Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Россияне пересмотрели отношение к смартфонам

Ирина Приборкина

Половина россиян изменили отношение к выбору смартфона после февраля 2022 г. Из них 41% теперь выбирают гаджеты китайских производителей, 19% отказались от смартфонов известных и привычных брендов. Игроки рынка отмечают, что после снижения продаж смартфонов во II квартале рынок начал восстанавливаться.

Согласно исследованию Calltouch, почти каждый пятый россиянин теперь обращает внимание на более бюджетные модели, а 14,5% не смогли для себя найти подходящего гаджета на российском рынке, 11% рассматривают к покупке гаджеты малоизвестных марок, 35% покупают б/у модели, 10% приобретают смартфоны на "серых" рынках, а 9% заказывают из другой страны, 4% - в неофициальных интернет-магазинах.

Коммерческий директор Calltouch Артур Саркисян отмечает, что аналитики фиксируют рекордное падение продаж по итогам II квартала 2022 г. "Плюс к этому после начала работы параллельного импорта на рынок вышло много новых непрофессиональных игроков, которые начали конкурировать с крупными ретейлерами", - говорит он.

Директор по продажам ПАО "МегаФон" Давид Борзилов отмечает, что во II квартале компания фиксировала снижение продаж смартфонов, однако сейчас рынок начинает постепенно восстанавливаться. "Так, в августе по сравнению с июлем продажи смартфонов в нашей розничной сети выросли на 11% в натуральном выражении. С начала года доля китайских смартфонов продолжает расти. Сейчас она составляет более 70% от всех продаж смартфонов", - рассказал он.

Представители пресс-службы ПАО "ВымпелКом" отмечают, что китайские смартфоны по качеству своего исполнения мало в чем уступают брендам из Южной Кореи и США. "Покупатель все чаще делает выбор в пользу таких брендов, как Xiaomi и realme, - мы это видим в собственной статистике продаж. Все представленные в интернет-магазине и офисах продаж "Билайна" товары надлежащего качества, с действующей гарантией и возможностью сервисного обслуживания", - рассказали представители компании.

Представители пресс-службы Tele2 не считают, что интерес к ноунейм-гаджетам увеличился. "Просто бренды, которые ранее не вызвали особого интереса покупателей, стали пользоваться более высоким спросом. Во II квартале устройства подорожали, а продажи в штуках сократились - следовательно, выросла доля гаджетов в среднем ценовом сегменте 20-40 тыс. руб. При этом мы не можем подтвердить, что пользователи отказались от покупки качественных и более дорогих устройств - разумное потребление по-прежнему определяет выбор таких клиентов. Мы не видим по рынку и нашей сети, что продажи бюджетных устройств резко выросли - клиенты, которые привыкли к хорошим устройствам, не готовы переходить на дешевые гаджеты. Во II квартале продажи смартфонов в нашей сети сократились, хотя и не так заметно, как по рынку. Однако нельзя не отметить, что в III квартале рынок абонентского оборудования чувствует себя значительно лучше, чем в предыдущем квартале", - говорят они.

Цветные металлы резко дешевеют на опасениях обрушения спроса

В четверг, 1 сентября, цены на алюминий просели до самых низких значений за 16 месяцев, и другие цветные металлы также продемонстрировали негативную динамику на фоне возобновления обеспокоенности рынка по поводу слабого спроса после опубликования слабой китайской статистики. Трехмесячный контракт на алюминий подешевел на торгах в Лондоне на 2,5%, до $2300 за т - самого низкого значения с апреля 2021 г.

Исследование частного бизнеса показало, что активность китайского промпроизводства сократилась в августе впервые за 3 месяца, тогда как почти в 70 китайских городах упали цены на жилье, что произошло впервые с начала пандемии COVID-19. Кроме того, власти города Чэнду, где проживает 21,2 млн жителей, объявили о локдауне. Также введены ковидные ограничения в Гуанчжоу и Шэньчжэне. "Озабоченность проблемой экономического роста определенно оказала глубокое воздействие на рынки, снова снизив расположенность инвесторов к риску", - заявил глава отдела стратегий сырьевого рынка Saxo Bank Оле Хансен. Он также добавил, что на инвесторов также повлияло ожидание повышения на следующей неделе Европейским центробанком процентных ставок. "Проблемы предложения металлов также налицо, однако фокус внимания в настоящее время смещен в сторону рисков, которые создают действия центробанков", - подчеркнул г-н Хансен, отметив, что инвесторы частично ликвидируют свои "бычьи" биржевые позиции в таких секторах, как цинк и алюминий, которые активно дорожали, согласно ожиданиям аналитиков, из-за сокращений производства на фоне высоких цен на электроэнергию.

Олово на LME подешевело на 8,3%, до $20895 за т, уйдя на 19-месячный минимум. "Цены на олово потеряли поддержку ввиду наращивания его производства в августе и устойчиво слабого спроса в основных секторах потребления, таких как электроника", - говорит один из китайских трейдеров.

Запасы меди на складах LME сократились на 13% за последние 3 недели до самых низких значений за 2 месяца. Стоимость металла на бирже упала на 2,7%, до $7593,5 за т. Цинк подешевел на 6,2%, до $3245 за т. Котировки цены свинца снизились на 2,4%, до $1904 за т. Трехмесячный контракт на никель подешевел на 5,1%, до $20325 за т.

На утренних торгах пятницы, 2 сентября, октябрьский контракт на медь в Шанхае упал в цене на 13% относительно начала недели, до 172,510 тыс. юаней за т ($24994,2) - самого низкого значения с 23 июня.

Опубликованные в четверг в США данные свидетельствуют об устойчивости американской экономики, что дает Федрезерву больше возможностей для активного повышения ключевой ставки с целью обуздания инфляции. Тем временем стоимость доллара США к основным валютам растет уже третью неделю подряд, выйдя на 20-летний максимум.

На торгах в Лондоне трехмесячный контракт на алюминий подорожал на 0,9%, до 2316 за т. Медь подешевела на LME на 0,4%, до $7563,5 за т. Стоимость цинка снизилась на 0,2%, до $3253 за т. Олово подешевело на 1,7%, до $20710 за т, обновив 19-месячный минимум.

Согласно отчету аналитиков банка ANZ, участники рынка все более озабочены европейским энергокризисом, который не может не отразиться на спросе, обеспокоенность которым перевешивает переживания по поводу проблем предложения. В случае сохранения дефицита газа в Европе власти могут ввести ограничения на его потребление тяжелой промышленностью.

Оперативная сводка сайта Metaltorg.ru по ценам металлов на ведущих мировых биржах в 11:42 моск.вр. 02.09.2022 г.:

на LME (cash): алюминий – $2308 за т, медь – $7612 за т, свинец – $1899.5 за т, никель – $20337.5 за т, олово – $20535 за т, цинк – $3228 за т;

на LME (3-мес. контракт): алюминий – $2301.5 за т, медь – $7557 за т, свинец – $1901 за т, никель – $20400 за т, олово – $20410 за т, цинк – $3167 за т;

на ShFE (поставка сентябрь 2022 г.): алюминий – $2641 за т, медь – $8709 за т, свинец – $2160 за т, никель – $24191.5 за т, олово – $25819.5 за т, цинк – $3491 за т (включая 17% НДС);

на ShFE (поставка ноябрь 2022 г.): алюминий – $2614.5 за т, медь – $8581.5 за т, свинец – $2154 за т, никель – $22963 за т, олово – $24510 за т, цинк – $3390.5 за т (включая 17% НДС);

на NYMEX (поставка сентябрь 2022 г.): медь – $7515.5 за т;

на NYMEX (поставка декабрь 2022 г.): медь – $7502.5 за т.

MEPS : мировое производство нержавеющей стали вырастет на 1% в этом году

Как сообщает аналитическое агентство MEPS International Ltd., риск глобальной рецессии, начавшейся во второй половине 2022 года, повышен. На Западе значительный рост расходов на энергию сократит потребительские расходы, повысит затраты в производственном секторе и сдержит инвестиции в сталелитейные инфраструктурные проекты.

Более того, китайский рынок недвижимости остается в кризисе. Тем не менее, азиатские страны могут поддержать производство нержавеющей стали. MEPS прогнозирует, что в этом году мировое производство достигнет 58,8 млн тонн.

Производство нержавеющей стали в Китае было выше, чем ожидалось, во втором квартале 2022 года. Несмотря на экономический спад, вызванный в то время строгими карантинными мерами в связи с Covid-19, общий объем производства составил более 8,3 млн тонн. Тем не менее, перспективы на третий квартал сталкиваются с встречным ветром.

Жара в стране вынуждает местные власти вводить нормирование электроэнергии для промышленных потребителей. Это может препятствовать производству стали и ее потреблению в обрабатывающем секторе. Кроме того, многие участники рынка считают, что недавно объявленных стимулирующих мер будет недостаточно для оживления сегмента отечественной недвижимости.

Ожидается, что производство в Индонезии продолжит расти во второй половине этого года. Постепенно начинают осуществляться значительные инвестиции в новые сталелитейные мощности. Согласно недавно опубликованным данным о торговле, большая часть материала, производимого в стране, поступает в Китай, а не в Европу и США.

Перспективы плавильной деятельности в Индии остаются позитивными. Значительные капиталовложения со стороны правительства Индии в проекты строительства, инфраструктуры и возобновляемых источников энергии должны поддержать спрос на нержавеющую сталь в ближайшие месяцы.

Перспективы производства в Европе ухудшаются из-за резкого роста цен на энергоносители. Цены на газ — важнейшее топливо для производства электроэнергии в Европе — стремительно растут из-за российско-украинского конфликта. Европейская нержавеющая сталь в основном производится в электродуговых печах, что является очень энергоемким процессом. Успех заводов в перекладывании повышенных затрат на своих клиентов в виде надбавок за электроэнергию неоднозначен.

Европейские дистрибьюторы имеют избыточные запасы для удовлетворения текущего спроса конечных пользователей. Большая часть материала была куплена по более высоким ценам. Местные производители могут взять на себя длительные периоды технического обслуживания и ограничить производство на фоне ухудшения рыночной конъюнктуры.

В своих последних отчетах о прибылях и убытках несколько крупных американских и европейских производителей нержавеющей стали ожидали, что поставки снизятся в третьем квартале, а сложные условия на западных рынках сохранятся до конца года.

Nippon Steel на четверть повысила цены на сталь для Toyota

Как сообщает Japan Today, компания Toyota Motor повысит цены на автомобильную сталь, которую она продает производителям запчастей, примерно на ¥40 000 ($289) за тонну во второй половине финансового года в октябре-марте после последнего раунда переговоров с Nippon Steel.

Toyota является крупнейшим покупателем стали в Японии и несет ответственность за поиск металла для использования как внутри компании, так и ее поставщиками. Его покупная цена служит ориентиром для контрактов в ряде отраслей, от судостроения до бытовой техники, и недавнее повышение можно было ощутить в широком диапазоне делового сектора Японии.

В отчете говорится, что с 2010 финансового года Toyota и Nippon Steel пересматривают цены каждые шесть месяцев в зависимости от меняющейся стоимости железной руды, коксующегося угля и другого сырья. Две компании договорились об увеличении в третий раз подряд в своих последних переговорах.

Увеличение на ¥40 000 , как полагают, составит примерно от 20% до 30% скачка. Ранее самый большой рост в соответствии с этой структурой составлял около ¥20 000 за тонну за половину апреля-сентября этого финансового года.

Этот шаг был сделан, когда ускорился рост цен на сырьевые товары. Коксующийся уголь побил рекорды в квартале с апреля по июнь, подорожав на 30% с января по март. Железная руда также была на высоком уровне.

Палладий, используемый в каталитических нейтрализаторах, подорожал более чем на 10% в конце августа по сравнению с недавним минимумом в июле. Toyota ожидает, что затраты на материалы увеличатся на ¥1,7 трлн в финансовом году, заканчивающемся 31 марта 2023 года.

Toyota ответила повышением цен на некоторых рынках, таких как США. Но в Японии они остались на прежнем уровне, даже несмотря на то, что такие конкуренты, как Mazda Motor и Mitsubishi Motors, начали поднимать цены на определенные модели.

Тем не менее, по данным Томоюки Судзуки из американской консалтинговой компании Alix Partners, стоимость материала автомобиля примерно удвоилась по сравнению со средним показателем 2020 года по состоянию на май. Считается, что на сталь приходится около половины этой стоимости, и новая сделка между Toyota и Nippon Steel может заставить автопроизводителя задуматься о повышении цен на свои автомобили, сообщает Nikkei.

"Много денег, мало выгоды". Берлин придумал, как "победить Москву"

Андрей Коц. Европа продолжает наращивать военные возможности для "противостояния российской агрессии". Канцлер Германии Олаф Шольц предложил создать единую систему противовоздушной обороны. По его мнению, это куда эффективнее и дешевле, чем сейчас. О том, насколько реалистична его идея, — в материале РИА Новости.

Единые стандарты

"Система ПВО повысила бы безопасность Европы", — уверял Шольц собравшихся на его лекции в Карловом университете в Праге. Ведущую роль в этой оборонной структуре он, разумеется, отвел Германии. Именно там должен располагаться штаб.

Кроме того, ФРГ готова на это потратиться. И призывает к тому же соседей.

Среди потенциальных партнеров немецкий лидер назвал Нидерланды, Польшу, Латвию, Литву, Эстонию, Словакию, Чехию, Швецию, Финляндию, Норвегию и Данию. Очевидно, речь идет, прежде всего, об оборонительных рубежах на так называемом восточном фланге НАТО — у российских границ. А потом могут подключиться и западноевропейские страны.

"Технический потенциал для этого есть, — считает военный эксперт Юрий Кнутов. — При создании национальных систем ПВО, как правило, используют американские разработки: либо локаторы станций наведения ракет, либо сами ракеты. Соответственно, единый стандарт близок. Все новые системы НАТО совместимы".

Но имеется проблема: для общеевропейского комплекса нужна автоматическая система управления, которую создать непросто. По мнению аналитика, это займет от пяти до десяти лет.

Сомнительна и эффективность. Самые дальнобойные образцы на вооружении — американский ЗРК Patriot, который поражает цели на дистанции 160 километров. Но в Европе преобладают комплексы малой и средней (по российской классификации) дальности — до 40 километров. А российская ЗРС С-400 бьет ракетой 40Н6Е на 380 километров.

Стратегический компас

Инициатива Шольца — далеко не первая попытка создать европейское оборонное пространство, не подконтрольное Вашингтону и НАТО.

Так, с 2015-го активно обсуждали идею континентальной армии. Однако дальше разговоров дело не зашло. Лишь Германия и Нидерланды смогли в 2019-м сформировать 414-й танковый батальон под единым командованием. Все же слишком сильны в ЕС языковые и культурные различия.

Вернулись к этому проекту после начала российской военной спецоперации на Украине. И 25 марта его фактически утвердили. Комплекс согласованных мер сформулировали в документе под названием "Стратегический компас ЕС".

"Европа должна иметь возможность защищать своих граждан и способствовать международному миру и безопасности, — говорится там. — Это тем более важно в тот момент, когда война вернулась на континент из-за России. Необходимо повысить стратегическую автономию ЕС и способность к сотрудничеству для защиты наших ценностей и интересов".

Таким образом, главным противником будущих континентальных войск открыто называют Россию. Но даже на бумаге выглядит все не очень внушительно. В документе упоминается подразделение численностью до пяти тысяч человек для урегулирования "кризисов различных типов". Кроме того, предполагается оперативная группа из 200 специалистов, которую можно отправить в горячую точку в течение 30 дней для действий в "сложных условиях". Что за специалисты — не уточняется.

Выгода для Вашингтона

План "Стратегический компас ЕС" рассчитан до 2030-го. Вряд ли за такой срок Европа избавится от навязчивой опеки из-за океана. Документ принимали еще до масштабных поставок вооружений на Украину. США активно поощряли в этом европейских союзников, обещая заменить переданное Киеву американскими аналогами.

В итоге многие страны ЕС старое советское оружие уже отдали, а новое еще не получили. И неизвестно, когда оно поступит. По мнению аналитиков, обороноспособность Европы серьезно просела. Что на руку Вашингтону — можно и дальше держать союзников под военным контролем. А ВПК гарантированы заказы на годы вперед и десятки миллиардов долларов.

Наконец, помехой могут стать и разногласия в самом ЕС. Премьер-министр Польши Матеуш Моравецкий сообщил о противоречиях между теми, кто выступает за мир, и теми, кто хочет продолжения конфликта.

"ЕС все труднее функционировать как единой организации, — отмечает политолог Алексей Зудин. — Ведь смысл не в штаб-квартире, вывеске и флагах, а в том, что можно действовать сообща, решать задачи. Но из-за внутренних конфликтов КПД снижается".

Это касается и довольно сложных вопросов, связанных с обороноспособностью. Поэтому вряд ли на континенте в ближайшее время появится единая система ПВО. И тем более — объединенная армия. К тому же этого очень не хотят заокеанские союзники.

Ферганский НПЗ увеличил долю узбекистанской нефти в структуре переработки почти до 90%

Это увеличение стало возможно благодаря повышению темпов добычи местного сырья со стороны компании SEG, которая с конца 2019 года владеет 103 месторождениями Узбекистана. SEG инвестирует существенные средства в повышение степени обеспечения республики собственным сырьем.

Если за 7 месяцев 2020 года импорт иностранной нефти составлял 37%, то за аналогичный период 2021 года - уже 24%. А по истечению 7 месяцев текущего годи доля импортной нефти в структуре переработки Ферганского нефтеперерабатывающего завода не превышает 4%. Увеличивается объем добываемой в Узбекистане нефти на фоне сокращения импорта иностранной.

Одна из крупнейших нефтегазовых компаний Узбекистана, Sanoat Energetika Guruhi (SEG), которая приобрела государственную долю ФНПЗ в мае текущего года, добыла в первом полугодии 276 тысяч тонн жидких углеводородов, что на 9% выше, чем аналогичный показатель предыдущего года. Все сырье, добытое компанией, было направлено на переработку на ФНПЗ.

“Повышение добычи и переработки местного сырья играет большую роль в развитии экономики нового Узбекистана. Раньше ФНПЗ в основном перерабатывал импортную нефть из Кыргызстана и Казахстана. Сейчас мы перерабатываем нефть, добываемую из регионов нашей страны - Мубарека, Карши и Андижана. В наших планах – существенное увеличение загруженности предприятия. К концу следующего года мы планируем загрузить предприятие на 2 млн тонн по переработке нефти. Таких цифр ФНПЗ не знал давно”, - отметил исполнительный директор SEG Тулкин Юсупов.

В дальнейшем будущем ФНПЗ планирует снизить переработку импортной нефти до 0% и сосредоточить все свое внимание на переработке нефти, добываемой внутри Узбекистана.

ИП ООО «Sanoat Energetika Guruhi», SEG (до ноября 2021 – Jizzakh Petroleum) была создана в 2017 году в соответствии с Постановлением Президента Республики Узбекистан №PP-2949 от 3 мая 2017. Компания была создана с целью расширения производственных мощностей страны по глубокой переработке углеводородного сырья и производства качественных нефтепродуктов, а также повышения экспортного потенциала нефтегазовой отрасли Узбекистана.

В 2019 году, согласно постановлению Кабинета Министров Республики Узбекистан «O мерах по дальнейшему увеличению добычи нефти из месторождений с трудноизвлекаемыми запасами и объемов переработки углеводородного сырья» от 15.12.2019г. №1002, компания стала исполнителем программы увеличения добычи нефти на 2020-2030 годы. Сегодня SEG переданы права недропользования на 103 месторождения с соответствующим оформлением лицензий на право пользования участками недр для геологического изучения и добычи полезных ископаемых, а также оформления соответствующих горных и земельных отводов.

SEG – нефтегазовая компания, на долю которой приходится около 80% добычи нефти в Республике Узбекистан. Общий объем добычи в 2021 году составил 498,9 тыс. т. нефти. Газа – 401 млн. м3. За 2021 год компанией на внутреннем рынке реализовано свыше 285 тыс. тонн дизтоплива и более 209 тыс. тонн автобензина различных марок. В компании работают свыше 3300 сотрудников. Производственные цеха расположены в г. Карши, г. Мубарек и г. Андижан.

Постановлением Кабинета Министров от 7 февраля 2020 года № 67 «О мерах по эффективному использованию мощностей ООО «Ферганский нефтеперерабатывающий завод» и осуществлению модернизации завода» SEG был привлечен доверительным управляющим 100% доли государства в уставном капитале Ферганского НПЗ. В мае 2022 года компания выкупила государственную долю предприятия и стала новым собственником ФНПЗ. Компания реализует масштабный проект по модернизации предприятия общей стоимостью в 389 млн долларов США.

Ключевая задача компании – обеспечение жителей и предприятий Республики Узбекистан качественными энергоресурсами в условиях активно развивающейся экономики и роста потребления.

Японская MOL спустила на воду новый паром, работающий на СПГ

Судоходная компания Mitsui OSK Lines (MOL) провела на заводе Enoura в префектуре Ямагути церемонию имянаречения и спуска на воду второго из первых двух японских паромов, работающих на СПГ.

Паромы были заказаны Mitsubishi Shipbuilding Co., Ltd. Председатель MOL Дзюнъитиро Икеда назвал судно «Подсолнух Мурасаки» (Sunflower Murasaki). На церемонии присутствовала параспортсменка Майя Наканиши, которая связана как с Осакой, так и с префектурой Оита, где находится порт, который будет обслуживать новый паром.

Паром является сестринским судном под названием «Подсолнух Куренай», которое было спущено на воду в марте этого года. В марте 2023 года планируется ввести его в эксплуатацию на маршруте Осака-Беппу в качестве альтернативы судну, которым управляет Ferry Sunflower Co.

По сравнению с эксплуатируемыми в настоящее время судами, новый паром будет предлагать большую вместимость и удобство как для грузовых, так и для пассажирских перевозок. Для дополнительного комфорта и удобства пассажиров новый паром оснащен сообщающимися пассажирскими салонами (впервые для дальнемагистральных паромов), а бесшумность будет повышена за счет современных технологий, что еще больше улучшит качество «Концепции повседневного круиза».

ЕБРР финансирует развитие логистической инфраструктуры в Азербайджане

Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР) увеличивает транзитные и импортно-экспортные грузовые мощности в Азербайджане. Банк предоставляет обеспеченный кредит первой очереди на сумму до 4 млн долларов США компаниям West & East Forward LLC (WE Forward) и AFEZCO Alat Bay Industrial Development (Alat Bay) для строительства хранилища вместимостью 5000 тонн.

Инвестиции решают проблему нехватки коммерческих холодильных складов в Азербайджане и позволяют увеличить поток товаров в Азербайджан и через Азербайджан за счет сокращения стоимости и времени доставки между черноморскими портами Грузии и Баку. Это означает меньшее количество поездок грузовиков для перевозки товаров с регулируемой температурой и, следовательно, меньше выбросов углерода, связанных с транспортом.

ЕБРР поддержит использование устойчивых холодильных технологий и экологичных элементов в проекте строительства за счет безвозмездной помощи. В результате хранилище станет первым зданием в Азербайджане, получившим сертификат EDGE (Excellence in Design for Greater Efficiency). Поддержка устойчивой инфраструктуры является одним из способов, с помощью которых ЕБРР повышает региональную взаимосвязанность наряду с переходом Азербайджана к «зеленой» экономике.

Банк также будет продвигать равные возможности, обеспечивая доступ к навыкам и занятости для молодых женщин и мужчин в логистическом секторе Азербайджана. Проект призван поддержать разработку сертифицированной на международном уровне программы управления логистикой и обучение 100 студентов, в том числе 40 женщин. Это будет дополнено грантовым финансированием Инвестиционной платформы добрососедства ЕС, предоставленным в рамках программы ЕБРР FINTECC.

ЕБРР является ведущим институциональным инвестором в Азербайджане. С момента начала своей деятельности в 1992 году банк инвестировал более 3,1 миллиарда долларов США в 181 проект в финансовом, корпоративном, инфраструктурном и энергетическом секторах, при этом большая часть этих инвестиций была сделана в частные предприятия. Стратегия банка в стране направлена на помощь Азербайджану в диверсификации экономики и развитии ненефтяного частного сектора.

En+ Group запустила электрозаправочную станцию в Байкальске

En+ Group, российский лидер низкоуглеродной металлургии и возобновляемой энергетики (управляет дочерней компанией РУСАЛ, энергетическими и тепловыми активами), продолжает развивать сеть быстрых электрозаправочных станций в Иркутской области.

Компания ввела в работу девятый по счету комплекс в регионе, который расположен в Байкальске на территории отеля «Гранд Байкал» горнолыжного курорта «Гора Соболиная». Станция работает круглосуточно и обеспечивает возможность использования разъемов Type1 7,4 кВт, CSS 50 кВт, CHAdeMO 50 кВт. Быстрая зарядка предполагает заполнение 80% емкости аккумулятора за 20 минут.

Специалисты компании отмечают растущую популярность зарядных станций у владельцев электромобилей в Иркутской области. Этим летом были достигнуты максимальные показатели более чем за 1,5 года работы сети: потребление электроэнергии в августе 2022 года составило рекордные 23 000 киловатт-часов. Услугами электрозаправочных станций воспользовались более 1300 владельцев электромобилей, а общее число зарядных сессий превысило 30 тысяч.

Михаил Хардиков, руководитель энергетического бизнеса En+ Group, отметил:

«Установка новых электрозаправочных комплексов идет по плану, с использованием надежного оборудования российского производства. Комплекс для быстрой зарядки в Байкальске позволит владельцам электромобилей более комфортно совершать поездки на юг Байкала и по направлению к Бурятии. Мы видим, как растет популярность заправочных комплексов и будем продолжать создавать инфраструктуру для экологичных авто».

До конца сентября этого года компания планирует запустить в работу быстрые станции в Шелехове, а также по направлению к Малому Морю – в Усть-Ордынском, Баяндае и Еланцах. До конца года - на федеральных трассах в Тулуне, Усольском и Черемховском районах, а также Братске. Первая станция компании появится в Красноярске на территории аэропорта «Емельяново» к концу 2022 года.

Для старта зарядной сессии владельцам экологичных автомобилей необходимо установить приложение Electrifly с помощью Google Play или App Store. Далее нужно пройти регистрацию по номеру телефона и привязать банковскую карту. С приложением работает вся сеть заправочных станций En+ Group. Помимо новой станции в Байкальске, это пять комплексов в Иркутске и по одному в Ангарске, Култуке и Листвянке.

Скептики, алармисты и реалисты

О трёх противостоящих группировках американской элиты: смыслы, тактика, перспективы

Николай Сорокин

В России, а ранее в СССР, существовали два взаимоисключающих убеждения не только среди граждан, но и в элитных кругах. Первое: кто бы не пришёл к власти в результате очередных выборов, будь то демократ или республиканец - это ровным счётом ничего не изменит, политика в отношении нашей страны при любом раскладе останется недружественной и агрессивной, балансирующей на грани войны..

Второе: если демократы станут пытаться каким-то образом налаживать отношения, как это делал тандем Обама-Клинтон в первой половине первого президентства Барака, «перезагружать» их, то этому воспрепятствуют республиканцы, в том числе и через сильно связанную с Grand Old Party медиаимперией Руперта Мёрдока..

Если же победившие на президентских выборах республиканцы, как в случае с Трампом, испытывают непреодолимое желание «поладить» с Россией, демократическое лобби через подконтрольные ему империю Джорджа Сороса поднимет такой «хайп» и «хейт», что все инициативы республиканской администрации окажутся нивелированы.

С одной стороны, эти выводы кажутся взаимоисключающими. Но это не так, если мы вспомним, кто на самом деле управляет американской «демократией». А управляют ей несколько сот (цифры разнятся) наиболее влиятельных семей, но обычно не непосредственно, а через своих представителей в Белом Доме и Капитолии, впрочем, бывают исключения, Кеннеди, оба Буша сами в личных качествах представляли свои семьи.

Тем не менее, как правило, полномочия делегируются тем президентам, высшим должностным лицам, конгрессменам и сенаторам, в которых семьи вложили деньги для их вывода в большую американскую политику и укоренения в ней.

Такой способ правления ещё со времён Сократа и его ученика Платона получил название - олигархия. Ничего общего по сути с демократией такой строй не имеет, по форме же, мимикрирует под неё.

Поэтому, например, практически у любого члена обеих палат Конгресса, за редкими исключениями, (раньше парламентариев, имеющих сугубо личную позицию, было гораздо больше), нет и не может быть своего независимого мнения, он является лишь субститутом и отражает позицию той финансовой группы, которая привела его на Капитолийский холм.

Это объясняет и другой феномен: границы между принципиальными позициями по поводу отношений с Россией, а мы здесь будем рассматривать только лишь этот аспект, проходят вовсе не по линии терминатора рассадки республиканцев и демократов, а по куда как более сложным траекториям.

В реальности в сегодняшнем Конгрессе 117-го созыва мы можем насчитать три условные группы, весьма отличные по своим взглядам на Россию и на американо-российские отношения. Интересно, что отличие именно в этом ракурсе ведут за собой идеологические разногласия и во многих других вопросах, включая сугубо внутриамериканские.

Важно понимать, что в каждое из этих трёх неявных объединений входят как республиканцы, так и демократы. Финансово-инвестиционный «семейный» метод избрания Конгресса привёл к полной профанации официально декларируемых партийных идеологий, в результате разница в мировоззрении двух соседних «ослов», точнее, групп за ними стоящих, может быть глубже, чем у каждого из них с сидящими на другом конце зала «слонами»..

Какие же это группы?

С конца нулевых в США спектр дискуссий по России задают три системы взглядов – «скептики», «алармисты», «реалисты».

Идеология «скептиков» сложилась в середине 2000-х при правлении отца-основателя современного американского политического скептицизма Барака Обамы. Среди актива Демпартии «скептики» объединяют в себе многих представителей и сторонников левых демократов, в основном, интеллектуалов, адептов доминирующей в США версии либерализма, которая сочетает в себе идеи гражданской свободы и равенства с поддержкой социальной справедливости и смешанной экономики; часть представителей т.н. прогрессистского крыла: «новых левых», популистов, феминистов, экологических активистов, борцов за права сексуальных меньшинств и прочих; социал-демократическое и условно социалистической крыло, конгрессменов отдельных штатов и Федерального Конгресса от правого сенатора Джин Шахин из Нью-Гемпшира до социалиста Сандерса; у республиканцев к «скептикам» можно отнести часть либертарианцев и часть умеренных консерваторов типа сенаторов Роба Портмана из Огайо, Криса Мерфи из Коннектикута, Джима Инхофа из Оклахомы..

К «скептикам» примыкает и госсекретарь США Энтони Блинкен.

«Скептики» для себя решили, что Россия не стала другом США (они действительно не имеют в виду "колонией") потому, что свернула с пути реформ. Из этого делается мощный вывод: нужно оказывать на нее давление извне, а также поощрять непарламентскую оппозицию, которая бы оказывала давление изнутри.

Попытка перезагрузить российско-американские отношения при администрациях Дмитрия Медведева и Барака Обамы лишь ненадолго притормозила развитие «скептицизма» в американских интеллектуальных кругах. После провала перезагрузки и нарастания разногласий между Москвой и Вашингтоном эта система взглядов значительно укрепилась. А когда в 2012 году Путин вновь сел в президентское кресло, «скептики» стали все в большей степени персонифицировать «российский вопрос».

Проблемы в отношениях Москвы и Вашингтона свелись для них если и не полностью, то в значительной степени к фигуре российского Президента. С 2014-го, после введения санкций и на фоне обвала рубля и других проблем российской экономики, «скептики» стали формулировать идеи об «упадке России», который видится им устойчивым трендом.

Активность Москвы на международной арене «скептики» считают не следствием её силы, а, напротив, слабости – дескать, не справляясь с проблемами внутреннего развития, Россия компенсирует это агрессивными акциями на внешней арене. На практическом уровне «скептики» предлагали включить режим «управляемой катастрофы».

Идеология такая:а) максимально создавать проблемы представителям российской элиты и делать это строго пропорционально их предполагаемой близости к Путину;б) присматривать за самоликвидацией России и ждать, когда она ослабнет настолько, что будет готова к глобальному изменению своей внутренней и внешней политики, а также по возможности стимулировать приближение этого момента; 3) пока не произойдет то, что описано в предыдущем пункте, необходимо сдерживать внешнеполитические проекты Москвы. Образно говоря, «скептики» считают, что Россия «больна», «болезнь» эта будет обостряться и надо оставить Россию наедине с этим недугом, пока он окончательно не подкосит ее силы, а затем свалить реваншистский режим эффектной цветной революцией.

Надо сказать, что подобная система взглядов также присуща значительной части американского экспертного сообщества и госаппарата..

«Алармисты» - это представители наиболее реакционных и непримиримых семей американского истеблишмента, зацикленных на идеях американской исключительности, избранности и глобального беспрекословного лидерства. Они существовали всегда, но их позиции значительно окрепли после Пятидневной войны 2008 года. Их центральный тезис: Россия не «опасно заблуждается» (как считают «скептики»), а является последовательным и расчетливым врагом, который в предыдущее десятилетие усыпил американскую бдительность своими декларациями о приверженности «западному выбору».

Тактика «алармистов» заключается в непрерывном нажатие на тревожную кнопку; они просто заклеили её скотчем, и сигнал общеамериканской тревоги генерируется непрерывно.

«Алармисты» в пику «скептикам» абсолютно уверены в том, что, несмотря на экономические проблемы, внутренняя система в России достаточно прочна, внешняя политика становится всё более дерзкой, а геополитические аппетиты разрастаются. При этом «алармисты» исходят из того, что Россия в экономическом и военном плане слабее, чем был Советский Союз, а США, наоборот, сильнее, чем во времена холодной войны, поэтому главное – действовать максимально решительно, и тогда Москву получится обуздать, то есть заставить ее отказаться от геополитических амбиций.

«Алармисты» убеждены, что надо активно «прессинговать» Россию, расширяя НАТО на Восток и повышая интенсивность соперничества: чем масштабнее будет конфликт, тем ярче проявятся преимущества США, хотя практика постоянно в течении последних 60 лет показывает совсем иную картинку.

«Алармистов» в американском экспертном сообществе много. У республиканцев на такие позиции перешло большинство неоконсерваторов, их духовным отцом, конечно, был покойный сенатор Джон Маккейн, записные русофобы из числа выходцев из Восточной Европы, типа ушедшего от нас Збигнева Бжезинского, сюда же в основном сместились и остальные старые советологи, рекрутированные во времена Холодной войны.. Сегодня алармистов представляют многие известные республиканцы и демократы, среди них немало лоббистов военно-промышленного комплекса: техасский сенатор-республиканец Тед Круз, третье высшее лицо США – спикер Палаты Представителей Нэнси Пелоси, председатель сенатского комитета по иностранным делам демократ Боб Менендес, Уильям Кристол, американский политолог, неокон, основатель и редактор политического журнала «The Weekly Standard» и регулярный комментатор «Fox News Channel», сенатор-демократ и личный друг Байдена Крис Кунс, который призвал Президента немедленно отправить американских солдат для борьбы с российскими войсками, просто навскидку, кто вспомнился.

К третьей группе, «реалистов», относится большая часть "трампистов", палеоконсерваторы, последователи автора бестселлера «Смерть Запада» Патрика Бьюкенена, большая часть «христианских правых». «Звездой» и идеологом этого направления, конечно, является старик Генри - экс- госсекретарь США Генри Киссинджер. Из известных в России людей можно назвать руководителя никсоновского центра Дмитрия Саймса и профессора политологии Чикагского университета Джона Миршаймера,

Безусловно, к «реалистам» относится и бывший госсекретарь, а ныне спецпосланник президента США по климату (это, понятно, просто официальная «крыша») Джон Керри.

Сейчас скажу страшное. Скрытым «реалистом» является президент Байден, и в этом нет никаких сомнений. Только он под мощнейшим прессингом «скептиков», «алармистов» и особенно подконтрольных им СМИ вынужден изображать из себя этакого умеренного алармиста-технократа, каковым отродясь не являлся. На самом деле, если бы Байден был суверенным правителем, он бы в первую очередь всячески дистанцировался и от украинского конфликта и уж, конечно, от такой масштабной помощи Киеву, хотя она и неуклонно снижается.

Только не надо думать, что это «пророссийская» или «пропутинская» коалиция.

«Реалисты» исходят из того, что надо иметь дело с той Россией, какая она есть сейчас. Тратить время и силы на попытки её изменить или пассивно ждать таких изменений нецелесообразно. При этом «реалисты» не против внутриполитических изменений в России, они просто не считают, что такие изменения должны быть целью американской внешней политики.

«Реалисты» полагают, что надо искать решения на нынешнем уровне баланса сил за счет разменов с учетом интересов обеих стран, а не пытаться радикально поменять существующую реальность. Помимо этого сторонники realpolitik считают, что в мире есть более важные проблемы, чем Путин или Россия в целом. Необходимо следить за Китаем, в приоритете - развитие новых технологий, в общем, нужно строить мир будущего, а не замыкаться на проблемах из прошлого, а конфликт России и Украины - это именно такая проблема.

«Реалисты» убеждены, что Россия, несмотря ни на что, останется важнейшей частью быстро меняющегося мира. А коли так, с ней нужно нормально взаимодействовать, а не тратить время и силы на её внутреннее изменение или нанесение ей весьма маловероятного военного поражения. «Реалисты» видят варианты разменов практически по всем сложным вопросам в российско-американских отношениях (в том числе по «украинскому кризису»). Это не значит, что «реалисты» готовы во всем соглашаться с Москвой, но они готовы говорить и торговаться.

Среди конгрессменов-республиканцев большое количество «реалистов» (это не только чистые «трамписты»), и по мере того, как Украина терпит поражение за поражением и теряет территории, их становится всё больше и больше. Страх разнообразных русофобов, как левых, так и правых, основан на утверждении, что партия становится всё более изоляционистской. В мае 57 членов Палаты представителей и 11 сенаторов от Республиканской партии проголосовали против выделения пакета помощи для Украины, и это было в мае, когда общий мейнстримовский тренд был патологически антироссийским, когда за малейшее несогласие с «официальной линией партии» людей увольняли с работы и устраивали коллективные поругания, несмотря ни на какие былые заслуги. Сегодня, никаких сомнений, таких конгрессменов наберётся под сотню, ну а после неизбежной победы на ноябрьских выборах они могут оказаться большинством в обеих палатах.

Кстати, такой позиции придерживались не только конгрессмены и некоторые сенаторы. Например, известнейший аналитический центр Heritage Foundation тоже выступал за то, чтобы отказать Киеву в поддержке, мотивируя такую позицию тем, что накачка Украины оружием отвлекает от более важных проблем, таких как инфляция и подъём преступности. Об этом в статье для Wall Street Journal пишет бывший специальный помощник президента США по разведке Майкл Аллен.

После начала обострения на Украине, воссоединения России с Крымом и восстания в республиках Донбасса «скептики» и «алармисты» сформировали ситуационную коалицию, и это и есть реальное большинство в Конгрессе, а вовсе не старые псевдопартии, побеждающие на бесконечных выборах. Несмотря на важные различия во взглядах, у них есть общая платформа - неприятие современной России. На «реалистов» они смотрят свысока, считая, что их взгляды безнадёжно устарели.

На сегодня обе эти группы едины во мнении, что всю ответственность за развал российско-американских отношений несёт Россия. Вот лишь часть её грехов: «агрессия против Грузии и Украины», «аннексия украинской территории», «мешательство в американские выборы 2016 года и выборы в демократических государствах - союзниках США в Европе», «нарушение условий Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности», из которого США были «вынуждены» выйти, «поддержка режима Башара Асада в Сирии и Николаса Мадуро в Венесуэле», а также «убийства или покушения на убийство россиян, покинувших страну». Всё это получило широкую огласку, и в дополнительном анализе не нуждается: какая же здесь может быть realpolitik?

При этом, изначально на позиции «реалистов» готов был опереться Байден. Действующий американский президент тяжело болен, и это факт. Но при прочих равных, он понимает и чувствует ход истории последних десятилетий, Джо знает, что и как происходило, потому что, в отличие от 99% коллег, сам во всем принимал участие, начиная с середины 70-х годов ушедшего века.

Байден прекрасно понимает, какой прекрасный балласт накопила американская внешняя политика за три с половиной десятилетия. В отличие от трёх предшественников, упорно пытавшихся развивать тупиковые направления внешнеполитического курса США, Байден смело взялся их закрыть. Он не говорил о том, что если ещё вложиться, то можно будет получить дивиденды, а зафиксировал накопившиеся потери. Так, вопреки давлению истеблишмента Байден вывел войска из Афганистана. Ещё раз подчёркиваю, действующий президент США - абсолютный реалист.

Но в сегодняшней перевёрнутый с ног на голову Америке самые рациональные решения оказываются наиболее уязвимыми для критики ручных олигархических шавок и СМИ. Российская тема настолько освоена коалицией «скептиков» и «алармистов», что «реалисты» бессильны им на данном этапе что-либо противопоставить. Если бы Москва и Вашингтон стали договариваться тайно, кулуарно, оберегая свои договоренности от враждебной публичной среды - реалистично оказались бы «на коне». Однако за Байденом тщательно смотрят, влиятельные американские семьи, связанные с финансовым капиталом, а через него со сторонниками конфронтации с Россией.

Ему до конца не доверяют, постоянно непублично подвергая администрацию резкой критике, например, за порядковое снижение темпов поставки оружия Украине. К тому же, президент, как все знают, далеко не всегда адекватен, хотя я бы не стал преувеличивать эту проблему.

«Реалисты», вполне способные найти компромиссные развязки в отношениях с Москвой, совершенно не способны их публично защитить в открытом экспертно-медийном пространстве США, сформировать общественную атмосферу, в которой столь радикальные коррективы в американской позиции, которых требует Россия, оказались бы возможны.

В сложившейся ситуации решающей силой становятся «алармисты». Если они пойдут на разрыв с мечтателями-«скептиками» и вступят в тактическую коалицию с «реалистами», то декларируемая сегодня неизбежность столкновения с нашей страной может смениться пониманием необходимости избежать катастрофы цивилизации любой ценой.

Только для этого «алармисты» должны признать, что сейчас победить Россию не получится, «давайте соберёмся силами, ребят, и в следующий раз жахнем», а пока «брейк».

В воздухе запахло Апокалипсисом, уже известно, где находится Армагеддон, поэтому надо отложить решающую битву на потом, а пока зафиксировать баланс сил и для этого использовать возможности «реалистов». Давайте пошлём Джона Керри (или Майка Помпео) договариваться с Лавровым о мире. Но пока, увы, до этого ещё далеко.

Дух народа

образ Победы и русский характер

Римма Соколова

Россия и мир живут в сложное и тревожное переходное время: происходит ломка старого мира и рождение нового, т.е. решается вопрос об ином мировом порядке, который, несомненно, окажет влияние и на внутреннее состояние России. Это побуждает всё больше задумываться о базовых понятиях российской цивилизации, о возможной судьбе России, её перспективах. Надежду на способность нашей страны сделать рывок в будущее даёт наша история, которая свидетельствует: Россия (в любом своём историческом обличии) на протяжении многих веков демонстрировала удивительную способность наподобие птицы Феникс возрождаться из пепла. После тяжёлых поражений и катастроф, когда в подобных ситуациях другие народы исчезали с исторической арены, она воссоздавалась, становясь ещё более сильной и могущественной.

Этот исторический феномен заставляет обратить особое внимание на такое понятие, как "народ", которое относится к важнейшим понятиям цивилизационной тематики, однако не попало в поле зрения исследователей в том объёме, что раскрывал бы его фундаментальные свойства. Тому есть две основные причины. Одна коренится в упорном насаждении либеральными идеологами в общественное сознание страны представления, которое можно выразить в краткой формуле "народ у нас не тот". За ней скрывается множество негативных характеристик и поношений нашего народа с целью привить ему комплекс неполноценности и синдром неудачника. Вряд ли в мире есть ещё такой народ, относительно которого было высказано столько несправедливого и оскорбительного.

Другая причина — засилье постмодернизма, который распространился не только на Западе, но и на российских просторах, проникнув в искусство, социологию, психологию, философию. Постмодернизм исходит из недоверия или отрицания всего того, что было достигнуто человечеством в познании на протяжении предшествующих эпох. Уже не Бог, как в Средневековье, и не человек, как в Новое время (модерн), а тем более не народ является центром мировоззрения. Для него есть только то, что люди сами сконструировали для себя в соответствии со своими ценностными, когнитивными и социальными установками. Следовательно, нет объективной реальности как таковой, она иллюзорна.

Однако существующая на деле жёсткая объективная реальность современной жизни России неминуемо возвращает нас к теме народа и заостряет её. Наша многовековая история всегда протекала в парадигме "быть или не быть", демонстрируя феноменальную стойкость и способность русского народа восстанавливать своё бытие в более совершенном виде, чем прежде.

Наиболее известным источником описания событий самой глубокой древности является "Велесова книга", в которой отражена история от конца II тысячелетия до IX века нашей эры. Отношение к книге среди специалистов-историков неоднозначное. Некоторые считают её фальшивкой, другие приводят веские доказательства её подлинности. Впрочем, "Слово о полку Игореве" поначалу тоже считалось подделкой, а теперь оно является общепризнанным в качестве исторического литературного памятника.

В "Велесовой книге" можно встретить следующее утверждение: "Сто раз возрождалась Русь — и сто раз была разбита от полуночи до полудня". Но если это суждение представляется очень отдалённым от нас во времени и имеющим несколько метафорический смысл, то высказывание великого русского учёного-энциклопедиста М.В. Ломоносова, который жил не в столь отдалённое время и уделял большое внимание изучению русской истории, подтверждает данное суждение. Учёный писал: "Народ российский от времён, глубокою древностью сокровенных, до нынешнего веку столь многие видел в счастии своём перемены, что ежели кто междоусобные и отвне нанесённые войны рассудит, в великое удивление придёт, что по столь многих разделениях, утеснениях и нестроениях не токмо не расточился, но и на высочайшую степень величества, могущества и славы достигнул". Н.М. Карамзин в своей "Истории государства Российского" описал многочисленные драматические ситуации, из которых народ не только с честью выходил, но и "смелостью и мужеством снискал господство над седьмою частию мира, открыл страны, никому дотоле не известные".

Подобные примеры приводит и Л.Н. Гумилёв, касаясь истории XIII века, когда поражения Руси от монголов, ливонских немцев, литовцев, поляков привели в XIV веке к фактическому разделу Руси. Но уже "в конце XIV века обнаружился новый, ещё более грандиозный подъём: от Куликова поля русские войска дошли до стен берлинского Рейхстага". В этом же ключе звучат и речи И.А. Ильина, произнесённые им в Берлине (с 1926 по 1933 г.) в связи с Днём русской культуры, ежегодно отмечавшимся эмиграцией. Ильин говорил "о долгом, вновь и вновь повторяющемся в русской истории страдании народа, о грядущем воскресении русского народа, о его кажущемся внешнем умалении — в окружении обступивших его равнодушных и занятых собою народов, — о неизбежном торжестве щедрой, молодой ещё силами, закалённой тяжкими Божьими испытаниями народной души".

Наиболее ярко этот исторический факт проявился в отечественных войнах 1812-го и 1941–1945 годов, а также в периоды исторических разрывов: от имперской России к могучей Советской России и от СССР к постсоветской России — через падение и катастрофу к новым достижениям и восстановлению звания великой державы, по крайней мере, в военном отношении (что очень существенно). Вынужденный обороняться от многочисленных внешних врагов и внутренних предательств, коих было немало на протяжении длительного исторического времени, народ неизменно проявлял свои необыкновенные героические качества.

Россия не раз оказывалась не просто в состоянии глубокого упадка, но была на грани полного исчезновения. С материалистической, рациональной точки зрения у неё не было никаких шансов на спасение. Но почему же она вновь и вновь возрождается, притом в сиянии ещё большего величия и могущества? Подобным вопросом, отнюдь не риторическим, задавался и Гумилёв: "Почему подъём Киевской Руси сменился жутким упадком, а из упадка возник новый подъём?" Такая постановка вопроса наталкивает на мысль, что в схожих, неоднократно повторяющихся исторических ситуациях в рамках дилеммы "быть или не быть", т.е. "жизнь или смерть", присутствует неведомый и недоступный логическому пониманию "дух народа", который оказывается ключевым в многослойной теме народа. Именно от него в решающей степени зависит судьба государств и цивилизации. При этом образ-понятие "дух народа", хотя и не лишён идеологического подтекста, как и все исходные понятия, связанные с исторической и культурной основой, вовсе не является неким искусственным идеологическим конструктом, а есть реальность, непостижимая в своей полноте, недостаточно изученная, но тем не менее объективно существующая, что и подтверждает большой интерес к ней со стороны представителей социогуманитарного знания в XVIII — нач. ХХ в. как на Западе, так и в России.

Научный подход к этому явлению начал формироваться ещё в ХVlll веке, когда французский правовед, философ и политолог Ш. Монтескьё ввёл в оборот понятие "дух народа". Он зафиксировал, что людьми управляют как материальные, так и идеальные факторы: нравы, обычаи, религия, законы, порождающие этот "дух". Придавая ему большое значение, учёный подчёркивал необходимость для законодателя сообразовываться с "духом народа" и стремиться избегать всего того, что может привести к его изменению или упадку. Известный немецкий философ и культуролог И.Г. Гердер считал, что "дух народа" выражает прирождённый характер нации, наделённой своеобразными и неповторимыми свойствами. Он является движущей силой её исторического развития, одухотворяет культуру, проявляясь в ценностях, традициях, обычаях и языке.

Но наиболее остро значимость "духа народа" осознавалась в XIX веке, который был веком стремительного развития индустриализации, небывалых достижений науки, культуры и искусства. Интеллектуальная элита, проникнутая идеологией Просвещения, играла огромную роль во многих гуманитарных сферах, в частности, в области изучения духовного. Французский психолог, антрополог и историк Г. Лебон справедливо утверждал, что жизнь народа, его верования, культура, учреждения суть наглядные проявления народной души (термин, близкий к понятию духа). Следовательно, и крупные исторические события — лишь видимые следствия невидимых перемен в мыслях людей.

Особенно большое внимание "духу народа" уделялось в Германии. Немецкие история, психология и философия внесли существенный вклад в его изучение, исходя из особенностей национального развития и духовного опыта. Руководствуясь разными методологическими и концептуальными подходами, идею "духа народа" развивали Кант, Фихте, Гегель — каждый в рамках своих философских систем. Для Гегеля история нации есть история её сущности или её "духа", утверждающего себя на "сцене истории".

Однако при всей общности тематики всё же существовали большие различия в понимании "духа народа". Для сторонников так называемой органологической немецкой "исторической школы" — А. Мюллера, Ф. Шеллинга, В. фон Гумбольдта — главной была идея органического проявления народного духа, неизменности национального характера, постижение которого основывалось на "интуитивном разуме" в противовес разлагающему рассудку гегельянцев.

В области психологии наибольший вклад в понимание "духа народа" внёс В. Вунд, для которого "дух народа" — "нечто неизмеримо большее, чем сумма индивидов", через сознание которых он выражается. Он также считал, что "язык, мифы и обычаи являются не какими–либо фрагментами творческого народного духа, а сами проявляют этот дух народа". Его 10–томный труд "Психология народов" не утратил своей значимости и сегодня.

В России, следующей в фарватере европейской культуры, воспринятом Петром I, понятию "дух народа" уделялось в этот период также достаточно большое внимание. Прежде всего, это проявилось в труде Н.М. Карамзина "История государства Российского". Изучение летописей и истории давало учёному большой фактический материал, наглядно демонстрирующий не только большую созидательную силу народа, проистекающую из всей совокупности нравов и обычаев, коренившихся в "народном духе", но и его необычайную самоотверженность в годы тяжёлых испытаний. Неслучайно даже декабристы, которые были в корне не согласны с политической концепцией Карамзина и ожесточённо её критиковали, уже при чтении первого тома отмечали выдающуюся роль народа и его духа в истории России. Так, например, Н. Муравьёв писал: "Видишь перед собою народ, какого не было ещё в истории, — погружённый в невежество, не собранный ещё в благоустроенные общества, без письмен, без правительства, но великий духом, предприимчивый; он заключает в себе все качества обладателя — какое–то чудное стремление к величию. Какой народ может гордиться, что претерпел столько бедствий, сколько славянский? Никакой народ не был столь испытан судьбою".

В последующий после Карамзина период многие представители исторической науки, следуя идеям западноевропейской философской и исторической мысли, рассматривали политическую историю и институции государства в тесной связи с "духом народа", который они определяли как главную составляющую жизни, пронизывающую все события прошлого и все аспекты бытия. В связи с этим на первый план выходит поиск национальных особенностей русского характера. М.П. Погодин, знаковая фигура того времени, был убеждён в том, что вместо политической истории надо изучать "дух народа", "историю ума и сердца человеческого". Его воззрения были проникнуты мыслью, что главное проявление народного духа заключается в "Божественном промысле", чему, по его мнению, отечественная история давала убедительные примеры. Он верил в то, что Россию ждёт великое будущее, поскольку "перст Божий" ведёт её к какой–то высокой цели.

В свою очередь, предложенная позже Гумилёвым теория пассионарности в некоторой степени коррелируется с "духом народа", но не полностью раскрывает его сущность.

Русская философия конца XIX — начала ХХ века не могла остаться в стороне от европейской философской мысли. Восприняв западное понятие "духа народа" и, прежде всего, идеи Гегеля, Гердера, Гумбольта, она творчески подошла к этому вопросу, вкладывая в него собственное смысловое содержание и своё образное видение. Концепцию "духа народа" в разных контекстах и в разные периоды разрабатывали многие представители русской религиозной философии: А.С. Хомяков, И.В. Киреевский, В.С. Соловьёв, С.Н. Булгаков, Н.Я. Данилевский, Н.А. Бердяев… Их суждения о национальном духе, который фактически отождествлялся с категорией "духа народа", вплетались в осмысление духовных оснований народного бытия. В "духе народа" виделось проявление иррационально постигаемого национального самосознания и национального мировосприятия, которые на практическом уровне сверхэмпирически организовывали народ в единую нацию. Тем не менее в тот период в рамках русской религиозной философии "дух народа" не успел сформироваться в качестве самостоятельной, основательно разработанной и общепринятой философской категории. Однако он нашёл своё дальнейшее воплощение в понятии "русская идея", разрабатываемой В.С. Соловьёвым, Е.Н. Трубецким, В.В. Розановым, С.Л. Франком, Н.А. Бердяевым, И.А. Ильиным и др.

К середине ХIХ века на Западе теоретические представления о "духе народа" под ударами позитивистской социологии О. Конта и экономического материализма К. Маркса утратили свою значимость. Заметное снижение градуса в изучении духовных потенций народа проявлялось в том, что интерес всё больше смещался в область психологии и антропологии. Это сопровождалось упрощением взглядов, доходящих до утверждения о том, что в природе нет двух начал: психического — "души" или "духа" и физического — тела или материи, а есть только одно начало — физическое. Э. Геккель, Э. Тайлор и другие призывали ориентироваться в "науках о культуре" на ньютоновский естественнонаучный метод.

В начале ХХ века произошла реабилитация "духа народа" благодаря историко-культурологическим исследованиям М. Вебера, Ф. Броделя, Н. Бердяева. В России (СССР) в целом наблюдались схожие процессы, обусловленные как преобладанием влияния позитивистского подхода в общественных науках, так и фактом общей идеологической ситуации, исключавшей понятие "дух народа" как проявление идеалистическо-религиозного мировоззрения. Несмотря на это, ощущение необходимости более внимательного изучения причин сверхэмпирического единства народа в критические моменты истории страны явно присутствовало в смысловом поле многих публикаций, посвящённых героическим страницам истории нашего народа, но не артикулировалось.

Потребность в понятии "духа народа" стала всё больше проявляться в ХХI веке по мере развития исторических и политических процессов как в мире, так и в России. Изменение общемировой ситуации, связанной с ослаблением глобализации и растущей тенденцией к национальному возрождению, повышает значимость национального фактора в общественных процессах, тем самым актуализируя тему "духа народа". Его превозмогающая и преобразующая роль ожидает своего настоятельного исследования не меньше, чем в предыдущие эпохи. Особенно ясно это стало сегодня в связи с событиями на Украине и обострением общей международной ситуации.

Проблема "духа народа", которая долгое время игнорировалась и даже оставалась негласно запретной из-за либерального доминирования, приобрела необычайно актуальное значение. Понимание этого важного обстоятельства должно было бы побуждать современных исследователей обратиться к изучению "духа народа" как к крайне важному. Однако пока лишь на периферии научного познания наблюдаются некоторые попытки осмыслить этот феномен и не столько с сущностной стороны (это наиболее сложная задача), сколько с внешней и дополнительной. Так, лингвистический подход подчёркивает полифункциональность "русского духа", понимаемого как фразеологизм, обусловливающий широкий спектр контекстуальных значений, который позволяет вывести из него множество экспликаций, в том числе "духовность".

Психологический подход больше продвинулся в интерпретации "духа народа", но рассматривает его наравне с другими понятиями, такими как "национальный менталитет", "национальный характер", "душа народа", в качестве тождественных и равноценных по своей значимости. Они, конечно, родственны с "духом народа", но имеют более слабый смысловой регистр, отражая всего лишь определённый уровень Духа, т.е. являются его заниженной версией. Учёным пока не достаёт смелости в понимании данных понятий выйти из кокона материалистического рационализма, перешагнуть рамки принудительно навязанных либеральных идеологических постулатов, враждебных сфере духовного. "Дух народа" часто воспринимается в обыденном сознании как синоним фразеологизма "русский дух". В последние годы в СМИ, в публичных выступлениях политиков стали актуальными выражения "Русский мир", "Русская весна". "Русский дух", который встречается в лексикографических источниках начиная с конца XIX века, естественно, не может быть исключён из этого ряда.

Но возникает вопрос: правомерно ли отождествлять "дух народа" и "русский дух", принимая во внимание тот факт, что в России проживает более 100 национальностей, которые не являются этнически русскими? Полагаю, такое отождествление вполне справедливо, ведь речь не идёт об узкой этнической трактовке. Русский народ в процессе своего формирования вобрал в себя множество племён, а за столетия совместного существования нередко происходило и этническое смешение. Представитель любой другой национальности, выросший в России, воспитанный в русской культуре, разделявший её фундаментальные ценности и прежде всего — патриотизм, становился русским порой даже в большей степени, чем некоторые русские. Это говорит о том, что русскость коренится не в этнической сфере, а в духовной, в мироощущении. Из истории известно, сколько потомков немцев, французов, армян, грузин и представителей других народов, проживая в России, не только стали настоящими русскими, но и прославили её.

В данном контексте вспоминается примечательный случай, который произошёл в Москве (1987 г.) на Международном конгрессе, посвящённом философским основаниям науки. Среди многих иностранных учёных присутствовал известный немецкий физик, будучи уже в преклонных годах, который во время войны участвовал в создании баллистической ракеты ФАУ-2. По окончании работы конгресса для иностранных участников было устроено выступление хора Данилова монастыря — уникального явления, в котором "русский дух" через звуки волшебного пения явил себя в своей божественной сущности. Его воздействие на зачарованных слушателей разных национальностей и вероисповеданий оказалось столь мощным и ошеломляющим, что они, потрясённые, долго аплодировали стоя. Это невыразимо дивное, ангельское пение, доносящееся как будто из небесных сфер, оживляло и наполняло чистым светом душу людей, о существовании которой они давно забыли в мирской суете прагматическо-рационалистического мира, пробуждая в них чувство общения с Богом. В глазах немецкого физика читалось невыразимое удивление и потрясение. На следующий день он изъявил желание посетить службу в православном храме. Можно сказать, что "русский дух" — это рационально непостижимое явление, обладающее неисчерпаемой глубиной, аналог которого вряд ли где есть ещё в мире.

Следует отметить, что в предпринимавшихся немногочисленных исследованиях ментальности русского народа, которые содержали много справедливых констатаций, не хватало главного — объяснения заключающихся в "духе народа" метафизических предельных смыслов, которые охватывают вопросы мировосприятия, существования высшей реальности, свободы, предназначения и ответственности человека. Как заметил русский философ С.Л. Франк, "мы ощущаем какие то неистребимые, могущественные духовные порывы, которые остаются без удовлетворения. В чём они, собственно, состоят? Что нам нужно?" Даже не зная, как их выразить, человек, осознанно или нет, пронизан глубинными метафизическими смыслами, имеющими надличностный характер. Именно на них основывается интуитивное понимание человеком смысла личной жизни, долга, проблемы смерти и бессмертия и т.д. Однако сложившаяся в познании формально-логическая система понятий и идей не способна уловить живую пульсацию жизни, связанную с духовным состоянием народа, его глубоко переживаемым экзистенциальным опытом. Этот опыт не укладывается в жёсткие познавательные схемы и требует для своего выражения особого языка и особой формы изложения, которые создаются каждый раз заново. Без обращения к метафизическим основаниям реальности, вне контекста сложной комбинации невидимых силовых линий, пронизывающих, питающих её, невозможно приблизиться к пониманию "духа народа".

Многообразные проявления "духа народа" в культурной и социальной жизни демонстрируют его необыкновенную творящую силу. Но только под влиянием особых экзистенциальных ситуаций, т.е. в крайней, критической ситуации в сознании людей яркой искрой вспыхивает ощущение своей сакральной сущности, происходит внезапная активация предельных смыслов, бывших до того латентными, возникает ощущение причастности к неограниченному потенциалу горнего мира. Подобные иррациональные переживания находят своё подтверждение в любой религии. И христианство, и такое течение ислама, как суфизм, и дзен-буддизм высоко ценили духовный опыт, не укладывающийся в рамки рационального объяснения. Иррациональное, включённое в нравственно-психологическое состояние людей, остаётся малоисследованной областью современной науки, хотя некоторые попытки его объяснения предпринимались как в работах западных учёных (Ф. Бродель, Ф. Арриес, Ж. Дюби и др.), так и российских (В.В. Кортунов, Я.Г. Шемякин, С.В. Лурье и др.). Но в целом вера в рационализм стала доминантной, превратившись в непоколебимую догму, блокирующую признание иррационального. Нагруженное негативными коннотациями, такими как аномальное, странное, абсурдное и т.д., иррациональное стало символом всего потенциально недостоверного и антитезой всего разумного, предсказуемого, объяснимого и упорядоченного. Невидимое по своей природе, иррациональное, содержащееся в "духе народа", становится видимым по своим проявлениям в трагические моменты истории России, т.е. в моменты, когда она находится в ситуации "быть или не быть". Тогда иррациональное вызывает к жизни невиданные новые качества, которые невозможно было даже предположить. Его воспламеняющая роль выражается во взрывном возрастании сил и возможностей народа, доходящего до своего собственного высочайшего потенциала. Словно "дух народа" подключается к неким высочайшим энергиям и становится способным приводить их к практическим действиям на грани возможного. Отсюда и бесстрашие перед лицом смерти как высшее проявление человеческого духа.

В непобедимости народа, казалось, таится нечто непонятное: он как будто попадает в другое измерение, где отсутствуют привычные нам физические законы, исчезают жёсткие установки разума. Можно подумать, что необычайную силу, энергию и многократно возросшие способности придаёт ему что–то неведомое, сверхъестественное. Не случайно западные политики и идеологи видят в "духе народа" иррациональное начало, некую загадку, за которой спрятана скрытая сила.

Несгибаемый дух и сильный характер, проявлявшиеся в беспримерном героизме и самоотверженности людей, поражали и пугали больше всего врагов во время Великой Отечественной войны. Эти качества продолжают и сейчас (в свете событий на Украине) пугать американцев и европейцев. Природа иррациональности "духа народа" до сих пор не нашла удовлетворительного объяснения. Она не состоит в прямой зависимости от сурового климата, трудных материальных условий, существовавших общественных отношений и геополитических факторов. Все эти обстоятельства, несомненно, влияли на "дух народа", но никак его не создавали. Его природа проявляет себя как шифр чего–то Иного, которое, будучи нечитаемым, расшифровывается экзистенциально, что и составляет главное отличие "духа народа" от "национального менталитета".

"Дух народа" является своеобразным кодом российской цивилизации, который остаётся устойчивым во времени, обеспечивая преемственность российской истории, несмотря на все её исторические разрывы. Выход за пределы сугубо рационально-материалистического подхода с его абстрактными и безличными схемами позволяет включить данное понятие в исторический и цивилизационный анализ в качестве главного. Это даёт возможность сфокусировать качественные характеристики российской цивилизации и тем самым глубже понять смысл отечественной истории, а также причины возникновения мощного российского государства, ибо дух народа определяет не только поведение отдельных людей, но и сущность государства. Обращение к "духу народа" позволяет увидеть потенциальные возможности России, которые пронизаны свойственным ему неудержимым стремлением к Победе.

Западные политтехнологи хорошо понимают, что стержень, скрепляющий ткань российской государственности, — это русский народ и его несгибаемый дух, обеспечивающий на протяжении веков целостность российского государства и достойное его существование в мире, несмотря на смену политических форм. Именно этот стержень наши противники всеми силами стараются разрушить, опираясь в том числе на огромные теоретические изыскания. Сосредоточив у себя две трети планетарного количества антропологов, США развернули глобальные исследования, соединив их с современными знаниями и эффективными технологиями воздействия на сознание людей.

Их цели в полной мере лежали в русле рекомендации Отто фон Бисмарка, который утверждал: "Русских невозможно победить, мы убедились в этом за сотни лет. Но можно привить ложные ценности, и тогда они победят сами себя". Именно это и происходило в 1990–е годы. Технологии, в основе которых лежали навязанные чуждые ценности и идеалы, были с успехом применены против Советского Союза и продолжали использоваться в отношении современной России, изрядно подрывая дух народа.

Но времена меняются. Искушения и страдания, посылаемые народу, день ото дня укрепляют его духовные силы. Всё больше людей, преодолевая уязвлённое историческое самосознание, пробуждаются от гипнотического сна, вспоминают свои традиции и великие Победы. Несгибаемый "дух народа" начинает возрождаться — прежде всего, в военной сфере, т.е. в своей главной исторической нише. Как справедливо заметил белорусский учёный Чеслав Кирвель, "только тот народ, то государство обладает наибольшей жизнеустойчивостью, у которого есть соответствующий дух. Если народ верит в историческую миссию своей страны, если он патриотичен, если у него позитивное самосознание, то ему не страшны никакие исторические бури, он способен перенести все возможные испытания, натиск враждебной ему идеологии". Сейчас Россия в связи с событиями на Украине, спровоцированными агрессивными действиями США и беспрецедентными санкционными рестрикциями коллективного Запада, вновь оказалась перед дилеммой "быть или не быть". Но события показывают: непобедимый "дух народа" вновь демонстрирует свою творящую и вдохновляющую силу, что и всегда было в её многовековой истории.

На Западе до сих пор не разгадали загадку "русского духа" — у них для этого нет такого познавательного средства, как созерцание сердцем. Иначе бы там не нарушили завет основателя и первого канцлера Германской империи (1871–1918) Отто фон Бисмарка: "Заключайте союзы с кем угодно, развязывайте любые войны, но никогда не трогайте русских".

Чтобы успешно двигаться вперёд и успешно противостоять всем неблагоприятным ситуациям, наш народ снова должен поверить в себя, в то, что он могущественный центр мировой силы, способный побеждать в самых сложных исторических коллизиях.

Мы знаем, что ныне лежит на весах

Члены Изборского клуба выражают своё глубокое сострадание Александру Гельевичу Дугину в связи с постигшим его семью великим горем — гибелью дочери Дарьи

Блог Изборского клуба Константин Сёмин Наталья Нарочницкая Михаил Кильдяшов Сергей Батчиков Виталий Аверьянов Михаил Делягин

Виталий АВЕРЬЯНОВ.

Теракт, унёсший жизнь Дарьи Дугиной, для нас, для друзей Александра Гельевича, — это огромный удар. Мы сопереживаем, мы с ним. Даже больше скажу, такие события сближают, сплачивают. Для меня Дугин стал ещё более родным человеком, и для многих членов клуба, безусловно, это так. И не только для нас, но и для очень многих патриотов России.

Это не просто теракт, не просто убийство. Это мистерия, мистерия христианская. Теперь, когда отец потерял единственную дочь, ему ничего не остаётся, как «удочерить» всю Россию, посвятить ей себя до конца, без остатка. Так и произойдёт, ибо Дугин подготовлен к этому всей своей жизнью, всем пройденным непростым путём.

Мыслитель предельного метафизического накала, философ, оперирующий, кроме политических, богословскими и мистическими величинами, заново открывший для себя и своих последователей сакральные тайны древних религий, духовных практик… Мифы о царстве Пресвитера Иоанна, противостоящего растлённому и погрязшему в лицемерии Западу, но в то же время и жемчужины духа самого Запада; откровения русского евразийства, строгость старой русской веры, глубины народной веры; правду европейской консервативной революции, отринутой Европой после 1945 года, но не осознавшей, что вместе с водой гитлеризма она выплеснула и ребёнка, те важные истины, которые отстаивали эти мыслители… И ведь не меньшими консервативными революционерами, чем Мёллер ван ден Брук или Хайдеггер, были: их учитель Достоевский, их современники Розанов, Флоренский и Лосев… Всё это нёс в себе и транслировал молодому поколению Дугин. Всё это и многое-многое другое, вплоть до грандиозной "Ноомахии", в которой он поднимается на шпенглеровский уровень осмысления мировых культурных кодов.

Покушение на Дугина — это своего рода рубеж, потому что Александр Гельевич — это символ. Он не просто идеолог Кремля, как некоторые пишут, а это символ новых идеологических возможностей России, которые сейчас раскрываются.

Надо отдавать себе отчёт в том, что действительное влияние на Кремль каждого из нас: и Дугина, и Изборского клуба — оно не так уж велико, как это, может быть, кажется кому-то на Западе. При этом Дугин в отличие от большинства из нас очень известен на Западе, его там читают, его при этом, кстати, хорошо знают в Турции, Иране, Индии, Китае, арабских странах. Он приобрёл большое международное реноме и для многих за рубежом является именно рупором возможной новой России. В этом одно из главных объяснений, почему Дугин и оказался под прицелом. Думаю, что, когда выбиралась жертва теракта, она согласовывалась в Лондоне, Вашингтоне.

В своей подоплёке вся украинская пропаганда выстроена на одном тезисе: вы такие же, как мы, вы от нас ничем не отличаетесь, вы тоже хотите быть «це Европа». Это относится не к народу России, а к элите России, к нашей "Рублёвке", олигархам, чиновникам-«вахтовикам», душа которых «в Европах». В отношении них украинская пропаганда бьёт в цель.

Но основная масса русских людей прекрасно понимает, что мы не Запад, мы не Восток, мы — именно Россия. И что не Кремль коварно захватывает Крым или Донбасс, но это наши братья сами поднимаются против покорного следования в стойло, уготованное нам «денежными мешками» транснациональных властолюбцев. Они хотят оставаться русскими, а не делаться обезличенными европейцами в угоду убогим чаяниям обманутых «казачков».

Тезис «це Европа» — это тезис Жлоба, тезис нациствующего Обывателя, тезис либеральствующего Насекомого. И этот тезис с блеском опровергается Дугиными, отцом и его мученицей-дочерью, прикрывшей отца от удара, заслонившей его от предназначенной для него мины. Дугины — антиподы либерал-нациствующего жлобья, что бы ни говорили ретивые разоблачители о каких-то фашистских увлечениях молодого Дугина.

Что судачите об этом? У любого нормального русского человека, вкусившего прелестей 90-х годов и власти ельцинской клики, невольно возникли бы «фашистские увлечения», если под фашизмом понимать справедливый антилиберальный гнев и презрение к этим «винерам», новым хозяевам жизни, смехотворным «новым русским», ядовитым предателям-интеллигентам, переплюнувшим по всем статьям отцеубийцу-Смердякова. И именно эти гнев и презрение, желание стряхнуть с тела России облепивших её паразитов ельцинисты и называли тогда фашизмом. А Дугин как философ облекал эти эмоции и настроения своего времени в интеллектуальную форму, тем самым подставляя себя под удар критиков. Он был честен и бесстрашен в этом, смело открывал любые страницы интеллектуальной истории человечества, чтобы поведать о них, постигнуть их. Теперь же он стал глашатаем и исповедником Русской весны, Русского возрождения.

Важно подчеркнуть, что нацизм онтологически чужд России, ибо в основе его — идея расового превосходства. А русский человек всегда брат людям, а не напыщенный, как индюк, англосакс или высокомерный германец, которые, когда они входят в силу и получают власть над другими, становятся до смешного, до позорного карикатурными, невыносимыми «сверхчеловеками». Нет, фашизм, это не про нас. Даже на Украине сегодня их хуторянский фашизм носит характер чёрного спектакля, который будет мгновенно закрыт и снят с подмостков, как только заокеанский режиссёр будет вынужден ретироваться и прекратить финансирование киевских трагикомиков и поддержку «жидо-бандеровских» барышников. А сами украинцы, проспавшись после тяжёлого похмелья борьбы с «последней империей на земле», даже не поймут, что это с ними приключилось и откуда приразился этот чуждый духу славян вирус.

То, что противник перешёл к диверсионной, террористической войне, признак того, что у него плохи дела. И плохи дела, прежде всего, потому, что ведущий против нас прокси-войну Запад долгое время пробовал на прочность нашу систему, государство, верховную власть, наше общество. И обнаружил странную для себя вещь: новые испытания лишь усиливают наше ядро. Вынесем за скобки нашу «внутреннюю Украину це Европу», которая, безусловно, тоже сильна, и она так просто не сдастся и не забудет свои интересы и «идеалы», свои желания свободно перемещаться по Европе, по своим виллам и виноградникам. Мы должны очиститься от этой части российского верхушечного класса. Это неумолимое требование эпохи. Очистимся от них — и тем самым автоматически решим очень многие застарелые и болезненные проблемы нашего государства.

