧПУ, а также оборудование и сырьё для аддитивных процессов. Сегодня на рынке присутствуют отечественные серийные производители 3D-принтеров, в первую очередь для прототипирования. Однако по разработке аддитивного оборудования индустриального масштаба и промышленных роботов мы находимся пока на начальном этапе.

В части материалов для обеспечения цифровизации важнейшую роль играет развитие оптико-электронной промышленности. Чтобы объединить потенциалы российских предприятий, сформированы работающие в этом секторе специализированные кластеры и инжиниринговые центры по фотонике, в первую очередь это в Саранске, Перми, Зеленограде и Новосибирске.

Вторая область, где мы имеем сильные стартовые позиции для цифровизации, – это разработка сложного программного обеспечения. В этом сегменте хотел бы отметить созданный в Сарове «Росатомом» многофункциональный пакет инженерного анализа и суперкомпьютерного моделирования «Логос».

К третьему направлению относится разработка интеллектуальных систем управления. В этой части нашим ключевым конкурентным преимуществом является компетенция в сфере кибербезопасности. «Лаборатория Касперского» и российская компании «Инфовотч» уже реализуют проекты защиты информации на объектах транспортной и энергетической инфраструктуры и могут оперативно адаптировать эти решения под задачи цифровизации промышленности.

Для стимулирования активного внедрения обозначенных решений в производственные процессы считаем целесообразным модифицировать существующие меры поддержки. Нами прорабатывается механизм перенастройки инструмента субсидирования выпуска пилотных партий оборудования в части смещения акцентов на задачи цифровизации. Также планируется уточнить перечень программного обеспечения, затраты на приобретение которого субсидируются сегодня Минпромторгом.

Сегодня эта мера поддержки распространяется на инжиниринговое программное обеспечение. Считаем целесообразным, во-первых, масштабировать её на программные продукты, необходимые для реализации технологии индустриального интернета, то есть систем управления производственными процессами; во-вторых, включить в число получателей скидок крупные компании высокотехнологичного сегмента.

Поскольку речь по большей части идёт о новых технологических решениях, крайне важно определиться с нормативной базой и, конечно, стандартами для формирующихся рынков. Для этого мы уже реализуем отдельную программу разработки межотраслевых стандартов по таким направлениям, как киберфизические системы, математическое моделирование, промышленный «интернет вещей», «умное производство» и «умные города».

Формирование технологической и регуляторной основы позволит в полном объёме развернуть процесс создания в стране сети фабрик будущего. Первую подобную фабрику «Ростех» планирует запустить уже до конца текущего года. В рамках данного проекта на базе «ОДК-Сатурн» создаётся испытательный полигон для отработки технологий, которые применимы, в частности, при изготовлении сложных авиационных деталей.

Всего к 2035 году в России должно быть создано около 40 фабрик будущего, 25 испытательных полигонов и 15 экспериментальных цифровых центров сертификации. Для эффективного решения этой задачи при формировании детального плана реализации программы «Цифровая экономика» мы подробно пропишем все мероприятия в части промышленности, синхронизировав их с теми направлениями, которые курируют и коллеги из других ведомств.

Спасибо за внимание.

В.Путин: Сергей Семёнович.

С.Собянин: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Для Москвы технология «умного города» не является неким новомодным явлением, это необходимость для управления городом. Непосредственно в системе городского хозяйства работает около 600 тысяч человек, тысячи учреждений, одни из крупнейших в мире системы водоснабжения, теплоснабжения, газоснабжения, транспортной системы, системы здравоохранения, образования, социальной защиты. Невозможно сегодня эффективно управлять нуждами и проблемами 12 миллионов человек без внедрения информационных технологий.

Несколько ключевых направлений, над которыми мы работаем вместе с Правительством Российской Федерации, с отраслевыми министерствами и ведомствами, – в частности, предоставление электронных услуг для населения. Сегодня на нашем портале зарегистрировано для получения государственных услуг шесть миллионов москвичей, это практически каждая московская семья.

Число обращений на портал ежегодно свыше 200 миллионов раз, это примерно 50–60 запросов на каждую семью. Создана надёжная система идентификации граждан, не требующая громоздкой и сложной процедуры получения электронной подписи, в результате граждане экономят два-три рабочих дня для получения соответствующих услуг. Например, москвичи могут получить детские пособия без электронной подписи, не обращаясь лично в МФЦ. Только за 2016 год было принято 119 тысяч электронных заявлений и выплачено более трёх миллиардов рублей компенсаций в связи с рождением ребёнка, дополнительных пособий молодым семьям и так далее.

Для предоставления услуг для бизнеса создана аналогичная система предоставления электронных услуг. В электронный вид переведены основные услуги в сфере транспорта, строительства, земельно-имущественных отношений – всего 74 услуги для бизнеса, которыми пользуются тысячи крупных, средних и мелких предприятий. Не выходя из офиса, можно оформить разрешение на работу такси, заключить, продлить или переоформить договор аренды земельного участка, пройти экспертизу проектной документации, получить разрешение на строительство, получить разрешение на въезд в центр грузового транспорта и так далее.

Прямое взаимоотношение с жителями является, пожалуй, одним из ключевых направлений в реализации программы «Умный город» для того, чтобы взаимодействовать с многомиллионным населением в традиционных формах. Они нужны, обязательно должны быть, но их явно недостаточно. Невозможно решать многие проблемы без информационных технологий.

В городе создан портал «Наш город», который специально аккумулирует все жалобы населения по 187 проблемам: начиная от работы поликлиники, транспорта, ямы на дороге, уборки мусора, подъезда и так далее, и тому подобное, – то есть 90 процентов всех проблем, с которыми сталкиваются горожане, можно решить через этот портал. На нём зарегистрировано миллион пользователей.

За последние годы мы решили около двух миллионов проблем. Средняя продолжительность решения проблемы – четыре дня. Это, конечно, гораздо более эффективная система, чем обычные бумажные заявления, которые ходят по инстанциям: они не структурированы – граждане получают отписки.

Здесь отписки получить невозможно. Человек фотографирует ту проблему, которую он фиксирует, посылает через интернет. Причём это открытая система. Весь город может следить за прохождением этой жалобы, оценивать её реализацию. Если ответ неточный, гражданин в интернете всегда может заявить об этом и выложить фактическое состояние дел, подтвердив это фотографией. Так что это ещё такой общественный контроль за работой городских служб. Мы считаем, что миллион пользователей – это миллион реальных помощников в городе, которые помогают нам навести порядок и решить те или иные проблемы.

Кроме этого создана система «Активный гражданин», в которой участвует уже практически около двух миллионов москвичей. С помощью этой системы реализовано 1,5 тысячи решений. С помощью системы «Активный гражданин», краудсорсинга, решаются бытовые проблемы: от несвоевременного вывоза мусора до незаконной установки летнего кафе, – участвуют в управлении городом, предлагают благоустройство дворов, посадку деревьев, сроки школьных каникул, в крупных проектах, которые реализуются в городе, в частности в принятии решения об участии или неучастии в реновации ветхого жилья, формируют стандарты крупных городских служб, работы городских службы, в том числе и городских поликлиник, школ, МФЦ и так далее.

Для управления городом это, конечно, возможность напрямую обращаться к гражданам с вопросами, получать ответы не абстрактно, а в разрезе каждого квартала, дома, района, проводить персонифицированные электронные голосования, принимать управленческие решения, устраивающие большинство москвичей, и избегать ошибок.

Одно из главных направлений «умного города» – это, конечно, образование, о чём говорили коллеги. В Москве уже реализован целый ряд решений. Многие из этих решений уже реализованы в других городах, в других регионах мы оказываем всемерное содействие, сами у них учимся.

В настоящее время создана система записей в детский сад, школу, в кружок таким образом, чтобы не было никаких приписок, никаких задвоений, никаких коррупционных схем, которые существовали до этого. Была громадная проблема – огромные очереди при записи в школы, детские сады, сегодня этого ничего нет, это помогло и избавиться, кстати, и от очередей в детские дошкольные учреждения и школы.

Создан единый электронный дневник, которым пользуются практически все учащиеся и родители. Это, конечно, не очень большое благо для учащихся, потому что свои двойки и свои проблемы уже скрыть и подтереть там невозможно, тем не менее это даёт и другие возможности для контроля родителей над тем, как идёт учебный процесс.

Создана единая система прохода, питания, когда родитель может точно знать, что его ребёнок пришёл в школу, что он взял в буфете, конкретное меню и так далее, и тому подобное. Конечно, для нас, в целом для управления городом это персонифицированный учёт, это экономия; за счёт внедрения этой системы мы ежегодно экономим около пяти миллиардов рублей – за счёт того, что устранили дубляж, приписки и прочие негативные явления.

В настоящее время мы планируем следующий этап информатизации образования: это внедрение новых информационных технологий, материальной базы новой, но, пожалуй, даже не это главное, а главное – единая образовательная среда, то, чем мы занимаемся сейчас активно с Министерством образования, – так, чтобы каждый учитель мог иметь у себя электронный план ведения конкретного урока с методическими пособиями, с лучшими вариантами проведения данного урока, с созданием единой информационной базы и очень качественного контента.

Это важнейшее направление. Мы серьёзно отстаём от наших коллег, имею в виду от лучших зарубежных практик. Мы мониторим эту ситуацию. Надеюсь, что в течение года-двух, максимум трёх устраним эти пробелы, и образование будет более интересным и более эффективным в наших школах.

Конечно, важнейшее направление работы городских информационных систем — это здравоохранение. Мы с Министерством здравоохранения в своё время создали уникальную единую медицинскую информационную систему. По крайней мере, мы не видели аналогов в других мегаполисах.

Программа такого масштаба позволяет записаться к врачу, отследить не только приход пациента в поликлинику, но и даже время, которое он проводит непосредственно у двери врача. Это позволило кардинально сократить время записи к врачам и время сидения к врачу. Сегодня только 10 процентов пациентов ожидают у кабинета более 20 минут; раньше в разы была хуже ситуация.

Конечно, и для руководителей клиник, и для города очень важно управление трудовыми ресурсами, потоками больных, анализ той ситуации, которая складывается, отсутствие приписок, которые, к сожалению, были в массовом порядке по разным причинам.

Сегодня вместе с Министерством здравоохранения и Минкомсвязи мы реализуем следующий проект, такой как внедрение электронных медицинских карт. Причём это не какие-то фантазии. Уже сегодня три миллиона медицинских карт внедрено, и думаю, что в ближайшие год-два мы эту работу закончим.

Внедрение централизованного лабораторного сервиса, когда можно данные лабораторных исследований врачу получить в специальном доступе, чтобы не таскаться со справками, с результатами анализов и так далее, чтобы это была тоже централизованная закрытая, но доступная для специалистов система.

То же касается и сложных исследований, таких как рентген, МРТ, КТ и так далее, создание информационной и методической базы, которая сегодня активно формируется. И результатом всего этого, конечно, будет накопление, огромное накопление больших данных по пациентам и создание методической поддержки врачам для установки конкретного диагноза и выписки соответствующих лекарств.

И ещё ряд вещей, связанных с электронным больничным, электронными рецептами и так далее. То есть это огромный пласт работы, которой нужно, конечно, заниматься с нашими коллегами из федеральных министерств, чем мы и занимаемся.

Следующая система достаточно серьёзная и, наш взгляд, одна из лучших в мире — это интеллектуальная транспортная система. Она создана за последние три-четыре года и вобрала в себя всё лучшее, что создано в мире. Это и управление транспортными потоками, это и система контроля за движением, и фотовидеофиксация нарушений правил дорожного движения, и контроль за работой общественного транспорта.

В результате мы фиксируем уменьшение ДТП на дорогах почти вполовину, улучшение средней скорости трафика на 13 процентов при огромном росте и количестве машин. Конечно, в настоящее время ситуация достаточно сложная на дорогах Москвы из-за реконструкции улиц, но, думаю, она восстановится в ближайшие месяц-полтора.

В настоящее время активно внедряется система безопасности метрополитена, вместе с Министерством транспорта и федеральными структурами, я думаю, эта система будет в ближайшие годы также доведена до логического завершения.

Также является приоритетом для нашей работы система управления коммунальным хозяйством, система ГЛОНАСС, технологии контроля, сбора данных и так далее.

Что бы я попросил и предложил зафиксировать в проекте решения? На наш взгляд, нам необходимо дорабатывать, о чём уже министр сказал, стандарты в программе обучения информатике не только в высшей школе, но и в средней школе. Они, к сожалению, не самые лучшие, и для этого необходимо привлечь IT компании, отечественных разработчиков.

Само программно-методическое обеспечение образования, конечно, должно быть иным, оно должно поспевать за теми требованиями, которые сегодня формулирует та же программа развития цифровой экономики.

И ещё одна вещь, которая, мне кажется, является важной. Мы переводим исключительно в электронный вид те или иные услуги, в то же время законом предписывается иметь возможность подать в бумажном виде документ. Если у чиновника появляется возможность принять в бумажном виде, то все выгоды от информационной технологии, от обязательных электронных услуг разрушаются.

Ухудшается контроль, прозрачность технологии и так далее, поэтому надо дать возможность хотя бы на региональном уровне вводить обязательность электронных услуг без бумажных носителей. Если у кого-то нет такой возможности, есть МФЦ, есть другие возможности, но без этого дальше двигаться достаточно сложно, и внедрение электронных услуг этим будет просто тормозиться.

В.Путин: Спасибо большое.

Пожалуйста, Песков Дмитрий Николаевич, Агентство стратегических инициатив.

Д.Песков: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые участники заседания!

Хотел бы сказать несколько слов об идеологии программы, о некоторых сложных вопросах, которые она поднимает, и о развилках, которые у нас появляются. Конечно, программа сама по себе ни в коем случае не является таким цифровым госпланом. Она не претендует на полноту и на всеобъемлемость.

Наверное, не стоит такой цифровой госплан создавать и надеяться на то, что мы потоком проектов создадим в России современную цифровую экономику. Темп изменений такой большой, что можно создать среду и критические условия, но не надо пытаться считать, что мы самые умные и точно знаем, как в будущем будет и что именно мы построим.

В этом смысле программа про фундамент. Если пользоваться аналогией, то это промышленная площадка, которой выделяется земля, то есть ключевые технологии, подводятся дороги в виде быстрого интернета, подводится электричество в виде создания вычислительных мощностей центров обработки данных, ставится ограждение в виде системы информационной безопасности.

Но то, что именно там, на этой площадке, должно быть построено, конечно, это должен определять человек и предприниматель, а не государство. Потому что, ещё раз, слишком быстро происходят изменения. Бизнес лучше это делает не потому, что он умнее, а потому, что он быстрее. Нам, конечно, здесь надо очень быстро гнаться за конкурентами.

У нас очень амбициозная программа, но она гораздо меньше того, что нам действительно надо сделать, но больше, чем то, что мы умеем делать сегодня. Этот разрыв — программа как раз на него направлена. То есть мировым лидером мы за счёт реализации этой программы не станем, но пропуск в первую лигу получим за те годы, на которые эта программа рассчитана.

Два критических фактора, которые у нас возникают: это нормативное регулирование и кадры. В нормативном регулировании у нас очень простой риск. Сегодня действующая система регуляторики, конечно, запрещает нам делать всё то, что мы собираемся сделать в цифровой экономике.

Это естественная функция, собственно, этой регуляторной системы. Но нам нужно спроектировать в рамках этой программы ситуацию, при которой у нас есть запрет на слово «запрет», за исключением, конечно, Уголовного кодекса.

Должны быть варианты: «можно, но давайте попробуем здесь, то есть в песочнице» или «давайте так, но с какими-то ограничениями». Вот эту систему, конечно, необходимо выстроить, иначе люди очень умело уклоняются от регулирования в цифровой экономике.

Если мы будем пытаться всё зарегулировать, мы воспитаем передовую нацию криптоанархистов. Они будут прекрасно соревноваться с нашими органами по обходу соответствующих норм. Мы, конечно, выполним задачу по всеобщей цифровой грамотности, но это, наверное, будет немножко не та грамотность, которая нам нужна.

И люди — действительно это ключевое ограничение программы. Мы видим, что нам нужно как минимум три уровня решений в этой части. Всеобщая цифровая грамотность, конечно, уровни школы, и программа ставит перед собой предельно амбициозные цели.

Первое — это ввести так называемое цифровое ГТО, которое бы давало для всех, владеющих этими компетенциями, преимущество при поступлении в вузы.

Модернизированный урок технологий, который должен регулироваться отдельным образом, быстро впитывая в себя лучшие мировые практики, их прямую трансляцию прямо в урок.

И предлагается в рамках ЕГЭ засчитывать результаты по информатике, но это минимальные вещи.

Мы понимаем, что для прорыва нам не нужен миллион программистов, нам нужно, по нашим подсчётам, 120 тысяч высококвалифицированных инженеров и программистов, потому что если мы переучим всех, и они будут не очень грамотные, то мы попадём в ловушку, в которую сейчас попали наши индийские коллеги.

Они десять лет инвестировали гигантские средства в подготовку массовых низкоквалифицированных программистов, и сейчас на новой волне технологической революции их всех прекрасно замещает искусственный интеллект в дата-центрах, в центрах обработки голоса, во многих сервисах большого количества.

Эту волну наступления искусственного интеллекта нам ни в коем случае нельзя проспать. Она, конечно, совершит и неприятные вещи. Она выбросит ещё некоторое количество людей на рынок труда, и нам надо быть к этому откровенно готовыми, поэтому программа предполагает создание системы цифровых ваучеров, которые направлены на получение нужных компетенций через онлайновые системы образования, именно нужных для цифровой экономики. Три этих шага, как кажется, могут решить часть задач в подготовке кадров.

Конечно, мы ещё упрёмся в этический барьер. Этический барьер очень серьёзный, потому что часто общество будет не готово к использованию и принятию результатов этих технологий. Сегодня в сознании робот за рулём, за штурвалом или со скальпелем в общественном восприятии — это очень опасно.

Мы пройдём за 20 лет к обратной ситуации, когда люди будут говорить, что человек за рулём, за штурвалом и за скальпелем — это опасно или даже преступно, потому что это уносит большое количество жизней за счёт большого количества ошибок.

И программа, даже в части здравоохранения, предполагает, что мы часть решений, например, по диагностике передаём в сторону этого самого искусственного интеллекта и автоматизированных систем.

Конечно, нам важно не только оцифровать старое, не только оцифровать госуслуги и госуправление, нам ведь нужно ещё на этом заработать. В этой части мы синхронизируем программу «Цифровая экономика» с Национальной технологической инициативой. То есть рынки НТИ должны использовать инфраструктуру, которая создаётся в цифровой экономике, становиться для неё таким топливом, движением вперёд.

