Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Имя им — легион!

Давайте поиграем с чехами в игру "Вспомним всё!"

Андрей Фефелов

9 мая в Праге вандалы поглумились над памятью маршала Конева. На опустевший в апреле постамент памятника маршалу-освободителю "неустановленные лица" водрузили двухметровый унитаз из пенопласта.

В сносе памятника глава Министерства иностранных дел Чехии Томаш Петржичек не видит особой проблемы. Ведь Договор о сотрудничестве и дружественных отношениях между Чехией и Россией от 1993 года предполагает сохранение памятников другой стороны на своей территории, но не исключает их перемещения.

Президент Чехии Милош Земан назвал перенос памятника бессмысленным актом, но ничего не может сделать. Ведь памятник демонтирован муниципальной властью, все решения которой святы и никак, никогда не могут быть пересмотрены: "Ведь у нас здесь — демократия!"

После этого в Праге был открыт мемориал, посвященный "солдатам армии Власова". На гранитной плите выбита двусмысленная цитата "литературного власовца" Солженицына: "Все ли чехи разобрались потом, какие русские спасли им город?". Трехметровый столп, на верхушке которого маленький танк и каска Вермахта.

Последовал скромный протест со стороны МИД России. Протест, подобный шелесту майской листвы. В ноте говорилось, что памятники пособникам нацистов являются нарушением решений Нюрнбергского трибунала. На что староста района Праги ответил — мол, они увековечивают не солдат-коллаборационистов, а отдельно взятое событие — их бой с частями СС во время Пражского восстания.

Чреда этих провокаций не закончится, пока Чехией рулит агентура США.

Инициатор сноса памятника Коневу — Ондржей Коларж. Он сын бывшего чешского посла в США, обучавшийся по специальной программе в Вашингтоне. Коларж-старший в своё время лоббировал размещение ракетного радара США в чешском местечке Брди. Оба Коларжа входят в состав госдеповского "Комитета по противодействию русской агрессии".

Явно по инструкции этого Комитета в феврале в Праге была переименована площадь, на которой располагается главное здание посольства России в Чехии. Ей было присвоено имя Бориса Немцова. А расположенную неподалеку аллею назвали именем журналистки Анны Политковской. Мэр чешской столицы Гржиб сказал: "Немцов и Политковская отстаивали демократию, и за это были подло убиты. Они заслуживают того, чтобы о них помнили".

Что ж, давайте поиграем в игру "Вспомним всё!"

Восстание чешского корпуса ознаменовало начало Гражданской войны в России. В июне 1918 года белочехи насильничали в Самаре. Убивали не только коммунистов и работников советских учреждений. Убивали медиков за попытки оказать помощь раненым красноармейцам. За один день более 100 пленных красноармейцев были расстреляны.

На Транссибе чехи забирали для себя паровозы у санитарных поездов, в результате тысячи больных женщин и детей погибли в остановившихся нетопленных вагонах.

К этому необходимо добавить, что чешские бандиты захватили и объявили своей собственностью огромное количество различного железнодорожного имущества, тысячи вагонов! Понятно, что такое количество подвижного состава было необходимо этим ублюдкам для вывоза награбленной в России собственности, в том числе части золотого запаса империи.

Моя бабушка Евгения Степановна в возрасте шести лет наблюдала Гражданскую войну на Урале, в деревне между Екатеринбургом и Челябинском. Вместе с другими детьми она пряталась в кустах и видела, как белочехи сжигали пленных заживо: привязывали к дереву, обкладывали хворостом…

В "Завтра" мы писали про международную организацию "ИМКА" со штаб-квартирой в Нью-Йорке, которая курировала Чехословацкий корпус в период Гражданской войны. Несколько десятков имковских инструкторов находились в чешских эшелонах. И судя по всему, потомки легионеров в сегодняшней Чехии по-прежнему слушаются своих кураторов.

К 100-летнему юбилею бандформирования (теперь его высокопарно именуют легионом) Министерством обороны Чехии была запущена программа "Легион-100", в рамках которой организуются "паломнические поездки" по Южному Уралу, так сказать, по местам "боевой славы".

Ныне монументы и памятные доски чешским убийцам установлены в таких городах, как Пенза, Ульяновск, Сызрань, Екатеринбург, Челябинск, Нижний Тагил, Красноярск, Кунгур, Владивосток, Бузулук, Пугачев, в посёлках Михайловка, Култук, Верхний Услон. А также в Бурятии на территории Посольского монастыря.

Не пора ли преступить к демонтажу этих позорных сооружений? Призываю муниципальные власти перечисленных населенных пунктов начать демократическую процедуру по переносу чешских памятных знаков в малонаселенные зоны ближайших болот и оврагов.

Или мы выше всего этого? Готовы подставить под удар вторую щеку? Или просто не в силах ответить ударом на удар?

Кстати, количество пива, ввозимого из Чехии, стабильно увеличивается. Среди экспортеров этого мыльного пойла в Россию Чехия лидирует. Не пора ли твердой рукой перекрыть пивной краник?!

Ах, чьи-то интересы пострадают! К тому же пивной рынок давно поделен между иностранными фирмами. Тем более варить свое пиво мы давно разучились…

Что ж, тогда ограничимся гневными криками в программе "Время покажет". И еще раз бескровными мидовскими губами прошелестим очередной бессильный "дипломатический протест".

Чехия. Россия > Армия, полиция. СМИ, ИТ > zavtra.ru, 13 мая 2020 > № 3518969

Победа была, есть и останется одной на всех

Знаменательную дату отметили во всём мире – и прежде всего в странах Содружества.

Празднование Дня Победы – событие огромной важности в жизни многих народов, особенно республик бывшего Союза ССР. С одной стороны, это прекрасная возможность прикоснуться к истории того времени, вспомнить о тех, кто нанёс поражение германскому нацизму. С другой – продемонстрировать свою готовность достойно защищать наследие тех, кто отстоял свободу Страны Советов в годы Великой Отечественной войны.

Конечно же, распространение коронавирусной инфекции не могло не сказаться на широте и размахе празднования 75-летия Великой Победы. Тем не менее угрозы пандемии не сломали и не разобщили людей, напротив, на просторах нашего Содружества они сумели отдать дань памяти поколению победителей. И свидетельством тому стали посвящённые Великой Победе мероприятия, которые прошли в странах ближайшего зарубежья.

В столице Азербайджана землячество казаков республики, представители общественности и движения «Бессмертный полк» собрались на воинском мемориальном захоронении на Ясамальском кладбище в Баку и почтили память павших героев. Здесь захоронено более 250 участников Великой Отечественной войны. По словам координатора движения «Бессмертный полк» Виктории Кабанадзе, несмотря на то что в Азербайджане введён режим особого карантина, участники движения всё равно посчитали своим долгом прийти на кладбище, возложить цветы и воздать почести героям.

«Азербайджан внёс огромный вклад в Победу, и самый несоизмеримый вклад – это человеческие жизни, которые наши граждане отдали, сражаясь за свободу нашей Родины», – подчеркнула Кабанадзе. И добавила, что такие акции прошли по всей республике.

В Армении президент республики Армен Саркисян, члены правительства и группа ветеранов Великой Отечественной войны возложили цветы к Вечному огню. Католикос всех армян Гарегин II помолился за упокой душ армянских солдат, павших на фронтах Великой Отечественной войны. Затем состоялся авиационный парад, в ходе которого российские и армянские лётчики совершили праздничные полёты на истребителях МиГ-29 и Су-30СМ, штурмовиках Су-25. Завершила пролёт парадным расчётом группа военно-транспортных Ми-8МТВ и ударных вертолётов Ми-24П.

А в Минске, столице Белоруссии, состоялся военный парад. Открывая его, глава республики Александр Лукашенко сказал, что парад проводится в честь всех советских воинов, освободивших мир от нацизма. «Мы преклоняемся перед подвигом русских и белорусов, украинцев и евреев, татар и казахов, таджиков и узбеков, киргизов и туркменов, грузин, армян, азербайджанцев и молдаван, латышей, литовцев, эстонцев – всех жителей Советского Союза, бойцов движения Сопротивления Европы, наших союзников – США, Англии и Китая. Их мужество, отвага и готовность умереть за Родину стали страшным оружием возмездия для гитлеровских палачей и их сателлитов», – подчеркнул глава государства.

Помимо военного парада, вечером на площади Победы в Минске состоял концерт «Во славу общей Победы». А финальным аккордом стал фейерверк в восьми местах столицы Белоруссии.

«Этот прекрасный праздник является ярким символом беспримерного подвига наших отцов и дедов, которые в кровопролитных сражениях защитили родную землю и сокрушили нацизм», – отметил президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев в своём поздравлении граждан республики с 75-летием Победы в Великой Отечественной войне. При этом он подчеркнул, что в те тяжелейшие годы казахстанцы проявили неимоверную отвагу и героизм, 1,2 миллиона человек были направлены на фронт, половина из них не вернулась.

Что касается торжественных мероприятий по случаю знаменательной даты, то они прошли в республике в основном в онлайн-режиме. Эта и традиционная акция, где можно было почтить память героев Великой Отечественной войны, и ежегодная акция с массовым шествием потомков войны с портретами героев.

В Киргизии торжества начались с возложения венков к Вечному огню. Руководители страны, соблюдая дистанцию, почтили память погибших на войне от имени всех кыргызстанцев. Президент республики Сооронбай Жээнбеков поздравил и поблагодарил ветеранов видеообращением ещё накануне. «Выражаем искреннюю благодарность ветеранам за их подвиг. К сожалению, их ряды с каждым годом редеют. Они те, кто знает настоящую цену Победы. Наш долг окружить их вниманием и заботой не только сегодня. Уважаемые ветераны, мы с глубокой благодарностью адресуем вам наши поздравления! Низкий вам поклон», – заявил глава государства. Жители республики могли онлайн подключиться к шествию «Бессмертного полка» и рассказать о подвиге деда или прадеда. А ровно в полдень организаторы акции пригласили их всех выйти на балкон с портретом фронтовика и спеть песню «День Победы».

Праздничные мероприятия в Молдавии в честь 75-летия Победы также начались с возложения цветов к Вечному огню. В церемонии приняли участие президент страны Игорь Додон, премьер-министр Ион Кику и спикер парламента Зинаида Гречаный. Жителей республики попросили оставаться дома и следить за праздничными мероприятиями онлайн. В то же время они могли также отдать почести героям, при этом нужно было соблюдать все меры предосторожности и не ходить группами более трёх человек. В этот же день на мемориале Шерпенский плацдарм прошло перезахоронение бойцов Красной Армии, чьи останки этой весной обнаружили поисковики.

«Очень важно передать это наследие нашим детям. Наши родители передали нам это наследие. И наша обязанность передать его нашим детям. От того, как мы это сделаем, зависит, будут ли помнить о победе наши внуки», – уверен президент Республики Молдова Игорь Додон.

В свою очередь, столица Таджикистана Душанбе встретила 9 Мая 2020 года возложением венков к мемориалам участников Великой Отечественной войны. Первый венок от президента, верховного главнокомандующего вооружёнными силами Эмомали Рахмона, затем от парламента, правительства, силовых структур, дипломатического корпуса и 201-й российской военной базы. А накануне в телевизионном обращении президент поздравил всех с праздником. «Во славу этой даты я искренне и от всей души поздравляю всех ветеранов войны, труда и весь народ Таджикистана и желаю каждому дому, каждой семье счастья и благоденствия, мирной и обустроенной жизни», – заявил президент Республики Таджикистан Эмомали Рахмон.

А в Туркмении 9 Мая состоялся военный парад, посвящённый 75-летию Победы в Великой

Отечественной войне. Перед трибунами прошли представители различных родов войск, а также военнослужащие в форме времён войны, ретротехника и всадники на ахалтекинских скакунах. Торжества в туркменской столице начались с церемонии возложения цветов к монументам Мемориального комплекса «Народная память», в которой принимали участие президент страны Гурбангулы Бердымухамедов, министры, депутаты парламента и общественные деятели, а также заместитель министра обороны РФ генерал-полковник Александр Фомин. Туркмения, заметим, единственная постсоветская страна, где, по официальным данным, до сих пор не выявили ни одного больного коронавирусом.

Торжественно отметили 75-ю годовщину Великой Победы и в Узбекистане. 9 Мая президент республики Шавкат Мирзиёев посетил Парк Победы, открытый к этому дню, и, пройдя перед почётным караулом, возложил цветы к памятнику павшим в войне. В свою очередь, сотни и сотни граждан Узбекистана приняли участие в шествии «Бессмертного полка» онлайн. «Люди делятся воспоминаниями о своих родных – участниках Великой Отечественной войны и трудового фронта в интернете», – заявил, комментируя проведение акции, её организатор в Ташкенте Тимур Исмаилов.

Мероприятия по случаю Дня Победы прошли также на Украине, в Грузии, странах Прибалтики, где эту дату празднуют неофициально. Тем не менее к памятнику Освободителям Риги 9 Мая пришли несколько тысяч человек, чтобы возложить цветы к монументу и отдать дань уважения тем, кто погиб, освобождая Латвию от фашистов. Многие жители традиционно приняли участие в международных акциях «Бессмертный полк» и «Свеча памяти». «Когда эту акцию придумали, люди стали показывать, как нас много, что нас всё равно не заставить молчать. Посмотрите, как много свечей горит в окнах. Это является подтверждением того, что мы есть и мы помним, и всё равно будем отдавать честь тем людям, которые воевали за наше мирное небо над головой», – заявила участница акции «Свеча памяти» в Риге Юлия Сорокина.

Памятные мероприятия в честь 75-летия Великой Победы состоялись и в странах антигитлеровской коалиции. Накануне премьер-министр Великобритании Борис Джонсон в телефонном разговоре с Президентом России Владимиром Путиным от имени британцев выразил признательность в связи с решающим вкладом Советского Союза и его Вооружённых Сил в достижение Победы над общим врагом. Было отмечено, что боевое содружество тех лет напоминает о важности консолидации усилий по противодействию современным вызовам и угрозам.

Владимир Молчанов, «Красная звезда»

7 вопросов о COVID-19

Достигла ли Россия пика заболеваемости, какие лекарства сегодня считаются перспективными в лечении COVID-19, когда начнется массовое тестирование на антитела к новому коронавирусу в Новосибирской области и нужно ли носить маски на улице — на вопросы про это ответили сибирские специалисты.

Экспертами выступили:

• заведующий лабораторией молекулярной биологии РНК-вирусов Государственного научного центра вирусологии и биотехнологии «Вектор» член-корреспондент РАН Сергей Викторович Нетёсов;

• директор Института медицины и психологии В. Зельмана Новосибирского государственного университета доктор медицинских наук Андрей Георгиевич Покровский;

• генеральный директор ООО «ИНВИТРО-Сибирь» Александр Сергеевич Хамидулин.

Россия и Новосибирская область уже достигли пика заболеваемости?

Сергей Нетёсов: Россия сейчас находится на втором месте по числу подтвержденных случаев заболевания новым коронавирусом. В день прибавляется примерно по 11—12 тысяч случаев. Так как средняя добавка в день не уменьшается, это означает, что мы еще пика эпидемии не достигли. Скорее всего, мы где-то около него. И уж тем более пока никакого снижения заболеваемости нет, а это не очень приятная ситуация, которая означает, что эпидемия развивается, и пока мы не можем предугадать, когда она пойдет на спад.

Что касается Новосибирской области, то сегодня зарегистрировано 74 случая, спада нет, поскольку в среднем за последние несколько дней прибавляется примерно по 70 случаев. Единственное, что можно сказать положительного: сегодня выписались уже 66 человек, это означает, что поступление пациентов в больницы было на уровне 10—15 случаев. Это говорит о том, что началась хоть какая-то стабилизация по больничным койкам.

Эффективен ли масочный режим? Нужно ли носить маски на улице?

Сергей Нетёсов: Масочный режим сейчас ужесточается, и это правильно, потому что основная масса случаев передачи вируса происходит от бессимптомников к чувствительным людям. Именно поэтому, чтобы не передать вирус, надо носить маски. К сожалению, я вижу, что масочный режим соблюдается далеко не во всех районах Новосибирска, а это значит, что мы далеки от снижения заболеваемости.

Инкубационный период COVID-19 составляет в среднем 5,7 дня, то есть реально — от 4 до 7 дней, хотя он может быть и больше, и меньше. Выделять вирус зараженные люди начинают за 2 дня до появления симптомов. Это является еще одним доказательством того, что маски надо носить всем.

Я могу рекомендовать носить маски в тех местах, где расстояние между людьми меньше трех метров. На улицах Новосибирска сплошь и рядом такие расстояния, поэтому уж лучше быть в маске постоянно, чем ее снимать и надевать обратно, что не способствует хорошей фильтрации воздуха.

Существуют ли эффективные специфические способы лечения COVID-19?

Андрей Покровский: Сегодня в мире зарегистрировано 175 различных клинических исследований. Они проводятся самыми разными университетами и институтами. Есть один препарат, который одобрен для лечения коронавирусной инфекции — «Ремдисивир». Он был разработан для лечения лихорадки Эбола. Считается, что он ингибирует (подавляет) РНК-полимеразы, то есть фермент, который делает новые вирусные частицы. Лекарство было испробовано в Китае для лечения порядка 240 пациентов и не показало эффективности. В США испытание провели более чем на тысяче пациентов, и в результате были получены обнадеживающие данные. Десятидневный курс применения сокращал длительность заболевания с 15 до 11 дней у 31 %, и несколько снижалась летальность в сравнении с теми, кого не лечили «Ремдисивиром» (8 % против 11 %). Следует сказать, что это не панацея, но тем не менее один из первых препаратов, для которого доказана некоторая эффективность. С 1 мая он разрешен для применения в США, и, насколько мне известно, сейчас начато его производство в Индии, Китае, Пакистане.

Достаточно хорошо проявляют себя методы лечения с использованием иммуноглобулинов и сывороток. Для того чтобы использовать сыворотку из плазмы крови переболевших, нужно знать наличие там нейтрализующих антител. Поэтому тесты на антитела так важны. Они предусматривают тестирование либо белков сердцевины вируса (как правило, к ним выше всего титры антител), но для лечения можно использовать сыворотки, у которых есть нейтрализующие антитела (а это антитела к поверхностным белкам). Насколько мне известно, такие тест-системы разрабатываются и в России, и за рубежом.

Сергей Нетёсов: Я ежедневно встречаю публикации о препаратах, которые предполагаются для лечения коронавируса. Дело в том, что все эти утверждения без проведения нормальных клинических исследований ничего не стоят. Сперва надо доказать эффективность и то, что применяемая доза не является токсичной, не вызывает существенных побочных эффектов.

Как часто надо сдавать тест на наличие вируса?

Сергей Нетёсов: Тем, кто контактировал с больным, рекомендуется сдать тест при первой же возможности и еще раз через 14 дней. Дело в том, что инкубационный период составляет от 4 до 7 дней, и если сегодня человек проверился, а контакт с зараженным был вчера-позавчера, по идее, надо провериться еще раз. Это поможет исключить распространение инфекции. Есть данные о том, что один бессимптомный носитель может заразить до двухсот человек. Нельзя этого допустить. Любой социально ответственный человек сходит и сдаст тест на вирус.

В некоторых странах смертность от коронавируса составляет 15 %, тогда как в России она, по официальным данным, — менее 1 %. С чем это может быть связано?

Сергей Нетёсов: На этот счет есть много гипотез. Во-первых, мы набрали основную массу заболевших в последние две недели. Несмотря на то, что врачи делают всё возможное, чтобы спасти пациентов, к сожалению, можно говорить, что здесь смерти пока отложенные. Во-вторых, мы знаем, что в Италии статистика изначально велась таким образом: если человек умер, если у него есть маркер заболевания, то ему однозначно писали в причинах смерти коронавирус. Потом стало понятно, что в разных странах статистика ведется по-разному, и где-то, если человек четко не умер от коронавирусной пневмонии, ему этот диагноз в причинах смерти не ставят. На сегодняшний день в целом по миру смертность от этого заболевания составляет 5 %. Я думаю, когда везде нормализуют и приведут к единым стандартам учет, тогда и можно будет обсуждать этот вопрос.

Андрей Покровский: Добавлю, что существенным образом на статистику может повлиять масштаб тестирования. Я не исключаю, что чем шире оно проводится, тем больше будет выявлено бессимптомных носителей, и, соответственно, меньше окажется процент летальности. Надо сказать, что у нас в стране такой скрининг идет достаточно хорошо. По сегодняшним данным, бессимптомные носители составляют более 40 % носителей вируса.

Также около двух месяцев назад появилась гипотеза, что летальность существенно ниже в тех странах, в которых применялась вакцина БЦЖ (от туберкулеза). Эта вакцина не является специфической, но она может стимулировать неспецифический иммунитет. Так, среди европейских стран БЦЖ позже всех отменила Португалия, и там выживаемость от коронавируса лучше, чем в соседней Испании. Однако пока достоверных доказательств этой гипотезы нет, и для ее подтверждения или опровержения сейчас проводится несколько клинических испытаний в разных странах.

Действительно ли высока смертность больных, подключенных к ИВЛ?

Сергей Нетёсов: Я не врач по специальности, но знаю ситуацию в некоторых странах от людей, которые постоянно работают в палатах интенсивной терапии, подключают к ИВЛ. Там большой процент пациентов, подключенных к ИВЛ, которые внутрибольнично заражаются антибиотикоустойчивыми штаммами. Поэтому категорически не рекомендуется надолго подключать людей к ИВЛ.

Андрей Покровский: Действительно, статистика не очень хорошая. ИВЛ существенно ухудшает прогноз развития заболевания. Мы как раз должны на этой неделе по данному вопросу провести конференцию с клиникой Университета Южной Калифорнии.

Когда в Новосибирске будут проводить тестирование на антитела? Будет ли оно доступно всем желающим? Сколько будет стоить?

Александр Хамидулин: Мы ведем переговоры с несколькими отечественными и зарубежными производителями тест-систем, намерены делать тесты ориентировочно на иммуноглобулины класса G (поздние антитела, которые подходят для диагностики переболевших людей. — Прим. ред.). Мы будем использовать только тест-системы, прошедшие все клинические испытания и получившие [регистрационное] удостоверение.

В настоящий момент заявленная чувствительность и специфичность тестов — в районе 98 % и выше, обкатка в «боевых условиях» покажет, как это будет на самом деле. Оптимистичный старт запуска — третья декада мая, но могут быть форс-мажоры.

Мощности лаборатории INVITRO оцениваются примерно в 200 тысяч исследований в месяц на старте, потом, я думаю, можно их удвоить, то есть тестов хватит на всех. Окончательную цену мы сообщим ближе к началу, но сегодня можно сказать, что она будет от 950 до 3500 рублей. Есть два класса тест-систем: качественные и количественные. Качественные дешевле, они показывают только, есть ли антитела или нет. Количественные показывают титр. На начальной стадии антител меньше, потом они волнообразно нарастают, и чем их больше, тем лучше.

Александра Федосеева, Мария Фёдорова, Диана Хомякова

Россия. СФО > Образование, наука. Медицина > sbras.info, 13 мая 2020 > № 3438852

АНДРЕЙ ЦЫГАНОВ: ПАНДЕМИЯ – НОВЫЙ ВЫЗОВ ДЛЯ ВСЕХ КОНКУРЕНТНЫХ ВЕДОМСТВ МИРА

Подготовку предстоящего вебинара о значимости международного сотрудничества в период пандемии обсудил замглавы ФАС с представителями конкурентных ведомств Австрии, Бразилии, США, ЮАР и Японии

12 мая 2020 года заместитель руководителя ФАС России Андрей Цыганов принял участие в совещании Секретариата Конференции ООН по торговле и развитию (ЮНКТАД) и Редакционного комитета Руководящих принципов и процедур международного сотрудничества в соответствии с Секцией F Комплекса по конкуренции ООН, которое прошло в формате видеоконференцсвязи.

Стороны обсудили вопросы подготовки предстоящего вебинара на тему «Состояние конкуренции во время пандемии COVID-19: необходимость международного сотрудничества», который состоится 29 мая 2020 года.

В ходе совещания замглавы ФАС выступил с предложением по включению в повестку дня предстоящего мероприятия ряда актуальных тем, касающихся роли конкурентных ведомств в разработке и реализации государственной политики, использования механизмов «мягкой силы» для стабилизации ситуации на рынках, приоритетов конкурентной политики в период выхода из кризиса. Андрей Цыганов также подчеркнул готовность ФАС России поделиться своим опытом по адвокатированию конкуренции, предпринятым мерам антимонопольного реагирования и успешному взаимодействию с государственными органами и территориальными управлениями ФАС России.

Он отметил, что пандемия является новым вызовом для всех антимонопольных ведомств, и в этой связи еще большую актуальность для конкурентного сообщества приобретают механизмы, закрепленные в Руководящих принципах.

«Формирование глобального ответа конкурентных ведомств на пандемию требует консолидации наших усилий для наиболее быстрого реагирования и устранения негативных последствий», - подчеркнул Андрей Цыганов.

Справочно:

12 июля 2019 года в г. Женева (Швейцария) в рамках 18-й сессии Межправительственной группы экспертов (МГЭ) по законодательству и политике в области конкуренции ЮНКТАД конкурентными ведомствами стран-членов ЮНКТАД был одобрен текст Руководящих принципов и процедур международного сотрудничества в соответствии с Секцией F Комплекса согласованных на многосторонней основе принципов и правил контроля за ограничительной деловой практикой.

Одобренный документ был включен в повестку дня и должен быть официально принят в рамках Конференции по пересмотру Комплекса по конкуренции ООН, которая состоится в 2020 году.

Фальшак вместо правды

Как объяснить европейцам очевидное?

Пересматривая в который раз гениальный фильм Алексея Германа «Двадцать дней без войны», невольно вспоминаю и советское детство, и мужчин папиного возраста с орденами и медалями на груди. Им тогда было лет по сорок – сорок пять, и все они воевали.

У нашего соседа был трофейный мотоцикл марки БМВ. Он приехал на нём с фронта и двадцать пять лет спустя всё ещё ездил на исправно работающем трофее охотиться с сукой Астрой в коляске. Жил у нас по соседству и сутулый сапожник еврей, говорящий с каким-то иностранным акцентом. Он был прекрасным мастером, и модные дамочки носили ему на ремонт свои туфельки на шпильках. И я носил – мамины, венгерские, замшевые. В полуподвальной мастерской было тепло и уютно. Мне нравилось сидеть у него и слушать. Я был разумным, читающим мальчиком. А он, устав от одиночества, любил поговорить. И, как у многих тогда, как у мамы моей, разговоры его были в основном о войне. Так я узнал, что был такой предатель генерал Власов, что у него была армия предателей, бывших советских солдат и офицеров, воевавших против нас в составе гитлеровских войск.

На уроках истории нам никто не говорил о «проблемных» вопросах. В книгах о них тоже не писали. Мы знали, конечно, об отступлении и поражениях начала войны, но нам ничего не говорили о сдавшихся в плен советских солдатах, коллаборационистах, полицаях и украинских фашистах, о том, что немцев даже встречали кое-где с хлебом и солью. Наше понятие о войне было героизировано. А когда Советский Союз рухнул – я к тому времени уже пятнадцать лет находился в эмиграции, – началось охаивание всего и вся, даже памяти о Великой Отечественной войне. Стали выходить книги о генерале Власове в облике «непонятого и трагического героя», а подвиг советского народа, освободившего мир от нацизма, стал преуменьшаться. Один известный русский автор даже написал, что мы «закидали немцев своими трупами».

В фильме «Двадцать дней без войны» есть интересный эпизод. Главный герой картины, Василий Лопатин – его играет Юрий Никулин – военный корреспондент, майор-фронтовик, приехавший на двадцать дней в Ташкент, заходит в кинопавильон, где снимается экранизация его же фронтового рассказа. Всё на съемочной площадке дышит неправдой. Лопатин пытается что-то исправить, а потом опускает голову и уходит.

Автором и повести «Двадцать дней без войны», и сценария одноимённого кинофильма был Константин Симонов – известнейший военный журналист, поэт, писатель, главный редактор «Нового мира» и «Литературной газеты», дважды секретарь Союза писателей СССР, член ЦК КПСС. Трудно придумать фигуру более «советскую», более официозную. Но, несмотря на всё это, он боролся против фальшака. «Мы хотели, – говорил за него Герман, – чтобы наш рассказ соответствовал тому горю, которое пережил народ и на фронте, и в тылу, когда люди страшно голодали, когда спали, закопавшись в уголь, и из последних сил давали всё для фронта».

Великая Отечественная война была великим подвигом всего советского народа. Не только воевавших на фронте, не только погибших с оружием в руках, но и тех, кто трудился не покладая рук, кто жил впроголодь, но не сдавался. «Всё для фронта!»

В знаменательный год 75-летия Великой Победы мы вынуждены бороться с новым фальшаком. На общем фоне разгара русофобии на Западе распухло отрицание роли Советского Союза и Красной армии в победе над фашизмом. То, что было очевидно для всех европейцев в пятидесятые, шестидесятые, семидесятые и даже восьмидесятые годы, стало отвергаться. Главный тезис ревизионистов заключается не в оспаривании сухого факта победы. Когда Красная армия штурмовала Берлин, никаких союзников и близко не было! Никто этого оспаривать не может. Но зато винят Советский Союз наравне с гитлеровской Германией в развязывании Второй мировой войны. Без пакта Молотова – Риббентропа, утверждают они, войны бы не было. Вот почему «в конечном итоге» победила фашизм не «советская деспотия с её рабским народом», а западная демократия во главе с США.

Бороться с этим непросто. 1945 год – далеко. Я, например, пытался убеждать интеллигентных, казалось бы, европейских коллег, советовал им почитать пусть не Симонова или Эренбурга, а хотя бы «Мемуары» Черчилля или Де Голля. Бесполезно! Нынешние западноевропейские потребители воспринимают мир только таким, каким преподносит его повсеместная и всеобъемлющая пропаганда. То, в чём когда-то упрекали советских людей – в наивности и отсутствии критического мышления, – сегодня отличительная черта западной демократии.

Но опускать руки нельзя! «Не в силе Бог, а в правде!» И рано или поздно она восторжествует.

Виктор Лупан,

Париж

Россия. Франция > Армия, полиция. СМИ, ИТ > lgz.ru, 13 мая 2020 > № 3406269 Виктор Лупан

А кто защитит мужчин?

Феминистки не всегда руководствуются гуманными соображениями

Представители наших «феминисток» снова требуют от власти принять закон о мерах наказания виновных в «домашнем насилии». Этот вопрос уже поднимался ранее и был всесторонне проанализирован в ряде статей в «Литературной газете».

Но поскольку я вынуждена снова сформулировать свои возражения против принятия такого закона, то должна прежде всего отметить, что наши «феминистки», судя по всему, руководствуются отнюдь не гуманными побуждениями, а лукавым желанием дискредитировать наших мужчин, отправить за решётку как можно больше граждан мужского пола, а детей изъять из семей и лишить их возможности воспитываться в семьях в исторических традициях.

Но, во-первых, как это ни парадоксально звучит, виновниками, провоцирующими случаи домашнего насилия, являются сами женщины, причём прежде всего вследствие своей неразборчивости в выборе спутника жизни. В своём желании непременно выйти замуж они становятся жёнами заведомых алкоголиков, хулиганов, агрессивных и психически нездоровых мужчин и даже людей с криминальными наклонностями. Естественно, что в таких семьях женщины, скорее всего, могут столкнуться с проявлениями домашнего насилия, но они сознательно выбирают такой вариант, пренебрегая своей будущей безопасностью.

Вторая категория: женщина, также не имея возможности выбора по своему вкусу партнёра для создания семьи, выходит замуж за того единственного мужчину, который согласен стать её мужем. В этом варианте жёны лишь пользуются своими мужьями, не испытывая к ним никаких чувств и не проявляя необходимые в семье заботу и внимание. В таких семьях мужчины либо начинают пить, либо ищут на стороне женской любви, что неминуемо создаёт в семье конфликтные ситуации, позволяющие женщинам обвинять мужей в домашнем насилии. При этом достаточно часто женщины сознательно провоцируют мужей на агрессию по меркантильному расчёту, желая посадить мужа за решётку, чтобы захватить общее имущество в виде квартиры, дома и прочего.

Таким образом, совершенно недопустимо превращать наших мужчин в козлов отпущения только потому, что их жёны вышли за них замуж от безысходности, поскольку им не удалось найти мужа по сердцу.

Что же касается защиты детей от жестокого обращения, то на практике возникает возможность произвольно или по меркантильному расчёту признавать якобы домашним насилием в отношении детей те случаи, когда родители всего лишь отшлёпали своих детей за непослушание или повысили на них голос, поскольку органы власти, которые имеют право оценивать ситуацию в семье, не располагают никакими законом установленными показателями, что считать насилием и в каких исключительных случаях власти имеют право забирать детей у родителей и помещать их в казённые детские учреждения или в другие семьи. В результате часто происходят злоупотребления со стороны представителей этих властных органов, когда детей без серьёзных причин изымают у родителей только за то, что родители материально не обеспечены, хотя за это надо наказывать не нищих родителей, а нашу власть.

Молодёжь – будущие родители

Также считаю необходимым обсудить то грустное положение, какое занимает в нашем обществе молодёжь, что непосредственно связано с судьбой будущих семей, которые они создадут, и с судьбой их детей.

Наши власти всё время «интересуются» мнением «бабушек», что гораздо дешевле, чем озаботиться интересами и потребностями молодёжи, которую они чаще всего игнорируют как вроде бы «не существующую» в стране. Власти рассматривают молодёжь лишь в качестве бесплатной и бесправной рабочей силы, которую добровольно-принудительно используют в «общественно полезном» труде по уходу за чужими бабушками и дедушками, уборке мусора и прочими тимуровскими «увлекательными» действиями. Даже во время предполагаемой эпидемии коронавирусной инфекции именно молодёжь используют в качестве волонтёров для оказания всевозможной помощи гражданам, сидящим на карантине, подвергая молодых людей опасности заболеть и игнорируя то обстоятельство, что молодёжь представляет наше будущее.

В наших городах и посёлках для молодёжи и подростков не выделено никаких уголков, где они могли бы собраться, пообщаться, послушать музыку, которую они любят, поиграть на гитаре и прочее. Нет молодёжных дешёвых кафе, молодёжных клубов без организаторов-надсмотрщиков. Несомненно, что власть боится того, что молодёжь может объединиться и выразить недовольство тем обстоятельством, что она бесправна и её лишают права «быть молодым», то есть лишают самого счастливого периода жизни человека – молодости.

Совершенно очевидно, что для подъёма рождаемости в стране, чем сейчас озабочены власти, прежде всего необходимо позаботиться об уже рождённых детях и о нашей молодёжи, обеспечив ей условия для интересной именно для неё самореализации и создав перспективы в будущей взрослой жизни, которых в настоящее время она не видит, иначе ни у кого из наших граждан не появится желание рожать новых детей.

В связи с вышесказанным удивляет, что в стране по­­явилось почему-то множество детей с последствиями родовых травм, поэтому надо критически оценить нашу армию акушеров, гинекологов и педиатров, поскольку они либо не умеют, либо не заинтересованы излечить их. Необходимо вследствие этого навести порядок при приёме в медицинские вузы, в которые многие молодые люди стремятся поступить с целью получать потом деньги от своих пациентов, а не лечить их. Достаточно остро стоит в ряде случаев проблема мздоимства и торговли новорождёнными детьми.

Удивляет и вызывает подозрение, что кто-то хочет несколько уменьшить количество больных тяжёлыми болезнями, как, например, диабетом, иначе почему вдруг возникают перебои в снабжении их жизненно необходимыми лекарствами, в частности инсулином?

Таким образом, нашей власти и на­шему обществу необходимо обеспечить и для женщин, и для мужчин, для молодёжи и для наших детей нормальные условия жизни, не забывая, что мы живём в XXI веке и все имеем равные гражданские права и никто не имеет права принимать за нас решение, как нам жить.

Панику отменить

Что касается последних событий в мире с появлением коронавируса и объявлением эпидемии и пандемии коронавирусной инфекции в большинстве стран Европы, Азии и США, то всё происходящее наводит на пессимистические ожидания будущих последствий от этой паники для организации жизни человеческой цивилизации.

Также возникают горькие предчувствия, что в теперешних условиях усилится дискриминация русского народа, что приведёт к ещё большему снижению его численности. Эти ожидания основываются на том наблюдении, что лица, не заинтересованные в сохранении русского народа, сформулировали даже новую «нацио­нальную концепцию», согласно которой русский народ вымирает не вследствие своего катастрофического обнищания, вызванного политикой властей, и бесправия, а согласно закону эволюции и естественного отбора – как менее приспособленный к теперешним условиям жизни в РФ.

Необходимо сказать несколько слов о существующем у некоторых наших «мыслителей» желании превратить РФ в империю. Однако эти несколько инфантильные мечты вернуть страну на более чем столетие назад в надежде заново переиграть её трагическую историческую судьбу так же наивны и невыполнимы, как желание человека вновь вернуться в своё детство и заново прожить свою неудавшуюся жизнь. Надо не оглядываться назад, а искать пути, как сделать теперешнюю и будущую жизнь РФ более успешной, справиться с сегодняшними бедами и при этом меньше внимания обращать на мнение о нас соперников и недругов.

Нам необходимо осознать, что мы не являемся ни европейцами, ни азиатами, а представляем самостоятельную российскую цивилизацию, как, скажем, китайцы – китайскую, а японцы – японскую. И занимаем такую огромную часть суши, которая не уступает целым континентам. Трагедией является то, что интеллектуальная элита никак не хочет это понять и всё стремится в «европейцы», стараясь им подражать в устройстве нашей жизни.

Нам не следует ограничивать себя в выборе дальнейшего исторического пути для РФ лишь двумя вариантами, которые предлагают для нас элиты, а именно: либо империя, Победоносцев и православие, либо проамериканский и проевропейский либерализм с подчинением страны международному капиталу и постепенным вытеснением русского народа с занимаемых им территорий, как в своё время произошло с американскими индейцами.

Правота гоголевской «Шинели»

Почему-то наши «мыслители» исключают из обсуждения третий вариант, наиболее справедливый и приемлемый для всех проживающих в РФ народов, который требует укрепления государственной и экономической независимости страны и устройства жизни её народов согласно принципам демократии, социальной справедливости и равноправия всех народов, учитывая историческую роль русского народа как государствообразующего стержня российской общности. При этом РФ следует оставаться светским государством, а за гражданами должна признаваться свобода совести и право свободного выбора религии.

Очень жаль, что мы воспринимаем гоголевскую «Шинель» как эстеты и для нас Акакий Акакиевич представляет сугубо литературную, символическую фигуру. Но в жизни, встретившись с нашими многочисленными русскими Акакиями Акакиевичами, представители интеллектуальной элиты испытывают к ним лишь брезгливое чувство и почему-то не замечают и не хотят признавать, что они такие же люди, как и сами «эстеты», и даже не прочь снять с них их единственную «шинель», хотя им в жизни вроде бы и так всего хватает.

Также хотелось бы напомнить нам всем, что для объявления эпидемии всегда было необходимо, чтобы число заболевших данной инфекцией составляло не менее определённого процента (5%) от всего населения территории проживания. Однако в отношении эпидемии коронавирусной инфекции нас постоянно пугают лишь общим числом заболевших и умерших. Этого недостаточно, чтобы убедить нас в необходимости объявления карантина и самоизоляции: таких мер власти до сих пор никогда не принимали даже в случаях более масштабных эпидемий с более высокой смертностью и с большей возможностью заразиться друг от друга.

При этом много говорят о героизме врачей. Но героизм в мирное время проявляется исключительно в тех случаях, когда руководители обязуют людей действовать в недопустимых условиях, причём нередко добровольно-принудительно, чтобы не потерять работу.

Так, из-за неоправданного сокращения численности врачей-эпидемиологов при «оптимизации» всем оставшимся приходится работать сутками и более, а из-за дефицита защитной экипировки для врачей, замещающих инфекционистов в обычных больницах, срочно превращённых в инфекционные, начинают болеть и даже умирать сами врачи.

Эмилия Болтянская

Планета по имени Владимир Васильев

Вечный свет воссияет, несмотря ни на что!

Кажется, Большой театр уже четвёртый десяток лет продолжает испытывать своего некогда самого преданного и яркого фаворита. Коронавирусная изоляция сорвала планы юбилейных празднований легендарного Владимира Васильева в Большом и в Театре оперы и балета Казани. Премьера «И воссияет вечный свет!» на музыку «Реквиема» Моцарта – с масштабными декорациями и компьютерной графикой, хором и балетом, джазом и поэзией – перенесена. В юбилейном спектакле Владимир Васильев – автор и главный герой. Но вместо сцены он встретил свой день рождения на даче в своих любимых подмосковных Снегирях.

Однако испытания, несмотря на всемирную славу, всегда сопровождали его звёздный путь, закаляли характер и выдающийся талант. Именно они раскрывали всё новые дарования этого Художника, который отмечает в эти непростые дни 80-летний юбилей.

Подобно античному герою, бессмертному Спартаку, ставшему визитной карточкой великого танцовщика и золотого века балета Большого, Васильев героически стойко преодолевал удары судьбы, каждый раз выходя победителем. Уверена, так будет и на сей раз.

Ученик и учителя

Путь, пройденный от русопятого мальчишки по кличке Васька с дворовой окраины Московской области до великого Мастера сцены и полпреда русской культуры в мире, был абсолютно уникальным. Отцу-фронтовику посчастливилось вернуться домой. Но в его отсутствие, в суровые годы Великой Отечественной, маленького Володю воспитывали простые русские женщины, мама и её сестры. И женская теплота, в которой он вырос, навсегда заронила в душу особое, чеховское отношение к Женщине, закрепившееся и той ролью, которую сыграла в судьбе Володи Васильева Елена Романовна Россе. Именно она, уникальный педагог и руководитель хореографического кружка, привела в мир танца случайно пришедшего в кировский Дом пионеров шестилетнего светловолосого мальчишку, определив таким образом не только его судьбу, но судьбу балета Большого тетра страны, сцена которого стала первой для восьмилетнего Володи. Ведь именно на ней в далёком 1948-м он как солист впервые танцевал с группой ребят из Дома пионеров русские и украинские танцы. Так ворвался в искусство этот одухотворённый, «поцелованный Богом» мальчишка, как назвал его много позже знаменитый дирижёр Евгений Колобов. В купленной мамой к майским праздникам матросской бескозырке, на которой золотыми буквами было написано «ГЕРОЙ».

Затем было Хореографическое училище Большого театра. И плеяда выдающихся Учителей и Мастеров-хореографов: Михаил Габович, Асаф Мессерер, Алексей Ермолаев, Галина Уланова, Касьян Голейзовский, Леонид Лавровский, Юрий Григорович… Об этих людях Васильев может рассказывать бесконечно. Потому что они и многие другие не только сформировали его как Артиста, но и навсегда заложили духовный код этой многогранной Личности.

Царь сцены

С 1958 года началось стремительное и триумфальное завоевание Васильевым сцены Государственного академического Большого театра и других главных сцен мира, которое длилось несколько десятилетий. И продолжается по сей день. Вскоре после его прихода в театр великая Галина Уланова выбрала юного танцовщика своим партнёром в классическую «Шопениану». Васильев восхищал высоким парящим прыжком и виртуозными вращениями, лёгкостью в пируэтах и буйным темпераментом в танце. Васильеву было всего девятнадцать, когда Юрий Григорович дал ему главную роль, Данилы-мастера, в своей первой постановке в Большом театре – балете «Каменный цветок». Следом – принёсшая новый успех роль Иванушки в «Коньке-горбунке». В 26 лет он стал первым исполнителем Щелкунчика-Принца в легендарной постановке Григоровича. Наконец, в 28 лет – роль героического Спартака, принёсшая артисту всемирную славу.

Однако лично для меня одним из самых сильных впечатлений явилась роль Ивана Грозного, созданная Васильевым в одноимённом балете С. Прокофьева. Это живописно-историческое полотно, развёрнутое Юрием Григоровичем и его соавтором, выдающимся театральным художником Симоном Вирсаладзе, явилось не только новой вехой в истории русского театра и русского балета, но и новой вершиной в актёрско-пластических завоеваниях Владимира Васильева. Тогда, в 1975 году, балетмейстер поставил задачу «станцевать» реальную историческую личность – царя Ивана IV. В балете было много «исторических цитат». Запомнилась одна из них, когда царь в уродливой маске пляшет вместе со скоморохами, издеваясь над перепуганными боярами. В конце своего гротескового танца Грозный заставляет одного из бояр выпить яд из кубка с отравленным питьём для Анастасии. Этот эпизод в воспоминаниях участников отмечен двумя происшествиями, доказывающими всегдашнее стремление Васильева максимально задействовать собственно актёрское дарование. На одном из спектаклей Владимир Васильев вышел на сцену без маски (танцовщик считал, что она не позволяет ему полностью проявить актёрские возможности) и поплатился за это строгим выговором.

Темперамент и непревзойдённая актёрская органика Васильева великолепно отражали режиссёрскую изобретательность Григоровича. В сцене, где Царь травит бояр, душит их и таскает на аркане, особенно эффектен был эпизод с посохом: Иван, стоя на помосте у задника, кидает в кучку столпившихся на авансцене заговорщиков тяжёлый посох с железным наконечником. В последний момент бояре бросаются врассыпную, а посох, пролетев метров тринадцать, вонзается железным наконечником в планшет сцены. Однажды один из бояр поскользнулся и, растянувшись на полу, беспомощно наблюдал за тем, как двухкилограммовое оружие летит к нему по воздуху. К всеобщему облегчению, посох пробил одеяние боярина, не задев его самого.

Работа над этой ролью стала для Васильева одним из самых сильных актёрских завоеваний, он неоднократно вспоминает о ней в связи с репетициями с Г.С. Улановой. Своего рода внутренняя мастерская существовала между педагогом и учеником. Галина Сергеевна находила бесконечные нюансы, погружаясь вглубь роли Грозного. Это касалось выверенного положения рук, кистей, позиции корпуса, особых наклонов туловища и головы. Режиссёрское видение Улановой было очень сильным. Её было не узнать, когда она показывала, как смотрит Иван, что с ним происходит, как он реагирует на несправедливость, на всё своё одиночество, как он бунтует, как рвётся вся его исковерканная, истерзанная душа, как скрючивается рука, когда он не может молиться. Это была огромная школа, переданная любимому ученику.

«Катя и Володя»

Так ласково стали называть их в Париже в 1961 году, куда они приехали, можно сказать, прямо из ЗАГСа на премьеру двухсерийного фильма о себе – «СССР с открытым сердцем», созданного российскими и французскими кинодеятелями на двух языках. Картина была сделана в период оттепели для демонстрации в СССР и Франции. Её главные герои, влюблённые Катя и Володя (Е. Максимова и В. Васильев), бродят по Москве накануне Нового года. Мы видим столицу их глазами, попадаем вместе с ними в Большой театр, на репетиции и балетные спектакли… С тех пор молодая пара стала «послом мира» и осталась им навсегда.

Как только не называли Максимову и Васильева, какие высокие эпитеты не применяли! Зрительская любовь к ним не знала границ. А они не знали покоя – творческого покоя, человеческого, не знали полноценного отдыха. Они оба заплатили за эту всемирную любовь огромную цену абсолютной самоотдачи. Взявшись за руки ещё в Московском хореографическом училище, они так и не разомкнули рук до самого ухода Екатерины Сергеевны Максимовой. Хотя порой держаться было больно и нелегко. Но их никогда не смущали бытовые тяготы (комната в общежитии, а потом – в коммунальной квартире), с которых начиналась совместная жизнь. Ведь главным местом их жизни всегда была сцена и балетный класс. Однако любимый дом всё же построили. В подмосковных Снегирях, в которые влюбились однажды, приехав в гости к Майе Плисецкой.

Все, кто знал Васильева и Максимову, работал с ними, говорили об их абсолютно разных характерах и подходах к работе. Максимова была крайне скрупулёзным человеком и могла часами работать над одним и тем же движением. «Катя – стайер. Я – спринтер», – говорит Васильев. Он нередко признаётся, что если бы не судьба, приведшая его в балет, и удачные детские дебюты, то он никогда бы не стал этим заниматься. Причина – его разносторонняя натура, постоянно ищущая и не терпящая повторяемости, порывистый, темпераментный стиль жизни, постоянный поиск творческой реализации новых идей. Вероятно, эта разница и создавала уникальное энергетическое поле между партнёрами высочайшего профессионального и художественного уровня, которое рождало шедевры. Список их огромен.

Тяжёлые проблемы со здоровьем, выпавшие на долю Екатерины Максимовой, Васильев разделил сполна. Травма позвоночника, полученная Екатериной Сергеевной на репетиции «Ивана Грозного», обернулась трагедией, которую она сумела преодолеть, – и триумфально вернулась на сцену, подарив зрителям знаменитую «Жизель», где они с Васильевым вновь завораживали зрителей неповторимой гармонией и филигранным мастерством. Тот исторический спектакль Васильев танцевал в пол-оборота к ней. Чтобы всё время держать её в поле зрения и подхватить, поддержать в нужный момент. Впрочем, так же он и жил.

Помимо множества сценических и педагогических достижений, Васильев и Максимова приложили немало усилий к организации ряда всероссийских и международных конкурсов, к проведению в Перми ставшего популярным конкурса артистов балета «Арабеск». Им Васильев руководит и в настоящее время. А Гран-при носит имя Екатерины Максимовой.

Танец судьбы длиной в полвека, который они станцевали вместе, продолжается в наших сердцах, нашей памяти, в истории отечественной и мировой культуры. К этому танцу присоединились и продолжают присоединяться их ученики. Ученики их учеников… И эта цепочка, как написал в своих стихах Владимир Васильев, непрерывна и неразрывна.

Цепочка дней,

часов,

ночей.

Цепочка лет,

десятилетий

Связала нас одной судьбой.

И всё, что сделано тобой

И мной на этом свете,

Нерасторжимо…

И звенья эти –

Не распрямить,

Не расковать,

Не разогнуть,

Не разорвать.

А только дальше продолжать

И быть за всё в ответе...

Руководитель. Режиссёр. Гражданин. Художник

Из Большого театра, ставшего для Владимира Васильева главным местом всей жизни, центром притяжения души и сердца, его увольняли дважды. И оба раза это было для него полной неожиданностью. Первое расставание с ГАБТ произошло в 1988 году. Что двигало великим Григоровичем, который «отправил на пенсию» не только Васильева и Максимову, но и других именитых танцовщиков – Мариса Лиепу, Майю Плисецкую, Нину Тимофееву, других выдающихся мастеров сцены, – сегодня сказать трудно. Официальная формулировка «не прошедшие по творческому конкурсу» была «ширмой», так как многие изгнанные даже не присутствовали на этом конкурсе. Данное политическое решение, подсказанное именитому хореографу «сверху» в связи с затянувшимся конфликтом внутри театра, теперь хочется рассматривать как последнюю каплю застойных процессов внутри страны…

Владимир Викторович вернулся в Большой в нелёгкие для страны 90-е. Правда, уже в качестве руководителя. Театр раздирали противоречия, труппа и репертуар были в кризисной ситуации. Владимир Коконин, тогдашний генеральный директор, опытный руководитель и стратег, сначала предложил Васильеву возглавить балет Большого, но получил категорический отказ. Васильев за годы разлуки получил успешный опыт работы режиссёра и хореографа в стране и за рубежом, и ему не интересно было возвращаться к прошлому.

Владимир Васильев стал художественным руководителем – директором Большого театра России в 1995 году. Перед ним была поставлена задача не только объединить противоборствующие стороны, но и поднять театр на новый художественный уровень. Несколько часов тогдашний премьер правительства страны Черномырдин уговаривал его занять этот пост, и он согласился.

Я хорошо помню пять лет работы Владимира Викторовича Васильева на этой должности, так как возглавляла в те годы отдел культуры российской правительственной газеты и мы часто встречались. Помню тогдашний его образ энергичного, порывистого человека в чеховском пенсне, двери кабинета которого были всегда демократично открыты. За время руководства Васильева в театре было выпущено 16 балетов и 14 опер. О многих из этих постановок я писала, так как они становились подлинными культурными событиями. Среди них: «Хованщина» в постановке Б. Покровского, в которой Васильев поставил хореографические сцены, опера «Травиата», хореографическая редакция балета «Лебединое озеро». Васильев искал новые формы во всём: в декорациях, костюмах, в репертуарной политике театра. Эти поиски привели к созданию им новой хореографической версии «Жизели», костюмы к которой постановщик пригласил сделать знаменитого кутюрье Юбера Живанши. То был театральный дебют именитого модельера и, конечно, эксперимент, на который в прежние времена в Большом никто не решался. Революционность цветовой палитры, яркой, насыщенной, породила споры балетоведов, но зрителя не оставила равнодушной. Спектакль был принят восторженно и остался в репертуаре на долгие годы. Васильев много работал с молодёжью, открывал новые имена. Одним из них стала юная Светлана Лунькина, которая предстала перед публикой в партии Жизели. К новаторским работам того периода относится и балет «Балда» на музыку Д. Шостаковича, где сам постановщик танцевал в главной роли, продемонстрировав богатейшую палитру своего неповторимого характерного дарования.

Помню триумфальные гастроли Большого под руководством Васильева, которые состоялись после длительного перерыва в Лондоне (1999 г.), а затем в США (2000 г.). Кстати, возглавив Большой, Владимир Викторович приглашал вернуться в театр некоторых Мастеров, ранее «не прошедших» вместе с ним «по конкурсу». Но после падения железного занавеса большинство из них уже были востребованы за рубежом, где успешно работали, а кто-то, например Марис Лиепа, ушёл из жизни, не выдержав предательства и отлучения от любимого дела.

Напомню также, что разговоры о реконструкции Большого театра начались ещё при Васильеве, и именно он настоял на строительстве Новой сцены, убеждал вышестоящее руководство, что страна не может остаться без главной сокровищницы отечественной культуры.