Дугин — символ этого перехода. Поэтому формула "Время Дугина" сейчас, после убийства Даши, — это формула национального перелома, решительного перехода к тому, что мы в "Изборском клубе" называем Пятой империей.

Наталия НАРОЧНИЦКАЯ.

Убийство Даши Дугиной не просто потрясло Русский мир, повергнув в горе и праведный гнев. Даша пала неслучайной жертвой в нынешней вселенской драме борьбы добра и зла, борьбы за образ будущего русской истории, а значит, и всего христианского мира.

Из глубины веков доносится эсхатологическое предупреждение старца Филофея, что именно на нас лежит ответственность за судьбу вселенской истории, ибо именно мы ещё пока, несмотря на драматические перипетии и соблазны XX столетия, не утратили тяги к поиску смысла исторического бытия. Это для нас и сегодня, как показали последние полгода, — вера, Отечество, честь, долг, любовь выше жизни… Только такие люди в истории и оставили после себя великие державы и великую исполинскую культуру. Её не родят «граждане мира», намеренно смешавшие грех и добродетель, исповедующие гедонизм для тела и нарциссизм для души. Именно такое поколение молодых остро необходимо «швабам» для успеха их модели управляемого мира, где элите наций внушается иллюзия принадлежности к мировой олигархии, а народу, превращённому в толпу, — идеал несопричастности к делам своего Отечества. Ибо индивид такого воспитания пребывает в полной иллюзии свободы, а в действительности становится песчинкой порабощённой нации, порабощённой Левиафаном глобализма.

Идеологам такого поколения уже слишком много удалось в некогда великой своим духом и поиском Европе, где сегодня толпы нарочито небрежно одетых великовозрастных недорослей с инфантильным сознанием гоняют на детских самокатах и ведут себя как самцы и самки человеческого облика, подобно йэху Джонатана Свифта. Как символично, что этим именем названа поисковая система каббалистической сети — Yahoo.

Воспитанные так сорокалетние отцы не нуждаются в более сложном развлечении, чем их 10-летние дети в "Диснейленде". Они никогда не читали своих собственных гениев — Шекспира, Гёте, Шиллера, Флобера, изъятых из большинства учебных программ европейских школ и заменённых массово обучением правам человека и доктрине ЛГБТ. Разрушение всех и всяческих устоев, на которых зиждилось движение человечества вперёд, сейчас приобрело уже масштабы катастрофически опасные, близкие к необратимым. Но Россия, ещё до возвращения Крыма устами президента и парламента громко заявившая, что будет поддерживать и защищать традиционные ценности, стала для синедриона атлантической постцивилизации окончательно уже даже не схизматиком, а еретиком. И она, как в религиозных войнах, приговорена к поношению и подавлению. Нынешний либертаристский олимп так же, как Наполеон и Гитлер, пришёл к выводу, что «нельзя на Востоке потерпеть такого огромного государства» (дневник Йозефа Геббельса). Россия в её границах и с её источниками энергии, полной таблицей Менделеева в её недрах, пресной водой и зелёной массой на тысячу лет одним своим существованием не позволяет управлять миром, и особенно это стало очевидным, когда Россия подтвердила вновь, после новых соблазнов и искушений, что она остаётся всегда самостоятельной исторической личностью с собственным поиском универсального смысла бытия и не приемлет философии конца истории — истории без нравственного целеполагания.

Поэтому её всячески подавляют и разрушают, воюют своим оружием, но чужими руками, а новое поколение разлагают среди прочего абсурдным посылом, что технический прогресс и атрибуты современного быта якобы неотделимы от их постмодернистского мировоззрения и отказа от всех подлинных ценностей.

Эти стратегии терпят крах на глазах их идеологов: Россия и русский народ, как и предсказывал Иван Ильин, «восстаёт из мнимого гроба и требует назад свои права». Новое поколение рождает Дашу Дугину — мощнейшую альтернативу западной концепции управляемого мира.

Даша Дугина воплотила образ нового русского поколения, который своим лишь содержанием стал мощным пугающим вызовом для идеологов постмодернистского разложения и исчезновения великой своим интеллектуальным и духовным поиском христианской Европы…

Что же такого символичного по сравнению с массой сверстников в Европе в этой девушке, одарённой талантами, образованной, смелой, преданной своей Родине?

Она абсолютно современна, превосходно владеет всеми самыми высокотехнологичными инструментами быта, водит машину, работает на компьютере, она блогер и интернет-менеджер, пользуется электронными гаджетами, но она другая, она верующая православная.

Она сохранила в себе то, что воспето в русских сказках, чистоту Наташи Ростовой и верность долгу и чести тургеневских девушек, в ней одновременно и женская кротость, столь ценимая в русской культуре и фольклоре, и дух богатырки-синеглазки и воительницы Марьи Моревны, прекрасной королевны, способной победить в бою витязя и стоптать железные башмаки в поисках супруга. Она знает Достоевского и Шекспира, Мопассана и Гёте… Она специалист по политической философии Платона. Дело не просто в образованности, хотя знание узловых явлений мировой истории уже делает человека способным видеть, а не просто глазеть. В таком нашем русском молодом поколении сохраняется и русское православное, и западноевропейское наследие… С таким новым поколением никакие силы мира никогда не справятся. Ибо оно скажет и уже говорит в окопах Донбасса: лучше в гробу, чем быть рабу!

Они в бессильной ярости убили её. Но не могут убить её завещание нам.

Мы, русские, не утратившие воли к продолжению исторического бытия, если хотим остаться явлением мировой истории и культуры, обязаны сегодня, ибо завтра может быть поздно, осознать наше великое национальное задание, собрать нашу волю, разум, объединить интеллектуальные и духовные силы.

Воспитание и образование, начертание образа будущего и нашего понимания прогресса должно быть во главе повестки дня. Наше видение будущего — это не гибельное всесмешение греха и добродетели, красоты и уродства, добра и зла, в котором восторжествует князь тьмы. Нет, наше будущее — в сохранении именно всего того, что позволило с верой в Отца Небесного вопреки природе-мачехе пройти от Буга до Тихого океана и создать удивительную империю духа и народов. Вера, Отечество, честь, долг, любовь для нас выше услаждения плоти. Такое будущее привлекательно для всего человечества.

Сергей БАТЧИКОВ.

Сегодня западная цивилизация, которую хозяева денег ведут в «дивный новый мир», находится в глубоком кризисе. Похоронены все традиционные смыслы прошлого. На смену семейным ценностям пришла диктатура ЛГБТ-сообществ. Христианские моральные принципы вытеснены либеральными ценностями, которые разрушают религиозную основу христианского мировоззрения, превращая его не более чем в обряд (а когда Бога нет, то всё дозволено). Свобода слова заменена борьбой с инакомыслием и мыслепреступлениями, воплощая в жизнь кошмарные картины, нарисованные Дж. Оруэллом в его романе-антиутопии "1984". Права и свободы человека превращены в права и свободы для избранных. Демократия перерождается в тиранию, что предсказывал ещё в четвёртом веке до н. э. древнегреческий философ Платон. Манипуляция сознанием людей уничтожает здравый смысл, подавляет волю к сопротивлению, убивает души. «Бесовщина» — так назвал социокультурные явления, разрушающие начала мира и человеческого сознания, Ф.М. Достоевский.

Россия с её ценностями и традициями солидарного жизнеустройства никогда не вписывалась в парадигму бытия Запада и всегда была для него экзистенциальным врагом. Не сумев уничтожить Россию после своей победы в холодной войне, бесовской Запад окончательно обезумел и начал против России войну на уничтожение. Отменить русскую культуру, разрушить основы православной веры как фундаментальной основы русского общества, навязав ложные ценности, расчеловечить и разобщить русских, переписать историю, иными словами, уничтожить всё, что не вписывается в идеологическую картину Запада. Обескровить экономику, взять под полный контроль природные ресурсы России, добиться любой ценой смены власти в России и в конечном счёте расчленить страну и лишить её будущего — вот далеко не полный перечень без стеснения провозглашённых Западом целей. В ход идут ложь, шантаж, угрозы, провокации, санкции и другие проверенные нашими «партнёрами» средства.

Начало СВО, направленной на защиту населения Донбасса от нацистского украинского режима, обозначило окончательный разрыв России с либерально-фашистским русофобским Западом. Некоторые авторы сравнивают начало СВО с «встречным палом», применяемым пожарными при тушении лесных пожаров. Сегодня речь идёт о предотвращении огромного мирового пожара. Россия выступила против коллективного Запада как цивилизация против цивилизации. Это не только материальное и военное противостояние, но прежде всего духовное. «На Украине мы, Россия, воюем не столько с укронацистами, сколько с Постзападом, со строящимся им (запланированно — на наших костях) новым мировым порядком, из которого нас нынешние буржуины, как когда-то Гитлер, хотят стереть ластиком Истории», — пишет А.И. Фурсов.

При всей важности обеспечения военно-технического превосходства на поле боя в разгорающейся битве цивилизаций именно духовный, идеологический аспект особенно важен для Победы. «Не в силе Бог, а в правде», — говорил Александр Невский. И мы помним, сколько раз в истории Россия одерживала Победу над завоевателями не благодаря военному превосходству, а вопреки всему, благодаря стойкости духа, мужеству и вере защитников Отечества. И в сегодняшней войне огромное значение имеет, как справедливо говорит Александр Дугин, голос русской цивилизации, который должен звучать «внятно, отчётливо, убедительно. И его раскаты должны слышать и на Украине, и на территории Евразии, и во всём мире. Это не просто желательно, это жизненно необходимо, как необходимы на фронте патроны, ракеты, коптеры и бронежилеты».

Это прекрасно понимала дочь и соратник Александра Дугина, военкор, яркий интеллектуал и зрелый публицист Дарья Дугина, зверски убитая нацистами на глазах у отца 20 августа. Мне довелось несколько раз встречаться и разговаривать с Дашей, которая была удивительно светлым и очень мужественным человеком. Её репортажи из катакомб "Азовстали", где она оказалась одной из первых, смотрела вся страна. «Людьми из стали» назвала в них Даша жителей Донбасса.

Получив философское образование, Даша глубоко изучала работы Платона и влияние его философии на общество. Высказывание Платона «Заботясь о счастье других, мы находим своё собственное» стало её жизненной философией. Неудивительно, что многие свои материалы Даша публиковала под творческим псевдонимом Платонова. В стихотворении Оксаны Крюковой есть строки как будто специально написанные про Дашу:

Я сошью себе платье из счастья

И пойду в нём по жизни гулять,

Несмотря на проблемы, ненастья,

Буду свет, где темно, зажигать.

Как говорила сама Даша, её желанием было всегда «быть на стороне света». И действительно, с ней было светло людям. При этом, работая военкором, Даша чувствовала себя воином, и жила, как сказал её отец, во имя Победы, и погибла во имя Победы.

Во имя Победы в борьбе со вселенским злом нацизма отдали свои жизни многие солдаты и офицеры: русские, чеченцы, тувинцы, осетины, буряты и представители многих других народов России, которых Запад тщетно пытается перессорить. Всех нас объединяет понимание того, что Россия в этой битве за свои ценности и общее Будущее не имеет права проиграть бесам.

Мы знаем, что ныне лежит на весах

И что совершается ныне.

Час мужества пробил на наших часах,

И мужество нас не покинет.

Писала Анна Ахматова в тяжёлом для страны 1942 году. Эти бессмертные поэтические строки вдохновляют наших бойцов и спустя 80 лет.

Я убеждён, что жертвенные подвиги наших сегодняшних воинов, в числе которых оказалась и Дарья Дугина, единственным боевым оружием которой было Слово, станут символами личного мужества, несгибаемой стойкости, силы духа и веры в общую Победу, на алтарь которой с верой в прекрасное Будущее они положили свои жизни. Бесовщина будет остановлена! Наше дело правое, враг будет разбит, Победа будет за нами!

Михаил ДЕЛЯГИН.

Показательная казнь Даши Дугиной с исчерпывающей ясностью продемонстрировала даже изо всех сил отказывающимся это видеть не только недееспособность выращенной за 20 лет и стоящей на всю Россию пресловутой «вертикали власти», но и её враждебность всему живому и патриотичному, что сохранилось в стране.

Убийцы, будучи открытыми, отнюдь не законспирированными членами фашистской структуры, спокойно въехали в Россию, жили среди нас, а потом уехали домой. Оказалось, что за более чем восемь лет «противостояния украинскому неонацизму» и полгода специальной военной операции спецслужбы отечественной сборки не удосужились собрать информацию об активных сторонниках нацистов, чтобы хотя бы просто не пускать их к себе!

Эту работу на свой страх и риск (сбор персональных данных без согласия их владельцев запрещён) выполнили гражданские активисты, но одичалые строители блатного феодализма отказывались (и, вероятно, отказываются сейчас) пользоваться этой базой данных.

Более того: представители власти с беспримерной наглостью (сравнимой лишь с наглостью таможни, блокирующей собранное волонтёрами имущество, поскольку оно может спасать нашим солдатам и офицерам жизни) заявили, что не могли не впустить убийц: те имели-де «чистые документы» — выданные на их имена, как минимум одно из которых было внесено в эту базу данных!

Эта циничная наглость безнаказанна. Откровенная враждебность народу (проявляющаяся в навязывании откровенных русофобов вроде Манижи и сонма «испуганных патриотов», в затапливании страны всё новыми миллионами всё более агрессивных гастарбайтеров, уже открыто ворующих русских детей, при уголовном преследовании патриотов и просто пытающихся защищаться) — не просто порождение национального предательства.

Она ставит вопрос о самом существовании России, русского народа, русской цивилизации и русской культуры. Ведь одно из отличий последней — односторонний симбиоз её носителей с государством. Он — неразделимая с нами среда нашего обитания, мы живём в нём, как другие народы живут в ландшафте, в законе, в книге и в бизнесе.

Поэтому «нам нет преград ни в море, ни на суше», когда государство служит народу, и мы беспомощны, когда оно уничтожает нас (по-иному разрушение производительных сил России с 1992 года вкупе с её вымариванием искусственно созданным денежным голодом трактовать просто не выходит).

Навязший в зубах тезис о необходимости русской культуры для человечества — слабое утешение. Да, наша уникальность проявляется в сочетании двух наиболее нужных современному миру качеств: гуманизма и способности к созданию новых технологий, что вкупе с мессианством делает русский народ спасителем мира от гниения глобальных монополий, блокирующих прогресс и низводящих людей до состояния цифровых животных (производящих цифровой след для тренировки искусственного интеллекта).

Да, русская культура — единственный конвейер по производству самого редкого и востребованного «человеческого сырья»: творцов и революционеров. Но это же делает её неприемлемой для хозяев современного мира — «фондов фондов», решительно взявших курс на сокращение «человеческого поголовья» не менее чем в десять раз для приведения его структуры в соответствие со своими скромными управленческими способностями. То, что этот сценарий, помещающий человечество в мир цифровых экосистем (он же мир социальных платформ, он же «электронный концлагерь»), ограничив способность к мышлению узким слоем владельцев этого мира и обслуживающих их специалистов, вызовет утрату знания и технологий, которая разрушит этот мир (без электричества нет цифровых экосистем), для его творцов в силу узости их жизненного опыта и мышления непостижимо.

Поэтому вопрос о выживании России и русской культуры открыт. Исход нашей борьбы за оздоровление государства даст на него ответ в ближайшие месяцы.

Константин СЁМИН.

Самая мучительная пытка, высшая трагедия во все времена. Родитель, которому предстоит хоронить своего ребёнка. Александр Дугин, обхвативший голову руками, на месте теракта — чернее чёрного, белый от седины.

Дугин — оппонент для любого коммуниста. Это так. Мы не можем ни согласиться, ни мирно принять его идеи, поскольку видим в них причину многих современных бед. Но трудно остаться безучастным к горю ещё одной семьи, захваченной водоворотом российско-украинского конфликта. По последним данным Детского фонда ООН, по обе стороны фронта погибли и были ранены больше 5000 детей. Убитых взрослых ещё долго никто не посчитает.

Дарью Дугину я помню совсем юной, на антивоенном форуме в Дельфах в 2015 году. Она тогда пыталась сформулировать мысль отца о некоем компромиссе между правыми и левыми для предотвращения апокалипсиса, катастрофы в международных делах. Дугина трудно назвать миротворцем. Идея вряд ли имела шансы на успех.

Те, кто убил Дарью, имели целью эскалацию насилия с обеих сторон. Новая искра в полыхающем пожаре. Кровь за кровь. Зуб за зуб. Мясорубка должна завертеться так, чтобы уже никому не под силу было её остановить. Похожим способом эти жернова разгонялись на Балканах. Так же был убит публицист Бузина. Наше интервью с ним в 2009 году закончилось тем, что Бузина, очарованный тогда белогвардейской эстетикой, не веривший в расширение НАТО, сорвал с себя микрофон и хлопнул дверью. Но я до сих пор вижу тело у подъезда, накрытое простынёй, помутневшие от боли глаза матери, смеющиеся лица нацистских ублюдков в суде.

Нацистскую заразу очень хочется выкорчевать. Но её нельзя выкорчевать грязными руками. Нельзя вышибить правый клин таким же правым клином. Это путь в могилу для обоих народов, на радость империалистам, стравившим их.

Склоните голову перед горем, но задумайтесь, как искоренить горе? От этого вопроса рано или поздно не удастся уклониться никому.

Михаил КИЛЬДЯШОВ.

Родство свято. Потому всё, что нам особенно дорого, мы именуем в категориях родства, связываем кровными узами: «материнство», «отцовство», «сыновство», «братство», «сестричество» — это не только о семье, но и о сопереживании всему миру, об ответственности за ближнего, о самопожертвовании, о нерасторжимой духовной связи.

Но язык с трудом ищет производную от «дочери», перебирает словоформы, рождает непривычное «дочерничество», пытается дать имя тому, что нами ещё не вполне осмыслено. Быть дочерью, по-дочернему отнестись к жизни, к делу — значит, сохранив первородство, озарить всё благое красотой, чистотой, непоколебимой верой в родительскую правоту.

Отношение отца к дочери, словно лелеяние цветка, словно любование звёздным небом, это непрестанная молитва и неиссякаемое вдохновение, упование на то, что свет на пути дочери будет неизбывным и тьма никогда не сможет его объять. Но это и постоянная тревога, а порой неутолимая боль.

Трагедия Александра Дугина страшной огненной вспышкой высветила, что всё в нашей действительности сегодня облечено в предвечное дочерничество. Наша Родина в этом огне явилась молодой и светлоликой, такой, какой мы её растили тридцать лет, оберегая от скверны, тлена и беспамятства. Не есенинское «мать моя родина», не блоковское «я привык к этим ризам величавой Вечной Жены», не бердяевское «вечно бабье в русской душе», не мать, не жена, не невеста, а милая дочь, доставшаяся нам «дорогою ценою», непрестанными трудами, сбережённая в борьбе и войнах. Она смотрит на мир нашим взором, говорит нашими словами, меряет нашей мерой и русское время, и русское пространство.

Она помнит своё родство, своё «блаженное наследство» — в ней, повзрослевшей, мы узна­ём праматерь Русь с грозными очами княгини Ольги, в её голосе мы слышим интонации "Прощания славянки" и "Священной войны". Словно аксаковская Настенька с аленьким цветочком, она знает цену счастью и умеет видеть подлинную красоту. Словно пушкинская Маша Миронова, она «сберегла честь смолоду» и ни в чём не отступила от отеческих заветов. Словно Ульяна Громова, она говорит теперь каждому из нас «Крепче стой!» Она знает, что, пожертвовав одним, действительно, можно осчастливить весь мир, но только если этой жертвой будешь ты сам.

Родина-дочь зовёт! Там, где иным не хватает решительности, она воюет, врачует, просвещает, творит. Родина-дочь уже впереди своих родителей: она вызывает огонь на себя, принимает удар на себя. Она в горячих точках, в точках невозврата. В своём отцелюбии она загораживает отца, спасает его от смертельного удара, а вместе с отцом спасает русское будущее, русские смыслы. И в этом спасении нет рока, нет фатума, а есть промысел, есть осознанный подвиг. Есть попрание смертью смерти.

Родина-дочь неубиваема. Она угодна Богу. Приходит Тот, чья поступь неслышна, кто идёт по водам житейского моря, яко по суху. «Не бойся, только веруй, — говорит Он скорбящему отцу. — Не умерла, но спит. Талифа куми!»

И восстала, и взяла отца за руку, посмотрела в его небесные глаза, полные слёз: «Не рыдай мене, отче…»

ExxonMobil не обращалась в правительство за спецразрешением по «Сахалину-1»

А Shell, в свою очередь, не обращалась за долей в новом операторе «Сахалина-2»

Американская Exxon Mobil Corp., которой через дочернее предприятие «Эксон Нефтегаз» принадлежит 30% в нефтегазовом СРП-проекте «Сахалин-1», не обращалась к правительству РФ за специальным разрешением на выход из СРП-проекта, сообщил вице-премьер РФ Александр Новак.

При этом накануне Wall Street Journal со ссылкой на источники, знакомые с вопросом, написал, что ExxonMobil уведомила российскую сторону о намерении подать в суд на правительство РФ, если компании не позволят выйти из нефтегазового проекта. Компания не рассчитывает на досудебное урегулирование вопроса и «предпринимает шаги» для судебного иска, заявило издание. Проект «Сахалин-1» попадает в список стратегических предприятий, сделки с акциями которых контрагентами из «недружественных» стран запрещены указом президента РФ. Таким образом, Exxon не может продать свою долю в проекте (где еще и является оператором в лице дочерней компании) и считает, что действия властей РФ ущемляют ее права. При этом свою деятельность на проекте Exxon начала сворачивать еще в апреле, в результате чего к июлю добыча нефти в рамках проекта «Сахалин-1» сократилась в 22 раза — до 10 тыс. б/с.

Также Александр Новак рассказал сегодня, что британская Shell не обращалась в правительство РФ за спецразрешением приобрести долю в новом компании-операторе СРП-проекта «Сахалин-2». Для данного СРП-проекта создан новый, российский оператор — ООО «Сахалинская энергия», и все участники старого оператора Sakhalin Energy могут получить доли в ООО пропорционально долям в старом операторе. Японские Mitsubishi и Mitsui уже получили такие спецразрешения. Но Shell сворачивает деятельность в РФ после начала СВО на Украине, уже продала ряд активов и вряд ли запросит разрешение на участие в «Сахалин-2».

Россия не станет поставлять нефть использующим «потолок» цен странам

Россия прекратит поставки нефти в страны, которые введут лимит цены на нефтяные поставки из РФ, заявил журналистам вице-премьер РФ Александр Новак.

«Что касается ограничения цен: если они его введут, мы просто таким компаниям или странам, которые будут вводить ограничения, не будем поставлять свои нефть и нефтепродукты, поскольку мы не будем работать на нерыночных условиях», — сказал Новак (здесь и далее цитаты по «Интерфаксу»).

Саму идею ввести «потолок» цен вице-премьер назвал абсурдной. Такая мера крайне негативно повлияет на нефтяной рынок, «разрушит его полностью», и Новак не видит ее поддержки от нефтедобывающих стран (вероятно, речь о партнерах РФ по соглашению ОПЕК+, поскольку США как раз лоббируют идею). Также он подчеркнул, что не слышал мнения о позиции Индии и Китая присоединиться к запрету импорта российской нефти.

«На мой взгляд, это полный абсурд. Вмешательство в рыночные механизмы такой важнейшей отрасли, как нефтяная, которая является важнейшей с точки зрения обеспечения энергобезопасности всего мира, такие попытки только приведут к дестабилизации нефтяной отрасли, рынка нефтяного. За это в первую очередь заплатят те же потребители, европейские, американские, которые уже платят сегодня по высоким ценам […] Мы не слышали от нефтяных производителей, которые участвуют в рынке, хоть одного позитивного отклика на этот абсурд», — прокомментировал вице-премьер инициативу.

Однако к введению эмбарго на российскую нефть в РФ, которое начнет действовать к концу года, отечественные компании готовятся. Сейчас стоит задача по сохранению добычи на текущем уровне, сообщил Новак.

«Наши компании знают про декабрь, готовятся к этому. Надеюсь, что все планы, которые у них есть, они будут учитывать декабрь. Все планы настроены на то, чтобы сохранить действующие уровни», — сказал он.

Касаясь текущего уровня нефтедобычи, он привел следующие данные: прирост за семь месяцев 2022 года составил 3,3%, по итогам года добыча нефти в РФ может составить 520-525 млн тонн. В августе, в частности, по объемам добычи черного золота не будет «особых отклонений» по сравнению с июлем.

«Мы добываем ровно столько, сколько сегодня имеем возможности добывать и продавать. У нас есть небольшой прирост. Как вы видите, ситуация улучшается. Если ситуация будет стабилизироваться дальше и наши компании будут находить рынки сбыта, думаю, что и добыча будет подтягиваться», — сказал Новак.

Что же работы в рамках соглашения ОПЕК+ (заканчивающего свое действие в 2022 году), то вице-премьер РФ уверен в его эффективности и выступает за его продление. Однако, предположил Новак, обсуждение последующего сотрудничества будет не на ближайшей встрече ОПЕК+ 5 сентября, а позднее осенью.

«Кооперация, которая была достигнута в 2016 году, показала свою эффективность в различных ситуациях в течение этого времени. Успешно кризис прошли периода пандемии 2020 года. Моя точка зрения — нам нужно продолжать такую кооперацию. Мы это обсуждали с нашими нефтяными компаниями, они тоже поддерживают», — рассказал Новак.

Пользуясь конъюнктурой: КНР тихо перепродает излишки СПГ из РФ в ЕС

За полгода 2022-го Китай импортировал 2,35 млрд тонн СПГ, объем г/г за этот период увеличился на 28%. При этом Россия стала четвертым по величине поставщиком сжиженного газа в КНР, обогнав США и Индонезию.

В Поднебесной пока что не отменены все локдауны, «сковывающие» спрос на энергоносители в ряде провинций. Однако КНР продолжает наращивать импорт СПГ из РФ, и в Nikkei, ссылаясь на данные китайских трейдеров, отметили, что Пекин, по сути, перепродает российский СПГ в Европу.

В этом уже призналась китайская JOVO Group, правда, не назвав объемов сделки. Фьючерсный трейдер в Шанхае сообщил Nikkei, оценивает ее примерно в $100 млн.

Признался в продаже излишков российского СПГ с апреля 2022 г. один из крупнейших НПЗ Sinopec Group. Местные СМИ сообщили, что в целом вся компания Sinopec за полгода продала 45 партий СПГ, или около 3,15 млн тонн.

РФ вынуждена адаптироваться к санкциям, ЕС терпит убытки, а Китай зарабатывает.

Углеродный пир во время чумы

Стоимость квот за выбросы СО2 в ЕС продолжает расти. Как реагирует нефтегаз?

Пока в Евросоюзе стоимость фьючерсов на газ демонстрирует свыше $3000 за тыс. кубометров, а главы стран ЕС все чаще предлагают населению рекомендации в стиле «экономьте энергию еще больше!», цена квот на выбросы СО2 продолжает расти.

Это вызывает раздражение не только у владельцев энергоемких предприятий Европы, но даже и у политиков отдельных стран. К примеру, руководство Польши хочет заморозить цену квоты на выбросы CO2 на уровне €25-30 за тонну. Для сравнения: в августе в европейской системе торговли квотами на выбросы (ETS) цена в определенные моменты достигала рекордного уровня в €96,35 за тонну.

Премьер-министр Польши Моравецкий заявил, что вскоре планирует обсудить этот вопрос с президентом Франции Эммануэлем Макроном. Вполне вероятно, что Варшава хочет говорить именно с Парижем по двум причинам. Первая — Франция сейчас председательствует в Евросовете, который теоретически мог бы повлиять на снижение цен за квоты. Вторая — Париж, хоть и старается соблюдать условия «зеленой сделки» ЕС, все же не так фанатичен, как тот же Берлин, который сознательно убивает в последние годы собственную атомную энергетику на фоне энергокризиса и отказывается от российских трубопроводов.

Понять Польшу можно. Стоимость угля в этой стране сегодня свыше $600 за тонну (год назад он стоил около $200 за тонну, причем тогда это считалось очень высокой ценой), а ведь именно это полезное ископаемое обеспечивает свыше 70% генерации энергии в стране. Выходит, польские компании и домохозяйства должны платить баснословные суммы за уголь, которого в стране уже дефицит (отказавшись от закупок из РФ, Варшава лишила себя 10-20 млн тонн в год — 80% импорта), но при этом еще и тратить намного больше за квоты по выбросам СО2.

Однако «зеленых» политиков вообще не интересуют экономические проблемы стран ЕС. ETS вынуждает производителей, энергетические компании и авиакомпании платить за каждую тонну выброшенного ими диоксида углерода в рамках усилий Европы по достижению своих климатических целей (к 2050 году выбросы СО2 должны быть равны нулю).

€96 за одну тонн СО2 — это непривычно даже для Евросоюза. Для сравнения: в начале 2021 года цена была €30. Впрочем, в том же 2021-м стоимость в определенные месяцы достигала и €70 за тонну. Именно поэтому еще в августе 2021 года министр климата и окружающей среды Польши Анна Москва призвала отказаться от платы за выбросы, а парламент Польши в декабре даже принял резолюцию и потребовал реформировать EU ETS (разумеется, с целью снизить цены), пригрозив выйти из этой системы. Увы, никого отклика со стороны Еврокомиссии, Европарламента и других наднациональных структур ЕС не произошло.

В апреле 2022-го стоимость квот в Евросоюзе была лишь чуть меньше, чем в ETS Великобритании и составляла уже €87 за тонн СО2.

В начале лета в СМИ Евросоюза и экспертных сообществах в один голос стали говорить о том, что о снижении цены квот за выбросы можно забыть. В июле в Reuters, ссылаясь на собственные опросы аналитических агентств, написало, что в 2022 году средняя стоимость будет не ниже €88 за тонну углекислого газа, а в 2023-м она и вовсе вырастет до €97. Учитывая, что средняя стоимость квот на EU ETS в августе варьируется от €80 до €90 (выросла с начала года на 11,57%), такие прогнозы вполне реальны. По сути, они реализовываются даже с опережением графика, и нет никаких предпосылок, чтобы кто-то это изменил.

В конце августа базирующаяся в Женеве Международная ассоциация торговли выбросами (IETA), почти сразу после заявления польского президента, заявила, что не существует правовых оснований для приостановки EU ETS.

«В договорах ЕС нет общего положения о приостановке, позволяющего в один момент прекратить работу EU ETS или изменить в корне принципы ее функционирования. Также нет положения, позволяющего отказаться от обязательств по возврату квот на выбросы углерода», — сказала глава IETA по политике ЕС Джулия Михалак.

Важно отметить, что Евросоюз, компании которого последний год несут серьезный экономический ущерб от высоких цен на энергоносители и их дефицита, вынужден платить намного больше, чем другие страны, где тоже работают системы торговли квотами за выбросы.

Правительства некоторых стран в ЕС пока пытаются уменьшить финансовую нагрузку на энергоемкие предприятия с помощью предоставления субсидий и даже взятие на себя части расходов, необходимых для покупки квот на выбросы СО2. К примеру, 19 августа на сайте Еврокомиссии появилось сообщение о том, что ЕК одобрила для Германии «схему для компенсации энергоемким компаниям косвенных затрат на выбросы».

Суть инициативы немецкого правительства, на которое ЕК дала «добро», — Берлин потратит €27,5 млрд чтобы частично покрыть расходы энергоемких компаний, необходимые для покупки квот за выбросы в период с 2021 по 2030 год. Максимальная сумма помощи, как правило, будет равна 75% от понесенных косвенных затрат на выбросы. Это, безусловно, хорошая новость для энергоемких компаний ФРГ, причем не только для металлургов и производителей цемента, но и для нефтепереработчиков, компаний, вырабатывающих электричество за счет мазута, нефти и угля. А вот для бюджета Германии это уже не так хорошо, поскольку деньги будут браться именно оттуда, а их сейчас нужно все больше для борьбы с энергокризисом и последствиями пандемии.

Впрочем, у Берлина деньги есть, а вот у других членов ЕС, чья экономика не такая сильная, их может и не найтись. Недовольство высокими ценами на углерод еще осенью 2021 года выражала не только Польша, но и, как писал тогда Euroactiv, Испания. Тогда же с критикой в адрес политики энергоперехода ЕС, включая рост цен на выбросы СО2, обрушился и премьер-министр Венгрии Виктор Орбан.

«Богатые государства-члены ЕС говорят, что это доказывает необходимость продолжения новой политики в области изменения климата, но более бедные страны ЕС обеспокоены тем, что они могут увеличить потребительские счета», — заявил он. Учитывая, что страны Европы, включая Австрию, Францию, Италию и т. д., вновь запускают угольные электростанции или модернизируют объекты для использования мазута в условиях нехватки газа, недовольных высокими ценами на квоты за выбросы СО2 в Евросоюзе будет появляться все больше.

«Идея, которая звучит от поляков, вполне здравая при текущей ситуации в экономике Евросоюза, особенно учитывая происходящее на топливном и энергетическом рынке. ЕС ждет непростая зима, причем вполне возможно, что даже не одна. Энергоносители будут дорогими еще достаточно долго. В таких условиях вся продукция, требующая использования первичных энергоносителей, которая де-факто облагается углеродным налогом за счет платы за выбросы, сделает конечную цену товаров для простых потребителей в Европе невыносимо высокой. Экономике Евросоюза жизненно важно установить потолок цен на квоты хотя бы на 2-3 года. Мы уже видим, как сегодня обсуждают лимит стоимости на энергию, и все больше стран в Старом Свете эту идею поддерживают. Ограничение цены на квоты имеет такое же значение», — считает главный директор по энергетическому направлению Института энергетики и финансов Алексей Громов.

Как отметил эксперт, понятно, кто будет противиться идее снижения цен на квоты — политическое лобби в странах ЕС, выступающее за продвижение ВИЭ-проектов. Но ирония в том, что высокая стоимость за выбросы как раз ударит не только по нефтепереработке, производителям цемента, стали, удобрений, но и по «зеленой» генерации. Сборы за выбросы СО2 в Европе, как правило, направляются именно на финансирование постройки ВИЭ-объектов. Но если цена останется на уровне €80-90 за тонну, то многие предприятия попросту снизят объемы производства, чтобы платить за квоты меньше. В итоге энергопереход лишится финансовой подпитки, без которой сам по себе развиваться не в состоянии.

«Полностью от оплаты за выбросы парниковых газов, в частности СО2, у предприятий из нефтегазового сектора Европы, как и у компаний, занимающихся генерацией энергии за счет полезных ископаемых, не выйдет. Технологии улавливания СО2 крайне дорогие, а установка такого оборудования — это вопрос не одного месяца. Предприятиям проще сократить объем производства, а это, если мы говорим о нефтепереработке, еще один стимул для топливного кризиса и дефицита в Евросоюзе. Это при том, что у отдельных НПЗ в странах ЕС и так сейчас проблемы с поиском сырья. Взять тот же нефтеперерабатывающий завод в немецком Шведте, который, по сути, лишили нефти, идущей по „Дружбе“», — поделился мнением с «НиК» Алексей Громов.

Он напомнил, что НПЗ в Шведте «заточен» для поставок нефти по нефтепроводу «Дружба», потому что находится далеко от моря. Поставки нефти морем, к примеру, из США ограничены мощностями порта Росток и трубопроводом, идущим до НПЗ. Порт Росток мелководный, поэтому требуется перегрузка нефти с супертанкеров на мелкие суда, а они в дефиците. В итоге моторное топливо у такого завода станет на выходе очень дорогим, а если добавить к этому еще большие расходы на выплаты за выбросы, то цена станет вовсе неподъемной для потребителей. Таких примеров в Европе становится все больше.

Руководитель ESG практики EY Артем Ларин, напротив, считает, что европейские компании вряд ли станут резко снижать уровень производства. Однако, по его мнению, негативные последствия от высокой цены за квоты по выбросам СО2 в ЕС проявятся в несколько ином плане — в увеличении конечной стоимости их продукции для потребителей.

«Сам механизм углеродного налога для предприятий в Евросоюзе выстроен таким образом, что чем меньше свободных квот будет на рынке (а такая тенденция уже прослеживается), тем дороже они будут становиться, даже несмотря на экономические проблемы в Старом Свете. Компании, включая те, что работают в нефтегазовом и энергетическом секторе, скорее всего, будут действовать в таком ключе:

в краткосрочной перспективе они станут активнее вкладывать в «зеленые» проекты, связанные с компенсацией выбросов СО2 (инвестиции в озеленение заповедников, к примеру);

в долгосрочной перспективе предприятия будут внедрять новые технологические решения для улавливания или просто сокращения выбросов на производстве, переходе на использование более экологически чистого топлива.

Чем выше будет цена на квоты в ЕС, тем быстрее станет реализовываться именно 2-й пункт», — говорит Артем Ларин.

Проблема в том, что в конечном счете за все это будет платить рядовой европейский потребитель. У общества в ЕС был запрос на экологическую повестку. Оно некогда голосовало за политические силы, выступающие за активный энергопереход, — теперь пожинает плоды своих решений. И сложнее всего адаптироваться к высоким ценам на квоты будет именно тем отраслям, у которых сегодня в ходе их деятельности наиболее высокий уровень выбросов.

Если взять данные Eurostat за 2019-й докоронакризисный год, то 25,8% общего объема всех выбросов парниковых газов (ПГ) в ЕС приходится именно на выбросы от сжигания топлива в обрабатывающей промышленности и строительстве. В эту долю входит сжигание топлива для отопления помещений и производства горячей воды для домашних хозяйств, коммерческих зданий. Кстати, на долю транспорта и энергетики в ЕС приходится ровно такой же показатель — 25,8%.

Большая часть — 77,2% — поступлений от различных экологических налогов, включая плату за выбросы, в 2020-м в ЕС приходится на налоги за использование электроэнергии. От транспортной отрасли доля поступлений в виде экологических налогов в различных формах (налог за использование авто с ДВС, а не электромобиля и т. п.) — лишь 19,1%.

Подводя краткий итог, можно сказать, что больше всего за выбросы СО2 в атмосферу сейчас платят и будут платить в будущем те отрасли, которые объективно связаны с углеводородами, т. е. энергетика и транспорт.

В экономике ЕС не произойдет колоссального обвала, если простой водитель в Испании, Финляндии или Чехии станет меньше ездить из-за, скажем, более дорого топлива (которое подорожало по причине более высокой надбавки за квоты по выбросам при его производстве на НПЗ). Последствия, конечно, неприятные для Евросоюза — снизится мобильность населения, увеличатся расходы транспортных компаний, следовательно, и стоимость перевозимой ими продукции. Однако это еще терпимо. А вот для нефтеперерабатывающих заводов и электростанций на угле, мазуте и газе в Европе высокая цена на квоты за выбросы — это проблема, которая несет в себе намного большую угрозу для экономики ЕС.

Энергообеспечения множества европейских НПЗ по ряду объективных причин основано на генерации на ископаемом топливе. Так что нефтепереработке придется либо платить высокие налоги за загрязнение атмосферы, либо устанавливать новое оборудование или вообще закрываться. В любом из этих сценариев моторное топливо в Старом Свете будет дорожать или его предложение будет сужаться, что, опять же, подстегнет цены. Та же картина ждет и компании-поставщиков тепло- и электроэнергии, чья генерация основана на углеводородных источниках энергии.

Иран и Россия стремятся создать глобальный газовый картель

Россия и Иран закладывают фундамент для будущего газового картеля.

Российско-иранский альянс стремится контролировать как можно больше элементов в двух основных составляющих глобальной матрицы газовых поставок.

«Газ — идеальный продукт для перехода от ископаемого топлива к возобновляемым источникам энергии, поэтому контроль над большей частью глобальных поставок газа станет ключом к влиятельному положению на энергетическом рынке в течение следующих десяти-двадцати лет», — сказал высокопоставленный источник, тесно сотрудничающий с Министерством нефти Ирана. На тему пишет Саймон Уоткинс для Oilprice.com

Меморандум о взаимопонимании (MoU) на сумму $40 млрд, подписанный в прошлом месяце между «Газпромом» и Национальной Иранской нефтяной компанией (NIOC), — важный шаг, позволяющий России и Ирану реализовать давний план и стать основными участниками глобального газового картеля, подобного ОПЕК на рынке нефти. Опираясь на существующий Форум стран-экспортеров газа (ФСЭГ), этот «газовый ОПЕК» позволит контролировать значительную долю мировых запасов газа и регулировать цены на него в ближайшие годы. Занимая первую и вторую позиции в списке стран с крупнейшими мировыми запасами газа — Россия с чуть менее 48 трлн кубометров и Иран с почти 34 трлн кубометров, — две страны имеют все возможности создать такую структуру.

Российско-иранский альянс, о чем свидетельствует подписанный многосторонний меморандум о взаимопонимании между «Газпромом» и NIOC, хочет контролировать как можно больше элементов в двух основных составляющих глобальной матрицы газовых поставок — в трубопроводных поставках газа по суше и в морских поставках СПГ. После подписания в Тегеране меморандума о взаимопонимании между «Газпромом» и NIOC Хамид Хоссейни, председатель Союза экспортеров нефти, газа и нефтехимической продукции Ирана, заявил:

«Теперь русские пришли к выводу, что потребление газа в мире будет расти, а потребление СПГ уже выросло, и в одиночку Россия не в состоянии удовлетворить мировой спрос, поэтому газовой конкуренции [между Россией и Ираном — авт.] больше нет места».

Он добавил:

«Победителями в конфликте России и Украины вышли Соединенные Штаты, хотя касается он и европейского рынка, поэтому если Иран и Россия снизят влияние США на рынках нефти, газа и товарном рынке, работая вместе, это пойдет на пользу обеим странам».

Меморандум о взаимопонимании между «Газпромом» и NIOC, проанализированный OilPrice.com, содержит четыре ключевых договоренности, направленные на создание «газовой ОПЕК». Первая из них — обещание российского государственного газового гиганта [«Газпрома» — пер.] оказать NIOC всестороннюю помощь в разработке газовых месторождений Киш и Северный Парс на сумму $10 млрд с тем, чтобы нарастить на них добычу до 10 млн кубометров газа в день. Вторая договоренность по созданию «газового ОПЕК» — оказание «Газпромом» всесторонней помощи в реализации проекта стоимостью $15 млрд по повышению давления на сверхгигантском газовом месторождении Южный Парс на морской границе между Ираном и Катаром. Третья — «Газпром» окажет помощь в завершении ряда СПГ-проектов и в строительстве экспортных газопроводов. Четвертая договоренность — Россия постарается привлечь другие крупные газовые державы Ближнего Востока присоединиться к постепенному становлению «Газового картеля ОПЕК», рассказал высокопоставленный источник, который тесно сотрудничает с Министерством нефти Ирана.

«Газ — идеальный продукт для перехода от ископаемого топлива к возобновляемым источникам энергии, поэтому контроль над большей частью глобальных поставок газа станет ключом к влиятельному положению на энергетическом рынке в течение следующих десяти-двадцати лет, как в меньшем масштабе мы наблюдаем это в положении России на европейском газовом рынке», — добавил он.

Если смотреть «сверху вниз», альянс Россия-Иран стремится заручиться любой поддержкой для «газового ОПЕК» со стороны крупных ближневосточных производителей, которые, как считается, не определились с привязкой к политической оси — Россия-Иран-Китай или США-Европа-Япония. Например, Катар с третьими по величине в мире запасами газа (чуть менее 24 трлн кубометров), являющийся крупнейшим в мире поставщиком СПГ, Россия и Иран давно рассматривают как главного кандидата для вступления в газовый картель, учитывая, что Катар разделяет с Ираном основной источник своего процветания — сверхгигантские залежи газа [в Персидском заливе — пер.] площадью 9,7 тыс. кв. км и уровнем запасов не менее 51 трлн куб. м газа и 50 млрд баррелей газового конденсата. Иран обладает исключительными правами на 3,7 тыс. кв. км данного участка — это месторождение «Южный Парс» с запасами около 14 трлн куб. м газа, а на оставшихся 6 тыс. кв. км катарского «Северного месторождения» находится 37 трлн куб. м газа.

В 2017 году Тегеран и Доха подписали новое соглашение о сотрудничестве на газовых залежах [Персидского залива] и за их пределами, что подробно проанализировано в последней книге Саймона Уоткинса о мировых нефтяных рынках. С тех пор Катар пытался избежать разногласий с обоими политическими блоками. Так, в начале этого года эмир Катара, шейх Тамим бен Хамад Аль Тани посетил Белый дом, а в марте встретился с министром экономики Германии Робертом Хабеком, причем в ходе визита обсуждалось, как Катар может помочь смягчить запрет на поставку российского газа в Европу. Однако до этих визитов Катар заключил множество долгосрочных соглашений о поставках СПГ с Китаем, что вызвало значительную озабоченность Вашингтона (и визит Аль Тани в США в январе).

Помимо необходимости хороших отношений между Катаром и Ираном для обеспечения работы на газовых месторождениях [в Персидском заливе], Россия и Иран видят еще одну уязвимость в политической позиции Дохи, которую можно использовать для создания «газового ОПЕК», — неприязнь Катара к своему соседу Саудовской Аравии. Катарский дипломатический кризис с 2017–2021 гг. был организован Саудовской Аравией, изначально активно поддерживался ОАЭ, Бахрейном и Египтом, позже — Иорданией, Ливией и другими небольшими государствами. Катар об этом никогда не забывал, как и о помощи Дохе, оказанной Ираном и Россией лично и через Турцию.

Вместе на Россию, Иран и Катар приходится чуть менее 60% мировых запасов газа, и именно эти три страны сыграли важную роль в создании ФСЭГ, 11 членов которого контролируют 71 процент мировых запасов газа, 44% газового рынка, 53% мировой сети газопроводов и 57% экспорта СПГ. Долгосрочная миссия Форума, согласованная в Москве, следующая:

«Повышение роли ФСЭГ на мировой энергетической арене в целях поддержки суверенных прав стран-членов Форума на их ресурсы природного газа, максимизации их доходов на благо их граждан и содействие координации в области развития мировой энергетики для глобального устойчивого развития и энергетической безопасности».

Не раз звучали инициативы по усилению сотрудничества между членами ФСЭГ, чтобы Форум стал столь же влиятельным на газовом рынке, как ОПЕК — на нефтяном в свое время (до того, как в 2014–2016 годах Саудовская Аравия развязала ценовую войну против американской сланцевой нефти и проиграла). В октябре 2008 года чиновники из России, Ирана и Катара встретились в Тегеране, чтобы обсудить трехстороннее сотрудничество и возможность формирования картеля стран-экспортеров газа, аналогичного ОПЕК. Главной причиной, почему эта идея не была полностью реализована, стало нежелание Катара привязать себя к российско-иранскому альянсу, а это означало, что «мобильная» часть мировых газовых цепочек поставок — СПГ — осталась вне контроля Москвы и Тегерана. Да, Иран обладает достаточными газовыми ресурсами, чтобы в конечном итоге стать сверхдержавой по производству СПГ, и часть сделки «Газпрома» и NIOC направлена на то, чтобы это произошло, но также верно, что планы эти реализуемы в средне-, а то и долгосрочном периоде.

Однако и в краткосрочной перспективе нежелание Катара вступать в «газовый ОПЕК» может угаснуть. Важная особенность экономических планов Дохи — сохранять положение СПГ-экспортера № 1 в мире (недавно, хоть и ненадолго, пошатнувшееся), и с этой точки зрения долгосрочные контракты на поставку газа с Китаем чрезвычайно важны для Катара. Первым контрактом, который оказался в итоге шаблонным для последующих сделок, стал 10-летний договор купли-продажи между China Petroleum & Chemical Corp. (Sinopec) и Qatar Petroleum в объеме 2 млн тонн СПГ ежегодно. После него Катар подписал соглашения о поставках СПГ с иранскими, а также китайскими и российскими партнерами, с Пакистаном. В частности, Qatar Petroleum и Пакистанская государственная нефтяная компания заключили 10-летний контракт о поставках до 3 млн тонн СПГ в год в ряд портов Пакистана. Это соглашение основано на сделке 2016 года между Катаром и Пакистаном на поставки последнему 3,75 млн тонн СПГ в год, и примерно в то же время аналогичную сделку с Катаром заключил близкий союзник Пакистана Бангладеш.

Недельное падение запасов нефти в США в два раза превзошло ожидания

За неделю, завершившуюся 26 августа, коммерческие запасы нефти в Соединенных Штатах — исключая стратегический резерв — упали на 3,3 млн баррелей, или на 0,8%, до 418,3 млн баррелей, сообщается в еженедельном обзоре управления энергетической информации Минэнерго США. Между тем аналитики, опрошенные порталом DailyFX, ждали сокращения запасов лишь на 1,5 млн баррелей.

В то же время запасы нефти на крупнейшем в стране терминале в Кушинге уменьшились за неделю с 25,8 млн баррелей до 25,3 млн.

Запасы бензина в США сократились на 1,172 млн баррелей с уровня предыдущей недели в 215,6 млн и составили 214,5 млн баррелей. Аналитики, однако, ждали снижения на 1,178 млн баррелей. Запасы дистиллятов выросли на 0,1 млн баррелей, составив 111,7 млн баррелей, хотя прогнозировалось снижение на 0,96 млн баррелей.

Стратегический резерв нефти в США за неделю упал на 3,1 млн баррелей — до 450 млн баррелей, что является минимумом с декабря 1984 года, следует из еженедельного обзора.

Показатель достиг минимального значения с недели по 28 декабря 1984 года, когда стратегический резерв сырья в США составлял 449,2 млн баррелей.

Добыча нефти в США за рассматриваемую неделю увеличилась на 100 тыс. б/с — до 12,1 млн б/с, отмечается в еженедельном обзоре управления.

В среднем за последние четыре недели добыча нефти в США также составила 12,1 млн б/с.

Точные данные по добыче, напоминает ПРАЙМ, управление сообщает в ежемесячном отчете с разницей в два месяца. По окончательным данным, добыча нефти в июне составила 11,81 млн б/с, а в июле, по предварительным данным, — 11,87 млн баррелей. За весь 2021 год — в среднем 11,254 млн б/с.

9 августа Минэнерго США понизило прогноз добычи нефти в стране на 2022 год на 50 тыс. б/с — до 11,86 млн б/с, а на 2023 год — на 70 тыс. б/с, до 12,7 млн б/с

Выступление Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова на Дне знаний в гимназии им.Е.М.Примакова, Москва, 1 сентября 2022 года

Дорогая Майя Отариевна,

Дорогие друзья,

В качестве председателя Попечительского совета я уже не в первый раз присутствую здесь по случаю Дня знаний и открытия нового учебного года. Каждый раз меня переполняют искренние чувства гордости за это учебное заведение, в том числе и от того, что я внес скромный вклад в создание этого комплекса.

Хотел бы поздравить вас с уже наступившим учебным годом, с Днем знаний.

Особое приветствие – первоклассникам. Вы начинаете интереснейший и самый лучший этап в своей жизни. Вы это поймете чуть позже. Советую вам сполна воспользоваться возможностями, предоставляемыми этой великолепной гимназией.

Отдельные слова напутствия – в адрес выпускников, одиннадцатиклассников, которые уже через год будут делать решающий выбор в своей жизни. Надеюсь, что многие из вас задумаются о дипломатической карьере наравне с другими специальностями, которые можно получить в нашем любимом Университете – МГИМО. Спрос на образование МГИМО не уменьшается. Многие выпускники гимназии «пытают счастье» именно на этом направлении.

«Школьные годы чудесные» – пелось в песне. Это так на самом деле. Здесь вы встречаете друзей, обретаете знания, испытываете первые трудности, которые приходится преодолевать, закаляетесь как личности и готовитесь к взрослой жизни.

Убежден, что особое значение в процессе получения знаний имеет познание своей страны, познание Родины. Говорят, надо учить людей любить Родину. Считаю, что её еще надо знать. Если мы узнаём нашу страну то, неизбежно её любим со всей историей, историческим, культурным наследием, которое нам оставили наши великие предшественники.

Только что прошла церемония подъема флага Российской Федерации и состоялось исполнение гимна нашей страны. Как сказала М.О.Майсурадзе, такая традиция давно укоренилась в гимназии. Считаю принципиально важным, что теперь это уже рекомендация для всех школ по всей России.

Введен новый урок – «Разговоры о важном». Это хорошая возможность узнать больше о своей стране. Уверяю вас, чем лучше и глубже вы будете знать нашу историю, географию, природу, наш многонациональный народ, тем более успешными вы будете в своей жизни. Успеха достигают только те, кто продвигает самобытность, присущую конкретному народу. Гимназия носит имя Е.М.Примакова, великого сына нашего многонациональной страны, академика, дипломата, государственного деятеля. Считаю, будет интересным для всех вас, если один из «Разговоров о важном» будет посвящён именно этому человеку, его деятельности и жизни, судьбе как человека. Это познавательно.

Впереди у вас увлекательный год. Хотел бы пожелать успехов всем, кто только поступил в эту школу, закрепиться здесь, доказать своими способностями, что вас приняли по достоинству, по заслугам, а одиннадцатиклассникам – хорошо сдать итоговые экзамены и поступить в высшие учебные заведения, которые вы для себя выбрали.

С праздником! Всего самого доброго!

Россия. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > mid.ru, 1 сентября 2022 > № 4171178 Сергей Лавров

Выступление и ответы на вопросы Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова перед студентами и профессорско-преподавательским составом МГИМО по случаю начала учебного года, Москва, 1 сентября 2022 года

Уважаемый Анатолий Васильевич,

Дорогие друзья,

Поздравляю всех с Днем знаний. Этот день – не просто рутинное начало учебного года, а дата, когда проводятся важные мероприятия. После каникул съезжаются школьники, студенты. Встречаются, делятся впечатлениями, рассказами. Иногда разговаривают о том, что происходит в стране. После периода отдыха такие беседы всегда интересны. Прекрасно помню, как во время учебы с А.В.Торкуновым по возвращении из стройотрядов в университете мы живо обсуждали события, происходившие, пока ты где-то с киркой осваивал сибирские дали или отдыхал в каком-нибудь студенческом лагере.

Сегодня события, которые все обсуждают, возвращаясь из отпусков, связаны с происходящим вокруг Украины, а если говорить честно, с гибридной войной, беззастенчиво, открыто, грубо, агрессивно развязанной «коллективным Западом» против нашей страны.

Западники поняли, что их замыслы по превращению Украины в «антиРоссию» и организации на её территории плацдарма для военного сдерживания Российской Федерации провалились. Осознали, что наше терпение не бесконечно и что долгие годы, начиная с мюнхенской речи Президента В.В.Путина в 2007 г., мы предупреждали о неприемлемости действий по продвижению НАТО на Восток, игнорирования заверений, обещаний, которые давались руководству Советского Союза и впоследствии Российской Федерации, полного пренебрежения законными интересами нашей безопасности, отказа Запада выполнять свое обязательство не укреплять безопасность натовских стран за счет безопасности России.

В течение продолжительного времени мы предостерегали от потакания неонацизму на Украине, призывали не допускать ущемления русского языка. Вместо того, чтобы пресечь эти противоправные, противоречащие всем конвенциям тенденции, Запад молчаливо потакал этому. В итоге сейчас на Украине использование русского языка законодательно запрещено в сфере образования, средствах массовой информации, культуры.

Мы предупреждали о недопустимости согласия с государственным переворотом в 2014 г. и поддержки режима, который под русофобскими лозунгами стал бомбить русское население на собственной территории. В феврале 2015 г. удалось достичь Минских соглашений, открывших путь к тому, чтобы договориться и закрыть упомянутые мной проблемы. Тем не менее ни П.А.Порошенко, ни В.А.Зеленский (теперь они говорят об этом открыто) не собирались выполнять никаких договоренностей, несмотря на их одобрение СБ ООН. Запад либо молчал, либо безмолвно радовался тому, как они хорошо досаждают России, создавая прямо на наших границах антироссийское государство.

Наконец, пришло понимание, что все эти годы наши призывы не были пустыми уговорами и просьбами, а отражали коренные интересы нашей страны. Видите, как сейчас они забились в истерике и пытаются своей беспрецедентной агрессией и злобой компенсировать собственную неспособность, а если честно - нежелание вести дела на этой планете на основе равноправия, взаимного уважения и соблюдения принципов международного права, Устава ООН, закрепляющего принцип суверенного равенства государств. Происходящее – это совсем не про интересы украинского народа, а про то, чтобы не допустить, как они считают, сохранения России в качестве самостоятельной силы на мировой сцене. В истории нашего государства были и более серьезные этапы, когда наша роль и место на международной арене вызывали у других «партнеров», как мы их иронично называем, желание ослабить Россию. Убежден, что и сейчас это у них не получится, как не получалось ни у кого в прошлом.

Наши выводы касаются именно международной архитектуры в том, как её видит наше западное «соседство», открыто взявшее курс на отказ от международного права и насаждение собственных правил. Западники так прямо и говорят, что миропорядок должен быть основан на их «правилах», одним из которых провозглашена изоляция России. Не получится у них нас изолировать - они это уже осознали. В европейских столицах уже звучат признания, что санкции не работают и больше вредят их же авторам: инфляция, рост цен, особенно на энергоносители. Страдает прежде всего население, средний класс, но русофобская одержимость проявляется даже в таких условиях.

Читал заявления Министра иностранных дел ФРГ А.Бербок от 31 августа с.г., что немецкие граждане уже страдают, но им придется с этим смириться, поскольку Германия будет поддерживать Украину, несмотря ни на что. Фантастическое признание, как раз «в жилу» разговорам о необходимости проведения в ряде европейских стран досрочных выборов. Западная элита руководствуется логикой вчерашнего дня и продвигает однополярный мир вопреки объективным тенденциям исторического развития, диктующим признание появления и реального укрепления новых центров экономического развития, финансовой мощи, политического влияния. Эти центры обладают чувством собственного достоинства, стремятся отстаивать свои законные интересы, уважать традиции своих многовековых, многотысячелетних цивилизаций, не желают, чтобы их «стригли под одну гребенку» либеральных ценностей.

Евросоюз же размышляет, как ему быть и имеют ли право отдельные страны развиваться так, как они считают необходимым с учетом своей истории и традиций. Из брюссельского «центра» и из столиц, стремящихся унифицировать «всё и вся», таким государствам заявляют, что у них такого права быть не должно, и угрожают наказаниями. Вице-канцлер, Министр экономики ФРГ Р.Хабек недавно заявил, что необходимо покончить с национальными интересами в Европе. Это показательно.

Располагающиеся на евразийском континенте, в Латинской Америке и Африке страны все это видят. Их эта перспектива совершенно не устраивает. Они начинают хорошо понимать, что это за «правила», которые Запад пытается навязать «всем и вся». Хотят вернуться к истокам, к тому самому суверенному равенству государств (на котором основан Устав ООН), предполагающему уважение цивилизационного многообразия современного мира, этноконфессионального разнообразия. Мы вовсе не одиноки, хотя нас пытаются изолировать. Такие попытки обречены на провал. 80% государств не присоединились к западным санкциям, несмотря на беспардонное давление, шантаж, угрозы, включая личные предостережения тех или иных политиков.

Продолжаем активно сотрудничать в рамках Организации Объединенных Наций, в которой учреждена Группа друзей в защиту Устава ООН. Её ряды множатся: уже два десятка членов. Работаем на постсоветском пространстве в рамках ОДКБ, ЕАЭС, СНГ, в евразийском контексте в перспективном новом объединении Шанхайской организации сотрудничества. На глобальном уровне – в БРИКС, который, как и ШОС, притягивает к себе всё больше стран с просьбами о предоставлении статуса партнера или наблюдателя. Всё чаще поступают обращения о предоставлении полноправного членства в этих образованиях. Будущее - за такими новыми объединениями, за работой в этих и других форматах по преодолению дискриминационных подходов, проявляемых Западом в контексте финансово-экономической архитектуры. Всё большее число стран принимают практические меры по снижению зависимости от международной валютно-финансовой системы в той форме, в которой её выстроил и поставил под свой контроль Запад, снижают практику зависимости от доллара, западных технологий и подконтрольных логистических цепочек. Такие государства создают собственные механизмы, которые не будут подвержены какому-либо диктату и злоупотреблению. Эта группа стран хочет, чтобы демократия не оставалась пустым звуком, не была инструментом, используемым Западом в качестве лозунга для вмешательства во внутренние дела суверенных государств для навязывания собственного видения того, как тому или иному государству следует организовывать свою жизнь. Всё больше число стран жаждет видеть демократию на международной арене, когда все равны и уважают друг друга. Запад категорически отказывается обсуждать демократизацию международных отношений, продвигая вместо этого свою концепцию «порядка, основанного на правилах», на западных правилах.

В этой ситуации цели российской внешней политики остаются неизменными: надежное обеспечение национальной безопасности России, формирование максимально благоприятных условий для социально-экономического развития и повышения благосостояния граждан. В нынешних условиях особо значение приобретает укрепление суверенитета Российской Федерации. Необходимо отстаивать наши коренные интересы на международной арене, честь и достоинство граждан, соотечественников, проживающих в других странах.

Сейчас ведется много дискуссий о патриотизме, о том, что это такое, как он должен проявляться в современных условиях. Думаю, патриотизм в любой эпохе означает способность человека знать свою страну, любить её и жить её интересами. Убежден, чем глубже студенты и школьники в процессе обучения будут интересоваться историей, великими событиями в нашем развитии, определяющими дальнейший путь России, тем больше будем видеть патриотизма, не «квасного», искусственного, а естественным образом приходящего к человеку в познании исторической летописи своей страны.

Знаю, что в зале находятся иностранные студенты. Приветствую вас. Хочу подчеркнуть, что некоторые страны пытаются нас изолировать или заставить самоизолироваться. Я уже объяснил, по каким причинам изоляция не произойдет. Самоизолироваться мы тоже не собираемся. Это Запад будет закрываться, тратить дни и ночи, обсуждая, кому давать шенгенскую визу, сколько раз на въезде в шенгенскую зону спрашивать у человека, за кого он (за «красных» или «белых»), чей Крым. Уже по три раза хотят спрашивать, чтобы человек уж точно не ошибся. Смешно. По большому счету, такие люди жалки.

Не будем самоизолироваться. Мы ещё не обсуждали, но считаю, что в ответ на «шенгенские стены», которые пытаются выстраивать, нам не нужно закрываться и отвечать взаимностью, тем самым коллективно наказывая граждан европейских стран. Да, у нас есть «любимые персонажи», уже занесенные в наши санкционные списки. Глава МИД Австрии А.Шалленберг недавно сказал, что Запад не сможет отправить под суд 140 млн человек. Министр произнёс эти слова тогда, когда мейнстрим Европы нацелен на наказание всех граждан Российской Федерации (нас, кстати, чуть больше). Считаю, что мы не должны идти по такому же пути и отвечать глупостью на глупость. Вместе с тем никто не отменял принцип взаимности, который следует целенаправленно применять именно против устроителей, организаторов и исполнителей подобных антироссийских санкций.

Иностранных студентов в МГИМО и других вузах немало. Это прекрасная возможность узнать Российскую Федерацию. Нашим гражданам также важно познавать свою страну и её безграничную историю. Всегда можно найти что-то новое, а для иностранцев это тем более интересно: чем больше вы знаете нас, тем крепче будут перспективы развития мира по правильному пути поиска согласия, баланса интересов, а не выстраивания всех остальных под команду сюзерена.

Мы за равноправие и дружбу в самом широком её применении. Хотим, чтобы вы лучше узнали нас и нашу жизнь. Это будет способствовать развитию отношений между нашими странами. Убежден, что мои слова будут интерпретированы многими в Европе как стремление кого-то завербовать. Уверен, что все нормальные люди, а таких большинство, прекрасно понимают, о чем мы говорим.

Еще раз поздравляю вас с праздником.

Вопрос: В условиях постоянных провокаций со стороны ВСУ, обстреливающих Запорожскую АЭС и подводящих мир на грань техногенной катастрофы, российские дипломаты борются с дезинформацией со стороны Запада, который обвиняет нашу страну в обстрелах. На днях состоится визит МАГАТЭ на территорию АЭС. ВСУ не перестают обстреливать станцию, а сегодня утром попытались высадить десант в Энергодаре. Чего Россия ожидает от приезда МАГАТЭ на Запорожскую АЭС? Можем ли мы надеяться на объективность этой миссии?

C.В.Лавров: Мы ожидаем именно объективности, хотя все остальные, кто так или иначе сопряжен с этим визитом, его подготовкой, попытками его затруднить, явно не хотят, чтобы миссия МАГАТЭ пришла к беспристрастным выводам.

Напомню, когда российские вооруженные силы заняли эту территорию, МАГАТЭ обратилась к нам с естественной просьбой. У Агентства есть обязательства по соответствующим международным документам периодически проверять состояние безопасности атомных электростанций, одной из которых является Запорожская АЭС. Эксперты МАГАТЭ как профессионалы, не политизирующие свою работу, заявили: поскольку сейчас контроль за станцией осуществляют российские вооруженные силы, то они хотели бы договориться по организации очередной, регулярной, необходимой инспекции, как это и полагается. Мы согласовали всё необходимое в течение мая с.г. К 3 июня с.г. всё было готово. Предложили специалистам МАГАТЭ выбрать дату и приехать, однако через день нам сообщили, что Секретариат ООН в лице Департамента безопасности запретил Агентству осуществить эту поездку. Были использованы другие слова, но визит не мог состояться именно из-за позиции Секретариата ООН. Мы порекомендовали им договариваться между собой. Все, что от нас требовалось, мы сделали. Потом была пауза. В июле с.г. украинцы начали активно обстреливать территорию Запорожской АЭС. Тогда уже мы стали требовать, чтобы поскорее приехала Миссия, чтобы Секретариат ООН, который запретил ее в начале июня с.г., все-таки осознал свою ответственность. Тогда началась дискуссия. Г-н В.А.Зеленский отрицал, что Украина обстреливает станцию, но заявил, что если Миссия будет согласована, то со стороны Украины не будет никаких препятствий для ее безопасного проведения. Считаю, это «явка с повинной», если он гарантировал, что там все будет безопасно.

Впоследствии события развивались так. Шли разговоры о том, откуда может заехать Миссия. Был вопрос Секретариату ООН от журналистов, почему они не позволяют Миссии туда направиться. Официальные представители Генерального Секретариата ООН сказали, что МАГАТЭ – это самостоятельное учреждение, и они сами решают. Мы естественно, уже начиная «запутываться», обратились к г-ну Р.Гросси и сообщили ему, что со слов представителя Секретариата ООН, Гендиректор МАГАТЭ сам решает. Он сказал, что это не так – решает Департамент. Я сейчас не утрирую, а пересказываю официальную переписку.

В конечном итоге всё было согласовано. Президент России В.В.Путин после контактов со своими западными коллегами, сказал, что нам важнее безопасность. Если они так хотят, пускай заезжают с территории, которую контролирует Украина. Всё было согласовано. Но потом в самый последний момент случился очередной «сюрприз». Г-н Р.Гросси позвонил, извинился, сказал, что не может заехать сегодня, как мы договорились, заедет попозже, потому что его срочно «вызвали» в Киев. Чего не было никогда в процессе обсуждения параметров этой Миссии. Исходили из того, что по завершении работы Миссии г-н Р.Гросси съездит в Киев, а потом еще переговорит и с нашими представителями по итогам того, что он там увидел. После чего доложит в МАГАТЭ и Совет Безопасности ООН. Вот этот украинский выверт «как хочу, так и ворочу», «да, обо всем договорились, а ну-ка г-н Р.Гросси, приезжайте ко мне в Киев» напоминает такие наполеоновские «штучки» и выглядит жалко. Попытка подменить внешними КВНовскими постановочными эффектами реальную серьезную работу в данном случае по проблеме ядерной безопасности – абсолютно безответственна.

Миссия находится там сегодня. Вы абсолютно правы, были сообщения наших военных о высадке двух диверсионных групп. Они были нейтрализованы. Считаю, это большая цена за то, чтобы мировое сообщество узнало правду. Но, видимо, Украина хочет этого добиться именно таким образом и хочет показать, что она из себя представляет. Надеюсь, это не приведет к катастрофе. Мы делаем всё, чтобы эта станция безопасно функционировала и чтобы Миссия осуществила там все свои планы. Они говорят, что не имеют мандата определять виновных, но им покажут все следы, оставленные в результате украинских бомбардировок, обстрелов. По нашему настоянию в Миссии должны быть эксперты по баллистике. Надеюсь, мы кое-что узнаем. Вернее, мы знаем все. Надеюсь, мировое сообщество тоже будет иметь такую возможность.

Вопрос: Несмотря на откровенно пагубное для двусторонних отношений поведение европейских стран (в частности, массовые высылки наших дипломатов, необоснованность санкций, отмена общей истории), видите ли Вы условия для их нормализации в будущем? Если да, то в какие сроки?

C.В.Лавров: «В какие сроки нормализовать» – это по-нашему. Мы сделали для себя выводы, опирающиеся на долгие годы после «холодной войны». Тогда мы в отношениях с Западом всячески пытались продвигать на практике лозунги, предлагаемые нам западными странами в разгар перестройки, да и потом после того, как Советский Союз прекратил свое существование: общечеловеческие ценности, единое экономическое, гуманитарное пространство, пространство безопасности от Атлантики до Тихого океана, неделимость безопасности, что никто не будет укреплять свою безопасность за счет безопасности других, ни один военный союз в Европе не должен доминировать. Мы пытались всё делать по-честному. Разработали, составили и внедрили на практике беспрецедентно разветвленную сеть механизмов сотрудничества с Европейским союзом: саммиты дважды в год, ежегодная встреча членов Правительства Российской Федерации с членами Европейской комиссии, четыре общих пространства, по которым были приняты четыре дорожные карты. Они реализовывались с прицелом на то, чтобы внедрять общие, по большому счету, европейские нормы, в нашу повседневную жизнь, договоренности по двадцати секторальным диалогам – от прав человека до экологии, бизнеса, технологии, космоса. Всего не перечислишь.

Отдельное место занимал безвизовый диалог, завершившийся подписанием на первом этапе – в 2006 г. – Соглашения об упрощении выдачи виз (которое сейчас Евросоюз хочет либо приостановить, либо отменить). Продолжался диалог с прицелом на переход к полному безвизовому режиму. Все было готово в 2013 г. до событий, которые произошли на Украине и послужили поводом для Запада прервать все наши каналы взаимодействия. Но в 2013 г., когда все было готово для подписания безвизового режима между Россией и ЕС, это было заблокировано по открыто заявленным политическим мотивам со стороны группы стран, включая прибалтов и поляков. Мотивы, которые они «презентовали» при рассмотрении этого вопроса в Евросоюзе были следующие: да, с технической точки зрения предусматривались и биометрические визы, и реадмиссия. Со всеми странами ЕС у нас были заключены соглашения о реадмиссии – как подготовка к этому безвизовому режиму. Но по политическим соображениям прибалты не хотели, чтобы Россия получила безвизовый режим до того, как его получит Украина, Грузия и Молдова. Вот и все ценности, равноправие, беспристрастность и многое другое. Но, тем не менее, мы долго извлекали уроки. Каждый раз, когда наши партнеры вели себя не очень корректно, исходили из того, что мы с ними «поговорим», они сделают выводы, и будем двигаться в направлении лозунгов, которые они же выдвигали и мы одобрили. Не получилось.

Сейчас у нас уже нет никаких иллюзий. Недоговороспособность европейцев, как и американцев, очевидна. Они «обрезали» все каналы, о которых я сейчас упомянул, все формы взаимодействия. Мы больше не можем на них полагаться, учитывая то, что они «творят» в отношении санкций, не можем больше полагаться в том, что касается ключевых технологий для нашей безопасности, для обеспечения продовольствия безопасности, да и для ускоренного развития нашего общества.

Мы не «обрезаем» полностью контакты, но будем их осуществлять исключительно на взаимовыгодной основе. Сейчас это происходит по остаточному принципу: «кое-где» «что-то» делается. На будущее – сначала должна пройти эта «истерика» на западном фланге. Они пока еще далеки от этого. Хотя здравые голоса начинают пробиваться сквозь хор русофобов. Но, когда и если они остановятся (надеюсь, что «когда», должно же это все-таки произойти), мы будем готовы послушать, с чем они к нам придут. Но выстраивать нашу жизнь, политику в надежде на то, что через год-два-три или даже четыре-пять всё вернется, поэтому не нужно до конца заниматься созданием альтернативных форматов решения задач нашего развития, – это бесперспективная иллюзорная позиция. Все зависит от наших «партнеров». Когда они созреют, будем готовы их послушать. На данном этапе я больше ничего не могу сказать.

Вопрос: Учитывая столь турбулентную и быстро меняющуюся обстановку на международной арене, на что Вы посоветуете сделать акцент нам, начинающим специалистам-международникам? Какие языки и регионы должны стать для нас приоритетом в среднесрочной перспективе?

C.В.Лавров: Сейчас происходит «перестройка на марше» в связи с безобразными решениями наших западных коллег по высылке десятками наших дипломатов. Одновременно мы объективно понимаем, что в силу того, о чем я сейчас рассказываю, объем работы на этом направлении просто «съежился». Помимо того, что сам Запад в одночасье заблокировал все инструменты и механизмы, нашим дипломатам просто отказывают в любых контактах. Они просят о встрече, чтобы обсудить хотя бы даже вопросы функционирования дипломатических миссий. У нас проблемы с финансированием, западные банки отказываются обслуживать наши дипломатические представительства и культурные центры, отделения наших компаний. Мы естественно принимаем аналогичные меры здесь и отказываем в обслуживании посольствам соответствующих стран. Надо обсуждать хотя бы какие-то вопросы, чтобы дипломатические сотрудники, призванные сохранять хоть какую-то линию связи, работали в нормальных условиях. Даже по этим вопросам нам отказывают в приеме. Говорят, чтобы мы обратились в письменной форме, они нам письменно ответят. Если это их выбор, то значит в аналогичных условиях будут и дипломаты их стран. Иначе наших собеседников не стимулировать к нормальному разговору.

