Всего новостей: 4293930, выбрано 43727 за 0.508 с.
Новости. Обзор СМИ Рубрикатор поиска + личные списки
Списков нет
В правительстве посчитали, что слишком много бензина стали отправлять на экспорт – в этом причины сложной ситуации на внутреннем рынке с автомобильным топливом последних недель. И в срочном порядке Россия вводит запретительные экспортные пошлины. Но исправит ли это ситуацию? Похоже, вряд ли.
И в самом деле, на бензиновом рынке происходит что-то невероятное. То вдруг, откуда ни возьмись, в ряде регионов замаячила угроза дефицита топлива – и это к началу-то дачного сезона и разгару посевной! То цены на заправках, которым в марте было «приказано» снизиться на рубль, не только отыграли его назад, но и начали медленно ползти еще выше. Достаточно было в выходные проехать по ближайшему Подмосковью, чтобы убедиться – цены на бензин всего за неделю реально выросли на 1–1,5 рубля за литр. При этом чуть ли не на каждой заправке – «своя» цена. В одном месте литр бензина Аи-92 может стоить 23 рубля 95 копеек, а через сто метров на другой – 24 рубля 67 копеек. Будто продавцы не уверены, можно ли еще чуть-чуть поднять цену или пока подождать, чтобы не навлечь на свою голову штрафы за содеянное. И речь не о каких-то левых АЗС – все заправки принадлежат кому-то из «большой пятерки» нефтяных компаний.
Большинство экспертов объясняют удорожание бензина высокими мировыми ценами на нефть, достигшими уже уровня в 120 долл. за баррель. Ну да, нравится это кому-то или нет, а экономика России является частью глобальной экономики, и все мировые процессы так или иначе не могут нас не затрагивать. А бензин всюду дорожает. Вот и знакомые из Нью-Йорка подтвердили, что за последний год цена на топливо в США выросла почти в два раза, и сейчас самый дешевый бензин в городе стоит уже 4,10 доллара за галлон (3,75 литра), самый дорогой – 4,5, а в соседнем штате Пенсильвания – 3,89. Если посчитать, получатся цены, вполне сопоставимые с российскими (конечно, средние доходы, стоимость и состав потребительской корзины лучше не сравнивать). А ведь в разгар экономического кризиса мы все завидовали американцам, что у них топливо стало дешевле, не в пример нам.
Глобализация и рынок берут свое. Когда растут мировые цены на топливо, они растут во всех странах. Тогда как объяснить, почему в 2008 году «там» они начали падать, а в России этого не происходило? В тот год, по данным ФАС, несмотря на все меры правительства на внутреннем рынке, они были завышены относительно мировых на 20%. Это сейчас наши внутренние цены более или менее соответствуют мировым, поскольку антимонопольная служба допускает отклонение максимум в 5% в пользу внутренней цены. Естественно, нефтяники считают, что может и гораздо больше. Вообще же формула справедливой рыночной цены бензина на внутреннем рынке считается во всем мире на основе Netback – мировая цена минус экспортные пошлины (точнее сказать, таможенные платежи) и транспортные расходы.
И все-таки глобализация вовсе не означает, что у нас должны быть такие же высокие цены на бензин, как в США, или, скажем, в Великобритании. Хотя бы потому, что Россия – нефтедобывающая страна и крупнейший поставщик нефти на мировой рынок. И уж если совсем по справедливости – качество нашего топлива совсем не стоит тех денег, которые мы за него платим.
С 1 января 2011 года в России начал действовать регламент, запрещающий выпускать бензин ниже стандарта Евро-3. Но теперь эти сроки отодвигаются, о чем заявил премьер Владимир Путин на заседании президиума правительства. Официально – из-за неготовности к этому наших соседей: в Белоруссии аналогичных ограничений нет, а в Казахстане стандарт
Евро-3 вводится только с 2014 года. Да и наши НПЗ еще не вполне готовы соответствовать требованиям нового стандарта. Сейчас у многих нефтепереработчиков полным ходом идут необходимые для этого ремонтные работы. Между прочим, в Минэнерго считают, что именно это обстоятельство стало одной из причин возникновения бензинового дефицита на внутреннем рынке.
Кстати, эффективность выбранной правительством меры обуздания цен путем введения запретительных экспортных пошлин на продукты нефтепереработки у экспертов вызывает сомнение по той же причине. То, что Россия вывозит за рубеж, – в основном весьма низкокачественный бензин. Там им, как известно многим, не машины заправляют, а перерабатывают на местных НПЗ в более качественное топливо. И мазут, коего экспортируется немалое количество, тоже, по сути, – полуфабрикат для тех же НПЗ. Можно поспорить, нужен ли отечественным автомобилистам такой бензин.
А, возвращаясь к ценовой проблеме, сколько раз уже в России пытались использовать в борьбе с рыночной стихией и административные рычаги, и усилия антимонопольных органов, – не помогло. И на этот раз рассчитывать на заметный эффект, а тем более продолжительный – не приходится. Цена на топливо, в один голос говорят эксперты, все равно возрастет. Другой вопрос – насколько? Ведь формула справедливой цены, о которой говорилось выше, у нас почему-то не действует. И дело совсем не в сговоре, а в чьих-то слишком больших аппетитах. Наталия НЕЧАЕВА.
В мае Российскому газовому обществу «стукнет» 10 лет. Задуманное как общественно-профессиональная платформа отрасли, открытая для предприятий, организаций, специалистов и ученых, РГО за эти годы действительно сумело объединить в своих рядах всех, кто заинтересован в развитии и укреплении позиций отечественного ТЭК, сотрудничестве российских газовиков с зарубежными партнерами.
Став затем некоммерческим партнерством, РГО стало и одним из выразительных элементов пока еще нарождающегося в России гражданского общества. При его поддержке и участии ускорено решение таких вопросов, как укрепление законодательной базы отрасли, всероссийская программа газификации регионов, наращивание объемов геологоразведки, а следовательно – и ресурсной базы ТЭК, использование новых источников энергии и рачительное отношение к таким ее видам, как, скажем, попутный нефтяной газ, становление биржевой торговли «голубым топливом», энергосбережение и многое другое.
Ну а об укреплении и развитии международных контактов и партнерских связей говорит хотя бы тот факт, что среди более чем 140 коллективных членов РГО немало зарубежных компаний. Да и само Российское газовое общество солидно представлено в целом ряде международных организаций, начиная с Международного газового союза и заканчивая Российско-Германским сырьевым форумом.
Обо всем этом шла речь на общем собрании РГО в Москве, где были подведены итоги минувшего года и намечены планы на новый. Президент НП РГО, вице-спикер Госдумы РФ Валерий Язев особо отметил, что за прошедшие годы Российское газовое общество завоевало авторитет как в стране, так и далеко за ее пределами и не раз подтверждало важную миссию неправительственных и некоммерческих организаций при осуществлении международного диалога и социального партнерства. Многое из того, что удалось сделать, выполнено благодаря поддержке и участию РГО и его членов – российских предприятий, которые в мировых рейтингах занимают самые высокие позиции.
В самом деле, несмотря на последствия мирового финансового кризиса, ужесточившуюся конкуренцию на газовых рынках каждый шаг российской газовой отрасли становился достижением новых целей. Не случайно ОАО «Газпром» считается одной из лидирующих компаний мирового энергетического рынка. Хорошие показатели имеют российские независимые производители газа, их роль неуклонно возрастает. Сочетание этих качеств обеспечивает мощь, гибкость, высочайшую конкурентоспособность отечественного ТЭК.
В течение года Наблюдательный совет РГО рассмотрел вопросы и принял решения по важнейшим направлениям работы и развития нефтегазовой отрасли. Речь, в частности, шла о развитии газохимической отрасли России, об эффективном использовании попутного нефтяного газа, о техническом регулировании в области газораспределения и газопотребления, о газоснабжении организаций коммунального комплекса и совершенствовании механизмов регулирования поставок и расчетов за газ, об использовании природного газа в качестве моторного топлива, о совершенствовании российского законодательства по охране труда и здоровья работников газовой отрасли, о международном энергетическом сотрудничестве и «третьем энергетическом пакете» и многом другом.
Сегодня Экспертный совет Российского газового общества объединяет около 300 специалистов и научных работников, разбитых на 37 постоянных рабочих групп по всем ключевым направлениям газовой отрасли. Продуктивно прошли организованные с участием РГО мероприятия Российско-Германского сырьевого форума. И, наоборот, при активном участии представителей зарубежных компаний в Москве в ноябре прошлого года прошел V Международный форум «Газ России». РГО также тесно сотрудничает с Европейским союзом газовой промышленности. Так, в мае прошлого года в Берлине состоялась V Международная конференция «Энергетический диалог: Россия – Европейский союз. Газовый аспект», намечено продолжить этот международный диалог и в нынешнем году. Значимым событием года стало подписание соглашения о сотрудничестве Российского газового общества и Национального газового союза Украины. Первая встреча на уровне экспертов состоялась в июне в Киеве, вторая – в ноябре в Москве.
Во второе десятилетие РГО вступает, расширяя состав своих участников, с профессионально подготовленными кадрами. Они вооружены опытом и знаниями, умеют ставить сложные цели и достигать их. Главное – быть полезными стране и эффективными в решении важнейших задач модернизации российской экономики и социально-экономического развития.
Эту позицию главы РГО поддержали заместитель начальника департамента ОАО «Газпром» по работе с органами власти Владимир Марков, председатель комиссии РГО по использованию природного и сжиженного нефтяного газа в качестве моторного топлива Богдан Будзуляк, президент биржи нефтегазового комплекса Виктор Баранов, президент Союза нефтегазопромышленников России Геннадий Шмаль, заместитель председателя Экспертного совета, директор РГО Максим Котляров и другие. Рустем ТЭЛЛЬ.
В мае Российскому газовому обществу «стукнет» 10 лет. Задуманное как общественно-профессиональная платформа отрасли, открытая для предприятий, организаций, специалистов и ученых, РГО за эти годы действительно сумело объединить в своих рядах всех, кто заинтересован в развитии и укреплении позиций отечественного ТЭК, сотрудничестве российских газовиков с зарубежными партнерами.
Став затем некоммерческим партнерством, РГО стало и одним из выразительных элементов пока еще нарождающегося в России гражданского общества. При его поддержке и участии ускорено решение таких вопросов, как укрепление законодательной базы отрасли, всероссийская программа газификации регионов, наращивание объемов геологоразведки, а следовательно – и ресурсной базы ТЭК, использование новых источников энергии и рачительное отношение к таким ее видам, как, скажем, попутный нефтяной газ, становление биржевой торговли «голубым топливом», энергосбережение и многое другое.
Ну а об укреплении и развитии международных контактов и партнерских связей говорит хотя бы тот факт, что среди более чем 140 коллективных членов РГО немало зарубежных компаний. Да и само Российское газовое общество солидно представлено в целом ряде международных организаций, начиная с Международного газового союза и заканчивая Российско-Германским сырьевым форумом.
Обо всем этом шла речь на общем собрании РГО в Москве, где были подведены итоги минувшего года и намечены планы на новый. Президент НП РГО, вице-спикер Госдумы РФ Валерий Язев особо отметил, что за прошедшие годы Российское газовое общество завоевало авторитет как в стране, так и далеко за ее пределами и не раз подтверждало важную миссию неправительственных и некоммерческих организаций при осуществлении международного диалога и социального партнерства. Многое из того, что удалось сделать, выполнено благодаря поддержке и участию РГО и его членов – российских предприятий, которые в мировых рейтингах занимают самые высокие позиции.
В самом деле, несмотря на последствия мирового финансового кризиса, ужесточившуюся конкуренцию на газовых рынках каждый шаг российской газовой отрасли становился достижением новых целей. Не случайно ОАО «Газпром» считается одной из лидирующих компаний мирового энергетического рынка. Хорошие показатели имеют российские независимые производители газа, их роль неуклонно возрастает. Сочетание этих качеств обеспечивает мощь, гибкость, высочайшую конкурентоспособность отечественного ТЭК.
В течение года Наблюдательный совет РГО рассмотрел вопросы и принял решения по важнейшим направлениям работы и развития нефтегазовой отрасли. Речь, в частности, шла о развитии газохимической отрасли России, об эффективном использовании попутного нефтяного газа, о техническом регулировании в области газораспределения и газопотребления, о газоснабжении организаций коммунального комплекса и совершенствовании механизмов регулирования поставок и расчетов за газ, об использовании природного газа в качестве моторного топлива, о совершенствовании российского законодательства по охране труда и здоровья работников газовой отрасли, о международном энергетическом сотрудничестве и «третьем энергетическом пакете» и многом другом.
Сегодня Экспертный совет Российского газового общества объединяет около 300 специалистов и научных работников, разбитых на 37 постоянных рабочих групп по всем ключевым направлениям газовой отрасли. Продуктивно прошли организованные с участием РГО мероприятия Российско-Германского сырьевого форума. И, наоборот, при активном участии представителей зарубежных компаний в Москве в ноябре прошлого года прошел V Международный форум «Газ России». РГО также тесно сотрудничает с Европейским союзом газовой промышленности. Так, в мае прошлого года в Берлине состоялась V Международная конференция «Энергетический диалог: Россия – Европейский союз. Газовый аспект», намечено продолжить этот международный диалог и в нынешнем году. Значимым событием года стало подписание соглашения о сотрудничестве Российского газового общества и Национального газового союза Украины. Первая встреча на уровне экспертов состоялась в июне в Киеве, вторая – в ноябре в Москве.
Во второе десятилетие РГО вступает, расширяя состав своих участников, с профессионально подготовленными кадрами. Они вооружены опытом и знаниями, умеют ставить сложные цели и достигать их. Главное – быть полезными стране и эффективными в решении важнейших задач модернизации российской экономики и социально-экономического развития.
Эту позицию главы РГО поддержали заместитель начальника департамента ОАО «Газпром» по работе с органами власти Владимир Марков, председатель комиссии РГО по использованию природного и сжиженного нефтяного газа в качестве моторного топлива Богдан Будзуляк, президент биржи нефтегазового комплекса Виктор Баранов, президент Союза нефтегазопромышленников России Геннадий Шмаль, заместитель председателя Экспертного совета, директор РГО Максим Котляров и другие. Рустем Тэлль.
Согласно данным ГТК АР, за январь-март т.г. внешнеторговый оборот Азербайджана составил 7336,4 млн.долл.США и увеличился на 32,2% по сравнению с январем-мартом 2010 г., в т.ч. экспорт - 5444,8 млн.долл.США (рост на 24,0%), импорт – 1891,6 млн.долл.США (+63,1%) с положительным сальдо во внешнеторговом балансе на уровне 3,55 млрд.долл.США. При этом, доля госсектора в экспортных операциях составила 95,5%, частного сектора – 4,2%, физических лиц – 0,3%, в импортных операциях, соответственно, 37,3%, 57,8% и 4,9%.
Внешнеторговые связи Азербайджан осуществлял со 116 странами мира: из страны было экспортировано товаров 1016 наименований, импортировано – 4337 наименований.
В структуре экспорта на сырую нефть пришлось 86,4%, что составило
4701,6 млн.долл.США, нефтепродукты - 5,0%, растительные и животные жиры – 0,9%, черные металлы и изделия из них – 0,7%, овощи-фрукты – 0,4%, химическую продукцию – 0,3%. По сравнению с январем-мартом 2010 г. экспорт нефти увеличился на 23,2%, черных металлов – на 37,6%, химической продукции – на 29,7%, овощей-фруктов – на 36,0%, нефтепродуктов сократился – на 10,6%, растительных и животных жиров – на 7,4%.
По трубопроводам Баку-Тбилиси-Джейхан за этот период прокачено 8277,1 тыс. тонн нефти, Баку-Супса – 1008,3 тыс.тонн, Баку - Новороссийск – 538,7 тыс. тонн. По железной дороге вывезено 302,7тыс. тонн нефти.
Основные экспортные операции Азербайджан проводил с Италией (33,5% всего экспорта), Францией (15,0%), США (8,3%), Белоруссией (6,7%), Малайзией (5,9%), Россией (4,9%), Украиной (3,5%), Болгарией (2,9%), Израилем (2,7%), Испанией (2,1%).
В структуре импорта на машины, механизмы, электрооборудование и запасные части к ним пришлось 32,0%, что составило 604,8 млн.долл.США (+87,7% к уровню января-марта 2010 г.), продукты питания - 15,2% (+40,9%), транспортные средства и запчасти к ним - 14,9% (+97,0%), черные металлы и изделия из них - 12,4% (рост в 2,7 раза).
Основные операции по импорту проводились с Россией (18,7% всего импорта), Турцией (12,5%), Германией (7,6%), Украиной (7,3%), США (6,8%), Китаем (6,8%), Францией (4,6%), Казахстаном (4,1%), Великобританией (3,1%), Чехией (2,3%).
Со странами СНГ в январе-марте 2011 г. внешнеторговый оборот составил 1478,8 млн. долл. США или 20,2% общего объёма внешнеторгового оборота, в т.ч. экспорт – 857,0 млн.долл. США (15,7% всего экспорта), импорт – 621,8 млн.долл. США (32,9% всего импорта). Положительное сальдо составило 235,2 млн.долл.США.
6 апреля 2011 г. в Азербайджанском государственном экономическом университете (АзГЭУ) состоялось открытие Информационного центра Всемирной торговой организации (ВТО).
Председатель Правительства России В.В.Путин провёл заседание Президиума Правительства Российской Федерации
Стенограмма начала заседания:
В.В.Путин: Добрый день, уважаемые коллеги! В начале нашей работы хочу проинформировать вас о приятном событии, сообщить приятную новость: закончена работа на морском участке по строительству газопроводной транспортной системы, которую мы условно называем «Северный поток». Работа на морском участке завершена. Напомню, что она продолжалась менее чем 1,5 года с применением самых высоких технологий. Работала, по сути, большая группа высококлассных специалистов из многих стран мира. Как мы обещали, не возникло ни одной экологической проблемы, всё было сделано на самом высоком уровне. Предварительные экспертизы, да и сама работа была организована, как я сказал, самым наилучшим образом.
Первая нитка – именно она закончена строительством – 27,5 млрд куб. м газа. Вторая будет создана в следующем году, и будет 55 млрд куб. м. Это не «окно», но это «форточка» в Европу для одного из наших экспортных товаров.
Напомню, что по этой системе будет поступать газ практически во всю северо-западную Европу – это Федеративная Республика Германия, Франция, Бельгия, Дания, Великобритания. Акционерами этой компании являются две фирмы из Федеративной Республики Германия, одна из Франции (Gaz de France) и одна из Нидерландов, ну и, конечно, «Газпром» как ведущий акционер. Это крупная международная компания.
Работа завершена, но она и продолжается - повторяю, по второй нитке будет продолжаться. Будем работать и над другими инфраструктурными проектами.
Давайте теперь обменяемся другой оперативной информацией. И я бы просил, Алексей Леонидович (А.Л.Кудрин), проинформировать нас о позиции Министерства финансов по 217-й статье Налогового кодекса, а то шума много по этому поводу. Пожалуйста, скажите, что на самом деле здесь происходит?
А.Л.Кудрин: Владимир Владимирович, недавно Правительство внесло в Государственную Думу новую редакцию пункта 1, статьи 217 Налогового кодекса. Это статья определяет, кто освобождается и какие пособия и компенсации освобождаются от налогообложения. В действующем законодательстве, в действующей редакции этой статьи, к пособиям, которые не подлежат налогообложению, относятся и пособия по безработице, беременности и родам. В новой редакции статьи указывается, что налогообложению не подлежат государственные пособия граждан, имеющих детей, а также ежемесячные компенсационные выплаты, назначаемые и выплачиваемые физическим лицам, находящимся в отпуске по уходу за ребёнком до достижения им возраста трёх лет, пособия по безработице, сами пособия на погребение или возмещение стоимости услуг погребения.
Эта новая редакция вызвала в ряде изданий вопрос о том, как она может отразиться на налогообложении пособия по беременности. В этой связи мы вчера дали чёткое разъяснение, что в определении государственных пособий гражданам, имеющим детей, в соответствии с действующим законом (есть такой закон о государственных пособиях гражданам, имеющим детей) определяются все виды пособий, которые не облагаются. К ним относятся (этим законом, как я сказал) и пособия по беременности и родам, единовременное пособие женщинам, вставшим на учёт в медицинских учреждениях в ранние сроки беременности, единовременное пособие при рождении ребёнка, по уходу за ребёнком, ежемесячное пособие на ребёнка, единовременное пособие при передаче ребёнка на воспитание, единовременное пособие беременной жене военнослужащего, проходящего военную службу по призыву, ежемесячное пособие на ребёнка военнослужащего, проходящего военную службу по призыву. То есть этим законом чётко регулируется, что к этому понятию относятся все пособия, включая и пособия по беременности.
У нас нет двух мнений и разногласий по данной редакции. Но раз у экспертов возникли вопросы (у кого-то, кто прочитал статью), то мы можем ещё раз уточнить эту редакцию, чтобы сделать конкретную ссылку на тот закон, который и регулирует это понятие. Но мы считали, что оно уже имеет чёткое законодательное разъяснение. Спасибо.
В.В.Путин: То есть никакого налогообложения не предусматривается на эти виды пособий?
А.Л.Кудрин: И не предусматривалось, и не предусматривается.
В.В.Путин: Откуда же возникли эти кривотолки?
А.Л.Кудрин: Это ряд журналистов, буквально прочитав данную редакцию, но, не зная разъяснения соответствующего законодательства в этой области, не знали других законов, с ними не работали и так истолковали.
В.В.Путин: Алексей Леонидович, или вы пишите плохо, или они плохо читают. Но надо своевременно, в полном объёме информировать общественность о том, что планируется в министерстве.
А.Л.Кудрин: Хорошо, Владимир Владимирович.
В.В.Путин: Спасибо. Игорь Иванович (обращаясь к И.И.Сечину), что у нас на рынке нефтепродуктов происходит, по топливу?
И.И.Сечин: Уважаемый Владимир Владимирович! По Вашему поручению по стабилизации ситуации на внутреннем рынке нефтепродуктов и выработке решений, направленных на обеспечение как работы топливно-энергетического комплекса, так и бытовых сетей, в соответствии с подходами, которые Вы озвучили неделю назад, сегодня было проведено заседание Правительственной комиссии по вопросам развития топливно-энергетического комплекса, в работе которого принимали участие основные проблемные регионы: Алтайский край, Белгородская область, Воронежская и Кемеровская области, Томская область, Кострома, Рязанская область и порядка 35 представителей НПЗ – как входящие в вертикально интегрированные компании, так и независимые.
На заседании была рассмотрена текущая ситуация на внутреннем рынке. В результате работы, которая проводилась все эти дни, докладываю Вам, что в Алтайской крае сейчас созданы резервы на 20 суток и, таким образом, основные проблемы там сейчас сняты. Белгородская область застабилизировалась также по поставкам, и сегодня представитель администрации подтвердил это. В Рязанской области существовал риск недопоставки топлива в связи с выводом в аварийный ремонт НПЗ, но этот вопрос сейчас тоже решён за счёт поставок из других регионов и части поставок других заводов, входящих в компанию ТНК-BP. Сохраняется определённое напряжение по Кемеровской и Томской областям: там также значительный процент независимых сетей. Там, по Кемерово, скажем, у «Роснефти» только четыре заправки.
Вместе с тем во избежание возникновения дефицита нефтепродуктов Минэнерго поручено обеспечить постоянный контроль за выводами в ремонты. С компаниями договорились о том, что все плановые выводы будут обеспечены резервированием нефтепродуктов на тот период ремонтов, который будет необходим. Компании проведут свопы нефтепродуктами для того, чтобы закрыть потребности в тех регионах, где они работают.
Есть определённые проблемы по биржевой торговле в связи с тем, что, как я уже сказал, там из порядка 30 крупнейших заводов и компаний, участвующих в работе на нефтепродуктовом рынке. Всего восемь компаний на регулярной основе поставляют топливо для биржевой операции. В результате дефицита нефтепродуктов на биржевых торгах необоснованно растёт цена.
В.В.Путин: Там не дефицит! Там же дело не в дефиците, дело – в сговоре. Они договариваются между собой, тут же отдают небольшое количество, тут же в один удар всё скупают, и всё – дело с концом. Это всё не имеет смысла.
И.И.Сечин: Владимир Владимирович, это является также элементом вздутия цены. И сегодня обратили внимание как руководителя биржи, так и нефтяных компаний на запрет проведения сделок через биржу с аффилированными структурами. Для компаний биржевые торговые операции могут быть референтными, без снижения объёмов. Объёмы на бирже должны реализовываться независимым сетям. Поэтому такая работа проводится, Владимир Владимирович. В ежедневном режиме Минэнерго будет мониторить, мы также будем продолжать мониторинг ситуации, влиять на неё и еженедельно будем в Правительстве этот вопрос рассматривать. Пока ситуация полностью не стабилизируется, будем докладывать.
В.В.Путин: Уровень вывозных таможенных пошлин достаточный, для того чтобы обеспечить внутренний рынок?
И.И.Сечин: В результате тех решений, которые Вы приняли, по бензинам ситуация начинает стабилизироваться. Если этого будет недостаточно, предложим новые механизмы, Владимир Владимирович, об этом дополнительно Вам доложим.
В.В.Путин: Ну смотрите – так, чтобы у вас была полная информация по всей стране. Полная информация! Я прошу вас вместе с ФАС самым активным образом мониторить ситуацию и оперативно на это реагировать. Оперативно!
А что в сельском хозяйстве происходит?
Е.Б.Скрынник: Уважаемый Владимир Владимирович! Общий объём льготного топлива в этом году – 2,5 млн т. Это на 15% больше, чем в прошлом. Заявки формировались на основании заявок наших регионов, и в большем объёме эти заявки были удовлетворены.
Для того чтобы не было дефицита в период весенне-полевых работ, лимит, который был предназначен в течение месяца нашим регионам, сельхозтоваропроизводителям, был снят. Поэтому регионы имеют возможность для своих сельхозтоваропроизводителей увеличивать объёмы выборки льготного топлива. Регионы на сегодняшний день уже обозначили 420 тыс. т дополнительного объёма для проведения весенне-полевых работ.
Мы с этой ситуацией работаем и совместно с Минэнерго в рамках рабочей группы будем работать над принятием решений при Вашей поддержке, Владимир Владимирович.
В.В.Путин: Моя поддержка – за ней не заржавеет. А вот с топливом как? Вот смотрите, из Волгоградской области люди пишут и из Саратовской области. Из Волгоградской пишут, что всего по льготным ценам (17 800 за 1 т) выделено только 30% от объёма…
Е.Б.Скрынник: Владимир Владимирович, я проанализировала ситуацию объективно…
В.В.Путин: А сейчас 24 900.
Е.Б.Скрынник: Для Волгоградской области было выделено 88 тыс. т, заявка составляла 131 тыс. т, но определились мы по выборке прошлого года плюс 15%. И ещё раз: если им недостаточно топлива, они могут брать из будущих периодов, то есть, например, с июня, а затем решения будут по дополнительным объёмам приниматься.
В.В.Путин: Вы вместе с Минэнерго посмотрите на то, что в реальной жизни происходит, а не только по бумажкам.
Е.Б.Скрынник: Да, мы всё анализируем.
В.В.Путин: То же самое в Саратовской области.
Е.Б.Скрынник: Тоже могу прокомментировать.
В.В.Путин: Здесь человек пишет, что вся техника стоит.
Е.Б.Скрынник: Владимир Владимирович, 55 тыс. т было выделено, весь объём они получили, вице-губернатор докладывает, что всё в порядке.
В.В.Путин: Губернатор докладывает, что в порядке, а люди пишут, что у них солярки нет.
Е.Б.Скрынник: Мы анализируем весь список потихонечку.
В.В.Путин: Вы на месте разберитесь, прямо на месте посмотрите, что там происходит, ладно?
Е.Б.Скрынник: Хорошо. Спасибо.
В.В.Путин: Только вот буквально сегодня-завтра займитесь, людей пошлите, посмотрите, что там на самом деле, на практике, и потом доложите.
Е.Б.Скрынник: Обязательно, хорошо.
В.В.Путин: 14 мая в Москве и 21 мая в Санкт-Петербурге пройдёт ежегодная акция «Ночь музеев». Александр Алексеевич, как это будет происходить, что это такое? Пожалуйста, проинформируйте.
А.А.Авдеев: Владимир Владимирович, вход в музеи, выставочные залы и галереи будет бесплатным. В большинстве музеев залы будут открыты до 12 ночи, кое-где до 10 вечера. В Москве решили основной датой выбрать всё-таки 18 мая, в Питере – 25 мая, но это так, как удобно самим музеям. Самое главное, что этой акцией, по нашим оценкам, в этом году воспользуется полмиллиона человек (придут в музеи ночью). В прошлом году это было где-то 400 тыс.
Предусмотрены очень интересные выставки, экскурсии, концертные программы. Даже метро предоставляет своё помещение, и ночью с 14-го на 15 мая на станции метро «Кропоткинская» будет музыкальный концерт, то есть люди будут выходить из Пушкинского музея и дальше на «Кропоткинской» будут слушать концерт.
Некоторые города, в частности Москва, вводят на эту ночь специальные автобусные маршруты и дополнительные экскурсионные автобусы, то есть для мэрии проведение этой пятой по счёту «Ночи музеев» стало и серьёзным испытанием на их зрелость. Но и, кроме того, это отвечает пожеланиям избирателей. Люди, особенно молодёжь…
В.В.Путин: Это международная акция, и Россия к ней присоединилась в 2007 году.
А.А.Авдеев: Совершенно верно. Особенно молодёжь валом идёт в музеи.
Интересный опыт будет в этом году в Эрмитаже и в Третьяковской галерее. Они открывают фондохранилища, и можно будет в эту ночь посмотреть то, что, может быть, никогда и не видели и редко потом увидят, поскольку, допустим, в Эрмитаже это будет выставка «Старая деревня». Крупные выставки пройдут и в «Царицыно», «Кусково», Государственном историческом музее, практически во всех музеях Питера.
Акция становится популярной, она просто отражает огромную тягу людей к нашей базовой культуре и живописи. В этом году, наверное, не получится, а уже в последующие годы в этой акции примут участие все краевые, областные, муниципальные, федеральные музеи, чтобы она стала просто большим музейным праздником.
Сейчас уже, на пятый год функционирования, стало ясно, что эта акция удалась и она замечательная.
В.В.Путин: То есть вы рекомендуете всем сходить в музеи ночью?
А.А.Авдеев: Настоятельно. И на этот счет разосланы все…
В.В.Путин: Кто пойдёт в музей ночью?
А.Л.Кудрин: Можно днём?
В.В.Путин: Днём? А днём работать надо в Министерстве финансов.
А.Л.Кудрин: В воскресенье, Владимир Владимирович.
В.В.Путин: Хорошо.
Давайте перейдём к повестке дня. Мы продолжаем активную работу по нашему ключевому интеграционному проекту, который объединил Россию, Белоруссию и Казахстан в единое таможенное пространство и затем должен объединить в единое экономическое пространство.
Сегодня нам предстоит рассмотреть ещё целый блок соглашений. Напомню, что в прошлом году начал действовать единый таможенный тариф, вступил в силу общий Таможенный кодекс. Фактически 2010 год стал годом рождения Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана. И реальные результаты нашей интеграции видны уже сегодня: за прошлый год, как известно, товарооборот между странами Таможенного союза возрос на 28%.
Полным ходом идёт и формирование единого экономического пространства. Мы с вами, здесь сидящие, понимаем: для граждан нужно ещё раз сказать, что речь идёт о ещё более глубокой степени интеграции трёх стран.
К 2012 году мы должны создать единый рынок со свободным перемещением товаров, услуг, капитала и рабочей силы. Этот единый рынок будет работать по единым правилам, с унифицированным законодательством, на основе согласованной налоговой, денежно-кредитной и валютно-финансовой политики, на единых принципах регулирования действий естественных монополий, конкурентной политики, обеспечивать равный, недискриминационный доступ предприятий стран–участниц единого экономического пространства на рынки товаров и услуг, к государственным и муниципальным заказам.
Главное, чего мы ждём от интеграционного проекта – это дальнейшее сближение наших стран, укрепление экономического потенциала и повышение уровня жизни граждан. Уверен, новый мощный интеграционный союз может кардинально изменить геополитическую конфигурацию на евразийском пространстве, стимулировать объединительные процессы во всех странах СНГ.
Подчеркну, Таможенный союз и единое экономическое пространство (ЕЭП) – это не закрытый клуб. Мы открыты для присоединения и других стран, готовы и к более тесному сотрудничеству с Европейским союзом, в том числе в формате конструктивного диалога единого экономического пространства и ЕС.
Отмечу, что формирование единого экономического пространства органично вписывается в концепцию выстраивания гармоничного сообщества экономик на Евразийском континенте.
Я прошу всех коллег уделять развитию интеграционных связей между нашими тремя странами особое внимание и чётко придерживаться утверждённого плана действий по созданию единого экономического пространства.
Ещё один пункт повестки хотел бы выделить сегодня. Речь идёт об участии России в финансировании международных проектов Арктического совета. Нам предстоит принять решение о направлении в ближайшие три года до 10 млн евро на реализацию совместной Программы действий по ликвидации загрязнений в Арктике.
Замечу, что Арктика с её хрупкой экосистемой, уникальной природой является одной из наиболее ранимых частей планеты. И к сожалению, при её освоении экологические вопросы зачастую оказывались на самом последнем месте, господствовало потребительское отношение к Арктике. В результате вокруг заполярных посёлков, месторождений, военных баз (в том числе бывших военных баз), портов, аэропортов скопилось огромное количество отходов. Мы приняли решение провести «генеральную уборку» российских арктических территорий, зачистить те свалки, которые десятилетиями копились в тундре, на островах и в акватории Северного Ледовитого океана.
Одновременно будет расти число национальных парков и заповедников. В 2010 году мы открыли новый национальный парк «Русская Арктика» на островах архипелага Новая Земля. Совместно с американскими коллегами идёт работа по формированию парка «Берúнгия» – на Чукотке и Аляске.
Сегодня мы реализуем в Арктическом регионе ряд масштабных инвестпроектов. Это Штокмановский проект, освоение полуострова Ямал и севера Красноярского края, Якутии. Хочу подчеркнуть: все индустриальные проекты в российской Арктике проходят самую тщательную экологическую экспертизу. Это наша принципиальная позиция, так и будем работать в будущем, и она полностью соответствует принятым в 2008 году Россией Основам государственной политики в Арктике. При этом мы стремимся укреплять связи с соседями по общему Арктическому региону, в том числе будем активно работать и в рамках Арктического совета. Совсем недавно, когда я был в Швеции, вы знаете, мы об этом тоже с коллегами говорили подробно.
Также приглашаем наших партнёров к участию в работе Второго международного форума «Арктика – территория диалога», который пройдёт в сентябре этого года в Архангельске и будет посвящён возрождению Северного морского пути, его обустройству и совместной работе на этом важнейшем направлении экономического сотрудничества.
Вы многие, наверное, слышали уже, что возможности этого маршрута увеличиваются в связи с увеличением сроков навигации и в ближайшие годы объёмы перевозок по этому маршруту (они считаются самыми экономичными для перевозки товаров из России, европейских стран в Азиатско-Тихоокеанский регион) будут только расти.
Давайте перейдём к работе.
По информации БАМАП, состоялось заседание белорусско-молдавской смешанной комиссии по международному автомобильному сообщению.
Cтороны обменялись информацией о торгово-экономическом сотрудничестве и статистическими данными о состоянии двустороннего сотрудничества между белорусскими и молдавскими перевозчиками в области международного автомобильного сообщения и выразили обоюдное желание и далее прилагать необходимые усилия для достижения конструктивных результатов сотрудничества, позволяющих укреплять и развивать существующие связи между Молдовой и Беларусью. Также была определена квота разрешений на 2011 год и предварительная квота на 2012 год. Кроме того, стороны обменялись информацией об изменениях в национальных законодательствах сторон в области международных автомобильных перевозок. Белорусская сторона проинформировала и передала материалы по вопросам порядка осуществления транспортного контроля на белорусском участке внешней границы Таможенного союза, о ставках сбора за проезд по территории Республики Беларусь и сезонных ограничениях, действующих на автомобильных дорогах территории Республики Беларусь.
Белорусская сторона обратилась к молдавской стороне с просьбой получения информации о наличии МСТО на борту транспортного средства при выполнении международной перевозки.
Премьер Литвы Андрюс Кубилюс готов поддержать идею ограничить ввоз горючего из России и Беларуси.
В рамках правительственной борьбы с контрабандой и с учетом поставленной цели в этом году извлечь из тени 1 млрд. литов, планируется ограничить ввоз горючего из России и Беларуси, сообщает LETA/ELTA.
Департамент таможни планирует применять жесткие правила пересечения границ с Белоруссией и Россией: планируется разрешить не более пяти раз в месяц бесплатно провозить горючее в баке легкового автомобиля, на шестой раз придется платить акцизную пошлину, налог на добавленную стоимость.
Премьер-министр отметил, что слышал о таких предложениях, однако не относился к ним с особой серьезностью. По словам А. Кубилюса, литовские предприятия, легально торгующие горючим, также предлагают ограничить импорт горючего. Здесь следует обратить внимание на так называемую "пассатную" контрабанду, когда, согласно подсчетам пограничников, один автомобиль марки "Volkswagen Passat" за год может перевезти столько же контрабанды, сколько грузовой автомобиль за раз.
"Я поддержал бы, так как считаю, что нелегальная торговля без уплаты налогов - будь то торговля горючим или контрабандными сигаретами или какими-либо другими продуктами - наносит вред нашей экономике и всем социальным и финансовым обязательствам", - сказал А. Кубилюс в интервью Zniu radijas.
После того, как летом прошлого года правительство подтвердило план борьбы с контрабандой, перевозчики Литвы сильно испугались - сообщалось, что будут гораздо строже контролироваться тягачи, перевозящие топливо в нестандартных баках. За нелегальную деятельность даже планировалось отбирать лицензии на деятельность. В течение трёх месяцев этого года за перевозимое в нестандартных баках топливо собрано 230 тыс. лт.
Как пишет CargoNEWS, га сегодняшний день контроль больше направлен на тех лиц, которые топливо через границу перевозят в легковых автомобилях - Ассоциация литовских компаний по продаже нефтепродуктов предлагает государственным организациям ввести для них ограничения. Если ограничения будут приняты, легковой автомобиль с полным баком бензина без налогов сможет пересекать границу не более 5 раз в месяц. Но не случится ли так, что после того, как под особый контроль попадут легковые автомобили, начнут больше самовольничать лица, перевозящие топливо в баках тягачей?
Президент Ассоциации литовских компаний по продаже нефтепродуктов Лукас Восылюс говорит, что пока что окончательно не решено, будет ли ограничение не более 5 раз провозить топливо через границу применяться и в отношении грузовых автомобилей: "Мы пока не решили, кого нужно больше контролировать, однако, согласно данным Таможенного департамента (ТД) , основной проблемой на сегодняшний день являются не грузовики, а легковые автомобили".
Начальник Отдела по превенции нарушений ТД Шарунас Раманаускас утверждает, что перевозящие топливо в нестандартных баках транспортные средства активно контролируются: "Мы контролируем их по двум параметрам: те тягачи, которые часто пересекают границу с пустыми баками и те, которые перевозят топливо в нестандартных топливных баках. Если устанавливается, что бак нестандартный, топливо облагается налогом уже на границе, а данные о тех тягачах, которые часто ездят пустые, передаются Государственной налоговой инспекции, которая затем проверяет, как идёт учёт топлива".
Ш. Раманаускас информирует, что в течение 3 месяцев этого года зафиксировано 1632 случая перевозки топлива в нестандартных баках. За них в бюджет собрано 230 тыс. лт, из них акциз составляет 148 тыс. лт. "По сравнению с прошлым годом эти суммы небольшие. В 2010 г. собрано 1 млн. 136 тыс. лт", - резюмирует Ш. Раманаускас.
Производство нестандартных баков за последние несколько лет стало очень популярным, так как цены на топливо постоянно растут. Однако изготавливающие их лица на вопросы отвечают лаконично и склонны декларировать, что на сегодняшний день эта деятельность не очень популярна.
Руководитель ЗАО "Dinaka" Витас Чичялис говорит, что сейчас компании баки изготавливают по стандарту, т.е. такие, какие допустимы для конкретного транспортного средства.
Если предложение представителей Ассоциации литовских компаний по продаже нефтепродуктов ввести ограничения на ввоз топлива будет применяться и для тягачей, контроль должен еще больше ужесточиться, а государственный бюджет пополнится шестизначными суммами.
Беседа с губернатором Тюменской области Владимиром Якушевым
Губернатор информировал Президента о принимаемых мерах по предотвращению лесных пожаров в регионе. Отдельно обсуждались вопросы организации летнего отдыха детей и подростков Тюменской области.
Беседа состоялась в формате видеоконференции.
* * *
Д.МЕДВЕДЕВ: Владимир Владимирович, здравствуйте.
В.ЯКУШЕВ: Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич, добрый день.
Д.МЕДВЕДЕВ: У меня два вопроса в режиме видеосовещания, которое я обычно провожу.
Первый вопрос (вот только что говорил с Генеральным прокурором) – у нас впереди лето, и, к сожалению, летом существуют проблемы, имею в виду ситуацию с пожарами. Только что мне Генеральный прокурор доложил, что практически по значительной части субъектов Федерации выявлены очаги возгорания, на которые пока нет надлежащей реакции со стороны органов управления субъектов и муниципальных органов.
Хочу, чтобы Вы мне доложили, как у вас дела. Что делается для того, чтобы предотвратить расползание огня, проведены ли необходимые тренировки и во всеоружии ли находятся не только органы МЧС, которые, естественно, этим занимаются в силу должностных обязанностей, но и муниципальные структуры, которые должны быть подготовлены к возникновению очагов пожаров?
В.ЯКУШЕВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Действительно, наступил достаточно сложный период, и нужно было сделать выводы из прошлого года. Мы постарались эти выводы сделать и максимально отреагировать на наступление пожароопасного периода, причём сделать это не за неделю до его наступления, а сделать это на опережение. Естественно, план тех мероприятий, которые проводятся каждый год, проведён, принята вся необходимая нормативная документация, решены проблемы с финансированием.
На сегодняшний день на данные полномочия у нас предусмотрено 230 миллионов рублей. Из них 83 миллиона рублей – это деньги Российской Федерации, а основная сумма – это средства, предусмотренные субъектом.
Мы всегда накануне наступления пожароопасного периода принимаем постановление об ограничении пребывания в лесах, потому что, к сожалению, должен констатировать тот факт, что основные возгорания, происходящие на территории Тюменской области, – это человеческий фактор. И этот год не исключение.
Д.МЕДВЕДЕВ: Как и в других местах.
В.ЯКУШЕВ: Идёт подготовка к сельскохозяйственным работам. Соответственно, сельхозтоваропроизводители, несмотря на то, что мы каждый год ведём очень серьёзную работу, и я бы даже так сказал, что воздействуем на некоторых из них административно, потому что все они являются получателями субсидий из регионального бюджета (к этому нас обязывает ситуация), тем не менее эти сельскохозяйственные палы ещё иногда проходят без их контроля и наблюдения.
Нужно отметить тот факт, что в этом году ситуация у нас выглядит несколько лучше, и об этом говорит статистика. Пожаров на данный момент у нас в четыре раза меньше, чем в прошлом году за аналогичный период. И территория, на которой произошли пожары, в 14 раз меньше.
Д.МЕДВЕДЕВ: По состоянию на начало мая имеется в виду, если сравнить с той же датой прошлого года, правильно?
В.ЯКУШЕВ: Совершенно верно. Именно в прошлом году у нас и был максимальный подъём. Мы летом особо не горели в силу тех или иных причин, а максимальный взрыв возгорания как раз происходил в этот период.
Мы, конечно же, ждём во всеоружии праздника, который будет проходить 9 Мая, потому что, как правило, люди пойдут в леса, и здесь, конечно же, опять мы получим увеличение статистики.
Что ещё мы сделали? Жара, которая была в прошлом году, и засуха, которая была в прошлом году, создали ещё одну сложность. Порядка 178 муниципальных образований, которые находятся сегодня на территории Тюменской области, где они соприкасаются с лесным фондом, где у нас была водная гладь, – нужно сказать, что эти озера очень серьёзно обмелели.
И, предвидя данную ситуацию, зимой мы провели достаточно большую работу для того, чтобы везде в этих 178 муниципалитетах сделать пирсы для того, чтобы был доступ к воде. Эта работа была проведена, профинансировали мы её полностью за счёт средств регионального бюджета.
Что касается мероприятий, где необходимо провести опашку, эта опашка проведена, эти работы мы тоже сделали. В необходимом количестве сегодня мы профинансировали нашу авиационную базу, и они имеют необходимый запас горюче-смазочных материалов, чтобы в круглосуточном режиме осуществлять полёты.
Над нашим субъектом есть так называемые четыре больших кольца, по которым они летают и снимают информацию о происходящих пожарах, потому что, к сожалению, не всегда информация, которую получает Госкоммониторинг, совпадает с ситуацией, которая есть, то есть может быть какой-то тепловой очаг, а он уже фиксируется как пожар. Поэтому эта перепроверка на уровне авиапатрулирования в любом случае необходима.
Что касается 178 населённых пунктов, о которых я сказал выше, потому что это зона нашей, наверное, наибольшей ответственности, плюс к этому мы снабдили все населённые пункты ранцевыми огнетушителями. Дополнительно было закуплено две с половиной тысячи ранцевых огнетушителей, и муниципальные образования сегодня ими снабжены. Плюс к тому мы провели там очень большую работу по заключению предварительных договоров для того, чтобы в случае возникновения такой ситуации они могли привлечь на эти работы дополнительные силы и средства, то есть людей, которые проживают либо в этом населённом пункте, либо поблизости, и соответственно могли привлечь технику.
Мы это делаем уже на протяжении трёх лет, потому что практика, которая была раньше, когда платили по факту, к сожалению, себя не оправдывала. Когда возникает, не дай Бог, такая ситуация, не всегда охотно сельхозтоваропроизводители, находящиеся поблизости в других населенных пунктах, надо констатировать этот факт, вроде бы моя рубаха ближе к телу, не всегда охотно эту технику дают.
Поэтому мы за три года всё-таки выработали режим предварительных договоров. И нужно сказать, что практика, которая у нас сложилась, что мы стопроцентно финансируем, то сельхозтоваропроизводители нам доверяют, и, в общем-то, без проблем эта техника у нас выделяется. В прошлом году, когда была такая тяжёлая ситуация, мы неплохо, нужно сказать, в этой ситуации вырулили, привлекая дополнительные силы и средства.
Поэтому на 7900 человек дополнительных сил мы сегодня заключили предварительные договоры, и на 1900 единиц техники мы также заключили предварительные договоры с непосредственными сельхозтоваропроизводителями и другими предприятиями, которые находятся вблизи лесной зоны и где могут, не дай Бог, произойти какие-то чрезвычайные ситуации.
Эту работу мы провели. Плюс к тому в рамках нашего соглашения с Россельхозом мы сегодня на территории Тюменской области создаём пожарно-химическую станцию. Что это такое? Это предложение Россельхоза, и мы с удовольствием его поддержали. Это станция, которая может мобильно передвинуться как раз на ту территорию, где сегодня наиболее сложная ситуация, то есть там более мощная техника.
И самое главное, что мало того, что там есть приспособленные к передвижению в лесной местности тралы, которые эту технику могут передвигать, сама техника сегодня позволяет делать опашку с гораздо большим захватом. Потому что, к сожалению, когда сегодня мы делаем опашку тех точек, где происходит пожар, скажем так, если это делать трактором «Беларусь», то ширина этой опашки недостаточна и в принципе роли никакой не играет, потому что когда перелетает головёшка, то загорание происходит дальше. В рамках как раз создания таких станций там предусмотрена та техника, где захват в разы больше.
Мы финансируем 56 миллионов, 38 миллионов финансирует Россельхоз. И в рамках этого такая станция у нас создаётся. Базировать мы её как раз будем в районе города Тобольска, где у нас находятся наиболее плотные, наиболее ценные леса. И территория, если там, не дай Бог, что-то будет происходить, останавливать там будет все эти вещи наиболее сложно. Поэтому эти мероприятия на сегодняшний день у нас все проведены; естественно, работает в постоянном режиме штаб.
На уровне региона, на уровне муниципальных образований эта технология у нас отработана. Ни в коем случае эти штабы не отключаются на период праздников, и особенно тех праздников, которые сейчас будут, – 9 Мая. Потому что мы знаем, что именно в этот период возникают наиболее сложные ситуации. Здесь есть чёткое взаимопонимание: главы понимают свою ответственность. И я считаю, что и в этом году мы с этой ситуацией максимально справимся.
Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошо.
Рассчитываю на то, что те меры, которые Вы перечислили, свой эффект дадут. Мне кажется, нужно ещё обратить внимание на взаимодействие с военизированными структурами включая Министерство обороны, если в этом есть, конечно, необходимость на вашей территории. В некоторых случаях такого рода предварительные договорённости также были необходимы.
В целом, конечно, самое главное – следить за ситуацией, оперативно реагировать на неё и объяснять людям, чего нельзя делать, хотя это очень трудно зачастую, что называется, доходит, но делать это всё равно необходимо. Потому что, Вы правильно сказали, бо́льшая часть пожаров в лесу, причём подавляющая часть, они все, к сожалению, рукотворные.
Ещё один вопрос, который хотел с Вами обсудить. Я вчера проводил в Краснодарском крае совещание по детскому отдыху. Ваш край, ваш регион, Тюменская область, был упомянут в числе тех, где детский отдых налажен, несмотря на то, что у вас условия для отдыха не такие, как на Кубани, всё-таки это северные земли. Тем не менее действует целая сеть детских оздоровительных лагерей: и тех лагерей, которые летние, и лагерей, конечно, которые при школах существуют. Хотел бы, чтобы Вы мне вкратце доложили, что в этом году сделано, что будет происходить.
В.ЯКУШЕВ: Мы, естественно, вчера наблюдали за тем совещанием, которое проходило, через средства массовой информации. И хотел буквально два слова рассказать, как мы двигались, создавая систему летнего отдыха у нас, в Тюменской области, потому что в принципе проблема была та же самая.
Когда мы начали анализировать ту систему, которая существует у нас, и подсчитывать необходимые средства на приведение этой базы в нормативное состояние, то, конечно, вышли на запредельные деньги, которые найти в бюджете было невозможно. Тогда мы начали чётко анализировать и задачу поставили такую: главное – это максимально охватить детей летним отдыхом и, второе, создать им максимально комфортные условия.
Естественно, практически в каждом муниципальном образовании были такие загородные базы, и, естественно, было желание в каждом муниципальном образовании их сохранить, хотя, конечно, по большому счёту в принципе их надо было просто сносить бульдозером, потому что никаким санитарным требованиям они не отвечали.
Когда мы составили эту математическую модель, мы пошли следующим путём. Те базы, которые у нас были созданы, региональные учреждения, практически это базы с круглогодичным пребыванием детей для отдыха, эти базы в полном объёме были оставлены. Из тех загородных баз, которые предусматривают отдых детей в летнее время, мы выбрали те, которые максимально пригодны и которые требуют минимальных затрат на сегодняшний день.
Те базы, которые уже пришли в полную негодность, мы с главами муниципальных образований всё-таки подошли к такому тяжёлому решению, что, наверное, от этих баз на сегодняшний день надо отказаться. Но мы выдержали самое главное условие: количество мест в тех базах, которые остаются, должно компенсировать те базы, которые из оборота выбывают.
На чём мы здесь выиграли? Выиграли мы на том, что, как правило, на этих базах у нас имеется возможность инженерной подготовки и соответственно дополнительного строительства, за счёт чего мы построили дополнительные корпуса, и это было сделано. И ещё одни базы, по которым у нас тоже была достаточно большая дискуссия, – это палаточные лагеря: нужны они, не нужны, в каком состоянии они должны быть? В конечном итоге пришли всё-таки к тому, что эти лагеря и эти базы, именно палаточные, сегодня пользуются очень большим спросом у молодёжи, и эти программы, которые есть, очень интересны.
Мы добавили к этому, что материально-техническая база ещё в обязательном порядке должна иметь столовую (мы сделали их в блочном исполнении, это достаточно цивилизованно, правильно и с соблюдением всех необходимых санитарных норм), туалеты и место, где, естественно, дети могут помыться. И такие базы по трём уровням мы на сегодняшний день сохранили.
Д.МЕДВЕДЕВ: Вчера мы обсуждали одну тему, связанную с выбытием баз и детских оздоровительных лагерей, которые принадлежат не муниципалитетам, а принадлежат уже самим компаниям, то есть частным структурам. У вас такие были, и что с ними произошло? Потому что вчера мы говорили о том, каким образом затормозить этот процесс перепрофилирования такого рода детских оздоровительных учреждений, которые принадлежат отдельным предприятиям.
В.ЯКУШЕВ: Дмитрий Анатольевич, ситуации были разные. Были ситуации, когда мы практически эти базы забрали, скажем, за три копейки по остаточной балансовой стоимости.
Д.МЕДВЕДЕВ: Их продали с лёгкостью?
В.ЯКУШЕВ: Да, то есть предприятие просто их отдало. Здесь надо говорить и о том, как руководитель видит эту ситуацию, ведь много от него зависит.
Были ситуации, когда очень хорошие базы, и нам ни в коем случае не хотелось их потерять из своего оборота, мы их купили. Конечно, мы торговались по максимуму, тем не менее нам пришлось за это заплатить деньги, и мы вернули их в оборот.
И были базы, конечно, которые мы потеряли. Опять же мы исходили из того, что если эта база сегодня находится в не очень хорошем нормативном состоянии, туда ещё надо вкладываться, то мы не сильно переживали, что она вышла из оборота, опять же максимально перенеся нагрузку на то, чтобы хорошие базы догрузить дополнительными спальными корпусами. Вот по такой методике мы двигаемся.
Д.МЕДВЕДЕВ: Наверное, это правильно, потому что в конечном счёте нужно на месте определяться, что нужно сохранять и что не нужно сохранять. Главное, чтобы тот процесс не носил бесконтрольный характер, потому что вчера я разбирался: порядка 70, по-моему, детских оздоровительных учреждений, прежде всего летних, но, может быть, и круглогодичной направленности, только в прошлом году исчезло. И не факт, что все они плохие. Скорее всего, часть из них весьма привлекательные, но просто сами компании решили, что им выгоднее, допустим, там поставить коттеджный посёлок или, в конечном счёте, эту землю продать или ещё как-то использовать. Такие бесконтрольные вещи допускать нельзя.
Я дал поручение подготовить согласительный механизм, который бы использовался в отношениях между губернатором, главой муниципального образования, с одной стороны, и руководством соответствующей структуры, то есть соответствующего предприятия, с другой стороны.
В.ЯКУШЕВ: Ещё один момент, о котором хотел бы сказать. Думаю, что это тоже очень важно. Летний отдых – это всё-таки время, в которое дети не только должны, как мы говорим, не заниматься ничем, мягко говоря, это всё-таки должны быть насыщенные программы. Каким путём мы пошли? Мы тоже к этому долго шли. Мы создали ассоциацию всех наших загородных баз, которые сегодня занимаются летним отдыхом детей. Мы создали эту ассоциацию и в рамках этой ассоциации добровольно работали два года; и в добровольном порядке все, кто входит в эту ассоциацию, должны были защищать свои программы, чем у них занимаются дети во время отдыха. С прошлого года мы сделали это в обязательном порядке.
Все, кто входит в эту ассоциацию, в обязательном порядке защищают свою программу, в обязательном порядке получают сертификат на всех воспитателей, которые там работают, на поваров, на вожатых. То есть некая такая саморегулируемая организация в рамках субъекта, которая всё это сообщество объединяет. Естественно, помогли им в плане поездить, посмотреть, где как организовано это и у нас, и в том числе за пределами Российской Федерации. И нужно сказать, что этот опыт достаточно неплохо себя зарекомендовал. Мы получили неплохие, я считаю, программы.
И даже по почте, которая поступает сегодня от родителей, если раньше было очень много нареканий, что в лагерях в принципе детьми, может быть, не так хорошо занимаются, сегодня даже по почте и встречам с родителями, дети которых отдыхают в наших лагерях, можно судить о том, что программы качественно изменились. Я считаю, что тот механизм, который мы создали, мы сегодня от него положительный эффект получили.
Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошо. При этом нужно не забывать о том, что летний отдых – это всё-таки отдых, а не только занятия дополнительные. Безусловно, детьми нужно заниматься, контролировать всё, что происходит, но в то же время давать им немножко отдохнуть. Надеюсь, ваши программы совмещают оба компонента.
В.ЯКУШЕВ: Конечно.
За 1 квартал текущего года Белорусской железной дорогой транзитом перевезено почти 13 млн. тонн грузов, что на 7,9% больше чем за аналогичный период 2010-го.
По информации пресс-центра БЖД, с учетом складывающейся ситуации на транспортном рынке прогнозируется, что эта тенденция продолжится до конца текущего года.
В Беларуси с участием заместителя министра транспорта и коммуникаций А.А. Шишко, работников Минтранса и Транспортной инспекции в Ассоциации "БАМАП" прошла встреча перевозчиков с заместителем министра лесного хозяйства К.В. Кожушко по вопросам вывоза пиломатериалов на экспорт, в которой также приняли участие представители Белорусской универсальной товарной биржи и покупатели продукции.
Министерство лесного хозяйства Республики Беларусь обратилось к белорусским автоперевозчикам с просьбой оказать содействие в предоставлении автотранспорта для вывоза экспортной пилопродукции. В настоящее время, в связи с неисполнением своих обязательств грузополучателями по предоставлению автотранспорта под погрузку, наблюдается проблема с вывозом пиломатериалов в страны Европы.
Министерство лесного хозяйства для разрешения проблемы дало указания лесхозам об обеспечении работы в выходные дни, проведении взвешивания загруженных автотранспортных средств. В свою очередь перевозчики высказали пожелания упорядочить связанные с вывозом пиломатериалов вопросы в части создания "зеленых каналов" в пунктах пропуска на границе, увеличения фрахтовых ставок за перевозку и другие.
Нововведения на казахстанско-китайской границе. Пока они коснутся таможенного поста "Коргас", сообщает МТРК "Мир". Восьмичасовой рабочий день здесь продлили до двенадцатичасового. Причем, без перерыва на обед. Кроме того, привычная пятидневка сменилась на семидневку. Такое реформирование режима предусматривает и расширение штата сотрудников таможни.
"Все это накладывает определенную нагрузку на госбюджет. Если этот эксперимент будет признан удачным, то после 1 июля такой режим работы будет внедрен на всех пунктах пропуска", - сказал заместитель председателя Комитета таможенного контроля Республики Казахстан Умирзак Бейспеков.
Главная цель преобразований - упростить таможенные процедуры, а также повысить достоверность сведений о перемещаемых товарах. Это значительно увеличит пропускную способность и создаст хорошие условия для перемещения пассажиров, багажа и грузов.
Справка:
Респу́блика Казахста́н (каз. Қазақстан Республикасы) (каз. Қазақстан [qɑzɑqˈstɑn]) - государство, находящееся на северо-западе Азии и на юго-востоке Европы. По площади территории занимает 9 место среди крупнейших государств мира (2 млн 724,9 тыс. кмІ). Расположение: от восточной окраины дельты Волги на западе до Алтайских гор на востоке, от Западно-Сибирской равнины на севере до Тянь-Шанской горной системы на юге страны.
Граничит на севере и западе с Российской Федерацией - 6467 км, на востоке - с Китаем - 1460 км, на юге - с Киргизией- 980 км, Узбекистаном - 2300 км и Туркменией - 380 км. Общая протяженность границ - 12187 км. Омывается водами внутриконтинентальных Каспийского и Аральского морей. Казахстан - крупнейшая в мире страна, не имеющая выхода в Мировой океан.
Более тысячи сотрудников таможни Казахстана будут передислоцированы с севера на юг, согласно соглашению в рамках Таможенного союза России, Казахстана и Белоруссии. Эксперты уверены, что такой шаг казахских властей снизит риск проникновения в приграничные с Казахстаном государства, и в первую очередь, в Россию, контрафактного товара из Китая.
А с 1 июля 2011 года, в соответствии с ранее достигнутыми договоренностями в рамках ТС, отменяется таможенный контроль на казахстанско-российской границе. Этот шаг, отмечают эксперты, приблизит создание Единого экономического пространства трех стран.
После создания Таможенного союза Казахстан стал наиболее близкой с Россией страной постсоветского пространства. А после намеченного на 2012 год запуска Единого экономического пространства (ЕЭП) обе страны вместе с Белоруссией и вовсе должны образовать структуру, похожую на ЕС.
Крупнейший белорусский банк ОАО «АСБ «Беларусбанк» с 21 апреля 2011 г. установил ряд ограничений по совершению наличных и безналичных операций с денежными средствами с использованием международных банковских пластиковых карт.
Так, установлены ограничения на операции снятия наличных денежных средств и безналичные операции за пределами Беларуси с использованием международных банковских пластиковых карточек /за исключением карточек Visa Gold, MasterCard Gold/, оформленных с открытием карт-счета только в белорусских рублях, в эквиваленте 50 долл. США на каждый тип операций в течение 24 часов, для аналогичных карточек Visa Gold, MasterCard Gold, - в эквиваленте 500 долл. США. Кроме того «Беларусбанком» приостановлено совершение операций по снятию наличных денежных средств в инвалюте в устройствах ОАО «АСБ Беларусбанк» и других банков, а также безналичные операции в инвалюте в устройствах других банков на территории Беларуси с использованием банковских пластиковых карточек, предназначенных для использования только в Беларуси, а также международных банковских пластиковых карточек, оформленных с открытием карт-счета только в белорусских рублях.
Сотрудничество Украины с Таможенным союзом не будет препятствовать созданию зоны свободной торговли с ЕС, а в будущем сможет способствовать евроинтеграционным процессам на евроазиатском пространстве, уверен президент Украины Виктор Янукович.
"Убежден, что это (создание механизмов сотрудничества Украины с Таможенным союзом) не только не будет препятствовать созданию ЗСТ с ЕС, а в будущем будет способствовать евроинтеграционным процессам на евроазиатском пространстве", - сказал В.Янукович на совместной с президентом Еврокомиссии Жозе Мануэлем Баррозу пресс-конференции в Киеве.
В то же время В.Янукович отметил, что Украина имеет стратегический план интеграции в ЕС, и этот план подкреплен законом Украины об основах внутренней и внешней политики.
"Но мир не стоит на месте. И те изменения, которые происходят у наших соседей, создание Таможенного союза между Россией, Казахстаном и Беларусью, они заставляют нас с этим считаться и мы должны создавать механизмы сотрудничества с этим Таможенным союзом. Поэтому мы это обязательно будем делать", - заверил он.
Украина активно интересуется Таможенным союзом России, Белоруссии и Казахстана, заявил первый вице-премьер РФ Игорь Шувалов.
"Россия не активнее предлагает Украине вступить в Таможенный союз, во всяком случае не более активно, чем сама Украина интересуется этим форматом", - сказал он на пресс-конференции в Ливадии (Крым) по окончании 49-го заседания экономического совета СНГ.
По словам И.Шувалова, РФ получает запросы от украинских партнеров о том, что такое Таможенный союз, как он функционирует, какие преимущества сегодня уже имеют партнеры по Таможенному союзу.
"Украинская сторона задает вопросы, как развивается формат Таможенного союза. Мы на эти вопросы отвечаем, и считаем, что в интересах Казахстана, Белоруссии, России и Украины, если бы формат Таможенного союза был расширен. Это выгоды, которые получили бы все государства, образовавшие в таком формате Таможенный союз. Односторонних выгод у такого формата не будет ни у кого", - сказал И.Шувалов.
В свою очередь первый вице-премьер – министр экономического развития и торговли Украины Андрей Клюев отметил, что в Украине внимательно изучают ситуацию, которая складывается в рамках Таможенного союза.
"Мы от наших коллег получили всю нормативную базу, которая была подготовлена на протяжении последних лет. Мы изучаем функционирование Таможенного союза: какие достоинства и недостатки имеет", - сказал А.Клюев.
При этом он подчеркнул, что хочет сразу предвосхитить вопрос о том, будет или нет Украина вступать в Таможенный союз. "Для того чтобы Украина вступила в Таможенный союз, нам необходимо будет пройти очень серьезную внутригосударственную процедуру. Поэтому однозначно ответить на этот вопрос я не могу. Тем не менее, мы проявляем огромный интерес к Таможенному союзу", - сказал первый вице-премьер Украины.
На вопрос о формате сотрудничестве Украины с Таможенным союзом "3+1", предложенном президентом Украины Виктором Януковичем, А.Клюев ответил: "Сейчас как раз этот формат отрабатывается".
Украина активно интересуется Таможенным союзом России, Белоруссии и Казахстана, заявил первый вице-премьер РФ Игорь Шувалов.
"Россия не активнее предлагает Украине вступить в Таможенный союз, во всяком случае не более активно, чем сама Украина интересуется этим форматом", - сказал он на пресс-конференции в Ливадии (Крым) по окончании 49-го заседания экономического совета СНГ.
По словам И.Шувалова, РФ получает запросы от украинских партнеров о том, что такое Таможенный союз, как он функционирует, какие преимущества сегодня уже имеют партнеры по Таможенному союзу.
"Украинская сторона задает вопросы, как развивается формат Таможенного союза. Мы на эти вопросы отвечаем, и считаем, что в интересах Казахстана, Белоруссии, России и Украины, если бы формат Таможенного союза был расширен. Это выгоды, которые получили бы все государства, образовавшие в таком формате Таможенный союз. Односторонних выгод у такого формата не будет ни у кого", - сказал И.Шувалов.
В свою очередь первый вице-премьер – министр экономического развития и торговли Украины Андрей Клюев отметил, что в Украине внимательно изучают ситуацию, которая складывается в рамках Таможенного союза.
"Мы от наших коллег получили всю нормативную базу, которая была подготовлена на протяжении последних лет. Мы изучаем функционирование Таможенного союза: какие достоинства и недостатки имеет", - сказал А.Клюев.
При этом он подчеркнул, что хочет сразу предвосхитить вопрос о том, будет или нет Украина вступать в Таможенный союз. "Для того чтобы Украина вступила в Таможенный союз, нам необходимо будет пройти очень серьезную внутригосударственную процедуру. Поэтому однозначно ответить на этот вопрос я не могу. Тем не менее, мы проявляем огромный интерес к Таможенному союзу", - сказал первый вице-премьер Украины.
На вопрос о формате сотрудничестве Украины с Таможенным союзом "3+1", предложенном президентом Украины Виктором Януковичем, А.Клюев ответил: "Сейчас как раз этот формат отрабатывается".
Россельхознадзор по итогам проверки восьми молдавских предприятий, производящих продукцию животного происхождения, считает возможным допустить после согласования с компетентными органами Белоруссии и Казахстана на рынок Таможенного союза (ТС) только два предприятия.
Специалистами ветеринарных служб России и Белоруссии с 28 февраля по 4 марта 2011 года было проинспектировано восемь молдавских предприятий, заинтересованных в поставке продукции животноводства на рынок ТС, на их соответствие ветеринарно-санитарным требованиям и нормам России и ТС.
По результатам анализа материалов, полученных в ходе инспекции, Россельхознадзор считает возможным включить в реестр организаций, осуществляющих производство товаров, ввозимых на территорию ТС, только компанию SA IDT din Bardar, которая занимается производством мяса говядины и баранины, и S.A. Incomlac, специализирующуюся на производстве молока и молочной продукции.
"Яндекс" планирует увеличить капзатраты в 2011 году более чем в два раза - с 2,199 млрд рублей в 2010 году, говорится в проспекте к IPO компании.
Таким образом, в этом году они должны составить около 4,4 млрд рублей. По итогам I квартала расходы компании были на уровне 978 млн рублей.
Порядка 75% из этой суммы "Яндекс" намерен потратить на покупку серверов и развитие дата-центров для поддержания роста текущих операций компании и потенциальной зарубежной экспансии.
Увеличение капзатрат приведет к росту расходов на износ и амортизацию, и может способствовать снижению операционной маржи, говорится в проспекте "Яндекса".
В 2009 году капзатраты "Яндекса" составили 987 млн рублей.
"Мы активно изучаем возможности географической экспансии и развиваем наши технологии, инфраструктуру и экспертизу для того, чтобы выйти в другие страны, где у нас может быть конкурентное преимущество. Мы планируем направить на эти инициативы часть наших капзатрат в 2011 году", - сообщается в проспекте.
Примерно год назад "Яндекс" запустил поиск по зарубежным сайтам на домене yandex.com. Компания также работает на рынках Украины, Белоруссии и в Казахстане.
Как сообщал осенью прошлого года источник, знакомый с планами компании, "Яндекс" думает "о внешней экспансии, выходе на новые рынки, где-то будет соревноваться с Google".
В России "Яндекс" владеет крупнейшим поисковым интернет-порталом. По итогам 1-го квартала 2011 года доля поиска "Яндекса" в РФ составила 65% (64% - в 2009 году).
20 апреля в Крупском лесхозе были созданы именные лесные культуры в честь его 75-летия. В акции приняли участие ветераны, представители общественных объединений "Белорусский союз офицеров", "Белорусский союз женщин", БРСМ, БООР, руководство лесхоза и района, а также учащиеся школьного лесничества.
Погода способствовала тому, чтобы настроение у добровольцев-помощников было празднично-трудовое. После слов приветствия от руководства района, администрации лесхоза, проведения инструктажа по правилам посадки и техники безопасности, все дружно взялись за работу. Время пролетело незаметно. Было приятно наблюдать, как делянка заполняется стройными рядами сосны и липы. Пройдут годы, и здесь поднимется настоящий бор, по краю которого каждое лето будут цвести и благоухать липы.
В завершение работ на поляне участников акции ждал самовар с ароматным чаем. Все пили чай, любовались результатами своей работы и планировали, как в следующем году они снова встретятся на посадке.
Многие представители мирового бизнес-сообщества недооценивают экономические достижения и потенциал стран СНГ. Одна из причин формирования таких оценок состоит в недостаточной информированности аналитических организаций и инвесторов о реальной экономической ситуации в странах Содружества. Анализ экономического потенциала этих стран показывает, что СНГ является одним из самых перспективных экономических блоков в мире.
В своем исследовании эксперты Международной Организации Кредиторов (WOC) рассмотрели показатели экономического роста и инвестиционной привлекательности стран СНГ (CIS) в сравнении с аналогичными показателями пяти крупнейших торгово-экономических блоков мира: Европейским союзом (EU), Североамериканской зоной свободной торговли (NAFTA), Южноамериканским общим рынком (MerCoSur), Азиатско-Тихоокеанским соглашением (APTA) и Советом сотрудничества арабских государств Персидского залива (GCC). По мнению исследователей, показатели стран, входящих именно в эти экономические блоки, наиболее красноречиво и достаточно полно характеризуют ситуацию в регионах мира, за редкими исключениями (например, в Африке пока нет достаточно представительного экономического блока). Таким образом, оценки и сопоставление динамики развития и инвестиционной привлекательности выбранных экономических блоков могут дать основу для формирования экспертных мнений и выработки инвестиционных решений относительно стран – участниц рассматриваемых экономических коалиций.
ЭКОНОМИЧЕСКИЙ РОСТ
В течение 2002-2008 годов большинство стран мира демонстрировали уверенный экономический рост, требовавший дополнительных вложений и привлечения инвестиционного капитала. Совокупный размер экономик стран СНГ за «нулевые» вырос в 6 раз, азиатских стран – членов соглашения APTA – почти в 4 раза, стран латиноамериканского и аравийского блоков – примерно вдвое. А вот среди развитых стран, формирующих североамериканское соглашение и Евросоюз, достичь кратного увеличения размера ВВП удалось лишь единицам.
Конечно, кризис внес свои коррективы, но показатели APTA уже выше, чем в 2008 году, да и все остальные близки к тому, чтобы вернуться на докризисные уровни. Хуже других здесь, пожалуй, выглядит Евросоюз со своей затянувшейся рецессией.
В 2010 году все рассмотренные блоки продемонстрировали положительный прирост совокупных ВВП, что свидетельствует о восстановлении экономик стран после кризиса. На общем фоне выделяются показатели стран азиатского и латиноамериканского блоков с совокупным приростом ВВП в 9,4 и 7,5% соответственно. Блоки СНГ и GCC находятся в «золотой середине» – рост данного показателя у них составил около 5%. Прирост совокупных ВВП ЕС и NAFTA составил 1,8 и 2,9% соответственно.
ИНВЕСТИЦИОННЫЙ КЛИМАТ
Не последнюю роль в положительной динамике ВВП играет объем привлеченных прямых иностранных инвестиций. В течение 1990-х и 2000-х годов объемы ввозимых в развивающиеся страны ПИИ увеличивались, демонстрируя повышательную динамику, и только в кризисные годы тенденции изменились. Но если вложения в ЕС и NAFTA упали более чем на 60% от пиковых уровней 2007 года, то снижение показателей остальных четырех блоков ниже. Максимальным интерес инвесторов к этим экономическим сообществам был в 2008 году, в сравнении с его результатами падение в 2009-м составило около 30%. Что касается дальнейших тенденций, то, по мнению Конференции ООН по торговле и развитию (UNCTAD), можно прогнозировать увеличение доли ввозимых в развивающиеся страны ПИИ в сравнении с развитыми странами. По предварительным оценкам, совокупный объем прямых иностранных инвестиций в 2010 году составил более $1,1 трлн долл., из которых на долю развивающихся стран пришлось уже более 53%. Хотя годом ранее чаша весов была еще на стороне развитых стран.
Одним из важнейших показателей оценки инвестиционного потенциала экономических блоков является отношение объема прямых иностранных инвестиций к объему ВВП. По этому показателю СНГ находится на лидирующих позициях, уступая только блоку стран, входящих в Совет сотрудничества арабских государств: в 2009 году доля ПИИ в их совокупном ВВП составила 5,9%, у СНГ этот усредненный показатель был равен
3,8%, что выше средних показателей для всех остальных рассмотренных объединений. В 2010 году общемировой объем прямых иностранных инвестиций вырос на 0,7%. Но инвесторы большее предпочтение отдавали развивающимся странам, где прирост ПИИ составил 9,7%, а поток в развитые страны, напротив, на 6,9% сократился. В этой группе стран инвесторов больше всего интересовали вложения в США: приток ПИИ в эту страну вырос более чем на 43%.
Можно предположить, что по итогам 2010 года отношение прямых иностранных инвестиций к объему ВВП у всех торговых блоков также увеличится, за исключением ЕС.
Другим немаловажным показателем инвестиционного потенциала страны является уровень внешней задолженности государства и объемы резервов, которыми могут быть обеспечены эти долги. По итогам 2010 года только странам Евросоюза удалось снизить общий уровень своей задолженности на 13,2%, остальные же продолжили наращивать свои долги. Наиболее ощутимо портфель долгов полегчал у Германии (-9,5%), Испании (-6,5%), Италии (-4,5) и Франции (-6,5%). Понятно, что внешние заимствования в посткризисный период были неизбежны. Но и здесь СНГ демонстрирует хорошую динамику: за год общие совокупные обязательства стран Содружества выросли менее чем на 1%. В других торговых союзах прирост показателя составил от 3 до 10%. Арабские страны нарастили свои обязательства на 5,5%, стремительно увеличили внешние заимствования Бахрейн и Оман: прирост составил 39 и 25% соответственно. Совокупный долг APTA по итогам 2010 года перешагнул рубеж в $1 трлн, «прибавив в весе» 7,14%. Отдельного внимания заслуживает внешняя задолженность NAFTA – несмотря на то что за год ее прирост составил менее 3%, не стоит забывать о том, что входящие в этот торговый союз США – неоспоримый лидер по объему внешних обязательств, которые официально достигли почти $14 трлн.
Отношение внешней задолженности к ВВП в среднем снизилось у всех рассматриваемых блоков, лучшие показатели в этом отношении у APTA и MerCoSur.
Страны, входящие в эти блоки, демонстрируют слабую зависимость своих экономик от обязательств: данный показатель для них не превышает 20%. Страны Персидского залива и СНГ также стремятся к сокращению долговой нагрузки. Но не все дается легко: по итогам 2010 года этот показатель в среднем по СНГ снизился с 44,5 до 37,7%; у стран GCC коэффициент улучшился с 39,2 до 36%.
Тем временем страны NAFTA уже близки к тому, чтобы объем их внешнего долга сравнялся с совокупным объемом ВВП. А Евросоюз давно перешел эту черту: совокупные долги стран ЕС почти двукратно превышают размеры экономики Союза. Хотя и здесь можно отметить позитивную динамику: в 2010 году отношение совокупного внешнего долга к ВВП составило 190% против 220% годом ранее.
2010 год был благоприятен для накопления резервного капитала. Бесспорным лидером роста резервов стал Общий рынок стран Латинской Америки: странам этого сообщества удалось удвоить усредненные сбережения. Резервы стран остальных блоков выросли в среднем на 7-16%. А вот с покрытием резервами обязательств картина другая. В лидерах снова азиатский блок APTA, совокупные сбережения которого, в первую очередь за счет гигантских резервов Китая и Гонконга, на 300% покрывает суммарную внешнюю задолженность блока. Выросла платежеспособность стран GCC: по итогам 2010 года в совокупности они могли бы погасить более 150% своих обязательств. СНГ и MerCoSur резервов хватило бы на 81 и 75% их суммарной задолженности соответственно.
В странах ЕС и NAFTA ситуация куда проблематичнее: среднее резервное покрытие внешнего долга для них составляет лишь около 1%. Если обратиться к частным показателям по странам, то из всех 57 стран, входящих в рассматриваемые блоки, только Китай, Индия, Бразилия, Россия, Азербайджан и Саудовская Аравия накопили достаточно ресурсов на «черный день» платежей по долгам, улучшив тем самым один из важнейших для инвестиционного климата показателей.
Игорь Шувалов, заместитель председателя Правительства Российской Федерации
«Несмотря на то что СНГ многие критикуют, российское руководство всегда верило и верит в то, что у СНГ реальное будущее; подменить его другими институтами будет невозможно. Российская Федерация на всех уровнях всегда подтверждает, что СНГ является приоритетным фактором работы на внешнем направлении и для устройства базовых принципов экономической жизни с нашими ближайшими соседями. Все остальное – производное».
Екатерина Капустина, президент Международной Организации Кредиторов
«Рассмотренные нами данные свидетельствуют о том, что по таким показателям, как динамика темпов роста ВВП, изменение внешнего долга государств и приток прямых иностранных инвестиций, СНГ занимает выгодные позиции на фоне стран – участниц ЕС, NAFTA, APTA, MerCoSur и Совета сотрудничества арабских государств. Страны Содружества Независимых Государств имеют все шансы на успех в конкурентной борьбе за привлечение иностранного капитала»
Сергей Лебедев, председатель Исполнительного комитета – исполнительный секретарь СНГ
«Я согласен с данными, полученными в результате исследования Международной Организации Кредиторов. Считаю, что сделанные выводы объективны. СНГ – это 260 млн населения, это огромные природные богатства, это промышленный потенциал, который имеет огромную перспективу развития при умелом вложении инвестиционных средств. Инвестиционная привлекательность СНГ неоспорима, нужно только разумно построить реальную экономическую политику и в результате реализовать конкретные инвестиционные проекты».
Учкунбек Ташбаев, министр экономического регулирования Киргизской Республики
«Говоря об инвестиционном потенциале стран СНГ, нужно иметь в виду, какие тенденции и процессы происходят в рамках СНГ. Безусловно, многие экономики улучшили свою деловую среду. Мы можем привести в пример Киргизскую Республику: проведен ряд реформ, Киргизия два года подряд входит в топ-10 реформаторов по улучшению делового климата. Безусловно, пространство СНГ представляет собой единый монолитный рынок, куда можно входить. В этом плане такие оценки себя оправдывают».
Армен Геворкян, вице-премьер-министр, министр территориального управления Республики Армения
«Я с этими выводами полностью согласен. Они провели масштабное исследование и получили объективные результаты. Инвестиционный потенциал стран СНГ действительно огромен, думаю, в дальнейшем он получит еще большее развитие.
Могу быть только рад таким выводам и цифрам, абсолютно согласен с Международной Организацией Кредиторов. СНГ привлекает инвесторов, и я рад, что эта информация теперь уже на поверхности».