Потому что, ещё раз, должны быть не только центры убытков, но и центры прибыли. Конечно, для того чтобы вся эта штука ехала, нам нужна очень небанальная система управления, потому что в мире нет примеров, чтобы министерства создали передовые системы цифровой экономики.

Более того, нет примеров, когда только госкомпании создают такого рода системы. Везде это роль маленьких, это роль стартапов. Мы знаем, что наши конкуренты запускают похожие программы про нацию стартапов, про другие вещи.

Важно создать центр компетенции в системе управления, в котором голос бизнеса был бы также весом, как и голос государства. Мы это несколько лет назад сделали в рамках Национальной предпринимательской инициатив, и, как вы знаете, смогли продвинуться быстрее практически всех наших других конкурентов. Даже коллеги спрашивали: «Какое у вас волшебство, в чём?» Мне кажется, это волшебство, эту волшебную палочку ломать не надо, и механизм вовлечения бизнеса в эту систему принятия решений нам необходимо сохранить – тогда есть шанс: ещё раз, мировыми лидерами не станем, но пропуск в первую лигу получим.

В.Путин: Благодарю Вас.

Коллеги, кто хотел бы что-то сказать? Пожалуйста, Михаил Викторович.

М.Шмаков: Спасибо, Владимир Владимирович.

Очень интересный и содержательный доклад, который Николай Анатольевич Никифоров представил на наше заседание, и действительно, с основными выводами доклада стоит согласиться. Амбициозные задачи, которые там стоят, реальны и действительно имеют для нашей страны особое значение, поскольку в мире это продвигается очень быстро.

Хотел бы коротко обратить внимание на некоторые задачи, которые обозначены в материалах, которые у нас есть. Кадры и образование: обеспечить введение нормативной базы регулирования трудовых отношений с гибкой дистанционной занятостью.

Очень важный, безусловно, вопрос, задача, но считал бы, что необходимо дополнить это одним словом: нормативная база регулирования трудовых и социальных отношений с гибкой дистанционной занятостью. Потому что сегодня это самая острая и самая неразвитая тема, к которой подступаются, но ещё ни в одной стране не решили; это встаёт перед нами точно так же остро.

Было сказано только что Песковым о том, что надо решать этические, философские проблемы, которые возникают в связи с цифровой экономикой, это одна из таких этических, философских проблем.

Сегодня в той экономике, в которой мы живём, жили десятки, а может быть, и несколько сотен лет, мы понимаем под рабочим местом то, что генерирует у нас, во-первых, продукцию, потом генерирует заработную плату работников, генерирует налог на доходы физических лиц и генерирует взносы в социальные фонды. Тогда, когда у нас гибкая дистанционная занятость, у нас исчезают основания для того, чтобы в этой парадигме всё это работало. Здесь надо действительно решать другие задачи и по-другому это всё строить. Недавно была такая дискуссия: нужно ли, чтобы робот платил подоходный налог? Это в качестве шутки или в качестве инженерной шутки, но на самом деле так и есть: рабочее место занято, продукция производится, налогов нет и взносов в социальные фонды нет.

Это не то, что не надо роботы внедрять, а то, что необходимо менять всю систему, в том числе социальной защиты, потому что человек на дистанционной занятости не имеет больничного, он не имеет пенсии, поскольку не отчисляет туда по известной схеме, и так далее.

Поэтому, собственно, в ряде стран проводятся такие эксперименты по внедрению базового безусловного дохода, когда человек получает от общества, от государства базовое месячное пособие (это не значит прожиточный минимум). Такое пособие, конечно, не делает его богатым, но у него нет постоянной занятости: случайные заработки или какая-то дистанционная занятость. То есть эта проблема тоже у нас сейчас встаёт и будет вставать. Поэтому я бы просто как задачу предложил в пункт 2.9 добавить это, потому что надо решать и сейчас уже заниматься проработкой этих проблем.

В.Путин: Благодарю Вас.

Пожалуйста.

А.Репик: Уважаемый Владимир Владимирович!

В какой-то степени хотел бы отрефлексировать на выступления предыдущих докладчиков.

Дело в том, что ведущаяся сейчас работа по повышению качества существующих процессов и сервисов, в том числе государственных, в экономике с использованием наших современных цифровых технологий крайне важна.

Она важна в первую очередь потому, что вовлекает большое количество новых потребителей в цифровую экономику, граждан. Без того, что говорит Сергей Семёнович, без обязательного привлечения граждан к цифровой экономике, мы, конечно, отстанем именно как потребители, и тем самым бизнес будет в недостаточной степени востребован.

В то же время мы понимаем, что эта работа не формирует цифровую экономику, она формирует экономику оцифрованную. А настоящая цифровая экономика – это экономика платформ, отвечающая в том числе на вопрос, который поставил руководитель профсоюзного движения.

Платформа – это система отношений между потребителем (гражданином), который гарантированно получает качественную услугу по фиксированной цене, тем, кто предлагает эту услугу и гарантированно получает за неё соответствующую оплату, и государством, и обществом, которые получают соответствующие налоговые и социальные отчисления.

Это принципиально важно, потому что это выводит из тени тех, кто сейчас в этой тени находятся, и формирует для этого нормальную транспарентную систему без диспропорций в конкуренции.

При этом очень важно, чтобы при регулировании платформ (то, о чём говорил Дмитрий Песков) мнение и позиция бизнеса не просто учитывались; кстати, экспертное сообщество, деловое сообщество большую роль играло при формировании текущего проекта программы. Например, система «двух ключей», которая была в Национальной предпринимательской инициативе, предложенная «Деловой Россией» в своё время, помогала не только тестировать, насколько регулирование подходит или не подходит деловому сообществу, но ещё и потом смотреть на правоприменение. Поэтому у нас и получились по-настоящему хорошие результаты.

Конечно, крайне важно не забыть про роль государства и в защите конфиденциальности, и в подготовке кадров, и очень важно в создании и поддержании необходимой инфраструктуры, потому что объём запроса на эту инфраструктуру растёт геометрически. Для того чтобы, например, сохранить данные полностью секвенированного генома миллиона человека, нам нужен миллиард миллиардов байт. То есть цифра, название которой мы сегодня перед совещанием пытались вспомнить, это уже десятки зеттабайт данных. Чтобы засеквенировать все геномы, нужны эксабайты данных. То есть мы живём в какой-то совершенно новой системе запроса на инфраструктуру без государства. Бизнес на этот запрос не ответит.

Если не менять рецепт успеха и работать вместе, в том числе над регулированием, особенно с учётом возможности пилотировать это на лучших субъектах (например, медицину – на базе московского медицинского кластера, какие-то вещи опять же на базе тех субъектов, которые к этому готовы), я абсолютно уверен, что у нас получится избежать той самой цифровой анархии и в то же время не оказаться в ситуации, когда потребитель не захочет пользоваться нашими продуктами, а будет выбирать продукты каких-то других государств. У нас есть все основания рассчитывать, что наши продукты будут как минимум не хуже, а то и лучше.

В.Путин: Спасибо.

Прошу Вас.

М.Осеевский: Уважаемый Владимир Владимирович! Коллеги!

Наша компания принимала активное участие в разработке программы, в работе были задействованы несколько десятков экспертов. Основное направление, задача, которую мы для себя видим, – это, конечно, развитие базовой инфраструктуры. Поскольку у нас уже элементы дискуссии – не думаю, что это должна быть задача государства. Мы считаем, что сегодня бизнес и такие компании, как «Ростелеком», вполне в состоянии обеспечить потребности всех отраслей экономики в создании такой инфраструктуры. Мы планируем в горизонте пяти лет инвестиции в объёме до 130 миллиардов рублей в развитие систем передачи информации, центров обработки и хранения данных.

Это позволит нам почти на 40 процентов увеличить пропускную способность по всей стране, развить глобальные коридоры (транзит Европа – Азия) для улучшения обмена трафиком с нашими европейскими и азиатскими партнёрами и сформировать самую широкую в стране сеть центров обработки данных.

В следующем году мы совместно с компанией «Росатом» рядом с Калининской атомной станцией запустим крупнейший в Европе центр обработки и хранения данных. Его мощности будет достаточно для обеспечения потребности большинства федеральных органов исполнительной власти. Поэтому сегодня такой потенциал существует.

Кроме базовой инфраструктуры, конечно, нужно создавать новые инфраструктуры, коллеги об этом сегодня говорили: это цифровые платформы. Мы сфокусированно работаем над созданием целого ряда из них, я бы в качестве приоритета выделил платформу индустриального интернета.

Мы ориентируемся на четыре базовые отрасли, в которых эти технологии и программы будут использоваться: это нефтегазодобыча, это энергетика, машиностроение и сельское хозяйство. Сельское хозяйство, как ни странно, является очень серьёзным запросчиком такого рода технологий.

И третье, очень важное направление – это, конечно, обеспечение киберустойчивости и инфраструктуры, и институтов цифровой экономики. Наш центр кибербезопасности, работающий в круглосуточном режиме, только за последние три месяца отразил более двух тысяч атак, поэтому, конечно, мы планируем очень серьёзные инвестиции в развитие и технологических инструментов, и мощности, видим большой спрос со стороны наших клиентов, компаний и граждан.

В целом, конечно, программа цифровой экономики является для «Ростелекома» стратегическим документом, на базе которого мы будем формировать новую стратегию развития компании на среднесрочный период.

В.Путин: Спасибо.

Пожалуйста, Герман Оскарович.

Г.Греф: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Мне кажется, что это действительно очень важный разговор, и Ваше выступление на Петербургском форуме на самом деле задало очень важный тренд вообще в экономике, очень много компаний сразу же обратились к своей цифровой стратегии.

И сегодняшнее заседание, мне кажется, уже само по себе очень правильный сигнал. Я хотел бы поблагодарить организаторов за то, что мы все были вовлечены. Документ, конечно, ещё подлежит серьёзной доработке, тем не менее очень важно, что все основные элементы сформулированы.

Хотел бы несколько вещей сказать, назвал бы семь пунктов, которые являются на сегодняшний день ключевыми. Два из них – технологические, в которых особое участие государства не нужно. Это две ключевые технологии на сегодняшний день: искусственный интеллект и блокчейн. Искусственный интеллект – новейший тренд, который затронет всё, как Вы сказали в своём вступительном слове: и социальную сферу, и госуслуги, и все виды бизнеса.

Что мы здесь испытываем сегодня? Это гигантский дефицит кадров. Это сегодня большая проблема. Постановка задачи может быть перед ведущими вузами. Они сейчас наращивают свои мощности, но мы отслеживаем студентов и пытаемся их сопровождать уже с третьего курса с тем, чтобы получить на выходе специалистов.

Пока, конечно, и позиции страны, и позиции компаний требуют очень серьёзного усиления в искусственном интеллекте. Спасибо, что есть такие компании, как «Яндекс». «Яндекс» вложил очень много средств, в том числе в создание факультетов Computer Science. Собственно, мы начинали нашу компетенцию с помощью их специалистов. Это сегодня становится доминирующим трендом для всех.

Вторая технология – это блокчейн. Тоже думаю, что нам здесь никакая помощь не нужна, кроме одной: нужно внести в программу подготовки ключевых вузов соответствующие специализации – наверное, единственное, что нам пока нужно. Технологии мы сами доведём, нам нужна поддержка кадрами и, наверное, аккуратным регулированием. Самое главное, чтобы не было запретов.

Сказали, что запретим виртуальную валюту. Хочу сказать, что сразу же громадное количество перетока дата-центров, занимающихся майнингом, и технологических стартапов переместилось за рубеж. Здесь очень аккуратно нужно, конечно, регулировать, но регулирование, очевидно, потребуется, потому что технология взрывная.

Две вещи, которые связаны уже не с интеллектуальными упражнениями, а с тем, что называется хард: это квантовый компьютинг. Не вижу, что бизнес справится с этим. У нас пока плохо с заделами в этой части – конечно, нужна серьёзная помощь со стороны государства, наверное – частно-государственное партнёрство.

Возможно, квантовый центр занимается этим. Но, конечно, честно говоря, там только несколько направлений, в первую очередь связанных с квантовой киберзащитой, но нам нужны собственные разработки квантового компьютера.

Появится на рынке квантовый компьютинг – разрыв будет гигантский между теми, кто им владеет, кто нет. Технология, конечно, должна быть национализирована у нас. Ещё раз повторяю, что мы не видим, как бизнес с этим справится.

Четвёртое направление, такой же мощный тренд, который сегодня развивается во всех отраслях, – это робототехника. Робототехника (достаточно много направлений) – нужны выделенные ресурсы государства. Как это развивается везде? Это совместные предприятия ведущих центров разработки, вузов и компаний, которые на этом специализируются.

Мы активно последний год изучали рынок, у нас есть своя лаборатория робототехники, но хочу сказать, что мы, конечно, пока очень сильно в этом отстаём. В этом хотелось бы иметь совместную программу с государством.

Пятый пункт – это кибербезопасность. Абсолютно согласен, мы сейчас начинаем в бизнесе объединять усилия, это становится очень серьёзной проблемой, очень серьёзной угрозой. Ни одна компания не может защититься сама.

Должны быть совместные усилия всех государственных органов и крупнейших компаний, которые в конце концов могут построить эффективный обмен информацией, эффективный зонтик над всей экономикой, без этого невозможно. Здесь, конечно, нужна очень активная государственная политика.

Шестой пункт, согласен с Дмитрием Песковым, – школы. Радикальное переосмысление в мире происходит концепции образования. Конечно, нам нужно очень серьёзно эту дискуссию поддержать. В вузах ситуацию уже не догнать – она сегодня создаётся в школах: радикально меняется модель.

И мне кажется, что здесь очень хорошее поле для взаимодействия и компаний, и государства (муниципалитетов). В Москве целый ряд такого рода проектов ведётся, Сергей Семёнович их активно поддерживает. Москва может быть таким стартом и полигоном. Но и по всей стране нам это нужно делать.

И последний пункт – это госуслуги и модель управления. О модели управления сказал Николай Анатольевич, сказал Дмитрий Песков – абсолютно это поддерживаю. Нам в старой модели управления не построить диджитальную экономику – нужно поменять модель управления.

Понимание того, как её менять, есть; как применять это – есть. И, наверное, в эту программу эта часть должна быть серьёзно погружена. Это может дать гигантский толчок скорости развития нашей страны.

Мы можем выйти совершенно на другие рубежи, если мы это сделаем. Мне кажется, это то, в чём у нас есть великолепный шанс (не хочется быть супероптимистом, но в этой части я большой оптимист) серьёзно вырваться вперёд.

И госуслуги. Мы активно работаем с Правительством в этой части. Действительно, совмещение бизнеса и государственных структур, субъектов Федерации в части предоставления услуг – у нас опыт есть такой уже. Налоговая служба, Федеральное казначейство, Росреестр, Пенсионный фонд делают гигантские шаги, Правительство в это вовлечено, спасибо большое за поддержку, но сейчас, мне кажется, опять традиционными методами нам диджитализацию госуслуг не сделать.

Мы сделали порталы как верхнюю часть, люди заходят на эти порталы, но все услуги предоставляются вручную. Для того чтобы все процессы редизайнировать, нужно участие бизнеса. Мне кажется, это тоже очень важная вещь, которая существует.

И последний вопрос – по поводу больших развилок, о чём коллеги сказали. Одна из гигантских развилок: все диджитальные компании будут выживать глобальными. У нас недостаточно рынков, как у китайцев, конечно; это очень серьёзная развилка – конфигурация российского рынка, чтобы нам оставаться конкурентоспособными. У нас, к сожалению, есть серьёзные ограничения на развитие на глобальном рынке. Как нам не потерять шанс и остаться конкурентоспособными на этом глобальном рынке – это, мне кажется, самая серьёзная развилка, которая есть сегодня, и, наверное, по ней нужно очень серьёзно подумать, рассмотреть все варианты и принять решение.

Ещё раз хотел бы поблагодарить всех коллег за критически важную тему; Владимир Владимирович, а Вас за то, что сейчас эта тема выходит на первый план в части государственной политики.

В.Путин: Благодарю Вас.

Мы уже с вами обсуждаем эту тему не первый раз, здесь таких не найдётся, но вообще в принципе наверняка есть и наши коллеги, и просто рядовые граждане страны, которые зададутся вопросом: зачем нам это всё нужно? Потому что у нас всё есть и так: нефть, газ, уголь, металлы, причём самые разные: чёрные, цветные, золото, платина, алмазы – чего у нас только нет. В принципе в общем и целом технологическое развитие идёт неплохо, интеллектуальная база очень хорошая, но нам нужен с вами рывок – вот что нужно, и нужно это обеспечить.

Один из наших коллег в одной из арабских стран, бывший министр нефти, как-то сказал: «Каменный век закончился не потому, что камни кончились, а потому, что появились новые технологии». Они появляются в мире. Тот, кто опоздает в этом соревновании, мгновенно – я хочу это подчеркнуть, – во всяком случае очень быстро попадёт в полную зависимость от лидеров этого процесса.

Россия не может ни в коем случае этого допустить. Главное, что у нас есть все шансы, возможности, используя те факторы, о которых я уже сказал, а их нужно максимально использовать, для того, чтобы обеспечить этот рывок и прорыв в будущее.

Давайте мы с учётом того, что сегодня услышали от коллег, поправим в плане, предложенном Правительством, примем этот план и будем напряжённо работать над его реализацией.

Французские ВВС нанесли 600 авиаударов по позициям боевиков террористической группировки "Исламское государство" (ИГ, запрещена в РФ) за время боев за Мосул, передает в среду агентство Франс Пресс со ссылкой на представителя ВС страны.

В общей сложности с начала участия Франции в операциях против ИГ* в сентябре 2014 года французские самолеты нанесли 1 тысячу 307 авиаударов на территории Ирака и Сирии.

Агентство отмечает, что, по информации из Пентагона, войска международной коалиции, возглавляемой США, в общей сложности нанесли более 22,6 тысячи ударов в Ираке и почти 9,7 тысячи ударов в Сирии.

Ранее сообщалось, что федеральная полиция Ирака окружила оставшихся в Мосуле боевиков террористической группировки ИГ* в последнем районе, площадь которого не превышает 500 квадратных метров.

На прошлой неделе премьер Ирака Хайдер аль-Абади заявил, что освобождение главной мечети Мосула ан-Нури, откуда главарь ИГ* в 2014 году провозгласил "халифат", является "концом игиловского лжегосударства". Представитель коалиции Райан Дилон отметил, что о полном освобождении города может быть объявлено в течение нескольких дней.

*Запрещенная в России террористическая организация

Виктория Иванова.

Ответом на последние ракетные испытания КНДР должна стать резолюция СБ ООН, заявил постпред Франции при ООН Франсуа Делаттр. Такой подход поддержал представитель Великобритании.