У нас около двухсот дипломатов и чуть больше административно-технического персонала уехали. Где-то 90% из этого дипломатического состава уже переориентировали. Они дали добро на трудоустройство либо в Центральном аппарате Министерства, либо в посольствах на территории дружественных стран. Объективно там сейчас работы будет больше. Раз недружественные страны резко сократили объемы связей, мы не будем стучаться в эти двери. Я уже объяснил, мы сделали принципиальный вывод о ненадежности Запада как партнера. Поэтому теперь будем ускоренными темпами развивать сотрудничество с другими странами, которые не присоединяются к санкциям и прекрасно понимают происходящее в мире. Они не желают быть в зависимости от западоцентричной системы, в том числе финансово-экономической, и хотят обезопасить свое собственное развитие. Это будет достигаться через наращивание связей, в том числе, с Российской Федерацией. Это, прежде всего, СНГ, Азия, Африка, Ближний Восток.

Насчет языков, как я понимаю, в Университете есть планы по расширению преподавания иностранных языков. МГИМО – признанный лидер. У нас есть заинтересованность в китайском, арабском, бенгальском, вьетнамском, бирманском языках. Это страны, показывающие ускоренные темпы развития. Упомяну индонезийский, малайский, тагальский. Наряду с арабским – иврит. У нас, несмотря на некоторые «шероховатости» в отношениях с нынешним правительством Израиля, есть стратегический интерес в том, чтобы развивать связи со страной, где проживает около 2 млн наших соотечественников. И есть хороший фундамент – экономический, технологический, в сфере культуры, здравоохранения. Африканские языки – суахили, африкаанс, амхарский. Языки на направлении стран СНГ для нас важны. Слышал, что здесь преподают киргизский, казахский, узбекский. Туркменский тоже важен.

Заинтересованы в том, чтобы продолжали преподаваться и европейские языки. В конце концов, на этих языках разговаривают не только политики, несколько утратившие связь с реальностью, и с интересами собственного народа, но и деятели культуры, науки, искусства, общественных организаций, с которыми мы заинтересованы поддерживать связь. Классическая четверка – английский, французский, немецкий, испанский – исхожу из того, что мы не будем «отменять» культуру этих великих цивилизаций. Будем показывать пример уважительного отношения к чужим традициям в отличие от тех «временщиков», которые сейчас оказались у власти в некоторых западных странах.

Вопрос: С учетом предстоящего присоединения Финляндии и Швеции к НАТО насколько возрастет для России опасность угроз со стороны Североатлантического альянса?

С.В.Лавров: Для нас это решение (если честно) не было неожиданностью. В последнее время даже на Западе в политологических кругах, соответствующих печатных изданиях, соцсетях появилось много материалов, свидетельствующих, что этот процесс готовился исподволь, давно. Подтверждением чему в последние годы служит активное участие Швеции и Финляндии в военных учениях альянса в качестве приглашенных гостей. В контактах с Хельсинки, со Стокгольмом деликатно ставили вопрос, интересовались: то, что вы на регулярной основе участвуете в учениях, означает ли это, что вы немного движетесь в сторону от нейтралитета? Тем более, что все эти учения развивались на фоне концепции «военной мобильности», продвигаемой между ЕС и НАТО. Её смысл заключался обобщенно в том, чтобы территория стран Евросоюза, не входящих в эту организацию, была доступна на постоянной основе без каких-либо сложностей для натовской военной техники. Сами понимаете, что это намного расширяет возможности НАТО осуществлять свою экспансию, в т.ч. в восточном направлении.

Мы видели, как происходит сближение с альянсом. Но то, как резко шведы и финны заявили, что они хотят полноправно вступить и членствовать в НАТО, было немного неожиданно. Учитывая, что с финским руководством на разных уровнях были доверительные, добрые отношения. Они позволяли ставить любые озабоченности в сфере безопасности откровенно, не стесняясь. Были и контакты по линии военных в Финляндии и Швеции, и вопросы безопасности обсуждались. Никаких непреодолимых проблем со стороны двух наших северных соседей мы не слышали. Но, видимо, какая-то подспудная работа по подготовке их к такому резкому решению велась. Да, это изменит геополитическую ситуацию. Но есть варианты. Если членство ограничится в дальнейшем только уже начавшимся участием в различных мероприятиях – это одна история. Если на территории этих стран будут развернуты военные базы (сейчас спорят, что военные базы бывают разные: «лайт» и «настоящие»), придется посмотреть, какие конкретно военные ресурсы будут размещены. Убежден, что главное «слово» принадлежит американцам: захотят ли они создавать дополнительную материальную базу для сдерживания Российской Федерации. Едва ли Финляндию и Швецию кто-то будет особо слушать. В зависимости от того, как это «материализуется», разумеется, мы будем принимать решение об укреплении наших возможностей на северо-западе Российской Федерации. В любом случае линия соприкосновения на линии Запада радикально увеличится более чем на 1000 км. Надо учитывать и заявления активистов в Прибалтике. Министр обороны Эстонии Х.Певкур, заявивший, что теперь, когда Финляндия и Швеция будут в конечном счете в альянсе, надо сделать так, чтобы Балтийское море стало «внутренним морем» этой организации и необходимо перекрыть любые возможности Российской Федерации пользоваться этой акваторией. Пару лет назад г-н Э.Макрон ставил диагноз НАТО насчет «смерти мозга». Думаю, что можно обратиться к французским врачам.

Вопрос: Возможен ли военно-политический союз России и Китая по установлению нового мирового порядка?

С.В.Лавров: Этот вопрос часто задается. Любой российско-китайской встрече на высшем уровне предшествует дискуссия: «чтобы это значило, чем это все закончится». Мы не скрываем от мирового сообщества, как развивается взаимодействие с КНР. Москва и Пекин делают это транспарентно, открыто. Наши отношения достигли наилучшего, наивысшего по качеству уровня за всю историю связей между двумя странами. Президент В.В.Путин и председатель Си Цзиньпин, неоднократно обращались к той теме, которую вы сейчас затронули. В Заявлении принятом на высшем уровне в 2021 г. сказано, что российско-китайские отношения вышли на принципиально новый уровень, который по своему качеству превосходит классические военные союзы прошлой эпохи. Делайте из этого выводы. У нас тесное военное взаимодействие. Регулярно проводятся учения всех родов войск: военно-морских, стратегической авиации, антитеррористические сухопутные, как двусторонние, так и в рамках ШОС. Сейчас Китайские военнослужащие участвуют в этих военных маневрах «Восток-2022».

Мы с Китаем не будем развивать наши беспрецедентные отношения нового качества против кого бы то ни было. Об этом тоже сказано в документах, одобренных на высшем уровне В.В.Путиным и Си Цзиньпином. Мы будем продвигать позитивную повестку дня по развитию связей на евразийском континенте. У нас есть ЕАЭС. У него есть договор о сотрудничестве с Китаем. Существует и двусторонний договор с КНР о том, как мы будем использовать свои двусторонние контакты для продвижения евразийской интеграции с участием ЕАЭС, ШОС, АСЕАН, всех других стран, расположенных на общем геополитическом пространстве. Именно это имел ввиду Президент В.В.Путин, когда формулировал свое видение Большого Евразийского партнерства. Китай, как вы знаете, продвигает свой проект «Один пояс – один путь». Сейчас он через созданные механизмы гармонизируется с упомянутыми мной многосторонними структурами на евразийском континенте. Мы дружим с прицелом на объединение государств и не противодействие кому бы то ни было. Естественно, американцы, натовцы объявляют этот регион своей вотчиной (именно этим завершился саммит альянса в Мадриде). Было заявлено, что безопасность в Евроатлантике и Индо-Тихоокеанском регионе неделимы, поэтому НАТО обязана иметь глобальную ответственность. Заявляется и то, что альянс будет наращивать свое военное присутствие в этом регионе, включая «окружение» КНР, наших берегов. Не только англосаксы, которые давно в этом регионе «промышляли» своими военными кораблями, но уже французы, а недавно и немцы объявили, что они направляют свой флот для того, чтобы «сдерживать» Китай. Вот где опасность «коренится».

Военный альянс, провозгласивший своей целью защиту территорий своих членов, уже потерял смысл существования. Сначала был Советский Союз и Варшавский договор – они исчезли. Потом они «придумали» Афганистан, откуда год назад сбежали. Появилась Россия как угроза, которая должна консолидировать альянс. Но и здесь они понимают, что мало чего достигнут. Теперь решили объявить наряду с Россией следующим Китай – стратегической долгосрочной угрозой. Это те самые «правила», на которых они хотят основывать миропорядок. Правила, гласящие, что глобально в сфере экономики они будут определять, кто имеет возможность доступа к ресурсам, которые они контролируют – к долларам, к евро, к ресурсам Всемирного банка (где у них большинство, и где исполнительный директорат проводит западную политику), к ресурсам Международного валютного фонда. А в сфере безопасности глобализация означает доминирование НАТО.

Это уже, я бы сказал, агония. Этим планам не суждено будет сбыться. Если американцы и их сателлиты будут настаивать на подобном подходе к развитию сотрудничества в Азиатско-Тихоокеанском регионе, то они опять будут загонять себя в угол, выходом из которого может быть определен некоторыми агрессивными кругами на Западе только военный конфликт. Там есть люди, которые это понимают, но очень многие относятся к этому легко. Главное, что Европа полностью подчинилась всем этим американским планам, утратила свою самостоятельность и делает все, что велит Вашингтон. Мы вместе с Китайской Народной Республикой прекрасно видим эти опасности. Не дадим себя спровоцировать и будем продвигать повестку дня, которая будет очевидно куда более привлекательна для всех стран региона, нежели конфронтация, которую навязывают западники.

Вопрос: В условиях наращивания экономического и политического потенциала стран Востока, а также текущей геополитической ситуации поворот на Восток стал иметь особое значение для России. В связи с этим, позвольте узнать Ваше мнение, каковы же будут приоритеты нашей страны в диалоге с таким значимым партнером как Индия?

С.В.Лавров: Термин «поворот на Восток» немножко вводит в заблуждение. Мы никогда – и во время Советского Союза, и особенно после того, как появилась на карте Российская Федерация как независимое государство – не пытались делать на восточном направлении что-то в ущерб западному направлению. Наш герб велит смотреть и на Запад, и на Восток, и развиваться контакты и с Европой, и с Азией, включая Восточную Азию, Южную Азию, полуостров Индостан.

Когда Европа обрубила практически все каналы сотрудничества, оставив лишь некоторые экономические связи, то в силу законов физики восточное направление (в абсолютных цифрах оно росло всегда) стало доминировать во внешних, экономических, торговых и других связях нашей страны. А Индия занимала всегда одно из ключевых мест в ряду наших приоритетов. Напомню, что наши отношения с Индией характеризуются сейчас как особо привилегированное стратегическое партнёрство. Много лет назад договорились называть его стратегическим партнёрством. Потом наши индийские друзья сказали, что этого мало, что у них со многими странами стратегические партнёрства, давайте назовем его привилегированным стратегическим партнёрством. Но и этого оказалось недостаточно. По предложению индийских друзей оно теперь называется особо привилегированное стратегическое партнёрство.

У нас с Индией тесное взаимодействие в сфере энергетики. Российские компании работают в Индии, индийские компании работают у нас в Сибири и на Дальнем Востоке. Тесное и особо доверительное военно-техническое сотрудничество, включая производство соответствующих современных вооружений на индийской территории. У нас разветвленные связи по линии сельскохозяйственного сектора, по линии процессов, которые мы сейчас вместе стараемся разрабатывать по так называемому «зеленому переходу». Атомная электростанция «Куданкулам» – один из флагманов нашего стратегического партнерства. Сейчас ведутся предметные переговоры о подготовке площадки для еще одной атомной электростанции, у которой тоже будет несколько блоков. Всего не перечислишь.

Это действительно отношения, которые бурно развиваются и опираются на прочный фундамент дружбы еще со времен борьбы Индии за независимость. Сейчас Запад говорит, что должен заставить весь мир перестать сотрудничать с Россией, ввести санкции. Ладно бы они это делали по-тихому. Они «носятся» с этим и гордятся, публично заявляют, что потребовали от таких-то стран введения против России санкций, иначе им будет плохо. С точки зрения, даже не дипломатии, а здравого смысла, как подобные аррогантные публичные заявления делаются в адрес таких стран, как Индия, Китай, Турция, Египет, Индонезия? Когда им публично грозят, неужели никто не понимает, что такие цивилизации имеют чувство собственного достоинства? Просто оскорбительно слышать подобные требования. Если бы это было в закрытом режиме, все равно это отсутствие всяких приличий. Когда великим государствам заявляют о том, что они должны что-то делать по указке откуда-то из-за океана, могу только представить, какой долгосрочный ущерб это наносит отношениям с теми, кто таким диктатом занимается.

Индия не хочет присоединяться к санкциям. Индийские руководители, включая моего коллегу, министра иностранных дел, публично отвергали всякие попытки подключить их к ограничениям на закупки российских энергоносителей. Они четко заявили, что будут следовать своим собственным интересам. Совсем недавно появилась статья одного индийского политолога и экономиста, которая объясняет, почему Индия не будет присоединяться к американским санкциям. Он объясняет это не только экономическим интересом, расчетом, но и совместной историей России и Индии, глубоким уважением, которое в Индии существует к той роли, которую наша страна сыграла в обеспечении независимости Индии и в развитии ее самостоятельной экономики. Мы удовлетворены российско-индийскими отношениями. Президент В.В.Путин и Премьер-министр Н.Моди встречались в 2021 году. Они ещё будут иметь возможность пообщаться в ходе предстоящих мероприятий. В этом месяце состоится саммит ШОС. Я со своим коллегой С.Джайшанкаром обязательно пообщаюсь в ближайшее время, в том числе на Генеральной Ассамблее ООН.

Вопрос: Если сейчас перенестись от междуречья Инда и Ганга к берегам Днестра, то мы можем заметить, что все чаще стали звучать некие выпады со стороны Украины и Молдовы в сторону Приднестровья. То с Востока периодически заявляют о каких-то планах захватить склады с боеприпасами и даже пленных для обмена с Россией, то с Запада увеличивают расходы на армию, при этом повышая тарифы для населения практически на все. Может ли Россия в связи с этими фактами как-то гарантировать безопасность Приднестровья? Чем мы (Россия) можем ответить, если произойдет атака на эту мирную непризнанную Приднестровскую Республику?

С.В.Лавров: Насчет того, куда идет Молдова. Хочу напомнить еще раз о том, с чего я начал. Мы долгие годы терпеливо последовательно объясняли Западу про наши «красные линии». Всем это хорошо известно. Объясняли про неприемлемость того, что происходит, не где-то там далеко, а прямо на наших границах. Ущемляли русский язык, культуру, русских журналистов, в том числе и убивали их. Придвигали НАТО вплотную к нашим границам. Румыния, Польша – члены альянса. Уже активно поглядывали на Молдову и Украину в последние годы. Говорили западникам о том, что неприемлемо втягивать в военные игры наших ближайших соседей. Мы привлекали внимание Запада к тому, что происходит на Украине долгие годы. Нам говорят, что там нет никакой русофобии, никакого нацизма, но при П.А.Порошенко его премьер-министр А.П.Яценюк называл жителей Донбасса «нелюдями». Сам В.А.Зеленский еще в прошлом году называл их «особями», когда у него спросили, как он относится к людям, которые живут в Донбассе (тогда еще Минские договоренности должны были выполняться). Он сказал, что есть люди, а есть особи. Добавил, что если на Украине кто-то ощущает себя русским, то ради своих детей и внуков пусть убирается в Российскую Федерацию. Это было в сентябре прошлого года. Мы привлекали внимание Запада к этому – никакой реакции, никакого признака того, что они считают это чем-то неприемлемым. В этой связи возникает вопрос: когда наши многолетние обращения по поводу прямых угроз нашей безопасности и непосредственно наших границ игнорировались, а что вы делали, ребята? Вы какие интересы защищали в Ираке, в Ливии? Там, что Ваших соотечественников, соплеменников кто-то обижал? Запрещали английские, французские, немецкие языки? Ничего подобного там не было.

Это не потому что я хочу сказать: они делали, и мы делаем. Это принципиально разные вещи. Нам нельзя получить справедливую реакцию на наши озабоченности, касающиеся угроз на границах России, а им можно делать всё что угодно без всяких уговоров, многолетних объяснений. Им «вдруг» пришло в голову, что в Ираке что-то «не так» или в Ливии. Разрушили две благополучные страны, т.к. им не нравился, как они называют, режим в Ираке и в Ливии. Но результат совершенно обратный. Может быть, там кто-то и увидит демократию, но пока там только разруха и гражданская война. Перспективы тревожные.

Эта безнаказанность характеризует отношение западников к целому ряду других процессов и воспитывает безнаказанность тех «клиентов», которые полностью «легли» под Запад и выполняют все его поручения. Он это понимает и использует их в своих интересах.

В.А.Зеленский сейчас превратился в записного русофоба, ежедневно делает неадекватные заявления, потому что ему всё дозволено. Это не первый случай на нашем пространстве. Долгие годы такой вседозволенностью пользовались Эстония и Латвия, откровенно отказывающиеся выполнять свои обязательства по ликвидации позорного института безгражданства. Все наши обращения напрямую и через ЕС, ОБСЕ, - как у нас говорят, «как об стенку горох». Они уничтожают русское образование, сносят памятники, оскверняют могилы освободителей Европы и ничего, всё сходит с рук. Безнаказанность, которую они ощущают, потому что Запад им сказал «давайте, вам всё можно». Сейчас пытаются таким же «идеалом демократии» (которому всё дозволено) сделать нынешних руководителей Республики Молдова. К сожалению, видим, насколько податливо руководство в Кишинёве к подобного рода заигрываниям со стороны западных стран. Провокационный характер насаждения там русофобии очевиден, как это делалось и на Украине.

Что касается Приднестровья. Всегда выступали за то, чтобы решать проблемы национальных меньшинств Молдавии в рамках договорённостей о предоставлении широкой автономии. Также как и на Украине, в Донбассе поддержали договорённости о предоставлении специального статуса. Никто это специальный статус из украинских руководителей даже обсуждать не хотел, несмотря на то, что было соответствующее требование СБ ООН. Сейчас молдавские руководители пытаются «отрулить» от существующих договорённостей, которые предполагали согласование специальной автономии. Кстати, Гагаузия тоже имеет автономный статус.

Что касается наших интересов. Там находятся наши миротворцы, группа военных, охраняющая крупнейшие в Европе склады боеприпасов в Колбасне. Все должны понимать, что любые действия, подвергающие угрозе безопасность наших военнослужащих, будут рассматриваться в соответствии с международным правом как нападение на Российскую Федерацию (как это было в Южной Осетии, когда на наших миротворцев напал М.Н.Саакашвили).

Вопрос: Как Вы считаете, какова вероятность того, что международное спортивное сообщество, включая УЕФА, МОК и другие, допустит участие спортсменов из России. Какие предпринимаются попытки совместно с Минспортом по решению данного вопроса?

С.В.Лавров: Считаю, что многие руководители международных спортивных федераций (особенно меня разочаровывает позиция президента Международного олимпийского комитета Т.Баха) дискредитировали принципы, на которых основывается спортивное движение, включая олимпийское. Председатель МОК несколько раз за последние полгода говорил, что они будут решать вопрос об участии российских и белорусских спортсменов в их мероприятиях «попозже», в зависимости от того, как будет складываться политическая ситуация. Это прямое пренебрежение принципами Олимпийской хартии МОК, включающими в себя недопустимость привнесения каких-либо политических соображений, моментов в развитие спортивного движения, спортивных федераций.

Если посмотреть ретроспективно, возьмите мировую экономику. Там доминирует доллар, даже евро не очень может с ним конкурировать. Американцы не хотят эту систему менять и расширять возможности для других валют использоваться в мировой торговле, потому что это объективно подорвёт доминирующие позиции доллара. Значит, они не хотят видеть конкурентов. Когда объявляются санкции против Российской Федерации (почитайте западную статистику), 90% тягот «падает» на Европу. У Америки бензин подорожал. Они ничего не «видят», пока бензин не подорожает. Это для них главное мерило эффективности правителей, но по абсолютным цифрам там по сравнению с Европой ничто. Более того, когда американцы заставляют Европу передавать свои вооружения на Украину, они знают твёрдо, что Европа будет восполнять эти пробелы за счёт закупок американских вооружений. Это тоже конкуренция. Конкуренция на валютных рынках, где доллар должен оставаться главным, и на рынках вооружений, европейская экономика за счёт цен на газ истощена в разы серьёзнее, чем цены на газ и нефть влияют на американскую экономику. Это тоже ослабление конкурента. Могу это перечислять в отношении других сфер человеческой жизни, но мы говорим о спорте.

Это связано с конкуренцией не в меньшей степени, чем с желанием «наказать» Российскую Федерацию и Белоруссию – убрать конкурентов. Многие спортсмены уже заявили (в том числе норвежские биатлонисты), что это нечестно. Им будет неинтересно соревноваться. Скоро там будут трансгендеры. Непонятно куда их записывать, в какую компанию. Здесь ещё и русские будут «болтаться под ногами».

Любому нормальному человеку, а таких на Западе большинство, понятно, что это негодная политика и надо с ней что-то делать. Как мы будем из этой ситуации выходить? Прежде всего, надо думать об интересах спортсменов. Те меры, которые были оперативно разработаны Минспортом, в целом нашим правительством, по-моему, решают задачу на данном этапе. Я имею в виду и Всероссийскую спартакиаду, которая прошла на высочайшем уровне, увенчалась многими рекордами, привлекла большое внимание специалистов за рубежом.

Если взять футбол, то придумали новый формат Кубка России, который позволит компенсировать неучастие в европейских кубках.

Считаю, что это правильный путь. Нам надо чаще смотреть на своих спортсменов, продолжать развивать спортивные мероприятия с участием тех, кто готов это делать. У нас планируются продолжения спортивных игр в рамках СНГ и в рамках ШОС, БРИКС. Всё это весьма перспективное направление.

Есть приличная Международная федерация тенниса и Ассоциация теннисистов-профессионалов, которые категорически отказались следовать этим принципам и санкциям за исключением организаторов Уимблдонского турнира. Англичане – это «особая статья» в западном мире.

Это плохо и нечестно, подло даже где-то. Наших паралимпийцев не пустили на Олимпиаду. Это мы опять возвращаемся к логике коллективного наказания. Европейцы говорят, что если они будут наказывать 140 млн. россиян, то это – неправильно. А русофобское меньшинство, возглавляемое Прибалтикой, Польшей, Чехией, говорит, что – правильно: мы же выбирали В.В.Путина – надо нас наказать. По этой же логике хотят всем спортсменам, в том числе «чистым», отказать в возможности честно соревноваться.

Это часть логики недобросовестной конкуренции. Это подрыв всех принципов, о которых я говорил, которые сам Запад продвигал в качестве основы экономических и прочих связей: свобода рынка, честная конкуренция, презумпция невиновности (здесь тоже напрямую нарушена). Будем отстаивать свою правоту и конкретными делами отвечать на эти безобразия.

Вопрос: Расскажите про Ваши самые запоминающиеся и смешные моменты из студенческой жизни.

С.В.Лавров: Поскольку это студенческая жизнь – автоматически «восемнадцать плюс». У нас с А.В.Торкуновым сегодня ещё будет встреча с однокурсниками. Повспоминаем. Было много всего весёлого. Ставили капустники, писали их сами. Веселились в стройотрядах, писали и сочиняли песни, исполняли их у костра. Были соревнования между палатками, у кого веселее.

Вопрос: Вопрос карьеры беспокоит всех выпускников МГИМО и, особенно, выпускниц. Допускаете ли Вы, что Вашим преемником может стать женщина? Или максимум, на который она может рассчитывать – это пост директора ДИП МИД?

С.В.Лавров: Это тоже из разряда «восемнадцать плюс», если Вы так вопрос поставили. Мы самым активным образом продвигаем женщин. А.В.Торкунов не даст соврать, в набор бакалавриата и магистратуру МГИМО всё больше женщин.

Что касается Министерства иностранных дел. После советского периода, когда традиция была достаточно консервативной, у нас сейчас нет никаких иных критериев кроме знаний и способностей, проявленных при поступлении в Министерство. Сейчас число женщин растёт. Они занимают всё более значимые и весомые позиции. У нас много заместителей директоров департаментов. Будут ещё директора департаментов, члены Коллегии. Насчёт поста министра – решение принимает Президент Российской Федерации. Оставим этот вопрос на его усмотрение.

Я вам ещё раз желаю всего самого доброго. Будем приветствовать тех, кто «прицелится» на трудоустройство в МИД, но МГИМО даёт прекрасное образование для того, чтобы проявить себя во многих других сферах человеческой деятельности: бизнес, наука, политология, журналистика и многое другое. Эти возможности расширяются с каждым годом.

Хотел бы искренне поблагодарить от имени всех вас и от имени Министерства иностранных дел А.В.Торкунова, а также наших коллег из Дипломатической академии во главе с ректором А.В.Яковенко. Они тоже поставляют нам в качестве второй «кузницы кадров» много сотрудников.

Всегда будем готовы поддерживать все начинания нашей гордости, альма-матер, занимающей ведущие позиции не только в Российской Федерации, но и далеко за её пределами.

С Праздником!

Россия. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены. Образование, наука > mid.ru, 1 сентября 2022 > № 4171177 Сергей Лавров

Эксперты оценили перспективы российского агроэкспорта в Китай

31 августа в Москве прошла конференция «Шелковый путь: Россия – Китай», организованная Россельхозбанком и креативным проектом Public Kitchen при участии Федерального центра «Агроэкспорт», АКГ «Правовест Аудит», АБ «S&K Вертикаль», АБ «КИАП», ЛК «Транссертико».

В мероприятии приняли участие более 270 человек, 190 из которых подключились в удаленном формате.

Первая сессия конференции была посвящена актуальным правовым и экономическим вопросам сотрудничества между Россией и Китаем.

Руководитель центра отраслевой экспертизы Россельхозбанка Андрей Дальнов рассказал о ключевых трендах, влияющих на российско-китайское сотрудничество в сфере торговли аграрной продукцией. В первую очередь это изменение климата, которое неблагоприятно влияет на сельскохозяйственную отрасль КНР и одновременно расширяет возможности России из-за смещения границ зоны земледелия на север.

В качестве второго важного тренда эксперт назвал политическую ситуацию в мире и эскалацию конфликта между США и Китаем, который в перспективе может привести к укреплению сотрудничества КНР и РФ, в том числе в торговле продовольствием.

Китай является одним из наших ключевых партнеров, сегодня на его долю приходится порядка 10% от всех поставок продукции АПК на зарубежные рынки, отметила Элиф Силпагар, заместитель начальника отдела анализа внешних рынков Федерального центра «Агроэкспорт». Ежегодно Поднебесная закупает в России продуктов питания на сумму 3,5 – 4 млрд долл., однако потенциал поставок оценивается на уровне 6 - 10 млрд долл. В качестве наиболее перспективных товарных категорий для развития российского экспорта Элиф Силпагар назвала рыбу и морепродукты, зерновые культуры, мясную продукцию и растительные масла.

Алексей Арбатов о выборах в РАН и глобальной безопасности

Об исторической преемственности выборов президента Российской академии наук, о проблемных точках жизни РАН и ведущихся вокруг них дискуссиях, о недопустимости черного пиара и о том, какую роль играют российские ученые в поддержании стратегической стабильности в мире, мы поговорили с Алексеем Георгиевичем Арбатовым, академиком РАН, доктором исторических наук, руководителем Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений имени (ИМЭМО) им. Е.М. Примакова РАН.

В следующем году мы будем отмечать столетие со дня рождения Вашего отца, Георгия Аркадьевича Арбатова, известного советского американиста. Он стал академиком в 1974 году. Какую роль в его жизни играла Академия наук?

Огромную роль. В Академии наук он плотно работал гораздо раньше, чем стал членом АН СССР. Во-первых, он вышел из академических кругов, а точнее из Института мировой экономики и международных отношений, в котором потом я сам проработал всю жизнь, за исключением десяти лет депутатства в Государственной Думе. И в последующем, когда под его руководством Институт США и Канады был создан, и он был избран член-корреспондентом, потом академиком, вся жизнь его была тесно переплетена с жизнью Академии наук.

А помните ли Вы разговоры с отцом о выборах в Академию, о том, кто станет президентом Академии? Может быть, вспомните какие-то интересные моменты?

Мы Академию беспрерывно обсуждали, когда я уже работал в системе Академии наук после того, как закончил вуз и поступил в аспирантуру ИМЭМО... Я помню, например, что он с большим уважением относился к президенту Академии того времени академику Анатолию Петровичу Александрову (Глава АН СССР в 1975-1986 гг., – прим. РЕД.), всегда его поддерживал, очень уважал его как большого ученого, физика-ядерщика. Несмотря на то, что отец имел сомнения по поводу бурного развития атомной энергетики при недостаточных системах безопасности, что проявилось в чернобыльской катастрофе в 1986 году… Но в целом он его неизменно поддерживал и нередко цитировал его остроумные высказывания.

Академия наук – это один из немногих институтов в обществе, которые сохраняют уважение и доверие многих россиян. Как Вам кажется, почему выборы в РАН важны и что решает именно выбор главы Академии наук?

Глава Академии наук играет огромную роль в ее судьбе – особенно в нынешний критический момент, когда ситуация резко изменилась по сравнению с тем, что мы имели в предыдущие десятилетия. Поставки зарубежного оборудования и материалов прерываются, нашим ученым закрывают доступ к сотрудничеству с зарубежными коллегами – сотрудничеству, которое стало нормой жизни в прошедшие десятилетия. Плюс проблема финансирования науки, которое сейчас находится на недопустимо низком уровне. Ну и наконец, последствия так называемой «реформы 2013 года», которая фактически оставила РАН без собственности, отняла у нее бюджет, который прежде выделялся на науку и, более того, лишила даже права руководить научной деятельностью сотен институтов, которые входят в Академию наук. Научную деятельность в огромной степени определяет теперь аппарат Министерства высшего образования и науки: он оценивает результаты наших работ, одобряет или не одобряет научные планы, выделяет гранты. Зачастую это делают достойные уважения профессиональные менеджеры, но многие из них к науке не имеют отношения и ни одного дня не работали в научной среде. Они замучили ученых бюрократической отчетностью, которая отнимает уйму времени от научной деятельности. Как будто наука – это не творческий, а сырьевой или производственной комплекс. Едва ли великие ученые прошлого сделали бы свои открытия, преобразовавшие мир, если бы от них требовалось давать план по открытиям на три года вперед и три раза в год отчитываться о его выполнении для получения финансирования.

Это все ненормально, и судьбу Академии наук в значительной степени будет определять новый президент. Во-первых, с точки зрения возвращения Академии наук ее статуса. Сейчас мы – федеральное бюджетное учреждение, которое, кстати говоря, даже не имеет права на научную деятельность. У нас в уставе прописаны научная экспертиза, популяризация науки и международная деятельность. А главная деятельность Академии – это развитие науки и управление научными исследованиями. Восстановление статуса РАН как главной государственной научной организации страны – это задача номер один для будущего президента. Здесь нужно и сотрудничество с властью, и твердая позиция в отстаивании интересов науки. Позиция «чего изволите» никак не годится. Конечно, финансирование – это очень важная тема, как и выживание в условиях нынешней кризисной ситуации и внутри страны, и вовне.

Вы фактически ответили на мой следующий вопрос: какова роль Академии наук в современный период.

Я сказал скорее о задачах следующего президента. Коим, я надеюсь, станет Александр Михайлович Сергеев. Но что касается роли науки в современном обществе, то для сверхдержавы, которой мы себя продолжаем считать, и одного из мировых центров силы, передовая наука еще важнее, чем площадь территории, запасы природных ресурсов и численность населения. Наука определяет технический уровень общественного развития и все остальное, что с этим связано: качественный объем ВВП, структуру экономики, социальную сферу, оборону и безопасность, роль в мировой экономике, торговле и финансах.

В интернете уже не раз появлялись статьи о кандидатах в президенты Академии наук в стиле черного пиара. Порой они носят характер анонимок, доносов. И отдельные статьи даже кто-то пересылает на электронные почты членов РАН. Как Вы думаете, кто это делает, на какие деньги, зачем?

Ведь уже идет избирательная кампания, и, как в любой избирательной кампании, здесь, конечно, имеет место лоббирование в пользу тех или иных кандидатов и попытки ослабить позиции конкурентов этих кандидатов. Нормально, когда члены РАН звонят друг другу и рекомендуют поддержать того или иного претендента, приводя какие-то аргументы. Другое дело, когда рассылаются анонимки, очерняющие какого-то кандидата, да еще с флером политического доноса – вот это совершенно недопустимо. Конечно, против Сергеева выступает целый ряд членов РАН: одни ругают его за то, что он слишком осторожный и не идет на принципиальный конфликт с властью, другие критикуют за то, что он не превратил Академию наук в департамент одного из правительственных министерств, чтобы получить побольше денег. Но то, что его критикуют и с той, и с другой стороны, мне кажется, идет ему в плюс. Потому что это говорит о том, что это человек разумный, имеет сбалансированную позицию, не впадает в крайности и в общем четко представляет себе магистраль, по которой надо вести Академию наук, как говорится, в предложенных обстоятельствах.

Вас не тревожит, что правительство пока не вышло со списком кандидатур, за которые будут голосовать на общем собрании РАН?

Ну, конечно, это не может меня не беспокоить, но я надеюсь, что это в ближайшее время это будет решено, потому что уже 19 сентября начинается выборный процесс.

Говорят, что правительство может выйти с этим списком чуть ли не накануне общего собрания, так что получается, что нет какого-то дедлайна?

Я не знаю, как правительство решит, у нас правительство перегружено колоссальным объемом других дел, но я не допускаю мысли о сознательном саботаже по политическим мотивам. Я очень надеюсь, что они все-таки учтут необходимость серьезной подготовки к выборам. Ведь выборы в Академию – это огромная, в том числе организационная и техничеcкая работа, и в таком важном деле не должно быть срывов.

К сожалению, программы не всех кандидатов опубликованы, потому что мы понимаем, что официального разрешения нет. Каковы, на Ваш взгляд, главные моменты разногласий между четырьмя кандидатами?

Я не берусь сейчас об этом судить, потому что я не хочу выглядеть лоббистом Сергеева. Да, я предпочитаю его другим кандидатам, но критически высказываться в адрес его соперников я считаю некорректным.

У каждого из кандидатов есть достоинства и недостатки, но все они – авторитетные ученые и организаторы науки, пользуются заслуженным уважением РАН. Вопрос в том, у кого из кандидатов достоинства в наибольшей степени перевешивают недостатки и делают его приоритетным по сравнению с другими кандидатами. Я надеюсь, что в сентябре Академия сделает правильный выбор.

Я имею в виду, какие ключевые спорные моменты в жизни РАН Вы сейчас видите?

Вы знаете, главное, что отличает Сергеева от его конкурентов – возможность отчитаться за прошедшие 5 лет. Другие кандидаты могут сказать, что они теоретически хотели бы сделать иначе и как бы они на месте Сергеева себя вели. Но Александр Михайлович имеет вполне конкретный послужной список в должности президента, на основании которого члены РАН будут иметь возможность вынести свое суждение о том, оправдывает ли он оказанное ему доверие или нет. Основываясь на своем послужном списке, он может не абстрактно говорить, что было бы хорошо сделать в будущем, а докладывать: вот что я уже сделал, и в продолжение этого – вот что я собираюсь сделать в следующие пять лет. Это отличает его от других кандидатов, хотя все они достойные люди.

Еще важно, что Сергеев – крупный ученый с мировым именем, каким и должен быть президент Российской академии наук, это традиция нашей Академии. Во главе Академии в разное время стояли крупнейшие ученые, такие как Сергей Иванович Вавилов (Руководил АН СССР в 1945-1951 гг., – прим. РЕД.), Мстислав Всеволодович Келдыш (Руководил АН СССР в 1961-1975 гг., – прим. РЕД.), Анатолий Петрович Александров, Владимир Евгеньевич Фортов (Руководил РАН в 2013-2017 гг., – прим. РЕД.), и Александр Михайлович Сергеев вполне вписывается в этот ряд.

Как Вам кажется, будет ли на общем собрании активная дискуссия, жаркие споры?

Будут, насчет этого можете не беспокоиться. Я не сомневаюсь, что это будет очень оживленная дискуссия.

В заключение нашего разговора не расскажете о своей научной работе, о том, какие научно-исследовательские проекты Вас сейчас увлекают?

Я всю жизнь занимаюсь главной проблемой из всех, которые, на мой взгляд, существуют в мире, и которая в настоящее время стоит как никогда остро, – это пути и способы предотвращения ядерной войны. Но я занимаюсь этим не в плане абстрактной борьбы за мир как общественной деятельности (большие конгрессы, красивые речи), а как практической научной проблематикой с анализом ее военно-технических, концептуально-стратегических, экономических и договорно-правовых аспектов. В 2011 году я был избран действительным членом РАН по тематике «Стратегическая стабильность и глобальная безопасность».

Глобальная безопасность – это весьма общая постановка вопроса, а более конкретная – это стратегическая стабильность, то есть состояние стратегических отношений держав, при котором устраняются стимулы для первого ядерного удара. Этой цели должны служить переговоры об ограничении и сокращении вооружений, наряду, конечно, с поддержанием надежного потенциала ядерного сдерживания. Он является фундаментом стратегической стабильности, и все переговоры и соглашения призваны его обслуживать и укреплять.

Этим же, наряду с другими военно-политическими и экономическими вопросами, занимается большой центр, которым я руковожу уже много лет в ИМЭМО РАН – Центр международной безопасности. Там работают десятки специалистов, в том числе перспективные молодые ученые.

Можно ли сказать, что Ваш научный интерес, Ваши коллеги и Вы – некий мостик мира между разными странами? Наверняка у вас есть коллеги, которые работают в разных странах мира, в США, во Франции, Великобритании?

Ну, конечно, конечно.

Вы ведете диалог, который помогает укреплять мир во всем мире?

Это звучит слишком романтично. С нашими коллегами за рубежом, в Европе, в США, в Китае, в Японии, в Индии мы ведем диалог, который касается конкретных вопросов, например: какой должен быть следующий договор по стратегическим наступательным вооружениям? То есть это борьба за мир в очень конкретном приложении.

Также в ИМЭМО мы занимаемся нераспространением ядерного оружия, вопросами сохранения и восстановления в Европе системы контроля над обычными вооружениями, вопросами контроля над новейшими системами оружия: гиперзвуковыми средствами, беспилотниками, противоракетной обороной, космическими вооружениями, системами кибервойны, военным применением искусственного интеллекта, квантовых технологий, больших данных и так далее.

В связи с этим, на мой взгляд, еще одним достоинством академика Сергеева является то, что, будучи крупным ученым в области естественных наук, он с уважением относится к общественным наукам. У нас «естественники», представители точных наук нередко высокомерно относятся к общественным наукам, считая, что они, мол, не основаны на твердой почве, а завязаны на конъюнктуру, политику, пропаганду. Нужно признать, что такое отношение небезосновательно, значительная часть наших гуманитарных теорий и откровений действительно «колеблется вместе с генеральной линией». Но Сергеев не судит обо всем огульно, он относится с уважением к тем направлениям общественных наук, которые основаны на твердой доказательной базе, на объективном анализе, на реальных исследованиях, а не на обслуживании чьих-то интересов. Это, в том числе, относится к теме стратегической стабильности и развитию концепций контроля над вооружениями.

Считаете ли Вы нужным сохранить вектор развития Академии наук на открытость, на международные контакты?

Конечно, я считаю, что это очень важно сделать, и кстати говоря, если вернуться к разговору о выборах в РАН, это один из важных пунктов позиции академика Сергеева и, как я предполагаю, его будущей программы. Он считает, что даже в нынешних условиях внешних попыток изолировать российскую науку мы должны обязательно сохранить наши международные научные связи.

Другое дело, что по многим направлениям мы вынуждены теперь опираться на свои силы, потому что из-за рубежа нам обрезают международное научное сотрудничество. Но это не значит, что мы должны обидеться и уйти в свою раковину, как улитка. Мы обязаны сделать все для сохранения наших зарубежных связей и для возрождения международного научного сотрудничества, без которого современная наука не может существовать.

Беседовала Наталия Демина.

Благодарим А.Ю. Семенова за помощь в подготовке интервью.

Цветные металлы дешевеют на слабых экономических сводках

В среду, 31 августа, цены на медь просели на торгах в Лондоне до самых низких значений более чем за 2 недели, отреагировав на обещание жестко бороться с инфляцией, данное главой ФРС США Джерома Пауэлла. Данные меры могут привести к снижению экономической активности и уменьшению спроса на металлы. Как ожидается Федрезерв в сентябре повысит ключевую ставку еще на 0,75%. Г-н Пауэлл заявил, что центробанк не будет смягчать монетарную политику, пока инфляция не будет взята под контроль.

Близко к моменту окончания сессии на LME медь подешевела на 3,5%, до $7875 за т, что является самым низким значением с 8 августа ($7846 за т).

Обещание г-на Пауэлла повысить процентную ставку также подтолкнуло доллар к 20-летним максимумам по отношению к другим ключевым валютам. Кроме того, котировки доллара подстегнули позитивные данные по занятости и доверию потребителей в США.

Между тем Китай ранее объявил о стимулах для экономики в объеме нескольких миллиардов юаней. "Мы полагаем, что это стимулирование сможет помочь", - сказал аналитик Bank of America Майкл Уидмер.

Тем временем восстановление подачи электроэнергии на предприятия Сычуани позволит увеличить предложение алюминия, полагают наблюдатели, хотя энергокризис в Европе должен не дать ценам на металл снижаться.

Алюминий подешевел на торгах на 4,1%, до $2390 за т. Цена цинка с поставкой через 3 месяца снизилась на 2,5%, до $3475 за т. Свинец подорожал на 0,1%, до $1987 за т. Трехмесячный контракт на олово подешевел на 4,4%, до $23650 за т. Цена никеля снизилась на 1%, до $21415 за т.

На утренних торгах четверга, 1 сентября, цены цветных металлов демонстрировали негативную динамику на фоне неясных перспектив спроса ввиду слабой мировой экономической статистики.

Тем временем компания Caixin/Markit опубликовала свежий неофициальный индекс менеджеров по закупкам (PMI), который снизился в Китае до 49,5 пункта с 50,4 пункта в июле, при прогнозе аналитиков на уровне 50,2 пункта. Официальный PMI по августу несколько превысил ожидания, но сокращается уже второй месяц подряд.

Между тем инфляция в еврозоне выросла в августе до рекордного значения 9,1%, превысив ожидания и создав плацдарм для дальнейшего активного повышения процентных ставок ЕЦБ.

Олово на LME просело до 19-месячного минимума $22060 за т (-3,2%). На ShFE олово подешевело на 6,2%, до 180,690 тыс. юаней за т.

"Цены на олово потеряли опору вследствие наращивание его выпуска в августе на фоне устойчиво слабого спроса на металл в основных секторах конечных потребителей, таких как сектор электроники, - отмечает один из китайских трейдеров. - Открытие "арбитражного окна" может означать увеличение предложения металла на китайском рынке позднее в текущем месяце".

Запасы олова на складах LME выросли в августе на 13,4%, до 4520 т - самого высокого значения с ноября 2020 г.

Оперативная сводка сайта Metaltorg.ru по ценам металлов на ведущих мировых биржах в 11:27 моск.вр. 01.09.2022 г.:

на LME (cash): алюминий – $2309.5 за т, медь – $7712 за т, свинец – $1930.5 за т, никель – $20642 за т, олово – $21516.5 за т, цинк – $3352 за т;

на LME (3-мес. контракт): алюминий – $2299.5 за т, медь – $7664 за т, свинец – $1934 за т, никель – $20730 за т, олово – $21385 за т, цинк – $3280 за т;

на ShFE (поставка сентябрь 2022 г.): алюминий – $2617 за т, медь – $8861.5 за т, свинец – $2147.5 за т, никель – $24458.5 за т, олово – $26813.5 за т, цинк – $3574 за т (включая НДС);

на ShFE (поставка ноябрь 2022 г.): алюминий – $2579.5 за т, медь – $8743 за т, свинец – $2142.5 за т, никель – $23461.5 за т, олово – $25589 за т, цинк – $3471 за т (включая НДС);

на NYMEX (поставка сентябрь 2022 г.): медь – $7639 за т;

на NYMEX (поставка декабрь 2022 г.): медь – $7629 за т.

Nordgold продает проект во Французской Гвиане

Международная золотодобывающая компания Nord Gold plc заключила юридически обязывающее соглашение сOrea Mining Corp. опродаже своей 55,01% доли всовместном предприятии Montagne d’Or воФранцузской Гвиане.

Всоответствии сусловиями соглашения, Orea выплатит Nordgold $100 млн канадских долларов после получения всех разрешений исогласований, необходимых для начала строительства рудника производственной мощностью как минимум 100 тысяч унций золота вгод.

Письменное соглашение зависит ивступит всилу после получения разрешений отвсех применимых санкционных органов.

Контролирующим акционером Nordgold с долей 52% является Марина Мордашова, мать детей Алексея Мордашова. Сам господин Мордашов, Марина Мордашова, их сыновья Никита и Кирилл, а также крупнейшие активы бизнесмена включены в SDN-лист США.

Как сообщает Коммерсант, в июне, когда российская компания была включена в SDN-лист, Orea сообщала, что пока не понимает, в какой степени санкции повлияют на способность Nordgold выполнять функции оператора проекта. 30 июня Orea объявила о начале переговоров с Nordgold о покупке доли Montagne d’Or. В своей отчетности на тот момент Orea оценила стоимость своей доли в Montagne d’Or как нулевую из-за санкций. При этом, как уточнили в российской компании, Nordgold по-прежнему владеет 7–8% акций самой Orea Mining.

Baosteel сообщает о рекордной квартальной прибыли, но цены на сталь снижаются

Как сообщает агентство Reuters, компания Baoshan Iron & Steel Co Ltd (Baosteel), крупнейший производитель стали в Китае, сообщил о самом высоком уровне чистой квартальной прибыли за всю историю, чему способствовало восстановление спроса после пандемии и глобальные стимулы денежно-кредитной политики.

Чистая прибыль выросла на 276,76% до 15,08 млрд юаней ($2,33 млрд) в первом полугодии по сравнению с аналогичным периодом годом ранее, как показала компания, подавшая заявку на Шанхайскую фондовую биржу.

Это указывает на прибыль во втором квартале в размере 9,68 млрд юаней, что на 79% больше, чем в первом квартале, показывают расчеты Reuters.

«В первом полугодии внутренняя экономика была хорошей, а спрос на сталь в перерабатывающей промышленности был устойчивым», — заявила компания, отметив, что потребление стали в Европе и США также значительно выросло.

Baosteel добавила, что благодаря смягчению денежно-кредитной политики и целям по сокращению выбросов углерода цены на сталь также подскочили.

За первые шесть месяцев 2021 года компания произвела 22,74 млн тонн чугуна и 26,23 млн тонн стали.

Сталелитейный сектор Китая был одним из лучших в этом году на фоне стремительного роста цен на сырьевые товары, чему способствовали глобальные экономические стимулы и проблемы с поставками, поскольку страна обещает ограничить годовое производство сырой стали для сокращения выбросов углерода.

Цены на стальную арматуру, используемую в строительстве, и горячекатаный рулон для производства продукции достигли рекордных максимумов в середине мая и выросли на 18% и 26% соответственно в этом году.

Другие зарегистрированные подразделения под материнской компанией Baosteel China Baowu Group также показали блестящие результаты в первом полугодии, наблюдая, как их чистая прибыль выросла с четырехкратного до более чем 20-кратного.

Тем не менее, Baosteel заявил, что внутренние цены на сталь могут упасть во второй половине года на фоне неопределенности в отношении пандемии коронавируса и планов Китая по резке стали, хотя спрос на сталь может краткосрочно восстановиться в четвертом квартале.

Экономический рост Китая также демонстрирует признаки возвращения к долгосрочным тенденциям после уверенного начала года.

Компания утвердила планы по увеличению производства кремнистой стали в два этапа с целью увеличения мощности по выпуску высококачественной ориентированной кремнистой стали до 1,5 млн тонн в год и годовой мощности по выпуску нетекстурированной кремнистой стали до 3,8 млн тонн. Кремнистая сталь используется в электродвигателях, генераторах и трансформаторах.

Акции Baoshan в Шанхае в этом году выросли на 53%.

MinRes возобновит железорудный проект Onslow Iron

Как сообщает The Australian, компания Mineral Resources Криса Эллисона запустила проект по добыче железной руды стоимостью $3 млрд. при поддержке крупнейшего производителя стали Китая, государственной компании Baowu, что является признаком того, что Пекин по-прежнему готов инвестировать в горнодобывающую промышленность Австралии, несмотря на напряженность в отношениях с Канберрой.

Решение продвигать проект Onslow Iron через совместное предприятие Red Hill откроет новую крупную железорудную провинцию и связанный с ней порт в Западной Пилбаре, штат Вашингтон, на пороге австралийских железорудных гигантов Rio Tinto, BHP и Fortescue Metals.

Это происходит несмотря на то, что MinRes — компания, которую г-н Эллисон построил с нуля за три десятилетия, — показала, что ее результаты за весь год сильно пострадали от резкого падения цен на сырье для производства стали.

В совместном предприятии участвуют MinRes (40%), а также Aquila Steel, контролируемая Baowu, южнокорейская POSCO и американская компания AMCI (60%).

Onslow является ключевым элементом в планах MinRes по переходу от производства около 20 миллионов тонн железной руды в год на заводах в Западной Австралии до 90 миллионов тонн в течение следующих пяти лет.

Только для проекта Onslow потребуется 1100-1200 рабочих на этапе строительства и 700 человек, занятых полный рабочий день, после ввода в эксплуатацию.

Экспорт эквадорской креветки бьет рекорды

Предприятия Республики Эквадор за июль отправили на внешние рынки около 126 тыс. тонн креветки — на 40% больше, чем за аналогичный период прошлого года. Побит рекорд по поставкам этого морепродукта в Китай.

Данные опубликовала Национальная аквакультурная палата Эквадора (Camara Nacional de Acuacultura), сообщает корреспондент Fishnews. Отмечено, что июльский экспорт креветки в КНР составил около 55,3 тыс. тонн. Таким образом, превзойден рекорд, достигнутый в мае 2020 г. (52,6 тыс. тонн).

За семь месяцев с начала года в Китай отправлено почти 430 тыс. тонн эквадорской креветки (+72% к уровню 2021 г.), приводит данные отраслевой портал IntraFish.

Кроме того, креветочные предприятия республики нарастили поставки в Соединенные Штаты — на 19% к прошлогоднему уровню, до 19,3 тыс. тонн.

В то же время экспорт эквадорской креветки в Европу упал на 10%, до 18 тыс. тонн. Особенно заметно просели поставки во Францию — на 42%, до 3,22 тыс. тонн. Также сократились поставки в Италию (-8%, до 2,5 тыс. тонн) и в Испанию (-3%, до 6,3 тыс. тонн).

По данным IntraFish, общие поставки креветки Эквадора на мировой рынок с начала года составили 612,35 тыс. тонн, это на 34% больше, чем за аналогичный период прошлого года.

Fishnews

США запретили Nvidia экспортировать в Китай и РФ два процессора

Правительство США ввело новое лицензионное требование для экспортирующихся в Китай и Россию продуктов Nvidia, содержащих интегральные схемы A100 и H100. Об этом говорится в сообщении компании на сайте SEG.

Лицензионное требование также распространяется на любые будущие интегральные схемы Nvidia, которые могут сравниться по производительности с A100.

Новое лицензионное требование направлено на устранение риска того, что продукты, на которые распространяется действие лицензии, могут быть использованы или перенаправлены для "конечного использования в военных целях" или "конечного военного пользователя" в Китае и России, подчёркивается в сообщении.

Nvidia (США) является разработчиком графических процессоров и систем на чипе (SoC). Продукция компании используется в области высокопроизводительных вычислений и автомобильной промышленности, при профессиональной визуализации, в индустрии видеоигр.

ВСК: в новом учебном году самыми безопасными для школьников регионами стали Санкт-Петербург и Ленобласть

ВСК составила карту самых травмоопасных регионов в новом учебном году. Об этом говорится в сообщении страховой компании.

По результатам исследования, проведённого Страховым Домом ВСК в преддверии начала учебного года, Удмуртия стала самым травмоопасным регионом для школьников. В республике фиксируется почти 5% от общего числа происшествий по страхованию от несчастных случаев и болезней (НСиБ) детей школьного возраста в период сентябрь-май. В антирейтинг также вошли Башкортостан (4%), Приморский край (3%), Челябинская область (2%), Белгородская область (2%).

Самым безопасным для школьников регионом, по данным ВСК, стала Ленинградская область (не более 0,02% страховых случаев).

Кроме того, низкое число происшествий по НСиБ фиксируется в самом Санкт-Петербурге, Бурятии, Республике Саха (по 0.05%), а также в Московской, Смоленской, Липецкой, Астраханской областях и Калмыкии (по 0.07%).

Чаще всего причинами травм школьников становятся различные физические активности – в большинстве случаев дети и подростки становятся жертвами неприятных инцидентов во время спортивных состязаний или игр, а также тренировок и уроков физкультуры. На третьем месте – травмы, полученные в школе, например, падения во время перемены, падение со стула в классе, вывих ноги на лестнице.

Самыми травмоопасными временами года являются апрель – в этот месяц фиксируется 14% происшествий со школьникам в учебном году, март – 13%, и январь - 12%.

Страховой Дом ВСК работает с 1992 года и является универсальной страховой компанией, предоставляющей услуги физическим и юридическим лицам на всей территории России. На сегодняшний день более 33 млн человек и 500 тыс. организаций воспользовались продуктами и услугами ВСК. Региональная сеть компании насчитывает свыше 500 офисов во всех субъектах России.

Hitachi реорганизует дочерние компании в Северной Америке

Cumulus Systems Inc. и Hitachi Systems Security Inc., дочерние компании Hitachi, Ltd. в Северной Америке, будут реорганизованы с целью усиления позиции Hitachi на глобальных рынках. Об этом говорится в сообщении Hitachi от 1 сентября.

С 1 октября Cumulus Systems изменит корпоративное название на Hitachi Systems Trusted Cyber Management Inc. (Hitachi Systems TCM), а Hitachi Systems Security войдет в ее структуру в качестве дочерней компании. Кроме того, Hitachi Systems TCM приобретет Hitachi Systems Security USA, Inc. в рамках поглощения.

В результате, Hitachi Systems TCM приобретет Hitachi Systems Security, компанию по предоставлению услуг безопасности в Канаде, и Cumulus Systems Private Ltd., индийскую компанию.

1 апреля 2022 года Hitachi, Ltd. учредила компанию Hitachi Digital LLC со штаб квартирой в Северной Америке. Hitachi Digital будет управлять разработкой и реализацией цифровой стратегии в рамках Hitachi Group.

Hitachi Systems рассматривает Индию в качестве стратегического региона для расширения своего бизнеса. Hitachi Systems TCM будет работать в сотрудничестве с Hitachi Systems India Pvt Ltd в сфере управления цифровыми экосистемами и предоставления услуг безопасности.

Hitachi Systems - ведущий провайдер ИТ-услуг, специализирующийся на разработке и внедрении бизнес-систем для клиентов.

Cumulus Systems – американская компания по разработке и продаже инструментов для анализа производительности платформ, включая различные операционные системы, виртуальные среды и хранилища.

Hitachi Systems Security - канадская компания по разработке технологий безопасности. Через центры SoCs (Security Operations Centers) в Канаде и Швейцарии, компания предоставляет услуги для мониторинга рисков безопасности систем клиентов, в первую очередь, в Северной Америке и Европе.

Векторы развития российского образования обозначены на встрече министров образования G20

Россия призывает всех участников «Группы двадцати» продолжать сотрудничество в гуманитарной сфере независимо от политических решений. Об этом заявила заместитель главы Минобрнауки России Наталья Бочарова на встрече министров образования G20.

На заседании, прошедшем в гибридном формате под председательством Индонезии, страны-участницы приняли отчет о деятельности Рабочей группы G20 по образованию за 2022 год и Компендиум, содержащий лучшие практики и инициативы стран-членов по преодолению последствий пандемии COVID-19.

В рамках встречи Наталья Бочарова обозначила, что в государственной политике России в полной мере отражены приоритетные направления, озвученные в этом году в рамках председательства Индонезии в «Группе двадцати»: всеохватывающее качество образования, цифровые технологии в образовании, солидарность и партнерство, содействие в трудоустройстве выпускников.

Важным достижением Министерства науки и высшего образования Российской Федерации является реализация российской программы «Приоритет-2030», направленной на формирование в России более 100 прогрессивных университетов. Также в 2022 году в 115 российских вузах были созданы цифровые кафедры.

Министерство также представило проект «Летний университет», запущенный в 2021 году, который дал возможность более чем 700 иностранным студентам поступить в российские вузы для прохождения краткосрочных курсов, узнать больше о регионах и культуре России.

Кроме того, министерству удалось увеличить число трудоустроенных выпускников с 84% до 89% по сравнению с прошлым годом.

Итогом встречи стало отдельное заявление председателя Рабочей группы G20 по образованию, включающее позиции всех стран-членов G20 и содержащее призыв ряда стран к поддержанию образовательной повестки и сдерживанию «политизированности» вне зависимости от ситуации в мире.

«Россия призывает все стороны следовать исключительно образовательной повестке встречи и исходит из необходимости поддерживать и реализовывать сотрудничество в гуманитарной сфере независимо от политических решений», — подчеркнула Наталья Бочарова.

В «Группу двадцати» (G20) входят следующие страны: Россия, Австралия, Аргентина, Бразилия, Великобритания, Германия, Индия, Индонезия, Италия, Канада, Китай, Мексика, Саудовская Аравия, Турция, США, Франция, Южная Корея, Южная Африка, Япония, а также Европейский союз. Постоянным гостем с 2009 года выступает Испания.

Страна-хозяйка форума задает приоритеты и темы работы на год, составляет календарь мероприятий, готовит базовую документацию и организовывает переговорные процессы. Решения в G20 принимаются консенсусом.

В 2022 году обязанности председателя исполняет Индонезия, в 2023 году эстафета перейдет к Индии. На очереди заявка Бразилии на 2024 год и Южной Африки на 2025 год.

Санкции сделали Иран и Россию союзниками

Спецоперация России на Украине превратила эту страну в государство, подвергнутое остракизму, и открыло новые возможности для Ирана по налаживанию более тесных отношений с крупнейшей мировой державой.

Соединенные Штаты, Европейский союз и Группа семи (G7) ввели жесткие санкции в отношении России. Эти карательные многосторонние санкции поставили Россию в ситуацию, хорошо знакомую Ирану, который имеет богатый опыт обхода их разрушительных последствий.

Новая администрация Эбрагима Раиси восхищается ориентированной на действия внешней политикой России. Иранские официальные лица также устали проявлять стратегическое терпение и стали более настойчивыми в свете давней вражды между Ираном и Соединенными Штатами в сочетании с провалом ядерной сделки 2015 года по реинтеграции Ирана в международное сообщество, говорится в комментарии Atlantic Council.

22 июля Али Акбар Велаяти, опытный советник Верховного лидера Аятоллы Али Хаменеи по внешней политике, заявил, что вместо того, чтобы пытаться умиротворить Запад, Тегерану следует обратиться к России за поддержкой и стратегическим согласованием. Велаяти отметил, что Россия имеет большой опыт поддержки Исламской Республики.

Находящаяся сейчас под жесткими санкциями Россия может показаться ослабленным стратегическим партнером Ирана. Однако введение западных санкций и демонизация России могут сблизить Москву и Тегеран.

Выход США из Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) в 2018 году со стороны администрации Дональда Трампа привел многих иранских чиновников — и даже мартовский отчет Центра парламентских исследований — к выводу, что невозможно отменить экономические санкции в отношении Ирана таким образом, чтобы гарантировать долгосрочную нормализацию торговых отношениях с другими странами. Вместо этого официальные лица поставили нейтрализацию санкций во главу угла своей повестки дня. Это влечет за собой расширение отношений с другими странами, на которые распространяются санкции, чтобы гарантировать устойчивую внешнюю торговлю.

Введение жестких санкций против России знаменует вступление великой державы в клуб международных маргиналов, что может открыть большие возможности для экономики Ирана, о чем свидетельствует соглашение Москвы и Тегерана о замене SWIFT внутренними системами обмена финансовыми сообщениями. Иран и Россия теперь могут развивать свою торговлю, чтобы попытаться компенсировать санкции. По словам министра нефти Ирана и сопредседателя Совместной ирано-российской экономической комиссии Джавада Овджи, объем торговли между двумя странами уже значительно увеличился в 2022 году. Цель состоит в том, чтобы достичь 40 миллиардов долларов, в то время как показатели 2021 года составляли 4 миллиарда долларов.

Иран и Россия недавно подписали меморандум о взаимопонимании (МОВ) о создании двух торговых центров — в Тегеране и Санкт-Петербурге — для облегчения торговли. В преддверие визита президента России Владимира Путина в Тегеран 19 июля, Национальная иранская нефтяная компания и российский производитель газа "Газпром" подписали меморандум о взаимопонимании на сумму около 40 миллиардов долларов. Иранские власти заявляют, что "Газпром" поддержит Иран в разработке газовых месторождений Киш и Северный Парс.

Недавние сообщения о расширении военного сотрудничества между двумя странами также указывают на то, что двусторонние отношения выходят на новый уровень. Истечение эмбарго ООН на поставки оружия в отношении Ирана означает, что Тегеран и Москва не имеют никаких ограничений на это сотрудничество.

Военное сотрудничество между Ираном и Россией указывает на то, что двусторонние отношения выходят на новый уровень.

Кроме того, 9 августа Россия запустила иранский спутник на орбиту из Казахстана. Иранские официальные лица заявили, что спутник был спроектирован иранскими инженерами и построен российскими компаниями, и что новые поколения спутников будут создаваться совместно двумя странами. Несомненно, это может усилить возможности и мощь Ирана.

В прошлом году Тегеран и Москва договорились обновить двадцатилетнее соглашение о сотрудничестве. Во время недавнего визита в Москву президент Раиси представил Путину новый проект. Столкнувшись с углублением изоляции, Россия может быть сговорчивой. Это стало бы отличительным достижением во внешней политике для администрации Раиси, поскольку с момента своего создания она уделяла приоритетное внимание политике “Взгляда на Восток”. Многолетний опыт Ирана в обходе санкций также может послужить ценным уроком для Москвы, что стало очевидным после недавней поездки российских бизнесменов в Тегеран.

Война в Украине раскалывает и переформулирует геополитическую и геоэкономическую динамику мира. Вопреки советам Запада о том, что Иран должен быстро согласиться вернуться к соблюдению СВПД и стремиться заменить Россию в качестве основного поставщика энергии в Европу, Иран стремится к роли за пределами глобального энергетического рынка, чтобы позиционировать себя как важнейший межрегиональный центр. Иран стремится расширить свое стратегическое влияние за пределами Ближнего Востока, устанавливая новые экономические отношения с такими государствами, как Россия, и более широкие связи со странами Азии, такими как Китай и Пакистан.

У России теперь есть новые стимулы для завершения давно отложенного проекта Международного транспортного коридора Север-Юг (INSTC). Это сеть морских, железнодорожных и сухопутных маршрутов протяженностью 7200 километров, которая начинается из Мумбаи в Индии, проходит через Азербайджан и достигает России после прохождения через Иран. Только 164-километровый участок между Астарой и Рештом на севере Ирана остается незавершенным. Во время визита в Москву министра транспорта и городского развития Ирана в апреле две страны подписали всеобъемлющее соглашение о сотрудничестве, касающееся транспорта.

По словам Овджи, коридор начнет функционировать во второй половине 2022 года. Проект должен укрепить позиции Ирана в Центральной Азии и предложить конкурирующий маршрут к Арабо-средиземноморскому коридору Индии. Этот коридор — результат нормализации отношений между Объединенными Арабскими Эмиратами и Израилем в 2020 году — соединяет Мумбаи с Хайфой через железнодорожную сеть Эмиратов, которая проходит через Саудовскую Аравию и Иорданию, и осталось построить всего триста километров. Международный транспортный коридор Север-Юг позволит Ирану конкурировать с арабскими государствами и Израилем в привлечении торговли и инвестиций.

Тегеран также стремится реализовать Ашхабадское соглашение, международное соглашение о мультимодальных перевозках для облегчения транспортировки товаров между Центральной Азией, не имеющей выхода к морю, и Персидским заливом, для укрепления транспортных связей между Ираном и странами Центральной Азии. Ашхабад был одним из самых важных вопросов, поднятых во время недавнего визита президента Раиси в Оман.

Степень, в которой Иран может извлечь выгоду из этих потенциальных возможностей, еще предстоит выяснить. Иран по-прежнему сталкивается с серьезными политическими препятствиями со стороны Запада и соседних арабских государств. Региональные соперники, такие как Турция, также пытаются использовать геополитические потрясения и изменения в своих интересах. Тем не менее, возросшая напряженность между Западом и Россией дает Ирану новую возможность максимизировать свои интересы и продвигать свои политические, экономические и военные амбиции.

Источник: https://www.tehrantimes.com/news/476262/Sanctions-have-made-Iran-and-Russia-allies-commentary

Москва поддерживает возрождение СВПД и снятие всех санкций

Критикуя нарушение международных законов Западом, министр иностранных дел России заявил, что Москва поддерживает возрождение ядерного соглашения и снятие всех санкций, введенных в отношении Ирана.

Министр иностранных дел Ирана Хусейн Амир Абдоллахиан, который во вторник вечером отправился в Москву для встречи со своим российским коллегой Сергеем Лавровым, принял участие в пресс-конференции по итогам их встречи в среду.

В начале совместной пресс-конференции Лавров сообщил журналистам, что обсудил со своим иранским коллегой различные двусторонние, региональные и международные вопросы.

Согласно замечаниям Лаврова, у России и Ирана схожие мнения по различным вопросам. Обе стороны выступают против действий западных стран, которые навязывают свои позиции по региональным и международным вопросам.

Заявив, что западные страны стремятся игнорировать международные законы и правила, российские дипломаты подчеркнули, что Тегеран и Москва не приемлют такие подходы, принятые Западом.

Высокопоставленный дипломат также добавил, что он обсудил с министром иностранных дел Ирана вопрос реализации СВПД, направленного на снятие незаконных санкций США.

Министр иностранных дел России также заявил, что Москва поддерживает возрождение ядерного соглашения и снятие всех санкций, введенных в отношении Ирана.

Отвечая на вопрос об интенсивном давлении Запада на Москву и Тегеран, Лавров сказал, что те, кто стремится обрести независимость от американского диктата, подвергаются санкциям.

В другом месте своего выступления Лавров рассказал о некоторых мерах Ирана и России по облегчению экономических отношений. Высокопоставленный российский дипломат также добавил, что между Россией и Ираном существует сотрудничество, особенно в области ядерной энергетики и связанных с энергетикой вопросов.

Иран не допустит иностранного вмешательства в вопрос независимости

Министр иностранных дел Ирана Хосейн Амир Абдоллахиан заявил, что Иран не допускает иностранного вмешательства в вопрос независимости страны.

Высокопоставленный иранский дипломат сделал это замечание, отвечая на вопрос о сотрудничестве Ирана и России на совместной пресс-конференции со своим российским коллегой Сергеем Лавровым.

"Мы не позволяли и не позволим ни одной стороне вмешиваться в сферу независимости Исламской Республики Иран", - подчеркнул он.

Что касается сотрудничества Ирана с Российской Федерацией, Амир-Абдоллахиан заявил, что две страны ускорили различные экономические и коммерческие сотрудничества, в том числе в области энергетики, добавив: "Мы считаем, что у двух стран есть большой потенциал для максимально возможного расширения отношений в различных областях".

Амир-Абдоллахиан также подчеркнул, что передал российской стороне послание одного из европейских лидеров и их просьбу к президенту Ирана по вопросу Украины.

Заявив, что он обсудил с Лавровым идеи по содействию установлению мира и прекращению войны на Украине, Амир-Абдоллахиан подчеркнул: "Иран четко изложил свою позицию в отношении Украины на самом высоком уровне".

"Что касается вопроса Украины, мы также говорили о некоторых гуманитарных вопросах, в том числе о проблеме военнопленных, которая вызывает серьезную озабоченность, а также относительно недавних событий, связанных с атомной электростанцией Украины, мы обратили внимание на озабоченность международного сообщества по этому вопросу. Чтобы выйти из этой ситуации, необходимо использовать все имеющиеся возможности", - продолжил министр иностранных дел Ирана, добавив, что Иран готов к любой помощи и сотрудничеству для обеспечения безопасности на этой атомной электростанции и окружающей ее среде.

Он также добавил, что обсудил со своим российским коллегой важные вопросы двустороннего сотрудничества Ирана и России, включая банковское дело, туризм, рыболовство и транзит, а также парламентскую дипломатию и сотрудничество в области безопасности.

По словам Амира Абдоллахиана, ситуация в Афганистане, Сирии и ряде других стран была еще одной темой, обсуждавшейся между высокопоставленными иранскими и российскими дипломатами.

По словам Амира Абдоллахиана, и российская, и иранская стороны подчеркивают необходимость того, чтобы соседи Афганистана продолжали помогать ситуации в стране.

"Мы подчеркиваем необходимость формирования инклюзивного правительства с активным участием всех афганских этнических групп, и мы четко заявили о нашей обеспокоенности распространением терроризма и условиями, которые существуют в Афганистане", - добавил он.

"Мы говорили о Сирии, и мы полны решимости провести консультации в двустороннем формате и в формате Астаны, чтобы помочь Сирии преодолеть текущую ситуацию и некоторые экономические проблемы, с которыми она сталкивается", - процитировал Амир-Абдоллахиан.

Что касается ситуации в Йемене, Амир-Абдоллахиан подчеркнул необходимость полного снятия гуманитарной блокады в этой стране и сосредоточения внимания на политическом диалоге между всеми йеменскими сторонами.

Отметив, что он и Лавров обсудили последние события в Ираке, высокопоставленный иранский дипломат заявил: "Мы согласны на продолжение поддержки Ирака и содействие укреплению стабильности и безопасности этой страны".

"Иракские лидеры и религиозные власти в Ираке сыграли очень важную роль в установлении мира и безопасности в этой стране", - добавил он.

Амир-Абдоллахиан также указал на ситуацию в Ливии и иностранное вмешательство там и добавил, что Иран и Москва решительно поддерживают установление стабильности и безопасности и определение судьбы Ливии народом этой страны.

В другом месте своего выступления высокопоставленный иранский дипломат добавил: "Сегодня мы обменялись последними мнениями по всеобъемлющему соглашению о долгосрочном сотрудничестве между Ираном и Россией, и в ближайшем будущем этот документ вступит в стадию реализации после одобрения парламентами двух стран".

"Мы также договорились, что заседание совместной экономической комиссии двух стран состоится в Москве в ближайшем будущем", - объявил он.

Отвечая на вопрос о российских банковских картах "Мир" и "Шетаб" Ирана, Амир-Абдоллахиан сказал: "Наши коллеги из Центрального банка Ирана и России серьезно рассматривают этот вопрос в своей повестке дня, и были достигнуты технически хорошие соглашения, и мы с оптимизмом смотрим на то, что в ближайшем будущем они смогут принять новейшие технические меры, и люди и бизнесмены двух стран смогут извлечь выгоду из этой возможности".

Министр иностранных дел Ирана также указал на проблему переговоров в Вене и ядерной сделки.

"Недавно мы получили последний текст от американской стороны, и мои коллеги внимательно изучают текст", - сказал он, добавив: "Нам все еще нужен более сильный текст по вопросу гарантий. Поэтому мы думаем о том, как добиться четкого текста по вопросу гарантий и получить более сильные и надежные гарантии в этом вопросе".

Он также призвал МАГАТЭ дистанцироваться от политического поведения и сосредоточиться на своих технических обязанностях.

"Для Исламской Республики Иран неприемлемо снова быть свидетелем некоторых политических взглядов и необоснованных обвинений Международного агентства по атомной энергии после возвращения всех сторон к СВПД. Поэтому в области гарантий вопрос решения оставшихся вопросов гарантий в агентстве также вызывает у нас серьезную озабоченность ", - отсетил министр.

Поблагодарив конструктивную роль Москвы в поддержке логичных позиций Ирана на переговорах, Амир-Абдоллахиан сказал, что иранская сторона обдумывает предложения США, и как только они завершат исследование, они предоставят ответ через координатора ЕС.

"Мы серьезно настроены на достижение хорошего, прочного и долгосрочного соглашения", - продолжил он.

"Иран занимает привилегированное геополитическое положение на северном, южном, восточном и западном транзитных маршрутах. Мы рассматриваем укрепление транзитных маршрутов и различных линий Север-Юг как важный фактор, способствующий развитию региона и региональной и международной цепочки продовольственной безопасности", - сказал высокопоставленный иранский дипломат в своем выступлении.

"Что касается коридора Север-Юг, мы надеемся, что все три маршрута будут задействованы на полную мощность как можно скорее. Восточный коридор был успешно завершен отправлением в прошлом месяце поезда, перевозившего товары из России в Индию. Что касается вопроса о западном коридоре, мы готовы как можно скорее ввести в эксплуатацию железнодорожную линию Решт-Астара ", - отметил он.

"Завершение строительства железнодорожной линии Решт-Астара было согласовано Ираном и Россией, и наши технические эксперты проводят расследование и следят за этим вопросом", - процитировал он, добавив, что иранская сторона серьезно рассматривает вопрос строительства первой части этой линии.

"В среднем коридоре подчеркивается использование Каспийского моря в комбинированной форме и продолжение маршрута", - добавил Амир-Абдоллахиан.

