Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

В США создали петицию, призывающую конгресс проголосовать против военных инициатив президента США Дональда Трампа на Ближнем Востоке. Документ размещен на сайте общественной организации MoveOn.org.

В петиции удар по сирийскому аэродрому Шайрат называют незаконной и несанкционированной эскалацией конфликта, которая может иметь разрушительные последствия, такие, как гибель невинных сирийцев и американских военнослужащих.

Автор инициативы призывает решать проблемы в регионе дипломатическими методами, в том числе, с помощью санкций. По его мнению, "Соединенные Штаты не смогут проложить дорогу к миру бомбежками".

"Втягивать США в еще одну войну на Ближнем Востоке, возможно, с участием России и Ирана — не выход", — говорится в документе.

За пять дней петицию подписали более 82 тысяч человек.

США 7 апреля нанесли авиаудар по аэродрому Шайрат, бездоказательно утверждая, что с него была проведена химатака в провинции Идлиб. При этом Вашингтон проигнорировал призыв России провести тщательное расследование инцидента. Сирийские запасы химоружия уничтожили в рамках международных договоренностей. В 2016 году это подтвердила Организация по запрещению химического оружия.

MoveOn.org — американская общественная организация и комитет политических действий, основанный в 1998 году. На сайте регулярно появляются петиции и заявления с критикой в адрес президентов США.

Администрация США не комментирует вопрос о санкциях в отношении России из-за Сирии, заявил во вторник официальный представитель Белого дома Шон Спайсер.

"Как вы знаете, мы не говорим о конкретных действиях до тех пор, пока они не готовы", — сказал он.

Сирийская оппозиция 4 апреля заявила о 80 жертвах атаки с применением химоружия в городе Хан-Шейхун провинции Идлиб и 200 раненых. Виновником она назвала правительственные войска Сирии, которые решительно отвергли обвинения и возложили ответственность на боевиков и их покровителей.

По информации Минобороны России, сирийские ВВС нанесли удар в Хан-Шейхуне по арсеналу террористов с химоружием, которое доставлялось в Ирак. Российская сторона призвала провести тщательное расследование инцидента под Идлибом, в котором должны принять участие эксперты Организации по запрещению химического оружия.

Однако, не дожидаясь расследования и несмотря на отсутствие каких-либо доказательств виновности Дамаска, Вашингтон перешел к действиям против сирийских властей. В ночь на 7 апреля США нанесли удар крылатыми ракетами по аэродрому Шайрат в сирийской провинции Хомс, откуда, по мнению Вашингтона, была проведена химическая атака. По данным Пентагона, всего по Шайрату было выпущено 59 ракет "Томагавк".

Губернатор Хомса сообщил, что в результате атаки погибли семь человек: пятеро военных и двое гражданских из деревни, расположенной у авиабазы. По данным Минобороны России, двое сирийских военнослужащих пропали без вести, четверо погибли и шесть получили ожоги при тушении пожаров. Сирийские вооруженные силы заявили, что погибли десять сирийских военнослужащих.

Россия и Иран назвали действия американской стороны актом агрессии против суверенного государства и нарушением международного права. США в ответ обвинили РФ в том, что она не смогла обеспечить полное химическое разоружение Сирии. За это и за якобы попустительство Дамаску союзники Вашингтона предложили ввести против Москвы новые санкции. Однако на прошедшей 10-11 апреля встрече глав МИД "большой семерки" эта идея не нашла единогласной поддержки.

Министр обороны Ирана Хосейн Дехган и его сирийский коллега Фахед Джасем аль-Фредж договорились усилить совместную борьбу с терроризмом, сообщается на электронном портале министерства обороны Ирана.

По данным электронного портала аль-Фрейдж и Дехган созвонились во вторник по телефону и обсудили авиаудар США по сирийской авиабазе Шайрат.

"Обе стороны акцентировали внимание на увеличении военных операций против террористических группировок в Сирии",- написано на сайте военного ведомства Ирана.

Министры обороны двух государств отметили также необходимость создания независимой комиссии с целью раскрытия "американского обмана", написано в коммюнике.

"Удар США не повлиял на решительность сопротивления в борьбе против терроризма",- отметили министры обоих государств.

США в ночь на 7 апреля нанесли удар крылатыми ракетами с кораблей по аэродрому в Сирии Шайрат в провинции Хомс, бездоказательно утверждая, что с него была проведена химическая атака в провинции Идлиб. По данным Пентагона, всего было выпущено 59 ракет.

Губернатор Хомса сообщил, что погибли семь человек: пятеро военных и двое гражданских из деревни, расположенной у авиабазы. По данным Минобороны России, двое сирийских военнослужащих пропали без вести, четверо погибли и шесть получили ожоги при тушении пожаров. Сирийские вооруженные силы заявили, что погибли десять сирийских военнослужащих.

Минобороны России также сообщило, что при ударе были уничтожены склад материально-технического имущества, учебный корпус, столовая, шесть находившихся в ремонтных ангарах самолетов МиГ-23 и радиолокационная станция.

Призывы западных стран прекратить сотрудничать с президентом Сирии Башаром Асадом, зафиксированные в коммюнике по итогам встречи глав МИД стран G7, не соответствуют реальному положению дел в САР, при этом отсутствие консенсуса по введению новых санкций против России говорит о расколе в Большой семерке, считают опрошенные РИА Новости эксперты.

По итогам встречи глав МИД в итальянской Лукке, министры стран G7 признали общие интересы с Россией, в том числе в области борьбы с терроризмом, и намерены приветствовать конструктивную роль Москвы в разрешении региональных кризисов. При этом они отметили, что готовы сотрудничать в разрешении конфликта в Сирии и восстановлении страны при готовности РФ использовать свое влияние на сирийское правительство. Главы МИД также призвали Россию и Иран использовать свое влияние с тем, чтобы Дамаск выполнял свои обязательства по химоружию. Госсекретарь США также заявил, что в интересах РФ будет координироваться с США по Сирии.

Заставить Асада уйти

"Основной сигнал России в том, что она должна перейти на сторону Запада, прекратить сотрудничество с Асадом. В этом основной смысл коммюнике и, конечно, он не соответствует реальному положению дел в Сирии", — считает заместитель директора института Европы РАН Владислав Белов.

По его словам, вызывает сожаление, что во время встречи "не прозвучали здравые голоса, которые бы возвратили ситуацию до непонятного инцидента с газовой атакой и действиями американской стороны".

"То есть на сегодня Запад считает, что он вправе диктовать условия, фактически, это призыв к России отказаться от сотрудничества с Асадом и вместе с Западом заставить его уйти. Но, в целом, я выражаю свое сожаление, что у шести министров иностранных дел все-таки не хватило мужества противостоять (госсекретарю США) Тиллерсону и все-таки не согласиться и не поддержать действия американцев, а их осудить и призвать США вернуться в поле международного права. Это вызывает самую большую досаду", — подчеркнул он.

Единства G7 по санкциям нет

Комментируя ситуацию относительно обсуждения новых санкций против России в связи с ситуацией в Сирии Белов отметил, что отсутствие единства по санкциям — "это здравый взгляд на вещи и понимание, что это только обостряет ситуацию с точки зрения воздействия на Россию".

"Очевидно, что далеко не все страны-члены G7 поддержали англо-саксонские страны и их позицию. Вероятность того, что все именно так и закончится было видно, потому что сам (глава МИД Британии Борис) Джонсон не очень афишировал введение санкций против России, это в общем в основном журналистские версии. Это свидетельствует о том, что в Большой семерке существуют разногласия и по политике на российском направлении и по политике США на Ближнем и Среднем Востоке", — заявил научный сотрудник академического Института США и Канады Владимир Батюк.

По его словам, разногласия объясняются пока еще неоднозначным отношением европейцев к новой американской администрации. "Но, во всяком случае, такой исход это неплохой бонус для российской стороны накануне встречи с Тиллерсоном", — считает Батюк.

Ранее глава МИД Великобритании Борис Джонсон заявлял, что намерен на встрече потребовать ужесточения санкций в отношении России. По итогам встречи главы МИД Франции и Италии заявили, что в Лукке не было принято решение о расширении санкций в отношении России и Сирии.

В ночь на пятницу США нанесли удар крылатыми ракетами с кораблей по аэродрому в Сирии Шайрат в провинции Хомс, бездоказательно утверждая, что с него была проведена химическая атака в провинции Идлиб. По данным Пентагона, всего были выпущены 59 ракет. Губернатор Хомса сообщил, что погибли семь человек: пятеро военных и двое гражданских из деревни, расположенной у авиабазы. По данным Минобороны России, двое сирийских военнослужащих пропали без вести, четверо погибли и шесть получили ожоги при тушении пожаров. Сирийские вооруженные силы заявили, что погибли десять сирийских военнослужащих.

Сирийская оппозиция 4 апреля заявила о 80 жертвах атаки с применением химоружия в городе Хан-Шейхун провинции Идлиб и 200 раненых. Виновником атаки она назвала правительственные войска Сирии, которые в ответ решительно отвергли обвинения и возложили ответственность на боевиков и их покровителей. По информации Минобороны России, сирийские ВВС нанесли удар в Хан-Шейхуне по арсеналу террористов с химоружием, которое доставлялось в Ирак.

Вашингтон и его союзники по коалиции обвинили армию Сирии в применении химического оружия в провинции Идлиб 4 апреля. США, не продемонстрировав никаких доказательств этого и не прислушавшись к призыву России провести тщательное расследование, прежде чем доказать вину властей Сирии, нанесли удар по сирийской военной базе.

Официальный представитель МИД Ирана подтвердил РИА Новости визит министра иностранных дел страны Мохаммада Джавада Зарифа в Москву в пятницу для участия в трехсторонней встрече глав МИД РФ, Ирана и Турции.

"Министр иностранных дел Мохаммад Джавад Зариф направится в пятницу в Москву для участия в трехсторонней встрече с министрами РФ и Сирии", — заявил РИА Новости представитель ведомства Бахрам Касеми.

Ранее в посольстве Сирии в Москве сообщили, что глава МИД САР Валид Муаллем в скором времени посетит РФ на фоне последних событий вокруг Идлиба и бомбардировки США сирийской военной базы. В свою очередь дипломатический источник рассказал РИА Новости, что визит может состояться в пятницу. Источник в МИД РФ также сообщил агентству, что глава МИД Ирана Мухаммад Джавад Зариф посетит Москву 14 апреля.

Министр обороны РФ Сергей Шойгу и его иранский коллега Хоссейн Дехкан по телефону обсудили ситуацию в Сирии после удара США по аэродрому "Шайрат", сообщает во вторник Минобороны РФ.

"Министры обсудили ситуацию в регионе, сложившуюся после нанесения США ракетного удара по аэродрому "Шайрат", — говорится в сообщении.

Сирийская оппозиция 4 апреля заявила о 80 жертвах атаки с применением химоружия в городе Хан-Шейхун провинции Идлиб и 200 раненых. Виновником атаки она назвала правительственные войска Сирии, которые в ответ решительно отвергли обвинения и возложили ответственность на боевиков и их покровителей. По информации Минобороны России, сирийские ВВС нанесли удар в Хан-Шейхуне по арсеналу террористов с химоружием, которое доставлялось в Ирак.

Вашингтон и его союзники по коалиции обвинили в применении химического оружия в Идлибе армию Сирии. США, не продемонстрировав никаких доказательств этого и не прислушавшись к призыву России провести тщательное расследование, прежде чем доказать вину властей Сирии, нанесли удар по сирийской военной базе в ночь на 7 апреля. По данным Пентагона, всего было выпущено 59 ракет. Отмечалось, что целью ракетного удара США был аэродром Шайрат, с которого, как считает американское правительство, были совершены химатаки в провинции Идлиб. При этом ранее глава МИД Сирии Валид Муаллем заявил, что сирийские правительственные войска никогда не применяли и не намерены применять химическое оружие против мирных граждан и против террористов.

 Путин сообщил о готовящихся провокациях с химическим оружием в Сирии

Редакция Завтра

У России есть информация, что атаки с применением химоружия, наподобие произошедшей в Идлибе, могут готовиться и в других районах Сирии. Об этом ссобщил президент РФ Владимир Путин на пресс-конференции по итогам переговоров с президентом Италии Серджо Маттареллой во вторник, 11 апреля.

"У нас есть информация от различных источников, что подобные провокации, а по-другому я это назвать не могу, готовятся и в других регионах Сирии, в том числе в южных пригородах Дамаска, где собираются подбросить опять какое-то вещество и обвинить в его применении сирийские официальные власти", - заявил Владимир Путин, его слова передает РИА Новости.

Президент РФ также заявил, что ситуация с химатакой в Сирии похожа на события 2003 года, когда США начали кампанию в Ираке именно с демонстрирации якобы химоружия, обнаруженного в Ираке.

«Мы обсуждали это с господином президентом, и я сказал, что это мне сильно напоминает события 2003 года, когда представители Соединенных Штатов в Совете безопасности показывали якобы химическое оружие, обнаруженное в Ираке. После этого началась кампания в Ираке, военная, а закончилась она разрушением страны, ростом террористической угрозы и появлением ИГ (организация запрещенная в РФ) на международной сцене - ни больше, ни меньше», — сказал Путин, отметив, что сейчас происходит то же самое.

«И опять партнеры кивают им. Я вспоминаю в этой связи наших замечательных писателей Ильфа и Петрова. Хочется сказать: "Скучно, девочки". Это мы уже все видели, наблюдали», — подчеркнул президент.

Российский лидер отметил, что Москва намерена добиваться от структур ООН расследования инцидента с химоружием в сирийской провинции Идлиб.

«Мы считаем, что любое проявление подобного рода достойно того, чтобы его тщательно расследовать. Мы собираемся официально обратиться в соответствующую ООНовскую структуру в Гааге и призвать международное сообщество тщательно расследовать эти проявления», — сказал Путин, отвечая на вопрос агентства «Интерфакс» о ситуации в Сирии и угрозах новых ударов США.

Ранее сегодня начальник главного оперативного управления Генштаба Вооруженных сил России Сергей Рудской заявил, что в Сирии расположены два объекта по производству и хранению химического оружия. По его словам, эти объекты находятся на территории, подконтрольной оппозиции. На подконтрольной властям Сирии территории объектов с химическим оружием нет. «Из 12 объектов, использовавшихся для хранения и производства химического оружия, экспертами Организации по запрещению химического оружия подтверждено уничтожение 10. К оставшимся двум объектам сирийские власти не имеют доступа, поскольку они находятся на территории, контролируемой так называемой оппозицией. По этой причине ОЗХО не может подтвердить факт уничтожения на них химоружия», - пояснил он.

Рудской сообщил, что боевики готовят провокацию в отношении сирийских властей. Они завозят в районы Хан Шейхуна, аэродрома Джира, Восточную Гуту и западнее Алеппо отравляющие вещества.

Кроме того, сегодня, на саммите G7 в итальянском городе Лукка госсекретарь США Рекс Тиллерсон заявил, что Россия должна сделать выбор: присоединиться к США и их единомышленникам, либо остаться на стороне сирийского президента Башара Асада, Ирана и группировки «Хезболла». Тиллерсон частично от имени США возложил ответственность на Россию за применение химического оружия якобы правительственными войсками Сирии в провинции Идлиб.

«Наличие запасов и постоянное использование химического оружия показывают, что Россия не выполнила свои обязательства 2013 г. по химическому разоружению Сирии. Нельзя сказать, результат ли это несерьезного подхода России или ее некомпетентности, но погибшим в итоге до этого нет дела. Мы не можем допустить, чтобы такое повторилось вновь», - заявил глава Госдепа, его цитирует "Интерфакс".

В ночь на пятницу, 7 апреля, вооруженные силы США запустили 59 ракет Томагавк по авиабазе Шайрат правительственных войск, в районе провинции Хомс. (Подробнее здесь).

После случившегося Россия заявила о приостановлении действия Меморандума о предотвращении инцидентов и обеспечении безопасности полетов авиации в ходе операций в Сирии, заключенного ранее с Соединенными Штатами.

Накануне векером в ООН заявили, что не будут оценивать правомочность действий США, нанёсших ракетный удар по авиабазе в Сирии. «Мы не будем углубляться в вопрос о том, правомочно это или нет. Это наша позиция», — заявил официальный представитель Генсека ООН Стефан Дюжаррик.

 Тиллерсон: Россия должна выбрать между США и Асадом

Редакция Завтра

Россия должна сделать выбор: присоединиться к США и их единомышленникам, либо остаться на стороне сирийского президента Башара Асада, Ирана и группировки «Хезболла». Такое заявление во вторник, 11 апреля, на саммите G7 в итальянском городе Лукка сделал госсекретарь США Рекс Тиллерсон.

"Мы хотим облегчить страдания сирийского народа. Россия может быть частью этого будущего и сыграть в нем важную роль. Или Россия может продолжать поддерживать эту группу, которая, как мы полагаем, не отвечает ее интересам в долгосрочной перспективе", — приводит РИА Новости слова американского политика со ссылкой на Associated Press.

Тиллерсон заявил, что пока не ясно - Россия не смогла выполнить свои обязательства в Сирии или же оказалась некомпетентной. Однако это различие "не слишком много значит для мертвого".

Тиллерсон частично от имени США возложил ответственность на Россию за применение химического оружия якобы правительственными войсками Сирии в провинции Идлиб.

«Наличие запасов и постоянное использование химического оружия показывают, что Россия не выполнила свои обязательства 2013 г. по химическому разоружению Сирии. Нельзя сказать, результат ли это несерьезного подхода России или ее некомпетентности, но погибшим в итоге до этого нет дела. Мы не можем допустить, чтобы такое повторилось вновь», - заявил глава Госдепа, его цитирует "Интерфакс".

Госсекретарь отметил, что Вашингтон не считает, что у Асада есть какая-либо роль в будущем в Сирии, однако Соединенные Штаты заранее не предполагают, каким образом произойдет уход сирийского президента.

По завершении саммита G7 Тиллерсон отправится в Москву с первым визитом в качестве главы внешнеполитического ведомства США.

Двухдневный саммит "большой семерки" открылся в тосканском городе Лукка в понедельник, 10 апреля. Встреча предваряет саммит лидеров государств G7 на Сицилии, запланированный на конец мая и проходит на фоне масштабных протестов: на улицы города вышли сотни людей с плакатами «Тоскана против G7» и «Убирайтесь, убийцы!» и попытались штурмовать район, где заседают министры. Произошли столкновения с полицией, не менее пяти стражей порядка пострадали.

Ранее сообщалось, что Министры иностранных дел стран G7 на саммите в Лукке не приняли решения об аннонсированном прежде расширении санкций против России, которые требовал Лондон и Вашингтон.

В ночь на пятницу, 7 апреля, вооруженные силы США запустили 59 ракет Томагавк по авиабазе Шайрат правительственных войск, в районе провинции Хомс. (Подробнее здесь).

После случившегося Россия заявила о приостановлении действия Меморандума о предотвращении инцидентов и обеспечении безопасности полетов авиации в ходе операций в Сирии, заключенного ранее с Соединенными Штатами.

Накануне векером в ООН заявили, что не будут оценивать правомочность действий США, нанёсших ракетный удар по авиабазе в Сирии. «Мы не будем углубляться в вопрос о том, правомочно это или нет. Это наша позиция», — заявил официальный представитель Генсека ООН Стефан Дюжаррик.

 Крылатый подарок Трампа

бессмысленно набрасывать на Россию ошейник и тянуть в американское стойло, где господствует иной порядок вещей

Александр Проханов

Крылатые ракеты, запущенные с кораблей американского военно-морского флота, нанесли удар по сирийской авиационной базе. С этой базы поднимались самолёты ВВС Асада, осуществляя операции, согласованные с российскими воздушно-космическими войсками, и громили подразделения экстремистов в районе Хомса.

Это акт прямой агрессии против Сирии, деяние, разрушающее все прежние договорённости между Россией и Соединёнными Штатами о координации военных усилий в воздухе. Но этот ракетный удар, взрывавший сирийские ангары и склады с горючим, является одновременно ударом — хлёстким и хлюпающим — по физиономии российским элитам. Эти элиты, лишённые политического инстинкта, не обладающие полнотой информации, приветствовали приход Трампа как чудо, как волшебное явление, ниспосланное Господом Богом для спасения России. Как радовался наш МИД, как радовались газеты, радиостанции и телеканалы, как приветствовали Трампа наши политические обозреватели и высоколобые аналитики! Этот удар разрушил иллюзии о вечной дружбе между Трампом и Путиным, иллюзии о немедленной отмене санкций, иллюзии по поводу новых технологий, которые хлынут в нашу экономику и промышленность, иллюзии по поводу того, что российская политическая и экономическая элита будут приняты Западом как равные себе. Всё это испарилось среди взрывов американских крылатых ракет.

Какой же инфантильностью, недальновидностью, отсутствием реальных прогнозов должна характеризоваться внешнеполитическая машина России, чтобы питать все эти иллюзии и питать ими российское общество! Если нет надежды на дипломатов, высоколобых политиков и политических обозревателей, то всегда сохраняется надежда на офицеров российского Генштаба, которые, как полагают, перехватили две трети американских крылатых ракет, подлетавших к сирийской базе.

Трамп встречается с Си Цзиньпином. Нет, не с Путиным, как мечтали и пророчили наши политические оракулы и жрецы, а с лидером великого Китая. Час этой встречи и обстрел ракетами Сирии — не случайное совпадение. Американцы испытывают Китай. Хотят узнать его реакцию. Хотят убедиться, что Китай, поддерживая Россию и Сирию, не станет рисковать своими отношениями с Америкой. Но едва ли китайцы промолчат. Едва ли они продолжат переговоры с Трампом в его золотой, безвкусно обставленной гостиной.

Нежная лапка Хиллари Клинтон и жилистый кулак Трампа — это одна и та же конечность, которую Америка протягивает к любому району мира, где хоть на йоту пошатнулось американское мировое господство. Русские политики, экономисты, философы мучительно цеплялись за каждый намёк на благостное отношение, сложившееся при Горбачёве и Ельцине. Но этим российским кругам следует понять раз и навсегда, что Запад и Россия — не похожи. Мы изначально другие. Мы не встраиваемся в их мировой рисунок. Россия создана господом Богом иначе, чем они. У нас иные горы, реки, озёра, иной исторический опыт. Мы иначе строим, иначе сражаемся, иначе любим, иначе веруем, иначе относимся к народам мира и своему собственному, мессианскому народу. Бессмысленно набрасывать на Россию ошейник и тянуть её изо всех сил в американское стойло, где господствует другой порядок вещей. Где лошади, загнанной в стойло, дают иногда сено, иногда овёс, но чаще хлещут бичом.

Мы должны осознать, что теперь, когда наши отношения начнут обостряться, придётся рассчитывать только на свои силы. Мы будем действовать среди беспощадных врагов и вероломных союзников, среди могучих соперников и лицемерных друзей. И теперь, в который уж раз, можем рассчитывать только на дружелюбные объятия собственного флота и собственной армии.

Государство Российское, вырвавшись из-под асфальта, в который его закатал Ельцин, взрастает, проходя одну фазу роста за другой. Сегодня сложилось противоречие. Рост государства, его суверенность входят в конфликт с прозападной ельцинской элитой, для которой финансовая и духовная родина — это Запад: банки, Голливуд, RAND Corporation, а Россия — только добыча, из которой они продолжают выгрызать самые лакомые куски, оставляя русскому народу объедки.

Нам не избежать мобилизационной экономики, не избежать мобилизационного проекта. Без этого проекта нам никогда не подавить коррупцию, никогда не прервать утечку из России баснословных капиталов, никогда не подавить терроризм, который запустил свои грибницы во все крупные города России. Он питается саудовскими деньгами, а значит — американскими советниками и офицерами ЦРУ.

Америка ударила крылатыми ракетами по сирийской базе и тем самым осуществляет стратегический тест относительно России, её способности сохранить лицо в этом быстро меняющемся политическом мире. Как ответить России на бомбардировки сирийской авиабазы? Если Россия спасует, если пойдёт на уступки, если, не дай Бог, прямо или косвенно заявит, что режим Башара Асада не является для неё самоцелью, если она намекнёт, что готова сдать Башара Асада, то тем самым разрушит гигантские усилия, потраченные самой Россией на создание ближневосточного альянса. От России, как от зачумлённой, отшатнётся Иран, который очень мнителен и будет рассматривать Россию как страну-предателя. Отшатнутся Китай и Индия. Отшатнутся народы Европы, которые видят в России заступницу традиционных европейских ценностей. Отшатнутся страны, которые смотрят с надеждой на русскую силу и на русское возрождение.

Если Россия и Китай не откликнутся на этот зловещий акт, то следующим объектом удара будет Северная Корея с её ракетно-ядерными базами. Россия должна продемонстрировать свою стойкость, несгибаемость и верность своим военно-политическим союзам. Ей следует поставить зенитно-ракетные комплексы С-400 сирийской армии, чтобы та могла обезопасить своё небо. Ей следует поставить зенитно-ракетные комплексы С-400 и Северной Корее, которая в скором времени ожидает удара по своим стратегическим объектам. Чтобы американцам было неповадно развязывать вблизи России огромную, с непредсказуемыми последствиями, войну. И конечно, России следует асимметрично ответить американцам в Донбассе и на Украине. В ответ на бомбардировки в Сирии Россия должна нанести ракетные удары по установкам залпового огня и артиллерийским батареям украинских картелей, которые с близких дистанций расстреливают Донецк и Луганск, убивают русских, отрывая руки и ноги у детей, безнаказанно, на глазах у всего мира размахивая своим бандеровским знаменем.

Командующий ракетными войсками и артиллерией, отдай приказ: "Огонь!" И пусть русские крылатые ракеты, громящие позиции киевских артиллеристов, будут достойным ответом на крылатый подарок Трампа.

Казнят всё меньше милуют

Число казней в 2016 году снизилось более чем на 30%

Владимир Ващенко

Как следует из данных Amnesty International, в 2016 году в мире было приведено в исполнение на 37% смертных приговоров меньше, чем годом ранее. Тем не менее в мире сейчас ожидают казни более 18 тысяч человек. Впрочем, еще есть шанс, что кого-то из них помилуют или заменят им наказание на более мягкое. Эксперты утверждают, что совсем отказаться от казни человечество не сможет никогда.

Число смертных казней во всех странах мира в 2016 году сократилось на 37%. Таковы данные, опубликованные в ежегодном отчете международной организации Amnesty International.

«Всего в ушедшем году были казнены 1032 человека, что на 602 казненных меньше, чем в 2015 году. При этом доклад составлен без учета данных о количестве смертных приговоров, приведенных в исполнение в Китае, где данные о количестве казней составляют государственную тайну», — отмечается в документе.

Больше всего казней произошло в Иране (567 человек), на долю которого в ушедшем году пришлось 55% всех приведенных в исполнение смертных приговоров. Зато резко снизилось число казней в США — в 2016 году их там произошло только 20.

«Это самый низкий показатель в Соединенных Штатах с 1991 года», — сказано в докладе Amnesty International.

В числе лидеров по лишению жизни преступников остаются Ирак, где казнили 88 человек, Саудовская Аравия, где с жизнью расстались 154 нарушителя закона, Пакистан, где казнили 87 человек, и Египет, где таковых оказалось 44. Меньше всего казнили на Тайване и в Ботсване — по одному преступнику. Единственной страной в Европе, где в ушедшем году применялось наказание в виде смертной казни, оказалась Белоруссия. Там были расстреляны четверо осужденных. Всего, по данным Amnesty International, в прошлом году казнили преступников в 23 из 252 государствах мира.

В организации отмечают, что всего в двух странах сохранись публичные казни — это Иран и Северная Корея. Кроме того, в Бангладеш, Индонезии, Иране, на Мальдивах, в Нигерии, Пакистане и Папуа – Новой Гвинее этот вид наказания хотя бы раз применялся по отношению к людям, не достигшим 18-летнего возраста. В индонезийском государстве, а также в США, Японии и Пакистане смертную казнь применили по отношению к инвалидам или психически больным людям.

Что же касается смертных приговоров, то в ушедшем году в мире их вынесли в отношении 3117 преступников в 55 странах мира. Это значительно больше, чем в 2015 году, когда к смерти приговорили 1998 человек. Впрочем, в 2014 году к смертной казни во всем мире приговорили 2466 осужденных. Кроме того, Amnesty International отмечает, что на конец 2016 года в мире насчитывалось 18 848 человек, в отношении которых вынесен, но еще не приведен в исполнение смертный приговор.

Лидерами по числу подобных решений суда остаются Бангладеш, Демократическая Республика Конго, Индия, Индонезия, а также Египет и США.

Как сказано в докладе Amnesty International, в большинстве стран мира смертной казнью караются особые преступления: убийства двух или более лиц, убийства несовершеннолетних или же лишение жизни человека с особой жестокостью. Впрочем, в нескольких государствах казнить могут и за иные правонарушения. Например, в КНР, Индии, Индонезии, Иране, Кувейте, Лаосе и некоторых других странах Ближнего Востока и Средней Азии казнить продолжают за торговлю наркотиками и иными запрещенными веществами. Кроме того, в Северной Корее, Пакистане, Китае, Иране и Ливане смертью караются шпионаж и иные преступления, подпадающие под раздел местного уголовного кодекса под названием «Преступления против национальной или государственной безопасности». В Пакистане и Саудовской Аравии также человека могут казнить за «оскорбление пророка Мухаммеда» и «богохульство».

Amnesty International отмечает, что в сфере вынесения сметных приговоров и приведения их в исполнение есть и «позитивные сдвиги». К таковым организация отнесла полную отмену этого вида наказания, произошедшую в минувшем году в Бенине и Гвинее. В ряде других стран парламенты приняли серьезные ограничения для назначения судами казни. Например, национальная ассамблея Чада в сентябре приняла закон, по которому казнить человека можно только за преступления по статье «терроризм».

Адвокат Эдуард Бинецкий, который ранее представлял интересы россиянина Владимира Бута, осужденного в США, считает, что до конца отказаться от смертной казни человечество не сможет никогда.

«Никогда оно не откажется от кровной мести — ни на уровне государства, ни на уровне отдельного человека. При определенных обстоятельствах потеря близких людей приводит к желанию отомстить», — рассуждает юрист.

По его словам, большое количество приговоров вовсе не всегда ведет к снижению преступлений в той или иной стране.

