Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Юлиана Княжевская: «Мировые эксперты позитивно оценили изменения в Москве»

Участники градостроительной отрасли, эксперты продолжают обсуждать итоги завершившегося недавно Московского урбанистического форума. По общему мнению, он стал беспрецедентным как по количеству и статусу участников, так и по широте охвата задач и вызовов, которые содержит современная урбанистика.

О том, какие проблемы в градостроительной сфере поднимались на форуме, корреспонденту портала Стройкомплекса рассказала председатель Комитета по архитектуре и градостроительству Москвы Юлиана Княжевская.

- Юлиана Владимировна, деловая программа форума была весьма обширна – от перспектив развития мегаполисов будущего до оценки влияния Чемпионата мира по футболу на восприятие Москвы в мировом сообществе. Какие темы интересовали Вас в первую очередь?

- Неинтересных тем на форуме не было. Другое дело, что просто физически невозможно было принять участие во всех дискуссиях. Состоялись очень интересные обсуждения экологических практик в условиях города, инновационных экономик для мегаполисов, редевелопмента промышленных территорий, проектов «Умного города», эволюции архитектуры и многие другие.

Меня, как руководителя Москомархитектуры, в первую очередь интересовали вопросы реновации, поскольку на сегодня это один из главных векторов градостроительного развития столицы. Мне и моим коллегам важно было услышать мнение экспертов, отечественных и зарубежных специалистов о том, в каком направлении мы движемся, насколько эффективно реализуются основные программы.

- Эти оценки оправдали Ваши ожидания?

- Более чем. В первую очередь, вдохновляет высокая оценка, которую дал нашей работе президент. Для нас важны его слова о том, что происходящее сегодня в столичном градостроительстве - это не просто новые объекты, работы по благоустройству, изменения городской среды, которые, по сути, меняют мировоззрение, самочувствие, настроение людей.

Президент Владимир Путин поручил разработать программы пространственного развития, которые должны преобразить и мегаполисы, и небольшие города. При этом он подчеркнул, что города, которые не смогут найти гармоничную модель развития, столкнутся с серьезными социальными проблемами и дисбалансами, проиграют конкуренцию за качество жизни, комфорт и безопасность людей. Опыт Москвы, новые идеи и наработки, которые реализуются здесь, могут существенно помочь в создании таких концептуальных программ и моделей развития.

- Кстати, о новых идеях и ориентирах: выступая на форуме, мэр Москвы Сергей Собянин говорил о том, что устойчивое развитие невозможно без ответов на три главных вызова: повышение связанности агломераций, решение экологических проблем и развитие проектов «Умного города». Что Вы об этом думаете?

- Сергей Семенович четко и емко обозначил вызовы сегодняшнего дня, которые связаны в первую очередь с увеличением Москвы за счет присоединения новых территорий. Если говорить о связанности агломераций, то в последние годы она существенно возросла за счет развития системы общественного транспорта и включения в нее железнодорожных путей.

Кстати, за счет этого улучшается и экологическая обстановка в Москве, поскольку горожане все чаще отказываются от поездок на личных автомобилях, предпочитая более удобное передвижение. Помимо этого, улучшение экологической ситуации напрямую связано с применением новых материалов и технологий в строительной сфере. Новые стандарты строительства подразумевают, что возводимые в городе объекты на 15 - 20% экологичнее, чем здания и сооружения старой постройки.

И, разумеется, строя планы развития Москвы, власти должны исходить из глобальной концепции «Умного города», которая включает в себя массу аспектов – от интеграции информационных систем до возможности управления имуществом и всеми изменениями, которые происходят в городской среде.

Если обобщить впечатления от дискуссий, посвященных устойчивому развитию Москвы, глобальным проектам и изменениям, можно констатировать, что стратегия развития была выбрана правильно. Это подтверждает и статистика: недавние опросы показали, что 60% горожан хотят и дальше жить в Москве. Это больше, чем в Нью-Йорке, Шанхае и Сингапуре. Более довольны своим городом только лондонцы.

- Вы отметили, что для строителей и проектировщиков столицы важны были оценки, в том числе зарубежных коллег. Что именно они говорили?

- На форуме прозвучало множество лестных для нас оценок. Я бы отметила выступление вице-спикера Национального собрания Франции Мориса Леруа, который говорил о схожести проблем, с которыми сталкиваются в своем развитии Большой Париж и Большая Москва.

Леруа признал, что во многих аспектах французская столица уступает российской и прямо сказал, что Москва вырвалась вперед. Видимо, нечто подобное имел в виду и выдающийся голландский архитектор Рем Колхас, который назвал Москву единственным мегаполисом Европы.

Кстати, Колхас на форуме признался, что в архитектуру его привело изучение проектов знаменитых советских конструктивистов 20 - 30-х годов прошлого столетия. Поэтому можно сказать, что Москва давно уже формирует взгляды и стили ведущих архитекторов мира.

Признаки города будущего – инклюзивного, устойчиво развивающегося, комфортного для жителей – отметил в облике современной Москвы и руководитель международной практики Pricewaterhouse Coopers по оказанию консультационных услуг государственным органам и общественному сектору Хазем Галяль.

Я не буду перечислять всех мировых экспертов, которые дали позитивные оценки изменениям, происходящим в Москве, отмечу лишь, что подавляющее большинство их были крайне высокими.

- Вернемся к основным трендам в современном градостроительстве Москвы. Как Вы оцениваете продуктивность дискуссий по поводу программы реновации на форуме?

- Ценность этих дискуссий заключается в том, что удалось довести до участников форума позицию города, как должна проходить реновация. На сессии «Реновация и среда. Как крупные проекты редевелопмента влияют на города?» четко прозвучала мысль о том, что цель программы – не как можно быстрее снести старые пятиэтажки и построить новое современное жилье, но и создать для людей качественную городскую среду, дать горожанам возможность приобретения дополнительных площадей.

Я совершенно согласна с выступившим на сессии ректором Высшей школы экономики Ярославом Кузьминовым в том, что подлинный масштаб и эффект от реновации станет виден спустя несколько лет. Она полностью изменит среду спальных районов Москвы за счет интенсивности использования первых этажей и уличного пространства. «Не быстро, но качественно» – таков, на мой взгляд, идеологический посыл программы реновации.

- Второй из упомянутых вами главных векторов развития градостроительства в Москве – реоорганизация промышленных пространств. Что говорили об этом на форуме?

- Этому вопросу была посвящена специальная сессия: «Редевелопмент промышленных зон. Что нужно городу и чего хочет девелопер?» Участники подробно обсудили мировой опыт – например, успешные проекты реконструкции фабрики в испанском Бильбао, Амстердамского порта, квартала Ле-Аль на месте старого Центрального рынка Парижа.

Москва представила свои проекты редевелопмента, которые сегодня приобретают реальные черты и находят своих инвесторов. Московские застройщики активно возводят жилье и инфраструктуру в бывших промзонах. Мы одобрили целый ряд проектов планировки территории под комплексные застройки, в разработке находится еще несколько объектов.

Объемы и перспективы работы в этом направлении произвели яркое впечатление на экспертов, выступавших на сессиях форума. Я уверена, что после его проведения интерес к московским градостроительным программам со стороны инвесторов и застройщиков возрастет в разы.

- Если суммировать общее мнение участников форума о современной Москве и темпах ее развития, каково резюме?

- Практически все, кто принял участие в дискуссиях, говорили о том, что Москва стала одним из мировых лидеров по динамике развития, объемам строительства и масштабам инфраструктурных преобразований.

Такие проекты, как Московское центральное кольцо и Центральные диаметры, кардинально изменят транспортную ситуацию в Москве, на порядок повысят доступность городских пространств.

Масштабы проектов реновации и редевелопмента не имеют равных в мире, это признают все. Ведущие мировые архитектурные бюро, проектировщики с мировыми именами хотят работать здесь – настолько интересно профессионалам принять участие в бурном развитии мегаполиса.

Я уверена, что в ближайшие годы Москва станет центром притяжения для профессионалов градостроительной сферы, которые захотят участвовать в реализации наших глобальных проектов.

Информационная служба портала Стройкомплекса

Россия. ЦФО > Недвижимость, строительство. Транспорт. Экология > stroi.mos.ru, 17 августа 2018 > № 2725721 Юлиана Княжевская

Сегодня, 17 августа, Министр спорта Российской Федерации Павел Колобков провёл встречу с президентом Международной федерации волейбола (FIVB) Ари Граса Фильо.

Стороны обсудили вопросы развития волейбола в России и мире, а также проведения на территории нашей страны международных соревнований самого высокого уровня.

Мужская сборная России по волейболу традиционно успешно выступает на крупнейших международных стартах и входит в пятёрку сильнейших команд планеты. В настоящее время российские волейболисты готовятся к участию в Чемпионате мира 2018 года, который пройдёт с 9 по 30 сентября в Болгарии и Италии.

«Надеюсь, наши ребята достойно выступят на сентябрьском Чемпионате мира и подтвердят статус одного из фаворитов турнира, – отметил Павел Колобков. – Что касается возможности проведения в нашей стране международных соревнований по волейболу, то Россия обладает всей необходимой спортивной инфраструктурой для организации турниров самого высокого уровня. У нас огромное число поклонников волейбола, и мы с радостью готовы принять такие соревнования».

Добавим, что в 2018 году в нашей стране успешно прошли такие международные соревнования, как этапы Лиги Наций FIVB в Екатеринбурге и Уфе, финал Лиги чемпионов CEV в Казани, Первенство Европы по пляжному волейболу (до 20 лет), этапы Мирового тура FIVB по пляжному волейболу в Анапе и Москве.

Во встрече также приняли участие президент Европейской конфедерации волейбола Александр Боричич, президент Всероссийской федерации волейбола Станислав Шевченко и другие.

Алексей Карабанов: у музыкантов оркестра ВМФ морская душа

В преддверии Международного военно-музыкального фестиваля "Спасская башня", который в одиннадцатый раз пройдет в Москве с 24 августа по 2 сентября, начальник и художественный руководитель Центрального концертного образцового оркестра им. Н.А. Римского-Корсакова ВМФ России капитан 1 ранга Алексей Карабанов рассказал корреспонденту РИА Новости Ирине Альшаевой о насыщенном гастрольном графике оркестра, программе, с которой музыканты выступят на фестивале, подготовке к главному международному фестивалю военной музыки и об исторических маршах, которые впервые за несколько десятилетий оркестр исполнил на Главном военно-морском параде в честь Дня ВМФ в Санкт-Петербурге.

— В каких мероприятиях участвует Центральный концертный образцовый оркестр им. Н.А. Римского-Корсакова ВМФ России, насколько широка карта его гастролей как по России, так и за рубежом?

— ЦКОО им Н.А.Римского-Корсакова — постоянный участник парадов Победы на Красной площади в Москве начиная с 1945 года. С 2017 года он также участвует и в Главном военно-морском параде в Санкт-Петербурге. Среди важнейших нецеремониальных задач оркестра следует особо выделить ежегодное участие оркестра в Международном военно-музыкальном фестивале "Спасская башня".

Как известно, Москва — порт пяти морей. В последние годы коллектив побывал на всех "московских" морях — Белом и Черном, Балтийском, Каспийском и Азовском. Из последних зарубежных гастролей — Киргизия, Германия и Финляндия. В сентябре нас ожидает Бельгия.

Восьмого сентября город Антверпен отмечает годовщину освобождения от фашистской оккупации. По этому поводу там состоится фестиваль военных оркестров, в котором примут участие страны антигитлеровской коалиции – Франция, Великобритания, США и Россия как правопреемница СССР.

После воссоединения Крыма с Россией в 2014 году российские военные оркестры попали под так называемые санкции, что значительно сократило выступления наших коллективов за рубежом.

— Какое выступление оркестра вы могли бы выделить особенно, чем оно вам запомнилось?

— Выступление оркестра в День Военно-морского флота на Дворцовой площади в Санкт-Петербурге – нечто непередаваемое. Это не просто праздник – это подлинная эйфория тысяч и тысяч слушателей, которые заражают оркестр фонтанирующей энергией и вдохновением. Такого больше нет нигде.

— Какую программу представил оркестр на Главном военно-морском параде в Санкт-Петербурге в честь Дня ВМФ?

— Программа музыкального сопровождения Главного военно-морского парада в Санкт-Петербурге состоит из двух частей. Это церемониальная часть встречи Верховного главнокомандующего ВС РФ, подъем Георгиевского флага фрегата "Азов" на западной башне Главного адмиралтейства, исполнение Государственного гимна Российской Федерации. Эта музыка четко регламентирована традицией и уставом.

Что касается музыкального сопровождения парада кораблей на Неве и Кронштадтском рейде, то в этой части мы более свободны в выборе музыки. Впервые за долгие десятилетия в музыке парада прозвучали исторические марши и гимны России: "Гром победы" Козловского, марш Гвардейского Экипажа, марш "Из Петербурга 1837", "Утвержденный марш всего Флота Русского 1857 г.", остававшийся главным маршем российского флота вплоть до 1917 года. Прозвучали флотские марши XIX, XX, XXI веков, среди которых особенно хочется выделить забытый марш Чернецкого "Гвардейцам-краснофлотцам" 1945 года, замечательный марш Халилова "Рында" и самый новый марш 2017 года, прозвучавший впервые на Главном военно-морском параде в прошлом году — марш "Черноморскому флоту" Велько. Таким образом, музыкально мы показали преемственность русского, советского и российского Военно-морского флота.

— Чем планируете удивить публику на Международном военно-музыкальном фестивале "Спасская башня" в этом году?

— Удивлять мы не планируем, никогда такой задачи себе не ставили и не ставим. В этом году для фестиваля "Спасская башня" мы подготовили шоу-программу из советских песен о Военно-морском флоте, в том числе и "Севастопольский вальс". Надеемся, что эта программа понравится зрителям.

— Какая музыка составляет репертуар оркестра, отличается ли он от репертуаров других оркестров силовых ведомств? Есть ли в его деятельности место творческим экспериментам?

— Основу концертного репертуара нашего оркестра составляет русская и зарубежная музыкальная классика, а также современные произведения для больших духовых оркестров. Особое место занимает флотская музыка и золотой фонд советских песен о море и моряках. Думаю, что в других ведомствах воспевают героев своих видов и родов Вооруженных Сил.

Место для творческого эксперимента есть всегда и везде. Другое дело, пользуются ли люди этой возможностью. У нас эксперимент – норма жизни.

— Оркестр исполняет только уже существующие военные и гражданские композиции или создает музыку самостоятельно?

— Самостоятельно оркестр музыку не создает, он ее исполняет. Но каждое исполнение — уникально. В этом прелесть живого звучания.

— Сколько всего музыкантов насчитывает оркестр? Все ли из них военнослужащие?

— По составу наш коллектив — это большой концертный духовой оркестр и группа солистов-вокалистов. Наряду с военнослужащими контрактной службы в нем работают также и гражданские музыканты.

— Чем подготовка музыкантов оркестра Военно-морского флота отличается от подготовки музыкантов оркестров Сухопутных войск?

— Отличий в подготовке музыкантов нет, просто у музыкантов, которые служат и работают в нашем оркестре, морская душа. Это тоже наша традиция. Без нее нет и не может быть морской музыки.

Россия. ЦФО. СЗФО > СМИ, ИТ. Армия, полиция > ria.ru, 17 августа 2018 > № 2712075 Алексей Карабанов

Секретное "доброе оружие" Кремля

Бывают события, которые при формальной обыденности обречены на долгое и внимательное изучение "под лупой", с многочисленными догадками и предположениями по их поводу.

Предстоящий визит Владимира Путина на свадьбу министра иностранных дел Австрии Карин Кнайсль по пути на встречу с Ангелой Меркель относится именно к таким. Никакие официальные заверения из Кремля по поводу частного характера предстоящего мероприятия не способны отменить жгучего любопытства наблюдателей и экспертов о подоплеке происходящего, а также не могут остановить полет их фантазии при анализе события.

А учитывая, что даже самые очевидные вещи, касающиеся России и ее высшего руководства, последнее время приобретают просто кафкианские формы в интерпретации Запада, с большой вероятностью та же судьба ждет и будущую поездку Путина на торжество в Австрии.

Таким образом, действительно имеет смысл взглянуть на анонсированный визит и попытаться понять, какими подводными течениями он вызван и есть ли они, эти подводные течения, в принципе.

Для начала стоит отметить, что уже довольно много лет широкая общественность не слышала о присутствии российского президента на частных мероприятиях за границей. Его ужины с лидерами других стран в неформальных местах, например ресторанах, либо совместное участие в каких-нибудь неофициозных мероприятиях (будь то спортивный матч или концерт) все-таки являются частью программы в рамках визитов.

Но подчеркнуто частные мероприятия за границей с участием Путина бывают настолько редко, что каждое из них становится заметным событием. Пожалуй, едва ли не последним таким случаем стала встреча осенью 2014 года российского президента с Сильвио Берлускони в Италии, который в тот момент находился в глубокой опале и под судом у себя на родине. Несмотря на то что об их дружеских отношениях давно и хорошо известно, столь демонстративный шаг Владимира Путина привлек тогда острое внимание публики.

Однако встреча Путина с Берлускони четырехлетней давности только подчеркивает из ряда вон выходящий характер предстоящего визита российского президента в Австрию. Карин Кнайсль связывает с российским президентом краткое, недавнее и абсолютно официальное знакомство. Судя по комментариям, она просто рискнула пригласить его на свою свадьбу при личном общении и в ответ получила — явно несколько неожиданно для себя — согласие.

Обсуждение причин, подтолкнувших Владимира Путина принять приглашение, наводит большинство наблюдателей на очевидную мысль о том, что дело в желании выделить именно Австрию из ряда других европейских партнеров и выказать этой стране (в лице ее высокопоставленного представителя) особую — и личную — симпатию российского президента.

Как известно, Австрия прямо и категорически отказалась высылать российских дипломатов в ходе масштабной акции, инспирированной Великобританией в рамках дела Скрипаля. Да и в целом в последние годы Вена подчеркнуто дистанцировалась от всех геополитических скандалов и не позволила себя втянуть в антироссийскую истерию, сохранив максимально прагматичный (и, соответственно, дружественный) подход в отношениях с Россией.

В то же время есть подозрение, что на Западе найдутся силы, которые сочтут данное объяснение слишком простым и недостаточно зловещим для Кремля. В результате чего будут порождены глубокомысленные и запутанные теории заговора, которые объяснят замыслы Москвы со всем приписываемым ей коварством.

Что ж. Возможно, стоит помочь в их нелегком деле и предложить более "конспирологическую" версию поездки Владимира Путина на свадьбу австрийского министра.

Для этого имеет смысл вспомнить события месячной давности, когда Россия принимала у себя чемпионат мира по футболу, где среди болельщиков были и главы соответствующих государств. Апофеозом спортивного праздника стал финальный матч, звездами которого — параллельно футболистам — неожиданно стали президенты Франции и Хорватии, бурно болевшие за свои национальные команды.

Россия, Москва и сам Владимир Путин, также присутствовавший на матче, создали настолько прекрасную атмосферу на чемпионате, что мир увидел Эммануэля Макрона и Колинду Грабар-Китарович совершенно новыми глазами. Да и у самих президентов тот вечер наверняка останется в памяти.

Именно тут все желающие русофобы могут поискать новое "тайное оружие Кремля".

В мире безнадежно нарастающей конфронтации, обрыва связей, бесконечных склок и скандалов Москва (и лично Владимир Путин) напоминают сильным мира сего, что все может быть совершенно иначе. Что в мире много радости, добра и дружбы, а любые противоречия можно разрешить в конструктивном и спокойном разговоре.

На общем фоне мировой эскалации, причем в самых грубых и грязных проявлениях, Россия на высшем уровне дает примеры просто нормального человеческого поведения: гостеприимства, теплоты и радости за счастье других людей. Тем самым она открывает дверь для альтернативного развития событий, давая надежду избегнуть худшего сценария, который неуклонно надвигается на мир. А нужно для этого всего лишь последовать предложенным Москвой путем.

Думается, что это в достаточной степени угрожающий для многих на Западе сценарий, чтобы на его основе вышло очередное разоблачающее Кремль расследование в Times, на CNN или в Bloomberg.

Ирина Алкснис

ВТБ по итогам семи месяцев 2018 года выдал более 220 тыс. кредитов наличными на цели рефинансирования. Об этом говорится в сообщении банка.

Общая сумма выдачи за этот период превысила 130 млрд руб. По сравнению с аналогичным периодом прошлого года данные показатели выросли вдвое.

Рефинансирование кредита наличными другого банка для всех заемщиков ВТБ доступно по ставке от 12.5% годовых. При этом не требуются дополнительные справки о погашении кредита из банка, выдавшего рефинансируемый кредит.

В рамках программы клиент может погасить до шести любых кредитов других банков на общую сумму до 5 млн руб. без залога и поручителей. Рефинансирование доступно для заемщиков с положительной кредитной историей, которые на момент обращения в ВТБ своевременно осуществили не менее шести ежемесячных выплат по кредиту в другом банке. Срок кредита - до 5 лет, для зарплатных и корпоративных клиентов банка - до 7 лет.

Основную клиентскую базу составляют заемщики в возрасте от 25 до 50 лет. Как правило, они имеют высшее или среднее специальное образование.

Группа ВТБ - российская финансовая группа, включающая более 20 кредитных и финансовых компаний, работающих во всех основных сегментах финансового рынка. В странах СНГ группа представлена в Армении, на Украине, в Беларуси, Казахстане, Азербайджане. Банки ВТБ в Австрии, Германии и Франции работают в рамках Европейского субхолдинга во главе с ВТБ Банк (Австрия). Кроме того, группа имеет дочерние и ассоциированные банки в Великобритании, на Кипре, в Сербии, Грузии и Анголе, а также по одному филиалу банка ВТБ в Китае и Индии, два филиала ВТБ Капитал Plc в Сингапуре и Дубае.

Чистая прибыль ВТБ по МСФО в первом полугодии 2018 года выросла на 70.1% до 98.5 млрд руб., во II квартале - на 41.9% до 43 млрд руб. по сравнению с аналогичным периодом 2017 года. Чистые процентные доходы выросли на 4.8% до 238.1 млрд руб. Чистая процентная маржа по итогам первого полугодия составила 4.1%, повысившись до 4.2% во II квартале 2018 года по сравнению с 4.1% в I квартале 2018 года и 4.1% в 2017 году.

НЕУПРАВЛЯЕМАЯ АФРИКА

Президент Южно-Африканской Республики Джейкоб Зума выступил с инициативой изменить конституцию страны, чтобы разрешить экспроприацию земель у белых владельцев без выплаты компенсации, передав их беднейшему черному большинству.

Если Африканский национальный конгресс поддержит идею национального лидера, это приведет все еще удерживающую хоть какой-то порядок и законность страну к катастрофе.

Белые фермеры продолжают владеть большей частью земель, на которых ведут высокоэффективное сельское хозяйство, позволяющее стране не умереть с голоду. Пока что ЮАР является крупнейшим в Африке производителем кукурузного зерна и занимает второе место в мире по экспорту цитрусовых.

Если этих фермеров, обеспечивающих продовольственную безопасность, изгонят, то ЮАР превратится в еще одно Зимбабве. Воцарится анархия, и без этого в стране происходит около 20 тысяч убийств в год. В ряде районов полиция отказывается вмешиваться в вооруженные схватки.

В соседнем Зимбабве более или менее сносная жизнь закончилась после захвата земель белых фермеров. Местные революционеры привели к власти диктатора Роберта Мугабе, которого измученный народ в прошлом году свергнул.

На днях состоялись выборы президента, но долгожданного спокойствия они не принесли. Их победителем объявил себя Эммерсон Мнангагва, но и другой кандидат Нельсон Чамиза тоже настаивает на своей победе.

По его словам, полиция нагрянула в штаб-квартиру его партии, захватила компьютеры и уничтожила все свидетельства подтасовки голосов в пользу соперника. Страна вновь в состоянии вооруженного противостояния. На улицы вышли несколько тысяч манифестантов, вооружившихся железными прутьями и камнями, войска открыли огонь по людям, застрелив шесть человек.

Африка огромна, численность ее населения приближается к 1,3 млрд человек. Однако краю бескрайних саванн и пустынь выпала самая незавидная судьба. Во второй половине XIX века континент превратился в колониальные владения, поделенные между Великобританией, отхватившей самый большой и лакомый кусок землицы, наиболее богатой полезными ископаемыми, Францией, Германией, Бельгией, Италией, Португалией и Испанией.

Территория Центрально-Африканской Республики, где недавно были убиты российские журналисты, досталась Франции. В 1960 году она ушла из ЦАР, и с тех пор здесь нет мира. В стране находится более 2000 французских солдат, однако они бессильны остановить гражданскую войну.

Сегодня полевой командир группировки «Народный фронт возрождения», закрепившейся в городке Нделе, собирает силы для штурма столицы Банги. Повстанцы захватили золотые и алмазные месторождения. ЦАР поделена между 15 группировками, которые бьются с правительством, миротворцами и друг с другом.

Вместе с Францией вину за африканский ад несет Великобритания, чьи владения протянулись от Египта до ЮАР. Колонизаторы оставили после себя зерна кровавого хаоса, ведь границы между странами были искусственными и обозначены без всякого учета расселения народов и племен. И сегодня в Африке нет ни одного более или менее благополучного государства. Эксперты фиксируют, что уровень стабильности понижается здесь с каждым годом, возникают обширные неуправляемые центральной властью территории.

Самые горячие точки сейчас находятся в Конго, Центрально-Африканской Республике и Нигерии. В настоящее время вооруженные конфликты фиксируются в 15 африканских государствах.

Николай Иванов

Премьер Румынии Виорика Данчилэ направила письмо руководству Европейской комиссии, в котором рассказала, что 10 августа состоялась попытка насильственного отстранения румынского правительства.

"События 10 августа стали темой интенсивных политических споров, большинство партийных лидеров призывали к спокойствию…, но были слышны голоса политических лидеров, которые призывали к продолжению протестов. Я считаю, что эти попытки насильственного отстранения законного правительства могут быть опасным прецедентом среди демократических государств", — сказано в письме Данчилэ, которое опубликовал в пятницу у себя на странице в Facebook европарламентарий Зигфрид Мурешан.

Глава кабмина добавила, что президент Румынии должен был призвать к спокойствию, а он поддержал протесты.

"Конституциональная функция медиатора между обществом, политическими силами и государственными органами, которая принадлежит президенту Румынии, была им проигнорирована, вместо этого он призвал к продолжению протестов", — написала Данчилэ в письме.

В пресс-службе ЕК журналистам подтвердили, что получили письмо от Данчилэ. "Мы можем подтвердить, что письмо было получено и ответ последует в ближайшее время", — цитирует ответ Еврокомиссии агентство Agerpres.

Массовый митинг в Бухаресте в пятницу завершился беспорядками, в результате пострадали 450 человек, 70 из них были госпитализированы, в том числе 11 жандармов.

Требования, с которыми митингующие вышли на протест 10 августа, касались роспуска парламента, досрочных выборов, независимости юстиции, создании однопалатного парламента, в который будут входить 300 сенаторов и 100 из них будут представителями диаспоры (румыны из Франции, Италии, ФРГ, США и др.).

Протестующие выражали недовольство налоговой системой и пенсионной реформой, системой социальной помощи, настаивали на развитии экономики, сельского хозяйства и предпринимательства. При этом выступают за демократию и развитие партнерских отношений с ЕС и НАТО и просят ввести электронное голосование.

Ученые АГТУ представят во Франции результаты исследований в области воспроизводства ценных видов рыб.

Сотрудники Астраханского государственного технического университета примут участие в конференции AquacultureEurope-2018, которая пройдет с 25 по 29 августа 2018 года в г. Монпелье (Франция). Ее организатором выступает Европейское сообщество аквакультуры (European Aquaculture Society – EAS). Мероприятие будет посвящено последним исследованиям и инновациям в области аквакультуры, чтобы поддержать дальнейший рост этого важнейшего сектора экономики.

На конференции с докладами выступят сотрудники научно-исследовательской лаборатории «Биотехнологии сохранения и воспроизводства ценных видов рыб», преподавателии аспиранты кафедры «Аквакультура и рыболовство». В работах отражены совместные разработки с Федеральным исследовательским центром Южным научным центром Российской академии наук.

В ходе конференции ученые АГТУ представят проекты: «Перспективные объекты и новые технические средства для аквакультуры»; «Динамика биохимических процессов у самок гибрида стерлядь-белуга в репродуктивном цикле при выращивании в УЗВ»; «Оценка физиологического состояния русского осетра, полученного с использованием криоконсервированной спермы»; «Влияние микробиологического препарата на выращивание сельскохозяйственных культур совместно с гидробионтами методом аквапоники в установке этажного типа»; «Развитие репродуктивной системы клариевого сома в УЗВ».

Будут проведены научные семинары, выставки, отраслевые форумы, мастер-классы, а также студенческие мероприятия. В конференции примут участие не только учёные, но и производители, инвесторы, поставщики, переработчики, преподаватели и студенты профильных направлений.

Источник: АГТУ

Дубай, ОАЭ. Emirates SkyCargo, грузовое подразделение авиакомпании Emirates Airline, улучшило сервис комфортабельной и удобной перевозки домашних животных Emirates Pets. В числе новых услуг – транспортировка от двери до двери и бронирование обратного рейса для питомцев (для тех, кто берет их с собой на каникулы).

В частности, перевозчик заключил соглашение с компанией Snoopy Pets, которая профессионально занимается международной транспортировкой домашних животных из ОАЭ. Совместная услуга доставки домашних любимцев от двери до двери получила название Emirates Pets Plus. Компания Snoopy Pets оформляет все документы, проводит ветеринарный осмотр и осуществляет доставку животных от аэропорта до аэропорта в 16 странах мира, включая Бахрейн, Бразилию, Кипр, Францию, Германию, Ирландию, Италию, Малайзию, Нидерланды, Португалию, Сингапур, Южную Африку, Испанию, Швейцарию, ОАЭ и Великобританию.

В рамках базовой услуги Emirates Pets перевозка животных осуществляется по более чем 160 направлениям, документы оформляет владелец. За прошедшие два года Emirates SkyCargo перевезла более 11 тысяч животных, в основном кошек и собак. Около 60% из них начинали либо заканчивали свое путешествие в ОАЭ. Более трех тысяч животных были отправлены в Великобританию. Сервисы доступны в международном аэропорту Дубая и авиатерминале Аль Мактум.

Источник: Russian Emirates

Пугающий прогноз: 5 лет аномальной жары

Ученые предрекли планете аномальную жару‍

Пять следующих лет будут аномально жаркими. Такой прогноз дали европейские ученые, создав новую математическую модель краткосрочного предсказания климата.

Ближайшие пять лет на Земле будут наблюдаться аномально высокие температуры. К таким выводам на основе моделирования пришли ученые из Центра научных исследований (Франция) и Саутгемптонского университета (Британия). Согласно их прогнозам, до 2022 года средние температуры на Земле будут превышать существующие температурные тренды, причем большей частью – по причине низкой вероятности наступления чрезвычайных похолоданий.

В условиях потепления климата особо важной задачей является умение аккуратно и надежно предсказывать грядущие температурные изменения, отмечают климатологи. Это связано с тем, что отдельные экстремальные изменения климата зачастую ведут ко вполне осязаемым экономическим и социальным последствиям. Так, волны тепла, наблюдавшиеся в 2003 году, привели к вполне ощутимым людским потерям в течение нескольких недель. Ущерб для урожая пшеницы на территории одной Британии тогда составил 12%.

Холодные зимы, напротив, увеличивают риск респираторных заболеваний, что усиливает нагрузку на системы здравоохранения и фарминдустрию. В той же Британии экстремальные холода зимой 2010 года обернулись убытками почти в миллиард долларов в день, тогда же резко выросло потребление газа.

Однако главная проблема при предсказании климата состоит в хаотическом характере климатических систем, что ограничивает точность на масштабах нескольких лет. Она связана с так называемым эффектом бабочки, при котором минимальные изменения состояния динамической системы приводят к трудно предсказуемым изменениям по прошествии времени.

Чтобы справиться с этой проблемой, авторы исследования, опубликованного в журнале Nature Communications, разработали новый математический метод PROCAST (PRObabilistic foreCAST), позволяющий прогнозировать изменения средней температуры океана и атмосферы.

«Этот метод основан на использовании переводящих операторов, ранее он успешно применялся в широком круге научных задач, от статистической физики до механики жидкостей, — говорится в исследовании, — переводящие операторы собирают данные обо всех известных прошлых изменениях состояния (или траекториях в фазовом пространстве), что позволяет вычислять эволюцию системы от нынешнего состояния к будущим в вероятностном ключе».

По словам разработчиков, эта модель оказалась гораздо эффективнее других и позволяет производить расчеты буквально за сотые доли секунды компьютерного времени, в отличие от недель, которые требуются для расчетов на более сложных моделях.

При этом предсказательная сила модели, утверждают ученые, в плане аккуратности и надежности как минимум не хуже, чем у существующих систем, разработанных крупными исследовательскими центрами и национальными метеорологическими службами.

«Аккуратное и надежное предсказание глобальных температур на следующие пять лет является ключом к определению региональных изменений, которые коррелируют с выпадением экстремальных осадков, наступлением сильных засух, или интенсивной ураганной активностью, — пояснил Флориан Севеллек, соавтор исследования. – Мы показали, что в 2018-2022 годах климат скорее всего будет теплее, чем прогнозировалось только на основе лишь долгосрочного тренда глобального потепления».

Разработанная учеными модель предсказывает, что в последующие два года атмосфера Земли будет «аномально» теплой с вероятностью 64%, а океан – с вероятностью 74%.

Кроме того, модель показывает, что в последующие пять лет должно снизиться число экстремальных похолоданий в атмосфере, и вырасти число экстремально теплых событий на поверхности океана.

В частности, модель прогнозирует, что вероятность наступления чрезвычайно сильных потеплений на поверхности океана в период до 2022 года повысится на 150%. «PROCAST не фокусируется специально на долгосрочных изменениях климата, которые связаны с уровнем углекислого газа в атмосфере. Напротив, помимо этого антропогенного изменения климата существует естественная изменчивость климата, которая может полностью или частично усиливать или компенсировать долгосрочный тренд, — пояснил Севеллек. – Наша работа показывает, что эта теплая фаза усиливает долгосрочное изменение климата, и эта отдельная фаза, ожидается, продлится по меньшей мере пять лет».

Что касается количественных оценок, то по прогнозам средняя температура в 2018 году вырастет (помимо обычного тренда потепления) на 0,02?, в 2018-19 годах более , чем на 0,03?, и в 2018-22 более, чем на 0,01?. «Эти цифры, которые кажется малыми, в действительности сравнимы с темпами глобального потепления, наблюдаемого каждый год на протяжении последнего столетия», — пояснили авторы исследования.

Спекулянт и пророк: как Сорос предсказал дефолт

Как Джордж Сорос предсказал дефолт 1998 года в России

Знаменитый американский финансист, трейдер и инвестор Джордж Сорос предсказал России дефолт в 1998 году. Его опасения не раз оправдывались и в других странах, где он сам зарабатывал на кризисах большие деньги. «Газета.Ru» вспоминает, как финансист стал участником тех событий.

Сущий ад, предсказанный Соросом

13 августа 1998 года в британской газете Financial Times было опубликовано письмо известного американского финансиста Джорджа Сороса, в котором он предрек России дефолт или гиперинфляцию с катастрофическими последствиями. 17 августа правительство России и Центральный банк объявили о дефолте по основным видам государственных ценных бумаг, то есть о невозможности расплатиться по своим долговым обязательствам.

Так начался один из самых тяжелых экономических кризисов в истории страны: курс доллара к рублю резко подскочил, ускорилась инфляция, многие предприятия обанкротились, некоторые банки лопнули, ВВП рухнул, внешний и внутренний долг страны значительно вырос.

В письме Financial Times за несколько дней до дефолта Сорос писал: «Неурядицы на российских финансовых рынках достигли критической стадии. Банкиры и брокеры, которые заимствовали средства под ценные бумаги, неспособны вносить гарантийные депозиты, а вынужденный сброс ценных бумаг охватил как рынок акций, так и рынок облигаций. Фондовый рынок вынуждены были временно закрыть, так как расчеты по сделкам уже не совершались; стоимость государственных облигаций и казначейских обязательств резко упала. Хотя продажи были временно прекращены, существует опасность того, что население снова начнет изымать деньги со сберегательных счетов. Надо действовать немедленно».

Финансист считал, что избежать дефолта можно было с помощью девальвации рубля на 15-25% и управления курсом. На осуществление плана потребовались бы резервы в $50 млрд. В своей книге «Кризис мирового капитализма» 1999 года Сорос приводит заметки, которые он вел за несколько дней до дефолта. В них он отмечает, что писал обращение в Financial Times c целью предупредить правительства стран-членов G7 о том, что России требуется помощь в размере $15 млрд.

«У России имеются резервы в $18 млрд, МВФ обещал $17 млрд, «Большая семерка» (G7) должна предоставить $15 млрд, что позволит ввести управление валютой», — писал Сорос для британской газеты.

По плану Сороса, тогда ЦБ взял бы на себя обязательство неограниченного обмена рубля на иностранную валюту по фиксированному курсу. В таком случае, по мнению финансиста, стоимость государственных облигаций возросла бы немедленно, а наиболее здоровые банки выжили.

Российское правительство и Центробанк отвергли план Сороса. Зампред Банка России Денис Киселев заявил, что «реализация мер, предлагаемых Джорджем Соросом, не позволит решить стоящие перед правительством задачи, но внесет нервозность на финансовые рынки и создаст условия для спекулятивной игры», писал «Коммерсантъ». Кроме того, план Сороса противоречил договоренностям России с МВФ. Удержание курса рубля являлось важнейшим обязательством российского правительства и условием для предоставления МВФ кредитной линии на $17 млрд.