Фаррух Хамралиев, председатель Экономического совета СНГ, министр экономического развития и торговли Республики Таджикистан
«Инвестиционный потенциал у стран СНГ очень большой, но он пока недостаточно реализован. Речь идет о том, что все страны СНГ являются странами с переходной на рыночные отношения экономикой. У нас увеличивается доля частного сектора в экономическом росте, в ВВП. На территории стран СНГ находится очень большая сырьевая база. В Таджикистане, в частности, идет глубокая переработка хлопка. В других странах развита горнодобывающая промышленность, сырьевая база, легкая промышленность и так далее. Внедряются новые технологии, которые позволят в разы увеличивать потенциал каждого члена СНГ в отдельности. Считаю, что рыночные отношения позволят еще более увеличить инвестиционный потенциал, что повысит благосостояние населения каждой страны»
Татьяна Валовая, директор Департамента международного сотрудничества Правительства Российской Федерации
«Процесс интеграции внутри СНГ стал действительно живым. Развитие ТС и ЕЭП свидетельствует об этом, эти объединения позволяют говорить о том, что на базе СНГ пора создавать международный финансовый центр. Эта структура будет источником привлечения средств для проектов по всем странам Содружества. Важно, чтобы были реализованы все те договоренности, которые есть в рамках Содружества. Тогда мы сможем привлечь новых инвесторов и создать такие условия, при которых размещение средств на финансовых рынках в Москве было бы более привлекательным для инвесторов, чем в Лондоне. Среди стран – членов СНГ это можно полнее реализовать, так как у нас много общего: язык, история, взаимовыгодные интересы. Сейчас мы готовим соответствующие предложения по изменению законодательной базы, дабы создать в России благоприятный инвестиционный климат. Мы концентрируемся при работе над этими поправками на пожеланиях наших партнеров по Содружеству. Мы хотим предложить партнерам по СНГ межгосударственные договоренности об участии в формировании и функционировании нашего международного финансового центра».
Анатолий Казаков, председатель координационного совета Финансово-банковского совета СНГ
«Я абсолютно согласен с этим выводом, потому что любая международная региональная организация должна иметь минимум 300 млн населения. Страны, какие бы они ни были прекрасные, но с населением меньше, не могут, не входя в такие интеграционные группировки, быстро развиваться экономически. Важно, что СНГ демонстрирует самые высокие темпы роста среди других интеграционных организаций. Последний год кризиса эти темпы подпортил, но если говорить, опираясь на статистику за все время существования СНГ, то самая высокая динамика экономического развития – у этого блока. И мы видим, что долго, 20 лет, собирались, но наконец-то интеграция пошла с Таможенным союзом, сразу увеличился товарооборот, в следующем году планируется организовать Единое экономическое пространство, и, конечно, это очень серьезно сдвинет процесс. Осталось только на инновационное развитие перейти и, самое сложное, на новые технологические уклады. Здесь мы буксуем с внедрением. Поэтому я согласен с выводами Международной Организации Кредиторов: перспективы у развития СНГ огромные, и другого выбора у нас нет».
Игорь Суворов, президент Межгосударственного банка
«Согласен с тем, что это один из действительно больших экономических союзов на значительной территории с колоссальным ресурсным потенциалом и возможностями для развития. С этой точки зрения СНГ является одним из крупнейших и перспективных рынков, это уникальное место для приложения капиталов, и возможности для инвесторов здесь безграничны. Вместе с тем неразвитость финансовых рынков и недостаточная защита прав инвесторов мешают притоку иностранных инвестиций. В первую очередь в СНГ должна быть сформирована определенная единообразная нормативная база, основанная на международных стандартах, позволяющая иностранным инвесторам работать по общепринятым правилам.
Я был на Форуме лидеров бизнеса стран СНГ в 2010 году, – сегодня я вижу, что произошло огромное движение вперед. Те задачи, которые были обозначены год назад, активно реализуются. В частности, начал функционировать Таможенный союз, значительные шаги сделаны по подготовке документов для формирования Единого экономического пространства, по сотрудничеству в валютно-финансовой сфере. Я рассматриваю происходящие сегодня в СНГ процессы как демонстрацию того, что заложенные при основании Содружества принципы грамотно трансформировались в общее дело.
Считаю, что в первую очередь нужно развивать валютно-финансовую составляющую интеграции. Необходимо формировать единые рынки финансовых ресурсов, рынки капиталов. С учетом имеющихся существенных различий между странами СНГ, акцент следует сделать на интенсификации межбанковского сотрудничества, при обеспечении участникам равноправного доступа на рынки друг друга».
Андрей Спартак, директор Всероссийского научно-исследовательского конъюнктурного института, доктор экономических наук
«Инвестиционный климат стран СНГ на сегодняшний день не является самым привлекательным в мире, но он постоянно совершенствуется. Ряд стран СНГ, например Республика Казахстан, уже обладает вполне привлекательным для иностранных инвесторов инвестиционным климатом. В ежегодных обзорах Всемирного банка по привлекательности ведения бизнеса Казахстан занимает достаточно высокие места. Другое дело, что за прошедшие годы странам СНГ можно было бы сделать гораздо больше друг для друга в плане инвестиционной привлекательности. До последнего времени у стран СНГ возникало много споров по приватизации тех или иных активов. Не секрет, что судебная практика стран СНГ не всегда способна эффективно решать споры хозяйствующих субъектов, связанных с инвестиционной деятельностью.
Страны СНГ уже вышли на тот рубеж, когда они готовы обсуждать вопрос развития многостороннего базового инвестиционного сотрудничества, которое могло бы в том числе (Россия в прошлом году выдвинула эту идею) включать создание многостороннего механизма решения инвестиционных споров. Более того, мы знаем, что страны Таможенного союза серьезно продвинулись в направлении создания благоприятных условий для взаимных инвестиций. Базовые соглашения по либерализации инвестиционного сотрудничества внутри Таможенного союза уже подписаны и через несколько месяцев вступят в силу. Эти наработки можно было бы использовать в масштабах всего СНГ.
Пространство СНГ обладает огромным совокупным ресурсным потенциалом. Это огромная территория – 17% мировой суши.
Это 23-24% лесов, более 20% мировых запасов углеводородов. Это пространство, которое будет иметь вес в мировой экономике. С точки зрения экономического веса и взаимной торговли стран СНГ это пока совсем небольшое объединение по сравнению с Евросоюзом или американской зоной. Доля взаимной торговли стран-участниц в общем внешнеторговом обороте стран Таможенного союза составляет 12%, а, например, в Евросоюзе такая доля составляет 65%, поэтому с этой точки зрения у СНГ еще большой путь».
Валентин Гапанович, старший вице-президент РЖД
«Безусловно, страны Содружества обладают большим инвестиционным потенциалом. РЖД реализует множество совместных проектов с Украиной, Белоруссией, Арменией, Азербайджаном. Страны СНГ для нас неразделимы, наш бизнес глубоко интегрирован с экономиками этих стран. В области железных дорог все страны Содружества развиваются синхронно. Есть много новых проектов, мы сейчас реализуем хорошие проекты в Казахстане, Узбекистане. Так что у СНГ большое будущее».
Анатолий Уралов, президент Фонда стратегии национального развития
«Если говорить о потенциальных инвестиционных возможностях России, то они огромны. Достаточно хороший интеллектуальный потенциал, есть возможности для использования ресурсов и желание и поддержка правительства для того, чтобы наши средства не вывозили за рубеж, а инвестировали здесь. Есть законы, которые еще не доработаны, есть опасения, криминал, коррупция. У тех, кто первым выйдет сегодня на рынок, есть большая доля риска, непаханое поле, есть большие трудности, но кто смелый, у кого силы хватит, тот дойдет до конца».
Геннадий Жужлев, заместитель председателя правления Евразийского банка развития
«Инвестиционный потенциал на территории СНГ очень большой, но это неоднозначное понятие. Бывает хороший инвестиционный потенциал там, где хорошо развита инфраструктура и удобно работать инвестору, а бывает инвестиционный потенциал там, где недостаточно инвестиций, но есть во что инвестировать. Вот СНГ – это второй случай, это богатейшая по природным ресурсам территория в своей совокупности.
В Казахстане, например, колоссальный потенциал по добыче редких природных ископаемых, например по урану, колоссальный потенциал у Украины по сельскому хозяйству, потенциал Белоруссии по машиностроению. Страны СНГ способны освоить серьезный объем инвестиций и принести хорошую прибыль инвесторам. Теоретически это возможно, и, наверное, СНГ может действительно казаться более привлекательным, чем другие блоки. Плюс численность населения, которая сама по себе является достаточно большой на наших территориях, для того чтобы был мощный интерес со стороны инвесторов.
Плюс неплохие показатели по росту доходов населения, что обуславливает рост спроса. Это потенциал.
Следующий вопрос – как этот потенциал может быть реализован. У нас с этим проблем гораздо больше. Препятствуют инвестиционному потоку институциональные проблемы, которые мы сейчас решаем, недостаточная отлаженность судебной системы, различные разрешительные проблемы, регистрационный барьер, пробелы в законодательстве по защите прав на интеллектуальную собственность, изношенная инфраструктура и многое другое. Мне кажется, надо ориентироваться на рост деловой активности внутри Содружества. Когда у стран будут созданы все условия для развития собственного бизнеса, то и иностранные инвесторы придут. Пока интереснее, наоборот, – выводить деньги. Это проблема с общими корнями, потому что историческое отсутствие частной собственности и культуры частного права не позволило в этих странах сформироваться среднему классу – той прослойке населения, которая формирует свое мнение и взаимодействует с властью. Первые десять лет страны – члены СНГ были заняты тем, чтобы стать самостоятельными, встать на ноги, сохранить суверенитет. Во второе десятилетие и особенно в последние годы наметилась другая тенденция – в подавляющем большинстве страны СНГ стали самостоятельными государствами и задумались над дальнейшим своим развитием. А для того чтобы достичь этой цели, необходимо сотрудничать с братскими странами. У нас один язык, общие базовые стандарты, общие требования к проектам, к ведению бизнеса, это упрощает жизнь предпринимателю. Можно разорвать эти связи и пойти на Запад, но это будет гораздо сложнее, и непонятно, с какими перспективами, зачем вообще это делать?
Сначала все держалось на политике, сейчас все больше и больше идет упор на экономику, ЕБР работает над тем, чтобы политические связи укрепить экономическими. Я глубоко убежден, что перспектива есть».
Турарбек Ракиш, президент фармацевтической компании «Ромат», доктор экономических наук
«Кризис 2007 года и его последствия еще раз показали, что наиболее адаптированы и лучше пережили его именно страны СНГ. На мой взгляд, это связано с тем, что за 20 лет осуществления перестройки политическая элита адаптировалась к рыночным реалиям и уже лет пять, как мы перешагнули тот психологический барьер, когда экономика была не до конца понятна и приемлема. Сейчас нам наша экономика подходит и нравится, Советский Союз привык сам себе создавать препятствия и преодолевать их; кажется, будто мы привыкли испытывать от этого кайф – это я назвал бы первой причиной.
Второй момент: европейский рынок уже не так интересен инвесторам, американский тоже насыщен, остались африканские, часть арабских рынков и рынки СНГ. И волей-неволей взоры инвесторов обращены именно на СНГ. И третье: сейчас создана законодательная база для инвесторов в любой стране, – правительства стран Содружества на сегодняшний день, сумев учесть разумные пожелания, готовы поменять законы, поэтому создаются благоприятные условия для инвестиций. Также хочу отметить высокий уровень образованности наших граждан и хорошую инфраструктуру: сырьевую, транспортную, энергетическую. В связи с этим мы (СНГ) и являемся столь привлекательными, мы пережили кризис и доказали свою состоятельность».
Валерий Елхов, академик Международной академии холода, генеральный директор Союза мороженщиков России
«Свидетельством того, что СНГ выходит на ведущие позиции по инвестиционному потенциалу, служит хотя бы тот факт, что Содружество успешно существует уже 20 лет. О перспективах говорят новообразования: ЕврАзЕС, Таможенный союз, возникшие на базе Содружества, – это нити, укрепляющие связи стран – участниц СНГ между собой. Это и для нас очень важно, так как в сфере производства мороженого мы постоянно работаем над тем, чтобы привести отраслевую документацию в странах СНГ к единому стандарту. Мы многого добились, страны идут на контакт с бизнесом, а это помогает в реализации проектов».
Дмитрий Годорожа, заместитель министра сельского хозяйства и пищевой промышленности Республики Молдова
«Я полностью согласен: инвестиции в страны СНГ могут привести инвесторов к высшим прибылям. Сегодня есть живой интерес со стороны европейских инвесторов. Страны Содружества занимают лидирующее место в мире по богатству ресурсов, а это то, что нужно инвесторам. Содружество успешно развивалось 20 лет, реализовано много замыслов, которые произвели положительный эффект. Если будут воплощены в жизнь и те планы, которые мы наметили сейчас, страны СНГ останутся одним из сильнейших экономических блоков мира».
Автор: Источники: IMF, UNCTAD, CIA, расчеты WOC
В конце марта в Москве прошел ежегодный Форум стран СНГ. В ходе этого мероприятия представители государств – участников Содружества и бизнес-сообщества традиционно обменивались опытом, обсуждали итоги проделанной работы и оценивали перспективы развития СНГ. Впрочем, на этот раз дискуссии были особенно оживленными, ведь форум был приурочен к 20-летнему юбилею Содружества.
За 20 лет Содружество прошло большой путь. За это время страны СНГ не только стали полноценными самостоятельными суверенными государствами, но и многое сумели сделать во имя дальнейшего развития в рамках действующего союза. На базе СНГ наконец-то начал действовать Таможенный союз, а в ближайший год планируется подписать соглашение о Едином экономическом пространстве. Этим планам были посвящены самые горячие дискуссии форума.
В ходе пяти «круглых столов» были подведены итоги председательства России в СНГ. Участники констатировали тот факт, что за это время очень многое было сделано для развития Содружества, произошли существенные подвижки в решении важнейших для СНГ проблем.
«Мы воспринимаем СНГ как позитивный институт, который позволяет нам взаимодействовать и кооперироваться. Это единственный механизм, который позволяет нам согласовывать позиции государств», – такими словами открыл форум заместитель председателя Правительства Российской Федерации, курирующий вопросы СНГ, Игорь Шувалов.
По его оценке, 2010 год для российского председательства был непростой. Поставленная задача – подготовка соглашения о зоне свободной торговли – оказалась достаточно сложной. Первоначально Россия планировала выйти на подписание документа к концу года, однако в ходе его согласования возник ряд трудностей. «Когда мы стали работать над подготовкой этого соглашения, выяснилось, что у государств СНГ, входящих в зону свободной торговли, есть множество своих соглашений», – объяснил г-н Шувалов. Дело в том, что некоторые государства – члены СНГ уже являются участниками ВТО, и они согласовали для себя при входе в эту организацию иной уровень таможенной защиты, чем сегодня действует на территории СНГ. Однако России удалось достичь успеха в переговорах – отстоять свою позицию в том, что зона свободной торговли должна быть образована без каких-либо изъятий.
Речь заместителя председателя Правительства России вызвала бурную дискуссию в кулуарах форума. Странам – участницам Содружества надо создать новые механизмы взаимодействия, каких не было раньше ни в ЕврАзЭС, ни в СНГ. Но теперь, когда Российская Федерация и Казахстан заканчивают переговоры о вступлении в ВТО, нужно понимать, как защищать свои национальные и экономические интересы и как способствовать интеграционному процессу и развитию взаимной торговли.
Россия предложила Исполнительному комитету разработать новые механизмы координации проведения консультаций между участниками Содружества по соглашению о зоне свободной экономической торговли.
Пока не окончены переговоры с Украиной. Не решен вопрос о том, как участие в зоне свободной торговли в рамках СНГ может быть совместимо с участием в аналогичном соглашении с Европейским союзом, в переговорах о возможности которого сейчас участвует Украина. В кулуарах форума заместитель председателя Правительства РФ отметил, что Россия заинтересована во вступлении Украины в Таможенный союз, но только на общих условиях для всех стран – членов этого Союза. Тема вступления Украины в Таможенный союз и Единую экономическую зону не затмила рабочие вопросы форума. Живой интерес среди его участников вызвал «круглый стол» «Единые стандарты и сертификация», к участию в котором были приглашены представители ЕС. «Странам Содружества необходимы единые стандарты для введения того же Таможенного союза и создания Единого экономического пространства. Мы специально посетили этот форум для того, чтобы обсудить вопросы отраслевой документации. Страны СНГ должны согласовать между собой единые стандарты, что очень поможет бизнесу в работе на территории Содружества», – отметил Валерий Елхов, академик Международной академии холода, глава Союза мороженщиков России. Особенное значение приобрело обсуждение делового климата стран СНГ и финансовых институтов, действующих на их территории. В этой части форума ключевым стал доклад Роберта Абдуллина, почетного президента Международной Организации Кредиторов, из которого следовало, что по инвестиционному потенциалу страны СНГ занимают сегодня одно из лидирующих мест в мире. Международная Организация Кредиторов вплотную занимается проблемами развития СНГ, и это было специально отмечено организаторами форума.
Эксперты Международной Организации Кредиторов в своем последнем исследовании, результаты которого и были представлены на форуме, сравнили крупнейшие экономические блоки мира и пришли к выводу, что по темпам развития страны СНГ опережают большую часть подобных объединений. Участники форума положительно отреагировали на это заключение, но возник ряд вопросов, касающихся реализации данного инвестиционного потенциала.
Одним из центральных мероприятий форума стало награждение орденом «Лидеры бизнеса СНГ». Эта награда присуждается ежегодно на конкурсной основе предприятиям, организациям и физическим лицам государств – участников СНГ, внесшим существенный вклад в развитие интеграционных процессов в Содружестве Независимых Государств. В числе лауреатов 2011 года – Международная Организация Кредиторов, удостоенная ордена в номинации «За вклад в развитие экономической интеграции».
«Это большая честь получить данную награду в год 20-летия Содружества. В свою очередь Международная Организация Кредиторов и в дальнейшем будет содействовать развитию экономической интеграции государств, в том числе государств – участников СНГ», – подчеркнул Роберт Абдуллин. Важнейшей проблемой на сегодняшний день является отсутствие грамотно оформленного валютно-финансового сотрудничества между странами СНГ. «Cейчас идет работа над созданием такого инвестиционного климата, при котором инвесторы будут приходить надолго и вкладывать свои деньги не в краткосрочные инструменты с целью извлечения спекулятивной прибыли, а в развитие и инфраструктурное, и институциональное, и в развитие взаимовыгодных торгово-экономических проектов, – констатировал президент Межгосударственного банка Игорь Суворов. – Это перспективно. В этом направлении осуществляется проект по созданию международного финансового центра в Москве – одного из элементов, которые должны стимулировать привлечение иностранного капитала».
Татьяна Валовая, директор департамента международного сотрудничества Правительства Российской Федерации, рассказала об инициативах российской стороны по созданию в Москве международного финансового центра, который мог бы заниматься привлечением инвестиций в интересах Содружества. Развитие Таможенного союза и Единого экономического пространства свидетельствует о том, что на базе СНГ пора создавать международный финансовый центр и общий финансовый регулятор. «Планируется, что финансовый регулятор будет располагаться в Казахстане, в Астане, мы хотим создать в Москве международный финансовый центр, который будет работать непосредственно с институтом Астаны и будет учитывать интересы всех стран – участников СНГ», – пояснила Татьяна Валовая.
Планируется, что эта структура станет катализатором привлечения средств для проектов во всех странах Содружества. Уже сейчас специальная экспертная группа готовит соответствующие предложения по изменению законодательной базы, и в ходе этой работы эксперты ориентируются на пожелания, исходящие от стран СНГ. Участники форума восприняли эту инициативу как еще одно доказательство того, что инвестиции в СНГ будут умножаться. «Финансовые центры создаются там, где есть поток средств. Если у нас правительство выступает с инициативой создать подобный центр в кратчайшие сроки, значит, деньги идут», – резюмировал Геннадий Жужлев, заместитель председателя правления Европейского банка развития.
Существует множество рейтинговых агентств, которые присваивают суверенные рейтинги странам. Насколько, исходя из вашего опыта, эти рейтинги влияют на решения инвесторов?
Кредитные рейтинги являются очень важным условием для стран, входящих не только в СНГ, но и в Евросоюз. На самом деле существуют различные виды рейтингов, и из-за них процентные ставки и выплаты могут сильно варьировать, учитывая объемы займов, инвестированных средств, финансирования. Так что если вы хотите ускорить приток инвестиций и развитие, то, конечно, лучше, если у страны будет как можно больше высоких рейтингов: вам придется бороться за эти оценки каждый день, месяц, год. Например, European Investment Bank имеет высшие рейтинги Евросоюза, и поэтому наш банк может брать деньги на европейском рынке по довольно низким ставкам и затем давать эти займы другим странам. Я могу рассказать вам пример с Польшей: у нас было там контрактов на €5,5 млрд в прошлом году, а общий объем займов EIB в Польше составил €19 млрд. И мы подсчитали размеры экономии для Польши ввиду того, что эти займы она взяла не на рынке, а у EIB. Так вот, эта выгода, своего рода субсидия, составит €2,4 млрд. Вот это и есть разница между ситуацией, когда вы просто берете деньги на рынке и когда вы берете их у реинвестора с наивысшим возможным рейтингом, – экономия может составить 10-15% от объема инвестиций, это невероятно много.
Вы лично доверяете фактам и цифрам, которые показывают различные инвестиционные рейтинги?
Да, но кризис преподнес нам урок, и мы поняли, что те оценки были необоснованны, а главное, не учитывали возможные риски. Но это то, что мы имеем, и то, что будет в будущем: мы можем влиять на рейтинговые агентства только в плане изменения метода вычисления. В любом случае это наилучшая возможная практика, я бы сказал, что без этих агентств было бы только хуже.
Одним из центральных мероприятий форума стало награждение орденом «Лидеры бизнеса СНГ». Эта награда присуждается ежегодно на конкурсной основе предприятиям, организациям и физическим лицам государств – участников СНГ, внесшим существенный вклад в развитие интеграционных процессов в Содружестве Независимых Государств. В числе лауреатов 2011 года – Международная Организация Кредиторов, удостоенная ордена в номинации «За вклад в развитие экономической интеграции».
«Это большая честь получить данную награду в год 20-летия Содружества. В свою очередь Международная Организация Кредиторов и в дальнейшем будет содействовать развитию экономической интеграции государств, в том числе государств – участников СНГ», – подчеркнул Роберт Абдуллин. Важнейшей проблемой на сегодняшний день является отсутствие грамотно оформленного валютно-финансового сотрудничества между странами СНГ. «Cейчас идет работа над созданием такого инвестиционного климата, при котором инвесторы будут приходить надолго и вкладывать свои деньги не в краткосрочные инструменты с целью извлечения спекулятивной прибыли, а в развитие и инфраструктурное, и институциональное, и в развитие взаимовыгодных торгово-экономических проектов, – констатировал президент Межгосударственного банка Игорь Суворов. – Это перспективно. В этом направлении осуществляется проект по созданию международного финансового центра в Москве – одного из элементов, которые должны стимулировать привлечение иностранного капитала».
Татьяна Валовая, директор департамента международного сотрудничества Правительства Российской Федерации, рассказала об инициативах российской стороны по созданию в Москве международного финансового центра, который мог бы заниматься привлечением инвестиций в интересах Содружества. Развитие Таможенного союза и Единого экономического пространства свидетельствует о том, что на базе СНГ пора создавать международный финансовый центр и общий финансовый регулятор. «Планируется, что финансовый регулятор будет располагаться в Казахстане, в Астане, мы хотим создать в Москве международный финансовый центр, который будет работать непосредственно с институтом Астаны и будет учитывать интересы всех стран – участников СНГ», – пояснила Татьяна Валовая.
Планируется, что эта структура станет катализатором привлечения средств для проектов во всех странах Содружества. Уже сейчас специальная экспертная группа готовит соответствующие предложения по изменению законодательной базы, и в ходе этой работы эксперты ориентируются на пожелания, исходящие от стран СНГ. Участники форума восприняли эту инициативу как еще одно доказательство того, что инвестиции в СНГ будут умножаться. «Финансовые центры создаются там, где есть поток средств. Если у нас правительство выступает с инициативой создать подобный центр в кратчайшие сроки, значит, деньги идут», – резюмировал Геннадий Жужлев, заместитель председателя правления Европейского банка развития.
ЭТО НАИЛУЧШАЯ ВОЗМОЖНАЯ ПРАКТИКА, БЕЗ РЕЙТИНГОВЫХ АГЕНТСТВ БЫЛО БЫ ТОЛЬКО ХУЖЕ
Международная организация кредиторов провела аналитическое исследование и сделала вывод о том, что СНГ находится на одной из ведущих позиций по инвестиционному потенциалу. Вы согласны с таким утверждением?
Да, конечно, я соглашусь. Мы находимся лицом к лицу с европейским и мировым процессом слияния, и внутри этого процесса слияния экономический и инвестиционный рост очень высоки, такие же высокие экономические возможности мы наблюдаем в странах СНГ. Поэтому мы – банкиры, Евросоюз и Европейский инвестиционный банк – приняли решение поддерживать процессы экономического развития СНГ. Это является частью моего доклада, с которым я собираюсь выступить на форуме. Я приехал донести всем это наше решение.
Хотелось бы узнать ваше мнение о Таможенном союзе, это достаточно важный и решающий вопрос сейчас.
Это действительно серьезный вопрос. Сегодня утром я слушал выступление на эту тему – вице-премьер России говорил об этом, и это напомнило мне старые времена: много лет назад я был премьер-министром Словении и жил в бывшей Югославии. Мы тогда задавали себе те же вопросы: таможня и пересечение границ, как ослабить таможенный контроль и остаться конкурентоспособной страной одновременно, держать такой же уровень сотрудников или чуть ниже, так что я могу понять российского премьер-министра. Странам СНГ нужно очень серьезно подходить к этому вопросу и идти шаг за шагом, это будет правильный подход.
В конце концов, в долгосрочной перспективе, я бы сказал, что для стран, которые хотят достичь высокого уровня экономического развития, существует одна плоскость обсуждения: освобождение от таможенных пошлин и повышение уровня сервиса. Тем более в России, где очень высокий уровень навыков у людей, они ответственные и способные, им просто нужно внести легкие коррективы в кодексы, и этот уровень будет достигнут. Так что, я думаю, это правильное решение – всерьез заняться облегчением таможенного режима в России и странах СНГ. Но это сложный вопрос, нам придется еще говорить и говорить об этом.
Андрей Зокин, главный директор по инвестициям УК «Газпромбанк – Управление активами»
В период кризиса 2007-2008 годов многие компании, имевшие рейтинги на уровне А или даже выше, по сути, были на грани банкротства. В качестве примера можно привести страховую компанию AIG. По сути, к долговому кризису, коим можно считать кризис 2007-2008 годов, рейтинговые агентства были не готовы, и вся система присвоения рейтингов была поставлена под сомнение.
Рейтинговым агентствам необходимо было вернуть подпорченное доверие – доверие, которое завоевывается в течение продолжительного периода времени, поэтому началось ужесточение рейтинговой политики в отношении эмитентов ценных бумаг. Но нельзя за одну ночь переосмыслить всю систему построения кредитных рейтингов. Это вызовет еще большее недоверие и еще большую панику, потому что инвестиционные решения многих крупных компаний базируются именно на рекомендациях рейтинговых агентств. Правильнее сказать, что точкой отсечения по многим инвестиционным проектам и объектам инвестирования исходным пунктом, без которого невозможно начать процедуру анализа эмитентов, является именно уровень рейтинга. Агентства все это тоже прекрасно понимают, поэтому и проводят планомерную политику ужесточения кредитных требований.
До сих пор остается открытым вопрос о России – стране с высоким рейтингом, но не рейтингом на уровне А. Уровень внешнего государственного долга по отношению к ВВП у России менее 10%, в то время как у большинства развитых стран этот показатель приближается к 100%. И тем не менее рейтинг у этих стран на уровне ААА. Закономерно возникает вопрос: отчего так происходит? Вот и ведется планомерное снижение рейтинга Испании и многих других европейских стран и будет идти дальше, так как бюджетные дефициты у них достаточно большие, а макроэкономический рост не позволяет их сузить из-за значительных проблемы в экономике.
Но нельзя единовременно провести снижение всех рейтингов, – это обвалит фондовые и долговые рынки соответствующих стран, и они попросту не смогут занимать денежные средства. Ситуация с США другая. Пока доллар является резервной валютой, перед США проблемы с заимствованием вообще не стоят: всегда есть возможность «монетизировать в долг». В Европе все несколько сложнее, так как европейские страны еще помнят период жесткой инфляции 1940-х годов и для них неприемлема эмиссионная политика, связанная с высокой инфляцией.
Очевидно, что развивающиеся рынки будут улучшать свои позиции. Но нужно понимать, что позиции многих из них сильно зависят от цен на нефть, газ, драгоценные и редкоземельные металлы, что означает неустойчивость их положения: как только не в лучшую сторону меняется конъюнктура на мировом рынке, в бюджетах этих государств и балансах их корпораций появляются дыры.
Павел Самиев, заместитель генерального директора рейтингового агентства «Эксперт РА»
Если в разгар кризиса больше пострадали так называемые развивающиеся рынки (отток капитала здесь был выше, и проблемы в финансовой системе и банковском секторе больше, чем в странах с развитой и стабильной экономикой) то период восстановления уже изменил некоторые соотношения. Ряд стран, которые казались очень уязвимыми в кризис, сейчас явно вышли на устойчивую траекторию восстановления.
В то же время макроэкономические и бюджетные параметры крупнейших европейских экономик пока не улучшаются.
Дополнительное давление, причем в большей степени именно на Европу, оказывает нестабильность в Северной Африке и резкий рост цен на энергоносители.
Вряд ли можно ожидать полномасштабного смещения экономической «полярности»: развивающиеся рынки в среднем имеют уровень рейтингов ВВ, а развитые – АА. Это достаточно большой и принципиальный разрыв. Экономическая активность с точки зрения объемов производства, торговли, финансовых рынков уже давно переориентировалась на Азиатский регион, это тенденция последних двадцати лет. И она вряд ли может быть усилена или как-то смещена действиями рейтинговых агентств. Другой вопрос, как в среднесрочной перспективе будет вести себя Китай – с точки зрения валютных курсов, инвестирования средств в американские бумаги и вообще поведения на основных товарных и финансовых рынках.
Следует учитывать и некоторый конфликт между собственными интересами рейтинговых агентств и объективными тенденциями рынка. Претензий к агентствам достаточно много. Одна из наиболее известных – это проблема морального риска: рейтинговые агентства собирают основную часть дохода с рейтингуемых компаний, а не с потребителей рейтингов.
Возникает резонный вопрос: нет ли системного завышения уровней рейтингов? Ответ на этот вопрос не так уж сложен. Во-первых, политика агентств вполне циклична. В период бурного экономического роста они системно несколько завышают оценки, при этом недооценивается риск. А в период кризиса, под давлением общественного мнения и регуляторов, агентства, напротив, переоценивают степень риска и выставляют очень консервативные оценки. Все эти смещения сами по себе системны и одинаково влияют на все объекты рейтингования. А так как рейтинги важны именно как относительная мера риска, то сама по себе проблема необъективности рейтинговых оценок менее значима – ведь рейтинги эмитентов сравниваются между собой по одной шкале.
К тому же модель «платит потребитель» для них невозможна.
При такой модели рейтинги либо должны быть непубличны, либо возникает проблема «безбилетника», при которой часть инвесторов вынуждена платить за всех потребителей. Так что система «платит заказчик» пока наиболее жизнеспособна. Нынешний рынок рейтингов в целом адекватен, и они действительно помогают инвесторам и регуляторам оценивать риски.
Игорь Шувалов
Первый заместитель Председателя Правительства Российской Федерации, Сопредседатель Экономического совета СНГ
Сергей Лебедев, Председатель Исполнительного комитета, Исполнительный секретарь СНГ
Андрей Клюев
Первый вице-премьер-министр Украины – Министр экономического развития и торговли Украины, член Экономического совета СНГ
Валерий Лазэр
Заместитель премьер-министра, Министр экономики Республики Молдова, член экономического Совета СНГ
Армен Геворкян
Вице-премьер-министр, Министр территориального управления Республики Армения, член Экономического совета СНГ
Игорь Суворов
Президент Межгосударственного банка
Андрей Слепнев
Заместитель Министра экономического развития Российской Федерации
Фаррух Хамралиев
Министр экономического развития и торговли Республики Таджикистан, Председатель Экономического совета СНГ
Владимир Дмитриев
Председатель Внешэкономбанка
Анатолий Казаков
Председатель Координационного совета Делового Центра Экономического развития СНГ
В кулуарах ежегодного Форума стран СНГ обозревателю WEj удалось побеседовать с экс-премьер-министром Словении, вице-президентом базирующегося в Люксембурге European Investment Bank Антоном Ропом. Эта непродолжительная беседа получилась довольно насыщенной, поэтому мы решили опубликовать ее полностью.
Вопросы в сфере взаимодействия в обеспечении безопасности и противодействия угрозам, обеспечения стабильного и динамичного развития Содружества были обсуждены 13 апр. тек.г. в ходе очередного заседания Комитета начальников штабов вооруженных сил государств СНГ. Которое состоялось в Душанбе. В работе заседания принимали участие начальники главных штабов вооруженных сил Азербайджана, Армении, Белоруссии, Казахстана, Киргизии, России, Таджикистана и Украины, представители Совета министров обороны СНГ и Объединенного штаба ОДКБ. Участники заседания обсудили ход реализации Концепции военного сотрудничества до 2015г., перспективного планирования совместной деятельности и развития многосторонней интеграции в формате СНГ, вопросы создания и совершенствования совместных систем военного назначения, а также вопросы совместной работы по подготовке, переподготовке и повышению квалификации кадров для этого рода войск.
Встреча с представителями интернет-сообщества.
Обсуждались вопросы развития российского сегмента глобальной сети. Речь шла, в частности, о правовом регулировании использования интернет-пространства, об ответственности за размещаемую информацию, защите авторских прав и интеллектуальной собственности в сети.
Встреча состоялась в стенах Российской государственной библиотеки для молодёжи – самой крупной в России специализированной библиотеки, ориентированной на молодую аудиторию. Перед началом беседы Дмитрий Медведев осмотрел залы библиотеки.
* * *
Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошая библиотека. Не знаю, насколько удобно здесь читать, потому что я привык, что в библиотеке консервативная обстановка, но, может быть, в этом тоже что-то есть.
С.МИРОНЮК: Некоторые тут в детстве были.
Д.МЕДВЕДЕВ: Но здесь не так всё выглядело.
РЕПЛИКА: Wi-fi не было.
Д.МЕДВЕДЕВ: А сейчас везде и бесплатно. Я спросил у директора, чем больше пользуются: обычными книжками или за бесплатным wi-fi заходят. Она говорит: если по-честному – и так, и так. Сначала, наверное, заходят за бесплатным wi-fi, а потом смотрят книжки вокруг.
Уважаемые коллеги, я думаю, у нас сегодня есть неплохая возможность обсудить состояние дел в российском интернет-сегменте, да и вообще в области интернета.
Я не хотел бы долго ничего говорить. Вы сами знаете и о проблемах, и в то же время о возможностях лучше, чем кто бы то ни было. Тем более, здесь представлены выдающиеся представители интернет-сообщества. Мне было бы интересно вас послушать и, конечно, что-то прокомментировать.
Свою задачу я в чём вижу? Задача Президента – в том, чтобы принимать более или менее правильные решения в области регулирования любых общественных отношений, в том числе и в области интернета. Но интернет – настолько специфическая среда, что, как только начинают говорить о её регулировании, сразу возникает ощущение, что это государство свою лапу хочет наложить и создать такие условия, которых нет почти нигде, кроме специфических стран. Поэтому любое регулирование всегда сопровождается довольно серьёзным обсуждением.
Я хотел бы просто понять вашу позицию, поговорить, конечно, об ответственности за информацию, которая размещается в интернете, поговорить по той тематике, которая мне представляется исключительно важной и очень сложной (я начал обсуждать это с коллегами по цеху начальников): я имею в виду авторские права. Когда-то я довольно много времени посвящал этому, будучи студентом, аспирантом и преподавателем юридического факультета. Я не специализировался в области авторских и смежных прав, но как специалист в области гражданского права, естественно, читал курсы и проводил семинарские занятия. Эта тема для меня не посторонняя, и она на самом деле исключительно важна для будущего, потому что всё, что сейчас происходит, некоторыми рассматривается как смерть авторского права, некоторыми рассматривается как некий коридор, который ведёт в новую плоскость авторских прав, которые совершенно иначе будут урегулированы. В любом случае интернет даёт фантастические возможности для перемещения больших объёмов информации, для копирования, и в то же время создаёт проблемы с регулированием интеллектуальной собственности.
Есть и масса других вещей, есть преступления, которые совершаются, есть вещи, в рамках которых интернет может использоваться и как благо, и как достаточно жёсткое оружие, обсуждали эту тему неоднократно. Всем понятно, что борьба с экстремизмом, борьба с проявлениями терроризма, преступности – в любом случае актуальная задача, как бы мы это ни описывали.
Наверное, достаточно для вводных слов. Вы и сами хорошо всё это знаете. Если не возражаете, я предложу сейчас выступить тем нашим коллегам, которые хотели сделать какой-то вводный message, а потом мы просто всё это пообсуждаем в вольном ключе, так, как вам покажется правильным. Пожалуйста.
С.МИРОНЮК: Я хотела бы поделиться некоторым практическим опытом и эволюцией наших взглядов в отношении применения авторского права в отношении того контента, который мы создаём, храним, которым владеем.
Мы один из крупнейших в стране производителей контента во всех возможных его форматах и технологических платформах, в том числе того контента, который можно назвать общественно значимым, в том числе включающим информацию и новости о деятельности государства и органов государственной власти. И, естественно, мы всегда занимались защитой своих прав, прежде всего в интернете, на производимый и принадлежащий нам контент.
Нам по наследству от Совинформбюро и агентства печати «Новости» принадлежат богатейшие фотографические, текстовые, визуальные архивы. И, честно сказать, мы прошли такой интересный эволюционный путь от жёсткого и бескомпромиссного ограничения массового несанкционированного использования нашего контента, включая всевозможные правовые формы, доведение до суда недобросовестных пользователей и пиратов, запуск непопулярного в блогерской среде проекта «Антиплагиат», до понимания и осознания некоторой своей социальной миссии перед обществом, которую мы видим в том, чтобы обеспечить регулируемый открытый доступ к принадлежащим нам или хранимым у нас культурным и историческим ценностям.
Всем известен постулат, довольно затёртый уже, о цифровом неравенстве в мире, которое прежде всего лежит в технологической сфере, в возможности доступа к каналам связи. В нашей стране, как мне кажется, это технологическое неравенство трансформируется в большой степени в культурно-информационное неравенство, потому что оно означает неравенство доступа к знаниям. И, на мой взгляд, развитие авторского права должно двигаться в направлении поиска баланса между сохранением интересов автора, охраной прав автора и обеспечением равного и открытого доступа общества к информации и к знаниям.
Тенденции, которые мы наблюдаем в информационной области в последнее время и у нас, и у наших коллег за рубежом, – это всё большая и большая открытость любых возможных информационных ресурсов. Всем известен пример Би-Би-Си, которая открыла свои архивы полностью для массового пользователя. Это с одной стороны. С другой стороны, в блогосфере последних полутора-двух лет, в социальных сетях мы видим взрывоподобный рост контента, рост способов создания этого контента, и этот контент фактически приучил нас в соцсетях к тому, что мы воспринимаем его как общедоступный.
С другой стороны, такие профессиональные средства массовой информации, например, как New York Times, флагманы новостного рынка, или газета Times и многие другие начинают переходить на зарытые платформы – на закрытый, лимитированный, платный доступ к своему высокопрофессиональному контенту. И есть разные кейсы, разные примеры. В Times, например, 86 процентов аудитории покинуло газету и только 14 [процентов] пришло в закрытый доступ. А вот New York Times за месяц получил 100-тысячную подписку на свои платные ресурсы. То есть есть более успешные, есть менее успешные модели, нужно разбираться, почему это происходит, связано ли это с устойчивостью бренда и так далее. Мне кажется важным то, что публика демонстрирует свою готовность к использованию качественного, профессионального контента на платной основе на закрытых площадках.
Вот две взаимно-обратные, или взаимоисключающие, тенденции. Почему я о них говорю – потому что, естественно, мы думаем, выбираем модель развития для себя.
Д.МЕДВЕДЕВ: Какую выбрали?
С.МИРОНЮК: Колеблемся. Вместе с линией партии.
Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно. Правильно, так и надо. (Смех.) Значит, у меня ещё есть счастливая возможность некоторое время попользоваться вашими информационными объектами бесплатно, да?
С.МИРОНЮК: Обижаете.
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет?
С.МИРОНЮК: Нет, нет, обижаете. Мы, с одной стороны, думаем об эффективности бизнес-модели, естественно, и об эффективности того информационного бизнеса, который мы развиваем (а мы воспринимаем его как бизнес, несмотря на то что принадлежим государству), с другой стороны, думаем о социальной миссии. Это действительно не слова, мы реально понимаем, что владеем очень большим и дорогим сокровищем.
Поиск такого баланса для себя привёл нас к принятию формулы Creative Commons. Creative Commons – это унифицированный вид разрешения автора или правообладателя для использования произведения. Это может быть некоммерческое использование, может быть коммерческое использование. Это не длинный дисклеймер, который пользователь, как правило, не читает, а не читая, не знает. Говорят, что проводили эксперимент, какая нация быстрее всего читает. И проводили этот эксперимент по скорости прочтения лицензионного соглашения. Так вот – мы читаем быстрее всех. (Смех.) Просто потому, что мы его не читаем – мы сразу кликаем «Согласен».
Д.МЕДВЕДЕВ: Так беда-то в том, что мы не только никогда этих дисклеймеров не читаем, мы вообще никогда не читаем, что написано мелкими буквами при подписании всякого рода соглашений, например с банками. Никто же особые условия никогда не читает.
С.МИРОНЮК: Creative Commons, такой набор правил, стал для нас очень удобной моделью, которая позволила нам предоставить открытый, но регулируемый доступ массовой аудитории к нашему контенту. Creative Commons, с нашей точки зрения, не означает отказ от авторских прав. Это разрешение использовать контент с учётом общественных целей, с одной стороны, но с соблюдением прав автора, с другой стороны. И, предоставляя регулируемые права на использование нашего контента, с одной стороны, мы как бы заставляем аудиторию или пользователя соблюдать те правила, которые являются условием предоставления этого открытого доступа.
Д.МЕДВЕДЕВ: Эта концепция или институт, о котором Вы говорите, где-то применяется, кроме средств массовой информации?
С.МИРОНЮК: Да, очень широко. На условиях Creative Commons сегодня существует «Википедия», Google. Правила пользования Facebook или другими соцсетями похожи на условия Creative Commons.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я в данном случае даже не совсем это имел в виду. Понятно, что раз это явление есть, то это не мы его придумали. Скорее всего, нам предложили им пользоваться. Я имею в виду, существуют какие-то деловые обыкновения. Что это вообще такое? Кто это регулирует? Или никто? Просто любопытно.
С.МИРОНЮК: Поскольку я не юрист, а практик…
И.ЗАСУРСКИЙ: Я тоже не юрист, к сожалению.
Д.МЕДВЕДЕВ: К счастью. (Смех.)
РЕПЛИКА: Есть такой человек – Лоуренс Лессиг из Стенфордского университета, который придумал концепцию, копирайт – это такой жёсткий режим, а можно делать режим тонкой настройки.
С.МИРОНЮК: Я хочу показать значки.
И.ЗАСУРСКИЙ: И, соответственно, есть шесть основных лицензий. Это механизм из нескольких лицензий с очень понятными значками типа тех, что на упаковках молока.
С.МИРОНЮК: И мы избегаем этого свойства аудитории – не читать правила за счёт маленьких значков.
И.ЗАСУРСКИЙ: Вы можете бесплатно распространять с любой целью. Например, у «Википедии» самая свободная лицензия. Если кто-то умудряется продавать статьи из «Википедии», при том что они всем доступны, – «Википедия» не возражает. (Смех.)
Д.МЕДВЕДЕВ: Просто талантливые люди торгуют статьями из «Википедии».
И.ЗАСУРСКИЙ: Такого человека не остановишь.
Но при этом есть другие режимы. Например, режим атрибуции не отменяется. То есть: чьё это произведение – нельзя отменить. Неимущественные права все в силе. Но, например, вы можете запретить или разрешить коммерческое использование, вы можете ограничить его. Единственное, у нас главная проблема в том, что у нас нет понятия безотзывности.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я просто хочу понять. Должен быть какой-то практический выход от нашей встречи. Я не ради красного словца сказал, что специально на саммите «восьмёрки» поднял эту тему. Всем остальным лидерам этой маленькой группы стран под названием G8 это не очень интересно, мне по каким-то причинам интересней. Я сказал, что пора нам в этом смысле как-то стараться создавать основы будущей правовой базы международного регулирования авторских прав. Потому что Женевская, Бернская конвенции – все они в далёком прошлом. Я хочу понять, Creative Commons – это всё-таки, помимо того, что у неё есть автор и на основании соглашения можно выбирать различные виды лицензий, в каких-то документах воплощено или нет, или же это применяется просто по соглашению?
И.ЗАСУРСКИЙ: Есть целый пакет разработанных организацией Creative Commons лицензий. У них даже был офис в России, но в прошлом году от отчаяния они его свернули, потому что они никак не могли найти у нас, кому это интересно, с кем поговорить.
А.НОСИК: 47 стран, где они работают, но мы не входим.
Д.МЕДВЕДЕВ: Они применяют это на добровольных началах или же для этого нужно присоединиться к какому-то механизму?
И.ЗАСУРСКИЙ: Это как вы сделаете. В принципе, мы можем сделать это договором о присоединении, и тогда нам, грубо говоря, от вас ничего не нужно, но тогда это будет какая-то полулегальная «шняга». Или это нужно каким-то образом с Гражданским кодексом сочетать – тогда «Википедия» у нас будет в законе. Пока что они, в принципе, нелегалы.
С.МИРОНЮК: А мы хотим к ним присоединиться.
Д.МЕДВЕДЕВ: К законникам всегда было больше уважения в стране исторически. (Смех.) Это на самом деле очень важный разворот разговора.
И.ЗАСУРСКИЙ: «Понятийный».
Д.МЕДВЕДЕВ: Перешли в прямом смысле на понятия, которые могут использоваться в среде… Это интересно.
(Обращаясь к С.Миронюк.) Мы Вам не дали закончить, я зацепился за юридическую сторону.
С.МИРОНЮК: Нам в этом году 70 лет и мы решили, в том числе и в связи с юбилеем, запустить несколько общественно значимых проектов, связанных с доступом к тем фото-, визуальным и текстовым ценностям, которые у нас есть. Надо сказать, что это не только те архивы, которые остались у нас с советских времён. Мы за последние годы пополнили архивы скупкой фотографических архивов бывших союзных республик. Это советское фотонаследие, огромный его пласт, он у нас оцифрован, каталогизирован.
Д.МЕДВЕДЕВ: А мы прямо у них покупали?
С.МИРОНЮК: Да, мы покупали со всеми правами у владельцев этих архивов. Поэтому мы хотели, пользуясь всем тем массивом, который у нас есть, запустить два, на наш взгляд, социально значимых проекта. И если Вы нас поддержите, если коллеги поддержат, – будет очень здорово.
Один проект – в образовательной области. Мы готовы предоставить образовательным учреждениям – школам и вузам – бесплатный неограниченный доступ к весомой части своих визуальных архивов, для того чтобы они могли их использовать в изучении истории, создании творческих работ, визуализации своих материалов. Большую пользу мы видим здесь в том, что мы приучаем молодое поколение изначально пользоваться не пиратскими визуальными образами, взятыми откуда бы то ни было, а легитимным контентом. Если мы или Министерство образования в результате этой встречи получим от Вас поручение этим проектом заняться – мы реализуем его достаточно быстро. Фактически можем запустить его 1 сентября этого года.
Второй проект. Понимая роль соцсетей и блогосферы в формировании общественного мнения и то, что всё больше и больше площадка формирования общественного мнения уходит в социальные сети, и мы это видим и наблюдаем благодаря тем исследованиям, которые проводим в соцсетях, мы готовы предоставить пользователям – резидентам социальных сетей и блогосферы возможность некоммерческого использования значительной части нашего контента: от визуального до текстового – на условиях Creative Commons. Хочу сразу объяснить, зачем нам это нужно. Большую пользу мы видим в том, что это поставит нас в одно правовое поле с «Википедией», другими глобальными информационно-справочными ресурсами и тем самым позволит сохранить, защитить и правильно использовать большую часть того контента, которым мы обладаем и создаём сегодня. Естественно, мы рассчитываем на лояльность блогосферы и резидентов социальных сетей в этой своей инициативе и понимаем, что, как мне кажется, пользователям социальных сетей очень тяжело навязать какие-то правила. Эти правила могут быть либо рождены самой средой и приняты этой средой, либо они будут навязаны и будут отторгнуты. Поэтому мне видится большое будущее за развитием саморегулирования, созданием или инициированием создания саморегулируемых сообществ в социальной сфере, в блогосфере, которые в том числе могут взять на себя в последующем некоторые функции по контролю за правовым использованием контента, находящегося в свободном доступе.
Но чтобы у нас был практический результат от этой встречи, я предлагаю те официальные фотографии, которые мы делаем, всю съёмку официальных мероприятий, где мы выступаем операторами съёмки, сразу перевести на права Creative Commons.
Н.ТИМАКОВА: Тогда это будет наш вклад, поскольку фото делают наши личные фотографы. (Смех.)
С.МИРОНЮК: Вы делаете, мы храним.
Д.МЕДВЕДЕВ: По поводу первой темы. Без всяких колебаний, конечно, считаю, что это хорошая штука и готов поддержать. Если нужны какие-то поручения – пожалуйста. Напишите мне бумагу – я распишу её [Министру образования и науки Андрею] Фурсенко, пусть занимаются.
Что касается второго, то, в принципе, я тоже, естественно, не против, но уже интересный разворот разговора родился, потому что в настоящий момент наши коллеги из Правительства и других мест завершают работу над новой редакцией Гражданского кодекса, и, как обычно, разные позиции высказываются: кто-то считает, что мало что нужно трогать, кто-то считает, что нужно больше. Сейчас не буду погружаться в эти разговоры, хотя они для меня интересны, скажем так. Но, если присутствующие считают, что было бы полезно постараться что-то интегрировать туда, например, и по этой концепции, и вообще в рамках тех мейнстримов, которые существуют в области регулирования, можно попробовать это сделать, пока ещё поезд не ушёл, пока этот документ ещё обсуждается и будет вноситься. Только тогда нужно понять, что и как менять, потому что я не думал об этом.
И.ЗАСУРСКИЙ: Может быть, подготовить пакет предложений, чтобы Вам показать?
Д.МЕДВЕДЕВ: Подготовьте, но вы знаете, у меня какая есть просьба. Я бы просто хотел тогда понять механизмы присоединения к этой системе, чтобы это было именно легальным присоединением, не просто на правах пользовательского соглашения. Если мы это переводим в разряд государственного регулирования, то, что для этого нужно, есть ли примеры в других странах, когда эта концепция, допустим, воспринята законодателем и уже вошла или в Гражданский кодекс, или в какие-то другие правила; если они это сделали, то как. Потому что двигаться куда-то надо. И второе, но это я уже ко всем обращаюсь с учётом того, о чём я сказал: конечно, мне было бы очень интересно посмотреть на то, как вам видится будущее регулирования авторских прав, если есть какие-то частные соображения или даже глобальные соображения, что вообще в этом направлении делать? Я бы полагал правильным всё-таки с такой инициативой от имени России выйти, с учётом того, как у нас «хорошо» обстоят дела с авторскими правами. Если мы будем «застрельщиками» этой темы, может быть, это и правильно было бы.
И.ЗАСУРСКИЙ: Позвольте тогда я просто продолжу…
Д.МЕДВЕДЕВ: Пожалуйста.
И.ЗАСУРСКИЙ: … в русле того, что Вы говорите.
Я хотел, на самом деле, добавить к тому, что Светлана Васильевна говорит. Мне кажется, что это монументальный, на самом деле, момент, потому что РИА «Новости» действительно было представителем лагеря тех, кто преследует, тех, кто хочет копировать информацию. Но в действительности баланс сил в информационной среде меняется таким образом, что выигрывает больше тот, кто более открыт, потому что, например, частое цитирование в «Википедии» очень сильно повышает поисковый рейтинг. И, соответственно, в социальных сетях это повышает трафик.
И, на самом деле, я хотел сказать не совсем индустриальную вещь. Поскольку я ещё в МГУ заведую кафедрой, я должен за общественным благом присматривать немножко. И мне кажется, что общественное благо – это, знаете, как вакансия на этом рынке. Потому что я не встречал людей, которые бы серьёзно об этом долго говорили, кроме ребят из «Википедии», а именно, что, действительно, когда авторское право вводилось, смысл этой истории был в том, чтобы общество от этого стало как-то лучше, теплее, чтобы защитить автора, чтобы у автора была мотивация.
В современной ситуации мы имеем, на самом деле, очень серьёзный конфликт интересов… И в России, кстати, ситуация не самая в этом смысле плохая, она просто мутная, – а там, где она как бы вроде хорошо отрегулирована, на самом деле ситуация самая жуткая, потому что то, что делают американские концерны, там Disney и другие, Вы знаете, что в Америке политика немножко по-другому устроена, там просто как бы это продаётся. И соответственно, они каждые 10 лет удлиняют срок действия авторского права, регулярно проводят ремастеринг негативов, чтобы ранние версии фильмов не попадали в сферу действия. И мне кажется, что если действительно у Вас есть такой интерес к тому, чтобы занять лидирующие позиции, у нас есть уникальная возможность. Потому что ни в какой другой стране коммунизма 70 лет не было. А это значит, что наша культура до 1991 года на самом деле наша общая. То, что она на самом деле чья-то, это какой-то абсурд.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я просто начал анализировать, действительно ли только у нас 70 лет коммунизм был.
И.ЗАСУРСКИЙ: Был ли у нас коммунизм – тоже отдельный вопрос, я понимаю.
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, остаёмся в русле прежних понятий.
А.НОСИК: Частными эти права не были.
И.ЗАСУРСКИЙ: Да, то есть эти права были отторгнуты на самом деле у авторов на тех или иных условиях, они были записаны на те или иные государственные организации. И в принципе, на самом деле система была устроена таким образом, что для всего Советского Союза вроде как эта культура общая, она принадлежала нам всем. И вроде как мы – правопреемник СССР, но при этом получается, что мы как бы это всё зажали, что ли? То есть понимаете, к чему я? На самом деле русский язык сейчас вымывается из употребления в странах СНГ. При этом мы зажимаем эту культуру, которая была общей, вместо того чтобы её дать, чтобы люди говорили по-русски, смотрели русское кино и так далее. Мне кажется, это то, что Вы могли бы сделать, если у Вас к этому лежит душа, в этом году самый момент. Мне кажется, что всё равно так или иначе придётся внедрять эти букридеры и всё остальное, потому что дети с тяжёлыми портфелями, с книжками – это нереально.
Д.МЕДВЕДЕВ: Их можно не внедрять, они и так уже внедрены без нас на самом деле.
И.ЗАСУРСКИЙ: Но вопрос, что в них будет. Вопрос с общественным достоянием – он на самом деле не абстрактный вопрос, он не только касается «Википедии», он касается всего того массива образовательных, научных и прочих проектов. И Вы знаете, есть же такое понятие, как информационное богатство общества, то есть мы по-прежнему зависли немножко в концепции валового внутреннего продукта, то есть мы спилили лес, сожгли, и мы стали богаче по этой модели. А на самом-то деле информационное богатство общества по другой формуле вычисляется – это совокупность всей информации, которая есть в обществе, помноженная на скорость её циркуляции, помноженная на доступ в квадрате.
Д.МЕДВЕДЕВ: Просто Вам на заседании Правительства выступить, они не понимают этого до конца.
С.МИРОНЮК: Алгебра и гармония.
И.ЗАСУРСКИЙ: Да. Мы лоббируем наши интересы, Дмитрий Анатольевич, то есть я надеюсь, что нас рано или поздно услышат, хотя письма, которые мы пишем в разные органы, они, конечно… Я понимаю, почему Creative Commons свернулся, большого интереса к этой сфере нет.
Но с точки зрения развития России на самом деле она представляет наибольший интерес, потому что это тот самый прилив, который поднимает все лодки. В ситуации децентрализованной системы, когда каждый человек развивает какие-то свои проекты, принимает какие-то свои решения, что может сделать государство вообще для людей? Увеличить максимально количество информации, которая есть в обращении, облегчить к ней доступ. И в принципе, все те учёные, которые в России какими-то исследованиями занимаются, по-хорошему от них социальный input главный – это чтобы они просто в «Википедии» статьи правили, потому что всё остальное на самом деле непонятно, пригодится кому-то или нет, а это всем доступно. И неважно, что это, общественное, не общественное. Я имею в виду, что нет задачи конкурировать с этим, пусть тысяча цветов расцветёт.
Я на самом деле хотел очень конкретные вещи сказать. Мне кажется, что если бы в этом году можно было бы запустить программу, которая бы поставила так или иначе в легальных рамках в общественный доступ, в зону общественного достояния наше культурное наследие до 1991 года, которое так или иначе преимущественно записано за государственными организациями, а там, где его можно выкупить, его можно выкупить, мне кажется, это был бы самый весомый вклад, который можно сделать в формирование информационного общества, общества знания. Ни одна страна в мире этого сделать не может.
Но дальше начинается интереснее: если мы это делаем, может быть, мы просто можем взять курс на то, чтобы увеличивать зону общественного достояния? Тогда у нас появляется основа для международного сотрудничества, потому что на какой-то основе мы можем выкупать права у авторов, например, на язык без ограничения среды распространения. Есть классические произведения недавние или важная научная литература, переводить на русский язык, делать это бесплатным и доступным. У нас есть огромная система государственных учреждений, научных и прочих, в которых, может быть, параметрами отчётности должно быть именно то, что они вкладывают в общественное достояние. Вы знаете, с этим рифмуется много других проблем. Ленинка сейчас не может в принципе функционировать, потому что по существующему законодательству они сейчас вынуждены заключить более 100 тысяч авторских договоров. Что такое 100 тысяч? Это не будет быстро. В действительности, например, вся научная коммуникация, для неё же нужен какой-то режим, близкий к Creative Commons. Потому что в противном случае вырастет, как на Западе, огромная индустрия научных издателей, которые ничего не платят авторам, собирают огромные деньги с образовательных учреждений. И при этом, Вы знаете, многие компании, которые здесь находятся, легко бы решили это как коммерческую задачу и существовали бы за счёт рекламной модели, не собирая денег ни с кого, что уже поставило бы нас в какую-то более интересную ситуацию.
Поэтому мне хотелось на самом деле сказать ещё про одну вещь последнюю в плане того, как интернет меняет всё, что происходит. Мы находимся на таком очень интересном сломе, когда очень много игроков, у которых есть фишки в игре и играют как бы за старый порядок. А на самом деле новый порядок пробивается всё равно сам собой. Мне кажется, что если бы можно было каким-то образом поддержать, при этом не задавив, это было бы здорово. А что это значит? Например, как устроена сейчас наука? Вы из университетской семьи, Вы хорошо это знаете, чтобы человек написал диссертацию, на несколько лет его выключают из жизни, он пишет монументальный текст, который никому не нужен. Современный научный текст по идее должен быть как набор мемов со ссылками на источники, который человек пишет за несколько часов, распространяет, потом другие люди что-то добавляют.
Это значит, что, наверное, есть потенциал для какой-то новой научной системы коммуникаций в обществе. Это значит, что без расширения сферы общественного достояния, без новых технических каких-то решений у нас наука тоже никуда не пойдёт. В XVII, по-моему, веке был запущен первый научный журнал. Он очень просто родился, люди писали друг другу письма и публиковали как бюллетень. И постепенно это превратилось в научные статьи. Но сейчас-то технологии электронные, все друг другу в «Твиттер» пишут, а получается, что мы привязаны к старым формам.
И в этой связи, мне кажется, что, может быть, Вам будет интересно посмотреть на то, что происходит сейчас в сфере науки. Мне кажется, за переменами, которые сейчас происходят в индустрии, за тем, как перестраивается, модернизируется экономика и сфера потребления знаний, вслед за этим тоже придут какие-то перемены и во все связанные с этим области. И везде опять будет всё то же самое, будет опять драка тех, кто держит свои позиции (потому что они дают статус, доступ к ресурсам, социальный капитал какой-то и что-то ещё), против новых вещей, которые дают развитие. И мне кажется, что в этом году какая-то чуть ли не трещина мира – в зависимости от того, удастся ли нам что-то сделать, чтобы курс на расширение сфер общественного достояния стал основным.
Понимаете, в принципе, я считаю, что вся огромная государственная индустрия, которая работает, она может перестроиться под новую систему отчётности, потому что в этом есть смысл. Им будет легче даже, будет жизнь их понятнее, чем то, что они сейчас делают, – какие-то странные культы, ритуалы из древних эпох. (С м е х.)
Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.
Насчёт культов и ритуалов. Их авторитет обычно основывался на многократном исполнении. К ним же привыкаешь – и к тем самым культам, которые, допустим, у нас действуют или в образовании, или в науке.
В отношении авторского права. Вы сказали, что авторское право как идея возникла из идеи общественного блага, чтобы дать возможность пользоваться знаниями разным людям. У меня не совсем такие ощущения.
Но у меня юридические ощущения. Напомню, что модель авторского права (которая потом стала называться интеллектуальной собственностью) возникла по модели абсолютного права собственности, почему и стал применяться сходный термин, хотя это разные вещи – материальный носитель и интеллектуальный продукт. Право собственности всегда покоится на разграничении моего и твоего, на абсолютной защите против всех и каждого. По такой же модели было построено и авторское право. И в какой-то момент эта модель действовала, потому что был набор носителей авторских прав. Авторские права всегда включали в себя имущественные права, как известно, и неимущественные: неотчуждаемые, личные, неимущественные. Когда использовать этот объект можно было традиционными способами, эта модель работала. Как только появились электронные средства коммуникации, появилась глобальная сеть, вся эта теория пошла, по сути, под откос. И сейчас вообще возникает вопрос: а надо ли нам таким образом понимать авторские права? Потому что если мы их будем так понимать, как я сказал, то это не идея общественного блага – это защита против всех и каждого. Я свой продукт создаю, неважно, насколько он ценен, насколько он полезен, я три строчки написал (всегда абсурдные примеры приводят), я что-то сделал на бумаге – это объект авторского права. Он возник, он существует. И для его защиты не нужно никакой государственной регистрации, как известно, в отличие от патентного права и промышленной собственности. Я думаю, что нужно будет пересматривать и фундаментальные подходы, а не только технические.
Теперь в отношении того, как у нас. Я считаю, что у нас в стране в этом смысле уникальная возможность, потому что с учётом нашей правовой безалаберности, нигилизма, наплевательского отношения ко всему этому, может быть, нам проще какие-то новые критерии вырабатывать, чем тем, кто привык досконально соблюдать законодательство, в том числе и законодательство об авторских правах. Нам постоянно тычут, что «у вас пиратство развито, у вас дикие объёмы этого пиратства, у вас не соблюдается законодательство об авторских и смежных правах». Мне кажется, это повод для того, чтобы как раз предложить, по сути, некие новые точки отсчётов. Это не означает, что авторские права должны изначально принадлежать всем и каждому. Наверное, это неправильно, это тоже противоречит смыслу правовых воззрений на авторство. Но в то же время это должны быть какие-то более свободные вещи.
Не буду скрывать, я эту лицензию Creative Commons не знаю, я впервые об этом услышал, спасибо Вам, что рассказали, но это какое-то движение в правильном направлении. Я это инстинктивно чувствую. Потому что в противном случае мы можем просто столкнуться с такой ситуацией, когда через 5–7 лет не только в России, а вообще во всём мире все прежние установления придут в полный решительный диссонанс с тем, как осуществляется обмен информацией, осуществляется копирование и использование объектов авторского права. И тогда уже, может быть, Рубикон будет совсем далеко. А сейчас мы находимся где-то на такой развилке.
Поэтому я готов с большим интересом посмотреть на то, что вы сделаете. И если удастся подготовить, скажем, некие наши общие подходы, то я даже готов это на ближайшей «восьмёрке» распространить. Потому что нечего надуваться, не от нас всё зависит в этом мире, и законодатели мод не мы. Большинство наиболее ценных объектов авторского права, к сожалению, тоже создаётся не у нас, ценных с точки зрения, я имею в виду, стоимостной оценки, потому что истинную их оценку понять невозможно по понятным причинам. Поэтому надо их тоже подталкивать к этим делам.
Ну а в целом я абсолютно согласен, что нам нужно постараться посмотреть из другого угла. Вы упомянули науку и принятые там стандарты и копирования, и цитирования, и использования. Конечно, это позавчерашний день. Я даже говорю не о диссертациях, которые, может быть, морально устарели ещё лет 50 назад. Я говорю о самих источниках, которые используются. Ситуацию там очень сложно изменить.
И.ЗАСУРСКИЙ: Но, если будет государственная поддержка к тому, чтобы мы получали последние слова с других языков…
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, и ситуацию сложно изменить почему? Потому что месседжи какие-то, важные слова можно сказать на верхнем уровне, на уровне Президента, Правительства. Но есть огромное количество людей, привыкших к тем самым ритуальным танцам, о которых Вы говорите, и которые по-другому не готовы работать.
Наша задача, во-первых, постараться их обратить, что называется, в свою веру. А во-вторых, постараться создать им наиболее безболезненный выход из этой новой для них, может быть, темы или вход в неё, с тем чтобы они почувствовали себя частью растущего организма. Если это получится, тогда и в науке получится внедрить новые подходы.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Можно ложку дёгтя, Дмитрий Анатольевич?
Д.МЕДВЕДЕВ: Я пока, по-моему, никакой бочки мёда-то и не пытался создать.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Бочкой мёда у нас всегда Ваня занимался.
(С м е х.)
Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошо, пожалуйста.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Он оптимист.
Я хотел бы сказать, что на самом деле вся история про открытое распространение информации сегодня в большинстве своём поддерживается частными компаниями – то, что делает Google, то, что делает «Википедия», которая общественная компания, и так далее. Сейчас «Коммерсант» выдаст в открытый доступ 110 лет фотоархива «Огонька», который стоил нам бесконечных денег и так далее. Мы на всё это готовы, в том числе потому (Ваня прав), что в каком-то смысле – вдлинную – это и выгоднее. Мы получаем внимание пользователей, укрепляем наш бренд, получаем рекламу и так далее. Всё это работает только в условиях, когда даже в этой общественной деятельности есть справедливая конкуренция. Она справедливая с точки зрения дальнего выигрыша.
Мне очень интересна сейчас тема раскрытия информации, про блогинг мы вынужденно кое-что понимаем. Но мы всё-таки со Светой представляем СМИ. И она – одно из немногих эффективных государственных, а я – одно из немногих эффективных негосударственных. И для того, чтобы это было эффективно, у меня есть простое предложение, тем более что сказать его можно только один раз, всё равно потом…
Д.МЕДВЕДЕВ: Почему?
Д.КУДРЯВЦЕВ: Мы тратим сегодня государственных денег на поддержку государственных СМИ старого образца 2,5 миллиарда долларов в год. И среди них есть СМИ, которые, несмотря на эту поддержку, ведут себя по-рыночному – Света и ещё парочка. Есть огромное количество региональных газет, радиостанций, контролируемых седьмым конюшим в региональной администрации, которые на самом деле задают нерыночные правила игры на этом рынке, когда ты не можешь не то что рекламу сделать и так далее… У нас абсолютно дисперсное распространение старой информации в точках, где нет интернета, и государство является там огромным неконтролирующим игроком. Само себя не контролирующим. Все пропагандистские задачи объединения страны решаются одной пушкой ВГТРК, которая занимает в этих 2,5 миллиарда не так много денег на самом деле.
Д.МЕДВЕДЕВ: Но и немало.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Немало. Не хочу критиковать коллег, их продукт хоть виден. Все остальные деньги расходятся в никуда. И вложения их в какие-то простые изменения… Мы посчитали на прошлой неделе, фиксация полуторастраничного доклада Перельмана по Пуанкаре в диссертационную форму должна была бы занять семь месяцев работы команды из десяти человек. Изменение этих правил стоит значительно дешевле, чем 1,5 миллиарда. При этом можно нагрузить морально, не законами, коммерческие компании, чтобы они понимали, что они существуют в равном поле, в недотационном поле, они с удовольствием будут раскрывать информацию дальше.
Вся история с публичной библиотекой… Я бы, конечно, сам её хотел тоже цифровать и раздавать, но есть сегодня готовые решения, есть Google и так далее, все готовы броситься этим заниматься, потому что последующая выручка от того, что у тебя появляется умная аудитория, она значительно выше. Только на эту умную аудиторию не должны претендовать трутни. Извините. (Смех в зале.)
Д.МЕДВЕДЕВ: Насчет трутней, они всё равно никуда не денутся. Вы знаете, Вы затронули довольно щепетильную тему. Я вспомнил о том, что некоторое время назад я предлагал нашим губернаторам освободиться от газет, журналов и пароходов.
И.ЩЁГОЛЕВ: И заработать в процессе.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да. Но сделать это оказалось, естественно, гораздо сложнее, чем даже я себе предполагал. Потому что этот актив для многих региональных руководителей гораздо ценнее, чем какие-то материальные вещи, в общем, это их интересы. Другой вопрос, что это работает абсолютно неэффективно. Мы не видим никакой отдачи и от использования этих денег, даже с точки зрения авторитета этих самых региональных начальников это мало что добавляет. В любом случае это должно быть доведено до конца. Мне кажется, региональные, во всяком случае телевизионные, каналы всё-таки должны измениться. Или они должны стать частными, что, в общем, нормально абсолютно, или они должны какой-то результат демонстрировать. В противном случае это обслуживание интересов одного-двух человек. И это, конечно, совершенно ни к чему.
Тем не менее думаю, что всё-таки идея общей пользы всё равно должна быть самой главной. Вопрос в том, как этого добиться, что для этого требуется? Требуется ли какое-то государственное вмешательство здесь или государство должно просто отойти в сторону и не мешать этому рынку развиваться по своим законам?
Вы сказали про конкуренцию. В принципе, я с этим согласен. Другое дело, что у государства есть изначальные какие-то конкурентные преимущества, но это не значит, что государственное участие всегда становится в этом смысле наиболее оптимальным. Хорошо, что РИА так развивается, но могло бы быть и по-другому. У нас есть совершенно другие примеры, когда уже необходимо какие-то решения принимать, когда явный застой, допустим.
Так, Игорь Олегович? Сколько у нас государственных средств массовой информации?
И.ЩЁГОЛЕВ: Вы имеете в виду федеральных?
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, я имею в виду вообще всех, потому что коллеги же об этом говорят.
И.ЩЁГОЛЕВ: Федеральных – по пальцам посчитать. Что касается региональных, то это действительно трудно поддаётся учёту, потому что многие, формально являющиеся частными, тем не менее содержатся на государственные деньги. Они содержатся из региональных бюджетов, через аффилированных лиц, через государственный заказ. У этого есть и плюсы.
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, знаете, такая система, на мой взгляд, всё равно лучше. Если СМИ частное, то, во всяком случае, можно ударить хотя бы по рукам и сказать: «А зачем вы деньги платите? Или предъявите продукты какие-то». Потому что тогда это частное СМИ должно действовать в конкурентом поле. А если СМИ государственное, то у него есть как бы «родовое пятно», которое вроде бы не позволяет его отделить от самой администрации, ещё от каких-то органов управления.
Здесь в любом случае нужно наводить порядок, и прежде всего, конечно, Вашему ведомству, Вашему Министерству. Так сколько всё-таки?
И.ЩЁГОЛЕВ: Не поддаётся точному учёту.
Д.МЕДВЕДЕВ: Неизвестно, что ли? В узком смысле государственных СМИ сколько?
Д.КУДРЯВЦЕВ: Внерегиональных СМИ, не считая федеральные, которые сидят полностью на бюджете, а не через заказ...
Д.МЕДВЕДЕВ: Которые сидят на бюджете, конечно, потому что заказы никто не запрещает размещать и у государственных СМИ, и у частных СМИ.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Сегодня таких электронных более 300, а с газетами – до тысячи. Интернет не считаем.
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, я про интернет сейчас не говорю.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Под электронными понимаем только радио и телевидение.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я боюсь, что Вы всё-таки неправы, думаю, что их больше.
И.ЗАСУРСКИЙ: Мне тоже так кажется.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я думаю, что их больше, где-то под 10 тысяч в общей сложности. Но это нужно проверить.
И.ЩЁГОЛЕВ: Мы муниципальные относим к этим СМИ?
Д.МЕДВЕДЕВ: Относим, конечно. Муниципалитеты – это органы местного самоуправления. Формально не государственные, но мы же понимаем, что это такое же государство. Ладно. Мы немножко ушли в сторону. Пожалуйста, кто хотел бы продолжить?
М.ЯКУШЕВ: Дмитрий Анатольевич, я – юрист, Михаил Якушев. Очень приятно, что Вы говорите, полностью совпадает с моим представлением о том, как это должно развиваться в юридическом плане.
Д.МЕДВЕДЕВ: А уж как мне приятно.
М.ЯКУШЕВ: Есть глупая поговорка: два юриста – три мнения. Я всегда говорю, что это не так, на самом деле у двух плохих юристов могут быть разные мнения, но, в принципе, если люди нормально понимают…
Д.МЕДВЕДЕВ: Плохим юристам мешает обычно что-то.
М.ЯКУШЕВ: Меня просили коротко рассказать про проблему персональных данных, здесь есть прямой мостик к тому, о чём уже говорили до сих пор. Идут дискуссии о том, кто должен отвечать за незаконный контент: площадки, которые его размещают, или лицо, которое загружает (user generated content). Это всё упирается в то, что в принципе трудно найти виновного, кто реально чем занимается.
У нас на эту тему есть законодательство – закон о персональных данных, который этот вопрос защищает. Если понимать только в узком смысле, можно говорить про тот закон, который был по Вашему поручению разработан шесть лет назад и который до сих пор, к сожалению, полностью в силу не вступил. Также можно говорить и о широком смысле этой проблемы, потому что проблема и анонимности, и идентификации в интернете, и охраны неприкосновенности частной жизни – проблема комплексная, и она нашим законодательством пока не затрагивается вообще.
В настоящий момент есть определённый набор требований, который содержится в законе, его писали технические коллеги из известных ведомств, которые, к сожалению, применительно к интернет-бизнесу, где есть…
Д.МЕДВЕДЕВ: Вы имеете в виду какой закон?
М.ЯКУШЕВ: О персональных данных, который в 2006 году был принят, был перенос его окончательного вступления в силу на 1 июля этого года в очередной раз. Поскольку, к сожалению, писали технические товарищи, то писали эти тексты так, как они считали нужным: в традициях первого издания документа Гостехкомиссии, это 1954 год, скоро уже 60 лет подобного рода принципам. В результате единственное, что можно предложить всем операторам персональных данных, – хранить информацию и защищать её на уровне «совершенно секретно», то есть чистая комната, лицензия ФАПСИ, ФСБ.
Д.МЕДВЕДЕВ: ФАПСИ уже нет, но ФСБ осталась, да.
М.ЯКУШЕВ: К сожалению, это означает, что в реальности никто эти функции, такие требования выполнять, наверное, не сможет, за исключением Центробанка и крупнейших операторов. Мелкие же операторы персональных данных, которых десятки тысяч, сотни тысяч, просто закладывают в бюджеты взятки тем, кто будет приходить их проверять, что, конечно, некорректно. Ужас ещё даже не в том, что до сих пор вопрос не решается, ужас в том, что Россия до сих пор де-юре не является членом международной системы охраны персональных данных, потому что ратификационные грамоты этой Конвенции до сих пор не вручены. Они и в Страсбурге отсутствуют.
Д.МЕДВЕДЕВ: А где они?
М.ЯКУШЕВ: У нас в МИДе. Причина очень простая – закон об изменении законодательства и приведении его в соответствие, который был подготовлен и в соответствии с Вашим поручением именно в том году был направлен в Госдуму Правительством, с тех пор пять лет там лежит.
Д.МЕДВЕДЕВ: Это важная для меня информация, всё-таки полезно встречаться с коллегами. То есть Вы хотите сказать, что закон принят, Президентом подписан, естественно, ратифицированы Конвенции, Президентом ратификационный закон подписан, но обмен ратификационными грамотами не состоялся.
М.ЯКУШЕВ: Да.
Д.МЕДВЕДЕВ: А где эти грамоты? В МИДе лежат?
М.ЯКУШЕВ: Видимо, в МИДе.
Д.МЕДВЕДЕВ: А почему они их не отдают?
М.ЯКУШЕВ: Потому что закон, который приводил бы в соответствие законодательство, не сам закон о персональных данных, а изменения в законы о прокуратуре, о воинской службе, об образовании, о здравоохранении… Министерство это всё подготовило, это всё было внесено в Государственную Думу.
Д.МЕДВЕДЕВ: То есть МИД ждёт приведения в соответствие других законов?
М.ЯКУШЕВ: Да, в соответствии с тем поручением, которое было дано шесть лет назад.
Д.МЕДВЕДЕВ: А надо вообще эти законы принимать, на Ваш взгляд?
М.ЯКУШЕВ: Давайте тогда ко второй части перейдём. (С м е х.)
Я говорил про узкий подход. Узкий подход – это получи лицензию на шифрование и, что называется, живи спокойно. В принципе, то, что требуют от крупных площадок, как раз получается, что международным стандартам не очень соответствует, потому что мы не являемся частью этих стандартов. Об этом можно очень долго говорить, поэтому буду говорить о более широком подходе и более важных вопросах, которые у нас, к сожалению, в законодательстве не отражены.
Анонимность. Право на анонимность, право на псевдоним – это право человека или это техническая функция, которую предоставляет интернет? То есть вправе ли люди ссылаться на то, что у нас либо анонимный аккаунт, либо мы анонимно что-то размещаем и это наше право человека, неприкосновенность частной жизни.
Проблема практически не исследована, в нашем законодательстве она особо не закреплена. На самом деле чисто теоретически анонимность бывает активная и пассивная. Пассивная анонимность, когда человек идёт по улице или в метро и у него никто не спрашивает, кто он такой. Активная анонимность, когда он не отвечает, кто он есть, даже если у него об этом спрашивает уполномоченное лицо. То есть если у нас активный человек говорит, что он аноним, то он оказывается обычно в полицейском участке.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да. Активная анонимность ещё называется «рискованная анонимность».
М.ЯКУШЕВ: Рискованная анонимность. Совершенно верно.
Интернет здесь ничем принципиально не отличается. То есть для тех, кто активно с помощью анонимайзеров и прочих вещей скрывают свою идентичность, последствия должны наступать такие же, как и в офлайновом мире.
Дальше, анонимность бывает абсолютной и относительной. То есть относительная – когда есть некий посредник. Например, пишет писатель под псевдонимом письмо, статью или книгу, но редактор-то всё равно знает, кому платить гонорар. То же самое и, в общем-то, в интернете происходит, когда, безумно мной уважаемый, один из главных блогеров интернета пишет под тем именем, под которым его знают, на самом деле его зовут по-другому. Мы от этого уважения к нему никоим образом не теряем.
Что такое абсолютная анонимность? Абсолютная анонимность – когда действительно никто ни при каких обстоятельствах не может определить, кто это такой. И я, честно говоря, как юрист долго пытался моделировать, в каких случаях такое происходит, – разве что только когда в тёмном подъезде тёмной ночью тебе дают мешком или топором по голове, человек полностью анонимный.
Д.МЕДВЕДЕВ: Мешком или топором?
М.ЯКУШЕВ: Чем-то тяжёлым. В этом случае действительно можно сказать, что анонимность абсолютная, но абсолютная анонимность – это всегда криминал. То есть нужно опять-таки эти совершенно нормальные офлайновые правила перенести на интернет. И получается, что проблема в принципе решается, что, видимо, должны быть определённые нормы, которые говорят, что абсолютной анонимности быть не должно, что это никакое не право человека. И возникает очень интересный вопрос идентификации того или иного субъекта правоотношений, который связан с интернетом. Этих способов идентификации очень много. В принципе, пора их вводить в наше правовое поле, потому что есть социальные сети, есть ресурсы, где может кто угодно зарегистрироваться. Получаются клоны, получается фальшивая идентичность. Но в ряде случаев это работает, здесь ничего страшного нет. В ряде случаев потребуется предоплата, платный аккаунт или, что является наиболее современной, на мой взгляд, тенденцией, привязка к номеру мобильного телефона, то есть можно просто указать номер телефона, который всегда можно проверить. Ещё лучше, видимо, сделать активацию, чтобы прошла СМС. Поскольку всегда есть договор с оператором, всегда есть определённая возможность определить, кто это.
Есть способы, которые уже у нас начали реализовываться с государственными услугами, когда идёт идентификация с обратным бумажным письмом и кодом, что, в принципе, может быть, и неудобно, но это самое просто и самое, в общем-то, надёжное решение, которое реально заработает.
Д.МЕДВЕДЕВ: С бумажным письмом?
