Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху предупредил, что гражданская война в Сирии может вскоре перерасти в "стратегический кризис монументальных пропорций" из-за стремления радикальных группировок овладеть оружием массового поражения из арсеналов сирийской армии.

Израиль неоднократно угрожал военным вмешательством в случае потери сирийским режимом контроля над химическим оружием, дальнобойными ракетами или современными системами ПВО. В конце января Сирия обвинила израильскую авиацию в налете на военно-исследовательский центр в районе Дамаска. Израильские власти официально это не подтвердили, но и не опровергли, дав при этом понять, что проблема далека от разрешения.

"Сирия, где уже происходит великая трагедия гуманитарного кризиса, может в скором времени стать эпицентром стратегического кризиса, причем монументальных пропорций. Сирия - очень бедная страна, но у нее есть химическое оружие, противовоздушные системы и многое другое из самых смертоносных и сложных вооружений в мире. По мере распада сирийского режима опасность попадания этих средств к террористическим группам очень реальна", - сказал Нетаньяху, выступая в режиме видеоконференции перед участниками съезда американского произраильского лобби AIPAC в Вашингтоне.

"Пока мы сейчас с вами говорим, террористические группы, подобные (ливанскому движению) "Хезболлах" и "Аль-Каиде", предпринимают попытки захватить это оружие. Они, как гиены, обгладывающие скелет, причем это скелет еще даже не умер", - сказал Нетаньяху, пообещав поднять этот вопрос в ходе мартовского визита в Израиль президента США Барака Обамы.

Он также затронул проблематику иранского атома, вновь заявив, что переговоры и санкции не работают и должны быть дополнены "внятной и внушающей доверие угрозой применения военной силы". "Я высоко ценю то, что неоднократно говорил президент Обама... Израиль должен быть всегда в состоянии защитить себя сам от любой существующей угрозы", - подчеркнул Нетаньяху.

Заместитель министра промышленности, рудников и торговли Ирана Ферейдун Ахмади во время встречи с членами российской делегации в Тегеране заявил, что в Иране имеются все условия для развития таких отраслей горнорудной промышленности, как добыча редкоземельных металлов, производство свинца, цинка и меди, а также таких сфер производства, как изготовление железнодорожных рельсов и бурового оборудования, сообщает агентство ИРНА со ссылкой на пресс-службу Организации развития и модернизации горнорудной промышленности Ирана (ИМИДРО).

По словам Ферейдуна Ахмади, ИМИДРО имеет положительный опыт сотрудничества с Россией, и названная организация может успешно инвестировать проекты в упомянутых отраслях совместно с российскими компаниями.

Глава российской делегации заместитель министра промышленности и торговли России Георгий Каламанов затронул вопрос о проекте по освоению свинцово-цинкового месторождения Мехдиабад и заявил, что по оценке российских специалистов, на названном месторождении имеются большие запасы свинцово-цинковой руды, а также сопутствующих металлов, таких как серебро, и это месторождение будет считаться одним из крупнейших рудников открытого типа.

По словам главы российской делегации, на месторождении Мехдиабад могут быть построены горно-обогатительный комбинат и два завода по производству свинца и цинка.

Директор департамент металлургии и тяжелого машиностроения министерства промышленности и торговли России Виктор Семенов в свою очередь заявил о заинтересованности российской стороны в участии в проекте по развитию производства на Исфаганском металлургическом заводе. Он также отметил, что с учетом богатых запасов железной руды в разных районах Ирана имеется реальная возможность построить новые металлургические предприятия в этой стране при сотрудничестве с Россией.

Центральный банк Ирана планирует выпустить банкноты достоинством в 200 тыс. и 500 тыс. риалов.

В настоящее время крупнейшая купюра, находящаяся в обращении в Иране, равна 100 тыс. реалам, сообщают в понедельник иранские СМИ.

Они отмечают, что в ходе первой половины текущего календарного года, который заканчивается в Иране 20 марта, бюджетный дефицит составил 47,7 трлн риалов (около $3,8 млрд). Если ситуация в стране не изменится, бюджетный дефицит может возрасти до 171 трлн риалов (примерно $13,8 млрд), отмечают иранские СМИ.

Правительство Ирана собирается постепенно сокращать субсидии на топливо, электроэнергию и ряд товаров в течение предстоящих пяти лет. При этом семьи с низкими доходами будут получать от государства компенсационные выплаты наличными.

Сейчас государственные субсидии выплачиваются государством 74,5 млн иранцам.

Ранее представители западных стран заявляли, что введенные против Ирана жесткие санкции ощутимо сказываются на экономике страны.

Глава совместной Ирано-Китайской торговой палаты Асадолла Асгароулади на совещании в отделе Китая Палаты торговли, промышленности и рудников Ирана заявил, что в 2012 году объем товарооборота между Ираном и Китаем достиг 37 млрд. долларов, что на 8 млрд. долларов меньше по сравнению с 2011 годом, сообщает агентство ИРНА.

А.Асгароулади отметил также, что в 2012 году Китай инвестировал в иранскую экономику более 600 млн. долларов.

В прошедшем году Китай занял первое место среди торговых партнеров Ирана.

А.Асгароулади подчеркнул, что политика Ирана направлена на укрепление связей с Китаем, который в свою очередь активно способствует этому своими инвестициями.

Глава Ирано-Китайской торговой палаты высказался за необходимость скорейшего устранения препятствий, мешающих дальнейшему развитию двусторонних отношений.

По словам А.Асгароулади, в настоящее время иранские импортеры и экспортеры, в основном, сталкиваются с банковскими проблемами, которые во многом препятствуют увеличению объемов внешней торговли.

Ранее глава Ирано-Китайской торговой палаты заявлял, что в 2014 или 2015 годах объем товарооборота между Ираном и Китаем достигнет 50 млрд. долларов.

Статистические данные свидетельствуют о том, что в прошлом году Китай оставался крупнейшим рынком для иранской экспортной продукции.

Губернатор провинции Мазандаран Али Акбар Тахаи, в пятницу, 1 марта, встретился в Баку с заместителем министра сельского хозяйства Бахрамом Алиевым.

Как сообщили в пресс-службе посольства Ирана в Баку, в ходе встречи были обсуждены вопросы сотрудничества в сфере сельского хозяйства, молочного и мясного животноводства, садоводства.

В ходе встречи было рассказано о достижениях Ирана в сфере сельского хозяйства, подробно обсуждены реформы, осуществляемые в сельском хозяйстве Азербайджана, и внедрение новых технологий.

Губернатор пригласил азербайджанских коллег посетить провинцию для обмена опытом в сфере рисоводства.

Делегация иранских бизнесменов, возглавляемая губернатором иранской провинции Мазандаран Сейедом Али Акбаром Тахаи, прибыла в четверг, 28 февраля, в Баку по приглашению главы МЧС Азербайджана Кямалетдина Гейдарова.

Глава иранской провинции Мазандаран Али Акбар Тахаи пригласил азербайджанских инвесторов и бизнесменов вкладывать инвестиции в нефтяной сектор и в сферу сельского хозяйства.

"Мы приглашаем азербайджанских инвесторов вкладывать инвестиции в Мазандаран. Бизнесмены, проживающие в Азербайджане и в других странах, могут самостоятельно или совместно с иранскими бизнесменами вкладывать инвестиции в Мазандаран", - сказал в пятницу, 1 марта, Тахаи во время своего визита в Азербайджан.

Тахаи также пригласил азербайджанских инвесторов и бизнесменов вкладывать инвестиции в строительство нефтеперерабатывающего завода (НПЗ) в Мазандаране.

"В Мазандаране планируется строительство НПЗ мощностью переработки 200 тысяч бареллей нефти в сутки, и азербайджанские бизнесмены могут участвовать в этом проекте", - сказал он.

"Под строительство этого НПЗ государство выделило территорию в 200 гектаров. Министерство экологии Ирана дало разрешение на его строительство, и имеются все условия для инвестирования", - сказал глава провинции.

Тахаи также отметил, что в Мазандаране имеется широкий потенциал для вложения инвестиций в аграрный сектор, в том числе в сферу по разведению осетровых и других видов рыб.

"На долю провинции Мазандаран приходится 11 процентов в сфере производства птицы в стране. В провинции производится 180 тысяч тонн кур в год. Азербайджанские бизнесмены и инвесторы могут вкладывать инвестиции и в сферу обеспечения кормами, кукурузой и соей", - сказал Тахаи.

По его словам, провинция Мазандаран заинтересована в развитии связей с приграничными с Ираном и другими районами Азербайджана.

Из Мазандарана в Азербайджан экспортируется в основном цемент, сказал Тахаи.

"Цементный завод "Neka" в Мазандаране является самым большим цементным заводом в северных районах страны. Мощность этого завода составляет 100 тысяч тонн цемента в сутки. Часть производимого цемента экспортируется в Азербайджан, а также через Азербайджан в другие страны, в том числе в Россию и Грузию", - сказал он.

Кроме цемента Мазандаран экспортирует в Азербайджан цветы, растения, цитрусовые и промышленную продукцию, сказал глава провинции.

Тахаи также подчеркнул, что открытие воздушных и морских рейсов в сфере грузовых и пассажирских перевозок между Баку и иранскими городами Сари, Решт и Горган послужит толчком для развития связей между двумя странами.

Азербайджан является значимым соседом и братской страной для Ирана, сказал он. Между двумя государствами есть много общего, что связывает их, эти связи имеют древнюю историю.

По словам Тахаи, в Азербайджане произошли большие перемены, в последние годы в стране наблюдается бурное развитие.

"С 1992 года, когда я был главой провинции Гилан, я продолжаю работу по развитию связей с Азербайджаном. На тот период уже существовал нагорно-карабахский конфликт, много азербайджанцев стали шехидами, в стране было много проблем. В тот период из Гилана в Азербайджан была отправлена мука и другие продовольственные продукты. Сегодня мы являемся свидетелями коренных перемен в Азербайджане. Азербайджан хорошо развит, и во многих сферах, в частности в дорожном строительстве, в сфере строительства аэропортов и отелей и в других, достигнуты большие успехи и проделана огромная работа", - сказал Тахаи.

Ярославль хочет закупать в Иране аттракционы, спорткомплексы и цветы для клумб. Власти города заявляют, что это обойдется дешевле, чем покупка в России и других странах.

Ярославские власти намерены закупать в Иране не только аттракционы, но также и спортивные комплексы, и цветы для клумб. Об этом после поездки в Тегеран рассказал директор муниципального предприятия «Городской парк культуры и отдыха» Тарас Буряк. По его словам, все это в Иране в несколько раз дешевле, чем в России и других странах.

- К примеру, цепочная карусель в России стоит три миллиона рублей, в Иране такая же с мировыми стандартами качества ТЮФ и ИСО – порядка миллиона рублей. Сейчас прорабатываем схему по доставке их сюда с наименьшими затратами, - отметил Тарас Буряк. - Даже луковичные растения для клумб нам в разы дешевле закупать в Иране и доставлять морскими контейнерами, чем закупать в России. То же самое можно сказать и о приобретении спортивных комплексов - стоимость их в Тегеране в десятки раз меньше. Если в России каждый объект уличных тренажёров стоит порядка 20 тысяч рублей, то в Тегеране – 2,5 тысячи рублей. Сейчас я веду переговоры с представителями в Тегеране по закупке 5 таких комплексов. Мы планируем размесить их в парке на Даманском, на ул. Нефтяников, в Юбилейном парке, парке «Рабочий сад».

Также руководитель «Городского парка культуры и отдыха» сообщил, что приобретаться оборудование для парков будет, скорее всего, на средства инвесторов.

Ожидается, что Иран подпишет с Турцией новый контракт с целью увеличения объема поставок природного газа в эту страну на 5 млн. куб. м в сутки, сообщает агентство ИСНА.

Названный контракт планируется подписать в рамках начавшегося сегодня в Тегеране совещания министров энергетики и нефти стран-членов Организации экономического сотрудничества (ЭКО).

В случае подписания нового контракта объем поставок иранского природного газа в Турцию составит 30-35 млн. куб. м в сутки.

В декабре прошлого года министр энергетики и природных ресурсов Турции Танер Йылдыз заявил, что Турция, несмотря на финансовые ограничения, введенные в отношении Ирана Западом, продолжит закупки природного газа в Исламской Республике.

Иранский газ имеет очень большое значение для Турции. Значительная его часть используется для производства электроэнергии на турецких электростанциях.

В настоящее время помимо переговоров об экспорте газа в Турцию, Армению и Пакистан Иран решает вопрос о поставках голубого топлива в Ирак.

Министр нефти Ирана заявил, что с учетом самообеспеченности Ирана в нефтеперерабатывающей промышленности, ИРИ может пересмотреть политику экспорта сырой нефти.

Ростам Касеми сообщил, что новейшие разработки иранских специалистов в области строительства "под ключ" нефтеперерабатывающих заводов и производства высококачественных нефтепродуктов с высокой добавочной стоимостью способны не только полностью удовлетворить внутренние потребности страны, но и превратить Иран в одного из главных мировых поставщиков нефтепродуктов, а не сырой нефти.

Сообщив также о планах миннефти Ирана повысить мощность нефтеперерабатывающих предприятий до 3, 5 млн. баррелей в день министр отметил, что эта цель будет достигнута за счет наращивания мощности существующих заводов и строительства малых НПЗ.

В Тегеране открылось третье заседание министров энергетики и нефти Организации экономического сотрудничества (ОЭС), сообщает в понедельник агентство Mehr News.

В ходе заседания будут обсуждены вопросы расширения регионального сотрудничества и обмена опытом, а также поощрения свободной торговли в области энергетики.

Первое и второе совещания министров ОЭС были проведены в Пакистане и Таджикистане.

ОЭС является межправительственной региональной организацией, созданной в 1985 году Ираном, Пакистаном и Турцией, которая обеспечивает платформу для продвижения экономического, технического и культурного сотрудничества между государствами-членами.

Организация была расширена в 1992 году, приняв в свои ряды Азербайджан, Афганистан, Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан, Туркменистан и Узбекистан.

Угрозы реальные и мнимые

Военная сила в мировой политике начала XXI века

Алексей Арбатов – академик РАН, руководитель Центра международной безопасности Института мировой экономики и международных отношений им. Е.М. Примакова Российской Академии наук, в прошлом участник переговоров по Договору СНВ-1 (1990 г.), заместитель председателя Комитета по обороне Государственной думы (1994–2003 гг.).

Резюме: Значение ядерного сдерживания в обеспечении безопасности великих держав будет и далее снижаться, вопреки нынешним попыткам России придать ему более значительную роль и несмотря на тупиковую ситуацию в ядерном разоружении.

Данная статья развивает и дополняет тезисы автора, изложенные в его выступлении на международной конференции «Россия в мире силы XXI века», приуроченной к 20-летию СВОП и 10-летию журнала «Россия в глобальной политике». Генеральный спонсор конференции – Внешэкономбанк.

Сила оружия, иначе говоря – роль военной силы в политике и войне, более всего определяется характером прогнозируемых и реальных вооруженных конфликтов; военно-техническим прогрессом и доступными для нужд обороны экономическими ресурсами; амбициями и фобиями государственных руководителей и оборонно-промышленных комплексов и их подрядчиков в научных центрах и СМИ.

Предчувствие войны

Вопреки широко распространенным в российской военно-политической элите ощущениям, по объективным показателям угроза большой войны ныне меньше, чем когда-либо в новейшей истории. И дело вовсе не в наличии у ведущих держав ядерного оружия (ЯО). В годы холодной войны его было намного больше, но вероятность глобального вооруженного столкновения оставалась неизмеримо выше.

За последние два десятилетия число международных конфликтов и их масштабы значительно уменьшились по сравнению с любым из 20-летних периодов холодной войны (условно датируемой с конца 40-х до конца 80-х гг. прошедшего века). Достаточно напомнить о войне в Корее, двух войнах в Индокитае, четырех на Ближнем Востоке, войне в Афганистане, индо-пакистанской и ирано-иракской войнах, не говоря уже о многочисленных пограничных и гражданских конфликтах в Азии, Африке и Латинской Америке зачастую с внешним вмешательством. По разным подсчетам, в конфликтах времен холодной войны погибли не менее 20 млн человек. Только Соединенные Штаты потеряли в те годы около 120 тыс. человек – столько же, сколько в Первой мировой войне.

Великие державы прошли через череду кризисов, которые в биполярной системе отношений угрожали вылиться в глобальную войну. К счастью, катастрофы удалось избежать. Многие считают это демонстрацией эффективности ядерного сдерживания, другие (в том числе автор этой статьи) – просто везением, особенно когда речь идет о Карибском кризисе 1962 года.

С начала 1990-х гг. и по сей день по масштабам жертв и разрушений с теми событиями можно сопоставить только две войны США и их союзников с Ираком, гражданские войны с внешним вмешательством в Югославии, Таджикистане, Афганистане и Ливии. При этом в последние два десятилетия великие державы не вступали даже в скрытой форме в вооруженные конфликты друг с другом (как было в Корее, Индокитае, на Ближнем Востоке) и не оказывали помощь государствам и негосударственным боевым формированиям, против которых воевали другие великие державы.

После 1991 г. не было ни одного кризиса, который поставил бы великие державы на грань вооруженного столкновения. Теперь даже при несогласии с действиями друг друга никому не приходит в голову замышлять глобальную войну или грозить ядерным оружием из-за военной акции Вашингтона в Ираке, стран НАТО в Ливии, России в Грузии и даже в случае удара Израиля или Соединенных Штатов по Ирану. Многие государства проводят модернизацию вооруженных сил и военные реформы, но нет ничего даже отдаленно сопоставимого с гонкой ядерных и обычных вооружений в годы холодной войны.

Распространенное ощущение опасности объясняется более всего контрастом между прошлыми надеждами и нынешними реалиями. После окончания холодной войны и устранения угрозы глобальной ядерной катастрофы во многих странах, которые десятилетиями стояли на передовой линии конфронтации, появились наивные ожидания всеобщей гармонии. Международное сообщество попросту забыло, насколько опасным и насыщенным кровавыми столкновениями был мир до холодной войны – даже если не считать две мировые войны XX века.

Не многие задумывались о том, сколь трудным и полным коварных ловушек окажется переход от биполярности к полицентричному миру. Отсутствовали новые механизмы глобального управления. Сохраняются накопленные арсеналы ядерного оружия, материалов, технологий и знаний. Изменились финансово-экономические и социально-политические условия. Происходит информационная революция, быстрый технический прогресс способствует развитию массовых коммуникаций.

В годы холодной войны над человечеством постоянно тяготела угроза ядерной катастрофы в результате вооруженного столкновения Востока и Запада. На этом фоне региональные и локальные конфликты воспринимались как неизбежные и периферийные проявления соперничества сверхдержав. Они считались «наименьшим злом», поскольку удавалось избегать масштабного столкновения СССР и США, к которому интенсивно готовились оба лагеря.

После окончания холодной войны главная угроза отошла на второй план, но всеобщей гармонии и мира не наступило. После эйфории конца 1980-х и начала 1990-х гг. на авансцену международной безопасности вышли новые многоплановые угрозы и вызовы: этнические и религиозные конфликты, распространение оружия массового уничтожения (ОМУ) и его носителей, международный терроризм и др. Вместо идеологического противостояния капитализма и коммунизма во всех их вариациях пришло столкновение национализмов и религий.

Ощущение опасности особенно сильно в России, поскольку переход от биполярного к полицентричному миру совпал с распадом Советского Союза и всеми его последствиями. Россия более не занимает одной из лидирующих позиций по большинству критериев национальной мощи (кроме количества ядерного оружия, площади территории и запасов природного сырья).

Глобальная расстановка сил

После прекращения борьбы двух коалиций за мировое господство значительно уменьшились и желание, и возможности великих держав выделять большие ресурсы ради контроля событий на региональном уровне. В 1990-е и начале 2000-х гг. эту роль попытались взять на себя Соединенные Штаты и Североатлантический альянс, но кампании в Ираке и Афганистане обошлись им слишком дорого по сравнению с достигнутыми результатами. В условиях начавшегося в 2008 г. экономического кризиса они отошли от этой утопической идеи.

В 1990-е гг. имел место небывалый всплеск миротворческой деятельности ООН. В течение десятилетия предприняты 36 таких операций. Ныне ООН осуществляет 17 миротворческих миссий с участием более 100 тыс. военнослужащих, полицейских и гражданских лиц. Такие операции оказались намного результативнее и дешевле, чем односторонние действия США и НАТО, несмотря на превосходящий военно-технический уровень последних. На основе этого опыта мог сложиться новый механизм взаимодействия великих держав и региональных государств по предотвращению и урегулированию конфликтов. Но он не появился.

Силовой произвол стран Запада во время операций, проводившихся с санкции Совбеза ООН в Югославии в 1999 г. и в Ливии в 2011 г., привел к разочарованию. В 2012 г. проблемы Сирии и Ирана вновь раскололи и парализовали Совет Безопасности. Причем в последнем случае это произошло после нескольких лет взаимодействия, которое выразилось в шести единогласных резолюциях и санкциях против военных аспектов иранской ядерной программы. Новая многосторонняя система миротворчества и предотвращения ядерного распространения оказалась заморожена из-за растущих противоречий членов Совбеза.

После выборов 2011–2012 гг. в России и Соединенных Штатах великие державы вновь вступили в период отчуждения, что пагубно отразится на перспективах их сотрудничества по всему диапазону проблем международной безопасности. При администрации Барака Обамы США и их союзники более не желают брать на себя бремя поддержания международной безопасности. Вашингтон стремится действовать через Совет Безопасности, но не готов поставить военную мощь НАТО, способную выполнять функцию миротворчества, под эгиду ООН, ее норм и институтов. Военные ресурсы Москвы ограничены и направлены на другие задачи. Логика российских внутриполитических процессов не соответствует идеям сотрудничества с Западом. Китай на мировой арене действует весьма сдержанно и исключительно исходя из своих прагматических, прежде всего экономических, интересов.

В отличие от «Концерта наций» XIX века нынешние центры силы не равноудалены, среди них нет согласия о разделе «сфер влияния». Более того, сами прежние «сферы влияния» активно «возмущают» региональную и глобальную политику, огромную роль играют экономические и внутриполитические факторы.

В полицентричном мире вновь наметились линии размежевания. Одна проходит между Россией и НАТО по поводу расширения альянса на восток, соперничества за постсоветское пространство, вокруг применения силы без санкций СБ ООН, по программе ЕвроПРО и использованию жестких санкций против Сирии и Ирана. Другая линия обозначилась между Китаем, с одной стороны, и Соединенными Штатами и их азиатскими союзниками – с другой. Это подталкивает Москву и Пекин к более тесному союзу, подспудно стимулирует ОДКБ/ШОС/БРИКС на создание экономического и политического противовеса Западу (США/НАТО/Израиль/Япония).