Сорос вспоминал, что его письму «уделили значительное внимание». На рынках обращение Сороса трактовали как избавление от рублей, и через день после публикации доходность государственных краткосрочных облигаций выросла до 165%. Соросу пришлось давать пояснения о том, что «неурядицы на российских финансовых рынках вызваны не тем, что я сказал или сделал» и что его портфель от девальвации рубля только пострадал бы.

«В понедельник начался сущий ад», — написал Сорос в книге, описывая 17 августа 1998 года.

«Предела глубине кризиса нет. Распад российской банковской системы происходит беспорядочным образом. Банки приостановили платежи, и население охватила паника», — говорится в его заметках от 26 августа.

От британского фунта до тайского бата

Сорос предсказывал и азиатский финансовый кризис 1997-1998 годов, который в том числе повлек дефолт в России. В середине 1990-х Таиланд, Филиппины, Малайзия, Индонезия и Южная Корея активно получали иностранные кредиты и переживали чрезвычайно быстрый рост экономик. Массивный приток капитала и рост госдолга привели к перегреву экономик. Международные инвесторы переключились на американский доллар, когда США вышли из рецессии, а спекулянты атаковали местные азиатские валюты.

В том числе Сорос осуществил продажу таиландского бата на более $1 млрд. Бат рухнул, спровоцировав цепную реакцию по всей Восточной Азии. Тогда премьер-министр Малайзии Мохамад Махатир обвинил американского финансиста в инициировании кризиса.

«Если в январе 1997 года нам стало ясно, что ситуация становится тревожной, то это должны были осознать и другие. Однако кризис разразился лишь в июле 1997 года, когда таиландские власти отказались от привязки бата к доллару и установили плавающий валютный курс. Кризис наступил позднее, чем мы ожидали, так как местные органы кредитно-денежного регулирования продолжали поддерживать свои валюты слишком долго, а международные банки по-прежнему предоставляли кредиты, хотя они должны были ясно видеть угрозу», — писал Сорос в своей книге.

Другое серьезное финансовое потрясение, связанное с именем Сороса, произошло еще раньше — в 1992 году. Тогда обменный курс британского фунта укреплялся вслед за немецкой маркой. Несмотря на то, что фунт стерлингов был переоценен, власти Великобритании поддерживали курс и могли рассчитывать на доверие рынка. Но Сорос тогда сыграл против фунта, заработал $1 млрд и получил широкую известность.

Американский финансист и его хедж-фонд Quantum Fund поставили на короткую продажу британского фунта, то есть рассчитывали получить прибыль при обесценивании валюты. Сорос инвестировал $10 млрд в ожидании девальвации фунта. Его примеру последовали и другие хедж-фонды, вскоре Банку Англии пришлось провести девальвацию национальной валюты.

О Соросе стали говорить «человек, который обанкротил Банк Англии».

Новый глобальный кризис

В мае 2018 года Сорос предсказал новый глобальный экономический кризис. По его мнению, рост курса доллара и бегство капитала с развивающихся рынков и девальвация их валют приведет к тому, что Европейский союз столкнется с неизбежной угрозой.

Негативное влияние на европейскую экономику оказывает политика администрации президента США Дональда Трампа, в частности разрушение трансатлантического альянса ЕС и США и срыв ядерной сделки с Ираном.

Первый зампред ЦБ Ксению Юдаева призывала с осторожностью относиться к предсказаниям финансиста. «Сорос заработал на одном кризисе, а проиграл на целом ряде других. Поэтому к такого рода заявлениям всегда нужно относиться с достаточно большой осторожностью», — цитировало ее агентство Reuters.

В 1999 году, после кризисов в Азии и России журнал Forbes оценил личное состояние Сороса в $4 млрд, в 2017 году — $25,2 млрд.

Не только трейдер и инвестор, но и крупный благотворитель Сорос — неоднозначная фигура. Вложивший большие деньги в развитие науки по всему миру, он получил звание спекулянта и человека, «разорившего Банк Англии». Многие говорят о нем, как об инициаторе кризисов, ищущем наживы. Так, нобелевский лауреат по экономике Пол Кругман называет «соросами» устроителей валютных кризисов, манипулирующих рынками ради собственной выгоды.

О ситуации в России в августе 1998 года Сорос писал так: «Мое письмо в Financial Times также имело непредвиденные негативные последствия. Я не жалею о том, что пытался помочь России двигаться в направлении открытого общества. Мои усилия не увенчались успехом, но я по крайней мере пытался».

За прошлый год, Иран импортировал 875 тонн семенного картофеля

Более 875 тонн семенного картофеля на сумму 1,63 млн. долларов США были импортированы в Иран из пяти стран в течение прошлого 1396 иранского календарного года (март 2017- март 2018).

Об этом свидетельствуют данные, опубликованные Таможенной администрацией Исламской Республики Иран.

Нидерланды были крупнейшим экспортером с объемом более 505 тонн на сумму около 1,03 миллионов долларов.

Другими экспортерами семенного картофеля в Иран за этот период были Германия, Ирландия, Франция и Дания, сообщает Mizan Online.

Клиенты ВТБ, приобретающие квартиры в новостройках, с начала 2018 года оформили с помощью электронной регистрации ипотеки порядка 3 тыс. сделок на общую сумму 11 млрд руб. Об этом говорится в сообщении банка.

При этом срок оформления документов в Росреестре сократился до двух-трёх рабочих дней.

Сервис позволяет клиенту ВТБ при покупке квартиры в строящемся доме зарегистрировать договор участия в долевом строительстве без посещения Росреестра. Все необходимые для этого документы формируются в офисе компании-застройщика и направляются в электронном виде в Федеральную службу государственной регистрации, кадастра и картографии. При этом для подписания документов клиенту предварительно выпускается квалифицированная электронно-цифровая подпись.

ВТБ пилотировал возможность электронной регистрации ипотечных сделок во втором полугодии 2017 года. На данный момент воспользоваться преимуществами цифровой технологии могут клиенты в Москве и МО, Санкт-Петербурге и ЛО, Рязанской, Ростовской, Ярославской, Новосибирской, Ульяновской, Волгоградской областях, Краснодарском и Ставропольском краях, Республиках Башкортостан и Татарстан. До конца текущего года банк планирует тиражирование технологии еще на 28 регионов России.

Группа ВТБ - российская финансовая группа, включающая более 20 кредитных и финансовых компаний, работающих во всех основных сегментах финансового рынка. В странах СНГ группа представлена в Армении, на Украине, в Беларуси, Казахстане, Азербайджане. Банки ВТБ в Австрии, Германии и Франции работают в рамках Европейского субхолдинга во главе с ВТБ Банк (Австрия). Кроме того, группа имеет дочерние и ассоциированные банки в Великобритании, на Кипре, в Сербии, Грузии и Анголе, а также по одному филиалу банка ВТБ в Китае и Индии, два филиала ВТБ Капитал Plc в Сингапуре и Дубае.

Чистая прибыль ВТБ по МСФО в первом полугодии 2018 года выросла на 70.1% до 98.5 млрд руб., во II квартале - на 41.9% до 43 млрд руб. по сравнению с аналогичным периодом 2017 года. Чистые процентные доходы выросли на 4.8% до 238.1 млрд руб. Чистая процентная маржа по итогам первого полугодия составила 4.1%, повысившись до 4.2% во II квартале 2018 года по сравнению с 4.1% в I квартале 2018 года и 4.1% в 2017 году.

США заявили о готовности вводить вторичные санкции против стран, которые продолжат сотрудничество с Ираном после полноправного вступления в силу первой волны санкций, заявил на брифинге в Госдепартаменте новый спецпредставитель по Ирану Брайан Хук.

"Мы ожидаем, что торговая активность (в области сотрудничества с Ираном. — Прим. ред.), включая грузоперевозки, будет сведена к ноябрю к нулю. Мы надеемся, что наши партнеры будут соблюдать режим санкций, и, я думаю, не стоит напоминать о готовности США в противном случае вводить вторичные санкции", — сказал он, отвечая на вопрос журналиста, как Госдеп сможет убедить Китай соблюдать санкции.

В мае Дональд Трамп объявил, что США выходят из соглашения с Ираном по ядерной программе, которого достигла шестерка международных посредников (Россия, США, Британия, Китай, Франция, Германия) в 2015 году. Кроме того, он сообщил о восстановлении всех санкций против Ирана, в том числе и вторичных. Таким образом, страны, которые ведут с Тегераном бизнес, также оказываются под давлением.

По словам спецпредставителя США по Ирану Брайана Хука, усиление санкций против Ирана нацелено на предотвращение финансирования терроризма.

"Мы получили сделку с Ираном в наследство от предыдущей администрации. Она нас не устраивала, поскольку ограничивала наши дипломатические возможности по предотвращению угроз от этой страны. Поэтому президент принял решение, чтобы выйти из этой сделки <…> Усиление санкционного давления на Иран связано с тем, что мы стремимся предотвратить получение его бюджетом денег для дальнейшего финансирования терроризма", — заявил он.

Шесть континентов на одной площадке: форум «БалтАртек» объединил молодежь из 72 стран

С 9 по 15 августа на площадке Международного форума «БалтАртек» в Калининградской области собрались молодые люди, говорящие и думающие на русском языке, из 72 стран со всех шести континентов. Они смогли разработать десятки международных проектов, обменяться идеями и, самое главное, – представиь свои предложения по созданию единой международной сети молодых соотечественников.

Форум объединил людей с разными интересами и направлениями деятельности, для которых важно не только получить новые знания, но и наладить реальное сотрудничество между странами. «Я учусь на медицинском факультете, и мне интересно, как развито взаимодействие между Россией и Францией в этой сфере, чтобы открыть эти возможности и другим студентам», – рассказал Адам Шовхалов. Он считает, что русская культура – важная часть не только его жизни, но и всего Парижа, так как там проживает много русских людей.

Для некоторых участников форум стал площадкой, где можно развить свои профессиональные компетенции и задать вопросы непосредственным коллегам. Так, журналист и социолог Илья Беляков ведет радиошоу и снимает видеоблог в Южной Корее, чтобы создаватьобъективный образ России. «Мне интересно узнать, как живут молодые люди в других странах и какие возможности для самореализации соотечественников создает Россия. В силу моей деятельности, для меня важно иметь возможность получать информацию о жизни диаспор зарубежом», – подчеркнул молодой человек.

Многие участники «БалтАртека» принимают активное участие в жизни русских сообществ в своих странах. Например, Мария Тузлукова уже 17 лет живет в Перу, и 9 лет назад она совместно с культурным центром начала принимать участие в формировании православной общины. «Я – хоровой дирижер, окончила консерваторию в Перу. Мы проводим концерты на русском языке на всех праздниках, стараемся сберечь нашу культуру», – добавила девушка.

Некоторые соотечественники уже сейчас выбрали в качестве своего профессионального пути сферу международных отношений, и форум «БалтАртек» стал площадкой для получения нового опыта в этом направлении и формировании сети знакомств, которые помогут в будущем. «Я окончила магистрату по специализации «международные отношения» в СПбГУ, поэтому тема форума для меня актуальна. Я собираюсь и дальше развиваться в этой сфере, у меня уже была практика в ЮНЕСКО в Москве. Я возвращаюсь в Конго, и надеюсь там применить полученный опыт», – отметила Софи Нгебана из Конго. Девушка свободно говорит на французском, но при этом дома – исключительно на русском.

Русские общины есть на всех континентах, включая Австралию. «Я преподаю математику в русской школе в Мельбурне и являюсь активным участником организации «Русский дом». Мы стараемся сохранить нашу историю и культуру и, конечно, передать ее детям», – рассказалаЕкатерина Хомякова из Австралии.

Многие молодые соотечественники продвигают русские традиции и культуру в своих странах, чтобы познакомить с ними представителей других национальностей. «В Ванкувере есть единственный в Канаде русский театр«Палмэ», в котором также есть студия для обучения детей. Я не знала, что в Канаде пригодится мое фольклорное образование, но с 2011 года я являюсь руководителем народного хора «Кисельные берега», играю на балалайке в оркестре русских народных инструментов. Также мы проводим русские балы, елки с Дедом Морозом и Снегурочкой, отмечаем День Победы», – рассказала Екатерина Киселева из Канады.

Иногда группы в социальных сетях превращаются в оффлайн сообщества, как в случае Марии Симинищевой из Канады. Она состоит в некоммерческом сообществе «Друзья», и, как отмечает девушка, вся ее деятельность в нем осуществляется на волонтерской основе, потому что она любит свою культуру и хочет знакомить с ней других людей. «Этим летом в Торонто прошел самый крупный русский фестиваль в Северной Америке. Также уже третий год у нас проводится акция «Бессмертный полк». И это очень эмоционально и атмосферно, когда с портретами своих родных идут 4000 человек, все поют народные и военные песни», – рассказала Мария.

Напомним, форум «БалтАртек» проходит с 9 по 16 августа в городе Светлогорске Калининградской области. Организатор форума – Федеральное агентство по делам молодежи. Партнерами выступают: МИД России, Россотрудничество, Правительство Калининградской области, Балтийский федеральный университет им. И. Канта, Фонд «Future team».

Рабочая встреча с губернатором Владимирской области Светланой Орловой.

Обсуждались различные вопросы социально-экономического развития региона, ход реализации программы развития малых городов.

В.Путин: Вы мне хотели рассказать, как у вас работа идёт в малых городах.

С.Орлова: Да, Владимир Владимирович. Во-первых, все жители Гороховца высказали Вам огромные слова благодарности за указ 2014 года. Это один из красивейших городов России, было 850 лет.

Все объединились. 2 миллиарда 400 – общая сумма денег: федеральных, региональных, муниципальных. Конечно, люди рады, потому что отреставрированы храмы, уникальный храм XVIII века, музеи, музей Сапожникова, это купец, который много вкладывал, когда там жил, работал. Музей был муниципальный. Мы его взяли на региональный уровень, и сейчас там выставка Исторического музея России. Дороги, площади, четыре школы отремонтировали, поликлинику и, конечно, набережную. Это просто сказка будет. 75 миллионов сейчас и потом 350, следующий год.

Конечно, сейчас в этот город очень много поехало туристов. Что такое малый город России? Вот он, пожалуйста: комфортный сегодня для проживания. Все условия есть. И меценаты, даже местные, сделали там светомузыкальный фонтан.

И конечно, качество жизни малых городов – это уникальная программа, потому что их в России тысячи. А наши города – они же ещё исторические, очень глубокая история. Оттуда же, из нашего Гороховца, Пожарский пошёл собирать ополчение. Жители Вас ждут, если, конечно, будет у Вас возможность приехать.

А следующая программа – это Суздаль. Кстати, Гороховец и Суздаль выиграли и Ваши гранты, по 50 миллионов. Два наших города, которые заявились, не выиграли, но мы их поддержали, мы им дали по 40 миллионов, пусть соревнуются теперь дальше. Очень хорошая программа, и мы дальше будем уделять этому большое внимание.

В.Путин: А в целом как социально-экономическая ситуация? Дорогу достроили?

С.Орлова: Дорога М7 – лучше, чем трасса из Франкфурта-на-Майне в Страсбург.

В.Путин: Вам виднее.

С.Орлова: 11 переходов, 14 миллиардов федеральных денег. Тогда хотели забрать, но мы попросили Вас, Вы отстояли. 11 переходов, практически нет теперь там смертей. Очень много гибло людей, детей, школьников. Есть защитные экраны, население тоже довольно, что защитные экраны. Поэтому за это особое спасибо. И за Лыбедскую магистраль во Владимире. Очень красивая получилась. Практически разгрузили центр города.

Если по цифрам, несколько моментов можно?

В.Путин: Да, пожалуйста.

С.Орлова: За четыре года валовый региональный продукт вырос у нас на 30 процентов. Было 306 миллиардов, сейчас – 392 миллиарда. Привлекли 360 миллиардов инвестиций, мы по инвестициям не упали.

62 новых проекта. Какие новые за этот год? Первое – это, конечно, немецкая компания «Кварцверке». Уникальное оборудование, уникальное предприятие. 2 миллиарда 100 миллионов инвестиций. Это обогащение кварцевого песка для стекольной продукции. Они идут на вторую очередь.

«Гусар», я рассказывала Вам об этом предприятии. Они завершили полный цикл, теперь у них литьё, трубопроводная арматура для Арктики. Первый заказ был от «Транснефти». Мы хотим много работать с ними, потому что у нас много оборудования, которое мы можем поставлять «Транснефти». Хороший проект.

Камешково. Во-первых, спасибо большое, это моногород, почти 600 с лишним – федеральные деньги и 280 – наши. 16 лет вода была ржавая. Ни пить её, ни мыться. Очень тяжело. Сделали хороший водозабор, ионизированная вода, очистные сооружения.

Но главное, Владимир Владимирович, мы заключили ТОР, территорию опережающего развития. Первый специнвестконтракт – с Минпромторгом. Это предприятие Чемезова. Они уже делают 50 процентов гражданской продукции. Мы выходим сейчас на серийное производство тракторов. Это очень хороший проект. Это позволяет делать кооперацию, внутри области между предприятиями идёт кооперация. Мы работаем практически со всеми крупными корпорациями. Нарастили в общей сложности за эти годы 16,7 миллиарда.

У нас нет долгов. С 2015 года бюджет бездефицитный.

В.Путин: Это очень хорошо.

А социальная сфера?

С.Орлова: Первое, очень важное и главное, – школы. Восемь школ сдали. 49-ю – помните, я Вам говорила, – сдаём в конце года, 1 сентября открываем 49-ю во Владимире. Во Владимире за это время две школы.

В.Путин: На сколько учеников?

С.Орлова: Тысяча. Хорошая школа, приличная. Мы каждый год из бюджета закладываем 552 миллиона, федеральные деньги и наши. Поэтому за школы огромное спасибо. Но ещё у нас каждая пятая школа имеет вторую смену, поэтому мы к 2025 году планируем 37 школ. Сейчас Собинка, Кольчугино, ремонтируем две школы в Петушках, по 362 миллиона, они в хорошем ещё состоянии, поэтому по школам пойдём дальше.

По спорту, Владимир Владимирович, 16 объектов, из них четыре ледовых дворца: Александров, сейчас сдаём Владимир, сдали Ковров – то, что Вы видели, и Судогда. Там же чемпионат Рагулина, то есть это для Судогды событие, просто огромное событие.

Четыре интерната для престарелых, один назвали в честь Лизы Глинки. 3382 человека переселили из ветхого жилья, но тема эта ещё остаётся, мы свои 180 миллионов заложили сейчас в бюджете и дальше будем закладывать, потому что эта тема для населения больная, будем её потихонечку решать, если, конечно, будет федеральная программа.

Много стали отдавать на восстановление сетей, везде же сети изношены: и Муром, и Гусь-Хрустальный, и многие другие. Спасибо большое Вам за порядок, за то, что у нас декриминализация произошла. Газ, вода, тепло, электричество: мы сдали 102 котельные, 56 нерентабельных закрыли, снижена цена тепловой энергии, и дальше будем двигаться.

В.Путин: К зиме готовитесь?

С.Орлова: Готовимся. По газу, как я Вам и обещала, 40 миллионов мы выделили. Помните, Вы тогда сказали, что 37 – дороговато подключение, мы ещё раз посмотрели, немножечко снизили, но сейчас ещё продолжаем работать с «Газпромом», а тем, кто не может, мы 40 миллионов выделили в бюджете, и эти люди сейчас получают дотации, потому что газификация – номер один. На 600 миллионов снизили долги за газ, у нас идёт реструктуризация с ними до 2023 года, и они нам – даже три спортивных объекта: Гороховец – стадион, Суздаль – стадион и Гусь-Хрустальный – ФОК. Это даёт нам «Газпром».

В.Путин: Это большие программы.

С.Орлова: Большие программы. Просто, знаете, может быть, мы раньше недооценивали. Но сейчас НИРы, НИОКРы…

По РЖД. Мы же сейчас делаем обшивку практически всех вагонов.

В.Путин: А что в здравоохранении?

С.Орлова: В здравоохранении. Первое. Конечно, это первичное звено. По 50–60 лет больницы не ремонтировались. 65 ФАПов было закрыто.

Все больницы ремонтируем. Киржачская, Гусь-Хрустальный, сейчас сдаём новый роддом, Вязниковская больница, в Струнино, Александровская, скорая помощь. 580 врачей привлекли. Не хватало 1500, привлекли ипотекой. И сейчас для селян сделали так, что по 300 тысяч мы ещё выплачиваем. Дооснастили перинатальный центр, он не был дооснащён. «Бережливые» поликлиники. Очень много обучений проводим для врачей с академиками из Москвы, кафедру открыли.

Я не могу сказать, что мы всё разрешили. Проблемы остаются. Мы 17 ФАПов сделали, более 45 отремонтировали. И заложили 200 миллионов, чтобы 100 ФАПов на село вернуть, потому что это первичная помощь на селе, как раз то, о чём Вы говорите. Сейчас ФАП – не хуже поликлиники, там и оборудование, и кардиограмма новая, и дозиметр. И конечно, 20 автомобилей, которые выезжают. Там, где недостаёт, мы отправляем, они выезжают.

Я встретилась с людьми в Струнино, всё мы с ними обсудили, все программы мы наметили. Делаем, как мы и договорились. Мы ещё в ноябре заложили это в бюджет после коллегии. Но 44-й закон, как всегда: выиграл торги тот, кто снизил цену и ничего не делал. Но сейчас там начался уже ремонт. Мы ещё делаем так: мы сейчас стали выделять деньги, чтобы сразу больничную территорию делать. Потому что поликлинику сделаешь, а больничная территория не готова, и она в плохом состоянии. Людей это тоже раздражает.

В.Путин: У Вас были какие-то просьбы по объектам здравоохранения?

С.Орлова: Да, у нас Ковров, там перинатальный центр нужен. Это один из крупнейших городов, 240 лет будет этому городу, и, конечно, перинатальный центр для них – это было бы решение. Хотя мы в роддом 120 миллионов выделили, ремонтируем. А тогда бы мы могли и Судогду, и Ковровский район.

В.Путин: Поддержим.

С.Орлова: Спасибо Вам большое.

Россия. ЦФО > Госбюджет, налоги, цены > kremlin.ru, 16 августа 2018 > № 2703417 Светлана Орлова

Экспорт деревянных напольных покрытий из Перу по итогам четырех первых месяцев 2018 г. снизился в годовом исчислении на 6% до $23,8 млн, об этом сообщает ITTO.

Поставки на основной зарубежный рынок — в Китай — упали почти на 20%. Среди других импортеров перуанских напольных покрытий стоит выделить Францию ($3,7 млн), США ($1 млн), а также Бельгию, Данию, Германию, Мексику, Австралию, Новую Зеландию и Нидерланды.

Тоталитарные и авторитарные режимы

Хуан Линц

Опубликовано в журнале: Неприкосновенный запас 2018, 4

Перевод с английского Ольги и Петра Серебряных

Хуан Линц (1926—2013) — социолог и политолог, автор трудов по теории тоталитарных и авторитарных политических режимов.

[стр. 16—62 бумажной версии номера]

I. ВВЕДЕНИЕ [1]

Многообразие и широкая распространенность недемократических режимов

Все знают, что формы правления бывают разными и что быть гражданином или подданным одной страны совсем не то же самое, что быть гражданином другой — даже на повседневном уровне. Но известно также и то, что почти все правительства занимаются примерно одним и тем же, так что порой легко уподобиться чистым анархистом, для которых все государства одинаковы, просто потому что они государства. Это противоречие и является отправной точкой в общественно-политической науке.

Понятно, что при Сталине или Гитлере жизнь обычного гражданина — не говоря уже о верхушке общества — сильно отличалась от жизни в Великобритании или Швеции[2]. Даже если не брать крайние случаи, можно смело утверждать, что для многих, пусть даже и не для подавляющего большинства, жить в Испании при Франко совсем не то же самое, что жить в Италии — для глав коммунистических партий этих стран уж точно. Наша задача как ученых описать во всей его сложности отношение людей к правительству и понять, почему это отношение столь сильно меняется от страны к стране. Мы не будем рассматривать личные документы — мемуары политиков, генералов, интеллектуалов, заговорщиков и узников концлагерей, а также литературные произведения, посвященные столкновению человека с властью, зачастую жестокой и непредсказуемой. Мы ограничимся научными исследованиями общества, основанными на наблюдении, анализе законов, судебных и административных решений, бюрократических документов, на интервью с главами стран и опросах населения — то есть будем основываться на трудах, в которых предпринята попытка описать и объяснить функционирование разных политических систем в разных обществах.

Благодаря работам политических философов, у нас уже есть некоторое представление о том, какие вопросы следует задавать. Однако чисто дескриптивных исследований политической жизни в конкретном обществе в конкретное время, пусть даже очень хороших, нам будет мало. Нам, как и Аристотелю, который столкнулся с разнообразием правлений в греческих полисах, будет нужно свести всю эту сложность к ограниченному числу типов — достаточно разных, чтобы охватить весь спектр режимов, присутствующий в реальности, но в то же время позволяющих описать черты, общие для тех или иных сообществ. Классификация политических систем, как и других аспектов реальности — социальных структур, экономических систем, религий, структур родства, — составляет ядро социальных наук с момента их зарождения. Появление новых форм политической организации, учреждения власти и властных компетенций, распоряжения ими, а также изменение точки зрения, связанное с появлением новых ценностей, неизбежно приводит к созданию новых классификаций. Эта интеллектуальная задача не так проста, как может показаться, поскольку мы имеем дело с изменчивой политической реальностью. Старые понятия утрачивают адекватность. Как отмечает Токвиль, говоря об «опасной для демократических государств форме угнетения, не похожей ни на одну из ранее известных в мире форм»: «Это нечто новое, поэтому я попытаюсь описать ее, ибо имени у нее нет». К сожалению, нам всегда приходится как-то именовать реальность, которую мы пытаемся описать. Хуже того — мы в этом не одиноки, поскольку те, кто контролирует политическую жизнь в государствах ХХ века, тоже хотят определять, описывать и именовать свои политические системы, даже если при этом они выдают желаемое за действительное или просто хотят пустить пыль в глаза окружающим. Разумеется, подходы ученых и политических деятелей не всегда совпадают, одни и те же слова часто имеют разный смысл. Соответственно, ясность в понятиях — дело принципиальной важности. Кроме того, общества различаются не только тем, как в них организована политическая жизнь, но и устройством властных отношений в иных сферах. Естественно, те, кто считает, что внегосударственные аспекты общества для жизни людей важнее, будут стремиться к такой концептуализации разновидностей обществ, в которой политика будет лишь одним из аспектов и, наверное, даже не самым важным. Нас, однако, будет занимать именно проблема многообразия политических систем.

Простейший способ определить какое-либо понятие — указать, чем оно не является. Это, очевидно, предполагает, что мы знаем, чем является нечто другое, и, соответственно, можем сказать, что оно не совпадает с нашим понятием. В данном случае мы будем исходить из предположения, что мы знаем, что такое демократия, и сосредоточимся на политических системах, которые не подпадают под наше определение демократии. Джованни Сартори, анализируя примеры использования таких понятий, как тоталитаризм, авторитаризм, диктатура, деспотизм и абсолютизм, которые традиционно противопоставляются демократии, отмечает[3], что сейчас все сложнее понять, чем же не является демократия. Тем не менее присутствует ощущение, что благодаря работам множества ученых у нас все-таки есть описание демократии, соответствующее большому числу политических систем, достаточно схожих между собой по способу организации политической жизни и в отношениях между гражданами и правительством, чтобы подпадать под одно определение. Соответственно, здесь мы будем иметь дело с политическими системами, имеющими как минимум одну общую черту: все они не похожи на общества, к которым приложимо наше определение демократии. То есть мы будем иметь дело с недемократическими политическими системами.

Двойственность политических режимов традиционно описывалась противопоставленными терминами поликратия — монократия, демократия — автократия. С XVIII века дескриптивными и идеологическими понятиями для описания неограниченной власти (legibus solutus) стали абсолютизм и деспотизм, даже если это порождало такие неоднозначные выражения, как «просвещенный деспотизм». В конце XIX — начале ХХ века, когда в большинстве западных стран, по крайней мере на бумаге, установилось конституционное государство, а либерализм и правовое государство (Rechtstaat) стали символом политического прогресса, новые автократические формы правления обычно называли диктатурами. В 1920-е Муссолини заявляет о своей приверженности неоидеалистической концепции Джованни Джентиле об «этическом» и «тоталитарном» государстве: «Вооруженная партия ведет к тоталитарному режиму… Партия, тоталитарно управляющая нацией, — факт, новый в истории»[4]. В Германии это понятие найдет отклик лишь некоторое время спустя, причем не столько среди нацистского руководства, сколько у политических философов вроде Карла Шмитта, писавшего о повороте к тотальному государству в 1931 году[5]. Успех этого слова тесно связан с известной работой генерала Людендорфа «Тотальная война»[6], которая переворачивала старую формулу Клаузевица «война есть продолжение политики иными средствами», чтобы определить мир как подготовку к войне, а политику как продолжение войны иными средствами. Другой влиятельный автор, Эрнст Юнгер, примерно в это же время придумал выражение Totale Mobilmachung[7]. Вскоре эта идея тотальной мобилизации войдет в политический дискурс и даже в юридические документы — например в указы испанской правящей партии, где этот термин имел положительные коннотации. Уже в 1930-е политолог Джордж Сэбин использует это понятие для новых мобилизационных однопартийных режимов — и фашистских, и коммунистических[8]. Роберт Михельс в 1928 году отмечает сходство между фашистскими партиями и большевиками[9]. Троцкий пишет в 1936 году: «Сталинизм и фашизм, несмотря на глубокое различие их общественных основ, представляют собою симметричные явления. Многими чертами своими они убийственно похожи друг на друга»[10]. Многие фашисты, особенно фашисты левые, ощущали близость своих идеалов к сталинскому коммунизму[11]. Так что выявить это сходство и обнаружить, насколько полезно понятие, описывающее сразу оба политических феномена, выпало отнюдь не либеральным критикам фашизма и Советского Союза. Как мы увидим, борьба с излишне широким или неправильным толкованием этого понятия, а также сомнения в его интеллектуальной плодотворности возникли лишь недавно. Тем не менее еще в 1930-е ряд теоретиков, симпатизировавших авторитарным, антидемократическим политическим решениям, но при этом враждебно относившихся к активистским мобилизационным концепциям тоталитарного государства и видевших проблему в автономии государства от общества, ясно указали на разницу между авторитарным государством, тоталитарным государством и тем, что они называли нейтральным либерально-демократическим государством[12]. В послевоенной политологии их идеи отклика не нашли. Когда в ходе «холодной войны» отдельные автократические режимы вроде Турции и Бразилии перешли к демократии, а обретшие независимость страны выбрали демократическую форму правления, считалось, что дихотомия демократии и тоталитаризма может описать все многообразие политических систем или как минимум два полюса, к которым все эти системы тяготеют. Именно тогда режимы, которые нельзя было отнести ни к демократическим, ни к тоталитарным, считались либо покровительствующими демократии (то есть режимами, где демократические нормы формально приняты, а элиты стремятся демократизировать свои общества, даже если они не вполне представляют, что для этого требуется), либо сохранившимися до настоящего времени традиционными олигархиями[13]. Но и в данном случае для режимов, оказавшихся между этими двумя типами и ориентировавшихся либо на демократическое будущее, либо на традиционалистское прошлое, требовалось создать особый тип модернизирующихся олигархий. Примечательно, что описание в этом случае в большей мере сосредоточивалось на целях экономического развития, чем на природе политических институтов, которые нужно было создать и работу которых необходимо было поддерживать.

Всего несколько лет спустя рухнули огромные надежды на демократию в Латинской Америке — в первую очередь в более развитых южноамериканских республиках и странах, созданных путем успешного переноса британских и французских демократических институтов в бывшие колонии. Вместе с тем авторитарные режимы в Испании и Португалии неожиданно для всех пережили разгром стран «оси». Ученым стало ясно, что такие режимы нельзя понимать как безуспешные примеры тоталитаризма, поскольку многие — если не все — их основатели не разделяли тоталитарных взглядов на государство и общество, а сами эти режимы функционировали совсем не так, как нацистский или сталинский; при этом сами правители, особенно в странах «третьего мира», даже не делали вида, что авторитаризм — лишь временный этап подготовки страны к демократии. Они все чаще отвергали либерально-демократическую модель и при строительстве нового государства нередко прибегали к несколько видоизмененной ленинской модели правящей партии как авангарда пролетариата. Вскоре ученые обнаружат, что идеологические выступления и декларируемые схемы управления партий и массовых организаций почти никогда не соответствуют действительности, как в прошлом псевдофашизм балканских, восточноевропейских и балтийских государств не был похож на немецкий национал-социализм или итальянский фашизм. Эти наблюдения неизбежно привели к тому, что был описан — с теми или иными нюансами — третий тип режимов, то есть именно отдельный тип, а не точка на оси между демократией и тоталитаризмом. На основании анализа режима Франко, особенно после 1945 года, мы сформулировали понятие авторитарного режима, который отличается и от демократического правления, и от тоталитарной системы[14].

Наш анализ будет сосредоточен на тоталитарных и авторитарных режимах, имеющих как минимум одну общую черту, — это недемократические режимы. Поэтому мы должны начать с краткого эмпирического определения демократии, чтобы очертить область нашего исследования. Мы обратимся к многочисленным теоретическим и эмпирическим исследованиям тоталитарных политических систем, появившимся в последние десять лет, а также к недавней критике этого понятия, чтобы наметить типы режимов, которые мы от противного считаем тоталитарными. Однако упомянутыми тремя типами режимов многообразие политических систем ХХ века не исчерпывается. До сих пор существует ряд режимов, основанных на традиционной легитимности, и мы неверно поймем их природу, если будем классифицировать их по тем же признакам, что и современные авторитарные режимы, сложившиеся после слома традиционной легитимности или после периода демократического правления. Нам представляется, что отдельные виды тирании и деспотизма, осуществляемые лично правителем и его клиентами — с помощью преторианской гвардии при отсутствии каких-либо форм организованного участия населения в государственных институтах и сколь-нибудь значимых попыток легитимации на фоне преследования режимом своих частных целей, — будет не вполне плодотворно относить к той же категории, что и более институализированные авторитарные режимы, в которых правители считают, что действуют ради общего блага. Поэтому такие режимы — назовем их «султанскими» — мы рассмотрим отдельно, пусть даже у них есть общие черты с авторитарными. Отдельную проблему представляют общества, в которых один слой навязывает свою власть остальным — при необходимости и силой, — но при этом позволяет им участвовать в политической жизни в соответствии с демократическими нормами, исключая лишь возможность дискуссии об отношениях с правящей группировкой, причем по этому вопросу имеется широкий консенсус. Мы называем такой вид режимов «расовой демократией», поскольку они столь же парадоксальны, как и сочетание демократии с расовой дискриминацией. Недавние события в Восточной Европе, связанные с десталинизацией, и даже некоторые тенденции в Советском Союзе поставили отдельный вопрос о природе постсталинистских коммунистических режимов. Мы обнаружили, что режимы, развивающиеся в Восточной Европе, имеют много общего с теми, которые мы определяем как авторитарные, однако их более или менее отдаленное тоталитарное прошлое и приверженность элит отдельным элементам тоталитарной утопии наделяют их известным своеобразием. Мы будем говорить о них как о частном случае авторитаризма — посттоталитаризме.

Два главных измерения в нашем определении авторитарных режимов — степень или вид ограничения политического плюрализма, а также степень, в какой режим основывается на политической апатии и демобилизации, либо ограниченной и контролируемой мобилизации населения. На их основании можно выделить множество подтипов, различающихся тем, кто участвует в ограниченном плюрализме и как эти участники организованы, а также уровнем и типом их участия. Мы будем различать: бюрократическо-милитаристские авторитарные режимы; формы институционализации авторитарных режимов, которые мы называем «органическим этатизмом»; мобилизационные авторитарные режимы в постдемократических обществах, примером которых во многих отношениях является итальянский фашизм; мобилизационные авторитарные режимы в государствах, только что обретших независимость; наконец, посттоталитарные авторитарные режимы. Разумеется, эти идеальные (в веберовском смысле) типы не описывают в полной мере ни одного конкретного режима, поскольку в реальности политические режимы возникают усилиями лидеров и общественных сил, имеющих противоречивые представления о государственном устройстве, причем приоритеты и общие представления о цели у них постоянно меняются. Любой режим — результат явных и скрытых разнонаправленных тенденций, поэтому всегда представляет собой смешанную форму. Тем не менее близость к той или иной форме всегда имеется. В этом смысле в рамки нашей типологии трудно точно поместить даже какую-то одну страну в каждый конкретный момент.

Ученые предпринимали попытки[15] классифицировать независимые государства в соответствии с некоторыми операционными критериями[16]. Из-за политических изменений, особенно в неустойчивых странах «третьего мира», эти классификации быстро устаревают. Кроме того, немногочисленные попытки переработать классификацию политических систем в более сложную типологию не находят широкой поддержки в научном сообществе — главным образом из-за отсутствия систематического сбора материалов, относящихся к параметрам, на которых такие типологии строятся, а также потому, что политическая ситуация в ряде стран вообще не становилась предметом научных исследований. При этом существует довольно широкий консенсус в отношении стран, которые Данкварт Растоу считал демократическими, Роберт Даль — полиархиями, а авторы обзора 1960 года «Политика развивающихся регионов» — конкурентными. Многие из этих исследований показывают, что в любой момент времени не более четверти или даже трети мировых политических систем являются демократическими. Роберт Даль, Ричард Норлинг и Мэри Фрейз Уильямс, взяв за основу данные из «Кросс-политического обзора»[17] и других источников, касающиеся права на занятие государственной должности и допустимости нахождения в оппозиции к власти (всего семь показателей, связанных с выдвигаемыми для этого условиями), разбили 114 стран на 31 вид[18]. На основании этих данных, собранных примерно в 1969 году, 29 государств оказались полиархиями и шесть — близкими к полиархии. В списке Данкварта Растоу (за исключением Мексики, Цейлона, Греции и Колумбии, он совпадает со списком Даля) указана 31 страна[19]. В обоих списках не упоминаются некоторые карликовые государства, которые можно считать полиархиями.