«Принцип неотвратимости наказания заключается не в его суровости, а в том, что государство способно найти преступника и обезвредить, то есть не дать ему возможность продолжать совершать преступления. Смертная же казнь решает задачу мести — и все. Если у вас общество не здорово, то уровень преступности сохранится высоким и при большом числе казней», — сказал эксперт. Он добавил, что снижение числа казней в США говорит о целенаправленной политике государства, направленной на постепенный отказ от данного вида наказания.

Не смешите мои «Пуккыксоны»

КНДР заявила о готовности ответить на провокации США

Александр Атасунцев

Режим Ким Чен Ына готов встретить авианосную ударную группу США у своих берегов. Таков смысл послания МИДа страны, распространенного ЦТАК. По мнению северокорейской дипломатии, действия американцев лишь подтверждают правоту Пхеньяна, выбравшего курс на наращивание ударного ядерного потенциала.

Пхеньян готов принять решительные меры в ответ на действия провокаторов. Об этом говорится в заявлении МИД КНДР, опубликованном на сайте Центрального телеграфного агентства Кореи (ЦТАК). Так ведомство отреагировало на решение США направить авианосную ударную группу ВМФ к берегам Корейского полуострова.

«Мы никогда не будем молить о пощаде и примем серьезнейшие контрмеры против провокаторов, чтобы защитить себя с помощью мощного оружия и продолжить выбранный нами путь», — говорится в заявлении МИДа страны.

Северная Корея считает, что «безумные действия США, которые направлены на вторжение в КНДР, достигли серьезной фазы». Пхеньян также заявляет, что власти США «в полной мере ответят за последствия своих возмутительных действий».

В воскресенье стало известно о незапланированном выдвижении к берегам Кореи авианосной ударной группы (АУГ) во главе с авианосцем «Карл Винсон». Этому событию предшествовал официальный отказ США в марте 2017 года от политики «стратегического терпения» в отношении Пхеньяна, подразумевающей попытку постепенного удушения КНДР экономическими методами в надежде на смену режима.

Решение отправить ударную группу ВМС к берегам Корейского полуострова было принято неожиданно — авианосец «Карл Винсон» и группа сопровождения должны были отправиться из Сингапура в Австралию. Однако необходимость такого шага обосновал официальный представитель Тихоокеанского командования ВС США Дейв Бэнхем, назвавший выдвижение эскадры «мерой по обеспечению безопасности и поддержанию присутствия в западной части Тихого океана».

К таким решительным мерам Вашингтон перешел после того, как Пхеньян на прошлой неделе провел испытательный пуск баллистической ракеты. По данным южнокорейских военных, это была ракета среднего радиуса действия типа «Пуккыксон-2». Она пролетела 60 км, достигнув максимальной высоты полета 189 км.

Совет Безопасности ООН соответствующими резолюциями запретил Северной Корее пуски ракет с использованием баллистических технологий. И в этот раз члены Совбеза выразили серьезную озабоченность действиями властей КНДР, отметив, что они направлены на дестабилизацию ситуации и являются «вопиющим и провокационным» неповиновением требованиям международных сил по поддержанию мира.

Только в марте Пхеньян испытал четыре баллистические ракеты, запустив их в сторону Японского моря. Три из них упали в японской исключительной экономической зоне. При этом в Пхеньяне не скрывали, что пуск этих ракет является отработкой потенциальных ударов по американским военным базам на территории Японии.

Наращивание военного присутствия в ответ на испытание КНДР баллистической ракеты сопровождается заявлениями американских представителей о готовности к решительным действиям против государств, подрывающих международную безопасность, — Сирии, Северной Кореи и Ирана.

Накануне советник по национальной безопасности Герберт Макмастер в интервью Fox News рассказал, что президент США Дональд Трамп приказал ему подготовить «полный спектр возможностей» для противостояния ядерным и ракетным угрозам, которые исходят от Северной Кореи.

США предполагают, что демонстрация готовности к военной акции заставит главного экономического партнера страны, Китай, установить экономическую блокаду КНДР и тем самым принудить Пхеньян к уступкам.

В Пхеньяне же считают, что угроза, исходящая от США, наглядно подтвердила оправданность развития северокорейских ядерных и ракетный программ. «Сложившаяся тяжелая ситуация лишний раз доказала, что (Северная Корея) была права, когда всеми способами наращивала собственные возможности в области самообороны и упреждающих атак с опорой на ядерное оружие», — заявили в МИД КНДР.

У Пхеньяна практически нет технических возможностей для борьбы с АУГ США в море — военно-морские силы Корейской народной армии носят прибрежный характер, и их наиболее опасными для противника компонентами являются многочисленные, но примитивные малые подводные лодки и боевые катера, которые могут использоваться только для диверсионных действий вблизи побережья.

Поэтому основная опасность заключается в том, что Пхеньян, не имея возможности нанести серьезные потери атакующим американским силам, вероятно, направит ответный удар по гражданским целям в Южной Корее и Японии.

КНДР имеет, по большинству современных оценок, от 10 до 20 ядерных зарядов. Ядерный удар по густонаселенным районам Южной Кореи и Японии вызовет катастрофу глобального масштаба, отмечают эксперты.

Свыше 30 атомщиков из семи стран мира собрались в Десногорске, где Московский центр Всемирной ассоциации компаний-операторов атомных электростанций (ВАО АЭС – МЦ) и Смоленская станция организовали стартовый обучающий курс «Лидерство. Принятие эксплуатационных решений».

Как отметил руководитель программы профессионального и технического развития ВАО АЭС – МЦ Андрей Лукьяненко, семинар состоял из двух частей: теории и практики. Эксперты представили требования официальных документов ВАО АЭС к процессу принятия эксплуатационных решений, а затем в группах разобрали примеры реализации этих требований на реальных событиях.

Представитель Московского центра ВАО АЭС на Смоленской станции Дмитрий Базарев, сообщил, что принятие эксплуатационных решений – сложный процесс, в который вовлечено большое число руководителей, технических специалистов разных областей деятельности. «В команду подбираются все заинтересованные стороны, например, если предстоит решать проблему старения оборудования, участвуют представители от эксплуатации, ремонта, инженерной поддержки, – рассказал Дмитрий Николаевич. – Решений может быть предложено множество, но, в конце концов, коллективным мышлением выбирается единственно верное с точки зрения всей команды, которое будет реализовываться, сохраняя баланс между безопасностью и экономическими показателями АЭС», - сказал он.

К тематике семинара проявили интерес не только специалисты российской атомной энергетики, но и операторы Украины, Беларуси, Болгарии, Чехии, Китая и Ирана. В завершение встречи все отметили актуальность и необходимость полученных знаний. Организация процесса принятия эксплуатационных решений отличается в разных странах. Методология, заимствованная в Парижском центре ВАО АЭС, имеет много полезного, и ее применение внесет свой вклад в достижение главной цели атомщиков всего мира – обеспечение безопасности АЭС.

«Я благодарю Смоленскую АЭС за то, что предоставила нам возможность на своей площадке получить важную для атомных станций информацию, – подчеркнул заместитель главного инженера АЭС «Бушер» Фарзи Кахкеш. – Весь мир смотрит на нашу большую атомную семью. Мы едины, независимо от того, где действует АЭС, поэтому должны помогать друг другу в повышении уровня безопасности, чтобы все знали, что атомные станции – это мирная техника и один из безопасных и экологически чистых источников получения энергии».

Министр обороны Российской Федерации генерал армии Сергей Шойгу и Министр обороны и поддержки вооруженных сил Исламской Республики Иран бригадный генерал Хоссейн Дехкан провели телефонный разговор

11 апреля по просьбе иранской стороны состоялся телефонный разговор Министра обороны Российской Федерации генерала армии Сергея Шойгу и Министра обороны и поддержки вооруженных сил Исламской Республики Иран бригадного генерала Хоссейна Дехкана.

Министры обсудили ситуацию в регионе, сложившуюся после нанесения США ракетного удара по аэродрому Шайрат. Стороны квалифицировали действия США как противоречащие международному праву, способствующие активизации ИГИЛ и других террористических организаций.

Были обсуждены вопросы координации действий в Сирии по дальнейшей борьбе с международным терроризмом.

Департамент информации и массовых коммуникаций Министерства обороны Российской Федерации

На Вьетнам пришлось свыше половины российского экспорта кукурузы в марте

За март 2017г. Россия экспортировала 622,567 тыс. тонн кукурузы. Это на 44,6% больше, чем в феврале, но на 7% меньше экспорта марте 2016г.

Вьетнам импортировал кукурузы в 3,2 раза больше, чем в феврале и со второго места (с долей 23,8%) поднялся на чистое первое с огромным отрывом от остальных покупателей (с долей 52,6%).

Турция импортировала на 5,6% меньше, чем в феврале, но вышла на второе место с долей 10%. На третьем с долей 9,6% Иран.

Всего в марте российская кукуруза была отправлена по 19 зарубежным адресам (22 в феврале).

Сдайте Асада — пригласим на саммит

Трамп и Мэй убеждают Россию отказаться от союза с Асадом

Дарья Зорилэ

В итальянской Лукке проходит саммит глав министерств иностранных дел стран G7. На нем глава Форин-офиса Борис Джонсон, отказавшийся от запланированного визита в Москву, вероятно, разыгрывает роль «плохого полицейского» и требует введения новых санкций в отношении России. Госсекретарь Рекс Тиллерсон, согласно сообщениям СМИ, выступает «хорошим копом» и планирует предложить Москве выгодное предложение в обмен на «сдачу» Асада.

Накануне саммита руководителей министерств иностранных дел глава Форин-офиса Борис Джонсон заявил, что группа G7 намерена обсудить введение нового пакета санкций против России, если та не откажется от поддержки президента Сирии Башара Асада. Такие заявления премьер-министра Великобритании связаны с недавними атаками в Сирии против оппозиции с использованием химического оружия. Борис Джонсон убежден, что санкции должны быть введены против сирийских военных деятелей, а также против российских военных лиц, так как именно они несут ответственность за поддержку сирийских сил.

Однако Запад готов предложить России альтернативный вариант, чтобы избежать расширения санкций. Согласно информации британской The Telergraph, западная дипломатия предложит России взамен на отказ от поддержки Башара Асада, вернуть страну в состав неформального клуба индустриально развитых держав «большой семерки» (которая таким образом опять станет «большой восьмеркой»). Если же Москва не согласится на данные условия, то будут введены новые санкции.

Таким образом, по мнению источника издания, к Москве применят метод «кнута и пряника».

Сообщается, что именно с таким предложением в Москву прибудет Рекс Тиллерсон, который отправится с визитом в Кремль сразу после двухдневного саммита G7, проходящего в итальянской Лукке.

В понедельник МИД Италии также сообщил, что министр иностранных дел Анджелино Альфано провел телефонные переговоры со своим иранским коллегой, в ходе которых Мохаммад Джавад Зариф подтвердил, что Тегеран осуждает и считает «неприемлемым использование химического оружия».

В сообщении также говорится, что Альфано призвал Иран использовать свое влияние в регионе, чтобы предотвратить повторение атак, а также способствовать ликвидации химического оружия и прекращению огня. Другие ведущие страны региона, включая Турцию, Саудовскую Аравию, Иорданию и ОАЭ, также обеспокоены ситуацией в Сирии и намерены провести консультации на полях саммита G7 во вторник.

Кроме того, британский премьер Тереза Мэй и президент США Дональд Трамп провели телефонный разговор, где затронули тему России. «Премьер-министр и президент сошлись на том, что сейчас есть уникальная возможность убедить Россию, что ее союз с Асадом больше не отвечает ее стратегическим интересам», — говорится в сообщении на сайте британского правительства.

Кроме того, они обсудили предстоящий визит в Москву госсекретаря США Рекса Тиллерсона. «Они согласились, что визит госсекретаря Тиллерсона в Москву на этой неделе дает возможность добиться прогресса на пути к решению, которое позволит обеспечить долгосрочное политическое урегулирование», — говорится в заявлении.

«Россия на это не пойдет»

По мнению Дмитрия Суслова, заместителя директора Центра европейских и международных исследований НИУ ВШЭ, Россия не откажется от поддержки своего союзника Башара Асада в обмен на возврат членства в «большой семерке».

«На самом деле, ни США, ни другие западные страны реально не рассматривают возвращение России в G7. И это связано не только с ситуацией на Ближнем Востоке — остается также и украинский конфликт, в котором позиции стран расходятся», — прокомментировал предложение «Газете.Ru» эксперт.

Но самое главное, на что обратил внимание Суслов, это то, что Россия сама не видит смысла в возвращении в G7.

«У России сейчас другие ориентиры. Помимо «большой двадцатки» она уделяет внимание БРИКС и ШОС. Именно в этой связи возвращение в международный клуб не стоит в повестке дня. Более того, это никак не соответствует нашим внешним политическим интересам. На данный момент Россия выступает как независимая держава и централизует свои силы, в частности, и на Ближнем Востоке. Она ведет независимую политику. И это важнейшая политическая активность и ценность», — считает Дмитрий Суслов.

Собеседник «Газеты.Ru» убежден, что в настоящее время на Западе хотели бы добиться прекращения поддержки правительства Башара Асада со стороны России, о чем там открыто заявляют. Именно поэтому будет предпринята попытка оказать на Россию психологическое давление.

«Во время своего визита в Россию Тиллерсон будет настаивать на смене политики в Сирии в обмен на неявные бонусы. Если ответ будет негативным, то речь пойдет о введении некоторых новых санкций, которые, по сути, будут лишь частично расширять уже принятые. Это не будут качественно новые санкции, так как все, что осталось ввести Западу, если проводить аналогию с Ираном, — это эмбарго на электронные носители.

Но это будет уже фактическим реальным объявлением войны. Такой поворот будет ущербом и самому Западу.

Именно поэтому они будут расширять уже существующие санкции: увеличивать списки лиц, которым запрещен въезд, накладывать санкции на российские банки. Это более вероятно», — полагает Суслов.

По мнению эксперта, санкции в любом случае будут носить лишь символический характер. От Трампа ждут, что он проявит определенную твердость в решениях. США выступают сейчас с позиции силы.

«Трампу нужно такое решение, так как он уже сказал «А» — это атака в Сирии, и сейчас ему нужно продолжать свою политику и говорить «Б».

Однако Дмитрий Суслов уверен, что Россия не пойдет на такой шаг, так как для нее изменение политики в Сирии будет означать поражение и унижение, а также перечеркнет всю логику внешней политики за последние 10 лет.

В качестве небольшой заявки на альтернативную сирийской повестку в Лукке прозвучал вопрос о ядерном потенциале КНДР. На полях саммита министр иностранных дел Италии Анджелино Альфано встретился со своим японским коллегой. Он заявил, что европейское сообщество едино в своей воле заставить Северную Корею прекратить испытания баллистических ракет.

Альфано также заявил, что Европейский союз и Италия пристально следят за ситуацией в Восточно-Китайском море, а также за тем, какое влияние она оказывает на мировую торговлю, безопасность и стабильность.

Министр иностранных дел Италии также подчеркнул, что он сохранит преемственность идей своего японского предшественника-председателя G7 в области «социального, экономического и экологического благополучия и безопасности».

"Или мы, или - Ассад". США, Британия и Турция ставят ультиматум России

Как стало известно The Sunday Times, в ближайшее время США и Британия собираются прямо обвинить Россию в соучастии в военных преступлениях в Сирии и потребовать от Путина прекратить поддержку «кровавого режима» Асада. Частично к странам Запада присоединилась и Турция.

Госсекретарь США собирается обвинить Москву в нарушении соглашения от 2013 года о наблюдении за уничтожением сирийского химического оружия, подчеркнув, что, таким образом, российская сторона не выполнила своих обязательств.

По данным газеты, визит Тиллерсона в Москву является частью совместного плана США и Великобритании, которые собираются потребовать от президента России Владимира Путина прекратить военную поддержку сирийского лидера Башара Асада и начать переход к новому режиму.

Наверное, не случайно, что тему немедленно подхватил и турецкий лидер Эрдоган.

Как сообщает агентство Anadolu, Москве следует присоединиться к позиции США по Сирии после применения армией Асада химического оружия в провинции Идлиб 4 апреля.

«Мы надеемся, что это не ограничится только действиями США. Мы надеемся, что Россия также присоединится или по крайней мере перестанет защищать Асада», — заявил Эрдоган.

Эксперт "НИ" Мехмет Эмин Икбал Дюрре еще в конце января предсказывал такой поворот событии:

"Либо Анкара будет противостоять стремлениям Трампа и его новой команды в коалиции с Ираном и Россией. Вторая - это, как минимум, лояльность политике США. Одним словом, суть заключается в том, кого же все-таки выберет Турция. Или откажется от кардинальных решений, и выберет путь восточной уклончивости и лавирования между Россией и США. Но такая политика мягкого лавирования не продлится бесконечно, а именно до референдума по принятию новой конституции Турции, согласно которой страна перейдет на президентскую систему власти. Будет это в апреле текущего года, после чего Эрдогану придется расставить приоритеты. Для меня, очевидно, что приоритеты будут в сторону США. Кто это видит под другим углом и в ином свете, советую снять розовые очки."

Таким образом, власти России оказались перед очень непростым выбором и могут оказаться без поддержки в своей сирийской кампании - как со стороны Запада, так и Турции. Остается надеяться на союз с Ираном.

И сегодня президенты России и Ирана Владимир Путин и Хасан Рухани провели телефонный разговор, сообщает пресс-служба Кремля.

Разговор состоялся по инициативе иранской стороны, уточнили в пресс-службе.

«Состоялся обмен мнениями по ситуации в Сирии. С обеих сторон была отмечена недопустимость агрессивных действий США против суверенного государства в нарушение норм международного права. В.Путин и Х.Рухани высказались за объективное, непредвзятое расследование всех обстоятельств инцидента с химическим оружием 4 апреля в сирийской провинции Идлиб», — говорится в сообщении, опубликованном на сайте президента России.

Денис Мантуров провел встречу с президентом ПАО «АвтоВАЗ» Николя Мором.

10 апреля состоялась встреча Министра промышленности и торговли Российской Федерации Дениса Мантурова с президентом ПАО «АВТОВАЗ» Николя Мором.

В ходе беседы Николя Мор заявил, что по итогам 2016 года бренд LADA занял 20% российского рынка легковых автомобилей. В I квартале 2017 года на внутреннем рынке АВТОВАЗ реализовал 61 447 авто (что на 8% больше по сравнению с аналогичным периодом прошлого года), из них в рамках действующих программ стимулирования спроса – более 40 тыс. автомобилей LADA. В том числе, по программе льготного автокредитования реализовано более 19 тыс. автомобилей, по программе льготного лизинга более тысячи автомобилей, в рамках программы обновления парка более 24 тыс.

Денис Мантуров и Николя Мор обсудили ряд задач, решить которые предстоит инжиниринговой службе предприятия, в целях развития LADA Connect (телематические системы и беспилотные функции), проектов по запуску производства автоматической коробки передач, перспективных требований СО2 для европейского рынка.

Для реализации этих проектов Министр порекомендовал президенту АВТОВАЗа привлечь возможности ГНЦ «НАМИ» и использовать его накопленный потенциал, как кадровый, так и технический.

Также президент АВТОВАЗа поделился планами по расширению географии экспортных поставок. Среди ключевых стран-покупателей новых российских автомобилей LADA – Казахстан, Иран, Китай, Германия и др. В целом, объем экспорта автомобилей и автокомпонентов в 2017 году АВТОВАЗ планирует увеличить на 50% благодаря мерам господдержки.

Справочно:

В настоящее время компания ПАО «АВТОВАЗ» осуществляет производство автомобилей под брендами LADA, Renault, Nissan, Datsun и компонентов.

На заводе в Тольятти, мощность которого составляет 650 тыс. автомобилей в год, осуществляется производство автомобилей LADA Granta, LADA Priora, LADA XRAY, LADA Largus, LADA 4x4, Renault Sandero, Renault Logan, Nissan Almera, Datsun mi-Do, Datsun on-Do и машинокомплектов под брендом LADA, экспортируемых на сборочные предприятия в Казахстане и Египте, а также поставляемых на предприятие ОАО «ЧЕЧЕНАВТО» и производственную площадку в г. Ижевск. Объем выпуска автомобилей в 2016 году составил 312 тыс. в Тольятти и 96 тыс. в Ижевске (автомобили и комплекты).

На заводе в Тольятти освоено производство таких компонентов как: двигатель, коробка переключения передач, элементы подвески, элементы экстерьера и интерьера, штампованные детали кузова. В 2016 году были осуществлены мероприятия по модернизации производственных линий, позволившие освоить выпуск новых двигателей H16 объемом 1,6 литра и двигателей 21179-10 объемом 1,8 литра (литье блоков цилиндра, литье головки блока, механообработка основных элементов двигателя).

Никки Хейли в роли вдохновителя терроризма

Владимир МАКСИМЕНКО

Кризис правосознания в США углубляется

Отсутствие результативности двух подряд заседаний Совета Безопасности ООН (5 и 7 апреля), одно из которых проходило сразу после американского ракетного удара по Сирии, является прямым следствием того, что на сегодняшний день члены Совбеза – и «мировое сообщество» – расколоты по двум принципиальным вопросам.

Вопрос первый: является ли Сирия суверенным государством и, следовательно, следует ли рассматривать заявление постпреда США при ООН Никки Хейли о «неизбежной» (inevitable) смене режима в Сирии не просто как грубый дипломатический ляп, а как абсолютно неприемлемое высказывание, вдохновляющее террористов на то, чтобы добиться смены законной власти в Сирии путём перманентного вооружённого насилия? (Я не употребляю применительно к террористам неудачное выражение «вооружённая оппозиция», поскольку оппозиция, взявшая в руки оружие, автоматически становится на путь террора)

И вопрос второй: является ли Совет Безопасности ООН тем органом, на который, в соответствии со статьей 24 Устава ООН, возложена главная ответственность за поддержание международного мира и безопасности и, следовательно, следует ли рассматривать американские ракетные удары по Сирии, предпринятые в обход СБ ООН, «в нарушение норм международного права», как агрессию в точном значении этого понятия международного права?

Ответы на данные вопросы настолько самоочевидны, что сами вопросы кажутся нелепостью. Однако от этих вопросов сейчас не уйти, их приходится задавать, потому что «мировое сообщество» выглядит сегодня так, что его члены отвечают на данные вопросы противоположным образом. Точнее, некоторые из членов этого сообщества попросту отмахиваются от самих вопросов, ибо отлично знают, что выбрали заведомо неправильный ответ, и при этом грозят, что будут на неправильном ответе настаивать.

Продолжать возмущаться по такому поводу или ограничиваться призывами к соблюдению международного права, которые не хотят слышать, не имеет смысла. Наверное, если некоторые заявления и действия администрации США превращают нелепые вопросы в неотвязную «злобу дня», то есть что-то глубоко нездоровое и порочное в том миропорядке, при котором из уст американского чиновника средней руки могут раздаваться звучащие на весь мир «целеуказания» по поводу смены режима в том или ином государстве. Сегодня в Сирии, завтра в Северной Корее, послезавтра где-нибудь ещё.

Соображения, которыми поделилась постоянный представитель США при ООН Никки Хейли в интервью CNN 9 апреля, заслуживают того, чтобы не проходить мимо. Таких высказываний из коридоров власти в Вашингтоне за все шесть лет сирийской войны ещё не звучало. Впрочем, и удар американскими ракетами по Сирии стал первым за шесть лет. И трёх месяцев не прошло, как новый президент США занял свой офис в Белом доме, а он уже показал миру, что американская держава может руководствоваться на международной арене известным правилом литературного шерифа «Сначала стреляй, а потом задавай вопросы». Другие державы первого ряда не могут не сделать из этого свои выводы.

Чтобы оценить в полной мере заявление Никки Хейли в интервью CNN, стоит напомнить, что в ходе борьбы за пост президента США Дональд Трамп, оппонируя связке Обама – Клинтон, высказывал очень трезвую мысль, когда называл «идиотизмом» соединение «в одном флаконе» борьбы против террористического «Исламского государства» (ИГ) и попыток сместить Башара Асада.

Если воспользоваться этим хлёстким и вполне справедливым выражением тогдашнего кандидата в президенты США Дональда Трампа, интервью госпожи Хейли оставляет полное ощущение, что «идиотизм» готовится восторжествовать (если, разумеется, Америка и остальной мир с этим согласятся).

Подобное ощущение возникает из трёх приоритетов американской политики на сирийском направлении, как они обозначены и сведены воедино госпожой Хейли, представившей их в виде, так сказать, стратегической триады: «отстранить Асада от власти»; «победить ИГИЛ»; «покончить с иранским влиянием [в Сирии]».

Логика соединения трёх приоритетов в одной комбинации не оставляет сомнений: борьба с терроризмом здесь является ложной целью, или прикрытием планов свержения существующих режимов в Сирии и в перспективе – в Иране.

Учитывая тесное взаимодействие в борьбе с ближневосточным терроризмом Сирии, Ирана и России, фразу из интервью Никки Хейли «мы не видим мирную Сирию с Асадом у власти» можно понять однозначно – как опрометчивое, чтобы не сказать хуже, обещание войны, у которой не видно ни конца ни края.

Поэтому в Иране и считают, что если США не остановить, «нападение на Сирию станет только началом».

Иран: если США не остановить, нападение на Сирию станет только началом

Николай БОБКИН

Новый замысел администрации США в Сирии во многом базируется на предложениях израильского руководства: снизить уровень возросшего влияния России на Ближнем Востоке, поссорить Москву и Тегеран, выдавить Иран и отряды ливанской партии «Хезболла» из Сирии, оставить российские ВКС без воюющих на земле союзников, отбросить армию Асада на грань военного поражения.

Нет сомнений, что санкционированные Трампом ракетные удары по сирийскому военному аэродрому являются частью этих планов. Однако вбить клин в добрые отношения Москвы и Тегерана не получилось. Россия и Иран демонстрируют небывалое взаимопонимание на высшем военном уровне.

8 апреля состоялся телефонный разговор начальников генеральных штабов вооружённых сил двух стран дивизионного генерала Мохаммада Хосейна Багери и генерала армии Валерия Герасимова. В этот же день обменялись мнениями по последним событиям в Сирии секретари Советов Безопасности Ирана и России Али Шамхани и Николай Патрушев. Расхождений в оценках происходящего нет: удар США - очевидный и заранее спланированный акт агрессии. Ясны и цели Вашингтона: замедлить наступление сирийской армии и укрепить морально состояние террористов и их покровителей.

Что касается инцидента с химическим оружием, то обе стороны выразили поддержку предложению Дамаска о проведении на месте, в Хан-Шейхуне, независимого расследования этого происшествия. При этом, как считает президент Роухани, «миссия по установлению фактов не должна включать корыстных людей, и США не должны руководить ей». Справедливое замечание, вполне соответствующее российской позиции.

Напомним, что в Заявлении МИД России в связи с вооружённой акцией США в Сирии (7 апреля 2017 г.) также выражено недоверие к обоснованию вооруженной акции Вашингтона. В документе прямо сказано о том, что США извратили произошедшее, а американская сторона не может не понимать, что сирийские правительственные войска не применяли химическое оружие, которого «у Дамаска попросту нет, что неоднократно подтверждалось квалифицированными специалистами». Иран также настаивает на непричастности Дамаска к инциденту с применением химоружия.

Солидарны с Москвой иранцы и в том, что в окружении президента США лишь делают вид, что не понимают очевидных вещей. Глава МИД ИРИ Джавад Зариф напоминает: «Раньше ООН обезоружила Сирию, но не обезоружила террористов… У сирийцев никогда не было газа зарин, то есть у сирийского правительства вообще нет химического оружия». Полное согласие сторон есть и в оценках опасности игнорирования американским руководством фактов наличия у террористов и применения ими химического оружия не только в Сирии, но и в Ираке. В связи с этим президент Роухани в своём выступлении напрямую обратился к американскому коллеге Трампу: «Если вы были честны в своих намерениях бороться с террористами, почему вы атаковали сирийскую армию?»

Таким образом, в реакции иранского руководства на ракетные удары США по Сирии можно выделить два основных аспекта: стремление не допустить продолжения Вашингтоном вооружённой агрессии и не позволить сирийской оппозиции перейти к активным боевым действиям против правительства Асада. Обе эти задачи Тегеран рассчитывает решать во взаимодействии с Россией.

Остановить Америку, как полагают в руководстве Исламской Республики, должна жёсткая позиция Москвы и совместные усилия двух стран с целью достижения международного осуждения односторонних действий США. К этому призывают все иранские руководители, выступившие с призывами о проведении расследования обстоятельств применения химического оружия, ставшего поводом для принятия решения президентом Трампом о нанесении ракетных ударов.

«Американцы думают, что являются одновременно мировым полицейским и судьей», – заявил Хасан Роухани. Поставив вопрос о том, под каким юридическим предлогом была осуществлена военная агрессия США против суверенного государства, иранский президент категорически отверг наличие химического оружия у Дамаска и подчеркнул, что Вашингтон «вопиющим образом нарушает нормы международного права». Если США не остановить, «нападение на Сирию станет только началом», предупреждает спикер иранского парламента Али Лариджани.

При этом в Иране признают, что взаимодействие России и США в урегулировании сирийского кризиса приобрело важное значение. По мнению иранской стороны, Москве и Вашингтону необходимо достигнуть соглашения, чтобы предотвратить дальнейшую эскалацию кризиса. Более того, руководство Ирана не проявляет заинтересованности в росте напряжённости в отношениях Москвы и Вашингтона, считая, что это лишь вредит безопасности Ближнего Востока. В Тегеране исходят из того, что у сирийского кризиса нет иного решения кроме как на путях политического диалога, в котором Кремлю и Белому дому отводится первостепенная роль. При этом оставаться в стороне от российско-американского переговорного процесса по Сирии иранцы не желают.

Правда, сегодня риск «остаться в стороне» незначителен, так как у Тегерана сохраняются прямые и устойчивые отношения с сирийским президентом. России при сохранении курса на поддержку Башара Асада сотрудничество с Ираном необходимо, это понимают и в Москве, и в Тегеране. 9 апреля президент Роухани в телефонном разговоре с президентом Асадом подтвердил, что Иран «будет поддерживать сирийский народ в борьбе с терроризмом и сохранении территориальной целостности Сирии». При этом он особо отметил, что дальнейшая координация действий между Ираном, Сирией и Россией даст положительный эффект в борьбе с терроризмом.