Боррель надеется на достижение соглашения в Вене через несколько дней

Ссылаясь на продолжающиеся ядерные переговоры в Вене, глава внешнеполитического ведомства ЕС Джозеп Боррель выразил надежду на возможность достижения соглашения на переговорах об отмене санкций в ближайшие несколько дней.

В среду он выразил надежду, что соглашение об отмене санкций будет достигнуто в ближайшие несколько дней.

Вчера вечером представитель Государственного департамента США в ответ на некоторые сообщения, в которых утверждалось, что соглашение будет достигнуто в ближайшие дни, сказал, что какое-либо понимание еще не достигнуто.

Новый раунд переговоров по снятию антииранских санкций состоялся в Вене несколько недель назад. Этот раунд переговоров был проведен после того, как глава внешнеполитического ведомства ЕС Джозеп Боррель заявил в статье в газете Financial Times, что он выложил на стол новый пакет предложений, который содержит обновленные решения относительно снятия санкций и ядерных шагов Ирана.

Исламская Республика Иран объявила 15 августа, что представила свой ответ и соображения относительно предложений предлагаемого текста Европейского Союза. Правительство США также дало свой собственный ответ на предложенный ЕС текст.

Глава внешнеполитического ведомства ЕС Джозеп Боррель назвал реакцию Ирана и США на предложенный ЕС текст разумной.

Исламская Республика Иран выдвинула проверку снятия санкций, получение гарантий в отношении срока действия СВПД и снятие требований о гарантиях Международного агентства по атомной энергии (МАГАТЭ) в качестве своих основных требований на переговорах об отмене санкций и подчеркнула, что только возвращение к двустороннему соглашению, в обмен на некоторые ограничения должно принести ощутимую экономическую выгоду иранскому народу.

Куда подевались все лидеры?

Spiked: лидеры стран Запада геополитически безграмотны

Spiked, Великобритания

Западные элиты совершенно не готовы к новой эпохе соперничества великих держав

Фрэнк Фуреди (Frank Furedi)

Внезапно появилось ощущение, что мир стал очень опасен. Спустя несколько десятилетий кажущейся стабильности соперничество великих держав вновь вышло на первый план. Сложившиеся после холодной войны убеждения теперь ставят под сомнения. Конфликт между Россией и Украиной плавно перерос в конфликт между Россией и коалицией стран НАТО под руководством США. А тем временем накаляется давняя экономическая напряжённость между Китаем и США, растёт угроза безопасности в Тихоокеанском регионе. Ситуацию усугубляет разрыв глобальных экономических отношений и нарушение цепочек поставок вследствие пандемии, а также конфликт на Украине и последующий энергетический кризис. Все эти кризисы застали Запад врасплох, и это не может не беспокоить.

То, что западные лидеры потерпели фиаско, в полной мере проявилось во время неудачного вывода войск США из Афганистана. Как бы ни было больно, очевидно, что политическому истеблишменту США не хватает интеллектуальных ресурсов, ясности, единства, чтобы лидировать на мировой арене. Искусство управления государством, похоже, бесследно пропало.

Взять, к примеру, визит Нэнси Пелоси в Тайвань в этом месяце. Этот невообразимо глупый и легкомысленный поступок демонстрирует, что даже политики, которые занимают высокие посты, утратили всякую приверженность дипломатии. Видимо, её особо не волновал тот факт, что визит высокопоставленного чиновника в этот регион обязательно разозлит Китай — ту самую страну, которая представляет самый большой вызов безопасности США. Игра на внутреннюю публику оказалась в приоритете. Провокационная авантюра Пелоси не только обострила напряжённость в отношениях с Китаем в тот самый момент, когда США уже вовлечены в конфликт с Россией, но и показала бессилие американского президента. Джо Байден публично признал, что, по мнению американских военных, такая поездка была "не очень хорошей идеей в данный момент", но ему то ли не хватило воли, то ли у него нет достаточного влияния, чтобы помешать Пелоси еще сильнее испортить отношения с Китаем.

Так что же произошло с госуправленцами в западном мире? Недавно вышла книга Генри Киссинджера "Лидерство: шесть исследований мировой стратегии" (Leadership: Six Studies in World Strategy), в которой он жалуется на отсутствие здравого государственного управления в современном мире. Он отмечает нехватку стратегических целей и отсутствие интеллектуальной серьёзности среди современных западных лидеров. В частности, Киссинджер обвиняет университеты в том, что они выпускают "активистов и специалистов", но не лидеров.

Киссинджер не зря беспокоится о современном поколении дипломатов и специалистов по международным делам с дипломом англо-американских университетов. Многим из них внушили идеологию глобализма. С этого угла геополитика рассматривается как устаревшая проблема недобрых старых времён межвоенной эпохи. Именно такой подход широко транслируют студентам факультетов международных отношений престижных вузов. По словам профессора истории и международных отношений Принстонского университета Гарольда Джеймса (Harold James), "маленькая геополитика — опасная вещь". В прошлом году он писал: "Термин геополитика впервые вошёл в моду после поражения Германии в Первой мировой войне, и с тех пор использовался для обоснования конфликтов, в которых может быть только один победитель. Но поскольку он создаёт ложное представление о географическом детерминизме, он совершенно неуместен в глобализованном мире".

Идея о том, что в глобализованном мире геополитика не имеет значения, основана на убеждении, согласно которому соперничество между великими державами будет сдерживаться экономическим сотрудничеством. Такую точку зрения чётко изложил бывший американский президент Билл Клинтон, который утверждал, что геоэкономика вытеснит геополитику.

Последние десятилетия многие обозреватели и эксперты по внешней политике приходили к выводу о том, что геополитическому соперничеству пришёл конец, и экономическая интеграция сделает войны менее вероятными. Другие рассуждали на тему того, как европейская интеграция могла стать постоянным "решением для прекращения войн". Некоторые учёные пошли ещё дальше и заявили, что войны в принципе устарели. Например, в книге "Остатки войны" (The Remnants of War) Джон Мюллер (John Mueller) утверждает, что развитые страны преодолели войну, и вооружённый конфликт — это удел "головорезов" и "остатков комбатантов".

Эксперты по внешней политике и дипломаты, впитавшие в себя эти глобалистские идеи, совершенно не готовы к сложным политическим вызовам, с которыми они сейчас столкнулись. Они находятся в плену узкого технократического мировоззрения, которое они усвоили за годы учёбы в университете. Однако западный внешнеполитический истеблишмент не только плохо подготовлен и образован. Как и другие представители правящей элиты, внешнеполитическая верхушка придерживается космополитических взглядов, поэтому все они отдалены от собственной страны.

На самом деле геополитика — не единственное слово, ставшее непристойным в этих кругах. Многие чиновники, работающие в американском или британском внешнеполитических ведомствах, относятся к национальному интересу как к устаревшему и популистскому понятию. С их точки зрения, нация больше не представляет моральную важность. Этих чиновников смущает любое проявление патриотизма. Им гораздо удобнее бороться с торговлей людьми, глобальной бедностью или защищать права сексуальных меньшинств на Ближнем Востоке, нежели отстаивать интересы своего народа. По их мнению, "глобальная солидарность", мультилатерализм и международное право морально превосходят то, что они воспринимают как ограниченную и эгоистичную цель, — защиту национальных интересов.

Западные внешнеполитические элиты больше не понимают, какие у народов, которым они должны служить, интересы. И это сделало их геополитически безграмотными. Поэтому западной внешней политике не хватает стратегической ясности. Она скорее реагирует на глобальные события, вместо того чтобы пытаться повлиять на них.

Но сейчас даже самый ярый глобалист больше не может делать вид, что геополитика не имеет значения. К сожалению, западный внешнеполитический истеблишмент, кажется, не готов освоить искусство дипломатии. В предстоящие годы от наших лидеров и дипломатов можно ожидать только ошибок и самовредительства.

Другая Россия возможна?

Foreign Affairs: появление военных НАТО на Украине приведет к ядерной войне

Foreign Affairs, США

Кремль рано или поздно устанет полагаться на Китай.

По мере того, как спецоперация Владимира Путина на Украине затягивается и меняет геополитический расклад сил в мире, Соединенным Штатам необходимо пересмотреть свою долгосрочную стратегию в отношении России. Основой этой стратегии, мало чем отличающейся от первоначального варианта сдерживания эпохи холодной войны, сформулированной Джорджем Кеннаном на страницах нашего журнала еще 75 лет назад, должно снова стать "терпеливое, но твердое и бдительное сдерживание экспансионистских наклонностей России".

Во время холодной войны Соединенные Штаты стремились сдерживать экспансионистские порывы Советского Союза, не вступая в прямую военную конфронтацию с ним, ожидая, пока "противоестественный" советский режим в Москве рухнет. Сегодня цель сдерживания России иная, поскольку было бы наивно ожидать, что она распадется, как это произошло с СССР. Как признавал сам Кеннан, "Советский Союз не продержится долго, а вот Россия продержится".

Сегодня Соединенные Штаты должны не покладая рук работать над тем, чтобы сдерживать продвижение России в Европе и других районах мира до тех пор, пока ее руководство — либо нынешнее, либо будущее — не осознает, что его деструктивные имперские наклонности ведут страну к безрадостному будущему превращения в китайского вассала. Все более отрезанная от Запада Москва станет обязанной Пекину как торговому партнеру и ключевому международному покровителю не отношениям между равными, а подчинением, характерным для иерархии "благодетель-слуга". Только понимание пагубности своей зависимости от Китая может заставить Кремль переосмыслить свою губительную антизападную политику.

Соединенным Штатам не следует питать иллюзий относительно того, что такая трансформация приведет к установлению дружеских отношений с Россией, а тем более к антикитайскому союзу с Москвой, или что ее поведение быстро изменится. На самом деле могут пройти годы, прежде чем российские лидеры займут менее конфронтационную позицию по отношению к Западу. Маловероятно, что Россия когда-либо интегрируется в западное сообщество. Также маловероятно, что она когда-либо пожертвует своими отношениями с Китаем ради более теплых отношений с Соединенными Штатами и Европой. Америке придется смириться с существенными различиями между базовыми ценностями и долгосрочными интересами России и Запада, такими как права человека и демократические принципы.

Тем не менее в конечном итоге Кремль может прийти к выводу, что политика равноудаленности — поддержание продуктивных связей как с Китаем, так и с Западом — отвечает его интересам. Ведь вполне возможно и существование другой России, с более сбалансированной внешней политикой, которая избегает излишне тесных связей как с Китаем, так и с Западом, уважает территориальную целостность других государств и придерживается своих международно-правовых обязательств. Соединенные Штаты должны быть терпеливыми и готовыми ждать, пока Россия поймет, что она мало что выиграет от вассальной зависимости от Китая в будущем.

Тупик и вассальная зависимость

Спустя шесть месяцев после начала спецоперации на Украине дальнейший ход развития конфликта остается неопределенным. Путину так и не удалось добиться смены режима в Киеве, но Россия смогла занять примерно пятую часть Украины. Украинская армия превзошла ожидания, но она, скорее всего, все же не в состоянии быстро и целиком свести на нет успехи России. Для ближайшего будущего наиболее вероятной выглядит тупиковая ситуация.

Контроль России над Восточной Украиной никогда не может гарантировать этим территориям полную безопасность. Вспомните, например, что Советскому Союзу потребовалось более десяти лет, чтобы подавить украинское повстанческое движение после восстановления своего контроля над Украиной в конце Второй мировой войны. Вряд ли занятые Россией территории достаточно быстро смогут оправиться и от экономической разрухи, вызванной конфликтом. <...>

Столкнувшись с усилением НАТО, в состав которого вскоре войдут Швеция и Финляндия, Россия будет вынуждена тратить еще больше на вооруженные силы, опустошая казну и заставляя отказываться от амбициозных программ в социальной сфере, инфраструктуре, науке и образовании. <...>

Россия уже начала перенаправлять экспорт энергоносителей и полезных ископаемых с враждебных европейских рынков в Китай. Российские потребители будут все больше полагаться на китайский импорт, чтобы заменить западные товары, которые теперь для них недоступны.

Юань, китайская валюта, сейчас играет важную роль в сделках на Московской бирже, и эта ее роль будет только возрастать. По сути, стабильность российской экономики будет основываться на вливаниях в нее китайских денег и товаров, и эта динамика позволит Пекину получить значительное влияние на Москву.

В этих обстоятельствах Соединенным Штатам следует продолжать наращивать потенциал украинских вооруженных сил, при этом сохраняя и усиливая санкции в отношении России, включая экспортный контроль над важными технологиями, которые остро ей нужны и к которым она стремится получить доступ, например, полупроводники. Эти меры помогли бы поддержать украинские военные усилия и ослабить Москву, но они не составляют долгосрочной стратегии. Чтобы проложить путь к будущей неприсоединившейся России, Соединенные Штаты должны избежать эскалации на Украине, предотвратить полную дестабилизацию Москвы и предоставить ей альтернативу ее опасной чрезмерной зависимости от Пекина.

Долгая игра

По мере того, как конфликт на Украине затягивается, главным приоритетом для Соединенных Штатов и их союзников по НАТО было и останется предотвращение любой эскалации, которая привела бы к прямому вооруженному столкновению между НАТО и Россией. Альянс неоднократно и мудро сигнализировал России о своем желании избежать этого, а Соединенные Штаты проявляют здесь терпение и выдержку. Именно из-за этого своего желания НАТО и сопротивляется призывам Киева установить бесполетную зону над Украиной, что может привести к вовлечению летчиков-истребителей альянса в воздушные бои с российскими ВВС.

Тем не менее и Россия, и НАТО постоянно выверяют "красные линии" друг друга. Запад становится все более смелым и вовлеченным в конфликт, предоставляя Украине важные разведданные, которые ВСУ используют для нападений на российские корабли и другие стратегические объекты. Союзники по НАТО также предоставили Украине современное вооружение, такое как высокомобильные РСЗО, которые украинские военные используют для нанесения серьезного ущерба российским складам боеприпасов и базам далеко за линией фронта. <...>

Но прямое военное участие сил НАТО в конфликте в небе, на земле или в Черном море вблизи Украины сразу кардинально изменит ситуацию. Это может подтолкнуть российское военное командование к действиям, которые приведут к гибели или ранениям военнослужащих НАТО. Такой исход вызовет ответную реакцию со стороны альянса, потенциально положив начало циклу эскалации, которая в худшем развитии может привести к ядерному конфликту. Такого сценария следует избегать любой ценой.

Еще один исход, которого Соединенным Штатам следует избегать, — это полное крушение России. Им следует продолжать наказывать Путина за спецоперацию на Украине, но они не должны упускать из виду тот факт, что дестабилизация России — а тем более ее раскол, к чему призывают некоторые комментаторы, не в интересах Америки. В конце холодной войны президент Джордж Буш-старший беспокоился о распаде Советского Союза не потому, что хотел его сохранить, а потому, что распад крупной ядерной державы мог привести к высвобождению ядерного оружия и расщепляющихся материалов, подстегнув ядерное распространение среди государств-правопреемников и появления новых террористических сетей и организованной преступности. Спустя четыре десятилетия эти риски сохраняются. Крах России может привести к такому кровавому гражданскому конфликту, который может дестабилизировать Евразию на долгие годы.

<...> Хотя санкции, наложенные Западом на Россию до сих пор, ослабили ее экономическую мощь, они не вызвали ничего подобного тому опустошению и унижению, которые россияне испытали в 1990-х годах во время экономического кризиса, вызванного распадом Советского Союза.

Однако исторический опыт подсказывает, что нынешняя видимость спокойствия может вводить в заблуждение. В администрации США не могут знать точно о тех предательских заговорах, которые могут иметь место в ближайшем окружении Путина, и в Вашингтоне не могут предсказать, какой хаос может возникнуть, когда всемогущий автократ начнет терять свою хватку. За окончательным уходом Путина, добровольным или нет, вероятно, последует ожесточенная борьба за власть, очень похожая на ту, которая последовала за смертью Сталина в 1953 году. Независимо от того, кто займет его место, националистическая и реваншистская политика Путина, вероятно, продолжится даже после него. Это может быть похоже на то, как Никита Хрущев продолжил и даже усилил сталинскую конфронтационную антизападную политику, что в конечном итоге привело к Карибскому кризису в 1962 году.

Соединенным Штатам следует действовать осторожно, признавая, что экономический кризис и политический хаос — плохой фон для построения либеральной системы. Не следует рассматривать возникновение либерально-демократического государства в постпутинской России как историческую неизбежность. Прошлое тяжело давит на Россию не только в том смысле, что ее репрессивные институты обладают удивительной живучестью, но и из-за стойкого конформизма и политического безразличия российского народа, на которого Соединенные Штаты когда-то наивно возлагали большие надежды в плане демократических преобразований. США не должны допустить того, чтобы ожидание возможной демократизации России стало основой их долгосрочной политики. Реализация настоящей российской демократии — это дело самих россиян, и возможности Вашингтона повлиять на такой исход всегда были и останутся крайне ограниченными.

Неприсоединившаяся Россия

За последние 30 лет Россия так и не смогла закрепиться на Западе. В отличие от Германии и Японии, которые заняли прочные позиции в западном миропорядке после поражения во Второй мировой войне, Россия отказалась смириться со своим ослабленным постсоветским статусом. Соединенные Штаты попытались удовлетворить потребность Москвы в уважении, пригласив Россию вступить в клуб развитых стран "Большой семерки" (но позднее ее оттуда выгнали) и создав совместный Совет Россия—НАТО. Тем не менее она продолжает хранить свои обиды, поддавшись своему вредоносному национализму и империализму.

И все же американские политики должны продолжать искать способы ускорить появление менее воинственной России, хотя бы для того, чтобы уменьшить напряженность между двумя крупнейшими ядерными державами и затруднить для Китая получение выгоды от ее слабости.

Соединенные Штаты должны побуждать россиян хотя бы представить себе будущее, в котором Россия будет влиятельным и независимым игроком на мировой арене, стремящимся к мирному и взаимовыгодному сосуществованию с Западом. Россия и Запад разделяют заинтересованность в создании России, которая не будет вассалом или просителем у Китая. Потенциальный нейтралитет России — ее неприсоединение к текущему стратегическому соперничеству с Китаем — возможно, самый большой "пряник", который может предложить Вашингтон Москве. Американский месседж России должен подкреплять то, что уже известно российской политической элите: Китай заботится лишь о своих собственных интересах и рассматривает Москву только как инструмент для их достижения.

В этом Западу, скорее всего, поможет сам Китай. И действительно, Пекин уже начал вести жесткую торговлю с Москвой, например, воспользовавшись отчаянной потребностью России в продаже своих энергоресурсов. Здесь Китай выжимает из нее существенные скидки. В прошлом он еще как-то терпел ее независимые отношения с Индией и Вьетнамом и неохотно уважал значительную роль Кремля в Центральной Азии. Но по мере того, как в Пекине начинают осознавать свои огромные рычаги влияния на Россию, он будет стремиться воздействовать на формирование такой российской внешней политики, которая служила бы его собственным интересам.

Такая деспотичная китайская линия дает российскому политическому истеблишменту достаточные основания переосмыслить свою застарелую враждебность по отношению к Западу. В конце концов Москва, скорее всего, признает, что может расширить свое международное влияние и усилить влияние на другие державы (включая Китай), сдерживая свои агрессивные импульсы в Европе.

По иронии судьбы, последние имперские замыслы Путина значительно мешают России обеспечить себе будущее, в котором она мирно сосуществовала бы с Западом. Его спецоперация на Украине значительно усложнила эту задачу и ей, и Соединенным Штатам. Но возможности исправить ошибки Путина все же имеются, даже если для этого нужно сначала наказать Россию. Она должна решить, хочет ли продолжать жить в гневной западной изоляции. И Вашингтон должен напомнить Москве, что возможны и другие варианты, если Россия проявит искреннюю заинтересованность в исправлении своих деструктивных и саморазрушительных амбиций. Пока этот день не наступит, Соединенные Штаты должны сдерживать худшее поведение России и ждать, когда ситуация изменится.

Авторы: Дмитрий Альперович (Dmitri Alperovitch) — руководитель американского аналитического центра Silverado Policy Accelerator, ведущий подкаста Geopolitics Decanted, а также соучредитель и бывший технический директор компании CrowdStrike, занимающейся кибербезопасностью.

Сергей Радченко (Sergey Radchenko) — почетный профессор Школы перспективных международных исследований университета Джона Хопкинса и автор книги "Нежелательные провидцы: советский провал в Азии в конце холодной войны".

Разрабы шумною толпой по Киргизии кочуют

Ирина Приборкина

Кабинет министров Киргизской Республики (КР) принял положение "О статусе "Цифровой кочевник" (Digital nomad) и порядке его присвоения иностранным гражданам". Документ позволяет ИТ-специалистам въезжать и пребывать на территории Киргизии без оформления визы, регистрации по месту пребывания и наличия разрешительных документов для осуществления трудовой деятельности.

Пресс-служба кабмина КР сообщила, что этот статус позволяет гражданам ряда стран пребывать на территории республики без регистрации по месту пребывания и наличия разрешительных документов для осуществления трудовой деятельности, а также облегчает взаимодействие с государственными органами.

Министр экономики и коммерции КР Данияр Амангельдиев отметил, что тенденция к росту числа Digital nomads, так называемых цифровых кочевников, во всем мире набирает силу. "Люди могут работать из любой страны мира, если для работы им нужен только компьютер и хороший скоростной интернет. За время пандемии повсеместная практика удаленной работы выделила и сформировала определенный кластер специалистов, которым не нужно быть в офисе, а также многие эти люди работают на несколько компаний. Создать благоприятные условия для релокации таких людей в Киргизию - цель этой нормативной инициативы", - заявил он.

Обладатель статуса "Цифровой кочевник" освобождается от обязанности осуществления регистрации по месту проживания на территории Киргизской Республики, от необходимости получения разрешения на работу; автоматически получает персональный идентификационный номер; получает разрешение на работу до 12 месяцев с возможностью продления до одного года; вправе осуществлять индивидуальную предпринимательскую деятельность или деятельность в качестве юридического лица в соответствии с налоговым законодательством КР и законодательством КР о государственной регистрации юридических лиц (филиалов и представительств); вправе инициировать регистрацию юридического лица; вправе открывать и пользоваться счетами в банках КР в порядке, определяемом Национальным банком КР и без обязательного осуществления регистрации по месту проживания на территории республики.

Соискателем статуса "Цифровой кочевник" (Digital nomad) могут выступать граждане Азербайджана, Армении, Белоруссии, Казахстана, Молдавии и Российской Федерации, осуществляющие деятельность в сфере цифровых технологий.

Начальник управления бизнес-среды МЭК КР Муса Катаганов считает, что Киргизия, в силу природных и геополитических факторов, может стать страной, где цифровым кочевникам будет удобно и приятно работать. "Это выгодно с точки зрения развития туристического потенциала нашей страны, инвестиционных перспектив и создания новых рабочих мест. Положение помогает упорядочить и упростить множество нюансов взаимодействия цифровых кочевников с государством. А наш гайд станет путеводителем для людей, стремящихся получить этот статус", - уверен он.

Директор по маркетингу и коммуникациям цифровой платформы для организации командировок и управления расходами "Ракета" Дарья Зубрицкая считает, что проект КР выглядит привлекательно. "Из существенных плюсов программы - возможность релоцировать также своих близких родственников - супруга (супругу), несовершеннолетних детей, а также других лиц, находящихся на иждивении. Они тоже могут получить разрешительные документы для въезда и пребывания в республике. Ведь для многих желающих переехать как раз появляется проблема релокации семьи - из-за чего некоторые отказываются от идеи переезда. Кроме того, программа вполне может вызвать интерес у ИТ-компаний, ИТ-специалистов за счет предложенных выгодных и удобных условий. При этом, например, в Бишкеке еще есть свободная экономическая зона, где юрлица могут регистрировать свои предприятия, открывать производство, вести деятельность, и там условия экономически тоже очень выгодные, есть налоговые преференции. Это может привлечь некоторые компании", - говорит она.

По ее мнению, есть возможность, что часть ИТ-специалистов проявят интерес к Киргизии и решат переехать туда, но массового долгосрочного оттока, думаю, ожидать не стоит.

Старший партнер коллегии адвокатов Pen & Paper Антон Именнов считает, что этот проект вряд ли как-то поможет минимизировать санкционные риски российским компаниям, если только получение статуса "Цифрового кочевника" не будет сопровождаться уходом с российского рынка.

"Санкции западных юрисдикций в отношении технологического сектора применяются именно в отношении наиболее значимых лиц, осуществляющих деятельность в России, и не затрагивают россиян, которые работают за рубежом. Сохранение связей с Россией даже через зарубежные, включая киргизские, юридические лица, благодаря которым станут возможными значительные финансовые операции с российскими подсанкционными лицами или иная запрещенная соответствующим санкционным режимом деятельность, может, вероятно, явиться причиной для применения вторичных санкций США. Связь с Россией через зарубежное юридическое лицо (если таковая будет) наверняка будет выявлена в рамках углубленных или даже стандартных проверок санкционного комплаенса, которые как раз направлены на выявление конечных бенефициаров контрагента и конечных потребителей товаров или услуг. Поэтому говорить о какой-то "законодательной лазейке" некорректно", - уверен юрист.

По его словам, при этом важно понимать, что с представителями российского технологического сектора (кроме тех, которые находятся под санкциями), западные юрисдикции не запрещают взаимодействовать, чаще предусматривается возможность введения санкций против лидеров российского ИТ рынка или из-за связей технологических компаний с оборонным сектором.

"В этих случаях уже неважно, где еще работает компания - санкции могут быть введены. А для простых программистов, действующих в сугубо гражданском секторе, риски представляются минимальными. В силу этого предпринимаемые Киргизской Республикой меры скорее создают для представителей ИТ дополнительные возможности, лежащие в экономической плоскости", - считает Антон Именнов.

По его словам, привлечение высококвалифицированных специалистов давно стало тенденцией в сфере регулирования миграции. "Страна, которая может привлечь большее количество значимых для ее экономики специалистов, получает значительные конкурентные преимущества. Поэтому логично ожидать, что и другие страны, в том числе партнеры России по ЕАЭС, задумаются о создании аналогичных проектов.

Основатель KIP LegalTech, член Комитета ТПП РФ по предпринимательству в сфере медиакоммуникаций Павел Катков считает, что данная программа направлена прежде всего на привлечение в страну ИТ-специалистов.

"Идея не нова, миграционное регулирование в принципе подразумевает наличие инструментов, направленных как на сдерживание въезда одного вида специалистов, так и на привлечение других. К первым относится, например, квотирование иностранных рабочих мест, а ко вторым, напротив, их упрощение. Миграция кадров нарастает давно, а в ИТ-сфере она еще и усилена за счет дистанционного характера их работы. Можно подумать, что данный шаг продиктован геополитическими событиями, но на самом деле любой стране независимо от внешней повестки стоит определиться, каких специалистов она хочет видеть, а каких не очень, и упрощать первым въезд", - отмечает Павел Катков.

По его словам, что касается идей, что это может быть лазейкой для выхода "в мир" для россиян с точки зрения их корпоративного владения в этой стране - и да, и нет. "Да, потому что формально это возможно. Нет, потому что это легко вычисляется, и в реальностях "санкционного права" легко себе представить ситуацию, когда юридическое лицо с российским бенефициаром становится персоной нон грата независимо от страны регистрации организации. Будет ли аналогичная программа масштабироваться по ЕАЭС и бывшему СНГ другими странами, зависит от успеха этой. По всему видно, что она экспериментальная - об этом красноречиво свидетельствует срок - до 31 декабря 2023 г.", - говорит юрист.

«Мёртвого нельзя вернуть к жизни»

Китай и новые геополитические вызовы

ИВАН ЗУЕНКО

Старший научный сотрудник Института международных исследований МГИМО МИД России, доцент кафедры востоковедения МГИМО МИД России.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Зуенко И.Ю. «Ме?ртвого нельзя вернуть к жизни» // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 5. С. 230-237.

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ДИСКУССИОННЫЙ КЛУБ «ВАЛДАЙ»

Историки будущего подробно изучат события 2022 года. Возможно, цепь конфликтов, которые уже вспыхнули по всему миру, назовут Третьей мировой войной, но это не более чем этикетка на упаковке. Сути она не меняет и не объясняет.

Сами же конфликты уже идут или находятся в активной фазе приготовлений, и их количество не уменьшится, покуда сохраняется главное противоречие данного этапа – между евроатлантическими державами, намеренными сохранить своё положение организаторов мирового порядка, и лидерами мира за пределами Запада, стремящимися его оспорить.

Независимо от того, какой ярлык наклеят на новую геополитическую реальность (это зависит от того, кто более других выиграет по их результатам), противоречия вспыхнули не 24 февраля 2022 г., а круг их участников не ограничивается Россией, Украиной и даже странами НАТО. Данные события нельзя оценивать в отрыве от исторического контекста. Он как минимум должен охватывать восемь лет с момента свержения украинского президента Виктора Януковича, а на самом деле простирается на весь период после исчезновения биполярного устройства холодной войны. Игроками на площадке новой «большой игры» в условиях глобализованной экономики становятся государства по всему миру, и один из ключевых игроков – Китай.

Китай и 24 февраля

Фактически Китай уже сейчас втянут в конфликт России и Запада. Сам конфликт тесно связан с противостоянием КНР и США, предпосылки для которого копились в 1990—2010-е гг., но в откровенную форму оно перешло в 2018 г. после развязывания Дональдом Трампом торговой войны против Пекина.

Когда едва ли не главным рычагом воздействия на Россию стала тактика её «тотальной отмены», разрыва экономических и гуманитарных связей, фактор Китая превратился в ключевой.

Сюжеты неразрывно переплетены. Не будь активного сближения Москвы и Пекина в последние десятилетия, не появись азиатская альтернатива европейским рынкам сбыта российской нефти и газа, не случилось бы никакого «двадцать четвёртого февраля». В то же время, не займи Китай позицию доброжелательного нейтралитета по отношению к российской СВО, не продолжай он покупать российские товары и не обеспечь тем самым надёжный стратегический тыл, объективно не получилось бы продолжения «двадцать четвёртого февраля».

Но можно ли считать Китай главным получателем выгод от европейского кризиса, как о том говорят на Западе? В Пекине убеждены, что нет. Более того, текущее развитие событий не было для КНР ни желаемым, ни отвечающим её интересам. Там думают, что едва ли не единственная сторона, которая окажется сейчас в выигрыше, это Вашингтон, его и называют поджигателем войны. Окончательная разбалансировка международной стабильности позволяет Соединённым Штатам устанавливать новые правила в отношениях с союзниками, продавать им ещё больше углеводородов и оружия и тем самым укреплять собственное мировое первенство. Активность Вашингтона не ограничивается Восточной Европой, где уже полыхает. Заметна она на Индо-Тихоокеанском театре.

Консолидация коллективного Запада на основе воображаемого представления о «противостоянии демократии и авторитаризма» (читай, «битве Добра и Зла») вредит интересам Китая. Она отрезает путь к нормализации отношений с США, которые выгодны Пекину по сугубо экономическим причинам. Она же сокращает для КНР возможность манёвра в Европе, являющейся важным рынком сбыта китайских товаров. И это не считая резкого роста цен на энергоносители и продовольствие, от импорта которых зависит стабильность развития китайской экономики.

Китай и «глобальная НАТО»

Все последние годы Китай готовился к тому, что рано или поздно свои естественные претензии на роль одного из мировых лидеров (концепция «Китайской мечты» 中国梦) придётся подтверждать игрой мускулов. Экономическое давление, введение антикитайских санкций и агрессивная риторика западных лидеров на протяжении последних пяти лет не оставили китайцам иного выбора, кроме как готовиться к будущей войне, какой бы она ни была – гибридной или окопной. Однако события завертелись слишком быстро, и пока что Пекин всё ещё не чувствует себя достаточно готовым, чтобы по примеру Москвы перейти к таким же решительным действиям.

Более того, в Китае уверены, что время работает на него, и задача – максимально долго держаться нейтральной позиции (насколько это возможно), наращивая силы и надеясь на ослабление конкурентов. В евроатлантических столицах это тоже осознали, а потому резко форсировали геополитическое давление на КНР.

В риторике уже появился тезис о «неделимости безопасности в Евро-Атлантике и Индо-Пацифике», который фактически предполагает формирование глобальной НАТО. На практике такое объединение создаётся уже сейчас, и прошедший в конце июня мадридский саммит альянса – лучшее тому подтверждение. На него были впервые приглашены тихоокеанские страны: Австралия, Новая Зеландия, Япония, Южная Корея. Активизировались действия по формированию пока ещё «квазиальянсов»: QUAD («Четырёхсторонний диалог по безопасности» США, Австралии, Японии и Индии), AUKUS (трёхсторонний пакт США, Великобритании и Австралии) и, наконец, Partners in the Blue Pacific (AUKUS плюс Япония и Новая Зеландия).

В отличие от классической НАТО, сохранение которой долгое время воспринималось в Пекине как рудимент холодной войны и продукт внутризападных разбирательств, эти группировки имеют недвусмысленно антикитайскую направленность. И в Китае это обстоятельство вызывает смешанную реакцию, доминирующими эмоциями являются страх и раздражение. По мнению китайцев, во-первых, они не сделали ничего, что могло бы спровоцировать военно-политическое давление; во-вторых, они не хотят новой холодной войны, опасаются стать тем, кем был СССР для НАТО в течение второй половины XX века, и, пожалуй, не готовы к этому.

Для баланса Китай пытается запустить сеть партнёрских отношений с островными государствами Океании, однако успехов на данном поприще почти нет. Даже наделавшее много шума соглашение о безопасности с Соломоновыми островами пока, как выясняется, не предполагает строительства военно-морской базы.

Иными словами, серьёзные военно-политические партнёры на Тихом океане, кроме России, у Китая отсутствуют.

От инициативы же «Пояса и Пути» все ждут только инвестиций и технологий, не получив их (или получив на кабальных условиях), разочаровываются в сотрудничестве с КНР.

Китай и американские провокации

Между тем Китаю не дают шанса отсидеться. В течение 2022 г. американские политики раз за разом задирали КНР, выбрав для этого традиционный способ – провокации вокруг острова Тайвань, который в Пекине упрямо продолжают считать своей провинцией (большая часть государств мира, включая Россию и Соединённые Штаты, официально с этим согласны). Иного термина, кроме «провокации», для обозначения этих действий не найти, хоть он и навевает ассоциации с карикатурами Кукрыниксов о «поджигателях войны».

В мае первый визит в страны Восточной Азии осуществил 79-летний президент США Джо Байден. В Токио, где прошли переговоры в рамках QUAD, он заявил: если потребуется, Соединённые Штаты применят силу для защиты Тайваня. В августе в Восточную Азию нагрянула 82-летняя спикер палаты представителей Конгресса США Нэнси Пелоси. В ходе официального турне по Сингапуру, Малайзии, Южной Корее и Японии она «неофициально» заехала на Тайвань. Частный статус не помешал ей встретиться с главой администрации острова Цай Инвэнь и другими тайваньскими политиками.

Ни тот, ни другой инцидент, в общем, не привнёс ничего нового в позицию Вашингтона. Аналогичные высказывания и прежде звучали из уст и Байдена, и Трампа, и их предшественников. В целом они соответствуют букве и духу Taiwan Relations Act, принятого в 1979 г., когда США согласились считать Тайвань провинцией КНР. Да и сам факт визита крупного американского политика не уникален и, согласно мудрёной американской казуистике, не означает, что Вашингтон пересматривает политику в Тайваньском проливе. Со слов Пелоси, «визит с целью поддержки стремления тайваньского (выделено автором) народа к демократии вовсе не противоречит приверженности США принципу “Одного Китая”».

Однако то, как и когда сказаны эти слова и совершён визит, – значит многое. В Вашингтоне были прекрасно осведомлены, каким образом в КНР воспримут очередные заигрывания с Тайванем. И то, что вояж всё же состоялся (объяснения, что Белый дом не может воздействовать на спикера Конгресса, нельзя воспринимать иначе как насмешку) – явный признак: Соединённые Штаты не намерены идти на сближение с Китаем даже ради создания глобального антироссийского фронта.

Напротив – они пришли к заключению, что давить нужно и на Россию, и на Китай.

Таким образом, и для Китая, и для США (как минимум при нынешней администрации) точки невозврата в отношениях пройдены. Вашингтон не делает различий между Россией и Китаем, полностью уравняв две державы как компоненты выдуманной им самим «оси авторитаризма» (китайцы долго надеялись на отличный от русских статус). Часть китайского истеблишмента полагала: проблема России в том, что она пересекла допустимые «красные линии», Китай же этого делать не станет. Теперь ясно, что не существует каких-то чётких и неизменных «красных линий», соблюдая которые можно защититься от вмешательства во внутренние дела и не быть объявленным оппонентом.

Отныне Китай исходит из того, что конечная цель Вашингтона – системное сдерживание Пекина, нивелирование самой его возможности распоряжаться суверенитетом так, как он считает нужным. И давление на КНР останется постоянным. Количество сюжетов, по которым у так называемого мирового сообщества найдётся что предъявить КНР, велико: Синьцзян, Тибет, Гонконг, права этнических, религиозных, сексуальных меньшинств, трудовых мигрантов, политической оппозиции, выхлопы парниковых газов, отсутствие демократических выборов, победа «не того кандидата» даже в случае введения таких выборов… И так до бесконечности.

Китай и заветы Сунь-цзы

Нету никакой «дилеммы выбора», о которой китайские эксперты говорили ещё весной. Возвращение к модели отношений между глобализованным западным миром и глобализующимся Китаем, которая действовала до середины 2010-х гг., попросту исключено при сохранении нынешнего политического режима в Пекине. К тому же КНР официально объявлена «системной угрозой» для евроатлантического блока. Можно лишь пытаться максимально оттягивать момент окончательного разрыва, укрепляя партнёрские отношения с Россией, перестраивая экономику, наращивая военно-политический потенциал и дожидаясь, а не погрязнет ли Запад в своих собственных проблемах.

Но сам разрыв не перестанет быть неизбежным.

Итальянский экс-премьер Сильвио Берлускони заметил в недавней публикации: «Запад добился изоляции России, но сам оказался изолированным от мира». Под «миром» подразумеваются многочисленные «развивающиеся» страны, где нарастает раздражение тем, что им приходится нести на себе издержки от «европейской войны». Поэтому оживают контакты по линии Пекин – Нью-Дели, развиваются отношения КНР со странами Африки и Ближнего Востока, в Китае стали благосклонно смотреть на возможность расширения ШОС и БРИКС. По поводу Тайваня повторены давние формулировки: «дело объединения родины должно быть завершено прежде всего мирными средствами», однако «немирные средства» не исключены – это «крайняя мера при непреодолимых обстоятельствах».

Для Соединённых Штатов Тайвань – не более чем разменная фигура. Удобный способ давить на Пекин, одновременно собирая бонусы в виде консолидации союзников в Индо-Тихоокеанском регионе. Жители Тайваня, чья безопасность и благополучие в случае эскалации конфликта окажутся под угрозой, такой же «расходный материал» «большой игры», как и граждане Украины.

В Китае это понимают. Реагировать на провокации – значит, обрекать себя на игру по американским правилам. Перед лицом новых геополитических кризисов Пекин ведёт себя нерешительно не столько по причине растерянности, а потому что трезво оценивает свою нынешнюю способность противостоять евроатлантическому блоку и последствия резких ответных шагов.

В конце концов, Сунь-цзы писал ещё в VI в. до н.э.: «Если не можешь приобрести, не пускай в ход войска; если нет опасности, не воюй. Правитель не должен поднимать оружие из-за своего гнева; полководец не должен вступать в бой из-за своей злобы. Двигаются тогда, когда это соответствует выгоде; если это не соответствует выгоде, остаются на месте. Гнев может вновь обратиться в счастье, раздражение может вновь обратиться в радость, но уничтоженное государство невозможно оживить; мёртвого нельзя вернуть к жизни»[1].

Данный текст является расширенной и переработанной версией комментария, написанного по заказу Международного дискуссионного клуба «Валдай» и опубликованного на сайте клуба. Эту и другие статьи автора можно найти по адресу: https://ru.valdaiclub.com/about/experts/25069/

--

СНОСКИ

[1] Цитата приведена в переводе академика Н.И. Конрада (Сунь-цзы. Трактат о военном искусстве / Пер. с кит. и исследование Н.И. Конрада. М.-Л.: Издательство АН СССР, 1950. 404 с.).

Китай. Россия. США. Весь мир. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > globalaffairs.ru, 1 сентября 2022 > № 4148064 Иван Зуенко

«Любая страна, если загнать её в угол, будет сражаться»

Насколько китайская дипломатия готова к новой эпохе: опрос специалистов из разных стран мира

СЯОЮ ПУ, Профессор политологии, Университет Невады.

БЕЙТС ГИЛЛ, Профессор, заведующий кафедрой исследований в области безопасности и криминологии в Университете Маккуори в Сиднее, Австралия.

ИВАН ЗУЕНКО, Старший научный сотрудник Института международных исследований МГИМО МИД России, доцент кафедры востоковедения МГИМО МИД России.

АЛЕКСАНДР ЛОМАНОВ, Доктор исторических наук, профессор РАН, руководитель Центра азиатско-тихоокеанских исследований ИМЭМО имени Е.М. Примакова РАН.

ВИ СОН ЛАК, Экс-посол Республики Корея в Российской Федерации; бывший главный посланник по ядерным вопросам на шестисторонних переговорах.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Пу С., Гилл Б., Зуенко И.Ю., Ломанов А.В., Ви С.Л. «Любая страна, если загнать ее? в угол, будет сражаться» // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 5. С. 208-229.

Внешняя политика Поднебесной переживает глубокие изменения, и это неизбежно. КНР – на самом переднем крае мировой политики и экономики, привычная для Пекина за предшествующие десятилетия тактика уклонения от конфронтации и сглаживания острых углов больше неприменима. Теснейшая экономическая взаимозависимость не обеспечивает политической стабильности, а наоборот.

Августовский визит на Тайвань спикера палаты представителей Конгресса США Нэнси Пелоси наглядно показал китайскому руководству, что Вашингтон ждёт от Пекина не взаимных договорённостей, а уважения интересов Соединённых Штатов, в том числе в самых чувствительных для Китая вопросах. Насколько китайская дипломатия готова к новой эпохе, мы спросили нескольких специалистов из разных стран мира.

– Политическое руководство КНР переосмысливает роль, возможности и задачи страны в меняющемся мире. Процесс в разгаре и концептуализация китайской внешней политики пока не завершена. Изменились ли требования, предъявляемые к дипломатии, или в этой области поиск тоже продолжается?

Сяою Пу, профессор политологии, Университет Невады:

– В научном сообществе есть разные мнения на этот счёт. В США большинство академических экспертов полагают, что новая, более амбициозная международная цель Китая – занять место Соединённых Штатов и стать мировым лидером. Но я считаю, что международные амбиции Китая всё ещё слишком неоднозначны, а их обсуждение внутри самой страны далеки от завершения.

Несмотря на обилие разных лозунгов, которыми оперируют китайские лидеры, в международной политике Пекина есть и элемент преемственности, и элемент перемен.

Китай хочет, чтобы его признали великой державой, а в долгосрочной перспективе стремится стать ещё более мощной страной.

Это последовательная линия, но в конкретных её воплощениях есть неопределённости. Китай хочет быть великой державой – допустим. Но у него множество идентичностей – восходящая держава, развивающаяся страна, социалистическое государство. Так что международный образ гораздо сложнее. И я не думаю, что Китай хочет вытеснить Америку с позиции мирового гегемона. Это гораздо более сложный и даже спорный вопрос, на который и у самого Пекина пока нет ясного ответа.

КНР всё ещё ищет новую идентичность. Её материальная мощь – экономика, вооружённые силы, технологии и т.д. – укрепилась, но вопрос о целях в глобальном масштабе. Традиционно Китай является развивающейся страной; исходя из целей экономического развития Китай в конечном итоге хочет перестать ей быть, однако дипломатически он не собирается отказываться от этого определения. Есть три причины такого пристрастия КНР к развивающимся странам (и к образу развивающейся страны) – я называл их пару лет назад в своей книге Rebranding China: Contested Status Signaling in the Changing Global Order.

Первая – своего рода заверение о добронравии. Вы говорите: «О, мы всё ещё развивающаяся страна, поэтому не угрожаем устоявшейся власти Запада». И так вы можете всех обнадежить.

Вторая – уклонение от ответственности. Если вы – развивающаяся страна, то не должны брать ответственность как великая или устоявшаяся держава.

Третья причина заключается в политической солидарности. В мире огромное число стран Латинской Америки, Африки и пр., большинство из которых по-прежнему остаются развивающимися, поэтому Пекин может получить от них – и получает – политическую поддержку, особенно в Генеральной Ассамблее ООН.

Считается, что одна из социальных добродетелей в странах Восточной Азии – Китае, Корее, Японии – конформизм, нежелание выделяться, и Китай переносит его на международные отношения: «коммунитарная страна в коммунитарном мире». Но такой конформизм вряд ли может быть решающим фактором, формирующим внешнюю политику, разве что его частью. Всё же этот стратегический инструментальный расчёт включает в себя гораздо больше. Политический расчёт, политическая целесообразность – вот гораздо более мощный фактор.

В дипломатии каждой страны есть какие-то отличительные черты. Какой-то исключительный нарратив. Но тот факт, что в дипломатических нарративах большинства – или даже всех – стран есть какие-то исключительные нарративы, делает эти самые нарративы не такими уж исключительными. Все страны с помощью дипломатии пытаются определить, а потом защитить свои национальные интересы – и в этом их общность. Если и есть что-то, отличающее китайскую дипломатию, так это ориентированность на внутреннюю политику, поскольку китайское правительство придаёт большое значение безопасности, устойчивости режима. Это приоритет, и поэтому-то он важнее, чем любые другие проблемы безопасности. Нарратив об «извечном миролюбии» остаётся не более чем нарративом.

Любая страна, если загнать её в угол, будет сражаться. И Китай в этом смысле не исключение.

Бейтс Гилл, профессор, заведующий кафедрой исследований в области безопасности и криминологии в Университете Маккуори в Сиднее, Австралия:

– Процесс осмысления и переосмысления внешней стратегии и внешней политики Китая никогда не прекращается, поскольку Пекин стремится реагировать на нескончаемый поток вызовов и возможностей на международной арене. Тем не менее за последнее десятилетие или более предпринимались особенно согласованные усилия, чтобы проявлять большую активность во внешних делах, более чётко и расширительно определять национальные интересы и отстаивать их яснее и настойчивее. Китай демонстрирует готовность к большому риску в некоторых аспектах своих внешних отношений и показывает уверенность, что справится с последствиями – дипломатическими и экономическими – в преследовании национальных интересов. Непохоже, чтобы Китай пошёл на попятный, даже перед лицом озабоченности и критики, высказанных соседями КНР и другими ключевыми международными партнёрами, или в свете ухудшения восприятия Китая и китайского лидера Си Цзиньпина в целом ряде опросов, проведённых в десятках стран мира за последние годы. Этот сдвиг в подходе Китая к миру кажется вполне укоренившимся и несомненным. Вряд ли он изменится в ближайшей или среднесрочной перспективе.

Иван Зуенко, старший научный сотрудник Института международных исследований МГИМО МИД России, доцент кафедры востоковедения МГИМО МИД России:

– Я согласен, что процесс поиска Китаем себя в этой сфере – в самом разгаре. Поэтому говорить о сложившихся требованиях к китайской дипломатии или её стиле пока сложно. Более того, новые внешнеполитические обстоятельства (незавершившаяся пандемия, ухудшение отношений с Вашингтоном при Байдене, дипломатический бойкот Олимпиады рядом стран, расширение «глобального НАТО» на Индо-Пацифику) становятся новыми модификаторами этого процесса, и промежуточные выводы, сделанные, например, в начале 2022 г., уже к концу его будут явно неактуальны. Ход событий это наглядно демонстрирует.

Александр Ломанов, доктор исторических наук, профессор РАН, руководитель Центра азиатско-тихоокеанских исследований ИМЭМО имени Е.М. Примакова РАН:

– Си Цзиньпин уже осмыслил и чётко сформулировал новые задачи развития Китая. Он заявил о себе как основоположнике третьей эпохи в истории КНР: при Мао Цзэдуне страна встала на ноги, благодаря Дэн Сяопину она разбогатела, теперь настало время сделать Китай сильным. В этом смысле процесс поисков завершён.

Си находится у власти почти десять лет. Его основные внешнеполитические лозунги известны: «строительство сообщества судьбы человечества», инициатива «Пояса и пути», «дипломатия большого государства с китайской спецификой», «строительство международных отношений нового типа». В 2018 г. этот набор концепций получил официальное наименование «дипломатических идей Си Цзиньпина». Можно с высокой степенью уверенности предположить, что данная конструкция не подвергнется глубокому пересмотру до завершения правления нынешнего лидера. Это не исключает появления дополнительных компонентов или новых трактовок уже имеющихся лозунгов.

«Дипломатические идеи Си Цзиньпина» являются частью руководящих «идей Си Цзиньпина о социализме с китайской спецификой новой эпохи», то есть эпохи усиления Китая. В первой половине прошлого десятилетия китайская дипломатия перешла от прежнего курса «сокрытия возможностей» к стремлению продемонстрировать активность и проявить себя. Рассуждения иностранных наблюдателей о грядущем возвращении китайской дипломатии к прежней скромности под давлением большого количества разочарований и неудач КНР во взаимодействии с Западом не учитывают важное обстоятельство. Полное восстановление дипломатического стиля 1990-х гг. или первого десятилетия нашего века будет означать косвенную делегитимацию «идей Си Цзиньпина о социализме с китайской спецификой новой эпохи». Это будет признание того, что путь к созданию сильной державы начался с фальстарта и Китай откатывается на десять лет назад. Поэтому до конца 2020-х гг. возможна модификация содержания «дипломатических идей Си Цзиньпина», однако полный отказ не представляется вероятным.

Китайские власти часто напоминают, что успех реформ выдвигает страну всё ближе к «центру мировой сцены», а обеспечение присутствия на столь почётном месте требует всесторонней подготовки. На Западе китайские дипломатические лозунги не воспринимают всерьёз, их стараются редуцировать к внешнеполитической пропаганде Пекина, которая не заслуживает внимания. Последствиями становятся поверхностность в анализе китайской дипломатии, подмена объективной исследовательской работы политизированными «реконструкциями замыслов» руководства КПК, которые в западном изложении становятся всё более зловещими и ужасающими.

С точки зрения нормативной идеологии КПК две важнейшие цели современной китайской дипломатии – внутренняя и внешняя – прекрасно увязаны друг с другом. Требуется обеспечить благоприятные условия для «великого возрождения китайской нации» и создавать предпосылки для продвижения к светлому будущему всего человечества в формате «сообщества судьбы». Таким образом, партия отметает любые упрёки в эгоизме, национализме, протекционизме и прочих прегрешениях, утверждая, что добивается счастья для китайского народа одновременно с процветанием и стабильностью всего мира.

Флагманская дипломатическая концепция «сообщества судьбы человечества» плохо работает в условиях обостряющегося раскола между Китаем и Западом.

США не намерены разделить глобальную судьбу с нынешней КНР.

Тем не менее Пекин продолжает планомерную работу по пропаганде «сообщества судьбы». Эта стратегия носит комплексный характер, она охватывает международную политику, безопасность, экономику, культуру и экологию, обещает человечеству длительный мир, всеобщую безопасность, процветание всех стран, открытость и толерантность, сохранение окружающей среды. По мнению китайских властей, реализация мечты о «сообществе судьбы» происходит уже сегодня через работу по продвижению инициативы «Пояса и пути».

С точки зрения китайской внешнеполитической идеологии «сообщество судьбы человечества» – сердцевина «дипломатических идей Си Цзиньпина». Даже если осуществление мечты о таком сообществе является делом отдалённого будущего, Китай доволен уже тем, что в его внешнеполитической стратегии нет зияющей пустоты, и он способен связно изложить миру свои глобальные идеалы. В КНР заявляют, что «дипломатические идеи Си Цзиньпина» не только направляют дипломатию КНР, но и вносят вклад в решение проблем всего человечества, обогащают практику поиска подобных решений «китайскими планами» и «китайской мудростью». Запад пока не торопится воспользоваться этими ресурсами. Тем временем Китай провозглашает миссию создания более справедливого и равноправного международного порядка, пытается заявить о себе как защитнике интересов новых экономик и развивающихся стран.

Ви Сон Лак, экс-посол Республики Корея в Российской Федерации; бывший главный посланник по ядерным вопросам на шестисторонних переговорах:

– Руководство Китая исходит из того, что США и Запад постоянно наращивают усилия, чтобы помешать подъёму КНР. Вполне вероятно, что Пекин считает активный ответ на такие действия Запада ключевой задачей китайской дипломатии. Так, США пытаются сдержать Китай с помощью Индо-Тихоокеанской стратегии, проектами Индо-Тихоокеанской экономической структуры (IPEF) и трёхстороннего оборонного альянса AUKUS. После начала событий на Украине Соединённые Штаты рассматривают текущую международную ситуацию как атаку автократии на демократию и пытаются объединить западные демократии для усиления давления на Россию и Китай. Столкнувшись с этой ситуацией, китайское руководство окончательно утвердилось в мысли, что в таких условиях китайская дипломатия должна действовать активно. Полагаю, что в связи с этим требования китайского руководства к дипломатии уже существенно изменились.

– Что означает новый стиль китайской дипломатии – напористые и агрессивные «воины-волки» как символ китайского дипломата-практика, апелляция к «дискурсивной силе» и т.п.? Это поиск нового формата внешнеполитической коммуникации или «автоматический» перенос внутрикитайского политического нарратива на внешнюю арену? Свидетельство уверенности в своих силах или наоборот?

Сяою Пу:

– Это отражает долгосрочное переосмысление позиции китайского правительства и элиты в отношении международной политики. В каком-то смысле китайские чиновники последние десять лет или даже больше осознают важность дискурсивной силы, поскольку чувствуют, что, несмотря на растущую материальную мощь, Китай не способен формировать международную повестку дня. Её всегда диктуют другие страны, особенно западные державы. У китайского руководства, очевидно, есть ощущение насущной необходимости что-то сделать в этом направлении.

Во-первых, разрыв между растущей материальной мощью Китая и его международным статусом показывает, что у Пекина недостаточно власти, чтобы формировать международную повестку дня и, как итог, международный дискурс. В принципе, и до Си Цзиньпина некоторые китайские учёные и политические советники говорили о том, что Китай должен продвигать собственную дискурсивную силу для формирования международной повестки дня.

Во-вторых, в последние годы в международных отношениях, особенно американо-китайских, есть напряжённость (вероятно, из-за торговой войны и позиции Трампа). В международном дискурсе китайские лидеры подверглись нападкам, что, очевидно, вызывает у них желание дать отпор.

В-третьих, даёт о себе знать и внутриполитическая атмосфера. Си Цзиньпин ужесточил политический контроль, так что китайские дипломаты должны продемонстрировать, что чётко придерживаются линии партии и позиции правительства. Поэтому иногда они кажутся менее гибкими, ибо боятся вызвать недовольство руководства и просто вынуждены становиться «ястребами».

Именно эти причины способствуют изменению стиля дипломатического дискурса; поэтому мы видим так называемый дискурс «воина-волка», новый, более напористый стиль. Это отражает как переосмысление всей мировой политики, так и, в частности, недавнее взаимодействие между США и Китаем, а также внутреннюю политику. Дипломаты сталкиваются с нарастающим давлением, но это не впервые. В истории китайской дипломатии – даже недавней – можно найти признаки и преемственности, и перемен. Менялась международная среда, китайско-американские отношения, внутренняя политика. Достаточно вспомнить 1990-е гг.: американо-китайские отношения, кризис в Тайваньском проливе, удар по посольству Китая в Югославии. Кризисы были самые разные. Я не думаю, что сейчас – какое-то принципиально иное давление, просто ситуации иные.

Бейтс Гилл:

– Один из способов понять новый стиль китайской дипломатии – спросить: «Кто является основной аудиторией этого подхода?» Есть две важные аудитории. Во-первых, и это самое главное, само население Китая. Связанная с этим и, возможно даже, более важная часть «домашней» аудитории – критическая подгруппа населения: более 90 млн членов КПК. Иностранцы – в том числе политические лидеры, элиты и лица, формирующие общественное мнение, а также общества в целом в других странах – составляют вторую важную аудиторию. Внутренняя легитимация (в частности, среди членов партии) внешнеполитического нарратива для китайского руководства важнее, чем внешняя. «Дипломатия воинов-волков» не предназначена для завоевания друзей среди международной аудитории – хотя, конечно, это тоже не помешает. Скорее всего, она в первую очередь нацелена на внутреннюю аудиторию, что объясняет её националистический тон.

Всё более заметный акцент Китая на наращивании своей «дискурсивной (или нарративной) силы» (话语权) примечателен, но во многих отношениях обречён на провал. Пропагандистской машине КНР не удаётся обрести желанные возможности «мягкой силы» и признания своих идей, потому что её попытки добиться уважения и одобрения слишком очевидно направлены на то, чтобы служить притязаниям КПК на неоспоримое однопартийное правление, и чаще всего являются актами принуждения или побуждения, а следовательно, не «мягкой силой» вообще. На фоне взрыва китайского национализма «воины-волки» на дипслужбе КНР могут полагать, что они точно отражают взгляды граждан своей страны и предпочтения партийных лидеров. Но такое поведение лишь усиливает опасения других стран по поводу подъёма Китая на мировой арене, тем самым подрывая способность китайской дипломатии транслировать позитивные и привлекательные идеи.

Иван Зуенко:

– Дипломатия «воинов-волков» – тоже часть поиска себя, во многом эксперимент, вызванный, с одной стороны, популярностью националистических и даже шовинистических настроений в китайском обществе, с другой – попыткой копировать поведение на внешней арене отдельных американских политиков. Апелляция к «дискурсивной силе» (во многом, как мне кажется, неправильно понимаемая, во всяком случае в плане отсылок к Фуко) – часть рефлексии по поводу того, что китайская «мягкая сила» (в формулировках Ная), очевидно, провалилась, и в Пекине начали понимать, что важно не то, что ты сделаешь, а то, как об этом скажут/напишут.

Нельзя сказать, что «дипломатия воинов-волков» – уже устоявшийся и доминирующий стиль китайской дипломатии. Это только часть процесса формирования нового стиля, о котором сказано выше. Это свидетельство того, что в Китае понимают: старый стиль («скрывать возможности») уже не соответствует уровню развития страны, но каким должен быть новый, пока не определились. Такие же поиски идут в плане методов дипломатии – например, эксперименты с соцсетями это именно эксперименты, достаточно непоследовательные и во многом наивные.

Александр Ломанов:

– Официальная констатация того, что в сфере международной пропаганды и СМИ «Китай слаб, Запад силён», появилась до прихода к власти Си Цзиньпина. Во времена правления Ху Цзиньтао в 2007 г. Китай взял на вооружение западную концепцию «мягкой силы», дабы создавать позитивный образ, рассказывать внешнему миру о достижениях реформ и лучших традициях китайской культуры, подчеркивая её исконное миролюбие и стремление к гармонии. Именно тогда была развернута кампания по созданию всемирной сети Институтов Конфуция.

Си Цзиньпин развивает эту политику в соответствии с изменениями во внешнем мире. По его словам, у Китая «сила голоса отстаёт от массы тела», образ страны за рубежом создают внешние силы, Пекин зачастую не в состоянии изложить миру свои доводы, обеспечить их распространение. В мае 2021 г. на коллективной учёбе Политбюро ЦК КПК Си Цзиньпин призвал с помощью китайской теории объяснять внешнему миру китайскую практику, активнее рассказывать об успехах КПК, доводить до мирового сообщества китайские взгляды на «сообщество судьбы» и международный порядок, повышать эффективность внешней пропаганды.

Борьба Китая за глобальную «дискурсивную власть» длится давно. Причиной «нового стиля» стало обострение конфронтации с Западом, стремление дать симметричный ответ на внешнее информационное давление. К прежней задаче убедить Запад в мирных намерениях КНР добавилась необходимость продемонстрировать готовность к разговору на повышенных тонах. Пекин не может полагаться лишь на «мягкую силу» традиционной культуры.

Попытки прививать любовь к Китаю с помощью уроков чайной церемонии и каллиграфии уже не сгладят острые структурные противоречия в отношениях с США, не ослабят антикитайский консенсус в западной политике.

Западные обличения китайских «боевых волков» страдают от принципиального нежелания искать причины перепалки на стороне Запада. Ярким примером стала встреча высокопоставленных дипломатов КНР и США на Аляске в начале 2021 года. Американская сторона начала с публичного заявления о том, что действия Китая в Синьцзяне, Гонконге и на Тайване «угрожают основанному на правилах порядку» и потому «не являются внутренним делом Китая». После этого последовала неизбежная отповедь китайской стороны относительно недопустимости американского вмешательства во внутренние дела КНР, совет отказаться от продвижения американской демократии по всему миру и напоминание о том, что Соединённые Штаты никогда не смогут задушить китайский народ. Уверенный тон китайских дипломатов вызвал на Западе неприятное удивление. Однако заявление американской стороны о том, что Гонконг и Синьцзян не являются внутренним делом Китая, западная публика восприняла как нечто само собой разумеющееся.

Заместитель главы МИД КНР Цинь Ган, занявший в прошлом году пост посла в США, уверяет: те, кто на Западе безудержно клевещет на Китай – это не «боевые волки», а просто «злобные волки». По его словам, Китай не нападает первым ни в одной сфере, в том числе в пропаганде, он лишь отвечает: «Китайские дипломаты – не боевые волки, они просто танцуют с волками». Цинь Ган полагает, что нападки на Китай достигли такого масштаба, что выбора уже не осталось – нужно было подняться, сказать «нет», разъяснить истинное положение дел. Китай считает свои действия соразмерными заявлениям Запада.

Особо нелюбимый на Западе пресс-секретарь МИД КНР Чжао Лицзянь начал выступать в соцсетях с гипотезой появления коронавируса на американской военной базе Форт Детрик лишь после того, как Соединённые Штаты неоднократно и без весомых оснований объявили источником заразы уханьскую лабораторию. Похоже, что ситуация является управляемой и поддаётся регулированию. Если произойдёт смягчение тона антикитайской риторики в США (на что, впрочем, совсем не похоже), китайские дипломаты тоже снизят накал полемики.

Байден во время предвыборной кампании назвал Си Цзиньпина «бандитом» (thug). Эти слова обидели Пекин, но не вызвали неприятия на Западе. С китайской стороны просто нет симметричных каналов для ответа. Там нет похожего выборного цикла, оппозиционных партий и рвущихся к власти политиков, которые могли бы стать знаменосцами публичной антизападной риторики. Миссия тиражирования ответной реакции выпала китайским дипломатам, освоившим работу в западных соцсетях.

«Новый стиль» демонстрирует готовность к активной полемике.

Иностранцы утверждают, что отношения Китая и Запада ухудшаются из-за «неправильной» китайской дипломатии. В Китае уверены, что жёсткий стиль стал вынужденным ответом на «новый стиль» Запада. Когда соцопросы в странах – союзниках США показывают уровень недоверия к КНР в 70%, это лишь убеждает Пекин в превосходстве работающей против Китая западной пропагандистской машины и вдохновляет на эксперименты по созданию собственного «нового стиля».

Ви Сон Лак:

– Пекин может считать, что попытки США и Запада сдержать подъём Китая – долгосрочная задача, которая не изменится и в будущем. Уже сейчас в КНР принимаются различные меры, чтобы справиться с этой ситуацией. С ростом национальной мощи Китая его ответные действия также становятся более активными и агрессивными. Так называемая дипломатия «воинов-волков» является одним из аспектов таких наступательных действий. В этом контексте агрессивная дипломатия Китая – проявление уверенности, основанной на растущей национальной мощи, но в основе её психологии лежит глубоко укоренившаяся тревога.

При этом дипломатия «воинов-волков» парадоксальным образом оказывает негативное влияние на международный имидж. Именно из-за неё Китай стали воспринимать разрушителем международного порядка, основанного на правилах. Это послужило основой для оправдания западной политики сдерживания. С другой стороны, такая реакция Запада сделала КНР более агрессивной.

Возник порочный круг усиливающегося противостояния.

– В центре конфуцианско-легистского мироустройства находится Поднебесная, ведущая с окружающими её варварами данническо-посольскую дипломатию по принципам «шида чжисяо (служение высшему и забота о низших/малых)», «и и чжи и (используй варваров против варваров)» и т.п. Стоит ли искать в современной китайской дипломатии следы такого подхода?

Сяою Пу:

– Сейчас некоторые учёные, как в Китае, так и за рубежом, пытаются найти какую-то историческую идею, чтобы переосмыслить внешнюю политику Китая в XXI веке. Китайские чиновники, даже высшие лидеры, такие как председатель Си Цзиньпин, действительно часто апеллируют к древнекитайским догматам и традиционным идеям для определения современной внешней политики Китая. Пожалуй, можно назвать несколько тенденций историзации внешней политики.

В первую очередь, даже если мы говорим об историческом наследии внешней политики КНР, нужно выйти за рамки только древней династической истории. Есть как минимум три традиции, то есть три исторических наследия. Первое – имперская история, древностью в сотни или даже тысячи лет. Китай был гигантской империей в Восточной Азии, так что это определённо часть исторического наследия. Второе – век полуколониальных унижений и национализма, тоже очень мощное, влиятельное историческое наследие. Третье наследие можно обнаружить в зеркале реформ последних четырёх или пяти десятилетий. Китай открылся и интегрировал свою экономику в мировую. Говоря об исторических корнях внешней политики Китая, мы должны пытаться учитывать влияние всех трёх традиций.

Но даже в рамках имперской исторической традиции не всё так однозначно. Разумеется, китайский официоз стремится выделить только положительные её стороны, представить Китай «благодатным гегемоном». Говоря о традиционной системе отношений на Дальнем Востоке, например, они подчёркивают историческое лидерство Китая, его культурное влияние, но избегают употреблять слово «дань». В глазах, допустим, вьетнамских чиновников или корейских учёных исторический Китай вовсе не был «благодатным гегемоном». Наследие можно интерпретировать по-разному.

Бейтс Гилл:

– В той степени, в которой система взимания дани является точным отражением династических отношений Китая с соседями, она, безусловно, не помогает понять сегодняшнюю дипломатию КНР.

Некоторые учёные утверждают, что ныне Китай хотел бы создать современную версию классической модели «Тянься (天下)» («Поднебесной»). Согласно этой концепции суверенной власти и авторитета, китайский император, получив Мандат Неба (天命), осуществлял абсолютную и законную политическую власть над миром, включая даже те земли и народы, которые находились вне прямого контроля Китайской империи. Другие королевства, вотчины и кланы за пределами основной родины – Китая – не обладали собственной независимой суверенной властью, поскольку их власть могла исходить только от императора.

В современном мире ни одна страна в орбите Китая не примет такой подход. И конечно же, его не примут самые могущественные соседи, такие как Россия, Индия, Иран, Япония, Вьетнам, Южная Корея или Соединённые Штаты, не говоря уже о других, таких как Северная Корея, Казахстан, Сингапур или другие. С крахом имперской системы новые лидеры Китая и в конечном счёте даже Коммунистическая партия при создании КНР в 1949 г. стали ярыми сторонниками вестфальской системы и приняли западные концепции государственного суверенитета, равноправия между национальными государствами, национального самоопределения, государственности и национализма.

Иван Зуенко:

– Восприятие современного Китая всегда находится в диапазоне от архаизации представлений о нём до отрицания любой преемственности традиций «классического Китая» и стирания различий между КНР и развитыми постиндустриальными странами. И та, и другая крайность заводит нас в тупик. Применительно к вопросу можно сказать, что, безусловно, можно искать в современной китайской дипломатии следы традиций, характерных для имперских времён (особенно учитывая, что персонажи классической истории, их высказывания и паттерны поведения по-прежнему популярны в китайском обществе). Однако, попытка объяснить современную китайскую дипломатию исключительно через построение данническо-посольской дипломатии, очевидно, чисто умозрительный конструкт, неадекватно отражающий действительность.

Александр Ломанов:

– При Си Цзиньпине в Китае начали высоко ценить национальную традицию. Интеллектуальные ресурсы прошлого становятся источником формирования современных концепций «с китайской окраской и спецификой». В официальных выступлениях можно встретить упоминания о Поднебесной, о восходящем к древности стремлении китайцев сделать Поднебесную «единой семьей», обеспечить гармоничные отношения между всеми царствами, найти путь в прекрасный идеальный мир, в котором «Поднебесная принадлежит всем». Идеальный образ традиционного Китая часто проецируют на официальную концепцию «сообщества судьбы человечества».

Однако речь тут о конфуцианской социальной утопии, а не о дипломатической практике Китайской империи.

Современный Китай пытается заявить о себе как наследнике этического учения конфуцианства. Пекин утверждает, что в основе его действий на международной арене лежат моральные нормы и «правильный взгляд на справедливость и выгоду», ограничивающий своекорыстное поведение требованиями заботы о человечестве. Китайские комментаторы напоминают, что Конфуций требовал от тех, кто стремится прочно встать на ноги и добиться успехов, помогать другим в достижении этих целей. Проекция таких поучений на современную политику позволяет заявить, что Китай не только стремится разбогатеть сам, но и будет содействовать процветанию других, следуя конфуцианской традиции в строительстве «сообщества судьбы человечества». Попытки подчеркнуть связь китайской дипломатии с наследием прошлого указывают на способность ставить моральный долг выше мелкой выгоды, культивировать гармоничные отношения при сохранении различий, создавать атмосферу взаимного доверия между соседями, не делать другой стране того, чего не желаешь себе.

Интересно наблюдать за спорами китайских учёных о том, где следует искать истоки китайской дипломатической традиции – во временах централизованной империи или в периоде раскола и соперничества множества царств в эпоху Вёсен и Осеней (Чуньцю). Интерес к древней эпохе обусловлен тем, что сражающиеся царства создавали союзы, прибегали к искусству дипломатического манёвра. Этот опыт выглядит очень актуальным для современного Китая, вынужденного адаптироваться к долгосрочному соперничеству с Западом. Ростки даннических отношений также восходят к эпохе Вёсен и Осеней. Критики подчёркивают, что подобные отношения не соответствуют принципу равенства в дипломатии, и потому история китайской дипломатии начинается лишь во времена последней династии Цин. Звучат вопросы о том, в какой мере сложные отношения, союзы и конфликты между царствами внутри одной цивилизации и даже одной империи можно называть «дипломатией». С другой стороны, во времена процветания централизованных империй Китай отождествлял себя с Поднебесной, будучи естественным источником сплочения и культурного развития для окружающих небольших царств. Подобная конфигурация мироустройства мало напоминает современный мир, в котором КНР постоянно сталкивается с превосходящими по силе соперниками.

В конце XIX века Китай отчаянно пытался защитить свои интересы посредством традиционной стратегии «управления варварами с помощью варваров», играя на противоречиях крупных держав. Итогом стали военные поражения, ослабление Китая, рост влияния Японии. Горьким осмыслением уроков той эпохи стала фраза «у слабого государства нет дипломатии», которую часто цитируют современные китайские авторы.

Они без устали напоминают о том, что Китай способен защитить свои интересы в современном мире лишь благодаря успешному экономическому развитию, наращиванию научного и промышленного потенциала.

Помимо нескольких тысячелетий конфуцианской традиции на китайскую дипломатию повлияла вековая традиция внешней политики КПК. Празднование в 2021 г. столетнего юбилея КПК стало поводом для появления в Китае многочисленных публикаций на эту тему. Их содержание представляет интерес для тех, кто пытается проследить влияние прошлого на современную китайскую дипломатию. Китайские авторы отмечали, что с первых десятилетий своего существования КПК стремилась поддерживать связи не только с СССР и Коминтерном, но и с западными странами, вести независимый диалог с американцами. В 1950-е гг. КПК встала на сторону Советского Союза, а потом решила покинуть площадку противостояния двух сверхдержав и заявить о принадлежности Китая к третьему миру. В современной научно-политической литературе КНР неизменно хвалят разработки Мао Цзэдуна на темы «промежуточных поясов» и «трёх миров». Отмечается, что причисление капиталистических стран Запада (за исключением США) к «промежуточному поясу» позволило Китаю расширить связи с Западной Европой, увеличивая тем самым пространство для манёвра в отношениях с СССР и США. Самых высоких оценок удостаивается разработанная Мао Цзэдуном концепция «единого антисоветского фронта», ставшая основой для сближения с Вашингтоном в 1970-е гг. и, как представляется китайским авторам, для возвращения Китая в стены ООН.

Китайские публикации чётко выделяют связь прошлого и настоящего. Нынешний курс невступления в союзы возводится к отказу Мао Цзэдуна в 1958 г. от предложения Хрущёва построить на территории КНР пункт связи для советского флота. Из пяти принципов мирного сосуществования выводится современное «сообщество судьбы человечества». Из эпохи реформ Дэн Сяопина пришёл неизменный по сей день акцент на мире и развитии как двух главных глобальных тенденциях. Китаю важно показать, что дипломатические идеи начального периода существования КНР обрели универсальное значение, поскольку вышли за рамки жёсткого идеологического противостояния холодной войны. Современное китайское осмысление опыта ХХ века позволяет углубить представления о китайской дипломатии ничуть не меньше, чем обращение к дипломатическим традициям древних династий.

Ви Сон Лак:

– История и традиции страны влияют на образ мышления её народа. Китайцы долгое время считали, что Китай – центр мира, а миропорядок, в котором соседние страны принимают иерархические отношения, является идеальным и стабильным. Это мировоззрение стало пережитком прошлого, особенно в контексте трудных времён, которые Китай переживал в XIX и начале XX века. Но по мере того как Китай усиливается политически, экономически и в военном отношении, он, похоже, постепенно возвращается к собственной внешнеполитической психологии. КНР не применяет эти лекала к таким крупным державам, как США или Россия. Однако по отношению к соседним странам Пекин время от времени демонстрирует это старомодное мышление. Китайская риторика о том, что малая страна должна уважать положение большой страны, — один из хороших примеров такого подхода.