М.ЯКУШЕВ: Да, где идёт код по бумаге. Через две недели приходит конверт. Это неудобно, но это работает.
И.ЩЁГОЛЕВ: Я объясню. Почему? Это действительно было совершенно осознанное решение. Во-первых, если потребность большая, ты потерпишь (другое дело, как почта работает)…
Д.МЕДВЕДЕВ: Такой наш интернет – через две недели ответ по почте. (С м е х в з а л е.)
И.ЩЁГОЛЕВ: Есть государственные ресурсы, в которых настроено автоматическое обновление данных, обновляются они раз в 28 дней. Такое тоже бывает.
Но дело в том, что только два человека, две категории в стране имеют право спрашивать удостоверение личности – это милиционер и почтальон. Предполагается, что почтальон вручает под паспорт, то есть это гарантированная доставка. В течение года мы работаем, сотни тысяч зарегистрированных, ни одного случая злоупотреблений.
Д.МЕДВЕДЕВ: А какие услуги-то в этом случае?
И.ЩЁГОЛЕВ: Зарегистрироваться в личном кабинете на госуслугах (gosuslugi.ru).
М.ЯКУШЕВ: Паспорт заказать. Прописку.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, но и то, конечно, вопрос.
И.ЩЁГОЛЕВ: Это на первых порах, сейчас будем упрощать, просто хотелось сказать о возможностях.
М.ЯКУШЕВ: Есть ещё одна идея (вот представитель координационного центра сидит) с введением домена РФ – обсуждалась возможность введения кириллической верифицируемой почты, то есть без всяких бумажных конвертов. Если запрос в государственный орган приходит с адреса, условно говоря, «Президент.ру» (или «Президент.РФ»), ясно, что абы кто там не может зарегистрироваться. В любой корпоративной системе есть жёсткие правила. Достаточно верифицировать, что этот сервер именно тот…
Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно, это уже доказательство.
М.ЯКУШЕВ: Да. На мой взгляд, это тоже перспективно и достаточно удобно. То есть в принципе вопросы идентификации решаются. Всюду, где возникают правоотношения, это не является какой-то непреодолимой проблемой. Разговор о том, чтобы найти человека, виновного в размещении той ли иной информации, – нужно работать лучше, действительно. То есть проблема только в этом.
Есть, конечно, проблемы, которые до сих пор не решены. Я их очень быстро перечислю. Трансграничные социальные сети – тот же самый Facebook, те же самые «Одноклассники». Мы работаем не только на территории нашей страны, но и за рубежом, режим охраны авторских прав разный. С этими виртуальными личностями возникает следующий вопрос: может ли для анонимов или псевдонимов распространяться такой же режим охраны и такие же требования, если человек заранее пытается написать о себе неправду, кто он есть? Вот такое разделение.
Дальше, пора наконец-то принимать в качестве доказательства, если человек прочитал пользовательское соглашение и согласился, как будут обрабатываться его персональные данные, поставил галочку. То есть не нужно письменной бюрократии, то, как это происходит во всём мире: поставил галочку, но ты понимаешь, под чем ты её поставил, и сохраняется лог-файл, который позволяет в случае чего это представить в суде или в государственном органе.
Д.МЕДВЕДЕВ: Для этого ещё нужно, конечно, добиться, чтобы хоть что-то читали.
М.ЯКУШЕВ: Это то, о чём я хотел рассказать в конце, но, соответственно, перехожу к этому. Это вопрос вообще образования и ответственности. Когда человек садится за руль, он должен обладать правами, которые позволяют ему машиной управлять. Когда человек едет на велосипеде, ему не нужны никакие права, ему достаточно научиться пользоваться велосипедом. Но если он попал в аварию по своей вине, то он не может ссылаться на то, что он не знал правил дорожного движения, что его кто-то подрезал. Мы говорим очень правильные вещи и про технические, и про правовые какие-то средства, но без образовательной программы, начиная со школьной скамьи, о том, что такое интернет, что такое социальные сети, как читать пользовательские соглашения, без правовой культуры того, что делать, что человек может, что не может… В интернете у человека больше прав и больше обязанностей. Больше обязанностей – это есть всегда. Человек, чьи блоги читают десятки, сотни тысяч человек (аудитория больше, чем определённых каналов телевидения), конечно, осознаёт (присутствующие здесь точно осознают) ответственность за то, что пишет и какие публикует картинки и так далее.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да?
А.НОСИК: Иногда. (С м е х.)
М.ЯКУШЕВ: Поэтому вопрос не только в каких-то драконовских или ещё каких-то правовых мерах, не только в выполнении этих законов, не только в применении средств технической защиты и интенсификации, а действительно с детской библиотеки готовить людей к такому большому миру, который стал не только офлайновым, но и онлайновым, на мой взгляд, нужно обязательно. И тогда, я думаю, большинство тех проблем, которые связаны и с авторскими правами, и с персональными, будут решены.
Д.МЕДВЕДЕВ: На самом деле много интересных вещей Вы затронули. В отношении образования в принципе я полностью согласен. Конечно, любой человек должен вообще понимать, что он делает, по-хорошему. Но Ваш пример с велосипедом на дороге, на мой взгляд, не вполне корректный, то же самое я могу сказать и про онлайн. Понимаете, люди же тоже разные, они разного возраста и с разным образованием.
По поводу велосипеда. Велосипедист не будет отвечать, если источником аварии является воздействие транспортного средства, которое является источником повышенной опасности. И в этом случае вина этого источника предполагается, как известно, да? И он освобождается только при определённых обстоятельствах. Я имею в виду в транспортных отношениях. Почему я этот пример привожу? Потому что, скажем, сопоставить возможности обычного пользователя (допустим, даже достаточно молодого или просто ребёнка какого-то) и возможности, которые имеет владелец той или иной, допустим, социальной сети или просто какого-то ресурса, очень сложно. То есть мы должны изначально понимать, что это не симметричные отношения. Понимаете?
М.ЯКУШЕВ: Я понимаю.
Д.МЕДВЕДЕВ: И набор возможностей, которые есть у обычного пользователя и, допустим, у крупной компании, которая размещает свой ресурс, принципиально разный. Поэтому предполагать, что они находятся, как в обычной юридической модели, в равных совершенно кондициях, было бы не совсем верно. Я не к тому, что эту проблему не надо решать, я к тому, что мы вряд ли изобретём единый рецепт по поводу того, что человек, допустим, участвующий в тех или иных правоотношениях в сети, обычный юзер, должен быть в таком же положении, как и, допустим, владелец ресурса.
М.ЯКУШЕВ: Я этого не говорил. Может быть, я не совсем точно выразился. Давайте приведём пример с метро. Когда человек садится в метро, он вступает в договор присоединения к транспортной перевозке, в вагоне метро есть правила. Все, по крайней мере…
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, предполагается, что все вошедшие будут пользоваться этим метро в соответствии с назначением.
М.ЯКУШЕВ: Хотя бы так.
Д.МЕДВЕДЕВ: Они не будут резать стенки и так далее.
М.ЯКУШЕВ: Но все наши социальные сети, они эти пользовательские соглашения пишут, вывешивают и заранее…
Д.МЕДВЕДЕВ: Я в принце «за», я абсолютно согласен. Я просто говорю о том, что образовательный уровень у всех пользователей разный. И не учитывать этого тоже нельзя. Исходить из прямолинейного предположения, что всякий, поставивший галочку под пользовательским соглашением, изначально уравновесил себя во взаимоотношениях с другой стороной, и мы предполагаем у него соответствующий уровень образования, это было бы всё-таки некоторым упрощением. На это нужно, мне кажется, обратить внимание в будущем, когда мы такие вещи будем регулировать дальше.
Теперь в отношении защиты персональных данных. Тема эта очень щепетильная, причём щепетильная она для всех: и для обычных пользователей, и вообще для всех, кто так или иначе свои персональные данные или скрывает, или разглашает, и для государственных структур, которые при любой возможности стараются эту сферу зарегулировать. Надо признаться, у нас охранительные представления очень сильны, они просто впитаны, что называется, с молоком матери. И любой государственный орган, даже весьма либерально настроенный, всё равно занимает охранительную позицию. В этом смысле для меня неудивительно то, что Вы рассказали в отношении того, что мы эти законы нормально принять не можем. Странно, конечно, что ратификационная грамота лежит. Может быть, всё-таки есть смысл её отправить туда и в конце концов это ратифицировать. Это я уточню.
Поэтому переломить их будет очень непросто. При этом никто не отменял понятие государственной тайны. Вопрос только в том, как она интерпретируется и каким образом она действует в той же самой сети, действует ли вообще. Эта тема весьма и весьма дискуссионная.
Вообще, за последние 10 лет мы проделали довольно большой путь в этом плане. Иногда кажется, что мы совсем в этом смысле малоразвитые. Но я помню, когда пришёл работать в Администрацию (это был 2000 год), к тому времени я уже три или четыре года пользовался интернетом, причём пользовался так, как пользуются обычные люди.
Пришёл в Администрацию и мне говорят: «Интернет Вам нужен?» Я говорю: «А как же иначе? Вроде сейчас уже без интернета (даже в 2000 году) ничего невозможно». Говорят: «Хорошо, тогда Вам нужно будет сделать таким образом. Ваш кабинет закрытый, категорированный, поэтому никакого интернета там быть не может». Я спрашиваю: «А где может?» – «У Вас есть комната отдыха, надо, чтобы было как минимум некоторое количество метров от Вашего основного компьютера до этого компьютера, иначе мы Вам ничего не поставим». Я говорю: «Хорошо, ставьте хоть так». В результате всё это было поставлено. Потом я начал спрашивать: «А почему такие правила действуют?» – «Мы считаем, что должно быть какое-то расстояние», и так далее. Я сейчас это комментировать не буду. Можете сами себе домыслить, так сказать, какие аргументы в этом случае использовались. Когда я начал задавать вопросы, а можно ли пользоваться мобильной связью, тем более через мобильную связь можно точно так же выйти в интернет, ответа на это не было.
Почему я привожу этот пример? В целом ведомства с очень большим скрипом свои подходы в этом смысле меняют. Я могу их чисто по-человечески понять. Каждое из них бьётся за какие-то свои позиции, за своё место под солнцем, они стараются показать свою нужность и так далее. Но менять это необходимо, потому что в противном случае, помимо наших общих проблем, мы ещё упираемся в эту косность, которая очень глубоко засела в государственных структурах. Если это не преодолеть, то будет очень тяжело.
Насчёт законодательства о защите. В принципе, мне кажется, надо посмотреть вообще на тот опыт, который у нас сейчас есть. Может быть, нам вообще от чего-то отказаться. Мы принимали этот закон. Я не знаю, Вы сами сказали, что он технологический, он ведомственный. Может быть, есть смысл что-то пересмотреть, потому что на меня он всегда производил малоубедительное впечатление. Не знаю, как на Вас как на профессионала. Я сейчас этим не занимаюсь, поэтому в комментариях буду более или менее осторожен. Это набор понятий, весьма далёких от реальной среды. Может быть, проще его поменять или вообще, так сказать, какой-то новый подготовить?
И.ЩЁГОЛЕВ: Дмитрий Анатольевич, можно я прокомментирую?
Д.МЕДВЕДЕВ: Пожалуйста.
И.ЩЁГОЛЕВ: Мы действительно вместе занимались этой темой. Примерно год назад мы сформулировали свои подходы. То есть сейчас, Михаил абсолютно прав, даже от этой библиотеки требовалось бы создавать ту самую чистую комнату, бронированные двери и отвечать по всей строгости закона, то есть устанавливать систему, стоимость который начинается от миллиона рублей и выше.
Д.МЕДВЕДЕВ: Послушайте, мне кажется, нужно всё это менять уже. Сколько можно?
И.ЩЁГОЛЕВ: Мы сформулировали, что в зависимости от тех данных, которые хранятся, и от возможности агента экономической деятельности обеспечивать эту защиту ввести категорирование, чтобы это было по карману компаниям. Иначе обеспечение всех операторов персональных данных максимальной степенью защиты обошлось бы в несколько процентов ВВП. Мы эти положения сформулировали, по линии депутатов закон был внесён в Госдуму в мае прошлого года именно с теми вещами, которые требуются сейчас со средой. И с тех пор…
Д.МЕДВЕДЕВ: А зачем вы внесли по линии депутатов? Вы бы лучше по моей линии внесли. (С м е х.) Было бы, во-первых, может быть, и проще, и уж точно вы бы его продавили. Это первое.
Второе. Это реальный бизнес для многих государственных структур, которые этим занимаются. Я помню ещё опять же начало своей работы, как писали разные программы, и мне долго программисты из упомянутых структур, не программисты, начальники программистов, втолковывали, что «мы не можем использовать иностранные продукты потому, что у нас нет кодов».
Я говорю: «Есть открытые программные продукты». Говорят: «Нет, это всё не годится, мы напишем своё, уникальное абсолютно, ничего подобного не будет!» Я говорю: «А сколько вы будете писать?» Стояла какая-то задача сверхпримитивная, абсолютно утилитарная задача, в Администрации – вот такая. Мне говорят: «Года два, но тогда в это никто не залезет». К сожалению, всё это во многом остаётся, все эти комнаты и так далее. Мы же понимаем, что на практике никто этим не занимается, никто этого не соблюдает. Надо привести законодательство в реальное состояние, в реальное соответствие современным требованиям современной жизни.
И.ЩЁГОЛЕВ: Тогда, может быть, по итогам разговора мы перевнесём?
Д.МЕДВЕДЕВ: Да Вы просто отдайте мне. Можно там что-то подправить, я его внесу как свой законопроект, может быть, проще будет, потому что иначе будут вериги такие, которые будут бесконечно нас сдерживать. Притом что опять же никто этого не будет соблюдать, но при желании всё равно можно будет начинать душить в тех или иных ситуациях. Работать не будет, но удавка останется, а это всегда очень «удобно»: и для того, чтобы деньги выманивать, и для того, чтобы свои какие-то частные задачи решать.
А.КОЛЕСНИКОВ: Дмитрий Анатольевич, один маленький комментарий по поводу персональных данных.
Д.МЕДВЕДЕВ: Мы продолжаем, пожалуйста.
А.КОЛЕСНИКОВ: Андрей Колесников – Координационный центр национального домена сети Интернет.
Дело в том, что сейчас пользователи реально отдают свои персоналии, что называется, в обмен на удобства. Если вы включаете iPhone, там действительно по дефолту определяется местоположение…
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, да.
А.КОЛЕСНИКОВ: То же самое встроено во всех браузерах.
Д.МЕДВЕДЕВ: Пока сразу не дошло, что отключать надо, все так и ходили.
А.КОЛЕСНИКОВ: Но на самом деле ведь большинство людей действительно не задумываются о том, что часть данных (паттерное использование, куда они ходят) – всё это в логфайлах, всё это в поисковых запросах. Вы зашли, например, в поисковую машину, что-то нашли, ушли совершенно на другой сайт, и вас эта реклама преследует, потому что они помнят, что это действительно вы зашли.
Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно.
А.КОЛЕСНИКОВ: И люди действительно не отдают себе отчёта в том, что происходит, что все эти следы остаются.
Д.МЕДВЕДЕВ: Может, и слава богу. Если бы они отдавали отчёт себе, то всё бы остановилось. (С м е х.)
А.КОЛЕСНИКОВ: Просто у людей потом шок: я ездил в одно место, а об этом все узнали?! Это образовательный какой-то аспект. Надо людей учить.
Д.МЕДВЕДЕВ: Для кого-то это образовательный, а для кого-то личный аспект. (С м е х.) Образованием-то и не поможешь в некоторых случаях.
А.КОЛЕСНИКОВ: Тем не менее за удобства отдают частичку себя.
Д.МЕДВЕДЕВ: То есть Вы считаете, что это нормально в целом?
А.КОЛЕСНИКОВ: Мы все специалисты – мы все испорчены. Мы специалисты интернета. Большинство людей действительно думают: ну и что?
И.ЗАСУРСКИЙ: Можно другой ещё аспект? Буквально секундное замечание, что всё-таки здесь есть некая ценностная позиция, то есть защищать интересы тех, кто хочет максимально много знать про тебя, или всё-таки ограждать личное пространство человека, давая ему какие-то права. На самом деле не простая, может быть, история. То, что говорит Андрей, это как раз, может быть, самый понятный аспект. Например, я хочу пользоваться Facebook, я должен указать своё реальное имя, «ВКонтакте» я должен телефон свой указать, ещё что-то где-то. А, например, LiveJournal – самая свободная трибуна в России. Почему? Потому что у них, наоборот, защищена анонимность, право на псевдоним. Если я укажу на своей странице, что Антон Носик называется так-то, вот его адрес, его телефон, они меня забанят. Потому что по пользовательскому соглашению это самое страшное преступление, которое я могу сделать в LiveJournal, – раскрыть реальную идентичность того или иного автора.
Д.МЕДВЕДЕВ: Так это два подхода. Мне кажется, что эти подходы в любом случае останутся и в интернете тоже, они всё равно будут бороться друг с другом. Задача государства, даже самого демократического, всё равно будет заключаться в том, чтобы какие-то процессы контролировать. В конце концов, никто же не убрал и не сможет убрать в ближайшие годы самые тяжкие преступления, которые осуществляются, в том числе с использованием сети. Охранительное начало всё равно будет присутствовать.
С другой стороны, задача человека или желание обычного человека, внутренняя установка любого человека – это всё-таки скорее сохранить своё пространство и постараться как можно меньше данных о себе дать. Я исхожу из того, что это органично любому человеку. Конечно, кто-то ищет популярности, но, как правило, в этом случае он её не достигает, потому что это уже немножко другой психотип. А в целом это скорее присуще большинству людей. Где найти баланс – это на самом деле большая проблема. Я, конечно, опасаюсь, что у нас этот баланс может быть свёрнут в определённом направлении в силу опять же нашей достаточно бурной и сложной истории. Но, с другой стороны, и обратная крайность тоже опасна. Мы все понимаем, что и как происходит, сами знаем примеры использования сети в известных целях.
Как его найти? Я уверен, во-первых, что его нужно как-то искать. Во-вторых, этот баланс, во всяком случае в ближайшие годы, всё равно будет страновой. Его невозможно сделать универсальным во всём мире, потому что слишком различны, слишком несхожи условия. Взять даже нас при всех наших издержках и трудностях и, допустим, Китай – это всё-таки разные страны. Взять какую-то другую страну, европейскую, – тоже мы разные пока. В этом смысле государству всё равно придётся искать на этот вопрос свой индивидуальный ответ. Кстати, может быть, по некоторым вопросам мы даже смотримся и не так плохо по отношению к мировому сообществу, потому что мы не стараемся регулировать всё и вся. Всё-таки мы в эту крайность не ударились. Если уж по-честному, я даже вижу в этом свою мелкую заслугу, и не в тот период, когда я уже стал работать Президентом, потому что Президенту, понятно, проще, а в тот период, когда работал в Администрации и в Правительстве, я всё-таки старался снимать какие-то наиболее одиозные поползновения. Почему я об этом говорю? Не потому, что я такой хороший, а просто потому, что это в значительной мере зависит от тех людей, которые эти решения принимают, от степени их цивилизованности.
А.КОЛЕСНИКОВ: Тем не менее раз в четыре года у нас новый закон об интернете пытаются принять.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, мне тоже какой-то закачали [iPad] (С м е х.) Но сейчас уже знаете я чего добился? Коллеги, которые со мной работают, и на государственных предприятиях бываю, во всяком случае, уже никто из моих товарищей по управленческому цеху не встаёт или не пишет мне записок с банальным, но вечно свежим предложением: «Надо отрегулировать интернет». Помните, лет 5–7 назад это было достаточно распространённым предложением: надо всё отрегулировать. Чего отрегулировать, как регулировать? Естественно, люди никогда этого не говорили, но идея была популярной. В общем, это тонкая тема.
Д.ГРИШИН: Хотелось бы добавить. Дмитрий Гришин – представитель «Одноклассников» и «Моего мира», социальных сетей.
На самом деле есть очень много различных сервисов в интернете, которые действительно ставят разную грань, например, вариант, когда вы регистрируетесь в «Одноклассниках», то должны указать свою школу, вы можете найти людей, которых вы хотите увидеть и не хотите увидеть. Это первый вариант. Второй вариант – есть интересная социальная сеть в Америке, она сделана для пациентов, то есть люди указывают, что у них болит, и ищут людей с такой же болезнью. С одной стороны, конечно, это очень рискованные персональные данные, с другой стороны, уже доказано, что очень много всего люди смогли узнать. По статистике, 50 процентов пользователей этой сети меняют своего доктора, потому что они начинают узнавать больше информации. И, в общем, часто бывает, что грань для разных сервисов различна. Где-то это в одну сторону, где-то в другую.
Второй комментарий хотел бы добавить насчёт авторского права. Мы как представители социальных сетей реально понимаем всю проблему. Нам кажется, что самый простой механизм – сделать уведомительный порядок, досудебный. То есть если в социальные сети присылают запрос, что есть нарушение авторских прав, есть время отреагировать, например, сутки, двое суток, неделю. Если они отреагировали – всё хорошо, если нет реакции, то есть социальная сеть или какой-то другой проект, блоги или ещё кто-то не делают этого, соответственно, нужно разбираться. Представьте, нам грузятся миллионы фотографий, видео…
Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно, за этим даже уследить невозможно.
Д.ГРИШИН: Да, невозможно ничего сделать. Когда мы пытаемся разобраться, кому принадлежит авторское право, там куча смежных прав, куча ещё чего-то, то есть разобраться невозможно.
Д.МЕДВЕДЕВ: То есть Вы предлагаете такой механизм, когда лицо, заинтересованное в защите своих прав, или представитель этого лица делает соответствующее представление, уведомление вам, а вы уже на него реагируете?
Д.ГРИШИН: Да. Есть процедура, чётко проговорённая. Как правильно было замечено, авторское право было придумано во времена, когда существовали физические копии: была книжка, был диск. Сейчас копируется всё со скоростью света, подход должен быть другой.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, хотя объектом авторского права никогда не считалась, как известно, ни копия, ни книжка.
Д.ГРИШИН: Да, но почему бизнес-модель работала? Люди могли нормально зарабатывать.
Д.МЕДВЕДЕВ: Количество носителей было изначально ограничено.
Д.ГРИШИН: Да. И мне кажется, что выход в принципе в том, чтобы находить другие бизнес-модели. Пример могу привести из другой области – компьютерные игры. Есть большое пиратство во всём мире компьютерных игр. И придумана была модель, называется free-to-play, когда игра отдаётся бесплатно, и человек внутри игры покупает какие-то дополнительные услуги за деньги. Получается, первое, увеличивается охват, во-вторых, все довольны, юзеры сами хотят платить, они докупают какие-то дополнительные услуги, это всё больше и больше распространяется.
И ещё маленькое замечание. Я знаю, что Вас часто просят о налоговых послаблениях. Мы как представители бизнеса хотим сказать, что недавно, некоторое время назад, были приняты поправки в законодательство о том, чтобы сделать льготы по страховым взносам для IT-компаний, для информационных компаний. Главной характеристикой было то, что компании зарабатывают 90 процентов своих денег от продажи программного обеспечения. Если вы посмотрите на интернет, где, кстати, наверное, сейчас уже больше половины всех программистов России задействовано, они чаще всего зарабатывают деньги либо на рекламе, либо на каких-то дополнительных сервисах.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Программное обеспечение определялось по количеству копированных носителей, по дискам.
Д.ГРИШИН: Кстати, это очень плохой пример, что старые механизмы пытаются адаптировать…
Д.МЕДВЕДЕВ: Я думаю, что если бы там написали о рекламе, то это вообще была бы непроходная тема. Сказали бы: «Реклама, тогда какие налоговые послабления?»
Д.ГРИШИН: Есть механизмы, можно посмотреть, какой процент затрат был…
Д.МЕДВЕДЕВ: Если Вы можете это сформулировать, каким образом это можно было бы подправить, пожалуйста, я готов как минимум отдать это Минфину, чтобы они всё это посмотрели и, может, поправили.
Д.ГРИШИН: Потому что тенденция – всё больше и больше программистов как раз идёт в сторону сервисной модели, облачных вычислений, и как раз нет копий, а есть сервисы.
Д.МЕДВЕДЕВ: Ладно.
И.ЗАСУРСКИЙ: Сама по себе идея гениальная, потому что в Америке, Вы знаете, 10 лет фактически действовали налоговые каникулы для интернет-индустрии, Клинтон сделал. Они на этом получили глобальный охват. Потому что деньги, которые…
Д.МЕДВЕДЕВ: У них 10 лет каникулы были?
С МЕСТА: Да.
Д.МЕДВЕДЕВ: Точно?
И.ЗАСУРСКИЙ: Я за годы не отвечаю, а за факт – да.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я не слышал об этом, честно говоря.
А.КОЛЕСНИКОВ: Клинтон и Гор.
Д.МЕДВЕДЕВ: Вопрос всё-таки в том, какие освобождения там были. Они реальные были?
И.ЗАСУРСКИЙ: Абсолютно реальные.
Д.МЕДВЕДЕВ: Полные налоговые каникулы для всех компаний? Не верю, честно говоря.
РЕПЛИКА: Для интернет-компаний.
И.ЗАСУРСКИЙ: Нет, налоги по зарплатам никто не отменял.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Вопрос не в том, какие налоговые послабления.
Д.МЕДВЕДЕВ: Хоть какие-нибудь.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Вопрос в том, чтобы они хоть как-нибудь работали. Вы же понимаете ситуацию, что налоговые послабления по ЕСН по «Сколково» не работают по причине отсутствия смежных актов. Сдать отчётность по «Сколково» нельзя сегодня, хотя закон принят.
Д.МЕДВЕДЕВ: Пока «Сколково» ещё в зачаточном состоянии. Действительно, закон принят, по идее должен работать, но самого «Сколково» ещё нет.
Хорошо.
М.ЯКУШЕВ: Интернет-программисты ничуть не хуже, чем программисты-офшорники.
Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошо, давайте тогда попробуем это поменять. Я не против того, чтобы эти формулировки поменять, чтобы они стали работать, чтобы они были реально работающими.
И.ЗАСУРСКИЙ: Дмитрий Анатольевич, можно по поводу «Сколково» одно замечание?
Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно, пожалуйста.
И.ЗАСУРСКИЙ: Понимаете, какая история произошла? Поскольку это Ваше детище во многом, Вы задали правила игры, и сейчас получается, люди, чтобы хорошо сделать свою работу, вынуждены следовать формальной логике. Условно говоря, чтобы была инновация, нам неважно, какой сервер (для Google важно, какой сервер, как он работает), Facebook может на любых серверах работать, их инновация в том, как рассчитывается формула взаимодействия, как показывается news feed и так далее. И получается, что, например, в сколковской теме места для такого инновационного бизнеса не так много. Там в основном технические получились какие-то задачи, а железки очень быстро устаревают.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я с этим согласен. Вы скажите, как это исправить-то?
И.ЗАСУРСКИЙ: Нужно айтишную составляющую расширить до новых медиа. То есть вещи, которые делаются в новой информационной среде, как бы содержали инновацию.
Д.МЕДВЕДЕВ: Тоже представляли собой некую инновацию.
И.ЗАСУРСКИЙ: Новые медиа – это новая формула бизнеса, новые бизнес-модели, новый программный код.
Д.КУДРЯВЦЕВ Они определяют новое очень жёстко. То есть, образно говоря, «ВКонтакте» не были бы новыми, даже если бы тысячу программистов задействовали.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я понимаю. Вопрос в том, что всегда все критерии очень формальные, их с трудом прошибаешь, а потом в какой-то момент понимаешь, что они оказались очень ограничительными. И они зажимают развитие. Я не против того, чтобы поменять, но надо это сделать как-то грамотно.
И.ЗАСУРСКИЙ: Давайте сделаем подпрограмму по новым медиа, чтобы у них не было выхода.
Д.МЕДВЕДЕВ: Подпрограмму по новым медиа?
И.ЗАСУРСКИЙ: Да.
А.НОСИК: Не только медиа, но и по социальным технологиям.
И.ЗАСУРСКИЙ: Всё, что цифровое, – это медиа.
А.НОСИК: Благотворительность, например, никак в «новые медиа» не зашла бы.
С.МИРОНЮК: В принципе, Дмитрий Анатольевич, я не вижу таких больших препятствий, потому что начали разговаривать со «Сколково» по поводу создания «МедиаЛаба» с одной из лабораторий или МIТ, или с кем мы сейчас договоримся. И нет никаких препятствий к тому, чтобы мы двигались.
Д.МЕДВЕДЕВ: Вы знаете, если они всё-таки есть, давайте их снимем, я не против. Сама концепция должна быть развивающейся, иначе зачем она нужна-то? Понятно, что мы всё равно всего описать не можем. Если это чему-то мешает… Но в то же время некий инновационный элемент должен присутствовать. Вопрос в том, как это понимать.
Я вам по-честному скажу, я очень долгое время вообще слово «инновации» как-то с трудом принимал. У меня более формальное мышление, юридическое, и когда ко мне приходили с предложениями по созданию законодательства об инновациях, определения инноваций, мне всегда это казалось очень кондовым, потому что очень неопределённое понятие. И я боялся, что мы зарегулируем опять чего-то и будет работать очень плохо. Но в конце концов всё-таки эта идея победила, я с ней свыкся и теперь, в общем, в этом пространстве работаю.
По поводу благотворительности начали говорить. Мне кажется, эта тема на самом деле очень важная для интернет-среды. Всё-таки не только деньги надо зарабатывать и не только с преступностью бороться в интернете. И то и другое, в общем, без нас неплохо развивается. Денег можно уже с каждым годом всё больше и больше поднимать из интернета. Количество противоправных вещей тоже растёт, потому что сеть, естественно, расширяется, количество пользователей расширяется. А благотворительность – отдельная тема. Я не знаю, если это для вас интересно, можем поговорить об этом.
С.КОЗЛОВСКИЙ: Станислав Козловский, Wikimedia.
«Википедия» существует совершенно бесплатно, то есть это не бизнес, это, по сути, благотворительная работа. Существует она за счёт пожертвований. Соответственно, раз в год мы объявляем кампанию по сбору пожертвований, и люди со всего мира жертвуют деньги, причём жертвуют в основном как раз авторы «Википедии». Во всех странах, например в США, люди получают (кто занимается благотворительностью, жертвует на какие-то социальные программы) налоговые вычеты. У нас в России, соответственно, нет. Нельзя ли как-нибудь…
А.НОСИК: У нас 100 лет как принят этот закон.
С.КОЗЛОВСКИЙ: Чтобы те, кто, например, жертвует на ту же «Википедию» или ещё что-то, получали бы какой-то вычет из налогов.
А.НОСИК: Он есть, главное, закон-то есть.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, я просто пытаюсь понять, как это сделать лучше. Вы имеете в виду, чтобы сами пожертвования?..
С.КОЗЛОВСКИЙ: Да, сумма, которую они пожертвовали на какую-то благотворительную организацию… Можно составить список проверенных благотворительных организаций, которые выкладывают всю свою бухгалтерию в интернет, это не проблема, чтобы все, кто жертвуют соответственно благотворительной организации, могли бы получить налоговые вычеты.
Д.МЕДВЕДЕВ: Но здесь же проблема-то, как обычно, заключается в том, что… Вы говорите о списке, и в этом основная трудность. Я, естественно, тоже всегда выступал за то, чтобы такие вычеты были. Вопрос в том, чтобы отличить это от обычных манипуляций. И если можно предложить какой-то способ, давайте его предложим.
И.ЗАСУРСКИЙ: Если госкомпания претендует на вычет, не давать. (С м е х.)
Д.МЕДВЕДЕВ: Бог с ними, с госкомпаниями, а если не госкомпания?
А.НОСИК: Нет, там с бенефициарами же проблема. В Америке как работает 501с3? Это не значит, что кто-то назвался НКО, поэтому ты ему принёс деньги, получил налоговый вычет. Ни фига. Отдельно ты можешь назваться НКО, отдельно ты должен в IRS по результатам полутора лет деятельности попросить, чтобы тебе дали 501c3. Тебя проверят, дадут статус – начнутся у тебя вычеты, не дадут статуса – ты мимо. Это не бланкетная вещь.
Д.МЕДВЕДЕВ: Если она не бланкетная, как Вы сказали, то тогда, конечно, в наших условиях это довольно сомнительная штука, потому если мы отдадим это на откуп чиновникам, то я боюсь, что в этом случае право на вычет будет прямо пропорционально количеству занесённых денег.
А.НОСИК: Нет, это же право не тому, кто получает, это право тому, кто даёт. Люди, у которых нет реальных пожертвований от живых людей, им это право-то не нужно. Это нужно тем, кто хочет стимулировать реальные пожертвования. Это не для казнокрадов история.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да нет, я же не про казнокрадство, я про то, что всякой темой можно манипулировать в принципе.
А.НОСИК: Да, но там дырки нет. Если я хочу, чтобы люди могли списывать с налога, с налогооблагаемой базы то, что они мне пожертвовали, мне это бессмысленно, если я с кем-то «пилю». Мне это осмысленно, только когда это с реальными людьми. Поэтому это в Америке так живо, поэтому в Америке все бегают, получают.
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, я понимаю, но дело в том, что…
А.ЗНАМЕНСКАЯ: Здесь факт пожертвования.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я всё понимаю. Я просто сразу же в голове прикидываю, какую схему здесь можно сделать. (С м е х.)
А.ЗНАМЕНСКАЯ: Тяжело.
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, почему? Можно.
А.НОСИК: Самое смешное, что у нас есть закон, который говорит о возврате благотворительных…
Д.МЕДВЕДЕВ: Есть.
А.НОСИК: Он заткнулся на уровне очень практических каких-то деталей. Как закон он есть, он даже должен был действовать.
Д.МЕДВЕДЕВ: У нас закон есть, но на самом деле, конечно, всё это работает очень плохо и с большим скрипом.
Что касается порядка, о котором Вы говорите. Я всё равно думаю, что будут серьёзно возражающие структуры, говорящие о том, что изначально жертвователь договорится с одаряемой организацией о том, что, допустим, пожертвование в размере 100 рублей, на самом деле 50 процентов, 50 рублей уйдёт на благотворительные цели, а 50 будет обращено обратно, возвращено.
А.НОСИК: …экономит-то только 13 рублей, оно вычитается…
Д.МЕДВЕДЕВ: Я согласен, да, хорошо.
А.НОСИК: …из налогооблагаемой базы.
Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошо. Просто за счёт этого занижения. Мне кажется, нужно такой механизм предложить, который бы не создавал таких возможностей. Есть какие-то идеи?
С.ПЛУГОТАРЕНКО: Общественный контроль.
А.НОСИК: Вообще механизм внесения в список 501с3, чтобы не было конфликта интересов, это примерно как на упрощёнку.
Д.МЕДВЕДЕВ: То есть всё-таки путём внесения в список Вы предлагаете?
А.НОСИК: Естественно.
Д.МЕДВЕДЕВ: Если путём внесения в список, тогда это администрируемая вещь. Но тогда, конечно, возникнут любимчики и возникнут пасынки.
А.НОСИК: Это же налоговая, она же незамотивированная. Они ужасны тем, что они бюрократы?
Д.МЕДВЕДЕВ: Не удивляйте меня. (С м е х.) Вы же знаете, как легко замотивировать налоговую.
И.ЗАСУРСКИЙ: Вы ужасный циник, Антон Борисович.
А.НОСИК: Нет, упрощёнку дают же не за взятки.
Д.МЕДВЕДЕВ: Упрощёнку – нет.
А.НОСИК: Компании регистрируют не за взятки.
Д.МЕДВЕДЕВ: Это справедливо. Упрощёнку не за взятки, но упрощёнку дают по определённым критериям. Если ты попадаешь в критерии упрощёнки, то у них нет оснований отказать. Правильно?
Здесь ситуация будет другой. Всё-таки Вы же предлагаете, насколько я понимаю, давать открытым, нормальным, проверенным, что называется, тогда это всё-таки деление на чёрных и белых.
А.НОСИК: Нет, я ничего от этого не получаю. Мой жертвователь получает 13 процентов того, что он мне пожертвовал, в виде налогового вычета.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Скажут, что ты договоришься с жертвователем и приведёшь своего за три минуты, и ты это сделаешь. (С м е ю т с я.)
Д.МЕДВЕДЕВ: Просто я к тому, что здесь есть проблема, понимаете, на самом деле. Мне бы тоже хотелось это отрегулировать нормально, цивилизованно, чтобы всё это работало. С кем я ни встречусь: и с представителями обычного бизнеса, и с нашими деятелями культуры, как принято говорить, и сейчас с вами разговариваю – все эту тему поднимают. Она на самом деле выбрасывает нас за какие-то цивилизованные рамки, потому что люди хотят давать деньги на нормальные цели, а механизма нет. Начинаешь придумывать этот механизм, сразу встаёт Министерство финансов и говорит: «А в этом случае будет вот такая-то схема обхода». И вы знаете, к сожалению, они правы. Вот в чём дело-то. (С м е х.)
А.НОСИК: Честно Вам сказать, вообще-то это к жизни не имеет же никакого отношения, к денежной жизни. К денежной жизни имеет отношение чудовищная статья в Налоговом кодексе, по которой за тысячи долларов покупаешь ребёнку лекарство, ребёнка лечат-лечат, он умирает, а потом к родителям приходит налоговая, и 13 процентов стоимости этого пожертвованного лекарства взыскивает в качестве НДФЛ. Это в законе прописано. Слава богу, налоговая не всегда это делает!
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, это на самом деле чудовищная вещь, и это просто надо поправить.
Д.КУДРЯВЦЕВ: В данном случае понимаете что получается, в Америке это 501с3, о котором знает весь мир (хотя это трудно произносимо), но на котором живёт благотворительность гигантского оборота, а в России нет параллельной нормы. Получается, что у нас государству как бы не нужно?
А.ЗНАМЕНСКАЯ: Может, польза от этого всё равно будет больше, чем те семь процентов, даже когда…
Д.МЕДВЕДЕВ: Да я с этим абсолютно согласен. И польза от этого будет, и символическое значение имеет. Вопрос только в том, чтобы правильным образом это описать.
А.НОСИК: Физлица.
Д.МЕДВЕДЕВ: Если вы мне опишете это правильно, я готов попробовать это дело продвинуть. Но как это сделать? Пока ни у кого не получилось. Я не знаю, может, у вас есть какие-то предложения, как это описать всё?
С.КОЗЛОВСКИЙ: Можно взять американский опыт.
А.НОСИК: Абсолютно.
Д.МЕДВЕДЕВ: На основе чего это отрегулировано в Америке? Это закон или это…
А.НОСИК: В Налоговом кодексе – статья.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Если это физлицо, которому только это разрешено, то это снимает половину проблем, потому что у физлица не может быть больше денег, чем в прошлую налоговую декларацию он заявил.
Д.МЕДВЕДЕВ: Почему? У него личных накоплений может не быть, что ли? Вы имеете в виду саму норму?
Д.КУДРЯВЦЕВ: Конечно, льгота будет работать только в этих рамках, в рамках прошлогодней заявки.
Д.МЕДВЕДЕВ: В рамках прошлогодней заявки. Но дело-то в том, что большинство наших пожертвований делается всё-таки в основном не физическими лицами. Конечно, и это делается тоже, но я имею в виду, если говорить о фундаментальных вещах, это делается всё-таки за счёт денег компаний.
И.ЗАСУРСКИЙ: Неправда. Дмитрий Анатольевич, например, у Антона Борисовича есть фонд «Помоги. Орг», собрал 2 миллиона долларов за прошлый год у частных лиц.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я знаю, да. Это здорово! И пример прекрасный. Я имею в виду даже не по количеству, а всё-таки по объёмам.
А.НОСИК: Потолки, квота, много всего можно прописать.
Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте разработаем, я не против. Подготовьте тогда предложения, что можно сделать. Эта тема на самом деле: a) очень актуальная; b) она действительно весьма символическая; c) по ней никакого решения никто не может предложить на протяжении последних пяти лет. А всё, что предлагается, всё дробится. Подумайте.
А.НОСИК: Подумаем.
С.ПЛУГОТАРЕНКО: Дмитрий Анатольевич, если с темы благотворительности, которая сейчас захватила внимание минут на пять, всё-таки вернуться к теме интернета, к теме…
Д.МЕДВЕДЕВ: Мы говорим про благотворительность в интернете.
С.ПЛУГОТАРЕНКО: В общем, да. К теме налоговых льгот, авторских прав, интеллектуальной собственности, законодательства, очень многое из этого обсуждалось на прошедшем неделю назад Российском интернет-форуме. Он был, с одной стороны, пятнадцатый (юбилейный). С другой стороны, я думаю, что многие здесь присутствующие там и жили, и тусовались, и принимали участие в круглых столах. У него есть несколько выхлопов информационных, экспертных и даже на уровне предложений. Мы сейчас весь этот контент обрабатываем, его действительно очень много. И по всем вопросам, которые мы сейчас в экспресс-режиме подняли, есть серьёзные проработки. Российская ассоциация электронных коммуникаций, которую я представляю (я не представился, Сергей Плуготаренко, РАЭК), как раз готовит многое в этом направлении и готова показать профильному Министерству. Был серьёзный круглый стол.
Д.МЕДВЕДЕВ: Министр-то профильный был?
С.МИРОНЮК: Был, конечно.
С.ПЛУГОТАРЕНКО: Был круглый стол по авторскому праву. Игорь Олегович его «хостил», а Иван Засурский его, соответственно, вёл как модератор. Был достаточно серьёзный, интересный круглый стол – один из немногих, где при обсуждении темы интеллектуальной собственности перевес был на стороне интернетчиков, нас просто было больше. (С м е х.) И были правообладатели, которые пришли и сказали: «Что же вы нас не позвали?» Хотелось сказать, что на других мероприятиях происходит ровно обратная ситуация. Но в любом случае были произнесены все моменты, связанные с тем примерно, о чём сказал Дмитрий Гришин.
Д.МЕДВЕДЕВ: А вы как-то вообще с правообладателями-то дружите, нет?
С.ПЛУГОТАРЕНКО: Стараемся, мы их даже классифицируем. Есть умеренные правообладатели, с которыми у нас всё хорошо, а есть правообладатели не совсем умеренные, которые требуют уголовной ответственности, которые хотят посадить за решётку пользователей и заставить интернет-компании самостоятельно моделировать контент, что, естественно, не укладывается ни в какие бизнес-концепции развития этих структур.
И.ЗАСУРСКИЙ: И причём, самое смешное, просто добавлю, что это часто как производители сериалов телевизионных, которые действительно никому не нужны.
С.ПЛУГОТАРЕНКО: Которые никому не нужны и у которых контент уже устарел.
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, Вы же отлично знаете, они никому не нужны, но они приносят самый большой доход.
С.ПЛУГОТАРЕНКО: Это их бизнес, наверное.
Д.МЕДВЕДЕВ: Не просто их бизнес, это просто самый высокодоходный продукт на каналах.
Ни новости, как ни странно, и не демонстрация Медведева и Путина, а вот сериалы.
С.ПЛУГОТАРЕНКО: Но в интернете они не так востребованы.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я вам даже больше скажу, я за последние лет 10 ни одного из них не смотрел. Не знаю, как вы.
С.ПЛУГОТАРЕНКО: Я думаю, что это их злит, это похоже на некую агонию, но, тем не менее, мы с этим считаемся, пытаемся работать, а результаты РИФа, кстати, спасибо за твит с поздравлением, мы читали…
Д.МЕДВЕДЕВ: Всё, что могу. (С м е х).
С.ПЛУГОТАРЕНКО: Я хотел бы некий материал, скажем, такого развлекательного плана Вам передать, и там же есть сильная концептуальная история.
Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.
С.ПЛУГОТАРЕНКО: …по законодательству, над которым РАЭК работает. Ежедневная газета выпускалась по итогам каждого дня. В общем, по признанию многих, РИФ был одним из самых успешных за 15 лет.
Д.МЕДВЕДЕВ: А такой форум, как РИФ, естественно, и в других странах существует, наверное, да?
С.ПЛУГОТАРЕНКО: Смотрите, выездного мероприятия, которое бы сочетало в себе…
Д.МЕДВЕДЕВ: Или мы в этом смысле такие уникальные?
С.ПЛУГОТАРЕНКО: Мы уникальные абсолютно.
Д.МЕДВЕДЕВ: Это здорово на самом деле.
С.ПЛУГОТАРЕНКО: Причём он с 1997 года.
Кстати, тот рост, который отрасль показала в этом году по всем параметрам: по финансовым, по количеству интернет-пользователей… Компаниям, которые узнали о сегодняшней встрече, даже закралась какая-то мысль (мне пытались звонить, спрашивать): а что вам там скажут, не показали ли мы слишком много своего богатства в этом году? И, может быть, сейчас последует какой-то рикошет?
Д.МЕДВЕДЕВ: «Давайте на базу», да. (С м е х.)
С.ПЛУГОТАРЕНКО: Очень хорошо, что ничего подобного на этой встрече сейчас не произошло.
С.МИРОНЮК: У наших западных коллег таких разделённых форматов нет, потому что у них интернет для СМИ – это среда обитания, это способ выражения себя. А у нас произошла всё-таки «сегрегация»: отдельно – офлайновые СМИ, отдельно – интернет-сообщества. Они смыкаются, но это процес.
Д.МЕДВЕДЕВ: Мы всегда своим путём идём.
С.МИРОНЮК: Кто-то заходит, кто-то – нет.
С.ПЛУГОТАРЕНКО: Мы даже объединили конференцию…
РЕПЛИКА: Просто тусовка маленькая, помещается пока…
Д.МЕДВЕДЕВ: Тусовка-то маленькая, а всё-таки сколько пользователей? Кто-то вчера сказал 50 [миллионов].
С.ПЛУГОТАРЕНКО: 57.
С.ПЛУГОТАРЕНКО: Когда ФОМ считал мобильных интернетчиков, он посчитал в том числе всю аудиторию. Первое весеннее исследование их – 50, сейчас – 57, из них 36 миллионов активных.
К.РЫКОВ: Тенденция такая – в 2014 году 80 миллионов. Проникновение будет 70 процентов, собственно говоря, как в Великобритании и во Франции.
Д.ГРИШИН: То есть мы будем первой страной…
И.ЩЁГОЛЕВ: Первой в Европе.
Д.МЕДВЕДЕВ: Ещё 5–7 лет назад мне никто не верил, что это возможно.
С.ПЛУГОТАРЕНКО: Но это прогноз.
К.РЫКОВ: Это логичный прогноз, потому что цена падает, а доступ…
Д.МЕДВЕДЕВ: Помимо изменения законодательства о благотворительности есть ещё какие-то предложения практического плана? Потому что на самом деле мы не так часто встречаемся, хотя мне интересно, надеюсь, для вас тоже полезно будет.
С.КОЗЛОВСКИЙ: Я про «Википедию» скажу. У нас есть проблемы с текущим Гражданским кодексом. Во-первых, действительно есть большая серьёзная проблема с лицензиями Creative Commons, то есть формально они не запрещены, но реально, например, даже сайт Кремля, лицензия полностью аналогична Creative Commons, но фактически там это не пишут.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я с самого начала, если Вы обратили внимание, зацепился за то, что это такое.
С.КОЗЛОВСКИЙ: Что это такое? Сreativе Commons – это такая лицензия, где, по сути, автор отказывается от определённых прав, то есть она защищает в первую очередь даже не автора, а пользователя.
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, Вы мне объяснили, спасибо вам всем большое за это. Я сейчас не об этом говорю. Я хочу понять, здесь у нас коллеги присутствуют, сама концепция Creativе Commons – она укладывается, скажем, в наш правопорядок?
С.КОЗЛОВСКИЙ: Укладывается, да.
М.ЯКУШЕВ: Это расширение лицензии автора.
Д.МЕДВЕДЕВ: Авторской лицензии, основанной на договоре с пользователем.
М.ЯКУШЕВ: На волеизъявлении.
Д.МЕДВЕДЕВ: На его добровольном отказе от части авторских правомочий. Правильно?
М.ЯКУШЕВ: Да. Но в терминах нашего законодательства это всё прописать невозможно, потому что очень старые традиции.
Д.МЕДВЕДЕВ: У нас именно традиции старые, закон-то новый.
М.ЯКУШЕВ: Коллеги, кто пишут четвёртую часть Гражданского кодекса, мы с ними встречались, они эту тему понимают, осознают, что это, видимо, перспективно, но в том варианте, который, видимо, Вам показывали, там практически всё было вычеркнуто.
С.ПЛУГОТАРЕНКО: Из того, что мы предлагали.
Д.МЕДВЕДЕВ: А кто этим занимался?
М.ЯКУШЕВ: Маковский.
Д.МЕДВЕДЕВ: Маковский? У меня предложение такое, потому что тема действительно важная. Если мы не сможем создать какой-то современный вариант, то так и будем находиться за пределами правового регулирования, а все эти лицензии будут выдаваться в полулегальном виде, если не вопреки нашему законодательству, то и не в соответствии с ним. Может быть, вы обобщите тогда эти предложения? Но это нужно сделать очень быстро. Не далее как вчера я разговаривал на эту тему с Правительством, с тем чтобы они ускоряли внесение изменений в Гражданский кодекс и уже двигали его для принятия в Государственную Думу.
М.ЯКУШЕВ: Претензии по первой части ГК задерживают всё остальное.
Д.МЕДВЕДЕВ: По первой части уже договорились. Если Вы имеете в виду юридические лица, уже вроде нашли компромиссы, которые устаивают, с одной стороны, тех, кто за вольный рынок, и тех, кто хочет что-то подрегулировать. Нужно тогда на это обратить внимание.
С.КОЗЛОВСКИЙ: А с Creative Commons основная проблема, что у нас у автора есть неимущественное право на отзыв, то есть он всегда может, что-то разрешив, когда проходит время, передумать, и от этого права он отказаться не может, потому что оно неимущественное. Он отдаёт обществу какое-то произведение, на его основе строятся другие, и в какой-то момент он говорит, спустя много лет: «А я передумал». И вся эта надстройка становится, по сути, нелегальной.
Д.МЕДВЕДЕВ: Без основания.
С.КОЗЛОВСКИЙ: Да. В декабре появился Гражданский кодекс, там появилась статья 1233, более-менее согласующаяся со свободными лицензиями, но тут же Вам письмо написали писатели, где свободные лицензии назвали пропагандой пиратства.
Д.МЕДВЕДЕВ: Писатели? Какие?
С.КОЗЛОВСКИЙ: Донцова, Маринина. За Гражданский кодекс так испугались, что внесли изменения, и в апреле появились поправки. Теперь если автор даёт свободную лицензию, он должен пойти в Роспатент и это зарегистрировать. То есть, по сути, каждую правку «Википедии», если изменил, зарегистрируй в Роспатенте.
Д.МЕДВЕДЕВ: Это невозможно, это всё не работает абсолютно.
С.КОЗЛОВСКИЙ: Это какая-то абсурдная ситуация.
А.НОСИК: Есть гораздо более чудовищные вещи, чем эта. У нас же внезаконное бесплатное программное обеспечение.
И.ЗАСУРСКИЙ: По-прежнему.
А.НОСИК: Основанием того, что ты являешься легальным пользователем, является твой договор с тем, кто это написал. Если ты поставил себе бесплатный «Линукс»… Это он в Америке был бесплатный, потому что в Америке, как Евтушенко сказал, другая культура, другая страна, другой закон.
А у нас для того, чтобы тот же самый «Линукс» был легальным, у тебя должно быть письменное соглашение с Торвальдсом. Поскольку Торвальдс не ездит в Москву писать соглашения, то в Питере есть несколько фирм, которые занимаются печатанием этих договоров, говорят: «Мы представители Торвальдса».
Д.МЕДВЕДЕВ: И продают эти соглашения.
А.НОСИК: Они не продают, они – евангелисты «Линукса». Они понимают, что если «Линукс» будет основанием для наезда, то его будут плохо ставить, поэтому они легализуют.
Д.МЕДВЕДЕВ: Кстати, проблема СПО – та тема, которой мы тоже пытались заниматься. Потом мне написали кучу писем о том, что «как Вы из Правительства ушли, совсем всё стало деградировать». Я думаю, что это не совсем так.
Игорь Олегович?
И.ЩЁГОЛЕВ: Нормально, внедряем, есть план.
Д.МЕДВЕДЕВ: Внедрять-то внедряем, на самом деле всё равно внедряются и платные продукты. Я хорошо вижу, даже по затратам бюджета, как покупали, так и покупают за большие деньги и «Майкрософт», и всё остальное. Но дело сейчас даже не в этом.
Действительно не хватает какой-то юридической базы для того, чтобы это делать?
И.ЩЁГОЛЕВ: Пожалуй, это единственное, самое главное. Во всём остальном скорее вопрос привычек, вопрос развитости рынка и в главной степени поддержки.
А.ЗНАМЕНСКАЯ: Особенно программное антивирусное обеспечение очень важно.
Д.МЕДВЕДЕВ: Честно говоря, я не очень понимаю, а что здесь-то противоречит нашему правопониманию?
М.ЯКУШЕВ: Проблема на уровне милиции, что у них нет бумажки.
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, милиция – это милиция.
М.ЯКУШЕВ: То, что говорит Антон, – это милиция. То есть это не проблема министерства, это проблема правоохранительных органов, которые хотят это всё видеть на бумаге.
РЕПЛИКА: Эта проблема осталась.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я так понимаю, договор на бумаге они требуют. И всё.
С МЕСТА: Да, договор на бумаге.
Д.МЕДВЕДЕВ: Тогда можно сделать проще. Я-то думал, что это проблема законодательного порядка, то есть уровня закона. Может быть, Вам с Нургалиевым письмишко написать на эту тему? Да, абсолютно серьёзно говорю. Просто издать совместный документ или обменяться какими-то письмами, которые будут доведены до соответствующих сотрудников, и они перестанут приставать, вот и всё. Можно сделать без законов тогда.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Это же проблема не интернета. Эта проблема того, что происходит в российском документообороте, который весь бумажный, – невозможно работать с удалёнными программистами. Они не могут быть твоими кадровыми людьми, потому что не признан электронный обмен подписями. Тогда мы вообще говорим обо всей стране, да?
Д.МЕДВЕДЕВ: Уж внедряем-внедряем: и законы приняли по электронной подписи, и всё остальное. Медленно у нас это идёт, но всё-таки как-то идёт, кое-что меняется.
А.НОСИК: Закон 2001 года?
И.ЩЁГОЛЕВ: Только что же новый принят.
Д.МЕДВЕДЕВ: Мы приняли свежий закон. У нас был закон, который носил, что называется, специальный характер: применительно к банковским сделкам и так далее. А сейчас мы приняли общий закон о ЭЦП, который, по идее, должен работать.
А.НОСИК: А у Вас есть ЭЦП?
Д.МЕДВЕДЕВ: У меня нет. У меня есть колотушка такая.
(С м е х.)
На самом деле, кстати, вопрос абсолютно непраздный, потому что ЭЦП должна быть у всех, включая Президента. Другое дело, что это уже совсем тонкая технология, потому что Президент подписывает не только открытые, но и закрытые документы. Но для открытых документов это вполне возможно. Я всё-таки кое-что в документообороте поменял. Я сейчас могу, наконец-то, я, наверное, единственный в этом смысле представитель нашей верхней власти, который может давать поручения в безбумажной форме. Я не знаю, Игорь Олегович, Вы даёте сами? Хорошо, если так. То есть я могу всё это сделать прямо на компьютере, впечатать, расписаться и так далее, но это работает только для определённого сегмента. Целая часть документов, которые имеют гриф ДСП и, что называется, дальше, конечно, в такую форму не ложатся. И что с этим делать, это отдельная проблема. Но это не интернет, конечно.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Тоже очень хотим и главное, что мы частным образом всё можем, но налоговая не признаёт этих документов.
Д.МЕДВЕДЕВ: Сейчас будет. Будет принимать. Нет, это мы всё сделаем, здесь у меня как раз сомнений нет. Тяжело, как обычно, со всякими вывертами, но это будет всё. Это заработает.
С.КОЗЛОВСКИЙ: Ещё одна проблема есть с Гражданским кодексом, она, по сути, касается всех. В России нет свободы панорамы. Во всех странах это есть, в России нет. То есть нам, если мы хотим делать фотографии, допустим, зданий, памятников на улице, надо искать правообладателей, то есть архитекторов, скульпторов, и заключать с ними письменный договор. То есть если я выйду на улицу, сфотографирую здание библиотеки и помещу в статью…
Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошо, что я этого не знал, я иногда тоже щёлкаю. (Смех в зале.)
С.КОЗЛОВСКИЙ: Запрещено, если это является основным объектом фото, а для «Википедии» как раз они и должны быть основным объектом фото, либо если это используется в коммерческих целях. А в «Википедии» основная идея в том, что её можно использовать в коммерческих целях, то есть можно распечатать, ни к кому никаких вопросов не будет, и продавать. Не надо делиться с «Википедией» и так далее.
Д.МЕДВЕДЕВ: Ну и какие идеи?
С.КОЗЛОВСКИЙ: Разрешить свободу панорамы. Если здания, памятники, сооружения, всё что угодно – на улице можно спокойно фотографировать без разрешения.
Д.МЕДВЕДЕВ: А у нас на каком уровне принимаются решения о запрете фотографирования?
С.КОЗЛОВСКИЙ: Гражданский кодекс.
Д.МЕДВЕДЕВ: ГК и есть закон об авторском праве, это же соответствующий раздел.
М.ЯКУШЕВ: Буквально строчку нужно поменять, никак не проходит.
Д.МЕДВЕДЕВ: А как там говорится?
С.КОЗЛОВСКИЙ: Разрешено без согласия автора и без выплаты, кроме случаев, если это является основным объектом фото либо используется в коммерческих целях. Эти исключения на самом деле не нужны.
Д.МЕДВЕДЕВ: А кто это пробил-то вообще? Или это некое понимание авторов?
М.ЯКУШЕВ: Скорее это понимание.
С МЕСТА: Письмописатели регулярно возникают…
С.МИРОНЮК: Дмитрий Анатольевич, всё-таки хотелось бы сказать слово в защиту правообладателей. Существуют целые отрасли, например, киноискусство или фотоискусство, экономика которых такова, что без защиты своих произведений они не будут существовать. Поскольку у меня природа двойственная, я, с одной стороны, здесь как резидент соцсети, а с другой стороны, как производитель контента, всё-таки хотела бы акцентировать необходимость поиска этого баланса.
Д.МЕДВЕДЕВ: Так я об этом и говорю уже на протяжении последних часов.
С.МИРОНЮК: Потому что мы в такой радикализм, мне кажется, ударились.
Д.МЕДВЕДЕВ: Коллеги, честно сказать, у меня, может, тоже уже несколько отдалённые представления обо всём этом (я редко этим занимаюсь, к сожалению, хотя это интересная тема), мне кажется, что это не самая существенная тема – свобода панорамы, о которой говорят. Кто старается защищать свои интересы? Кто конкретно?
С.КОЗЛОВСКИЙ: Это неработающая статья, то есть мы в «Википедии» её соблюдаем...
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, кто, допустим, говорит, что этого делать нельзя?
А.НОСИК: Никто. Проблема заключается в том, что кто-то хочет действовать по закону, и он в этот момент упирается: либо наплюй на закон, либо не делай ничего. Практически последствий нет.
Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно. Я не очень понимаю, Света, Вы сейчас в защиту кого выступали?
С.МИРОНЮК: Правообладателей. Тех самых писателей…
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, мы сейчас не про писателей говорим. Писатели – это святое. У нас была довольно известная история по поводу того, можно ли фотографировать Красную площадь и Кремль. Она довольно смешная, потому что в какой-то момент действительно это право было передано Федеральной службе охраны для того, что называется, чтобы всё было в порядке с безопасностью, а потом уже все и забыли, для чего это было сделано. Эту ситуацию невозможно было поменять до тех пор, пока мне самому не пришлось дать прямое указание, что Красную площадь можно фотографировать. Она снята вдоль и поперёк. Я просто хочу понять. Там – ладно, там хотя бы резиденция Президента, хоть какое-то объяснение есть. Кто стоит за этими интересами? Я так понимаю, что таких просто нет.
К.РЫКОВ: Никого.
Д.МЕДВЕДЕВ: Вот в том-то и дело. Я почему и удивился.
С.МИРОНЮК: Это исторически сложилось.
М.ЯКУШЕВ: Это совесть у человека, который хочет работать, жить по закону. Он читает закон…
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, я понимаю, мы здесь все совестливые и все соблюдаем закон, тут других людей нет. Я пытаюсь просто понять, кто обидится, если мы этот закон поменяем?
С.МИРОНЮК: Никто. Моя ремарка была, что…
Д.МЕДВЕДЕВ: То есть Ваша ремарка всё-таки не про фото была?
С.МИРОНЮК: Существует граница – музыка, кино, литература всё-таки должны быть защищены.
Д.МЕДВЕДЕВ: Мне кажется, все это понимают здесь.
С.КОЗЛОВСКИЙ: В кино тоже: попал в кадр дом, а фильм коммерческий. По идее, они должны искать архитектора и выплачивать.
Г.ТИМЧЕНКО: Можно я на секундочку вмешаюсь?
Когда умер один из наших великих советских актёров, мы поставили всего-навсего в фотогалерею один кадр из его очень запоминающейся роли. Нам тут же позвонили из «Мосфильма» и сказали: всё, что снято до 1993 года, каждый кадр, они продают покадрово. Мы не поленились и посчитали, что если бы мы купили покадрово один фильм, то нам бы это обошлось в 2,5 миллиона долларов. Вот так зарабатывает «Мосфильм». Они продают фильмы, предположим, Вячеслава Тихонова покадрово.
С.МИРОНЮК: Должно быть разрешено что-то к общему доступу, а что-то защищено…
Д.МЕДВЕДЕВ: С этим никто и не спорит, конечно.
И.ЗАСУРСКИЙ: Но «Мосфильм» сегодняшний спорит, притом что «Мосфильм» это делал по заказу. Посмотрите, любой фильм – по заказу Гостелерадио, по заказу такому-то, им платили деньги, права обсуждены.
Д.МЕДВЕДЕВ: Насчёт всеобщего или общественного достояния. У нас ведь далеко не все объекты создавались именно как объекты общественного достояния. Не стоит забывать об этом. У нас даже в советский период всё-таки авторское право действовало. Оно понятно какое было, объёмы авторского права, объёмы авторского вознаграждения, но оно всё-таки действовало. И автоматически всё это переводить в общественное достояние будет невозможно, тем более у нас есть сроки действия авторского права, которые у нас на самом деле, как и во всём мире, с каждым годом становятся всё больше и больше. То есть здесь проблема есть.
С.МИРОНЮК: Да, Дмитрий Анатольевич, мы сейчас судимся с некоторыми советским авторами фото, фотографами, и приходится доставать платёжные ведомости 60–70-х годов.
Д.МЕДВЕДЕВ: О том, что они получили вознаграждение?
С.МИРОНЮК: О том, что они получили гонорары и что права перешли к нам.
Д.МЕДВЕДЕВ: Слушайте, мне кажется, это как раз и цивилизованность.
С.МИРОНЮК: Да.
Д.МЕДВЕДЕВ: Возник вопрос, достали ведомость, показали: вы свои три рубля за это получили.
С МЕСТА: Можно замечание короткое?
Д.МЕДВЕДЕВ: Можно, конечно, просто некоторые коллеги никак не могут сказать, Вы не можете договорить, и Вы что-то хотели сказать.
М.МОШКОВ: Максим Мошков, библиотека Мошкова.
Я вообще хотел бы привлечь внимание как раз к инициативе «Мосфильма», только что обруганного. Он совсем недавно выложил в YouTube довольно много старых советских фильмов в полном доступе.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, я не смотрел, но читал об этом.
М.МОШКОВ: Я считаю, что это замечательное достижение. Но в коллекцию нашего советского кино входят не только эти фильмы «Мосфильма», а ещё коллекция советских мультфильмов, Госрадиофонд, где шикарные спектакли и звукопостановки записаны в древности, какие-то вещи с телевидения по правам, принадлежащим государству. Очень бы хотелось это видеть именно народным достоянием доступным, а не тем, на котором лежит чья-то лапа и продаётся за бешеные деньги. Эту вещь можно решить достаточно быстро именно волевым решением.
Д.МЕДВЕДЕВ: Мне тоже хотелось бы, только знаете, насчёт быстрого волевого решения я не уверен. Я думаю, что если такие решения принимать, это будет череда затяжных и очень тяжёлых судебных споров. Даже если на уровне закона провозгласить это общественным достоянием…
М.МОШКОВ: Необязательно общественным, государственным. Государство, являясь правообладателем, имеет возможность размещать учебники школьные, за которые заплачено авторам, в открытом доступе для граждан страны и школьников.
Д.МЕДВЕДЕВ: А чего тогда не хватает?
И.ЗАСУРСКИЙ: Воли.
М.МОШКОВ: Воли.
Д.МЕДВЕДЕВ: Как обычно?
М.МОШКОВ: Если было хотя бы законодательное разрешение этих вещей, это бы сделали частные лица. Я, например, могу выкладывать всю русскую классику и выкладываю в интернете. Год назад мы в этой библиотеке сидели с сотрудниками, и они просили меня продать им коллекцию русской классики, чтобы они могли отчитаться и получить возможность участвовать в эксперименте по чтению…
А.ПУРНИК: По внедрению ридеров.
М.МОШКОВ: По внедрению ридеров. То есть они у частного лица покупали права на русскую классику, чтобы всё было по закону. Такая ситуация считается совершенно ненормальной.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я всё-таки не очень понимаю, какие объекты вы предлагаете объявить конкретно?
И.ЗАСУРСКИЙ: Можно я конкретно скажу?
Д.МЕДВЕДЕВ: Пожалуйста.
И.ЗАСУРСКИЙ: Смотрите, есть произведённое в Советском Союзе… Мы не берём музыку сейчас, с музыкой отдельно, это самый древний объект авторского права, там самые сложные отношения, там РАО, отдельная история, очень долго можно говорить, куда идут деньги, что они делают, не важно. Есть история с кино. В истории с кино очень понятная на самом деле ситуация. Нет никакого общественного достояния. Я, честно говоря, сам напоролся на это, когда делал проект по заказу Минкультуры, хотели выложить всё русское кино, которое есть в общественном достоянии. Я подстраховался, у нескольких юридических компаний взял заключение относительно того, что является объектом авторского права, что нет. Мы не смогли выпустить этот проект, потому что на шесть экранов американского кино в проекте Министерства культуры был один экран с русским кино, где было 10 или 12 фильмов, потому что на самом деле столько исключений… До 1925 года это индивидуальный объект авторского права – 70 лет после смерти автора, во время войны – за каждый год по два. На самом деле нет никакого русского кино в общественном достоянии в принципе вообще. Если разбираться, то ничего нет, хотя в действительности Союз кинематографистов, который есть у Никиты, в принципе это организация по спокойному выкупу за небольшие деньги всех остатков, какие только есть, авторских прав. А что ещё она может делать? Понимаете? На самом деле это же старики, это организация, которая помогает навести социальную справедливость…
Д.МЕДВЕДЕВ: Они так не считают.
И.ЗАСУРСКИЙ: Это понятно. Но у них есть, Вы знаете, проценты с дисков.
А.НОСИК: Пока нет.
И.ЗАСУРСКИЙ: У них есть новые источники.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Кинематографистам отдали.
И.ЗАСУРСКИЙ: Я не хочу на них нападать, дело не в этом.
Д.МЕДВЕДЕВ: В интернете было сообщение, что они собираются продавать право на звук. Это, правда, 1 апреля было.
А.НОСИК: А на свет?
И.ЗАСУРСКИЙ: Всегда из этих по разным углам растащенных вещей будут пытаться «качать».
Дмитрий Анатольевич, можно радикальную идею? Видите, как рубль сейчас падает – мало рублей.
А.НОСИК: Да ладно!
Д.МЕДВЕДЕВ: Куда он падает? Рубль укрепляется.
И.ЗАСУРСКИЙ: Извините, доллар падает. Я имею в виду, доллар падает, потому что мало рублей – трудно купить. Например, в прошлый раз, когда проводилась эмиссия, в основном через банки, через заводы, в какие-то чёрные дырки закачивается. В данном случае, если бы авторские выплаты за советские произведения пришли людям, которые их создали, во-первых, в каждом случае это небольшие выплаты, во-вторых, как бы это…
Д.МЕДВЕДЕВ: Авторам или наследникам?
И.ЗАСУРСКИЙ: Людям, наследникам – не важно. Если это небольшие деньги – 3–5 тысяч рублей за произведение и так далее. Сколько это может стоить? Это же библиотечный продукт. В принципе, мы могли бы справедливо заплатить за сделанную интеллектуальную работу в советское время, полностью решив этот вопрос. Это не очень сложно, потому что все эти организации, творческие союзы и так далее, они в том или ином виде даже до нашего времени дотянули, и там есть полная база данных.
Д.МЕДВЕДЕВ: То есть Вы предлагаете заплатить как бы один раз и потом использовать это свободно?
И.ЗАСУРСКИЙ: Да, точно. Это будет самая умная эмиссия в истории нашей страны, потому что люди, которые что-то сделали интеллектуальное, получат какую-то копеечку на старости за то, что они смогли.
А.ЗНАМЕНСКАЯ: Ваня, но ты знаешь, например, что часть прав передана коммерческим организациям…
Анна Знаменская, директор проекта ivi.ru – это сайт, который в интернете показывает кино…
Д.МЕДВЕДЕВ: Я знаю Ваш проект, даже что-то смотрел.
И.ЗАСУРСКИЙ: Расскажи, сколько контрактов на каждый фильм вы подписывали?
Д.МЕДВЕДЕВ: Хороший проект.
А.ЗНАМЕНСКАЯ: На самом деле у нас около 400 правообладателей. Надо сказать, что, например, тот же Гостелерадиофонд куплен через ООО – соответственно, совершенно коммерческая структура. Мультфильмы «Союзмульфильма» куплены тоже через коммерческую структуру. Весь этот контент куплен за деньги, причём совершенно не за маленькие деньги, это минимальные гарантии вперёд и ещё процент выручки, которую мы получаем. Поэтому это очень хорошее предложение, но как бороться…
И.ЗАСУРСКИЙ: Это государственная собственность, которая в ходе тихой приватизации оказалась растащенной.
Д.МЕДВЕДЕВ: Так и есть на самом деле. Это на самом деле так и произошло, действительно это всё растащили. Вопрос ведь в том, что мы итоги приватизации считаем отчасти священными, несмотря на то, что было много всего несправедливого.
И.ЗАСУРСКИЙ: Давайте разделим интеллектуальное – то, что живое, информацию – то, что потом размножается и делает нас богаче, никого не делает беднее. Там же нет делёжки.
Д.МЕДВЕДЕВ: Очень хочется Вас поддержать.
И.ЗАСУРСКИЙ: Пожалуйста.
Д.МЕДВЕДЕВ: Только я боюсь, что после этого будет большой хай, потому что выстроится очередь из наследников (это ещё полбеды), но выстроится очередь из приобретателей и посредников, которые получили на это права праведным и неправедным способом. Конечно, это можно сделать в виде отсечения какого-то и принудительной выплаты вознаграждения. Но, конечно, это будет очень оспоримая в правовом плане ситуация, даже если мы это через закон какой-то проведём.
А.НОСИК: Нет, очень точно видно, где гайка закручивается и откручивается. Это то, что в Америке называется Fair Use – 107 раздел US Сode. Это то, что могут делать люди, что можно образовательному учреждению, некоммерческому. Это культурные учреждения. У нас же есть закон о культуре, закон о библиотечном деле. Есть много разных платформ, где, не отменяя итогов приватизации, уважая права всех на всё, можно говорить: «В школах – бесплатно».
Д.КУДРЯВЦЕВ: Так лучше, потому что иначе нет разницы между стихотворением и химической формулой, созданной в советское время.
Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно, нет. С точки зрения защиты авторского права разницы никакой нет абсолютно. Разницы никакой нет, идёт ли речь о гуманитарном творчестве или точных, естественных науках.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Потому что мы повязнем в этом, нельзя возвращать…
А.НОСИК: В любом случае в этом повязнем.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Возвращать акционированное нельзя ни в каком виде. Потом дальше будем доказывать, что…
Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно, иначе бардак будет.
А.НОСИК: Я о чём и говорю, вместо этого надо Fair Use делать.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Правильная идея состоит в том, что ничего не отбирается, права сохраняются, но указываются области применения, в которые собственники должны давать бесплатно.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я думаю, что это, в принципе, скорее правильный путь. Я не знаю, как быстро, но область свободного использования всё равно в границах законодательства будет расширяться в силу понятных причин, потому что всё равно за этим уследить невозможно, всё равно этим будут пользоваться. И рано или поздно законодатель будет вынужден на это пойти. Но какие-то приоритеты установить – здесь, пожалуй, я бы поддержал всех, кто говорит: допустим, школы, университеты, ещё какие-то учреждения, которые не вызывают сомнений. Понятно, что можно делать что-то через них, но, во всяком случае, это объяснимая вещь.
А.НОСИК: Больше особо ничего и не надо.
Д.МЕДВЕДЕВ: Пожалуйста.
Г.АСМОЛОВ: Дмитрий Анатольевич, меня зовут Григорий Асмолов, я автор проекта «Карта помощи пострадавшим от пожаров», который работал прошлым летом и который помог скоординировать оказание помощи пострадавшим от пожаров.
Конечно, в первую очередь я хотел бы сказать, что российское сетевое сообщество показало себя прошлым летом как очень мощный ресурс. Во многом это был пример, который изучали потом по всему миру. В частности, я работаю в Гарвардском университете, и там очень многие специалисты смотрели, как сильно сетевое сообщество именно в России. Примеров того, как это сетевое сообщество рождает новые проекты и появляются новые идеи, очень много. Очень много разных аутсорсинговых проектов.
Д.МЕДВЕДЕВ: Проект хороший получился.
Г.АСМОЛОВ: Есть ещё очень много разных проектов, которые рождаются именно в сети. «Гдеказино.ру» – этот проект Вы помогли сделать замеченным. Это было очень заметно, потому что уже тогда структуры начали реагировать.
«Карта помощи» – это проект, который в основном координировался внутри сетевого сообщества, и у нас это заняло очень много времени. Постепенно сейчас уже МЧС начинает нас замечать, и какие-то структуры начинают смотреть на то, что, в принципе, есть мощь, есть сила.
Но концепция электронного правительства в первую очередь ориентирована на оказание услуг, а не на сотрудничество между обществом и государством, в то время как мы видим всё больше и больше примеров, когда сетевое общество может быть равноценным партнёром государства в решении тех или иных социальных проблем. И здесь вопрос, который я хотел поднять, – как можно обратить больше внимания? Потому что сетевое общество не структурируется, это не организация, это не НКО. Это группа людей, которые вдруг решают, что они чем-то могут помочь, делают какую-то платформу, объединяются и так далее. Когда те или иные ведомства по разным совершенно направлениям будут больше обращать внимание на подобного рода проекты? Это ресурс для сотрудничества. Опять же со стороны МЧС недавно нам сказали, что, возможно, они сделают для нас специальный телефон, по которому можно будет получать информацию от краудсорсинга, от людей. Но как усилить внимание со стороны разных ведомств на проекты сетевого общества так, чтобы эта кооперация между гражданскими проектами и государством была более системной и порождала больше результатов? Потому что граждане в том числе, как мне кажется, больше участвуют в этом в тот момент, когда они видят, что реагирует и государство. В тот момент, когда есть фидбэк, это и более активизирует население.
Д.МЕДВЕДЕВ: Вы знаете, это проблема самих людей, которые работают на государство. Мне было бы очень грустно, если бы для каждого такого государственного взора необходимо было бы участие Президента. По «Гдеказино.ру» я это сделал, потому что тема животрепещущая и плюс циничное злоупотребление законодательством, вроде казино закрыты, в то же время все играют, кто хочет. Но, конечно, не дело Президенту каждый раз вызывать Генерального прокурора и говорить: «Знаешь, вот есть такой-то ресурс, обрати на него внимание». Или так, как у Вас, допустим, в этой очень сложной ситуации. Мне кажется, это вопрос скорее общего взросления людей. Я единственное, что могу обещать, я своим примером, естественно, это буду продолжать делать. Но, в конечном счёте, это вопрос самоощущения самих министров, руководителей ведомств. Если они не хотят остаться на свалке, то они должны реагировать на это. Тот самый фидбэк, о котором Вы говорите, у человека есть или его нет, скажем так. Если у человека есть потребность отвечать, он ответит, мы же с вами понимаем, а если нет, то ничего не будет.
С.МИРОНЮК: Дмитрий Анатольевич, извините, что перебила. Есть дебютная идея у наших западных коллег – у министерств и ведомств принято делать свои представительства в социальных сетях в виде официальных страниц, где на «стене» можно написать. Если вы видите, что на «стене» МЧС или другого министерства написано определённое воззвание от сообщества и реакции нет, пожалуйста, это открытый механизм.
Д.КУДРЯВЦЕВ: У Минздрава есть такой официальный блог, на сайте Минздрава. Помогло им это?
С.МИРОНЮК: Нет, ты говоришь, что на сайте Минздрава, а я говорю о социальном сообществе. На сайте Минздрава ты вычёркиваешь комменты того, кого тебе не нужно, и всё.
Д.МЕДВЕДЕВ: Вы знаете, в принципе, на мой взгляд, это тоже возможный вариант. Другое дело, что уровень, конечно, этих записей будет очень разным. Мы с вами тоже понимаем. Да, придётся жёстко это модерировать, но тогда вроде бы потеряется цель, потому что будет отсечение наиболее хамских каких-то вещей, но в то же время можно выкинуть, соответственно, вместе с водой и ребёнка, потому что, может быть, в очень жёсткой форме сказано о чём-то сверхактуальном. Они скажут: «Смотри, опять нас оскорбляют, пошли они…»
Е.СКОРОБОГАТОВА: Екатерина Скоробогатова, я представляю Facebook в России. Могу сказать о том, что в Facebook есть несколько очень удачных примеров реализации. Например, у Красного Креста огромная страница на Facebook. Соответственно, именно через эту страницу они получают очень много интересной информации от пользователей.
Безусловно, у всех крупных министерств и ведомств ряда стран, начиная от Вашингтона и заканчивая, собственно, британской монархией, есть свои страницы. Та структура, по которой работают страницы на Facebook, содержит некий базовый уровень модерации, по которому мы отсеиваем, например, определённые слова, просто не разрешаем публиковать. Ну и есть, безусловно, большое внимание со стороны тех, кто ведёт эти страницы на Facebook. Поэтому в целом, мне кажется, это…
Д.МЕДВЕДЕВ: Вы считаете, что это работает?
Е.СКОРОБОГАТОВА: Да. И дело в том, что здесь ещё есть очень важная вещь, которая связана с самим Facebook как платформой, поскольку это не анонимная платформа, о чём говорил Иван. На Facebook может присутствовать человек только под своим реальным именем и фамилией.
С.МИРОНЮК: Как если подойти и написать ругательство на стене министерства и подписаться своим именем.
Е.СКОРОБОГАТОВА: Высказывание на Facebook привязано к вашему реальному имени и фамилии, к вашему истинному профилю.
Д.МЕДВЕДЕВ: Знаете, если, так сказать, это работает в других странах, я не считаю, что это не будет работать у нас. И не хотел бы сразу же выражать сомнение в нашей цивилизованности. Можно попробовать.
С.МИРОНЮК: Может быть, мы обобщим опыт и покажем?
Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте попробуем. Если это будет идти на пользу, слава богу, что называется. Пожалуйста.
Г.АСМОЛОВ: Дмитрий Анатольевич, в тех странах, где это работает на организационном уровне, во многих очень местах появляются функции человека, который своего рода посредник с сетевым сообществам, который не только собирает жалобы, а именно отвечает. Сегодня нет человека, к которому мы можем обратиться с таким проектом, какой-то человек по контакту с сетевым обществом. И на организационном уровне, когда создаётся адресат, то появляется возможность координации.
И.ЗАСУРСКИЙ: Социальные атташе. Как пресс-служба.
М.ЯКУШЕВ: Совершенно конкретно, прошу прощения, в министерствах и ведомствах есть же бюджет на обучение каким-то информационным системам, как в Lotus работать, в «Майкрософте» работать. Если заложить бюджет именно на взаимодействие с социальными сетями, то людей можно обучать, приглашать экспертов. Собственно, потихоньку всё это и начнётся.
А.КОЛЕСНИКОВ: Михаил, мне кажется, что они тратят слишком много служебного времени в этих социальных сетях.
И.ЩЁГОЛЕВ: Этому учить не надо.
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, идея-то любопытная. Это только предложи. Достаточно мне сказать, что заложите в бюджет на общение с социальными сетями, что начнётся сразу.
А.ЗНАМЕНСКАЯ: Знаете, я хотела бы добавить. Дело в том, что, например, в Германии дети с самого начала знают, что бесплатного контента в интернете нет. Там дети приучены к тому, что есть ответственность. В Германии есть ответственность конечного пользователя за скачивание нелегального контента. И дети изначально в школах знают, что контент нужно покупать соответственно через iTunes или ещё каким-то образом.