Из 25 государств, население которых превысило к 1965 году 20 миллионов человек, лишь восемь относились на тот момент к полиархиям, при этом Даль считал Турцию близкой к полиархии, а Растоу добавлял к этому списку еще и Мексику[20]. Если принять во внимание, что из этих 25 стран Япония, Италия и Германия не были демократическими на протяжении существенной части первой половины XX столетия, а из пяти крупнейших государств мира только в США и Индии демократическое правление не прерывалось с момента обретения независимости, важность изучения недемократических политических систем станет очевидной. Вообще говоря, в определенных частях земного шара демократии находятся в меньшинстве. Из 38 африканских государств, обретших независимость после 1950 года, лишь в семи сохраняется многопартийная система и проводятся выборы, на которых партии могут конкурировать между собой. В 17 из этих 38 стран по состоянию на 1973 год главой государства был военный; под властью военных живут 64% 266-миллионого населения этих стран[21]. Даже в Европе, за вычетом СССР и Турции, лишь 16 из 28 государств были стабильными демократиям, а будущее еще трех — Португалии, Греции и Кипра — оставалось неопределенным. 61,5% населения Европы, за вычетом СССР, жили при демократии, 4,1% — при неустойчивых режимах, 34,4% — в недемократических политических системах.

Демократии могут существенно отличаться друг от друга: в США всеобщие выборы непрерывно проводятся с 1788 года, а Федеративная Республика Германии была основана лишь в 1949-м, после 12 лет нацистского тоталитаризма и иностранной оккупации; в Великобритании правление большинства, а в Ливане — сложная система договоренностей между этнорелигиозными меньшинствами, сочетающими конкурентную политику и принцип государственного единства; в Скандинавии эгалитарное общество, а в Индии царит неравенство. При всех этих различиях политические институты этих стран похожи в достаточной мере, чтобы мы могли считать их все демократиями. Основное сходство будет особенно хорошо заметно, если посмотреть на неоднородный список 20 крупнейших недемократических стран. Вряд ли кто-то усомнится, что Советский Союз, Испания, Эфиопия и ЮАР отличаются друг от друга больше, чем США и Индия (если брать крайний случай) или Испания и Восточная Германия (если брать только европейские страны). Задача этой главы — попытаться разработать понятийный аппарат, отражающий разнообразие политических систем, которые мы даже в самом широком смысле не можем назвать демократическими и в которых живет как минимум половина человечества.

Конечно, богатейшие страны, а именно 24 страны, где ВВП на душу населения составлял в 1965 году более 1000 долларов [на душу населения], были демократиями — за исключением Чехословакии, Советского Союза, Восточной Германии, Венгрии и Кувейта (представляющего собой особый случай); но уже из 16 стран с подушевым ВВП более 500 долларов демократиями можно было считать только семь. Таким образом, мы имеем дело не только с бедными, неразвитыми странами или странами с остановившимся экономическим ростом, ведь из 36 стран со средним экономическим ростом более 5,1% в 1960—1965 годах лишь 12 входят в составленный Далем список полиархий и близких к ним режимов. А если взять только страны с высоким ростом душевого дохода — то есть более 5%, — то из 12 стран в этот список входят лишь две.

Соответственно, несмотря на существенную связь между стабильностью демократии в экономически развитых странах и более высокой вероятностью, что страны с более высоким уровнем социального и экономического развития станут демократиями, количество отклонений от этой тенденции требует отдельного анализа различных типов политических, общественных и экономических систем. Некоторые формы политической организации и легитимации власти, несомненно, более вероятны в определенных типах общества и при определенных экономических условиях, а какие-то отдельные сочетания практически невозможны. Однако мы считаем крайне важным не смешивать две эти сферы и сформулировать отдельные типологии для общественных, экономических и политических систем. В противном случае мы не сможем поставить целый ряд важных теоретических вопросов: какой вид общественной и экономической структуры с большей вероятностью приведет к появлению режимов определенных типов и обеспечит их стабильность? Как тот или иной режим влияет на конкретную общественно-экономическую структуру и ее развитие? Повышается ли вероятность развития той или иной общественной, а может, и экономической системы при данном политическом режиме?

Разумеется, никаких однозначных соответствий между всеми этими аспектами социальной реальности не существует. Демократическое правление вполне совместимо с целым рядом общественных и экономических систем, и то же самое можно сказать об автократических режимах. Достаточно вспомнить недавнюю немецкую историю: в течение полувека общество находилось последовательно под властью нестабильной веймарской демократии, нацистского тоталитаризма и стабильной боннской республики. Несомненно, все эти режимы оказали глубокое влияние на социально-экономические структуры — хотя были и другие факторы, — однако политические различия между ними были явно сильнее, чем экономически и социальные. Поэтому мы сосредоточимся на всем многообразии политических систем и не будем в нашей классификации учитывать параметры, которые в больше степени относятся к типологии общественных и экономических систем.

Невозможно переоценить важность этих аналитических различий для осмысленного исследования связей между государством, обществом и экономикой (сюда следовало бы добавить и четвертый аспект — культурно-религиозный).

Демократическое правление и недемократические государственные устройства

Дать определение демократии, не пытаясь описывать общественные структуры и отношения в демократическом государстве, относительно просто[22]. Демократической мы будем называть политическую систему, которая позволяет свободно формулировать политические предпочтения посредством права на свободу собраний, информацию и коммуникацию с целью регулярного ненасильственного (пере)избрания лидеров на основании открытой конкуренции. Демократическая система при этом не исключает активных политических организаций из конкурентной борьбы, не запрещает членам политического сообщества выражать свои предпочтения и не вводит ради этого никаких норм, требующих применения силы. Либеральные политические права являются необходимым условием для этой общественной дискуссии и конкуренции в борьбе за власть, а также для расширения права участвовать в выборах для все большего числа граждан как неизбежного следствия. Условие регулярности выборов исключает любые системы, в которых правители в какой-то момент получили легитимность и поддержку избирателей в рамках открытой конкуренции, однако впоследствии воспрепятствовали осуществлению контроля над своими действиями. Это явным образом исключает некоторые основанные на плебисците авторитарные режимы, даже если мы принимаем, что выборы, приведшие их к власти, были честными и открытыми. Требование того, что все действующие политические посты должны прямо или косвенно зависеть от результатов всенародных выборов, исключает системы, в которых правитель получает власть через традиционное наследование и осуществляет ее без контроля или участия выборного органа, либо системы, где имеется пожизненный и несимволический пост, как в случае Франко на посту главы государства или Тито на посту президента республики. Чтобы назвать ту или иную систему более или менее демократической, в ней непременно должен наличествовать целый ряд политических свобод, гарантирующих право меньшинств на создание организаций и мирную, конкурентную борьбу за поддержку населения, даже если при этом действуют какие-то юридические или даже фактические ограничения[23]. Недемократические же режимы не просто de facto ограничивают свободу меньшинств, но и, как правило, четко прописывают юридические ограничения, оставляя простор для интерпретации таких законов не объективным независимым органам, а самим правителям, которые к тому же применяют их крайне избирательно. Требование того, что гражданам не может быть отказано в участии в выборах, если такой отказ сопряжен с применением силы, связано с тем, что расширение гражданских прав было процессом медленным и конфликтным: от имущественного ценза к всеобщему избирательному праву для мужчин до включения женщин и молодежи — по мере того, как эти общественные группы начинали требовать распространения избирательного права, в том числе и на них самих. Таким образом, исключаются системы, которые в какой-то момент допускали более или менее ограниченное участие в выборах, но отказались, прибегнув к силе, расширить это право на другие группы. ЮАР является ярким примером политической системы, которая несколько десятилетий назад могла считаться демократией, однако перестала быть таковой, полностью отказав в избирательном праве темнокожему и цветному населению. Даже если в условиях однопартийной системы в партии происходит некоторая демократизация, эксклюзивное предоставление гражданских прав членам одной партии — а именно тем, кто принимает основные политические ценности, подчиняясь партийному уставу под угрозой исключения из нее, — не позволяет считать такого режима демократическим. Безусловно, система с внутрипартийной демократией более демократична, чем без нее, когда партия управляется по принципам вождизма или «демократического центризма», однако недопуск к выборам тех, кто не хочет вступать в партию, не позволяет нам определить такую политическую систему как демократическую.

В нашем определении отсутствует упоминание политических партий, потому что теоретически можно представить, что борьба за власть осуществляется без них, даже если нам не известны такие системы, подпадающие под определение демократических. Теоретически конкурентная борьба за лидерство может иметь место в рамках мелких избирательных округов при отсутствии организаций, действующих на постоянной основе, приверженных определенным ценностям и объединяющих повестку множества избирательных округов, — а именно такие организации мы называем партиями. Это теория органической, или корпоративной, демократии, и она утверждает, что представителей надо выбирать в первичных социальных группах, в которых люди знают друг друга и объединены общими интересами, что делает политические партии ненужными. Ниже, говоря об органическом этатизме, мы подробно рассмотрим теоретические и эмпирические трудности в организации открытой конкурентной борьбы за власть в так называемых органических демократиях, а также авторитарные черты подобных режимов. Соответственно, право свободно образовывать политические партии и право партий бороться за власть во всей полноте, а не только частично, является первым признаком демократичности политической системы. Зато исключается любая система, в которой партия de jureобладает особым конституционным или юридическим статусом, ее отделения отвечают перед отдельным партийным судом, а закон наделяет их особой защитой так, что другие партии должны признавать за ней лидерство при том, что сами они могут участвовать в управлении, только если не оспаривают ее исключительного положения, либо обязательно поддерживают определенный общественно-политический порядок (помимо конституционного порядка, задающего свободную конкурентную борьбу за власть в рамках регулярных мирных выборов). Крайне важно четко отличать правящие de facto партии, регулярно получающие на выборах подавляющее большинство голосов в равной борьбе с другими партиями, от партий-гегемонов в псевдомногопартийной системе. Именно поэтому различие между демократическими и недемократическими режимами не совпадает с различием между однопартийными и многопартийными системами. Еще один часто выдвигаемый критерий отличия демократических режимов от недемократических — регулярная передача власти, однако это условие не является необходимым[24].

Приведенные выше критерии позволяют практически однозначно определить государство как демократическое, при этом не упуская из виду элементов демократии в государствах других типов или присутствия de facto адемократических либо антидемократических тенденций в демократических государствах. Сомнения возникали лишь в редких случаях, да и то в силу несогласия ученых в оценках фактического положения дел, касающихся свободы политических групп[25]. Дальнейшее свидетельство правильности нашего определения — это сопротивление недемократических режимов, называющих себя демократиями, введению перечисленных нами элементов и те идеологические изощрения, на которые они идут, чтобы это оправдать. Еще одно подтверждение состоит в том, что ни одна демократия не трансформировалась в недемократический режим, не изменив хотя бы одной из указанных нами характеристик. Лишь в редких случаях нетрадиционные режимы преобразовывались в демократические без конституционного переворота и насильственного свержения действующей власти. Таковыми можно считать Турцию после Второй мировой войны[26], Мексику (если принять аргументы тех, кто считает ее демократией) и, возможно, Аргентину после выборов 1973 года. Таким образом, граница между недемократическими и демократическими режимами довольно жесткая, ее нельзя преодолеть посредством медленной и незаметной эволюции; для этого требуется резкий слом, неконституционные действия, военный переворот, революция или иностранная интервенция. При этом черта, отделяющая тоталитарные системы от других недемократических режимов, гораздо менее четкая, известны наглядные примеры, когда система теряла определенные характеристики, позволяющие считать ее тоталитарной, но при этом не становилась демократией, причем процесс этот проходил малозаметно, и точно зафиксировать переход чрезвычайно сложно. Несмотря на всю важность сохранения различия между тоталитарными и недемократическими типами политического устройства, они походят друг на друга больше, чем на демократические формы правления, что позволяет выделить их в отдельную, пусть и обширную, категорию недемократических режимов. Рассмотрению таких режимов и посвящена эта работа.

Примечание о диктатуре

В специальной литературе[27] и повседневной речи для обозначения недемократических режимов и государства с особым типом, нетрадиционным, легитимации часто используется термин «диктатура». Если в Древнем Риме оно возникло в форме dictator rei gerundae causaдля обозначения чрезвычайного правления, предусмотренного конституцией на ограниченный срок в случае экстренной ситуации и ограниченного 6 месяцами без права продления или исполнением конкретной задачи, то теперь слово «диктатор» стало использоваться для осуждения и поругания. Неслучайно Карл Шмитт[28] и Сартори[29]отмечают, что Гарибальди и Маркс все еще употребляли это слово без негативных коннотаций.

Если этот термин и имеет смысл сохранить для современного научного использования, его употребление следует ограничить описанием чрезвычайного правления, приостанавливающего или нарушающего на время конституционные нормы, касающиеся исполнения и передачи власти. Конституционная диктатура как тип правления основывается на статьях конституции, описывающих чрезвычайное положение (например массовые беспорядки или война) и по решению легитимного конституционного органа расширяющих полномочия отдельных органов власти или дающих им право исполнять их, когда их срок уже истек и должны состояться новые выборы. Такая экстраконституционная власть не обязательно становится антиконституционной, навсегда меняя политический строй. Она вполне может служить его защите в кризисной ситуации. Из-за неоднозначности выражения «конституционная диктатура» Сартори и другие ученые предпочитают термин «кризисное управление»[30]. Вообще говоря, революционные комитеты, которые берут на себя власть после падения традиционного строя или авторитарного режима с целью проведения свободных выборов и восстановления демократии, пока они остаются временным правительством, не утвержденным путем выборов, можно считать диктатурой в узком смысле слова. Многие военные перевороты против традиционных правителей, автократических правительств или разваливающихся демократий ради поддержания видимости преемственности власти путем фальсификации или задержки выборов получают широкую поддержку именно на основании этого шага — при том, что изначально отдельные лидеры таких переворотов могли искренне желть восстановить конкурентную демократию. Трудность выхода из режима правления военных, как показывает прекрасный анализ Самюэля Файнера[31] и Самюэля Хантингтона[32], позволяет понять, почему в большинстве случаев военные создают авторитарные режимы, а не обеспечивают возвращения к демократии. Еще один очень особый случай — явное принуждение из-за рубежа с целью установления демократии путем изгнания недемократических правителей. Япония, Австрия и Западная Германия после Второй мировой войны — уникальные тому примеры, поскольку главнокомандующие и администрации союзников не являлись демократическими правителями этих государств[33]. Однако их успех может быть связан с уникальными обстоятельствами, сложившимися в данных обществах, — других подобных примеров скорее всего нет. В этом узком смысле мы говорим только о тех диктатурах, которые Карл Шмитт[34] называл Kommissarische Diktatur, в отличие от «диктатур суверенных».

Однако в реальном политическом мире возвращение к конституционной демократии после разрушения демократической легитимности — даже путем так называемой конституционной диктатуры или вмешательства монархов или армий, действующих в качестве модернизирующего инструмента в чрезвычайной ситуации, — остается весьма сомнительным. Исключением, пожалуй, может считаться правительство национального единства во время войны, когда все основные партии соглашаются перенести выборы или не допустить подлинно конкурентных выборов, чтобы обеспечить почти единодушную поддержку правительству, ведущему общую для всех войну. Диктатуру как чрезвычайную власть, временно ограничивающую гражданские свободы и/или усиливающую власть отдельных органов, трудно отличить от иных типов автократических режимов, когда она выходит за рамки конкретной ситуации. Ученые не могут не принимать во внимание заявлений того, кто принимает на себя такую власть, даже если они сомневаются в его искренности или реалистичности его намерения вернуть власть народу, поскольку эти заявления скорее всего будут иметь необратимые последствия для легитимности устанавливаемого подобным образом недемократического правления. Ученый не a priori, а только ex post factoделает вывод о том, действительно ли правление индивида или группы было диктатурой в узком, римском, смысле. Как правило, подобные диктатуры — лишь переходные этапы к иным формам автократического правления, поэтому неслучайно ситуацию балканских государств, где короли отошли от конституционного правления, следует считать королевскими диктатурами, а не возвращением к абсолютной монархии. Как только от преемственности традиционной легитимации отказываются ради демократических норм, возвращение к ней кажется невозможным. Диктатура как промежуточная, чрезвычайная власть слишком часто переходит в более или менее институализированные формы авторитаризма. Не будем забывать, что уже римское конституционное правление было разрушено и преобразовано в авторитарное, когда Сулла в 82 году до нашей эры стал dictator reipublicae constituendae, а Цезарь в 48 году до нашей эры стал диктатором на ограниченный срок, а в 46-м — на десять лет. С тех пор свержение конституционного правительства выдающимся лидером называют цезаризмом.

Мы закрепим термин «диктатура» за временным кризисным правительством, которое не институализировало себя и представляет собой разрыв с институциональными правилами передачи и отправления власти, принятыми предыдущим режимом, будь он демократическим, традиционным или авторитарным. Временную приостановку этих правил в соответствии с конституцией такого режима мы будем называть кризисным правительством или конституционной диктатурой.

II. ТОТАЛИТАРНЫЕ СИСТЕМЫ

К определению тоталитаризма

В свете того, что тоталитаризм занимает центральное место в изучении современных неконкурентных демократических режимов, полезно будет начать с некоторых уже ставших классическими определений тоталитарных систем, после чего попытаться продвинуться в нашем понимании их, прислушавшись к критике, которой они подвергались[35]. Не так давно Карл Фридрих следующим образом переформулировал описательное определение, к которому они с Бжезинским первоначально пришли в 1965 году:

«Шесть черт отличают этот режим как от других, более старых автократий, так и от гетерократий. На сегодня это в целом общепринятый набор фактов: 1) тоталитарная идеология; 2) единственная партия, приверженная этой идеологии, во главе которой обычно стоит один человек, диктатор; 3) разветвленная секретная полиция и три типа монополии, или, точнее, монопольного контроля, а именно: а) над массовыми коммуникациями, б) над боевым оружием и в) над всеми организациями, в том числе экономическими, что включает в себя всю плановую экономику. [...] Следует добавить, что ради простоты эти шесть черт можно свести к трем: тоталитарная идеология, партия, подкрепленная секретными службами, и монополия на три основные формы межличностного взаимодействия в массовом индустриальном обществе. Эта монополия не обязательно находится в руках партии — это следует подчеркнуть с самого начала, чтобы избежать недоразумений, уже возникших в критических замечаниях к моим предыдущим работам. Здесь важно, что этот монопольный контроль находится в руках элиты (какой бы она ни была), управляющей данным конкретным обществом и, соответственно, олицетворяющей собой режим»[36].

Бжезинский предлагает более сущностное определение, указывающее на конечную цель таких систем:

«Тоталитаризм — это новая форма правления, подпадающая под общее определение диктатуры; система, в которой центральное руководство элитного движения, имеющее в своем полном распоряжении высокотехнологичные инструменты политического влияния, употребляет их ради совершения тотальной социальной революции (затрагивающей базовые условия человеческого существования) на основе некоторых произвольных идеологических принципов, провозглашенных этим самым руководством в атмосфере насажденной силой единодушной поддержки всего населения»[37].

Франц Нейман представил[38] похожий набор определяющих характеристик.

Следует подчеркнуть, что во всех этих определениях элемент террора — роль полиции и принуждения — не является ключевым (каковым он был, например, для Ханны Арендт[39]). В самом деле, можно показать, что до тех пор, пока власть может рассчитывать на лояльность вооруженных сил, тоталитарной системе для существования в относительно закрытом обществе вполне достаточно того, что громадная часть населения идентифицирует себя с властью и принимает активное участие в контролируемых ею и служащих ее целям политических организациях; власть может пользоваться распыленным контролем над обществом, возможным благодаря добровольному манипулируемому участию и тактике кнута и пряника. В некоторых отношениях именно к такому типу тоталитаризма приблизился коммунистический Китай; этой же модели соответствует и хрущевский опыт популистской рационализации партийного контроля, как его описывает Пол Кокс[40].

Явно или неявно эти определения указывают на постепенное стирание границы между государством и обществом, на возникновение «тотальной» политизации общества через политические организации — чаще всего партию и связанные с ней объединения. Тем не менее эта черта, отличающая тоталитарные системы от различных типов авторитаризма и особенно от демократического правления, никогда не проявляется в реальности в чистом виде — соответственно, трения между обществом и политической системой обязательно будут присутствовать, пусть и в усеченной форме, и в тоталитарных системах. Еще менее вероятно в реальности тотальное формирование индивида, полное усвоение идеологии массами и возникновение «нового человека», о котором постоянно вещают идеологи, хотя следует признать, что мало каким общественным системам, если не считать религий, удалось продвинуться в этом направлении так же далеко, как тоталитаризму.

Чертами, без которых политическую систему нельзя назвать тоталитарной, являются идеология, единственная партия с массовым членством вкупе с иными мобилизационными организациями и власть, сосредоточенная в руках одного человека и его сподвижников или небольшой группы, которые неподотчетны никаким сколь-нибудь широким кругам и не могут быть смещены со своих позиций институциализованными, мирными методами. Каждую из этих черт в отдельности можно обнаружить и в других типах недемократических систем, но тоталитарную систему создает лишь их совместное присутствие. Это означает, что не все однопартийные системы являются тоталитарными, что какая бы то ни было система не является тоталитарной, если в ней наличествует честная борьба за власть между свободно создаваемыми партиями, и что нельзя называть тоталитарной недемократическую систему, которая не является однопартийной — точнее, не находится под контролем одной активно действующей партии. Как признает в своем уточненном определении Карл Фридрих, суть не в том, что окончательные решения всегда принимает партийная организация или что у нее достаточно власти, чтобы их предопределить, пусть даже нам трудно поверить, что единственная массовая партия этого типа вместе с контролирующей ее бюрократией не является самой могущественной институцией в обществе — по меньшей мере, когда речь идет об отдельных ее членах и обычных гражданах.

Конечно, бывают диктаторы — цезаристские вожди, мелкие олигархии вроде военных хунт или объединения элит в разных институциональных областях, неподотчетные институциям и собственным членам, — но правление этих диктаторов тоталитаризмом мы называть не будем. Если их власть не реализуется во имя идеологии, так или иначе подчиненной каким-то коренным идеям или Weltanschauung, если они не прибегают к определенным формам массовой организации и вовлечения членов общества, отличным от военной угрозы или полицейского давления, то речь идет вовсе не о тоталитарной системе, а, как мы увидим позже, об авторитарных режимах. Каким бы прочным ни было единство верхушки, между приближенными к правителю и в среде его непосредственных подчиненных вполне может идти борьба за власть — равно как и между организациями, этим самым правителем и созданными. Подобного рода групповая политика не возникает из потребностей общества, в ней не участвуют институции или организации, существовавшие до захвата власти. Власть вовлеченных в эту борьбу людей, фракций или организаций не имеет корней в общественных структурах, не являющихся в строгом смысле политическими, даже когда сами участники этой борьбы за власть оказываются тесно связанными с какими-то определенными слоями общества. В этом смысле, когда речь идет о тоталитаризме, говорить о классовой борьбе в марксистском понимании невозможно. Исходные государственные позиции — заняв которые, конкурирующие за власть лица начинают бороться за расширение своего влияния путем установления связей с разными существующими в обществе запросами, — являются частью политической системы, то есть политических организаций вроде партии или связанных с ней массовых организаций, региональных партийных структур, партийных военизированных ополчений, правительства или полицейского чиновничества. В стабильных тоталитарных системах традиционные институции — например деловые объединения, церковь или даже армия — в борьбе за власть играют лишь вспомогательную роль, и если они вообще в ней участвуют, то лишь в той мере, в какой их привлекают для поддержки того или иного лидера или группы внутри политической элиты. На политическую власть их руководство претендовать не может — в лучшем случае оно может влиять на определенные решения и крайне редко получает даже в этой сфере право вето. В этом отношении одной из черт, отличающих тоталитарные системы от других недемократических систем, является подчиненное положение армии. На сегодняшний день ни одна из тоталитарных систем не пала благодаря военному перевороту, вмешательство военных еще ни разу не привело к фундаментальным переменам в тоталитарных системах, даже когда в момент кризиса одной из враждующих фракций удавалось усилить свое влияние благодаря поддержке армейской верхушки.

Подобную роль могла бы сыграть лишь крайне политизированная Народно-освободительная армия Китая (НОАК)[41] или же армия на Кубе[42]. Говорить, что какие-то отдельные включенные во властные структуры лидеры, фракции или бюрократические группы представляют интересы управленцев, сельхозпроизводителей, отдельных языковых или культурных образований, интеллектуалов и так далее, можно лишь в очень относительном смысле. Даже если каким-то лидерам или группам случается до некой степени представлять интересы отдельных сегментов общества, они остаются этим социальным сегментам неподотчетными, эти общественные слои не становятся фундаментальным источником их власти, сами лидеры чаще всего не являются выходцами из этих слоев и даже во властные элиты попали отнюдь не в силу своего высокого положения внутри одного из таких слоев. Разрушение или как минимум решительное ослабление всех институций, организаций и групп влияния, существовавших до захвата власти новой политической элитой и создания ею собственных политических структур, — одна из важнейших отличительных черт тоталитаризма, если сравнивать его с другими недемократическими системами. В этом смысле можно говорить о монополии на власть, о монизме, однако будет большой ошибкой считать монолитной эту концентрацию власти в политической сфере, в руках людей и организаций, назначенных политическим руководством. Плюрализм тоталитарных систем — это не общественный плюрализм, а плюрализм политический, причем исключительно внутри правящей политической элиты. Один пример: конфликты между SA и SS, DAF (Германским трудовым фронтом) и партией, четырехлетним планом Геринга и Организацией Тодта (впоследствии перешедшей под начало Шпеера) были конфликтами внутри нацистской элиты, столкновениями между разными ее организациями. Разумеется, участники этих конфликтов искали и находили союзников среди военных, бюрократов и бизнесменов, но было бы большой ошибкой считать перечисленных выше людей или организации представителями донацистских структур германского общества. То же самое, вероятно, можно сказать и о борьбе разных фракций Политбюро или ЦК после смерти Сталина.

Тем не менее можно показать, что в полностью установившейся тоталитарной системе, удерживающей власть в течение долгого времени, отдельные члены политических организаций, особенно партии, начинают ассоциироваться — в процессе дифференциации и разделения труда — с особыми участками административной работы и могут все чаще и чаще отождествляться с конкретными экономическими или территориальными интересами, представлять их чаяния и мнения при выработке каких-то административных мер — особенно в мирное время, когда перед всеми без исключения не стоит какой-то одной задачи первостепенной важности, а также в моменты передачи власти или кризиса в руководстве. Как только приняты все базовые решения о природе политической системы, все существовавшие ранее общественные структуры уничтожены или решительно ослаблены, а их наиболее влиятельные лидеры смещены, в тоталитарной системе может произойти трансформация, дающая возможности для возникновения плюрализма, ограниченного в своих пределах и автономности. В этот момент решающее значение в том, останется ли система по сути своей тоталитарной или превратится в нечто другое, будет иметь степень жизнеспособности идеологии, а также партии или других организаций, занимающихся поддержанием ее господства, плюс устойчивость высшего руководства. Разумеется, подобные преобразования внутри тоталитарных систем не происходят без трений и напряженности, поэтому их следует понимать скорее как циклические изменения, а не как гладкую последовательную эволюцию.

Всякой типологии тоталитарных систем придется учитывать относительную важность идеологии, партии и массовых организаций, а также политического правителя или правящих групп, присвоивших себе власть, а также сплоченность или разобщенность руководства. Кроме того, при типологизации необходимо проанализировать, как эти три параметра соотносятся с обществом и его структурой, историей и культурными традициями. Разные тоталитарные системы или одна и та же система в разных своих фазах могут оказаться в большей или меньшей степени идеологизированными, популистскими или бюрократизированными в зависимости от типа единственной партии — или в большей или меньшей степени харизматическими, олигархическими или даже феодальными в зависимости от внутреннего устройства высшей власти. Отсутствие одного из этих трех факторов или их достигшее определенного предела ослабление приводят к коренному изменению самой природы системы. При этом разнообразие самих этих факторов, конечно же, допускает возникновение самых разных типов тоталитарных систем.

Именно сочетание трех этих факторов объясняет многие другие черты, вероятность столкнуться с которыми в тоталитарных системах гораздо выше, чем в иных недемократических системах. Тем не менее какие-то из этих черт не являются ни достаточными, ни необходимыми для того, чтобы признать систему тоталитарной, и могут быть обнаружены также и в других типах политических систем.

Итак, я буду считать систему тоталитарной, если она удовлетворяет следующим условиям:

1. Наличествует единый, однако не монолитный центр власти, и любой плюрализм институций или групп, если он существует, получает свою легитимность именно из этого центра, им опосредуется и возникает в большинстве случаев в силу политической воли центра, а не является результатом развития общества в дототалитарный период.

2. Имеется единственная, автономная и более или менее проработанная в интеллектуальном плане идеология, с которой идентифицирует себя правящая верхушка или вождь, а также обслуживающая высшее руководство партия. Политика, которую проводит правительство, опирается на идеологию, любые проводимые меры оправдываются ссылкой на нее. Идеология имеет определенные границы, и преступить их — значит вступить в сферу инакомыслия, которое не остается безнаказанным. Идеология не сводится к какой-то конкретной программе или определению общего политического курса, но претендует на окончательное осмысление общества, понимание его исторической цели и объяснение всех общественных явлений.

3. Звучат постоянные призывы к активной мобилизации и широкому участию граждан в реализации политических и коллективных общественных задач; это участие реализуется через единственную существующую партию и множество подчиненных ей групп, оно поощряется и награждается. Нежелательными считаются пассивное подчинение и апатия, отход на позиции маленького человека, «хата которого с краю», характерные для авторитарных режимов.

Именно последняя из перечисленных черт сближает тоталитарное общество с идеалом, да в общем, и с реальностью многих демократий и в корне отличает его от большинства «нетоталитарных недемократических систем». Именно это участие и чувство сопричастности обществу так восхищает в тоталитарных системах демократически мыслящих наблюдателей, именно благодаря ему они начинают думать, что имеют дело с демократией — демократией, даже более совершенной, чем та, в условиях которой граждане вспоминают об общественных проблемах только (или главным образом) в преддверии выборов. Однако фундаментальное различие между политическим участием в условиях мобилизационного режима и в условиях демократии состоит в том, что в первом случае для каждой сферы жизни и каждой задачи имеется лишь один возможный канал участия, а общие цель и направление задаются из центра, который определяет и цели, возможные для общественных организаций, и, в конечном счете, их контролирует.

Тоталитарную систему характеризует именно это постоянное взаимодействие между господствующим и более или менее монистическим центром принятия решений, опирающимся в своей работе на идеологические постулаты или ссылающимся на них для оправдания собственных действий, с одной стороны, и гражданами, участвующими в работе контролируемых организаций ради реализации идеологических целей.

Прочие черты, на которые часто указывают при описании тоталитарных систем, можно вывести из указанных нами трех, что мы и сделаем, когда перейдем к подробному обсуждению важнейших научных работ, посвященных анализу отдельных тоталитарных систем. Здесь стоит привести лишь несколько элементарных примеров. Причиной напряженных отношений между интеллектуалами, художниками и политической властью[43] является, очевидно, помимо личных пристрастий и неприязни вождей вроде Гитлера и Сталина, упор на идеологию: требование приверженности этой идеологии исключает все прочие идейные системы, а ставить под вопрос лежащие в основе этой идеологии ценности попросту страшно — в особенности, когда речь идет о противопоставлении коллективных, общественных целей целям, индивидуальным и частным. Частный, замкнутый на себя человек представляется скрытой угрозой, а многие формы эстетического выражения обращены как раз к такому человеку. То же самое можно сказать и об эскалации обычных конфликтов между церковью и государством до конфликта между религией и политикой[44]. Важность идеологии имеет и позитивные стороны: огромной ценностью наделяется образование, возникает большая потребность в определенных культурных инициативах и последующем их массовом распространении. Это резко отличает тоталитарные системы от большинства традиционных автократий, где поддержкой пользуется лишь внушение религиозных идей (в случае религиозных автократий) или естественно-научное и техническое образование (в светских автократиях). Пропаганда, образование, обучение кадров, дальнейшая проработка и развитие идеологии, вдохновленная ею научная деятельность, награды интеллектуалам, идентифицирующим себя с системой, чаще оказываются важными именно в тоталитарных, а не в иных недемократических системах. Если не принимать во внимание ограниченность этих усилий и забыть об ограничении или полном отсутствии свободы, можно обнаружить здесь определенное совпадение с демократическими системами, где массовое участие в политической жизни тоже требует массового образования и массовых коммуникаций и где интеллектуалам предназначается важная роль, которой они не всегда, впрочем, рады.

Сосредоточенность власти в руках вождя и его приближенных или обособленной группы, сформировавшейся благодаря общему участию в борьбе за власть и в создании режима, обязательная социализация в политических организациях или кооптация из других секторов (по критериям лояльности и/или идеологической благонадежности) неизбежно приводят к ограничению автономии других организаций: промышленных предприятий, профессиональных групп, вооруженных сил, интеллектуалов и так далее. Приверженность идеологии, признание ее символов и убежденность, что любые решения должны приниматься с оглядкой на идеологию или ею обосновываться, отделяет эту группу от людей, испытывающих определенный скептицизм или вообще не интересующихся идеологией, а также от тех, кто в силу своего призвания, как например интеллектуалы, склонен ставить под вопрос лежащие в основе идеологии принципы. В то же время властная группа сближается с теми, кто готов развивать идеологию, не претендуя при этом на власть. Элемент элитизма, на который постоянно указывают при анализе тоталитарных систем, есть лишь логическое следствие стремления к монополизации власти. Тем же объясняется и ожесточенность конфликтов внутри элиты, а также чистки и гонения на тех, кто эту битву за власть проиграл. Власть — в большей степени, чем в демократических обществах, — становится здесь игрой на выбывание.

Приверженность идеологии, стремление к монопольному контролю и страх утраты власти, разумеется, объясняют и тенденцию к использованию в таких системах насильственных методов, а также высокую вероятность непрекращающегося террора. Соответственно, именно террор — особенно террор, направленный на саму элиту, а не на противников или потенциальных оппонентов системы, — и отличает тоталитарные системы от других недемократических систем. При объяснении характерной для тоталитарных систем тяги к полной вовлеченности, когда власть не удовлетворяют ни апатичность подданных, ни простое соглашательство бюрократов, идеологическое рвение имеет более важное значение, чем размер общества, который подчеркивает Ханна Арендт, или степень модернизации в смысле технологической развитости, связанной с индустриализацией.

Очевидно, что при анализе влияния (в поведенческих терминах) тоталитарных систем на разные общества важнейшим параметром оказывается природа и роль единственной партии. Важность, которой наделены партийная организация, возникающие из недр партии специализированные политические организации и связанные с партией массовые организации, объясняет многие основные характеристики этих систем. В первую очередь их способность проникать в общество, присутствовать во многих институциональных сферах и оказывать на них влияние, мобилизовывать людей для решения масштабных задач на добровольной или псевдодобровольной основе (а не в ответ на материальные стимулы и поощрения) дает тоталитарным системам возможность осуществлять важные изменения при ограниченных ресурсах, в силу чего они служат инструментом для определенного типа экономического и общественного развития. Кроме того, партийные структуры сообщают тоталитарным системам некоторый демократический характер — в том смысле, что они дают желающим (то есть всем тем, кто разделяет основные цели, сформулированные руководством страны, а не выдвигает собственные) шанс принять активное участие в жизни страны и ощутить сопричастность с ней. Несмотря на бюрократический характер государства, многих организаций и даже самой партии, массовое членство в партии и организациях, которые она поддерживает, может дать смысл, цель и чувство сопричастности многим гражданам. Этим тоталитарные системы разительно отличаются от многих других недемократических систем — авторитарных режимов, где правители полностью полагаются на бюрократов, экспертов и полицию, отделенных от всего остального населения, имеющего мало шансов (или вообще никаких) почувствовать себя активными участниками общественных и политических событий (им остается только работа и личная жизнь).

Партийная организация и масса существующих внутри нее невысоких руководящих должностей дают многим людям шанс причаститься власти — порой даже над людьми, стоящими выше них в других социальных иерархиях[45]. Это очевидным образом привносит элемент равенства, подрывающий другие общественные стратификации, но вводящий при этом новый тип неравенства. Кроме того, активная партийная организация, члены которой искренне вовлечены в ее деятельность, способствует резкому росту возможностей для контроля и неявного принуждения по отношению к тем, кто не желает в нее вступать или оказывается из нее исключенным. Тоталитарные системы ставят себе на службу всю ту массу энергии, которая в демократических обществах направляется не только в политическую жизнь, но и распыляется по множеству добровольных объединений, направленных на достижение общего блага. Едва ли не весь идеализм, связанный с ориентацией на коллектив, а не на себя лично (идеализм, в прошлом находивший свою реализацию в религиозных организациях, а в современных либеральных демократиях реализующийся в добровольных объединениях), в тоталитарных системах уходит в партийную деятельность и работу в связанных с ней организациях — как, очевидно, и оппортунизм тех, кого привлекают щедрые награды, связанные с партийной активностью, или доступ к власти и надежда ее обрести. Этот мобилизационный аспект является важнейшим для тоталитарных систем и отсутствует во многих (если не в большинстве) других недемократических системах. Люди определенного типа, при тоталитаризме с энтузиазмом решающие задачи, поставленные перед ними руководством, в других недемократических системах были бы пассивными подданными, которые интересовались бы лишь реализацией своих узких личных целей или переживали бы отчужденность в виду отсутствия каких-либо возможностей для участия в работе, направленной на перемены в обществе. Соответственно, привлекательность тоталитарной модели во многом объясняется именно этим мобилизационным, поощряющим всеобщее участие характером партии и массовых организаций. В то же время причина отчужденности и чувства неприятия, которые такие системы вызывают, чаще всего состоит в том, что выбор общественных целей обычному гражданину недоступен, свобода в выборе руководства организаций либо ограничена, либо точно так же недоступна в силу бюрократизма, существование которого оправдывается принципами коллективного руководства или демократического централизма.