Не могу не вспомнить ещё об одном важном гражданском поступке Владимира Викторовича Васильева. 90-е годы прошлого века, ставшие для российской интеллигенции вторыми 60-ми, к счастью, явились для страны не только временем рождения отечественной олигархии, но подвигли многих деятелей культуры на создание новых художественных идей и проектов. Одним из них стал поддержанный выдающимися деятелями культуры страны, в том числе Владимиром Васильевым и Галиной Улановой (дружившей с Михоэлсом долгие годы), Московский Международный Фестиваль искусств имени Соломона Михоэлса. I Фестиваль состоялся в январе 1998-го, в год 50-летия трагической гибели Михоэлса, после долгого забвения великого Актёра, режиссёра, главы Еврейского антифашистского комитета. Васильев без колебаний включился в работу над открытием I Фестиваля с участием всемирно известных мастеров искусств разных национальностей на сцене руководимого им Большого театра. Я, как автор сценария и художественный руководитель фестиваля, работала с ним. Это явилось для меня огромным уроком, за который благодарна и сегодня, через четверть века. «Историческая правда и культура не имеют национальности, – сказал тогда Васильев. –Михоэлс был великий Гражданин. Мастера культуры разных национальностей за весь русский народ принесли покаяние великому Михоэлсу». В этом покаянии была сверхзадача Васильева – Гражданина и Творца…

О своём очередном увольнении Владимир Викторович узнал по радио, когда утром собирался ехать на работу. Его должность упразднили. И он вновь покинул ГАБТ.

Прошло 20 лет. Мир узнал Васильева-живописца. Это его творчество завораживает не меньше, чем танец, вызывая такие же восхищённые овации. Выставки в лучших залах мира и постоянный труд в окружении мольбертов и красок. Он увлечён так же самозабвенно, как когда-то, в другой стране, на другой сцене. Только теперь он больше рисует не на сцене, а на холсте. Холст отнять труднее, чем театр...

Теперь его театр – весь мир, планета Земля. Владимира Васильева ждут везде. В Бразилии его школа «Большой» куёт балетные кадры, воспитанные на нашей традиции. Его ждёт солнечная Италия, которая полюбила «русского гения» и окрестила его «Богом танца». Здесь он также создал театр и школу, поставил множество замечательных спектаклей. Васильева ждут в Академии молодых танцовщиков Франции, о работе с ним мечтают многие театры и школы нашей страны, для которых он тоже находит время…

Только почему-то, когда мы недавно встретились в фойе одного из московских театров, мне захотелось принести от всех нас покаяние ему, великому Артисту, явлению планетарного масштаба с очень простым русским именем – Владимир Васильев, который по-прежнему заставляет нас верить, что «воссияет вечный свет».

Ирина Горюнова, заслуженный деятель искусств РФ, профессор МГУ им. М.В. Ломоносова и Санкт-Петербургской консерватории

Россия > СМИ, ИТ > lgz.ru, 13 мая 2020 > № 3406249 Владимир Васильев

Пятёрка из Кембриджа

Гай Бёрджесс – марксист и богемный тусовщик

Крашенинникова Вероника

В 1979 году в интервью газете «Таймс» участник «Кембриджской пятёрки» Энтони Блант сказал: «Гай Бёрджесс был одним из умнейших людей, каких мне приходилось встречать. Однако совершенно верно и то, что он иногда действовал людям на нервы». Сказано мягко. Гай был большим эксцентриком и жизнь вёл бурную.

Гай Бёрджесс, 1911 года рождения, следуя семейной традиции, должен был служить в Королевском флоте: все его предки из поколения в поколение становились адмиралами. Отец Гая доблестно воевал против Германии в Первую мировую войну и дослужился до вице-адмирала. Уготованные судьбой адмиральские погоны с изображением короны Его Величества действительно определили его юность: пройдя через самый элитный британский колледж Итон, из которого вышли 20 премьер-министров, Гай перешёл в Дартмутский военно-морской колледж. Учился великолепно и легко.

Однако вскоре он решил уйти из колледжа, заявив родителям, что «слишком большая честь для королевского флота – заполучить к себе Гая Бёрджесса».

В 19 лет Бёрджесс стал стипендиатом знаменитого Тринити-колледжа Кембриджского университета и вскоре уже получал отличные оценки по истории. Тогда марксизм увлекал умы лучших студентов, которые искали смысл жизни и стремились к высокой цели. Бёрджесс тоже вошёл в коммунистическую группу, освоил теоретические труды Маркса, Ленина и других мыслителей. В политических спорах Бёрджесса было не победить.

На третьем курсе Гай участвовал в студенческой забастовке по защите прав обслуживающего персонала колледжа. И забастовка закончилась победой трудящихся. Потом он организовывал митинги и забастовки водителей городских автобусов и уборщиков улиц и сам в них участвовал.

И при этом – яркая богемность. Гай лихо вращался в разных компаниях и кругах британского общества, быстро сходился с людьми, имел множество приятелей и знакомых – окружающих привлекали его обаяние, остроумие и высокая культура. Вечеринки, щедрые возлияния, случайные связи – он был весьма безбашенным, выражаясь сегодняшним языком. Мало что в его стиле жизни соответствовало образу аскетичного дисциплинированного разведчика.

Вероятно, его путь определили в 1934-м поездки в Германию и СССР: он говорил, что хотел «своими глазами увидеть разницу двух государственных устройств – советского и фашистского». Как раз в это время, 30 июня 1934 года, в Германии в ходе «ночи длинных ножей» эсэсовцы в борьбе за власть уничтожили недавних соратников – штурмовиков SA. Фашизм предстал перед Гаем в самом радикальном на тот момент обличье.

А в Ленинграде и Москве молодые представители британского истеблишмента повстречались с деятелями Коминтерна, даже с Николаем Бухариным, тогдашним теоретиком партии. Только коммунисты могут противостоять фашизму – таким был вывод политического путешественника.

В списке товарищей – потенциальных агентов – Ким Филби, который уже работал с советской разведкой, поставил Гая на последнее место. Но тот, почувствовав изменение в поведении Кима, так настойчиво донимал его расспросами, что советским кураторам пришлось и его пригласить в круг будущей «кембриджской пятёрки» – во избежание возможного вреда от необузданной активности. Гай, можно сказать, навязал себя в агенты.

И советская разведка много выиграла от того, что приняла его.

Бёрджесс стартовал в Британской радиовещательной корпорации – той самой ­Би-би-си, которая вещает и поныне. На радиопрограмму он приглашал и тех политиков, кто высказывал мнения в русле, выгодном для внешней политики СССР. Но пропагандой не ограничивался.

С присущей ему уверенностью Гай расширял поле собственного применения. Он подготовил записку для Иностранного отдела НКВД о том, как рекрутировать британскую молодёжь: «Организация работы среди университетского студенчества имеет величайшее значение, поскольку через неё мы могли бы управлять регулярным потоком людей, идущих на государственную службу, которых можно было вербовать до того, как они сделаются слишком выдающимися, и устраивать их на безопасные места той или иной отрасли службы».

И сам стал воплощать теорию на практике. Первым завербованным Гаем агентом стал даже не студент, а молодой преподаватель Энтони Блант – дальний родственник королевской семьи, рафинированный аристократ, который преподавал историю искусств в Тринити-колледже.

Уже в 1939-м, первым из «пятёрки», Гай был принят на работу в британскую разведку Сикрет интеллидженс сервис (СИС – МИ-6). Отметим одну важную деталь: сначала он присягнул советской разведке и только потом, по заданию Москвы, вступил в ряды британской.

Вскоре Бёрджессу определили постоянное место в секретной разведывательно-диверсионной службе британской разведки – секции «Д», диверсии. Основными задачами было осуществление дезинформации и мероприятия по воздействию на политические события. Что делает Гай, едва вступив в должность? Конечно, он приглашает на работу друга Кима!

На следующем посту в министерстве информации – уже идёт Вторая мировая война – Гай завязал контакты с контрразведкой МИ-5 и вёл оперативное обеспечение находившихся в Лондоне «правительств в изгнании» из оккупированных гитлеровцами стран Европы. Эти правительства боролись против оккупантов, но и служили британским интересам – против советских. Для Москвы это было очень полезное знание.

В годы войны куратором «пятёрки» в Лондоне был Борис Крешин. До знакомства с Гаем он относился к нему скептически. Но когда стал работать напрямую, сомнения ушли: «Бёрджесс предан нам всей душой и настолько связал себя с делом служения мировой революции, что с радостью отдал бы жизнь ради её успеха!» При безалаберности с собственными деньгами средства советской разведки, выдаваемые на расходы, Гай использовал очень аккуратно. Как и все другие участники «пятёрки», не сговариваясь, от вознаграждения он отказывался. А Центр рекомендовал «всячески оберегать его».

Крешину однажды довелось увидеть хладнокровие Бёрджесса в действии. На очередную агентурную встречу Гай принёс целый портфель секретных документов британского МИДа для пересъёмки. И тут на тёмной улице их останавливает полицейский. Гай совершенно спокойно предъявил документы и открыл портфель. Дело в том, что он из ситуации понял, что полицейский искал квартирных взломщиков и его интересовали скорее фомка и отмычки, но не секреты МИДа и не личность второго джентльмена с пустыми руками.

С 1944 года бёрджесс в форин-офис, спустя пару лет – личный помощник государственного министра британского мида гектора макнейла с доступом ко всей секретной информации. О таком разведчику можно было только мечтать!

В 1950 году Гай Бёрджесс получил повышение – должность первого секретаря посольства Великобритании в Вашингтоне. Напомним, с августа 1949-го Ким Филби в США координирует взаимодействие британской разведки с недавно созданным ЦРУ и ФБР. И Гай поселился у него. Пожалуй, это была единственная серьёзная ошибка, которую допустили Филби и Бёрджесс. В 1951-м из-за утечек информации Гай оказался на грани провала и вынужден был бежать в Советский Союз вместе с Дональдом Маклином. У контрразведки США и Британии появились подозрения и в отношении Кима Филби.

После прибытия в мае 1951 года в СССР Гай вместе с Маклином поначалу жил в Куйбышеве (ныне – Самара), а затем переехал в Москву. Руководство советской внешней разведки привлекало его для консультаций, но для активной натуры Гая этого было крайне мало. Неприкаянность и прогрессирующая опасная болезнь быстро «сожгли» незаурядного человека. Гай Бёрджесс умер в Москве в 1963 году, ему только исполнился 51 год.

Ким Филби, прибывший в Москву за полгода до его кончины, очень сожалел, что не встретился с Гаем. Как Бёрджесс и завещал, его тело было кремировано, а урна с прахом по просьбе родственников была отправлена в Англию.

Россия. Великобритания > Армия, полиция > lgz.ru, 13 мая 2020 > № 3406247

Наш ответ Цукербергу

Знаменитое фото подвергли цензуре

«Знамя Победы над Рейхстагом» – главный снимок в жизни фотокора ТАСС Евгения Халдея. И по большому счёту – главный снимок Великой Отечественной. Из документа эпохи он уже превратился в символ, фреску. Это каноническое чёрно-белое изображение отзывается в наших сердцах болью и радостью – сочетанием чувств, с которыми каждый год встречаем мы 9 Мая.

И вдруг в 2020 году случился скандал. «Фейсбук» заблокировал страницы тех пользователей, кто выложил ко Дню Победы знаменитое фото. Первым забанили корреспондента «Спутника», новость быстро разошлась в Сети, и возмущённый народ принялся массово постить «Знамя над Рейхстагом». В знак протеста.

Цензура (обоснованная с холодным бюрократизмом: «Вы заблокированы, потому что нарушили правила сообщества») возымела обратный эффект. Фото Халдея всё чаще стало появляться в ленте, да ещё и с едкими комментариями в адрес Цукерберга и его детища.

Подобная история далеко не первая. Модераторы, многие из которых граждане Украины, активно ведут борьбу с советской символикой, выступают виртуальными карателями лояльных ЛДНР граждан, поддерживают сетевых стукачей...

Да, в этот раз «Фейсбук» вынужден был извиниться, сославшись на «ошибки автоматизированной системы». Однако нет сомнений, это очередная разведка боем, проверка дозоров, выявление огневых точек. Не зря принимались многочисленные декларации, резолюции о «равной вине двух тоталитарных режимов». Записанное в законах «цивилизованного Запада» будет воплощаться на практике, в том числе и в «Фейсбуке».

Но если мы проявим сплочённость, то сможем защитить наши символы.

Посол России в ООН: Утверждение США о нахождении в ядерной сделки с Ираном смешно

Посол России в ООН Василий Небензя осудил как нелепую настойчивость Вашингтона в том, чтобы выступить в качестве участника ядерной сделки 2015 года между Тегераном и мировыми державами через два года после выхода из этого соглашения.

«Это смешно, - сказал Небензя журналистам. «Они не являются членами, они не имеют права инициировать», - сказал он, сообщает Reuters.

В прошлом месяце госсекретарь США Майк Помпео заявил, что Вашингтон технически остался участником сделки, известной как СВПД, чтобы использовать механизм, встроенный в соглашение, чтобы заставить ООН поддержать эмбарго на поставки оружия в Тегеран.

Дипломаты говорят, что Соединенные Штаты столкнутся с грязной битвой, если попытаются вернуть санкции, включая запрет на поставки оружия Ирану. Небензя сказал, что США должны подумать, стоит ли это того.

Для того, чтобы продлить эмбарго на поставки оружия в Иран требуется девять голосов «за» и никаких вето со стороны России, Китая, США, Франции или Великобритании в Совете Безопасности ООН.

На вопрос о том, может ли Россия наложить вето на такую резолюцию, Небензя сказал: «Я никогда не отвечаю на вопросы, пока не наступит подходящее время, но вы можете сделать дикое предположение ... Я не вижу никаких причин, по которым эмбарго на поставки оружия должно быть наложено на Иран».

В мае 2018 года президент США Дональд Трамп в одностороннем порядке вывел свою страну из ядерного соглашения 2015 года, вопреки глобальной критике, а затем вновь ввел санкции, которые были сняты против Тегерана в рамках соглашения.

Иранские банки собираются продать недвижимость и акции стоимостью около $23,8 млрд.

Заместитель министра финансов и экономики Ирана Аббас Меймарнежад заявил, что иранские банки и их дочерние компании собираются продать недвижимость и акции стоимостью в один квадриллион риалов (около 23,8 млрд. долларов США) в текущем 1399 иранском календарном году (начавшемся 20 марта).

По его словам, банковская система предложила 70 триллионов риалов (около $ 1,7 млрд.) акций на фондовом рынке страны за последние 1,5 месяца в рамках плана по реформированию банковского сектора страны, сообщает IRIB.

О первом крупном предложении банка будет объявлено на следующей неделе компанией "Omid Investment Group", дочерней компанией "Sepah Bank", и его стоимость оценивается более чем в 700 триллионов риалов (около 16,6 миллиарда долларов).

Заместитель министра отметил, что стоимость государственных акций, которые передаются через биржевые фонды (ETF), в настоящее время удвоилась.

Экспорт товаров из Ирана в ЕАЭС с льготными тарифами вырос на 85 %

Экспорт товаров, на которые распространяются льготные тарифы, из Ирана в страны-члены Евразийского экономического союза (ЕАЭС) вырос на 85 процентов с момента реализации соглашения о свободной торговле между двумя сторонами (октябрь 2019 года), заявил глава Иранской организации содействия торговле ( ТРО).

Хамид Задбум также рассказал, что 13 процентов импорта Ирана из ЕАЭС облагаются льготными тарифами, в то время как 49 процентов экспорта страны в этот блок облагаются этими тарифами, опубликовал сайт TPO.

Чиновник сказал, что экспорт Ирана в страны-члены ЕАЭС является более изменчивым по сравнению с его импортом из этих государств, добавив, что экспорт может быть еще более расширен.

17 апреля Задбум объявил: «Объявлен список товаров с нулевым тарифом в торговле с Евразийским экономическим союзом».

«В основном это сельскохозяйственная, фармацевтическая и продовольственная продукция», - подчеркнул чиновник.

По словам главы ТРО, Евразийский экономический комитет утвердил список важнейших импортных товаров в блок, чтобы минимизировать негативные экономические последствия вспышки коронавируса и предотвратить дефицит таких товаров в этом союзе.

Он также отметил, что товары с нулевым тарифом для экспорта в Евразию включают некоторые сельскохозяйственные и пищевые продукты (картофель, лук, чеснок, капуста, морковь, перец, рожь, рис, гречка, фруктовые соки и детское питание) и некоторые фармацевтические продукты и медицинские расходные материалы (эндоскопы, бесконтактные термометры и одноразовые медицинские пипетки).

Импорт этих товаров был объявлен необходимым из-за возросшего спроса или краткосрочной нехватки, вызванной текущей ситуацией пандемии в государствах-членах ЕАЭС, добавил он.

Иран и Евразийский экономический союз достигли соглашения о свободной торговле в октябре 2018 года, на основании которого 862 товара облагаются льготными тарифами.

Временное соглашение, позволяющее создать Зону свободной торговли между Ираном и ЕАЭС, было подписано 17 мая 2018 года и официально вступило в силу 27 октября 2019 года.

Иран является очень важным рынком в регионе, и развитие связей с этой страной имеет большое значение для членов ЕАЭС (Россия, Беларусь, Армения, Казахстан и Кыргызстан).

Соглашение о свободной торговле между Ираном и этим союзом заложило основу для расширения торговых связей между двумя сторонами.

Соглашение с этим блоком значительно увеличило экспорт Ирана в страны-члены ЕАЭС, что является поворотным моментом для планов Исламской Республики по наращиванию не нефтяного экспорта во время санкций США.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова в ходе пресс-конференции по итогам совещания министров иностранных дел государств-членов Шанхайской организации сотрудничества в формате видеоконференции, Москва, 13 мая 2020 года

Мы завершили видеоконференцию министров иностранных дел государств-членов Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Обсудили общее положение дел в регионе и в мире, приоритетные задачи ШОС в связи с распространением новой коронавирусной инфекции и ее последствиями. Выразили признательность нашим коллегам за то, что они поддержали предложение российского председательства провести внеочередное заседание министров иностранных дел стран ШОС по этой острой и актуальной теме.

В ходе сегодняшней дискуссии констатировали, что пандемия кардинально изменила повседневную жизнь людей, оказывает существенное влияние на всю систему международных отношений. Складывающаяся ситуация – это, конечно же, серьезный вызов для каждого государства, межгосударственных структур и отношений, включая ШОС.

Страны-члены Организации подтвердили нацеленность на коллективный поиск ответов на этот вызов, настрой на решительные совместные усилия по борьбе с COVID-19. Речь идет о скоординированных универсальных действиях под эгидой ООН с учетом наработок, сделанных в ВОЗ, и, конечно, решений и рекомендаций, принятых в рамках «Группы двадцати» и по линии других объединений. Особое внимание уделялось задачам по преодолению негативных торгово-экономических и социальных последствий пандемии. Констатировалась важность того, чтобы меры, нацеленные на защиту жизни людей, восстановление стабильности глобальной экономики, стимулирование ее дальнейшего устойчивого роста опирались на нормы и принципы международного права, сопровождались неприятием незаконных методов нечистоплотной конкуренции, односторонних экономических и финансовых санкций, вводящихся в нарушение Устава ООН и прерогатив СБ ООН.

Рассмотрели первоочередные шаги по приданию дополнительной динамики сотрудничеству в рамках ШОС на двусторонней и многосторонней основе. Выделили активную роль Совещания глав служб государств-членов ШОС, отвечающих за обеспечение санитарно-эпидемиологического благополучия. Этот механизм активно работает над развитием единой региональной системы предупреждения об инфекциях с применением согласованных подходов и алгоритмов. Все участники сегодняшней видеоконференции высказались за подготовку и утверждение в ходе предстоящего в Санкт-Петербурге саммита ШОС плана действий по продвижению и углублению сотрудничества на этом направлении. Общие подходы министров иностранных дел стран-членов Организации отражены в принятом сегодня Заявлении в связи с распространением коронавирусной инфекции.

Мы также обсудили общую ситуацию в регионе ответственности ШОС с точки зрения задач по поддержанию безопасности и стабильности. Подтвердили настрой на активное содействие афганскому урегулированию, задействуя возможности созданной и успешно функционирующей Контактной группы «ШОС-Афганистан».

Государства-члены намерены и далее укреплять координацию в ООН и на других многосторонних площадках, добиваться усиления позиций и роли ШОС в глобальных и региональных делах. Особое внимание в текущем году договорились уделять проведению мероприятий, связанных с 75-летием Победы во Второй мировой войне и 75-й годовщиной создания Организации Объединенных Наций. Сегодня обсуждали продвижение в ООН проекта резолюции, посвященной 75-летию образования Организации, а также вопросы, связанные с подготовкой к торжественному заседанию Генеральной Ассамблеи, намеченному на осень 2020 г. в связи с юбилеем.

Мы также проинформировали наших коллег о состоянии дел с реализацией плана мероприятий в рамках председательства России в ШОС с учетом тех коррективов, которые вносит коронавирусная инфекция. Надеемся на проведение всех мероприятий. Часть из них неизбежно состоится в формате видеоконференций. Нацелены на полноценное, очное проведение ключевых заседаний, включая Совет министров иностранных дел, и, конечно, саммит ШОС.

Вопрос: Секретарь Совета Безопасности Российской Федерации Н.П.Патрушев отметил, что США ввели в эксплуатацию более двухсот биологических лабораторий по всему миру, включая территории стран ШОС. Как Вы оцениваете такую ситуацию? Как Вы думаете, какие меры будут предприняты для обеспечения биологической безопасности в регионе?

С.В.Лавров: Мы не раз привлекали внимание к ситуации, связанной с созданием и развитием биологических лабораторий. Большинство из них под эгидой Пентагона. США создают их по всему миру, в том числе на пространстве ШОС, постсоветском пространстве. Эти лаборатории достаточно плотно формируются по периметру границ Российской Федерации и рядом с границами КНР.

Мы считаем, что в сфере биологической безопасности всегда была необходимость транспарентности, проверки происходящего в ходе таких научных исследований. Давно выступаем за то, чтобы в рамках Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении был разработан верификационный механизм, позволяющий контролировать и обеспечивать транспарентность деятельности всех стран по недопущению создания биологического и токсинного оружия.

С 2001 г. (скоро будет 20 лет) Россия вместе с большинством других стран, включая КНР, выступает за договоренность о подготовке соответствующего протокола к упомянутой Конвенции, который создавал бы механизм верификации и проверки выполнения странами-участницами Конвенции своего обязательства не создавать биологическое оружие. США практически в одиночку выступают категорически против такого предложения. Сейчас эта проблема обострилась. Нежелание Вашингтона обеспечивать транспарентность своей военно-биологической деятельности в различных регионах мира, конечно, наводит на вопросы о том, что на самом деле происходит и какие цели преследуются. На эту тему мы ведем активный диалог со всеми нашими партнерами, в том числе в рамках СНГ, ставим этот вопрос и в ШОС.

У нас есть и позитивные примеры. Мы заключили Меморандум о взаимопонимании между Правительством Российской Федерации и Правительством Республики Таджикистан по вопросам обеспечения биологической безопасности, готовим аналогичный документ с нашими коллегами из Узбекистана, ведем соответствующие консультации с Казахстаном, Арменией и другими нашими соседями на постсоветском пространстве. Считаю, что эта работа весьма полезна. Она развеивает любые озабоченности, которые могут появляться в связи с возникновением такого рода инфекционных заболеваний.

По моему глубокому убеждению, все страны должны подойти к этой проблеме на универсальной основе. Возвращаясь к сказанному ранее, оптимальным вариантом для всех членов мирового сообщества была бы договоренность о создании верификационного механизма к универсальной Конвенции о запрещении разработки, производства и накопления запасов бактериологического (биологического) и токсинного оружия и об их уничтожении. Работу на этом направлении мы, конечно же, будем продолжать.

Что касается непосредственно ШОС. К саммиту, который состоится в этом году в Санкт-Петербурге, готовится специальный набор документов, посвященный плану действий по обеспечению санитарно-эпидемиологической безопасности. Отдельным блоком будут рассматриваться вопросы биологической безопасности. Надеюсь, наши эксперты хорошо поработают и помогут лидерам ШОС на саммите принять решения, способствующие обеспечению транспарентности деятельности в сфере биологической безопасности в универсальном масштабе.

Вопрос: Последнее время звучало довольно много обвинений в отношении Китая, в частности, что из лаборатории в г.Ухань произошла утечка коронавируса или то, что коронавирус был выгоден Пекину. Обсуждались ли эти вопросы в рамках ШОС?

С.В.Лавров: В рамках ШОС мы обсуждаем объективную ситуацию и факты. Организация не уполномочена проводить какие-то расследования. Она нацелена на обеспечение открытого, честного и эффективного сотрудничества по проблемам, связанным с преодолением последствий коронавирусной инфекции. Собственно этим мы и занимались.

В рамках ШОС состоялась целая серия мероприятий. Уже упоминал механизм, в рамках которого встречаются главы служб, отвечающих за санитарно-эпидемиологическое благополучие. Роспотребнадзор Российской Федерации подготовил проект плана действий по борьбе с эпидемиями, опирающийся на принятое еще два года назад на саммите ШОС в Циндао заявление лидеров о необходимости наращивать взаимодействие в борьбе с эпидемиями. Этот план действий будет вынесен на предстоящий в этом году саммит ШОС.

Более того, 1 апреля с.г. состоялась видеоконференция экспертов-медиков стран-членов ШОС. Они договорились сформировать сводный документ, обобщающий опыт борьбы наших стран с COVID-19. У меня нет никаких сомнений, что в рамках этой работы наши китайские коллеги будут активно сотрудничать и предоставлять информацию, накопленную по итогам преодоления вспышки коронавирусной инфекции на своей территории.

28 мая с.г. состоится видеоконференция министров здравоохранения стран-членов ШОС. Там тоже будет весьма предметная дискуссия с опорой на упомянутые экспертные заключения, разрабатываемые в соответствующих форматах. Секретариат ШОС предложил создать координационный совет на основе, специально нацеленной на работу по коронавирусной инфекции.

Когда мы говорим о необходимости разобраться с причинами возникновения коронавирусной инфекции, я считаю, что это абсолютно оправданная постановка вопроса. Только подходить к решению этой задачи надо с точки зрения необходимости спасти как можно больше жизней людей и понять, каким образом мы сможем контролировать эту пандемию в будущем. Медицинские оценки ученых заключаются в том, что она может остаться с нами надолго, если не навсегда, как другие инфекционные заболевания (например, грипп). Именно с этой точки зрения важно разобраться в причинах возникновения инфекции. Насколько я знаю, китайские официальные представители выразили готовность сотрудничать с ВОЗ по проведению такой работы. Убежден, что в этом заинтересованы все страны мира. Мы против того, чтобы этот научный, гуманистический подход, нацеленный на надежную защиту человечества в будущем, политизировался и использовался в нечистоплотной конкурентной борьбе.

Вопрос: Ранее сегодня Вы уже упомянули, что ситуация в афганском урегулировании деградирует и, как мы можем понять, буксует реализация соглашения между США и Движением талибов. Какой выход из этой ситуации видит Россия? Как Вы считаете, на фоне того, что, возможно, усилий одних США мало, было бы целесообразно предпринять коллективные усилия для придания импульса этому процессу? Планирует ли Россия какие-либо контакты со странами региона для обсуждения ситуации в Афганистане?

С.В.Лавров: У нас нет никаких сомнений в том, что афганское урегулирование возможно исключительно на основе учета интересов прежде всего самих афганцев, а также законных интересов стран региона, в том числе ближайших соседей Афганистана. Именно в таком формате, по нашему убеждению, могут быть найдены наиболее эффективные способы продвижения к урегулированию. В этих целях несколько лет назад мы сформировали группу стран, пригласили ее представителей в Москву, где образовали то, что сейчас называется Московским форматом консультаций по Афганистану. Это соседи ИРА и все без исключения страны, которые так или иначе оказывают решающее влияние на позицию афганских сторон, включая США.

Московский формат собирался несколько раз. Все его участники подтвердили необходимость продвижения в таком ключе с тем, чтобы выработать устойчивые, надежные подходы к урегулированию. Это не означает, что мы выступали против других каналов по продвижению справедливых договоренностей между всеми основными группами афганского общества. В русле содействия поиску подходов приемлемых для всех, включая соседей Афганистана, мы стали работать в формате «тройки» Россия-США-КНР, к ней на определенных этапах подключался Пакистан. Это не было отдельным, эксклюзивным форматом урегулирования. Мы всегда подчеркивали, что будем двигаться только по тем направлениям, которые окажутся приемлемы для Афганистана и всех его соседей.

В рамках всех этих усилий (а они, как Вы видите, разноплановые) были «нащупаны» подходы, позволявшие продвигаться вперед. На каком-то этапе США решили практически целиком замкнуться на своих двусторонних переговорах с талибами. Мы ничего не имеем против этого при понимании, что переговоры будут выстраиваться с учетом тех критериев, о которых я упомянул, и не будут содержать каких-либо тайных договоренностей, не учитывающих интересы всех афганцев и всех соседей Афганистана.

Мы приветствовали достижение договоренностей между США и Движением талибов, хотя и предупреждали, что важно более активно вовлекать соседей, чтобы они также могли обеспечивать своих интересы.

Мы не испытываем радости от того, что договоренности между США и талибами сейчас пробуксовывают. Мы видим причины, по которым это происходит, готовы способствовать их преодолению. Но для этого необходимо вернуться к изначальным пониманиям, достигавшимся в Московском формате и в рамках работы России, США и Китая, которые заключаются в обеспечении того, что мы называем «инклюзивность межафганского диалога».

Контактная группа «ШОС-Афганистан» была активизирована уже некоторое время назад. В прошлом году на саммите в Бишкеке была разработана дорожная карта, в рамках которой ШОС может активно продвигать интересы урегулирования в соседней с нами стране. Сегодня мы договорились, что эта дорожная карта будет адаптирована к современным условиям, в том числе к ситуации, сложившейся после достижения договоренностей между США и талибами, которая пока не реализуются. Надеюсь, что ШОС сможет внести конструктивный вклад в преодоление нынешнего тупика. Для этого надо, чтобы наши американские коллеги все-таки вернулись к коллективной работе.

Вопрос: Известно, что страны Европы уже разработали и применяют механизм трудовой миграции во время пандемии коронавируса. Чартеры с сезонными рабочими летают из Украины, Румынии в Германию, Финляндию, Австрию и другие более благополучные европейские страны. Ожидается ли разблокировка механизма трудовой миграции на пространстве ШОС, в частности, между Россией, Китаем, странами Центральной Азии, где сейчас закрыто авиасообщение, из-за чего рабочие не могут выехать из своих стран? Может быть, это в особенности затронет наиболее важные отрасли экономики?

С.В.Лавров: Мы не вводили в рамках ШОС, как и в рамках других организаций, каких-либо ограничений для трудовой миграции. Единственная группа лиц, которую мы бы хотели отправить на родину, – это мигранты, допустившие грубые нарушения режима своего пребывания на территории Российской Федерации. Их не так много. Мы постепенно отправляем их «по домам», в соседние с нами страны. Подавляющее большинство мигрантов никто не просит покидать Российскую Федерацию. Более того, приняты решения Правительства России, обеспечивающие предоставление им отсрочек в оформлении патентов, продление разрешений на работу и решение других бюрократических вопросов, которые осложнены в условиях ограничений и самоизоляции.

С нашей стороны никаких изменений в подходе к использованию трудовой миграции не наблюдается. Я также не слышал о каких-либо изменениях в законодательстве и подходах наших партнеров по ШОС.

Вопрос: С учетом принципиального совпадения взглядов стран-участниц ШОС на итоги Второй мировой войны существует ли целесообразность совместной деятельности по недопущению фальсификации истории в виде героизации нацизма? В каких форматах это может осуществляться? Какие мероприятия по празднованию 75-летия Победы могут быть проведены в рамках ШОС?

С.В.Лавров: У нас действительно единые подходы к оценке событий той войны. Руководители государств-членов ШОС, министры иностранных дел в своих совместных заявлениях неоднократно излагали эти оценки.

75-летний юбилей – это еще один повод для того, чтобы обратиться к событиям той эпохи. Безусловно, эта задача становится еще более актуальной в контексте резкой активизации попыток пересмотреть итоги Второй мировой войны и общеизвестные оценки причин ее возникновения. Такая работа, конечно, обретает дополнительную значимость.

В рамках ШОС у нас есть двусторонние межправительственные и неправительственные механизмы со многими странами по обсуждению вопросов, связанных с оценкой, анализом исторических событий Второй мировой войны. Коллективного механизма, где эти темы могли бы обсуждаться, пока не существует. Но появляется все больше интереса к созданию таких механизмов.

Например, вчера мы проводили заседание Совета министров иностранных дел СНГ в формате видеоконференции. В рамках Содружества мы уже договорились поддерживать неформальные встречи, семинары, конференции историков. Думаю, что весьма востребованным такой же формат был бы и в рамках ШОС. По крайней мере, интерес к этой теме научного сообщества стран-членов налицо. Мне кажется, такое предложение было бы полезно сформулировать. Мы обязательно вас проинформируем впоследствии о том, как развивается эта работа.

Я уже частично упоминал о конкретных мероприятиях в рамках ШОС. Будет соответствующее заявление лидеров во время саммита, который состоится в этом году в Санкт-Петербурге. Наши страны являются соавторами резолюции, посвященной 75-летию образования ООН. Это событие, прежде всего, стало возможным благодаря победе союзников во Второй мировой войне. Будут и мероприятия в каждой стране. Они уже проводятся. В большинстве стран ШОС, прежде всего в странах СНГ, состоялись мероприятия, посвященные 9 мая, – Дню Победы. Сегодня мы обменялись впечатлениями, насколько живо и искренне наши граждане в них участвовали. Будут и коллективные мероприятия, в том числе в привязке к сентябрьской дате окончания Второй мировой войны.

Россия. ШОС > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 13 мая 2020 > № 3396950 Сергей Лавров

Учи.ру предоставляет особые условия доступа детям медицинских работников, борющихся с пандемией

Образовательная платформа Учи.ру, на которой занимается 8 миллионов российских школьников, стала партнером Всероссийской акции #МыВместе.

Для детей врачей и медицинского персонала, задействованного в борьбе с коронавирусом, Учи.ру дает доступ к предмету по выбору на целый год. Среди доступных предметов – наиболее популярные на платформе дисциплины: математика (1–9 классы), русский язык, английский язык и окружающий мир (1–4 классы), а также программирование (1–6 классы). Инструкции для получения доступа направлены медицинским учреждениям Министерством здравоохранения РФ.

«Минздрав России приветствует любые формы поддержки медицинских работников, которые сейчас находятся на передовой борьбы с новой коронавирусной инфекцией. Помощь региональных властей, волонтеров или социально ответственного бизнеса имеет сейчас большое значение», – заключила Татьяна Семенова, заместитель министра здравоохранения РФ.

«Важно участие каждого. Это и волонтерская работа, и финансовая поддержка, особые условия, возможности, предоставленные компаниями. В рамках акции #МыВместе присоединяются лидеры отраслей, например, Учи.ру. Призываем всех не оставаться равнодушными!», – отметил Павел Савчук, председатель Всероссийского движения «Волонтеры-медики», руководитель центра по координации волонтерских штабов помощи людям #МыВместе.

«В сегодняшней ситуации, сложной для всех, бизнес по возможности должен подключаться и помогать людям. На Учи.ру к началу карантина был создан целый комплекс бесплатных сервисов по удаленному обучению. Мы также понимаем, что в условиях кризиса не у всех есть и будет возможность организовать обучение детей так, как хотелось бы. Поэтому стараемся быть максимально отзывчивыми, в том числе, участвуем в акции #МыВместе», – рассказал Илья Паршин, генеральный директор Учи.ру.

Учи.ру (UCHi.RU) – крупнейшая отечественная образовательная онлайн-платформа, где 8 миллионов учеников из всех регионов России изучают школьные предметы в интерактивной̆ форме по индивидуальной траектории, учатся программированию и целеполаганию, развивают «гибкие компетенции», готовятся к ВПР и ОГЭ, а также участвуют в российских и международных олимпиадах. Учи.ру используется в образовательном процессе в школах, а также для самостоятельного обучения дома. По технологии Учи.ру дети изучают математику в США, Канаде, Китае, Индии, ЮАР, Бразилии, Вьетнаме и Индонезии. Учи.ру — это система адаптивного образования, полностью соответствующая ФГОС и значительно усиливающая классическое школьное образование. Курсы Учи.ру прошли научную и педагогическую экспертизу РАН. Учи.ру – резидент кластера информационных технологий Фонда «Сколково». Проект реализуется при поддержке Агентства стратегических инициатив. Учи.ру содействует решению задач Национального проекта «Образование» и входящих в него федеральных проектов. Способствует применению модели цифровой образовательной среды, развивает цифровые компетенции педагогов и административных команд школ.

.РФ непопулярен в стране, но крупнейший кириллический домен в мире

В прош­лом го­ду в зо­не .РФ за­регис­три­рова­ли ме­нее 200 тыс. до­менов. Об этом со­об­ща­ет хос­тинг-про­вай­дер и ре­гис­тра­тор до­менов Reg.ru. Вче­ра, 12 мая, на­цио­наль­ной ки­рил­ли­чес­кой до­мен­ной зо­не .РФ ис­полни­лось 10 лет. Она вхо­дит в топ-20 круп­ней­ших до­мен­ных зон в Ев­ро­пе и ос­та­ет­ся круп­ней­шим ки­рил­ли­чес­ким до­меном в ми­ре.

Анас­та­сия Сам­со­нова

По информации Reg.ru, в зоне .РФ на хостинге размещено 289 тыс. доменов - это почти 40% от общего числа сайтов в доменной зоне. Значительная часть - 137 тыс. - располагается на парковке (20%), 87 тыс. используются для переадресации (12%). Меньше всего доменов используют для почты - 2,5 тыс. (0,3%).

Координационный центр доменов .RU/.РФ приводит другие данные. По подсчетам организации, в зоне .РФ сейчас 740 тыс. доменов. При этом из них делегировано более 672 тыс. имен, что составляет 91% от общего количества доменов. Более 33% из них не имеют дублирующего адреса в другой доменной зоне, 23% ведут на одностраничные сайты (лендинги, рекламные объявления и т.п.), 16% находятся на парковке и 12% используют для перенаправления на сайты, у которых есть адреса в других доменных зонах (редирект).

Создавать национальную доменную зону .РФ начали в 2008 г. В июне, на Х Всемирном конгрессе русской прессы, бывший президент РФ Дмитрий Медведев публично поддержал идею сделать кириллические доменные имена в интернете. Через два года, 12 мая 2010 г., домен .РФ официально делегировали России. Первыми адресами, которые в ней зарегистрировали, были президент.рф и правительство.рф.

"Когда принималось это решение президентом, правительством, федеральными органами исполнительной власти, то целью, конечно, ни в какой мере не было осуществить какую-то попытку обособления российского сегмента интернета. Конечно, доменная зона .RU - преобладающая, и зона .РФ развивается не так интенсивно. Однако 730 тыс. сайтов, которые находятся в доменной зоне .РФ, - серьезная цифра. И динамика весьма оптимистичная: в зоне .РФ с начала мая зарегистрировано около 5000 новых доменных сайтов", - рассказал руководитель Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям (Роспечать) Михаил Сеславинский.

По подсчетам Reg.ru, больше всего в .РФ доменных имен, которые существуют менее года, - 192 тыс. адресов. Большинство доменов зоны зарегистрированы в Москве - 180 тыс. (24,5%) и Московской области - 64 тыс. адресов (9%). В Петербурге провайдер насчитал 57 тыс. (8%), в Краснодарском крае - 25 тыс. (3,5%), 22 тыс. доменов .РФ в Свердловской области и 17 тыс. - в Новосибирской.

"За прошлый год в зоне .РФ было зарегистрировано менее 200 тыс. доменов. В сутки в среднем регистрируется около 500 адресов. В целом динамика в зоне несколько снизилась за последние несколько лет. И тому есть несколько причин. Во-первых, конкуренция с сотнями других доменных зон. Пользователям нравятся новые необычные домены, и они выбирают их все чаще. Во-вторых, сказывается эхо повышения цен на домены в 2017 г.: домейнеры продолжают освобождать свои портфели. В-третьих, активность регистраций доменов - следствие активной предпринимательской деятельности, которая, особенно сегодня, испытывает трудности", - перечисляет генеральный директор хостинг-провайдера и регистратора доменов Reg.ru Алексей Королюк.

Директор Координационного центра национального домена сети интернет Андрей Воробьев считает, что домены .ДЕТИ, .РУС, .МОСКВА действительно "оттягивают" пользователей от национального кириллического домена. Согласно статистике Reg.ru, активных доменов в зоне .RU сейчас 5 млн (в зоне .SU - национальный домен верхнего уровня для СCCР и постсоветского пространства - 110 тыс.). То есть используемые домены в зоне .РФ составляют 14,8% от количества доменов в зоне .RU. Для сравнения, по данным американского администратора доменов VeriSign Inc. на 31 декабря 2019 г., база доменных имен .COM насчитывала 145,4 млн регистраций, а база доменных имен .NET составляла 13,4 млн регистраций.

"За 10 лет первая в мире кириллическая доменная зона .РФ показала востребованность в разных отраслях. Сайты в ней размещают и индивидуальные предприниматели, и крупный бизнес, и социальные и культурные проекты, и госорганы. География домена разнообразна: помимо России и стран СНГ, домены в .РФ регистрируют в США, Германии, Франции, Великобритании и других странах. Аудитория носителей русского языка сегодня превышает 200 млн пользователей, а значит, перспективы роста у зоны определенно есть", - полагает Алексей Королюк. Михаил Сеславинский говорит, что в зоне .РФ в США зарегистрировано 833 домена, в Германии - 682 домена, в Финляндии - 182, в Канаде -54, в Перу - 75, в Мексике - 50, в Боливии - 13 и в Аргентине - 12 доменов.

По данным Alexa.com на 8 мая этого года, в топ-100 тыс. самых посещаемых доменов в мире вошли 37 доменов .РФ. Из них самые посещаемые адреса - это стопкоронавирус.рф (под номером 2471 в рейтинге), урок.рф (на 4173-м месте) и мвд.рф (4709).

Среди самых популярных доменов в зоне .РФ в мире нет ни одного сайта из ресурсов крупнейших российских отраслевых компаний. Например, среди "большой четверки" операторов связи эту зону используют в качестве редиректа на сайты с адресами .RU ПАО "ВымпелКом" (бренд "Билайн"), ПАО "МегаФон", ПАО "Ростелеком". Так же поступают и некоторые отечественные банки из топ-10, по версии Banki.ru, к примеру, Сбербанк и Альфа-Банк.

Американский государственный железнодорожный оператор Amtrak обязал пассажиров носить маски с 11 мая с целью предотвратить распространение новой коронавирусной инфекции. Об этом сообщается в пресс-релизе компании.

В Amtrak отмечают, что маски можно снимать, когда пассажиры едят в специально отведённых местах, в своих купе или на отдельной паре сидений, сидя один на один с попутчиком. Маленькие дети, которые не могут самостоятельно носить маски, освобождаются от этого требования. Пассажиры должны обеспечивать себя масками самостоятельно, без них компания откажет в обслуживании.

Amtrak принимает дополнительные меры для дезинфекции станций и поездов, частота проведения обеззараживающих процедур увеличена. Компания действует в соответствии с рекомендациями Центров по контролю и профилактике заболеваний США (CDC).

Чтобы соблюсти рекомендованное CDC социальное дистанцирование, количество доступных пассажирам мест уменьшено на 50%. На некоторых станциях персонал может отсутствовать из-за сокращения перевозок.

Оператор временно принимает только безналичные платежи. На наиболее загруженных станциях используется специальная разметка и устанавливаются дополнительные прозрачные защитные барьеры.

В марте власти США согласовали рекордный пакет поддержки экономики во время пандемии. В числе прочего он предусматривал более $1 млрд субсидий на борьбу с инфекцией и покрытие затрат для Amtrak.

Как сообщал Gudok.ru, эта сумма состоит из $526 млн грантов для обслуживания национальной сети и $492 млн грантов для Северо-Восточного коридора. Денежные средства доступны для покрытия затрат, включая возмещение эксплуатационных расходов и упущенного дохода, приобретение средств индивидуальной защиты и организацию профилактических мер.

Курс на возобновление ресурсов

Экономика замкнутого цикла поможет сохранить планету

Иван Акимов

Земля буквально тонет в миллиардах тонн мусора. Вместе с осознанием масштабов проблемы приходит экономика замкнутого цикла, основной принцип которой — возобновление ресурсов. «Газета.Ru» и СберПро изучили экологичные инновации, которые вводят различные компании для сохранения планеты.

Один из пионеров циркулярной экономики — спортивный гигант Nike — еще в 1990 году запустил программу Reuse-A-Shoe: старые кроссовки, которые можно сдать в европейских и американских магазинах Nike, идут на материал для покрытия спортивных площадок и элементов обуви линейки Nike Grind. Со временем экологичные инновации компании сложились в принцип минимизации отходов Move to Zero. Подошва специальной серии Nike Air на 90 процентов создана из вторичных материалов. При производстве одежды из экокожи по технологии Nike Flyleather объем выброса углерода в атмосферу на 80 процентов ниже в сравнении с производством вещей из натуральной кожи.

Производитель снаряжения и одежды для активного отдыха Patagonia также демонстрирует экологичный подход к производству. Сегодня их одежда содержит в составе полиэфирные волокна из переработанных пластиковых бутылок, производственных отходов и подержанных вещей. Применение вторичного полиэфира позволяет компании снизить количество отходов и, следовательно, уменьшить токсичные выбросы от мусоросжигательных заводов и нагрузку на полигоны. В планах компании к 2025 году перейти на зеленые источники энергии.

В конце прошлого года бренд Salomon выпустил кроссовки, на 100 процентов пригодные для переработки. Они сделаны из термопластичного полиуретана, и после изнашивания их можно измельчить для повторного использования. Из получившегося сырья Salomon планирует изготавливать горнолыжные ботинки, продлевая таким образом жизненный цикл материалов минимум в два раза.

Европейская компания по производству пищевой и непищевой пластиковой упаковки Greiner Packaging разработала инертную барьерную технологию: на упаковку наносится тонкий слой из диоксида кремния, что способствует увеличению срока хранения продукта без добавления в него консервантов. Упаковка не влияет на вкус и запах продуктов и может быть переработана.

Шведская дизайн-студия Tomorrow Machine создала контейнер для масла из карамелизированного и покрытого воском сахара. Этот сахар полностью растворяется в воде, его можно легко утилизировать. Таким образом, мусора после использования не остается вообще. Сегодня дизайн-студия разрабатывает посуду из наноцеллюлозы с гидрофобным покрытием, которое будет отталкивать любую грязь — пользователь изделия не будет тратить воду и моющие средства. Компания планирует расширять сферы применения наноцеллюлозы — от разработки технологии 3D-печати зданий для умных городов до изготовления гаджетов.

Подробнее об экологичных технологиях бизнеса читайте на новом портале для большого бизнеса СберПро.

Евросоюз. США. Россия > Экология. СМИ, ИТ. Химпром > gazeta.ru, 13 мая 2020 > № 3390878

«Болото для русских»: в США обозначили цели в Сирии

В США признали успехи России в Сирии, но пообещали «сделать это болотом»

Рафаэль Фахрутдинов

Россия достигла военных успехов в Сирии — признал спецпредставитель Соединенных Штатов Джеймс Джеффри. При этом, он указал, что Россия якобы недовольна президентом Сирии Башаром Асадом, но альтернативы ему не видит. Дипломат также подчеркнул, что одной из целей США является создание проблем для российской стороны в Арабской республике.

Спецпредставитель Соединенных Штатов по взаимодействию с Сирией Джеймс Джеффри признал военные успехи России на сирийской земле. В ходе своего выступления на видеоконференции Гудзоновского института он напомнил, что задачами российской стороны в Арабской республике являются защита своих военных баз и крупных экономических инвестиций.

По словам дипломата, Москва уверена: присутствие в Сирии поможет ей в целом достичь значимых целей на геополитической арене, передает РИА «Новости». При этом, он указал, что Россия якобы недовольна президентом Сирии Башаром Асадом, но альтернативы ему не видит.

«Они, действительно, весьма успешны в военном смысле в Сирии. Проблема в том, что нет политического выхода из-за проблем с Асадом. Наша задача — представить им путь вперед через ООН, при поддержке ООН. Но это требует, чтобы они до какой-то степени дистанцировались от Асада и иранцев», — пояснил сотрудник Белого дома.

Он выразил уверенность в том, что американцам нельзя покидать Сирию, передает ливанский портал Al Masdar News.

«Наше военное присутствие, хотя и небольшое, важно для общей картины. Поэтому мы призываем конгресс, американский народ, президента сохранить эти силы [в Сирии], но опять-таки это не Афганистан, это не Вьетнам, это не трясина», — сказал Джеффри.

Дипломат также указал, что одной из целей США является создание проблем для российской стороны в Сирии.

«Моя задача — сделать это болотом для русских», — сказал представитель администрации президента США, пообещав, что Соединенные Штаты будут и впредь отказывать России в ее, по-видимому, наиболее желанных целях в Сирии, одной из которых является признание легитимности Башара Асада на посту президента.

Неделей ранее Пентагон признал, что в результате боевых действий американских военных на Ближнем Востоке в прошлом году погибли 132 мирных жителя и 91 человек был ранен.

По данным американского оборонного ведомства, более 20 погибших и 13 пострадавших мирных жителей зафиксировали в Ираке и Сирии, когда США проводили операции против террористов. Кроме того, скончались 108 человек и 75 были ранены в Афганистане в результате наземных и воздушных ударов.

А в марте нынешнего года сообщалось, что военные США на своей базе в Эт-Танфе в Сирии проводят подготовку боевиков из террористических организаций, а затем отправляют их проводить диверсии в провинции Идлиб и других регионах – об этом рассказал задержанный бывший полковник сирийской армии Султан Аид Абделла Соуда.

По его словам, он – будучи членом объединения боевиков «Магавир ас-Саура» — получал зарплату в $500 от американских военных. Они же провели с ним диверсионно-подрывную подготовку для организации терактов на нефтяных и других объектах, контролируемых правительством Сирии.

«С оружием проблем не было: нам его выдавали американские военные. Причем само оружие завозилось через Саудовскую Аравию, Иорданию. Производство оружия было самым разнообразным: китайское, натовское. Самое лучшее – натовское», — подчеркнул задержанный.

При этом, представители возглавляемой США антитеррористической коалиции в Сирии заявляли, что поддерживают бойцов данной группировки. По словам американского командования, их «партнеры – «Магавир Ас-Саура» продемонстрировали свою эффективность в сдерживании «Исламского государства» (террористическая организация, запрещена в России).

Ранее Асад в интервью телеканалу «Россия 24» рассказывал, что президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган начал военную операцию в городе Идлиб на на северо-западе Сирии по поручению американских властей.

«С военной точки зрения, первоочередная задача сейчас — это Идлиб. Очевидно, что Эрдоган бросил все свои силы, конечно, по указке американцев. В этом нет сомнений», — сказал сирийский лидер.

Вместе с тем президент САР пообещал, что после освобождения Идлиба его войска займутся тем, что будут прогонять врагов из других районов Сирии.

Стоит добавить, что коалиция под руководством американских военных действует в Сирии без одобрения правительства Асада или каких-либо разрешений Совета Безопасности ООН.

«Готовят наступление»: Киев купит у США крупные партии оружия

Украина закупит крупные партии оружия у США

Рафаэль Фахрутдинов

В Москве предупредили, что покупка Киевом новых крупных партий вооружения у Вашингтона может означать подготовку украинскими властями крупномасштабного наступления в Донбассе. Ранее президент России Владимир Путин пояснил: если отдать границу в Донбассе под контроль Киеву без гарантий безопасности простым жителям, то в Донбассе может начаться «вторая Сребреница».

Закупка Украиной новых крупных партий вооружения у Вашингтона может означать подготовку Киевом крупномасштабного наступления в Донбассе в случае трудностей с мирными договоренностями – пояснил член комитета Госдумы по делам СНГ и связям с соотечественниками Константин Затулин.

По его словам, если украинским властям не понравятся те условия, которые будут согласовываться в минском и «нормандском» форматах, Киев может нарушить все мирные договоренности и предпринять агрессивные варианты «решения» вопроса по Донбассу, передает ФАН.

«На самом деле уже было достаточно всяких сигналов и намеков на то, что если мирное урегулирование не пойдет по нашему варианту, то Украина до конца года предпримет некий акт. Закупка крупных партий вооружений укладывается в эти угрозы», — детализировал парламентарий.

Ранее посол Украины в США Владимир Ельченко заявил о том, что Киев и Вашингтон ведут переговоры о покупке трех крупных партий оружия и сделка должна быть закрыта в этом году.

«Это вооружение особенно важно сегодня в Донбассе, на востоке Украины для нашей защиты. Речь идет как минимум о трех крупных партиях, и я не буду конкретизировать», — сказал украинский дипломат.

Чуть ранее замдиректора киевского Центра исследования армии, конверсии и разоружения Михаил Самусь заявил, что списанные американские корабли помогут Украине принципиально усилить свои позиции в Черном море по сравнению с другими региональными государствами.

Он назвал «суперуспехом» такое развитие событий, при котором новый министр обороны Украины Андрей Таран занялся бы этим вопросом.

«Если мы говорим об усилении Украины на морском направлении, то нам тут могут помочь только США. Быстро передать нам какое-то количество хотя бы «секонд-хэнд» кораблей с ракетным оружием. Десяток кораблей с крылатыми ракетами может изменить баланс в Черном море», — уверен эксперт.

Ранее в сети появилось видео того, как президент Украины Владимир Зеленский посетил Николаевский судостроительный завод и увидел аварийное состояние ракетного крейсера «Украина», который стоит у причала и при этом еще числится недостроенным.

В ходе этой же встречи с работниками предприятия — прямо у причала — министр обороны Украины Степан Полторак предложил «демилитаризировать» судно, чтобы в дальнейшем использовать его оборудование для модернизации других кораблей военно-морских сил.

«Он сейчас находится в таком состоянии, что вооружение и оснащение не пригодны к использованию. На нем находится вооружение и оснащение только российского производства, которое, в принципе, устарело даже для Российской Федерации», — указал военный.

При этом командующий Европейским командованием Вооруженных сил США генерал Кертис Скапаротти заявил, что американские военные передали Украине еще два списанных боевых патрульных катера типа Island.

В марте нынешнего года Зеленский ратифицировал закон о допуске иностранных военных на украинские учения.

Об этом сообщается на сайте Верховной рады.

Согласно тексту документа, учения на Украине пройдут совместно с американскими, британскими, румынскими и молдавскими коллегами. Киевом запланированы маневры: Rapid Trident — 2020 и Sea Breeze — 2020 с США, Warrior Watcher — 2020 с Англией, Riverain-2020 с Румынией и учения «Юг-2020» с Молдавией.

Вместе с тем, бывший секретарь Совета национальной безопасности и обороны (СНБО) Украины Александр Турчинов обвинил Вашингтон в том, что в 2014 году он «бросил» Киев.

Выступая в американском Портленде, он заявил, что по Будапештскому меморандуму Украина обменяла свой ядерный арсенал на «бумагу», которая, как оказалось, «ничего не стоит», передает портал glavcom.ua.

По утверждению Турчинова, Соединенные Штаты обещали только поддержку на дипломатическом уровне и заверяли в «любви и уважении». Он рассказал, что украинская сторона обращалась к западным странам за военной помощью, но поначалу не получила ни одного патрона.

Касательно же Донбасса, еще в феврале нынешнего года стало известно, что Киев построит две военные базы по стандартам НАТО в Северодонецке – областном центре Луганской области, и в Мариуполе Донецкой области.

Об этом рассказывал тогдашний министр обороны Украины Андрей Загороднюк.

По его словам, эти два военных объекта начали возводиться в «чистом поле». Кроме того, как указал военный, в нынешнем году его ведомство завершит строительство бригадного городка на полигоне «Широкий лан» на юге Украины в Николаевской области.

На фоне всего происходящего президент России Владимир Путин пояснил: если отдать границу в Донбассе под контроль Киеву без предоставления гарантий безопасности жителям региона, то на территории самопровозглашенных республик может начаться «вторая Сребреница». Об этом он сказал на заседании Совета по правам человека.

«Украинская сторона все время ставит вопрос: «дайте нам возможность закрыть границу войсками». Ну я представляю, что дальше начнется. Сребреница будет, вот и все», — выразил мнение российский президент, вспомнив про самое массовое в Европе убийство после окончания Второй мировой войны.

Такие опасения у Путина вызвало общение украинского лидера с националистами накануне развода сил в пилотных зонах Донбасса. «Мы же видели, как президент Зеленский вел дискуссии с националистами. Понятно, кто там сильнее», — отметил российский лидер.

Украина. США. Россия > Армия, полиция > gazeta.ru, 13 мая 2020 > № 3390873

Почему не все люди болеют COVID-19? Поиск причин привел к ДНК

Татьяна Пичугина. Коронавирус ведет себя избирательно: одни страны сильно страдают от эпидемии, в других ситуация более спокойная. Многие люди переносят болезнь без симптомов, а кто-то попадает в реанимацию. Одно из объяснений — генетическая предрасположенность. Не исключено, что в ДНК есть мутации, сдерживающие или, наоборот, облегчающие проникновение вируса в организм.

Генетики объединяют усилия

В марте Андреа Ганна из Института молекулярной биологии Университета Хельсинки запустил проект по исследованию генетики пациентов с COVID-19 (COVID-19 Host Genetics Initiative). Сейчас к нему присоединились 158 научных коллективов со всего мира. Одни анализируют открытые базы данных геномов, выявляя инфицированных, другие собирают образцы у пациентов в особенно пострадавших регионах. Компания Genotek — пока единственный российский участник — работает с уже имеющимися в ее распоряжении образцами ДНК.

"Мы предложили нашим клиентам, которые сдавали у нас генетические тесты, ответить на несколько вопросов — были ли они инфицированы коронавирусом, насколько сильно проявлялась болезнь, есть ли факторы риска, осложняющие ее течение. Мы планируем собрать порядка ста тысяч анкет. Глобальная цель — научная публикация о генетической предрасположенности к коронавирусной инфекции у россиян", — говорит генеральный директор Genotek Валерий Ильинский.

Компания использует микрочипы, рекомендованные консорциумом COVID-19 Host Genetics Initiative. Они позволяют прочитать одновременно 650 тысяч последовательностей в геноме — те, что изменчивы у более чем одного процента населения.

"Мне не известно, чтобы кто-то исследовал достаточно образцов и сделал определенные выводы. Пока все сводится к умозрительным гипотезам без реальных экспериментов и проверки на статистическую значимость", — подчеркивает Ильинский.

Ворота для инфекции

Механизм проникновения в клетку коронавируса известен со времен эпидемии SARS. На липидной оболочке SARS-CoV-2 находятся белки-шипы, которые связываются с белками-рецепторами ACE2 на мембране клетки слизистой человека и используют их как ворота, чтобы внедриться в организм. Логично предположить, что могут существовать мутации гена, кодирующего ACE2, усиливающие или, наоборот, ослабляющие действие вируса.

Ученые из США, Канады, Индии и Сингапура проанализировали более 290 тысяч геномов людей из почти четырех сотен популяций и обнаружили несколько вариантов генов ACE2, которые влияют на его взаимодействие с белком-шипом. Причем все эти мутации довольно редкие.

Специалисты из Бельгии обратили внимание на фермент ACE1, который, как и ACE2, участвует в регуляции кровотока в сосудах. У носителя одного из вариантов гена ACE1 — аллеля D (с делецией с 16 интроне) — ACE2 не очень активен, белка вырабатывает меньше. В результате белку-шипу на вирусной частице не с чем связываться, он не может проникнуть в клетку и у человека меньше шансов заразиться.

Анализ геномов жителей 25 стран Европы, Турции, Израиля показал, что в некоторых регионах носителей D-аллеля больше и там меньше заболевших, ниже смертность от COVID-19. В Китае и Южной Корее, первыми пострадавших от эпидемии, D-аллель встречается редко.

Генетический пазл

Чтобы белок-шип на вирусной частице проник в организм, его нужно активировать. Это делает еще один фермент на мембране клетки человека — TMPRSS2, принадлежащий семейству сериновых протеаз (они расщепляют другие белки).

Ученые из Италии проанализировали 1025 вариантов гена, кодирующего TMPRSS2, в ДНК людей из 17 разных популяций. И хотя некоторые варианты нередки, значимых корреляций с числом заболевших не выявили. Однако авторы работы полагают, что это, возможно, удастся для тех участков ДНК, которые регулируют активность данного гена, — так называемых экспрессий локусов количественных признаков (eQTL). Недавний препринт индийских иследователей это подтвердил: найдены мутации, которые меняют работу генов для белка TMPRSS2 конкретно в легких и тем самым способствуют быстрому распространению в Европе и Северной Америке нового коронавируса подтипа A2a.

В то же время ученые из Орегонского университета медицины и науки в США указали на гены, контролирующие иммунную систему, в частности кодирующие лейкоцитарные антигены — HLA. Эти молекулы первыми цепляются к вирусной частице, распознают ее и сигнализируют т-клеткам: "это враг, убей". Чем больше в крови HLA, тем сильнее иммунная система.

Выяснилось, что некоторые типы HLA действуют эффективнее, обнаруживают больше вирусных частиц. Это значит, что есть какие-то мутации генов, кодирующих эти молекулы-сенсоры. Действительно, у больных коронавирусом чаще встречались аллели HLA B46:01 — они особенно плохо справлялись с распознаванием вируса. В данных о геномах пациентов, сильно пострадавших от эпидемии SARS в 2002-2004 годы, тоже нашли эту мутацию.

Скорее всего, мутация гена HLA — не единственная, увеличивающая риск тяжелого заболевания новой коронавирусной инфекцией, подчеркивают авторы работы, но она может быть важной частью этой проблемы.

ПИК МИНОВАЛ?

АЛЕКСАНДР ЛУКИН

Доктор исторических наук, руководитель департамента международных отношений Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

РОССИЙСКАЯ СТРАТЕГИЯ В ОТНОШЕНИИ КИТАЯ В НОВУЮ ЭПОХУ Россия и Китай будут впредь проявлять больше прагматизма в отношении друг друга, хотя это необязательно выразится в официальных заявлениях.

5 июня 2019 г. лидеры России и Китая подписали совместное заявление о том, что всеобъемлющее партнёрство и стратегическое взаимодействие между двумя странами вступают в новую эпоху. Сразу после этого российские и китайские политики и эксперты начали размышлять, а что, собственно, произошло в двусторонних отношениях и в чём эта новая эпоха заключается. Как в самом документе, так и в большинстве официальных комментариев ни о каких качественных сдвигах речи не идёт. В них в основном суммируются достижения и сообщается, что работа на всех направлениях будет продолжена.  

Но дело вовсе не в углублении старых тенденций, а в некоторых совершенно новых факторах, которые начали действовать для России с 2014 г., когда она пошла на серьёзную конфронтацию с Западом, а для Китая – с 2016 г., когда США начали против него торговую войну. Обе страны окончательно осознали невозможность вписаться на равных условиях в международную систему, в которой доминируют Соединённые Штаты и их западные союзники. До 2014 г. Москва всегда шла на уступки, надеясь сохранить конструктивные отношения с Западом, который, приняв эти уступки за слабость, продолжал двигать военную инфраструктуру всё ближе к российским границам. Когда же Запад поддержал переворот на Украине, в результате которого к власти в Киеве пришли радикально настроенные антироссийские националисты, в Москве решили, что настало время дать решительный отпор.

Для Китая поворотным моментом стал приход к власти Дональда Трампа, который увидел в Пекине основного соперника на международной арене и развязал против него торговую войну. Хотя этот политический поворот долго готовился и фактически уже начался при Бараке Обаме, китайских экспертов и руководство страны он застал врасплох, так как до этого стратегия экономического развития Китая основывалась на западных теориях неизбежности глобализации и создания всемирной либеральной экономической системы, от распространения которой выигрывали и США, и КНР. В Пекине не хотели верить в то, что ради достижения геополитических целей по сдерживанию Китая Вашингтон пойдёт на меры, вредные для собственной экономики. Однако в администрации Трампа решили, что Китай необходимо сдерживать любыми средствами, даже ценой экономических потерь, в противном случае тот может воспользоваться американскими технологиями, чтобы обойти Соединённые Штаты сначала в экономике, а затем и по политическому влиянию в мире.

В Пекине неожиданная атака Трампа вызвала недоумение и дискуссии о возможной реакции. Были сторонники жёсткого ответа и те, кто говорил о необходимости значительных уступок. Однако в целом возобладало мнение, что конфликт принял затяжной характер и нужно готовиться к худшему. Пекин не отказывается от переговоров и надеется заключить с Вашингтоном сделку, которая, по крайней мере, даст передышку для перестройки экономики в сторону меньшей зависимости от экспорта в США и союзные им государства и от их технологий.

Такой поворот в китайском видении будущего непосредственно связан с его пониманием роли России. Ещё в начале 2016 г. бывший заместитель министра иностранных дел КНР Фу Ин в статье, вызвавшей большой резонанс в России, в целом весьма позитивно оценивая российско-китайское стратегическое сотрудничество, подспудно упрекала Москву за излишнюю горячность и неумение рационально выстраивать отношения с Вашингтоном. Сегодня, однако, когда стало очевидно, что китайская осторожность также не принесла ожидаемых плодов в умиротворении американцев, россиян в Китае всё чаще называют «нацией бойцов», которая способна дать отпор врагам и защищать свои интересы, мало того, их порой даже ставят в пример собственному руководству. Именно поэтому столь широкой популярностью в Китае пользуется боевито выглядящий российский президент Владимир Путин.

У нового этапа отношений есть не только очевидные причины, но и вполне конкретные признаки. К ним можно отнести следующие.

Допуск инвестиций китайских государственных кампаний в энергетическую отрасль и сферу высоких технологий.

До 2015 г. российское правительство фактически препятствовало китайским государственным кампаниями инвестировать в энергетическую отрасль. Но в феврале 2015-го российский вице-премьер Аркадий Дворкович заявил, что правительство России готово рассмотреть заявки китайских компаний на приобретение контрольного пакета в стратегических нефтегазовых месторождениях. В результате уже к концу 2015 г. российские и китайские компании подписали несколько крупных инвестиционных контрактов.

Изменилась позиция и в области инвестиций в высокие технологии. В сентябре 2015 г. во время визита президента Путина в Пекин российская компания “En+ Group Limited”, управляющая активами в сфере энергетики, цветной металлургии и горнорудной промышленности, логистики и стратегически связанных с ними отраслях, контролируемых близким к руководству страны олигархом Олегом Дерипаской, подписала соглашение с компаниями “Centrin Data Systems” и ООО «Техкомпания Хуавэй» о совместном строительстве дата-центра в Иркутске. Между тем, когда за десять лет до этого, в январе 2005 г., во время посещения российским президентом Новосибирска, руководитель Сибирского отделения РАН академик Николай Добрецов предложил совместно с китайскими учёными создать в Сибири центр информационных технологий, Путин спросил: «Зачем с Китаем?». И, явно намекая на проблему безопасности, заметил: «Только чтобы эти зоны не превратились потом для китайцев в доступную такую… Ну, понятно…», призвав сотрудничать со стратегическим партнёром «аккуратно».

Начало процесса сопряжения строительства китайской инициативы «Экономического пояса Шёлкового пути» и Евразийского экономического союза и одобрение Китаем российско-казахстанской идеи Большого евразийского партнёрства.

В 2015 г. в Китае принято решение о развитии отношений с Евразийским экономическим союзом как организацией, что, безусловно, способствовало росту её авторитета. До этого Пекин предпочитал иметь дело с государствами постсоветского пространства лишь на двусторонней основе. По сути, это была поддержка российских планов углубления и расширения евразийской интеграции, демонстрация отсутствия каких-либо опасений относительно их.

Активизация сотрудничества в космической сфере.

Продажа Китаю наиболее современных видов российских вооружений: 24-х истребителей Су-35 и системы ПВО С-400, что, по мнению российских экспертов, значительно укрепит безопасность Китая.

Переход на новый уровень в области военных учений – проведение совместных военно-морских учений в «чувствительных» для НАТО районах (Южно-Китайское, Балтийское моря, Ормузский пролив) и совместное патрулирование ВВС над акваториями Японского и Восточно-Китайского морей.

Российское содействие созданию в КНР системы предупреждения о ракетном нападении, что указывает на высочайший уровень доверия.

 Изменения в стиле китайской внешней политики

 Значительным препятствием для дальнейшего сближения может стать недостаток доверия, вызванный изменением стиля китайской внешней политики. Ещё с конца первого десятилетия ХХI века эксперты стали отмечать нарастание «самоуверенности» внешнеполитического курса Пекина. В ряде публикаций китайских журналистов и экспертов, в особенности военных, стали появляться призывы брать пример с США и проводить силовой курс, борясь за геополитическое влияние и обеспечивая внешнеэкономические интересы. В то время китайские власти говорили, что это лишь частные мнения, не отражающие официальную линию. Затем широкую популярность приобрела газета «Хуаньцю шибао» (в английском варианте “Global Times”), редактор которой, бывший военный корреспондент Ху Сицзинь, был открытым сторонником более «самоуверенного» курса. С ним спорили некоторые сторонники традиционной дипломатии, продолжающей идею Дэн Сяопина о скромности, выраженной в формуле «таогуан янхуэй» (держаться в тени и стараться не проявлять себя). Наиболее известная дискуссия состоялась в 2016 г., когда У Цзяньминь, известный дипломат, подверг позицию Ху Сицзиня открытой критике. Однако сегодня можно с уверенностью сказать, что в практической политике курс на «самоуверенность» взял верх.

Это создаёт серьёзное противоречие между заявляемыми целями китайской дипломатии и её практикой. В официальных документах написано о стремлении к «взаимному выигрышу», пяти принципах мирного сосуществования, невмешательстве во внутренние дела других стран, уважении принципов международного права, отличии внешней политики Пекина от гегемонистского курса других крупных держав, прежде всего США.

При этом одновременно в сторону Китая сыпятся обвинения в том, что он закабаляет другие государства кредитами, китайские компании не соблюдают трудового законодательства других стран, происходит подкуп местных чиновников, загрязнение окружающей среды. Пекин упрекают в неэффективности капиталовложений, неиспользовании местной рабочей силы. Критикуют за вмешательство в дела других стран с использованием своих граждан, китайских студентов и соотечественников (хуацяо). Помимо этого, КНР создаёт военные базы за рубежом (первая военно-морская база открыта в Джибути в 2017 г.), применяет экономические санкции против соседей (Монголия, Южная Корея), даже пытается диктовать свою волю государственным органам других стран. Например, недавно по интернету разошлись фотографии нот китайских посольств на Украине с требованием к мэрии Киева закрыть выставку, посвящённую событиям в Гонконге, и правительству Эстонии – с предложением изменить содержание официального документа, в котором, с китайской точки зрения, неправильно отражена роль Китая в мире. Пусть даже выставка и документ действительно нехороши, однако подобные требования в дипломатии всегда считались примером вмешательства во внутренние дела.  

Конечно, всё это детский лепет по сравнению с тем, что делают или делали классические великие державы, такие, как США, СССР или европейские государства в период колониализма. Кроме того, часть обвинений, исходящих от американцев и их союзников, явно вызваны стремлением оказать идеологическое давление в конкурентной борьбе. Тем не менее общая тенденция налицо: Пекин начинает использовать те же инструменты, что и другие державы, хотя и не признаёт этого в официальной внешнеполитической риторике. Но лишь в официальной. В китайской экспертной литературе и публицистике легко найти доказательства необходимости открытия большего числа военных баз в различных регионах мира, использования армии для защиты экономических интересов, применения санкций как инструмента давления на правительства других стран[1].

Изменился и сам стиль китайской дипломатии. Высокопоставленные китайские дипломаты, активно используя современные средства коммуникации, зарубежные социальные сети и мессенджеры (большая часть которых запрещена в Китае), напористо дискутируют с журналистами, экспертами, политиками других стран, дают им советы, как себя вести, что писать и чего не писать, угрожают внести в «черные списки» за «неправильные» взгляды, порой доходя до открытой грубости. Поскольку такие действия никак не критикуются высшим руководством, надо полагать, что эта тенденция, напоминающая стиль «культурной революции», считается нормальной и даже полезной. Китайские граждане – сотрудники различных зарубежных учреждений, преподаватели и студенты вузов – используются для навязывания китайской точки зрения по различным историческим и международным вопросам, причём часто это делается в чрезвычайно активной форме, что приводит к срывам занятий и выходит за рамки товарищеских отношений в коллективах.    

Этот внешнеполитический стиль контрпродуктивен, прежде всего, для самого Китая. Пекин прилагает огромные усилия и тратит значительные средства на пропаганду собственных достижений и улучшение международного имиджа: проводятся сотни конференций, издаётся литература, по всему миру работают Институты Конфуция. И действительно, Китаю есть чем гордиться и о чём рассказать миру – это страна древней и уникальной культуры, власти которой в последние три десятилетия создали эффективную экономическую модель, обеспечившую беспрецедентный экономический рост и повышение уровня благосостояния населения. Однако перерастание законной гордости в высокомерие, пренебрежительное отношение к опыту других стран, попытки диктовать им, как строить свою жизнь, можно воспринять как возврат к ксенофобским традициям китайской империи, которые в конечном счёте привели к её краху.

 Отношение к Китаю в разных странах мира

 Всё это приводит к снижению популярности Китая во многих странах, в первую очередь среди соседей. Так, согласно опросу Pew Research 2019 г., неблагоприятного взгляда на Китай придерживаются 63% жителей Южной Кореи, 85% – Японии, 57% – Австралии, 54% – Филиппин, 46% – Индии, более 50% почти всех европейских стран (за исключением Греции). А ведь когда-то многие из этих стран были к Китаю настроены весьма дружественно.

Несколько лучше к Китаю относятся в Африке, Латинской Америке и Восточной Европе, но и там показатели ухудшаются. Можно с уверенностью сказать, что победа «самоуверенности», или линии Ху Сицзиня, ведёт Китай к серьёзным проблемам. Не совсем ясно, как в этой атмосфере можно проводить в жизнь такие глобальные программы, как «Пояс и путь», для которой сотрудничество со многими государствами является ключевыми фактором.

Подход Китая к борьбе с эпидемией короновируса – ещё один пример новой китайской «самоуверенности». КНР, действительно, эффективно боролась с эпидемией и оказала значительную помощь другим странам. Но Пекин превращает победу над эпидемией в предмет гордости, которую вряд ли смогут понять в других странах. Ведь перед победой там всё же допустили распространение вируса и довольно длительное время не принимали активных мер. Кроме того, именно из Китая болезнь распространилась в другие страны. Поэтому довольно неуклюжие попытки выдать проблему, пусть и эффективно решаемую, за достижение, и проскальзывающее в высказываниях китайских представителей пренебрежительное отношение к системам здравоохранения других государств, которые якобы справляются хуже, чем Китай, вряд ли пойдут на пользу его имиджу.

 Отношение к Китаю в России

 В России популярность Китая пока не снижается и даже растёт. Это связано с распространённым убеждением, что «напористые» действия Китая России не коснутся, поскольку наша страна официально развивает с ним «стратегическое партнёрство и взаимодействие» и является для него, в отличие, скажем, от США, дружественной и почти союзнической страной.

Несмотря на официальные заявления обеих сторон, наблюдается рост диспропорций в двусторонних отношениях. В России свободно вещают китайские телекомпании, входящие в основные пакеты многих спутниковых компаний, и распространяются китайские СМИ, в том числе на русском языке. А на территории Китая это запрещено законодательно, российское телевидение там можно смотреть только в ряде крупных отелей. В России издаётся много китайских книг по истории, общественной и международной тематике. В Китае это возможно, только если содержание не противоречит китайской позиции, причём в последнее время ситуация стала значительно жёстче: в результате «подвисло» большое количество ранее переведённых, но не изданных работ российских авторов.

В 2016 г. под Москвой в торжественной обстановке открылся музей VI Съезда КПК, который полностью контролируется китайской стороной, так как формально является филиалом Китайского культурного центра в Москве. Естественно, музей пропагандирует официальную китайскую версию партийной истории и советско-китайских отношений, которая, мягко говоря, не во всём совпадает с результатами объективных исследований. Вероятно, это единственный музей в России, который административно подчиняется иностранцам. Между тем, во многие музеи КНР, в том числе посвящённые российско-китайским отношениям, доступ иностранцам, в том числе россиянам, вообще запрещён. Кроме того, в Китае гораздо чаще, чем в Восточной Европе, перемещают памятники российским воинам, освобождавших Северо-Восток страны от японцев в 1945 г., из центров городов в пригороды и пустынные места. По официальной версии, это делается, чтобы освободить место для транспорта, однако, вероятно, здесь играет роль и некоторое нежелание выпячивать роль внешних сил в разгроме японских агрессоров. Хотя на высоком уровне роли СССР отдаётся должное.

Усилившиеся в Китае идеологизация и цензура мешают углублению кооперации в общественных науках. Поведение китайских студентов и преподавателей сдерживает расширение межвузовского взаимодействия. Ряд российских вузов уже отказался от приглашения на постоянную работу китайских преподавателей, сокращают количество китайских студентов. Россия стремится сдерживать распространение Институтов Конфуция, добившись договорённости о том, чтобы их число не превышало числа Русских центров в Китае. Ряд Институтов Конфуция уже пытались закрыть за якобы незаконную деятельность, хотя попытки эти провалились. В связи с участившимися случаями арестов и осуждения российских учёных за шпионаж в пользу Китая сотрудничество в естественно-научных областях становится опасным.

В российском обществе отношение к растущему Китаю также неоднозначно. Согласно большинству исследований, россияне считают Китай наиболее дружественной страной мира. Так, по данным специального опроса государственного Фонда общественного мнения (ФОМ) «Китай. Представления россиян о китайцах и китайской культур», проведённого в июле 2018 г., дружественным государством Китай считают 62% респондентов. Согласно опросу независимого «Левада-центра» за февраль 2018 г., в хорошем отношении к Китаю признались 70% россиян. В то же время опрос ФОМ показал: 68% россиян полагают, что сегодня Китай развивается более успешно, чем Россия. При этом читали статьи или книги, смотрели фильмы, передачи, посвящённые Китаю, 52% участников опроса, а 47% вообще ничего о Китае не смотрели и не читали. 57% респондентов заявили, что культура, ценности и образ жизни русских и китайцев сильно различаются. Хотели бы отправиться в Китай 52% россиян (молодые, разумеется, значительно чаще: 64%), а 46% не хотели бы туда ехать. В случае выбора, поехать в европейскую страну или Китай, 49% предпочли бы Европу и лишь 27% – Китай. 35% выразили больший интерес к европейской культуре, чем к китайской, 19% интересуются обеими, и лишь 12% питают больший интерес к китайской культуре.

В целом можно сказать, что россияне начинают благосклонно относиться к Китаю. В то же время сохраняется стабильное меньшинство, которое проявляет настороженность. Это в основном те, кто поддерживает крайних либералов-западников и крайних националистов. В связи с консолидацией центра вокруг правительства и его курса эти два фланга стали довольно малочисленными. Впрочем, если положение в стране будет ухудшаться, их влияние теоретически может вновь возрасти.

 Стратегические интересы России

 Общие стратегические интересы, которыми руководствуется Россия, соглашаясь на более тесное взаимодействие с Китаем, можно условно разделить на две составляющих. Первая: естественная необходимость поддерживать стабильные отношения с экономически и политически мощным соседним государством. Вторая: надёжное партнёрство в условиях санкционного режима. В свете западной политики давления Россия обращается к Китаю за политической поддержкой, а также как к альтернативному торговому партнёру, источнику инвестиций и кредитов. Китай, который также попал под санкции Запада, в свою очередь движется в сторону России.

Однако несмотря на то, что российское руководство считает Китай крайне важным торгово-экономическим и геополитическим партнёром, особенно в условиях конфронтации с Западом, и на то, что российская политическая система становится всё более близкой китайской, отношение к Пекину в Москве двойственное. 

Есть, например, опасения относительно углубляющегося разрыва в экономике, осуществляемого КНР мощного военного строительства и растущей китайской бесцеремонности. Пока они не часто выходят в публичное пространство, но это не значит, что их нет и что определённые меры в этом направлении не принимаются.

Другое и, пожалуй, главное опасение Москвы в плане стратегического сотрудничества с Китаем, касается нежелания связывать себя обязательствами полной поддержки всех китайских инициатив и позиций, поскольку в некоторых случаях это могло бы осложнить отношения России с другими партнёрами. До известного предела Москва демонстрирует солидарность с Китаем, например, выражая понимание относительно его позиции по проблемам Синьцзяна, Гонконга, соглашаясь с мотивами его непризнания решения международного арбитража по спору в Южно-Китайском море. Однако поддерживать территориальные претензии Пекина она вряд ли станет. Точно также и Китай, исходя из своей принципиальной позиции о строгом соблюдении принципа территориальной целостности, не признаёт российские действия в Крыму, Абхазии, Южной Осетии.

Таким образом, политические и экономические факторы, способствуя сближению, одновременно демонстрируют и определённые пределы.

 Будущее двусторонних отношений

 Что всё это значит для будущего российско-китайских отношений? Вряд ли можно согласиться с идеологическим, не основанном на реальности алармизмом как наших крайних националистов, так и прозападной оппозиции, предлагающих помогать Вашингтону изолировать Пекин. Первые всех на свете считают врагами, и непонятно, с кем тогда иметь дело, а позиция вторых – вместо превращения России в «младшего партнёра Китая» сделает её сателлитом Запада, который между тем находится в серьёзном кризисе. Объективно давление США и Запада в целом на Россию в настоящее время гораздо более сильно и создаёт гораздо большую угрозу её интересам, чем растущая китайская «самоуверенность». Это делает укрепление отношений с Китаем необходимостью.

Оправданно и сближение с менее сильным центром силы для балансировки давления со стороны более мощного и с геополитической точки зрения. Но это не означает, что можно закрывать глаза, убаюкивая себя лозунгами о росте «взаимного доверия» и «принципиально новом характере взаимоотношений». Геополитические закономерности и потребности безопасности остались теми же, и на них должна быть основана реальная внешняя политика.

Россия и Китай, имея значительный спектр общих интересов, способны сохранять тесные отношения по крайней мере до тех пор, пока Соединённые Штаты будут продолжать демонстрировать стратегическое превосходство и проводить враждебный курс по отношению к обеим странам. Если же КНР превзойдёт США по общей мощи, это серьёзно изменит расстановку сил в мире, что, естественно, отразится и на российской внешней политике.

На фоне эпидемии коронавируса, с одной стороны, возникает тенденция к большей обособленности, а с другой – государства лучше осознают необходимость бороться с вызовами и выходить из вызванного эпидемией мирового экономического кризиса сообща. Новая ситуация может позволить России не так жёстко выбирать между партнёрами и ориентироваться не только на тех, кто может составить противовес США.

В Китае экономические проблемы способны временно ослабить тенденцию к «самоуверенности», так как они увеличат потребность в сотрудничестве с ведущими экономиками мира. Но, если не произойдёт коренных изменений в политической системе, это ослабление не будет длительным. Похоже, что «самоуверенность» является неизбежным следствием усиления Китая, как, впрочем, и любой другой страны. Поэтому Москва вряд ли согласится на ещё более близкие отношения с Пекином, например, на формальный союз. Не нужен он и Китаю, так как тенденция к «самоуверенности» противоречит идее связывать себя формальными обязательствами, способными ограничить суверенитет и свободу действий. Поэтому весьма вероятно, что пик российско-китайского сближения уже пройден. В будущем обе стороны будут на практике проявлять больше прагматизма, хотя это не обязательно выразится в лозунгах или официальных заявлениях.

Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 19-014-00038 «Архитектура безопасности в “Большой Евразии”: состояние, перспективы и возможности для России».

--

СНОСКИ

Россия. Китай. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > globalaffairs.ru, 13 мая 2020 > № 3390224 Александр Лукин

ОСТРОВ В ГЛОБАЛЬНОМ МИРЕ

КОНСТАНТИН ПАХАЛЮК

Преподаватель Одинцовского филиала МГИМО (У) МИД России.

ПОЛИТИКА ПАМЯТИ И ПОИСК ЦЕННОСТНОГО ОСНОВАНИЯ ГОСУДАРСТВА В РОССИИ

В 2010-е гг. история стала самым популярным способом публичного ответа на вопрос, что же всех нас, таких разных, действительно объединяет.

Сегодня в России и на официальном, и на общественном уровнях наблюдается растущий интерес к прошлому. За последние 15 лет пройден длинный путь от несистемных, порой противоречивых и даже провальных попыток государственной интервенции в область публичной истории до формирования общественно-государственных институтов, заточенных под систематическое проведение политики памяти.

В начале 2020 г. бывший министр культуры Владимир Мединский был назначен помощником президента, отвечающим за государственную политику в сфере культуры и истории. Одновременно развернулась масштабная деятельность по редактированию текста Конституции в целях не только изменения баланса властей, но и закрепления различных «идеологических» положений. Итоги оказались изложены в Законе РФ о поправке к Конституции от 14 марта 2020 года. В статье 67.1 сразу три «исторических» пункта: один постулирует правопреемство России к Советскому Союзу, второй указывает, что именно история скрепляет Россию воедино («Российская Федерация, объединённая тысячелетней историей, сохраняя память предков, передавших нам идеалы и веру в Бога, а также преемственность в развитии Российского государства, признаёт исторически сложившееся государственное единство»), третий предписывает сохранение позитивной памяти о защитниках Отечества («Российская Федерация чтит память защитников Отечества, обеспечивает защиту исторической правды. Умаление значения подвига народа при защите Отечества не допускается»). Данный закон был вскоре одобрен законодательными собраниями субъектов Федерации, а также Конституционным судом, и лишь решение получить поддержку на всероссийском голосовании пока не даёт поправкам вступить в силу. Возникает вопрос: зачем понадобилось включение «исторических статей» в текст Основного закона? С решением каких политических задач это связано? Почему их появление в принципе оказалось возможным? Имеет ли смысл низводить всё это до уровня манипуляции?

История как инструмент

Для ответа нужно обратиться к теории национального государства, формирование институтов которого, начиная с XVIII века, неразрывно связано с утверждением образов не только общего будущего, но и прошлого. Канадский исследовать Бернард Як вообще считает, что квалифицирующим признаком национализма (неважно, говорим ли мы о гражданской или примордиальной версиях), отличающим его от прочих видов групповой солидарности, является представление о совместном наследовании. Заметим, что в середине 2000-х гг., когда к проблематике коллективной памяти стали всё активнее обращаться в российской академической среде, одно из первых действительно серьёзных направлений как раз и заключалось в том, чтобы поместить данную тему в контекст нациестроительства. Эти же теоретические рамки структурируют значительную часть подобных исследований за рубежом. Однако указание на необходимость исторических образов для национального государства вряд ли можно счесть удачным объяснением того, что мы сегодня наблюдаем в России. В конечном счёте и в Российской империи, и в Советском Союзе можно обнаружить немало примеров политического использования прошлого. Национальное государство необязательно нуждается в «исторических» статьях Конституции, кураторах исторической политики, а также ежегодной установке сотен (!) памятников и мемориальных знаков. Утверждать, что российская нация сегодня пытается обрести себя, значит – ничего не сказать, а в некоторых случаях это вообще уводит разговор в плоскость метафизики.

Другой подход ставит Россию в контекст общих культурных тенденций, наблюдающихся в государствах Европы и Запада в целом. И в этом случае представления о российской уникальности как минимум размываются. По мнению ряда историков и культурологов, таких как Алейда Ассман, Пьер Нора, Герман Люббе и Зигмунт Бауман, в последней трети XX века в странах евроатлантического региона начался резкий рост интереса к истории, так называемый «мемориальный бум». Причиной стало изменение структуры общества модерна: потеря прогрессистского образа будущего и крушение «больших нарративов» при сохранении относительно высоких темпов социальных изменений. Раз образ будущего тускнеет, а мы живём в «вечном настоящем» (Жан Бодрийяр писал об этом ещё в 1980-е гг.), то значит актуальность прошлого повышается. Любопытно, что именно в 1970–1980-е гг. в США и странах Западной Европы активно заговорили о публичной истории (public history) как особом пространстве социальной актуализации исторических знаний, а в 1980–1990-е гг. появилась академическая дисциплина – «исследования памяти» (memory studies).

Нарастающая политизация истории была вызвана различными событиями. Активизацией евроинтеграционных процессов в 1990-е гг. (выработка общей культурной политики и попытки сформировать общеевропейскую культуру памяти). «Демократическим транзитом» в ряде стран Латинской Африки, Африки и распавшегося социалистического блока (борьба «старых» и «новых» элит сопровождалась пересмотром национальных исторических нарративов, поиском путей «преодоления сложного прошлого»). Культурной глобализацией (представители государственных и общественных структур стали реализовывать различные международные гуманитарные инициативы, в том числе затрагивающие вопросы прошлого).

В одних случаях история была нужна для подкрепления интеграционных процессов, в других – для нациестроительства, а в третьих – активно использовалась в борьбе элит, наиболее радикально – через люстрацию. Например, Институт национальной памяти, созданный в Польше в 1998 г., получил право проведения официальных расследований преступлений «коммунистического режима»: переданные в руки историков и юристов документы, в том числе секретных служб, содержали сведения, компрометирующие многих представителей польской элиты.

Сравнительный анализ позволяет прояснить, что на рубеже тысячелетий не только Россия столкнулась с кризисом будущего, ситуацией «вечного настоящего» и деполитизацией общественной жизни.

Равным образом нарастает признание политической значимости этого процесса: академической политологии становится всё сложнее отбрасывать политику памяти как «мелкотемье», малозначимый эпифеномен других действительно важных событий. Примечательно, что последний номер международного журнала Economist за 2018 г. вышел с редакционной статьей под названием «Ностальгия в действии». Автор постулировал: «Политики всегда использовали прошлое. Однако сегодня в развитых и развивающихся странах мы наблюдаем взрыв ностальгии. Правые и левые, демократы и автократы всё чаще обращаются к славным страницам прошедших лет».

Но прямое перенесение зарубежных подходов и теоретических моделей на российскую почву чревато тем, что можно упустить внутреннюю специфику. Соответственно, вместо избитых и по-студенчески сформулированных фраз, которыми пестрят многочисленные статьи о важности истории, необходимо определить, в чём именно состоит её политическая значимость?

История, власть и политика

Вряд ли стоит искать ответ на уровне актуальной политической борьбы (то есть politics). При подобном взгляде публичные отсылки к прошлому будут квалифицированы как риторика, ситуативно используемая для формирования имиджа или структурирования общественного восприятия тех или иных конфликтов (как правило международных). Всё это, конечно, тоже можно изучать, но обычно даже в академической среде такие работы оказываются невостребованными. Рассмотрение политики памяти как некоего курса (policy) также проблематично, хотя бы по той причине, что до последних лет сложно обнаружить последовательность государственных действий в этой области. Скорее само использование таких выражений, как «историческая политика» или «политика памяти», заставляло ряд наблюдателей видеть больше, чем есть на самом деле.

На наш взгляд, это проистекает из стремления воспринимать разрозненные публичные обращения к одной и той же исторической теме как некую коллективную дискуссию. Данная концептуальная метафора может иметь смысл для понимания историографии, но не политики памяти. Если для профессиональных историков прошлое имеет собственную значимость, а итоговая цель коммуникации (посредством монографий, научных статей и докладов) состоит в углублении понимания событий, то при общественном обращении, включая политическое, история становится «разменной монетой» ради достижения внешних целей. Потому и представление поля публичной истории как арены борьбы интерпретаций, мифов или нарративов – при всей интеллектуальной красоте таких исследований – не поможет раскрыть то, ради чего все эти интерпретации, мифы и нарративы создаются.

Гораздо полезнее будет сосредоточиться на другом уровне анализа политики, а именно polity, где происходит конституирование политического единства как такового. Для этого нужно понять отличие между politics и polity, или же, если следовать постфундаменталистской политической философии, между «политикой» (la politique, или political) и «политическим» (le politique, the political). Проще говоря, в зоне ответственности первого члена дихотомии находится всё то, что является традиционным предметом политической теории, в то время как второй отсылает к тому, чем обычно занимались политические философы. Отсюда и особенность теоретического языка, который предполагает изучение политической онтологии, оснований (foundations) политии, а вместе с этим – процесса означивания бытия-совместно, той онтологической «социальности», которая является предпосылкой развития различных социальных и политических форм.

Особенность российского контекста заключается в том, что отказ от социалистического проекта – и связанного с ним образа будущего – сопровождался сломом базовых государственных институтов. На обломках Советского Союза образовалось 15 новых политий, бывшие административные границы стали государственными, а потому требующими оправдания. Если Советский Союз, многим казавшийся незыблемым, был так неожиданно отправлен в мусорную корзину истории, то почему, собственно, новые политические порядки должны восприниматься как неизменные? Ключевой вопрос связан именно с признанием образовавшихся политий в качестве должных, непроблематичных и не подлежащих пересмотру. Практически все вооружённые конфликты на постсоветском пространстве 1990–2010-х гг. указывают на наличие значимых субъектов, готовых начать переоценку данных им политических порядков не только путём схоластических споров.

Каким образом может решаться эта проблема? Как правило, через апелляцию к неким трансценденциям, то есть ценностям. Как писал философ Леонид Бляхер: «Легитимация власти из трансценденции задаёт смысловой контекст существования общества, напрямую связывая причастность к высшей ценности с причастностью к власти». Наиболее подробно эту проблему разобрал политолог Святослав Каспэ в рамках исследовательской программы политической теологии. Выработка долгосрочных стратегий национальной безопасности, социально-экономического развития, обоснование значимых политических решений – всё это нуждается в высшей легитимации, которая не может сводиться к указанию на то, что этим занимаются выбранные представители или профессиональные эксперты. Соответственно, возникает потребность в соприкосновении с возвышенным, идеальным, трансцендентным, которое привносилось бы – пусть и по случаю, ограниченно – в политическую жизнь.

Исторически существует много способов решения проблемы через апелляцию к таким ценностям, как «Бог», «нация», «общее благо», «справедливость», «коммунизм», и прочим. Зачастую на практике мы встречаем сосуществование нескольких ценностей: например, строительство этнически однородного государства может представляться одновременно как путь обеспечения и общего блага, и справедливости. Неспособность дать ответ ведёт не только к потенциальной политической нестабильности, но и порождает ощущение чрезвычайного положения, когда обретение некоей нормальности недостижимо, поскольку все существующие социально-политические практики нестабильны и могут быть легко пересмотрены.

Отечественные попытки обрести в 1990-е гг. морально-политический консенсус через апелляцию к ценностям либеральной демократии очень быстро провалились. Падение уровня жизни и попытки политиков прикрыть деградацию общественных институтов «сложностями демократического транзита» привели к отторжению заявляемых ценностей. Более того, само положение, что США и Евросоюз являются и главными ориентирами, и субъектами авторитетного высказывания, выносящими квалифицированные суждения о том, насколько Россия продвинулась по пути либерализации и демократического развития, вряд ли могло понравиться тем, кто ещё вчера мыслил себя в качестве гражданина страны, представляющей альтернативу глобальному капитализму.

Ностальгия по советскому оказалась питательной почвой и для постимперского синдрома, и имперского реваншизма.

В 2000-е гг. с приходом к власти Владимира Путина мы наблюдали попытки технологического решения проблемы за счёт совмещения различных символов и смыслов (например, новые слова гимна под советскую мелодию), а также внедрения в публичное поле различных понятий, в том числе с целью нащупать и обозначить то «пространство идеального», которое послужило бы желаемым трансцендентным основанием. Однако обращения к народности и религии не могли дать надёжной опоры ввиду высокого уровня секуляризации общества, а также этнического разнообразия, особенно на окраинах. Постепенно стала выдвигаться идея патриотизма, которая уже в 2010-х гг. и президентом, и различными политиками провозглашалась в качестве базовой ценности. Сложность заключается в том, что собственно патриотизм (то есть идея, что базовая лояльность каждого гражданина должна принадлежать его стране) как раз и отсылает к проблеме поиска трансценденции, но не решает её, а лишь озвучивает по-другому.

Ситуация затрудняется ещё и тем, что предлагаемая трансценденция должна восприниматься в качестве очевидной, должной, естественной и понятной для большинства граждан, что делает контрпродуктивными любые попытки политтехнологических решений (выращивание национальной идеи из пробирки). В этом состоит практическая слабость многочисленных общественно-политических дискуссий вокруг «патриотизма», «единой идеологии» и даже «духовных скреп», которые зачастую излишне абстрактны и метафизичны и обычно прикрывают самоуверенные устремления отдельных интеллектуалов предложить «готовый продукт» и навязать его послушному большинству посредством государственных институтов.

Другая проблема связана с поиском тех институтов (земных-трансцендентных центров – по терминологии социолога Эдварда Шилза), которые обеспечивают доступ к трансценденции. Исторически в этом качестве выступала Церковь как обладатель монополии на авторитетную трактовку Божественного или же политические партии, которым полученные в ходе выборов голоса позволяют выдавать себя за действительных представителей «народной воли» и которые переводят общественный запрос в ценностное измерение. В некоторых случаях эта роль может принадлежать научному сообществу. В частности, в истории становления нацизма в Германии 1920–1930-х гг. нельзя игнорировать роль биологов и медиков, которые придавали научную респектабельность идеологии Национал-социалистической немецкой рабочей партии. Она плодила различные квазинаучные организации и исследовательские проекты, делающие расистские и антисемитские предрассудки чуть ли не выражением естественных порядков. Секулярный характер современного российского общества, симулятивность партийной системы (и демократических институтов в целом) и доминирование конструктивистских установок в научной среде – всё это не позволяет перечисленным выше институтам даже потенциально играть конституирующую роль для российской политии в целом.

Очередную попытку разрешить вопрос оснований российской политии и ценностной легитимации сложившегося порядка мы наблюдали в 2010-е годы. Она стала производной от консервативного поворота в российской политике, который был реакцией на протесты 2011–2012 годов. Как точно подметил философ Илья Будрайтскис, на риторическом уровне этот поворот выразился в деполитизации социальных отношений при одновременной политизации культуры: легитимность власти выстраивалась всё чаще не только на основе отождествления её с государством, но и через провозглашение неких «настоящих», «вневременных», «основополагающих» ценностей русского народа. Оппозиционная деятельность стала интерпретироваться как якобы противостоящая не верхушке власти, а первоосновам нации, её культуре, истории и морали. Найти же эту неуловимую, но постоянную переменную предлагалось в прошлом.

Именно поэтому история стала выдвигаться на роль идеального основания, которое связывает всех граждан России и фундирует на ценностном уровне и политию в целом, и сложившуюся систему господства в частности. В отличие от потенциальных «конкурентов» история лишена теоретической схоластики, она интуитивно понятна и воспринимается большинством как нечто объективное и значимое. Об этом свидетельствуют и социологические опросы ВЦИОМ, проводившиеся в 2015–2017 годах. Так, 96% россиян убеждены, что знать историю своей страны – нужно, 90% гордятся собственной историей и армией, а 83% считают, что с фальсификаторами истории надо бороться. Сложно найти что-то ещё, благодаря чему граждане России проявляли бы столь высокий уровень солидарности. Потому обращения к истории политиков и чиновников являются не просто риторикой – это демонстрация специфичного ценностного языка российской политики, посредством которого пространство возвышенного привносится в политическую жизнь.

Наиболее очевидно это проявляется в активизации «ведомственной мемориализации», когда различные министерства, ведомства и прочие бюрократические структуры через выпуск книг, памятные акции, выставки или установку памятников пытаются показать, что они тоже причастны «великой истории», причём не только Великой Отечественной войны. Самый яркий пример представляет ФСИН: служащие подразделений этого ведомства в Московской области приносят присягу на Бородинском поле, а в 2017 г. ФСИН отметила 200-летие создания сибирских этапов «днями открытых дверей» в ряде тюрем. Соответственно, и дискуссии о роли Сталина, противостоянии «белых» и «красных», о причинах революции 1917 г. стоит квалифицировать, прежде всего, как споры о политике и политических ценностях, желаемом образе власти. Это является прямым следствием деполитизации общественной жизни, когда социально-экономические трудности воспринимаются гражданами всё чаще в горизонте личных усилий и стратегий, коллективное, общественное переносится в плоскость отвлечённых построений.

Естественно, образы прошлого значимы и в других европейских странах, однако специфика России заключается в том, что они используются не как дополнительное обоснование уже имеющихся ценностей (демократии, прав человека, этнического единства), а сами претендуют на то, чтобы выступать в этой роли.

Потому, например, для США и ЕС характерна апелляция к этике универсальных ценностей (демократия и права человека – это в первую очередь трансценденции, определённая абстракция, воплощением которой называют себя западные демократии), в то время как в России доминирует унаследованная с советских времён этика добродетелей, когда отдельные исторические образцы предлагаются в качестве ориентиров для подражания.

Впрочем, сама идея использовать прошлое как основание политии является проблематичной по трём причинам. Во-первых, на роль трансценденции претендует то, что является, если исходить из логики исторической науки, частным, партикулярным и случайным, то есть недетерминированным свыше. Соответственно нужны практики, позволяющие преодолеть это, сделать прошлое надёжным фундаментом, эссенциализировать историю и каким-то образом закрепить её. Говоря метафорически, выражение «исторически так сложилось» должно прочитываться не «так сложилось случайно», а наоборот – «это было объективно».

Вторая сложность связана с тем, что утверждение ценностного основания осуществляется акторами, которые преследуют собственные – нередко сиюминутные – интересы. Каким образом набор частных и конечных действий может повлечь за собой утверждение всеобщего и абсолютного? Эта проблема может решаться лишь контекстуально посредством скрытия, микширования, забвения изначальной прагматики обращения к истории и уменьшения зазора между частными устремлениями и провозглашаемыми ценностями, иначе неизбежны обвинения в профанации.

В-третьих, если история является главной ценностью, то посредством каких практик можно обеспечить массовое обращение к ней, при этом избежав свойственной для медийных жанров профанации? Необходимость найти практические ответы на эти вопросы и определила облик политики памяти, который она приняла в последние годы.

Инфраструктура политики памяти

Прежде всего мы должны обратить внимание на активное институциональное строительство, то есть на создание тех «земных-трансцендентных центров», которые призваны расширить и структурировать доступ к прошлому как пространству возвышенного. Так, в 2012 г. были созданы Российское историческое и Российское военно-историческое общества, ставшие ключевыми институтами, систематически проводящими политику памяти. Кооптация в их структуры не только различных активистов памяти (например, поисковиков, музейных работников и прочих), но и академических учёных была направлена на придание им научной респектабельности. С 2015 г. при активном посредничестве Русской православной церкви по всей стране был открыт 21 исторический парк «Россия – моя история», все они объединены тематической экспозицией, содержащей вкрапления регионального материала. Это наиболее яркий пример технического решения проблемы обеспечения массового доступа при сохранении единства интерпретации. В ответ на критику содержащихся ошибок была приглашена команда профессиональных историков, чья работа как раз и заключалась в их устранении. Это указывает на то, что право на авторитетное высказывание об истории всё же остаётся у академического сообщества, но утекает из рук академических структур.

Отметим, что переформатирован был и наиболее очевидный доступ к прошлому, а именно – через школьные учебники. Ввиду возражений профессионального сообщества от идеи «единого учебника» отказались в пользу единого историко-культурного стандарта (ИКС), которому должны соответствовать новые учебники, чей перечень быстро сократился. Сам ИКС вызвал критику педагогического сообщества из-за явной перегруженности фактологическим материалом, который учащийся не может усвоить за отведённое время, однако воплощение проекта стало возможным не только благодаря влиянию академических историков, не всегда вникающих в специфику школьного обучения, но и общей властной установки максимально расширить пространство истории, с которым должен соприкасаться школьник. Чем больше политической значимости придают прошлому, тем сложнее выделить главное, ибо даже второстепенные сюжеты начинают казаться важными.

Процесс эссенциализации истории осуществляется преимущественно на дискурсивном уровне. Многочисленные выступления президента, политиков и связанных с ними мнемонических акторов объединены единой логикой, нарративом как способом организации повествования. История России предстаёт в качестве истории государства, а главная добродетель – это служение ему. Заметим, что, например, в риторике Владимира Путина ключевое место отводится Великой Отечественной войне (её иногда называют «мифом основания» российской нации), но на протяжении всего третьего срока он стремился расширить пространство политически актуального и пригодного прошлого за счёт событий дореволюционной, прежде всего, имперской истории.

Важная особенность заключается в том, что такие выступления состоят преимущественно не из перформативных, а констативных высказываний. То есть вместо открытого обозначения коллективного отношения к прошлому политики склонны превращать выступления в мини-лекции. «Очевидность» факта – а именно факты предлагаются слушателям – сложнее поставить под сомнение, нежели интерпретации. Использование пассивных конструкций и естественных метафор лишь усиливают этот эффект. Если история объективна, то и роль коллективного «мы» логически сводится до возрождения исторической правды, то есть до признания исторической объективности и борьбы с фальсификаторами. Эта тенденция усугублялась на протяжении всех 2010-х гг. и наиболее яркое отражена в известном выступлении Путина о предпосылках Второй мировой войны на неформальном саммите глав СНГ в декабре 2019 года. Уже ставшая традиционной мысль, что «пакт Молотова – Риббентропа» не являлся спусковым крючком для гитлеровской агрессии, была выражена в виде лекции. При этом акцентировалось, что в её основе – лишь факты и документы, цитаты из них, то есть то, что в общественном сознании является «главным носителем» исторической правды (в действительности историки опираются не на документы, а на комплекс источников, а факты являются одним из результатов критического анализа релевантной и максимально полной выборки источников при учёте сложившейся историографии вопроса). Это не только придало убедительности речи, но и способствовало её резонансу.

Другой путь изгнания из прошлого сомнений – ставка на аффект и эмоции. На вооружение были взяты новые музейные практики, фокусирующие на визуальном и зрелищном с помощью новых технологий. Ярким примером являются упомянутые выше исторические парки. Другая практика – «выставки-блокбастеры», превращающие музейное пространство в спектакль. Одной из первых стала передвижная мультимедийная выставка «Помни… Мир спас советский солдат», общее число посетителей по всей России в 2015–2017 гг. достигло, по данным организаторов, более миллиона человек. В начале 2016 г. была организована ретроспектива картин Валентина Серова в Третьяковской галерее. Посетителям демонстрировалась «Россия-которую-мы-потеряли», переданная преимущественно через привлекательные образы императорской семьи и жизни высшего света. Отдельно стоит упомянуть активную поддержку военно-исторических (реконструкторских) фестивалей, привлекающих десятки тысяч зрителей: воспроизводство «правды» в деталях (от униформы до тактических приемов) направлено на поддержание малореалистичных, идеальных образов русской армии.

Стремление закрепить прошлое, сделать его осязаемым привело к буму мемориальных проектов. Так, одним из итогов 100-летия Первой мировой стало появление более 100 различных памятников, обелисков и мемориальных досок. За несколько лет только по линии РВИО были установлены около трёх сотен памятников, а наиболее масштабным стал проект мемориальных досок Героям Советского Союза на зданиях школ, где они учились (более 3 тысяч в 60 регионах на начало 2020 г.). Одновременно популярность получила общественная инициатива увековечения памяти о жертвах политических репрессий «Последний адрес» – в феврале 2020 г. была установлена 1000-я табличка.

Другое направление – это закрепление истории не в пространстве, а на нормативном уровне. Уже в 2015 г. отсылки к истории появились в Стратегии национальной безопасности. Параллельно расширялось историческое законодательство. Увеличился перечень Дней воинской славы и памятных дат, появились «классические» мемориальные законы. В 2014 г. было криминализировано отрицание преступлений нацизма и выражение явного неуважения к дням воинской славы, в 2020 г. – усилено наказание за осквернение мемориалов. Всё это может быть описано как попытки сакрализации прошлого, то есть обозначения тех практик, которые являются недопустимыми, и того пространства, которое однозначно должно защищаться. Заметим, что ещё в 2015 г. Федеральное агентство по делам национальностей проводило экспертизу региональных учебников истории на предмет наличия в них сведений и оценок, поддерживающих сепаратистские тенденции.

По-своему решается и задача обеспечения широкой сопричастности к истории. С одной стороны, количественно доминируют форматы, предполагающие пассивное потребление исторических образов через выпуск научно-популярных статей, передач, художественных фильмов. Впрочем, арсенал этих методов расширяется за счёт таких форм, как упомянутые уже «выставки-блокбастеры», исторические компьютерные игры, граффити, комиксы, а также разномастные интернет-проекты и акции. Однако во всех этих случаях происходит потенциальная профанация истории и выхолащивание её до уровня потребительского контента. С другой стороны, реже представлены те практики, где обращение к истории представляет собой некое совместное действие. Например, лишь ограниченное количество мемориальных проектов (если не считать достаточно дешёвые таблички «Последнего адреса») осуществлялось за счёт сбора народных средств. Главным исключением является акция «Бессмертный полк», чья растущая популярность обусловлена обращением к семейной памяти и простотой самого действия. По данным ВЦИОМ, в 2019 г. порядка 30% респондентов заявили об участии в нём. Любопытно, что за рубежом эта акция привлекает – в зависимости от страны – от нескольких десятков до нескольких тысяч соотечественников. Именно общая история, а не культура, стала основанием, которое позволяет выявить и предъявить тот самый «русский мир», в полемике о существовании которого сломалось столько копий.

* * *

Даже столь краткое – и вынужденно поверхностное – описание различных проявлений политики памяти, как мы надеемся, должно убедить, что сегодня в России «история больше, чем история». В 2010-е гг. она стала самым популярным способом публичного ответа на вопрос, что же всех нас, таких разных и своеобычных, разбросанных на 1/6 части суши действительно объединяет. Удалось найти конкретные места и практики производства этой общности, те локальные и временные отрезки, в которых перформативно производится единство не просто вокруг политики и политиков, а именно на фундаментальном, онтологическом уровне. Оно выстраивается не вокруг конкретных ценностей, политических идеалов, способа решения социальных проблем и даже культуры, но именно вокруг прошлого, причём зачастую военного. Многочисленные и порою ожесточённые дискуссии относительно конкретных событий мы не считаем угрозой превращения истории в основание именно политии, поскольку сама готовность обсуждать совместное прошлое (и именно как совместное!) намного важнее утверждения единства взглядов. Последнее – избыточное требование. Скорее формирование одномерной, исключительно «позитивной» картины прошлого, не видящей разницы между победами государства и народа, необходимо для дополнительного морального обоснования сложившейся системы властных отношений. Оно удобно для политиков, но не является необходимым с точки зрения политии.

Основной упор официальной политики памяти делается на событиях Великой Отечественной войны или предшествующих периодов истории, в то время как перестройка и 1990-е гг., когда реально зародилась российская полития, находятся на периферии. Отдельные обращения президента к подвигу псковских десантников или другим событиям контртеррористической операции в Дагестане ситуацию принципиально не меняют, равным образом отсылки к «лихим девяностым» являются преимущественно частью риторики, но не целенаправленной работы с прошлым в рамках очерченной выше системы. Это ведёт к тому, что предлагаемые образы истории становятся частью воображения, не основанного на личном опыте, постоянное соотнесение коллективного «мы» с Российской империей или СССР даёт питательную почву для имперско-реваншистских настроений, а неготовность прорабатывать недавние события может иметь негативные последствия. Логично было бы ожидать использования темы возвращения Крыма и – уже! – памяти об эмоциональном патриотическом всплеске в качестве события, знаменующего перерождение российской нации, однако этого пока не происходит.

Обращение к истории стало рабочим механизмом для возмещения дефицита возвышенного в политике и обществе, хотя прошлое принципиально не может – да и не должно! – ни очертить образа будущего, ни способствовать развитию столь необходимых сегодня практик солидарности и ответственности.

31 декабря 2019 г. вся Россия традиционно слушала новогоднее обращение президента, который сделал акцент на том, что наступающий год будет годом 75-летия Победы. В этот же день произошло событие, на которое тогда не обратили внимания: Китай передал ВОЗ официальную информацию о вспышке COVID-19. Не прошло и трёх месяцев, как пандемия «обнулила» в общественном сознании значимость близящегося «полуюбилея». Глобальный мир, в котором все мы живём, самым очевидным образом напомнил о своём существовании. Признание того, что нас, граждан России, действительно связывает общая история, может дать основу для коллективного существования, но ни в коей мере не приблизить к ответу на вопрос: что всё же значит – жить совместно в современном мире?

Статья подготовлена в рамках исследования, проводимого в Институте научной информации по общественным наукам РАН при финансовой поддержке Российского научного фонда, проект № 17–18–01589.

ГАДКИЕ УТЯТА

АЛЕКСЕЙ ЧЕСНАКОВ

Профессор департамента политики и управления факультета социальных наук Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», эксперт Центра политической конъюнктуры.

РИСКИ ДЛЯ РОССИЙСКОЙ СИСТЕМЫ ВЛАСТИ ПОСЛЕ ПАНДЕМИИ КОРОНАВИРУСА

После пандемии системе власти сложно будет выдержать следующий удар: природного катаклизма, крупной технологической аварии или рукотворной чрезвычайной ситуации.

Пандемия и меры по минимизации её последствий не могли не вызвать дискуссии о будущих формах социально-политической жизни. Скоропалительные прогнозы редко оказываются правильными: слишком много ещё неизвестных, развилок и оговорок. Впрочем, если дело касается локальных проблем, невозможно позволить себе роскошь отложить обсуждение перспектив на потом, до наступления ясности. Потому что тогда, возможно, уже будет поздно. Целый ряд рисков для российской политики усугубится. Большинство из них накапливались давно. Пандемия влияет на качество и временные рамки предполагаемого обострения ситуации до экстремальной, усугубляет вытекающие осложнения и наше их восприятие. И самое важное – эти риски или уже требуют, или в скором времени потребуют реакции со стороны принимающих решения.

 Внешний контекст

 Начнём с группы внешних рисков. Назовём их геополитическими. Пандемия ускорила наступление новых политических, экономических и социальных порядков в мире (множественное число в данном случае точнее, поскольку целостный мировой порядок ещё до пандемии вступил в период фрагментации, которая теперь ускорилась). Генри Киссинджер, не мудрствуя, называет новый этап «посткоронавирусным» (комментарий в The Wall Street Journal). Правила игры окончательно изменятся, но новые не до конца ясны. Неизвестно, как скоро и в какой форме состоится их признание, если это вообще произойдёт. Очевидно, что повсеместно растёт потребность в том, чтобы застраховаться от политических катаклизмов. Но восстановлением привычных укладов и моделей поведения проблему не решить.

Процесс будет болезненным. Вероятным представляется отказ от ряда прежних институтов и договорённостей (некоторые форматы отношений на территории бывшего СССР, взаимодействие в рамках ОБСЕ, соглашения ОПЕК+), изменение статуса конфликтов (обострение либо, наоборот, переход в замороженную фазу), в которые вовлечена Россия. Поспособствовать этому могут дальнейший кризис управляемости в государствах по периметру российских границ, существенное изменение характера интеграционных процессов в Европе, переход соперничества между мировыми лидерами – США и Китаем – на новый уровень.

Другой баланс сил изменит нашу роль в мире и отношение к ней. В первую очередь с точки зрения воздействия международного контекста на внутрироссийскую повестку. Вынужденное сосредоточение ряда стран на внутренних проблемах поставит под вопрос результативность предлагаемых Россией направлений совместной работы для решения глобальных задач в отношении ядерной безопасности, борьбы с терроризмом, ситуации на Ближнем Востоке.

Представления о процессах глобализации, которые доминировали последние три десятилетия, потерпели крах, но это не означает исчезновения взаимосвязанного и по-прежнему в значительной степени взаимозависимого мира. Кризис, начавшийся с тотальной фрагментации, может на следующем этапе стимулировать глобализацию на других принципах и в других формах.

Опадает либеральная мишура, по понятным причинам вызывавшая идиосинкразию в России, но то, что придёт ей на смену, может обмануть ожидания противников либерального устройства.

Наступающая реальность заставит отказаться от привычки игнорировать неприятные факты и сторониться неудобных партнёров. Ради достижения результата в условиях беспощадной борьбы на мировой арене необходимо научиться вести диалог с теми, кого ранее усердно не замечали или считали недостойными равного отношения – бывшими сателлитами, обособившимися «младшими братьями», разного рода негосударственными игроками. Обиды прошлого, регулярно прорывающиеся сквозь официально прагматическую внешнеполитическую линию, придётся забыть ради интересов будущего. Это неизбежно. Вопрос лишь в сроках, цене и целях.

К сожалению, российский политический класс пока стремится уйти от трезвой оценки перспектив. Упор делается на проблемы (реально существующие) в остальном мире, которые якобы создают для страны новые возможности. Во всяком случае, такое впечатление складывается после анализа публичной стороны политики. Но, рассчитав имеющиеся в распоряжении ресурсы, придётся признать, что время после пандемии сулит больше угроз, чем возможностей. Это стоит учитывать во внутренней политике не меньше, чем во внешней. 

 Диспропорции, объявленные гармонией

 Среди внутренних рисков в первую очередь выделяются системные. За последние двадцать лет в России фактически заново были созданы и с большим трудом сбалансированы политические институции и механизмы принятия решений. Но они уже мало соответствуют современным требованиям в плане организации управления и репрезентации интересов, в основе которых – способность постоянно включать в социально-политический процесс новые группы. Сложившаяся в России система ориентирована не на адаптацию к общественным изменениям, а на закрепление и поддержание уже существующих иерархий.

Большинство формальных конструкций противоречит тому, как на самом деле выстраивается баланс влияний и каким образом функционирует система взаимных компенсаций между группами интересов. Этому феномену есть объяснение. Общественно-политическая модель Российской Федерации формировалась в тяжёлых условиях конца ХХ – начала XXI века, когда первоочередной задачей было выживание государства. Извилистые, хотя зачастую безальтернативные, способы её решения породили системные институциональные диспропорции, нуждающиеся в исправлении. Имелось в виду, что они будут корректироваться по мере стабилизации государственной системы. Однако в реальности произошло другое. Сложившиеся деформации решили не выправлять, а легитимировать: объявить оригинальными и незаменимыми (исторически оправданными) нормами и закрепить их в идеологических постулатах. В результате политическая система пришла к парадоксальному состоянию, когда необходимость её существования оправдывается самим фактом этого существования в том виде, как она есть.

В ближайшие годы процессы в политической верхушке, и так довольно самодостаточные, рискуют ещё больше замкнуться в самих себе. Восприимчивость властного аппарата снижена, он запаздывает с реакцией. Это чревато усугублением отрыва от реальности. Как минимум требуется установление нового, более справедливого и «инклюзивного» баланса, а в идеале – переоформление всей системы, что предусматривает радикальный пересмотр взаимных обязательств между основными номенклатурно-политическими группами. Но их интересы и запросы определяются, как напоминает профессор социологии Ланкастерского университета Боб Джессоп, в соответствии с общественными отношениями и в конкретных обстоятельствах, а как раз эти отношения и обстоятельства пока плохо оформлены и ещё хуже осознаны. 

Надежды на то, что сброс балласта, улучшение качества и скорости принятия решений произойдут естественным путём, наивны. В высшем руководстве страны это понимают. Показателем стало внесение предложений о поправках в Конституцию. Однако эти предложения отражали понимание рисков и угроз, как их видели до пандемии. Принятых в начале года решений уже недостаточно, в отношениях власти и общества потребуются более глубокие изменения. И главным неизвестным этих изменений является направление: консолидация (централизация) или диверсификация социальных и политических форм.

 Проблемы политических циклов

 Риски переходного периода. Согласование обновлённого текста Конституции создало у многих ощущение, что процесс трансфера власти прекращён надолго. Институт обеспечения преемственности власти не предложен и не легитимирован. Между тем политическая система станет по-настоящему устойчивой, когда этот институт продемонстрирует свою эффективность в результате неоднократного применения. Вопрос о том, останется ли действующий президент на своем посту и после 2024 г., не получил однозначного ответа – заявлена законодательная возможность, но не предопределено намерение ей воспользоваться. А это порождает слишком много условностей.

Сохраняющаяся неясность со сроками завершения ревизии законодательства способна негативно повлиять на властную вертикаль. Годы уйдут только на то, чтобы адаптировать корпус действующих норм к изменённому Основному закону. Потребуется также имплементация в правовые акты резонансных инициатив, провозглашённых, но по тем или иным причинам не включённых президентом и рабочей группой в обновлённый текст Конституции и отложенных на какое-то время. Это сохраняет необходимое пространство для манёвра власти, но вызывает в общественном мнении сомнения относительно продуманности её намерений. Неопределённость по поводу ряда решений стратегического характера чревата возникновением опасного вакуума в экстремальных ситуациях, когда правила игры должны быть максимально понятны, а действия игроков прогнозируемы.

Риски электоральные. В среднесрочной перспективе увеличивается вероятность получения нежелательных для власти результатов на выборах в Государственную думу (сентябрь 2021 г.), а в краткосрочной – также в ряде регионов в единый день голосования (13 сентября 2020 г.).

Кампания по выборам в федеральный парламент должна очертить повестку на будущее и создать один из институциональных механизмов обеспечения стабильности в процессе решения «проблемы-2024». Однако нынешнее состояние основных партий не позволяет им выполнить эту задачу. К примеру, партии власти, чтобы сохранить статус парламентского агрегатора воли путинского большинства, придётся в краткие сроки провести довольно рискованную процедуру тотального обновления. В разобранном состоянии и другие партийные машины. Очевидны организационные сложности, коммуникативные и даже персональные проблемы лидеров – так, главы двух самых старых российских партий (они же – две из трёх парламентских оппозиционных партий) не менялись почти три десятилетия.

Что касается ближайших выборов сентября 2020 г., с высшими должностными лицами в регионах, где пройдут избирательные кампании, существенных проблем нет. А вот на голосовании в законодательные собрания субъектов «Единая Россия» может недосчитаться голосов. Свою роль сыграют социально-экономические проблемы, приводящие селекторат[1] партии власти в состояние фрустрации. Не фатальная, но болезненная ситуация.

Оценивая новый политический ландшафт мира в связи с пандемией, некоторые западные эксперты прогнозируют кризис популистских движений и инициатив, другие (например, Иван Крастев, см. его статью в этом номере) осторожно замечают, что позиции политиков-популистов в результате нового пика антиглобализма могут быть ослаблены. Но при любом исходе кампаний этого года невозможно не предвидеть обострение партийной борьбы и появление в повестке ярко выраженных популистских программ. А также возникновения новых партийных проектов. Подведение итогов сентябрьского голосования неминуемо послужит сигналом к прямой атаке на ЕР со стороны всего оппозиционного фронта. Системные оппозиционеры могут даже оказаться в авангарде. В таких обстоятельствах обостряется нервозность, а значит, увеличивается вероятность и цена электоральных ошибок.

 Доверие, кадры, идеи

 Растёт опасность потери конфиденциальности, то есть снижения доверия общества к власти вследствие ошибочных действий или неудачных их интерпретаций. Современная модель русского государства начинается с доверия и на доверии держится, – категорично утверждал бывший помощник президента РФ Владислав Сурков, хорошо понимающий устройство этой модели. Между тем доверие к власти снижается не первый год и имеет выраженный характер в первую очередь в элитной среде и среднем классе. Причины тому – и объективные, и субъективные (смена поколений, усталость, меньшая доходчивость языка власти). Тем, кто слишком давно находится во главе политических институций, сложно меняться и всё труднее действовать в условиях фрагментации общественного мнения.

Продолжается диверсификация источников информации (социальные сети, мессенджеры). Старые инструменты управления повесткой всё менее эффективны. Расширяется влияние неконтролируемых властью каналов коммуникации. Растущие запросы ряда общественных групп на признание получают большее отражение в открытой и неудобной для руководства медиасреде. 

В особую группу выделяются кадровые риски. Смена правительства сократила возможности для того, чтобы использовать перестановки для решения стратегических задач и для тактического «выпуска пара» в исполнительной ветви власти. Отставки и назначения подчёркнуто деполитизированы. Большинство пришедших министров и аппаратчиков имеют крайне ограниченный политический опыт. В условиях роста популистских инициатив, прогнозируемого на фоне последствий пандемии, ещё только предстоит выяснить, выдержат ли нынешние кадры напор.

В сентябре 2021 г. предстоит продемонстрировать существенное обновление и представительной ветви. К радикальным шагам в этой сфере власть недостаточно готова. Действующие сегменты номенклатуры не вполне приспособлены к быстро меняющимся задачам. Сомнения вызывает и то, что значительная часть кандидатов на кооптацию в разные эшелоны политического класса (депутаты, главы регионов, мэры, лидеры политизированных НКО) обладают навыками выживания в сложных условиях переходного периода 2021–2024 годов.

Снижение эффективности вертикали публичной власти, остро нуждающейся в переводе переходе к новым современным инструментам (цифровые технологии, большие данные) усугубляет управленческие риски. Прежде всего, это касается работы правительства и федеральной исполнительной власти с их раздутыми штатами, медленными и неэффективными механизмами принятия решений. Последствия пандемии способствуют переходу к требуемым инструментам, но для завершения этого процесса и формирования у аппарата новых навыков потребуется много времени.

Государственная пропагандистская машина в существующем виде явно не предназначена для производства сложных, альтернативных и подкрепляющих друг друга мировоззренческих смыслов. Пока лишь увеличивается вероятность массового тиражирования устаревших стереотипов. Запуск пропагандистской машины на новых основаниях (идеи, интеллектуальные лидеры, исполнители, технологии), который должен обеспечить электоральный цикл 2021–2024 гг., только начался. Социальные эффекты пандемии потребуют ускорить этот процесс.

Неспособность существующей оппозиции результативно влиять на власть и общественную повестку повышает риски обструкции. Несистемная оппозиция в принципе недоговороспособна, власть не может утилитарно рассматривать её как поставщика приемлемых кандидатов для пополнения политического истеблишмента даже в рамках думской площадки. Зависимость этой части оппозиции от определённых источников финансирования и набора узко ориентированных информационных каналов заведомо исключают её из полноценной политической борьбы, даже если последняя станет реально конкурентной.

Проще говоря, несистемная оппозиция в её нынешнем виде не заинтересована в кооперации ради постепенной трансформации общества и государства, поскольку нацелена на отрицание сложившейся модели как таковой. Системная же оппозиция вообще не исполняет какой-либо альтернативной роли, поскольку давно превратилась в удобного спарринг-партнёра, получающего свою долю административного ресурса. Эти дисфункции резко повышают опасность перераспределения политического влияния в пользу поверхностно деполитизированных групп влияния (экологи, урбанисты) и в конечном счёте – потери номинальными партиями и движениями традиционных для них функций репрезентаций. Что крайне рискованно в ситуации практически неизбежного после пандемии тяжёлого социально-экономического кризиса и падения уровня жизни.

 Рост уязвимости

 Наконец, нужно выделить проективные риски. Нарастают угрозы отсутствия у власти образа будущего и инструментов его создания. Введённые ранее в оборот темы прорыва и национальных проектов по понятным причинам уже не подходят. Возможно, в новых условиях куда более продуктивным стали бы не мегапроекты, а набор конкретных и «обозримых» трансформаций по различным направлениям развития.

Но привыкший к большим проектам механизм не всегда способен реализовать меньшие. Внешняя экспертиза для госаппарата не работает. Политические и отраслевые «фабрики мысли» превратились в фикции. Экспертная работа внутри самой бюрократической машины обречена ввиду отсутствия у чиновников мотивации. Невозможно представить, что верхушка политического класса, занятая на протяжении двадцати лет принятием оперативных решений, будет готова изменить отношение к целеполаганию и стратегическому планированию. Однако изменение образа жизни и привычек населения после пандемии будет – постепенно или ускоренно – входить в противоречие с естественным желанием властей законсервировать устаревшие институты и механизмы реализации государственной политики в ряде важнейших сфер социальной жизни (образование, здравоохранение, социальное обеспечение, поддержка бизнеса), не говоря уже о политике как таковой. Власти не понимают, как работать с самыми активными представителями поколения Z, потому что не умеют оперировать важными для них категориями.

Все перечисленные риски либо уже обострились из-за пандемии, либо начнут усугубляться после неё. И некоторым институциям вызов будет брошен очень серьёзный. Не всегда адекватная и оперативная реакция власти на события марта-апреля 2020 г. и отношение общества к происходящему лишний раз подтверждают шаткость механизмов управления. В связи с этим у кого-то может сложиться впечатление, что российская властная конструкция обречена. Но такие оценки явно преждевременны. Накопившихся внутренних резервов (финансовых, социальных, политических) пока достаточно, чтобы предотвратить развитие событий по негативному сценарию.

Но есть фактор времени. У власти остался совсем небольшой срок – чуть менее года до начала активной фазы избирательной кампании в парламент, чтобы переломить негативные тенденции и сформировать благоприятную для себя повестку. Цена ошибок кратно возрастает, поскольку, как уже отмечалось, ресурсов достаточно, чтобы справиться с наиболее очевидными рисками, но их не хватит для перехода к позитивному сценарию. Последнее возможно при нескольких условиях: наличие у истеблишмента воли к изменениям; готовность идти на нестандартные решения; сброс балласта, в том числе и советских атавизмов; ликвидация отживших практик политического управления и отказ от прошлых договорённостей между группами интересов; придание институциям и политическим игрокам большей гибкости и вариативности, гармонизации федеративных отношений и баланса ответственности между центром и регионами. Список не исчерпывающий.

После пандемии система власти станет более уязвимой. Ей сложно будет выдержать следующий удар настоящего «чёрного лебедя» – природного катаклизма, крупной технологической аварии или рукотворной чрезвычайной ситуации. А если в ряд начнёт выстраиваться выводок «гадких утят» – внутренних рисков, которые станут провоцировать один за другим внутрисистемные кризисы, чего нельзя исключать, Россию может ожидать паралич власти, отмирание многих механизмов государственного управления и политических институтов. И это тоже будет настоящей катастрофой.

--

СНОСКИ

Россия. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > globalaffairs.ru, 13 мая 2020 > № 3390222 Алексей Чеснаков

ЗДРАВЫЙ СМЫСЛ: ПЕРЕЗАГРУЗКА

РИЧАРД САКВА

Профессор российской и европейской политики Кентского университета, научный руководитель Международной лаборатории исследований мирового порядка и нового регионализма факультета мировой экономики и мировой политики НИУ «Высшая школа экономики».

ПОЧЕМУ ОПЫТ ПОСЛЕДНИХ СОРОКА ЛЕТ НЕ ПОНАДОБИТСЯ

Кризис потенциально положил конец сорокалетнему циклу общественной жизни – эпохе неолиберального отрицания государственного участия. На повестке дня – модель создания общего блага через социализированное благосостояние и локализованную демократию.

Прежде чем заглядывать вперёд, имеет смысл оглянуться назад. Считается, что Чёрная смерть в Европе в середине XIV века унесла от 75 до 200 миллионов жизней и положила начало великим пандемиям наступающего Нового времени. Она ускорила сдвиги в социальной структуре и политике, так как трудовые ресурсы стали дефицитными, а позиции рабочих на рынке труда укрепились. Последней массовой пандемией стала «испанка» 1918–1919 гг., последовавшая за самой истребительной на тот момент войной. Она показала уязвимость людей в период мобилизации и разрухи.

Плотность населения с тех пор значительно выросла, и взаимодействие между человеком и природой стало ещё более интенсивным и инвазивным. Тонкая граница, отделяющая человечество от патогенов животного происхождения, стала, похоже, ещё более уязвимой. Первая вспышка коронавируса произошла в китайском городе Ухань в декабре 2019 г., но хуже всего то, что её началу предшествовало несколько серьёзных предупреждений. Её давно ждали. Она стала так называемым «серым носорогом» – масштабным явлением, которое было одновременно прогнозируемо и предсказано. Если эпидемии ВИЧ, Эболы и SARS в итоге удалось сдержать, то вирус гриппа H1N1 привёл к смерти почти 20 тыс. человек.

Эти биологические приметы глобальной нестабильности были лишь частным проявлением общества глобального риска. Хватает и других: аварии на предприятиях атомной энергетики, как Чернобыль, Три-Майл-Айленд и Фукусима-1, стратегическое и тактическое ядерное противостояние, начало эры гиперзвукового оружия, милитаризация космоса и Арктики и, прежде всего, климатическая катастрофа. Всё это порождает проблемы нового рода: тут и опасность безудержной гордыни, вызванной технологическими достижениями, и тень войны, и антропогенное воздействие на природу.

Эксперты в области здравоохранения и эпидемиологии давно призывают к активизации сотрудничества и усилению профилактических мер. Вместо этого Всемирной организации здравоохранения (ВОЗ) приходится работать в более жёстких условиях. В США Дональд Трамп распустил рабочую группу по глобальной безопасности в области здравоохранения и сократил бюджеты Национальных институтов здравоохранения и Управления готовности и реагирования в сфере общественного здравоохранения. В Великобритании в период режима строгой экономии с 2010 г. все основные службы, включая те, что принадлежат системе здравоохранения, также претерпевают значительные сокращения бюджетов. Годы экономического кризиса в Италии и других средиземноморских странах привели к ослаблению всех государственных функций.

Вспышка вируса COVID-19 продемонстрировала уязвимость человечества, но одновременно и необходимость сотрудничества как внутри стран, так и между ними. Большинство из них не сразу в достаточной мере среагировали на серьёзность угрозы, и каждая повела себя по-своему. Изоляция, введённая в Ухане и провинции Хубэй, сдержала вспышку заболевания, тогда как в Италии и Испании, несмотря на фактическое закрытие общественных мест, люди продолжали нарушать режим самоизоляции.

Взгляды премьер-министра Великобритании Бориса Джонсона близки к либертарианским. Именно поэтому он с самого начала воздерживался от введения политики строгой изоляции. Хотя он сам являлся одним из лидеров движения за Brexit, приверженцы которого насмехались над экспертами, Джонсон быстро сориентировался и обратился к специалистам. Однако мнения учёных и врачей относительно наиболее оптимального преодоления кризиса разделились, и меры социального дистанцирования были введены неохотно и нерешительно. Вначале господствовала идея «коллективного иммунитета», но в конечном итоге 23 марта установлена полная изоляция. Пусть стремление Джонсона изображать из себя Уинстона Черчилля может вызывать улыбку, но ему всё же пришлось взять на себя роль лидера квазивоенного времени.

Речь идёт о сосредоточении ресурсов для достижения одной главной цели – победы над коварным врагом. За этим последовало принятие внушительных пакетов мер экономической помощи работникам по найму, самозанятым частным лицам и компаниям для обеспечения определённой степени «жизнеспособности» – чтобы обозначить, что после окончания кризиса и возвращения экономической жизни к более или менее нормальному состоянию страна вернётся к ранее существовавшему положению. В то же время много говорилось о «духе Лондонского блица», и хотя над этим пафосом тоже легко иронизировать, но медицинский персонал проявлял поистине героическое самопожертвование на передовой борьбы с заболеванием. Никто не застрахован от вероятности заразиться этим жутким вирусом, в конце концов, жертвой этой болезни стали сам Джонсон и наследник престола принц Чарльз.

Нынешний кризис не ограничен по срокам и протекает весьма интенсивно. Сложно устроенные современные общества фактически закрыты на неопределённый период времени. Бьётся один рекорд за другим, а события, случающиеся лишь раз в жизни, следуют непрерывным потоком.

Например, Банк Англии установил самые низкие процентные ставки с момента своего создания в 1694 году. К концу марта более 1,7 миллиарда человек находились в той или иной степени изоляции. Экономическая жизнь почти остановилась. Фондовые рынки упали, а выплата дивидендов была приостановлена. Оптимисты с нетерпением ожидали V-образного кризиса, при котором резкое падение сопровождается столь же резким возвращением к нормальности. Но более скептически настроенные люди спрашивали, какого рода нормальность ожидает нас на другой стороне?

Кризис является серьёзным испытанием для интернационализма и самих государств. Несмотря на борьбу за дефицитные медицинские ресурсы и защитную одежду, имели место случаи международной поддержки. Китайские поставки в Италию вполне могли быть использованы для продвижения «мягкой силы», но никто не сомневается в необходимости присланных медицинских грузов. То же самое касается и воздушного конвоя с медпомощью из России в Италию.

Главный вопрос заключается в том, должна ли стратегия быть направлена на «жизнеспособность» или на «трансформацию». Канадская журналистка Наоми Кляйн писала о «шоковой доктрине», в рамках которой кризисы использовались для последующей приватизации общественных благ и услуг. С этой точки зрения нет оснований ожидать «новую нормальность», кроме той, которая будет сопровождаться постоянным кризисом.

Возможно, уроки кризиса окажутся негативными, усугубится национальный эгоизм, возобладает концепция «выживает сильнейший», обострятся международные конфликты и с новой силой вспыхнет борьба за репатриацию иностранных инвестиций и производств. В двадцать пятую годовщину Шенгенского соглашения об отмене внутренних границ почти все передвижения в пределах этой зоны были запрещены. Но признаки «европейской крепости» стали заметны ещё при возобновлении миграционного кризиса в начале года, когда Турция открыла свои границы с Грецией. Другими словами, и без того уже заметные тенденции к деглобализации могут усугубиться, что будет сопровождаться отказом от консервативного интернационализма, внедрённого в международную систему с 1945 года. Хотя уменьшение некоторого ложного универсализма системы атлантической власти можно только приветствовать, менее желательным было бы нарастание антидемократических тенденций, изоляционизма и склонности к установлению авторитаризма.

Какие черты уклада жизни в период кризиса могли бы стать частью изменённого мира?

Во-первых, кризис привёл к подтверждению роли государства. В рамках глобализации ранее считалось, что определённые экономические императивы важнее государственной политики. Однако когда потребовалось принятие срочных мер, то их принимало именно государство. Проблемы, возможно, и были глобальными по масштабу, но решающее значение имела реакция на национальном уровне.

Во-вторых, снова осознана важность обеспечения национального благосостояния и здравоохранения. Годы жёсткой экономии привели к сокращению количества койко-мест на 1000 человек, причём такие страны, как Великобритания и Испания, оказались в нижней части мировых таблиц. Кризис также показал важность интеграции социальной поддержки для пожилых людей в систему здравоохранения. Кроме того, проявили себя и местные органы власти (которые в Великобритании подвергались нападкам ещё со времён Маргарет Тэтчер), продемонстрировавшие свою значимость в качестве организаторов на местах, зачастую в партнёрстве с общественными движениями и организациями гражданского общества.

В-третьих, ещё раз была продемонстрирована решающая роль многосторонних учреждений и совместного решения проблем.

Короче говоря, кризис потенциально положил конец сорокалетнему циклу общественной жизни – эпохе неолиберального отрицания государственного участия. Это стало очевидным уже во время мирового финансового кризиса 2008 г., но тогда в результате банки были спасены, и жизнь пошла дальше своим чередом. В Британии не произошло «народного количественного смягчения», предлагавшегося британскими левыми, и вместо этого крупные опорные банки остались непотопляемыми, хотя участники движения «Захвати Уолл-стрит» и отмечали, что если они слишком большие, чтобы обанкротиться, то они также слишком большие, чтобы существовать. Уходящий с поста лидера британской лейбористской оппозиции Джереми Корбин утверждает, что чрезвычайные экономические и социальные меры, введённые правительством консерваторов, подтвердили правоту его давних требований о введении социального капитализма.

На уровне общества определённые нововведения могут сигнализировать о более постоянных изменениях.

Во-первых, работа из дома в эпоху широкополосного доступа в интернет 5G станет более распространённой. Зачем ехать в офис на дорогих и переполненных поездах, если кризис коронавируса показал эффективность цифровых платформ и удалённой работы.

Во-вторых, услуги здравоохранения могут стать более цифровизованными и в большей степени включать в себя онлайн-консультирование и онлайн-уход за пациентами.

В-третьих, с закрытием университетов и колледжей преподавание вынужденно перешло в режим онлайн. Это вызревало давно, особенно в виде массовых открытых дистанционных курсов, но теперь может стать постоянным фактором. Конечно, онлайновое взаимодействие не заменит полностью личные контакты в реальной жизни, но оно оказалось вполне пригодной частичной заменой.

В-четвёртых, значимость системы онлайновых покупок признана окончательно после того, как магазины, продающие товары не первой необходимости, были закрыты. Попав под удар изменений в поведении потребителей, многие из них никогда уже не откроются вновь.

В-пятых, стала очевидной важность более коротких и разнообразных цепочек поставок. Эта тенденция уже существовала в сфере покупок натуральных продуктов питания, но теперь значимость национальной промышленности возрастёт ещё больше.

В-шестых – по порядку, а не по важности, – тот факт, что пожилые люди особо восприимчивы к вирусу, усилил беспокойство за их здоровье.

В-седьмых, рост общественного уважения и поддержки работников здравоохранения, о котором свидетельствует акция, проведённая в Британии в вечерние часы 27 марта – с криками, одобрительным свистом и аплодисментами из окон и с балконов (практика, заимствованная из Испании и Италии), ещё раз продемонстрировал важность государственных услуг. Маловероятно, что Национальная служба здравоохранения Великобритании когда-либо вернётся к предыдущему состоянию хронического недофинансирования.

Возникает вопрос о том, как сформулировать эти изменения и придать им институциональную форму. В течение тридцати лет после окончания Второй мировой войны развитые капиталистические общества создали сложно устроенные государства всеобщего благосостояния вкупе с национализацией ряда общественных служб. Эта социал-демократическая модель позволила добиться немалых результатов, но подвергалась негативному воздействию командно-приказного менеджеризма и централизованной бюрократии. Следующие четыре десятилетия были посвящены демонтажу многих из достижений и устранению некоторых из воздействий. Пути назад к предыдущему положению вещей в виде либо непосредственной неолиберальной глобализации, либо централизованной и бюрократизированной социал-демократии быть не может. На повестке дня возникла новая модель создания общего блага через социализированное благосостояние и локализованную демократию.

Данный материал был написан по заказу Международного дискуссионного клуба «Валдай» и опубликован на сайте ru.valdaiclub.com.

США. Весь мир. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 13 мая 2020 > № 3390221 Ричард Саква

БИОПОЛИТИКА И ПОДЪЁМ «АНТРОПОЦЕНТРИЧЕСКОГО АВТОРИТАРИЗМА»

ДЭВИД ЧЭНДЛЕР

Профессор Университета Вестминстера

Если проблемой является само человечество, антропоцентрический авторитаризм, возможно, бросит более долгосрочный вызов образу жизни, чем сам вирус.

Политика поставлена на паузу, целые общества оказались в изоляции, парламенты закрыты, а чрезвычайное положение вводится по всему миру[1]. Многие комментаторы в поисках оценки текущих событий вдохновляются идеями биополитики и контроля над населением Мишеля Фуко[2]. За последние два десятилетия биополитика стала ключевой концепцией критических дискурсов вокруг проблем управления безопасностью[3]. Идея биополитики, по Фуко, вытекает из двойственного отношения политики к жизни: с одной стороны, жизнь является основой управления, а с другой – власть призвана печься о ней[4]. Для Фуко «жизнь» была способом выразить «внешнее» для человеческого мира политики, внешнее, которое казалось естественным, но по сути являлось довольно податливым конструктом[5].

В этих «нисходящих» секьюритизаторских дискурсах «жизнь» конструируется преимущественно в негативном ключе, низводится до агамбеновской «голой жизни», лишённой силы и воли к деянию (агентности). Она либо вообще исключается из политической сферы, либо включается в неё в качестве объекта цивилизаторской миссии, состоящей в легитимации иерархической или принудительной формы власти[6]. Однако реакция на коронавирус по всему миру демонстрирует, что биополитическая критика управления, то есть контроля и манипулирования жизнью как объектом власти, не соответствует сегодняшней кризисной ситуации. Изоляция премьер-министра Великобритании, а также ключевых государственных чиновников ярко иллюстрирует тот факт, что «жизнь» уже не позволяет отделить власть от внешнего мира, больше нельзя просто и однозначно рассматривать её как нечто внешнее для госуправления. Она протекает – или действует – уже не так.

В более широкой исторической и политической перспективе видно, что разрыв между управлением как человеческим «артефактом» и жизнью как «естественным» объектом управления на текущем этапе антропоцена перестаёт быть устойчивым[7]. Если современные дискурсы по вопросам безопасности действительно отражают проблематичность сохранения разрыва между человеком и природой, который занимает центральное место в биополитических химерах, то появление новых форм антропоцентрического авторитаризма требует выхода за рамки биополитических представлений.

 Государство «чрезвычайки» 

 Сегодня идея «сохранять спокойствие и продолжать в том же духе» нигде в мире не представляется верной реакцией на коронавирус. Нормальное, обыденное поведение, отсутствие паники и истерики считается опасным и даже высокомерным[8]. Чтобы «выровнять кривую»[9]лучше запретить, закрыть, ограничить сейчас, чем сожалеть потом. Чрезвычайные меры и чрезвычайные полномочия вводятся повсеместно[10]. Либеральные права и свободы кажутся угрозой общественной безопасности.

На деле проблема заключается в самом обществе: люди в панике скупают всё, создавая дефицит наиболее уязвимых к резким колебаниям спроса предметов первой необходимости – от туалетных принадлежностей до еды и лекарств; они встречаются и общаются; они веселятся; они путешествуют; они подвергают риску и себя, и других. Именно люди, предоставленные самим себе, становятся фактором распространения вируса.

Из-за этого правительства по всему миру были вынуждены схватиться за рычаги власти, чтобы возглавить «войну» против коронавируса[11]. Они стремятся вдохнуть новую энергию в центральную власть, национализировать и объединить общество в коллективной борьбе за безопасность.

Некоторые комментаторы совершенно справедливо отмечают, что такое восприятие людей – как беззащитных против вируса и самих себя – будет способствовать усилению авторитаризма[12]. «Государство чрезвычайного положения» очень точно описал социолог и философ Бруно Латур: «Это государство того, что справедливо называют статистикой: управление населением в рамках сети территориальных ячеек, сверху вниз, под контролем экспертов. Именно это воскресло сегодня на наших глазах – с той лишь разницей, что модель воспроизводится от одной нации к другой, пока, наконец, не станет общемировой. Уникальность нынешней ситуации, как мне кажется, заключается в том, что все мы, оставаясь взаперти в своих квартирах, в то время как снаружи утверждается полицейская власть, а на пустых улицах слышны лишь сигналы машин скорой помощи, – все мы вместе словно исполняем карикатурную роль объекта биополитики, вышедшей прямо из лекций Мишеля Фуко»[13].

Латур прав, отмечая, что это не более чем «карикатура» на биополитическую секьюритизацию. Ещё лучше была бы бодрийяровская «симуляция»[14], поскольку упрощённые сравнения с авторитарными режимами прошлого кажутся не вполне подходящими. Хотя философ Джорджо Агамбен жалуется, что общество низведено к защите и поощрению «голой жизни», то есть отдания приоритета существованию как таковому, это вряд ли стоит считать результатом реализации авторитарных устремлений властей. Они сами, как правило, не были подготовлены к кризису и не успевали оперативно реагировать; они не столько руководили и инициировали ввод новых ограничений, сколько реагировали на давление медиа, требовавших таких мер.

Чрезвычайное положение превратилось в «государство чрезвычайки», в котором политических лидеров обвиняют в «беспечности» и «самодовольстве»[15]. Эта «симуляция» или «карикатура» биополитики подсказывает, что биополитическая критика управления как войны отвержения и исключения несколько ущербна. Многие радикальные и критически настроенные комментаторы призывали к расширению регулятивного управления и отстаивали потенциальные преимущества более активного государственного вмешательства[16]. По сути, наиболее ярким аспектом нынешнего кризиса и стало консенсусное убеждение в том, что вирус требует краха нормальной политической и социальной жизни с этических позиций[17].

Новая этическая «политика дистанцирования»[18] от жизни (социальной, политической и экономической) переворачивает прежнее биополитическое понимание «голой жизни» – насильственно исключаемой из полиса или подчиняемой ему. 

Вместо этого в центр этических принципов ставится именно «голая жизнь», а проблематизируется или исключается формальная политика, опаздывающая за летящей реальностью. Такое авторитарное мировоззрение сильно отличается от моделей прошлого и лучше понимается как «антропоцентрический авторитаризм». В основе этого перехода к новому авторитаризму лежит кризис модернистского разрыва между сферой человеческой политики, закона и прав и сферой «жизни», понимаемой как отдельная или «естественная» внешняя сфера.

Для многих агамбеновское разделение между «биосом» (bios), общественной жизнью гражданина, и «зои» (zoe), безличной биологической «голой жизнью» вообще[19], является сомнительной и устаревшей концепцией человеческой исключительности: в ней человек каким-то образом главнее или выше остальной природы. На самом деле Агамбен подходит к самой сути вопроса, когда пишет, что война с коронавирусом – «с невидимым врагом, который может таиться в каждом человеке, – это самая абсурдная из войн. Это, в сущности, гражданская война. Враг – не снаружи, он внутри нас»[20]. Если враги – это мы, то политическая борьба с коронавирусом неизбежно будет иметь авторитарные последствия, независимо от формальных политических предпочтений соответствующих правительств.

* * *

Коронавирус обнажил ограничения традиционных дискурсов биополитики перед лицом антропоцентического авторитаризма. Если мы являемся одновременно и угрозой безопасности, и субъектами, подлежащими защите, то биополитическое разделение более не актуально. Активисты движения «Восстание против вымирания»[21], которые провозглашают: «Коронавирус – это лекарство. Люди – это болезнь», выражают в своём лозунге кризис модернистских идей в области безопасности. Их риторика, возможно, отдаёт экстремизмом, но она не слишком противоречит позиции главы ведомства ООН по охране окружающей среды Ингер Андерсен, которая заявила, что вирус – это послание от природы о том, что человечество само навлекает на себя такие кризисы[22].

Отстаивая состоятельность антропоцентрического авторитаризма с позиций критической науки, Латур утверждает: «В период кризиса в области здравоохранения люди в целом, возможно, и правда “сражаются” с вирусами – несмотря на то, что тем на нас наплевать и убивают они нас ненамеренно, просто переходя из горла в горло. Но в контексте экологических изменений ситуация трагически переворачивается: на сей раз патоген, чья страшная вирулентность изменила условия жизни всех обитателей планеты, вовсе не вирус, а человечество!»[23].

Кажется, современный мир, позволивший упрощение и размежевание биополитики – проведение той границы между жизнью и политикой, которую постоянно надо обсуждать, причём всегда по-разному, – больше не способен рационализировать или легитимировать власть. Если урок, который преподносят нам попытки мирового сообщества справиться с коронавирусом, состоит в том, что проблемой является само человечество, то антропоцентрический авторитаризм, возможно, бросит более серьезный долгосрочный вызов нашему образу жизни, чем сам вирус.

--

СНОСКИ

Великобритания > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 13 мая 2020 > № 3390220 Дэвид Чэндлер

«ЗАРАЗА БУДЕТ ТОЛКАТЬ НАС В РАЗНЫЕ СТОРОНЫ – ПАНДЕМИИ ВСЕГДА ВОЗДЕЙСТВУЮТ ИМЕННО ТАК»

ОПРОС ЭКСПЕРТОВ РАЗНЫХ СТРАН

«И европейцы, и американцы запомнят, что, когда прозвучал набат, мы были не вместе. Мы были друг для друга “другими”». Вторая часть международного экспертного опроса.

Джереми Шапиро,

директор по исследованиям Европейского совета по международным отношениям:

Страх друг перед другом способен разорвать ткань нации. И поэтому естественно, что национальные лидеры пытаются перенаправить этот страх вовне, прочь от своего национального дома. Они стремятся характеризовать вирус как внешнюю, иностранную угрозу; они вводят пограничный контроль, объявляют о военном положении для защиты соплеменников. Неважно, что такие меры противоречат научным выкладкам или даже усугубляют распространение болезни. Цель – поддержать национальное сообщество, даже если это означает пожертвовать международным.

Философия президента США Дональда Трампа «Америка прежде всего» идеально подходит именно для таких действий. Трамп может мало что понимать в вопросах здравоохранения и быть невежественным в эпидемиологии, но он инстинктивно понимает, как создать образ «другого» как объекта ненависти. Так он обозвал вирус «иностранным». Поначалу «другим» был Китай, где возник вирус, поэтому администрация Трампа запретила полёты из этой страны. Когда эпицентром вируса стала Европа, Трамп запретил полёты с континента и обвинил европейцев в отсутствии эффективной реакции.

Трамп не одинок в этом подходе. Европейцы ведут себя аналогичным образом, закрывая собственные границы и запрещая экспорт медицинского оборудования. Поведение Трампа также отражает настроения в стране (в той мере, в какой я его ощущаю, не имея возможности выйти из дома). Во время кризиса люди хотят защиты. В Соединённых Штатах они ожидают, что защитит их федеральное правительство. Они хотят, чтобы их защитник назвал врага и установил санитарный кордон – зону, в которой они чувствуют себя в безопасности от хищников.

Почти по определению это требует строгого пограничного контроля, чтобы отгородиться от опасностей. И критикуют Трампа в подавляющей степени за то, что он действовал недостаточно быстро и решительно, а не за то, что ему не удалось наладить международное сотрудничество.

Конечно, для вируса всё это не имеет значения. Его не волнует, китаец вы, европеец или американец. Границы крайне мало значат для микроба. Вирус пришёл в Америку, люди уже болеют и умирают.

Но это будет иметь большое значение для политики и международных отношений. Особенно важным происходящее окажется для Европы и трансатлантических отношений, которые основаны – гораздо больше, чем большинство международных институтов – на доверии и солидарности. Суть трансатлантических отношений заключается в необычной идее, закреплённой в статье 5 Устава НАТО (о коллективной обороне), что Америка и Европа придут друг другу на помощь в трудную минуту. Это обязательство определяет трансатлантические отношения гораздо больше, чем европейские расходы на оборону или присутствие американских солдат в Европе.

После терактов 11 сентября 2001 г. европейское предложение ввести в действие статью 5 было воспринято в США как важный символический жест. Он, в сущности, дал понять, что в этом деле мы вместе, и будем делать всё возможное, чтобы помочь. Для самой борьбы с терроризмом это не настолько важно, а вот для сохранения жизнеспособности трансатлантических отношений чрезвычайно существенно.

Сегодня звучат призывы к Трампу задействовать статью 5 в борьбе с коронавирусом. Конечно, у НАТО мало инструментов для противодействия болезни. Но, скажем откровенно, альянс не был особенно полезен и в противостоянии с «Аль-Каидой» (запрещена в России – прим. ред.). Сейчас, как и тогда, усилия должны быть направлены на укрепление трансатлантической солидарности в период кризиса.

Проблема в том, что в отличие от «Аль-Каиды» вирус требует размежевания; этого хочет общественность по обе стороны Атлантики, а доктрина Трампа «Америка прежде всего» – готовое обоснование.

Трансатлантического ответа на коронавирус не будет. Зараза будет толкать нас в разные стороны, а не сплачивать – пандемии всегда воздействуют именно так.

Конечно, вирус пройдёт, и в конце концов мы выйдем из наших домов. Как и после предыдущих пандемий, нам будет стыдно за то, как мы реагировали, и мы захотим забыть о том, что сделали. Пандемия гриппа 1918 г., унёсшая жизни десятков миллионов людей, практически исчезла из истории того времени. Так что, возможно, мы не будем много говорить о коронавирусе. Но и европейцы, и американцы запомнят, что, когда прозвучал набат, мы были не вместе. Мы были друг для друга «другими».

Ифу Линь,

директор Института новой структурной экономики Пекинского университета:

Со второй половины прошлого года международные структуры содействия развитию, такие как Международный валютный фонд и Всемирный банк, неоднократно снижали ожидания роста для стран всего мира на текущий и следующий годы. Эпидемия коронавируса и падение цен на нефть подстегнули медвежий тренд и привели к обвалу на Нью-Йоркской фондовой бирже и стремительному снижению на фондовых рынках других стран, иногда до 40% и более.

Шаги, предпринятые правительством Китая с конца января в ответ на распространения коронавируса, позволили добиться значительных результатов: эпидемия в Китае закончилась. Другие страны получили чрезвычайно ценный опыт и временное окно для предотвращения эпидемии, однако большинство государств не уделили этому достаточного внимания и не предприняли эффективных действий.

Распространение эпидемии оказывает наибольшее влияние на развивающиеся страны, подобные Ирану, с довольно посредственными медицинскими условиями. Но и развитые страны сталкиваются с серьёзными проблемами. Хотя на первый взгляд их медицинские системы весьма продвинуты, однако мобилизационные возможности недостаточны: когда болезнь проникает в несколько городов или округов, организация централизованного лечения становится серьёзным вызовом. Недостаток эффективных мер по лечению и изоляции повышает риск увеличения масштаба эпидемии.

Меры по изоляции в других странах едва ли столь же эффективны, как в Китае, к тому же даже после лечения болезнь может вернуться. В развитых странах существует вероятность продолжения эпидемии до второй половины этого года или даже первой половины следующего. При этом вполне вероятно затухание и повторное возникновение новых волн эпидемии: в развитых и развивающихся странах могут по цепочке возникать концентрированные вспышки эпидемии, что окажет негативное влияние на производство и жизнь во всём мире.

Экономика развитых стран уже ослабла из-за мер по изоляции или закрытию на карантин. Это усугубило последствия для неё, поскольку она и так находилась на спаде. Процентные ставки в развитых странах (например, в США, Японии и государствах Европы) в настоящее время равны нулю или отрицательны. За исключением использования нестандартного количественного смягчения существует не так много доступных мер денежно-кредитной политики. Долговая нагрузка на государственные финансы очень высока, а пространство для мер фискальной политики крайне мало. Экономический спад в США и других развитых странах неизбежен. Согласно прогнозу, опубликованному JP Morgan Chase на прошлой неделе, темпы роста в Соединённых Штатах в этом году могут упасть до -1,8%, в Еврозоне до -3,4%, а в Японии до -1,3%. Поскольку ситуация с эпидемией продолжает ухудшаться, новые прогнозы становятся всё более пессимистичными. Джеймс Буллард, президент ФРС США в Сент-Луисе, считает, что уровень безработицы в стране может достичь 30% во втором квартале, а ВВП упасть на 50%. Таким образом, экономический спад в США и развитых странах, сопоставимый с Великой депрессией 1930-х гг., оценивается как событие высокой степени вероятности.

Китаю, сохраняя контроль для предотвращения завозных случаев, а также продолжая обмен опытом с другими странами в борьбе с эпидемий, необходимо незамедлительно отменить карантинные ограничительные меры, оказать поддержку предприятиям для быстрого возобновления работы и производства, использовать имеющиеся в стране мощности для производства и экспорта масок, защитной одежды, диагностических блоков, респираторов и других средств защиты для помощи другим странам. В то же время в условиях, когда на экспорт неизбежно влияют неблагоприятные последствия эпидемий за рубежом, вызывая экономический спад и даже депрессию, китайское правительство должно воспользоваться результатами структурной реформы предложения последних лет и создать благоприятное политическое пространство для ведения активной денежно-кредитной политики в целях стабилизации финансовой сферы. Необходимо расширять поддержку предпринимателей с помощью кредитных средств, принять активную налогово-бюджетную политику для строительства новой инфраструктуры.

Для увеличения внутреннего спроса и сохранения социальной стабильности следует обеспечить материальную поддержку малообеспеченным и бедным семьям, пострадавшим от эпидемии. Помимо этого, нужно устранять потенциально узкие места будущего экономического роста и повышать его качество. Уверен, что Китай способен поддерживать разумные темпы роста в суровых международных экономических условиях и быть основной движущей силой глобального экономического роста и восстановления мировой экономики во время рецессии или даже депрессии, как это было начиная с 2008 года.

Натали Точчи,

директор Института международных отношений (г. Рим):

COVID-19, вероятнее всего, станет решающим фактором нашего времени. Не только потому, что этот глобальный кризис повлечёт за собой политические, экономические и социальные последствия, которые будут оказывать влияние на мир ещё долгие годы, но и потому, что его исход ускорит перемены – если не в мировом балансе, то в новом международном порядке.

То, что эпоха однополярного мира с гегемонией Соединённых Штатов в международных отношениях закончилась – уже факт. Это был мир, встроенный в особую конфигурацию власти, поддерживаемую законами, правилами, нормами и институтами, вкупе создающими либеральное международное сообщество. Эта система начала изживать себя с появлением других центров силы, прежде всего Китая, и растущей конкуренции между ними.

Именно в этом контексте появился коронавирус. Это объясняет, почему пандемия может вызвать необратимый перелом в изменении международной системы. COVID-19 может стать важнейшим событием, поскольку он усугубляет и ускоряет ослабление мирового лидерства США и либеральных норм, ключевых для построения и поддержания международной системы.

Что касается мирового лидерства, Китай, изначально воспринимавшийся как bête noire (буквально – «чёрный зверь», источник зла – прим. пер.), может выйти из глобального кризиса победителем, в том числе из-за того, что успешно справился с ним у себя, прибегнув к тотальной изоляции – методу борьбы, который затем неохотно, но неизбежно стали брать на вооружение и западные государства, начиная с Италии.

Правда, европейские страны изолировались в манере, соответствующей их открытой политической системе. Чтобы ограничить распространение вируса, они не использовали – в отличие от Китая – жёсткий физический контроль, манипуляции в средствах массовой информации или масштабный сбор данных граждан, которые потом можно использовать и в других целях. Но никто не знает, окажется ли «демократическая изоляция» Запада такой же эффективной, как и китайская «авторитарная». В любом случае мы следовали китайской модели, хоть и по-европейски (чего нельзя сказать о Южной Корее, Тайване и Гонконге).

Глобальная роль Китая в коронавирусном кризисе сделала несостоятельность мировой гегемонии США болезненно очевидной. Проявление Пекином солидарности посредством отправки самолётов и кораблей с масками, тестами, аппаратами искусственной вентиляции лёгких, респираторами и медицинским персоналом, а также его глобальная пропаганда предложений передачи знаний резко контрастируют с презрением Вашингтона к «иностранному вирусу», с его односторонним запретом на въезд людей из европейских стран, его ближайших (как считается) союзников, с бесчеловечным ужесточением санкций заражённому вирусом Ирану и с его постыдной попыткой заполучить немецкую вакцину «предназначенную исключительно для Соединённых Штатов». Китай выигрывает информационную войну с большим отрывом.

COVID-19 вполне может стать последним гвоздём в крышку гроба привычного международного порядка. Но он также может дать ему новую жизнь. Многое зависит от того, как Европа, будучи эпицентром этого эпохального кризиса, сумеет ему противостоять – как внутри отдельных стран, так и в мировом масштабе. Наступающий на пятки еврозоне и миграционным кризисам коронавирус даёт ещё одну возможность европейскому проекту. Союз, подобно фениксу, всегда восставал из пепла потрясений, предпринимая при этом минимум усилий. И превращение кризиса в шанс ценой не слишком большого напряжения до сих пор было лейтмотивом европейского проекта. На этот раз «минимума» может оказаться недостаточно.

Коронавирус подтверждает, усугубляет и ускоряет многие глобальные тенденции, которые мы наблюдали в замедленном темпе в последние годы. Европа должна принять вызов, если она действительно хочет защитить своих граждан и ценности, основанные на определённых правилах многосторонней системы.

Питер Ратленд,

профессор исследований глобализма и демократической мысли Уэслианского университета (штат Коннектикут, США):

Пандемия COVID-19 – испытание для политических систем по всему миру. Это жестокая проверка реальности самой матерью-природой, невосприимчивой к лживой информации, интернет-троллям, политическим догмам и пренебрежениям экспертов.

Скорость и масштаб распространения болезни – яркое свидетельство того, что у глобализации есть обратная сторона. Сначала мы полагали, что её риски – в неизбежных экономических колебаниях и неконтролируемых миграционных потоках, но сейчас видим, что процессы глобализации также могут принести страдания и смерть, несмотря на достижения современной науки и наличие передовых систем всеобщего здравоохранения.

В то же время политическая реакция в каждой стране – доказательство жизнеспособности национализма. До сих пор национализм оставался больше функциональным, нежели идеологическим, теперь это может измениться по мере развития кризиса. Национальные государства ответили на кризис закрытием границ, запретом экспорта медицинских товаров и навязыванием жёсткой политики, урезающими личные права и конституционные нормы, – всё во имя общественной безопасности. Это относится даже к Европейскому союзу, чья неспособность превзойти суверенные национальные государства стала очевидной для всех. К счастью, ещё мало проявлений радикальной политизации вируса – лишь единичные случаи нападений на людей азиатской внешности зафиксированы в городах на Западе. Но склонность президента США Дональда Трампа называть болезнь «китайским вирусом» способна спровоцировать больше резких политических реакций.

Аналитики, специализирующиеся на государственной политике, проведут полевые исследования, выявляющие эффективность разных режимов. К настоящему моменту авторитарные системы в Восточной Азии выглядят намного лучше, чем западные демократии. Эффективные меры по тестированию и строгий карантин, видимо, помогли взять под контроль эпидемию в Китае, Южной Корее, Тайване, Сингапуре и Японии. Попытки китайских коммунистов скрыть ранние сообщения об эпидемии в Ухане указывают на важный структурный изъян режима, который снижает их героический успех в контроле над пандемией. Южная Корея и Тайвань – две демократии – не имели подобной проблемы, поэтому успех скорее объясняется восточноазиатской политической культурой, а не авторитарным управлением, несмотря на пекинскую пропаганду.

Другой важный факт, который следует иметь в виду, заключается в том, что эти страны уже имели опыт борьбы со вспышками вирусов – птичий грипп (2003), свиной грипп (2009) и ближневосточный респираторный синдром (2012). Поэтому, вполне возможно, их эффективная реакция не имеет ничего общего с типом политического режима: не исключено, что это просто результат уроков, вынесенных из более ранних кризисов.

Глобализация никуда не денется. Вирусы – эти и другие, куда более смертоносные, такие, как, например, вирус Зика и лихорадка Эбола, – будут продолжать вспыхивать. Лучший способ борьбы с ними – уловить и сдержать вспышку на ранней стадии, где бы она ни произошла. Таким образом, Covid-19 указывает на важность объединения на глобальном уровне для того, чтобы улучшить системы здравоохранения в бедных и развивающихся странах.

Внутри отдельных стран хотелось бы увидеть снижение уровня политических разногласий и развёртывания политики идентичности, а также формирование нового консенсуса относительно общественных благ. В Соедине?нных Штатах происходящее должно подтолкнуть сторонников всеобщей системы здравоохранения, чтобы сдвинуть с места решение этой давно назревшей проблемы.

Сергей Гуриев,

профессор экономики, Сьянс По (г. Париж):

Пандемия коронавируса и связанный с ней экономический кризис могут сильно повлиять на противостояние между центристами и популистами.

С политической точки зрения этот кризис отличается от предыдущего: в нём нельзя обвинить коррумпированные и некомпетентные элиты. Пандемия привела к резкому росту доверия к учёным, продемонстрировав, насколько опасно их не слушать, а ошибки, допущенные популистскими лидерами, показали их слабость в момент кризиса.

С другой стороны, центристские политики и технократы выучили уроки предыдущего кризиса и решили не экономить средства для помощи гражданам, пострадавшим от кризиса. Приняты беспрецедентные для мирного времени бюджетные меры поддержки. Так что вполне возможно, что этот кризис приведёт к существенному снижению влияния популистов.

Кризис может повлиять на популярность китайской модели развития в мире. С одной стороны, очевидно, что именно отсутствие свободы слова не позволило китайским властям распознать и остановить эпидемию в самом начале. С другой, китайские власти показали высокую эффективность в разворачивании карантинных мер. Кроме того, они постарались выделить существенные ресурсы для помощи другим странам, пострадавшим от вируса.

В условиях пандемии стало очевидно, что именно национальные государства располагают и легитимностью, и ресурсами, необходимыми для того, чтобы противостоять масштабным вызовам.

Когда пакеты помощи необходимы в размере 10–15% ВВП, международные организации могут помочь небольшим государствам, но если с кризисом сталкиваются большие игроки, они могут рассчитывать только на себя. Европейская комиссия распоряжается бюджетом, который составляет 1% ВВП стран – членов Евросоюза. Суммарная годовая официальная помощь в целях развития составляет менее 200 миллиардов долларов в год – на порядок меньше, чем пакет помощи американской экономике, принятый Конгрессом в 2020 году.

Что это означает для посткризисного времени? Возможно, международные и наднациональные организации постараются создать новые инструменты для более масштабного ответа на следующий кризис. Но нельзя исключать и того, что их роль сведётся к роли игроков второго плана – полезных в хорошие времена, но беспомощных в кризисные.

Полина Колозариди,

преподаватель Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики», координатор Клуба любителей интернета и общества:

Если бы пандемия произошла 20 лет назад, карантин был бы совсем другим. Дистанционная работа и онлайн-образование, покупки в интернет-магазинах и звонки с видеосвязью – всё это, кажется, будто специально было создано, чтобы мир был готов к глобальному карантину. Интернет словно проявляет свои возможности и свойства в этой ситуации. Но что может измениться после карантина? Для того, чтобы понять, как думать про интернет после карантина, я предлагаю иметь в виду четыре вещи.

Во-первых, интернет всегда менялся и не собирается останавливаться. Лет двадцать назад многие организации только начинали осваивать электронный документооборот и почту, а для пользователя жизнь строго делилась на онлайн и офлайн. Казалось, что Глобальная Сеть будет помогать горизонтальным социальным связям, демократии и низовой политике. Сейчас эта утопия не работает: интернет обвиняют в том, что он способствует распространению лживых новостей и обману пользователей (вспомните дело Сноудена или скандалы с Cambridge Analytics).

Во-вторых, интернет отличается в разных странах и разных городах. Это особенно важно в ситуации карантина. В мегаполисах без онлайн-сервисов жить почти невозможно, и они пронизывают все передвижения, покупки, общение. В городах поменьше, а также в странах, где использование интернета не стало очень важным, ситуация несколько другая. В некоторых регионах и культурах принято делиться в онлайне всем, что происходит в жизни, в других – это скорее исключение. Поэтому внедрение карантинных мер, и особенно – жизнь после карантина будет отличаться всё большим многообразием, даже несмотря на технологическую глобальность сетей.

В-третьих, стабильность и безопасность интернета в ситуациях, подобных карантину, оказываются вопросом выживания. Если где-то ещё сомневались, что интернет – критически важная инфраструктура, то в карантин эти сомнения уходят. И конечно, их оставят те государственные органы и структуры, которые не сделали этого раньше. При благоприятном варианте развития событий это значит поддержку провайдеров и нормы, поощряющие новшества, полезные разным группам пользователей. При менее благоприятном – управление интернетом, похожее на управление электричеством: укрупнение менеджмента, централизация, государственный контроль.

Судя по законодательным новшествам 2016–2019 гг. (начиная с пакета Яровой) в России второй вариант точно не стоит отметать. И нет, глобальное управление сейчас не предлагает новых решений, а коммерческие компании едва ли будут конкурировать с государством. Возможно, они будут действовать вместе, хотя и не всегда сообща. Это мы видим сейчас, когда Яндекс запускает свои тесты на коронавирус и занимается социальными проектами.

Но в конце концов, если в ситуации пандемии начнутся сбои с интернетом, ответственность ляжет именно на госструктуры. Сбои могут коснуться не пользовательских сервисов, а магазинов, банков, больниц, школ. Ведь интернет сейчас, повторю – это инфраструктура для всего.

И кстати, обмен информацией – тоже инфраструктура, поэтому можно ждать ужесточения мер по контролю ложных сообщений и новостей.

И, в-четвёртых, на будущее интернета сейчас захотят повлиять все, кто только сможет. У интернета на протяжении всей его истории много стейкхолдеров, в его развитии и использовании заинтересованы и бизнес, и государства, и пользователи, и НКО, и учреждения культуры и образования, и так далее. И вот сейчас многие из них прилагают усилия, дабы направить изменения в ту или иную сторону. Основания для государственного регулирования я описала выше.

В гражданских инициативах интернет, как и раньше, используется на полную мощность. Пока вы читаете этот текст, общественные организации, музеи, кафе, магазины, фотографы, священники, преподаватели университетов, ученики школ, пенсионеры и мигранты – все придумывают пользовательские изобретения, чтобы сделать интернет полезным для себя. Так было всегда, но сейчас есть вероятность, что некоторые из них станут популярнее, чем существующие решения больших корпораций.

Конечно, для крупного бизнеса, и особенно IT-сферы возможности контролировать интернет никуда не уходят. Большие организации, наподобие школ, в основном используют массовые сервисы (в России это Яндекс.учебник и Учи.ру). Это значит, что компаниям приходится разрабатывать инфраструктурные решения, в которых их пользователи – в первую очередь организации, а не отдельные люди. Индивидуальные сервисы станут, наоборот, менее прибыльными (например, сейчас всё больше сложностей у рынка такси). Часть сервисов возьмет курс на упрощение, чтобы ориентироваться на очень конкретные группы, и отдельные пользователи управлять этим едва ли смогут.

Изменится и интернет сам по себе. Как источник информации он тоже будет всё полнее. Но в роли не большого СМИ, а источника знания о пользователях. И без того «большие» данные о наших действиях в интернете пополнятся новыми потоками информации об эффективности онлайн-труда, способах онлайн-досуга и онлайн-общения. Само по себе это не новость, но радикальное увеличение таких данных может закрепить и способы ведения бизнеса, и политическое регулирование.

С немалой вероятностью после коронавируса мы увидим более фрагментированный и подвластный локальным инициативам и локальным же регуляторам. Не менее полезный в руках умелых активистов. Во многом – менее гибкий. И уж точно не менее противоречивый.

Дарья Радченко,

заместитель руководителя Центра городской антропологии КБ «Стрелка»:

Как изменятся города после эпидемии коронавируса? Что мы возьмём в нашу жизнь из карантинных практик, а что постараемся забыть? Можно наметить основные развилки на основании тех трендов, которые мы выявили во время своих предыдущих антропологических исследований и текущих наблюдений.

Первая связана с общественными пространствами. В последние годы появился тренд на их активное использование, взаимодействие там с другими людьми (как знакомыми, так и совершенно незнакомыми), перенос туда практик, которые раньше считались уместными скорее в помещениях (от занятий йогой на лужайке до организации импровизированного офиса на скамейке в парке). Во время эпидемии горожане оказались лишены этого ставшего привычным удобства.

Встаёт вопрос – станем ли мы, истосковавшись по свежему воздуху, ещё большими адептами публичных пространств? Если да, нас ожидает возросшая пешеходная нагрузка на зелёные зоны и появление в них новых бизнесов и сервисов, рассчитанных на то, что люди захотят при хорошей погоде проводить на свежем воздухе большую часть дня. Но при этом, скорее всего, вошедшие в обиход за время карантина гигиенические практики наложат свой отпечаток на публичные пространства: их станут разрабатывать, уделяя больше внимания расстоянию между объектами, возможности регулярного мытья и дезинфекции мест отдыха и уличной мебели, а также возможности для людей помыть руки.

Но вполне возможно, что, наоборот, во время карантина выработается ощущение небезопасности пребывания в одном пространстве с посторонними – и тогда опять вырастет популярность автомобилей, а интерес к публичным пространствам и пешеходным прогулкам упадёт. Потребуется дополнительное развитие инфраструктуры для автомобилей, от которой центры крупных городов поспешили избавиться. А вот каршеринг, возможно, утратит популярность – машина, которой кто-то пользовался до тебя, будет казаться небезопасной. Свои повседневные практики люди в этом случае предпочтут реализовывать дома, всё больше переходя на удалённую работу или обучение. Это, в свою очередь, означает, что (по крайней мере, для более обеспеченных горожан) ещё больше возрастёт потребность в увеличении жилой площади: каждому члену семьи, сидящему дома, потребуется собственный рабочий кабинет, а балконы и лоджии станут местом для проведения времени на свежем воздухе. Пропорционально уменьшатся офисные площади: зачем тратить средства на аренду и содержание офиса, если сотрудники не только эффективно работают на удалёнке, но и охотно берут на себя расходы по организации рабочего места?

Вторая развилка: перемещения по городу. Что произойдёт после эпидемии? Скорее всего, горожане продолжат пользоваться услугами доставки почти так же активно, как во время карантина. Огромное число операторов ритейла и HORECA либо ввели услугу по доставке своих товаров, либо существенно расширили свои возможности. По пустому городу передвигаются курьеры на велосипедах. Возможно, горожанам настолько понравится этот сервис, что они и потом будут предпочитать доставку на дом – курьерскую или через постаматы. В этом случае нас ждёт существенное снижение запроса на аренду торговых площадей и либо их перепрофилирование, либо снижение арендных ставок.

Параллельно стоит ожидать активного развития инфраструктуры для курьеров – как минимум, в городе станет больше велодорожек, велопарковок и «коворкингов для курьеров» в стратегических точках города, где они смогут дожидаться заказов (так, как сейчас ждут их у «Макдональдса»). Велосообщество уже сейчас высказывает соображения о том, что кроме автомобиля есть ещё один безопасный с точки зрения контакта с другими людьми вид транспорта – велосипед. Вполне вероятно, что эпидемии удастся то, что не удавалось велопиару, – пересадить на велосипеды значительное число горожан. Дезинфицировать седло и руль общедоступного велосипеда намного проще, чем салон автомобиля из каршеринга.

Карантинные меры – от ограничения свободы передвижения и регулирования пользования общественными пространствами до отслеживания перемещений отдельных лиц, – как правило, приводят к ужесточению общего контроля государства над горожанами. Скорее всего, созданные задолго до пандемии, но отработанные именно в условиях карантина практики надзора при помощи фиксирования геолокации, распознавания лиц и тому подобного станут общепринятыми.

В этой ситуации весьма вероятно появление «цифровых диссидентов» – как активных (таких, как противники введения ИНН и биометрических паспортов несколькими годами ранее), так и пассивных, практикующих то, что Джеймс Скотт назвал «оружием слабых» – тактики ускользания из-под надзора и высмеивания контроля. Эти тактики можно было наблюдать и ранее – например, таксисты, борясь за свой заработок, подкручивали счётчик или позже находили способы обмануть «Яндекс.Такси». Если недоверие к государству будет расти – подобными тактиками овладеют многие. Если же власти сумеют убедить граждан в том, что они действуют в их интересах (или примут репрессивные меры) и большинство горожан будет соблюдать новые нормы, проектировщики и управленцы получат беспрецедентный для России объём данных о городской мобильности.

Алексей Фёдоров,

научный руководитель группы «Квантовые информационные технологии» Российского квантового центра:

Достижения в области физики последних десятилетий позволили подойти к построению технологий на основе управления индивидуальными квантовыми свойствами. Благодаря квантовым технологиям станет доступен принципиально новый класс вычислительных устройств, квантовых компьютеров. Они смогут за минуты и часы решать задачи, непосильные даже для имеющихся в нашем распоряжении суперкомпьютеров.

В условиях борьбы с коронавирусом квантовые компьютеры могли бы быть полезны в создании лекарств за счёт более точного понимания принципов их построения на химическом уровне. Сегодня для разработки лекарств активно используют компьютеры (и даже технологии искусственного интеллекта), однако их ресурсы крайне ограниченны. Они не способны эффективно промоделировать квантовые системы, к которым, в частности, относятся лекарства. Обладай мы полномасштабным квантовым компьютером, вакцина могла бы быть синтезирована значительно быстрее, чем с использованием классических средств. Канадская компания D-Wave, один из производителей квантовых вычислительных устройств, уже открыла доступ для исследователей, которые с использованием их устройства будут синтезировать лекарства от коронавирусной инфекции.

Другая тема, очень актуальная в условиях массового распространения болезней, связана с оптимизацией: как при помощи минимального количества ограничений добиться максимального эффекта? Квантовые вычисления могут быть эффективны для решения сложных оптимизационных задач, таких как логистические и транспортные. Квантовые компьютеры уже используются, например, для оптимизации движения такси. Благодаря им станут возможными более быстрые расчёты по оптимизации логистики, складского хранения лекарств, затрат на социальное обеспечение и многих других связанных задач.

Юрий Курочкин,

технический директор компании QRate, руководитель лаборатории центра НТИ по квантовым коммуникациям НИТУ «МИСиС»:

Эпидемия коронавирусной инфекции подчеркнула значимость квантовых технологий. Руководители высшего звена оказываются под наибольшей угрозой, так как их работа предполагает контакты с большим количеством людей. Перед глазами печальный опыт Великобритании, где множество начальников пострадали сами и ускорили распространение инфекции.

Возникает острая необходимость перенести все контакты в цифровой формат. Это полезно и с точки зрения скорости принятия решений. Жанр очного совещания в крупнейших корпорациях был оправдан, в первую очередь, соображениями безопасности, так как стратегические решения нежелательно подвергать риску передачи по открытым каналам. Для обеспечения конфиденциальности есть системы криптографии на основе симметричных ключей. Их недостаток – необходимость передачи и обновления ключей доверенными курьерами. Наличие курьера само по себе – человеческий фактор, рискованный в условиях эпидемии.

Квантовое распределение ключей, которое позволяет менять их в аппаратном шифраторе, основано на одиночных фотонах для передачи ключей, опирается на строгое доказательство на уровне законов физики, а не на вычислительную сложность, как в ассиметричной криптографии, и не требует наличия курьера. Более того, обновление квантовых ключей может происходить на уровне нескольких секунд, а не месяцев или дней, как в случае доверенного курьера.

Россия. США. Евросоюз. Весь мир > Образование, наука. Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 13 мая 2020 > № 3390217

НЕФТЯНОЙ РЫНОК: ГОНКА СО ВРЕМЕНЕМ

ВИТАЛИЙ ЕРМАКОВ

Заведующий Центром изучения энергетической политики Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

Нас ожидает «перезагрузка нефтяной матрицы», за ней сразу ещё одна – по причине перехода к безуглеродным технологиям в энергетике. (В дополнение к статье: комментарии Рави Абделала, Нордина Айт-Лауссина и Саддада Ибрагима аль Хусейни.)

События, происходящие на мировом нефтяном рынке беспрецедентны. 20 апреля цены фьючерсов на западно-техасскую нефть (WTI) ушли в зону негативных значений и достигали минус 38 долларов за баррель. Это событие сейчас пытаются представить как технический сбой системы алгоритмического трейдинга на фоне отсутствия контрактных возможностей разместить нефть в хранилищах Кушинга в штате Оклахома. Независимо от того, был ли это системный сбой или преднамеренная рыночная манипуляция (в конце концов, программы игры на понижение для торговых роботов были составлены людьми), сама возможность формирования отрицательных цен на один из ключевых инструментов на бумажном рынке и огромная амплитуда колебаний цены в рамках одной торговой сессии вызывают серьёзную тревогу. На фоне гигантского падения потребления нефти из-за глобального карантина и затоваренности рынка ценовые манипуляции на бумажном рынке очень опасны, поскольку сказываются на физическом рынке нефти.

Дело в том, что цены фьючерсов WTI участвуют в ценообразовании маркерных сортов нефти, по которым происходят расчёты на рынке физической нефти. В частности, они влияют на формирование цены Dated Brent, от которой через дифференциал формируется цена российской смеси Urals. 22 апреля цена Dated Brent опустилась до 13 долларов за баррель, а цена Urals – до 10 долларов за баррель. Таким образом, игры спекулянтов, оторванные от ситуации со спросом и предложением или отражающие лишь некоторые локальные проблемы с нефтехранилищами в Оклахоме, становятся угрозой для национальной безопасности крупнейших стран – производителей нефти.

Меры по ограничению передвижения населения между странами и внутри стран из-за эпидемии COVID-19, фактически мировой карантин, привели к беспрецедентному замедлению экономической активности и началу глобальной рецессии. Особенность нынешней ситуации в том, что мир столкнулся сразу с тремя кризисами, совпавшими во времени: глобальной пандемией; острейшим структурным кризисом на нефтегазовых рынках, связанным как с накопившимися искажениями в структуре предложения, так и с угрозой спросу на углеводороды в рамках радикального энергоперехода к безуглеродным источникам энергии; и, наконец, с обострением геополитического соперничества между великими державами, приведшим к санкциям и торговым войнам. Каждый из них сам по себе представляет угрозу экономическому росту, но именно их сочетание стало серьёзнейшим вызовом для человечества со времён Великой депрессии прошлого века.

Для врача первое правило в лечении больного: прежде всего, не навреди (или primum non nocere – так на латыни звучит фраза, приписываемая Гиппократу). Мировая экономика сейчас – тот же больной.

Структурные дисбалансы, которые проявились во время кризиса, формировались длительное время, они требуют срочного, но в то же время аккуратного лечения. Период рекордно низких ставок в развитых экономиках создал беспрецедентное искажение экономической реальности, снизив дисциплину инвесторов в выборе проектов и запустив цикл инвестирования в абсолютно неокупаемые авантюры.

Сланцевая революция в США привела к тому, что за последние десять лет наибольший прирост добычи нефти в мире пришёлся на американских производителей нефти плотных пород. Только с начала действия соглашения ОПЕК+ в 2017 г. американская добыча нефти выросла на 4 млн баррелей в сутки и «съела» весь инкрементальный прирост мирового спроса на нефть за этот период. Каждое новое сокращение добычи в рамках ОПЕК+ поддерживало цены на уровне, позволявшем американским производителям оставаться на рынке и расширять свою долю. Помимо «сланца», оживились инвестиции в дорогостоящие проекты по добыче нефти в Канаде, Мексике, Бразилии, а также в глубоководные проекты, то есть начались инвестиции длительного цикла. Многие участники рынка решили, что ОПЕК+ будет защищать нижний уровень цен и стали вкладываться в высокорискованные проекты. Всё это происходило на фоне активизации дискуссий о необходимости быстрого и радикального перехода к безуглеродной энергетике для предотвращения глобального потепления и необратимых изменений климата. Встал вопрос о том, что страны – обладательницы гигантских запасов нефти (например, Саудовская Аравия) могут просто не успеть их монетизировать.

Как представляется, Саудовская Аравия чувствовала, что соглашение ОПЕК+ стало для неё ловушкой, которая медленно, но верно ухудшает её стратегическое положение и лишает способов воздействия на ситуацию. Политика саудитов стала меняться, и появились чёткие сигналы о том, что они готовятся сделать ставку на рост своей рыночной доли. В декабре 2019 г. прошло первичное публичное предложение 1,5% акций «Арамко», что явилось одним из способов монетизации нефтяных запасов, а также сигналом начала переориентации приоритетов компании с удовлетворения бюджетных потребностей королевства к максимизации прибыли. После почти 50 лет переговоров было достигнуто соглашение с Кувейтом о добыче нефти в так называемой «нейтральной зоне» на границе двух стран, что позволит увеличить добычу на 0,5 млн баррелей в сутки. Также Саудовская Аравия намерена активно наращивать добычу природного газа для использования его как топлива для своих электростанций, а это высвободит большие объёмы нефти для экспорта (Саудовская Аравия – одна из немногих стран, до сих пор использующих нефть как топливо для электрогенерации).

Несмотря на очень низкие затраты на добычу нефти в королевстве, его бюджет зависит от высоких цен на нефть. В этом году, по оценкам МВФ, Саудовской Аравии для бездефицитного бюджета нужно, чтобы баррель нефти стоил 83,6 доллара. Все последние годы рыночные цены были существенно ниже этого уровня, что заставляло королевство тратить золотовалютные резервы (более 400 млрд долларов за последние пять лет) для финансирования дефицита бюджета. В отличие от России, которая решала эту проблему за счёт масштабной девальвации рубля и активного импортозамещения, особенно на рынке продовольствия, обменный курс риала к доллару годами оставался фиксированным, отражая огромную зависимость Саудовской Аравии от импорта оборудования, технологий и потребительских товаров.

Крупнейшие игроки мирового нефтяного рынка после почти двух месяцев борьбы за передел рыночных долей пришли к осознанию, что вместо того, чтобы быть частью проблемы, лучше стать частью решения в борьбе с кризисом. Новое соглашение ОПЕК+ предусматривает согласованное сокращение добычи на 9,7 млн баррелей в сутки с 1 мая 2020 года. Одновременно на фоне низких цен в странах, не входящих в соглашение (например, в США, Канаде, Норвегии и других) происходит сокращение инвестиций и ожидается резкое сокращение добычи в результате действия «невидимой руки рынка». Как говорят, лучшее средство от низких нефтяных цен – это низкие нефтяные цены. То, что меры, предпринятые ОПЕК+ получили одобрение и поддержку в рамках G20, внушает надежду на восстановление баланса рынка в следующем году. Но прежде чем это произойдёт, миру придётся пройти через сложный период гонки со временем.

Сокращения предложения нефти не успевают за падением спроса. В течение последних двух месяцев происходила постоянная ревизия масштабов сокращения спроса на нефть и нефтепродукты по мере распространения эпидемии коронавируса на новые страны и ввода в действие карантинных мероприятий. В настоящее время сокращение спроса на нефть в мае оценивается в 28 млн баррелей в сутки (то есть почти треть мирового спроса), а в целом за год МЭА в своём апрельском докладе оценило падение спроса в 9,3 млн баррелей в сутки. Это самое серьёзное сокращение спроса на нефть в этом веке.

Товарные запасы нефти и нефтепродуктов растут очень быстро, и многие нефтехранилища в ключевых точках спроса, таких как Кушинг, могут быть заполнены уже в мае. По сути, ситуация с нефтехранилищами – это аналог бомбы с часовым механизмом для нефтяного рынка. При отсутствии места для хранения нефти производители будут вынуждены принудительно останавливать добычу. Пока же апрельская сделка ОПЕК+ позволит выиграть время в надежде на постепенное снятие карантина и возвращение экономик к нормальному функционированию. Первая линия обороны – это сокращение добычи в странах ОПЕК+ с мая 2020 года.

С технологической точки зрения именно Саудовская Аравия может сравнительно легко балансировать объёмами своей добычи в силу как наличия гигантских месторождений, так и концентрации производства в руках государственной компании «Арамко». Производители нефти плотных пород в Соединённых Штатах также могут довольно быстро регулировать добычу, сократив новое бурение и операции по гидроразрыву пласта. Проблема, однако, в том, что многочисленные компании никак не согласовывают свои действия – более того, это прямо запрещено американским антимонопольным законодательством. Россия не является так называемым swing producer – с технологической точки зрения остановка многих действующих скважин в России несёт риски серьёзного сокращения будущих дебитов, либо невозвратных потерь добычи.

Но сокращения добычи не могут решить проблему. Судьба нефтяного рынка зависит главным образом от того, как быстро удастся побороть пандемию COVID-19.

Если в течение следующих нескольких месяцев цены на нефть не поднимутся выше 30 долларов за баррель, «невидимая рука» рынка заставит именно США взять на себя основное бремя балансировки предложения, то есть повторится ситуация 2016 г.: в условиях рекордно низких цен и при серьёзном сокращении инвестиций темпы добычи нефти в Соединённых Штатах сначала замедлятся, а через несколько месяцев начнётся спад производства. Важно отметить, что на протяжении последних десяти лет американские «сланцевые» компании, несмотря на взрывной рост объёмов добычи, так и не сумели обеспечить положительный денежный поток от операций, даже при ценах на нефть выше 60 долларов в среднем за период. Сектор поглотил огромные инвестиции, оцениваемые примерно в 400 млрд долларов, но его финансовое положение было тяжёлым ещё до падения цен. Теперь для многих компаний оно стало катастрофическим.

В 2019 г. прошла череда банкротств «сланцевиков», и, несомненно, в этом году на фоне резко снизившихся цен, мы увидим новые банкротства. С другой стороны, опыт лучших сланцевых производителей показал, что они могут длительное время выживать в условиях низких цен благодаря концентрации на так называемых sweet spots – наиболее продуктивных участках месторождений, активному использованию ценового хеджирования и доступу к дешёвому финансированию, а главное – гигантскому технологическому прогрессу в бурении протяжённых горизонтальных скважин и технике многостадийного гидроразрыва пласта. До недавнего времени это позволяло продлевать кредитные линии и продолжать получать финансирование. Новый фактор, проявившийся буквально в последние пару лет, – отношение к нефтегазовым инвестициям как к крайне «токсичным», игнорирующим проблемы глобального потепления и потому социально безответственным. Многие инвестиционные фонды теперь ограничивают или полностью запрещают инвестиции в компании традиционной углеводородной энергетики. Если раньше банкротство сланцевых производителей означало, что кто-то другой возьмёт их активы на баланс и сможет получить новое долговое финансирование, то теперь такой сценарий выглядит более проблематичным.

В течение следующих нескольких месяцев мы будем в режиме «живого эксперимента» наблюдать за очередной проверкой американской «сланцевой» индустрии на прочность. Если реализуется сценарий достаточно быстрого и масштабного (до 2 млн баррелей в сутки) сокращения добычи нефти в США, а пандемия коронавируса к лету пойдёт на спад, цены до конца года, возможно, вернутся к уровням 50–60 долларов на волне восстановительного роста мировой экономики. Российские экспортёры нефти смогут отстоять большую часть своей доли рынка, а российское правительство – выполнить бюджетные обязательства благодаря девальвации рубля и использованию средств ФНБ. Если же борьба с коронавирусом затянется, нефтяные цены надолго задержатся на уровнях около 30 долларов за бочку, а потери для всех сторон могут стать очень значительными.

Длительный период низких цен на нефть заставит Саудовскую Аравию сокращать социальные программы, что чревато взрывом недовольства в королевстве с молодым, многочисленным и патерналистски настроенным населением. Худшего развития событий для правящих элит в момент возможного скорого перехода престола в королевстве в новые руки трудно представить. Ещё один риск для Саудовской Аравии – это быстрое исчерпание золотовалютных резервов, которые и так заметно уменьшились с 2014 года.

Россия во времена резкого снижения нефтяных цен в конце 2015 г. продемонстрировала, как она будет бороться с кризисом, – путём масштабной девальвации рубля и использования резервов, накопленных в стабилизационном фонде, а также контрциклических государственных инвестиций и программ государственно-частного партнёрства. Но затяжной период низких цен на нефть, безусловно, отрицательно скажется на темпах роста ВВП, увеличит безработицу, а ослабление рубля приведёт к росту инфляции и обнищанию населения.

Наконец, в Соединённых Штатах низкие цены на нефть хотя и создадут проблемы для производителей, но принесут выгоды потребителям. Традиционно низкие цены на нефть однозначно расценивались как выгодные для американской экономики. Сейчас, когда страна превратилась в чистого экспортёра нефти, ситуация несколько изменилась. При снижении нефтяных цен и американским компаниям, и американским рабочим, занятым в отрасли, есть что терять. Но США является крупнейшим потребителем нефти и нефтепродуктов в мире, и для страны в целом низкие цены будут способствовать восстановлению экономического роста по завершению кризиса. Также и другие крупные потребители углеводородов, в первую очередь Китай, смогут перезапустить экономический рост.

Кризис рано или поздно закончится. По его итогам нас ожидает масштабная «перезагрузка нефтяной матрицы» и появление новых победителей и проигравших. А вот следующая перезагрузка будет связана с переходом к безуглеродным технологиям в энергетике, и она не за горами. Этот вызов потребует от стран, зависящих от углеводородов, масштабной перестройки экономических моделей и реформ в энергетических секторах. Но это уже другая история.

Данный материал развивает идеи комментария, написанного по заказу Международного дискуссионного «Валдай» и опубликованного на сайте ru.valdaiclub.com.

***

Точка зрения

Рави Абделал, профессор международного управления Гарвардской школы бизнеса и директор Центра российских и евразийских исследований им. Дэвиса Гарвардского университета:

Мировые энергетические рынки пережили одновременный шок спроса и предложения. Пандемия COVID-19 внезапно застопорила национальные экономики. Разногласия между, в первую очередь, Россией и Саудовской Аравией о том, как производители энергии должны отвечать на коллапс спроса, привело к наращиванию добычи и сражению за долю рынка. Резкое падение цен оказывает невероятное давление на производителей, добыча которых связана с высокими издержками и низкой маржой, – таких, как американские сланцевые компании.

Укрупнение в сланцевой промышленности США неизбежно. Сотни небольших фирм объявят о банкротстве. Более крупные компании будут приобретать участки, рассчитывая на их будущую рентабельность после наступления более благоприятной ценовой конъюнктуры.

Для других стран-нефтепроизводителей последствия очевидны. Российский федеральный бюджет, скорее всего, окажется дефицитным. План развития Саудовской Аравии «Будущее-2030», который и так выглядел утопическим, станет просто невыполнимым. А это означает, что страна останется критически зависима от нефтяных доходов и продолжит движение по долгосрочной траектории в направлении экономического упадка.

Ценовой войне между Россией и Саудовской Аравией уделялось много внимания. Но главным фактором неопределённости, как бы то ни было, остаётся спрос. По сути, невозможно вообразить объёмы сокращения производства Саудовской Аравией или Россией, которые могли бы сейчас стабилизировать цены на более высоком уровне.

Таким образом, судьба цены на нефть и, соответственно, многих из мировых энергокомпаний будет зависеть от двух среднесрочных факторов, воздействующих на спрос. Первый – продолжительность этой нежданной остановки экономики. Закончатся ли карантины в июне или затянутся на всё лето? Будут ли карантины прерываться до осени, то есть до времени, когда мы ожидаем появления эффективной вакцины и распространения тестирования на антитела, чтобы можно было определить, кто из нас уже перенес инфекцию и может спокойно возвращаться к жизни?

Второй фактор – эффективность действий центральных банков и правительств, направленных на то, чтобы не допустить перехода неизбежной рецессии в экономическую депрессию. На фоне того, что столь значительная части экономики выведена из оборота, а также безработицы, нарастающей как снежный ком, многие малые и средние предприятия просто не выживут. Давление реального сектора на финансовый будет огромным. Если центробанки и правительства смогут по-настоящему помочь домохозяйствам, фирмам и банкам в течение этих месяцев, восстановление спроса в третьем и четвёртом квартале 2020 г. будет мощным. Если же они с этим не справятся, мы станем свидетелями продолжительного и глубокого экономического разрушения, который подавит спрос на гораздо более долгое время.

Поэтому среднесрочные перспективы энергетических рынков будут прежде всего определяться сценариями развития пандемии и степенью эффективности финансовых и экономических властей, а не решениями об объёмах поставок, которые примут Россия и Саудовская Аравия.

-

Нордин Айт-Лауссин, президент консалтинговой компании Nalcosa (Женева), экс-министр нефти Алжира:

Говоря о перспективах ценовых войн на нефтяном рынке, следует учитывать, что разворачивается ещё и главная битва: глобальное противостояние с COVID-19. Если сперва рассматривать ценовую войну, развязанную Саудовской Аравией, то через это мы уже проходили. Такое случалось в 1986, 1998 и 2014 гг., и всякий раз выяснялось, что борьба за долю рынка невыгодна для стран-экспортёров нефти. Это стало болезненным и горьким опытом для всей отрасли. Все мы знаем, что стратегия ограничения добычи нефти для поддержания цен в долгосрочной перспективе приведёт к потерям. Рано или поздно она потерпела бы крах, даже без кризиса COVID-19.

Впрочем, в краткосрочной перспективе ценовая война чрезвычайно опасна для всех: и для России, и для Саудовской Аравии, и для большинства производителей нефти в США, и для всех стран-экспортёров нефти. Если вирус продолжит распространяться, то ситуация зайдёт в тупик, результатом станут цены ниже 10 долларов за баррель, а то и вовсе отрицательные, когда закончатся свободные объёмы в нефтехранилищах. Выиграть смогут только потребители нефти и чистые импортёры. И Россия, и Саудовская Аравия оказались в более болезненной ситуации, чем они ожидали в начале марта.

В 1986 и 1998 гг. ОПЕК потребовался минимум год, чтобы изменить курс, и более двух лет ушло на то, чтобы ОПЕК + договорилась о новом соглашении о добыче в 2016 году. Но и перемирие, наподобие того, что было достигнуто в апреле, проблему это не решит. Москва и Эр-Рияд (вместе с остальными членами ОПЕК+) не смогут сократить производство в достаточной степени, чтобы сбалансировать рынок. Это обусловлено колоссальным падением спроса, которое мы испытываем на настоящий момент, и обрушением глобального спроса, прогнозируемого на оставшуюся часть года. Глобальные запасы станут расти быстрее, чем в 2014–2015 гг., когда потребовалось два года на то, чтобы ненадолго сбалансировать рынок.

По данным, опубликованным научно-консультативным отделом компании Energy Intelligence Group, спрос на нефть ОПЕК сократится в этом году примерно до 24–25 млн баррелей в сутки, а это самый низкий уровень с начала 1990-х годов.

Перемирие в ценовой войне на нефтяном рынке может быть краткосрочным решением. Но как долго продлится это перемирие? Рано или поздно альянс ОПЕК+, в частности Россия, снова разочаруется, придя к выводу, что ограничение производства только продлевает жизнь поставкам из Соединённых Штатов.

Боюсь, что коронавирус положил конец возможности ограничения производства, если США не будут каким-либо образом содействовать процессу стабилизации рынка. Только участие американских производителей в ограничении добычи позволит временно стабилизировать цены. Однако в настоящее время в Соединённых Штатах весьма непопулярна идея любого сотрудничества с ОПЕК. В долгосрочной перспективе, после пандемии COVID-19, мы можем ожидать в лучшем случае медленного роста мирового спроса на нефть, и не будет ни одной структуры, способной поддерживать какой-либо определённый уровень цен. Мы на пороге конца картельного ценообразования на нефть, если уже не там.

-

Саддад Ибрагим аль Хусейни, президент Husseini Energy Company, в прошлом – старший исполнительный вице-президент по разведке и производству Saudi Aramco:

Быстрое и непредвиденное обрушение нефтяных рынков – результат экономического кризиса, который очень мало связан с Россией, ОПЕК и ОПЕК+. Эта ситуация может воспроизводиться каждый раз, когда происходит глобальный кризис того или иного рода. Избыток мощностей имел место в 1985, 1996, 1998, 2008, 2014 гг., и вот это снова происходит теперь. Суммируя разные оценки, можно сделать вывод, что нынешний кризис привёл к падению спроса на 15 миллионов баррелей в день, и такая ситуация может продлиться месяцы. Во время прошлых кризисов требовались годы, чтобы выкарабкаться из каждого цикла подобного спада потребления. Перед лицом этих мрачных перспектив нефтепроизводители должны разработать финансовую стратегию, которая охватывала бы всю индустрию и могла бы действенно и долговременно предотвратить повторения кризисов перепроизводства.

Единственная методика, которая сейчас может быть использована во всей отрасли для сокращения избыточных объёмов, – это возвращение к свободному рыночному ценообразованию, в основе которого лежали бы экономические циклы.

В краткосрочной перспективе ценовой потолок 40–45 долларов за баррель сорта Brent стал бы эффективным экономическим индикатором, который смог бы предотвратить разработку многих проектов на грани рентабельности, несостоятельных при цене ниже этого уровня. Стремление установить и сохранить подобный экономический барьер для всех новых нефтяных проектов стало бы целью ОПЕК, ОПЕК+ и всех других крупных производителей в нефтяной отрасли.

Россия. США. Саудовская Аравия. Весь мир > Нефть, газ, уголь > globalaffairs.ru, 13 мая 2020 > № 3390216

ПАНДЕМИИ СОХРАНЯЮТ МИР?

БАРРИ ПОЗЕН

Международный профессор политологии и почётный директор программы исследований в области безопасности в Массачусетском технологическом институте.

ПОЧЕМУ БОЛЕЗНЬ ЗАМЕДЛЯЕТ ДВИЖЕНИЕ К ВОЙНЕ

Пока новый коронавирус разносится по миру, государства ведут борьбу за поставки медикаментов и оборудования для медицинских исследований, обвиняя друг друга в распространении пандемии. Политологи задаются вопросом – могут ли эти противоречия в итоге перерасти в военный конфликт? Больше или меньше у государств поводов и возможностей начать войну на фоне пандемии?

Война – рискованное предприятие, потенциальные издержки которого очень высоки. В своей книге «Причины войны» (1973) историк Джеффри Блэйни утверждает, что большинство войн в самом начале имеют одну общую характеристику – оптимизм. Как правило, на начальном этапе воюющие стороны склонны переоценивать свои шансы на победу. Когда элиты обеих (или всех) сторон конфликта не сомневаются в своих силах, они более склонны к решительным шагам и менее расположены к переговорам, так как уверены, что военным путём смогут добиться лучших условий. Миру же, напротив, благоприятствует пессимизм. Пессимистичный настрой даже одного из противников может быть полезен – такой оппонент будет более договороспособным и даже согласится на невыгодные условия, чтобы избежать войны.

Впрочем, когда одна из сторон внезапно получает значимое преимущество, логика разрешения конфликта может измениться – оптимистично настроенный противник станет повышать свои требования быстрее, чем противоположная сторона сможет их удовлетворить. Некоторые аналитики полагают, что в результате эпидемии коронавируса подобное вероятно в отношениях США и Китая. Соединённые Штаты переживают момент внутреннего кризиса. Есть опасения, что Китай захочет использовать пандемию в своих интересах – поддаться искушению перебросить свою военную мощь в западную часть Тихого океана.

Эти аналитики упускают из виду то, что COVID-19 – болезнь, вызываемая коронавирусом, – в той или иной степени одинаково ослабляет все великие и средние державы.

Ни одна страна не получит значимое преимущество над остальными. У всех будет достаточно оснований для неуверенности в отношении своих военных возможностей и общей готовности к войне.

По крайней мере, на период пандемии (и, вероятно, в течение последующих лет) вероятность войны между крупными державами будет уменьшаться, а не увеличиваться.

PAX EPIDEMICA?

Беглый обзор научной литературы о войне и болезнях, по-видимому, подтверждает наблюдение Блэйни о том, что пессимизм способствует миру. Учёные вновь и вновь приводят документальные подтверждения того, как война создаёт благоприятные для болезней условия – и в армиях, и среди мирного населения на захваченных территориях. Однако редко можно найти дискуссии об эпидемиях, ставших причиной войны, или конфликтах, умышленно развязанных в разгар масштабных вспышек инфекционных заболеваний. (Есть другие примеры: болезни, которые европейские колонизаторы принесли в Новый Свет, ослабили коренное население до такой степени, что оно стало уязвимым для завоевания. С другой стороны, несколько локальных конфликтов тлели во время пандемии гриппа 1919–1921 гг., но они были вызваны изменениями в региональном балансе сил – разрушением четырёх империй в результате Первой мировой войны).

Такие болезни замедляют ход войны, отчасти из-за того, что военная кампания зависит от человеческих ресурсов. Когда люди болеют, нельзя ожидать от них хороших результатов в бою. Военная медицина добилась огромных успехов в годы, предшествовавшие Первой мировой войне, ведь до этого армии страдали от болезней больше, чем от боевых действий. Но пандемии по-прежнему угрожают воинским частям. Это хорошо знают те, кто находился на борту американских и французских авианосцев, – сотни тестов дали положительный результат на COVID-19. В полевых условиях моряки и солдаты наиболее уязвимы, так как все они базируются в одном месте. В опасности находятся и лётчики, поскольку они должны укрываться от воздушных атак в бункерах, где вирус способен быстро распространяться .

Ещё большую угрозу во время пандемии представляют сухопутные операции в городских районах. В последнее время многие наземные бои разворачивались в городах бедных стран в условиях дефицита или отсутствия ресурсов общественного здравоохранения – среде, крайне благоприятной для болезней. Как правило, в результате наземных операций берут военнопленных, любой из которых может быть инфицирован. В результате эти проблемы, наверное, решит вакцина, но, скорее всего, даже после её применения избыточные меры предосторожности какое-то время будут сохраняться.

Самая значимая причина, по которой болезнь препятствует развязыванию войны, – экономическая. Крупные вспышки наносят урон национальным экономикам, которые являются источниками военной мощи. Пандемия COVID-19 – явление по определению глобальное. Все великие и средние державы оказываются в неблагоприятном положении, и у каждой есть основания для пессимизма при оценке своих военных возможностей. Экономическая ситуация резко ухудшается, и непонятно, когда начнётся рост и насколько быстрым он будет. Даже Китай, который остановил распространение болезни и вновь начал открывать экономику, будет ещё долгие годы терпеть убытки. Это нанесло сильный удар по его ВВП в первом квартале 2020 г., положив конец 40-летнему периоду устойчивого роста.

Торговые партнёры КНР, пострадавшие из-за своей зависимости от китайского оборудования, необходимого для борьбы с COVID-19, наверняка сократят свой импорт из Поднебесной. Экспортоориентированному Китаю придётся всё больше опираться на внутренний рынок, что он пытался делать многие годы без явного успеха. Поэтому нет ничего удивительного в том, что Международный валютный фонд прогнозирует самое значительное замедление экономического роста КНР с 1970-х годов.

Даже после того, как вакцина будет разработана и широко распространена, экономические трудности сохранятся ещё на много лет. Государства выйдут из этого кризиса с огромными долгами.

Годы будут потрачены на выплату финансовой помощи и пакетов стимулирующих мер, которые правительства использовали для защиты граждан и бизнеса от экономических последствий социального дистанцирования. Опустевшая казна даст им ещё один повод для пессимизма в отношении своего военного потенциала.

Меньше объёмы торговли – меньше разногласий

Как долго продлится умиротворяющее воздействие пессимизма? Если вакцину создадут быстро, экономики восстановятся в относительно короткие сроки, и мирная атмосфера может оказаться недолговечной. Но не менее вероятно и то, что вызванный коронавирусом кризис затянется достаточно надолго, чтобы в мире произошли важные изменения, которые ослабят желание развязать конфликт на какое-то время – на пять или на десять лет. В конце концов, мир одновременно переживает и самую масштабную пандемию, и самый большой экономический спад за столетие.

Большинство правительств не достигло выдающихся результатов в борьбе с COVID-19, и даже самые авторитарные из них беспокоятся о поддержке со стороны населения. В течение следующих нескольких лет людям потребуются подтверждения: руководство страны работает над тем, чтобы защитить их от болезни и экономических потрясений. Граждане почувствуют себя зависимыми от государства и будут менее склонны поддерживать развязывание военных авантюр за рубежом.

В то же время, наблюдая за разрушением глобальных цепочек поставок из-за пандемии, правительства и бизнес, скорее всего, попытаются уменьшить свою зависимость от импорта стратегически важных товаров. Возможный результат: сокращение объёмов торговли, что рассматривается либеральными интернационалистами как негативное явление. Однако, последние пять лет (или около того) торговля не способствовала улучшению отношений между государствами, а скорее разжигала чувство недовольства. Сокращение объёмов торговли будет означать сглаживание разногласий между великими державами, что снизит градус противостояния.

Если говорить о Китае, снижение объёмов международной торговли может косвенно оказать позитивное воздействие. Сосредоточенному на развитии национальной экономики и обременённому огромными счетами на борьбу с вирусом,

Пекину, возможно, придётся отложить инициативу «Пояс и путь» – амбициозный торговый и инвестиционный проект, который вызывает тревогу у великих и средних держав.

Приостановка «Пояса и пути» могла бы развеять опасения тех, кто рассматривает данную инициативу как инструмент китайского мирового господства.

После окончания Второй мировой войны межгосударственные конфликты стали относительно редки. Соединённые Штаты и Советский Союз четыре десятилетия противостояли друг другу в холодной войне, которая вылилась в интенсивную гонку ядерного и обычного оружия, но они никогда не вступали друг с другом в бой напрямую, даже с использованием конвенциональных вооружений. Теоретики спорят, почему на протяжении долгого времени конфликты между великими державами происходят так редко. Я склонен полагать, что причина заключается в слишком большом риске развития такого конфликта до ядерной войны. COVID-19 никак не поможет мировым лидерам устранить подобные риски, но он создал все условия, чтобы укрепить разумный пессимизм в оценках вероятного исхода даже неядерной войны.

Опубликовано на сайте Foreign Affairs 23 апреля 2020 года.

США. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция. Медицина > globalaffairs.ru, 13 мая 2020 > № 3390215 Барри Позен

«ЧЕЛОВЕЧЕСТВО ПОЧУВСТВОВАЛО НАСТОЯТЕЛЬНУЮ НЕОБХОДИМОСТЬ ЗАКРЫТЬ ДВЕРИ»

ОПРОС ЭКСПЕРТОВ РАЗНЫХ СТРАН

Мы обратились к деятелям науки, политики, бизнеса, культуры со всего мира, чтобы узнать их мнение о том, какова сущность нынешнего кризиса и что будет после него.

--

Евгений Водолазкин, писатель

В такой загадочной области, как «законы истории», я исхожу из определяющего значения ритма. Не из примитивно понятой причинно-следственности, не из объективной якобы необходимости (определение объективного очень субъективно) – из ритма. Речь идёт о том, что в книге Екклесиаста выражено рассуждением о временах: «Время разбрасывать камни – и время собирать камни».

Это поэтическое и, возможно, самое глубокое понимание истории, потому что аналогия подчас сильнее терминологии: имею в виду поэтическое мышление и научное. Занимаясь наукой много лет, всё больше осознаю справедливость библейского текста. Там названо много пар, из которых мы помним почему-то только одну. Применительно к переживаемому нами моменту не менее актуальна другая: «Время обнимать – и время уклоняться от объятий» – в прямом и переносном смыслах. Скорее даже в прямом: негигиенично.

Тысячи и тысячи гибнут под колесами автомобилей, но автомобилей никто не отменяет. Не меньше жертв уносят сезонные вирусные заболевания, но при этом жизнь не останавливается. Всё это рассматривается как трагические, но статистически неизбежные случаи. Рассматривалось. Потому что отныне это уже не так – по крайней мере, в отношении вирусов (интересно, будут ли разбираться с транспортом?). И жизнь остановилась.

Что же случилось сейчас?

Года три назад в одной из статей я высказал мысль о том, что в мире наступает эпоха сосредоточения. На персональном уровне это выражается в большей концентрации на внутренней жизни, на уровне социальном – в переключении интереса с глобального на национальное. Частью этого процесса, как это ни странно на первый взгляд, мне видится нынешняя реакция на пандемию.

Человечество почувствовало настоятельную необходимость закрыть двери. Глобалистское мироощущение отучило нас от этого простого и очень, по сути, естественного действия. В эти дни такое действие реализуется как на частном, так и на государственном уровне: граждане сидят по домам, границы государств закрыты. Время, что называется, открывать двери – и время закрывать их.

Перестройка дома захватывает, как известно, разные этажи. Произойдет кое-что и с ощущением времени. В разные исторические эпохи оно разное. Всякий, кто занимался Средневековьем, знает, например, что центр тяжести в восприятии времени тогда находился в прошлом. Начиная с Боговоплощения течение времени, с точки зрения средневекового человека, вело только к ухудшению. Этот взгляд на время обусловил отсутствие в Средневековье утопий как руководства к действию. С наступлением Нового времени (того, что в английском называется Modernity) акцент переместился на будущее. Этот взгляд породил идею прогресса, Средневековью не знакомую. Голоса, выражающие сомнение в универсальности прогресса, раздаются уже довольно давно. Один из самых громких принадлежал Льву Толстому, считавшему, что прогресс характеризует научно-техническую сферу, но нравственной не коснулся. Апофеозом прогрессистского мировосприятия стал ХХ век, родивший две великие утопии – коммунизм и глобализм. Первая «отрабатывалась» в нашей стране, и конец её всем известен. Многие сейчас полагают, что сходная судьба ожидает и вторую.

Вряд ли река времени потечёт в очередной раз вспять, но изменения кажутся неизбежными. Вполне вероятно, что человечество в полной мере откроет для себя настоящее. В конце концов, будущее – это только фикция и плод мыслительной деятельности. Приходит оно в виде настоящего – и вовсе не таким, как предполагалось.

Разумеется, это не финал пьесы. Происходящее сейчас имеет характер экстремальный. Тектонический сдвиг зачастую сопровождается землетрясением. Но потом, когда утихнут последние колебания (я придумал для них слово «послетрясение»), выяснится, что жизнь продолжается – просто немного иначе.

Люди будут по-прежнему ездить за границу, но – с памятью о том, что границы существуют. Будут ходить в гости друг к другу, но опыт жизни при закрытых дверях – он останется. Это не значит, что двери теперь наглухо заколотят – нет, просто они будут открываться и закрываться. Главное же – останется память о том, что двери существуют.

Из языка уже не уйдут слова самоизоляция и удалёнка. Для тех, кто обрекает себя в социальных сетях на абсолютную прозрачность, не является ли самоизоляция необходимой гигиенической мерой? При нынешней интеграции личного в общественное, их предельной, на манер макарон по-флотски, неразделимости, не благотворна ли некоторая степень удалёнки – прежде всего, духовной?

То, что происходит сейчас, я бы назвал учебной тревогой. Которая, как известно, не только моделирует боевую тревогу, но и замещает её. Будем сидеть дома. Читать непрочитанное, обдумывать необдуманное – то, например, что маятник из одной крайней точки (назовем её научно – конъюнкция) переходит в другую крайнюю точку (дизъюнкцию). Будем постепенно привыкать к тому, что мир уже не будет прежним, что на смену нынешним придут иные идеалы, задачи и лозунги. Как сказал бы Набоков, пролетарии, разъединяйтесь!

--

Герфрид Мюнклер, профессор политологии в Берлинском университете имени Гумбольдта и автор многочисленных книг по истории Германии:

Пандемия COVID-19, поразившая мир, положит конец эйфории глобализации. Она ускорит некоторые прежние тенденции, хотя не приведёт, по крайней мере, сама по себе, к фундаментальному изменению баланса сил на международной арене. В истории нет прецедентов подобной пандемии, ведь она охватила все страны и субъекты, а не ограничилась отдельными территориями и континентами, как бывало прежде. Сейчас главные очаги COVID-19 расположены в Восточной Азии, Европе и в Соединённых Штатах. Но следует ожидать, что в ближайшие несколько недель пандемия охватит южное полушарие, а там показатели смертности окажутся намного выше тех, что наблюдались до сих пор (конечно, если данные, которые обнародуют, будут получены на основании надёжного обширного тестирования, проведённого надлежащим образом).

Уже сейчас видно, как работают те или иные стратегии сдерживания в борьбе с COVID-19. Похоже, что китайцы и корейцы продемонстрировали весьма эффективный подход, в то время как Соединённые Штаты явили хаотичную политику сдерживания, которая обернулась катастрофой. Наблюдаемые отличия объясняются социокультурными факторами. Население Восточной Азии вне зависимости от политической системы дисциплинировано в социальном плане и готово подчиниться таким мерам, как ограничения передвижения и отсутствие контактов. В обществах с ярко выраженным индивидуализмом, таким, как западное, в необходимости соответствующего поведения население сначала приходится убеждать. Стало понято, что это возможно, в первую очередь после того, как уровень заболеваемости подскочил в результате безразличия и халатности. Здесь мы имеем дело с разными менталитетами, которым пришлось меняться под воздействием пандемии. Впрочем, для геополитической картины они не будут иметь значения.

Несколько иная ситуация складывается в отношении конкуренции политических систем, полем для которой стала способность эффективно противодействовать пандемии. Упрощая, можно выделить три базовых набора действий и политического поведения.

Первая – китайская модель, в которой политическая элита принимает решения, особенно не оглядываясь на мнение населения, но опираясь на научную экспертизу.

В центре второй модели – личность всезнающего и всемогущего политика, того, который, главным образом благодаря своей решительной и харизматичной манере поведения, вселяет в людей уверенность, что у него всё под контролем. Такой подход может применяться в государствах и с авторитарными традициями, и с либеральным устройством.

Наконец, третий способ действий свойственен либерально-демократическим конституционным системам. Политический курс там основан на рекомендациях экспертов, а также на различных ожиданиях и обязательствах, которым власти должны соответствовать. Для его реализации необходима поддержка населения, что требует подробного разъяснения тех или иных мер.

У каждой из этих моделей свои преимущества и недостатки. Они касаются таких характеристик, как скорость принятия мер или способность населения долго их соблюдать. Скорее всего, соперничество между этими моделями будет иметь геополитические последствия. Они, например, проявятся там (третий вариант), где наметится выбор: должны ли граждане и впредь свободно принимать решения или под влиянием пандемии захотят, чтобы в будущем политическое управление осуществлялось по другой схеме. В первую же очередь под ударом окажутся те, кто действовали как «всезнайки», но не добились успеха (второй вариант).

Больше всего геополитические сдвиги зависят от экономических следствий, которые либо станут прямым результатом пандемии, либо будут иметь отношение к попытке устранить слабые места экономического и социального плана, выявленные в результате бедствия. Под вопросом окажется глобальная взаимозависимость экономики, а именно: туризм и цепочки поставок.

География распространения заболевания по странам показывает, что государства с низкой долей международного туризма пострадали позже и в меньшей степени. Следовательно, если число визитёров будет устойчиво снижаться, больше всего потеряют бедные страны, которые жили за счёт туризма. Падение уровня благосостояния обычно чревато снижением политической стабильности, что в свою очередь влечёт за собой геополитические последствия.

В плане глобальных цепочек поставок соответствующим корпорациям придётся решать, захотят они уменьшить уязвимость за счёт значительного наращивания складских запасов на всех производственных площадках (что обернётся гораздо более высокими затратами) или предпочтут укоротить цепочки и ограничить их рамками политически и экономически единого пространства. В случае эпидемиологического кризиса эти территории могут легко перейти в режим самодостаточности.

Последнее возымеет значительные геополитические эффекты и приведёт к переустройству мирового порядка – центр его сдвинется от структур глобального масштаба к крупным пространствам, способным на совместные действия политически и самодостаточное существование экономически. Это могут быть США, Китай, Россия, Европейский союз (либо его шенгенская или еврозона), возможно, Индия. Движение в данном направлении уже началось некоторое время назад, после того как Соединённые Штаты отказались от роли «хранителя» мирового порядка. Реакция на пандемию способна придать ему мощный импульс. Если этот процесс будет всерьёз запущен, изменится даже не «баланс сил» в мировом порядке, но сам миропорядок, его структура, правила и нормы.

--

Бранко Миланович, приглашённый профессор Лондонской школы экономики и политических наук (LSE), а также профессор Городского университета Нью-Йорка:

О последствиях пандемии мы пока только строим догадки, потому что кризис, охватывающий весь мир и относящийся одновременно и к сфере здравоохранения, и к мировой экономике, поистине беспрецедентен. Не достигни мы такого высокого уровня взаимозависимости и глобализации, эпидемия не распространилась бы на весь мир. Будь мы более равнодушны к смерти (как многие страны в прошлом), то продолжили бы жить более или менее, как раньше, несмотря на растущие показатели смертности. Но, как ни парадоксально, как раз по той причине, что мир сейчас лучше, разразился этот небывалый кризис.

Относительно будущего единственное, что мы можем утверждать с некоторой уверенностью: чем дольше продолжится кризис, тем более серьёзными будут его последствия и тем менее вероятно возвращение в докоронавирусный мир. Если бы встряска, с которой мы (т.е. весь мир) столкнулись, оказалась острым, но коротким, можно было бы представить себе реакцию переключения рубильника: сначала делаем блокировку, образно выражаясь, как бы «выключаем» всё; а как только кризис закончится, мы возвращаемся к рубильнику и двигаем его в положение «включено».

Однако очень маловероятно, что кризис разыграется именно таким образом. Сейчас кажется вероятным (особенно если посмотреть на вероятную вторую волну инфекций в Гонконге, Японии и Южной Корее), что после периода строгой изоляции экономика будет функционировать по меньшей мере год, а может и два, в условиях политики «stop-and-go» (т.е. одновременного снижения безработицы и инфляции): некоторые области будут открыты, но только для того, чтобы вновь быть закрытыми, и это «блуждание в темноте» затянется до тех пор, пока не обнаружится либо терапия, либо вакцина.

Для экономики это означает очень неопределенное и неуверенное восстановление – доходы не вернутся к докризисному уровню ещё, как минимум, пару лет. Неустойчивые рабочие места ещё больше распространятся. К тем рабочим местам, которые и без того ненадёжны, мы должны добавить все те, чьё существование будет зависеть от решений правительств, какие предприятия открывать, а какие закрывать. Многие люди могут иметь работу и зарплату в один месяц, а в следующий – ничего.

Сокращение некоторых проявлений глобализации неизбежно. Придется пересмотреть глобальные цепочки добавленной стоимости, созданные на основе концепции единого глобального рынка и ставшие особенно хрупкими в мире, где люди не могут путешествовать, а товары сталкиваются с растущими барьерами на пути перемещения между странами. Эти глобальные производственные цепочки, конечно, никуда не исчезнут, ведь стимулы для более дешевого производства за рубежом сохранятся. Тем не менее, могут быть добавлены дополнительные звенья (чтобы сделать цепи более прочными), а некоторые производства переместятся ближе к дому.

Суть, я думаю, такова: мы не окажемся в мире, неузнаваемом для тех, кто, возможно, в последний раз видел его в декабре 2019 г., но это действительно будет другой мир. И надо быть готовыми к долгой экономической зиме.

--

Тьерри де Монбриаль, президент Французского института международных отношений (Ifri):

Непросто сделать шаг назад и взглянуть со стороны на битву, которая бушует дома у каждого из нас и ещё не достигла своей кульминации. Тем не менее хочу поделиться некоторыми мыслями о пандемии коронавируса и о контексте, с ней связанном.

XXI век начался в 2008 году, когда рухнул банк Lehman Brothers. Почему? С триумфом идеологии «либеральной глобализации» и подъёмом цифровых технологий международные отношения существенно усложнились, но границы стали полупористыми. Бенефициарами, по крайней мере, некоторое время вначале, были самые сильные державы, прежде всего, США, и глобальные компании, считающие себя выше государств. Особенностью всякой сложной системы является то, что её невозможно даже исчерпывающе объяснить, не говоря уже о том, чтобы контролировать. Сложность ведёт к радикальной неопределённости. В 2008 г. замаячил риск ещё одной Великой депрессии, но многие лауреаты Нобелевской премии по экономике были уверены, что их наука достаточно развилась, чтобы не допустить повторения такого бедствия. Ущерб от того финансового кризиса до сих пор не преодолён, а пандемия COVID-19 чревата новой длительной экономической катастрофой. Центральные банкиры больше не ограничивают количество денег, но не имеют понятия, каковы будут последствия их действий на втором или третьем шаге. Как говорит Лоуренс Бун, главный экономист ОЭСР, «здравый смысл подсказывает: надо сделать всё возможное, чтобы машина не сломалась, а просто застопорилась, тогда её можно будет запустить снова как можно быстрее». Но если мы позволим ей сломаться, сколько триллионов долларов ни вливай, восстановить прежнее уже не получится.

Сложность, проявившаяся в 2008 г., продолжает давать о себе знать во всех областях. Возьмём классическую геополитику, например, на Ближнем Востоке или в Восточной Азии. В области климата укрепляется научное понимание причин и последствий глобального потепления. Но на уровне действий царит немощь. Недавние лесные пожары в Калифорнии, Бразилии и Австралии – очередное предупреждение. И что делают «лица, принимающие решения»?

Масштабы пандемии COVID-19 столь же ошеломляющи, как и провал международного сотрудничества, который она продемонстрировала. Нельзя сказать, что возможность такого рода бедствий не предполагали. Вопрос обсуждался на многих международных конференциях именно политического характера. Но за редким исключением правительства просто живут сегодняшним днём, а не планируют на будущее – даже те, которые постоянно ссылаются на «принцип предосторожности», остаются под пятой идеологий или лоббистских групп.

Крупнейшей пандемией ХХ века был «испанский грипп», названный так совершенно неправомерно, потому что он был не в меньшей степени американским, так же, как и COVID-19 является «китайским». От гриппа погибло в два раза больше людей, чем в Первой мировой войне. Было бы лучше, если бы коллективное сознание сохранило память о тех мрачных событиях. За последние 10 лет вспыхивали различные эпидемии – в Азии (SARS, 2003), Великобритании (свиной грипп, 2009) или Западной Африке (Эбола, 2014). Экономические убытки от SARS, эпидемии, намного менее масштабной, чем нынешняя, оцениваются в 40 миллиардов долларов. После всех этих предупреждений катастрофу сегодня иначе не назовешь, как доказательством вопиющего пренебрежения государственной политикой в области здравоохранения и глобальным управлением за последние десятилетия.

Ответственность за халатность несут ключевые игроки международной системы, начиная с Соединённых Штатов, Китая и Европейского союза. Европа, в частности, оказывается, неспособна определить и защитить общие интересы своих членов, не говоря уже о том, чтобы иметь какое-либо влияние в мировых делах.

Популизм смог так сильно потеснить демократию на Западе, потому что демократии не справились с упорядочиванием глобализации. Популизм – главный бенефициар неэффективности. Без убедительной реакции, главным образом в Соединённых Штатах и Европе, популизм продолжит набирать очки, а авторитарные режимы обретут свободу действий, чтобы процветать, восстанавливать стены, а то и развязывать войны. И если выяснится, что они справляются с пандемией не лучше, чем демократии (что вполне возможно), это необязательно пойдёт на благо мира и свободы.

Основной вопрос предстоящих лет и десятилетий заключается не в том, чтобы положить конец глобализации. Но для того, чтобы пережить другие пандемии – биологические или, возможно, цифровые (можем ли мы представить себе цифровую пандемию в эпоху искусственного интеллекта?), государства должны сосредоточиться на сфере своей главной ответственности. Она заключается в обеспечении безопасности своих граждан в самом широком смысле слова. Оборона, а следовательно, вооружённые силы, здравоохранение, технологии и валюта находятся в центре понятия безопасности, а значит и сохранения мира. Перед лицом китайско-американского соперничества Европейский союз необходим, как никогда, но он лишён управления. В любом случае – у немногих претендентов на лидерство нет последователей. В разгар пандемии Урсула фон дер Ляйен похвасталась началом переговоров о вступлении в ЕС Албании и Северной Македонии. Неужели она не видит, как нелепы любые разговоры о расширении, когда дом в огне? Именно на безопасности Союза должны сосредоточить все свои усилия она, председатель Европейского совета Шарль Мишель и Европейский парламент.

НАТО, как сказал Эммануэль Макрон, переживает клиническую смерть. Однако его возможно реанимировать при помощи широкой концепции безопасности, включающей не только геополитические интересы, отождествляемые с её членами, но и вопросы климата, здравоохранения или цифровых технологий. Инициатива должна исходить от Европы. Альянс, переосмысленный таким образом, станет серьёзным противовесом нелиберальным демократиям. Такой проект вряд ли можно себе представить с Дональдом Трампом, но Америка должна меньше всех возражать против подобного, ведь иначе континентальный дрейф в разные стороны неизбежно продолжится. Континенты станут удаляться друг от друга, а заодно и поляризоваться внутри себя.

В краткосрочной перспективе пандемию COVID-19 можно эффективно победить материально-техническими и медицинскими способами. Но изношенность систем здравоохранения ошеломляет – даже в такой стране, как Франция, которая бьёт рекорды по части перераспределения доходов, при этом всё более отчаянно старается справляться со своими традиционными суверенными функциями и передает целые сегменты своего суверенитета, не получая ничего взамен.

Нехватка оборудования и медикаментов просто поражает воображение. Как и провал принципа предосторожности вкупе с малодушием перед лицом, например, терапевтических решений, предлагаемых видными врачами. Это смахивает на отказ бросить спасательный круг тонущему, потому что процедура утверждения спасательных мероприятий не была завершена.

Когда придёт время, важно устоять перед искушением трусливого чувства облегчения и стыдливого забвения. На международном уровне предстоящие недели должны породить новые формы солидарности, которые после победы позволят вернуться неизбежному многостороннему сотрудничеству, глубоко переосмыслив его.

--

Чэн Эньфу, директор и главный профессор Исследовательского центра социально-экономического развития Китайской академии общественных наук, председатель Всемирной ассоциации политической экономии:

В условиях текущих глобальных эпидемиологических и финансовых рисков общая ситуация в Китае, как представляется, будет следующей.

Во-первых, по состоянию уже на конец марта число вновь заболевших коронавирусом COVID-19 внутри Китая было минимальным, главным образом благодаря мерам по предотвращению завоза вируса из-за рубежа. Влияние эпидемии в Китае и в мире на китайскую экономику носит ограниченный и временный характер, по предварительным расчетам темпы роста ВВП КНР в этом году составят 5,6%.

Во-вторых, Китаю следует сократить запасы валютных резервов в долларах США, казначейских облигаций США и других видов активов в долларах США, свести их количество к безопасному минимуму осуществления ежедневных торговых операций. В то же время Китаю целесообразно увеличить запасы золота, нефти, природного газа, железной руды и других сырьевых товаров, чтобы уменьшить риски после снижения доверия к американскому доллару.

В-третьих, КНР необходимо претворять в жизнь целенаправленную и специализированную по сферам фискальную политику, поддерживать базовую инфраструктуру в расчёте на душу населения в таких областях, как здравоохранение, охрана окружающей среды, культура, спорт и других. Следует тщательно и осторожно применять денежно-кредитную политику, с аккуратностью относиться к денежной эмиссии, отводить важное место выделению финансовых ресурсов для обслуживания реальной экономики.

В-четвёртых, в рамках «Пояса и пути» следует одновременно выполнять две важные задачи – эпидемический контроль и стимулирование строительства. Группы медицинских специалистов и предметы снабжения из Китая были направлены в Иран, Италию и другие расположенные вдоль «Пояса и пути» страны с более серьёзной эпидемиологической обстановкой для оказания помощи по борьбе с эпидемией на местах. Китайские компании в странах «Пояса и пути» внедрили методы удалённой работы и другие практики с целью обеспечения нормального рабочего процесса в отношении строящихся объектов во время эпидемии. Это подтверждает, что в современную эпоху судьбы всех государств мира тесно связаны, и отражает важность и необходимость развития международного сотрудничества в рамках «Пояса и пути».

Столкнувшись с тем, что фондовый рынок США упал почти на 30%, а также изучив и оценив процесс функционирования связки «вопрос эпидемии коронавируса – финансы», можно сделать четыре вывода.

Во-первых, эпидемия коронавируса является поводом для резкого падения американского фондового рынка, а не его причиной. Эпидемия коронавируса вскрыла внутренние противоречия в Соединённых Штатах и других странах, она обнажила иллюзию процветания и колоссальные финансовые пузыри после кризиса низкокачественных ипотечных кредитов 2008 года.

Во-вторых, паника выступает как промежуточное звено между эпидемией и финансовыми цепочками. В настоящее время мировая экономическая система, в которой доминируют Европа и США, находится в состоянии паники, которая включает в себя ожидания, связанные с эпидемией, предполагаемым снижением экономического роста, шока на финансовых рынках и даже политики спасения рынка. Эти настроения неизбежно усугубляют финансовый кризис.

В-третьих, вызывает тревогу эффективность мер спасения рынка. В условиях, когда влияние эпидемии концентрированным образом даёт о себе знать в сфере снабжения, роль денежно-кредитной политики весьма ограничена, политических инструментов тоже недостаточно. Даже небольшое отклонение способно привести к обострению ажиотажа на рынке. Возникает угроза попасть в ловушку, когда отказ от мер по спасению рынка ведёт к падению, их использование – к усугублению лихорадки, а пространство для спасения рынка продолжает сокращаться.

В-четвёртых, вспышка эпидемии может привести к ещё более разрушительным и превышающим ожидания последствиям. В докладе ЮНКТАД указано, что из-за эпидемии нового коронавируса мировой среднегодовой темп роста в 2020 г. составит менее 2,5% и подвергнется наиболее серьёзному испытанию со времён мирового финансового кризиса 2008 года.

--

Скотт Карпентер, управляющий директор Jigsaw (технологический инкубатор компании Google):

Пандемия COVID-19 приведёт наши общества к необратимым изменениям, главным образом значительно ускорив те из них, что уже были запущены. Так или иначе это произойдёт, и некоторые из перемен будут позитивными, хотя, безусловно, далеко не все.

Начнём с позитивных. Университеты, поначалу отказавшиеся переходить на онлайн-обучение из страха потерять свою главную особенность – чувство университетского братства – были вынуждены всё-таки обратиться к онлайн-платформам. Те же, кто не смог успешно освоить дистанционное обучение, окажутся в крайне невыгодном положении и будут вынуждены продолжать попытки подстроиться под новые реалии.

Компании, которые призвали сотрудников перейти на удалённую работу, в результате дадут толчок утверждению системы так называемой рассредоточенной работы (distributed working) и продемонстрируют, что работа из дома может быть весьма продуктивной. Это, в свою очередь, станет мощным импульсом для развития у сотрудников профессиональной гибкости.

Кроме того, все государственные сервисы, которые ранее не были доступны в режиме онлайн, станут таковыми. Например, в Нью-Йорке услуги нотариуса теперь будут предоставляться виртуально. А ведь это должно было произойти ещё десять лет назад!

Эта тенденция современного мира, когда все активно «зумятся», «скайпятся» и «митятся», безусловно, существовала и раньше, но сейчас она растёт буквально в геометрической прогрессии. Социальный тренд будет увеличиваться во всех обществах, облегчая человеческое одиночество, особенно среди пожилых людей, а также тех, кто живет один в больших городах.

Facetime, Hangouts и другие приложения для проведения видеовстреч станут новой нормой жизни и будут использоваться как площадка для «приветственных коктейлей». Примечательно, что моя церковь транслирует службу в Facebook Live. Обычно в воскресенье число прихожан достигает трёхсот человек, в онлайн-трансляции нас было почти пятнадцать тысяч!

Однако у этого процесса – замене обычного общения виртуальной коммуникацией – есть и обратная сторона. Несмотря на разнообразие технических инструментов, которые призваны нас объединять, результаты «социального дистанцирования» не могут не отразиться на межгосударственном общении. На Западе пандемия усилит и без того углубляющееся осознание того, что глобализация, говоря языком компьютерщиков, – «это баг, а не фича» (сбой, а не возможность – ред.). Предприятия, которые смогут ожить после кризиса (а их, безусловно, станет меньше), ни за что не захотят повторить этот сценарий, а именно вновь подвергнуться рискам сбоя в цепочках снабжения. А страны, закрывшие границы, смогут воспользоваться ситуацией и оставить их закрытыми на более долгий период, чем того объективно требует реальность. Страх путешествовать будет углубляться и в Соединённых Штатах.

Гонка на выживание, ведущаяся Россией и Саудовской Аравией на нефтяном рынке, может быть развернута и в других сферах (например, в фармацевтической), что станет угрозой не только для конкретных конкурентов какого-либо государства (в данном случае речь о технологии гидроразрыва в США), но и для здоровья наций в целом. В этих условиях мировые позиции доллара могут также быть серьёзно подорваны. Все эти факторы окажут влияние на и без того напряжённые отношения между Соединёнными Штатами и Китаем.

В демократических обществах COVID-19 неминуемо двинет окно Овертона вправо. Некоторые из западных государств уже выражают интерес к различным инструментам вторжения в личную жизнь своих граждан, чтобы эффективно ответить на кризисные явления, которые азиатские демократии, а также Китай сумели успешно преодолеть. А граждане, несомненно, поддержат усилия государств в этом направлении. И самым долговременным эффектом пандемии в наших технологически развитых демократиях вполне может стать их дальнейшее разрушение.

США. Китай. Евросоюз. Весь мир. Россия > Внешэкономсвязи, политика. Медицина > globalaffairs.ru, 13 мая 2020 > № 3390214 Евгений Водолазкин, Герфрид Мюнклер, Бранко Миланович, Тьерри де Монбриаль, Чэн Эньфу, Скотт Карпентер

ЗАВТРА УЖЕ НАСТУПИЛО?

ИВАН КРАСТЕВ

Председатель Центра либеральных стратегий (г. София), ведущий научный сотрудник Института наук о человеке (г. Вена).

ПЕРВЫЕ УРОКИ КОРОНАВИРУСНОГО КРИЗИСА

Этот материал – выдержки из новой книги нашего давнего друга и члена редакционного совета журнала Ивана Крастева, председателя Центра либеральных стратегий (г. София) и ведущего научного сотрудника Института наук о человеке (г. Вена). Книга Is It Tomorrow, Yet? написана в апреле, как и положено, в режиме самоизоляции, она выйдет летом в ряде ведущих мировых издательств. С любезного согласия автора мы публикуем отрывки на русском языке.

Национализм под лозунгом «оставайтесь дома»

В начале апреля 2020 г. итальянская журналистка Кьяра Пагано с горечью отметила, что «о настолько закрытой Италии Маттео Сальвини никогда и не мечтал». Метко сказано. Всего за неделю эпидемия коронавируса заставила закрыть в Европе больше границ, чем кризис беженцев в 2015 году. В марте объём авиаперевозок на континенте упал на 97% по сравнению с февралём. Многие либералы считают этот спад мобильности трагедией с далеко идущими последствиями. Коронавирус заразил континент неизлечимым национализмом, который теперь угрожает выживанию Европейского союза, а наводящее ужас распространение инфекции подтвердило мистическую силу границ.

Кризис беженцев в 2015 г. в корне дестабилизировал европейский проект, углубив раскол между теми, кто выступал за свободу передвижения, и теми, кто стремился закрыть государственные границы и развести Восточную и Западную Европу ещё дальше друг от друга. В ходе кризиса большинство европейцев потеряло доверие к надуманной добродетели глобализации. Турист и беженец стали символами двух противоположных её сторон.

Турист олицетворяет блага глобализации, его встречают с распростёртыми объятиями. Щедрый иностранец приезжает, тратит деньги, восхищается и уезжает, не обременяя нас своими проблемами и позволяя почувствовать связь нашего «здесь» с большим миром. Беженец же, напротив, представляет тёмную сторону. Он заявляется «сюда» без приглашения, отягощённый страданиями всего мира. Он среди нас, но не один из нас. Он претендует на наши ресурсы и заставляет нас проверять на прочность пределы нашей солидарности.

Упрощая до предела, самый предпочтительный для Европы мировой порядок выглядит примерно так: привлекать туристов и отваживать мигрантов. Однако во время пандемии коронавируса беженцы продолжают толпиться у ворот Европы, а вот туристы исчезают. Долгосрочные последствия кризиса, скорее всего, будут заключаться в том, что вызванное пандемией экономическое падение усилит давление на европейские границы.

Глобальный Юг, вероятно, станет главной жертвой экономического спада. Ожидается, что цены на природные ресурсы и объём денежных переводов упадут примерно на 20% – во время глобального финансового кризиса 2008 г. это падение составило всего 5%. Прекращение иностранных инвестиций заставит людей искать возможности за пределами собственных стран. В то же время перспективы возвращения туристов в Европу в ближайшем будущем сомнительны. Мигранты будут всё активнее осаждать европейские границы, закрытие которых является не выражением отсутствия солидарности, а геополитической версией социального дистанцирования. Это может привести к победе этнического национализма и нативистского популизма в европейской политике.

Европейский союз возник из мучительных ордалий европейского национализма, и это объясняет, почему многие сторонники единой Европы испытывают сильнейшее отвращение к любой идее, которая содержит в себе даже малейший признак национализма. Опасения либералов, что коронавирусная пандемия вызовет вспышку национализма, несложно понять, особенно если учесть, что эпидемии исторически сопровождаются проявлением нетерпимости. Такие случаи фиксируются и сейчас. Однако в исторической перспективе ранние стадии нынешней пандемии запомнятся скорее не столько ростом ксенофобии, сколько отсутствием какого-либо всплеска политики этнической ненависти.

Как мы уже видели, «национальные изоляции», вызванные распространением коронавируса, не слишком отличаются от кризиса беженцев, с которым Европа столкнулась в 2015 году. И некоторые вопросы, связанные с дебатами о миграции, вернулись на передний план.

Но национализм под лозунгом «оставайтесь дома» по своей природе существенно отличается от этнического национализма.

Где этот дом?

Мало кому из нас доводилось переживать войну, военный переворот или комендантский час, но все мы инстинктивно знаем, что первая импульсивная реакция гражданина в момент серьёзной опасности – поддержать закрытие национальных границ. Принимая такие меры, политики заявляют о готовности взять на себя ответственность за то, что происходит в их государствах.

Призыв «оставаться дома» подталкивает людей к тому, чтобы определять свой дом не только в прагматическом смысле – как лучшее место для жизни и работы, но и в метафизическом. Дом – это место, где мы больше всего хотим находиться в период опасности. Когда наша семья поняла, что период социального отчуждения будет долгим, мы решили вернуться в Болгарию – и такое решение застало меня врасплох. Во многих отношениях оно не было рациональным. Мы уже десять лет жили и работали в Вене и полюбили этот город. Австрийская система здравоохранения намного надежнее, чем болгарская. У нас есть друзья в городе, на которых мы могли бы положиться в условиях кризиса. Но необходимость «оставаться дома» вернула нас в Болгарию, ведь для меня и моей жены она и есть дом. Во время кризиса мы хотели быть ближе к людям и местам, с которыми знакомы всю нашу жизнь. Мы были не одни: 200 тысяч болгар, живущих за пределами страны, сделали то же самое.

Закрытие границ – это не только исторический инстинкт, но и самый традиционный способ борьбы с эпидемиями. Так государства практикуют «социальное дистанцирование». В 1710 г. император Священной Римской империи Иосиф I решил блокировать распространение болезней с Балкан, создав «санитарный кордон» вдоль южной границы Габсбургской монархии с Османской империей. В целом ему это удалось, хотя и не спасло его собственную жизнь; он умер от оспы в 1711 году. Тем не менее ограничения на передвижение в империи сохранялись до середины XIX века. Как напомнили недавно в статье для The Wall Street Journal Уэсс Митчелл и Чарльз Инграо, «к середине XVIII века около двух тысяч укреплённых сторожевых башен стояли каждые полмили, между ними оборудовали девятнадцать пограничных переходов, которые регистрировали, размещали и изолировали всех въезжающих как минимум на двадцать один день, прежде чем выдать им пропуска на территорию империи. Жилые помещения ежедневно дезинфицировались серой или уксусом, а товары ранжировались по их способности к переносу микробов. Агенты Габсбургов на османской территории предоставляли разведданные, которые позволяли чиновникам корректировать время карантина или даже временно отменять его. Эти правила строго соблюдались. Один английский наблюдатель отметил: “Если вы осмелитесь нарушить законы карантина, вас будут судить с военной поспешностью; в суде вам выкрикнут приговор с трибуны, расположенной примерно в пятидесяти ярдах от вас… и после этого вас аккуратно расстреляют и небрежно похоронят”».

В период кризиса беженцев в Европе в 2015 г. национализм пришёл под видом культурной войны. Это были «мы» против «них», а тон был агрессивным и исключающим. Националисты выступали с паническими заявлениями о том, что иностранцы уничтожают их национальную культуру. Болгары, жившие за пределами Болгарии, были частью «нас», в то время как проживающие в стране меньшинства, многие из которых жили там веками, рассматривались как иностранцы. На смену этому культурному национализму коронавирус принес национализм, ориентированный на общественное здравоохранение, с «инвертированной ксенофобией», территориальной по своей природе и более инклюзивной. Иностранец – уже не тот человек, который здесь не родился, а тот, кого здесь сейчас нет. Важен не паспорт, а место жительства.

В своей книге «Однажды внутри границ» (Once Within Borders) гарвардский историк Чарльз Майер утверждает, что территория – это социально-политическое изобретение, позволяющее управлять людьми и дающее им идентичность, отличную от идентичности, основанной на их происхождении. По его словам, «территория, таким образом, является пространством для принятия решений. Она определяет границы законодательства и коллективных вердиктов. В то же время территория обозначает область мощных коллективных лояльностей… В эпоху глобализации важность территории как “пространства принятия решений” несколько снизилась». Многие из нас работают и живут за пределами своей территории, хотя она и сохранила свою привлекательность как «пространство идентичности». Вызванный коронавирусом национализм под лозунгом «оставайтесь дома» восстановил территорию и как пространство принятия решений, и как пространство идентичности.

Как я писал в книге «После Европы», истерия против иностранцев, которая стала ответом на кризис беженцев в Центральной Европе в 2015 г., коренится в травме эмиграции: многие молодые восточноевропейцы переехали жить и работать на Запад после окончания холодной войны. Страхи депопуляции и чувство покинутости проявляются и в нашем нынешнем кризисе. Коронавирус сделал болезненно очевидным отток медицинских работников из Центральной и Восточной Европы. В результате почти половина врачей и медсестёр в таких странах, как Болгария, старше пятидесяти лет. Болгары, румыны и поляки мечтали, что их соотечественники вернутся во время кризиса с беженцами, а в тёмные дни коронавируса они надеются на то, что медработники вернутся после того, как вирус будет побеждён.

Граждане, приехавшие из заражённых “короной” мест, так же нежелательны, как и иностранцы, и правительства дали понять, что во время пандемии они возьмут на себя ответственность только за тех, кто решил остаться в стенах города. Так, правительство Болгарии сняло с себя ответственность за граждан страны, которые по каким-либо причинам решили остаться за её пределами.

Ранние стадии коронавирусного кризиса были отмечены не критикой иностранцев со стороны «туземцев», а гневом сельских жителей на вторжение горожан, решивших перебраться туда «на поселение». СМИ регулярно сообщали о том, что богатые горожане бегут от эпицентров кризиса к своим вторым домам, где близость к побережью или горам уменьшила бы дискомфорт от заточения, а приличная интернет-связь позволила бы работать удалённо. Однако их наплыв вызвал у местных жителей ярость из-за опасений, что пришлые распространят вирус в районах, где больниц немного, и те не смогут выдержать вала заболевших пожилых местных жителей с ограниченными доходами. Франция, с её 3,4 миллиона «вторых домов», наглядно показала, что решение состоятельного среднего класса уехать из крупных городских центров страны было воспринято как ещё один признак высокомерия и эгоизма «богатеньких».

Невесёлая ирония заключается в том, что вторые дома в Европе являются наследием чумы. После первых нескольких вспышек Чёрной смерти в XIV веке многие итальянские горожане эпохи Возрождения начали вкладывать средства в загородные поместья – отчасти для того, чтобы обеспечить надёжное снабжение продовольствием во время кризиса. Они проводили всё больше времени в сельской местности, особенно в летние месяцы, когда чума была в самом разгаре, и жизнь на виллах быстро обретала популярность среди состоятельных семей. Во время нынешней пандемии вторые дома вновь превратились в безопасные убежища, что жутко раздражает местных.

Рост вызванного пандемией национализма в значительной степени способствовал возвращению национального государства на передний план. После краха Lehman Brothers и Bear Stearns в 2008 г. многие наблюдатели считали, что недоверие к финансовым рынкам неумолимо приведёт к росту веры в правительство. Эта идея не нова. В 1929 г., после начала Великой депрессии, люди потребовали от правительств решительных интервенций, чтобы компенсировать провалы рынка. В 1970-е гг. всё происходило наоборот: людей разочаровали государственные интервенции, поэтому рынки вернули себе первенство, чтобы отомстить в следующем десятилетии, когда Рональд Рейган и Маргарет Тэтчер возглавили крестовый поход. Парадокс Великой рецессии 2008–2009 гг. заключается в том, что недоверие к рынку не привело к настойчивым требованиям государственного интервенционизма. Активность движения “Occupy” по всему миру создала ощущение того, что общество возвращается в политику, на государство ответственность возложена не была.

Опыт экономического спада в Европе находит отклик в одной из новелл «Декамерона» Джованни Боккаччо. Джианнотто ди Чивиньи всей душой стремится обратить своего друга Авраама, парижского еврея, в христианство. Однажды Авраам отправляется в Рим, говоря Джианнотто: он примет решение только после того, как увидит предстоятелей церкви. Зная о развращённости католического духовенства, Джианнотто теряет надежду. Однако по возвращении Авраам всё же обращается в христианство по следующей причине: если оно процветает, несмотря на такое разложение церковной верхушки, то это, скорее всего, истинное Слово Божье.

Мы должны признать, что нечто подобное произошло с неолиберализмом. Многие европейцы привычно считали, что если неолиберализм всё же пережил экономические разрушения, которые он причинил, без особенного ущерба, то, вероятно, является верным учением. Однако всего лишь десятилетие спустя коронавирус побудил людей пересмотреть роль правительств в их жизни. В результате пандемии люди рассчитывают на то, что правительства организуют их коллективное здравоохранение, и надеются, что правительственные учреждения спасут экономику, находящуюся в свободном падении. Интересный поворот заключается в том, что эффективность работы правительств измеряется сейчас их способностью изменять повседневное поведение людей. В контексте этого кризиса бездействие является наиболее заметным действием. Люди продемонстрировали готовность мириться со значительными ограничениями своих прав, но не мирятся с правительствами, которые не готовы действовать.

Приравнивая коронавирусный кризис к европейскому кризису беженцев, мы упускаем из виду два аспекта. Первый заключается в том, что политика социального дистанцирования, наделяя чрезвычайными полномочиями национальные правительства, также усиливает присутствие местных органов власти и региональных идентичностей. Второй – в том, что закрытие европейских границ может выявить пределы национализма.

В то время когда в общественных дискуссиях преобладает озабоченность перспективами экономики, европейцы могут осознать, что в отличие от XIX века национализм нежизнеспособен как раз экономически. Соединённые Штаты и Китай вправе питать иллюзию самодостаточности, когда речь заходит об их экономиках, да и Европейский союз в целом способен извлечь выгоду из осторожной «деглобализации», но у небольших европейских национальных государств не будет никаких шансов. Европейцы скоро поймут, что единственная доступная им защита – это тот протекционизм особого рода, который обеспечивает им объединение с остальной частью континента.

У коронавируса есть нечто общее с либеральными демократиями: он принципиально эгалитарен.

В отличие от таких болезней, как холера, он поражает не только переполненные городские поселения, населённые беднотой и обделённые санитарией. Он не делает различия между богатыми и бедными. Но, как и в случае с либеральной демократией, эгалитаризм коронавируса, вероятно, обманчив. Вирус поразил общества, раздираемые на части различного рода неравенством, и первые данные из США убедительно доказывают, что доходы и раса играют важную роль, когда определяется – кому жить, а кому умереть.

Хотя коронавирус и не может относиться ко всем одинаково, он всё же наглядно продемонстрировал, что мы живём в одном и том же мире. На этот раз богатые и могущественные не могут взять свои деньги и уехать. Когда аэропорты закрыты, у элиты нет аварийного выхода. Во время чумы нет разницы между теми, кого британский комментатор Дэвид Гудхарт назвал «людьми отовсюду» и «людьми откуда-то». Коронавирус поставил всех в одно положение, и теперь «люди отовсюду» отчаянно ищут своё «откуда-то».

В классическом кошмаре ХХ века ядерная война угрожает убить всех одновременно. Однако в случае с коронавирусом те молодые европейцы, которые безрассудно решили повеселиться в разгар пандемии, рискуют всего лишь ненадолго заболеть, в то время как их родители, бабушки и дедушки, скорее всего, погибнут от этого вируса. В этом смысле пандемия напоминает изменение климата – это глобальное бедствие, которое поражает всех нас по-разному. Если терроризм представляет собой асимметричную угрозу, то коронавирус вызывает асимметричные страхи. Французский социолог Бруно Латур убедительно объясняет, почему нативистские политики, такие как Дональд Трамп, отрицают экзистенциальную угрозу глобального потепления. Дело не в том, что они слепы к проблеме или не доверяют науке. Их беспокоит утверждение, что мы либо все выживем, либо все умрём, в то время как их основная политическая интуиция исходит из игры с нулевой суммой: для того, чтобы одни выжили, другие должны умереть. Они отвергают либеральный интернационализм, потому что тот обещает, что глобальное сотрудничество способно спасти нас всех. В их ответе на пандемию обнаруживается та же логика. Подобно тому, как изменение климата будет по-разному влиять на места и людей в силу географии их проживания, воздействие коронавируса тоже зависит от «предзаданных условий» – таких, например, как быть чернокожим или бедным в Соединённых Штатах.

По-разному воздействует коронавирус и на разные возрастные группы, что оказывает значительное влияние на отношения поколений. В ходе дебатов о рисках, связанных с изменением климата, молодые люди критиковали своих родителей за несерьёзное отношение к будущему. Коронавирус меняет эту динамику на противоположную: более старшие члены общества преимущественно уязвимы и чувствуют угрозу, связанную с нежеланием молодых людей изменить свой образ жизни. Если кризис затянется, этот конфликт между поколениями обострится. В то же время социальное дистанцирование помогает нам понять, как живут наши родители, бабушки и дедушки: «остаться дома» – это именно то, что они делали и до пандемии. Общаясь с мамой, я понял, что ещё до распространения коронавируса она большую часть времени «оставалась дома», опасаясь смерти, молясь о том, чтобы её врачи были во всеоружии, и, как и все бабушки, ожидая звонка от внуков.

Хотя коронавирус как инфекция гораздо опаснее для пожилых, именно молодое поколение больше всего пострадает от экономических последствий пандемии. Поразительный недавний доклад из США показал, что 52% людей в возрасте до 45 лет либо потеряли работу, либо отправлены в отпуск, либо переведены на неполный рабочий день. А ведь прошло всего десять лет с тех пор, как по молодому поколению на Западе проехалась Великая рецессия. Миллениалы Южной Европы к своим «ещё не тридцати» пережили уже два серьёзнейших кризиса. 40% молодых итальянцев и половина молодых испанских рабочих не имели работы в середине последнего десятилетия. Учёные в Соединённых Штатах начинают говорить о «поколении К» – поколении коронавируса. Это те, кто сформирован пандемией, будь то новорождённые, дети, студенты колледжей или молодые, которые держатся за свою первую работу. Взросление данного поколения может прийтись на период катастрофической рецессии.

Коронавирус не только многократно усугубил существующие социальные и политические противоречия, но и породил новые. Когда правительства по всему миру решили ввести карантин, наблюдатели быстро заметили, что многие посчитали «социальное дистанцирование» роскошью среднего класса. Другие же и вовсе решили, что это нечто совсем другое – популярный в США среди правых «карантин-диссидентов» плакат гласил: «Социальное дистанцирование = коммунизм!». Общество также разделилось на тех, кто выполнял работу «первой необходимости», и тех, кто мог работать из дома. Популярная идея тестирования на антитела и выдачи «паспортов иммунных» решительно поддерживается деловыми кругами, поскольку обещает скорейший перезапуск экономики. Но она также разделит общество на две группы: тех, кто может свободно передвигаться и почти не представляет опасности для других, и тех, кого будут считать «общественно опасными». Компании, естественно, будут гораздо охотнее нанимать счастливых обладателей антител.

Что касается различных «стратегий выхода» из карантина, то в Великобритании и других странах обсуждалась идея позволить возглавить этот процесс молодым. Начав с открытия школ, допустить к работе молодых людей, которые в меньшей степени рискуют серьёзно заболеть, заразившись коронавирусом. Некоторые политические эксперты предложили снять ограничения с двадцатилетних, которые не живут со своими родителями, что могло бы высвободить около 4,2 млн человек. Другие говорили о том, что политика «молодёжь – прежде всего» сведётся к установлению «максимального возраста для употребления алкоголя в пабах». Какие меры ни применяй, всегда будут те, кто от них выиграет, и те, кто от них проиграет, а если ограничения продлятся достаточно долго, они изменят наши общества.

Приведёт ли коронавирус к власти популистов?

Страх интенсивнее любых других расстройств, заметил французский гуманист XVI века Мишель де Монтень. Именно чужой страх приводит популистов к власти. Поэтому мы не должны удивляться, почему многие считают, что именно правые популисты окажутся самыми большими бенефициарами кризиса COVID-19. Но разве страхом или беспокойством лучше всего объясняется рост популизма в последнее десятилетие?

Хотя психологи считают страх и тревогу близкими родственниками (оба они связаны с реакцией на опасность), они подчеркивают, что страх – реакция на конкретную и наблюдаемую опасность, например, страх – быть заражённым смертельной болезнью. Тревога же (или тревожность) – рассеянное, несфокусированное, беспредметное представление о своём будущем. Люди опасаются, что их дети будут жить хуже, чем они сами. Что их вытеснят мигранты. Они беспокоятся по поводу надвигающегося климатического апокалипсиса или перспективы вторжения пришельцев. Тревожные люди злы, в то время как испуганные (испытывающие страх) не могут позволить себе роскошь гнева, потому что слишком заняты выживанием. Популисты умело эксплуатируют гнев тревожных. Тревожные люди ведут себя не так, как испуганные. В постоянно пополняющейся литературе по социальной психологии утверждается, что в условиях страха у людей развивается повышенная сознательность и понимание ограничений, налагаемых на свободу действий, и главной их целью становится восстановление более высокой степени связности и определённости.

В своих мемуарах немецкий критик Марсель Райх-Раницкий признался, что в те месяцы, пока он находился в Варшавском гетто во время Второй мировой войны, он ни разу не взял в руки роман, хотя и проводил всё своё время за чтением: потому что боялся, что не успеет его дочитать – умрёт прежде, чем закончит.

Когда самая острая стадия нынешнего кризиса завершится и люди перестанут бояться за свою жизнь, гнев вернётся, и политики-популисты вроде Марин Ле Пен или Маттео Сальвини, скорее всего, снова расцветут. Сегодня, однако, именно интенсивность страха перед вирусом объясняет, почему перевес скорее на стороне правительств, чем популистской риторики. Рейтинги одобрения Эммануэля Макрона и Джузеппе Конте растут, а поддержка их критиков-популистов снижается. Испуганные люди ищут не тех, кто выражал бы их разочарование и досаду, а тех, кто мог бы их защитить, и тех, кто обладает знаниями. Пандемия изменила отношение общества к знаниям. В отличие от финансового кризиса, вызвавшего недоверие к экспертам и технократии, она чётко обозначила социальные преимущества компетентного правительства.

Коронавирус бросил европейским лидерам политический вызов и поставил их перед стратегическим выбором: бороться за сохранение мира открытых границ и глобализации либо работать над более мягким вариантом деглобализации.

Я бы сосредоточился на втором варианте. Глобальный характер пандемии в сочетании с пониманием того, что экономический национализм XIX века больше не подходит для малых и средних европейских национальных государств, способен дать шанс обновлённому ориентированному на ЕС территориальному национализму. Коронавирус научил европейцев, что они не могут быть уверены в своей безопасности, пока большинство лекарств или масок производятся за пределами Европы. Точно так же они не могут полагаться на китайские фирмы для создания европейской сети 5G.

На остром этапе нынешнего кризиса мы видели, как взаимные интересы приносились в жертву национальному самообеспечению. Когда Италия обратилась к союзникам с просьбой о срочных поставках медикаментов, ни одна из стран Евросоюза не ответила. Германия запретила экспорт медицинских масок и других защитных средств, а Франция реквизировала все изготовленные маски. Европейской комиссии пришлось вмешаться и регулировать экспорт медицинского оборудования.

Пандемия вызвала рост евроскептицизма в Италии, Испании и других странах, что способствовало возобновлению споров о недостатке солидарности внутри ЕС, который может оказаться острым настолько, что спровоцирует политическую дезинтеграцию континента. Но если возвращение национального государства было правильной реакцией на кризис общественного здравоохранения, то в мире без американского лидерства, раздираемом соперничеством США и Китая, более сплочённая Европа и Брюссель, наделённый чрезвычайными полномочиями, могут оказаться единственным реалистичным решением для борьбы со следующей фазой кризиса.

Великий парадокс коронавируса заключается в том, что закрытие границ между странами – членами Евросоюза и запирание людей в их квартирах сделали нас более космополитичными, чем когда-либо. Возможно, впервые в истории люди во всём мире говорят об одном и том же и разделяют одни и те же страхи. Оставаясь дома и проводя бесчисленное количество часов перед компьютерами и экранами телевизоров, люди сравнивают то, что с ними происходит, с тем, что происходит с другими людьми в других местах. В этот странный момент в нашей истории невозможно отрицать, что сегодня мы осознаём, каково это – жить в общем мире.

Одна из оптических иллюзий глобализации XXI века заключается в том, что только мобильные люди действительно космополитичны и что только те, кто чувствует себя в разных местах как дома, могут сохранить универсалистский взгляд на вещи. Однако величайший космополит мира Иммануил Кант никогда не покидал свой родной Кёнигсберг. Его город в разное время принадлежал разным империям, но он всегда предпочитал оставаться там. Сегодняшний парадокс глобализации или деглобализации, возможно, начался с него. Коронавирус заразил мир космополитизмом, одновременно настроив государства против глобализации.

Демократия как диктатура сравнений

Эпидемии заражают общество страхом. Они могут выявить не только лучшее в людях, но и худшее в правительствах. Эпидемии – популярная литературная метафора потери свободы и наступления авторитаризма. Для Никколо Макиавелли чума и болезнь иллюстрируют то, что происходит в организме политически, когда воцаряются «неэффективное управление» (bad governance) и коррупция, а «Чума» Альбера Камю – это притча о фашизме. Так символизирует ли нашествие коронавируса упадок западных либеральных демократий?

Согласно отчёту OpenDemocracy за апрель 2020 г., более двух миллиардов человек жили на тот момент в странах, где работа парламентов была приостановлена или ограничена чрезвычайными мерами по борьбе с коронавирусом. Но дело не только в парламентах. Карантин принизил роль судов. Людям запрещено покидать свои дома. Выборы либо переносятся, либо проводятся в такой атмосфере, которая делает невозможной честную политическую конкуренцию. Повсеместно ограничиваются СМИ, и хотя пандемия сделала надёжную информацию важнее, чем когда-либо прежде, экономический кризис угрожает финансовому выживанию медиакомпаний, которые создают и передают информацию.

Многие политологи опасаются, что пандемия приведёт к власти популистов, и демагоги воспользуются кризисом, чтобы задушить демократию и навязать авторитарное правление того или иного рода. Долгосрочным политическим последствием коронавируса, полагают такие аналитики, будет ограничительное законодательство, которое останется в силе ещё долго после того, как коронавирус будет побеждён. Наконец, они предполагают, что главным геополитическим результатом кризиса будет рост глобального влияния Китая.

Я разделяю большинство этих страхов. Коронавирус особенно опасен для лиц с хроническими заболеваниями, а западные либеральные демократии в последнее десятилетие страдают от значительных дисфункций, и доверие к их демократическим системам низко как никогда. В разгневанных и разочарованных обществах растёт влияние популистских партий. Эти тенденции нашли отклик в названиях двух недавно вышедших – и наделавших шума – книг: «Как умирают демократии» (How Democracies Die) Стивена Левицки и Даниэля Зиблатта и «Как заканчивается демократия» (How Democracy Ends) Дэвида Рансимэна. Логично ожидать, что коронавирус усугубит (и даже ускорит) как минимум некоторые негативные политические тенденции, которые предшествовали кризису. В общем, для опасений относительно будущего демократии в Европе есть основания, но я считаю, что картина более сложная и, возможно, не такая мрачная.

Политологи правы в том, что авторитарные лидеры процветают за счёт кризисов и в совершенстве владеют политикой страха. Однако важно отметить, что больше всего авторитаристов радуют кризисные ситуации, которые они создали сами или, по крайней мере, те, которыми они могут управлять. Они терпеть не могут кризисы, которые угрожают изменить мир в существующем виде. Немецкий философ Карл Шмитт был прав, когда говорил, что диктаторы хотят божественной власти, но Всевышнего никогда не просили решать проблемы, которые он не создавал.

Центральное место в обладании абсолютной властью занимает свобода решать, какой кризис заслуживает реакции, но коронавирус отнял эту свободу.

Неудивительно, что четверо лидеров, наиболее яростно отрицающих само существование пандемии, практикуют авторитаризм: президент Бразилии Жаир Болсонару, белорусский властитель Александр Лукашенко, самодержавный президент Туркменистана Гурбангулы Бердымухамедов и никарагуанский диктатор Даниэль Ортега. Эти четверо, которых Оливер Стункель, профессор международных отношений Фонда Жетулиу Варгаса в Сан-Паулу, назвал «страусиным альянсом», являются лучшим доказательством того, что коронавирус – не лучший десерт к ужину автократа. Для этих четырёх людей пандемия является скорее угрозой и ограничением, чем возможностью. Пандемия – глобальный кризис, на который должны отреагировать все правительства мира, поэтому она фактически ограничивает власть авторитарных правителей.

Когда толпа рассеивается

Главная опасность для европейских либеральных демократий заключается в том, что коронавирус выгонит нас с улиц на несколько лет, а не месяцев. Если верить Биллу Гейтсу, в ближайшие годы люди смогут выходить в свет, но нечасто, и не в людные места. Представьте себе рестораны, в которых посетители сидят только через столик друг от друга, или самолёты, где каждое среднее место не занято.

В условиях демократии граждане должны иметь возможность голосовать, политики – обдумывать, а люди – передвигаться, встречаться и действовать коллективно. Крайне важно также, чтобы человек имел возможность быть частью толпы, коллективным органом, способным выражать интенсивность своих политических устремлений. Предвыборные митинги и массовые демонстрации дают гражданам такое ощущение принадлежности к той или иной группе населения, которое не обеспечивает участие в выборах само по себе.

Власть толпы вдыхала жизнь в демократическую политику XX века. «Никто не мог избежать встречи с ними на улицах и площадях, – писал немецкий культурный критик Зигфрид Кракауэр, вспоминая ситуацию, сложившуюся после Первой мировой войны. – Эти массы были более чем весомым социальным фактором, они были так же осязаемы, как и любой человек». Некоторые теоретики демократии опасались масс из-за их «безумия» и податливости к харизме авторитарных лидеров, но при этом понимали важность уличной политики для правильного функционирования демократии. Именно тот факт, что толпы аккумулируют интенсивность политических страстей, примиряет многих политических активистов с демократией. Размышляя о своём участии в знаменитой массовой демонстрации социал-демократов в Вене 15 июля 1927 г., писатель Элиас Канетти писал: «Это было самое близкое к революции ощущение. С тех пор я точно знаю, что мне не нужно читать ни слова о штурме Бастилии».

В последнее десятилетие в мировой политике обжились те, кого американский обозреватель Томас Фридман называет «людьми площадей». Более девяноста стран мира пережили крупные массовые протесты. Миллионы людей стали проводить масштабные и последовательные акции в обход политических партий; они не доверяют мейнстримным СМИ, у них почти нет выраженных лидеров; они пренебрегают формальной организацией. «Жёлтые жилеты» во Франции и «Восстание против вымирания» (Extinction Rebellion – возникшее в Великобритании глобальное экологическое движение – прим. ред.) – два лица этого разнообразного явления. Онлайн-активизм же зачастую скатывается к дешёвому «кликтивизму», он не способен привнести чувство осмыслённости и единения, которое традиционно является отличительной чертой уличной политики.

Коронавирус угрожает этому важному элементу демократической политики. Демократия не может функционировать взаперти. Аналитик сферы технологий Бенедикт Эванс недавно заметил: «Мы все сейчас в онлайне и, что не менее важно, готовы использовать это в любой сфере нашей жизни, если выработать правильный опыт и бизнес-модель. Сегодня каждый сделает в онлайне что угодно». Может быть, он и прав, но я убеждён, что демократия не может выжить без «людей площадей» Фридмана, тем более что многие сочтут их исчезновение признаком конца подлинной демократии. Как сохранить демократический образ жизни, если мы не сможем собираться группами по 50 и более человек? Как часто говорят, демократию необходимо взращивать на улице.

Впрочем, риск авторитаризма сталкивается с одним важным ограничителем. Большинство правительств решили ввести карантинные чрезвычайные меры, потому что люди по всему миру были готовы принять нарушение неприкосновенности частной жизни ради противодействия коронавирусу. Но универсализм этого подхода означает и другое: когда ряд правительств отменит ограничения, те, кто решат их продлить, совершат саморазоблачение.

Парадокс коронавирусного кризиса в том, что он даёт правительствам чрезвычайные полномочия, одновременно наделяя полномочиями и каждого гражданина, потому что позволяет им судить, справляется их правительство лучше или хуже других.

Во время пандемии успех политики любого правительства зависит от активной поддержки граждан. Любой человек, решивший нарушить политику «социальной изоляции», мешает правительству достичь заявленных целей. В этом смысле чрезвычайное положение ограничивает права граждан, но, как ни парадоксально, увеличивает их власть.

Возможно, коронавирус и заразил демократические страны вирусом авторитаризма, но он также заставил правительства взять на себя всю полноту ответственности за последствия кризиса.