"Мы выступаем за новую резолюцию Совета Безопасности, которая ужесточит режим санкций в отношении северокорейского режима", — заявил Делаттр журналистам в среду.

"Совет Безопасности должен немедленно начать работу над новой резолюцией", — заявил на заседании постпред Великобритании Мэттью Райкрофт.

КНДР объявила во вторник о проведении первого успешного запуска межконтинентальной баллистической ракеты "Хвасон-14". По ее информации, максимальная высота полета ракеты составила 2802 км, дальность — 933 км.

Однако, по данным Минобороны РФ, ракета КНДР поднялась на высоту 535 км и пролетела около 510 км. Как уточнили в ведомстве, такие показатели соответствуют характеристикам ракеты средней дальности.

Канцлер Германии Ангела Меркель по телефону заверила украинского президента Петра Порошенко, что во время встречи лидеров Германии и Франции с президентом России "ничего о судьбе Украины" без Киева решаться не будет, сообщила в среду пресс-служба украинского главы.

Ранее помощник президента РФ Юрий Ушаков сообщил, что Владимир Путин 8 июля в Гамбурге в формате рабочего завтрака обсудит с президентом Франции Эммануэлем Макроном и Меркель ситуацию на Украине.

"Ангела Меркель заверила Петра Порошенко, что во время встречи ничего о судьбе Украины без Украины решаться не будет", — говорится в сообщении.

Как отмечается, Порошенко и Меркель также подчеркнули необходимость продолжения активных контактов в "нормандской формате".

Госсекретарь США Рекс Тиллерсон в рамках визита в Киев 9 июля представит украинскому президенту Петру Порошенко свой взгляд на конфликт на востоке Украины, а также попытается собрать больше информации по этому вопросу, сообщил журналистам высокопоставленный чиновник Госдепартамента.

Представитель американского внешнеполитического ведомства рассказал, что Вашингтон полностью поддерживает Минские соглашения и не видит им альтернативы.

"Госсекретарь говорил, что пока нет лучшего варианта, на который согласятся Россия и Украина. "Минск" — это то, что у нас есть, и мы полностью поддерживаем "Минск". Но это не исключает другие опции, если окажется, что есть возможность достижения той же цели лучшим способом и это будет принято Украиной и Россией", — пояснил он.

Чиновник сообщил, что Вашингтон рассматривает варианты поддержки "нормандского формата" и Минских соглашений.

"Все члены "нормандского формата" — Франция, Германия, Украина и Россия — выразили свое желание иметь такого партнера, как США, в переговорах. Не как члена "нормандского формата", но как поддержку этого формата", — отметил дипломат.

Говоря о возможном назначении спецпредставителя США в "нормандском формате", он сообщил, что США рассматривают любые варианты, где могут быть полезными.

По словам чиновника, Тиллерсон намерен обсудить с Порошенко "всестороннюю помощь" США в части поддержания суверенитета и территориальной целостности Украины. Дипломат подчеркнул, что Соединенные Штаты не намерены поставлять Киеву летальное оружие.

"Мы как не поставляем оружие на Украину, так и пока не приняли решение делать это", — сказал он.

В июне в Киеве заявили, что рассчитывают в течение двух-трех месяцев подписать с США соглашение о поставках оружия. Как впоследствии уточнил Порошенко, речь о летальном оружии пока не идет, власти ожидают поставок оборонительного вооружения.

Киев начал военную операцию против самопровозглашенных республик Донбасса весной 2014 года. Вопрос урегулирования внутриукраинского конфликта обсуждается в том числе в ходе встреч контактной группы в Минске и в "нормандском формате" — высокопоставленными представителями Германии, России, Украины и Франции.

До основания, а затем…

Алексей Арбатов

Устарел ли контроль над ядерными вооружениями?

Алексей Арбатов – академик РАН, руководитель Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова Российской Академии наук, в прошлом участник переговоров по Договору СНВ-1 (1990 г.), заместитель председателя Комитета по обороне Государственной думы (1994–2003 гг.).

Резюме Если откажемся от наработанных за полвека норм и инструментов контроля над ядерным оружием, останемся у разбитого корыта. Необходимо срочно спасать эту сложную и бесценную конструкцию и, опираясь на такой фундамент, продуманно ее совершенствовать.

Противостояние России и Запада и начало нового цикла гонки вооружений вернули проблемы ядерного оружия на авансцену мировой политики после двадцати лет забвения. Администрация Дональда Трампа не считает приоритетом прогресс в контроле над ядерным оружием, что по идее должно послужить стимулом для Москвы к существенному пересмотру курса в данной области. Но в какую сторону? Этот вопрос остается открытым.

Ядерный романтизм в консервативную эпоху

На Валдайском форуме в октябре 2016 г. президент России Владимир Путин заявил: «Ядерное оружие является фактором сдерживания и фактором обеспечения мира и безопасности во всем мире», его нельзя «рассматривать как фактор какой бы то ни было потенциальной агрессии». Следует отметить, что столь положительная и в чем-то даже романтическая оценка роли ядерного оружия высказывается у нас на самом высоком государственном уровне впервые – такого не было ни во времена СССР, ни в демократической России.

Впрочем, многое зависит от интерпретации. Если эти слова – пожелание того, как должно быть, пока ядерное оружие существует в качестве объективной реальности, на это нечего возразить. Возможно, имелось в виду, что ядерное оружие должно быть предназначено только для ответного удара, и этой возможностью следует сдерживать агрессора от нападения («фактор сдерживания»). И что его недопустимо применять в первом ударе («как фактор потенциальной агрессии»). В таком случае мы имеем дело с одним из вариантов формулировки концепции стратегической стабильности как состояния стратегических взаимоотношений сторон, при котором сводится к минимуму вероятность ядерной войны, во всяком случае – между двумя сверхдержавами.

Однако если приведенное высказывание отражает представление о существующем порядке вещей, то с ним нельзя согласиться без существенных оговорок.

Фактор агрессии или ее сдерживания?

Первая оговорка состоит в том, что все девять нынешних государств, имеющих ядерное оружие, в своих официальных военных доктринах или по умолчанию допускают применение его первыми.

До недавнего времени КНР и Индия были единственными двумя странами, принявшими обязательство о неприменении ядерного оружия первыми. Но в Китае идет дискуссия об отказе от этого принципа ввиду растущей возможности США поражать китайские ядерные средства высокоточными неядерными системами большой дальности. А Индия, судя по всему, изменила свое прежнее обязательство, заявив, что оно распространяется только на неядерные государства, и это сближает ее стратегию с доктринами России и Соединенных Штатов.

Американские союзники по НАТО – Великобритания и Франция – всегда доктринально допускали применение ядерного оружия первыми, хотя их ядерные силы в сокращенном составе технически более всего соответствуют концепции сугубо ответного удара, во всяком случае в отношении России (а до того – СССР).

Пакистан открыто и безоговорочно придерживается концепции первого применения ядерного оружия (как оперативно-тактического, так и средней дальности) против Индии, имеющей большое превосходство по силам общего назначения.

Израиль не признает и не отрицает наличия у него ядерного оружия. Но ввиду специфики его геополитического окружения ни у кого нет сомнений, что Тель-Авив негласно придерживается концепции первого ядерного удара.

У Северной Кореи вместо доктрины – идеологические декларации с угрозами применения ядерного оружия. В свете малочисленности и уязвимости ее ядерных средств в противоборстве с ядерной сверхдержавой в лице США первый удар – единственный способ применить ядерное оружие (и после этого погибнуть).

Тем более сказанное выше относится к двум ведущим ядерным державам. Российская официальная военная доктрина недвусмысленно предусматривает не только ответный ядерный удар (в качестве реакции на нападение на РФ и ее союзников с использованием ядерного и других видов оружия массового уничтожения, ОМУ), но также и первый ядерный удар: «Российская Федерация оставляет за собой право применить ядерное оружие… в случае агрессии против Российской Федерации с применением обычного оружия, когда под угрозу поставлено само существование государства». В таком случае ядерный удар будет иметь целью «нанесение неприемлемого ущерба агрессору в любых условиях обстановки».

В военной политике Соединенных Штатов тоже всегда допускалась возможность использования ядерного оружия первыми, как гласит американская ядерная доктрина от 2010 г., «для узкого набора сценариев». Обеспечивая гарантии безопасности союзникам в Европе и Азии, США имеют варианты ядерного ответа на нападение на них с использованием обычного оружия или других видов ОМУ и потому «не готовы в настоящее время принять безоговорочную политику сдерживания ядерного нападения как единственного предназначения ядерного оружия…».

Таким образом, Россия, Соединенные Штаты и другие государства, обладающие ядерным оружием, допускают, помимо ответного удара, те или иные варианты применения ядерного оружия первыми (т.е. как «фактор агрессии»). Такие варианты включены в их понимание ядерного сдерживания (т.е. «фактора обеспечения мира и безопасности во всем мире»). Объясняется этот доктринальный симбиоз тем, что все они без исключения считают «фактором агрессии» только первый ядерный удар вероятного противника. А сами намерены применить ядерное оружие первыми исключительно в ответ на агрессию с использованием других видов ОМУ или обычных вооружений.

В связи с этим следует подчеркнуть, что исторически во многих войнах, особенно после 1945 г., каждая сторона считала, что, даже ведя наступательные операции, она обороняется, отражая реальную или неминуемо грозящую агрессию. Это влекло за собой или могло повлечь эскалацию конфликта. Карибский ракетный кризис октября 1962 г. наглядно продемонстрировал возможность ядерной войны из-за потери контроля над событиями, а не в результате спланированной агрессии. Несколько раз чистое везение спасало мир от ядерной катастрофы, хотя тогда уже существовало взаимное ядерное сдерживание (пусть асимметричное) и ни одна из сторон не хотела прямого конфликта.

Похожие, хотя и не столь опасные ситуации эскалации взаимных оборонительных действий имели место во время берлинского кризиса 1961 г., в ходе вьетнамской (1964–1972 гг.), афганской (1979–1989 гг.) и первой иракской войн (1990 г.). То же можно сказать о четырех ближневосточных войнах (1957, 1967, 1973 и 1983 гг.), фолклендском конфликте (1982 г.), индо-пакистанской и ирано-иракской войнах (1971 и 1980–1988 гг.) и ряде других событий такого рода. Причем некоторым из них сопутствовали открытые угрозы применения ядерного оружия и повышение уровней его готовности ведущими государствами.

Нынешняя конфронтация России и НАТО в Европе, многосторонний характер кризисов на Ближнем Востоке в сочетании с развитием новейших ядерных и обычных высокоточных вооружений и изощренных информационно-управляющих систем порождают угрозу быстрой непреднамеренной эскалации обычного (даже локального) конфликта между великими державами к ядерной войне. Эта угроза усугубляется «новаторскими» концепциями применения ядерного оружия в стратегиях ведущих государств.

Опасные новации

Во времена прошлой холодной войны вероятность быстрой (и даже изначальной) эскалации крупного вооруженного конфликта в Европе к применению ядерного оружия со стороны НАТО и Варшавского договора принималась как данность (а на континенте было развернуто в общей сложности до 17 тыс. единиц тактических ядерных средств). После окончания холодной войны тактические ядерные силы сторон были многократно сокращены, а апокалипсические сценарии были на четверть века забыты.

Но кризис вокруг Украины и наращивание вооруженных сил по обе стороны новых границ между Россией и НАТО вернули прежние страхи в европейскую политику. Масштабные военные учения сторон стали регулярно проводиться с имитацией применения тактических ядерных средств. Оружие такого класса в количестве нескольких сотен единиц все еще размещено вместе с силами общего назначения на передовых базах России и в американских хранилищах на территории стран НАТО.

Однако есть и новшества, чреватые не меньшей опасностью: концепции избирательного применения стратегических ядерных вооружений. Соединенные Штаты с начала 1960-х гг. экспериментировали со стратегией контрсиловых ядерных ударов – поражения стратегических сил и других военных объектов СССР, избегая разрушения городов (во всяком случае, на первых этапах войны). Но все эти планы разбивались о вероятность массированного ядерного ответа другой стороны.

Перемены начались много лет спустя: в 2003 г. в официальных российских документах появились планы «деэскалации агрессии... угрозой нанесения или непосредственно осуществлением ударов различного масштаба с использованием обычных и/или ядерных средств поражения». Причем предполагалась возможность «дозированного боевого применения отдельных компонентов Стратегических сил сдерживания».

С тех пор издания военной доктрины РФ не упоминали подобных концепций, и на время они ушли в тень. Но в условиях нынешнего обострения напряженности в профессиональную печать стали периодически просачиваться сходные идеи, возможно, отражая закрытые стратегические изыскания уполномоченных организаций. Можно в связи с этим предположить, что в России, США (и, видимо, в КНР) прорабатываются концепции избирательного применения стратегического ядерного оружия.

Например, военные профессионалы из закрытых институтов Минобороны РФ подчеркивают «…ограниченный характер первого ядерного воздействия, которое призвано не ожесточить, а отрезвить агрессора, заставить его прекратить нападение и перейти к переговорам. При отсутствии желательной реакции предусматривается нарастающее массирование использования ядерного оружия как в количественном отношении, так и по энерговыделению. Поэтому… первое ядерное воздействие Российской Федерации может носить ограниченный характер. Реакция противника просчитывается в форме как массированного, так и ограниченного ядерного удара. Более вероятным, на наш взгляд, можно считать второй вариант. В его пользу говорит тот факт, что США являются страной, где родилась концепция ограниченной ядерной войны». В качестве возможных средств таких действий рассматриваются, в частности, новые тяжелые наземные ракеты шахтного базирования типа «Сармат», поскольку уязвимость пусковых установок не позволяет полагаться на них для осуществления ответного удара в случае массированной контрсиловой атаки США.

Судя по всему, и Соединенные Штаты, в свою очередь, реанимируют концепции ограниченной стратегической ядерной войны в виде «подогнанных (tailored) ядерных опций». Как оружие таких ударов обсуждаются, например, перспективные ядерные авиационные крылатые ракеты большой дальности (LRSO – long-range stand-off missile) и управляемые авиабомбы с вариативной мощностью заряда (В-61-12).

Чаще всего в России подобные избирательные удары предлагаются как ответ на массированную неядерную «воздушно-космическую агрессию» США и НАТО (вроде многократно расширенного варианта налетов на Югославию, Афганистан или Ирак). А в США такие «опции» прорабатываются как реакция на ограниченное «ядерное воздействие» со стороны России (а также имея в виду Китай). В реальности Соединенные Штаты не имеют ни планов, ни достаточных средств для неядерной «воздушно-космической агрессии» против России, особенно если речь идет об ударе по ее стратегическим ракетным силам. Эти сценарии существуют в воображении российских стратегов. Однако взаимная разработка планов избирательных стратегических ударов угрожает молниеносно перевести на глобальный уровень любое локальное (и даже случайное) вооруженное столкновение двух сверхдержав.

Хотелось бы спросить авторов российской концепции: почему они думают, что Соединенные Штаты в ходе обмена ограниченными ударами, в конце концов, первыми дадут «задний ход»? Видимо, подсознательно здесь присутствует стереотип: в США живут богаче и ценят жизнь выше, а патриотизм – ниже, чем в России. Возможно, применительно к большой и долгой обычной войне это не лишено оснований (достаточно сравнить отношение общества двух стран к войнам во Вьетнаме и Афганистане). Однако упускается из вида, что ядерное оружие и в этом смысле является «великим уравнителем»: и богатым, и бедным одинаково не хочется, чтобы они сами, их дети и внуки превратились в «радиоактивную пыль». Во всяком случае, исторический опыт кризисов холодной войны не подтверждает представления о трусливости американцев, а с тех пор уровень жизни в России и на Западе стал менее контрастным.

Сопутствующая идея, набирающая ныне обороты, состоит в том, что после большого сокращения ядерных арсеналов за прошедшие четверть века ядерная война снова стала возможна и не повлечет глобальной катастрофы. Вот один из образчиков такого прогнозирования: «Решившись на контрсиловой превентивный удар по России… США имеют основания рассчитывать на успех… В итоге до 90 процентов российского ядерного потенциала уничтожается до старта. А суммарная мощность ядерных взрывов составит около 50–60 мегатонн… Гибель миллионов американцев, потеря экономического потенциала будут перенесены относительно легко. Это умеренная плата за мировое господство, которое обретут заокеанская или транснациональная элиты, уничтожив Россию…» В качестве спасительной меры, утверждает автор, создание 40–50 «боеприпасов (в 100 МТ) в качестве боеголовок для тяжелых МБР или сверхдальних торпед гарантирует доведение до критически опасных геофизических зон на территории США (Йеллоустонский супервулкан, разломы тихоокеанского побережья США)... Они гарантированно уничтожат США как государство и практически всю транснациональную элиту».

Можно было бы отмахнуться от таких идей как не составляющих предмет стратегического анализа и требующих услуг специалистов другого профиля, но не все так просто. Их автор (Константин Сивков) много лет служил в Генеральном штабе Вооруженных сил РФ и принимал участие в разработке военно-доктринальных документов государства. В других работах этого специалиста, как и в публикациях упомянутых выше экспертов, вопреки официальной линии Москвы, приводятся вполне убедительные расчеты невозможности массированного поражения не только российских ракетных шахт, но и значительной части промышленности высокоточным неядерным оружием. Также следует напомнить, как пару лет назад один из центральных каналов российского телевидения в репортаже о заседании военно-политического руководства самого высокого уровня как бы «случайно» показал картинку именно такой суперторпеды, вызвав немалый ажиотаж на Западе.

Приведенные примеры не позволяют безоговорочно принять тезис известного российского политолога Сергея Караганова: «Наличие ядерного оружия с имманентно присущей ему теоретической способностью уничтожения стран и континентов, если не всего человечества, изменяло мышление, “цивилизовало”, делало более ответственными правящие элиты ядерных держав. Из этих элит вымывались или не подпускались к сферам, связанным с национальной безопасностью, люди и политические группы, взгляды которых могли бы привести к ядерному столкновению». И дело не в том, что до «ядерной кнопки» могут добраться экстремисты или умалишенные, а в том, что замкнутые институты имеют склонность генерировать узко технико-оперативный образ мышления, совершенно оторванный от реальности и чреватый чудовищными последствиями в случае его практической имплементации.

Так или иначе, приведенные концепции насколько искусственны, настолько и опасны. Россия и США уже второй год не могут договориться о координации обычных авиаударов даже по общему противнику в Сирии, а что уж говорить о негласном взаимопонимании «правил» обмена избирательными ядерными ударами друг по другу! Касательно приемлемости ядерной войны при сокращенных потенциалах, даже если принять крайне спорные прогнозы минимального ответного удара России мощностью в 70 мегатонн (10% выживших средств), надо обладать экзотическим мышлением для вывода, что российский ответ (5 тыс. «хиросим») не будет означать полного уничтожения Cоединенных Штатов и их союзников вместе со всеми элитами.