Другие характеристики, часто встречающиеся в описаниях тоталитарных систем — например их тенденция к экспансии, — вывести из ключевых свойств тоталитаризма не так просто. Некая косвенная связь здесь, очевидно, присутствует, поскольку упор на единственно верную идеологию превращает в скрытую угрозу существование всех прочих идеологий и систем убеждений. Тем не менее здесь многое будет зависеть от конкретного содержания идеологии — как минимум природа и направление экспансии будут определяться этим в большей степени, чем другими структурными характеристиками[46].

В тоталитарных системах практически неизбежны стремление подчинять, запрет едва ли не на любые формы несогласия (особенно на те, что способны захватить сравнительно большие сегменты населения и предполагают какую-либо попытку самоорганизации), сжатие сферы частного и значительный объем полусвободного, если не прямо насильственного, участия в общественной жизни. При этом масштабный и произвольный террор в форме концлагерей, чисток, показательных процессов, коллективного наказания целых социальных групп или сообществ обязательной чертой тоталитаризма вовсе не является. Тем не менее мы можем сказать, что подобные формы при Гитлере и Сталине возникли не случайно, что они были характерны для этих режимов и широко распространены, чего ни в одной демократической системе не случалось никогда, и, наконец, что они наверняка отличались качественно и количественно от форм принуждения, практиковавшихся в других недемократических системах, если не считать периодов консолидации власти, гражданской войны и времени непосредственно после нее. Террор не является ни необходимой, ни достаточной характеристикой тоталитарных систем, однако вероятность его применения в таких системах, судя по всему, выше, чем в любых других, причем определенные формы террора представляются характерными для определенных форм тоталитаризма. Тем не менее целый ряд авторов совершенно верно говорят о тоталитаризме без террора.

В первых исследованиях тоталитаризма, особенно в «Перманентной революции» Зигмунда Ноймана[47], особо подчеркивалась роль лидера. Фашистская приверженность вождизму (Führerprinzip) и возвеличивание Duce, а также культ личности Сталина сделали эту черту очевидным элементом любого определения тоталитаризма. Тем не менее в последние годы мы видим примеры систем, в целом подпадающих под определение тоталитарных, однако не обнаруживающих бесспорного лидера, какого-либо культа или персонификации высшего руководства. И есть масса недемократических систем, не соответствующих описанному нами типу, в которых при этом центральное место занимает вождь со сложившимся вокруг него культом. Соответственно, мы смело можем сказать, что единственный лидер, который сосредотачивает в своих руках огромную власть, вокруг которого складывается культ личности и харизматический авторитет которого так или иначе признается как членами партии, так и населением в целом, появляется в тоталитарных системах с очень высокой вероятностью, однако его появление не является неизбежным или необходимым для сохранения стабильности таких систем. Кризисы передачи власти, которые, по мысли многих исследователей, угрожали стабильности или даже самому существованию таких режимов, на практике не привели к падению или упадку тоталитарных систем, хотя были в этом отношении очень опасными[48]. Можно было бы думать, что упор на вождизм характерен для тоталитарных режимов фашистского типа, что со всей очевидностью верно в случае Италии, Германии и еще некоторых мелких фашистских систем, однако роль Сталина в Советском Союзе показывает, что эта черта характерна не только для них. Понятно, что, если мы станем доказывать на манер некоторых диссидентствующих коммунистов и левых фашистов, что чисто функционально сталинизм был русским эквивалентом фашизма, эта сложность сама собой разрешится. Но такое решение больше похоже на софизм. В настоящий момент можно ответственно утверждать лишь, что в тоталитарных системах такого рода лидерство появляется с большей вероятностью, чем в других недемократических системах. Изменения в отношении между лидерством, идеологией и организованным массовым участием — те переменные, на основании которых следовало бы строить типологию тоталитарных систем и за счет которых можно было бы попытаться понять процессы консолидации, стабилизации, изменения и — возможно, развала — таких систем. Выдвигать какие-либо предположения относительно взаимосвязи этих относительно независимых переменных в любой тоталитарной системе было бы, пожалуй, слишком смело; только теоретико-эмпирический анализ конкретных типов, или даже отдельных случаев, может помочь справиться с этой теоретической проблемой на более высокой ступени абстракции.

[…]

IV. АВТОРИТАРНЫЕ РЕЖИМЫ

К определению авторитарного режима

В одной из предыдущих работ я обозначил все многообразие недемократических и нетоталитарных политических систем как авторитарные при условии, что они являются политическими системами с ограниченным, не подотчетным политическим плюрализмом без выраженной правящей идеологии, но с определенной системой ценностей, без широкой или интенсивной политической мобилизации, за исключением отдельных периодов развития, где лидер или иногда небольшая правящая группировка управляет в рамках формально плохо определенных, но вполне предсказуемых границ[49].

Это определение было сформулировано так, чтобы противопоставить эти системы конкурентным демократиями и типичным тоталитарным системам[50]. Оно четко отделяет авторитаризм от демократий, тогда как разница с тоталитаризмом кажется более размытой, поскольку под это определение вполне подходят до- и посттоталитарные ситуации и режимы. Дальнейшее разграничение требует исключения традиционных законных режимов, отличающихся источником легитимации правителей, и авторитарных олигархий. Режимы, которые мы назвали «султанским авторитаризмом», во многом похожи на те, что подпадают под наше определение авторитарных; их отличие — в произвольном и непредсказуемом применении власти и слабости пусть даже ограниченного политического плюрализма (а это важная черта «султанского авторитаризма»). По ряду причин нам удобнее исключить из определения авторитарных режимов полуконституционные монархии XIX века, сочетающие в себе элементы традиционного легитимного и авторитарного правления, где монархические, сословные и даже феодальные элементы смешиваются с зарождающимися демократическими институтами, и цензовых демократий, в которых ограниченное избирательное право — шаг вперед в сторону современных конкурентных демократий, основанных как минимум на всеобщем избирательном праве для мужчин. Олигархические демократии, сопротивляющиеся — особенно в Латинской Америке — попыткам дальнейшей демократизации, настаивая на ограничении избирательного права из-за неграмотности, контроля или манипуляции выборами через касиков, регулярного обращения за помощью к военным и создания почти идентичных партий, часто оказываются на грани между современными авторитарными режимами и демократией. Они ближе к демократии конституционно и идеологически, однако социологически схожи с авторитарными режимами. Но даже при более жестком определении, исключающем все лишнее, мы обнаруживаем множество современных политических систем, под него подпадающих, — что потребует, как мы увидим, введения нескольких подвидов авторитаризма.

Наше определение авторитаризма сосредоточено на способе употребления и организации власти, на связях с обществом, природе коллективных представлений, на которые опирается власть, а также на роли граждан в политическом процессе; при этом за пределами рассмотрения остается само содержание политики, цели и raison d'êtreподобных режимов. Мы практически ничего не узнаем из него об институтах, группах или социальных слоях, составляющих ограниченный плюрализм этого общества, или о тех, кто из него исключен. Акцент на строго политических аспектах дает почву для обвинений этого определения в формализме, которые уже звучали, когда речь заходила о наших определениях тоталитаризма или даже демократии. Нам, однако, кажется, что характеризуя режимы отдельно от проводимой ими политики, мы более четко видим проблемы, стоящие перед любыми политическими системами, — например отношения между политикой, религией и интеллектуалами. Условия их возникновения, стабильности, трансформации и возможного упадка тоже в таком случае видятся более явственно. Общий и абстрактный характер этого определения заставляет нас спуститься по лестнице абстракций к изучению множественных подвидов, чем мы здесь и займемся.

Мы говорим скорее об авторитарных режимах, а не об авторитарных правительствах, чтобы показать относительно низкую выраженность политических институтов: они проникают в жизнь общества, препятствуя — порой силой — политическому выражению интересов некоторых групп (например духовенства в Турции и Мексике после революции или рабочих в Испании) или формируя их путем политического вмешательства, как это происходит в корпоративистских режимах. В отличие от некоторых исследователей тоталитаризма, мы говорим не об обществах, а о режимах, потому что даже сами правители не хотят полностью отождествлять государство и общество.

Наиболее характерной чертой таких режимов является плюрализм, однако крайне важно подчеркнуть, что, в отличие от демократий с их почти неограниченным и политически институализированным плюрализмом, здесь мы имеем дело с плюрализмом ограниченным. Звучали даже предложения считать такие режимы ограниченным монизмом. На самом деле эти два обозначения задают довольно широкий диапазон, в котором могут действовать такие режимы. Ограничение плюрализма может достигаться за счет соответствующих законов, а может обеспечиваться de facto, оно может быть более или менее строгим, касаться только определенных политических групп или более широких слоев интересантов — главное, чтобы оставались группы, не созданные государством или не зависящие от него, несмотря на явное вмешательство государства в политический процесс. В некоторых режимах допускается институализированное политическое присутствие ограниченного числа независимых групп и даже поощряется создание новых, однако ни у кого не возникает сомнений, что правители сами решают, каким группам позволено существовать и на каких условиях. Кроме того, даже если власти реагируют на деятельность таких объединений граждан, они им de jure и/или de facto не подотчетны. Это отличает их от демократического правления, при котором политические силы формально зависят от поддержки на местах при всех возможных фактических отклонениях, описываемых «железным законом олигархии» Михельса. В авторитарных режимах представители различных групп и институций попадают во власть не просто потому, что они пользуются поддержкой соответствующей группы, а потому что им доверяет правитель или властная группировка, и они, безусловно, учитывают статус и влияние последней. У них может быть поддержка на местах — назовем ее потенциальной избираемостью, — но это не единственный, и даже не главный, источник их власти. Посредством постоянной кооптации лидеров разные секторы или институции становятся элементами системы, и это определяет природу элиты: разнородное происхождение и карьеры, а также меньшая доля профессиональных политиков — тех, кто строил карьеру только в политических организациях, — по сравнению с бывшими бюрократами, технократами, военными, лоббистами и иногда религиозными деятелями.

Как мы увидим, в некоторых из таких режимов одна правящая или привилегированная партия — это единственный более или менее важный компонент ограниченного плюрализма. На бумаге такие партии часто заявляют, что обладают такой же монополией на власть, что и тоталитарные партии, и как будто бы исполняют те же функции, но в реальности их следует четко различать. Отсутствие или слабость политической партии часто делает спонсируемые церковью или связанные с ней светские организации (например «Католическое действие» или «Opus Dei» в Испании) колыбелью лидеров для таких режимов; подобным же образом поставляют кадры для элит христианско-демократические партии[51]. Однопартийная система обычно строится на parti unifié, а не на parti unique, как говорят в Африке, то есть на партии, в которой переплетаются различные элементы и которая не является, таким образом, единым жестко организованным органом[52]. Такие партии часто создаются сверху, а не снизу, причем не в тоталитарном захватническом стиле, а некой находящейся у власти группой.

В определении авторитарных режимов мы используем понятие менталитета, а не понятие идеологии, имея в виду различение, проведенное немецким социологом Теодором Гайгером[53]. Он считал идеологии более или менее проработанными системами мысли, часто изложенными на письме интеллектуалами или псевдоинтеллектуалами (или с их помощью). Менталитет же — это способ мышления и чувствования, скорее эмоциональный, чем рациональный; он лежит в основе непосредственной, некодифицированной реакции на различные ситуации. Гайгер использует яркое немецкое выражение: менталитет он определяет как subjektiver Geist, субъективный дух (даже когда речь идет о коллективе), а идеологию — как objektiver Geist. Менталитет — это интеллектуальная позиция; идеология — интеллектуальное содержание. Менталитет — психическая склонность; идеология — рефлексия, самоинтерпретация. Сначала менталитет, потом идеология. Менталитет бесформен и подвижен — идеология четко оформлена. Идеология — это понятие из социологии культуры; понятием менталитета пользуются при изучении общественного характера. В идеологиях заключен сильный утопический элемент; менталитет ближе к настоящему или прошлому. Для тоталитарных систем характерны идеологические системы, основанные на неизменных элементах, имеющие мощное воздействие и закрытую когнитивную структуру, а также серьезную сдерживающую силу, важную для мобилизации масс и манипуляций ими. Консенсус в демократических режимах, напротив, основан на согласии по поводу процедуры его достижения, приверженность которой имеет некоторые черты идеологической веры.

Боливар Ламунье ставит под сомнение действенность и полезность различения идеологии и менталитета[54]. Он отмечает, что если взять их как реальные политические переменные, как когнитивные формы сознания, действующие в реальной политической жизни, особенно в процессе коммуникации, то обнаружить разницу между ними будет сложно. Ему представляется, что это различие вводится лишь для того, чтобы показать: господствующие в авторитарных режимах идеи не представляют никакого интереса для политической науки. Но это как раз совершенно не входило в наши намерения! Ламунье верно отмечает эффективность символической коммуникации, множественность референциальных связей между символом и общественной реальностью в авторитарных режимах.

Разногласия во многом зависят от философских соображений, касающихся определения идеологии, и этот вопрос мы здесь обсуждать не будем. Как идеологии, так и описанные выше ментальности являются частью более широкого феномена идей: они ведут к идеям, ориентированным на действие, что в свою очередь является аспектом институализации властных отношений, для обозначения которой Ламунье предпочитает пользоваться термином «идеология».

Важный вопрос звучит так: почему идеи принимают разные формы, разную последовательность, артикуляцию, охват, разную степень эксплицитности, интеллектуальной проработанности и нормативности? По всем перечисленным выше параметрам, идеологии и ментальности различаются, и различия эти часто имеют последствия для политического процесса. Ментальности сложнее описать как обязывающие, требующие безоговорочной приверженности и со стороны правителей, и со стороны подданных, даже если их реализация достигается ценой принуждения. Ментальности сложнее распространить в массах, труднее включить в процесс образования, они с меньшей вероятностью вступят в конфликт с религией или наукой, ими сложнее воспользоваться для проверки на лояльность. Сильно различаются спектр вопросов, ответы на которые можно извлечь из идеологий и ментальностей, точность этих ответов, логика процесса их извлечения, а также наглядность противоречий между проводимой политикой, ментальностями и идеологиями. Они, кроме того, в совершенно разной степени способны сдерживать или ограничивать законные или незаконные действия. При исследовании авторитарных режимов нам будет трудно найти ясные отсылки к идеям, ведущим и направляющим режим, в правовых теориях и судебных решениях по неполитическим делам, в художественной критике и научных спорах; свидетельств использования таких идей в образовании будет очень немного. Мы совершенно точно не обнаружим богатого и специфического языка, новой терминологии и эзотерического использования идеологии — трудного для понимания со стороны, но очень важного для участников процесса. Не столкнемся мы и с длинными полками книг и других публикаций идеологического характера, посвященных бесконечному и всестороннему разбору этих идей.

Имеет смысл признать, что идеология и ментальность — вещи разные, но что разницу эту нельзя описать четко и однозначно; скорее это крайние точки, между которыми имеется огромная серая зона. Естественно, военно-бюрократические авторитарные режимы с большей вероятностью будут отражать ментальность своих правителей. В других типах мы скорее всего обнаружим то, что Сьюзен Кауфманн называет программным консенсусом[55], а в третьих — набор идей, взятых из самых разных источников и перемешанных между собой случайным образом ради того, чтобы они создавали впечатление идеологии в том смысле, в каком о ней говорится применительно к тоталитарным системам. Естественно, авторитарные режимы, находящиеся на периферии идеологических центров, часто бывают вынуждены имитировать господствующие идеологические стили, так или иначе их инкорпорировать и приспосабливать к своим нуждам. Часто это приводит к серьезным недоразумениям при изучении таких режимов, когда акценты расставляются совсем не там, где требуется. В действительности вопрос следует ставить так: какие особенности внутреннего устройства власти мешают внедрить четкую идеологию в таких режимах? С моей точки зрения, сложная коалиция сил, интересов, политических традиций и институтов — а все это и составляет ограниченный плюрализм — вынуждает правителей отсылать как к символическому референту к наименьшему общему знаменателю этой коалиции. Таким образом правителям в процессе захвата власти удается нейтрализовать максимальное число потенциальных оппонентов (при отсутствии высокомобилизованной массы сторонников). Размытость ментальности смягчает расколы в коалиции, в силу чего правители получают возможность сохранять лояльность в корне несхожих между собой элементов. Что ментальность не утверждает раз и навсегда каких-то особых, четко сформулированных и однозначных постулатов, облегчает задачу приспособления к меняющимся обстоятельствам в условиях отсутствия поддержки со стороны окружения — особенно это характерно для авторитарных режимов, находящихся в сфере влияния западных демократий. Ссылки на предельно общие ценности вроде патриотизма и национализма, экономического развития, социальной справедливости или порядка, а также прагматичное и незаметное включение идеологических элементов, заимствованных у главных на данный момент политических центров, позволяет правителям, добившимся власти без поддержки мобилизованных масс, нейтрализовать оппонентов, кооптировать самых разных сторонников и принимать административно-политические решения исходя из чисто прагматических соображений. Ментальности, полу- или псевдоидеологии ослабляют утопическую устремленность политики, а вместе с ней и конфликт, который иначе потребовал бы либо институализации, либо более масштабных репрессий, — чего авторитарные лидеры не могут себе позволить. Тогда как некоторая доля утопичности вполне совместима с консервативным уклоном.

За отсутствие идеологии авторитарным режимам приходится расплачиваться тем, что они практически лишают себя возможности мобилизовать массы, чтобы заставить их эмоционально и психологически отождествить себя с режимом. Отсутствие проработанной идеологии, ощущения общей осмысленности общественной жизни, далеко идущих замыслов, априорной модели идеального общества снижает привлекательность таких режимов для людей, ставящих во главу угла идеи, смыслы и ценности. Отчуждение от таких режимов — при всей их успешности и относительном (по сравнению с тоталитарными системами) либерализме — интеллектуалов, студентов, молодежи и глубоко религиозных людей отчасти объясняется как раз отсутствием или слабостью идеологии. Одно из преимуществ авторитарных режимов, имевших серьезный фашистский элемент, состояло в том, что характерная для них вторичная идеология оказывалась привлекательной для каких-то из этих групп. Однако это преимущество превращалось в источник напряженности, как только становилось очевидным, что для определяющих режим элит эти идеологические элементы ничего не значат.

В теории мы должны уметь различать идейное содержание режима, в том числе его стиль, от идей, направляющих или оформляющих политический процесс в качестве реальной политической переменной. Можно было бы показать, что первый аспект, в связи с которым мы будем искать объективизации, в конечном счете не так важен, как субъективно схваченное и усвоенное, то есть многообразие форм сознания, действующих в реальной политике. Нам тем не менее кажется, что разница между ментальностью и идеологией вполне приложима и к тому, как они влияют на действия и процессы коммуникации в политике и обществе. Сложность взаимодействия между этими двумя уровнями анализа не дает возможности априори предсказать направление, в котором будут развиваться эти отношения. Вероятно, в тоталитарных системах содержание идеологии оказывает гораздо более глубокое влияние на реальные политические процессы, тогда как в авторитарных режимах ментальности правителей, которые не обязательно формулируются столь же ясно и четко, вероятно, в большей степени отражаются общественные и политические реалии.

В силу неуловимости ментальностей, из-за подражательности и вторичности так называемых идеологий авторитарных режимов ученые сравнительно мало занимались этой стороной авторитаризма. Придать этой теме важность можно лишь путем интервьюирования элит и проведения опросов среди населения, что сильно затруднено в силу ограниченности свободы выражения и создаваемых при авторитаризме коммуникационных препятствий. Типология авторитарных режимов, которую предлагаем мы, опирается в большей степени не на анализ типов ментальностей, а на характер ограниченного плюрализма и степень апатии или мобилизации масс.

***

В нашем изначальном определении авторитаризма мы подчеркивали фактическое отсутствие широкой и интенсивной мобилизации, однако признавали, что на определенном этапе развития таких режимов подобная мобилизация возможна. Соответственно, низкая и ограниченная мобилизация — общая для всех таких режимов характеристика, и на это есть ряд причин. Когда мы ниже перейдем к обсуждению подтипов, мы увидим, что в некоторых режимах деполитизация масс входит в намерения правителей, совпадает с их ментальностью и отражает содержание ограниченного плюрализма, на который они опираются. В других типах систем правители имеют исходные намерения мобилизовать тех, кто их поддерживает, и население в целом, чтобы добиться активного участия в жизни режима и его организациях. К этому их подталкивают публичные обещания, часто вытекающие из каких-то идеологических предпосылок. Исторический и социальный контекст установления режима благоприятствует такой мобилизации или прямо требует ее через массовые организации в рамках однопартийной системы. Борьба за независимость страны от колониальной державы или за полную самостоятельность, желание включить в политический процесс те слои общества, до которых не дотягивались руки ни у одного из прежних политических лидеров, или победа над сильно мобилизованным оппонентом в обществах, где демократия допускала и поощряла такую мобилизацию, приводит к возникновению мобилизационных авторитарных режимов националистического, популистского или фашистского толка. На практике такие режимы со временем становятся неразличимыми, несмотря на разные стартовые условия и пути развития. Однако это не должно заслонять крайне важных различий в их происхождении с точки зрения типа возникающего плюрализма, выбранной формулы легитимности, реакции на кризисные ситуации, способности к трансформации, источников и типов оппозиции и так далее.

В конечном счете, степень политической мобилизации и, соответственно, возможности участия в режиме для поддерживающих его граждан являются результатом двух других аспектов, которые мы рассматривали при определении авторитарных режимов. Мобилизацию и участие со временем все труднее и труднее поддерживать, если режим не начинает развиваться в сторону большего тоталитаризма или большей демократии. Эффективная мобилизация, особенно посредством массовых организаций в рамках однопартийной системы, будет восприниматься как угроза другими составляющими ограниченного плюрализма — обычно армией, бюрократией, церковью или лоббистскими группами. Для преодоления подобных сдерживающих обстоятельств потребуются шаги в сторону тоталитаризма. Неудачные попытки такого прорыва и способность ограниченного плюрализма препятствовать возникновению тоталитаризма хорошо проанализировал Альберто Аквароне. Он приводит примечательный диалог Муссолини с его старым другом-синдикалистом:

«Если бы вы могли представить, сколько сил у меня ушло на достижение баланса, чтобы не сталкивались соприкасающиеся друг с другом антагонистические ветви власти, ревнивые и не доверяющие друг другу правительство, партия, монархия, Ватикан, армия, милиция, префекты, лидеры партии в регионах, министры, глава Confederazioni [корпоративных структур], крупнейшие монополисты и т.д., вы поняли бы, что они остались не переваренными тоталитаризмом, в них я не смог сплотить то “наследие”, что мне без всяких ограничений досталось в 1922 году. Патологическую ткань, связывающую традиционные и случайные дефекты этих великих маленьких итальянцев, после двадцати лет непрестанной терапии удалось изменить лишь на поверхности»[56].

Мы уже описывали, как поддержание равновесия между ограниченными плюрализмами сдерживает эффективность мобилизации в рамках единой партии и, в конечном счете, приводит к апатии ее членов и активистов, поскольку такая партия дает лишь ограниченный доступ к власти по сравнению с другими каналами. Недоразвитость — особенно большой массы сельского населения, живущего в изолированных частях страны и занятого натуральным сельским хозяйством, что часто связано с традиционными и непотическими властными структурами в рамках единой партии, — несмотря на все идеологические заявления, организационные схемы и механизмы плебисцита, не создает основанной на участии политической культуры, даже если речь идет о контролируемом или фиктивном участии.

Как мы детально покажем далее, авторитарные режимы, возникающие после периода конкурентной демократии, приведшей к появлению неразрешимого конфликта в обществе, порождают деполитизацию и апатию среди населения, которое воспринимает это с облегчением после всех трудностей предыдущего периода. Изначально апатия охватывает проигравших новому режиму, но в отсутствие террора и осуществляющих его дисциплинированной тоталитарной массовой партии и ее организаций никто и не пытается интегрировать их в систему. По мере того, как уменьшаются напряженность и ненависть, изначально способствовавшие мобилизации, сторонники режима тоже впадают в апатию — часто к радости правителей, поскольку в такой ситуации им больше не нужно выполнять обещания, которые они раздавали в ходе мобилизации.

Отсутствие идеологии, неоднородность и компромиссный, а часто и подражательный характер главной идеи и — главным образом — менталитет правителей, особенно военных элит, бюрократов, экспертов и допущенных во власть политиков из прорежимных партий оказываются серьезным препятствием для мобилизации и привлечения к участию в общественной жизни. Без идеологии трудно мобилизовать активистов для добровольных кампаний, регулярного посещения партийных собраний, индивидуальных пропагандистских мероприятий и так далее. Без идеологии с ее утопическими компонентами сложно привлечь тех, для кого политика есть цель сама по себе, а не просто средство для достижения сиюминутных прагматических задач. Без идеологии молодежь, студенты, интеллектуалы с меньшей вероятностью будут заниматься политикой и обеспечивать кадры для дальнейшей политизации населения. Без утопического элемента, без привлечения широких слоев населения, которым требуется реально работающий, а не ограниченный, контролируемый плюрализм допущенных в элиты, призывы, основанные на бесконфликтном обществе консенсуса (за исключением моментов всплеска национализма или ситуаций прямой угрозы режиму), сводят политику к администрированию общественных интересов и фактическому выражению чьих-то частных интересов.

Ограниченный плюрализм авторитарных режимов и разная доля допустимых для них плюралистических компонентов в отправлении власти в разные моменты создают сложные системы полу- и псевдооппозиций в рамках режима[57]. Полуоппозицию составляют группы, не занимающие доминирующего положения и не представленные в правительстве; они критикуют режим, но при этом готовы участвовать во власти, отказавшись от фундаментальной критики режима. Не будучи институализированными, такие группы не являются нелегитимными, даже если для их деятельности нет законных оснований. Они могут выступать с резкой критикой правительства и некоторых институтов, однако проводят четкую разницу между ними и лидером режима и принимают историческую легитимацию или как минимум необходимость авторитарной модели. Есть группы, которые ратуют за иные политические приоритеты и способы их достижения, они поддерживают установление режима, но при этом надеются достичь целей, которых не разделяют их партнеры по коалиции. Бывает несогласие между теми, кто изначально отождествлял себя с системой, но не участвовал в ее становлении (обычно это радикальные активисты, своего рода «младотурки режима»), и теми, кто находится внутри режима и хочет достигнуть целей, не являющихся нелегитимными, — например восстановить прежний режим, возвращение к которому было объявлено, но так и не состоялось. Бывают приверженцы идеологии, на время отказавшиеся от нее ради победы над врагом; встречаются сторонники иностранной модели и/или даже иностранного государства, от которых стараются дистанцироваться правители; на поздних этапах развития такого режима появляются и те, кто противится его трансформации, а точнее, либерализации и отказу от его ограничительного характера. Полуоппозиция обычно возникает среди старшего поколения, участвовавшего в установлении режима ради реализации целей, которые они поставили перед собой еще до всякого переворота. Однако встречается она и среди интеллектуалов и молодежи, особенно студентов, всерьез воспринявших риторику руководства, но не обнаруживших действенных каналов участия во власти. Нередко полуоппозиция внутри режима становится не подпадающей под действие законов, алегальной, оппозицией. Отказавшись от надежды реформировать режим изнутри, она не готова перейти к нелегальной или подрывной деятельности и пребывает в состоянии неустойчивой терпимости, нередко основанной на прежних личных связах. Слабость попыток политической социализации и индоктринации в авторитарных режимах объясняет и тот факт, что, когда третье поколение, у которого не было шанса стать частью режима, открывает для себя политику, оно может обратиться именно к алегальной оппозиции. Автономия, допускаемая режимом для определенных общественных организаций, ограниченные попытки либерализации и повышения участия в институциях режима, а также относительная открытость другим обществам создают условия для появления алегальной оппозиции, которая иногда служит ширмой для нелегальной оппозиции и готова проникать в институты режима, не испытывая, в отличие от других его оппонентов, моральных сомнений по этому поводу. Часто оппозиция действует через формально неполитические организации — культурные, религиозные, профессиональные. В многоязыковых, мультикультурных обществах, где режим отождествляется с одной из национальных групп, выражением оппозиционности становятся такие культурные жесты, как использование неофициального языка. Особое положение католической церкви во многих обществах с авторитарным правлением и легальный статус многих ее организаций на основании соглашений между Ватиканом и правителями дают священникам и некоторым представителям светского общества определенную автономию, позволяя им стать каналом для выражения оппозиционных настроений определенных социальных классов и культурных меньшинств или трансляции поколенческих проблем, что также может способствовать появлению новых лидеров. В случае католической церкви роль религиозных групп в авторитарных режимах определяет ее транснациональный характер, моральную легитимацию относительно широкого диапазона идеологических позиций из-за отказа папы их осудить, легитимацию морально-профетического гнева по поводу несправедливости, особенно после Второго Ватиканского собора, а также озабоченность церковной верхушки гарантиями автономии религиозных организаций и свободы священников. Парадоксальным образом церковь обеспечила авторитарные режимы элитами через светские организации, но в то же время занималась защитой диссидентов и время от времени, как указывает Ги Эрме[58], играла роль трибуна, выступая против коррумпированного режима с позиций носителя моральных ценностей. Являясь организацией, которая переживет любой режим, даже если она отождествляется с ним в какой-то исторический момент, церковь имеет тенденцию дистанцироваться от режима и восстанавливать свою автономию при первых же признаках кризиса. То же самое относится к другим постоянным институтам, способным сохранять существенную автономию при авторитарном режиме — например судейству и даже профессиональным чиновникам.

Здесь следует подчеркнуть, что полуоппозиция — алегальная, но дозволенная оппозиция, относительно автономная роль различных институтов в условиях полусвободы — создает сложный политический процесс, имеющий далеко идущие последствия для общества и его политического развития. Либерализация авторитарных режимов может зайти далеко, но без изменения природы режима, без институционализации политических партий она все равно останется довольно ограниченной. Полусвобода, гарантированная при таких режимах, имеет свои последствия (несравнимые, конечно, с преследованием нелегальной оппозиции), и это объясняет фрустрацию, разобщенность, а иногда и готовность сотрудничать с режимом, что порой способствует устойчивости этих режимов в ничуть не меньшей степени, чем репрессии. Неопределенное положение оппозиции при авторитарных режимах резко отличается от четкого разграничения режима и его врагов в тоталитарных системах. Подчеркнем, однако, что ограниченный плюрализм, процесс либерализации и существование дозволенной властями оппозиции в отсутствие институциональных каналов для участия оппозиции в политике и получения доступа к населению в его массе ярко отличают авторитарные режимы от демократических.

Завершая общее обсуждение авторитарных режимов, обратим внимание на одну трудность их изучения. В мире, где крупными и наиболее успешными державами были либо стабильные демократии, либо коммунистические или фашистские политические системы — с их уникальной идеологической привлекательностью, организационными возможностями, видимой стабильностью, успехами в индустриальном развитии или в преодолении экономической отсталости, а также способностью преодолеть статус страны «второго сорта» на международной арене, — в таком мире авторитарные режимы находятся в неоднозначном положении. Ни один из них не стал утопическим образцом для других — за исключением, пожалуй, насеровского Египта для арабского мира в силу особых исторических обстоятельств. Наверное, таким образцом могла бы оказаться Мексика с ее революционным мифом в сочетании с прагматической стабильностью режима гегемонии одной партии. Ни один авторитарный режим не захватил воображения интеллектуалов и активистов за пределами своей страны. Ни один не вдохновил на создание международных партий в свою поддержку. Лишь оригинальные решения югославов вызывали у интеллектуалов определенный некритический интерес. В таких обстоятельствах авторитарные режимы и их лидеры не впадали в искус и не начинали воспроизводить привлекательные тоталитарные образцы, поскольку не хотели или не могли воспроизвести их ключевые черты. Лишь 1930-е с их идеологией корпоративизма в сочетании с различным идеологическим наследием и связью с консервативной социальной доктриной католицизма предложили действительную нетоталитарную и недемократическую идеологическую альтернативу. Наблюдаемый нами крах таких систем, тот факт, что ни одно крупное государство не пошло по этому пути, размытые границы между консервативным и католическим корпоративизмом и итальянским фашизмом и, наконец, отход церкви от своей приверженности органическим теориям общества свели на нет эту третью политическую модель. Авторитарные режимы, как бы они ни были укоренены в обществе, каких бы успехов они ни добивались, в итоге всегда сталкиваются с двумя привлекательными альтернативами, что ограничивает возможности их полной и уверенной в себе институционализации и дает силу их противникам[59].

Перевод с английского Ольги и Петра Серебряных

[1] Перевод выполнен по изданию: Linz J.J. Totalitarian and Authoritarian Regimes. Boulder; London: Lynne Riener Publisher, 2000. P. 49—63, 65—75, 159—171. Первоначально эти главы были опубликованы в 1975 году.

[2] Превосходное сравнительное исследование двух обществ в условиях разных политических режимов, а также анализ того, как они отражались на жизни отдельных советских и американских граждан, см. в: Hollander G.D. Soviet Political Indoctrination. New York, 1972. Впрочем, в посвященных Америке разделах чувствуется чрезмерное влияние поколенческого либерального радикализма, характерного для интеллектуального протеста 1970-х.

[3] Sartori G. Democratic Theory. Detroit, 1962. P. 135—157.

[4] О Муссолини и значении термина «тоталитаризм» в Италии см. Jänicke M. Totalitäre Herrschaft. Anatomie eines politischen Begriffes. Berlin, 1971. S. 20—36. Эта работа также является лучшим обзором истории употребления термина, его вариантов и связанной с ним полемики и, кроме того, содержит исчерпывающую библиографию. Следует отметить, что для обозначения сразу и фашистских, и коммунистических режимов этот термин использовали не только либералы, католики или консерваторы, но и социалисты вроде Хильфердинга, который писал об этом уже в 1939 году. В 1936-м Хильфердинг отошел от марксистского анализа тоталитарного государства (см.: Ibid. S. 74—75; Hilferding R. StateCapitalism or Totalitarian State Economy // Modern Review. 1947. Vol. 1. Р. 266—271).

[5] Schmitt C. Die Wendung zum totalen Staat // Positionen und Begriffe im Kampf mit Weimar—Genf—Versailles 1923—1939. Hamburg, 1940.

[6] Ludendorff E. Der Totale Krieg. München, 1935. О понятии тотальной войны см.: Speier H. Ludendorff: The German Concept of Total War // Earle E.M. (Ed.). Makers of Modern Strategy. Princeton, 1944.

[7] Jünger E. Die totale Mobilmachung. Berlin, 1934.

[8] Sabine G.H. The State // Seligman R.A., Johnson A. (Eds.). Encyclopedia of the Social Sciences. New York, 1934.

[9] Michels R. Some Reflections on the Sociological Study of the Oligarchical Tendencies of Modern Democracy. New York, 1928. P. 770—772.

[10] Trotsky L. The Revolution Betrayed. New York, 1937. P. 278.

[11] Сходство в восприятии советского и фашистского режимов у итальянских фашистов и Троцкого обсуждается в книге: Gregor A.J. Interpretations of Fascism. Morristown, 1974. P. 181—188. Еще один пример подобного анализа у испанского левого фашиста см.: Ledesma Ramos R. ¿Fascismo in España? Discurso a las juventides de España [1935]. Barcelona, 1968.

[12] Ziegler H.O. Autoritärer oder Totaler Staat. Tübungen, 1932; Vögelin E. Der Autoritäre Staat. Vienna, 1936.

[13] Shils E. Political Development in the New States. The Hague, 1960.

[14] Linz J.J. An Authoritarian Regime: The Case of Spain // Allard E., Littunen Y. (Eds.). Cleavages, Ideologies and Party Systems. Helsinki, 1964.

[15] Shils E. Op. cit.; Almond G., Coleman J.S. (Eds.). The Politics of the Developing Areas. Princeton, 1960; Almond G., Powell G.B. Comparative Politics: A Developmental Approach. Boston, 1966; Hungtinton S.P. Social and Institutional Dynamics of One-Party Systems // Huntington S.P., Moore C.H. (Eds.). Authoritarian Politics in Modern Society. New York, 1970; Hungtinton S.P., Moore C.H. Conclusion: Authoritarianism, Democracy, and One-Party Politics // Ibid; Moore C.H. The Single Party as Source of Legitimacy // Ibid; Lanning E. A Typology of Latin American Political Systems // Comparative Politics. 1974. Vol. 6. P. 367—394.

[16] Обзор существующих типологий политических систем см. в: Wiseman H.V. Political Systems: Some Sociological Approaches. London, 1966. Указанная выше работа Габриэла Алмонда и Джеймса Коулмана была первой в своем роде: эти соавторы, а также их коллеги Вайнер, Растоу и Бланкстен занялись изучением политики в Азии, Африке и Латинской Америке. Разработанную Шилсом типологию Алмонд использует в связи с функциональным анализом. В указанной выше работе (главы 9—11) Алмонд и Пауэлл строят свою типологию в зависимости от структурной дифференциации и секуляризации — от примитивных политических систем до современных демократических, авторитарных и тоталитарных. У Файнера можно найти еще одну интересную попытку классификации (Finer S.E. Comparative Government. New York, 1971. P. 44—51). У Блонделя сравнительный анализ построен на различении традиционных консервативных, либерально-демократических, коммунистических, популистских и авторитарных консервативных систем (Blondel J. Comparing Political Systems. New York, 1972). Растоу выделяет системы: 1) традиционные, 2) модернизирующиеся — персонально-харизматические, военные, однопартийные авторитарные, 3) современные демократические, тоталитарные и 4) системы, в которых отсутствует какое-либо управление (Rustow D. A World of Nations: Problems of Political Modernization. Washington, 1967). Предложенная Органским типология режимов (Organski A.F.K. The Stages of Political Development. New York, 1965) берет за основу стадию экономического развития, на которой они находятся, роль политики в этом процессе, а также тип элитных альянсов и классовых конфликтов. Среди прочих у него присутствуют «синкратические» режимы (от древнегреческого σ?ν — вместе, и κρ?τος — власть) в среднеразвитых странах, где промышленные и аграрные элиты достигли компромисса под давлением снизу. Аптер, много изучавший Африку, создал очень интересную и получившую широкое признание типологию политических систем на основе двух основных параметров: типа власти и типа ценностей, к которым конкретная система стремится (Apter D.E. The Politics of Modernization. Chicago, 1965). По первому признаку системы разделяются у него на иерархические (где центр контролирует все) и пирамидальные (системы с конституционным представительством), по второму — на преследующие консумматорные (сакральные) и инструментальные (секулярные) ценности. Соответственно, возникают два типа систем с иерархической властью: 1) мобилизационные системы (как в Китае) и 2) либо модернизирующиеся автократии, либо неомеркантилистские общества (примерами, соответственно, будут Марокко и кемализм в Турции); типы с пирамидальным распространением власти подразделяются на: 3) теократические или феодальные системы и 4) примирительные системы (reconciliation system). Мобилизационные и примирительные системы противопоставляются по степени принуждения/информирования, находящихся в обратных отношениях друг с другом. К сожалению, в силу сложности проблемы здесь не место разбирать, как Аптер применяет эти умозрительные типы при анализе конкретных политических систем и проблем модернизации.