То, что Китай предпочитает выстраивать вокруг себя иерархический порядок, является реинкарнацией традиционного китайского мышления о мироустройстве, и это нужно принимать во внимание.

– Ключевой партийный орган в сфере внешней политики Китая – Комиссия ЦК КПК по иностранным делам, которую возглавляет Си Цзиньпин. Какая роль в системе выработки и реализации внешней политики отводится собственно МИДу? Можно ли говорить, например, о вертикальной иерархической структуре системы ведомств, занимающихся внешней политикой, – или она скорее зонтичная? Кто более влиятелен – начальник Канцелярии Комиссии ЦК КПК по иностранным делам Ян Цзечи или мининдел Китая Ван И?

Сяою Пу:

– Отношения между Комиссией и министерством иностранных дел КНР в некоторой степени напоминают отношения между Советом национальной безопасности и Государственным департаментом в Соединённых Штатах. Си Цзиньпин уже учредил Комиссию по национальной безопасности, но это китайское агентство сильно отличается от американского прототипа. Если Совет национальной безопасности США действительно ориентирован на международные дела, то китайская Комиссия больше занимается внутренней политикой. Пожалуй, эта китайская версия отличается и от СБ РФ, поскольку скорее ориентирована на внутренние дела.

Во внешней политике Китая существует различие между большой внешней политикой или «большой дипломатией» и «малой дипломатией».

Когда мы говорим о международных делах в широком смысле, то подразумеваем и вооружённые силы. Это также касается финансовой части и окружающей среды. Традиционно китайское министерство иностранных дел в состоянии координировать множество внешнеполитических вопросов, связанных с различными функциональными задачами политики. Ян Цзечи теперь может контролировать эти вопросы, будучи также членом Политбюро – центрального органа принятия решений в КПК. В этом смысле Ян Цзечи определённо влиятельнее Ван И.

МИД реализует внешнеполитические инициативы партийного руководства, и, конечно, персонал министерства огромен. Речь идёт о тысячах дипломатов по всему миру. И это ведомство по-прежнему очень влиятельно. Хотя с точки зрения принятия решений Ян Цзечи представляется более значимой фигурой. Примечательно, что во время встреч высокопоставленных лиц США и КНР Ян Цзечи обычно встречается с советником по национальной безопасности. Сегодня это Джейк Салливан, прежде – кто-то другой. В широком смысле Ян Цзечи можно считать руководителем «большой дипломатии».

Говоря о роли главы китайского МИДа, нужно учитывать некоторые исторические нюансы. За время существования КНР статус министра иностранных дел менялся. Так, министром иностранных дел был Чжоу Эньлай. Он также был премьер-министром и отцом-основателем дипломатии КНР. Второй министр иностранных дел – Чэнь И – был вице-премьером. Тоже очень важная фигура. В период начала реформ министры иностранных дел бывали и очень влиятельны и не слишком влиятельны.

Несколько лет влияние министра иностранных дел Китая было не таким сильным, но в последние годы оно несколько укрепилось. Несколько лет министр не был государственным советником. А госсоветник официально стоит выше, этот статус почти эквивалентен статусу вице-премьера. Теперь министр иностранных дел обычно является и членом Государственного совета. Это означает, что министр иностранных дел более значителен, чем какой-либо другой министр.

В будущем мы можем представить себе, возможно, не такого могущественного министра-основателя, как, например, Чжоу Эньлай или даже Чэнь И, но определенно более влиятельного, чем десять или двадцать лет назад. Когда Ли Чжаосин был министром иностранных дел (2003–2007), он не носил никакого другого высокопоставленного звания, а Ян Цзечи получил пост государственного советника после службы министром. Но Ван И стал государственным советником, будучи министром. Я думаю, что они оба более влиятельны, чем обычные министры.

Бейтс Гилл:

– Принцип «Партия во главе всего» уже давно является центральным принципом системы управления КНР. Этот догмат был официально включён в Устав КПК в 2017 г.: «Партия осуществляет повсеместное руководство всеми силами общества: партией, государством, армией, народными массами, интеллигенцией (党政军民学, 东西南北中, 党是领导一切的)». Этот догмат приводит к ряду странностей в том, как разрабатывается и реализуется внешняя политика КНР.

Во-первых, активное участие партии в руководстве внешними делами постулирует преимущественно внутренний набор политических интересов – легитимность и долговечность КПК – в качестве приоритетов в проведении внешней политики страны. В рамках этой системы интересы партии и являются национальными интересами – по крайней мере, для руководства КПК.

Во-вторых, правительственные учреждения, якобы ответственные за внешние связи Китая, такие как министерство иностранных дел, агентство по сотрудничеству в области международного развития, министерство обороны, служат главным образом исполнителями рутинной политики и не участвуют институционально в принятии стратегических решений. Ян Цзечи, возглавляющий Канцелярию Комиссии КПК по иностранным делам и являющийся членом Политбюро, обладает гораздо большей властью, чем министр иностранных дел.

В-третьих, ленинская система авторитарного однопартийного правления оказывает сильное влияние на внешнюю политику Китая и воздействует – зачастую весьма негативно – на его внешние отношения с другими странами, особенно (однако не исключительно) с либерально-демократическими державами.

Иван Зуенко:

– Взаимодействие между Комиссией ЦК КПК по иностранным делам и МИДом в теории является условно-иерархичным. Конечно, примат партийного органа существует, однако он спускает в соответствующий административный орган только рекомендации общего характера или же вмешивается с конкретными мерами в случае возникновения особо важной ситуации, требующей оперативности. При этом взаимозависимость между двумя органами обеспечивается кадровым фактором – руководители административного органа являются членами партийного органа (как в случае Ван И и Комиссии ЦК КПК по иностранным делам).

Влиятельность двух китайских руководителей можно оценить только для конкретной сферы и в конкретном контексте. Формально в системе административных рангов они находятся на одном уровне – вернее, Ян Цзечи на пике карьеры занимал тот же уровень, что сейчас занимает Ван И (и, соответственно, для вычисления пенсии и прочих льгот он остаётся в том же ранге). По партийной линии Ян Цзечи сейчас выше, чем Ван И, так как Ян Цзечи — заведующий Комиссией ЦК КПК, а Ван И – её «рядовой» член.

При этом Ян Цзечи в силу возраста (71 год), что называется, «едет с ярмарки», тогда как Ван И (68 лет), очевидно, его сменщик, и его неформальное влияние внутри партии может быть уже выше. При условии, что в этом году вновь будет нарушено неформальное правило «67 – да, 68 – нет», и Ван И получит один из руководящих постов в партийной структуре. Существует вероятность, что и Ян Цзечи, и Ван И уже осенью этого года будут «отправлены на пенсию». Поэтому в системе, которую выстраивает Си Цзиньпин (уже выстроил!), вообще нет особого смысла высчитывать, кто из его команды влиятельнее в тот или иной период времени. Система теряет свою предсказуемость и заточена на индивидуальные решения одного человека, которые, по всей видимости, во многом ситуативны.

Александр Ломанов:

– Си Цзиньпин руководит китайской дипломатией не потому, что он возглавляет соответствующую Комиссию ЦК КПК, а потому, что обрёл высокий статус «ядра ЦК КПК» и «ядра всей партии». Китайские дипломаты и СМИ неизменно подчёркивают ведущую роль Си Цзиньпина в осуществлении «дипломатии первого лица» и в «проектировании сверху» международных связей Китая, включая российско-китайские отношения.

На совещании по внешнеполитической работе в 2018 г. Си Цзиньпин объяснил, что «большая дипломатическая власть» должна быть в руках ЦК КПК. Отсюда требование к исполнителям внешней политики сознательно поддерживать «высокую степень единства» с ЦК. Сотрудников МИДа воспитывают в духе усиления «единого централизованного» руководства дипломатической работой со стороны ЦК КПК.

Сетования на снижение авторитета МИДа в китайской системе власти звучат уже давно. После Цянь Цичэня, возглавлявшего МИД до 1998 г., руководители этого ведомства более не входили в состав Политбюро ЦК КПК. Очевидно, что это политическое понижение произошло во времена правления Ху Цзиньтао, а не при нынешнем лидере.

Китайские эксперты нередко указывают на снижение престижа трудоустройства в МИДе, распространение в ведомстве бюрократического стиля и монотонности работы. Эти темы не табуированы и подлежат обсуждению. Вместе тем нетрудно предположить, что сценарий повышения самостоятельности МИДа за счёт сокращения полномочий партийных органов не является реалистичным.

Общее направление укрепления власти КПК при Си Цзиньпине останется неизменным, но при этом будут происходить организационные нововведения и структурные перемены. В 2013 г. Си Цзиньпин создал Комиссию ЦК КПК по национальной безопасности, призванную координировать работу по защите внешней и внутренней безопасности. Повсеместное внедрение требования учитывать проблемы нацбезопасности во всех сферах и осуществлять комплексный подход неизбежно влияет на дипломатическую работу.

В 2018 г. Си Цзиньпин повысил статус Руководящей группы ЦК КПК по международным делам до уровня Комиссии. Нынешняя конфигурация отношений между Комиссией и МИДом не выглядит окончательной. Не снят с повестки дня вопрос о назначении члена Политбюро по совместительству на руководящие посты второго эшелона в Комиссиях ЦК КПК по национальной безопасности и иностранным делам. Также возможно, хотя менее вероятно, повышение статуса главы МИДа, наделение его рангом вице-премьера и креслом члена Политбюро. С учётом важности международных дел для современного Китая усиление позиций главы МИДа в партийно-государственном аппарате не стало бы излишним.

Нынешний тандем Ян Цзечи – Ван И скорее всего прекратит существование в конце 2022 г. по итогам ХХ съезда КПК.

Этот кадровый прецедент вряд ли повторится в неизменном виде. Ян Цзечи занимал пост главы МИДа до 2013 г., на этом посту его сменил Ван И. Сразу после этого Ян Цзечи перешёл на работу в ЦК КПК, однако в Политбюро его избрали лишь в 2017 году. Можно предположить, что его карьерный рост был связан с запланированным повышением статуса органа, в котором он работал, до уровня Комиссии ЦК.

Если Си Цзиньпин останется на третий срок, у нынешнего главы МИДа также появится шанс сохранить присутствие во власти без учёта неформального возрастного ограничителя. Но мы не имеем чёткого представления о том, какой механизм может быть для этого использован. Если рассуждать по аналогии, то Ян Цзечи уходит в этом году в отставку и освобождает свой пост в Комиссии ЦК для Ван И, который оставит должность главы МИДа. Однако уверенности в таком сценарии нет. Ещё труднее рассуждать о шансах Ван И занять место Ян Цзечи в Политбюро. Расстановка сил станет известна лишь в конце 2022 года. Тогда мы получим достаточную информацию о соотношении полномочий между ведомствами и перспективах китайских политических деятелей.

Ви Сон Лак:

– В процессе формирования и реализации внешней политики КПК имеет преимущество как орган, принимающий решения, а министерство иностранных дел функционирует как орган их реализации. Это структурное разделение труда. Однако если сравнивать Китай в прошлом и сегодня, МИД, похоже, играет более активную роль с точки зрения оперативных аспектов. Хотя Китай в целом находится под контролем КПК, считается, что роль МИДа постепенно возрастает, поскольку министерство ведёт непосредственную борьбу с западными странами, такими как США, которые являются крупными дипломатическими противниками.

Однако помимо этого структурного и оперативного аспекта отмечается, что личная власть и влияние главы внешнеполитического партийного аппарата и главы внешнеполитического ведомства оказывают дополнительное воздействие на внешнюю политику. В зависимости от личных отношений конкретного руководителя с высшим руководством страны власть и влияние этих лиц время от времени меняются.

Вопросы задавал Александр Соловьёв

Китай. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 1 сентября 2022 > № 4148063 Сяою Пу, Бейтс Гилл, Иван Зуенко, Александр Ломанов, Ви Сон Лак

Апелляция «в никуда»

Коллапс Апелляционного органа и борьба за реформирование ВТО

ГРИГОРИЙ КАЛАЧИГИН

Младший научный сотрудник Центра комплексных европейских и международных исследований (ЦКЕМИ) факультета мировой экономики и мировой политики Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Калачигин Г.М. Апелляция «в никуда» // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 5. С. 193-206.

Уже несколько лет мы являемся свидетелями того, что некоторые комментаторы назвали «осыпающимся миром»[1]. Либеральные институты, созданные во второй половине прошлого столетия, теряют эффективность и становятся площадкой не кооперации, а неугасаемых конфликтов. Одним из них является Всемирная торговая организация.

Изначально её главными функциями были разработка многосторонних правил торговли, обеспечение прозрачности торговых политик членов и мирного разрешения торговых споров. ВТО создавалась после завершения холодной войны и перехода к однополярному миропорядку, однако вскоре столкнулась с большим количеством проблем и нежеланием множества развивающихся стран принимать на себя обязательства развитых (и наоборот). Это привело к застою Доха-раунда и отсутствию новых многосторонних соглашений по актуальным вопросам регулирования торговли. Эффективность мониторинга торговых политик и обеспечения прозрачности в организации также ставится под сомнение.

На фоне кризисных явлений деятельности ВТО долгое время выделялась система разрешения споров. Хотя она изначально имела ряд недостатков, тем не менее способствовала мирному разрешению споров между государствами, до последних лет позволяя избегать масштабных торговых войн и обеспечивать приемлемую предсказуемость всей многосторонней торговой системы. В 2016 г. появились первые признаки серьёзного кризиса в этой сфере. Систематически блокируя назначения арбитров Апелляционного органа (АО) ВТО, Соединённые Штаты де-факто остановили систему разрешения споров – с 11 декабря 2019 г. в АО осталось меньше минимально необходимого числа арбитров.

Апелляция в рамках спора подаётся «в никуда», то есть спор безвременно замораживается.

Как известно, обеспечение комплаенса – одна из ключевых характеристик любого международного института. Однако механизмы разрешения споров между членами организаций по соблюдению обязательств одной из сторон встречаются редко[2]. За исключением ВТО, можно вспомнить лишь Международный суд ООН, но количество рассмотренных дел и их длительность несопоставимы с Органом по разрешению споров ВТО. Если механизм перестаёт работать, ВТО теряет значение для своих членов – отсутствуют гарантии соблюдения согласованных правил. Вопрос продолжения работы Апелляционного органа – важный, но лишь малый элемент системного кризиса всей организации. Прошедшая в июне 2022 г. Министерская конференция ВТО продемонстрировала, что страны способны приходить к консенсусу даже в условиях запредельной конфронтации и противоречий[3]. Но прогресса в вопросе реформы ВТО или восстановления работы АО достичь так и не удалось.

Почему и зачем?

США играли ключевую роль в создании ВТО и, соответственно, максимально влияли на установление многосторонних правил. С увеличением числа членов ВТО и ростом экономического веса отдельных стран внутри организации Вашингтону стало сложнее добиваться реализации собственного видения. Трансформация мировой экономики требовала обновления и совершенствования правил торговли – теперь уже на основе более широкого консенсуса, то есть при меньшем влиянии Соединённых Штатов.

Блокируя работу АО, США указывает на две принципиальные проблемы: превышение арбитрами своих полномочий и несоблюдение установленных временных рамок[4]. Причина – несовершенство основных регламентирующих документов АО и многосторонних торговых соглашений. Надо признать, что Вашингтон долгие годы высказывал претензии к работе Апелляционного органа, однако сдвигов в сторону разрешения проблем не происходило. Многие члены ВТО разделяют недовольство США функционированием Апелляционного органа, но ни один из них не поддержал блокировку[5]. Вопрос срочного реформирования АО поднимался многократно, и все предложения отклонялись теми же Соединёнными Штатами[6], которые не выдвинули конкретного списка требований или предложений по изменению работы органа.

В результате блокировки любой спор, по которому подана апелляция, не может быть завершён, нет и обязательств по изменению применяемых мер. В прошлом такое поведение было трудно себе представить, ведь сам инициатор блокировки тоже проигрывает – его споры не могут быть завершены в случае подачи апелляции. При администрации Дональда Трампа этот аргумент потерял актуальность: США перешли к активному использованию односторонних ограничений[7]. Роберт Лайтхайзер, бывший американский торговый представитель, заявлял, что у Соединённых Штатов нет другого рычага воздействия для начала реформы ВТО[8].

За год пребывания Джо Байдена у власти заявления[9] и действия[10] со стороны США не свидетельствуют о возврате к кооперативному подходу. Курс Байдена отличается от трамповского: вместо «борьбы со всеми» текущая администрация ищет общий язык с союзниками для противодействия «общим противникам» – в первую очередь Китаю. Декларируется позиция, что многосторонние правила торговли должны писать рыночные демократии, а не «Китай или кто-либо другой»[11]. Администрация видит в блокировании АО эффективный инструмент влияния на другие страны в вопросе реформирования ВТО и продвижения своих интересов.

Реформа ВТО – в чём проблема?

Вопрос реформирования ВТО поднимается давно. Он затрагивает все три главные функции организации: переговорную, мониторинговую и разрешение споров. В условиях блокировки АО и заявления Лайтхайзера о необходимости срочного реформирования в 2018–2019 гг. наблюдалась активизация процесса: отдельные страны и группы стран направляли свои предложения по необходимым реформам (например, ЕС, США, Китай)[12]. Несмотря на общее желание улучшить работу, ключевые позиции отдельных членов существенно различаются.

Администрация Байдена постаралась восстановить контакт с союзниками, для начала – с Евросоюзом. Сближение наблюдается и по линии ВТО. В заявлении Европейской комиссии о стратегической рамке торговой политики ЕС[13] существенное внимание уделяется вопросу реформы ВТО и восстановлению системы разрешения споров. Важнейший тезис документа – признание обоснованности претензий Вашингтона и заявление о готовности к конструктивным переговорам, чего не было ранее. В июне 2021 г. прошёл саммит ЕС – США, посвящённый реформе ВТО, выделены ключевые направления для обеих сторон[14].

Но это только первый шаг, нужен консенсус, то есть поддержка американо-европейской инициативы со стороны Китая, Индии, Японии, Бразилии и России.

В условиях геополитической конфронтации и с учётом позиции Соединённых Штатов, что правила должны писаться только «рыночными демократиями», такая возможность сомнительна в среднесрочной перспективе.

ВТО стала ещё одной площадкой американо-китайской конфронтации, что, естественно, препятствует реформе организации. Например, наиболее острыми являются противоречия между развитыми и развивающимися странами в вопросе специального и дифференцированного режима[15]. США и другие развитые державы считают: злоупотребление статусом развивающейся страны, чем грешат отдельные члены, ведёт к замедлению либерализации торговли и снижению конкуренции. Поэтому режим должен быть скорректирован, а развивающиеся страны (прежде всего Китай) обязаны перестать им пользоваться и принимать на себя соразмерные обязательства по либерализации торговли[16]. Развивающиеся же страны настаивают, что права, предусматриваемые режимом, должны быть сохранены. Кроме того, режим следует скорректировать для бóльшего учёта их нужд при обсуждении многосторонних соглашений.

Ещё один острый вопрос – статус государственных предприятий и промышленных субсидий, недостатками в регулировании которых активно пользуется Китай. По мнению США, промышленные субсидии следует включить в список запрещённых, а государственные предприятия – неконкурентная практика, наносящая ущерб остальным членам организации. Китай же настаивает, что госпредприятия – равные игроки по отношению к другим формам предприятий, поэтому специальные или дискриминационные меры по отношению к ним недопустимы.

Другой конфликтной темой являются меры торговой защиты, которые активно используют Соединённые Штаты. По мнению КНР, США злоупотребляют ими, нарушая принципы конкурентной борьбы. Действительно, Вашингтон крайне активно использует практику антидемпинговых, компенсационных и специальных защитных мер, а две трети споров против американцев в ВТО касаются именно этого[17].

В недавнем совместном заявлении по итогам саммита Соединённых Штатов и Европейского союза о реформировании ВТО упоминаются вышеназванные проблемы – их можно назвать ключевыми. Для Китая промышленные субсидии и поддержка государственных предприятий – главные механизмы стимулирования экономического роста, в связи с чем существенные уступки и отход от текущей политики маловероятны. Однако именно от готовности Китая и других развивающихся стран пойти на компромисс зависит возможность содержательного реформирования ВТО и разблокировки АО.

Развитие событий после 24 февраля

Прежде чем рассматривать возможные варианты развития ситуации с разблокировкой Апелляционного органа, стоит обратить внимание на изменения в отношениях России и третьих стран после 24 февраля 2022 года. Как известно, вследствие начала активных боевых действий на Украине Россия столкнулась с невиданным экономическим давлением западных держав.

Многие называют его «полномасштабной экономической войной».

Несмотря на остроту ситуации, новый уровень конфронтации России и «коллективного Запада» не обязательно станет первоочередным фактором, влияющим на разблокировку Апелляционного органа.

Во-первых, у России есть прямой интерес в разблокировке АО. Отечественная экономика и отдельные предприятия терпят многомиллиардные убытки из-за отсутствия решений по замороженным спорам. Заблокированный АО делает нецелесообразным начало новых споров как по торговым ограничениям в рамках «экономической войны», так и по отдельным практикам мирного времени (например, системе трансграничного углеродного регулирования ЕС).

Во-вторых, корни проблемы лежат в противоборстве развитых и развивающихся стран, в особенности США и Китая. Несмотря на стратегическую конкуренцию, обе стороны заинтересованы в восстановлении системы разрешения споров. Соединённые Штаты начали работу над совместной с другими странами позицией по реформированию ВТО. И достижения некоего консенсуса, который будет учитывать интересы и развитых, и развивающихся стран, исключать не надо.

В-третьих, на прошедшей в июне 2022 г. министерской конференции в Женеве впервые почти за десять лет подписано новое многостороннее соглашение, то есть достигнут консенсус всех членов ВТО, включая США, Китай, ЕС, Россию и Украину.

Разблокировка Апелляционного органа и последующее завершение замороженных споров займёт ещё определённое время. Есть шанс, что российско-западные отношения к этому моменту придут в относительно стабильное состоянии. Если же этого не произойдёт, западные страны, в первую очередь ЕС, в случае решений АО в пользу России будут иметь временной лаг (год или более) для затягивания их выполнения. Аналогичных действий можно ожидать и с российской стороны, если решения будут не в её пользу.

Наконец, в сложившихся обстоятельствах возможен и такой вариант, как исключение или выход России из ВТО. Процедуры по исключению нет, есть обходной вариант, но он предусматривает получение трёх четвертей голосов от членов ВТО, что нереально. В Госдуме в очередной раз появился законопроект о выходе из организации, однако из заявлений МИД, Минэкономразвития и высокопоставленных чиновников следует, что такие планы у России отсутствуют.

Что дальше?

Разблокировка Апелляционного органа – лишь часть реформы ВТО. Но надо понимать, каковы варианты развития событий в сфере разрешения споров и возможные последствия для многосторонней торговой системы. Есть три сценария:

1) Расширение практики использования арбитража для рассмотрения апелляций.

2) Распространение односторонних контрмер против злоупотребления дисфункцией АО.

3) Восстановление и оптимизация работы АО.

Первые два сценария будут способствовать усугублению фрагментации системы регулирования торговли и, возможно, переходу к отдельным региональным инициативам.

Расширение практики использования арбитража для рассмотрения апелляций. В ВТО предусмотрена возможность передавать отдельные этапы рассмотрения споров в арбитраж, в том числе рассмотрение апелляций. Европейский союз выступил одним из лидеров по инициированию такого механизма – 30 апреля 2020 г. вступила в силу Многосторонняя временная апелляционная арбитражная договорённость (MPIA, Multi-party interim appeal arbitration arrangement)[18]. На 18 августа 2022 г. её участниками были 25 членов ВТО (ЕС считается в качестве одного члена)[19].

MPIA нацелена на максимальное соответствие арбитража установленному процессу рассмотрения апелляций[20], но предусматривает отдельные улучшения: арбитры могут принимать решения об ограничении количества страниц доклада, продолжительности и количестве необходимых слушаний, а также исключении вопросов, по которым нет достаточного количества фактов для объективной оценки[21]. Договорённость – не закрытый клуб, к ней могут присоединиться все желающие члены ВТО. Однако об эффективности деятельности говорить затруднительно – на момент написания статьи не было представлено ни одного доклада MPIA[22].

Хотя MPIA представляется адекватным временным субститутом АО, из-за ограниченного количества её участников покрывается лишь малая часть споров: около 20 процентов всех, начатых в ВТО в XXI веке. В случае присоединения отдельных стран, активно использующих систему разрешения споров ВТО (например, Республики Кореи, Японии, России и других), вероятны два диаметрально противоположных последствия. С одной стороны, рост числа активных стран приведёт к увеличению доли потенциальных споров, которые могут быть рассмотрены с помощью арбитража. И это повысит предсказуемость многосторонней системы. С другой стороны, чем больше членов ВТО присоединится к MPIA, тем меньше будет стимулов по преодолению текущего коллапса АО. Фактически возможна замена АО «временным» механизмом арбитража.

Таким образом, MPIA может быть эффективным инструментом лишь на коротком отрезке времени. В случае дальнейшей недееспособности АО MPIA усугубит упадок международной торговой системы, поскольку в ней участвует малое количество стран. Нельзя исключать что возникнет ряд аналогичных инициатив, но с другим составом стран. Всё это только ускорит фрагментацию системы регулирования торговли, так как страны начнут опираться не на многосторонние (с участием всех государств-членов), а на плюрилатеральные (группа отдельно договорившихся между собой) механизмы.

Распространение односторонних контрмер против злоупотребления дисфункцией АО. При отсутствии прогресса по части АО страны могут направить усилия на формирование механизмов контрмер против государств, подающих апелляции «в никуда». Первым прецедентом является Регламент (ЕС) 2021/167, вступивший в силу в феврале 2021 г. и позволяющий Европейской комиссии приостанавливать обязательства ЕС в сфере торговли товарами, услугами и прав интеллектуальной собственности, предусмотренные многосторонними соглашениями ВТО[23].

В краткосрочной перспективе Евросоюз может использовать данный механизм для принуждения стран к использованию MPIA при рассмотрении апелляций. Европейский союз обладает рыночной силой и является важным экспортным направлением для многих стран. Поэтому, во избежание ограничения доступа на их рынок, страны могут согласиться рассматривать апелляции в рамках MPIA. Тем самым, с одной стороны, удастся избежать введения новых торговых барьеров, а с другой – оттянуть необходимость изменения торговой политики.

Другие активные пользователи системы разрешения споров также начнут разрабатывать новое или использовать старое законодательство в тех же целях. К примеру, ЕАЭС занимается подготовкой мер для ответа на санкции – потенциально спектр применения может быть расширен для противодействия злоупотреблением апелляциями «в никуда». С большой вероятностью это запустит «эффект домино» и повлечёт за собой новые торговые противоречия и трения, взаимные обвинения и хаос.

Введение односторонних контрмер едва ли приведёт к разрешению противоречий между странами.

Широкое использование практики точечного отказа от обязательств будет схоже с торговыми микровойнами, которые будут лишь усугублять противоречия между странами и кризис ВТО, окончательно нивелировав её значение.

Восстановление и оптимизация работы АО. Данный сценарий – наименее правдоподобный в текущих реалиях. Хотя США начали работу с союзниками по выстраиванию общей позиции (в особенности с Евросоюзом), фундаментальные изменения в ВТО возможны только на базе консенсуса. Учитывая американскую позицию, что «новые правила должен писать не Китай», консенсус маловероятен.

Более того, разблокировка работы Апелляционного органа априори не будет означать нормализацию работы системы разрешения споров. Накопилось слишком много апелляций, ожидающих рассмотрения арбитрами:

Апелляции, по которым работа не была завершена до коллапса АО (десять).

Апелляции «в никуда» (четырнадцать – по состоянию на август 2022 г.), количество их будет расти, так как страны по-прежнему запускают споры.

Таким образом, даже при немедленном восстановлении деятельности АО новоизбранных арбитров будут ждать более двадцати апелляций. В половине споров была осуществлена определённая работа, но арбитрам понадобится время для завершения подготовки докладов. За всю свою историю АО не сталкивался с таким количеством апелляций одномоментно, их своевременное и качественное рассмотрение практически невероятно. Поэтому для разблокировки АО неизбежно требуется корректировка документов, на основе которых работает орган. Смысл этих дополнений и уточнений должен включать следующие пункты:

Расширение базового количества арбитров и включение возможности временного дополнительного набора в случае превышения лимита по числу апелляций на одного арбитра. Увеличение количества арбитров – логичная мера на фоне роста общего количества споров и апелляций. Возможность дополнительного набора необходима в первую очередь для рассмотрения накопившегося числа апелляций, а также для недопущения чрезмерной нагрузки на арбитров (равно – недопущения затягивания рассмотрения апелляций) в будущем.

Оптимизация процесса рассмотрения апелляции. Для этих целей можно интегрировать меры, предусмотренные в MPIA: обеспечить для арбитров возможность принимать решения об ограничении количества страниц доклада, сроках и дедлайнах, о продолжительности и количестве необходимых слушаний, а также об исключении из рассмотрения вопросов, по которым нет достаточного количества фактов для объективной оценки.

Закрепление отсутствия прецедентного права при разрешении споров. Решения по прошлым спорам должны использоваться лишь как консультационная опора, но не главное основание для решения.

Повышение гибкости арбитров при трактовке отдельных соглашений. При рассмотрении апелляций, вероятно, будут возникать сложности с трактовкой отдельных положений соглашений. Новые толкования могут приниматься только Министерской конференцией и Генеральным советом ВТО, но правила не предусматривают возможности арбитров передать вопрос на их рассмотрение. Одним из возможных решений является внедрение механизма legislative remand, в рамках которого АО будет направлять вопросы правовой неопределённости в соответствующие комитеты ВТО для уточнения трактовок посредством многосторонних переговоров[24].

Использование предлагаемых выше нововведений позволит оптимизировать работу АО и нивелировать большинство претензий США к работе органа. ВТО сохранит значимость для членов, сможет оперативнее и качественнее выполнять свою функцию по разрешению споров без необходимости дополнительных надстроек в виде арбитража.

Наиболее благоприятным исходом будет возобновление работы Апелляционного органа ВТО при расширении количества арбитров и оптимизации процесса рассмотрения апелляций. Расширение практики использования арбитража (например, MPIA) в среднесрочной перспективе способно окончательно развеять надежды на реформу, а повсеместное использование контрмер в ответ на апелляции «в никуда» выступит в качестве очередной мины замедленного действия под фундаментом многосторонней торговой системы.

* * *

Апелляционный орган ВТО – важный элемент многосторонней торговой системы. У его блокировки есть объективные причины, но сегодня это инструмент давления США в более широкой повестке реформы ВТО.

Организация находится в кризисе из-за большого количества противоречий между развитыми и развивающимися странами-членами, но в последние годы особо остра американо-китайская конфронтация: в самых разных сферах США стремятся изменить многосторонние правила для сдерживания влияния Китая. В рамках ВТО это проявляется, в частности, через попытки добиться запрета промышленных субсидий и ограничения деятельности государственных предприятий. Действующие институты формировались на либеральных принципах, в том числе необходимости достижения договорённости, а не принуждения. В рамках ВТО успешность упомянутых попыток Соединённых Штатов напрямую зависят от согласия КНР (в силу правила консенсуса) и готовности Китая пойти на уступки, вероятность чего в текущих обстоятельствах предсказать трудно.

Проблемы из-за продолжающейся блокировки АО нарастают. Наиболее вероятен переход к массовому использованию арбитража для рассмотрения апелляций и внедрение контрмеханизмов против членов, подающих апелляции «в никуда». Арбитраж позволит завершать споры, но его широкое использование будет означать снижение стимулов к достижению прогресса по реформированию АО. Внедрение контрмеханизмов неизбежно потянет за собой ряд точечных торговых войн, которые поспособствуют упадку многостороннего подхода к регулированию торговли. Тем самым оба варианта усугубят непредсказуемость и фрагментацию систему регулирования торговли. Однако восстановление деятельности АО без точечных корректировок не будет иметь положительных последствий.

Данная работа подготовлена при грантовой поддержке факультета мировой экономики и мировой политики Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики» в 2022 году.

--

СНОСКИ

[1] См., например: Барабанов О., Бордачёв Т., Лисоволик Я., Лукьянов Ф., Сушенцов А., Тимофеев И. Жизнь в осыпающемся мире // Международный дискуссионный клуб «Валдай». 15.10.2018. URL: https://ru.valdaiclub.com/a/reports/zhizn-v-osypayushchemsya-mire/ (дата обращения: 18.08.2022); а также: Барабанов О., Бордачёв Т., Лисоволик Я., Лукьянов Ф., Сушенцов А., Тимофеев И. Не одичать в «осыпающемся мире» // Международный дискуссионный клуб «Валдай». 14.05.2020. URL: https://ru.valdaiclub.com/a/reports/ne-odichat-v-osypayushchemsya-mire/ (дата обращения: 18.08.2022). – Прим. ред.

[2] В этом контексте мы не говорим об интеграционных группировках, многие из которых имеют подобный механизм (ЕС, ЕАЭС, USMCA и так далее).

[3] Подробнее о результатах 12-й Министерской конференции см.: Twelfth WTO Ministerial Conference // WTO. 2022. URL: https://www.wto.org/english/thewto_e/minist_e/mc12_e/mc12_e.htm#outcomes (дата обращения: 18.08.2022).

[4] Подробнее о претензиях США к АО см.: Lighthizer R.E. Report on The Appellate Body of The World Trade Organization Office of the United States Trade Representative // Office of the United States Trade Representative. 2020. URL: https://ustr.gov/sites/default/files/Report_on_the_Appellate_Body_of_the_World_Trade_Organization.pdf (дата обращения: 18.08.2022).

[5] Fiorini M. WTO Dispute Settlement and the Appellate Body: Insider Perceptions and Members’ Revealed Preferences // Social Science Research Network. 2020. URL: https://papers.ssrn.com/sol3/papers.cfm?abstract_id=3615597 (дата обращения: 18.08.2022).

[6] Boklan D., Bahri A. The WTO’s Collapsing Judicial and Legislative Wings: Is “Consensus” the Real Elephant in the Room? // Global Trade and Customs Journal. 2022. Vol.17. No. 2. P. 81-90.

[7] Проблема реформирования ВТО крайне широка и помимо вопроса восстановления работы АО включает в себя множество аспектов. Среди ключевых выделяют пересмотр фундаментальных принципов работы ВТО (правило консенсуса, принцип самоопределения страной статуса развитой или развивающейся страны и так далее); усовершенствование транспарентности и функции мониторинга организацией; расширение полномочий Секретариата ВТО. Подробнее см.: Hoekman B., Mavroidis P.C. WTO Reform: Back to the Past to Build for the Future // Global Policy. 2021. Vol. 12. No. 3. P. 5-12. URL: https://doi.org/10.1111/1758-5899.12924 (дата обращения: 18.08.2022). Привязывая условия разблокировки АО к решению стратегических вопросов взаимодействия государств в рамках ВТО (в частности к вопросам о субсидиях госкорпорациям), те же США – с их точки зрения – улучшают свои переговорные позиции в рамках общей дискуссии.

[8] Brewer M. Senate Finance Committee Asks USTR Lighthizer: What is the Future of the WTO? // Trade and Manufacturing Monitor. 13.03.2019. URL: https://www.ustrademonitor.com/2019/03/senate-finance-committee-asks-ustr-lighthizer-what-is-the-future-of-the-wto/ (дата обращения: 18.08.2022).

[9] На неформальной министерской встрече ВТО в январе 2021 г. представители США выражали готовность работать над множеством актуальных проблем ВТО, но Апелляционный орган в заявлении не упоминался.

[10] За время президентства Байдена несколько споров были заморожены путём подачи апелляции «в никуда».

[11] Об этом писал сам Байден перед своей первой поездкой в Европу. Подробнее: Biden J. Opinion: Joe Biden: My trip to Europe is about America rallying the world’s democracies // Washington Post. 5.06.2021. URL: https://www.washingtonpost.com/opinions/2021/06/05/joe-biden-europe-trip-agenda/ (дата обращения: 18.08.2022).

[12] Список основных предложений по реформе организации в 2017–2020 гг. доступен тут: The need for WTO reform: Where to start in governing world trade? // G20 Insights. 10.12.2020. URL: https://www.g20-insights.org/policy_briefs/the-need-for-wto-reform-where-to-start-in-governing-world-trade/ (дата обращения: 18.08.2022).

[13] Trade Policy Review — An Open, Sustainable and Assertive Trade Policy // European Commission. 2021. URL: https://trade.ec.europa.eu/doclib/docs/2021/february/tradoc_159439.pdf (дата обращения: 18.08.2022).

[14] Ключевыми элементами является восстановление переговорной функции и системы разрешения споров, а также корректировка существующих правил по промышленным субсидиям, государственным предприятиям, заключение соглашения по рыбным субсидиям и так далее. Подробнее см.: EU-US Cooperation on Reforming the World Trade Organization. // European Commission. 2021. URL: https://trade.ec.europa.eu/doclib/docs/2021/june/tradoc_159643.pdf (дата обращения: 18.08.2022).

[15] Специальный и дифференцированный режим предполагает предоставление развивающимся странам особых прав и позволяет другим странам применять меры торговой политики в более благосклонном ключе. Подробнее о возможных привилегиях см.: Special and differential treatment // WTO (n.d.). URL: https://www.wto.org/english/tratop_e/dda_e/status_e/sdt_e.htm (дата обращения: 18.08.2022).

[16] В предложениях США по реформе ВТО отдельно прописывается, что Китай не должен пользоваться этими привилегиями.

[17] Bown C.P., Keynes S. Why Trump shot the Sheriffs: The end of WTO dispute settlement 1.0 // Journal of Policy Modeling. The Society for Policy Modeling. 2020. Vol. 42. No. 4. P. 799–819. DOI: 10.1016/j.jpolmod.2020.03.006.

[18] The WTO multi-party interim appeal arrangement gets operational // European Commission. 2020. URL: https://trade.ec.europa.eu/doclib/press/index.cfm?id=2176 (дата обращения: 18.08.2022).

[19] Multi-Party Interim Appeal Arbitration Arrangement (MPIA) // Geneva Trade Platform (n.d.). URL: https://wtoplurilaterals.info/plural_initiative/the-mpia/ (дата обращения: 18.08.2022).

[20] Подробнее о преимуществах и недостатках MPIA см.: Starshinova O. ‘Is the MPIA a Solution to the WTO Appellate Body Crisis? // Journal of World Trade. 2021. Vol. 55. No. 5. P. 787-803.

[21] Согласно пунктам 13 и 14 Приложения 1 MPIA.

[22] По состоянию на 18 августа 2022 г., использование MPIA предусмотрено в 11 спорах, три из которых были завершены без вовлечения арбитров Договорённости. Подробнее: Multi-Party Interim Appeal Arbitration Arrangement (MPIA) // WTO Plurilaterals. URL: https://wtoplurilaterals.info/plural_initiative/the-mpia/ (дата обращения: 18.08.2022).

[23] Regulation (EU) 2021/167 of the European Parliament and of the Council of February 10 2021 amending Regulation (EU) No 654/2014 concerning the exercise of the Union’s rights for the application and enforcement of international trade rules // European Parliament. 2021. URL: https://eur-lex.europa.eu/legal-content/EN/TXT/PDF/?uri=CELEX:32021R0167&from=EN (дата обращения: 18.08.2022).

[24] Payosova T., Hufbauer G.C., Schott J.J. The Dispute Settlement Crisis in the World Trade Organization: Causes and Cures // Policy Brief. 2018. P. 1-14. URL: https://www.piie.com/publications/policy-briefs/dispute-settlement-crisis-world-trade-organization-causes-and-cures (дата обращения: 18.08.2022).

Россия. США. Весь мир. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > globalaffairs.ru, 1 сентября 2022 > № 4148062 Григорий Калачигин

Десять соображений по поводу международной валютной системы

Стабильность доллароцентричной системы может оказаться под угрозой из-за появления альтернативных безопасных активов

ЧЖАН ЮЙЯНЬ

Ведущий научный сотрудник и директор Института мировой экономики и политики Китайской академии общественных наук.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Чжан Ю. Десять соображений по поводу международной валютной системы // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 5. С. 170-177.

Исторически можно выделить ряд внутренних закономерностей, сопутствующих политическим и экономическим попыткам превратить национальную валюту в международную, т.е. изменить международную валютную систему.

Во-первых, чтобы национальная валюта некоего государства стала международной, оно должно демонстрировать более мощный экономический, военный, научно-технический и иной потенциал по сравнению с другими государствами.

Во-вторых, необходимы факторы институциональной поддержки, в т.ч. высокоразвитая система управления и управленческие возможности, включая качественную судебную систему. Должны действовать механизмы защиты собственности, в т.ч. финансовых активов. Также требуется справедливость и прозрачность законодательной и исполнительной систем. При отсутствии вышеизложенных основ национальной валюте сложно стать международной.

В-третьих, финансовые активы государства должны быть достаточно большими, а финансовый рынок – достаточно прочным. Также важно, чтобы государство являлось международным источником гарантированного обеспечения залогов, то есть обладало способностью удовлетворять базовым требованиям безопасности, ликвидности и генерации валюты. В кредитно-валютную эпоху способность непрерывно производить множество разного рода активов зачастую обеспечивается государственными облигациями. В период мирового лидерства Великобритании государственные облигации её правительства играли важную роль первоначального залога. Сегодня такую роль обеспечивают казначейские облигации США. Обеспеченные гарантиями в виде государственных облигаций залоги в сочетании с высокой степенью открытости финансового рынка – ключевой фактор становления мировой валюты.

В-четвёртых, отношения между государствами всегда конкурентны. В разные периоды истории, если существовал гегемон, находились страны, бросавшие ему вызов. Можно сказать, что державы, стремящиеся к поддержанию status quo, и возвышающиеся государства всегда сосуществуют. Тот факт, что валютное доминирование приносит большие выгоды, позволяет нам обратить внимание на жёсткую конкуренцию в валютной сфере.

Валютная конкуренция в основном проявляется в попытках государств расширить обращение собственной валюты за счёт обеспечения ею как можно большего числа стран и групп населения.

Использование одним государством национальной валюты другого государства в ценообразовании, расчётах, резервах и т.д., особенно в кредитовании, позволяет государству-эмитенту взимать пошлины с других государств за счёт экспорта своей валюты. Валютная конкуренция также даёт ряд важных преимуществ, включая снижение транзакционных издержек, валютных рисков и содействие экономической интеграции. В разные периоды это было основной причиной появления зон британского фунта, французского франка, российского рубля, американского доллара и евро.

В-пятых, процессы укрепления совокупной мощи государства и превращения его национальной валюты в основную в мировой валютной системе идут не параллельно. Усиление экономической, военной и политической мощи государства отнюдь не означает мгновенного превращения национальной валюты в международную. Лишь спустя полвека после того, как американский ВВП превзошел ВВП Великобритании, особенно к концу Второй мировой войны, доллар по-настоящему стал играть роль основной мировой валюты, которая некогда принадлежала британскому фунту. Несмотря на это, фунт и сегодня всё ещё является международной валютой. Вероятно, это также объясняет то, что совокупная мощь КНР сегодня стремительно возрастает, но юань пока не является основной валютой. В 2021 г. ВВП Китая равнялся 18% от общемирового показателя, но доля юаня в мировых валютных резервах была менее трёх процентов.

В-шестых, история свидетельствует, что валютные гегемоны могут злоупотреблять своими правами. Бреттон-Вудская система рухнула в начале 1970-х гг., хотя торговля и инвестиции всё ещё работают по её правилам. Альтернативные валюты значительно отстают от доллара, так что мир до сих пор основан на долларе США. Это показывает, что мировой спрос на «всеобщие эквиваленты» для международного пользования сохраняет негибкость. Не имея конкурентов вовсе или имея очень слабых, монополисты обычно не могут удержаться от злоупотребления своими правами, создавая тем самым проблемы для внешнего мира. В конце 2008 г. на первом саммите глав государств G20 одной из причин, по которой КНР и другие страны призвали к диверсификации международной валютной системы, было стремление определённым образом ограничить единственного эмитента основной валюты.

В-седьмых, ведущее положение доллара становится шатким. То, что американский доллар долгое время занимает центральную позицию в международной валютной системе, отражает мировой спрос на сильную, ликвидную и безопасную валюту. Однако стабильность доллароцентричной системы может оказаться под угрозой из-за появления альтернативных безопасных активов, включая неправительственные цифровые платёжные системы; из-за дестабилизирующего влияния США на экономику, финансы, культуру и т.д.; а также из-за осознания миром нехватки стратегического планирования и лидерства со стороны Соединённых Штатов. Бывший главный экономист Международного валютного фонда профессор Гарвардского университета Кеннет Рогофф отметил, что хотя доллар сегодня является мировой валютой и его конкуренты относительно слабы, две новых тенденции наносят ущерб позиции доллара США. С одной стороны, сокращается доля американского ВВП от совокупного мирового ВВП. С другой стороны, возрастает доля госдолга к ВВП Соединённых Штатов.

В то же время снижение доли доллара в мировых валютных резервах, укрепление евро, подрыв доверия к доллароцентричной системе из-за санкций в отношении России и иные факторы наносят ущерб господству американской валюты.

В-восьмых, наиболее перспективным в качестве конкурента доллару выглядит евро. Но на протяжении многих лет уровень финансовой интеграции в еврозоне остаётся недостаточным, и поэтому евро не способен в полной мере конкурировать с долларом. В позапрошлом году Евросоюз принял историческое решение о выпуске облигаций на сумму 750 млрд евро в рамках Европейской программы экономического восстановления. Выпуск единых облигаций Евросоюза означает, что к двум опорам европейской экономической интеграции прибавилась третья: единая валюта, единый центральный банк и единые финансы. Крупномасштабный выпуск общеевропейских облигаций поддержит план «ЕС следующего поколения», что превратит Европу в сторонницу безрисковых активов нового типа за пределами США. По смыслу ранее упомянутых концепций, общеевропейские облигации могут быть альтернативным источником ипотечных займов для всего мира.

В-девятых, за прошедшие пятьсот лет выделяются два сюжета, наиболее ярко демонстрирующие успех международных резервных валют. В книге «Материальная цивилизация, экономика и капитализм: XV–XVIII веков» французский историк Фернан Бродель полностью подтвердил важность британского фунта для превращения Великобритании в мирового гегемона, а также указал, что за двести лет возвышения Великобритании страна не проводила никакой последовательной политики в пользу своей валюты. Иными словами, Великобритания не поддерживала стабильную стоимость фунта для расширения области его обращения и сбора пошлины за эмиссию денег. Причина, по которой британский фунт стал одним из столпов Британской империи, заключалась в том, что британские органы валютного регулирования или иные ответственные лица принимали эффективные защитные меры каждый раз, когда случался валютно-финансовый кризис. Иными словами, фунт в конце концов стал ключевой международной валютой благодаря тому, что Великобритания всегда успешно справлялась с кризисами, шаг за шагом превращая малые победы в одну большую.

Доллар прошёл иной путь становления в качестве доминирующей валюты. На Бреттон-Вудской конференции в 1944 г. по отношению к доллару был планомерно и организованно установлен «золотой стандарт». Что касается самого переговорного процесса о послевоенной международной валютной системе, то Роберт Скидельски в биографии Кейнса использовал более восьмидесяти тысяч слов для его описания. Из историй о британском фунте и американском долларе мы можем сделать следующий вывод: в продвижении диверсификации международной валютной системы, особенно в процессе интернационализации китайского юаня, у нас должна быть двойная цель – планирование на высшем уровне, а также способность правильно распоряжаться возможностями и справляться с вызовами.

Наконец, в-десятых, за ближайшие десять с лишним лет с высокой вероятностью доллар, евро и юань станут столпами формирующейся международной валютной системы. В мае 2022 г. Международный валютный фонд увеличил долю юаня в корзине специальных прав заимствования с 10,92 до 12,28%. Несмотря на растущее внимание к юаню, такие решения не сразу реализуются на практике. Для того чтобы юань стал одной из основных международных валют, нужно выполнить много других условий. История показывает, что процессы диверсификации могут быть неустойчивыми. Однако общая тенденция такова, что международная валютная система будет развиваться в трёх направлениях. Для содействия интернационализации юаня (также – юанизации) необходимо выполнить такие задачи, как непрерывное формирование и совершенствование внутренних институтов и механизмов, углубление открытости финансового рынка, в особенности – превращение государственных облигаций КНР в один из международных источников гарантийного обеспечения залогов и так далее.

Китай. США. Евросоюз. Весь мир. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Финансы, банки > globalaffairs.ru, 1 сентября 2022 > № 4148061 Чжан Юиянь

Финансовая система под давлением санкций: логика противостояния

Применение экономических санкций с политическими целями стало инструментом волюнтаризма во внешней политике

СЕРГЕЙ ДУБИНИН

Доктор экономических наук, доцент, заведующий кафедрой финансов и кредита экономического факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Дубинин С.К. Финансовая система под давлением санкций: логика противостояния // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 5. С. 168-187.

В начале второго десятилетия ХХI века российская экономика столкнулась с серией чрезвычайных ситуаций и вызовов. В 2020—2021 гг. пандемия COVID-19 придала совершенно невиданный ранее масштаб государственным ограничительным санитарным мерам. В 2022 г. военная спецоперация на Украине создала также неожиданную для большинства экономических практиков и экспертов-теоретиков ситуацию. Как ни странно, ряд последствий драматических событий имеет общие характеристики.

Во-первых, на протяжении последних лет замедляется экономическое развитие, предсказывается рецессия или нулевой рост ВВП. По прогнозу Всемирного банка на 2022 г. ожидается снижение темпов послекризисного восстановления роста ВВП в развитых странах до 2,6% с дальнейшим замедлением в 2023 году[1]. Сейчас оно сочетается с резким ускорением инфляции.

Во-вторых, поставлены на паузу стандарты ESG и концепция устойчивого развития. В системе международных экономических и политических отношений меняются приоритеты. Выдвижение на роль самостоятельных полюсов экономического роста стран формирующихся рынков, таких как группа БРИКС, создаёт новые противоречия и напряжённость со старыми лидерами.

Поэтому, в-третьих, сложившийся за десятилетия мировой порядок хаотизируется. Универсальные международные организации, прежде всего система институтов ООН, теряют влияние. С неизбежностью на первый план выходят односторонние действия амбициозных государств или их коалиций.

Экономические санкции как инструмент внешней политики

Ярким проявлением и важным инструментарием волюнтаризма во внешней политике стало применение экономических санкций с политическими целями. Именно политические задачи являются приоритетом. Для их анализа российские и зарубежные эксперты используют в целом общие подходы и характеристики. Так, Иван Тимофеев, программный директор РСМД, пишет со ссылкой на труды западных коллег: «Экономические санкции предполагают, что страна-инициатор создаёт такие условия, при которых экономический ущерб, упущенная выгода, а также их последствия для общества и политической системы делают невыгодным сохранение старого политического курса и заставляют целевое государство идти на уступки требованиям страны-инициатора»[2].

Ричард Нефью описывает эффективные санкции следующим образом: (1) необходимо ясно определить их цель; (2) понять точки уязвимости страны и её способность «переносить боль»; (3) обосновать стратегию для выбора объектов, на которых страна-инициатор должна сфокусировать свои удары и ослабить возможность страны-цели принимать ответные меры; (4) непрерывно корректировать свою стратегию; (5) ясно определить условия, при исполнении которых санкции могут быть сняты[3].

Санкции, введённые в отношении России в 2022 г., имеют несколько политических целей: (1) краткосрочные – прекращение огня на Украине и создание наиболее благоприятных условий для украинской стороны на будущих переговорах; (2) долгосрочные – принуждение России к отказу от противостояния с НАТО. Министр обороны США Ллойд Остин на пресс-конференции в Польше заявил: «Мы хотим, чтобы Россия была ослаблена до такой степени, чтобы не смогла повторить уже сделанное в ходе вторжения на Украину. Откровенно говоря, она уже растратила много военного потенциала и личного состава, и мы хотим, чтобы у неё не было возможности быстро его восстановить»[4].

Опыт применения экономических санкций демонстрирует их низкую эффективность именно в достижении внешнеполитических целей.

Коллектив авторов знаменитой книги по данной теме во главе с Гэри Хафбауэром предложил оценку экономических санкций, осуществлявшихся в 1914–2007 гг., с выделением политической направленности мероприятий[5].

Крайне редко удаётся добиться смены политического руководства, не происходит реального изменения внешнеполитического курса страны-цели. Наименьший результат достигался в деле остановки боевых действий, всего только в одной пятой от общего числа случаев. На практике гораздо важнее две другие задачи – внешнеполитическая, т.е. сигнализировать оппоненту о твёрдости позиции коалиции инициаторов санкций, и внутриполитическая –консолидировать общество «вокруг флага», обеспечить массовую поддержку руководства стран-инициаторов.

В течение двух десятилетий при трёх администрациях США введение санкционного режима и манипуляции им превратились в один из основных инструментов американской внешней политики. Сложился двухпартийный консенсус относительно необходимости выделять группу стран-соперников и применять против них санкции. Данный подход закреплён в Стратегии национальной безопасности 2017 года. К числу стран-соперниц отнесены КНР, Россия, Иран, Северная Корея[6].

Такая политика получила развитие в Стратегической концепции НАТО, принятой на саммите альянса, проходившем в Мадриде с 28 по 30 июня 2022 года. «Российская Федерация является самой значительной и прямой угрозой безопасности союзников, а также миру и стабильности в евроатлантическом регионе», – утверждается в документе[7]. Внешнеполитический курс Китая также интерпретируется как враждебный[8].

В Соединённых Штатах односторонние санкции могут быть введены или по решению законодателей (закон, принятый Конгрессом и подписанный президентом), или указом (executive order) президента. Основную работу по исполнению санкций ведёт Министерство финансов. Внутри министерства — Управление по контролю за иностранными активами (Office of Foreign Assets Control – OFAC). В рамках Министерства финансов создано ещё одно подразделение – Управление контртеррористической и финансовой разведки (Terrorism and Financial Intelligence – TFI). Его функция в отношении России – координация политики санкций.

Общие рамки для создания механизма санкционного давления сформированы после присоединения Крыма и Севастополя к России. В 2017 г. обвинения в адрес России по поводу вмешательства в ход президентских выборов в США вылились в принятие закона (Countering America’s Adversaries Through Sanctions Act (PL115-44 CAATSA)) «О противодействии противникам США с помощью санкций». В документе, подписанном Дональдом Трампом, Россия поставлена в один ряд с Северной Кореей и Ираном. Таким образом, расширены основания для применения санкций. Режим санкций принял долгосрочный характер.

Введение странами «коллективного Запада» беспрецедентного комплекса мер против экономики России в ответ на начало специальной военной операции на Украине демонстрирует пример эскалации противостояния в ходе международного конфликта. Его участники наращивают взаимное давление, стремясь подорвать боеготовность и психологическое состояние противника. Приоритетными являются краткосрочные цели, они превалируют над оценкой стратегических долговременных последствий. Это тактика максимизации немедленного ущерба для враждебной стороны.

Финансовые санкции

В наборе односторонних мер воздействия на государство-объект финансовые санкции занимают особое место. «Лидирующая роль принадлежит финансовым санкциям. Топовое место в списке санкций занимает эффективное замораживание активов российского центрального банка и ряда коммерческих банков, которые находились за рубежом, а также исключение основных российских посредников из системы SWIFT…»[9]

Отслеживание финансовых потоков на мировых и национальных рынках специализированными государственными институтами – регуляторами – практика, хорошо поставленная в современном мире. Поэтому контроль за финансовыми ограничениями, наложенными на компании, банки, деятелей политики и бизнеса целевого объекта, задача вполне разрешимая. Кроме того, санкции на проведение соответствующих платежно-расчётных транзакций автоматически ограничивают деловую активность экономических агентов и домохозяйств во всех секторах и сферах жизни. Ограничение международных платежей является эффективным инструментом давления как на импорт, так и на экспорт. В ещё большей степени финансовые санкции затрагивают движение капитала через национальные границы.

По состоянию на 25 февраля 2022 г. объём международных резервов России составлял 629,4 млрд долларов. По оценке экспертов, замороженными оказались активы Банка России величиной около 300 млрд долларов. Банк России разъяснил свою позицию по диверсификации структуры международных резервов, которая проводилась накануне острого конфликта. Регулятор учитывал два возможных вида кризисов – традиционный финансовый кризис и геополитический. В первом случае «нужны резервы в валютах стран, с которыми Россия ведёт активную торговлю и в которых номинированы долги компаний, банков и государства. Эти валюты – преимущественно доллары США и евро». Во втором случае «для противостояния геополитическому кризису нужны резервы, на которые не могут воздействовать санкции западных государств». В связи с этим Банк России увеличил долю золота и китайского юаня почти до половины резервов[10]. После заморозки резервов в долларах и евро Россия применила ответные меры, введя ограничения на движение капитала, запрет на продажу ценных бумаг иностранными инвесторами и запрет на вывод ими средств из российской финансовой системы. Выплаты по корпоративному долгу российских компаний и госдолгу перед держателями долга из недружественных стран будут проходить только по разрешению правительственной комиссии. Иностранные инвестиции в России реализуются собственниками по минимальным ценам российским резидентам или подлежат передаче под внешнее российское управление. Российские же инвестиции за рубежом в ряде случаев «заморожены» и подвергаются угрозе конфискации.

Устойчивость финансовых институтов должна служить залогом не только потенциала экономического развития, но и самого сохранения общественного организма любой страны. Первые меры Центрального банка в ответ на известие о начале спецоперации на Украине и объявление финансовых санкций определены необходимостью предотвратить паническую реакцию людей. Существовала угроза цепной реакции банкротств целого ряда кредитных организаций, т.е. реальная опасность воплощения в жизнь системного риска разрушения банковского сектора. Необходимо было убедить вкладчиков сохранить сбережения в банках и не допустить массовый перевод средств в иностранных валютах за рубеж. Повышение ключевой ставки Банка России до 20% и введение мер валютного контроля позволило решить эти первоочередные задачи.

Права покупателей иностранной валюты на её использование ограничены и решениями Правительства РФ и Банка России (необходимо разрешение специальной комиссии на экспорт капитала за рубеж), и санкциями стран-инициаторов по заморозке корсчетов российских банков. Валютный рынок в рамках платёжного баланса, когда экспортная выручка в полтора раза превышает объём импорта, не может быть сбалансирован на основе рыночной цены (валютного курса).

Опыт применения экономических санкций демонстрирует их низкую эффективность именно в достижении внешнеполитических целей.

В последующие месяцы ограничения были смягчены. Банк России провёл быстрое снижение ключевой ставки до 9,5% (решение Совета директоров 10 июня 2022 г.); ослабил ограничения на перевод средств с валютных счетов физических лиц за рубеж на счета в иностранных банках. На практическом уровне возникла система множественности курсов обмена рубля по различным видам операций. Официальный валютный курс рубля вырос чрезмерно, но испытывает колебания. Правительственные чиновники призывают к его снижению.

Исключение экономики РФ из мирового рынка капитала сказалось на развитии финансового рынка. Доля иностранных инвесторов (нерезидентов) на рынке ОФЗ составляла в 2021 г. 20%, тогда как на рынке акций доля нерезидентов была около половины. В 2021 г. аналитический обзор Банка России констатировал: «Средняя доля физических лиц в торгах акциями в последние годы составляет около 40%, а нерезидентов – около 50%»[11]. С учётом данного положения финансовые санкции неизбежно приводят к резкому сокращению значения рынка ценных бумаг для экономики России.

Деятельность Московской биржи в результате введённых ограничений и падения капитализации рынка ценных бумаг превратилась в имитацию фондового рынка. По оценке Банка России, после перерыва в работе Мосбиржи и последующего открытия торгов в конце марта 2022 г. инвесторы – физические лица «занимали преимущественно выжидательную позицию, сохраняя вложения в российские активы (нетто-продажи составили всего 5 млрд руб.)». Объёмы покупок физическими лицами акций на Московской бирже достигали ежедневно примерно 50 млрд руб. накануне начала спецоперации в феврале и снизились до менее 10 млрд руб. в апреле 2022 года[12].

Обвальные распродажи акций российских компаний нерезидентами реально происходили на рынках депозитарных расписок Лондонской фондовой биржи. «В результате обесценившиеся акции начали массово исключаться из ведущих международных фондовых индексов, что практически означало введение косвенного запрета на инвестиции в них со стороны крупнейших иностранных институциональных инвесторов»[13].

Объём государственного внешнего долга России составил на начало 2022 г. 59,7 млрд долларов, в том числе по облигационным займам – 39,1 млрд долларов, против 56,7 млрд и 38,2 млрд долларов на начало 2021 г. соответственно[14]. Когда платежи по суверенным долларовым международным облигациям России были осуществлены, эти ценные бумаги торговались на мировом рынке с 40-процентной доходностью к погашению.

25 мая 2022 г. истекла генеральная лицензия Минфина США № 9 С, которая разрешала держателям российских суверенных облигаций получать платежи в обслуживание и погашение этих бумаг. Ведомство приняло решение не продолжать её действие. Неделей ранее 18 мая 2022 г. министр финансов Дженет Йеллен сказала: «Если Россия не найдёт способ продолжить эти платежи и допустит технический дефолт, не думаю, что это как-то существенно изменит её положение, ведь она уже отрезана от глобального рынка капитала». В свою очередь, министр финансов России Антон Силуанов заявил, что для получения по госдолгу в его оригинальной валюте инвестору придётся открыть валютный и рублевый счета в российском банке и выдавать поручения на продажу валюты… Это позволит наладить прямое взаимодействие внутри страны (России) с иностранными держателями наших бумаг[15].

Не находит разрешения проблема расчётно-платёжных операций как российских импортёров, так и экспортёров. При обслуживании собственных клиентов отечественные банки практикуют многоступенчатые транзакции по счетам банков-партнёров из числа кредитных институтов, не находящихся под санкционными ограничениями. Стремление руководства России расширить использование рубля и национальных валют дружественных стран в обслуживании внешнеторговых сделок приносит результаты в первую очередь в рамках ЕАЭС. 20 июля 2022 г. официальный представитель Евразийской экономической комиссии Ия Малкина заявила, что доля платежей в национальных валютах государств – членов ЕАЭС во взаимных расчётах в 2022 г. составила 73,5%. «По экспертным оценкам, в текущем году она может достичь 80%», – сказала она[16].

Продвижение Народным банком Китая электронного юаня в международных расчётах можно оценивать как шаг к превращению его в мировой резервный актив. МВФ включил юань в корзину важнейших валют. Доля доллара в мировых резервах центральных банков к началу 2022 г. была равна 58,8%; при этом доля юаня составила 2,8%[17]. 22 июня 2022 г. Президент России заявил, что прорабатывается вопрос о создании международной резервной валюты на основе корзины валют стран БРИКС. Товарооборот РФ с государствами «пятёрки» по итогам первых трёх месяцев 2022 г. вырос на 38% до 45 млрд долларов[18].

Санкционное давление на банковский сектор

Финансовая система России сохраняет стабильность. Однако существует набор угроз и вызовов, ответы на которые не очевидны. Реальной стала угроза постепенного сжатия и разрушения финансовых институтов и рынков. Подлинной проблемой оказалось взаимное недоверие и неуверенность в исполнении обязательств контрагентами и партнёрами по бизнесу. Данное положение относится ко всем секторам экономики.

Именно банковский сектор России является ведущим в деле финансового рыночного посредничества. В конце 2021 г. на долю десяти крупнейших банков приходилось 74% активов банковского сектора. Эти банки вместе с дочерними организациями образуют десять ведущих банковских групп (финансовых конгломератов) на российском рынке, пять из которых представлены во всех сегментах финансового рынка[19]. Именно они приступили к созданию бизнес-модели финансовых экосистем на базе информационных платформенных технологий.

Банк России, мегарегулятор российских рынков кредита и ценных бумаг, в условиях жёстких международных санкций сосредотачивает внимание на регулировании системных рисков банковского сектора. Идентификация вызовов и угроз устойчивости банковского сектора необходима в качестве первого шага для выработки мер банковского регулирования и надзора.

Надо выделять следующие основные факторы, от которых зависит возможность предотвращения системного банковского кризиса:

Макроэкономические последствия санкций для состояния российской экономики.

Способность заёмщиков, корпоративных клиентов и домохозяйств, приспосабливаться к кризисным условиям и сохранять платёжеспособность.

Непосредственное влияние первичных и вторичных санкций на состояние банковской системы.

Способность банковских институтов поддерживать прогрессивную бизнес-модель с использованием инструментария финтех, информационных платформ, банковских экосистем.

Выбор направления и методов регуляторного воздействия на финансовую систему государственных органов, прежде всего со стороны Банка России и Министерства финансов.

Необходимо более конкретно рассмотреть механизмы санкционной машины, которые используются странами-инициаторами для давления на российский банковский сектор.

Физические и юридические лица, подвергающиеся воздействию санкций, вносятся администрацией США в три вида соответствующих списков:

1) CAPTA Sanctions List – The Correspondent Account of Payable Through Account Sanctions List.

2) SDN List – Specially Designated Nations and Blocked Persons List.

3) SSI List – Sectoral Sanctions Identifications List.

В 2014 г. секторальные санкции против российских финансовых институтов непосредственно затронули две группы банков:

Банк «Россия», СМП-банк, Собинбанк, ИК Банк и другие – были включены в SDN List. Это предусматривало наиболее жёсткие ограничения.

Банки Сбербанк, ВТБ Банк, Газпромбанк, Банк Москвы, Россельхозбанк, ВЭБ — включены в список секторальных санкций SSI (Sectoral Sanctions Identifications).

Международные рейтинговые агентства в 2015 г. снизили суверенный рейтинг государственных долгов и ценных бумаг всех российских эмитентов и заёмщиков до уровня ниже инвестиционного.

По итогам введения санкций 2014 г. и нескольких «пакетов санкций» в первой половине 2022 г. в список SDN List были включены 16 банковских институтов: Сбербанк, ВТБ Банк, Альфа-Банк, «ФК Открытие», Промсвязьбанк, Совкомбанк, Новикомбанк, Московский индустриальный банк, Транскапитал Банк (ТКБ Банк), Инвестторгбанк, Сетелеком Банк, Росгосстрах Банк (РГС Банк), Вьетнамско-Российский совместный банк (ВРБ), Банк «Россия», СМП-банк, Россельхозбанк.

Ещё девять банков находятся под санкциями из списка CAPTA Sanctions List: Московский кредитный банк (МКБ Банк), Уральский банк реконструкции и развития, РНКБ Банк, Генбанк, Черноморский банк развития и реконструкции, Индустриальный сберегательный банк, Росэксимбанк, Газпромбанк, Всероссийский банк развития регионов.

Из числа крупнейших банков России не попали под санкции 8 следующих институтов: Райффайзенбанк, Росбанк, Тинькофф Банк, ЮниКредит Банк, Банк ДОМ.РФ, Банк «Санкт-Петербург», Ситибанк, Почта Банк.

Ситуацию радикально изменил сам факт расширения SDN List. Были заморожены корреспондентские счета банков из этого списка в банках США и корреспондентские счета в евро в банках стран еврозоны. Аналогичные меры приняты центральными банками большой группы стран, получивших определение «недружественных стран коллективного Запада». Платёжные системы Visa и MasterCard приняли решение не осуществлять транзакции за рубежом по соответствующим картам, которые выпущены всеми российскими банками. Что стало как бы санкциями по инициативе частного финансового сектора.

В дополнение к этим решениям ряд российских банков отключили от системы SWIFT (Society for Worldwide Interbank Financial Telecommunication): Сбербанк, ВТБ Банк, «ФК Открытие», Промсвязьбанк, Совкомбанк, Новикомбанк, Банк «Россия», ВЭБ РФ.

Важным фактором давления на российские финансовые институты является практика вторичных санкций.

Они накладываются по инициативе Минфина США на собственно американские и иностранные банки или компании. «В американском административном лексиконе… используется понятие принудительных мер (enforcement actions), которые применяются как против американцев, так и против иностранцев»[20].

Вторичные санкции используются в отношении нарушителей запретов на ведение сделок с подвергнутыми санкциям участниками рынка. Такого рода санкции включают в себя штрафы или перевод в категорию бизнес-единиц, с которыми запрещено иметь дело. Сложившаяся ситуация чревата финансовым и репутационным ущербом для банков-нарушителей. За последние десять лет таких дел было около двухсот, средняя сумма штрафа, наложенного на европейские банки за «невопиющие» (non-egregious) нарушения, составила 3,4 млн долларов. Тогда как за «вопиющие» – 303 млн долларов[21].

Оценки рисков кредитования: методы преодоления

На Ломоносовских чтениях, состоявшихся на экономическом факультете МГУ 20 апреля 2022 г., обсуждалась тема «Управление кризисной ситуацией. Актуальные навыки и решения». Главной проблемой менеджеры ведущих банков единодушно назвали оценку бизнес-моделей и перспектив своих корпоративных клиентов. Решение банковского управляющего о предоставлении кредита и о размере процента по нему традиционно зависит от оценки риска невозврата задолженности. А именно данная оценка в настоящее время потеряла основу. Тем не менее банки готовы оказывать заёмщикам поддержку. Она, несомненно, будет выборочной, но задача – проверить жизнеспособность бизнес-модели клиента. С этой целью банки вырабатывают процедуры внутренних рейтингов состоятельности бизнеса, стресс-тестирования по ряду сценариев бизнес-моделей заёмщиков.

Определённые результаты приспособления банковского сектора и его деятельности к условиям санкций отражаются в официальной статистике Банка России. Ниже в таблице 3 приводятся данные о заметном снижении банковского кредитования как корпоративного сектора, так и домохозяйств – розничного сектора.

В период эпидемии COVID-19 корпоративный сектор получил ряд льгот, связанных с кредитованием. Основным бенефициаром стали крупные компании. Эти финансовые меры были вновь использованы в условиях «санкционной рецессии». К их числу относятся реструктуризация обязательств, кредитование для уплаты заработной платы персоналу под пониженные за счёт государственных гарантий проценты, пролонгация накопленной задолженности, получение прямых бюджетных субсидий. В условиях военной спецоперации принято решение (Постановление Правительства РФ от 28 марта 2022 г. № 497) о моратории на осуществление банкротства. Отдельной проблемой является оценка финансовой устойчивости среднего и малого предпринимательства (СМП).

Розничный бизнес банков в сфере потребительского кредитования переживает не менее сложный период. Необеспеченное потребительское кредитование (НПК) в последние месяцы сократилось. 40% кредитования предоставляется заёмщикам с высоким показателем долговой нагрузки (ПНД), т.е. отношением платежей по кредиту к доходам домохозяйства, у которых соотношение платежей по долгу к их месячному доходу более 70%. При этом накопленная задолженность с ПНД в размере 80%, составляет 32% всех НПК[22]. В этих условиях повышение долговой нагрузки на доходы домохозяйств неизбежно продолжится.

Макроэкономические вызовы для финансовой стабильности

В России происходит вынужденная перестройка структуры экономики. В докладе Банка России о денежно-кредитной политике говорится, что первая фаза структурной трансформации экономики уже началась и процесс может завершиться в течение полутора-двух лет. Вторая фаза в последующем периоде будет характеризоваться стабилизацией в новом равновесии[23]. На этом этапе будут развиваться предприятия, ориентированные на внутренний спрос и работающие без кооперации с внешними поставщиками в условиях разрыва цепочек производства добавленной стоимости. Это может привести к росту цены из-за повышения затрат на единицу продукции. Инфляция в 2022 г. подскочила до 17,5% год к году. Потенциально рост цен может перейти в состояние стагфляции.

Летом 2022 г. резко снизилась производственная активность в промышленности. Структура отрасли имеет тенденцию к упрощению и возвращению к выпуску устаревшей продукции. Сергей Цухло, заведующий лабораторией конъюнктурных опросов Института экономической политики им. Е.Т. Гайдара, в комментарии для издания EADaily подчеркнул: «В июньской анкете мы предложили предприятиям оценить отдельно обеспеченность российскими комплектующими и отдельно — импортными комплектующими… Обеспеченность российскими комплектующими логично оказалась лучше. Как нормальную её оценил в конце II квартала 2022 г. 71% промышленных предприятий, против 31% в случае импортных»[24].

Экспертные оценки свидетельствуют о том, что в 2022 г. российскую экономику ожидает спад в объёме около -10% ВВП (в диапазоне от -15,7% (Bloomberg) до -8,5% (IMF)). Рецессия, видимо, превзойдёт потери экономического роста в период мирового кризиса 2008—2009 годов. Данные макроэкономического опроса, проводившегося Банком России с 13 по 19 апреля среди профессиональных прогнозистов, гласили, что в текущем году падение ВВП составит 9,2%, в 2023 г. – не изменится, а затем ВВП вырастет в 2024 г. на 1,7%. Долгосрочные темпы роста в 2025—2029 гг. оценивались в 1,4% в год. Таким образом, по мнению независимых экономистов, по итогам 2024 г. ВВП России будет на 7,7% ниже уровня 2021 г., а восстановление до уровня того же года ожидается к 2030 году[25].

Степень воздействия экономических санкций на динамику ВВП России после введения санкций в 2014 г. оценивалась противоречиво. Сергей Афонцев приводит следующие данные: по оценке НИИ ИМЭМО РАН, в 2017—2020 гг. санкции снизили прирост ВВП РФ в годовом выражении на 0,1%. Для периода 2014—2016 гг. в целом кумулятивный эффект санкций в терминах спада и упущенного роста ВВП составил около 2,4—2,8% пункта[26]. По мнению Игоря Николаева, каждый год из-за санкций российский ВВП теряет от 1 до 1,5%[27]. В настоящее время масштаб введённых против экономики России мер способен многократно усилить её совокупные потери. Например, оценки воздействия экономических санкций на экономику России экспертной группы Анны Пестовой, Михаила Мамонова и Стивена Онгенда показывают, что промышленное производство IP упадёт на 21–27%; ВВП с коэффициентом эластичности к IP равным 0,67 – снизится на 12,5–16,5%; частное потребление может пережить снижение между 11–15%; инвестиции в целом обваливаются в размере от -30 до -40%[28].