В реальности нет никаких оснований полагать, что ядерное оружие теперь и в будущем может стать рациональным инструментом войны и ее завершения на выгодных условиях. Однако есть риск (особенно после смены руководства США), что государственные руководители, не владея темой, не имея доступа к альтернативным оценкам и тем более не ведая истории опаснейших кризисов времен холодной войны, поверят в реализуемость подобных концепций. Тогда в острой международной ситуации, стремясь не показать «слабину», они могут принять роковое решение и запустить процесс неконтролируемой эскалации к всеобщей катастрофе.

Банализация и рационализация ядерного оружия и самой ядерной войны, безответственная бравада на эти запретные ранее темы – опаснейшая тенденция современности. Парадоксально, что отмеченные стратегические новации выдвинуты в условиях сохранения солидного запаса прочности паритета и стабильности ядерного баланса России и США. Похоже, что даже классическое двустороннее ядерное сдерживание в отношениях двух сверхдержав (не говоря уже о других ядерных государствах) «поедает» само себя изнутри. Впредь едва ли можно надеяться только на него как на «фактор обеспечения мира и безопасности».

Нельзя не признать, что традиционные концепции и методы укрепления стратегической стабильности не способны устранить данную опасность. Для этого нужны новые принципы стратегических отношений великих держав и механизмы обоюдного отказа от опасных стратегических новаций. Но их невозможно создать в условиях распада контроля над ядерным оружием и неограниченной гонки вооружений.

Спасло ли мир ядерное сдерживание?

Вторая оговорка в отношении упомянутой в начале статьи «валдайской формулы» заключается в том, что ядерный «фактор сдерживания» реализуется исключительно в рамках системы и процесса контроля над вооружениями и их нераспространения – и никак иначе. Сейчас, на кураже ниспровержения прежних истин, по этому поводу высказываются сомнения. Например, цитировавшийся выше Сергей Караганов пишет, что «…баланс полезности и вредности контроля над вооружениями подвести крайне трудно». Тем не менее это сделать легко – при всей сложности проблематики ядерных вооружений.

До начала практического контроля над вооружениями (ведя отсчет с Договора 1963 г. о частичном запрещении ядерных испытаний) мир неоднократно приближался к грани ядерной войны. Характерно, что упомянутый выше самый опасный эпизод – Карибский кризис – помимо конфликта СССР и США из-за Кубы, был главным образом вызван именно динамикой ядерного сдерживания. Отвечая на большой блеф советского лидера Никиты Хрущева о ракетном превосходстве после запуска спутника в 1957 г., Соединенные Штаты начали форсированное наращивание ракетно-ядерных вооружений. Администрация Джона Кеннеди, придя к власти в 1961 г., унаследовала от предшественников 12 старых межконтинентальных баллистических ракет (МБР) и две первые атомные подводные лодки с баллистическими ракетами (БРПЛ). Однако уже в 1967 г. американские стратегические ядерные силы (СЯС) увеличились по числу ракет в 40 раз (!). Поняв, куда идут процессы, Хрущев санкционировал переброску ракет средней дальности на Кубу, чтобы хоть замедлить быстро растущее отставание от США. Остальное хорошо известно.

Так ядерное сдерживание чуть не привело к ядерной войне. Можно до бесконечности спорить, спасло ли мир ядерное оружие или нет. И то и другое недоказуемо, поскольку, слава Богу, ядерной войны в те годы не случилось. Но в течение ста лет после битвы при Ватерлоо и до августа 1914-го большой войны в Европе тоже не произошло, хотя ядерного оружия не было, как и на протяжении полутора веков между Тридцатилетней войной и наполеоновским нашествием. А малых войн случалось множество, как и в годы холодной войны, причем через своих клиентов великие державы воевали и друг с другом.

После Договора 1963 г. в течение последующего полувека была создана обширная система ограничения и нераспространения ядерного оружия. Последний кризис холодной войны произошел осенью 1983 г., причем тоже из-за динамики ядерного сдерживания: развертывания новых ракет средней дальности СССР, а в ответ и аналогичных ракет США и провала переговоров по ограничению ядерных вооружений. Вывод очевиден: международные конфликты на фоне неограниченной гонки ядерных вооружений периодически подводят мир к грани ядерного Армагеддона. А в условиях процесса и режимов контроля над вооружениями – нет.

Отрицать прямую и обратную корреляцию мира и контроля над вооружениями можно, только если не желать признавать очевидного. Именно соглашения об ограничении и сокращении ядерного оружия стабилизировали военный баланс на пониженных уровнях и сыграли решающую роль в спасении мира от глобальной войны. Точно так же четко прослеживается взаимосвязь успехов и провалов диалога великих держав по ядерному разоружению и соответственно – прогресса или регресса режима нераспространения ядерного оружия.

Тем не менее, если исходить из того, что сдерживание, наряду с соглашениями великих держав, явилось одним из факторов спасения мира от ядерной войны в прошлом, то это отнюдь не значит, что так будет продолжаться в будущем. Отношения стабильного стратегического паритета сложились исключительно между СССР/Россией и США, хотя и здесь сейчас нарастают возмущающие факторы. Но нет оснований рассчитывать на тот же эффект в отношениях других ядерных государств, например, Индии и Пакистана. Тем более это относится к Северной Корее и возможным будущим обладателям ядерного оружия, если продолжится его распространение, что неизбежно в случае провала переговоров по дальнейшему сокращению ядерных арсеналов.

А через новые ядерные государства это оружие или оружейные материалы и экспертиза неизбежно рано или поздно попадут в руки террористов, что положит катастрофический конец роли ядерного оружия как «фактора обеспечения мира и безопасности». Ядерное сдерживание, согласно вечным законам гегелевской диалектики, убьет само себя. Это тем более так, поскольку в настоящее время разворачивается беспрецедентный кризис системы контроля над ядерным оружием.

Распад системы: есть ли повод для волнения?

Впервые за более чем полвека переговоров и соглашений по ядерному оружию (после Договора 1963 г.) мир оказался перед перспективой потери уже в ближайшее время договорно-правового контроля над самым разрушительным оружием в истории человечества.

Наиболее слабым звеном в системе контроля над ядерным оружием является Договор РСМД между СССР и США от 1987 года. Стороны уже несколько лет обвиняют друг друга в нарушении Договора, и после смены администрации в Вашингтоне в обозримом будущем он может быть денонсирован. В России к этому соглашению относятся скептически, что регулярно проявляется в высказываниях государственных руководителей. Еще более настораживает, что в новой «Концепции внешней политики» от 2016 г. он даже не упомянут в числе договоров, которым привержена Москва.

Обычно в вину Договору РСМД вменяется, что согласно его положениям было ликвидировано в два с лишним раза больше советских, чем американских ракет (соответственно 1836 и 859), и этой арифметикой до сих пор возмущаются многие российские эксперты в погонах и без. Но дело не просто в том, что советских ракет было развернуто намного больше и соответственно до «нуля» пришлось больше их сокращать. Еще важнее, что по высшей стратегической математике СССР все равно остался в выигрыше по качеству. Ведь для него был устранен, по сути, элемент стратегической ядерной угрозы, особенно ракеты «Першинг-2», способные с коротким подлетным временем (7 минут) наносить точные удары по подземным командным центрам высшего военно-политического руководства в Московском регионе. А непосредственно для американской территории Договор никак угрозу не уменьшил, поскольку советские ракеты средней дальности ее по определению не достигали.

Другой аргумент против Договора состоит в том, что ракеты средней дальности нужны России для ударов по базам ПРО США в Европе. Между тем все непредвзятые оценки показывают, что эти системы не способны перехватить российские МБР ни на разгонном участке, ни вдогонку. Кстати и президент Путин заявлял, что новые системы РФ могут преодолеть любую ПРО США.

Довод о том, что нужно отвечать на ядерные ракеты средней дальности третьих стран, не участвующих в Договоре, тоже неубедителен. Поскольку Великобритания и Франция не имеют ракет такого класса, из пяти остальных ядерных государств КНР и Индия – стратегические союзники России, Пакистан нацеливает ракеты только на Индию, Израиль – на исламских соседей, а КНДР – на американских дальневосточных союзников, а в перспективе – на США.

В любом случае Россия обладает большим количеством достратегических ядерных средств для сдерживания третьих стран, помимо стратегического потенциала для сдерживания Соединенных Штатов, часть которого может быть нацелена по любым другим азимутам. И уж если этой огромной мощи недостаточно для сдерживания третьих ядерных государств, то дополнительное развертывание наземных баллистических и крылатых ракет средней дальности делу не поможет. Придется рассчитывать на противоракетную оборону в составе модернизированной Московской ПРО А-235, новейших систем С-500 и последующих поколений подобных средств. А заодно пересмотреть позицию о необходимости отказа от систем ПРО или их жесткого ограничения.

Вопреки критике Договора при современном геополитическом положении России он намного важнее для ее безопасности, чем 30 лет назад. В случае его краха и в ответ на развертывание ныне запрещенных российских систем оружия возобновится размещение американских ракет средней дальности, причем не в Западной Европе, как раньше, а на передовых рубежах – в Польше, Балтии, Румынии, откуда они смогут простреливать российскую территорию за Урал. Это заставит Москву с огромными затратами повышать живучесть ядерных сил и их информационно-управляющей системы.

Кризис контроля над ядерным оружием проявляется и в том, что вот уже шесть лет не ведется переговоров России и США по следующему договору СНВ – самая затянувшаяся пауза за 47 лет таких переговоров. В 2021 г. истечет срок текущего Договора СНВ, и в контроле над стратегическими вооружениями возникнет вакуум. Времени для заключения нового договора, в свете глубины разногласий сторон по системам ПРО и высокоточным неядерным вооружениям, все меньше. При этом новая администрация Белого дома не проявляет заинтересованности в заключении нового договора СНВ до 2021 г. или в его продлении до 2026 года.

Именно с середины 2020-х гг. Соединенные Штаты приступят к широкой программе обновления своего стратегического ядерного арсенала (стоимостью до 900 млрд долл.), а также, вероятно, расширят программу ПРО, на что Россия будет вынуждена отвечать. Причем в отличие от периода холодной войны эта ракетно-ядерная гонка будет дополнена соперничеством по наступательным и оборонительным стратегическим вооружениям в неядерном оснащении, а также развитием космического оружия и средств кибервойны. Новейшие системы оружия особенно опасны тем, что размывают прежние технические и оперативные разграничения между ядерными и обычными, наступательными и оборонительными, региональными и глобальными вооружениями.

К тому же гонка вооружений станет многосторонней, вовлекая, помимо США и России, также КНР, страны НАТО, Индию и Пакистан, Северную и Южную Кореи, Японию и другие государства. Геополитическое положение России обуславливает ее особую уязвимость в такой обстановке.

Уже два десятилетия по вине Вашингтона в законную силу не вступает Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ). По их же вине недавно «заморожено» соглашение о ликвидации избыточного запаса плутония. Переговоры по запрещению производства разделяющихся материалов (оружейного урана и плутония) в военных целях (ДЗПРМ) много лет стоят в тупике на Конференции по разоружению в Женеве. По российской инициативе за последние три года прекратилось сотрудничество РФ и США по программам безопасной утилизации, физической сохранности и защите ядерных вооружений, материалов и объектов.

Конференция по рассмотрению Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) в 2015 г. закончилась провалом. Северная Корея, которая вышла из ДНЯО в 2003 г., продолжает испытания ядерного оружия и баллистических ракет. В апреле 2017 г. от нее дистанцировался даже главный покровитель – Китай. Настрой новой администрации и Конгресса против многостороннего соглашения об ограничении иранской ядерной программы от 2015 г. может нанести окончательный удар по ДНЯО. Дальнейшее распространение ядерного оружия будет происходить главным образом рядом с российскими границами (Иран, Турция, Египет, Саудовская Аравия, Южная Корея, Япония).

Если и когда это оружие попадет в руки террористов, Россия – с недавнего времени лидер в борьбе с международным терроризмом – может стать одним из первых объектов их мщения, тем более в свете уязвимости ее геополитического положения и проницаемости южных границ.

Рецепты летального исхода

Традиционный контроль над ядерным оружием зиждился на ярко выраженной биполярности миропорядка, примерном равновесии сил сторон и согласовании классов и типов оружия в качестве предмета переговоров. Ныне миропорядок стал многополярным, равновесие асимметричным, а новые системы оружия размывают прежние разграничения. Контроль над вооружениями и предотвращение ядерной войны необходимо своевременно адаптировать к меняющимся условиям. Но надстраивать здание нужно на твердом и испытанном фундаменте – таково элементарное правило любой реконструкции.

В упоминавшейся выше статье Сергей Караганов пишет о необходимости выработки «новых схем ограничения вооружений». В качестве таковых он предлагает «не традиционные переговоры по сокращению (ликвидации) ядерного оружия... Пора и в расчетах, и в переговорах, если их все-таки вести, отходить от бессмысленного принципа численного паритета… Вместо этого стоит начать диалог всех ядерных держав (в том числе, возможно, даже Израиля и Северной Кореи…) по укреплению международной стратегической стабильности. Сопредседателями диалога могут быть Россия, США и Китай. Цель – предотвращение глобальной войны, использования ядерного оружия. Он должен быть направлен именно на повышение стабильности, предсказуемости, донесения друг до друга опасений, предотвращения новых дестабилизирующих направлений гонки вооружений. Особенно основанных на новых принципах средств противоракетной обороны в динамическом взаимодействии с наступательными вооружениями. Естественно, диалог должен включать и обсуждение неядерных, но де-факто стратегических вооружений. А также средств кибервойны… Таким образом, – пишет этот авторитетный специалист, – цель диалога – не собственно сокращение арсеналов, а предотвращение войны через обмен информацией, разъяснение позиций, в том числе причин развертывания тех или иных систем, доктринальных установок, укрепление доверия или по крайней мере уменьшения подозрений».

Прежде всего по поводу приведенного подхода следует отметить, что у Москвы и Вашингтона уже есть совместная концепция стратегической стабильности, предметно согласованная в первый и, к сожалению, последний раз в 1990 году. Ее суть (состояние стратегических отношений, устраняющее стимулы для первого удара) вполне актуальна. Что касается конкретных способов укрепления стабильности (взаимоприемлемое соотношение наступательных и оборонительных средств, снижение концентрации боезарядов на носителях и акцент на высокоживучие системы оружия), они, безусловно, требуют обсуждения и дополнения. Нужно учесть появление новейших наступательных и оборонительных вооружений, затронутые выше опасные концепции их применения, киберугрозы, распространение ядерного и ракетного оружия. Но расширение круга участников таких переговоров преждевременно. В обозримом будущем было бы величайшим успехом достичь взаимопонимания хотя бы в двустороннем формате, а уже затем думать о его расширении.

Кроме того, отвлеченное обсуждение стратегической стабильности сродни популярным в Средние века схоластическим диспутам. Это не приведет к конкретному результату, вроде упомянутого Карагановым «предотвращения новых дестабилизирующих направлений гонки вооружений». Едва ли можно рассчитывать, что оппоненты просто силой аргументов убедят друг друга отказаться от вызывающих беспокойство программ – без достижения взаимных компромиссов в виде ограничения и сокращения конкретных вооружений. А раз так, то и «численному паритету» нет альтернативы: ни одна из сторон не согласится юридически закрепить свое отставание.

Это суждение подтверждает практический опыт. Ведущиеся в течение последних лет американо-китайские консультации по стратегической стабильности при неравенстве потенциалов не породили ничего (кроме совместного словаря военных терминов). Та же участь постигла переговоры «большой ядерной пятерки», начавшиеся с 2009 г.: ничего конкретного, кроме общих благих пожеланий, согласовать не удалось. Наконец, есть опыт диалога России и Соединенных Штатов, который шел до 2012 г. по системам ПРО в контексте стратегической стабильности. Интеллектуальное взаимодействие потерпело фиаско, поскольку США не соглашались ни на какие ограничения ПРО, а Россия их и не предлагала, требуя «гарантий ненаправленности».

Если бы удалось организовать предлагаемый Сергеем Карагановым форум «девятки» по стратегической стабильности, он в лучшем случае вылился бы в бесплодный дискуссионный клуб, а в худшем – в площадку для взаимной ругани (тем более с участием таких своеобразных стран, как Израиль и КНДР).

Единственное содержательное определение стабильности от 1990 г. потому и состоялось, что согласовывалось в рамках переговоров о Договоре СНВ-1 и нашло воплощение в его статьях и обширнейшей интрузивной системе верификации и мер доверия. Поэтому паритет, количественные уровни, подуровни и качественные ограничения являются самым оптимальным и доказавшим свою практичность фундаментом соглашений по укреплению стабильности. В достигнутых с начала 1970-х гг. девяти стратегических договорах сокращение и ограничение вооружений, меры доверия и предсказуемости – отнюдь не самоцель, а способ практического (в отличие от теоретического) приближения к главной цели – предотвращению ядерной войны.

Разрушить существующую систему контроля над вооружениями проще простого, для этого даже не надо ничего делать – без постоянных усилий по ее укреплению она сама разрушается под давлением политических конфликтов и военно-технического развития. А вот создать на ее обломках нечто новое невозможно, тем более если предлагается привлечь скопом все ядерные государства и говорить одновременно обо всех насущных проблемах.

Об интересах России

После смены власти в Вашингтоне сохранение и совершенствование режимов контроля над ядерным оружием впредь могла бы обеспечить только Россия. Конечно, в том случае, если бы она этого захотела. Однако ни на США, ни на КНР или НАТО/Евросоюз рассчитывать не приходится. Помимо ответственности России как великой державы и ядерной сверхдержавы за эту кардинальную область международной безопасности, побудительным мотивом могут быть и другие соображения. При трезвом анализе ситуации, избавленном от политических обид и «ядерного романтизма», Москва должна быть больше всех заинтересована в этом с точки зрения национальной безопасности.

Во-первых, потому что гонку ядерных вооружений теперь намерены возглавить Соединенные Штаты, так зачем предоставлять им свободу рук? В интересах России понизить стратегические «потолки», загнать под них гиперзвуковые средства, вернуться к вопросу согласования параметров и мер доверия применительно к системам ПРО. Тем более что РФ интенсивно строит такую систему в рамках большой программы Воздушно-космической обороны (ВКО).