[17] Banks A.S., Textor R.B. A Cross-Polity Survey. Cambridge, 1963.

[18] Dahl R.A. Polyarchy: Participation and Opposition. New Haven, 1971. Р. 331—349.

[19] Rustow D. A World of Nations…

[20] В этом разделе я пользуюсь рейтингом стран по численности населения, валовому национальному продукту и темпам его роста, а также данными о количестве населения, живущего в условиях разных режимов в Европе, представленными в таблицах 5.1, 5.4 и 5.5 в: Taylor C.L., Hudson M.C. World Handbook of Political and Social Indicators. New Haven, 1972.

[21] Young W.B. Military Regimes Shape Africa’s Future. The Military: Key Force [неопубл.].

[22] Наши определения и разграничения, связанные с демократией, опираются на следующие основные источники: Sartori G. DemocraticTheory; Kelsen H. Vom Wesen und Wert der Democratie. Tübingen, 1929; Schumpeter J.A. Capitalism, Socialism, and Democracy. New York, 1950; Dahl R.A. Op. cit. О вкладе Даля в теорию демократии или, как он сам теперь предпочитает ее называть, полиархии, см. критический обзор: Ware A. Polyarchy // European Journal of Political Research. 1974. Vol. 2. P. 179—199. Там идет речь о критических замечаниях, высказанных в связи с так называемой «элитистской теорией демократии» (cм., например: Bachrach P. The Theory of Democratic Elitism: A Critique. Boston, 1967). Поскольку эта критика касается в основном «демократизации» полиархий, а не их отличий от неполиархических систем, мы не станем углубляться в эти важные дискуссии. Наше понимание демократии мы более подробно изложили в контексте обсуждения пессимистического и в конечном счете неверного анализа Михельса (см.: Linz J.J. Michels e il suocontributo alla sociologia politica // Michels R. La sociologia del partitopolitico nella democrazia moderna. Bologna, 1966).

[23] Dahl R.A. Op. cit.

[24] Sartori G. Democratic Theory. P. 199—201.

[25] Самым спорным случаем является Мексика, где кандидат в президенты лишь в 1952 году получил меньше 75% голосов, а обычно получает свыше 90%. Лидеры оппозиции прекрасно понимают, что они обречены на поражение — будь то в борьбе за одно из 200 губернаторских мест или за одно из 282 сенаторских кресел. Единственная надежда оппозиционной партии (и это относительно новое явление) в том, чтобы добиться, в обмен на депутатское кресло или муниципальные административные позиции, признания их лидеров со стороны правительства — в форме контрактов, займов или услуг. Во многих случаях партии финансируются правительством и поддерживают правительственных кандидатов или заранее вступают с ними в борьбу, чтобы получить преференции для своих сторонников. «Таким образом они принимают участие в политической игре и в ритуале выборов», — как выразился один мексиканский политолог (см.: González Casanova P. Democracy in Mexico. New York, 1970). Другой пример критического анализа: Cosío Villegas D. El Sistema político mexicano: las posibilidades de cambio. Mexico City, 1972. Более ранняя работа, подчеркивающая олигархические характеристики режима: Brandenburg H.-C. HJ-Die Geschichte der HJ. Köln, 1968. Лучшая монография об авторитаристском процессе принятия политических решений в Мексике: Kaufman S.B. Decision-making in an Authoritarian Regime: The Politics of Profit-sharing in Mexico. PhD dissertation. Columbia University, 1970. Выборный процесс анализируется в: Taylor P.B. The Mexican Elections of 1958: Affirmation of Authoritarianism? // Western Political Quarterly. 1960. Vol. 13. P. 722—744. Тем не менее есть и другие интерпретации, указывающие на демократический потенциал — либо внутри партии, либо в долгосрочной перспективе: Scott R.E. Mexican Government in Transition. Urbana, 1964; Scott R.E. Mexico: The Established Revolution // Pye L.W., Verga S. (Eds.). Political Culture and Political Development. Princeton, 1965; Needler M. Politics and Society in Mexico. Albuquerque, 1971; Padgett V. The Mexican Political System. Boston, 1966; Ross S.R. (Ed.). Is the Mexican RevolutionDead? New York, 1966. Тот факт, что выборы не дают доступа к власти и что Partido Revolucionario Institucional занимает привилегированное положение, не означает полного отсутствия свободы выражения и создания ассоциаций. Ведущей оппозиционной партии, ее электорату и препятствиям, с которыми она сталкивается, посвящена работа: Marby D. Mexico's Acción Nacional: A Catholic Alternative to Revolution. Syracuse, 1973. P. 170—182. О разногласиях ученых по поводу природы политической системы в Мексике см.: Needleman C., Needleman M. WhoRules Mexico? A Critique of Some Current Views of the Mexican Political Process // Journal of Politics. 1969. Vol. 81. P. 1011—1084.

[26] Karpat K.H. Turkey's Politics: The Transition to a Multiparty System. Princeton, 1959; Weiker W.F. The Turkish Revolution: 1960—1961.Washington, 1963; Idem. Political Tutelage and Democracy in Turkey: The Free Party and Its Aftermath. Leiden, 1973.

[27] Sartori G. Dittatura // Enciclopedia del Diritto. Vol. 11. Milano, 1962.

[28] Schmitt C. Die Diktatur: Von den Anfängen des modern Souveränitätsgedankens bis zum proletarischen Klassenkampf. München, 1928.

[29] Sartori G. Dittatura. P. 416—419.

[30] Rossiter C. Constitutional Dictatorship: Crisis Government in the Modern Democracies. Princeton, 1948.

[31] Finer S.E. The Man on Horseback: The Role of the Military in Politics.New York, 1962.

[32] Hungtinton S.P. Political Order in Changing Societies. New Haven, 1968. P. 231—237.

[33] Gimbel J.H. The American Occupation of Germany: Politics and the Military, 1945—1949. Stanford, 1968; Montgomery J.D., Hirschman A.O. (Eds.). Public Policy. Vol. 17. 1968 (см. опубликованные в этом сборнике статьи Фридриха, Кригера и Меркля о правлении военных и реконструкции).

[34] Schmitt C. Die Diktatur….

[35] См.: Jänicke M. Op. cit.; Friedrich C.J. (Ed.). Totalitarianism: Proceedings of a Conference Held at the American Academy of Arts and Sciences, March 1953. Cambridge, 1954; Friedrich C.J., Brzezinsky Z.K. Totalitarian Dictatorship and Autocracy. New York, 1965; Neumann S. Permanent Revolution: Totalitarianism in the Age of International Civil War.New York, 1942; Aron R. Democracy and Totalitarianism. London, 1968; Buchheim H. Totalitarian Rule: Its Nature and Characteristics. Middletown, 1968; Schapiro L. Totalitarianism. New York, 1972; Seidel B., Jenkner S. (Hg.). Wege der Totalitarismus-Forschung. Darmstadt, 1968.

[36] Friedrich C.J. The Evolving Theory and Practice of Totalitarian Regimes// Friedrich C., Curtis M., Barber B. (Eds.). Totalitarianism in Perspective: Three Views. New York, 1969. P. 126.

[37] Brzezinski Z. Ideology and Power in Soviet Politics. New York, 1962.

[38] Neumann F. The Democratic and the Authoritarian State. Glencoe, 1957. P. 233—256.

[39] Arendt H. The Origins of Totalitarianism. New York, 1966.

[40] Cocks P. The Rationalization of Party Control // Johnson C. (Ed.). Change in Communist Systems. Stanford, 1970.

[41] Joffe E. Party and Army-Professionalism and Political Control in the Chinese Officer Corps, 1949—1964. Cambridge, 1965; Idem. The Chinese Army under Lin Piao: Prelude to Political Intervention // Lindbeck J.M.H. (Ed.). China: Management of a Revolutionary Society. Seattle, 1971; Pollack J.D. The Study of Chinese Military Politics: Toward a Framework for Analysis // McArdle C. (Ed.). Political-Military Systems: Comparative Perspectives. Beverly Hills, 1974; Schurmann F. Ideology and Organization in Communist China. Berkley, 1968. P. 12—13; Gittings J. The Role of the Chinese Army.London, 1967.

[42] Domínguez J.I. The Civic Soldier in Cuba // McArdle C. (Ed.). Op. cit.; Dumont R. Cuba est-il socialiste? Paris, 1970.

[43] Об интеллектуальной и культурной жизни в Советском Союзе см.: Pipes R. (Ed.). The Russian Intelligentsia. New York, 1961; Swayze H. Political Control of Literature in the USSR, 1946—1959. Cambridge, 1962; Simmons E. The Writers // Skilling H.G., Griffiths F. (Eds.). Interest Groups in Soviet Politics. Princeton, 1971; Johnson P., Labedz L. (Eds.). Khrushchev and the Arts: The Politics of Soviet Culture, 1962—1964. Cambridge, 1965. Восточной Германии посвящена книга: Lange M.G. Wissenschaft im Totalitären Staat: Die Wissenschaft der Sowjetischen Besatzungszone auf dem Weg zum «Stalinismus». Stuttgart, 1955; коммунистическому Китаю: MacFarquhar R. The Hundred Flowers Campaign and the Chinese Intellectuals. New York, 1960; Chen S.H. Artificial Flowers During a Natural «Thaw» // Treadgold D.W. (Ed.). Soviet and Chinese Communism: Similarities and Differences.Seattle, 1967; случай Лысенко интересно разбирает Жорес Медведев: Medvedev Z. Rise and Fall of T.D. Lysenko. New York, 1969; нацистской Германии посвящены книги: Brenner H. Die Kunstpolitik des Nazionalsozialismus. Reinbek bei Hamburg, 1963; Mosse G.L. Nazi Culture: Intellectual, Cultural and Social Life in the Third Reich. New York, 1966; Wulf J. Literatur und Dichtung im Dritten Reich: Ein Dokumentation. Güterlosh, 1963; Idem. Die Bildenden Künste im Dritten Reich: Ein Dokumentation.Güterlosh, 1963; Idem. Musik im Dritten Reich: Ein Dokumentation.Güterlosh, 1963; Idem. Theater und Film Musik im Dritten Reich: Ein Dokumentation. Güterlosh, 1964; Strothmann D. Nazionalsocialistische Literaturpolitik. Bonn, 1963. Дальнейшая, очень поучительная библиография, касающаяся образования и сферы производства знания, представлена в: Tannenbaum E. The Fascist Experience: Italian Society and Culture, 1922—1945. New York, 1972. Теоретически не очень сильная работа, хотя представленные в ней иллюстрации прекрасно показывают разнородность и эклектичность официального итальянского искусства, что резко отличается от положения дел в Германии и еще раз ставит под вопрос тоталитарный характер итальянского фашизма: Silva U. Ideologia у Arte del Fascismo. Milano, 1973. Разница культурной политики при тоталитаризме и авторитаризме хорошо видна в исследовании интеллектуальной жизни франкистской Испании: Díaz E. Pensamiento español 1939—1973. Madrid, 1974.

[44] Об отношениях религии и государства в Советском Союзе см.: Curtis J.S. Church and State // Black C.E. (Ed.). The Transformation of Russian Society. Cambridge, 1960. Позднейшие изменения анализируются в: Bourdeaux M. Religious Ferment in Russia: Protestant Opposition to Soviet Religious Policy. New York, 1968; Idem. Patriarch and Prophets: Persecution of the Russian Orthodox Church Today. London, 1969. О коммунистическом Китае см.: Busch R.C. Religion in Communist China. Nashville, 1970; MacInnis D.E. Religious Policy and Practice in Communist China. New York, 1972; Welch H. Buddhism under Mao. Cambridge, 1972. Германии посвящены исследования: Conway J.S. The Nazi Persecution of the Churches, 1933—1945. New York, 1968; Zipfel F. Kirchenkampf in Deutschland. Berlin, 1965; Lewy G. The Catholic Church and Nazi Germany.New York, 1965; Buchheim H. Glaubenskrise im Dritten Reich: Drei Kapitel Nationalsozialistischer Religionspolitik. Stuttgart, 1953. Хорошо документированное региональное исследование: Baier H. Die Deutschen Christian Bayerns im Rahmen des bayerischen Kirchenfampfes. Nürenberg, 1968. Сравнить с Италией можно на материале: Webster R.A. The Cross and the Fasces: Christian Democracy and Fascism in Italy. Stanford, 1960.

[45] Уже в SA звания раздавали без учета армейских званий, до которых человек дослужился в военное время, см.: Gordon H.J. Hitler and the BeerHall Putsch. Princeton, 1972. Эта идеология прорыва сквозь все структуры общества нашла свое отражение в клятве SA: «Клянусь, что в каждом члене организации — невзирая на его классовое происхождение, профессию, богатство и собственность — я буду видеть только брата и настоящего товарища, с которым я буду связан и в радости, и в печали». Впоследствии это привело к тому, что высокопоставленный чиновник стал серьезно опасаться собственного дворника, занимающего в партии должность квартального (Blockwart).

[46] Здесь не место обсуждать сложную проблему взаимоотношений между политическими системами и внешней политикой. Разумеется, агрессивные действия, вмешательство во внутренние дела других стран, а также политический или экономический империализм не являются исключительными атрибутами какого-то одного режима. Но в то же время нельзя не согласиться с тем, что национал-социализм, его идеология и внутренняя динамика германского режима вели к агрессивной экспансии, войне и созданию гегемонистской системы эксплуатируемых и угнетенных стран и зависимых стран-сателлитов. В этой политике есть чисто нацистские элементы, особенно в том, что касается расистской концепции — ее не следует путать с идеями, восходящими к немецкому национализму (восстановление полного суверенитета после Версаля, аншлюс, аннексия приграничных территорий соседних государств с преимущественно немецким населением), и к политике обеспечения экономического господства Центральной Европы (Mitteleuropa). См.: Bracher K.D. The GermanDictatorship. New York, 1970. P. 287—329, 400—408 и библиографию на р. 520—523; Jacobsen H.-A. Nationalsozialistische Aussenpolitik 1933—1938. Frankfurt a.M., 1968; Hillgruber A. Kontinuität und Diskontinuität in der deutschen Aussenpolitik von Bismarch bis Hitler. Düsseldorf, 1971; Hildebrand K. The Foreign Policy of the Third Reich. London, 1973. Отношения между Гитлером и Муссолини прекрасно проанализированы в: Deakin F.W. The Brutal Friendship: Mussolini, Hitler and the Fall of Italian Fascism. Garden City, 1966; Wiskemann E. The Rome-Berlin Axis. London, 1966. Несомненно, фашистская Италия тоже проводила политику экспансии в Адриатике и Африке, однако, если абстрагироваться от чисто риторических заявлений, легко показать, что этот экспансионизм лежал целиком в русле еще дофашистского итальянского империализма. Обостренный национализм характерен для всех фашистских движений, но для них столь же характерны интернационализм, антипацифизм, одержимость военным величием, ирредентизм и часто даже паннационализм, которые противопоставляют идеологии левых и центристских демократических партий, даже когда некоторые из этих партий не оказывают никакого сопротивления колониализму, курс на рост национальной мощи и упор на политику престижа.

Вопрос о внешней политике коммунистических государств сталкивается с той же проблемой отделения национальных интересов СССР (унаследованных от Российской империи) от интересов, порожденных динамикой режима (главным образом опытом гражданской войны, иностранной интервенции, изоляции и блокады), и, наконец, от интересов, исходящих из соображений международной революционной солидарности и соответствующих продиктованному идеологией пониманию международного положения. Разные точки зрения на эту проблему см. в: Hoffmann E.P., Fleron F.J. (Eds.). The Conduct of Soviet Foreign Policy. Chicago, 1971. Part 3; а также в: Shulman M.D. Stalin’s Foreign Policy Reappraised. New York, 1969; Ulam A.B. Expansion and Coexistence: The History of Soviet Foreign Policy from 1917—1967. New York, 1968. Литература по советско-китайскому конфликту (Zagoria D.S. The Sino-Soviet Conflict 1956—1961. New York, 1969) демонстрирует сложное переплетение национальных интересов и политических трений. Вполне ожидаемо, работы, касающиеся коммунистических стран Восточной Европы (Seton-Watson H. Eastern Europe between the Wars 1918—1941.New York, 1967; Ionescu G. The Politics of the European Communist States.New York, 1967; Brzezinski Z. The Soviet Block. Cambridge, 1960), демонстрируют неотделимость формирования внешней и внутренней политики от советской гегемонии. В силу связей восточноевропейских коммунистических партий с КПСС, особенно когда Советский Союз был образцом социалистического государства, то есть в сталинскую эпоху, было невозможно отделить политику мирового революционного движения от политической линии единственной страны, где у власти находилась коммунистическая партия. Полицентризм очевидным образом поменял и усложнил эту ситуацию. Фашистские партии при всем их сходстве, взаимном влиянии и подражании друг другу никогда не связывала общая дисциплина, как это было в случае коммунистов. Идеологически связанные партии, не принимающие в расчет инстанции, от которых они зависят более прямым образом, несомненно, являются важным фактором внешней политики для опирающихся на массовые движения режимов. Режимы, обязанные считаться со свободной публичной критикой и открытым несогласием, не могут позволить себе тот же стиль и тот же тип международных политических реакций, что и режимы, подобным ограничением не обремененные. Тем не менее было бы ошибкой выводить внешнюю политику любого режима из идеологических убеждений, как наглядно показал пакт между Сталиным и Гитлером или отношения между США и коммунистическим Китаем, однако принимать их во внимание при анализе долгосрочных внешнеполитических стратегий вполне разумно. Связанная с этим тема, которой почти не уделяется внимания (и, пожалуй, зря), — это связь между внешнеполитическими кризисами и проблемами или полным упадком демократических режимов, особенно в случае подъема фашизма, но так же и при повороте к авторитаризму в странах «третьего мира». Упускается также и связь между готовностью к войне, а именно — тотальной войне, и разворотом к тоталитаризму.

[47] Neuman S. Permanent Revolution: Totalitarianism in the Age of International Civil War. New York, 1942.

[48] Проблема преемственности лидеров в недемократических конституционных режимах всегда рассматривалась как одна из их слабостей по сравнению с наследственными монархиями и парламентскими или президентскими демократиями (Rustow D.A. Succession in the Twentieth Century // Journal of International Affairs. 1964. Vol. 18. P. 104—113). На обсуждение этого вопроса серьезно повлияла последовавшая за смертью Ленина борьба за власть, а также личный характер власти и пожизненное руководство во многих однопартийных режимах. Уже в 1933 году Роберто Фариначчи в письме к Муссолини отмечал, что вопрос передачи власти от единственного в своем роде лидера, в окружении которого никакие другие лидеры возникнуть просто не могли, станет огромной проблемой для такого типа режимов (Aquarone A. L’organizzazione dello Stato totalitario. Torino, 1965. P. 173—175). По сути, считалось, что в отсутствие прямого наследника ожидать мирной передачи власти попросту не приходится и что можно институализировать действенный и законный метод смены пожизненных лидеров или ограничить их срок пребывания у власти. История не дала нам возможности проследить, как передают власть основатели фашистских режимов, а долголетие других основателей тоталитарных государств оставляет нам лишь возможности для спекуляций о будущем их режимов. При всех сопровождавших его конфликтах, приход к власти Хрущева (Swearer H.R., Rush M. The Politics of Succession in the U.S.S.R.: Materials on Khrushchev’s Rise to Leadership. Boston, 1964; Rush M. PoliticalSuccession in the USSR. New York, 1968) показал, что передача власти не обязательно приводит к краху системы и даже не сопровождается дополнительными чистками или новым периодом террора. Проблемы, связанные с передачей власти после смерти Мао, описаны в: Robinson T.W. Political Succession in China // World Politics. 1974. Vol. 27. P. 1—38. Тем не менее относительно институализированная передача власти от Хрущева, Хо Ши Мина, Насера или Салазара показывает, что институции в таких режимах способны справляться с этой проблемой лучше, чем предполагалось в политической науке. Еще более заметной является тенденция новых авторитарных режимов (как например в случае военной диктатуры в Бразилии) предотвращать появление вождей и ограничивать пребывание у власти определенным сроком. Предстоящий в недалеком будущем уход целого ряда основателей авторитарных режимов наверняка даст нам материал для сравнительного анализа в связи с этой проблемой.

[49] Linz J.J. An Authoritarian Regime: The Case of Spain // Allard E., Rokkan S. (Eds.). Mass Politics: Studies in Political Sociology. New York, 1970. P. 255.

[50] Ibid; Linz J.J. From Falange to Movimiento-Organización: The Spanish Single Party and the Franco Regime 1936—1968 // Hungtinton S.P., Moore C.H. (Eds.). Op. cit.; Linz J.J. Opposition In and Under an Authoritarian Regime: The Case of Spain // Dahl R.A. (Ed.). Regimes and Oppositions. New Haven, 1973; Linz J.J. The Future of Authoritarian Situation or the Institutionalization of an Authoritarian Regime: The Case of Brazil // Stepan A. (Ed.). Authoritarian Brazil: Origins, Policies, and Future. New Haven, 1973.

[51] Hermet G. Les fonctions politiques des organisations religieuses dans les régimes à pluralisme limité // Revue Française de Science Politique. 1973. Vol. 23. P. 439—472.

[52] Foltz W.J. From French West Africa to the Mali Federation. New Haven, 1965.

[53] Geiger T. Die soziale Schichtung des deutschen Volkes. Stuttgart, 1932.

[54] Lamounier B. Ideologia ens regimes autoritários: uma crítica a Juan J. Linz // Estudos Cebrap. Vol. 7. Sãn Paulo, 1974. P. 69—92.

[55] Kaufman S.B. Op. cit.

[56] Aquarone A. Op. cit. P. 302.

[57] Linz J.J. Opposition In and Under an Authoritarian Regime: The Case of Spain.

[58] Hermet G. Op. cit.

[59] Linz J.J. The Future of Authoritarian Situation or the Institutionalization of an Authoritarian Regime: The Case of Brazil.

Марат Хуснуллин: Москва является одним из лидеров рейтинга по доле горожан, которые хотели бы оставаться жить в своем городе

Ежегодно Москва участвует в международных исследованиях, которые оценивают наш город по всем ключевым градостроительным показателям в сравнении с крупнейшими мегаполисами мира.

Так, международное агентство Price Waterhouse Coopers (PWC) ежегодно сравнивает градостроительные показатели 14 крупнейших мегаполисов мира, включая Москву, по таким параметрам, как комфортность проживания, экологичность, динамика градостроительной деятельности, развитие транспортной инфраструктуры, отношение жителей к проведенным преобразованиям и другим показателям.

В этом году, согласно результатам исследования, Москва наряду с Нью-Йорком, Лондоном, Парижем и Берлином вошла в первую пятерку городов по комфортности проживания, что является высоким достижением, рассказал в интервью «Вечерней Москве» заместитель мэра столицы по вопросам градостроительной политики и строительства Марат Хуснуллин.

— Марат Шакирзянович, комфортность проживания подразумевает строительство жилья и сопутствующей инфраструктуры?

— Верно, и наш город также вошел в пятерку мегаполисов и по интенсивности строительства недвижимости, характеризующегося сбалансированным вводом жилой и нежилой недвижимости. По уровню прироста недвижимости к уже существующему фонду Москва является лидером среди мегаполисов. Такие результаты, по мнению экспертов, свидетельствуют о грамотном подходе к сбалансированному развитию городского пространства. Именно эту задачу – сбалансированного развития территорий мегаполиса, превращения Москвы в комфортный город для всех – поставил мэр Москвы Сергей Семенович Собянин еще в 2010 году.

— А что подразумевает под собой комфортный город? Какими принципами при его создании руководствуется столичная команда?

— Еще лет восемь назад Москва представляла собой огромное пространство разобщенных территорий, не обеспеченных удобными транспортными коридорами-«связками», с точечной застройкой без необходимой инфраструктуры и рабочих мест в пешей доступности от транспортных артерий, с депрессивными районами, отрезанными от общегородской ткани и не приносившими экономических дивидендов в виде налогов.

По сути, город больше «проедал», чем зарабатывал. Сформировались градостроительные вызовы, требующие решений: угрозы глобальных пробок, несбалансированная застройка, низкое соотношение жилья и инфраструктуры, острый дефицит транспортной сети.

Ситуация требовала незамедлительного принятия мер. И Москва приступила к реализации крупных мегапроектов: строительство метро, создание сети транспортно-пересадочных узлов, развитие социальной и дорожной инфраструктуры, программа благоустройства и строительства парков, реновация промзон, формирование спортивных кластеров.

— Эксперты оценили усилия?

— Как отмечают эксперты PWC, Москва на сегодняшний день является единственным мегаполисом мира, в котором темпы развития дорог превышают темпы застройки территорий. И снижать темпы и объемы строительства Москва не намерена: в течение ближайших пяти лет в столице будет строиться и реконструироваться не менее 90 км дорог ежегодно.

— А жители как относятся к стройкам? Хотят жить там, где проходят новые трассы и строятся станции метро?

— Создание единой масштабной транспортной сети позволило нам сбалансировать развитие всего города в целом. Доступный транспорт способствовал привлечению инвестиций во все без исключения городские районы. Жилая недвижимость вблизи станций и остановок скоростного общественного транспорта пользуется большим спросом – соответственно, выше и дивиденды инвесторов. Вкладывать деньги в комплексное развитие территорий, формировать сбалансированную застройку – выгодно.

— Но есть еще водная артерия, не только путепроводы и магистрали. Что будет с Москвой-рекой и набережными, которые тоже формируют городской облик?

— Еще одним транспортным и общественным мегапроектом на ближайшие пять лет является Москва-река, которая станет полноценной новой артерией города. Наша задача – освободить реку, сняв «замок» с набережных, и дать ей новую жизнь, чтобы зона у воды стала доступной для всех.

Город получит новую визитную карточку – «водный» фасад. Будет обустроено 120 километров набережных, создано 40 новых общественных зон, построено 24 моста, которые соединят районы, расположенные по разным берегам реки. В рамках реализации проекта реновации территорий будут созданы новые общественные центры.

— Можно говорить о первых результатах этой программы?

— Уже сейчас в рамках различных проектов по сбалансированному комплексному развитию территорий – реновации промзон, формирования ландшафтных парков, спортивных и деловых кластеров – обустроены десятки километров набережных. Наиболее знаковые среди них – Москворецкая и Лужнецкая. Активные работы идут по обустройству Симоновской, Краснопресненской и ряда других набережных.

— Все эти титанические, по сути, усилия имеют конечную цель. В чем она заключается?

— Сбалансированная застройка, соответствующая планировка территорий, яркая, радующая глаз архитектура, благоустроенные дворы, первые этажи с общественными функциями, зеленые зоны и парки – это и многое другое позволит людям не просто улучшить условия проживания, а окунуться в совершенно новую городскую среду в условиях плотного мегаполиса, по сути – сформировать новый образ жизни.

Принятая в прошлом году программа реновации создаст абсолютно новые стандарты сбалансированной городской среды, станет базой для дальнейшего развития Москвы как города, комфортного для жизни, работы и отдыха.

— А есть цифры по вводу жилья за прошедшие годы?

— Так, за прошедшие восемь лет в Москве наблюдался настоящий бум строительства недвижимости: построено 13% от существовавшего в городе объема. Введено более 60,5 млн кв. метров недвижимости, в том числе, 23,2 млн «квадратов» жилья. Высокие объемы ввода обеспечивают главное – рост доступности жилья для москвичей. Причем вводимое жилье сразу же, а зачастую и опережающими темпами, обеспечивается социальной инфраструктурой в шаговой доступности.

— Следующий вопрос как раз про социальную инфраструктуру: что уже построено за прошедшие восемь лет?

— За эти годы в Москве построены 303 новых школы и детских сада, 72 больницы и поликлиники, 42 объекта культуры и 98 спортивных объектов. Это современные учреждения, оборудованные по последнему слову техники, предлагающие москвичам качественные услуги. Согласно исследованию PWC, по комфортности досуговой инфраструктуры Москва занимает сегодня третье место среди мегаполисов мира.

— Какие планы на будущее?

— В Москве ведется комплексное освоение территорий, строительство нового жилья, объектов образования, спорта и культуры, а также благоустройство кварталов. В течение ближайших пяти лет будет построен и введен в эксплуатацию 51 млн кв. метров недвижимости различного назначения, включая 20,5 млн «квадратов» жилья.

Ввод жилья сохранит высокий уровень предложения квартир. Комплексная застройка предусматривает обеспеченность жилья необходимой социальной инфраструктурой в пешей доступности. Каждый квартал будет иметь свой детский сад, школу и поликлинику, вырастет и уровень обеспеченности москвичей объектами досуга: до 2023 года в Москве планируется построить и открыть еще 230 школ и детских садов, 90 больниц и поликлиник, 45 объектов культуры и 100 спортивных объектов.

— А как насчет спортивных сооружений? Не остановится ли их стройка после проведенного Чемпионата мира по футболу?

— Нет. Москва на сегодняшний день превратилась в центр развития российского спорта. Каждый новый стадион – это полноценный спортивный кластер. Главная арена мундиаля – «Лужники» – пережила глобальную реконструкцию, став одним из самых современных спортивных объектов в мире, при этом полностью сохранив свою историческую идентичность. Пять матчей принял стадион «Спартак», Москва также завершила реконструкцию стадиона «ЦСКА», который футболисты – члены сборной команды России – уже опробовали. Стадион рассчитан на 30 тысяч мест, работает детско-юношеская спортшкола, медицинский центр, возведен паркинг на 1400 машин. На подходе – ввод спортивного комплекса и стадиона «Динамо» на 27 тысяч зрительских мест, с паркингом на 700 автомобилей, многофункциональной малой ареной на 12 тысяч мест, академией спорта «Динамо» и спортивным парком. Плюс – 11 тренировочных полей для нужд детско-юношеских спортивных школ.

— Каковы итоги исследований PWC? Каков вывод экспертов?

— По оценкам PWC, Москва является одним из лидеров рейтинга по доле горожан, которые хотели бы оставаться жить в своем городе. Подавляющее число жителей Москвы, в отличие от жителей других мегаполисов мира, не хотят никуда пережать! Работа правительства Москвы под руководством мэра Сергея Собянина и дальше будет направлена на то, чтобы горожане смогли сказать: мы живем в комфортном мегаполисе, имеем новое современное жилье с благоустроенными дворами, с поликлиникой в шаговой доступности, с современными медицинскими услугами, с детским садом и школой, построенным по новым образовательным стандартам, рядом с домом, со спортивными площадками, развлекательными центрами и многофункциональными пространствами.

И поэтому мы уверены в своем будущем, будущем наших детей, нам нравится наш город, мы любим его.

ВЕЧЕРНЯЯ МОСКВА

Россия. ЦФО > Недвижимость, строительство. Транспорт. Госбюджет, налоги, цены > stroi.mos.ru, 15 августа 2018 > № 2725722 Марат Хуснуллин

Лидера феминисток обвинили в домогательствах

…И он подал на нее в суд за сексуальные домогательства. Так закончилась одна душераздирающая история на тему американского феминизма и началась совсем другая: всемирно-эпохального значения, на предмет того, что не надо рыть яму мужчинам в глобальном масштабе, — можно самому в нее попасть, и с тяжелыми последствиями.

Но сначала, конечно, подробности, как же без них. Приличный человек такими деталями увлекаться не будет, но ведь они значатся в толстом иске Нимрода Рейтмана к своему научному руководителю — профессорше Авитал Ронелл из Нью-Йоркского университета.

Судебное дело содержит, к примеру, вот что: весной 2012 года научная руководительница пригласила Нимрода отправиться с ней в поездку в Париж, а там попросила его почитать ей стихи, пока она лежит после обеда в постели. После чего положила его руки себе на организм и прижималась к нему.

И так далее, вплоть до вывода следствия, которое тянулось 11 месяцев: Авитал повинна в сексуальных домогательствах (они же — харассмент), "достаточно серьезных, чтобы изменить условия образовательной среды г-на Рейтмана".

Могли бы сказать, что эти самые домогательства настолько изменили всякую прочую среду г-на Рейтмана, что сегодня он — официальный гей, женатый на мужчине. Но в США это не несчастье, а наоборот. Кстати, Авитал Ронелл как-то всю жизнь считалась лесбиянкой, но это тоже на судебное дело не влияет. Как и возраст его фигурантов: профессорше сегодня 66 лет, бывшему студенту 34, а дело было, повторим, шесть лет назад.

И кого бы волновали милые подробности этой академической истории, если бы не очень забавная реакция на нее американских феминисток. Собственно, благодаря этой реакции дело и попало в ключевые СМИ страны.

Феминистки начали протестовать против самого факта такого процесса. Как это так — мужчина обвинил в домогательствах женщину! Разве можно было использовать знаменитую девятую статью кодекса, если она специально создавалась для того, чтобы защитить женщин от мужчин, ну в крайнем случае мужчин от мужчин. И не более того.

Речь прежде всего о большом коллективном письме светочей международного феминизма во главе с их идейным лидером Джудит Батлер в адрес университета, который осмелился до суда отстранить Авитал от преподавания.

И вот это по-настоящему интересно. Ладно еще, что обвиняемая именуется там "одной из немногих звезд мировой философии", — это, возможно, так и есть. Но в послании еще излагается, по каким причинам вообще нельзя проводить такие процессы.

Например, почему это Рейтману потребовалось несколько лет, чтобы высказать свое недовольство, и почему он так долго казался близким человеком к Ронелл, если ему на самом деле было с ней так неприятно.

Отличный довод! Но как насчет великого голливудского продюсера Харви Вайнштейна, против которого феминистки из движения #MeToo устроили кампанию точно таких же обвинений, — через многие годы после его якобы домогательств, притом что раньше все потерпевшие дамы казались вполне близкими людьми к Вайнштейну. То есть если женщина через несколько лет "вспоминает", что ей на самом деле ничего такого не хотелось, и подает в суд — так это нормально. А если такое делает мужчина, то это неправильно.

Или, как с очаровательной искренностью пишет другая профессор, Диана Дэвис, "она и ее коллеги были особо обеспокоены тем, что г-н Рейтман использовал феминистское орудие для нападения на феминистку".

Интересно, перед нами наглость или тупость? Для феминисток есть презумпция невиновности, для мужчин — нет. О чем открыто и заявляется.

А это они еще не поняли кое-чего. Давайте перейдем к обещанным выводам всемирно-исторического значения насчет того, что за феномен перед нами.

Экстремальная форма феминизма, известная под названием #MeToo ("И меня тоже"), — это не чисто местный, американский феномен. Эту практику — уничтожать мужчин еще до суда, лишая их репутации и будущего самим фактом подачи на них открытого доноса, — американские глобалистские структуры продолжают упорно внедрять как всемирную норму. Да-да, и в вашем городе, на вашей улице тоже. Стартовало с Вайнштейна, потом пошло по англосаксонским странам, с десятками таких громких акций, дальше — по убыванию — везде.

А прочая технология известна и никем даже не скрывается. Надо создать (она уже создается) международную структуру, заключающую всеобщую конвенцию, которую потихоньку принуждают подписать весь мир. И в итоге вам — вот вам — говорят: что делать, это теперь норма. Она на вас заявляет, а вы против нее никто.

И кто бы мог подумать… Хотя вообще-то подумал писатель Майкл Крайтон (в далеких 90-х, когда слово "харассмент" было еще экзотикой), написав роман "Раскрытие" (Disclosure). Где среди прочего рассказывается, что процентов этак 90 дел по харассменту начинается и выигрывается женщинами, но бывают исключения. Ведь мужчина тоже может подать иск.

И герой Крайтона, защищаясь от корпоративного заговора, подал и выиграл. Тут не забудем, что Крайтон — великий фантаст, но даже в его романе выигрыш героя был чудом. А уж в наши дни казалось, что чудес больше не будет.

И опять же — кто бы мог подумать, что бывший студент Рейтман все это время хранил электронную переписку с бывшей научной руководительницей, а когда началось все это #меня тоже, решил, что #и его тоже. Не бесплатно, конечно — только к университету он подал иск на несколько миллионов долларов.

Наши выводы из этой истории с феминизмом просты. Следует внимательно следить за происходящим, а еще изучать технику дела — и поступать ровно наоборот. И благодарить Америку за урок того, как надо беречь наше общество от смелых социальных инноваций.

Дмитрий Косырев, политический обозреватель МИА "Россия сегодня"

Более 160 000 профессиональных закупщиков из 80 000 китайских и зарубежных компаний уже зарегистрировались на первую Китайскую международную импортную выставку (CIIE). Она пройдет с 5 по 10 ноября 2018 г. в Шанхае.

По данным организаторов ярмарки, свое участие в этом мероприятии подтвердили более 2800 компаний из 130 стран, включая США, Францию, Германию и Японию.

Как сообщалось, по итогам января-июля 2018 г., объем внешней торговли Китая достиг 16,72 трлн юаней ($2,45 трлн). Это на 8,6% больше, чем за январь-июль 2017 г. За семь месяцев текущего года экспорт Поднебесной вырос на 5% в годовом сопоставлении, а импорт – на 12,9%. Положительное сальдо внешнеторгового баланса страны упало на 30,6% – до 1,06 трлн юаней.