Отметим, что у Дамаска выбор союзников весьма органичен, а на Ближнем Востоке, пожалуй, сегодня лишь союз с Ираном можно считать прочным. С приходом в Белый дом новой администрации это стало ещё более очевидным. Сближение с Саудовской Аравией считается одной из главных внешнеполитических новаций президентства Дональда Трампа. Саудовский король поздравил Трампа с нанесением ракетного удара по Сирии. Их телефонный разговор состоялся 7 апреля, в день атаки на сирийский аэродром, при этом король Салман особо отметил «мужественное решение» американского лидера нанести ракетный удар «в свете неспособности международного сообщества остановить Асада». Эр-Рияд остаётся одним из самых ярых противников Дамаска, поддерживая суннитские вооружённые группировки, борющиеся за свержение Асада, и при этом ведёт борьбу с Ираном за доминирование в регионе.

Военные действия, начатые Соединёнными Штатами в Сирии, сделают политический процесс урегулирования сирийского конфликта ещё более чувствительным к саботажу и ещё более неопределённым. Нельзя исключать, что американская администрация попытается в очередной раз склонить Кремль к отходу от сотрудничества с Тегераном. Однако, как показывают последние события, разорвать связи между Россией и Ираном у американцев не получается.

Фон дер Ляйен полагает, что США могут преподнести «сирийский урок» и Северной Корее

Наталия МЕДЕН

Накануне очередной ежегодной встречи министров иностранных дел G7, которая проходит 10-11 апреля в Риме, лидеры немецких социал-демократов публично выступили с предостережением относительно возможных последствий нагнетания напряжённости в Сирии. Впрочем, звучали эти предостережения довольно двусмысленно.

В статье, которую 9 апреля поместила газета Welt, кандидат на пост немецкого канцлера от социал-демократической партии Мартин Шульц высказал обеспокоенность угрозой прямой военной конфронтации между США и Россией из-за Сирии, и в том же духе высказался министр иностранных дел Германии Зигмар Габриэль. Он заявил центральному телеканалу, что повторение ударов 7 апреля угрожает «в итоге привести к конфликту, который затронет не только Сирию… Речь идёт… и об Иране, Саудовской Аравии, о соседних странах». При этом глава внешнеполитического ведомства Германии назвал нанесение удара по сирийской военной базе приемлемым, а Шульц счёл американский ракетный удар по Сирии «адекватной реакцией» на химическую атаку, которую Запад бездоказательно инкриминирует сирийским властям. Сошлись два политика и в том, что раскритиковали ООН за неспособность разрешить кризис, а Шульц ещё и назвал международное право, запрещающее применение химического оружия, «беззубым».

Вся эта риторика выводит за скобки вопрос о том, какая сторона применила химическое оружие. Известно, что Германия принимала участие в уничтожении, согласно международным договорённостям, имевшихся у сирийской армии запасов химического оружия, поэтому Габриэль и заявил, что по итогам разговора со своим российским коллегой рассчитывает на сотрудничество с Россией в выяснении обстоятельств трагедии в Идлибе.

В реакции лидеров немецких социал-демократов на агрессию США против Сирии обращают на себя внимание два обстоятельства.

Во-первых, исходной точкой новой фазы драматического международного кризиса вокруг Сирии называется инцидент с химическими ОВ в сирийской провинции Идлиб, тогда как на самом деле спусковым крючком кризиса стало превращение этого инцидента в повод для нанесения американского ракетного удара по Сирии. Во-вторых, обеспокоенность социал-демократов парадоксально сочетается с выводом о том, что нужно использовать момент и побудить Россию к отказу от поддержки Асада. Это как раз то, с чем американский госсекретарь Рекс Тиллерсон прибывает в Москву и что Зигмар Габриэль называет теперь «ключевым условием» дипломатического разрешения конфликта.

То есть в данном случае (как, впрочем, почти всегда) немецкая дипломатия идёт на поводу у Вашингтона, где новая администрация совершила крутой разворот на 180 градусов и снова, как при Обаме, рассматривает отстранение Башара Асада от власти в качестве одного из приоритетов американской политики в Сирии. Тех, кто вынашивает подобные планы, надеясь при этом найти «понимание» в Москве, нисколько не смущает проблема, которую многие на Западе хорошо видят и на которую указывает, в частности, швейцарская Neue Züricher Zeitung: «Если режим Асада назавтра будет сметен, Западу придётся иметь дело с раздираемой внутренними раздорами политической и военной оппозицией, в которой сегодня задают тон экстремистские силы».

Больше того. Пока социал-демократы, не теряющие надежды на сентябрьских выборах провести своего кандидата Мартина Шульца в канцлеры, делают вид, что могут в чём-то дистанцироваться от последних действий США в Сирии, другие немецкие политики фактически толкают Трампа под руку. Министр обороны Германии Урсула фон дер Ляйен беззаботно рассуждает о том, что американский удар по сирийской авиабазе – очень удачный ход, «предупредительный удар» одновременно по Сирии и… Китаю (!). Отмечая, что отдачу приказа о нанесении удара по Сирии американский президент приурочил к визиту в США председателя КНР Си Цзиньпина, фон дер Ляйен полагает, что тем самым Белый дом дал понять китайцам: США не остановятся перед тем, чтобы преподнести аналогичный «урок» Северной Корее.

Что касается двухдневной встречи министров иностранных дел G7, которая проходит сейчас в итальянской Лукке, то её организаторы не скрывают основной задачи, ради которой они собрались: это выработка Западом единой линии противодействия России в Сирии. Итальянский министр иностранных дел Анджелино Альфано в последнюю минуту сообщил, что к специальному заседанию по сирийскому вопросу, которое намечено на 11 апреля, приглашены министры иностранных дел Турции, ОАЭ, Саудовской Аравии и Катара.

Россия будет поставлять самолеты-амфибии в Иран

Российский чиновник сообщил, что Россия подписала контракт с Ираном на строительство десантных самолетов-амфибий "Орион-20" для Тегерана, сообщает Fars News.

"Самолет-амфибия "Орион" может взлетать и приземляться на воду и лед", - заявил руководитель российского механического сборочного завода. "Иран выразил заинтересованность в покупке самолета, и договор был подписан между двумя сторонами", - добавил он.

Добровольский отметил, что недавно разработанные самолеты "Орион-20" должны быть изготовлены для Ирана, добавив, что самолет намного сильнее, чем аналоги на международном рынке.

Иран в январе 2016 года представил свой первый самолет-амфибию, изготовленный специалистами и инженерами страны. На церемонии принял участие вице-президент по науке и технике Сорена Саттари.

ВМС Ирана и Омана начали совместные военные учения

Военно-морские силы Ирана и Омана начали совместные учения в северных водах Индийского океана, проводя морские поисково-спасательные операции, сообщает Tasnim News.

Иранская военно-морская флотилия пришвартовалась в порту столицы Омана города Маскат в воскресенье для проведения совместных учений.

Около 1000 иранских моряков, в том числе водолазов, приняли участие в учениях на борту эсминца "Сабалан", логистического боевого корабля "Лаван", который несет вертолеты "SH3D Sea King", и корвета "Фалахан", способного осуществлять запуски ракет.

После встречи между руководством ВМС Ирана и ВМС Омана для координации операций во время проведения учений, обе стороны продемонстрируют различные навыки, в том числе в сфере морских спасательных операций, сопровождении торговых судов и нефтяных танкеров, морской заправки, радиосвязи, быстрого реагирования на морские непредвиденные обстоятельства, спасения разбившихся гидроциклов и травмированных моряков, рассказал представитель иранского флота.

Командующий иранской Первой морской зоны адмирал Хосейн Азад объявил в субботу, что совместные учения в этом году, которые состоятся по приглашению Султаната Оман, будут длиться в течение недели.

Обе страны провели уже несколько совместных военно-морских учений в Персидском заливе и Оманском заливе в последние годы.

Роухани выступил на представительной пресс-конференции в Тегеране

Президент Ирана Хасан Роухани, раскритиковав США за эскалацию конфликта в Сирии посредством авиаударов, подчеркнул, что необходимы некоторые реформы, направленные на поддержку демократических выборов в арабской стране, сообщает Fars News.

Роухани заявил об этом на пресс-конференции, которая состоялась в Тегеране с участием более 200 местных и международных представителей СМИ. Пресс-конференция проводилась в преддверии президентских выборов, которые планируется провести 19 мая 2017 года. Роухани является действующим кандидатом.

В начале своего выступления, президент Ирана напомнил о различных успехах его администрации, включая более высокую оплату, лучшие условия для фермеров, увеличение торгового баланса с - 8,1 в начале его правления до - 2,6 в этом году, увеличение сельскохозяйственной продукции и продуктов питания с 97 миллионов тонн в 2013 до 118 000 млн. тонн в 2016 году, улучшение здравоохранения и условий окружающей среды, а также более значительный прогресс в области технологий, особенно в области ядерных технологий, после реализации JCPOA.

Роухани подчеркнул, что точка зрения Исламской Республики с самого начала конфликта в Сирии заключалась в том, что другие страны не должны мешать установлению мира в Сирии спонсируя террористов. "Во время моего первого визита в Нью-Йорк для участия в заседании ГА ООН, я сказал лидерам ЕС, что отступающие сейчас террористы будут в конечном итоге угрожать безопасности своих соответствующих стран", добавил Роухани.

"Тем не менее, мы также считаем, что необходимо провести некоторые реформы в Сирии. Мы рекомендуем выборы и демократию в Сирии, как и везде в мире", - сказал он.

Роухани затем вновь осудил США за проведение авиаударов по Сирии под надуманным предлогом. Он напомнил, что во время телефонных разговоров с президентом России Путиным и президентом Сирии Асадом, все стороны согласились с тем, что необходимо провести расследование по установлению фактов и выяснить причину применения и происхождение химического оружия.

Он подчеркнул, что нападение США - это принципиально неверный шаг, сделанный в интересах террористов. Еще одно повторение такой агрессии со стороны США поставит регион в очень опасную ситуацию, заметил Роухани.

На вопрос The Wall Street Journal, о следующем шаге Ирана после ракетной атаки со стороны США в Сирии, а также о том, какие меры Иран и Россия договорились предпринять в отношении сирийского конфликта после нападения США, президент Роухани подчеркнул, что Иран по-прежнему считает, что единственным жизнеспособным решением закончить кризис в Сирии, является политический подход и проведение мирных переговоров. Он выразил сожаление по поводу того, что нападение США навредило процессу сирийских мирных переговоров и добавило террористам уверенности в том, что теперь они могут одержать победу.

О состоянии связей Ирана с соседними странами, президент Ирана ответил, что отношения улучшились со всеми соседними государствами, такими как Пакистан, Афганистан, Россия, Турция и даже на юге с такими странами как Кувейт и Оман. "В целом, наши связи со странами региона улучшились во время правления моей администрации, за исключением одной или двух стран. Продолжение плохих отношений с Саудовской Аравией, например, исходило не от нас. "Мы готовы улучшать отношения с Саудовской Аравией, если они этого хотят. Будем надеяться, что в этом году хадж паломников будет ступенькой в этой связи", - заключил он.

Стоимость экспортируемых товаров из иранского порта Шахид Реджаи выросла на 44 %

Стоимость экспортируемых товаров из южного иранского порта Шахид Реджаи выросла на 44 процента в прошлом 1395 иранском календарном году, завершившемся 20 марта 2017, по сравнению с предыдущим годом, сообщает IRNA.

Чиновник таможенной администрации южной иранской провинции Хормозган Алиреза Даштани сообщил журналистам, что в течение указанного времени, 44 миллиона тонн различных грузов, общей стоимостью $ 11,141 млрд., были экспортированы из порта Шахид Реджаи.

Стоимость импорта, доставленного в Иран через этот порт, составила $ 18,65 млрд., показав 12-процентный годовой рост.

Иран продал всю нефть, хранившуюся в танкерах, находящихся в море

Иран продал всю нефть, которая хранилась в течение многих лет в танкерах, находящихся в море, после ослабления международных санкций в январе 2016 года, передает Reuters со ссылкой на транспортные и нефтяные источники.

С реализацией ядерной сделки, официально называющейся Совместный комплексный план действий (JCPOA), Иран попытался компенсировать потери от продаж, поставляя на рынок миллионы баррелей, хранящихся в танкерах в море.

Источники Reuters сообщили, что Иран продал свои последние запасы из плавучих хранилищ в течение последних двух недель. Большая часть нефти, хранящейся в танкерах, представляла собой газовый конденсат - очень легкий сорт нефти.

Министр нефти Ирана Бижан Зангане заявил в прошлом месяце, что Тегеран готов производить 3,8 млн. баррелей в сутки, если ОПЕК договорится о продлении сокращения добычи во второй половине 2016 года.

До отмены санкций, Иран хранил непроданную нефть в танкерах, и этот объем достиг на уровне своего пика в 2015 году 40 миллионов баррелей. Они хранились почти в 25 танкерах. Иран имеет около 60 нефтеналивных танкеров в составе своего флота.

За полгода в Иране будет реализовано 24 проекта в горнодобывающем секторе

Глава Иранской организации шахт, развития горнодобывающей промышленности и реконструкции Мехди Карбасиан объявил, что 24 горнодобывающих проекта на общую сумму более $ 1 млрд. будут введены в эксплуатацию в первой половине текущего 1396 иранского календарного года (до 22 сентября 2017), сообщает информационное агентство Mehr.

Стоимость экспорта полезных ископаемых и продукции горнорудной промышленности из Ирана составил $ 6 млрд. в прошлом 1395 иранском календарном году (который закончился 20 марта 2017).

Доля горнодобывающей промышленности в Валовом внутреннем продукте (ВВП) Ирана будет увеличена до 1,5 %, согласно Шестому национальному плану развития (2016-2021) с текущего показателя, находящегося на уровне 1,1 ", добавил Саркани.

Иран подписал контракт на покупку 20 самолетов ATR 72-600

Заместитель министра транспорта Ирана Аскар Фахрие Кашан объявил, что национальный авиаперевозчик Ирана "Iran Air" подписал контракт с франко-итальянской компанией ATR на приобретение 20 пассажирских самолетов, сообщает Fars News.

"Контракт "Iran Air" с компанией ATR на закупку 20 самолетов ATR 72-600 был подписан должностными лицами обеих сторон", - сказал Фахрие Кашан в понедельник.

Иранский министр дорог и городского развития Аббас Ахунди объявил в феврале, что его министерство и ведущий в мире производитель турбовинтовых самолетов ATR находятся на завершающей стадии подписания контракта о поставке пассажирских самолетов. Первоначальная сделка была подписана в феврале 2016 года.

Экспорт животноводческой и птицеводческой продукции Ирана составил $ 1,2 млрд. за прошлый год

Заместитель министра сельскохозяйственного развития Ирана сообщил, что экспорт животноводческой и птицеводческой продукции в прошлом 1395 иранском календарном году составил 1,2 млрд. долларов, отметив, что сектор имеет сальдо торгового баланса в размере 554 миллионов долларов, сообщает Mehr News.

Относительно объема экспорта скота и продукции птицеводства в предыдущем иранском календарном году (завершился 21 марта 2017), Хасан Рокни рассказал, что общий объем экспорта мяса птицы и яиц составил около 100 тысяч тонн за последние 11 месяцев. По сравнению с тем же периодом предыдущего года, экспорт куриного мяса вырос, в то время как этот показатель по куриным яйцам уменьшился более чем на 30 процентов.

По его словам, было экспортировано 750 тысяч тонн молочной продукции на мировые рынки, что на 150 тысяч тонн больше по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Иранский чиновник, подчеркнув, что Россия превратилась в хороший рынок для иранских товаров, добавил: "За последние четыре месяца прошлого года, экспорт в Россию вырос, и были проданы 3 700 тонн сухого молока для россиян, которые также выразили желание закупать иранский сыр среди других молочных продуктов".

Рокни далее указал на определенные трудности транзита в отношении экспорта этих продуктов в Россию, подчеркнув, что существующие проблемы должны быть решены в координации с Министерством автомобильных дорог и городского планирования.

Хасан Рокни сообщил, что Иран экспортировал 1430 тонн меда за одиннадцать месяцев предыдущего 1395 иранского года, хотя эта цифра составляла только 1200 тонн годом ранее.

"Высокий внутренний спрос на мед не позволяет нам развернуть крупные объемы в зарубежные страны, даже если они представляют 500 запросов на его покупку", - подчеркнул он. Рокни заявил, что Иран планировал произвести 83 тысячи тонн меда в прошлом году, но была произведена 81 тысяча тонн.

Экспорт технико-инжиниринговых услуг из Ирана превысил $ 4 млрд. за 4 года

Экспорт технических и инжиниринговых услуг Ирана в сфере энергетики и водоснабжения составил более $ 4 млрд. в течение последних четырех лет, рассказал заместитель министра энергетики Алиреза Даеми, сообщает Iran Daily.

Он также сказал: "Около $ 4,2 млрд. стоят технико-инжиниринговые услуги в сфере водных и энергетических секторов, которые были экспортированы, с того времени, как президент Хасан Роухани вступил в должность в 2013 году. С добавлением экспорта услуг в сфере электроэнергии, эта цифра достигнет $ 8 млрд.".

По его словам, водная и электрическая промышленности зафиксировали значительный рост в Иране в течение последних четырех лет. Замминистра подчеркнул, что производственные мощности в стране выходят за рамки внутреннего потребления.

Даеми также поведал, что некоторые из установок в водных и энергетических отраслях в настоящее время работают на 30-50 процентов от своего потенциала, и должны быть предприняты усилия, чтобы повысить их потенциал для создания новых рабочих мест. Он добавил, что эти отрасли создали 100 000 рабочих мест.

Иран получит первый авиалайнер "Боинг" в течение месяца

Американский авиастроительный гигант "Boeing" поставит свой первый самолет в Иран в течение месяца, рассказал представитель Министерства дорог и городского развития Ирана Асгар Фахрие Кашан, сообщает Iran Daily.

Ранее в 2016 году, Иран и "Boeing" успешно достигли соглашения, на основании которого американская компания согласилась продать 80 самолетов в Иран. Предварительное соглашение было предметом ограничений, установленных Управлением по контролю за иностранными активами (OFAC) Департамента финансов США.

Только недавно он одобрил прибыльную сделку "Boeing" с Ираном, чтобы продать 80 таких самолетов, а также позволить Ирану покупку 100 самолетов "Airbus" различных моделей. Первый "Boeing", который совершит посадку в Тегеране - это "Boeing 777". Самолет будет эксплуатироваться "Iran Air". Этот самолет является частью сделки, которая включает в себя 79 других авиалайнеров ближнего и дальнего радиуса действия.

"Turkish Airlines" разместила заказ на лайнер "Boeing 777", но теперь отказалась от его получения, поэтому этот самолет получит Иран.

Ранее, Иран получил три самолета "Airbus", последний из которых приземлился в тегеранском аэропорту "Мехрабад" в конце марта.

Длина железнодорожной сети Ирана вырастет на 900 км к концу года

Длина внутренней железнодорожной сети Ирана, как ожидается, вырастет на 900 километров к концу текущего 1396 иранского календарного года (к 20 марта 2018), заявил генеральный директор Компании по строительству и развитию транспортной инфраструктуры, сообщает Tehran Times.

Кееролла Хадеми также добавил, что Иран уже импортировал 2000 километров рельсов путем финансирования.До этого, Иран увеличивал свою внутреннюю железнодорожную сеть на 200 километров в год, добавил он.

Около 81 500 тонн меда было произведено в Иране в прошлом году

Около 81 500 тонн меда было произведено в Иране в прошлом 1395 иранском финансовом году (завершился 20 марта 2017), рассказал заместитель министра сельскохозяйственного развития Хасан Рокни, добавив, что этот показатель, как ожидается, вырастет на 5,5 %, достигнув 86 000 тонн в текущем году, сообщает IRNA.

Чиновник добавил, что среднедушевое потребление меда в Иране составляет около 1 кг на человека, в то время как глобальная среднегодовая цифра составляет 250-300 граммов.

По словам главы Национальной ассоциации пчеловодов и медоносных производителей Ирана Абдолрезы Бигонаха, местное производство меда достаточно для удовлетворения внутреннего спроса.

"Благодаря разнообразию флоры, климата и характера местности, в Иране могут быть произведены различные виды меда", - сообщил он. Около 75 тысяч человек принимают активное участие в сфере пчеловодства в Иране.

Президент Франции Франсуа Олланд заявил о необходимости политического перехода в Сирии, отметив, что этот процесс не должен происходить только совместно с Россией и Ираном.

"Сирия должна понять, что политический переход необходим, и этот переход не должен происходить только с Россией и Ираном", — сказал Олланд в рамках итогового выступления глав государства саммита стран юга Европы, прошедшего в окрестностях Мадрида.

Французский президент также прокомментировал ракетный удар США по сирийской военной базе, заявив, что "применение химического оружия недопустимо, и эта атака требовала ответа, который и пришел из США".

В Испании 10 апреля прошел III саммит стран юга, на котором присутствовали главы таких стран, как Испания, Франция, Италия, Португалия, Греция, Кипр и Мальта. Мероприятие прошло в резиденции Эль-Пардо недалеко от Мадрида, на саммите планировалось обсудить актуальные вопросы и сформировать общую позицию, в том числе по таким темам, как кризис беженцев, Сирия и Brexit. Это третий саммит юга после встречи в Афинах в сентябре 2016 года и в Лиссабоне в январе.

Сергей Сарымов.

Президент Казахстана Нурсултан Назарбаев считает, что Астана была выбрана площадкой для переговоров по урегулированию ситуации в Сирии из-за того, что республика равноудалена от всех сторон конфликта.

"Мы предоставили возможность встречаться конфликтующим сторонам — сирийской оппозиции и правительству, и тем, кто участвует (в переговорах) — Россия, Иран, Турция. По их просьбе проходят несколько серий таких встреч. На самом деле на астанинской площадке участвуют все те, кто не участвовал в Женеве, особенно со стороны оппозиции", — сказал Назарбаев в интервью телеканалу "Мир", фрагменты которого приводит госагентство "Казинформ".

Как отметил президент, "мы посчитали, что Казахстан равноудален или имеет одинаковое отношение ко всем сторонам конфликта, потому мы предложили и создали условия для таких переговоров".

"Без совместной тесной работы всех государств, заинтересованных в победе над Исламским государством (ИГ, запрещена в РФ), и борьбы с терроризмом решить проблему невозможно", — считает Назарбаев.

Следующий раунд переговоров по Сирии в Астане запланирован на 3-4 мая. Пятый раунд переговоров в Женеве под эгидой ООН завершился 31 марта.

Министр иностранных дел Германии Зигмар Габриэль предостерег США против новых бомбардировок территории, контролируемой президентом Сирии Башаром Асадом. По мнению немецкого политика, подобное решение привело бы к "эскалации конфликта и гибели многих неповинных". В Берлине ищут новую роль для ЕС в продолжающемся на Ближнем Востоке противостоянии. С точки зрения Габриеля она должна заключаться в том, чтобы уговорить Россию пойти на уступки — и завершить сирийскую войну выгодным для Запада миром.

Что на самом деле произошло в Сирии

Сразу же вслед за бомбардировками сирийской базы Эш-Шайрат 7 апреля Германия заявила о солидарности с Соединенными Штатами: по мнению канцлера Ангелы Меркель, высказанному в тот же день, Башар Асад "является единственным ответственным за ухудшение ситуации" в своей стране. Спустя два дня Габриэль дает понять, что Берлин уточнил свою позицию. Германия продолжает поддерживать Соединенные Штаты, но считает, что силовой подход американцев контрпродуктивен, поскольку способен сцементировать российско-сирийский альянс вместо того, чтобы подорвать его.

Заявления Габриэля прозвучали накануне саммита министров иностранных дел "Большой семерки" в итальянской Лукке, который открывается 10 апреля. На встрече ждут госсекретаря США Рекса Тиллерсона, который спустя два дня, 12 апреля, должен будет провести переговоры в Москве. Берлин направляет Соединенным Штатам сигнал, что не готов поддерживать жесткий курс, в тот самый момент, когда Вашингтон, по-видимому, прилагает усилия к силовому давлению на Кремль.

Миролюбивая риторика Германии косвенно ставит под сомнение позицию, которую Берлин отстаивал ранее. Официально немецкие власти не сомневаются в вине Башара Асада за применение химического оружия в Сирии. Однако Габриэль считает достойным похвалы намерение Москвы "расследовать, что в действительности произошло на месте", оставляя таким образом место для разночтений.

В Берлине ждут, что Кремль отступит

Накануне, 9 апреля, у Зигмара Габриэля состоялся телефонный разговор с министром иностранных дел России Сергеем Лавровым. Немецкий политик в интервью ZDF позитивно оценил состоявшийся тогда обмен мнениями. В логике главы немецкого МИД переговоры с Лавровым оказались увязаны с гипотетическим "моментом страха", установившимся в международных отношениях. По мнению Габриэля, испуг необходимо использовать для деэскалации сирийского конфликта — через изменение позиции России. В частности, в Германии положительно восприняли слова пресс-секретаря президента РФ Дмитрия Пескова о том, что поддержка Асада Кремлем не носит безоговорочного характера.

"Мы практически принуждаем Россию к поддержке сирийских властей, тогда как задача в том, чтобы разрушить непоколебимое доверие Москвы к Асаду", — формулирует немецкую позицию Габриель. В Берлине рассчитывают, что эффект от проведенных бомбардировок окажет воздействие также и на Иран и предлагают проведение переговоров с участием ведущих сил ближневосточной политики.

Подход "мягкого принуждения" России, заявленный Габриэлем, контрастирует с позицией его коллеги по клубу министров "Большой семерки" Бориса Джонсона. Глава МИД Великобритании отправляется на саммит в Лукку с предложением прямо противоположного характера: в ответ на применение химического оружия в Сирии ужесточить уже имеющиеся санкции против Москвы. К такому же решению склоняются и Соединенные Штаты, как заявляет постоянный представитель этой страны при ООН Никки Хейли. Впрочем, судя по заявлению Дмитрия Пескова, в Москве ставят под сомнение реальность новых санкций.

Посредник между Трампом и Путиным

Министр иностранных дел Германии Зигмар Габриэль, в отличие от своего предшественника Франка-Вальтера Штайнмайера, не имеет репутации дружественного России государственного деятеля. Однако мягкий тон Берлина, похоже, не имеет никакого отношения к личностям. В Германии возобладала точка зрения о необходимости "общеевропейского подхода" к сирийскому кризису, который должен представлять смягченную версию американской политики. В случае если США продолжат угрожать Асаду, ЕС может представить себя в качестве доброго следователя.

Если же обострения в Сирии не последует (в пользу этого свидетельствует низкая эффективность американской воздушной атаки, не приведшей к выводу базы Эш-Шайрат из строя), Берлин, возможно, лишь более откровенно, чем другие, проговаривает американскую позицию. Добившись "момента страха", западные державы собираются взять паузу, чтобы оценить, что им будет предложено.

Игорь Гашков.

Си Цзиньпин 6 и 7 апреля находился с официальным визитом в США. Переговоры Си Цзиньпина и Дональда Трампа проходили в закрытом режиме в поместье «Мар-а-Лаго» в штате Флорида. Основными темами переговоров были торговая политика, ситуация вокруг ядерной программы КНДР и некоторые региональные вопросы. Госсекретарь Рекс Тиллерсон по итогам заявил о том, что президент США Дональд Трамп и председатель КНР Си Цзиньпин заложили основу для перехода к новому формату переговоров между государствами. Трамп принял приглашение Си Цзиньпина посетить с визитом Китай в 2017 году.

Напомним, в сентябре 2015 года Си Цзиньпин был в гостях у Обамы. Китайский лидер выступил с 6 предложениями по дальнейшему развитию китайско-американских отношений:

Активно использовать такие механизмы диалога, как Китайско-американский стратегический и экономический диалог, Китайско-американские консультации на высоком уровне по гуманитарным обменам и Китайско-американская объединенная комиссия по делам торговли;

Расширять и углублять деловое сотрудничество по таким направлениям, как экономика, торговля, военное дело, контртерроризм, правоприменение, энергоресурсы, охрана окружающей среды и строительство объектов инфраструктуры;

Продолжать сближение по гуманитарным обменам и в должных масштабах поддерживать социальную основу двусторонних отношений;

Уважать различия стран в исторических и культурных традициях, социальных системах, путях развития и текущих этапах развития;

Продолжать углублять диалог и сотрудничество по делам Азиатско-Тихоокеанского региона;

Противодействовать различного рода региональным и глобальным вызовам, наполняя новым стратегическим содержанием китайско-американские отношения.

Барак Обама, подчеркнул, что две страны имеют общие интересы во многих областях и добились важного прогресса в сотрудничестве по многим направлениям, а также поблагодарил Китай за содействие в подписанию всеобъемлющего соглашения по иранской ядерной проблеме, осуществлении денуклеаризации Корейского полуострова и восстановлении Афганистана и предложил укрепить взаимодействие в областях медицины и здравоохранения, противодействия климатическим изменениям, борьбы с незаконной торговлей дикой флорой и фауной, продолжить контакты между вооружёнными силами обеих стран.

Лидеры ведущих стран мира договорились форсировать работу для достижения взаимовыгодного инвестиционного соглашения, расширить сотрудничество в областях энергетики, охраны окружающей среды, науки и техники, авиации, инфраструктуры, а также сельском хозяйстве и здравоохранении. Стороны будут продолжать укреплять координацию макроэкономических политик, сотрудничество в "Группе двадцати", Всемирном банке, Международном валютном фонде, а также проводить больше совместных военных учений.

Шаг в неизведанное

Американо-российские отношения в состоянии дисбаланса

Роберт Легволд – почетный профессор Колумбийского университета.

Резюме Мало кто понимает, сколь ответственный выбор предстоит лидерам России и CША. Местечковые предрассудки, мелочное политиканство и узколобые подходы неизбежны с обеих сторон и на всех уровнях. Если они возобладают, великие державы снова проскочат мимо судьбоносного момента и заплатят дорогую цену.

Российские и американские лидеры, размышляющие о том, как вести себя после президентских выборов в США, делают выбор, от которого зависит, насколько мрачным окажется грядущий мировой порядок. Контекст, в котором лидеры двух стран размышляют о направлении отношений Соединенных Штатов и России, осложняется не только хаосом в мире, но и политическим водоразделом, к которому приблизилась Америка. Как и перестройка международных отношений, преодоление этого водораздела потребует времени.