Подъем исламского радикализма по идее должен был бы объединить Запад, Россию и Китай. Однако в отличие от конца прошлого и начала нового столетия, ознаменованного терактами в Америке и Европе, а также коалиционной антитеррористической операцией в Афганистане, обострение противоборства суннитов и шиитов в мире ислама внесло дополнительное напряжение в отношения России и Китая с Западом. Первые по политическим и экономическим причинам тяготеют к шиитам, а Запад – к суннитам.

Впрочем, эти тенденции едва ли выльются в новую биполярность. Экономические связи основных членов ШОС/БРИКС с Западом и их потребность в получении инвестиций и новейших западных технологий намного шире, чем взаимосвязь, существующая у них между собой. Внутри ОДКБ/ШОС/БРИКС есть более острые противоречия, чем между государствами этих сообществ и Западом (Индия и Китай, Индия и Пакистан, Казахстан и Узбекистан, Узбекистан и Таджикистан).

Россия: синдром отката

Россия занимает в этой системе отношений уникальное положение. В отличие от всех других государств определение превалирующей внешней ориентации для Москвы – далеко не решенный вопрос, во многом связанный с внутренней борьбой вокруг политической и экономической модернизации. Термин «откат» стал универсальным в определении raison d’etre государственной политики и экономики России. В последнее время это понятие распространилось в определенном смысле и на внешнеполитическую сферу. Начался откат от идеи европейской идентичности России к «евразийству» с сильным националистическим и авторитарно-православным духом в качестве идеологической доктрины.

Концепция партнерства (с Западом) «ради модернизации» заменяется лозунгом опоры на собственные силы – «реиндустриализации», где локомотивом выступала бы «оборонка», а идейным багажом – «положительный опыт» СССР 1930-х годов. (Не уточняется, правда, какой именно опыт: пятилеток, коллективизации, массовых репрессий?) Во внешней политике и экономике заложен крутой поворот от Европы к Азиатско-Тихоокеанскому региону (видимо, забыли, что помимо Китая ведущие страны АТР – Соединенные Штаты, Япония, Южная Корея – тот же Запад).

Скорее всего, это диктуется преимущественно внутренними мотивами: стремлением постсоветской номенклатуры оградить сложившуюся экономическую и политическую систему от давления зарождающегося гражданского общества, ориентированного на пример и содействие Запада в контексте «европейского выбора» России. Однако наметившийся курс ведет к обособлению от передового демократического сообщества, превращению в сырьевой придаток новых индустриальных государств (Китай, Индия, страны АСЕАН), влечет за собой растущую экономико-технологическую и социально-политическую отсталость от динамично развивающегося мира.

Тем не менее диалектика этой темы такова, что под влиянием внутренних и внешних факторов в России довольно скоро может произойти перелом тенденции отката на «круги своя», поскольку такая колея абсолютно противоположна интересам развития страны и магистральному пути современной цивилизации. Осознание подобного императива есть и на самом верху. Так, президент Владимир Путин заявил в послании Федеральному собранию от 2012 года: «Для России нет и не может быть другого политического выбора, кроме демократии. При этом хочу сказать и даже подчеркнуть: мы разделяем именно универсальные демократические принципы, принятые во всем мире… Демократия – это возможность не только выбирать власть, но и постоянно эту власть контролировать…» Что касается экономического развития, президент и тут вполне недвусмысленно декларировал: «Убежден, в центре новой модели роста должна быть экономическая свобода, частная собственность и конкуренция, современная рыночная экономика, а не государственный капитализм».

Остается претворить прекрасные, хотя и совсем не новые концепции развития в жизнь. Это будет нелегко, учитывая, что сегодня Россия очень далека от провозглашенных принципов. И в то же время совершенно ясно, что откат «на круги своя» уведет страну еще дальше от заявленных идеалов. Оговорки относительно особого национального пути России к демократии сколь бесспорны, столь и тривиальны, поскольку любая другая демократическая страна шла к нынешнему положению своим путем – будь то Испания, Швеция или Япония. Декларации президента – не дань моде, а отражение единственно перспективного пути развития великой державы. А значит – скорее раньше, чем позже линия отката будет пересмотрена нынешним или будущим российским руководством.

Военное соперничество

Вероятность вооруженных конфликтов и войн между великими державами сейчас мала, как никогда ранее. Углубляющаяся в процессе глобализации экономическая и социально-информационная взаимозависимость ведущих субъектов мировой политики сделает ущерб в таком конфликте несоизмеримым с любыми политическими и иными выигрышами. Вместе с тем между ними продолжается соперничество с использованием косвенных средств и локальных конфликтов за экономическое, политическое и военное влияние на постсоветском пространстве, в ряде регионов (особенно богатых сырьем) Азии, Африки и Латинской Америки. Также имеют место попытки получения военных и военно-технических преимуществ в целях оказания политико-психологического давления на другие государства (ПРО, высокоточное обычное оружие, включая суборбитальное и гиперзвуковое).

Военная сила используется, чтобы заблаговременно «застолбить» контроль над важными географическими районами и линиями коммуникаций (Восточное Средиземноморье и Черноморье, Ормузский, Малаккский и Тайваньский проливы, Южно-Китайское море, морские трассы Индийского океана, продолжение шельфа и коммуникации Арктики и др.). Интенсивное соперничество с использованием политических рычагов и с политическими же последствиями идет на рынках поставок вооружений и военной техники (в первую очередь в странах Ближнего и Среднего Востока, Азии, Латинской Америки и Северной Африки).

Среди конфликтов великих держав наибольшую опасность представляет столкновение КНР и США из-за Тайваня. Есть вероятность обострения кризиса вокруг островов Южно-Китайского моря, в котором Соединенные Штаты поддержат страны ЮВА против Китая. В целом соперничество Вашингтона и Пекина за доминирование в АТР становится эпицентром глобального военно-политического противостояния и соревнования.

Срыв сотрудничества великих держав и альянсов в борьбе с общими угрозами безопасности (терроризм, распространение ОМУ и его носителей) вполне вообразим, и результат этого – неспособность противостоять новым вызовам и угрозам, нарастающему хаосу в мировой экономике и политике.

Относительно более вероятны конфликты между крупными региональными державами: Индией и Пакистаном, Израилем (вместе с Соединенными Штатами или без них) и Ираном, Северной и Южной Кореей. Опасность всех трех конфликтов усугубляется возможностью их эскалации вплоть до применения ядерного оружия. В этом плане наибольшую угрозу представляет военно-политическое противостояние в Южной Азии.

Локальные конфликты и миротворчество

За последнее десятилетие (2000–2012 гг.) только три из 30 крупных вооруженных конфликтов были межгосударственными (между Индией и Пакистаном, Эфиопией и Эритреей и вооруженная интервенция США в Ираке в 2003 году). Все остальные носили смешанный характер с прямым или косвенным вмешательством извне. Главная угроза международной стабильности будет и впредь проистекать из подобных всплесков насилия. Речь идет о внутренних конфликтах этнической, религиозной или политической природы в нестабильных странах, в которые будут втягиваться другие государства и блоки. При этом целью вмешательства будет как поддержка повстанцев против центрального правительства (Ливия, Сирия), так и помощь центральному правительству в подавлении вооруженной оппозиции (Ирак, Афганистан, Бахрейн). Нередко за спиной локальных конфликтующих сторон стоят крупные державы и корпорации, соперничающие за экономическое и политическое влияние, получающие доход от поставок наемников, вооружений и боевой техники.

На протяжении 1990-х гг. российские военные действовали в 15 миссиях ООН. Однако после 2000 г. участие России в международной миротворческой деятельности стало существенно сокращаться. По численности персонала в миротворческих операциях ООН Россия занимает сегодня 48-е место в мире (в 1990 г. СССР был на 18-м месте, Россия в 1995 г. – на четвертом, а в 2000 г. – на 20-м). В известной степени это стало ответом на проявления неконструктивного курса Соединенных Штатов и их союзников (военные акции против Югославии и Ирака, поддержка «бархатных революций» в Грузии, Украине и Киргизии). Кроме того, снижение миротворческой активности России объясняется тем, что в ее военной политике все больший акцент делается на противостояние и соперничество с США и НАТО. Это пока не вызвало масштабной реакции с их стороны – наоборот, на Западе всячески подчеркивается, что перспективные военные программы (ПРО, высокоточное обычное оружие) не направлены против России. Однако подспудно вызревают концепции и технические проекты, которые могут быть обращены и на противостояние с Москвой.

Несоответствие статуса и международной роли, на которые претендует Россия, и степени ее участия в миротворчестве ООН существенно ослабляет позиции державы как мирового центра силы и субъекта управления процессами международной безопасности. Заметно снижается престиж и влияние страны на мировой арене и в отношениях с другими ведущими державами и союзами, несмотря на запланированное наращивание российской военной мощи.

Военная сила нового типа

Военная сила останется инструментом политики, но в условиях глобализации, растущей экономической и гуманитарно-информационной взаимозависимости стран ее роль относительно уменьшилась по сравнению с другими («мягкими») факторами силы и национальной безопасности. К последним относятся финансово-экономический потенциал и диверсифицированные внешнеэкономические связи, инновационная динамика индустрии и прогресс информационных технологий, инвестиционная активность за рубежом, вес в международных экономических, финансовых и политических организациях и институтах.

Правда, в последние годы военная сила опять стала играть более заметную роль в качестве инструмента прямого или косвенного (через политическое давление) воздействия. Тем не менее «жесткая» военная мощь, оставаясь политическим инструментом, не способна восполнить дефицит «мягкой» силы в качестве фактора международного престижа и влияния. Даже ядерное сдерживание, гарантируя государство от угрозы прямой масштабной агрессии, имеет убывающую ценность в качестве актива, обеспечивающего престиж, статус, способность воздействия на международную безопасность.

К тому же эффективный военный потенциал – это не традиционные армии и флоты, а сила иного качества – прежде всего информационно-сетецентрического типа. Ее определяют финансово-экономические возможности государств, инновационная динамика их индустрии и прогресс информационных технологий, качество международных союзов и стран-союзников.

В применении силы будет и дальше возрастать доля быстротечных локальных военных операций и точных неядерных ударов большой дальности («бесконтактных войн»), а также действий мобильных воинских соединений и частей высокого качества подготовки и оснащенности для специальных операций. К ним относятся: оказание политического давления на то или иное государство, лишение его важных экономических или военных активов (включая атомную промышленность или ядерное оружие), применение санкций, нарушение коммуникаций и блокада.

Операции по принуждению к миру, предотвращению гуманитарных катастроф предстоят и в дальнейшем. С прогнозируемым ростом международного терроризма и трансграничной преступности соответственно будут расширяться вооруженные силы и операции по борьбе с ними. Отдельным направлением станет применение силы для предотвращения распространения ядерного оружия и пресечения доступа к нему террористов.

Реальные угрозы

Десять с лишним лет мирной передышки, которую получила Россия после второй чеченской кампании (прерванной на пять дней конфликтом с Грузией в августе 2008 г.), заканчиваются, безопасность страны может снова оказаться под угрозой, причем вполне реальной. Уход миротворческих сил ООН и контингента НАТО из Афганистана после 2014 г., скорее всего, повлечет реванш движения «Талибан» и захват им власти с последующим наступлением на Центральную Азию на севере и Пакистан на юге. Узбекистан, Таджикистан и Киргизия, а затем и Казахстан окажутся под ударом исламистов, и России придется вступить в новую продолжительную борьбу против воинственного мусульманского фундаментализма. Такая война, наряду с дестабилизацией Пакистана и последующим вовлечением Индии, превратит Центральную и Южную Азию в «черную дыру» насилия и терроризма. Эта зона расширится, если сомкнется с войной внутри и вокруг Ирака и конфронтацией Израиля с Ираном. Не исключен новый конфликт на Южном Кавказе, который перекинется на Северный Кавказ.

В ближне- и среднесрочной перспективе дестабилизация Южной и Центральной Азии, Ближнего и Среднего Востока и Кавказа – это самая большая реальная угроза России, в отличие от мифов, порожденных политическими, ведомственными и корпоративными интересами.

Конечно, желательно, чтобы в борьбе с этой угрозой Россия опиралась на сотрудничество с США, другими странами НАТО, Индией и Китаем. Однако в свете последних трений между великими державами это не выглядит очень вероятным. России нужно готовиться к опоре на собственные силы, и потому оптимальное распределение ресурсов становится вопросом национального выживания. Похоже, однако, что к названной угрозе Россия, как бывало нередко в ее истории, не готова ни в военном, ни в политическом отношениях, отдавая приоритет подготовке к войне с Америкой и Североатлантическим альянсом на суше, на море и в воздушно-комическом пространстве.

В развитии военной силы и систем оружия качественно нового типа Россия все более отстает от Соединенных Штатов, их союзников, а в последнее время – даже от Китая. Нет уверенности в том, что реальные (в отличие от декларативных) плоды военной реформы 2008–2012 гг. и грандиозная государственная программа перевооружения (ГПВ-2020) способны переломить эту тенденцию. Запрограммированный вал производства бронетанковой техники, боевой авиации, кораблей и подводных лодок, ракет и антиракет вовсе не обязательно выведет российские Вооруженные силы на качественно новый уровень.

Нынешняя критика этой реформы, звучащие предложения о ее коррекции в ряде случаев могут усугубить проблемы: нивелировать положительные элементы новой военной политики и возродить негативные стороны прежней системы. К последним относится увеличение срока службы по призыву, отход от контракта, призыв в армию женщин, ослабление роли объединенных стратегических командований в пользу командований видов ВС, возврат к дивизионной структуре и пр.

Делая растущий упор на ядерном сдерживании США (в т.ч. начав программу разработки новой тяжелой МБР), Россия все больше отстает в развитии информационно-управляющих систем, необходимых для боевых операций будущего, координации действий разных видов и родов войск, применения высокоточных оборонительных и наступательных неядерных вооружений. Развертывая малоэффективную воздушно-космическую оборону против НАТО, Россия не обретет надежной защиты от ракетных и авиационных ударов безответственных режимов и террористов с южных азимутов.

Наращивание атомного подводного флота и прожекты строительства атомных авианосцев могут подорвать возможность ВМФ в борьбе с браконьерством, пиратством, контрабандой (наркотиков, оружия, материалов ОМУ), поддержания контроля над морскими коммуникациями и экономическими зонами. Российские ВВС будут обновляться многочисленными типами боевых самолетов, для которых нет дальнобойных высокоточных средств ударов извне зон ПВО противника. Новая бронетехника сухопутных войск не имеет эффективной противоминной защиты, а ракетно-артиллерийские системы не обладают достаточной дальностью и точностью стрельбы.

Поддерживая большую по численности (1 млн человек) и паркам оружия армию, Россия катастрофически проигрывает в стратегической мобильности, которая необходима ввиду размера ее собственной территории и прилегающих зон ответственности в СНГ/ОДКБ. Готовясь к масштабным региональным войнам в Европе, страна демонстрирует низкую эффективность в неожиданных быстротечных локальных конфликтах (как в августе 2008 года). Внедрению новых сложных систем оружия и боевой техники, методам ведения интенсивных операций не соответствует план сохранения более 30% личного состава на базе призывников с 12-месячным сроком службы.

Все это может подорвать возможности России по эффективному применению силы в вероятных конфликтах на южных и восточных рубежах страны, в дальнем зарубежье для миротворческих задач и борьбы с угрозами нового типа. Россия в очередной раз рискует потратить огромные ресурсы, готовясь к прошлым войнам, и окажется неприспособленной к реальным вооруженным конфликтам будущего.

Реформа и техническое перевооружение армии и флота в огромной мере диктуются ведомственными и корпоративными интересами, мотивами символического характера (тяжелая МБР уязвимого шахтного базирования, новый дальний бомбардировщик, истребитель пятого поколения, авианосцы и пр.). Объявляются заведомо нереальные планы технического переоснащения, невыполнение которых в очередной раз повредит национальному престижу. Но есть опасность, что даже реализованная модернизация Вооруженных сил повлечет огромные затраты и накопление гор ненужных вооружений и военной техники, но, вопреки надеждам Сергея Караганова, не обеспечит «парирование вызовов безопасности и подкрепление международно-политического статуса России…», не возвратит ей «роль ключевого гаранта международной безопасности и мира».

Ядерное оружие

За прошедшие два десятилетия после окончания холодной войны запасы этого оружия в количественном отношении сократилось практически на порядок – как в рамках договоров между Россией и США, так и за счет их (а также Британии и Франции) односторонних мер. Однако число стран – обладательниц ЯО увеличилось с семи до девяти (в дополнение к «ядерной пятерке» и Израилю ядерное оружие создали Индия, Пакистан и КНДР, а ЮАР отказалась от него).

Отметим, что за сорок лет холодной войны вдобавок к Соединенным Штатам возникло шесть ядерных государств (семь, если считать атомное испытание Индии в 1974 году). А за 20 лет после холодной войны образовалось еще три ядерных государства (два, если не считать Индию). Добровольно или насильно ядерного оружия либо военных ядерных программ лишились девять стран: Ирак, Ливия, Сирия, ЮАР, Украина, Казахстан, Белоруссия, Бразилия, Аргентина. Более 40 государств присоединилось к Договору о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), включая две ядерные державы (Франция и КНР). В 1995 г. ДНЯО стал бессрочным и самым универсальным международным документом помимо Устава ООН – за его рамками остаются всего четыре страны мира. Таким образом, вопреки общепринятому заблуждению, темпы распространения ЯО после холодной войны снизились. Но они могут резко ускориться в будущем в зависимости от решения проблемы Ирана.

В период холодной войны главным дипломатическим способом предотвращения ядерной катастрофы было ядерное разоружение (СССР и США), а нераспространение играло подчиненную роль. Теперь основным направлением становится ядерное и ракетное нераспространение, а разоружение все больше выполняет функцию вспомогательного стимула и условия сотрудничества великих держав.

Практически все государства признают, что распространение ядерного оружия, критических материалов и технологий превратилось в серьезнейшие новые угрозы международной безопасности XXI века. Однако приоритетность их в восприятии разных держав не одинакова. Так, Соединенные Штаты ставят их на первое место, а Россия отдает приоритет опасности глобализации операций и расширения военной инфраструктуры и контингентов НАТО вблизи российских границ, созданию систем стратегической противоракетной обороны, милитаризации космического пространства, развертыванию стратегических неядерных систем высокоточного оружия. А распространение ядерного оружия и терроризм, с точки зрения Москвы, расположены намного ниже в списке военных опасностей. Указанная асимметрия в восприятии безопасности во многом проистекает из исторической специфики условий и последствий окончания холодной войны. Но она ощутимо затрудняет сотрудничество в борьбе с новыми угрозами.

В обозримый период прогнозируется значительный абсолютный рост атомной энергетики, который имеет самое непосредственное отношение к вероятности распространения ЯО. Всего в мире (по данным на апрель 2011 г.) эксплуатируется 440 энергетических реакторов, строится – 61, запланировано – 158, предложены проекты – 326. К новым угрозам, сопряженным с атомной энергетикой, относится стирание грани между «военным» и «мирным атомом», прежде всего через технологии ядерного топливного цикла. Расширение круга государств – обладателей атомных технологий двойного назначения и запасов ядерных материалов создает в обозримой перспективе новый тип «виртуального распространения» по иранской модели. А именно: формально оставаясь в ДНЯО и под контролем МАГАТЭ, страны могут подойти к «ядерному порогу», т.е. иметь и материалы, и технологии для быстрого (несколько месяцев) перехода к обладанию ядерным оружием.

Таким образом, при глубоком общем сокращении мировых ядерных арсеналов происходит процесс перераспределения военного и мирного «ядерного фактора» с центрального и глобального на региональный уровень отношений третьих стран между собой и с великими державами. Еще большая угроза связана с приобретением ядерных материалов террористическими организациями (например, «Аль-Каидой»), которые могут использовать их в актах «катастрофического терроризма».

Роль ядерного сдерживания в обеспечении безопасности великих держав будет и далее снижаться, вопреки нынешним попыткам России придать ему более значительную роль и несмотря на тупиковую ситуацию в ядерном разоружении. Во-первых, это снижение обусловлено уменьшением вероятности большой войны, тогда как в противодействии другим угрозам роль ЯО весьма сомнительна. Во-вторых, не очевидна эффективность сдерживания против возможных новых стран – обладателей ЯО в силу их политико-психологических и военно-технических особенностей. Тем более ядерное сдерживание не может пресечь действия ядерных террористов. В-третьих, ядерное оружие утрачивает свой статусный характер, все более становясь «оружием бедных» против превосходящих обычных сил противников.

Среди всех крупнейших держав Россия из-за своего геополитического положения, новых границ и внутренней ситуации подвергается наибольшей угрозе ядерного удара в случае распространения ЯО в странах Евразии, как и наибольшей опасности атомного терроризма. Поэтому Москва, по идее, должна была бы стать лидером в ужесточении режимов ядерного и ракетного нераспространения, сделать эти задачи приоритетом своей стратегии безопасности. Однако на практике такая тема стоит отнюдь не на первом месте.

Вопреки расхожим доводам о том, что ядерное разоружение не влияет на нераспространение, которые приводятся вот уже много десятилетий, опыт 1990-х гг. лучше всяких теорий демонстрирует такую взаимосвязь. Самые крупные прорывы в разоружении и мерах укрепления нераспространения имели место в 1987–1998 годах. Негативный опыт 1998–2008 гг. по-своему тоже подтвердил такую взаимосвязь доказательством «от обратного».

Новый Договор по СНВ между Россией и Соединенными Штатами, подписанный в апреле 2010 г. в Праге, возобновил прерванный на десятилетие процесс договорно-правового взаимодействия двух ядерных сверхдержав в сокращении и ограничении вооружений. Благодаря этому относительно успешно в том же году прошла Обзорная конференция по рассмотрению ДНЯО. Объективно Москва и Вашингтон должны быть заинтересованы в дальнейшем взаимном понижении потолков СНВ. Этого требуют как необходимость укрепления режима ядерного нераспространения, так и возможность экономии средств России и США на обновление стратегических арсеналов в 2020–2040 годах. Из всех третьих ядерных держав препятствием этому может стать только Китай ввиду полной неопределенности относительно его нынешних и будущих ядерных сил и огромного экономико-технического потенциала их быстрого наращивания.

Однако в государственных структурах и политических элитах двух держав эти идеи пока не обрели широкой опоры. После 2010 г. камнем преткновения стал вопрос сотрудничества России и Соединенных Штатов (НАТО) в создании ПРО в Европе для защиты от ракетной угрозы третьих стран (прежде всего Ирана).