Доля российской нефти, направляемой в Европу, составила в 2022 г. 54,5% от общего объёма её экспорта. В импорте европейских стран 40% приходится на российскую нефть. После утверждения «шестого пакета санкций ЕС» в мае 2022 г. глава Евросовета Шарль Мишель заявил, что запрет импорта российской нефти в ЕС распространяется на две трети его объёма, а к концу 2022 г. планируется сократить импорт из России на 90%[29].

Для ряда стран сделаны исключения по срокам. В их число вошли Венгрия и Чехия. Отсрочка предоставлена до конца 2023 года. Нефть они получают через нефтепровод «Дружба», зависимость от поставок по этому нефтепроводу: Венгрия – 58%; Чехия – 86%; Словакия – 96%[30]. В дальнейшем жёсткие условия запрета на импорт предлагается дополнить или же заменить на введение импортного тарифа на нефть и нефтепродукты, призванного снизить денежную выручку российских экспортёров.

Сокращение экспорта нефти и газа из России в страны Европы неизбежно приведёт к снижению валютной выручки и курса рубля и угрожает устойчивости федерального бюджета в 2022—2023 годах.

Доля нефтегазовых доходов федерального бюджета в 2021 г., по данным Минфина РФ, составляла 36% (9 трлн из 25,3 трлн руб.), а по закону о бюджете на 2022 г. планировалось, что она вырастет до 38,1%. Согласно данным Минфина РФ, за четыре месяца 2022 г. доходы федерального бюджета достигли 10 034,2 млрд руб., что составило 40,1% от годового объёма доходов. В том числе нефтегазовые доходы бюджета составили 4 787 млрд руб. (47,7% общего объёма), а ненефтегазовые 5 248 млрд руб. (52,3%). Основная часть нефтегазовых доходов бюджета приходится именно на нефть, например, в марте 2022 г. это 80,3%. Расходы исполнены в объёме 8 993 млрд руб., или 38% к годовому объёму запланированных расходов. Таким образом, федеральный бюджет был исполнен с профицитом в 1 трлн 41,2 млрд рублей[31].

Однако ситуация остаётся неустойчивой. Министр финансов Антон Силуанов 29 апреля 2022 г. предположил, что федеральный бюджет по итогам текущего года будет исполнен с дефицитом около одного процента ВВП[32]. Согласно публикации газеты «Ведомости»[33], Минфин РФ планирует оптимизацию расходов федерального бюджета для «обеспечения сбалансированности». Общий объём секвестра расходов в 2023–2025 гг. должен составить 1,6 трлн долларов.

Заключение

На первый план выдвигаются вопросы долгосрочного порядка, прежде всего обеспечение устойчивости финансовой системы России и её ключевых частей – бюджета (государственный сектор) и банковской системы (ведущая часть рыночного сектора). Решение их является стратегической целью правительства и Центробанка.

Необходимость устойчивого пополнения бюджета ставит перед финансовыми властями и всеми государственными органами непростую задачу выработки гибкой политики, которая должна сохранить основные источники доходов: поступления средств от экспорта углеводородов; налогов на физических и юридических лиц в условиях спада экономической активности и доходов населения. Предстоит обеспечить приток сбережений в приобретение обязательств по внутреннему государственному долгу.

Одновременно резко возросли риски банковской деятельности в России. Происходит накопление «плохих долгов» на балансе банков. Неопределённость в оценке перспектив бизнеса клиентов банков по портфелю задолженности ставит перед кредитными организациями трудноразрешимую проблему соотношения риска и достаточности капитала. С одной стороны, аппетит банков к риску падает. Эффективность банковской деятельности неизбежно снижается. С другой стороны, заёмщики не готовы привлекать кредиты из-за неуверенности в возможности обслуживать долг. Соответственно, происходит свёртывание инвестиций, поскольку нельзя спрогнозировать спрос на выпускаемые товары и услуги.

Задача Банка России и экономического блока правительства заключается в обеспечении стабильного функционирования банковского сектора страны, несмотря на нарастающее санкционное давление. Учитывая, что на долю десяти крупнейших банков в конце 2021 г. приходилось 74% банковских активов[34], на повестку дня ставится вопрос об обеспечении финансовой устойчивости ведущих банковских институтов путём предоставления государственных бюджетных гарантий по сделкам, обслуживающим приоритетные интересы экономики, включая задачи её структурной трансформации. В случае обострения ситуации с качеством кредитного портфеля может потребоваться расширение государственного участия в капитале ряда банков, а также разработка программы операций по слиянию и поглощению взаимодополняемых кредитных организаций. Вместе с тем поддержание в работоспособном состоянии остальных почти четырёх сотен кредитных организаций также совершенно необходимо. Многим из них сегодня принадлежит роль платёжно-расчётных агентов российских банков и корпораций в операциях с зарубежными партнёрами.

--

СНОСКИ

[1] World Bank Group Flagship Report // Global Economic Prospects. Washington, DC: World Bank Group, 2022. 176 p. URL: https://thedocs.worldbank.org/en/doc/18ad707266f7740bced755498ae0307a-0350012022/original/Global-Economic-Prospects-June-2022.pdf (дата обращения: 9.08.2022).

[2] Политика санкций: цели, стратегии, инструменты: хрестоматия. Издание 2-е / Сост. И.Н. Тимофеев, В.А. Морозов, Ю.С. Тимофеева. М.: НП РСМД, 2020. С. 13. URL: https://russiancouncil.ru/upload/iblock/692/sanctions_policy_2020.pdf (дата обращения: 18.06.2022).

[3] Nephew R. The Art of Sanctions: A View from the Field. Columbia University Press, 2017. 216 p. URL: https://ipwna.ir/wp-content/uploads/2018/05/The_Art_of_Sanctions-irpublicpolicy.pdf (дата обращения: 11.06.2022).

[4] Министр обороны США пересмотрел цели на Украине // ИНОСМИ. 26.04.2022. URL: https://inosmi.ru/20220426/ukraina-253976460.html (дата обращения: 13.05.2022).

[5] Hufbauer G., Schott J., Elliott K., Oegg B. Economic Sanctions Reconsidered. Washington DC: Peter G. Peterson Institute for International Economics, 2007. P. 159.

[6] National Security Strategy of the United States of America // White House Government. December, 2017. 68 p. URL: trumpwhitehouse.archives.gov/wp-content/uploads/2017/12/NSS-Final-12-18-2017-0905.pdf (дата обращения: 18.06.2022).

[7] На саммите в Мадриде страны НАТО в новой стратегической концепции признали Россию «главной угрозой безопасности» // Красная линия. 29.06.2022. URL: https://www.rline.tv/news/2022-06-29-na-sammite-v-madride-strany-nato-v-novoy-strategicheskoy-kontseptsii-priznali-rossiyu-glavnoy-ugrozo/ (дата обращения: 11.07.2022).

[8] Гамза Л.А. Китай в новой стратегии НАТО // ИМЭМО РАН. 4.06.2022. URL: https://www.imemo.ru/news/events/text/china-in-the-new-nato-strategy (дата обращения: 11.07.2022).

[9] Berner A.R., Cecchetti S., Schoenholtz K. Russian sanctions: Some questions and answers // VoxEU. 21.03.2022. URL: https://voxeu.org/article/russian-sanctions-some-questions-and-answers (дата обращения: 27.05.2022).

[10] Абалакин Т. ЦБ объяснил хранение резервов за границей // Frank RG. 25.03.2022. URL: https://frankrg.com/63838 (дата обращения: 27.05.2022).

[11] Обзор российского финансового сектора и финансовых инструментов. 2021 год. М.: Банк России, 2022. С. 44. URL: https://cbr.ru/Collection/Collection/File/40903/overview_2021.pdf (дата обращения: 11.07.2022).

[12] Обзор финансовой стабильности. IV квартал 2021 – I квартал 2022 года. М.: Банк России, 2022. URL: https://cbr.ru/Collection/Collection/File/41033/4q_2021_1q_2022.pdf (дата обращения: 11.07.2022).

[13] Российская экономика в 2021 году. Тенденции и перспективы. Выпуск 43 // Институт Гайдара. М.: Издательство Института Гайдара, 2022. С. 95. URL: https://www.iep.ru/files/text/trends/2021/book.pdf (дата обращения: 11.07.2022).

[14] Там же. С. 63.

[15] Гринкевич Д. Россия будет использовать схему платежей за газ в рублях для расчётов по госдолгу // Ведомости. 29.05.2022. URL: https://www.vedomosti.ru/economics/articles/2022/05/29/924132-rossiya-zaplatit-inostrantsam-gosdolgu (дата обращения: 18.06.2022).

[16] Доля расчётов в нацвалютах в ЕАЭС в 2022 г. может достичь 80% — Малкина // ПраймПресс. 20.06.2022. URL: https://primepress.by/news/ekonomika/dolya_raschetov_v_natsvalyutakh_v_eaes_v_2022_g_mozhet_dostich_80_malkina-44870/ (дата обращения: 23.07.2022).

[17] Алейникова В. Игра против доллара // Коммерсантъ. 16.06.2022. URL: https://www.kommersant.ru/doc/5407043 (дата обращения: 23.07.2022).

[18] Герейханова А. Владимир Путин рассказал об экономических планах России и БРИКС // Российская газета. 22.06.2022. URL: https://rg.ru/2022/06/22/kurs-na-piaterku.html (дата обращения: 23.07.2022).

[19] Обзор российского финансового сектора и финансовых инструментов. Указ. соч. С. 54.

[20] Тимофеев И.Н. «Санкции за нарушение санкций»: принудительные меры Министерства финансов США против компаний финансового сектора // Полис. Политические исследования. 2020. No. 6. С. 73-90.

[21] Политика санкций: цели, стратегии, инструменты: хрестоматия. Указ. соч. С. 394.

[22] Кожекина Л., Сараев А. Прогноз банковского сектора на 2022 год: передышка после рекордов // Эксперт РА. 26.01.2022. URL: https://raexpert.ru/researches/banks/bank_forecast_2022/ (дата обращения: 23.04.2022).

[23] Доклад о денежно-кредитной политике No. 2 // Банк России. 11.05.2022. C. 5. URL: https://investfunds.ru/analytics/304267/download/ (дата обращения: 18.06.2022).

[24] Сергей Цухло: «Российская промышленность разочарована и корректирует планы выпуска» // Институт экономической политики имени Е.Т. Гайдара. 02.07.2022. URL: https://www.iep.ru/ru/kommentarii/sergey-tsukhlo-rossiyskaya-promyshlennost-razocharovana-i-korrektiruet-plany-vypuska.html (дата обращения: 11.07.2022).

[25] Кокуркин В. Банк России прогнозирует быструю трансформацию российской экономики // Российская газета. 12.05.2022. URL: https://rg.ru/2022/05/12/bank-rossii-prognoziruet-bystruiu-transformaciiu-rossijskoj-ekonomiki.html?from=feed (дата обращения: 18.05.2022).

[26] Политика санкций: цели, стратегии, инструменты. Указ. соч. С. 47, 50.

[27] Башкатова А. Санкции продолжают бить по ВВП // Независимая газета. 6.03.2017. URL: https://www.ng.ru/economics/2017-03-06/1_6942_vvp.html (дата обращения: 18.06.2022).

[28] Pestova А., Mamonov M., Ongenda S. The price of the War: Macroeconomic effects of the 2022 sanctions on Russia // VoxEU. 24.15.2022. URL: https://voxeu.org/article/macroeconomic-effects-2022-sanctions-russia (дата обращения: 27.05.2022).

[29] Ларина А. Страны ЕС одобрили частичный запрет импорта нефти из РФ // Коммерсантъ. 31.05.2022. URL: https://www.kommersant.ru/doc/5380379 (дата обращения: 27.05.2022); Ханенева В. Глава Евросовета: ЕС согласовал ограничение поставок нефти из России // Газета.ру. 31.05.2022. URL: https://www.gazeta.ru/politics/news/2022/05/31/17838176.shtml (дата обращения: 18.06.2022).

[30] Старостина Ю. Нефтяное эмбарго ЕС: сколько потеряет Россия, возможен ли «разворот на Восток» и что будет с бюджетом // TheBell. 7.05.2022. URL: https://thebell.io/neftyanoe-embargo-es-skolko-poteryaet-rossiya-vozmozhen-li-razvorot-na-vostok-i-chto-budet-s-byudzhetom (дата обращения: 18.06.2022).

[31] Минфин оценил исполнение бюджета РФ за январь–апрель 2022 года // REGNUM. 17.05.2022. URL: https://regnum.ru/news/3593494.html (дата обращения: 18.06.2022).

[32] Силуанов: дефицит бюджета России в 2022 г. составит около процента ВВП // РИА Новости. 29.04.2022. URL: https://ria.ru/20220429/defitsit-1786115707.html (дата обращения: 18.06.2022).

[33] Романова Л. Минфин предложил отказаться от 1,6 трлн рублей расходов по госпрограммам в 2023–2025 годах // Ведомости. 3.07.2022. URL: https://www.vedomosti.ru/economics/articles/2022/07/03/929624-minfin-otkazatsya-gosprogrammam (дата обращения: 11.07.2022).

[34] Международные резервы Российской Федерации // Банк России. База данных. Январь 2020 – Июль 2022. URL: https://cbr.ru/hd_base/mrrf/mrrf_7d/ (дата обращения: 13.07.2022).

Россия. США. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены. Финансы, банки > globalaffairs.ru, 1 сентября 2022 > № 4148060 Сергей Дубинин

Мгновение перед идеальным штормом

Последствия конфликта на Украине для мировой экономики и энергорынков

РУСЛАН НИККОЛОВ

Независимый эксперт в нефтяной сфере.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Никколов Р.З. Мгновение перед идеальным штормом // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 5. С. 154-167.

Конфликт на Украине создал новую экономическую реальность, в которой ресурсы важнее производства, финансов и услуг. Западные санкции, введённые после того, как российские войска пересекли украинскую границу, – самые суровые, с которыми какая-либо страна сталкивалась в истории – как по числу, так и по предполагаемому воздействию. Известно, что экономические ограничительные меры являются слабым сдерживающим фактором для правительств, решительно проводящих свою политику.

Сейчас ситуация ещё сложнее. В сочетании с пандемией COVID-19 российская спецоперация на Украине открыла перед странами, богатыми ресурсами, уникальную возможность влиять на ближайшее будущее мировой экономики, находящейся в тупике.

Относительно скромная доля России в мировой экономике (около 1,8 процента в номинальном выражении, по данным Всемирного банка) создавала ложное впечатление лёгкой цели для санкций. Тем не менее Россия продолжила боевые действия, казалось бы, не замечая драконовских ограничений, а западные экономики, похоже, страдают от собственных мер не меньше, если не больше, чем российская.

Объявляя по мере затягивания конфликта о всё новых «пакетах», США и ЕС достигли предела безопасности собственных экономик и, по сути, исчерпали возможности наращивания экономического давления без критического урона для себя самих.

Причины устойчивости России к санкциям

Россия – крупнейший игрок на международных энергетических рынках. Согласно статистическому обзору мировой энергетики BP, её доля в мировой торговле энергоносителями в 2021 г. составила 12,5 процента сырой нефти и нефтепродуктов, 18 процентов угля и 24 процента природного газа. Она играет ключевую роль на европейском (ЕС-27) энергетическом рынке, куда поставляет 20 процентов угля, 25 процентов сырой нефти и нефтепродуктов (до 31 процента, поскольку часть импорта, возможно, реэкспортируется на другие рынки) и 37 процентов природного газа. Вскоре после начала военной операции Евросоюз принял меры, чтобы прекратить, пусть и не сразу, поставки угля из России, поскольку посчитал, вероятно, что обладает достаточным пространством для манёвра, чтобы переключиться на альтернативных поставщиков или топливо. Соединённые Штаты, Канада и Великобритания также быстро ввели поэтапный запрет на импорт российской нефти и нефтепродуктов, не столь существенный для рынков Северной Америки и Великобритании. А вот европейцам пришлось всерьёз поразмышлять о возможности и структуре эмбарго на российскую нефть и нефтепродукты. После ряда фальстартов ЕС пришёл к сложной схеме запретов, она по-прежнему не включает большую часть нефти, транспортируемой по трубопроводу, на которой работают не имеющие выхода к морю нефтеперерабатывающие заводы в Центральной Европе. Это, конечно, вызывает трудности у российских производителей и переработчиков, поскольку часть из 4,3 млн баррелей в день нефти и нефтепродуктов, экспортируемых ранее в Европу (в дополнение к 0,65 млн баррелей в сутки, отправлявшихся в США), не может быть размещена на мировом рынке из-за узких мест в логистике.

Объём российской «нефти на воде» (т.е. нефти, находящейся на борту танкеров-перевозчиков) резко увеличился, что означает удлинение маршрутов транспортировки, увеличение времени плавания (в среднем на 12–14 дней) и повышение стоимости фрахта, причём не только для танкеров Aframax/Suezmax, которые предпочитают российские экспортёры. Это также привело к сокращению объёмов нефтепереработки (примерно на миллион баррелей в сутки в июне по сравнению с февралём) и создало избыток нефти на внутреннем рынке.

В дальнейшем санкционные ограничения могут создать и весьма специфический для России эффект: её нефтеперерабатывающая промышленность исторически сильно тяготеет к производству дизельного топлива и мазута, тогда как отечественный автопарк в основном работает на бензине. Таким образом, для производства бензина, достаточного для насыщения местного рынка, российские нефтеперерабатывающие заводы (НПЗ) должны работать на уровне, близком к их установленной мощности. Обычно большая часть избыточных средних дистиллятов и мазута шла в основном европейским покупателям. Теперь сокращение объёмов переработки нефти из-за закрытия экспортных рынков может создать дефицит бензина, а это товар, политически чувствительный для правительства, которое убеждает население, что военные действия на Украине не повлияют на повседневную жизнь.

Однако рост мировых цен на нефть в сочетании с рекордно высокой маржой НПЗ, иногда превышающей 20 долларов за баррель в Европе и доходящей до 40 долларов за баррель в Азии, и европейским крэк-спредом на транспортное топливо, достигавшим 48 долларов за баррель, позволили российским нефтяным компаниям сохранить доходность даже с учётом растущей разницы цен на Brent и Urals (с 1–5 долларов за баррель в феврале до 32–35 долларов за баррель в июне-июле).

Есть ещё одна причина устойчивости России к нефтяным санкциям. В отличие от трубопроводного газа, нефть намного более ликвидна и взаимозаменяема. Большинство российских баррелей, вытесненных с рынков Европы и США, направляются в страны Азии. Фактически китайский импорт российской нефти вырос до чуть менее 2,0 млн баррелей в сутки в мае, и Россия обогнала Саудовскую Аравию как крупнейший поставщик нефти в Китай, в июне в Индии наблюдался ещё более резкий многократный рост импорта российской нефти до 950 тысяч баррелей в сутки. Важно отметить, что сорта нефти Urals и ESPO подходят для китайских НПЗ и конкурируют с ближневосточными сортами, влияя на их ценовые дифференциалы к Brent. Ещё до начала российской спецоперации на Украине Китай согласился покупать у России дополнительные 200 тысяч баррелей нефти в сутки, поставляемые по трубопроводу через Казахстан. Уже в марте сообщалось, что с учётом растущих скидок на Urals Китай начал заполнять свои хранилища этой маркой нефти.

Конечно, увеличение китайских и индийских закупок российской нефти происходит в основном за счёт ухода конкурирующих сортов нефти с этих рынков. Считается, что нефть Саудовской Аравии и других стран Персидского залива вряд ли уступит слишком много места российским конкурентам, поскольку на карту поставлены серьёзные риски контрагентов и вопросы устойчивости контроля рыночной доли. Большая часть поставок нефти из стран Персидского залива осуществляется по долгосрочным контрактам, отказаться от которых покупателям будет непросто. Кроме того, доставка российской нефти в китайские порты занимает примерно в два раза больше времени, что создаёт риски перебоев. Также санкции порождают многочисленные проблемы с фрахтом, страхованием, с методами оплаты и так далее.

Однако скидки, предлагаемые российскими трейдерами, достаточно велики, чтобы вытеснить некоторые менее значимые сорта нефти из Китая и особенно Индии. Сообщалось, что иранская, бразильская, западноафриканская и американская нефть освобождают рынок для возросших объёмов поставок российской нефти. Россия является вторым по величине поставщиком нефти в Индию после Ирака, и её доля в общем объёме индийского импорта приближается к 20 процентам (с 0,5 процента год назад). Самую большую выгоду от происходящего получают индийские нефтепереработчики, которые увеличили закупки российской нефти в квартале с апреля по июнь этого года до 682 тысяч баррелей в сутки со всего лишь 22,5 тысячи баррелей в сутки за тот же период 2021 года. Сейчас некоторые индийские НПЗ работают с превышением номинальной мощности, экспортируя часть продукции в Европу, поскольку рекордно высокие крэк-спреды в Европе позволяют проводить столь необычные сделки. В некоторых азиатских странах наблюдается избыток нефтепереработки, поэтому их продукция попадёт в Европу, Африку и Америку. Поскольку цепочки поставок неизбежно удлинятся, сбои станут более вероятными, а логистика подорожает, что приведёт к импортированной инфляции и искажению регионального ценообразования. В итоге именно на Европу ляжет основная тяжесть рисков и издержек, в то время как Индия и Китай окажутся в чистом выигрыше.

Неожиданно, но в выигрыше может оказаться и Россия.

Риски, связанные с масштабным уходом российских баррелей с рынка, удерживали цену на нефть вблизи исторических максимумов с потенциалом подняться выше «верхней отсечки» 2008 г., если эти риски материализуются. То же относится и к российскому природному газу, где зависимость от России его основных потребителей в Европе ещё больше, поэтому они не могут рассчитывать на огромные ситуативные скидки, аналогичные скидкам на нефть. На самом деле, несмотря на падение объёмов добычи и экспорта как нефти, так и газа, а также резкие скидки по сравнению с сопоставимыми рыночными ценами, Россия может получить рекордно высокие доходы от экспорта углеводородов, которые оцениваются до 320 млрд долларов США в этом году против 235 млрд долларов в 2021 году. Это стало основной причиной того, почему российский рубль, упавший до 140 рублей по отношению к доллару, восстановился до уровня начала года и превысил его, и в настоящее время торгуется в диапазоне 55–65 к американской валюте. Другими причинами являются ограничения на импорт, введённые западными санкциями, и валютный контроль со стороны Центрального банка России, хотя и значительно ослабленный в последнее время.

Бумеранг для Запада

Для западных правительств, стремящихся наказать Россию, но опасающихся всплеска глобальной инфляции из-за высоких цен на энергоносители, важно поддерживать баланс на рынках. Это возможно путём либо нахождения заменителей российских объёмов энергоносителей, либо удержания этих объёмов в мировом энергетическом балансе, но так, чтобы при этом наказывать Россию более низкими ценами (например, активно обсуждается введение предельной цены на российскую нефть). Обе цели трудно достижимы.

Чтобы заставить российские компании согласиться на более низкие цены за нефть и нефтепродукты, потребуется высокая степень единодушия между подавляющим большинством мировых покупателей. Это маловероятно. Во-первых, многие из важнейших покупателей не проявили рвения участвовать в санкционной кампании под руководством Запада. Во-вторых, российские трейдеры и так уже предлагают им большие скидки. Введение специальных импортных тарифов на российскую нефть и нефтепродукты вряд ли будет намного эффективнее из-за наличия у российских трейдеров доступа к альтернативным покупателям. Кроме того, такой шаг чреват увеличением закупочной стоимости, что противоположно поставленной цели. Следовательно, идея вряд ли получит широкое распространение, особенно в нынешних крайне инфляционных условиях.

Наконец, нестандартным ходом было бы определение единого покупателя либо ограниченной группы стран-покупателей российской нефти и нефтепродуктов. Главная роль среди них почти неизбежно выпадет на долю Китая как единственного потребителя, способного поглотить большую часть российского экспорта. Теоретически строго ограниченная группа не конкурирующих между собой стран-покупателей должна снизить покупную цену до предельных удельных издержек, в то время как остальной мир будет конкурировать за остальную нефть. Но вкупе с техническими трудностями это дало бы китайцам «несправедливое преимущество» в ключевом компоненте экономических издержек как раз тогда, когда Запад, столкнувшийся с самыми высокими уровнями инфляции за четыре десятилетия, стоит на грани конфронтации с быстрорастущей азиатской державой. Очевидно, что здесь нет простого решения.

Когда дело доходит до увеличения добычи нефти в других регионах мира, большинство наблюдателей видят мало шансов на значительный и быстрый рост, чтобы компенсировать большую часть потенциально выпадающих российских баррелей. Оценки резервных мощностей ОПЕК колеблются в диапазоне до 3 млн баррелей в сутки в основном за счёт Саудовской Аравии и ОАЭ. Однако мало кто ожидает, что все эти мощности скоро будут развёрнуты. Недавний визит президента США Джо Байдена в Саудовскую Аравию продемонстрировал тщетность таких надежд. Есть чисто технические сложности, а помимо этого для Саудовской Аравии и других нефтедобывающих государств Персидского залива соглашение ОПЕК+, в котором Россия играет важную роль, представляется гарантом сохранения их контроля над рынком.

Соглашение предусматривает постепенное увеличение производства по мере восстановления мирового спроса после пандемии коронавируса. Любое серьёзное отступление от него возможно исключительно из соображений предотвращения глобального экономического коллапса и уничтожения спроса. Другие причины могут включать защиту доли рынка и сдерживание крупных инвестиций, в странах, не входящих в ОПЕК, особенно в сланцевые проекты в Соединённых Штатах, хотя на данном этапе это менее актуально. Тем временем Иран и Венесуэла, члены ОПЕК с потенциальным профицитом мощностей, испытывают хронический недостаток инвестиций, вызванный американскими санкциями. Даже если попытки договориться об увеличении поставок венесуэльской и иранской нефти увенчаются успехом (что далеко не обязательно), немногие эксперты ожидают прироста добычи более чем на несколько сотен тысяч баррелей в сутки в Венесуэле и максимум на 700 тысяч баррелей в сутки в Иране в ближайшие 18 месяцев. Что до других членов ОПЕК, они и так изо всех сил пытаются не отставать от своей квоты в графике ОПЕК+.

Последняя большая надежда на увеличение производства нефти – сланцевая добыча в США – не обеспечит прирост намного больше, чем 0,8–1,0 млн баррелей в сутки к декабрю 2023 г., учитывая сильно возросшую строгость оценки кредиторами эффективности капиталовложений в проекты развития добычи сланцевой нефти после коллапса 2014–2015 гг. и общий рост процентных ставок. Количество буровых установок в Соединённых Штатах (752 по состоянию на июль 2022 г., Baker Hughes) находится на допандемическом уровне, но равно только трём четвертям от уровней 2018 г. и чуть менее чем 40 процентам от пиковых значений 2011–2014 годов. Оценивая вероятность замещения российских баррелей за счёт ввода в эксплуатацию дополнительных мощностей добычи нефти в других регионах, следует принять во внимание общую нехватку инвестиций в мировую нефтяную промышленность, преобладающую после падения цен на нефть в 2014 г., сомнения в работоспособности модели добычи сланцевой нефти в США, базирующейся на высоком уровне закредитованности, и политическое стремление к декарбонизации, которое создало ореол «бесперспективности» у проектов по добыче ископаемого топлива во многих частях мира.

Всё это оставляет нас с довольно шаткими несбалансированными рынками. Предсказать влияние санкций на добычу и экспорт российской нефти и нефтепродуктов и, в конечном счёте, на нефтяную цену, оказалось труднее, чем можно было предполагать. Одной из причин является закрытие значительной части российской внутренней статистики, что превращает оценку перспектив производства в России в набор догадок. Поскольку глобально доступная дополнительная добыча не сможет преодолеть разрыв, оставленный подсанкционными российскими баррелями, другим фактором является сложность оценки разрушения спроса, необходимого для приведения глобального энергетического баланса в равновесие. Хотя чувствительность глобального ВВП и спроса на нефть к цене на нефть часто оценивается примерно в 2 и 3 процента соответственно, она, вероятно, будет нелинейной на более расширенной выборке наблюдений, вызванной высокой волатильностью цен. Точность прогноза страдает и из-за «порочного круга» в причинно-следственных алгоритмах, поскольку определяющий цену спрос на нефть сам зависит в первую очередь от экономического роста.

Сейчас наступил особенно тонкий момент, когда высокая волатильность цены выводит соотношение цены и спроса за пределы общепринятой логики.

Политические экстерналии, нарушающие уровень предложения, приближают риск глобального экономического спада – через рост цен на нефть, который вызывает общее инфляционное давление, и через поднятие ставок центробанками как ответ на инфляцию. Таким образом, в зависимости от того, каким рискам рынки отдают приоритет в любой конкретный день (риску сокращения предложения нефти или риску глобальной рецессии, вызванной ростом инфляции), цены на нефть могут резко подскочить или упасть. То же касается разворота обычной зависимости между долларом и ценой на нефть, которая, будучи исторически отрицательно коррелированной, в последнее время зачастую демонстрирует положительную корреляцию. Этот феномен «дорогой нефти за дорогие доллары», вероятно, можно объяснить ожиданиями повышения процентных ставок ФРС для борьбы с инфляцией, вызванной ростом цен на энергоносители. Во многих случаях сегодня именно рост цен на нефть приводит к удорожанию доллара, в то время как в исторической перспективе более дорогой доллар обычно вёл к снижению цены на нефть.

Арест валютных резервов российского Центрального банка, номинированных в долларах (и евро), подорвал доверие к мировой финансовой системе, ориентированной на доллар США. Переход к фактически мультивалютной системе, обеспеченной физическими товарами, уже начался. Пока неясно, насколько пагубным будет этот сдвиг для американской модели экономического процветания, основанного на стимулировании потребления. Но уже отмечено, что страны, занимающие «нейтральную» позицию в конфликте на Украине (Китай и Гонконг, Саудовская Аравия, Кувейт, Бразилия), на треть (с 23,5 до 15,5 процента) сократили за последнее десятилетие свою долю в американских активах, принадлежащих нерезидентам. В то же время доля стран-союзников Соединённых Штатов (например, Великобритании, Японии, Канады, Франции, Тайваня, Кореи) и офшоров пропорционально увеличилась, компенсируя эту тенденцию (с 70 до 80 процентов). Мы наблюдаем растущую зависимость США от их ключевых союзников в финансировании двойного дефицита внешней торговли и федерального бюджета, в то время как другие страны пытаются дистанцироваться, хотя и постепенно, от этой финансовой пороховой бочки. Мир уже дрейфует в сторону финансовой многополярности, и процесс ускоряется из-за конфликта на Украине.

Казалось бы, рост зависимости от союзников должен сделать приток капитала в Соединённые Штаты менее волатильным. Но это не обязательно так. Большинство государств-союзников США зависят от импорта сырьевых товаров и, учитывая увеличение стоимости их импорта, будут иметь гораздо меньший торговый профицит или даже столкнутся с торговым дефицитом. Это снизит их аппетит к покупке американских активов, особенно в случае европейских партнёров, так как ожидается, что только импорт газа будет стоить им в этом году на 200 млрд долларов больше, чем в 2021 году.

Инфляция любой ценой?

Страх перед инфляцией создаёт риск серьёзной глобальной рецессии, которая обнулит все ставки. А колебания цен на энергоносители усугубляют риски до самого чувствительного уровня. Не то чтобы мир не был в подобной ситуации раньше: кризисы 1973 г., 1979 г. и 1991 г. начались с перебоев в поставках нефти, которые немедленно приводили к значительному росту цен на нефть и затем к рецессии. Однако сегодня мир балансирует на ещё более опасной грани из-за чрезмерной закредитованности глобальной экономики. Что ещё хуже, стоимость долга искусственно занижается центральными банками, которые поддерживают исторически низкие процентные ставки, а они часто адекватно не отражают заложенные риски. Каким бы хрупким ни было равновесие, ситуация казалась управляемой, пока низкие ставки более или менее соответствовали низкой инфляции.

Когда же инфляция, в значительной степени поддерживаемая необузданным кредитованием по околонулевым ставкам, достигла сорокалетнего максимума, продолжение политики дешёвых денег стало отбрасывать густую тень на репутацию мировых центральных банков и создало нервное беспокойство, что инфляция в любой момент выйдет из-под контроля. В дополнение к этому Россия, крупнейший в мире экспортёр углеводородов, «внезапно» начала операцию на Украине, вызвав страх перебоев в поставках и уже одним этим фактом подняв цены на нефть и газ в стратосферу.

Мир подошёл к критической точке, когда шанс на начало глобальной рецессии очень высок.

Потенциальный спад предложения энергоносителей на фоне и без того очень высокой инфляции, а также готовность центральных банков поднять ставки, чтобы не допустить полного выхода инфляции из-под контроля, как раз в тот момент, когда мировая экономика полностью полагается на постоянно низкие ставки, создают жутковатое ощущение мгновения перед идеальным штормом.

Остаётся слабая надежда, что рынки, опасающиеся рецессии, скорректируются сами и снизят цены на сырьевые товары – это позволило бы центральным банкам восстановить контроль над инфляцией, не повышая ставки настолько, чтобы вызвать резкое падение экономической активности. Но этой надежде угрожает рвение западных политиков-популистов любой ценой наказать Россию новыми санкциями. Каждый неуклюжий шаг может спровоцировать цепочку событий, ведущих к глобальному экономическому кризису.

Что будет, если Россия ответит

До сих пор российское руководство демонстрировало довольно сдержанную реакцию на международное экономическое давление. Первоначально были приняты такие меры, как блокировка доступа в воздушное пространство России для авиакомпаний, базирующихся в недружественных странах, и ограничения для нерезидентов в продаже их российских активов. Затем Россия перешла к принуждению европейских покупателей российского природного газа конвертировать платежи в рубли через назначенного российского агента (Газпромбанк) до того, как они получат право собственности на купленный газ. Всё это далеко от того, что предсказывали западные политики. Они опасались, что русские превратят в оружие торговлю энергоносителями и другими товарами, где они занимают господствующие позиции на мировом рынке, а это титан, алюминий, нитратные и калийные удобрения, редкие газы, сапфировые подложки для микрочипов, пшеница, подсолнечное масло и так далее. Даже недавнее сокращение поставок газа по ключевому газопроводу «Северный поток» в Германию, вызвавшее радикальный скачок спотовых цен в Европе и опасения по поводу нехватки газа в предстоящий зимний сезон, объяснялось, пусть и не без определённой иронии, плановым ремонтом компрессора: турбина Siemens была отправлена в Канаду для проверки и ремонта и застряла там из-за санкций.

То есть до сих пор большинство ограничительных мер со стороны России были именно ответными. Но что, если Россия решит форсировать события? Например, заявит о собственном эмбарго в отношении всех, кто станет придерживаться навязываемой России цене на нефть, сделает ответ ассиметричным, добавит угрозу прекратить экспортировать на мировые рынки газ, удобрения, зерно, редкие газы и т.д., а также требование оплаты в рублях для всех покупателей из недружественных стран. И для демонстрации решимости и эффективности контрмер начнёт сокращать поставки, не дожидаясь введения новых санкций.

Ничто не мешает России, перехватив инициативу, оставить окно для пакетного решения по Украине и всему набору санкций и контрсанкций.

Удаление основной массы российских баррелей, тонн, кубических и нанометров с мировых товарных рынков приведёт к резкому скачку цен во всех затронутых категориях. И последствия этого могут проявиться в самых неожиданных местах. Так, засуха 2010 г. в России привела к значительному снижению урожая зерновых и запрету правительства на экспорт зерна из России, что спровоцировало рост цен на хлеб на Ближнем Востоке и стало одним из катализаторов «арабской весны». Однако главное потрясение в мировой экономике, которое произведёт сегодняшняя ударная волна от возможного ухода России с мировых рынков, будет связано не с нехваткой сырья, ведущей к отсутствию электроэнергии и отопления и к остановке производства в основных отраслях промышленности. Скорее, это будет шок от широкого инфляционного воздействия, который может склонить центральные банки к решительному повышению процентных ставок. Если рост ставок будет резко выраженным (что вероятно, учитывая ожидаемую серьёзность ценового шока), он вызовет урезание или свёртывание большинства корпоративных инвестиционных программ, длинную серию банкротств, резкое сокращение расходов по всему спектру государственных, региональных и муниципальных бюджетов. Мировая экономика рухнет в глубокую рецессию.

Конечно, если Россия вскоре не возобновит свой экспорт, её экономика (хоть она и является одной из наименее закредитованных) окажется в числе наиболее пострадавших. Но надо иметь в виду гораздо более высокий болевой порог для общества в целом в России, обусловленный её высокоцентрализованным политическим и экономическим устройством, а также традиционной стойкостью русского народа. Если Россия почувствует, что санкции зашли слишком далеко, она может решить попытать счастья с этим экономическим оружием массового поражения. Правда, не совсем ясно, почему Россия до сих пор не попыталась разыграть эту карту за столом переговоров, особенно до начала специальной военной операции на Украине.

Совершенно новый мир

Риски для глобальной экономической стабильности и безопасности, связанные с конфликтом на Украине и последующими санкциями Запада в отношении России, трудно переоценить. К сожалению, невозможно найти беспроигрышное решение этой головоломки, кроме попытки достижения всеми сторонами компромисса, что на данном этапе крайне маловероятно.

Если санкции останутся в силе на неопределённый срок, особенно в сочетании с продолжением политики декарбонизации в Европе и остальном западном мире, Россия неизбежно будет стремиться перенаправить развитие инфраструктуры доставки энергоносителей на новые рынки в Азии. Между тем уже построенные трубопроводы в Европу («Дружба», «Союз», «Бованенково-Ухта», «Ямал – Европа», «Северный поток – 1», «Северный поток – 2» и, в меньшей степени, «Голубой поток» и «Турецкий поток») окажутся необратимыми затратами, причём многие из них с отрицательной доходностью. Обжегшись однажды в Европе, Россия будет опасаться связывать себя крупными нефте- и газопроводными проектами с покупателем-монопсонистом в Азии, даже если они будут финансироваться за счёт азиатского (китайского) капитала, и будет искать более гибкие и разнообразные пути монетизировать свои углеводородные ресурсы. Вероятно, она сосредоточится на СПГ-проектах, развитии Северного морского пути, строительстве заводов азотных удобрений и газохимических мощностей по производству полимеров, на проработке проектов по производству голубого водорода. Это будет означать огромные дополнительные расходы, что, возможно, не было бы финансово обоснованным в нормальных условиях, учитывая традиционные альтернативы экспорта сырья. Однако соображения безопасности, санкции и европейские экологические налоги подтолкнут Россию к этому.

Европейские потребители станут платить сотни миллиардов евро из-за дополнительных (часто субоптимальных и ненужных в нормальных условиях) затрат на капитальные расходы и закупку СПГ из-за рубежа, который неизбежно дороже, чем российский трубопроводный газ, если использовать уже существующую трубопроводную инфраструктуру из России. Кроме того, если новая реальность не уменьшит политический импульс к переходу к безуглеродной энергетике, нехватка дешёвого российского газа для восполнения переходного разрыва в технологической эффективности «зелёных» решений приведёт сначала к возврату к угольной и атомной энергетике, а затем к поспешному внедрению более дорогих недоработанных «зелёных» технологий, что значительно удорожит достижение заявленных целей в борьбе с глобальным потеплением.

Когда пыль уляжется (если, конечно, получится избежать худшего), мир рискует обеднеть на триллионы долларов, стать более разделённым и менее безопасным. Это будет совершенно новый мир.

Украина. Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 1 сентября 2022 > № 4148059 Руслан Никколов

Границы по памяти и представлению

Споры о принадлежности части территорий Воронежской губернии к России или Украине в 1917–1918 годах

АННА ШУЛЬГИНА

Аспирантка Европейского университета в Санкт-Петербурге.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Шульгина А.Н. Границы по памяти и представлению // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 5. С. 136-152.

События 2022 г. поместили вопросы межгосударственного и культурно-этнического размежевания в центр международно-политической повестки дня. Взаимоотношения русских и украинцев, различные взгляды на идентичность этих народов, проблема ментальных границ, трансформация которых ведёт к изменению границ государственных, – всё это стало очень важной, хотя и не единственной составляющей острейшего кризиса международной безопасности. Его последствия выходят далеко за рамки связей двух народов или регионального обустройства. Но без понимания непростой истории этих отношений трудно оценить всю сложность сюжета, давшего импульс пересмотру мирового порядка. Эта статья, присланная к нам в редакцию без всякой привязки к текущим процессам, описывает конкретный исторический эпизод. Но нам показалось, что он в миниатюре отражает проблемы, отчасти не утратившие актуальность и сегодня.

Пограничные амбиции после крушения империи

В конце XIX – начале XX в. украинское национальное движение претендовало на территории, находившиеся в составе Австро-Венгрии и Российской империи. В число этих земель, заселённых украинцами, активисты неизменно включали часть Воронежской губернии[1]. В Российской империи существовала официальная версия общерусского дискурса: великороссы, малороссы и белорусы – части триединой русской нации, где понятие «украинец» отрицалось как таковое[2]. По Всероссийской переписи 1897 г. в Воронежской губернии проживал почти миллион малороссов, что составляло 36% от общего числа её жителей[3]. В основном это были крестьяне в южных уездах, которые называли себя «хохлами». В схожей ситуации также оказалась ставшая пограничной Курская губерния, где, согласно переписи 1897 г., проживало около полумиллиона малороссов (22%)[4]. Участники украинского движения называли Харьковскую и части Курской и Воронежской губерний «Слобожанщиной». Если изначально тема этнических границ в умах сторонников украинского национализма связывалась только с созданием ментальных карт Украины, то во время Первой мировой и Гражданской войн вопрос об их проведении уже обсуждался на практике.

Исследователи периодически обращаются к теме территориальных споров между Россией и Украиной в 1917—1920 гг., в том числе затрагивают и вопрос разграничения непосредственно в Воронежской губернии[5]. Есть отсылки к этому вопросу, в основном к 1917 г., и в работах, которые посвящены украинскому вопросу в губернии в целом[6]. Однако цельной картины происходивших событий пока нет.

Это был период, когда на пространстве бывшей Российской империи власть нигде не была стабильна, появлялись новые акторы, уходили старые.

Ответы на вопросы, кто были эти акторы, как они взаимодействовали друг с другом, какие позиции занимали, что на них влияло, помогают на локальном примере увидеть более сложную картину.

После падения самодержавия в Киеве создана Центральная Рада, председателем которой избран Михаил Грушевский. Рада видела задачу в собирании земель с украинским населением. В мае 1917 г. представители Рады подали Временному правительству проект об объединении территорий с украинским населением в автономное образование[7]. На протяжении 1917–1918 гг. претензии предъявлялись на земли четырёх уездов Воронежской губернии: Бирюченского, Богучарского, Валуйского и Острогожского[8], где, согласно переписи 1897 г., проживало наибольшее количество малороссов (соответственно по уездам 70,70%, 81,82%, 51,10% и 90,29%)[9].

На фоне всеобщей демократизации и подъёма национальных движений в 1917 г. в Воронежской губернии активизировалось украинское национальное движение, в котором принимали участие как местные уроженцы, так и, например, попавшие в Воронеж во время Первой мировой войны галичане. Создавались украинские организации (Украинская воронежская громада, «Просвиты» и др.), проводились украинские национальные съезды и образовывались уездные рады.

В конце августа украинский съезд Острогожского и Валуйского уездов принял обращение к Временному правительству и Центральной Раде. В нём отмечалось, «что разделение Украины и непризнание Слобожанщины есть путь контрреволюционный, съезд протестует и добивается, чтобы украинская часть Слобожанщины была присоединена к автономной Украине»[10]. Однако, как вспоминал украинский эсер Аркадий Животко, несмотря на старания местных украинских деятелей, попытки наладить тесные контакты с Киевом не всегда приводили к успеху[11]. В августе 1917 г. Центральная Рада официально не заявляла о включении части Воронежской губернии в зону своей власти. Однако уездные земские учреждения губернии непосредственно могли вынести такое постановление[12].

7 ноября 1917 г. Малая Рада Украины приняла III Универсал, в котором провозглашалась Украинская Народная Республика (УНР) и указывалось, что окончательное решение по ряду территорий будет вынесено в соответствии с «организованной волей народов»[13]. При этом, согласно документу «О выборах в Учредительное собрание УНР», создавался отдельный Острогожский избирательный округ, куда должны были войти четыре уезда Воронежской губернии и один Курской[14]. После принятия нового Универсала украинские организации в губернии проводили собрания, где принимали решения о присоединении к Украине. Этот вопрос вынесли на обсуждение в спорных уездах.

Уездные метания

В Валуйках земское собрание[15] на очередной сессии 10 ноября постановило, что вопрос о территориальном разграничении должно решать Учредительное собрание – «бесспорный хозяин земли Российской» – на основе национального самоопределения и путём плебисцита[16]. Местные украинские организации остались недовольны таким решением. Уездная украинская управа предоставила в земскую управу резолюции Валуйского уездного украинского крестьянского съезда. В них требовалось принять окончательное решение о принадлежности уезда, приветствовалось присоединение к УНР. Однако единого мнения среди участников съезда не было. За присоединение к УНР голосовало 19 человек, девять были против, а двое воздержались[17].

В это время по поручению уездной управы проведено заседание Комитета спасения родины и революции[18], куда пригласили представителей политических партий, местной рады, местного совета рабочих и солдатских депутатов и председателя Комиссии по выборам в Учредительное собрание. Собравшиеся постановили, что участие в выборах в Украинское учредительное собрание преждевременно. По их мнению, это означало бы присоединение уезда к Украине[19].

17 декабря состоялось чрезвычайное земское собрание, где уездная управа представила доклад по вопросу о присоединении. В нём подчеркивалось, какая ответственность досталась Валуйскому земству (объявило себя высшим органом власти в уезде) вследствие географического расположения уезда «на границе между Великороссией и Украиной и населённого и той и другой национальностями»[20]. Авторы доклада указывали, что «между Киевской Радой и Петроградским Советом комиссаров назревает война. Борьба политическая с почвы политической переходит на национальную плоскость. Эти организации <…> претендующие на власть, могут вовлечь все родные нации в ужасную братоубийственную войну <…> и в случае начатия таковой – уезд считать нейтральным и непричастным к этому безумию»[21].

Большинство участников собрания считали, что решение должно принимать население. Сторонники присоединения ссылались на то, что земские собрания могли сами урегулировать этот вопрос. В ходе дискуссий на обсуждение вынесли две резолюции. В одной говорилось, что «в целях обеспечения нормального течения жизни уезда»[22] до того, как национальный вопрос будет решён Учредительным собранием, желательно присоединиться к УНР (9 голосов «за» и 32 «против»). В другой подчёркивалось, что в гражданской войне необходимо занять позицию нейтралитета, а вопрос о присоединении следует вынести на плебисцит (33 «за», 8 «против»)[23].

Кроме того, создана специальная комиссия, разработавшая план опроса местного населения, куда должен входить уезд. Комиссия планировала связаться с другими уездами для одновременного проведения опроса, который должен был состояться не позднее 20 февраля 1918 г., но так и не был проведён.

25 ноября прошло заседание Острогожского земского собрания. На нём принято решение присоединиться к УНР, в том числе благодаря активной деятельности Животко, который также был председателем украинской уездной рады[24]. В своей работе он привёл пример того, как размышляли противники присоединения. Представитель местного совета, большевик, указал, что его партия выступает за самоопределение народов, однако он в уезде «видит лишь единичных лиц, которые называют себя украинцами и собрались здесь в кружки. Поэтому думает, что дело не актуально и под сомнением, относительно интересов местных людей, которые называют себя хохлами, но не украинцами»[25]. Кроме того, Животко, представитель украинских эсеров, указывал, что в 1917 г. по украинскому вопросу и тому, как определять местных жителей, всё больше было споров с партией «московских» эсеров.

29 ноября в Богучаре обсуждался вопрос о выборах в Украинское учредительное собрание. С докладом выступил делегат от главной комиссии по этим выборам, предложивший также выяснить мнение населения о присоединении. Земские гласные отложили эти вопросы, но «часть из них осталась недовольна таким решением и обещала вести на местах агитацию в пользу присоединения к Украине»[26].

В заметке о съезде указывалось, что территории, граничащие с Харьковской губернией, выступают за присоединение, а земли, населённые русскими, смотрят на это по-другому.

Крестьяне также были вовлечены в этот спор. Какая-то часть принимала участие в украинских крестьянских съездах, состояла в местных радах. Тема присоединения обсуждалась на некоторых сходах. К примеру, Животко указывал, что в Центральную Раду отправлялись приговоры с желанием присоединиться к Украине от общин в тех уездах, где земство не приняло такого решения. Но сколько было таких приговоров, насколько для крестьян это было важно, какая была мотивация выбрать одну или другую сторону, каково воздействие украинской агитации – эти и ряд других вопросов не прояснены. Однако вряд ли стоит говорить о подходе к этому вопросу как исключительно национальному. Крестьяне в основном определяли свою принадлежность в сословных и религиозных категориях, а также использовали местные самоназвания[27]. В основной массе они не думали «о национальности в терминах, знакомых интеллигенции»[28].

Хотя вопрос о принадлежности части Воронежской губернии находился в сфере интересов украинского национального движения, Центральная Рада не всегда официально заявляла претензии на четыре уезда губернии. Это связано с попытками прийти к неким компромиссам с Временным правительством. Тем не менее для присоединения в будущем оставались другие возможности, например, через решение земств или опрос населения. Местные украинские деятели активно продвигали идею перехода к Украине, особенно после принятия III Универсала. В губернии были и противники такого решения. Прежде всего это представители различных политических партий, которые не считали местное население украинцами. Были такие противники и среди малороссов, на что указывал Животко. Представители интеллигенции, которые признавали право на обучение на родных языках, что в целом было типично для русской демократической идеи, также не были готовы к переходу уездов Украине. Так, Николай Чехов, редактор газеты «Воронежский телеграф», председатель местного учительского союза, в конце 1917 г. писал, что «вопрос о присоединении малорусских уездов Воронежской губернии к Украинской республике не так прост, как это кажется Украинской Раде» и его надо решать демократическим путём, а не «насильственной украинизацией»[29].

Взгляд сверху

Среди акторов, принимавших участие в обсуждении (Центральная Рада, Временное правительство, политические партии, местные земства, украинские рады и др.), не было единого мнения. Однако мы можем зафиксировать на местах стремление урегулировать вопрос демократическим путём. В это время возникла идея опроса населения. Часть общества возлагала надежды именно на Учредительное собрание, которое на основе национального самоопределения и через плебисцит должно было решить пограничные споры внутри единого государства.

В конце 1917 г. ситуация кардинально изменилась. Конфликт между Советом народных комиссаров и Центральной Радой обострился. В декабре в Харькове большевики провели Всеукраинский съезд Советов, где создали украинское советское правительство. Центральную Раду объявили вне закона. После разгона Учредительного собрания 6 января 1918 г. и наступления войск Советов, УНР 9 января объявила о независимости, а 27 января подписала мирный договор с Германией и Австро-Венгрией. Это вновь поставило вопрос о границах уже отдельного государства, находившегося вне Российской республики. Во время заключения соглашения в Брест-Литовске оговаривалась лишь граница между Украинской Народной Республикой и центральными державами. На протяжении 1918 г. украинские власти в лице УНР, а затем Украинской державы пытались решить вопрос с территориями на востоке, в том числе и на границе с Воронежской губернией.

6 марта 1918 г. Центральная Рада приняла закон о новом административно-территориальном делении Украины на 32 земли (не был реализован). Четыре уезда Воронежской губернии, а также некоторые части Курской и Харьковской губерний вошли в состав земли «Подонье», центром которой должен был стать Острогожск. Как указывает Алёна Бойко, «воспользовавшись тем, что наступление на восток немецких и украинских войск продолжалось <…> украинская власть попыталась хотя бы де-юре закрепить за собой эти земли»[30]. В то же время в большевистской губернской газете «Известия Воронежского Совета» сообщалось, что от того, как будет определена граница, «зависят все ближайшие наши экономические, а отсюда и политические перспективы»[31]. Воронежская губерния являлась важной составляющей экономики РСФСР, считалась житницей Советской республики[32]. В апреле к её границам приближались «германо-гайдамацкие войска»[33]. После провозглашения в конце апреля 1918 г. Украинской державы политика гетмана Павла Скоропадского нацеливалась «на присоединение всех земель, что в этнографическом и историческом плане были связаны с Украиной»[34].

Переговоры между РСФСР и УНР, а затем Украинской державой по поводу границ велись постоянно. Летом территория Украины стала включать ряд уездов Курской и часть Валуйского уезда Воронежской губернии, присоединённых к Харьковской губернии. Бирюченский (Алексеевский), Богучарский, Острогожский уезды формально остались в составе РСФСР. Однако часть населённых пунктов этих уездов находилась под властью немецко-украинских войск.

Остановимся подробнее на аргументах сторон, выдвигавшихся во время Российско-украинской мирной конференции, проходившей в Киеве с 23 мая по 7 октября 1918 года. Украинская сторона настаивала на определении границ, в первую очередь по этнографическому принципу, а также историческому, экономическому, географическому и культурно-бытовому[35]. Российская делегация во главе с Христианом Раковским указывала: «На границе иногда, вследствие очень долгого сожительства, трудно различить национальное сознание, соответствует ли оно этнографическим признакам, соответствует ли оно языку», также утверждалось, что по этому принципу нужно «из Украины выселить 2 100 000 и даже больше великороссов»[36]. Отмечалось и то, что этнографический принцип «оперирует не с живыми людьми, он оперирует со статистическим материалом <…> на основании сборника 1897 года»[37], а значит, для оптимального решения вопроса нужно провести опрос населения, в том числе и в губерниях с великорусским населением. Во главу угла ставилось политическое самоопределение, то есть «к какому государству хочет принадлежать или украинец, или великоросс, он и должен туда принадлежать»[38]. Итак, Раковский говорил о государстве как о политическом, а не национальном образовании.

Предполагалось, что рабочие и крестьяне «по классовому признаку» будут голосовать за то, чтобы остаться в Советской России.

Большевистская агитация[39] на местах заключалась в противопоставлении советской власти трудящихся эксплуататорскому строю на Украине. Центральная Рада неизменно называлась «предательской и буржуазной», указывалось, что Украина была продана немцам, подчеркивалось, что там возвращалось «право “священной” частной собственности во всей её неприкосновенности и палочный режим»[40]. Приход же к власти Скоропадского даёт новые аргументы, так как это «реставрация старого порядка в полном значении этого слова»[41]. Советские власти сообщали, что Скоропадский действует «не во имя Украины, а во имя интересов украинской буржуазии»[42]. Вся советская агитация строилась на утверждении, что только советская власть «стоит на страже рабоче-крестьянских интересов. Интересов униженных и оскорбленных»[43].

РСФСР на конференции предъявляла решения волостных и сельских сходов, уездных и губернских съездов о желании остаться в России. В одной из телеграмм Иван Врачёв, секретарь Воронежского губернского исполнительного комитета, сообщал: «Мною послан курьер в Киев для передачи председателю мирной делегации Раковскому резолюции и постановлений уездных и губернских съездов по поводу нежелания <…> присоединения [к] Украине»[44]. В свою очередь глава украинской мирной делегации Сергей Шелухин заявлял, что Советы отправляли по пограничным районам агитаторов и отряды Красной армии с пулемётами, угрожая тем, кто не желал голосовать за присоединение к России[45]. На переговорах пришли к решению, что при определении границы будут «считаться в равной степени с политическими и другими интересами народов в их сохранности и основываясь на этнографическом принципе»[46], а на спорных территориях должен пройти плебисцит под присмотром совместной комиссии. Однако, как и в 1917 г., опрос так и не состоялся, переговоры ничем не закончились.

Политтехнологии смутного времени

На примере Воронежской губернии можно проследить, как взаимодействовали разные уровни власти по вопросу о принадлежности территорий и какие решения выносились местным населением на сходах. Весной-летом 1918 г. советские власти провели съезды, начиная от губернского уровня и заканчивая самым низовым, где обсуждались претензии Украины на четыре уезда. В апреле состоялся III Губернский съезд Советов рабочих и крестьянских депутатов. На него помимо делегатов с решающим и совещательным голосом были приглашены представители различных партий, но без права голоса. Врачёв предложил принять резолюцию, выражающую протест по поводу присоединения к Украине. В документе утверждалась необоснованность притязаний на территорию губернии, так как уезды «не связаны ни политически, ни экономически, ни культурно и, наконец, ни этнографически с Украиной», а поэтому их отторжение принесёт «непоправимый ущерб жизненным интересам населения»[47]. Представители спорных уездов на съезде заявили, что жители «не желают присоединиться к Украинской буржуазной раде и протестуют против насильственного присоединения»[48].

Губернский совет отправлял телеграммы в советы депутатов уездных городов с требованием «организовать выражение воли населения вашего уезда о желании остаться в составе Российской Республики и с протестом против присоединения к Украине»[49]. Съезды прошли в мае в Валуйском, Острогожском и Алексеевском (бывший Бирюченский) уездах[50]. В резолюциях повторялась стандартная советская риторика. Тем не менее на Острогожском уездном съезде при голосовании за то, чтобы остаться в составе РСФСР, было 167 голосов, а 17 человек воздержались[51]. В Алексеевке, ставшей уездным центром, крестьянский съезд прошёл не так, как планировалось[52]. Непосредственно в резолюции указывалось, что съезд «вынес протест против присоединения четырёх уездов Воронежской губернии к Украине и против каких бы то ни было насилий со стороны германо-гайдамацких войск»[53]. Однако часть населения, которую советские власти впоследствии определили как местную буржуазию, чиновничество и духовенство, была не согласна с таким решением. Созвали другой сход. На нём, как указывалось в газетной статье, «местные кулаки с пеною у рта кричали о необходимости немедленного присоединения к Украине»[54]. Однако Конотопский революционный отряд сход разогнал, арестовав главных сторонников присоединения. Таким образом, украинские левые, отступившие на территорию РСФСР, выступали против присоединения к Украине.

В губернии имелись группы населения, не желавшие оставаться в Советской России, и связано это было в том числе с проводимой большевиками и их союзниками[55] политикой национализации и борьбой с контрреволюцией. Михаил Разиньков отмечает, что «помимо “кулачества” (под которым могли пониматься все кто угодно) в числе терроризируемых и угнетённых советским режимом оказывались и священники, и местная интеллигенция в лице мелких волостных и сельских служащих и учителей, и облагаемые контрибуциями торговцы, владельцы мельниц, любые землевладельцы, включая отрубников, не желавшие мириться с потерей земли и имущества»[56].

В июне 1918 г. уездные советские власти в соответствии с указанием губернского центра, который собирал материал для центральных властей, проводили волостные и сельские сходы о присоединении к Украине[57]. В документах предписывалось вынести резолюцию протеста против заявлений украинской стороны. На этих сходах обычно зачитывались телеграммы из уездного исполнительного комитета или делался доклад должностным лицом из уездного совета, после чего крестьянам необходимо было ответить на три вопроса: поддерживают ли они советскую власть; как относятся к перевороту на Украине и самодержавному строю; где хотят остаться – в пределах РСФСР или присоединиться к Украине. Сходы проводились не только для того, чтобы получить необходимое решение от населения, но и были местом агитации. На них крестьянам объясняли, почему надо поддерживать большевиков[58], положение которых летом 1918 г. было довольно шатким.

В постановлениях сходов встречались не только фразы, заимствованные из присланных большевиками материалов, но и крестьянские рассуждения[59]. Несмотря на присутствие должностных лиц, сходы не всегда принимали однозначное решение остаться в РСФСР. В одном из сельских обществ после доклада представителя уездного совета вынесено решение: «Так как Матрёно-Гезовская волость не в курсе настоящих политических событий, а потому о выдаче всякого рода приговоров с собственноручными подписями воздерживаемся, представителю же Ковалеву от вышеуказанного отдела выносим благодарность»[60]. Через два дня сход был вновь созван, на этот раз необходимые резолюции приняли. А вот в Шелякинской волости собрание граждан, хотя оно проводилось дважды, не изменило своё решение: «Ныне существующую советскую власть признать и подчиниться ей пока её сила в дальнейшем же решить судьбу куда нам именно присоединиться <…> мы этого в данный момент решить никак не можем находясь сейчас между двумя огнями население наше было и есть в темноте без достоверных сведений где именно лучьше и где хуже, ясно этого нам никто не осветит, находясь сейчас в недоверии, Украинского представителя мы никогда в лице своём не видели и ничего от него не слыхали», «готовы с радостью подчиниться той власти, которая нас разорённых войной не попустит в дальнейшую обиду и раздорье»[61].

Нужно отметить, что в решениях, которые не копировали документы большевиков, часто повторялись одни и те же фразы. Где-то крестьяне, как в упомянутом выше протоколе, указывали, что не могут решать такие вопросы, «в виду того что жизнь её (Украины. – Прим. авт.) мы не знаем»[62], в других обществах постановляли «заявить нейтралитет и быть во власти той стороны каковые будет владеть и распоряжаться нами»[63], в третьих просили «разъяснить нам в виду нашего предписания о присоединении к Украине или к Советской власти приговором <…> мы не знаем для какой это цели требуете просим разъяснить иначе мы по незнанию и по сомнению остаемся нейтральными просим разъяснить спешно»[64].

По решениям сходов неясно, какую позицию занимало большинство крестьян. Однако на примере Алексеевского уезда мы видим, что на одних собраниях постановляли то, что требовалось советской власти, на некоторых решали придерживаться нейтралитета, ожидая, как в дальнейшем будет разворачиваться ситуация, а были и те, кто вовсе изначально отказались вынести какое-либо решение[65].

На переговорах представители Украинской державы упоминали о поддержке местного населения. Советские власти указывали, что такие заявления могут иметь значение, если приняты не отдельным лицом или группой, а путём всенародного голосования. В таких обращениях от мая-июля 1918 г.[66], например, от делегатов хлеборобов южных уездов Воронежской губернии, различных валуйских организаций и Харьковского союза хлеборобов и землевладельцев Острогожского уезда, основные доводы были следующие. Во-первых, указывалось на непосредственную историческую связь с Украиной. Во-вторых, говорилось о желании населения с 1917 г. присоединиться к Украине, о том, что только силой его заставляют голосовать за советскую власть. В-третьих, в обращениях описывалось, как важна Воронежская губерния в экономическом плане. Поэтому необходимо «при помощи украинских или германских войск прогнать грабителей к северу от станции Лиски»[67], иначе вместо богатого края «Украина получит разорённый, нуждающийся в пособиях на прокормление населения и восстановление хозяйства»[68]. Аналогичные обращения поступали и от землевладельцев, земских деятелей Курской губернии.

Итак, часть тех, кто желал немедленного присоединения к Украине, были собственниками, которым угрожала конфискация имущества, разорение.

К тому же на Украине гетман Скоропадский объявил о восстановлении царского военного и гражданского законодательства. В этом случае, как видится, важнейшим фактором для присоединения к Украине среди определённых категорий граждан была не национальная риторика, а социальное положение. Как указывает Марк фон Хаген, «Гетманская концепция Украины была основана на принципах гражданства и территории, но не была строго ограничена этническими украинцами»[69].

После свержения гетмана Скоропадского территория, входившая в Украинскую державу, формально перешла к вновь воссозданной УНР. Однако ещё в ноябре в Курске было образовано Временное рабоче-крестьянское правительство Украины, а затем в начале 1919 г. объявлена Советская украинская республика в границах девяти губерний, установившая свою власть практически на всей территории Украины. Валуйский уезд 10 февраля 1919 г. перешёл в Воронежскую губернию[70].

* * *

В 1920-е гг. вопрос о принадлежности южных уездов Воронежской губернии вновь появился в повестке дня. Теперь этот спор проходил в рамках единого государства, СССР, и на фоне проведения советской украинизации. Многие жители губернии, помня недавние события и методы, которые могли применяться к сторонникам присоединения, сначала относились с недоумением и даже боязнью к обсуждению такого вопроса. Украинство на территории губернии в разгар Гражданской войны не поощрялось ни большевиками, ни белыми. Однако теперь советская власть пыталась действительно узнать мнение крестьян о возможном присоединении их уездов к УССР. В это время местные власти также использовали классовую риторику, отмечая, что именно «кулачьё и вообще антисоветская прослойка» выступали за присоединение. Но эта история уже предмет для рассмотрения в другой статье.

--

СНОСКИ

[1] См., например: Геринович В. Географiчна карта земель, де живуть Українцi. К., 1910. 1 л.; Грушевский М.С. Очерк истории украинского народа. СПб.: Типография тов-ва «Общественная польза», 1904. 382 с.

[2] Например, подробнее см.: Миллер А.И. Украинский вопрос в Российской империи. К.: Laurus, 2013. 416 с. В тексте статьи используются понятия «малороссы» и «украинцы» так, как они употреблялись официально или непосредственно участниками событий.

[3] Первая всеобщая перепись населения Российской империи, 1897. IX. Тетрадь II. Воронежская губерния. СПб.: Изд. Центр. стат. комитетом М-ва вн. дел, 1904. С. VI.

[4] Первая всеобщая перепись населения Российской империи, 1897. XX. Курская губерния. СПб.: Изд. Центр. стат. комитетом М-ва вн. дел, 1904. С. V.

[5] Например, см.: Єфіменко Г.Г. Визначення кордону між УСРР та РСФРР (1917–1920) // Проблеми історії України: факти, судження пошуки. 2011. No. 20. С. 135–176; Сергійчук В.І. Українська соборність. Відродження українства в 1917—1920 роках. К.: Укр. вид. спілка, 1999. 412 с.; Брязгунов Ю.А. Міжнародно-правові аспекти територіальної проблеми на Воронежчині 1917–1918 та 1924–1925 рр. // Україна дипломатична: наук. щорічник. К., 2005. Вип. VI. С. 407–429; Татаринов И.Е. К вопросу о формировании российско-украинской границы на юге Центрального Черноземья в 1917–1925 гг. // Ойкумена. Регионоведческие исследования. 2019. No. 1. С. 103–113.

[6] Ласунский О.Г. Украинский вопрос в Воронежском крае. К постановке проблемы // Из истории Воронежского края: Сборник статей. Воронеж. 2002. Вып. 10. С. 183–192; Коротун С.Н., Толкачева С.П., Шевченко Е.А. Национальные меньшинства Воронежского края в 1917–1941 гг. Воронеж: Изд-во Воронежск. гос. пед. ун-та, 2012. 328 с.; Дроздов К.С. Политика украинизации в Центральном Черноземье, 1923—1933 гг. М.: Институт российской истории РАН: Центр гуманитарных инициатив, 2016. 487 с. Дроздов приводит информацию о 1918 г., в основном на примере Курской губернии.

[7] Сергійчук В.І. Указ. соч. С. 14.

[8] В настоящее время части территорий этих уездов, кроме Богучарского, входят в состав Белгородской области. Небольшая часть Валуйского уезда была передана УССР в 1920-е гг.

[9] Первая всеобщая перепись… Воронежская губерния. С. VI.

[10] Животко А.П. Острогожчина. Осередок Подоня. Прага: Колос, 1942. С. 13.

[11] Животко А.П. Визвольний рух на Подонню (1905–1918 рр.) // Літературно-науковий вістник. 1926. Т. 91. Кн. XII. С. 320, 324. URL: https://elib.nlu.org.ua/view.html?id=8020 (дата обращения: 10.06.2022)

[12] Временная инструкция Генеральному секретариату Временного правительства на Украине / Архив новейшей истории России. Серия «Публикации». Т. IX. Журналы заседаний Временного правительства: март-октябрь 1917 года. В 4-х т. Т. 3. М., 2004. С. 227—228.

[13] Українська Центральна Рада: документи і матеріали. В 2-х т. Т. 1. К.: Наук. думка, 1996. С. 400. URL: https://chtyvo.org.ua/authors/Verstiuk_Vladyslav/Ukrainska_Tsentralna_Rada_dokumenty_i_materialy_Tom_1/ (дата обращения: 10.06.2022)

[14] Там же. С. 413.

[15] Состояло практически полностью из социалистов.

[16] Политические резолюции, принятые Валуйским уездным земским собранием очередной сессии 1917 г. // Валуйская народная земская газета. 1917. No. 29. С. 1.

[17] Валуйская народная земская газета. 1918. No. 2. С. 3.

[18] Комитет являлся формой сотрудничества внепартийных объединений, получившей распространение в послеоктябрьский период (Разиньков М.Е. Политическое сотрудничество в революционном процессе 1917–1920 годов (по материалам Воронежской губернии) // Historia Provinciae – Журнал региональной истории. 2018. Т. 2. No. 4. С. 122).

[19] Валуйская народная земская газета. 1918. No. 2. С. 3.

[20] Там же.

[21] Там же.

[22] Валуйский уезд и украинский вопрос // Валуйская народная земская газета. 1917. No.36. С. 1.

[23] Там же.

[24] Животко А.П. Острогожчина. С. 17—21.

[25] Животко А.П. Визвольний рух на Подонню (1905–1918 рр.) // Літературно-науковий вістник. 1927. Т. 92. Кн. I. С. 40. URL: https://elib.nlu.org.ua/view.html?&id=8132 (дата обращения: 10.06.2022)

[26] Украинский вопрос на земском собрании // Воронежский телеграф. 1917. 22 декабря. No. 251. С. 3.

[27] Например, см.: Worobec C.D. Conceptual Observations on the Russian and Ukrainian Peasantries // Culture, Nation, and Identity: The Ukrainian-Russian Encounter (1600—1945) / Ed. Andreas Kappeler, Zenon E. Kohut, Frank E. Sysyn, and Mark von Hagen. Canadian Institute of Ukrainian Studies Press, 2003. Р. 256—276.

[28] Цит. по: Liber G. Soviet Nationality Policy, Urban Growth, and Identity Change in the Ukrainian SSR 1923—1934. Cambridge University Press, 1992. Р. 4.

[29] Чехов Н.В. К украинизации Воронежчины // Воронежский телеграф. 1917. No. 245. С. 1.

[30] Бойко О.Д. Проблема визначення кордонів України в період Центральної Ради (1917—1918 рр.) // Український історичний журнал. 2008. No. 1. С. 41.

[31] Савин А. Донецкая Республика и Украина // Известия Воронежского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. 1918. No. 63. С. 1.

[32] III Губернский съезд Советов рабочих и крестьянских депутатов Воронежской губернии // Известия Воронежского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. 1918. No. 81. С. 2.

[33] Всему населению города Воронежа и его окрестностей. Листовка. 1918. 27 (14) апр. Воронеж. 1 с.

[34] Цит. по: Бойко О.Д. Територія, кордони і адміністративно-територіальний поділ Української Держави гетьмана П. Скоропадського (1918) // Регіональна історія України. 2009. Вип. 3. С. 218.

[35] Мирні переговори між Українською Державою та РСФРР 1918 р.: Збірник документів і матеріалів. К.–Нью-Йорк–Філадельфія: М.П. Коць, 1999. C. 162, 171. URL: https://chtyvo.org.ua/authors/Lupandin_Oleksii/Myrni_perehovory_mizh_Ukrainskoiu_derzhavoiu_ta_RSFSR_1918_r/ (дата обращения: 10.06.2022)

[36] Там же. С. 166.

[37] Там же. С. 167.

[38] Там же. С. 173.

[39] Похожую агитацию проводили и левые эсеры, несмотря на их принципиально важные разногласия с большевиками по поводу Брестского мира. Отметим, что в это время правильнее говорить все же о большевистско-левоэсеровской власти. Левые эсеры занимали ряд важных постов в губернии.

[40] Савин А. Донецкая Республика и Украина // Известия Воронежского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. 1918. No. 63. С.1.

[41] К перевороту в Киеве // Известия Воронежского совета… 1918. No. 86. С. 1.

[42] Там же.

[43] В.П. Что нас ждет? // Известия Воронежского совета… 1918. No. 84. С. 3.

[44] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 4. Д. 33. Л. 50.

[45] Сергійчук В.І. Українська соборність. C. 152.

[46] Мирні переговори між Українською Державою та РСФРР 1918 р… С. 13.

[47] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 4. Д. 33. Л. 50 об.

[48] III Губернский съезд Советов рабочих и крестьянских депутатов Воронежской губернии // Известия Воронежского Совета… 1918. No. 81. С. 2.

[49] ГАВО. Ф. Р.-10. Оп. 1. Д. 48. Л. 426.

[50] Из Богучарского уезда была прислана телеграмма с признанием СНК. Более подробных сведений пока не удалось найти.

[51] Известия Воронежского совета… 1918. No. 86. С. 4.

[52] В уезде с начала прихода к власти большевиков были сильны протестные настроения, в т.ч. вооруженные выступления.

[53] РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 4. Д. 33. Л. 52.

[54] Н-ский. Сл. Алексеевка // Известия Воронежского совета… 1918. No. 91. С. 2. Участники схода либо не знали, что Центральная Рада была смещена, или неправильно указал автор статьи. Такая неточность встречается в ряде решений, принятых при участии местных советских властей.

[55] В это время, как уже было указано, большевики действовали в союзе с другими радикальными социалистами. Конфигурация союзов на местах была очень разной.

[56] Разиньков М.Е. Советская власть и крестьянские вооруженные формирования в Воронежской губернии в 1918 г.: между сотрудничеством и противостоянием / На ветрах Гражданской войны. Воронежская деревня в 1917—1922 гг. М.: АИРО–ХХI, 2019. С. 74.

[57] Редко в документах встречаются и резолюции Совета крестьянских депутатов.