Д.МЕДВЕДЕВ: Позвольте всё-таки не до конца в это поверить, даже применительно к немецким детям.
А.ЗНАМЕНСКАЯ: Конечно. Я просто к тому, что там дети со школы понимают, как нужно пользоваться социальными сетями, соответственно, где нужно смотреть легальное видео, легальную музыку, эта образовательная часть была бы очень важна.
Д.МЕДВЕДЕВ: Это правда. Вы правы, но это, знаете, нас адресует к другой проблеме, с которой я столкнулся, как раз когда я работал в Правительстве. И мы начали двигать этот проект как раз в школы, проходила первая интернатизация школ достаточно сложно, но, я считаю, всё равно она была весьма полезной. Проблема была в том, что дети готовы все абсолютно, учителя не готовы на 70 процентов. Причём не только что-то объяснять, а просто не готовы что-то делать, не готовы даже как-то общаться с компьютером. Сейчас эта проблема стала выглядеть лучше, но в целом она всё равно остаётся. Вы говорите о том, что в школе нужно давать соответствующие знания, всё-таки это педагог должен делать, их давать.
А.ЗНАМЕНСКАЯ: Всех педагогов обучить, наверное, сложно.
Д.МЕДВЕДЕВ: Но учить надо.
А.ЗНАМЕНСКАЯ: Но можно использовать технологию онлайн-обучения, во-первых.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, учить надо обязательно. Учить надо и взрослых, и уже зрелых, и не очень зрелых. Молодёжь, конечно, всё-таки лучше в этом смысле ориентирована, но это вопрос культуры, Вы правы. Это вопрос культуры. Как и вопрос о том, как себя ведут руководители ведомств, в конечном счёте. Это тоже вопрос внутренних ощущений.
М.КОТОВ: Михаил Котов, «Газета.ru».
Д.МЕДВЕДЕВ: Пожалуйста.
М.КОТОВ: Я хотел бы сказать про судебную практику в отношении СМИ.
Д.МЕДВЕДЕВ: Сетевые СМИ?
М.КОТОВ: Да, сетевые СМИ, потому что у нас возникает некоторая проблема, которая заключается в том, что сейчас современные сетевые СМИ невозможно представить без комментариев читателей. Мы, со своей стороны, подходим к этому делу достаточно ответственно и стараемся не допустить высказываний, которые нарушают наше законодательство. С другой стороны, не всегда и не всем нравится то, о чём может быть комментарий у нас. Или, например, мы берём, скажем, из «Живого журнала»: Олега Кашин высказался в отношении… В общем, Вы историю наверняка эту знаете. И этот комментарий появился у нас. Мы не можем не проинформировать нашего читателя о том, что эта громкая история получила некоторое продолжение. Правоприменительная практика показывает, что мы здесь выступаем в качестве соответчиков.
Д.МЕДВЕДЕВ: Соавторами комментариев.
М.КОТОВ: Соавторами комментариев.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Тут не только комментарии. Если мы, любое СМИ, не только сетевое… История такая. Если кто-то, Дмитрий Анатольевич, важный, не с улицы, не специально подобранный, сказал плохо, допустим, про Игоря Олеговича, а мы об этом написали, он судит газету.
Д.МЕДВЕДЕВ: А если про меня?
А.НОСИК: Ещё и по 219-й статье.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Я специально стрелку перевёл, чтобы не попадать ещё под закон о Президенте и о символах государства. Да, реально нас засудили за высказывания чеченских правозащитников. Мишу засудили за цитату Кашина про Якименко и так далее.
Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно. Коллеги, мне кажется, что это уж точно можно поправить.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Важно, что это не только комментарии.
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, здесь вопрос даже не только в самом законе. Мне кажется, это всё-таки в конечном счёте ровно то, о чём Вы говорите, – это вопрос развития судебной практики. Потому что у нас, как известно, судебная практика не является источником права, но в то же время все понимают, что она является источником права. Кто-то с этим согласен, кто-то – нет. Очевидно, что это просто вопрос вектора. Я не знаю, ещё раз говорю, я совсем не глубоко в теме. Надо посмотреть последние постановления на эту тему, которые принимал Верховный Суд или Высший Арбитражный Суд, в зависимости от того, кто является стороной в деле, и на постановление пленумов. Может быть, есть смысл что-то подправить? Я понимаю ваши трудности, но, в конце концов, интернет – открытое пространство и в интернет-СМИ может написать кто угодно. Если я правильно Вас понимаю, этот комментарий может даже повисеть какое-то время, а потом будет стёрт, допустим, вами, отмодерирован.
С МЕСТА: Да, совершенно верно.
Д.МЕДВЕДЕВ: Тем не менее следы всего этого остаются, и это основание для того, чтобы вас пристегнуть к процессу.
М.КОТОВ: Здесь несколько аспектов есть. Есть один аспект, когда появляется комментарий у нас в газете стороннего человека. Мы его можем оценить и отмодерировать. Если мы его не убираем, он висит какое-то время…
Д.МЕДВЕДЕВ: Например, час висит. Какая разница, время же относительное понятие.
М.КОТОВ: Да, совершенно верно.
М.КОТОВ: Нам могут предъявить претензии как к СМИ, которое размещают у себя…
Д.МЕДВЕДЕВ: Какая разница? Ведь интернет такая среда, что сколько бы он ни провисел, на него уже появляются ссылки, он уже живёт своей жизнью. Вы отмодерировали, отмежевались, что называется, от него. Тем не менее он становится фактом объективного анализа.
М.КОТОВ: Я немножко говорю ещё о другом. Мы мониторим блогосферу и даём новости блогосферы у себя в СМИ. Это уже не комментарии стороннего читателя. Это наша журналистская работа. И когда мы делаем нашу журналистскую работу, даём новость и она кого-то не устраивает, хотя это не наше высказывание, мы, как зеркало, лишь говорим: «Ребята, посмотрите, в блогосфере есть такое-то высказывание, такое-то сообщение», – нас привлекают как соучастников.
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, это мы выходим сейчас с Вами на известную проблему о том, насколько совместимо общее законодательство о средствах массовой информации с интернет-СМИ. И насколько те критерии, которые ещё в советский период, может быть, даже создавались, могут использоваться при ответственности, допустим, СМИ, которое существует в интернете. Опять же я не призываю к тому, чтобы немедленно начать изменение законодательства о СМИ, потому что это тоже одна из наших «священных коров». Как только об этом что-то говоришь, то сразу начинаются упрёки, что ты хочешь накинуть очередную удавку на гласность и всё остальное. Но эта проблема должна так или иначе в какой-то момент получить своё разрешение. В противном случае вы будете завалены такими исками и вам будет очень трудно отбиваться. Я не буду скрывать, я за этим не слежу. Но практика, я хотел бы спросить, существует на эту тему или нет? Может, Вы знаете постановление судов высшей инстанции?
М.ЯКУШЕВ: В прошлом году было постановление.
С.МИРОНЮК: Было разъяснение Верховного Суда по этому поводу. Это касалось форумов.
Д.МЕДВЕДЕВ: И что они сказали?
М.ЯКУШЕВ: Оно настолько как бы и нашим и вашим, если честно. Судебная практика всё равно достаточно разнообразна. И, видимо, без явной нормы закона…
Д.МЕДВЕДЕВ: А зачем норма закона? Почему нельзя дополнить постановление пленума соответствующего суда? На самом деле закон хуже. Вы знаете, закон хуже, чем постановление пленума, потому что закон ещё должен пройти интерпретацию в головах судей, а постановление пленума работает непосредственно. Вот как там написано, они так и будут поступать.
М.ЯКУШЕВ: Я сейчас скажу страшную вещь для юриста. Вы, наверное, не знаете, как долго это постановление пленума согласовывалось.
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, знаю, я слышал, что долго.
М.ЯКУШЕВ: Согласовывалось оно вовсе не на уровне Верховного Суда и Арбитражного, а на уровне не будем говорить, каких ведомств.
Д.МЕДВЕДЕВ: Каких? Скажите уж, чего? Каких? Неужели Игорь Олегович Щёголев?
М.ЯКУШЕВ: Минкультуры там точно фигурировало, наверняка Минкомсвязи согласовывало что-то.
И.ЩЁГОЛЕВ: Мы как раз были инициаторами.
М.ЯКУШЕВ: Да, но потом там начались...
Д.МЕДВЕДЕВ: Я думал, Вы другое скажете. Я выдохнул – Минкультуры. Ох, получит министр-то. (С м е х.)
А.НОСИК: Вообще в 57-й статье очень понятно, что написано: если на радио кто-то позвонил и поматерился, они освобождены, потому что это прямой эфир.
И.ЩЁГОЛЕВ: Не могут воспроизводить. При повторе передачи должно быть изъято. Такой же принцип был применён к форумам.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Но почему газеты при этом в несправедливой ситуации? Если мы не можем написать, что вчера на радио был такой эксцесс, такой-то вышел в эфир и сказал такое-то, это обсуждает вся страна. Мы написать об этом не можем.
Д.МЕДВЕДЕВ: Потому что есть известное латинское изречение, знаете какое? Verba volant, scripta manent. Но я всё-таки думаю, что это в принципе реальная проблема, по которой вполне реально принять решение. Можно было бы, Игорь Олегович, подумать. Всё равно Вы какие-то, наверное, поручения будете готовить вместе с Администрацией. Я готов, это уже такая тонкая сфера, переговорить с нашими коллегами, с тем чтобы, может быть, они посмотрели на практику. Я думаю, что это проще всего так отрегулировать, не через изменение закона.
М.КОТОВ: Важно ещё отделить журналистику факта от журналистики мнений.
Д.МЕДВЕДЕВ: Это самое сложное, Вы же понимаете. Потому что изложение самих фактов и несколько предложений собственных комментариев – уже…
М.КОТОВ: Да.
Д.МЕДВЕДЕВ: Ладно.
И.ЩЁГОЛЕВ: Коллеги, может, отпустим Президента?
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, мы уже два часа сидим. Есть ли ещё что-то сверхактуальное, о чём нужно сказать?
М.КОТОВ: Про DDoS-атаки хотелось бы спросить.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, это тема актуальная, безусловно.
М.КОТОВ: Это страшная вещь. Мы заметку написали хорошую на эту тему.
С МЕСТА: Нашли кого-то?
М.КОТОВ: Нет, к сожалению.
Д.МЕДВЕДЕВ: Не только нашли, но уже признались, да?
М.КОТОВ: Я знаю, сколько это стоит. Это стоит 3 тысячи долларов в день. Чтобы положить сайт.
Д.МЕДВЕДЕВ: Знаете, я единственное, что здесь могу сказать. Это, во-первых, всё плохо, безусловно, потому что это создаёт очень нервозную обстановку, и все нервничают. Нервничают, собственно, те, кто пострадал, потому что они видят в этом чьи-то происки, не важно чьи: власти, ФСБ, Администрации Президента, ЦРУ, ещё кого-то. Нервничает власть, которая не понимает, как на это всё реагировать, потому что не хочет, чтобы её упрекали во всякого рода «зажимах». Вопрос в том, есть ли эффективный способ противодействия этому. Вы же понимаете, у нас в силу того, что вообще такое из себя представляет интернет, у любой власти нет ресурса влияния на тех, кто, например, хочет этим заняться, может быть, даже исходя из каких-то своих абсолютно твёрдых представлений. Видеть за этим канализированную атаку, которая, скажем условно, благословляется где-то в той или иной структуре, надеюсь, что присутствующие здесь понимают – это не то что упрощение, это просто неправильно. Даже наиболее известные представители власти – люди всё-таки достаточно современные, чтобы понимать всю неэффективность такого рода действий. В интернете, в блогосфере может кто-то нравиться, может кто-то дико раздражать. Мы понимаем, допустим, что когда те или иные ресурсы кладутся, в конечном счёте происходит надувание этого ресурса, потому что всякий запретный плод, естественно, становится всё более и более сладок.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Дмитрий Анатольевич, главная проблема не в этом. Когда клали «Коммерсант» через забивание каналов, положили весь северо-запад: две больницы, четыре школы и военную часть.
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, я сейчас об этом даже не говорю. Я просто хочу понять, есть ли какие-то ресурсы сегодня что-то сделать с этим?
А.НОСИК: Конечно, есть.
Д.МЕДВЕДЕВ: А вы предложите, давайте подумаем.
А.НОСИК: Управление «К», которое никого не поймало и не искало никогда, которое использует любые предлоги, чтобы не принимать заявлений от потерпевших, которое говорит, что взлом бесплатных ресурсов не является правонарушением и не является предметом расследования – любого «ЖЖ», любого «Мейл.ру», любого бесплатного ресурса.
Д.МЕДВЕДЕВ: Кто обращался в ФСБ на эту тему?
А.НОСИК: Все обращались. Но это не в ФСБ, а в МВД.
С.ИВАННИКОВА: Светлана Иванникова – руководитель «ЖЖ» в России. В настоящее время мы подали заявление о факте DDoS.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, я как раз читал, что вы якобы не подавали. Честно говоря, я не знаю, какие управления этим занимаются.
С.ИВАННИКОВА: Мы подали заявление, но лимит уже был исчерпан, и официального ответа до сих пор мы пока не получили: ни отказа, ни ответа о том, что будет рассмотрено дело. То есть пока мы в ожидании.
Д.МЕДВЕДЕВ: Я хочу понять всё-таки одну вещь. Они способны в этом разобраться?
И.ЩЁГОЛЕВ: Очень важно разбираться в момент атаки, потому что потом время прошло и уже никак…
Д.МЕДВЕДЕВ: Просто вы сразу же накатили на них, говорите, что они или не принимают, или не отвечают. Ответят, допустим, особенно после сегодняшней встречи. У меня другой вопрос. Они способны во всём этом разобраться-то сами?
С.ИВАННИКОВА: Не было прецедента.
К.РЫКОВ: Подождите, давайте не будем драматизировать.
Д.МЕДВЕДЕВ: Что было-то, расскажите?
К.РЫКОВ: Во-первых, ситуация какая: где находятся сервера в LiveJournal? Это очень важно. Они находятся на территории России?
С.ИВАННИКОВА: На территории Соединённых Штатов. Совершенно верно.
К.РЫКОВ: Соединённых Штатов. Теперь представьте процедуру работы органов. Поступает поручение, допустим, от Дмитрия Анатольевича разобраться. Теперь должен поехать следователь. Он куда поедет, в Калифорнию? Приедет он туда, что скажет: «Дайте мне, пожалуйста, доступ, я хочу проверить хотя бы, а был факт-то сам?»
А.НОСИК: «Коммерсант» DDoS’или три месяца в России, они писали заявление, никто не пришёл и не спросил.
К.РЫКОВ: Все сайты DoS’или и DDoS’или по тысяче раз.
С МЕСТА: И следователь не приехал ни к кому.
А.НОСИК: Следователь к кому приехал? Назови одного.
Д.МЕДВЕДЕВ: Секунду, давайте тогда переведём это в правовую плоскость, она более простая. Для меня технологическая сторона не вполне понятна и даже не хочу сейчас в это погружаться. Давайте в правовом плане поговорим. Когда по этим фактам писали заявления в МВД или ещё куда-то, они просто говорили, что это не является правонарушением? Или они говорили, что не в их компетенции это рассматривать? Или говорили, что у них нет технологических возможностей установить причину DDoS-атаки?
К.РЫКОВ: Нет возможности проверить.
А.НОСИК: Все отмазались, кроме что-то делать. Они не замотивированы вообще...
Д.КУДРЯВЦЕВ: Они по закону могут некоторое время вообще никак не отвечать. Ты подаешь, они никак не отвечают. Потому через месяц ты пишешь жалобу, они тебе отвечают, что в момент атаки мы бы могли, а сейчас уже не можем. Но мы подавали жалобу в момент атаки, но из-за того, что они неделю могут не отвечать, вся история. Поэтому никто не знает, что они могут технологически.
Д.МЕДВЕДЕВ: Вы сами знаете, кто, как и где работает. Я всё-таки хочу от вас, людей подготовленных в этом плане, как никто другой, добиться ответа на простой вопрос или очень сложный, наоборот. Они вообще способны после атаки это установить или нет? Это же самое МВД, просто по-честному?
А.НОСИК: Это не вопрос про IP, это вопрос про всю ОРД, вся ОРД – это в том числе и показания, и наблюдения, и слежка, вопрос дознания…
Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошо, если вопрос именно к самому дознанию, то это можно отрегулировать.
А.НОСИК: Конечно, дознание отсутствует.
Д.МЕДВЕДЕВ: Это можно отрегулировать каким образом? Я не знаю, что они реально смогут сделать, но то, что они смогут, допустим, создать какое-то подразделение, которое будет добросовестно всем вам отвечать, это сделать можно, о том, что «ваше заявление принято, мы его рассматриваем и через месяц выдадим вам ответ». Это сделать можно. Но мне бы хотелось понять, возможно ли это предотвратить в целом?
А.НОСИК: 12 лет назад первый раз сломали «Ленту.ру», известно было, кто сломал, он не прятался.
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, 12 лет назад – это было 12 лет назад.
А.НОСИК: Не взяли заявление. Одно и то же Управление «К».
Д.МЕДВЕДЕВ: Просто нужно было бы понять, какой механизм здесь лучше использовать, потому что, скажу прямо, предложить нашим коллегам из МВД улучшить оперативно-разыскную деятельность и осуществлять дознание можно, но вопрос в том, во имя чего? Во имя того, чтобы они просто бумаги слали о том, что сначала «ваше заявление принято к работе», а через месяц вам отвечали, что они ничего не смогли установить? Можно, тогда будут соблюдаться некие процессуальные вещи, но результат будет нулевой. Надо всё-таки постараться сделать так, чтобы этим всё-таки пользовались как можно в меньшем количестве случаев. Вот как это сделать?
М.КОТОВ: Дмитрий Анатольевич, но ведь ответ, что «мы ничего не смогли сделать, ничего не смогли установить», – это тоже ответ. И становится понятно, что есть какая-то проблема, которую нужно, наверное, решить.
Д.МЕДВЕДЕВ: Согласен, да. Хорошо. А вы мне можете сказать тогда, в таких случаях, когда «там» такие вещи происходят (и из нашей страны, кстати, происходили, и не из нашей страны происходили): что делали правоохранительные структуры за границей?
А.НОСИК: Все русские «дидосеры», которые сидят в тюрьме, сидят в тюрьме в Штатах.
Д.МЕДВЕДЕВ: Это если их можно достать.
А.НОСИК: Их выманивают, приглашают на работу.
Д.КУДРЯВЦЕВ: Американцы приезжают сюда. Во времена «Ситилайна», который Вы сейчас упомянули, к нам приезжало ФБР и просило показать такого-то пользователя, их сопровождал фээсбэшник. Мы спросили, что он сделал. Нам сказали: «Он развернул спутник. И его русские сдали».
Д.МЕДВЕДЕВ: Знаете, такие «дидосеры» нам нужны самим. (С м е х.)
Д.КУДРЯВЦЕВ: Они не ленятся этим заниматься.
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, их мы не отдадим. Надо выяснять, кто это, и обращать во благо.
На самом деле, конечно, я не знаю, когда это можно сделать будет, не сейчас, может, через какое-то время. Но всё-таки я в принципе согласен с идеей, что нужно отрегулировать эту сферу. Знаете, теоретически можно даже подготовить какой-то уголовный состав, если действующего уголовного закона не хватает. Я только сомневаюсь, что по нему практика будет возникать.
А.НОСИК: Он уже есть, статья 273 – «Вредоносные программы».
Д.МЕДВЕДЕВ: В принципе, да. «Вредоносные программы» – это сюда и попадает. А есть практика по ней какая-то, кто знает?
А.НОСИК: Конечно, есть по ней практика.
Д.МЕДВЕДЕВ: Нет, по таким атакам?
РЕПЛИКА: По таким – нет.
А.НОСИК: Они замотивированы. Когда ФБР их зовёт в Вашингтон, поит виски и есть запрос американский, они по этому запросу работают, вот MasterCard и так далее…
М.ЯКУШЕВ: Законодательство не наше, законодательство их.
А.НОСИК: …помогают по международно-правовой помощи… «Коммерсанту» почему-то не помогают.
С.МИРОНЮК: Может, нам сделать круглый стол между представителями сообщества или легальными людьми из Управления «К» – теми, кто может открыто с нами разговаривать?
Д.МЕДВЕДЕВ: Хорошая идея, кстати.
С.МИРОНЮК: Мы никогда не разговаривали.
Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте. Это правильная идея. Чтобы с меня эту головную боль снять. Это я вам точно обещаю. Те, кто хочет, я сейчас скажу Министру. Там, наверное, есть всё-таки люди вполне подготовленные, они могли бы просто встретиться и поговорить, но всё равно нужно какого-то начальника позвать, чтобы в конечном счёте это превратилось в процессуальные наработки.
С.МИРОНЮК: Может быть, у нас просто трудности коммуникации.
М.ЯКУШЕВ: И центр безопасности связи ФСБ, наверное, тоже.
Д.МЕДВЕДЕВ: Давайте так и сделаем.
С.КОЗЛОВСКИЙ: Дмитрий Анатольевич, можно ещё по авторскому праву вопрос? У нас авторское право (ответственность) регулируется тремя кодексами – Гражданским, Административным и Уголовным. Причём само авторское право сделано таким запутанным, оно не соответствует здравому смыслу в большинстве случаев. То есть Вы сами говорили, что Вы сфотографировали…
Д.МЕДВЕДЕВ: «Юристы для юристов пишут законы, а не для того, чтобы их понимать».
С.КОЗЛОВСКИЙ: В принципе гражданская ответственность – заплатил штраф, нормально. Но тут уже сделана уголовная ответственность – до шести лет лишения свободы, причём ущерб считается так, что правообладатель может эти цифры брать с потолка, по сути. Может быть, отменить вообще 146-ю и 147-ю статьи? Зачем их сажать в тюрьму? То есть пусть платят штраф.
Д.МЕДВЕДЕВ: Это что за статья-то?
С МЕСТА: 146-я – нарушение авторских прав.
С.КОЗЛОВСКИЙ: Нарушение авторских прав – 250 тысяч рублей, которые можно вот так насчитать. Вот тоже библиотека Мошкова…
Д.МЕДВЕДЕВ: Нам ещё в ВТО надо вступить. Знаете, как только мы чего-то отменим в этой сфере, найдутся люди, которые скажут, что мы ослабили борьбу с нарушителями авторских прав.
С.КОЗЛОВСКИЙ: Нет, гражданская ответственность-то есть, административная есть. Зачем уголовная?
И.ЗАСУРСКИЙ: Пусть штрафы будут? Зачем туберкулёз?
А.НОСИК: Нет, как не сажать за экономические преступления, так и не сажать за авторские нарушения.
Д.МЕДВЕДЕВ: Это тоже экономическое преступление.
И.ЗАСУРСКИЙ: Есть конкретный случай. Координационный центр домена «РФ» пришел в школу в Ярославле, они спрашивают у детей: «Дети, вы музыку слушаете в интернете? Поднимите руку». Все поднимают. Спрашивают: «Дети, а вы хотя бы фильмы качаете из интернета?» Они поднимают руки. А им говорят: «А вы понимаете, что вы все нарушаете закон?» И после этого робкий мальчик 13 лет тянет руку, встает. «Что ты хочешь сказать?» – «А вам не кажется, что проблема с законом?» (С м е х.)
РЕПЛИКА: Правда, это настоящий факт.
Д.КУЛИСТИКОВ: Может, проблема иногда бывает в правообладателях, которые не дают, наверное, легального способа получить этот аудиавизуальный продукт. Мы, как ВГТРК, о котором говорили уже несколько вещей, и про сериалы, которые никто не смотрит… Смотрят. И наш дружественный портал «Зумби.ру», который появился год назад, сейчас занимает второе место по России по просмотру фильмов, сериалов, которые легально можно бесплатно посмотреть. Пользователь сам делает выбор. И это проблема не всегда пользователя, что он нарушает закон, а ему не дают просто возможности его не нарушить. Как только появляется эпполовский магазин, где можно для того же iPad и iPhone просто одним нажатием купить, не дёшево, но купить программу, пользователи сразу их почему-то начинают покупать. Давайте дадим возможность не нарушать закон прежде всего, тогда и интернет цивилизуется. Вот моё мнение.
Д.МЕДВЕДЕВ: Насчёт тюрьмы я абсолютно согласен. Как принято говорить, по степени общественной опасности это не то действие, за которое нужно отправлять в тюрьму. Это уж точно, хотя далеко не все здесь нас поддержат, спросите правообладателей. Они скажут, что «надо калёным железом», «вешать» и так далее. У нас есть гораздо более страшные преступления, это правда.
Насчёт того, что существует разная ответственность. В общей форме мой ответ такой. Она всё-таки должна быть разной. И не факт, что за такого рода преступления нужно сажать в тюрьму, но ведь может быть уголовное наказание без лишения свободы. Просто почувствуйте разницу. Гражданское законодательство устанавливает имущественную ответственность: заплатишь соответствующую сумму денег – и всё. А уголовное законодательство всё-таки содержит в себе поражение в правах, что иногда, в общем-то, нелишне. Человек, который даже получил штраф, подчёркиваю, по Уголовному кодексу, приобретает судимость. И это, в общем, имеет некоторое значение.
Поэтому я считаю, что полностью устранять уголовную ответственность, наверное, неправильно, но и в тюрьму отправлять, особенно за незначительные какие-то вещи, когда речь не идёт о преступлениях промышленного уровня, тоже, конечно, наверное, не вполне разумно и справедливо.
А.НОСИК: А там другая статья есть. Промышленное, но это уже незаконное предпринимательство.
Д.МЕДВЕДЕВ: А по этой статье осудили кого-нибудь, скажите? По-моему, мы никого и не осуждали.
М.ЯКУШЕВ: Нет, были, были мелкие случаи.
РЕПЛИКА: По дискам сидят люди. С реальными сроками в колонию сажали.
Д.МЕДВЕДЕВ: Знаете, для баланса скажу, что когда я периодически обсуждаю тему вступления России в ВТО и с нашими американскими друзьями, ну и не только, и с европейскими, говорят: «У вас пиратство, у вас авторское право и так далее». И мы некоторое время назад стали вываливать им на стол доказательства того, что мы с этим боремся, в том числе и практику применения по этой самой статье, когда никого раньше не привлекали, а сейчас привлекают, не всё до суда доходит, тем не менее всё-таки люди образумливаются и, соответственно, находятся под воздействием соответствующей нормы Уголовного кодекса. Это не совсем бесполезная вещь.
С.КОЗЛОВСКИЙ: Если будет сигнал, что мы входим в ВТО, МВД тут же сделает 10 тысяч дел за один день. То есть на самом деле за одно и то же преступление, нарушение можно наказать штрафом гражданским, административным, уголовным – одно и то же, то есть какой-то разницы нет. По сути, всё решает правообладатель.
Д.МЕДВЕДЕВ: Строго говоря, конечно, за одно правонарушение не должно быть двух видов ответственности или трёх. Но нам бы наши коллеги, которые этим занимаются, ответили бы, что это разные правонарушения. Они бы сказали, что гражданское правонарушение выражается в этом, и за это наступает ответственность в виде штрафа, а уголовное преступление выражается в этом.
С.КОЗЛОВСКИЙ: Там написано: «нарушение авторских прав». Что такое «нарушение», прописывается в Гражданском кодексе. То есть, по сути, Уголовный кодекс ссылается на Гражданский.
Д.МЕДВЕДЕВ: А есть практика, когда всё-таки за одно нарушение и так, и так привлекают? Есть такая практика?
А.НОСИК: Учитель Поносов, например. Он был виноват в том, что подписал неудачный договор с фирмой.
РЕПЛИКА: Его не посадили.
С.КОЗЛОВСКИЙ: Да, его не посадили, но ведь могли бы.
А.НОСИК: Но когда он был призван виновным, судимость возникла.
Д.МЕВЕДЕВ: Да, судимость возникла, конечно.
М.ЯКУШЕВ: Я прошу прощения, Дмитрий Анатольевич, извините, один личный момент. Три года назад я разговаривал с человеком из Госдепа в момент, когда они в очередной раз обновили таблицу, где лучше, где хуже интеллектуальная собственность охраняется, и сравнивали с Украиной. Могу Вам сказать, что даже по европейским меркам, у нас динамика очень хорошая.
Д.МЕДВЕДЕВ: Конечно.
М.ЯКУШЕВ: То есть Россия – это не такая уж суперпиратская страна. На Украине всё хуже в разы. Но Россия находится в Top Priority Watch List как злостный нарушитель, а Украина – нет.
Д.МЕДВЕДЕВ: Вы правильную вещь сказали.
И.ЗАСУРСКИЙ: Я прошу прощения, мне ответили совершенно честно: «В России Президент – Медведев, в Киеве – Ющенко». Всё.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, это всё мне известно. На самом деле тот пример, что Вы привели, абсолютно показательный. И, как ни странно, я теми же самыми словами американцам говорю: «Вы что нас гоняете, тренируете? В конце концов, у нас-то нарушений явно меньше, чем на Украине». Они говорят: «Да, но так вот». Они не говорили про Ющенко, до такого не дошло, но просто типа «вы для нас интересней».
Д.КУЛИСТИКОВ: Причем Рунет один и в Украине, и в Белоруссии, и в России. То, что нас объединяет, это всё-таки интернет.
Д.МЕДВЕДЕВ: Слушайте, Украину и в ВТО приняли, а мы пока у двери стоим.
Д.КУЛИСТИКОВ: Мы же не можем их из Рунета исключить.
Д.МЕДВЕДЕВ: Абсолютно. И не надо. На самом деле общий потенциальный объём Рунета какой? 300 миллионов человек.
И.ЗАСУРСКИЙ: Это если мы авторские права освободим. (С м е х.)
Д.МЕДВЕДЕВ: «Карфаген должен быть разрушен», понятно.
Я про языковую зону, конечно, говорю, включая всех наших соседей, 300 миллионов. Не так мало на самом деле.
И.ЗАСУРСКИЙ: Это будет второй после Испании, может быть, Португалии.
Д.МЕДВЕДЕВ: Знаете, наша беседа навела меня только на один вывод – я всё-таки уверен, что у нашего интернета всё равно будет своя, особая судьба, которая будет трудной, но очень интересной.
РЕПЛИКА: Главное, чтобы она была счастливой.
Д.МЕДВЕДЕВ: Сомнений нет, будет счастливой. Главное, чтобы люди, которые этим занимаются, относились к этому с интересом.
Я хотел бы всех поблагодарить. Большое всем спасибо, было интересно.
Российские ограничения на поставку бразильского мяса нельзя оправдать соображениями продовольственной безопасности, заявил в среду представитель Минсельхоза Бразилии.
Федеральная служба по ветеринарному и фитосанитарному надзору России, в свою очередь, отметила, что действия российских властей объясняются серьезной обеспокоенностью ведомства, так как в ходе проверок предприятий были выявлены очевидные системные нарушения. А подобные заявления бразильской стороны похожи на попытки политического давления, сказал РИА Новости представитель Россельхознадзора.
Скорость - не всегда залог качества
В среду бразильские СМИ сообщили, что Россельхознадзор оставил в силе запрет на поставку продукции 13 перерабатывающих предприятий Бразилии в Россию и государства Таможенного союза - Белоруссию и Казахстан. Это решение было опубликовано после завершения проверки 29 бразильских предприятий по переработке говядины, свинины, мяса птицы и продукции мясной переработки.
По словам директора департамента проверки продукции животного происхождения (Dipoa) Минсельхоза Бразилии Луиса Карлуса ди Оливейра, ограничения на поставки с бразильских мясохладобоен нельзя объяснить проблемами гигиены или интересами продовольственной безопасности.
"Мы получили заключение российского правительства менее чем через пять дней после окончания очередной российской инспекции - это рекордно короткий срок", - сказал Оливейра.
По его словам, в докладе российских ветеринаров не были учтены результаты последней инспекции, "и это наводит на мысль, что его текст был составлен заранее". По другой версии, разночтения вызваны проблемами перевода документа с русского на португальский язык.
Бразильский чиновник сообщил, что вопрос о возобновлении поставок мяса будет обсуждаться на предстоящих в мае переговорах с Россельхознадзором. Ожидается, что делегация во главе с вице-президентом Бразилии Мишелем Темером посетит Россию в середине мая. В силу последних решений Россельхознадзора вопрос об ограничениях на поставку мяса, ранее не стоявший на повестке дня, станет одним из центральных на переговорах.
Ситуация требует оперативности
В то же время, первые замечания к бразильской стороне были сделаны инспекторами еще в ходе самой проверки, а направленное Россельхознадзором заключение является предварительным, пояснил РИА Новости пресс-секретарь Россельхознадзора Алексей Алексеенко.
"Оперативность же связана с тем, что мы очень обеспокоены ситуацией", - подчеркнул собеседник агентства.
По его словам, инспекторы в ходе проверки бразильских предприятий выявили системные ошибки.
"Ситуация за последние полтора года не только не улучшилась, но во многом ухудшилась", - добавил Алексеенко.
Претензии
Как сообщил ранее в апреле Россельхознадзор сразу по итогам проверки, "ни до одного бразильского предприятия секретариатом по защите растений и животных Министерства сельского хозяйства, животноводства и снабжения Бразилии не были доведены требования законодательства Таможенного союза по импортируемой пищевой продукции", при этом российское ведомство официально уведомило Минсельхоз Бразилии о введении в действие нормативно-правовой базы ТС еще в августе 2010 года.
Кроме того, ветслужба Бразилии не представила доказательств о проведении проверок перерабатывающих предприятий на их соответствие ветеринарно-санитарным требованиям и нормам ТС и РФ.
Среди претензий Россельхознадзора отмечался ряд системных недостатков в работе национальной ветеринарной службы Бразилии. В частности, в отношении показателей безопасности действующая национальная программа и программа предприятия предусматривает исследования необоснованно малого количества проб мясного сырья и готовой продукции, в последние три года на обследованных предприятиях не проводились мониторинговые исследования на содержание ртути, пестицидов, диоксина и радионуклидов. На некоторых предприятиях предубойный осмотр и послеубойную ветеринарно-санитарную экспертизу проводят работники, не имеющие ветеринарного образования.
В то же время при мониторинговых исследованиях на безопасность бразильской продукции животного происхождения выявлены 262 партии продукции, не соответствующие требованиям законодательства России. Это 8,5% от всех партий исследованной бразильской продукции. В сообщении Россельхознадзора говорилось, что ведомство намерено незамедлительно обратиться к бразильской стороне с предложением представить конкретную информацию об устранении недостатков, выявленных в ходе инспекции.
"Складывается ощущение, что на нас пытаются оказать политическое давление", - подытожил Алексеенко. Александр Краснов
Минздравсоцразвития России и Министерство здравоохранения Республики Беларусь заключили соглашение о сотрудничестве в области здравоохранения и медицинской науки. Документ подписали главы ведомств - Татьяна Голикова и Василий Жарко, в рамках первой глобальной министерской конференции по здоровому образу жизни и неинфекционным заболеваниям, проходящей в эти дни в Москве, сообщили в пресс-службе Минздравсоцразвития России.
В рамках соглашения планируется развивать всестороннее сотрудничество в решении приоритетных задач национальных программ в области охраны и укрепления здоровья населения. Каждая из сторон в порядке, который предусмотрен законодательством своего государства, на безвозмездной основе будет оказывать скорую медицинскую помощь в экстренной и неотложной форме и санитарную эвакуацию больных, раненых и пострадавших в результате чрезвычайных ситуаций на территории государства другой стороны по ее просьбе.
Также в рамках соглашения будет проводиться совместная работа по оптимизации учебных планов и программ медицинского образования и повышения квалификации медицинских специалистов.
Российская и белорусская сторона договорились о развитии производства медицинских изделий и лекарственных средств, в том числе путем создания совместных предприятий.
Пивоваренные предприятия Беларуси в январе-марте 2011 года увеличили производство пива по сравнению с аналогичным периодом прошлого года на 16,7% до 8 млн. 594 тыс. дал., передает Пивное Дело.
Выпуск продукции нарастили четыре предприятия республики. Так, ИЗАО «Пивоварни Хайнекен» (г. Бобруйск Могилевской области) в январе-марте увеличило производство пива на 56,3% до 2 млн 111 тыс. дал, ОАО «Пивзавод «Оливария» (г. Минск) – на 34,2% до 1,8 млн. дал, ОАО «Лидское пиво» – на 31,6% до 1 млн. 375 тыс. дал и ОАО «Брестское пиво» – на 31,1% до 607,2 тыс. дал.
В то же время у крупнейшего производителя этой продукции в Беларуси – ОАО «Криница» – по итогам квартала сохранялось снижение выпуска пива. Предприятие в январе-марте произвело 2,6 млн. дал этой продукции, что на 10,9% меньше по сравнению с тем же периодом 2010 г. Тем не менее, в марте «Кринице» удалось нарастить выпуск по сравнению с аналогичным месяцем прошлого года на 3,8% до 1,23 млн. дал, отметили в «Белгоспищепроме».
Спад производства пива в январе-марте также отмечен у СОАО «Речицапиво» (на 50,1% до 96,8 тыс. дал) и СООО «Двинский бровар» (г. Витебск) (на 89,9% до 5,5 тыс. дал). Прочие организации республики уменьшили выпуск этого напитка на 28,6% до 8 тыс. дал.
В разрезе тароупаковки наибольший объем пива в республике в I квартале был выпущен в ПЭТ-таре — 6,95 млн. дал или 80,9% из общего объема выпуска. Производство пива в стеклобутылках составило 1,17 млн. дал (13,6%), в кегах – 415,6 тыс. дал (4,8%) и в алюминиевых банках – 57,9 тыс. дал (0,7% общего объема). При этом выпуск в ПЭТ-бутылках по сравнению с I кварталом 2010 г. вырос на 17,7%, в стеклянных бутылках — на 6,2%, в кегах — на 39,2%, производство в алюминиевых банках сократилось на 4%.
Актуальные вопросы общественно-политической жизни страны Дмитрий Медведев обсудил с представителями федеральных и региональных руководящих органов Всероссийской политической партии «Единая Россия».
В ходе дискуссии, в частности, затрагивались вопросы развития политической системы страны и предстоящие выборы в Госдуму, дальнейшее законодательное обеспечение противодействия коррупции, пути улучшения условий труда рабочих и сокращения травматизма на производстве.
Говоря об очередных антикоррупционных мерах, глава государства сообщил, что внёс на рассмотрение в Госдуму законопроект, обязывающий банки и регистрирующие органы предоставлять сведения об имуществе лиц, претендующих на государственные должности, а также членов их семей.
Кроме того, Президент отметил, что продолжит заниматься решением социальных проблем рабочих, повышением престижа рабочих профессий и совершенствованием трудового законодательства.
* * *
Д.МЕДВЕДЕВ: Прежде всего хотел бы всех поприветствовать и поздравить с наступающими майскими праздниками. Эти праздники имеют давнее происхождение. Может быть, нигде в другой стране, как в нашей, их не умеют так хорошо отмечать. Это связано и с историей, потому что мы всегда отмечали 1 Мая как День международной солидарности трудящихся, потом праздник переименовали в День весны и труда. На самом деле, конечно, природа его не изменилась: это праздник всех, кто трудится. В то же время у нас есть и свои чисто национальные традиции его отмечать: обычно значительная часть наших граждан с 1 по 9 мая проводит на грядках. Вы потом расскажете, как сами собираетесь отмечать этот праздник, а я хотел бы всех ещё раз поприветствовать и поздравить с наступающим праздником.
Несколько слов о теме, по которой мы собрались. Естественно, я не ограничиваю обсуждение только этой темой, но прежде всего хотел бы с вами обсудить ситуацию вокруг социальных проблем, связанных с нашим рабочим классом или социальным статусом рабочих в нашей стране. Причём эта тема не неожиданная – не потому, что мне так захотелось сделать перед 1 Мая. За последний месяц у меня была целая череда встреч и на предприятиях, и с Правительством несколько совещаний. Мы говорили, естественно, о проблемах, которые существуют у наших рабочих людей: это и низкая зарплата, и невысокие социальные гарантии, говорили о преемственности поколений, когда по отдельным профессиям люди не могут передать свой опыт молодёжи.
Образовался, особенно в 90-е годы, разрыв по некоторым специальностям: есть или очень зрелые рабочие, или совсем молодые, а среднее поколение просто вымыто. Это, конечно, проблема обустройства: жильё, детские сады, – и она не только рабочих касается. Но по рабочим профессиям, может быть, она наиболее остра, потому что рабочая профессия всё-таки такова, что карьерный рост в ней достаточно непростой, и не всегда легко перейти на должность более высокой квалификации с более высокой зарплатой. Поэтому решение жилищной проблемы становится особенно проблематичным.
Я вчера, кстати, обсуждал этот вопрос и ещё один очень важный вопрос, на мой взгляд, для рабочего класса в целом и для будущего нашей страны: вопрос образования. У нас в советский период была создана система начального и среднего профессионально-технического образования. Система в целом неплохая, хотя над ней и смеялись, и упрекали её в том, что, может быть, она не всегда готовит хороших специалистов, но она работала. И за счёт этого молодые люди и девушки получали начальное и среднее профессиональное образование, шли работать.
К сожалению, в 90-е годы, да и в прошедшем десятилетии она оказалась в значительной степени либо разрушена, либо девальвирована. И сейчас уже сами работодатели столкнулись с тем, что они ищут многие рабочие специальности буквально, что называется, с огнём. Найти людей не могут и должны вкладывать деньги именно в развитие этих самых ПТУ, техникумов, или колледжей в современном названии этого учебного заведения. Здесь тоже надо подумать, как поступить на будущее.
Вчера я проводил совещание с членами Правительства, по сути финальное, дал им поручение подготовить предложения, во-первых, по социальным вопросам для тех, кто трудится на рабочих специальностях, во-вторых, по ответственности работодателя в том числе и за соблюдение правил труда, безопасности труда.
Когда я приблизительно месяц назад этой темой начал заниматься, то посмотрел: у нас, конечно, колоссальное, просто чудовищное количество производственных травм. И связано это, конечно, и с условиями труда, и с известной нашей недисциплинированностью, и с нежеланием некоторых работодателей вкладываться в охрану труда. Здесь есть что обсудить в смысле законодательства и даже международных конвенций на эту тему.
И такие поручения я вчера дал Правительству и соответственно объединениям работодателей, чтобы они подумали. Если вы мне сейчас тоже что-то интересное расскажете – естественно, это тоже можно было бы откорректировать и предложить.
Это, наверное, основная тема, особенно в преддверии Дня весны и труда, но я хотел бы сегодня обсудить и другие темы с коллегами из партии «Единая Россия». У нас это уже такая традиционная встреча. Я не буду специально очерчивать повестку дня; очевидно, что она имеет большое значение, хотя бы потому, что «Единая Россия» у нас является самой крупной партией – как принято говорить, правящей партией, и от её решения очень многое зависит.
Пользуясь случаем, кстати, хотел бы ещё раз поблагодарить «Единую Россию» за поддержку целого ряда моих инициатив, как экономических, так и политических. Мы за последние годы с вами, может быть, не радикально поменяли политические институты (этого, наверное, и не требовалось), но мы всё-таки сделали их более работоспособными, и та поддержка, которая была обеспечена моим инициативам, конечно, помогла принять необходимые решения. Тем более что этот год – год выборов, выборов местных и выборов в Государственную Думу. Мы к этим выборам идём уже как минимум частично модернизированные и в избирательной системе, и в политической системе в целом.
Есть ещё целый ряд тем, которые, безусловно, являются актуальными и для партии, и для других политических структур, и вообще для наших людей. Одна из них тяжёлая и с давними корнями: тема коррупции. Я предлагаю её тоже обсудить сегодня, имея в виду улучшение законодательного регулирования.
В этом плане хотел бы всех проинформировать, что сегодня я внесу очередной законопроект, посвящённый ответственности чиновников включая декларирование их доходов. Предусматривается также обязанность банков сообщать всю информацию о тех, кто претендует на должность на государственной службе, о тех, кто должен быть зачислен на эту службу. Теперь это уже не их добрая воля, что называется, – давать информацию, не давать информацию. Они уже обязаны по требованию соответствующих структур эту информацию давать при зачислении на госдолжности. То же касается регистрирующих органов, которые занимаются недвижимостью. Причём это распространяется не только на государственных служащих, но и на членов их семей. Там же решаются вопросы ответственности госслужащих за незадекларированное занятие бизнесом и некоторые другие вопросы.
Если эта тема вам интересна (думаю, что она интересна в нашей стране всем, к сожалению), то давайте об этом тоже поговорим. И конечно, я открыт к тому, чтобы обсудить любые насущные вопросы. У нас их хватает, и сегодняшняя встреча позволяет это сделать в абсолютно откровенном ключе. Задавайте любые вопросы, которые вам покажутся необходимыми.
Я знаю, что есть целый ряд наших коллег, которые хотели бы выступить, сказать несколько слов и от имени рабочих, и о проблемах рассказать, и, естественно, по партийным делам тоже, и по основным проблемам развития нашей страны.
Б.ГРЫЗЛОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич!
Хотелось бы, во-первых, поблагодарить Вас за то, что Вы организовали такой формат встречи с активом партии «Единая Россия», он стал уже традиционным. У нас есть возможность обсудить огромное количество важных вопросов, которые обсуждаются в партии, обсуждаются в целом в нашей стране.
Хотелось бы присоединиться к Вашим поздравлениям с 1 Мая и тоже поздравить наших коллег. Очень символично, что сегодняшняя встреча, которая посвящена теме социального положения рабочих, проходит во Всемирный день охраны труда. Думаю, что те вопросы, которые Вы поднимали на ряде совещаний в апреле, касающиеся в целом и профтехобразования для подготовки рабочих специальностей, и охраны труда, вопросы трудовых отношений, они очень важны, потому что, к сожалению, в год сотни человек гибнут на производстве и тысячи человек получают увечья. Это тема, которая волнует всех. И сегодня одна из выступающих, Ульяна Александровна Михайлова – председатель Псковского областного совета профсоюзов, более подробно остановится как раз на теме охраны труда на производствах.
Думаю, что депутатский корпус тоже достаточно внимательно изучает эту тему. У нас сейчас в работе ряд законопроектов, которые направлены на улучшение труда, в частности, это законопроект об установлении конкретных мероприятий, на которые должны тратиться деньги, выделяемые работодателем в целях улучшения условий труда. Этот законопроект внесён Правительством, и мы уже готовы его в первом чтении рассмотреть в мае, ориентировочно 20 мая.
Есть также законопроект о дополнительных мерах по повышению безопасности труда шахтёров. Он внесён рядом членов Совета Федерации и был принят в первом чтении. Безусловно, мы завершим работу по нему до конца весенней сессии текущего года.
Думаю, что также важна тема, которую надо решить на законодательном уровне. Это тема повышения ответственности работодателей за нарушение установленных нормативов. На всех производствах есть нормативы, которые предполагают создание необходимых условий для безопасного труда.
И это абсолютно объективный, конкретный перечень, легко проверяемый, – насколько выполняются эти требования на каждом из отдельно взятых производств. И, соответственно, мы должны наказывать тех работодателей, которые не выполняют требования, связанные с этими нормативами. Конечно, эта тема также является темой весенней сессии. Мы эти инициативы реализуем в тех законопроектах, которые будем принимать.
Хотел бы ещё остановиться на следующем вопросе, он достаточно интересен. Мы сейчас вступаем в посткризисный период. Мы достаточно успешно преодолели тяжёлый конец 2008 года, 2009–2010-е годы, сейчас уже есть оптимизм, что валовой внутренний продукт у нас растёт, промышленность растёт, есть понимание, что ориентиры «Стратегии-2020» будут реализованы.
Однако появилась дискуссия в обществе относительно того, что во многих странах посткризисный, постиндустриальный период может быть связан с переходом на ориентацию, связанную с оказанием услуг, а не с промышленным производством. Эта тема присутствует. Думаю, что для России очень важно не потерять национальную промышленность и вкладывать именно в развитие производства, а не в развитие сферы услуг.
Есть страны, которые, можно сказать, паразитируют на финансовых темах. Это, в частности, Англия, а также известная финансовая мировая держава – США. Россия должна сохранять свою индивидуальность, иметь развитую промышленность, иметь производства, которые покрывают большое количество всех отраслей промышленности. И для России приоритетом и гордостью, безусловно, является человек труда, а не офисный планктон, если можно так выразиться именно в этом вопросе.
Конечно, нам нужна умная экономика. То, что направлено на модернизацию, на инновации, – это безусловный приоритет. Опять же хотел бы обратить внимание на то, что некоторые воспринимают модернизацию как интенсификацию труда. В этой связи даже появляется ряд конкретных предложений, которые обсуждаются, о том, чтобы рабочая неделя была не 40 часов, как сейчас, а 60 часов. Наверное, предполагается работать шесть дней в неделю по 10 часов. Мы, конечно, не поддерживаем такие предложения, мало того, – мы просто поставим им барьер.
В декабре прошлого года в Государственной Думе мы впервые реализовали идею, которую Вы высказали в своем Послании, касающуюся предоставления думской трибуны всем зарегистрированным в России партиям. Мы вынесли очень важный вопрос на обсуждение – это вопрос о трудовых отношениях, о Трудовом кодексе, и получили мнения всех партий по этому поводу. Одна из партий, а именно «Правое дело», показала, что не только отдельные члены этой партии, но партия в целом стремится к повышению пенсионного возраста.
Было заявлено о том, что надо увеличить на пять лет пенсионный возраст, а может быть, даже этот пенсионный возраст для мужчин и женщин объединить в одну цифру – 65 лет. Это притом, что у нас средний возраст, средний показатель продолжительности жизни – 69 лет, а у мужчин – 63 года. Поэтому мы все понимаем, что в случае установления планки в 65 лет средний мужчина до пенсии не доживёт.
Такой подход мы не разделяем, считаем необходимым поставить ему барьер, и в соответствии со «Стратегией-2020» мы должны выйти к 2020 году на среднюю продолжительность жизни в 75 лет. Это важный ориентир, он, естественно, может быть достигнут, только если будет существенно повышено качество жизни. Это, с точки зрения рабочих специальностей, должно быть обеспечено существенным ростом производительности труда.
И если мы говорим о росте производительности труда в два, в три, а в отдельных отраслях в четыре раза, то это не значит, что у нас будет вместо 8-часового рабочего дня 32-часовой рабочий день. Поэтому надо эти задачи решать именно путём модернизации наших производств. И это мы воспринимаем как главную задачу, которая стоит перед всеми нами. Вы, Дмитрий Анатольевич, сформулировали эту задачу. Мы, безусловно, будем её реализовывать, в том числе и силами тех, кто здесь сегодня присутствует. Здесь много членов и сторонников партии, которые являются непосредственно яркими представителями рабочих специальностей.
По поводу представителей рабочих специальностей. Я попросил дать мне справку в Государственной Думе, в Управлении кадров, сколько депутатов сегодня пришли в Государственную Думу, скажем так, непосредственно от станка, из шахты, то есть сколько представителей рабочих специальностей. Оказалось, что таких у нас четверо.
Можно было бы логично предположить, что это по одному представителю от каждой парламентской фракции или это четверо коммунистов. Это не так. Все четверо являются членами партии «Единая Россия». Я хотел бы их фамилии назвать, они этого достойны. Это Виктор Дедов – электролизник Богословского алюминиевого завода; Анатолий Иванов – электромеханик АО «АвтоВАЗ»; Екатерина Лапшина – ткач из Ивановской области; Борис Михалёв – подземный горнорабочий, бригадир очистной бригады шахты имени Кирова. Так что рабочие есть только во фракции «Единая Россия».
Мы много делаем для людей труда, понимаем, что им достаточно сложно сделать политическую карьеру. Но у нас в региональных организациях рабочим предоставляется возможность быть кандидатами в органы местного самоуправления, в органы законодательной власти субъектов Российской Федерации. И такой карьерный рост, можно сказать, политический рост, становится уже обыденным. Таких случаев уже очень много. И, безусловно, среди кандидатов в Государственную Думу шестого созыва будет ещё большее число рабочих. Считаю, что это абсолютно правильная позиция.
Сейчас вопросы формирования и совершенствования трудового законодательства, как я уже говорил, находятся под пристальным вниманием депутатов. Что важно, хочу на это обратить внимание, – регламент Государственной Думы предполагает, что любой законопроект такой направленности должен обсуждаться на трёхсторонней комиссии. И это регламентная позиция, мы неукоснительно её соблюдаем, то есть представители работодателей, представители работников должны обязательно принимать участие в обсуждении.
В этой связи у нас очень тесные отношения с Федерацией независимых профсоюзов России, с которой у партии «Единая Россия» есть соглашение о сотрудничестве. Именно такие вопросы мы обсуждаем вместе. У нас есть опыт работы начиная с 2007 года, в частности, это законопроект по повышению минимального размера оплаты труда. Мы вместе выходили к Вам с предложениями конкретного повышения, мы оговаривали эти цифры, и в результате они реализовывались в виде принятого закона.
Хотел бы ещё раз вернуться к теме охраны труда с точки зрения пенсионного возраста тех работников, которые находятся на местах с вредными условиями производства. Совершенно неожиданна для меня была цифра, что у нас треть занятых на производстве работают на местах с вредными условиями. Треть!
При этом работодатель не несёт никакой ответственности в связи с тем, что его работник на какое-то количество лет, в среднем на пять лет, уходит раньше на пенсию. То есть получается, что пенсию этому работнику обеспечивает не работодатель на пять лет раньше, а все работники, которые работают либо на этом производстве не на вредных условиях, либо на других производствах. Считаю, что эту ситуацию нужно поправить. Возможно несколько путей решения этой проблемы.
У нас уже есть отраслевые пенсионные системы, в частности, это пенсионная система в лётном составе гражданской авиации, это пенсионная система для работников, работающих на шахтах. Там работодатель просто-напросто формирует большие отчисления в Пенсионный фонд для того, чтобы те рабочие, которые раньше уходят на пенсию, имели возможность её получать именно за счёт тех отчислений, которые были сделаны во время работы этого рабочего. Либо мы можем обязать работодателей уменьшать количество рабочих мест с вредными условиями труда. Это тоже то направление, которое, безусловно, нужно стимулировать.
У нас есть контролирующие органы, имею в виду и Гостехнадзор, и Роструднадзор, которые могли бы внимательно изучать ситуацию на каждом из производств. Давать рекомендации и ставить условия для того, например, чтобы к будущему году сократилось количество таких рабочих мест на достаточно видимое количество (на 15, 20, может быть, 30 процентов в год), чтобы мы перешли на работу без вредных условий. Понятно, что могут быть исключения, но, думаю, эта тема имеет право на жизнь.
И в преддверии праздника хотелось бы затронуть ещё одну тему. К сожалению, человек труда, рабочий, сегодня имеет не так много моральных стимулов. О материальных стимулах, думаю, будут говорить рабочие, и я примерно знаю тематику их выступлений. Это будут правильные и яркие выступления о том, что зарплату, безусловно, надо повышать. Но роль моральных стимулов тоже нельзя приуменьшать.
У нас есть возможность получать звания «Заслуженный металлург», «Заслуженный шахтёр» и так далее. Что касается орденов, ситуация следующая. Есть два ордена: орден Почёта и орден «За заслуги перед Отечеством», где в числе ряда других достижений, которые предполагают возможность представления к этому ордену, есть и заслуги в производственной деятельности.
Однако это достаточно большой ряд и не на первом месте. Думаю, что мы могли бы учредить орден, который бы рабочие признавали как свой, как орден, который отразит их заслуги перед обществом, заслуги в ударном труде. Это мог бы быть орден «Трудовая доблесть», и этот орден можно было бы вручать в Кремле 1 Мая. Может быть, такую традицию создать, чтобы весь народ видел своих героев труда.
Д.ЧЕРВЯКОВ: Здравствуйте, меня зовут Дмитрий Червяков. Я приехал из города Златоуста. Работаю на Златоустовском металлургическом заводе сталеваром.
Наше предприятие – одно из старейших в отрасли. Оно основано в 1900 году, и в этом году ему исполняется 111 лет. Всю свою историю предприятие славилось выплавкой высококачественных марок стали. Нашими основными потребителями были оборонные предприятия, такие, как авиастроение, атомная промышленность, космосостроение.
И в данный момент наше предприятие может остановиться без государственных заказов, как оно чуть не остановилось в 2009 году. Тогда представители «Единой России» приехали к нам в город, «встряхнули» завод, и он заработал. Работает и по сей день, но проблемы на заводе остались.
Одна из основных проблем – отсутствие модернизации. Средний возраст оборудования где-то 50–60 лет, а отсюда идут такие проблемы, как тяжёлый физический труд, низкая производительность труда и низкая заработная плата. К примеру, за февраль этого года средняя зарплата по моему цеху была 10.800, в марте – 13.000. Это средняя зарплата у сталеваров, а работа сталеваров очень тяжёлая. Летом температура на площадках достигает 60 градусов.
Следующая основная проблема – это отношение к людям. Цех работает круглые сутки, а столовая, например, работает только для первой смены.
Другая проблема – уехать после второй смены домой: общественный транспорт ходит только с утра, а работающие во вторую смену добираются домой кто как хочет, кто на машину складывается, на бензин, кто пешком доходит.
Есть проходная у нас на территории цеха, которая выходит в город. Но она закрыта, и нам приходится обходить через центральную проходную, проходя по три лишних километра каждую смену.
Были, конечно, и светлые моменты в истории нашего завода. Например, в 2007 году 20 молодых специалистов завода получили ключи от новых квартир на очень выгодных условиях. Например, беспроцентная ссуда, мы выплачиваем равными долями в течение 20 лет без процентов. Я считаю, этот опыт можно применять и на других предприятиях.
Так что, Дмитрий Анатольевич, хотелось бы к Вам обратиться с просьбой. Когда Вы посещаете предприятия, посещайте не только рабочие места, но обращайте внимание, как люди обедают, где люди переодеваются, где люди отдыхают.
И ещё, Дмитрий Анатольевич, Златоуст и Урал в целом красивый край. Мы (я, мои друзья, коллеги) приглашаем Вас к нам в город, посетите нас, посмотрите, убедитесь, какая у нас красивая природа.
Ю.КУЦЕНКО: Добрый день, дамы и господа!
Я достал маленькую шпаргалку, немного волнуюсь. Я из рабочих, в общем-то. Я сейчас буду говорить не о своей профессии, не о театре и кино, буду, как говорится, мотыжить не свою грядку, но грядку, в общем-то, общую. Я хочу поговорить о детях, больных детским церебральным параличом. О детях, которым, в общем-то, непросто приходится, тем более если это дети рабочих. Вы поймёте сейчас, о чём я заговорил.
Я столкнулся с ребятами, больными этой болезнью, лет восемь назад. Как многие артисты, мы просто посещали какой-то интернат, подружились, они нам понравились по многим причинам. Вы наверняка сталкивались с такими ребятами, это достаточно светлые, незащищённые люди, абсолютно подкупающие своей безоружностью, умом, трогательные люди. И как-то общались, делали какие-то благотворительные концерты и капали своими капельками в общее море благотворительности, помогали адресной помощью. Спасибо всем моим друзьям, артистам, музыкантам.
Но, наблюдая за их жизнью, я отчётливо понимаю, что жизнь их не стала легче. Несмотря на усилия, которые предпринимало государство, количество детей с диагнозом детский церебральный паралич продолжает расти. В стране сейчас, по официальной статистике, где-то около 120 тысяч детей, неофициально – на порядок выше, естественно.
Церебральный паралич (я не медик, особо плутать не буду) – это заболевание центральной нервной системы и головного мозга ребёнка вследствие родовых проблем, стимуляции родов. Скажу главное, что когда принимаются роды недоношенного, принимается недоношенный ребёнок, то проблемы, в частности с ДЦП, увеличиваются в сотни раз.
Вообще цифра по перинатальной патологии, например, в Москве такая: в 2009 году в Москве с перинатальной патологией, с родовыми проблемами родилось 28 тысяч детей. 30 процентов из них самореабилитируются, природа возьмёт своё, 30 процентов останутся глубокими инвалидами, а за здоровье 40 процентов можно бороться. Это люди, которые реально могут вернуться к жизни и у которых есть шанс не стать инвалидами – это 11 тысяч, например, только по Москве. По стране, естественно, это другая, более глобальная цифра.
Что делать с этими 40 процентами? Я немного разобрался. В этой проблеме, на мой взгляд, на нашей стороне наш друг и одновременно наш враг – это время, которое ввиду многих причин упускается, ввиду отсутствия, конечно, налаженной системы диагностики многих заболеваний, в том числе и ДЦП.
Теряется в основном первый год, врачи называют его золотой, мамы об этом знают. Примерно то, что можно сделать с ребёнком, больным ДЦП, в первый год – это в тысячу раз больше, нежели можно сделать за всю его последующую жизнь; в трёхлетнем возрасте – 100 и так далее. Мне кажется, огромная ниша вообще в цепи реабилитации ребёнка – это отсутствие хороших, прогрессивных младенческих неврологических центров.
Что бы они давали? Тогда бы психологи курировали у мам детей зоны риска с самого начала. Они бы готовили их даже пусть к самой страшной новости в их жизни, потому что, когда мама потом, впоследствии, узнает о диагнозе, который ставят врачи, вы понимаете, для неё это катастрофа, шок, я даже боюсь представить, оказаться в шкуре этих людей. На самом подъёме, представляете, она рожает ребёнка, которого так ждёт, и вдруг неожиданно ей соседка говорит: «А что он ручку у тебя не поднимает или ножку тянет, почему он у тебя не ходит, он уже взрослый?» В итоге мама приходит к врачу, неврологу, с ребёнком, которому уже два года, ему уже тяжелее помочь, и начинается как снежный ком.
Семьи такие в нашей стране, я считаю, как во всём мире, в цивилизованных странах, должны курироваться, каждая семья должна состоять на учёте и ей должны заниматься. У нас есть пункты социальной помощи. Вы представляете, как мама с ребёнком, больным ДЦП, оставит его своей маме или соседке, скажет: «Извини, я пойду к психологу, немного полечусь». Конечно, нет, матери идут до конца.
Вот портрет среднестатистической мамы больного ДЦП. Год-два нашему ребёнку, первый шок прошёл, мама уже немножко разбирается, сидит в форумах, нашла друзей, подруги ей помогают. Она уже полечилась один раз в какой-нибудь клинике. Бесплатно. Съездила, например, в 18-ю нашу, неповторимую, единственную в своём роде неврологическую клинику детскую. И потом приехала к себе домой.
Лечиться в коммерческом центре, которых очень много по стране, не представляется никакой возможности, потому что там лечение от 30 тысяч рублей: 50, 85, 300 – то есть цены невероятные. У кого есть что продать – люди продают, я знаю, и квартиры, и машины, и стремятся за границу, и едут в центр Козявкина на Украину, где их встречают словами: «Вы из России? Платите». Украинцы там лечатся бесплатно. Но это светило. У нас таких мало.
Потом, как мама может платить? Чего уж говорить, я примерно складывал цифры, я не профессионал, не экономист, но в регионе где-то мама получает со всеми дотациями и пенсиями 9–9,5 тысячи рублей. В Москве – 16–18. Не то что растить, содержать ребёнка-инвалида тяжело на эти деньги, согласитесь. Я понимаю, что по стране это огромная цифра, но тем не менее. А если нет отца, если он ушёл? А по статистике так и происходит.
Мать не работает: 80 процентов матерей не работают, причём со средним образованием и выше. Они сидят, отца нет. Что делать? В детский сад не берут, хотя он специализированный. Их очень мало. «Ваш ребёнок не ходит. У него не сохранён интеллект». – «Как не сохранён? Он говорит». – «Нет, этого мало». И ту, и другую сторону можно понять.
А если ты живёшь одна, тебя оставил отец ребёнка, может быть, чем-то и помогает, но ты живёшь одна, ты развелась с ним, твои дедушка и бабушка (у них тоже инфаркт, инсульт) живут в соседней комнате в двухкомнатной квартире… Детей, кстати, тоже двое. Очень реально для ДЦП: обычно близнецы оказываются в этой ситуации. Ты живёшь на 11-м этаже, бабушки, дедушки не смогут ходить, и с возрастом взрослая коляска уже не влезает в этот лифт и не влезет никогда.
Я вам скажу по поводу колясок, это отдельный разговор. Я о дополнении к Федеральному закону об инвалидах, который, кстати, «Единая Россия» в феврале единогласно приняла – о технических средствах реабилитации (ТСР). Это больной вопрос. На самом деле закон приняли. Конечно, он был вынужден экономить деньги (у ФСС нет денег), всё понятно, но поинтересоваться бы, как он работает, почитать на форумах, что пишут матери, какие они аргументы приводят.
Если бы такая семья курировалась, то был бы индивидуальный подход. У ДЦП нет десятибалльной шкалы оценок, к каждому ребёнку нужен свой подход. А сейчас родителям предлагается в качестве компенсации, согласно пункту 1.1, компенсация в виде коляски, которая прошла тендер. Вы понимаете, что такое тендер инвалидной коляски в нашей стране? Это между «Мерседесом», не знаю, и «Запорожцем» выбирать китайский «Запорожец». Он сразу же ломается, там нет никаких опций. Мамы готовы часами говорить об этом, то есть это реальная проблема. Эти семьи должны курироваться.
Я даже не буду говорить об инвалидах, которым исполняется 18 лет. Я знаю таких ребят, которые сразу из детства уезжают в приют для престарелых. У них отсутствует жизнь. Да, они инвалиды, но за ними некому следить, у них нет родителей. Я скажу одно, что есть матери взрослых ребят, больных ДЦП, которые заявляют в совершенно трезвом уме и здравии, что хотели бы умереть позже своего ребёнка, потому что они хотят, чтобы он умер счастливым. Я понимаю такую маму.
Что делать? Мы пытались найти какие-то выходы в свободном плавании, импровизировали. Мы получили сертификат, открыли пробный реабилитационный центр шаговой доступности небольшого размера. Они могли бы быть в муниципальных районах крупных городов, в небольших городах, где мамы могли бы лечить своих детей бесплатно.
Врачи бы оплачивались на спонсорской основе. Где мамы сами могли бы применить свой опыт, а они опыта набираются, поверьте, очень быстро, пройдя курсы реабилитации в какой-нибудь центральной клинической больнице, потом заниматься в районе с ребёнком с тем же космическим костюмом-моделью или «пингвин». Я читал на форумах, был в городах, встречался с мамами. Обычно таких один-два костюма на город, и одна мама-специалист, которая помогает детям.
И я с этими идеями пошёл в 18-ю клиническую больницу детской неврологии поделиться и спросить совета. И вдруг, к своему удовольствию, обнаружил, что эта больница так и задумывалась. Она когда-то задумывалась легендарным детским неврологом (жалко, её нет со мной сегодня) Ксенией Александровной Семёновой. Она её основала в 1983 году. Она сказала: «Я бы раньше открыла, Олимпиада помешала». Она так и планировала сделать её центральным местом по России, а такие небольшие доноры-центры были бы на постоянной связи и курировали бы своих больных на расстоянии, потому что для дэцэпэшника главное – это расстояние, его преодоление, это огромные проблемы: проезд, жильё и так далее.
Кстати, Ксения Александровна первая придумала в начале 90-х годов идею соединить космические технологии и больных ДЦП. Эта идея ей принадлежит. Она довела эту идею до конца. Эти костюмы, это всё придумала она. В Год космоса об этом приятно вспомнить. Она много о чём мечтала. Ещё она знаете, о чём мечтала? О том, чтобы создать институт детского церебрального паралича.
И я интересовался, такие институты есть во многих странах, у которых и население поменьше, и количество больных гораздо поменьше. В Америке – академия ДЦП. Она мечтала об этом. Более смешной случай, не знаю, говорить ли, но она даже, не знаю, в каком году, подписала у министра здравоохранения бумагу, добилась своего, чтобы существовал такой институт, но министр скончался на следующий день, и это осталось на той старой бумаге времён СССР.
Что предложил бы для детей? Непосредственно на базе самой, наверное, продвинутой клиники – детской неврологической №18, я там не раз был, там есть все основания сделать эту клинику полного цикла. Но не хватает одного звена. Там есть поликлиника, стационары, там не хватает, конечно, жилья для того, чтобы мамы, которые приезжают с детьми, могли жить с ними.
Просто картину (это общая проблема для всех неврологий, вообще для всех детских отделений страны) наблюдаешь: в шестиместной палате, я не знаю, 12 человек, потому что мамы с ребёнком спят или рядом на матрасе, или рядом с ребёнком. Допустим, в Морозовских больницах мэрия города сейчас строит что-то. А в Морозовских больницах раньше тоже были истории, там же дети с онкологией крови и сразу же на соседних кроватях лежали дети с сотрясением мозга… В общем, там это решается. А в 18-й больнице необходимо построить, и они готовы к этому, хороший центр младенческой неврологии, который будет заниматься младенцами до года-двух, там уже есть нюансы, но основное – до года.
Дело в том, что к этому есть все предпосылки. Вы знаете, мы в 2012 году вступаем в ВОЗ, и планка – мы обяжем врачей выхаживать 500-граммовых детей. Отсюда может наблюдаться (я советовался со многими специалистами, просто тет-а-тет в разговоре) бум, просто эпидемия ДЦП.
Конечно, я о многом бы хотел поговорить. Хотел бы поговорить о проблемах, которые существуют у раненых ребят, которые воевали. Так случилось, что я поехал туда в 2008 году. По дороге на Олимпиаду я решил заехать и увидеть всё своими глазами. Я там был 11 августа. Меня тогда в Цхинвал не пустили, но я был в лагере беженцев, где был за день до этого Владимир Владимирович, и был в госпитале во Владикавказе, видел многих ребят, которые прямо с поля боя, двух ребят-чеченцев с расформированного «Востока», видел наших ребят. Потом встречал их в госпиталях здесь, в Бурденко, в Химках.
Я вам скажу, не у всех, конечно, сложилась благополучно судьба, не у всех хорошо функционируют протезы, не все получили пособия. Понятно, кому сейчас легко? Не все получили квартиры. Я бы предложил, конечно, при Президенте России организовать фонд, который бы помог именно этим ребятам, я не говорю уже об участниках войн в Чечне, но непосредственно тем, кто пострадал в Осетии. Они этого заслуживают, они были миротворцами.
Что ещё хотел бы сказать? Патриотическое воспитание, конечно, наших детей. Детям нашим нужны герои. Мне кажется, нужно начинать не только с патриотических картин о войне, о войнах, хотя я сам люблю пострелять в кадре, но должно быть хорошее социальное кино, кино о рабочих, кино о семьях и кино, где играли бы, фигурировали наши инвалиды. Нужно делать срочно социализацию этих детей, пока они ещё растут. Да, делать социальную рекламу, чтобы не только мысли, думы бросались в голову о хорошей, красивой жизни, которая присутствует рядом.
Я вообще бы внёс в закон о рекламе какие-то дополнения о контролировании рекламы непомерной роскоши и гламура, пока такая ситуация в стране с инвалидами – в стране 10 миллионов инвалидов, что говорить? Я бы немножко это дело контролировал. Вы знаете, когда-то Мопассан, если не ошибаюсь, сказал, что старушки – лицо нации. Мне кажется, времена изменились, и сейчас лицо любой нации – это дети, которые, к сожалению, иногда болеют.
Я хотел, Дмитрий Анатольевич, воспользоваться возможность и подарить Вам, передарить подарок, вручить, если можно.
Его зовут Данила Родионов, ему 3,5 года, он живёт в Кургане, и год назад у него открылся такой талант, он дэцэпэшник, он начал писать руками: акварель, масло. Мы помогали, его картины покупали и в Бельгии, и в России, всем спасибо. И он этим зарабатывал на своё лечение. Сейчас проблема в семье.
Отец у них в семье, он никуда не делся, там крепкая, дружная семья, но отец, к сожалению, две недели назад попал, пока мы общались, в автомобильную катастрофу, лежит с черепно-мозговой травмой. Мальчик не знал, кому пишет картину, мама знала. Я не знаю, что он воображал, но воображал что-то прекрасное. Мне кажется, когда смотришь на его живопись, не побоюсь назвать, каждый думает о своём. Я думаю, что здесь наше светлое будущее.
Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо.
Е.ИВАКИНА: Я работаю приготовителем силикатной массы на заводе по производству силикатного кирпича. Это Кировская область, посёлок Стрижи.
Наш завод – это градообразующее предприятие. В этом году нашему заводу исполняется 65 лет. Оборудование очень старое, и производство еле дышит, но пока держится. Если в советские времена на заводе работало более тысячи человек, то сейчас работает не более 200. Работа очень тяжёлая, труд в основном ручной, и большая часть работы лежит на женщинах. Я как приготовитель силикатной массы за смену через свои руки пропускаю 350–400 кубов силикатной массы, это 107 тысяч кирпичей за смену. Мужчины не выдерживают такой работы: спиваются или уезжают на заработки.
Дмитрий Анатольевич, мы живём в XXI веке, и такого ручного труда, да ещё и женского, быть не должно. Закрыть завод – это тоже не выход из положения, потому что у нас в посёлке, кроме завода, другой работы нет. Если не будет завода, то не будет и посёлка, в котором проживает около пяти тысяч человек.
Конечно, очень обидно и несправедливо, что физический труд, вообще труд рабочего человека перестал цениться. Я за свою работу получаю 10 тысяч рублей, да и то прежнее руководство задолжало нам зарплату почти за год – с декабря 2008 года по декабрь 2009 года. Считаю, что спрос за это должен быть с руководителей, с чиновников. Нам же, рабочим, нужны нормальные условия труда, достойная регулярная заработная плата и человеческое отношение.
Хотелось бы ещё сказать о социалке. Если раньше для рабочих были профилактории, дома отдыха, система льготных путёвок, то сейчас у нас всего этого нет, у нас забрали всё. На заводе была даже своя база отдыха, и то прежнее руководство присвоило себе. Сейчас мы не можем там отдыхать. Дмитрий Анатольевич, нельзя ли как-то вернуть систему льготных путёвок для трудящихся?
Хотелось бы сказать пару слов о своём настоящем руководстве. У нас сейчас новое руководство – это люди, которые родились у нас в посёлке, выросли и живут в нём, сами работали на заводе, они болеют душой за посёлок, за производство. На свой страх и риск они взяли кредит в банке, запустили завод. Мы сейчас потихоньку работаем.
Дмитрий Анатольевич, мы очень надеемся на Вашу поддержку во всём. В свою же очередь обещаем, что мы Вас не подведём. Спасибо Вам огромное, что услышали нас.
С.НЕВЕРОВ: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!
Сергей Неверов – депутат Государственной Думы, исполняющий полномочия секретаря президиума генерального совета партии «Единая Россия».
Хотел бы тоже присоединиться к поздравлениям с Первомаем, так как мы встречаемся накануне – это день весны, труда и день трудящихся.
Дмитрий Анатольевич, слушая Вас, слушая наших коллег, вспомнилось, что я сам до недавнего времени, до работы в Государственной Думе, работал шахтёром под землёй. Потом мои товарищи избрали меня председателем профсоюзного комитета шахты и доверили защищать их права и интересы на этом предприятии. И я этим очень горжусь.
Вспомнил один эпизод, когда мы вели переговоры по заключению коллективного договора с представителем собственников и дошли до раздела «Оплата труда». Естественно, стали обсуждать вопрос повышения оплаты труда, но услышали в ответ: «О каком повышении идёт речь? Вы плохо работаете».
Почему я этот вспомнил эпизод? Потому что, слушая наших товарищей, я вижу, что ничего не меняется. Мой коллега, который принимал участие в этих переговорах, шахтёр, который отработал более 25 лет под землёй, «Заслуженный шахтёр», так тихо, как бы про себя, говорит: «Чего же вы-то так хорошо живёте, если мы так плохо работаем?»
Понимаете, сейчас мы тоже наших коллег слушаем, казалось бы, прошло уже 15 лет после этого эпизода, но мы видим, к сожалению, ещё тяжёлое производство, предприятия, оборудование, которому 50, 60 и 100 лет, и заработные платы в 10 тысяч рублей. И наверняка собственники этих предприятий тоже говорят трудящимся: «Вы плохо работаете».
Мы, к сожалению, все были недавно свидетелями одного случая, который произошёл в Москве, когда руководитель одного из предприятий, а точнее ЗИЛа, начислял себе заработную плату в 250 миллионов рублей, в то время когда на предприятии имелась задолженность в 200 миллионов рублей. И деньги, которые это предприятие получало, были деньги в поддержку из бюджета города.
Кто-то же должен был контролировать, наверное, как там всё осуществляется, не присутствуют ли какие-то элементы коррупции? Кто покрывал и за какие коврижки то, что сегодня там люди не получали зарплату, а такие миллионные заработные платы себе начисляли руководители?
Второй сюжет, о котором хотелось бы сказать. Это то, что сегодня мы видим в средствах массовой информации, очень много публикуется, те колоссальные суммы, которые уходят за рубеж, тот отток, как принято говорить, капитала. Конечно, нам всем вместе нужно подумать и разобраться, как сделать так, чтобы этот капитал сегодня направлялся на предприятия, модернизировались такие предприятия, как в Стрижах и в Златоустье, модернизировались для того, чтобы повышалась производительность труда и, как следствие, заработная плата, чтобы обеспечивалась безопасность труда на этих предприятиях.
Мне кажется, конечно, таким шагом могло бы быть то, что если бы сегодня работодатель или собственник готов был предоставить пошаговый план, скажем, трёх-пятилетний, который принят вместе с коллективом, поддержан профсоюзами, план модернизации, то этот собственник или это предприятие могли бы получить налоговые каникулы в рамках налогов на прибыль, каких-то других вещей при условии, конечно, если эти средства будут направлены на эти цели.
Социальное партнёрство – это государство, это предприниматель, это работодатель, это коллективы. Конечно, в этом все должны иметь своё соучастие и эти вопросы решать. Конечно, это улица с двусторонним движением, когда трудящиеся, которые работают на этом предприятии, должны совершенствоваться, должны получать новое квалифицированное образование для того, чтобы работать на этих модернизированных современных предприятиях. Думаю, что это наш путь, и мы обязательно должны его пройти.
К.РЫКОВ: Здравствуйте, коллеги! Я депутат Госдумы, но по профессии, скажем так, я интернетчик, сотрудник интернет-индустрии. Очень хорошо, что это традиционные встречи, потому что у нас появляется возможность обсуждать многие вопросы по мере их развития.
Буквально два года назад в разгар мирового финансового кризиса мы точно так же в партийном кругу встречались и говорили о тенденциях развития интернета, о тех перспективах, которые интернет ждут. Знаете, что очень здорово? С одной стороны, казалось, что впереди будет сложная дорога, но много шагов уже сделано. Хочу просто привести примеры последних исследований.
Интернет-аудитория уже перешагнула глубоко за 50 миллионов. То, о чём сегодня говорят ведущие эксперты, это 2014 год – интернет-аудитория будет 80 миллионов. Получается, что интернет фактически придёт в каждый дом.
Сегодня достаточно неплохо развивается скорость – уже порядка 20 миллионов пользуются мобильным интернетом. Это очень важно. Это говорит о том, что интернет становится мобильным, он уже не только в проводах, он в воздухе. Цифры просто фантастические у интернет-индустрии, это за последнее время тенденция.
Представьте, что рекламный рынок вырос до 26,5 миллиарда. Это деньги, которые кормят индустрию. 10 лет назад эта сумма была в 800 раз меньше. Это тот шаг, который за последнее время произошёл. А цифры электронной коммерции просто фантастические – уже 265 миллиардов рублей, оборот электронных денег 140 миллиардов. Мы попадаем в ситуацию, когда, в общем-то, интернет действительно приходит в каждый дом.
И о возможностях, о плюсах интернета уже сказано тысячу слов, и никому ничего не нужно доказывать. Но не только появляются возможности, на самом деле появляются угрозы. Мне бы сегодня хотелось про эти угрозы поговорить. Самое, скажем так, важное, что сегодня нам нужно, по-моему, и максимум, к чему стремиться, это безопасность. В первую очередь безопасность детей.
Я хочу привести пример, достаточно неприятный, который произошёл с одним из наших коллег в интернет-индустрии, с Евгением Касперским. У него похитили сына. Слава богу, очень быстро сына нашли. МВД очень хорошо сработало, в общем, во многом повезло. Но когда происходил допрос этих негодяев, выяснилось, что они всю информацию о ребёнке получили из социальных сетей.
И чем больше людей попадает в интернет, тем больше, собственно говоря, этих угроз появляется, тем больше появляется мошенников, подонков, которые хотят нажиться, ограбить, потому что это среда, где есть не только коммуникации, не только финансы, но и живые люди.