Новейшие высокоточные вооружения

Окончание холодной войны, процессы распространения ракет и ядерного оружия, технический прогресс повлекли переоценку роли противоракетной обороны в военной политике и военном строительстве США. Их программы переориентировались на неядерный, контактно-ударный перехват (один из успешных проектов СОИ) для защиты от ракетных ударов третьих стран и, возможно, по умолчанию – от ракетно-ядерных сил Китая. Россия восприняла это как угрозу своему потенциалу сдерживания в контексте двустороннего стратегического баланса. С задержкой на несколько лет она последовала данному военно-техническому примеру со своей программой Воздушно-космической обороны (ВКО), но открыто с целью защиты не от третьих стран, а от средств воздушно-космического нападения Соединенных Штатов.

Современный этап характеризуется тем, что, потерпев неудачу в согласовании совместной программы ПРО, стороны приступили к разработке и развертыванию собственных систем обороны национальной территории (и союзников). В обозримый период (10–15 лет) американская программа с ее глобальными, европейскими и тихоокеанскими сегментами предоставит возможность перехвата единичных или малочисленных групповых ракетных пусков третьих стран (и, вероятно, при определенном сценарии – Китая). Но она не создаст сколько-нибудь серьезной проблемы для российского потенциала ядерного сдерживания. Точно так же российская программа ВКО, которая по ряду официально заявленных параметров превосходит программу США/НАТО, не поставит под сомнение ядерное сдерживание со стороны Соединенных Штатов. Этот вывод справедлив как для стратегического баланса держав в рамках нового Договора СНВ от 2010 г., так и для гипотетической вероятности снижения его потолков примерно до тысячи боезарядов при условии поддержания достаточной живучести стратегических сил обеих сторон.

Парадокс нынешней ситуации состоит в том, что Россия гораздо более уязвима для ракетной угрозы третьих стран, чем США, но при этом всецело ориентирована на двусторонний стратегический баланс, возможные опасности его дестабилизации и получения Соединенными Штатами военно-политического превосходства. Кроме того, нельзя не признать, что непомерное преувеличение вероятного влияния американской ПРО на российский потенциал сдерживания имеет внутриполитические причины. Вместе с тем нужно подчеркнуть, что в диалоге с Россией в 2006–2008 гг. и 2010–2011 гг. Вашингтон не проявлял достаточной гибкости и понимания того, что единство с Россией по проблемам нераспространения намного важнее тех или иных технико-географических параметров программы ПРО.

Несмотря на неудачу в налаживании сотрудничества России и НАТО в области противоракетной обороны, в обозримый период будут возрастать как императивы, так и объективные возможности такого взаимодействия. Продолжается развитие ракетных технологий Ирана, КНДР, Пакистана и других государств, отличающихся внутренней нестабильностью и вовлеченностью во внешние конфликты. Одновременно ускоряется распространение технологий и систем ПРО, которые до недавнего времени имелись только у СССР/России и США. Национальные и международные программы ПРО разрабатываются в рамках НАТО, в Израиле, Индии, Японии, Южной Корее, Китае. Эта тенденция, несомненно, является крупнейшим долгосрочным направлением мирового военно-технического развития.

Важнейшей тенденцией (где лидером тоже выступают Соединенные Штаты) является подготовка высокоточных ударных ракетных средств большой дальности в неядерном оснащении, опирающихся на новейшие системы управления и информационного обеспечения, в том числе космического базирования. В обозримой перспективе вероятно создание частично-орбитальных, ракетно-планирующих высокоточных ударных систем.

Ядерное сдерживание в обозримом будущем, скорее всего, останется важным элементом стратегических отношений великих держав и гарантий безопасности их союзников. Но его относительное значение станет уменьшаться по мере появления неядерных высокоточных оборонительных и наступательных систем оружия. В том числе возрастет роль этих новых систем в отношениях взаимного сдерживания и стратегической стабильности между ведущими державами.

Поскольку сдерживание предполагает нацеливание на комплекс объектов другой стороны, постольку обычные системы будут впредь способны частично замещать ядерные вооружения. Важно, однако, чтобы это не создавало иллюзии возможности «экологически чистого» разоружающего удара. Во взаимных интересах устранить такую вероятность как посредством ПРО/ПВО и повышения живучести ядерных сил, так и путем соглашений по ограничению вооружений (прецедент создан новым Договором СНВ, по которому баллистические ракеты с обычными боеголовками засчитываются наравне с ядерными ракетами).

Силы общего назначения

Процесс сокращения ядерного оружия, особенно оперативно-тактического назначения, неизбежно упирается в проблему ограничения и сокращения обычных вооруженных сил и вооружений. Некоторые ядерные и «пороговые» государства (Россия, Пакистан, Израиль, КНДР, Иран) могут рассматривать ядерное оружие как «универсальный уравнитель» превосходства вероятных противников по обычным вооружениям и вооруженным силам общего назначения (СОН).

В настоящее время есть два больших договора по СОН. Это Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ от 1990 г. и Адаптированный ДОВСЕ – АДОВСЕ от 1999 г.) и Договор об ограничении вооруженных сил и вооружений в зоне советско-китайской границы (от 1990 года). Еще есть Договор открытого неба (1992 г.) для Евроатлантического пространства, позволяющий контролировать с воздуха деятельность вооруженных сил стран-участниц, а также Венский документ (2011 г.) по обмену военной формацией в зоне ОБСЕ. Они воплотили идею стратегической стабильности применительно к силам общего назначения, ограничив на паритетной основе количество наступательных тяжелых вооружений и военной техники и уменьшив их концентрацию в зоне соприкосновения союзных вооруженных сил. В рамках этих договоров масштабное нападение сторон друг на друга стало невозможно не только в политическом, но и в военном плане.

Поскольку страны НАТО необоснованно затянули ратификацию АДОВСЕ, Россия в 2007 г. объявила мораторий на его соблюдение. Тупик был закреплен кавказским конфликтом 2008 года. В 2011 г. Договор формально перестали соблюдать страны НАТО. Никаких политических дивидендов ни одна из сторон не получила – только проигрыши. Данный пример (как и выход США из Договора по ПРО в 2002 г.) должен послужить уроком всем, кто склонен лихо и безответственно обращаться с документами об ограничении вооружений.

Удовлетворяющего все стороны решения проблемы в ближайшее время не просматривается именно в силу политических, а не военных факторов: проблем статуса Южной Осетии и Абхазии (независимость которых признали только Россия, Венесуэла и Никарагуа). Но в перспективе всеобщая ратификация Адаптированного ДОВСЕ с рядом существенных поправок стала бы огромным прорывом в укреплении европейской безопасности.

Периодические кампании об «угрозе» Запада или России, подстегиваемые крупными военными учениями, показали, что большие военные группировки не могут просто мирно соседствовать и «заниматься своими делами», если стороны не являются союзниками и не развивают военное сотрудничество. Политические процессы и события, военно-технический прогресс регулярно дают поводы для обострения напряженности.

В частности, если Россия всерьез обеспокоена военными последствиями расширения НАТО, то АДОВСЕ эффективно решает эту проблему с некоторыми поправками. Важнейшим стимулом достижения соглашения может стать начало диалога по ограничению нестратегического ядерного оружия, в котором заинтересованы страны НАТО – но на условиях, реализуемых на практике и приемлемых для Российской Федерации.

* * *

Исходя из вышеизложенного, общую схему стратегии укрепления российской безопасности на обозримый период можно представить следующим образом:

Первое: разумная и экономически посильная военная реформа и техническое переоснащение Вооруженных сил России для сдерживания и парирования реальных, а не надуманных военных угроз и не для того, чтобы, по словам Сергея Караганова, «компенсировать относительную слабость в других факторах силы – экономических, технологических, идейно-психологических». Во-первых, такой компенсации не получится, скорее указанная слабость будет усугублена. Во-вторых, без наращивания других факторов силы не удастся создать современную и эффективную оборону, отвечающую военным вызовам и тем самым укрепляющую престиж и статус России в мире, ее позиции по обеспечению международной безопасности, ограничению и сокращению вооружений.

Второе: сотрудничество великих держав и всех ответственных государств в предотвращении и урегулировании локальных и региональных конфликтов, в борьбе с международным терроризмом, религиозным и этническим экстремизмом, наркобизнесом и другими видами трансграничной преступности. Прекращение произвола больших держав в применении силы, и в то же время существенное повышение эффективности легитимных международных норм и институтов для проведения таких операций, когда они действительно необходимы.

Третье: взаимодействие в пресечении распространения ядерного оружия и других видов ОМУ и его носителей, опасных технологий и материалов. Укрепление норм и институтов ДНЯО, режимов экспортного контроля, ужесточение санкций к их нарушителям.

Четвертое: интенсификация переговоров по ограничению и сокращению ядерных вооружений, стратегических средств в неядерном оснащении, включая частично-орбитальные системы, придание этому процессу многостороннего формата, сотрудничество великих держав в создании систем ПРО.

Россия. США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 3 марта 2013 > № 886285 Алексей Арбатов

Умерить пыл

Доводы в пользу менее активной внешней политики

Барри Поузен – международный профессор политологии и директор Программы исследования безопасности в Массачусетском технологическом институте.

Резюме: Соединенным Штатам следует отказаться от избыточных, неэффективных и дорогостоящих гегемонистских устремлений и заменить их более сдержанной глобальной военно-политической стратегией.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 1, 2013 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

Несмотря на десятилетие дорогостоящих, но нерешительных военных действий и растущего давления на бюджет, среди ведущих американских политиков и стратегов сохраняется неизменный консенсус относительно глобальной военно-политической стратегии США. Президентская кампания показала, что республиканцы и демократы могут препираться по поводу второстепенных внешнеполитических вопросов, но в главном между ними царит согласие. И те и другие уверены, что Соединенным Штатам положено доминировать в мире в военном, экономическом и политическом отношении, поскольку после окончания холодной войны США осуществляют стратегию либеральной гегемонии. Обе партии считают, что стране необходимо поддерживать убедительное превосходство в мировом раскладе сил, укреплять экономическое лидерство, расширять сообщество рыночных демократий и сохранять гипертрофированное влияние в международных организациях.

С этой целью американское правительство расширяет круг обязательств перед другими странами в области безопасности, принятых в эпоху холодной войны, и наращивает сеть военных баз. Оно укрепляет существующие альянсы, принимая в НАТО новых членов, и углубляет соответствующее соглашение с Японией. Свои танкеры, транспортирующие нефть через Персидский залив, Америка стремится обезопасить с помощью военно-воздушных, военно-морских и наземных сил, на что уходит как минимум 15% оборонного бюджета. Вашингтон включил Китай в «сторожевой лист», окружив его со всех сторон сетью союзников, менее формальных отношений и военных баз. Активная позиция Соединенных Штатов породила череду честолюбивых внешнеполитических проектов. Вашингтон пытается спасать страны с распадающейся государственностью, проводя военные интервенции в Сомали, Гаити, Боснии, Косово и Ливии, разными способами защищая права человека, подавляя националистические движения и устанавливая демократические режимы. Проводятся операции по сдерживанию так называемых «государств-изгоев», противостоящих Америке, таких как Иран, Ирак при Саддаме Хусейне и, в меньшей степени, Сирия. После 11 сентября на передний план внешнеполитической повестки дня вышла борьба против «Аль-Каиды» и ее союзников, но администрация Джорджа Буша шире истолковала эту кампанию и вовлекла страну в мучительные войны в Ираке и Афганистане. Хотя США давно борются с распространением ядерного оружия, перспектива появления террористов, вооруженных ОМУ, делает эту задачу тем более безотлагательной. Нарастает напряженность в отношениях с Ираном и Северной Кореей.

Стремясь реализовать свои честолюбивые планы, Соединенные Штаты последовательно тратят сотни миллиардов долларов в год на армию, что значительно превосходит оборонные бюджеты дружественных стран и потенциальных противников. Американские вооруженные силы отнюдь не пассивны: после окончания холодной войны они воевали в два раза чаще, чем в эпоху биполярного мира. Сегодня примерно 180 тыс. солдат расквартированы на территории иностранных государств, не считая десятков тысяч других военных, сменявших друг друга в зоне военных действий в Афганистане и Ираке. Тысячи американских и союзнических военнослужащих погибли в результате войсковых операций, не считая бесчисленное количество гражданских лиц, попадавших под перекрестный огонь.

Эта беспорядочная, дорогостоящая и кровавая стратегия нанесла колоссальный урон национальной безопасности. Она порождает новых врагов почти так же быстро, как уничтожает их, убивает у союзников всякое желание платить за собственную оборону и побуждает могущественные государства объединяться против планов Вашингтона, тем самым только увеличивая издержки от проводимого курса. В 1990-е гг. с последствиями внешнеполитических авантюр можно было еще как-то справляться, потому что США пользовались благоприятной расстановкой сил и взвешенно подходили к участию в войнах. Однако в последнее десятилетие относительная мощь страны сократилась, а политики стали принимать совершенно необдуманные решения по поводу того, каким образом вести боевые действия. Что еще важнее, у Пентагона развилась привычка к постоянным вливаниям наличности просто для поддержания сложившейся структуры вооруженных сил. Однако с началом Великой рецессии и с учетом быстрорастущего долга такой уровень военных расходов стал неподъемным.

Соединенным Штатам пора отказаться от гегемонистской стратегии и заменить ее сдержанным подходом, который означал бы отказ от глобальной трансформации и защиту интересов, ограниченных исключительно сферой национальной безопасности. Это предусматривало бы сокращение численности вооруженных сил и ведение войн лишь в силу крайней необходимости. Большая часть воинского контингента была бы отозвана с зарубежных военных баз, а союзники получили бы стимул к тому, чтобы самостоятельно решать вопросы собственной безопасности. Подобное смещение приоритетов позволило бы США тратить казенные деньги только на устранение действительно серьезных международных угроз, в результате им удалось бы сохранить процветание и безопасность в долгосрочной перспективе.

Действие и противодействие

После окончания холодной войны Соединенные Штаты оказались единственной мощной сверхдержавой современности. Это положение сохраняется благодаря диверсифицированной и высокопроизводительной американской экономике. Хотя доля Америки в мировом ВВП неизбежно снижается по мере того, как другие страны стремятся сократить свое отставание, США еще долгие годы останутся в числе двух-трех самых мощных экономик мира, то есть будут производить современную продукцию в условиях устойчивого внутреннего рынка. Бог одарил Северную Америку завидными месторождениями полезных ископаемых и сырьевых ресурсов, при этом примерно 29% торгового оборота приходится на ближайших соседей – Канаду и Мексику. Удачное геостратегическое положение подчеркивает экономические преимущества. Соседние страны на севере и на юге содержат крохотные армии. От потенциальных противников страну отделяют гигантские океаны на западе и востоке. Кроме того, тысячи ядерных боеголовок удерживают остальных от малейших поползновений на вторжение в пределы американской территории.

Но как ни иронично это звучит, вместо того чтобы полагаться на преимущества в сфере безопасности, Соединенные Штаты ведут себя так, будто над ними нависает серьезная угроза. Отсюда милитаризация и не в меру агрессивная внешняя политика. Подобная стратегия спровоцировала вполне предсказуемое противодействие. С 1990-х гг. соперничающие державы используют, по выражению политологов, стратегию «мягкого выравнивания» – неявное дипломатическое противодействие. Китай и Россия регулярно апеллируют к принципам либеральных международных организаций, чтобы объявлять действия США нелегитимными. В Совете Безопасности ООН они дважды применяли вето в целях отклонения предложенных Западом резолюций о бомбежках Косово в 1999 г. и о вторжении в Ирак в 2003 году. Совсем недавно они торпедировали усилия по изоляции Сирии. Иногда оппоненты совместно работают и на других площадках, таких как Шанхайская организация сотрудничества. Хотя отношения между Пекином и Москвой не слишком впечатляют в сравнении с такими военными альянсами, как НАТО, примечательно то, что они вообще существуют и развиваются с учетом длительной истории пограничных конфликтов и враждебных действий. Как часто происходит в истории, угроза со стороны одной более сильной державы подтолкнула две другие к искусственному сближению.

Активная внешнеполитическая линия Америки порождает неодолимое стремление найти ей противовес. Китай усердно занимается военным строительством и повышает боеспособность своей армии, а Россия продает современные истребители-бомбардировщики, ракеты класса «земля-воздух» и подводные лодки на дизельном топливе. Тем временем Иран и Северная Корея осуществляют ядерные программы, дабы нейтрализовать решительное превосходство Соединенных Штатов в обычных вооружениях. В той или иной форме подобная реакция имела бы место в любом случае; при общей анархии в системе международных отношений страны находят союзников и наращивают военную мощь, думая о собственной безопасности. Но присутствие такой большой и деятельной страны, как США, служит катализатором.

И противодействие будет только нарастать, по мере того как развивающиеся экономики претворяют свое материальное благополучие в военную мощь. Хотя экономически и технологически Китай и Индия, наверное, никогда не сравняются с Соединенными Штатами, пропасть между ними неизбежно будет сокращаться. КНР потенциально уже готова превратиться в серьезного конкурента. В самый разгар холодной войны, в середине 70-х гг., ВВП СССР, рассчитанный по паритету покупательной способности, составлял 57% ВВП США. В 2011 г. тот же показатель у Китая составлял 75%, а по данным Международного валютного фонда к 2017 г. он сравняется с американским уровнем. Конечно, для поддержания производства в Китае на плаву требуется вчетверо больше людей, и это ограничивает те средства, которые страна может израсходовать на военные цели. И все же их достаточно, чтобы вставлять палки в колеса американской внешней политики. Тем временем Россия, хотя и представляет собой лишь тень советской махины, уже не незадачливый карлик, каким она была в 1990-е годы. По экономическим показателям она примерно сравнима с Великобританией или Францией, массированно экспортирует энергоносители и по-прежнему способна производить впечатляющие вооружения.

Воинствующее самоопределение

Усиливаются не только развивающиеся, но и менее крупные государства и террористические негосударственные объединения, которые Соединенные Штаты пытаются призвать к порядку, демократизировать или уничтожить. В Сомали, Сербии, Афганистане, Ираке или Ливии американская армия сталкнулась с более упорным неприятелем, чем ожидалось. Только представьте, что Вашингтон потратил в реальном выражении столько же средств на войну в Ираке, сколько и на войну во Вьетнаме. А ведь иракские повстанцы не имели за спиной таких помощников, как Китай и Советский Союз, которые энергично поддерживали Вьетконг и Северный Вьетнам. Вместе с тем Вашингтон, похоже, не сможет стоять в стороне и от конфликтов с негосударственными структурами – отчасти потому, что их стихийный и неуправляемый характер противоречит ценностям мирового сообщества, которые глобальная военно-политическая стратегия США призвана защищать и сохранять. Разрекламировав на весь мир военное превосходство Америки, политики теперь не могут сказать «нет» тем, кто утверждает, будто престиж страны сильно пострадает, если мировой лидер позволит, чтобы большие и малые войны проходили без его участия.

Разве не обескураживает американцев стойкость негосударственных структур, черпающих свои силы в национализме и жажде самоопределения, против которых как раз и направлено острие нынешней глобальной военно-политической стратегии? Эти структуры являются источником организационной энергии для групп, конкурирующих за власть внутри стран (например, в Боснии, Афганистане и Ираке), сепаратистов (Косово) и террористов, отрицающих либеральный мировой порядок (в основном «Аль-Каида»). Однако официальные лица в Вашингтоне действуют так, как будто им по силам противостоять энергии этнического и национального самоопределения с помощью демократических процессов, свободы информации и экономического развития, а также дозированного применения военной силы. На самом деле национальное самоопределение – непреодолимое стремление, и народы враждебно реагируют на попытки сторонних сил контролировать их жизнь.

Ирак стал дорогостоящим уроком. Официальные лица в администрации Буша убедили себя, что быстрое применение подавляющей военной силы сделает Ирак демократическим, повлечет за собой волну демократизации в арабском мире, вытеснит «Аль-Каиду» на периферию и гарантирует влияние США в регионе. Вместо этого шииты, сунниты и курды разожгли в стране пожар насилия, который Вашингтон изо всех сил пытается погасить. Шиитские и суннитские фракции сражались не только друг с другом, но и с американской армией. Нынешнее шиитское правительство в Багдаде неэффективно и недемократично. Суннитские террористы продолжают серию терактов. Курдские провинции Ирака практически не признают себя частью страны.

На сегодняшний день понятно, что Соединенные Штаты исчерпали лимит гостеприимства и Афганистана. «Талибан» продолжает сопротивляться американскому присутствию, мобилизуя силы в основном среди пуштунских националистов, а представители афганских сил безопасности уничтожают все больше американских и других натовских солдат, которые прибыли к ним на помощь. Вместо того чтобы просто наказать «Талибан» за косвенную роль в событиях 11 сентября и нанести как можно более ошеломляющий удар по «Аль-Каиде», администрация Буша, верная своему глобальному плану, развернула масштабную, дорогостоящую и совершенно бесполезную операцию по демократическому строительству в Афганистане, которую продолжила администрация Обамы.

Невыгодные друзья

Еще одна сомнительная реакция на глобальную военно-политическую стратегию США исходит от друзей, которые привыкли к бесплатному участию во всех благах системы безопасности. Альянсы времен холодной войны, которые было так трудно поддерживать – а именно НАТО и американо-японский договор по безопасности, – дали Соединенным Штатам европейских и азиатских партнеров, которые уверены, что могут постоянно сокращать свои армии и доверять собственную оборону Вашингтону. После окончания холодной войны европейские страны урезали военные бюджеты в реальном выражении примерно на 15%. Единственное исключение – Великобритания, но она вскоре последует примеру остальных, поскольку вынуждена проводить курс на жесткую экономию. В зависимости от того, как считать, расходы на оборону Японии за последнее десятилетие сократились или в лучшем случае оставались неизменными. Токио тратил непропорционально много на сухопутные силы, хотя отдельные лидеры выражали тревогу по поводу роста китайской военной угрозы – воздушной, ракетной и военно-морской.

И Япония, и Европа избежали крупных войн, но Соединенным Штатам приходится нести все более тяжкое бремя поддержания мира. В настоящее время США тратят 4,6% своего ВВП на оборону, тогда как общие расходы их европейских союзников по НАТО составляют лишь 1,6% ВВП, а Японии – 1%. С учетом высокого уровня доходов на душу населения союзники могли бы тратить больше, но для этого у них нет стимула. Подумывая о драконовских сокращениях расходов на социальное обеспечение, чтобы финансово оздоровить американскую экономику, американское правительство продолжает субсидировать безопасность Германии и Японии. Это не что иное, как воспомоществование богатым.

Американские гарантии безопасности вдохновляют «отважных» союзников – те бросают вызов более могущественным странам, твердо уповая на то, что Вашингтон в последний момент спасет их – классический пример репутационных издержек. Соединенным Штатам приходится нести политический риск, настраивая против себя и в ущерб себе большие и малые державы и тем самым воодушевляя их на ответные провокации. Пока Америке удавалось избегать того, чтобы ввязаться в бессмысленные войны, хотя Вашингтон был на волоске от этого в Тайване, когда островом с 2000 по 2008 гг. управляла Демократическая прогрессивная партия Чэнь Шуйбяня. Его неоднократные намеки на независимость, шедшие вразрез с политикой США, негласно поощрялись некоторыми официальными лицами в администрации Буша и провоцировали китайское правительство. Это не могло продолжаться до бесконечности, не вызвав опасный кризис. Чэнь никогда не позволил бы себе такую бесстрашную риторику, не будь он уверен в неизменной поддержке со стороны Белого дома.