Поставить Шмитта с ног на голову

В конце XVIII века британский философ и общественный теоретик Иеремия Бентам разработал институциональную форму, которую он назвал «паноптиконом». Концепция её заключалась в том, чтобы позволить сторожу наблюдать за всеми находящимися в учреждении – будь то тюрьма, школа или больница – втайне от них. Эта модель вскоре стала символом современного понимания использования силы для контроля над опасными лицами или группами. Известна фраза французского политика и анархиста XIX века Пьера-Жозефа Прудона: «Быть управляемым – это находиться под явным и тайным наблюдением, подвергаться проверкам, инструкциям, законодательным ограничениям, регулированию, фигурировать в досье, подвергаться индоктринации, выслушивать проповеди, попадать под контроль, оцениваться, взвешиваться, цензурироваться и получать приказы». Многие согласятся, что со времён Прудона изменились разве что технологии.

В моменты кризиса идея паноптикона часто приходит в голову. Систему государственного надзора за состоянием здоровья граждан, которая, как многие опасаются, станет непреднамеренным результатом пандемии, можно считать новейшим воплощением проекта Бентама. Разница в том, что в оригинальном паноптиконе от людей требовали раздеваться донага в обмен на защиту, в нашем случае государство обещает использовать эпиднадзор для защиты людей от самих себя.

26 февраля этого года, когда масштабы пандемии в Италии ещё не были ясны, 82-летний философ Джорджо Агамбен написал спорную статью. Он утверждал, что чрезвычайные меры, введённые итальянским правительством, совершенно непропорциональны. «Вновь проявляется тенденция, – утверждал Агамбен, – использовать чрезвычайное положение в качестве нормальной парадигмы управления». По его мнению, реакция властей на коронавирус является проявлением «тиранического инстинкта» либеральных правительств и желанием вернуть чрезвычайные меры, напоминающие те, что использовались во время «войны с террором».

Подобно тому, как люди, встревоженные закрытием европейских границ, склонны приравнивать пандемию к возвращению кризиса беженцев, многие правозащитники опасаются, что тотальный надзор сохранится, когда вирус будет побеждён. Для них «чрезвычайное положение» – не что иное, как гвоздь в крышку гроба демократии.

Оправдана ли критика «чрезвычайщины», интерпретирующая надзор, вызванный пандемией, как возвращение бесславной «войны с террором», дискредитировавшей Запад? Является ли «нормализация» нарушения неприкосновенности частной жизни в условиях пандемии столь же разрушительной для демократии, как и легализация пыток, за которую выступала администрация Джорджа Буша после терактов 11 сентября?

Не делая разницы между борьбой с вирусом и борьбой с террором (и тот, и другой – «невидимые враги»), либералы рискуют попасть в «либертарианскую ловушку».

Личные свободы не являются абсолютной ценностью и должны соотноситься с общественным благом.

Критики бушевской «войны с террором» справедливо указывали, что государство не должно легализовать истязания, – они разрушают достоинство человека и бывают просто неэффективными, когда под пытками дают ложные показания. Однако слежка за потенциальными террористами и приложения для отслеживания вирусов – не одно и то же. Практика показывает, что идентификация контактов помогает правительствам сдерживать распространение болезни, а медикам изучать заразу и быстрее находить вакцину. «Антивирусное» наблюдение не является тайным – люди знают, что власти будут следить за их контактами. И если я не позволю правительству отслеживать мои контакты, я могу оказаться косвенно ответственен за смерть другого человека.

Американский политолог Айра Кацнельсон в своей шокирующей и завораживающей книге «Страх как он есть» (Fear Itself) утверждал, что Франклину Рузвельту удалось спасти либеральную демократию в Америке не за счёт сопротивления чрезвычайным мерам, а за счёт демонстрации того, что демократия эффективна во времена неопределённости и страха. Его стратегия заключалась в том, чтобы противостоять Карлу Шмитту и показать, что либеральные демократии «со своими вздорными партиями, парламентами и поляризацией могут придумывать решения и находить свой путь, придерживаясь базовых убеждений и практик». По мнению Кацнельсона, демократию от диктатуры отличает не то, что демократия выступает против «чрезвычайных положений», а то, что она применяет их для того, чтобы защитить демократический порядок, и вовсе не потому, что это может сойти ей с рук. Однако чтобы демократия имела возможность принимать исключительные меры, оставаясь верной своему либеральному характеру, она обязана чётко различать ситуативные ограничения и постоянную политику. Демократические субъекты должны требовать, чтобы ключевые законодательные акты носили временный характер и подлежали официальному, процедурному подтверждению.

И, конечно, ни отдельные руководители, ни учреждения не могут быть свободны от критики, а чрезвычайное положение – не повод для того, чтобы создавать касту «неприкасаемых», на которых не распространяются демократические надзор и практики. Напротив, каждой ветви власти – судебной, законодательной и исполнительной – следует обеспечить возможность обмениваться информацией и принимать решения в режиме реального времени. Правительствам дозволяется обходить парламенты там, где это целесообразно для эффективности проводимой политики по защите населения, но они неправомочны отправлять их в отставку.

Наконец, необходима ретроспективная оценка. Процесс постоянного мониторинга того, как применяются ограничения в отношении либеральных норм, обязателен для политических режимов, приверженных принципам демократической дискуссии и коллективного выбора.

Поможет ли «китайский вирус» «китайской модели»?

В первые дни кризиса у меня, как и у многих других, сложилось впечатление, что Китай выйдет из пандемии в наилучшей стратегической позиции. Похоже, что кризис легитимировал авторитарные государства для их жителей, и первые данные показывают, что пандемия повысила среди китайцев скепсис по отношению к американской модели. Тот факт, что Китай был первым поражён вирусом, означает, что он первым же и начал экономическое восстановление, что работало в его пользу. Однако с течением времени я усомнился в том, что Китай станет главным бенефициаром кризиса. После того, как стало известно, что китайское правительство дезинформировало мир о количестве умерших от коронавируса и заразившихся им, усилились антикитайские настроения. Агрессивная пиар-кампания Пекина была направлена на то, чтобы показать Китай образцом эффективного реагирования на пандемию и единственной глобально мыслящей силой в тот момент, когда вирус распространялся в Европе и других частях мира. Но она принесла обратный эффект. Кроме того, на Китае, вероятно, негативно скажется «деглобализация», которая станет социальным и экономическим последствием пандемии.

В первом квартале 2020 г. в Китае произошло первое после культурной революции Мао значительное сокращение ВВП, что бросило весомый и символический вызов режиму, легитимность которого зависит от способности поддерживать рост уровня жизни. И хотя кризис нанесёт ущерб «мягкой силе» Соединённых Штатов и Евросоюза и их уверенности в себе, после коронавируса мир станет менее лоялен к глобальным амбициям Пекина, чем до, поскольку пандемия обнажила тёмную сторону Китая.

Текущий момент в некоторой степени сродни кризису 1970-х гг., когда и советский коммунизм, и западные демократии раздирали внутренние беспорядки. Французский политический философ Пьер Аснер назвал это время периодом «конкурентного декаданса». Вместо того, чтобы ответить на вопрос, является ли либеральная демократия или китайский авторитаризм тем типом режима, который наиболее подходит для требований XXI века, COVID-19 достиг чего-то иного: он положил конец перспективам китайско-американского сотрудничества в управлении проблемами глобализации. Напротив, тенденция к глобальной фрагментации и регионализации стала ещё более явной. Профессор Пекинского университета Ван Цзиси справедливо утверждает, что последствия вируса привели китайско-американские отношения в худшее состояние с момента установления формальных связей в 1970-е гг., а разрыв двусторонних экономических и технологических связей «уже необратим».

Противостояние Китая и Америки не приведёт к возвращению холодной войны. В отличие от советского режима китайская модель является не идеологической альтернативой капитализму, а скорее частью глобального капитализма. Однако конфронтация между двумя державами будет очень похожа на холодную войну. Как заметил персонаж Джона Апдайка Гарри Энгстром по прозвищу Кролик, «если холодная война закончилась, какой смысл быть американцем?». Очевидно, что независимо от результатов президентских выборов в США в ноябре 2020 г. позиция Вашингтона по отношению к Пекину станет более жёсткой. Китайские лидеры также, скорее всего, согласятся с тем, что без холодной войны практически нет смысла в том, чтобы продолжать величать себя коммунистами.

Россия. Болгария. Евросоюз. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Миграция, виза, туризм > globalaffairs.ru, 13 мая 2020 > № 3390213 Иван Крастев

«ФИЗИЧЕСКОЕ ВЫЖИВАНИЕ – ИМПЕРАТИВ, ВСЁ ОСТАЛЬНОЕ – РОСКОШЬ»

АДАМ ПШЕВОРСКИЙ

Профессор Нью-Йоркского университета, один из классиков современной политологии, выдающийся исследователь политэкономии и теории демократических процессов. Автор книг «Капитализм и социал-демократия» (1985), «Демократия и рынок. Политические и экономические реформы в Восточной Европе и Латинской Америке» (1991) и многих других трудов.

ЖИЗНЬ В ЭПОХУ COVID-19: РАЗМЫШЛЕНИЯ

США. Евросоюз. Китай. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Медицина. Образование, наука > globalaffairs.ru, 13 мая 2020 > № 3390212 Адам Пшеворский

ЭПИДЕМИИ И НАРОДЫ

УИЛЬЯМ ХАРДИ МАКНИЛ

(1917–2016)

Крупнейший американский историк, автор капитального труда «Восхождение Запада» (1963 г., издан на русском языке в 2004 г.), в котором получили развитие многие идеи британского историка и философа Арнольда Джозефа Тойнби. Макнил рассматривает всемирную историю как единый процесс, движущей силой которого выступают контакты между цивилизациями. Подобный подход лежит и в основе его монографии «Эпидемии и народы» (1976), представляющей первый в мировой исторической науке опыт системного изложения воздействия эпидемических заболеваний на человеческие сообщества. Эпидемии рассматриваются в книге в качестве одного из важнейших факторов, предопределивших ход развития истории, наряду с военными технологиями, эволюции которых посвящена ещё одна выходившая в России книга Макнила «В погоне за мощью. Технология, вооружённая сила и общество в XI–XX веках» (2008).

ВСПОМИНАЯ ОПЫТ ПРОШЛОГО

В настоящий момент русский перевод «Эпидемий и народов» готовит к выходу в свет Издательство Университета Дмитрия Пожарского, книга будет выпущена ориентировочно в первом квартале 2021 года. Отрывок из четвёртой главы книги «Влияние Монгольской империи на меняющиеся балансы инфекционных заболеваний, 1200–1500 гг.» публикуется в переводе Николая Проценко и Алексея Черняева с разрешения сына автора и правопреемника Уильяма Макнила, профессора Джорджтаунского университета (США).

Около 900 г. н.э. способы адаптации людей к эпидемиям, возникшим благодаря появлению регулярных коммуникаций между разными цивилизованными сообществами Евразии, сложились в относительно стабильную модель. Иными словами, к тому времени люди приспособились к cхождению в одном месте различных инфекционных заболеваний, которые прежде развивались сами по себе в отдельных частях Евразии и Африки. По всей видимости, все значимые группы населения ойкумены соприкоснулись с какой-либо эпидемической инфекцией, распространяющейся от человека к человеку. Хотя во многих местах подобные болезни появлялись лишь время от времени, когда увеличение численности уязвимых возрастных групп оказывалось тем «бикфордовым шнуром», который воспламенял пожар эпидемий.

Существовали два системных фактора нестабильности. Одним из них был устойчивый и всё более масштабный рост населения на восточной и западной оконечностях Евразии, ставший следствием того, что незадолго до 900 г. китайцы и европейцы преодолели прежние эпидемиологические и технологические ограничители. В конечном счёте это резко изменило макробалансы Старого Света, приведя к тому, что сначала Китай, а затем и Западная Европа приобрели огромное влияние в военной, экономической и культурной сферах. Вторым источником системной нестабильности в балансе евразийского мира в 900–1200 гг. было развитие морских и наземных моделей коммуникации.

Важным событием, оказавшим далеко идущее влияние на формы существования макро- и микропаразитов, стала интенсификация перемещения сухопутных караванов по Азии, достигшая пика при монгольских империях, основателем которых был Чингисхан (1162–1227). На вершине своего могущества (1279–1350) эти империи охватывали весь Китай и почти всю Россию (где независимость сохранил только Новгород), а также Центральную Азию, Иран и Ирак. Сеть коммуникаций, включавшая почтовых курьеров, способных преодолевать сотню миль в день на протяжении недель, и не столь быстрые торговые караваны и армии, которые маршировали в разных направлениях на большие расстояния, связывала эти империи воедино до 1350-х гг., когда в Китае вспыхнуло восстание, приведшее к 1368 г. к полному изгнанию монголов с самой богатой из завоёванных ими территорий.

Однако ещё до этого восстания тысячи людей перемещались по разным евразийским маршрутам, о чём в письменных документах зачастую оставались лишь обрывочные сведения. Например, знаменитое описание путешествия Марко Поло появилось благодаря чистой случайности. Записать его рассказы счёл нужным его товарищ по заключению в генуэзской темнице – в противном случае о существовании Марко Поло не осталось бы вообще никаких свидетельств.

Множество людей путешествовали на очень большие расстояния, преодолевая культурные и эпидемиологические границы. При этом они освоили северный маршрут, который прежде не использовался настолько интенсивно. Античный Шёлковый путь между Китаем и Сирией пересекал пустыни Центральной Азии, пролегая от одного оазиса к другому. Теперь в дополнение к этому старому пути караваны, солдаты и почтовые гонцы передвигались по привольной степи, создав бескрайнюю по территории человеческую сеть, которая связывала монгольскую ставку в Каракоруме с Казанью и Астраханью на Волге, Каффой в Крыму, Ханбалыком (Пекином) в Китае и многочисленными караван-сараями между ними.

В последующие столетия некоторые из этих грызунов стали хронически инфицированными чумной палочкой (Pasteurella pestis). Их норы обеспечивали микроклимат, подходящий для выживания чумной бациллы круглый год, несмотря на суровые зимы Сибири и Маньчжурии. В результате животные и насекомые, обитавшие в таких норах, стали сложным сообществом, внутри которого инфекция чумы могла существовать сколь угодно долго.

Когда норные грызуны евразийских степей стали переносчиками чумы, неизвестно. Их роль в предоставлении укрытия для бубонной инфекции была установлена в 1914 г. международной группой эпидемиологов, направленной для изучения причин вспышки человеческой чумы в Маньчжурии. В свою очередь, это исследование было основано на работе, проведённой в Волго-Донском регионе России ещё в 1890-е гг., которая показала, что разносчиками чумы были различные виды норных грызунов. К тому моменту паттерн данной инфекции был хорошо знаком на протяжении столетий, а местные жители обрели навыки, которые предотвращали риск заражения и передавались из поколения в поколение. Однако из этого ещё не следовало, как предполагали российские учёные, что инфекция появилась в доисторические времена – совсем наоборот[1]. По моему мнению, именно монгольские перемещения по прежде изолированным маршрутам, по всей видимости, впервые доставили чумную палочку грызунам евразийской степи.

[…]

Чтобы понять, как в результате начатых монголами передвижений людей началось распространение чумной палочки в Евразии, необходимо сделать следующее предположение: до монгольских завоеваний чума была эндемичной инфекцией в одном или более природных очагов в рамках сообществ норных грызунов. В этих регионах человеческие популяции, видимо, выработали привычную модель поведения, которая минимизировала шанс заражения. Один из таких природных очагов, вероятно, находился на пограничной территории между Индией, Китаем и Бирмой у подножия Гималаев, а ещё один, возможно, существовал в районе Великих Африканских озёр. Однако евразийские степи, простиравшиеся от Маньчжурии до Украины, наверняка ещё не являлись очагом чумы.

Это становится очевидно при сравнении истории чумы после её первого опустошительного появления в Европе в эпоху Юстиниана с событиями после 1346 г. – года пришествия Чёрной смерти. В первом случае чума фактически полностью пропала из Европы – последнее её упоминание в христианских источниках датировано 767 годом[2]. Арабские источники также не упоминают чуму по меньшей мере в течение 150 лет до 1340-х годов[3]. Поэтому можно предположить, что после ряда случайных перемещений от одного крупного города Средиземноморского региона к другому цепочка инфекции, объединявшая крыс, блох и людей, разорвалась, поскольку чумной палочке не удалось отыскать экологическую нишу, где она могла бы пребывать долгое время.

Напротив, начиная с 1346 г. чума оставалась хроническим явлением в Европе и на Ближнем Востоке вплоть до нашего времени[4]. И даже после того, как в XVII веке чума пресеклась в Северо-Западной Европе, Восточная Европа продолжала страдать от неё. Отчёты консулов позволяют довольно точно реконструировать историю чумы в оживлённом порту Смирны в Малой Азии в XVIII веке. Очевидно, что болезнь приходила вместе с караванами из внутренних районов (то есть с Анатолийского нагорья или степных территорий за его пределами) и распространялась морем из Смирны в другие порты. О том, что инфекция оставалась серьёзной проблемой, можно судить по такому факту: в промежутке между 1713 и 1792 гг. чума в Смирне полностью отсутствовала лишь двадцать лет, а в ходе девяти вспышек эпидемии уровень смертности доходил до 35% совокупного населения города[5].

Этот контраст между постоянно повторяющимся европейским опытом чумы после 1346 г. и явным отсутствием этой инфекции на территории Европы на протяжении более пяти с половиной столетий до 1346 г., свидетельствует о неких кардинальных событиях, благодаря которым подверженность Европы чуме усилилась. Известно, какие благоприятные возможности для расширения радиуса действия чумной бациллы предоставляли пароходы XIX века. Исходя из этого, кажется вероятным, что в XIV столетии чумная палочка вела себя аналогичным образом, впервые проникнув в популяции грызунов евразийской степи и тем самым дав начало эндемическим инфекционным заболеваниям, которые медики в 1920-х гг. обнаружили у норных грызунов в Маньчжурии и на Украине.

Несложно обнаружить и те обстоятельства, которые позволили чуме перенестись из её прежнего эндемического очага у подножий Гималаев в северные степи Евразии. Во второй половине XIII века (начиная с 1252–1253 гг.) монгольская конница проникла в Юньнань и Бирму, вступив в те регионы, где и сегодня дикие грызуны являются носителями чумной бациллы и где эта инфекция, вероятно, существовала за много столетий до появления монголов. Точно так же, как в 1855 г. непривычные для этого региона военные операции позволили чумной палочке пересечь бирманскую реку Салуин и начать путешествие по всему свету на протяжении XIX века, в XIII веке монгольские завоеватели, скорее всего, пренебрегали местными правилами и обычаями, призванными оградить человеческие сообщества от бубонной инфекции. Поэтому монголы, подобно китайским охотникам на сурков в XII веке, вероятно, заразились сами и способствовали необратимому прорыву чумы за пределы её прежнего географического ареала.

Превосходная скорость, которой обладали конные всадники, означала, что инфекция в XIII веке была способна расширять диапазон действия точно так же, как это происходило позднее, в XIX и ХХ столетиях. Инфицированные крысы и блохи могли – по меньшей мере время от времени – перемещаться в седельных мешках, набитых зерном или какой-то другой снедью. Стремительность, с которой передвигались монгольские войска, означала, что реки и подобные им барьеры распространения инфекции теперь можно было пересекать столь же быстро, как позднее – океаны. Поэтому не требуется особенного полёта фантазии, чтобы представить себе, как через какое-то время после 1252 г., когда монголы впервые вторглись в Юньнань и Бирму, чумная бацилла была доставлена ими популяциям грызунов в их родных степях и тем самым дала начало хронической модели инфекции, которую медицинские исследования обнаружили в Маньчжурии уже в наше время.

Конечно, мы не можем установить в точности, когда и как произошло это географическое перемещение – точно так же, как нельзя описать и точные пути, по которым бубонная инфекция добралась до диких грызунов Калифорнии или Аргентины. Исходя из аналогии между событиями XIX и XII столетий, можно предположить, что заражение «подземных городов» степных грызунов началось вскоре после того, как монгольские завоеватели в середине XIII века впервые сформировали цепочку перемещения всадников между Юньнанью-Бирмой и Монголией. Конечно, заражение Монголии не было эквивалентно заражению всей евразийской степи. На это требовалось время, поэтому весьма вероятно, что в течение почти ста лет чумная палочка перемещалась от одного сообщества грызунов к другому по евразийским степям точно так же, как это было в Северной Америке после 1900 года.

Одна из гипотез заключается в том, что вскоре после 1253 г., когда монгольские армии вернулись после набега на Юньнань и Бирму, чума вторглась в сообщества диких грызунов в Монголии и стала там эндемичным явлением. В последующие годы инфекция начала распространяться на запад по степи, чему, возможно, способствовали перемещения людей, поскольку заражённые крысы, блохи и люди переносили бациллу к новым сообществам грызунов. Далее, незадолго до 1346 г., масштаб эндемического заражения грызунов, вероятно, стал достигать своих естественных пределов[6].

Однако в целом эта реконструкция развития событий выглядит неправдоподобной. Проблема в том, что в китайских источниках ничего необычного не регистрируется вплоть до 1331 г., когда эпидемия в провинции Хэбэй, как утверждается, погубила девять десятых её населения. Только в 1353–1354 гг. имеющиеся записи сообщают о ещё большем распространении бедствия. В эти годы эпидемия поразила восемь далеко находящихся друг от друга провинций Китая, причём хронисты сообщают, что умерло до «двух третей населения». Даже если допустить, что в ведении записей были перерывы, вызванные локальными беспорядками и распадом рутинных административных процедур в ходе продолжительного завоевания Китая монголами (1209–1368), трудно поверить, что действительно масштабная гибель людей от болезни осталась бы без внимания составителей древних хроник, чьи списки бедствий являются единственным доступным источником информации о китайских эпидемиях.

Возможно, когда-нибудь тщательное изучение всех сохранившихся китайских текстов – а их объём исключительно велик, прольёт больше света на этот вопрос. Но пока подобные исследования не проведены, полагаю, необходимо допустить, что чума, вспышка которой погубила столько людей в Европе в 1346 г., появилась в Китае не ранее 1331 года. И если это так, то сложно поверить, что чумная палочка нашла своё новое пристанище в степных норах ещё в 1250-х годах. В таком случае встреча Китая с чумой состоялась бы задолго до 1331 г., так что огромные китайские города и великолепный двор Хубилай-хана (правившего в 1271–1294 гг.) едва ли могли бы процветать так, как нам об этом сообщил Марко Поло.

После 1331 г., а в особенности после 1353 г. Китай вступил в катастрофический период своей истории. Чума совпала с гражданской войной, когда недовольство монгольским владычеством вылилось в восстание, свержение чужеземных правителей и основание в 1368 г. новой династии Мин. Сочетание войны и чумы было сокрушительным для населения Китая. Наиболее достоверные оценки показывают, что оно сократилось с 123 млн человек в (приблизительно) 1200 г., перед началом монгольского вторжения, до 65 млн в 1393 г., поколение спустя после окончательного изгнания монголов[7]. Столь масштабное падение численности населения трудно объяснить жестокостью монголов. В двукратном сокращении числа китайцев определённо сыграла большую роль эпидемия, бубонная чума, которая сравнительно часто возвращалась после своих первых вспышек. В Европе, несомненно, она также является самым подходящим кандидатом на эту роль.

Наиболее вероятно, что между 1331 и 1346 гг. чума распространялась по Азии и Восточной Европе от одного караван-сарая к другому, а уже оттуда в близлежащие крупные города, одновременно попадая в подземные «города» степных грызунов. В надземных сообществах, объединявших человека, крысу и блоху, чумная палочка оставалась незваным и смертоносным гостем, который не мог закрепиться там навсегда, поскольку вызывал у своих носителей иммунные реакции и высокий уровень смертности. Но в степи среди норных грызунов бацилла нашла постоянное обиталище точно так же, как это произойдёт в аналогичных сообществах грызунов в Северной Америке, Южной Африке[8] и Южной Америке в наши дни.

Однако эпидемиологические сдвиги в евразийской степи были не единственным фактором европейской катастрофы. Для того, чтобы Чёрная смерть смогла нанести удар, потребовались бы ещё два условия. Во-первых, по всему европейскому континенту должны были распространиться популяции чёрных крыс с паразитами, способными заражать людей бубонной чумой. Во-вторых, Средиземноморье и Северную Европу должна была связать сеть морских маршрутов, благодаря которой заражённые крысы и блохи доставлялись во все порты на континенте. Распространение чёрных крыс в Северной Европе было результатом установления морских контактов между Средиземноморьем и северной частью континента. Начало этому было положено в 1291 г., когда некий генуэзский адмирал разгромил марокканский флот, который препятствовал свободному проходу через Гибралтарский пролив, и тем самым открыл его для христианских кораблей[9].

Совершенствование конструкции кораблей в XIII веке сделало навигацию круглогодичной и пересечение бурной Атлантики стало достаточно безопасным даже в зимние месяцы. При этом корабли, постоянно находящиеся на плаву, стали для крыс более безопасным средством перемещения на дальние расстояния. Их популяции могли распространяться далеко за пределы Средиземноморья, где они, похоже, преобладали во времена Юстиниана.

Наконец, во многих частях Северо-Западной Европы к XIV веку произошло нечто вроде насыщения [экологической ниши] людьми. Тот великий подъём на европейских фронтирах, который начался около 900 г., приводил к такому распространению земель сельскохозяйственного назначения, что на поверхности земли остались лишь редкие леса – по крайней мере так было в наиболее плотно заселённых регионах. Поскольку леса были жизненно важным источником топлива и строительных материалов, их возрастающая нехватка создавала тяжёлые проблемы для человеческих поселений. В Тоскане несоответствие между растущим крестьянским населением и подходящими для сельского хозяйства землями, видимо, возникло ещё раньше, так что депопуляция там началась за целое столетие до вспышки Чёрной смерти[10]. Помимо этого, в XIV веке начался «малый ледниковый период», всё чаще случались неурожаи и другие неурядицы, особенно в северных регионах[11].

Все эти обстоятельства сошлись воедино в середине XIV века, создав основу для появления чумной эпидемии. В 1346 г. в вой­сках монгольского хана, который осадил крупный торговый город Каффа в Крыму, начался мор. Вскоре инфекция появилась в самой Каффе, откуда распространилась на кораблях по Средиземноморью, а затем в Северной и Западной Европе.

Первоначальный шок 1346–1350 гг. был чудовищным, но уровень смертности значительно варьировался. Некоторые мелкие общины полностью вымерли, другие – например, Милан, – похоже, совершенно избежали болезни. Летальность чумы также могла усиливаться из-за того, что её разносили не только блохи, но она передавалась и от человека к человеку воздушно-капельным путём[12]. В Маньчжурии в 1921 г. инфекционное поражение лёгких подобным способом давало стопроцентный летальный исход – это был первый случай, когда современные медики могли наблюдать распространение чумы таким образом. Можно предположить, что и в Европе XIV века свирепствовала именно лёгочная форма чумы.

Но вне зависимости от того, какая разновидность чумы поразила европейцев XIV века, смертность оставалась очень высокой. В недавнее время уровень смертности среди заболевших бубонной чумой, передающейся через укусы блох, варьировался от 30 и 90%. Следует понимать, что до того, как антибиотики в 1943 г. низвели эту болезнь до тривиального случая, средняя смертность среди заболевших сохранялась на уровне 60–70%, вопреки всем современным мерам медицинского ухода[13].

Несмотря на столь высокий уровень вирулентности, связанность средневековой Европы была не настолько плотной, чтобы под угрозой находился каждый, хотя потерявший курс корабль и заражённая популяция крыс могли доставить чуму даже в далёкую Гренландию[14] и другие удалённые от центральной части Европы земли. Наиболее точные общие оценки показывают, что в Европе в 1346–1350 гг. от чумы умерла примерно треть населения. Данная цифра основана на экстраполяции на весь континент уровня смертности на Британских островах, где во время первого пришествия чумы погибло от 20 до 45% населения[15]. В Северной Италии и на побережье Французского Средиземноморья потери, вероятно, были выше, в Богемии и Польше гораздо меньше,[16] а для России и Балкан никаких оценок даже не предпринималось[17].

Когда болезнь возвращалась туда, где она бушевала раньше, те, кто выздоровел во время предыдущего удара, конечно, оставались к ней невосприимчивы, поэтому смертность имела тенденцию к концентрации среди тех, кто родился уже после предыдущего чумного года.

Но на большей части Европы даже потеря как минимум четверти населения поначалу не привела к отрицательным долгосрочным последствиям – напротив, высокое демографическое давление перед 1346 г. на доступные ресурсы предполагало, что желающих занять освободившиеся места будет предостаточно. Вероятно, имела место нехватка людей только на позициях, требовавших относительно высокой квалификации, – например, управляющих поместьями или учителей латыни. Однако повторяющиеся вспышки чумы в 1360-х и 1370-х гг. изменили ситуацию. Нехватка рабочей силы стала ощущаться в сельском хозяйстве и других областях применения неквалифицированного труда; социально-экономическая пирамида в разных частях Европы изменилась по-разному, и мрачная атмосфера, царящая в обществе, стала столь же хронической и неизбежной, как и сама чума. Одним словом, Европа вступала в новую эпоху, которая предполагала гораздо большее разнообразие, чем прежде, поскольку реакции и способы адаптации в разных частях континента шли по различающимся траекториям, но всё же везде они отличались и от моделей, которые преобладали до 1346 года[18].

[…]

Впрочем, одновременно с этим биологическим процессом шёл и процесс культурный, в ходе которого люди (а возможно, и крысы) узнавали, как минимизировать риск инфекции. Сама идея карантина присутствовала уже в 1346 г. – она опиралась на те библейские фрагменты, которые предписывали изгонять прокажённых. Сорокадневный карантин фактически стал стандартной мерой. Но поскольку до конца XIX века никто не знал о том, какую роль в распространении чумы играли блохи и крысы, карантинные меры не всегда были эффективны. Тем не менее, поскольку делать хоть что-то было психологически более предпочтительно, чем впадать в апатию и отчаяние, карантинные правила стали институализироваться – например, в Венеции (1348) и в Рагузе (Дубровнике) (1377). Пример этих двух торговых портов на Адриатике был в дальнейшем широко воспроизведён повсюду в Средиземноморье[19].

Требование, чтобы каждый корабль, прибывающий из мест, где имелось подозрение на чуму, становился на якорь в изолированном месте и оставался там сорок дней без общения с землёй, не всегда реализовывалось на практике, и даже когда это происходило, крысы и блохи могли попасть на берег, в то время как люди были лишены такой возможности. И всё же во многих случаях подобные меры предосторожности должны были сдерживать распространение чумы – если изоляцию удавалось обеспечить, сорока дней было вполне достаточно, чтобы цепочка инфекции выгорела дотла среди любой корабельной команды. Поэтому карантинные правила, которые в XVI веке стали всеобщими в портах христианской части Средиземноморья, были вполне убедительными.

Но чума просачивалась и через эти барьеры, оставаясь важным демографическим фактором во всех частях Европы в конце Средневековья и в начале Нового времени. Вспышки чумы были достаточно частыми, чтобы карантинные администрации всех крупных портов функционировали вплоть до XIX века, когда появление новых представлений об инфекционных болезнях привело к ослаблению старых правил[20]. Последняя значимая эпидемия чумы в западной части Средиземноморья произошла в 1720–1721 гг. в Марселе и его окрестностях, однако до XVII века спорадические появления чумы, уносившие за один год вплоть до трети или половины населения того или иного крупного города, были обычным явлением[21]. Например, венецианская статистика, которая ко второй половине XVI века стала вполне надёжной, показывает, что в 1575–1577 гг., а затем в 1630–1631 гг. от чумы умерла треть или больше населения города[22].

--

СНОСКИ

США. Азия. Россия > Медицина. Образование, наука. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 13 мая 2020 > № 3390211 Уильям Макнил

ЗЕЛЁНАЯ СМЕРТЬ. ВМЕСТО ВСТУПЛЕНИЯ

КУРТ ВОННЕГУТ

(1922–2007)

Американский писатель-сатирик. Считается одним из наиболее значительных американских писателей XX века. Автор таких произведений, как «Сирены Титана», «Мать Тьма», «Колыбель для кошки», «Бойня номер пять, или Крестовый поход детей» и «Завтрак для чемпионов», сочетающих в себе элементы сатиры, чёрного юмора и научной фантастики.

Приведённые выдержки взяты из романа «Балаган, или Конец одиночеству!» (Slapstick, or Lonesom no more!), опубликованного в 1976 году. Цитируется по изданию Воннегут К. Собрание сочинений. В 5 т. Т. 4. – М: СП «Старт», 1992. Перевод с английского М. Ковалёвой.

<…> Отец рассказывал матери последние новости, которые он вычитал вчера из журнала. Оказывается, учёные в Китайской Народной Республике вели эксперименты с целью сделать людей меньше ростом, чтобы они поменьше ели и на одежду не уходило бы столько материи. Мама уставилась на огонь. Отцу пришлось два раза сказать ей про китайские слухи. Когда он повторил это во второй раз, она равнодушно ответила, что китайцы, наверно, могут добиться всего, чего захотят. Всего около месяца назад китайцы послали две сотни исследователей на Марс – без каких бы то ни было космических кораблей. Весь мир ломал голову – как им это удалось? А сами китайцы помалкивали.

* * *

Мать сказала, что американцы целую вечность ничего не открывали.

– Оглянуться не успеешь, – сказала она, – опять новое открытие, и опять его сделали китайцы.

– А раньше все открытия делали мы, – сказала она.

А тем временем Китайская Народная Республика втайне создавала буквально миллионы и миллионы гениев – обучая пары или небольшие группы конгениальных, способных к телепатии специалистов мыслить как единый мозг, все вместе. И такие мозаичные умы могли сравняться, скажем, с сэром Исааком Ньютоном или Вильямом Шекспиром.

О да, задолго до того, как я стал Президентом Соединённых Штатов Америки, китайцы научились комбинировать эти синтетические мыслительные агрегаты в интеллекты такой сокрушительной силы, что сама Вселенная, казалось, говорила им:

– Жду ваших приказаний. Вы можете стать такими, как вам угодно. Я могу стать такой, как вам угодно.

* * *

Я узнал про эти китайские достижения много лет спустя после смерти Элизы, и сам я к тому времени давно потерял всякий авторитет как Президент Соединённых Штатов. Так что эти знания мне были уже совершенно ни к чему. Одно только меня позабавило: мне сказали, что убогая западная цивилизация вдохновила китайцев на создание синтетических гениев. Китайцы взяли пример с американских и европейских учёных, которые во время Второй мировой войны стали сотрудничать, единодушно стремясь к созданию атомной бомбы.

* * *

– Разумеется, я не виню китайцев за то, что они отправились восвояси.

Она имела в виду то, что Китайская Республика закрыла своё посольство в Вашингтоне. К тому времени миниатюризация людей в Китае так далеко шагнула вперёд, что их посол был ростом всего шестьдесят сантиметров. Он распрощался со всеми в тёплой и дружественной обстановке. Он заметил, что его страна прекращает дипломатические отношения по одной простой причине: что бы ни происходило в Соединённых Штатах, для китайцев это не представляет ни малейшего интереса.

Элизу спросили, почему же она так безоговорочно поддерживает китайцев.

– Разве цивилизованная страна может интересоваться такой чёртовой свалкой, как Америка, – сказала она, – где некому даже о собственной родне позаботиться?

* * *

Писцы все аккуратно записывали – на их глазах творилась история. Король [Мичигана] повернул книжку корешком ко мне, чтобы я мог прочесть название.

– Фукидид, – сказал он.

– Ммм, – сказал я.

– Читаю только исторические труды, – сказал он.

­– Весьма разумно, как и подобает лицу вашего ранга, Ваше Величество, – ответил я.

– Те, кто пренебрёг уроками истории, обречены на то, чтобы её повторять, – сказал он.

«Скрибы» застрочили еще быстрее.

– Да, – сказал я. – Если потомки не изучат получше наши времена, им снова придется пережить истощение природных ресурсов планеты, мор и смерть миллионов от гриппа и Зелёной Смерти, они снова увидят, как небо пожелтеет от аэрозолей для уничтожения запаха пота под мышками, они снова выберут в Президенты старика-маразматика двух метров ростом и снова убедятся, что в интеллектуальном и духовном отношении в подмётки не годятся мелким-премелким китайцам.

Он не стал смеяться вместе со мной. Я обратился прямо к «скрибам», через голову Короля.

– История – это просто список сюрпризов, – сказал я. – Она может научить нас только одному: готовиться к очередному сюрпризу. Пожалуйста, запишите.

* * *

Гости с материка нам не докучают. Мосты снесены, туннели обвалились. И на лодках никто не подходит — все боятся особой местной формы чумы, которую прозвали «Зелёная Смерть». Она встречается только здесь, поэтому Манхэттен и прозвали «Островом Смерти».

* * *

Драгоценности никому не нужны. Как, впрочем, и подсвечники – в Манхэттене свечей давно уже нет. По вечерам все люди жгут тряпочные фитили, плавающие в мисках с животным жиром.

– Может, в опале затаилась Зелёная Смерть, – сказал я. – Зелёная Смерть может затаиться повсюду.

Спросите, почему мы сами не померли от Зелёной Смерти? А мы принимали профилактическое средство, которое совершенно случайно открыли родственники Исидора, Крыжовники. Стоит нам только лишить этого средства бунтовщика – или целую армию бунтовщиков, если на то пошло, – и он со всей компанией без промедления окажется в загробном царстве, то есть на Индюшиной ферме.

* * *

Доктор Свейн рассказал ей, какие напасти и смертельные болезни свалились на человечество. Вдвоём-то они, мысля заодно, играючи разрешили эту мрачную тайну. Вот как всё объяснилось: микробы, вызывавшие грипп, оказались марсианами, чьё нашествие было остановлено антителами в организмах выживших людей, так что эпидемия гриппа прекратилась. А Зелёная Смерть в свою очередь была вызвана микроскопическими китайцами, народцем мирным и никому не желавшим зла. Несмотря на это, они убивали наповал любого нормального человека, попадая в дыхательные пути или в пищеварительный тракт. И так далее.

США. Китай > СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 13 мая 2020 > № 3390210

Три фактора риска: почему расцвета медицины после пандемии ожидать глупо

Можно с уверенностью сказать уже сегодня, что в результате эпидемии качество оказания обычной медицинской помощи станет существенно хуже на многие годы вперед.

Обстоятельный анализ ситуации в мировой медицине, которая ждет нас после того, как коронавирус отступит сделал в своем блоге политолог Глеб Кузнецов:

«Напомнили про обещание написать про ложные надежды на посткоронный расцвет медицины.

Для начала, термин надо уточнить. Что считать медициной? Если медициной считать госзакупки в области предметов, имеющих отношение к здравоохранению, их последующий принудительный маркетинг, стройку временных госпиталей и инсайдерскую торговлю акциями компаний, обещающих вакцину\лекарство\спасение и ориентированных опять же на «обязательные покупки» препаратов из госбюджетов, то сейчас такого рода «медицина» переживает действительно большой мировой расцвет. Будет он, впрочем, недолгим.

Если же под медициной понимать нечто другое, то можно предположить навскидку три группы проблем, которые помешают Врачу и Ученому занять то место в мире, которое им обещают, а пациентам получить долгую и счастливую жизнь из их рук.

1. Фактор фармкомпаний. Беспомощность науки и «большой фармы» перед лицом эпидемии. Общество не понимало, что реально за чудесами фармкомпаний стоят десятилетия не столько труда и науки в традиционном понимании, сколько копошения регулятора, патентных поверенных, инвесторов, дизайнеров и субподрядчиков исследований и прочих участников процесса удорожания лечения, которые откармливали препарат, как поросенка.

Долго и дорого – об этом основополагающем принципе развития фармотрасли я писал уже. И сейчас эти люди не могут остаться не у дел. Потому что именно они, а не авторы молекул – и есть фармотрасль, какой мы ее знаем. В результате, что происходит – это действительно рост акций компаний, активно играющих в хорошие новости о своих продуктах. «Модерна» (биотехнологическая компания, прим.ред) выросла в три что ли раза на ожидании, что Трамп в преддверие выборов купит вакцину какой бы она ни была. «Гилеад» (крупная фармацевтическая компания, прим.ред)торгуется с правительством США за цену на ремдесевир (препарат многократно профинансированный грантами ВОЗ, так как полтора десятка лет разрабатывался от Эболы) и хочет продать его еще раз, но уже в соответствии с «общественной опасностью» Ковид.

При этом вакцины никакой нет, а ремдесевир эффективен судя по всему, так же как тамифлю от свиного гриппа (старожилы помнят, как говорится). Итак, бигфарма ничего не может сказать обществу утешительного. А государствам она говорит – если у нас что-то появится, то заплатить вам придется так, что вы с ума сойдете. И морда у нас не треснет.

Главное следствие того, что происходит – снижение доверия к науке, разочарование в фармотрасли причем как общественное, так и государственное. Я обратил внимание, что и в «закрывательных» речах в марте, и в «открывательных» речах в мае руководители всех государств опирались на массу важных и значимых вещей – вроде «национального духа», «героической истории» и ценностей сплочения, но никто не произнес ни слова о науке и спасении, от науки происходящего. Потому что из офисов мировых фармкомпаний никто ничего не ждет, кроме разорения.

2. Фактор инфраструктуры. На деньги государств претендует не только высоколобые члены советов директоров мировых компаний. Есть значительно более простые модели заработка на кризисе. Это стройка и госзакупки. Эту тему даже иллюстрировать примерами не имеет смысла – настолько она нагрета в новостях. Отмечу только пунктиром, что свои застройщики госпиталей, покупатели термометров, производители отечественных аппаратов ИВЛ и прочие единые поставщики масок в розницу есть в каждой стране мира. И в скандалы они попадают регулярно, продавая все без всяких конкурсов. От Лиссабона до Владивостока. И от Сан-Паулу до Бостона.

Обсуждение итогов эпидемии в ощутимо обедневших обществах неизбежно приведет к скандалам. Которые очень сильно ударят по доверию и к государствам как таковым, и к системам здравоохранения в частности. И это если отвлечься от того, что массовая стройка и закупка забирает огромные ресурсы, создавая резервы, не обеспеченные ни кадрово, ни бюджетно.

Та самая «койка» на количество которых сейчас молятся повсеместно от Милана до Мадрида и от Нью-Йорка до Москвы – это ведь не кровать с розеткой, тумбочкой, ширмочкой и воткнутой в розетку электрической приблудой. Это система, включающая в себя сложную электрическую инфраструктуру, сложную систему вентиляции, сложную инфраструктуру безопасности, лабораторные мощности, кадры, которые растят долгие годы и задорого. Койки, которые всего этого не включают, являются фейк-больницей, когда на бумаге и в закупках она есть, а по сути – считай, что нет. Она ведь не только ресурсы жрет, она еще и сгореть может вместе с пациентом.

А превращение "фейк-больниц" из резервов в реальные госпитальные мощности съест ресурсы такого масштаба, что ни на науку, ни на врачей средств просто не останется.

3. Фактор человека. Есть еще одна мировая тема, объединяющая все государства – это снижение заработка врачей «в целом». Причины этому разные в зависимости от системы здравоохранения. Но тенденция везде одна. И в Омаха-сити, и в Смоленске. Если говорить языком экономики, то «зона прибыли» в здравоохранении смещена в сторону «санитарных врачей» и организаторов здравоохранения от врачей обычных. То есть инфраструктурное обеспечение эпидемии считается «заказчиком» - государствами – более важным, чем собственно борьба с болезнью. Очень надеюсь, что это временное явление и хоть где-то в мире удастся поставить врача во главу угла системы здравоохранения. Но травмы, которые эпидемия наносит именно медицинскому сообществу тяжелы, и их не залечить аплодисментами, телепередачами и даже дополнительными деньгами.

Из медицины фактическим исключают людей из «групп риска» - прежде всего опытных врачей старше 65 лет. Повсеместно их отправляют на разные формы отпуска без сохранения содержания или уменьшают это самое содержание. При этом действующие врачи (причем самого продуктивного возраста) умирают, но еще больше - разочаровывается. Отток из профессии по результатам эпидемии будет впечатляющим.

А тяжелых, запущенных больных окажется значительно больше. Можно уверенно сказать, что в результате эпидемии качество оказания обычной медицинской помощи станет существенно хуже на многие годы вперед.

Ну и опять же вопросы доверия. Врачи действительно не знали и не знают, как лечить болезнь. Учатся на ходу. В местах, где происходят острые кризисы – не хватает персонала. Сегодня страх заставляет смотреть на врача как на спасителя. Когда страх отступит – тон в повестке будут задавать не те, кого спасли, а родственники тех, кто умер. И те, кто обеднел. «Социальные жертвы» любой эпидемии всегда склонны обвинять врачей в том, что с ними случилось.

Итак. Что мы имеем в результате. Обедневшие разочарованные люди. Причем разочарованные в том, что бедность им продали под видом «гуманизма» и «спасения жизни». Медсообщество, которое понесло огромные человеческие и не только человеческие утраты. Морально обанкротившиеся фармкомпании, предлагающие тем не менее «спасение» за все бОльшие деньги. Медиа-скандалы про то, кто именно из действующих элит нажился на кризисе.

Где тут субстрат для развития медицины? Скорее можно говорить о серьезных опасениях за то количество и качество медпомощи, которое у нас было на 1.01.2020. И прежде всего в сложных, затратных областях – таких как орфанные и онкологические заболевания...»

Россия > Медицина > newizv.ru, 13 мая 2020 > № 3387313 Глеб Кузнецов

Дубай, ОАЭ. Авиакомпания Emirates объявила о возобновлении полетов в обычном порядке в девять городов с 21 мая 2020 года, пассажиры будут сдавать анализы на коронавирус COVID-19 прямо в аэропорту.

В частности, возобновляется авиасообщение по таким направлениям, как Лондон, Франкфурт, Париж, Милан, Мадрид, Чикаго, Торонто, Сидней и Мельбурн. Кроме того, Emirates планирует возобновить рейсы в Джакарту, Тайбэй, Чикаго, Тунис, Алжир и Кабул. Резиденты ОАЭ, желающие вернуться данными рейсами в Дубай, должны получить одобрение местных властей.

Все пассажиры должны будут прибывать в Дубайский международный аэропорт за 3 часа до вылета. На борту будут соблюдаться меры предосторожности при раздаче еды и напитков.

Из ручной клади проносить в салон самолета будет разрешено только лэптопы и небольшие сумки. Все пассажиры обязаны носить медицинские маски и перчатки на протяжении всего полета. После каждого полета при возвращении в Дубай самолеты будут проходить тщательную дезинфекцию.

Стоит отметить, что с 12 мая власти Дубая ослабили ряд карантинных мер, введенных из-за коронавируса, открыв общественные парки и пляжи при отелях, а также разрешив групповые занятия воздушными, водными видами спорта и тренировки на открытом воздухе (в группах до пяти человек).

Американские регуляторные органы прорабатывают поэтапный план по возобновлению инспекций фармацевтических заводов, которые были приостановлены из-за распространения коронавирусной инфекции. Работа ведется совместно с Центрами по контролю и профилактике заболеваний (CDC), рассказали в FDA.

В марте FDA заявила о приостановке инспектирования производственных площадок из-за опасности заражения сотрудников COVID-19. Тогда регулятор заявил, что риск для инспекторов выше, чем для потребителей в случае поставки на рынок препаратов низкого качества. Вместо привычных инспекций для контроля качества лекарственных препаратов проводились испытания продукции на границе, а в случае выявления недоброкачественности ввоз препаратов был запрещен.

Пока продолжается пандемия американские регуляторы продолжат использовать альтернативные методы контроля качества продукции, проведение инспекций осуществляться не будет, пока того требует обстановка в области здравоохранения.

Тем не менее, совместно с CDC специалисты FDA приступили к проработке плана по возобновлению контрольных мероприятий. Для начала будет определено «когда и где» в будущем начинать инспекции, чтобы обеспечить безопасность инспекторов.

Совещание о социально-экономической ситуации

Совещание прошло в режиме видеоконференции.

Из стенограммы:

М.Мишустин: Уважаемые коллеги!

Совещание о социально-экономической ситуации

В понедельник Президент предложил новый пакет мер по поддержке экономики и граждан нашей страны. В его проработке активное участие принимало Правительство. Этот пакет стал самым большим и по финансовым средствам, которые выделяются на его реализацию, и по охвату людей, для которых он предназначен.

Новый пакет включает в себя несколько направлений. Среди них – поддержка семей с детьми. С учётом принятых ранее решений помощь государства получат родители 27 миллионов российских детей. Это двукратное повышение минимального размера пособия по уходу за ребёнком, перенос дополнительных выплат для тех семей, где доход на одного человека ниже прожиточного минимума, на более ранний срок – с 1 июля на 1 июня, расширение списка семей, которые могут рассчитывать на дополнительные ежемесячные выплаты в размере 5 тыс. рублей, и разовая помощь в размере 10 тыс. рублей на всех детей от 3 до 16 лет. И что не менее важно – без сбора каких-либо справок. Только за прошедшие сутки через сервис государственных услуг было подано более 2 млн заявлений на эту выплату.

Ряд решений касается поддержки бизнеса – от самозанятых граждан до средних предприятий. Это позволит сохранить не только своё дело, но и рабочие места для сотрудников. В частности, с 1 июня должна быть запущена специальная кредитная программа поддержки занятости, которой смогут воспользоваться все предприятия пострадавших отраслей, а также социально ориентированные НКО. Её задача – помочь сохранить занятость. Предприятия, которые удержат этот показатель не ниже 90% от нынешнего уровня, фактически получат средства без необходимости гасить основной долг и проценты по кредиту. Кроме того, будут полностью списаны налоги, за исключением налога на добавленную стоимость, и страховые платежи для индивидуальных предпринимателей, малых и средних предприятий пострадавших отраслей и социально ориентированных НКО за II квартал текущего года. Самозанятым гражданам будет в полном размере возвращён налог на доход, который они уплатили за 2019 год. И они же получат так называемый налоговый капитал в размере одного МРОТ.

Меры действительно очень серьёзные. Поэтому хочу обратить внимание коллег на вопросы их исполнения. Все решения по поддержке экономики и граждан не будут иметь должного эффекта, если люди и бизнес не получат средства вовремя. Это касается всех дополнительных выплат. И прежде всего – доплат и социальных гарантий медикам, на задержку выплат которым в понедельник обратил внимание Президент. Именно они сейчас борются за жизнь и здоровье людей. Мы должны сделать всё возможное, чтобы их труд и риск были оплачены вовремя.

Средства на эти цели Правительство оперативно довело до регионов. По данным Федерального казначейства, по состоянию на 12 мая общая сумма доведённого финансирования на доплаты врачам превысила 27,5 млрд рублей. Однако израсходовано из них немногим более 4,5 млрд рублей. Проблемы с выплатами есть даже в тех регионах, где новая инфекция распространена наиболее сильно и медики продолжают работать с максимальной нагрузкой. При этом на Чукотке и в Магадане даже не приступили к выплатам.

Сегодня мы детально разберёмся в этой ситуации.

М.Мурашко: Добрый день, уважаемый Михаил Владимирович, уважаемые коллеги!

Я хотел бы начать с того, что на сегодняшний день у нас в стационарах находится больше 100 тысяч пациентов, включая около 4 тысяч детей, с подозрением на коронавирусную инфекцию. Почти 1500 пациентов находятся на искусственной вентиляции лёгких. Сегодня амбулаторную помощь получают практически 140 тысяч человек, в том числе почти 10 тысяч детей. Медицинскую помощь в медицинских организациях всех форм собственности, которые привлечены, оказывают 116 тысяч врачей и почти 243 тысячи фельдшеров, медсестёр, медбратьев, 48 тысяч – младшего медицинского персонала и почти 32 тысячи водителей скорой помощи.

В рамках исполнения поручения Президента и постановления Правительства №415, на которое выделено 10,2 млрд рублей, и постановления Правительства №484, на которое выделено 41,7 млрд рублей, – на сегодняшний день выплачиваются стимулирующие выплаты всем участвующим в оказании медицинской помощи пациентам с коронавирусной инфекцией. Стимулирующие выплаты выплачены уже 66 788 медицинским работникам. Это цифра на вчерашний день. Она каждый день обновляется. Сегодня регионы, которые в другом часовом поясе находятся (утром мы проводили селекторное совещание совместно с Казначейством), докладывают об увеличении количества этих людей. Тем не менее вчера эта цифра составила 63,6% от всех медицинских работников. Это постановление Правительства №484 – то, что мы называем президентскими выплатами.

В рамках постановления Правительства №415 стимулирующие выплаты доведены до 114 738 человек, что составляет 74% от всех медицинских работников, оказывающих медицинскую помощь с момента первого выявления такого пациента в регионе.

Мы наладили оперативный мониторинг по кассовому освоению выплат. Хочу поблагодарить региональные министерства здравоохранения и Казначейство, которые работали фактически все праздники. По наиболее часто возникающим вопросам у нас проводились консультации. Также мы направили во все субъекты телеграмму для организации в рамках выплат горячих линий непосредственно в каждом регионе, чтобы объяснять медицинским работникам, на каких условиях и в каких объёмах производятся выплаты. В каждом регионе горячая линия должна быть создана.

Хочу поблагодарить губернатора Свердловской области, они одни из первых создали подобную горячую линию, которая позволяет снимать возникающие у медиков вопросы и давать необходимые разъяснения. Поэтому данный вопрос остаётся на контроле Министерства здравоохранения, и совместно с Казначейством мы отработали формат контроля доведения средств не только до медицинской организации, но и до каждого медицинского работника.

Спасибо за внимание. Доброго здоровья, Михаил Владимирович.

М.Мишустин: Спасибо. Михаил Альбертович, я рассчитываю, что Минздрав активизирует работу по организации выплат медикам.

В вопросе выполнения решений о поддержке врачей нужна бóльшая активность руководства регионов. Знаю, что Вы этим вопросом занимаетесь. Пожалуйста, с контроля не снимайте. Потому что ситуация далеко не везде одинаковая.

Также хотел бы обратить внимание руководства Фонда социального страхования на необходимость максимально оперативно рассматривать документы по страховым случаям, в которых от коронавирусной инфекции пострадали врачи, без задержек осуществлять все полагающиеся выплаты.

Я знаю, что Роман Евгеньевич Артюхин уже двое суток занимается этой проблемой. Хотел бы попросить его доложить, как регионы расходуют деньги, которые мы им выделили на поддержку врачей и медицинских работников. Знаю, что ситуация достаточно динамично меняется, даже на сегодняшнее утро. Пожалуйста, Роман Евгеньевич.