Препятствия и (скромные) возможности

Прогнозы на тему о том, как будут развиваться отношения между Вашингтоном и Москвой в ближайший год – дело неблагодарное, но разные возможности можно рассмотреть.

Начнем с самой легкой (безопасной) перспективы: сохранение статус-кво. Возможно, смягчится риторика, но в силу глубоко укоренившегося взаимного недоверия и проблем, сталкивающих лбами русских с американцами, движение будет очень медленным в попытках избегать и открытой конфронтации, и позитивного взаимодействия. Каждая из сторон воспринимает другую источником своих проблем, а не партнером, способным помочь в их разрешении. Президенты встретятся, и высокопоставленные лица попытаются найти точки соприкосновения, но их усилия принесут скромные плоды, а если что-то пойдет не так, достигнутый прогресс быстро сойдет на нет. Вместо выработки осмысленного и последовательного плана выстраивания отношений внимание сосредоточится на других внешнеполитических приоритетах.

К сожалению, остается риск резкого ухудшения отношений. Если насилие на Украине выйдет из-под контроля, в конфликт втянется Россия и перепуганные европейские союзники США, вряд ли администрации Трампа удастся избежать вмешательства. То же можно сказать и о столкновении в любом другом регионе мира, который каждая из сторон считает важным. Это обычная траектория скатывания к конфронтации, но все же два других пути представляются более вероятными.

Отношения между Соединенными Штатами и Россией деградировали до состояния новой холодной войны не вследствие какого-то одного события, но в результате длительного и медленного накопления все более сильных обид. Деградация может быть также вызвана внешнеполитическими действиями США, как это было в конце администрации Джорджа Буша-младшего, когда поспешная война в Ираке встревожила Москву куда больше, чем курс Вашингтона на российском направлении. Если администрация Трампа совершит безрассудные шаги, объявив войну исламу, отменив ядерную сделку с Ираном, либо предпримет агрессивные действия в отношении Северной Кореи, Китая или других стран, создав косвенную угрозу для России, вероятен урон американо-российским отношениям, даже если российская политика Белого дома останется относительно дружественной.

Но остается и другая возможность: правительства могут остановить сползание к враждебной конфронтации и начать двигаться к более позитивным отношениям. Однако прогресс легко не дастся. На этом пути – глубоко укоренившееся взаимное недоверие, накопленное за два с лишним десятилетия, неверное восприятие намерений и планов визави, а также «фундаментальная нестыковка в миросозерцании и трактовке роли друг друга в мире», как выразился бывший заместитель госсекретаря Уильям Бёрнс.

Менее очевидны тенденции, сформировавшиеся в последние три года после краха в отношениях, у которых теперь уже есть собственная инерция.

Во-первых, Россия и США снова сделали друг друга приоритетом в планировании оборонных расходов. Как и во времена холодной войны, каждая из сторон недвусмысленно считает другую главным военным вызовом. Этого не изменит даже оттепель в отношениях.

Во-вторых, хотя восстановление практических форм сотрудничества, начатых рабочей группой при Американо-российской двусторонней президентской комиссии, а также рабочими группами при Совете НАТО–Россия, представляется важным и разумным шагом для придания отношениям былой динамики, сделать это нелегко. Невозможно быстро восстановить давно разорванные связи. Участники с подозрением будут относиться к перспективе слишком больших вложений в сотрудничество, которое может так легко прекратиться.

В-третьих, у президента Трампа и некоторых лиц в его окружении может быть свежий взгляд на отношения, но вот восприятие президентом Путиным и его доверенными советниками политики Соединенных Штатов давно устоялось, и это весьма нелестные оценки. Жесткая линия вернется, как только случится какая-то неприятность, а она непременно случится.

Что могли бы предпринять правительства двух стран с учетом этих ограничений? Для начала они уже начали отказываться от враждебной риторики и сигнализировали желание восстановить более нормальные и деловые отношения. Если дух конструктивного диалога возобладает после начала взаимодействия и особенно после встречи двух президентов, лед начнет таять. Президентам нетрудно найти темы для обсуждения. Все дело в том, чтобы обнаружить такие углы зрения, которые выведут общение на новый уровень.

Быть может, проще всего начать с диалога вокруг сирийской проблематики. Нелегко контролировать причудливую смесь участников гражданской войны, и неизвестно, возможно ли политическое урегулирование, но есть фундамент для политического прогресса, приемлемый для Вашингтона и Москвы: режим светского алавитского меньшинства (с Башаром или без него), стремящийся примириться с суннитским большинством. Даже при отсутствии серьезного дипломатического прорыва, если удастся сдержать насилие в Сирии, а американская и российская армии временно рискнут доверять другой стороне, возможно, удастся обеспечить нежесткую координацию военных действий против «Исламского государства» (запрещено в России. – Ред.).

Прогресс по трем другим вопросам, мешающим развитию отношений, потребует более фундаментальных корректировок. Это Украина, компьютерные взломы и судьба договора о ракетах средней и меньшей дальности. Их нельзя просто обойти или проигнорировать. Но нужно приглушить, хотя бы на время, худшие опасения по поводу намерений другой стороны, взять паузу и переосмыслить реальные интересы в каждой конкретной ситуации.

Несмотря на очевидную готовность Трампа уйти от проблемы Украины, жизнь ему этого не позволит. Постоянный риск эскалации насилия и неослабевающая тревога союзников по поводу угрозы с востока вынудит его сделать прогресс в украинском вопросе неотъемлемой частью любых усилий по поиску точек соприкосновения с Москвой и по другим вопросам. Это хорошо понимают в администрации Трампа. Прогресса не удастся добиться на основе полноценного выполнения соглашения Минск-II. Часть соглашения, предполагающая политическое урегулирование, – тупик. Следовательно, придется добиваться прогресса в других областях и начать с другой части Минских соглашений – то есть с достижения стабильного и предсказуемого мира в Донбассе. Короче, только если США и Россия пересмотрят приоритеты в украинском вопросе и все стороны признают, что достигнут реальный прогресс, американо-российские отношения сдвинутся с мертвой точки.

То же самое касается и хакерства. То есть Соединенным Штатам, России и крупным европейским странам нужно переосмыслить шумные и скандальные способы решения этой проблемы и, не слишком афишируя, начать двусторонние и многосторонние переговоры по поводу «красных линий», которые не должны нарушаться. Когда стороны занимаются так называемой перестрелкой в киберпространстве – то есть сбором информации посредством взлома компьютерных систем друзей и врагов, одной из таких «красных линий» должна быть признана неприкрытая манипуляция украденными материалами с целью влияния на выборы, а также тайный сговор с их участниками.

Третью маячащую на горизонте опасность – нарушение Россией договора о РСМД 1987 г. – отвести еще труднее. Если решение не будет найдено, последствия выйдут далеко за рамки данного конкретного соглашения. После того как Россия развернула новые крылатые ракеты наземного базирования SS-8, с точки зрения Вашингтона она формально нарушила договор. Пока неясно, как США отреагируют. Но если российские военные, поддерживаемые частью политического руководства страны, ценят эту систему вооружений больше, чем договор, вряд ли найдется приемлемое решение. В этом случае независимо от того, примирится ли администрация Трампа с данным нарушением, предпримет ли она какие-то контрмеры или вообще откажется от договора, судьба соглашения, похоже, гарантирует, что дальнейшие шаги в области контроля над стратегическими ядерными вооружениями не будут поддержаны Конгрессом.

Правительства двух стран в принципе могут улучшить отношения, даже если процесс контроля над ядерными вооружениями будет буксовать. Прогресс в отношениях не переживет неизбежных испытаний и кризисов, если не снять напряжение в связи с Украиной и Сирией, а также хакерскими атаками. Но и прогресс в этих вопросах просто откроет дверь, которая сегодня закрыта, он не гарантирует, что страны смогут «поладить», как выразился Трамп, или, что еще важнее, что у них установятся рабочие отношения.

Чтобы это произошло, необходимо углублять уровень взаимодействия. Придется найти какой-то способ докопаться до глубинных причин всех бед – понять и беспристрастно оценить истоки недоверия, расхождения в изложении и толковании фактов, причину взаимных обид. Лучше всего это сделать в процессе формального продолжительного стратегического диалога высокопоставленных официальных лиц, пользующихся безусловным доверием лидеров. Увы, мало свидетельств того, что у руководства обеих стран есть для этого воля или возможности.

Поэтому, если сторонам и удастся снизить уровень напряжения и вместе заниматься важными делами, разрядка будет ограниченной и хрупкой. Она может включать расширенное соглашение по регулированию военных операций, чреватых риском опасных инцидентов на море и в воздухе вдоль побережья Европы, которое обе стороны на словах приветствуют. Можно включить в него восстановление некоторых рабочих групп в рамках Американо-российской президентской комиссии, а также предпринять усилия по интенсификации экономического сотрудничества за пределами сфер, затронутых режимом санкций. Либо договориться об ограниченном смягчении режима санкций. Прислушавшись к призывам некоторых европейских стран, НАТО и Россия могут обсудить новые меры по укреплению доверия или ограничению военных учений, во время которых возможно соприкосновение войск в Центральной Европе.

Короче, девизом этих позитивных, но ограниченных перемен в отношениях может стать фраза «избегать конфронтации» или «искусно управлять», поскольку нет особых надежд на «долгосрочное разрешение» базовых противоречий. Это наиболее амбициозные цели с точки зрения большинства обозревателей. Но они далеки, весьма далеки от того, на чем должна была бы строиться политика США и России в отношении друг друга.

Что нужно Америке

Если планета движется к неведомому и потенциально опасному будущему, а страна с наибольшими возможностями изменить мир тоже вступила на неизведанные тропы, то внешняя политика, будь то американская или российская, не должна сосредотачиваться на узких, краткосрочных заботах.

Начнем с Соединенных Штатов. Не в их интересах допустить развал либерального мирового порядка, ради построения которого они трудились и многим жертвовали на протяжении более семи десятилетий. Не в их интересах допустить крах открытых рынков, беспрепятственной торговли и инвестиций, а также такого идеала, как суверенитет и территориальная целостность стран, несмотря на эпизодическое нарушение этого принципа. Не в их интересах отказываться от упования на международные организации для обеспечения мирного урегулирования вооруженных конфликтов и делать ставку на одностороннее принуждение, даже если они сами не раз прибегали к нему. Следовательно, США имеет смысл по-прежнему принимать активное участие в защите и укреплении либерального миропорядка.

Лозунг Трампа «Америка прежде всего» толкает страну в противоположном направлении. Это антитеза либеральному мировому порядку. Если подобный подход возобладает в Белом доме, или даже если он будет конкурировать с более традиционными взглядами, отстаиваемыми другими представителями администрации, это будет означать наступление периода турбулентности в американской внешней политике с непоследовательными целями и непредсказуемыми действиями.

Из-за того, что администрация Трампа плохо понимает возможные направления деятельности Америки, сбалансированная внешняя политика появится нескоро, не говоря уже о политике, соответствующей тому выбору, который придется делать. Впереди маячат два серьезных вызова, на которые Соединенные Штаты не способны ответить с учетом сегодняшних политических реалий. Однако оба они могут оказать колоссальное влияние на американо-российские отношения.

В первую очередь США больше не могут быть арбитром или гарантом мировой системы в последней инстанции. Они уже не способны навязывать свои стандарты, какими бы ценными те ни были, кому бы то ни было. И не в состоянии опираться на широкое понимание того, что включает в себя либеральный миропорядок, в том числе принуждение к соблюдению прав человека, создание законодательной основы для определения легитимности суверенных государств и избирательное оправдание применения военной силы. Если Соединенные Штаты хотят внести достойный вклад в сохранение порядка, служившего им верой и правдой, придется учиться руководить в партнерстве с другими, осваивать навыки совместного управления системой, а не доминирования в ней, навыки изменения правил и предоставления более широких полномочий усиливающимся державам, разочарованным системой в ее нынешнем виде. Американцам также необходимо согласиться с ограничениями на способ и время применения силы, а также определить, кто и что может дать им право действовать с позиций силы.

Императив на троих

В сердце усилий по преобразованию роли Америки и спасению либерального миропорядка – новый стратегический императив. Хотя Збигнев Бжезинский и Пол Вассерман выразили эту мысль иначе, они предусмотрительно призвали президента Трампа «признать, что идеальное долгосрочное решение – то, при котором три доминирующие военные державы – США, Китай и Россия – совместно работают над поддержкой стабильности во всем мире». Если эти страны не будут действовать сообща, вряд ли удастся создать более справедливый либеральный мировой порядок. Сотрудничество между ними или его отсутствие сыграет решающую роль в устранении трех главных угроз либеральному или нелиберальному мировому порядку: растущей опасности ядерной катастрофы; хаоса, вызванного конфликтами из-за изменения климата, а также перспективы бурных перемен внутри и вокруг евразийского континента.

Если в грядущие годы порядок возобладает над беспорядком, мировое управление, вероятно, будет зависеть от сотовой конструкции разнородных партнерств: G10 или G12 крупнейших экономик мира для обеспечения глобального экономического роста и стабильности; сотрудничества между Шанхайской организацией сотрудничества и НАТО по предотвращению нестабильности в Северном поясе; шестисторонних переговоров по проблеме ядерных вооружений Северной Кореи (наподобие пятисторонних переговоров по Ирану); двусторонних и многосторонних форматов для сдерживания наиболее дестабилизирующих событий в странах, обладающих ядерным оружием; и перестроенного Совета Безопасности ООН для управления взрывоопасными региональными конфликтами. Чтобы эта сотовая структура механизмов и международных структур была цельной и давала кумулятивный эффект, необходимо сотрудничество, а не безудержная конкуренция между Вашингтоном, Пекином и Москвой. Крайне важно примирить конкурирующие интеграционные проекты, такие как Евросоюз и Евразийский экономический союз, а также конкурирующие торговые режимы – видоизмененное Транстихоокеанское партнерство (ТТП) и патронируемое Китаем Всеобъемлющее региональное экономическое партнерство (ВРЭП). Этого не случится, если КНР и США или Россия и Запад под американским руководством продолжат соперничество.

В полумраке неясного, но потенциально неспокойного будущего мира и внутриполитических конвульсий переходного периода Соединенные Штаты сталкиваются с историческим выбором. Россию ожидает примерно то же самое. Сергей Караганов уверен, что «три крупнейших державы мира – “большая тройка” – должны совместными усилиями создать условия для мирного перехода к новому, более стабильному мировому порядку». Его призыв опирается на предпосылку, согласно которой «более стабильный мировой порядок» должен основываться на расширяющемся поле сотрудничества все более широкого круга крупных государств, что в конечном итоге приведет к «концерту держав», отправной точкой которого должно стать сотрудничество между США, Китаем и Россией. Это не слишком отличается от миропорядка, который Дмитрий Тренин рисует в новой книге «Следует ли нам бояться России?». Он характеризует его как «трансконтинентальную/трансокеанскую систему», основанную на «примерном равновесии между великими державами», в которой Соединенные Штаты, Китай и Россия «будут удовлетворены тем, что их безопасности не угрожает одна или обе другие великие державы». Эта система должна терпимо относиться к «идейно-политическому плюрализму» и полагаться на «взаимное уважение».

Вся конструкция может стать устойчивой, только если Москва и Пекин выполнят свою часть работы. И вот тут-то на первый план выходят более серьезные проблемы, включая цену, которую придется заплатить за новую холодную войну, а также за разрушительное воздействие периода неопределенного ожидания и летаргии в Москве и Вашингтоне. Чтобы дать адекватный ответ на серьезные вызовы, с которыми Россия и США столкнутся в следующие два десятилетия, необходимо выполнить два условия. Первое заключается в отказе сторон от необоснованных предположений, из-за которых они направляют политику в отношении друг друга в неверное русло. Второе требование, более долгосрочное и существенное, состоит в том, что следует разработать стратегический план встраивания американо-российских отношений в мировой порядок, который каждая из сторон желает построить.

Избавиться от предрассудков

Что касается первого требования, то нужно отойти от такого изложения фактов, которое сегодня влияет на политику. Соединенные Штаты могут вполне обоснованно возражать против многих действий России, но вовсе не обязательно предполагать, как это делалось в администрации Обамы, что подобные действия вызваны тем, что «русские заняли агрессивную позу, которая угрожает самому существованию мирового порядка», и что Россия твердо намерена добиться «раскола Евросоюза, дестабилизации НАТО и выведения» Соединенных Штатов из равновесия. Подобные предположения, будучи сами по себе преувеличением, обостряют новую холодную войну и вызывают неверную внешнеполитическую реакцию. Точно так же не только критиковать политику США в Ираке, Сирии и даже на Украине, но предполагать, как это делает Кремль, что американцы проводят сознательную злонамеренную политику, призванную полностью подорвать национальную безопасность России и уничтожить ее нынешнее политическое руководство – значит обрекать себя на контрпродуктивную и нездоровую реакцию.

Во-вторых, предположение, что ценностный водораздел между двумя странами делает возможным лишь ограниченное и спорадическое сотрудничество, не просто связывает по рукам и ногам, но и логически несостоятельно. Мало какие совместные проекты в истории – к примеру, Европейское объединение угля и стали, НАТО на его начальных этапах либо предтечи Всемирной торговой организации – удалось бы запустить, если бы предпосылкой сотрудничества были общие ценности. Чаще всего совместимые, пусть и не всегда общие цели – плод сотрудничества, вызревающий благодаря титаническим усилиям.

Наконец, второе важное требование. Набросать контуры реформированного либерального мирового порядка – это легкая часть. Ведь, несмотря на возражения против статус-кво и чрезмерной роли США в нынешнем миропорядке, ни Китай, ни Россия не желают разрушать его, но хотят видеть его усовершенствованную версию. Намного труднее добиться стратегического видения, позволяющего сформировать взаимоприемлемую и политически осуществимую повестку дня и план действий.

В своей книге «Возвращение к холодной войне» я попытался сделать это в контексте американо-российских отношений. По моему мнению, руководству Соединенных Штатов и России нужно привнести больше стабильности в новый и все более опасный многополярный ядерный мир. Остаются вызовы, существовавшие во время холодной войны в XX веке. А именно: опасность ядерной катастрофы. Неосознаваемые или по крайней мере не признаваемые сторонами дестабилизирующие последствия технологических прорывов, побуждающих Америку, Россию, Китай, Индию и Пакистан модернизировать ядерные арсеналы, делают угрозу слишком реальной. То же можно сказать и об огромном разрушительном потенциале кибернетического оружия, об асимметрии и перекосах между девятью ядерными державами и о разных их представлениях о роли этих вооружений. Соединенные Штаты и Россия должны как можно скорее обратить внимание на то, что тенденции в ядерной сфере выходят из-под контроля, и объединить усилия с Китаем для недопущения того, чтобы новая ядерная эра окончилась трагедией.

Ставки не менее высоки и в других областях. Приложив столько усилий для того, чтобы ослабить военное противостояние времен холодной войны в Центральной Европе, две страны снова пикируются дальше на востоке. Вашингтону и Москве придется сделать выбор. Они могут по инерции, оставаясь в плену своих узко понимаемых приоритетов, продолжать в том же духе, следя за военными действиями, предпринимаемыми другой стороной, наращивая ответные меры своих армий и союзников, сосредоточиваясь на разных непредвиденных ситуациях, для которых будут использованы войска, и готовясь к этому моменту. Или же сконцентрировать внимание на снижении уровня военного противостояния и укреплении взаимной безопасности. На карту поставлено будущее Европы: окажется ли этот континент еще одной зоной нестабильности и военного соперничества в течение следующих 20 лет? Или станет анклавом стабильности, ресурсы которого будут направлены на решение мировых задач обеспечения безопасности под руководством мудрых политических лидеров?

Продолжая рассуждать в том же духе, мы можем сказать, что Арктика, до недавнего времени выигрывавшая от сотрудничества пяти прибрежных государств, скатывается в направлении растущей военной активности, включая учения, выходящие за рамки защиты законных притязаний и морских путей. Если Арктика станет местом продолжения военной конфронтации в Европе и сотрудничество между пятью странами ослабеет, европейской безопасности и борьбе за снижение ущерба окружающей среде от изменения климата будет нанесен значительный урон. Ставки велики: пожелают ли Россия и США взять на себя бремя лидерства ради превращения этой девственной в политическом смысле территории в прототип более стабильной системы евроатлантической безопасности? Или позволят событиям развиваться в непредсказуемом русле, включая сползание в пропасть холодной войны?

Добавьте к этим трем озабоченностям четвертую: неспокойная обстановка на евразийском континенте (фактически на территории бывшего Советского Союза) привела к нынешней американо-российской холодной войне, и это станет решающим фактором, от которого зависит, насколько нестабильным окажется мир в предстоящие годы. Никто не зависит до такой степени от развития ситуации в этом регионе, как «большая тройка» – США, Россия и Китай. И опять-таки они могут, как это было в прошлом, выпустить ситуацию из-под контроля, запоздало и спонтанно реагируя на каждое нарушение мира, или предпринять сознательные усилия для достижения временного соглашения на базе согласованной (где это возможно) политики с целью осуществления стабильных перемен и обеспечения взаимной безопасности в Евразии. В зависимости от того, какой выбор они сделают сегодня, мы можем получить два совершенно разных международных ландшафта через 25 лет.

Наконец, лидерам в трех столицах придется фундаментально переориентировать политику, если они хотят создать прочный фундамент стабильного миропорядка, как советуют вдумчивые аналитики в Соединенных Штатах и России. Двусторонние договоры, определяющие отношения одной страны к двум другим, должны быть заменены трехсторонними соглашениями. Прогресс в решении любой серьезной проблемы требует трехстороннего взаимодействия. Оно будет возможно, только если все три правительства сделают его приоритетом. А для этого всем трем странам следует проявить готовность противостоять искушению подходить к решению проблем и конфликтов интересов, разделяющих две другие страны, таким образом, чтобы поставить в невыгодное положение какую-то одну страну. Если главным подходом останется стратегическое противоборство, то «тройка» станет опасным инструментом раскручивания соперничества между великими державами и фундаментальной угрозой для безопасности и стабильности во всем мире.

В тот момент, когда будущее мирового порядка и самого важного его актора становится туманным, российским и американским лидерам предстоит сделать выбор. Он гораздо более важный и судьбоносный, чем осознает каждая из сторон. Выбор, которому вовсе не благоприятствуют политические реалии в обеих странах. Местечковые предрассудки, мелочное политиканство и узколобые подходы неизбежны с обеих сторон и на всех уровнях. Если они возобладают, великие державы снова, как бывало раньше, проскочат мимо судьбоносного момента и заплатят дорогую цену.

Данная статья – отрывок из материала, подготовленного по заказу Валдайского клуба и изданного в серии «Валдайские записки». Публикуется в журнальной редакции. Полную версию и другие записки можно найти здесь: http://ru.valdaiclub.com/a/valdai-papers/

США. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 10 апреля 2017 > № 2134538 Роберт Легволд

Сосредоточение не по Горчакову

Цивилизационная геополитика на рубеже эпох

А.П. Цыганков – профессор международных отношений и политических наук Университета Сан-Франциско.

Резюме После консолидации своей цивилизационной субъектности Россия вернется к активной роли в международных делах. Возвращения к принципам (нео)советского или державного глобализма не будет, должно появиться новое понимание международной роли.

Успехи российской внешней политики на Ближнем Востоке, активное утверждение независимости в ценностно-информационной сфере, развитие отношений с Китаем и рядом незападных государств, а также глубокие перемены в мире создали новые, более благоприятные для России условия. Продолжающийся распад либерального миропорядка и поворот Запада к национальным интересам и консервативным ценностям, олицетворением чего стали «Брексит» и избрание Дональда Трампа, сделали возможным поиск новых партнеров в отстаивании идеалов, близких российским. На этом фоне громче звучат голоса тех, кто настаивает на продолжении наступательной внешней политики и формализации нового мирового порядка по модели Венского конгресса. Важно заново переосмыслить цели и возможности России как страны с особой системой ценностей и геополитическим положением.

Константы русской геополитики

Россия формировалась как локальная цивилизация с особой системой ценностей и геополитическим положением. Регионально русская идентичность вырастала на пространствах Восточной Европы и Евразии, ряд народов которых был привержен ценностям православного христианства и сильной государственности. В XV столетии страна оказалась в цивилизационном одиночестве, утратив в результате падения Византии источник своего духовного авторитета. Превратившись в главную наследницу православия, Московская Русь столкнулась с необходимостью защищать свои ценности как от угрозы с юга, так и от амбиций католического Рима, стремившегося встроить восточного соседа в свою имперскую систему.

Ситуация усугублялась крайне сложным геополитическим положением. Задвинутая вглубь Евразии, Россия не имела естественных границ и для защиты суверенитета нуждалась в формировании пояса буферных территорий и мощной армии. Сосуществование с сильнейшими державами мира наложило печать на ментальность русских, выработав понимание, что выживание и независимость требуют постоянной защиты и не могут восприниматься как раз и навсегда данные.

Все это диктовало активную внешнюю политику. Сформировавшись как страна с локально ограниченной и геополитически уязвимой системой ценностей, Россия была обречена на глобальную или трансрегиональную активность в своих действиях. Чтобы выжить, требовалась не только демонстрация сил и возможностей, но и постоянная инициатива и вовлечение сильных мира сего в совместные проекты. Иного пути для сохранения духовно-ценностного суверенитета история не предоставила. Изоляция от имевшихся источников геополитических опасностей представлялась идеалом, но могла быть достигнута лишь ценой внешнеполитической активности.

При этом Россия отнюдь не всегда обладала материальными ресурсами, необходимыми для реализации ставившихся целей. По сравнению с европейским Западом, находящимся в центре мирового развития, Россия формировалась как страна полупериферийная, стремившаяся войти в центр, но так этой цели и не добившаяся. Петровский и сталинский рывки сократили разрыв с центром, но не изменили положение страны. Уровень жизни россиян и сегодня существенно ниже, чем в западных странах (хотя заметно превышает уровень жизни большинства незападных государств).

Ресурсные ограничения требовали проведения не только активной, но и сбалансированной, по возможности незатратной внешней политики. Не всегда правильно оценивая свои возможности, российские правители отдавали себе отчет в их пределах. На протяжении большей части истории Россия не стремилась стать державой глобальной или мировой. Трансформация миропорядка являлась для нее задачей вторичной, производной от решения задачи цивилизационно-геополитического сбережения и сохранения ядра самобытной системы ценностей.

Нередко имея дело с превосходящим в материальных силах противником, Россия уходила во временную изоляцию или шла по пути избирательной, не требовавшей значительных затрат асимметричной наступательности. Периоды изоляции были не слишком типичны, имея в виду геополитическую необходимость активного участия в международных делах. Будучи рекомендованы влиятельными советниками и государственными мужами, подобными Никите Панину при Екатерине Великой или Александру Горчакову при Александре Втором, такие периоды умеренной изоляции всегда преследовали цель возвращения страны в мировую политику. Чаще всего их возникновение становилось результатом перенапряжения ресурсов и обусловливалось необходимостью залечить раны войны и восстановить внутренние силы. Это были «передышки», как определил их основатель Советского государства, сформулировавший курс на временное замирение с Западом. В случаях же асимметричной наступательности Россия находила способы защитить себя, избегая опасности быть втянутой в войну с крупными державами. Например, в 1870-е гг. Россия оказывала поддержку восставшим христианам Боснии и Герцеговины на Балканах, осознавая незначительную тогда опасность вмешательства со стороны Австро-Венгрии или других крупных европейских государств.

У курса, приоритетом которого являлось цивилизационное выживание страны, имелись критики. Не только западники, отвергавшие понятие русской самобытности, но и сторонники превращения России в глобальную державу, способную диктовать правила миропорядка. В XVIII и XIX столетиях последние выступали за захват Константинополя или использование победы над Наполеоном для закрепления в Европе в качестве единоличного учредителя миропорядка. В начале ХХ века левые революционеры жаждали победы мировой революции, призывая наступать на Варшаву и Берлин. В русской истории находилось немало тех, кто желал бросить национальные интересы и ценности на алтарь великодержавного, мирового коммунистического, общечеловеческого или глобально-либерального.

Стремление сохранить культурно-политическую самобытность нередко выражалось в споре между подчеркивавшими важность противостояния агрессивному Западу и указывавшими на важность освоения огромной, плохо заселенной русской Евразии. Хорошо известен, например, спор Вадима Цымбурского со сторонниками многополярности и евразийской экспансии, которые считали главной опасностью для России расширение евро-атлантического мира. Понимая такую опасность, Цымбурский считал ее преувеличенной, делая упор на внутреннем освоении, переносе столицы за Урал и выстраивании отношений с ближайшими соседями.

Не все идеи рано ушедшего от нас мыслителя подтвердились, но их основная направленность по-прежнему актуальна. Пренебрежение приоритетами цивилизационного развития чревато ресурсным перенапряжением, внутренним ослаблением и снижением международного статуса. С петровских времен для поддержания статуса великой державы государство отдавало на военные нужды около четверти бюджета и требовало от народа готовности к самоотдаче. Всеобщая бедность и крепостное право служили средством ускоренной мобилизации армии. Развитие же общества запаздывало и – в целях быстрого накопления капитала, требуемого для нужд безопасности, – осуществлялось по мобилизационным моделям. Системные реформы откладывались или сворачивались. Им на смену шли высокие налоги с общества и новые административные механизмы для его эксплуатации. Советское время по-своему воспроизвело эту модель. Политика глобальной поддержки «социалистической ориентации», принятая на вооружение Никитой Хрущевым, сопровождалась отсутствием внутренних реформ, она ослабила страну, подведя ее к распаду.

Кризис миропорядка и Россия

Современный миропорядок, связанный с глобальным доминированием США, продолжает распадаться. Процесс, начатый бесславным американским вторжением в Ирак, чрезвычайно ускорился в последние годы. Наступательная политика крупных держав, включая Россию, Китай, Иран, Турцию и другие, теперь непреложный факт. При сохранении за Соединенными Штатами материального превосходства, мир двинулся в направлении формирования новых правил международных отношений.