Другой мотив в том, что, как отмечалось выше, Россия находится в куда более уязвимом геостратегическом положении, чем США и страны НАТО, не имеет союзных ядерных держав и вообще не богата верными военно-политическими союзниками. Соответственно, продуманные и энергичные меры контроля над вооружениями способны устранить многие опасности, которые нельзя снять на путях гонки вооружений.

И, наконец, последнее: новое военное соперничество потребует колоссальных затрат, тогда как российская экономика сегодня явно не на подъеме (в этом году грядет серьезное сокращение российского военного бюджета). Ограничение стратегических сил и другие меры позволят сэкономить изрядные средства и обратить их на другие нужды страны.

Тот факт, что от Вашингтона впредь не следует ждать новых предложений или готовности с энтузиазмом принять российские инициативы, должен рассматриваться как дополнительный аргумент в пользу активизации политики РФ на данном треке. Если со стороны России поступят серьезные предложения (но не такие, как в случае с утилизацией плутония), от них не получится просто так отмахнуться. Более того, с учетом трудностей в отношениях двух ядерных сверхдержав на других направлениях (Украина, Сирия, Иран, Северная Корея), указанная сфера способна быстро стать триггером возобновления их взаимодействия, о котором много говорил Дональд Трамп в ходе избирательной кампании. К тому же он сможет поставить себе в заслугу достижение успеха там, где прежнего президента постигла неудача. (В истории были прецеденты: Никсон и Джонсон, Рейган и Картер.)

Возобновление активных усилий Москвы в данной сфере, безусловно, вызовет поддержку всех стран «Старой Европы», Китая, Японии, мира нейтральных и неприсоединившихся стран, широких общественных движений (вроде кампании за запрещение ядерного оружия, ведущейся в ООН), а также среди либеральных кругов США, в основном настроенных ныне против России. В известном смысле наша дипломатия в сфере контроля над ядерным оружием может стать важнейшим направлением использования «мягкой силы» в российской политике расширения своего глобального влияния.

Первоочередной задачей является спасение Договора РСМД. Вместо бесплодного обмена обвинениями сторонам следует совместно выработать дополнительные меры проверки, чтобы устранить взаимные подозрения. Разумеется, это возможно, только если Россия сама для себя признает ключевое значение Договора в обеспечении собственной безопасности и отбросит недальновидные взгляды на это соглашение.

Затем – заключение следующего договора СНВ на период после 2021 г. и на этой основе – согласование мер в области систем ПРО и новых стратегических вооружений в обычном оснащении. Далее – шаги к закреплению практического эффекта, а затем и вступлению в законную силу ДВЗЯИ. Потом – прогресс по линии ДЗПРМ и утилизации плутония, возобновление сотрудничества России и других стран по физической защите ядерных объектов и сохранности ядерных материалов. Параллельно – укрепление ДНЯО и режима контроля над ракетными технологиями. После этого – ограничение достратегического ядерного оружия и в этом контексте поэтапное и избирательное придание процессу сокращения ядерного оружия многостороннего характера.

* * *

Как показал исторический опыт нашей страны в других общественных сферах, в реальной жизни (в отличие от идеальной) не удастся до основания снести старое, а затем на чистом месте воздвигнуть нечто новое и прекрасное. На деле, если откажемся от наработанных за предшествующие полвека норм и инструментов контроля над ядерным оружием, то в итоге останемся «у разбитого корыта». Вместо этого необходимо срочно спасать эту сложную и бесценную конструкцию и, опираясь на такой фундамент, продуманно совершенствовать систему, приспосабливая к новым вызовам и угрозам российской и международной безопасности. Как сказал великий русский историк академик Василий Ключевский, «где нет тропы, надо часто оглядываться назад, чтобы прямо идти вперед».

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 4 июля 2017 > № 2906786 Алексей Арбатов

НАТО в мире переоценки

Как вернуть альянсу смысл и перспективу

Станислав Белень – профессор Института международных отношений Варшавского университета, специалист по внешней политике России. В 1999–2014 гг. главный редактор журнала Stosunki Mi?dzynarodowe-International Relations.

Резюме Странам НАТО следует задуматься, быть ли альянсу наступательным оружием в глобальной идеологической войне (под лозунгом «тотальной демократии») или выполнять региональные (трансатлантические) оборонительные функции, для которых он и был создан.

Западное геополитическое и цивилизационное сообщество переживает сложную фазу переоценки своей роли в международной системе. Запад по-прежнему обладает мощью, чтобы жить хорошо, но у него больше нет сил, чтобы назидательно рассказать другим, как жить – такая точка зрения означает, что динамика цивилизационной экспансии утрачена, приоритет – защита своих активов, а не вычерчивание геополитической карты мира. На фоне кризиса западных ценностей стоит задуматься о том, выдержит ли сообщество испытание конфронтацией с реальностью. В конце концов десуверенизация Западной Европы произошла именно в рамках НАТО – главного альянса Запада. Европейские союзники США потеряли геополитическую субъектность. Их роль в международных отношениях деградировала до уровня пешек на глобальной шахматной доске. Все ходы определяются более сильным игроком из-за океана.

Западноевропейские союзники находятся в комфортной безопасности не только благодаря тесным связям с Соединенными Штатами и размещению американских войск на своей территории. Горячие точки и угрозы потенциального агрессора далеко. Страны же, расположенные на восточной границе Североатлантического блока, ощущают большую уязвимость и имеют меньше гарантий безопасности. Такое разделение нелогично и опасно для стабильности.

Страны Центральной и Восточной Европы безоговорочно поддерживали Америку во всех вмешательствах (в Югославии, Афганистане, Ираке), итог которых оказался противоположен заявленным целям. Стремление американцев к мировой гегемонии не только привело к катастрофе в Ираке и Ливии, но и подорвало веру в способность Запада и его институтов обеспечивать международный порядок. Под именем «гуманитарных интервенций» имело место самоуверенное применение силы, чтобы «потушить пожары», которые спровоцировал сам Запад.

При этом путь к полному преодолению противоречий, которые являлись смыслом существования двух основных военно-политических блоков во время холодной войны, так и не был найден. Не удалось создать единую систему международной безопасности. После того как Организация Варшавского договора прекратила существование, Запад взялся расширять свое геополитическое доминирование, ступив на территорию бывшего восточного блока. Это раздражало Россию, которая, вернувшись в игру, стала серьезным препятствием для Североатлантического альянса, стремившегося к дальнейшей экспансии, на этот раз на постсоветском пространстве. Россия продемонстрировала решимость защищать интересы своей безопасности силой – примером стали конфликты в Грузии и на Украине. Москва заявляет, что США вместе с европейскими союзниками нарушили обещание, данное Михаилу Горбачёву во время переговоров об объединении Германии: Североатлантический альянс не будет претендовать на страны Центральной и Восточной Европы. И рассекреченные документы из американских дипломатических архивов подтверждают версию России.

Саммит НАТО в Варшаве в июле 2016 г. дал пищу для размышлений по поводу функций альянса в современном мире. Из-за негативного опыта американской гегемонии и роста внутренних противоречий, парализующих принятие решений в блоке, многие страны-члены не настроены поддерживать свои обязательства в существующем объеме и даже хотят их сократить. На фоне обострения террористической угрозы и смены акцентов с военной безопасности на миграционную растут изоляционистские настроения, причем в первую очередь они исходят от Америки. Ее президент, еще будучи кандидатом, ставил под вопрос целесообразность участия США в дорогостоящем альянсе и призывал вернуться к традициям обособления, а, вступив в должность, совершенно смутил союзников своими противоречивыми заявлениями.

Трудно сказать, являются ли эти тенденции естественным результатом разрушения «старого альянса» или следствием близорукости и популизма политических лидеров, теряющих инстинкт самосохранения и неспособных отличать угрозы стратегического характера от воздействия постоянных террористических атак. Страх и паника, вызванные терактами, могут иметь более серьезные последствия для оборонных стратегий уязвимых государств, чем угроза ядерной атаки со стороны недружественных стран.

Проблема идентичности в альянсе

После окончания холодной войны Североатлантический альянс постепенно отходил от своей главной роли – оборонительного блока. Будучи региональной организацией коллективной безопасности, основанной на принципе «один за всех и все за одного», НАТО подчинилась глобальным интересам американского гегемона, стала инструментом укрепления глобального доминирования США за счет европейских союзников. Не все поддерживали интервенции, выходящие за территорию альянса и даже за рамки обязательств, записанных в статье 5 Вашингтонского договора (так, Франция выступила против ударов по Югославии в 1999 г., а вместе с Германией и Бельгией была против американского вторжения в Ирак в 2003 г.). Конфликт между ключевыми членами альянса парализовал процесс принятия решений, в результате произошло ослабление всей коалиции.

Причиной проблем Североатлантического альянса стало, с одной стороны, размывание общности стратегических целей из-за навязывания односторонней политики безопасности Соединенных Штатов и игнорирование существующих механизмов координации и консультаций (например, формирование так называемых «коалиций доброй воли»). С другой стороны, на единстве и эффективности блока негативно сказалось расширение НАТО. Чрезмерное количество участников создает проблемы координации и умножает противоречия и конфликты. В конечном итоге чем больше альянс, тем менее важным выглядит вклад отдельных, особенно небольших государств. Падает и значимость обязательств каждого участника.

Все это соответствует известному правилу, что оборонительные возможности не являются простой суммой слагаемых, т.е. потенциалов стран-участниц. Конечно, высокая степень интеграции, особенно в военной сфере (общая стратегическая доктрина, командование, механизмы коммуникации, схожесть оснащения, одинаковая военная структура, согласованная огневая мощь боевых подразделений, сочетаемость подготовки, совместные учения и т.д.), обеспечивает значительное качественное увеличение мощи и потенциала блока в целом по сравнению с арифметической суммой вкладов отдельных стран. Из-за несопоставимости возможностей лидера организации и ее новых членов, не имевших значения с чисто военной точки зрения, в НАТО естественным образом стала доминировать держава-гегемон. Соединенные Штаты провозгласили себя не только полностью ответственными за эффективность альянса, но и бесспорным лидером Запада, продвигающим свои идеологические ценности на новых геополитических пространствах.

Это привело к возражениям извне (в основном со стороны России) и разногласиям внутри альянса (критика Франции, Германии и некоторых стран Центральной Европы). Оказалось, что общая идеология, безусловно, укрепляющая внутреннюю коммуникацию и единообразие оценок, может вызвать напряженность и непонимание, если участники несоразмерны, а их связи асимметричны.

Пример НАТО показывает, что, вопреки широко распространенному убеждению, расширение союзнического взаимодействия не происходит автоматически. Дебаты по поводу легитимности запуска механизма, предусмотренного статьей 5 Вашингтонского договора, после атак «Аль-Каиды» на США в 2001 г. доказали, что обстоятельства, когда может быть востребована помощь союзников, неоднозначны. И положений, прописанных в учредительном договоре, недостаточно. Нужна воля стран выполнить взятые на себя обязательства.

Яркими примерами слабости системы принятия решений в НАТО можно назвать споры о безопасности Турции в случае вторжения в Ирак и отсутствие реакции на реальную угрозу энергетической безопасности во время российско-украинского газового конфликта в конце 2008 – начале 2009 годов. Следует, однако, признать, что благодаря инерции НАТО удалось избежать необдуманных шагов после аннексии Крыма и вспышки сепаратизма на востоке Украины в 2014 году. Разница в восприятии рисков, которые этот конфликт несет для альянса, еще раз продемонстрировала, что евроатлантическое сообщество путает реального врага с источниками других угроз (сепаратизм, реваншизм, терроризм, восстания).

До недавнего времени казалось, что после холодной войны конфликты между странами или их коалициями перейдут на другой уровень («межцивилизационные войны», по выражению Сэмюэла Хантингтона). На самом деле это лишь отвлекало внимание от реальных явлений, требующих нового определения противника. На смену старым экспансионистским тоталитарным державам пришли гибридные структуры – псевдогосударства, несостоявшиеся государства и страны-изгои. Столкнувшись с такими противниками, которые скрываются, например, под лозунгами джихадизма, действуют изнутри и извне, на неизученных пространствах, самый мощный западный альянс обнаружил необходимость новых стратегий и новых методов определения реальных угроз.

Странам НАТО следует задуматься, быть ли альянсу наступательным оружием в глобальной идеологической войне (под лозунгом «тотальной демократии») или выполнять региональные (трансатлантические) оборонительные функции, для которых он и был создан. В конце концов демократизация не является фундаментальной целью Североатлантического блока.

Наивная убежденность американских неоконсерваторов и интервенционистов в том, что делегитимация авторитарных режимов принесет человечеству счастье посредством переноса универсальных демократических моделей, к сожалению, ведет к усугублению хаоса и конфликтов. Это показали последствия «арабской весны» и различных «цветных революций». Даже если авторитарные режимы в Москве или Пекине утратят легитимность, им на смену необязательно придут демократии. Потому что демократия не является в современном мире универсальной ценностью или единственной политической моделью. Геополитически она также не предопределена.

Многие азиатские страны доказали возможность постепенных преобразований, которые не всегда ведут к воспроизведению западных образцов, но способствуют эволюционному восстановлению политических отношений и обретению властью новых форм социальной легитимности (как в Японии, Южной Корее, Малайзии, Индонезии, Турции, на Тайване и Филиппинах). В некоторых регионах, например в Латинской Америке, волны демократизации часто вызывали активное противодействие. Экономические кризисы и политические противоречия, сопровождающие системные преобразования, показывают, что население многих стран еще долго будет воспринимать демократию через призму страха перед обрушением уровня жизни, а также негативного опыта самих западных держав, переживающих экономические, демографические или миграционные кризисы.

Уклоняясь от определения своего цивилизационного противника (терроризм – лишь его инструмент), Запад совершает серьезную ошибку, и воспроизводит стратегическую нацеленность на Россию. Фактов, подтверждающих, что Москва намерена объявить войну Западу, нет. Россия, безусловно, не откажется от своего геополитического статуса и будет решительно защищать интересы безопасности. Тот, кто не хочет этого понимать, выбирает бессмысленную конфронтацию с Москвой. Руководствуясь старыми предрассудками, Североатлантический альянс под влиянием Вашингтона предпочел расширение на восток, вступив в борьбу за постсоветское пространство. Это вызвало антагонизм России по отношению к Европе и, что еще хуже, дестабилизировало и ослабило способность эффективно противодействовать угрозам цивилизационного характера.

Время идеологических крестовых походов во имя демократии и прав человека заканчивается. Неолиберальная доктрина на спаде, капитализм вступил в стадию повторяющихся кризисов и отсутствия перспектив, особенно с точки зрения тех, кто отвергнут или исключен. Понимание ценностного многообразия и признание системных различий – первый шаг для членов НАТО на пути к строительству modus vivendi с такими странами, как Россия или Китай. От мирных отношений с ними зависит стабильность мирового порядка. Нужно отказаться от наступательных стратегий на постсоветском пространстве и принять идею нового добрососедства между государствами на восточной границе НАТО и России. Стороны должны рационально развивать и свой потенциал сдерживания, чтобы избежать соблазна совершить неожиданное нападение, но это не означает отказа от совместного решения многочисленных общих проблем путем диалога и компромиссов.

Такая политика потребует от НАТО глубокой, кардинальной переоценки, и в первую очередь отказа от дальнейшей экспансии на восток. Для Польши и стран Балтии, выбравших конфронтацию с Россией, это станет сложно преодолимым психологическим барьером, особенно после того как эти государства встали на сторону Украины в конфликте с Россией, лишив себя пространства для маневра, которое понадобится в случае смены приоритетов. Но когда восприятие угрозы в Европе изменится, возможно, им удастся приспособиться к новым условиям без истерии, как это было в период разрядки. Пока для таких изменений нет эмоциональных и личностных оснований, но усугубление миграционного кризиса и проблем энергетической безопасности очень скоро потребует адекватных мер.

Сейчас время работает против НАТО, потому что альянс не в состоянии пересмотреть свой ошибочный анализ источников угроз. Пропагандистские тезисы, что «Путин играет мускулами» и «агрессивность России растет», лишь повышают градус эмоций и ведут к эскалации напряженности. Такая ситуация отвечает интересам США, стремящихся сохранить глобальную гегемонию, основанную на догме времен холодной войны о необходимости защищать «свободный» мир от произвольно выбранных противников. Это отвлекает внимание от поражений Соединенных Штатов в разных уголках мира, пока Вашингтон пытается сдерживать амбиции России и Китая и контролировать мировую торговлю энергоресурсами. Но в итоге Запад окажется в конфронтации со многими потенциальными союзниками в противодействии угрозам экстремистов.

После деструктивного опыта нарушения международного права самими Соединенными Штатами НАТО нужно заняться переоценкой ключевых стандартов, лежащих в основе мирового порядка. В первую очередь восстановить веру в верховенство международного права, которое подразумевает обязательства каждого государства соблюдать обычные и договорные нормы, в особенности императивные нормы и принципы Устава ООН.

Один из ключевых принципов – невмешательство во внутренние дела, подразумевающее уважение компетенций власти и автономности принятия решений отдельных стран, в особенности когда речь идет об их юрисдикции. Однако в рамках альянса непонятно, как отделить национальные политические интересы от союзнической солидарности и контроля. Когда и как позволительно давать инструкции другим государствам по поводу внутреннего политического выбора и необходимых реформ? Интервенции в любой форме нарушают классический принцип суверенного равенства государств. Поэтому союзники не имеют права оказывать давление с целью подчинить своим интересам суверенные страны. Они также не правомочны использовать прямое или косвенное содействие (террористического, подрывного, дискредитирующего или иного характера) для свержения политических режимов. В конце концов «цветные революции» не входят в число инструментов оборонительного альянса, а геополитическая экспансия ограничена интересами безопасности других участников международных отношений.

Угроза ослабления альянса

Заключая союзы, страны расширяют возможности реализовывать свои внешнеполитические и военные цели. Уровень безопасности повышается, как и уверенность в том, что в случае прямой угрозы их не бросят. Но чтобы защита союзников была эффективной, необходима общность интересов. В первую очередь речь идет об одинаковом восприятии источников угроз и уверенности в том, что жизненно важные интересы участников будут отстаиваться коллективными усилиями. Однако общность внутриблоковых интересов подрывается большим числом участников и многообразием их ожиданий. Адам Бромке сформулировал это следующим образом: союзники с разным статусом «хотят извлечь максимальную выгоду, заплатив минимальную цену. Слабый партнер нацелен на получение максимальных гарантий безопасности, минимизировав ограничения своей свободы в реализации собственной политики. Сильная страна стремится взять на себя минимальные обязательства по отношению к слабому партнеру, максимально контролируя его действия». Компромисс между двумя противоречащими тенденциями определяет характер альянса – будет ли он тесным и длительным или непрочным.