[58] Возможно, расчёт был сделан и на то, что в случае проведения опроса, на котором настаивала российская сторона, крестьяне уже были «обработаны» советской пропагандой. Кроме того, крестьяне вступали в отряды местной красной гвардии и красных партизан, которые сражались с немцами и войсковыми частями Украинской державы. С другой стороны, были столкновения крестьян с продотрядами, с красногвардейцами из других сёл. На протяжении всей Гражданской войны можно видеть напряжённость в отношениях между разными силами — гражданскими и военными, местными и пришлыми.

[59] Такие подробные материалы, например, сохранились по Алексеевскому уезду.

[60] ГАВО. Ф. Р.-10. Оп. 1. Д. 40. Л. 76.

[61] Там же. Л. 80 об.

[62] Там же. Л. 68.

[63] Там же. Л. 57.

[64] Там же. Л. 90.

[65] Например, так сделали 14 сельских обществ Засосенской волости. В документах сохранились и протоколы с «правильными» резолюциями.

[66] Ряд таких документов, как приложение к основному тексту, были опубликованы в книге: Сергійчук В.І. Українська соборність. С. 153—177.

[67] Сергійчук В.І. Українська соборність. C. 173.

[68] Там же. С. 176.

[69] Хаген М.Ф. Украина // Критический словарь русской революции: 1914–1921 / Сост. Э. Актон, У.Г. Розенберг, В. Черняев. СПб.: Нестор-История, 2014. C. 680.

[70] Татаринов И.Е. К вопросу о формировании российско-украинской границы… С. 105—106.

Россия. Украина. Белоруссия. СЗФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > globalaffairs.ru, 1 сентября 2022 > № 4148058 Анна Шульгина

Символическая ресоветизация и низовой патриотизм

Недооценка низового неофициозного патриотизма чревата политическими провалами

СЕРГЕЙ СОЛОВЬЁВ

Ведущий научный сотрудник факультета политологии МГУ имени М.В. Ломоносова, главный специалист РГАСПИ, старший научный сотрудник Института российской истории РАН.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Соловье?в С.М. Символическая ресоветизация и низовой патриотизм // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 5. С. 121-135.

В апреле информационные агентства стали сообщать о странных на первый взгляд событиях, которые происходили на занятых российскими войсками территориях Украины. В нескольких городах было декларировано, а в некоторых осуществлено восстановление памятников Ленину и советской символики.

Весь мир обошли фотографии из небольшого городка Геническа Херсонской области. Статуи также вернулись на постаменты в Мелитополе[1] и Новой Каховке[2]. Сообщалось о планах восстановить соответствующий памятник в Скадовске[3]. Согласно решению глав ДНР и ЛНР от 12 марта 2022 г., ранее «декоммунизированные» названия возвращены на территории Донецкой области, находящейся под контролем войск ДНР и России.

Что означает эта символическая ресоветизация? Есть несколько мнений. Политолог Эндрю Финк, автор правоконсервативного онлайн-журнала The Dispatch, заметил, комментируя события в Геническе: «Некоторым это может показаться немного странным, поскольку Владимир Путин заявил, что ленинская революция предала интересы русского народа. В 2016 г. он прямо назвал Ленина угнетателем, уничтожавшим священников и убившим царя, а также осудил его за то, что он заложил “бомбу замедленного действия” под Российское государство, допустив внутренние “этнические” регионы в составе Советской империи. В предвоенной речи 21 февраля Путин особо назвал Ленина главным виновником существования Украины»[4]. Правда, в другом тексте Финк приходит к иному выводу относительно российского руководства: «Марксизм, может быть, и отбросили, но ленинизм сохранили. Холодная война давно закончилась, но не в головах российского руководства, за российской пропагандой прячется советская идеология»[5].

Автор не замечает вопиющего противоречия в своих суждениях (не говоря о том, что его отрицание агрессивной политики НАТО, также присутствующее в тексте, противоречит фактам, но трудно ждать иного от американского правоконсервативного издания). И далеко не только Финк не замечает данного противоречия. Люк Хардинг из The Guardian также заявляет: «В Геническе и других оккупированных районах сейчас происходит насильственная “рекоммунизация”. Или, другими словами, возвращаются в СССР»[6].

Как ни парадоксально, с оценкой западных консерваторов и либералов совпадает мнение российских крайне правых. Так, националист Михаил Назаров написал заметку под красноречивым заголовком «Как окончательно дискредитировать “спецоперацию” по освобождению Украины», назвав возвращение советских названий и памятников (наряду с «зацикленностью» на «националистах» – ещё бы) «патриотической разновидностью преемственной “совецкой” тупости», приправив рассуждения толикой антисемитизма[7]. В правом лагере такая точка зрения вообще довольно популярна.

Действительно ли речь идёт о попытке символически возродить СССР в год столетия с момента его создания? Безусловно, очень трудно из Москвы (да и из Лондона, Нью-Йорка и даже Киева) рассуждать, что сейчас происходит в головах людей, живущих на территориях, перешедших под российский контроль. Трактовка событий в условиях продолжающегося военного конфликта по определению отличается неполнотой. И пока невозможны серьёзные социологические исследования этой темы. Однако, опираясь на опросы в самой России и исследования идеологий и исторической памяти, можно сделать несколько осторожных предположений.

Изобретение преемственности

Во время «ленинопада» после киевского майдана Богдан Короленко из Украинского института национальной памяти разъяснил Politico.com задачи декоммунизации. По его словам, главная – «не снести памятник или переименовать улицу, а изменить идентичность украинцев» и не допустить повторного укоренения подобной идеологии. Украинцы, добавил он, «должны понять, что коммунизм был подавляющим режимом. К сожалению, многие до сих пор не усвоили этот урок»[8]. Нарастающее по мере ожесточения боевых действий стремление украинских властей избавиться от русского культурного влияния (сносы памятников, массовые переименования всего подряд, запреты на музыку и книги) может рассматриваться как продолжение выстраивания образа Украины в качестве жертвы колонизации (сначала со стороны Российской империи, затем СССР) и – в перспективе – шаг в сторону скорейшей ассимиляции русскоязычного населения по прибалтийскому образцу.

Но борьба с советским наследием, даже если она подаётся как «антиколониальная» и «антиимперская», на практике оказывается борьбой с идеологией социальной справедливости.

Интересно, что и в ряде стран постсоветского пространства, и, например, в Латинской Америке позитивное отношение к России часто опирается на представление, что Россия – это почти СССР. Мне приходилось быть свидетелем, как разочаровываются латиноамериканские знакомые, когда сталкиваются с капиталистической реальностью современной России.

Очевидное противоречие, отмеченное процитированным выше Финком, присутствует. С одной стороны, помянутый выше антиленинский и по большому счёту антисоветский посыл Владимира Путина, с другой – восстановление советских памятников, символики и т.д. Попытки интерпретировать его как метод выстраивания российским руководством (или его частью) колониальной политики России неубедительны по нескольким причинам. В первую очередь, потому что идеологическая позиция российских властей противоречива. С одной стороны, она опирается на победу в Великой Отечественной войне, с другой – на культивирование наследия Российской империи. Это приводит к парадоксальным сочетаниям, когда, например, прославление Победы в Великой Отечественной войне не исключает присутствия в пантеоне важных для российского руководства авторов Ивана Ильина, который не просто сотрудничал с гитлеровцами, но уже и после 1945 г. был не против ядерных бомбардировок СССР. О таких противоречиях идеологической модели современной России уже приходилось говорить[9]. И хотя сейчас эта модель окрепла, она не застрахована от неминуемых сбоев в дальнейшем.

Распространено мнение, согласно которому современная российская политика памяти основана на «доктрине тотальной преемственности»[10]. Ольга Малинова утверждает: «“Доктрина тотальной преемственности”, несомненно, знаменовала новый подход к политическому использованию прошлого: вместо решения дилемм, с которыми неизбежно связано конструирование целостного нарратива, был взят курс на выборочную “эксплуатацию” исторических событий, явлений и фигур, соответствующих конкретному контексту».

Преемственность – да, но говорить о тотальности не приходится, скорее её можно назвать дискретной. Для государственной исторической политики/политики памяти (а если точнее – для процесса конструирования идеологии) в центре преемственности находится государство. Всё, что способствует сильному государству, – хорошо. Всё, что ослабляет государство, – плохо. Есть некоторые оговорки (особенно относительно ельцинского периода и роли самого Ельцина), но в целом упор на государство является точкой сборки для эклектичного сочетания двуглавого орла с советским гимном, лежащего в основе современной российской идеологии. Малинова указывает: «В новом официальном дискурсе именно государство (вне зависимости от менявшихся границ и политических режимов) стало представляться в качестве ценностного стержня, скрепляющего макрополитическую идентичность»[11]. Несмотря на внедрение концепта «Великой российской революции», призванного снять специфику именно Октября, вытеснение собственно революционной составляющей истории России остаётся особенностью исторической политики российских властей с начала 1990-х гг. до наших дней, какие бы колебания ни происходили в отношении к сталинскому периоду и советскому периоду в целом[12].

Восприятие революции и Гражданской войны сравнительно недавно оформилось в идею примирения, символическим воплощением которой стал памятник в Крыму. Но даже сам он получился неудачным именно с символической точки зрения: золотая (почему золотая?) фигура, олицетворяющая Родину-мать, стоит на стеле над своими детьми, столкнувшимися в Гражданской. Не обнимает красноармейца и белогвардейца, не примиряет их, а стоит над ними! Символизируя, на самом деле, не Родину, а именно государство.

Модель примирения через государственничество, государственную преемственность, заявленная в памятниках и в официальной идеологии консерватизма, отрицает фигуру Ленина – «разрушителя» государства, врага империи, «пораженца» в Первой мировой войне, к тому же создавшего Украину.

Ленин совсем не вписывается в идеологическую модель государственнической преемственности.

Константин Пахалюк справедливо отмечал: «Именно возмещение ценностного дефицита, т.е. выработка собственно моральной аргументации, на наш взгляд, является основной причиной обращения политиков и дипломатов к прошлому»[13]. Но и для обычных людей история становится источником ценностей и смыслов, передаваемых не только идеологическим аппаратом государства, но и с помощью «низовой» трансляции в семье, и эта передача ценностей вполне может контрастировать с официальным идеологическим запросом. Пахалюк замечает: «Обращение к прошлому во внешней политике предстаёт в виде национально ориентированного нарратива с акцентированием позитивных страниц. История нужна как некая репрезентация, как некое однозначное свидетельство, из которого изгнаны любые противоречия. <…> Сложные страницы истории оказываются неудобными, а апелляция к ним начинает рассматриваться как покушение на моральный статус»[14].

Следует отметить, что в негосударственной исторической памяти, в обыденном сознании эти противоречия присутствуют, и эклектичность официальной идеологии не способствует их устранению.

С точки зрения современной исторической политики Российского государства восстановление памятников Ленину (а не двуглавых орлов) в занятых российскими войсками городах – идеологически неудобно и с внутри-, и с внешнеполитической точки зрения. Очередное подтверждение этому – недавнее заявление одного из военачальников ДНР Александра Ходаковского, о котором речь ниже.

Воображаемая справедливость

Так почему же это происходит? Первый и самоочевидный ответ – просто, потому что после Майдана в 2014 г. эти памятники на Украине сносили. Их восстановление – доказательство реванша. Но поощряется ли оно российскими властями? В этом большие сомнения. Скорее, здесь (и пока) тема отдана на откуп местной инициативе – пророссийски настроенным группам населения и властям ДНР и ЛНР. Важно уловить символический смысл происходящего: восстановление лениных, советских названий и эмблем убедительно свидетельствует о том, что у людей, особенно старшего возраста, Россия ассоциируется именно с советским наследием. И одно из возможных позитивных ожиданий от неё – восстановление советской стабильности и большей социальной справедливости, а не только защита интересов русскоязычного населения. Такое же отношение к советскому прошлому присутствует у значительной части населения России.

Насколько реально такое соотнесение – отдельный вопрос. Конечно, уровень социального неравенства в СССР был в несколько раз ниже, чем в постсоветской России, даже с учётом недостатков официальной статистики и особенностей функционирования советской экономики дефицита[15]. Страна разрушилась прежде всего по причине внутренних экономических противоречий и особенно – управленческого коллапса, так что идеализация тогдашнего государства может быть только продуктом идеологического вакуума.

Идеализация и мифологизация советского прошлого, особенно позднесоветского периода – следствие травмы постсоветского периода.

На какую часть «советской памяти» опирается идеология в современной России? Советская память живёт скорее не благодаря, а вопреки, она отталкивается от травмы 1990-х гг., фрустрации, вызванной не просто развалом советского государства, но прежде всего – чудовищным падением жизненного уровня населения и отсутствием уверенности в завтрашнем дне. Фрустрация питает ностальгию (хотя термин не вполне точен в данном случае) по советскому прошлому и его идеализацию. А травму испытали на себе жители не только России, но и почти всего постсоветского пространства. Одним из способов её преодоления стала консолидация на основе политизации этничности[16] и формирования националистических идеологий в бывших советских республиках. Немалую роль в идеологическом преодолении советского наследия играли религии и церкви. Именно для этого выстраивались концепции народов-жертв, которые в течение советского периода якобы подвергались эксплуатации, голодали и лишались национальной идентичности. Хотя во всех союзных республиках дело обстояло наоборот – при всех противоречиях и колебаниях политики союзного центра национальная идентичность формировалась именно в советский период. И несмотря на значительное укрепление националистических идеологий в разных странах, советское наследие (в том числе символическое) остаётся основной центростремительной силой постсоветского пространства. Отчасти и в экономическом плане (сохранение остатков советской инфраструктуры и связей долго не давало разорвать контакты), но прежде всего – в культурно-идеологическом. Это происходит вопреки воле правящих классов, которые выстраивали идеологии, как было сказано выше, на отрицании и демонизации советского периода (за частичным исключением Белоруссии).

Конечно, упомянутое наследие само по себе уже во многом является идеологической конструкцией, которая вызвана к жизни травмой 1990-х годов. А последняя переживается значительной частью населения как следствие прихода в страну (особенно в провинцию) «дикого капитализма». Травма становится объединяющей в рамках «патриотизма отчаяния», описанного Сергеем Ушакиным[17].

Подавляющее большинство населения бывшего СССР (и бывшей Российской империи) преодолело неграмотность и получило возможность пользоваться лифтами социальной мобильности именно в советский период, поэтому память о той стране имеет объединяющую силу, а апелляции к досоветским временам для всех бывших республик – при всём различии и особенностях – таковой не имеют. Конечно, важен и поколенческий фактор: для людей старше 45 лет, принадлежащих к средним и низшим по уровню достатка социальным слоям, советское наследие остаётся актуальным. Но не только для них – по крайней мере в России симпатии к советскому растут и среди молодёжи[18].

Другого объединяющего стимула в России за весь постсоветский период не найдено – идеология Русского мира неминуемо либо отрицает советский опыт и тогда лишается большей части содержания, либо включает его в себя, особенно для значительной части русских диаспор в постсоветских странах. Социологи обращают внимание, что самоидентификация «русский» для значительной части населения обозначает не этнический статус, а именно принадлежность к политической нации, корни которой уходят в советский период[19].

Отрицательные оценки роли Ленина в национальном строительстве СССР не изменят ситуацию. Нужно вспомнить исторические факты: развитие и апогей украинизации 1920-х – начала 1930-х гг. пришлись на период после смерти Ленина, борьбы Сталина за власть и именно Сталиным поддерживались до перехода к политике руссоцентризма в 1932–1934 годах[20]. Реальная история советской национальной политики – тема крайне сложная и требующая продолжения серьёзных исследований (прежде всего следует вспомнить работы Терри Мартина[21], Франсин Хирш[22], Тамары Красовицкой и Дины Аманжоловой[23]), но в современном идеологическом контексте она имеет вторичное значение.

В важной для понимания многих идейных процессов в постсоветской России работе «Патриотизм снизу» Карин Клеман отмечает: «Развитие патриотизма, в кремлёвском ли варианте или каком-либо ином, отвечает стремлению к солидарности, исходящему снизу»[24]. Она ссылается на Эрика Хобсбаума: «Национальные феномены имеют… двойственный характер: во многом они конституируются “сверху” и всё же их нельзя постигнуть вполне, если не подойти к ним “снизу”, с точки зрения убеждений, предрассудков, надежд, потребностей, чаяний и интересов простого человека, которые вовсе не обязательно являются национальными, а тем более националистическими по своей природе»[25].

На основе интервью, проведённых в разных городах России (включая и столицы, и провинцию), Клеман выявила наиболее распространённый тип патриотизма – «патриотизм, настроенный критически либо в отношении государственной пропаганды патриотизма, либо даже в отношении политического курса в целом. Наиболее распространена социальная критика, то есть критика неравенства между бедными и богатыми, а также критика приватизации, в результате которой национальное достояние оказалось в руках узкого круга собственников»[26]. Исследование Клеман показало отсутствие связи между патриотизмом и ресентиментом – у людей с понижающейся социальной траекторией уровень патриотизма значительно ниже, чем у тех, чей статус скорее стабилен или повышается. Исследование не подтвердило также наличия связи между патриотизмом и ксенофобией[27].

Особенно важно, что исследование Клеман – качественное, построенное не на опросах общественного мнения, а на анализе интервью. Согласно ему, большинство россиян, в мировоззрении которых патриотизм играет существенную роль, не принимают его в официальной форме. Они ставят на первый план социальную несправедливость, склонны к критическому мышлению и противопоставляют «трудящихся людей» «богатым» ненастоящим патриотам. Такой комплекс взглядов Клеман называет «негосударственным патриотизмом». Этот «патриотизм снизу», позволяющий россиянам преодолевать травму распада СССР и разрушения привычных институтов в 1990-е и 2000-е гг., имеет отчётливо левый характер. Он не оформлен идеологически, стихиен, но факты показывают, что отождествление состояния массового сознания с той картинкой, которую предоставляют государственные СМИ и опросы общественного мнения (сугубо количественные, не использующие качественных методов анализа), ведёт к заблуждению.

Восстановление советских символов, с одной стороны, действительно, заигрывание с той частью населения занятых российскими войсками территорий, которая по-прежнему отождествляет себя с СССР. С другой, это – по крайней мере отчасти – может быть проявлением того самого низового стремления к социальной справедливости, ассоциируемой с советским прошлым.

Спасительная «отжившая идея»

Ещё одна причина «живучести» советской составляющей исторической памяти в современной России и на части постсоветского пространства – слабость идеологических структур, которые были призваны разрушить и сменить советскую идеологию. В России провалом стала попытка символического замещения советского праздника 7 ноября Днём народного единства 4 ноября. Это просто привело к возникновению ещё одного выходного с неясным для большинства населения историческим описанием. Примеры можно множить. Но главная проблема не в исторической мифологии и не в идеологии.

Неминуемо возникает вопрос: насколько справедливо применять выводы исследования Карин Клеман к ситуации в других постсоветских странах – и прежде всего на Украине? Сложность проведения социологических исследований очевидна, а в настоящий момент они просто невозможны. Механическая экстраполяция некорректна. Известный украинский историк Георгий Касьянов отмечал: «Юго-восток (прежде всего Донбасс) и Крым оставались почти нетронутым заповедником советского, имперского и советско-ностальгического нарративов. С 2014 г. наблюдается катастрофически быстрое вытеснение советско-ностальгического и частично имперского нарратива из Центральной, Восточной и Южной Украины, здесь усиливается влияние эксклюзивной модели национального/националистического»[28]. Насколько вытеснение было успешным – сейчас сказать трудно, но факт существования заметной, пусть и пассивной оппозиции этому вытеснению, на мой взгляд, неоспорим.

Социологи Владимир Ищенко и Олег Журавлёв опубликовали в 2021 г. важную статью, которая описывает политический процесс, общий для большинства постсоветских стран, обозначив его как «кризис представительства»[29]. Об этом феномене по отношению к России политологи говорили не раз, но в данном тексте проблема рассматривается как общая для всего постсоветского пространства. Речь об уменьшении «способности правящих элит успешно претендовать на представительство интересов более широких социальных групп и тем более всей нации». Кризис проявляется в снижении доверия и участия в институтах представительной демократии (таких как выборы), сокращении членства в политических партиях и организациях гражданского общества, нарастающем отрыве народных масс от традиционных политических элит, воспринимаемых как «всё те же коррумпированные». Авторы считают (на мой взгляд, обоснованно), что «постсоветские элитарные политические партии не могли опираться ни на какие другие партийные традиции, кроме брежневской Коммунистической партии Советского Союза. Таким образом, они воспроизвели и усугубили некоторые из его худших черт: патернализм, бессмысленную идеологию, оппортунизм и слабую активистскую мобилизацию».

Так, на Украине националистическая мобилизация как до, так и после «Евромайдана» не уменьшила, а усугубила традиционный раскол между западом и востоком страны.

Главной альтернативой в условиях кризиса представительства стала консервативная модель стабильности с авторитарным лидером (Россия и Белоруссия), но и тут кризис оказался только законсервирован (осмысленная в данном случае тавтология), а не преодолён. В условиях этого кризиса продолжается воспроизведение старых символических моделей – просто за отсутствием новых.

…24 июля 2022 г. политик и военачальник ДНР Александр Ходаковский написал в Телеграме о восстановлении советской символики: «У меня коллектив преимущественно молодой, и я не припомню никого, кто рисковал бы своей жизнью в бою, являясь при этом последователем Ленина. Тогда для кого мы возрождаем умирающий культ? Идея коммунизма проиграла эгоистичной природе человека, которая оказалась сильнее – идея социальной справедливости жива, но механизм её реализации в материальном мире отсутствует. Тогда повторю вопрос: для кого заигрывание с отжившей идеей?»[30]

Насчёт «отжившей идеи» можно было бы всерьёз поспорить, но главная проблема в ином: иных идеологических и символических форм, которые могли бы объединить и вдохновить массы (и не только старшее поколение!) за пределами мобилизации в рамках текущего военного конфликта, так и не создано. Эгоистической природой человека, тезисами Айн Рэнд и Фридриха Хайека, да и фашиствующим «народным монархизмом» Ивана Ильина людей можно вдохновить в ещё меньшей степени.

* * *

Изучение исторической политики, идеологических трансформаций сейчас может казаться не слишком важной темой. Однако непонимание этих процессов или представление идеологии и исторической памяти как целиком и полностью конструируемых политтехнологами приводит к принципиальным ошибкам. Недооценка низового патриотизма как в России, так и за её пределами вызывает политические провалы и научные казусы.

В 2022 г. вышла книга научного руководителя «Левада-центра» (включён в реестр некоммерческих организаций, выполняющих функции иностранного агента) Льва Гудкова «Возвратный тоталитаризм», в которой автор фактически приходит к выводу об обречённости российского общества на авторитаризм и атомизацию: «Ядро коллективных представлений составляют значения силы и самоценности “великой державы”, являющейся синонимом или псевдонимом бесконтрольной власти. Насилие в этом случае становится высокозначимым и ценимым кодом социального поведения, признаком высокого статуса и уважения»[31]. Ещё одна цитата: «Дело в том, что предполагаемые или воображаемые мнения и взгляды рабочих оказываются “нормой большинства” (хотя рабочие и не составляют самую большую социально-демографическую категорию опрошенных), на которую мысленно ориентируются другие группы населения как на референтную категорию общественно-приемлемых представлений. Поэтому ни интеллигенция, ни тем более давно исчезнувшая аристократия как высшие и привилегированные страты, воплощающие в себе высшие ценности данной культуры, идеальные возможности жизни (в любом случае – ни какая-то другая категория общества, авторитет и значимость которой основаны на демонстрации высших достижений), сегодня не выступают в качестве даже воображаемых или условных референтных групп или источников авторитета, подражания или частичных заимствований образа жизни, морали или поведения. Напротив, пролетариат (то есть идея инструментального действия, исполнителя, массового государственного человека) оказывается в данной системе координат образцом для сравнения и снижающей оценки других ценностных образцов, прежде всего – форм автономной субъективности. Рабочие, как отмечают все социологи и историки, занимавшиеся рабочим классом, в силу своей роли и социальной специфики как раз отличаются антиинтеллектуализмом и недоверием к высоким значениям культуры»[32].

Совсем не все социологи и историки, занимавшиеся рабочим классом, говорили об «антиинтеллектуализме» рабочих (достаточно вспомнить классическое исследование Эдварда Томпсона[33], работу Джорджа Рюде[34] или взгляды Пьера Бурдьё[35]). Перед нами классический элитизм, если не социальный расизм, который приписывает низшим классам изначальную порочность и склонность к практикам насилия и тоталитаризма. Цитированное выше исследование Клеман развенчивает подобные взгляды. Проще говоря, такая убеждённость в «антиинтеллектуализме» рабочих означает, что постсоветское общество населено «совками» и поэтому обречено на тоталитаризм. Ситуация на деле намного сложнее.

Действительно, немалая часть населения постсоветских стран хотела бы возобновления в той или иной форме советских стабильности и равенства (но без советского дефицита), однако в этой надежде на преодоление сохраняющейся травмы куда больше протеста против социальной несправедливости, чем ностальгии или ресентимента. В условиях указанного выше «кризиса представительства» на всём постсоветском пространстве сохраняется значительный потенциал социального протеста, у которого пока нет новых организационных и идеологических форм, только апелляции к советскому прошлому.

Насколько верны высказанные выше предположения о мотивах восстановления советской символики и о характере низового патриотизма, не совпадающего с официальной идеологией – будет ясно в среднесрочной перспективе. Вне зависимости от числа восстановленных памятников Ленину.

--

СНОСКИ

[1] На главную площадь в Мелитополе вернули легендарную статую Ленина // Царьград. 22.04.2022. URL: https://tsargrad.tv/news/na-glavnuju-ploshhad-v-melitopole-vernuli-legendarnuju-statuju-lenina_535442 (дата обращения: 16.06.2022).

[2] Леев Е. Чернигов лишили Пушкина, Новой Каховке вернули Ленина, отказ 93-й бригады, Бердянск переходит на рубли. Хроника событий на Украине на 17:00 30 апреля // Украина.ру. 30.04.2022. URL: https://ukraina.ru/exclusive/20220430/1033895179.html (дата обращения: 16.06.2022).

[3] В Херсонской области восстановят памятник Ленину // РИА Новости. 24.05.2022. URL: https://ria.ru/20220524/pamyatnik-1790374450.html (дата обращения: 16.06.2022).

[4] Fink A. Lenin Returns to Ukraine // The Dispatch. 20.04.2022. URL: https://thedispatch.com/p/lenin-returns-to-ukraine?s=r (дата обращения: 16.06.2022).

[5] The Tired Soviet Ideology Behind Russian Propaganda // The Dispatch. 26.05.2022. URL: https://thedispatch.com/p/the-tired-soviet-ideology-behind (дата обращения: 16.06.2022).

[6] Harding L. Back in the USSR: Lenin statues and Soviet flags reappear in Russian-controlled cities // The Guardian. 23.04.2022. URL: https://www.theguardian.com/world/2022/apr/23/back-in-the-ussr-lenin-statues-and-soviet-flags-reappear-in-russian-controlled-cities (дата обращения: 16.06.2022).

[7] Назаров М.В. Как окончательно дискредитировать «спецоперацию» по освобождению Украины // Издательство «Русская идея». 12.03.2022. URL: https://rusidea.org/250968741 (дата обращения: 16.06.2022).

[8] What the West can learn from Ukraine’s treatment of Soviet monuments // Politico. 28.07.2020. URL: https://www.politico.eu/article/ukraine-soviet-monuments-what-the-west-can-learn/ (дата обращения: 16.06.2022).

[9] Solovyov S.M. Attempts at Decommunizationin Russia Upset de-Stalinization // Russia in Global Affairs. 2018. Vol. 16. No. 4. P. 186-205. DOI 10.31278/1810-6374-2018-16-4-186-205.

[10] Малинова О.Ю. Актуальное прошлое: Символическая политика властвующей элиты и дилеммы российской идентичности. М.: Политическая энциклопедия, 2015. С. 70–71; Эпле Н. Неудобное прошлое. М.: Новое литературное обозрение, 2020. С. 69.

[11] Малинова О.Ю. Указ. соч. С. 71.

[12] О двух позициях, сформировавшихся к началу 2010-х гг. См.: Миллер А., Липман М. (ред.) Историческая политика в XXI веке. М.: Новое литературное обозрение, 2012. С. 355–358.

[13] Пахалюк К.А. Использование истории в контексте внешней политики современной России (2012–2019 гг.). // Политика памяти в современной России и странах Европы. Акторы, институты, нарративы: коллективная монография. СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2020. С. 102.

[14] Там же. С. 105.

[15] Согласно данным социологов, в 1980-е гг. децильный коэффициент по зарплате в позднем СССР колебался от 3 до 3,5, увеличившись в 1991–1995 гг. в три раза и продолжив расти впоследствии. См.: Социальное неравенство и публичная политика / Редкол.: В.А. Медведев, М.К. Горшков, Ю.А. Красин. М.: Культурная революция, 2007. С. 36-39.

[16] Губогло М.Н. Языки этнической мобилизации. М.: Школа «Языки русской культуры», 1998. 811 с.; Семенов Ю.И. Этническая культура и политическая борьба // Философия – Культура – Философия культуры: Сборник трудов кафедры философии и гуманитарных дисциплин. М.: МСГИ, 2004. URL: https://scepsis.net/library/id_712.html (дата обращения: 16.06.2022).

[17] Oushakine S. The Patriotism of Despair: Nation, War and Loss in Russia. Ithaca: Cornell Univercity Press, 2009. P. 76-77.

[18] Ядова М.А. «Не по прошлому ностальгия, ностальгия по настоящему»: постсоветская молодёжь о распаде СССР // Контуры глобальных трансформаций: политика, экономика, право. 2021. Т. 14. No. 5. С. 231–246.

[19] Клеман К. Патриотизм снизу. «Как такое возможно, чтобы люди жили так бедно в богатой стране?» М.: Новое литературное обозрение, 2021. C. 20.

[20] См. об этом: Бранденбергер Д. Сталинский руссоцентризм: советская массовая культура и формирование русского национального самосознания (1931–1956 гг.). М.: Политическая энциклопедия, 2017. 407 с.

[21] Мартин Т. Империя «положительной деятельности». Нации и национализм в СССР. 1923–1939. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2011. 855 с.

[22] Хирш Ф. Империя наций. Этнографическое знание и формирование Советского Союза. М.: Новое литературное обозрение, 2022. 472 с.

[23] Аманжолова Д.А., Дроздов К.С., Красовицкая Т.Ю., Тихонов В.В. Советский национальный проект в 1920—1940-е годы: идеология и практика. М.: Новый хронограф, 2021. 576 с.

[24] Клеман К. Указ. соч. С. 14.

[25] Хобсбаум Э. Нации и национализм после 1780 года. СПб.: Алетейя, 1998. С. 20.

[26] Клеман К. Указ. соч. С. 22.

[27] Там же. С. 24.

[28] Касьянов Г.В. Украина и соседи: историческая политика. 1987—2018. М.: НЛО, 2019. С. 175.

[29] Ishchenko V., Zhuravlev O. How Maidan Revolutions Reproduce and Intensify the Post-Soviet Crisis of Political Representation // PONARS Eurasia. 18.10.2021. URL: https://www.ponarseurasia.org/how-maidan-revolutions-reproduce-and-intensify-the-post-soviet-crisis-of-political-representation/ (дата обращения: 16.06.2022).

[30] Александр Ходаковский (@aleksandr_skif) // Telegram. 24.07.2022. URL: https://t.me/aleksandr_skif/2315 (дата обращения: 27.06.2022).

[31] Гудков Л. Возвратный тоталитаризм. В 2 т. М.: НЛО, 2022. Т. 1. С. 378.

[32] Гудков Л. Возвратный тоталитаризм. В 2 т. М.: НЛО, 2022. Т. 1. С. 246.

[33] Thompson E.P. The Making of the English Working Class. New York, Vintage Books, 1966. 864 p.

[34] Рюде Дж. Народные низы в истории. М.: Прогресс, 1984. 320 с.

[35] Riley D. Bourdieu’s Class Theory // Catalyst. 2017. Vol. 1. No. 2. URL: https://catalyst-journal.com/2017/11/bourdieu-class-theory-riley (дата обращения: 16.06.2022).

Россия. Украина. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > globalaffairs.ru, 1 сентября 2022 > № 4148057 Сергей Соловьев

Где начинается Родина? Арктика и Дальний Восток

России нужно задействовать многогранные возможности своих окраин

НИКИТА ПОТАШЁВ

Лаборант Центра комплексных европейских и международных исследований Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Поташе?в Н.А. Где начинается Родина? Арктика и Дальний Восток // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 5. С. 110-120.

СТАБИЛЬНЫЕ ПЕРИФЕРИИ В НЕСТАБИЛЬНОМ МИРЕ

В последние месяцы по понятным причинам снова заговорили о собирании русских земель. Оживление проекта «Новороссия», активизация обсуждений границ Русского мира, заявления о желании присоединиться к Российской Федерации, звучащие не только из городов Юго-Востока Украины, но и Южной Осетии и Приднестровья, – всё подводит к знакомому со времён Ивана III нарративу.

Но логика собирания земель исторически распространялась на регионы, которые по каким-то причинам откалывались или отмежёвывались от иных общностей, располагавшихся на западе и юге. Их освоению, а также войнам с соседями за эти территории посвящены главы и тома исторических книг. Север и восток почему-то оставались за кадром обсуждения, хотя современное политическое состояние России сформировано именно там.

Последнее предполагает, с одной стороны, гордость за собственные масштабы на карте, которые обеспечивают (или как минимум позволяют ощущать) безопасность, с другой – извечный страх потерять это необъятное пространство, на которое постоянно кто-то притязает. В этой логике имперское образование не может развалиться по собственным причинам, а любые внутренние потрясения – всегда продукт чужеродного проникновения. Враг может прийти и отобрать это пространство, оказывая давление извне и изнутри. В контексте нового подъёма имперской риторики важно вспоминать и понимать культурные особенности и исторический опыт северных и восточных регионов страны, обращать на них столь же пристальное внимание, какое сейчас уделяется западным и южным. Без этого будет трудно обрести опору собственной идентичности в калейдоскопе трансформаций миропорядка.

В одном из учебных заведений Архангельска преподают курс, из которого следует – жители Новгорода, спасавшиеся от феодального давления и голода, бежали на север. Где-то между строк в учебниках средней школы говорится, что сам Архангельск основан в 1564 г. Иваном Грозным после поражения в Ливонской войне как единственное связующее звено с Западом. В следующий раз Архангельск встречается только в связи с поставками союзников по ленд-лизу во время Второй мировой войны, да и то в учебниках для особо интересующихся.

Что было между? Какая культура развивалась на этих отвесных берегах из оставляющего на коже жирные следы мергеля? Как заселялся Кольский полуостров? Как русские стали соседями коми? Среднестатистический выпускник российской школы не знает об этом ровным счётом ничего. Нет времени и желания говорить об истории пространства, служащего колыбелью российской экономики в её нынешней итерации, – Самотлор, Западная Сибирь представляют интерес разве что для узких специалистов, находящих особую романтику во вращающемся «колесе фортуны» нефтяного рынка, по выражению Тейна Густафсона. Нет времени вспоминать и изучать глубокую и нелинейную связь Российской Арктики с миром – в большинстве учебников не присутствует англо-французская интервенция и культурные особенности Белого движения времён Гражданской войны (отлично запечатлено в книге Владимира Мурашевского «Белые в Архангельске»), непростые отношения со скандинавскими соседями – от советско-финляндской войны в первой половине XX века до выступлений оркестров из Тромсё и открытия в Мурманске Генерального консульства Королевства Норвегия.

В школьных классах портового Архангельска вместе с портретами Президента России можно увидеть копии декларации независимости США, коллажи об американских колледжах, а на уроках дети наряду с пушкинским «Пророком» учат «O капитан, мой капитан» Уолта Уитмена. Здесь празднуют не только День Победы 9 мая (святой для этих мест праздник, поморы сквозь поколения помнят ужасы и главное – голод войны), но и годовщины Северных конвоев — свидетельство того, что во Второй мировой воевали не только русские, и не только советские люди. Даже после Крымской весны на главном проспекте вывешивали баннеры с изображением конвоя «Дервиш», а подростков водили к неприметному памятнику корабля на Набережной, символизирующему связь не только между поколениями россиян – победителей и правнуков – но и союзников в главной трагедии XX века. Сущность подобных нетипичных для современной России явлений лежит в особом характере портовости (а значит, большей внешней открытости) и в сформированных устойчивых внешних связях, в первую очередь в побратимстве с Портлендом, штат Мэн[1]. Образовательно-культурное сотрудничество, начавшееся еще в 1988 г., способствовало появлению социальной среды, продолжающей сохранять осколки былой дружбы.

А восток? Вне обсуждения (или где-то на его периферии, как и сами регионы) остаётся пёстрая хронология походов Москвитина, Пояркова, Дежнёва, Хабарова, Нагибы, Полякова, Атласова; затем уже Евреинова и Лужина, Беринга и Чирикова, Шпанберга и Вальтона, Антипина и Шабалина… А сколько ещё имён история не сохранила? Как будто бы века развития – какие-то стрелочки на карте, которые никому неохота изучать. Радует, что там, где Арктика и Дальний Восток встречаются – Якутия, Магаданская область – силами тех, кому не безразличны свои истоки, память живёт. Во многом благодаря самому известному дальневосточному писателю современности Василию Авченко вспоминают Олега Куваева, в массовой культуре ещё снимаются фильмы про освоение Колымы, вроде «Территории» Александра Мельникова, а где-то в школах ещё проходят «Колымские рассказы» Варлама Шаламова.

Но в общем, все эти истории кажутся слишком локальными и малосущественными на фоне воинственной имперской экспансии – захватывающих войн с Турцией за южные рубежи и баталий с западными соседями за право на европейские территории. Однако попытка восстановить стёртые в массовом сознании точки и линии – занятие не праздное. Это способ преодолеть вредные стереотипы и великодержавную спесь, заставляющие смотреть на всё с московской колокольни и не позволяющие разглядеть настоящее богатство периферий, находящееся вовсе не в их недрах.

Дышится свободно: Арктика как усложнение империи

Для описания особенностей Арктики как макрорегиона Джеффри Уэллер вводит понятие «циркумполярный» север, подразумевая разрозненный, довольно противоречивый набор факторов, из которых складывалось это социально-культурное пространство: высокая степень милитаризации территории в силу стратегического значения региона во время холодной войны, активное освоение природных ресурсов и интенсивное развитие международного сотрудничества через формирование целого ряда организаций – Арктический совет, Совет Баренцева региона, Полярный совет инуитов…[2]

В самом понятии циркумполярного севера заложена двойственность – в этом макрорегионе в силу особенностей его развития давно сосуществуют два больших пласта культуры – вахтовики и местные. Не будем говорить о первой категории, тех, для кого это всё чужое. В некоторой степени они продолжают и развивают традиции пришельцев-первопроходцев, в то же время просто решая на севере свои финансовые вопросы. Это отдельная большая тема, требующая серьёзного исследования. Сосредоточимся на людях, которые так или иначе составляют социальный хребет европейской арктической России.

Особый характер политической культуры регионов Российского Севера, включающей в себя способность к межрегиональному коллективному действию и непринятию того, что некоторые считают «колонизаторскими» планами со стороны властей других регионов, стал особенно заметен во время протестов в Архангельской области и Республике Коми против строительства мусорного полигона Шиес. Туда предполагалось вывозить отходы в том числе из Москвы. Более 90 процентов жителей Архангельской области негативно высказались о проекте[3]. Экологическое движение приобрело оттенок борьбы за свою землю в её биологической – самой телесной и оттого сакральной – коннотации. В межрегиональную экологическую коалицию «Стоп Шиес» вошло 36 организаций[4], митинги в Республике Коми собирали до семи тысяч человек[5]. Единение жителей северных регионов привело к отмене строительства полигона.

На Кольском полуострове сформировалась особая культура приграничного сотрудничества с Норвегией и, шире, со скандинавскими странами, уходящая корнями в торговлю между поморами, саамами и жителями Северной Норвегии с середины XIX века, в рамках которой появился собственный язык международного северного общения – руссенорск[6]. Важной частью мурманской идентичности является всё та же северная портовость – здесь она имеет особый оттенок главенства в рамках основной российской водной магистрали – Северного морского пути (СМП), самым загруженным портом которого является Мурманск[7]. Нынешний виток отделения России от Запада наглядно выражается в этом регионе в сворачивании приграничных проектов, закрытии Генерального консульства Норвегии и ограничении на международные перевозки по СМП, связанные с санкционным давлением на страховые и контейнерные компании. Но рано или поздно он будет преодолён прагматичным следованием жизненному укладу, заложенному хозяйственно-культурным комплексом, который исторически всегда оказывался важнее политических разделительных линий.

Империя неоднородна, она не сводится к универсальным лозунгам, символам и обрядам. Поморы, понимая экономическую зависимость от федерального бюджета, испытывают почти нескрываемую обиду на столицы, куда отправляется местная талантливая молодёжь, но сохраняют своякость. Арктика не живёт отдельно от России, но она по-своему преломляет то, что происходит со страной, высвечивая грани сотрудничества, а не соперничества. В полярную ночь трудно выжить, не помогая друг другу, а радость коллективного действия сохраняется и после наступления полярного дня. Когда Россия открывалась миру после затяжной эпохи коммунизма, именно в Арктике, в Ненецком автономном округе компания Polar Lights Company, одна из первых совместных с американцами (Conoco Phillips), начала добычу на Ардалинском нефтяном месторождении с использованием западных технологий. Вместе с западными партнёрами (австрийской Mondi) модернизировали Сыктывкарский лесопромышленный комплекс. Зачатки гражданского общества втянулись в активное коллективное действие на площадках Совета Баренцева/Евроарктического региона.

Жить свободно — не значит соответствовать стандартам либеральной демократии или погрузиться в так и не наступивший «конец истории». В Арктике это означает сохранять приверженность традициям тамошних тяжёлых для проживания мест.

Арктический характер – сочетание свободы и ответственности.

Крепостничества на Севере не было – земля неплодородная, непригодная; возможно, от этого мезенские или лешуконские избы кажутся такими мощными, богатыми. Люди вне иерархии империи умудрялись не просто выживать в сорокаградусные морозы – они создавали роскошно расшитые узорами сарафаны, «кружева» под крышами их домов завораживают и сегодня. Это было искусство посреди вечной мерзлоты, завьюженных лесов, замерзших рек. Однако Север – не только романтический колорит. Жить в Арктике — значит вымерять каждый шаг, продумывать каждое действие. С советских времён остались рассказы о заглохших на холоде машинах и насмерть замёрзших в них людях вдоль дорог, прорубленных каторжным трудом заключенных ГУЛАГа. Встать на перегоне Мезень — Лешуконское из-за некачественного бензина опасно и сегодня.

Суровость окружающей действительности научила местных жителей трудолюбию, которое должно стать главной добродетелью россиян в ближайшее десятилетие нового отстраивания страны. Северная смекалка, воспетая в сказках Шергина и Писахова, живущая на стыке ремесленного мастерства и волшебства, может оказаться главным инструментом инновационного прорыва, который остаётся ключевым условием развития страны при беспрецедентном внешнем давлении и фактическом отключении от основных источников передовых технологий. Без последовательности и воли, присущих жителям Арктики, трудно выдержать бурную трансформацию структуры международной системы.

Чистота и порядок в голове, как ухоженность и опрятность северной избы, остаются единственным выбором настоящего патриота, которому горячность не пристала.

Важное качество жителей Арктической зоны России – особая толерантность, выработанная за века сосуществования с разными племенами. Уважительное отношение к особенностям свадьбы коми, болезненным проблемам оленеводов-ненцев (самоедов), традиционному образу жизни саамов – столпы идентичности северян. Когда придёт время восстанавливать практически полностью оборванные связи с Западом, нашими главными посланниками могут стать именно наследники тех, кто принял в середине XVI века на своих берегах корабли Ричарда Ченслора, благодаря чему Московия и Англия узнали друг друга. Надо сохранить в себе всё лучшее, вложиться в собственное развитие, думать об образовании и воспитании следующих поколений, чтобы затем снова открыться миру. Это северяне могут, как никто другой, ведь здесь каждый знает – за полярной ночью всегда следует полярный день.

Дальний Восток как пространство нарративов

Уже упоминавшийся Василий Авченко называет это пространство «Архипелаг джетлаг» по понятной каждому русскому человеку аналогии. Не единая, но существующая лишь в совокупности своих частей, эта территория идентифицирует себя в терминах и понятиях, непривычных для москвоцентричной системы координат. На первый взгляд местные абсолютно лояльны центру и испытывают гораздо больший патриотический подъём, чем жители других регионов. В канун празднования 9 мая 2022 г. на одной из главных улиц Южно-Сахалинска возник характерный образ эпохи – граффити, изображающее на фоне сопок российского солдата с буквой Z на шлеме. Развевающихся триколоров здесь, кажется, даже больше, чем было на Поклонной горе, когда отмечали Крымскую весну в 2014 году.

За этим абсолютно не глянцевым патриотизмом многие видят нечто другое. Дальний Восток превратился в пространство разнообразных политических нарративов. Их можно условно разделить на две большие категории – нарративы страха и надежды. К первым относятся, конечно, размышления о сепаратизме местного населения. От коллег в Москве доводилось слышать, что каждый второй тут хочет или перебраться в Японию с Курильских островов, или через Алеутские острова добраться до того самого системообразующего «другого» – США. Как будто призрак «Дальневосточной республики», мелькнувший на горизонте сто с лишним лет назад вследствие краха империи, никак не займёт для федерального центра место в ряду просто исторических явлений.

Другой нарратив – «жёлтая угроза». За ним – неизбывный страх перед самым большим по численности населения соседом. В начале 2000-х гг. с Китаем вроде бы удалось мирно разрешить пограничные споры, но где-то в глубине сознания живущих по обе стороны Амура присутствует память о временах Нерчинского договора, штурма Албазинского острога и войн против Цинской империи. Говорить об этом в эпоху «всеобъемлющего стратегического партнёрства», особенно на фоне цивилизационного размежевания с Западом, не то что не принято – преступно. Но всё это живее, чем кажется, – вот и миролюбивые китайские фермеры, выращивавшие сою на российских полях до пандемии, резонировали в московских кабинетах судорожными мыслями о скором заселении Сибири этносами из Заамурья.

Третий нарратив – страшилки о застрявшем в девяностых Дальнем Востоке: загибающаяся промышленность, вымирающие села, разборки криминальных авторитетов, теневые доходы от незадекларированного рыбного промысла и древесины, переправляющейся особыми схемами через таможню в Хэйлунцзян (так и хочется объяснить этим запрет на экспорт леса-кругляка с 2022 г., но причины лежали как всегда на стыке экономической логики «за всё хорошее» и административной «как можем»). Наиболее активными апологетами такого взгляда являются местные группы элит, особенно чиновничество, которое, играя на фобиях москвичей, лоббирует новые поступления из федеральных закромов.

Но земля эта не только про «страх и ужас». «Поворот на Восток», официально запущенный в 2012 г. (формальные признаки – проведение грандиозного саммита АТЭС во Владивостоке, создание Министерства развития Дальнего Востока, программная статья тогда премьер-министра Владимира Путина, в которой он призывал «поймать китайский ветер в паруса российской экономики»), положил начало нарративу надежды. ДВФО стал хотя бы в административной пропаганде преподноситься как пространство развития – красивые картинки владивостокских мостов, рассказы о привлечении иностранных инвестиций в территории опережающего развития и запуск стильного федерального мероприятия – Восточного экономического форума – сделали разговоры о макрорегионе модными.

Что на самом деле происходит там, куда устремляется взгляд при поиске Великого океана? Местные жители ощущают себя по-настоящему россиянами – да, далёкими от Запада (для дальневосточников Запад – это не Франция и Германия, а Москва и Санкт-Петербург, «полететь на Запад» означает полететь в Центральную Россию); да, всегда живущими вне какого-то правильного часового пояса (здесь случаются курьёзы – на радио «Европа плюс» утренние шоу играют в Хабаровске ближе к вечеру; когда в эпоху COVID-19 случился сбой в системе «Госуслуги» и у части пользователей перестали работать вакцинные QR-коды, только с наступлением рабочего дня в Москве – то есть уже к вечеру для местных – проблема разрешилась) – но всё же частью могучей державы. С другой стороны, они глубоко обижены тем, как империя, сжимаясь, покинула их на заре новой эпохи в 1990-е годы. Выжили – учёные на исследовательских судах возили подержанные японские автомобили и продавали их на знаменитом владивостокском рынке «Зелёный угол»; местные жители ловили в речках минтая; благодаря приграничному сотрудничеству в отдельных местах развилась челночная торговля (кто видел развалы Суйфыньхэ, тот никогда уже не забудет этих людей с характерными клетчатыми сумками). Но доверие было подорвано. Смогли ли значительные инвестиции и дотации из Центра в сытые нулевые вернуть его? Вопрос открыт. Но в том, что память об этих не лучших годах, запечатлённая в одном из народных (а не официозных) гимнов региона – «Владивосток 2000» группы «Мумий Тролль», – никуда не уходит, нет сомнений.

Дальневосточники ощущают себя защитниками последнего фронтира империи, особенно явственно это чувствуется в военно-морском Вилючинске на Камчатке, крайнем (если опять уподобляться западноцентричному взгляду на Россию-матушку) оплоте разномастной державы. Защитники, которым вверили одну из самых ответственных миссий на всём пути вдоль Транссиба, чувствуют, что за суровое окружение и тяжесть своей ноши они должны получать что-то от империи. Отсюда глубокая обида на Хрущёва, отменившего дальневосточные надбавки, отсюда их возвращение как главного пункта социального контракта с государством, как столпа стабильности макрорегиона.

Дальний Восток неоднороден, высота сопок на Сахалине и Сихотэ-Алине разная. Однако, в общем, местные жители обладают грандиозным запасом любви к Родине, который не надо завоевывать или покупать, он уже есть. Для его эффективного использования на благо страны нужно доверие к власти, институтам, понятные правила игры, в рамках которых уважались бы местные интересы.

То, что нужно стране на перепутье – особая предприимчивость, ставшая результатом свободы в отдалении от бюрократии и близости народов, знающих толк в торговле.

Совместное исследование Российской венчурной компании и экономического факультета МГУ под руководством Александра Аузана показывает, что индивидуализм и дух предпринимательства значительно возрастает, если пересечь Урал и двигаться на Восток, а пиковые значения достигаются на Сахалине[8]. Сейчас эти качества нужны для стойкости экономики и общества как никогда раньше.

Периферийное зрение

Банальность, но всё же точка отсчёта – Россия вступила в новую фазу развития: увидев экзистенциальную угрозу на западных рубежах, страна решилась на радикальный слом и без того осыпавшегося миропорядка. Стабильность и своеобразие характеров российских периферийных макрорегионов составляют становой хребет державы, которая может идти вовне, ощущая уверенность внутри. Однако пока страна не пытается в полную силу задействовать многогранные возможности своих окраин – они всё ещё остаются второстепенными в политике, служат регионами добычи полезных ископаемых, в лучшем случае возможностями выслужиться перед начальством красивыми презентациями.

Из башни «Федерация» не видно людей ни в Арктике, ни на Дальнем Востоке, а их пора увидеть, обратиться к их талантам и дарованиям.

Это может стать крепким фундаментом в борьбе, в которую мы, очевидно, погружаемся надолго. Но для этого нужно решить фундаментальную проблему, присущую как арктическим регионам страны, так и Дальнему Востоку, – отток населения. Это вопрос экономического развития, модернизации существующей и создания новой социальной инфраструктуры, комфортного и доступного жилья. Комплексный подход к улучшению демографических тенденций должен стать приоритетом для российского правящего класса – как федерального, так и регионального.

Россия за последние десятилетия много раз совершала повороты – шла на Запад, разворачивалась над Атлантикой, делала рывок в Азию. Но главный поворот всё ещё не сделан – поворот к себе. В романе Фрэнка Герберта «Дюна» главный герой, потеряв практически всё, уходит в пустыню, чтобы познать её силу, научиться у неё, и затем преображённым снова взобраться на вершину. Думаю, так и России пора уйти на север, в заснеженную тундру; на восток, к могучим сопкам, покрытым таёжным лесом. Пришло время преобразиться, найдя главный источник силы не в имперской идентичности бесконечного расширения, но в обустройстве себя, в применении всего лучшего, что у нас уже есть внутри, на благо наших людей. Тогда мы точно победим – по крайней мере свои слабости.

--

СНОСКИ

[1] Договор о дружественных связях между городами Архангельском (СССР) и Большого Портленда (США) // Информационный портал города Архангельска. URL: https://www.arhcity.ru/data/232/Portland.pdf (дата обращения: 6.08.2022).

[2] Nord D., Weller G. (Ed.). Higher education across the circumpolar north: A circle of learning. Springer, 2002. P. 1.

[3] Отношение жителей Архангельской области к проекту строительства Экотехнопарка Шиес // Левада. 26.08.2019. URL: https://www.levada.ru/2019/08/26/otnoshenie-zhitelej-arhangelskoj-oblasti-k-proektu-stroitelstva-ekotehnoparka-shies/ (дата обращения: 6.08.2022).

[4] Чему учит пример Шиеса // Ведомости. 10.06.2020. URL: https://www.vedomosti.ru/opinion/articles/2020/06/10/832380-primer-shiesa (дата обращения: 6.08.2022).

[5] Журналист Шевченко на сцене, блогер Варламов в толпе: онлайн с митинга в защиту Шиеса в Сыктывкаре // 29.ru. 9.11.2019. URL: https://29.ru/text/politics/2019/11/09/66301435/#post_1573296014 (дата обращения: 6.08.2022).

[6] Иванищева О.Н. Руссенорск как язык сотрудничества на Европейском Севере // История и современность российско-норвежского сотрудничества. С. 46.

[7] Faury O., Alix Y., Montier N. From the USSR to the polar silk road: the rise of the strategic Russian Arctic port range // Post-Communist Economies. 2021. Vol. 33. No. 7. P. 842-861, P. 848.

[8] Культурные коды экономики: почему в России существуют две разные страны // Forbes. 4.11.2021. URL: https://www.forbes.ru/forbeslife/443291-kul-turnye-kody-ekonomiki-pocemu-v-rossii-susestvuut-dve-raznye-strany (дата обращения: 6.08.2022).

От «отменённой России» к стране-цивилизации

«Отмена» Западом России в глазах большинства стран мира стала возвеличиванием объекта

ЕКАТЕРИНА ЭНТИНА

Доктор политических наук, профессор Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», руководитель отдела Черноморско-Средиземноморских исследований Института Европы РАН.

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Энтина Е.Г. От «отмене?нной России» к стране-цивилизации // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 5. С. 98-108.

Cancel culture – «культура отмены», или, если точнее, «мастерство отмены» – явление, имеющее тысячелетнюю историю. Базовая предпосылка эффективности остракизма заложена в социальной природе человека. Испокон веку к осуждению кого- или чего-либо присоединялись не столько потому, что разделяли пафос неодобрения, а в силу боязни самим оказаться «отменёнными». Сейчас появилась маркетинговая оболочка (яркое название) и серьёзно преобразовалась сама технология.

Во-первых, феномен стал повседневным. Во-вторых, его субъектом и объектом может стать предмет искусства, любой человек, группа людей, сообщество, государство в произвольный момент времени и в постоянно изменяющейся конфигурации. В-третьих, человечество создало институты применения данной технологии.

Универсализм «отмены»

«Культура отмены» – с одной стороны, способ социальной саморегуляции, а с другой – механизм политического давления и навязывания. Это практический инструмент регулирования (цензуры) в современном мире, которому присуща индивидуализация («экономика человека») и виртуализация (геймификация социальной жизни и коммуникации, появление платформенных решений во многих сферах).

Неолиберальная парадигма вообще-то абсолютизирует «свободу» и отрицает всякое проявление цензуры. Поэтому возникновение в её недрах подобного инструмента ведёт к эрозии базовых ценностей западной политической системы. Компенсировать это пытаются формированием новой этики, которая подразумевает особое правовое регулирование. Её появление стало возможным на фоне повсеместного перехода от практики коллективных решений к индивидуальным. Сам этот переход – продукт технологического развития. В упрощённом виде таков метод цензурирования в современных социальных сетях – способность самих сетей «отменять» пользователей, но и право последних ограждать себя от нежелательного контента или круга общения. Таким образом человека удаётся примирить со всё более проникающим вмешательством в его жизнь технологий – политических, экономических, социального действия и тому подобных, наделив его способностью индивидуально отвечать на внешние воздействия.

Современность предполагает отсутствие заданного статус-кво, постоянное изменение не только среды, но и человека с его врождёнными и приобретёнными статусами. Как ни странно, такие разные социальные явления, как «образование в течение всей жизни» (то есть возможность не только совершенствовать свои навыки, но и кардинально их менять) и «выбор гендера», имеют общие корни. Оба они связаны с осознанием того, что любой статус отчуждаем – по своей воле или принудительно.

Однако то, что работает на индивидуальном уровне или в рамках определённого сообщества, сложно перенести на весь мир. Коллективно цензурировать информационно единый, но многоукладный мир практически невозможно. «Культура отмены» отчасти решает проблему, позволяя делать это фрагментировано, в соответствии с потребностями индивида, разных групп или государств и из любых соображений, в том числе этических, политических, экономических.

Технический аналог «культуры отмены» – кнопка delete. Эта клавиша стирает выделенные фрагменты, но при необходимости они восстанавливаются. Так и тут. Человек, явление, государство как бы ликвидируется, но в любой момент его можно вернуть.

Таково одно из проявлений геймификации жизни, и оно интуитивно понятно значительной части молодого населения планеты. Стёртая грань между настоящим уничтожением и им же понарошку, каковым является «культура отмены», – явление этически и юридически рискованное. Но степень информатизации и технологизации мира уже так высока, что по ряду ключевых параметров «культура отмены» стала естественным способом выражения позиции и формирования временных коалиций. Если так, то клеймить и отрицать происходящее бессмысленно. Надо искать инструментарий, который нивелирует негативные эффекты «культуры отмены» и позволит обратить её остриё на противников.

Противоречия «отмены»

В отношении государств практика «отмены» не нова. В конце ХХ века имел место случай Югославии и сербского народа. Решение об «отмене» югославского государства на фоне его внутреннего кризиса носило растянутый во времени, коллективный и международный характер. Но наряду с этим впервые западная часть мира осуществила «отмену народа». Произошло это во многом случайно: в начале балканской дезинтеграции не предполагалось «отменять» именно сербов. Однако мировое сообщество допустило такое количество ошибок в попытках урегулировать юго­славский конфликт, а гражданская война была столь запутана, что самым простым решением оказалось обвинить одного участника, объявить его «агрессором» и устроить над ним медийную расправу. Затем, уже в ручном режиме, была устранена и возможность существования общего государства сербов – именно поэтому, а не в силу невозможности решения этнотерриториальных вопросов сербы остаются единственным разделённым народом на Балканах. Цель «отмены» сербского народа заключалась в том, чтобы оказать воздействие на его развитие, исторические и ценностные ориентиры и изменить их в соответствии с представлениями Запада.

Россия уникальна тем, что и своё собственное государство как институт и территорию, и народ как социокультурный феномен она дважды отменяла сама – в 1917-м и 1991 годах.

Парадоксальным образом в 1991 г. Россия, «отменив» СССР, осталась его продолжателем. Это заложило фундамент «культуры отмены» современной России для «отпущенных» ей бывших республик и так называемого коллективного Запада.

С международно-политической точки зрения операция «культуры отмены», которая проводится в отношении России сейчас, ещё больше, чем в сербском случае, обусловлена внешними причинами. Пожалуй, главную отрицательную роль в отношениях России и Европейского союза сыграл вопрос о ценностях. Стороны принципиально по-разному понимали и воспринимали значение фразы «Россия – европейская цивилизация». Это противоречие исторически усугублялось тем, что россияне, стремившиеся противопоставить себя собственной стране, всегда были настроены на физический исход в Европу под лозунгами, что Россия не может стать подлинно европейским государством. Корни этого можно обнаружить ещё в привычках российской аристократии ХIХ века проводить в Европе не меньше времени, чем дома, психологически не деля эти два пространства. В новейшей истории (1990-е гг.) эту традицию подкрепила необходимость выводить капиталы вовне, чтобы защитить их от национального произвола. Как результат возникла установка, что добиваться «европейского» комфорта у себя необязательно, проще в эту самую Европу и перебраться.

Данный феномен присущ не только России. Применительно к посткоммунистической Восточной и Центральной Европе о нём не раз писал Иван Крастев, разбирая массовую эмиграцию на Запад после распада социалистического лагеря[1]. Но болгары, поляки или литовцы, покидавшие свои страны и не желавшие участвовать в их преобразовании, оставались с ними в одном политико-институциональном поле, ведь сами эти государства вступали в Европейский союз. И принимали при этом, хотя бы формально, нормы и правила этого объединения.

С российскими эмигрантами дело обстоит совершенно иначе. Во-первых, Россия никогда не имела шансов войти в европейские институты, поскольку не желала полностью (даже формально) подчиняться их принципам. Во-вторых, в глазах западноевропейцев отъезд из России выглядел как желание переселенцев выбрать «правильную сторону» – Европу. Для русских же эмиграция не всегда означала полную солидарность с «чужбиной», чаще это решение обуславливалось признанием бессилия что-то изменить на Родине. Значительная часть российской диаспоры не просто продолжает связывать себя с культурно-цивилизационным пространством России, покинув её, но и эмоционально отторгает западноевропейский институционализм как примитивный и уравнительный, а теперь ещё и морально ущербный (по мере внедрения на Западе новой этики).

К началу 2010-х гг. на следующий уровень внутриполитического развития вышел и пояс стран вокруг России, построивших свою современную государственность как «анти-Россию». В первую очередь речь о Прибалтике и Украине. Но в схожем направлении эволюционируют Молдавия и отчасти даже Казахстан. Для ряда стран «новой Европы» поражение России, особенно как культурно-цивилизационного пространства, стало бы исторической победой и новым стимулом к развитию.

Наконец, в результате политических хитросплетений ХХ века и внутри России, и в её международном позиционировании отсутствует артикулированное понимание, что такое Россия и кто такие русские. Во многом с этим, а не с организационной или административной слабостью связана крайне уязвимая культурно-гуманитарная политика и узкий набор того, что можно назвать российскими инструментами «мягкой силы».

«Культура отмены» может иметь обратный эффект. В Сербии целью служило уничтожение народной самобытности и включение страны в проект европеизации по германско-брюссельским лекалам без восстановления сербского государства и национальной справедливости. К 2020 гг. результата достичь не удалось, зато привлекательность идеи европейской интеграции снизилась, а Балканы вернулись в традиционное состояние «затишья перед бурей».

Безусловно, «культура отмены» будет только частично эффективна и в отношении России.

Даже напротив – у «отменённой России» появляется возможность чётче и яснее сформулировать для себя и окружающего мира, против чего и за что она выступает, в чём состоит идея, которую она предлагает остальным.

Этому способствует, в частности, неудовлетворённость значительной части мира за пределами Запада существующим миропорядком. Кроме того, западные, главным образом – американские, политические элиты, запустив эрозию основ провозглашённого ими же либерального порядка, прежде всего в сфере неприкосновенности частной собственности и свободы предпринимательства, подрывают идейную основу собственной национальной внутренней устойчивости.

Ответ на «отмену»

Политика России в отношении практики «культуры отмены» может формироваться по двум направлениям: охранительному и проактивному. И то, и другое предусматривает глубокое внимание к социологии. Внутри страны – выяснение, для кого последствия «отмены» имеют критический характер. На международном уровне – изучение того, что думают и как воспринимают Россию и её «отмену» в геостратегически важных странах. Сейчас эти представления умозрительны.

Охранительная тактика предполагает следующее.

Первое. Выработка компенсаторной политики, в первую очередь в отношении большого спорта и искусства. Именно там последствия «культуры отмены» будут особенно ощутимы в силу специфики этих сфер человеческой деятельности. Они заведомо интернациональны, в то же время предполагают необходимость крупных инвестиций при довольно коротком периоде их монетизации или узкой и несменяемой предметной области. В среднесрочной перспективе (от пяти лет и выше) они в буквальном смысле будут дорого стоить России. Поэтому принципиально выработать детализированную политику и конкретные меры в отношении сохранения и воспитания спортсменов и людей искусства в пространстве «Русского мира» и сообщества дружественных стран. Где-то это будет практически невозможно. Например, в художественной гимнастике и фигурном катании короток период и вложения инвестиций, и их монетизации (современный пик карьеры у девушек в 15–17 лет и уход в 19–20). А вот в большом теннисе относительно длительное время занимает и вход во взрослую группу (до 20–22 лет), и монетизация (практически до 35–38 лет при пике в 25–28).

Опыт Ирана и Югославии, к которому постоянно обращаются в последние полгода эксперты, важен не только и не столько для понимания эффекта санкций и возможностей его минимизации, сколько для заимствования конкретных практик выживания страны в качестве культурного пространства: как удалось сохранить и воспитать новых музыкантов, режиссёров, художников, актёров и спортсменов мирового уровня в условиях замораживания научно-культурного сотрудничества, экономического кризиса и медийной дискриминации.

Второе. Стратегически важно не допустить раскола или радикализации основных религий на территории России и в «поясе добрососедства». Повестка международных религиозных свобод активно и давно используется во внешней политике США с масштабным привлечением негосударственного сектора. Основной её целью является размывание базовых религиозных институтов. В случае России и Украины этой целью является Русская православная церковь, на Балканах – Сербская православная церковь, в центральноазиатских республиках – традиционные муфтияты и опять же РПЦ.

Инструментами служат все виды религиозных меньшинств. В России это «Свидетели Иеговы» и христиане-евангелисты (зачастую малых конгрегаций), на Украине и Балканах – православные схизматики, греко-католики и евангелисты, в Центральной Азии – евангелисты, мусульмане-ахмадисты и исламисты. Данная деятельность, как ни странно, напрямую способствует «отмене» в широком смысле как задаче, призванной максимально атомизировать общество. В случае с Россией такие инициативы призваны, помимо прочего, радикализировать преимущественно секулярное общество. Оно опирается на религиозную принадлежность в большей степени как на способ широкой или базовой самоидентификации, чем на жизненно важный институт, который по большому счёту формирует логику функционирования общества.

Третье. Вероятно, самый болезненный удар «культура отмены» наносит по науке и образованию. Эффект исключения из глобальных профессиональных сетей, а также невозможность выстраивания жизненного пути с опорой на открытый мир для молодёжи просчитать сложно. Изменение форматов российского образования не решает принципиальной проблемы – отсутствие в отечественной академии достаточного количества высокопрофессиональных, считающих себя успешными и состоявшимися людей. Вопрос кадровой обеспеченности и, как следствие, эффективности образования решён, наверное, в нескольких российских университетах и сотне школ. В прежней системе он частично компенсировался за счёт дистанционных курсов и привлечения зарубежных специалистов. Но и тогда масштаб был явно мал.

Остро, и отнюдь не только в связи с политическими переменами, стоит вопрос авторитета учителя и наставника в российском обществе – без его решения, которое недостижимо одними лишь финансовыми инструментами, как считают некоторые, невозможно прорывное развитие страны. Конфронтация России с Западом способствует вниманию к этой проблеме, поскольку поднимает дискуссию о нравственном состоянии российского общества.

Это могло бы стать принципиальной задачей до 2030 г., поделённой на три сегмента: международный, национальный, региональный. Болонская система была запущена в Европе не в последнюю очередь для того, чтобы обеспечить общность рынка труда, стандартов, «союз обществ». Такая же задача стоит перед евразийской интеграцией, если Россия хочет, чтобы процесс не застопорился на примитивных формах торговых отношений. Здесь принципиальное значение имеют: а) сохранение и развитие русского языка (пока, как известно, тенденция обратная), б) создание недискриминирующего общего рынка труда. Для этого требуется разработка конкретных индивидуализированных программ межуниверситетского сотрудничества, евразийской мобильности, совместной проектной деятельности и создание фондов молодёжных стартапов.

На национальном уровне удержать талантливую молодёжь в науке могут банальные финансовые инструменты внутри академии вкупе с программами целевого обучения в лучших школах мира по специальностям, имеющим критическое значение для национального развития. Обеспечение последнего в условиях «отмены» – дело сложное, требующее кропотливой «штучной» работы. Вероятно, придётся полагаться на личные и узкопрофессиональные связи, а при вдумчивой работе возникнут новые возможности, которых не замечали прежде.

Позитивная, проактивная повестка ответа на практику «отмены» также есть. Она включает в себя несколько уровней или компонентов.

Первое. «Отмена» Западом России в глазах большинства стран мира стала возвеличиванием объекта. На практике получается, что так называемому коллективному Западу приходится пускать в ход все силы и ресурсы, чтобы ослабить Россию. Тем самым он сделал её в глазах не-Запада, по сути, равновеликой себе. Десятилетия назад американский социолог Сэмьюэл Хантингтон предупреждал о грядущей войне цивилизаций. На деле она реализовалась в случае с Россией, которая является континентом-цивилизацией. И Россия должна осмыслить себя в этом качестве. Сформулировать конкретное видение своего будущего и того миропорядка (включая конкретные предложения по формам кооперации), который будет основан на взаимодействии цивилизаций. В отличие от начала 2000-х гг., когда подобные попытки Москвы были неудачны и бессистемны, сегодня они не просто будут восприняты как адекватные амбиции – большая часть мира даже ждёт их.

Претензии Запада на лидерство вызывают раздражение практически повсеместно за его пределами.

Второе. Внутренняя жизнь в России должна стать сопоставимо богатой с жизнью мира во всех сферах: науки, технического развития, искусства, спорта, образования, туризма. Предпосылками для этого могут послужить федеративное устройство страны и развитие евразийской интеграции. Фактически это запуск большого проекта мобильности и взаимодействия, который превращал бы Россию и евразийское пространство в «мир», что вполне достижимо с учётом природного, географического и климатического разнообразия этих территорий.

Третье. До сих пор весь событийный ряд в области науки, технологий, обсуждения вариантов развития планеты, образования, искусства, спорта и так далее имеет своим ядром Европу – так подаётся в информационном пространстве. Действительность давно другая. Но ситуация продолжает воспроизводиться инерционно, ведь никто не пытался сколько-нибудь системно предложить альтернативу. В действительности мир за пределами Запада гораздо богаче, шире и разнообразней. Он многолюден и многогранен. Альтернативой может стать превращение всех начинаний, имеющих общеазиатский, общеафриканский и общелатиноамериканский формат, в мероприятия открытого типа, к которым бы присоединялись все желающие – это могут быть экономические и инфраструктурные проекты, международные конференции, исследования, конкурсы, соревнования и многое другое. С подачи БРИКС, ШОС, России и Китая, при их организационной, политической и дипломатической поддержке подобное развитие имеет шанс превратиться в общемировой тренд.

Четвёртое. Зеркальным по отношению к «культуре отмены» стала бы «культура (или мастерство) возвращения». Западный мир изо всех сил пытается переписать историю и причины Второй мировой войны, колониальной эры, постколониальных войн. Целью является в том числе и операция по отмене той памяти, которая неудобна и дискредитирует некоторых. Пример тому – многочисленные медиапроекты Великобритании, посвящённые доказательствам односторонней «вины сербов» за развязывание и тяжёлые последствия югославских войн 1990-х гг., широко внедряющиеся через деятельность НКО не только в западном мире, но и в самом информационном пространстве бывшей Югославии.

Возвращение в повестку дня вопроса об ответственности метрополий за недоразвитость бывших колоний (с опорой на глубокие исследования, включающие конкретные данные) может заставить Запад защищаться, а не нападать. Это уже происходит, например, в рамках отношений между Бельгией и бывшими колониями, Брюссель пока пытается откупиться «по мелочам» – признанием «перегибов» колониализма и символическими жестами по демонтажу памятников или переименованию улиц. Успешной ставкой для России могло бы стать ведение российскими адвокатскими группами дел, связанных с возвратом упущенных выгод и потерь от имени бывших колониальных стран Азии и Африки, Сербии и ряда других государств. Победа в серии подобных исков, по результатам которой бывшие колонизаторы были бы вынуждены платить серьёзные компенсации, могла бы на деле существенно укрепить заявку России на лидерство в незападном мире.

Пятое. Для Запада и западного обывателя «отмена» России – во многом виртуальная игра. Для России и её граждан – реальность. И это очень органично современным тенденциям.

Внутри постоянно развивающейся метавселенной инструмент «культуры отмены» уже используется, и оперирует он не игровыми персонажами, а реалистичными образами людей, сообществ, государств. В правовой сфере идёт поиск решений того, как может и должно регулироваться метавзаимодействие.

На волне собственной «отмены» Россия должна активно включиться в этот процесс. Более того, она имеет моральное право, например, возглавить проекты и разработки, приравнивающие преступления (убийства, разбой, грабёж, насилие, оскорбления и прочие) в метавселенной к совершённым в реальности, поскольку преступления в виртуальном мире снижают моральный порог их совершения в действительности. Правовые инициативы в этом направлении могли бы стать серьёзным ограничителем любых агрессивных форм развития. То же касается правового регулирования систем искусственного интеллекта, перспективных биотехнологий, доступа к технологиям предупреждения и борьбы с будущими пандемиями.

С использованием перечисленных инструментов кампанию по «отмене» России можно превратить в многофункциональную платформу возрождения России как государства-цивилизации.

--

СНОСКИ

[1] См., например: Крастев И. Антилиберальная революция в Восточной Европе // Россия в глобальной политике. 25.04.2018. URL: https://globalaffairs.ru/articles/antiliberalnaya-revolyucziya-v-vostochnoj-evrope/ (дата обращения: 11.08.2022).

Россия. Весь мир. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 1 сентября 2022 > № 4148055 Екатерина Энтина

Транснациональный разрыв

Отношения России и ЕС: 2022 год и его последствия

ТАТЬЯНА РОМАНОВА

Кандидат политических наук, доцент кафедры европейских исследований Санкт-Петербургского государственного университета и Департамента международных отношений Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Романова Т.А. Транснациональный разрыв // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 5. С. 79-97.