Процесс их выработки может затянуться, а отсутствие побуждает крупные державы к соперничеству и усугубляет нестабильность. Переходный период в международных отношениях сопровождается обострением противоречий и распадом единого мира на региональные геополитические пространства. Формируются новые зоны возможного военного противостояния и торгового соперничества. На первый план выходят жесткие публичные торги и тайные переговоры. Государства уязвимы перед лицом новых вызовов, что подталкивает их к централизации власти, замыканию вовнутрь и выламыванию из сложившейся системы глобальных правил. События в Евросоюзе, связанные с попытками Греции сформировать особые для себя условия в рамках германо-американского консенсуса и выходом Британии из еврообъединения, консервативный поворот Соединенных Штатов, связанный с победой на президентских выборах Трампа, рост правоизоляционистских настроений в Европе, процессы политической централизации в России и Турции подтверждают эти тенденции.

Государства все меньше ищут покровительства и материальной поддержки у США, развивая вместо этого региональные связи. Великие державы стремятся укреплять сферы влияния в пограничных пространствах, будь то Восточная Европа, Ближний Восток или Южно-Китайское море, избегая прямых столкновений между собой. Тем не менее следует помнить о том, что последние двести лет смена миропорядков сопровождалась столкновениями крупных держав. Прежде чем возникли Венская, Берлинская, Версальская и Ялтинская системы международных отношений, человечество прошло через наполеоновские войны, Крымскую, Первую и Вторую мировую.

Избрание Трампа президентом чревато новыми кризисами. Снимая источники некоторых прежних обострений, администрация Соединенных Штатов создает иные очаги напряженности. На смену расширению НАТО и распространению демократии идут жесткая политика сдерживания Китая и Ирана, укрепление ПРО и новых систем военного доминирования США, намерение наращивать военный потенциал, в том числе ядерные арсеналы, протекционизм и создание торговых блоков. В Вашингтоне стремятся не только развивать американскую экономику и инфраструктуру, но и укреплять глобальные позиции. Наиболее опасна для международной системы перспектива дальнейшего обострения американо-китайских отношений. Попытки Трампа ограничить торгово-финансовое влияние Пекина, подчеркивание фактора Тайваня, наращивание военно-морского присутствия США в непосредственной близости к Китаю не могут не встретить жесткого сопротивления.

Постепенный распад современного миропорядка сулит России длительный период неопределенности и ставит перед необходимостью поиска адекватного внешнеполитического курса. Попытки войти в число ключевых союзников сверхдержавы предпринимались в 1990-е и начале 2000-х гг., но натолкнулись на недоверие американцев, связанное отчасти со стремлением Москвы выторговать для себя особые условия. Вообще модель внешней военно-политической зависимости не может быть приемлема для страны с длительным историческим опытом и политической культурой самобытности и великодержавности.

В условиях изменившихся приоритетов Соединенных Штатов и смещения глобального баланса в сторону американо-китайского противостояния утрачивает целесообразность и продолжение российской политики последних лет. Основа курса заключается в асимметричной наступательности ради сохранения влияния России в Евразии. Вмешательство в конфликт в Сирии и информационное противостояние с Западом были во многом связаны с намерением продемонстрировать возможности России и отстоять, вопреки западным санкциям, позиции в евразийском регионе. Сегодня конфликт на Украине более не является приоритетом в отношениях с Вашингтоном, накал информационного противостояния снижен (во всяком случае, со стороны Москвы), а российская точка зрения на возможные решения по Сирии ближе новой администрации, чем прежнему руководству США.

В этих условиях плодотворным может быть обращение к опыту периодов относительной изоляции и сосредоточения внутренних цивилизационных сил. Программа цивилизационного сосредоточения должна преследовать цель упрочения внутренней ценностной базы, материально-экономических и интеллектуальных основ развития страны в усложняющемся мире. Ее необходимыми компонентами стали бы пропаганда и подчеркивание этнического многообразия, укрепление принципов государственного управления, поддержка семьи, образования и науки.

Важнейший компонент – выработка другой модели экономического развития страны. Очевидно, что модель опоры на энергетические ресурсы себя исчерпала. Она действовала преимущественно в интересах влиятельных политико-экономических групп и не смогла создать механизмов устойчивого долгосрочного развития. Процветание не сопровождалось решением фундаментальных экономических и политических проблем. Высокий уровень коррупции и технологическое отставание российского бизнеса от западного существенно снижали поступления в казну, затрудняя укрепление государственности. Российский политический класс во многом не удовлетворял и не удовлетворяет требованиям времени и задачам современного экономического развития. Конкурентоспособность экономики находилась на сравнительно низком уровне, а начавшееся в конце 2014 г. ослабление рубля стало выражением неэффективности созданной государственной модели. Санкции Запада выявили дополнительные сложности в отстаивании экономического и политического суверенитета в условиях внешнего давления. Процесс выработки новой модели запущен, но пока далек от завершения.

Относительная открытость страны и турбулентность глобального мира не дают России возможности уйти во временную изоляцию. По этим причинам исторический опыт сосредоточения и перегруппировки сил в условиях дистанцирования от участия в международных делах, как было, например, после поражения в Крымской войне, малопригоден. Стоит помнить и о неудаче попыток Евгения Примакова сосредоточиться, следуя по стопам Горчакова. Даже Цымбурский, которого по праву называют главным теоретиком российского цивилизационного сосредоточения, признавал сложности проведения подобного курса. Он полагал возможным согласие крупных держав на невмешательство в «лимитрофы», однако деструктивное и в высшей степени идеологизированное поведение Запада в украинском кризисе опрокинуло эти расчеты.

Тем не менее многое сегодня подводит Россию к возможности нового формулирования стратегии цивилизационного сосредоточения. Чем дальше, тем очевиднее, что проведение независимой внешней политики упирается в необходимость развития ценностных и социально-экономических оснований страны. Полная изоляция утопична, но перенесение центра тяжести с внешнеполитической наступательности на внутреннее освоение и возможно, и необходимо. В международных отношениях наступило время нестабильности. Время сложное, но, перефразируя Цымбурского, оно может оказаться хорошим для тех, кто сможет им воспользоваться.

К политике цивилизационного сосредоточения

В истории России периоды сосредоточения были вынужденными и завершались успехом лишь в условиях многополярной геополитики и отвлеченности крупных держав на проблемы, не связанные с Россией. Курсу александровских реформ и горчаковского стремления восстановить утраченные позиции на Черном море во многом способствовало противостояние Англии и Франции, с одной стороны, и растущей Пруссии, с другой. Послереволюционное «мирное сосуществование» и «социализм в отдельно взятой стране» способствовали подъему Советской России по мере нарастания экономического кризиса западного мира.

Там, где эти условия отсутствовали, сосредоточение наталкивалось на трудности. В силу глобального доминирования и амбиций Соединенных Штатов попытки Примакова маневрировать между Западом, Китаем и Индией не могли быть успешными, как и проект «реинтеграции» постсоветского пространства. Вместо сосредоточения на внутреннем развитии Россия была занята сдерживанием Запада, нередко упуская возможности выстроить отношения с соседями на основе рыночных инструментов и «мягкой силы». Отвлеченность США от проблем России и Евразии является необходимым (хотя и недостаточным) условием успеха политики цивилизационного сосредоточения.

В основе политики цивилизационного сосредоточения должна лежать уверенность в собственных силах и возможностях. Нельзя сосредоточиться, если нечего сосредотачивать. Страна прошла тяжелый, но и славный исторический путь, что никогда не случилось бы без витальной силы цивилизационного ядра, в котором сильна вера в будущее.

Цивилизационщиков отличает от западников и державников убежденность в том, что основной источник процветания и развития находится в нас самих, а не в достижениях западной культуры или выстраивании многополярно-олигархического мира великих держав. Конечно, уверенность в собственных силах не должна вести к самоизоляции и отказу от активного взаимодействия с миром, учебы у других культур и народов. Впрочем, такое взаимодействие и учеба, исключая краткий советский период, всегда были частью исторического развития. Россия заимствовала широко и свободно, модифицируя, но не меняя своих цивилизационных оснований.

Внешней политикой современного сосредоточения могли бы стать уклонение от чрезмерной глобальной вовлеченности и активное освоение внутренней и внешней Евразии. Если разногласия Вашингтона и Пекина превратятся в главную ось глобальной политики, России нет никакого смысла открыто поддерживать одну из сторон противостояния. Гораздо важнее избегать втягивания в американо-китайский спор, расширяя двусторонние отношения с обоими государствами в соответствии со своими цивилизационными интересами. С США следует обсуждать вопросы безопасности и борьбы с терроризмом, а с Китаем (а также Японией и Южной Кореей) – совместное торгово-экономическое освоение Евразии и Дальнего Востока. Нельзя втянуться и в возможное противостояние Соединенных Штатов с Ираном, геополитически связанным с евразийским регионом и являющимся важным партнером России по ближневосточному урегулированию.

Россия вполне в состоянии позволить себе такого рода независимость. Своими внешнеполитическими успехами она закрепила державный статус, больших дополнительных затрат на поддержание которого в ближайшее время не потребуется. Помимо обеспечения безопасности границ и борьбы с терроризмом, у России нет необходимости инвестировать в достижение статуса вооруженных сил, сопоставимого с США. Российское государство в целом способно к постановке и осуществлению целей, связанных с формированием новой модели развития и цивилизационного сосредоточения. Задача не только в выявлении перспективных проектов вроде сопряжения Евразийского экономического союза и китайского «Экономического пояса Шелкового пути», но и в формировании внятной, предсказуемой и долгосрочной системы мер по внутреннему обустройству. Внешняя диверсификация рынков должна сопровождаться диверсификацией и развитием рынка внутреннего. Страна нуждается в новой внутренней колонизации, пропаганде идеи развития и активном инвестировании не только в науку, культуру, образование и здравоохранение.

Если Пекину суждено стать главным раздражителем США, то Китай немного превратится в Россию, чья политика до недавнего времени являлась объектом пристального внимания Вашингтона. У России же в этом случае может появиться возможность стать немного КНР, пережидая шторм, не слишком высовываясь и занимаясь внутренним развитием. Российские эксперты не раз обращали внимание на то, что у Пекина есть чему поучиться. В отличие от восточноевропейских государств, Китай не пошел по пути приватизации во имя приватизации, но сумел – за счет культивирования репутации стабильного, уважающего права инвесторов государства – привлечь внешний капитал на выгодных для себя условиях. Таким образом, созданы предпосылки для политики интенсивного развития, сохраняющиеся и по сей день благодаря наличию легитимного общенационального лидера и борьбе с коррупцией. На случай попятного развития глобализации в стране созданы механизмы выживания и развития за счет относительно высокого уровня внутренней диверсификации и конкуренции.

Чрезмерное сближение с Европой также не отвечает цивилизационным интересам России. Продолжение политического диалога и наличие развитых торгово-инвестиционных связей не могут скрыть всей глубины ценностных разногласий сторон. Одна из этих сторон настаивает на санкциях в наказание за «агрессивную» политику Кремля, в то время как другая считает такую политику необходимым реагированием на ущемление своих цивилизационных прав в Евразии. Из конфликта в ближайшие годы нет выхода. Россия сохранит связи с Европой, но не станет, да и не может стать частью европейской цивилизационной системы, независимо от того, предстает эта система в либеральном или консервативном обличьях. На обозримую перспективу «отстраненность вместо конфронтации», пользуясь выражением Алексея Миллера и Федора Лукьянова, будет фиксировать не только взаимное непонимание, но и сознательно избранную линию поведения.

Что касается освоения Евразии, то политика сосредоточения предполагает культивирование отношений с входящими во внешнее цивилизационное пространство России. Это не только этнически русские, но все те, кто тяготеет к России исторической памятью совместных побед и поражений, питается соками русской культуры и воспринимает российскую внешнюю политику. Речь не столько о представителях власти, сколько о народах, включая тех, кто, подобно многим украинцам, воспринимаются собственным правительством не иначе как «пятая колонна». В работе с ними инструменты дипломатии, «мягкой силы» и экономической интеграции будут особенно эффективны. До сих пор действенность этих инструментов ослаблялась как противостоянием Запада, так и относительной слабостью самой России. Внимание к внутреннему развитию и наличие вышеописанных международных условий сделает политику цивилизационного освоения Евразии эффективной, способствуя предотвращению кризисов, подобных грузинскому и украинскому и укрепляя сферу российского влияния.

Политика цивилизационного сосредоточения является вынужденной и может продлиться, пока не состоится новая стабилизация миропорядка. В настоящий момент мы находимся на рубеже различных эпох и имеем дело с сосуществованием противоречащих друг другу правил и ценностных систем. Формирование действительно полицентричного мира потребует значительного времени. Скорее всего в ближайшее десятилетие баланс военно-политических сил не сложится, что будет препятствовать выработке правил миропорядка, разделяемых основными участниками международных отношений. Такого рода неопределенность диктует политику гибкого, неидеологического сотрудничества с различными партнерами. Нужно готовиться к длительному и упорному самоутверждению в мире. Сегодняшний, сравнительно длительный этап должен быть связан не с попытками трансформировать миропорядок или восстановить «свою империю», а со сбережением, новым формулированием и осторожным продвижением своих ценностей там, где для этого уже имеется подготовленная почва.

На этот сравнительно длительный переходный период российской внешней политике нужны новые ориентиры, выводящие ее за пределы теории многополярного мира. Предстоит заново осмыслить природу современной системы международных отношений, характер внешних вызовов и оптимальные варианты ответа. Используя уже введенные в общенациональный дискурс идеи «государства-цивилизации» и консервативной державы, нужно создать такой образ страны, который вберет в себя лучшие компоненты российских ценностей без излишнего их противопоставления Западу. Кстати, за исключением советского периода Россия никогда не формулировала свои ценности как антизападные. Речь всегда шла о формировании и защите ценностей, способных найти понимание в западных странах, – о христианском гуманизме, межэтническом диалоге, сильном государстве и социальной справедливости. Сегодня задача состоит в том, чтобы выработать новый, приемлемый для России синтез. В этих ценностях немало универсального, что должно облегчить задачу их будущей защиты и продвижения в мире.

Период сосредоточения поможет определиться с внутренними и внешними приоритетами. После консолидации своей цивилизационной субъектности Россия сможет вернуться к активной роли в международных делах. Возвращения к принципам (нео)советского или державного глобализма не будет, должно появиться новое понимание международной роли.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 10 апреля 2017 > № 2134529 Андрей Цыганков

Созвездие цивилизаций

Как происходят их контакты в современном мире

Владимир Хорос – доктор исторических наук, руководитель Центра проблем развития и модернизации Национального исследовательского института мировой экономики и международных отношений имени Е.М. Примакова (ИМЭМО РАН).

Резюме Если стремиться к равновесному и многополярному миру, необходимо признание ойкумены как «многоцивилизационной». Именно такой подход превратит цивилизационный диалог не только в неконфликтный, но и взаимообогащающий.

Обращение к проблеме контактов и взаимодействий цивилизаций в глобальную эпоху оправданно и своевременно. В поиске причин множащихся конфликтов недостаточно указывать лишь на мирохозяйственные или геополитические противоречия, требуется еще и цивилизационное измерение. Повышенный интерес к нему обозначился в последнюю четверть прошлого века. В нашей стране он был вызван еще и потребностью дополнить или заменить терявшую привлекательность формационную теорию. Большую роль в оживлении цивилизационного дискурса сыграла статья, а затем книга Сэмюэля Хантингтона. Его почин способствовал появлению многих содержательных работ по проблемам цивилизаций, в том числе и в России.

Что такое цивилизация

Существует множество определений цивилизации. За ними скрываются два основных подхода. Первый возник еще в просветительском XVIII веке: цивилизация в противовес дикости и варварству как иной уровень человеческого развития. Спустя примерно столетие стал формироваться иной подход, констатировавший множественность цивилизаций в истории, их специфические черты у тех или иных стран или регионов (Николай Данилевский, Освальд Шпенглер, Арнольд Джозеф Тойнби, Питирим Сорокин). И хотя его сторонники порой могли употреблять различные термины (Данилевский, например, говорил о культурно-исторических типах, Шпенглер – о различных вариантах культуры, противопоставляя ее цивилизации, а Тойнби нередко заменял термин «цивилизация» понятием тех или иных «обществ»), во всех случаях речь шла именно об особых социокультурных образованиях, за которыми закрепилось название «локальная цивилизация».

Оба подхода так или иначе представлены и сегодня. Для первого еще на заре его возникновения была характерна западоцентристская направленность – предполагалось, что уровня цивилизации достигли именно общества Запада. Из этого неявно исходил и автор нашумевшего опуса «Конец истории» Фрэнсис Фукуяма: в современном мире утверждается, по его мнению, западная модель жизнеустройства – хозяйства, демократии и культурных стереотипов, которым отныне будут следовать все остальные народы, что, собственно, и означает «конец истории».

Хантингтон, сторонник второго подхода, был более осторожен. Для него несомненно существование различных цивилизаций – западной и ряда незападных. Плюрализм сохранится в дальнейшем. Хотя Запад пока поддерживает экономическое, техническое и военное превосходство над другими регионами, это не может продолжаться долго. Более того, именно противостояние западным формам глобализации придает незападным обществам новый импульс. Хантингтон отмечает симптомы ослабления западной цивилизации (в частности, в результате «разбавления» ее иммигрантами), а также предполагает возникновение различных коалиций против нее. Поэтому оптимальным вариантом будущего является для Хантингтона не доминирование, а самосохранение, «самооборона» Запада в условиях «столкновения (clash) цивилизаций».

Автор этих строк явился одним из организаторов в ИМЭМО РАН большого межинститутского проекта «Цивилизации в современном мире», по результатам которого была создана методология, позволяющая анализировать цивилизации и сравнивать их по определенной системе показателей. В дальнейшем я буду в той или иной степени опираться на эти разработки.

Не претендуя на исчерпывающую формулировку, мы построили дефиницию на различении понятий «цивилизация» и «культура». В отличие от культуры, составляющей весь комплекс смыслов и ценностей, имеющих хождение в том или ином обществе, цивилизация – это как бы «оплотневшая», кристаллизовавшаяся культура, «осевшая» в некоторых долговременных ценностях и мыслительных парадигмах, прошедших тест на прочность, на длительность, некоторую усредненность и соответственно в той или иной степени общезначимость. Кроме того, цивилизация – не только ценности, но и институты, т.е. определенные учреждения, формы реализации соответствующих ценностей.

Цивилизация имеет структуру, определенную иерархию уровней или срезов. В ней прежде всего можно выделить ядро базовых ценностей метафизического порядка – понимание Бога, отношение к природе, пространству, времени, месту человека в космосе, мере его свободы, необходимости, возможностях познания и т.п. Из этого строится характерная для любой цивилизации картина мира.

Другой сегмент цивилизации – конструкция общества, ценности, его скрепляющие (основные социальные ячейки, группы и классы, степень элитарности и эгалитаризма, вертикальной мобильности, статус личности, мужчины и женщины и пр.). Еще один срез – сфера власти, характер лидерства, роль государства, степень обратной связи между властью и обществом. Наконец, ценности хозяйства, трудовая этика, формы собственности, рыночные отношения. Все эти сферы или срезы связаны между собой, хотя порой не напрямую, связь не сводится к простой субординации и может проявляться лишь на протяжении длительного времени. Например, христианский тезис о «частице Божией внутри нас» имплицитно предполагает равенство всех людей и потенции политической демократии, но все это воплотилось в реальность далеко не сразу и не везде.

Цивилизации проходят различные стадии эволюции. В них просматриваются определенные циклы – внутренние, нередко связанные с внешними воздействиями. В Китае – так называемые династическо-демографическо-экологические фазы (экономический, социальный и культурный подъем с начала правления династии, рост населения, ухудшение хозяйственной среды, деградация управленческого слоя, политический кризис, взрыв снизу, образующий новую династию и т.д.). В Японии – стадии социокультурной «открытости» (Китаю, затем Западу) и «закрытости», относительной автаркии. Для российской цивилизации характерны перемежающиеся периоды в ритме «становление – стабилизация – кризис – смута». В Латинской Америке после обретения независимости наиболее заметны политические циклы «диктатура – смута». В циклах воплощаются периодически возникающие внутренние и внешние «вызовы» и «ответы» на них (если употребить термины Тойнби). Во многом циклы – не что иное, как чередующиеся усиления и ослабления социально-культурной энергетики, когда вслед за периодами веры, решимости, оптимизма, созидания следуют периоды усталости, дезориентации, скептицизма, регресса.

Особый этап в эволюции – процесс модернизации. В широком смысле слова модернизация – переход от традиционного общества к современному, от аграрного к индустриальному. Это длительная историческая эпоха – примерно с XVI века по настоящее время, для многих стран она не завершена. Модернизация захватывает все сферы общества – технологии, хозяйство, социальную жизнь, политику, право, культуру. Последний аспект особенно важен, ведь речь идет о привнесении ценностей, отличающихся от традиционных (готовность к изменениям и инновациям, рационализм, стереотипы рыночного поведения, демократические установки и пр.). В этом плане модернизационная проблематика пересекается с цивилизационной. При взгляде на ту или иную цивилизацию важно определить, в какой фазе модернизации она находится – завершающей, восходящей, стагнирующей, кризисной, откатной. Ну и, конечно, – в каком цикле, в каком состоянии.

Фернан Бродель называл цивилизации «большими длительностями». Но длительности могут быть разными. Китай или Индия существуют тысячелетия, а Северная Америка насчитывает лишь несколько столетий, однако, по мнению ряда ученых, уже выделилась в особую локальную цивилизацию, хотя и являющуюся ответвлением европейской. Латинская Америка (500 лет) и даже Россия (1000 лет) считаются «молодыми» цивилизациями. Некоторые цивилизации образуются на базе одного этноса и государства (Китай, Япония), а другие составляют суперэтнос и полигосударственные образования (Европа, исламский мир, Россия). Есть цивилизации более цельные, сложившиеся вокруг одного ценностного ядра (Европа, исламский мир). Но выделяют и иного рода цивилизации, которые называют (может быть, не вполне точно) «пограничными», – те, где сосуществуют различные ценностные начала, способные вступать в противоречие друг с другом (Россия, Латинская Америка, Юго-Восточная Азия). Все эти характеристики надо учитывать при анализе межцивилизационных контактов.

Наконец, существуют «народы между цивилизациями» – находящиеся в так называемом «Лимитрофе» (промежуточном пространстве между суперэтническими системами или образованиями имперского типа) или «лимесе» (неустойчивые окраины империй или цивилизаций). К ним некоторые авторы (в частности, наиболее детально разрабатывавший данный сюжет Вадим Цымбурский) относят ряд стран Восточной Европы, балкано-дунайский регион, Кавказ, Центральную Азию и некоторые другие территории.

Бывший третий мир

Как чувствуют себя цивилизации сегодня, в глобализирующемся мире XXI века? Возможность и продуктивность диалога между ними в большой мере зависит от того, насколько адекватно ощущают себя его участники и в какой форме находятся представляемые ими цивилизации.

Прежде всего надо сказать о процессах цивилизационной консолидации и подъеме цивилизационной идентичности в азиатских странах. В первую очередь это относится к Индии и Китаю. Цивилизационное возрождение Индии началось еще в XIX веке (Раммохан Рой, Свами Вивекананда, Ауробиндо Гхош и др.). Постепенное обретение цивилизационной идентичности питало и национально-освободительное движение, во главе которого стояли не только крупные общественные деятели, но и выдающиеся мыслители Махатма Ганди и Джавахарлал Неру. Именно «отцы-основатели» определили главные черты стратегии, обеспечившей развитие индийского «мира миров» в последние полвека. Эти успехи связаны и с базовыми основами индийской цивилизации – характерным для нее культом знания, что сказалось в бурном развитии хай-тека; традициями самоуправления и выборности власти, которые – наряду с «вестминстерской» британской политической моделью – способствовали становлению демократической системы. Современная индийская цивилизация дала миру великую идею сатьяграхи, ненасильственного сопротивления – идею, которая еще сыграет роль в политической жизни планеты.

На подъеме и столь же древняя китайская цивилизация, которая с середины прошлого века активно преодолевает длительный социокультурный кризис, вызванный внешним давлением и внутренними смутами. Сочетая государственное регулирование и поощрение частного предпринимательства, в том числе бизнеса из сопредельных стран, КНР за несколько десятилетий совершила настоящее экономическое чудо. В успешном развитии современного Китая налицо и цивилизационная составляющая. Взять лишь сыгравшее важную роль в экономической реформе восстановление семейной аренды в деревне, которая имеет многовековые традиции в китайской истории. Утверждение рыночного «социализма с китайской спецификой» и стратегии «четырех модернизаций» обосновываются принципами, взятыми из традиционного социокультурного наследия. Конфуцианская этика, культ знания, жизнелюбивый китайский прагматизм – все это, как оказалось, хорошо вписывается в постиндустриальный мир.

Это не значит, что у той и другой цивилизации безоблачное будущее. Социально-кастовые контрасты в Индии, громадный (в сотни миллионов людей) массив бедности и нищеты особенно бросаются в глаза на фоне современного научно-технического прогресса. С этим, по-видимому, связаны и участившиеся проявления религиозной нетерпимости, индусского коммунализма, что противоречит традиционному культурному плюрализму индийской цивилизации. Вместе с тем конфессиональные «разборки» не случайны – ценностное ядро индийской цивилизации неоднородно, оно содержит и заметный исламский компонент.

В Китае, несмотря на декларируемые социалистические цели, растет социальная поляризация, отчуждение властной и предпринимательской верхушки («новые китайцы») от остального населения. Оборотной стороной экономического роста являются серьезные экологические проблемы. Некоторые исследователи полагают, что происходит характерный для китайской цивилизации очередной цикл – вслед за подъемом последует спад и социокультурный разлад. Хотя и в том и в другом случае пессимистические прогнозы не обязательно оправдаются.

Немалые проблемы возникают и в японской цивилизации. Она стала первой в Азии, осуществившей успешную модернизацию, а позднее, пережив катастрофу военной авантюры, компенсировала ее сотворением экономического чуда, удивившего весь мир. Не случайно в послевоенной Японии имела широкое хождение теория «нихондзирон» об исключительности японской нации. Но к концу ХХ столетия «японский дух» стал ослабевать. Ценности группизма и самоотверженного трудолюбия постепенно утрачивали привлекательность, корпоративная сплоченность и пожизненный найм все более подвергались сомнению. Возобладал культ потребления. Глобализация обернулась распространением индивидуализма и других западных либеральных ценностей, которыми «облучена» значительная часть политической и предпринимательской элиты.

Оценивая японскую цивилизацию на современном этапе, Василий Молодяков заметил, что если Япония сможет ответить на вызов глобализации по принципу «вакон-ёсай» (японский дух + западная техника), которому она следовала начиная со времени Мэйдзи, она останется Японией. Если же нет, то «превратится в духовную провинцию глобализированного мира». Для самого Молодякова все же более вероятна первая перспектива. Цивилизационная история Японии свидетельствует, что ей свойственна определенная цикличность, заключающаяся в том, что после периода «открытости» и культурных заимствований страна опять возвращается к себе. Правда, возврат к корням может быть чреват рецидивами «самурайщины».

Своеобразным перекрестком цивилизаций является Юго-Восточная Азия. Регион находится в стадии цивилизационного становления – в определенной степени даже сознательного, если иметь в виду «цивилизационную инженерию» лидеров стран АСЕАН, их усилия по налаживанию сотрудничества, в том числе культурного. Социокультурная почва сотрудничества – обычаи возникшей в рисоводческом регионе общины со свободным крестьянством и традициями консенсуса, в частности между заимствованными «высокими» религиями. Отсюда уживчивость как характерная черта социальной культуры Юго-Восточной Азии, способность достижения консенсуса не через спор, а через готовность прийти к согласию, выработанные процедуры, при которых достигалось «взаимоприспособление без отказа от собственной сущности», как отмечал известный востоковед Игорь Подберезский. Этот опыт может оказаться актуальным для межцивилизационного диалога в настоящем и будущем.

Латинская Америка также находится на стадии цивилизационного становления, перехода от противоречивой и конфликтной «культуры неполной сформированности» (Валерий Земсков) к сообществу, более интегрированному в социальном и культурном плане. Признаки этого заметны в последнее время, после кризисных 1980-х и 1990-х годов. Поиски цивилизационной идентичности находят выражение в различных формах – оппозиция глобализации и политике США, так называемый левый поворот, лозунг «социализма XXI века», возвращение национальных прав на природные ресурсы и т.п. Показательно все более активное включение в общественную и политическую жизнь «индейского фактора». Это не только попытка восстановления исторической справедливости и компенсация современным индейцам за причиненные их предкам страдания, но и стремление включить те или иные элементы доколумбовых цивилизаций (например, духа общинности) в социокультурное бытие Латинской Америки.

Именно здесь появилась стартовая площадка антиглобалистского движения. Можно говорить также о растущем политическом, социальном и культурном влиянии латиноамериканской диаспоры (прежде всего в США).

Наиболее сложная ситуация в Тропической Африке. Дело не только в том, что каждый второй африканец живет меньше чем на 1 доллар в день, 58% населения не имеют доступа к чистой питьевой воде, более 40% неграмотны и т.п., – системный кризис в Африке есть в большой степени кризис цивилизационный. Тропико-Африканская цивилизация/Цивилизация Тропической Африки, сильная прежде всего своей социокультурной «пригнанностью» к специфическому природному пространству континента, но не выработавшая письменности и научно-технических традиций, не может преодолеть последствий болезненных контактов с Западом, намного превосходившим ее интеллектуально, технически и организационно. Поэтому последние полтораста лет в эволюции африканской цивилизации деструктивные процессы преобладали над конструктивными. Глобализация лишь подчеркнула эту тенденцию.

Между тем африканская цивилизация, как утверждал известный английский африканист Бэзил Дэвидсон, не просто архаическая, она уникальная и беспрецедентная. Точно также Игорь Следзевский показал, что африканская цивилизация пусть и отсталая, но не «низшая», она «другая» в том смысле, что выработала оригинальный тип жизнеустройства, где ценности совместного бытия и общения, «жизненного мира людей, а не вещей или безличных ролей и функций» превалируют над индивидуальными потребительскими запросами. В этом ее значимость как одной из моделей или ветвей социокультурной эволюции человечества. Будет огромной потерей, если эта ветвь будет утрачена.