Безопасность небольших государств всегда зависит от гарантий, предоставляемых крупными державами. Последние способны обходиться без союзников, но для небольших стран единственная возможность защитить свои ключевые интересы – заключить союз с сильными. Они хотят непосредственного военного присутствия защитников, которое становится стимулом для их армий и политиков, позволяя участвовать в совместных учениях или консультациях по различным вопросам.

Страны, вносящие реальный вклад в эффективное функционирование альянса, называются его опорами. Те, кто пользуется защитой патронов, – просто клиенты. Чем прочнее связи между патронами и клиентами, основанные на общности угроз, тем эффективнее альянс. Но если восприятие угроз патроном и клиентом различаются, возможны два сценария. Клиент, ощущающий угрозу, становится все более зависимым от патрона. Или неуверенный, ощущающий угрозу патрон может потерять контроль над клиентом, несмотря на предоставленную помощь. Такая ситуация чревата распадом или перераспределением сил в альянсе (скажем, двустороннем), как случилось с Египтом в 1970-е годы. Интересен вариант Румынии в бывшем восточном блоке – несмотря на серьезную зависимость от СССР, страна пользовалась определенной свободой и проводила собственную политику по многим вопросам, например, в отношениях с Израилем, арабскими странами или Движением неприсоединения. Поведение Израиля, в свою очередь, показывает, что помощь, полученная от Вашингтона (по двусторонним договоренностям), не мешала ему предпринимать собственные инициативы. Об этом примере стоит помнить, учитывая частые сравнения Израиля и Польши, которая, мол, призвана выполнять роль форпоста в отношениях с Россией, как Израиль – в отношениях с арабскими странами и Ираном.

Лидеры альянса требуют абсолютной лояльности и преданности от небольших государств в обмен на свою помощь и защиту. История альянсов в Европе, с покупкой расположения патронов и нередко циничного культивирования чувства благодарности у более слабых, доказывает значимость экономической взаимозависимости как рычага для повышения эффективности. Можно сказать, что именно по этим причинам Западная Европа, чтобы сохранить высокий уровень жизни и экономический рост, отказалась от геополитической субъектности. Иерархический характер союза с Америкой и суперподчинение лидеру позволили снять ответственность за международную безопасность с плеч европейских политиков.

Качество руководства альянса всегда зависит от способности и решимости лидера защищать общие интересы. Богатая держава оказывает помощь союзникам и берет на себя ответственность за поддержание готовности к выполнению боевых задач коалиции без ущерба для собственного развития, в то время как слабеющая держава старается переложить затраты на небольшие государства. Как отмечалось выше, падение престижа и ослабление мощи Соединенных Штатов начинают негативно сказываться на других участниках НАТО и блока в целом. Поэтому во время недавней президентской кампании в США так много говорилось о необходимости восстановить волю к действию и чувство уверенности. Ослабление лидера требует консолидации против четко определенного противника. Поэтому Владимир Путин служит главным объектом пропаганды, хотя возникают угрозы совсем иного характера. Но чтобы сопротивляться «путинофобии», сегодня необходима особая интеллектуальная смелость. А между тем наиболее серьезную опасность представляют не стабильные автократии, а несостоявшиеся государства, на территории которых разрастаются явления, несущие угрозу всему цивилизованному миру (системные патологии, террористические армии, массовый исход населения).

Более важная тема, чем интервенции во имя распространения демократии и защиты прав человека, – ответственность за восстановление разрушенных государств, чтобы смягчить радикальные настроения среди обездоленных. Важно уменьшить миграционную нагрузку, подрывающую стабильность евроатлантической зоны. НАТО не угрожает агрессия. Опасность со стороны России скорее обусловлена неправильным восприятием и навязчивой идеей о «бандитском» поведении Путина. Главная проблема связана с отсутствием эффективной защиты западных культурных и цивилизационных достижений и необходимостью создать условия для реализации стратегических целей сотрудничества между членами сообщества.

Пример конфликта на Украине в 2013–2014 гг. и продолжающаяся деградация украинской государственности показывают, что НАТО концептуально и логистически не готова предотвращать кризисные ситуации вблизи своих границ, сдерживать конфликты, угрожающие перерасти в войну, или стабилизировать обстановку после конфликта. Лозунги о необходимости сочетать политические и военные шаги, которые провозглашались много лет, забыты, а идея сотрудничества в целях безопасности, предполагающая контакты со странами и организациями, даже если они занимают иную позицию, канула в Лету. Осенью 2013 г. превентивные дипломатические шаги закончились провалом – Запад решил воспользоваться ситуацией и ускорить вовлечение Украины в сферу Евросоюза. То, что такие действия вызовут недовольство России, можно было прогнозировать, но, как видим, США действительно были настроены на негативный сценарий. Был создан противник, чтобы консолидировать НАТО и вдохнуть в нее новую жизнь.

В любом альянсе есть две ловушки – слабого и сильного союзника. Первая подразумевает риск для крупных держав, прежде всего для лидера блока, оказаться втянутыми в конфликты из-за безответственной политики небольших государств. В НАТО такой непокорной сейчас стала Турция, амбиции которой на Ближнем Востоке (конфликты с региональными соперниками – Ираном, Саудовской Аравией, Израилем и особенно с Россией) опасны возможностью эскалации напряженности, которая затронет весь альянс. Точно так же антироссийские фобии в Польше и прибалтийских государствах и их стремление к размещению баз НАТО на своей территории чреваты вовлечением крупных держав альянса, прежде всего Германии и Франции, в конфронтацию с Россией.

Ловушка сильного союзника касается стран-клиентов, зависящих от флагмана альянса. Небольшие страны часто становятся жертвами иллюзорной уверенности в наличии «особых» отношений с государством-лидером, что якобы делает их равноправными партнерами. Но на самом деле асимметрия интересов и существенное различие потенциалов ведет к тому, что более сильный продвигает собственные цели за счет слабых. Если у слабых хватает смелости и решимости, они могут призвать сильного союзника пойти на уступки, рискуя быть обвиненными в отсутствии лояльности и преданности. Страх перед подобными упреками парализует волю политиков, считающих потерю расположения могущественного защитника самым главным риском, в том числе для себя лично.

В качестве примера можно привести польско-американские отношения после 1989 года. Ни одна правящая группа не решилась назвать цену, которую Варшава заплатила за безусловную поддержку Вашингтона. Польские политики, независимо от идеологической принадлежности, стали заложниками убеждения, что любое выступление против США будет означать возвращение к аффилированности с Россией. В политических кругах и СМИ была создана такая атмосфера, что у Польши просто не осталось пространства для маневра в отношениях с Соединенными Штатами. К примеру, польские правительства долгое время клали под сукно вопрос о смягчении визовых требований для граждан Польши, отправляющихся в США, что можно считать проявлением глубокой неравновесности в отношениях. Правящая элита не сумела побороть комплекс неполноценности и не понимает, что требуются прагматические, а не идеологические аргументы.

Запад и его крупнейший альянс нуждаются в обновлении лидерства. В свете нынешних и будущих угроз международной безопасности НАТО нужна новая стратегия, которая позволит отказаться от максималистских задач идеологического характера и даст возможность сосредоточиться на стабилизационных операциях. Североатлантический блок не сможет восстановить свою оборонительную роль, не прекратив повсеместно защищать интересы державы-гегемона. Не удастся сочетать функции оборонительного альянса с территориально ограниченными обязательствами и задачи института глобальной безопасности с экспансионистскими амбициями.

На фоне кризиса западных ценностей стоит задуматься, выдержит ли евроатлантическое сообщество испытание быстро меняющимися международными реалиями. Пока члены НАТО действуют как клиенты лидера-гегемона и не могут сообща выступить против его идей об устройстве мира, альянс будет оставаться инструментом экспансионистской и милитаристской политики, находясь в зависимости от большого капитала и оружейного лобби за океаном. Пора вернуться к уважению исторического суверенитета и геополитической идентичности соседних стран. НАТО не может оказывать давление на государства, не готовые сделать осознанный выбор своей принадлежности к кому-то на международной арене. Пример Украины особенно показателен. Многочисленные пороки в политической и экономической сферах (кумовство, кланово-феодальные связи, политическое покровительство, откаты, отчуждение общественных институтов, клептократия) ведут к предательству ценностей, проповедуемых Западом, а не приближают к ним. Чем быстрее Запад осознает необходимость пересмотра существующей стратегии, тем быстрее мир освободится от призрака глобальной катастрофы.

Россия. Евросоюз. Польша > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 4 июля 2017 > № 2258197 Станислав Белень

До основания, а затем…

Устарел ли контроль над ядерными вооружениями?

Алексей Арбатов – академик РАН, руководитель Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова Российской Академии наук, в прошлом участник переговоров по Договору СНВ-1 (1990 г.), заместитель председателя Комитета по обороне Государственной думы (1994–2003 гг.).

Резюме Если откажемся от наработанных за полвека норм и инструментов контроля над ядерным оружием, останемся у разбитого корыта. Необходимо срочно спасать эту сложную и бесценную конструкцию и, опираясь на такой фундамент, продуманно ее совершенствовать.

Противостояние России и Запада и начало нового цикла гонки вооружений вернули проблемы ядерного оружия на авансцену мировой политики после двадцати лет забвения. Администрация Дональда Трампа не считает приоритетом прогресс в контроле над ядерным оружием, что по идее должно послужить стимулом для Москвы к существенному пересмотру курса в данной области. Но в какую сторону? Этот вопрос остается открытым.

Ядерный романтизм в консервативную эпоху

На Валдайском форуме в октябре 2016 г. президент России Владимир Путин заявил: «Ядерное оружие является фактором сдерживания и фактором обеспечения мира и безопасности во всем мире», его нельзя «рассматривать как фактор какой бы то ни было потенциальной агрессии». Следует отметить, что столь положительная и в чем-то даже романтическая оценка роли ядерного оружия высказывается у нас на самом высоком государственном уровне впервые – такого не было ни во времена СССР, ни в демократической России.

Впрочем, многое зависит от интерпретации. Если эти слова – пожелание того, как должно быть, пока ядерное оружие существует в качестве объективной реальности, на это нечего возразить. Возможно, имелось в виду, что ядерное оружие должно быть предназначено только для ответного удара, и этой возможностью следует сдерживать агрессора от нападения («фактор сдерживания»). И что его недопустимо применять в первом ударе («как фактор потенциальной агрессии»). В таком случае мы имеем дело с одним из вариантов формулировки концепции стратегической стабильности как состояния стратегических взаимоотношений сторон, при котором сводится к минимуму вероятность ядерной войны, во всяком случае – между двумя сверхдержавами.

Однако если приведенное высказывание отражает представление о существующем порядке вещей, то с ним нельзя согласиться без существенных оговорок.

Фактор агрессии или ее сдерживания?

Первая оговорка состоит в том, что все девять нынешних государств, имеющих ядерное оружие, в своих официальных военных доктринах или по умолчанию допускают применение его первыми.

До недавнего времени КНР и Индия были единственными двумя странами, принявшими обязательство о неприменении ядерного оружия первыми. Но в Китае идет дискуссия об отказе от этого принципа ввиду растущей возможности США поражать китайские ядерные средства высокоточными неядерными системами большой дальности. А Индия, судя по всему, изменила свое прежнее обязательство, заявив, что оно распространяется только на неядерные государства, и это сближает ее стратегию с доктринами России и Соединенных Штатов.

Американские союзники по НАТО – Великобритания и Франция – всегда доктринально допускали применение ядерного оружия первыми, хотя их ядерные силы в сокращенном составе технически более всего соответствуют концепции сугубо ответного удара, во всяком случае в отношении России (а до того – СССР).

Пакистан открыто и безоговорочно придерживается концепции первого применения ядерного оружия (как оперативно-тактического, так и средней дальности) против Индии, имеющей большое превосходство по силам общего назначения.

Израиль не признает и не отрицает наличия у него ядерного оружия. Но ввиду специфики его геополитического окружения ни у кого нет сомнений, что Тель-Авив негласно придерживается концепции первого ядерного удара.

У Северной Кореи вместо доктрины – идеологические декларации с угрозами применения ядерного оружия. В свете малочисленности и уязвимости ее ядерных средств в противоборстве с ядерной сверхдержавой в лице США первый удар – единственный способ применить ядерное оружие (и после этого погибнуть).

Тем более сказанное выше относится к двум ведущим ядерным державам. Российская официальная военная доктрина недвусмысленно предусматривает не только ответный ядерный удар (в качестве реакции на нападение на РФ и ее союзников с использованием ядерного и других видов оружия массового уничтожения, ОМУ), но также и первый ядерный удар: «Российская Федерация оставляет за собой право применить ядерное оружие… в случае агрессии против Российской Федерации с применением обычного оружия, когда под угрозу поставлено само существование государства». В таком случае ядерный удар будет иметь целью «нанесение неприемлемого ущерба агрессору в любых условиях обстановки».

В военной политике Соединенных Штатов тоже всегда допускалась возможность использования ядерного оружия первыми, как гласит американская ядерная доктрина от 2010 г., «для узкого набора сценариев». Обеспечивая гарантии безопасности союзникам в Европе и Азии, США имеют варианты ядерного ответа на нападение на них с использованием обычного оружия или других видов ОМУ и потому «не готовы в настоящее время принять безоговорочную политику сдерживания ядерного нападения как единственного предназначения ядерного оружия…».

Таким образом, Россия, Соединенные Штаты и другие государства, обладающие ядерным оружием, допускают, помимо ответного удара, те или иные варианты применения ядерного оружия первыми (т.е. как «фактор агрессии»). Такие варианты включены в их понимание ядерного сдерживания (т.е. «фактора обеспечения мира и безопасности во всем мире»). Объясняется этот доктринальный симбиоз тем, что все они без исключения считают «фактором агрессии» только первый ядерный удар вероятного противника. А сами намерены применить ядерное оружие первыми исключительно в ответ на агрессию с использованием других видов ОМУ или обычных вооружений.

В связи с этим следует подчеркнуть, что исторически во многих войнах, особенно после 1945 г., каждая сторона считала, что, даже ведя наступательные операции, она обороняется, отражая реальную или неминуемо грозящую агрессию. Это влекло за собой или могло повлечь эскалацию конфликта. Карибский ракетный кризис октября 1962 г. наглядно продемонстрировал возможность ядерной войны из-за потери контроля над событиями, а не в результате спланированной агрессии. Несколько раз чистое везение спасало мир от ядерной катастрофы, хотя тогда уже существовало взаимное ядерное сдерживание (пусть асимметричное) и ни одна из сторон не хотела прямого конфликта.

Похожие, хотя и не столь опасные ситуации эскалации взаимных оборонительных действий имели место во время берлинского кризиса 1961 г., в ходе вьетнамской (1964–1972 гг.), афганской (1979–1989 гг.) и первой иракской войн (1990 г.). То же можно сказать о четырех ближневосточных войнах (1957, 1967, 1973 и 1983 гг.), фолклендском конфликте (1982 г.), индо-пакистанской и ирано-иракской войнах (1971 и 1980–1988 гг.) и ряде других событий такого рода. Причем некоторым из них сопутствовали открытые угрозы применения ядерного оружия и повышение уровней его готовности ведущими государствами.

Нынешняя конфронтация России и НАТО в Европе, многосторонний характер кризисов на Ближнем Востоке в сочетании с развитием новейших ядерных и обычных высокоточных вооружений и изощренных информационно-управляющих систем порождают угрозу быстрой непреднамеренной эскалации обычного (даже локального) конфликта между великими державами к ядерной войне. Эта угроза усугубляется «новаторскими» концепциями применения ядерного оружия в стратегиях ведущих государств.

Опасные новации

Во времена прошлой холодной войны вероятность быстрой (и даже изначальной) эскалации крупного вооруженного конфликта в Европе к применению ядерного оружия со стороны НАТО и Варшавского договора принималась как данность (а на континенте было развернуто в общей сложности до 17 тыс. единиц тактических ядерных средств). После окончания холодной войны тактические ядерные силы сторон были многократно сокращены, а апокалипсические сценарии были на четверть века забыты.

Но кризис вокруг Украины и наращивание вооруженных сил по обе стороны новых границ между Россией и НАТО вернули прежние страхи в европейскую политику. Масштабные военные учения сторон стали регулярно проводиться с имитацией применения тактических ядерных средств. Оружие такого класса в количестве нескольких сотен единиц все еще размещено вместе с силами общего назначения на передовых базах России и в американских хранилищах на территории стран НАТО.

Однако есть и новшества, чреватые не меньшей опасностью: концепции избирательного применения стратегических ядерных вооружений. Соединенные Штаты с начала 1960-х гг. экспериментировали со стратегией контрсиловых ядерных ударов – поражения стратегических сил и других военных объектов СССР, избегая разрушения городов (во всяком случае, на первых этапах войны). Но все эти планы разбивались о вероятность массированного ядерного ответа другой стороны.

Перемены начались много лет спустя: в 2003 г. в официальных российских документах появились планы «деэскалации агрессии... угрозой нанесения или непосредственно осуществлением ударов различного масштаба с использованием обычных и/или ядерных средств поражения». Причем предполагалась возможность «дозированного боевого применения отдельных компонентов Стратегических сил сдерживания».

С тех пор издания военной доктрины РФ не упоминали подобных концепций, и на время они ушли в тень. Но в условиях нынешнего обострения напряженности в профессиональную печать стали периодически просачиваться сходные идеи, возможно, отражая закрытые стратегические изыскания уполномоченных организаций. Можно в связи с этим предположить, что в России, США (и, видимо, в КНР) прорабатываются концепции избирательного применения стратегического ядерного оружия.

Например, военные профессионалы из закрытых институтов Минобороны РФ подчеркивают «…ограниченный характер первого ядерного воздействия, которое призвано не ожесточить, а отрезвить агрессора, заставить его прекратить нападение и перейти к переговорам. При отсутствии желательной реакции предусматривается нарастающее массирование использования ядерного оружия как в количественном отношении, так и по энерговыделению. Поэтому… первое ядерное воздействие Российской Федерации может носить ограниченный характер. Реакция противника просчитывается в форме как массированного, так и ограниченного ядерного удара. Более вероятным, на наш взгляд, можно считать второй вариант. В его пользу говорит тот факт, что США являются страной, где родилась концепция ограниченной ядерной войны». В качестве возможных средств таких действий рассматриваются, в частности, новые тяжелые наземные ракеты шахтного базирования типа «Сармат», поскольку уязвимость пусковых установок не позволяет полагаться на них для осуществления ответного удара в случае массированной контрсиловой атаки США.

Судя по всему, и Соединенные Штаты, в свою очередь, реанимируют концепции ограниченной стратегической ядерной войны в виде «подогнанных (tailored) ядерных опций». Как оружие таких ударов обсуждаются, например, перспективные ядерные авиационные крылатые ракеты большой дальности (LRSO – long-range stand-off missile) и управляемые авиабомбы с вариативной мощностью заряда (В-61-12).