Что с этим делать? Безусловно, мы здесь подходим к теме, которая тоже, в общем-то, можно сказать, в какой-то степени является угрозой, – это недостаток образования. Да, сейчас много коммуникационных площадок, много дискуссий, обсуждений, очень много людей объединяются в разные группы… Интернет стал уже инструментом решения социальных задач. Но образование – важно и базовое образование, важны и объёмы этого образования. Вчера, Дмитрий Анатольевич, Вы посетили ПТУ. Наши ПТУ до сих пор не оснащены нормальной техникой, хотя в принципе во всём мире в колледжах уже обучение происходит на компьютерах, и нам нужно туда двигаться.
Эти две темы – безопасность и образование, мне бы хотелось, чтобы Вы обратили на это внимание, и Вы во многом как пионер интернета, ведь с Вас началась мода среди чиновников на интернет, сегодня прошло буквально два года, а у нас среди пользователей интернета уже есть и руководители фракций, и известные политики, и депутаты Госдумы, и мэры, и министры, и очень бы хотелось, чтобы эти две темы – образование и безопасность, Вы их тоже, в свою очередь, помогали нам продвинуть. Потому что на Вас смотрят, Вас слушают. И эти темы действительно очень важные, которые необходимо решить, потому что они касаются семьи, касаются детей и нашего будущего. Решим эти проблемы – получим большой респект от будущих поколений.
А.ОБАНИН: Добрый день!
На заводе я работаю 36 лет. Начинал простым учеником, сегодня – специалист VI разряда. Жизнью своей доволен, зарплата достойная, и вообще я хотел сказать, что сейчас рабочим лучше живётся, чем в советские времена или в 90-е, больше стало возможностей расти и развиваться.
Хотел сказать, что я счастливый человек и отец, так как у меня четыре сына, пошли по моим стопам ко мне на завод, работаем вместе на одном заводе.
Старшие у меня двойняшки, Михаил и Алексей, получили высшее образование. Михаил стажировался в Китае, сейчас мастер своего дела на «Высоте-239». Но хотелось бы сказать, что это вообще шедевр нашей российской металлургии, где простые рабочие чёрной металлургии работают в белых халатах, в белых рабочих спецодеждах. Следующим идёт Евгений, он тоже закончил Южноуральский государственный университет, работает слесарем на участке в моем цехе – на калибровочном участке. В прошлом году у него родился сын, Дмитрием назвали.
И хочу представить, конечно, младшего, который работает у меня в бригаде: это профгруппорг бригады, а также уведомленный инспектор по охране труда. Все они занимаются спортом – ведут здоровый образ жизни. Я, конечно, горжусь ими.
Дмитрий Анатольевич, Вы поднимаете много проблем: и зарплата, и модернизация. Но меня тревожит то, что моё поколение скоро уйдёт с завода, а молодёжь-то несильно стремится идти в рабочие. О профориентации в школах речи давно уже не идёт. А я помню, как в девятом классе нам классный руководитель приносил анкеты, и все писали рабочие профессии на примере своих старших братьев, старших сестёр. Такой пример, у меня брат в мартене работает, слитки горячие достаёт. Это здорово, действительно.
Но и хотелось бы, конечно, восстановить эту систему вовлечения, систему ранней профориентации, чтобы в школах уже ребята знали о рабочих профессиях. И, конечно, больше писать надо в газетах, например, о таких сыновьях, даже как мои. Не только, конечно, их, но и на примере их товарищей по цеху.
Д.МЕДВЕДЕВ: Если нет возражений, я два слова скажу по поводу того, что сейчас прозвучало, чтобы выступления наших товарищей не повисли в воздухе, а потом мы ещё поговорим по разным вопросам, зададите необходимые со своей стороны вопросы.
Первое, о чём говорил Борис Вячеславович. Я в принципе хотел бы, чтобы Государственная Дума при рассмотрении законопроектов, может быть, повышенное внимание уделила в этом и в будущем году вопросам охраны труда, потому что у нас действительно очень неблагополучное положение. И что бы там мне ни говорили в отношении того, что у нас низкая производительность труда, что мы платим зарплату из последних возможностей, очень высокие издержки производства – всё это для многих производств, для многих предприятий так и есть.
Многие предприятия у нас десятилетиями не модернизировались, их очень трудно обслуживать, там гигантские территории. Я к тому, что я понимаю трудности наших предпринимателей. Но чего нельзя понять и чего нельзя простить – это наплевательского отношения к условиям труда, потому что в это нужно вкладываться прежде всего. Если этого не делать, престиж рабочей профессии так и останется на самом низком уровне.
Ведь люди, когда выбирают свой жизненный путь, они ведь смотрят не только на зарплату, зарплата, конечно, очень важна для любого человека, но они смотрят и на то, где придётся работать. А если вокруг грязь, если оборудование такое, что в любой момент можно производственную травму получить, ни за какие деньги не пойдут работать, ни за какие деньги, я имею в виду молодёжь. Старики, конечно, своё отработают просто потому, что они привыкли, потому, что у них своё, такое советское чувство ответственности за порученное дело.
Поэтому работодатели должны исходить из того, что охрана труда, защита безопасности трудящихся, не только рабочих, но рабочих прежде всего касается, потому что у них самые сложные условия, – это святая обязанность любого предпринимателя. В этом смысле я готов поддержать любые разумные предложения, направленные на то, чтобы ответственность за несоблюдение правил, касающихся охраны труда, которые распространяются на предпринимателей, стала значительно более жёсткой.
Подумайте об этом, может быть, это будет инициатива партии, может, ещё как-то, но с этим надо что-то делать. У нас тысячи человек гибнет, и здесь не надо списывать на то, что мы разгильдяи такие, водку пьём на производстве. Это следствие и наплевательского отношения к человеческой жизни. Надо обязательно на это будет обратить внимание, я это поддерживаю.
По поводу того, куда нам развиваться, куда идти. У нас сегодня не экономический диспут, я никого утомлять этим не буду. Действительно, во всём мире происходит восстановление после кризиса, и у нас происходит. У нас это происходит, может быть, болезненнее, потому что у нас объём кризисного падения был выше. Он был выше, потому что кризис поразил наше производство. И, конечно, нам придётся вкладывать и деньги, и очень большие силы в то, чтобы производство восстановить. При этом я сторонник того, чтобы у нас в стране всё развивалось гармонично.
Вряд ли, на мой взгляд, правильно говорить, что мы должны смотреть только в одну сторону: вот у нас была индустриализация, она нам позволила создать сильную страну, и мы должны идти только по этому пути. В этом случае мы так и будем сталкиваться, как в прежние советские времена, с хамством в сфере обслуживания, когда тот же самый рабочий человек приходит куда-то поесть, а ему говорят: «Знаешь что, у тебя грязные ботинки, вали отсюда, это не для тебя всё сделано». Это тоже школа, тоже определённые навыки.
Поэтому развитие производства должно идти не в ущерб развитию сферы услуг. Весь мир действительно в какой-то степени переходит к тому, что удельный вес сферы услуг становится больше производственной сферы. Нам не нужно это форсировать, это точно. Это должны быть гармоничные процессы: производство должно развиваться по своим законам, сфера услуг – по своим законам. У нас сфера услуг, кстати, может быть, действительно, если её не душить, выживет без государственного внимания, потому что она за последние годы приобрела очень хорошие импульсы, она даже без крупных государственных инвестиций развивается, а вот производство требует поддержки и по государственной линии, и, естественно, частными деньгами.
По поводу модернизации и некоторых проблем, связанных с текущей ситуацией. Сейчас много разговоров ведётся о том, быстро мы должны развиваться, медленно, что нам нужно – десятилетие стабильного развития или быстрое преобразование. Вы знаете, я считаю, что эти вопросы в значительной мере надуманные, их следует оставить, скорее, теоретикам, экономистам. Но для нас очевидно одно – мы не должны потерять темп, во всяком случае, это для меня очевидно.
Мы должны развиваться поступательно, но в то же время мы должны действовать быстро. Если мы будем всё время относить решение проблем будущим поколениям, то мы так и останемся в том состоянии, в котором сегодня пребываем. Нам нужно форсировать некоторые процессы для того, чтобы изменения увидели наши дети, а не наши внуки.
Поэтому для меня модернизация – это не просто поступательное развитие, это решение неотложных задач государства, неотложных задач общества, решение назревших экономических проблем, а не откладывание их на десятилетия вперёд. И я считаю, что именно этот курс должен быть курсом развития нашей экономики и социальной сферы на ближайшие годы.
Полностью согласен в отношении изменения трудового законодательства. Вчера с профсоюзами и с рабочими тоже разговаривал на эту тему. Но, знаете, куда нам возвращаться-то: что, к стандартам начала ХХ века, что ли? Конечно, многие люди готовы работать больше. Но это должно быть добровольное решение: хочешь работать не 8 часов, а 12 – пожалуйста. Но заставлять, устанавливать это в рамках Трудового кодекса абсолютно неприемлемо. Мы просто тем самым окажемся отброшены на обочину цивилизации. Нам нужно развивать производительный, высокотехнологичный, современный труд, а не труд, который основан на удлинении рабочего времени. Поэтому тот, кто это предлагает, на мой взгляд, просто плохо подумал или не хочет вкладывать деньги в модернизацию производства.
Повышение пенсионного возраста – тоже тема отдельная, сложная. Тем не менее я два слова скажу. Знаете, делать это можно при двух условиях: одно из них действительно связано с увеличением продолжительности жизни, образовавшейся тенденцией, она, кстати, сейчас есть, эта тенденция, но она ещё пока слишком робкая.
И второе: делать это можно, опираясь на очень широкий консенсус в обществе. Это невозможно делать просто на основании закона или указа. Да, у нас есть проблемы со сбалансированностью и Пенсионного фонда, и фондов социального развития, которые мы решаем за счёт известных экономических подходов. Но это не значит, что нам нужно идти по самому простому пути – по пути увеличения возраста.
Ещё раз повторяю: на это можно идти только при наличии этих двух условий. В ряде стран на это пошли, но здесь справедливо говорят, когда средний возраст жизни там действительно 75–80 лет, это немножко другая страна и немножко другой набор возможностей для пенсионеров. В любом случае такого рода решения, кто бы их ни принимал сегодня, завтра, по инициативе одной партии, другой партии, он должен опираться на широчайшую общественную дискуссию. В противном случае можно получить социальный взрыв, а в условиях нашей страны это очень опасно.
В отношении вредных условий труда, уменьшения количества рабочих мест с вредными условиями труда – конечно, это обязательно нужно делать, и это в конечном счёте обязанность работодателей, которые просто должны менять стандарты для тех, кто трудится. Это и для них важно, потому что, меняя эти стандарты, они создают более производительную ситуацию, лучшие условия для того, чтобы получать доходы. Ведь мы же понимаем, что такое вредные условия труда. Это вначале вроде бы кажется выгодно, потому что затрат никаких не требует, но в конечном счёте бьёт не только по рабочему, но и по самому работодателю.
Про моральные стимулы, то, что было затронуто. Я в целом согласен, что не хлебом единым и уж точно не одними деньгами мы должны мыслить. В то же время мы не должны использовать такие совсем примитивные конструкции. Я вчера как раз встречался с ребятами, которые учатся в колледже, и вспомнил о том, как я награждение проводил. Кстати, хочу сказать, что завтра я тоже собираюсь проводить вручение государственных наград, и туда как раз приглашены в основном представители рабочих специальностей.
Можно ли ввести новую награду? Давайте подумаем. Мне бы не хотелось, чтобы мы делили наше общество по социальным группам: эта награда – для рабочих, эта – для колхозников, для крестьян, эта – для тех самых офисных работников, «планктона», о котором сказал Борис Вячеславович, которых, видимо, не любит Председатель Государственной Думы. Это, кстати, такая уже тоже немаленькая социальная группа, так что здесь нужно быть аккуратными, это не просто вредоносные какие-то существа, а это всё-таки люди, которые тоже работают на благо Отечества.
Мне кажется, не стоит делить на части. Может быть, если подумать про статут этого ордена и считать, что им награждаются вообще просто за хороший, производительный труд (не важно, кто, кстати, – рабочие, крестьяне, чиновники), то такой орден, именно за труд, можно было бы предусмотреть. Потому что я не считаю правильным возвращаться к Герою социалистического или капиталистического труда. Вы знаете, герой всегда герой, он может и трудовой подвиг совершить, и подвиг на благо Отчизны. Пусть у нас один герой будет – Герой России, это звучит мощно, солидно. Но орден за трудовую доблесть, в общем, если статут будет широкий, давайте подумаем.
Дмитрий Александрович Червяков меня позвал на Златоустовский завод. Спасибо Вам большое за это. Я, естественно, постараюсь как минимум эту идею обсудить. Если получится, заеду, посмотрю, как Вы там трудитесь. Я понимаю, что место сложное, оборудование старое, как Вы сказали, труд остаётся тяжёлым, низкая зарплата, что на самом деле, конечно, совсем печально. Хотел в этом контексте Вам такой вопрос задать уточняющий: а кто хозяин завода?
Д.ЧЕРВЯКОВ: Говорят, «Мечел».
Д.МЕДВЕДЕВ:Можно позаниматься тем, чтобы «Мечел» всё-таки зашёл, если взял на буксир. Давайте проверим, что у вас происходит. Знаете, все мы люди, и встречи с Президентом не так часто бывают. И вообще я считаю, что поддержка может быть только адресной. Невозможно рассуждать о помощи, о поддержке вообще, будь то завод, или дети, поражённые детским церебральным параличом. Всё остальное – это болтовня. Поэтому давайте я проверю всё-таки, что у вас там происходит, раз Вы меня туда позвали.
Надеюсь, это не отразится на Вашей карьере. Это уж мы обеспечим. И надеюсь, что вся задолженность, которая у завода в настоящий момент имеется, если имеется, а Вы об этом сказали, она будет погашена перед работниками. Здесь я уже обращаюсь к коллегам из Администрации, намекните «Мечелу» или какому-то другому собственнику, там нужно выяснить, кто это. Если не найдёте – у нас периодически невозможно отыскать даже собственника крупного аэропорта, – я тогда Генеральную прокуратуру подключу, они узнают, кто собственник, и этот собственник, надеюсь, погасит свою задолженность по зарплате.
Очень важно, конечно, и об этом вы говорили, чтобы были нормальные условия не только труда, но и реабилитации, отдыха. Принимаю Ваше предложение во время посещения заводов заходить не только в цеха, потому что обычно там маршем проходишь по цехам, жмёшь руки рабочим, все стоят в белых халатах или даже кто не в белых халатах, всё равно все чистые, работают, изображают, что всё хорошо. Естественно, куда-нибудь в угол зашёл – всё, полная беда, не буду плохих слов использовать, которые обычно характеризуют такую ситуацию.
Вчера в Подмосковье был, до сих пор под впечатлением. И город хороший, и люди хорошие, там пять крупных заводов, крупнейших, но руководство города визит Президента обставило следующим образом: обнесло забором зелёного цвета (на мой взгляд, недешёвым, потому что он металлический) всю трассу, по которой движется кортеж Президента. Я просто иногда диву даюсь: за кого они меня принимают? И на производстве не должно быть такого: отполированные цеха – мы же понимаем, вот Стрижевский завод силикатного кирпича, он сейчас так выглядит?
Е.ИВАКИНА: Да.
Д.МЕДВЕДЕВ: Беда, беда просто, страшно смотреть, руины.
Мы не сможем эту ситуацию изменить за полгода, мы с вами взрослые ребята, всё это понимаем, но стимулировать всех к этому мы просто обязаны, и прежде всего тех, кто зарабатывает на этом деньги. Как бы ни было трудно предпринимателю – а я сам, в общем, представляю, как устроен бизнес, предпринимателям трудно бывает, – они всё равно должны помнить, что есть люди, которые на самом деле находятся в существенно более трудных условиях, чем они, просто в силу того, что они имеют меньше возможностей.
И поэтому то самое пресловутое социальное партнёрство, о котором мы говорим, – это важнейший институт цивилизованной экономики. Это не профсоюзы придумали, это выстрадано всей практикой. Если на предприятии есть нормальное социальное партнёрство, если работодатель видит своих рабочих, инженеров, обслуживающий персонал, тогда предприятие развивается гармонично, такие же тоже есть, не только «потёмкинские деревни» устраивают. Иногда приезжаешь и радуешься, реально так тоже, знаете, не срежиссируешь же всего изначально, какие бы талантливые режиссёры ни были в городе, в области, даже в Администрации Президента.
Приезжаешь, тебя за рукав дергают и говорят: «Смотрите, какой у нас прекрасный хозяин, мы его так любим, он столько сил вкладывает, он днюет и ночует на этом заводе, он о нас заботится, он нам выбивает новые возможности куда-то поехать, санаторий, допустим, восстановил. Есть такие хозяева. Такое поведение должно быть нормой для всех. Это вопрос как раз той самой предпринимательской чести. Вот чем надо заниматься.
Тема, которая возникла здесь как бы с другой стороны, которую затронул наш коллега, Юрий Георгиевич Куценко, – тема, конечно, очень больная для любой страны, не только для нашей. Наша проблема заключается в том, что помимо большого количества детей, больных ДЦП, у нас ещё отвратительные условия их реабилитации. И я начну с того, о чём Вы сказали. Это действительно реальные цифры, что 30–40 процентов детей можно реабилитировать или полностью, или почти полностью. Вопрос в диагностике. Вы упоминали этот так называемый «золотой год».
Мы за последние годы кое-что всё-таки смогли сделать в смысле диагностики. Она сейчас не такая, как была ещё 5–7 лет назад. Мы смогли создать неидеальную, но всё-таки работающую систему так называемого перинатального и неонатального скрининга, то есть обследования женщин в период беременности и сразу в послеродовый период и, соответственно, обследования детей.
Именно в таких центрах, которые должны быть во взаимодействии с неврологическими центрами, и должно это происходить, потому что то, о чём Вы говорите, это ведь элементарные вещи. Это не какие-то сложнейшие обследования, которые требуют огромного количества денег, отправки за границу, чтобы установить ДЦП, а на относительно ранних периодах, для того чтобы воспользоваться теми методиками, которые есть.
Я вообще считаю, что это нужно просто включить, если этого нет (надо, конечно, проверить), в медицинский стандарт, просто в медицинский стандарт оказания помощи детям и обследования детей в первый год жизни. Если этого нет, надо просто проверить. И тогда всё-таки проблема лечения будет чуть-чуть проще. Но то, что Вы рассказывали, конечно, это бьёт по сердцу. Таких случаев очень много, к сожалению.
Я ещё одну тему затрону. Она связана не только с тем, как живут такие семьи, как им тяжело, насколько неприспособлены наши дома и так далее. Тема человеческого отношения. То, что Вы этим занимаетесь, это здорово, потому что Вы – известный человек и, казалось бы, можете другими делами заниматься, но Вы эту тему для себя выбрали как человеческую. У нас очень долгое время вообще инвалидов не замечали. Давайте правде в глаза смотреть. У нас огромное количество инвалидов в стране, а кто их видит?
Они сидят у себя в квартирах и не могут даже выйти, потому что нет условий. И общество к этому тоже не очень готово. Спросите у своих близких, детей, кто хотел бы учиться в классе с инвалидом? Я не уверен, что все скажут, что хотят. Скажут: «Не знаю, он такой странный, нам с ним тяжело общаться, неизвестно, как он себя поведёт». И так же будут рассуждать родители. И это-то как раз самое ужасное, потому что во всём мире забота об инвалидах – это дело всего общества. Это дело не государства, в узком смысле этого слова, не только врачей или Минздрава, это дело всего общества.
Мы в Москве только-только начали развивать так называемое инклюзивное образование. Я был в паре школ, где инвалиды учатся вместе с обычными детьми, там прекрасная атмосфера, потому что они друг друга дополняют, они помогают друг другу. Я уверен, те дети, которые в этом классе выучатся, когда они пойдут во взрослую жизнь, они не будут хамски себя вести по отношению к инвалидам, а наоборот, будут помогать, потому что они росли в одной среде. А если инвалидов люди видят только по телевизору, понятно, что это тогда совсем другое дело.
Здесь, я считаю, что огромное поле для деятельности и для «Единой России», и для других партий – это самая объединяющая тема. Программы реабилитации инвалидов, программы помощи инвалидам, программы, которые позволяют обеспечить им нормальную жизнь, нормальное развитие, мне кажется, должны относиться к числу наивысших приоритетов деятельности государства. Это как раз и есть мерило цивилизованности. Вы сказали, что мерило цивилизованности – это отношение к детям. Вне всякого сомнения, но и к инвалидам тоже. Знаете, детей мы все любим, своих детей, да и чужих тоже, в общем, нормальный человек всегда подойдёт, по головке погладит, скажет: какой милый ребёнок. А к инвалидам отношение немножко другое.
Я считаю, что всё-таки мерилом цивилизованности общества является отношение к старикам, к детям и к инвалидам. Если по всем этим трём позициям общество гармоничное, значит, у него есть будущее.
По поводу 18-й больницы, о которой Вы говорили, – давайте подумаем, если есть необходимость какие-то поручения дать, чтобы им помочь, давайте это сделаем. Сейчас модно критиковать Минздрав, хотя почему-то никто туда не хочет идти работать на руководящие позиции. Критиковать-то легко, а руководить не так просто, как кажется. Поручим Минздраву этим позаниматься, другим структурам. Кстати, я не знаю, мне трудно партии что-то советовать, но если партия считает, что этот проект хороший, мне кажется, можно было бы и по партийной линии на него навалиться. Почему нет?
Пожалуй, можно было бы вернуться ещё к одной теме, которую затронули, которая для меня является абсолютно личной, потому что она для меня связана с первыми месяцами пребывания в должности Президента, имею в виду войну в Южной Осетии. Время уже берёт своё, как-то мы уже привыкли к тому, что произошло. Абсолютно согласен с тем, что мы не имеем права забыть о тех людях, которые там воевали, как и вообще о людях, которые воюют, это понятно.
Очень часто, знаете, мы награждаем героев и помогаем только в первые месяцы после окончания конфликта или, наоборот, когда они становятся, извините, совсем старыми, когда они уже просто не способны сами себя обслуживать, тогда мы им помогаем. А в самый трудный период помощи нет, и у них могут быть проблемы.
Я не знаю, может быть, фонд можно создать, но в любом случае все, кто там был, все, кто проливал кровь за нашу страну, а это был первый международный конфликт, в котором наша страна принимала участие по сути с момента её возникновения, я имею в виду Российскую Федерацию, мы о них забыть не должны. Мы, напомню, даже орден восстановили, которого не было, я имею в виду орден Святого Георгия и Георгиевский крест, которым награждают за ратные подвиги по защите Отечества.
Всё, что вы говорили, я считаю абсолютно справедливым. Вообще, в современной жизни необходимо, чтобы руководители предприятия, хозяева предприятия думали не только о производстве – то, о чём мы сегодня и говорим: это и путёвки, и социальная сфера. Конечно, мы не сможем всё делать прямо из центра государства. Задача именно на годы вперёд, чтобы наши предприниматели становились всё более и более подготовленные и всё более и более цивилизованные.
Ведь на самом деле у нас люди очень отзывчивые. Никто ведь, я думаю, и у Вас не просит и не требует, не стучит кулаком по столу: «Отправьте нас на отдых куда-нибудь в Италию. Мы только там хотим отдыхать». Люди просят обычных вещей: дайте какую-нибудь путёвку или курсовку, для того чтобы реабилитироваться после сложных месяцев работы, с детским садом разберитесь. Это не бог весть что, это вопрос сознательности.
Я понимаю, мне мои коллеги могут сказать: «Знаете, у нас такое количество долгов на заводе. Мы все в долгах, как в шелках». И это будет правда. Наверное, нынешние хозяева получили завод в разобранном состоянии, с долгами, с разворованным имуществом, когда там отпилили части и продали, как это у нас бывает. Но тут, что называется, без комментариев, с преступлением на самом деле нужно просто с этим разбираться правоохранительным органам. Но даже в период восстановления… Ведь предприниматели должны думать о рабочих.
Я сколько ни общался за последние, может быть, месяцы с нашим крупным бизнесом, они же постоянно говорят: «Нам нужны квалифицированные рабочие». У нас сейчас нет проблем с юристами и экономистами. Есть проблемы с двумя категориями: инженерами, которых много, но они не подготовлены для работы в современных условиях, они получали образование либо очень давно, либо просто совсем в других условиях, но там хотя бы есть из кого выбирать, потому что инженеров достаточно много подготовили и в советский период, и сейчас готовим немало, 200 тысяч в год, кстати, инженеров готовим, а рабочих совсем мало. Посмотрите на любые объявления о трудоустройстве – в основном требуются рабочие специальности. Я уж не говорю о квалифицированных рабочих, о рабочих шестого-пятого разрядов, которых вообще днём с огнём…
Здесь как раз я возвращаюсь к тому, с чего начал, – разрыв между поколениями. Его нужно обязательно снимать. Вы, Александр Михайлович, говорили о том, что поколения уходят. Это правда. Ваш пример – это, к сожалению, скорее исключение, то, что у Вас все дети трудятся на производстве, кто-то там получил высшее образование, кто-то не получил, но есть целая трудовая династия, которой мы когда-то очень гордились. Потом это превратилось в объект насмешек: какие там трудовые династии, надо деньги зарабатывать быстрее, и всё будет хорошо. Оказалось, нехорошо.
Даже те, кто сумел заработать деньги в 90-е годы и нынешний период, понимают, что без рабочего человека они ничего сделать не могут. Конечно, и рабочие должны развиваться, это должны быть современные люди, хорошо подготовленные, получившие хорошее образование, допустим, в тех же самых колледжах. Но большая проблема с этим. Наиболее сознательные предприниматели это понимают.
Если так к этому относиться, тогда всё будет в порядке, тогда поколения не будут вымыты. И очень важно поднимать престиж рабочих специальностей. Мы сегодня об этом говорили в смысле награждения государственными наградами, но вопрос не только в этом, конечно, это ещё и такое, знаете, уважительное отношение к рабочей специальности в средствах массовой информации.
Я не предлагаю демонстрировать фильмы 50–60-х годов, среди которых, кстати, много хороших, но они не всегда доходят до ума и сердца современных детей, но показывать тех, кто своими руками добился успеха, кто уважаем в трудовом коллективе, – это прямая обязанность СМИ. Сколько бы на эту тему ни иронизировали, что там опять лакируют что-то, показывают завод какой-то, рабочих таких улыбающихся. Знаете, смеются на эту тему только недалёкие люди, которые страшно далеко находятся от реальных проблем экономики и нашей жизни.
И потом есть ещё один психологический момент или закон, если хотите, – людям приятно видеть репортажи о близких по духу, по профессии, ничего с этим не сделать. И поэтому нужно обязательно показывать и лучшие образцы рабочих профессий, и профориентацию, и тех, кто учится в этих профессиональных учебных заведениях, и, наверное, создавать новые кинематографические продукты, но делать это, конечно, нужно не тупо, а по-современному, чтобы это было убедительно, интересно.
Вообще, всё должно делаться с умом, патриотизм тоже не может быть тупым, иначе он вызывает отторжение, он должен за сердце брать. Надо учиться у наших конкурентов. Вот американцы как свой патриотизм накачивают! Не только американцев за сердце берёт, наших берёт, потому что снято всё так профессионально, что понимаешь и начинаешь в это верить. У нас тоже такие образцы в кино появляются. Но нужно это делать не только применительно к военным профессиям, но и к обычным, мирным.
Константин Игоревич про интернет рассуждал. Я сегодня на эту тему, если позволите, много говорить не буду, у меня в ближайшие дни предполагается целый набор встреч на эту тему, тем более, может быть, и не всем это интересно. Я только две вещи скажу. Интернет – это сила. Это не развлекуха для молодёжи, для продвинутых чиновников или Президента, который это дело любит. Это сила, которая может быть конструктивной и полезной, а может быть деструктивной, способной разрушить общественные системы, нанести прямой вред здоровью и жизни людей.
Я последнее время занимался проблемой распространения наркотиков. Я сам не ожидал, действительно, вводишь в поисковую строку название одного из наркотиков – выдаётся полная таблица, чего и как делать. Такие вещи, конечно, требуют повышенного внимания со стороны государства, точно так же, как, скажем, рецепты приготовления взрывчатых веществ и так далее.
Задача усложнена тем, что здесь можно впасть в другую крайность – зарегулировать всё так, что мы получим не свободное пространство, а получим жёсткую, весьма зарегулированную государством среду. А нам это, конечно, не нужно, потому что сила интернета – в его свободе.
И как это совместить? Это, может быть, тот вопрос, над которым придётся биться ещё не одному поколению людей – не только в нашей стране. Опять же, нужно действовать не тупо, а разумно. Бессмысленно отключать ресурсы, хотя блокировать экстремистские сайты, сайты, которые призывают к насилию, размещают, допустим, информацию о производстве наркотиков, безусловно, необходимо; и с провайдерами разбираться. Но это тема отдельного разговора. Я считаю, что внимание государства к этой проблеме ослабевать не должно. Но государство не должно, с другой стороны, подменять собой саму интернет-среду. Иными словами, этими вопросами должны заниматься те, кто в этом разбирается.
Н.САЧКОВ: Дмитрий Анатольевич, добрый день.
Я Николай Михайлович Сачков, работаю начальником смены по радиационной безопасности на Воронежской атомной станции, ликвидатор. 26 апреля этого года мы отмечали 25-ю годовщину аварии на Чернобыльской АЭС. Мы знаем, что Вы приняли активное участие в мероприятиях, посвящённых этой дате.
Мне бы хотелось начать со слов благодарности в Ваш адрес как Президента и в адрес нашего государства, которое так много делает для нас, чернобыльцев. Для сравнения: в Эстонии насчитывается около четырёх тысяч чернобыльцев, и большинство из них не имеет государственной поддержки. Что нас тревожит? В настоящее время в Правительство Российской Федерации от МЧС и Минприроды поступают предложения о пересмотре перечня населённых пунктов, входящих в зоны заражения: до 50 процентов этих населённых пунктов будут исключены или переведены в зоны с наименьшей плотностью загрязнения. Это означает, что население, проживающее в этих населённых пунктах, будет лишено выплаты денежных компенсаций и льгот полностью или частично. Мы считаем данный подход неправильным и несправедливым. Да, уровни радиации падают, но люди-то остаются.
Для сравнения: в Республике Беларусь выстроена иная система. Наряду с обеспечением льгот Правительство занимается развитием этих территорий, развитием промышленности и инфраструктуры. Если населённые пункты теряют статус заражённой зоны, средства перераспределяются на развитие экономики, инфраструктуры и здравоохранения этих территорий. Дмитрий Анатольевич, можно ли при сокращении границ зон заражения оставить часть льгот проживающим в них людям, имеется в виду в первую очередь здравоохранение – это медицинское обслуживание, лекарственное обеспечение, и способствовать дальнейшему развитию этих территорий?
Д.МЕДВЕДЕВ: Тема, которую Вы подняли, действительно для нас всех (в эти дни – особенно) такая болезненная, и поневоле возвращаешься к событиям 25-летней давности. Вы это, естественно, знаете гораздо лучше других. Я вспоминаю то, что происходило тогда, в 1986 году, я был ещё тогда относительно молодым человеком.
Ведь всё, что произошло тогда, вообще не воспринималось сразу же как трагедия – какое-то происшествие, сообщение о котором, напомню, было опубликовано не день в день, а через день или даже через два, мелкими буквами в одной из газет, и, по-моему, передали по радио и телевидению. Человечество просто не представляло, с какой колоссальной угрозой оно столкнулось, а государство повело себя в тот момент, если хотите, безответственно, а то и безнравственно, хотя бы потому, что, понимая, какие потенциальные последствия это может создать, не оповестило об этом огромное количество людей. Напомню, после того, что случилось, во всяком случае, и в Киеве, и в других местах проходили общественные мероприятия и так далее.
Это очень тяжёлый урок, который, к сожалению, не утратил актуальности, достаточно вспомнить, что произошло в Японии. У них тоже большая беда, она своя, там, может быть, уровень поражения пока меньше, хотя затраты будут колоссальные. В любом случае человечеству ещё придётся переосмыслить все эти уроки и извлечь из этого выводы.
Тема, которую Вы затронули, по сокращению границы льгот, она, конечно, очень резонансная, я понимаю настроение, которое существует. Сразу скажу: я дам поручение Правительству к этому вопросу вернуться, исходя из необходимости максимального учёта мнения людей, которые проживают в этих районах, и необходимости поддержки их здоровья, притом что, Вы понимаете, для государства это довольно значительные траты.
Если какие-то решения будут приняты, они должны быть такими, чтобы люди ничего не потеряли из того, что они уже имеют, имею в виду те возможности, которые были созданы, особенно для людей нездоровых, тех, кто лечится, тех, кто потерял имущество. Поручение на эту тему дам, но подобные ситуации и в других государствах есть, прежде всего на Украине и в Белоруссии, они по-своему с этим борются.
Я первый раз был в Чернобыле, знаете, – поделюсь впечатлениями – это такое странное чувство: стоишь рядом с этим четвёртым энергоблоком, солнце сияет, как, наверное, 25 лет назад 26 апреля, и вроде бы ничего особенного. Уровень радиации там в пределах нормы, во всяком случае, так говорят, я там счётчиком Гейгера не пользовался. Но потом начинаешь понимать, что это чувство обманчивое, и точно так же себя ощущали люди, которые первыми пришли для того, чтобы бороться с этой катастрофой, вроде всё как всегда. Радиация – такая коварная вещь, которую человек не ощущает, и когда об этом уже начинаешь думать, настроение меняется.
И, конечно, очень тяжёлое впечатление оставляют брошенные города, деревни, куда люди не вернулись и скорее всего в ближайшие годы не вернутся. В общем, это лишнее доказательство того, что мы должны быть очень бдительны, когда используем достижения человеческого гения, даже, казалось бы, такие обыденные, как атомные электростанции.
А нашим коллегам в этом смысле я желаю успехов – и украинцам, и белорусам. Я не уверен, что у них там всё уж так идеально. У них были хорошие программы, это правда. С другой стороны, у них сейчас очень сложная экономическая ситуация. Поэтому я думаю, что наших возможностей здесь вполне хватит для того, чтобы нашим людям помогать и дальше.
В.БОТВИНЬЕВА: Здравствуйте!
Меня зовут Виктория Юрьевна Ботвиньева. Я аппаратчик нейтрализации цеха триполифосфата завода ЗАО «Метахим», город Волхов. Также я являюсь председателем цехкома в своём цеху. Я работаю на вредном предприятии и не понаслышке знаю, что такое работать во вредных условиях труда. 1 мая мне исполняется 45 лет, и я получаю пенсию.
На предприятии сейчас появляются новые профессии. И к глубокому сожалению, появляются новые профзаболевания. Но больные и болезни есть, а признания их профзаболеваниями – нет. К примеру, существуют такие заболевания: туннельный синдром – это синдром запястного канала. Он бывает у людей, которые интенсивно работают на компьютере, или у рабочих, которые работают на автоматизированных производствах.
Такое ещё заболевание – синдром эмоционального выгорания, он бывает, когда работа близко соприкасается именно с людьми, – это педагоги, врачи, менеджеры, операторы. В основном это всё болезни ХХI века.
Д.МЕДВЕДЕВ: Тогда, наверное, и мы все этой болезни подвержены.
В.БОТВИНЬЕВА: Всё возможно. Но Вы понимаете, государственный список профзаболеваний не обновлялся с 1996 года. С юридической точки зрения в нашей стране очень сложно признать процесс профзаболевания, в некоторых странах перечень этих заболеваний пересматривается раз в пять лет, может быть, чаще. Для чего это делается? Потому что появляются новые профессии, профзаболевания, у профпатологов накапливается больше опыта.
В связи с этим у меня вопрос: нельзя ли пересмотреть государственный список профзаболеваний и сделать пересмотр регулярным, хотя бы один раз в пять лет?
Д.МЕДВЕДЕВ: На самом деле я считаю, что вопрос абсолютно справедливый в отношении этого списка. Вы понимаете, почему его не пересматривают, давайте правде в глаза смотреть, – деньги. Потому что список редко пересматривается в ограничительную, в меньшую сторону, естественно, он становится всё больше и больше. И по этому поводу, естественно, с одной стороны, спорят медики, которые на стороне трудящихся, и финансисты, которые не являются врагами трудящихся, но которые охраняют казну. Поэтому в принципе задача государства заключается в том, чтобы этот список обновлять.
Для меня, честно говоря, несколько удивительно то, что Вы сказали, что он с 1996 года не обновлялся, мне кажется, что всё-таки туда вносились некоторые изменения, но я проверю. В любом случае я согласен, что государство должно установить периодичность, с которой происходит обновление этого списка. Нужно тогда быть готовым к тому, что этот список может не только расшириться, но он может и уменьшиться. Потому что как только он уменьшится, конечно, найдутся люди, которые скажут: «Знаете, мы считали, что у нас профессиональное заболевание, нас оттуда вычеркнули, мы теперь утратили целый ряд возможностей». Но если говорить о подходе, я согласен. Давайте к нему относиться как к срочному документу и периодически к этому возвращаться.
У.МИХАЙЛОВА: Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!
Меня зовут Ульяна Михайлова. Я председатель Псковского областного совета профсоюзов и хотела бы затронуть узкую тему в сфере контроля за соблюдением условий охраны труда.
Семь лет я отработала в должности главного правового инспектора труда и, в общем-то, сама знаю, что значит организовать проверку на предприятии, провести эту проверку, получить необходимый документ и добиться его реализации. Вообще ситуация доходит до абсурда.
Работодатель может себе позволить предупредить охрану, не пустить инспектора на предприятие, может не пропустить инспектора в цех, может не дать ему необходимых документов. Получив решение о начале проверки, он может покинуть предприятие в неизвестном направлении, а в результате таких действий мы получаем акты, представления или предписания государственных, профсоюзных инспекторов труда, которые, во-первых, не содержат реальных изменений условий охраны труда, а во-вторых, как мне кажется, снижается авторитет государственного надзора и профсоюзного контроля в этой сфере.
Проблема заключается в том, что все наказания на сегодняшний день укладываются в одну статью Кодекса об административных правонарушениях, и там, во-первых, очень маленькие штрафные суммы, например, должностное лицо за нарушение в сфере охраны труда несёт штраф от 1 тысячи до 5 тысяч рублей. Да ему проще оплатить эти суммы и не приступать к мероприятиям ликвидации нарушений охраны труда.
В этой же статье имеется возможность уйти от ответственности юридическому лицу, опять же заменив её ответственностью должностного лица. И в принципе отсутствует внятный механизм ответственности работодателя за сам факт препятствия исполнения государственным контролёрам или профсоюзным контролёрам своих полномочий в сфере охраны труда.
В связи с этим, Дмитрий Анатольевич, у меня имеется вопрос: возможен ли пересмотр соответствующей нормы Кодекса об административных правонарушениях в части усиления ответственности бизнеса за нарушения в сфере охраны труда?
Д.МЕДВЕДЕВ: Вам коротко ответить? Возможно! Более того, могу Вам сказать по секрету, такие возможности у меня есть точно. Я согласен, если говорить серьёзно, с тем, что отношение к инспектору по охране труда – в общем, это элемент цивилизованного диалога, который нужен и бизнесу, и рабочим – всем, кто трудится на предприятии, и государственным структурам. Поэтому, если Вы считаете, что норма Кодекса об административных правонарушениях не является эффективной, – наверное, так и есть, потому что у Вас свой личный опыт, то давайте эту ответственность усилим. Только нужно понять, в каком направлении её усиливать: можно сделать просто более высокий штраф. Я не знаю, стоит ли вводить уголовную ответственность. Мне кажется, это всё-таки некоторый перебор. Допустим, материальную ответственность усилить было бы, наверное, вполне разумно. Так что давайте займёмся.
О.ЗАЙЦЕВ: Добрый день, Дмитрий Анатольевич! Уважаемые коллеги!
Я Олег Зайцев, директор компании «Автокомпонент», город Нижний Новгород, член партии «Единая Россия».
Нижний Новгород, без сомнения, можно назвать городом автомобилистов. Наверное, именно поэтому очень широко в обществе обсуждается вопрос возможной отмены транспортного налога. Понятно, что в связи с ростом акцизов цена на бензин вырастет. Но многие считают это более справедливой ситуацией, когда чем меньше человек ездит, тем меньше платит. Например, есть дачники, которые редко используют машину, или, например, я байкер. У меня вообще короткий период передвижения на мотоциклах.
Однако есть категория граждан, которая в данный момент обладает льготами: это ветераны, инвалиды, пенсионеры. И, наверное, с отменой такого налога и с повышением акцизов они на себе ощутят новую финансовую нагрузку. И этот вопрос неоднократно задавался в ходе последней предвыборной агитации в Законодательное Собрание Нижегородской области. И вопрос звучит так: предполагает ли руководство страны что-то предпринять для того, чтобы сохранить для этой категории граждан льготы?
Д.МЕДВЕДЕВ: Вы имеете в виду, если придётся принять решение об отмене транспортного налога?
О.ЗАЙЦЕВ: Да. Будут ли они учтены?
Д.МЕДВЕДЕВ: Вы знаете, это вопрос выбора, как обычно. Вы же сами нарисовали эту дилемму: и в том, и в другом есть и свои плюсы, и свои минусы. Вроде бы мелким, или, точнее, тонким, слоем размазывать по всем – несправедливо, лучше пусть платит тот, кто ездит больше, а с другой стороны, в этом случае пострадают наиболее уязвимые, незащищённые категории населения, и это тоже плохо.
Вам скажу откровенно: у меня пока нет ответа на этот вопрос, как лучше поступить, это нужно просто обдумать, что для людей полезнее и что для государства проще, и после этого принять решение, потому что можно выбрать или одну, или другую модель. И я сразу скажу: я не уверен, что предлагаемая схема лучше, чем та, что существует, надо это обдумать.
В чём я уверен, так это в том, что нынешняя система техосмотра транспортных средств изжила себя напрочь, особенно в тех случаях, когда речь идёт о крупных городах. Наши автомобилисты часами выстаивают в очередях – для чего? Для того чтобы получить никчёмную бумажку, смысл которой в том, что эта машина может пока ездить. Мы все более или менее люди грамотные в этом смысле, машины у всех, большинство ездит на этих машинах. Но мы же понимаем, что если машина современная, новая, то такая бумажка ей не требуется, а если это, как принято говорить, ведро с гайками, она всё равно бумажку получит, но уже другим путём. Ценность этого документа абсолютно минимальна.
Поэтому я хочу, чтобы в этом вопросе был наведён порядок. Вчера звонил на эту тему Виктору Кирьянову – заместителю Министра внутренних дел, который курирует транспортный сектор. У меня есть два предложения: или вообще отменить техосмотр, или сделать его беспроблемным для граждан и, может быть, изъять это из компетенции МВД, с тем чтобы всё это происходило, по сути, в заявительном ключе. Это, мне кажется, было бы важным в ближайшее время сделать.
Е.ГРАЧЁВ: Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич!
Меня зовут Евгений Грачёв, я работаю слесарем по контрольно-измерительным приборам на заводе «Пневмостроймашина» в городе Екатеринбурге.
В моей жизни, в моей семье произошло несчастье: три года назад моей супруги не стало, и поэтому теперь мне приходится воспитывать ребёнка одному. В своё время, когда ребёнок был поменьше, я столкнулся с проблемой, которая была связана с детским садом. Раньше, когда детей из неполных семей принимали в детские сады в первую очередь, никто и никогда не задавал вопросы, где, с кем оставить, когда ребёнка оставить. Такие родители шли на работу и были уверены, что их дети находятся под пристальным вниманием у воспитателей.
Однако с 2008 года постановлением Правительства Российской Федерации такие льготы были отменены, и теперь таким родителям-одиночкам приходится долго простаивать в очередях за место в детских садах. Я сам тоже столкнулся с такой же проблемой, и мы сами стояли целый год в этой очереди, и даже случилось так, что нас хотели отодвинуть ещё дальше, хотя мы должны были поступить в детский сад именно в тот год, то есть по своей очереди. Когда это постановление вышло, и стали такие одинокие родители стоять в очередях, они не могут при этом выйти на работу, потому что их малыш находится дома, и нет возможности содержать своего ребёнка.
Дмитрий Анатольевич, у меня в связи с этим вопрос: можно ли вернуть льготные места в детские сады таким родителям, как я, воспитывающим ребёнка своего в одиночку?
Д.МЕДВЕДЕВ: Во-первых, мы все должны понимать, что количество неполных семей в нашей стране очень большое. И, к сожалению, это не какие-то исключения, следствие таких драматических, печальных событий, как произошло у Вас. Это зачастую просто следствие распада семей и зачастую безответственного отношения одного из родителей к исполнению своих обязанностей. Я считаю, что государство должно очень внимательно относиться к таким проблемам.
По детским садам у нас ситуация в стране, вы знаете, не самая лёгкая. Практически в любом регионе сейчас идёт стройка. Кто-то больше строит, кто-то меньше, потому что в 90-е годы фонд детских садов подвергся, по сути, разрушению. Это не значит, что мы не должны видеть очевидных проблем, в том числе таких, о которых Вы сказали. И, наверное, надо просто посмотреть на существующую нормативную базу (я поручу это сделать), может быть, какие-то исключительные вещи должны быть при наличии определённых условий. Я просто подчёркиваю, что у нас неполных семей много, но есть и очень сложные, зачастую такие уникальные ситуации. Дам поручение – разберёмся.
Т.КОНСТАНТИНОВА: Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич!
Татьяна Константинова, город Москва, район Южное Бутово, мать троих детей.
Вы знаете, в этом году сложилась очень тяжёлая ситуация с записью детей в первые классы. Она сложилась не только в Москве, но и во многих регионах. Я в этом году сама столкнулась с этой проблемой, я пошла устраивать второго ребёнка в близлежащую школу от дома, где у меня учится уже старшая дочь, в итоге я простояла 10 дней, переписываясь каждый день по списку, в очереди, и 1 апреля вышел директор и сказал, что только 70 мест и только по живой очереди, так как все правила и льготы были отменены.
В итоге у меня старший ребёнок ходит в близлежащую школу, которая рядом с домом, а средний ребёнок пойдёт в школу, которая находится через дорогу. Дмитрий Анатольевич, можно как-то сделать так, чтобы в общеобразовательных школах остались прежние правила зачисления детей, когда это были близлежащие дома, и дети, у которых старшие братья и сёстры уже учатся, а в спецшколы, за которые идёт такая борьба, был бы рейтинг, были бы очереди, были бы какие-то собеседования?
Д.МЕДВЕДЕВ: Понятно. Вы знаете, я, конечно, не являюсь специалистом по правилам зачисления в школы в Москве. Это, скажем откровенно, ответственность московских властей, какие они решения принимают. Я понимаю сложности, Москва – огромный мегаполис. Я просто хотел понять, что они говорят по поводу того, что такое «ближайшая школа»? Потому что ведь местные власти могут сказать, что ближайшая школа и та, которая рядом, и та, которая через дорогу.
Т.КОНСТАНТИНОВА: Вы знаете, раньше было как: к определённой школе дома, которые рядом, приписывались, то есть 7–10 домов приписывались к определённой школе.
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, так и было, во всяком случае, в тот период, когда мы все учились.
Т.КОНСТАНТИНОВА: И у меня старшая дочь пошла в такую школу, к которой был приписан мой дом. А теперь это всё отменили.
Д.МЕДВЕДЕВ: А кто принимает решение о распределении детей?
Т.КОНСТАНТИНОВА: Департамент образования.
Д.МЕДВЕДЕВ: То есть как получится и в зависимости от того, как родители поработают.
Т.КОНСТАНТИНОВА: В принципе да, всегда есть «чёрный ход».
Д.МЕДВЕДЕВ: Да, для того чтобы подмаслить кого-нибудь.
Мне, конечно, нужно посмотреть этот документ, чтобы я точно сказал, что он негодный или содержит коррупционную составляющую. Но в принципе то, что Вы говорите, выглядит несправедливо. Давайте так договоримся: у меня есть пульт, там написано «Собянин», я ему позвоню и уточню всё-таки, о чём идёт речь.
Пусть они разбираются, потому что, если это превратилось всё в игру без правил, то это хуже, чем, допустим, приписка. Я понимаю, что мне скажут: «Мы приписывали, но детей, допустим, много, и эта школа не способна всех взять, поэтому мы распределяем по каким-то другим критериям». Но тогда вообще нет никаких правил. Тогда может случиться так, что тебе скажут: знаешь, через пять кварталов есть хорошая новая школа, иди туда.
Т.КОНСТАНТИНОВА: Примерно так и говорят.
Д.МЕДВЕДЕВ: А если у тебя какие-то другие требования – в соседнем кабинете обслужат…
Т.КОНСТАНТИНОВА: Они обычно называют это спонсорской помощью.
Д.МЕДВЕДЕВ: Но это цивилизованная форма взятки. Понятно.
А.НОСОВ: Здравствуйте!
Меня зовут Александр Носов. Я работаю токарем на машиностроительном заводе «Агат». Это в Ярославской области, в городе Гаврилов-Ям.
Уважаемый Дмитрий Анатольевич! Все знают, что у нас, в России, несколько партий, но, к сожалению, о большинстве из них мы узнаем только тогда, когда приходят выборы. Тогда они активно пытаются навязать нам свои преимущества.
Д.МЕДВЕДЕВ: А Вы другие партии знаете?
А.НОСОВ: Да, конечно. Потому что пытаются завалить наши почтовые ящики именно в этот период, когда приходят выборы. Я сам член партии «Единая Россия» несколько лет, пришёл в неё для того, чтобы лично отстаивать свои интересы, интересы рабочих, своих коллег.
Нас, рабочих, в партии почти 20 процентов, или каждый пятый, а во власти – меньше 1 процента. Дмитрий Анатольевич, как Вы считаете, какая партия наиболее активно отстаивает интересы рабочих и вообще нужны ли мы, рабочие, во власти?
Д.МЕДВЕДЕВ: Спасибо, хороший вопрос.
Насчёт рабочих во власти Борис Вячеславович сказал, что единственная партия, которая в Государственной Думе имеет рабочих, – это «Единая Россия». В этом смысле у «Единой России» совесть может быть спокойна.
Что же касается власти, знаете, я Вам так скажу: во власти должны быть представлены в принципе все социальные слои, только в этом случае власть является представительной, репрезентативной – это первое. Второе – это представительство должно основываться на профессионализме. Не важно, кто ты, рабочий или академик, если ты способен к такой работе, к такой деятельности, то тогда, мне кажется, есть смысл претендовать на то, чтобы тебя избрали в муниципальный орган или в Государственную Думу.
А есть люди, которые абсолютно к этой деятельности неспособны или её не хотят. Кстати, могут быть весьма образованные люди, но она им неинтересна, она им не нравится по каким-то причинам. Поэтому, на мой взгляд, должны быть представлены все социальные группы, только в этом случае партия действительно является отражением нашего общества. И второе – это должны быть профессиональные люди, а не просто представители такой-то социальной группы. Вот такого представительства нам не нужно.
Насчёт партии, какая лучше, какая хуже представляет, знаете, я вам скажу следующее: что бы там ни говорили, «Единую Россию» принято ругать, потому что она такая здоровая, такая бюрократическая вся, там начальники все окопались. Но до тех пор, пока «Единая Россия» имеет контрольный пакет или же имеет преимущества, это является доказательством только одного – что именно этой политической силе, даже со всеми её недостатками, в большей степени доверяют люди. Надеюсь, что «Единая Россия» сможет свою эту высокую марку поддержать и на ближайших выборах.
Е.НОВОСЁЛОВ: Добрый день!
Последнее время, можно сказать, Вы всё чаще обращаете внимание на профессионально-техническое образование. Я с этим полностью согласен, потому что я считаю, что пилот гражданской авиации – это тоже рабочая профессия. То есть у нас в стране пять училищ: два из них высших и три средних, то есть со статусом колледжа эти лётные училища.
Я сам заканчивал Бугурусланское лётное училище, Оренбургская область. В этом году училищу будет 70 лет. То есть это одно из старейших училищ, которое будет юбилей праздновать. Но проблема какая? Проблема в том, что, можно сказать, в этом училище происходит полная разруха, так же, как и в остальных училищах. Училище подготавливает узконаправленные специальности – пилотов гражданской авиации. Это, ещё раз повторю, статус колледжа, то есть это рабочая профессия, это то, на что Вы обращаете внимание.
И мне хотелось бы, чтобы Вы ещё раз обратили внимание Министерства транспорта, Росавиации и Правительства, что так как пилотов в стране не хватает, а училище раньше выпускало по 500–600 человек, сейчас выпуск – 50 человек, и то не могут нормально выпустить. Ребята приходят, представляете, молодёжь, с мечтой о небе, и что они видят? Живём в XXI веке – в училище разруха. Ещё теоретическую часть они осваивают своевременно, а потом, когда начинаются полёты, то бензина нет, то денег нет, то есть катастрофическое недофинансирование.
И второй вопрос. Здесь поднималась тема охраны труда. Тоже хотел бы обратить внимание, что наконец мы достигли по страхованию пассажиров – как во всём цивилизованном мире происходит, довольно-таки крупные суммы в случае гибели пассажиров, до двух миллионов рублей. А что касается страхования экипажей лётных и кабинных, смешные суммы страхования – 100 тысяч рублей. Это что касается охраны труда. В связи с этим у меня вопрос: не будет ли рассматриваться повышение страховых сумм для лётных и кабинных экипажей?
Д.МЕДВЕДЕВ: По поводу профессионально-технического образования в принципе всё уже сказал. Считаю, что если мы не сможем его реформировать, если оно у нас будет в таком же отвратительном состоянии, как сегодня, то у нас не будет ни лётчиков, ни рабочих – никого не будет, потому что нельзя готовить только студентов, допустим, инженеров или тем более юристов с экономистами.
Должны действовать нормальные средние профессионально-технические учебные заведения. Задача это, конечно, непростая, но по отдельным специальностям нам удалось добиться неплохих результатов; по отдельным специальностям ситуация очень тяжёлая и тревожная, как Вы говорите в отношении лётного училища.
Я обращу внимание Министерства транспорта на то, что всё там в таком безобразном состоянии. Тем более, знаете, давайте начистоту, Вы сами были неоднократно в разных переделках, одно лётное происшествие было очень сложным, Вы проявили себя самым блестящим образом, за что и были удостоены с коллегой звания Героя Российской Федерации. Я, кстати, хотел бы Вас ещё раз поздравить.
Но мы же понимаем, что если у нас в таком состоянии подготовка лётчиков, то что нам говорить о других профессиях? Всякие профессии нужны, но Ваша профессия – это профессия высокого риска, причём Вы рискуете не только своей жизнью, но за Вами жизнь большого количества людей. И если мы таким образом готовим лётчиков, то это просто чревато колоссальными проблемами, чревато лётными происшествиями, авариями, катастрофами. Я не знаю, что там конкретно происходит, какова судьба этого училища, могу лишь сказать, что в период, когда я заканчивал школу, учёба как раз в таких училищах была высокопрестижной, и многие мои товарищи с большой радостью как раз шли туда учиться, и ребята, и, кстати, девчонки тоже, потому что это была очень престижная профессия. Надо навести здесь порядок, а по конкретному училищу разберёмся.
По охране труда, знаете, я считаю, что ситуация, которая сложилась, она несправедлива, и не потому, что речь идёт о вас конкретно, а просто потому, что все, кто находится на борту самолёта, в принципе находятся, как известно, в одной лодке, и их деление на части: экипажи – там профессиональный риск, у них одни правила страхования, а граждане, пассажиры считаются застрахованными и получают возмещение в рамках международных конвенций существенно большее.
Думаю, что в наших силах за счёт различных систем страхования всё-таки наши экипажи застраховать просто на большие суммы, это не бог весть какие суммы. Я, правда, не знаю, какой механизм здесь можно использовать: то ли государственные средства привлекать, то ли средства авиакомпаний. По-хорошему, конечно, это должны, мне кажется, делать авиакомпании, но если говорить о моей позиции, то она проста: я считаю, что объём возмещения в случае причинения увечий или смерти члену экипажа должен быть не меньше, чем в случае причинения увечий или смерти пассажиру, потому что иначе это просто несправедливо.
Есть проблема этическая, связанная с расследованием лётного происшествия, сами понимаете, о чём я говорю, но если всё установлено, такой дифференциации быть не должно.
Е.НОВОСЁЛОВ: Спасибо.
Д.МЕДВЕДЕВ: Уважаемые коллеги!
Мне было интересно сегодня с вами общаться, и не только потому, что тема разговора очень актуальная, она касается огромного количества наших людей, но и просто потому, что, когда люди приехали со своей позицией, переживают о чём-то, это очень полезно для меня как для Президента.
У меня, конечно, очень много встреч с людьми. Я, правда, не собираюсь пока выходить на пенсию, я не собираюсь обследоваться на предмет профессионального заболевания, о котором Вы говорили, но такие встречи позволяют в большей, в лучшей степени понимать людей с их каждодневными проблемами, потому что у всех нас есть всё-таки постоянный круг общения: у вас – завод, например, у меня – мои коллеги по Правительству, по Администрации, по Государственной Думе. Но нам всем нужно выходить за рамки этого круга. Президент это делает во время поездок, но и во время поездок обо всём не поговоришь. Так что вам большое спасибо за то, что вы откровенно, честно, может быть, даже эмоционально донесли свою позицию по этим очень сложным вопросам.
Я всех ещё раз сердечно поздравляю с наступающим Первомаем. Поручения по тем вопросам, о которых я сказал, я, естественно, дам. Некоторые прямо сейчас, как обещал. И, конечно, всем желаю здоровья, желаю хорошо отдохнуть в предстоящие праздники.
Президиум правительства РФ на заседании в четверг рассмотрит документы, касающиеся формирования Единого экономического пространства (ЕЭП) и развития Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана, следует из материалов, опубликованных на сайте российского кабинета министров.
В частности, президиум рассмотрит законопроект о ратификации соглашения о единых правилах предоставления промышленных субсидий. Межправительственное соглашение России, Белоруссии и Казахстана от 9 декабря 2010 года устанавливает единые правила субсидирования отраслей экономики для минимизации искажений во взаимной торговле между государствами ЕЭП, которые могли бы нанести ущерб национальным экономикам.
Кроме того, президиум правительства рассмотрит вопрос о подписании договора об объединенной коллегии таможенных служб государств - членов Таможенного союза. Коллегия должна обеспечить участие таможенных служб в формировании и совершенствовании правовой базы Таможенного союза, а также единообразное применение таможенного законодательства.
Премьер-министр РФ Владимир Путин считает необходимым сдвинуть сроки введения в РФ европейского экологического стандарта Евро-3, согласовав их с Белоруссией и Казахстаном.
"По срокам нужно подвинуться будет", - сказал Путин на заседании президиума правительства РФ.
При этом он добавил, что Россия не отказывается от перехода на Евро-3.
"Это движение, мы не будем заворачивать ни влево, ни вправо, но сроки нужно сопоставить с нашими договоренностями с соседями (с Белоруссией и Казахстаном - ред.) и нужно скоординировать с ремонтными работами на ведущих НПЗ", - сказал он.
В свою очередь замглавы Минэнерго Сергей Кудряшов отметил, что в настоящее время в рамках Таможенного союза ведется работа над единым регламентом, однако "есть определенный диссонанс". Так, по его словам, в Белоруссии нет ограничений по срокам введения регламента, Казахстан готов перейти на Евро-3 с 2014 года, на Евро-4 с 2015 года.
По "Евро-3" запрещается производство топлива, октановое число которого ниже 95. Ранее правительство планировало с 2012 года запретить производство бензинов с октановым числом менее 95. Однако представители нефтеперерабатывающих компаний заявили, что страна не готова начать избавляться от "Евро-2", на которой ездит большинство машин в России. Минэнерго РФ в январе внесло в правительство поправки в техрегламент, продлевающие производство бензина Аи-92 до 2015 года.
Российские власти для борьбы с бензиновым кризисом в мае сверхпланово повысят экспортные пошлины на бензин; с нефтяниками достигнута договоренность о приостановке экспорта. Стали известны и первые персоны, которым придется отвечать за перебои с поставками топлива в регионы, - вице-президент "Роснефти", ответственный за этот блок, временно отстранен от должности.
В Минэнерго не исключают роста цен на бензин в ближайшее время на 5%, но отрицают необходимость госрегулирования цен. Для бесперебойного обеспечения ГСМ посевной-2011 уже заготовлены запасы льготного топлива со скидкой в 30% от рыночной цены.
Поток экспорта обмелеет
Российские власти в четверг озвучили ряд мер по борьбе с бензиновым кризисом. Сообщения о дефиците топлива и росте цен на него в минувшую субботу шли из Алтайского края, а на этой неделе - уже почти со всей России.
На заседании президиума правительства в четверг премьер-министр Владимир Путин поручил с мая повысить экспортные пошлины на нефтепродукты, одновременно снизив НДПИ или акцизы, чтобы налоговая нагрузка на нефтяников не стала чрезмерной. Это поможет выровнять цены при экспорте и продаже внутри страны, поскольку в текущих условиях компаниям выгоднее экспортировать топливо, чем продавать на внутреннем рынке.
Позже пресс-секретарь главы правительства Дмитрий Песков уточнил, что увеличение пошлин коснется только бензина.
Как сообщил РИА Новости в четверг вечером источник в одном из ведомств финансово-экономического блока, экспортная пошлина на бензин с 1 мая вырастет до 90% от ставки пошлины на нефть, которая будет установлена в мае. Сейчас пошлина на бензин составляет 67% от пошлины на нефть.
Экспортная пошлина на российскую нефть с 1 мая вырастет на 30 долларов (7%) - до 453,7 доллара за тонну. Соответственно, пошлина на бензин составит 408,3 доллара за тонну.
Ранее правительство РФ приняло постановление, в соответствии с которым пошлина на светлые нефтепродукты, к которым относится бензин, в мае должна была составить 304 доллара за тонну. По словам источника, в ближайшие дни в постановление будут внесены изменения.
Куда утек бензин
По данным Минэнерго, экспорт нефтепродуктов из РФ подскочил на 67%. За четыре месяца 2011 года экспорт составил порядка 1 миллиона тонн, тогда как за весь 2010 год было экспортировано 3 миллиона тонн нефтепродуктов.
Структура экспорта нефтепродуктов отчасти становится понятна из статистики Федеральной таможенной службы. В страны дальнего зарубежья в январе-феврале текущего года экспорт бензина вырос на 3,6% - до 470,7 тысячи тонн, жидких топлив - на 33,7%, до 10,24 миллиона тонн. Вместе с тем экспорт дизельного топлива снизился на 20,8% - до 5,691 миллиона тонн.
Поставка нефтепродуктов в страны СНГ в январе-феврале сократились на 8,8% - до 609,3 тысячи тонн. В том числе поставки автомобильного бензина уменьшились на 61,1% - до 108,3 тысячи тонн. Поставки жидких топлив при этом возросли в 4,3 раза и составили 146,9 тысячи тонн, дизтоплива - на 26,2% (254,7 тысячи тонн).
Как сообщил представитель Минэнерго, из десяти регионов РФ, опрошенных в ходе селекторного совещания в министерстве в четверг, серьезные проблемы с поставками нефтепродуктов наблюдаются лишь в трех. Однако с нефтяными компаниями достигнута договоренность, что в мае они откажутся от экспорта бензина, чтобы заполнить все "бреши" на внутреннем рынке.
Полетели головы
В Минэнерго одной из причин бензинового дефицита называют удержание топлива вертикально интегрированными компаниями, ожидающими повышения цен.
Источник, близкий к крупнейшей в РФ нефтяной компании "Роснефть", сообщил РИА Новости, что вице-президент "Роснефти" Игорь Ромашов, отвечающий за обеспечение нефтепродуктами, временно отстранен от должности из-за перебоев поставок в регионы.
"Роснефть", один из значимых операторов в ряде регионов, в частности, в Алтайском крае, в среду приняла решение обеспечить сети своих АЗС месячным запасом всех видов топлива. На совещании внутри компании было отмечено, что весь производимый "Роснефтью" автобензин класса Евро-3 торгуется на внутреннем рынке и не поставляется на экспорт.
Путин в четверг высказал мнение, что необходимо сдвинуть сроки введения в РФ европейского экологического стандарта Евро-3, согласовав их с Белоруссией и Казахстаном.
Биржевые неясности или сговор?
Добиться прозрачности и экономической обоснованности внутренних цен на нефтепродукты должны помочь механизмы биржевых торгов, которые Путин вновь призвал совершенствовать. В Минэнерго в связи с этим отметили, что независимые трейдеры оказались не готовы к работе с электронным терминалом на бирже - их придется этому обучать.
Минэнерго подготовило поправки в законодательство по обязательной продаже нефтекомпаниями 15% продукции на бирже. Ранее такое предложение высказал вице-премьер РФ Игорь Сечин, курирующий ТЭК. По данным министерства, в 2010 году объем реализации нефтепродуктов через биржу в РФ составил 8,28 миллиона тонн из общего объема реализации в 81,773 миллиона тонн.
Представитель Федеральной антимонопольной службы (ФАС) на заседании президиума правительства не исключил, что некоторые сделки с бензином на бирже являются фиктивными. Ранее территориальные управления ФАС в ряде регионов возбудили дела в отношении крупнейших нефтяных компаний.
Накануне генпрокуратура РФ заявила о ценовом сговоре на рынке нефтепродуктов, а ФАС начала новую масштабную проверку нефтяных компаний.
Госконтроля цен не будет
В Минэнерго считают, что из-за удорожания нефти на мировых рынках цены на бензин в России в ближайшее время могут вырасти примерно на 5%. В среду похожие оценки высказал глава крупнейшей российской частной нефтяной компании ЛУКОЙЛ Вагит Алекперов - по его словам, сегодняшняя цена не отражает затрат производителей топлива.
Однако в ряде регионов на фоне ажиотажного спроса бензин подорожал уже на 15-25%.
Подготовленный министерством законопроект "О нефти" предусматривает возможность введения государственного контроля за ценами на нефтепродукты в случае его удорожания на внутреннем рынке на 30% и более в течение 30 дней.
Однако Минэнерго пока не видит необходимости во введении госрегулирования цен на бензин. По данным ведомства, запасов нефтепродуктов в России достаточно.
Спасти посевную
Еще один важный аспект проблемы - необходимость обеспечения топливом аграриев, находящихся в разгаре посевной кампании. Премьер потребовал обеспечить бесперебойные поставки ГСМ для АПК. По его словам, Россия по состоянию на конец апреля в два раза отстает от прошлогодних темпов посевной, и отставание необходимо наверстать в ближайшее время.
В прошлом году засуха в России сгубила около трети урожая зерновых и вызвала серьезное удорожание продовольствия. При этом погодные условия не позволили провести в достаточном объеме сев озимых. Власти неоднократно отмечали, что избежать дефицита зерна и ускорения инфляции удастся, если урожай-2011 будет хорошим.
В свою очередь, глава Минсельхоза Елена Скрынник заверила, что ситуация на топливном рынке не скажется на весенне-полевых работах. Для сельхозпредприятий подготовлены запасы льготного топлива со скидкой в 30% от рыночной цены. Запасов дизтоплива хватит на 26 дней, бензина - на 17 дней, уточнила она.
Парламентарии Алтайского края, откуда бензиновый дефицит начал шествие по стране, заявляют, что АПК края обеспечен топливом лишь на 63%. При этом, по их словам, в регион уже отгружены тонны топлива.
Пока продавцы бензина в регионах просят граждан не закупать топливо впрок и не создавать ажиотажа, а в Минэнерго надеются, что преодолеть топливный кризис удастся уже в мае.
Еще одного сложного сезона на топливном рынке в Минэнерго ожидают в июле-сентябре, когда ряд российских НПЗ будет выведен в плановый ремонт. К этому сроку министерство совместно с крупными нефтяными компаниями намерено подготовить необходимые запасы топлива, в частности, бензина Аи-95.
В Польше – новый виток "теорий заговора" вокруг катастрофы президентского лайнера в Смоленске в апреле 2010 года. Созданный россиянами искусственный туман над аэродромом и созданные россиянами же помехи для навигационных систем упавшего ТУ-154М – это уже пройденные этапы. Последний крик моды в этом не самом славном дефиле фантазий – версия, озвученная адвокатом части родственников погибших, Рафалом Рогальским. По этой версии, причиной катастрофы стал гелий, распыленный над аэродромом российским самолетом ИЛ-76, садившимся в Смоленске незадолго до польского борта номер один.
По версии Рогальского, гелий был распылен для того, чтобы ослабить подъемную силу польского самолета. Выражаясь фигурально, "подрезать крылья" летевшим в Смоленск соратникам президента Качиньского. А после катастрофы молекулы гелия якобы нашли в телах погибших и даже в их легких. Если вам непонятно, как распыленный гелий мог попасть в тела летевших в герметично закрытом самолете людей, то у Рогальского и на это есть ответ: гелий опал на тела погибших уже после крушения самолета.
Тем не менее никто в Польше, включая "Газету выборчу", не сомневается, что г-ну Рогальскому с его гелием обеспечено будущее звезды польского телевидения, а также националистического издания Gazeta Polska. Таковы правила игры в современных масс-медиа: больше всего внимания привлекают самые абсурдные версии событий, если они только отвечают массовым предрассудкам, фобиям или хотя бы надеждам.
Неважно, что вскоре выяснился источник фантазий адвоката Рогальского. Оказалось, что адвокат вдохновился мыслями депутата Сейма от партии братьев Качинских ("Закон и справедливость" - ЗИС) Анджея Чверза, который в свою очередь вдохновился анонимным сообщением по электронной почте.
А потом сразу увезти емкости – чтобы поляки не нашли. А профессор Мачей Савицкий из Института физики Польской академии наук (ПАН) добавляет, что для реализации столь утонченного заговора надо было бы еще и сделать для президентского лайнера специальный аэродинамический коридор.
С точки зрения физики научная ценность версии Рогальского невелика. А вот с точки зрения массовой психологии пан Рогальский поставил любопытный эксперимент. Глобальная рыночная площадь, в которую превратили Интернет и социальные сети современное общество, становится опасной. Недаром в не столь отдаленные времена именно на рыночных площадях начинались погромы. Любой слух, любая глупость приобретают в глазах слабо информированных людей характер непреложной истины.
Разумная часть польского общества знает цену открытиям Рогальского – это видно хотя бы по реакции на его выступления со стороны "Газеты выборчей". Следующий шаг – подвергнуть столь же обоснованному сомнению другие стереотипы современной Польши о России. О желании Москвы заграбастать Украину и Белоруссию, о враждебности россиян к полякам, о небесной непорочности российской либеральной оппозиции и т.д. В этом деле история с гелием могла бы стать хорошим ненаучным толчком к научному исследованию. Как алхимия породила когда-то химию. Дмитрий Бабич, политический обозреватель РИА Новости.
19 апреля 2011 на базе ГП "ИМТП" состоялось рабочее совещание по обсуждению вопросов развития перевозок поездом комбинированного транспорта "Викинг".
В совещании приняли участие директор департамента организации таможенного контроля и оформления, член коллегии Гостаможслужбы Семка С.М., ведущие специалисты Гостаможслужбы и Южной таможни, Укрзализныци, УГЦТС "Лиски", ЗАО "ПЛАСКЕ", литовской таможни, ГП "ОМТП" и ГП "ИМТП".
На совещании был обсужден широкий круг вопросов, связанных с развитием перевозок поездами комбинированного транспорта. Был обсужден проект Приказа Гостаможслужбы, которым предусмотрены шаги совершенствования таможенного оформления грузов и транспортных средств, в частности контейнеров, перевозимых поездом комбинированного транспорта: установлены сроки таможенного оформления не более 2 часов, а в случае предоставления электронной декларации - 1,5 часов; четко очерчены случаи, в которых будет проводиться таможенный досмотр с раскрытием контейнеров и т.д.
Участники совещания отметили, что развитие перевозок контейнерными поездами должно стать одним из приоритетов сотрудничества транспортников и органов государственного контроля. Только при таких условиях можно обеспечить курсирование поездов по четкому расписанию, обеспечить конкурентоспособность стоимостной составляющей перевозок - таким образом, реализовать транзитные возможности отечественной транспортной системы и привлечь существенные объемы грузов.
СПРАВКА: Поезд комбинированного транспорта "Викинг" как международный транспортный интермодальный проект, 6 февраля 2003 первым рейсом соединил два порта - Ильичевск на Черном море и Клайпеду на Балтийском. Общее расстояние, которое преодолевает поезд "Викинг", составляет 1733 км. Поезд движется по маршруту со скоростью движения 738 км / сутки. Время в пути - 59 часов. Поезд проходит через Ильичевск / Одессу, Котовск, Жмеринку, Шепетовку, Коростень, Киев, Жлобин, Минск, Вильнюс, Каунас, Радвилишкис, Клайпеду.
Поезд комбинированного транспорта "Викинг" связывает сеть морских контейнерных линий Балтийского региона с аналогичной системой Черного, Средиземного и Каспийского морей. Его использование позволяет избежать длительного и затратного движения контейнеров вокруг Европы через Средиземное море, Бискайский залив, Атлантику и Северное море.
Правительство зажало бензин. Сырьевые компании не хотят продавать нефть в России на фоне роста мировых цен
Дефицит бензина, обнаружившийся в выходные в Алтайском крае, к среде охватил уже не менее 20 российских регионов. Среди пострадавших оказались Санкт-Петербург, Белгород, Мурманск, Томск, Сахалин, Воронеж и Брянск, Красноярский край и Кузбасс. Проблемы с топливом начинают ощущаться и в Москве. Министр финансов Алексей Кудрин возложил вину на нефтяные компании, а участники рынка говорят, что виновато государство, которое искусственно сдерживает цены на бензин.
В Томске, к примеру, из-за отсутствия бензина вчера не вышли на линии восемь автобусов — это пятая часть автобусного парка города. На заправках города утром, по словам местных водителей, образовались большие очереди, а бензин отпускали лишь по 25 л в руки. На некоторых заправках топливо за сутки подорожало на 16% либо вовсе исчезло. В Мурманской области перебои с бензином марки Аи-92: в среду ряд заправок отпускал топливо лишь владельцам топливных карт и юридическим лицам. В Брянской области 92-й бензин заливали по 10–20 л в один автомобиль, а 95-й почти не найти.
Вчера глава Московского межрегионального нефтяного союза Юрий Зуев сообщил, что из-за дефицита топлива могут прекратить работу и АЗС московского региона. «Газпром нефть» прекратила продажу топлива независимым компаниям и на некоторых заправках 95-го бензина уже нет, заявил он Интерфаксу. Правда, компания эту информацию опровергает. «На терминале Московского НПЗ и на Володарской нефтебазе отгрузки осуществляются в штатном режиме с учетом существующих технических возможностей терминала и нефтебазы», — уверяет «Газпром нефть» в своем сообщении.
Разобраться с причинами растущего дефицита топлива пытаются ФАС и Минэнерго. Поручение незамедлительно провести «тщательный мониторинг» и доложить о причинах дефицита, а также сформулировать перечень мер по нормализации ситуации на рынке топлива их руководители во вторник получили от премьера Владимира Путина. В свою очередь Генпрокуратура РФ уже заявила о «ценовом сговоре в сфере производства и торговли нефтепродуктами» и пообещала ему противодействовать.
Из официального заявления ФАС, опубликованного в тот же день вечером, следует, что служба и ее территориальные органы ищут факты сговора и злоупотребления доминирующим положением более чем в 20 регионах страны. ФАС обещает проверить все объекты вертикально интегрированных компаний (ВИНК), нефтеперерабатывающие заводы, независимые автозаправочные станции и запросить у нефтяных компаний (среди них перечислены «Лукойл», «Газпром нефть», «Роснефть», «Сургутнефтегаз», «TНK-BP», «Татнефть» и «Башнефть») объяснения причин топливного дефицита. Возбуждение дел по признакам нарушения антимонопольного законодательства в случае выявления искусственного дефицита и необоснованного роста цен ФАС обещает продавцам в опте, мелком опте и рознице.
Рапортует о начале борьбы с дефицитом топлива и Минэнерго. Замминистра энергетики Сергей Кудряшов во вторник провел совещание с представителями администрации одного из самых проблемных регионов — Алтайского края, а также с представителями крупнейших оптовых поставщиков региона — «Роснефти» и «Газпром нефти». С субботы на автозаправках обеих компаний отпускали лишь по 20 л бензина на машину для владельцев карт, на других АЗС края продажа топлива была остановлена. По итогам совещания «Газпром нефть» и «Роснефть» пообещали увеличить объем поставок нефтепродуктов в Алтайский край и «полностью закрыть потребность региона в топливе».
По данным Минэнерго кризис в регионе мог быть спровоцирован тем, что независимые операторы АЗС, занимающие до 70% розничного рынка, снизили или приостановили закупку нефтепродуктов с нефтебаз, так как оптовые цены на них превышают цены на АЗС крупнейших нефтяных компаний. Всего в крае 40 нефтебаз, из них 12 принадлежат ВИНКам. Продолжить разбираться с ситуацией на региональных рынках нефтепродуктов чиновники министерства собираются сегодня на селекторном совещании.
Свое видение ситуации вчера изложил и министр финансов Алексей Кудрин. По мнению высокопоставленного чиновника, дефицит и рост цен на бензин в ряде регионов вызваны замедленной реакцией производителей на изменение спроса. И никак не связаны с повышением акцизов на ГСМ с 2011 года, заверил чиновник. Несколько лет ставка акциза на бензин не менялась, за это время он подорожал на 8 руб., так что налоговыми факторами происходящее сейчас вызвано быть не может
Причины происходящего очевидны: внутренний рынок становится для компаний все менее привлекательным, ведь цены здесь искусственно стабилизированы по указанию премьер-министра, объясняет глава Российского топливного союза Евгений Аркуша. В феврале Путин поручил антимонопольной службе незамедлительно начинать расследование по любым фактам завышения цен на топливо и добиться снижения цен на топливо для конечного потребителя. Цены действительно снизились.
Но на мировых рынках стоимость и нефти, и нефтепродуктов растет, напоминает Аркуша. На совещании в ФАС независимые продавцы топлива уже давали понять, что для крупных игроков рынка приоритет сейчас — продажа бензина на экспорт, рассказывает он. По его словам, участники рынка уверены, что искусственное сдерживание цен — «большая ошибка властей, которую теперь трудно признать».
Сейчас нужно выслушать позицию каждого из участников рынка и потом уже делать выводы, бросаться в крайности точно не стоит, говорит собеседник «МН» в Белом доме. Маржа на продажу топлива на экспорт действительно гораздо выше, чем от продажи того же топлива на внутреннем рынке, многие игроки переориентировались на вывоз нефтепродуктов, согласен он. «Очевидно, что помимо оказания административного давления нужно менять сам подход к регулированию отрасли, но как это сделать, пока не совсем ясно», — говорит чиновник, добавляя, что как раз этим сейчас поручено заниматься Минэнерго.
Разрешить нефтяным компаниям отпустить цены — единственный способ справиться с топливным дефицитом, убежден Евгений Аркуша. По его оценке, рост цен в этом случае не превысит 4%. Нефтяники, похоже, только этого и ждут. Топливо в России на 30–40% дешевле, чем у соседей в Белоруссии, Украине и Прибалтике, заявил вчера в интервью телеканалу Russia Today президент «Лукойла» Вагит Алекперов. «Конечно, мы понимаем общество, которое вправе требовать от нас справедливой цены (...) Но вопрос в том, где эта справедливая цена», — посетовал бизнесмен. Сегодняшняя цена, по его словам, не отражает тех затрат, которые несут производители. Алена Чечель
Образованная в мае 1991 года, Группа компаний (ГК) "КАМИ" за 20 лет прошла путь от молодой компании "КАМИ-Станкоагрегат" до крупнейшего в России поставщика промышленного оборудования, среди партнеров которой - всемирно известные производители Европы, Северной Америки и Азии. На сегодняшний день это находящаяся в непрерывном развитии группа стратегически мыслящих производственно-торговых компаний. Миссия ГК "КАМИ" - модернизация отечественной промышленности, инновационное развитие реального сектора экономики, внедрение на российские предприятия эффективных и быстро окупаемых технологий и оборудования. Общая численность ГК "КАМИ" - 426 сотрудников.
ГК "КАМИ" - надежный поставщик широчайшего спектра технологий и инструментов для самых разных отраслей промышленности - от деревобработки и производства мебели до оборудования для обработки стекла, металла, камня. ГК "КАМИ" - это мощная и диверсифицированная промышленная группа, в состав которой входят 16 компаний. Прежде всего, это компании-эксперты в своих областях рынка: "КАМИ-Станкоагрегат" и "КАМИ-Древ", "КАМИ-Мебель" и "КАМИ-Инструмент", "КАМИ-Металл" и "КАМИ-Комплект". Их профессионализм, компетентность, постоянный поиск оптимальных технологий, отвечающих потребностям модернизации как экономики в целом, так и отдельных предприятий, позволили ГК "КАМИ" занять доминирующие позиции на своих рынках. Так, на рынке поставок станков и инструментов для производства мебели ГК "КАМИ" занимает 41% рынка, в обработке стекла ее рыночная доля составляет 52%, в оборудовании для производства матрасов - 64%, деревообработки 31%, металлообработки - 20%, в поставках инструмента и заточного оборудования - 37%.