Выжить и развиваться эта модель может не по принципу «от низшего к высшему», не трансформируясь в иной цивилизационный тип, но на собственной основе, лишь обогащаясь и усложняясь при помощи науки и техники. Возможности есть. Например, развитие в Африке экотехнологий, соответствующих специфике местных ландшафтов, устройство небольших индустриальных центров в сельской местности, организация которых была бы тесно скоординирована с общинной жизнью и пр. Немалую помощь Африке в этом мог бы оказать развитый мир.

В этой связи сошлюсь на идею, высказанную Леонидом Блохиным. Убедительно демонстрируя достоинства традиционной системы земледелия в Тропической Африке и настаивая на целесообразности в той или иной форме сохранения ее, он считает необходимой смену действовавшей до сих пор «подражательной» парадигмы развития, предлагает прекратить хаотичную урбанизацию и стимулировать возвращение части населения в деревню. Но сельское хозяйство надо дотировать, как это делается во многих странах (в том числе развитых). Для африканских крестьян такой формой дотации могла бы стать экологическая рента – плата из внешних источников за сохранение тропических лесов – «легких» планеты. Она вполне по силам прежде всего развитым странам (вместо сомнительной «помощи» и кредитов, лишь утяжеляющих африканский долг) и была бы не только разумной и рациональной с общечеловеческой точки зрения, но и определенной, пусть запоздалой, компенсацией за ущерб, нанесенный Африке во времена колониализма.

Один ислам и два Запада

При изучении межцивилизационных отношений наибольшие споры возникают вокруг исламского мира. Важно отделить собственно цивилизационные проблемы от геополитических или идеолого-мифологических, тех многочисленных пропагандистских публикаций, где муссируется тема наступления ислама на христианский и вообще на весь цивилизованный мир, а терроризм представляется своего рода визитной карточкой ислама и т.п. Если же говорить о собственно цивилизационных характеристиках современного исламского мира, вполне очевиден его подъем, рост религиозной, идейной и политической активности. Рост проявляется и количественно – сегодня число верующих мусульман уже превысило миллиард.

После долгого периода стагнации, вызванной как внутренними неурядицами, так и внешними факторами (не в последнюю очередь – колониальной зависимостью), рано или поздно мусульманское сообщество должно было консолидироваться и начать развиваться, что и случилось примерно с середины прошлого века. Ислам успешно привлекает новых сторонников – в силу простоты своих религиозных правил и отправлений культа, но еще и потому, что верующий здесь чувствует себя защищенным дважды – во-первых, Аллахом, освободившим его от первородного греха, во-вторых, уммой как братством единоверцев.

Активизация исламского мира происходит в том числе через рост религиозного фундаментализма, который нередко принимают лишь за обскурантизм и возврат в Средневековье. На самом же деле мусульманский фундаментализм – эксплицитно или имплицитно – нацелен на то, чтобы подключить ислам к процессам модернизации и возглавить их, что вполне естественно для религии, которая всегда претендовала на доминирование во всех сферах общественной жизни. В этом ключе и надо рассматривать, например, иранскую революцию. Даже в Турции, где поначалу кемализм осуществлял модернизацию помимо ислама и даже вопреки ему, ислам снова утверждается на политической сцене. Естественно, что процесс исламизации (особенно в фундаменталистском облачении) сопряжен с различного рода эксцессами и крайностями.

Исламский терроризм, конечно, имеет религиозные корни. Ведь исторически мусульманский мир создавался в процессе экспансии, борьбы против «неверных». Но жестко связывать терроризм с исламскими ценностями неверно. В большинстве случаев религиозные лозунги служат лишь внешней оболочкой. Реальные причины распространения терроризма в мусульманской среде связаны прежде всего с ее внутренними проблемами, недостаточным уровнем модернизации и социальными неустройствами, а также с давлением (в том числе силовым) Запада, стремящегося контролировать богатые энергоресурсами регионы. Поэтому апелляция к умеренным течениям в исламе, гуманистическому потенциалу, заключенному в Коране и других священных текстах, содействие модернизации может стать и базой конструктивного межцивилизационного диалога, и гораздо более эффективным противодействием экстремизму в мусульманских странах, нежели политический или тем более военный накат.

Теперь о двух цивилизациях Запада – западноевропейской и североамериканской, которые до сих пор оказывают наибольшее влияние на современный мир. В XXI век Запад вошел на пике своего экономического и геополитического могущества, но со все более заметными признаками цивилизационного кризиса. Еще в начале прошлого века Шпенглер провозгласил «Закат Европы». Именно Европа разожгла пожар двух мировых войн, которые в значительной мере были внутрицивилизационными. А после недолгого периода послевоенного подъема (так называемая эпоха welfare state) продолжился и даже усугубился процесс деформации базовых ценностей и институтов Запада, утраты их гуманистического содержания.

Антропоцентризм, ведущий начало со времен Возрождения, антиклерикализм и атеизм Просвещения постепенно обернулись не только «смертью Бога», но и отстранением от любого абсолюта, идеала или нормы, задающих смысл человеческого бытия, потерей перспективы, приматом настоящего над будущим и вечным. А также – в постмодернизме – релятивизацией истины, фактически отказом от нее. Взамен складывается компенсаторная ориентация на индивидуальную «самореализацию», «законный эгоизм», на «все и сразу» – столь бьющие сегодня в глаза культ потребительства, гедонизм, озабоченность статусом, стремление к первенству и власти.

Если говорить о структуре и ценностях общества, можно наблюдать постепенную девальвацию принципов буржуазно-демократического устройства и соответствующего типа социальных отношений – отказ от тех или иных элементов эгалитаризма, равенства (не говоря уж о «братстве»); крен в элитарность, богатство, превосходство над другими, престиж (нередко любой ценой). Социальная стратификация все более контрастна, в том числе за счет размывания среднего класса, гордости былого welfare state. Эти сдвиги признаются «новой нормой», поскольку распространение вновь получают идеи социального дарвинизма. Принцип социальной справедливости подвергается сомнению или признается по минимуму, чтобы хоть как-то поддерживать беднеющие слои и не доводить до массового недовольства.

Клеточкой такого общества становится атомизированная личность. Индивид объявляется средоточием общественной жизни, цель которой – обеспечение «прав личности», ее автономии от какой-либо группы и социума в целом.

Для политической сферы как никогда ранее характерна кристаллизация власти в неформальных, «скрытых» институтах (теневые объединения, команды вокруг официальных лидеров, экспертные группы, спецслужбы) при ослаблении или формализации демократических институтов (гражданское общество, парламент, выборы, референдумы). Намного усилилось и усовершенствовалось манипулирование общественным мнением через СМИ. Наблюдаются признаки трансформации «нации-государства» в «государство-корпорацию», то есть надстройку, обслуживающую в первую очередь собственные интересы, существующую скорее для себя, чем для общества (Андрей Фурсов).

Эту модель Запад предлагает остальному миру для того, чтобы контролировать его, создать аналогичные «корпорации-государства» в других странах как своих младших и зависимых партнерах. «Предложение» осуществляется под жестким давлением – экономическим, политическим и силовым (включая военное).

«Западнизм» (если употребить выражение Александра Зиновьева) наиболее характерен для североамериканской цивилизации, которая задает тон в процессе глобализации и утверждает свое право на гегемонию в планетарном масштабе. Но и Западная Европа не остается в стороне – взять хотя бы «расширение на Восток», осуществляемое не только по экономическим или геополитическим, но и по цивилизационным соображениям. Вместе с тем и в Европе, и в США растет число сторонников альтернативного жизнеустройства, выходящего за рамки рыночного фетишизма и культа потребительства.

Российская инвентаризация

Наконец, российская цивилизация, которая сейчас в очень сложном положении. Ее модернизация исторически была сопряжена со значительными социальными издержками и конфликтами. Она прошла через трудные времена революций, войн, крайностей советской эпохи. Что же касается постсоветского периода, то произошла настоящая цивилизационная дезориентация. Торопливое неолиберальное (лучше сказать: псевдолиберальное) реформаторство нанесло обществу не только экономический и социальный, но и серьезный культурный ущерб. Шоковой терапии подверглась и российская цивилизация. Ее прошлое представлялось в черных красках, ее ценности и институты объявлялись устаревшими и неконкурентоспособными. Взамен пропагандировался откровенный индивидуализм (стал даже выходить журнал «Эгоист»), личность и ее права объявлялись «первее» общества, насаждался культ богатства, успеха, денег.

В этом негативизме по отношению к собственным национальным ценностям и традициям начисто игнорировался опыт других цивилизаций и обществ (Индии, Китая, Японии и др.), которые в процессе модернизации и перенимания технических, организационных и иных достижений Запада не только не отказывались от своего прошлого, но активно использовали те или иные его ценности и институты для успешного продвижения вперед.

Влияние на российскую цивилизацию европейских культурных ценностей (равенства, гуманизма, научного знания, демократии и др.), безусловно, имело место. Но складывался и иной, «почвенный» компонент (его иногда, на мой взгляд, неточно определяют как «восточный»), в котором возникали и оригинальные черты – ценности и институты, рождавшиеся как способы приспособления этноса, а затем и суперэтноса к экологическому и хозяйственному пространству, геополитическим условиям, внешним воздействиям. Сюда входят и формы совместной жизни (общинность); и особая роль государства, скрепляющая и мобилизующая; и готовность жертвовать частным во имя общего; и элементы хозяйственной этики, обусловленные той же спецификой «кормящего ландшафта»; и российская версия православного христианства; и ряд других норм и обычаев, из этого вытекающих.

Сегодня России предстоит серьезная «инвентаризация» или разборка собственной цивилизации – как ее жизнеспособных, так и устаревших элементов. Ибо страна находится на цивилизационном перепутье: или отстоять себя не только как хозяйственное или политическое, но как социокультурное целое – или «рассыпаться», уйти в историческое небытие. Обретение собственной цивилизационной идентичности, таким образом, становится в нынешних условиях исключительно важным.

Диалог между цивилизациями в современном мире и возможен, и необходим. Природа человека в принципе едина, и поэтому существующие локальные цивилизации, несмотря на их различие, имеют общую почву для взаимопонимания. Но чтобы этот диалог был успешным, нужны определенные условия – готовность к сотрудничеству, взаимодоверие и равноправие. Однако до сих пор процесс глобализации походил на улицу с односторонним движением: Запад претендовал на доминирующую и указующую роль. И это способствовало «столкновениям цивилизаций».

Немаловажно, что «западоцентричная» глобализация провоцирует серьезные расколы политического и социокультурного порядка между космополитически-глобализаторскими и национально ориентированными элитами (и не только ими) в незападных странах. Такой раскол между неолибералами и государственниками очевиден сейчас в России. В Китае также усиливается несогласие между сторонниками свободы рынка и всемерного расширения внешних связей и тех, кто выступает за регулирующую роль государства и поддержание национальных традиций. В той или иной мере такое противостояние имеет место и во многих других странах. Впрочем, если судить по коллизиям, которые сопровождали приход к власти Дональда Трампа с его защитой «американских ценностей» и национальных интересов, указанная дивергенция начинает возникать и на самом Западе.

Миграция цивилизаций

Проблемы цивилизационных контактов все более обостряются сегодня в процессах миграции. Межстрановые миграции отнюдь не всегда приводили к негативным результатам. Именно миграционные движения образовали в свое время США, и мигранты неплохо интегрировались в «плавильном котле». Не приносили особых затруднений «принимающим сторонам» переселения индийцев или китайцев. Но в эпоху глобализации картина меняется.

Миграция, как и прежде, идет главным образом из бедных стран в богатые. Причины и стимулы двусторонние. Запад, особенно Европа, стареет, трудоспособный контингент сокращается – по прогнозам Еврокомиссии, через два-три десятилетия он уменьшится на 10 млн человек. Объективно растет потребность в дешевой рабочей силе, особенно на непрестижные занятия. С другой стороны, ухудшается экономическая и социальная ситуация во многих странах периферии. В Африке, к примеру, число бедняков (живущих менее чем на 1 доллар в день) за последние 20 лет выросло на 31 млн человек при растущей безработице. Плюс множащиеся конфликты (особенно на Ближнем Востоке), которые гонят беженцев в поисках спасения в относительно благополучные края. Неудивительно, что за последние 30 лет число международных мигрантов более чем удвоилось (232 млн человек, 3,2% населения планеты), и, по расчетам экспертов ООН, к середине столетия превысит 400 миллионов. Хотя мигранты заполняют объективно существующую нишу рынка труда, это способствует снижению заработков у значительной части аборигенного персонала, что негативно откладывается в общественном сознании принимающей страны. Мигранты, хотя и испытывают облегчение, избавившись от проблем у себя на родине, встречают неприязненные взгляды местных, ощущают себя людьми низшего сорта. Говоря в терминах Тойнби, интересы мигрантов, «внешнего пролетариата», сталкиваются с интересами «пролетариата внутреннего».

На это накладывается исторический фактор. Внешний пролетариат по отношению к державам Запада стал образовываться еще с колониальных времен. Европейские страны подчиняли себе периферию политически, экономически и культурно. Когда хватка метрополий ослабела и страны периферии одна за другой стали обретать независимость, пошел обратный отток. Населенческое движение в западном направлении стало своеобразным асимметричным ответом на более чем трехвековую гегемонию Запада, западный империализм и колониализм. В Англии некоторые аналитики уже говорят об опасности «возвратной колонизации Запада Югом» и о возможности повторения «римского сценария» – падения Вечного города под натиском варваров. В последние десятилетия миграционное движение заметно растет. Доля мигрантов в Германии уже порядка 10%, во Франции – 11%, в Швейцарии – 19%. К середине столетия каждый четвертый американец будет испаноязычным.

Валерий Соловей характеризует миграцию как «восстание этничности». В том смысле, что отторжение иммигрантских групп от населения западных обществ происходит по этническим критериям, внешнему облику, признакам «тела»/?. Конечно, этнический фактор служит определенным маркером. Но все-таки более важную роль, на мой взгляд, играют культурные различия – другой язык, другие обычаи, другая религия. Это несходство, естественно, усиливает взаимное отчуждение, порожденное экономическими, социальными или политическими причинами. Степень отчуждения может быть различной, но в любом случае оно существует и растет. И это не «нашествие варваров», а именно нестыковка цивилизаций, катализированная к тому же историческими причинами. Отсюда все чаще звучащие признания западных политиков, что курс на мультикультурализм не срабатывает.

В России миграционные проблемы имеют свою и весьма болезненную специфику. После развала Советского Союза можно выделить два миграционных потока. Первый – русскоязычные, жившие в окраинных республиках и вынужденные возвращаться в Россию из-за резко ухудшившихся для них условий проживания, созданных местными националистически настроенными властями. Но играли роль и культурные различия, которые, надо думать, ощущались еще во времена СССР, несмотря на провозглашение «единого советского народа».

В начале 1990-х гг. 25 млн русских оказались «за границей», отрезанными от исторической родины. И, пытаясь вернуться в Россию, встретили холодный прием. Не только со стороны местного населения («отбивают работу»), но главным образом со стороны чиновников как на местном, так и на федеральном уровне. Все же 11 млн человек переселились в Российскую Федерацию. Но далеко не все из них сумели должным образом устроиться, получить необходимые документы и т.д. Так российские власти умудрились превратить «свой» внутренний пролетариат (как правило, квалифицированные кадры) во внешний. И это – при объективной потребности в рабочих руках во время глубокого спада экономики.

Эта же объективная потребность в рабочей силе создала другой миграционный поток – гастарбайтеров из бывших республик, где ситуация на рынке труда еще хуже, чем в России. Некоторая часть их, например, с Кавказа, сумела занять прибыльные позиции (прежде всего в торговле) и вела себя вольно, порой даже агрессивно. На этой почве возникали конфликты с местным населением – самый известный из них произошел в городе Кондопога. Другая группа – скудно оплачиваемый наемный контингент (преимущественно из Средней Азии), живущий на гроши ради перевода скромных денег в свои семьи. Трудности их не только материальные, но и моральные, поскольку под косыми взглядами местного населения они ощущают свою приниженность и третьесортность. Здесь также имеет место разделенность внутреннего и внешнего пролетариата – не только по социальному статусу или уровню образования, но и по культурным различиям (включая религиозные). Социальная и этническая рознь дополняется цивилизационной.

* * *

Цивилизационные контакты в глобализирующемся мире требуют к себе все более серьезного внимания. Они встроены и в проблемы мирохозяйственного пространства, и в международные политические коллизии. Если стремиться к более равновесному и многополярному миру, необходимо признание нашей ойкумены как «многоцивилизационной», включающей различные локальные цивилизации. Именно такой подход поможет превратить цивилизационный диалог не только в неконфликтный, но и взаимообогащающий.

Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 10 апреля 2017 > № 2134526 Владимир Хорос

Как устранить асимметрию

Россия, Китай и «баланс зависимости» в Большой Евразии

Гленн Дисен – старший преподаватель Университета Макуари (Сидней, Австралия).

Резюме Для устойчивого партнерства с Китаем требуется мягкая балансировка и взаимовыгодные экономические связи. Стремление к жесткому балансу и принцип нулевой суммы, как в Европе, обрекут Большую Евразию на то же фиаско, что постигло Большую Европу.

Проекты региональной интеграции, которые обеспечивают взаимные экономические выгоды, устойчивы лишь в том случае, когда соблюдается баланс зависимости. Железное положение теории реализма гласит, что сотрудничество ради абсолютной выгоды требует баланса сил, когда ни одна из сторон не посягает на статус-кво. В век все более разрушительных вооружений и усугубляющейся экономической взаимозависимости политическая власть во многом обусловлена асимметричной экономической зависимостью. Асимметричная взаимозависимость или перекос в «балансе зависимости» дает возможность менее зависимому государству устанавливать благоприятный экономический режим и получать политические уступки от более зависимого партнера. Державы конкурируют за власть, нарушая симметрию в рамках экономически взаимозависимых партнерств для повышения своего влияния и автономии. Диверсификация партнерств способна уменьшить зависимость от государства или региона, в то время как ужесточение контроля над стратегическими рынками уменьшает возможности других стран снижать свою зависимость.

Многовековое геоэкономическое доминирование Запада – продукт асимметричной взаимозависимости за счет укрепления контроля над стратегическими рынками, транспортными коридорами и финансовыми учреждениями. После распада Монгольской империи наземные маршруты древнего Шелкового пути, стимулировавшие торговлю и рост, исчезли. С начала XVI века западные морские державы вышли на передний план за счет контроля над основными морскими путями и создания затем «империй торговых точек», власти через торгово-экономическое присутствие. Следовательно, ведущие морские державы, такие как Великобритания, исторически были более склонны к свободной торговле, ведь, контролируя торговые пути, они больше приобретали и меньше рисковали. Морские стратегии Альфреда Тайера Мэхэна, разработанные в конце XIX века, основывались на этом стратегическом посыле. Это был фундамент, опираясь на который, США постепенно превратились в военно-морскую державу, оберегая свою безопасность и экономическое могущество за счет контроля над океанами и евразийским континентом на периферии. После Второй мировой войны Соединенные Штаты стали непревзойденной геоэкономической державой благодаря их доле в мировом ВВП, Бреттон-Вудским институтам, доминированию над стратегическими рынками/ресурсами и транспортными коридорами. Ирония в том, что главным соперником США был Советский Союз – коммунистическое государство, отгородившееся от мирового рынка и во многом по этой причине неподвластное экономическому диктату Америки.

После краха коммунизма Россия вернулась к дилемме, которую необходимо решать евразийской державе с огромными территориями, стремящейся к экономической интеграции и модернизации. Развитие и процветание требовало сотрудничества с Западом – экономическим стержнем системы международных отношений. Однако интеграция в западные производственно-сбытовые цепочки и экономические структуры не была надежной альтернативой, поскольку асимметричную экономическую силу и власть можно было конвертировать в политические инструменты, уменьшавшие влияние и автономию России. Амбиции Москвы по созданию общего политического, экономического и оборонного пространства в Европе, «Общего европейского дома», показывают, в каком затруднительном положении она оказалась. После окончания холодной войны Запад поддерживал лишь те европейские организации, которые могли бы поэтапно наращивать его коллективную переговорную силу, чтобы экономическая интеграция не привела к росту российского политического капитала.

Единственным решением для России было развитие в качестве евразийской державы и диверсификация связей во избежание чрезмерной зависимости от Запада – и одновременно приобретение влияния на конкурентных стратегических рынках, в производственно-сбытовых цепочках, транспортных маршрутах и международных финансовых организациях. Стратегическое партнерство с Китаем незаменимо для конструирования Большой Евразии. Вместе с тем Россия должна сделать правильные выводы из неудач Большой Европы, чтобы не допустить повторения ошибок в развитии партнерских отношений с экономически более сильным Китаем. Зарождающееся стратегическое партнерство Москвы и Пекина в какой-то мере парадоксально, поскольку устойчивость согласованного проекта «Большая Евразия» требует, чтобы Россия уравновешивала КНР. Асимметричная взаимозависимость создает стимулы для Китая требовать политических уступок, что в долгосрочной перспективе сделает подобное партнерство непригодным для России. Для жизнеспособности Большой Евразии необходимо мягкое уравновешивание Китая – создание балансира без воспроизведения игр с нулевой суммой, которые уничтожили перспективы Большой Европы.

Уроки неудачного опыта создания Большой Европы

Амбициозный проект региональной интеграции Москвы под названием «Большая Европа» потерпел неудачу из-за неспособности создать противовес зависимости внутри Европы. Инициатива Москвы была нацелена на пропорциональное представительство за европейским столом, что позволило бы России извлекать преимущества в силу своего размера, гарантировало бы влияние и безопасность. Проект Большой Европы вступал в прямое противоречие с инициативой ЕС и НАТО по созданию «Расширенной Европы», в которой они стремились максимально использовать коллективную переговорную силу посредством формата 28+1 для сотрудничества с Россией. Последующие чрезвычайно асимметричные партнерства попросту маскируют однополярную конфигурацию, поскольку создаются форматы взаимозависимости, позволяющие Западу максимально использовать свою автономию и влияние. Со временем развивается концепция «сотрудничества» в рамках формата учитель-ученик/ведущий-ведомый, где Россию вынуждают пойти на односторонние уступки. Твердо вознамерившись неустанно наращивать коллективную переговорную силу путем расширения Евросоюза и НАТО на восток, Европа так и не сумела установить прочный статус-кво с Россией. «Европейская интеграция» осталась геостратегическим проектом с нулевой суммой, где географическое соседство было представлено как «цивилизационный выбор».

Проект Москвы «Большая Европа» был во многом парадоксален и с самого зарождения обречен на провал. Однобокая приверженность идеалу единой Европы при игнорировании других партнеров на востоке лишило Россию переговорной силы, необходимой для согласования более благоприятного формата взаимодействия с Европой. Бжезинский отметил, что Запад был «единственным выбором России, пусть и тактическим, и это предоставило ему стратегические возможности и создало предпосылки для поэтапной геополитической экспансии западного сообщества вглубь евразийского континента». В конце 1990-х гг. Ельцин согласился, что Запад эксплуатировал однобокую политику России в своих интересах вместо того, чтобы вознаграждать ее. Он призвал диверсифицировать партнерства и превратить Россию в евразийскую державу. Однако евразийские амбиции возвращают в геополитическое прошлое и апеллируют к соответствующему опыту, между тем концепцию евразийства необходимо пересмотреть в категориях геоэкономики.

Путин быстро и умело воспользовался экономикой как главным инструментом восстановления силы и влияния России. Возвращение под государственный контроль энергетических ресурсов стало гарантией того, что стратегические отрасли будут работать на благо государства, а не олигархов, использовавших их для контроля над правительством и пользовавшихся все большим покровительством Запада. План Путина заключался в том, чтобы превратить Россию в энергетическую сверхдержаву, что должно было стать инструментом влияния на переговорах с де-факто Большой Европой. В Энергетической стратегии России до 2030 г. снова ставится цель использовать энергетические ресурсы для возрождения влияния в Европе и более широко понимаемых международных отношениях. Вместе с тем непропорциональные экономические связи с Европой требовали преемственности и препятствовали решительному размежеванию с Большой Европой.

Энергетическая зависимость от России и связанное с ней влияние Москвы встречало последовательное и энергичное сопротивление и не могло стать прочным фундаментом для де-факто Большой Европы. В то время как Евросоюз все больше зависел от России как поставщика энергоресурсов, Россия не меньше, если не больше, зависела от ЕС как потребителя энергоресурсов. Симметрия в рамках взаимозависимых отношений не позволяла Москве добиться существенных политических уступок. Поскольку Запад оставался единственным выбором России, европейские структуры, руководствующиеся нулевой суммой, укреплялись, а влияние России на транзитные страны уменьшалось вместе с влиянием на континенте. «Восточное партнерство» ЕС и Соглашения об ассоциации символизировали стремление в одностороннем порядке превратить «общее соседство» в эксклюзивные договоренности. Большая Европа потерпела крах, когда Запад поддержал переворот в Киеве, играя на возмущении украинцев уровнем коррупции, чтобы втянуть Украину в евроатлантическую орбиту. Санкции, призванные ослабить российскую экономику, не распространялись на энергетику, поскольку Запад понимал симметрию в энергетической взаимозависимости между потребителем и поставщиком.

На протяжении 2000-х гг. Россия постепенно расширяла экономические связи с растущим Востоком, однако западно-центричная внешняя политика во многом гасила импульс, необходимый для болезненных реформ, и готовность брать на себя долговременные обязательства. Амбиции России по поводу создания Большой Европы особенно тревожили Китай и Иран, поскольку те могли оказаться разменной монетой в торге за наращивание «рыночной стоимости» России на Западе.

Несоответствующие потенциалу связи с растущими азиатскими державами негативно сказываются на геоэкономическом потенциале России, а объясняются они, по словам политолога Сергея Караганова, «иллюзиями по поводу постепенной интеграции с Западом». Бывший министр иностранных дел России Игорь Иванов, ранее убежденный сторонник Большой Европы, признает, что эту ошибочную инициативу следует заменить более реалистичным и полезным для России проектом «Большая Евразия».

Большая Евразия: Россия как преемница Монгольской империи

Евразийский континент в некотором смысле парадоксален. Здесь живет большая часть населения мира; здесь же находятся огромные запасы ресурсов, он вносит самую большую лепту в мировой ВВП. Вместе с тем в Евразии удивительно плохо развиты экономические связи – не хватает ни материальной инфраструктуры, ни механизмов сотрудничества. Пятьсот лет, на протяжении которых Евразия по сути находилась под геоэкономическим управлением морских держав, поставили Россию в уязвимое положение двойной периферии: как Европы, так и Восточной Азии. Геоэкономическая слабость России – следствие неспособности воспользоваться своими огромными территориями, развивая экономические связи на суше в самом сердце Евразии. Россия могла бы сместить в свою пользу симметрию взаимозависимости, став своего рода преемницей Монгольской империи и наведя мосты через гигантский евразийский континент, тем самым снизить зависимость от любого государства или региона и увеличить зависимость партнеров, нуждающихся в ее территории для транспортных маршрутов.

Британско-русское соперничество за доминирование, по большому счету, сводилось к попыткам обрести конкурентные преимущества за счет того, как будет управляться Евразия – из центра в качестве сухопутной державы или с периферии в качестве державы морской. Схватка усугубилась к середине XIX века, когда Великобритания победила Китай в Опиумных войнах и застолбила привилегированное военно-экономическое присутствие вдоль восточного побережья Евразии. Воспользовавшись слабостью Китая, Россия присвоила более 1,5 млн квадратных километров его территории вдоль тихоокеанского побережья, закрепив приобретения в договорах, впоследствии названных «неравноправными». Быстрая территориальная экспансия России на восток породила в Великобритании опасения, что Россия может фактически занять место Монгольской империи и обратить вспять военно-экономические преимущества морских держав. Маккиндер предупреждал, что преимущества морской мобильности временны в силу возникновения новых технологий перемещения по суше: «Похоже, что паровой двигатель и Суэцкий канал повысили мобильность морской державы относительно сухопутной. Железные дороги в основном обслуживали торговлю, идущую по морям и океанам. Однако сегодня трансконтинентальные железные дороги меняют условия игры для сухопутной державы, и нигде они не могут быть более действенны, чем в замкнутом пространстве Евразии».

Предсказания Маккиндера не исполнились, поскольку российская геоэкономика пришла в упадок из-за коммунизма и холодной войны. Экономическая составляющая в управлении государством фактически отсутствовала при Советской власти, тогда как военный и идейный раскол холодной войны нарушил экономические связи в Евразии, милитаризировал ее части.

Мир глубоко изменился после падения коммунизма, что дало России еще одну возможность наладить экономические связи в Евразии. Геоэкономика больше не прерогатива Запада, поскольку перераспределение силы в мире и подъем Азии создает стимулы для создания альтернативных транспортных коридоров и механизмов сотрудничества. В последние годы большинство крупных экономик в Евразии выступили с разными интеграционными инициативами. Понятно, что новая российская концепция евразийства должна отмежеваться от прежних представлений, связанных с отсталой милитаризованной геополитикой и неизбежным имперским перенапряжением. Новую геоэкономическую концепцию евразийства следует нацелить на осуществление выборочной евразийской интеграции, чтобы сделать Россию главной движущей силой модернизации и глобализации. Главное отличие пересмотренной концепции евразийства заключается в признании того, что у России нет ни возможностей, ни намерения господствовать на евразийском континенте. Жизнеспособные партнерства с евразийскими державами критически важны для создания сбалансированной и функциональной Большой Евразии.

Китай как незаменимый партнер России в Большой Евразии

Главным партнером России в Большой Евразии с неизбежностью будет Китай, способный и готовый конкурировать с международной системой во главе с США. Стратегическое партнерство Пекина и Москвы незаменимо при любом формате Большой Евразии, так как этот тандем включает крупнейшего в мире производителя энергоносителей и крупнейшего их потребителя, лидера мировой торговли и континентальный сухопутный мост. В последние годы Пекин и Москва стали главными противниками однополярного мира, накапливающими золотовалютные резервы, использующими региональные валюты и создающими новые финансово-экономические организации, такие как БРИКС, Шанхайская организация сотрудничества и Евразийский экономический союз.