Напомним, что по итогам января-июня 2018 г. внешняя торговля Китая увеличилась на 7,9% в годовом сопоставлении. Импорт КНР вырос на 11,5% в годовом сопоставлении, а экспорт – на 4,9%. Активное сальдо торгового баланса Китая составило 901,32 млрд юаней.

За шесть месяцев 2018 г. на долю торговли услугами пришлось 15,2% от общего объема внешней торговли КНР. Это на 0,1 процентного пункта больше, чем годом ранее.

Последние из фермеров. Чем закончился национальный проект "Развитие АПК"

Сергей Таранов

Еще недавно заслуженный работник сельского хозяйства, один из самых известных фермеров Тульской области был "лицом" новой аграрной экономики. Его награждали грамотами, к нему ехали за опытом, ему жали руки губернаторы и министры...

"С ПРАВОМ КОРМЛЕНИЯ И УХОДА"

Начнем историю с 3 августа 2018 года.

К концу этого жаркого дня, в 16.50 в офис фермера Куркова без всякого предупреждения нагрянули 11 (!!!) должностных лиц. Среди незваных гостей были три офицера полиции, работники Россельхозбанка и ряд граждан, почему-то скрывавших свои фамилии и должности. Все они дружно искали "неустановленных лиц, которые преступным путём ведут уборку урожая на участке, не принадлежащем ООО «Никольская слобода».

Увидев эту странную формулировку, Курков спросил гостей: а почему же преступников на комбайнах и грузовиках они ищут в его офисе, а не хватают злодеев на полях? И почему его штатные трактористы, комбайнеры и водители названы "преступниками"?

После долгих объяснений сторон офицеры полиции откланялись и уехали, будучи уверенными, что им в хитроумных разборках банка с фермером делать нечего.

10 августа гости заявились снова, но вместо полиции привели судебного пристава-исполнителя, который по решению арбитражного судьи арестовал движимое имущество фермера - комбайн, пять тракторов, прицеп, ковш, навозные вилы с регулируемым захватом и пр.

Через два дня фермер пишет протест председателю Тульского областного арбитражного суда, в котором сказано:

"Вынесенный запрет на пользование движимой сельскохозяйственной техникой и оборудованием ведет к тому, что ООО «Никольская слобода» не может осуществлять работы по уборке урожая 2018 года, который согласно формы № 1-фермер составляет 740 гектаров. Срыв уборочных работ в свою очередь приведет к невозможности кормления скота. Запрет на пользование движимым имуществом приведет также к невозможности осуществления доения молочных коров и производства молочной продукции и как следствие гибель КРС и урожая 2018 года."

Для справки: в хозяйстве Куркова - 500 коров. Чтобы прокормить и подоить стадо, привезти корма на ферму и вывезти молоко, убрать навоз, нужна техника. Которая арестована и используется как бы незаконно. И хотя в Акте о наложении ареста рукой пристава написано "с правом кормления и ухода" (речь об арестованных коровах), но не сказано, как именно кормить и ухаживать за животными без арестованной техники.

Ситуация, словом, напоминает трагический фарс. И если следующим шагом оппонентов Куркова будет арест счетов, то всё его хозяйство, в котором 2400 гектаров земли, 59 работников, молочный завод и многое другое, накроется, грубо говоря, медным тазом. Вместе с неубранным урожаем...

А если серьезно, то крах Куркова станет финальной точкой в истории нацпроекта "Развитие АПК" - если не во всей стране, то как минимум в Тульской области. Потому что Курков - последний из когорты аграриев, которые 12 лет назад гордо именовались "фермерами" и которые искренне поверили государству, решившему накануне президентских выборов взять курс на возрождение российского села.

"ПРИВЕЛИ ОВЦУ К ВОЛКУ"

Как и во всякой любовной драме, роман фермера с государством начинался самым романтичным образом. В 2006 году Россельхозбанк открыл Куркову кредитную линию и за несколько лет выделил в общей сложности 320 миллионов рублей. Разумеется, не за красивые глаза и не за сладкие обещания,- под залог земель и имущества в размере 130 процентов от стоимости кредитов и 14 процентов годовых. В отличие от разного рода неимущих дилетантов, Курков, который приобрел бывший колхоз еще в 1995 году и вывел его в устойчивое, прибыльное хозяйство, отнюдь не бедствовал. Но хотелось то, что сами власти назвали "модернизацией" - высокоудойных голландских коров, новую технику, оборудование для переработки продукции...

Все это было куплено, освоено и работает по сей день. При этом в первые шесть лет Курков исправно платил по кредитам, вернув банку более 220 миллионов рублей.

Однако беда пришла в 2010 году, - в результате страшной засухи погибла большая часть урожая. И хотя в Тульской области официально вводили режим ЧС, никто убытки фермеру не компенсировал. Экономика хозяйства дала трещину как минимум на 10 миллионов рублей.

Вторая напасть случилась через три года,- в результате проливных дождей горох, ячмень и другие культуры проросли на корню, потери составили 17 миллионов. Возмещения так же не было.

А спустя год, в 2014-ом, КФХ "Свобода" попала под общероссийскую кампанию по убийству лейкозных коров. Обнаружив шесть больных животных, ветслужба района и области уничтожила 200 (!) курковских коров. Как потом выяснилось, сама компания была ошибочной. Но итог - катастрофичен: с учетом недополученного за три года молока и стоимости самих буренок Курков потерял 70 миллионов рублей. При этом чиновники Минсельхоза, ветнадзора умыли ручки, ни копейки не заплатив за собственные ошибки.

Таким образом, всего за четыре года и по независящим от него причинам фермер потерял около 100 миллионов рублей. Почти на такую же сумму - 94 миллиона - у него образовался долг перед Россельхозбанком. Поначалу кредиты пролонгировали. Но сегодня роман государства с Курковым сошел на нет, превратившись в развод нелюбимых супругов с дележом имущества и беготней по судам.

Из "лица" и "витрины" бывшего нацпроекта по развитию АПК Курков превратился в обычного должника, чей правовой и социальный статус в глазах властей и банкиров ничем не отличается от легкомысленного разгильдяя, купившего дорогой айфон на заемные деньги, но не знающего, как отдать кредит.

В кабинете Куркова - пухлые тома переписки с самыми разными инстанциями. Просьбы, челобитные, петиции, проекты, предложения по реструктризации долга и привлечению инвесторов... Всё напрасно! Всё прахом...

Самые душещипательный документ - обращение трудового коллектива ЗАО "Никольское" к президенту Путину по итогам общего собрания, прошедшего ровно год назад - 18 августа 2017 года.

"Руководство хозяйства дважды обращалось к Губернатору Тульской области господину Дюмину А.Г. за финансовой помощью с конкретным планом выхода из кризиса, порядком ресртуктуризации долга и графиком его погашения перед банком. - пишут крестьяне Президенту.- Решение вопроса было поручено министру сельского хозяйства Тульской области Миляеву Д.В. К сожалению, помощь свели к проведению двух встреч с руководством областного филиала банка, который непреклонен и в жесткой форме потребовал возврата денег, а по итогам переговоров активностях воровал распродажу имущества по частям. Иными словами, помогли привести "овцу к волку".

Мы оказались никому не нужны в области, включая даже отделение Общенародного фронта. Никого не беспокоило, где мы будем работать и на что будут жить наши 59 семей. Хозяйство является селообразующим для трех сел района, в котором за последние 17 лет из 22 молочных ферм осталось всего 3. В соседнем Дубенском районе, в Воловском районе их вообще не осталось. Кто же будет производить в стране молоко и заниматься импортозамещением, если не мы?!.. Нас останется без работы 59 человек и у нас 200 душ - детей, студентов, стариков, которые не виноваты в засухе, дождях и человеческом факторе..."

В письме в Кремль деликатно не говорилось о судьбе самого 67-летнего Куркова и его удивительной семьи. У Николая Степановича и Людмилы Михайловны - двое взрослых детей (как и глава семейства, они - выпускники Тимирязевской сельхозакадемии), шестеро внуков. На трех этажах большого дома Курковых - три кухни, поскольку в доме жили три поколения семьи. Приусадебный участок - загляденье! Капитальные птичники, теплицы, огород, яблони, клонящиеся к земле под весом фруктов, а еще - пруд с карпами по десятку килограммов, баня на дровах и пахучими вениками, небольшой сосновый лесок с грибами, башня, на которой живет пара аистов... Надо ли говорить, что Курковы работают, начиная с 5 утра? Что в доме - сухой закон и нет ни одной бутылки?.. Что эта образцовая ячейка общества и есть главный человеческий капитал России?

Кстати, при всем великолепии усадебного хозяйства никакой избыточной роскоши у Курковых нет. Автопарк состоит из пары опелей, Хендай Гетца и старенькой "Оки". Николай Степанович подчеркивает, что строился не после, а ДО получения кредитов. Чему есть подтверждающие документы и фотографии.

Но что будет с Курковыми, когда разорят бизнес, отберут активы, пустят по миру? В какие душные городские офисы переберутся дети и внуки? И как из окон своего дома смотреть на стоящий в 50 метрах молочный завод, где хозяйничать будут чужие дяди и тети или он вовсе закроется?

В ТЕНИ ЧЕРНОГО РЕЙДЕРА

Между тем вопрос о том, можно ли помочь должнику-фермеру, вовсе не риторический. Еще как можно!

Вся мировая ( а в прошлом и советская) экономика сельского хозяйства построена на прямых и косвенных доплатах государства за цикличный характер производства (сезонность в течение года и и регулярные неурожаи и стихийные бедствия в течение нескольких лет). Помогая аграриям дотациями, субвенциями, льготными кредитами и налоговыми льготами, государства тем самым защищают свои граждан от скачков цен на еду. Копеечные цены в СССР на питание обеспечивались тем, что раз в 5-10 лет госбанк попросту списывал все неотданные кредиты, а колхозы с совхозами начинали новый финансовый цикл с нуля. Иначе бы знаменитая колбаса стоила не 2.20 за кило, а раз в пять дороже.

Общая бюджетная поддержка в странах ЕС составляет 405 евро на 1 га угодий, или более 30 процентов бюджета, подсчитал академик Россельхозакадемии Болюс Пошхус. Несложная арифметика показывает: работай Курков с его 2400 гектарами земли в Германии или Франции, то только дотации государства составляли бы 72 миллиона рублей ежегодно!

Но в России тратят на сельское хозяйство в 2018 году 242 млрд рублей при бюджете в 16,5 триллионов, или 1,5 процента.

Это не просто мало. Это - ничтожно мало.

Однако и в условиях вечной финансовой засухи есть те, кто получает сполна и те, кому достаются рожки на ножки.

Если набрать в Яндексе поисковую фразу о помощи предприятиям АПК, то получаешь сотни ссылок на конкретные истории. Вот, например, в сентябре 2010 года, после небывалой засухи долги холдинга "Красный восток" в Татарстане составляли 13 млрд рублей. И что, холдинг потопили? Бросили на произвол судьбы? Нет. В заметке казанской "Бизнес-Газеты" прямым текстом сказано: "агрохолдинг намерен расплатиться за счет средств федерального бюджета, которые надеется получить Татарстан в порядке компенсации ущерба от засухи".

Так почему же "Красный восток" спасали, а хозяйство Куркова - нет?

Потому что основателем КВ был известный депутат, председатель профильного комитета Госдумы. А вот Николай Курков во власть не ходил и крепких связей с ней не имеет.

Правда, государство специально для аграриев, в том числе и Куркова, содержит Россельхозбанк. Который по сути своей является не сколько классическим (ростовщическим) банком, сколько институтом развития села в России. Иначе зачем бы финансовые власти регулярно покрывали убытки РСХБ? Ведь всего с 2010 г. государство предоставило РСХБ около 300 млрд руб.

Очевидно, что эти деньги частично покрывали неудачи клиентов банка - тех же агрохолдингов и фермеров. Но Куркова нет в списке счастливцев. Его, повторяю, на законном основании причислили к покупателям айфончиков за чужой счет. На него, аки чугунная кувалда, свалилось требование банка о безусловном погашении долга. С чего бы вдруг такая непреклонность?

Сам Николай Степанович объясняет ситуацию просто:

"Меня за-ка-за-ли! Идет рейдерский захват хозяйства. Мне прямым текстом говорят: ты тут работать не будешь!"

Более того, Курков знает фамилию заказчика, знает, что именно будет сделано с его хозяйством после захвата. В личных беседах с фермером его гонители ничем себя не сдерживают и не стесняются.

Само собой, что документальных подтверждений этому нет,- разговоры с оппонентами Курков на диктофон не записывал. Повторять их для прессы не считает нужным. Зато готов озвучить все нюансы истории руководству РСХБ, Минсельхоза России, Тульской области... да кому угодно, кто может объективно оценить и поправить ситуацию!

Но таковых ангелов-чиновников пока нет. Есть очевидная тенденция "закрыть" фермера.

Кстати, этот наезд на Куркова - не первый. Еще 10 лет назад на него завели уголовное дело о нецелевом использовании аж 22 тысяч бюджетных рублей. Два года, как говорит Курков, шло заказное следствие. В иные дни приходилось сидеть на допросах по несколько часов, которые вели сразу два следователя. И они не скрывали особо, что заказчик сидит "очень высоко". Когда в 2011-ом арестовали (а потом и осудили за взятку) одного из важных лиц области, дело против Куркова было немедленно закрыто.

ВМЕСТО ПОСЛЕСЛОВИЯ

В начале "нулевых" годов в стране насчитывалось 262 тыс. фермеров. Судя по недавней сельскохозяйственной переписи, их осталось 135 тысяч. На всю огромную Россию. При этом многие из тех, кто называет себя "фермерами", обработкой земли не заняты и дальше личного подсобного хозяйства с двумя десятка кур не идут.

На этом фоне потеря реального, крупного фермерского хозяйства кажется каплей в статистическом море.

Однако когда видишь живых, деятельных людей, чъе дело всей их жизни рушится, словно карточный домик, приходит навязчивая мысль: а вдруг это и есть драма общероссийского масштаба?А, может быть, кто-нибудь из больших начальников прочитает и проникнется бедой фермера, его двух детей, шести внуков, его 59 работников с двумя сотнями родни, разбросанной по трем пока еще живым селам Тульской области?

Ведь руководит губернией не абы кто, а Герой России Алексей Геннадьевич Дюмин! Разве не дело офицера защитить своих подопечных?

Да и министром российского Минсельхоза стал недавно молодой и честолюбивый Дмитрий Николаевич Патрушев. Самый раз проявить великодушие к "малым формам хозяйствования" на селе.

Ну и никак не сбросишь со счетов и премьер-министра Дмитрия Анатольевича Медведева - инициатора нацпроекта "Развитие АПК". А вдруг и он тоже почувствует, что в ответе за тех, кого "приручил" льготными кредитами и перспективой полной модернизации...

Так что история не закончена. Продолжение следует.

КСТАТИ

16 августа стало известно что вице-премьер Алексей Гордеев выступил с инициативой создания нового национального проекта — «Развитие сельских территорий». Соответствующее предложение уже направлено Владимиру Путину, проработать идею поручено помощнику президента Андрею Белоусову.

Специально для вице-премьера сообщаем:

Уважаемый Алексей Васильевич! У вас есть шанс прямо сейчас спасти если не все российские села, то три из них. Потому что с ликвидацией хозяйства Н.Куркова они захиреют, народ разбежится по городам и весям, и никакой новый нацпроект положение не спасет.

Лидер политической партии "Батькивщина" Юлия Тимошенко на своей странице в Facebook заявила, что Украине нужна новая Конституция.

По ее словам, новый Основной закон позволит украинскому народу диктовать властям, что делать, а не наоборот.

"Все 27 лет независимости кто-то говорит и делает заявления от имени украинского народа, прикрываясь его статусом. Вот почему пришло время для действий", — написала Тимошенко.

Она также считает, что действующая Конституция написана неправильно и не учитывает интересов жителей.

"В Конституции США, принятой в 1787 году, написано: "Мы, народ Соединенных Штатов…" Так же начинается Конституция Франции: "Мы, французский народ…". Но! Только в нашей Конституции 1996 года народу отведены второстепенные роли. "Верховная Рада от имени народа Украины", — говорится там. Чувствуете разницу?" — подчеркивает Тимошенко.

Кроме того, лидер "Батькивщины" отметила, что новую Конституцию нужно принимать не в парламенте, а на всенародном референдуме.

"Тогда чиновники не будут диктовать людям, как жить, а назначаться обществом и отвечать перед ними. Нам нужна Конституция как Библия, которую невозможно не выполнить, и которая реально изменит нашу жизнь", — добавила Тимошенко.

Сто дней исполняется в среду со дня вступления Никола Пашиняна в должность главы правительства Армении. Он стал первым в республике лидером, пришедшим к власти в результате ненасильственных акций протеста, длившихся почти месяц.

Пашинян ворвался в большую политику 13 апреля — в этот день он вывел своих сторонников на центральную площадь Еревана и объявил, что не согласен с намерением властей избрать экс-президента и лидера Республиканской партии Сержа Саргсяна на пост премьер-министра.

И хотя до избрания Пашиняна премьером было еще далеко, он уже тогда не сомневался, что ему удастся занять это кресло. Во всех интервью он заявлял, что путем "бескровной революции" переломит ситуацию в стране — избавится от коррупции в высших эшелонах власти и обеспечит простым гражданам нормальную жизнь.

Вместе с тем эксперты отмечают, что, став премьером, Пашинян проводит довольно осторожную политику — это касается как вопросов повышения благосостояния населения, борьбы с олигархами, так и отношений с Россией и другими странами.

Обещания надо выполнять

Еще в дни массовых акций протеста Пашинян пообещал своим сторонникам, в первую очередь, решить проблему накопившихся огромных долгов по штрафам за нарушения ПДД, пеням за просроченные банковские задолженности в агросекторе, искоренить монополии на ввоз в страну товаров, бороться с коррупцией.

Уже летом парламент Армении одобрил закон об амнистии для 150 тысяч человек, предусматривающей списание штрафов за нарушение правил дорожного движения на сумму 28,4 миллиона долларов. По договоренности с банковским сектором около 100 тысячам заемщиков будут списаны пени за просроченные сельхозкредиты, что позволит крестьянам получить "чистую" кредитную историю.

Кроме того, сразу после своего избрания Пашинян заявил, что все монополии на импорт в Армении ликвидированы и любой желающий может ввозить в страну любую продукцию. Ежедневно полиция, СК, Служба нацбезопасности и прокуратура сообщают о коррупционных разоблачениях на самых разных уровнях.

По мнению армянского политолога Гранта Микаеляна, все обещания выполнить невозможно. "Естественно, нужно сделать то, что встречает наименьшее сопротивление и задевает наименьшее число игроков. Ведь если борьба с олигархами будет очень острой, то это может задеть экономическую стабильность. Поэтому Пашинян старается быть осторожным", — сказал он РИА Новости.

Первые предварительные итоги экономической политики кабмина за прошедшие 100 дней подвел сам премьер во время визита на свою малую родину — в Тавушскую область Армении. Он отметил, что его правительство снизило тарифы на электроэнергию и газ для необеспеченных семей, в результате борьбы с монополиями подешевел ряд товаров, снижены процентные ставки по ипотечным кредитам.

Кроме того, по его словам, в июне рост экономической активности составил 9,6%, а за первую половину 2018 года, согласно данным статистики, этот показатель вырос на 8,9%. Премьер считает эти показатели позитивными, особенно с учетом того, что после политических изменений, как правило, наблюдается спад экономики и экономической активности. Однако, по мнению Пашиняна, люди пока не ощущают влияния экономической активности и главной задачей правительства является создание инклюзивной экономической системы.

Корреспондент РИА Новости поговорил с людьми на улице и узнал, что они думают по поводу политики нового премьера, удалось ли ему выполнить обещания. В частности, как рассказала переводчица Ани, у нее появилась надежда, что "все будет честно". "Самая главная революция произошла в сознании людей, возникла уверенность, что каждый может изменить жизнь страны, что объединившись, мы всегда сможем менять обстоятельства в нашу пользу. Люди верят в свои силы и не позволят повториться беззакониям", — сказала она.

По словам менеджера Вардана, он ожидал "установления законности, создания правового государства, обеспечения прав человека". "Все это воплощается в жизнь. Социальных ожиданий у меня не было", — сказал он.

Работник небольшой компании Саркис считает, что "сейчас нет коррупции, бюрократической волокиты", а в супермаркетах и крупных магазинах "выдают чеки контрольно-кассовых аппаратов".

В то же время пенсионерка Гоар отметила, что пока не заметила каких-либо изменений. "Очень рада всеобщему прогрессу, тому, что люди стали больше улыбаться. Но я как пенсионерка никаких изменений не ощутила", — сказала она.

Бывшие первые лица под следствием

Если об экономических итогах 100 дней в Армении говорят с осторожным оптимизмом, то уголовные дела, фигурантами которых становятся бывшие первые лица государства, вызывают огромный интерес. Пока самым высокопоставленным политиком, находящимся под следствием, является второй президент страны Роберт Кочарян, занимавший пост главы государства в 1998-2008 годах. Специальная следственная служба Армении предъявила ему в конце июля обвинение в свержении конституционного строя в рамках уголовного дела о разгоне акций протеста 1 марта 2008 года.

Кочарян считает обвинения сфабрикованным политическим преследованием. По мнению экс-президента, это может быть связано с желанием нейтрализовать его участие в политических процессах в преддверии внеочередных парламентских выборов.

В рамках того же дела обвинения предъявлены бывшему министру обороны Армении Микаелу Арутюняну и действующему генсеку ОДКБ Юрию Хачатурову, служившему в 2008 году в ВС Армении. И если Хачатуров освобожден под залог, то Арутюнян объявлен в розыск.

По подозрению в незаконном хранении оружия и присвоении чужого имущества арестован экс-глава Минобороны Манвел Григорян. Брат экс-президента Саргсяна – Левон Саргсян и его племянница объявлены в розыск по подозрению в незаконном обогащении. Один из племянников арестован по обвинению в покушении на убийство.

Самого экс-президента Саргсяна правоохранительные органы пока не беспокоят.

По мнению армянского политолога Вигена Акопяна, такая активность нынешней власти "в борьбе за правду" может быть связана с определенными договоренностями, достигнутыми во время транзита власти. Он считает также, что арест Кочаряна может стать катализатором формирования оппозиционного поля в стране, где образовался вакуум.

"Своим телеинтервью (после предъявления обвинения – ред.) Кочарян фактически заявил о возвращении в политику. Республиканская партия Армении и "Дашнакцутюн" поняли этот посыл, отреагировав официальными заявлениями (осуждающими аресты – ред.)", — считает Акопян.

Сам Пашинян ни разу не прокомментировал громкие обвинения. Политолог Грант Микаелян связывает это с тем, что и в этом вопросе премьер проявляет сдержанность и осторожность. "Сейчас сторонники новых элит требуют проводить более радикальную политику в отношении элит старых, что может нести определенные негативные последствия для страны. В этой ситуации премьер проявляет сдержанность, это тоже достаточно позитивно", — отметил эксперт.

Стратегические отношнения с РФ — приоритет

Сразу после своего избрания Пашинян заявил, что резких внешнеполитических реверсов страна делать не будет, Армения останется членом ЕАЭС и ОДКБ, так как "народ, требуя изменений во внутренней жизни, не требовал внешнеполитических изменений". По его словам, союзнические стратегические отношения с Россией останутся приоритетом армянских властей, Армения будет продолжать сотрудничество также с Ираном, странами ЕС и США.

Пашинян заявляет, что никаких политических препятствий для дальнейшего развития армяно-российских отношений нет, остается лишь реализовать имеющийся потенциал. За короткий период состоялись две его встречи с президентом РФ Владимиром Путиным, результаты которых Пашинян оценил очень позитивно. Однако ряд событий стали настоящим испытанием для двусторонних связей. Самой острой проблемой явились обвинения в свержении конституционного строя, предъявленные генсеку ОДКБ Хачатурову.

Глава МИД РФ Сергей Лавров, комментируя дело о разгоне акций протеста 1 марта 2008 года, заявил, что события в Армении идут вразрез с заявлениями нового руководства страны об отказе от преследования политических предшественников. По его словам, Москва как союзник Еревана всегда была заинтересована в стабильности Армении и поэтому происходящее там не может не беспокоить, в том числе и с точки зрения задач нормальной работы тех организаций на пространстве СНГ, в которых участвует Армения. Пашинян заявил, что в стране сложилась новая ситуация, и все, в том числе российские коллеги, должны к ней адаптироваться. Тем не менее, Хачатуров был освобожден под залог и вернулся в Москву.

Познакомился с Алиевым благодаря Путину

Ключевой проблемой Армении почти четверть века является решение карабахской проблемы. Сопредседатели Минской группы ОБСЕ (Россия, Франция США), являющиеся посредниками в урегулировании конфликта работают над возобновлением переговорного процесса после смены власти в Армении. Первая встреча глав МИД двух стран Зограба Мнацаканяна и Эльмара Мамедъярова после длительных переговоров прошла 11 июля в Брюсселе.

Пашинян заявил, что его и президента Азербайджана Ильхама Алиева познакомил на церемонии открытия чемпионата мира по футболу президент РФ Владимир Путин. Однако переговоров между ними пока не было. По словам премьера Армении, для возобновления переговорного процесса необходим определенный подготовительный этап. Он добавил, что армянская сторона выражает готовность продолжить переговоры в конструктивном русле, в рамках взятых политических обязательств и в контексте национальных интересов Армении. Вместе с тем Пашинян считает, что успех в переговорах может обеспечить участие в них Карабаха. "Даже при большом желании я не могу себе приписать мандат на ведение переговоров от имени народа Карабаха", — заявлял Пашинян.

Позиция премьера по другой важной проблеме — нормализации отношений с Турцией — не отличается от подходов прежних властей. По его словам, Ереван готов уладить отношения без предусловий. "Предварительные условия выдвигает Турция и это нелогично, так как они обусловлены отношениями с третьей страной (Азербайджаном — ред.). А Армения готова наладить отношения и установить дипотношения с Турцией без предусловий, придерживаясь политики международного признания геноцида армян", — сказал на одной из пресс-конференций Пашинян.

Сырая конструкция власти

По мнению политолога Гранта Микаеляна, первое, что пока не удалось премьеру — назначить новые парламентские выборы. "На мой взгляд, это нужно и ему, и стране, потому что ситуация неопределенности уже довольно сильно затянулась", — считает эксперт.

По его словам, во внешней политике Пашинян пока не смог найти стабильный модус отношений как с Россией, так и с Западом, так как пока существует определенное недоверие. "С другой стороны, он определил приоритеты в отношении России и Запада и пока что четко придерживается их. Насколько я понимаю, готовится визит премьера в Иран, что, на мой взгляд, очень позитивно. Осталось проявить активность в направлении Индии, Китая, возможно, Японии и Южной Кореи", — сказал Микаелян.

С другой стороны, по мнению политолога, Пашиняну удалось создать хотя и сырую, но некую конструкцию политической власти, а проблема кадрового голода хоть и существует, но так или иначе решается.

"В экономике удалось предотвратить спад. Премьер очень правильно понимает приоритеты в развитии экономики. И, наконец, ему удается оставаться в какой-то степени медиатором политического процесса", — отметил Микаелян.

Компания Google создала специальный сервис для отслеживания информации о политической рекламе, размещенной на ее ресурсах.

Новая информация касается рекламодателей, которые, начиная с 31 мая, потратили на политическую рекламу в Google более 500 долларов.

"В этой базе данных вы найдете сведения о политических объявлениях, которые показывались на Google и на ресурсах наших партнеров для продвижения кандидатов на должность в федеральных органах власти", — говорится в заявлении. Отмечается, что информация будет обновляться раз в месяц.

Аналогичные меры, регулирующие размещение политической рекламы, в июне приняли социальные сети Facebook и Twitter.

Ранее американские СМИ обвинили Россию в поддержке президента США Дональда Трампа на выборах-2016 через соцсети, но не предоставили никаких доказательств этого. Социальные сети, включая Facebook и Twitter, обязались сотрудничать в этом вопросе с комитетами сената и палаты представителей США, которые ведут расследование предполагаемого "российского вмешательства" в выборы и "сговора Трампа с Россией".

Впоследствии показания представителей Twitter, Facebook и Google в конгрессе США подтвердили отсутствие доказательств государственного российского вмешательства выборы в США.

Россия неоднократно опровергала обвинения в попытках повлиять на выборы в разных странах, пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков называл их "абсолютно голословными". Глава МИД Сергей Лавров, говоря о якобы имевшем место российском вмешательстве в выборы в США, Франции, Великобритании и Германии, заявлял, что никаких фактов, подтверждающих это, нет.

Надежда на НАТО: Украина просит защитить свои суда

Украина попросит НАТО конвоировать суда в Азовском море

Украина заявила о намерении обратиться в Совет Безопасности ООН или НАТО с просьбой предоставить конвой для сопровождения судов в Азовском море. В России считают, что западным странам стоит обратить внимание на другие вопросы, касающиеся Украины.

Заместитель министра по вопросам «временно оккупированных территорий» Украины Георгий Тука заявил, что Киев планирует направить обращение в Совбез ООН или НАТО с просьбой о сопровождении судов в Азовском море, передает «112 Украина».

«Теоретически можно рассматривать две вероятные версии. Первая — это обращение в Совбез ООН с просьбой о морском конвое. Вторая версия, она менее вероятная, с моей точки зрения, это применение сил НАТО для сопровождения в Азовском море», — сказал Тука.

При этом он подчеркнул, что «не стал бы прогнозировать» оказание помощи Украине силами НАТО.

Заявление украинского министра прокомментировал зампредседателя комитета Госдумы по обороне Юрий Швыткин. Он напомнил, что со стороны Украины есть нарушения прав российских моряков.

«Это идет в обход всех международных договоров и соглашений. Те страны, которые входят в блок НАТО, то есть Франция, Германия, Соединенные Штаты, должны прежде всего решать не этот вопрос, а вопрос давления на Украину для выполнения ею минских соглашений. Тогда не надо будет бояться кого-то и где-то сопровождать», — приводит его слова ФАН.

Кроме того, по мнению Швыткина, нет никакой необходимости в том, чтобы сопровождать суда в Азовском море.

«Хотя вполне очевидно, что Россия никакой угрозы не представляет. И не собирается нападать на украинские корабли. Мы не поступаем, как Украина. Нужно принудить Киев выполнять «Минск-2». Сегодня именно Украина нарушает международное право и задерживает наши суда. К сожалению, такие случаи есть», — пояснил Юрий Швыткин.

Ситуация на Азовском море обострилась, когда 25 марта украинские пограничники задержали в Азовском море российское рыболовецкое судно «Норд», на котором находились 10 членов экипажа. Судно было зарегистрировано в крымском порту.

Моряков обвинили в «нарушении порядка въезда и выезда» с территории Крыма. Республика Крым и Севастополь вошли в состав России на правах субъектов федерации весной 2014 года по итогам референдума. Киев итоги плебисцита не признал и продолжает считать Крым своей, но «временно оккупированной» территорией. Президент России Владимир Путин неоднократно подчеркивал, что вопрос о территориальной принадлежности Крыма для Москвы «исторически закрыт».

Командование Черноморского флота, в свою очередь, выразило готовность обеспечить безопасность судоходства в северо-восточной части Черного моря и акватории Азовского моря. По данным украинского мининфраструктуры, с 29 апреля по 9 июля Россия без объяснения причин задержала для досмотра 93 судна, направляющихся в порты через Керченский пролив.

В министерстве инфраструктуры Украины также сообщали о готовности ввести санкции против российских портов. Президент Украины Петр Порошенко уже высказывал опасения в связи с участившимися досмотрами украинских судов российскими пограничниками.

Кроме того, украинские власти заявили, что в результате действий российских пограничников суда стали реже заходить в Мариуполь и Бердянск, а украинские судовладельцы терпят убытки в сотни миллионов гривен.

13 августа бывший заместитель начальника Генерального штаба ВСУ генерал-лейтенант Игорь Романенко в эфире ObozTV обвинил Россию в намерении захватить южную и восточную части Украины.

По его словам, за последний год Россия усилила военное присутствие в Азовском море, разместив в регионе «60 боевых кораблей и катеров». Генерал считает, что это позволяет России вести боевые действия с моря и суши. Также с помощью этого вооружения российская армия сможет «перекрыть» ракетами почти всю территорию Украины.

«Они построили этот «русский мир», «Новороссию», но их нацеленность на южные и восточные наши области... Вообще у них в Генштабе есть планы «до Днепра»,— заявил Романенко.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова по итогам совещания послов и постоянных представителей Турции при международных организациях, Анкара, 14 августа 2018 года

Уважаемый господин Министр, дорогой друг,

Дамы и господа,

Прежде всего, хотел бы поблагодарить турецких друзей за предоставленную возможность выступить перед послами и постоянными представителями Турции за рубежом. Это – наглядный пример высокого уровня взаимного доверия. Наши отношения развиваются по возрастающей траектории. Постоянный импульс общим усилиям по их развитию на всех направлениях придают президенты двух стран. Они лично координируют совместную работу всех ведомств и структур, включая внешнеполитические ведомства. У нас уверенно растет товарооборот, в прошлом году он увеличился более чем на 40%. Успешно реализуются крупные проекты, включая «Турецкий поток» и строительство АЭС «Аккую» силами российских специалистов. Мы также отмечаем насыщенные гуманитарные связи, в следующем году состоится перекрестный год культуры и туризма России в Турции и Турции в России. На этом фоне мы с удовлетворением отмечаем рост турпотока из нашей страны на прекрасные турецкие курорты. В прошлом году мы опять вышли на первое место по количеству посещений россиянами Турции с целями рекреации — 5 млн. человек. В этом году, наверное, будет новый рекорд, об этом недавно сказал Президент Турции Р.Т.Эрдоган.

В сфере внешней политики Россия и Турция проводят независимый курс. Мы высоко ценим отказ партнеров присоединиться к антироссийским санкциям.

В ходе выступления перед турецкими послами и постоянными представителями поделился видением российского государства ключевых тенденций глобального развития, изложил наши принципиальные подходы к основным проблемам современности, ответил на многочисленные вопросы коллег. Разговор получился профессиональный, такой обмен мнениями абсолютно востребован сегодня, когда ситуация в мире остается тревожной. Мы находимся на переломном этапе, без преувеличения мировой истории, это этап перехода от биполярных и однополярных моделей и схем к построению полицентричного миропорядка, который формируется как объективная реальность. Мы сегодня много об этом говорили. Конечно, противодействие этим объективным тенденциям налицо — используются методы санкций, угроз, шантажа и диктата. В этих условиях ощущается, что некоторые наши западные партнеры утратили культуру дипломатии, но, надеюсь, объективная реальность все-таки заставит разум восторжествовать, и мы вернемся к тем основам, которые заложены в Уставе ООН и предполагают коллективную работу над решением глобальных проблем при уважении суверенного равенства государств и невмешательстве в их внутренние дела. Наша заинтересованность в решении многочисленных проблем опирается именно на такие принципы. Это проявляется в Сирии, где мы сегодня обсуждаем по разным каналам задачи преодоления сопротивления последних террористических групп, возвращения к мирной жизни вооруженной оппозиции, которая отвергает террористические методы, и реализации в полном объеме договоренностей по зонам деэскалации, включая зону деэскалации в Идлибе, во всем объеме этой договоренности. С аналогичных позиций поиска общих подходов и мирных решений сегодня рассмотрели и другие ситуации, в т.ч. в ближневосточном регионе, на севере Африки, в Ливии, Йемене, ситуацию на Балканах, украинское урегулирование, нагорно-карабахскую проблему и др.

Сегодня мы подтвердили выбор наших стран на наращивание стратегического партнерства по внешнеполитическим делам. Я думаю, что за рабочим завтраком мы подробнее обсудим конкретные аспекты нашего взаимодействия.

Еще раз хочу поблагодарить наших хозяев, лично М.Чавушоглу, за приглашение и прекрасное гостеприимство.

Вопрос: Есть ли у Москвы и Анкары какие-то договоренности по провинции Идлиб, учитывая, что Дамаск хочет вернуть её под свой контроль, а Анкара выступает против?

С.В.Лавров: Что касается зоны Идлиба, то в дополнение к тому, что я уже сказал во вступительном слове, замечу следующее: Идлибская зона деэскалации, как и все зоны деэскалации, создавалась на определенных условиях. Одним из непременных условий была договоренность о том, что на террористов режим прекращения огня не распространяется и что те вооруженные формирования, которые не хотят ассоциироваться с террористами, должны территориально от них отмежеваться для того, чтобы «непримиримые», прежде всего «Джабхат ан-Нусра», были уничтожены. Эта договоренность сохраняется и в Идлибе. Обстановка там сложнее, чем в других зонах. Она была с самого начала наиболее сложной, в том числе и из-за доминирования «Джабхат ан-Нусры». Там несколько десятков тысяч боевиков, в том числе по оценкам ООН. По мере развертывания в Идлибской зоне наблюдательных постов Турции, ситуация успокаивалась, но в последнее время мы ощущаем достаточно агрессивные действия прежде всего «Джабхат ан-Нусры»: обстрелы позиций сирийский войск, ежедневное направление дронов с целью обстрела российской авиационной базы Хмеймим и многие другие провокационные действия. Поэтому сирийская армия имеет полное право подавлять подобные проявления. Здесь не может быть и речи о том, что «позволит ли Россия что-то сирийской армии». Сирийская армия находится на своей земле, она воюет за свою независимость против террористов в полном соответствии с резолюцией СБ ООН 2254, а мы, в полном соответствии с международным правом, оказываем ей поддержку в этих действиях. Ключевым в рамках сирийского кризиса является хроническая неспособность, начинающаяся еще с Администрации Б.Обамы, отделить нормальные, патриотические отряды вооруженных оппозиционеров от террористов «Джабхат ан-Нусры», которые не проявляют никакой договороспособности и которые должны быть легитимной целью всех тех, кто борется с экстремизмом и терроризмом в Сирии. Сегодня мы будем об этом говорить с господином Министром. Об этом говорят и наши военные в рамках тех механизмов, которые были созданы в Астанинском формате.