Чаще всего в России подобные избирательные удары предлагаются как ответ на массированную неядерную «воздушно-космическую агрессию» США и НАТО (вроде многократно расширенного варианта налетов на Югославию, Афганистан или Ирак). А в США такие «опции» прорабатываются как реакция на ограниченное «ядерное воздействие» со стороны России (а также имея в виду Китай). В реальности Соединенные Штаты не имеют ни планов, ни достаточных средств для неядерной «воздушно-космической агрессии» против России, особенно если речь идет об ударе по ее стратегическим ракетным силам. Эти сценарии существуют в воображении российских стратегов. Однако взаимная разработка планов избирательных стратегических ударов угрожает молниеносно перевести на глобальный уровень любое локальное (и даже случайное) вооруженное столкновение двух сверхдержав.

Хотелось бы спросить авторов российской концепции: почему они думают, что Соединенные Штаты в ходе обмена ограниченными ударами, в конце концов, первыми дадут «задний ход»? Видимо, подсознательно здесь присутствует стереотип: в США живут богаче и ценят жизнь выше, а патриотизм – ниже, чем в России. Возможно, применительно к большой и долгой обычной войне это не лишено оснований (достаточно сравнить отношение общества двух стран к войнам во Вьетнаме и Афганистане). Однако упускается из вида, что ядерное оружие и в этом смысле является «великим уравнителем»: и богатым, и бедным одинаково не хочется, чтобы они сами, их дети и внуки превратились в «радиоактивную пыль». Во всяком случае, исторический опыт кризисов холодной войны не подтверждает представления о трусливости американцев, а с тех пор уровень жизни в России и на Западе стал менее контрастным.

Сопутствующая идея, набирающая ныне обороты, состоит в том, что после большого сокращения ядерных арсеналов за прошедшие четверть века ядерная война снова стала возможна и не повлечет глобальной катастрофы. Вот один из образчиков такого прогнозирования: «Решившись на контрсиловой превентивный удар по России… США имеют основания рассчитывать на успех… В итоге до 90 процентов российского ядерного потенциала уничтожается до старта. А суммарная мощность ядерных взрывов составит около 50–60 мегатонн… Гибель миллионов американцев, потеря экономического потенциала будут перенесены относительно легко. Это умеренная плата за мировое господство, которое обретут заокеанская или транснациональная элиты, уничтожив Россию…» В качестве спасительной меры, утверждает автор, создание 40–50 «боеприпасов (в 100 МТ) в качестве боеголовок для тяжелых МБР или сверхдальних торпед гарантирует доведение до критически опасных геофизических зон на территории США (Йеллоустонский супервулкан, разломы тихоокеанского побережья США)... Они гарантированно уничтожат США как государство и практически всю транснациональную элиту».

Можно было бы отмахнуться от таких идей как не составляющих предмет стратегического анализа и требующих услуг специалистов другого профиля, но не все так просто. Их автор (Константин Сивков) много лет служил в Генеральном штабе Вооруженных сил РФ и принимал участие в разработке военно-доктринальных документов государства. В других работах этого специалиста, как и в публикациях упомянутых выше экспертов, вопреки официальной линии Москвы, приводятся вполне убедительные расчеты невозможности массированного поражения не только российских ракетных шахт, но и значительной части промышленности высокоточным неядерным оружием. Также следует напомнить, как пару лет назад один из центральных каналов российского телевидения в репортаже о заседании военно-политического руководства самого высокого уровня как бы «случайно» показал картинку именно такой суперторпеды, вызвав немалый ажиотаж на Западе.

Приведенные примеры не позволяют безоговорочно принять тезис известного российского политолога Сергея Караганова: «Наличие ядерного оружия с имманентно присущей ему теоретической способностью уничтожения стран и континентов, если не всего человечества, изменяло мышление, “цивилизовало”, делало более ответственными правящие элиты ядерных держав. Из этих элит вымывались или не подпускались к сферам, связанным с национальной безопасностью, люди и политические группы, взгляды которых могли бы привести к ядерному столкновению». И дело не в том, что до «ядерной кнопки» могут добраться экстремисты или умалишенные, а в том, что замкнутые институты имеют склонность генерировать узко технико-оперативный образ мышления, совершенно оторванный от реальности и чреватый чудовищными последствиями в случае его практической имплементации.

Так или иначе, приведенные концепции насколько искусственны, настолько и опасны. Россия и США уже второй год не могут договориться о координации обычных авиаударов даже по общему противнику в Сирии, а что уж говорить о негласном взаимопонимании «правил» обмена избирательными ядерными ударами друг по другу! Касательно приемлемости ядерной войны при сокращенных потенциалах, даже если принять крайне спорные прогнозы минимального ответного удара России мощностью в 70 мегатонн (10% выживших средств), надо обладать экзотическим мышлением для вывода, что российский ответ (5 тыс. «хиросим») не будет означать полного уничтожения Cоединенных Штатов и их союзников вместе со всеми элитами.

В реальности нет никаких оснований полагать, что ядерное оружие теперь и в будущем может стать рациональным инструментом войны и ее завершения на выгодных условиях. Однако есть риск (особенно после смены руководства США), что государственные руководители, не владея темой, не имея доступа к альтернативным оценкам и тем более не ведая истории опаснейших кризисов времен холодной войны, поверят в реализуемость подобных концепций. Тогда в острой международной ситуации, стремясь не показать «слабину», они могут принять роковое решение и запустить процесс неконтролируемой эскалации к всеобщей катастрофе.

Банализация и рационализация ядерного оружия и самой ядерной войны, безответственная бравада на эти запретные ранее темы – опаснейшая тенденция современности. Парадоксально, что отмеченные стратегические новации выдвинуты в условиях сохранения солидного запаса прочности паритета и стабильности ядерного баланса России и США. Похоже, что даже классическое двустороннее ядерное сдерживание в отношениях двух сверхдержав (не говоря уже о других ядерных государствах) «поедает» само себя изнутри. Впредь едва ли можно надеяться только на него как на «фактор обеспечения мира и безопасности».

Нельзя не признать, что традиционные концепции и методы укрепления стратегической стабильности не способны устранить данную опасность. Для этого нужны новые принципы стратегических отношений великих держав и механизмы обоюдного отказа от опасных стратегических новаций. Но их невозможно создать в условиях распада контроля над ядерным оружием и неограниченной гонки вооружений.

Спасло ли мир ядерное сдерживание?

Вторая оговорка в отношении упомянутой в начале статьи «валдайской формулы» заключается в том, что ядерный «фактор сдерживания» реализуется исключительно в рамках системы и процесса контроля над вооружениями и их нераспространения – и никак иначе. Сейчас, на кураже ниспровержения прежних истин, по этому поводу высказываются сомнения. Например, цитировавшийся выше Сергей Караганов пишет, что «…баланс полезности и вредности контроля над вооружениями подвести крайне трудно». Тем не менее это сделать легко – при всей сложности проблематики ядерных вооружений.

До начала практического контроля над вооружениями (ведя отсчет с Договора 1963 г. о частичном запрещении ядерных испытаний) мир неоднократно приближался к грани ядерной войны. Характерно, что упомянутый выше самый опасный эпизод – Карибский кризис – помимо конфликта СССР и США из-за Кубы, был главным образом вызван именно динамикой ядерного сдерживания. Отвечая на большой блеф советского лидера Никиты Хрущева о ракетном превосходстве после запуска спутника в 1957 г., Соединенные Штаты начали форсированное наращивание ракетно-ядерных вооружений. Администрация Джона Кеннеди, придя к власти в 1961 г., унаследовала от предшественников 12 старых межконтинентальных баллистических ракет (МБР) и две первые атомные подводные лодки с баллистическими ракетами (БРПЛ). Однако уже в 1967 г. американские стратегические ядерные силы (СЯС) увеличились по числу ракет в 40 раз (!). Поняв, куда идут процессы, Хрущев санкционировал переброску ракет средней дальности на Кубу, чтобы хоть замедлить быстро растущее отставание от США. Остальное хорошо известно.

Так ядерное сдерживание чуть не привело к ядерной войне. Можно до бесконечности спорить, спасло ли мир ядерное оружие или нет. И то и другое недоказуемо, поскольку, слава Богу, ядерной войны в те годы не случилось. Но в течение ста лет после битвы при Ватерлоо и до августа 1914-го большой войны в Европе тоже не произошло, хотя ядерного оружия не было, как и на протяжении полутора веков между Тридцатилетней войной и наполеоновским нашествием. А малых войн случалось множество, как и в годы холодной войны, причем через своих клиентов великие державы воевали и друг с другом.

После Договора 1963 г. в течение последующего полувека была создана обширная система ограничения и нераспространения ядерного оружия. Последний кризис холодной войны произошел осенью 1983 г., причем тоже из-за динамики ядерного сдерживания: развертывания новых ракет средней дальности СССР, а в ответ и аналогичных ракет США и провала переговоров по ограничению ядерных вооружений. Вывод очевиден: международные конфликты на фоне неограниченной гонки ядерных вооружений периодически подводят мир к грани ядерного Армагеддона. А в условиях процесса и режимов контроля над вооружениями – нет.

Отрицать прямую и обратную корреляцию мира и контроля над вооружениями можно, только если не желать признавать очевидного. Именно соглашения об ограничении и сокращении ядерного оружия стабилизировали военный баланс на пониженных уровнях и сыграли решающую роль в спасении мира от глобальной войны. Точно так же четко прослеживается взаимосвязь успехов и провалов диалога великих держав по ядерному разоружению и соответственно – прогресса или регресса режима нераспространения ядерного оружия.

Тем не менее, если исходить из того, что сдерживание, наряду с соглашениями великих держав, явилось одним из факторов спасения мира от ядерной войны в прошлом, то это отнюдь не значит, что так будет продолжаться в будущем. Отношения стабильного стратегического паритета сложились исключительно между СССР/Россией и США, хотя и здесь сейчас нарастают возмущающие факторы. Но нет оснований рассчитывать на тот же эффект в отношениях других ядерных государств, например, Индии и Пакистана. Тем более это относится к Северной Корее и возможным будущим обладателям ядерного оружия, если продолжится его распространение, что неизбежно в случае провала переговоров по дальнейшему сокращению ядерных арсеналов.

А через новые ядерные государства это оружие или оружейные материалы и экспертиза неизбежно рано или поздно попадут в руки террористов, что положит катастрофический конец роли ядерного оружия как «фактора обеспечения мира и безопасности». Ядерное сдерживание, согласно вечным законам гегелевской диалектики, убьет само себя. Это тем более так, поскольку в настоящее время разворачивается беспрецедентный кризис системы контроля над ядерным оружием.

Распад системы: есть ли повод для волнения?

Впервые за более чем полвека переговоров и соглашений по ядерному оружию (после Договора 1963 г.) мир оказался перед перспективой потери уже в ближайшее время договорно-правового контроля над самым разрушительным оружием в истории человечества.

Наиболее слабым звеном в системе контроля над ядерным оружием является Договор РСМД между СССР и США от 1987 года. Стороны уже несколько лет обвиняют друг друга в нарушении Договора, и после смены администрации в Вашингтоне в обозримом будущем он может быть денонсирован. В России к этому соглашению относятся скептически, что регулярно проявляется в высказываниях государственных руководителей. Еще более настораживает, что в новой «Концепции внешней политики» от 2016 г. он даже не упомянут в числе договоров, которым привержена Москва.

Обычно в вину Договору РСМД вменяется, что согласно его положениям было ликвидировано в два с лишним раза больше советских, чем американских ракет (соответственно 1836 и 859), и этой арифметикой до сих пор возмущаются многие российские эксперты в погонах и без. Но дело не просто в том, что советских ракет было развернуто намного больше и соответственно до «нуля» пришлось больше их сокращать. Еще важнее, что по высшей стратегической математике СССР все равно остался в выигрыше по качеству. Ведь для него был устранен, по сути, элемент стратегической ядерной угрозы, особенно ракеты «Першинг-2», способные с коротким подлетным временем (7 минут) наносить точные удары по подземным командным центрам высшего военно-политического руководства в Московском регионе. А непосредственно для американской территории Договор никак угрозу не уменьшил, поскольку советские ракеты средней дальности ее по определению не достигали.

Другой аргумент против Договора состоит в том, что ракеты средней дальности нужны России для ударов по базам ПРО США в Европе. Между тем все непредвзятые оценки показывают, что эти системы не способны перехватить российские МБР ни на разгонном участке, ни вдогонку. Кстати и президент Путин заявлял, что новые системы РФ могут преодолеть любую ПРО США.

Довод о том, что нужно отвечать на ядерные ракеты средней дальности третьих стран, не участвующих в Договоре, тоже неубедителен. Поскольку Великобритания и Франция не имеют ракет такого класса, из пяти остальных ядерных государств КНР и Индия – стратегические союзники России, Пакистан нацеливает ракеты только на Индию, Израиль – на исламских соседей, а КНДР – на американских дальневосточных союзников, а в перспективе – на США.

В любом случае Россия обладает большим количеством достратегических ядерных средств для сдерживания третьих стран, помимо стратегического потенциала для сдерживания Соединенных Штатов, часть которого может быть нацелена по любым другим азимутам. И уж если этой огромной мощи недостаточно для сдерживания третьих ядерных государств, то дополнительное развертывание наземных баллистических и крылатых ракет средней дальности делу не поможет. Придется рассчитывать на противоракетную оборону в составе модернизированной Московской ПРО А-235, новейших систем С-500 и последующих поколений подобных средств. А заодно пересмотреть позицию о необходимости отказа от систем ПРО или их жесткого ограничения.

Вопреки критике Договора при современном геополитическом положении России он намного важнее для ее безопасности, чем 30 лет назад. В случае его краха и в ответ на развертывание ныне запрещенных российских систем оружия возобновится размещение американских ракет средней дальности, причем не в Западной Европе, как раньше, а на передовых рубежах – в Польше, Балтии, Румынии, откуда они смогут простреливать российскую территорию за Урал. Это заставит Москву с огромными затратами повышать живучесть ядерных сил и их информационно-управляющей системы.

Кризис контроля над ядерным оружием проявляется и в том, что вот уже шесть лет не ведется переговоров России и США по следующему договору СНВ – самая затянувшаяся пауза за 47 лет таких переговоров. В 2021 г. истечет срок текущего Договора СНВ, и в контроле над стратегическими вооружениями возникнет вакуум. Времени для заключения нового договора, в свете глубины разногласий сторон по системам ПРО и высокоточным неядерным вооружениям, все меньше. При этом новая администрация Белого дома не проявляет заинтересованности в заключении нового договора СНВ до 2021 г. или в его продлении до 2026 года.

Именно с середины 2020-х гг. Соединенные Штаты приступят к широкой программе обновления своего стратегического ядерного арсенала (стоимостью до 900 млрд долл.), а также, вероятно, расширят программу ПРО, на что Россия будет вынуждена отвечать. Причем в отличие от периода холодной войны эта ракетно-ядерная гонка будет дополнена соперничеством по наступательным и оборонительным стратегическим вооружениям в неядерном оснащении, а также развитием космического оружия и средств кибервойны. Новейшие системы оружия особенно опасны тем, что размывают прежние технические и оперативные разграничения между ядерными и обычными, наступательными и оборонительными, региональными и глобальными вооружениями.

К тому же гонка вооружений станет многосторонней, вовлекая, помимо США и России, также КНР, страны НАТО, Индию и Пакистан, Северную и Южную Кореи, Японию и другие государства. Геополитическое положение России обуславливает ее особую уязвимость в такой обстановке.

Уже два десятилетия по вине Вашингтона в законную силу не вступает Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ). По их же вине недавно «заморожено» соглашение о ликвидации избыточного запаса плутония. Переговоры по запрещению производства разделяющихся материалов (оружейного урана и плутония) в военных целях (ДЗПРМ) много лет стоят в тупике на Конференции по разоружению в Женеве. По российской инициативе за последние три года прекратилось сотрудничество РФ и США по программам безопасной утилизации, физической сохранности и защите ядерных вооружений, материалов и объектов.

Конференция по рассмотрению Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО) в 2015 г. закончилась провалом. Северная Корея, которая вышла из ДНЯО в 2003 г., продолжает испытания ядерного оружия и баллистических ракет. В апреле 2017 г. от нее дистанцировался даже главный покровитель – Китай. Настрой новой администрации и Конгресса против многостороннего соглашения об ограничении иранской ядерной программы от 2015 г. может нанести окончательный удар по ДНЯО. Дальнейшее распространение ядерного оружия будет происходить главным образом рядом с российскими границами (Иран, Турция, Египет, Саудовская Аравия, Южная Корея, Япония).

Если и когда это оружие попадет в руки террористов, Россия – с недавнего времени лидер в борьбе с международным терроризмом – может стать одним из первых объектов их мщения, тем более в свете уязвимости ее геополитического положения и проницаемости южных границ.

Рецепты летального исхода

Традиционный контроль над ядерным оружием зиждился на ярко выраженной биполярности миропорядка, примерном равновесии сил сторон и согласовании классов и типов оружия в качестве предмета переговоров. Ныне миропорядок стал многополярным, равновесие асимметричным, а новые системы оружия размывают прежние разграничения. Контроль над вооружениями и предотвращение ядерной войны необходимо своевременно адаптировать к меняющимся условиям. Но надстраивать здание нужно на твердом и испытанном фундаменте – таково элементарное правило любой реконструкции.

В упоминавшейся выше статье Сергей Караганов пишет о необходимости выработки «новых схем ограничения вооружений». В качестве таковых он предлагает «не традиционные переговоры по сокращению (ликвидации) ядерного оружия... Пора и в расчетах, и в переговорах, если их все-таки вести, отходить от бессмысленного принципа численного паритета… Вместо этого стоит начать диалог всех ядерных держав (в том числе, возможно, даже Израиля и Северной Кореи…) по укреплению международной стратегической стабильности. Сопредседателями диалога могут быть Россия, США и Китай. Цель – предотвращение глобальной войны, использования ядерного оружия. Он должен быть направлен именно на повышение стабильности, предсказуемости, донесения друг до друга опасений, предотвращения новых дестабилизирующих направлений гонки вооружений. Особенно основанных на новых принципах средств противоракетной обороны в динамическом взаимодействии с наступательными вооружениями. Естественно, диалог должен включать и обсуждение неядерных, но де-факто стратегических вооружений. А также средств кибервойны… Таким образом, – пишет этот авторитетный специалист, – цель диалога – не собственно сокращение арсеналов, а предотвращение войны через обмен информацией, разъяснение позиций, в том числе причин развертывания тех или иных систем, доктринальных установок, укрепление доверия или по крайней мере уменьшения подозрений».