В исследованиях международных отношений с 1970-х гг. выделяют три институциональных уровня взаимодействия: межгосударственный, межправительственный и транснациональный. Первый вовлекает высших должностных лиц, второй подразумевает сотрудничество чиновников среднего и низшего уровня, а третий – взаимодействие граждан (бизнес-связи, диалог неправительственных организаций, образовательное и научное сотрудничество, культурные и спортивные контакты). В фокусе внимания аналитиков обычно находится межгосударственный уровень.

Межправительственные и транснациональные связи, очерчивающие межгосударственные решения и обеспечивающие их последующее выполнение, нередко ускользают из поля зрения. Однако эти связи обладают автономией от межгосударственных, они деполитизируют диалог, обеспечивают его стрессоустойчивость.

Межгосударственный, межправительственный и транснациональный уровни присутствовали в отношениях России и ЕС с начала 1990-х годов. События 2014 г. нанесли ущерб межгосударственному и межправительственному уровням, но транснациональное взаимодействие обе стороны лелеяли, хоть и по-разному. После 24 февраля 2022 г. уничтожены и многие транснациональные связи. Уникальность происходящего заключается в скорости и объёме исчезновения контактов, а также в том, что инициатива исходит не столько «сверху», от официальных органов власти, сколько «снизу», от самих участников транснационального уровня.

Цель данной статьи – выявить причины и последствия качественных преобразований транснационального уровня отношений России и Европейского союза, начавшихся 24 февраля 2022 года. Новизну исследования составляют три аспекта. Во-первых, оно охватывает весь комплекс транснациональных связей, а не только бизнес-связи, разрыв которых часто и подробно исследуют в контексте санкций. Во-вторых, в статье разбираются причины обвала транснациональных связей, тогда как существующие исследования межправительственных и транснациональных отношений сосредоточены главным образом на развитии и функционировании этих связей. В-третьих, в исследовании обозначены последствия разрыва транснационального уровня отношений России и ЕС.

Институциональные уровни в теории международных отношений

В науке о международных отношениях дискуссия вращается вокруг различных уровней отношений; их можно классифицировать по тематическому, структурному и институциональному принципам[1]. Нас интересует последний. Его суть состоит в том, что контакты не исчерпываются встречами высших должностных лиц, а развиваются на более низких уровнях. Роберт Кеохейн и Джозеф Най ввели термин «транснациональный» для обозначения связей, не контролируемых центральными органами государства[2]. Речь шла о неиерархическом, сетевом взаимодействии, о гибкости и быстроте в обмене информацией, о социализации, но также непрозрачности взаимодействия[3]. В 1974 г. авторы разделили контакты на межправительственные и транснациональные[4]. Первый включает «комплекс прямых связей между подразделениями различных правительств, которые не контролируются и не направляются непосредственно… основными должностными лицами этих государств»[5].

Транснациональное взаимодействие – результат роста влияния негосударственных участников международных отношений.

Первым транснациональным объектом изучения стал бизнес, ведущий к созданию сетей, параллельных государственным. В 1980-е гг. возрастает внимание к неправительственным организациям, к диалогу гражданских обществ. Они предоставляют информацию, нередко альтернативную официальной, осуществляют экспертизу, определяют повестку развития и продвигают её[6]. В качестве ещё одной транснациональной группы выделяют эпистемные (экспертные, научные) сообщества. Они продвигают своё видение, в том числе формируя когнитивные рамки для межгосударственного уровня[7]. Образовательные контакты, программы обменов, совместное обучение, составляют ещё один блок транснациональных отношений. Наконец, особый тип транснациональных отношений – культурные и спортивные связи.

Плотность транснациональных отношений определяется характеристиками международных акторов. Это экономическая система, состояние некоммерческого сектора, включённость учёных в международное сотрудничество и гармонизация систем образования. Также сюда относится интернационализация культурных и спортивных сфер. Плотность контактов во всех типах транснациональных отношений может быть обоснована как рациональными соображениями (например, взаимная выгода экономического сотрудничества, решение общих экологических проблем, диалог через спорт), так и распространением идей, постепенной социализацией граждан – в попытке понять друг друга.

Межгосударственный уровень задаёт правовую и политическую основу для межправительственных и транснациональных связей. Но они имеют самостоятельную динамику – с одной стороны, ограничивают действия руководителей государств и формируют запрос, а с другой – способствуют реализации принятых решений. Государства научились использовать транснациональный уровень в своих интересах, для продвижения тех или иных идей, упрочения экономического базиса взаимодействия или манипуляции им.

Транснациональный и межправительственный уровни обеспечивают стрессоустойчивость отношений.

Если воспринимать отношения как систему, а описываемые нами связи как её элементы, то нарушение контактов по одной линии можно компенсировать активизацией взаимодействия по другим, что обеспечивает стабилизацию диалога.

Институциональные уровни связаны со степенью политизации отношений. В данном случае мы определяем её, исходя из категории политического Карла Шмитта, как разделение на «друга и врага», обозначающее «высшую степень интенсивности соединения и разделения»[8]. Недостаточно плотное межправительственное взаимодействие ведёт к политизации, поскольку отношения максимально сдвигаются на межгосударственный уровень, их техническая проработка сокращается, а на первый план выходят концептуальные различия. Влияние транснациональных отношений разнонаправлено: бизнес, эпистемные сообщества, научные и образовательные контакты порождают прагматизацию и деполитизацию, а активность неправительственных организаций может и деполитизировать взаимодействие (например, в вопросах социальной защиты или охраны окружающей среды), и политизировать его (например, в вопросах демократии и прав человека).

Институциональные уровни в отношениях России и ЕС

В исследованиях отношений России и Евросоюза чаще всего уделяется внимание самому верхнему уровню взаимодействия. Этому способствует публичность саммитов, важность их решений, а также относительная лёгкость изучения. Гораздо меньше анализировались ежедневные контакты бюрократий двух сторон, то, как совместные и односторонние институты формируют предпочтения участников, очерчивают повестку и воплощают принятые решения. Всплески интереса к этой теме наблюдались в связи с переговорами по общим пространствам[9], функционированием диалогов России и ЕС[10]. Изучалось, как межгосударственный уровень способствовал транснациональным контактам. Особую значимость приобрело так называемое дело Симутенкова, гарантировавшее гражданам России ряд прав на территории Евросоюза[11].

Интерес к собственно транснациональным отношениям был значительно ниже. Изучались вопросы лоббирования[12]; роль политических сетей в трансфере норм[13], обмене информацией и сближении позиций сторон[14]. Довольно подробно исследовались бизнес-контакты[15]. Развивались идеи о формировании транснационального пространства России и ЕС[16]. Уделялось внимание образовательному и научному сотрудничеству[17], взаимодействию в культуре[18], диалогу гражданских обществ[19], развитию экспертных связей[20].

В развитии межправительственных и транснациональных отношений России и Европейского союза можно выделить несколько периодов. Бум межправительственных отношений пришёлся на начало нынешнего века, когда появились идеи построения четырёх пространств, были созданы диалоги в различных отраслях, запущена инициатива «Партнёрство ради модернизации». Россия тогда была открыта для максимально тесного взаимодействия, готова к использованию различных форматов. Кризис 2008 г., вызванный событиями в Грузии, стороны прошли относительно мягко именно благодаря межправительственным и транснациональным отношениям, которые компенсировали короткий провал в межгосударственных контактах.

Кризис 2014 г. дал иной результат: санкции Брюсселя, а также самоограничения институтов Евросоюза привели к остановке большинства диалогов[21]. На смену понятным, постоянным структурам пришли институты ad hoc для разрешения кризисных ситуаций (например, в энергетике). Бóльшая часть межправительственного взаимодействия была заморожена. Транснациональные отношения сохранились, но стороны смотрели на них по-разному. Россия уделяла внимание бизнес-контактам, делая акцент на экономическом прагматизме. Одновременно Москва пыталась поставить под контроль контакты гражданских обществ, поддерживая взаимодействие по линии Общественная палата – Европейский экономический и социальный комитет, но критикуя иные связи[22]. Евросоюз же поддерживал децентрализованное взаимодействие обществ, а также Гражданский форум России и ЕС, объединявший различные неправительственные организации, очевидно, надеясь на политическую модернизацию России за счёт социализации. Один из пяти принципов отношений России и ЕС, сформулированных в 2016 г., был посвящён именно диалогу граждан[23]. Обе стороны содействовали научным, образовательным, культурным связям, ведь они соответствовали и установке России на прагматичное сотрудничество, и ориентации ЕС на расширение каналов взаимной социализации.

Таким образом, после 2014 г. развивались все типы транснациональных отношений.

Разрыв транснациональных отношений в 2022 году

С 24 февраля 2022 г. транснациональные отношения изменялись с калейдоскопической скоростью. Первым импульсом было сохранить существующее взаимодействие. Бизнес замер на несколько дней в ожидании. Западные учёные призвали сохранить научно-техническое сотрудничество с Россией[24]. В университетах ЕС шли дискуссии о том, как взаимодействовать с российскими коллегами и студентами. Североевропейские газеты Helsingin Sanomat, Dagens Nyheter и Politiken, стремясь создать канал альтернативной информации для россиян, предложили переводить часть своих материалов на русский язык.

Однако на смену этим попыткам быстро пришёл диаметрально противоположный подход. Компании ЕС и США – от Zara до Ernst and Young – поспешили (временно) закрыть представительства в России, ограничить операции, продать активы в России или передать их российским лицам[25]. Весьма ощутимым для интернационализированной части российского общества стало решение MasterCard и Visa отключить Россию от своих систем. Находящиеся за границей россияне оказались отрезаны от средств и доходов на родине, а те, кто остался на родине, потеряли возможность пользоваться большинством иностранных сервисов. Бизнес оказался заложником плодящихся в геометрической прогрессии ограничений, разрыва логистических цепочек и сложностей расчётов.

Неправительственные организации жаловались на резкое снижение финансирования из-за рубежа. Это отчасти объясняют ограничительные меры. Неслучайно Офис по контролю за иностранными активами США выпустил генеральную лицензию, разрешающую переводы в пользу неправительственных организаций России и Украины. Однако западные участники сохранили осторожность. Серьёзно пострадало научное и образовательное взаимодействие. Прекращены совместные исследования, приостановлено участие российских университетов в международных ассоциациях, ряд стран ЕС прямо запретил своим резидентам взаимодействовать с российскими коллегами. Некоторые базы научных статей (например, Taylor and Francis) заморозили для российских институтов доступ к своим ресурсам. Студентам, находящимся в России по обмену, настоятельно рекомендовали вернуться на родину. Приостановились программы двойных дипломов между вузами России и Старого Света.

Возникли проблемы в культурной и спортивной сферах. Концерты российских артистов, не осуждающих публично действия российских властей в отношении Украины, отменялись. Из репертуаров театров Европы (на время) изымались русские классические произведения, а конкурс Чайковского пропал из перечня Всемирной федерации международных музыкальных конкурсов. Анекдотичными и широко растиражированными в российских СМИ стали истории о запрете лекций про российских деятелей культуры прошлых веков. Российские спортсмены не смогли принять участие во многих международных соревнованиях. Большинство российских спортивных ассоциаций столкнулось с заморозкой членства в международных объединениях.

Часть связей сохранилась. Некоторые бизнесмены пытаются продолжить деятельность в новой среде. В науке сохраняется диалог по линии личных (но не институциональных) контактов. Ряд западных журналов принимает к публикации результаты исследований россиян. Интересен случай тенниса, где ассоциации ATP и WTA поддержали право российских спортсменов продолжить участие в соревнованиях. Некоторые страны Евросоюза запустили специализированные программы поддержки российских учёных и журналистов, оказавшихся за пределами России. Программы психологической помощи созданы и для российских студентов, обучающихся в ЕС. Однако всё это не меняет общего тренда на разрыв транснациональных связей. Более того, оказание помощи россиянам, оказавшимся в Евросоюзе, нельзя считать собственно транснациональными связями (по крайней мере, на данный момент), поскольку они не предполагают пересечения границы между ЕС и Россией.

По западной моде в России разрыв транснациональных контактов окрестили культурой отмены (cancel culture), понимаемой как ограничение возможностей отдельных участников нормально функционировать в результате реакции на высказанную ими позицию. В нашем случае, однако, речь идёт об отказе сотрудничать с российским партнёром как об ответе на несогласие с действиями официальной Москвы на Украине.

Зачастую нет разницы, какую позицию занимает конкретный спортсмен, учёный или покупатель. Важен факт гражданства, которое стало токсичным в глазах участников транснациональных отношений со стороны Европейского союза.

Бóльшая часть контактов между Россией и ЕС, которые выстраивались на протяжении более тридцати лет, если не похоронена, то заморожена. Ни один из типов транснациональных отношений не стал исключением. Дифференциация между государством и гражданами России, которую долго пытался проводить ЕС, сведена к минимуму. Наибольшее удивление вызывают как раз самостоятельные действия традиционно инертного транснационального уровня, направленные на разрыв связей.

Причины распада транснациональных связей

Можно выделить пять взаимозависимых причин разрыва транснациональных связей.

Первая – позиция официальных властей. Классические межгосударственные связи критически важны для транснациональных, поскольку официальные документы формируют необходимые для них правовые, политические и экономические предпосылки. ЕС традиционно разделял государство и общество России. Поначалу Евросоюз пытался сохранить эту линию и после 24 февраля 2022 года. Верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности Жозеп Боррель, например, неоднократно подчёркивал, что Евросоюз разграничивает «граждан России и режим России»[26], а также напрямую апеллировал к гражданам России[27]. ЕС приостановил действие соглашения об облегчении визовых процедур для госслужащих (в том числе дипломатов), но не для простых граждан[28].

Тем не менее многие санкции ЕС бьют именно по транснациональным отношениям. В частности запрет российским авиакомпаниям использовать европейское воздушное пространство и разрыв лизинговых соглашений в авиации ограничил всех в свободе передвижения и непосредственных контактах. К этой же категории можно отнести остановку железнодорожного сообщения Финляндии с Россией. Другой пример – отказ Евросоюза от финансирования научного и образовательного сотрудничества с Россией по четвёртому пакету санкций[29]. В результате под удар попали сотни сложившихся сетей. Ещё одна иллюстрация – ограничение вкладов россиян в банки ЕС, повлекшее тотальную проверку средств во многих банках и внедрение системы ручного контроля переводов в Россию, почти парализовавшее взаимодействие.

Таким образом, декларируемые попытки Брюсселя сохранить прежнюю схему (заморозка межгосударственного и межправительственного уровней при сохранении транснациональных контактов) перечеркнул санкционный азарт.

Большую лепту в развал транснациональных связей внесли и действия Москвы. Здесь можно упомянуть подозрительность к любой гражданской деятельности, особенно при финансировании из-за рубежа; расширение практики присуждения статуса «иностранного агента»; внедрение законодательства, которое может быть использовано для наказания за любые формы международного сотрудничества. Решение Минюста России от 8 апреля 2022 г. аннулировать регистрацию пятнадцати организаций (в том числе фондов немецких политических партий, Carnegie, Amnesty International) подлило масла в огонь. При этом действия российского руководства последовательны и остаются в русле давней убеждённости, что гражданское общество не должно быть «продуктом абстрактного транснационального разума, за которым спрятаны чужие интересы»[30]. А вот в ЕС подход эволюционировал.

Вторая причина разрыва транснациональных связей – парадигма войны, воцарившаяся в отношениях России и ЕС. Брюссель воспринял действия России как вызов Евросоюзу и продвигаемому им «порядку, основанному на правилах»[31]. Это меняет парадигму отношений на военную и для политиков ЕС/Запада, и для простых участников транснациональных отношений. Ранее ЕС действовал ради преодоления тёмного прошлого Европы, былых войн, которым удалось положить конец благодаря интеграции. Теперь Россия окончательно оформилась как антагонист, в противодействии которому ЕС утверждает свою идентичность.

В этой схеме любые связи лишние, ведь доминирует размежевание по линии «друг – враг».

Понятие войны становится при этом всё более многообразным. Есть события на Украине. Есть «всеобъемлющая экономическая и финансовая война» Запада против России, где все средства хороши, чтобы минимизировать способность Москвы продолжать конфликт[32]. Есть «гибридная, тотальная война», цель которой – «разрушить, сломать, уничтожить, задушить российскую экономику и Россию в целом»[33]. Эта плюрализация войны создаёт возможность гибкого и широкого участия в конфронтации: на поле боя, поставляя оружие или через наёмников, в экономической сфере, разрывая связи, в любом другом взаимодействии – путём прекращения контактов с партнёрами из России. Жестокость сцен, транслируемых из Украины, подталкивает каждого к участию. Такое расширенное толкование войны позволяет игрокам ЕС погрузить в неё и российских граждан, попытаться достучаться до них по транснациональной линии и девиртуализировать для них спецоперацию.

Третья причина разрыва связей – восприятие российского общества как гомогенного, поддерживающего в своём большинстве действия России на Украине. В доказательство приводятся опросы общественного мнения, причём как провластных ВЦИОМа и ФОМа, так и более критично настроенного «Левада-центра» (признан иноагентом). Эти опросы выявляют поддержку спецоперации от 65 процентов[34] до 89 процентов[35] опрошенных. Изменение формулировки вопросов и предоставление возможности не отвечать позволяет уточнить картину по признакам возраста, профессиональной деятельности, дохода[36]. Однако это не меняет основной вывод: наличие в России ядра сторонников спецоперации и молчаливой периферии, присоединяющейся к официальной линии.

В результате западные организации и граждане перестают дифференцировать граждан и государство в России. В западном дискурсе термин «война Путина» постепенно выдавливается термином «война России». Такой взгляд усиливают акции различных российских юридических и физических лиц. Например, демонстрация символики Z и V или мартовское письмо ректоров в поддержку действий официальной России[37]. В то же время протестные акции в России были минимизированы и выдавлены из общественного пространства полицией и Росгвардией, а также законодательными новеллами 2022 года. Это обосновывает ответные широкие меры воздействия Запада, «коллективного недискриминационного наказания всей биологической общности»[38].

Четвёртую причину можно назвать «долгосрочный, репутационный прагматизм». На начальном этапе конфликта многие российские политики и эксперты были уверены, что прагматизм позволит сохранить бóльшую часть экономических, культурных, образовательных и научных связей. Однако само понятие прагматизма относительно, оно обусловлено мировоззрением. Экономические выгоды, преимущества научного и образовательного сотрудничества, обогащающий характер культурного диалога, конечно, важны. Но ещё важнее в современном мире репутация и бренд (личный или организации). Если принять во внимание этот ресурс, экономические подсчёты становятся более сложными, а соображения о прагматизме – более нюансированными.

Сколько можно заработать в России в сравнении с рынками ЕС и США, где потребители отказываются покупать продукцию компании, которая останется на рынке России? Например, Uniqlo столкнулась с гражданским сопротивлением, когда попыталась оставить свои магазины в России открытыми. Какой урон будет нанесён репутации, если станет известно о помощи российской организации, пусть и благотворительной? Можно ли гарантировать, что средства не пойдут на деятельность, связанную со специальной операцией (причём связь можно трактовать широко)? Каково будет реноме института, если скажут, что он содействует российской науке и образованию, результаты которых могут быть использованы в армии?

Можно произвести другие подсчёты. Что значит (временный) разрыв связей с Россией, если их сохранение продляет конфликт, а с ним – и финансовые издержки, людские жертвы? Кроме того, чем дольше конфликт, тем выше число украинских беженцев, которым, кстати, надо помогать за счёт бюджета, и длиннее срок их пребывания в ЕС. Как можно строить какие-то бизнес-планы, если постоянно меняется политический контекст? Наконец, разрыв логистических цепочек и проблемные финансовые трансакции просто делают невозможным продолжение ведения бизнеса.

То есть речь не об отсутствии прагматизма участников транснациональных отношений со стороны ЕС, а о другом прагматизме. При этом издержки, выделяемые российскими наблюдателями, существуют, но они меньше ущерба, который могут понести транснациональные игроки ЕС / Запада при продолжении деятельности в России. Более того, высвобождающиеся временные, людские, финансовые ресурсы можно направить туда, где они принесут успех уже в краткосрочной перспективе. Это, например, трудоустройство украинских беженцев, в том числе в рамках научных, образовательных и культурных проектов. Возможно, это будут неидеальные партнёры, порой уступающие российским коллегам по каким-то показателям, но такая мера позволит решить более широкие социальные задачи.

Пятая причина – внешнее давление на систему транснациональных отношений России и ЕС. Традиционно в этом качестве упоминается экстерриториальное влияние американских санкций, заставляющих коммерческих игроков большинства стран мира воздерживаться от нарушения ограничительных мер США. Однако в случае транснациональных отношений не меньшую роль сыграла Украина, на уровне как государства, так и гражданского общества. Это давление претерпело изменения с 24 февраля текущего года. Вначале были попытки напрямую обратиться к россиянам с призывом протестовать против специальной операции. Несколько обращений записал президент Владимир Зеленский. Видео были также подготовлены известными в России украинскими артистами, ведущими, блогерами. Однако к изменениям российских действий эти призывы не привели. Тогда давление украинской стороны сконцентрировалось на разрушении транснациональных связей России и ЕС. Наиболее очевидный вектор – призывы официального Киева к экономическим санкциям. Другой пример – запреты выступлений российских артистов, поддержавших спецоперацию. Не менее яркими были и действия гражданского общества Украины. Например, украинские учёные отказывались участвовать в научных мероприятиях и публикациях, если в них задействованы россияне; а группа украинских учёных даже призвала мир ограничить любое научное взаимодействие с россиянами[39]. Апофеозом стал призыв Владимира Зеленского в августе 2022 г. полностью прекратить выдачу Шенгенских виз гражданам России, который нашёл позитивный отклик в ряде государств Евросоюза, прежде всего в балтийских и североевропейских странах.

Таким образом, сочетание пяти причин способствовало резкому ослаблению транснациональных связей России и ЕС. Это смена позиции Брюсселя и законодательные новеллы России, концептуализация в Европе происходящего как войны и плюрализация этого понятия, репутационный и экономический прагматизм, уверенность Евросоюза, что государство и граждане России едины в поддержке спецоперации и, наконец, внешнее давление на отношения России и ЕС, прежде всего со стороны Украины.

Последствия разрыва транснациональных отношений России и ЕС

Первое. Исчезновение транснациональных связей приведёт к обеднению профессиональной и частной жизни россиян. По сути, кризис транснациональных отношений показал степень взаимозависимости, существовавшей между Россией и ЕС/Западом. В основном пострадают жители больших городов, привыкшие пользоваться современными услугами (от ApplePay/GooglePay и кредитных карт до западных брендов одежды и Netflix). Глубоко будет затронут весь бизнес из-за перестройки логистических цепочек и усложнения расчётов, из-за потери импорта и сужения экспортных рынков. Существенной трансформации подвергнется образовательная и научная сфера, которая годами (справедливо) выстраивалась как часть единого интернационализированного пространства, функционирующего по единым правилам.

Второе. Обнуление транснационального уровня вслед за де-факто отказом ЕС в 2014 г. от уровня межправительственного ведёт к институциональной политизации отношений, то есть к обострению разграничения по линии «друг – враг». В нормальных условиях межправительственный и транснациональный уровни «расщепляют» любую повестку на частные и технические аспекты. Только неразрешимые противоречия поднимаются на уровень межгосударственный, но чаще последний фиксирует договорённости, уже достигнутые на более низких уровнях. Кроме того, межправительственный и транснациональный уровни содействуют взаимной социализации сторон, пониманию их возможностей и ограничений. Разрушение межправительственного и транснационального уровней наоборот раскручивает спираль взаимной враждебности – исчезает нюансированное представление о визави, пропадают арены поиска совместных решений, параметров если не сотрудничества, то сосуществования.

Третье. Падает стрессоустойчивость отношений России и ЕС. Ранее она достигалась путём перегруппировки связей. Например, дефицит межправительственных связей с 2014 г. восполнялся экспертными диалогами. Теперь, когда большая часть связей прерваны, перегруппировываться нечему. Некоторые элементы становятся составными частями иных систем, другие (пока) исчезают. Отсутствие взаимной социализации делает (бывших) участников транснациональных отношений лёгкими жертвами официальных версий событий, пропаганды и в итоге – информационной войны. По сути, единственным залогом стрессоустойчивости становятся индивидуальные контакты.

Четвёртое. Отказ участников транснациональных отношений со стороны ЕС дифференцировать государство и общество соответствует давно выдвигаемым представлениям и аргументам руководства России. Это помогает последнему бороться с так называемой пятой колонной, чёткое определение которой было сформулировано 16 марта текущего года[40], содействует реализации давнишнего стремления Кремля к автономии российского общества от Запада. Действия участников транснациональных отношений со стороны Европейского союза парадоксальным образом подтверждают для обывателя тезис официального Кремля о неприятии всего русского на Западе. Больше всего от этого пострадает наиболее интернационализированная часть российского общества, де-факто попадающая под перекрёстный огонь (со стороны и ЕС, и сил внутри России).

Пятое. Сегодня принято говорить о Европейском союзе как милитаризирующемся акторе: он настроен увеличить военные расходы, оказывает военную поддержку Украине, примечательна и фраза Жозепа Борреля, что «войны выигрываются или проигрываются на поле боя»[41], резко контрастирующая с традиционным для европейской интеграции стремлением к миру. Однако синхронный разрыв транснациональных связей с Россией со стороны ЕС можно концептуализировать и как пример именно гражданской силы (civilian power) – это радикальное и тотальное воздействие на партнёра невоенными методами. Другой вопрос, что повторить его в других условиях почти невозможно, поскольку должны одновременно сойтись как минимум пять упомянутых нами причин. Более того, это инструмент невариативный и одноразовый, а восстановление ущерба после его применения займёт годы.

Шестое. Разрыв транснациональных отношений вряд ли влияет на изменение позиции российских участников, пострадавших от решений Евросоюза. Реакцией становится либо подтверждение стереотипов о ЕС/Западе, либо недоумение, почему он бьёт по тем, кто имеет позицию, отличную от взглядов официальной Москвы, и разочарование в колониальном подходе Запада[42]. Обе группы, однако, согласятся, что новое транснациональное взаимодействие не может в будущем быть асимметрично ориентированным на западные институты, позволяющие ЕС/Западу в один момент лишить неугодных всего – от банковских карт или услуг кредитных агентств до рейтингов, определяющих многие процессы, высокотехнологичных товаров или доступа к различным базам данных. Таким образом, хотя целью разрыва/замораживания транснациональных связей для большинства игроков Европы/Запада была защита существующего международного порядка, именно он и пострадает. Ведь новой долгосрочной задачей станет выстраивание системы, где возможность асимметричного разрыва будет минимизирована.

Седьмое и последнее. Возникает вопрос, как восстанавливать отношения. Разморозка транснациональных связей представляется более сложной, чем снятие санкций. Практика снятия последних, по крайней мере, существует[43], хотя и демонстрирует сложность преодоления рестриктивных мер. Время восстановления транснациональных контактов, условия этого процесса вызывают много вопросов. Отсутствие взаимной социализации будет осложнять возврат к сотрудничеству. Неочевидно также, кто и в какой момент должен возобновить такие связи, какие условия должны быть выполнены, какую роль смогут сыграть соотечественники, оказавшиеся вне России.

Можно предложить два взаимоподдерживающих трека. Первый – импульс на межгосударственном уровне, сигнализирующий о смене доминанты отношений, отход от войны, если не к миру, то к более конструктивному сосуществованию. Второй – оживление и интенсификация взаимодействия на неформальной и индивидуальной основе с последующим институциональным закреплением связей. Работа по восстановлению транснациональных связей предстоит кропотливая, сложная и продолжительная.

--

СНОСКИ

[1] Романова Т.А. Уровни анализа как инструмент оценки эволюции отношений России и Европейского союза // Современная Европа. 2017. No. 2. C. 30-42.

[2] Nye J.S., Keohane R.O. Transnational Relations and World Politics: An Introduction // International Organization. 1971. Vol. 25. No. 3. P. 329-349.

[3] Börzel T.A. Organizing Babylon: on the different conceptions of policy networks // Public Administration. 1998. Vol. 76. No. 2. P. 253-273; Slaughter A.-M. A New World Order. Princeton, NJ and Oxford: Princeton University Press, 2004. 368 p.

[4] Keohane R.O., Nye J.S. Transgovernmental Relations and International Organizations // World Politics. 1974. Vol. 27. No. 1. P. 39-62.

[5] Ibid. P. 43.

[6] Keck M., Sikkink K. Transnational advocacy networks in international and regional politics // International Social Science Journal. 1999. Vol. 51. No. 159. P. 89-101.

[7] Haas P.M. Introduction: epistemic communities and international policy coordination // International Organization. 1992. Vol. 46. No. 1. P. 1-35.

[8] Шмитт К. Понятие политического // Вопросы социологии. 1992. No.1. C. 38-39.

[9] Бордачёв Т.В., Романова Т.А. Модель на вырост. Выбор России надолго определит её отношения с ЕС. // Россия в глобальной политике. 2003. No. 2. URL: globalaffairs.ru/articles/model-na-vyrost/ (дата обращения: 25.07.2022).

[10] Romanova T. Russian energy in the EU market: Bolstered institutions and their effects // Energy Policy. 2014. Vol. 74. Issue C (November). P. 44-53.

[11] Четвериков А.О., 2019. Симутенков против Министерства образования и культуры и Федерации футбола Испании // Право Европейского Союза. 12.04.2019. URL: https://eulaw.ru/translation/simutenkov/ (дата обращения: 25.07.2022).

[12] Леви Д.А. О стратегиях лоббирования частных и государственных компаний России и Европейского Союза // Современные отношения России и Европейского Союза: 10 лет после подписания Соглашения о партнёрстве и сотрудничестве. Библиотека Европейских исследований Вып. 18. СПб: СПбГУ, 2005. C.151-159.

[13] Turkina E., Postnikov E., 2012. Cross-border inter-firm networks in the European Union’s Eastern neighbourhood: integration via organizational learning // Journal of Common Market Studies. 2012. Vol. 50. No. 4. P. 632–652. Их же. From Business to Politics: Cross-Border Inter-Firm Networks and Policy Spillovers in the EU’s Eastern Neighbourhood // Journal of Common Market Studies. 2014. Vol. 52. No. 5. P. 1120–1141.

[14] Фейгин В.И., Громов А.И. Становление и первые результаты работы Консультативного Совета по газу (КСГ) в контексте отношений России и ЕС в газовой сфере // Научный журнал Российского газового общества. 2014. No. 1. С. 39-48; Kazantsev A. Policy networks in European–Russian gas relations: Function and dysfunction from a perspective of EU energy security // Communist and Post-Communist Studies. 2012. Vol. 45. No. 3-4. P. 305–313; Romanova T. Op. cit.

[15] Connolly R., Deak A. Russia-EU economic relations: from moderate pull to normative push? // The Routledge Handbook of EU-Russian Relations. Structures, Actors, Issues. Abington: Routledge, 2021. P. 229-240.

[16] Стрежнева М.В. Транснациональное политическое пространство: новые реалии международного развития. М.: ИМЭМО РАН, 2010. 266 c.

[17] Deriglazova L., Makinen S. Still looking for a partnership? EU-Russia cooperation in the field of higher education // Journal of Contemporary European Studies. 2019. Vol. 27. No. 2. P. 184-195; Их же. Building trust through academic cooperation? // The Routledge Handbook of EU-Russian Relations. Structures, Actors, Issues. Abington: Routledge, 2021. P. 300-311.

[18] Fadeeva L. EU-Russia cultural relations and identity politics // The Routledge Handbook of EU-Russian Relations. Structures, Actors, Issues. Abington: Routledge, 2021. P. 312-322.

[19] Belokurova E., Demidov A. Civil society in EU-Russia relations // The Routledge Handbook of EU-Russian Relations. Structures, Actors, Issues. Abington: Routledge, 2021. P. 289-299.

[20] Fischer S. Epistemic communities in EU-Russia relations: a dialogue of the deaf? // The Routledge Handbook of EU-Russian Relations. Structures, Actors, Issues. Abington: Routledge, 2021. P. 335-344.

[21] Романова Т.А. Институциональные аспекты диалога России и Европейского союза: через диверсификацию к примитивизации? (На примере энергетических отношений) // Вестник Санкт-Петербургского университета. 2015. Сер. 6. No. 1. C. 65-76.

[22] Заседание дискуссионного клуба «Валдай» // Президент России. 22.10.2020. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/64261 (дата обращения: 25.07.2022).

[23] Remarks by High Representative/Vice-President Federica Mogherini at the press conference following the Foreign Affairs Council // The European External Action Service. 14.03.2016. URL: https://eeas.europa.eu/headquarters/headquarters-homepage/5490/remarks-by-high-representativevice-president-federica-mogherini-at-the-press-conference-following-the-foreign-affairs-council_en (дата обращения: 26.07.2022).

[24] Holdren J., Fedoroff N., Lane N., Talbot N., Spribille T., 2022. Let’s not abandon Russian scientists // Science. 24.03.2022. URL: https://www.science.org/doi/10.1126/science.abq1025 (дата обращения: 25.07.2022).

[25] Almost 1,000 Companies Have Curtailed Operations in Russia—But Some Remain // Yale School of Management. 25.07.2022. URL: https://som.yale.edu/story/2022/over-1000-companies-have-curtailed-operations-russia-some-remain (дата обращения: 25.07.2022).

[26] Borrell J. Meduza — Josep Borrell: «You should only blame the Russian government for the consequences of the sanctions» // The European External Action Service. 03.03.2022. URL: www.eeas.europa.eu/eeas/meduza-josep-borrell-you-should-only-blame-russian-government-consequences-sanctions_en (дата обращения: 25.07.2022).

[27] Borrell J. Video message by HR/VP Josep Borrell to the Russian People // The European External Action Service. 26.02.2022. URL: www.eeas.europa.eu/eeas/video-message-hrvp-josep-borrell-russian-people_en (дата обращения: 25.07.2022).

[28] Ограничительные меры ЕС в ответ на кризис в Украине // Представительство ЕС в Российской Федерации. 16.03.2022. URL: https://www.eeas.europa.eu/sites/default/files/eu_restrictive_measures_in_response_to_crisis_in_ukraine_rus_web_march_2022.pdf (дата обращения: 25.07.2022).

[29] Санкции ЕС против России в ответ на её вторжение в Украину // Европейская комиссия. 26.02.2022. URL: ec.europa.eu/commission/presscorner/detail/ru/fs_22_1402 (дата обращения: 25.07.2022).

[30] Заседание дискуссионного клуба «Валдай»… Указ. соч.

[31] EU response to Russia’s invasion of Ukraine // Council of the European Union. 25.07.2022. URL: www.consilium.europa.eu/en/policies/eu-response-ukraine-invasion/?__cf_chl_tk=KAwkPmNLCQsIx2kuefHBjRDNy8YNu1lIObz_KA3S8cA-1650712029-0-gaNycGzNCGU (дата обращения: 25.07.2022).

[32] Lough R. French minister declares economic ‘war’ on Russia, and then beats a retreat // Reuters. 1.03.2022. URL: www.reuters.com/world/france-declares-economic-war-against-russia-2022-03-01/ (дата обращения: 25.07.2022).

[33] Выступление на заседании Попечительского совета Фонда поддержки публичной дипломатии имени А.М.Горчакова, Москва, 25 марта 2022 года // МИД РФ. 25.03.2022. URL: https://www.mid.ru/ru/foreign_policy/news/1806493/ (дата обращения: 25.07.2022).

[34] Украина. Опрос 20 марта. Представления о целях России на Украине. 28.03.2022. URL: https://fom.ru/Politika/14706 (дата обращения: 25.07.2022).

[35] Конфликт с Украиной // Левада-Центр. 31.03.2022. URL: https://www.levada.ru/2022/03/31/konflikt-s-ukrainoj/ (дата обращения: 25.07.2022).

[36] Анатомия поддержки. Пострелиз №5 // ExtremeScan. 7.04.2022. URL: t.me/ExtremeScan/22 (дата обращения: 25.07.2022); О чём не расскажут рейтинги. Пострелиз №4 // ExtremeScan. 4.04.2022. URL: t.me/ExtremeScan/19 (дата обращения: 25.07.2022).

[37] Агранович М. Российский союз ректоров выступил с обращением // Российская газета. 5.03.2022. URL: https://rg.ru/2022/03/05/rossijskij-soiuz-rektorov-vystupil-s-obrashcheniem.html?_openstat=cmcucnU7QWNjZW50czvQntCx0YnQtdGB0YLQstC+LiDQn9GA0L7QtdC60YLRizsx (дата обращения: 25.07.2022).

[38] Алексеева-Карневали О. Конфликт на Украине: биополитика и стратегия // Российский совет по международным делам. 5.04.2022. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/columns/sanctions/konflikt-na-ukraine-biopolitika-i-strategiya/ (дата обращения: 25.07.2022).

[39] Chumachenko D., Bilous O., Sherengovsky D., Zarembo, K. Russian universities must suffer tougher sanctions // Times Higher Education. 28.03.2022. URL: https://www.timeshighereducation.com/blog/russian-universities-must-suffer-tougher-sanctions?fbclid=IwAR3zFlKz6U1GZ2g3nf-K9C6uiBgiBIpXsWXkopcwV8XyffG5ojEgckwRikA (дата обращения: 25.07.2022).

[40] Совещание о мерах социально-экономической поддержки регионов // Президент России. 16.03.2022. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/67996 (дата обращения: 25.07.2022).

[41] Borrell J. Foreign Affairs Council: Remarks by High Representative Josep Borrell upon arrival // The European External Action Service. 11.04.2022. URL: https://www.eeas.europa.eu/eeas/foreign-affairs-council-remarks-high-representative-josep-borrell-upon-arrival-1_en (дата обращения: 25.07.2022).

[42] Беллатрикс. Санкции как колониальая политика // Revue. 17.03.2022. URL: https://www.getrevue.co/profile/belkitz/issues/weekly-newsletter-of-issue-1-1090118?fbclid=IwAR1qkmXUgo4OKZYAf_aAHaouFcb6RbbrSpHVUjdg7aimIt7eoWv2sKic5Pw (дата обращения: 25.07.2022).

[43] Hudáková Z., Biersteker T., Moret E. Sanctions Relaxation and Conflict Resolution. Lessons from Past Sanctions Regimes. Atlanta: The Carter Center, 2021. 41 p.

Россия. Евросоюз. СЗФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > globalaffairs.ru, 1 сентября 2022 > № 4148054 Татьяна Романова

Цивилизационное равнодушие

Способна ли Россия держать культурную дистанцию в отношениях с Европой

БОРИС МЕЖУЕВ

Кандидат философских наук, доцент философского факультета Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова, старший научный сотрудник ИНИОН РАН, председатель редакционного совета сайта «Русская идея».

ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ:

Межуев Б.В. Цивилизационное равнодушие // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 5. С. 61-78.

События 2022 г. – начало российской специальной военной операции на Украине и последовавшая за ней экономическая война «коллективного Запада» против России – дали повод для рассуждений об окончании петербургского периода отечественной истории. Россия уходит в уединение на условный остров, разворачивается в Азию.

Иными словами, этап сближения России и Запада заканчивается, страна выбирает собственный цивилизационный путь, расходящийся с тем, которым идёт Европа[1].

Автор придерживается точки зрения (он маркирует её термином «русский палеоконсерватизм»[2]), что пути России и Европы действительно расходятся, однако это не означает, что перед окончательным размежеванием нам не суждено пережить кратковременное сближение и связанный с ним всплеск геополитических ожиданий. Это сближение окажется предельно конфликтным, напряжённым и, самое главное, бесперспективным. Его итогом станет уже более фундаментальное отдаление от Европы – культурное, экономическое и дипломатическое.

Но в краткосрочной перспективе степень влияния России на положение дел внутри «коллективного Запада», возможно, возрастёт.

Новое российское западничество

Возьмём за исходную точку геополитический факт – при любом мыслимом исходе текущих событий практически неизбежна ликвидация лимитрофной Балтийско-Черноморской зоны, которая с момента распада Советского Союза служила барьером между Россией и Европой. Роль этого пространства в системе европейской безопасности оценивали по-разному. Российский геополитик, автор концепции «Остров Россия» Вадим Цымбурский полагал, что наличие «территорий-проливов» является залогом безопасности России в постимперскую эпоху. Окончательное поглощение Балто-Черноморья конкурирующими цивилизациями неизбежно создаст угрозу прямого их столкновения, считал он[3].

По-видимому, схожей точки зрения придерживались и западные эксперты, включая Генри Киссинджера и Збигнева Бжезинского, которые уже в 2014 г. заговорили о преимуществах «финляндизации», то есть нейтрализации Украины[4]. Представителем другого подхода является, например, бывший советник президента США по национальной безопасности Джон Болтон. В 2021 г. он отнёс неприсоединившиеся страны (Украину, Молдавию, Белоруссию, Сербию и даже Финляндию) к «серой зоне». Государства, находящиеся внутри её, своим промежуточным статусом не сглаживают, а провоцируют вероятный конфликт между Россией и НАТО. На этом основании Болтон предложил ликвидировать «серую зону», не опасаясь «прямого соприкосновения» двух враждебных друг другу сил[5].

У Болтона есть свои резоны. В своё время Варшавский договор и НАТО разделили Европу почти пополам – за вычетом нескольких нейтральных и неприсоединившихся стран, и нельзя сказать, что на рубежах «прямого соприкосновения» блоков было менее спокойно, чем сегодня на той же российско-украинской границе.

Однако отделяя Россию от Запада, «лимитрофная зона» не давала российским культурным и политическим элитам возможности всерьёз задуматься о своём месте в Европе. Неслучайно почти немедленным следствием распада СССР стало воскрешение мало кому до того момента интересного евразийства и удивительная популярность этого течения в самых разных кругах русского общества в последние тридцать лет. Можно предположить, что ликвидация лимитрофного пояса парадоксальным образом «сблизит» наши цивилизации, снова сделав евразийство неактуальным.

Географическое приближение повлечёт за собой попытку сближения политического.

Отдалённая от Европы Россия 1990-х гг., несмотря на западничество политической элиты, была предопределена к особой цивилизационной судьбе. А Россия, в буквальном смысле приблизившаяся к Европе в результате военной операции на Украине, вопреки декларативному антизападничеству, вероятно, снова будет мыслить себя по преимуществу «европейской» державой. Незападные же связи Москва станет рассматривать прежде всего как ресурс в геополитическом натиске на «коллективный Запад».

Восточной границей НАТО после окончания СВО окажется западная граница объединения, которое сегодня часто называют «Русским миром», то есть сферы геополитического влияния России. Финляндия отказалась от неприсоединения и готовится стать полноценным членом НАТО. Белоруссия, видимо, продолжит двигаться к ещё более тесной интеграции с Россией. Украина окажется разделена на пророссийскую и проевропейскую части. Даже если проевропейская Украина и не войдёт в Североатлантический блок, она, несомненно, продолжит тесно с ним взаимодействовать. Иными словами, с геополитической точки зрения «Остров Россия» по Цымбурскому, образовавшийся в 1991 г. в результате сжатия страны и отсоединения от неё западных «территорий-проливов», не всплывёт на поверхность, как предсказывают некоторые эксперты, а, напротив, прекратит своё существование.

Может быть, геополитика нас обманывает? И вследствие «прямого соприкосновения» «Русского мира» и Евроатлантики восстановится постялтинская ситуация двух миров, разделённых железным занавесом? Преобладают ли в российской политической элите настроения в пользу такого, условно говоря, «изоляционистского» варианта по образцу холодной войны 1946–1989 годов?

Есть серьёзные основания в этом сомневаться. Если бы речь и вправду шла об отделении или, точнее, отдалении от Европы, специальная военная операция, скорее всего, сразу была бы ориентирована на выделение в рамках Украины определённой территории, тяготеющей к России и не желающей становиться частью враждебного ей блока. Собирайся мы «уходить» из Европы, не имело бы большого значения, сколько городов Украины мы оставляем бы за собой. Кампания могла бы завершиться присоединением к России той части Донбасса, которая входила в ДНР и ЛНР. Вероятно, и в этом случае не обошлось бы без военных действий, но они носили бы ограниченный и преимущественно оборонительный (со стороны России) характер.

Реакция западных стран могла бы тоже быть намного более сдержанной. Администрация Джозефа Байдена, не выражая готовности принимать все требования, содержавшиеся в меморандуме МИДа России от декабря 2021 г., не отказывалась обсуждать вопрос о неразмещении баз НАТО и ракетных установок США на Украине, а также давала понять, что, в принципе, не исключает переговоров об ограничении вооружений в Восточной Европе в целом. Принимать Украину в НАТО, следуя рекомендациям Болтона и его единомышленников, Вашингтон в ближайшее время не собирался. И, наверное, главное: даже сейчас, в условиях «гибридной войны» против России, Соединённые Штаты не могут отказаться от давления на Китай и политики сдерживания Пекина, в том числе и в вопросе Тайваня. Если бы после 21 февраля не наступило 24-е, напряжение в американо-китайских отношениях было бы ещё выше, что облегчало бы положение России. Иными словами, неизбежное разделение России и Европы, если бы кто-то с нашей стороны ставил перед собой именно такую задачу, происходило бы намного менее болезненно и по обоюдному согласию политических элит. Непосредственные вопросы военной безопасности, с постановки которых поздней осенью 2021 г. и начиналась российская кампания, как представляется, были очень сложными, но решаемыми в переговорном процессе.

Предположим другое: с российской стороны никто не ставил задачи размежевания с Европой. Сформулирую нарочито парадоксально: главная задача специальной военной операции – вернуть Россию в Европу в качестве ведущего игрока. И в каком-то смысле она реализуется, причем вполне успешно.

Происходит не «разделение платформ России и Европы», а новая попытка их объединить, правда, не путём дружеского взаимодействия, а посредством военного конфликта.

Символично, что кампания началась в год торжеств по случаю 350-летия со дня рождения Петра Великого и через пару месяцев после празднования трёхсотлетия провозглашения Российской империи. Некоторый резонанс получило сопоставление президентом Владимиром Путиным специальной военной операции с двадцатилетней Северной войной России против Швеции[6]. Она завершилась, как известно, победоносным Ништадским миром 1721 г., по итогам которого имперская Россия заняла почётное место в ряду ведущих европейских держав. Таким образом, президент Российской Федерации предстаёт продолжателем «дела Петра», а его миссия – исправлением провалов предшественников, которые отказались от империи, отправили Россию в изоляцию на остров, или, если частично использовать метафору главы государства, увели её в «медвежью тайгу».

Несмотря на активизацию дипломатических контактов с «незападными» государствами, то есть азиатскими, африканскими и отчасти латиноамериканскими, в сегодняшней России мы не обнаруживаем, по крайней мере пока, никакого особого интереса к положению дел в «дружественных» странах – ни на культурном, ни на информационном уровне. Внимание российской публицистики и блогосферы, как и прежде, приковано к Европе и в ещё большей мере – к Америке. Официальные СМИ активно обсуждают экономический и политический кризисы в США и Евросоюзе, тогда как внутренние события и проблемы Китая, многообразная политическая жизнь Индии и тем более специфика происходящего в Иране воспринимаются равнодушно.

Ещё один значимый момент. Если бы Россия хотела реально «отделиться» от Европы, она не реагировала бы столь остро на так называемую «отмену» русской культуры и всего русского на Западе. Не было бы бурных переживаний по поводу запретов Чайковского и Достоевского, сноса памятников и удаления русской мысли из университетских программ. Между тем обсуждение всего этого – чуть ли не важнейший предмет российской пропаганды и дипломатии.

«Новое российское западничество» объяснимо. Именно в 2022 г. Россия в полной мере вернула себе статус европейской державы ровно в том смысле, в каком она стала ею три столетия назад. Отныне Россия имеет все основания считать, что внутренняя политическая и особенно экономическая ситуация по обе стороны Атлантики во многом зависит от её действий или действий, направленных против неё. Отечественные эксперты живо реагируют на отставки руководителей правительств европейских государств, усматривая в них подоплёку, связанную с обстоятельствами «гибридной войны» против России. Расклад политических сил в государствах Центральной и Восточной Европы в значительной степени обусловлен сегодня отношением правительств к России и участием в «санкционной войне» против неё. И есть вероятность, что на смену антироссийской элите, испытывающей антипатию к России в силу ценностных с ней противоречий, через какое-то время в ряде стран действительно придут лидеры, в большей степени нацеленные на взаимодействие с нашей страной.

Политический кризис возможен и в Соединённых Штатах. Дональд Трамп остаётся самым популярным из всех президентских кандидатов от Республиканской партии. Не исключено, что к концу 2024 г. (а то и раньше) призрак трампизма пробудит или оживит аналогичные популистские «призраки» в Европе. Следствием может стать серьёзная ротация европейской политической элиты, которой удалось избежать в 2016–2020 гг. лишь за счёт политических манипуляций. Внешнее давление России в сочетании с грузом внутренних политических и экономических проблем сделают смену почти неизбежной. Философ Александр Дугин отметил недавно, что Россия борется с Западом за альтернативный Запад (который он, впрочем, в своих текстах также называет не-Западом). И вправду – есть основания считать, что Россия по-прежнему надеется на интеграцию с Западом, но только на условиях, для неё приемлемых, а не подчинения тому, что с лёгкой руки Дмитрия Дробницкого[7] стало называться «глобальным начальством». Нельзя сказать, что вся российская внешнеполитическая элита разделяет пожелания Дугина, но объективно Россия снова вовлекается во внутризападную игру, формируя заказ на «альтернативный Запад».

Получается следующее: Россия не отделяется от Запада, а делает заявку на то, чтобы трансформировать его под собственные нужды и предпочтения. И происходит это не в силу осознанных установок государственных мужей, а в соответствии с логикой событий. Чем дальше Россия продвинется на «украинском фронте», тем вероятнее оказывается активизация политики «геокультурного наступления» на Запад, которая будет опираться на расширяющийся внутренний консенсус.

Постепенно выходя из своего ранее изолированного положения, Россия начнёт двигаться к моменту «геополитического максимума» – предельной степени своего влияния на судьбы континента.

Этот «неоимперский» соблазн будет сложно преодолеть и нынешнему, и следующему поколению политической элиты. Тем не менее мы исходим из допущения (назовём его изоляционистским), что прогнозируемый период геополитического «единения» России и Запада не приведёт к позитивным для нашего Отечества целям, и от перспективы такого парадоксального сближения следует отказаться, если это в принципе возможно.

Почему нам не следует стремиться в Европу

Почему мы называем «неоимперский соблазн» именно «соблазном», от которого следует воздержаться, удовлетворившись более умеренными целями и задачами в рамках специальной военной операции и внешнеполитической стратегии в целом?

Во-первых, нет уверенности в том, что национал-популистский Запад, то есть трампистские США, евроскептическая Франция и освободившаяся от «постнацистской» политкорректности Германия, не будут напоминать Великобританию после Брекзита. Ничто не мешает этим странам превратиться в крайне агрессивные, в том числе и в отношении России, государства, готовые к самым рискованным авантюрам. На каком основании некоторые экспертные круги у нас пребывают в уверенности, что популисты – обязательно друзья России? Логичнее предположить, что в случае краха проекта «Коллективный Запад» мы получим в качестве контрагентов ряд русофобских государств, подобных националистической Польше. Наиболее осторожными в отношении России из крупных стран ЕС сегодня являются государства, в политическом руководстве которых преобладают как раз глобалисты типа Эммануэля Макрона. Разделившаяся на суверенизировавшиеся национальные государства с их эгоистическими интересами Европа совсем не обязательно будет благожелательна к России. Напомним, например, что Америка при Дональде Трампе начала поставки летального вооружения на Украину, от чего отказывался Барак Обама. Республиканцы в Конгрессе станут проводить гораздо более агрессивную в отношении России политику, и уж, конечно, у них не будет ни малейших оснований ослаблять санкционную удавку, особенно в отношении нефтегазового и технологического комплекса. С республиканцами едва ли удастся добиться и возобновления диалога по стратегической стабильности, и перезаключения СНВ-3, действие которого Байден продлил на пять лет.

Если влияние нашей страны на судьбы Европы и в самом деле возрастёт, едва ли тамошние народы захотят терпеть присутствие в их суверенном пространстве заведомо неевропейской силы, каковой для них является Россия. Окончательное избавление от энергетической зависимости станет цивилизационной идеей Европы на ближайшее десятилетие. Почувствовав возросшую роль Москвы, страны Европы в конце концов попытаются найти общий язык в проекте выталкивания нашей страны из геополитического пространства их цивилизации, как это происходило всякий раз, когда российское влияние в Европе достигало пика (достаточно вспомнить Крымскую войну 1853–1856 гг. или же время после Гражданской войны 1918–1920 гг.). Иными словами, за прогнозируемым «геополитическим максимумом» России почти неизбежно последует новое антироссийское единение западных стран, возможно, гораздо более конфликтное, чем все, с которыми мы сталкивались до сих пор. Здесь имело бы смысл обратиться к идеям и выводам «России и Европы» философа и историка Николая Данилевского, который указывал на исключительную способность романо-германского мира к политическому сплочению перед лицом русской угрозы.

Во-вторых, зададимся вопросом, насколько закономерно нынешнее расхождение путей России и Запада. Не следует ли видеть в нём более глубинную цивилизационную и даже религиозную подоплёку? Запад не случайно сбрасывает с себя последние библейские табу, легализуя право не только на однополое сожительство, но на смену пола и в целом на радикальное экспериментирование с собственным телом. С XVIII века западная цивилизация в её мейнстримных течениях определяется проектом секуляризации, и все попытки религиозных консерваторов повернуть вспять этот проект оборачивались политическим фиаско. Если Россия искренне привержена христианским ценностям, в самом деле не готова пойти по тому пути, по которому идёт Европа, ей нужно держаться от неё на расстоянии вытянутой руки – если не в пространственном, то в культурном смысле. Собственно, от того, способна ли Россия к удержанию этой культурной дистанции, и зависит ответ на вопрос, насколько всамделишны её претензии на статус государства-цивилизации. Россия может, конечно, попытаться подтолкнуть Запад к «консервативному повороту», однако все предыдущие попытки с нашей стороны «спасти» или «исправить» Европу приводили к сильнейшим волнообразным откатам, одним из которых, кстати, и стал немецкий национал-социализм. Непонятно, зачем России ещё раз идти на подобный эксперимент с предсказуемым финалом.

В-третьих, не стоит забывать про геоэкономический фактор. Главное противоречие постсоветской эпохи состояло в том, что изолированное геополитическое положение нашей страны никак не подкреплялось её экономической самодостаточностью. Россия целиком полагалась на внешний мир во всём, что касалось высокотехнологического и в целом товарного обеспечения. В итоге, оставаясь сырьевым спонсором индустриальной Европы, она попыталась оспорить своё унизительно низкое положение в мировой системе с помощью военной силы. Между тем именно сейчас возник, наконец, запрос на изменение экономической политики с целью развития отраслей производства, которые были принесены в жертву глобализации.

Любой новый геоэкономический симбиоз с континентальной Европой, впрочем, как и с любым другим цивилизационным полюсом, вернёт страну к слишком комфортному для неё положению – сырьевого донора поднимающихся индустриальных и постиндустриальных центров.

В-четвёртых, есть ещё одна, возможно, главная причина, которая должна обусловливать стратегическую сдержанность в отношении Европы – глобалистский проект «коллективного Запада», реализуемый администрацией Байдена, на самом деле удивительно выгоден России. Попытавшись «объединить» Запад, Байден невольно оттолкнул от США практически все незападные страны, что оказалось для нас спасением в условиях санкционной войны. Байден не смог мобилизовать на борьбу с Россией ни монархии Залива (ещё в 2014 г. они были готовы идти навстречу в вопросе об увеличении добычи нефти, а в 2022 г. фактически проигнорировали данную просьбу), ни вроде бы принятую Байденом в «коалицию демократий» Индию, ни правопопулистскую Бразилию, ни Турцию, продолжающую разыгрывать собственную партию, несмотря на членство в НАТО и более чем сложные отношения с Россией. На какой-то момент Запад оказался фактически «изолирован» в своих пределах одной трети человечества, потеряв лидерство над другими двумя третями[8].

Немаловажно и то, что «коллективный Запад» сдерживает рискованную игру тех, кто готов к более радикальным действиям против России. Вероятно, под давлением из Вашингтона (и отчасти Брюсселя) Литве пришлось отступить в вопросе о торговой блокаде Калининграда, а Норвегии – в аналогичном вопросе о поставках продовольствия на Шпицберген. С другой стороны, необходимость договариваться со странами Центральной Европы делает «коллективный Запад» более восприимчивым к экономическим аргументам со стороны континентальных держав: как бы сейчас ни были низки ставки экономических приоритетов Европы, освободившаяся от «европейского влияния» трампистская Америка будет расположена принимать их во внимание гораздо меньше, чем Америка «глобалистская».

Если бы Россия перестала видеть в себе потенциально европейскую державу, несправедливо отторгнутую самой Европой, а ощутила бы себя державой принципиально неевропейской, вывод был бы закономерен: чем дальше от нас Запад в социально-культурном отношении, тем потенциально легче иметь с ним дело. Не случайно советским лидерам было проще взаимодействовать с идеологически чуждыми правыми республиканцами. По той же причине «суверенной» России проще иметь дело с «глобалистской» Америкой, а с её национал-популистской инкарнацией у нас не найдётся общих тем для разговора.

Итак, несмотря на благоприятную геополитическую конъюнктуру, России следует воздержаться от амбициозных стратегических планов, отказаться от надежд на политическое переформатирование «коллективного Запада», отбросить как ложный соблазн мечтания о возможности «перестроить» Европу по своему образу и подобию. Как раз наоборот, следует использовать ситуацию, видимо, неизбежного большого американо-китайского столкновения для становления нашей страны в качестве особого цивилизационного центра со своими императивами безопасности, особым образом будущего и ориентированной на внутренний рынок экономикой. Если Россия поставит перед собой эту, более умеренную, задачу, не претендуя на вмешательство в судьбы Запада, она сможет избежать участия в большом конфликте, создать локальную сферу влияния и выиграть для себя отдалённое будущее. Если же (что более вероятно) Россия поддастся обаянию быстрого геополитического успеха и снова ввяжется в «чужую игру», после серии восторгов и разочарований снова окажется у разбитого корыта фрустрированных имперских мечтаний.

Основные принципы русского «палеоконсерватизма»

На каких политических и культурных основаниях зиждится позиция той части консервативного движения, которую представляет автор и которую он назвал «русским палеоконсерватизмом»? Это наименование отталкивается от американского аналога, то есть от самоназвания общественных деятелей, философов и публицистов, которые ещё в 1990-е гг. выступали с антиинтервенционистских позиций. Они считали, что Соединённым Штатам после победы в холодной войне стоило резко сократить участие в международных делах и тоже в некотором смысле уединиться на острове, то есть на американском континенте. Американские палеоконсерваторы настаивали на необходимости ценностного размежевания с либеральной Европой, не без причины опасаясь, что Америку, если она будет пытаться оставаться центром «глобалистской империи», ожидает идеологическое переформатирование, например – в духе «культа меньшинств». Американские палеоконсерваторы были наиболее последовательными противниками большинства военных кампаний Соединённых Штатов после краха коммунизма: бомбардировок Югославии, вторжения в Ирак, уничтожения режима Каддафи. Практически все они возражали против расширения НАТО (а часто – и против НАТО как таковой), провоцирования «цветных революций» в постсоветских странах. Антироссийская риторика американских администраций после конца холодной войны никогда не пользовалась их поддержкой.

Разумеется, последовательный антиинтервенционизм палеоконсерваторов стал причиной постоянных обвинений в отсутствии патриотизма со стороны американских неоконов[9]. Либералы и левые интеллектуалы клеймили сторонников традиционализма и консервативных ценностей как убежденных фашистов[10]. Отечественные палеоконсерваторы также сегодня под обстрелом с двух сторон – русских «неоконов»-неоимперцев разных мастей и стремящихся к ценностной интеграции с Европой либералов.

От русских «неоконов» сторонников русского палеоконсерватизма отличает неприятие вооружённого интервенционизма, проще говоря – неприемлемость культа войны. В некоторых случаях война неизбежна и необходима, однако она, конечно, не должна становиться главным делом страны. Из этого следует, что России не стоит ставить задачу «восстановления империи», стремясь присоединить обратно все территории, которые отошли от неё в результате катастрофы 1991 года. Изолированное положение на континенте было бы гораздо более выигрышно, в том числе для экономического и культурного возрождения. Понятно, что из этого комфортного изолированного положения Россию вывел Запад, запустив процесс агрессивного расширения евроатлантических структур типа ЕС и НАТО, который оставлял за бортом Россию, но не её западных и даже южных соседей – для них дверь всегда оставалась открытой. Тем не менее палеоконсерваторы считают, что даже в условиях окончательного геополитического «окружения» у цивилизаций есть шанс вернуться к одинаково приемлемой для них ситуации удержания дистанции. Чтобы вернуть такое положение, нужно, чтобы Евроатлантика и Россия начали серьёзные переговоры о «демилитаризации» Балто-Черноморского пространства. Понятно, что начать его можно только после завершения военных действий на Украине и установления фиксированной границы между российской и евроатлантической зонами влияния так, чтобы линия размежевания имела относительно логичную и стабильную с военной точки зрения конфигурацию.

Разделение Украины между цивилизациями неизбежно, и сейчас нужно думать о смягчении отношений между двумя частями, а не о том, какая из них крупнее.

Разумеется, такой взгляд на вещи возможен только при взаимном отказе от цивилизационной экспансии, на чём настаивают российские и американские палеоконсерваторы.

Резонное возражение – что способно побудить Запад отказаться от такой экспансии, если столетия его истории свидетельствуют: экспансионизм есть неотъемлемая черта западной культуры и цивилизации, основа её успеха? Общемировые сдвиги в расстановке сил и несомненные внутренние проблемы заставляют Запад с неохотой, но умерять системные попытки расширения, по крайней мере на следующий период. Опыт предыдущих десятилетий показал, что предел возможностей есть даже у самых мощных игроков. Так что и им придётся сокращать список приоритетов.

Российских палеоконсерваторов будет всегда отличать от российских либералов отношение к Европе. Палеоконсерваторы, как российские, так и американские, исходят из того, что ценностное сближение с либеральной Европой для их стран не просто невозможно, но и вредно. Европа выбрала исторический путь, который мы вместе с американскими единомышленниками считаем ложным – путь радикального разрыва с прошлым, с наследием предков, с патриархальным началом, которое на самом деле глубоко заложено в нашей религиозной монотеистической традиции.

Российских палеоконсерваторов с американскими роднит неприятие экономических реалий глобализации. В условиях противостояния цивилизаций глобализация утрачивает смысл, каждая из цивилизаций будет пытаться обеспечить хозяйственную самодостаточность.

Цель Евроатлантики – прекратить промышленную и инвестиционную зависимость от Китая, а также энергетическую – от России.

В свою очередь, тема технологического суверенитета станет, безусловно, приоритетной для нашей страны. Это ставит задачу воссоздать те цеха отечественной науки и производства, которые были разрушены после краха Советского Союза, и создать новые, необходимые для технологического перевооружения. Имперской силовой России придётся вновь искать способы вовлечения в проект цивилизационного развития страны представителей её интеллектуального класса — класса, от правильного позиционирования которого во многом будет зависеть судьба России в XXI веке.

Пора отказаться от упрощённых трактовок. Присоединяя части Украины, Россия вовсе не стремится к уединению на острове. Добиваясь обязательной «денацификации» Украины, то есть смены режима в Киеве на промосковский, «партия войны» в Москве руководствуется отнюдь не императивом геополитического или «цивилизационного» сосредоточения России. Напротив, речь идёт о её очередном имперском рывке, желании прорваться в Европу, предварительно содействовав приближению ее элит и населения в целом к нашим ценностным установкам. Как и любая прошлая «европохитительская» повестка, нынешняя, столь влиятельная в патриотическом лагере, приведёт к самым негативным последствиям.

Для Европы мы чужие

Как относиться к «коллективному Западу»? Какие чувства следует испытывать к нему и какие действия предпринимать? Если Россия всё-таки не «прорвётся» снова в Европу и останется за пределами «коллективного Запада», она будет испытывать по отношению к этому объединению самые сложные чувства – от обиды и ненависти до желания любым способом доказать свою европейскость. И то, и другое возымеет обратный желаемому эффект.

Билет на вход в «коллективный Запад» нам никогда не выпишут, потому что, если бы мы его всё-таки получили, «коллективный Запад» пришлось бы переименовывать. Западнизация России по образцу перестройки приведёт к мучительному процессу социокультурной трансформации, по сравнению с которым события 1990-х гг. покажутся разминкой. Придётся не только убирать красный цвет из триколора, к чему призывает отечественная политическая эмиграция. Понадобится радикально сокращать вооружённые силы и тем самым обрекать сотни тысяч мужчин на безработицу, а их семьи – на нищету. Действительно вычёркивать из школьной программы целый неполиткорректный литературный пласт, отменять практически всю русскую философию. Запрещать любой имперско-ориентированный политический дискурс. Снова переориентировать экономическую политику на включение в западные цепочки разделения труда. Разумеется, всё это возможно исключительно в условиях прозападного авторитарного режима, поскольку такого рода антисоциальные меры неизбежно спровоцируют популистский протест. В общем, данный сценарий мыслим исключительно вследствие тотального военного поражения, которое, будем надеяться, России не грозит.

Как мы уже писали выше, столь же опасным и потенциально разрушительным может оказаться для России и всего человечества попытка развалить «коллективный Запад», чтобы интегрироваться – если не с ним в целом, то с какой-то из его отпавших частей, скажем, с той же континентальной тройкой. Направление развития Запада, кажется, уже предопределено, и России предстоит сосуществовать с чуждым ей цивилизационным блоком, не рассчитывая на его благоприятную нам трансформацию.

Что делать? Научиться испытывать к Западу «цивилизационное равнодушие».

Примерно то, что мы испытываем к Индии, Китаю, арабским странам (равнодушие совершенно не обязательно означает неприязнь или отсутствие практического интереса, речь о нежелании вмешиваться). В какой-то момент внутренняя судьба западного мира стала нашей внутренней судьбой. Причиной было, конечно, осознание неизбежности нашего цивилизационного расставания, а после долгих отношений любой разрыв воспринимается болезненно. Увы, нам придётся принять тот факт, что для Европы мы чужие, а наше стремление к ней присоединиться тамошние элиты рассматривают в терминах историков Арнольда Тойнби и Михаила Ростовцева как давление «внешнего пролетариата» на ядро цивилизации. Европейцы, в первую очередь британцы, давно видели в дворцах и яхтах наших олигархов своего рода становища и колесницы кочевников, предпринимающих очередной набег.

Мы переживали за наводнённую мигрантами из «третьего мира» Европу, не понимая, что она гораздо меньше опасается нищих беженцев с Ближнего Востока, чем миллиардеров из России. И сплочение для Евроатлантики означает, прежде всего, реквизицию токсичных капиталов с её сырьевой периферии. Это цивилизационное презрение к России, в полной мере проявившееся в условиях так называемой «санкционной войны», потребуется ещё пережить и осмыслить.

Сможет ли Россия жить в необходимой изоляции от отвергающего её «коллективного Запада»? Сможем ли мы прекратить возмущаться русофобией в Польше, отменой Чайковского и Достоевского в Голландии? Наконец заняться собой, не пытаясь увидеть себя со стороны глазами Европы? И не скатиться в первобытную дикость, «освободившись» от хороших манер как от наследия колониального господства западной цивилизации?

Это и есть сейчас основной вопрос нашего исторического существования. Говорить о необходимости возвращения России суверенитета глупо. Суверенитет у нас есть, задача – наполнить его реальным цивилизационным содержанием. Но для этого надо выйти из военного конфликта, который, помимо мотивов задействованных в нём сторон, упорно тянет нас в сторону Европы, подстёгивая не столько ложные, сколько опасные надежды «вернуться» в её историю продолжателями дела Петра и Екатерины.

Сейчас наиболее перспективный вариант развития событий состоит в сохранении известной доли «изоляции» от Запада, даже в условиях неизбежного геополитического сближения платформ двух цивилизаций. Выходя из своего островного уединения, Россия может удержаться от того, чтобы вновь соединить свою судьбу с судьбой «коллективного Запада». Это «несближение» позволит нам решить свои геополитические, геокультурные и геоэкономические задачи, дистанцируясь по мере возможности от иных цивилизационных центров и не рассчитывая на стратеги- ческий альянс с ними.

--

СНОСКИ

[1] См., например, мнение известного политолога Дмитрия Тренина: «Нынешний разрыв России с Западом – это гораздо глубже, чем отрицание нового политического мышления Михаила Горбачёва или “отрясание праха” коммунистического периода отечественной истории. Фактически речь идёт об отказе от части наследия Петра Первого – трёхсотлетней традиции позиционирования России не только как великой европейской державы, неотъемлемой части баланса сил на континенте, но и составной части общеевропейской цивилизации». Тренин Д.В. Кто мы, где мы, за что мы – и почему // Россия в глобальной политике. 2022. No. 3. С. 32-42. URL: https://globalaffairs.ru/articles/kto-my-gde-my/ (дата обращения: 15.08.2022).

[2] Палеоконсерватизм – течение среди американских консерваторов, оппозиционное неоконсерватизму. Критикует современную форму конституционной демократии, отстаивает принципы религиозной морали, выступает против усиления централизованной власти. В области внешней политики палеоконсерваторы – убеждённые противники интервенционизма. Наиболее известные идеологи – Патрик Бьюкенен и Пол Готфрид.

[3] См.: Цымбурский В.Л. Остров Россия. Перспективы российской геополитики // Полис. 1993. No. 5. С. 6-53. О концепции В.Л. Цымбурского применительно к нынешнему периоду конфронтации цивилизаций см.: Межуев Б.В. «Остров Россия» и российская политика идентичности // Россия в глобальной политике. 2017. No. 3. С. 116-129. URL: https://globalaffairs.ru/articles/ostrov-rossiya-i-rossijskaya-politika-identichnosti-2/ (дата обращения: 15.08.2022).

[4] См. в частности: Бжезинский З. России надо предложить «финский вариант» для Украины // Иноcми.ру. 24.02.2014. URL: http://inosmi.ru/ sngbaltia/20140224/217842678.html (дата обращения: 15.08.2022). См. также: Межуев Б.В. Картография русского европеизма // Тетради по консерватизму. 24.05.2015. No. 1 С. 21-32. URL: http://essaysonconservatism.ru/wp-content/uploads/2017/05/73-72-1-PB.pdf (дата обращения: 15.08.2022).

[5] См.: Bolton J. How Biden Can Turn the Tables on Putin // National Review. 13.05.2021. URL: https://www.nationalreview.com/magazine/2021/06/01/how-biden-can-turn-the-tables-on-putin (дата обращения: 15.08.2022). См. также: Межуев Б.В. Геополитика прямого соприкосновения // Фонд стратегической культуры. 20.05.2021. URL: https://www.fondsk.ru/news/2021/05/20/geopolitika-prjamogo-soprikosnovenia-po-dzhonu-boltonu-53613.html (дата обращения: 15.08.2022).

[6] Встреча с молодыми предпринимателями, инженерами и учёными // Президент России. 9.06.2022. URL: http://kremlin.ru/events/president/news/68606 (дата обращения: 16.08.2022).

[7] Дробницкий Д. Как понять язык глобального начальства // Взгляд. 1.03.2021. URL: https://vz.ru/opinions/2021/3/1/1087286.html?ysclid=l6vvm4zgyh142181749 (дата обращения: 16.08.2022).

[8] Сошлюсь здесь на мнение Фёдора Лукьянова: «Реакция большинства на планете иллюстрирует высокую степень раздражения Западом в целом. Его воспринимают как гегемона, который традиционно злоупотребляет своими возможностями. Но они сокращаются, и последнее позволяет выразить подлинное к нему отношение через отказ следовать настоятельно рекомендованной политике клеймения России. Неудача США при собирании антироссийской коалиции, так и не распространившейся за рамки группы официальных союзников и единомышленников, очевиден. И связан он не с поддержкой политики России, а с неприятием того, что Запад пытается навязать свою линию, которая зачастую вредит интересам тех, кому её навязывают. Тем более что Соединённые Штаты по не вполне понятным причинам за поддержку своей позиции ничего не предлагают, а действуют пафосными увещеваниями или запугиванием». См.: Лукьянов Ф.А. Неожиданный индикатор перемен // Россия в глобальной политике. 2022. Т. 20. No. 4. С. 5-8. URL: https://globalaffairs.ru/articles/indikator-pereme (дата обращения: 16.08.2022). Есть веские основания полагать, что «националистические» США окажутся более удачливыми, чем США «глобалистские», именно в плане создания антироссийской коалиции.

[9] См., например, публичное обвинение в антипатриотизме со стороны неоконсервативного публициста, спичрайтера Буша-младшего Дэвида Фрама, консерваторов Патрика Бьюкенена и Роберта Новака, выступивших против интервенции в Ирак в марте 2003 года: Frum D. Unpatriotc Conservatives // National Review online. 25.03.2003. URL: https://www.nationalreview.com/2003/03/unpatriotic-conservatives-david-frum/ (дата обращения: 16.08.2022).

[10] Многие известные палеоконсерваторы, наподобие Патрика Бьюкенена, бывшего советника Рональда Рейгана, выступали против расширенной миграции, защищая право коренной Америки на сохранение своего этнокультурного ядра. В то же время палеоконсерваторы были противниками экономической глобализации, считая деиндустриализацию Америки величайшей опасностью для её будущего. В этом, как потом выяснилось, они сходились с экономическими националистами, входившими в экспертное окружение президента Трампа.

Россия. Евросоюз. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ. Образование, наука > globalaffairs.ru, 1 сентября 2022 > № 4148053 Борис Межуев