Экономическое чудо возрождения Китая дает России возможность сделать Большую Евразию жизнеспособной геоэкономической инициативой. Поражение Китая в «опиумных войнах» середины XIX века устранило его с карты мира в качестве могущественной мировой экономической державы и ознаменовало начало «века унижения». Первоначально внутренняя стратегия развития, начавшаяся в 1970-е гг., осуществлялась под лозунгом «мирного подъема», чтобы не вызывать ни у кого негативной реакции. Она сменилась открытым вызовом мировому порядку под руководством США после запуска в 2013 г. проекта «Один пояс, один путь». Амбиции Пекина по возрождению древнего Шелкового пути посредством развития сухопутной инфраструктуры и морских путей должны финансироваться кредитными организациями во главе с Китаем. Расчеты ведутся в юанях, получающих все большее признание в мире. После поддержанного Западом переворота в Киеве и последовавших взаимных санкций экономическая интеграция Китая с Россией углубилась. Первоначально было объявлено о строительстве трубопровода «Сила Сибири» стоимостью 400 млрд долларов, а также о совместных проектах по созданию транспортной инфраструктуры, причем финансирование их рассчитывается в местных валютах. Также разработаны новые механизмы сотрудничества через создание совместных международных организаций, финансовых учреждений, платежных систем, рейтинговых агентств и валютных свопов.

Быстрая переориентация на Азию совершена в ущерб региональному балансу зависимости, поскольку Россия сделала на Китай слишком большую ставку. Асимметричное экономическое могущество России и КНР в прошлом смягчалось диверсификацией связей. Отмена проекта строительства трубопровода Ангарск–Дацин в пользу трубопровода ВСТО была иллюстрацией усилий Москвы по поддержанию регионального баланса зависимости. Аналогичным образом министр иностранных дел России Сергей Лавров определил роль России в Азии в качестве «важного стабилизирующего фактора» для создания «поистине стабильного баланса сил». Избыточная зависимость от Китая может подорвать нейтралитет России в отношении споров между Пекином и Токио, что отрицательно скажется на связях России и Японии и усугубит зависимость Москвы от более могущественного Китая. Растущее влияние Китая в Центральной Азии и на российском Дальнем Востоке также вызывает озабоченность. Другими словами, простой перенос однобокой европейской политики на отношения с Пекином обрек бы Москву на невыносимое и неустойчивое асимметричное партнерство. Россия может согласиться с экономическим лидерством Китая как с неизбежной реальностью, но ей нужно сопротивляться доминированию КНР.

Евразийский баланс зависимости

Для устойчивого стратегического партнерства с Китаем требуется мягкая балансировка и экономическая связанность, основанная на обоюдном выигрыше. Жесткая балансировка и структуры с нулевой суммой, как это было в Европе, обрекут проект Большой Евразии на такое же фиаско, которое постигло Большую Европу. Мягкая балансировка должна повлечь за собой признание геоэкономического лидерства Китая при одновременном сопротивлении китайской гегемонии. Этого можно добиться с помощью:

диверсификации партнерства, обеспечивающей выигрыш для всех за счет взаимодействия с масштабными экономиками;

развития эксклюзивных институтов для получения коллективных переговорных преимуществ по отношению к Китаю, которые также выгодны и Пекину;

создания многосторонних организаций, в которых Китай будет считаться с другими крупными державами – для достижения внутреннего баланса сил.

Во-первых, диверсификация в Северо-Восточной Азии особенно необходима, поскольку модернизация российского Дальнего Востока создаст эффект масштаба для России, что выгодно всем государствам региона. Сеул и Токио больше других заинтересованы в том, чтобы участвовать в энергетических и транспортных проектах России в регионе, которые будут дешевле в качестве дополнения к более широким проектам создания материальной инфраструктуры и экономических связей между Россией и Китаем. КНР не только не возражает против планов России развивать Дальний Восток, но и готов стать спонсором и внести вклад в подъем российского тихоокеанского побережья для расширения экономических отношений. «Неравноправные договоры» середины XIX века лишили две северо-восточные провинции Китая, Хэйлунцзян и Цзилинь, выхода к морю, но их экономические связи могут существенно усовершенствоваться после модернизации портов на тихоокеанском побережье России. Только в последние месяцы активизировались экономические связи с Южной Кореей и Японией. На Восточном экономическом форуме во Владивостоке в сентябре 2016 г. подписано множество экономических соглашений с Сеулом. Южнокорейские планы евразийской интеграции совпадают с планами России, и Корея предложила подписать Соглашение о свободной торговле с Евразийским экономическим союзом. В декабре 2016 г. было подписано соглашение с Японией о совместном экономическом развитии Южных Курильских островов.

Во-вторых, ЕАЭС – важный инструмент укрепления коллективных переговорных позиций и восстановления симметрии в отношениях как с Китаем, так и с Евросоюзом. Институционализация привилегированного положения России в Центральной Азии с целью уравновешивания экономического могущества Китая необходима для баланса в этом регионе. Можно даже заручиться поддержкой Китая, не входящего в ЕАЭС, нейтрализуя неудобства от его отсутствия в этой организации предложением материальных выгод. Общая таможенная зона, стандарты и законодательство внутри ЕАЭС упрощают доступ к региону и рынку и, что еще важнее, повышают привлекательность для транзита, поскольку между Китаем и ЕС будет лишь одна таможенная зона.

В-третьих, общие с Китаем организации и договоры должны быть многосторонними с привлечением других крупных держав для обеспечения внутреннего баланса сил и недопущения доминирования КНР. Часто упускается из виду тот факт, что региональные организации и соглашения о коллективной переговорной позиции со странами, не являющимися членами этих организаций или договоров, требуют внутреннего баланса сил. Следует понять ошибки Запада во избежание их повторения. ЕС обеспечил коллективную переговорную силу с целью перекоса симметрии в отношениях с США и другими странами, тогда как Североамериканское соглашение о свободной торговле (НАФТА) было аналогичным ответом на более конкурентное положение ЕС и Японии. Однако экономические различия между странами, входящими в эти организации, в конечном итоге привели к тому, что они начали трещать по швам. Евро – недооцененная валюта для Германии, которая подпитывала ее экспортно-ориентированную стратегию развития и поглотила производственный потенциал Средиземноморья. В связи с нарушением внутреннего баланса сил внутри Евросоюза более слабые страны будут все решительнее и яростнее протестовать против доминирования Германии. В рамках НАФТА колоссальная разница в стоимости рабочей силы привела к перемещению производственных мощностей в Мексику, что вызвало возмущение американцев, достигшее кульминации в поддержке призывов Трампа к выходу из этого торгового соглашения.

Китай был главным инициатором активизации ШОС в качестве крупного международного игрока путем превращения ее в инструмент геоэкономики. По словам Александра Лукина, расширенная ШОС стала бы «краеугольным камнем зарождающегося многополярного мира и платформой, предлагающей евразийскую альтернативу Западной Европе». Одно из важнейших предложений заключалось в создании объединенного Банка развития ШОС как альтернативы МВФ и Всемирному банку для финансирования совместных инфраструктурных проектов по налаживанию связей в регионе. Россия проявила осторожность и отложила принятие решения, поскольку переход от вопросов военной безопасности к экономическому сотрудничеству влечет за собой передачу лидерства Китаю. Контрпредложение Москвы состояло в учреждении Банка развития ШОС на фундаменте Евразийского банка развития (ЕБР), в котором доминируют Россия и Казахстан. В результате Россия лишилась места за столом могущественной геоэкономической организации, действующей на основе четких правил, а Китай усугубил асимметрию влияния, закрепившись в регионе при помощи специально разработанных двусторонних соглашений о сотрудничестве. Кроме того, на смену многосторонней ШОС пришла односторонняя инициатива Китая по созданию Шелкового пути, а Банк развития ШОС был заменен Азиатским банком инфраструктурных инвестиций (АБИИ).

России остается либо считаться с растущей мощью Китая в многосторонних организациях ради гармонизации интересов, либо сопротивляться смещению международного баланса сил и сваливаться в конфронтацию с нулевой суммой, в которой она вряд ли одержит верх. Похоже, Москва нашла третий путь, введя в ШОС другие крупные державы, которые будут препятствовать гегемонии Китая, не бросая вызов его экономическому лидерству. Решение расширить ШОС за счет Индии и Пакистана, а в будущем, возможно, и Ирана, смягчает обеспокоенность России, поскольку в этом случае влияние и могущество Пекина в организации сокращается, и баланс восстанавливается. Данная модель основана на том же принципе, что и Банк развития БРИКС: объединение сравнительно сильных игроков во главе с Китаем. Подписанное в 2015 г. соглашение о гармонизации ЕАЭС и Шелкового пути на основе ШОС стало моделью геоэкономической балансировки, необходимой для обеспечения жизнеспособности проекта «Большая Евразия». Последующая организация Россией встречи стран – участниц ЕАЭС, ШОС и БРИКС в Уфе также свидетельствует о формировании сложной, многосторонней и сбалансированной Большой Евразии.

Перезагрузка отношений или примирение России с Западом должны соответствовать долгосрочной стратегии создания сбалансированной Большой Евразии. При любой сделке с администрацией Трампа следует избежать того, к чему, вероятнее всего, стремится Вашингтон: размежевания России и Китая и использования жесткой балансировки. Проект создания Большой Евразии – единственный жизнеспособный геоэкономический проект для России, в котором Китай выступает в качестве незаменимого партнера. Экономические связи с Западом должны помочь России в ее стремлении к диверсификации международных отношений и уменьшить ее зависимость от какого-то одного региона, одновременно увеличив ее влияние в качестве поставщика энергоносителей и транспортного коридора. В противовес этому жесткая балансировка Китая лишь воспроизведет европейские структуры, которые руководствуются нулевой суммой.

Данная статья представляет собой отрывок из будущей книги «Геоэкономическая стратегия России в отношении Большой Евразии» (Rutledge, 2017). Полный текст со справочным аппаратом опубликован в серии «Валдайские записки», с ним и другими публикациями этой серии можно ознакомиться здесь: http://ru.valdaiclub.com/a/valdai-papers/

Китай. Россия. Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 10 апреля 2017 > № 2134525 Гленн Дисен

Назад к порядку?

Пятый корпус как первый шаг к рождению новой сирийской армии

Григорий Лукьянов – старший преподаватель департамента политической науки факультета социальных наук Научно-исследовательского университета «Высшая школа экономики».

Руслан Мамедов – программный референт Российского совета по международным делам.

Резюме Сирийский опыт может оказаться эталоном нового подхода к организации армии, которая в условиях ближневосточных реалий продолжает играть не только военную роль, но и функцию государствообразующего элемента.

В ноябре 2016 г. командование вооруженных сил Сирийской Арабской Республики объявило о создании нового сводного воинского соединения, названного Пятым (штурмовым) корпусом. С начала военной операции ВКС РФ в Сирии осенью 2015 г., когда в дополнение к ранее существовавшим 1-му, 2-му и 3-му армейским корпусам при активном участии России и Ирана был создан еще и 4-й, это уже вторая попытка крупномасштабного качественного изменения и количественного расширения регулярной армии в условиях продолжающегося вооруженного конфликта. Появление нового подразделения встречено с большим интересом как в Сирии, так и за ее пределами. Наблюдателей интересуют не только обстоятельства появления соединения, но и его предназначение. Заслуживает внимания тот факт, что само по себе рождение К5 олицетворяет не только целый ряд неоднозначных тенденций развития вооруженных сил и военно-политической ситуации в САР, но и трансформацию региональных подходов к организации и управлению военной силой на Ближнем Востоке.

На протяжении шести лет военно-политического противостояния в Сирии одним из столпов политического режима Башара Асада считалась сирийская арабская армия (САА). Хотя десятки генералов и старших офицеров покинули службу в самом начале «сирийского восстания», большая часть институтов регулярных вооруженных сил продолжала функционировать, защищая страну и правящий режим от угроз внешних и внутренних. Несмотря на дезертирство рядовых военнослужащих, гибель, эмиграцию или коллаборационизм представителей высшего военного командования, армия как политический институт так и не превратилась в организованного оппонента режима.

Взращенный десятилетиями «баасистского воспитания» политический абсентеизм и пассивность армейской корпорации сыграли на руку правящей элите, сумевшей удержать над ней общий контроль и организовать эффективное функционирование карательного и полицейского аппарата на базе лояльных социальных групп и политических организаций. Именно поэтому с самого начала боевых действий в Сирии основная тяжесть военных операций, проводимых проправительственными силами, легла на специальные элитные части и нерегулярные военизированные формирования, подчиненные напрямую окружению президента, властным иерархам и иным представителям политической и экономической элиты. Последние, будучи прямо заинтересованы в сохранении «старого» довоенного порядка, финансово обеспечили разветвленную сеть полурегулярных формирований.

В итоге на первоначальном этапе конфликта армейские подразделения почти не участвовали в операциях на территории городов и крупных населенных пунктов. Даже появление такого оппозиционного объединения, как «Сирийская свободная армия», к которой присоединились многие военнослужащие САР, не повлекло за собой полного распада армии на фоне раскола военных как класса.

Стало ли это следствием доминирования в офицерском корпусе представителей алавитской общины, к которой принадлежит президент, его семья и ближайшее окружение, или же сложной совокупности ряда факторов, но факт остается фактом: регулярная армия в значительной части сохранила верность Башару Асаду и правительству, что помимо всего прочего позволило политической элите сохранить легитимность даже в условиях практически полной внешнеполитической изоляции и активного противодействия оппозиционных объединений.

Иная война, иные правила, иная армия

Опора лишь на силы элитного спецназа и лояльные нерегулярные формирования не дала сирийскому режиму решающего преимущества в условиях затянувшегося конфликта. Помимо того что на полях нескончаемых сражений таяли ряды этих и без того немногочисленных соединений, в тылу постепенно пустели и армейские казармы: численность личного состава САА за время конфликта сократилась по разным оценкам в 2,5 раза, а ее наступательный потенциал и вовсе исчерпался. Лучшие специалисты из тех, кто сохранил верность присяге и не покинул армию в 2012–2013 гг., последовательно переместились в элитные и добровольческие части в 2014–2015 годы. Несмотря на больший риск, эти формирования оказались более привлекательными за счет того, что за каждым из них стояла не безликая и бездеятельная государственная машина, а конкретные лица и объединения, способные гарантировать достойную оплату и обеспечение. По мнению отдельных специалистов, война оставила под командованием сирийского генштаба не более 20–25 тыс. солдат, пригодных для ведения активных боевых действий. 300-тысячная армия сохранила лишь треть былой мощи, три четверти от которой были прикованы к гарнизонной службе (в т.ч. на границе с Израилем), находясь в глухой обороне из-за нехватки топлива, боеприпасов и оружия.

Оказавшись на грани полного истощения сил, Дамаск был вынужден надеяться на помощь зарубежных союзников – Ирана и России. Не имея иных возможностей для спасения режима, гибель которого никак не отвечала их геополитическим интересам, обе державы сделали ставку на усиление тех военных возможностей, что еще оставались у Дамаска. Обеспечив поставки современного вооружения для оснащения проправительственных сил, а также предоставив инструкторов и технических советников для обучения личного состава, Тегеран и Москва были вынуждены признать, что перед лицом многочисленных врагов правительству просто-напросто не хватит человеческих ресурсов для прикрытия всех направлений противостояния с оппозицией. Армия, которая без милиции и спецназа оказалась не способна одержать победу над экстремистами, стала лишь одним из многих получателей иностранной помощи. Тем не менее осознание того, что политическому решению конфликта нет альтернативы, не означало для них отказа от сохранения действующего режима, а главное – созданных им институтов, в т.ч. и силовых, как основы жизнеспособной и легитимной политической системы в дальнейшем.

Обеспечив в 2015–2016 гг. поддержку правительственным войскам на земле (ИРИ) и в воздухе (РФ), союзники предотвратили падение Дамаска и казавшееся летом 2015 г. неотвратимым поражение сторонников Башара Асада. Добившись некоторого перелома в гражданской войне на ряде стратегических направлений, внешнеполитические союзники руководства САР оказались заинтересованы в восстановлении легитимности тех институтов, на которые они смогли бы опереться в разрешении кризиса в долгосрочной перспективе. В этой связи сохранение независимых или полунезависимых конфессиональных и этнических формирований никак не может служить достойной заменой регулярной армии жизнеспособного государства в будущем.

И действительно, воюющие на стороне Дамаска формирования чаще всего не имеют четкого места в единой иерархии, которой практически и не существует, и по большей мере не зависят друг от друга. Их отношения трудно охарактеризовать словом «субординация», скорее – сотрудничество. Во главе стоят харизматичные руководители, многие из которых являются не только военными, но и политическими лидерами и/или обеспеченными бизнесменами, главами знатных семей и целых общин. Их альянс обусловлен реальной угрозой устраивающему их всех в настоящий момент миропорядку, но в долгосрочной перспективе у них куда меньше точек соприкосновения, чем противоречий. Систему безопасности, основанную на таких элементах, трудно назвать надежной.

Союзники Дамаска сознают важность восстановления престижа и реальной функциональности регулярной армии, обладающей легитимным правом на применение насилия, настаивают на ее реставрации и включении в нее наиболее боеспособных нерегулярных формирований. При этом правящей верхушке важно удержать контроль над армейской структурой, поэтому слияние армии и нерегулярных формирований может проходить на паритетной основе, дабы сохранить определенный баланс сил и влияния. С одной стороны, данный процесс позволит легализовать и институционализировать отряды проправительственных комбатантов, а с другой – не дать им выйти из-под власти Дамаска и заодно восстановить мощь регулярной армии под контролем нынешней элиты.

В этом отношении показателен опыт соседнего Ирака, где в конце 2016 г. Силы национальной мобилизации, объединяющие нерегулярные вооруженные формирования шиитской и суннитской общин, были интегрированы в состав регулярной армии, обеспеченной государственным финансированием, единым снабжением и легитимностью. Режим Башара Асада и в первую очередь Россия не заинтересованы в создании независимого и неподконтрольного центра власти и насилия в виде Сил народной обороны. Соответственно, сирийский сценарий отличается от иракского.

Можно сказать, что создание Четвертого корпуса осенью 2015 г. было первой попыткой реструктурировать имеющиеся силы, с одной стороны, объединив армейских новобранцев с опытными формированиями партийной милиции БААС и ССНП, а с другой – выстроив и опробовав новую систему управления на уровне крупного смешанного соединения корпусного уровня. Хотя план по включению в Четвертый корпус 17 поддерживаемых Ираном отрядов оказался не очень успешным, со своей задачей в целом он справился, поэтому при формировании Пятого корпуса следует пойти еще дальше и учесть предыдущие ошибки.

Особая роль Пятого корпуса

В соответствии с официальным заявлением сирийских властей, К5 создан для ведения не столько оборонительных, сколько наступательных действий с целью освобождения оккупированных врагом территорий и «восстановления безопасности и стабильности на всей территории Сирии». Поэтому, хотя место дислокации корпуса достоверно неизвестно, пополнение его рядов осуществляется по всей стране. В заявлении особо подчеркивалось намерение набирать добровольцев из восточных провинций («абна аль-минтакати аш-шаркийя»), в т.ч. Ракки, оккупированной ИГИЛ. Обязательный призыв официально не проводится, что было важным для правительства политическим решением, направленным на сохранение поддержки гражданского населения. Но объявлен прием добровольцев старше 18 лет, годных к службе по состоянию здоровья и при этом не являющихся призывниками обязательной службы и/или уклонистами.

В основу формирования нового корпуса положен принцип мультиконфессионализма и полиэтничности, в его состав входят представители различных групп населения Сирии. На территориях, контролируемых правительством, проведена широкомасштабная информационная кампания по рекрутированию добровольцев в К5, включавшая не только традиционную агитацию среди государственных служащих и перемещенных лиц, но и смс-рассылки всем пользователям мобильной связи от 18 до 50 лет с приглашением принять участие «в последнем этапе победы над терроризмом». Оппоненты режима утверждают, что набор военнослужащих в К5 осуществляется и в суннитских районах, не так давно примирившихся с режимом. Делается это в принудительном порядке силами органов безопасности, в частности – всесильной Службы разведки ВВС. По некоторым данным, в поддержку Пятому корпусу готовится подразделение, которое укомплектовано добровольцами, прошедшими обучение в лагерях «Хезболлы» на сирийско-ливанской границе.

Новобранцы составляют значительную, но не главную часть Пятого корпуса. Они – его будущее, поэтому первостепенную важность представляет их подготовка и передача им специфического опыта этой и других современных войн на Ближнем Востоке. Именно поэтому, если работу с офицерами, обязанными научиться мыслить стратегически, ведут российские советники, то за подготовку рядового состава отвечают инструкторы «Хезболлы», чей опыт в этой сфере не имеет аналогов. По неподтвержденным данным, для формирования комсостава также планируется привлечь отставных офицеров «Хезболлы».

Тем не менее, не дожидаясь завершения подготовки новобранцев, К5 уже зимой 2016–2017 гг. принял ограниченное участие в боевых действиях. Основную роль сыграли вошедшие в его состав опытные армейские части и нерегулярные проправительственные структуры.

Ливанская газета «Ас-Сафир» отмечает, что на формирование К5 уйдет не так много времени, поскольку большая часть бойцов, которые в него войдут, уже имеют боевой опыт. Вероятно, речь идет о военизированных группировках, сражающихся на стороне Асада, преимущественно – об отрядах вооруженного ополчения, в частности алавитской шабихи. Согласно информации, переданной агентством «аль-Мудун» со ссылкой на источник в сирийской армии, одна из целей создания К5 – стремление разрешить проблему, которую нерегулярные формирования и шабиха начали представлять для режима. Разбросанные по всей стране, они действуют практически бесконтрольно, что нередко приводит к их маргинализации и сращиванию с местными криминальными сообществами. В рамках создания К5 планируется распустить уже имеющиеся проправительственные группировки и объединить их личный состав в единую структуру. Разные цели и несогласованность действий были главными причинами неудач проправительственных формирований, а объединение их под эгидой К5 позволит повысить уровень координации и слаженности, подготовки и оснащенности бойцов; как следствие, многократно повысится их эффективность на фронте и в тылу.

Как сообщает «Ас-Сафир», создание К5 служит примером тесной координации действий России, Ирана, Сирии и «Хезболлы». По данным газеты, основной наступательной силой Пятого корпуса станут наиболее подготовленные подразделения сирийской армии и такие проправительственные военизированные формирования, как «Лива Сукур ас-Сахра» («Соколы пустыни») и «Лива аль-Кудс». Обе группировки имеют богатый опыт ведения боевых действий и не входят в САА. «Сукур ас-Сахра» сформирована в 2013 г. из наемников – ветеранов, солдат и офицеров сирийских спецподразделений для защиты бизнеса отставного генерала Мухаммада Джабера. Со временем «Сукур ас-Сахра» стала участвовать в боевых действиях против противников режима и снискала себе славу подобно знаменитому подразделению «Тигр» во главе с полковником Сухейлем аль-Хасаном. В «Лива аль-Кудс» при возвращении под контроль сирийского правительства восточной части Алеппо были задействованы преимущественно сирийские сунниты-палестинцы. Действия этих и не только этих группировок координируют российские советники. Считается, что к К5 примкнут группировки, финансируемые Рами Махлюфом, двоюродным братом Асада со стороны матери. По некоторым данным, среди распускаемых правительством отрядов милиции, бойцы которых войдут в состав К5, значится подразделение «Дараа Каламун» («Щит Каламуна»), входящее в Силы национальной обороны. «Дараа Каламун» сформирован из добровольцев, позднее к нему примкнула часть амнистированных бойцов оппозиции. На момент написания данного текста составить с уверенностью перечень группировок, которые в итоге станут частью К5, не представляется возможным.

Куда будет направлен Пятый корпус?

Союзники режима не только снабдили К5 вооружением, но и взяли на себя часть финансовых расходов на содержание личного состава и способствовали выстраиванию более совершенной правовой базы для военнослужащих. Сирийское правительство, в свою очередь, использовало все свои мобилизационные возможности, в результате отряды, вошедшие в состав корпуса, уже в январе 2017 г. смогли принять ограниченное участие в боевых действиях на территории провинции Хомс. Куда в дальнейшем будут направлены собранные в его структуре ресурсы, доподлинно неизвестно, но можно выделить три основных направления.

Ключевым направлением может стать провинция Хомс с перспективой продвижения далее на восток. Утрата Пальмиры в декабре 2016 г. нанесла тяжелый удар по репутации союзников Дамаска. Перед К5 была поставлена задача вернуть город, укрепиться и развивать наступление далее по направлению к Эс-Сухне. Основной целью после возвращения Пальмиры и газовых месторождений может стать снятие осады с Дейр аз-Зора. В январе 2017 г. боевики ИГ штурмовали город и расположенную рядом с ним авиабазу, однако части Республиканской гвардии во главе с Иссамом Захреддином и поддерживающими их силами в целом смогли удержать позиции. Если К5 окажется достаточно боеспособным и сможет отбить у ИГ трассу Пальмира – Дейр аз-Зойр, сирийцам придется потрудиться над тем, чтобы выстроить здесь надежную систему обороны. Необходимо будет сразу (а лучше до наступления) начать работу с племенами, населяющими, по сути, пустынные земли от Пальмиры до Дейр аз-Зора. Для ИГ эти территории важны, поскольку являются неким подбрюшьем нефтяных месторождений Дейр аз-Зора и прелестей Евфрата. И хотя ИГ даст мощный отпор любому наступлению в этом направлении, при благоприятном сценарии Дамаск получит выход к источникам газа и нефти, которыми относительно богаты провинции Хомс и Дейр аз-Зор. Таким образом, может быть решен вопрос с нехваткой топлива для сирийской армии, что сократит расходы на дальнейшее продвижение, а также откроет путь на границу с Ираком. В случае скоординированных действий Багдад и Дамаск получат прямой маршрут сообщения друг с другом и смогут объединить силы в борьбе с ИГ. Важность этого направления для сирийцев и возможность выбора его в качестве основного для развертывания наступления силами К5 подтверждается набором добровольцев из восточных регионов страны.

Важным направлением применения К5 может также стать путь на Ракку к востоку от Алеппо. Уже в январе 2017 г. подразделения САА, в т.ч. «Тигр» Сухейля аль-Хасана, начали продвижение к Эль-Бабу. Сирийцы подошли к городу с юга, и если им удастся миновать оборону ИГ и не столкнуться с застрявшими на севере от города отрядами оппозиции и турецкой армии, то они смогут, во-первых, окончательно исключить из повестки дня вопрос о разделении Сирии (буферной зоны для турков не получится), а во-вторых, открыть путь САА на Ракку.

Третьей целью К5 называется провинция Идлиб, населенная преимущественно суннитами и превратившаяся в гетто для противников режима. Расчет может быть сделан на то, что после потери Алеппо между отдельными фракциями оппозиции начнется широкомасштабное противостояние, что частично и происходит сегодня. Однако для САА на первоначальном этапе движения на Идлиб интерес представляет не вся провинция, а только основная трасса, соединяющая Хаму и Алеппо. Даже учитывая возможное в этом случае открытие прямого пути Дамаск–Алеппо, восстановление и удержание контроля над этой трассой – рискованное дело ввиду повышенной концентрации сил оппозиции в этом регионе.

Другими целями могут стать центральные и южные районы, которые до сих пор не контролируются официальным Дамаском и прямо угрожают безопасности столицы. Однако все больше здешних населенных пунктов участвуют в процессе примирения под эгидой российских посредников. Зачастую находясь в жесткой блокаде и не находя иного выхода, они склоняются к переговорам при посредничестве специалистов российского центра Хмеймим, что делает применение военной силы здесь излишним. Имеющегося контингента в центральных районах страны достаточно для завершения этого процесса, соответственно, нет особой нужды для создания именно здесь нового корпуса. То же самое отчасти касается и южных территорий, прилегающих к границам с Израилем и Иорданией. Правительство активно использует здесь дипломатию, двигаясь по пути политического примирения с отдельными населенными пунктами. Таким образом, южный фронт достаточно стабилен и не требует концентрации больших сил.

Выводы

Создание Пятого штурмового корпуса – важный шаг на пути реформирования системы безопасности в Сирии, имеющий в среднесрочной перспективе как функциональное, так и символическое значение. Ожидается, что в состав Корпуса войдут лояльные режиму формирования: элитные подразделения армии, наемники сирийского и несирийского происхождения, отряды милиции этнических и конфессиональных меньшинств, а также добровольцы из различных регионов страны. Расформировав прежде существовавшие нерегулярные подразделения милиции и реструктуризировав их в составе К5, сирийское руководство стремится создать единую централизованную систему управления ВС под эгидой САА вместо контролируемой лишь посредством личных контактов и связей сети разобщенных боевых групп и соединений.

Сами нерегулярные формирования заинтересованы в появлении К5, это позволяет им легализовать свой статус и институционализировать свою деятельность в преддверии начала официального процесса политического урегулирования. Консолидация лояльных режиму регулярных и нерегулярных формирований в составе единого института – сирийской армии – делает основным бенефициаром в случае успешного завершения формирования К5 Россию, а не Иран. Таким образом, именно российская сторона может стать основным архитектором системы безопасности в Сирии в среднесрочной перспективе.

Необходимо обратить внимание на опыт других арабских стран, в частности Ирака, где Силы народной мобилизации, даже будучи включенными в единую с регулярными войсками и МВД систему управления и обеспечения, сохранили автономию и независимость (т.е. остаются неконтролируемым и непредсказуемым актором). А также Ливии, где попытка интеграции революционных бригад в состав вновь созданной в 2012 г. Ливийской национальной армии привела лишь к утрате контроля государства над вооруженными силами и новому витку вооруженного противостояния, начавшемуся в 2014 г. и продолжающемуся по сей день.

В этой связи сирийский опыт может оказаться эталоном нового подхода к организации такого института, как армия, который в условиях ближневосточных реалий продолжает играть не только военную, но и политическую роль – роль государствообразующего элемента политической системы.

Сирия > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 10 апреля 2017 > № 2134523 Григорий Лукьянов, Руслан Мамедов

Сенатор указал Трампу на слабость

Маккейн возложил ответственность за химическую атаку в Сирии на Трампа

Александр Атасунцев

Американский сенатор Джон Маккейн считает, что члены администрации президента США Дональда Трампа «частично виновны» в том, что сирийский президент Башар Асад якобы применил химическое оружие. Это стало ответом на заявление госсекретаря США Рекса Тиллерсона, который заявил, что свержение Асада не является для США приоритетом.