Основными технологическими партнерами ГК "КАМИ" являются ведущие компании мирового станкостроения. Благодаря такому партнерству ГК "КАМИ" и ее клиенты находятся в постоянном контакте с наиболее авторитетными технологами и проектировщиками, имея возможность предлагать своим заказчикам самое современное и надежное оборудование. Общее количество поставщиков ГК "КАМИ" - 250 компаний.
Для оснащения промышленных предприятий России и реализации крупных региональных проектов в области комплексных поставок в ГК "КАМИ" созданы и успешно работают региональные корпоративные филиалы - "КАМИ-Урал" и "КАМИ-Байкал", "КАМИ-Алтай" и "КАМИ-Сибирь", "КАМИ-Енисей, "КАМИ-Кубань" и "КАМИ-Волга". Партнерами ГК "КАМИ" также являются две компании стран СНГ - "КАМИ-Киев" и "КАМИ-Агрегат", ведущие оснащение промышленных предприятий Украины и Беларуси. Корпорация обладает крупнейшей на своем сегменте рынка сбытовой партнерской сетью: в 80 городах России, от Брянска и Смоленска до Хабаровска и Владивостока, работают 150 дилеров "КАМИ".
На сегодняшний день компания "КАМИ-Сервис", входящая в состав ГК "КАМИ", является крупнейшим сервисным центром по наладке и ремонту промышленного оборудования на всей территории России. Это более 50 специалистов, в числе которых 35 аттестованных наладчиков и инженеров-наладчиков, которые в течение 24 часов готовы выехать в любую точку России для проведения шеф-монтажных или ремонтных работ. Собственный сервисный склад Корпорации располагает более чем 26 тысячами комплектующих, а сотрудничество более чем с 400 поставщиками запасных частей позволяет обеспечивать заказчикам "КАМИ" конкурентные цены.
Складской комплекс ГК "КАМИ" - это два современных склада оборудования и инструмента в ближайшем Подмосковье общей площадью 15000 кв.м, оборудованных по последнему слову современной логистики и учета.
Гордость ГК "КАМИ" - уникальный выставочный зал, расположенный в центре Москвы, в центральном офисе ГК "КАМИ". Его общая площадь составляет 1500 кв. метров, на которых работает более полутора сотен единиц оборудования. Ежедневно эту "выставку достижений "КАМИ" посещает более 200 заказчиков со всей России.
Сегодня имя ГК "КАМИ", начавшей свою деятельность 20 лет назад, в промышленных кругах России и ближнего зарубежья неразрывно связано с ее ключевыми конкурентными преимуществами. ГК "КАМИ" поставлено 150000 позиций оборудования, а клиентами "КАМИ" стали более 40000 предприятий. Среди важнейших клиентов - "Устьянская лесопромышленная компания", "Росатом", "Сыктывкарский домостроительный комбинат", "Фабрика 8 марта", "Торис", "Mr Doors", "Автоваз", "Роствертол", ПО "Одинцово", "Новолипецкий металлургический комбинат", "1-ая зеркальная фабрика", "Наяда", "Орматек", "Русский матрац", "КЛМ", "Медвежьи озера (Детинец)", "Зодчий", "Алтай кровля", "Вимм-Биль-Данн", "Энерготекс" (РОСАТОМ), "ЦАГИ им. Н. Е. Жуковского), ЛГ-Электроникс РУС (LG Electronics), театральные мастерские: Московского художественного театра им. А.П. Чехова, Государственного академического Малого театра России, Московского театра под руководством О.Табакова.
Это ориентация на совместный успех, стабильность, широчайший ассортимент, гарантии качества и надежности для своих поставщиков и партнеров в деле оснащения производственных предприятий современным инновационным оборудованием.
ГК "КАМИ" не останавливается на достигнутом. Приближаясь к юбилейному рубежу, ГК "КАМИ" планирует объединить ведущие станкостроительные предприятия России в "Ключевую ассоциацию машиностроительной индустрии". Именно она направит все усилия на укрепление промышленного сектора России, внедрение перспективных технологий и разработок, которые позволят выйти России на новый уровень производств и укрепить позицию страны на мировой арене.
Ситуация с возобновлением переговоров по вопросу введения российского рубля на территории Белоруссии в качестве единого платежного средства вновь актуализировалась, считает посол РФ в Белоруссии Александр Суриков.
Девальвация белорусского рубля представляется многим экономистам неизбежным выходом из разразившегося в республике финансового кризиса.
"Ситуация, честно говоря, актуализировалась. Наверное, имеет смысл ее начать обсуждать", - сказал Суриков журналистам в среду, комментируя возможность возобновления переговоров по введению российского рубля в Белоруссии.
"Актуальность этого вопроса очевидна и для России, и для Белоруссии. Есть вопрос, над которым надо снова задуматься", - сказал Суриков.
С конца марта в Белоруссии сохраняется ажиотажный спрос на валюту - ее нет в обменниках, сложно купить на бирже, и сложилась множественность курсов. Население скупало валюту и золото, в том числе в приграничных российских регионах, опасаясь девальвации белорусского рубля. Национальный банк Белоруссии прекратил продажу населению за белорусские рубли слитков драгоценных металлов, которые стали пользоваться большим спросом в условиях дефицита иностранной валюты на внутреннем рынке. Однако возможность девальвации официального курса белорусского рубля руководство страны отрицает.
Цены на бензин в России могут вырасти на 5-7%, поскольку сегодняшняя цена не отражает затрат, которые несут производители топлива, считает глава ЛУКОЙЛа, крупнейшей российской частной нефтяной компании, Вагит Алекперов.
"Мы считаем, что цена может расти, но незначительно. Пять-семь процентов могло бы быть сдерживающим фактором, если, конечно, правительство сняло бы акциз, который был введен с первого января", - сказал Алекперов в интервью телеканалу Russia Today.
По словам Алекперова, возможное повышение цен на топливо связано с тем, что "совпало воедино - снова резкий рост цены на сырую нефть и рост акцизной нагрузки на литр бензина, который поступает потребителям".
"Конечно, мы понимаем общество, которое вправе требовать от нас справедливой цены (...) Но вопрос в том, где эта справедливая цена - сегодня наше топливо почти на 30-40 процентов продается дешевле, чем у наших соседей: даже в Белоруссии, Украине, я уже не говорю о Прибалтике", - заметил он.
В настоящее время в ряде регионов России отмечается дефицит топлива. В сложившихся рыночных условиях компаниям выгоднее экспортировать топливо, чем продавать на внутреннем рынке, и оно "вымывается" с внутреннего рынка. Эксперты считают, что, в частности, независимые игроки встанут перед выбором - повышать цены на топливо, либо сворачивать бизнес. ФАС заявила, что проведет новую проверку нефтяных компаний в связи со случаями нехватки топлива в регионе. Ряд крупнейших игроков, в частности "Роснефть" и "Газпром нефть" поспешили заверить, что выделяют дополнительные объемы топлива для поставки на внутренний рынок.
Алекперов заверил, что ЛУКОЙЛ не допустит перебоев с поставками топлива в летний сезон.
"Мы сегодня готовимся к тому, что летом могут быть какие-то перебои с поставками топлива. Мы этого, конечно, не допустим", - отметил он.
"Сегодня мы делаем запасы, сохраняем топливо. Когда будет пик, особенно в отпускной период, мы должны обеспечить наших потребителей топливом", - подчеркнул глава ЛУКОЙЛа.
"Back in the U.S.S.R? Вперед к Европе!" - так громко назвала свою статью лидер БЮТ Юлия Тимошенко ("Зеркало недели" №14, 15 апреля 2011). Оппозиционерка на удивление грамотно формулирует первый тезис материала: "Общественно-политическая дискуссия на тему целесообразности или нецелесообразности вступления Украины в Таможенный союз России, Беларуси и Казахстана сегодня весьма далека от образцовой…". Действительно, трудно спорить с тем, что обсуждение преимуществ участия Украины в евразийской интеграции некоторыми украинскими экспертами ведется, как в поговорке - "слышал звон, да не знаю, где он". Сознательная или бессознательная дезинформация украинской общественности о некой империалистической угрозе со стороны России, вне всякого сомнения, на руку силам, заинтересованным в ослаблении Украины и недопущении ее к реальному экономическому сотрудничеству с партнерами на постсоветском пространстве.
На самом деле российская сторона, выступающая за полноправное участие Украины в Таможенном союзе и Едином экономическом пространстве, и не думала говорить со своими украинскими партнерами и братьями на языке ультиматумов и шантажа. Напротив, представители российской власти и руководители других государств - членов Таможенного союза подчеркнуто уважительно стараются привести неоспоримые аргументы о выгодах для Украины от евразийской интеграции в ближайшей и долгосрочной перспективе. В ответ же с все большей настойчивостью им приходится слышать заявления, изобилующие чем угодно, только не цифрами и расчетами того, что Украина потеряет, став членом ТС, и получит, заключив соглашение о зоне свободной торговли с ЕС.
Об этом можно судить хотя бы по заявлениям некоторых европейских чиновников, основная мысль которых сводится к следующему - "…Невозможно интегрироваться в Таможенный союз и в то же время иметь углубленную и всеобъемлющую зону свободной торговли". Это ли не ультимативная постановка вопроса Запада перед Украиной? Замечу, именно Запада. Россия в это же время старается объяснить иное: переговоры с Украиной внутри Таможенного союза будут вестись с общих позиций, а отнюдь не по принципу игры в одни ворота. Однажды этот "победоносный" принцип уже был реализован в 2008 году, когда Украина вступила во Всемирную торговую организацию на явно дискриминационных условиях. Такой вывод содержится в специальном исследовании НАН Украины по оценке последствий присоединения к ВТО для агропродовольственного рынка (особенно, для мясомолочной продукции). Почему-то эти цифры не фигурируют в словесных упражнениях политиков, рвущихся в европейское сообщество. Они же лукаво умалчивают, что членство Украины в Таможенном союзе не противоречит участию страны в ВТО. Более того, Всемирная торговая организация признает Таможенные союзы и не мешает создавать их (весь мир отказывается от навязанной глобализации в пользу экономической регионализации).
Что касается довода противников Таможенного союза о выборе пути развития, то здесь тем более не стоит уповать на помощь ЕС. Как неоднократно говорил заместитель министра экономики Украины Валерий Мунтиян, который, кстати, является сторонником поиска сбалансированного решения, "Евросоюз сейчас "сыплется", он вышел за пороговые значения всех своих макроэкономических показателей".
В странах ЕС дефицит бюджета должен быть не больше 3%, у них сегодня 7,7%; госдолг не должен превышать 60%, а сейчас среднее значение по ЕС – 80%, в еврозоне – 84,6%.
Где на этом "празднике жизни" место Украины? Хорошо бы ответить на этот вопрос г-же Тимошенко и ее сподвижникам. Хотя и так известно: благодушие европейских комиссаров в виде кредитной подачки в полной мере проявилось на примере прибалтийских государств, лишившихся остатков дееспособной промышленности. Украине в качестве альтернативы предлагается взаимовыгодный евразийский экономический союз, участники которого вместе способны совершить экономический рывок на новой технологической основе. Для ученых и России и Украины, которым нет смысла манкировать цифрами и фактами, очевидно, что единое научно-техническое, технологическое и производственное пространство, в котором говорят на одном языке и где отсутствуют изъятия, барьеры и ограничения, - единственный путь выхода на траекторию устойчивого экономического роста.
Как известно, Таможенный союз – лишь первый этап интеграции. Следующим станет Единое экономическое пространство, контуры которого видны и понятны уже сегодня. Мы получим классический общий рынок со свободным передвижением людей, товаров и капиталов. Все эти составляющие имеют стратегическое значение для Украины: снижение транспортных тарифов, доступ к энергоносителям, решение проблем трудовой миграции. Неужели и эти преимущества, находящиеся на "верхушке айсберга", "продавливатели" европейского выбора в упор не замечают?
Основной упор в своем противостоянии они делают на "сужении национального суверенитета". Начнем с того, что, согласно принятым решениям, Суд Сообщества будет дислоцироваться не в Санкт-Петербурге (северная столица рассматривается нашими оппонентами как место, где априори будет оказываться политическое давление России), а в Минске.
Теперь на счет опасений наших коллег по поводу непропорционального распределения голосов при принятии решений и якобы доминирования в этом процессе России, которая может наложить вето на любое из них. Формально Комиссия Таможенного союза принимает решения по принципу квалифицированного большинства, хотя до сих пор все решения принимались консенсусом. Кроме того, у нас есть перечень товаров, по которым решение комиссии ТС изначально принимается консенсусом. В этот перечень входит около 1000 пунктов: он формировался путем объединения позиций, чувствительных для каждого из государств – членов Таможенного союза. Само собой разумеется, что Украина может дополнить этот список. Добавлю, что сегодня у России 57% голосов, но участие Украины снизит эту долю на уровень менее чем 50%. Белоруссия и Казахстан имеют по 21,5%. Ясно, что украинская экономика больше белорусской и ее вес будет большим, чем останется у Белоруссии.
На недавнем круглом столе в уважаемом Институте Горшенина господин Терехин попытался образно описать ситуацию с кабачком и зазывалой, мол: зазывала (Россия), дескать, приятен, а кабачок (Таможенный союз) дешевый. Подобные параллели вряд ли уместны. В "кабачке", как изволил выразиться экс-министр, царит полное взаимопонимание равноправных (это видно по взрывному росту взаимной торговли между государствами), а "зазывала" находится не в Москве, а в Брюсселе. Сергей Ткачук, консультант Секретариата Комиссии Таможенного союза.
С 27 по 30 апреля в Узбекистане г.Ташкент проходит 16-я Международная выставка "Здравоохранение - ТIHE". Специалисты ОАО "Татхимфармпрепараты" принимают участие в международной выставке с целью укрепления уже существующих связей с медицинской общественностью, дистрибьюторами, производителями Узбекистана. На сегодняшний день в Узбекистане зарегистрировано 31 лекарственное средство производства ОАО «Татхимфармпрепараты».
Выставка «Здравоохранение –TIHE» - это самое крупномасштабное медицинское событие в Узбекистане, организаторами которого выступили Министерство здравоохранения Республики Узбекистан, Министерство внешних экономических связей, инвестиций и торговли Республики Узбекистан, Международная выставочная компания ITE Uzbekistan.
За 16 лет своего существования TIHE дала начало ряду медицинским выставок, которые сегодня проходят под общим названием «Неделя Здравоохранения Узбекистана - TIHE». В этом году TIHE 2011 объединит специализированные медицинские выставки: 16-ю Ташкентскую международную выставку «Здравоохранение – TIHE 2011», 6-ю Центрально-азиатскую международную фармацевтическую выставку «AptekaExpo 2011» , 7-ю Узбекскую Международную стоматологическую выставку «Stomatology Uzbekistan 2011».
В работе Международных выставок «Недели Здравоохранения Узбекистана – TIHE 2011» примет участие свыше 140 компаний из 26 стран мира. В числе стран-участниц: Беларусь, Великобритания, Венгрия, Германия, Египет, Индия, Иран, Италия, Казахстан, Китай, Литва, Молдова, Нидерланды, ОАЭ, Пакистан, Польша, Россия, США, Турция, Узбекистан, Украина, Финляндия, Чехия, Швейцария, Южная Корея, Япония.
В выставочной экспозиции ОАО «Татхимфармпрепараты» представлены высокоэффективные импортозамещающие и оригинальные лекарственные средства.
Литовские железные дороги и дочернее предприятие "РЖД" "Трансконтейнер" начали переговоры о запуске контейнерного поезда "Меркурий" сообщением Калининград - Клайпеда - Вильнюс - Москва.
Как сообщили "Российской газете" в пресс-службе российского контейнерного перевозчика, сейчас стороны создали рабочую группу по согласованию тарифов "Меркурия", однако о каких-то конкретных сроках говорить пока рано.
В первый раз совместный российско-белорусско-литовский проект контейнерного поезда стартовал в 2003 году. Формирование состава происходило одновременно в Калининграде и в Клайпеде. На станции Вайтодай (Вильнюс) к основной "российской" части поезда из 20-30 платформ присоединялись литовские, а в Белоруссии к "Меркурию" добавлялся груз союзных перевозчиков.
В качестве основного преимущества "Меркурия" заявлялась скорость. Из Калининграда на подмосковную станцию Кунцево-2 грузы доставлялись за 52 часа - в два раза быстрее, чем по воде или по автомобильным дорогам. Время в пути сокращал и упрощенный таможенный контроль на границах с Литвой и Белоруссией.
С появлением "Меркурия" объем контейнерных перевозок на калининградской железной дороге вырос больше чем в два раза. Однако поезд не смог привлечь достаточное количество клиентов и показывал низкий уровень рентабельности, из-за чего в 2006 году партнеры закрыли проект. С учетом экономии времени стоимость доставки "Меркурием" была несколько ниже, чем на других видах транспорта, однако в денежном выражении поезд уступал автомобилям и парому.
Меньше долларов. Рабочая группа «Стратегии-2020» вспомнила идею валютного союза стран СНГ
Расширение использования рубля во взаимных расчетах между странами СНГ приблизит российскую валюту к статусу резервной. Но реальную экономическую выгоду это принесет лишь при изменении структуры экспорта. Нефть и газ за рубли продавать невыгодно. К таким выводам пришли эксперты, работающие над новой правительственной стратегией.
Таможенный союз, о котором договорились в 2009 году Россия, Белоруссия и Казахстан, стал едва ли не первым интеграционным проектом после распада СССР, участники которого согласились поделиться властью — отдать проведение таможенно-тарифной политики наднациональному органу. Следующим этапом должно стать Единое экономическое пространство, а оно предполагает и валютную интеграцию.
Забытую тему валютного союза бывших советских республик вновь имеет смысл обсуждать, считают эксперты рабочей группы «Стратегии-2020», отвечающей за интеграцию на постсоветском пространстве. Центробанки трех стран до сентября 2011 года должны подписать соглашение о координации валютной политики — это зафиксировано в плане мероприятий по созданию ЕЭП, одобренном лидерами трех стран в марте.
Но фактическая девальвация белорусского рубля показала, что до координации далеко. На прошлой неделе глава казахстанского нацбанка Григорий Марченко призвал Россию и Белоруссию согласовывать свою валютную политику, но тут же признал, что практические шаги можно будет осуществить только после того, как Белоруссия стабилизирует свою экономику. У Казахстана печальный опыт: дважды — в 1998 году и в 2009 году — тенге пришлось девальвировать из-за внешнего шока. В первом случае — российского кризиса, во втором — мирового.
«Валютная стратегия Евросоюза разрабатывалась в течение 50?лет, а СНГ — только 20 лет», — напоминает член экспертной группы и советник Межгосударственного банка СНГ Любовь Хомякова. Процесс валютной интеграции может содержать три стадии: взаимодействие при проведении платежей между странами, координация курсовых политик и, наконец, полноценный валютный союз. Очевидно, что страны СНГ, в том числе и члены Таможенного союза, пока на первой стадии.
Понятно, что о единой наднациональной валюте или возвращении к рублевой зоне говорить нет смысла. В давно согласованных документах СНГ упоминается о «валюте коллективного пользования», к которой надо перейти к 2017 году. Ее можно использовать во взаимной торговле и при накоплении резервов, и не нужно отказываться от национальных валют. Фактически это региональная резервная валюта. Роль, к которой стремится рубль.
По оценкам Хомяковой, в рублях уже проходит до 40% торговых расчетов стран СНГ. В рамках ЕврАзЭС (Россия, Белоруссия, Казахстан, Киргизия и Таджикистан) эта доля около или даже выше 50%. В 2010 году — 55,4%. Доля доллара США при этом составила 35,4%, евро — 8,1%, а на валюты остальных стран СНГ приходился лишь 1%. Высокая доля рубля объясняется не только активной торговлей с Россией: в расчетах Белоруссии и Казахстана рублевая доля составляет около 20%, а между Белоруссией и Украиной — почти 13%.
Но не факт, что значительное расширение рублевой доли во взаимной торговле принесет пользу России, считают эксперты. Основные товары российского экспорта — нефть, газ и металлы — торгуются за доллары. Россия может оказаться в невыгодном положении. Украина не раз заявляла о готовности покупать российский газ за рубли: это сглаживает валютные риски. А вот производители белорусских тракторов хотят получить за свою продукцию евро, ведь комплектующие они покупают в Европе.
Возможно, нынешняя роль рубля во взаимной торговле оптимальна, и сближаться с соседями по Таможенному союзу и СНГ надо другими методами. Например, руководитель Центра проблем глобализации российской экономики Института экономики РАН Михаил Головнин предлагает интеграцию на финансовых рынках. По образцу интеграционных объединений Юго-Восточной Азии можно развивать общий рынок государственных и корпоративных облигаций. Сначала с партнерами по Таможенному союзу, а потом и с другими странами СНГ. Но для этого надо решить проблемы доступа эмитентов на финансовые рынки друг друга и создать единую инфраструктуру фондового рынка. Андрей Литвинов
К 2020 году в России будет вводиться по 140 млн кв. м жилья в год, сообщил вчера премьер Владимир Путин на совещании по развитию промышленности стройматериалов. Такие цифры заложил Минрегион в программу «Обеспечение качественным жильем населения России».
Согласно планам Минрегиона, достичь этого показателя можно будет, если проводить последовательную политику: обеспечить предоставление земли застройщикам на комфортных условиях, снизить административные барьеры в градостроительной отрасли.
По подсчетам Минрегиона, реализация намеченных планов обойдется недешево. Так, по словам министра регионразвития Виктора Басаргина, только до 2016 года на перевооружение предприятий «индустриального домостроения» потребуется «минимум 60 млрд руб.». Это даст прирост ввода качественного жилья в 30 млн кв. м, то есть в год будет вводиться 100 млн кв. м. Всего же в отрасль необходимо привлечь 200 млрд руб. инвестиций, считает Басаргин.
По словам руководителя комиссии ОПОРЫ по строительству и ЖКХ Евгения Шлеменкова, эти цифры отражают реальную потребность в жилье. По его словам, достичь таких результатов непросто — в первую очередь из-за забюрократизированности отрасли. Например, из-за больших сроков согласований строительство после кризиса возобновляется не сразу, а когда застройщикам удастся пройти все необходимые согласования.
Главный аналитик Российской гильдии риэлторов Геннадий Стерник в реалистичности поставленной задачи сомневается: «По моим прикидкам, к 2020 году таких объемов достичь не получится». Эксперт напоминает, что с 2007 года количество введенных в год квадратных метров падает, и хотя в следующем году тенденция может развернуться, достигнуть намеченного показателя за оставшиеся восемь лет вряд ли получится.
В правительстве эту проблему осознают. Вчера премьер Владимир Путин заявил о необходимости снижения административных барьеров в отрасли и поручил к середине 2012 года завершить обновление национальных стандартов в сфере строительства и стройматериалов. «Важно продолжать совершенствование законодательства, сокращать административные барьеры», — заявил он на совещании по развитию стройкомплекса.
Такие обещания даются не впервые. Например, в 2009 году правительство приняло отдельный план по снижению административных барьеров в градостроительной отрасли. Однако большинство законопроектов, которые должны были быть внесены в Госдуму еще в прошлом году, до сих пор в нее не попали.
Это не помешало вчера министру Басаргину заявить, что «меры по снятию административных барьеров, необходимые для формирования благоприятного климата в отрасли, на федеральном уровне во многом уже реализованы». По словам министра, срок разработки проектных документов сокращен с одного года до четырех месяцев.
Басаргин отметил, что в этом году его ведомство планирует завершить обновление обязательных госстандартов в строительной сфере: «Уже обновлена треть из 90 обязательных стандартов, остальные в работе. И в этом году мы эту работу будем завершать».
Работа по обновлению национальных стандартов стояла шесть лет, признает председатель думского комитета по строительству и земельным отношениям Мартин Шаккум. «Но сейчас работа идет очень активно», — заверяет он. Шлеменков, однако, говорит, что работа по обновлению национальных стандартов, наоборот, идет очень медленно, все это длится уже много лет.
Басаргин напоминает, что помимо работы над обновлением национальных стандартов чиновники также вели переговоры по приведению законодательства в соответствие с евростандартами. Так, совместно с коллегами из Белоруссии и Казахстана Минрегион гармонизировал нормативные документов в области строительства с принципами, принятыми в Евросоюзе.
«Еврокоды можно будет применять уже в этом году, что позволит открыть строительный рынок для инвесторов и использовать лучшие проектные решения других стран», — заявил Басаргин. По словам Шаккума, применять еврокоды в реальности можно будет только через полтора-два года. Ольга Болотова.
Запрет на выпуск пива в ПЭТ-упаковке является дискриминационной мерой и сильно ударит по всему рынку, а не только по пивоварам. Сегодня половина производимого в России пива выпускается в ПЭТ-упаковке, в то время как доля пластиковой тары в других видах алкогольной продукции – незначительна, сообщает пресс-служба Союза Российских Пивоваров, передает Unipack.Ru
При этом потребительские свойства ПЭТ-упаковки по многим параметрам существенно превосходят стеклянную. Пластиковые бутылки дешевле, выдерживают большие нагрузки, более герметичны, в несколько раз легче и не впитывают запахи.
Авторы поправки до сих пор публично не предоставили экономического обоснования данной меры. Его или попросту нет, или гласное обсуждение невыгодно законодателям, поскольку покажет полный абсурд предполагаемого запрета.
Ссылки на запрет ПЭТ-тары в России как на необходимость гармонизации законодательства в рамках Таможенного союза России, Беларуси и Казахстана и создании единого Техрегламента не выдерживают никакой критики. ПЭТ-тара не используется только в Казахстане, и не понятно, почему из-за этого должны пострадать российские и белорусские производители. Эта мера никак не укладывается в понятие поддержки национальных товаропроизводителей, которую по идее должны претворять в жизнь законодатели любого государства.
Сам собой напрашивается вывод, что сегодня антиалкогольная кампания в России принимает форму борьбы с пивоваренным бизнесом. Это, наверное, проще, чем проводить долгосрочную, ясную и масштабную работу с потребителями алкогольной продукции. В нашей стране такую работу ведут сами пивовары, пропагандируя ответственное потребление алкоголя и объясняя гражданам опасность его чрезмерного потребления.
При этом, как свидетельствуют статистические данные, ухудшение условий для производителей пива в России всегда приводит к увеличению производства, продаж и потребления крепкого алкоголя и всегда несет крайне негативные социальные последствия в виде роста кривой заболеваемости алкоголизмом.
Вводя запрет на ПЭТ-тару, государство ставит под удар не только пивоваренную отрасль, но и производителей полимерных упаковок, которые повсеместно используют для фасовки таких пищевых продуктов как: растительное масло, соусы, фруктовые соки и кисломолочные продукты, минеральные воды, квас, парфюмерия, бытовая химия и фармацевтическая продукция.
Авария на Чернобыльской АЭС навсегда останется в истории как пример и грубейших ошибок, и человеческого подвига. С первых дней катастрофы для минимизации ее последствий в Чернобыле были собраны лучшие умы страны, в первых рядах которых был и директор Института проблем безопасного развития атомной энергетики, член-корреспондент РАН Леонид Александрович Большов. Он рассказал РИА Новости интересные подробности о том, что происходило весной 1986 года на ЧАЭС, поделился мыслями о будущем атомной энергетики и о том, как не допустить повторения катастрофы на атомной станции.
- Леонид Александрович, как Вы, физик из Института им.Курчатова оказались в самом центре событий, связанных с ликвидацией последствий аварии на ЧАЭС?
- Мой научный руководитель, ныне уже покойный, академик Александр Михайлович Дыхне, 2 мая 1986 года позвонил и сказал, чтобы я срочно приехал. Очень срочно. Уже по голосу стало понятно, что случилось что-то серьезное. Он встретил меня крайне взволнованным. Тщательно подбирая слова, боясь сказать что-то лишнее, поскольку данная информация была строго секретна, сообщил, что произошла авария на АЭС в Чернобыле. Евгений Павлович Велихов, бывший тогда заместителем директора "Института атомной энергии имени И. В. Курчатова", уже находился в Чернобыле. Он и позвонил А.М.Дыхне с просьбой дать ответ на вопрос о скорости проплавления вниз активной зоны реактора. Для решения поставленных задач выбрали меня. А дальше я позвонил двум своим сотрудникам, они обзвонили остальных, и буквально на следующее утро вся команда была в сборе.
- Вы не испугались? Ведь, без сомнения, и Вы, и ваши сотрудники понимали, что авария на атомной станции – это очень серьезно и опасно.
- В нашей профессиональной среде отношение к чернобыльской аварии было образцово-показательное. "Человечество в опасности", - думали мы, - "и мы должны его спасти". Вопросы о дополнительной оплате, столь актуальные для современной жизни, никому в голову не приходили.
- А Ваши первые впечатления от увиденного на ЧАЭС? Как строился Ваш быт? Какие задачи пришлось решать сразу?
- В Чернобыль мы пришли на корабле по реке. Первое, что мы увидели на пристани: стоят мужики все в белом. На лицах белые маски, как намордники. Это было похоже на какой-то фантастический фильм. Зрелище совсем не для слабонервных. Встречавший нас коллега из Института им. Курчатова провел первую экскурсию по окрестностям. Вид четвертого блока был ужасен. Вроде бы все выглядело нормально, обычные производственные здания, а четвертый блок разворочен и трубопроводы вывалены на улицу, как человек, которому разворотило кишки. Очень неприятное зрелище. И второе, конечно, тот самый рыжий лес, о котором обязательно рассказывают все свидетели того времени.
Сначала нас разместили далеко от Чернобыля на базе отдыха строителей. Природа там замечательная: сосновый лес, песчаные дюны. Жаль, только, видели мы это в основном в сумраке вечера и в тумане ранним утром. Потом нам надоело ездить каждый день по полтора-два часа в одну сторону, и мы переселились в Чернобыль. Для проживания выбрали себе городскую больницу. Проверили дозиметром - внутри все чисто. Прибрались в гинекологическом отделении и расположились там. Существует даже такое фото: с одной стороны двери вывеска "гинекологическое отделение", с другой - табличка с нашими именами: профессор Большов, профессор Баранов и профессор Дыхне.
- Какие задачи решали физики-теоретики в Чернобыле?
- С первых дней после аварии на ЧАЭС вся моя теоретическая лаборатория оказалась задействованной в решении самых разнообразных вопросов. В первую очередь мы столкнулись с проблемой образовавшегося в результате аварии расплава активной зоны реактора. Находящийся на дне реактора металл с двуокисью урана стал расплавлять бетонные и металлические конструкции. Мы понимали чрезвычайную опасность ситуации, когда такая гремучая смесь, состоящая из двуокиси урана, расплава металла, бетона и песка, опускается вниз, проплавляет все под собой и идет дальше вглубь земли. Когда-нибудь она дойдет до водоносных горизонтов. Если это произойдет, то радионуклиды, среди которых есть и плутоний, окажутся в подземных водах и имеет все шансы попасть в Киевское море, Днепр и Черное море. Это могло грозить катастрофой не меньшей, а может быть, даже большей, чем то, что уже произошло.
Прежде всего, надо было понять, сколько у нас есть времени на решение этого вопроса, а потом разбираться, как это можно предотвратить. С "места в карьер" была организована круглосуточная сменная работа. Три теоретика и три вычислительные бригады, сменяя друг друга, работали, не покладая рук.
- Сейчас, по прошествии 25 лет, какие решения, принятые после аварии, считаете верными, какие ошибочными?
- Конечно, не все принятые решения были стратегически верными. Сразу после аварии в Чернобыль хлынули самые разнообразные ученые, которые активно рекламировали свои средства подавления радиации. Тонны разной химии были пролиты на поверхность чернобыльской зоны. Эффект, однако, часто был незначительный. Послеаварийная реабилитация был очень слаба. Много денег и сил было истрачено впустую. Военные химики отмыли в Припяти все дома, все стены, все крыши в деревнях. Но эффективность была низкая.
Спустя много лет, обсуждая с американцами вопрос реабилитации в городах, мы согласились, что единственный рабочий вариант - механически снимать верхний слой на ту глубину, на которую проникла радиация. Стратегия быстрейшей ликвидации всех последствий аварии вряд ли была верной. Если бы не был намечен скорейший пуск 1, 2 и трех блоков, затраты были бы меньше и к ликвидации можно было привлечь меньше людей. С другой стороны, эвакуация города Припять, безусловно, верное решение, блестяще реализованное. За три часа был вывезен 60-тысячный город. Сейчас мне даже сложно это представить.
- А как Вы оцениваете массовое переселение людей, которое было в 1988 году?
- Как мне кажется, это было лишним. Но однозначно верная стратегия - строительство саркофага. Эта странная на вид конструкция далась не без труда. Прошло более 20 вариантов этого проекта. Строительство велось в исключительно тяжелых радиационных условиях и завершение строительства в кратчайшие сроки - подвиг.
- А к истории с "тюбетейкой", которой пытались накрыть реактор, Вы имеете отношение?
- Да, было дело. В первый день на заседании Правительственной комиссий в Чернобыле я узнал, что из Киева из КБ Антонова привезли легкую алюминиевую конструкцию 16 метров в диаметре, похожую на тюбетейку, чтобы закрыть ею четвертый блок. Ее притащили на вертолете. Я тут же побежал в здание своей группы, прикинул на листочке бумаги и сделал справку для Правительственной комиссии о нецелесообразности такого "укрытия".
Наши экспресс-расчеты показали, что ставить эту тюбетейку совсем не надо, так как нет уверенности, что данная конструкция встанет точно в нужное место, остановив поток выбрасываемых веществ в воздух. А если же все-таки поставить ее удастся, то блок будет похож на кипящую кастрюлю, которую плотно закрыли крышкой. Расчеты показали, что вскоре после установки эта крышка может взлететь с большим шумом. Если все-таки она и будет держаться, то мы ускорим проплавление активной зоны вниз, поскольку поток тепла вверх будет приостановлен.
После того, как только расчеты были сделаны, я тут же начал великую войну против этой дурацкой идеи. Сначала меня все поддерживали, а потом стали как-то плавно менять свою позицию. В процессе переговоров выяснилось, что сам министр среднего машиностроения Ефим Павлович Славский еще в первые дни мая обещал генсеку М.С.Горбачеву к 9-ому мая "заткнуть этот реактор, чтоб не вонял".
Я обошел всех, вплоть до председателя Правительственной комиссии (зампреда правительства), но количество согласных со мной резко сократилось. Конечно, мой вес и вес Е.П.Славского были не сравнимы. У меня в Чернобыле практически не осталось никого в союзниках, кроме ребят из оперативной группы КГБ, которые очень глубоко прониклись опасениями по поводу "тюбетейки" и обещали свою поддержку на самом высоком уровне. Накал страстей все нарастал. И вот нам звонят наши местные коллеги, докладывая, что на вертолетной площадке начинаются испытания тюбетейки.
Мы приезжаем и видим, что тюбетейка лежит в дальнем углу, искореженная до неузнаваемости. В этот момент к нам подъезжают военные операторы, в обязанности которых входило осуществление постоянной видеосъемки для последующих разбирательств. Все их немного побаивались. Они нас спрашивают, показывая на упавшую тюбетейку: "Ваша?" Мы отвечаем: - "Нет! Мы как раз сражались против!!!" Они: - "А аааа ...так, значит, это вы трос подпилили?". Выясняется, что слава о Е.П.Славском как о великом руководителе, не случайна. Оказалось, что мой крик из Чернобыля до него каким-то образом дошел, и он увидел в нем здравое зерно. Он приказал, прежде чем тюбетейку устанавливать, сделать в ней дырки, чтобы не подавить отток тепла. И устанавливать ее не как укрытие, а как измерительно- диагностический комплекс с разнообразными датчиками. И тогда в Москве можно будет отчитаться, что обещание выполнено.
Но поскольку в тюбетейке прорезали дырки, аэродинамика конструкции изменилась, и когда ее подняли в воздух, ее начало сильно болтать из стороны в сторону. Вертолетчик, чтобы не потерять машину и не умереть самому, сбросил ее вниз. Через какое-то время приехал и сам Славский.
Осмотрев тюбетейку с разных сторон, он грозно сказал: "ни .... не умеют работать". И вопрос с тюбетейкой отпал сам собой.
- В свете Фукусимы стали много говорить про не усвоенные человечеством уроки Чернобыля. Что же все-таки сумели сделать, понять после катастрофы на ЧАЭС?
- Первый урок, который мы извлекли из Чернобыльской аварии, - серьезное отношение к тяжелым авариям на АЭС. Большая работа по модернизации и повышению безопасности проделана. Второй урок, который извлекли и мы, и многие ядерные страны - глубокая модернизация систем аварийного реагирования с выводом ее на высший государственный уровень. В России дело сдвинулось с мертвой точки существенно позже - со становлением МЧС, созданием кризисного центра концерна "Росэнергоатом" и центров его поддержки.
Сегодня в России есть современный Национальный центр управления в кризисных ситуациях, мощный отраслевой центр управления в Росатоме с системой центров технической поддержки, кризисный центр в Росгидромете и других ведомствах и организациях. В частности, есть технический кризисный центр и в ИБРАЭ. Все они показали свою полную работоспособность в последние недели, анализируя ситуацию на АЭС "Фукусима". Работы по углубленной оценке безопасности, надзору за безопасностью стали постоянной составляющей нашей деятельности.
Принцип многобарьерности защиты получил мощное дополнение в форме учета человеческого фактора. Сформировалась культура безопасности, созданы и внедрены полномасштабные тренажеры для подготовки персонала АЭС. Начата работа на территориальном уровне. В ряде регионов созданы специализированные системы мониторинга и аварийного реагирования. Это Мурманская и Архангельская, Курская и Тверская. Работа ведется и за счет средств Федеральной целевой программы "Обеспечение ЯРБ", и за счет средств Евробанка, и при поддержке субъектов РФ. Обеспечение своевременной и выверенной реакции органов власти на местах - это наиболее важная и трудоемкая составляющая системы реагирования.
В идеале система под эгидой МЧС России должна охватывать всю территорию России и, безусловно, территории, где есть ядерные объекты, а также защищать от возможных угроз с сопредельных территорий.
- Вы прошли Чернобыль, накопили огромный опыт, с первых дней аварии в Японии ведете анализ ситуации, и ваши прогнозы полностью сбываются. Но люди боятся атомной энергетики, и может быть стоит сейчас говорить о том, чтобы полностью избавиться от нее?
- Обойтись без атомной энергетики человечество пока не может, альтернатив нет. Наша задача - как ведущего академического института в атомной области, помочь атомной промышленности и надзору сделать эту технологию максимально безопасной. Сегодня важно изменить отношение к тяжелым, так называемым "запроектным" авариям на атомных станциях. Ситуация на АЭС "Фукусима-1" наглядно демонстрирует, что если мы не будем готовы к такому развитию событий, то последствия будут крайне тяжелыми. Уроки Фукусимы надо учить также, как в свое время были выучены уроки Чернобыля. И, конечно, критически важно иметь в России экспертный потенциал, способный оценить, спрогнозировать проблемы безопасности не только в атомной отрасли, но в целом в промышленности и энергетике. Это государственное дело, для решения данной задачи надо создать национальный центр по анализу проблем безопасности в промышленности и энергосфере.
Украина > Электроэнергетика > ria.ru, 26 апреля 2011 > № 324209
Возможная девальвация белорусского рубля не помешает развитию торговых отношений России и Белоруссии, свидетельствуют результаты исследования РИА Аналитика.
Эксперты отмечают, что девальвация белорусского рубля представляется многим экономистам неизбежным выходом из разразившегося в республике финансового кризиса. Накануне за "большую гибкость курса белорусского рубля" высказался и первый зампред ЦБ РФ Алексей Улюкаев.
С конца марта в Белоруссии сохраняется ажиотажный спрос на валюту - ее нет в обменниках, сложно купить на бирже, и сложилась множественность курсов. Население скупало валюту и золото, в том числе в приграничных российских регионах, опасаясь девальвации белорусского рубля. Национальный банк Белоруссии прекратил продажу населению за белорусские рубли слитков драгоценных металлов, которые стали пользоваться большим спросом в условиях дефицита иностранной валюты на внутреннем рынке. Однако возможность девальвации официального курса белорусского рубля руководство страны отрицает.
Неделю назад Нацбанк Белоруссии снял ограничения на формирование курса белорусского рубля на межбанковском рынке и пообещал открыть вторую сессию на валютной бирже. Сразу после этого курс белорусского рубля на межбанковском рынке упал до 5 тысяч рублей за доллар при официальном курсе около 3050 рублей, а Нацбанк фактически отказался от своих решений по либерализации валютной политики. В минувший четверг белорусский регулятор устно ограничил курс межбанка 4,5 тысячи рублей за доллар, и межбанковские сделки практически прекратились. Сегодня Нацбанк заявил, что Белорусская валютно-фондовая биржа не будет открывать дополнительную сессию торгов со свободным формированием курса белорусского рубля.
По мнению экспертов РИА Аналитика, девальвация могла бы стать одним из ключевых способов придания экономике Белоруссии "второго дыхания". Авторы исследования оценили, как девальвация (фактически обесценение) белорусского рубля отразится на экономике России и взаимной торговле.
Исходя из неофициальных курсов и структуры платежного баланса Белоруссии, уровень необходимой девальвации начинается от 30%, причем в случае использования наиболее "либеральных" способов девальвации - давая полную свободу рыночным механизмам - республика может получить обесценение национальной валюты более чем на 50%.
"Для России это означает, что за один российский рубль будет даваться в полтора раза больше белорусских. Самый простой вывод - белорусские товары и услуги для россиян станут дешевле. Но не все и совсем не на 50%", - отмечают эксперты.
Наибольшую долю импорта из Белоруссии составляют машины, оборудование и транспортные средства - 32,0%, продовольственные товары и сельхозсырье (29,1%), а также продукция химической промышленности, каучук, металлы и изделия из них (19,5%). Во всем производстве, за исключением продовольствия и сельхозсырья, для белорусских предприятий достаточно высока доля импортного сырья, а также значительна зависимость от цен на топливо.
"Это означает, что ожидать снижения цен на белорусские машины и оборудование, а также химическую продукцию не стоит. Напротив, на некоторые виды этой продукции цены, скорее всего, могут быть повышены, чтобы скомпенсировать возникающие из-за девальвации потери. Ситуация с продовольствием и сельхозсырьем иная - здесь исходные материалы у белорусов, как правило, свои, поэтому девальвация может привести к существенному удешевлению белорусских продовольственных товаров для россиян. В определенной степени это относится и к белорусскому текстилю. Резкий рост ценовой конкуренции со стороны белорусских производителей, несомненно, не выгоден отечественным, однако для потребителей возможность купить более дешевые товары позитивна", - отмечают авторы исследования.
В случае девальвации белорусского рубля эксперты РИА Аналитика оценивают потенциал снижения цен на белорусские продовольственные товары на 20-30%. Однако это цены оптовых закупок, а захотят ли российские розничные продавцы делать такой дисконт, неизвестно.
На объемах экспорта в Белоруссию возможная девальвация отразится достаточно слабо, считают эксперты. Россия экспортирует в республику то, без чего не может обходиться ни одна индустриально развитая страна. Это нефть и природный газ (54,9% в структуре экспорта в январе), а также металлы и изделия из них, машины, оборудование и транспортные средства, продукция химической промышленности, каучук (31,0% экспорта).
В случае девальвации эксперты РИА Аналитика прогнозируют рост товарооборота между странами по итогам 2011 года на 15-20% - до 720-750 миллиардов долл. Причем экспорт в Белоруссию будет увеличиваться гораздо меньшими темпами, чем импорт из Белоруссии. "Основная причина для этого - рост конкурентоспособности белорусских товаров на фоне возможного сокращения спроса на продукцию российского ТЭК из-за проблем в экономике Белоруссии", - говорится в исследовании.
Дозы— это большая политика. Академик Анатолий Цыб рассказывает о медицинских последствиях Чернобыльской катастрофы
О влиянии радиации на жителей, попавших в зону загрязнения регионов, и о нежелании власти делить ликвидаторов ЧАЭС на группы в зависимости от полученной дозы «МН» рассказал директор Медицинского радиологического научного центра РАМН академик Анатолий Цыб.
— Спустя четверть века после аварии на Чернобыльской АЭС как вы оцениваете действия, которые были предприняты для ликвидации последствий радиоактивного выброса.
— Есть несколько направлений, по которым — сейчас это очевидно — решения были ошибочными. Явно несвоевременно была организована йодная профилактика детского населения. Стабильный йод начали давать детям, находящимся в зоне заражения изотопами йода-131, только в конце мая 1986 года, фактически через месяц после аварии. Последствия такой задержки в принятии решения мы видим до сих пор: среди ликвидаторов Брянской области, получивших дозы облучения 20 миллизивертов и более, на 40% чаще возникают злокачественные изменения щитовидной железы. Стоит отметить, что большинство пострадавших детей получили свои дозы, потому что пили зараженное радиацией коровье молоко. Коровы свободно паслись на лугах под радиоактивными осадками, и никому не приходило в голову, что это небезопасно.
Вообще информация в подобных ситуациях в нашей стране всегда оказывалась фактически засекреченной. Во многих опубликованных источниках приводятся свидетельства очевидцев другой крупной аварии, происшедшей в сентябре 1957 года на оборонном предприятии «Маяк» в Челябинской области. Через несколько дней после возникновения чрезвычайной ситуации в реке Теча, зараженной радиоактивными изотопами цезия-134 и цезия-137, без всякой опаски купались дети, стирали белье женщины.
— Из зоны заражения Чернобыльской АЭС людей отселяли целыми районами. Насколько эффективной была такая мера? Ведь, как оказалось впоследствии, многих чернобыльцев переместили на несколько десятков километров, но по ходу радиоактивного облака, так что на полученной ими дозе это мало сказалось.
— Переселение в случае аварий с выбросом в атмосферу радиоактивных частиц — это необходимая мера. Делать это нужно обязательно и как можно быстрее, потому что доза накапливается со временем. Я знаю, что многие еврейские семьи, которые жили в пораженных районах Украины и Белоруссии, покинули эти места буквально через несколько дней после аварии. Они эмигрировали в Израиль. И среди этой группы, как я знаю, фактически не отмечалось статистически значимого роста онкологических заболеваний крови в отличие от других пострадавших.
— Если говорить об отдаленных последствиях чернобыльской аварии, как она отразилась на здоровье людей, бывших в 1986 году в 30-километровой зоне АЭС и получивших потом статус ликвидаторов?
— Таких людей довольно много, и все годы, прошедшие после аварии, мы работаем с ними. В российском регистре ликвидаторов всего числится 198 тыс. человек, еще 200 тыс. — в украинском. Все они получили разные дозы, но ни сразу после аварии, ни по истечении многих лет не были разделены на группы по этому критерию. Огромный неструктурированный объем (почти 400 тыс. человек), разумеется, сложнее изучать, чем четко разделенный. По понятным причинам не может быть и речи, например, о тотальной диспансеризации всех этих людей, хотя бы в силу ее огромной стоимости. Существует более 180 публикаций сотрудников нашего института в крупнейших мировых научных изданиях, где доказывается необходимость выделения групп риска из общего массива лиц, подвергшихся облучению в зависимости от дозы.
— Почему же такого деления не происходит?
— Не принято политическое решение.
— Политическое?
— Да, по большому счету это не научные, а чисто политические и социальные доводы. Ликвидаторы получают льготы, и разбить их на неравнозначные группы по размеру полученной дозы облучения — это значит вызвать напряженность в обществе. Получится, что один сосед более пострадавший, а другой, живущий в доме рядом, — менее. И аргументация политиков, чиновников вполне понятна. Но для сбора статистической информации подобное положение дел остается большим препятствием.
— Кроме резкого всплеска онкологических заболеваний щитовидки у детей ликвидаторов чернобыльской катастрофы, пик которого пришелся на первые годы после трагедии, какие отдаленные последствия той аварии для здоровья людей можно считать доказанными? Ученые из киевского Научного центра радиационной медицины утверждают, что в группе ликвидаторов, находящихся под их наблюдением, чаще, чем в среднем по популяции встречаются не только сердечно-сосудистые патологии и врожденные отклонения развития, но и случаи шизофрении.
— Среди ликвидаторов мы действительно фиксируем некоторое повышение частоты возникновения сердечно-сосудистых заболеваний. Но связано это, я могу сказать с уверенностью, не с полученной ими дозой облучения. Представьте себе, какой стресс пережили эти люди, а также те, кому буквально в одночасье пришлось покинуть свои дома, терпеть бытовую неустроенность на новом месте жительства, искать работу и переживать многие другие последствия аварии в Чернобыле. Но к радиационному воздействию на организм человека все это не имеет отношения.
— Депутаты Госдумы продолжают расширение списков «чернобыльцев», на которых должны распространяться льготы. Последнее предложение — внести в законодательство термин «внутриутробный ликвидатор», для людей, чьи беременные матери находились в зоне радиационного поражения. По данным правозащитных организаций за десять лет после взрыва на предприятии «Маяк» к сбору жидких радиоактивных отходов привлекалось более 2 тыс. беременных женщин. Женщины в положении были и в зоне радиационного поражения вокруг ЧАЭС. С медицинской точки зрения насколько такой термин вообще уместен?
— Как и во всех других случаях для определения угрозы плоду важно знать дозу, которую он получил. Сейчас мы начинаем совместно с американцами большое исследование, цель которого — установить влияние радиации, которому подвергаются люди детородного возраста, в том числе и беременные женщины, на их потомство. Беседовала Галина Паперная
Первое «Укрытие» человечества. 25 лет назад весь мир узнал слово «Чернобыль»
Ровно четверть века назад, в ночь на 26 апреля 1986 года, дежурная смена персонала Чернобыльской АЭС имени Ленина — одной из крупнейших атомных станций СССР — начала плановый эксперимент по проверке одной из дополнительных систем аварийного электроснабжения. Через семь секунд реактор 4-го энергоблока взорвался. Известно точное время начала чернобыльской трагедии — 1 час 23 минуты 50 секунд. Отсчет времени трагедии идет до сих пор.
Через четыре дня, 30 апреля, в газете (причем это был не главный официоз страны — партийная «Правда», а «Известия») появилось первое скупое официальное сообщение: Совет министров СССР в нескольких строках извещал граждан о том, что «на Чернобыльской атомной электростанции произошла авария, поврежден один из атомных реакторов, принимаются меры для ликвидации». Еще через несколько дней «Московские новости» дали отлуп возмущенной и перепуганной Европе. Под заголовком «Отравленное облако антисоветизма» появился текст, осуждающий Запад за попытки представить трагедию на станции, в ходе которой погибло два человека, чуть ли не катастрофой всемирного масштаба.
Имена погибших стали известны намного позже. Тело старшего оператора реакторного отделения Валерия Ходемчука, погибшего в первые секунды после взрыва, так и не было найдено — останки невозможно было извлечь из-под обломков двух 130-тонных паросепараторов. Наладчик Владимир Шашенок умер от перелома позвоночника и стопроцентных ожогов в Припятской медсанчасти в шесть часов утра. Эвакуация жителей города Припять была начата лишь через сутки. Заместитель главного инженера по эксплуатации ЧАЭС Анатолий Дятлов (на которого возложили непосредственную ответственность за злосчастный эксперимент, а значит, и за взрыв, и за пожар с последующим выбросом радионуклидов, и за все последствия крупнейшей экологической катастрофы в истории человечества) умер от лучевой болезни через девять лет. Тридцать сотрудников станции и пожарных умерли от последствий облучения в течение считанных месяцев после аварии, отсроченные последствия командировок в Чернобыль стали причиной смерти восьмидесяти ликвидаторов. В докладе ООН, опубликованном шесть лет назад, говорилось о 50 погибших в результате облучения и о том, что не менее 4 тыс. человек могут умереть от последствий радиации. Экологи из «Гринпис», опубликовавшие свой доклад к 20-летию катастрофы, давали куда более пессимистический прогноз, утверждая, что только в Белоруссии около 270 тыс. случаев онкологических заболеваний и 93 тыс. смертей от рака связаны или будут связаны с последствиями того, что на Западе называют просто Chernobyl.
За прошедшие 25 лет подобного рода докладов было опубликовано немало. Куда больше вышло разоблачительных и обличительных статей, эссе и книг — сначала за рубежом, а потом и в перестраивающемся Советском Союзе. Были сняты десятки документальных и несколько художественных фильмов, поставлены памятники, ко второй годовщине катастрофы Микаэл Таривердиев написал симфонию. Были открыты музеи и приняты законы о льготах для ликвидаторов (в Белоруссии эти льготы впоследствии отменит Александр Лукашенко). В 2000-е годы вышла даже компьютерная игра «по мотивам» аварии. А мертвый город Припять обрел популярность среди экстремальных туристов и любителей мрачной индустриальной экзотики.
25 лет не такой уж большой срок. Это меньше, чем период полураспада изотопов цезия-137, и примерно в тысячу раз короче периода полураспада плутония-239. Но за это время чернобыльская трагедия успела стать фактом истории — для кого-то личной (так или иначе катастрофа затронула до полумиллиона жителей распавшейся страны), а для большинства — той истории, которая осталась в многократно переписанных учебниках.
Саркофаг, в котором «похоронили» разрушенный энергоблок, простоит еще лет пятнадцать. К тому времени, возможно, будет выстроен новый «объект «Укрытие» — недавно украинские власти запросили на эти цели дополнительно 600 млн евро.
Экологам и ядерщикам сейчас не до траурно-юбилейных мероприятий. Годовщина Чернобыля пришлась на катастрофу на японской АЭС «Фукусима-1», за которой планета следит в прямом эфире и онлайн. Причем упреки в сокрытии информации звучат в адрес Tokyo electric power company едва ли не чаще, чем в свое время в отношении политбюро ЦК КПСС.
25 апреля 2011 года стало известно, что уровень радиации в обломках бетона с АЭС «Фукусима-1» достиг 900 миллизивертов в час при норме для обычного человека 0,05–0,2 микрозиверта. Аварию на японской атомной станции уже неоднократно сравнили с чернобыльской и даже присвоили ей тот же — седьмой, наивысший — уровень опасности. И столь же часто специалисты подчеркивали, что «Фукусима не Чернобыль». Наверное, это действительно так. И дело не только в том, что у нас был взрыв с разрушением активной зоны реактора и сильнейшим пожаром, а у японцев — «всего лишь» расплавление ядерного топлива и попадание радионуклидов в воду и воздух. И не только в том, что собственно чернобыльская катастрофа — это несколько секунд взрыва (а все последующее — его последствия), а на «Фукусиме-1» авария продолжается по сей день. И даже не в том, что причиной японской аварии стали землетрясение и цунами, а в нашем случае винить можно только человеческий фактор — ошибки в проектировании реакторов ЧАЭС и действия оперативного персонала.
Возможно, главное различие между двумя катастрофами состоит в том, что японцы сосредоточились исключительно на ликвидации последствий, в то время как у нас стали столь же экстренно искать виновных, назначать стрелочников и героев. Достаточно вспомнить, что директора ЧАЭС Виктора Брюханова и главного инженера станции Николая Фомина арестовали через два месяца после аварии, и уже через год фигурантам «чернобыльского процесса» (в том числе заместителю главного инженера Дятлову, получившему смертельную дозу радиации) дали по десять лет. Героями, как правило, становились пожарные и спасатели, сбрасывавшие с вертолетов свинцовые болванки на разрушенную активную зону, — героям, так же как и антигероям, оставалось жить считанные месяцы.
Японские массмедиа уже нашли героев «Фукусимы»: то ли 50, то ли 200 «атомных самураев», которые оставались на станции с 4 по 15 марта, в то время как 750 других работников были эвакуированы. Но японцы не спешат подводить итоги и делать выводы, даром что с момента аварии прошло уже два месяца. «Фукусима» пока еще не стала историей. Михаил Мошкин
Минобороны РФ планирует испытать в этом году на полигоне "Капустин Яр" около 90 образцов вооружения, сообщил журналистам в понедельник в Москве официальный представитель управления пресс-службы и информации Минобороны РФ по РВСН полковник Вадим Коваль.
В настоящее время в структуре полигона Капустин Яр существуют четыре основных научно-испытательных подразделения вооружения и военной техники (ВВТ) РВСН, ПВО ВВС, ПВО Сухопутных войск и Ракетных войск и артиллерии, центр измерений и математической обработки информации, а также испытательный полигон противоракетной обороны "Сары-Шаган", дислоцированный в Казахстане.
"В 2011 году на Государственном центральном межвидовом полигоне Министерства обороны РФ (полигон "Капустин Яр", Астраханская область) планируется испытать около 90 образцов вооружения по более чем 200 испытательным темам", - сказал Коваль.
Полигон участвует в создании образцов вооружения на основных этапах жизненного цикла, решая задачи от рассмотрения эскизных и технических проектов, разработки программ и методик испытаний до оценки характеристик образцов и эффективности их боевого применения.
В 2010 году на полигоне "Капустин Яр" завершены испытания более 20 образцов вооружения и военной техники, в том числе ракетного комплекса оперативно-тактического назначения "Искандер-М", зенитного ракетно-пушечного комплекса "Панцирь-С", зенитных ракетных комплексов "Тор-М2" и "Бук", зенитных ракетных систем С-300 и С-400, реактивных систем залпового огня "Смерч", а также проведены очередные испытания боевого оснащения межконтинентальных баллистических ракет и другой техники.
"В ходе решения этих задач в 2010 году на полигоне проведено более 350 пусков ракет, мишеней, реактивных снарядов и облетов авиацией. Обеспечена работа специалистов военных ведомств делегаций Алжира, Азербайджана, Белоруссии, Вьетнама, Мьянмы и Венесуэлы", - сказал Коваль.
Тринадцатого мая 2011 года исполнится 65 лет со дня образования полигона "Капустин Яр". Именно здесь проходили испытания первых отечественных баллистических ракет, а также осуществлялись запуски первых космических аппаратов, в том числе с животными на борту, открывшие человеку дорогу в космос.
Сегодня Государственный центральный межвидовой полигон "Капустин Яр" представляет собой единый научно-исследовательский комплекс, имеющий высокий научно-технический потенциал, развитую экспериментально-техническую базу, выгодные климатические условия, территорию и воздушное пространство, позволяющие проводить испытания и совместную отработку оборонительных и наступательных систем вооружения в интересах всех видов и родов войск Вооруженных Сил РФ.
В частности, для испытаний элементов боевого оснащения баллистических ракет полигон "Капустин Яр" является уникальным. Только его испытательные трассы и полигонный измерительный комплекс позволяют испытывать перспективное боевое оснащение во всем диапазоне возможных условий его доставки к целям.
С 2010 года начальником полигона является генерал-майор Михаил Королев.
Около 200 тонн топлива в разрушенном реакторе на Чернобыльской атомной электростанции (ЧАЭС) остается в неконтролируемом состоянии, сообщил гендиректор станции Игорь Грамоткин в интервью "Российской газете", которое будет опубликовано во вторник.
"Внутри саркофага около 200 тонн топлива, которое находится в различном состоянии. Мы должны перевести его на контролируемое хранение. Кроме этого, в самом объекте "Укрытие" около 30 тонн пыли, которая содержит трансурановые элементы. Это повышенный источник опасности для окружающей среды и, следовательно, для человека", - отметил Грамоткин.
Гендиректор ЧАЭС сказал, что извлекать топливосодержащие массы нужно не ранее 2020 года.
Четвертый энергоблок станции взорвался 26 апреля 1986 года. В результате территория в радиусе 30 километров подверглась радиоактивному загрязнению, от него пострадали 19 российских регионов с территорией почти 60 тысяч квадратных километров и населением 2,6 миллиона человек. В Белоруссии были загрязнены 46,5 тысячи квадратных километров (23% от общей площади), на Украине - 50 тысяч квадратных километров в 12 областях.
После аварии над четвертым блоком ЧАЭС был построен саркофаг, который в последние годы постепенно разрушается. Украина работает над сооружением нового защитного сооружения под названием "Укрытие". Он призван на 100 лет обеспечить безопасность объекта.
Ранее в Киеве прошла конференция доноров, на которой удалось собрать 550 миллионов евро для постройки "Укрытия". До этого украинские власти заявляли, что на завершение чернобыльских проектов не хватает порядка 740 миллионов евро. В целом создание объекта оценивается в 1,6 миллиарда евро.
По словам Грамоткина, сейчас стоимость нового защитного сооружения составляет 980 миллионов евро.
Янукович заявил на конференции доноров, что строительство "Укрытия" будет завершено до 2015 года.
Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин провёл совещание по развитию промышленности строительных материалов
Вступительное слово В.В.Путина:
Добрый день, уважаемые коллеги! Мы сегодня в ходе совещания рассмотрим очень важный вопрос – Стратегию развития промышленности строительных материалов до 2020 года. Понятно, что от эффективности этой базовой отрасли в значительной степени зависит выполнение наших планов по обновлению инфраструктуры страны, по жилищному строительству. По сути – здесь специалисты собрались, вы лучше меня знаете, – без этой базовой отрасли нам не решить задач по жилищному строительству, да и по развитию инфраструктуры.
Напомню, что в феврале, на совещании в Кирове, мы обсудили комплекс мер по реализации федеральной целевой программы «Жилище» на предстоящие пять лет. В 2016 году мы должны строить уже 100 млн кв. м жилья (напомню, что после небольшого снижения в 2010-м у нас с вами 58 млн кв. м получилось, а докризисный уровень – где-то на 63 млн кв. м мы вышли), а в 2020-м исхожу из того, что страна будет в состоянии строить ежегодно 140 млн кв. м жилья.
Кроме того, мы запланировали масштабные проекты и будем возводить объекты промышленности, транспортной инфраструктуры. В топливно-энергетическом комплексе большие планы, и, конечно, громадный объём работ нужно завершить на Дальнем Востоке при подготовке к мероприятиям в рамках АТЭС. В Казани нужно завершить – там уже многое сделано, но тем не менее ещё какие-то работы остаются по подготовке к Универсиаде. Подготовку к Олимпиаде нужно закончить. И у нас ещё один крупный проект появился в 13 городах России – подготовка к чемпионату мира по футболу.
Это такие вещи, которые будут просто подталкивать строительный комплекс, но это, конечно, далеко не всё. Самое главное у нас – развитие инфраструктуры по всей территории страны и жилищная программа. Рассчитываем, что и индустрия строительных материалов, и строительный комплекс в целом станут одним из локомотивов роста и обновления всей экономики России. И конечно, мы обязаны предъявлять повышенные требования к технологиям возведения зданий, производству стройматериалов: это базовые составляющие, которые влияют на качество, конечную стоимость объектов, что особенно важно, когда дело касается строительства жилья для граждан.
Мы сейчас здесь, на этом предприятии, находимся, оно – одно из старейших в отрасли, в стране: с 1955 года работает. Вот сейчас показывали обновлённые линии. Ну, конечно, это другое качество уже: вроде как и дома панельные, а в то же время совсем по-другому это не только выглядит, это по использованию совсем другое. Я сейчас вспоминал, я тоже жил в панельном доме в Петербурге, в так называемом корабле. Но это всё-таки совсем другое. Здесь без швов всё делается, не нужно уже жильцам самим там что-то замазывать, чтобы в квартире ветер не гулял. Всё сделано по уму, с современными технологиями, эффективно. К сожалению, у нас небольшая доля пока таких материалов. У нас и цемент пока по старинке производится: сухим способом только 14% с небольшим, а всё остальное – это старая технология.
Но в целом хочу сказать, что, конечно, отрасль для нас важна и с социальной точки зрения. Мало того, что она решает важные экономические и социальные вопросы, имею в виду жильё, она и сама по себе представляет большое сосредоточение социальных проблем. Достаточно сказать, что здесь работают 5,5 млн человек.
Наше совещание, как я уже говорил, проводится на одном из старейших предприятий. И в общем и целом они здесь демонстрируют хороший пример того, как можно выстроить производство. 340–360 млн, мне коллеги говорили, они вложили в реконструкцию за достаточно короткий промежуток времени, а эффект достаточно серьёзный, большой.
Но большинство предприятий по выпуску цемента, кирпича построены ещё 30 и более лет тому назад. Применяемые технологии соответствуют уровню 1970-х годов в основном. Конечно, такая ситуация не может никого устраивать. Необходимо кардинально менять подходы к жилью экономкласса. Оно также должно возводиться с использованием самых современных строительных и архитектурных решений, полностью соответствовать всем требованиям и стандартам качества, экологии и энергоэффективности, и при этом оставаться доступным для граждан по цене.
Вы знаете хорошо, что в себестоимости жилья 30–40% это как раз строительные материалы. И здесь важно искать адекватное соотношение цены и качества – снижать себестоимость за счёт наращивания объёмов производства при одновременном переходе на выпуск энергоэффективных и высокотехнологичных образцов. Для этого следует провести полное технологическое перевооружение отрасли, создавать новые, оснащённые современным оборудованием производства.
Считаю, для этого необходимо в каждом субъекте Российской Федерации, а на их основе в каждом федеральном округе, создать комплексные планы развития стройиндустрии. И хочу, чтобы руководители регионов Российской Федерации сегодня меня услышали: в каждом субъекте нужно иметь комплексный план развития стройиндустрии.
В этих планах нужно учесть все составляющие: целевые ориентиры региональных программ жилищного строительства, социально-культурных объектов, планы развития промышленных предприятий и транспортной инфраструктуры. Для отрасли строительных материалов, строительной отрасли должно быть понятно, как будет развиваться рынок. Ясно, что всё предусмотреть невозможно (понятно), но какие-то реперные точки, целевые показатели, рассчитанные на годы вперёд, конечно, нужно показать. И безусловно, при проектировании новых мощностей по выпуску стройматериалов нужно исходить из возможностей и потенциала межрегиональной кооперации.
Считаю, что единым координатором такой работы, конечно, должен выступать Минрегион при активном содействии Минэкономразвития и Минпромторга. И прошу министров вплотную заняться этой работой вместе с регионами Российской Федерации.
Надо создавать условия для модернизации существующих производств строительных материалов, возведения новых мощностей, закупки высокотехнологичного оборудования, станков и другой техники, необходимой в первую очередь для выпуска комплектующих для жилья экономкласса, о котором я уже упоминал.
Отмечу, что во многих регионах уже есть успешные, хорошие примеры такой работы: имею в виду Москву, Московскую область, Санкт-Петербург, Ленинградскую область, Ростов-на-Дону, Самару.
Такой опыт, конечно, нужно тиражировать, тем более что мы предусмотрели дополнительные стимулы для регионов, которые активно занимаются стройкой. Будем предоставлять субъектам Федерации финансовые ресурсы, помощь, а они за счёт этих средств смогут субсидировать процентные ставки по кредитам на техническое перевооружение заводов стройиндустрии. Порядка 40 регионов получит такую поддержку уже в этом году – до конца II квартала текущего года. Всего у нас предусмотрено 21,6 млрд рублей, в 2011 году должно быть 3,5 млрд рублей.
Далее. Когда мы говорим о технологическом перевооружении, естественно, возникает вопрос: как быть с зарубежной техникой? Здесь так же, как и в других отраслях производства, должен действовать единый принцип: мы будем минимизировать, а, когда нужно, и обнулять ставки ввозных таможенных пошлин на то оборудование, которое является уникальным и на территории Российской Федерации пока не производится. Но в любом случае хочу обратить на это ваше внимание, уважаемые коллеги, и внимание ваших иностранных партнёров: мы закупаем, закупаем немало, будем закупать ещё больше. Есть фирмы, которые работают с нами давно – с вами работают давно. Будем стремиться и на правительственном уровне создавать такие условия, которые экономически стимулировали бы перенос производства на российскую территорию с постепенным увеличением локализации производства. Те компании, которые своевременно займутся этой работой, выиграют.
У нас хорошие отношения с нашими партнёрами в Германии, Франции, Финляндии и во многих других странах. Считаю целесообразным распространять этот опыт на организацию в России производства оборудования для стройиндустрии - я уже сказал, на каких условиях. Я прошу Минрегион совместно с Минпромом внести в Правительство соответствующие предложения – так, как мы это делаем в некоторых других отраслях. Повторять не нужно: вы это все хорошо знаете.
И конечно, в субъектах Федерации должны быть созданы площадки для дополнительных мощностей. Я ещё раз обращаю внимание руководителей регионов России, фонда РЖС: необходимо в ускоренном порядке вовлекать в оборот земельные участки под запуск новых предприятий стройиндустрии, при этом они должны быть обязательно обеспечены соответствующей инфраструктурой. Дело хлопотное, большое и дорогостоящее, но это того стоит.
И в этой связи ещё раз напомню: нужна координация региональных программ жилищного строительства с планами развития инженерных сетей, включая газ, электричество, теплоснабжение. Конечно, важно продолжать совершенствование законодательства, сокращать административные барьеры. К середине 2012 года прошу полностью завершить работу по обновлению национальных стандартов в сфере строительства и производства стройматериалов.
Нужно вкладывать ресурсы в будущее стройкомплекса, развитие опытно-конструкторской базы, привлекать средства бизнеса в инновационные разработки, способствовать их быстрому внедрению в производство. И для этого предприятия стройиндустрии и отраслевые научно-исследовательские институты должны быть интегрированы в рамках единой инновационной цепочки.
Давайте по всем этим проблемам поговорим, все эти вопросы обсудим. Слово – Басаргину Виктору Фёдоровичу. Прошу вас.
В.Ф.Басаргин: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!
Несколько слов, что из себя представляет строительный комплекс страны. Владимир Владимирович, Вы уже отмечали, это прежде всего наш крупный мультипликатор: это 6% валового внутреннего продукта, это 8% занятости населения. С точки зрения потребления строительный комплекс потребляет сегодня 25% российской стали, 14% алюминия и более 20% полимеров.
Вы уже отметили те приоритеты, по которым мы будем развивать наш строительный комплекс. Прежде всего это упрощение административных процедур, это совершенствование отраслевого и технического регулирования, это стимулирование эффективных форм жилищного строительства, развитие профессионального образования и науки, это стимулирование технического и технологического перевооружения отрасли.
Как реализуется план по снижению административных барьеров? Сегодня изменения в Градостроительный кодекс сократили сроки разработки проектов документов по терпланированию и сбору исходной информации до четырёх месяцев, хотя было до одного года. Мы установили закрытый перечень административных процедур, заложили основу для создания института негосударственной экспертизы и в этом отношении готовы двигаться дальше. Мы считаем, что уже сегодня на федеральном уровне во многом реализованы меры по снятию административных барьеров, необходимые для формирования благоприятного климата в отрасли.
В области отраслевого регулирования внедряется новая система ценообразования, основанная на ресурсных моделях, стоимости материалов и нормативах цены строительства. Мы понимаем, что система в первую очередь направлена на повышение эффективности бюджетных расходов. Но она сегодня дает и стимулирует поле для конкуренции. Неделю назад Министерством регионального развития было утверждено 10 сборников нормативов, в ближайшее время будет утверждено ещё шесть: мы завершим эту работу буквально в ближайшее время.
Вместе с коллегами из Белоруссии и Казахстана мы утвердили программу гармонизации нормативных документов в области строительства с принципами, принятыми в Евросоюзе. Это реальное формирование единого технологического пространства и рынка строительных услуг. Еврокоды можно будет применять уже в этом году. Это позволит открыть строительный рынок для инвесторов и использовать лучшие проектные решения других стран.
Ведётся актуализация государственных стандартов и сводов правил. Уже обновлена треть из 90 обязательных стандартов, остальные в работе, и Вы уже отмечали, что в этом году мы эту работу будем завершать. Многое в этом отношении нам помогли сделать наши институты саморегулирования. Многие саморегулируемые организации весьма эффективны, и от недобросовестных, сделавших ставку на торговлю разрешениями, мы избавимся до конца текущего года. На этой неделе состоится Съезд национальных объединений строителей, где будут поставлены новые задачи по развитию строительного комплекса.
Что касается жилищного строительства, Владимир Владимирович, мы информировали Вас в Кирове по этим проблемам. Региональные планы сегодня реализуются, мы проводим систему контроля за этим. Практически мы идём в графике. Единственное, хотелось бы отметить, – несколько выше планируемых показателей количество квартир, сданных в I квартале. Мы отмечаем, что растёт строительство жилья экономкласса.
Появились дополнительные приоритеты. Мы усиливаем развитие института аренды жилья. Это наш совместный продукт с институтами развития, АИЖК, банками, предусматривающий участие, в том числе, негосударственных пенсионных фондов. На наш взгляд, мы создаём возможности для частно-государственного партнёрства, позволяем повысить мобильность населения, решать проблемы привлечения квалифицированных кадров в строительный комплекс. На наш взгляд, этот вопрос должен стать предметом отдельного совещания по этому направлению.
Вы знаете, что началась работа по реализации пообъектного графика возведения жилья для обманутых дольщиков. Буквально только в этом квартале мы обязуемся предусмотреть и ввести более 16 тыс. квартир для этой категории населения. Развитие современного стройкомлекса невозможно без возрождения и подготовки кадров и отраслевой науки. Если при системе Госстроя было 120 отраслевых институтов, и с точки зрения всей системы стандартизации работало по соглашениям ещё более 1000 институтов, то на сегодняшний день их осталось всего 30.
Мы пытаемся этот процесс деградации отраслевой науки остановить, аккумулировать все научные разработки и объединить их в так называемое объединение «Росстройнаука», но пока этот процесс идёт с большими-большими сложностями.
Также министерством разрабатывается система использования сети территориального профильного образования для профессиональной переподготовки специалистов, развития дистанционного начального, среднего и высшего образования. При этом будет использован потенциал всех 140 профильных учебных заведений. Мы это реализуем на базе нашего профильного института, научного центра – Московского государственного строительного университета. Эта программа станет звеном системы непрерывного образования, мы сюда подключаем и все институты переподготовки наших строительных кадров.
Многое сделано для внедрения новых энергоэффективных технологий и стройматериалов. На уровне лучших международных образцов сегодня выпускаются мягкие кровельные изоляционные материалы. Мы практически полностью отказались от импорта всей этой продукции. Производство теплоизоляционных материалов почти десятилетие росло на уровне 17% в год. Интенсивно развивается производство отделочных материалов, используемых не только в строительстве, но и в ремонте. В настоящее время отрасль обеспечивает потребности стройкомплекса по большинству видов продукции и имеет резервные мощности. Но потребление основных стройматериалов, их конструкций должно вырасти к 2020 году от 1,8 раза (для кровельных материалов) до 4,8 раза (для деревянных домов), производство сборной железобетонной конструкции для крупнопанельного домостроения должно вырасти в 2,2 раза. При сохранении текущих темпов развития мы видим сегодня риски дефицита стройматериалов. Так, в Северо-Западном федеральном округе, несмотря на наличие сегодня избыточных мощностей, в 2013 году сформируется дефицит теплоизоляционных материалов. У нас всё это есть в слайдах по производству основных видов продукции.
По Центральному округу уже есть дефицит производства листового стекла, при этом большинство производителей может рентабельно поставлять продукцию с транспортным плечом не более 500 км. Сегодня те хозяева, которые принимают нас здесь, на предприятии, мы в выходные разговаривали….
В.В.Путин: У них до 1 тысячи, да? Я посмотрел в материалах.
В.Ф.Басаргин: Да, но оптимальное плечо, на которое они с учётом того, что это не габарит… возможности всей нашей транспортной инфраструктуры максимально 80–100 км.
В.В.Путин: Я посмотрел: на ваших плакатах было до 1 тыс. км написано.
В.Ф.Басаргин: Поэтому у нас сегодня огромные проблемы со строительными материалами – на Сахалине, на Камчатке стоимость транспортировки сопоставима со стоимостью самой продукции.
Ещё один важнейший вопрос, Владимир Владимирович, Вы его затрагивали: сейчас в стране 210 домостроительных комбинатов. Это то, что (коллеги нам говорили) досталось нам в наследство от Советского Союза, и только в 30 из них налажено современное производство – на остальных износ оборудования достигает 80%, а их загрузка всего 30%. Казалось бы, есть резерв, но их продукция не соответствует сегодня минимальным современным требованиям, и на смену, конечно, должны прийти мобильные линии на подобие тех, что мы видели сегодня.
По нашим расчётам, в отрасль индустриального домостроения необходимо привлечь 200 млрд рублей инвестиций, при этом на перевооружение предприятий до 2016 года необходимо, Владимир Владимирович, минимум 60 млрд рублей, что даст нам прирост ввода качественного жилья в 30 млн кв. м. Это к тому, чтобы выйти на показатели к 2016 году в 100 млн кв. м.
Решение этих вопросов рассмотрено в Стратегии развития промышленности строительных материалов до 2020 года. Реализация стратегии сегодня не сводится только к производственной базе на основе существующих технологий, а предусматривает качественное технологическое перевооружение всего стройкомплекса. Мы уже начали формирование открытой, единой информационной базы по планируемым и строящимся предприятиям, чтобы любой инвестор, Владимир Владимирович, мы это подчеркиваем, – любой инвестор мог зайти в интернет и понять: где, в каком объёме и в какой вид продукции для стройиндустрии выгоднее вкладываться, чтобы завтра иметь фактически гарантированный спрос на эту продукцию. С учётом того, что более 90% предприятий промышленности цветных материалов находится в частной собственности, в стратегии мы делаем ставку на меры стимулирования, модернизацию отрасли и содействие саморегулированию, а не на бюджетное финансирование, хотя Вы уже говорили, что по программе «Жилище» 21,7 млрд рублей мы предусматриваем на 2011–2015 годы из федерального бюджета на компенсацию процентной ставки.
В то же время в региональные программы жилищного строительства заложено предоставление подготовленных площадок для строительства производства стройматериалов. Фонд РЖС (Фонд содействия развитию жилищного строительства), Вы тоже отмечали, сегодня предоставляет для строительства участки. Эти участки должны быть оборудованы, конечно, инженерными коммуникациями и инфраструктурой. Уже понятно, какие объекты нужно строить. Нами отобраны сегодня современные технологии домостроения, доказавшие эффективность. Всего до 2016 года по нашим программам запланировано строительство объектов промышленности стройматериалов в 34 регионах Российской Федерации.
Мы проанализировали возможности зарубежных производителей, Владимир Владимирович, которые обладают как раз лучшими технологиями, и до 20 мая регионы предоставят информацию о потребностях в перевооружении своего домостроительного сектора, которая ляжет в основу технического задания для иностранных компаний. До конца года мы приступим к реализации этих проектов.
Вы уже сказали, Владимир Владимирович, что необходима, конечно, локализация в России лучших зарубежных производств. В этой связи отмечу, что все зарубежные производители, с которыми мы встречались, готовы пойти на этот шаг и к 2017 году готовы локализовать от 70% до 80% производств. Параллельно мы ведём переговоры о создании машиностроительных заводов для производства технологических линий и оборудования по выпуску стройматериалов. Основное внимание мы уделяем Центральному, Приволжскому и Уральскому округам, где традиционно развито машиностроение. Здесь нам с Минпромторгом нужно проработать вопрос о включении в список строительных технологий, использование которых является основанием для налогового кредита. Такая возможность сегодня для энергоэффективных технологий заложена в Налоговом кодексе. Это позволит нам осуществлять техперевооружение отрасли каждые пять лет, как это принято вообще в мировой практике.
Всё вышесказанное невозможно без создания координационного центра. Мы назвали его центром индустриального домостроения. Сегодня в мире индустриальное домостроение обеспечивает в год более 70% жилья. Все решения практически уже приняты, и центр будет открыт в ближайшее время. Его цели – обеспечить координацию реализации конкретных проектов, а также при необходимости способствовать субъектам в получении госгарантий, бюджетных кредитов и другой господдержки.
Осенью в Санкт-Петербурге мы проведём инвестиционную выставку, на которой подведём итоги конкурса среди регионов, создавших лучшие условия для привлечения инвесторов, желающих построить новое производство в стройиндустрии.
Также нами проработаны вопросы рационального использования отходов производства и потребления. Сегодня стройиндустрия способна переработать значительную часть российского вторичного сырья как в качестве исходного материала, так и в качестве топлива, что внесёт вклад в экологическую безопасность.
На основе проведённой работы нами подготовлены предложения по повышению эффективности работы строительного комплекса. В частности, мы сегодня прорабатываем вопрос регулирования ставок ввозных таможенных пошлин (Вы тоже уже об этом говорили) и НДС на оборудование для создания машиностроительной базы по производству оборудования для промышленности стройматериалов. Мы сегодня решаем вопросы снижения себестоимости стройматериалов при реализации федеральной целевой программы «Жилище» в отдалённых регионах. И здесь мы видим два варианта. Это снижение затрат на транспортировку, и второе, может быть, всё-таки более предпочтительное, – это финансирование со стороны федерального центра по созданию таких производств непосредственно в регионах, которые локально бы работали на межрегиональных рынках.