Прежде всего по поводу приведенного подхода следует отметить, что у Москвы и Вашингтона уже есть совместная концепция стратегической стабильности, предметно согласованная в первый и, к сожалению, последний раз в 1990 году. Ее суть (состояние стратегических отношений, устраняющее стимулы для первого удара) вполне актуальна. Что касается конкретных способов укрепления стабильности (взаимоприемлемое соотношение наступательных и оборонительных средств, снижение концентрации боезарядов на носителях и акцент на высокоживучие системы оружия), они, безусловно, требуют обсуждения и дополнения. Нужно учесть появление новейших наступательных и оборонительных вооружений, затронутые выше опасные концепции их применения, киберугрозы, распространение ядерного и ракетного оружия. Но расширение круга участников таких переговоров преждевременно. В обозримом будущем было бы величайшим успехом достичь взаимопонимания хотя бы в двустороннем формате, а уже затем думать о его расширении.

Кроме того, отвлеченное обсуждение стратегической стабильности сродни популярным в Средние века схоластическим диспутам. Это не приведет к конкретному результату, вроде упомянутого Карагановым «предотвращения новых дестабилизирующих направлений гонки вооружений». Едва ли можно рассчитывать, что оппоненты просто силой аргументов убедят друг друга отказаться от вызывающих беспокойство программ – без достижения взаимных компромиссов в виде ограничения и сокращения конкретных вооружений. А раз так, то и «численному паритету» нет альтернативы: ни одна из сторон не согласится юридически закрепить свое отставание.

Это суждение подтверждает практический опыт. Ведущиеся в течение последних лет американо-китайские консультации по стратегической стабильности при неравенстве потенциалов не породили ничего (кроме совместного словаря военных терминов). Та же участь постигла переговоры «большой ядерной пятерки», начавшиеся с 2009 г.: ничего конкретного, кроме общих благих пожеланий, согласовать не удалось. Наконец, есть опыт диалога России и Соединенных Штатов, который шел до 2012 г. по системам ПРО в контексте стратегической стабильности. Интеллектуальное взаимодействие потерпело фиаско, поскольку США не соглашались ни на какие ограничения ПРО, а Россия их и не предлагала, требуя «гарантий ненаправленности».

Если бы удалось организовать предлагаемый Сергеем Карагановым форум «девятки» по стратегической стабильности, он в лучшем случае вылился бы в бесплодный дискуссионный клуб, а в худшем – в площадку для взаимной ругани (тем более с участием таких своеобразных стран, как Израиль и КНДР).

Единственное содержательное определение стабильности от 1990 г. потому и состоялось, что согласовывалось в рамках переговоров о Договоре СНВ-1 и нашло воплощение в его статьях и обширнейшей интрузивной системе верификации и мер доверия. Поэтому паритет, количественные уровни, подуровни и качественные ограничения являются самым оптимальным и доказавшим свою практичность фундаментом соглашений по укреплению стабильности. В достигнутых с начала 1970-х гг. девяти стратегических договорах сокращение и ограничение вооружений, меры доверия и предсказуемости – отнюдь не самоцель, а способ практического (в отличие от теоретического) приближения к главной цели – предотвращению ядерной войны.

Разрушить существующую систему контроля над вооружениями проще простого, для этого даже не надо ничего делать – без постоянных усилий по ее укреплению она сама разрушается под давлением политических конфликтов и военно-технического развития. А вот создать на ее обломках нечто новое невозможно, тем более если предлагается привлечь скопом все ядерные государства и говорить одновременно обо всех насущных проблемах.

Об интересах России

После смены власти в Вашингтоне сохранение и совершенствование режимов контроля над ядерным оружием впредь могла бы обеспечить только Россия. Конечно, в том случае, если бы она этого захотела. Однако ни на США, ни на КНР или НАТО/Евросоюз рассчитывать не приходится. Помимо ответственности России как великой державы и ядерной сверхдержавы за эту кардинальную область международной безопасности, побудительным мотивом могут быть и другие соображения. При трезвом анализе ситуации, избавленном от политических обид и «ядерного романтизма», Москва должна быть больше всех заинтересована в этом с точки зрения национальной безопасности.

Во-первых, потому что гонку ядерных вооружений теперь намерены возглавить Соединенные Штаты, так зачем предоставлять им свободу рук? В интересах России понизить стратегические «потолки», загнать под них гиперзвуковые средства, вернуться к вопросу согласования параметров и мер доверия применительно к системам ПРО. Тем более что РФ интенсивно строит такую систему в рамках большой программы Воздушно-космической обороны (ВКО).

Другой мотив в том, что, как отмечалось выше, Россия находится в куда более уязвимом геостратегическом положении, чем США и страны НАТО, не имеет союзных ядерных держав и вообще не богата верными военно-политическими союзниками. Соответственно, продуманные и энергичные меры контроля над вооружениями способны устранить многие опасности, которые нельзя снять на путях гонки вооружений.

И, наконец, последнее: новое военное соперничество потребует колоссальных затрат, тогда как российская экономика сегодня явно не на подъеме (в этом году грядет серьезное сокращение российского военного бюджета). Ограничение стратегических сил и другие меры позволят сэкономить изрядные средства и обратить их на другие нужды страны.

Тот факт, что от Вашингтона впредь не следует ждать новых предложений или готовности с энтузиазмом принять российские инициативы, должен рассматриваться как дополнительный аргумент в пользу активизации политики РФ на данном треке. Если со стороны России поступят серьезные предложения (но не такие, как в случае с утилизацией плутония), от них не получится просто так отмахнуться. Более того, с учетом трудностей в отношениях двух ядерных сверхдержав на других направлениях (Украина, Сирия, Иран, Северная Корея), указанная сфера способна быстро стать триггером возобновления их взаимодействия, о котором много говорил Дональд Трамп в ходе избирательной кампании. К тому же он сможет поставить себе в заслугу достижение успеха там, где прежнего президента постигла неудача. (В истории были прецеденты: Никсон и Джонсон, Рейган и Картер.)

Возобновление активных усилий Москвы в данной сфере, безусловно, вызовет поддержку всех стран «Старой Европы», Китая, Японии, мира нейтральных и неприсоединившихся стран, широких общественных движений (вроде кампании за запрещение ядерного оружия, ведущейся в ООН), а также среди либеральных кругов США, в основном настроенных ныне против России. В известном смысле наша дипломатия в сфере контроля над ядерным оружием может стать важнейшим направлением использования «мягкой силы» в российской политике расширения своего глобального влияния.

Первоочередной задачей является спасение Договора РСМД. Вместо бесплодного обмена обвинениями сторонам следует совместно выработать дополнительные меры проверки, чтобы устранить взаимные подозрения. Разумеется, это возможно, только если Россия сама для себя признает ключевое значение Договора в обеспечении собственной безопасности и отбросит недальновидные взгляды на это соглашение.

Затем – заключение следующего договора СНВ на период после 2021 г. и на этой основе – согласование мер в области систем ПРО и новых стратегических вооружений в обычном оснащении. Далее – шаги к закреплению практического эффекта, а затем и вступлению в законную силу ДВЗЯИ. Потом – прогресс по линии ДЗПРМ и утилизации плутония, возобновление сотрудничества России и других стран по физической защите ядерных объектов и сохранности ядерных материалов. Параллельно – укрепление ДНЯО и режима контроля над ракетными технологиями. После этого – ограничение достратегического ядерного оружия и в этом контексте поэтапное и избирательное придание процессу сокращения ядерного оружия многостороннего характера.

* * *

Как показал исторический опыт нашей страны в других общественных сферах, в реальной жизни (в отличие от идеальной) не удастся до основания снести старое, а затем на чистом месте воздвигнуть нечто новое и прекрасное. На деле, если откажемся от наработанных за предшествующие полвека норм и инструментов контроля над ядерным оружием, то в итоге останемся «у разбитого корыта». Вместо этого необходимо срочно спасать эту сложную и бесценную конструкцию и, опираясь на такой фундамент, продуманно совершенствовать систему, приспосабливая к новым вызовам и угрозам российской и международной безопасности. Как сказал великий русский историк академик Василий Ключевский, «где нет тропы, надо часто оглядываться назад, чтобы прямо идти вперед».

США. Россия > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 4 июля 2017 > № 2258189 Алексей Арбатов

В музее «Садовое кольцо» открылась выставка «Изгибы пространства»

Выставка будет работать до 18 июля.

Выставка «Изгибы пространства» открылась в музее «Садовое кольцо». Она посвящена красоте движения линий, их строгости и лаконичности. Техника представленных работ проста — нити не пересекаются друг с другом и создают иллюзию барельефа, парящего в пространстве.

Основные темы экспонатов — человек, его внутренняя жизнь, эмоции, настроения, сила, слабость, любовь, хрупкость момента.

Использование нити в качестве изобразительного средства нередко встречается в творчестве современных художников. Однако поразительная лаконичность и строгость работ на выставке удивят гостей своей нестандартностью, новизной и самобытностью.

Автор экспозиции Катерина Крестова родилась в 1989 году в Люберцах (Московская область), окончила Московскую государственную художественно-промышленную академию имени С.Г. Строганова в 2012 году. Художница работает над творческими проектами, участвует в выставках в России и за рубежом, организовала несколько персональных выставок в Москве, Санкт-Петербурге и Краснодаре. Лауреат конкурсов Российской недели искусств в Москве, Латвийской недели искусств в Риге, финалист конкурса StartInArt в галерее «К35» в 2014 году, победитель проекта ArtWhoArt в 2015 году, участник выставки Radzivill Art Fund в Лувре (Париж).

Выставка будет работать до 18 июля.

Французская продовольственная компания Danone согласилась продать своё предприятие Stonyfield молочному концерну Lactalis за $875 млн. Об этом сообщает издание Offshoreview.eu.

Danone пошла на это, чтобы избежать возможной конкуренции из-за приобретения американской органической продовольственной группы WhiteWave.

Оборот Stonyfield в 2016 году составил $370 млн. Компания подтвердила, что собирается продавать предприятие в рамках соглашения с американскими властями, чтобы облегчить приобретение WhiteWave. Ожидается, что сделка будет завершена в III квартале 2017 года.

Danone продолжает показывать отличный результат 10-процентного роста в течение последних 5 лет, что отчасти обусловлено приобретением WhiteWave и существенной экономией от реализации различных программ эффективности.

Danone - мировой лидер в производстве продовольственной продукции. Компания развивает четыре бизнес-сегмента: свежие молочные продукты, детское питание, вода и лечебное питание. Danone работает более чем на 130 рынках, её выручка от продаж за 2016 год составила 22 млрд евро. Компания управляет портфелем международных и местных брендов (Activia, Actimel, Danette, Danonino, Danio, Nutrilon, Простоквашино и другие).

ВТБ 3 июля разместил по открытой подписке 100% объёма выпуска однодневных биржевых облигаций серии КС-2-96 на 75 млрд руб. Об этом свидетельствует сообщение банка.

Бонды размещены по цене 99.9753% от номинала. Выпуск включает 75 млн ценных бумаг номиналом 1 тыс. руб.

Группа ВТБ - российская финансовая группа, включающая более 20 кредитных и финансовых компаний, работающих во всех основных сегментах финансового рынка. В странах СНГ группа представлена в Армении, на Украине, в Беларуси, Казахстане, Азербайджане. Банки ВТБ в Австрии, Германии и Франции работают в рамках Европейского субхолдинга во главе с ВТБ Банк (Австрия). Кроме того, группа имеет дочерние и ассоциированные банки в Великобритании, на Кипре, в Сербии, Грузии и Анголе, а также по одному филиалу банка ВТБ в Китае и Индии, два филиала ВТБ Капитал Plc в Сингапуре и Дубае.

Основным акционером является Российская Федерация, которой в лице Росимущества и Министерства финансов принадлежит 60.9348% голосующих акций, или 45.01% (с учётом ГК "Агентство по страхованию вкладов" - 92.23%) от уставного капитала банка.

Чистая прибыль ВТБ в 2016 году по МСФО выросла до 51.6 млрд руб. с 1.7 млрд руб. годом ранее. Чистые процентные доходы ВТБ в 2016 составили 415 млрд руб. Чистая прибыль группы ВТБ в январе-мае 2017 года в январе-мае выросла в 27.8 раза до 50.1 млрд руб. Чистые процентные доходы составили 189 млрд руб., увеличившись на 12.8%.

Total и CNPC получили контракт на разработку 11-й фазы «Южного Парса».

Вложения в разработку 11-го участка составят $4,8 млрд.

Консорциум нефтегазовых компаний, в который входят французская Total (50,1%), китайская CNPC (30%) и иранская Petropars (19,9%), и власти Ирана заключили контракт на разработку 11-й фазы крупнейшего в мире газового месторождения «Южный Парс».

Вложения в разработку 11-го участка составят $4,8 млрд. На участке намерены добывать 50,9 млн куб. м газа в сутки, начало промышленной добычи намечено на 2020 г.

Документ стал первым контрактом нового типа (IPC, Iranian Petroleum Contract), который Иран заключил с зарубежными партнерами. Власти Ирана разрабатывали IPC более двух лет, новая форма сотрудничества призвана увеличить приток иностранных инвестиций в иранскую нефтегазовую отрасль.

Консорциум нефтегазовых компаний и власти Ирана в ноябре 2016 года подписали предварительный меморандум по этому проекту.

«Южный Парс» – крупнейшее в мире месторождение газа, запасы которого оценивают в 13,8 трлн кубометров. Иран уже много лет ведет поэтапное освоение этого месторождения, разделив его площадь на 28 участков.

СМИ: В 2025 году российский газ займет больше половины немецкого рынка.

Российский газ нужен Германии, чтобы достигнуть стратегических целей в энергетике.

Германия ставит перед собой несколько целей в энергетике, отмечает Bloomberg.

Тактическая — сократить к 2025 году объемы выбросов углекислого газа в атмосферу на 40 процентов по сравнению с уровнями 1990 года. В сентябре после федеральных выборов новое правительство скорее всего представит новую программу по закрытию угольных ТЭС, на которые приходится 40 процентов всей генерации электроэнергии.

Стратегическая цель — перейти на возобновляемые источники энергии (80%) к 2050 году. Но для того, чтобы этот переход был максимально безболезненным, Германии необходим российский газ. «Кроме России в мире не так много мест, откуда Германия может быстро получить большое количество газа», — считает директор программы исследований природного газа в Оксфордском институте энергетических исследований Джонатан Стерн.

По данным консалтинговой фирмы Wood Mackenzie, около 40% всех поставок газа в Германию приходятся на Россию. Эксперты ожидают, что в 2025 году российский газ займет больше половины немецкого рынка.

Аналитики HSBC Holdings прогнозируют, что в ближайшие пять лет пятая часть всей энергии в стране будет приходиться на газ. По словам зампреда правления «Газпрома» Александра Медведева, в долгосрочной перспективе Европе понадобятся новые объемы импортного газа от надежных поставщиков, и «Северный поток» — это «спасательный круг» для европейцев.

Помощники Макрона, объясняя выбор места для его встречи с парламентом, настаивали на том, что он хочет восстановить значение института президентства. Хорошо, что они это сказали. А то некоторые уже подумали, что института монархии.

Таким его еще не видели. Ну, разве что Владимир Путин. Президента России, впрочем, это особо не впечатлило. Он-то знает, что не место красит человека. А Эммануэлю Макрону, похоже, место понравилось. Он захотел сюда вернуться. Его б воля, он бы тут вообще поселился. По крайней мере, никто бы тогда не возмущался, чего это вдруг он решил вызвать обе палаты парламента в Версаль. А потому что хозяин – барин. А то подняли шум, мол, до него лидеры Пятой республики собирали здесь депутатов и сенаторов лишь 18 раз, из них 16 – по поводу изменения конституции.

Николя Саркози в 2009 сделал это в связи с финансовым кризисом в еврозоне, Франсуа Олланд в ноябре 2015 из-за терактов в Париже. Тоже, получается, в исключительных случаях. А я, может, и есть этот самый исключительный случай. Не было же еще во Франции такого, чтобы Президент-Солнце. Так, вероятно, подумал Макрон и свистал всех в Версаль на прослушивание своей лекции о внутреннем и международном положении. По сравнению с предвыборной кампанией ничего нового, кроме символического убранства и исторического подтекста. Ну, или наоборот.

Как бы то ни было, никогда прежде под этими сводами не раздавалось послание главы государства, если, конечно, он – не король. Теперь, предупредил Эммануэль, у него это войдет в привычку и станет ежегодным. И это еще пусть скажут спасибо, что на кураже от своей личной победы он в национальное собрание коня не провел. Это, конечно, совсем другая история. Но ведь некоторые его уже и не по-французски "Макроном-фараоном" величают. Тоже вроде бы не только потому, что в рифму. В любом случае, юноша бледный со взором горящим – это теперь не про него. Он показал себя не мальчиком, но хуже. Едва ли не наследником престола.

Хотя его помощники, объясняя выбор места, настаивали на том, что он хочет восстановить значение института президентства. И хорошо, что они это сказали. А то некоторые уже подумали, что института монархии. Полтора часа самолюбования при свете нации. По крайней мере, полтысячи депутатов и триста с гаком сенаторов в Версале могли считать себя элитой. Может, увидев всю эту братию вместе, Макрон и решил сократить парламент на треть. Так, говорит, управлять и проще, и эффективней. Каждый третий – лишний. Он же, дескать, для того и пришел, чтобы рушить стереотипы.

Но, как по де Сент-Экзюпери, начал менять мир с себя. Все заметили сдвиги в образе Макрона: друзья и предвыборные сподвижники отодвинуты в сторону, прямой доступ к телу закрыт. Вокруг него создают ореол таинственности и немногословности. Даже пресса, обожавшая его в роли кандидата, заметно охладела. Точнее, ей ничего не осталось, поскольку первым охладел он. И теперь здесь уже понимают, что отказ в аккредитации RT для Макрона не был исключением из правил. Это была проба пера и введение в новые правила, которые СМИ Франции проморгали.

Теперь их возмущает отказ президента от традиционного телеинтервью в национальный праздник, 14 июля. А не царское это дело. Как дали понять при дворе, он все сказал в Версале, а его "глубокие мысли" не вписываются в формат "вопросов и ответов". Кстати, одна из таких мыслей, произнесенная им в королевских покоях, гласит: "французы должны получить право на ошибки". Он, видимо, куда-то выходил, когда они этим правом уже воспользовались, выбрав себе его. А вот право работы над ошибкой у них появится только через пять лет. А пока придется признать, что День взятия Бастилии впустую пройдет.

Автор Михаил Шейнкман, радио Sputnik