Филиппины и Вьетнам (последний не заключал формального договора о коллективной обороне с Вашингтоном) тоже смекнули, что могут раздражать Китай в связи со спорами о морских границах, а затем искать защиты Америки. Эти конфликты не только осложняют Вашингтону задачу сотрудничества с Пекином по вопросам общемирового значения; высок риск, что они могут втянуть Соединенные Штаты в конфликты вокруг территории, малозначимой со стратегической точки зрения.

Грузия – еще одно государство, которое играло в эти игры, причинив ощутимый вред репутации США. Абсолютно уверенная в поддержке Вашингтона и его доброй воле, в августе 2008 г. эта крошечная республика сознательно бросила вызов России из-за спорного региона Южной Осетии. Независимо от того, что именно стало непосредственной причиной боевых действий, Грузия действовала авантюрно с учетом ее размеров, близости к России и расстояния до реальных источников военной помощи. Ирония в том, что эта ненужная война позволила Москве выглядеть «крутой», тогда как в надежности Соединенных Штатов как союзника возникли сомнения.

Та же логика прослеживается и в действиях Израиля на Ближнем Востоке. Хотя американские официальные лица то и дело дают понять иерусалимским политикам, что чувствуют себя неловко от того, что Израиль продолжает строить поселения на территориях, оккупированных во время войны 1967 года. Но размеры и численность этих поселений неуклонно увеличиваются. Военная щедрость Соединенных Штатов и заверения в поддержке убедили израильских ястребов, что если они проигнорируют совет американцев, последствий не будет. Чтобы добиться мира в израильско-палестинском конфликте, требуется добрая воля обеих сторон, но постоянное унижение, которому подвергаются палестинцы, не приближает урегулирование конфликта. А политика Израиля в отношении палестинцев – серьезная помеха для улучшения отношений между США и арабским миром.

Более гибкая стратегия

Соединенным Штатам пора отказаться от избыточных, неэффективных и дорогостоящих гегемонистских устремлений и заменить их более сдержанной глобальной военно-политической стратегией. Вашингтону не следует полностью отгораживаться от мира; однако усилия нужно перенаправить на решение трех главных задач в области безопасности: не допустить, чтобы могущественный соперник изменил глобальный баланс сил; противостоять терроризму и ограничить распространение ядерного оружия. Эти вызовы не новы, но надо действовать более взвешенно и осмотрительно, чтобы достойно ответить на них.

Почти 100 лет американские стратеги стремятся не допустить того, чтобы какое-либо государство доминировало на огромной территории Евразии, получив возможность мобилизовать ресурсы и непосредственно угрожать Америке. Чтобы предотвратить подобное развитие событий, США воевали против Германии и Японии, а затем сдерживали Советский Союз. Хотя Китай может в конечном итоге попытаться примерить на себя мантию евразийского гегемона, ничто не свидетельствует в пользу того, что подобный исход уже близок или неизбежен. В китайской экономике по-прежнему много подводных камней, страна окружена могущественными государствами, такими как Индия и Россия, которые обладают ядерным оружием и готовы сдерживать экспансию КНР. Хотя Токио сегодня в полной мере не финансирует оборонную отрасль, это достаточно богатая и технологически развитая страна, способная внести вклад в коалицию государств, которым под силу создать противовес Китаю. Другие азиатские страны, имеющие выход к морю, даже без опоры на такого могущественного союзника, как Америка, могут объединить силы для противодействия гегемонистским устремлениям Китая. Соединенным Штатам нужно сохранить возможность помогать им, но при этом действовать осторожно, чтобы не угрожать Пекину без крайней необходимости и не поощрять амбиции, которые Вашингтон надеется сдерживать. Соединенным Штатам также ни к чему необдуманное или провоцирующее поведение в Азии союзников, уповающих на безвозмездную помощь Америки.

США должны защитить себя от «Аль-Каиды» и других террористических группировок, представляющих угрозу жизни американцев. На правительстве лежит ответственность за принятие разумных оборонительных мер, способствующих снижению риска терактов – например, вести более энергичную разведку и лучше организовать службу безопасности аэропортов. (Поможет и менее интервенционистская внешняя политика – отчасти именно присутствие американской армии в Саудовской Аравии превратило Усаму бен Ладена и его последователей в радикалов.) Если говорить о наступательных действиях, то Соединенным Штатам по-прежнему необходимо преследовать террористов, действующих за рубежом, чтобы те тратили последние деньги на спасение собственных душ, а не на подготовку к новым терактам. Вашингтон обязан сотрудничать с другими правительствами, которые сталкиваются с аналогичными угрозами, и помогать им в создании полиции и вооруженных сил. Время от времени американской армии придется дополнять эти усилия воздушными ударами с помощью «дронов» (беспилотных летательных аппаратов) и спецопераций.

Но следует учитывать масштаб угроз. Террористы слишком слабы, чтобы покуситься на суверенитет или территориальную целостность страны, и по большому счету они не могут ее ослабить. Поскольку угроза носит умеренный характер, а попытка реформировать другие общества силой слишком дорого обходится, США должны осторожно и обдуманно применять военную мощь в борьбе с терроризмом вместо того, чтобы заниматься государственным строительством, как они делают в Афганистане.

Наконец, при осуществлении сдержанной военно-политической стратегии пристальное внимание следует уделять вопросу нераспространения ядерного оружия, но меньше прибегать к угрозе применения силы. Благодаря сдерживающему эффекту собственных ядерных арсеналов Соединенные Штаты почти не рискуют оказаться объектом прямой ядерной атаки со стороны другого государства. Но Вашингтону важно не допустить того, чтобы ядерное оружие или ядерное топливо попало в руки негосударственных акторов. Дабы пресечь их проникновение на ядерные объекты из-за недостаточной охраны, правительству целесообразно делиться лучшими методами ядерной безопасности с другими странами – даже с теми, которым, по мнению американского истеблишмента, лучше вообще не иметь ядерного оружия. США уже сотрудничают по этому вопросу с Пакистаном, но надо быть готовыми на большее и принимать аналогичные меры в отношении других ядерных держав.

Потеря контроля над ядерными арсеналами намного вероятнее в случае государственных переворотов, революций или гражданских войн. Вероятно, американским военным нужно самим позаботиться об охране ядерных объектов с помощью местных сил, понимающих, какая опасность грозит их стране в случае бесконтрольного распространения ядерного оружия. В отдельных ситуациях не исключено нанесение превентивного удара, захвата или обезвреживания ОМУ. Или, наоборот, придется действовать без применения оружия. Американским официальным лицам, возможно, будет достаточно предупредить террористов, захвативших ядерное оружие во время беспорядков, что они станут мишенью беспощадного возмездия, если когда-либо осмелятся им воспользоваться. Наконец, правительству нужно организовать более эффективное наблюдение за морскими акваториями и воздушными путями в глобальном масштабе, более интенсивно контролировать собственные границы, чтобы исключить контрабанду ядерных материалов, и помогать в охране границ стран – потенциальных источников утечки ядерного оружия.

Эти меры кому-то покажутся мизерными в сопоставлении с ужасающими последствиями ядерного взрыва. Но ведение профилактических традиционных войн против потенциальных ядерных держав – чересчур дорогостоящее и ненадежное решение проблемы. Часто повторяемое администрацией Барака Обамы предупреждение, что сдерживать ядерный Иран будет поздно, не имеет большого смысла. Ведь превентивная война по разным причинам может зайти слишком далеко, не говоря о том, что Соединенные Штаты уже обладают избыточным потенциалом. Действительно, чем больше Вашингтон полагается на военную силу в деле недопущения распространения ОМУ, тем выше вероятность того, что страны пожелают обзавестись этим главным сдерживающим средством.

Более осмотрительное поведение Америки никоим образом не означало бы, что она перестанет заботиться о предотвращении гонки ядерных вооружений. Недавний опыт холодной войны показывает, что риск, связанный с размером, составом, доктриной и степенью боеготовности американских и советских ядерных вооружений, зачастую оказывался намного выше, чем необходимо для обеспечения стратегической стабильности. Ядерное оружие – мощное средство сдерживания агрессии. Но с этой задачей вполне способен справиться гораздо менее внушительный арсенал, чем тот, что имеется сегодня в распоряжении США. Надо просто разумно им управлять. Во избежание повторения сценария конкуренции между ядерными державами по советско-американскому сценарию Соединенным Штатам следует добиваться введения нового многостороннего режима контроля над ядерными вооружениями, ограничивающего количество ядерных боеголовок. Нельзя допустить, чтобы малейшая ошибка привела к развязыванию ядерного конфликта.

Сдержанность на практике

Cдержанная глобальная стратегия позволит сфокусировать внешнюю политику США на трех фундаментальных целях. Во-первых, Соединенные Штаты переформатируют свои альянсы таким образом, чтобы другие страны тоже брали на себя ответственность за собственную оборону. НАТО – простейший случай; Вашингтону нужно выйти из структуры военного командования и превратить альянс в преимущественно политическую организацию, которой он когда-то являлся. От решения самих европейцев зависит, сохранится ли структура военного командования под эгидой Евросоюза или будет полностью демонтирована. Большая часть американского воинского контингента должна вернуться из Европы на родину, но по взаимному согласию. США могут оставить на континенте ограниченное число военно-воздушных и военно-морских баз.

Сложнее с договором о безопасности с Японией; от него нельзя отказываться, но он все же подлежит пересмотру. По существующим сегодня условиям Соединенные Штаты берут на себя большую часть бремени по защите Японии, а Токио согласен помогать им в этом деле. Следует поменяться ролями так, чтобы Япония взяла на себя всю полноту ответственности за собственную оборону, а Вашингтон оказывал ей поддержку. В связи с обеспокоенностью растущей мощью Китая не все американские войска должны покинуть этот регион. Но Пентагону следует ограничить военное присутствие в Японии, сосредоточившись на решении непосредственно возникающих военных проблем. Все американские морские пехотинцы могут быть выведены. Тем самым был бы положен конец тягостным переговорам об их будущем на острове Окинава. ВМС и ВВС США должны сохранить костяк своих сил в Японии и вокруг нее, но численность также подлежит сокращению. В других странах Азии американская армия могла бы наладить рабочий контакт с правительствами для обеспечения доступа к региону в случае возникновения кризисов в будущем, не пытаясь, однако, договориться о создании новых постоянных баз.

Военным пора произвести переоценку своих обязательств в Персидском заливе: на Соединенных Штатах лежит ответственность за обеспечение защиты стран региона от нападений извне, что не предполагает защиту от внутренних междоусобиц. Вашингтону по-прежнему нужно заверять в своей поддержке правительства, которые опасаются Ирана. Они боятся, что эта держава, единственная, претендующая на региональную гегемонию, нападет на них и отберет нефтяное достояние. Вне всякого сомнения, Иран способен натворить много бед. Но армия США уже доказала свою способность предотвращать подобные исходы в прошлом, когда защитила Саудовскую Аравию и изгнала войска Саддама Хусейна из Кувейта в 1991 году. Наземные силы, развернутые для вторжения, представляют собой удобную мишень для авиаударов. Американская авиация и крылатые ракеты на борту военных кораблей, дислоцированных в данном регионе, сразу придут на помощь. При заблаговременном оповещении ВВС быстро усилят наземные базы арабских государств Персидского залива, как во время войны 1991 г., когда региональные державы, противостоявшие агрессии Саддама, подготовили все необходимое для усиления американских армейских подразделений за счет поддержания инфраструктуры и запасов топлива на военных базах.

Но солдатам США больше не обязательно расквартировываться на побережье Персидского залива, где они возбуждают антиамериканские настроения у местного населения. Тем самым Белый дом прерывает тесные связи с автократическими режимами сомнительной легитимности. Например, внутренняя ситуация в Бахрейне неустойчива, и это порождает сомнения в том, что Соединенным Штатам в будущем удастся наращивать там военное присутствие. Война в Ираке доказала, что попытки установления новых режимов в арабских странах – задача для узколобых политиков; защита нынешних режимов от внутренних мятежей не менее сложна.

Сдержанная глобальная стратегия позволила бы существенно сократить численность вооруженных сил США, сэкономить денежные средства и послать союзникам сигнал о том, что им пора быть более самостоятельными. Пентагон мог бы снять с себя ответственность по противодействию повстанцам, что позволит вдвое сократить численность сухопутных войск. Вместе с тем ВМС и ВВС подлежат сокращению лишь на четверть или на треть, так как строительство самолетов и кораблей требует длительных сроков, а они еще могут понадобиться для поддержания баланса сил. ВМС и ВВС также хорошо приспособлены для решения проблем безопасности в Азии и Персидском заливе. Поскольку они чрезвычайно мобильны, в ключевых регионах достаточно оставить лишь некоторые подразделения. Остальные могут базироваться в портах приписки в качестве мощного стратегического резерва.

Общая численность и качество американских вооруженных сил должны определяться масштабом поставленных перед ними задач: защита важных месторождений полезных ископаемых и союзников от прямого нападения. В прошлом Вашингтон слишком часто использовал свою дорогостоящую армию для решения вопросов, которые следовало бы оставить дипломатам. Это положение недопустимо. Хотя Пентагону следует и дальше продолжать отработку взаимодействия с армиями других стран в ключевых регионах, он должен позаботиться о том, чтобы не перегружать календарь военными учениями. Подобные изменения будут способствовать целости и сохранности войск, предотвратят износ вооружений и оборудования, а главное – не будет создаваться впечатления, будто США готовы брать на себя решение всех возникающих проблем глобальной безопасности.

Отпустить с миром

Переход к более сдержанной внешней политике означал бы серьезные выгоды, спасение жизней, экономию ресурсов и снижение негативной реакции в мире. Но Вашингтону необходимы дальновидные и продуманные шаги сегодня, чтобы подготовить союзников к принятию на себя ответственности за собственную безопасность и оборону. Снижение уровня военного присутствия США на протяжении десятилетия дало бы партнерам массу времени, чтобы укрепить армии и обрести политико-дипломатические возможности для проведения самостоятельной военно-политической стратегии. Постепенный отвод избыточных войск из разных регионов снизил бы вероятность образования вакуума в сфере безопасности, который могут попытаться заполнить авантюристические региональные державы.

Конечно, союзники сделают все возможное, чтобы убедить Вашингтон не менять нынешнюю политику. Некоторые пообещают усовершенствовать свои вооруженные силы, но забудут об обещаниях, как только это будет им выгодно. Некоторые заявят, что уже сделали все возможное, поскольку внутриполитический и экономический кризис в их странах гораздо серьезнее, чем в Америке. Третьи попытаются увести дискуссию в русло общих ценностей и принципов, а четвертые намекнут, что перейдут на сторону сильных соседей вместо того, чтобы сдерживать и уравновешивать их. Со стороны отдельных союзников не исключены даже угрозы провести военные операции против американцев.

Американским политикам следует сохранять спокойствие, помня о том, что богатые союзники вряд ли уступят свой суверенитет региональным державам. На самом деле история показывает, что государства чаще выступают в качестве противовеса могущественным державам, нежели переходят на их сторону. Что касается потенциального противника, то Соединенным Штатам ничто не мешает продолжать сдерживать активность тех, кто несет непосредственную угрозу их жизненно важным интересам. Но необходимо более точно определить область этих интересов и сохранять достаточную военную мощь для их защиты.

Конечно, США могут оставить все без изменений и продолжать транжирить ресурсы, настраивать против себя страны и народы, нянчиться с отнюдь не бедными союзниками. Возможно, экономические и геополитические тенденции изменятся, тогда нынешняя стратегия позволит Вашингтону на радость всему остальному человечеству чувствовать себя вполне комфортно в роли рулевого. Но если государственный долг продолжит расти, а сила будет дальше смещаться в сторону от Америки, то очередной экономический и политический кризис заставит Вашингтон резко изменить курс, и тогда дружественные и не очень дружественные страны так же быстро начнут приспосабливаться к новым условиям. Такой путь представляется наиболее опасным.

Холодная война 2.0?

Киберпространство как новая арена противостояния

Е.В. Черненко – кандидат исторических наук, обозреватель международного отдела газеты «Коммерсантъ».

Резюме: Отследить источник кибератаки крайне сложно, а чаще всего и вовсе нереально. Поскольку и Вашингтон и Москва оставляют за собой право реагировать на инциденты в этой сфере как на традиционные акты агрессии, жизненно необходимы меры доверия.

В проекте новой «Концепции внешней политики РФ», подготовленной Министерством иностранных дел, впервые упоминается о международной информационной безопасности. Россия, сказано в документе, «будет принимать необходимые меры в интересах обеспечения национальной и международной информационной безопасности, предотвращения угроз политической, экономической и общественной безопасности государства, возникающих в информационном пространстве». Меры также предусмотрены для «борьбы с терроризмом и иными криминальными угрозами в сфере применения информационно-коммуникационных технологий», противодействия их использованию «в военно-политических целях, противоречащих международному праву, включая действия, направленные на вмешательство во внутренние дела, а также представляющие угрозу международному миру, безопасности и стабильности». Москва намерена«добиваться выработки под эгидой ООН правил поведения в области обеспечения международной информационной безопасности» и всячески способствовать «формированию и укреплению высоких правовых и этических норм безопасного использования информационно-коммуникационных технологий».

В концепции затрагиваются проблемы как внешней, так и внутренней политики, которые в современном мире невозможно разграничить. Информационная безопасность имеет отношение к борьбе с преступностью и терроризмом, военному делу, разведке и дипломатии, соблюдению прав человека и ограничению этих прав во имя национальной безопасности.

Однако наибольшую опасность российские власти усматривают в информационном противоборстве и использовании информационно-коммуникативных технологий в политических целях. Эта тема стала приоритетной для Москвы, после того как в ходе так называемой «арабской весны» проявился мобилизационный потенциал интернета, а точнее социальных сетей вроде Twitter и Facebook. И хоть впоследствии многие комментаторы сошлись во мнении, что социальные сети являются не столько причиной революций, сколько новым (но далеко не единственным) оружием революционеров, в России к этой сфере стали относиться с повышенным вниманием и подозрением. Тем более что большинство российских чиновников и силовиков не сомневаются в том, что сценарий «арабской весны» писался на Западе.

Сегодня мы наблюдаем два противоположных по направленности, но неразрывно связанных друг с другом процесса. Это растущая технологическая открытость государства (обусловленная быстрым развитием информационно-коммуникационных технологий и их проникновением во все новые сферы жизни), с одной стороны, и стремление властей к закрытости и политическому контролю этого пространства – с другой.

Во внутренней политике этот тренд прослеживается в существенном расширении полномочий правоохранительных органов и спецслужб по борьбе с правонарушениями в сети (от размещения противоправного контента до атак на государственные ресурсы). А во внешнеполитической сфере наблюдается дипломатическая активность, направленная на продвижение российских подходов к управлению интернетом и правилам поведения в киберпространстве. Эти процессы сопровождаются растущей милитаризацией глобального киберпространства и попытками использовать его потенциал в целях шпионажа, в том числе и промышленного.

О будущем международного информационного пространства с недавних пор говорят на всех влиятельных площадках – от ООН, G8 и G20 до ОБСЕ, БРИКС и ежегодной конференции по безопасности в Мюнхене, не говоря уже о специализированных форумах. Причины возросшего внимания к проблемам киберпространства могут быть разными. Однако их объединяет одно: самые продвинутые в этой области страны оказались одновременно и наиболее уязвимыми. Но если Россию сегодня особенно волнует использование новых технологий для ведения информационных войн и дестабилизации режимов, то Соединенные Штаты беспокоит перспектива их применения в преступных, террористических и военных целях. Стоит, впрочем, отметить, что до недавнего времени Вашингтон официально не признавал угрозы милитаризации киберпространства и возможности межгосударственных конфликтов в этой сфере.

Наследие Джорджа Буша-младшего

Между тем именно США первыми успешно применили кибероружие. Историю создания вируса Stuxnet, существенно замедлившего ядерную программу Ирана, описал обозреватель газеты The New York Times, обладатель Пулитцеровской премии Дэвид Сэнгер в книге «Противостоять и скрывать: тайные войны Обамы и неожиданное использование американской силы», которая вышла в прошлом году. Он утверждает, что, покидая в 2009 г. президентский пост, Джордж Буш попросил Барака Обаму сохранить две запущенные им секретные программы – по использованию беспилотников в Пакистане и созданию кибероружия для атак на инфраструктурные объекты враждебных государств. Вторая особенно понравилась новому президенту, и он распорядился активизировать работы в этой области. Так появился вирус Stuxnet и ряд других инициатив.

Многие российские и западные эксперты полагают, что и вирус Flame – самое изощренное кибероружие на сегодняшний день по версии российской «Лаборатории Касперского» – создан разработчиками Stuxnet. Подробности об этом опасном черве стали известны лишь минувшей весной, хотя он поражал объекты в Иране и ряде других государств Ближнего Востока как минимум с 2010 года. Flame проникал в компьютер с флешки или по локальной сети, копировал информацию и посылал ее на командные серверы. Червь крал не только данные из папок – каждые 60 секунд он делал скриншоты. Если же открыта электронная почта или ICQ, скриншоты делались каждые 15 секунд. Программа позволяла с помощью удаленного доступа включать встроенный микрофон и записывать происходящее. Более того, используя Wi-Fi и Bluetooth, она собирала информацию и с окружающих устройств: мобильных телефонов и ноутбуков.

Стоит, впрочем, отметить, что ряд западных комментаторов считают первым примером межгосударственной кибервойны атаку на эстонские правительственные сайты в 2007 г., после скандала вокруг переноса Бронзового солдата в Таллине. Доказать причастность официальных российских структур так и не удалось. А впоследствии было установлено, что большая часть трафика шла через серверы вне территориальных границ России и даже через эстонскую инфраструктуру.

До недавнего времени Соединенные Штаты предпочитали не говорить об угрозе использования киберпространства в военных целях (Россия об этом твердила с конца 1990-х гг.), но теперь они вдруг стали активнее других готовиться к кибервойне. В 2010 г. США первыми официально признали киберпространство таким же потенциальным полем боя, как сушу, море и воздух. В 2011 г. они первыми разработали государственную стратегию действий в киберпространстве, оставляющую за Вашингтоном право реагировать на компьютерные диверсии всеми доступными средствами вплоть до применения ядерного оружия. Раньше других американцы создали отдельную военизированную структуру для отражения виртуальных атак – киберкомандование США (USCyberCommand), возглавляемое генералом Китом Александером. Изначально численность его сотрудников составляла около 1 тыс. человек, однако минувшей осенью Пентагон объявил о начале масштабной программы рекрутирования специалистов соответствующего профиля, в том числе и бывших хакеров. По данным The Washington Post, штатный состав планируется увеличить почти в пять раз.