Вопрос: Как Москва смотрит на политику ужесточения санкций США в отношении России, Ирана и Турции? Насколько сильно это повлияет на кризисы в регионе, особенно на координацию по сирийскому досье и стремление России найти решение по вопросу беженцев?

С.В.Лавров: Вы фактически перечислили страны-участницы Астанинского формата. Конечно, никакого прямого увязывания с сирийским кризисом мы не увидим в заявлениях, которые делает американская сторона, объявляя о санкциях против наших стран, но объективно мы ощущаем желание Запада, прежде всего, США, но не только, не позволять Астанинскому процессу достигать конкретных результатов и подавать его как не вполне успешный. Эти попытки предпринимались и раньше. Наверное, они продолжатся. То, что Россия, Турция и Иран, имеющие не всегда, а порой и далеко несовпадающие подходы к тому или иному аспекту сирийского кризиса, смогли найти в себе мудрость и готовность решать конкретные проблемы, я считаю, все это внесло коренной перелом в ситуацию в Сирии. Т.н. ИГИЛ практически разгромлен, остались отдельные разрозненные группки. Главной задачей, сейчас мы об этом уже упоминали, является «Джабхат ан-Нусра».

Не думаю, что США вводили санкции для того, чтобы каким-либо образом вывести из равновесия астанинскую «тройку», но в целом позиция Запада по ситуации с беженцами вызывает удивление - сдержанность в большинстве случаев. Была, правда, очень полезная акция с участием России и Франции по доставке гуманитарной помощи в Восточную Гуту. Но мы говорим сейчас о гораздо более масштабных задачах. Огромные территории Сирии освобождены от террористов. На них не ведутся боевые действия. Там пора восстанавливать инфраструктуру, все системы жизнеобеспечения, чтобы беженцы из Турции, Ливана, Иордании, Европы начали возвращаться в свои дома, в том числе и из Ирака. Этот процесс уже идет. Мы считаем, его нужно всячески поощрять. На этом фоне было странно услышать заявление, если оно было правильно изложено, Верховного комиссара ООН по делам беженцев Ф.Гранди о том, что, по его мнению, возвращение беженцев в Сирию сейчас преждевременно, потому что там по-прежнему опасно. Если такое заявление действительно имело место, то это недостаточная информированность, если не нечто более серьезное.

Возвращаясь к вопросу о том, как мы смотрим на политику ужесточения санкций. Мы смотрим на нее как на нелегитимную, незаконную политику, продиктованную в решающей степени стремлением доминировать везде и во всем, «заказывать музыку» в мировых делах без согласования с кем бы то ни было ради того, чтобы достигать преимуществ на мировых рынках, односторонних выгод для своего бизнеса, прибегая к протекционизму, санкциям, недобросовестной конкуренции, в том числе наказывая и своих союзников, как Вам известно. Эта политика не может быть основой для нормального диалога. Мне кажется, что она не может долго продолжаться.

Вопрос: Европейские страны недавно осудили санкции США против Турции и Ирана. Как Россия оценивает эти санкции? Есть ли возможность использовать национальную валюту в международной торговле?

С.В.Лавров: Я про санкции уже сказал: они незаконны и подрывают все принципы мировой торговли и принципы, одобренные решениями ООН, в соответствии с которыми односторонние меры экономического принуждения нелегитимны.

На счет того, как преодолевать эти противоправные барьеры и ограничения, действительно, использование национальных валют во взаимной торговле является уже несколько лет одной из задач, которую президенты России и Турции поставили в наших отношениях с Ираном. Такие же процессы уже имели место не только с Турцией и Ираном, но и с КНР, с которой мы договариваемся и уже реализуем расчеты в национальных валютах во взаимной торговле.

Я уверен, что подобное грубейшее злоупотребление ролью американского доллара в качестве мировой резервной валюты приведет к тому, что роль его будет ослабевать и падать. Все больше стран, даже не затронутых американскими санкциями, будут на всякий случай уходить от доллара и полагаться на более надежных, более договороспособных партнеров с точки зрения использования их валюты.

Вопрос: США заявили о желании обсудить соответствие новых российских вооружений Договору СНВ-3. В этой связи интересно узнать позицию Москвы и понять, идёт ли речь исключительно о технических параметрах или же это начало дискуссии о возможном выходе Вашингтона из Договора?

С.В.Лавров: О чём идёт речь, мне судить трудно. Гадать, что произойдёт в Вашингтоне в ближайшие дни и даже часы – достаточно бесперспективное занятие. Слышал заявления многих экспертов, представителей Администрации США о том, что они заинтересованы в продлении действия Договора СНВ-3. Для этого, конечно, как сказал Президент России В.В.Путин, нужно уже сейчас начинать переговоры.

Как я понимаю, СНВ-3 в Вашингтоне в последнее время упоминался в Конгрессе, когда утверждался бюджет Пентагона. В законе идёт речь не о желании США обсуждать с нами эти вопросы, а о поручении Администрации США разобраться в том, о чём идёт речь, и задать нам определённые вопросы. Могу только в очередной раз напомнить, что в Хельсинки на встрече Президента России В.В.Путина с Президентом США Д.Трампом и на проходившей там же моей встрече с Госсекретарем М.Помпео, мы подтверждали нашу готовность возобновить полноценный диалог по всем вопросам стратегической стабильности. Если американская сторона хочет профессионально задать нам конкретные вопросы, это та самая площадка, где это необходимо делать.

Россия. Турция > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 14 августа 2018 > № 2720286 Сергей Лавров

Два греческих музея номинированы на Museums in Short 2018

Видеофильмы двух греческих музеев - Диахронического музея Ларисы и Археологического музея Китиры - находятся в числе 12 финалистов премии MuseumsinShort 2018.

В этом году в конкурсе приняли участие в общей сложности 49 музеев из 20 европейских городов. Фильмы двух греческих музеев были отобраны в шорт-лист вместе с ещё десятью фильмами музеев Дании, Нидерландов, Испании, Словении, Литвы, Италии, Франции, Боснии и Герцеговины и Швеции.

Победители премии и фильм, который получит приз зрительских симпатий, будут объявлены на церемонии награждения в Пиране, Словения, 31 августа.

Электронное голосование начнется через несколько дней на сайте Museums in Short 2018 http://www.museumsinshort.eu. Фильмы всех 12 финалистов, которые были отобраны членами жюри, можно увидеть на странице Museum in Short в Facebook.

Видео Диахронического музея Ларисы озаглавлено «Tracing the footsteps of human society» и Археологического музея Китиры - «I am the Leon of Kythera».

ВТБ и фонд Bonum Capital (Cyprus) LTD достигли договорённости по ключевым условиям сделки по приобретению ВТБ банка "Возрождение". Соответствующий меморандум был подписан сторонами, говорится в сообщении банка.

Согласно достигнутым договорённостям с фондом Bonum Capital, выступающим организатором транзакции, ВТБ намерен приобрести контрольный пакет "Возрождения" (не менее 75%). Стороны планируют закрыть сделку в сентябре после получения всех необходимых регуляторных согласований и корпоративных решений группы ВТБ.

После закрытия сделки будут определены шаги по дальнейшей интеграции банков, которая планируется к завершению в 2020 году. Стратегия развития "Возрождения" будет предполагать дальнейшее усиление позиций банка на рынке Московской области по работе и с розничными и с корпоративными клиентами.

Стороны намерены сохранить ключевые продукты и сервисы, которыми пользуются клиенты "Возрождения" - как физические, так и юридические лица. Развитие продуктового ряда и повышение его конкурентных преимуществ будут продолжены с опорой на все технологические, продуктовые и финансовые возможности группы ВТБ.

Председателем правления "Возрождения" будет назначен Геннадий Солдатенков, в настоящее время занимающий должность члена правления ВТБ. Действующий председатель правления банка "Возрождение" Марк Нахманович продолжит свою работу в банке в должности заместителя председателя совета директоров. Команда банка "Возрождение", обладающая большим опытом работы в Московской области и других регионах присутствия, будет сохранена.

Группа ВТБ - российская финансовая группа, включающая более 20 кредитных и финансовых компаний, работающих во всех основных сегментах финансового рынка. В странах СНГ группа представлена в Армении, на Украине, в Беларуси, Казахстане, Азербайджане. Банки ВТБ в Австрии, Германии и Франции работают в рамках Европейского субхолдинга во главе с ВТБ Банк (Австрия). Кроме того, группа имеет дочерние и ассоциированные банки в Великобритании, на Кипре, в Сербии, Грузии и Анголе, а также по одному филиалу банка ВТБ в Китае и Индии, два филиала ВТБ Капитал Plc в Сингапуре и Дубае.

Чистая прибыль ВТБ по МСФО в первом полугодии 2018 года выросла на 70.1% до 98.5 млрд руб., во II квартале - на 41.9% до 43 млрд руб. по сравнению с аналогичным периодом 2017 года. Чистые процентные доходы выросли на 4.8% до 238.1 млрд руб. Чистая процентная маржа по итогам первого полугодия составила 4.1%, повысившись до 4.2% во II квартале 2018 года по сравнению с 4.1% в I квартале 2018 года и 4.1% в 2017 году.

Глава МИД РФ Сергей Лавров обсудит во вторник в Анкаре со своим турецким коллегой Мевлютом Чавушоглу сирийское урегулирование, подготовку саммита лидеров России, Турции, Германии и Франции по САР, а также перспективы торгово-экономического партнерства двух стран; российский министр выступит на совещании послов и постоянных представителей Турции при международных организациях и расскажет им об особенностях российской внешней политики.

Визит Лаврова проходит на фоне охлаждения отношений Турции и США.

Отношения Вашингтона и Анкары в последнее время обострились, в том числе из-за дела американского пастора Эндрю Брансона, задержанного еще в 2016 году турецкими властями. На прошлой неделе минфин США ввел санкции против главы минюста Турции Абдулахмита Гюля и главы МВД Сулеймана Сойлу, обвинив их в "серьезных нарушениях прав человека".

В пятницу президент США Дональд Трамп заявил, что санкционировал повышение вдвое пошлин на алюминий и сталь из Турции — до 20% и 50% соответственно. Такое решение вызвало обвал турецкой лиры до исторического минимума.

Как сообщил ранее МИД РФ, значительное место на переговорах Лаврова и Чавушоглу "займут вопросы стабилизации ситуации в САР". Главы внешнеполитических ведомств также обсудят ближневосточное урегулирование, обменяются мнениями о том, как налаживать процесс политического урегулирования в САР "посредством дальнейшего поддержания инклюзивного национального диалога на основе общепризнанных принципов международного права".

В этом аспекте Москва исходит из того, что на России и Турции лежит особая ответственность за обеспечение и сохранение мира, безопасности и стабильности в Сирии и в регионе в целом.

Министры рассмотрят, как идет подготовка к четырехстороннему саммиту президентов России, Турции, Германии и Франции по сирийскому урегулированию. Как анонсировал турецкий президент Эрдоган, он пройдет 7 сентября в Стамбуле.

Значительное внимание Лавров и Чавушоглу уделят теме торгово-экономических связей двух стран. В 2017 году объем товарооборота России и Турции вырос по сравнению с 2016 годом на 40,5% и составил 22,1 миллиарда долларов.

По данным российского МИД, Лавров и Чавушоглу также поговорят о сотрудничестве Москвы и Анкары в энергетической сфере. Ожидается, что они обсудят перспективы реализации стратегических двусторонних проектов в энергетической сфере, в том числе строительство АЭС "Аккую" и газопровода "Турецкий поток".

Кроме того, как ожидается, министры коснутся перспектив упрощения режима поездок граждан двух стран. Ранее МИД РФ подтвердил готовность к либерализации визового режима для отдельных категорий турецких граждан. Российская сторона рассчитывает на повышение эффективности взаимодействия соответствующих ведомств двух стран в борьбе с международным терроризмом и организованной преступностью, подчеркивал МИД России.

Выступая на совещании руководителей турецких диппредставительств, Лавров, как ожидается, ознакомит турецкую аудиторию с основными направлениями внешней политики России на нынешнем этапе, а также с подходами Москвы по ключевым вопросам современных международных отношений.

Аналитики назвали самые популярные для жизни районы Барселоны

Самые раскрученные «уголки» каталонской столицы - Саррия-Сан-Жерваси, Сьютат-Веллья и Лес-Корт, согласно подборке Engel&Völkers. Самой дорогой улицей города стала Пау Казальса, где жильё в среднем стоит €10 000 – 12 000 за кв.м.

На популярном среди приезжих проспекте Персон стоимость собственности достигает €13 000 за кв.м. Довольно дорогой улицей также является Пау Альковера в районе Саррия-Сан-Жерваси – здесь недвижимость можно в среднем купить за €7 500 за «квадрат». Чуть дешевле – примерно €6 000 за кв.м – обойдётся жильё на Пасео-Борбо, расположенной в районе Сьютат-Велья недалеко от пляжа. Примерно 70% сделок здесь проходят с иностранными покупателями, особенно из Франции, сообщает noticia.ru.

Одни из наиболее доступных вариантов – улицы Пасеч-де-Сан-Жоан и Парламент, где цены варьируются в пределах €4 800 – 5 500 за «квадрат». Примерно за €5 500 за кв.м продаётся жильё на улице Верди в одном из самых богемных районов Грасиа. Немного больше - €5 700 за «квадрат» - придётся заплатить за недвижимость на улице Пласа-Конкордия, на которую обратили внимание туристы совсем недавно.

Между тем, продажи жилья в Испании непрерывно растут, хотя в Каталонии наблюдается замедление.

АО «Федеральная грузовая компания» в июле 2018 года увеличило перевозки лесных грузов в крытых вагонах на 13% к июлю прошлого года до 143 тыс. тонн, сообщила пресс-служба перевозчика.

По словам начальника департамента по перевозкам грузов в крытых вагонах АО «ФГК» Дениса Каткова, в июле 2018 года эффективность использования крытых вагонов повысилась на 7% за счет увеличения дальности груженого рейса.

«Рост объема перевозок лесных грузов связан преимущественно с расширением клиентского портфеля АО «ФГК». Так, фанера и плиты ДСП/ДВП приросли почти на 3 тыс. тонн за счет привлечения новых грузоотправителей: ООО «Тавдинский фанерно-плитный комбинат», OOO «KPOHOCПAH OCБ», АО «Лесосибирский ЛДК № 1». Мы также отмечаем пятикратное увеличение отгрузки шпона, до почти 2 тыс. тонн, что связано с заключением договора с ООО «Торговый дом РФП», входящего в холдинг Дальнего Востока RFP. Кроме того, на 35% нарастили свои объемы отправок плит ДСП/ДВП такие ключевые клиенты АО «ФГК» в данном сегменте, как: ООО «КРОНОШПАН Башкортостан» и ООО «Увадрев-Холдинг», — рассказал он.

Рост перевозок лесных грузов в крытых вагонах АО «ФГК» в июле 2018 года отмечен на полигонах Горьковской железной дороги — на 69% до 13,7 тыс. тонн, Куйбышевской железной дороги — на 125% до 9,1 тыс. тонн, Красноярской железной дороги — на 21% до 7 тыс. тонн.

Компания Expert Market представила рейтинг городов с наиболее удобным общественным транспортом, сообщает издание Euromag. При составлении рейтинга учитывались такие факторы, как время поездки на общественном транспорте, количество пересадок, время простаивания в пробках и другие.

Согласно данным рейтинга, первое место в списке заняла Ницца. Там дорога до работы и обратно занимает 40 минут. Ее жители в среднем стоят в пробках всего 22 часа в год, и покупают проездной на месяц за 1,25% своей зарплаты. На втором и третьем месте оказался эквадорский город Куэнка, и испанский Бильбао.

Стоит отметить, что всего в рейтинг вошло 74 города. В рейтинг самых удобных «транспортных» городов Москва заняла (47-е место) а Санкт-Петербург (59-е). Их жители тратят на дорогу, соответственно, 67 и 69 минут. Что касается пробок, то москвичи проводят в них 91 час в год, а петербуржцы — 54. Проездные в столице доступнее — 3,4% от зарплаты в Москве против 6,7% в Петербурге.

Бэлла Ломанова

Григорий Ивлиев: «Географическое указание» как знак качества регионального бренда

В последнее пленарное заседание весенней сессии депутаты Государственной Думы рассмотрели в первом чтении очень важный законопроект о новом объекте интеллектуальных прав — «географическом указании».

Надеемся, что эта инициатива в результате будет принята, ведь она должна стать одной из важных составляющих на пути к развитию регионов, выходу нашей отечественной продукции не только на федеральный, но и международный уровень. Расскажу подробнее, почему законодательные изменения актуальны именно сегодня и как они будут работать при их введении.

В России, где на территории 85 субъектов проживает более 190 народов, обладающих уникальным культурным наследием, крайне актуальным вопросом является продвижение региональных брендов, обладающих уникальными свойствами, обусловленными географической средой.

К сожалению, сегодня в нашей стране действуют лишь 170 регистраций наименований мест происхождения товаров (НМПТ), 138 из них – российские. При этом за время действия законодательства в этой области из трети регионов не подано ни одной заявки. Вдумайтесь – не зарегистрированы такие известные всем наименования, в том числе и за рубежом, как дымковская игрушка, дятьковский хрусталь. В то же время в Евросоюзе, государства которого занимают площадь в несколько раз меньше территории нашей страны, охраняется более трех тысяч наименований в качестве географических указаний и НМПТ. «Грано Падано», «Пармиджано Риджиано», «Бордо» давно стали не только основными региональными брендами территорий, но и «визитной карточкой» Италии и Франции.

Мы видим, что региональные бренды – это серьезный ресурс для развития экономики субъектов. И именно поэтому введение дополнительного понятия – «географическое указание» даст широкие возможности производителям. Сегодня в силу жестких требований они просто-напросто не могут зарегистрировать НМПТ.

Сейчас эта схема выглядит приблизительно так: заявителю вначале необходимо обратиться в федеральные органы исполнительной власти, которые уполномочены выдавать заключения (в Минздрав, Минпромторг, Минсельхоз, Росалкогольрегулирование — в зависимости от типа товара), и только после этого подавать заявку в Роспатент. При наличии такого понятия, как «географическое указание», мы сможем отказаться от этой долгой и сложной процедуры.

В гражданском законодательстве к НМПТ предъявляются достаточно строгие требования, несоблюдение которых приводит к отказу в регистрации. Существует потребность в охране более значительного количества отечественных обозначений, указывающих на географическое происхождение товаров, которые по факту обладают качеством и репутацией, но не «дотягивают» до НМПТ. Для таких обозначений должны быть предусмотрены более «мягкие» требования.

Законодательные изменения позволят, во-первых, снять нагрузку с заявителей и сделать регистрацию «географических указаний» более доступной, а во-вторых, мы дадим возможность для регистрации широкого круга товаров. Например, сейчас нет ФОИВ, которые уполномочены выдавать заключения в отношении природных драгоценных камней, лечебной грязи, и ряда других товаров, которые хотят продвигать и регистрировать наши предприниматели. Мы считаем достаточными в этих случаях решений органов государственной власти субъектов РФ.

Кроме того, обязательства по охране ГУ возникли у Российской Федерации в связи со вступлением в ВТО, как это предусмотрено Соглашением по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности. Договор о Евразийском экономическом союзе также относит ГУ к объектам интеллектуальной собственности. Поэтому принятие этого законопроекта – это еще и потребность, обусловленная международными соглашениями.

Как я и сказал раньше, этот законопроект позволит упростить систему регистрации регионального бренда (ГУ или НМПТ) для производителей, а чем доступнее и проще зарегистрировать – тем больше будет желающих. И мы надеемся, что наша инициатива будет принята.

Но отмечу, что, конечно, продвижение региональных брендов – это системная работа, которая требует максимальной включенности федеральных и региональных органов власти, бизнес-сообщества, юристов, журналистов. Это и законодательные изменения, и финансовая поддержка производителей на местах, и широкое информационное освещение.

Григорий Ивлиев, руководитель Федеральной службы по интеллектуальной собственности (Роспатент)

для сайта Центра социально-консервативной политики

Интервью Посла России в Йемене В.П.Дедушкина информационному агентству ТАСС, 10 августа 2018 года

Вопрос: Какова сейчас ситуация вокруг Посольства России в Йемене?

Ответ: Как известно, российский персонал нашего Посольства был эвакуирован из Саны 12 декабря 2017 года из-за резкого обострения обстановки. Здания, техническое оборудование и автотранспорт переведены в режим консервации. Приняты меры по обеспечению сохранности имущества. Периметр посольского комплекса взят под круглосуточную охрану местных структур безопасности. Нанятый нами небольшой персонал из йеменских граждан осуществляет уборку территории и поддерживает в надлежащем состоянии сети энерго- и водоснабжения. Регулярно поступающие к нам от них доклады, включая фотоотчеты, свидетельствуют, что Посольство и жилые здания в полном порядке.

Считаю, что принятые меры необходимы в нынешних условиях. Ведь речь идет о почти четырех гектарах, которые вместе со всем имуществом являются российской государственной собственностью.

Однако дипломатическая деятельность на йеменском направлении не прекратилась. Решением руководства МИД России Посол в моем лице и два дипломатических сотрудника временно, до завершения опасной фазы кризиса, переведены в соседнюю Саудовскую Аравию. В Эр-Рияде мы поддерживаем контакты с Президентом и Правительством Йемена. Осуществляем взаимодействие по различным каналам – в современном мире нет ничего невозможного – и с йеменскими структурами, и с партиями, контролирующими Сану.

Не могу не отметить серьезные проблемы с оказанием помощи проживающим там российским гражданам. Отсутствует надлежащее консульское обслуживание. Невозможно срочно прибыть в Сану в экстренных случаях. Авиасообщения с Саной, как Вы знаете, нет. Да и обстановка в области безопасности лучше не стала. Тем не менее пытаемся делать все, что в наших силах, в дистанционном режиме. Кому-то нужна обычная консультация и совет, а были случаи, когда приходилось вызволять людей из тюрем. Получалось.

Нельзя не поблагодарить в этой связи йеменских друзей, которые приходят к нам на помощь в любых условиях, невзирая на принадлежность к противоположным сторонам конфликта. Принципиальная линия России на невмешательство во внутренние дела других стран и народов, в частности, на Ближнем Востоке, и исторические дружественные связи с Йеменом выливаются в реальную поддержку в трудную минуту. Мы платим йеменцам тем же. Кстати, в ноябре будем отмечать 90-летие установления отношений с Йеменом. Надеюсь, что российские СМИ уделят этому событию особое внимание.

Вопрос: Глава Верховного политического совета хуситов М. аль-Машат обратился с посланием на имя российского руководства (и на имя Президента Франции) с просьбой оказать содействие в прекращении войны в Йемене. Выступал ли он в этом послании с какими-то конкретными инициативами? Собирается ли Россия предпринимать какие-то действия в связи с обращением хуситов?

Ответ: Действительно, господин М.Машат направил послания лидерам России, Франции и Китая. Они были переданы в неофициальном формате по электронным каналам связи и сразу стали достоянием СМИ. Что-то вроде открытых писем, которые мы, как правило, читаем в газетах. Их вряд ли можно рассматривать как официальные послания. Тем более что Высший политический совет не является международно признанным органом власти. Законный Президент Йемена Абд Раббо Мансур Хади и Правительство Йемена, как всем хорошо известно, временно работают в Адене и частично в Эр-Рияде.

Между тем позиция любой из сторон конфликта – хуситское движение «Ансар Алла» в соответствии с резолюцией 2216 СБ ООН таковой является – вправе быть принятой во внимание странами – спонсорами мирного процесса в Йемене. Россия, Франция и Китай входят в «группу 19» стран-спонсоров, не говоря уже о нашей особой ответственности за международную и региональную безопасность в качестве постоянных членов СБ ООН.

Что касается Вашего вопроса о конкретных действиях в связи с призывом хуситов о помощи в прекращении войны, то такая помощь оказывается всем йеменским сторонам с самого начала конфликта и будет оказываться. Россия в этом вопросе проявляет активность. В начале текущего года наш Министр иностранных дел С.В.Лавров принимал в Москве бывшего заместителя Премьер-министра Йемена, Министра иностранных дел этой страны А. аль-Махляфи. С высшим руководством Йемена в Эр-Рияде в декабре прошлого года встретился спецпредставитель Президента Российской Федерации по Ближнему Востоку и странам Африки, заместитель Министра иностранных дел М.Л.Богданов. Это работа с властями. Не менее активно взаимодействуем также с противоположным лагерем. Так, делегации йеменских партий из Саны неоднократно принимал в МИД России М.Л.Богданов.

Мне приходилось трижды посещать Сану в ходе конфликта. Нынешние дистанционные контакты с находящимися в Сане представителями партии погибшего бывшего Президента Али Абдаллы Салеха Всеобщий народный конгресс и движения «Ансар Алла» нами не прерывались. И мы этого не скрываем. Наша принципиальная линия – сотрудничать со всеми йеменцами и не делить их на хороших и плохих, как делают западные коллеги, остается незыблемой. Причем эти контакты служат не только, как я уже сказал, делу оказания помощи российским гражданам, но и существенно содействуют сближению позиций противоборствующих сил и поиску компромиссных развязок. Данная деятельность ведется в тесном взаимодействии со спецпосланником Генсекретаря ООН М.Гриффитсом, который в курсе наших усилий. Информированы и власти. В Йемене отлично понимают, что помощь России не может быть иной, кроме как полезной и конструктивной, и всецело поддерживают наши шаги. Будем так действовать и в дальнейшем.

Вопрос: В начале августа из Йемена была отправлена в Китай первая после трехлетнего перерыва партия нефти, идет речь о восстановлении нефтяных месторождений на территориях, подконтрольных союзникам арабкой коалиции во главе с Саудовской Аравией. Принимают ли российские компании участие в этой работе? Взаимодействует ли вообще российский бизнес с кем-либо из сторон конфликта в Йемене?

Ответ: В СМИ публиковались сообщения об экспорте первых за последние три с половиной года пробных партий йеменских углеводородов из южной провинции Хадрамаут. О помощи в восстановлении энергетического и добывающего секторов разрушенной войной йеменской экономики неоднократно заявляли представители Саудовской Аравии. Нельзя не приветствовать эту непростую работу, которая, надо прямо сказать, ведется в фактически экстремальных условиях и при большом риске, но далеко не повсеместно, а там, где это возможно. В целом ряде «освобожденных» районов, как их называют йеменские власти, сохраняется активность «спящих», а порой и явных ячеек террористических организаций «Аль-Каида на Аравийском полуострове» и ИГИЛ. С ними, к сожалению, пока не покончено.

Полагаю, что в упомянутых условиях возвращение российского бизнеса в Йемен в полном объеме преждевременно, да и невозможно. Все же для начала нужно добиться завершения конфликта и возобновить деятельность нашего посольства непосредственно в Йемене. В предельно опасной обстановке и без помощи дипломатов, думаю, бизнесменам не справиться. Однако даже и сейчас двустороннее сотрудничество не остановилось. Йеменцы активно закупают нашу пшеницу и нефтепродукты и продают нам свой знаменитый кофе и овощи. Продолжаем оказывать Йемену гуманитарную продовольственную помощь. Не прекращался прием йеменских студентов в российские вузы.

Вопрос: Как Вы считаете, будет ли штурм Ходейды?

Ответ: Об этом часто заявляют в СМИ отдельные йеменские политики и военные. Однако от публичных заявлений до конкретики на земле, как известно, дистанция огромного размера. Наступление на Ходейду продолжается уже почти два месяца. Однако, несмотря на поддержку с воздуха арабской коалиции, бои приняли позиционный характер где-то на подступах к городу, в 15-20 км к югу от него. Судя по публикуемым фотографиям, город напоминает осажденную крепость.

Конечно, все может быть. Война есть война. Однако трезвомыслящие политики – как йеменские, так и зарубежные, – в массированный штурм Ходейды не верят. Военные эксперты склоняются к тому, что полностью выбить хуситов из города можно только ценой его полного разрушения. Погибли бы тысячи мирных граждан. По сведениям ООН, уже сейчас число беженцев в этом районе достигло 350 тыс. человек. Штурм неминуемо привел бы к выводу из строя крупнейшего и единственного глубоководного красноморского порта, через который в страну поступает 80% грузов, включая гуманитарные, причем для большей части населения страны.

Превратить один из красивейших городов Йемена и Красного моря в дымящиеся развалины, подобно Сталинграду или Ракке и Мосулу, было бы безумием. Об этом не раз заявлялось пресс-службой МИД России и российскими представителями в Совете Безопасности ООН. К недопустимости такой ситуации настойчиво призывает спецпосланник Генсекретаря ООН по Йемену М.Гриффитс.

Хочется думать, что на планируемых в сентябре в Женеве при посредничестве М.Гриффитса межйеменских консультациях будет сделан шаг к мирной развязке по Ходейде.

Вопрос: Может ли Россия выступить посредником в урегулировании кризиса в Йемене, возможно, инициировав процесс наподобие Астанинского по Сирии? Будет ли Москва принимать участие в переговорах в Женеве в сентябре?

Ответ: Начну с конца. Женевский раунд под эгидой ООН находится в стадии подготовки. Спецпосланник Генсекретаря ООН М.Гриффитс пока только обозначил его формат. Сейчас им ведется сложная организационная работа по созыву этого форума, определению состава делегаций, согласованию политических платформ, включая и затронутую тему Ходейды, и роль ООН в ее разрешении. Скажу прямо, противоречия весьма серьезные, а времени уже маловато. В стадии обдумывания и вопрос о международном присутствии в Женеве. Пока какой-либо конкретики нет. Во всяком случае, приглашений в Женеву пока никому не поступало.

По поводу подобия Астанинского процесса для Йемена могу сказать только, что брать под кальку йеменскую и сирийскую ситуации невозможно. Они зеркально противоположные. В Сирии законное и признанное в ООН правительство спокойно функционирует в столице – Дамаске, а в Йемене, наоборот, оно – частично за рубежом, частично в Адене. Хуситов, контролирующих столицу Йемена, в мире не признают законной властью, но на их стороне значительная часть расколовшейся йеменской армии. В Сирии же армия монолитно объединилась вокруг Президента Б.Асада. К сирийскому конфликту имеют отношение международные силы глобального масштаба, к йеменскому – только региональные. По сирийскому кризису, несмотря на соответствующие решения СБ ООН, между его членами сохраняются значительные разногласия. По йеменскому – в СБ ООН единство. Да все в Сирии и Йемене абсолютно по-разному. Разнятся как интересы сторон конфликта, так и интересы внешних игроков.

В этой связи я склонен исходить из того, что искать пути к урегулированию в Йемене нужно, двигаясь по проторенной дороге, не изобретая велосипед, то есть с опорой на спецпосланника Генсекретаря ООН М.Гриффитса. У нас с Мартином сложился отличный профессиональный диалог. Российская сторона полностью поддерживает спецпосланника и в скором времени ожидает его в Москве.

Вопрос: Западные страны обвиняют Иран во вмешательстве в конфликт в Йемене. Видите ли Вы какие-либо свидетельства иранского вмешательства?

Ответ: Западные страны, как известно, часто ведут себя на мировой арене не сбалансировано, а порой и абсурдно. За примерами далеко ходить не будем, их предостаточно. Упомяну лишь грубо состряпанную антироссийскую кампанию с отравлением Скрипалей в Великобритании. Это касается и Ирана, в частности, обвинений в его вмешательстве в йеменские дела.

Естественно, Иран – крупнейшее государство региона. Его невозможно изолировать от происходящих здесь событий, включая конфликтные ситуации. Однако стопроцентных доказательств поставок иранского оружия хуситам эксперты соответствующего санкционного комитета СБ ООН пока представить не смогли. Об этих поставках много пишут в региональных СМИ, однако с текущего года перехватов сколь-либо значительных партий иранского оружия ни на йеменской территории, ни в прибрежных водах не зафиксировано. При этом хуситы с удивительным постоянством продолжают применять ракетное оружие и беспилотные самолеты. Я склонен считать, что многие виды оружия они научились делать сами.

Вместо того чтобы рассуждать, откуда у хуситов оружие, на мой взгляд, пора остановить наконец эту бессмысленную войну, принесшую йеменскому народу страшные страдания, а региону еще большую нестабильность. Условия для этого есть. Нужна политическая воля и готовность уступать. А уступить, как и в любом споре, должен тот, кто умнее и сильней.

Россия. Йемен > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 13 августа 2018 > № 2763022 Владимир Дедушкин

Наша боевая техника совершенна

С позиции силы с Россией лучше не говорить

По окончании IV Армейских международных игр министр обороны Российской Федерации генерал армии Сергей Шойгу в интервью телеканалу «Россия 24» рассказал о некоторых их итогах, высоко оценил отечественные вооружения и военную технику, в том числе по результатам применения в Сирии, а также вежливо посоветовал своей коллеге из Германии не забывать историю.

– Завершились Армейские международные игры – 2018. Наши военнослужащие, участвовавшие в них, прекрасно себя показали. Сергей Кужугетович, не считаете ли вы, что с каждым годом всё сложнее и сложнее им демонстрировать своё мастерство, потому что наши друзья и партнёры взялись за свои армии и значительно большее внимание уделяют подготовке команды на АрМИ?

– Вы абсолютно правы, потому что, во-первых, участников стало больше. Если в первых играх количество участников не превышало десяти, то сейчас в играх участвовали 32 страны. Если говорить о сложности, то она связана не только с обученностью экипажей, но и с тем, что производители вооружения и военной техники стран – участниц игр всерьёз подключились к этому процессу. Даже там, где у нас соревновались просто тягачи, которые перевозят танки, было большое количество представителей промышленности, конструкторских бюро. Я уже не говорю о тех конкурсах, где задействуется такая сложная техника, как танки, самолёты, вертолёты.

Не знаю, какая тут заслуга Армейских игр и наших форумов, которые мы проводим, выставок, салонов, но за последние три года каждый год прирост составляет примерно 11 процентов по продаже российского оружия. Это очень много.

Если в первых Играх количество участников не превышало десяти, то сейчас в играх участвовали 32 страны

– Вы сказали о 32 странах – участницах Игр. На территории семи стран проходили конкурсы АрМИ-2018. Среди участников был в этом году и Израиль – ключевой партнёр Соединённых Штатов Америки. Дождёмся ли мы того момента, когда в Алабино будут состязаться с нашими танкистами экипажи «Меркав», «Абрамсов» и «Леопардов»?

– Когда мы начинали этот большой и крайне важный проект, необходимый армии (кстати сказать, не только нашей), потому что подобного рода состязания сегодня в нашей армии являются главным элементом боевой подготовки, мы предлагали всем нашим коллегам поучаствовать в нём. Они по понятной причине сначала почти все выразили желание принять участие в играх. Заявили об этом коллеги из Италии, мы говорили об этом с нашими коллегами из Германии, из Соединённых Штатов. Даже обсуждался момент – теперь уже с позапрошлым руководством министерства обороны США – о том, что для того чтобы не везти технику из Штатов, можно было бы задействовать технику, которая на тот момент выводилась из Афганистана. То есть всё это было, и я уверен, что к этому всё вернётся. Потому что есть два места, где можно показать технику, насколько она совершенна и готова к современному бою: война и Армейские игры, которые проходят на полигонах в условиях, максимально приближенных к боевым. Сегодня речь идёт не только о привлечении новых участников игр, но и об усложнении конкурсов. Если вы заметили, условия состязаний усложняются каждый год. Думаю, что мы стоим в шаге от ночных состязаний танкистов и лётчиков, хотя здесь потребуется проводить предварительный отбор и проверку квалификации экипажей.

– Если АрМИ – высшая форма подготовки личного состава, то наверняка те методы и наработки, которые апробируются на играх, используют наши Вооружённые Силы и на поле боя, в Сирии…

– Да, и я сегодня могу с уверенностью сказать, что, если говорить про авиацию, у нас две третьих лётного и технического состава про­­шли через боевую практику, имеют большой боевой опыт. У нас появились молодые лётчики, которые имеют по 100 и больше боевых вылетов, и их много. Мы делали плановые ротации, с тем чтобы максимальное количество лётного состава могло принимать участие в этой непростой операции против международного терроризма. Это касается и других родов войск.

И здесь я не могу не сказать о нашей оборонной промышленности, которая очень плотно работала и продолжает работать с нами, дорабатывая технику и устраняя недостатки. Хочу сказать, что за это время (сирийской военной кампании России. – Прим. авт.) многое устранено, и могу сказать, что наша сегодняшняя техника может с уверенностью носить наименование совершенной. Это совершенная техника, соответствующая условиям сегодняшнего времени, условиям ведения борьбы. Скажем, наша техника ПВО… Я не знаю других примеров, когда большее количество крылатых ракет сбивалось при ударах. У нас на памяти многие боевые действия, когда та или иная страна оказывалась абсолютно беззащитной перед ударами крылатых ракет: Сербия, Ливия… Сегодня все видят несколько иную картину.

– Да, мы все прекрасно помним ту ночь, когда США, Великобритания и Франция обрушили на Сирию ракетный удар. И представляю, каково нашим партнёрам слышать от министра обороны России слова о совершенной российской технике…

Есть два места, где можно показать технику, насколько она совершенна

и готова к современному бою: война и Армейские игры, которые проходят на полигонах в условиях, максимально приближенных к боевым

Что касается ситуации в Сирии, то, как известно, освобождена южная зона деэскалации, невероятные достижения мы показываем сейчас совместно с сирийской армией. Какова сейчас первоочередная задача наших войск в Сирийской Арабской Республике?

– Юго-западная зона деэскалации – это результат огромной работы дипломатов, в том числе военных. Это результат работы с нашими коллегами из Израиля, из Иордании, ну и, конечно, из Соединённых Штатов. Я не буду этого скрывать: для всего региона это, пожалуй, если не знаковая победа, то очень и очень существенный и серьёзный результат.

Впервые за последние почти семь лет появились патрули ООН вдоль Голанских высот, их сопровождают наши военные полицейские.

Представьте, каков был уровень нестабильности в этом районе, когда там были вперемешку ИГИЛ, «Джебхат ан-Нусра» (террористические организации, запрещены в России. – Прим. авт.) и другие. Там же те отряды, которые представляли оппозицию и приняли для себя решение прекратить вооружённое сопротивление и перейти на сторону сирийского правительства, впервые принимали участие в борьбе и очень неплохо воевали против ИГИЛ и «Джебхат ан-Нусра».

Для достижения результата понадобилась точечная, очень профессиональная работа и авиации, и артиллерии, потому что это узел, где сходятся границы Сирии, Израиля и Иордании, нельзя было там ошибаться. Поэтому это такая большая победа и серьёзный успех, который позволяет говорить, что ещё в одном районе – очень важном – началось восстановление мирной жизни.

Продолжится работа по возвращению беженцев, по созданию конкретных условий для этого – восстановление инфраструктуры, жилья, подачи воды, электроэнергии… Мы со своей стороны видим в этом одну из важнейших задач, и сегодня в Сирии созданы центры по приёму беженцев, а соседние страны – Ливан и Иордания – также определили ответственных за этот вопрос от своих правительств.

Я думаю, что сегодняшние тем­пы возвращения беженцев, в частности из Ливана, когда у нас с 18 июля больше 5 тысяч вернулись в свои дома, – это уже неплохо… В районы вокруг Дамаска, в Восточную Гуту, Ярмук уже вернулись больше 300 тысяч сирийцев. Представить себе такое даже год назад было сложно.

На этом фоне мы видим всё, что происходит в Ракке, где, по данным, полученным от международных организаций, каждую неделю от 16 до 24 человек гибнут на неразорвавшихся минах и других взрывоопасных предметах. Мы видим, что там продолжают вскрывать захоронения погибших мирных граждан от бомбардировок, что там во многих районах нет ни воды, ни света и невозможно жить… Но этот вопрос и по Ракке, и по иракскому Мосулу замалчивается. Нашим западным коллегам надо всерьёз задуматься и всё-таки когда-то заканчивать эту риторику, заканчивать придумывать всё новые и новые поводы для продолжения вот этого очень опасного состояния. И от разговоров о том, что Сирия – единая и неделимая и нуждается в помощи, переходить к действиям и делать всё, чтобы она действительно была единая и неделимая и не нуждалась в помощи.

– Эффективность и боеспособность наших Вооружённых Сил, которую мы видим и на Армейских международных играх, и в Сирии, наверное, должны показать нашим партнёрам на Западе, что разговаривать с позиции силы с Россией сложно. Но до сих пор некоторые политики отваживаются, настаивают на таком отношении. И вот совсем недавно ваша коллега из Германии госпожа фон дер Ляйен призвала быть с Россией пожёстче…

– Мы более чем в 100 стран рассылаем приглашения для участия в Армейских международных играх, в том числе и в Германию.

Мы никому не угрожаем и ни с кем не собираемся воевать. Да, у нас идёт большая работа по восстановлению армии, и прошло то время, когда у нас на это не было средств. Сегодня и правительство, и президент уделяют этому достаточно большое внимание – столько, сколько не уделялось никогда и никем. И конечно, армия стала другой. Если это кого-то пугает – приезжайте, посмотрите, как мы живём.

Что касается высказываний… Если говорить конкретно о Германии, то, прежде чем говорить такие слова, надо всё-таки как-то вернуться в историю. И после всего того, что Германия сделала в нашей стране, думаю, там ещё лет двести по этому поводу не надо бы говорить, не надо бы выступать. Не буду говорить жёстче и грубее, думаю, вы меня поняли.

То, что касается разговоров с позиции силы: опять же – вернитесь в историю. Если сами не читаете – спросите у дедушек, каково это – разговаривать с Россией с позиции силы. Они, наверное, смогут рассказать.

Ещё раз повторю: мы открыты для общения и готовы к нормальному сотрудничеству, но никак не с позиции силы по отношению к нам.

Россия. Весь мир > Армия, полиция > redstar.ru, 13 августа 2018 > № 2717408 Сергей Шойгу

USDA снизил прогноз производства пшеницы для мира, но повысил для России

Вопреки ожиданиям, Иностранная сельскохозяйственная служба Минсельхоза США (FAS USDA) скорректировала в сторону повышения прогноз урожая пшеницы в России в текущем сезоне. Оценка пересмотрена с 67 млн т до 68 млн т без учета Крыма (еще 0,5 млн т). Одновременно уменьшен прогноз по прочим зерновым (без риса): если в июле аналитики ожидали 36,4 млн т, то сейчас — чуть менее 36 млн т. Таким образом, прогноз урожая зерновых в России увеличен со 103,4 млн т до 104 млн т.

Как говорится в августовском обзоре, прогноз по пшенице изменен в связи с большим, чем ожидалось ранее, урожаем озимой агрокультуры, который составит 48,5 млн т. «Уборочная площадь прогнозируется на уровне 25,5 млн га (14 млн га озимой и 11,5 млн га яровой), что соответствует прогнозу прошлого месяца и на 1,8 млн га меньше, чем в предыдущем году», — говорится в обзоре. Средняя урожайность пшеницы в России оценивается в 26,7 ц/га — на 14% меньше прошлогоднего рекорда. Тем не менее это

выше, чем предполагалось в июле. «Повышение связано с улучшением состояния культур по индексу NDVI, который продемонстрировал улучшение в восточных производящих регионах (Сибири и Урала)», — отмечают американские аналитики.

В то же время в целом производство пшеницы в мире в очередной раз снижено — на 6,6 млн т до 729,6 млн т. Таким образом глобальный валовой сбор злака окажется на 3,7% ниже предыдущего маркетингового года. Наиболее сильно претерпел изменения прогноз урожая в Евросоюзе, который в связи с жаркими и засушливыми условиями на севере уменьшен на 7,5 млн т до 137,5 млн т. Так, из-за крайне неблагоприятных условий производство в Германии сокращено на 3 млн т, во Франции — на 1,75 млн т. Ранее на этой неделе Ассоциация сельхозкооперативов ФРГ спрогнозировала падение урожая зерновых до минимума за 24 года, в результате чего впервые за много лет произведенного зерна будет недостаточно для обеспечения внутренних потребностей страны.

«Совокупное производство в Евросоюзе, России и Украине, как ожидается, снизится на 12% по сравнению с прошлым годом и будет на пятилетнем минимуме», — комментируют аналитики USDA. Соответственно доля этих стран в глобальной торговле также сократится. «Данные поставщики, вероятно, сохранят позиции на большинстве своих ключевых рынков, однако потеряют долю в таких регионах, как Северная Африка, Африка южнее Сахары и Юго-Восточная Азия», — полагают в Минсельхозе США. Оценка сбора в самих Соединенных Штатах незначительно снижена на 0,1 млн т до 51,1 млн т, тем не менее это на 8,7% больше, чем в предыдущем маркетинговом году. Также производство на 8% вырастет в Канаде (до 32,5 млн т) и Аргентине (до 19,5 млн т).

Валовой сбор других зерновых в мире, в отличие от пшеницы, вырастет на 2,1% до 1342 млн т, в том числе кукурузы — на 2,7% до 1061 млн т при сохранении глобального сбора ячменя практически на прошлогоднем уровне — 144,4 млн т. При этом в России производство кукурузы упадет на 9,3% до 12 млн т, ячменя — на 14,3% до 12,6 млн т.

Российские эксперты снижают прогнозы

Тем временем российские аналитики зернового рынка продолжают снижать свои прогнозы. Так, аналитический центр «СовЭкон» пересмотрел оценку урожая пшеницы с 69,6 млн т до 68,4 млн т из-за «разочаровывающе низкой урожайности в Поволжье». Согласно оперативным данным Минсельхоза, к 10 августа она была на 31,5% ниже аналогичного прошлогоднего показателя. Итоговый сбор пшеницы в Поволжье, подсчитал «СовЭкон», составит 11,9 млн т. «Это на 34% ниже показателя 2017 года. Причина — сухая погода, установившаяся в регионе в весенне-летний период», — говорится в сообщении центра.

Непогода сказалась и на других регионах. Производство пшеницы на Юге «СовЭкон» прогнозирует на уровне 29,4 млн т, что на 14% ниже 2017-го. Сбор в Центральном федеральном округе экспертами ожидается на уровне 15,7 млн т (-16%).

Также в сторону снижения пересмотрел свой прогноз Институт конъюнктуры аграрного рынка (ИКАР). Как сообщил «Агроинвестору» руководитель зернового направления ИКАР Олег Суханов, оценка намолота зерна скорректирована со 112,8 млн т до 111,5 млн т, из которых 70,1 млн т придется на пшеницу, 17,1 млн т — ячмень и 12 млн т — кукурузу. Российский зерновой союз прогнозирует сбор на уровне 110−112 млн т (в том числе 78−79 млн т пшеницы), Минсельхоз — в пределах 100 млн т (пшеницы — 64,4 млн т). Вместе с тем Минэкономразвития, как говорилось в обзоре «Картина экономики. Июль», ожидает урожай на уровне 113−115 млн т.

В пятницу Минэкономразвития сообщило, что снижение урожая зерновых в мире и рост цен на пшеницу на фондовых рынках являются основным риском для продовольственной инфляции в Росси в этом году. «Дополнительный вклад в инфляцию со стороны указанного фактора может составить 0,2−0,3 п. п. в текущем году», — отмечается в августовском бюллетене «Картина инфляции». При этом сам по себе низкий урожай зерновых в России с учетом рекордно высоких запасов рисков не создавал.

В рекордном сезоне-2017/18 производство зерновых агрокультур в России составило 135,4 млн т, в том числе 85,9 млн т пшеницы, 20,6 млн т ячменя, 13,2 млн т кукурузы, 2,5 млн т ржи, 1,5 млн т гречихи, 987 тыс. т риса.

Источник: Агроинвестор

Из Ирана за 4 месяца было экспортировано более 70,8 тонн шафрана

За первые четыре месяца текущего 1397 иранского финансового года (21 марта - 22 июля 2018) из Ирана было экспортировано более 70,8 тонн шафрана на сумму около 98,35 млн. долларов США.

Эти данные говорят о росте экспорта по весу и стоимости на 21,6% и 25,1%, соответственно, по сравнению с соответствующим периодом прошлого года, сообщает Financial Tribune.

Согласно последним данным, опубликованным Таможенной администрацией Исламской Республики Иран, десятью крупнейшими экспортными пунктами назначения иранского шафрана были ОАЭ (31,64 млн. долларов США), Гонконг ($19,23 млн.), Испания ($16,54 млн.), Афганистан ($9,74 млн.), Вьетнам ($ 8,8 млн.), Катар ($2,4 млн.), Италия ($1,4 млн.), Швеция ($1,1 млн.), Франция ($1 млн.) и Тайвань (877 742 долларов США).

Сделка Ирана с французской "Total" по развитию месторождения "Южный Парс" пока остается неизменной

Сделка с французской "Total" и национальной нефтяной корпорацией Китая (CNPC) по разработке 11-ой фазы газового месторождения "Южный Парс" по-прежнему остается неизменной, сообщило информагентство Shana со ссылкой на старшего чиновника из нефтегазовой отрасли.

"Роль членов консорциума в развитии этой фазы месторождения (в Персидском заливе) по-прежнему соответствует положениям контракта, и формальных изменений в этих положениях нет", - сказал директор по инвестициям Национальной иранской нефтяной компании (NIOC) Мохаммад Мостафави.

Далее чиновник отметил, что CNPC может взять на себя долю "Total" в проекте разработки 11-ой фазы газового месторождения "Южного Парса", если французская компания уйдет, чтобы избежать возможных санкций со стороны США.

"В случае каких-либо изменений условий договора будет объявлена необходимая информация", - добавил Мостафави.

"Total" подписала в 2017 году контракт на разработку 11-ой фазы месторождения "Южный Парс" с первоначальными инвестициями в размере 1 млрд. долларов США, что ознаменовало первые крупные западные инвестиции в энергетику страны после отмены санкций в 2016 году. На "Южном Парсе" имеются крупнейшие в мире запасы природного газа, которые когда-либо были найдены в одном месте.

Но французская компания заявила, что она выйдет из соглашения, если она не сможет обеспечить отказ США от санкций, и заместитель председателя NIOC Голямреза Манучехри заявил в июне, что если "Total" уйдет, CNPC возьмет верх.

До 2 млрд 823 млн баррелей снизились запасы нефти в странах ОЭСР.

На 7,2 млн баррелей сезонно снизились в июне запасы нефти в странах ОЭСР - до 2 млрд 823 млн баррелей и были на 32 млн баррелей ниже, чем средний пятилетний уровень, сообщило Международное энергетическое агентство.

В то же время запасы на конец второго квартала 2018 года были на 6,6 млн баррелей выше по сравнению с концом I квартала 2018 года, что является первым квартальным ростом с I квартала 2017 года, подчеркивает МЭА.

За пределами ОЭСР запасы были главным образом выше в течение квартала.

"Южный Парс" переходит с французского на китайский.

Выкупив долю французского нефтегазового концерна Total в иранском месторождении Южный Парс, Китайская национальная нефтегазовая корпорация (CNPC) увеличиласвою долю в проекте на 30% - до 80,1%, сообщило агентство Shana.

Ранее руководство Total уведомило, что будет вынуждено выйти из иранского проекта "Южный Парс". В заявлении указывалось, что в связи с санкциями США компания не сможет продолжать участвовать в проекте "Южный Парс. Фаза 11" и вынуждена будет прекратить все операции с ним до 4 ноября.

Южный Парс - крупнейшее в мире месторождение газа. Его запасы оцениваются в 13,8 трлн кубометров. Иран с конца прошлого века ведет поэтапное освоение этого месторождения, разделив всю его площадь на 28 участков (фаз).

Поставки нефти из Венесуэлы могут упасть к концу года до менее 1 млн б/с.

С начала 2018 года поставки венесуэльской нефти сократились на 350 тыс. б/с в результате кризиса наличности и хронической бесхозяйственности, и нет никаких признаков восстановления, пишет в своем отчете Международное энергетическое агентство (МЭА).

По данным агентства, предложения венесуэльской нефти в июле снизились еще на 40 тыс. б/с - до 1,26 млн б/с, что на 770 тыс. б/с меньше, чем годом ранее, и могут упасть ниже 1 млн б/с к концу 2018 года.

"Добыча на зрелых традиционных нефтяных месторождениях падает быстро, а апгрейдеры, управляемые иностранными партнерами в рамках совместных предприятий в поясе тяжелой нефти Ориноко, работают ниже мощности", - говорится в отчете МЭА.

Иран прекратил поставки нефти во Францию.

На 40 тыс. б/с снизил Иран добычу нефти в июле - до 3,75 млн б/с, что является самым низким уровнем с апреля 2017 года. Экспорт нефти снизился на 90 тыс. б/с - до 2,19 млн б/с, сообщило Международное энергетическое агентство в ежемесячном отчете.

Причиной снижения экспорта нефти МЭА называет санкции США, которые будут восстановлены в ноябре, из-за чего Европа снижает закупки иранской нефти, а Южная Корея полностью отказалась от закупок. Тем не менее экспорт был все же чуть выше уровня апреля 2017 года - 2,16 млн б/с.

Согласно данным отслеживания судов Kpler, пишет МЭА, экспорт нефти из Ирана в Европу, включая Турцию, снизился на 140 тыс.б/с по сравнению с июнем - до 410 тыс.б/с по сравнению со средним уровнем 2017 года в 750 тыс. б/с.

Поставки во Францию прекратились полностью. "Администрация США официально отказала Франции в получении исключения из санкционного режима, что позволило бы французской Total продолжать работать в Иране и остаться в газовом проекте "Южный Парс 11" стоимостью $4,8 млрд", - отмечает МЭА. Total объявила, что может выйти из "Южного парса 11" в начале мая, однако у компании было 60 дней на то, чтобы попытаться договориться с США об исключении из режима санкций. Total официально не сообщала, удалось ли ей достигнуть договоренности.

Поставки в Италию и Испанию продолжали снижаться, экспорт в Турцию остается на уровне 140 тыс. б/с.

Тем временем Иран увеличил поставки нефти в Азию на 50 тыс. б/с - до 1,65 млн б/с, поскольку Китай увеличил закупки, а закупки иранской нефти Индией достигли рекордных уровней. Китай в июле купил 775 тыс. б/с иранской нефти, что на 120 тыс. б/с выше показателя июня - до самого высокого уровня с апреля 2016 года.Индия купила беспрецедентные 770 тыс. б/с иранской нефти, что на 90 тыс. б/с выше июньских покупок.Поставки в Японию снизились на 50 тыс. б/с в июле - до 110 тыс. б/с.

Поставки конденсата в июле снизились на 160 тыс. б/с - до 110 тыс. б/с, поскольку Корея сократила их до нуля.

Число сделок с элитным жильём в Тель-Авиве сократилось на 80% за три года

С ужесточением местного регулирования и повышением курса шекеля иностранные инвесторы снизили активность. По данным за первое полугодие 2018 года, количество сделок с элитной недвижимостью в Тель-Авиве за последние три года снизилось на 80%, сообщает израильский сайт Madlan.co.il.

Замедление в сегменте роскошного жилья связано с меньшим количеством иностранных инвестиций https://prian.ru/news/36742.html , о которых сообщалось в последние годы. Между 2007 и 2016 годами покупатели из Франции, США, Великобритании и России ежегодно заключали сотни сделок с недвижимостью в Израиле, сообщает CTech https://www.calcalistech.com/ctech/articles/0,7340,L-3744078,00.html .

Однако их активность значительно снизилась из-за повышения курса израильского шекеля по отношению к доллару США, евро и британскому фунту, а также ужесточения регулирования международных денежных переводов. Некоторые инвесторы потеряли интерес после увеличения налога на недвижимость, введенного в 2015 году, на 10%.

Местные покупатели вытеснены с рынка. Согласно экономическому обзору ОЭСР, ограниченное предложение и высокий спрос являются одними из причин, по которым стоимость собственности в Израиле неуклонно растёт. По данным Международного валютного фонда, цены на жилье в стране за последнее десятилетие увеличились примерно на 125%, а арендная плата - на 62%. Для сравнения: по данным израильского Центрального статистического Бюро, средняя заработная плата в Израиле в период с 2007 по 2017 год увеличилась всего на 30,5%.

Дороже всего стоит элитная недвижимость в Тель-Авиве. По данным Madlan.co.il, в течение первой половины 2018 года в городе было продано только 68 квартир стоимостью более $1,3 млн. 234 апартаментов элитного класса купили в Тель-Авиве в 2017 году, 276 в 2016 и 672 в 2015. С 2015 года в Иерусалиме и прибрежном городе Нетания также наблюдалось значительное сокращение числа сделок с недвижимостью.

В первой половине 2018 года в Израиле было заключено 315 сделок на квартиры стоимостью свыше $1,3 млн. В течение всего 2017 года было оформлено 780 таких покупок по сравнению с 1 100 в 2016 и рекордными 1 200 в 2015 году.

MCN Telecom шагает по Европе

Влада Сюткина

Виртуальный мобильный оператор связи MCN Telecom совершил коммерческий запуск в Австрии. Классический продуктовый портфель оператора теперь доступен малым и средним компаниям в десяти крупных городах страны. По словам генерального директора MCN Telecom Александра Мельникова, в среднем оператор может рассчитывать на 50-100 клиентов на автрийском рынке в первые пару лет. Далее, как заявляет глава компании, количество подключений будет расти быстрее.

Как сообщили в пресс-службе MCN Telecom, Вена, Айзенштадт, Санкт-Пёльтен, Грац, Клагенфурт, Инсбрук, Брегенц, Зальцбург, Линц – это список городов, в которых российскому оператору было выделено более 1000 номадических и географических номеров австрийским регулирующим органом по вещанию и телекоммуникациям (RTR). При этом в компании отметили, что Австрия стала четвертой европейской страной, в которой группа MCNTelecom теперь предоставляет полный пакет фиксированных услуг связи: телефонию, виртуальную АТС, чатофон, номадические (географические) номера.

Относительно причины выбора компанией на австрийском рынке сегмента малых и средних компаний в качестве стратегического Александр Мельников сказал следующее: "Продукты и сервисы, которые мы разрабатываем и продвигаем в большей степени интересны сегменту SMB".

Сервер австрийской компании MCN Telecom GmbH, как указали в пресс-службе MCN Telecom, размещен на площадке партнера - телеком-оператора Innonet, офис и техническая инфраструктура которого расположены в Вене. В рамках межоператорского взаимодействия MCN Telecom заключил договоры с крупнейшими австрийским операторами связи: TMobile, Drei и A1.

Что касается стоимости услуг телефонии и виртуальной АТС в Австрии, то она, как проинформировали в пресс-службе MCN Telecom, сопоставима с рыночными предложениями. В рамках стратегии клиентоориентированности оператор связи предлагает абонентам бесплатный тарифный план Виртуальной АТС FreeBasic и выгодные цены на виртуальные номера.

"Экспансия в европейские страны – часть корпоративной стратегии, реализуемой MCN Telecom. Мы предлагаем ИТ-продукты собственной разработки на новых рынках в пределах одной и той же отрасли. Полагаем, что за счет эффекта масштаба сможем наращивать клиентскую базу и увеличивать маржинальность бизнеса. В данный момент ведем активные поиски партнеров по запуску MVNO в Европе, чтобы предлагать европейскому потребителю конвергентные услуги на единой телекоммуникационной платформе", - указал генеральный директор MCN Telecom Александр Мельников.

Напомним, что как оператор связи MCN Telecom присутствует в Европе с 2015 г., то есть с момента старта продаж телеком-услуг в Венгрии. В 2016 г. было зарегистрировано юридическое лицо в Словакии, в феврале текущего года оператор объявил о выходе на рынок Германии. MCN Telecom обладает лицензиями и собственной инфраструктурой во всех странах присутствия. Вместе с тем, в Австрии и других европейских странах присутствия: Германии, Венгрии, Словакии услуги мобильной связи на текущий момент оператор не предоставляет. По модели Full MVNO оператор работает пока только в России. В Европе компания предлагает классический пакет фиксированных услуг: телефонию, виртуальную АТС, географические и номадические номера, чатофон.

На всех четыех зарубежных рынках у MCN Telecom, по словам Александра Мельникова, более 150 бизнес-клиентов. "Доля по выручке в Европе меньше, чем в России на текущий момент по объективным причинам. Рост абонентской базы в Европе более медленный, но отношения с клиентами более долгосрочные и стабильные. В этом одно из ключевых отличий", - заявил Александр Мельников.

Что касается того, почему именно Австрия, Венгрия, Германия, Словакия выбраны компанией для предоставления услуг, Александр Мельников сообщил, что так сложилось исторически. При этом, по его словам, наиболее успешно услуги компании предоставляются в Венгрии, так как там компания раньше начала работу.

"В части международной стратегии группы MCN Telecom в этом году планируем развивать бизнес в четырех европейских странах: Австрии, Германии, Венгрии, Словакии, где уже запустили полный пакет услуг фиксированной связи. Предлагаем в этих странах конкурентоспособные ИТ-решения и сервис, локализированные под местного потребителя. Абонентам MCNTelecom доступен мультиязычный сервис: личный кабинет, техподдержка, персональный менеджер на пяти европейских языках", - проинформировал Александр Мельников.

Он также отметил, что в краткосрочной перспективе оператор не планирует экспансию в другие европейские страны. "Однако, потенциально интересными рынками на долгосрочную перспективу остаются: Великобритания, Франция, Италия, в Восточной Европе – Польша. Будем рассматривать их в первую очередь. Также продолжаем поиск партнеров для реализации проекта MVNO в Европе, с целью объединения мобильной, фиксированной и внутрикорпоративной связи на единой телеком-платформе (cPaaS), как это реализовано в России", - рассказал Александр Мельников.

Говоря о рынке Австрии, на который вышел MCN Telecom, аналитик ГК "Финам" Леонид Делицын рассказал корреспонденту ComNews следующее: "Хотя Австрия принадлежит к региону со средними по европейским меркам показателями по развитию ИКТ, все же это - показатели развитой страны: 88% населения используют интернет (для сравнения у нас это 70%), 85% успели обзавестись домашними компьютерами, от фиксированной связи отказываются с середины девяностых, и уровень проникновения стационарных телефонов опустился до 43%. За рынок отвечает Министерство транспорта, инноваций и технологий. Во всех сегментах телекоммуникационного рынка, кроме стационарной спутниковой связи, то есть таких, как фиксированная и мобильная связь, местная, междугородняя и международная связь, передача данных, мобильная спутниковая связь и VSAT, уровень конкуренции по данным Международного союза электросвязи оценивается как высокий".

Поэтому, по словам Леонида Делицына, цены на мобильную связь - низкие относительно многих других европейских стран. Проникновение SIM-карт - умеренное (170 карт на 100 человек), что характерно для тех стран, где проникновение стационарных телефонов изначально было высоким. "Основных мобильных оперторов три - A1 (дочерняя компании Telecom Austria), немецкий T-Mobile (подразделение Deutsche Telecom), Orange Austria, принадлежащий гонконгскому фонду Hutchinson Whampoa. 6,7 млн пользователей обслуживают 37 провайдеров", - добавил Леонид Делицын.

MCN Telecom, по его мнению, на рынке Австрии может рассчитывать на 2-3% абонентов фиксированной телефонии и аналогичную долю мобильных абонентов.

В разговоре с корреспондентом ComNews аналитик ИК "Фридом Финанс" Анастасия Соснова указала на то, что мобильное покрытие в Австрии обеспечивается тремя сотовыми операторами: А1 Telekom Austria, T-Mobile, 3 ("Drei"). Кроме того, на рынке присутствует огромное количество виртуальных операторов связи (MVNO), которые используют инфраструктуру других операторов для предоставления услуг сотовой связи, но продают их под собственной маркой. "Оператор связи A1 от Telekom Austria, является крупнейшим телекоммуникационным провайдером в стране, его доля на рынке оценивается примерно в 38%. T-Mobile - группа компаний мобильной связи в собственности германского телекоммуникационного холдинга Deutsche Telekom. T-Mobile Austria является вторым по величине оператором сотовой связи в Австрии с долей рынка около 33%. Доля 3 Austria на рынке мобильной связи оценивается в 20%", - заявила Анастасия Соснова.

В городе Иваки префектуры Фукусима в Японии состоялся III Международный форум по выводу из эксплуатации АЭС «Фукусима-1». В форуме приняли участие японские и зарубежные эксперты, в том числе представители ФГУП «РосРАО» (предприятие госкорпорации «Росатом»).

В первый день мероприятия повестка дня звучала как «Вывод из эксплуатации АЭС «Фукусима-1»: диалог с местными жителями». Генеральный секретарь Агентства по ядерной энергии при Организации экономического сотрудничества и развития Уильям Магвуд в своем выступлении отметил, что «проблема является комплексной, но важно продолжать вести диалог лицом к лицу. Международное сообщество не забывает граждан префектуры Фукусима и всегда будет их поддерживать».

Также в рамках форума была организована площадка для обмена мнениями с экспертами и общественностью, в которой принял участие начальник управления по коммуникациям ФГУП «РосРАО» Денис Плещенко с докладом об опыте взаимодействия с местными сообществами в Российской Федерации.

Во второй день состоялись пленарная и выставочная сессии, где заместитель генерального директора по международной деятельности и новым бизнесам Сергей Флоря и руководитель проектного офиса инновационного развития и реализации международной деятельности Дмитрий Кучеров представили антропоморфные робототехнические технологии для обращения с радиоактивными отходами в высокоактивных полях.

«Мы уверены в перспективности внедрения безлюдных технологий в процессы регулярного ВЭ ЯРОО и обращения с РАО. В этом году продемонстрировали опыт применения нашего антропоморфного робота для решения задач по обращению с РАО при выводе из эксплуатации исторических хранилищ» — отметил заместитель генерального директора ФГУП «РосРАО» Сергей Флоря.

ФГУП «РосРАО» совместно с научно-исследовательскими организациями госкорпорации «Росатом» с 2014 года принимает активное участие в НИОКР в интересах ликвидации последствий аварии на АЭС «Фукусима-1» и уже второй раз принимает участие в таком форуме.

Уникальность данной экспертной площадки определяется, в первую очередь, масштабностью задач на Фукусиме и степенью вовлеченности мирового профессионального сообщества в их решение. В 2018 году мероприятие посвящено автономным и безлюдным технологиям для вывода из эксплуатации, представлен опыт и лучшие практики ведущих стран – Великобритании, США, Франции.

Ответы Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на вопросы СМИ «на полях» Пятого каспийского саммита, Актау, 12 августа 2018 года

Вопрос: Что такое Каспий? Это все-таки озеро, море или ни то, ни другое?

С.В.Лавров: Каспий - это особый водоем. Его соответствующие характеристики изложены в тексте Конвенции о правовом статусе Каспийского моря (Конвенция), с которой можно ознакомиться. На Каспий не распространяются нормы, касающиеся открытых морей и океанов, в том виде, в котором они закреплены в Конвенции ООН по морскому праву 1982 г. У Каспия есть свой режим, который отражен в Конвенции. Тем самым мы нашли компромисс между позицией тех, кто требовал полного распространения на Каспий Конвенции 1982 г., а с такими предложениями уже не один год выступали некоторые западные коллеги, и между теми, кто считал, что это озеро, а по сему здесь вообще ни о чем договариваться не надо, были и такие мнения.

Я считаю, что это очень хороший результат, который Президент России В.В.Путин в заявлении для прессы назвал «историческим успехом», так оно и есть.

Вопрос: А что по поводу неразмещения вооруженных сил других стран на Каспии? Насколько можно быть уверенным в том, что именно так и будет?

С.В.Лавров: У нас нет сомнений, что главы государств, ставя свою подпись под документом, в котором содержится такое обязательство, поступали ответственно и с полным осознанием того, о чем идет речь.

Вопрос: Давно не собирались лидеры «нормандской четверки». Не пора ли им встретиться?

С.В.Лавров: Мы уже комментировали эту тему. Мы за то, чтобы «нормандская четверка» работала активно, но, чтобы эти встречи не заканчивались договоренностями, которые потом не выполняются. Мы много раз приводили примеры, связанные с саммитами «нормандской четверки» в октябре 2015г. в Париже и потом в октябре 2016г. в Берлине. В ходе этих саммитов была достигнута очень конкретная договоренность - сами лидеры на карте обозначили три населенных пункта (Покровское, Золотое и Станица Луганская), где должен был состояться не просто отвод тяжелых вооружений, а разведение сил и средств. В первых двух населенных пунктах произошло такое разведение сил и средств. В Станице Луганской украинская сторона, власти Украины ищут любые предлоги, чтобы этого не состоялось. В частности выдвинули одностороннее требование, чтобы перед тем, как начнется такое разведение сил и средств, должно быть семь дней полной тишины, ни единого выстрела. С тех пор специальная мониторинговая миссия ОБСЕ уже 22 раза объявляла, что зафиксирован 7-дневный, недельный период полной тишины. Украинские представители тут же говорили, что это статистика ОБСЕ, а они дескать насчитали пару-тройку выстрелов. Вторая договоренность, которая была достигнута в Париже, а потом подтверждена в Берлине, это т.н. «формула Штайнмайера» о способе введения в силу закона об особом статусе Донбасса. Это была договоренность, закрепленная главами государств. Она не выполняется, также как и договоренность по Станице Луганской, поэтому мы попросили наших коллег, которые хотят вновь собирать «нормандскую четверку» на высшем уровне, хотя бы из уважения к главам государств, сделать это после того, как предыдущие соглашения будут воплощены в жизнь.

Вопрос: В разговоре с Госсекретарем США М.Помпео Вы заявили о категорическом неприятии их заявлений о том, что США собираются ввести новые санкции. Что ответил М.Помпео? Отталкиваясь от событий последних недель, стоит ли встречаться России и США на высшем уровне, если потом отношения выстраиваются так, как они выстраиваются?

С.В.Лавров: Что касается неприятия последнего акта, который опубликовал Государственный департамент США, думаю все, кто хоть мало-мальски знаком с т.н. «делом Скрипалей», понимают всю абсурдность заявления, которое содержится в официальном документе Госдепартамента о том, что США «установили», что именно Россия виновна в инциденте в Солсбери.

Насчет Вашего вопроса относительно того, стоит ли встречаться, мы никогда не уходили от контактов, в том числе и с представителями тех стран, которые проводят явно недружественную политику по отношению к нам. Если лидеры почувствуют необходимость встретиться и вернуться к тем вопросам, которые, нам казалось, должны объединять Россию и США, но которые вызывают отторжение у некоторых кругов внутри США, то, я думаю, такая встреча состоится. По крайней мере, готовы развивать такие контакты на уровне глав внешнеполитических ведомств, если, конечно, американская сторона будет готова действовать на основе баланса интересов, равноправия и учета позиций друг друга.

Вопрос: В ультимативной манере нам говорят, что будет второй возможный пакет санкций, если мы сейчас чего- то не сделаем.

С.В.Лавров: Не чего-то. Нам говорят, что мы должны будем в течение трех месяцев после того, как 22 августа будет введен в действие первый пакет, выступить с некой гарантией, что мы больше не будем так себя вести и согласимся на то, чтобы зарубежные, международные инспекторы посещали по требованию наши химические предприятия. Могу сказать только одно - в рамках ОЗХО уже три года, как мы получили подтверждение о том, что на основе всех мыслимых инспекций, которые были проведены на нашей территории, процесс химического разоружения Российской Федерации завершен. Примерно в те же сроки, что и мы, это должны были сделать и США. Они опять попросили о продлении теперь уже, по-моему, до начала 20-ых годов, так что скорее всего нужно говорить о том, что есть проблема с уничтожением химического оружия у США. Мы не закрывали от инспекторов свои предприятия. Они посетили все, что хотели, и пришли к тому выводу, о котором я Вам сейчас сказал.

Россия. Казахстан > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 12 августа 2018 > № 2720287 Сергей Лавров

Цены на жильё в Панаме остаются привлекательными для инвесторов

Стоимость недвижимости в государстве остаётся примерно на 10% ниже пика до начала глобального кризиса 2008 года, хотя спад не оказывал существенного влияния на страну примерно до 2012-го. Несмотря на рост продаж, цены остались низкими в значительной степени из-за падения арендных ставок.

По словам владелицы Panama Realtor Люсии Хейнс, худшие времена для местного рынка остались позади: объем продаж жилья неуклонно растет, с заметным увеличением во второй половине 2017 года. Но, вместе с тем, цены на собственность не спешат расти из-за шаткого рынка аренды, сообщает NY Times https://www.nytimes.com/2018/08/08/realestate/house-hunting-in-panama.html  .

Большинство иностранных покупателей ищут недвижимость в известных районах Панамы, таких как Punta Pacifica, Cinta Costera и Costa Del Este, а также в двух новых – Ocean Reef и Santa Maria, сказал управляющий директор Punta Pacifica Realty Джефф Бартон. Цены на квартиры в государстве варьируются в пределах $1 610 – 2 150 за квадратный метр в зависимости от района, отделки и размера помещения. Роскошные кондоминиумы в лучших районах столицы продают по цене от $300 000 до более $2 миллионов.

Прибрежных сообществ в Коронадо и вокруг него повышение продаж не коснулось – после возведения чрезмерного количества новостроек иностранцы не спешили инвестировать в пляжную недвижимость Панамы. В тихоокеанских прибрежных сообществах дома с двумя или тремя спальнями продают за $1 610 – 2 150 за квадратный метр или около $200 000 - 400 000 за собственность целиком.

Недвижимость в Панаме покупают граждане США и Канады, Венесуэлы, Колумбии, Бразилии, России и таких европейских стран, как Франция, Германия, Испания, Италия, Англия и Нидерланды. Многие инвесторы – пенсионеры, по словам брокеров. В последнее время также наблюдается приток китайских покупателей в связи с тем, что между странами были налажены дипломатические отношения в 2017 году.

Между тем, соседняя Мексика всё больше привлекает иностранных покупателей. По прогнозам, спрос на недвижимость в стране со стороны зарубежных инвесторов вырастет на 30% в 2018 году https://prian.ru/news/36984.html .

Жертвами крушения планера во французском департаменте Верхние Альпы стали два человека, сообщает газета Provence со ссылкой на жандармерию.

Как пишет издание, крушение планера произошло в воскресенье около 13.30 по местному времени (14.30 мск) в коммуне Сен-Бонне-ан-Шансор. Жертвами крушения стали два человека — 50-летний мужчина и подросток. Оба погибших — выходцы из Австрии.

Причина крушения не установлена. Жандармерия начала расследование. В жандармерии отметили, что на момент происшествия в регионе были "благоприятные метеорологические условия".

В столице Румынии проходит очередной митинг, основное требование манифестантов — это отставка правительства, движение транспорта вокруг центральной площади перекрыто, сообщает в воскресенье агентство Agerpres.

"Более двух тысяч человек собрались в воскресенье вечером на площади Победы, где проходит новый антиправительственный митинг. Движение транспорта на соседних улицах заблокировано", — сказано в сообщении.

Протестующие принесли с собой флаги Румынии, ЕС, НАТО, США, Англии и Канады, а также вувузелы и барабаны.

За порядок на площади отвечают жандармы, но есть и представители полиции и SMURD.

Митинги в Бухаресте начались в пятницу, 10 августа. Первый из них завершился беспорядками, в результате пострадали 450 человек, 70 из них были госпитализированы, в том числе 11 жандармов.

Требования, с которыми митингующие выходят на протесты, касаются роспуска парламента, досрочных выборов, независимости юстиции, создания однопалатного парламента, в который будут входить 300 сенаторов и 100 из них будут представителями диаспоры (румыны из Франции, Италии, ФРГ, США и др.).

Протестующие выражают недовольство налоговой системой и пенсионной реформой, системой социальной помощи, настаивают на развитии экономики, сельского хозяйства и предпринимательства. При этом выступают за демократию и развитие партнерских отношений с ЕС и НАТО и просят ввести электронное голосование.