Также считаем, что стоит пересмотреть объём финансирования мер по стимулированию реализации региональных программ, в состав которых входят и те меры, о которых мы говорили выше. У нас, Владимир Владимирович, получается так, что мы предусмотрели по ФЦП «Жилище» в этом году 3 млрд рублей, в 2013 году 5 млрд рублей, но в следующем году у нас идёт провал: в 5 раз ниже мы предусмотрели по федеральному бюджету – всего 600 млн рублей. И мы бы хотели, чтобы всё-таки эту планку не опускать – с учётом того, что объёмы жилищного строительства у нас прирастают примерно на 10 млн в год.
Мы предлагаем внести изменения в меморандум о финансовой политике Банка внешнеэкономической деятельности, включив промышленные стройматериалы в состав основных отраслевых приоритетов инвестиционной деятельности банка, а также создать в ВЭБе отдельное подразделение по работе со стройиндустрией.
Также мы предлагаем создать координационный совет по реализации стратегии в целом и реализации всех проектов, которые будут созданы в субъектах Российской Федерации. Мы считаем, что все эти меры сегодня должны привести к тому, что строительный комплекс останется той ведущей силой, которая сегодня двигает в целом и экономику, и социальную сферу Российской Федерации. Просим нас поддержать.
В.В.Путин: Спасибо!
* * *
Заключительное слово В.В.Путина:
Это очень важный вопрос, очень важный, потому что от его решения зависят на самом деле темпы жилищного строительства, массового жилищного строительства. То, что вы говорили, справедливо. Есть, правда, и социальные продукты, то есть кредит для социально защищённых или защищаемых государством специальных групп населения – молодых семей, некоторых других категорий, – которые поддерживаются, скажем, с регионального уровня либо через систему Внешэкономбанка: там до 9,5% доходит. Для некоторых категорий заёмщиков так и есть 9%, даже 9,5%: это зависит от «качества» кредитора в широком смысле, в кавычках «качества» – от его доходов, стабильности его положения на производстве, его кредитной предыстории и так далее.
Генеральный способ снижения ставок кредитования вообще и ипотеки в частности – это снижение инфляции, вот это самое главное. Если мы в экономике добьёмся с вами такого тренда на дальнейшее снижение инфляции, то будет снижаться и ставка по ипотечным кредитам. Согласен с вами, Любовь Савельевна (обращаясь к Л.С.Аристовой – председателю правления НП СРО «Самарская гильдия строителей»): приемлемая ставка по ипотеке 5–6% – это наша цель, к этому и нужно стремиться. Но обращаю внимание, что и в прошлом году, и в позапрошлом (в 2009–2010 гг.) у нас инфляция 8,8% – это исторический минимум для России. Меньше у нас никогда не было. Мы и дальше, повторяю, будем таргетировать инфляцию, как специалисты говорят, будем её подавлять. Надеюсь, что в ближайшее время мы добьёмся этих результатов. Это зависит от очень многих составляющих. Сейчас не буду повторяться, мы уже много раз говорили: некоторые экономисты, финансисты считают, что одним из главных критериев является сдерживание государственных расходов, в том числе и субсидирование процентных ставок. Как ни странно, это всё взаимосвязано в современной экономике. Чем больше расходов (а субсидирование – это госрасходы), тем больше инфляция. Вот они так говорят: не надо ничего субсидировать, и жизнь, экономика, постепенно всё должна зажать и свести к нужным параметрам.
Что касается использования 40 млрд, о которых вы сказали, то, конечно, можно подумать на этот счет. Это «подушка безопасности» для строительной отрасли, но в целом это возможно. Вместе с тем обращаю ваше внимание на то, что 40 млрд рублей – это деньги не маленькие, но всё-таки не решающие. Скажем, по линии Внешэкономбанка мы закачиваем туда 250 млрд рублей. 250 млрд! Напомню, что в ходе преодоления кризисных явлений в работе на рынке, в работе с финансовыми учреждениями государство получило прибыль, то есть вложило деньги, помогло предприятиям, поддержало рынок ценных бумаг, потом постепенно из этих бумаг выходило (в тот же Внешэкономбанк на поднимающемся рынке), и на кризисе государство заработало, в том числе Внешэкономбанк. И часть этих денег – 50 млрд – сразу направили на субсидирование ипотечных кредитов.
Вот это дало определённый эффект, но не кардинальный. Хотя, если сначала у нас была ставка 14,5% и больше доходило, а сейчас – 12,5, вы правильно, совершенно корректно сказали: это в среднем по стране. Но в целом есть и продукты, то есть ипотечные кредиты, под 9% и под 10%. Точно знаю, «Сбербанк», допустим, выдаёт под 9%, а своим сотрудникам либо тем, кто работает рядом, в ком они уверены, там даже пониже уже спускается.
Но нам нужно сделать массовый кредит 5–6% – вместе будем идти к этой цели. Спасибо большое!
Нам нужно заканчивать, к сожалению. Как раз сейчас этим займёмся. У нас сейчас коллегия Минфина и Минэкономразвития – вот сейчас как раз по этим проблемам и поговорим там с коллегами.
Что бы хотел сказать в завершение? Мы с вами поговорили и по финансовым проблемам: Любовь Савельевна (Л.С.Аристова) сейчас об этом сказала, по ипотеке, по проблемам, связанным с архитектурой, производством, непосредственно с самим производством строительных материалов. Собственно говоря, это проходило практически во всех выступлениях: говорили о необходимости совершенствования так называемой нормативно-правовой базы (это и 94-й ФЗ, и другие нормы, о которых здесь было сказано). Леонид Александрович (Л.А.Казинец – председатель совета директоров корпорации «Баркли») говорил по этим темам и Мартин Люцианович (М.Л. Шаккум – председатель комитета Государственной Думы по строительству и земельным отношениям) говорил, да все практически упоминали.
Собственно говоря, стратегия, о которой мы с вами говорим и которая будет в самое ближайшее время выпущена, как раз нацелена на то, чтобы обозначить ключевые вещи, по которым мы должны двигаться, ключевые проблемы, которые мы должны преодолеть, для того чтобы продвинуть строительную отрасль в целом. А индустрия строительных материалов, безусловно, базис строительства. Не будет современных строительных материалов – не будет нормальной стройки.
И в завершение я хотел бы вот что сказать. Это для граждан важно, для экономики важно, для всей страны важно. И важно, конечно, продвигать продукт на внешний рынок – не для «междусобойчика» нужно! Нам нужны, безусловно, не только нефть и газ. Машинное оборудование надо продвигать, строительные материалы надо продвигать на внешний рынок. И если трудно пробиться, скажем, на европейский рынок, то азиатский и любой другой рынок для нас открыт. Там огромные перспективы, просто огромные перспективы. И если в государственных программах строительство не упоминается в качестве приоритета, то это, конечно, большая ошибка, я здесь согласен.
Мы говорили о кадрах, говорили о важности самой этой отрасли. Я уже о ней сказал (а вы и без меня знаете это хорошо, если это у нас нигде не прозвучало): отрасль вполне может быть высокотехнологичной и должна быть высокотехнологичной. Если это нигде не звучит, то это ошибка, мы это поправим. Спасибо вам большое за совместную работу!
Председатель Правительства Российской Федерации В.В.Путин провёл совместное заседание коллегий Министерства экономического развития и Министерства финансов по итогам деятельности в 2010 году и задачам на 2011 год
Стенограмма заседания:
А.Л.Кудрин: Уважаемые коллеги! Позвольте открыть совместное заседание коллегии Министерства финансов Российской Федерации и Министерства экономического развития Российской Федерации по итогам деятельности наших министерств в 2010 году и задачам на 2011 год.
Сегодня здесь, в зале, присутствуют не только руководители наших министерств, сотрудники наших министерств, – у нас очень много территориальных органов, подведомственных служб, есть и представители международных интеграционных организаций, руководители финансовых органов субъектов Российской Федерации.
Разрешите предоставить слово для выступления Председателю Правительства Российской Федерации Путину Владимиру Владимировичу.
В.В.Путин: Если вы думаете, что, посмотрев в зал, я решу заняться сокращением, то вы ошибаетесь. Прекрасно отдаю себе отчёт в важности той роли, функции, которую исполняют все здесь присутствующие, да и не присутствующие в этом зале ваши коллеги, которые занимаются финансами и экономикой.
На прошлой неделе, как вы знаете, 20 апреля, состоялся отчёт Правительства в Государственной Думе. Мы представили депутатам Парламента, всему российскому обществу конкретные результаты работы за предыдущий год, обозначили и перспективы развития российской экономики. Это прежде всего преодоление последствий кризиса, переход к посткризисному развитию. Об этом позволю себе несколько слов и сказать.
Нам нужно последовательно вести линию к снижению зависимости от сырьевой конъюнктуры. Все мы с вами прекрасно понимаем и много-много лет уже на этот счёт говорим: по сути, это наша стратегическая, общая задача – нужно обеспечивать устойчивый, качественный подъём экономики с опорой на внутренний рынок и несырьевой сектор.
И здесь ещё раз хочу отметить значимый вклад именно обрабатывающих отраслей и торговли в экономический рост прошедшего, 2010 года. Например, машиностроение прибавило практически четверть – рост 25%. Это значит, что структура экономики России шаг за шагом, постепенно, но всё-таки изменяется – изменяется в том направлении, которое нам с вами и нужно.
Рентабельность предприятий промышленности в 2010 году составила 16,7%, что на 2,2% выше, чем в 2009 году. К этому можно добавить, что оборот торговли по итогам 2010 года вырос на 4,4%.
Поэтому намерены сосредоточиться на поддержке инноваций и модернизации промышленности, создании сильной финансово-кредитной системы и повышении отдачи от институтов развития. Нам нужно увеличивать количество умных рабочих мест – умных и хорошо оплачиваемых, требующих хорошо образованных работников, последовательного повышения квалификации работников. И конечно, как в государственном, так и в частном секторе необходимо создавать условия для опережающего роста производительности труда – важнейшая задача на перспективу. Жёсткие требования должны предъявляться к эффективности государственных и рыночных институтов, качеству и доступности государственных услуг, результативности бюджетных расходов и инвестиционных программ - имеются в виду инвестпрограммы госкорпораций или наших крупных компаний с государственным участием.
Надо устранять барьеры для бизнес-инициативы и притока инвестиций, поддерживать предпринимательство, малый и средний бизнес, формировать благоприятный деловой и инвестиционный климат. В том числе у нас должна появиться система объективной оценки и мониторинга состояния конкурентной среды в нашей стране, в нашей экономике – и в центре, и на местах, и в регионах, что особенно важно. Я думаю, вы знаете лучше меня, в некоторых случаях наши регионы действительно преуспели в этом. Мне это очень приятно отметить, что теперь далеко не в Москве концентрируются инвестиции, идут инвестиции – и российские, и иностранные инвестиции. Уже многим региональным руководителям удаётся добиться хороших показателей в этом направлении.
Необходимо сокращать неоправданное присутствие государства в экономике, избыточные масштабы госсобственности, тем самым расширяя пространство для частной инициативы. Имеется в виду не только дать им больше собственности, но и устранить барьеры, которые часто создают квази-государственные предприятия, сидящие на тех или иных достаточно ключевых направлениях, которые просто ренту там снимают, не заботятся об эффективности своей деятельности. Здесь добавлю: мы не допустили тотального огосударствления экономики в период кризиса. Я говорил недавно об этом на встрече с руководителями крупнейших наших компаний, напомнил им, что в 2009 году они приходили (лично с ними многими вёл разговоры) и ставили вопрос фактически о передаче своей собственности под контроль государства. Это выводило их от ответственности, естественно, но надо отдать им всё-таки должное: всё-таки они эту ответственность сохранили за собой (на своих плечах), многие пошли на то, что заложили своё личное имущество под кредиты, которые мы им обеспечили, – это реальная практика 2009 года. Но мы не пошли на огосударствление, вместе с ними разработали достаточно эффективные схемы спасения предприятий, рабочих мест. Да, конечно, без издержек не обошлось. Но в целом основу, базу удалось сохранить – не просто удалось сохранить, но даже создать условия для нового рывка, нового посткризисного развития
Государство, оказывая особую поддержку отдельным секторам – например, судостроению, авиации, машиностроению, – тем не менее исходит из того, что эти отрасли должны развиваться в конкурентной и рыночной среде.
Кстати говоря, когда мы оказываем этим отраслям особую поддержку, исходим из того, что мы должны создать конкурентные условия для наших предприятий в конкурентной борьбе с их иностранными партнёрами. И многие из присутствующих в этом зале знают, что как раз иностранные государства оказывали в своё время (да и до сих пор оказывают) весьма большую, масштабную поддержку отдельным предприятиям и отраслям. Я сейчас не буду говорить о текущей ситуации, но если посмотреть, что делалось в 1960-е годы прошлого века, скажем, в Южной Корее, по судостроению, понятно, что без такой тотальной поддержки со стороны государства наши южнокорейские коллеги и друзья не добились бы таких масштабов и такого успеха в сфере судостроения. И мы, для того чтобы обеспечить конкурентоспособность для наших предприятий, конечно, должны будем действовать соответствующим образом. Но повторяю ещё раз: мы в конечном итоге будем стремиться к тому, чтобы все эти отрасли и другие, которые имеют поддержку со стороны государства, работали в конкурентной и рыночной среде.
Намерены активно участвовать в глобальных и региональных интеграционных процессах, повышать открытость российской экономики. За счёт этого создавать новые возможности для наших граждан и национального бизнеса, продвигать на международные рынки отечественную продукцию, товары, услуги, поощрять формирование международных технологических и инвестиционных альянсов. Например, совершенствуется режим промышленной сборки, вводятся новые требования по локализации производства. Планируется, что общий объём инвестиций в проекты промышленной сборки составит порядка 7 млрд долларов, а количество созданных новых рабочих мест будет не менее 35 тыс. Одним из ярких примеров у нас из тех, что на слуху, является автомобильная промышленность, но не только. Прямо сейчас я к вам приехал с совещания с представителями строительного сектора. Мы там говорили о необходимости развивать производство строительных материалов, переносить сюда соответствующие технологии и тоже – тоже! – при условии локализации производства. И многие партнёры готовы к этому, наши давние, надёжные партнёры из Европы – из Финляндии, Франции, Федеративной Республики Германия. И возможность локализации – до 70–80%. В других отраслях то же самое: в фармацевтике, в том же самом судостроении, в авиации и так далее.
И конечно, наш несомненный приоритет – продолжение активной политики социального развития, инвестиций в качество жизни людей, обновление образования, здравоохранения, поддержку российской культуры.
Ещё раз подчеркну: нам нужна такая модель, которая гарантирует конкурентоспособность России в современном мире, устойчивость её экономики, финансовой системы к разного рода шокам и при этом позволит последовательно повышать благосостояние граждан Российской Федерации. Безусловно, большая доля ответственности за практическую реализацию всех этих задач лежит на финансово-экономическом блоке Правительства, на Министерстве финансов и Министерстве экономического развития, поэтому я жду от вас, уважаемые коллеги, содержательной, выверенной и при этом творческой работы, лишённой каких бы то ни было шаблонов. Особенно это касается формирования наших долгосрочных, стратегических планов, призванных задавать тренд в развитии экономики, бизнеса и социальной сферы.
Вы знаете, мы специально привлекли к обсуждению данных вопросов широкий круг экспертов, представляющих и региональные, и федеральные органы власти, научное, бизнес-сообщество, ведущие университеты и объединения предпринимателей.
Обращаю внимание: необходимо учитывать все конструктивные, обоснованные предложения, которые рождаются сегодня в рабочих группах. Я хочу подчеркнуть: именно все, мы ничего не отметаем. Если мы создадим творческую атмосферу работ этих рабочих групп, то есть шанс получить хороший интеллектуальный продукт. Кстати, и мои личные встречи с экспертами показывают, что многие идеи надо уже сейчас, не откладывая, брать на вооружение. Например, ряд интересных предложений прозвучал по поводу развития профессионального образования, интеграции вузов и технических училищ – колледжей, лицеев и так далее.
Сегодня хотел бы остановиться на вопросах, которые, на мой взгляд, имеют принципиальное значение для нашего дальнейшего движения вперёд, для того, насколько качественно и эффективно сработают те значительные ресурсы развития, которыми располагает сегодня наша страна.
Я начну с основы – с вопросов макроэкономики. Разумеется, нужно всем отдавать себе отчёт в том, что нормально развиваться мы сможем только в условиях баланса всех ключевых макроэкономических показателей. Россия сохранила макроэкономическую стабильность, финансовую независимость в условиях кризиса – это реально большое достижение и, не побоюсь громких слов, это ваша победа! Я хочу вас за это поблагодарить. Это конкурентное преимущество, и мы, конечно, этим дорожим и должны этим дорожить в будущем. Нам нужен предсказуемый, обоснованный курс национальной валюты, а также следует последовательно выдерживать безопасный уровень совокупного государственного долга. Он у нас сейчас среди развитых экономик – самый низкий!
Нам необходима низкая инфляция, а это значит, и доступный банковский кредит для реального сектора, и более дешевая ипотека, и – ещё раз вернусь к встрече со строителями, с которыми я только что встречался, об этом там тоже говорили очень подробно, – это возможности для долгосрочного планирования инвестиционных программ, что очень важно для всех секторов российской экономики. Главное – защита реальных доходов и накоплений граждан от инфляционных потерь. Безусловно, в конечном итоге на каждом гражданине страны это отражается, все эти инфляционные процессы. И наоборот, способствуют стабильности в экономике, социальной сфере, если мы с вами обеспечим низкую инфляцию, к которой мы стремимся и которой мы должны добиться. Мы должны ставить задачу – добиться нового исторического минимума инфляции. Центральный банк предполагает удержать инфляцию в пределах 7,5% – непростая задача, имея в виду темпы начала этого года, но в целом (вот недавно мы только разговаривали на этот счёт) достижимая. В таком случае это будет самый низкий показатель начиная с 1991 года, а к 2014 году следует постараться выйти на уровень инфляции 4–5%.
Теперь что касается бюджета. Выступая в Думе, уже называл цифры предполагаемых дополнительных доходов в текущем году: они составят порядка 1,5 трлн рублей – это приличные деньги, очень приличные. То, что заработал ненефтяной сектор, мы используем на расходы – на индексацию зарплат, пенсий, стипендий, программы поддержки российской школы, предприятий АПК и в целом промышленности. И наоборот, практически все нефтегазовые доходы предполагаем направить на пополнение наших резервов. Сделано лишь, пожалуй, одно существенное исключение – часть нефтегазовых доходов пойдёт на формирование фонда прямых инвестиций, то есть на генеральное направление, на создание дополнительных инструментов инновационного развития и модернизацию промышленности.
Считаю столь осторожную, сдержанную линию в отношении доходов и расходов абсолютно правильной. Такая политика позволит нам чувствовать себя уверенно в условиях колебания цен на наши основные экспортные товары.
И в этой связи – о проблеме дефицита бюджета несколько слов. Уже не раз повторял: надо исходить из того, что для России нормой, правилом является низкий, а лучше, конечно, и нулевой дефицит. Во всяком случае, нам обязательно нужно стремиться к этому. Россия всё-таки особая страна, и экономика у нас находится пока в переходной стадии. В этом году дефицит благодаря допдоходам снизится до 1–1,5%, в дальнейшем нам нужно стремиться вновь выйти на бездефицитный бюджет, продолжить накапливать резервы. Мы должны быть реалистами, а реальность заключается в том, что наши возможности по наращиванию расходов в ближайшие годы будут существенно ограничены.
Нельзя полагаться только на внешнюю конъюнктуру: мы можем позволить себе тратить ровно столько, сколько зарабатываем, сколько генерирует российская экономика. И очень осторожно подходить, ещё раз говорю, к тому, что падает с неба: сегодня падает, завтра – нет. А если мы сегодня расходы разводим, завтра их будет не сократить. И что делать? Нужно действовать очень аккуратно, хотя, конечно, всегда соблазн существует, всегда кажется, что лучше вот сюда дать побольше, сюда, сюда – и завтра всё будет нормально. А если нет? Поэтому, конечно, тихонечко, как я говорил по поводу инструментов развития, связанных с модернизацией, мы пошли на это: потратим дополнительные деньги из нефтегазовых доходов, но делать это нужно крайне аккуратно. Наращивать расходы за счёт повышения налогового бремени тоже плохое решение – наоборот, надо думать, как максимально оптимизировать, грамотно распределить налоговую и фискальную нагрузку, чтобы не лишить бизнес стимулов к развитию, не загонять его в тень. Особенно это касается, конечно, малого и среднего бизнеса. И вы знаете, мы сейчас рассматриваем варианты, которые позволят снизить фискальное давление, но при этом обеспечат безусловное выполнение всех обязательств и программ.
Теперь, возвращаясь к теме бюджета, хочу отметить, что сейчас главное требование здесь – это, конечно же, эффективность бюджетных расходов. В своё время бурный, опережающий рост госрасходов вполне был оправдан: нам нужно было компенсировать прежнее хроническое недофинансирование многих важнейших и очень чувствительных для граждан страны сфер.
Однако мы подошли к тому очевидному моменту и к тому очевидному пределу, когда существующие проблемы нельзя гасить лишь потоками бюджетных ассигнований: этого нельзя будет сделать без серьёзных структурных преобразований. Не будет расти качество ни образования, ни здравоохранения, ни эффективность бюджетной сферы и отраслей реальной экономики. И без структурных преобразований ничего изменяться к лучшему не будет и роста реального быть не может – это абсолютно понятно.
Вот почему необходимо уделить особое внимание завершению реформы бюджетной сферы, которая предполагает бóльшую самостоятельность, но и бóльшую ответственность бюджетных учреждений. Эти реформы создадут, (должны во всяком случае – мы на это очень рассчитываем), должны создать стимулы в каждом учреждении работать лучше и, соответственно, больше получать и в свою очередь, повысят требования к качеству предоставляемых услуг. Бюджетные инвестиции не должны уходить по смете, как это было в прежние десятилетия, по простой, незамысловатой логике и формуле, что каждый год нужно тратить как можно больше – больше, чем в предыдущем году. Средства бюджета должны подкрепляться реальными изменениями к лучшему. Граждане должны чувствовать это на себе каждый день, имея контакты с государственными учреждениями. Во всех сферах деятельности государства, повторю, на 1-е место должен выходить критерий эффективного, результативного использования каждого бюджетного рубля.
Сейчас мы работаем над переходом к государственным программам, которые будут иметь долгосрочный характер. Хочу пояснить: речь – не о простой бюджетной реформе, не о формальном перераспределении средств, не о смене каких-то вывесок или изменении названий и формулировок. Должны измениться сами принципы работы государственных ведомств, повыситься их ответственность, в том числе на уровне конкретных авторов и исполнителей этих государственных программ.
Над качеством планирования и использования федеральными ведомствами бюджетных ассигнований необходимо ещё раз серьёзно поработать. Это касается как федеральных целевых программ, так и текущих расходов. Мы с вами ежегодно выявляем немалые объёмы, к сожалению, неэффективных расходов и программ. Однако после этого, после того как выявлены эти неэффективные расходы, они зачастую практически никак не корректируются. То есть даже официальное признание неэффективности расходов, отсутствие результатов в достижении поставленных целей не ведут к каким-либо последствиям для ответственных лиц. Более того, финансирование мероприятий, как правило, продолжается.
Сметы строительства объектов неоднократно пересматриваются в сторону повышения, а сроки работ, строек, наоборот, растягиваются. Конечно, всегда можно сослаться на инфляцию и так далее, но когда мы формируем программу, мы инфляционные ожидания закладываем. В позапрошлом и прошлом годах мы по инфляции находились на историческом минимуме – 8,8%. И далеко не всегда цены растут в соответствии с инфляционными ожиданиями, они быстрее скачут, но финансирование продолжается тем не менее.
Отсутствует система чётко выстроенных приоритетов и персональной ответственности, поэтому ресурсы распыляются, используются без внятной, ощутимой отдачи. На этапе формирования бюджета все ведомства представляют, казалось бы, обоснованные, хорошо просчитанные от и до заявки.
Эти документы, хочу это подчеркнуть, подписаны руководителями и ответственными лицами ведомств, однако практически сразу после принятия бюджета начинают вноситься многочисленные предложения по внесению изменений в утверждённые ассигнования и различные корректировки, растут финансовые аппетиты, запрашиваются бóльшие объёмы финансирования, причём вне зависимости от фактических результатов деятельности по реализации заявленных целей. Бывает, что бюджетные ассигнования утверждаются без необходимых правовых актов и решений, что очень плохо: зачастую не даёт возможности своевременно открыть финансирование и начать реальную работу. В результате многие федеральные целевые программы исполняются неритмично. Это проблема, с которой пока, к сожалению, должен сказать с этой трибуны, справиться не удалось.
В 2011 году, например, в федеральную адресную инвестиционную программу включено 2500 объектов, мероприятий, и при этом по более чем 400 из них отсутствуют необходимые нормативные правовые акты и решения. Ну а потом, естественно, начинается чехарда по изменению параметров.
Я прошу Минэкономики и Минфин проработать конкретные предложения по критериям формирования государственных программ, причём акцент надо сделать на повышение персональной ответственности их разработчиков и исполнителей, надо усовершенствовать систему государственного финансового контроля. Добавлю, что отчётность по программам должна быть максимально открытой и максимально публичной. Считаю, что общественный контроль здесь важен и вполне востребован.
Кстати, Министерство экономического развития уже начало размещать в сети Интернет актуальную информацию о ходе реализации федеральной адресной инвестиционной программы, так называемый ФАИП. Перечень такой доступной информации, безусловно, должен расширяться.
Считаю важнейшей задачей построение электронного бюджета. Вот мы говорим об электронном правительстве. И электронный бюджет нужно выстраивать с использованием информационных технологий для управления государственными финансами, а также формирование федеральной контрактной системы, которая обеспечит эффективные механизмы госзакупок, прозрачный порядок размещения заказов, формирование начальных цен, контроль исполнения контрактов.
Вот таких программ, о которых я говорил, госпрограмм должно быть более 40. Перечень этих программ Правительством утверждён, но масштаб работы, конечно, глубина – она, конечно, очень большая. И поэтому мы сдвинули переход на долгосрочные государственные программы и новые принципы построения бюджета на год – с 2012 года на 2013 год, сочли это возможным, имея в виду, конечно, объём работ.
Нам нужно отладить целостную систему стратегического управления, увязать отраслевые и региональные стратегии с приоритетами развития российской экономики и с возможностями бюджетной и финансовой системы страны. Надо создать эффективную систему мониторинга и корректировки принятых государственных программ – это одна из основных задач для Министерства экономического развития.
Обращаю внимание: будущие долгосрочные госпрограммы должны стать основой для партнёрства бизнеса и государства, совместных усилий по созданию новых рынков и продуктов, а также развития необходимой инфраструктуры для реализации этих программ.
В этой связи надо провести серьёзную ревизию эффективности существующих институтов развития. Недавно занимались этим, я просил Эльвиру Сахипзадовну (Э.С.Набиуллина – министр экономического развития Российской Федерации) сделать такой анализ, выезжали в одну из этих зон. Речь идёт об особых экономических зонах, технопарках, различных фондах поддержки инновационной деятельности и предпринимательства, причём Минэкономразвития должно выступать в роли действенного координатора институтов развития.
Необходимо создать инструменты поощрения тех субъектов Российской Федерации, которые содействуют развитию предпринимательства и конкуренции на региональных рынках, укрепляют региональный инновационный, экономический, налоговый потенциал. При этом важно усилить стимулирующую роль поддержки из федерального бюджета: успешные регионы должны получить дополнительные средства на инновационную деятельность – например, на погашение кредитов, взятых на обустройство инфраструктуры, реализацию высокотехнологичных проектов и других программ развития. Такие примеры есть, они уже не носят единичный характер.
Особое внимание прошу уделить запуску полноценной работы в рамках технологических платформ. Недавно тоже об этом говорили. Этот инструмент государственно-частного партнёрства должен дать нам конкурентоспособные прорывные продукты и технологии.
Наша задача – отстроить эффективные инновационные цепочки, инновационные лифты, от перспективной идеи и просто знания до выхода на внутренний и мировой рынки с высокотехнологичной конкурентоспособной продукцией.
Прошу Министерство экономики ускорить внесение в Правительство проекта Стратегии инновационного развития. Также напомню, что в текущем году должны быть утверждены программы инновационного развития естественных монополий и компаний с госучастием, причём что касается компаний в газовой и нефтяной отрасли, на транспорте, в энергетике в целом, то акцент должен быть сделан на внедрении энергосберегающих и ресурсосберегающих технологий.
Важнейшая задача – формирование полноценной системы поддержки экспорта российской продукции, прежде всего высокотехнологичной, разумеется. И здесь мы многого ждём от работы создаваемого Агентства по страхованию экспортных кредитов и инвестиций.
Наряду с этим важно своевременно выявлять и устранять барьеры, препятствующие успешному освоению внешних рынков нашими компаниями. Здесь необходимо учитывать, разумеется, все факторы – от недобросовестной конкуренции до отладки наших таможенных процедур и системы экспортного контроля – очень важно, особенно в сфере высоких технологий. Иногда даже обидно: разговариваю с инвесторами и с нашими, и зарубежными – вот есть производство, работает. Они говорят: вложили бы сейчас ещё столько же – не вывезти продукцию! Как это ни покажется странным, реально возникают сложности.
До 1 июля 2011 года надо будет обеспечить ратификацию соглашений, формирующих правовую базу единого экономического пространства России, Белоруссии и Казахстана, подготовить более 70 документов, обеспечивающих практическую реализацию этих важнейших соглашений. Всю эту масштабную работу необходимо провести без сбоев, чтобы с 1 января 2012 года заработал единый рынок трёх государств.
Перед нами стоит и такая сложная, деликатная задача, как формирование наднациональных органов единого экономического пространства. К этому вопросу нужно подойти со всей ответственностью – очень важная задача! Впервые на постсоветском пространстве, после крушения Советского Союза, мы переходим к реальной интеграции – на современной базе, на современных условиях, с учётом интересов всех наших партнёров. Здесь нужно очень тщательно следить за соблюдением баланса интересов. Кроме того, предстоит создать единую систему технического регулирования в рамках Таможенного союза. Тоже очень тонкая сфера.
К работе над проектами технических регламентов надо активно привлекать и бизнес, а также использовать такое полномочие Минэкономики, как оценка регулирующего воздействия. Сам институт оценки регулирующего воздействия существует у нас недавно – практически год. Он рассматривался как своеобразный фильтр против появления в правовых и ведомственных актах разного рода барьеров и ограничений, которые сковывают (или могут сковывать) работу бизнеса, влекут для него дополнительные издержки. Такой механизм получил высокую оценку, в том числе и со стороны бизнеса.
Считаю, что подобную практику, безусловно, нужно расширять. У Минэкономики должны появиться эффективные инструменты для аудита и тщательной экспертизы всего массива правовых актов, оказывающих влияние на деловую жизнь в стране.
В этой связи хотел бы сказать следующее. Мы в последние годы проводим ревизию административных барьеров, контрольных и надзорных функций, но недопустима ситуация, когда мы убираем одни препоны, а различные ведомства или региональные власти тут же генерируют десяток новых. Опять сошлюсь на пример строительства, сейчас мы обсуждали это. У нас есть там 6 регламентов, а в регионах до 30 применяется! Но что на регионы кивать всё время, у нас и наши федеральные ведомства такое творчество проявляют! Стоит только общее решение принять – сразу десяток новых появляется.
За этим надо очень тщательно следить. Мы должны поставить задачу в течение ближайших нескольких лет приблизиться к лучшим мировым стандартам, которые определяют комфорт ведения бизнеса, – от получения, скажем, тех же самых строительных разрешений и подключения к энергосетям до регламентации экспортных и импортных операций. И здесь, кстати, нужно изучить опыт наших соседей, наших партнёров по тому же Таможенному союзу – скажем, Казахстана.
Кстати говоря, вы это очень хорошо знаете: бизнес очень гибко реагирует на все эти изменения. Если сидящим в этом зале не удастся создать должные условия для развития бизнеса, мы скоро многих бизнесов на территории России не увидим: они все перерегистрируются в Белоруссии или Казахстане – это серьёзный вызов и вызов, между прочим, прежде всего для вас.
Считаю, что заместители Председателя Правительства должны взять на себя персональную ответственность за состояние дел с надзором, контролем и так называемыми административными барьерами в курируемых сферах и регулярно отчитываться о достигнутых результатах, о том, какая наблюдается динамика – позитивная или отрицательная, если отрицательная, то почему, с предложением мер по устранению тех недостатков, которые мешают развитию.
В свою очередь намерен продолжить практику консультаций с бизнес-сообществом, чтобы напрямую, из первых рук получать их реакцию. Наша цель сегодня – заложить базу для устойчивого экономического роста. Мы должны отладить все ключевые механизмы развития, повысить их эффективность, настроить бюджетную политику, государственные институты на решение масштабных задач развития. Словом, создать все условия для уверенного движения вперёд. Именно на этом мы должны сосредоточить все усилия.
Коллективы Министерства финансов и Министерства экономического развития, ваши коллеги в регионах выполнили колоссальный объём работы в трудный период кризиса – за что ещё раз хочу выразить им свою благодарность. Рассчитываю и впредь на ваш профессионализм, высокую отдачу и преданность делу.
Спасибо вам большое за внимание.
Э.С.Набиуллина: Спасибо большое, Владимир Владимирович! Слово для доклада предоставляется Кудрину Алексею Леонидовичу, заместителю Председателя Правительства Российской Федерации – Министру финансов Российской Федерации.
А.Л.Кудрин: Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемая Эльвира Сахипзадовна, уважаемые коллеги! Я ещё раз хочу обратиться к своим коллегам, вице-премьерам, министрам, которые здесь присутствуют, и поблагодарить за то, что вы принимаете участие в нашей коллегии. Также хочу обратиться и к тем, кто сегодня не работает в государственных органах, – это представители крупных компаний, банков, финансовых институтов, научно-исследовательских институтов, с которыми мы непрерывно работаем в последнее время по выработке новых предложений по реформе, модернизации страны.
Сегодня, по сути, у нас время стратегического выбора долгосрочной модели развития, и это не только потому, что мы об этом часто говорили или считаем, что это нужно. Так получилось, что мы сегодня подводим итоги уходящего года, который стал годом и уходящего кризиса. Поскольку в прошлом году мы получили экономический рост и смогли воочию, статистически увидеть, насколько глубоко мы зависели от внешних шоков в момент кризиса, от мировой волатильности, ключевых макроэкономических параметров, цены на нефть, спроса на наши товары и как нам удаётся выходить из этого кризиса, за счёт каких факторов и мер, я сегодня должен остановиться, конечно, на некоторых моментах отчёта за прошлый год и на основе этих данных определить, что же нам нужно ещё поправить в нашей политике. Но в целом всё-таки хотелось бы сегодня говорить о стратегическом выборе.
Так вот, в прошлом году мы ещё исполняли антикризисную программу. У Правительства ещё были полномочия по использованию специального фонда средств, поддержка целого ряда отраслей. На эти цели в прошлом году было запланировано 325 млрд рублей. Я также хочу напомнить, что у нас было использовано 994 млрд резервного фонда для покрытия нашего дефицита. В конечном счёте это казалось меньше, чем мы планировали. Мы даже первоначально планировали 1,860 трлн рублей из резервного фонда взять, чтобы закрывать все наши проблемы, и ещё дополнительно больше 300 млрд рублей также потратить на поддержку пенсионной системы. Но нам в большей степени это не потребовалось. Тем не менее резервный фонд ещё использовался.
Мы в прошлом году в полной мере, несмотря на начало роста, жили ещё даже с высокими ценами на нефть в условиях антикризисных мер. Цена на нефть первоначально планировалась 58 долларов за баррель, по факту была 78 долларов, то есть на 20 долларов больше. И это позволило нам сократить дефицит бюджета с планируемых 6,8% до 4,1% (сейчас идёт уточнение – может быть, будет 4%). Тем не менее это пока ещё при достаточно высоких ценах на нефть, повторяю: 78 долларов за баррель, это 4% дефицита.
Мы, конечно, в полной мере испытывали сложности. Тем не менее мы смогли пройти этот сложный год, обеспечить начало роста: финансовая система показала начало и достаточно активное кредитование экономики, оправдались все наши решения и надежды на то, что финансовая система дальше потащит и даст необходимый ресурс развитию. Но также мы должны были уже рассчитывать и на рыночные заимствования, на покрытие части вот этого достаточно большого дефицита за счёт рыночных ресурсов. И мы, по сути, впервые вышли на мировые рынки. Мы разместили, соответственно, около 5,5 млрд долларов, а одно размещение было на пять лет под 3,62%, то есть даже в момент, когда возникала ситуация с Грецией, мы буквально за два дня до ухудшения из-за Греции ситуации на мировых рынках выходили, даже в этот момент мы улучшали параметры внешних заимствований Российской Федерацией в истории, начиная с 1991 года. Предыдущее размещение 1998 года тоже мне приходилось проводить как первому заместителю министра финансов, но мы улучшили параметры: на 10 лет доходность размещений составила 5%. Это было сделано благодаря тому, что общий долг к ВВП у нас был не ниже 10%, что, конечно, является лучшим показателем в странах «Большой двадцатки».
Это дополнительный момент, фактор прочности нашей системы, но на внутреннем рынке мы тоже в 1,5 раза увеличили заимствования, 622 млрд чистых заимствований, то есть взяли разницу между привлечением и погашением для покрытия наших задач.
В.В.Путин: В структуре долга внешний долг – сколько там?
А.Л.Кудрин: В структуре долга сейчас, по памяти, около 15–20% осталось, потому что в начале 2000-х было 80% внешнего долга. Я напомню, что после кризиса 1998 года общий государственный долг России составлял 149% ВВП и в нём 80% составлял внешний долг. Собственно, такой скачок долга после кризиса был связан с девальвацией и переоценкой внешнего долга в рублёвом выражении, что составило значительную величину.
И эти уроки мы, конечно, использовали для повышения прочности нашей страны. В результате в прошлом году общая величина долга увеличилась на 1% ВВП. Это умеренно, это неплохо для этих рыночных условий, но пока мы использовали Резервный фонд.
Конечно, в этом году, в 2011-м, мы не планируем использовать резервный фонд, и наши первоначальные планы ориентировались, может быть, на более пессимистические прогнозы: и по ценам, и по ценам на нефть, и по динамике некоторых доходов бюджета. Сейчас мы оцениваем, что нам не потребуется ни воспользоваться резервным фондом, ни использовать фонд национального благосостояния, и мы в значительной степени закроем наш дефицит рыночными средствами, частично используя доходы от нефти и газа. Например, доходы от нефти и газа заместят Резервный фонд в размере 280 млрд, которые мы планировали потратить.
На начало года наши активы Резервного фонда и Фонда национального благосостояния составили 114 млрд долларов, или 7,7% ВВП, что опять же говорит о том, что даже в условиях этой непростой волатильности мировых показателей (на финансовых рынках, цены на нефть, экономического роста, который в этом году в мире будет ниже, чем в прошлом году в среднем) мы сохраняем необходимый запас прочности, что позволяет рассчитывать на приток инвестиций. Думаю, что мы в этом году эту тенденцию переломим, скорее всего, ко второму полугодию и всё-таки прервём отток инвестиций, который есть.
Всё-таки эти ключевые макроэкономические показатели, наша прочность перед внешними шоками, являются очень важными для сохранения социальной стабильности и стабильности для инвестиций в Российскую Федерацию. Я думаю, что в условиях, когда долговые риски многих стран, прежде всего развитых стран, будут только увеличиваться в связи с тем, что идёт отклонение от графиков снижения дефицитов, наш долг и работа с российскими активами – как государственными в части займов, так и частными – будут привлекательны. Поэтому у меня такой абсолютно стратегический, позитивный прогноз на то, что к нам снова обратятся в полной мере и к нам пойдут инвестиции. Безусловно, с нашей стороны нужно сделать всё возможное, чтобы этот интерес был в полной мере удовлетворён.
Я, конечно, очень кратко скажу, что сегодняшние цены на нефть, я повторюсь в какой-то степени, не являются реальными, они достаточно виртуальны, и об этом сегодня говорят ключевые институты. Но я также, например, скажу, что в марте 2011 года, то есть в прошлом месяце, на бирже «Имекс» ежедневно продавалось в 7 раз больше фьючерсных и других контрактов, чем объём мирового производства в годовом выражении. То есть у нас сейчас уже говорится о том, что у нас есть бумажные баррели, что торговля этими активами – это финансовый инструмент. Поэтому ведущие мировые международные регуляторы – Совет по международным стандартам финансовой отчётности (IOSCO), Совет по финансовой стабильности, «большая двадцатка» – поставили в свою повестку вопрос снижения волатильности цен на нефть по причине спекулятивных операций, то есть необходимо ограничить спекулятивные операции. Разрабатываются эти методы по ограничению таких операций. А Россию попросили в «большой финансовой двадцатке» курировать вопрос, стать координатором рабочей группы, включающей сейчас экспертов мирового уровня из разных стран и институтов по снижению волатильности цен на сырьевых рынках и рынках продовольствия. Соответствующее письмо на имя Президента прислали французы, которые в этом году возглавляют «двадцатку».
Мы теперь тоже участвуем в уменьшении волатильности мировых цен, поскольку, когда цена вырастает больше 110 долларов, это является угрозой и для мирового роста. Я также хочу сказать, что за последние годы, используя эти преимущества, мы нарастили расходы и с 2008 по 2010 год мы увеличили пенсии (я сегодня такую цифру назову), существенно подняли коэффициент замещения почти до 36%, по сравнению с 25% до кризиса. Но уровень всех расходов бюджетной системы, включая Пенсионного фонда, бюджетной системы, вышел на уровень 8,8% ВВП. Это больше, чем в среднем по развитым странам. То есть мы по этому показателю, по нагрузке пенсионной системы на бюджетную систему, вышли на очень серьёзный уровень. Нужно теперь задействовать и другие подходы к балансировке пенсионной системы. Финансовые возможности бюджетной системы, в том числе налоговых возможностей или страховых взносов, сегодня исчерпаны. Мы видим по поручению Президента, - что здесь предлагается не искать решения. Но, конечно, мы вынуждены и на эти решения опираться, обеспечивая хотя бы минимально достойный уровень пенсий. А если говорить о других социальных расходах, то вся бюджетная система, включая пенсионную систему, государственные внебюджетные фонды, увеличила социальные расходы с 9,8% (до кризиса) до 13,9%. Я могу привести такой сопоставимый показатель в других странах: США – 12,9% (то есть мы по социальной нагрузке на бюджетную систему уже выше, чем в США) и примерно 15% по развитым странам ОЭСР. Мы подступили, по сути, к развитым странам по уровню социальной нагрузки на бюджетную систему. В это время мы в рамках антикризисных мер наращивали и поддержку экономики. Если до кризиса, точнее, в середине 2000-х, это было около 2,2% ВВП, то бюджетная система в целом вышла в период кризиса на 3,8% государственных инвестиций, что тоже больше. В данном случае в США государственных инвестиций в целом в бюджетной системе правительства меньше 1,5%, там упор делается на другие цели. В сопоставимых показателях мы уже максимально задействовали бюджетную систему, тем не менее получается, что мы хотим иметь невысокий уровень налогов и мы удерживаем уровень налоговой нагрузки на минимальном, по сравнению с ведущими развитыми странами, уровне. Мы имеем, как вы знаете, 34–37%, а без нефти и газа, без НДПИ, экспортной пошлины это всего лишь 27–28% налоговой системы в процентах к ВВП. Это примерно как в США, а во Франции и других странах это около 40% и выше. Поэтому мы, с одной стороны, хотим иметь низкие налоги, но вышли на уровень развитых стран по расходам как на социальные нужды, так и на нужды поддержки экономики. Сегодня это ещё и увеличение оборонных расходов и расходов на безопасность. Поэтому, когда я называю цифры прошлого года (при 78 долларах 4% дефицита), это и есть непростой и достаточно высокий уровень зависимости нашей страны, бюджетной системы от будто высоких цен или возможностей заимствовать на рынках.
Мы в этой связи должны будем переориентировать нашу систему и проводить структурные реформы. Как Вы сказали, Владимир Владимирович, в своём докладе, структурные реформы ориентируют в большей степени структуру бюджета на модернизацию. Конечно, это потребует определённых усилий и мер во всех отраслях, и прежде всего в повышении бюджетных расходов. Соответственно, мы должны видеть как укрепление макроэкономической стабильности для улучшения условий для бизнеса (чтобы бизнес не дергали цены, инфляция, была низкой ставка процента, были благоприятными курсовые условия и другие, связанные с постоянными стабильными условиями, в том числе и для внешней торговой деятельности), так и, конечно, использование всех инструментов государства - от налоговой политики до регулирования отдельных вопросов, развития правового регулирования и судебной системы, обеспечения роста инвестиций – за счёт прежде всего частных инвестиций. Здесь прежде всего нужно искать новые возможности для масштабного увеличения как инвестиций для модернизации, так и инноваций.
Среди важных мер, которые были названы, – снижение инфляции. И я поддерживаю Центральный банк, его жёсткую политику. Несмотря на то, что мы в условиях высоких цен стоим перед выбором: или инфляция, или укрепление, – всё-таки снижение инфляции я считаю более важным показателем, обеспечивающим низкую ставку кредита. Это базовый, фундаментальный фактор для роста кредитов и инвестиций, улучшения сбережений населения. И я уже говорил, что сбережения населения в России не самые плохие – доходят до 30%, а инвестиции в нашей экономике – около 20% от ВВП, то есть часть этих российских сбережений мы не инвестируем, а предоставляем или в виде ресурса внутри страны, или инвестируем в другие страны, таким образом, не используем даже тот потенциал сбережений, который сегодня создаётся у нас в России.
Среди важнейших решений в ближайшее время – это решение по налоговой политике и целый ряд мер, которые связаны с уменьшением или оптимизацией налоговой нагрузки на сектора высоких технологий, информационных технологий, освобождаем технопарки от ряда налогов в зоне Сколково по ряду проектов. Но мы вынуждены двигаться (вот снижение нашего дефицита) по линии снижения налогов, то есть повышения акцизных налогов, и примерно на 25–30% в ближайшие годы будут постепенно расти акцизы на водку, акцизы на табак, и даже при этом в ближайшие годы они будут ниже, чем в сравнимых странах наших соседей с Запада. Мы чуть-чуть продвинемся и по повышению НДПИ на газ: надеюсь, завершим эту подготовку, эти предложения летом, в июне. Тем не менее мы не будем трогать базовые ставки налогов – НДС, налог на прибыль, подоходный налог, несмотря на пока жёсткую ситуацию. Это означает, что часть работы по консолидации нашей бюджетной системы и снижения в ближайшие годы дефицита бюджета мы должны будем пройти за счёт оптимизации расходов, которые пока остаются очень высокими. И здесь, если говорить в условиях разных цен на нефть (например, в этом году – 105 долларов, а дефицит будет около 1% или 1,5%), в следующем году мы планируем 93 доллара за баррель, а пока вот у нас дефицит вырисовывает даже 2–2,5%. Это означает, что при снижении цен на нефть у нас сразу снова вылезает дефицит. Нам правильнее говорить о дефиците при каких-то постоянных ценах на нефть, например, при 90 долларах можно ещё раз себя сверить. При 90 долларах взятые уже обязательства на ближайшие три года приводят к дефициту 2–2,5%. Мы как бы зависаем на этом уровне, если не будем проводить структурные меры и реформы во всех наших отраслях и повышать бюджетную эффективность.
Поэтому я несколько слов скажу всё-таки о бюджетной эффективности. Владимир Владимирович в своем докладе ярко показал некоторые элементы: о том, как мы планируем, но потом меняем свои планы, не всегда обоснованно они осуществляются. Даже тогда, когда мы принимаем решения, в течение года, не обеспечиваем их исполнения ни по документации, ни в объёме выполненных работ и мероприятий.
Честно скажу (я в 1990-е годы жил и в регионе работал, в конце 1990-х – начале 2000-х работал в Министерстве финансов), так чтобы выдали деньги, и они не были освоены – это для меня до сих пор является вещью непонятной, но непонятной скорее эмоционально. Я знаю, я понимаю причины, почему это происходит, и если даже в этом году (в 2011 году) взять – сейчас больше чем на 80 млрд ещё стоит наших программ и ФЦП, под которые нет принятых Правительством актов, уточнённых подпрограмм, программ… Больше чем на 80 млрд! И это – ответственность министерств и ведомств.
В течение этих лет очень много заявлялось средств, которые затем не вполне осваивались: будь то по Минпрому, по субсидированию процентных ставок на промышленность. В прошлом году не было освоено по целому ряду субсидий больше 50%, хотя они заявлялись. Мы так бурно обсуждали каждый миллиард, затем это не реализуется. Уже говорилось, что (точнее, это в материалах Минэкономразвития) по рыбохозяйственному комплексу у нас целый ряд субсидий даже не был открыт в прошлом году, а запланированные инвестиции исполнили меньше чем на 20%. Могу привести примеры, что в прошлом году, в 2010-м, больше 700 вводных объектов должно было быть осуществлено. А осуществлено чуть больше 400 объектов, причём до конца года ряд министерств говорили: «Нет, у нас всё будет хорошо». Не введено. Но никаких санкций не возникает. Вы, Владимир Владимирович, в своём выступлении частично сказали об этом, я уверен, что эту ситуацию, когда мы планируем, но не выполняем, когда выходят с предложениями по повышению стоимости объектов… У меня эти примеры есть, потому что я их взял из отчёта и из мониторинга, который Олег Генрихович Савельев (заместитель главы Минэкономразвития) проводит, и мы все благодарны: это публично стало (здесь сегодня уже говорилось об этом), это всем видно. В общем, нам за это как-то нужно отвечать. Я уверен, что мы можем с этими проблемами покончить или их минимизировать за год заметно, а за полтора–два года просто их ликвидировать. Если не готовы документы к середине июня – началу июля для формирования бюджетного года, просто они не должны дальше рассматриваться. Ничего, что какой-то объект получит своё финансирование на год позже. Как только мы это правило введём, все будут знать, что вот это правило – обязательное условие, не будет таких случаев, чтобы без документов попадали в бюджет. Если получили деньги, защитили, но не ввели объект, соответственно, все заявки на очередной год должны быть тоже, скажем так, умерены и дополнительные не рассматриваются, потому что не можешь исполнить те задачи, которые перед тобой стоят. Если ввести две-три нормы обязательных для исполнения, и исполнить их нам самим, Правительству, я думаю, что за 1,5 года перестроится работа. Это то, что Вы в своём выступлении попросили сделать наше министерство в части критериев такой оценки ответственности. Я полностью с этим согласен и думаю, что мы с Минэкономразвития это в ближайшее время сделаем.
Я в завершение всё-таки хочу сказать о нескольких моментах, которые связаны, конечно, с открытостью и повышением эффективности. Мой пафос сейчас заключался в том, что эффективность достигается не в момент, когда деньги выделены, и мы должны считать каждый построенный кв. км дороги или кв. м жилья, за сколько это. Эффективность начинается с планирования, выявления целей распределения ресурсов, адекватных по этим задачам, и балансировки (или баланса) и новой структуры бюджета между социальными расходами, инвестициями в инфраструктуру, военными и безопасностью, расходами образования и здравоохранения – все эти меры нам предстоит ещё раз выверить. Это будут такие, я бы сказал, стратегические решения. После этого можно двигаться к методам выполнения тех целей и задач, и уже на конечной стадии возникает эффективность использования выделенных средств. Поэтому в своё время Правительством была принята программа эффективности бюджетных расходов. Там это всё достаточно хорошо, на мой взгляд, прописано.
Я бы сказал, что в повышении эффективности бюджетных расходов существенную роль сыграет и общероссийский официальный сайт по закупкам, который мы вместе с Минэкономразвития ведём, но в данном случае ведёт Казначейство при мониторинге и регулировании вопроса Минэкономразвития. Теперь у нас на сайте вывешиваются не только все федеральные закупки, но и все муниципальные и, по сути, теперь в стране каждый участник рынка может знать все закупки такого рода, которые в стране осуществляются за счёт бюджетных средств, вплоть до муниципального уровня.
Сейчас идут совершенствование и работа этого сайта, но это новые возможности, которые открылись 1 января текущего года. Только что на комиссии по бюджетной эффективности одобрена концепция создания развития интегрированной системы управления общественными финансами «Электронный бюджет», где мы сможем сопоставлять доходы и расходы и дать дополнительную информацию министерствам, ведомствам, публике, внешним наблюдателям и рынку о расходах нашего бюджета и сопоставлении с показателями. Конечно, это выставит и нам более жёсткие ограничения.
Я бы ещё отметил, что в 2010 году в международном рейтинге Россия заняла 21-е место из 94 обследованных стран по открытости бюджета. Знаю, что нас всех иногда не удовлетворяет открытость нашего бюджета, но это 21-е место по уровню в мире! Я считаю, что Россия может быть и в первой тройке. Мы просто эти предложения внесём, которые, конечно, позволяют работать с бюджетом и повысить эффективность.
А уже в этом году, Владимир Владимирович, сайт Министерства финансов, который, конечно, серьёзно дополнен аналитическими данными и анализом, занял в конкурсе «Золотой сайт» (этот конкурс идёт уже больше 10 лет, 200 тыс. пользователей интернета отвечают на вопросы, 85 экспертов) 1-е место среди сайтов всех министерств и ведомств. Это произошло в этом году. Мы стараемся быть открытыми и прозрачными.
Мы можем настроить работу всего Правительства, министерств так же открыто. То, что зачастую предполагается ввести в рамках «Электронной России», у нас, в Федеральном казначействе со всеми отделениями (больше двух десятков тысяч отделений Федерального казначейства, которые исполняют расходы на всей территории Российской Федерации: работает электронный документооборот и электронная подпись), – это не будущее, это уже исполнено. Мы иногда между нашими министерствами ещё налаживаем эту работу, а Федеральное казначейство в этом режиме работает уже несколько лет. Когда были введены муниципальные образования и бюджеты муниципалитетов, мы подключились и помогли им обеспечить такой же документооборот с теми казначействами, которые сегодня обслуживают их бюджеты.
Я всё-таки буду завершать. Единственное, хочу отметить и поблагодарить за те решения, которые я, может быть, в полной мере не осветил, и хочу сказать о большой работе, которая была проделана по созданию, регулированию финансовых рынков – не только по продвижению международного финансового центра, созданию нового органа ФСФМ (Федеральная служба по финансовым рынкам), в который мы включили страховой надзор. По сути, возник мини-мегарегулятор, который охватывает ещё не весь финансовый рынок. Тем не менее принята банковская стратегия, принят закон об МСФО (Международные стандарты финансовой отчётности), который уже обязывает в обязательном порядке все публичные консолидированные группы предоставить за 2012 год отчётность по МСФО. Это будет новый шаг в этом направлении.
Я очень высоко ценю роль Минэкономразвития по многим направлениям, но по одному – ещё больше, чем по всем, – по завершению работы вступления в ВТО. Потому что, как только это произойдёт, Владимир Владимирович, страна сразу попадает в новое измерение, потому что заработают все ранее разработанные протоколы – сотни протоколов с разными странами и международный доклад о вступлении России в ВТО, который выставляет новое правило работы России со своими внешнеторговыми партнёрами, которые выставят долгосрочные ориентиры с учётом переходного периода, на долгий срок. И мы в какой-то степени компенсируем недостаток определённых мер, реформ, развитие конкуренции за последние годы, потому что это немножко затянулось.
Работа проделана колоссальная. Прежде всего я хочу поблагодарить все министерства, потому что от Министерства сельского хозяйства до Минэкономразвития все работали, но та работа, которую сделало Минэкономразвития, – она колоссальная. Я по многим показателям сегодня мог бы поблагодарить Минэкономразвития, но в этой части – прежде всего.
Завершаю. К сожалению, мне не удалось быть очень кратким. Спасибо за внимание. Мы с благодарностью принимаем те поручения, которые связаны с дальнейшим реформированием нашей экономики, созданием нового климата в целях модернизации. Спасибо!
В.В.Путин: Мы все гордимся тем, что Министерство финансов Российской Федерации возглавляет лучший министр финансов в мире, что признано международным экспертным сообществом. И это не шутки, это действительно серьёзная оценка скромного труда Алексея Леонидовича.
Вместе с тем я, пользуясь тем, что мы знакомы очень давно, в течение многих лет, позволю себе некоторую дерзость и прокомментирую отдельные положения доклада. Какие это комментарии? Они не носят существенного характера, потому что, по сути, я согласен с тем, что было сказано и сформулировано Алексеем Леонидовичем, просто несколько замечаний по хронологии того, как он выступал.
Действительно, рисков в сфере углеводородов очень много. Алексей сказал, что в 7 раз больше продавалось в марте фьючерсов, чем произведено мировой нефтянкой. Вообще, в принципе примерно, по экспертным данным, от всего того, что торгуется на площадках, только 12% товаров двигается в среднем. 12% товарной массы передвигается, всё остальное – это просто бумаги.
По поводу того, что мы подошли к уровню социальной нагрузки, как в странах ОЭСР. Где-то да, но послушайте: у нас на здравоохранение 3,5% от ВВП, а в странах ОЭСР – 7% с лишним, в ФРГ, по-моему, 8–9% – сейчас не помню, боюсь ошибиться. Но разница – в разы. В разы! И при всех наших бюджетных, экономических и прочих ограничениях мы никогда не должны про это забывать. Это серьёзный фактор нашего развития. Конечно, решения должны быть сбалансированы в этой сфере, безусловно! Я много раз об этом говорил, но баланс должен быть.
Теперь по поводу нагрузки. У нас споры идут, когда мы собираемся узким кругом, по поводу того, какая же у нас нагрузка. Но я считаю, что Алексей Леонидович в целом прав. Если вычистить оттуда нефтегазовую нагрузку, то тогда у нас и получается где-то 26–28% – это немного. Но с чем можно поспорить, так это с тем, что эта нагрузка приближается к ведущим странам ОЭСР (Организация экономического сотрудничества и развития). Да во Франции к 40% этот параметр, так что у нас далеко не самая большая.
Теперь по поводу открытия финансирования программ, только если они будут готовы. Я полностью согласен: вы подготовьте эти предложения, давайте их внедрять прямо в самое ближайшее время – жёстко внедрять, иначе мы не добьёмся финансовой дисциплины.
И последнее замечание по поводу того, что коэффициент замещения в пенсионной системе у нас резко повысился с 25 до 36%. Это так и не совсем так. Да, мы повысили с вами в прошлом году пенсии: провели валоризацию. Общий объём, рост – примерно 45%. Но коэффициент замещения (присутствующие в зале знают, что это такое, а для тех, кто будет смотреть по телевизору, скажу: коэффициент замещения – это соотношение пенсии к среднему заработку работника) у нас повысился не только потому, что мы пенсии повысили, а потому, что средняя заработная плата в стране упала в период кризиса. Зарплата снизилась, а пенсии чуть-чуть повысились – и коэффициент замещения стал благообразно выглядеть. Но если мы ничего не будем предпринимать в этой сфере, он опять пойдёт вниз, и это надо иметь в виду: вы же это знаете, что это так и не совсем так.
Мы должны исходить из реалий. Я не говорю, что мы сейчас должны в один удар что-то такое предпринять. Мы и так в один удар в 2010 году кое-что сделали, но нам нужны системные изменения в пенсионной системе. Здесь простых решений нет, я сейчас не буду дискутировать по этому вопросу. Естественно, есть о чём подумать, есть о чём поговорить. У нас есть то, чем мы можем гордиться и что мы можем предъявить людям. Но этого пока мало.
А.Л.Кудрин: Спасибо, Владимир Владимирович. Я хочу предоставить слово для доклада Набиуллиной Эльвире Сахипзадовне – министру экономического развития Российской Федерации.
Э.С.Набиуллина: Уважаемые Владимир Владимирович, Алексей Леонидович! Уважаемые коллеги! Я в своём выступлении хочу коснуться оценки развития мировой экономики, российской экономики и нашей деятельности в рамках приоритетов экономической политики. Начну с оценки изменений в мировой динамике, потому что они влияют на ситуацию в России, и об этом неоднократно говорилось.
Мир, мы видим, выходит из кризиса, многие дисбалансы, которые привели к кризису, частично сглажены, часть из них, надо признать, осталась, появились новые дисбалансы, и во многом они были связаны с вмешательством государств многих стран в управление кризисом и компенсацией его последствий для населения, крупных компаний, банковской сферы. Это, наверное, было оправданным, но за преодоление кризиса развитые страны платят высокую цену: резко возросшие государственные долги, дефициты бюджетов. Мы всё это прекрасно знаем. Но что оказалось вопреки многим прогнозам устойчивым, и я бы хотела на это обратить внимание – так это тенденция к глобализации, нравится она кому-то или не нравится. Да, были определённый рост протекционизма, нарастание валютных, торговых войн между странами, но долгосрочная тенденция – тенденция, когда мировая торговля растёт быстрее мирового ВВП, – сохранилась. И в прошедшее десятилетие мировой ВВП рос среднегодовым темпом 3,8%, а мировая торговля – 5,8%. Это означает, что взаимозависимость развития стран мира продолжает расти, а с ней и мировая конкуренция.
При этом мы видим, что ведущие страны даже на фоне кризиса занимались наращиванием вложений в технологическое обновление, и тем самым они чётко обозначили, где будет проходить основная линия конкурентной борьбы в будущем мировой конкуренции и что это даёт нам в виде перспективы. Неопределённость мировой динамики ещё велика, и мы не можем пока сказать, что мир уверенно, окончательно вышел из кризиса. Рост экономики во многих странах идёт без роста занятости. Это сохраняет высокий уровень безработицы. В ближайшие годы суверенные долги в большинстве стран могут и далее увеличиваться, потому что сокращение дефицитов бюджетов достаточно болезненно и социально, и необходимы вложения в экономическое развитие, которые многие страны делают.
Новое реально и состоит в том, что и развивающиеся страны становятся научными державами. В частности, Китай может обогнать Соединённые Штаны по числу издаваемых научных исследований уже в 2013 году и стать мировым лидером по этому показателю. Динамично развивающаяся Бразилия догнала Россию по номинальному ВВП на душу населения и по средней заработной плате. Глобальная рецессия усилила роль стран Азии как лидеров экономического подъёма. Высокие темпы роста характерны не только для Китая и Индии, о которых мы постоянно говорим, но и для всей группы новых индустриальных азиатских стран, и эта группа выросла в 2010 году на 8,4%. По нашим оценкам, экономика Азии, включая Новую Зеландию и Австралию, через пять лет будет производить свыше трети выпускаемой в мире продукции и по своему размеру будет сопоставима с совокупной долей США и Евросоюза.
К 2020 году ВВП стран Азии превысит объём группы семи ведущих, промышленно развитых государств. И конечно, это новая реальность. Мы считаем, что у России вместе с партнёрами по Таможенному союзу есть также шанс стать значимым экономическим игроком на глобальном пространстве.
Объединение рынков в рамках ЕЭП позволит нам упрочить наше позиционирование в мире. Доля России в мировой экономике составила в 2010 году 3,7%, а если мы посмотрим единое экономическое пространство, то это уже 4,3%. Это пусть не самое большое, но тем не менее приращение. Напомню, что в прошлом году созданы все необходимые правовые условия для единой таможенной территории, где уже сегодня применяются нормы единого таможенного кодекса и на практике отрабатываются механизмы его функционирования. Конечно, максимальный эффект и для себя, и для партнёров мы видим от формирования на практике единого экономического пространства, гармонизации условий ведения бизнеса, согласованной макроэкономической политики, которая позволит снизить риски финансовой дестабилизации.
Важнейшим фактором нашего экономического развития, конечно, является членство в ВТО, о чём говорил Алексей Леонидович. В прошлом году нам удалось добиться значительного продвижения на этом пути, и действительно это очень важный процесс. Но и двусторонние отношения, и организация работы всех межправкомиссий в рамках Правительства также выстроены под решение задач расширения возможностей нашего экспорта и привлечение прямых инвестиций. Достаточно сказать, что в этом году мы начали реализацию 11 партнёрств по модернизации.
Но, как бы ни были важны внешнеэкономические факторы нашего развития, конечно, основные движущие силы и барьеры для развития, для роста мы видим внутри российской экономики. И мы говорим о переходе к новой модели устойчивого роста, которая отличалась бы от кризисного роста, который происходил на базе высоких цен на нефть и относительно дешёвых внешних заимствований компаний. Мы помним, какими проблемами для компаний это обернулось в кризис.
Наша главная несбалансированность, несбалансированность нашей экономики, состоит в том, что большие нефтегазовые, металлургические компании, которые сегодня и модернизированы, и конкурентоспособны, продают значительную часть продукции на внешнем рынке. При этом внутренний рынок (а это без малого 143 млн человек, которые постоянно что-то потребляют, тратят деньги) в значительной степени продолжает питаться импортом. Таким образом, конкурентная часть, конкурентоспособная часть нашей экономики зависит от капризного внешнего рынка, а внутренний рынок импортозависим. Это, конечно, та главная несбалансированность, которую мы должны преодолеть. Это в общем всем известно, но я хотела бы подчеркнуть, что новая модель, в которую мы переходим, должна дать минимальную самодостаточность и внутреннюю устойчивость нашей экономике.
Второе. Новая модель роста должна обеспечивать достаточно высокие темпы роста. Идут споры, достаточно ли нам 3–4% или мы должны иметь гораздо более высокие темпы роста. Я считаю, что темпы роста нам, конечно, нужно иметь больше 4%, потому что это задача не просто соревновательная – амбиции, кто сильнее и выше, выше ли мы растём, чем другие страны или развитые страны, – а это как раз императив, связанный с тем, что только при таких темпах мы сможем одновременно исполнять наши социальные обязательства, которые выше, чем, например, у быстрорастущих азиатских стран. Для того чтобы иметь такую долю, например вкладов в здравоохранение, нам нужно увеличивать и ВВП, поэтому темпы роста для нас очень важны.
Также нам важно увеличивать инвестиции в будущее развитие. Доля инвестиций в ВВП должна быть как минимум в 1,5 раза выше, чем сейчас. Это, по-моему, консенсус, что 20% нам недостаточно, чтобы развиваться, модернизироваться: нужно больше. Безусловно, это не только и не столько бюджетные инвестиции, это и частные инвестиции, но эта инвестиционная ориентация модели обязательна. Поэтому эта модель ещё в КДР (Концепция долгосрочного развития России до 2020 года), которую мы обсуждали, была названа и новационной, и социально ориентированной.
В КДР также были обоснованы основные направления необходимых действий – как нам переходить к этой модели. Конечно, во многом помешал кризис. Пока этот переход в полной мере не удалось осуществить, хотя мы не рассчитывали на то, что это можно сделать за один-два года. До сих пор основной вклад в рост экономики давало повышение цен на нефть и металлы. Надо сказать, что нефть сейчас в 3 раза дороже кризисного минимума. И конечно, мы не можем ориентироваться в будущем на такие высокие цены на нефть. Прирост инвестиций пока не набрал устойчивости и остаётся очень хрупким. Мы пока в основном действительно остаёмся где-то в докризисной модели роста, которая базируется на экспорте сырья, топлива и низкой норме инвестиций, но в худших условиях, чем были до кризиса. Особенно это касается доступа к заёмным ресурсам на мировых рынках. И приток прямых инвестиций у нас сейчас не такой, как нужен был бы, в том числе приток внешних заимствований. При этом нам, безусловно, необходимо решать совершенно обоснованную задачу сокращения бюджетного дефицита. Это оказывает сдерживающее воздействие на экономический рост.
По нашим расчётам только повышение фискальной нагрузки – пусть она в сравнении с другими странами, может быть, не такая высокая, – но повышение фискальной нагрузки в 2011 году на 2 процентных пункта ВВП, по нашей оценке, привело к тому, что темпы роста ВВП ниже на 0,5–0,7%. И конечно, я не говорю о том нереализованном потенциале роста, который связан с необходимостью более активного финансирования инфраструктуры.
Конечно, эти ограничения есть, но их можно преодолевать сбалансированно, у нас есть все предпосылки – абсолютно все предпосылки – для роста. Если на минуту абстрагироваться от этих ограничений и от проблем, от внутренней неэффективности, то экономика страны выглядит достаточно привлекательно, потому что у нас очень ёмкий рынок, большое потребление и пусть население у нас меньше, чем в Китае и Индии, но среднедушевой доход у нас выше и стандарты потребления у нас выше, и это привлекательно для бизнеса с точки зрения масштаба доходов.
Далее. У нас, конечно, абсолютно уникальное сочетание разнообразных природных ресурсов, за которые идёт борьба в мире, и трудовых ресурсов – трудовых ресурсов, тоже уникальных по соотношению «цена/качество». Потому что у нас очень высококвалифицированные ресурсы, относительно недорогая рабочая сила, огромная территория, то есть с точки зрения основных факторов производства и ёмкого рынка Россия обладает потрясающим потенциалом. И, наверное, 100 лет назад этого было бы достаточно для привлечения капиталов и бизнеса. Современный же бизнес абсолютно требователен к тому, что называется институтами предсказуемости и соблюдения правил, развитости финансовых рынков, судебной системе, личной безопасности. Поэтому мы считаем, что деловой, предпринимательский климат – это в целом очень-очень важно. И если его улучшить, то остальные факторы, условия, что называется, придут в движение.
В то же время надо отметить, что в экономике уже наметились тенденции к приобретению нового качества роста. Владимир Владимирович в своём вступительном слове говорил о том, как растут обрабатывающие отрасли, машиностроение. Производительность труда в инновационной экономике хотя и отличается и отстаёт пока от нефтегазовой, но растёт быстрее, как и вклад инновационного сектора в рост ВВП.
Мы прогнозируем в 2012–2014 годах рост экономики в среднем более 4% в год, но этот рост пока подвержен рискам, и в случае падения нефтяных цен на 25–30% темпы роста могут упасть вдвое, а дефицит бюджета вырасти в 1,5–2 раза, по нашим оценкам. Если эти проблемы будут носить длительный характер, то могут очень быстро исчерпаться и наши фонды. Я напомню, что к началу кризиса фонды (Резервный фонд, Фонд национального благосостояния) достигали 16% ВВП, но уже через полтора года сократились почти вдвое.
Финансовая подушка безопасности нужна, но она имеет свои пределы. Реальная подушка безопасности, конечно, в конкурентоспособности собственной экономики. Только создав современную транспортную инфраструктуру, мощные обрабатывающие производства и сектор наукоёмких услуг, можно добиться экономической устойчивости. И это главная задача для экономической политики, как мы её видим.
В условиях, когда стимулировать рост за счёт увеличения государственных расходов невозможно, особое значение приобретает эффективность как частных, так и государственных расходов и проектов. Сегодня об этом говорили и Владимир Владимирович, и Алексей Леонидович. Но эффективность зависит не только от мер экономии, бережливости (это очень важно), но и от содержания, инновационности самих проектов и правильной приоритезации усилий.
Инструментом обоснованного выбора приоритетов и должны стать государственные программы. Для нас с Минфином этот год решающий в части запуска госпрограмм вместе с другими ведомствами. Необходимо подготовить 41 программу. На данный момент в Минэкономразвития на рассмотрении находится 31 программа: 14 – уже в формате программ, а 17 – пока в формате концепций. Но, по сути, мы находимся сейчас на первом этапе подготовки программ, когда структурируются подпрограммные цели, расходы бюджета. Это очень важный этап, который позволит увидеть, сколько и как результативно мы тратим деньги по конкретным направлениям политики. Но этого, конечно, недостаточно. На следующем этапе мы должны подготовить полноценные программы, которые помимо бюджетного разреза будут включать обоснование приоритетов действий и весь набор инструментов, применяемых для достижения цели.
Госпрограммы, на наш взгляд, должны стать своеобразным ядром всей системы управления, увязки стратегического планирования, бюджетного планирования, прогнозирования, законотворческой деятельности и организационных мероприятий. Программирование предполагает и новое качество экономического прогнозирования. Прогноз нужен не только для подготовки бюджета, но он имеет и самостоятельное значение, является в какой-то мере оцифрованной системой мер экономической политики. Он даёт ориентиры не только госведомствам, но и регионам, компаниям, показывает сбалансированность отраслевых, региональных и общероссийских параметров развития.
Несмотря на всю неопределённость мировой экономики, которая сохраняется, мы сейчас развернули работу по подготовке долгосрочного прогноза до 2030 года, без которого невозможна ни долгосрочная бюджетная стратегия, ни сбалансированная стратегия развития секторов экономики. Нам, конечно, нужно увеличивать горизонт планирования, потому что задача такого масштаба работает только на другом – ни на двухлетнем, ни на трёхлетнем – режиме прогнозирования и планирования действий.
Остановлюсь ещё на одном вопросе, являющемся основой и прогноза, и всей аналитики в стране: это работа Росстата. В прошедшем году сотрудники Росстата вместе с региональными властями, другими ведомствами провели перепись населения. Это большая работа: опубликованы предварительные итоги, ещё предстоит очень кропотливая работа по окончательной обработке данных. В результате мы будем иметь более полные данные об основных процессах в нашей стране.
В то же время, конечно, качество статистики нуждается в серьёзном улучшении, особенно в оценке инвестиций, реальных доходов населения. При пересмотре динамических рядов на сложность интерпретации таких пересчётов обращают внимание эксперты. Мы рассчитываем, что повышение качества даст и развернутая в этом году масштабная работа по подготовке нового межотраслевого баланса, так называемых таблиц «затраты–выпуск». Предыдущие таблицы были сделаны аж в 1995 году! Это очень важная работа, для того чтобы мы представляли взаимоувязку секторов экономики.
Уважаемые коллеги! Я вернусь к вопросу делового предпринимательского климата, инвестиций. Темпы роста инвестиций остаются меньше, чем мы ожидали, и это при том, что практически восстановились цифры по прибыли предприятий. Прибыль в кризис упала, но сейчас идёт восстановление.
Цены на нефть уже опять близки к историческому максимуму, и в экономику поступают в общем существенные ресурсы. Но нам уже не удаётся компенсировать недостатки делового климата высокой доходностью вложений в отдельные секторы экономики. Это показал и наш последний прогноз, когда, несмотря на дооценку цен на нефть на 24 доллара за баррель, мы не изменили оценку темпов роста ВВП.
И конечно, деловой климат – это очень сложное многофакторное понятие. Он, наверное, не сводится к административным барьерам, а зависит в целом от диалога бизнеса и власти, доверия к нашей политике. Любые (даже 10 самых важнейших) меры по улучшению ситуации могут быть нивелированы громкими случаями рейдерства или действиями правоохранительных органов. Кстати, мы договорились с министром внутренних дел, который здесь есть, что мы проведём специальную работу о том, как можно будет согласовывать действия и принимать совместные усилия по инвестиционному климату. Конечно, всё это не умоляет значения тех мер, которые мы должны последовательно реализовывать как в части приватизации, так и в снижении административных барьеров, формировании институтов и механизмов защиты прав инвесторов с демонстрацией конкретных кейсов решения проблем бизнеса.
Напомню, что заработал так называемый офис омбудсмена. У нас омбудсмен – Игорь Иванович Шувалов. В министерстве рассматриваются и по возможности решаются конкретные проблемы иностранных инвесторов. В прошлом году поступило 59 обращений, и в 38 случаях мы смогли решить поставленные вопросы. В качестве примера могу привести случай IKEA: в прошлом году компания заявляла о своём намерении вообще уйти с российского рынка в связи с чрезмерными административными барьерами, но в этом году после вот такого обсуждения конкретных случаев мы уже обсуждаем с компанией открытие новых магазинов, и не только магазинов, а главное, увеличение уровня локализации производства в России товаров, продаваемых в IKEA.
Подготовлен план самой масштабной в денежном выражении приватизации: до 2015 года ожидаемые доходы казны должны превысить 30 млрд долларов США, причём будут приватизироваться не только компании второго эшелона, но и доля государства в крупнейших компаниях и банках.
Заметным шагом стало в прошлом году и упрощение миграционного режима для высококвалифицированных специалистов. Мы работали над этим законом вместе с Федеральной миграционной службой. Я хочу поблагодарить сотрудников службы, так как уже по новому порядку выдано 6 тыс. разрешений. И инвесторы отмечают, что действительно это шаг вперёд в упрощении привлечения в страну высококвалифицированных специалистов.
С отраслевыми ведомствами мы совместно разработали конкретные планы по снятию избыточных административных барьеров в ключевых для бизнеса сферах – в строительстве (включая выделение земельных участков и подключение инфраструктуры), сельском хозяйстве, образовании. Конечно, они требуют ускорения в применении на практике, так как уже прошёл почти год с принятия планов, но многие документы пока остаются на уровне проектов. Помимо координирующей функции в решении этой задачи у нас есть свой отраслевой блок, и я бы на него хотела обратить внимание. Он связан с деятельностью по выделению земельных участков, оформлению прав собственности, которые мы с Росреестром в этом году должны в полном объёме выполнить.
Здесь очень много нареканий и критики. Мы подготовили поправки в законодательство, которые в ближайшее время будут рассмотрены во втором чтении. Подведомственный нам Росреестр ведёт активную работу по переводу своих услуг в электронный вид, но, конечно, о реальных успехах можно будет говорить тогда, когда справки БТИ, кадастр, регистрация собственности перестанут быть в глазах граждан синонимом бюрократической волокиты. Мы вынуждены признать, что пока перелома не произошло, и это задача – на этот и ближайший год, чтобы мы эту работу системно завершили.
Несколько слов о ещё одной составляющей делового климата – о таможенном администрировании. В прошлом году министерство вместе с Федеральной таможенной службой подготовило закон о таможенном регулировании, в который был заложен ряд мер, направленных на то, чтобы упростить многие процедуры. Закон начал действовать с конца декабря 2010 года, и уже можно сделать некоторые комментарии.
Мы проводим мониторинг правоприменения, потому что действительно у нас законы могут быть хорошие, а правоприменение отстаёт. Пока, по первым данным, удалось упростить экспорт высокотехнологичной продукции, прежде всего за счёт отмены подтверждения таможенной стоимости. Отпала необходимость в огромном числе бумаг, определён также перечень бизнес-объединений, с которыми таможенная служба будет проводить обязательные консультации при подготовке своих документов, – это очень важный шаг.
Но проблем ещё много. Не работают упрощения для уполномоченных операторов, и по одному из ключевых нововведений – электронному декларированию, которое как раз позволит бороться и с коррупцией, когда вместо человека будет автоматизирован процесс, – ситуация сегодня развивается не по лучшему бюрократическому сценарию Мы сделали выборочные проверки. На практике вместе с компаниями прошли процедуры оформления в нескольких регионах, и пока электронная декларация остаётся лишь дополнительной надстройкой над традиционной бумажной процедурой. Нам надо подумать над тем, как эту процедуру сделать реально работающей.
Я не буду останавливаться на той деятельности и тех результатах работы, которые важны для министерства по совершенствованию системы госуправления, и на наших задачах в этой области: мы недавно обсуждали это на заседании Правительства. Остановлюсь лишь на одном направлении – на повышении прозрачности и публичности. Это важный шаг в обеспечении эффективности всего госуправления. Можно пытаться что-то совершенствовать в закрытом режиме, но непрозрачность даже при самых благих преследуемых целях может привести к непродуманным решениям и неэффективному расходованию бюджетных средств (о чём говорил Алексей Леонидович), ограничению конкуренции и всем негативным факторам. Мы обычно привыкли понимать под прозрачностью публикацию на сайте информации о работе конкретных органов власти. Такой важный шаг был сделан в связи с принятием закона «О доступе к информации о деятельности госорганов», так называемый 8-й Федеральный закон, который в своё время разрабатывало наше министерство. Мониторинг, который мы ежегодно проводим по всем органам власти, показал в этом году значительное улучшение ситуации – органы власти действительно публикуют проекты документов.
Но, на наш взгляд, прозрачность нужна, конечно, в большем числе случаев – и в системе государственных финансов, и в работе внебюджетных фондов. Именно в целях обеспечения такой прозрачности мы разработали концепцию федеральной контрактной системы и будем в этом году вносить изменения в законодательство.
Вся система госзакупок, на наш взгляд, нуждается в серьёзном реформировании. Сегодня обществу, по сути, доступен лишь этап размещения госзаказа, то есть та часть работы, когда основные параметры заказа, будь то объёмы, начальная цена, требования к поставке, техническое задание, уже определены, и определены зачастую непублично, что часто ведёт и к повышению цен, и к излишним закупкам. Мы каждый день читаем ехидные замечания блогеров о дорогих автомобилях, мебели, закупаемой для госнужд. Конечно, общество и бизнес предъявляют требования совершенно другого уровня к публичности и прозрачности всего цикла закупок.
Мы считаем, что нам нужно регулирование в этом отношении всего цикла госзаказа – от обоснования необходимости той или иной закупки, обоснования цены до приёмки работ. Эти процедуры должны быть с возможностью публичного обсуждения, потому что сейчас контроль только за соблюдением формальных процедур размещения зачастую становится индульгенцией для недобросовестных заказчиков часто в сговоре с недобросовестными поставщиками. При этом достаточно примитивные процедуры становятся тормозом для качественной закупки НИОКР, инновационной продукции, в сфере культуры.