«Вероятно, они (члены администрации. — «Газета.Ru») частично виновны в этом», — сказал Джон Маккейн в эфире CBS. Так он отреагировал на заявления госсекретаря Рекса Тиллерсона, которые тот сделал в конце марта. Тогда глава Госдепартамента отмечал, что судьбу Асада должен решать сирийский народ. Кроме того, сенатор полагает, что США не должны выбирать главный приоритет в Сирии из двух — борьба с террористами или политическое урегулирование, а должны решать обе проблемы одновременно.

Накануне в интервью ABC госсекретарь США Рекс Тиллерсон рассказал о приоритетах страны в Сирии. По его словам, главной задачей для США остается ликвидация группировки «Исламское государство» (ИГ, запрещена в России), после чего можно будет приступить к стабилизации политической обстановки в Сирии.

«Как только угроза от ИГ будет уменьшена или ликвидирована, полагаю, мы сможем сфокусироваться непосредственно на стабилизации ситуации в Сирии», — сказал Тиллерсон. Также он считает, что для политического урегулирования необходимо участие всех сторон, в том числе сирийского правительства и его союзников. «Мы надеемся, что Россия будет играть конструктивную роль в поддержке прекращения огня как через переговоры в Астане, так и через переговоры в Женеве», — добавил госсекретарь США.

Несмотря на заявления американского коллеги, министр иностранных дел Великобритании Борис Джонсон намерен обсудить с главами МИД «большой семерки» возможность введения новых санкций против России. Такое предложение сформулировано к сегодняшней встрече глав МИД G7, которая состоится в Италии, — об этом сообщает The Times. Лондон уверен, что международное давление ослабит связь Москвы и Дамаска.

Россия не участвует в таком переговорном формате с 2014 года. Тогда в связи с присоединением Крыма к России западные страны заявили о прекращении своего участия в G8 и переходе к формату G7 (без участия России).

За несколько часов до бомбардировки сирийской авиабазы Тиллерсон заявлял о необходимости пересмотреть отношение Москвы к Асаду. Однако ни о каких дополнительных санкциях в отношении России речи не шло.

На днях американские сенаторы — лидеры комитета сената по международным отношениям Боб Коркер от Республиканской партии и Бен Кардин от демократов, а также бывший участник президентской гонки Марко Рубио предложили создать «гибридный трибунал» для расследования преступлений против мирных граждан в Сирии, в которых Вашингтон обвиняет действующего президента страны Башара Асада.

Заместитель председателя правительства России Дмитрий Рогозин раскритиковал эту инициативу. «Паранойя исключительности приводит не только к безнаказанности, но и к маниакальному желанию всех поучать, судить и наказывать», — заявил российский вице-премьер.

9 апреля в интервью телеканалу CNN постоянный представитель США при ООН Никки Хейли рассказала, что Соединенные Штаты не видят возможности мирного урегулирования сирийского конфликта, пока Асад остается у власти. При этом Хейли назвала целью политики США в арабской республике «поражение ИГ», которое приведет к «миру и стабильности в этом регионе».

В том же интервью Хейли сказала, что администрация Трампа сейчас обсуждает возможность введения новых санкций против России и Ирана за поддержку Асада. Однако она никак не конкретизировала свое заявление.

МИД Великобритании настроен решительнее. Джонсон призывает к введению «по-настоящему карательных» санкций в отношении России в ответ на применение химического оружия в провинции Идлиб. «Российское посольство в Лондоне предположило, что, если на этой неделе Москва получит ультиматум от западных держав, это может привести к «реальной войне», — пишет Times.

10 апреля Джонсон должен был посетить Россию, но после химической атаки в Сирии и ответных ракетных ударов США его планы изменились. Визит же Тиллерсона в Москву запланирован на 12 апреля и пока остается в силе.

В то же время на рассмотрении конгресса уже находится проект ужесточения санкций в отношении России, внесенный республиканцем Александром Муни. Данный пакет мер предлагается в качестве ответа на предполагаемое вмешательство Москвы путем кибератак и информационного влияния в выборы президента США. Такие санкции ограничат возможности привлечения иностранного капитала в любые проекты в России, связанные с добычей углеводородов.

Президент США Дональд Трамп, пытаясь возложить на Россию ответственность за поддержку президента Сирии Башара Асада и ситуацию в этой стране, загоняет себя в ловушку, когда "разрулить" сложившиеся противоречия будет уже невозможно, заявил глава международного комитета Совета Федерации РФ Константин Косачев.

"Трамп загоняет себя в ловушку "заведомых решений", когда отыгрывать назад будет почти невозможно. И считать, что это можно будет "разрулить" с Москвой в ходе предстоящего визита Тиллерсона в Москву или в ходе более позднего саммита двух президентов, по меньшей мере наивно", — отметил сенатор.

Своими действиями Трамп, по мнению Косачева, дает понять, что Москве нужно "сдать" Асада вне зависимости от того, виновен он или нет, поскольку у самого президента США "нет иного выбора". Взамен, как полагает глава международного комитета, Трамп обещает "учесть лояльность России".

"Однако то, что говорится в Москве на самом высшем уровне, нужно всегда понимать буквально: мы пришли в Сирию не поддерживать Асада, а воевать против терроризма", — напомнил Косачев.

Сенатор выразил убеждение, что "вся бездоказательная" история с химической атакой в Идлибе, а также последовавший за ней ракетный удар США мешают достижению этой цели. "Трампу пора перестать решать свои проблемы за счет России, поскольку он не достигнет ни одной из своих целей: "волки" в Вашингтоне никогда не будут "сыты", а "овец" в виде нормальных отношений с Россией и тем более взаимодействия против общего врага тогда тоже не уберечь", — заключил Косачев.

Ранее 9 апреля постоянный представитель США при ООН Никки Хейли сообщила, что Трамп обсуждает с членами своей администрации возможность введения новых санкций в отношении России и Ирана за поддержку Сирии.

Отношения между Москвой и Вашингтоном обострились после того, как в ночь на 7 апреля американские военные нанесли ракетный удар по сирийской авиабазе "Шайрат". Дональд Трамп назвал его ответом на применение химоружия в Идлибе, которое так и не было доказано. В Москве эти действия расценили как агрессию против суверенного государства и отметили, что так Вашингтон помогает террористам.

Если президент США Дональд Трамп пойдёт на введение новых санкций в отношении России за поддержку Сирии, это может реально испортить отношения с РФ, считает председатель комитета Совета Федерации по международным делам Константин Косачев.

Ранее постоянный представитель США при ООН Никки Хейли сообщила, что Трамп обсуждает с членами своей администрации возможность введения новых санкций в отношении России и Ирана за поддержку Сирии.

"Сообщения о том, что Трамп обсуждает с членами своей администрации возможность ужесточения санкций против России и Ирана за их поддержку Сирии, показывают, что, возможно, своим ракетным ударом 7 апреля по авиабазе сирийских войск американский лидер не достиг всех целей, которые планировал. То есть прежде всего успокоить тех, кто жаждал крови в Сирии и иных решительных действий наперекор России. Однако, идя у них на поводу, Трамп ступает на очень опасный путь. Во-первых, они никогда не успокоятся. Зато пытаясь им угодить, вполне реально испортить отношения с Россией, можно сказать, до уровня Обамы, если считать его эталоном негатива и "дна", — заявил Косачев журналистам.

Как полагает Косачев, Трамп, действуя подобным образом, может "не оставить себе путей к отступлению".

"Чем больше действий будет "в наказание за Асада" — что к России или Ирану, что к Сирии — тем меньше шансов на объективное расследование. Это как с малайзийским "Боингом" — санкции против России были приняты так стремительно, что любая иная версия, кроме вины России и/или военных ДНР, была бы после этого катастрофой и стоила бы голов многим европейским политикам", — подчеркнул он.

Министр иностранных дел Германии Зигмар Габриэль в эфире телеканала ZDF призвал США отказаться от дальнейших военных операций в Сирии.

"Не следует делать ставку на одни только военные действия. Так конфликт обострится и погибнет еще больше людей", — сказал он.

По словам министра, на встрече с госсекретарем США Рексом Тиллерсоном на следующей неделе европейские дипломаты планируют предостеречь Вашингтон от военной экскалации. Она может привести к конфликту, в который будет втянута не только Сирия, подчеркнул Габриэль.

Дипломат выразил убежденность, что ситуацию в Сирии можно урегулировать лишь путем переговоров с участием всех сторон, в том числе России, Ирана, Саудовской Аравии и США.

"Сейчас мы пытаемся использовать момент, возможно, испуга всех сторон, чтобы усадить их за стол переговоров", — заявил Габриэль.

В ночь на пятницу, 7 апреля, США нанесли удар крылатыми ракетами по авиабазе сирийских ВВС Шайрат. Предлогом для военной операции стали бездоказательные утверждения, что с этого аэродрома осуществлялась химическая атака в провинции Идлиб.

В Дамаске подчеркнули, что правительственные войска химическое оружие не применяли и применять не намерены. Его запасы ранее были вывезены из Сирии, в январе 2016 года Организация по запрещению химоружия объявила о его полной ликвидации.

Высший руководитель Ирана Аятолла Али Хаменеи заявил, что США совершили "стратегическую ошибку", нанеся ракетный удар по сирийскому аэродрому, передает агентство Франс Пресс.

"США совершили стратегическую ошибку", — заявил он, говоря о ракетном ударе в Сирии.

По его словам, эти действия доказывают, что нынешняя администрация США повторяет ошибки своих предшественников, отмечает агентство IRNA.

"Предыдущие официальные лица Америки создали ДАИШ (арабской название террористической организации "Исламское государство" — ИГ, запрещена в РФ) и нынешние лидеры укрепляют ее", — добавил иранский верховный лидер.

В ночь на пятницу США нанесли удар крылатыми ракетами с кораблей по аэродрому в Сирии Шайрат в провинции Хомс, бездоказательно утверждая, что с него была проведена химическая атака в провинции Идлиб. По данным Пентагона, всего были выпущены 59 ракет. Губернатор Хомса сообщил, что погибли семь человек: пятеро военных и двое гражданских из деревни, расположенной у авиабазы. По данным Минобороны России, двое сирийских военнослужащих пропали без вести, четверо погибли и шесть получили ожоги при тушении пожаров. Сирийские вооруженные силы заявили, что погибли десять сирийских военнослужащих.

Минобороны России также сообщило, что при ударе были уничтожены склад материально-технического имущества, учебный корпус, столовая, шесть находившихся в ремонтных ангарах самолетов МиГ-23 и радиолокационная станция. Корреспондент РИА Новости передал с места событий, что часть авиатехники, включая пять истребителей, уцелела, взлетно-посадочная полоса серьезно не пострадала, восемь ангаров разрушены вместе с техникой.

Асад поссорил Россию с миром

Трамп намерен обсудить введение санкций против России из-за Сирии

Игнат Калинин

Министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу заявил, что его страна поддерживает режим прекращения огня в Сирии, однако Россия должна отказаться от поддержки режима Асада. Одновременно министр обороны Великобритании фактически обвинил Россию в соучастии в химической атаке в провинции Идлиб 4 апреля. События последней недели позволили Западу резко перехватить инициативу на сирийском театре информационной войны.

Глава МИД Турции в эфире государственного канала TRT Haber сделал заявление о необходимости России пересмотреть свою позицию по будущему президента Сирии Башара Асада в связи с химатаками в Идлибе. Чавушоглу сообщил, что в беседе со своим российским коллегой указал, что Москва не предприняла все необходимые шаги для того, чтобы избежать нарушения перемирия в Сирии. Слова турецкого министра стали еще одним пусть и мягким, но упреком в адрес России за поддержку режима Асада.

Менее умеренной критике сирийские власти и Россия подверглись со стороны Вашингтона. Так, спецпредставитель США в ООН Ники Хейли, первой выступившая с публичными обвинениями со стороны Вашингтона в применении химического оружия властями Дамаска, дала интервью CNN (выйдет в эфир в воскресенье). В нем дипломат подчеркнула, что свержение Асада является основной целью Америки в сирийском конфликте, наряду с победой над запрещенным в России «Исламским государством» и ограничением влияния Ирана в этой стране.

«Мы не представляем себе мирной Сирии во главе с Асадом», — цитирует интервью Reuters.

Хейли добавила, что президент США Дональд Трамп намерен обсудить вопрос введения санкций в отношении России за поддержку режима Асада.

«Полагаю, мы обсудим этот вопрос и уже начали обсуждать», — сказала Хейли, отвечая на вопрос о том, хочет ли Трамп ужесточить санкции против России и Ирана.

Госсекретарь США Рекс Тиллерсон, которому на предстоящей неделе предстоит визит в Москву, в аналогичном интервью каналу CBS был более гибок в высказываниях. По мнению главы американской дипломатии, уничтожение ИГ является первейшим приоритетом, после чего внимание может быть сосредоточено на «стабилизации ситуации в Сирии».

В отличие от своего американского коллеги, глава британского Форин-офиса Борис Джонсон посчитал химическую атаку и последовавший в ответ на нее в пятницу ракетный обстрел сирийской авиабазы Шайрат с кораблей американского 6-го флота достаточным поводом, чтобы отменить свой визит в Москву. Как сообщало на неделе со ссылкой на свои источники в МИДе английское издание The Independent, правительство Соединенного Королевства, ранее занимавшее наиболее непримиримую позицию в отношении Москвы, разрабатывало план «разворота» во взаимоотношениях с Россией. Причиной этому якобы было стремление следовать в фарватере внешней политики США и предположение, что администрация Дональда Трампа будет нацелена на нормализацию отношений с Владимиром Путиным.

Борис Джонсон известен как один из самых принципиальных противников Путина — он не раз декларировал свое отношение и в устных заявлениях, и в своих колонках в английской прессе. Однако в условиях победы Трампа на выборах в США и внутреннего давления со стороны парламента Королевства, опубликовавшего критический отчет о взаимоотношениях с Россией, Джонсон все же запустил процесс налаживания оборванных после событий 2014 года связей и назначил свой визит в Москву. Однако пятничный демарш Вашингтона развязал ему руки, и визит, назначенный на понедельник, 10 апреля, был отменен.

На Смоленской площади отреагировали хотя и сдержанно, но с явным сожалением.

В комментарии департамента информации и печати МИД России говорится о «фундаментальном непонимании либо незнании происходящего в Сирии, усилий России по урегулированию этого кризиса, а также предназначения дипломатии в принципе».

«Решение об отмене поездки Б. Джонсона в Москву лишний раз подтверждает сомнения в наличии добавленной стоимости от разговора с британцами, которые по большинству актуальных проблем современности не имеют собственной позиции и реального влияния на ход международных дел, оставаясь «в тени» своих стратегических партнеров. Не считаем, что диалог с Лондоном нам нужен больше, чем ему самому», — говорится во сообщении МИД РФ.

Вместо Джонсона ситуацию прокомментировал его коллега, глава минобороны Великобритании Майкл Фэллон. С его точки зрения, поскольку Россия была поручителем режима Асада в деле уничтожения сирийского химоружия, то она разделяет ответственность за гибель более 70 человек в результате атаки в провинции Идлиб.

Тем не менее глава МИД России Сергей Лавров и Рекс Тиллерсон провели короткие телефонные переговоры, в которых обсудили ситуацию. Российский министр в очередной раз подчеркнул, что принятое за данность Западом предположение, что химическое оружие было применено именно правительственными войсками, не соответствует действительности, а атака правительства, ведущего войну с терроризмом, играет на руку экстремистам и создает дополнительные риски региональной и мировой безопасности.

Необходимо напомнить, что в связи с потеплением отношений с Турцией Москва демонстрировала гибкость по вопросу о сохранении режима Асада. В частности, это стало одним из «больных мест» конференции об урегулировании конфликта в Астане (в ней не участвуют страны Запада). Самый близкий союзник Дамаска — Тегеран — был крайне недоволен двойственной позицией Москвы. В воскресенье президент Ирана Хассан Роухани разговаривал с Башаром Асадом по телефону и в очередной раз выразил свою поддержку правительству Сирии в его борьбе с терроризмом, осудил ракетный удар США и назвал химическую атаку лишь поводом, чтобы нарушить мирный процесс.

 Трамп намерен рассмотреть введение санкций против России и Ирана из-за Сирии

Христина Третьякова

Президент США Дональд Трамп рассматривает возможность введения новых санкций в отношении России и Ирана за поддержку Сирии. Об этом в эфире CNN сообщила постоянный представитель США при ООН Никки Хейли.

«Президент намерен обсудить этот вопрос, и процесс обсуждения уже идет», — заявила Хэйли.

Она напомнила, что «Россия взяла на себя ответственность за ликвидацию химоружия в Сирии. Хорошо, что госсекретарь Тиллерсон на следующей неделе едет в Россию, где планирует получить ответы на интересующие нас вопросы».

Также Никки Хейли высказала предположение, что «либо Россия знала о химическом оружии и готовящихся атаках и скрыла это, либо была одурачена Асадом, который обладает химоружием без их ведома».

По ее словам, первая реакция России на предполагаемое применение химического оружия в Сирии была не сочувствие и соболезнование, а констатация: «Это сделал не Асад».

Она отметила: «Меня подкосило то, что они заявили, не моргнув глазом. Поразительно, что они все еще продолжают покрывать президента Башара Асада. Это не красит Россию перед лицом мирового сообщества», - заявила Хэйли.

Также Хейли утверждает, что США располагают доказательствами причастности режима Асада к химическим атакам в Идлибе. Эту информацию, по её словам, США получили из секретных источников.

«У нас есть доказательства причастности Асада, мы их видели, и мы знаем, что именно произошло. У нас нет никаких сомнений в отношении этого», - подчеркнула Хэйли и добавила: «Мы говорим о доказательствах, которые видели мы, которые видел президент Трамп. Все эти данные засекречены, и я уверена, что они будут раскрыты со временем, и всем станет ясно, что именно там произошло», -заключила она.

По ее словам, директор ЦРУ Майк Помпео делился «доказательствами и информацией, которая у него есть», с международными партнерами.

Также в интервью Хейли отметила, что приоритетной задачей для США в Сирии является борьба с террористической группировкой «Исламское государство» (ИГ, запрещена в РФ) однако Вашингтон не считает возможным политическое урегулирование в Сирии пока её возглавляет Башар Асад.

«Наш первый и главный приоритет - борьба с ИГ. Во- вторых, однако, мы не видим мирной Сирии при Асаде. Никакого варианта для политического урегулирования в Сирии не существует, пока Асад находится у власти», - заключила постпред США при ООН.

Ранее 4 апреля сирийская оппозиция заявила о химической атаке в провинции Идлиб и обвинила в случившемся Башара Асада. Официальные власти Сирии в свою очередь отвергли все обвинения и возложили вину на террористов. США и другие страны Запада считают Дамаск виновным, хотя никаких реальных доказательств не предоставили.

В связи с этим инцидентом в ночь на 7 апреля американские военные нанесли ракетный удар по сирийской авиабазе Шайрат. Президент Дональд Трамп назвал его ответом на применение химоружия в Идлибе. В Москве эти действия расценили как агрессию против суверенного государства и отметили, что так США помогают террористам.

Вокруг Сирии: сломленный Трамп и затаившаяся Меркель

Дмитрий СЕДОВ

В заявлении немецкой Левой партии по поводу ракетного удара США по базе ВВС Сирии говорится лаконично и чётко: «ИГИЛ ликует! Такое не может случиться в наших общих интересах».

Такие атаки всегда готовятся заранее. «Угроза ОМУ» – любимая наработка американских спецслужб в обслуживании хозяев Америки, давно и успешно питающихся войной. Достаточно вспомнить о шумихе вокруг «иранского ядерного досье» или о провоцировании Северной Кореи на создание ядерного «оружия возмездия». А химическое оружие массового уничтожения в силу относительной простоты его производства и возможности локального действия стало неотъемлемой частью операций ЦРУ и британской разведки.

Не так трудно было предположить, что в ходе обуздания «несистемного» президента Трампа, которому (не будем забывать!) устами Сороса объявлена война, провокация с помощью химического оружия в зоне тех американских интересов, от которых Трамп вдруг задумал бы отказаться, произойдёт непременно.

Не так давно, в 2013 году, аналогичная провокация была организована в Гуте. Мир тогда застыл у грани нового подобия вьетнамской войны, и лишь невероятные усилия России остановили движение к катастрофе. И вот очередная попытка всё тех же сил втянуть Америку в сирийский конфликт.

Утверждается, что 4 апреля в провинции Идлиб был применён зарин. Однако зарин является одним из самых сложных в производстве химических ОВ. Достаточно сказать, что советская оборонная промышленность сумела наладить его производство лишь к 1959 году, располагая при этом немецкими документами и частью немецкого оборудования. В Сирии зарин производился по советским лицензиям, но это производство было ликвидировано под контролем ООН и у сирийских ВВС его быть не могло. А терпящим поражение террористам такая провокация была нужна как воздух. Только произвести этот тип нервно-паралитического ОВ в примитивных условиях они были не в состоянии.

Поэтому происхождение зарядов, взорвавшихся 4 апреля в провинции Идлиб, начинает обрастать самыми невероятными догадками, в том числе о возможной поставке их террористам из-за рубежа. Это слабое место всей провокации, и не случайно Пентагон начинает уводить мировую общественность по ложному следу – вброшена нелепая версия о возможном участии России в этом инциденте. Версия была оглашена на закрытом брифинге Пентагона, и нам ещё предстоит увидеть, какое развитие она получит.

Как и заведено на Западе, через некоторое время шум, скорее всего, стихнет, но настоящие организаторы атаки в Идлибе останутся неизвестными. Приходится лишь предполагать, что атака была подготовлена при участии агентуры спецслужб Турции и США. Правящие круги этих государств по разным причинам заинтересованы в свержении Башара Асада любым путём. Для Вашингтона Асад – форпост российского влияния в регионе, для Эрдогана он – препятствие к экспансии неоосманизма. Гораздо труднее объяснить поддержку провокации с химоружием столь искушенным европейским политиком, как Ангела Меркель. Очень сложно поверить, что она не просчитывает дальнейшую траекторию падения Дональда Трампа. Настоящие хозяева Америки спеленали этого самонадеянного новичка и поместили его в бордель под названием «американская внешняя политика», где шериф сначала стреляет, а затем выясняет истину. И напрасно эксперты лукавят, убеждая публику, что новичок проявляет чудеса изворотливости: мол, отдав приказ о ракетном ударе по Сирии, он сделал ход конём, чтобы не сдать свои позиции. На самом деле президент Трамп, приняв правила игры хозяев Америки, право на самостоятельную политику потерял.

Совершённая 7 апреля агрессия выглядит прологом к дальнейшему втягиванию США в сирийский конфликт. Постоянный представитель США при ООН Никки Хейли уже заявила: «Мы должны быть готовы сделать ещё больше, хотя надеемся, что до этого не дойдёт».

Дойдёт, еще как дойдёт! На очереди – новый этап американской помощи «независимой сирийской оппозиции». Только уже не советниками, а воинскими контингентами. Усиление «независимой оппозиции» ослабит натиск сирийской правительственной армии, и кровавое колесо войны прибавит обороты. Снова хлынет новая волна беженцев за рубеж.

Так на что надеется Ангела Меркель, поддержав американскую атаку на Сирию? На то, что можно установить заборы из колючей проволоки по всему периметру Евросоюза? Или на то, что разгул терроризма обойдёт Германию? Или, может быть, ей дана тайная клятва непредсказуемого Эрдогана не открывать новым беженцам путь в Европу, даже если его конфликт с ЕС достигнет небывалой силы?

Для Меркель как старожила международной политики должно быть ясно: то, что делает Трамп, – это вынужденные шаги сломленного политика, предпринимаемые под давлением сил, питающихся войной. На её глазах её предшественник Герхард Шрёдер выстоял под напором этих сил, отказавшись поддержать в 2003 году войну США против Ирака. Только у фрау бундесканцлерин с силами, питающимися войной, похоже, иные отношения. Ведь не захотела она услышать протесты немцев против участия ВВС Германии в войне в Ираке, и немецкие самолеты продолжают барражировать в небе над Мосулом, наводя авиацию союзников на мирные объекты.

Может быть, Меркель поддержит и назревающую наземную операцию США в Сирии, как поддержала в 2011 году операцию по свержению Каддафи, тайно посылая оружие ливийским мятежникам? Видимо, первая волна беженцев с Ближнего Востока и из Северной Африки, обрушившаяся на Германию, не стала для неё аргументом, и она теперь, затаившись, ждёт, чем закончится (не столько для Сирии, сколько для администрации Трампа) новое предприятие американской «партии войны» на Ближнем Востоке.

«Мы и есть террор»: лозунг политики США?

Елена ПОНОМАРЁВА

Четвёртый сезон американского телесериала «Карточный домик», вскрывающего явные и тайные смыслы американской политики, заканчивается словами президента США – героя сериала Фрэнка Андервуда: «Мы не сдаемся террору, мы и есть террор».

Реальность может быть намного страшнее кинематографического вымысла. Политика США вне зависимости от того, кто сидит в президентском кресле, с завидной регулярностью демонстрирует террористическую подоплёку. Антитеррористическая риторика, которой американские политики жонглируют на международных площадках, является лишь дымовой завесой – информационным прикрытием чего-то совершенно иного, порой прямо противоположного.

У каждого политика есть свой Рубикон. Новый хозяин Белого дома перешёл его в ночь с 6 на 7 апреля. Удар ВВС США по базе «Шайрат» Вооружённых сил Сирийской Арабской Республики привёл к необратимым для системы международных отношений последствиям: он похоронил надежды на возможность создания единого фронта борьбы с «чёрной чумой» XXI века.

59 крылатых ракет «Томагавк», пусть и плохоньких (долетели из них до цели лишь 23), разбомбили не только вооружение, склады с топливом и казармы сирийских военных, привели к человеческим жертвам, но и перечеркнули перспективы создания широкой антитеррористической коалиции.

Не верь хотя бы раз предавшему, гласит древняя мудрость. В политике вера и надежда – последнее, к чему можно апеллировать. Ценности, как говорит Иммануил Валлерстайн, становятся весьма эластичными, когда речь заходит о власти и прибыли. Для Трампа вопрос о его власти обострился. В условиях жёсткого внутриполитического противостояния Трамп, как Андервуд, выбрал самый кровавый козырь – демонстрацию способности убивать.

Причем американская администрация не стала утруждать себя поисками креативных подходов для обоснования агрессии: всё прошло по уже отработанному сценарию. Химическое оружие – хорошо зарекомендовавшая себя пугалка. Пока соберутся эксперты, пока будет вынесен вердикт, потом, если припрёт, можно и извиниться. Роль «пробирки Пауэлла» сыграло использование 4 апреля (якобы сирийскими военными) «химического оружия» неустановленного вида по позициям террористов ИГ в Идлибе. Вопрос: откуда может быть у сирийских военных химоружие, которое уже давно вывезено и находится под международным наблюдением, вообще не поднимался.

Разумеется, американский удар по опорной базе воздушной поддержки сирийского наступления на Идлиб и Ракку был предпринят не только с внутриполитической целью. Соединённые Штаты Америки на протяжении всей своей истории делали ставку во внешнеполитической игре на поддержку наиболее одиозных и кровавых режимов. Но если во времена СССР их агрессия сдерживалась, то с конца ХХ века она стала откровенно наглой. Именно США и НАТО взрастили международный терроризм – апробировали «эффект "Аль-Каиды"», закрепили за Афганистаном понятие «кладбища империй» и превратили его в мировой огород опиума. Именно они уничтожили светские режимы в Ираке и Ливии и способствовали появлению «Исламского государства». Именно они поддержали действия террористической Армии освобождения Косова и привели к власти в этом сербском крае убийц, чёрных трансплантологов и торговцев людьми.

Зная всё это, вряд ли стоит питать иллюзии, что США будут вести серьёзную борьбу с террористическими организациями, которые они же и породили. Отдельные эпизоды этой борьбы могут носить лишь ситуационный характер.

Как в Боснии в 1995 году, как в Косове в 1999 году, как в Македонии в 2001 году, США приходят на помощь своим «чадам». Удар по базе «Шайрат» был нанесён в тот самый момент, когда ценой невероятных усилий и колоссального напряжения сирийская армия совместно с российскими ВКС, с ливанскими, иранскими, афганскими добровольцами и ополченцами партии БААС освободила территории в провинции Хама и успешно развивала наступление на «столицу» ИГ Ракку. С военной, политической и гуманитарной точек зрения победа армии Башара Асада и сил, стоящих с ней плечом к плечу, близка и неизбежна, но тем ожесточённее сопротивляется враг, тем чаще занимает позиции в жилых кварталах и прикрывается мирным населением как живым щитом.

Террористы и их кураторы понимают, что возможностей сохранить своё присутствие в Сирии у них всё меньше. Рано или поздно террористические группировки будут уничтожены полностью. Этого США не могут допустить, так как в таком случае, во-первых, исчезнет рычаг давления на Россию, Иран, Сирию, весь Ближний Восток. Во-вторых, устоит режим Асада, а значит, победителем в войне окажутся Россия и её союзники. В-третьих, изменится геополитическое соотношение сил в мире, что повлечёт за собой колоссальные репутационные, а значит, и коммерческие издержки для «хозяев дискурса» в Америке. Выход в сложившейся ситуации новая администрация США видит в старых схемах – в спасении «своих сукиных сынов». Главным военным итогом американского авиаудара стало создание террористам условий не только для передышки, но и для перегруппировки сил перед контрнаступлением.

Итак, удар США по авиабазе «Шайрат» – многоходовая операция. Это сигнал, во-первых, внутриполитическим оппонентам Трампа. Во-вторых, лично Асаду и его окружению. В-третьих, сигнал террористическим группировкам – воюйте и дальше, когда нужно, мы всегда вас поддержим. Кроме того, это сигнал всему остальному миру и Китаю – отдельно: Америка была и остаётся гегемоном. Только в этом пункте разработчики политики Белого дома допустили крупный, если не роковой, просчёт: нанесение удара в момент, когда высокий гость из КНР находился с официальным визитом в США, с точки зрения китайской политической культуры выглядит попыткой публично унизить и вынудить к «потере лица». Это в Пекине запомнят крепко.

Ну и, конечно, это сигнал России. О том, что на базе могли находиться российские военные, авиация и техника, президент Трамп, отдавая приказ о ракетном нападении, не знать не мог. Значит сознательно испытывал на прочность позицию Кремля. Удивляться не стоит: борьба в мире никогда не прекращается, а геополитический противник никогда не станет другом.