Р.Артюхин: Уважаемый Михаил Владимирович, уважаемые коллеги! По Вашему поручению мы организовали мониторинг кассовых выплат из бюджетов субъектов Российской Федерации. Что он показал? Вчера девять регионов не осуществили выплаты из бюджетов субъектов Российской Федерации. Сегодня их количество сократилось до двух. Остались Магаданская область и Чукотский автономный округ – это магаданская областная больница и чукотская окружная больница. В то же время наши коллеги поясняют, что кассовые выплаты будут проведены в предстоящий рабочий день.

Мы фиксируем по отдельным регионам, что в определённых больницах также выплаты не осуществлялись. Например, в Республике Северная Осетия (Алания) – республиканская клиническая больница, Владимирская область – городская клиническая больница скорой медицинской помощи, в Иванове – станция скорой медицинской помощи, в Кургане – курганская больница скорой медицинской помощи. Коллеги поясняют, что ещё не наступили сроки выплаты заработной платы.

Что показал вчерашний день? Резкий скачок выплат врачам и медицинскому персоналу – на 1,5 млрд рублей. Было 4,5 млрд, стало сейчас 5,9 млрд рублей. Регионы-передовики могу отметить: Республика Ингушетия, Пензенская область, Ненецкий автономный округ на 100% обеспечили расходование соответствующих средств. Передовиками также являются регионы, в которых уровень кассового исполнения очень высокий: Республика Мордовия, Чувашская Республика, Приморский край, Брянская область, Московская область, Новгородская область, Смоленская область, Чеченская Республика.

Какой положительный опыт мы видим в этих регионах?

Первое. Органы здравоохранения вовремя заключили соглашения с учреждениями здравоохранения и медицинскими учреждениями и довели им соответствующие средства субсидий.

Второе. Эти медицинские учреждения в регионах, как только закончился апрель, не дожидаясь сроков выплаты заработной платы, сразу стали начислять стимулирующие выплаты медицинскому персоналу. Ряд регионов осуществлял эти выплаты в том числе в выходные дни, 10 числа. Калининградская область, Еврейская автономная область, Забайкальский край, Дагестан, Московская область, Иркутск, Омск, Бурятия.

Что таким образом показывает мониторинг кассового исполнения? В настоящее время все органы здравоохранения, учреждения нацелены на то, чтобы выплатить эти средства до 15 числа. Мы обеспечиваем жёсткий мониторинг за этими выплатами, помогаем органам здравоохранения и бюджетным учреждениям обеспечить взаимодействие по проведению кассовых расходов. Очень важно, что, не дожидаясь сроков выплаты, в ряде регионов вовремя сделаны начисления и выплаты персоналу.

М.Мишустин: Спасибо. Здесь важно не ждать зарплату. Мы не должны ограничиваться только названиями регионов, нам нужно называть конкретно те медицинские учреждения, которые допускают задержки по выплатам медикам. Вы назвали их, давайте продолжать мониторить эту ситуацию. Прошу Вас также подключиться к работе, которую я поручил Михаилу Альбертовичу Мурашко, чтобы средства были немедленно раскассированы. В этой связи считаю предложенную в регионах инициативу по созданию горячих линий для медицинских работников по выплатам очень правильной и своевременной. Здесь я прошу Вас, Роман Евгеньевич, ещё раз совместно с Михаилом Альбертовичем мониторить ситуацию в рамках своей компетенции и системно докладывать в Правительство.

Хочу также обратить внимание регионов. Эти средства носят стимулирующий характер, и, как только они попадают в регионы, они должны быть сразу доведены до медработников. Не надо ждать даты заработной платы, объяснять нам, что, дескать, не наступила дата зарплаты, чтобы перечислить их людям. Отстающие регионы должны сделать это как можно быстрее, чтобы к 15 мая, как нам поручил Президент, все долги медикам за апрель были погашены.

Теперь я хотел бы заслушать доклад Министра труда и социальной защиты Антона Олеговича Котякова о поддержке семей с детьми. Ранее мы уже оказывали помощь семьям, которые имеют право на материнский капитал, и тем, кто временно потерял работу. В новом пакете также предусматривается дополнительный комплекс мер для семей с детьми. Антон Олегович, как работают принятые меры? Как планируется реализовать новые поручения Президента, в частности выплаты семьям с детьми от 3 до 16 лет? Готовы ли к этому государственные электронные сервисы? Также прошу Вас доложить о дополнительных мерах поддержки социальных работников стационарных учреждений. Пожалуйста.

А.Котяков: Уважаемый Михаил Владимирович! С учётом ранее введённых мер поддержки семей с детьми и последних решений, которые были озвучены 11 мая Владимиром Владимировичем Путиным, финансовой поддержкой будет охвачено более 27 миллионов детей.

По Вашему поручению, Михаил Владимирович, социальный блок на данный момент уже создал все необходимые условия для осуществления этих мер поддержки. С 11 мая введена новая мера поддержки – единовременная выплата в размере 10 тыс. рублей на детей в возрасте от 3 до 16 лет. Все необходимые нормативные документы, акты для её осуществления уже приняты, и с 12 мая начался приём заявлений граждан на портале госуслуг, а также в отделениях Пенсионного фонда.

На данный момент, как Вы отмечали, Михаил Владимирович, через портал государственных услуг уже поступило более 2 млн заявлений от наших граждан. Охват соответствующих выплат – более чем 3 миллиона детей.

Кроме этого ещё более 12 тысяч граждан за вчерашний рабочий день обратились в отделения Пенсионного фонда и лично подали соответствующие заявления. Перечисление средств начнётся 1 июня. В общей сложности мы планируем, что данная мера поддержки охватит семьи с 22 миллионами детей. Общий объём расходов средств, которые мы на это запланировали, 197,2 млрд рублей.

Остановлюсь кратко на ежемесячной выплате на три месяца в сумме 5 тыс. рублей. С 17 апреля выплату по 5 тыс. рублей за апрель, май, июнь на каждого ребёнка в возрасте до трёх лет получают семьи, имеющие только право на материнский капитал. Сейчас это ограничение снято. Соответствующий указ подписан Президентом, изменения в постановление, регулирующее данную выплату, внесены, и теперь каждая семья, имеющая в своём составе ребёнка от ноля до трёх лет, имеет право на получение этой выплаты. Как я уже сказал, это 5 тыс. рублей на протяжении трёх месяцев – апреля, мая и июня. На данный момент средства уже перечислены семьям, в составе которых более 2,2 миллиона детей. Общая сумма кассового расхода составила 19 млрд рублей. При этом отмечу, что подать заявление на получение данной выплаты граждане имеют возможность на портале государственных услуг, а также через сайт Пенсионного фонда. И если даже семья обратится после 1 июля (до 1 октября), за ней сохраняется право на получение данной выплаты. Общая сумма дополнительных ресурсов, которые выделяются на эту задачу, на данный момент составляет 25 млрд рублей.

Кроме того, дополнительно для семей вводятся и адресные меры поддержки. Одна из таких мер – это увеличение минимального размера пособия по уходу за ребёнком до полутора лет. Чаще всего это пособие получали молодые семьи, студенты, люди, которые на момент рождения первого ребёнка не работали. Таких граждан в нашей стране около 300 тысяч человек. Минимальный размер пособия составлял 3375 рублей, сейчас это пособие будет увеличено в два раза и составит 6751 рубль. На данный момент завершается подготовка соответствующих нормативных документов, которые будут приняты до конца мая. Объём средств, которые планируется направить на данные выплаты, составляет порядка 7 млрд рублей.

Несколько слов о ранее введённых мерах поддержки. В частности, это предоставление малообеспеченным семьям с детьми в возрасте от трёх до семи лет дополнительного ежемесячного пособия. Размер этого пособия составляет 50% от величины прожиточного минимума в соответствующем регионе, и в среднем по Российской Федерации он составляет порядка 5,5 тыс. рублей. Все необходимые нормативные акты на федеральном и региональном уровнях по данной выплате на сегодняшний день приняты. Проведена доработка технической платформы, соответственно, с 20 мая мы начинаем приём заявлений на осуществление этой выплаты, поэтапный, по субъектам. К 1 июня данные заявления смогут подаваться в каждом субъекте Российской Федерации. Таким образом, начиная с 1 июня граждане смогут подать заявления через портал государственных услуг, через МФЦ, а также через органы социальной защиты. И выплата будет начисляться, как уже неоднократно говорилось, начиная с 1 января 2020 года, то есть граждане в июне смогут получить выплату сразу же за шесть месяцев. Средний размер пособия, который им будет выплачиваться в июне, составит по Российской Федерации порядка 33 тыс. рублей на каждого ребёнка в возрасте от трёх до семи лет.

Общий охват этой выплаты. Планируется, что она будет предоставляться семьям, имеющим в своём составе детей соответствующего возраста, то есть на 2 миллиона детей. Средства, которые предполагаются на эту выплату, – порядка 136 млрд рублей. 101 млрд предусмотрено в федеральном бюджете и порядка 31 млрд рублей – в бюджетах субъектов Российской Федерации.

Отдельно доложу об исполнении поручения о поддержке работников социальных организаций. Для минимизации рисков заражения дома-интернаты, в которых проживают пожилые люди, на сегодняшний день переведены на особый, закрытый режим работы. Сотрудники находятся вместе с проживающими гражданами на протяжении всей рабочей смены, то есть 14 дней, внутри стационарного учреждения, не уходят домой. Для поддержки таких работников мы предлагаем ввести, Владимир Владимирович поддержал, озвучил это, дополнительную стимулирующую выплату за период с 15 апреля до 15 июля, то есть за три месяца. Выплаты будут производиться за каждую смену и зависеть от характера работы. Врачам предполагается выплата в размере 40 тыс. рублей. В случае, если врач непосредственно работает с больными, заражёнными новой коронавирусной инфекцией, данная выплата будет составлять 60 тыс. рублей. Среднему медицинскому персоналу – 25 тыс. рублей и 35 тыс. рублей соответственно. Социальным работникам, специалистам по реабилитационной работе, психологам, педагогическим работникам, административно-управленческому персоналу предполагается выплата в размере 25 тыс. рублей. Если они работают непосредственно с заболевшими людьми, эта выплата будет увеличена до 35 тыс. рублей. Младший медицинский персонал – 15 тыс. и 20 тыс. соответственно. Технический персонал – 10 тыс. и 15 тыс. соответственно. На осуществление данных стимулирующих выплат планируется направить 7,7 млрд рублей.

Все необходимые федеральные акты разработаны, ведётся подготовка соответствующих нормативных документов субъектов Российской Федерации. Выплаты начнутся в июне.

М.Мишустин: Спасибо, Антон Олегович. Все, кто имеет право на выплаты, о которых мы говорим, должны их получить без задержек, поэтому просьба к Минтруду – жёстко контролировать доведение этих денежных средств до конкретных получателей. Также совместно с главой Министерства цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Максутом Игоревичем Шадаевым держите на контроле работу электронных сервисов, чтобы люди без проблем могли оставить свои заявки на положенные им выплаты. Он докладывал, что идёт очень активная работа, фактически, она началась со вчерашнего дня.

Хотел бы перейти к обсуждению экономических вопросов. Прошу Министра экономического развития Максима Геннадьевича Решетникова рассказать, как будет работать механизм льготного кредитования бизнеса. Пожалуйста.

М.Решетников: Уважаемый Михаил Владимирович, уважаемые коллеги! Президентом страны поручено запустить с 1 июня новую кредитную программу, направленную на поддержку занятости населения. В соответствии с этим поручением разработан и сегодня будет представлен в Правительство проект постановления об основных параметрах программы.

Что предлагается? Во-первых, получить кредит смогут юридические лица и индивидуальные предприниматели, у которых есть наёмные работники и которые осуществляют деятельность в пострадавших отраслях.

Также предлагается эту программу распространить ещё и на ряд дополнительных видов деятельности, которые непосредственно завязаны на потребительский рынок и касаются производства товаров, одежды, обуви, мебели, спорттоваров, игрушек.

Для микро- и малых предприятий осуществление деятельности будет подтверждаться основным или любым дополнительным видом экономической деятельности – теми кодами, которые указаны в учредительных документах, а для крупных компаний – по основному виду деятельности. Также в программе, как и поручил Президент, смогут принять участие социально ориентированные некоммерческие организации вне зависимости от видов экономической деятельности. Всего мы расчитываем, что возможность участия в программе получат предприятия и организации с общей численностью до 7 миллионов занятых. При этом сам размер кредита будет определяться исходя из числа работников на 1 июня, умноженного на минимальный размер оплаты труда и на число месяцев с даты заключения кредитного договора до 1 декабря, но при этом максимум шесть месяцев.

Аналогично, как и размер кредитов, рассчитывается в уже действующей программе льготного кредитования зарплатный кредит под 0%. Как и в той программе, предлагается, что кредит будет выбираться постепенно и размер выдачи в месяц не будет превышать одного минимального размера оплаты труда, умноженного на число работников. Кредит, как и сказал Президент, может быть использован как на цели выплаты заработной платы, так и на цели рефинансирования уже работающей программы кредитования под 0%, чтобы была гибкость в использовании кредита. При этом стоимость кредита для предприятий будет составлять 2%. Это существенно ниже существующих рыночных ставок, поэтому разница будет субсидироваться из федерального бюджета. Как и поручил Президент, проценты не надо будет платить ежемесячно, они будут капитализироваться, то есть прибавляться к основному долгу и выплачиваться уже в конце.

Также по кредитным договорам будет предусмотрена государственная гарантия корпорации «ВЭБ.РФ» в объёме 85% от суммы кредита. То есть это позволит банкам по-другому смотреть на риски и существенно расширить предоставление этого кредита.

Более того, система субсидирования банков из бюджета будет выстроена таким образом, чтобы им в равной степени было интересно кредитовать как крупные и средние предприятия, так и малый и микробизнес. Мы долго над этим работали, рассчитывали, как правильно систему мотивации построить, и, в общем, эту систему выработали. После 1 декабря предприятию даются три месяца, чтобы решить, что будет дальше – будет оно обращаться за списанием кредита или погашать кредит самостоятельно.

Условия для списания следующие (а списание – это, в общем, основная новация этой программы). Если на 1 марта 2021 года на предприятии сохранилась занятость не менее 90% от той, что была на 1 июня, то кредит будет списываться полностью. Если численность сохранилась в размере не менее 80%, то списываться будет половина кредита. Все списания должны пройти, как и поручил Президент, к 1 апреля 2021 года. В случае невыполнения условий по численности заёмщик не сможет претендовать на списание кредита, но не лишится льготной ставки в 2% до 1 апреля, соответственно, 2021 года. После ставка уже станет рыночной.

В каких банках и когда можно будет получить кредит? В программу без отбора (то есть по заявлению, но максимально быстро) будут включены все банки, которые уже участвуют в программе кредитования заработной платы под 0%. Таких сейчас 52 банка. А также дополнительно смогут войти любые другие банки с рейтингом не менее А- или которые будут иметь поручительство Корпорации МСП.

Для целей контроля и мониторинга численности работников будет применяться специализированная платформа Федеральной налоговой службы России, которая оперирует данными по страховым взносам Пенсионного фонда. Платформа уже в работу запущена. Всего сейчас 37 банков заявились для работы в этой платформе, 12 уже работают, то есть активно идёт подключение.

В целом предложенная программа будет логическим продолжением уже действующих механизмов как кредитования под ноль, так и предоставления грантов предприятиям, что сейчас активно идёт. И, в общем, будет направлена на нашу общую главную задачу – это максимальное поддержание занятости в экономике.

Программа разработана Правительством совместно с Банком России и банковским сообществом. Пользуясь случаем, я бы хотел поблагодарить коллег за очень плотную и плодотворную совместную работу.

Михаил Владимирович, прошу поддержать. Все документы сегодня будут внесены в Правительство.

М.Мишустин: Спасибо, Максим Геннадьевич.

Я бы, единственное, здесь скорректировал, предложил бы несколько иную схему выплат. Можно, мне кажется, дать бизнесу возможность выбора: либо, как Вы сказали, один МРОТ ежемесячно в течение полугода, либо по два МРОТ в течение трёх месяцев. Как бы двухмесячный аванс – численность, умноженная на МРОТ, чтобы предприниматели сами определили наиболее удобную для себя схему. Здесь я рисков не вижу, но зато это даст бóльшую свободу бизнесу для манёвра.

18 мая – срок, когда фактически выплаты МРОТ, умноженного на численность, начинает осуществлять налоговая служба. Это как раз в преддверии программы заимствований. Я бы просил, чтобы руководитель Федеральной налоговой службы Даниил Вячеславович Егоров рассказал о том, как будет выделяться эта безвозмездная помощь малому и среднему бизнесу.

Д.Егоров: Уважаемый Михаил Владимирович, уважаемые коллеги, добрый день!

Программа, о которой мы говорим, запущена с 1 мая. Все информационные ресурсы работают с 1 мая. Приём заявлений идёт как через личный кабинет, так и по электронным каналам связи. Также мы предусмотрели возможность подавать заявления и на бумажных носителях.

На сегодняшний день подано 307 тыс. заявлений, из них соответствуют критериям, установленным постановлением Правительства, 227 тыс. заявлений. То есть речь идёт о 18% тех, кто мог бы подать такие заявления. Хотел бы обратить внимание, что численность людей, работающих в этих компаниях, которые соответствуют критериям, – 1 миллион 619 тысяч человек. То есть 40% гипотетического охвата сотрудников данной программой уже реализуется. Более того, 77 тыс. заявлений вчера было направлено коллегам в Казначейство. Коллеги мгновенно этот список обработали и передали в банковскую систему. Поэтому сегодня-завтра людям уже пойдут выплаты. На этой неделе мы также выполним Ваше поручение – опубликуем все данные о том, как идут выплаты компаниям, чтобы все видели, как реализуется программа. Это первая часть.

Вторая часть. Хочу обратить внимание, что полное соответствие критериям будет оцениваться, когда компании и индивидуальные предприниматели будут сдавать отчётность в Пенсионный фонд с численностью, для того чтобы была проверка на соответствие критериям – не менее 90% численности на конец марта. При этом мы обрабатываем также обратную связь, у нас более тысячи различных заявлений налогоплательщиков. Также смотрим, что в наших информационных ресурсах происходит. Что здесь мы наблюдаем? У нас возникло три точки напряжения, по которым налогоплательщики задавали большое количество вопросов.

Первая точка – это вопросы по ОКВЭД, видам экономической деятельности. И наибольшее количество запросов касалось ситуации, когда не был включён код ОКВЭД 47.19, то есть «Торговля розничная прочая». Хочу поблагодарить коллег из Правительства – за ночь всё отработали, и уже сегодня с утра вышло новое постановление Правительства. Мы сейчас срочно дорабатываем систему, и налогоплательщики с этим кодом вида экономической деятельности также смогут принять участие в программе. Таким образом, более 74 тысяч компаний и индивидуальных предпринимателей добавилось к программе.

Второй вопрос, который возникал у налогоплательщиков, – это ситуация, когда у нас критерий падения численности в апреле и в мае – не более 10%. При этом, если мы возьмём компанию, например, со штатом 9 сотрудников, то, даже если один человек увольняется, в этом случае компания уже не может претендовать на помощь. Тоже спасибо за быструю реакцию – сегодня вышло постановление, согласно которому в расчёт добавляется и один человек – в любом случае такая компания или такой индивидуальный предприниматель будет иметь право на получение помощи.

И последнее, но не менее важное. Это то, что мы на основании решения Правительства добавили в список малых и средних предприятий компании, которые опоздали со сдачей отчётности и из-за этого не попали в этот реестр.

Таким образом, были включены все компании, которые сдали отчётность по состоянию на 1 апреля этого года. И у нас также прибавилось в реестре малого и среднего предпринимательства 70 тысяч компаний и индивидуальных предпринимателей. Соответственно, мы сегодня дорабатываем информационные системы, оповещаем этих налогоплательщиков, как мы сделали в отношении других налогоплательщиков, о том, что они имеют право на субсидию, и будем им также рассчитывать субсидию по их заявлениям.

Доклад окончен.

М.Мишустин: Спасибо. Я хочу также поблагодарить Антона Германовича Силуанова за организацию этой непростой работы. Фактически за более чем месяц было развёрнуто создание системы, и отчётность онлайн на сегодняшний день практически позволяет нам видеть в том числе занятость. Я также благодарю Федеральную налоговую службу и Федеральное казначейство за эту работу.

Коллеги, все меры, о которых мы сегодня говорили, необходимо внедрять максимально оперативно. Прошу вас работать так же активно, как и по предыдущим решениям. Задача, которую нам поставил Президент, – довести средства до людей и бизнеса без задержек. Надо всё делать без промедлений.

У нас очень важный день завтра. Прошу отчитаться по нормативным актам, которые необходимы для реализации всех этих важнейших шагов. Мы с Андреем Рэмовичем (А.Белоусовым) это обсудили. Надеюсь, что мы со всеми вопросами, которые на сегодняшний день перед нами поставлены и Президентом, и людьми, справимся.

Ученые исследуют перспективы охотской сельди

НИС «Убежденный» отправилось в экспедицию по оценке состояния популяций сельди в Северо-Охотоморской подзоне. Исследования придутся на период активного нереста – май и июнь.

Научно-исследовательское судно вышло из Владивостока, съемки проведут специалисты Тихоокеанского и Хабаровского филиалов ВНИРО. Ученые обследуют места нереста сельди вдоль северного и западного побережья Охотского моря, сообщили Fishnews в пресс-службе ТИНРО.

В филиале обратили внимание, что охотская сельдь в северо-западной части моря имеет нерестовый ареал от Удской губы до Тауйской губы (свыше 1000 км), а численность половозрелой части популяции в последние годы составляет от 3 до 5 млрд экземпляров. При таких масштабах наиболее доступным и точным методом оценки является прямой учет численности. Он включает определение площадей отдельных локальных нерестилищ и плотности кладок икры, отложенной на субстрат.

С помощью водолазной съемки специалисты уточнят видовой состав макрофитов на нерестилищах, пригодность водорослевого субстрата для откладывания и развития икры, плотность кладок на водорослях, а также проведут наблюдения за выживаемостью икры и скоростью инкубации. Также, используя ихтиопланктонные съемки, ученые получат данные по количеству и пространственному распределению личинок, а затем и мальков сельди.

Как подчеркнули в институте, одна из основных причин флуктуации численности отдельных поколений - изменчивость океанологических условий в личиночный и мальковый период. Поэтому исследования будут выполняться в комплексе с гидрологическими и гидробиологическими работами. Кроме того, ученые соберут сведения по биологической структуре нерестовых скоплений сельди, сроках ее подходов, нереста и отхода на нагул.

Полученную информацию используют для разработки прогноза общего допустимого улова охотской сельди на 2021 г. и последующие годы.

Fishnews

Рост мировых запасов нефти усилится во II квартале 2020

Ускорения роста запасов нефти в мире с 6,6 млн б/с в первом квартале 2020 года до 11,5 млн б/с во втором квартале ожидает управления энергетической информации Минэнерго США (EIA). Однако затем будет снижение: «EIA ожидает, что крупнейший рост мировых нефтяных запасов будет в первом полугодии 2020 года: в первом квартале он составил 6,6 млн б/с и увеличится до 11,5 млн б/с во втором квартале в результате ограничений на передвижение в мире и резкого сокращения экономической активности», — говорится в ежемесячном краткосрочном прогнозе EIA. В документе также отмечается, что «укрепление спроса на нефть по мере начала восстановления глобальной экономики и замедления роста предложения на рынке нефти будут способствовать тому, что в третьем квартале нефтяные запасы начнут снижаться», — также говорится в прогнозе.

Пик роста мировых нефтяных запасов, указывается в докладе, был достигнут в апреле, составив 22,8 млн б/с. Однако общая динамика за первое полугодие может привести к увеличению мировых запасов на 1,6 млн баррелей и практически полному заполнению хранилищ в мире.

«EIA ожидает, что мировые нефтяные запасы будут снижаться в среднем на 2,5-3 млн б/с, начиная с третьего квартала и до конца 2021 года, учитывая соглашение ОПЕК+, сокращение добычи нефти в США из-за экономических условий и оживление мирового спроса. Снижение в таких масштабах поможет в значительной степени избавиться от запасов, накопленных в первом полугодии 2020 года», — резюмирует EIA.

Таким образом, в целом в 2020 году EIA ожидает роста запасов нефти в мире на 2,6 млн б/с после снижения на 0,2 млн б/с в 2019 году. Это станет крупнейшим ростом, как минимум, за последние 40 лет. В 2021 году ожидается сокращение показателя на 1,9 млн б/с, отмечает ПРАЙМ.

Прогноз добычи нефти в США на 2020 год понижен

Минэнерго США понизило прогноз по добыче нефти в стране. В 2020 году, как ожидается, США будут добывать 11,7 млн б/с нефти — на 0,5 млн б/с меньше, чем в 2019 году. Это на 100 тыс. б/с меньше, чем ожидалось в апрельском прогнозе ведомства.

В 2021 году Минэнерго США прогнозирует добычу на уровне 10,9 млн б/с против 12,2 млн б/с в 2019 году.

С начала мая, действуют новые договоренности ОПЕК+ по сокращению нефтедобычи. Участники сделки ОПЕК++ должны снизить добычу на 9,7 млн б/с, на 7,7 млн б/с - во втором полугодии 2020 года и далее на 5,8 млн б/с вплоть до конца апреля 2022-го. Некоторые страны, не входящие в сделку, также сообщали о планах сократить добычу. По крайней мере, США, Канада, Норвегия озвучивали подобные планы. В США власти говорили, что к концу 2020 года объем снизится на 2 млн б/с по рыночным причинам. При этом Техас отказался ограничивать добычу нефти.

Китай закрепляет победу над коронавирусом на нефтяном фронте

Китай, первым вышедший из коронавирусного кризиса, хочет воспользоваться этим преимуществом в условиях упавших цен на нефть и значительных возможностей по ее хранению, отмечают зарубежные аналитики в своих последних по времени материалах. Сейчас КНР не только восстанавливает внутреннее потребление нефтепродуктов после временного спада, но и пытается расширить свое присутствие на экспортных рынках.

Коронавирусные убытки

В первые три месяца 2020 года из-за пандемии коронавируса крупные государственные нефтяные компании Китая показали худшие квартальные результаты за многие годы, сообщает китайское издание Global Times, англоязычная версия официальной газеты Коммунистической партии Китая «Жэньминь Жибао».

В частности, нефтяной гигант PetroChina, входящий в структуру China National Petroleum Corp, отчитался за первый квартал о чистом убытке в 16,2 млрд юаней ($2,29 млрд). Выручка компании сократилась на 14,4%, до 509,1 млрд юаней. Для сравнения, в первом квартале 2019 года ее чистая прибыль составила 10,25 млрд юаней.

Зарегистрированная в Гонконге компания CNOOC Limited, дочерняя структура China National Offshore Oil Corporation, сообщила, что ее неаудированный доход от продаж нефти и газа в первом квартале сократился на 5,5% год к году, до 39,95 млрд юаней.

Крупнейший китайский нефтепереработчик China Petroleum & Chemical Corp. (Sinopec) объявил о совокупном чистом убытке в 19,78 млрд юаней в первом квартале — за тот же период 2019 года она получила чистую прибыль в 14,6 млрд юаней. Выручка компании сократилась на 22,6%, до 555,5 млрд юаней. Удручающие показатели января-марта компания связала с наличием запасов нефти, приобретенных по высокой цене, и падением потребления нефтепродуктов и продукции нефтехимии в связи с коронавирусом.

Однако по мере постепенного восстановления экономики, говорится в отчете корпорации, рынок нефтепродуктов оживает, а запасы дорогой нефти сокращаются.

При этом Sinopec планирует увеличение инвестиций в добычу. В начале мая стало известно, что за четыре месяца этого года ее дочерняя структура Sinopec Oilfield Service Corp. подписала новые контракты в объеме 27,82 млрд юаней ($3,93 млрд) — эта сумма на 24% больше, чем за тот же период прошлого года. Объем финансирования внутренних проектов увеличился на 19%, до 18,46 млрд юаней, зарубежных — на 34%, до 9,36 млрд юаней.

Экспортно-импортное оживление

В апреле импорт нефти Китаем увеличился до 9,84 млн б/с (40,43 млн тонн за весь месяц) в связи с начавшимся оживлением спроса на горючее, приводит собственные расчеты Reuters на базе таможенной статистики КНР. Этот показатель несколько превышает мартовские объемы (9,68 млн б/с), но существенно ниже импорта нефти в апреле 2019 года (10,64 млн б/с).

Увеличению импорта нефти в апреле способствовало падение цен, что подтолкнуло переработчиков по всему миру к увеличению запасов сырья.

За четыре месяца этого года Китай импортировал 167,61 млн тонн нефти, или в среднем 10,11 млн б/с, что на 1,7% выше объемов января-апреля 2019 года. Кроме того, в апреле Китай увеличил импорт газа (трубопроводного и СПГ), достигший уровня 7,73 млн тонн — для сравнения, в марте он составлял 6,92 млн тонн, а в апреле 2019 года — 7,65 млн тонн. Всего за четыре месяца Китай импортировал 32,33 млн тонн газа — на 1,5% больше, чем за тот же период прошлого года.

О быстром восстановлении китайской экономики свидетельствовали и опубликованные на минувшей неделе данные о мартовском экспорте КНР: он показал рост на 3,5%, вопреки прогнозам ряда аналитиков о более чем 15-процентном спаде. Неожиданная статистика китайского экспорта вкупе с данными о сокращении нефтедобычи в США и снятию ряда ограничительных мер в Европе способствовала повышению нефтяных котировок выше $30 за баррель Brent.

Активизируется и экспорт нефтепродуктов из КНР.

В апреле, по данным китайской таможенной статистики, он составил 8 млн тонн, тогда как в марте находился на уровне 7,26 млн тонн, а в апреле 2019 года — 6,17 млн тонн. В общей сложности за четыре месяца Китай экспортировал чуть более 26 млн тонн нефтепродуктов — на 15% больше, чем за тот же период прошлого года. Особенно активно увеличивался экспорт бензина, прибавивший 21% в первом квартале, и даже авиакеросин смог показать рост на 6% по мере того, как китайские НПЗ находили внешних покупателей на этот вид горючего.

Сейчас китайские авиакомпании находятся во главе восстановления мировой авиации, а соответственно, и спроса на керосин. На текущей неделе, отмечает Bloomberg, в Китае в расписание гражданских перелетов было добавлено 1 млн пассажирских кресел, включая 800 тысяч кресел на внутренних рейсах. Сейчас емкость пассажирских авиаперевозок в Китае составляет 75% от январского уровня, отмечает старший аналитик OAG Aviation Worldwide Джон Грант. Для сравнения, в США этот показатель равен 27%, в Великобритании — примерно 4%.

Переработка поглощает запасы

Выход Китая из карантина имеет любопытную специфику: население крупных городов стало больше пользоваться личным, а не общественным транспортом, что увеличивает спрос на горючее. Согласно данным, собранным BloombergNEF, утреннее движение на улицах Пекина, Шанхая и Гуанчжоу сейчас выше, чем средние показатели 2019 года, тогда как метро, где шансы встретиться с вирусом по определению выше, существенно недозагружено: в Пекине, например, трафик в метро упал на 53% в сравнении с докризисным периодом. За четыре дня майских праздников объем поездок на личных машинах в Пекине вырос на 15%, в то время как путешествия на самолетах и поездах сократились, соответственно, на 76% и 86%.

По последним данным EDRI, исследовательского подразделения Sinopec, внутренняя экономическая активность в Китае уже восстановилась до примерно 90-процентного уровня от докризисных объемов, однако по-прежнему нет ясности, когда она полностью вернется в прежний режим в связи с продолжающимся распространением коронавируса по всему миру. Сокращение спроса на нефтепродукты, по оценке EDRI, приведет к соответствующему снижению объемов переработки китайских НПЗ на 1,05 млн б/с в 2020 году.

Тем не менее, во втором квартале, утверждает ряд аналитиков, спрос на топливо в Китае придет в себя и почти сравняется с показателями годичной давности.

«Спрос на горючее восстанавливается, но пока не достиг того же уровня, что в прошлом году. Рынок пока поглощает запасы горючего, накопленные в период вспышки коронавируса», — заявил Reuters аналитик компании Sublime Info Ван Чжао. По его мнению, уже в мае Sinopec и PetroChina могут достичь того же уровня переработки нефти, который был до начала коронавирусного кризиса.

Возобновили свою деятельность НПЗ, которые в марте находились на профилактике, такие как заводы Sinopec в Шицзячжуане (провинция Хэбэй, эпицентр коронавируса) и в Шанхае. Одновременно у независимых китайских НПЗ, по данным консалтинговой группы в области энергетики Longzhong Information Group и Sublime Info, средний уровень переработки в конце апреля достиг почти 70% (их обычный показатель до коронавируса), хотя еще в середине января он составлял всего 42%.

В условиях по-прежнему недостаточного внутреннего спроса на нефтепродукты Китай будет попытаться извлечь максимум из экспортных возможностей. По данным Reuters, Китай в начале мая предоставил вторую серию экспортных квот текущего года по нефтепродуктам в объеме 28 млн тонн, что практически не отличается от первой серии квот, распределенных в прошлом декабре. Их получателями выступили пять государственных нефтяных компаний — PetroChina, Sinopec, China National Offshore Oil Corp., Sinochem Group и China National Aviation Fuel Corp. Кроме того, Китай впервые предоставил экспортные квоты на мазут со сверхнизким содержанием серы в объеме 10 млн тонн, в том числе для частных переработчиков.

Недавнее увеличение маржи нефтепереработки в Азии способствует ощущению, что все худшее может быть позади, однако риски еще впереди, предупреждает в своем свежем материале австралийский аналитик Reuters Клайд Расселл. По его мнению, основания для опасений дает именно текущая статистика переработки Китае.

Спрос на топливо в Китае уже преодолел падение до отметки 4,5 млн б/с, однако в течение оставшейся части года он вряд ли будет существенно выше 5 млн б/с и не достигнет прошлогоднего уровня 5,3 млн б/с, цитирует Расселл свежий прогноз экспертной группы Consultants Eurasia. По его мнению, упомянутое выше предоставление экспортных квот в неизменном с декабря объеме 28 млн тонн означает, что китайские НПЗ будут способны удерживать экспорт нефтепродуктов на текущем высоком уровне.

А если учесть, что перезапуском и увеличением производства будут заниматься и ориентированные на экспорт НПЗ Индии, это означает, что азиатский нефтеперерабатывающий сектор окажется перед новым риском избыточного предложения.

«Очевидно, — констатировал Клайд Рассел в еще одном своем недавнем материале, — что китайские переработчики и власти используют преимущества падения цен на сырье для формирования коммерческих и стратегических запасов. Китай имеет возможности накапливать огромные объемы сырья, тогда как у большинства других стран не хватает для этого как необходимых финансовых ресурсов, так и физических емкостей».

Анатолий Радченко

Ситуацию на нефтяном рынке обсудили главы Минэнерго РФ и США

Нынешнее состояние и перспективы мирового нефтяного рынка, а также принимаемые коллективные меры по его стабилизации, обсудили в ходе телефонного разговора главы Минэнерго РФ и США Александр Новак и Дэн Бруйетт. Как сообщило российское ведомство, министры договорились продолжить диалог.

Накануне майских праздников состоялся телефонный разговор президентов двух стран Владимира Путина и Дональда Трампа, где были обсуждены вопросы борьбы с коронавирусом и ситуация на мировом рынке нефти. «Отмечена своевременность заключения, во многом благодаря взаимодействию президентов России и США, нового соглашения ОПЕК+, которое заработало с 1 мая и уже оказало практическое влияние на стабилизацию нефтяных цен», — сообщил Кремль.

Минэнерго РФ находится в контакте с властями США по формализации обязательств по снижению ими нефтедобычи, что могло бы дать хороший сигнал рынку, говорил Новак в интервью «Интерфаксу». В первую неделю мая прошло заседание Техасской железнодорожной комиссии, с представителями которой был в контакте российский министр. Однако в ходе заседания члены комиссии не приняли решение о формализации ограничения нефтедобычи в штате. Представители Оклахомской аналогичной комиссии также не приняли никакого решения об установлении пропорциональных ограничений на добычу нефти в штате, отмечает «Интерфакс».

Возобновляет работу ряд скважин в сланцевом бассейне Permian в США

Часть закрытых в связи с падением цен на нефть скважин в крупнейшем сланцевом бассейне США Permian возобновляет свою работу, сообщает Bloomberg, ссылаясь на финансового директора американской Energy Transfer LP Маки МакКри. По данным компании, транспортирующей около 30% всей американской нефти газа через свою трубопроводную систему, в регионе Мидленд бассейна Permian было остановлено около 8% объемов добычи, которая поступает в нефтепроводную систему Energy Transfer. «На сегодняшний день мы видим, что около 25% уже вернулось обратно», — цитирует агентство слова топ-менеджера. Отрасль, считает МакКри, вероятно, уже преодолела худший период падения цен в связи с пандемией коронавируса. «Мы видим, что дно, по нашему мнению, уже достигнуто и ситуация улучшается», — сказал он.

Возобновление работы закрытых ранее скважин может стать тревожной новостью на фоне заявлений президента США Дональда Трампа о содействии усилиям ОПЕК+ через ожидающееся падение добычи нефти в стране в текущих ценовых условиях, отмечает Bloomberg.

По словам замминистра энергетики РФ Павла Сорокина, падение добычи нефти в США может составить 2-3 млн б/с, поскольку для многих американских производителей не представляется возможным работать в условиях цен даже в $30-35 за баррель. При этом Минэнерго РФ не ждет существенного восстановления добычи нефти в США даже при цене $45-55 за баррель.

Действительно, в США на текущий момент множество компаний заявили об ограничении своей добычи из-за ситуации на рынке, при этом не называя четких сроков восстановления производства. В то же время некоторые из них сигнализировали, что для этого может быть достаточно цен на нефть в районе $30 за баррель.

"Тесное вовлечение". Саакашвили зовет США заняться реформами на Украине

Глава исполнительного комитета украинского национального совета реформ Михаил Саакашвили обсудил с временной поверенной в делах США на Украине Кристиной Квин возможности более тесного привлечения американского агентства по развитию и посольства в программу реформирования Украины.

Саакашвили ранее был назначен президентом Украины Владимиром Зеленским на должность исполнительного комитета национального совета реформ Украины. В ответ на это Грузия отозвала посла из Киева, в МИД страны при этом подчеркнули, что не намерены разрывать дипотношения с Украиной.

"Вместе с моим заместителем Александром Ольшанским встретились в нашем новом офисе с исполняющим обязанности посла Соединенных Штатов Кристиной Квин. Обсудили возможности еще более тесного вовлечения американского агентства по развитию и посольства в программу реформирования Украины. У меня хороший опыт сотрудничества с ними не только по Грузии, но и по Одесской области", – написал Саакашвили в Facebook.

Михаил Саакашвили покинул Грузию в 2013 году, против него возбудили уголовные дела, по некоторым из которых его заочно осудили. Весной 2015 года он получил украинское гражданство и был назначен губернатором Одесской области. Однако в конце 2016 года Саакашвили уволили с поста из-за ухудшения экономических показателей в регионе, а в июле 2017-го Порошенко лишил его гражданства.

В феврале 2018 года украинские власти выслали Саакашвили в Польшу, откуда он прорвался на Украину осенью того же года. В мае прошлого года Владимир Зеленский предоставил одесскому экс-губернатору украинское гражданство, после чего тот вернулся в страну.

Посол Украины в США рассказал, от чего зависит будущее "Антонова"

Будущее украинского госпредприятия "Антонов", основной сферой деятельности которого является разработка, производство и ремонт самолётов серии "Ан", зависит от сотрудничества с компанией Boeing, считает посол Украины в США Владимир Ельченко.

"Мы недавно передали в компанию Boeing проектные предложения по самолетам "Антонов". Американская компания может быть заинтересована если не в общем производстве, то, по крайней мере, в частичной участия или на территории США, или же в инвестициях в нашу авиационную отрасль. Я думаю, что будущее концерна "Антонов" сильно зависит от сотрудничества с США и именно с компанией Boeing", - сказал посол в интервью газете "День", опубликованном на сайте издания.

По его словам, сейчас становятся востребованными коммерческие большегрузные самолеты, может быть, Boeing задумается над тем, чтобы добавить к своей линейке еще и производство грузовых самолетов.

"А здесь "Антонов", безусловно, может многое предложить. Я надеюсь, что мы выйдем и на конкретные договоренности, причем не просто перспективу, а на подписание документов и, возможно, даже на создание совместного предприятия между "Антонов" и Boeing. Очень хотелось бы, чтобы это было реализовано", - добавил посол.

Ранее президент Украины Владимир Зеленский заявил о намерении создать украинскую национальную авиакомпанию по примеру Turkish Airlines, а флот для неё построить с помощью госпредприятия "Антонов".

Власти США попросили ФРС расширить программу кредитования

Администрация президента США Дональда Трампа с целью помочь нефтяным компаниям в преодолении последствий падения цен на нефть попросила Федеральную резервную систему (ФРС) изменить свою программу кредитования бизнеса Main Street, охватив больше средних компаний, сообщило агентство Блумберг со ссылкой на главу минэнерго США Дэна Бруйетта.

В эфире Блумберг ТВ Бруйетт отметил, что министр финансов Стивен Мнучин "очень тесно взаимодействовал с Федеральной резервной системой".

"Мы скорректировали программу - программу кредитования Main Street - и сделали ее доступной для тех, кого мы называем компаниями среднего размера", - заявил Бруйетт.

По его словам, президент США Дональд Трамп поручил ему и Мнучину "провести оценку программ, которые были приняты конгрессом, и обеспечить доступ к ним для энергетических отраслей". "Это то, что мы и сделали", - добавил он.

Агентство отмечает, что программа кредитования бизнеса Main Street, которую Федеральная резервная система США еще не запустила, предлагает кредиты для предприятий с численностью сотрудников до 15 тысяч или годовым доходом до 5 миллиардов долларов.

Цена демпинга: нефтяная война разрушила бюджет Саудовской Аравии

Максим Рубченко. Развязанная Саудовской Аравией ценовая война на сырьевом рынке нанесла тяжелый удар по экономике самого королевства. Правительство вынуждено пойти на непопулярные меры — трехкратное повышение НДС, отказ от выплаты прожиточного минимума. Аналитики предупреждают: финансово-экономический кризис может обернуться политическими потрясениями.

Хроника нефтяной войны

Саудовская Аравия, прибегнувшая в апреле к беспрецедентному демпингу на нефтяном рынке, столкнулась с серьезными проблемами.

Напомним, после того как на мартовском заседании ОПЕК+ Россия отказалась выполнить ультимативное требование Эр-Рияда о резком сокращении добычи, саудиты пообещали залить мир дешевой нефтью.

Компания Saudi Aramco снизила стоимость нефти для США на семь долларов за баррель, для Северной Европы — на восемь, Восточной и Юго-Восточной Азии — на шесть.

Эр-Рияд перешел к "политике максимальной добычи": правительство поручило Saudi Aramco увеличить экспорт на треть: с 9,7 до 12,3 миллиона баррелей в сутки.

Одновременно саудиты жестко демпинговали на европейском рынке, стремясь подорвать позиции России: предлагали сырье на 10,25 доллара ниже биржевых котировок сорта Brent.

Нефть обрушилась с 51 доллара в феврале до 32-х в марте и до 27-ми — в апреле.

В начале апреля новое соглашение ОПЕК+ все же заключили — о сокращении добычи с 1 мая. Но саудиты лишь усилили демпинг, чтобы потеснить российских поставщиков, — предложили европейским потребителям беспрецедентную отсрочку платежей на 90 дней.

Эксперты неоднократно предупреждали, что для Саудовской Аравии с госбюджетом, сверстанным из расчета 80 долларов за баррель, демпинг — экономическое самоубийство. Однако в Эр-Рияде больше думали, как наказать Россию, отвергшую ультиматум. Министр финансов королевства Мохаммед аль-Джадаан на прошлой неделе рассказал, к чему привела такая политика.

"Мы переживаем серьезный кризис, какого не видели ни разу в современной истории, — признался он. — Проблемы на нефтяном рынке привели к сокращению доходов и такому давлению на государственные финансы, что с этим трудно справиться без ущерба макроэкономике в среднесрочной и долгосрочной перспективе".

Эр-Рияд рекордными темпами тратит золотовалютные резервы, чтобы обеспечить стабильность национальной валюты — рияла. Только в марте ЗВР страны сократились на 27 миллиардов долларов — максимум за все двадцать лет статистики.

Сейчас у королевства 464 миллиарда — минимум с 2011-го, сообщает AlJazeera. Апрель наверняка побьет мартовский антирекорд, указывают эксперты.

"Нам необходимы болезненные меры по поддержанию ненефтяных доходов", — констатировал аль-Джадаан, добавив, что правительственные расходы придется урезать "очень сильно".

В частности, с 1 июня саудовский Минфин запускает программу оптимизации госфинансов почти на 30 миллиардов долларов, предусматривающую отмену выплат прожиточного минимума малоимущим и повышение НДС втрое — с пяти до 15 процентов.

В долгах, как в шелках

Выступление Мохаммеда аль-Джадаана шокировало инвесторов. Акции Saudi Aramco за один день обвалились на 5,2 процента, главные банки страны — Al Rajhi Bank, Национальный коммерческий банк и Saudi British Bank, подешевели на 6,7 процента. Еще более сотни акций саудовских компаний потеряли от 9,5 процента до десяти процентов.

Сокращение госрасходов смягчит финансовый кризис, но не спасет бюджет, уверены эксперты. Эр-Рияду придется все глубже залезать в долги.

"Ситуация для Саудовской Аравии критическая, — считает главный экономист Abu Dhabi Commercial Bank Моника Малик. — Давление на бюджет продолжит усиливаться во втором квартале, поскольку к низким ценам на нефть добавится сокращение добычи".

В этом году Саудовская Аравия уже дважды выходила на международный рынок заимствований, разместив евробонды на 19 миллиардов долларов. В том числе бумаги со сроком погашения 40 лет — самые длинные из когда-либо выпущенных в долларах заемщиком из региона Персидского залива.

По прогнозу агентства Moody’s, Эр-Рияд нарастит долговое бремя до 30 процентов ВВП, специалисты говорят и о гораздо больших значениях. Однако главный ущерб королевства от нефтяной войны не связан с финансами.

"Ценовая война Саудовской Аравии с Россией выявила критическую зависимость экономики страны от ситуации на сырьевом рынке, а снижение нефтяных доходов означает меньшую способность инвестировать в несырьевые отрасли, — отмечает американский аналитик Тайлер Дерден. — В условиях сокращения экспорта и слабых надежд на восстановление цен шансы Эр-Рияда слезть с нефтяной иглы минимальны".

Одна из жертв оптимизации госрасходов — саудовская программа развития высоких технологий Vision 2030, в частности проект NEOM — строительство с нуля в северо-западной провинции Табук "мегаполиса будущего" с умными домами, летающими такси и роботами-горничными. Предполагалось, что в этом городе стоимостью 500 миллиардов долларов к 2030 году будет жить миллион человек.

Финансовый кризис и сворачивание программы Vision 2030 резко ослабляют политические позиции наследного принца Мухаммеда бин Салмана, который провозгласил курс на диверсификацию национальной экономики.

С учетом склонности бин Салмана к паранойе и массовым арестам представителей саудовской элиты ситуация в стране выглядит очень неустойчивой. Вполне вероятно, что финансово-экономические проблемы приведут и к социально-политическому кризису.

Эксперты оценили сценарии развития ситуации с блокчейн-проектом TON

Инвесторы уже закрытого проекта блокчейн-платформы Telegram Open Network (TON) могут попытаться дождаться возмещений средств от компании, подать на нее и основателя проекта Павла Дурова иск в суд или же попытаться найти компромиссное для обеих сторон решение, считают опрошенные РИА Новости эксперты.

Ранее, во вторник, Дуров сообщил о закрытии блокчейн-платформы Telegram Open Network (TON) c собственной криптовалютой Gram. На запуск проекта в 2019 году компания собрала у инвесторов 1,7 миллиарда долларов. Однако власти США через суд потребовали наложить штрафы на компанию и ее филиал TON Issuer Inc и взыскать полученные ими средства в пользу государства. Месяц назад американский суд отказал Telegram в апелляции на временный запрет передавать Gram покупателям.

В связи с судебными разбирательствами Telegram отложил запуск проекта до завершения суда в США - 30 апреля 2020 года. Однако ближе к этой дате компания предложила инвесторам получить возмещение в размере 72% первоначальных инвестиций из-за отсрочки запуска TON или же дождаться 30 апреля 2021 года и получить вместе с токенами 110% своих инвестиций. В начале мая Telegram отказалась от варианта выплаты возмещения в размере 110% первоначальных вложений инвесторам из США.

После закрытия проекта большая часть инвесторов проекта склоняется к подаче иска в суд на Дурова, сообщил ранее РИА Новости инвестор TON, основатель проекта Tokenbox Владимир Смеркис. Подписывать предложенные кредитные договоры с последующим возвратом средств, по его словам, готово минимальное количество инвесторов проекта.

"Задача Telegram - сохранить максимум средств максимально законно. … Думаю, большинство инвесторов просто заберут деньги, кто-то, возможно, будет судиться, а кто-то - будет ждать новых новостей", - отметил гендиректор АНО "Цифровые платформы" Арсений Щельцин.

В ожидании сюрпризов

Как рассказал гендиректор Skolkovo Ventures Владимир Сакович, привлеченное в ходе ICO финансирование в проект TON, по сути, являлось классической венчурной сделкой.

"Многим казалось, что магия самого слова "ICO" спасает проект от любых рисков, но это не так. Проблемы, сработавшие в TON, очень характерны для многих стартапов, особенно в области новых технологий финтеха. И несмотря на то, что формальной стороной закрытия проекта послужили претензии SEC (Комиссия по ценным бумагам США - ред.), вероятно, и техническая часть платформы была не полностью готова или даже не реализуема", - считает он.

"Можно предположить, что часть инвестиций основатели и команда проекта вернут инвесторам. Возможно, что-то будет предложено в виде доли в самом Telegram. Но, скорее всего, инвесторы не получат полностью своих средств назад. Что, опять же, нормально, учитывая венчурный характер проекта", - считает Сакович.

Президент Российской ассоциации криптоэкономики, искусственного интеллекта и блокчейна (РАКИБ) Юрий Припачкин более строго отнесся к новостям о закрытии проекта.

"То, что в результате это не вылилось вообще ни во что - для меня вообще удивительно, потому что за эти деньги можно было по крайней мере собрать несколько сервисных платформ внутри самого Telegram. Этого тоже не было сделано. Я считаю, что деньгами распределились не очень адекватно, но в принципе я думаю, что будут, конечно, судебные процессы, потому что это классический обман инвестора. … Думаю, что вряд ли в полном объеме деньги будут возвращены", - заявил он.

Руководитель "Агентства кибербезопасности", член экспертного совета комитета Госдумы по информполитике Евгений Лифшиц указал, что Дуров мог бы пойти по пути проекта Libra основателя социальной Facebook Марка Цукерберга, однако ждать такого исхода не стоит.

"Один из возможных вариантов решения вопроса мы можем видеть с Libra Цукерберга, которая в итоге подчинилась требованиям регуляторов и перелопатила целиком структуру, так что там осталось от проекта одно название. Дуров, известный своей принципиальностью, очевидно, не стал бы идти на подобное", - считает он.

По его мнению, не все инвесторы поддержат предложенные компанией схемы возврата 72% и 110% вложенных средств.

"Очевидно, самая крайняя мера - это продажа доли Дурова в Telegram, однако, во-первых, он на нее не пойдет, во-вторых пока в ней нет необходимости, так как, как можно понять, сумма недостающих для полного возврата средств инвесторов составляет около 300-500 миллионов долларов. Это несопоставимо со стоимостью Telegram, которая по разным оценкам составляет 4-20 миллиардов долларов. Скорее всего, Дуров найдет какой-то другой нетривиальный способ возврата денег инвесторам. И все же, да, команде Telegram лучше готовиться к суду", - полагает эксперт.

Инвестиционный директор Российской венчурной компании (РВК) Алексей Басов, в свою очередь, ожидает, что стороны найдут компромисс. "Павел Дуров, вполне возможно, предложит сценарий, направленный на сокращение потерь инвесторов через частичный возврат средств или компенсацию путем участия в новых проектах. Такие обсуждения уже были инициированы две недели назад, и, по всей видимости, какой-то маневр в этом отношении у фаундера есть", - считает он.

"Разумеется, иски также вероятны, однако внешние обстоятельства в виде запрета регулятором нерегламентированного инструмента делают судебную позицию инвесторов как минимум уязвимой. Фактически, мы имеем дело с реализовавшимся венчурным риском, очевидным для всех участников и артикулированным на старте проекта. Думаю, что стремление сохранить доступ к капиталу и свою репутацию со стороны Павла, а для инвесторов - возможность участвовать в других инициативах предпринимателя, заставят всех участников найти максимально компромиссный вариант выхода из ситуации", - добавил он.

Положительного исхода ожидает и гендиректор криптобиржи Huobi Russia Владимир Демин. "Telegram и лично Дуров всегда вели себя корректно, поэтому я не думаю, что инвесторам стоит ожидать сюрпризов. Скорее всего, предложенные им недавно компенсации (110% всем, кроме американских инвесторов и 72% американским инвесторам) будут исполнены", - сказал он.

На помощь семьям с детьми до трех лет перечислили 19 миллиардов рублей

Выплаты на детей до трех лет перечислены для семей с 2,2 миллиона детей на общую сумму 19 миллиардов рублей, заявил глава Минтруда Антон Котяков.

На заседании правительства он напомнил, что с 17 апреля выплату в размере 5 тысяч рублей за апрель, май и июнь на каждого ребенка до трех лет могли получить только семьи, имеющие право на маткапитал. Сейчас это ограничение снято.

"На данный момент средства уже перечислены семьям, в составе которых более 2,2 миллиона детей. Общая сумма уже кассового расхода составила 19 миллиардов рублей", - сказал Котяков.

Число вылечившихся от коронавируса в мире превысило полтора миллиона

Более 1,5 миллиона человек в мире вылечились от нового типа коронавирусной инфекции, сообщает американский университет Джонса Хопкинса, который суммирует данные федеральных и местных властей, СМИ и других источников.

По данным университета, всего в мире от COVID-19 вылечились 1 502 620 человек. Число летальных исходов составляет 292 311, общее число заразившихся - 4 278 180.