При этом изначально Вашингтон категорически отрицал, что существуют планы разработки наступательного кибероружия. В незасекреченной части киберстратегии Пентагона сказано, что действия американских военных будут носить сугубо оборонительный характер. Однако в конце 2011 г. Конгресс дал добро и деньги на развитие наступательных кибертехнологий. А минувшей осенью появились первые подтверждения того, что Пентагон начал предпринимать практические шаги в этом направлении: командование американских ВВС планирует закупить целый ряд вредоносных программ, способных нарушить или уничтожить компьютерные сети и центры управления вероятного противника. Одновременно управление перспективных научно-исследовательских разработок Пентагона DARPA объявило тендер на создание интерактивной карты, чтобы отслеживать степень защищенности объектов военной инфраструктуры других стран от кибератак со стороны Соединенных Штатов.

Параллельно с этим США и их союзники по НАТО начали укреплять защиту сетей и объектов критически важной инфраструктуры. Эта работа далека от завершения. В октябре минувшего года министр обороны Леон Панетта признал, что последствия мощной кибератаки на такие объекты могут сравниться с терактами 11 сентября 2001 г. и привести к «кибернетическому Пёрл-Харбору». «При помощи кибератак агрессоры или государства, враждебные Соединенным Штатам, имеют возможность получить контроль над важнейшими системами управления. Они способны вызвать железнодорожную аварию или пустить под откос поезд со смертоносными химикатами. Могут спровоцировать отравление воды в мегаполисах или отключить электроэнергию на большей части страны», – предупредил глава Пентагона.

Догнать и обуздать

В Москве к активизации деятельности Вашингтона относятся настороженно, считая ее одной из главных причин гонки кибервооружений, охватившей весь мир. С недавнего времени специальные киберподразделения имеются в вооруженных силах ряда государств (Китай, Индия, Израиль, Великобритания, Иран, Эстония и др.).

Оборонный и наступательный потенциал России в киберпространстве пока явно уступает возможностям США, однако в последнее время и Москва все активнее осваивает эту сферу. В конце декабря 2011 г. Минобороны представило документ под названием «Концептуальные взгляды на деятельность Вооруженных сил РФ в информационном пространстве», в котором это пространство также отнесено к потенциальным театрам военных действий. Кроме того, Москва оставляет за собой право «в условиях эскалации конфликта в информационном пространстве» воспользоваться правом на индивидуальную или коллективную самооборону с применением любых способов и средств. В марте 2012 г. российские власти официально объявили о намерении создать киберкомандование по аналогии с американским. Впрочем, по некоторым данным, такая структура уже год как существует, и в ней работают около 150 человек. В январе 2012 г. Владимир Путин поручил ФСБ разработать государственную систему прогнозирования и предотвращения кибератак, наделив это ведомство новыми полномочиями по борьбе с преступностью в информационном пространстве.

Большое внимание международной информационной безопасности уделяет Совет безопасности РФ и МИД, где в марте 2012 г. появилась новая должность – спецкоординатора по вопросам политического использования информационно-коммуникационных технологий в ранге посла по особым поручениям. На нее назначен Андрей Крутских, ранее занимавший пост заместителя директора департамента новых вызовов и угроз МИДа. Ожидается, что в ближайшее время в российском внешнеполитическом ведомстве появится «отдел по международной информационной безопасности при Департаменте новых вызовов и угроз МИД», который будет заниматься исключительно вопросами международной информбезопасности.

Одной из его ключевых задач станет продвижение упомянутых в «Концепции внешней политики РФ» инициатив по принятию ООН международных правил поведения в интернете. Речь идет прежде всего о двух документах, обнародованных в 2011 году. 12 сентября 2011 г. Россия, Китай, Таджикистан и Узбекистан представили на сессии Генассамблеи ООН совместный проект «Правил поведения в области обеспечения международной информационной безопасности». Авторы документа призвали бороться «с распространением информации, которая вдохновляет терроризм, сепаратизм, экстремизм или подрывает политическую, экономическую и социальную стабильность других стран». Двумя неделями позже в Екатеринбурге главам силовых ведомств 52 стран был предложен разработанный Совбезом и МИД России проект конвенции ООН «Об обеспечении международной информационной безопасности», в котором детально прописаны нормы регулирования интернета с учетом военно-политических, криминальных и террористических вызовов.

Среди основных угроз, на борьбу с которыми направлены продвигаемые Россией документы, перечислены «использование информационных технологий для враждебных действий и актов агрессии», «подрыв политической, экономической и социальной систем» одного государства другим, «манипулирование потоками в информационном пространстве других государств с целью искажения психологической и духовной среды общества». Также к ним относится «массированная психологическая обработка населения для дестабилизации общества и государства». Москва считает подобные действия элементами «информационной войны» и требует признать их преступлением против международного мира и безопасности.

Кроме того, Россия добивается закрепления в конвенции принципа невмешательства в информационное пространство: «Каждое государство вправе устанавливать суверенные нормы и управлять в соответствии с национальными законами своим информационным пространством». И хотя в документе указывается, что государства должны защищать свободу слова в интернете и «не вправе ограничивать доступ граждан к информационному пространству», в тексте делается важная оговорка: правительства могут вводить ограничения «в целях защиты национальной и общественной безопасности».

Помимо запрета использования сети для вмешательства в дела других стран и свержения неугодных режимов Россия предлагает запретить милитаризацию этого ресурса, но при этом наделить правительства широкой свободой действий внутри национальных сегментов интернета. В то же время в Москве подчеркивают, что эти документы являются лишь основой для дальнейшей дискуссии, своего рода «приглашением на танец».

Предчувствие катастрофы

США и их союзники по НАТО, однако, отвергли российские инициативы, увидев в них стремление более слабой стороны ограничить возможности более сильной. Предложение запретить странам развивать наступательные кибертехнологии Вашингтон назвал «нереалистичным», ссылаясь на то, что традиционные соглашения (вроде Договора о нераспространении ядерного оружия) в киберпространстве будут малоэффективными. А требование распространить принцип суверенитета и невмешательства во внутренние дела государств на всемирную паутину – «попыткой насаждения цензуры и государственного контроля в сети».

Госсекретарь Хиллари Клинтон заявила: «Власти некоторых стран используют тему управления интернетом как прикрытие для планов по ограничению прав человека в онлайне. Они хотят отстранить гражданское общество и бизнес от управления сетью, возвести национальные барьеры в киберпространстве, желая заменить эффективно работающую систему репрессивной. Для интернета это чревато катастрофой». В отличие от России, американцы не признают существования «национальных интернетов» и не считают, что меры по взлому цензурных барьеров других стран (в том числе Китая) являются вмешательством во внутренние дела. Доступ к интернету Вашингтон включает в набор универсальных прав человека, ограничивать которые нельзя ни под каким предлогом.

При этом в Соединенных Штатах считают, что новые договоренности не нужны, а можно адаптировать к современным реалиям существующие – например, Будапештскую конвенцию (2001) по борьбе с киберпреступностью. (Россия не присоединилась к этому договору, поскольку ее не устраивает закрепленное в документе право спецслужб одних стран проникать в киберпространство других и проводить операции, не ставя местные власти в известность.)

Фундаментальное противоречие между Западом, считающим киберпреступность, шпионаж и терроризм основными угрозами, и Россией, которую волнует прежде всего информационное противостояние, наглядно проявляется и в терминологии. В Москве говорят о «международной информационной безопасности», акцентируя внимание на политико-идеологическом противоборстве; в Вашингтоне же предпочитают термин «кибербезопасность», делая упор на защиту компьютерных сетей и ресурсов.

Последний шанс на прорыв

В процессе обсуждения этой темы сформировались две группы государств, имеющие серьезные разногласия по поводу будущего всемирной паутины. По одну сторону оказались США и их союзники по НАТО. По другую – Россия, Китай, Казахстан, Белоруссия, Армения, Таджикистан, Иран и ряд других стран. Некоторые эксперты тут же поспешили окрестить виртуальный конфликт между Востоком и Западом «холодной войной 2.0».

Наиболее явно противоречия проявились в декабре 2012 г., на конференции Международного союза электросвязи в Дубае. Москва и ее единомышленники предприняли попытку ограничить влияние Вашингтона на управление всемирной сетью, передав часть полномочий, которые ныне принадлежат базирующейся в Америке НКО ICANN (занимается распределением доменных имен) ООН и национальным правительствам. Соединенные Штаты и Евросоюз предприняли титанические усилия для нейтрализации российской заявки, объявив, что ее реализация приведет к «катастрофическим последствиям». Схватка завершилась вничью: 89 стран подписали новую редакцию договора по телекоммуникациям, в которой частично отражены и предложения России, однако 55 государств выступили против. Де-факто это означает, что позиционная война продолжится.

Существенно сблизить позиции и подготовить всеобъемлющее международное соглашение в ближайшее время вряд ли удастся. Тем не менее переговоры между Россией и США продолжаются. Не надеясь друг друга переубедить, Москва и Вашингтон стараются хотя бы предотвратить худшее. Дело в том, что отследить источник атаки крайне сложно, а чаще всего и вовсе нереально. Китайский хакер, к примеру, может сидеть в интернет-кафе в Новой Зеландии и через российскую инфраструктуру атаковать американские объекты. А с учетом того, что и Вашингтон и Москва оставляют за собой право реагировать на киберинциденты как на традиционные акты агрессии, такая ситуация может привести к катастрофе. Чтобы ее не случилось, стороны пытаются договориться о мерах доверия: обмене информацией, создании специальных горячих линий на случай масштабных кибератак. Это принципиально важные инициативы. Допустим, кто-то посредством компьютерных диверсий выведет из строя, к примеру, дамбу в Америке, в результате чего погибнет большое число людей. Но даже если следы атаки будут вести в Москву, американцы не станут сразу наносить ответный удар. При наличии горячей линии они по крайней мере должны будут сначала попросить объяснений.

Однако даже по этой, казалось бы, выгодной для обеих сторон теме переговоры продвигаются тяжело, раз за разом упираясь в идеологические противоречия. То Соединенные Штаты потребуют внести в текст абзац о необходимости соблюдения прав человека в сети, то Россия настаивает на незыблемости принципов суверенитета государств и невмешательства в их внутренние дела. Дело доходит порой до абсурда. Президенты Владимир Путин и Барак Обама могли подписать двустороннее соглашение о сотрудничестве в киберпространстве и мерах доверия еще в июне 2012 г. «на полях» саммита G20 в Мексике, однако договоренности сорвались из-за одного слова. Чтобы уйти от спора – «международная информационная безопасность» или «кибербезопасность», – стороны выработали компромиссную формулировку «безопасность в сфере использования информационно-коммуникационных технологий». Однако в последний момент Вашингтон потребовал убрать из этой конструкции слово «использования», делая опять же упор лишь на физической защите своих компьютерных систем. Но для Москвы этот вопрос оказался принципиальным – она-то как раз считает, что дело не в защите сетей и ресурсов, а в том, кем, как и с какой целью информационно-коммуникационные технологии могут быть использованы (иными словами, не будут ли они оружием для психологических войн и пропаганды). Консультации по этой теме продолжаются.

В условиях нынешнего ухудшения российско-американских отношений международная информационная безопасность остается едва ли не единственным направлением, где еще возможен прорыв. Но если в ближайшее время договориться о мерах доверия не удастся, то киберпространство из объединяющей среды и потенциальной площадки для практического сотрудничества между Россией и Соединенными Штатами может окончательно превратиться в арену их противостояния.

Премьер-министр Израиля Биньямин Нетаньяху заявил, что возобновившиеся переговоры международного сообщества с Ираном только дают тому время на беспрепятственное продолжение ядерной программы.

Он рассказал, что получил от США подробную информацию о встрече представителей шести мировых держав с иранской делегацией и не увидел позитивных подвижек. Переговоры прошли на этой неделе в Алма-Ате, продолжатся технической встречей в Стамбуле и в апреле возобновятся в Казахстане.

"У меня создалось впечатление, что единственное, что было достигнуто на переговорах, это пауза, которую Иран собирается использовать для продолжения обогащения урана с целью создания атомной бомбы, и он действительно продвигается к этой цели", - сказал Нетаньяху, выступая на воскресном заседании правительства.

Ранее премьер уже ставил под сомнение целесообразность диалога с Ираном и призывал международное сообщество к ужесточению санкций, подкрепленных угрозой применения силы. Нейтрализацию угрозы иранского атома Нетаньяху обещает сделать основной задачей формируемого им правительства и главной темой переговоров с президентом США Бараком Обамой, которого в конце марта ждут в Израиле. В Иране отрицают наличие военного компонента у своего атомного проекта и настаивают на суверенном праве самостоятельно обогащать ядерные материалы.

Об итогах алма-атинской встречи руководителей Израиля уведомил заместитель госсекретаря США Уэнди Шерман, возглавлявший американскую делегацию на переговорах с Ираном. Он встречался в Иерусалиме с президентом Израиля Шимоном Пересом и советником Нетаньяху по национальной безопасности Яаковом Амидрором.

Строительные работы в рамках реализации проекта по строительству третьей фазы автомобильной дороги Шагон-Зигар завершены, на стадии завершения находятся берегоукрепительные работы и возведение мостов. Третья фаза проекта предусматривает строительство 18,7 километров автомобильной дороги, а также укладку асфальта на участках, построенных в рамках первой и второй фаз. Общая протяжённость дорог в рамках трех фаз проекта составляет 34 километра. Его стоимость - около 30 млн. долл. США, 18,5 млн. долл. США из которых составляет кредит Исламского банка развития и более 11,3 млн. долл. США - доля Правительства Республики Таджикистан. Реализация проекта завершится в последней декаде текущего года. Генеральным подрядчиком проекта является иранская компания Sober. Таджикистан. Иран > Транспорт > НИАТ «Ховар», 2 марта 2013 > № 789188

Заместитель Министра промышленности и торговли РФ Г.В.Каламанов посетил с рабочим визитом Исламскую Республику Иран

25 - 27 февраля с.г. заместитель Министра промышленности и торговли Российской Федерации Г.В.Каламанов посетил с рабочим визитом Исламскую Республику Иран. В состав российской делегации во главе с замглавы Минпромторга России вошли представители ГК «Ростех», ОАО «Объединенная авиастроительная корпорация», а также ряда российских предприятий.

Ключевым мероприятием визита стало открытие 2-й выставки «Передовые российские технологии-2013» в Тегеране. Свои достижения и новейшие разработки в области информационных технологий, новых материалов, биотехнологий, энергетики, нанотехнологий, машиностроения представили более 90 российских компаний.

В ходе состоявшихся в рамках визита встреч и переговоров Георгий Каламанов обсудил с иранской стороной широкий круг вопросов торгово-экономического сотрудничества России и Ирана. В частности, состоялись встречи с вице-президентом Ирана по вопросам науки и технологий госпожой Насрин Солтанха, Министром промышленности, рудников и торговли Ирана М.Газанфари, заместителями Министра нефти Ирана Д. Оуджи и А. Галебани, заместителем

Министра транспорта и городского строительства Ирана М. Расулинежадом, заместителем Министра обороны и обеспечения вооруженных сил Ирана М.Мантеги, а также руководителем Центра по инновациям и технологическому сотрудничеству при Президенте Ирана Х.Америния.

Также в рамках визита в Иран Министра здравоохранения России

В.И.Скворцовой Георгий Каламанов принял участие во встречах с первым вице-президентом Ирана Мохаммад Реза Рахими, и.о. Министра здравоохранения и медицинского образования Ирана Т.Монфаред, руководством Академии медицинских наук Ирана.

По итогам состоявшихся переговоров стороны поддержали необходимость создания постоянной совместной рабочей группы с приоритетом развития научно-технической составляющей сотрудничества в таких сферах как биотехнологии, медицина и фармацевтика, металлургия, авиационная промышленность, автомобильная и дорожно-строительная техника, а также легкая промышленность.

Выставка «Хузестан: новые открытия, новые возможности» представляет астраханцам четыреста наименований товаров, производимых четырьмя десятками предприятий иранской провинции Хузестан. Открывая сегодня выставку, Губернатор Александр Жилкин назвал Иран стратегическим партнёром Астраханской области, а Губернатор провинции Хузестан Сейед Джафар Хеджази выразил уверенность, что выставка даст новый толчок развитию двухсторонних отношений.

Астраханская область стала первым в истории современной России регионом, установившим прямые связи с Исламской Республикой Иран. Почти два десятка лет акцент в сотрудничестве делался на северные провинции — Гилян и Мазандаран. Такой интерес, как напомнил сегодня Губернатор Александр Жилкин, объясняется прежде всего общим Каспийским морем. Об успешности контактов свидетельствует то, что за последние шесть лет утроилось количество зарегистрированных в Астраханской области иранских предприятий — сейчас их 156.

В прошлом году были сделаны шаги по вовлечению в орбиту взаимного бизнеса одной из самых экономически развитых иранских территорий — провинции Хузестан. Это было необходимо, чтобы расширить возможности коридора «Север-Юг» от порта Астрахань до портов северного Ирана и далее до иранских портов Персидского залива и Индийского океана. В январе 2012 года официальная делегация провинции во главе с генерал-губернатором Сейедом Джафаром Хеджази впервые посетила Астрахань, а уже в июне, во время ответного визита делегации Астраханской области, в Хузестане было подписано соглашение о торгово-экономическом, научно-техническом и культурном сотрудничестве между регионами. Тогда же губернаторы договорились провести в Астрахани выставку иранских товаропроизводителей, чтобы познакомить российских партнёров с возможностями провинции. О том, каковы эти возможности, гости церемонии открытия выставки узнали сегодня из приветственной речи Губернатора Сейеда Джафара Хеджази.

Хузестан является вторым по экономическому потенциалу регионом Ирана. Он лидирует в производстве сельхозпродукции, занимает третье место в стране по потенциалу промышленности, в частности, добывает 80 процентов иранской нефти, имеет шесть портов, активно развивает туризм.

«Через Астрахань идёт активизация всех процессов сотрудничества России и Ирана, — заявил Губернатор Александр Жилкин, отвечая на вопросы журналистов о дальнейших планах, и уточнил: — Мы сейчас готовимся к выставке астраханских товаропроизводителей в Гиляне, едем туда в апреле. Потом отправимся с выставкой в Хузестан».

Управление пресс-службы и информации администрации Губернатора Астраханской области

Иран планирует заключить соглашения с зарубежными странами об импорте лекарств от редких заболеваний, сообщает агентство Mehr.

При действии международных санкций в отношении Ирана страна начала испытывать определенные проблемы с импортом лекарственных средств, несмотря на то, что санкции не затрагивают продовольствие и медикаменты. Дефицит медикаментов в Иране отчасти возник из-за санкций США и ЕС в отношении банковского сектора страны, что привело к сокращению платежных операций. Согласно статистическим данным министерства торговли США, опубликованным восьмого февраля, импорт американских лекарств в Иран упал в два раза в 2012 году по сравнению с 2011 годом.

Директор иранского Фонда лечения редких заболеваний Али Давудиан, выступая на брифинге в рамках IV международной конференции по редким заболеваниям, сказал, что лекарства для лечения редких заболеваний необходимы Ирану.

"Надеюсь, что в ближайшее время министерство здравоохранения предоставит разрешение на ввоз этих препаратов. Европейские страны готовы производить и распространять эти препараты в Иране", - сказал он.

По его словам, иранские фармацевтические компании считают, что производство таких препаратов нерентабельно, и поэтому в стране ощущается их дефицит.

Давудиан добавил, что около 15 тысяч пациентов в Иране имеют заключения, подтверждающие наличие у них редких заболеваний, и они могут воспользоваться услугами Фонда лечения редких заболеваний.

В среду вечером в ходе визита египетского министра туризма в Иран, между Каиром, в лице министра туризма Египта Хишама Заазу, и Тегераном, в лице главы Организации культурного наследия и туризма Ирана Мухаммеда Шарифа Меликзаде, было подписано исполнительное соглашение в туристической сфере.

Меликзаде назвал египетского министра туризма первым чиновником Египта, который после 34 лет разрыва политических отношений между двумя странами подписал соглашение с иранским руководством.

Он подчеркнул: "ИРИ является хорошим рынком для туристического бизнеса Египта, и иранский народ желает поехать в эту страну".

Хишам Заазу также на этой церемонии, отметив свое удовлетворение визитом в Иран и подписанием данного соглашения, выразил надежду на то, что этот договор станет началом более широкого сотрудничества двух стран.

Приветствуя поездки туристов со всего мира в Египет для посещения исторических памятников этой страны, он заявил: "Иран и Египет оба являются древними цивилизациями, и персидская цивилизация, также насчитывающая несколько тысяч лет, может быть интересна египетским туристам".

Заазу добавил: "Кроме исторических достопримечательностей Египет обладает красивым побережьем Средиземного и Красного морей, что может быть привлекательным для туристов".

В Астрахани открылась экономическая выставка провинции Хузестан, сообщает агентство «ИРИБ ньюз».

На церемонии открытия выставки присутствовали губернаторы провинции Хузестан и Астраханской области, представители государственных органов власти и представители деловых кругов обеих сторон.

На выставке демонстрируются экономические возможности провинции Хузестан и ее экспортный потенциал в области промышленности и сельского хозяйства. Экспозиции выставки развернуты в 50-ти павильонах.

Экономическая выставка провинции Хузестан проводится с целью дальнейшего расширения межрегионального сотрудничества между Ираном и Россией. Для участия в выставке из Ирана прибыла делегация в составе 80-ти человек, представляющих местные органы власти и производителей провинции.

Объем товарооборота между Ираном и Россией составляет около 3 млрд. долларов в год.

Глава Инженерно-строительной организации Ирана Сейед Мехди Хашеми на совещании в Обществе инженеров и научных работников провинции Кум заявил, что в Иране на строительство зданий ежегодно тратится огромная сумма в 208 трлн. туманов (примерно 170 млрд. долларов), сообщает агентство ИРНА.

По словам С.М.Хашеми, в стране каждый год строится около 260 млн. кв. м помещений различного назначения и 160 млн. кв. м из названных площадей приходится на жилье.

С.М.Хашеми подчеркнул, что при таком объеме капиталовложений срок эксплуатации зданий должен составлять как минимум 100 лет, однако на самом деле этот показатель не превышает в среднем 30 лет.

С.М.Хашеми заявил о необходимости недопущения расточительства в строительной отрасли. Это позволит рационально использовать финансовые средства.

Россия из-за невыполнения контракта на продажу систем ПВО С-300 Ирану потеряла сотни миллионов долларов, в суде находится иск к России на сумму 4 миллиарда долларов, сообщил в пятницу в эфире радиостанции "Эхо Москвы" директор Федеральной службы по военно-техническому сотрудничеству Александр Фомин.

"Россия потеряла многие сотни миллионов долларов (от нереализации контракта на поставку в Иран С-300, это неустойка - ред.). Кроме того, в международном суде находится иск, который оценивается в 4 миллиарда долларов, и заказчик (Иран) абсолютно прав", - сказал Фомин.

При этом он подчеркнул, что изготовленные для поставки в Иран комплексы С-300 практически невозможно продать в другую страну. Он пояснил на примере стрелкового оружия сложность его продажи, которая заключается в том, что даже у автомата есть свой прицел, свой патрон, свой подствольный гранатомет.

"Система С-300 еще более сложная. В ее состав входят средства поражения, средства локации, другие составляющие, которые партнер выбирает сам", - сказал Фомин.

При этом некоторые компоненты этой системы могут заказываться в других странах. Поэтому (иранская С-300) является очень специфическим товаром, который сложно реализовать на внешнем рынке.

Директор департамента исследований и технологий Иранской национальной газовой компании Саид Паксерешт на 7-ой конференции «Научные исследования в области газовой промышленности и вопросы коммерциализации» заявил о необходимости строительства мини-заводов по производству сжиженного природного газа (LNG) с целью снабжения бытовым газом отдаленных населенных пунктов, сообщает агентство ИРНА.

По словам Саида Паксерешта, уже определены места под строительство таких заводов в трех иранских провинциях.

Саид Паксерешт отметил, что заводы будут построены вблизи газораспределительных сетей и их продукция позволит обеспечивать газом отдаленные районы страны без строительства дополнительных газопроводов.

В Иране созданы все условия для выполнения этой задачи на практике. В частности, уже имеются необходимые технические знания в плане проектирования, строительства и эксплуатации мини-заводов по производству LNG.

Согласно решению, принятому советом директоров Иранской национальной газовой компании, три таких мини-завода будут построены в провинциях Керманшах, Илам и Мазендеран (в районе Чалуса).

Предполагается, что подрядным организациям на проектирование и строительство мини-заводов потребуется 24 месяца с момента подписания соответствующего контракта, и производственная мощность одного завода составит около 150 т продукции в день.

Саид Паксерешт подчеркнул, что строительство мини-заводов по производству LNG позволит избежать больших расходов на прокладку газопроводов в отдаленные районы и даст ощутимый экономический эффект.

В связи с межправительственными проблемами, Пакистан пока что не совершил поставку 1млн.тонн пшеницы в Иран, в рамках бартерной сделки, заключенной в августе 2012г., сообщает Reuters.

Ожидалось, что первая партия пшеницы объемом 100тыс.тонн будет поставлена в Иран уже в средине февраля. Сообщается, что в этом месяце иранская делегация посетила Пакистан для проверки качества зерна и осталась недовольна.

Тегеран и Исламабад подтвердили свою решимость завершить к 2015 году строительство газопровода Иран - Пакистан, несмотря на возражения со стороны администрации США. Об этом сообщил сегодня журналистам пресс-секретарь пакистанского лидера Фархатулла Бабар по итогам состоявшихся в среду в столице ИРИ переговоров между президентом Пакистана Асифом Зардари, президентом Ирана Махмудом Ахмадинежадом и верховным лидером ИРИ аятоллой Хаменеи.

"В ходе переговоров в Тегеране было принято решение продолжать реализацию проекта газопровода Иран - Пакистан, а также других важных двусторонних экономических инициатив", - подчеркнул пресс-секретарь Зардари. На встрече лидеров республик в столице ИРИ еще раз было заявлено, что проект газопровода Иран - Пакистан "должен быть завершен в 2015 году".

Против его реализации решительно выступают США, которые ввели санкции в отношении ИРИ за ее нежелание свернуть свою ядерную программу. Между тем этот проект крайне важен для находящегося в затяжном экономическом и энергетическом кризисе Пакистана, нехватка энергоресурсов в данной стране является ее одной из самых острых проблем последних лет.

В Баку прибыла делегация бизнесменов, возглавляемая губернатором иранской провинции Мазандаран Сейедом Али Акбаром Тахаи.Как сообщает IRNA, в интервью губернатор заявил, что делегация прибыла по приглашению главы МЧС Азербайджана Кямалетдина Гейдарова.

«В Баку запланирован ряд встреч с официальными лицами. Провинция Мазандаран, обладая промышленным, географическим, финансовым потенциалом, является транзитным выходом Ирана на Кавказ и Среднюю Азию. С этой точки зрения, Иран играет важную роль для связи между странами региона.

В ходе встреч в Баку также будет обсужден проект железной дороги Газвин-Решт-Астара», - сообщил губернатор.

В феврале, как и в прежние месяцы, несмотря на новые санкции, введенные Америкой в отношении ИРИ, из Ирана в Турцию доставлено три партии сырой нефти, сообщает агентство ИСНА.

Согласно новым антииранским санкциям, введенным с 6 февраля, устанавливается более жесткий контроль над продажами драгоценных металлов Ирану.

В рамках новых американских санкций вводится запрет на то, чтобы Турция расплачивалась с Ираном золотом за поставленную ей нефть. До сих пор такие сделки проводились через турецкий государственный банк «Халк банк».

Тем не менее, Турция по-прежнему импортирует иранскую нефть без каких-либо изменений. Так, 8 и 15 февраля двумя иранскими танкерами в один из турецких портов было доставлено около 1 млн. баррелей сырой нефти. Еще одна партия иранской нефти была доставлена 10 февраля. Таким образом, в феврале Иран продавал Турции в среднем около 100 тыс. баррелей сырой нефти в день.

С сентября прошлого года каждый месяц в Турцию из Ирана прибывало по три нефтеналивных танкера с сырой нефтью.

Президент Пакистана Асиф Али Зардари в среду прибыл в Тегеран с двухдневным визитом во главе высокопоставленной делегации пакистанских чиновников, включая министра нефти этой страны. Об этом сообщает агентство IRNA. В аэропорту пакистанского президента встретил министр нефти Ирана Ростам Гасеми.

Зардари проведет в Тегеране переговоры с высокопоставленными иранскими чиновниками, включая президента ИРИ Махмуда Ахмадинежада.

Обе стороны должны подписать ряд экономических документов и обсудить поставки иранского газа в Пакистан по трубопроводу "Мир".

В частности Зардари планирует подписать с Тегераном контракт на строительство нефтеперерабатывающего завода в Пакистане, стоимостью 4 млрд долл США, уточняет Press TV. Напомним, Иран согласился построить нефтеперерабатывающий завод в портовом городе Гвадар, расположенном в провинции Белуджистан на востоке Пакистана. Соответствующая договоренность была достигнута между пакистанским премьер-министром Раджой Первезом Ашрафом и иранским министром нефти Ростамом Гасеми во время визита последнего в Исламабад.

Новый завод, как ожидается, даст возможность перерабатывать около 400 тысяч баррелей нефти в сутки.

Добавим, что в конце января Исламабад, проигнорировав многочисленные намёки и прямые предостережения США, одобрил проект газопровода "Пакистан-Иран". Стоимость реализации проекта составит порядка 1,5 млрд долларов и позволит экспортировать 21,5 миллиона кубометров иранского природного газа ежедневно в Пакистан. При этом Иран даст Пакистану кредит в размере 250 млн долларов и окажет помощь в строительстве 700 километрового участка трубопровода на территории Пакистана.

"Помимо кредита в 250 млн долл США иранская сторона также предоставит все необходимое оборудование и материалы для прокладки пакистанской части трубопровода", - сказал 29 января заместитель министра нефти и глава National Iranian Gas Company Джавад Оуджи.

Иран уже построил более 900 километров газопровода на своей территории. Согласно газовому договору между Ираном и Пакистаном, Иран экспортирует 7,8 млрд. кубометров газа в Пакистан в 2015 году.

Пакистан и Иран реализуют проекты, несмотря на противодействие США, которые ввели санкции в отношении Тегерана из-за его предполагаемой ядерной программы.

В докладе издания «Экономист» за февраль 2013 года отмечается, что в 2012 году объем иранского экспорта превысил 66 млрд. долларов, сообщает агентство ИСНА.

По оценкам издания, в 2011 году объем иранского экспорта составил 110 млрд. долларов. Таким образом, в прошлом году этот показатель уменьшился на 43,3 млрд. долларов.

В 2013 году объем иранского экспорта прогнозируется в размере 61,9 млрд. долларов, а в дальнейшем ожидается рост этого показателя.

В 2014 году объем иранского экспорта должен увеличиться на 3,1 млрд. долларов и вырасти до 65 млрд. долларов.

По мнению экспертов издания «Экономист», в 2015 году названный показатель увеличится еще на 5,5 млрд. долларов и достигнет 70,5 млрд. долларов. В 2016 году он прогнозируется в размере 74 млрд. долларов.

В 2017 году объем иранского экспорта должен составить не менее 78,9 млрд. долларов.

50 млн. долл. (38 млн. евро) поступят в 2015-2016 годах, сообщает норвежская телерадиокомпания NRK со ссылкой на несекретную информацию по бюджету ВВС США. О целях предстоящих вложений говорится: «Продление срока службы радара «Глобус-II», находящегося в Вардё, Норвегия. Замена устаревающих и неработоспособных элементов, включая передатчик, вычислительные мощности, необходимые для выполнения необходимых задач, и подсистемы приёмовозбудителя».

В кратком обосновании статьи расходов в том же документе говорится, что «Глобус-II» является компонентом Space Situational Awareness (комплексного интегрированного восприятия и анализа), предусматривающего наблюдение за всеми космическими объектами и происходящим в космосе; детальное зондирование систем космического базирования; мониторинг условий среды в космосе; мониторинг космических аппаратов с приёмоответчиком; проведение комплексного управления, связи, анализа, распространения и архивации информации о проявлениях активности.

В 2011 году журналист Борд Вормдал из соседнего Вадсё опубликовал книгу, в которой утверждает, что радар «Глобус-II» на крайнем северо-востоке Норвегии является неотъемлемым элементом противоракетной обороны США в Европе.

В книге приводятся слова профессора Массачусетского технологического института Теодора Постола: «Очень трудно понять, как радар в Вардё может не входить в американскую систему противоракетной обороны. Дело в том, что это единственный радар, способный отличить настоящую боеголовку от фальшивой. Это единственный радар, разрешающая способность и дальность действия которого дают возможность извлекать информацию, позволяющую провести различие между боеголовкой и болванкой при отслеживании межконтинентальной ракеты, выпущенной из Ирана на центральные районы или восточное побережье США».

В электронном письме в NRK министерство обороны Норвегии подтверждает информацию о предстоящих вложениях американских средств, а также отмечает, что радиолокационная система – плод норвежско-американского сотрудничества, начало которому было положено в конце 90-х. «Продление ресурса не связано с какими-либо изменениями задач, возложенных на радиолокационную систему», говорится в письме.

В 2007 году Эйвин Нурслеттен, на тот момент посол Норвегии в России, подтвердил, что одной из функций «Глобуса-II» является наблюдение за происходящим в соседних с Норвегией районах.

В одном из выступлений Нурслеттен коснулся российской критики в отношении ряда норвежских объектов и мероприятий. «Особенно это касается радара «Глобус-II» в Вардё и военных учений в Финмарке. Мы отвечаем на это, что радар находится под норвежским контролем, и что – да – на него также возложена задача по отслеживанию всего, что происходит в соседних с нами районах, что необходимо для исключения всякой неопределённости».

База вооружённых баллистическими ракетами подводных лодок Северного флота России находится меньше чем в 100 км к востоку от Вардё. Подводные лодки часто выходят в Баренцево море.

Министр нефти Ростам Касеми на церемонии открытия газовой электростанции «Хафиз» в провинции Фарс заявил, что в период пребывания у власти в Иране 9-го и 10-го правительств (с момента избрания Ахмадинежада в 2005 году президентом на первый срок – п.п.) нефтяная промышленность страны получила беспрецедентные инвестиции, сообщает агентство ИРНА.

По словам министра, нефтяной промышленности уделяется особое внимание, и в настоящее время министерством нефти реализуются десятки крупных и малых проектов.

Реализация некоторых из этих проектов уже завершается, а работы в рамках других проектов, таких как разработка газового месторождения «Южный Парс», активно продолжаются. На разработку названного месторождения будет израсходовано еще около 60 млрд. долларов.

Ростам Касеми отметил, что на данный момент значительная часть оборудования для нефтяной промышленности производится в самом Иране руками отечественных специалистов.

Далее Ростам Касеми сказал, что в электроэнергетической отрасли страны также разработан целый ряд важных программ и она успешно развивается.

Именно в рамках этих программ построена электростанция «Хафиз» мощностью 972 МВт.

Ввод названной электростанции в эксплуатацию состоялся во вторник, 26 февраля, в присутствии президента Ахмадинежада. Она построена с целью развития электроэнергетики в центральных районах страны. Электростанция «Хафиз» состоит из шести газовых энергоблоков мощностью 162 МВт каждый. Она находится на 16 км шоссе Шираз – Феса по соседству с электростанцией комбинированного типа «Фарс».

Генеральный директор Иранской национальной нефтяной компании (ИННК) Ахмед Калебани заявил, что обнаруженные с начала текущего 1391 года (с 20.03.12 г.) запасы углеводородов оцениваются более чем в 400 млрд. долларов, сообщает агентство ИСНА.

Далее Ахмед Калебани отметил, что основным производителем газа в стране считается Иранская нефтяная компания центральных районов, которая на данный момент способна ежесуточно добывать 325 млн. куб. м природного газа и 200 тыс. баррелей сырой нефти.

По словам Ахмеда Калебани, ИННК реализует по всей стране целый ряд проектов, общая стоимость которых превышает 120 млрд. долларов, и реализация новых проектов, в частности, на месторождении «Южный Парс» позволит в течение одного-двух ближайших лет удвоить здесь добычу природного газа.

Многие проекты реализуются также вдали от Персидского залива, начиная от восточных и заканчивая западными районами страны. Более 700 проектов реализуются только в южных нефтеносных районах.

Коснувшись вопроса об обнаружении нефти в Каспийском море, Ахмед Калебани сказал, что в прошлом году Иран впервые достиг нефтяного пласта в районе с глубиной воды около 700 м и это считается началом нового этапа в деятельности ИННК по разведке запасов углеводородов.

Ахмед Калебани особо подчеркнул, что многие санкционные действия противников Ирана обернулись неудачей для них. Примером этому может служить успешная реализация проекта по развитию производства бензина в ответ на прекращение некоторыми странами в 2010 году поставок этого топлива в Иран.

Самодостаточность в области производства основных видов нефтепродуктов позволила Ирану не только свести на нет усилия своих противников, но и начать экспорт этой продукции за границу.

С 1 марта в Астрахани в течение трех дней будет проводиться экономическая выставка провинции Хузестан, сообщает агентство «ИРИБ ньюз».

Названная выставка проводится при содействии администрации и Палаты торговли, промышленности и рудников провинции Хузестан, компании международных выставок названной провинции и администрации Астраханской области.

На выставке будут демонстрироваться экономические и коммерческие возможности провинции Хузестан и ее потенциал в таких областях, как предоставление инженерно-технических услуг, энергетика, легкая и пищевая промышленность, сельское хозяйство. Экспозиции выставки будут развернуты в 50-ти павильонах.

Сотрудник генерального консульства Ирана в Астрахани Хамид Зенгене сообщил, что для участия в выставке в Астрахань прибывает делегация в составе 80 представителей администрации провинции Хузестан и деловых кругов. Кроме того, в выставке примут участие иранские предприниматели, работающие в Астрахани.

По словам Хамида Зенгене, вниманию посетителей выставки и астраханских предпринимателей будет представлена производимая в провинции Хузестан продукция примерно 700 наименований.

В ходе выставки планируется провести встречу между губернаторами провинции Хузестан и Астраханской области с целью дальнейшего расширения сотрудничества между экспортерами и импортерами обеих сторон.

Сотрудничество между провинцией Хузестан и Астраханской областью осуществляется в рамках общей стратегии по развитию торгово-экономических отношений между Ираном и Россией.

Астрахань поддерживает давние торговые отношения с Ираном, в частности с северными иранскими провинциями. В этом российском городе активно работают более 100 иранских коммерческих компаний. Астраханский порт всегда считался воротами для поставок иранских товаров на российский рынок.

ИНОСТРАННЫЕ ИНВЕСТОРЫ ПРИРАВНЯЛИ РОССИЮ К НИГЕРИИ

Специалисты отмечают, что для обоих стран характерна правовая неоднозначность и непоследовательность государственной политики

Государственная политика в развивающихся странах, особенно в России, Нигерии и Румынии, отличается непоследовательностью, которая может негативно сказаться на продажах Coca-Cola на этих рынках, пишут "Ведомости" со ссылкой на сообщение для инвесторов швейцарской Coca-Cola HBC.

Компания предложила конвертировать в свои депозитарные расписки американские ADR греческой Coca-Cola Hellenic Bottling Company. В сообщении компании говорится, что правовая неоднозначность, которая может сильно повлиять на бизнес, особенно характерна для России и Нигерии. Специалисты Coca-Cola HBC полагают, что в России с ее сложной структурой управления и администрирования власти разных уровней могут принимать противоречащие друг другу решения и выдвигать разнообразные требования, приводящие к увеличению расходов компании.

В сообщении также отмечается, что в России и Нигерии исторически высокий уровень коррупции, а так как компания руководствуется американским законом о запрете коррупции за рубежом, то она может оказаться на рынках этих стран в неравном положении. Неопределенность законодательства, как полагают эксперты Coca-Cola HBC, могут негативно сказываться на бизнесе как напрямую, так и косвенно. В первом случае речь идет о более высоких расходах, которые требуются на приведение бизнес-процессов в соответствие с регуляторной базой, а во втором - о снижении потребительской уверенности и готовности потребителей тратить деньги на товары не первой необходимости.

Согласно "индексу восприятия коррупции", рассчитываемому Transparency International, Россия по этому параметру находится на одном уровне с Гондурасом, Коморскими островами, Гайаной, Казахстаном, Азербайджаном и Ираном. По итогам 2011 года Россия разделяла 143 место в этом "антирейтинге" с Нигерией, Белоруссией, Мавританией, Того, Азербайджаном, Коморскими островами, Угандой и Восточным Тимором.

СЕНАТ УТВЕРДИЛ ЧАКА ХЕЙГЕЛА НА ПОСТ МИНИСТРА ОБОРОНЫ США

Его кандидатуру поддержали 58 сенаторов, против высказался 41 человек

Сенат США утвердил на пост министра обороны 66-летнего бывшего сенатора Чака Хейгела. Его кандидатуру поддержали 58 сенаторов, против высказался 41 человек, передает Reuters. В настоящее время Минобороны США возглавляет Леон Панетта, который после выхода в отставку планирует вернуться на свою ферму в Калифорнии.

Президент США Барак Обама выдвинул кандидатуру Хейгела еще в начале января текущего года. 13 февраля его назначение одобрил комитет по вооруженным силам. Хейгелу пришлось разъяснить комитету свою позицию по Ближнему Востоку и оправдываться за свои неосторожные высказывания о секс-меньшинствах. Чак Хейгел примет присягу сегодня утром. Уходящий министр обороны Леон Панетта уже успел заявить, что считает нового главу ведомства выдающимся лидером. Он добавил, что считает плодотворной оборонительную стратегию администрации президента.

Выдвижение бывшего сенатора-республиканца Хейгела на пост министра обороны вызвало сильное сопротивление со стороны его товарищей по партии. У них есть сомнения относительно того, будет ли он оказывать поддержку Израилю, вести жесткую политику против Ирана и уверенно руководить Пентагоном. Чак Хейгел является ветераном вьетнамской войны - он попал на службу туда в 1968 году. За участие в военных операциях там новый министр обороны США награжден двумя медалями "Пурпурное сердце".

С весьма и весьма интересным человеком удалось побеседовать корреспонденту "КазахЗерно.kz". Мало того, что москвич Сергей Константинович Моисеев родился и все свое детство провел в северокорейском Пхеньяне, так еще и судьба его тесно связала со всем, что касается внешнеторговых связей, с флотом и морем.

Логисты бывшими не бывают

С 1975 года работал в системе Минвнешторга СССР в транспортном Всесоюзном объединении Союзвнештранс. Последовательно осуществлял руководство транспортными операциями всех пароходств Советского Союза - от Одессы до Владивостока. Основная работа заключалась в фактическом исполнении государственных контрактов Всесоюзных объединений МВТ СССР, в согласовании ежемесячных сроков завоза экспортно-импортных грузов в морские порты и фрахтовании судов для их транспортировки. Таким образом, через героя нашей статьи проходили все грузы внешней торговли - от металлов и угля до французского парфюма в морских контейнерах.

Работа в Минвнешторге СССР предполагала дополнительное образование - в 1983 году окончил Всесоюзную академию внешней торговли и Высшие курсы иностранных языков (немецкий язык).

Последняя должность в МВТ - куратор Дальневосточного морского пароходства. Союзвнештранс имело свои представительства во всех портах, в том числе и в порту Раджин.

В 1989 году Сергей Константинович был приглашен на работу в коммерческие структуры. В 1992 году основал свою фирму "Интертранс", где является единственным учредителем.

Основной своей миссией логист со стажем и огромным багажом знаний видит передачу накопленного опыта работы в области внешней торговли, организации международного транспорта новым субъектам ВЭД, всестороннее способствование развитию отношений между союзными странами на благо братских народов.

Без воды и не туды, и не сюды

И вот теперь Моисеев - неспокойная душа - занят размышлениями о транспортировке казахстанского зерна, которая, ввиду удаленности основных зернопроизводящих регионов от центров логистики, имеет проблемы в любой год - урожайный или не очень. Сергей Константинович разработал два варианта решения этой проблемы. И попросил "Казах-Зерно" рассказать о них всем заинтересованным лицам, направить письмо Премьер-министру Казахстана. Для решения проблемы вывоза зерна Казахстана на экспорт - он предлагает рассмотреть инвестиционные проекты по строительству перевалочных зерновых комплексов на Волге и в КНДР.

Современные средства связи позволяют общаться людям в разных частях Земного шара. Мы связались с Сергеем Константиновичем, и у нас получилось вот такое интервью.

- Сергей Константинович, расскажите вкратце, в чем суть Ваших предложений.

- Я предлагаю Правительству Казахстана рассмотреть два весьма привлекательных логистических проекта, после реализации которых ваша страна сможет не только закрыть часть проблемных вопросов, но и стать в некотором роде доминантой в регионе.

- Итак, Вы говорите о строительстве терминала в порту Саратов…

- Да. Порт Саратов - он уже сегодня переваливает зерновые по прямому варианту из вагонов в трюмы судов. Это прямой выход зерновиков Казахстана на Черное и Средиземное моря. Это самый короткий путь от зернохранилищ Казахстана "до воды". Используя инструментарий ЕЭП, Казахстан имеет возможность создать необходимые перевалочные мощности в порту, свою судоходную компанию из 5-7 теплоходов класса река-море (которая всегда найдет работу и в зимний период - флота не хватает). Взять за основу перевалку зерна из своих зерновозов на свой флот, который обеспечит морской сервис на страны Срединоземноморья.

Вы будете платить деньги своей компании и не будете аутсайдерами фрахтового рынка (я знаю реальную картину по фрахтованию тоннажа под зерно). Экспортеры значительно сократят расходы по железной дороге, что важно при дефиците хопров, и обеспечат плановый вывоз зерновых. Естественно, речь идет о периоде навигации. В зимний период суда могут забирать зерно в любом порту Азовочерноморья, например, в Мариуполе - опять же ставки ж/д ниже, чем везти до Ейска и Темрюка…

- Если Саратов поблизости, то чем нас может заинтересовать порт Раджин, который находится в тысячах километрах от Казахстана?

- Но 52 километра от границы РФ! Это глубоководный порт в Японском море (Восточно-Корейское) - как называют его корейцы, за перевалочные мощности которого сейчас идет борьба между китайцами и РФ. РЖД уже проложили туда колею 1520, и вопрос лишь во времени принятия решений - кто первый начнет делать профильные инвестиции…

Я считаю, что для Казахстана это находка - открывается вся экспортная перспектива на Юго-Восточную Азию, а учитывая качество зерна из Казахстана - это вообще может быть основой бизнес-стратегии зернового экспорта. Покупателями качественных зерновых из Казахстана могут и должны стать платежеспособные потребители, у Казахстана не будет конкурентов по этому показателю!

В преддверии переноса основных экономических событий на Азиатский регион инвестиции Казахстана в строительство собственного элеватора в порту Раджин представляются исключительно перспективными! С учетом этого и стратегия увеличения производства зерна в стране не будет казаться не вполне ясной с точки зрения его реализации. Собственно, тема почти необъятная, прошу не судить строго за легкий стиль, но это коротко о проблеме. В случае заинтересованности готов оказать всяческое содействие в реализации проектов.

А может не надо?..

При всей кажущейся простоте решения, всем понятно, что для того, чтобы реализовать эти проекты, Казахстан должен обладать как минимум… флотом. Но кто сказал, что будет легко? Мы уже давно в логистическом тупике. Говорим о традиционных рынках сбыта, невеликие емкости которых каждый зернотрейдер знает как отче наш. Мы говорим о проблемах экспорта зерна в урожайные годы. Кстати, надвигающийся урожай-2013 по всем прогнозам вновь грозит нам существенной валовкой. Куда побежит наше зерно? В Иран, торговля с которым усложнена из-за политической ситуации? В Турцию, о которой так бодро заявлял председатель Зернового союза Нурлан Тлеубаев, но которая на самом деле ведет себя на рынке весьма своевольно? В Китай, о котором грезят наши чиновники от села? Все может быть, но произойдет это только после того, как разгрузятся Россия и Украина. Это и ежу понятно. А мы продолжаем беседу…

- Сергей Константинович, наверняка, у наших читателей зреет вопрос о Вашем неравнодушии к казахстанским проблемам…

- Весьма польщен Вашей оценкой моих предложений, но, честно говоря, сложно просто наблюдать беспомощность и скрытые интересы участников процесса. Мои рекомендации - это квинтэссенция того, что можно "выжать" из текущей ситуации в ЕЭП, с учетом противостояния национальных ж/д перевозчиков и не только...

И еще один момент - мог бы предложить великолепный транспортный бизнес-проект для инвесторов Казахстана на территории СНГ (причем для клиентуры не только Казахстана, но и СНГ), связанный с прямыми транспортными путями с Европой через Волгу-Дон-Азово-Черноморье- Дунай. Этот проект однозначно поддержит и Евросоюз, он сам работает в этом направлении (МАRCO POLO), будет создана конкурентная среда против монополии РЖД и крупнейшие субъекты Поволжья будут иметь прямые транспортные пути с Европой, а Казахстан через них выйдет на любимые Президентом Казахстана Люксембург и Австрию, и… сможет угостить жителей Европы вкусными булочками из своей пшеницы. Но… сегодня это, к сожалению, невозможно по причине неконкурентности казахстанского зерна в Европе.

- Раз уж мы перешли на частности… Хотелось бы узнать Ваше видение существующей логистики в Казахстане, а также Вашу оценку наличествующих транспортных путей.

- Постараюсь ответить быстро и без лишней политической болтовни, по мере поступления вопросов - как учили... Но прежде всего, о нюансах логистики - что такое зерно? Зерно - это навалочный груз, предназначенный для транспортировки в соответствующем виде транспорта: в хопрах по ж/д, и в морском судне желательно большого дедвейта по морским путям. Значит - контейнеры и биг-беги - это все от бедности и отсутствия инфраструктуры.

Далее, кто такой Казахстан на этом рынке? На железной дороге он один из конкурентов на сегодня и не самых сильных! А на флоте он аутсайдер - нет ни судов, ни фрахтовых специалистов. Значит, любой может использовать эти факторы против успеха... Вы понимаете, о чем я!?

Далее - о привлекательных рынках Азии. Они находятся от СНГ очень далеко, и грузить туда зерно можно только судами, желательно от 30 товарных тонн. Где Казахстан может грузить такие суда в СНГ - Вы знаете и без меня... Вас там ждут? Сегодня - нет, а что будет завтра, я не знаю...

Важный фактор успешной отгрузки большого судна - ритмичность завоза груза в портовый элеватор (насколько это легко известно), также фрахтование теплоходов на КНР, например, в этом деле Казахстан – аутсайдер, сколько скажут - столько и заплатите. А демередж, за простой судна и элеватора никто не отменял. Вот и получается, нет гарантированного инструмента вывоза зерна на экспорт. Получается все на нервах...

- С Вашими словами, пожалуй, согласятся многие: Казахстан замкнулся на рынках Средней Азии, и все попытки расширить географию поставок зерна имеют неудачный исход. Не могли Вы дать характеристику способностей перехода Достык-Алашанькоу.

- Достык-Алашанькоу... Сразу спрошу - он Вам самим нравится? Думаю, нет! Причины - вагоны уходят на длительное время, очень дорого (около $100 -10, насколько я информирован, только по территории КНР) и у Казахстана есть еще, что возить по этому маршруту, да и ж/д сеть загружена. И это только Китай, а там дальше много потенциальных покупателей хорошего зерна. Да и терминала нет еще.

- Дайте оценку транспортному пути казахстанского зерна в Турцию. В том числе в свете вводимой в конце 2013 года магистрали Баку-Тбилиси-Ахалкалаки-Карс.

- Баку-Тбилиси. Дорогой вариант! Абсолютно не вижу смысла! Создайте свой ограниченный флот. Он будет работать и на Азовском и на Черном морях, и он всегда заберет зерно на Азове - Мариуполь, Бердянск, в российских портах от Ростова до Темрюка... Ниже тарифы ж/дороги, а в грузинские порты и тариф высокий и перевалок с паромов (которых нет) много. А в навигацию будете грузить через Саратов - у вас тариф в два раза ниже железнодорожный и вагоны освобождаются тут же.

К тому же вариант железнодорожного проекта транспортировки зерна из Казахстана в Турцию считаю бессмысленным и не конкурентным с любых позиций. В том числе использования вагонов! Причем с транспортировкой паромами на Баку. Полное отсутствие целесообразности и счета денег! Если стратегическая задача завоевание рынка Турции - только свой флот река-море и работа с портами Азово-Ченоморья, плюс в навигацию интенсивные отгрузки из Саратова в ту же Турцию, чтобы они знали. Что зерно есть и будет доставлено к обеду.

- Что Вы скажете о коридоре в Иран (через Каспий), а также строящийся ж/д-ветке Узень-Гызылгая-Берекет-Этрек-Горган?

- Иранское направление - стратегически акцент. Решение активизировать торговлю с регионом - достойное в свете оценки возможностей выхода на рынок Ближневосточных стран. Они крупные потребители зерна и плательщики приличные, но предстоит убедить их покупать хорошее зерно, причем, регулярными и качественными поставками. Но есть проблема политическая - никто не может сказать, как долго будет развиваться противостояние Ирана с США, а факт этот очень сильно может повлиять на успешное развитие проекта. Я знаю - иранцы тоже сильно "тащат" грузоотправителей в Бендер-Аббас, им тоже нужны транзитные деньги! Нужно взвешивать все факторы, а нас с Вами о них не сильно информируют.

В проработке логистики для зерна необходимо принципиально уходить от расходов по железной дороге, используя, где возможно, морской путь. Но, конечно, территория Казахстана большая и необходимо учитывать тарифную политику железнодорожной администрации. Допустим, с севера Казахстана (от Петропавловска) ничто не мешает работать на Восток, через КНДР - порт Раджин. Все настоящие события, которые имею место вокруг ООН и КНДР, - это просто торг за материальную помощь и она скоро будет им оказана и США, и Южной Кореей, и всеми другими, кто протянет им руку, а не покажет фигу...

- То есть вы продолжаете настаивать на своем - выход Казахстана в Северокорейском направлении?

- О, да! Корейцы тянутся за воздухом свободы - инвестициями извне, но не очень пока получается - только первые шаги. Правда, "новый" генсек тренд наметил, там тоже заговорили о привлечении инвестиций, я писал - работают немцы над привлекательным законодательством.

Извините, напоминаю - Газпром тянет трубу в Южную Корею (понятно, что договоренности о некоторой стабильности имеются). РЖД уже ж/дорогу до порта построило - то бишь "лезут" со страшной силой в бизнес, прихватят еще мощности порта, и тогда уже Казахстан будут приглашать клиентом. И будете платить деньги, и стоять в очереди, когда сейчас можете стать владельцем инфраструктуры, и, наоборот, Россия будет грузить через казахстанский элеватор... Супер! Кстати, вот из Раджина вся Азия будет покупать зерно на ФОБе с удовольствием, а из портов Черного моря будьте любезны - доставьте на СИФе. Чувствуете разницу? Кстати, я делал прикидки - транспортировка через КНДР на Азию ниже любых других вариантов. Обсуждать даже нечего!

- На страницах нашей газеты полемика вокруг "замкнутости" торговли зерна практически не закрывается.

- Да, Вы пишите о неразвитости рынка сбыта зерна (основные потребители рынки стран Средней Азии). Ну, во-первых, это хорошо, что покупают, во-вторых, это лишний раз подтверждает ограниченность возможностей морских отправок, мы об этом и говорим - нужны кардинальные решения!

Я вижу их в создании своего рабочего флота для Средиземноморья, причем не очень большого, только для собственных нужд при уже имеющейся инфраструктуре. Это все страны до Суэцкого канала - все они ваши потенциальные покупатели... стройте прямые, в том числе морские отношения - скажите: "у нас свои суда, мы доставим".

Украинские Бердянск и Мариуполь всегда возьмут ваше зерно, если уж сильно не хотят российские порты на Азове. Казахстан свою столицу построил из строительных материалов испанских, и возили их из Кастельона (Испания) в контейнерах через Мариуполь по 28 тонн грузили и ничего, справились...

- Спасибо за беседу!

Во вторник, 26 февраля, представители российских деловых кругов встретились с первым секретарем Посольства Исламской Республики Иран в Москве Забихоллой Надери.

В ходе встречи обсуждались вопросы развития экономического сотрудничества между Россией и Ираном, в частности, в области халяль-индустрии.

Эксперт в области исламской экономики, директор выставки Moscow Halal Expo Мадина Калимуллина указала на близость расположения двух стран, что существенно снижает расходы при транспортировке грузов. Этот факт, по ее словам, делает Иран как поставщика халяльной продукции для России более привлекательным по сравнению с другими, более отдаленными государствами.

Забихолла Надери, со своей стороны, подчеркнул, что Иран заинтересован в расширении своего присутствия на российском халяль-рынке. По его словам, сегодня иранские производители уже поставляют соответствующую шариату продукцию в некоторые регионы России.

Иранский дипломат также завил о готовности Ирана проинвестировать создание в России торгового центра, который бы предлагал продукты и услуги, соответствующие стандарту "халяль". Похожий магазин уже существует в Махачкале.

Как ожидается, иранские бизнесмены примут участие в работе международной выставки Moscow Halal Expo 2013, которая пройдет в Москве с 13 по 16 июня и соберет ведущих мировых и отечественных производителей халяльной продукции.

Tегеран выставил таджикским властям непогашенный счет в размере 12 млн долларов за проданную электроэнергию ГЭС "Сангтуда-2", сооружаемой практически на средства иранского капитала. "Соответствующий официальный запрос поступил в государственную компанию "Барки Тоджик",- соощил сегодня в интервью корр. ИТАР-ТАСС генеральный директор энергохолдинга Абдулло Еров.

"Мы признаем существующую задолженность в указанных размерах, однако в настоящее время у "Барки Тоджик" нет даже номинальных средств для ее погашения",- отметил Еров. Вместе с тем, по его словам, предпринимаются "конкретные шаги для разрешения этой проблемы, скорее всего, придется обратиться за помощью к правительству". Генеральный директор компании-монополиста исключил при этом возможность реструктуризации долга во время намеченного на конец марта рабочего визита в Душанбе иранского президента Махмуда Ахмадинежада. "Наши иранские коллеги дали однозначно это понять, учитывая, что их страна по определенным причинам сама находится в затруднительном положении",- подчеркнул Еров.

"Сангтуда-2" - совместный инвестиционный проект, в котором доля Ирана составляет 180 из 220 млн долларов, затраченных на сооружение ГЭС мощностью двух агрегатов 220 МВт. В рамках межправительственного соглашения ГЭС в течение 12 лет будет находиться в собственности Ирана, после чего владельцем станет таджикская сторона. В настоящее время идут монтажные работы по запуску второго агрегата станции, намеченному на конец марта.

Помимо иранской стороны иски к "Барки тоджик" предъявила и Россия, имеющая 75 процентов акций в "Сангтудинской ГЭС-1" - крупнейшем на пространстве СНГ совместном российско-таджикском инвестиционном проекте. Задолженность таджикской стороны перед "Сангтуда-1" превысила без учета текущего месяца 63 млн долларов. "В данном случае /в отличие от Ирана/ мы надеемся на реструктуризацию долга с учетом тяжелого финансового положения компании",- откровенно признался Абдулло Еров.

Сегодня, 26 февраля, в провинции Фарс в присутствии президента Махмуда Ахмадинежада началась эксплуатация нефтяных месторождений «Сарвестан» и «Саадатабад», сообщает агентство ИРНА.

На названных месторождениях будет добываться до 15 тыс. баррелей нефти в день, и за счет этого страна ежедневно будет получать доходы в размере около 1,5 млн. долларов.

Месторождение «Сарвестан» находится в 110 км к юго-востоку от Шираза, а месторождение «Саадатабад» в 20 км к северу от Сарвестана. На данный момент на этих месторождениях пробурено 12 нефтяных скважин.

Благодаря реализации этих двух проектов рабочие места получили около 1,5 тыс. человек.

Доказанные запасы месторождений «Сарвестан» и «Саадатабад», общая площадь которых составляет 142 кв. км, оцениваются в 1 млрд. 402 млн. баррелей.

Президента Махмуда Ахмадинежада в ходе поездки в Шираз сопровождают министр нефти Ростам Касеми и министр энергетики Маджид Намджу.

Инфляция в Иране скоро превысит 30 проц по мере того, как введенные Западом экономические санкции приводят к нехватке товаров первой необходимости и ажиотажному спросу. Об этом заявил сегодня глава Центрального банка Исламской Республики Махмуд Бахмани.

"Сокращение поставок некоторых видов товаров и психологические последствия опасений, что их будет невозможно купить, подстегивают инфляцию", - сообщил он.

По словам руководителя центробанка, в стране сократилось производство молочных продуктов, автомобилей, черных и цветных металлов, что побуждает потребителей покупать впрок.

Санкции привели к фактическому выдавливанию Ирана из международной банковской системы, нарушению его торговых связей и резкой девальвации риала. Как следствие, подскочили цены на импортные товары, полуфабрикаты и автомобильные запчасти. По официальным данным, на конец 2012 года инфляция составила 27,4 проц. Если учесть стоимость импортируемых товаров, то, по оценкам экспертов, реальная цифра вдвое выше. На середину марта она прогнозируется в диапазоне 30,6-31,5 проц.

Известный иранский экономист Мохаммед Пуромран в интервью Экономическому радио заявил, что в будущем потребности Индии в энергоресурсах возрастут. На данный момент газопровод, по которому иранский газ будет поставляться в Пакистан, еще не построен, и отказ Индии от участия в этом проекте под давлением со стороны США носит лишь тактический, временный характер, сообщает агентство «ИРИБ ньюз».

По словам М.Пуромрана, с вводом названного газопровода в эксплуатацию и с началом поставок иранского газа в Пакистан преимущества проекта станут для индийской стороны более очевидными и логика экономического развития в будущем потребует от Индии действий по продлению газопровода до индийской территории.

Индия ждет реализации проекта. В будущем она выйдет из-под давления США и станет газовым партнером Ирана.

М.Пуромран напомнил о недавнем визите министра нефти Ирана в Пакистан и заявил, что Пакистан со 180-миллионным населением испытывает острую потребность в иранском газе и прилагает усилия к началу строительства газопровода на пакистанской территории.

Иран приступил к заключительному этапу строительства газопровода на своей территории и примет участие в строительстве пакистанского участка газопровода. Кроме того, о своей готовности к участию в строительстве газопровода заявили еще несколько стран.

М.Пуромран сообщил, что на строительство газопровода, который свяжет Иран с Пакистаном и Индией, потребуется около 7 млрд. долларов, однако каждая из трех стран получит существенные преимущества в результате реализации проекта.

Названный экономист выразил надежду на то, что Иран, располагающий вторыми по объему запасами газа в мире, станет одним из основных экспортеров голубого топлива.

Посол России в Иране Леван Джагарян в интервью агентству ИРНА после церемонии открытия 2-ой выставки российских передовых технологий в Тегеране заявил, что необходимая политическая воля для развития торгово-экономических отношений между Тегераном и Москвой имеется и это вселяет надежду на то, что процессу сокращения взаимного товарооборота будет положен конец.

Леван Джагарян выразил надежду на то, что открытая в Тегеране выставка российских передовых технологий, в которой принимают участие многочисленные российские компании, станет еще более плодотворной по сравнению с прошлогодней выставкой.

Выразив обеспокоенность по поводу сокращения товарооборота между Ираном и Россией, Леван Джагарян отметил, что более активное участие российских и иранских компаний в подобных выставках отвечает интересам обеих сторон и есть все основания надеяться на то, что предпринятые шаги позволят остановить процесс сокращения товарооборота.

Отвечая на вопрос о том, что может ли использование рубля вместо доллара в торговле между двумя странами способствовать устранению ограничений, мешающих сотрудничеству с Ираном, российский дипломат сказал, что в этой связи прилагаются необходимые усилия, поскольку обе стороны хотят эффективно сотрудничать друг с другом, и для этого у них имеется необходимая политическая воля.

Коснувшись вопроса о визите министра здравоохранения России Вероники Скворцовой в Иран, Леван Джагарян положительно оценил его результаты и отметил, что В.Скворцова осталась довольной переговорами со своими иранскими коллегами и российская сторона намеревается продолжать такого рода сотрудничество.

По поводу договоренности сторон о том, что Иран будет импортировать из России некоторые радиоизотопные препараты, Леван Джагарян сказал, что на данный момент российская сторона ждет предложений от иранских друзей с тем, чтобы предпринять практические шаги в этом направлении.

В воскресенье министерство энергетики и водоснабжения ИРА подписало с пакистанской компанией контракт на разработку проекта ГЭС в провинции Фарах.ГЭС должна быть построена на реке Фарах Род, в уезде Бала Балук. После подписания контракта министр энергетики и водоснабжения ИРА сообщил, что предварительное исследование местности обошлось в 3 млн. долларов и заняло три года. Охраняя инженеров, выполнявших исследование местности, погибли 14 афганских полицейских, цитирует слова Исмаила Хана радиостанция «Салам Ватандар».

Генеральным подрядчиком проекта стала пакистанская компания «NESPAK». В течение следующих 18 месяцев компания разработает проект ГЭС. Стоимость работ составит 4 млн. долларов и будет оплачена афганским правительством.

Плотина ГЭС должна иметь высоту 81 метр. Когда она будет построена, то благодаря ей станет возможным вырабатывать 27 МВт электроэнергии и орошать 6890 гектаров сельхозугодий. Министр призвал местных жителей оказывать правительству посильную помощь, чтобы проект удалось завершить. О сроках начала и окончания строительства он, однако, ничего не сообщил.

Напомним, что ранее Иран и Пакистан выражали обеспокоенность по поводу возможного строительства Афганистаном ГЭС на протекающих через обе страны реках.

Сенат конгресса США, как и ожидалось, проголосовал во вторник за прекращение дебатов по кандидатуре экс-сенатора Чака Хейгела на пост министра обороны.

За прекращение дебатов высказался 71 сенатор, против - 27. Окончательное голосование назначено на вторую половину дня вторника. Скорее всего, кандидатура Хейгела будет одобрена.

Лидер демократического большинства сената Гарри Рид предпринял первую попытку положить дебатам конец еще две недели назад, однако республиканцы затянули рассмотрение кандидатуры. Они объяснили нежелание быстро принимать решение по Хейгелу тем, что им не хватило времени для достаточно внимательного рассмотрения его кандидатуры. Сегодня же проголосовать за окончание дебатов пообещали многие из тех, что тогда голосовал против, что и предопределило сегодняшний результат.

Комитет по вооруженным силам одобрил кандидатуру Хейгела 13 февраля после напряженных многочасовых дебатов. Законодатели требовали от кандидата в министры прояснения позиции по Ближнему Востоку в связи с высказываниями о "еврейском лобби", под каблуком которого якобы находится американский конгресс, а также о диалоге с ХАМАС и Ираном.

Экс-сенатору пришлось оправдываться и за свои неосторожные высказывания о гомосексуалистах. Слушания прошли крайне напряженно, хотя и не были столь эмоциональными, как, например, дебаты по бюджету или налогам. Мария Табак.

Азербайджанское правительство для развития ненефтяного сектора национальной экономики прилагает немало усилий. Одним из приоритетных направлений развития является транспортный сектор. Между тем развитие данного сектора сильно зависит от стран-партнеров и реализации в регионе различных транспортных проектов.

Через территорию Азербайджана проходит свыше 40% невоенных грузов в Афганистан в рамках проекта Северной распределительной сети (СРС), заявил азербайджанский посол в Вашингтоне Элин Сулейманов, выступая в национальном университете обороны США. Как говорится в сообщении посольства, посол отметил, что превращение СРС в выгодный торговый коридор после вывода войск коалиции из Афганистана и привлечение стран региона к этому коридору откроют новые возможности для экономического и политического развития этой страны. СТС, являясь важной составной частью американской стратегии "Новый Шелковый путь", может выступать в качестве гаранта стабильности в центре Евразии, подчеркнул Э.Сулейманов.

В ходе выступления Э.Сулейманов также рассказал о политике Азербайджана в регионе Южного Кавказа, реализации региональных проектов, участии республики в обеспечении энергетической безопасности Европы. Проект нефтепровода Баку-Тбилиси-Джейхан посол назвал "самым удачным проектом", осуществленным в регионе при поддержке США. Дипломат приветствовал поддержку Вашингтоном проекта "Южный коридор" и выразил надежду, что эта поддержка будет оказываться и впредь ("Интерфакс - Азербайджан").

В 2012 году в рамках азербайджанского сегмента транспортного коридора Европа-Кавказ-Азия (TRACECA) было транспортировано 56,6 миллиона тонн различных грузов, сказал "Тренд" национальный секретарь TRACECA по Азербайджану Акиф Мустафаев. По его словам, в сравнении с 2011 годом, в прошлом году грузов было перевезено на 5,5 процента больше. "Это - показатель по азербайджанскому сегменту коридора. Перевозки пришлись на различные виды грузов", - сказал Мустафаев. По его словам, из общего объема перевезенных по сегменту грузов 37,7 процента пришлось на железнодорожный транспорт, 44,1 процента грузов было перевезено автомобилями, а 18,2 процента - водным транспортом. "В течение года по сегменту транспортировались грузы азербайджанских и зарубежных государственных структур, а также и частных компаний", - подчеркнул национальный секретарь TRACECA.

Для дальнейшего развития проекта "Silk Wind" в рамках транспортного коридора Европа-Кавказ-Азия (TRACECA) министерства транспорта Азербайджана, Казахстана, Грузии и Турции должны действовать самостоятельно.

В ноябре прошлого года Азербайджан, Казахстан, Грузия и Турция подписали меморандум по транспортному проекту "Silk Wind", который является инициативой в рамках программы TRACECA. По словам национального секретаря TRACECA, 4 страны, которые являются центральными звеньями в "Шелковом пути", на уровне министерств должны взять на себя инициативу по созданию рабочих групп и начать деятельность по реализации проекта. "В случае необходимости они (министерства транспорта) могут обращаться в TRACECA, но инициатива в этом проекте в первую очередь должна исходить от соответствующих ведомств в лице министерств транспорта четырех стран", - отметил Мустафаев.

Цель проекта "Silk Wind" - создание маршрута поезда мультимодального транспорта (контейнерного/РО-РО) с системой предварительного обмена информацией между таможенными службами и железнодорожными операторами стран-участниц проекта. Страны, участвующие в проекте, планируют в его рамках ввести единый тариф на транспортировку грузов.

TRACECA является международной программой сотрудничества в области транспорта между ЕС и странами-партнерами в Восточной Европе, на Южном Кавказе и в Центральной Азии. Организация имеет постоянный секретариат в Баку.

Государствами-участниками TRACECA являются Азербайджан, Болгария, Грузия, Казахстан, Кыргызстан, Армения, Молдова, Румыния, Таджикистан, Туркменистан, Турция, Украина, Иран.

Кстати, аудит 2013 года подтвердил эффективность функционирования системы по исполнению утвержденного бюджета стран-членов ТРАСЕКА. В ходе аудита финансовой деятельности ПС МПК ТРАСЕКА в текущем году были проверены исполнение всех статей доходов, расходов, а также ведение и оформление документации.

В результате проведенного аудита, состоявшегося 23-24 января, установлено соответствие расходов бюджету за 2012 г., утвержденному в рамках 10 ежегодного заседания председателем Межправительственной комиссии (МПК) ТРАСЕКА в городе Бухарест, Румыния. Ежегодная проверка подтвердила соответствие деятельности Постоянного секретариата МПК ТРАСЕКА международным стандартам и общим принципам бухгалтерского учета МСФО (Международным стандартам финансовой отчстности), законности и последовательности расходов и доходов, что свидетельствует об успешном функционировании системы менеджмента, качества, эффективного и экономного исполнения утвержденного бюджета ПС.

Аудиторская группа, осуществившая контроль за 2012 финансовый год, состояла из представителей от Республики Молдова и Республики Таджикистан.

Необходимо отметить, что в соответствии с Соглашением о совместном финансировании Постоянного секретариата МПК ТРАСЕКА между правительствами сторон ОМС о международном транспорте по развитию коридора Европа-Кавказ-Азия от 21.04.2005, Временного регламента работы аудиторской группы ПС МПК ТРАСЕКА от 2-3.05.2008 и заключительных резолюций ежегодных заседаний МПК ТРАСЕКА, в начале каждого года в ПС проводится аудит по осуществлению контроля за исполнением бюджета. По итогам аудита подписан Ежегодный отчет, который будет представлен на рассмотрение очередного заседания Межправительственной комиссии ТРАСЕКА, г. Душанбе, Таджикистан.

Отметим, что развитию транспортных проектов особое внимание уделяют и в Казахстане.

Недавно премьер-министр РК Серик Ахметов провел заседание правительства, где дал руководителям государственных органов ряд поручений по реализации задач, вытекающих из выступления главы государства на совещании 23 января 2012 года, сообщает пресс-служба премьер-министра РК.

Открывая заседание, С.Ахметов подчеркнул, что для качественной реализации задач, поставленных перед правительством и акимами, необходимо конкретизировать поручения и определить ответственных за их исполнение. Премьер-министр РК поручил своим заместителям осуществлять четкую координацию и жесткий контроль по исполнению задач главы государства, при этом особое внимание уделить персональным поручениям.

Так, в рамках реализации задач инфраструктуры С.Ахметов поручил внести предложение по строительству скоростной железной дороги Астана-Алматы и автомобильных дорог Астана-Алматы, Астана-Актау, Астана-Усть-Каменогорск; продолжить активное строительство железнодорожных веток Жезказган-Бейнеу и Аркалык-Шубарколь. Также будет ускорена реализация 2-го и 3-го этапов проекта расширения порта Актау.

Азербайджан. Азия > Транспорт > trans-port.com.ua, 25 февраля 2013 > № 764562

2103-й для Карабаха - год 25-летних юбилеев, и начинается он в феврале. 20 февраля 1988-го года сессия Верховного Совета НКАО приняла обращение к законодателям советского Азербайджана и советского Баку. В честь этого дня теперь названа центральная площадь Степанакерта, и спустя четверть века в честь этого дня, который пока заменяет Карабаху День независимости, тоже прошла праздничная сессия парламента.

В последние дни февраля пройдет траурное шествие в память о жертвах армянского погрома в Сумгаите все в том же феврале 1988 года. Потом пойдут первые военные юбилеи. Потом в ткань праздничного года вплетается 200-летний юбилей Гюлистанского мирного договора, по которому Персия признавала переход к России, среди прочих кавказских территорий, и Карабаха.

Но первой датой в истории карабахской независимости считается 13 февраля 1988 года, когда организованная степанакертскими студентами демонстрация переросла в многотысячное шествие. Повторив спустя 25 лет маршрут шествия, организаторы завершили его митингом на главной площади Степанакерта. По рассказам очевидцев, в меру искренним, в меру официозным. И немного странным. Может быть, потому, что студентов, которым сейчас под 50, тогда еще не знавших, что их порыв вот-вот обернется войной, на площади сменили их дети, для которых война отцов - только история.

Будто не было войны

Будто бы специально к юбилею карабахское военное командование сообщило: только за период 16 по18 февраля количество обстрелов со стороны азербайджанских позиций превысило полторы тысячи. Примерно в том же тревожном духе выдержаны все последние месяцы официальные релизы сообщения Баку.

О Карабахе с тревогой все последние годы говорят представители посредников на бесконечных переговорах, военные специалисты все более охотно моделируют ход возможного конфликта. Баку постоянно напоминает о своем праве на военное решение, если не получается дипломатическое. В ответ в Ереване и в Степанакерте вспоминают 94-й, когда, по их утверждениями, только Москва не позволила карабахской армии дойти до Баку или хотя бы до Гянджи...

У карабахского конфликта, самого кровопролитного в истории постсоветских 90-х, самая тяжелая и история урегулирования. Ни в одном другом приглушенном конфликте стороны не разделены глухой стеной, настоящей линией фронта, через которую время от времен соревнуются снайперы, а то и минометчики. И вопрос "Если завтра война?" в Карабахе все годы независимости был столь же животрепещущим, сколь лишенным всякого пафоса здесь всегда был тост за мир.

Сегодня в Карабахе, будто устав от всего этого, о войне не говорят. Будто, увидев, как выросли дети, родители научились не вспоминать жизнь под бомбами, а если все-таки завтра война, то будь что будет, а пока ее нет, то и незачем отравлять себе существование.

А про признание, которого когда-то ждали как чудесного знамения, перестали вспоминать еще раньше. И стало окончательно ясно то, о чем все догадывались давно: во-первых, признания не будет. А во-вторых, оно не очень и нужно.

И как только все прояснилось, все стало как у людей. И будто бы и не было никакой войны.

Инфляция свободы

Поначалу карабахская история независимости развивалась традиционно. Эйфория постепенно трансформируется в суровую готовность сохранить победу любой ценой. Цену в таких случаях всегда назначают люди в погонах, основные бенефициары наступившего венного коммунизма.

Теоретический шанс начать свою новую политэкономию с чистого и честного листа не использовал в таких сюжетах никто. Пока государство существует в форме гарнизона, все причуды кланового жанра легко представляются продолжением ежедневного подвига народа, который помнит вчерашние бомбы, и знает, что за окном враг.

Но чем свободнее и безопаснее становилась жизнь, тем больше она наполнялась привычными экономическими образами. Цены не падали, и отнюдь не только от того, что не шел инвестор и кругом блокада. Любая блокада для умелых людей - такая же удача, какой в более счастливых местах является строительство олимпийских объектов. А потом военно-контрабандная монополия по мере установления нормальной жизни превращалась в обычную монополию. Тот, кому повезло вчера, становится олигархом местного значения, или чиновником, что, в общем-то, то же самое. Как везде.

И, как везде по соседству, главным бизнесом становится строительство. Схемы те же. Из 12 ипотечных процентов за покупателя квартиры 6 платит само государство - фактически тому же застройщику, то есть, в изрядной степени самому себе, поскольку остается главным олигархом.

Локомотивы олигархии

С тем, что в Карабахе все стало как у людей, может себя поздравить и Ереван.

Армянская власть, кто бы ее ни возглавлял, карабахец Серж Саргсян или ереванский ученый Левон Тер-Петросян, хорошо знает, какие проблемы может ей, исторической родине, создать Карабах, который может счесть любой политический шаг Еревана связанным с его судьбой. Поэтому для любой ереванской власти лучший Карабах - это Карабах формально независимый, но по сути нанизанный на властную вертикаль и ничем не отличающийся от любого другого региона. Желательно, чтобы он развивался, не доставляя Еревану головной боли, пусть все понимают, что как минимум половину карабахского бюджета еще очень долго будет составлять регулярно списываемый межгосударственный кредит из Армении.

Ничего такого, что могло бы заинтересовать гигантов армянского бизнеса, в Карабахе нет. Поэтому на независимость карабахских олигархов никто не посягает, в карабахскую политику никто не вмешивается, лишь бы все было стабильно. В этой самостоятельности Карабах находит те естественные формы развития, в рамках которых депутат или чиновник всегда могут за бесценок, скажем, получить участок земли, который потом со сказочной рентабельностью перепродаст очередному застройщику.

Жителям Степанакерта только и остается с грустью вспоминать исчезнувшее детство в виде чертова колеса, на месте которого будет очередная гостиница. Ведь в Карабахе - туристический бум, туризм назван одним из приоритетов, и по опыту соседних стран все заинтересованные лица знают, какое это золотое дно. Кстати, еще одним локомотивом является, конечно, сельское хозяйство.

Забыть Мадрид

Словом, Ереван нашел гармоничную форму взаимоотношений с Карабахом. Во всяком случае, мнение Степанакерта по поводу последних выборов, как парламентских, так и президентских, никого в Армении не интересовало. А что до урегулирования конфликта, повода обозначить свою позицию у Карабаха и не было, как давно нет и никакого урегулирования.

Последний раз в Карабахе по поводу своей участи беспокоились осенью 2008-го года во время ходе так называемой "футбольной дипломатии". Президент Серж Саргсян и его турецкий коллега Абдулла Гюль проводили ее на трибунах ереванского "Раздана" и городского стадиона турецкой Бурсы. Болея за своих, сошедшихся впервые на поле, они обсуждали перспективы исторического примирения.

Карабах, опасаясь, что именно его интересы, в частности, семь районов Азербайджана, которые были карабахцами заняты во время войны, могут стать ценой компромисса, сыграл против примирения рука об руку с Азербайджаном. Сенсация не состоялась, и с тех пор урегулирование пережило всплеск лишь в 2009-м году, когда были обнародованы так называемые Мадридские принципы. Будто лишь для того, чтобы обе стороны, считая их неприемлемыми, ждали, кто из них раньше их отвергнет, и тем докажет миру свою недоговороспособность.

А год назад был экстрадирован из Венгрии в Азербайджан Рамиль Сафаров, азербайджанский офицер, зарубивший топором на курсах НАТО топором своего армянского коллегу. После этого процесс урегулирования и вовсе был заморожен, стрельба на линии соприкосновения стала еще интенсивнее. В Ереване еще считаются маргиналами те, кто призывает признать Карабах в качестве независимого государства, тем самым официально добить переговорный процесс и лишить Баку мирного выбора. Но их голоса не стихают. А в Азербайджане жгут книги народного писателя Акрама Айлисли, который в своей книге "Каменные сны" описал зверства соотечественников во время армянских погромов в Баку в 1990-м.

А теперь ко всему этому еще и аэропорт Степанакерта готов принять самолеты из Еревана.

Политическая гражданская авиация

Самолеты из этого захолустного аэропорта летали в Ереван еще в советские времена, в 90-е карабахские власти пытались наладить вертолетное сообщение, но в силу очевидной экономической нецелесообразности отказались. Теперь на летном поле, используемом военными, все-таки выросло здание вполне маленького современного аэровокзала.

Решение о реконструкции аэропорта было принято в Ереване еще в 2008 году, но только в 2011-м, когда аэропорт был почти построен, Баку заявил о готовности сбивать самолеты. Мнения экспертов относительно технической возможности для этого разделились. Но военно-техническую составляющую этой интриги никто всерьез и не рассматривал.

Говорят, на открытии авиасообщения настаивает армянская диаспора, за счет которой Карабах надеется заполнить свои многочисленные гостиницы. Как предполагается, цена билета в 50-местном CRJ-100 будет составлять 19-25 тысяч армянских драмов (50-60 долларов). К получасу полета надо будет прибавить все обычные пассажирские процедуры - трансфер в аэропорт и из него, регистрация, посадка, возможно, таможенный досмотр. В общем, все займет часа три.

Такси из Еревана в Степанакерт - от 35 до 50 тысяч драмов (90-110 долларов), но в пересчете на четверых пассажиров выходит вдвое дешевле, чем на самолете. Летом машины проходят это расстояние часа за четыре, зимой выходит 5-6. Стоит начинание с полетами риска обострения с Азербайджаном, пусть даже свою угрозу сбивать лайнеры Баку практически сразу отозвал?

В Карабахе особенно не настаивают на том, что проект имеет экономический смысл. Здесь его иногда называют "гуманитарным", что с учетом цен и общего контекста, конечно, является эвфемизмом "политического".

Очко для Баку

При всей настороженности, которую всегда вызывают угрозы применения силы, готовность Баку работать в жанре шантажа понятна. Армении, заинтересованной в сохранении статус-кво и увековечении итогов войны, конфликт хотелось бы видеть исчерпанным. И в той степени, в которой мир устает от бессмысленного урегулирования, она выигрывает. И ровно в такой же степени проигрывает Азербайджан, и потому он логически обязан нагнетать ситуацию, добавлять ей драматизма, пугать, в конце концов, всех, включая международных посредников. И оценив опасность новой войны, о которой их предупредил Баку, они вынуждены ехать в Ереван, уговаривать, давить, и теперь уже он становится виноватым в том, что урегулирование становится скверным анекдотом. И хотя политических последствий этот статус не влечет, Баку зарабатывает очко в собственной внутриполитической игре, потому что другие никого не интересуют.

В истории с аэропортом, возможно, Баку это очко получит. В самом Карабахе однозначной гордости за то, что откроется небо в Ереван, кажется, не испытывают. Лучше всех общее настроение, выразил, кажется, один карабахский депутат: может быть, затея была и недалекая, но теперь отступать уже ни в коем случае нельзя.

История с аэропортом будто бы немного заполняет то разреженное пространство в карабахском сознании, которое вчера еще было наполнено тревожными ожиданиями войны. Еще бродит по этому пространству дух великой геополитики, замешенной на неизбывных мифах. Мира с Азербайджаном, как все понимают, в ближайшее время не будет, на столе переговоров пусто, угрозы из-за линии фронта привычны. Мир невозможен, система карабахских убеждений те же: азербайджанцам верить нельзя, поэтому никаких уступок.

С другой стороны, в Степанакерте уже привыкли считать, что все равно решают не они, и даже не Ереван, а Москва, и об этом говорится с оттенком досады. Что совершенно не мешает резюмировать: если Москва отсюда уйдет, Карабах не продержится и минуты. Никаких признаков спасительного московского присутствия здесь тоже не наблюдают, что опять же нисколько не нарушает стройности построений. Может быть, потому, что потребности в детальном понимании того, что уже не очень актуально, нет.

Политологическое сообщество вместе с теми, кто отвечает за выработку переговорной линии, будто тоже на время отошли от дел, коротая время за глобальными вычислениями последствий для Карабаха гипотетической войны в Иране.

Мир невозможен, но это больше не повод для беспокойства. Признания не будет, но это больше не мечта. За 25 лет Карабах добился того, чего, наверное, и должен был добиться: превратился в государство, такое же небогатое, как разделенные линией фронта Азербайджан и Армения, непризнанное, но при этом вполне состоявшееся. И с поколением, для которого вражда и война - история. Которая все по-прежнему объясняет. Но уже совершенно не мешает жить.

Вадим Дубнов, политический обозреватель.

Израиль и США успешно провели в понедельник первые летные испытания противоракеты комплекса "Хец-3", который предназначен для уничтожения целей на границе земной атмосферы и космоса, сообщило израильское министерство обороны.

"Хец-3" ("Стрела-3") разрабатывается как элемент эшелонированной системы противоракетной обороны Израиля, которая должна, по замыслу ее архитекторов, эффективно противостоять всей номенклатуре потенциальных угроз - от самодельных реактивных снарядов из арсеналов палестинских боевиков до иранских баллистических ракет с неконвенциональными боезарядами.

"Это первые летные испытания противоракеты "Хец-3". Они были произведены на одном из израильских полигонов над акваторией Средиземного моря. Противоракета была успешно запущена и пролетела по экзоатмосферной траектории с выходом в космос, в соответствии с планом испытаний", - сказано в сообщении военного ведомства. Испытания проводились совместно со специалистами из агентства противоракетной обороны США.

Сейчас противоракетную оборону Израиля обеспечивают комплексы Patriot и "Хец" более ранних модификаций, предназначенные для борьбы с иранскими "шихабами" и сирийскими "скадами", а также батареи "Железный купол", которые способны сбивать реактивные снаряды малой дальности типа палестинских "кассамов" и "градов". Промежуточным звеном между ними станет находящаяся в разработке системы "Праща Давида", чье основное предназначение, по сведениям местных СМИ, - перехват ракет дальностью от 70 до 300 километров, которых особенно много у боевиков ливанского движения "Хезболлах".

Директор Организации развития и модернизации промышленности Ирана (ИДРО) Голям Реза Шафеи на совещании глав провинциальных Организаций промышленности, рудников и торговли заявил, что для реализации 300 промышленных проектов в разных районах страны потребуются инвестиции в размере не менее 3 млрд. долларов, сообщает агентство ИРНА.

Голям Реза Шафеи отметил, что в настоящее время ведутся предварительные исследования с целью подготовки к реализации упомянутых проектов.

Предполагается, что в каждой провинции будет реализовано примерно 10 проектов, и в их рамках планируется построить предприятия по переработке сельскохозяйственной продукции, по производству автомобильных деталей и комплектующих и оборудования для нефтегазовой промышленности и т.д.

Голям Реза Шафеи отметил, что правительством уже принято решение по 121 промышленному проекту, которые будут реализованы в менее развитых районах страны. Строительство предприятий в рамках этих проектов возложено на ИДРО, и они входят в число упомянутых 300 проектов.

Генеральный директор Иранской компании по развитию гидроресурсов и энергетики Сейед Мохаммед Реза Резазаде заявил, что к осени этого года в Иране будет введена в эксплуатацию первая гидротурбина, спроектированная и построенная иранскими специалистами, сообщает агентство ИРНА.

М.Р.Резазаде отметил, что Иран уже достиг уровня самодостаточности в области подготовки гидроэнергетических проектов и их реализации и на данный момент прилагаются усилия к достижению такого же уровня в области проектирования и строительства ГЭС. Благодаря этим усилиям и вводится в эксплуатацию первая гидротурбина отечественного производства.

Как подчеркнул М.Р.Резазаде, преимущество ГЭС состоит в том, что в отличие от тепловых и атомных электростанций гидроэлектростанции быстро запускаются и выводятся из эксплуатации.

М.Р.Резазаде сообщил, что если до исламской революции в Иране насчитывалось только 19 плотин с объемом водохранилищ в 13,2 млрд. куб. м и 7 ГЭС производственной мощностью 1 тыс. 780 МВт, то в настоящее время в стране насчитывается 611 плотин с объемом водохранилищ в 50 млрд. куб. м, которые успешно эксплуатируются иранскими специалистами, и на данный момент построено 24 ГЭС производственной мощностью 9,5 тыс. МВт. При этом строятся или проектируются новые ГЭС общей производственной мощностью около 21 тыс. МВт.

ИРАН ЗАЯВИЛ О ЗАХВАТЕ БЕСПИЛОТНИКА

БПЛА был перехвачен во время ежегодных учений на юго-востоке страны

Иранские военные объявили о перехвате иностранного разведывательного беспилотника, сообщает агентство Reuters со ссылкой на иранские СМИ. По словам представителя Корпуса стражей исламской революции генерала Хамида Сархили, БПЛА был перехвачен во время ежегодных учений на юго-востоке страны.

Генерал не уточняет, какому государству принадлежит захваченный беспилотник, и не раскрывает подробности захвата. По его данным, это не первый БПЛА, захваченный над Ираном.

В декабре 2012 года иранские войска заявили, что якобы захватили не меньше двух беспилотных летательных аппаратов вооруженных сил США, причем еще до того, как в начале декабря был "пленен" американский БПЛА типа ScanEagle.