Мы начали развивать электронные торги (этому была посвящена значительная часть работы нашего министерства в прошлом году), но и они, по сути, пока не являются панацеей. Во-первых, не подходят для многих видов закупок, а во-вторых, и там есть риски манипулирования, и информационными технологиями тоже. Статистика пока за I квартал говорит о том, что около половины объявленных электронных аукционов не состоялось. Нам нужно будет эту систему также отлаживать, смотреть, что идёт и должно идти на электронные торги, как эта система должна работать.
У нового законодательства по госзакупкам мы видим три задачи. Это, как я уже сказала, прозрачность от начала до конца. Вторая – повысить ответственность заказчиков за проведение качественной обоснованной закупки, вооружив их новыми современными инструментами. Третья – методологически поддержать заказчиков, разработать систему управления контрактными рисками, библиотеку типовых контрактов, методологию ценообразования. Сам закон будет обсуждаться публично, он уже сейчас обсуждается и в острой форме. Это нормально, потому что в спорах рождается истина.
Кроме того, я хотела сказать, что мы с рядом регионов, представители которых находятся здесь, подписали соглашения об отработке некоторых новых механизмов в пилотном режиме, чтобы на практике вместе с бизнесом посмотреть, что будет эффективным. На мой взгляд, эта работа также поможет повысить эффективность и всей системы закупок, и эффективность бюджетных расходов.
Далее. Мы создаём все больше инструментов, которые позволяют вовлечь ассоциации бизнеса в принятие решений. В первую очередь это оценка регулирующего воздействия. Для нас очень важно, что бизнес положительно воспринимает этот инструмент. Надо сказать, что сейчас около половины решений (а мы рассматривали более 90 документов) не были приняты или приостановлены как создающие неоправданные барьеры для бизнеса. Отмечу, что речь идёт именно об излишних барьерах, когда вводимое регулирование не приводит к решению поставленных государством задач, но накладывает на бизнес существенные издержки. Иногда эти издержки выражаются в десятках миллионов рублей. Это, может быть, не столь существенно в рамках всей страны, но для конкретного бизнеса это очень важно. Были и решения, где издержки шли на миллиарды рублей. Такие случаи были выявлены. Этот институт должен получить и дальнейшее развитие, прежде всего выработка механизма отмены ведомственных актов, препятствующих ведению предпринимательский деятельности.
Если говорить о качестве экономического регулирования, это совершенствование корпоративного законодательства. В этой части для нас важнейшей будет отработка с юридическим сообществом, в первую очередь советом по кодификации, новой редакции Гражданского кодекса, которая сейчас готовится. На наш взгляд, принятие новой редакции нужно максимально использовать для повышения конкурентоспособности именно российской юрисдикции, чтобы и сделки, и компании оформлялись в Российской Федерации. Это особенно важно в связи с задачей формирования Международного финансового центра в Москве.
Особая роль в повышении инвестиционной активности принадлежит регионам. И мы сейчас создаём вместе с бизнесом систему оценки мониторинга конкурентной среды, инвестиционной и предпринимательской привлекательности в субъектах Российской Федерации. И эта система оценки должна быть международно сопоставима, чтобы регионы могли сравнивать себя не только друг с другом, но и с тем, что происходит в других странах, потому что конкуренция действительно глобальная.
Одно из ведущих направлений деятельности министерства – это работа по поддержке малого и среднего предпринимательства. И в прошлом, и в этом году мы делаем упор на поддержку малого инновационного бизнеса. В прошлом году в 53 регионах была оказана поддержка более 1500 малых инновационных компаний, работающих в сфере промышленных технологий. Мы считаем необходимым увеличить, и будет увеличен объём поддержки компаниям, которые заключили договор лизинга оборудования, которые осуществляют поставки продукции на экспорт.
Если говорить в целом об инновациях, конечно, наша экономика пока существенно отстаёт от основных конкурентов. Об этом неоднократно приводились все цифры, и мы сделали такой анализ, готовя стратегию инновационного развития. Но в прошлом и в этом году начата важная работа по тому, чтобы крупные компании, госкомпании, корпорации подготовили средне- и долгосрочные программы инновационного развития. Многие это делают, к сожалению, впервые. Наше министерство оказывало методическую поддержку, координировало эту работу, и к настоящему времени первые девять программ уже утверждены, в том числе по таким компаниям, как «Росатом», «Ростехнологии», «Роснефть», «Транснефть».
В прошлом году мы также реализовывали задачу, которую обсуждали на прошлой коллегии, – это координация деятельности институтов развития, которые оказывают поддержку предприятиям на разных стадиях инновационного цикла. Надо сказать, что инновационный «лифт» заработал (во многом благодаря тому, что между институтами развития было заключено соглашение), и, как только он заработал, стали видны узкие места, например, недофинансированность стадии стартапов. И здесь у нас с Минфином, с Алексеем Леонидовичем, уже есть понимание, что в 2012 году эта проблема будет решаться. Вместо предполагаемого существенного снижения финансирования поддержки стартапов мы постараемся сохранить эту долю.
В этом году мы должны добиться принятия законопроекта, который мы также разработали совместно с институтами развития, который бы позволил в нашем законодательстве иметь организационно-правовые формы, приспособленные для ведения инновационной деятельности.
У нас зачастую, к сожалению, многие проекты с использованием интеллектуальной собственности оформляются за рубежом, в том числе из-за того, что в нашем законодательстве нет соответствующей, сопоставимой с другими юрисдикциями организационно-правовой формы. Мы себе ставим задачу, с тем чтобы в этом году обеспечить принятие такого закона.
Значительным стимулом к внедрению инновационных технологий должны стать и принятые решения по энергоэффективности. Нами были подготовлены закон об энергоэффективности и значительная часть нормативных актов вместе с Минэнерго, другими ведомствами. Реализуются пилотные проекты в регионах и они уже дают эффект, доказывают, что если этим заниматься системно, в том числе в бюджетной сфере, образовании, здравоохранении, то можно добиться эффекта по снижению потребления электроэнергии до 22% , тепловой энергии – около 25%. И это можно сделать с привлечением частных инвесторов и при кредитном финансировании по доступной ставке 12%, то есть эти проекты уже начинают работать.
И в заключение я бы хотела сказать о важнейшем институте управления эффективности управления государства своими активами. В 2011 году будет продолжена работа по повышению эффективности управления госимуществом, включая и повышение корпоративного управления в компаниях с госучастием. Это подразумевает, в частности, создание при советах директоров специализированных комитетов, таких, какие обычно есть и в частных компаниях, – по кадрам и вознаграждениям, по аудиту, по стратегическому планированию, установлению требований к годовому отчёту акционерного общества. Так, уже по итогам 2010 года в 244 акционерных обществах при советах директоров сформированы все три специализированных комитета. Но ещё не во всех, потому что объём государственной собственности у нас и акционерных обществ достаточно большой: больше 1700 акционерных обществ.
Значимая задача – реализация программы приватизации. Программа приватизации кроме крупных пакетов предполагает и достаточно большую продажу средних компаний, акций более 1300 акционерных обществ. В этой связи одним из важных результатов деятельности министерства в прошлом году я считаю формирование условий для проведения нового типа приватизаций. Законодательно была введена возможность привлечения инвестиционных консультантов, обеспечены повышение информационного сопровождения приватизаций, а также переход на среднесрочное планирование приватизаций. Уже по новым правилам была осуществлена продажа 10% акций ВТБ, и в федеральный бюджет поступило свыше 95 млрд рублей. Конечно, приватизация важна не столько с точки зрения доходов бюджета, но и с точки зрения повышения эффективности и развития рынка капитала.
Но, говоря об эффективности государственного управления, я бы хотела остановиться на проблемах проектного управления. Это одна из проблем, связанная с той недостаточной эффективностью, надо прямо сказать – с неэффективностью реализации многих ФЦП и ФАИП (Федеральная адресная инвестиционная программа), о которых говорили Владимир Владимирович и Алексей Леонидович.
В течение более 15 лет инструменты ФЦП и ФАИП обеспечивают решение стоящих перед страной задач, и действительно они помогают решать такие задачи. У нас были ФЦП по реформированию налоговой службы и казначейства, созданию системы ГЛОНАСС, созданию первого в новейшей истории российского гражданского авиалайнера «Суперджет Сухой», вводу в эксплуатацию дороги Чита–Хабаровск. По сути дела, все эти проекты реализовывались в рамках программного подхода. Это позволило сконцентрировать ресурсы, а не размазывать их только для текущей деятельности. За это время ФЦП превратились из способа выбивания ведомствами дополнительных средств на свою текущую деятельность (это было раньше), в такой инструмент по решению приоритетных задач, который основан на принципах проектного управления.
Мы в прошлом году два года вместе с Минфином проводили работу по дебюрократизации ФЦП. У нас было очень много нареканий, что подолгу нужно вносить каждое изменение, вот эти вот изменения. Гибкость была обеспечена и поднялась серьёзно, были серьёзно сокращены сроки внесения текущих изменений в ФАИП, но дебюрократизация (и мы всегда так считали) должна означать и увеличение ответственности заказчиков. Мы работаем над тем, чтобы обеспечить максимальную открытость. И действительно, в онлайне сейчас можно увидеть уже актуальные изменения в ФЦП и ФАИП. Но эффективность остаётся достаточно низкой. Действительно, срываются сроки ввода объектов, увеличивается первоначальная стоимость, находится масса причин, из-за которых решения Правительства (это, по сути, решения Правительства), зафиксированные в показателях ФЦП, не выполняются.
Мы ежеквартально проводим мониторинг и всё больше убеждаемся, что низкая эффективность связана не с недостаточным финансированием, а именно с проблемами проектного управления. Для выполнения некоторых важнейших задач приходится применять действительно, по сути, ручное управление на самом высоком уровне, как, например, работа Игоря Ивановича Шувалова по программе подготовки к саммиту АТЭС в 2012 году. Это очень серьёзный вопрос, и, на наш взгляд, помимо введения критериев, о которых мы говорили, может быть, каких-то санкций, нам нужно дать руки госзаказчика и более современный инструментарий. На наш взгляд, всё-таки стоит рассмотреть возможность передачи функций, большинства функций заказчика, кроме подписания контракта, в приёмке контракта, профессиональным управляющим компаниям. У нас такого ни одного случая нет, хотя правовая база позволяет это делать, и мы такую возможность всячески пропагандируем перед госзаказчиками. Нам говорят, что на рынке нет профессиональных управляющих. Действительно, даже в частном секторе пока опыт управления крупными комплексными проектами очень небольшой. Но, как известно, спрос рождает предложение. И, на наш взгляд, надо всё-таки развивать именно проектное управление, потому что формализованный, пошаговый контроль за процедурами не всегда способен привести к значимым результатам.
Мы создали систему индикативного планирования. По каждой программе у нас есть показатели, целевые индикаторы, но, конечно, без чёткой ответственности за их невыполнение эти индикаторы и их анализ становятся бессмысленным занятием. При том масштабе задач, который у нас стоит по диверсификации экономики, развитию инфраструктуры, архаичная во многом система управления становится существенным сдерживающим фактором. Исходя их этого, мы видим в качестве задач в 2011 году проработку возможных механизмов проектного управления и, может быть, даже предложения по ведению внешнего управления неэффективно реализуемыми программами, а такие у нас есть.
Мы начали применять этот механизм в особых экономических зонах, и по новым зонам мы поставили в качестве условия наличие профессионального проектного управления. Ведём активные переговоры по привлечению ведущих компаний из Сингапура, Испании, Франции, Швейцарии к управлению действующими перспективными площадками, смотрим на опыт, в том числе частный опыт, управления частными промышленными парками, которые есть у нас в стране.
Уважаемые коллеги! В докладе, конечно, нет возможности отметить все направления нашей деятельности – и отчётной, и задачи (они есть в розданных материалах). И конечно, для решения всех задач нам придётся серьёзно повысить качество, гибкость, эффективность и открытость собственной работы.
И в заключение я бы хотела поблагодарить всех сотрудников Министерства экономического развития, Министерства финансов, которое нам как родное, и других министерств и ведомств регионов, организаций бизнеса за совместную работу, потому что такие задачи, которые мы решаем, возможно решать только вместе, и рассчитываем на вашу поддержку в будущем. Спасибо за внимание!
А.Л.Кудрин: Спасибо, Эльвира Сахипзадовна! Можете рассчитывать на нашу поддержку. У нас ещё есть выступающие. Я прошу вас набраться терпения. Слово предоставляется Гуриеву Сергею Маратовичу – ректору Российской экономической школы, главному исполнительному директору Центра экономических и финансовых исследований.
С.М.Гуриев: Да, спасибо большое. Алексей Леонидович, для меня большая честь – выступать здесь перед столь представительной аудиторией. Уважаемые коллеги! Практически всё, что я хотел сказать, уже Владимир Владимирович, Алексей Леонидович и Эльвира Сахипзадовна сказали. И тем не менее я думаю, что некоторые вещи полезно повторить, поэтому я сконцентрируюсь на тех вещах, которые, с моей точки зрения, являются самыми важными сегодня.
Мне кажется, что сегодня действительно очень хороший момент для обсуждения долгосрочных планов экономического развития, потому что Россия преодолевает последствия кризиса, Россия действительно выйдет на уровень ВВП на душу населения докризисного пика уже в этом году.
Рост в прошлом году составил 4%, а в этом году, по нашим прогнозам, на самом деле рост будет ещё выше, чем то, что содержится в официальном прогнозе – те цифры, которые называла Эльвира Сахипзадовна. Наш прогноз подсказывает, что рост будет выше 5%. Тем не менее успокаиваться, конечно, рано, потому что при таких высоких ценах на нефть и 4%, и 5% – это не очень высокий темп роста. А если бы цены на нефть остались на том уровне, на каком они были год назад, то, наверное, речь бы шла и не о 4%, и не о 5%, а скорее о 3%, а это недопустимо низкий уровень роста.
В этом смысле, когда мы думаем о том, какого уровня ВВП и какого уровня роста экономики мы хотим добиться в ближайшие 10 лет, то мы можем посмотреть и назад. Докризисное десятилетие отличалось очень высокими темпами роста – 7% роста ВВП в год в течение 10 лет. Для такой экономики, как Россия, это выдающееся достижение. Тем не менее мы должны честно отдавать себе отчёт в том, что докризисные источники роста исчерпаны. Вряд ли цены на сырьё, цены на нефть будут расти в этом десятилетии такими темпами, как они росли в прошлом десятилетии. Вряд ли мы можем рассчитывать на недорогую рабочую силу, незагруженные мощности. Эти источники роста уже исчерпаны, у нас уже нет незагруженных трудовых ресурсов и оставшихся в наследство от прошлых лет промышленных мощностей. Поэтому речь идёт, конечно, о том, что нам нужно создать стимулы для новых инвестиций. Тут я бы хотел согласиться с предыдущими докладчиками в том, что инвестиционный климат пока у нас имеет огромный потенциал для улучшения. Мы можем говорить о том, что субъективные рейтинги, индексы и опросы не дают полной и честной картины того, что в России есть проблемы с инвестиционным климатом, поэтому мы можем посмотреть на то, как инвесторы голосуют ногами. За последние полгода, несмотря на то что российская экономика растёт, несмотря на то что цены на нефть находятся на очень высоком уровне, капитал бежит из России. Мы на самом деле видим, что в отличие от 2007 года, когда цены на нефть были ниже, чем сейчас, мы наблюдаем отток капитала, а не приток капитала. В этом смысле, конечно, нам предстоит работать дальше.
Что можно сделать? То, о чём говорили Алексей Леонидович и Эльвира Сахипзадовна, уже делается, но очевидно, что нам нужно работать и дальше по снижению административных барьеров и по борьбе с коррупцией.
Не секрет, что сравнивать налоговую нагрузку на российский бизнес с налоговой нагрузкой в других странах не совсем честно, потому что у наших конкурентов в странах «восьмёрки» или «двадцатки» бизнес платит гораздо меньший коррупционный налог. И в этом смысле, когда мы говорим об официальных налогах, не стоит забывать, что бизнесу в России приходится платить ещё больше денег не просто за то, чтобы развиваться, но и за то, чтобы существовать.
Многие из тех мер, о которых говорили Алексей Леонидович и Эльвира Сахипзадовна, помогут справиться с этой проблемой. Но пока мы этого не сделали, наверное, рано говорить о том, что нам удастся резко улучшить инвестиционный климат.
Вторая проблема – это доминирование государственных компаний, госкорпораций и госинвестиций в российской экономике. Не надо забывать о том, что Фридрих Хайек назвал пагубной самонадеянностью: никакие государственные инвестиции не заменят частных инвестиций. Почему? Потому что до тех пор пока цены в экономике определяются в двух десятках кабинетах, пока инвестиционные приоритеты определяются министерствами и госкомпаниями, конечно, мы не можем рассчитывать на то, что инвестиции пойдут туда, куда нужно экономике. Нельзя думать, что мы, собравшиеся в этом зале, можем точно определить, что именно нужно развивать, куда именно нужно инвестировать. В этом смысле приватизация важна не только как источник денег для бюджета, не только для повышения эффективности самих приватизированных компаний, но и для того, чтобы на самом деле создавать спрос на новые институты, на самом деле определять приоритеты развития не в государственных кабинетах, а в частных компаниях и на рынках.
Ещё одна проблема – это проблема доверия к словам Правительства. Мы много раз говорили о тех вещах, о которых мы говорим сегодня. Многие из них до сих пор не сделаны. Вступление в ВТО, о котором уже шла речь сегодня, – это один из таких примеров. Я очень хорошо помню, что начиная с 2000 года мы всегда вступаем в ВТО через полтора года. Мне кажется, что тот оптимизм, с которым мы говорим о вступлении в ВТО в этом или начале следующего года (я надеюсь, что это действительно произойдёт, как я надеялся и десять лет назад, и пять лет назад), – это важный сигнал того, что Правительство действительно отвечает за свои слова, действительно стремится к тому, чтобы создать правильные и честные правила игры.
Ещё одна вещь, о которой я хотел сказать, также имеет отношение к доверию к словам Правительства – это проблема инфляции. Сейчас есть исторический шанс выполнить обязательства по инфляции. За последние 10 лет был один год, когда прогнозируемая инфляция действительно оказалось реальной, была выполнена цель по инфляции. Во все остальные годы, как мы знаем, эти цели нам выполнить не удалось. В прошлом году мы были близки к этому, у Центрального банка были все инструменты в руках, но помешали природные катаклизмы. В этом году, я надеюсь, нам удастся выполнить цель в 7,5%. Это будет исторический минимум, но не надо забывать, что это всё равно будет более высокая цифра, чем в других странах, во всех странах «восьмерки» или «двадцатки». Это очень важный показатель.
Инфляция – это не фетиш, это индикатор макроэкономической стабильности. Трудно говорить о долгосрочных инвестициях и долгосрочных финансовых инструментах в странах, где инфляция является двухзначной или превышает 5%. И без этого нам не удастся построить мировой финансовый центр, не удастся решить проблемы пенсионной системы. Поэтому то, о чём говорили Владимир Владимирович и Алексей Леонидович, что нам удастся снизить инфляцию до 5% в 2014 году, на самом деле будет самым существенным шагом в сторону развития российской финансовой системы.
С другой стороны, можно ли всё это сделать? Можно ли обеспечить более высокие темпы роста? Другие страны, находясь на таком же уровне развития, как Россия, справились с этими проблемами, в том числе страны, у которых не было нефти, страны, которые не обладали такими природными и интеллектуальными ресурсами. И в этом смысле мне кажется, что если действительно все те планы, о которых сегодня говорили и Владимир Владимирович, и Алексей Леонидович, и Эльвира Сахипзадовна реализуются, то, наверное, мы можем рассчитывать и на 6% роста ВВП в год в течение ближайших 10 лет, что на самом деле создаст уровень жизни, сопоставимый с сегодняшним уровнем
А.Л.Кудрин: Спасибо Сергей Маратович! Слово предоставляется Аганбегяну Рубену Абеловичу – президенту Московской межбанковской валютной биржи.
Р.А.Аганбегян: Добрый день. Огромное спасибо за возможность выступить. Я хотел бы остановиться на некоторых аспектах близкой мне по работе темы – это финансовый рынок. Сегодня достаточно много об этом говорилось, но я бы хотел ещё пару моментов отметить.
Финансовый рынок в России, и прежде всего тот, который торгуется на организованных площадках, уже сегодня представляет собой достаточно большое явление. В прошлом году обороты на организованных площадках превысили 200 трлн рублей – это достаточно крупная сумма. В районе 1 трлн – сумма средств, привлечённых у нас в виде долговых займов, это не считая кредитов и всего прочего. Мы уже сегодня являемся достаточно мощным экономическим подспорьем.
Но тем не менее финансовый рынок многие из нас считают внутренне неэффективным, и здесь у нас есть огромные перспективы развития. Финансовая индустрия сегодня является достаточно мощной индустрией, где задействовано достаточно много работников, которая очень мощно черпает интеллектуальный потенциал и является крупным заказчиком информационных технологий, мощным драйвером роста всей экономики. Также с точки зрения экономической безопасности страны у нас есть прямая выгода от развития собственного финансового рынка.
И в этой связи я считаю, что ту работу, которая проводится, нужно продолжать, её нужно усиливать. Так, мне кажется, очень важным является связь между теми государственными программами, которые у нас происходят, как, например, связь Международного финансового центра с программой приватизации. И в этой связи мы в отношении нашего собственного финансового рынка попали в определённую ловушку. Мы очень часто хотим, и наши эмитенты идут на международные площадки, чтобы там разместиться, в связи с претензиями, предъявляемыми нашим финансовым рынком в неэффективности. Но в то же время без этих размещений будет тяжело сделать свой собственный рынок эффективным. Выходом из этой ловушки я вижу работу по приватизации, и здесь государство может подать очень мощный пример.
Также я считаю, что таким примером является программа госзаимствований, просто заимствований. Вы видите, какие крупные средства уже можно здесь поднимать, в нашей России. В то же время мне хочется отметить, что очень важно не забывать о населении и очень важно, чтобы население почувствовало плоды модернизации, плоды успехов нашей экономики. В этом смысле финансовый рынок тоже является очень мощным подспорьем. Через финансовый рынок мы можем дать населению возможность почувствовать на себе результаты. Во многих странах, вы знаете, доля населения, инвестируемая в крупные публичные компании, огромна, и нам здесь тоже есть к чему стремиться.
Но здесь очень важно в то же время защитить людей от каких-то потерь, которые финансовый рынок может нести. И здесь особую роль, как мне кажется, играют программа финансовой грамотности и прочая деятельность, которая сегодня уже ведётся. Но её, мне кажется, надо усиливать. Это можно начинать делать со школы, и тогда мы получим достаточно неплохой результат.
Также мне кажется важным развитие системы коллективных инвестиций как механизма связи между неквалифицированным инвестором и сложным финансовым рынком. Ещё бы я отметил защиту миноритарных акционеров, защиту неквалифицированных инвесторов на законодательном уровне. Я знаю, что эта работа ведётся, но здесь есть достаточно большие перспективы.
В заключение я бы отметил ещё один вопрос – тематику продвижения нашего финансового и вообще рынка и экономики страны в целом.
На сегодняшний день очень большое количество информации инвесторы как стратегические, так и финансовые черпают из газет, из общения с большим кругом финансовых посредников, которые в том или ином виде продают услуги по работе с рисками, которые несёт для себя наш рынок. В то же время мы, мне кажется, недосказываем достаточно много плюсов, которые несёт наш рынок – не только риски, но и плюсы. Мне кажется, здесь работу можно активизировать и эта работа может проводиться в рамках некоего государственно-частного партнёрства на примерах успешных работ, на примерах каких-то успешных проектов. Мне кажется, что можно такую информацию доносить. Спасибо Вам большое за внимание.
А.Л.Кудрин: Спасибо, Рубен Абелович. Уважаемые коллеги, у нас, несмотря на то что сдвинулся график, и Владимир Владимирович имеет свой график (у него ещё есть встречи), тем не менее, если мы в 20 минут уложимся по остальным четырём выступающим, то Владимир Владимирович с нами задержится. Поэтому я предлагаю так и сделать и предоставляю….
В.В.Путин: Чтобы не забыть, а то знаете, много всего будет, и я боюсь чего-то упустить. Я бы прокомментировал некоторые вещи, о которых здесь уже было сказано. И начну я даже с выступления Алексея Леонидовича (кое-что забыл), потом последующих выступающих, и затем коллеги выскажутся.
Во-первых, что касается акцизов. Это конкретный практический вопрос. Мы договорились о том, что акцизы будем повышать не спеша, постепенно, в плановом порядке – в плановом порядке, не делая повышение акцизов основным инструментом, который покрывал бы выпадающие доходы в связи с возможным понижением социальных выплат. Вот это такая серьёзная вещь, я просто обращаю на это внимание.
Кстати говоря, по качеству планирования. Мы понимаем, что с учётом волатильности рынков очень трудно это делать, но и не будем себе присваивать результатов, это в значительной степени связано с конъюнктурой рынка, тем не менее мы планировали дефицит бюджета 3,6%, вы планировали, а он у нас будет реально 1–1,5%.
Теперь по поводу темпов роста. Эльвира Сахипзадовна вот выступала, я полностью согласен. Мы отдаём себе все в этом отчёт: 4% – маловато, нам нужно добиваться большего, больших темпов роста, Потенциал у нас, конечно, есть, и очень серьёзный.
По поводу вечных споров между развитием, вложением денег в институты развития и макроэкономическими параметрами, сохранением стабильности и так далее. Вот Эльвира Сахипзадовна сказала, что (я просто обратил внимание) главным инструментом нашей безопасности – экономической и финансовой – является развитая экономика. Безусловно, правильный тезис, спора нет. И тем не менее вот Ирландия. Развитая экономика или нет? Это же, как называли, «европейский тигр», а вот в результате кризиса грохнулось всё, а резервов нет. Поэтому кроме развития экономики, диверсификации экономики, инновационного развития, модернизации и так далее, и тому подобное нам, конечно, нужны и традиционные подушки безопасности в виде резервных фондов.
Теперь по поводу госзакупок. Абсолютно правильно! Мы всегда об этом говорим, поэтому я прошу ускорить эту работу, связанную с совершенствованием 94-го закона, и так далее. Куда ни придешь – везде одни и те же проблемы.
Я посмотрел, Эльвира Сахипзадовна, у вас в одной из таблиц речь шла о реализации эффективной дивидендной политики. А что это такое, я не понял. Это мы что, будем командовать, как им дивиденды… и сколько?
Э.С.Набиуллина: Нет, речь идёт о компаниях с госучастием. Мы каждый раз рассчитываем получать определённые дивиденды в бюджет. На самом деле получение дивидендов – это нормально для акционера, но вот принимаем решения… и они иногда вынуждены оставить некоторым компаниям на развитие и так далее. Это можно сделать, нам, наверное, нужно сделать дивидендную политику более диверсифицированной. Она должна быть, поэтому мы ставим себе эту задачу, планку мы ставили 25%. Вы помните, и у Вас обсуждали, чтобы мы из чистой прибыли…
В.В.Путин: Но если у вас не будет возможности давать использовать как-то дивиденды, то… Мы говорим о компаниях с госучастием, тогда частный инвестор туда просто никогда не придёт.
Э.С.Набиуллина: Именно! Поэтому она должна быть сбалансированной. Здесь нам нужно совершенствовать, должна быть эффективная политика. На наш взгляд, она пока неэффективна, она такая избирательная у нас получается. Где-то мы получаем много, где-то не получаем.
В.В.Путин: Понятно. Теперь по поводу управляющих компаний. Компании, которые должны управлять определёнными проектами, – это, безусловно, правильно, мы тоже об этом говорили, и в целом я с этим согласен. Мы только должны учесть все минусы, которые мы имеем от работы внешних управляющих, которые трудятся у нас в процессе реализации процедур по банкротству. А здесь очень много нареканий. Как бы у нас вот это всё, весь негатив не переехал в эти управляющие компании. Здесь нужны какие-то серьёзные критерии. Безусловно, правильно, только нужно, чтобы практика у нас соответствующая…
Э.С.Набиуллина: Может быть, пилотно двигаться? Иногда такие вещи двигаются пилотно.
В.В.Путин: Да. Теперь по поводу выступления наших коллег, которых здесь только двое: Сергей Маратович и последний выступающий… Было сказано, что у нас больше нет резервов, которые раньше использовались: это и неиспользуемые производственные мощности, и дешёвая рабочая сила. Я думаю, мы с вами понимаем, что тенденция к сокращению этого резерва очевидная, совершенно правильная. Но, конечно, там ещё есть определённый зазор. Достаточно посмотреть, что у нас в реальном секторе делается. Есть-есть, зазор есть, просто ориентироваться на это нельзя – здесь я с Сергеем Маратовичем полностью соглашаюсь. И если у нас есть отток, то, конечно, это говорит о том, что есть проблемы с инвестиционным климатом – это тоже очевидный факт, хотя факторов здесь оттока капитала, в том числе спекулятивного капитала, много.
Что меня так квази-порадовало? Сергей Маратович (он же за границей, как мне сказали, работал тоже) сказал очень грамотно. Он сказал, что коррупционный налог у нас выше, чем в других странах. Это значит, что там тоже есть коррупционный налог! Но у нас больше. Будем стремиться, должны стремиться к тому, чтобы у нас вообще его не было, абсолютно точно. Абсолютно точно!
Теперь по поводу доминирования госкомпаний. Мы уже многократно говорили, что не от хорошей жизни мы создавали эти компании, а особенно в секторах, связанных с оборонкой, делали это для того, чтобы собрать жизнеспособные части наших предприятий, ещё доставшихся от советских времён, структурировать их и выводить на рынок. И Дмитрий Анатольевич говорил, и я уже многократно повторял: у нас нет цели создавать государственный капитализм. Нет такой цели! Мы вынуждены были делать это в некоторых отраслях. Без прямого участия государства, скажем в авиационной отрасли, структурировать, привести в должное состояние эти предприятия невозможно. Масштаб колоссальный, и наш частный бизнес, конечно же – все вы понимаете, сидящие в зале, – не готов взять на себя такую финансовую, экономическую и административную ответственность. Невозможно просто!
То же самое, кстати говоря, с судостроением. Там попроще, но тем не менее производственный цикл – большой, деньги нужно вкладывать очень большие, отдача не завтра будет: это небыстрые деньги. А пока у нас в экономике ещё можно делать быстрые деньги, то прежде всего, конечно, туда перетекают они. Чего там, жизнь есть жизнь! Вот у вас есть деньги – миллиард, два. Вы куда их вложите – в нефтянку, в газ, чтобы завтра получить вот такую прибыль с учётом роста рынка, в металлургическую промышленность, в химию? Или пойдёте в авиацию, где через 15 лет отдача будет или нет? Риски большие, конкуренция колоссальная – очень сложная сфера, без участия государства, к сожалению, пока невозможно.
Кстати говоря, и наши конкуренты на международном авиационном рынке, посмотрите: две-три компании по производству авиационной техники и всё, больше нет ничего. С серьёзной, мощной поддержкой государства по разным каналам – и через инфраструктуру, и прямая финансовая поддержка, и по закупкам, и через оборонный сектор. Там многовекторная система поддержки создана. И это реалии. Но повторяю ещё раз: госкапитализм – это, конечно, не наш выбор. Здесь, я полностью согласен, нужно постепенно, но максимально двигаться в сторону создания рыночных условий.
И вытекающий из этого вопрос. Кстати, на правительственной площадке мы очень часто это обсуждаем, дискутируем откровенно. Конечно, когда в десяти кабинетах определяются тарифы и цены, ничего хорошего нет. Но я думаю, что вы со мной согласитесь, и думаю, Сергей Маратович в душе тоже согласится: ну вот скажем, электроэнергетика. Мы последовательно шли по пути реформирования, но вынуждены, просто вынуждены, регулировать это для населения и для отдельных отраслей промышленности. Мы всё делаем для того, чтобы исполнить свои обещания, чтобы либерализовать рынок электроэнергетики. Но мы видим что происходит: они как скакнут – у нас реальный сектор просто ляжет. Понимаете? Хотя мы прекрасно отдаём себе отчёт в том, что и наши компании, отечественные, и зарубежные пришли и вкладывают средства в модернизацию. На первом этапе были проблемы, сейчас они пошли, исполняют свои обязательства, и они должны получить отдачу на вложенный капитал. Мы понимаем это и будем всячески к этому стремиться. Но, понимаете, к сожалению, вот жизнь такая, что не можем мы резко взять и отпустить совсем, ну просто невозможно: у нас завтра люди выйдут на улицу, невозможно будет жить, платить нечем. Да и предприятия многие лягут, поэтому нужно аккуратненько это делать. Но стремиться к этому, конечно, нужно. Вы посмотрите, в той же Европе электроэнергетика, во Франции – насколько она там монополизирована? Они только сейчас постепенно начинают двигаться в сторону рынка, и то делают это маленькими шагами, аккуратно-аккуратно, а нам-то – сам Бог велел. Но то, что мы должны идти в этом направлении, без всяких сомнений, это правильно. Я полностью разделяю эту позицию.
По поводу инфляции и слов нет, и никаких возражений. Здесь, чего там говорить, я сам говорил это в своём вступительном слове, один из важнейших наших приоритетов, так же как для всех стран. Это факт. Когда мы говорим: между развитием и инфляцией есть ли какие-то противоречия? Да нет, конечно. Просто, что первично, что вторично? где телега, где лошадь? Лошадь, то, что нас вывезет, – это борьба с инфляцией, конечно, а потом всё остальное. Тоже очень аккуратненько надо действовать. Я это прекрасно понимаю, но мы будем идти в этом направлении.
Да, конечно, некоторые страны, особенно в Европе, ну скажем, Прибалтика, резкие очень движения сделали по многим направлениям: и в борьбе с инфляцией, и с дефицитом, и так далее. Но для них, во-первых, это была национальная идея, которая объединяла всё население, вы понимаете, не забывайте про это, уважаемые коллеги. Это была национальная идея, они как бы заплатили за это, и население это проглотило. А у нас что будут проглатывать? У нас будут проглатывать это как неэффективную политику государства, вот это как будет подаваться в обществе. Разница есть. И потом там за спиной у них ЕС с развитыми странами Евросоюза, с такими локомотивами, как ФРГ, которая за всех платит. А у нас некому платить за нас. Поэтому и в этой сфере, безусловно, нужно таргетировать, идти и бить, и бить, и бить, и добиваться вот этого. Так же как и другие макроэкономические параметры нужно выдавливать во что бы то ни стало, но тем не менее чувствовать грань какую-то. Так?
И система коллективных инвестиций. Вы знаете, конечно, и Алексей Леонидович приводил этот пример, накопление (сколько у нас там?) – 30%, а инвестиции – 20%. Явно дисбаланс там 10%. С чем это связано? С недоверием к государственным и прочим квази-государственным и другим финансовым институтам! Это требует времени и успешной системной работы с нашей с вами стороны.
А.Л.Кудрин: Спасибо. Продолжаем. Слово предоставляется Горегляду Валерию Павловичу – заместителю председателя Счётной палаты Российской Федерации. Но мы просим в 5 минут укладываться.
В.П.Горегляд: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!
Сегодня действительно в зале присутствует значительно больше положительных эмоций, нежели при рассмотрении год назад. И это очевидно: экономика демонстрирует устойчивые темпы роста, государство проводит последовательную социальную политику, берёт на себя основную часть ноши и основные заботы и расходы по обеспечению социального положения граждан. Но при этом отрадно слышать то, что Правительство всецело понимает, в том числе, и опасность такого курса именно на безусловную социальную поддержку в первую очередь со стороны государства в долгосрочной перспективе.
Действительно, в последнее время наметился довольно негативный тренд, когда наши социальные обязательства, необходимые и важные социальные обязательства, начинают расти быстрее, чем финансовые возможности государства. Конечно, особенно в период кризиса, когда - надо честно признаться - Правительство достаточно эффективно прошло эту стадию благодаря принятию целого ряда мер, в том числе и социальной поддержки, этот тренд обусловлен и оправдан. Но с точки зрения долгосрочной перспективы я думаю, что у всех сидящих в этом зале он должен вызывать серьёзную обеспокоенность. В основе лежит то, что нынешняя модель, когда действительно именно государство несёт основную нагрузку по содержанию социальной сферы, не может быть долгосрочной и не может быть устойчивой.
Довольно много, с моей точки зрения, правильных и интересных идей прозвучало в выступлениях наших докладчиков. Я бы хотел обратить внимание на один не самый, может быть, приятный вопрос. С моей точки зрения, этот вопрос, эта проблема является серьёзным сдерживающим фактором экономического развития. О ней мы говорим достаточно мало и, соответственно, неполные меры в этом плане принимаем.
Этот вопрос связан с крайне деформированной системой распределения добавленного продукта в стране. Заметьте, невзирая на всю активность государства в социальной поддержке населения, в первую очередь за счёт всевозможного рода бюджетных выплат, социальных выплат, тем не менее так называемый коэффициент фондов из года в год растёт.
Мы сегодня перешли все пороги национальной безопасности, которая в соотношении (высокооплачиваемых/низкооплачиваемых) 10 децильных групп находится где-то на уровне 7/9, у нас сегодня 17/8, при всём при том, что государство последовательно поднимало пенсии и зарплаты. И здесь кроется достаточно фундаментальная проблема, связанная с компенсацией распределения этого добавленного продукта. Безусловно, ни в коей мере нельзя необоснованно повышать зарплаты значительно быстрее, чем растёт производительность труда. Это факт!
Но тем не менее наш анализ позволяет задавать огромное количество вопросов. Почему, по оценкам многих экспертов, средняя заработная плата у нас составляет от европейской 40–60%, а оплата топ-менеджеров, особенно, так скажем, менеджеров, которые занимаются финансовой деятельностью, составляет 1,7–1,9. На самом же деле производительность этих предприятий с такой скоростью не росла. Кроме этого, давайте признаем то, что где-то 0,2% семей сегодня контролируют порядка 70% национального богатства.
Безусловно, подобного рода диспропорции никак не могут стимулировать экономический рост. Я на эту проблему опять-таки смотрю не с точки зрения социальной справедливости, не с идеологической точки зрения, а именно с точки зрения эффективности экономики. Есть самые разные оценки и расчёты, проводимые уважаемыми международными организациями. Можно не соглашаться с ними в количественном отношении, но с точки зрения качественных оценок они не вызывают вопросов.
Если мы снижаем хотя бы на 1% так называемое избыточное неравенство (а это 7/9, как я сказал, у нас по официальной статистике 18), то темпы роста экономики повышаются на 5%, но на 5% не в абсолютной величине, а в относительной, конечно. Темпы роста инвестиций растут где-то на 6%. Опять-таки можно подвергать сомнению те или иные цифры применительно к той или иной экономике, потому что они носят эмпирический характер, но тем не менее закономерность достаточно очевидна.
Опросы, которые проводили среди различных групп предпринимателей, говорят о том, что в секторе обрабатывающей промышленности большинство наших российских предпринимателей говорит, что основную проблему своего развития они видят в недостаточно устойчивом внутреннем потребительском спросе. И так высказалось 70% населения. Поэтому Эльвира Сахипзадовна сказала совершенно справедливо, что у нас большой потребительский рынок, но реальные возможности, для того чтобы он стал больше, значительно больше. Ведь мы понимаем, что богатая часть населения редко пользуется продуктами отечественного производства и неслучайно, что достаточно большая утечка капитала связана с тем, что в основном свои нужды они удовлетворяют за рубежом. Я думаю, что это вопрос, на который надо обратить серьёзное внимание.
Вторая проблема, мне кажется, связана с тем, что в нашем сознании опять срабатывает синдром высоких цен. Сколько бы ни говорили о том, что мы понимаем пагубность этой проблемы, тем не менее, судя по работе органов исполнительной власти (а мы эту работу оцениваем как на уровне субъектов Федерации, так и на федеральном уровне), можно сказать, что у большинства появилась некая удовлетворённость на фоне того, что в экономике всё достаточно благополучно. Неслучайно, что та весьма активная работа, которая была начата в прошлом году, связанная с программой повышения эффективности бюджетных расходов, сегодня, с нашей точки зрения, существенно затухает. Мы можем сказать, что большинство министерств и ведомств, за исключением Министерства экономического развития и Министерства финансов, которые активно в этой работе участвуют, не приняли так необходимые нормативные акты, связанные с реализацией этой программы. Конечно, сегодня более важно рассматривать, скажем, новые бюджетные поступления для реализации тех или иных программ.
В то же время эффективность наших государственных средств, об этом все наши проверки говорят, на самом деле достаточно низка. Мы сегодня имеем достаточно эффективно функционирующую систему Федерального казначейства, благодаря этому, конечно, объём нецелевых расходов резко падает. Если раньше это были миллиарды рублей, то сегодня это суммы очень незначительные, потому что напрямую своровать очень трудно. Но объёмы неэффективных расходов колоссальны. Примеров приводить можно много: это пресловутая проверка транспортного комплекса города Москвы, это недавно проведённая проверка, связанная с размещением Росрыболовством судостроительных заказов, когда перечисляются большие суммы денег, они замораживаются, а потом возвращаются. Эффективность довольно низка. Я думаю, что с точки зрения долгосрочной перспективы, основной резерв для удовлетворения растущих социальных потребностей – это, конечно, повышение эффективности бюджетных расходов.
Заканчивая, должен сказать, что Счётная палата, как необходимый элемент обратной связи от управляющего объекта к управляемому, всегда готова давать Министерству экономического развития и Министерству финансов адекватную и полноценную информацию по этим проблемам.
Спасибо.
А.Л.Кудрин: Слово предоставляется Бетину Олегу Ивановичу, губернатору Тамбовской области.
О.И.Бетин: Уважаемый Владимир Владимирович, уважаемый Алексей Леонидович, Эльвира Сахипзадовна, участники заседания! Я хотел бы поблагодарить за возможность выступить на этой коллегии от имени регионов.
Конечно, мы пережили очень сложный год. Если бы не были вместе, если бы не было поддержки региональных бюджетов из федерального центра, я не знаю, что бы сегодня было. Пессимистичных прогнозов было много, но сегодня можно сказать, что бюджеты регионов имеют тенденцию к развитию. И скажу, за два последних кризисных года, 2009-й и 2010 год, не самая сильная экономика в Тамбовской области, но консолидированный бюджет области вырос более чем на 25%. Не были приостановлены преобразования в межбюджетных отношениях, схемах управления, изменения в социальной сфере. Но сегодня лейтмотивом всех докладов были инвестиции, экономическое развитие, и опорой для экономического развития у нас в последнее время было, конечно, бюджетное финансирование. Но на сегодня, я считаю, здесь есть много проблем, и, может, инвестиции активно не идут прежде всего и потому, что сегодня у нас бюджеты перегружены различными расходными полномочиями. Новые правильные решения, которые принимаются, детерминируют подчас невыполнимые бюджетные расходы.
Что имею в виду? Программа модернизации образования, хорошая программа, мы её поддерживаем и будем отстаивать, но если посчитать по тому механизму, который сегодня предложен и нам поступил, на 1,2 млрд федеральных средств мы должны 2,4 млрд своих средств направить в течение двух лет. Программа здравоохранения очень хорошая, там тоже софинансирование. Дорожный фонд, источники – акцизы на нефтепродукты, транспортный налог. Мы выводим эти доходные источники из других сфер применения. Пригородное железнодорожное сообщение. Здесь сейчас предусматривается, насколько я знаю, Минфин – ответственность за федеральный бюджет, равные полномочия – РЖД и региональных бюджетов. Ну и так можно считать, что и летний отдых, и ЖКХ, и так далее.
Что я предлагаю? Может получиться как со страховыми взносами, когда на неработающее население Фондом обязательного медицинского страхования были подушевые нормативы подняты сразу, а мы до сих пор, Владимир Владимирович, не в состоянии их профинансировать. Стыдно, но - бюджет когда смотрим, -полномочий не хватает. Давайте вместе посчитаем. В условиях кризиса мы с Антоном Германовичем (А.Г.Силуанов – заместитель Министра финансов Российской Федерации) считали доходы и расходы. Но ведь получилось, вышли из этого кризиса, бюджеты сохранились. Давайте мы сейчас возьмём средний регион как модель и посмотрим, что из этого у нас выйдет. Я не предлагаю всеми этими обязательствами перегрузить федеральный бюджет, здесь их и так уже сверхдостаточно, мы это все и так прекрасно видим. Но давайте мы специально посмотрим эмиссии ценных бумаг, может рассрочить эти обязательства по времени, кредиты коммерческих банков. Это было бы целевое кредитование с определёнными обязательствами регионов – направить эти средства по целевому назначению и использовать очень эффективно. Мы полностью за такой поход.
Ну и, конечно, доходы – доходы бюджетов, о которых здесь сегодня говорилось. Владимир Владимирович в своём выступлении сказал, что бизнес взял свою собственность, заложил и получил кредиты. Владимир Владимирович, мы уже всё заложили, всё, что только можно было. Я вам честно скажу, в прошлом году мы 4,5 млрд заложили, всю недвижимость заложили, которая есть в областной собственности, под то, чтобы дать гарантии для кредитов. И до этого было 6 млрд. 10,5 млрд мы уже заложили. Дальше нужно развиваться, а закладывать, по сути дела, уже и нечего. Поэтому что бы я попросил… Вот был хороший фонд по поддержке инвестиционного развития регионов, но сегодня он не функционирует. В прошлом году были моногорода и так далее… Но если мы хотим, чтобы у нас было активное инвестиционное развитие, нам нужно создавать вот эти инструменты. Я с оптимизмом воспринял постановление Правительства о создании фонда гарантий федерального бюджета по инвестпроектам в регионах. Там, если от 5 до 10 млрд, Минэкономики рассматривает, если свыше 10 млрд, то правительственная комиссия. Положение вышло, бумаги направили, но не работает фонд до сих пор. Поэтому инвестиции у нас, наверное, так плохо идут. Я бы просил обратить на это внимание и найти соответствующее решение.
Я хочу сказать, что важная задача – привлекать иностранные инвестиции. У нас примерно на рубль инвестиций добавленная стоимость по тем годам получилась 70 копеек, то есть это прямые инвестиции, это увеличение валового регионального продукта. На этот год мы хотим увеличить инвестиции на 30%. У нас уже сегодня реализуются объекты, прежде всего по линии продовольственной безопасности – по этим направлениям у нас уже строится сегодня 50 объектов. Мы хотим сделать так, чтобы в области была развитая современная экономика.
По нашим расчётам, если сегодня добавленная стоимость за счёт новых производств составляет 29%, то, реализуя только вот эти объекты, которых около 50 мы строим, будет 88% прироста, дадут новые мощности. Я хотел бы сказать, если это получится, то к 2015 году мы готовы отказаться от дотаций, которые сегодня получаем из федерального бюджета и сделать наш бюджет бездотационным.
Реплика: Интересное предложение!
О.И.Бетин: Но я что попросил бы. Надо помочь сегодня с формированием инфраструктуры. Можно взять и скоординировать, допустим, работу многих федеральных структур: «РЖД», Минтранс, «Газпром», допустим, сетевые компании, но их возможностей сегодня в регионе недостаточно для того, чтобы мы динамично развивались. Поэтому я просил бы, если мы найдём это решение, в 2015 году, Алексей Леонидович, федеральные деньги на дотацию нам не потребуются! Спасибо.
А.Л.Кудрин: Спасибо, Олег Иванович. Слово предоставляется Улюкаеву Алексею Валентиновичу, первому заместителю председателя Центрального банка Российской Федерации.
Пока Алексей Валентинович идёт, мне показалось интересным выступление, но я также хотел бы обратиться, что нам сегодня недостаточно удалось поговорить по межбюджетным отношениям. Мы тогда в июне в Министерстве финансов соберём все регионы и ещё раз поговорим в преддверии Нового года. Ещё раз отдельно только об этом. Потому что сегодня мне так же не удалось затронуть достаточно эту тему. Спасибо.
А.В.Улюкаев: Добрый день, уважаемые коллеги! Я признателен за возможность здесь выступить. Поскольку мои 15 минут секвестрировали до пяти, мне придётся…
В.В.Путин: В какое время живём – мы всё секвестрируем…
Реплика: Надо ещё инфляцию секвестрировать.
А.В.Улюкаев: Дадите две минуты дополнительных, и расскажу как.
В.В.Путин: Молодец!
А.В.Улюкаев: Меня прервали как раз в тот момент, когда я хотел сказать, что сведу своё выступление в основном, к словам благодарности и восхищения работой двух ведомств, тем более что я член коллегии и Министерства финансов, и Министерства экономики и немножко погреюсь в этих лучах.
Если серьёзно, у меня три коротких пункта. Первое. Мы недавно вместе с Алексеем Леонидовичем были в Вашингтоне, и там, в докладах глобальных экспертов, звучали позиции о вызовах для развитых экономик и вызовах для развивающихся экономик. Очень укрупнено: для развитых экономик проблема – отрицательный производственный разрыв, то есть реальное производство меньше, чем мощности рабочей силы и так далее. И неполное фискальное урегулирование – большой дефицит и нарастающие долги. Для развивающихся экономик основной вызов – это высокая и, возможно, растущая инфляция. Россия, как всегда, удачно сочетает проблемы тех и других. То есть у нас и проблема отрицательного производственного разрыва (вот международные эксперты считают, что 1–1,2%, может быть, больше, тут говорили о большей величине, но то, что он существует, – это очевидный факт), и фискальная неурегулированость существует, и высокая инфляция – одна из самых высоких даже среди развивающихся экономик. Наши конкуренты – Индия, Аргентина, из «двадцатки» больше никого нет.
По этим двум позициям, невзирая на независимость Центрального банка, у нас понимание соотношения телеги и лошади точно такое же, как у Председателя Правительства, то есть лошадью, а именно инфляцией, нужно заниматься в первую очередь. В этой связи хочу сказать, что мы используем весь тот набор инструментов, который нам отведён законодательством. Начиная с декабря мы в разной последовательности, в разных объёмах достаточно аккуратно используем политику и процентной ставки, и ставки рефинансирования из всей совокупности кредитных депозитных ставок, и политику резервных требований – имею в виду как их общее увеличение, так и дифференциацию, хотя должен сказать, что по сравнению с нашими коллегами из БРИКС мы – только в начале пути. Скажем, у Китая 21% обязательно составляют резервные требования по обязательствам коммерческих банков, мы – в четверть ниже этого. Это не значит, что мы должны выйти на этот уровень, это значит, что это очень серьёзный инструмент, который наши коллеги активно используют. Мы тоже вот уже три тура таких изменений сделали и будем готовы делать это и дальше. И, безусловно, мы должны использовать гибкую курсовую политику, для того чтобы гибкая курсовая политика предохраняла нас от скоротечных колебаний ликвидности. В этой связи короткий комментарий к тому, что здесь прозвучало: сравнение 2007 и 2011 годов.
Ну действительно, тогда был чистый приток частного иностранного капитала. Сейчас за три месяца у нас минус 21 млрд долларов чистого оттока. Но надо понимать, что это чистый отток, то есть одновременно могут двигаться обе половинки баланса, то есть увеличивается приток и увеличивается отток. Если увеличивается валовой отток, это однозначно плохо, это значит, что нет спроса на эти деньги внутри страны, экспортёры оставляют часть валютной выручки за границей, потому что не могут вложить в эффективно работающие инструменты в стране. Но вот если не такими же темпами растёт приток, это вовсе не обязательно плохо. И я рискну утверждать, что в нашей ситуации это, может быть, скорее хорошо. 2007 год – это время ретрейд, горячие и короткие деньги шли сюда, зная, что будет такая разница дифференциала процентных ставок и что Центральный банк будет стоять на границе валютного коридора и покупать столько валюты, сколько нам не привезут. Сейчас ситуация прямо противоположная. Центральный банк больше не ставит этой границы и не покупает столько валюты, сколько нам привезут. Мы принимаем политику гибкого валютного реагирования. Мы на самом деле очень близки к плавающему валютному курсу. И это нас освобождает от того, что статистически мы бы учли как приток капитала, а содержательно бы означало риски его бесконтрольного прилива и отлива и колебаний больших ликвидностей.
Последнее, что хотел сказать, – по поводу долгого соотношения с ВВП. Мне кажется, не стоит себя сильно успокаивать тем, что у нас будет долг 10% от ВВП (даже в близкой перспективе мы видим, что не больше 15%). Во-первых, мы видим совершенно разное страновое поведение. Есть страны, которые имеют более 200% долга по ВВП (как Япония) и по-прежнему триповый рейтинг АА. А есть страны, которые при 15% испытывали суверенный дефолт, и здесь принципиально важно сравнение не с величиной ВВП, а сравнение с инвестиционной составляющей бюджета. То есть если вы занимаете на то, чтобы вложить в какие-то проекты, которые принесут потом отдачу на капитал, то инвесторы понимают, как они получат свои деньги с прибыли. А если вы занимаете исключительно на зарплатные проекты, то инвесторы относятся к этому уже с некоторой настороженностью и требуют дополнительных премий, дополнительных спрэдов при приобретении наших обязательств.
Это может произойти скачкообразно. Вот пример – Греция. Греки ещё совсем недавно занимали почти так же, как немцы, у них был спрэд 100%. Теперь они занимают под 13,5%, у них спрэд к германскому долгу – более 1000%. Это скакнуло за два года. Я хочу сказать, что здесь мы должны быть максимально осторожными, несильно радоваться тому, что у нас маленький долг, и не допускать его повышения в дальнейшем. Спасибо.
А.С.Галушко (президент общероссийской общественной организации «Деловая Россия»): Уважаемые Владимир Владимирович, Алексей Леонидович, Эльвира Сахипзадовна! Уважаемые коллеги!
Действительно, очень многие вопросы уже были освещены в предыдущих докладах. Я позволю себе, существенно сократив предполагаемые предложения, ограничиться исключительно взглядом бизнеса на тему модернизации и улучшения инвестиционного климата и сформулировать её в конкретных предложениях по наиболее волнующим нас вопросам.
Потребность в модернизации действительно стоит остро: российская экономика кратно отстаёт по производительности труда от развитых экономик, и именно модернизация призвана это отставание сократить. Когда модернизационные проекты реализуются, что мы видим практически? Ответ очень прост: когда это выгодно. В этом случае можно даже обойтись без призывов к модернизации: она будет осуществляться. Это первый эффект, который мы наблюдаем: когда выгодно, когда условия созданы – модернизация происходит.
Второе. Эффект, который мы наблюдаем в результате модернизации, – это кратное сокращение персонала. Почему? Потому что вырастает производительность на предприятиях. По той выборке, которую мы составили, сокращение – от 3 до 10 раз. В целом, если оценить этот потенциал высвобождения рабочей силы на старых производствах по оценкам Института Гайдара, если взять несырьевой сектор и предположить, что мы для начала повысим его производительность до восточноевропейской, то это порядка 20 млн человек.
Кстати, тезисы о том, что у нас впереди нехватка рабочей силы в связи с демографической ситуацией, верен только при одном условии – при условии, что мы не увеличиваем свою производительность труда. Если мы её увеличиваем, то, наоборот, мы имеем высвобождение рабочей силы, причём весьма значительное.
Естественно, людей нужно занять. Как нам кажется, нам нужно произвести социально-безопасную и социально-выгодную модернизацию. Как показывает анализ, стоимость создания одного качественного, современного высокопроизводительного рабочего места находится в пределах от 200 до 250 тысяч долларов на одно рабочее место. Естественно, создание новых рабочих мест, которые создаются инвестициями, капиталом, также требует улучшения инвестиционного климата.
Последнее, на что мы обращаем внимание, – это уже наступившая реальность конкуренции юрисдикции в рамках единого таможенного пространства. Обращают на себя внимание усилия Казахстана, которые он последовательно прикладывает в этом направлении. Интересно, что первыми нам стали об этом говорить иностранные инвесторы – о том, что они больше начинают ориентироваться на Казахстан. После этого российские инвесторы об этом заговорили. Сейчас об этом говорят губернаторы приграничных территорий – говорят не только о том, что новые инвестиции уходят в Казахстан, а о том, что идёт миграция старых, ранее сложившихся производств, миграция налоговой базы под казахстанскую юрисдикцию. По итогам 2010 года, если взять данные Росстата – я подчеркну: не ЦБ, а Росстата, – объём прямых иностранных инвестиций в Россию составил на душу населения 90 долларов, в Казахстане – 890 долларов. Поэтому все эти вызовы, необходимость подлинной модернизации, её социальная не просто приемлемость, а выгодность, конкуренция с Казахстаном требуют очень значительного улучшения инвестиционного климата.
Что мы наблюдаем в России? В России мы наблюдаем очень дифференцированную картину в регионах. Нас очень радует факт того, что действительно есть регионы-лидеры, которые последние шесть-семь лет последовательно прилагали усилия к улучшению инвестиционного климата, и эти усилия конвертируются сегодня в прямые измеримые результаты этого инвестиционного климата.
Много говорится о Калужской области. Это абсолютно справедливо. Не только по объёму прямых иностранных инвестиций на душу населения (она держит первое-второе место, разделяя с Сахалинской областью), но по итогам 2010 года объём промышленного производства в этой области вырос на 142%, уровень заработной платы вышел на третье место в Центральном федеральном округе, и с 2011 года эта область становится бездотационной. Это яркий пример, который показывает, что кроме двух традиционных альтернатив (либо мы должны повысить налоги, либо сократить расходы) есть третья, которая может быть реализована. Это увеличение налоговой базы, которое происходит в результате создания благоприятного инвестиционного климата, и это растёт на нашей земле. Пример – не только Калужская область. Пример – Ульяновская область, которая вышла на первое место по объёму прямых инвестиций на душу населения в Приволжском федеральном округе, при том что это всё – несырьевые, дотационные регионы.
Со своей стороны мы систематизировали все те лучшие практики, конкретные меры, которые работают в регионах. У нас это заняло восемь страниц текста и называется это «Модельная программа улучшения инвестклимата в регионах». Фактически это запрос потребителя инвестиционного климата на этот климат. Отрадна для нас поддержка Минэкономразвития. Можно сказать, эта программа родилась в совместном диалоге с этим министерством, и важно, конечно, приступить к её практической реализации.
Здесь очень важно отметить следующие обстоятельства. Если говорить по сути дела, то все в этих регионах держится на губернаторе. Если по-честному назвать главную причину, то, конечно, это личная позиция губернатора, его желание вот таким образом самореализоваться. Это, безусловно, неплохо. Об этом еще Карамзин писал в XIX веке, что для России помимо хороших законов важно наличие 50 эффективных губернаторов.
Наверное, в современных условиях помимо внутреннего мотива важны и внешние системы стимулов. А сегодня в рамках межбюджетных отношений, к сожалению, такая система стимулов очень редко возникает. Регион, который улучшает инвестиционный климат, создаёт новую налоговую базу, фактически на сумму новых налогов лишается федеральных дотаций. Эту ситуацию, конечно, было бы очень правильным изменить, и мы со многими регионами обсуждали такую меру: 10% от федеральных налогов, которые создают новые производства, новые инвестиции, в течение какого-то разумного периода времени (от 3 до 5 лет) в виде трансфера направлять из федерального бюджета в региональный. Эта мера действительно бы стимулировала многие регионы, как показывает наше с ними общение.
Поэтому на региональном уровне для нас отрадно, что 2010 год стал годом плодотворной совместной работы с Минэкономразвития по формированию ясной, чёткой повестки по конкретным мерам улучшения инвестклимата в регионах.
Безусловно, важна и федеральная составляющая улучшения инвестиционного климата. Остановлюсь на главном: это налоги, финансирование, тарифы и судебная система. Очень кратко, та дискуссия по налогам, которая сейчас идёт, связана с возможностью снижения страховых взносов. На наш взгляд, принципиальная, ключевая область решений лежит в плоскости понимания того, что большая часть из 34-процентных пунктов страховых взносов, не является по своей сути, по своей природе страховой, не формирует индивидуальных прав и, следовательно, в качестве налоговой базы может иметь не только заработную плату, а любую другую налоговую базу. На наш взгляд, принципиальная область решений находится в этой плоскости, хотя это, конечно, отдельный разговор вне рамок сегодняшнего регламента.
По финансированию две ключевые меры. Лучшая практика: если посмотреть на мировой опыт, то наименее болезненно мировой кризис пережила Канада, в этой стране наименьший объём плохих долгов. Почему? Общепризнанно сегодня, что благодаря двум мерам. Первое – это предоставление финансовых услуг в форме публичной оферты. Второе – это создание агентства по защите прав потребителей на рынке финансовых услуг. Достаточно сказать, что в Соединённых Штатах Америки этот опыт подробно изучался, и всего несколько месяцев назад в США принято решение о создании такого же агентства.
За годы его работы в Канаде с 2001 года объём финансирования малого и среднего бизнеса увеличился в 4 раза, а стоимость финансирования сократилась на 5–6 процентных пунктов –прежде всего за счёт ликвидации скрытых долгов. В целом в финансовой системе объём плохих долгов был наименьший из стран «большой восьмерки».
Тарифы. Мы наблюдали очень острую ситуацию с ростом цен на электроэнергию. Что обращает на себя внимание? Три ключевые позиции. Мы провели совместно с институтом группы «Атон» анализ того, как используют, насколько рационально финансирование компаний естественных монополий и энергетических компаний. И анализ показывает, что объём привлечения дополнительного финансирования для удовлетворения инвестиционных потребностей этих компаний составляет до 2 трлн рублей. Это способ удовлетворения инвестиционных потребностей без роста тарифов, без повышения цен.
Электроэнергетика. За последние 100 лет принципиально не изменились технологии в этой сфере. В Канаде, например, отнормировали эти расходы и есть специальный справочник, который чётко показывает по видам расходов, какие нормативы этих расходов. Было бы правильно у нас это сделать – создать специализированный единый сайт и на этом сайте выкладывать всю информацию соответствующих компаний в соответствии с современными стандартами раскрытия информации о расходах (как текущих, так и инвестиционных) и сделать её публичной, открытой для всех.
Третье – ввести позицию контролирующего офицера в этих компаниях, имеющего право на доступ к любой информации и ежеквартально отчитывающегося о том, что происходит в этой компании, в том числе о её инвестиционных и текущих расходах.
Последнее – по судебной системе. Очень острая тема. Буквально три главные меры. Первое – наделить объединение предпринимателей правом подавать иски в защиту интересов своих членов, фактически предоставив право предпринимателям и инвесторам не только напрямую спорить, а спорить через такого общественного адвоката. Естественно, в этом случае субъектность инвесторов, субъектность предпринимателей фактически становится более высокой.
Второе. Может быть, стоило всё-таки вернуться к идее административных судов как судов, которые концентрируют, имеют: а) специализацию, б) если посмотреть опыты функционирования за рубежом, то они по духу и смыслу исходят из того, что заявитель, который вступает в спор с государством, – более слабый участник этого спора, и это пронизывает весь дух работы этих органов.
Третье, последнее. Было бы целесообразным наделить третейские суды правом рассматривать споры между представителями органов власти и предпринимателями.
Спасибо большое. В завершение отмечу. Если спросить предпринимательское сообщество: что нужно, чтобы модернизация в нашей стране (то, что все мы хотим) состоялась? Ответ будет очень простой: сделать её выгодной бизнесу, создать благоприятный инвестиционный климат. Спасибо!
В.В.Путин: Спасибо большое.
Если позволите, тоже прокомментирую, так же как делал до сих пор, наших коллег, которые выступали. Начну с самых последних слов по поводу возможности создания третейских судов, которые разрешали бы споры между органами власти и бизнесом. Подумать можно, но я только не очень понимаю, почему не хватает сегодняшних возможностей обращаться в суды общей инстанции, арбитражные суды? Такая же возможность есть! Давайте посмотрим, чего там недостаточно, каких инструментов недостает, чтобы защищать права. Мы готовы это рассмотреть, пойти навстречу – там надо просто продумать это, так же как и возможность объединениям предпринимателей обращаться в суд за защитой интересов членов своих организаций. В принципе инструментов сегодня достаточно: можно в суд обратиться, и общественная организация в виде объединения предпринимателей может выступить в качестве общественного защитника и так далее. Это всё возможно в рамках действующего законодательства. Тем не менее повторяю, если чего-то не хватает, то вполне можно это попробовать рассмотреть и добавить.
Считаю очень важным моментом (и полностью с ним согласен) – раскрытие информации о структуре расходов наших крупнейших компаний, в том числе и энергетических. Но не только энергетических, но и транспортных, и других. Это абсолютно правильно. В целом я уже упоминал об этом даже во вступительном слове, а если не сегодня, то неоднократно уже об этом говорил: полностью с этим согласен. Нужно стремиться к тому, чтобы реализовать эту позицию.
Теперь по поводу межбюджетных отношений. Я сейчас об этом скажу – что касается того, что дестимулируются успешные регионы. Да, такая проблема есть, однако острота её благодаря принимаемым мерам и решениям, которые вы предлагаете, уже снижается. Напомню, что снижение поддержки региона со стороны Министерства финансов не может быть больше 10% в случае успешной работы региона. Есть и другие меры, их всего, по-моему, три, в том числе это касается неучёта в общих доходах региона неналоговых поступлений. Это серьёзная скидка на деятельность региона в положительном плане, когда рассматривается вопрос о его поддержке из федерального бюджета.
А.Л.Кудрин: И сразу назову ещё одну: налоговый потенциал мы считаем за два последних года. Даже сейчас мы сократили. Сколько сейчас? 2,5. Было 3, а стало 2,5. Таким образом, у нас не по последнему успешному году считается, а по среднему – за 2,5. Плюс ещё те меры ограничения. Таким образом, на три-четыре года сохраняется трансферт в условиях успешной работы по доходам.
И последняя, Владимир Владимирович, ещё одна – четвёртая – мера (Вы в Думе назвали её). Это создание фонда по премированию регионов, которые достигли наибольших успехов в развитии налогового потенциала. Сейчас он пока оценивается в 10 млрд рублей.
В.В.Путин: Теперь что касается социально-безопасной модернизации – полностью с этим согласен. Конечно, такой настрой отечественного бизнеса можно только приветствовать. Всячески будем этому способствовать и вместе работать по этому направлению.
О конкуренции юрисдикции в связи с созданием Таможенного союза и единого экономического пространства я сам говорил. Коллега сейчас воспроизвёл эту угрозу. Но мы пошли на это сознательно, имея в виду создать такие условия, которые подталкивали бы все страны Таможенного союза и будущего единого экономического пространства к формированию конкурентоспособных инструментов для привлечения инвестиций. И это нормально, это заставляет нас с вами работать эффективнее.
По поводу того, что излишний приток капитала нам не нужен. Как сказал Алексей Валентинович (Улюкаев), для нас это хорошо. Для Центрального банка это хорошо, потому что это главный институт, который должен бороться с инфляцией. А вот для экономики в целом это не совсем хорошо. Вопрос, конечно, в том, чтобы нам привлекать прямые инвестиции, – это правда. Но даже так называемый спекулятивный (приток капитала) тоже не всегда вредный. Здесь много факторов в общем и целом тоже работает.
По поводу того, что у некоторых наших соседей жёсткие меры вырабатываются и реализуются. Скажем, в Китайской Народной Республике. Алексей Леонидович привёл пример с ограничением объёмов фондов резервирования банков. Ну да, там это проводится жёстче – там многие вещи проводятся жёстче, чем у нас. Там такие решения многие принимаются на политбюро ЦК КПК. Да-да-да! В банковской сфере! И строго реализуются. Это связано с жёсткостью политической системы страны – я говорю без всякой иронии! – и с возможностью реализовать эти правила. Но это не значит, что нам не нужно стремиться к такой же жёсткости в условиях нашей политической системы.
Теперь межбюджетные отношения. Безусловно, здесь есть много проблем. Я очень рассчитываю на то, что Министерство финансов будет и дальше совершенствовать эту систему.
Вместе с тем по поводу того, что выступал коллега из региона и сказал, что «мы все уже заложили и больше нечего закладывать», возникает вопрос: а нужно было всё закладывать или нет? Это большой вопрос. Почему этот вопрос возникает? Я сейчас скажу: потому что, если мы хотим добиться благополучия за счёт государственных инвестиций (в данном случае региональных), я вообще не уверен, что мы добьёмся нужного результата. Конечно, и государственные в целом, и региональные государственные инвестиции тоже важны и нужны, но это не главный инструмент в достижения прогресса в сфере создания благоприятного инвестиционного климата. Нужно создавать благоприятный инвестиционный климат и привлекать частные инвестиции – вот это самое главное. Нет, вы говорите про государственные региональные инвестиции, и все хотят наращивать эти инвестиции. В целом, я повторяю, я тоже не против этого. Но тем не менее… Всё-таки главное – это создание условий для привлечения частных инвестиций. Представитель бизнеса говорил, как в Калуге, например, или в некоторых других областях…Повторяю, при этом я не считаю, что у нас идеальные межбюджетные отношения. И они, конечно, нуждаются в совершенствовании.
Теперь вот Валерий Павлович Горегляд выступал, говорил, что нужно преодолеть негативный тренд опережающего роста социальных расходов над ростом самой экономики. Ничего хорошего в опережающем росте социальных расходов по сравнению с ростом экономики, конечно, нет. Сначала рост экономики, а потом рост социальных расходов. У нас это – не негативный тренд, а вынужденные меры, в том числе связанные с мировым финансовым и экономическим кризисом. Мы были вынуждены в этих условиях выполнять обещания по пенсиям, вынуждены были выполнять обещания по индексированию социальных пособий и так далее и так далее, потому что уровень доходов наших граждан очень низкий и в отличие от других стран, в том числе стран с так называемой развитой экономикой, у нашего населения нет запаса прочности и «подкожного жирка». Вот в чём всё дело. Живут от песни до пенсии, от зарплаты до зарплаты. Мы не можем строить благополучие страны на костях российского народа. Это вынужденные меры. И, кстати сказать, мы всех проблем там далеко и не решили. Но повторяю: прекрасно понимаем, что сначала экономика, её рост, а потом рост социальных расходов. Да, на этом этапе мы вынуждены были действовать немножко по-другому. Вынужденная ситуация!
Теперь по поводу диспропорции в доходах населения. Это правильно. И Валерий Павлович, безусловно, прав: это одна из наших проблем. И мы должны сделать всё, чтобы её решать. Диспропорция в доходах населения – это очевидная проблема. Я сейчас не буду в детали погружаться, об этом много нужно и можно говорить: это и борьба с бедностью, и там много других всяких направлений работы. Но делать это нужно.
Но вот с чем трудно согласиться – с тем, что утечка капитала связана с тем, что люди с высокими доходами удовлетворяют свои запросы за рубежом. Я почти дословно записал: отток капитала, конечно, не связан с необходимостью и желанием людей с высокими доходами удовлетворять свои запросы за рубежом. Вывоз капитала с этим не связан! Это копейки, которые утекают туда для этих целей. Остальное связано с экономическими факторами, и о них сегодня здесь было сказано и представителями науки, и представителями бизнеса. Об этом говорили, и достаточно убедительно, с этим не поспоришь.
И по поводу большого размера неэффективных расходов. Валерий Павлович работает в контрольном органе – это Счётная палата. Мы с ним, по-моему, вместе трудились в контрольном управлении Президента в своё время. Всё-таки есть разница между расходами, которые называются нецелевыми, и расходами, которые нужно считать неэффективными. Это существенная разница. Это разные расходы, и это не одно и то же. То, что не должно быть нецелевых, – это правда. Но надо признаться, что далеко не всегда нецелевые являются неэффективными, и, к сожалению, это тоже факт нашей жизни.
В заключение я бы хотел сказать следующее: судя по дискуссии, по интересу, с которым мы все обсуждаем темы, являющиеся предметом, которым подавляющее большинство сидящих в зале занимается всю жизнь, и по заинтересованности, с которой это обсуждается, я делаю вывод, который только и можно было сделать: здесь находятся люди очень заинтересованные, работоголики (я знаю, сколько вы работаете), отдающие значительную часть своей жизни тому делу, которому служат. Спасибо вам большое. Успехов!
А.Л.Кудрин: Владимир Владимирович, можно посоветоваться с Вами?
В.В.Путин: Легко!
А.Л.Кудрин: Нам нужно принять протокольное решение. Есть два варианта: заслушать доклады и принять к сведению доклады двух министров или одобрить работу двух министерств?
В.В.Путин: Одобрить!
А.Л.Кудрин: Спасибо.
Прогнозы мировых экспертов свидетельствуют, что капиталу китайского происхождения все труднее будет удерживаться внутри Поднебесной. Вскоре его экспансию почувствуют во всех точках земного шара, в том числе и в США. Впрочем, уже сейчас этот процесс набрал серьезные обороты, и даже высказываются предположения, что к 2050 г. штаб-квартиры финансовых организаций, таких как Всемирный банк и Международный валютный фонд, могут переместиться в крупные китайские города.
Китай смотрит на мир широко. Этому есть два ярких примера образца 2009 г., которые на первый взгляд противоречат друг другу. Первый – заявление директора Китайского банка Развития Чэнь Хуан, сделанное в самый пик мирового финансового кризиса. “Говорят, что мы должны направиться на западные рынки, чтобы скупать обесценившиеся акции, – комментировал высказывания мировых аналитиков Чэнь Хуан. – Но я считаю, что мы должны избегать Wall Street и сконцентрироваться на регионах, богатых сырьем”. Иными словами речь шла о том, чтобы вкладывать деньги в натуру, а не в бумаги. И все это для того, чтобы максимально ускорить глобальную экспансию компаний КНР, сообразуясь с китайской стратегией “вхождения в мир”. Недавний подтверждение этому покупка китайской угольной компанией Jinchuan 70% акций Tiomin Kenya Limited (TKL), владеющей титановым месторождением в Кении.
В том же 2009 г., буквально за несколько месяцев до комментариев директора Китайского банка Развития позвучали другие слова, сказанные главой Центробанка страны Ху Сяолянем. По его мнению, правительство Китая готово и в дальнейшем кредитовать американскую экономику, скупая казначейские облигации США, которые являются все еще хорошим инструментом для инвестирования.
Казалось бы, два заявления противоречат друг другу. Это мнение справедливо, но лишь для двухмерного пространства, где кривая эффективности определяется двумя координатами – деньги-ресурсы. В реальности Китаю, еще сильно привязанному к западной экономике и к доллару, приходится учитывать многомерность ситуации. Таким образом, чтобы “входить в мир” приходится конвертировать свои ресурсы в те же американские облигации, пусть и с определенным риском. Кроме того, подобный подход к долговременным инвестициям, сам по себе снижает потребность в привлечении иностранной валюты. А это сильно коррелирует с намерениями Поднебесной отойти от доллара.
Ресурсы не любят прозрачности
Кредитование вообще стало элементом последовательной политики Пекина по распространению своего влияния на ряд стран. В данной связи можно рассуждать и о государствах Центральной Азии. Поднебесная рассматривает этот регион как зону своего влияния и с готовностью предлагает странам региона серьезные кредиты. При этом китайские банки готовы на работу в условиях меньшей прозрачности со стороны получателей займов, а это однозначно политическая составляющая. Дело в том, что чем меньше значимость сделки для Китая, тем ближе условия выдачи кредита к общемировым, то есть, они более жесткие.
Типичный пример, Туркмения. Она интересует Китай в качестве поставщика газа, для чего Пекин и Ашхабад в свое время подписали генеральное соглашение о реализации к 2009 г. проекта газопровода Туркмения-Китай. А еще раньше Поднебесная выделила Туркмении долгосрочный льготный кредит в $ 300 млн на 20 лет под 3% годовых. Он пошел на реконструкцию производственного объединения “Марыазот” и строительство стекольного комбината.
Энергетические интересы сблизили КНР с Узбекистаном. На этом фоне общий объем предоставленных китайской стороной Узбекистану кредитных и грантовых ресурсов составил почти $ 430 млн. Продолжает инвестировать Китай и в экономику Казахстана.
Процесс предоставления займов дошел до того, что по объемам кредитования развивающихся стран Китай опередил международные финансовые организации, в том числе Всемирный банк. Последний с середины 2008 г. до середины 2010 г. предоставил правительствам развивающихся стран $ 100,3 млрд. В то время как в 2009-2010 годах China Development Bank и China Export-Import Bank подписали соглашения о кредитах для правительств и госкомпаний развивающихся стран на сумму не менее $110 млрд. Только африканские страны в ближайшие два-три года получат кредиты на льготных условиях от Китая на $10 млрд.
Единственная оговорка – условия предоставления займов до поры, до времени остаются закрытой информацией. Кстати, сами объемы вложений китайских банков в экономики разных стран, оцениваются лишь на основании доступной информации. В свою очередь, ни China Development Bank, ни China Export Import Bank не публикуют детализированных отчетов об иностранных займах. Поэтому вполне логично порой слышать оценки о том, что цифра в $ 110 млрд сильно недооценена. Зато такие условия способствуют резкому увеличению скорости приобретения Китаем тех или иных ресурсов. Так, Иран долго присматривался к богатейшему на Памире таджикскому месторождению “Рангкуль” и вел неторопливый торг, а потом оказалось, что оно уже отдано китайской компании.
Суммируя подобные факты, некоторые аналитики утверждают, что КНР сознательно дает огромные деньги тем странам, которые, даже имея большие запасы ископаемых, при низких процентных ставках по кредитам объективно не смогут вовремя рассчитаться по долгам. Результат – правительства этих стран уступают китайцам богатые месторождения. Эти мнения подтверждаются тем фактом, что по итогам 2010 г. на слияния и поглощения китайскими компаниями своих партнеров и конкурентов приходится 40 % всех китайских инвестиций в экономики других стран. И это на фоне того, что объем китайских зарубежных инвестиций в 2010 г. составил $ 59 млрд.
В надежде на рост экономики и стабильность
Но что в этом случае говорить таких государствах, как Белоруссия и Украина? Отчего Китай готов инвестировать, и инвестирует в них, ведь, мягко говоря, особыми энергетическими и природными ресурсами эти страны не обладают. В данном случае играет роль такой ресурс, как выгодное местонахождение страны – аккурат “на въезде” в Европу, где можно прибыльно разместить какое-либо производство. Плюс, наличие ряда освоенных технологий, которых пока Китаю не хватает.
В результате в 2007 г. Белоруссия официально получила от Китая $ 1,3 млн на инвестиции в 13 предприятий легкой промышленности. Следом зашел разговор о $5,7 млрд. А в 2010 г. белорусский премьер рассказал о $ 10 млрд китайских инвестиций в экономику.
Украина обозначилась как потенциальный получатель кредитов из Поднебесной лишь в 2010 г. В результате прошлогоднего визита украинского президента в Поднебесную Китай заявил о готовности инвестировать в Украину $ 4 млрд. Но самое главное – то, что китайский бизнес получил отмашку работать с Украиной. Речь может идти о сотрудничестве в области космоса, авиастроения, открываются также перспективы в кораблестроении и машиностроении. Отдельно также говорится о сотрудничестве в области сельского хозяйства — Пекин заинтересован в украинских черноземах. В ответ Минуглепром предоставил для рассмотрения китайской стороне семь инвестиционных проектов по реконструкции, техническому переоснащению и модернизации угольных шахт. Общая стоимость предложенных для финансирования проектов составляет $ 1,3 млрд.
Что касается роста внешних инвестиций, то китайские власти связывают его с ожидаемым восстановлением экономики США и государств Европейского союза. Отсюда поток средств в виде нескольких миллиардов евро в Грецию. Также активизировались контакты на самых разных уровнях между Китаем и Испанией. Правительство Каталонии собирается заключить договор с автопроизводителями из Китая о строительстве автозаводв по сборке автомобилей Chery. По заявлению сторон этот проект позволит напрямую занять 3000 человек, и косвенно еще 10000 безработных.
Свой интерес Китай отыграл и в Прибалтике. В не богатой Латвии китайская компания купила и вывезла рельсы, разобрав ставшую ненужной железную дорогу. А с относительно развитой Литвой Пекин договорился о реконструкции порта в Клайпеде, чтобы превратить его в узловой пункт для транспортировки своих товаров в Европу. Помимо этого, Китай предложил Вильнюсу заняться созданием технологических парков, транспортных центров и другими проектами.
Инвестициям Китая радуется и такая закрытая для внешних контактов страна, как Северная Корея. В середине февраля 2010 г. стало известно, что Китай помог Северной Корее получить более $10 млрд. в виде инвестиций от китайских банков и транснациональных компаний. Доля китайского капитала должна составить 60% от общего объема инвестиций. И здесь во весь рост встает политика. Дело в том, что в обмен на инвестиции, которые предполагается направить на строительство школ и дорог, Северная Корея должна вернуться за стол переговоров о ядерном разоружении.
Таким образом, в области взаимоотношений с другими странами можно констатировать, что долговая зависимость стран мира от Китая год от года растет. Уже сейчас этот долг, значительная часть которого лежит на США, составляет примерно $2,5 трлн и как прогнозируют мировые эксперты в будущем эта тенденция только усилится.
Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter