Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

НАТО увеличивает бюджет

блок Европы с "глубинным государством" создаёт для России больше угроз, чем возможностей

Александр Нагорный

3-4 декабря в Лондоне прошёл саммит лидеров стран НАТО, посвящённый 70-летию этого военно-политического блока.

Большинство зарубежных и отечественных комментаторов данного события называют его провальным, а сам Североатлантический альянс — стоящим чуть ли не на грани распада. Некоторые основания для подобной трактовки ситуации действительно существуют, но вряд ли их можно считать главными или даже сколько-нибудь важными для оценки итогов лондонского саммита.

Прежде всего, это касается резкого увеличения бюджета НАТО — на 120 млрд. долл. в 2020-м и на 400 млрд. долл. в 2021 году. Это увеличение произойдёт в основном за счёт европейских государств, которые, согласно утверждениям Дональда Трампа, «недоплачивают за свою безопасность», получая тем самым конкурентные преимущества перед американской экономикой. В итоге доля США должна снизиться с 22,1% до 16%, а, например, доля Германии — вырасти чуть ли не до 15%, «в счёт долгов предыдущего периода». В какой-то мере согласие Ангелы Меркель на такие расходы можно считать результатом мощнейшего давления Вашингтона на Берлин по всему фронту американо-германских отношений, включая, разумеется, и «Северный поток-2».

Но «кто платит, тот и заказывает музыку». Увеличение расходов НАТО вовсе не означает, что все эти деньги пойдут в Америку. Европейские члены Североатлантического альянса, рупором которых выступает президент Франции Эммануэль Макрон, заявляют о том, что закупки новой военной техники и оборудования должны касаться и европейских производителей. В политическом плане — это явный подрыв позиций действующего президента США, который опирается на американский ВПК, и существенная помощь его противникам, ведущим сейчас против Трампа процесс импичмента. Не случайно «Большой Дональд» покинул британскую столицу досрочно, даже не подписав итоговый документ саммита, на котором подвергся скрытой и явной обструкции со стороны целого ряда европейских лидеров.

Пока трудно сказать, является ли фактический блок Европы с Deep State заговором, направленным против Трампа для восстановления военно-политического единства «коллективного Запада» во главе с США, или же ситуативным союзом для отказа от абсолютной гегемонии Вашингтона и преодоления зависимости от него в сфере безопасности. Но для России данный процесс создаёт больше угроз, чем возможностей. Ведь рост военных расходов подразумевает масштабное перевооружение — а против кого? В документах саммита зафиксировано, что главной военной угрозой для НАТО в настоящее время является как раз Россия, и Североатлантический альянс усиливается для того, чтобы противостоять её «агрессивной политике».

Насколько обоснованным является данный тезис, можно спорить (с моей точки зрения, он абсолютно не соответствует реальности, поскольку это НАТО после уничтожения СССР расширялось на Восток, создавая дополнительные военно-политические угрозы для России, а заявленная готовность продолжить этот курс за счёт принятия Украины и Грузии лишь подтверждает данный тезис). Но факт остаётся фактом: 29 стран-членов НАТО заявили своей целью противостояние России и, в конечном счёте, уничтожение нашей страны в её современном виде. Это явная военная угроза для безопасности нашей страны, и почему она не фиксируется публично российским руководством и почему Россия не использует данный момент в отношениях со своими европейскими «партнёрами», включая и предстоящую встречу «нормандского формата» в Париже 9 декабря, остаётся непонятным.

Не исключено, что наиболее русофобское крыло Североатлантического альянса, которое составляют Польша, прибалтийские и некоторые балканские республики, призвано, в том числе, оттенять «более взвешенную позицию Старой Европы» с целью добиться от России каких-то преференций и уступок, но принимать попытки силового шантажа как нечто, не выходящее за рамки приемлемых межгосударственных отношений — это явная игра с огнём. Даже не газовым. Как говорил ещё Бисмарк, «меня не интересуют ваши намерения — меня интересуют ваши возможности». А НАТО теперь недвусмысленно нацелено на усиление своего военного потенциала — не только непосредственно у российских границ, но и во всём мире.

Помимо прочего, Североатлантический альянс заявил о том, что обеспокоен растущей угрозой со стороны Китая, который рассматривается им как второй по значению, после России, военный противник. Не будем говорить о том, будто даже гипотетическая возможность появления вооружённых сил КНР в Северной Атлантике и в примыкающих к ней регионах нашей планеты полностью исключена, — Китай уже получил военную базу на Ближнем Востоке и готов участвовать в обеспечении коллективной безопасности на территориях, входящих в зону проекта «Один пояс, один путь». Но реакция НАТО буквально понуждает Россию развивать военно-техническое сотрудничество и укреплять взаимодействие в сфере безопасности со странами, не входящими в Североатлантический альянс, — прежде всего, с Китаем и Индией. Но это, в свою очередь, будет усиливать нестабильность в международных отношениях, вероятность возникновения внутригосударственных и региональных конфликтов, а в перспективе — и новой мировой войны.

Почему убийство Хангошвили не станет немецким Солсбери? Комментарий Георгия Бовта

Много вопросов и почти нет ответов: эксперты размышляют о скандале с Берлином после высылки двух российских дипломатов. В чем ироничность всей этой ситуации?

Германия объявила двух неназванных сотрудников российского посольства персонами нон грата. По данным газеты Süddeutsche Zeitung, они являются агентами внешней разведки Минобороны России. Причиной высылки стало убийство в Берлине в августе 2019 года бывшего чеченского полевого командира Зелимхана Хангошвили — гражданина Грузии, чеченца-кистинца по национальности. Какие последствия могут быть у этой истории?

В западной прессе не раз проводились прямые аналогии между убийством Хангошвили и покушением на Скрипалей в британском Солсбери. Но в таком сравнении не только полно натяжек, но и неприятных для правоохранителей той же Германии недоговоренностей. Последние оправдывают, в частности, «карательную» высылку российских дипломатов тем, что Россия не сотрудничала в деле Хангошвили: мол, что же вы нам раньше-то не сказали, что это террорист, причастный к ряду громких преступлений?

При этом замалчивается вопрос о том, почему Хангошвили не был выдан властям Грузии, которые объявили его в розыск три года назад. А также вопрос о том, на каком основании он вообще спокойно проживал в Берлине после того, как ему отказали в предоставлении убежища в ФРГ. Есть и чисто риторический вопрос: а разве хоть один боевик или бывший полевой командир из числа участвовавших в чеченских войнах и нашедших пристанище в разных европейских странах был выдан Москве? Нет, они спокойно проживают в Европе под своими именами и называются уважительно не «боевиками», а «повстанцами».

Что-то не припоминается, чтобы, к примеру, Пакистан высылал американских дипломатов после того, как спецназ США высадился без ведома властей на территории этой страны и без суда и следствия убил Усаму бен Ладена с группой «товарищей». Хотя такое сравнение для Хангошвили слишком жирно будет.

Можно еще вспомнить, как по следам расправы над спортсменами Израиля во время мюнхенской Олимпиады агенты «Моссада» расправились со всеми причастными к этому теракту палестинскими боевиками по всей Европе. Кого взорвали, кого застрелили. За все это скромные два года отсидели лишь двое агентов, без всяких дипломатических скандалов.

Можно провести еще аналогию с убийством одного из лидеров Ичкерии Зелимхана Яндарбиева в 2004 году в Катаре, за что к пожизненному заключению приговорили двух граждан России. Однако потом инцидент довольно быстро урегулировали по политической линии, и они отправились домой.

Конечно, некрасиво убивать, хоть и террористов, на сонных улицах Европы. Однако стоит все же заметить, что никакого сотрудничества по делам чеченских боевиков с европейскими спецслужбами у Москвы все равно не получается. Но главное, что у убитого Хангошвили было полно врагов и помимо Москвы. Например, из числа «кровников» в Назрани, Грозном или Махачкале, а также в самом Панкисском ущелье, где он в 2012 году сыграл весьма сомнительную роль в операции, проведенной грузинскими спецслужбами по приказу президента Саакашвили. Они заманили на свою территорию группу чеченцев, ингушей и кистинцев и предложили им коридор в Дагестан. Затем всех этих людей окружили и уничтожили, была объявлена «победа над терроризмом». Посредником в переговорах с окруженными боевиками выступал в том числе Хангошвили, обещая им сохранение жизни. Спустя три года на него было совершено покушение в Тбилиси, после чего он сбежал на Украину, а затем, опасаясь за свою жизнь, в Европу.

Что касается предполагаемого убийцы Хангошвили, которого журналисты-расследователи обозначают как объявленного в розыск Россией Вадима Красникова, то, во-первых, чисто теоретически паспорт на чужую фамилию ему могли сделать вовсе не по приказу российских спецслужб, а путем подкупа чиновников ФМС силами одной из преступных группировок — теми, кто хотел свести с Хангошвили счеты по законам кровной мести. А во-вторых, Хангошвили в любом случае как-то не жалко. И если Ангела Меркель будет в ходе «нормандского саммита» всерьез, а не чисто для проформы пенять Владимиру Путину на то, что на улицах Берлина «замочили» террориста, обвиняемого в ряде кровавых преступлений, то это будет странно с точки зрения наших понятий о добре и зле.

При этом циничная ироничность ситуации вокруг Хангошвили состоит в том, что если бы российские правоохранители усердно сотрудничали с немецкими в его деле, требуя выдать гражданина Грузии за серию преступлений, совершенных на территории России, то он до сих пор был бы жив и здоров, а Москве в ответ на все запросы повторяли бы одну и ту же фразу: какие ваши доказательства?

Леонид Богуславский — о том, как Google «Яндекс» покупал и почему российские стартапы редко становятся глобальными

Один из крупнейших российских инвесторов в IT-отрасли, основатель RTP Global, миллиардер Леонид Богуславский побеседовал с главным редактором Business FM Ильей Копелевичем

Леонид Богуславский занимался компьютерными сетями еще в советское время, стал доктором технических наук. Первый бизнес — «ЛогоВАЗ», где он внедрял в Чехословакии компьютерные сети. В 1992 году Богуславский вышел из «ЛогоВАЗа» и создал свою IT-компанию LVS, а в 1997-м продал ее PricewaterhouseCoopers, где потом занимал высокие должности. В начале 2000-х начал собственный венчурный бизнес, и сейчас заработанное им состояние оценивается примерно в 1,5 млрд долларов.

Богуславский был первым инвестором «Яндекса»: спустя 12 лет каждый вложенный доллар принес 800 долларов. А в этом году IPO провела компания Datadog, в которую он инвестировал в 2011-м. Сейчас ее капитализация составила 12 млрд долларов. На каждый вложенный доллар Богуславский заработал 400 долларов. Были и потери. Занимается триатлоном, на собственные деньги создал культурный центр Андрея Вознесенского в Москве (Леонид Богуславский — его пасынок). Крайне редко дает интервью. Как он рассказывает, в детстве его учили, что говорить о деньгах неинтеллигентно.

В какой момент вы принимаете решение, что надо выходить? Cейчас вы, например, вышли из другой известной российской компании — Ozon. А с другой российской компанией, Biglion, в которой вы участвуете, и с компанией Ivi, которая всем знакома, вы остаетесь. Какие были соображения, когда вы выходили из «Яндекса»?

Леонид Богуславский: Мы выходили постепенно, траншами, в течение трех лет, с 2011-го по 2014 год. Соображения в каждом конкретном случае бывают разные. Это зависит от компании, от рынка, от ситуации, от наших нужд по дальнейшему инвестированию. Как правило, мы стараемся выходить тогда, когда большая компания-стратег покупает эту компанию, в которой мы инвесторы. Это естественно: когда всем акционерам выплачиваются деньги, мы тоже получаем свою долю. А в некоторых случаях мы выходим или начинаем выходить, когда та динамика, которая была у компании до определенного момента, снижается и мы видим, что масштабирование этого сервиса не даст того роста, который могут дать новые инвестиции, новые стартапы, в которые мы инвестируем.

Про «Яндекс» вы рассказывали, что в какой-то момент стратег под названием Google еще на ранних-ранних стадиях собирался его купить. Но вы — в том числе — не продали. Сколько тогда предлагали?

Леонид Богуславский: Это был действительно очень интересный бизнес-кейс, потому что это была непростая ситуация. Это был где-то 2003 год, «Яндекс» был тогда реально небольшой компанией, а в то же время было уже видно, как Google, как танковая армада, завоевывает все страны и языки. Было понимание риска, что Google захватит и русскоязычную аудиторию, как захватывал немецкоязычную, испаноязычную, итальянскую и так далее. Это был первый момент. Второй момент: для многих программистов, технических ребят Google был большим и интересным технологическим объектом и средой, в которой, возможно, было бы интересно профессионально поработать. И решение, которое принималось, было абсолютно коллективным. Разница между ценой, которую мы себе представляли и которую можно было бы серьезно обсуждать, и той ценой, которую Google предлагал, была совершенно небольшая. Не это сыграло роль.

А сколько предлагали?

Леонид Богуславский: Порядка 120 млн. Надо понимать, что для нас в то время как для инвесторов это все равно великолепный результат, потому что это давало десятикратный возврат инвестиций буквально за два года. Мы, допустим, думали, хорошо бы 150 млн, а Google предлагал, допустим, 120 млн и не хотел двигаться, потому что, видимо, смотрел на «Яндекс», как крупная торговая сеть смотрела бы на ларек у Киевского вокзала: чего они тут еще выкобениваются и просят еще какие-то другие деньги, мы даем — и берите что мы предлагаем. Еще был один существенный и очень интересный момент: в процессе этих переговоров, разговоров, общения с Google команда «Яндекса» съездила в штаб-квартиру Google в Калифорнию, и ребятам не очень-то понравилась культура и среда. Это было, наверное, связано с тем, что точно так же, как я сказал про ларек у Киевского вокзала, было такое arrogant (высокомерное. — Прим. Business FM) отношение, то есть не было такого уважительного отношения и так далее. И начали думать: хорошо, сейчас нас купят, и как мы все-таки в этой среде сможем работать, нам будет комфортно в этой среде? Возникло сомнение. Мы правильно отказались.

Да. Сейчас «Яндекс» сколько стоит примерно?

Леонид Богуславский: Около 14 млрд.

Google смотрел на «Яндекс», как крупная торговая сеть смотрела бы на ларек у Киевского вокзала

«Яндекс» и «ВКонтакте» можно отнести к очень ярким достижениям России, хотя в целом в мире эти компании не знают, но тем не менее такие есть. Есть, конечно, огромный Китай, у которого полностью свой интернет, есть во всем остальном мире Google, WhatsApp, Facebook, Amazon и так далее, и есть русскоязычный интернет, в котором есть свой большой не просто поисковик, а теперь уже огромная платформа, которая монетизирует все больше сервисов, и своя соцсеть. Вы все-таки смотрите на это отчасти со стороны. На ваш взгляд, почему в России так получилось? Почему этого нет в Германии, Франции, даже в Англии, ведь они же тоже всю англоязычную публику могли бы принять в свои объятия?

Леонид Богуславский: Вы же затронули фактически только два сектора: поиск и социальные сети. Во-первых, есть эффект потенциального количества пользователей внутри какой-то конкретной страны и конкретного языка. И европейские страны для социальных сетей, для поиска и еще целого ряда секторов — это небольшие страны. Но тем не менее в той же самой Европе есть крупнейшие интернет-компании, но просто в других секторах. В Европе очень много суперуспешных историй: Spotify, Zalando, тот же самый Skype — это изначально европейская компания. В Европе много интересных проектов, некоторые из них совершенно оригинальные. Но фактор языка и количество потенциальных пользователей, которые стоят за этим языком, ключевой, поэтому Китай и является обособленным миром: такое количество пользователей, которое там есть, позволяет в любой нише создать гиганта.

Вы как-то говорили, вспоминая о разных историях, что фактор терпения очень важен: минимум пять лет, как правило, надо терпеть. И русским инвесторам, и русским компаниям этого терпения как раз очень часто не хватает — ни самим создателям компании, ни их инвесторам: они работают сейчас в России больше не на будущую капитализацию, а на получение уже какой-то операционной прибыли, на зарплату в ущерб будущей капитализации. Есть такое, как это объяснить, можно ли проиллюстрировать?

Леонид Богуславский: Во-первых, все компании разные. Есть компании, которые действительно работают на операционную прибыль и даже работают на дивиденды, чтобы платить акционерам дивиденды, текущий заработок. Есть компании, которые по-прежнему работают на капитализацию: тот же самый Ozon, Ivi. На самом деле, таких компаний много. Но в основном это желание основателей зафиксировать хороший материальный результат побыстрее связано еще с тем, что в России очень сжался, стал очень маленьким рынок выходов, то есть рынок продаж компаний на поздних стадиях.

То есть свет в конце тоннеля не просматривается для роста?

Леонид Богуславский: Плохо просматривается. Но это не связано с тем, что вообще нет таких игроков, стратегов, которые покупают компании, а связано с тем, что их мало. Я говорю, что рынок уходит, потому что рынок — это когда чего-то много, а когда есть три-четыре потенциальных покупателя, это не рынок. И эта ситуация приводит к тому, что, с одной стороны, есть достаточно много инвестиций на ранних стадиях, то есть когда инвестируются небольшие деньги на ранней стадии, потому что эти инвесторы и зачастую, кстати, и основатели, к сожалению, понимают, что пока компания развивается, но при этом стоит не очень дорого — несколько десятков миллионов, но не несколько сотен миллионов, то такую компанию в сегодняшней ситуации рынка легче продать, чем компанию, которая стоит сотни миллионов долларов, потому что покупателей на небольшие компании существенно больше, чем покупателей на большие компании.

А инвесторы вообще часто давят на создателей, пытаются выжать из них деньги в максимально короткий срок? Есть вообще конфликт двух природ?

Леонид Богуславский: Мы этого не делаем, и в тех компаниях, в которых мы как инвесторы находимся, мы такую ситуацию не видим. Это тогда не венчурные инвесторы, это какая-то другая порода инвесторов. Это плохая ситуация. Более того, очень важно, чтобы инвестор был по целям в альянсе с основателями компании. Кстати, про терпение я могу сказать, что это же связано еще и с конкретными людьми, с их жизненными целями, как они устроены. Это не только среда, о которой мы сейчас поговорили, но зачастую это связано с тем, о чем мечтали основатели. Например, у меня был случай в Америке, где, казалось бы, все растет, все хорошо. Мы инвестировали в компанию, которую основали двое молодых ребят, и буквально через два года после нашей инвестиции пришел стратег и предложил купить компанию, при этом все зарабатывали десять раз через два года, но мы как инвесторы понимали, что у компании очень серьезный потенциал — еще десять раз. Причем не через много лет, а еще несколько лет — и еще в десять раз компания вырастет. А двое ребят-основателей, увидев те деньги, которые сейчас и здесь предлагаются, нам говорят: для нас это очень большие деньги, мы ходим продать компанию. И мы пытались их уговорить, что не надо продавать компанию, потому что она очень перспективная. Они говорят: вы представляете, вот мы сейчас получим эти деньги — все, жизнь удалась, можно на пляж и забыть.

То есть обратный случай тому, который я сформулировал.

Леонид Богуславский: Да. И забыть об этой работе. Очень важно перед тем, как начать совместную жизнь с основателями, понять их цели, как они вообще устроены, для чего они это делают, что это — дело их жизни или...

…дорога на пляж.

Леонид Богуславский: Да, или это дорога на пляж, совершенно верно. Это очень существенно. Это не только зависит от среды, это зависит еще от конкретных людей и их целей.

В России очень сжался рынок продаж компаний на поздних стадиях

Сейчас ваше состояние оценивают более чем в миллиард, может быть, в полтора миллиарда в результате всех этих перечисленных гигантских успехов. Естественно, были провалы, вы сами говорили, что на полтора заработанных миллиарда в результате выходов около 150 млн были просто потерянные деньги. Ваш риск сохраняется? Сейчас вы в каких-то новых проектах, вы допускаете, что вы этот миллиард можете обратно проиграть?

Леонид Богуславский: Миллиард уже трудно проиграть, я честно могу сказать.

Если он лежит в акциях или в долях, которые еще не выстрелили...

Леонид Богуславский: Эти деньги лежат в долях 50 компаний, находящихся на трех континентах, во многих странах. Надо очень постараться, чтобы потерять все.

А потерять половину? Или это не страшно?

Леонид Богуславский: Это не страшно. Я психологически всегда готов потерять. Я себя настроил много-много лет назад, еще когда был намного моложе, но почему-то это сохраняется: у меня психологическая уверенность, что я могу все потерять, но я опять поднимусь плюс-минус на тот же уровень, даже если потеряю. Это всегда помогало брать чуть более высокий риск по сравнению с тем, как бы поступили другие люди. Это психологическая поддержка тому, чтобы рисковать, зачастую рисковать очень сильно. Когда мы говорим о потерянных деньгах, на самом деле, как фонды работают и вообще какие показатели у фондов, то потеря 10% денег от того, что на сегодняшний день существует, это очень хороший результат. Но в моем случае было немного по-другому. Я, как правило, сначала терял и продолжал все равно идти к определенной цели, несмотря на начальные потери. И тут, конечно, надо иметь веру в себя для того, чтобы продолжать это делать. У нас был пример в Индии. Когда мы только пришли в страну, естественно, мы мало чего понимали там, и у нас был местный партнер, порядочный человек, просто была неудачная модель того, как он запускал стартапы. Мы проинвестировали в четыре его компании, и начало индийской истории обошлось нам в минус 20 млн долларов. Определенное количество предпринимателей, инвесторов, получив такой удар по лбу на входе, приняли бы решение, что вообще там не надо ничего делать, оттуда надо уходить и делать где-то что-то другое. А я это воспринял как очень ценные уроки, которые делают нас сильнее. Ошибки очень важны и очень ценны.

Я так прикинул, что из 50 компаний я знаю две российские, в которых вы остались. Был еще Ozon, из него вы вышли.

Леонид Богуславский: Больше, российских компаний шесть.

А вообще доля Россия в вашей жизни, в вашем бизнесе сокращается или растет?

Леонид Богуславский: В абсолютном выражении она не сокращается, а в процентном — естественно, сокращается. Datadog изменил расклад долей. Есть интересный момент. Если брать результаты нашей работы с 2012 года, последние восемь лет, у нас практически единая команда: это одни и те же люди, те же самые навыки, опыт и умения и так далее. Команда управляет инвестициями в четырех географиях, мы их называем «субфонды»: Россия, Европа, Америка и Азия. Если брать финансовые результаты, то у нас на первом месте будет Америка, на втором-третьем — Европа и Азия. А Россия — на четвертом. Притом что большая часть команды, в том числе та, которая занимается той же самой Индией, и Россией, и той же самой Европой, она здесь, где мы имеем больше возможностей, ресурсов работать с компаниями. Но результат у нас не тот, который хотелось бы получить для России.

Есть какая-то общая причина? Вы сказали, что нет рынка выходов и это сильно сдерживает.

Леонид Богуславский: У нас все компании, за исключением одной, в которую недавно сделали инвестицию, уже в возрасте. Они достаточно дорогие. То есть для них следующие стратегические инвесторы — это как раз компании, которые стоят достаточно больших денег на сегодняшний день. И очень мало стало инвесторов, которые инвестируют не сотни тысяч долларов, допустим, или 2 млн долларов, а инвесторов, которые могут инвестировать от 10 млн и больше в российские стартапы.

Я психологически всегда готов потерять

Теперь поговорим о другой жизни, которая у вас началась после 60 лет, когда вы, наверное, уже приближались к миллиарду. Все знают про триатлон, и это впечатляющая история, как человек в 62 года сел на велосипед и начал учиться правильно плавать. Я читал, что плавали вы по-любительски, не более чем брасом. На сколько километров плавание?

Леонид Богуславский: Там же разные дистанции. В самом длинном триатлоне — четыре километра.

Велосипед 180 километров меня вообще потряс. Четыре километра плавания, 180 километров велосипед и 42 километра бег — это за один день?

Леонид Богуславский: Конечно.

Это примерно восемь-девять часов продолжается?

Леонид Богуславский: Восемь-девять часов — это уже, к сожалению, не для меня. Я в лучшем случае 11 часов. Восемь-девять часов — это ребята делают существенно моложе, которые тренируются как подорванные. Я не говорю про профессионалов, я говорю про любителей. Восемь часов — это уже профессионалы, а девять — самые сильные любители. Я, кстати, на велосипеде тоже не умел ездить нормально.

Чего стоил этот рывок после 62 лет? Какой силы воли, какого времени? Или оно просто пошло само по себе?

Леонид Богуславский: До некоторой степени действительно пошло само по себе, потому что мне вдруг стало это интересно, и я начал очень быстро прогрессировать. А когда ты в какой-либо деятельности очень быстро прогрессируешь, она тебя захватывает, и тогда ты идешь дальше и дальше по этой дорожке. Этот момент был очень существенный. Это добавило красок моей жизни, я стал общаться с совершенно новыми людьми. Более того, вокруг образовались друзья, которые существенно моложе меня.

Мне кажется, бежать 42 километра очень скучно. Нельзя ли было выбрать вид спорта, который побыстрее протекает?

Леонид Богуславский: Для этого я придумал Суперлигу триатлона. Там все гораздо быстрее протекает. Мне было понятно, что в этом спорте есть один очень существенный недостаток: он неинтересен для смотрения — телевизионного, в интернете, потому что это очень длинно, монотонно, нет динамики и так далее. Поэтому возникла идея. У меня еще с юности были какие-то детские мечты придумать новый вид спорта. А здесь получилось так, что я еще встретил людей, которые стали моими партнерами. Один из них — это четырехкратный чемпион мира по триатлону австралиец Крис Маккормак. Мы стали это обсуждать, как бы этот спорт изменить для того, чтобы его было интересно смотреть. И мы придумали Суперлигу триатлона: это такой бизнесовый, медийно-спортивный проект. Мы подписали на контракты всю элиту спорта: призеров Олимпиады, чемпионов мира, чемпионов Европы — 25 лучших ребят и 25 лучших девушек мира. И дальше мы изменили форматы дистанции. Это по-прежнему плавание, велосипед и бег, только мы их сократили таким образом, что один раунд всех трех дисциплин у нас укладывается практически в 20 минут.

Это такой спринт.

Леонид Богуславский: Это даже суперспринт. Там плывут 300 метров, на велосипеде едут четыре-пять километров и бегут около двух километров. Но делается это в несколько раундов. Например, это три триатлона подряд. То есть после первого бега они опять прыгают в воду и плывут, и так три раза подряд. В результате одно соревнование укладывается в час или час с небольшим, но оно получается очень динамичным, драматичным и очень интересным для смотрения. Мы достаточно быстро начали завоевывать аудиторию, фанатов, которые вообще любят триатлон, и тех, кому стало интересно это смотреть. Наши гонки — это мировая серия, это реально устроено как лига, в которой победители, первая десятка сезона, получает контракты на следующий сезон, а остальные 15 должны проходить через отборочные соревнования или получать специальные приглашения.

И это коммерчески может работать с учетом показов?

Леонид Богуславский: Да. Пока это стартап, очень, кстати, похожий на интернет в том смысле, что для любой интернет-компании первые годы важна не выручка, а трафик или количество пользователей, как эти показатели растут. В этом смысле это очень похоже, потому что наш основной критерий — это как растет аудитория, а не сколько денег мы реально зарабатываем как выручку. Нас на сегодняшний день транслируют 150 стран, и это все устроено как чемпионская серия, которая проходит в разных странах, отборочные соревнования — тоже в разных странах.

Я с детства мечтал придумать новый вид спорта

Вы сын Зои Богуславской, супруги Андрея Вознесенского, не его сын, но член его семьи, более поздней. Вы на свои деньги купили очень дорогой особняк за 9 млн долларов, и там в 2018 году был открыт музей Андрея Вознесенского. Музей, как все говорят, необычный, там проходят многие мероприятия немузейного типа.

Леонид Богуславский: Это вообще не музей. Изначально моя идея была не создавать замшелую атмосферу старых вещей. Я подумал, что если бы Андрей Вознесенский был бы жив, ему бы и не хотелось этого: какие-то артефакты, стул, на котором он сидел, ручка, которой он писал, и так далее. Хотелось создать арт-пространство, которое, с одной стороны, соприкасалось бы с его миром, с его творчеством, с тем, что он любил и что он делал, а с другой стороны, оно было бы универсальным для того, чтобы там проходили самые разные культурные мероприятия. Выставка, которая сейчас там проходит, называется «Поэт и леди», она посвящена дружбе Андрея Вознесенского и Жаклин Кеннеди. Они реально дружили, она любила его стихи, она как издатель и редактор участвовала в издании его поэтических сборников в Америке. Андрей часто встречался с ней, она приходила на его концерты. Была такая реальная дружба, никакой романтики между ними не было. Эта выставка действительно очень интересная, и все, что мы делали перед этим, это фактически рассказ некой истории, storytelling, о людях, о времени. Там если и возникают какие-то артефакты, то они связаны с этой историей, а не с Андреем Вознесенским и его семьей.

В наше время все так бурно и бесконечно меняется. Все-таки раньше перемены как-то заканчивались, а потом наступало время, когда к ним можно привыкнуть. Андрей Вознесенский, мне кажется, был человеком не консервативного плана, а наоборот, очень открытым к эксперименту во всех смыслах и к какой-то новизне в жизни. Как вы думаете, как он воспринимал бы этот безумно, бурно летящий куда-то мир? Принимал бы или в нем заговорил бы консерватор?

Леонид Богуславский: Я думаю, что он бы подстроился, потому что он все время старался быть на шаг впереди какого-то тренда, хорошего тренда. К примеру, на своих выступлениях в последние годы он начал достаточно часто и интересно использовать лазерные игрушки: лазерный свет, инсталляции. Его видеомы, где он обыгрывал слова в контексте каких-то специфических имиджей, — это все было про будущее в некотором смысле. И то, что сейчас интересно людям, интересно молодым ребятам, я думаю, что он бы очень хорошо бы вписался.

У него было бы все самое последнее. А у вас, кстати, все самое последнее? Телефон самый последний? Компьютер, игры? Вообще, нас в быту в таком количестве окружают эти штуки, за ними просто сложно угнаться, приспособиться к ним. Или вы уже, может быть, перестали, а может быть, никогда и не делали этого?

Леонид Богуславский: Я никогда не гнался за самым последним. У меня было то, что мне нужно для удобства, то, чем мне удобно и интересно пользоваться сейчас. Я даже могу сказать честно, если меняю мобильный телефон, то, наверное, через год после выхода новой версии. Потому что я каждый раз думаю, что все надо переписывать с этого телефона, загружать из облака. Новое устройство, новые функции.

Вы сами не устаете от этого темпа? Хотя вы в этом постоянно, профессионально постоянно.

Леонид Богуславский: Мы сами себе задаем темп. Есть люди, которых этот темп подхватывает, как волна, и они на этой волне понеслись куда-то. Но очень много людей, и я один из них, которые контролируют это. Контролируют даже не в том смысле, что специально силу воли включают и ограничивают себя, а контролируют в том плане, что задают вопрос: нужно тебе это или не нужно, подходит тебе это или нет. Есть очень много людей, которые вечерами читают книги, а есть очень много людей, которые уже очень давно не читают и не слушают никаких книг, находятся в некотором другом мире. Это зависит от людей.

А вам лично нужен холодильник, подключенный к интернету?

Леонид Богуславский: Нет, не нужен.

Илья Копелевич

Россия > СМИ, ИТ > bfm.ru, 6 декабря 2019 > № 3226217 Леонид Богуславский

Дом-музей на первичном рынке

Как девелоперы примеривают на себя роль меценатов

Все чаще на московском первичном рынке недвижимости появляются проекты с приставкой «арт»: в условиях высокой конкуренции застройщики стремятся привлечь покупателей причастностью к миру искусства и создают в будущем доме творческую и порой даже театрализованную атмосферу. К сожалению, зачастую за живописно-театральной вывеской не скрывается ничего, кроме фантазийно оформленных фасадов. Однако встречаются и действительно восхищающие примеры жилых комплексов и клубных домов, концепция которых основана на коллаборации с известными художественными галереями, музеями или театрами. Тут уже и громкое имя партнера обязывает соответствовать…

Как в лучших домах Лондона и Парижа

Склонность украшать свое жилье произведениями искусства была свойственна аристократам Старого Света еще несколько веков назад. В странах развитого капитализма, где социальная элита сложилась давно и надолго, а вкусы и предпочтения покупателей премиальной недвижимости отточены и безупречны, это давно известная практика. Клиентов, в чьей родословной можно найти фамилии правящих династий, сложно удивить чем-то, кроме подлинников великих мастеров прошлого. Именно на таких гостей ориентируются лучшие пятизвездочные отели Рима, Парижа и Цюриха, «щеголяя» полотнами Сальвадора Дали и Камиля Писсаро, скульптурами Генри Мура и Марка Куинна. Показателен случай, когда в 2012 году в парижском Ritz было совершенно случайно обнаружено полотно «Жертва Поликсены» кисти Шарля Лебрена — шедевр классической живописи, датированный 1647 годом. Картина провисела в гостиничном номере по меньшей мере 50 лет и была обнаружена, только когда отель закрылся на долгосрочный ремонт.

Не забывают о культурной составляющей и современные девелоперы: в самом известном и дорогом жилом комплексе Лондона — легендарном One Hyde Park — дизайнеры проекта украсили интерьеры апартаментов картинами бельгийского сюрреалиста Рене Магритта и даже скульптурными подлинниками Огюста Родена. И это несмотря на то, что основной упор в этом проекте был сделан на приватность и беспрецедентные системы безопасности.

В традициях русского меценатства

Тенденции превращать общественные пространства жилых комплексов в арт-галереи популярны и среди отечественных застройщиков. Как правило, такие решения воспринимаются статусной московской публикой весьма благосклонно. Сегодня искусство — это престиж, признак хорошего вкуса, показатель принадлежности к избранному обществу.

Для девелопера такие интеграции искусства в проект носят еще и полезный для репутации оттенок благотворительности. Бизнесмены зрелых рынков Западной Европы давно усвоили такие понятия, как социальная ответственность и устойчивое развитие. Сегодня большинство европейских и американских магнатов не только инвестируют в культурные объекты, но и охотно выступают в роли спонсоров — благо за такую активность во всех крупных экономиках мира предусмотрены налоговые льготы. Финансовые данные о таких инвестициях включаются в годовые отчеты и создают хорошую репутацию компании на рынке. Более того, слабая активность в этом направлении может отпугнуть потенциальных клиентов и инвесторов компании, а иногда и опустить котировки.

В России, стране молодого капитализма, такие инициативы вряд ли могут принести ощутимые финансовые дивиденды. Поэтому у нас благотворительная деятельность чаще всего зависит от мировоззрения и гражданской позиции девелопера, а значит, тем более не может не радовать, что случаев, когда девелоперы несут искусство в массы, становится все больше.

Особенно ценны проекты, айдентика которых подкреплена реальными благотворительными инициативами.

«Еще в 2017 году мы взяли на себя обязательства обеспечить Государственную Третьяковскую галерею антибликовыми и антивандальными стеклами для полотен русских художников XVIII-XX веков — бесценных образцов мирового искусства. Быть причастными к такому благородному и необходимому для всего мирового художественного наследия делу для нашей корпорации необыкновенно важно и почетно, — комментирует первый заместитель председателя правления корпорации «Баркли» Александр Красавин. — Именно благодаря сотрудничеству с Третьяковской галереей и появилась на свет уникальная концепция нашего клубного дома Barkli Gallery, расположенного рядом с историческим зданием музея в Лаврушинском переулке. Barkli Gallery гармонично вписан в архитектурный и исторический контекст города. Более того, при строительстве были сохранены и реставрированы уникальные исторические фасады построек 1905 и 1911 годов».

Действительно, этот клубный дом буквально пронизан атмосферой эпохи русского модерна: архитектурные решения фасадов и внутреннего пространства, дизайн интерьеров — все это гармонично продолжает культурные традиции русского искусства, которое во все времена опиралось на поддержку меценатов — подлинных ценителей всего прекрасного.

«Сегодня, чтобы проект был востребованным, необходимо создавать не только пространство для жизни, а собственную уникальную историю, философию, мы должны рассказать покупателю, какой образ жизни, какие ценности предлагаем», — отмечает Красавин.

Гармония, история и чувство меры

Важно, чтобы реализация такой концепции выглядела уместно и гармонично. Необходимо продумать каждую деталь, грамотно вписать дом в окружающий культурный контекст и при этом создать комфортную для людей атмосферу. Жилой комплекс — это прежде всего дом, куда люди приходят отдыхать от сумасшедшего ритма мегаполиса, и превращать его в выставку кричащего поп-арта или шумную инсталляцию далеко не всегда уместно. Да и жители вряд ли будут в восторге от такого соседства.

Примером действительно удачной коллаборации стал клубный дом Barkli Gallery, аутентично вписавшийся в старые улочки Замоскворечья. История этого дома уходит своими корнями в конец XIX — начало XX века, как раз на это время приходится пик популярности меценатского движения в России, создаются самые известные художественные галереи, развивается не только художественное искусство, но и архитектура.

Каждая деталь, каждый предмет интерьера Barkli Gallery поддерживает эту ювелирно выстроенную концепцию: на первом этаже дома располагается уютное камерное кафе и собственная библиотека, основу собрания которой составляют коллекционные альбомы по искусству, сборники поэтов Серебряного века. Стены лобби украшают скульптуры Марселя Вандерса — одного из самых известных дизайнеров современности. Эффектный акцент в интерьере — хрустальная люстра Le Roi Soleil («Король-солнце») фабрики Baccarat, эскиз которой разработан Вандерсом по мотивам самой известной у этой марки модели дворцовой парадной люстры Zénith.

Восхитительный гобелен ручной работы по мотивам картины Джузеппе Палантини «Русская невеста», созданный техникой тончайшего стежка по старинным фламандским канонам, придает всему этому великолепию ни с чем не сравнимый русский колорит, напоминая о том, что вы находитесь в самом сердце старинной белокаменной столицы, которая за долгие века своего существования чудесным образом впитала и чопорность Запада, и буйную роскошь Востока. Эта идея единства противоположностей вдохновила Тима Шеперда — директора дизайн-направления британского архитектурного бюро Aedas — на создание концепции интерьеров четырех пентхаусов, каждый из которых посвящен главным мегаполисам современного мира: Москве, Шанхаю, Лондону и Нью-Йорку.

Коллекцию элитных предметов интерьера дополняет еще один прекрасный экспонат — рояль легендарной американской фабрики Steinway & Sons, специально привезенный из Германии, с гамбургской фабрики конгломерата Steinway Musical Instruments, Inc.

Этот инструмент появился здесь неслучайно. Он иллюстрирует свою особенную музыкальную историю Barkli Gallery, которая началась еще в 1916-1917 годах, когда молодой, но уже заслуживший репутацию «музыкального хулигана» Сергей Прокофьев, взяв за образец симфонию Гайдна, написал свою знаменитую «Классическую» симфонию № 1 ре-мажор с диссонансом, ставшую первым музыкальным образцом «неклассического» прочтения классики. Работая над своим произведением, Прокофьев задавался вопросом: как писал бы Йозеф Гайдн, если бы жил в XX веке? Гениальный композитор, несомненно, сохранил бы свой оригинальный стиль, но при этом привнес бы в произведение что-то новое, соответствующее духу времени.

«Симфония Прокофьева, признанная шедевром во всем мире, легла в основу технического задания для Марселя Вандерса, великолепно сочетающего классический характер интерьеров и необычные детали, — комментирует Красавин. — Образец иного, свежего прочтения классического произведения Вандерс искусно отобразил в концепции и дизайне общественных пространств клубного дома Barkli Gallery — смелые, эпатажные детали интерьера легко перекликаются с ясностью форм и классическими мотивами в отделке».

Этот подход необыкновенно точно отображает главную идею Barkli Gallery — сочетание атмосферы старой Москвы и европейского шика, классического эталона и современной легкости мироощущения.

Западные СМИ активно обсуждают сенсацию: во Франции обнаружена база русских диверсантов. NBC: "Русские агенты готовили удары из логова убийц во французских Альпах, говорят представители разведки". The Telegraph: "Русские шпионы использовали французские Альпы как базовый лагерь для нападения на Британию и другие страны. И так далее.

Все заголовки пересказывают свежую статью во французском Le Monde.

Суть статьи: анонимные источники газеты сообщают, что у российской разведки была база в Верхней Савойе (горный регион с Монбланом, озером Анси и курортами). Там в период с 2014 по 2018 год, по данным анонимов, бывали не менее 15 сотрудников ГРУ, включая меметичных Петрова и Боширова. Эти сотрудники разъезжались из Савойи по Евросоюзу на "убийства и саботаж". При этом, скромно добавляет издание, западным спецслужбам не удалось обнаружить и конфисковать "оружие или какие-либо улики". Также не удалось обнаружить следы "убийств и саботажа" в самой Франции.

Зато есть основания полагать, что именно отсюда был нанесен удар в сердце Великобритании —отравление Скрипаля в Солсбери. Отсюда же наносили удары по Болгарии (чудовищное отравление троих человек в 2015-м, использовался "Новичок", жертв нет) и по Черногории (чудовищная попытка переворота, жертв нет, переворота не было).

В общем, перед нами новый виток хайли-лайкли, из которого, казалось бы, уже невозможно выжать ничего нового (кроме все более острого вопроса, что же это за страшный "Новичок" такой, которым русские годами травят-травят людей и все почему-то остаются живы).

...Что тут интересно на самом деле.

Само по себе сообщение, что у какой-либо спецслужбы была база на территории другой страны, но ее давно нет, — это новость ни о чем. В отсутствие "каких-либо улик" она сводится к констатации, что в течение четырех лет некий регион посетили 15 человек.

То есть на первый взгляд вообще непонятно, как это можно использовать и против кого. Однако есть нюансы.

Во-первых, никто не скрывает, что данный слив специально приурочен к готовящейся в Париже встрече в нормандском формате по Донбассу с участием Франции, России, Германии и Украины. Об этом открыто говорит в комментарии Deutsche Welle эксперт мутного, но авторитетного некоммерческого "мозгового центра" из Праги, финансируемого Еврокомиссией: "Утечка может быть прямым сигналом Кремлю. Не думаю, что это совпадение".

Во-вторых, как отмечает то же издание, президент Франции Эммануэль Макрон в последнее время активно стремится снизить напряжение в отношениях с Россией и вообще восстановить нормальное сотрудничество. Однако теперь французское правительство "должно выразить протест и выслать российских дипломатов". И это будет "козырем Макрона", поскольку "покажет, что Франция не наивна".

То есть, говоря проще, на Макрона в настоящий момент активно давят, чтобы он вместо мирных переговоров по Донбассу выслал российских дипломатов (как только что сделала Германия в связи с очередной "отложенной сенсацией" об убийстве чеченского боевика), начал скандалить и сорвал бы процесс сближения с Россией. Ведь именно так поступают настоящие мужчины, ведь Россия уважает только силу и все такое.

Так что в данном случае, вероятно, именно французский президент является главной мишенью и предполагаемой жертвой информационного вброса.

Тем более что Le Monde уже достаточно давно известен своей непрерывной охотой на Макрона — он его любит примерно так же, как New York Times Дональда Трампа. Во французском варианте нелюбовь издания к президенту, пожалуй, даже еще сильнее, поскольку тут налицо личная вендетта.

Штука в том, что одним из держателей контрольного пакета Le Monde является некто Матье Пигасс.

Вернее, это для нас он некто. А во Франции за его трагической судьбой с интересом следят уже много лет. В свое время он был самым юным управляющим партнером в банке Lazard, точно так же, как Макрон позже стал самым юным у Ротшильда. Французская пресса давно рассказывает о лютой борьбе двух вундеркиндов. Если коротко: в далеком 2010-м Макрон пытался отогнать Пигасса от Le Monde, но Пигасс выиграл. В свою очередь, Пигасс в 2012-м собирался стать финансовым гуру при президенте-социалисте Олланде, но тут выиграл Макрон. И так далее, и тому подобное.

В общем, перед нами, помимо прочего, еще и эпизод длиннющей саги о битве молодых и горячих банкиров двух равно уважаемых домов — Ротшильда и Лазара. Месть, амбиции, интриги.

Ни одна возможность подставить противника в этой битве не упускается. В данном же случае совмещается приятное с полезным. В интересах многих кругов в ЕС не допустить усиления Макрона-президента через восстановление нормальных отношений с Москвой, в интересах издателей Le Monde ослабить Макрона-политика.

...А тот факт, что во внутриевропейских битвах все чаще используется один и тот же прием (запоздалое на год, на два или на пять "русское разоблачение" разной степени фейковости, слитое через очередной бачок), говорит, вероятно, просто о некотором упадке профессионализма европейских интриганов.

Виктор Мараховский

Пожалуй, сложно себе представить тот особый и изысканный вид удовольствия, который испытывает политик, руководящий маленькой, но гордой страной, когда у него появляется возможность унизить империю, когда-то владевшую половиной мира.

В этом смысле премьеру Люксембурга Ксавье Беттелю можно позавидовать, тем более что приятным бонусом к этому публичному унижению шел тот факт, что издеваться над британским визави он мог прямо в Лондоне.

Еще год назад невозможно было себе представить ситуацию, в которой глава микроскопического европейского государства мог бы щелкать по носу британского премьера, но именно это случилось из-за Брекзита. Более того: Беттель, на самом деле, раскрыл карты не только и не столько в плане того, что Евросоюз собирается сделать с Борисом Джонсоном, сколько в плане дальнейшей незавидной судьбы лондонского Сити и его многочисленных банкиров и инвестиционных фондов.

Если коротко, перед Великобританией стоит выбор: или Лондон будет сброшен с мирового финансового пьедестала, или Брекзит придется отменить на максимально неблагоприятных для Великобритании условиях. Именно так переводится с дипломатического на русский заявление, которое премьер-министр Люксембурга сделал в Лондоне, куда прибыл на саммит НАТО.

Впрочем, на самом саммите Беттеля не было заметно (что логично с учетом военной мощи страны, которую он представляет). Зато он блистал на специальной конференции Лондонской школы экономики (London School of Economics) — главного мозгового центра Великобритании. Выступая перед сливками британской финансовой тусовки, он заявил: "Факт в том, что мы не можем согласиться, чтобы вы выбирали лучшее или самое желаемое. Факт — что вы решили уйти <...>. Я не соглашусь на уничтожение единого рынка (Евросоюза. — Прим. ред.). У нас есть правила, и вы должны будете принять эти правила", особо подчеркнув, что Великобритания не может быть привередливой и разборчивой во взаимоотношениях с Евросоюзом.

Одной фразой (которая, очевидно, отражает позицию европейского истеблишмента) Беттель подписал приговор британскому финансовому сектору, а возможно, и британской экономике в целом.

Дело в том, что весь план Бориса Джонсона, его сторонников и даже некоторых противников сводится к следующей схеме: Великобритания выходит из Евросоюза, а потом сбрасывает с себя все обязательства, в том числе финансовые, связанные с членством в Евросоюзе.

В самой стране, оставшейся без надзора Брюсселя, проводятся жесткие реформы (отменяются или урезаются социальные гарантии, снижаются экологические, технические и другие стандарты), снижаются налоги, отменяются европейские финансовые правила и ограничения, сковывающие финансовый сектор, а также блокируется нежелательная миграция из Евросоюза. При этом Великобритания заключает с ЕС договор о свободной торговле или получает какую-то другую форму доступа на европейские рынки — по аналогии с тем, как это происходит в случае Швейцарии или Норвегии. На выходе получается эдакий Сингапур-на-Темзе: страна с низкими налогами и урезанными экологическими и социальными стандартами, в которую будут сбегать от налогов и регулирования компании (и капиталы) со всего Евросоюза. Метафора про "Сингапур-на-Темзе" — это не риторическое изобретение российской пропаганды, а один из ярких образов, которые использовали сами сторонники Брекзита для того, чтобы убедить британских избирателей голосовать за выход из Евросоюза.

Этот план совмещал находчивость и наглость, столь свойственную лучшим представителям британского политического класса, ибо работал по принципу "чтобы у нас все было и нам за это ничего не было". Фактически Лондон планировал избавиться от всех негативных последствий членства в Евросоюзе, сохранить все позитивные аспекты и заодно "угнать" из Германии, Франции и других стран Евросоюза инвесторов, работодателей и крупных налогоплательщиков.

Сделка, заключенная Борисом Джонсоном с Еврокомиссией, — как раз первая часть этого плана, и она предполагает официальный выход Великобритании из Евросоюза в самом начале 2020 года, а также переходный период, за который, как предполагается, Великобритания и Евросоюз договорятся, как жить дальше. Жребий, казалось бы, брошен, документы подписаны, праздничный салют назначен на 31 января. Но тут на сцену Лондонской школы экономики выходит Ксавье Беттель и объясняет: это не жребий брошен, а ловушка захлопнулась.

Да, Великобритания выйдет из Евросоюза, но доступ на европейский рынок она получит только в том случае, если согласится соблюдать те же требования, которые вынуждены соблюдать страны — члены ЕС. То есть схема, в которой Великобритания получала все плюшки и бонусы от европейского рынка и при этом могла грабить европейские государства, забирая у них работодателей и капиталы, превращается в схему, в которой Великобритания будет вынуждена принимать и строго соблюдать все, что от нее потребует Брюссель. При этом весь Брекзит заключается в том, что премьер Великобритании теперь не сможет влиять на то, как эти самые правила принимаются и применяются.

Можно смело сделать ставку еще и на то, что в качестве "бонуса" на Джонсона повесят необходимость разрешить свободный въезд, пребывание и передвижение по Великобритании польских сантехников, румынских попрошаек, африканских беженцев и ближневосточных террористов, которых так активно принимает к себе Евросоюз.

Вероятно, месье Беттеля в качестве премьера главной евросоюзной страны-офшора вполне устроит сценарий, в котором Джонсон, просто исходя из чувства политического самосохранения, откажется выполнять все эти требования. Но тогда Великобритания будет отрезана от общеевропейского рынка и, что самое главное, Лондон уже не сможет выполнять функции главного европейского финансового центра, не говоря уже о том, что многочисленным британским офшорам (Мэн, Джерси, Гернси, Британские Виргинские Острова и так далее), вероятно, станет гораздо сложнее работать с европейскими клиентами. В результате это не Лондон станет "Сингапуром-на-Темзе" и точкой притяжения европейских капиталов, а совсем наоборот: Франкфурт, Париж и Люксембург разделят между собой денежные потоки, которые начнут утекать из британской столицы.

По оценке Ernst & Young, которую цитирует агентство Рейтер, из Лондона может "сбежать" один триллион фунтов — и это сравнительно консервативная оценка.

...Самый великий британец XX века Уинстон Черчилль много писал и говорил о превосходстве цивилизованных арийских наций над нецивилизованными неарийскими, а также предсказывал, например, раздел Китая.

Интересно, как бы он отреагировал на ситуацию, в которой "европейские карлики" будут делить между собой лондонские капиталы.

Иван Данилов

Синьцзян: жить без экстремизма

Чем интересен опыт КНР по дерадикализации и искоренению терроризма

Текст: Петр Соколов

В Синьцзян-Уйгурском автономном районе КНР вот уже 34 месяца подряд не происходило терактов. Это небывалый показатель для региона, который в течение длительного времени был самой неспокойной точкой Китая. Благодаря установившемуся миру Синьцзян демонстрирует опережающие показатели социально-экономического развития. В этот богатый древней культурой регион едет все больше гостей. Так, в 2018 году турпоток в Синьцзян вырос сразу на 40%.

Все это плоды политики китайских властей по дерадикализации региона. Ее важнейшим инструментом стали центры профессиональной подготовки в Синьцзяне.

КНР не является пионером практики учреждения центров дерадикализации. Еще в 2016 году о создании подобных учреждений в 12 регионах страны объявила Франция. В июне 2018 года в Великобритании была выдвинута антитеррористическая стратегия, в которой подчеркнуто превентивное воспитание оказавшихся под влиянием экстремизма. В США также организуются классы, помогающие молодым людям, попавшим под влияние радикальных идей.

Вместе с тем западные СМИ называют центры профессиональной подготовки в Синьцзяне "лагерями". Они создают впечатление, что туда подневольно сгоняют людей. Истории многих жителей Синьцзяна свидетельствуют совершенно о другом.

Уйгурскую девушку по имени Айкда в центр профессиональной подготовки отправила мама, которая отчаялась избавить дочь от заразы религиозного экстремизма. Сегодня Айкда работает в одном из местных танцевальных ансамблей, она благодарна матери за это решение. Про свою прошлую жизнь Айкда вспоминает с неприязнью: "Когда мой любимый папа умер, мне запретили плакать. Когда я радовалась, мне запретили петь и танцевать. Мне запретили показываться на людях". История Айкды отнюдь не редкость, но и не самая страшная. Многих девушек привлекали и даже принуждали к террористической или экстремистской деятельности.

Именно в такой ситуации в Синьцзяне было решено запустить программу профессиональной подготовки, создать центры дерадикализации. Программа этих учреждений состоит из трех частей: изучение китайского языка, изучение законов КНР и профессиональное образование. Изучение китайского языка рассматривается в качестве основы повышения способностей учащихся к общению. А получение профессиональных навыков является важным шагом к трудоустройству, а значит, и борьбе с экстремизмом. Ведь именно безработица и нищета являются самой благодатной почвой для распространения "трех зол": терроризма, сепаратизма и экстремизма.

Выпускники центров профессионально-технического образования получили реальную пользу. Они овладели рабочими навыками, получили возможность трудоустройства, начав новую жизнь на своих трудовых доходах. Более 90% выпускников центров профессионально-технического образования нашли работу, имеют постоянные доходы. Айкда устроилась в танцевальный ансамбль. "Когда мама отправила меня в центр профессионально-технического образования, я думала, что она перестала меня любить. Совсем не ожидала, что в центре была такая хорошая обстановка. Там мне дали вторую жизнь. Теперь я зарабатываю себе хлеб своим любимым делом. У меня хорошее настроение, мама также стала меньше беспокоиться обо мне", - рассказывает Айкда.

Научный сотрудник Китайской академии современных международных отношений Ли Вэй отмечает, что центрам профессиональной подготовки удалось спасти множество "стоявших на краю пропасти": тех, кто попал под влияние религиозного экстремизма. Они смогли дать этим людям новую жизнь - именно такова цель проведения в Синьцзяне программы профессионально-технического образования.

Эта программа вызвала широкий интерес и получила высокую оценку международного сообщества. С конца декабря 2018 года послы ряда государств в Китае, представители ООН, журналисты из многих стран посещали Синьцзян. Они признали, что программа профессионально-технического образования спасла многих людей, оказавшихся под влиянием и давлением религиозного экстремизма. Опыт Синьцзяна в этой сфере внес достойный вклад в международную практику борьбы с терроризмом и искоренения экстремизма. И этому опыту стоит поучиться.

Чисто английские прогулки

Выставка Томаса Гейнсборо открылась в ГМИИ им. А.С. Пушкина

Текст: Жанна Васильева

В ГМИИ им. А.С.Пушкина одновременно стартуют выставка Томаса Гейнсборо, тонкого портретиста, мастера пейзажа, одного из основателей британской художественной школы XVIII века, и международный музыкальный фестиваль "Декабрьские вечера Святослава Рихтера. Прогулки с Томасом Гейнсборо".

Год, который так блистательно музей начал показом мощных художников "Лондонской школы", завершается темпераментной, нежной, почти романтической по интонации живописью и графикой Томаса Гейнсборо (1727-1788). Сто работ из одиннадцати музеев Великобритании, включая Дом-музей Гейнсборо в его родном Садбери, Национальную галерею и Музей Виктории и Альберта, Галерею Тейт, Национальные галереи Шотландии, Коллекции национального фонда, оксфордский Музей Ашмолеан и Музей Холбурн в Бате, где долгое время работал художника, приехали на выставку в Москве.

Несмотря на то, что, как писал его современник сэр Генри Бейт Дадли, "именно природа была его учителем, а леса Саффолка - его академией", в пейзажах Гейнсборо все же не стоит искать буквального сходства с пейзажами его родных мест. Почему? На этот вопрос отвечает куратор выставки Анна Познанская.

Кеннет Кларк в книге "Пейзаж в искусстве" рассказывает, что, когда один из заказчиков Гейнсборо "оказался настолько простодушен, что обратился к художнику с просьбой изобразить на холсте его парк", то получил язвительную отповедь: "Если его светлость желает иметь нечто сносное, подписанное именем Гейнсборо, то тема, равно как и фигуры, долженствует быть плодом воображения последнего". Как эта отповедь согласуется с тем, что Гейнсборо для многих стал одним из "предтечей" английской пейзажной живописи?

Анна Познанская: Что Гейнсборо не хотел делать? Дело в том, что в Англии художники ориентировались на частных заказчиков. Во Франции главными заказчиками были королевский двор и церковь, а в Англии - совсем другая история. Поместий было много, их владельцы могли выбрать художника, который им нравится, пригласить его работать, чтобы он писал, например, виды поместий и заодно - портреты хозяев. Это было совершенно не зазорной общепринятой практикой. И позже даже Тёрнер работал так.

Гейнсборо отказывался писать как раз конкретные пейзажи. Все его пейзажи - фантазийные. Первые его вещи написаны по образцу пейзажей голландских мастеров. Он использовал голландские увражи, но составлял виды для своих картин сам. Позже, когда он с семьей перебрался в Бат, место модного светского курорта, он делал маленькие макеты ландшафтов, которые собирался писать. В ход шли мох, кора, куски угля, а в качестве деревьев выступала брокколи. Разумеется, он не писал сам макет. Он ему нужен был, чтобы оценить пропорции, соотношения разных планов, фигур.

Когда он увлекся Рубенсом, его пейзажи становятся гораздо более непосредственными, свободными, как, например, "Рыночная повозка" (1786), которую нам привезли из Национальной галереи Лондона. Это уже более спонтанное творчество. Если приглядеться, то видно, что лошадь несколько раз переписана. Он не делает картину на основе рисунка, он придумывает композицию, тут же пишет ее, поправляет. Пейзаж тут не "портрет местности", но проекция идей художника.

Речь об идеальном пейзаже?

Анна Познанская: Не обязательно. Пейзаж тут становится выражением чувств и эмоций художника. Такой подход к живописи будет разрабатываться уже в следующем XIX столетии.

Обычно упоминают о противостоянии сэра Джошуа Рейнольдса, президента Королевской академии художеств, и Томаса Гейнсборо, который тоже был одним из академиков. Что за этим стояло? Вряд ли тут можно говорить об отталкивании от академической традиции?

Анна Познанская: Гейнсборо перестал выставляться в Академии художеств, потому что считал, что его картины плохо вешали. На выставках они оказывались слишком высоко, их невозможно было рассмотреть. Он посылал гневные письма, прилагая рисунок с развеской своих картин, а, когда в 1784 году "Портрет трех старших принцесс" повесили выше "пяти с половиной футов", он забрал картины с выставки и больше никогда не выставлялся в Королевской академии.

Понятно, что благоразумный человек поостерегся бы ссориться с академией, поскольку это было довольно рискованно. Но для Гейнсборо его художественные идеи были важнее. Дело в том, что портреты, написанные Рейнольдсом, были более холодные, менее эмоциональные и в конечном счете больше соответствовали задачам парадного портрета XVIII века. И как результат, критики отдавали предпочтение Рейнольдсу, поскольку в ту эпоху у портретиста не было задачи создать живой эмоциональный образ своего героя.

Но отчасти за этим соперничеством стояла и борьба за рынок. У Гейнсборо и Рейнольдса был, в сущности, один и тот же круг заказчиков. Король Георг III охотно заказывал Гейнсборо портреты, в том числе и свой, и королевы Шарлотты, и принца Уэльского… Гейнсборо не отказывал себе в удовольствии подчеркнуть интерес короля к своим работам, например, предложив пятнадцать овальных портретов королевской семьи на выставку в Королевской же академии. Но придворным художником при этом был Рейнольдс как президент академии. Кончилось тем, что Гейнсборо создал свою собственную альтернативную выставочную площадку, где устраивал ежегодные выставки.

Вы упомянули о художественных принципах Гейнсборо. Понятно, что и двойной женский портрет "Леди Д"Обиньи и графини Портленд" кисти Ван Дейка из коллекции ГМИИ им. А.С.Пушкина, и эскиз "Снятия с креста" Рубенса, привезенный из Эрмитажа, и галантная сцена в духе рококо "Концерт в парке" Никола Ланкре опять же из ГМИИ им. А.С.Пушкина, появляются на выставке не случайно. Это ориентиры, важные для Гейнсборо. Но как бы вы определили эти принципы Гейнсборо?

Анна Познанская: Они менялись. В юности он ориентировался на голландских мастеров, прежде все всего Вейнантса, Рёйсдала… Как он сам признавался, "я нежно люблю мои первые подражания маленьким голландским пейзажам".

Но в XVIII веке в Англии появляются не только новая поэзия, новая живопись, театр, но и складывается и арт-рынок. На Британские острова привозят очень много новых работ с континентальной Европы. Помимо очевидных голландцев, Рубенса, Ван Дейка, чьи работы давно были в английских частных коллекциях, появляются, например, работы Мурильо. В собрании самого Гейнсборо была картина этого испанского мастера. Среди рисунков Гейнсборо мы показываем портрет мальчика, сделанный по мотивам Мурильо. Специалисты говорят также о "французском следе", находя влияние Клода Лоррена и Гаспара Дюге.

У Гейнсборо была не просто хорошая коллекция живописи. Его выбор был во многом обусловлен его творческими интересами. Он покупал тех мастеров, которых он считал нужными для своей работы. Фактически он вел постоянно свой диалог с предшественниками.

Пишут, что его последними словами были "Ван Дейк прав"…

Анна Познанская: Да, это известные воспоминания.

На выставке вы показываете его эскиз, сделанный с картины Рубенса "Снятие с креста". С чем связан его интерес к религиозной живописи?

Анна Познанская: Трудно сказать. В Англии заказов на религиозные сюжеты было мало. Мы показали эту работу вместе с эскизом Рубенса к этой картине из Эрмитажа.

Но нам очень хотелось показать Гейнсборо еще и как ищущего мастера, художника-экспериментатора. У него есть невероятная живопись на стекле. Мы привезли две редчайшие работы из Музея Виктории и Альберта. Он был увлечен гравюрой. Сам делал офорты, акватинты… У него не было станка, он отправлялся к коллегам, чтобы поработать над гравюрами. Это был невероятно свободный, мощный художник. Эту его непредсказуемость, широкий диапазон поиска и хотелось представить на выставке.

Россия > СМИ, ИТ > rg.ru, 6 декабря 2019 > № 3223478 Анна Познанская

НАТО в тумане

Саммит альянса проявил чудеса лингвистики в отношении России

Текст: Евгений Шестаков

Подавляющее большинство европейских СМИ, написав о завершившемся в Лондоне саммите НАТО, как о "большом успехе", буквально следом стыдливо добавляли, что никаких конкретных договоренностей на нем заключено не было.

По логике западных коллег уже тот факт, что участники встречи приняли итоговую декларацию и не устроили публичных перепалок следует считать едва ли не праздником. Правда, здесь следует добавить, что речь идет о лидерах стран, которые согласно уставу альянса должны стоять грудью друг за друга в случае военных действий. А тут выясняется, что состоящая из общих, ни к чему не обязывающих слов, совместная декларация - и то колоссальный результат.

С президентом США Дональдом Трампом все ясно - для него участие в лондонских "посиделках" отличная возможность покрасоваться перед избирателями. На фоне запущенного против него импичмента американский лидер был просто обязан выглядеть на все 100. "Лживые СМИ делают все возможное, чтобы преуменьшить мою очень успешную поездку в Лондон", - объявил Трамп. Он также сообщил, что хорошо поладил со всеми лидерами стран НАТО и заставил их увеличить расходы на оборону. Но если со второй частью трамповского отчета о поездке трудно не согласиться - расходы североатлантического блока к 2024 году вырастут на 400 миллиардов долларов, по сравнению с 2016 годом, то вот с "глубоким уважением" к президенту США не все обстояло гладко.

Виной тому CNN, которое подсмотрело в кулуарах, как премьеры Канады и Британии вместе с президентом Франции обсуждали пресс-конференцию с участием Трампа. И усмехались по поводу чрезмерного многословия главы Белого дома. Ситуация была особенно обидной, поскольку, как не преминуло напомнить CNN, четыре года назад Трамп утверждал, что не позволит мировым лидерам смеяться над Соединенными штатами, как это было, по его мнению, при Бараке Обаме.

Возмущенный двуличием со стороны руководителей государств, говоривших ему ранее о дружбе, Трамп демонстративно отказался от участия в итоговой пресс-конференции и покинул по-английски британскую столицу. Сообщив, напоследок, прессе, что теперь ему все равно кто станет британским премьером - Борис Джонсон или кто-либо еще, и он будет работать с любым политиком, который победит на предстоящих в Альбионе парламентских выборах.

Для канцлера Германии Ангелы Меркель состоявшийся саммит, возможно, последний в ее нынешней должности ( эксперты не исключают, что правящая коалиция в Германии развалится к Рождеству и весной немцев будут ждать новые выборы, прим. "РГ") прошел без взлетов и падений. Причем, как в переносном, так и прямом смысле слова. Меркель без ущерба для здоровья отсидела все положенные ей пресс-конференции ни с кем не поссорившись, но ничего для Германии не добившись. Как пишет Bild, выглядела Меркель как статист, вопросов ей задавали мало, а в ответы Трампа она не лезла. Говорила также об успешности проведенного саммита, хотя было не совсем понятно, в чем это заключалось. За лояльность и молчаливость фрау канцлер удостоилась поощрительной реплики президента США о том, что хотя Германия находится "немного ниже границы" обязательных для членства в альянсе расходов, Берлин идет в правильном направлении. Впрочем, эксперты немедленно напомнили о требовании Трампа, прозвучавшем в начале саммита, чтобы все страны НАТО тратили на оборону 4 процента ВВП (Германия планирует только в 2031 году достичь уровня оборонных расходов в 2 процента ВВП). Так что успехом Меркель уже стал тот факт, что Трамп не устроил ей публичный разнос по поводу недостающих финансов. Это также можно считать платой за лояльность: в конфликте президентов США и Франции по поводу будущего НАТО, немецкий канцлер сразу встала на сторону Белого дома, чего Трамп не мог не заметить.

Французский лидер Эмманюль Макрон, в свою очередь, говорил об успешности саммита. Он утверждал, что на встрече в Лондоне начались настоящие стратегические дебаты по поводу будущего НАТО. Однако, судя по заявлениям других участников мероприятия, никто кроме французского президента этих дискуссий не заметил. Не нашли они отражения и в итоговой декларации, выдержанной в традиционной для альянса риторике.

Случился на саммите и любопытный "лингвистический" казус, связанный с определением роли России. Ее внесли в итоговую декларацию в качестве угрозы для членов альянса, наряду с терроризмом (в 2014 году Барак Обама уже объявлял Россию угрозой миру наряду с терроризмом и лихорадкой Эбола - от Ред). Однако, в НАТО отказались считать тождественными "российскую угрозу" и "Россию, как враждебное государство". Напротив, в декларации говорится об открытых для диалога с Москвой дверях. Ранее президент Владимир Путин также выразил готовность взаимодействовать с североатлантическим блоком , чтобы бороться с совместными вызовами.

На перемены в подходах альянса к России немедленно отреагировал президент Польши Анджей Дуда. На пресс-конференции после саммита он внезапно объявил, что несмотря на существующие между Москвой и НАТО разногласия, он, хотя и считает Россию сложным соседом, речь не идет о враждебности к ней. Дуда призвал наряду с жесткой позицией в отношении Кремля вести с ним переговоры и работать над улучшением диалога. Нельзя исключать, что прозрение польского лидера, было связано и с подготовленным НАТО планом обороны для стран Балтии и Польши. Входящие в блок государства защищать Варшаву не отказываются, но при этом никто не хочет, чтобы агрессивная, исторически мотивированная политика польских властей спровоцировала военный конфликт с Россией.

"Вместе позировать для семейного фото определенно проще, чем действовать сообща", - написала немецкая Welt о протокольной съемке перед началом лондонского саммита стран НАТО . Снимки, безусловно, получились удачными: все участники встречи выглядели единой, довольной жизнью командой. Возможно, этот запоминающийся кадр и стал тем самым "общим успехом", о котором лидеры входящих в альянс государств, могли рассуждать без малейшего лицемерия.

За рулем, но под присмотром

Получить права и ездить по дорогам можно будет с 17 лет

Текст: Иван Петров

К 2024 году ГИБДД России намерена выйти на европейские показатели по смертности на дорогах, а к 2030-му - на нулевой показатель. О таких планах в четверг, выступая на 5-м конгрессе автошкол, рассказал замначальника отделения экзаменационной работы управления надзорной деятельности ГУОБДД МВД России Николай Гиляков.

В прошлом году в России в ДТП погибли около 18 тысяч человек, в этом году ожидается снижение этого показателя примерно на 1 тысячу человек. К 2024-му же году стоит задача сократить количество погибших до 5 тысяч, то есть в 3,5 раза. Социальный риск должен быть сведен до 4 погибших на 100 тысяч населения. Это соответствует нынешнему уровню таких европейских стран, как Германия и Великобритания.

Основной упор для достижения таких показателей решено сделать на улучшении подготовки водителей. В настоящее время в завершающей стадии подготовки находятся нормативные акты, которые изрядно поменяют систему обучения и сдачи экзамена на получение водительского удостоверения.

По словам Гилякова, одно из новшеств - это то, что ученикам позволят ездить по автомагистралям. Это необходимо для того, чтобы молодой водитель обучался в тех же условиях, в которых ему предстоит применять полученные навыки.

С этой же целью из экзамена исчезнет так называемая "площадка".

"Этот этап дублирует экзамен автошколы и оставлять его нецелесообразно. Мы считаем, что задача ГИБДД в данном случае оценить кандидата в водители в реальных условиях. Кроме того "площадка" занимает слишком много времени, в том числе много времени наших сотрудников. А с учетом того, что внутренние экзамены уже проводятся на площадках, дублировать еще раз этот экзамен мы считаем нецелесообразным", - сообщил замглавы ГИБДД Олег Понарьин.

При этом сами "площадки" никуда не исчезнут. Более того, для отработки некоторых элементов в ходе экзамена их по-прежнему смогут использовать. Дело в том, что не весь экзамен будет проходить на дорогах общего пользования. Для проверки некоторых навыков, допустим, параллельной парковки, экзаменатор сможет использовать дороги с мало интенсивным движением или тупиковые, паркинги торговых центров, или те же самые автодромы ("площадки") автошкол.

На закрытых территориях в будущем на экзамене кроме параллельной парковки будут приниматься такие упражнения как заезд в бокс, разворот в ограниченном пространстве, остановка и начало движения на подъеме и спуске, сцепление-расцепление с тягачом. А на дорогах - проезд перекрестка (регулируемого и нерегулируемого), повороты, разворот, железнодорожный переезд, перестроение, обгон или опережение, движение с максимально разрешенной скоростью, проезд пешеходных переходов и остановок транспорта.

"Изменятся маршруты проведения экзаменов. Если в настоящее время у нас заранее разработаны маршруты, причём они заранее известны и заранее обкатываются кандидатами в водители. Мы предлагаем уйти от конкретных маршрутов, маршрут будет заключать в себе перечень дорог, по которым может проводиться практический экзамен, на этом маршруте должны быть соблюдены все требования. Экзаменатор в ходе движения по маршруту сам выбирает направление движения", - пояснил представитель ГИБДД.

Изменится, причем, по словам Николая Гилякова, значительно, и теоретическая часть экзамена на получение водительского удостоверения. Во-первых, увеличится само количество вопросов. Сейчас их, напомним, 800. Во-вторых, добавятся новые темы - психология, медицина. Упор, по словам представителя ГИБДД, будет делаться не на изучении Правил дорожного движения, а на обучении основам безопасного управления.

"Необходимо привить навык предвидеть опасную ситуацию и избежать ее. Мы планируем значительно увеличить количество теоретических задач, в основном дополнив вопросами, которые будут касаться основ безопасного вождения транспортного средства", - отметил Николай Гиляков.

Кроме того, в будущем при сдаче теоретического экзамена кандидат будет отвечать только на вопросы по той категории транспортных средств, на которую обучался. По словам Гилякова, программное обеспечение после доработки позволит сделать так, что при сдаче экзамена на получение прав по категории "А" будущему мотоциклисту не попадутся вопросы про рисунок шин протектора автобуса.

Также планируется ужесточить ответственность для пойманных пьяными за рулем бесправных водителей. Сегодня максимум как их можно наказать - отправить под арест на срок до 15 суток. А лишать их и нечего. Планируется - в случае, если этого же водителя в течение года поймают за рулем нетрезвым, ему закроют доступ к экзамену в ГИБДД. Это касается в первую очередь подростков, которые гоняют, не боясь лишиться прав, поскольку им по возрасту они еще не положены. Но в будущем они их получают.

А вот для законопослушных молодых автолюбителей наоборот сделают поблажку. Сегодня можно сдать экзамен в 17 лет, а права получить только в 18.

"За год навыки теряются. Мы, исходя из международного опыта, хотим разрешить получать водительские удостоверения в 17 лет и ездить с ними за рулем, но только при условии обязательного присутствия в автомобиле более опытного водителя", - пояснил Николай Гиляков.

Из других новшеств - отказ от балльной системы.

"Предполагаем, что от штрафных баллов мы уйдем - это вопрос ближайших нескольких месяцев. Водитель нарушает правила, его надо к административной ответственности привлекать, а мы ему балл даем. Это неправильно", - сказал Николай Гиляков, напомнив, что в настоящее время существует пять штрафных баллов, если кандидат в водители их наберет, то экзамен будет не сдан.

И наконец, планируется вернуться к советской системе, когда вышестоящая категория в водительском удостоверении автоматически дает право водителю управлять транспортным средством из нижестоящей категории.

Большинство изменений запланированы к вступлению в силу с 1 октября 2020 года.

Встреча совместной комиссии по выполнению всеобъемлющего плана действий по иранской ядерной программе завершилась в Вене, передает корреспондент РИА Новости.

Переговоры, на которых в том числе обсуждался вопрос судьбы объекта в иранском Фордо после возврата санкций США, продлились около трех часов.

В 2015 году "шестерка" (Великобритания, Германия, Китай, Россия, США, Франция) и Иран объявили о достижении Совместного всеобъемлющего плана действий. Соглашение предполагало снятие санкций в обмен на ограничение ядерной программы Ирана. Сделка в первоначальном виде не прожила и трех лет. США в прошлом году вышли из сделки с Ираном, восстановив санкции против страны. Тегеран заявил о поэтапном сокращении своих обязательств в рамках соглашения. Европейские участники сделки стремятся сохранить ее.

Тёмная сторона «зелёной» энергетики

почему ветряная и солнечная энергия не способны заменить остальную

Борис Марцинкевич, Дмитрий Перетолчин

Почему ветряная и солнечная энергия не способны заменить остальную

"ЗАВТРА". Борис Леонидович, прошла информация о том, что Роснано собирается привлечь средства пенсионных фондов для строительства ветряных электростанций (Чубайс обещает к 2024 году 15-20 "ветропарков"). Начинание поддерживает Центробанк. Как вы оцениваете эту инициативу?

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Начнём с того, что есть правительственная программа договоров предоставления мощностей для возобновляемых источников энергии (ВИЭ). Программа небольшая, так как Министерство энергетики считает, что такой роскоши, как ВИЭ, России не требуется: достаточно дополнительных четырёх гигаватт до 2030 года.

То, что отстаивает Чубайс, ничего общего с планами Министерства энергетики не имеет. Это калька с Евросоюза. Надо подчеркнуть, что без государственных субсидий существование солнечных и ветряных станций не имеет смысла — они не принесут прибыли.

"ЗАВТРА". Нигде не принесут?

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Во всяком случае, российской Единой энергетической системе (ЕЭС) этого не требуется — тем более, что есть серьёзное возражение со стороны "Системного оператора ЕЭС", компании-наследницы Центрального диспетчерского управления ЕЭС. Ведь электроэнергия — товар специфический. "Складов" электричества нигде нет.

"ЗАВТРА". А мощные аккумуляторы китайцев?

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Это пока не выходит за рамки экспериментов. Скорость распространения электрического тока — 300 тысяч км/с, а протяжённость линий электропередач значительно меньше. Поэтому в энергосистеме всегда столько электричества, сколько согласен взять потребитель: лишнего туда не впихнёшь. Потребление, разумеется, неравномерно в течение суток: ночью все спят (кроме предприятий с непрерывным циклом производства, больниц, коммунальных служб и так далее), в 7-8 часов утра в каждом часовом поясе — мгновенный всплеск потребления. Задача "Системного оператора" — сделать так, чтобы генерирующие мощности справлялись со спадами и пиками.

А если говорить о солнечных и ветровых станциях на языке энергетиков, это называется "прерывистой альтернативной генерацией". Она не диспетчеризуется. Иными словами, поскольку человек не умеет управлять погодой — диспетчер системного оператора не может предсказать, когда будет солнце и ветер нужной силы. Поведение таких источников всегда под вопросом.

"ЗАВТРА". А как ВИЭ работают в Европе, например, в Германии?

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. В соответствии с их законодательством, системный оператор обязан принимать электроэнергию от ВИЭ-источников, если в солнечный день дует ветер. Но количества потребителей от этого больше не становится. Следовательно, чтобы принять энергию ВИЭ, традиционные электростанции должны вырабатывать меньше энергии. И к ним идёт команда отключить часть мощностей.

Но если налетают тучи, ветер усиливается до урагана — тут уж, будь добр, снова включай. А вот не получается это быстро у угольной станции, которая вырабатывает, кроме электроэнергии, ещё и тепло; ведь при выключении части топок упала температура теплоносителей.

"ЗАВТРА". И теперь их надо разогреть.

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Да. То есть на крик: "Дайте срочно электричество!" — специалист такой станции неизбежно ответит, что даст, например, через 12 часов.

Так же и угольная станция без выработки тепла (то есть поставляющая только электроэнергию) — ей понадобится на это шесть часов. Газовые электростанции реагируют быстрее — за три часа справятся.

Вот и представьте себе такую страну, как Германия, сидящую три часа без электричества. Нонсенс, конечно… В конце августа 2019 года суточный блэкаут пережила южная часть Англии — там напрасно понадеялись на ветровые станции, и наступила темнота.

"ЗАВТРА". А есть ли технически адекватный ответ на такие проблемы?

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Да, это пиковые электростанции, способные выходить на мощность 90 мегаватт в течение одной-двух минут. Лучше всего их производство освоили в Финляндии силами компании "Вяртсиля". Они хорошо зарекомендовали себя, и муниципалитеты Германии предпочитают закупать именно их. Принцип работы этих устройств довольно прост: в топку подаётся под давлением природный газ и воздух, поэтому нет никакого образования пара; cгоревшие газы мгновенно раскручивают турбину. При этом "прожирается" огромное количество газа. По аналогии с автомобилем: представьте себе, что вы с места трогаетесь сразу на пятой скорости.

Мало того, таких станций (и хранилищ газа при них, и газопроводов для них) требуется много, а это большие деньги. Стоимость киловатт-часа в Германии сейчас — 34 евроцента.

"ЗАВТРА". Это больше 20 рублей. Плюс расходы на содержание всей этой инфраструктуры.

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Да. И на этих станциях должны сидеть люди, готовые по диспетчерскому сигналу срочно запускать систему. Пиковая электростанция может так же мгновенно и выключиться — при необходимости. Спрашивается, зачем это всё России, с её годовым ростом потребления электроэнергии в 1-2%? Если ожидается холодная зима, этот показатель устремится к 2%, а если тёплая — может и 0,5% оказаться. Связано ли это с тем, что не растёт промышленность, сказать сложно, так как почти всё новое оборудование — достаточно энергоэффективное, то есть немного электричества требует. А искусственно внедрять дополнительную мощность, со всеми сопутствующими расходами, — пустая трата денег.

"ЗАВТРА". И климатические перемены влияют. По сравнению с 1979 годом, например, 80% современных азиатских станций сейчас имеют дело с силой ветра, уменьшившейся на 30%, аналогичное снижение фиксируется в Америке и Европе. При высоких операционных расходах вряд ли система ветроэнергетики окупится даже через десять лет. А каковы российские перспективы в этом отношении?

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. С 2011 года всем энергетическим хозяйством Дальнего Востока занимается государственная компания "РусГидро". Как все помнят, реформы РАО "ЕЭС России", которые проводила команда Чубайса, заключались в разделении хозяйства бывшего Минэнерго СССР на "естественную монополию" (у которой была диспетчеризация работы всех источников электроэнергии плюс передача по ЛЭП и кабелям) и конкурентную часть (генерация электроэнергии). Якобы эффективный частный собственник начнёт конкурировать, цена будет падать. Результаты налицо: эта теория с практикой не совпадает. Тем более — на Дальнем Востоке, где есть только два варианта: либо мы оттуда уходим, либо живём там не по новейшим либеральным теориям, а так, как требует логика.

В ведение "РусГидро" была передана и компания "Передвижная энергетика". Передвижная она потому, что изолированные населённые пункты Восточной Сибири и Дальнего Востока отапливаются дизельными электростанциями. Как доставляют топливо в Якутию, где нет железной дороги? По Северному морскому пути до Якутска большими кораблями. Далее — речными пароходиками по посёлкам в навигационный период. А потом — зимниками до населённых пунктов. Ясно, что стоимость этого дизельного топлива там огромна. И именно там компания "РусГидро" начала строить солнечные и ветровые электростанции, но не обычные, а комбинированные: когда солнце или ветер не соответствуют рабочим параметрам, включается дизельная генерация. Поэтому потребителям в посёлках при любых условиях электричество идёт без перебоев.

В Сибири и на Дальнем Востоке направление, связанное с ВИЭ, будет развиваться. В "РусГидро" считают, что солнечная станция в якутских улусах окупится за 5-6 лет. И они правильно считают. Сэкономленное на северном завозе засчитывается в прибыль.

По данным на 1 января 2019 года, в Якутии работает 19 солнечных электростанций, совмещённых с дизелем. В этом году в Тикси успешно перезимовала первая ветровая электростанция компании "Мицубиси". Накладки, конечно, случались, но все замечания будут учтены.

В Якутске, кстати, ежегодно проходят международные семинары по проблемам возобновляемых источников энергии. Сейчас вот солнечный Египет к этим "якутским схемам" активно подключился. Но к солнечным станциям в Египте будут проложены газовые трубы от месторождений на шельфе. Ночью, когда нет солнца, будут включаться газовые станции.

Возвращаясь к "РусГидро", отмечу, что компания подходит к этому вопросу всесторонне. Она не "пихает" альтернативную генерацию в общую сеть. Изолированный посёлок, с совмещением "солнце — ветер — дизель" — да, пожалуйста, но не общая сеть, где сразу возникнут проблемы, о которых я уже сказал.

"ЗАВТРА". Это так, но есть другая сторона проблемы: "зелёная энергетика", которая на поверку — не такая уж и "зелёная". К примеру, Китай закрыл 583 предприятия, связанных с солнечными панелями, из-за свинцовых выбросов.

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Солнечные панели старого образца были менее ядовиты, но их КПД был примерно 18%. Сейчас он повышен до 22%, однако эти панели дают отходы первого и второго класса опасности. Отходы второго класса перерабатываются почвой за 30-50 лет, а с отходами первого класса природа не справится никогда.

Сейчас заканчиваются двадцатилетние гарантийные сроки у солнечных панелей первой волны. В Германии и Дании лихорадочно придумывают, как переработать всё это стекло, пьезоэлементы и так далее. Это и дорого, и экологически опасно.

"ЗАВТРА". И всё эти расходы тоже должны входить в расчётную себестоимость такой энергетики.

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Конечно, а если туда же включить инвестиции, которые нужны, чтобы стабилизировать работу объединённой энергетической системы, то цена набежит вообще сумасшедшая! Без государственных субсидий это не окупаемо в принципе.

"ЗАВТРА". А в США строительные нормы буквально навязывают солнечные панели.

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Это так, но эти панели, увы, хорошо горят, и здания вместе с ними, что доказала компания "Тесла".

"ЗАВТРА". В России тоже были прецеденты.

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Да, электромобиль и складские помещения, накрытые такими панелями.

"ЗАВТРА". Вот и американская компания "Уолмарт" уже расторгает договор о размещении солнечных панелей на крышах.

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. С любой новой техникой нужно поработать, чтобы она стала безопасной. В атомной энергетике тоже поначалу было много ЧП.

"ЗАВТРА". Получается, что "зелёная энергетика" может быть подспорьем только в отдельных, оправданных вариантах, потому что в глобальных масштабах её использование приведёт к экологической катастрофе. Даже если размещать все подобные системы в отдалённых безлюдных местах, возникнет проблема с протяжёнными коммуникациями.

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Да, и КПД у ветровых электростанций — порядка 25% (заявленные компаниями-производителями гигаватты установленной мощности надо сразу делить на четыре).

"ЗАВТРА". Кстати, замечено, что рядом с такими ветряками перестают летать птицы. К тому же, ещё не доведены до конца исследования об излучении вокруг такого рода объектов.

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Да, возникает дисбаланс, появляется много ящериц, насекомых. Всегда нужно время для апробации нового.

"ЗАВТРА". Давайте немного коснёмся того, что разрушили в нашей энергетике Чубайс и его единомышленники.

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Начнём издалека, ведь Единая энергетическая система СССР возникла не стихийно.

"ЗАВТРА". Её придумали царские инженеры?

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Нет. Электрификация СССР началась с ГОЭЛРО — с людей, которых привёл Глеб Максимилианович Кржижановский, единственный человек, с которым Ленин до конца своей жизни был на "ты". Он участвовал в создании "Союза борьбы за освобождение рабочего класса", вместе с Владимиром Ильичом отбывал часть срока ссылки в Шушенском, участник революции 1905 года. Был известен всем физикам и лирикам СССР, в том числе — и как автор перевода революционной песни "Варшавянка".

Куда меньше известно, что в 1894 году он окончил Санкт-Петербургский технологический институт по специальности "инженер-энергетик". После событий 1905 года Кржижановский вернулся в энергетику.

Электроэнергетика Москвы начиналась с Раушской электростанции, которая работает и сейчас. Это ГЭС-1 — не "гидро-", а Государственная электростанция №1. Достаточно серьёзный источник переменного тока, которого с течением времени перестало хватать столице; поэтому возникла вторая электростанция, которая обеспечивала движение трамваев. Но и этого оказалось мало, число станций продолжало расти. И появилась такая фигура, как Роберт Эдуардович Классон, энергетик, друг ещё одного энергетика, Льва Борисовича Красина.

Вообще, в составе центрального руководства "Союза борьбы за освобождение рабочего класса" людей без инженерного образования было только трое: Крупская, Ленин и Мартов (Цедербаум). Вот загадка: что, диплом энергетика выдавали вместе с партийным билетом?

"ЗАВТРА". И все они из революционного движения вернулись в профессию?

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Смотрите: Классон участвовал в студенческих киевских волнениях, побывал в ссылке, потом вернулся в специальность. Имя себе он создал на совместном с Красиным строительстве электростанций, снабжавших нефтяные промыслы в Баку. Они же занимались электрификацией ряда заводов в Петербурге. В 1908 году Красин эмигрировал, в Германии он стал сотрудником компании "Сименс". А в Москве в те времена работало "Общество электрического освещения 1886 года" — дочерняя сименсовская компания. И Классон именно этой компании предложил организовать первую районную электростанцию на местном сырье, а не на мазуте и нефти из Баку.

"ЗАВТРА". На торфе?

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Да, подмосковная станция из посёлка Электропередача (теперь — город Электрогорск) работала на торфе.

Общество электрификации на 20-25% затею Классона профинансировало, остальное в Берлине добыл Красин. Для разработки торфа был приглашён Иван Иванович Радченко, один из ведущих российских специалистов этой отрасли, он же — один из создателей "Союза борьбы за освобождение рабочего класса", участник трёх революций.

Кабельным хозяйством электростанции занимался Пётр Гермогенович Смидович, член РСДРП с 1898 года, его имя носит ГЭС №1.

Уполномоченным от "Общества электрического освещения 1886 года" был Виктор Дмитриевич Кирпичников, участник IV (объединительного) съезда РСДРП в Стокгольме. Директором-распорядителем был Василий Васильевич Старков, член РСДРП с 1898 года, отбывавший ссылку вместе с Кржижановским. Сам Кржижановский трудился коммерческим директором и, помимо прочего, отвечал за строительство линии электропередачи до Москвы. Поскольку возникло достаточно серьёзное трансформаторное хозяйство, "Общество электрического освещения 1886 года" по просьбе Классона пригласило ведущего специалиста — Сергея Яковлевича Аллилуева, строителя Шатурской ГЭС, будущего тестя Сталина.

Эти люди решили построить электрическую станцию, работающую на торфе. Шести миллионов рублей, которые были получены в качестве кредита, не хватило, потому как торф в таких масштабах не мог добываться вручную. Процесс механизировали. Пришлось строить дороги, узкоколейку и городок для рабочих. Для крестьян, которых отрывали от обычного труда, стали открывать ремесленные училища. И так как на любом производстве неизбежен травматизм, была возведена больница.

В 1914 году, когда, наконец, станция начала работу, выяснилось, что из 12 миллионов кредита на саму электростанцию ушло лишь два. Остальное пришлось на сопутствующие расходы (эта электростанция расположена недалеко от Ногинска, она и сейчас продолжает работать, но уже на газе).

Когда Кржижановский предложил Ленину задуматься над комплексной электрификацией страны, тот дал добро на все его начинания. И процесс пошёл. Собрав профессоров, Кржижановский предложил им реализовать все наболевшие проекты, которые прежде создавались для себя, "в стол". Результат был скорым и очевидным.

"ЗАВТРА". И никто из инженеров-энергетиков не эмигрировал?

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Никто, хотя Советская власть могла им разве что дрова дать вне очереди и, фигурально выражаясь, не одну, а две селёдки на неделю. Эти люди остались в стране и стали костяком штаба ГОЭЛРО.

Электростанции не строили ради самих электростанций — их возводили для того, чтобы дать энергию заводам, фабрикам, сельхозпредприятиям. Нужно было делать комплексные планы для районов. Так возникли ДнепроГЭС, Волховская, Шатурская электростанции и так далее.

Эти же люди стали основой штатного состава первого Госплана, который возглавил Кржижановский. Но они оставались профессионалами-энергетиками. И как только у Кржижановского появилась возможность покинуть Государственную плановую комиссию, он это сделал в 1930 году — попросив, как условие, помощь в организации Энергетического института. Именно в его недрах была разработана инфраструктура, которая до сих пор остаётся базой российской экономики.

Россия, с точки зрения, энергетики — страна, над которой практически не заходит солнце, страна одиннадцати (с учётом Калининграда) часовых поясов.

Возьмём для иллюстрации Владивосток. Вот работают его электростанции, всё замечательно. Поздним вечером, естественно, надо уменьшить общую мощность. Но любые изменения режима работы — плохо. Сравним с двигателем автомобиля, например. Если двигатель работает на одинаковой скорости, расход топлива будет маленьким, а КПД сохранится высоким. Чем меньше дёргаем систему, тем лучше она работает. Выключенные на ночь турбины разогнать в течение нескольких минут сложно — это перерасход топлива. Но ведь можно из Владивостока, условно говоря, позвонить в относительно соседнюю Якутию: "У меня семь вечера, а у тебя шесть. Забирай электроэнергию". То есть сброс "справа налево", а потом — "слева направо". И не нужны дорогостоящие резервные мощности в утренние часы пик, как и бесконечные линии электропередач. Это как соединённые бассейны. Такая идея намечалась исходно от океана до океана, но непосредственно до Владивостока дойти с ней пока не удалось — только до Якутии.

Российская Федерация, как прежде Советский Союз и царская Россия, упёрлись в тот факт, что на Дальнем Востоке не хватает населения и, соответственно, промышленных и сельскохозяйственных потребителей электроэнергии.

Прокладывали БАМ, электрифицировали территорию — был потребитель, строили порты под Владивостоком — тоже большие потребности были. Газпром строит газоперерабатывающий завод в Амурской области — значит, потребителей будет ещё больше. Когда их станет много, возникнет целесообразность увязывания всей территории страны в Единую энергетическую систему.

Вот и выходит, что самая дешёвая за всю историю электроэнергия производилась в самой северной стране мира, поскольку за счёт перетоков "слева направо" и "справа налево" Советскому Союзу не пришлось строить 58 гигаватт дополнительных мощностей.

"ЗАВТРА". Не сравнить с цифрами Чубайса!

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Да, и действующих мощностей хватало не только на Советский Союз. Были ведь и страны Совета экономической взаимопомощи (СЭВ): Польша, Румыния, Чехословакия, ГДР, Болгария, Венгрия и так далее. Они стали присматриваться к процессам в энергетическом хозяйстве Советского Союза и спросили: а можно и мы тоже? Так возникла самая большая в мире энергосистема.

Удастся ли её повторить? Зарекаться, как известно, не стоит. Называлась эта система "Мир", в ней к девяти часовым поясам прибавились ещё два. Всё работало в том же режиме: "слева направо" и "справа налево", безо всяких добавочных мощностей.

Хотя индустриализация шла, и кое-что приходилось строить, такая система всё равно обеспечивала колоссальную экономию средств. Сезонные зимне-летние колебания тоже нивелировались, так как страна на тот период простиралась от Заполярья до субтропиков. Летом "северную" электроэнергию отправляли на юг, где нужны были кондиционеры. Зимой, естественно, на север, где суровые зимы. Красиво было реализовано!

"ЗАВТРА". А далее — 1991-й...

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Да, разлетаются Совет экономической взаимопомощи и 15 республик-сестёр. В результате приватизации встали заводы. Для энергетической системы это обернулось исчезнувшими потребителями энергии. И полной потерей баланса.

Поэтому лучше вспомним о хорошем… Я считаю, что памятники Глебу Максимилиановичу Кржижановскому должны стоять в каждом городе, в каждом селе России! Кроме концепции Единой энергетической системы СССР, он создал систему комплексного централизованного снабжения наших городов. Проснувшись утром, мы можем включить душ, воспользоваться газом и светом — всё это было разработано в Энергетическом институте, которым руководил Кржижановский.

"ЗАВТРА". Те, кто критикует советскую энергетику, забывают, что во многих крупных зарубежных городах до сих пор печные трубы из окон торчат.

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Да. А нам чудо городского комфорта подарил человек, в юности живший при лучине в сибирской ссылке, а в последние годы жизни встраивавший в Единую энергетическую систему СССР атомную электростанцию. Фантастика! Необходимо, наконец, написать подробную биографию Кржижановского! Это действительно человек-эпоха.

А современная энергетика ведёт себя так, как ведёт… Сейчас под контролем государственных компаний находится примерно 52% российской электрогенерации. Единая энергетическая система раздроблена. В эпоху Госплана СССР энергопредприятия не зарабатывали денег для себя, ибо ждали реализации конечного продукта, и финансирование они получали централизованно от государства. А сейчас каждая энергетическая компания обязана зарабатывать себе на жизнь, поэтому она стремится продавать электроэнергию с прибылью — соответственно, и предприятия-потребители энергии вынуждены включать высокие затраты на электроэнергию в себестоимость своей продукции. Кстати, вспомните, как сразу после развала Советского Союза "челноки" повезли за границу продавать наши товары, и там удивлялись: почему так дёшево? Да потому, что энергия была дешёвой. А сейчас мы, выходит, добровольно отказались от своего исконного и чуть ли не главного конкурентного преимущества.

"ЗАВТРА". При Сталине не просто так снижали розничные цены — существовал механизм снижения первичных затрат. В СССР была не только единая энергетическая система, но и единая экономическая система в целом.

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. В том-то и дело! Было централизованное распределение, и до конечного места продажи все работали по себестоимости: я дал электроэнергию, ты дал сырьё, он привёз станки и так далее. В итоге вот здесь получена прибыль, и наше центральное командование, Госплан, перераспределяет всё заработанное между участниками процесса.

"ЗАВТРА". Мы вспомнили в нашей беседе о первой электростанции на торфе. Есть ли сегодня перспективы у торфяной энергетики?

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Конечно, и здесь в качестве примера можно взять Белоруссию. Там с торфом как работали, так и работают. У них действуют небольшие тепловые электростанции на торфе в сельских районах. Они не собираются от этого отказываться. У них есть предприятия, которые производят оборудование для резки, сушки и брикетирования торфа. Брикеты очень охотно раскупают соседи.

"ЗАВТРА". Какие, например?

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Литва, Латвия. Потому что литовским и латвийским крестьянам денег на дрова уже не хватает. А тут предлагают топливо, и не очень дорого. В Белоруссии продолжают заниматься разработкой торфа, делают из него удобрения. То есть там есть целая торфяная промышленность.

"ЗАВТРА". Ваш сайт содержит немало материалов об атомной энергии и её "ответвлениях". Это тоже, я считаю, огромная тема для будущего обстоятельного разговора.

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Мир энергетики, вообще, бесконечен. И название нашего аналитического онлайн-журнала "Геоэнергетика.ru" возникло не случайно. Потому что если рассматривать историю человечества не в рамках концепции общественно-экономических укладов, то мировой ход развития — это, прежде всего, история овладения энергией: от мускульной силы человека и животных, силы ветра и текущей воды до угля и электричества. Пиком стало открытие энергии атомного ядра. На этом фоне феодализмы, капитализмы и прочие "-измы" не так уж важны.

Все войны со времён Второй мировой были неприкрытой борьбой за источники энергоресурсов и контроль за маршрутами их доставки. Это можно доказать.

"ЗАВТРА". На Венесуэлу хотя бы посмотреть — и уже ничего доказывать не надо.

Борис МАРЦИНКЕВИЧ. Или, например, на Ирак и Сирию.

Энергетика, по мере того, как она становилась самостоятельной отраслью экономики, оказывала и оказывает всё большее влияние на политику. То же справедливо и в обратную сторону.

Когда Трамп кричит о санкциях в ответ на "Северный поток-2", это значит, что он желает политического влияния на энергохозяйство Евросоюза, хочет заставить его закупать американский сжиженный газ и менять структуру всей своей энергетики. Американцы хотят перенастроить европейские газовые трубопроводы, которые сейчас идут из глубины материка к побережью, в обратную сторону.

Политика и энергетика — сообщающиеся сосуды. Именно так мы с немногочисленными моими единомышленниками рассматриваем проблемы энергетического хозяйства. Их нельзя анализировать в отрыве от политики, науки и экономики, всё всегда взаимосвязано.

"ЗАВТРА". Борис Леонидович, спасибо за интересную беседу!

Беседовал Дмитрий ПЕРЕТОЛЧИН

Россия > Электроэнергетика > zavtra.ru, 6 декабря 2019 > № 3222169 Борис Марцинкевич

За одиннадцать месяцев 2019 года ВТБ выпустил облигации на сумму 96.5 млрд руб. Об этом говорится в сообщении банка.

Это в пять раз выше объёмов аналогичного периода прошлого года. В январе-ноябре 2018 года ВТБ привлёк 20 млрд руб. за счёт размещения бондов. 80% от выпущенных бумаг в 2019 году пришлось на продажи через собственные каналы банка.

Всего в 2019 году ВТБ разместил десять выпусков годовых рублёвых облигаций на 84.5 млрд руб., два выпуска - полугодовых на 7 млрд руб. и пять - инвестиционных на 5 млрд руб. В настоящий момент идёт размещение тринадцатого выпуска облигаций. Купонный доход по ним составляет 6.3% годовых. Купить облигации можно дистанционно через мобильное приложение "ВТБ Мои Инвестиции", а также более чем в 560 офисах ВТБ с форматом обслуживания "Привилегия", предлагающих инвестиционные продукты. Бумаги размещаются по открытой подписке. Сбор и удовлетворение заявок на их приобретение происходит каждый день.

Группа ВТБ - российская финансовая группа, включающая более 20 кредитных и финансовых компаний, работающих во всех основных сегментах финансового рынка. В странах СНГ группа представлена в Армении, на Украине, в Беларуси, Казахстане, Азербайджане. Банки ВТБ в Австрии, Германии и Франции работают в рамках Европейского субхолдинга во главе с ВТБ Банк (Австрия). Кроме того, группа имеет дочерние и ассоциированные банки в Великобритании, на Кипре, в Сербии, Грузии и Анголе, а также по одному филиалу банка ВТБ в Китае и Индии, два филиала ВТБ Капитал Plc в Сингапуре и Дубае.

Названы самые красивые улицы мира. В рейтинге «засветился» Петербург

В лидерах много Англии и США.

Рейтинг. Согласно опросу, проведённому CNN Travel, больше всего отличились следующие улицы:

   1.Улица Цзиньли, Чэнду, Китай

   2.Конвент-Авеню, Гарлем, Нью-Йорк

   3.Ломбард-Стрит, Сан-Франциско

   4.Каминито, Ла Бока, Буэнос-Айрес, Аргентина

   5.Философерс Волк, Киото, Япония

   6.Фласк Волк, Хэмпстед, Лондон, Англия

   7.Кокберн-Стрит, Эдинбург, Шотландия

   8.Проект Umbrella Sky, Агуэда, Португалия

   9.Голубой Город, Джодхпур, Индия

   10.Площадь Монсорис, Париж, Франция

   11.Хосьер Лейн, Мельбурн, Австралия

   12.Невский Проспект, Санкт-Петербург, Россия

   13.Дарк Хеджес, Брегах Роад, Графство Антрим, Северная Ирландия

   14.Королевский Полумесяц, Бат, Англия

   15.Виа де Коронари, Рим, Италия

   16.Старый Город Миконоса, Греция

   17.Герберт Бейкер-Стрит, Претория, Южная Африка

   18.Хирштрассе, Бонн, Германия

   19.Когелс-Осилей, Зуренборг, Антверпен, Бельгия

   20.Броуэрсграчт, Амстердам, Нидерланды

   21.Шефшауэн, Марокко

Автор: Виктория Закирова

Инвесторам на заметку: Global Property Guide опубликовал рейтинг стран по росту цен на жильё

За год к концу третьего квартала 2019 года дома и квартиры подорожали в 28 из 45 государств, попавших под наблюдение экспертов.

Ситуация. По данным Global Property Guide, за год к концу сентября 2019 глобальный бум на рынке недвижимости хоть и был заметен, но заметно ослабел. Реальные цены на жильё (то есть с поправкой на инфляцию) выросли лишь в 28 из 45 стран. Более половины мировых рынков недвижимости продемонстрировали более слабую динамику по сравнению с предыдущим годом, что говорит о глобальном замедлении темпов роста цен на «бетонное золото».

Основные экономические тенденции не способствуют продолжению бума цен на недвижимость. Северная Америка по всей видимости находится в конце своего длительного экономического роста. Азиатско-Тихоокеанский регион ослаблен торговой войной. А Ближний Восток страдает от политической напряженности и сниженных цен на нефть. Тем не менее, в большей части Европы цены на жильё растут.

Где цены за год выросли больше всего? Самые сильные рынки в третьем квартале: Пуэрто-Рико (+10,59%), Германия (+9,46%), Португалия (+7,92%), Словакия (+6,67%) и Чили (+6,5%). Из европейских стран неплохо обстоят дела в Австрии (Вена, +6,14%), Эстонии (Таллин, +4,72%), Нидерландах (+4,41%), Литве (4,05%), на Мальте (3,41%) и в Швеции (+2,09%).

А где заметнее всего упали? Наибольшее снижение цен на жильё в годовом выражении произошло в Египте (-9,58%), Пакистане (-8,13%), Катаре (-7,78%), Украине (Киев, -5,79%) и Гонконге (-5,37%). Стоит отметить, что аналитики при анализе цен по Украине учитывали только вторичный рынок Киева и вели подсчёты в долларах США.

А что у нас? Россия показала годовой рост цен в 3,63%.

Как изменились цены на жильё в популярных у русскоязычных покупателей странах (третий квартал 2018 — третий квартал 2019)*:

   -Германия +9,5%

   -Турция -2,7%

   -Финляндия -0,5%

   -Черногория -3,1%

   -Эстония +4,7%

   -Таиланд +3,1%

   -ОАЭ (Дубай) -4,5%

   -США +1,5%

   -Португалия +7,9%

   -Мальта +3,4%

   -Латвия (Рига) +0,5%

   -Израиль +0,3%

   -Великобритания -1,4%

   -Швейцария -2,3%

*Аналитики указывали цифры с поправкой на инфляцию.

Автор: Ольга Петегирич

Суммарный доход от португальской «Золотой визы» скоро перепрыгнет €5 млрд. Хотя объём инвестиций «просел»

Португалия собирается достичь рубежа, пройденного только тремя другими инвестиционными программами в истории.

Что случилось? Только три другие существующие программы резидентства за инвестиции (британская Tier 1, Квебекский IIP и американская EB-5) и только одна – гражданства за инвестиции (кипрский CIP) когда-либо проходили порог в размере €5 миллиардов за всю историю своего существования, сообщает IMI.

Цифры. Португальская служба внешних связей (SEF) одобрила 64 новых основных заявления на получение вида на жительство за инвестиции в ноябре 2019 года. С июля 2018 года стало меньше инвесторов, получивших одобрение в рамках программы. Приток капитала достиг минимума в прошлом месяце: только €37 миллионов инвестировали в Португалию через программу,

Подробности:

   90% инвестиций приходится на недвижимость, оставшиеся 10% - на передачу капитала.

   К концу ноября 2019 общий объём инвестиций по «Золотой визе» достиг €4,95 млрд, что является исторической вехой. Порог в €5 млрд Португалия намерена преодолеть в течение следующих 4-8 недель.

   Китайцы – крупнейшая группа претендентов на португальское гражданство через инвестиции с начала 2012 года – насчитывали только 17 человек в ноябре по сравнению с 28 в октябре. Число бразильских претендентов в прошлом месяце – 14. Не отстают турки, южноафриканцы и россияне.

   За 11 месяцев 2019 года Португалия одобрила 1163 основных претендента и 2047 членов их семей. Это на 8% меньше по сравнению с тем же периодом в 2018 году.

   На данный момент программа готовится завершить год с самым низким доходом с 2015 года.

Автор: Виктория Закирова

Всемирный день волонтеров: миллионы россиян объединяются ради добровольной помощи природе

Развитие эковолонтерства является одним из перспективных направлений проявления гражданской активности населения нашей страны, положительной тенденцией, объединяющей разные поколения россиян. Без поддержки гражданского общества не может быть в полной мере реализована ни одна инициатива государства.

Минприроды России в своей деятельности опирается на поддержку всех слоев населения России, в свою очередь, оказывая помощь по проведению природоохранных инициатив. На сегодняшний день во всех федеральных округах РФ реализуются массовые эколого-добровольческие проекты федерального, регионального и муниципального уровней. Повышение экологической культуры населения и вовлечение граждан в мероприятия природоохранной тематики являются одним из ключевых направлений нацпроекта «Экология» и в полной степени соответствуют его целям и задачам.

«Актуальность развития добровольческих инициатив практика Минприроды России показала в 2018 г. - «Год Добровольца». Ставшая одним из важнейших направлений государственной политики ведомства, деятельность по поддержке волонтерских движений показала рекорды в 2019 г. Сегодня на примере таких масштабных акций как «Сохраним лес», «Вода России», успешных проектов на особо охраняемых природных территориях, мы можем говорить не только о количественных показателях, но и о качественном улучшении экологической культуры в стране. Результаты независимых социологических исследований ежегодно демонстрируют рост вовлеченности жителей страны в вопросы охраны окружающей среды», – отметил Министр природных ресурсов и экологии Российской Федерации Дмитрий Кобылкин.

На сегодняшний день добровольчество охватывает различные сферы природоохранной деятельности и практически все слои населения. Главный плюс эковолонтерства - его доступность. Любой человек может найти применение своим силам и помочь природе.

Так, осенью нынешнего года в поддержку пострадавших от лесных пожаров регионов была проведена акция «Сохраним лес», в ходе которой за полтора месяца в 80 регионах страны высажено 35 млн деревьев. Массовые акции по лесовосстановлению проводились Минприроды России и Рослесхозом и ранее, но общая задача, направленная на сохранение лесных насаждений, объединила нынче рекордное количество участников - более 3 млн участников.

Кроме того, одним из самых активно развивающихся видов эковолонтерства для граждан нашей страны является участие в природоохранных проектах, связанных с очисткой берегов и водоемов.

В День добровольца в Минприроды России подвели итоги крупнейшей в стране волонтерской экологической акции «Вода России». В этом году она впервые прошла в формате серии эко-марафонов, которая стартовала в мае в Нижнем Новгороде, а завершилась в октябре в Крыму. Формат экологической эстафеты позволил объединить все 85 регионов и дал новый рекордный результат: более 24 000 км береговой линии было очищено от мусора силами порядка 1 млн волонтеров. При этом более 20% мероприятий прошло с применением технологии раздельного сбора мусора. Участники проекта в этом году установили рекорд, очистив от мусора 24 200 км берегов, что сопоставимо половине длины экватора Земли. В тройку самых активных регионов вошли Республики Ингушетия, Северная Осетия-Алания и Саха (Якутия).

Всего при поддержке Минприроды России, Центра развития ВХК, Федерального агентства Росводресурсы и движения ЭКА в серии было проведено 10 эко-марафонов: «Чистые берега Волги», «От Онеги до Ладоги», «Чистые берега Кавказа», «Чистые берега Дальнего Востока», «Чистые берега Байкала», «Чистые берега Сибири», «Чистые берега Урала», «Чистый Дон», «Чистые берега Крыма» и марафон в Краснодарском крае. Традиционно, по итогам проведения уборок, Минприроды России был составлен рейтинг самых активных регионов-участников. Первое место уже третий год подряд у Республики Ингушетия, второе – у Республики Северная Осетия-Алания, третье место – у Республики Саха (Якутия). При составлении рейтинга учитывался объём собранного мусора, количество водоёмов и коэффициент отношения числа участников акции к населению региона. Так, в Ингушетии, на уборку вышел практически каждый третий житель Республики, а в Краснодарском крае и Волгоградской области участники Акции очистили более 1000 км берегов родного края.

Не менее масштабная работа добровольческая работа проводится и на ООПТ. На заповедных территориях страны с каждым годом появляется все больше проектов, связанных с эковолонтерством.

К примеру, сотрудники ФГБУ «Национальный парк «Кенозерский» в 2019 г. провели 14 добровольческих лагерей, участниками которых стали более 200 человек из 11 стран мира Волонтерские мероприятия проходили на территориях Кенозерского нацпарка и нацпарка «Онежское поморье».

В Байкальском заповеднике добровольцы приняли участие в кольцевании птиц. В рамках волонтерского сезона 2019 г. сотрудникам станции кольцевания птиц «Байкальская» помогли 44 волонтера из 8 стран: России, Финляндии, Венгрии, Беларуси, Германии, Тайваня, Нидерландов, Англии. Всего в этом году в заповеднике было окольцовано 6,5 тыс. птиц.

Приокско-Террасный заповедник в сезон-2019 провел 25 волонтерских акций, в которых приняло участие более 700 человек. При этом помочь заповеднику вызвались как частные лица и образовательные учреждения, так и организации.

В Керженском заповеднике побывало около 150 волонтеров, которые помимо хозяйственных, выполняли самые разнообразные работы – заготавливали корма для северных оленей, принимали участие в оценке ущерба от лесных пожаров, выходили с госинспекторами на патрулирование территории, осуществляли фото- и видеосъемку местности.

В Прибайкальском нацпарке в текущем году побывало 732 волонтера, которые приняли участие в 11 мероприятиях (экспедиция «Компас Байкала», акция «Чистые берега Байкала», акция «Вода России», акция «Зеленая Весна» и т.д).

В нацпарке «Красноярские Столбы» в 2019 г. 39 волонтерских акций объединили более 2,6 тыс человек. Добровольцы чистили настильные тропы от снега, скалы – от вандальных надписей, красили туристические объекты, очищали территорию от захламленности, обустраивали места отдыха и экотропы, собирали бытовой мусор, занимались просветительской работой. Впервые стартовал проект «Заповедный десант: разделяя отходы, помогаем природе».

В волонтерских мероприятиях заповедника «Эзри» в 2019 г. поучаствовали около 2,5 тыс человек. С привлечением волонтеров были проведены акции «Марш парков», экологический форум «Зеленая планета», «Международный день климата», «День Земли», «Экология и мы».

В экологических акциях нацпарка «Лосиный остров» в 2019 г. приняли участие около 5 тысяч человек. С помощью волонтеров посажены дубовая роща в Яузском лесопарке, сиреневый сад у Алексеевского пруда, в Дендрарии создана экспозиция растений «Русский Север», проведены субботники во всех экологических центрах.

В заповеднике «Калужские засеки» с апреля по октябрь прошло 5 волонтерских смен. Для участия в разных видах работ на заповедную территорию приехали более пятидесяти добровольцев из Калининграда, Санкт-Петербурга, Крыма, Липецка, Башкортостана, Мордовии, Татарстана, Воронежа, Нижегородской области, Тулы, Москвы и Московской области.

В 2020 г. добровольческая работа по всем природоохранным направлениям будет продолжена.

Россия. Весь мир > Экология. Приватизация, инвестиции > mnr.gov.ru, 5 декабря 2019 > № 3262099

Компания GlaxoSmithKline направила в FDA заявку на регистрацию фостемсавира (fostemsavir) – нового препарата для лечения ВИЧ-инфекции у взрослых пациентов. Об этом сообщает Reuters.

Фостемсавир разработан для применения в комбинации с другими антиретровирусными препаратами у пациентов, которые перестали отвечать на стандартные антиретровирусные препараты.

Новый препарат является ингибитором проникновения ВИЧ. Ранее фостемсавир получил статус принципиально нового лекарственного средства в США. Права на него были приобретены GlaxoSmithKline у Bristol-Myers Squibb в 2015 году. Первоначальный платеж составил 317 млн долларов, однако окончательная сумма сделки может достичь 1,46 млрд долларов.

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова в ходе пресс-конференции по итогам 26-го заседания Совета министров иностранных дел ОБСЕ, Братислава, 5 декабря 2019 года

В Братиславе состоялось очередное заседание Совета министров иностранных ОБСЕ. Организация, которая была создана на основе Хельсинкского Заключительного акта 1975 г., сегодня переживает не лучшие времена, прежде всего, в силу тех проблем, которые накапливаются в сфере безопасности, стратегической стабильности на общем пространстве Евроатлантического региона.

Высокие принципы, которые были заложены в Хельсинки и на последующих саммитах, в том числе 1999 г., там, где были приняты декларации о европейской безопасности, были достигнуты договоренности о том, что безопасность должна быть едина и неделима, равной для всех, никто не должен обеспечивать безопасность своей страны за счет ущемления безопасности любого другого государства. Было условлено, что наряду с государствами-участниками ОБСЕ в диалоге всегда будут принимать участие и субрегиональные организации в Евроатлантике, имею в виду СНГ, ОДКБ, НАТО, Европейский союз, Совет Европы. Попытки наладить такой диалог были предприняты в 90-е гг., но затем наши западные коллеги, которые сами были инициаторами всех этих деклараций, принимавшихся вскоре после распада СССР, как-то поостыли к этим высоким принципам. В частности, они категорически не хотят кодифицировать принцип неделимости безопасности, о котором я уже упомянул, и не хотят принимать документы, которые сделали бы этот принцип юридически обязывающим. Логика очень простая. Они особо не скрывают, что готовы предоставлять юридические гарантии безопасности только в рамках Североатлантического альянса. Понятно, что это идет вразрез со всеми договоренностями о том, чтобы использовать ОБСЕ как площадку для сотрудничества в интересах укрепления безопасности, устранения любых разделительных линий, объединения усилий всех государств ОБСЕ на общее благо.

Конечно, то, что происходит в рамках НАТО, нас не может не беспокоить. Несколько дней назад Президент Российской Федерации В.В.Путин комментировал эту ситуацию на встрече с руководством Министерства обороны России. Эта проблема заключается в том, что НАТО считает себя, наверное, источником легитимности и пытается убедить всех в том, что это безальтернативная роль, которую может играть только Североатлантический альянс, что он имеет право определять виновных во всем том, что происходит вокруг нас, и что по каким-то причинам Западу не нравится. Безоглядное расширение продолжается, военная инфраструктура быстро сдвигается на Восток вплотную к российским границам, идет постоянное нагнетание напряженности, звучат постоянные обвинения в агрессивных намерениях нашей страны. Это все на фоне того, что на завершившемся в Лондоне саммите были приняты решения о дальнейшем рекордном наращивании военных бюджетов стран НАТО. Это при том, что нынешние бюджеты более чем в десять раз превосходят военный бюджет Российской Федерации.

Факты, которые есть в наличии, говорят совершенно о простой, понятной для всех ситуации: НАТО хочет доминировать не только в Евроатлантике, но если взять поведение альянса и в других регионах мира, в частности, на Ближнем Востоке, то и там тоже. Поэтому мы постарались привлечь внимание к тому, что эта ситуация явно нездоровая. Главное, она расходится со всеми теми торжественными декларациями, которые лидеры государств-ОБСЕ принимали после того, как Организация уже превратилась из Совещания в нынешнюю структуру, прежде всего, принцип неделимости безопасности.

Мы призвали и внесли целый ряд инициатив к тому, чтобы вернуться к истокам, фундаменту, на котором ОБСЕ было выстроено еще в годы «холодной войны». Подчеркну еще раз, отсутствие разделительных линий, взаимное уважение, учет интересов и работа на основе консенсуса – это ключевые положения, на которых зиждется ОБСЕ.

Сегодня мы распространили заявление министров иностранных дел ОДКБ, которое призывает всех остальных участников ОБСЕ все-таки приступить к формированию единого и неделимого пространства безопасности, как об этом договаривались раньше. Также мы распространили заявление стран СНГ и некоторых других государств (в частности, Сербии), посвященное 75-летию окончания Второй мировой войны и необходимости делать все, чтобы итоги этой войны не фальсифицировались и чтобы все те, кто был причастен к совершению самых жутких преступлений в истории человечества, не героизировались, как сейчас некоторые пытаются делать, в том числе в Европе.

Существует целый ряд других направлений, которым мы уделяем особое внимание. Они касаются вопросов экономической безопасности. Здесь есть неплохие решения, связанные с цифровыми технологиями и инновационным развитием. Есть немало вопросов, требующих решения с точки зрения гармонизации интеграционных процессов. Мы услышали многих коллег в ОБСЕ, которые считают полезным наладить диалог между ЕС и ЕАЭС, хотя консенсус вокруг этого вопроса пока не достигнут.

Третье измерение безопасности – человеческое. Оно традиционно достаточно конфронтационно обсуждается в ОБСЕ. Прежде всего, это происходит потому, что наши западные коллеги стремятся выставить себя в качестве учителей, а всех остальных рассматривают как учеников, пытаются навязывать неолиберальные ценности всем другим странам, входящим в ОБСЕ. Мы нашу позицию четко подтверждаем – мы готовы следовать всем договоренностям, которые заключались в универсальном формате и соответствуют Всеобщей декларации прав человека и решениям по гуманитарной проблематике, принятым в самой ОБСЕ. Это в частности относится и к необходимости полностью уважать языковые и образовательные права национальных меньшинств, чего мы не наблюдаем ни на Украине, ни в Эстонии, ни в Латвии. Это касается и необходимости обеспечивать всем право на гражданство. Феномен «неграждан», сохраняющийся в Латвии и Эстонии, хорошо известен. Мы считаем это позорным явлением для Европы, в частности для ЕС. Это касается и тех договоренностей, которые принимались в ОБСЕ ранее, о которых сейчас наши западные коллеги не любят вспоминать, которые требуют от каждого государства предоставлять общественности неограниченный, свободный доступ к любой информации. К информации, которая проистекает изнутри страны, так и поступает из-за границы.

Не буду приводить примеры – здесь есть представители наших СМИ, ощущающие на себе невыполнение этого требования и, по сути дела, запреты на работу журналистов.

Проблем в ОБСЕ немало. Хочу завершить вступительное слово констатацией растущего понимания нездорового состояния этой организации. Все чаще звучат голоса в пользу того, чтобы начать разговаривать друг с другом, стараясь понять партнера, и искать баланс интересов. Мне кажется, действующий Председатель ОБСЕ, Вице-премьер, Министр иностранных дел Словацкой Республики М.Лайчак проявил очень важную инициативу, распространив т.н. «Братиславский призыв» (это открытый документ, вы можете с ним ознакомиться). Он не рассчитан на то, чтобы на его основе вести переговоры. Он призывает всех руководствоваться ценностями, универсально согласованными в рамках ОБСЕ. Призыв открыт к присоединению – Россия с удовольствием это сделала. Рассчитываем, что он в конечном итоге будет поддержан всеми участниками Организации.

Вопрос: Вы упомянули НАТО. По итогам саммита, состоявшегося в Лондоне, было объявлено, что космос теперь – новая сфера деятельности Альянса, а Россия была перечислена через запятую с терроризмом как угроза. Также было заявлено о решимости как-то реагировать на развертывание Россией ракет средней и меньшей дальности на своей территории. Как бы Вы могли это прокомментировать?

С.В.Лавров: Насчет России через запятую с терроризмом, этим прославился еще Б.Обама. Около шести лет назад они позволяли себе в ООН такие выражения. Оставляю это на совести членов НАТО. Нам абсолютно понятно, что натовцы хотят доминировать в мире и устранять любых конкурентов, в том числе, прибегая к информационной войне, пытаясь выбить из равновесия и нас, и китайцев. Думаю, и их, и нас трудно выбить из равновесия. Мы прекрасно понимаем, что происходит. У нас есть ответы на все угрозы, которые Североатлантический альянс множит в этом мире, прямо называя Россию наряду с Китаем целью этих угроз. И мы знаем, как на них ответить так, чтобы не попадать в гонку вооружений, но чтобы наша безопасность была самым надежным образом обеспечена. Президент России В.В.Путин не раз подчеркивал, что мы будем действовать именно так. Так мы и поступаем.

Что касается объявления космоса ареной натовских операций, они и киберпространство тоже объявили в таком качестве. Это требует серьезного учета в работе всех международных институтов, потому что мы должны следовать правилу, записанному в Уставе ООН: безопасность является нашим общим достоянием, система коллективной безопасности должна опираться на принципы равноправия и уважения суверенитета друг друга. В противовес односторонним подходам и к космосу, и к киберпространству Россия продвигает инициативы, которые объединяют и не пытаются кого-то делать сувереном, диктующим правила всем остальным. Российско-китайский проект договора о предотвращении гонки вооружений в космическом пространстве находится на столе переговоров Конференции по разоружению в Женеве. США с очень небольшим количеством ближайших союзников в одиночку блокируют начало переговоров на эту тему.

Что касается киберпространства, наша инициатива, много лет продвигаемая в ООН, о международной информационной безопасности уже перешла в новое качество. В Генеральной ассамблее ООН распространен проект документа, который называется «Правила ответственного поведения в киберпространстве в сфере международной информационной безопасности». Это именно тот формат, где нужно обсуждать такие вещи, как кибербезопасность с участием всех без исключения стран ООН. По нашей инициативе создана рабочая группа открытого состава, в которую приглашены все государства, входящие в ООН. Запланировано четыре раунда переговоров. Это будет тот самый форум, где можно будет вырабатывать устойчивые и работоспособные решения, а не заниматься возвеличиванием себя в той или иной сфере и относиться к другим свысока. Печально, что у наших натовских коллег пробиваются такие инстинкты. Но это факт, никуда от этого не денешься.

Вопрос: Германия высылает сотрудников российского Посольства в Берлине без какого-либо предварительного предупреждения российских властей, ссылаясь на то, что Россия якобы не оказывала достаточного содействия в расследовании убийства, которое было совершено в августе, и заявляя, что есть серьезные фактические доказательства участия России в этом. При этом не предъявляется никаких доказательств. Некоторые западные эксперты уже сравнили это с «делом Скрипалей», когда Великобритания выступила со своим знаменитым и беспочвенным «хайли лайкли». Тогда не только обвинения, но и действия последовали до завершения расследования. Как Вам кажется, можно ли рассчитывать на объективное расследование, и собирается ли Россия стать его частью после того, как Канцлер ФРГ А.Меркель сказала, что надеется, что Россия все-таки примет в нем участие?

С.В.Лавров: У нас с Германией есть каналы для общения правоохранительных органов, в том числе для рассмотрения вопросов, которые связаны с нарушением законодательства той или другой страны. Этими каналами нужно пользоваться. Если наши немецкие партнеры будут заявлять, что они считают, что Россия сотрудничала недостаточно, то мне неизвестно, на чем они основывают такие оценки. Сегодня в дискуссии на СМИД ОБСЕ представители некоторых стран упоминали трагедию с малазийским «Боингом». Вновь наш голландский коллега заявлял, что Россия не сотрудничает со следствием, с Совместной следственной группой (ССГ). Во-первых, нас в эту группу никто не звал. Во-вторых, факты, которые мы предоставили в эту следственную группу по своему количеству и качеству «перебивают» любые другие вклады, которые кто-либо вносил в это расследование. Это и первичные необработанные данные с радаров, и натурный эксперимент, который провел концерн «Алмаз-Антей», и многое другое. Но на простые вопросы, где же все-таки данные с украинских радаров, где же записи украинских диспетчеров, где давно обещанные спутниковые снимки США, нам никто ответить не может. Когда мы у них все-таки спрашиваем, в чем же недостаточность нашего сотрудничества, знаете какой ответ? Ответ такой: «Вы должны признаться, что это сделали вы. Вот это и будет ответственным сотрудничеством со следствием». Если наши германские партнеры взяли это за образец, то, наверное, так у нас ничего с ними не получится. Наверное, так разговаривать ни с кем нельзя, а тем более с Российской Федерацией.

Россия. Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > mid.ru, 5 декабря 2019 > № 3245364 Сергей Лавров

Американского лобстера на рынке КНР заменяет канадский

Поставки канадских лобстеров в Китай существенно выросли благодаря «торговой войне» Поднебесной с Соединенными Штатами. Рыбаки Канады вкладываются в производство и размышляют, что произойдет с их бизнесом, если отношения двух сверхдержав улучшатся.

Все больше китайских потребителей переключают внимание с американского лобстера на канадского. В Канаде это стимулирует строительство новых судов, рост объемов фрахта для грузоперевозчиков и увеличение доходов рыбаков. Всего год назад они получали около 5,7 доллара США за фунт лобстера, а сейчас цена увеличилась до 7,5 доллара, отмечает портал The Globe And Mail. Такой заметный рост связан с политикой администрации Дональда Трампа, которая привела к введению дополнительных тарифов на ввоз американских рыбы и морепродуктов на китайский рынок

По словам президента канадского Совета по лобстеру Джеффа Ирвина, доля лобстера из Канады в Китае достигла 85%, хотя еще несколько лет назад рынок был поделен поровну с производителями из США. Однако многие рыбаки задаются вопросом: что будет, когда КНР и Соединенные Штаты разрешат свои противоречия? Ранее у конкурентов из Америки были минимум два важных преимущества: более привлекательная цена и быстрые поставки самолетами напрямую в Китай из Бостона. Кроме того, есть опасения, что под китайские санкции могут попасть и канадские морепродукты, если отношения между странами не будут улучшаться.

Как сообщает корреспондент Fishnews, правительство канадской провинции Новая Шотландия стремится расширить поставки свежих морепродуктов в Азию. В ноябре были озвучены планы по строительству новых грузовых мощностей стоимостью в 26 млн долларов в международном аэропорте Стэнфилд канадского Галифакса, откуда сейчас через день отправляются самолеты с живым лобстером. В порту Ярмут вблизи района промысла лобстера рыбаки призывают расширить местный аэропорт для приема более вместительных грузовых воздушных судов – Boeing 747.

Fishnews

Британия готовится отбиваться от рыбаков Евросоюза

ВМФ Великобритании утраивает количество дней патрулирования районов промысла. Для защиты вод Соединенного Королевства от иностранных рыбаков после Brexit формируется флот из более чем 40 судов и двух самолетов.

Наращивание сил ведется с оглядкой на прошлогоднюю «гребешковую войну» между английскими и французскими рыбаками и с учетом высказывания министра рыболовства Франции Дидье Гийома. Он заявил, что суда республики будут игнорировать любые ограничения после Brexit, пишет The Times. Более того, ранее сами французские рыбаки обещали заблокировать Ла-Манш, если их изгонят из вод Великобритании.

Из более чем 40 судов, которые правительство Соединенного Королевства готовит для защиты своих вод, по крайней мере 8 будут вооруженными кораблями ВМФ, еще порядка 25 кораблей предоставят десять региональных управлений по защите водных биоресурсов.

Как сообщает корреспондент Fishnews, кроме подготовки флота власти Великобритании намерены выплатить компенсации своим рыбакам на случай выхода страны из ЕС без сделки. Для этого в октябре был заключен контракт на сумму в 64 тыс. долларов с фирмой Equiniti. Она разработает схему выделения финансовой помощи экспортерам, которые могут пострадать от введения дополнительных пошлин и ужесточения таможенных формальностей. Сумма компенсации пока обсуждается.

Fishnews

Правда о Чайковском

Владимир Федосеев сыграл в Вене концерт, от которого композитор отказался 127 лет назад

Текст: Ирина Муравьева (Вена - Москва)

Владимир Федосеев и Большой симфонический оркестр имени П.И. Чайковского привезли в австрийскую столицу программу "Чайковский. Возвращение в Вену" - реконструкцию несостоявшегося здесь в 1892 году концерта, где Чайковский должен был дирижировать собственными сочинениями. Это оммаж Чайковскому, которому в следующем году мир будет отмечать 180 лет со дня рождения. БСО имени Чайковского вступит в год собственного юбилея - 90-летия. Главной частью его афиш станут программы музыки Чайковского в разных залах мира, в том числе концерты-реконструкции. Именно такой концерт и прошел в венском Концертхаусе в рамках международного проекта Tchaikovsky World Tour/Чайковский Мировое Турне.

Владимир Федосеев и Большой симфонический оркестр имени П.И. Чайковского привезли в австрийскую столицу программу "Чайковский. Возвращение в Вену" - реконструкцию несостоявшегося здесь в 1892 году концерта, где Чайковский должен был дирижировать собственными сочинениями. Это оммаж Чайковскому, которому в следующем году мир будет отмечать 180 лет со дня рождения. БСО имени Чайковского вступит в год собственного юбилея - 90-летия. Главной частью его афиш станут программы музыки Чайковского в разных залах мира, в том числе концерты-реконструкции. Именно такой концерт и прошел в венском Концертхаусе в рамках международного проекта Tchaikovsky World Tour/Чайковский Мировое Турне.

Между тем на несостоявшемся весной 1892 года концерте Чайковского в Вене, в Grosse Musikhalle должна была звучать только его собственная музыка: Первый фортепианный концерт си-бемоль минор, Третья оркестровая сюита и Сюита из балета "Щелкунчик". В тот момент в венском Пратере проходила крупная Международная музыкально-театральная выставка, призванная закрепить статус Вены как "музыкальной столицы" мира. Открывал выставку сам император Франц Иосиф, а среди композиторов и музыкантов, получивших приглашение в Вену, был Чайковский. Парадоксальный факт, но музыкальная Вена при жизни Чайковского не воспринимала его творчество: знаменитый филармонический оркестр отказался играть его Третью симфонию ("слишком русская"), а венскую премьеру Скрипичного концерта раскритиковали в оскорбительных для Чайковского выражениях. Великие оперные премьеры состоялись в Вене под руководством Густава Малера уже после смерти композитора. Между тем Чайковский приехал в Вену на выставку и начал репетировать. Однако концерт не состоялся: Чайковского возмутили столики в зале, предполагавшие трапезу публики во время исполнения его музыки. Он уехал, так никогда и не выступив в Вене.

"Возможно, это было ошибкой Чайковского, что он оставил Вену, он, вероятно, потом думал об этом, мучился. Он понимал, что Вена для любого музыканта - это великая держава музыки, столица культуры, стоявшая во все времена на самом высоком уровне. Здесь исполнялись его сочинения, но в том, как сложились у него отношения с Веной, была для него доля драмы, - заметил Владимир Федосеев на презентации концерта в российском посольстве в Вене. - Спустя больше ста лет мы привезли в Вену программу, которую он здесь так не сыграл. Правда, небольшие изменения внесли, добавив Танцы из "Идоменея" и арии Моцарта. Это наше приношение Вене и Моцарту, любимому композитору Чайковского".

К слову, сам Владимир Федосеев, восемь лет возглавлявший Венский симфонический оркестр, именно в Австрии получил профессиональное признание, и до сих пор каждое его выступление здесь проходит с аншлагами. Не исключением стал и его нынешний "исторический" концерт с БСО в Концертхаусе - одном из самых крупных музыкальных залов Европы, знаменитых своей чисто венской красотой декора ар-нуво и уникальной акустикой. В зале почти на 2000 мест оркестр звучал прозрачно и дифференцированно, слышен был каждый инструмент, независимо от плотности оркестровой фактуры. Красивые соло, мягкое, богатое звучание струнных, ясные духовые, тонкие динамические и темповые решения - твердый арсенал БСО, в очередной раз продемонстрировавший уровень и качество его оркестровой культуры.

Стоит напомнить, что два года назад Федосеев с БСО произвели уже в Вене фурор европейской премьерой неизвестной, воссозданной по сохранившимся фрагментам оперы Чайковского "Ундина", партитуру которой композитор уничтожил.

В этот раз венской премьерой от Федосеева было исполнение Первого фортепианного концерта Чайковского в авторской редакции, практически неизвестной публике, поскольку уже более ста лет знаменитый концерт во всем мире исполняется в версии Александра Зилоти. В Вене прозвучала вторая авторская редакция концерта (1879 года): именно ее Чайковский планировал когда-то исполнить здесь. Факт, но сегодня выбор редакции концерта для исполнителей - самая актуальная проблема, появившаяся после выхода томов Академического полного собрания сочинений П.И. Чайковского, открывших музыкантам подлинные тексты Чайковского. Пока их играют единицы: Михаил Плетнев, Андрей Коробейников, Кирилл Герштейн. В Вене авторскую редакцию си-бемольного концерта впервые исполнил молодой пианист Дмитрий Шишкин, лауреат XVI Конкурса Чайковского. И хотя в его игре еще ощущался блестящий зилотиевский напор, плотный звук, крупные рельефы, виртуозная яркость, а траурные арпеджато, заменившие бодрые каскады аккордов, не слишком влияли на общий концепт, путь к сокровенному Чайковскому ему уже открыт, и в перспективе, возможно, он сыграет все три существующие редакции концерта.

Покорила венскую публику своей яркой харизмой и молодая российская певица, меццо-сопрано Василиса Бержанская, лауреат Международного конкурса Елены Образцовой и др. В ее моцартовском репертуаре - в неистовой мрачной арии мести Электры O smania, o furie… из "Идоменея" и в порывистой, лихорадочной арии влюбленного Керубино Non so piu cosa son ("Я не знаю, что со мной") из оперы "Свадьба Фигаро" - ощущалась техническая искусность, необходимая для тончайшей градации моцартовского звука, красота и объемность голоса, мощный темперамент, артистический магнетизм.

Сюрпризом для венцев стала также премьера Двух танцев из моцартовской оперы "Идоменей" (Annonce и Gavotte), составленных Чайковским. У Федосеева, единственного дирижера в мире, исполняющего эту партитуру, моцартовские Танцы звучат с удивительной для крупного состава оркестра грацией, с мягкой динамикой, на сфумато, словно драгоценная музыкальная ткань, просвечивающая сквозь века. По словам, Ады Айнбиндер, возглавляющей рукописные фонды музея Чайковского в Клину и Полное собрание сочинений Чайковского, существует только один нотный экземпляр "Танцев", сохранившихся в Клину в виде дирижерской партитуры.

- Это редакция появилась, потому что Чайковский на одном из своих концертов в качестве дирижера решил исполнить "Танцы" из оперы "Идоменей". Накануне он получил самый драгоценный в своей жизни подарок - первое в Европе полное Собрание сочинений Моцарта. Чайковский сделал небольшую мини-сюиту из двух фрагментов, добавил свои штрихи, убрал повторы. Эта редакция никогда не издавалась, и Владимиру Федосееву музей предоставил копию. Кстати, много лет назад, когда музей в Клину впервые посетил Риккардо Мути и ему показали эти ноты, он воскликнул: "Боже мой, Чайковский романтик!"

Сам Федосеев всегда подчеркивает, что Чайковского играть очень трудно, потому в его музыке легко впасть в сентиментальность. Но Чайковский, по его словам, стремился писать также естественно и искренне как Моцарт, его кумир. Именно поэтому Федосеев решил показать "дуэт" Чайковского и Моцарта в Вене. Для всего музыкального мира Федосеев сегодня является одним из главных проводников подлинного Чайковского. Именно поэтому вместе с БСО он стал "лицом" проекта Tchaikovsky World Tour. И это так очевидно, что именно из России "подлинный" Чайковский должен вернуться в музыкальный мир и нет ничего правильнее, чем играть сегодня музыку Чайковского по написанным композитором нотам.

Кстати

6 декабря программа "Чайковский. Возвращение в Вену" будет исполнена в Большом зале консерватории.

В 2020 году Владимир Федосеев с БСО имени П.И. Чайковского выступят в Праге. В перспективе - европейские города, Кембридж, где Чайковский за несколько месяцев до смерти получил звание почетного доктора, нью-йоркский Карнеги холл, на открытии которого выступал Чайковский.

Справка "РГ"

В работе над реконструкцией концертов Чайковского и в проекте Tchaikovsky World Tour участвует Дом-музей П.И. Чайковского в Клину и глава его рукописного фонда Ада Айнбиндер. В Венском Концертхаусе при поддержке британской компании "Cultural Solidaruty Media" была представлена выставка по материалам из фондов Дома-музея Чайковского и архивов БСО. Подразумевается, что все концерты проекта Tchaikovsky World Tour будут сопровождаться просветительскими выставками.

Концерт в Вене прошел при поддержке Фонда Образцовой, Фонда Президентских грантов, австрийских и британских партнеров.

Эк они танцуют

В Петербурге в десятый раз прошел "Дягилев. P.S."

Текст: Анна Галайда

Освещенный именем Дягилева как центральной фигуры в искусстве ХХ века, фестиваль растет и развивается, даже утвердившись в статусе одного из важнейших событий европейской культурной жизни. В этом году он продолжался две недели, захватив многие сцены города, но не ограничился театральной программой.

"Удиви меня!" - этот призыв человека, сто лет назад взорвавшего мир искусства, теперь из года в год повторяет художественный руководитель фестиваля Наталья Метелица. С каждым разом делать это все труднее: если Петербург начала 2010-х был почти не знаком с актуальным искусством, то сегодня объединенными усилиями многих институций город, как любая европейская столица, стал частью современного культурного процесса. Программы дягилевского фестиваля при этом оказались камертоном происходящих перемен.

Вместе с изменением ситуации меняется и конфигурация самого фестиваля. Еще не так давно его программа была сфокусирована на вечерних представлениях, а ставку он делал на безупречные проверенные временем имена - классиков, пусть и самого актуального искусства. Теперь "Дягилев. P.S." все более смело соединяет настоящее с прошлым и будущим. В России, где наука о балете почти умерла, фестиваль уже не первый раз включил в свою программу научную конференцию, которая в этом году была посвящена наследию "Русских сезонов" в XXI веке. Она сопровождалась мастер-классами, открытыми лекциями, выставкой в Музее театрального и музыкального искусства, посвященной юбилею фестиваля, интеллектуальной игрой "В круге Дягилевом. Кто есть кто".

Театральная программа была украшена вечером таких грандов, как Матс Эк и Ана Лагуна. Но она также включала только что вышедшую премьеру Балета Монте-Карло, где соединились четыре инспирированных дягилевской антрепризой балета, заново поставленных Жан-Кристофом Майо, Марко Гекке, Йеруном Вербрюггеном и Йоханом Ингером - ведущими современными хореографами, еще не обтянутыми глянцевой пленкой классиков. К фестивалю новую версию "Весны священной", в конце 1990-х ставшей революцией в российском танце, подготовила Татьяна Баганова со своей труппой "Провинциальные танцы" из Екатеринбурга. Привезли новый московский проект Павла Каплевича "Кармен", созданный в популярном сейчас смешанном жанре режиссером Максимом Диденко, композитором Алексеем Сюмаком, дирижером Филиппом Чижевским, хореографом Владимиром Варнавой и выступившей в роли сценографа Айдан Салаховой. Петербург, возможно, оказался последним городом, увидевшим прошлогоднюю программу Натальи Осиповой "Pure Dance", которую балерина подготовила в лондонском театре Sadler's Wells. "Идиот" Сабуро Тешигавары, поставленный в 2016 году, и "В сторону "Лебедя" Алексея Мирошниченко, созданный на десять лет раньше, смотрелись в программе выдержанной классикой.

Эта разнообразная программа явно собиралась тогда, когда часть спектаклей еще не вышла на сцену. "Дягилев. P.S.", взывая "удиви меня!", и сам умеет найти то, что удивит публику. На юбилейном фестивале среди наиболее резонансных программ предсказуемо оказался вечер экс-примы Большого и звезды Королевского балета Великобритании Натальи Осиповой. Она привезла программу, в которой были рискованно смешаны пуантовая неоклассика и современный танец, лирика и героика, трагедия и юмор, хореография первоклассная и сиюминутная. Но именно это разнообразие, мгновенная смена вместе с костюмом всего образа и стиля танца наглядно продемонстрировали, что Осипова - не только балерина, а танцовщица - в том смысле слова, который предполагает не обозначение профессии, а образ существования, когда любое движение оказывается способным передать эмоцию - радость, печаль, отчаянье, гнев, счастье, безысходность, ликование.

Этим талантом отмечен и японец Сабуро Тешигавара, заставивший публику забыть о мобильных телефонах, становящихся проклятьем даже великих спектаклей, и следить за каждым движением в такой звенящей тишине, будто у всего зала одновременно на целый час перехватило дыхание. В его "Идиоте" нет Мышкина, Рогожина, Настасьи Филипповны, Аглаи - и есть все они, есть давящий город Петербург, робкая надежда, липкий страх, свинцовая тяжесть, рождающиеся в танце самого Тешигавары и его партнерши Рихоко Сато в простом черном пространстве под вальс Шостаковича, фрагменты "Игр" Дебюсси и баховские "Страсти по Матфею".

О том, что высшее проявление танцевального мастерства - не в совершенстве формы, красоте линий и виртуозности, свидетельствовали и Ана Лагуна, Матс Эк и Иван Аузели. Давно перешагнувшие возрастные рамки балетной карьеры и утратившие то, что на профессиональном языке называется "формой", в опусах Матса Эка "Топор" и "Память" они, казалось, не выполняли заданные движения - просто ходили, припрыгивали, наклонялись, припадали друг к другу, обнимали до хруста суставов, выскальзывали из рук без малейшего желания скрыть тяжесть сбитого дыхания и напряжение неподдающихся мышц. Один маленький залихватский прыжочек в ожидании встречи или движение ладони, повторяющее изгиб тела навсегда ушедшего, говорили больше, чем многоактные балеты.

Петербургская публика, еще несколько лет назад с имперской непреклонностью требовавшая пуантов и крахмальных поз, после спектаклей отпускала этих артистов, словно отрывая их от сердца.

Среди зрителей не было, вероятно, тех представителей городских властей Петербурга, которые сократили финансирование фестивалей в городе почти в тринадцать раз и поставили под угрозу их существование. В будущем дягилевского фестиваля можно не сомневаться, но вот вопрос: удастся ли при таком подходе в следующий раз пригласить артистов масштаба Матса Эка?

Дорогие минуты

Компании, снимающие фильмы в Москве, получат гранты

Текст: Сергей Жуков

Кинокомпании, выбирающие для съемок Москву, будут получать гранты от столичной мэрии. Пока в качестве эксперимента. Кто может рассчитывать на финансовую поддержку, узнал корреспондент "РГ".

Разработать новую систему грантов предложили известные режиссеры, продюсеры и руководители киностудий. Мол, съемки в столице - удовольствие не из дешевых, поэтому Москву в фильмах вынуждены играть другие европейские города. Компенсация затрат, пусть и частично, но проблему решит. К тому же город будет чаще мелькать на экранах, а значит, привлечет новую волну туристов, уверены в мэрии. Гранты могут получить только отечественные компании или российские подразделения иностранных студий. Главное условие - кинокартины должны выйти в прокат или показываться по телевидению. И конечно же, сцены нужно снимать в Москве - в узнаваемых общественных пространствах, парках, усадьбах... Чем больше времени в фильме займут столичные эпизоды, тем выше будут выплаты. Картины - победители международных конкурсов и фестивалей получат вдвое больше. Каждая компания может выручить до 9 млн рублей, это максимальная сумма.

Новая система грантов, по мнению кинопродюсера Алины Денисовой, благотворно скажется на российском кинорынке и облегчит жизнь кинематографистам. "Пару лет назад съемки в Москве были связаны с уймой бюрократических проволочек и согласований. Сейчас организовать съемочный процесс помогает городская кинокомиссия", - пояснила "РГ" Денисова. Главные кинороли Москвы новых туристов не привлекут, подчеркнула она. Говорит, столица для туристов из нашей страны и так узнаваемый бренд, который не нуждается в дополнительной маркетинговой поддержке. На интересе зарубежных туристов эксперимент тоже не отразится, поскольку российская кинопродукция крайне мало экспортируется.

Сценарист Екатерина Гейзерих не исключает, что гранты приведут за собой в Москву новые кинокомпании, но даже самые крутые декорации, спецэффекты и "дорогие" актеры не заменят искренней любви создателя к тому, что он делает. То есть выбор Москвы как локации должен быть оправдан. "Нужны истории, в которых город становится полноценным персонажем, участником событий, - объясняет сценарист. - Если авторы фильма с любовью отнесутся к городу, то особенно чуткий к искреннему в наши дни зритель почувствует это". Продюсер Наталия Манькова считает, что для съемок полнометражного кино одних грантов не хватит. По ее мнению, гораздо эффективнее ввести налоговые льготы для бизнеса, инвестирующего в кино.

Кстати

С февраля прошлого года в Москве работает городская кинокомиссия - своего рода служба "одного окна" в сфере кинопроизводства. Почти за два года она рассмотрела 380 заявок от российских и иностранных кинематографистов, организовав съемку более 770 киноэпизодов и телепроектов. В их числе "Гипноз" Валерия Тодоровского, "Шоколадный револьвер" Никиты Михалкова, "Опасная вода" Данилы Козловского. Засветились в Москве и проекты из Австрии, Великобритании, Испании, Италии, Китая иСША.

В минэнерго сравнили тарифы

Электроэнергия - самый доступный ресурс в России

Текст: Ольга Костромина

Развитие электроэнергетического комплекса страны стало основной темой "Правительственного часа" с министром энергетики Александром Новаком, состоявшегося в Госдуме в ноябре. По итогам встречи парламентарии направили запрос в министерство о динамике тарифов на электроэнергию в России.

Специалисты минэнерго подготовили справку, в которой использовали в том числе официальные данные статслужбы Европейского союза "Евростат". Сколько же сегодня платит российское домохозяйство за потребляемую энергию? 3,31 руб./кВт/ч. Много это или мало? Ответ дает документ минэнерго. Средняя цена для выборки из 28 европейских стран, по официальным данным, - 10,11 руб./кВт/ч, или 0,13 евро/кВт/ч. Итого мы платим в три раза меньше. В действительности разброс по странам указывает и на более высокие показатели. В Испании он составляет почти 15 руб./кВт/ч, что практически в пять раз больше, чем в России. Свыше 10 рублей за кВт/ч оплачивают домохозяйства в Великобритании, Германии, Италии и Норвегии. Можно кивать на высокие доходы населения этих стран. Да, но разница - в 3-5 раз против цен на электроэнергию в России.

При этом есть еще одна важная особенность, формирующая российский тариф. В отличие от других стран наш тариф включает макроэкономические составляющие, которые являются базовой основой стабильности российской экономики в целом. Это уникальная централизованная система энергоснабжения, гарантирующая надежность и доступность электроэнергии как ресурса. Наличие в России такой системы рассматривается многими странами и экспертами как существенное преимущество.

- Для каждой страны с учетом ресурсов, которыми она располагает, абсолютно разные решения в электроэнергетике могут оказываться эффективными, - размышляет руководитель направления анализа и прогнозирования развития отраслей реального сектора Института народнохозяйственного прогнозирования РАН Владимир Сальников. - И в нашем случае была выбрана система централизованного электроснабжения, такая система в условиях нашей страны вполне себя оправдывает. На мой взгляд, она заслуживает использования уже просто потому, что в принципе эффективна. Важно разного рода механизмами поддерживать эту эффективность. А это можно делать либо конкуренцией, либо достаточно серьезным государственным регулированием отрасли.

Эффективность централизованной системы не вызывает сомнений и у других экспертов отрасли.

- Электроэнергетика - капиталоемкая индустрия, - поясняет аналитик по электроэнергетике "ВТБ Капитал" Владимир Скляр. - Чтобы построить свою электроэнергетику с нуля, например, распределенную, нужно потратить огромное количество средств, и это будет окупаться очень долго. В российской электроэнергетике эта цифра измеряется 15 годами на примере ДПМ (договор о предоставлении мощности.- Ред.). Соответственно, чем меньше потребитель, тем выше для него будет стоимость электроэнергии - это догма, на которой работают во всем мире.

Цены на электроэнергию для населения в России самые низкие в мире. Сейчас они примерно в семь раз ниже, чем в Германии, или в 3,5 раза ниже, чем, допустим, в соседней Латвии, констатирует Владимир Скляр. "При этом, - говорит эксперт, - если мы посмотрим на абсолютные расходы российского домохозяйства на электроэнергию, то за электричество наши семьи платят примерно в 2,5 раза меньше, чем тратят за год в ресторанах".

Подключение к энергоснабжению в России - относительно простая процедура. Легко подключиться, относительно недорого платить. Это разительным образом отличается от проблем с проведением газа. Там нужны и деньги немалые, и сроки. Если газ можно провести не к каждому дому, то электроснабжение доступно по всей России.

А что же бизнес? Да, есть у нас энергоемкие производства. Много энергии потребляют предприятия химической и металлургической промышленности. Так, для электролиза алюминия требуется огромное количество электроэнергии. Но и здесь статистика явно в нашу пользу.

Крупные энергоемкие потребители расходуют 2,29 руб./кВт/ч. Почти как население. Такие данные приведены на основе анализа восьми крупных энергопотребителей России со среднечасовым потреблением более 500 мВт/ч.

Совсем иная ситуация у конкурентов в Европе. Их положение не столь комфортно. Если брать в целом по ЕС, то крупный промышленный потребитель платит почти 5 руб./кВт/ч. В два раза дороже. В некоторых странах, как, например, в Великобритании, плата составляет почти 7 руб./кВт/ч. Не отстают и другие государства. В Италии и Испании предприятия оплачивают свыше 5 руб./кВт/ч. О российской цене в 2 рубля приходится только мечтать.

И даже это не предел. Крупный бизнес в России имеет все возможности для сокращения своих издержек за счет внедрения программ энергосбережения. Конечно, такой подход требует инвестиций со стороны производителей. Однако снижение тарифа за счет государственного регулирования может привести к иждивенческим настроениям в промышленности. Стоит пойти на поводу у таких настроений, и итог будет плачевен. Это приведет нас к резкому снижению стимулов к инновациям и реализации программ борьбы с издержками.

- В последние годы проблемы с тарифами на электроэнергию для промышленности нет, - отмечает Владимир Сальников. - Промышленники давно научились ее решать. У энергоемких производств либо есть уже свои мощности, либо они имеют долгосрочные договоры на поставку дешевой электроэнергии и т.д. Для развития промышленности электроэнергетика не является каким-то препятствием.

Потенциал энергосбережения в российской промышленности огромен. При умелой реализации он составит до 35-45%, или свыше 350 млрд кВт/ч. Это цифры, соответствующие энергопотреблению Франции с почти 70-миллионным населением.

При этом вся отечественная экономика в целом тратит на электроэнергию около 2% ВВП, констатирует Владимир Скляр. Как уточняет аналитик, в среднем затраты на электроэнергию свыше 5% ВВП считаются критичными, по оценке Мирового банка. Поэтому российский уровень в 2% вполне приемлем, и он ниже, чем в среднем в мире.

Есть и другие аспекты, о которых неоднократно говорил президент РФ. Промышленность, создающая продукцию с высокой добавленной стоимостью, получает большую прибыль, одновременно сокращая свои издержки на потребление энергетических ресурсов. Но для этого нам необходимо решить две ключевые задачи - повысить производительность труда и изменить положение России в международной системе распределения труда.

Дедушка при деле

Пенсионеры-стартаперы открывают кафе и фестивали

С начала года службы занятости направили на обучение новым профессиям и повышение квалификации около 90 тысяч предпенсионеров, отмечают в минтруде. Уже завершили обучение 52,1 тысячи человек, и почти все они сохранили работу или нашли новую.

Еще один вариант для тех, кто не хочет сидеть дома на пенсии, - свое дело. Правда, его пока выбирают немногие. По данным Росстата, предпринимателей в возрасте от 50 до 72 лет всего около 1,5 миллиона человек, при этом только 395 тысяч из них старше 60 лет. В США и Великобритании предпринимателей старше 50 лет около 20-25 процентов от общего числа.

Основные препятствия к тому, чтобы стать предпринимателем, это нехватка знаний и финансов. Многие российские пенсионеры не знакомы с азами компьютерной грамотности, им не хватает экономических знаний. Закрыть эти пробелы призваны "университеты третьего возраста" Союза пенсионеров России. За последние два года в них прошли обучение 128 тысяч слушателей. Самые востребованные направления - курсы компьютерной грамотности и цифровых технологий, правоведение, финансовая грамотность, иностранные языки, предпринимательство. Эксперты отмечают высокий профессиональный уровень дополнительного образования для людей старшего возраста.

Финансовую поддержку на развитие бизнеса пенсионеру получить сложнее, чем знания. Не каждый банк готов предоставить человеку старшего возраста даже розничный кредит, а тем более - заем на деловые цели. Однако найти такие продукты на рынке можно. В прошлом году кредит, предназначенный для предпринимателей в возрасте от 45 до 65 лет, разработал МСП Банк. Объем финансирования - от одного до 10 миллионов рублей, их выдают на срок до трех лет по ставке 8,5 процента годовых.

Как отмечал председатель правления МСП Банка Дмитрий Голованов, создание кредитного продукта для предпринимателей старше 45 лет давно было необходимо. "Зачастую многие, поработав на кого-то, к этому возрасту набирают достаточную базу знаний и опыт для открытия собственного дела, принимают осознанное решение прийти в бизнес. Поэтому для таких предпринимателей мы разработали кредит для поддержки бизнеса с нуля", - пояснил банкир.

Еще одна форма поддержки - акселераторы и инкубаторы стартапов, которые обычно ассоциируются с молодым поколением. Но, как и в случае с кредитами, программы для возрастных бизнесменов можно найти. Например, у образовательного центра Impact Hub Moscow есть несколько программ, в которых участвуют предприниматели старшего возраста.

- Это программы Ready to Start и "Больше, чем трудоустройство". Они обе были востребованы участниками, которые продолжают развивать и масштабировать свои проекты, и мы планируем запустить новый этап приема заявок в следующем году, - рассказала программный директор Impact Hub Moscow Валерия Завгородняя.

В рамках Ready to Start и "Больше, чем трудоустройство" появились самые разнообразные проекты. Например, Альцгеймер-кафе "Клуб Незабудка" - это семейное мероприятие для пожилых людей с деменцией и их родственников. Встречи клуба проходят каждый месяц - в декабре они состоятся в Москве, Санкт-Петербурге и Самаре. На них приглашают артистов, готовят угощение, устраивают танцы. Как указывают авторы проекта, это важные для пожилых людей с деменцией "выходы в свет", даже если человек ничего не вспомнит о встрече через пять минут.

Также среди проектов - курс по финансовой грамотности для людей старшего поколения, агентство, организующее активные творческие поездки "Заслуженный Отдых", фестиваль "Young Old: новые старшие", который совсем недавно состоялся во второй раз в Москве и продолжает менять стереотипы и отношение людей к старшему возрасту.

Еще один бизнес-акселератор для старшего поколения - "Я сам" социального проекта "Возрасту.нет". В прошлом году он прошел в пилотном формате.

- Участники реализовали свои проекты в консалтинге и микропроизводстве, кто-то пошел развиваться в самозанятость, - рассказала основатель проекта "Возрасту.нет" Наталия Линькова. - Люди старшего возраста очень эффективно умеют работать в команде. И те, кто приходил без идеи своего проекта, но с полезными для другого проекта навыками, очень быстро включались в командную работу.

В этом году акселератор для людей старшего возраста не запускали. Но, вполне вероятно, что в следующем году такой проект будет реализован совместно с Департаментом предпринимательства и инновационного развития города Москвы.

- Люди старшего поколения обладают ценным жизненным опытом, который является и ресурсом, и барьером для создания бизнеса - иногда страшно начать, потому что есть воспоминания о неудачах своих или знакомых людей, - отметила Валерия Завгородняя. - Предпринимателям старшего возраста важно ощущать поддержку сообщества единомышленников, общаться между собой, с наставниками и экспертами, быть мотивированными и двигаться к своей цели. Одна из задач программы Ready to Start заключается в том числе в построении такого сообщества.

В команде Наталии Линьковой сейчас работает предприниматель из старшего поколения. По ее словам, сложности ее поколения - в гиперответственности, что может быстрее приводить к выгоранию. Также у этого возраста меньше напористости, агрессивности в бизнесе по сравнению с молодым поколением.

- Но при этом стоит помнить о том, что старшее поколение - это поколение беби-бумеров, которые умеют бежать на длинные дистанции и не ждут сиюминутного результата. Они ответственны, трудолюбивы, склонны к командной работе, к диалогу, к рутине. Они умеют общаться по телефону и не боятся людей, - заключила Наталия Линькова.

Текст: Евгения Носкова

Сборы давят на продажи

Налоговую нагрузку на малый бизнес необходимо снижать

По данным Минэкономразвития России, с начала 2019 года в стране было закрыто 668 тысяч юридических лиц, причем все они относятся к сектору малого и среднего бизнеса. Больше всего закрылось компаний в Москве и Московской области, Санкт-Петербурге, Республике Татарстан, в Краснодарском крае.

Большее по сравнению с другими регионами количество закрытых фирм в этих субъектах объясняется тем, что там общее количество предприятий малого и среднего бизнеса значительно выше, чем в других областях страны. За последние четыре года количество предприятий МСП снизилось на 5,2 процента и составило 2,4 миллиона юридических лиц - таковы данные ФНС. До конца 2019 года при самом благоприятном прогнозе закроется еще около 300 тысяч организаций.

Примерно 50 процентов предприятий малого и среднего бизнеса прекращают свою деятельность в течение первого года после регистрации, до пятилетнего возраста "доживают" не более 5-10 процентов. Эта тенденция сохраняется на протяжении последних десяти лет и приняла хронический характер. Более 90 процентов предприятий малого и среднего бизнеса - это микробизнес, в котором занято менее 15 человек.

Причинами такой плачевной ситуации были раньше и остаются высокие ставки налогов для МСП, бюрократические проволочки, высокая стоимость кредитов, дефицит квалифицированных кадров. Сейчас же и общая экономическая ситуация в стране ухудшилась: реальные доходы населения не растут, потребительский спрос падает, а издержки увеличиваются. Большинство предприятий малого и среднего бизнеса фиксируют снижение объемов продаж. Те компании, у которых есть финансовый запас прочности и возможность снизить издержки, еще держатся на плаву, остальные закрываются, так как работают на границе самоокупаемости.

При этом налоговое бремя растет, а кредиты нельзя назвать доступными.

Банковские структуры в настоящее время очень скептически относятся к субъектам малого и среднего бизнеса. И если средним по размеру и оборотам еще удается получить внешние займы, то мелкие предприятия и индивидуальные предприниматели этого практически лишены, несмотря на все обещания властей льготных кредитов и т.д.

Представители малого и среднего бизнеса одной из главных проблем, которые оказывают негативное влияние на деловую среду, указывают бюрократию. Чтобы начать и в дальнейшем вести деятельность, предприятию необходимо собирать множество справок, печатей, разрешительных документов. На все это требуется очень много времени.

В этом году на снижение индекса деловой активности повлияли и новые факторы: повышение НДС с 18 до 20 процентов, обязательное использование контрольно-кассовой техники, отмена пониженных тарифов страховых взносов для предприятий, использующих упрощенную или патентную систему налогообложения, а также единый налог на вмененный доход (ЕНВД).

Изменения в налоговом законодательстве - одна из главных причин, которая влияет негативно на настроения предпринимателей. У малого и среднего бизнеса в подавляющем большинстве нет уверенности в том, что завтра или через год в очередной раз не изменятся ставки налогов или не будут введены очередные новшества, выполнение которых станет для бизнеса неподъемной ношей. В ситуации с отменой ЕНВД, например, очевидно, что это также приведет к сокращению количества юридических лиц, так как они могут не найти замену этому налогу. При отмене единого налога на вмененный доход с 1 января 2021 года необходимо предусмотреть меры по замене этого налога.

В целом объем финансовой поддержки в 2019 году субъектам малого и среднего предпринимательства (кредиты, лизинговые программы и пр.) составляет очень внушительную сумму - 1,1 триллиона рублей. Но по итогам 2019 года эта программа будет выполнена в лучшем случае на 35 процентов. Что касается доступности заемных средств для малого и среднего бизнеса, то в этом году была запущена программа по льготному кредитованию предприятий МСП под 8,5 процента. Но в процессе работы программы выявились ее недочеты.

Во-первых, банки по-прежнему крайне неохотно идут навстречу малому бизнесу. Получить льготный госкредит под указанные 8,5 процента могут разве что средние предприятия со стабильным доходом и высокими оборотами. Большинству обычных индивидуальных предпринимателей такой кредит получить нельзя, так как они не попадают под критерии, или малому бизнесу сложно получить кредит, так как по льготной программе работает только четвертая часть банков в стране.

Во-вторых, проблемой программы стало требование о том, что банки кредитуют бизнес долями: 50 процентов - на пополнение оборотных средств, 50 процентов - на инвестиционные нужды. Но инвестиционных проектов сейчас крайне мало, бизнес практически не думает о развитии, главная задача - удержаться на плаву. Получается, что предпринимателю сложно получить льготный заем на приобретение оборудования или другие основные средства, если нет проекта по инвестициям. По оценкам экономистов, инвестирование активно развивается при ставках по банковским кредитам менее 7 процентов. Тогда возможно использование кредита не только на пополнение основных средств, но и на инвестпроекты.

Еще одно ограничение по кредитам для МСП по льготной ставке в том, что получить его могут предприятия, занятые производством, при том что большая часть малого и среднего бизнеса - это сфера торговли и услуг. Также серьезным барьером для развития малого и среднего бизнеса стало то, что предприниматель, взявший ранее коммерческий кредит и захотевший воспользоваться госпрограммой, не может перекредитоваться. Сначала он должен выплатить имеющийся кредит, а потом уже обращаться за кредитом по льготной ставке.

Между тем, чтобы увеличить долю предприятий МСП в экономике страны, нужно провести полную реорганизацию законодательных актов, регулирующих эту сферу деятельности, а также пересмотреть принципы налогообложения. Сейчас МСП практически зажаты в тисках контроля, проверок и налогов, что негативно сказывается на предприятиях.

Сейчас у нас в стране насчитывается 197 органов контроля и надзора, которые осуществляют 236 функций и следят за выполнением различных требований к бизнесу (таких требований - 2 миллиона). Такое количество требований бизнес просто не в состоянии выполнить. Например, в Великобритании работа ресторана регулируется 18 нормами, у нас таких требований к сфере общепита - более 6 тысяч.

Для развития малых и средних предприятий необходимо снижать налоговую нагрузку, сокращать количество норм и требований для бизнеса, а также обеспечивать сферу малого и среднего бизнеса длинными и дешевыми кредитами. Пока все инициативы, которые внедряются в этой сфере, имеют малозначительный и временный эффект.

Текст: Павел Сигал (первый вице-президент "ОПОРЫ России")

Традиция доблести

«Британская кровь» Русского флота

протоиерей Дмитрий Шмелёв

«Шведский рыцарь»

В ранее приведённом письме Пьера Гарриса упоминается спасший горстку моряков экипажа "Святого Николая" лейтенант Шатонев — офицер с корабля бригадира Денисона. Упоминание об этом лейтенанте мы находим и в записках статс-секретаря Екатерины Великой А.В. Храповицкого за 15 июля 1790 г.: "Англичанин Шатонев, возвратившийся из полону Шведского, имел там разговор с известным англичанином С. Шмитом, который, похваляя Королевскую расторопность, сказывал, что был большой проект к Кронштадту. Он не хвалит перестрелку с Крузом герцога Зюдерманландского, державшегося в отдаленности. Шмит был на его корабле; он не служит, а только зритель и вояжер; в последнем деле свой брандер причинил шведам всю беду" ("Памятные записки А.В. Храповицкого, статс-секретаря императрицы Екатерины Второй" СПб 1862 г. стр. 227-228 15 июля 1790 г).

"Известный англичанин С. Шмит" неоднократно упоминается и в "Записках адмирала Чичагова", и в переписке Екатерины Второй. Этот человек есть не кто иной, как сэр Уильям Сидней Смит. И своё рыцарское достоинство он получил во время Русско-шведской войны, находясь при Густаве III. Вот что мы находим в британских источниках об этом человеке.

Молодость и карьера

Сидней Смит, как он всегда сам себя называл, был отпрыском военной и военно-морской семей, имевших связи с семейством Питтов (именно в премьерство Питта-младшего после революционных событий 1789 г. Британия, сделав крутой разворот в своей внешней политике, заняла позицию Франции в политическом спонсорстве традиционных врагов России: Турции и Швеции — авт.). Он родился в Вестминстере. Второй сын капитана Джона Смита, офицера гвардии и его жены Марии Вилкинсон (дочь богатого купца Пинкни Вилкинсона). Сидней Смит ходил в Тонбриджскую школу до 1772 года. На королевский флот он поступил в 1777 г. и сражался в войне за независимость США против американцев. В 1778 г. он видел сражение с американским фрегатом "Рэлей". За храбрость в сражении у мыса Сент-Винсент под командованием Роднея в январе 1780 г. 25 сентября Сидней Смит был назначен лейтенантом на 74-пушечный линейный корабль "Алкид", несмотря на недостающий возрастной ценз в 19 лет. Под командованием адмирала Томаса Грейвса он проявил себя в Чесапикском сражении в 1781 г., а также, под командованием адмирала Джорджа Роднея, — в битве у мыса Всех Святых. Как следствие этих заслуг он получил в первое своё командование шлюп. Вскоре он был повышен в должности до командира большего корабля — фрегата. Но вследствие Версальского мира в 1783 г. он был списан на берег с половинным жалованием. В течение мирного времени Смит выбрал для себя путешествие во Франции. Здесь он впервые был привлечен к решению разведывательных задач, когда наблюдал за строительством нового военно-морского порта в Шербуре. Он также путешествовал по Испании и Марокко, которые также являлись потенциальными врагами.

Обратим внимание, что до того, как стать разведчиком, С. Смит был сослуживцем Маршала по американской войне. Самуэль Маршал-старший командовал флагманским кораблем адмирала Роднея, и не знать его Смит не мог.

Служба в королевском шведском флоте

В 1790 году Смит обратился за разрешением для службы на королевском шведском флоте во время войны Швеции с Россией. Король Густав III назначил его командовать эскадрой легких сил и быть основным военно-морским советником. Смит провёл свои силы на расчистку Выборгского залива от русского флота, известную как битва в Роченсальме (между Выборгским заливом и Роченсальмом почти 50 морских миль — авт.). Русские потеряли 64 корабля и свыше 1000 человек. Шведы потеряли 4 корабля и имели незначительные людские потери. За это он был произведен королём в рыцари и посвящен в командоры Большого креста ордена Меча. Смит использовал этот титул с разрешения короля Георга III, но был высмеян его ровесниками (товарищами) — британскими офицерами, называвшими его "шведский рыцарь". Было много британских офицеров на полставки как Смит, принятых на службу, воевавших с русским флотом. Шестеро из них были убиты в этом сражении. Как результат, Смит заработал враждебное отношение многих британских морских офицеров за свою шведскую службу.

Несколько проясняет путаницу в голове автора данной статьи (погибшие английские моряки воевали на стороне русских, против отряда Смита. — авт.) другой источник. В статье "Человек, который заставил Наполеона потерять свое достоинство на Востоке, — сэр Сидней Смит" мы читаем следующее: "…отличился в битве при Свенсксунде (шведское название Роченсальма. — авт.) против русских и получил рыцарское звание от короля Густава III. К сожалению, многие братья-британцы служили на кораблях Екатерины Великой, некоторые были убиты в бою, и шведское рыцарство не сделало много для того, чтобы Смит был любим своими братьями-офицерами, когда он вернулся домой. Король Георг III признал иностранный титул "Шведского рыцаря" после того, как он проделал довольно полезную работу при эвакуации Тулона…"

Из вышеизложенного ясно, что капитан Сидней Смит был вовсе не наблюдателем при шведском флоте, как пишет Храповицкий. В 1848 г. в Лондоне была опубликована книга "The life and correspondence of Admiral Sir William Sidney Smith". Для понимания главных событий русско-шведской войны — это очень ценный источник. В главах 3, 4 и 5 цитируется переписка Сиднея Смита с британским чрезвычайным посланником в Швеции Робертом Листоном, командующим корабельным флотом шведов герцогом Зюдерманландским Карлом, королём Швеции Густавом III, а также некоторые другие документы, среди которых — письмо пленного русского морского офицера "Чеанева" (в нём без труда узнаётся Шатонев) к Смиту, а также комментарии издателей. Из "Жизни и корреспонденции…" следует, что, посетив двор Густава III, при проезде в С.-Петербург, где он имел договорённость о поступлении на русскую службу, Смит получил от короля предложение, от которого не смог отказаться. У шведов, долгое время не ведших серьёзных боевых действий на море, ощущался кадровый голод. Им не хватало опытных командиров кораблей и соединений флота. Отправляя Сиднея Смита в Англию за получением разрешения на службу в Швеции, Густав III посвятил его в вопросы внешней политики и финансового положения государства. Король рассчитывал, что Смит станет важным звеном в его отношениях с кабинетом министров Британии. Более того, молодой английский офицер сумел установить доверительные отношения, не только с королём, но и с его братом Карлом, между которыми существовали непреодолимые противоречия. Первый командовал армией и гребным флотом, второй — корабельным флотом, прикрывавшим экспедиционные силы от линейных кораблей русских. В случае гибели Густава, королём становился его брат Карл. В критический момент войны, когда шведы оказались под Выборгом, Сидней Смит из главного советника командующего шведским флотом превратился в координатора действий армии и флота, так как венценосные братья по-прежнему не доверяли друг другу. Об этом он пишет с якорной стоянки под Выборгом в своём письме послу Роберту Листону от 7 июня 1790 г. Русско-шведская война стала главным делом его карьеры. Из безвестного отставника на "полставки", подрабатывающего в разведке, он поднялся до высот межгосударственной политики. Причём британский кабинет вначале к этому прорыву отнесся весьма холодно. На службу к Густаву III он прибыл обычным "отпускником-добровольцем", получив положенный ему по выслуге отпуск и не имея никаких официальных полномочий. На рвение молодого офицера обратил внимание английский посол в Швеции Роберт Листон. Из писем и докладов Смита Листон черпал сведения о боевых действиях и, как следует из письма от 21 мая 1790 г., написанного на борту королевской яхты "Амфион", находившийся при флагмане шведов Смит был в курсе того, что напишут европейские газеты о Ревельском бое, и "The Times" не была тут исключением. Несмотря на личную храбрость, реальный боевой опыт Смита совершенно не соответствовал положению человека, стоящего над командующими армией и флотом шведов. На действующем флоте Британии он дослужился до звания лейтенанта, и менее года командовал фрегатом. Плоды этого несоответствия не замедлили себя ждать. Из переписки с послом следует, что Смит считал себя одним из авторов рискованного плана прорыва из Выборгского залива. В "Записках адмирала Чичагова" упоминается о том, что Сидней Смит вёл переговоры с русскими о пропуске через линию блокирующих кораблей некоей "почтенной персоны". Переговоры оказались прикрытием разведки места будущего боя. Прорыв привёл к потере трети линейного флота шведов. Оставшаяся часть была снова блокирована Чичаговым в Свеаборге. Причём это поражение было стратегическим, то есть повлиявшим на исход войны.

Во втором Роченсальмском сражении Сидней Смит принял участие, когда бой был уже в разгаре. Ему пришлось действовать против своих соотечественников, сражавшихся на русских кораблях. Но поражение русского гребного флота было тактическим успехом шведов. У Империи имелось ещё достаточно сил, и Екатерина II направила к Роченсальму корабли отряда Повалишина — героя Выборгского боя. Как основной советник, Сидней Смит попал в щекотливое положение, поскольку король сразу же начал мирные переговоры с Россией и вскоре заключил Верельское мирное соглашение, по которому Швеция отказывалась от своих требований к России: перенести границу на восток, отдать Крым туркам, разоружить Балтийский флот, — и не получала никаких территориальных приобретений. Турция осталась без союзника в войне с Россией. Но в англосаксонской историографии итог этой войны фигурирует как "Шведская виктория" (исключение составляет мнение "выскочки" — Фреда Джейна, историка и теоретика военно-морского искусства, часто шедшего поперёк мнению авторитетов). А Выборгским боем считается разгром русского гребного флота в Роченсальме, хотя два этих события были разнесены во времени и пространстве.

Одну из первых попыток подобной интерпретации мы видим в статьях The Times от 19 и 20 августа 1790 г. Это — при том, что участие сражавшихся на русском флоте английских офицеров можно смело назвать беспрецедентным. В Архиве графа Чернышова есть донесение Денисона, где перечислены англичане — младшие офицеры восьми фрегатов его отряда. Их — более двух десятков. Полагаем, что такое толкование событий могло явиться гениальной "победой на страницах газет", осуществлённой с подачи Сиднея Смита, спасавшего своё реноме главного военно-морского советника и, возможно, реноме премьер-министра Питта.

Но был ещё подвиг Самуэля Эдварда Маршала-младшего и команды фрегата "Святой Николай", получив известие о котором, англичане могли вспомнить свою старую морскую славу. Альфред Мэхен в одной из своих работ пишет, что во время англо-голландских войн последним нередко случалось побеждать англичан. Но случаев, когда окружённый врагами корабль шёл ко дну с командой, стоящей на палубе и поющей молитву "Боже, спаси короля", у голландцев не было отмечено никогда. У англичан такое происходило не раз. Известие о подвиге "Святого Николая", дойдя до общественного мнения Лондона, могло разрушить все построения "шведского рыцаря". Сидней Смит присутствовал при допросах русских моряков. Именно к нему было обращено письмо пленного морского офицера "Чеанева" (вероятно, при печати с рукописи так интерпретировали фамилию Шатонев). Приведём его содержание.

"Сэр, хотя я не имею возможности знать вас лично, беру смелость написать несколько строк от имени одного из моих друзей — бригадира Деннисона, кавалера ордена Святого Георгия и Святого Владимира, командовавшего эскадрой (square-rigged) кораблей с прямым парусным вооружением, дравшегося вчера с такой храбростью. Его выдающаяся смелость, его знания как офицера и англичанина, я надеюсь, заслужат вашего внимания. Его флагманский вымпел был поднят на борту фрегата "Святая Мария", втором фрегате в линии. Первый фрегат затонул вследствие большого числа попаданий ниже ватерлинии, им командовал капитан Маршал, британский офицер ВМФ, офицер беспримерного мужества. Он погиб вместе со своим кораблем, когда фрегат затонул. Можно отметить, что "Святая Мария" находясь в положении, в котором мы её оставили, севшей на мель, как и арт. катера, застрявшие на мелководье, вымпел, я верю, всё ещё развевается на топе сломанной грот мачты. Я заклинаю вас, сэр, немедленно послать помощь бригадиру — он получил серьёзное ранение в голову, но я думаю, что при правильном уходе он может выжить. Так как я особенно привязан к нему, находясь в особо дружеских отношениях, как и все офицеры фрегата, с которыми я имел удовольствие быть на яхте в Кюмени. Мы очень благодарны барону Стейнблорду за его внимание и обходительность — так же, как и другим офицерам на службе его величества короля Швеции.

Честь имею быть, сэр, Ваш покорнейший и смиренный слуга В. Чеанев

Все мы желаем, если это возможно, чтобы бригадир был с нами — в этом случае наше взаимодействие может быть ему более полезно. Если это может быть выполнено вашими усилиями, мы никогда не забудем вашей благосклонности" (тон письма таков, что без контекста даже непонятно, что пленный пишет победителю. — авт.).

В английском тексте письма о командире первого фрегата в линии написано следующим образом: "… Captain Marshall of the British navy — an officer of unexampled courage", т. е. "британский офицер беспримерного мужества". Напомним, что порочащий Маршала отрывок в The Times от 20 августа 1790 г. заканчивается пассажем о том, что Маршал "…tempered humanity with courage", т.е. "умерил, умалил человечность перед мужеством", что является, на мой взгляд, явной перекличкой с письмом Шатонева и указывает на их взаимосвязь. В "Вестнике военного духовенства" № 13 за 1890 г. имеется сообщение о том, что Маршал, узнав о невозможности эвакуировать команду с тонущего фрегата, отказался от предложения покинуть корабль в одиночку. В этот момент несколько матросов попытались спустить флаг перед шведами. Маршал, заколов одного из них, прикрутил флаг фалом к своей руке и обратился к команде с призывом продолжить бой. При этом рядом с ним находился священник в облачении.

Только Смит мог дать "нужное для дела" толкование произошедшего на борту фрегата. Неприязнь британских ветеранов русско-шведской войны к Сиднею Смиту была вызвана не ревностью к его рыцарскому титулу, а скорее тем, что он исказил представление о ходе войны, в которой они потеряли своих товарищей. И сделано это было из личных карьерных побуждений.

Подтвердить или опровергнуть данные предположения может только углублённое исследование шведских и английских исторических источников по этой теме.

Соболезнования императрицы

В описи Архива графа Чернышова, президента Адмиралтейств-коллегии, значатся три документа:

— письмо графа Безбородко о повелении графу Чернышову выразить капитану Марчалю соболезнование Ее Величества по поводу кончины сына его (ноябрь-декабрь 1790 г.).

— сообщение о пересылке графу Воронцову письма графа Чернышова к отцу убитого капитана Марчаля с изъявлением от имени Ея Величества соболезнования по поводу этой утраты (1790 г.).

— письмо графа Воронцова из Лондона к графу Чернышову о передаче капитану Марчалу письма графа Чернышова с соболезнованием Ее Величества (январь 1791 г.).

Приведём последнее, сохраняя орфографию источника.

"Лондон 17/26 января 1791 г.

Милостивый Государь мой, граф Иван Григорьевич!

Письмо Вашего Сиятельства с приложенным при оном пакетом на имя Капитана Маршала я получил исправно и приношу Вам благодарность мою за снисходительность вашу на мое прошение утешить сего почтенного старика приемлемым вам в потере сына его участием. Я не преминул вручить оное письмо ему Капитану Маршалу, по прочтении которого весьма был он тронут оказываемым в оном прискорбием Ея Императорского Величества о несчастной потере храброго сего офицера, и принял с чувствительностью подаваемом ему Утешении в отличном поведении сына его до случившегося ему несчастного жребия. Он особенно просил меня возблагодарить его именем ваше сиятельство за принятом вами труде столь дружески сообщить ему в печали его некоторую отраду и уверить вас о искренной его признательности за все оказываемые вами ласкательные для него в письме вашем выражения, и соучастие в его несчастии.

Честь имею быть с истинным почтением вашего Сиятельства покорный слуга Г. С. Воронцов".

Из двух предыдущих документов следует, что отцу Маршала были переданы не только личные соболезнования Екатерины Великой, где подчёркивалась доблесть его сына, но и финансовое пособие по утрате наследника. Ни о чём подобном в отношении какого-либо иного английского офицера, погибшего на этой войне, сведений не обнаружено. Внимание, оказанное старому капитану, свидетельствует о безупречной службе его сына Самуэля Эдварда Маршала.

Два капитана

Довольно рано совместив свою военную морскую карьеру с ремеслом разведчика и дипломата, Сидней Смит одержал свою первую великую победу на фронте информационной войны. Заботясь о своей карьере, он создал удобную для себя и внешнеполитической конъюнктуры Густава III интерпретацию главных событий русско-шведской войны. Печально, но некоторые современные российские историки до сих пор следуют логике этой конъюнктуры. Им стоило бы почитать не газетные агитки и язвительные цитаты "придворных стратегов", ни разу не ступавших на палубы боевых кораблей, а письма Сиднея Смита послу Роберту Листону, написанные в ходе боевых действий. В них вещи называются собственными именами: Ревельский бой — поражением шведского флота, действия Чичагова под Выборгом — абсолютно рациональными. Сказано там также и о том, что Выборгский прорыв под сильнейшим огнём русских пушек превратился в паническое бегство и шведы — уже не те, что при Карле XII.

Благодаря своей шведской службе Смит перескочил несколько карьерных ступеней, необходимых для профессионального роста морского офицера. Внимательное изучение его биографии говорит о том, что и в дальнейшем он умел превратить свои военные промахи в информационные победы, благодаря чему сэр Уильям Сидней Смит закончил свою военную карьеру в 1837 году адмиралом красного флага. На парадных портретах, он изображён с неизменной жёлто-голубой лентой шведского ордена Меча. Лишь фраза Нельсона, брошенная о нём когда-то под Тулоном: "Лорд Худ ошибался в этом человеке. Ведь говорит же старая поговорка: от болтуна — не жди добра", — несколько омрачает блистанье его звезды.

О подвиге Маршала-младшего напоминают письма и воспоминания, хранящиеся в архивах разных стран, храм Святителя Николая в Котке и братская могила моряков фрегата на церковном погосте. В Британском военно-морском музее в Гринвиче есть его акварельный портрет, где он изображён в белом мундире русского морского офицера. Под портретом краткое описание подвига и девиз INVICTA BELLO DEXTRA.

История капитана Самуэля Эдварда Маршала-младшего, в своё время оклеветанного в Англии и забытого в России, — это не только английская история. Расследование обстоятельств его подвига позволяет по-иному взглянуть на войну 1788-1790 гг. — эту балтийскую схватку за Новороссию, тоже позабытую и в отдельных выводах абсолютно искажённую (прежде всего — относительно роли в ней адмирала В.Я. Чичагова). Ряд историков в упор не видят коалиционного шведско-турецкого характера этой войны. Как правило, никто не пишет, что она была не только войной пушек, но и войной гидрографов, навигаторов, картографов, т.к. балтийский морской театр военных действий в XVIII веке представлял исключительную навигационную сложность. И русская штурманская наука показала себя должным образом именно в Выборгском сражении. Абсолютное же игнорирование навигационных факторов Нассау Зигеном привело к трагедии Второго Роченсальма.

Но главное — это история становления на русском флоте традиции высшей воинской доблести: стоять до конца даже там, где победа над врагом невозможна. Наряду со славными победами, русскую морскую историю пронизывают подвиги, смысл которых был объединён в трёхфлажном морском сигнале "Шапка, Живете, Аз" — "Погибаю, но не сдаюсь!" Начинается она в 1737 году, когда капитан 2 ранга Пётр Дефремери, не спустив флага, взорвал свой бот вместе с окружающими его турецкими судами, и продолжается, в том числе — подвигом "Варяга", до боя ледокольного парохода "Александр Сибиряков", вооружённого двумя зенитными пушками калибра 76 мм с тяжёлым немецким крейсером "Адмирал Шеер" в 1942 году. В этом пантеоне национальной морской славы бой команды фрегата "Святой Николай" против правого фланга шведской боевой линии хронологически находится в первой тройке. Исследования русской морской истории продолжаются, и могут быть найдены новые славные имена. И сама она далеко ещё не завершена.

P.S. Парусный поход Памяти

Несколько московских и питерских общественных организаций выступили с инициативой провести в 2020 году исторический фестиваль «Трафальгар Балтики». Он будет приурочен к 230-летию окончания Русско-шведской войны 1788 – 1790 годов, главному сражению той войны — Выборгскому бою, а также малоизвестному в отечественной историографии подвигу фрегата «Святой Николай» в трагическом для русского флота Втором Роченсальмском сражении.

Идею выдвинули региональная общественная организация «Полярный конвой» — молодёжное направление «Паруса истории», ассоциация гребно-парусных судов (обе из Санкт-Петербурга) и клуб «Русская морская традиция» из Москвы.

В программе фестиваля — проведение исторических семинаров и конференций, музыкальных концертов и парусно-гребных соревнований, а также парусный Поход памяти по местам завершающих сражений Русско-шведской войны — Бьерке-Зундского, Выборгского и Второго Роченсальмского.

В ходе мероприятий исторического фестиваля «Трафальгар Балтики» планируется провести парусный Поход памяти по местам трёх завершающих сражений Русско-шведской войны: Бьерке-Зундского, Выборгского и Второго Роченсальмского. При этом график похода будет соответствовать реалиям 1790 года: 29 июля — Бьерке-Зунд, 3 июля — Выборгский залив, 9 июля — Роченсальмский (Котка) залив.

Организаторы приглашают к участию в проекте всех заинтересованных: общественные организации, военно-исторические клубы, молодёжные и патриотические центры, профессионалов в области морской археологии и любителей отечественной морской истории. Они надеются, что к проекту присоединятся команды профессионалов, а также мореходные школы Балтики.

Правоохранительные органы США выдвинули обвинения в компьютерном взломе и банковском мошенничестве против гражданина РФ Максима Якубца, сообщили в четверг в министерстве юстиции США.

По данным американской стороны, Максим Якубец, обвинения против которого выдвинуты в Питтсбурге (штат Пельсивания) и штате Небраска, проживает в Москве. Он, считают в США, "ответственен за худшие хакерские атаки за последнее десятилетие".

По данным минюста США, Якубец являлся руководителем преступной группы, которая распространяла вредоносную программу Bugat, предназначенную для хищения личной и финансовой информации пользователей. Аналогичные обвинения предъявлены Игорю Турашеву, который, по данным минюста, проживает в России.

"Bugat была разработана для кражи личной конфиденциальный информации и финансовой информации", - сообщил представитель минюста.

Согласно выдвинутым обвинениям, россияне "заразили" вредоносной программой, предназначенной для хищения информации о банковских счетах пользователей, сотни тысяч компьютеров по всему миру, жертвы их атак в общей сложности потеряли более 70 миллионов долларов.

В американском ведомстве отметили, что жертвами киберпреступлений стали американские бизнесмены, неправительственные организации, и даже религиозные сообщества. "Мы сделаем все, что в наших силах, чтобы привлечь к ответственности преступников", - добавил в минюсте.

Сообщается, что Великобритания также экстрадировала двух сообщников Якубца в США. Их фамилии не называются.

«Разговор с Дмитрием Медведевым»

Интервью российским телеканалам.

Из стенограммы:

А.Суворова (телеканал «Россия 24», модератор интервью): Добрый день! «Разговор с Дмитрием Медведевым» – это традиционное телеинтервью, которое состоится в 12-й раз. И сегодня глава Правительства ответит на вопросы не пяти, как было раньше, а гораздо большего числа телеканалов.

Напомню, что в октябре Россия перешла на цифровой формат вещания, теперь есть два мультиплекса – первый и второй, и в них входят 20 федеральных телеканалов. Представители каждого из них сегодня здесь зададут вопросы, которые интересуют их аудиторию. Транслируют по традиции сегодняшний разговор телеканалы и радиостанции ВГТРК, а также ОТР, «Мир», «Мир 24» и «Звезда». Также следить за разговором можно в официальных каналах Правительства в социальной сети «ВКонтакте» и на YouTube.

Кроме того, тезисы будут публиковаться в аккаунте Правительства в Twitter. А увидеть всё, что происходит здесь, в студии, и даже за её кулисами, можно в Instagram. Также трансляция разговора будет и на «Яндекс.Эфир».

Что же, всё готово к началу. Итак, Председатель Правительства Российской Федерации Дмитрий Анатольевич Медведев.

Д.Медведев: Добрый день!

А.Суворова: Дмитрий Анатольевич, первый вопрос по традиции будет об итогах года. Как Вы оцениваете 2019-й для российской экономики? Чего удалось достичь? Может быть, каким-то отраслям ещё нужно подтянуться до нужного уровня? Может быть, какие-то дополнительные задачи ставятся сегодня перед Правительством?

Д.Медведев: Итоги года всегда не очень просто выразить в нескольких десятках предложений. Но я попробую.

Эти итоги всегда сопровождаются цифрами. Может быть, это несколько скучно, но всё-таки я эти цифры назову, поскольку они характеризуют общую ситуацию.

В целом наша экономика, социальная сфера этот год прожила абсолютно нормально, стабильно. И это самое главное – с учётом того, что мы помним разные годы и разные проблемы, которые так или иначе возникали.

В этом году наша экономика развивалась, но, наверное, не такими значительными темпами, как мы бы все хотели. Максимальный рост, который мы ожидаем, может быть от 1,3 до 1,5% валового внутреннего продукта.

В принципе мы ожидали, что начало работы над национальными проектами будет сопровождаться определённым разогревом. И мы надеемся, что в результате мер, которые мы приняли, и целого ряда новых мер мы выйдем на устойчивые и более высокие темпы роста.

Напомню, что по известному указу Президента и в соответствии с национальными целями мы должны расти так, как растёт мировая экономика, – в районе 3% в год. И это вполне достижимо.

Другие цифры. Они в общем и целом вполне благоприятные, можно даже сказать, хорошие для нашей экономики, а стало быть, для всех, кто живёт в нашей стране.

Например, цифры инфляции. Инфляция в этом году будет в пределах 3,8%. Это самая низкая инфляция за всю историю Российской Федерации с момента образования нашей страны. Но это же не просто цифра – 3,8, это на самом деле означает, что цены меняются в этих границах, что кредитные ставки, которые используют банки, должны учитывать реальную инфляцию и, естественно, формирующуюся с учётом этой инфляции ключевую ставку Центрального банка – она будет ниже.

Ипотека. Ещё более важный для людей инструмент, возможность решить жилищную проблему. Естественно, она тоже связана с инфляцией и ключевой ставкой, поэтому эта цифра нас не может не радовать.

Если говорить о других цифрах, то, конечно, хорошей является цифра по безработице. Безработица в нашей стране в последнее время была низкой, около 5%, а в этом году будет ещё ниже, где-то 4,6–4,7% экономически активного населения, и эта цифра рассчитана по методике Международной организации труда.

Опять же всё познаётся в сравнении, достаточно посмотреть на ведущие, крупнейшие экономики, чтобы понять, какие цифры по безработице там: в среднем 8–10%. А это, извините, миллионы людей. Так что в этом смысле тоже цифры вполне благоприятные.

Ещё одна составляющая, которая очень важна для экономического развития страны, это бюджет. Бюджет, как известно, может быть дефицитным, когда его расходы превышают доходы, и это нехорошо. Может быть профицитным, когда доходов больше, чем расходов. Сейчас у нас бюджет профицитный, и мы исходим из того, что этот профицит будет около 1,8% ВВП. Это тоже очень приличный запас прочности, который позволяет нам с уверенностью смотреть в будущее. Но подчёркиваю: значительная часть работы впереди. Это был год старта национальных проектов, начало выполнения национальных целей развития. Что-то получилось лучше, что-то, скажем прямо, получилось хуже, потому что в целом ряде случаев раскрутка осуществлялась медленнее, чем мы рассчитывали. Нужно всё проанализировать и эти ошибки учесть в работе следующего года. Это также будет связано с политикой Центрального банка, решениями, которые они будут принимать, чтобы немного постараться нашу экономику подразогреть и вывести на устойчивые темпы роста. Поэтому я с полным основанием могу сказать, что развитие нашей страны в 2019 году было вполне успешным.

Е.Винник (телеканал «Первый канал»): Дмитрий Анатольевич, предлагаю продолжить тему экономики. Несмотря на то что, по данным Росстата, только за первое полугодие 2019-го зарплаты россиян выросли на 7% (в среднем приводится такой показатель, где-то больше, где-то меньше, но 7% – это средний показатель), реальные доходы россиян снижаются. Как считает Росстат, продолжают снижаться доходы по двум причинам: первая – это рост цен повсеместно по России, вторая – обязательные ежемесячные выплаты, прежде всего это, конечно, проценты по кредитам. Когда и как, по Вашему мнению, удастся переломить эту ситуацию?

Д.Медведев: Давайте порассуждаем на эту тему. Во-первых, это действительно важнейшая тема, поскольку цифры, которые я называл вначале, сами по себе важны, но важнее всего реальное благосостояние людей, реальные доходы или, как говорят экономисты, реальные располагаемые доходы. В последние годы эти доходы снижались в силу целого ряда причин. За истекшие девять месяцев этот тренд изменился, доходы начали расти. Вполне вероятно, что по итогам года мы будем иметь не минус, а плюс, но плюс очень незначительный, может быть, 0,2–0,3%. Но дело даже не в этом. Важнее всего самочувствие людей и их ощущения. Если они понимают, что их доходы стабильны или – ещё лучше – растут, то это хорошо. Если они считают, что всё-таки их материальное благополучие ухудшается, то это очень плохо, это тревожный сигнал для государства, Правительства. С этим необходимо что-то делать.

Мы все эти процессы видим. Росстат в принципе справедливо сказал, что тут есть разные составляющие. Это и налоговая нагрузка, которая в этом году несколько увеличилась в силу известных причин, и также нагрузка, которая связана с кредитами, поскольку людям, взявшим кредит, потребительский кредит или жилищный кредит, ипотеку, нужно за него расплачиваться. Это, естественно, снижает их доходную базу. Понятно, что эти кредиты люди берут по собственной воле. Это не какие-то навязанные инструменты, но тем не менее мы должны и это учитывать.

Что делать? Очевидно, что в такой ситуации необходимо наиболее уязвимым категориям помогать. Кто это? Это прежде всего многодетные семьи, где не хватает денег на семейный бюджет, на то, чтобы поддерживать детей, покупать им продукты, вещи и так далее. Это люди, у которых невысокая трудоспособность: люди пожилого возраста или имеющие инвалидность. Именно по этим целевым категориям мы и работаем. Именно поэтому был принят целый ряд очень важных решений, направленных на то, чтобы поддержать прежде всего тех, кто в этом нуждается.

Какой смысл тонким слоем размазывать всякого рода выплаты, особенно тем людям, которым они особо-то и не нужны? А с другой стороны, те, кому они реально нужны, их не получали. Поэтому мы изменили подход по льготам, по выплатам, по поддержке на адресный и выделили эти категории.

Приведу один пример. Довольно часто в прежние годы и наши коллеги в Государственной Думе, и просто обычные люди обращались ко мне, писали о том, что пособие, которое платится в связи с рождением ребёнка, мизерное, оно никакого смысла не имеет – 50 рублей. Это что – ничего. И расчёт нуждаемости тоже был другим. Сейчас мы подняли эту цифру, связанную с расчётом нуждаемости на одного ребёнка в регионе – это сейчас два МРОТа, – и привязали к этому новое пособие, которое уже будет не 50 рублей, а 10 тыс. рублей. Это всё-таки то, что позволяет людям, у которых есть дети, поддержать их в такой довольно сложной ситуации.

Ряд решений был принят в отношении инвалидов, в отношении пожилых лиц. Я уж не говорю о том, что, естественно, мы провели индексацию пенсий в полном объёме и даже с некоторым упреждением, так, чтобы эта индексация была вовремя и чтобы она покрывала инфляцию.

Работа по реальным располагаемым доходам, по тем деньгам, которые люди реально получают на руки, конечно, будет продолжена. Мы постараемся сделать так, чтобы такая поддержка доходила до наиболее уязвимых слоёв населения.

А.Евстигнеев (телеканал «Россия 1»): Дмитрий Анатольевич, хотелось бы эту тему роста благосостояния продолжить. Вы с Еленой её уже затронули. Вы сами рост благосостояния объявляли одним из приоритетных направлений работы Правительства. Много раз говорили о том, что нужно работать над тем, чтобы количество бедных у нас сокращалось. Совершенно очевидно, что для этого нужен экономический рост. И Вы сейчас привели цифры – 1,3 и 1,5, по-моему, ожидается в этом году?

Д.Медведев: Но это максимум, что называется, на что мы ориентируемся.

А.Евстигнеев: То есть хотелось бы, конечно же, больше. И у Правительства, насколько мы понимаем, есть программа, разработан план по ускорению экономического роста. Какие конкретные механизмы там есть, чтобы это работало не только в качестве плана, а в реальной жизни?

Д.Медведев: Спасибо за этот вопрос. Действительно, рост есть, но он не такой, как нам нужен. Это понимают все. Об этом говорил Президент, об этом, естественно, мы говорили на Правительстве. Поэтому нужно немножко этот рост подтолкнуть. Как? Я провёл целый ряд на эту тему мероприятий, посоветовался и с коллегами по Правительству, естественно, и с экспертами, с бизнесом, и мы определили ряд направлений, которые вошли в специальное поручение, подписанное мной, именно по ускорению роста.

Первое. Конечно, важно снизить административные барьеры. Это у нас такая притча во языцех, и мы всегда, когда подводим итоги года, о них говорим. Но, скажем по-честному, их столько насоздавали за все годы жизни нашего государства. Начали создавать ещё почти 100 лет назад, и мы сейчас с этим всем разбираемся. Я имею в виду так называемую административную реформу и так называемую регуляторную гильотину, которая придумана для того, чтобы отсечь нормативные акты, которые уже не работают, но висят дамокловым мечом, давят на бизнес и в конечном счёте на каждого человека. Но при этом не совершить ошибок. Я об этом недавно говорил, ещё раз хочу повторить. И, конечно, ни в коем случае не тронуть льготы, преимущества, которые вводились ещё, например, в советский период актами Совнаркома Союза ССР или РСФСР. Такие акты, естественно, сохранятся до тех пор, пока мы их не ретранслируем в современные акты. Но тем не менее эта работа очень важна. Это первое направление.

Второе – это деловой климат. У нас тоже принято говорить, что деловой климат вроде как и лучше стал, но, мягко говоря, не идеальный. Указывают причины: это и законодательство, которое нужно совершенствовать, и иногда избыточная активность правоохранительных органов, и целый ряд других проблем. Здесь тоже мы наметили целый ряд шагов, включая совершенствование законодательства — и законодательства в сфере гражданского права, административного права и уголовного права.

Совсем недавно мы с коллегами обсудили такой важный закон, как закон об инвестиционной деятельности, который позволит совершенно по-новому регулировать инвестиционные проекты, что очень важно для того, чтобы их было больше. А чем их больше, тем, естественно, быстрее развитие.

Экономисты посчитали: если увеличить инвестиции, например, в дороги, в магистрали на 10%, то это само по себе создаёт мультипликативный эффект, как принято говорить, и рост ВВП на 0,6%. А это уже очень значительная цифра, потому что для роста ВВП даже десятая доля процента – это очень значимо. Потому что ВВП – это всё наше национальное богатство.

Поэтому этот закон, закон о так называемых специальных инвестиционных контрактах, новая версия, который позволит активнее использовать этот инструмент, давать преимущество компаниям, которые вкладываются в нашу экономику и которые приносят позитивные вещи, связанные с новыми технологиями, созданием новых продуктов, новых лекарств и так далее, — это тоже очень важно с точки зрения делового климата. Это второе направление работы.

И безусловно, мы также должны смотреть за рынком труда, чтобы на этом рынке появлялись новые профессии, новые специальности, которые в настоящий момент важны для нашей экономики.

Мы понимаем, что рынок труда меняется. Он не является абсолютно статичным. Какие-то профессии, которые нам казались ещё совсем недавно фундаментальными, потихонечку теряют актуальность. Это жизнь, и нам к этому нужно готовиться – так, чтобы и экономика не пострадала, и, самое главное, чтобы люди не пострадали.

И наконец, последнее, что я хотел бы упомянуть по этому поводу. Мы в целом приняли решение – непростое, оно далось нам в результате дискуссий – о том, чтобы в известной степени, как принято говорить, распечатать кубышку, то есть открыть возможности, связанные с Фондом национального благосостояния России. Это особый инструмент, это наш неприкосновенный запас на тот случай, если в мировой экономике случится кризис, а это уже было в последнее десятилетие. И кстати, такие фонды, эти резервы нам помогли просто выжить в этих условиях без каких-то сверхдраматических последствий. Поэтому мы, для того чтобы экономика развивалась быстрее, приняли такое решение.

По всей вероятности, в ближайшие несколько лет мы направим из ФНБ сумму (здесь пока я говорю осторожно), приблизительно равную 1 трлн рублей. Это очень большие деньги. И эти деньги будут использоваться для инвестиционных проектов, для развития экономики. Причём не просто взяли государственные деньги, куда-то поместили и сидим ждём, когда всё будет хорошо. Нет. Эти деньги должны использоваться так: на 20 копеек или 20 рублей (как угодно можно считать) государственных денег – 80 рублей, то есть 80%, должно быть привлечённых инвестиций. Тогда эти проекты заработают. И в то же время у них будет твёрдая основа в виде государственного финансирования. Надеюсь, что этот инструмент тоже принесёт пользу.

Е.Спиридонова (телеканал НТВ): Дмитрий Анатольевич, я продолжу тему больших денег, вливаемых в экономику, но в разрезе уже национальных проектов. На них хочется подробнее остановиться.

Вы уже отметили, что этот год – год старта национальных проектов. Они призваны стимулировать российскую экономику и, по сути, являются основой развития на ближайшие годы. Беспрецедентный объём инвестиций – почти 26 трлн рублей. Но с началом реализации этих национальных проектов возникла одна сложность. Вроде есть план развития, есть деньги, но деньги эти как-то очень плохо тратятся. По данным Счётной палаты, уровень исполнения расходов по национальным проектам оказался даже ниже уровня исполнения расходов федерального бюджета. С чем связана эта проблема? Почему так происходит? И не станет ли она препятствием в достижении заявленных целей, в частности в стимулировании экономики, цели вхождения нашей экономики в пятёрку крупнейших в мире к 2024 году?

Д.Медведев: Вы знаете, неудивительно, что эти деньги тратятся медленнее, чем это предполагалось, именно потому, что это первый год работы. Более того, я Вам сейчас скажу такую вещь: у нас нет цели взять и сразу всё бухнуть куда-то и потратить. Недавно, кстати, об этом на одном из форумов и Президент нашей страны говорил. Потому что тратить – это дело хорошее, но тратить надо с умом. Я помню периоды, когда, например, у нас не было регламентации так называемых авансов. Что такое авансы? Авансы – это предварительный платёж, который получает, допустим, та или иная компания, подрядчик, поставщик, для того чтобы исполнить своё обязательство, или государственный орган, который потом это распределяет среди этих поставщиков, подрядчиков. И вот мы переводили в авансы 100%. Как это выглядело дальше? Кассовое исполнение (то, о чём Вы спрашиваете) бюджета национального проекта или чего-то другого – 100%. Деньги были на счёте и перешли на другой счёт, касса исполнена, по бухгалтерии всё хорошо. А в реальности ничего не происходит, эти деньги болтаются на счёте того, кто получил, ещё и нерациональным образом используются зачастую, просто отвлечены из экономики. Поэтому мы стали к этому относиться осторожнее и, естественно, в авансы всё не помещаем.

Это такие объективные вещи, есть и субъективные. Что скрывать, не все оказались готовы к тому, чтобы быстро эти деньги разверстать. И федеральные структуры мне пришлось довольно активно подгонять, потому что деньги очень большие, и федеральные структуры опасались их сначала выпустить из рук, где-то нормативного регулирования не хватало. А потом уже и в регионах – в ряде случаев наши коллеги, которые работают в регионах, они просто не принимали нормативные базы на эту тему, и деньги могли поступить, а расходоваться не могли, потому что не было порядка их использования.

В общем, всё это, конечно, в целом неправильно, из этого нужно извлечь абсолютно чёткие уроки и в следующем году расходовать всё стабильно, в определённых пропорциях, так, как это и положено. Я на это расчитываю. И недавно в очередной раз обратил внимание коллег по Правительству, по федеральным исполнительным структурам, что они должны подготовить и выпустить или внести в Правительство, то есть мне на подпись, все эти решения до 31 декабря текущего года, с тем чтобы 1 января всё можно было уже соответствующим образом использовать.

То же самое, естественно, мы требуем от регионов, потому что вся работа, конечно, идёт там – по расходованию денег, все национальные проекты там. И это масштабнейшая работа, мы никогда ничего подобного, во всяком случае в постсоветский период, не видели и не делали. И денег столько не было. Я не вполне доволен, как всё это происходило. И в то же время считаю, что здесь лучше чуть-чуть что-то недоделать, чтобы эти деньги всё-таки расходовались эффективно. В следующем году постараемся этого не допустить.

А.Кареевский (телеканал «Россия 24»): Я ещё раз хотел бы про инвестиции Вас спросить. На прошлом заседании Консультативного совета по иностранным инвестициям Вы сказали, что есть большой интерес у иностранных инвесторов, несмотря на санкции и так далее. Но здесь случилась история с «Яндексом». Законопроект о значимых интернет-ресурсах отправил акции «Яндекса» в пике, они рухнули в моменте на 25%. Сейчас ситуация вроде бы разрешилась. Правда, компанию лихорадило всё это время, до того, как она разрешилась. Показали даже новый максимум в моменте эти бумаги. Тем не менее осадок остался. Это история разовая, исключительная или возможно повторение?

Д.Медведев: Я просто отвечу: разовая. «Яндекс» у нас один. И речь шла всё-таки об особой ситуации, связанной с принятием закона, который ещё находится в стадии подготовки. Был один законопроект, который обсуждался и на площадке Государственной Думы (это лихорадило немного рынок), и в Правительстве. Я специально лично собирал совещание, чтобы сделать сбалансированный законопроект, который позволит и государственные интересы учесть, ибо такие компании (по сути, инфраструктурные, но в виртуальном мире), как «Яндекс», – штучные и очень важные. Мы очень ценим то, чем они занимаются. Но всё-таки здесь регулирование должно быть, поскольку наши друзья – и настоящие, и в кавычках, что называется, – такое регулирование имеют. И нам оно необходимо. Но оно не должно быть дурным. Когда сумели договориться о нормальном, сбалансированном регулировании, которое не является жёстким, но в то же время оставляет государству возможность влиять на ситуацию, ситуация успокоилась. Я думаю, что это совершенно нормальный выход из этого положения.

Вы упомянули КСИИ. Это немного другая история. Это традиционная экономика. Там у нас больше 50 участников, они все молодцы, они долго работают на нашем рынке, 25 лет многие работают. У них очень большой объём инвестиций. Они остаются в нашей экономике, несмотря на санкции, запреты, угрозы, которым периодически подвергаются компании в других странах. Они работают. В этот совет входят компании, суммарная капитализация которых около 2 трлн долларов. Это очень значительная часть мирового ВВП. Они работают, инвестируют. Я каждый год с ними встречаюсь. С рынка нашего уходить не собираются. Хотя проблем в мировой экономике очень много. Торговые войны, которые ведутся между Соединёнными Штатами Америки, Китайской Народной Республикой, Европейским союзом, который тоже эти торговые стычки затрагивают. Различного рода санкции, которые ввели против нашей экономики, наши ответные меры. Иными словами, ситуация в мировой экономике, мировой торговле далека от стабильной. Тем важнее такого рода инвестиции.

А.Суворова: Давайте перейдём к представителям второго мультиплекса. Я напомню, что в него входят 10 телеканалов. А то всё экономика, экономика. Я думаю, сейчас будут другие темы затронуты. 10 телеканалов, и в том числе телеканал «Пятница». Это развлекательный канал, он уже в эфире шесть лет, и главная фишка этого канала – это реалити-шоу, причём многие из них созданы по уникальным форматам.

А.Ивлеева (телеканал «Пятница»): Продолжая тему интернета, хотелось бы спросить: в связи с принятием закона о суверенном интернете планируется ли в нашей стране закрытие такой площадки, как YouTube, и если да, то когда? И что делать производителям контента, чей доход напрямую зависит от этой площадки? Меня этот вопрос особенно остро интересует.

Д.Медведев: Понимаю Вас. Но я думаю, Вы также поймёте, что? я скажу. Никто ничего закрывать не собирается, и YouTube как был, так и останется, и те, кто зарабатывает на YouTube, смогут зарабатывать. Хотя это зависит не от нас, а от политики самого YouTube. Вы знаете, она тоже меняется, они её делают более строгой и в части авторских прав, и в части коммерческого соглашения, и целого ряда других аспектов, которые связаны с коммерциализацией интернет-среды.

Тот закон, о котором Вы говорите, закон, который иногда называют законом о суверенном интернете, действительно направлен не на то, чтобы что-то запретить. Во-первых, запреты неэффективны, и их достаточно легко в интернете обходят. А во-вторых, цель законопроекта совершенно в другом – в том, чтобы нас не отре?зали как раз от мировой сети, если кому-то в голову это придёт. Обычно в этом случае говорят: «Ну а кто нас там собирается отреза?ть?» Это, как было сказано в одном советском кинофильме, обывательские разговорчики, потому что на самом деле отре?зать могут от чего угодно. Когда у нас осложнились отношения, например с американцами, абсолютно всерьёз – мы это знаем, об этом были публикации – обсуждался вопрос о том, чтобы отре?зать нас от системы верификации платежей. Это вообще-то, что называется, удар под дых, это, по сути, объявление войны. Но тем не менее это обсуждалось. Почему тогда не завернуть вот этот кран, связанный с интернетом, тем более мы знаем с вами, что регистрация доменных имён, целый ряд других функций в силу того, как интернет развивался, осуществляются в Соединённых Штатах Америки. У нас нет уверенности, что в какой-то момент, для того чтобы сделать нам «приятное», нас от чего-то не отключат. Тем более что мы стоим на пороге не обычного интернета, который связан с бытовыми потребностями, но и интернета вещей. А интернет вещей – это технологические процессы. Это вообще опасная штука. Если кто-то кого-то отрезал, то, по сути, можно остановить всё что угодно. Станцию, допустим, энергетическую или ещё что-нибудь, полёты самолётов. Всё что угодно можно себе представить. Поэтому этот законопроект ни на чём таком, уверен, не скажется, но всё-таки позволит нам наши интересы защитить. Что касается производителей контента, то, мне кажется, их благополучие зависит от самих производителей контента, от того, насколько они сами по себе успешны. Если это интересно — будут смотреть, и это можно монетизировать. Не будет интересно — не будут смотреть.

П.Кастрицкая (телеканал ТВЦ): Дмитрий Анатольевич, Вы затронули уже эту тему. Действительно, в настоящее время мы наблюдаем изменение механизмов международных отношений – это санкции, торговые войны. Отношения с США – без комментариев. Со странами Евросоюза произошла разбивка на двусторонние треки, и можно сказать, что развитие у нас идёт только на восточном направлении, в частности с Китаем.

Каков Ваш прогноз дальнейшего развития ситуации в мире и где Вы видите место нашей страны в нём?

Д.Медведев: Вообще, я оптимист. Всё будет хорошо в исторической перспективе, а сейчас будет сложно. Человечество бы вообще исчезло, если бы в конечном счёте не было в исторической перспективе всё хорошо.

Я думаю, что и торговые войны закончатся, и всякого рода ограничения будут сняты. Но нам нужно жить сейчас. Вы правильно сказали, с Европейским союзом, не говоря уже о Соединённых Штатах Америки, у нас не лучший период. Я недавно встречался с рядом моих коллег из Европейского союза и говорю: «Смотрите, что вы делаете. Ладно, вы ввели санкции, сами же от них страдаете, потеряли от этого около 100 млрд евро, по некоторым подсчётам даже 200. И мы, конечно, потеряли что-то. Кому от этого лучше? Вы сказали, что мы с вами дружить не будем и общаться не будем…» Но это на уровне Европейской комиссии, а в двустороннем порядке можно.

Это довольно странная история, особенно с учётом того, что в Европейском союзе решения принимаются в ряде случаев в Брюсселе, это коллегиальные решения, рассчитанные на все страны Евросоюза.

Поэтому политика близорукая, но, уверен, она всё равно рано или поздно закончится общим примирением.

Про торговые войны я уже сказал. Но мы готовы наши отношения с европейскими странами выстраивать и на двустороннем треке. Ничего уж такого сверхсложного в этом нет.

Единственное, я напомню, что, когда всё это началось с известной ситуации в 2014 году, наш торговый оборот с Евросоюзом был очень значительным – 417 млрд долларов, а потом грохнулся где-то до 250. Кому от этого стало лучше? Я им всё время говорю: «Вот смотрите, эти деньги уже просто не вернуть. Это рабочие места, это заработки бизнеса, а значит, заработки людей, которые у вас работают». Кому от этого стало хорошо? Американцам, кстати, от этого ни холодно, ни жарко, потому что у них как было приблизительно 25 млрд долларов торгового оборота с нами, так и осталось. Они ничего не потеряли. Оборот не очень большой с учётом масштабов и американской экономики, и российской экономики, но они почти ничего не потеряли. А европейцы сдулись вдвое.

В то же время наш торговый оборот с Китайской Народной Республикой вырос очень существенно. Помню, как в начале 2000-х годов я был на переговорах, тогда это происходило в Шанхае. Был визит Владимира Владимировича Путина туда, и мы обсуждали цель: 10 млрд долларов торгового оборота. Это казалось очень серьёзно. А сейчас у нас с китайцами больше 100, а целью является 200. Мы этим вполне довольны. Хотя мы исходим из того, что торговые отношения должны быть многовекторными и что чем больше стран с нами в торговых отношениях состоит, тем лучше. Поэтому думаю, что всё-таки нужно набраться мужества, признать некоторые ошибки и выйти уже в плоскость нормальных отношений, нормализации этих отношений.

Сейчас в Европейском союзе, в Европейской комиссии новая команда. Она пока не обременена всякими разными прежними решениями, во всяком случае с точки зрения личной ответственности за них. У них есть шансы это поправить, если они того захотят. Как мы неоднократно говорили, не мы эту войнушку начали и не нам её завершать. Они сами должны объявить перемирие, тогда всё можно вернуть в нормальное русло.

А.Суворова: Ну что же, мы продолжаем. Познакомлю Вас с ещё одним телеканалом. Это межгосударственная телерадиостанция «Мир». Она была создана в 1992 году, для того чтобы сохранить единое информационное пространство среди стран, входящих в СНГ. Сегодня это, по сути, международная компания со штаб-квартирой в Москве, и есть девять филиалов в разных странах. Элина Дашкуева, Вам слово.

Э.Дашкуева (телерадиостанция «Мир»): Спасибо большое. Дмитрий Анатольевич, давайте теперь обсудим отношения с нашими ближайшими соседями. Буквально через несколько дней мы будем отмечать 20 лет Союзного государства. Как проходит процесс интеграции с Белоруссией? И ещё, Дмитрий Анатольевич, есть ли новости по российско-украинским переговорам по газу? И кстати, Вы ни разу не рассказывали о своём отношении к Владимиру Зеленскому. Каковы Ваши ожидания от нынешнего Президента Украины?

Д.Медведев: Спасибо. Сначала про Белоруссию.

Завтра я встречусь с Премьер-министром Республики Беларусь. Будем обсуждать состояние интеграции. А в субботу приедет Президент Республики Беларусь Александр Григорьевич Лукашенко, будет общаться с Президентом нашей страны, и Правительство тоже будет в этом принимать участие.

Я вернусь на 20 лет назад. Вы сами об этом упомянули. 1999 год, я тогда только пришёл на государственную службу, вернулся. Так получилось, что я работал в Аппарате Правительства, и мне принесли этот договор – посмотреть, чтобы он соответствовал нашему законодательству и так далее. За 20 лет очень много чего случилось. Сам по себе договор неплохой, это добротная нормативная база для развития отношений ещё на годы вперёд. Но всё изменилось: мы изменились, Белоруссия изменилась, и нам нужно посмотреть, что работает, а что не работает, что выдержало проверку временем, а что не выдержало.

В то же время у нас есть Союзное государство, это большая ценность. Мы часто друг с другом и спорим, и обиды какие-то высказываем, особенно в эмоциональном порыве это происходит. Но объективно уровень интеграции между нашими странами очень высокий. Я называл сейчас цифры, связанные с торговым оборотом, допустим, с Америкой. Вот Америка – экономика номер 1. Или номер 2, не знаю, как лучше сказать...

А.Суворова: Одна из первых.

Д.Медведев: Будем считать, что номер 2. У нас с Америкой 25 млрд торгового оборота. И было, кстати, до санкций всяких – 27 и так далее. А с Белоруссией – 35! Беларусь – небольшая относительно страна. Эта цифра показывает, насколько мы интегрированы. Нам нужно этим дорожить. Нам нужно сделать всё, чтобы эта интеграция сохранилась.

Есть сложные темы, связанные с энергоносителями, с ценами… Действительно, каждая страна хочет добиться определённых льгот и преимуществ для себя. Но я уверен, что развязки здесь можно найти и на уровне Правительства, и на президентском уровне, если это потребуется.

Но мы должны видеть свет в конце тоннеля – куда мы с этой интеграцией идём. Нам всё время говорят: ребята, мы суверенитетом не собираемся поступаться. Так и не надо ничем поступаться, с одной стороны. С другой стороны, любая интеграция, напомню простую юридическую истину, – это частичное уменьшение суверенитета. Мы тоже свой суверенитет частично уменьшили, когда объединились в Евразийский союз. Отдали часть своих полномочий на наднациональный уровень. Поэтому любая интеграция – это уменьшение суверенитета. Это же произошло и в Европейском союзе, потому что значительная часть вопросов решается в Брюсселе, а не в одной из европейских столиц.

Здесь не нужно бояться этого. Здесь нужно просто принять мужественные решения, которые позволят заложить прочный фундамент под экономическое развитие, под социальное развитие наших стран на долгие годы вперёд.

Но ведь всем же понятно: какой рынок для белорусских товаров – европейский рынок? Кто там ждёт эти товары? Да никто не ждёт. Конечно, российский рынок. И этим надо дорожить. И мы, конечно, тоже дорожим белорусским рынком.

Теперь перейду к Украине. Это другая история, гораздо более печальная и сложная. Не буду сейчас давать длинный анализ того, что там произошло, он известен, он неоднократно давался всеми нами. Но если Вы спрашиваете меня об отношении к действующему Президенту, наверное, сейчас нет смысла какие-то характеристики давать, поскольку это человек, который избран народом Украины, обладает, в общем, весьма высокой поддержкой со стороны украинского народа. Самое главное, и я об этом сказал сразу же после его избрания, чтобы у него хватило силы духа, мужества противостоять целому ряду деструктивных тенденций, которые на Украине сформировались в политическом истеблишменте, в отдельных слоях и кругах. Иными словами, противостоять оголтелому национализму и желанию всё перевернуть с ног на голову во взаимоотношениях с Российской Федерацией.

Что я имею в виду? Очевидно, что нынешний Президент хочет договориться по ключевым вопросам развития своей страны. И с нашей страной в том числе. Чтобы мир был, чтобы как-то всё-таки возобновились на более высоком уровне торгово-экономические отношения. Но вопрос в том, получится ли у него. Уже целый ряд политических сил, ведущие политические силы сказали: всё – идём на Майдан! Встанем и будем кричать: ни пяди нашей земли, ни в коем случае не принимать решений вопреки украинским интересам и так далее. Вроде бы понятные слова. В то же время очевидно, что это удавка, которую пытаются на него накинуть, чтобы он не посмел вообще выйти за те границы, которые ранее были очерчены его предшественником. А вот его предшественник – он точно никакого мира не хотел. Он был представителем «партии войны», и чем дольше эта война на территории Украины продолжалась бы, тем для него лучше. Это позволило бы ему находиться у власти, на что, собственно, он и рассчитывал, по всей вероятности. В эту же историю пытаются затянуть и Зеленского. Всё зависит от него. У него высокий уровень поддержки населения, и он должен понимать свою ответственность перед Украиной, перед украинским народом. А что этот народ для нас не посторонний, все и так отлично знают.

А.Суворова: Дмитрий Анатольевич, следующий телеканал – «Спас», первый общественный православный канал. Был создан в 2005 году. Давайте узнаем, что же интересует эту аудиторию.

А.Яковлев (телеканал «Спас»): Не о политике. Завершилась масштабная реконструкция Ново-Иерусалимского монастыря некоторое время назад. Вы лично внесли серьёзный вклад в это. Планируются ли подобные проекты? И какой храм, какая церковь на карте нашей страны Вам лично особо дороги?

Д.Медведев: Это точно вопрос не о политике, он хороший и добрый. Хотя и о политике могут быть добрые вопросы. Вопрос в том, как их задать. Действительно, это хорошая страница в истории нашей страны – восстановление Ново-Иерусалимского монастыря. Я рад, что мне удалось принять в этом участие. Всё это начиналось более 10 лет назад. Я тогда встретился с Патриархом Алексием II, спросил, какой из памятников требует наиболее масштабной и немедленной реставрации. Он сказал: конечно, Ново-Иерусалимский ставропигиальный монастырь. Когда я там появился, было просто страшно смотреть. Это уникальный памятник, у которого фантастическая история. Как известно, Патриарх Никон посылал специальных представителей в Иерусалим, чтобы они срисовали чертёж храма Гроба Господня. Удалось такой памятник создать. К сожалению, он был разрушен в годы Великой Отечественной войны, и последующие реставрации были неидеальны. Сейчас он восстановлен во всей своей красе. Для этого, по сути, государство объединило свои усилия с обычными людьми, что особенно ценно. Государство не могло не дать туда деньги, поскольку речь шла о восстановлении крупнейшего памятника XVII века. Наша страна всегда в дереве была, дерево плохо стоит и часто горит. Поэтому у нас не так много осталось памятников, если сравнивать с Европой, где всё красиво, все эти каменные дома стоят тысячу лет. Тем ценнее для нас этот памятник. Но в то же время большое количество представителей бизнеса, обычных людей откликнулись и тоже внесли свою лепту. Это очень хорошо, я считаю, что это объединяющий проект.

Есть ещё один проект, в котором мы в попечительском совете вместе со Святейшим Патриархом принимаем участие. Это Соловки. Тоже уникальное место для нашей страны – и мемориальное, и религиозное. Восстановить его – тоже наша задача. Всё усложняется тем, что помимо монастыря там есть ещё населённый пункт, который надо приводить в порядок. Всё это довольно сложный и затратный процесс, но я уверен, что мы это сделаем. Это духовные опоры нашей страны.

Вторая часть Вашего вопроса личная. Я так скажу: для каждого человека, который ходит в храм, в церковь, вне зависимости от веры, важны и те храмы, которые связаны с личной историей. Для меня тот храм, где меня крестили, тот храм, где крестили моего сына или были другие важные события в моей жизни, – такие храмы в человеческом плане особо ценны. Хотя, конечно, храм – это храм.

А.Суворова: Уточню от себя. Россия – страна многоконфессиональная. Планируется ли сегодня реализация каких-то ещё проектов, кроме строительства монастырей и восстановления храмов?

Д.Медведев: Мы участвуем в восстановлении монастырей и храмов как государство, поскольку это памятники архитектуры, они обладают особой ценностью. Россия – многоконфессиональная страна, в принципе то же самое можно делать и делается в отношении храмов, которые связаны с другими религиями, с буддийской верой – один из дацанов, который сгорел, восстанавливается с участием государства. Знаю, что для тех, кто придерживается исламской веры, также осуществляются проекты по восстановлению храмов, которые расположены в отдельных частях нашей страны, и в этом тоже принимает участие государственный бюджет. Так что всё зависит именно от ценности того или иного храма, вне зависимости от конфессиональной принадлежности, поэтому здесь политика равная.

А.Суворова: Мы уже успели обсудить темы экономики, внешней политики, даже вопрос религии затронули. Давайте перейдём к другим, может быть, вопросам. Слово сейчас будет предоставляться Пятому каналу. Кстати отмечу, что днём рождения – правда, ещё ленинградского телевидения – считается аж 1938 год.

В.Воронин (телеканал «Пятый канал»): Дмитрий Анатольевич, мы здесь подводим итоги уходящего года. Одним из самых запоминающихся и важных явлений уходящего года была ситуация в первичном звене здравоохранения. Она много обсуждалась, обсуждались условия труда, оплата труда. Кроме того, несколько скандалов было ярких с увольнениями врачей. Минздрав осенью объявил о подготовке реформы. Когда, по-Вашему, можно ожидать каких-то видимых результатов реформирования первичного звена здравоохранения и какими Вы их видите?

Д.Медведев: Спасибо. Это исключительно важный вопрос. Сначала некой эмоциональной подоплёкой поделюсь. Мы довольно давно совершенствуем наше здравоохранение. Понятно, что кто не хочет видеть преобразования, их и не увидит, но те, кто помнит состояние наших больниц, поликлиник и особенно высокотехнологичной медицинской помощи, прекрасно понимают, что оно стало другим. Когда я начинал заниматься первым национальным проектом в области здравоохранения, ещё в 2006 году, у нас общее количество людей, которое проходило через высокотехнологичные медицинские процедуры, через операции, было порядка 100 тысяч. А количество больных, естественно, было не меньше, плюс-минус. Где они лечились? Нигде или за границей. Сейчас по линии высокотехнологичной медицинской помощи мы делаем около миллиона операций в год. Это очень хороший результат. Очень хорошо, что значительная часть людей всё-таки с этими высокотехнологичными операциями не сталкивается или сталкивается, когда уже становится более зрелой, но в то же время каждый год, а зачастую и каждый месяц, посещает или поликлинику, или районную больницу, или фельдшерский пункт, и здесь ситуация очень сложная. Мы как-то делились эмоциональными впечатлениями с Владимиром Владимировичем Путиным на эту тему. Так получилось, что он разговаривал с людьми в небольшом населённом пункте. И я тоже эту тему в своих поездках обсуждал. Конечно, общее состояние этой первичной сети в целом ряде регионов удручающее, здесь надо что-то делать. Поэтому мы решили дополнить наш медицинский проект улучшением первичной помощи. Потому что именно туда – в поликлинику, в ФАП, в больницу – приходят практически все люди. В Москве это плюс-минус прилично. Наверное, есть тоже какие-то нюансы, но в целом всё-таки Москва – это Москва. Достаточно километров 100—150 отъехать – это уже совершенно другая история: здания замызганные, грязные. Я почти каждый день в своих социальных сетях получаю фотографии: ну как сюда можно ходить. Конечно, всё это грустно.

Поэтому нужны инвестиции в саму первичку. Я к чему это всё говорю? Нужно строить новые здания или проводить капитальный ремонт существующих, потому что в сарае невозможно лечить людей. Невозможно. Туда же, конечно, нужно будет закупить ещё дополнительно медицинское оборудование, хотя мы его и покупали в последние годы, но всё равно дозакупить. Это важнейшее направление, и этим нужно будет заниматься всем вместе, поскольку каждый регион должен в это будет тоже вложиться.

В общей сложности, мы прикинули, на реформу вот такую первичного звена, на его обустройство, улучшение нам потребуется где-то в районе 550 млрд рублей за ближайшие несколько лет. Мы пока рассуждали на перспективу в пять лет. Жизнь показывает, что, наверное, эта цифра будет и больше. Так всё устроено. Но эти деньги жалеть нельзя ни в коем случае, потому что это именно та медицина, с которой сталкивается каждый конкретный человек, и именно там оказываются все основные медицинские услуги.

Но, конечно, медицина и первичная медицина без врача не бывает. Поэтому вторая половина этой задачи – это общее улучшение качества медицинских услуг и, конечно, положения медиков, которые в первичной сети работают. А они, естественно, и получают меньше, и зачастую работают в очень сложных условиях. Эта задача также стоит на повестке дня, мы обязательно ею будем заниматься. Поэтому первичка является исключительно важным направлением.

Вы упомянули увольнения врачей. Я вот что хочу сказать. Я сейчас не буду анализировать каждую конкретную ситуацию, их там несколько было, и не буду говорить, кто прав, кто виноват. Всегда будет у всех своя правда. Я скажу только одно: здесь главными являются интересы пациентов, интересы людей, которые лечатся. Всё остальное нужно отодвинуть в сторону — амбиции, какие-то обиды и так далее. Вот главное – это интересы тех, кто получает медицинские услуги. И об этом было прямо сказано и руководству Министерства здравоохранения, и всем тем, кто отвечает за ситуацию в медицине.

Е.Винник (телеканал «Первый канал»): Я как раз хотела бы продолжить тему медицины немножко с другой стороны, и опять-таки про интересы пациента. Мы видим, что в этом году с полок аптек пропадают то и дело жизненно важные препараты. То один препарат, то другой. То в одном регионе, то в другом регионе проблемы. Преднизолон, инсулин. Вам и самому приходилось подключаться к решению данной проблемы. Кто-то винит в этом импортозамещение, дескать, отечественные производители просто не рассчитали мощности. Кто-то говорит, что во всём виновато государственное регулирование цен, что делает просто производство этих препаратов нерентабельным. Где, по-Вашему, допущены ошибки?

Д.Медведев: Тема резонансная, тоже очень важная, поскольку лекарства – с этим сталкиваются все люди абсолютно. Нет человека, который в той или иной ситуации когда-либо не принимал бы лекарства. Мы действительно в последние годы старались не жалеть денег на бесплатные лекарства, поскольку появились экономические возможности. Только в этом году на то, чтобы закупать эти лекарства, у нас в бюджете предусмотрено 150 млрд рублей. В следующем году ещё на 25 млрд больше – 175. То есть деньги есть. Вопрос именно в том, чтобы эти деньги перевести в лекарства. Да, и помимо денег у нас есть ещё специальный перечень жизненно-необходимых и важнейших лекарственных препаратов, который утверждает Правительство, то есть Ваш покорный слуга, и который с каждым годом становится всё шире и шире. Он был там 500 наименований, а сейчас уже 760, по-моему. То есть, казалось бы, здесь всё нормально. Но, Вы правильно сказали, в ряде случаев исчезают лекарственные препараты. Здесь есть, конечно, и объективные, и субъективные причины. Я бы не стал винить импортозамещение. Очевидно, что импортозамещение сделано не ради того, чтобы отсечь наших людей от каких-то иностранных лекарств. Это просто было бы неприемлемо и негуманно, вообще невозможно. Просто чтобы эти лекарства были дешевле. Мы же можем лекарства производить, это 100%. У нас за последний год фармацевтика выросла, по-моему, на 18%. Это быстрорастущая отрасль, очень важная. И, кстати, лекарственная безопасность – одно из важнейших направлений нашей безопасности. Чтобы нам тоже где-то там чего-то не закрыли. Так вот, Вы, кстати, упомянули преднизолон. У нас по так называемым международным непатентованным наименованиям выпускается 10 лекарств по этой формуле. Другое дело, что нужно смотреть за качеством этих лекарств. Очень часто мнение людей такое: вот когда это иностранное было – оно работает, наше – не работает. Здесь надо разбираться на самом деле что работает, что не работает, экспертные консультации проводить и так далее. Второе, Вы упомянули государственное регулирование цен, – это тоже сложная тема, и необходимо предпринять усилия, чтобы это регулирование было более гибким. Я совсем недавно подписал на эту тему постановление Правительства, чтобы всё осуществлялось проще, чем сегодня. Поскольку что происходит? Нужно постоянно перерегистрировать цены. А мы почему это делаем? Не потому, что чиновникам хочется работать, а потому, что если этого не делать, то цены вылетят наверх. Поэтому мы эти цены давим. В ряде случаев по таким условиям не хотят работать производители. И нужно находить компромисс. Иными словами, это постоянная работа.

И последнее, что я хочу сказать по этому поводу. Чтобы тоже все меня услышали. Ни у кого и в помине не было цели, чтобы те или иные иностранные лекарственные препараты исчезли из аптек. То, что государство закупает для себя, это другая история – для того чтобы оказывать медицинские услуги, помощь в поликлиниках, больницах. Там мы стараемся поддерживать национального производителя. Если он производит качественные лекарства. Но в аптеке должно быть всё что угодно.

Здесь есть, правда, одна тонкость. Нужно обязательно стимулировать иностранные фирмы оставаться у нас, даже если рынок некоторым образом снижается. Чтобы был ассортимент, чтобы можно было выбрать по той же формуле разные препараты. В конце концов, это дело каждого конкретного человека, если он сам расплачивается за лекарство, что ему купить.

Постараемся это отрегулировать таким образом, чтобы сбоев было меньше или по возможности не было вообще.

А.Евстигнеев (телеканал «Россия 1»): Дмитрий Анатольевич, продолжая, на мой взгляд, жизненно важную тему. Запрещённая террористическая организация ИГИЛ практически разгромлена. Тем не менее с территории Сирии, с территории Ирака продолжают вывозить детей – детей российских граждан, которые туда своих дочерей и сыновей увезли, либо детей, уже родившихся там. И мы можем столкнуться с такой ситуацией – бомбой замедленного действия. Эти дети абсолютно зомбированы. Абсолютно бесчеловечная идеология. Я не про ислам говорю. Именно идеология, которой их там «накачали». И мы в принципе можем получить то, что сейчас видит Европа, когда либо дети мигрантов первой волны, которые приехали, либо даже дети мигрантов второй-третьей волны, получившие образование в Европе, радикализуются и делают то, что делают. Что мы в данном случае будем делать с нашими детьми?

Д.Медведев: Я сначала скажу, может быть, очевидную вещь. Но, мне кажется, от этого она не становится неправильной. Это всё равно дети. Даже несмотря на то, что они были в таких условиях. И мы обязаны это учитывать.

Не секрет, что некоторые европейские страны, по сути, прямо сказали: нам такие дети, даже которые являются гражданами наших стран, не нужны. Не буду сейчас обсуждать эту позицию ­– она была высказана практически открыто. Но Вы правы в том, что в ряде случаев они росли в абсолютно чудовищных условиях – и психологических, и моральных, а иногда и физических. И получили всю ту порцию человеконенавистнической идеологии, которую исповедует «Исламское государство», или ДАИШ, как его называют в европейских странах. Там даже учебники в ряде случаев ориентированы только на снаряжение автомата, на прицелы и так далее. То есть детей с таких лет готовили убивать. Это очень страшно. Но если всё-таки мы таких детей принимаем, мы должны проводить комплексную и индивидуальную реабилитацию каждого такого ребёнка. Его нельзя оставлять наедине с самим собой, иначе может быть то, о чём Вы сказали. Государство должно на это будет пойти.

Е.Спиридонова: Дмитрий Анатольевич, актуальная народная тема, которая касается абсолютно любого человека, – вывоз мусора.

С 1 января в нашей стране стартовала масштабная мусорная реформа. И люди, которые отвечают за её проведение, даже говорят, что речь идёт не о реформе – реформировать нечего, а речь о создании новой отрасли – отрасли обращения с коммунальными отходами. Амбициозные задачи перед Правительством: повышение уровня переработки, ликвидация всех выявленных в черте города свалок.

Как проходит, на Ваш взгляд, эта реформа в регионах? С какими сложностями сталкивается? И удалось ли выполнить задачу – не допустить необоснованного скачка тарифов для населения? Как мы помним, это ставилось во главу угла, тем не менее стали появляться сообщения о том, что тарифы берутся с потолка, в разных, даже соседних регионах они совершенно разные и так далее. И с чем связана досрочная отставка главы Российского экологического оператора? Как мы знаем, это структура, которая была создана именно с целью координации этой реформы.

Д.Медведев: Сначала про термин. «Мусорная реформа» звучит грустно. Мы стараемся использовать другой термин. Понятно, что не в нём дело, но иногда и в нём тоже. Это действительно целая отрасль, которая есть практически в каждой развитой экономике, а именно способы утилизации твёрдых коммунальных отходов и соответствующая экологическая сторона всей этой деятельности. Этой отрасли, как Вы справедливо сказали, у нас никогда не было. В советские времена всё свозили на свалку и зарывали. Сейчас мы вынуждены эту отрасль создавать, причём это идёт непросто. Во-первых, это масштабные инвестиции. Во-вторых, людям далеко не всегда нравится, что утилизация должна проходить где-то у них под носом. Здесь нам надо пройти между двумя полюсами. С одной стороны, заниматься уничтожением отходов, а с другой стороны, чтобы люди чувствовали себя комфортно. Надо строить заводы по уничтожению, новые специальные мощности по сортировке мусора. Мы этому не придавали значения, а во многих странах это уже десятилетия действует. Пять контейнеров, в каждый контейнер люди бросают соответствующий пакетик. Сейчас всему этому надо будет учиться, но это будет наш очень важный вклад в экологическое будущее, в здоровье нашей нации. Поскольку, если мы этого не сделаем, эти кучи будут расти и дальше. Заниматься этим надо, даже если это кому-то не очень нравится.

Вы справедливо отметили, что были сомнения по поводу тарифов: что они могут вырасти и ударить по карману. Кое-где это произошло, но всё-таки нам при помощи зачастую ручного управления и ряда решений (мы их немного меняли) удалось не допустить масштабного роста тарифов, иначе люди бы высказывали своё недовольство до сих пор. Сейчас эта ситуация достаточно тихая. Это означает, что тарифы плюс-минус оказались приемлемыми. Где-то мы что-то компенсируем, где-то помогаем, но в целом тарифы оказались приемлемыми.

Для меня как человека, который отвечает за работу Правительства, было очень важным правильным образом послать сигналы в регионы. Было непросто, иногда я слышал: это вы всё придумали наверху, в Москве, вот сами этим и занимайтесь. Но мы понимаем: из Белого дома мы не должны принимать решения по каждому мусорному бачку, который находится в регионе. Это задача региона, муниципалитета – чтобы было чисто, чтобы люди понимали, куда им что приносить, чтобы это потом утилизировали. Мы будем помогать. Эта программа довольно значительная, на период до 2024 года она предусматривает 300 млрд рублей инвестиций. Но заниматься этим надо в каждом конкретном районе, населённом пункте, иначе ничего не добиться. Надеюсь, коллеги-губернаторы, руководители муниципальных образований всё это осознали и держат под своим неусыпным, ежедневным контролем. Задача эта очень важная. Нам надо жить в чистой стране, а страна у нас прекрасная.

По поводу куратора. Здесь нет никакой особой причины, кроме одной. Как я понимаю, коллеги, которые непосредственно отвечают за этот процесс в Правительстве (их несколько), были недовольны темпами решений, которые принимались на уровне компании. Мы такую компанию впервые создали. Они хотят, чтобы там было больше энергии. Посмотрим. В конце концов, люди хорошие есть. Надеюсь, что компания заработает активнее.

Н.Алёшкина (телеканал РЕН-ТВ): Мой вопрос также об одной из самых резонансных, обсуждаемых сегодня тем. Дмитрий Анатольевич, как Вы считаете, целесообразно ли принятие закона о домашнем насилии?

Д.Медведев: Ну да, тема резонансная, обсуждают её и, как принято говорить, и справа, и слева критикуют. Давайте несколько моментов обозначим, на мой взгляд, важных. Если об этом говорят, если идёт дискуссия, самое главное, если люди жалуются, значит, домашнее насилие есть, значит, это не придумали журналисты, это не инспирировано врагами, а на самом деле эта тема существует. Вопрос в том, как на это реагировать. Это, кстати, признают все участники этого обсуждения.

Второе. В какой-то период, два года назад, по-моему, это было, в статью 116 Уголовного кодекса были внесены изменения. Ещё появилась дополнительная статья, которая, как принято говорить среди юристов, декриминализировала семейные побои так называемые. Многие считают – подчёркиваю: многие считают, – что это ситуацию не улучшило, а ухудшило. Так считают и обычные люди, и эксперты, и представители правоохранительных органов. В любом случае я думаю, что в XXI веке никого не может утешить формула «бьёт – значит любит», это вряд ли выглядит серьёзно в нынешнем мире. Стало быть, на это нужно как-то реагировать. Форма реакции может быть разная. Сейчас подготовили законопроект, естественно, его начали тоже критиковать. Скажу Вам прямо, у меня тоже нет пока окончательной позиции по этому законопроекту. Там вроде бы есть и достаточно интересные новеллы, которые предлагаются, – новелла, связанная с предостережениями, которые официальными структурами выдаются, или полицией, или судом. Ряд правил заимствован из заграничного законодательства, когда люди, ранее находившиеся в семейных отношениях, не допускаются друг к другу на определённое расстояние, чтобы не провоцировать конфликт. Вопрос в верификации и в том, не будет ли здесь манипулирования, о чём говорят критики этого законопроекта. С другой стороны, в ткани законопроекта нет ни уголовной, ни административной ответственности, и это тоже вопрос, нужна она там или нет, тем более что мы сейчас готовим изменения, точнее, новую версию административного кодекса, Кодекса об административных правонарушениях, и вот там-то такой состав может появиться. В общем, нужно всё это самым внимательным образом проанализировать и посмотреть и плюсы, и минусы, послушать всех, кто этим занимается. Но то, что проблема есть, совершенно очевидно. Вопрос в том, как государство на это должно реагировать.

А.Суворова: Перейдём к теме спорта. Я думаю, что, учитывая последние новости, которые мы видим...

Д.Медведев: Пора бы уже и про спорт.

К.Генич (телеканал «Матч ТВ»): Дмитрий Анатольевич, выражаясь спортивной терминологией, первую дистанцию прошли безошибочно и отстрелялись без промахов.

Д.Медведев: Первый тайм мы уже отыграли.

К.Генич: Да, а где-то даже дважды.

Хотелось бы поговорить, наверное, о чём-то позитивном – о детско-юношеском спорте, о массовом спорте, – но, к сожалению, снова прилетело по детективу «Допинг». И, к сожалению, 9 декабря, как Вы знаете, пройдёт исполком WADA, где будет принято неутешительное, как кажется, решение для Российской Федерации.

Дело в том, что комитет по соответствию WADA нашёл немалые изменения в базе данных московской лаборатории и рекомендовал исполкому WADA отстранить Российскую Федерацию, российских спортсменов, российских чиновников на ближайшие четыре года от всех международных соревнований. Это касается не только олимпиад 2020 года в Токио и 2022 года в Пекине, но и всех международных соревнований, включая чемпионаты мира, которые могут пройти в нашей стране. Это и чемпионат мира по хоккею, и чемпионат мира по волейболу, это и Универсиада 2023 года.

В общем, я в подробности вдаваться не буду. Многие коллеги с разных каналов эту тему уже обсудили, и, разумеется, «Матч ТВ» не обошёл её вниманием. Может быть, только «Карусель» не обсуждала.

Наш Министр спорта, Павел Колобков – прославленный чемпион, олимпийский чемпион. Я думаю, что и он, и Вы прекрасно понимаете, что целое поколение российских спортсменов, честных, чистых, талантливых, может остаться не у дел. Как государство, как Россия должна себя вести в ситуации 9 декабря в Лозанне, если это решение будет принято? И как сделать так, чтобы в дальнейшем слова «Россия» и «допинг» в одном предложении больше никогда не пересекались?

Д.Медведев: У меня, естественно, тоже эта ситуация вызывает крайне противоречивые чувства.

Мне уже приходилось высказываться. Есть ли проблема допинга у нас? Есть, и очевидно, что это неприемлемо с учётом общих подходов к тому, как должен развиваться спорт в современном мире. Притом что, знаете, это часто сопровождается какими словами? На уровне лозунгов это как бы неприемлемо, а на уровне конкретной работы с конкретным спортсменом нормально. Плюс это ответственность спортсмена в конечном счёте, вот он сам что-то и должен решать.

Я думаю, что всё-таки мы должны занять более строгую позицию по этому поводу в отношении всех тех, кто принимает решения об использовании препаратов, при понимании, конечно, того, что финальная ответственность всё-таки лежит на спортсмене и его враче. Это первое.

Второе. Всё, что связано с этим допинговым скандалом, уже мне напоминает бесконечный антироссийский сериал: приняли решение – наказали – отстранили. Потом где-то снова зачесалось – решили: «Давай-ка мы ещё раз посмотрим те же самые списки, те же самые пробы, нет ли чего-то, что мы пропустили, и подвергнем уже тех, кто, во-первых, отвечал, по сути, вторичной ответственности, да ещё и в ряде случаев распространим эту ответственность на спортсменов без учёта их вины». Но вы понимаете, это же всё-таки, как и любое правонарушение (а использование допинга с точки зрения спортивного законодательства – это правонарушение), может быть совершено только при наличии вины. Если лицо не знало, как говорят юристы, и не могло знать о том, что оно использует допинг, то оно не должно отвечать.

Кстати, такую позицию в какой-то период занял CAS, вы помните? С этим потом не согласились некоторые другие структуры, но CAS-то занял объективную позицию, то есть спортивный суд, я имею в виду.

Значит, вполне вероятно, что решение будет достаточно сложным для нашей страны. Но, естественно, нашим спортивным властям – и Минспорту, и другим – даны указания сражаться за наши интересы, за интересы каждого спортсмена, для того чтобы они могли принять участие в спортивных состязаниях.

Проблема делится на две части: мы должны, конечно, и дальше проводить работу, направленную на борьбу с допингом в нашей стране, потому что здесь мы грешны. Ну а другие страны что, безгрешны? Вот это больше всего и раздражает. Мы же знаем все эти примеры, но почему-то они их прячут под стол, а нас постоянно «разматывают». Совершенно очевидно, что это связано с общеполитической ситуацией, но работу эту проводить надо. А с другой стороны, нужно будет биться (и мы это делаем) за интересы российского спорта и российских спортсменов. Поживём – увидим, чем это всё закончится.

А.Суворова: Узнаем, что ещё интересует аудиторию телеканала РЕН-ТВ. Надежда Алёшкина.

Н.Алёшкина: Спасибо большое. Теперь менее серьёзная тема. Дмитрий Анатольевич, знаем о Ваших увлечениях музыкой и спортом, и у нас вот такой вопрос возник: какие нестандартные творческие формы и приёмы Вы используете в работе с кабинетом министров? И где для Вас грани экспериментов?

Д.Медведев: Рукоприкладство же недопустимо, если Вы про нестандартные приёмы? А если говорить серьёзно, то, конечно, это большой коллектив людей, это мои товарищи. Все мы периодически собираемся, обсуждаем, как у нас дела. Очень часто (приоткрою Вам тайну) в конце заседания Правительства, когда уже никаких СМИ нет, никаких каналов нет, я вообще всех приглашённых прошу удалиться, поблагодарив их за участие, – и оставляю только членов Правительства. И уже им объясняю про «политику партии», как говорили в советские времена, то есть указываю на отдельные недостатки в их работе.

Если говорить о других вещах, то, конечно, очень важно поддерживать командный дух. Мы регулярно собираемся на различных площадках. Есть университет Сбербанка – полезное место, где прошла масса интересных семинаров, обсуждений, потом это такая товарищеская работа, общение, как принято сейчас говорить, в известной степени тимбилдинг. В «Сколково». Да и просто иногда даже дни рождения отдельных коллег отмечаем. Так что в этом смысле, мне кажется, у нас хороший командный дух и взаимопонимание в Правительстве. Я могу об этом судить даже по сравнению с некоторыми другими примерами, которые мне известны.

И спортом все занимаются. Надеюсь, допинг не принимают перед этим. Я тоже каждое утро занимаюсь спортом, поскольку без полноценной, достаточно длительной зарядки невозможно быть подготовленным к работе в режиме нон-стоп весь день. А рабочий день у нас у всех длинный.

Поэтому считаю, что этим должен заниматься каждый член Правительства, и не только каждый член Правительства – каждый гражданин в нашей стране. И на это направлена наша программа. Это то, что касается спорта.

Музыка тоже хорошо. Я музыку слушаю с детства, люблю музыку. Причём мои вкусы менялись. Я сначала любил только рок-музыку. И в школе, вопреки установкам того периода, слушал ту музыку, которую слушать было нельзя. Потом жизнь изменилась, стало можно слушать всякую музыку. И мои вкусы стали меняться. Я стал более толерантным к другим музыкальным направлениям, стал слушать классику, джаз. И я даже говорил, по-моему: я и ряд во всяком случае рутинных видов деятельности выполняю под музыку – это не мешает работе. Это нормально, мне кажется. Кому-то музыка мешает, мне – нет.

Группы называть не буду, и так уже все их знают. Периодически приходят, говорят: вот Вам пластинка. Я думаю, куда же её деть-то, у меня этих пластинок уже много образовалось. Тем не менее спасибо тем, кто помнит об этом.

А.Суворова: Переходим к каналу СТС. Аудитория у него очень разная, потому что в сетке вещания он совмещает как российские, так и зарубежные сериалы, скетч-шоу, просто шоу. Юлия Михалкова сегодня представляет сразу два канала – СТС и «Домашний».

Ю.Михалкова (телеканалы СТС, «Домашний»): Дмитрий Анатольевич, я хотела бы спросить о работе с молодёжью. Принято 12 национальных проектов на 2018–2024 годы. Я смотрела содержание некоторых – дух захватывает от масштаба. На мой взгляд, существует проблема информирования молодёжи, потому что в той среде, где они обитают, – YouTube, Instagram, TikTok – про нацпроекты практически не говорят. Есть ли планы по вовлечению молодёжи в эти глобальные темы? Может быть, будете привлекать каких-то известных блогеров или медийные лица.

Д.Медведев: Я уже привлекаю медийные лица – вот они! В том числе весьма популярные. На мой взгляд, применительно к национальным проектам – это важнейшая тема – хороши, как принято говорить, все жанры, кроме скучного. Понятно, что официальную информацию молодёжь не очень воспринимает, скучно кажется, не хочет потреблять. Но это не значит, что молодёжь этим не интересуется. Вопрос в том, на каком языке это общение идёт, в том числе по таким важнейшим темам, как молодёжные программы и вообще национальные проекты, в какой форме и где. Очень важно здесь использовать все варианты. Но это должно быть сделано умно, нельзя грузить кого-то: ты это прочитай и имей в виду. Это просто должно быть доступно. В конце концов, если человек заинтересуется этими вопросами, он сможет не только в YouTube зайти или посмотреть на каких-то ресурсах в социальных медиа (хотя это должно быть и уже есть), но и посмотреть уважаемые каналы, которые здесь представлены, чтобы почерпнуть более подробную информацию. Или зайти на сайт и посмотреть конкретную программу. Это зависит от потребности конкретного человека. Но вести эту работу надо точно.

А.Тадыщенко (телеканал «Карусель»): Дмитрий Анатольевич, нынешняя школьная программа отличается от старой. Мы в школе решаем ребусы, мама говорит, что у них такого не было. Я смогла объяснить маме, как решать ребусы. Получается, что дети тоже могут научить взрослых. А Вас чему-нибудь научил Ваш сын? И ещё: какую книгу, Вы считаете, должен обязательно прочитать каждый ребёнок?

Д.Медведев: Ребусы, кстати, были и в период моего детства, которое было довольно давно. Правда, нам их не задавали в качестве домашнего задания. А сейчас задают прямо ребусы?

А.Тадыщенко: Нет, мы просто решаем их в школе.

Д.Медведев: Не на переменке имеется в виду, а на уроке ребусы решаете?

А.Тадыщенко: Да.

Д.Медведев: У нас такого не было. Как прогресс продвинулся вперёд! Мне кажется, это неплохо, это зарядка для ума.

Отвечаю на твой вопрос. Все должны учиться друг у друга. Дети у взрослых – хорошему, а взрослые у детей. Мы зачастую по-разному смотрим на те или иные жизненные ситуации. И когда начинаешь смотреть несколько с другого угла, у тебя расширяется кругозор.

Вот ты упомянула моего сына. Помню, когда я впервые показал ему компьютер – это было очень давно, практически 20 лет назад, он был ещё очень маленький, гораздо меньше тебя, – даже домашние меня ругали: такой маленький человек, а ты ему компьютер показываешь. Я к чему это? Вначале он следил, что я делаю, – а я был в тот момент достаточно подготовленный. Буквально пять лет прошло, может, шесть, и он в каких-то вопросах (он уже был твоего возраста) стал лучше разбираться, чем я. Притом что я старался следить за новинками, компьютеры менялись, а он всё равно интуитивно чувствовал это тоньше и лучше, потому что с детства получил эти навыки. И конечно, мы должны в этом смысле даже равняться на наших детей.

Была такая большая проблема. Когда мы начали реформу в школе, 12 лет назад, компьютеров не было, интернета не было. Тогда приехал, помню, Билл Гейтс, и я ему говорю: у нас есть задача – в 60 тыс. российских школ в самых разных местах нашей страны подвести интернет. Тогда школ было чуть больше, сеть была немного масштабнее. Причём это был понятно какой интернет – не широкополосный доступ, а обычный, по проводам, на низкой скорости. Он говорит: это колоссальная задача, как вы с ней справитесь? Мы с ней справились. Но я помню свои переживания: придёт в класс учительница, особенно уже взрослая, которая не очень хорошо это чувствует, и сидят дети, которые этим владеют блестяще. Почему я об этом говорю? Всегда нужно учиться лучшему у всех, кто обладает этими навыками, и у детей в том числе.

Книжки надо читать. Самое главное, чтобы их хотелось читать. Не надо идеализировать прошлое. Во всяком случае я, наверное, был обычным ребёнком, рано научился читать, года в два, но я читал книги, только если заставляли родители. И, помню, первое ощущение, что это так интересно, было, когда я читал известное произведение Жюля Верна «Дети капитана Гранта». Это, по сути, первая книжка, которая меня увлекла, вовлекла в книжный мир. Я её советую прочитать, это хорошая книга, она о путешествиях. И фильмов много, и всего много хорошего, но книги – это особая история. Читать, конечно, нужно – и классику, и современных писателей, в любом возрасте. А что ты читаешь?

А.Тадыщенко: Я сейчас читаю книжку Тамары Крюковой «Кот на счастье».

Д.Медведев: Видишь, как хорошо, что сразу есть ответ. Интересная книга?

А.Тадыщенко: Да, очень интересная.

Д.Медведев: Я не читал... Каждый должен найти свою первую книжку, и она должна открыть ему путь в мир книги.

А как читать (кстати, я неоднократно уже говорил) не имеет значения. Приятно и обычную книгу в руке держать. Я, например, читаю электронные книги с удовольствием. Там есть плюс: в электронной книге можно сразу читать пять книг, а для того чтобы читать пять книг, допустим, в командировке, их нужно взять с собой. Это сложная история.

А.Суворова: Что же, перейдём от новой школы к старой, не побоюсь этого слова, к оld school.

«Муз ТВ» – это единственный музыкальный канал, который сегодня здесь представлен, и есть интересный факт, что в прошлом году канал поставил рекорд, вошёл в Книгу рекордов России, проведя 22-часовой эфир развлекательно-музыкального шоу.

Андрей Разыграев, Вам слово. Надеюсь, что будет чуть короче 22 часов.

А.Разыграев (телеканал «Муз ТВ»): Спасибо большое. Я тоже надеюсь, что и наше сегодняшнее мероприятие пройдёт чуть-чуть покороче.

Как представитель национального музыкального канала, вещающего благодаря мультиплексу на 20-й кнопке в каждом телевизоре страны, я вроде бы должен поинтересоваться у Вас о Ваших музыкальных предпочтениях, но коллеги с РЕН-ТВ хлебушек-то отобрали. Да и в принципе ни для кого не секрет, Вы довольно часто говорили об этом.

Так вот, я хочу сообщить о том, что мы довольно-таки активно и с любопытством наблюдаем за интересами нашей аудитории, наших телезрителей, и видим сейчас чудовищный всплеск на всё, что связано с 90-ми. Как-то это романтически-приключенческое десятилетие в моде – в моде, в дизайне, в музыке, разумеется.

И, собственно, немножечко личный вопрос, Дмитрий Анатольевич, если Вы позволите. Вы выразились: историческая перспектива, а у нас будет перспективная история. Предположим: если бы Вам представилась возможность на один день вернуться в 90-е и что-то одно изменить, как бы Вы поступили?

Д.Медведев: А в каком положении, в каком статусе?

А.Разыграев: В любом!

Д.Медведев: Знаете, вернуться в прошлое невозможно. Хотя каждый из нас об этом думает, и думает, как бы интересно было бы снова там побывать, потому что человеческая память так устроена. 90-е уже тоже стали прошлым и подёрнулись романтическим флёром таким. Жизнь была сложная, откровенно говоря. Много было всяких разных проблем. Вряд ли мне правильно рассуждать о том, что бы я мог сделать, если бы, например, находился на соответствующей должности в тот период. Это неправильно, потому что были другие условия, работали мои предшественники, другие люди, старались работать. Поэтому я об этом говорить не буду. Но то, что интерес к этим годам существует, – это нормально абсолютно. Потому что это были сложные, но очень важные годы в развитии нашей страны. Страна жила тяжело, но это не значит, что ничего интересного не происходило. Вы музыкальный канал ведёте. 90-е годы, по сути, нам тогда окрыли весь музыкальный мир. Вы-то этого не помните, а я помню, как я ходил к заместителю директора школы по воспитательной работе утверждать репертуар дискотеки, которую я вёл. И она могла сказать: «Так, это что такое тут? Ну-ка это вот не надо». Я уже не говорю о том, что это ни по радио, ни по телевизору не показывали. Это просто невозможно было себе представить. А в 90-е годы раз, и вся эта картинка развернулась во всей своей пестроте и яркости — иностранные исполнители, и наши исполнители. И многие вещи до сих пор являются актуальными, интересными, это нормально абсолютно. Но менять я ничего не буду. В 90-е годы много сложных событий происходило, но и важных событий… И в моей жизни, вот у меня в 1995 году важное событие произошло – сын родился. Так что, что там менять? Всё нормально.

О.Галькевич (телеканал «ОТР»): От романтических приключений 90-х перемещаемся в другой исторический период. Дмитрий Анатольевич, мы как общественное телевидение России, занимаемся тем, что постоянно исследуем ощущения, мнения людей. Вот Вы в самом начале говорили, что это очень важно. В прямом эфире некоторое время назад, не так давно мы озадачили аудиторию вот такой темой. Дело в том, что спустя 30 лет, с тех пор, как Советский Союз ушёл в историю, наше общество захлестнула такая ностальгия по всему советскому, по Советскому Союзу. Мы в прямом эфире в нашей программе «Отражение» днём и вечером задали такой вопрос людям, прямо так и спросили: «Вы бы хотели жить в Советском Союзе?» Была совершенно зашкаливающая потрясающая активность у аудитории. 92% — и утром, и вечером, совершенно две разные аудитории, сказали: «Да, хотели бы».

В принципе на этом можно было и остановиться, назвав только эти цифры, но дело в том, что там интересно ещё и то, что у нас интерактив с обратной связью мгновенной, люди звонят в прямой эфир, СМС-сообщения присылают. Они могут аргументировано объяснить, почему. И если комплексно какие-то причины перечислять, первое, они говорили о том, что тогда была уверенность в завтрашнем дне. Они не боялись будущего, не боялись потерять работу, заработок, что-то ещё. А на втором месте то, что в Советском Союзе была доступная и бесплатная медицина. Третий комплекс причин связан с образованием. Опять же, бесплатное образование. Очень многие говорили о том, что отношения между людьми тогда были несколько иными. Условно говоря, не страшно было ключ под ковриком оставить. Говорили о том, что не было такого социального неравенства, разрыва в доходах у людей. Было бы всё понятно, если бы это касалось аудитории взрослой, определённой категории, людей, которые жили в Советском Союзе, застали тот период, что-то помнят, но там очень много молодых людей.

Звонит человек в прямой эфир, говорит о том, что да, я хотел бы. Спрашиваешь его, а сколько вам лет? Говорит: 25.

Я не знаю, как бы сейчас на этот вопрос ответили наши коллеги, те, кто здесь присутствует, не в этом мой вопрос. Но я хотела бы узнать у Вас. Как Вы считаете, за этими настроениями что стоит? Что в их основе?

Д.Медведев: Я скажу, что, я думаю, стоит за такими настроениями. Для людей моего поколения и людей ещё более взрослого поколения, это свойство человеческой памяти. Я уже об этом говорил.

Мы помним только самое лучшее из периода нашей молодости. Человеческая память так устроена, что, если не отбрасывать плохие вещи, человек не сможет жить. Его разорвёт. Есть определённая идеализация. Я тоже помню эти годы. Они были для меня важными, интересными. Я учился. И в Советском Союзе было много хорошего. Это абсолютно точно. Но идеализировать Советский Союз не надо. Это было очень сложное государство. Молодёжь, которая говорит, что хочет там очутиться. Где очутиться? У пустой полки в магазине? Или в очереди за сапогами? Это даже представить себе люди не могут, многие из присутствующих даже здесь. Вас я имею в виду. Но ведь ничего не было практически. Даже в таком городе как Ленинград. Были определённые социальные гарантии, это правда. И это очень важно. И об этом нужно помнить и какие-то даже вещи брать на вооружение нам сегодняшним.

Но нельзя идеализировать и эти гарантии. Вы сказали про систему здравоохранения. Да, она была бесплатной, но вопрос в том, какая. Медосмотры в школе, например, я помню. Они заключались в том, что мне мерили вес и рост. Это было именно так. Действительно, многие вещи были устроены по-своему рационально. Система образования была в целом неплохая, это правда. И отдельные элементы этой системы нам обязательно нужно перенимать. Но нельзя идеализировать Советский Союз. Я скажу прямо. Абсолютное большинство современной молодёжи там просто не смогло бы жить. Но, когда люди читают воспоминания, когда всё это проникнуто определённым романтизмом, а это были романтические годы, даже те годы, когда я рос, что уж говорить про 50-60-е годы, конечно, это всё и такие настроения продуцирует. Но очевидно, что для современной молодёжи там было бы крайне неуютно. Да и вообще вернуться в прошлое невозможно, надо смотреть вперёд. Но ни в коем случае его нельзя зачёркивать. Советский Союз – это наша история, противоречивая, но очень важная.

А.Суворова: Если перенестись к событиям не столь далёким, которые произошли совсем недавно, мы видим, что настроения в обществе меняются, во всяком случае в Москве. Летом была целая волна протестного движения, всё началось с выборов в Мосгордуму, мы помним арест актёра Павла Устинова и историю журналиста Ивана Голунова. Как Вы считаете, почему такие настроения в обществе появились именно в этот момент? Может быть, государство само повлияло на такую реакцию людей?

Д.Медведев: Если есть настроения, значит их что-то создаёт, это очевидно. По понятным причинам вряд ли есть смысл анализировать юридическую составляющую всех дел, о которых Вы сказали, хотя я следил за тем, как события развиваются. Очевидно, что там есть какие-то издержки и в работе правоохранительной системы, их надо учитывать и каким-то образом что-то менять даже. Но в целом это вызвало мощный запрос на справедливость. Этот запрос вылился в том числе в различные акции. Само по себе это, наверное, совершенно нормально. Вопрос только в одном. Мы с вами прекрасно понимаем, что ни в социальных сетях, ни на площади такие проблемы решить невозможно. Можно заявить о своём мнении – это абсолютно нормально. Но заявлять о своём мнении надо всё-таки в порядке, предусмотренном действующими правилами. Сколько бы ни говорили о том, что мы что-то подали, нам не разрешили... Законодательство может нравиться или не нравиться, это понятно, но его надо соблюдать, иначе мы можем докатиться до очень опасных ситуаций, которые в нашей стране могут превратиться в большую проблему. То, что во Франции – «жёлтые жилеты», у нас теоретически может превратиться в бунт бессмысленный и беспощадный. Об этом государство должно думать. В то же время любая юридически разрешённая активность, в том числе связанная с выражением своей позиции, допустима и даже необходима. Государство должно эти настроения улавливать. А так в каждом конкретном случае – Вы упомянули пару из них – надо досконально разбираться. Здесь нет абстрактного правосудия, оно абсолютно конкретное.

А.Суворова: Мы уже успели поговорить о возвращении к культуре прошлого: и о 1990-х годах, и о Советском Союзе. Но что сегодняшнюю культуру интересует? Телеканал «Культура», Яна Мирой.

Я.Мирой (телеканал «Культура»): Вопрос, конечно, будет о культуре. В культурном поле есть такой парадокс. Всем известно о том, что наши режиссёры, художники, дирижёры, музыканты востребованы за рубежом. Они там высоко оценены и высоко оплачиваются. А у нас в стране многие выпускники творческих вузов с большим трудом находят работу по специальности. Причём об этой проблеме говорят даже наши лидирующие творческие вузы. Дмитрий Анатольевич, на Вашей встрече в ГИТИСе эта проблема поднималась. Когда Президент был во ВГИКе, тоже вставал этот вопрос. Недавно на культурном форуме, который Вы посещали, тоже эта тема возникла. То есть проблема действительно достаточно острая. Есть ли у неё решение, как Вам кажется?

Д.Медведев: Эта проблема существует. Хотя Вы сказали – наши выпускники востребованы там... Это и так, и не совсем так. Давайте по-честному скажем: востребованы звёзды. Если говорить обо всех выпускниках, то не факт, что обычный российский выпускник, который приедет, например, трудиться за границу по творческой специальности, добьётся большего, чем у нас. Где-то условия, может быть, лучше, чем у нас, а где-то они даже и хуже. Но за всеми этими процессами государство обязано следить. И конечно, мы должны сделать всё, чтобы выпускники устраивались. Насколько я знаю, приблизительно три четверти выпускников творческих специальностей всё-таки устраиваются по специальности. Но это очень тонкая история. Мы же с Вами прекрасно понимаем, творческие профессии – это такие профессии, где могут быть и неудачи. Человек хочет, но не получается у него. Вот мы вспоминали Советский Союз. Его система образования была очень неплохой. Давайте по-честному скажем, количество выпускников творческих факультетов было на порядок меньше, чем сейчас, и, наверное, не только потому, что Советский Союз был жёстким идеологизированным государством. Всё-таки это позволяло по-настоящему учить всем этим профессиям: профессии артиста, художника, танцора. Только потому такая система и была. Сейчас – мне просто это было удивительно, мне рассказали коллеги – у нас по творческим специальностям, в тех же самых артистических направлениях готовят классические вузы. Я с трудом представляю, как мой родной Санкт-Петербургский государственный университет готовит артистов. Там просто нет преподавателей для этого. Но по-хорошему нужно, конечно, всё это поддерживать, давать гранты и следить за выпускниками, чтобы они всё-таки трудоустраивались. С этим я спорить не могу.

Н.Матвеев (телеканал «Звезда»): Дмитрий Анатольевич, вопрос, который интересует и меня лично, и наших телезрителей. В продолжение темы заграницы. Согласно исследованиям, каждый пятый молодой россиянин хочет уехать из России. Это данные Gallup. Если даже предположить, что они намеренно завысили цифру, всё равно проблема существует. Мы учим лучших специалистов для западных корпораций. Сергей Брин, уехавший рано с родителями-учёными, основал Google, живёт в США. Константин Новосёлов, нобелевский лауреат, физик, живёт в Англии. Примеров много, тысячи учёных и IT-специалистов по всему миру. В США даже есть такая поговорка: американский университет – это место, где русский учёный учит китайских студентов.

Что с этим делать? Предложения звучат разные. Одни считают, что нужно привязывать к конкретному месту работы на пять-шесть лет. Другие, оппонируя им, вспоминают слова Александра III – когда ему предлагали лебедям обрезать крылья, он говорил: «Кормить надо лучше, они не будут улетать». Предлагали обрезать именно в момент, когда они зимой улетали.

В связи с этим вопрос: какие меры прорабатывает Правительство, чтобы лучше было оставаться дома? Система льготного студенческого кредитования, система грантов, научных кластеров?

Д.Медведев: Обрезать нужно аккуратно. Кстати, насколько я понимаю, цитата, которую Вы воспроизвели… Обычно говорят, что это сказал даже не Александр III, а Александр II, и вроде как он и не говорил этого, а об этом сказали в рекламе на одном из каналов, приписав это Александру II. Но такова традиция появления разных баек.

Вы правы, конечно, нужно следить за этими процессами. Но само по себе намерение уехать не является предосудительным. Вопрос в том, зачем и на сколько. Если человек просто хочет посмотреть мир и заработать какие-то дополнительные деньги, мы не можем держать. С другой стороны, очевидно, что нужно делать всё, чтобы учёные, специалисты оставались у нас. У нас, по статистике, в прошлом году уехало 58 тысяч человек. 95% уехало на срок не более полугода. Может быть, кто-то останется на более длительный срок, тем не менее это всё-таки временный отъезд. Только очень небольшая часть планировала переехать навсегда, и то не факт, что они там останутся. Но нужно делать всё, чтобы люди оставались в нашей стране, здесь Вы правы. Особенно специалисты, которых мы учим. Для этого есть гранты, мы их количество расширяем, их объём увеличиваем, премии даём.

И надо обычные задачи решать. Мне часто молодые учёные говорят: в последнее время и зарплату подняли вроде бы, и квартиры дают. Я, кстати, лично занимался тем, чтобы в Академии наук продвинулась программа по жилью для молодых учёных, и сейчас она там неплохо реализуется. Но вопрос не только в жилье и в зарплате. Дайте пробирки – условно, потому что у нас к этому доступ гораздо хуже, чем там. Он заказал себе что-то, и через три дня ему привезли из лаборатории, а у нас на это уходят месяцы. Вот здесь очень важная также составляющая. У нас теперь есть отдельный национальный проект «Наука», в нём тоже довольно значительные деньги заложены – в районе 300 млрд рублей. Нужно обязательно улучшать материально-техническую сторону обеспечения российской науки, тогда люди будут оставаться для работы.

А.Суворова: Перехожу к ТНТ – развлекательный телеканал, Comedy Club 16 лет выходит на нём. И вопрос от Тимура Батрутдинова.

Т.Батрутдинов (телеканал ТНТ): Здравствуйте, Дмитрий Анатольевич. От телеканала ТНТ делегирован именно я. Скорее всего, потому что я так же, как и Вы, являюсь частью известного в нашей стране тандема. И в нашем тандеме Вас обычно играю я, чтобы Вы понимали, почему вопрос задаю я, а не Харламов.

В последнее время всё жёстче происходит конкурентная борьба между интернетом и телевидением, борьба за зрителя. Как Вы думаете, кто выигрывает в этой борьбе?

Д.Медведев: Правильно я Вас понимаю, Тимур, что на другую пресс-конференцию, которая тоже скоро будет, поедет Харламов?

Т.Батрутдинов: Абсолютно правильно.

Д.Медведев: Теперь по поводу этой дилеммы, о которой Вы сказали. Она на самом деле серьёзная абсолютно для телевидения. Я, кстати, об этом начал говорить, ещё работая в Администрации Президента лет 15–17 назад, – о том, что мы с этой дилеммой столкнёмся. Я имею в виду все: и, естественно, телевизионные круги, и государство, и обычные люди.

Что важнее – это вопрос из области философских. Смотрите, телевидение, безусловно, очень важно. По глубине проникновения… Сколько бы ни критиковали телевидение, и наше телевидение, иногда абсолютно необоснованно, иногда, может, заслуженно, глубина проникновения у телевидения пока выше.

Если говорить о мобильности источников информации, если говорить о целевой аудитории, интернету нет конкуренции, потому что каждый найдёт что-то для себя, специализированный ресурс.

Есть другая проблема: всё-таки ответственность полноценного средства массовой информации особенная, поэтому значительная часть новостей или практически все новости, которые генерируют сидящие за этим круглым столом, – это верифицированные новости. Редко что-то такое происходит, когда вашему каналу вчиняют иск и говорят: «Так, смотрите, что вы сделали?». Это бывает, конечно, но редко. Применительно к интернету ситуация принципиально другая. Степень верификации в ряде случаев стремится к нулю, но можно смоделировать, сконструировать событие и запустить его в обиход. То, что наш коллега за океаном всё время называет «фейк ньюз». Но это же реально существующая история. Поэтому важна и та и другая среда. Теперь возвращаюсь к себе. Я в большей степени использую интернет. Но не потому, что я не смотрю телевидение. Просто в силу понятных причин мне проще залезть в гаджет или посмотреть в компьютере те же самые новости. Но это специфика моей работы. Уверен, что эти пропорции плюс-минус будут соблюдаться и дальше. И последнее, что хочу сказать на эту тему. Очень многие интернет-технологии, находки, творческие решения, вы сами отлично знаете, проникают в телевизор. Очевидно, что и интернет качественным контентом, как принято говорить среди телевизионщиков, в значительной степени обязан телевизионщикам. Потому что именно здесь вот такой качественный контент, в том числе и у вас тоже, появляется. А потом это уже появляется в интернет-среде. Так что победила дружба.

А Суворова: Ну что же, есть ещё один телеканал, который не успел задать свой вопрос. Он также был основан в Санкт-Петербурге. Это не Пятый канал, потому что основан чуть позже, в 1994 году. «ТВ-3» и его представитель Валерий Федорович.

В.Федорович (телеканал «ТВ-3»): Добрый день, и вопрос не очень простой, продолжаем говорить про контент, а именно про то, что последние несколько лет правообладатели активно пытаются защищать свой контент от пиратства в Сети. И притом, что есть законодательная база, которая развивается, притом, что есть Роскомнадзор, который активно блокирует. Всё равно пираты успешно ретранслируют тот самый качественный контент, который мы должны были показывать в рамках телевизионного эфира, – всё это можно увидеть в интернете. Это касается и кино тоже в том числе. На ваш взгляд, эффективна ли нынешняя система и что можно сделать, чтобы в будущем всё-таки пиратство максимально искоренить в Сети?

Д.Медведев: Система, сразу скажу, не эффективна. Но она стала лучше. Потому что она в определённый период вообще никак не могла противостоять пиратским выходам.

Я вчера встречался, кстати, с главой всемирной организации по интеллектуальной собственности. Это такая главная организация при ООН. И мы говорили о том, как вообще в цифровом мире защищать авторские права. Это очень сложная задача. Это не только для нас. Но у нас в особенности. Потому что у нас ещё нет традиций уважения к авторским правам. Это же бесплатно всё вроде как, это всё где-то там, в виртуальном пространстве находится, значит, можно скачать бесплатно. К этому надо относиться уважительно. Каждый из вас является автором и обладает авторскими правами на свои произведения, и вам, естественно, неприятно, когда их кто-то тиражирует, да ещё и на этом деньги зарабатывает. Кстати, почему у интернета большое будущее для молодёжи? Потому что интернет – это среда, где деньги можно зарабатывать. В телевидении всё сложнее.

Сейчас мы боремся с этими «зеркалами», их разбили уже три с лишним тысячи. Я недавно собирался с киношниками, проводил комиссию, они мне привели кучу примеров, когда можно скачать интернет-контент прямо через «Яндекс», о котором мы сегодня говорили. Я не поленился, посмотрел – действительно можно скачать, причём выдаёт в первой выдаче. Надо отдать должное «Яндексу», они это в значительной степени задушили и, по-моему, 1,5 млн ссылок уничтожили. Но они всё равно плодятся. Каждый раз умельцы, а у нас люди все остроумные очень в этом смысле, очень умелые, технологически подкованные, создают всё более и более новые формы обхода. Мне киношники сказали, что, казалось бы, эпоха, когда в кинотеатре снимали на камеру и потом кинокопию выставляли, канула в прошлое, — но нет, всё реанимировалось. Камеры стали лучше. Теперь уже, прямо сидя в кинотеатре, во всяком случае так было полгода назад, снимают в 4К и потом размещают.

Надо с этим бороться, только совместная борьба. И последнее, что я хочу сказать. Невозможно побороть эту проблему, эту даже заразу, извините, находясь в одной стране. Это международные соглашения должны быть, потому что можно заходить через разные ресурсы в разных странах. Нужны конвенции и нужна нетерпимая позиция всех стран. Только тогда можно качественно охранять права. И самое последнее: в цифровой сфере охрана авторских прав очень затруднительна. Нужно придумывать всё новые и новые конструкции, направленные на фиксацию, защиту авторских прав и на то, чтобы авторы получали вознаграждение.

П.Кастрицкая (телеканал «ТВ Центр»): Наш вопрос тоже касается цифровой сферы. Нашим зрителям интересна тема внедрения искусственного интеллекта. На днях была новость о начале продаж разработанной на основе технологий искусственного интеллекта системы «Виртуальный юрист». Она, в частности, призвана сократить затраты на рутинные операции через автоматизацию работы с документами и управление жизненным циклом договоров. Как Вы считаете, искусственный интеллект может стать самообучаемым и субъектным, после чего ему человек будет не нужен. И касаясь темы рынка труда, когда и в каких областях роботы заменят людей в российской действительности и где это уже происходит?

Д.Медведев: Напоследок апокалиптический вопрос. Сейчас в мире 2,5 млн роботов. Но это не те роботы, которых в кино принято показывать. Это роботы, которые занимаются производственными операциями, причём очень качественно. Это создаёт проблемы на рынке труда, это действительно так. Тема искусственного интеллекта чрезвычайно интересная, я думаю, практически для всех, кто здесь сидит. Выскажу своё мнение. Во-первых, не следует забывать про три закона робототехники, которые придумал когда-то Айзек Азимов. Кто не помнит, потом освежите в памяти, но первый закон в том, что робот никогда не может причинять ущерб человеку. И эти законы необходимо свято соблюдать.

Второе. Я надеюсь во всяком случае, что мы не доживём до ситуации – в ближайшей, обозримой перспективе не увидим этого, – чтобы роботы стали не объектом регулирования, объектом права, как говорят юристы, а субъектом права. Тогда действительно человеческой цивилизации конец.

Но надеюсь, что мы всё-таки сможем эту ситуацию контролировать. А это зависит от уровня развития того, что называется AI – искусственный интеллект.

Как известно, его делят на три разновидности. Первый – это простой искусственный интеллект. Он уже есть. Практически в любой машине – когда человек садится за руль, там включается компьютер, и это, собственно, есть уже элемент искусственного интеллекта: как парковаться, как смотреть и так далее.

Второй уровень – это искусственный интеллект, который уже абсолютно сопоставим с человеческим, то есть сопоставим с нашим с вами. Говорят, что он будет скоро. Не знаю. Аня точно его увидит. Лет через 20, может быть. Футурологи так говорят, те, кто занимается прогнозами.

А третий – это суперинтеллект. Это тот, о котором Вы сказали. Который и не хочется видеть, откровенно говоря. Хотя он сможет решить любую задачу.

Нам нужно обязательно в этой сфере заниматься, если говорить серьёзно, максимально серьёзными, тщательными разработками. Для этого созданы рабочие группы. Мы в Сбербанке недавно встречались, обсуждали эту тему. Потому что искусственный интеллект в том виде, в котором он сейчас развивается, нам в значительной степени может облегчить жизнь. И бояться его не надо, но контролировать нужно обязательно.

А.Яковлев: Вы сказали о решениях, принимаемых искусственным интеллектом. А какое самое сложное решение лично Вам приходилось принимать?

Д.Медведев: Это и сложный, и простой вопрос. Естественно, самые сложные решения – те, которые создают очень серьёзные проблемы для страны или могут создать проблемы для людей.

Когда-то мне пришлось принять решение об ответных действиях на агрессию со стороны Грузии. Я был ещё совсем молодым руководителем государства. Это было очень сложно, поскольку буквально через два месяца после вступления в должность мне пришлось принять такое решение. Но последующее развитие событий показало, что это решение было неизбежным и единственным. Это хорошо, когда такое развитие событий.

Что же касается последних событий, не буду скрывать, одно из самых сложных решений для меня и Правительства, для Президента страны – это решение по пенсионной реформе. Очень сложное, нервное, в чём-то с тяжёлыми ожиданиями. И откровенно сказать, никому такое решение и принимать не хотелось, это понятно абсолютно. Но его нужно было принять для того, чтобы наша экономика могла развиваться. А стало быть, люди наши жили в нормальных условиях. Чтобы финансовая система работала, чтобы она не задыхалась. Это было одним из самых сложных и тяжёлых решений.

А.Суворова: Мы работаем уже почти два часа. Спасибо Вам большое, Дмитрий Анатольевич, что Вы ответили на вопросы всех моих коллег с 20 телеканалов.

В завершение есть ещё один вопрос – от Ани Тадыщенко, телеканал «Карусель».

А.Тадыщенко: Вы загадываете желания на день рождения или на Новый год? Они когда-нибудь сбывались? Дмитрий Анатольевич, расскажите, как Вы будете встречать Новый год.

Д.Медведев: Новый год буду встречать – соберу свою семью, своих друзей, которые приедут ко мне в гости. Сяду за стол и буду слушать выступление Президента. Так же, как встречает 99% нашего населения. Ничего в этом удивительного нет. Мне кажется, это хорошая семейная домашняя традиция.

Что касается загадывания желаний. Насчёт дня рождения – я уже как-то давненько на день рождения желаний не загадывал. А на Новый год каждый человек в эти минуты подспудно об этом думает: что нам новый год готовит? Но ты же знаешь, рассказывать об этом нельзя. Поэтому и я рассказывать не буду, чтобы всё получилось.

Я хочу, пользуясь этим случаем и этой возможностью, сказать, что, хотя сегодня ещё только 5 декабря, у нас уже наступила настоящая зима. Мы начали готовиться к Новому году. С этим и интервью связано.

Поздравляю с наступающими новогодними праздниками всех жителей нашей страны. Желаю вам счастья, здоровья. Чтобы близкие вас радовали, не болели, чтобы всё было хорошо в новом году.

Спасибо вам за участие в нашем мероприятии. Это довольно интересный формат, мне кажется, для того, чтобы общаться, он в полной мере отражает перемены на нашем телевидении.

Россия > Госбюджет, налоги, цены. СМИ, ИТ > premier.gov.ru, 5 декабря 2019 > № 3220318 Дмитрий Медведев

Из последних в первые?

Россия как бунтарь поневоле

Александр Баунов — журналист, публицист, филолог, бывший дипломат. Он является главным редактором Carnegie.ru.

Резюме Путин добивается непроницаемости суверенитета не для того, чтобы воплотить в жизнь какую-то идеологию или модель. Задача – иметь возможность делать то, что покажется полезным внутри страны и на ее периферии, которая рассматривается как шельф российского суверенного пространства, ни перед кем не отчитываясь и не допуская самой возможности внешнего аудита.

Статья была опубликована в журнале «Россия в глобальной политике», №5 за 2017 год.

Владимир Путин стал героем документального фильма Оливера Стоуна, через который надеялся провести прямую линию с американским народом. Вопрос «почему Путин» имеет столько же смысла, сколько вопрос, почему кинорежиссер Звягинцев выбрал семью, не любящую своего ребенка, когда вокруг столько любящих. Искусство одинаково исследует правых и неправых, эллина и иудея, раба и свободного, причем неправых даже чаще. К тому же для Стоуна Путин – любящий, пытающийся любить.

Для Путина интервью Стоуну – один из способов достучаться до простых американцев, общение с которыми блокируют элиты. Версия советских времен о тружениках капиталистических стран, которые хотели бы дружить с первой страной победившего социализма, но буржуазия не пускает, перевоплотилась в своевременное представление о том, что простые люди Запада гораздо менее враждебны России, чем его идеологизированные элиты. Обе версии в целом верны, но обе ошибаются в измерении температуры народных чувств: народ не более дружелюбен, а более равнодушен, зато интеллигенция что тогда, что сейчас заряжена полярно: плюнет – поцелует, с одной стороны – Оливер Стоун, с другой – Морган Фримен.

Глобальный подпольщик

До Путина Оливер Стоун брал фильмы-интервью у Чавеса, Моралеса, Лулы да Сильвы и других левых борцов с Вашингтоном в Латинской Америке – поклонников Маркса и Кастро. Из Старого Света это кажется блажью (хотя контингент поклонников имеется и там, один только лидер британских лейбористов Джереми Корбин чего стоит). Из прагматичной Европы многие из них выглядят безответственными антиамериканскими популистами с диктаторскими замашками, но если взять шире, окажутся в том же ряду, что Гавел и Валенса, – борцы за демократию и национальный суверенитет против диктатур, навязанных могущественным соседом.

Российская борьба за натуральность/естественность (мы боремся против того, чтобы элиты корежили психику и ломали через колено ценности простых людей) отдаленно напоминает революционную повестку крайне левых экологов и феминисток: женщина должна быть такой, какой она есть от природы, а не раскрашенной и дезодорированной по требованию маскулинных элит куклой, питаться надо только тем, что растет само. В среде русских православных консерваторов со своей стороны стремятся к тем же идеалам: здесь как среди производителей, так и среди потребителей распространен культ натуральных продуктов, а жены избегают косметических салонов (большой контраст с женщинами из исламских королевств). Правило подковы работает и тут: не зря к России влечет западных крайне левых и крайне правых одновременно, ведь в самой России идеалы тех и других тоже подходят близко друг к другу. Если изучить российских противников кощунственного для православных радикалов фильма «Матильда» (чья кощунственность, разумеется, в чистом виде следствие вчитывания смыслов, а не провокации художника, задумавшего доброе юбилейное кино в стиле патриотического романтизма), в них почти поровну религиозных, патриотических и социальных требований в духе крайне левых вроде регулируемых цен на продукты и государственной (общенародной) собственности на крупные компании и недра. Православные консерваторы то и дело повторяют, что в СССР было лучше («Даже верующие вспоминают Советский Союз с благоговением» – сообщает в интервью глава одной из новоявленных радикальных организаций «Христианское государство»), а их общественный идеал весьма точно описывается как СССР с православной религией на месте марксистской идеологии – крайне правый по ценностям и крайне левый в экономической политике. Консервативные фундаменталисты разогреты до такого состояния, что внутри России представляют собой вызов даже для совершившей консервативный поворот российской власти, но вне России она выглядит почти как они и выходит к миру с похожим проектом социального охранительства и точно так же борется с мировой «Матильдой».

Помещая Владимира Путина в ряд диссидентов-победителей, Стоун дарит ему разновидность признания, которую тот давно ищет: вы называете меня диктатором, а я инакомыслящий, бунтарь-освободитель, просто глядеть надо шире, глаза не отводить. Настоящая мировая диктатура – это американская демократия, либеральная внутри, но авторитарная снаружи, силой размывающая ценности; настоящая пропаганда не RT и не иранское агентство FARS (кто читает агентство FARS), а вся совокупность англоязычных СМИ; не скромные русские деньги, крохи от которых перепадают иностранным друзьям России, а всемогущие и бесконечные американские. В этих суровых условиях не так удивительно, что мятежник маскируется, хитрит, требует дисциплины в рядах, наказания предателей и соблюдения демократического централизма. По той же причине он считает себя вправе прибегать к тайным операциям, взломам, ликвидациям и разбрасыванию пропагандистских листовок: тактика дерзких революционеров против всемогущих властей – одна и та же во все времена; неважно, революционеры – люди или целая страна с собственными всемогущими властями.

У такого взгляда на вещи есть разумная основа: звание возмутителя спокойствия и нарушителя мирового порядка раздается вовсе не самым несвободным странам с максимально далекой от Америки политической системой и не тем, которые не способны поддержать у себя порядок и минимально пристойный уровень жизни населения. По первому многим противникам Запада проигрывают дружественные ему же восточные монархии и дальневосточные (а раньше и латиноамериканские) диктатуры, по второму – большинство стран Африки или даже Индия. Оно раздается тем, кто принимает важные политические решения не посоветовавшись, тем, кто занимается экспортом иных идеологий, и особенно тем, кто сам требует, чтобы к нему ходили за советом, опасно умножая число мировых центров принятия решений.

Сам себе враг

Отторгнутый иммунитетом западной системы безопасности, не получив на Западе положительного ответа на главный русский вопрос «Ты меня уважаешь?» в виде равнодолевого участия в мировых делах, безвизового режима, снятия негласных ограничений на российские инвестиции в западную экономику, отмены ПРО и отказа расширять НАТО, Владимир Путин постепенно втянулся в бунт против мирового истеблишмента и сместился в сторону западных антиэлитистов, в которых увидел своих естественных союзников по борьбе за справедливость. Когда же мировые антиэлитарные силы начали расти и претендовать на власть, дело выглядело так, будто они поднимаются и претендуют в союзе с Путиным и чуть ли не благодаря ему.

Однако, вложившись в мировой антиэлитизм, президент Путин и сам оказался его жертвой. Это вне страны он революционер, а внутри России – та самая элита, против которой в мире бунтуют его союзники. Даже без внутриэлитного выдвижения в его анамнезе само семнадцатилетнее пребывание у власти делает политика главой истеблишмента независимо от более или менее интенсивного хождения в народ. Чуть ли не возглавляя, с точки зрения западных интеллектуалов, борьбу с мировым истеблишментом, у себя дома он все больше испытывает такое же давление, как западные элиты. Мятежный ищет бури снаружи, а получает внутри. И вот уже Навальный выходит с молодежным антиэлитарным мятежом, и те же самые молодые оккупанты Уолл-стрит, которых ставит в пример сверстникам RT, буквально под теми же лозунгами оккупируют Тверскую. А радикальные православные, которых Кремль терпеливо выращивал, чтобы после популистского маневра 2011–2013 гг. (когда он расплевался с предательским столичным средним классом и стал искать опору в людях попроще) иметь противовес либералам и самому оставаться в центре, теперь почти не скрываясь атакуют назначенных Путиным системных либералов. Самого же президента испытывают на оппортунизм и верность провозглашенной им идеологии.

Главный оппонент Путина в последние месяцы – образцовый антиэлитист Алексей Навальный, ускользающий, как и сам Путин, от классических парных определений «правый – левый», «интернационалист – имперец», «либерал – консерватор». Зато его «коррупция» и «коррупционеры» (несомненно, у нас многочисленные и реальные) – такой же синоним элиты и символ «несправедливой системы», как для захватчиков Уолл-стрит все себе присвоивший пресловутый один процент богачей.

Дырка от будущего

Факт международного диссидентства России реален. Америка предлагает миру монастырскую, киновитскую антиутопию: откажитесь от внешнеполитической субъектности, совлекитесь воли, слушайтесь настоятеля и будьте счастливы. Проблема с содержанием российского бунта. В его сердцевине будто бы дует сквозняк и мерцает пустота, как за фасадом дворца на сцене классического театра нет ни комнат, ни лестниц, ни, в общем-то, жителей.

Бунт против того, чтобы не быть предметом чужого благодеяния, за право выбора – старинный и благородный сюжет. Но, как часто бывает с революциями, в нем есть «против», но нет ясности с «за» – тем самым «образом будущего», к которому теперь пытаются приставить целые специальные отделы российского правительства.

Если попробовать передать в двух словах, в чем состоит проект Путина, в том числе коллективного мирового Путина, – это остановка времени, не мгновения, а лучше всего его движения сразу. Задержать и предотвратить наступление мира детей от трех родителей, семей из двух и более человек любого пола, гугл-линз, проецирующих изображение прямо на сетчатку, стейков, выращенных из стволовых клеток, женщин-епископов и раввинесс («стала жрица!»), связи мозга со спутниковым интернетом по вай-фай, обобществленного прозрачного государственного суверенитета, взаимного ланкастерского обучения и прочих более или менее вымышленных сюрпризов будущего.

Революция как консервация

В этом смысле у Путина получается действительно революционный проект. Противоречия тут нет. Будущее чревато новым неравенством. Одни успевают сориентироваться, другие нет. Когда экономика, технологии, политика, культура начинают обгонять социальные структуры, приходят революционеры и в ответ на общественные страхи обещают оседлать норовистое будущее в пользу народа, всех возвратить в комфортное состояние справедливости и равенства. Надо вернуть старое или ворваться и захватить, присвоить, переработать новое, чтобы не оно нас, а мы его.

Практически любая революция сочетает прогрессивные эксперименты с консервативными результатами. Большевистская восстановила общинное землевладение и абсолютизм. Маоистская в Китае и Камбодже погнала город в деревню. Мексиканская 1810 г. началась с недовольства запретом иезуитов и их школ. Венгерская 1848 г. развернулась против попытки не в меру просвещенных Габсбургов навязать равноправие венгерского дворянства с какими-то там сословиями, даешь традиционную венгерскую свободу только для благородных. Польская «Солидарность», как русский Новочеркасск, вышла из бунта 1979 г. против либерализации цен. Левые бирманские офицеры решили, что народ будет счастлив в деревне, и на десятилетия задержали индустриализацию. Иранская исламская была революцией базара против супермаркета. В советской перестройке было много тоски по Серебряному веку, России, которую мы потеряли, и проезду государя императора через Кострому. «Арабская весна» опиралась на религиозные переживания, восточноевропейское движение на Запад – на националистические чувства, и то и другое – не передний край современности. Из последних революций – «Брекзит», избрание Трампа, стремительное возвышение Макрона в обход партий, борьба против «Матильды» и всероссийский молодежный призыв Навального тоже.

В России страдают от оторванности правящей бюрократии, которая перестала надежно передавать сигналы наверх и вниз и живет для себя. А для многих американцев отрыв верхушки от народа – это увлеченность собственного истеблишмента малопонятной глобальной миссией. Почитать американских интеллектуалов в газетах – нет у них более важного дела, чем поддержание глобального порядка последней четверти века, а у американского избирателя с менее широким горизонтом таких дел невпроворот.

Мы переживаем время, когда авангард человечества ушел слишком далеко и заподозрен в предательстве. Возникло напряжение между лидерами развития и остальными, и появились политики, предлагающие способы это напряжение разрешить в пользу большинства: остановим тех, кто забежал вперед, заставим отчитываться, вернем мебель, как стояла, и мир станет понятнее. Этнически мотивированное присоединение территорий, которое было последней каплей в отношении Запада к России, – и оно ведь тоже возврат к основательной европейской старине, а запрет на него – сомнительное новшество. В самом деле, почему присоединение Крыма к России двести лет назад – слава, а сейчас позор? Ведь присоединение Рима к Италии, Эльзаса к Франции, Крита к Греции – по-прежнему славные страницы национальных историй. Если сейчас Россию бранят за то, что раньше было достойной похвалы нормой (даже бранясь, все понимали, что и сами бы так поступили), надо вернуть старую норму, разрешающую увеличение национальных территорий. Тем более что когда эта норма действовала, Россия была в числе мировых лидеров – не благодаря ли этому?

Содержание российского бунта не уникально: раз нас не берут в лидеры современности – отпишемся от нее и станем задирать. В похожих настроениях давно пребывает Иран и арабский мир, теперь к ним присоединяются на свой лад Турция и Индия, Польша с Венгрией, Америка с Британией. Пусть у нас будет старая добрая Англия, кирпичные цеха и дымящие трубы, и Темзы желтая вода – символ экономической мощи, Европа XIX века, где суверенные великие державы договариваются друг с другом. Вернем старую Европу, без мусульман, без арабов, без поляков – кому как нравится. Россию с матерью городов русских Киевом. А внутри – вернем элиты под контроль народа.

Сопротивление и экспансия

Реакция на глобальный бунт России кажется преувеличенной. Объявлено, что Россия одновременно ведет подрывную деятельность от Филиппин до Америки, и ничего плохого в мире не происходит без нее. Со стороны это выглядит комично, у России нет таких ресурсов. Но что, если бы были? Если бы у нее была самая сильная в мире армия, самая большая экономика, самые передовые технологии, полмира говорило бы на ее языке и расплачивалось бы ее валютой – держалась бы она скромнее, чем США? Требовала бы равенства и многополярного мира? Признавала бы чужую субъектность? Какие выводы об этом можно сделать из ее нынешнего поведения хотя бы в собственных окрестностях? И что бы она предложила миру, став сверхсильной?

В основе этих страхов лежит верная интуиция. В чем опасность локальных проектов по возвращению прошлого? Они довольно быстро перерастают в глобальные проекты. Правительство, которое строит социализм на отдельно взятой территории, понимает, что вообще-то в его интересах мировая революция. Если мировая невозможна, пусть она случится хотя бы в каком-то критически значимом числе стран. Если она не получается, надо ей помочь. Потому что, если это правительство не право, мир обгонит его и раздавит, как это и произошло. Так рождается экспансионизм диссидентских проектов, создание осей и интернационалов, поиск союзников и слабых звеньев в лагере мирового большинства. (Несколько расширив временные рамки, можно считать, что и распространение демократии когда-то начиналось как самозащита глобальных диссидентов из числа первых демократий перед лицом мирового недемократического большинства.)

Консервативный националист, сторонник расовой теории, носитель идей религиозного или классового превосходства заинтересованы в том, чтобы принципы, на которых они строят свое государство, распространились бы и на другие страны, на как можно большее их число. Тот, кто хочет вернуть старую добрую Германию с ремесленниками вместо бездушного фабричного конвейера, полновесную золотую монету вместо мечущихся котировок, Францию с границами на местности, Россию с великими государственными стройками вместо сомнительных частников, интуитивно понимает, что, вернув, он начнет отставать. Значит, чтобы не отставать, лучше завоевать весь остальной мир. Отсюда неизбежная тяга всякого революционера к экспансии.

Любой мировой диссидент, глобальный революционер, особенно на ранних стадиях, всегда еще и экспансионист. Ведь если он законсервируется или провалит эксперимент на отдельной территории, другие обгонят, а проигрыш будет трудно скрыть. Даже сравнительно мирный нынешний российский бунт привел к попытке создать консервативный интернационал.

Противников нашего диссидентства смущает не только сам его факт, но и неизбежность экспансии (революционеру нужна революционная партия). Отсюда удивительные разговоры о том, что Россия – главный враг либерального мирового порядка, угроза, страшнее (запрещенного) ИГИЛ. При том что сам ИГИЛ – крайняя форма того же бунта, с той же тягой к интернационализации, так что где тут быть страшней.

Роль России как диссидента-экспансиониста, который, как всякий революционер, готов к большим, чем его оппоненты из мирового истеблишмента, рискам и неудобствам и этим силен, схвачена ее критиками верно. Лукавство этих интерпретаций на нынешнем этапе в том, что Путин, может, и был когда-то не столько главной угрозой либеральному мировому порядку, сколько олицетворением мятежа. Однако сейчас эту роль перехватил президент Трамп.

Система не была готова к такому сбою в программе, когда страну, возглавляющую мировой порядок, в свою очередь возглавляет противник этого порядка. Отсюда желание подменить Трампа Путиным, чья практическая опасность всегда была ограничена скромными возможностями его страны, а теперь и его символическая роль подорвана чрезмерно долгим пребыванием на посту и возникшим на горизонте переходным периодом.

Второй гегемон

Трамп с трибуны ООН может говорить о том, что нужно отвергнуть угрозы суверенитету и другие вещи, которые в принципе рады слышать в Москве. Однако, находясь в частичной блокаде со стороны собственного политического класса, и он выступает не как полномочный лидер западного мира, а от себя. Но и тут, защищая идею суверенитета, развивая мысль о том, как полезно для мира сотрудничество правительств, которые ставят интересы своих стран на первое место (сотрудничество политических национализмов – почти российская программа), дает понять, что украинский суверенитет для него никак не менее важен, чем российский.

Вопрос о членстве России в элитном клубе упирается в разницу представлений о том, как этот клуб устроен. Россия понимает его, если проводить экономические аналогии, как мировой совет директоров, договаривающихся за спиной остальных, а то и, презрев условности, у всех на виду о разграничении рынков, слияниях и поглощениях. Себя она видит как минимум держателем блокирующей акции (что, кстати, соответствует ее положению в ООН). Она участник концерта держав, каждая из которых обладает полным внутренним и внешнеполитическим суверенитетом, непроницаемым для остальных. Внутри каждая действует, реализуя неограниченную полноту власти по принципу «мои дела никого не волнуют». В международных делах каждый участник концерта независим и свободно создает и разрушает группы с любыми другими участниками, причем основой для союзов являются не абстрактные ценности, а конкретные интересы.

Это больше походит не на оркестр, где инструментов много и они подчинены воле дирижера, а на камерный ансамбль, лучше квинтет или квартет, который к тому же не играет по нотам, а импровизирует, соблюдая лишь самые общие правила гармонии и контрапункта. Проповедующая академическую старину Россия в действительности мечтает о чем-то вроде джазового ансамбля.

Стремясь в мировой элитарный клуб равноправных суверенов, Россия не может не замечать, однако, важного обстоятельства, что такого клуба попросту нет. По той простой причине, что условием членства в нем является как раз взаимная прозрачность суверенитетов, их проницаемость друг для друга и сверка суверенных действий с ценностями, понимаемыми как границы дозволенного в словах и действиях – прежде всего внутри стран-членов (снаружи из-за отсутствия глобальных демократических институтов они могут быть гораздо менее сдержанны, но тоже не абсолютно свободны – объяснения авторитарных внешнеполитических действий обязаны быть либеральными). Даже в случае самых крупных мировых держав вроде Китая сила и слава без согласия на проницаемость суверенитета (в виде согласия на внешний аудит внутренних дел) не конвертируется в членство в классической, старой мировой элите. Сильнейшие в этом случае признаются сильнейшими, но остаются чужими, внешними.

Если до победы Трампа можно было говорить, что речь идет прежде всего о прозрачности национальных суверенитетов других членов мировой элиты перед аудитом США, которые сами остаются закрытыми от остальных, выменивая свое исключительное положение на предоставление военной защиты (мировой солдат имеет право на военную тайну), то теперь оказывается, что эта открытость более взаимна, чем предполагалось прежде. Американский интеллектуальный и политический класс готов отказать собственному несистемному, ошибочному президенту в праве называться лидером свободного мира, работая на его поражение вместе с другими участниками клуба крупнейших рыночных демократий и добровольно уступая символическое первенство в нем ЕС и Германии Ангелы Меркель.

Россия, прорываясь в клуб мировых демократий со своим представлением о полной непрозрачности собственного суверенитета, претендует, таким образом, на то, чтобы быть там равнее других, самой равной, единственной равной. До Трампа это выглядело как претензия на двуполярность, чтобы быть вторым равным. Но после того как американский политический класс отказал собственному руководству в праве быть лидером либерального мирового порядка, это выглядит как претензия на исключительность, которая уж точно никем не будет поддержана. Тем более что, заявляя о полной непрозрачности, непроницаемости для других собственного суверенитета, Россия продолжает требовать от соседей его прозрачности для себя.

В Москве не могут не видеть этого противоречия и пытаются выйти из него двумя способами.

Первый – объявить реальной мировой элитой сильные страны с непроницаемым суверенитетом и создать из них новый планетарный совет директоров, измеряя долю нового клуба в процентах проживающего в этих странах населения и территориях: в странах БРИКС, ШОС и т.п. живет столько процентов населения планеты, они покрывают такой-то процент территории, их совокупные экономики производят такую-то часть мирового продукта. Попытка упирается в то, что страны в этих новых клубах суверенны в близком российскому пониманию смысле слова (хотя и тут Бразилия, например, не похоже, чтобы планировала противопоставлять США свою абсолютную непроницаемость), но явно не обладают большинством голосующих акций для управления миром, а западные акционеры в новые клубы и не приглашены, и не стремятся.

Второй путь – напомнить членам западного клуба о былом величии и утраченном суверенитете (Европа, которую мы потеряли), вернуть старые смыслы, позвать их вперед в прошлое и затеряться на этом фоне.

Если Россию не принимают на равных за ее устаревшее понимание суверенитета, надо сделать устаревшими всех – распространить отечественную концепцию на остальных, и проблема исчезнет.

Надеждам способствует то, что процесс полного обобществления национальных суверенитетов – как в левых утопиях XX века обобществления женщин и детей – остановился и начал поворачиваться вспять. «Брекзит», Трамп, разнообразные новые правые в Западной Европе, национал-консервативные правительства в Восточной – всё свидетельствует о том, что миллионы, если еще и согласны обниматься, то поверх национальных барьеров, но не при полном их упразднении. Левый и особенно правый антиглобализм и возвращение западных национализмов в Москве прочитали как полный разворот, неостановимую тоску народов по полноте национальных суверенитетов и начали строить на ней внутри национальную идею, снаружи – внешнеполитическую доктрину.

Антиэлитизм Путина – не левый и не правый, он державный. Его единственная цель – не содержание, а форма действий, не результат, а процедура. Путин добивается непроницаемости суверенитета не для того, чтобы воплотить в жизнь набор радикальных левых антирыночных мер, как большевики или чависты, и не для того, чтобы строить ультраконсервативный православный Иран. Задача – иметь возможность делать то, что захочется, то, что покажется полезным внутри страны и на ее периферии, которая рассматривается как шельф российского суверенного пространства, ни перед кем не отчитываясь и не допуская самой возможности внешнего аудита. Больше того, исключив саму идею отчета. Внутри этого суверенного пространства он будет выступать с правыми или левыми заявлениями, проводить рыночные и дирижистские мероприятия, национализировать и приватизировать, двигать на важные посты консервативных идеологов или либеральных прагматиков, репрессировать западников или националистов, реализуя неограниченный и безраздельный суверенитет. Тот, кто может так же – тот равный. Кто нет – поступился принципами и достоин сожаления и упрека, а то и издевки, с какой когда-то Иван Грозный писал Елизавете Английской: что за королева, которой надо спрашивать подданных.

Равенство в этой картине понимается не как всеобщее свойство (все государства равны), а как привилегия, доступная немногим, которую надо заслужить или вырвать. То, что в полном соответствии с этим российским пониманием, но вопреки воле России его вырывает для себя Северная Корея, почему-то мало смущает.

В постулируемом Россией идеальном будущем современная ситуация, когда, по словам Путина, в мире всего несколько государств, обладающих полнотой суверенитета, не изменится. Просто Россия будет признана всеми одной из немногих равных, то есть в действительности одним из гегемонов. В западном клубе есть только одна страна равнее других с полным суверенитетом в понимании Владимира Путина – это США, все остальные полностью суверенные – за его пределами. Настаивая на отношениях с западными странами на условиях равенства, понятого как привилегия, и всей полноты суверенитета, Россия по сути хочет быть среди них еще одним гегемоном, второй Америкой. Добиться этого практически невозможно.

Даже тут подводит историческая память. В эпоху ансамблей равноправных держав, о которой ностальгирует Россия, она сама не раз становилась предметом критики со стороны чужих правительств и газет по польскому и еврейскому вопросу, за языковую политику, крепостное право, отсутствие свобод и современных гражданских институтов. Точно так же как другие члены ансамбля за свои грехи – рабство, колониальную политику, расовую сегрегацию, подавление восстаний в колониях, женский вопрос и т.д. Старый мир знал и гуманитарные интервенции, в которых участвовала Россия (защита христиан в Османской империи), и смену режимов (наполеоновская и постнаполеоновская Европа).

Вестфальская система, когда каждый государь полномочно определял веру на своей территории, никогда не работала в остальных вопросах и тем более не будет работать сейчас.

У парадного подъезда

«Путину нет равного по опыту среди мировых лидеров», – говорит Оливер Стоун в интервью о своем фильме. На вопрос, как Путин смотрит на Трампа, Макрона, Бориса Джонсона, я часто отвечаю: как мастер на начинающих, с высоты своего опыта. Однако долгое пребывание у власти начинает работать против образа президента-мятежника: наш бунтовщик пересидел у власти любого из королей. Вечный революционер, как и вечный студент, всегда немного смешон.

В действительности и революционность Путина, и диссидентство России – недоразумение. Дональд Трамп по факту рождения и гражданства – член закрытого престижного клуба, как и Тереза Мэй или Эммануэль Макрон. Желание растрясти сонное клубное царство, поднять пыльные шторы, вымыть окна, выгнать менеджеров для него естественно. Россия, напротив, хочет членства в клубе вот с этими самыми пыльными занавесками, лысыми лакеями в ливреях и неторопливым старым управляющим. Это борьба не за новый порядок вещей, а за присоединение к старому. И если старого порядка все меньше, надо его вернуть, чтобы усилия по присоединению к нему были не напрасны.

Нынешнее диссидентство России – скорее форма, чем содержание, производная от ее сравнительной слабости. Точно так же и программа консервативного бунта, заявленного ее руководством, –

не столько глубокое убеждение, сколько конструкция от противного. Если бы глобальный Евтушенко был против колхозов, Путин мог быть «за» – как сейчас, после выхода США из Транстихоокеанского партнерства и Парижского соглашения по климату, протекционистский Китай вдруг оказывается хранителем принципов глобальной экономики и Си Цзиньпин едет вместо американского президента главным гостем в Давос.

Революционность Путина и России – это оболочка, арифметическое действие отрицания отрицания. Она направлена не на то, чтобы отвергнуть истеблишмент, а на то, чтобы стать им. Но стать она пытается тем, чего нет, и поэтому ее попытки выглядят изнутри как борьба за справедливость, а извне – как бессмысленный русский бунт. Единственная надежда России в том, что Запад, становясь слабее, сам начнет закрываться от крепнущих внешних ветров, и, как в виде Трампа и «Брекзита» уже начал отступать от либерального экономического порядка, сам будет настаивать на непроницаемости и безграничности национальных суверенитетов, и бывшие последними станут первыми. Но пока просили не занимать.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 4 декабря 2019 > № 3260001 Александр Баунов

Общесистемные интересы вместо национальных

Классические понятия и российская специфика

Н.А. Косолапов – кандидат исторических наук, заведующий отделом международно-политических проблем ИМЭМО им. Е.М. Примакова РАН.

Резюме Созданием механизма формирования своих общесистемных интересов Россия сделала бы первый, принципиальный шаг по пути отказа от некритического копирования западных форм, будь то во внешней или внутренней сферах.

Статья была опубликована в журнале «Россия в глобальной политике», №2 за 2016 год.

Категория национального интереса интуитивно самоочевидна и понятна, но попытки осмыслить ее в приложении к целям и задачам внешней политики чаще всего рождают больше вопросов, чем предлагают ответов. Вот пример, который еще долгие десятилетия будет сидеть занозой в отношениях России с Западом.

Возвращение Крыма в состав Российской Федерации и развязанная странами НАТО «война санкций» против России столкнули в отечественной публицистике две оценки. Большинство одобряет воссоединение, считая его справедливым и оправданным. Меньшинство полагает, что Крым не стоит тех прямых и косвенных потерь, материальных и имиджевых, какие понесла Россия. Понятно, что когда одни мыслят критериями истории и геополитики, а другие – экономики и престижа, прийти к согласию относительно конкретного национального интереса невозможно. Поддается ли категория «национальный интерес» объективной оценке и рациональному прогнозированию и формированию?

Истоки понятия

«Национальные интересы» – дословный, бесхитростный перевод national interest (англ.), лишь сообразно логике русского языка поставленный во множественном числе: в самом деле, не один же интерес у «нации». Но в оригинале national interest – категория, обусловленная культурно, исторически и политико-идеологически. В культурном отношении она восходит к британской политической традиции. В историческом – появляется в эпоху, когда на смену средневековым монархиям стали приходить буржуазные республики. В политико-идеологическом – неотделима от понятий и концепций nation и nation-state – отнюдь не нации-этноса и национального государства, это признак в оригинале понятия даже не вторичный. Посмотрим на эти три момента внимательнее.

Путь Европы к понятию national interest был долог и тернист. В глубине веков многочисленные князьки, как бы они ни назывались в разных языках и местностях, как правило, ощущали себя хозяевами тех территорий и населения, во главе которых им довелось оказаться. Территория и население были для них лишь ресурсом и расходным материалом для удовлетворения своих потребностей и амбиций. Кто оказывался поумнее, думал о сохранении власти, могущества, богатства своего рода. Самые умные понимали или чувствовали, что земли и народы надо не только завоевывать, но и удерживать в длительной перспективе. Однако в целом интересы, амбиции и кругозор князька и определяли тот когнитивный багаж, с каким он выходил во внешнюю среду.

Римская империя, а затем принятие и распространение христианства на протяжении столетий формировали на европейском континенте политико-психологическую среду, в которой не могла не появиться категория, отражающая интересы территории, народа и «вертикали власти» как единого целого. Относительно небольшие географические размеры Европы немало поспособствовали тому, чтобы даже через бесчисленные войны и конфликты Европа постепенно осознавала себя как своеобразное целое. Более того, сами эти войны отражали исторические по масштабам и продолжительности циклы политической интеграции/дезинтеграции континента.

Первым его интегратором была, несомненно, Римская империя. Ее закат, а затем и распад вернул Европу в состояние политической разобщенности – но не абсолютной. Новым интегратором становится христианство. Соединившись с унаследованной от Рима идеей права, христианство в лице его католической ветви надолго духовно подчиняет себе светские власти, ставит их в политическую зависимость от благословения Папы. Европейские правители, при всех их взаимных усобицах и раздорах, на протяжении многих веков (до появления протестантства) исповедовали общую религию и оставались властителями на своих территориях лишь до тех пор, пока не вызывали недовольство и гнев святого престола. Ватикан же долгое время эффективно сталкивал их между собой, что создавало своеобразную систему политического управления на континенте. Все в совокупности и стало многовековым континентальным симбиозом церковных и светских властей, известным как res publica Christiana или «христианский Запад» (Western Christendom). Культурно-историческая и политико-психологическая особенность этой системы заключалась в том, что высшие светские власти не были и не чувствовали себя посланцами Бога на земле: между ними и Богом был могущественный посредник – Папа.

Великие географические открытия показали европейцам уникальность их общего дома, а начало колониальной эпохи и капитализма – его эффективность: Европа пришла на другие континенты, а не наоборот. Между тем в самой Европе светские верховные правители на протяжении веков стояли перед выбором: подчиняться ли безоговорочно воле Центра (тогда – Ватикана), рискуя спровоцировать беспорядки на подвластной территории, вплоть до потери трона; отстаивать перед Центром интересы свои и своей территории, рискуя отношениями с Центром и в конечном счете тоже троном, а возможно, и жизнью; или же настойчиво и целеустремленно искать баланс между интересами и требованиями Центра и своей территории.

Политически эта раздвоенность порождала стремление светских властей освободиться от опеки Ватикана, сохранив за ним духовную функцию. В XIV–XV веках политическая власть и влияние Ватикана слабеют, феодальные княжества становятся все более суверенными. Но политическая раздробленность феодальной, а затем и капиталистической Европы не мешала осознанию того, что в духовном (религиозном) и естественно-правовом (легитимность кланов, родов и владений) отношениях европейские страны были, да и остаются частями единого конфессионально-политического пространства. В этом смысле окончательная утрата Ватиканом политической власти и трансформация res publica Christiana в Вестфальскую систему (1648) стали не развалом средневековой Европы, а началом нового цикла относительных интеграции-дезинтеграции как особого пути политического развития континента.

Именно на этом этапе возникает понятие «государственных соображений» (ragion di Stato у Никколо Макиавелли, raison d'État – фр., Staatsräson – нем.), как имплицитно противостоящих и Ватикану, и отдельным группам интересов в самом государстве. Заметим, что оно более всеобъемлющее, нежели «государственные интересы». Когда французский монарх заявлял: «Государство – это я!», он адекватно и точно выразил суть феодальной государственности: монарх не олицетворял государство, а был им. Новая категория отделяла государство и его специфические интересы как от чьих-либо внешних интересов, так и от внутристрановых эгоизмов (включая даже личные интересы правителя).

Однако пока речь о государстве, притом феодальном, монархическом. Его отличала и определяла четкая логика наследования и легитимности власти. При силовой смене монарха в рамках того же рода или соперничающих родов эта логика в целом сохранялась. Но со становлением капитализма под политическое отрицание, а затем и практическое преобразование попадают институт монархии и феодальное устройство общества в целом. Возникают прецедентные для той эпохи проблемы источников легитимности республиканской власти и носителя постмонархического суверенитета.

Техническая альтернатива – любой сильный человек, диктатор (особенно в случаях казни короля); но по сути это возврат к глубокому историческому прошлому, когда сила решала все, а понятия легитимности и суверенитета еще не возникли. Помимо прочего, велик риск долгой череды последующих диктатур. Иная альтернатива – представительская система в общих интересах новых элит, вышедших из средних слоев и составляющих мизерную часть населения в целом, однако более многочисленных, нежели прежние. Вместе все это давало основания объявить их the people – народом. Тем самым уже легко решались проблемы суверенитета, носителем которого объявлялся народ, и легитимности власти, сформированной через систему представительства.

Такие элиты и стали в Европе зародышем nation – совокупности граждан, понимающих, что политические компромиссы, достигаемые по определенным и устойчивым правилам, лучше вечной гражданской войны или вооруженных разборок с непредсказуемым исходом; граждан, готовых на деле придерживаться таких правил и поддерживать политическое устройство, их обеспечивающее. Термин nation и все от него производные имеют, таким образом, в Европе прежде всего политико-правовое значение. Этнический элемент оказался привнесен в него позже, когда сформировавшиеся нации продолжали по инерции именоваться по названиям соответствующих стран. National interest суть интересы nation, территориально-исторического сообщества граждан, а не людей определенной этнической принадлежности.

Эта система с конца XVIII века претерпела два важных для нашей темы изменения. Во-первых, она получила всестороннюю и исключительно глубокую философскую, политико-идеологическую и научно-теоретическую проработку, осуществленную ведущими мыслителями Европы, а затем и США.

Во-вторых, она оказалась оптимально совместимой с поздневестфальской системой международных отношений. Колониализм, то есть порабощение и эксплуатацию, а то и геноцид народов абсолютного большинства стран мира было трудно оправдывать «национальными интересами» стран-колонизаторов. Здесь политически и нравственно удобнее были идеи «цивилизаторской миссии» и «христианизации отсталых народов», а категория «национального интереса» долгое время оставалась политически невостребованной.

Ее триумфальный выход в мировую политику приходится на самое начало 1950-х гг. и связывается с именем Ганса Моргентау – основоположника теории политического реализма. Согласно его взглядам, обретение и использование power («сила», но также и «влияние») является важнейшим национальным интересом государства и основным мотивом его политического поведения в мире. Таким образом, Моргентау впервые однозначно связал национальный интерес с государством, фактически отождествил его с государственным. При этом как power, так и национальный интерес понимались им, а затем долгое время и в теории политического реализма, в экономическом и военном смысле.

Нетрудно видеть, что такая трактовка национального интереса и теория политического реализма идеально описывали и оправдывали политику Соединенных Штатов периода их утверждения в качестве лидера западного мира. Идейно-политический арсенал традиционного колониализма, рухнувшего под равнонаправленными (но не совместными) усилиями США и СССР, замещался с американской стороны политическим теоретизированием на тему роли силы в мире и интересов государства в этом контексте. Холодная война и появление атомного оружия способствовали тому, что на протяжении 1950-х – 1960-х гг. понятие национального интереса оказалось теснейшим образом связано с соображениями и интересами национальной безопасности и «выживания» государства в ядерном мире.

Когда с начала 1960-х гг. были окончательно сломлены остатки довоенной системы международных отношений и классического колониализма, категории nation-state и national interest стали инструментальны. Задачи заключались в том, чтобы интегрировать в систему международных отношений, преимущественно в прозападную их часть, новые постколониальные государства; обеспечить США выход на позиции политического лидерства на Западе, а затем и в мире; сохранить лицо проигравших – Германии и Японии, потерпевших поражение во Второй мировой войне, и Великобритании и Франции, лишившихся колоний и довоенных позиций лидеров международной системы, – открыв им путь к конструктивному статусу участников новой мировой политики под эгидой Соединенных Штатов.

На этом этапе политика Вашингтона все чаще создавала ситуации, при которых военное вовлечение США никак не могло быть оправдано какой-либо угрозой их национальной безопасности или интересам (пример – война во Вьетнаме). Как следствие, в политике наряду с national interest появляется понятие vital interest – «жизненно важных интересов», а в теории международных отношений нарастает критика политреализма, появляются так называемые ревизионистские теории, и в конечном итоге неореализм расширяет понятие национального интереса за рамки его изначальной трактовки. Сегодня в контексте «жесткой», «мягкой» и «умной» силы под конкретный национальный интерес может быть подведено практически всё, чего потребуют интересы текущей политики.

Таким образом, правомерно констатировать, что категория национального интереса к настоящему времени не имеет научного содержания и, в силу ее размытости и множественности критериев определения конкретного интереса, скорее всего и не получит его в обозримом будущем. Национальный интерес – категория историко-философская, политико-идеологическая и собственно политическая. В первом ее качестве она связана с определенным пониманием истории и уровней развития общества и государства; во втором – с идеологией либерализма и политико-реалистическим подходом к международным отношениям; в третьем – с текущими внешнеполитическими интересами государства (как их понимают находящиеся в данный момент у власти лица, группы, правительства). Такие категории не поддаются объективной операционализации, их трактовка всегда субъективна. При этом в западной политической теории и практике достаточно четко различаются национальные интересы, интересы государства и интересы правящего режима.

Путь России

Постсоветская Россия, повернувшая к капитализму (как его понимали и преподавали в СССР), в начале 1990-х гг. импортировала с Запада, прежде всего из США, практически все понятия и категории, находящиеся в настоящее время в политическом обороте страны (кроме разве что евразийства и тех, что были заимствованы в разные периоды советской и досоветской истории). До этого понятие национального интереса было в России, разумеется, известно, но в приложении к ней самой не использовалось.

Россия до октября 1917 г. не проделала ту когнитивную, политическую и практическую эволюцию, которую прошла за последние две тысячи лет Европа. Путь России был иным. Первое принципиальное отличие заключалось в объеме территории – вначале неосвоенной, с крайне низкой плотностью населения, позднее номинально включенной в состав Московского царства и Российской империи, но освоение и жизнь на которой всегда были ресурсоемки по сравнению с Европой. В обстановке трудных для выживания климатических и иных условий и низкой удельной плотности населения потенциальный политический процесс вынужденно оказывается «неконцентрированным»: локальная полития складывается лишь на уровне малочисленных «элитных» групп своего времени (более многочисленную элиту население и территория еще не могут прокормить), а совокупность условий (включая трудности, риски и издержки коммуникаций в такой природной и социальной среде) в целом способствует формированию политико-управленческих иерархий («вертикалей власти») куда больше, нежели сетей – горизонтальных структур любого рода.

Иначе складывались в России и взаимоотношения светской и духовной власти. Православная церковь сыграла значимую роль в преодолении княжеских междоусобиц и формировании объединенного русского государства. Но она вынуждена была жить и работать в условиях малоконцентрированного политического процесса с обилием вертикальных и дефицитом горизонтальных связей, а потому большую часть своей истории провела в жестком подчинении светской власти. На малонаселенных просторах обширного востока Европы у нее не было возможностей стать ни мейнстримом христианства, ни регулятором разноплеменных международных, а не моноэтнических межкняжеских отношений (после создания Московского царства и победы над Золотой Ордой последние практически утратили былое значение, сведясь к борьбе нескольких семей за московский трон). Соответственно, в России не сложились и не могли сложиться процессы, которыми двигались циклы интеграции-дезинтеграции Европы.

В новейший период формирование основ капитализма в России по ряду причин не завершилось политическим оформлением буржуазно-демократического республиканизма: он просуществовал лишь с февраля по октябрь 1917 года. Как следствие, не сложилась и nation: не только императорская семья и высшая знать, но многочисленный класс служилых людей воспринимал купеческое сословие как потенциальную угрозу самодержавию.

В начале ХХ века император Николай II, отвечая на вопрос анкеты о роде занятий, называет себя «хозяином земли русской». Российский император был по-своему прав – он действительно был на тот момент хозяином земли русской, и этот факт отражал отсутствие в России того времени такого развития общества и его институтов, которое было бы по сути аналогичным европейскому или близким к нему, а не лишь внешне похожим на него. Если самодержец – хозяин, мысли о национальных интересах места нет. Интересы страны определяются ее хозяином – что в общем абсолютно логично.

В советский период категория национального интереса не приживается по иным причинам. На уровне идеологии этому более всего препятствовали две концепции – бесклассового общества и интернационализма. Социалистическое, а в перспективе коммунистическое общество должно было появиться в процессе и результате классовой борьбы, а потому классовые интересы провозглашались как безусловно высшие и абсолютные. А потому идеал – бесклассовое общество – был по природе интернационален, национальное же расценивалось как вредная и опасная преграда на пути к всеохватному интернационализму.

Практика, как и следовало ожидать, оказалась сложнее умозрительных схем. Номинально строительство социализма и коммунизма возглавляла партия. По логике интересы партии должны были быть наивысшими. Так чаще всего и было – чаще всего, но не всегда. Надежды на мировую революцию пошатнулись уже к 1920 г., дали фатальную трещину по итогам Великой депрессии и рухнули по ходу Второй мировой войны. Руководство партии, изначально смотревшее на государство исключительно как на орудие своей политики, еще в 1920-е гг. осознало, что сохранит себя и власть, лишь сохранив государство. Иосиф Сталин был до мозга костей государственником, резко сместившим баланс реальной власти от партии к государству. Номинально партия, ее идеология и риторика сохранялись и даже осуществляли «руководящую и направляющую роль» в строительстве нового общества, практический же ход дел в стране вплоть до начала перестройки (1986 г.) определяло государство. Одна из ключевых его опор называлась Комитетом государственной безопасности – не партийной, общественной или национальной.

Однако своеобразный порядок выработки и принятия общесистемных, скажем так, интересов объективно существовал. Он включал определение общих направлений и целей развития; долгосрочных программ в сферах экономики, обороны, научных исследований, в социальной области; пятилетние планы в экономике; утверждение всего перечисленного на съездах партии, в органах государства и совместных постановлениях ЦК КПСС, Совета министров и, в ряде случаев, президиума Верховного Совета. В этой работе на разных этапах участвовали аппараты ЦК партии и Совмина, ведомственные и академические институты, межведомственные комиссии, Госплан. По некоторым вопросам проводились неформальные общенародные обсуждения, результаты которых рассматривались соответствующими органами перед принятием решений.

Никоим образом не идеализируя эту систему, нельзя не отметить ее сильные стороны. Она была ориентирована на выработку перспектив (от 5 до 20 лет) и сочетание оценки перспектив с конкретными программами, годовыми и пятилетними планами. Она открывала возможности маневрировать всеми видами ресурсов не только в реальном времени, но и в масштабах десятилетий. Она была нацелена на соединение усилий партии, государства и наиболее активной части населения. И на «выходе» всей этой деятельности складывался некий компромисс не только между желаемым и возможным, но и между интересами партийно-государственной номенклатуры, ее высшего эшелона, государства и активной «системной» части общества.

Одним из следствий описанных особенностей российского развития стало смешение интересов страны, государства и правящего режима. При монархии в таком смешении была определенная логика: самодержец действительно хозяин страны, нравится нам это или нет, и его интересы определяющи для государства и страны. Декларативная приоритетность неких классовых интересов над всеми остальными в социалистический период одним из следствий имела то, что обвинения в антипартийности, отходе от основ марксизма-ленинизма и прочих идеологических грехах становились эффективнейшим оружием во внутриноменклатурной борьбе. При необходимости им охотно пользовались и партийные фундаменталисты, и технократы-государственники, и прохиндеи-карьеристы. Нечто неугодное той или иной группе специальных интересов внутри номенклатуры могло легко быть объявлено антисоциалистическим, и тут места для дискуссий уже не оставалось. Понятно, что в такой атмосфере было не просто трудно, но часто политически невыгодно различать интересы партии, государства, общества.

Что же касалось конкретных интересов правящего режима, эта тема всегда была и до сих пор остается в России закрытой. При Сталине она была смертельно опасной; при Брежневе просто табу; сегодня говорить на эту тему не возбраняется, но желающих пока мало. Конечно, политическая публицистика, теория и практика сознают и признают наличие у любого режима собственных интересов и их отличие (теоретически вплоть до противоречий) от интересов государства и общества; но в анализе проблем и процессов современной России такие различия, их потенциальные и реальные последствия прослеживаются нечасто. На практике правящий режим как в прошлом, так и сейчас определяет практическое содержание того, что затем получает статус «интересов России».

С одной стороны, так и должно быть, это одна из главных функций правящего режима в любой стране в любую эпоху. С другой, недостаточно четкое политико-теоретическое разграничение разных видов интересов увеличивает риск того, что интересы самого режима могут при каких-то обстоятельствах оказаться смешанными с другими или даже затмить собой, вытеснить эти другие. На таком фоне категория национального интереса вносит в понимание общестрановых – скажем пока так – интересов России еще большую неопределенность.

В ряд государственных документов середины 1990-х гг. вошла формула «геополитические и национальные интересы России». Если воспринимать ее буквально – а как иначе? – то необходимо заключить, что речь шла о двух разных группах интересов. Причем геополитические интересы России – это не ее национальные, и наоборот. И коль скоро они разные, то в принципе нельзя исключать возникновения между ними конфликта и противоречий. Никаких указаний на то, в пользу каких интересов и на основе каких критериев должен был бы разрешаться такой конфликт, буде он возникнет, дано не было. Нет и научного определения первых и вторых. Понятие «геополитические интересы России» продолжает широко использоваться в научно-политической литературе, СМИ и публицистике наряду с термином «национальные интересы».

Геополитические идеи и лексика вошли в политический оборот России в преддверии и с завершением демонтажа СССР. Отказ от марксизма-ленинизма вкупе с легко объяснимым отсутствием в то время на территории Советского Союза какой бы то ни было иной идеологии сделал геополитику привлекательной в глазах власти и силовых структур. Геополитика – прежде всего идеология государственничества. Как и идея классовой борьбы, она зиждется на понятии «баланса сил» (однако если политреализм обращается к прагматическим и объективно измеримым видам силы – военной, экономической, – то концепции соотношения классовых сил и геополитики адресуются к силе неизмеримой, умозрительной, гипотетической). Геополитика позволяла тешить себя иллюзией, что постсоветская Россия сохранит международные позиции СССР. Но видеть в геополитике лишь иррациональное начало было бы чрезмерным упрощением.

Геополитика как идеология и практический курс исходит из постулата об определяющем значении «баланса сил» в международной жизни, что делает их имплицитно конфликтогенными. Однако «спрос на конфликтогенность» в этой сфере может продуцироваться как отдельными субъектами международных отношений, по тем или иным причинам отдающими предпочтение конфликтным формам поведения в мире на определенных направлениях их политики, так и состоянием системы международных отношений в целом, не признающей иных типов поведения или не оставляющей некоторым категориям субъектов международных отношений иной альтернативы, кроме конфликта как способа утверждения себя и защиты своих (в том числе законных) интересов.

В последнем случае заявляет о себе своеобразная природа геополитических интересов: они требуют издержек и затрат сегодня в расчете на отдачу в будущем. В этом смысле обеспечение геополитических интересов есть ресурсоемкая политическая инвестиция в будущее с непредсказуемыми рисками и итогами. Она оправдана, если речь идет о выживании страны или об обеспечении широкого комплекса ее иных интересов – стратегических, военных, статусных, других. Является ли такая инвестиция «национальным интересом» или платой за его обеспечение? Скорее последнее.

Продолжающиеся на протяжении всего постсоветского периода поиски «национальной идеи» новой России, не принесшие пока результата, убедительно говорят о том, что нации пока в стране не сложилось, и под национальными интересами нет прочной социокультурной основы. Термин, импортированный из других культур и условий, является в нынешней России более идеологическим, чем в странах его происхождения. На протяжении всей российской истории интересы государства фактически отождествлялись с интересами власти, и только иногда, ретроспективно, действия ушедшего с политической арены (а чаще и из жизни) режима расценивались как ошибочные – а значит, не отвечавшие государственным интересам или даже противоречившие им. Но если интересы режима или даже государства представляются – намеренно или нет – как «национальные», оппонировать им становится сложнее, а иногда и как бы антипатриотично.

Наконец, российский социум (именно социум, а не отдельные лица или группы) никогда не пытался сформулировать собственные конструктивные идеи относительно интересов страны (именно страны, а не государства или режима). Случаи недовольства официальной политикой были во все времена. Неизменно появлялись и группы, выражавшие в той или иной форме несогласие с какими-то действиями правительства или с его курсом в целом. Но слабые зачатки постоянной деятельности по разработке интересов страны и общества (а не непременно оппозиции правительству) появляются только в последние полвека.

В настоящее время нет оснований полагать, что описанное положение принципиально изменится в обозримые сроки. Вносимые в политику интересы по-прежнему определяются в узкой сфере внутриэлитных отношений и межведомственных противоборств. Однако цена таких интересов становится в XXI веке беспрецедентно высокой и может за считанные десятилетия отбросить страну назад. Это означает, что России необходимы интересы, которые за неимением более точного понятия можно называть национальными.

Практика, проблемы, перспективы

Если российское общество пока не нация, а совокупность многих этносов, проблемы формирования и критериев соотнесения интересов национальных, государственных и режима обретают особую значимость. В то же время правомерно утверждать, что хотя понятие «национальные интересы» давно присутствует в документах и выступлениях официальных лиц, их четкого определения и механизмов формирования и утверждения нет до сих пор.

Сразу оговоримся: какая-то часть конкретных национальных интересов в принципе не поддается определению. Такие интересы возникают и меняются в зависимости от внезапных событий, явлений во внешней или внутренней политике. В силу неожиданности они, как правило, требуют принятия быстрых мер. В условиях цейтнота и давления различных факторов дефиниция таких интересов, выработка и принятие соответствующих мер осуществляются органами государственного управления в рабочем порядке. Позднее возможны любые обсуждения и дискуссии; но в критический период конкретные национальные интересы определяются задействованными лицами и ведомствами. Подобные ситуации не раз случались в прошлом; несомненно, они будут иметь место и впредь. Ниже речь пойдет не о них, а о тех гораздо более многочисленных случаях, когда национальные интересы и меры их обеспечения могут определяться заранее в рамках созданного для этого механизма.

На идеологическом уровне национальные интересы могут быть выражены всего несколькими словами: безопасность, прочность международных позиций, права личности и гражданина, развитие. Вопрос в конкретизации и в том, кто выступает субъектом. Как понятие идеологическое, отчасти и нравственное, национальный интерес может при желании легко быть наполнен подчеркнуто идеологическим содержанием и стать мотивацией и основой иррационального курса, результатом которого, как правило, оказываются растрата времени, человеческих и материальных ресурсов, а в худшем случае и саморазрушительные для страны процессы. Но идеологические и нравственные императивы могут быть воплощены в осуществимые позитивные практические цели, программы, планы и действия.

Идеологическое наполнение национальных интересов способствует легитимации жесткой центральной власти, духовной или светской: коль скоро есть некая, предположительно великая цель, видимая во всей ее полноте и блеске лишь идеологам, то должен быть кто-то, способный повести к этому идеалу. Конкретизация же национальных интересов неизбежно ставит вопросы сроков, полноты и цены их обеспечения – а значит, эффективности власти и систем управления. Религии неверифицируемы, и в этом их неустранимое преимущество над светскими политическими идеологиями. Показательный пример: пока в СССР строили социализм и обещали, что вслед за социализмом наступит коммунизм, значительная часть населения верила в эту мечту, и система оставалась стабильной даже вопреки страшным лишениям и репрессиям. Но когда (в условиях относительного материального благополучия и личных свобод) в центре внимания оказались конкретные планы и программы, все чаще не выполнявшиеся, авторитет и власть компартии стали размываться, что и привело в конечном счете к демонтажу советского социализма в Европе. Видимо, путь к политической стабильности лежит через эффективность власти или через торможение качества развития посредством (квази-) религиозного режима и государства.

Официальное определение национальных интересов содержится пока в одном документе. В «Концепции внешней политики Российской Федерации» (2013 г.) национальные интересы упоминаются не раз, но не расшифровываются. Закономерно, что в этом документе они рассматриваются исключительно в их внешнем аспекте: интересы «Российской Федерации как одного из влиятельных и конкурентоспособных центров современного мира».

«Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года» определяет национальные интересы как «совокупность внутренних и внешних потребностей государства в обеспечении защищенности и устойчивого развития личности, общества и государства». Достоинства этого определения в том, что оно вообще дано и что внутренние и внешние аспекты интересов связаны здесь воедино. Эта связка занимает в «Стратегии» центральное место, проходит через все ее разделы и отличается глубокой проработанностью. Но серьезный недостаток этого определения – в отождествлении национальных и государственных интересов, в сведении первых ко вторым. Странно отрицать интересы государства как одного из ведущих субъектов политики и жизни страны в целом; но и отождествлять их с национальными методологически некорректно, а практически чрезвычайно рискованно.

В «Стратегии» говорится (ст. 21), что «национальные интересы Российской Федерации на долгосрочную перспективу заключаются: в развитии демократии и гражданского общества, повышении конкурентоспособности национальной экономики; в обеспечении незыблемости конституционного строя, территориальной целостности и суверенитета Российской Федерации; в превращении Российской Федерации в мировую державу, деятельность которой направлена на поддержание стратегической стабильности и взаимовыгодных партнерских отношений в условиях многополярного мира». Каждый из названных тут интересов поддается конкретной операционализации, в чем убеждают цели и задачи политики национальной безопасности, сформулированные в документе.

Важное с точки зрения рассматриваемой темы положение «Стратегии» гласит, что «для защиты своих национальных интересов Россия, оставаясь в рамках международного права, будет проводить рациональную и прагматичную внешнюю политику, исключающую затратную конфронтацию, в том числе и новую гонку вооружений» [Выделено мной. – Н.К.]. Это, на наш взгляд, означает, что как содержание национальных интересов, так и формы и методы их защиты исключают всякое миссионерское начало – идеологическое, конфессиональное, имперское. Если такая тенденция закрепится на длительный срок (хотя понятно, что есть внутренние и внешние силы, которые по разным причинам, но будут ей всячески противодействовать), она может стать принципиальным, историческим поворотом в развитии России и в ее отношениях с миром – от тех или иных вариантов болезненной идеологизации к сдержанному и рациональному прагматизму.

Логичное следствие отождествления национальных интересов с государственными – то, что последние должны определяться самим государством. Пусть при участии экспертного и научного сообществ, гражданского общества – но последнее слово закономерно принадлежит субъекту интересов, будь то в явной форме, когда государство четко скажет, что оно намерено или не намерено делать, или, что гораздо хуже, в форме неявной, когда говорится одно, а происходит нечто иное.

На этом пути национальные интересы России поджидают две опасности, проистекающие из того, что в стране исторически нет традиций, механизмов и практических навыков корректировки курса и действий правящего режима и государства в целом, которые были бы совместимы с целями и задачами социально-политической стабильности. Первая из таких опасностей – исключительно высокая роль правящего режима в формулировке целей и формировании политики (внутренней и внешней) при отсутствии у законодателя и органов государственного управления мотивации и способности оказывать в необходимых случаях сдерживающее влияние. Да, сегодня политика правящего режима рациональна и прагматична. Но есть ли гарантии, что завтра она не сменится на иную, даже на противоположную? В чем состоят такие гарантии, кроме как в личных качествах и взглядах главы государства?

Другая опасность связана, на наш взгляд, с назревающим глобальным кризисом бюрократии как института. Бюрократия повсеместно все более выходит из-под всех форм контроля (включая даже такие жесткие, как в Китае). Она стремится и умеет максимизировать свои полномочия и привилегии. Ее решения, принимаемые на основе формальных критериев и процедур, все чаще оказываются практически деструктивными, а ее ответственность за эти решения остается, как правило, номинальной. Бюрократия во всем мире поражена коррупцией, и масштабы этого явления не показывают пока понижательной тенденции. Бюрократия малоуязвима перед системой выборов, особенно если последняя недостаточно подкреплена мерами эффективного правоприменения и повседневной демократии на всех уровнях. Не вдаваясь здесь в анализ этого назревающего кризиса, заметим только, что в принципе нельзя исключать как добросовестные заблуждения и банальную некомпетентность, так и возможность «приватизации» отдельными группами бюрократии процесса формирования государственных (национальных) интересов в отдельных его частях или даже в целом. Страна с высоким уровнем коррупции не гарантирована от проникновения этого явления в сферы внешней политики, национальной безопасности и национальных интересов.

Если воспользоваться принципом «идеальной модели», то возможны два пути формирования национальных интересов или их эквивалента. Один – тот, который в западной политической теории считается единственно возможным: сложившаяся нация через систему демократических институтов определяет свои интересы, в которых затем действует демократически созданное правительство. «Нация» – понятие философско-политическое. Как бы ни определялись признаки нации – по Эрику Хобсбауму, Эдуарду Тэйлору или Владимиру Ленину – при попытке подвергнуть это понятие анализу, конкретному во времени и социальном пространстве, неизбежно возникает вопрос, всех ли участников данного социума правомерно включать в состав соответствующей «нации». Оптимальные условия создания нации – сочетание изоляции и противостояния социума внешней среде. Но глобализация взламывает оба эти условия с последствиями, прекрасно видными на примере Франции и других стран массовой иммиграции.

Возможны и два других пути, общее для которых – то, что представляется как «национальные интересы», предписывается социуму. Исторически наиболее распространенный вариант – жесткая светская или духовная власть диктует стране собственное понимание того, что нужно народу и государству (не забывая при этом и себя). Именно этот вариант легче любого иного скатывается к тому, что интересы правящих режима и/или лица не только подменяют собой прочие, но и заставляют последние служить себе.

Теоретически мыслим и другой путь: страна, еще не ставшая нацией, рассматривается как социально-территориальная система (СТС) – исторически неразрывное целое, образуемое триединством достаточно устойчивой (хотя в историческом времени меняющейся) территории, постоянно проживающего и хозяйствующего на ней населения и организации этих территории и населения для определенного вида хозяйствования и образа жизни. При современной экономике и уровне образования элит и населения в целом такая СТС может (и, по-видимому, должна) обладать своими интересами, в общем виде сводящимися к самосохранению в высококонкурентной среде, а для этого к постоянному расширению внутренних и внешних возможностей данной СТС (включая обеспечение ее безопасности), и к эволюционному развитию, понимаемому как создание, приобретение и эффективное использование качественно новых возможностей, повышающих конкурентоспособность СТС.

Названные интересы по природе их долговременны, и как сами интересы, так и необходимость их обеспечения по продолжительности превышают срок пребывания у власти любого режима. Они включают государственные интересы и защищают их, но как функциональную подсистему интересов СТС в целом. Они не исключают возможностей глубоких реформ и даже революций, но в макроинтересах СТС, а не за ее счет. Они допускают широкое участие в международном сотрудничестве, включая глобализацию; но и позволяют и требуют, не противостоя последней как явлению, защищать свое место в ней, ценности, интересы и самостоятельность, при необходимости противодействуя политике глобализма. Но главное, они органичны для неофеодального уклада современной России, центральная политическая характеристика которого – отсутствие встроенного конфликта между ветвями власти как условия и средства стабилизации СТС и ее политической системы в целом.

В отсутствие и/или при остром дефиците такого механизма общественные (прежде всего внутриэлитные) отношения постоянно рискуют сорваться в подобие феодальных войн. Фактически такие войны ведутся в России на протяжении последних двадцати лет, но, по счастью, на средних и локальных уровнях элит и средствами рейдерства и коррупционно-правового процесса. Как показывает опыт некоторых постсоветских государств, риски такой системы могут достаточно легко переходить в реальность и делают страну и ее государство уязвимыми перед рядом объективных и субъективных факторов. Ручное управление подобной системой не только не гарантирует ее долговременной стабильности, но и отвлекает время и ресурсы управляющих лиц и структур на непрерывное решение тактических задач, сужая тем самым возможности стратегического мышления и действий.

Представляется, что механизм формирования национальных (или, точнее, общесистемных) интересов СТС неофеодального типа мог бы способствовать решению многих практических задач и стать важным средством стабилизации внутриэлитных отношений, консолидации общества – а также принципиальным отличием СТС этого нового типа от классического феодализма, постоянно продуцировавшего внутренние конфликты.

Конкретные формы такого механизма – вопрос отдельной разработки. Но основные принципы его построения и функционирования, как представляется, должны включать: (1) нацеленность на разработку стратегической перспективы СТС и системы вытекающих из такой перспективы интересов; (2) первостепенное внимание перспективным вызовам и возможностям, а уже потом угрозам в различных сферах деятельности и на разных проблемных и географических направлениях; (3) интеграцию государственных интересов в национальные при безусловном приоритете общесистемных интересов СТС; (4) многоэтапный институционализированный процесс разработки национальных интересов с участием представителей государства, научного и делового сообществ, а также НПО, доказавших свою высокую компетентность и эффективность; (5) принятие решений и рекомендаций в рамках этого процесса простым большинством голосов; (6) законодательное оформление выработанных таким образом национальных интересов; (7) обязательность и четкую систему воплощения принятых интересов в государственных программах и бюджетах.

Созданием механизма формирования своих общесистемных интересов Россия сделала бы первый, принципиальный шаг по пути отказа от некритического копирования западных форм и обратила бы свои мысли и действия к содержательной стороне этих и собственных форм, будь то во внешней или внутренней сферах.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 4 декабря 2019 > № 3260000 Николай Косолапов

Будущее России: нация или цивилизация?

Распад СССР и «русский вопрос»

Игорь Зевелев – доктор политических наук, профессор Европейского центра изучения безопасности имени Джорджа Маршалла.

Резюме Национальное государство представляет собой весьма специфический феномен, который не существует и, скорее всего, никогда не будет существовать в большинстве регионов мира. Должна ли Россия с двухсотлетним опозданием шаг за шагом заново пройти путь западноевропейских стран?

Статья была опубликована в журнале «Россия в глобальной политике», №5 за 2009 год.

Распад Советского Союза не решил для русских «национальный вопрос» – напротив, он его создал. Впервые на протяжении многовековой истории миллионы людей, считающих себя русскими, оказались разделены политическими границами и живут на территориях нескольких соседних государств. Начиная с 1992 года российская политика в отношении соотечественников за рубежом формировалась в значительной степени как осторожный, умеренный ответ на этот вызов. Россия не поддержала ирредентистские настроения в Крыму, Северном Казахстане и других местах компактного проживания русских. Первая попытка защиты своих граждан и соотечественников за рубежом с помощью военной силы была предпринята в августе 2008-го в Южной Осетии и Абхазии, где только около двух процентов населения – этнические русские. Означает ли это, что этнический фактор никак не сказывается на представлениях и политике России в отношении постсоветского пространства? Может ли ситуация измениться в будущем?

Факт проживания около четверти русских за пределами Российской Федерации (а из них более половины – в сопредельных государствах) способен оказать сильнейшее воздействие на развитие российской государственной идентичности и системы международных отношений в Евразии в ХХI столетии. Однако до сих пор это только предположение, или, скорее всего, лишь один из возможных сценариев.

К настоящему времени в России сложилось главным образом два подхода к «русскому вопросу». Во-первых, это радикальный националистический дискурс о «разделенном народе», который пока не оказывает существенного влияния на конкретную политику. Во-вторых, умеренные концепции «диаспор» и «русского мира», а также вялая политика государства по отношению к соотечественникам. Если попытаться поставить эти подходы в широкий исторический контекст формирования российской идентичности за последние двести лет, то, несколько упростив ситуацию, можно утверждать, что они отражают традиционное для страны сосуществование двух начал – этнонационального и наднационального.

После распада Советского Союза объективные факторы, казалось, создали благоприятные условия для укрепления этнического сознания русских и их ведущей роли в формировании новой национальной идентичности России. Составляя около 80 % населения (против 43 % в Российской империи конца ХIХ века и 50 % в Советском Союзе), русские впервые за последние два столетия оказались безусловно доминирующей этнической группой в своей стране. В интеллектуальном отношении русский этнонационализм получил мощный импульс благодаря публицистике Александра Солженицына, который стал первым крупным мыслителем, бросившим вызов наднациональной традиции в ее имперской форме. Глубочайший экономический кризис 1990-х, а также трудности, с которыми столкнулись русские в соседних национализирующихся государствах, создали предпосылки для политической мобилизации вокруг этого вопроса. Последнее десятилетие, отмеченное мощным притоком мигрантов в большие российские города, изобилует фактами роста ксенофобии и активизации экстремистских группировок.

Однако русский этнонационализм пока не стал серьезной силой на внутреннем пространстве России и не оказывает сколько-нибудь значительного влияния на отношения с соседними государствами. Наднациональные аспекты российской идентичности в различных формах (имперских, советских, цивилизационных, универсалистских) продолжают играть существенную роль. Изменится ли ситуация в обозримом будущем и какими международными последствиями это чревато?

НЕОФОРМИВШЕЕСЯ НАЦИОНАЛЬНОЕ САМОСОЗНАНИЕ

По опыту других стран можно судить, что за строительство нации на обломках империи обычно берутся приверженцы этнического национализма. Кемалистская Турция начала свой эксперимент по строительству национального государства с геноцида и изгнания армянских, греческих и курдских меньшинств. Австрийцы приветствовали аншлюс после того, как прожили 20 лет в небольшом постимперском государстве. После распада Югославии Сербия и Хорватия стали проявлять агрессивный национализм и попытались перекроить постъюгославскую политическую карту. Все бывшие советские республики взлелеяли этнополитические мифы, в которых государство провозглашалось родиной «коренного» населения. Во всех этих случаях теоретической базой соответствующей политики послужила традиция исторического романтизма, в соответствии с которой человечество четко разделяется по национальной принадлежности, а культурно (или этнически) обусловленные нации обладают священными правами.

Под влиянием целого ряда исторических обстоятельств Россия, поднявшаяся из-под обломков СССР, представляла собой не вполне оформившуюся нацию с удивительно низким уровнем самосознания и без какого бы то ни было массового национального движения. В этом заключалось ее фундаментальное отличие от других бывших республик СССР, в частности государств Балтии, Армении и Грузии.

На протяжении многих веков в сознании русских так и не сложилось сколько-нибудь отчетливых и исторически обоснованных критериев, позволяющих отличить «нас» от «них». Непонятная ситуация с определением границ русского народа играла роль важнейшего фактора, который формировал историческое развитие Евразии в течение, как минимум, трех столетий и облегчал задачу строительства гигантской империи.

Российская империя и ее преемник Советский Союз были, как Габсбургская и Османская империи, территориально целостными образованиями: центр и периферию не отделяли друг от друга никакие естественные границы. В случаях России и Советского Союза функцию центра фактически выполняла столица (сначала Санкт-Петербург, а потом Москва), а не какая-то четко определенная срединная территория. В формировании российского национального самосознания важную роль играл именно географический фактор, основой для которого служила комбинация тесно переплетенных между собой этнических и имперских компонентов. При этом образование Российской империи предваряло формирование национальной идентичности русских, процесс самоутверждения которой мы наблюдаем сегодня. В течение нескольких веков российская элита была в большей степени заинтересована в расширении границ империи, нежели в укреплении национального самосознания.

Отсутствие четких границ между империей и ее русским ядром позволило некоторым аналитикам заключить, что в России не существовало доминирующей этнической группы: все группы, в том числе и русские, являлись подданными имперского центра. Этот тезис, который на первый взгляд служит для русских самооправданием, играет чрезвычайно важную роль в их постсоветском сознании.

В сегодняшней России нет ни одной политической силы, которая рассматривала бы империю в качестве инструмента продвижения интересов русских за счет других народов. Это резко контрастирует с идеологией и официальной историографией новых независимых государств. И, что еще более важно, свидетельствует об укоренившейся в постсоветском российском сознании вере в то, что империя была для русских обузой (Александр Солженицын), или служила интересам всех народов (Геннадий Зюганов), или являла собой всеобщее зло из-за своей коммунистической природы в советский период (либералы).

Еще одним обстоятельством, которое до самого последнего времени сдерживало массовый русский национализм, является общность культурных, языковых и исторических корней России, Белоруссии и Украины и, как следствие, нечеткость границ между восточными славянами. Столетиями это заставляло русскую элиту «смягчать» свой национализм подобно тому, как наличие в Соединенном Королевстве «внутренней империи», включающей в себя Северную Ирландию, Уэльс и Шотландию, подавляло английский национализм.

Важную роль в ослаблении русского национального сознания сыграли такое понятие, как «советский народ», а также стоящие за ним реалии. Дети от смешанных браков, люди, пустившие корни вдали от своих «исторических родин», русские из крупных городских центров – все они оказались наиболее восприимчивы к этой концепции. Русские принимали ее более охотно, чем другие этнические группы, потому что во всем Советском Союзе понятие «советский человек» косвенно подразумевало русскоязычность, а также признание «цивилизирующей» миссии русской культуры и ее экстратерриториального характера.

Теоретически многое объединяет концепцию «советского народа» в СССР и идею «плавильного котла» в США. (Американские понятия «многокультурности» и «многообразия» тоже имели своего советского идеологического кузена – концепцию «расцвета наций при социализме».)

Некоторые националисты сетовали на то, что имперская роль лишила русских их этнической самобытности. Писатели-славянофилы выражали беспокойство в связи с тем, что «советский патриотизм» разрушал русское национальное самосознание, а жители российских городов все чаще стали называть себя «советскими людьми». В наше время модно сбрасывать со счетов реалии, которые обусловили возникновение понятия «советский народ», а между тем эта концепция адекватно отражала некоторые тенденции (смешение наций и образование новой общности), хотя и игнорировала ряд других явлений (национальное пробуждение, прежде всего у нерусских народов).

Строительство национального государства обусловлено наличием государственных институтов. В ХХ веке нации чаще создавались государствами, а не наоборот. Для русских родным был весь Советский Союз, что составляло резкий контраст с другими этническими группами, которые предпочитали называть родиной только свою республику. В РСФСР отсутствовали многие признаки, присущие другим республикам. Имперский центр совпадал с этническим русским центром. У РСФСР не было ни своей отдельной столицы, ни Коммунистической партии (до 1990 г.), ни отдельного членства в ООН (в отличие от Белоруссии и Украины). Неразвитость русского национального самосознания и неопределенность границ русского народа в значительной мере были обусловлены институциональной слабостью РСФСР.

На протяжении всего периода советской истории – от Ленина до Горбачёва – существовал общий политический знаменатель, который серьезно ослаблял процесс формирования русского этнического самосознания, все более и более стирая его отличие от сознания наднационального. Речь идет о борьбе, пусть и не всегда последовательной, всех советских режимов против русского национализма. Систематическое ограничение русского национализма было той ценой, которую советское руководство было готово заплатить за сохранение многонационального государства.

Неоформившееся русское национальное самосознание является одним из ключевых факторов, объясняющих, почему распад Советского Союза произошел так мирно. Особенно если сравнивать его с кровопролитной дезинтеграцией другой коммунистической федерации – Югославии, в которой сербы имели более четкое представление о своей национальной идентичности. Возможно, Россия без явственно очерченных исторических и культурных границ была единственным мирным решением «русского вопроса» после краха СССР. Как это ни парадоксально, непоследовательные и запутанные отношения Москвы с республиками, входящими в состав Российской Федерации, и умеренная, а порой и абсолютно неэффективная политика в отношении русских, проживающих в ближнем зарубежье, благоприятно отразились на обеспечении безопасности в Евразии в переходный период после распада СССР. Выработка ясного подхода к строительству национального государства, которая неизбежно повлекла бы за собой пересмотр политических границ России, могла обернуться катастрофой. Остается добавить, что российская политическая элита зачастую проводила невнятную, но, как оказалось, спасительную политику в течение последних восемнадцати лет не в силу своей мудрости, а по причине крайней слабости и неспособности четко сформулировать национальные интересы.

ИДЕЯ СТРОИТЕЛЬСТВА НАЦИОНАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА В ИСТОРИИ РУССКОЙ МЫСЛИ

Подъем национализма в широких массах обычно следует за ростом националистических настроений у представителей элиты. Полтора столетия центральное место в интеллектуальных баталиях о будущем России занимал вопрос об отношениях с Европой.

Современные дебаты на тему русской идентичности уходят корнями в споры между славянофилами и западниками XIX века. Сейчас, как и тогда, в центре внимания – соотношение российской и западной цивилизаций. В дискуссии между славянофилами и западниками не играли существенной роли такие темы, как многонациональный состав Российской империи, отношения между русским и другими народами, а также границы русского народа, ставшие впоследствии традиционными для представителей российской интеллигенции.

Характерно, что специфические проблемы национальных меньшинств в России впервые рассматривались с относительно последовательных теоретических позиций не завсегдатаями интеллектуальных салонов Санкт-Петербурга и Москвы, а членами киевского Кирилло-Мефодиевского братства. Тон в этих дискуссиях, начавшихся в 1846 году, задавали украинский поэт и общественный деятель Тарас Шевченко и русский исследователь истории Украины Николай Костомаров, которые при этом не представляли себе раздельного существования славянских народов. Более того, Шевченко и Костомаров развивали идею создания панславянской федерации либеральных государств, в состав которой должны были войти Богемия, Болгария, Польша, Россия, Сербия и Украина. В то время еще никто не выделял сегодняшнюю Белоруссию в качестве хотя бы потенциально самостоятельной страны.

В 1869-м Николай Данилевский попытался объединить славянофильство, панславизм и политику империализма в своей работе «Россия и Европа». По мнению ученого, общая славянская культура могла послужить основой для обеспечения ведущей роли русских в рамках будущей федерации славянских народов со столицей в Константинополе. В данной концепции отчетливо проявилась наднациональная, цивилизационная тенденция в развитии российской идентичности.

В XIX столетии в интеллектуальной среде произошло еще одно яркое событие, которое наложило заметный отпечаток на последующие дискуссии, – прозвучала мысль об «универсальном» характере русской идентичности. Сформулированная славянофилами, эта идея получила дальнейшее развитие в трудах Фёдора Достоевского, который в 1880 году в своем знаменитом очерке о Пушкине писал: «Ибо что такое сила духа русской народности, как не стремление ее в конечных целях своих ко всемирности и ко всечеловечности?» В своих рассуждениях Достоевский (вслед за славянофилами и западниками) ставил Россию в европейский и всемирный контекст: «Да, назначение русского человека есть бесспорно всеевропейское и всемирное. Стать настоящим русским, стать вполне русским, может быть, и значит только (в конце концов, это подчеркните) стать братом всех людей, всечеловеком, если хотите».

Можно сказать, что писатель с удивительной страстью выразил некоторые знаменательные черты русского национального самосознания того времени: его открытость, наднациональный характер и мессианство. Фёдор Достоевский восхищался способностью Пушкина понять всю европейскую культуру и вместить ее в русскую душу. Универсализм Достоевского чем-то сродни философии «избранного народа», в той или иной форме присутствующей у евреев и американцев. Как правило, это легко сочетается с патернализмом по отношению к другим народам.

Политика России в XIX веке определялась не идеями Данилевского или Достоевского, а доктриной «официального национализма», сформулированной графом Сергеем Уваровым. Столпами империи были провозглашены «православие, самодержавие, народность». Третий принцип – народность – представлялся самым туманным. При этом главный вопрос так и оставался нерешенным: была ли Российская империя государством русских и для русских, или она являлась наднациональным образованием, требовавшим от всех лишь одинаковой верности монархии?

Славянофилов и западников, Данилевского, Достоевского, Уварова и других интересовало место России по отношению к Европе, славянскому единству и вселенной, при этом они полностью игнорировали проблемы, одолевавшие другие народы империи. Они считали, что «малороссы» (украинцы), «белороссы» (белорусы) и «великороссы» (этнические русские) образуют единый русский народ, причем все остальные (инородцы) фактически исключались из теоретических изысканий. Очевидно, что отсутствие должного внимания к событиям в западной части империи, прежде всего в Польше, где шел процесс усиления национального самосознания, было интеллектуальной ошибкой.

Когда во второй половине XIX столетия формирование наций стало набирать силу, всё более зримые очертания приобрела политика русификации, особенно активно проводившаяся при Александре III. Произошел очевидный сдвиг от лишенного этнических предпочтений менталитета дворянства, озабоченного проблемами верноподданничества, в сторону этнически более окрашенных попыток в одних случаях превратить нерусских в русских, а в других – обеспечить верховенство русских над иными «пробуждающимися» народами. Этот сдвиг создал предпосылки к тому, что русские постепенно выделились в качестве отдельного народа. Тем не менее к 1917-му, когда от преданности русских престолу уже практически ничего не оставалось, они еще не являлись сплоченной нацией в современном понимании этого слова.

Пётр Струве писал: «Крушение монархии… показало крайнюю слабость национального самосознания в самой сердцевине Российского государства – среди масс русского народа». Удивительно, но, как и славянофилы семьюдесятью годами ранее, Струве не рассматривал в качестве одной из наиважнейших проблему состава российского народа и места этнических русских в государстве. Точно так же лидер Конституционно-демократической партии России Павел Милюков писал об общей российской государственной «нации», недооценивая национальное пробуждение нерусских народов империи.

Важный вклад в дискуссию о русской идентичности внесли в 1920-х годах евразийцы – группа молодых представителей интеллигенции в эмиграции (Пётр Савицкий, Николай Трубецкой и др.). В поиске истоков российской нации они не ограничивались исследованием славянских корней. Утверждая, что существенную роль в ее формировании сыграли тюркские и угро-финские элементы, евразийцы первыми включили неславянские народы в теоретические исследования идентичности русских. Согласно их теории, Россия возникла на основе общего географического пространства и самосознания; она не являлась ни европейской, ни азиатской – она была евро-азиатской. Хотя представители евразийской школы имели серьезные разногласия с другими теоретиками, они продолжили традицию наднационального, неэтнического подхода к определению «русскости».

Большевики стали той партией, которая больше других обращала внимание на «национальный вопрос». Главными особенностями их взглядов были объявление Российской империи «тюрьмой народов», осуждение «великорусского шовинизма» и провозглашение права всех народов на самоопределение. Большевики, вопреки заявленным принципам, постепенно воссоздали централизованное государство в границах, которые практически совпали с границами Российской империи. Ценой, которую пришлось за это заплатить, стало подавление русского этнического национализма и создание для других народов бывшей империи национально-территориальных единиц, наделенных различной степенью автономии.

Большевики были готовы пойти на значительные уступки нерусским народам, выделив для них этнические территории и дав им право на самоопределение, чтобы заручиться поддержкой в борьбе с царской империей. Они были уверены, что русские, будучи более «передовой» нацией, не нуждались в подобных заигрываниях, поскольку их вполне должны были устроить социальные идеалы большевиков.

Когда задача осуществления мировой революции отложилась на неопределенное время, уступки национальностям, населявшим Советский Союз, приобрели долгосрочный, а не временный характер. Функцию главного противовеса этнонациональной федеративной системе выполняла централизующая роль партии. Когда с приходом к власти Михаила Горбачёва влияние КПСС стало ослабевать, государство начало клониться к закату.

СТРОИТЕЛЬСТВО НАЦИОНАЛЬНОГО ГОСУДАРСТВА КАК ПОТЕНЦИАЛЬНАЯ УГРОЗА БЕЗОПАСНОСТИ

Многие на Западе исходят из того, что Россия перестанет быть источником угрозы для всего мира и для себя самой, лишь превратившись в «нормальное» европейское национальное государство и оставив свои имперские амбиции. При этом размытые границы русского народа вызывают ощущение беспокойства и тревоги как феномен, способный привести к попыткам реставрации империи. Национальное государство, напротив, воспринимается как проверенная, знакомая и мирная альтернатива. Такой подход не учитывает множество серьезнейших угроз международной безопасности, которые могут возникнуть в результате механистической попытки поставить Россию в один ряд с ее соседями.

В процессе строительства нации возникают следующие ключевые вопросы: кто является ее членом и соответственно какими должны быть ее границы? Наиболее деструктивными чертами любого строительства национального государства были поглощение этнических и религиозных меньшинств и разрушение крупных политических субъектов (как правило, многоэтничных государств). Слишком часто чувство национальной общности и солидарности основывалось на враждебности по отношению к другим. Границы любого западноевропейского государства и соответствующих наций формировались в результате многочисленных войн, внутренних вспышек насилия либо комбинации того и другого.

Для России стремление построить национальное государство на обломках империи неизбежно означало бы вызов ее федеративной структуре, включающей ряд этнотерриториальных единиц, и поставило бы под вопрос ее внешние границы, которые основываются на искусственном административном разделении, проведенном в свое время большевиками. Не приходится сомневаться, что такая попытка могла бы легко подорвать всю систему региональной и глобальной безопасности.

Сбросив свое имперское покрывало после распада Советского Союза, этническая идентичность русских стала более заметной. Хотя этнонационализм в России не является сам по себе хорошо организованной политической силой, не следует исключать его резкое усиление, особенно если цель строительства национального государства станет частью политики. В советских и постсоветских научных и политических кругах, а также в общественном сознании термин «нация» имел и имеет не гражданскую, а ярко выраженную этническую коннотацию. Как это уже неоднократно случалось в истории Европы, рельефно обозначившаяся общая культура может начать рассматриваться в качестве повода для установления естественной политической границы, что послужит толчком к мощным призывам объединить всех русских под одной политической крышей.

Переопределение России в этнических терминах по аналогии с политикой, проводимой многими другими государствами, образовавшимися на территории бывшего СССР, грозит самыми опасными последствиями за всю ее историю – главным образом из-за пересмотра постсоветских границ. А это неизбежно при реализации подобного проекта. Сутью этнически окрашенной националистической программы может стать восстановление географического соответствия между государством и нацией и создание нового политического образования на территории проживания русского и части других восточных славянских народов. Это означает воссоединение России, Белоруссии, части Украины и Северного Казахстана. Характерно, что последний назывался Александром Солженицыным не иначе как «Южной Сибирью и Южным Уралом (или Зауральем)».

Нельзя сказать, что подобные идеи продвигались исключительно политическими маргиналами. В период между 1998 и 2001 годом предпринималось несколько попыток придать данной концепции форму законодательных инициатив. В комитетах Государственной думы обсуждались законопроекты «О национально-культурном развитии русского народа», «О праве русского народа на самоопределение, суверенитет на всей территории России и воссоединение в едином государстве», «О русском народе». Однако им так и не суждено было обрести силу закона. Реалии государственного строительства ставили перед страной совершенно иные задачи, и общий прагматизм российской элиты каждый раз одерживал верх над идеологическими установками отдельных групп политиков.

После установления весьма жесткого контроля над законодательной властью в 2003-м произошла маргинализация дискурса о русском народе и его праве на воссоединение. Тем не менее КПРФ включила тезис о разделенном русском народе в свою программу и недавно подтвердила приверженность этой идее на своем XIII съезде. Требование признания русских разделенным народом по-прежнему содержится в программе ЛДПР. Некоторые единороссы, прежде всего депутат Государственной думы Константин Затулин, постоянно говорят о том, что русский народ – «крупнейшая в мире разделенная нация». Многочисленные интернет-сайты и националистическая блогосфера активно популяризуют эти идеи.

Альтернативой этнической нации является нация гражданская. Милюков и Струве писали о формировании общероссийской нации еще до революции. Сегодня Валерий Тишков исходит из того, что современная российская гражданская нация уже состоялась. В условиях доминирования этноцентристских подходов подобный подход чрезвычайно полезен. В то же время российская гражданская нация – это скорее проект, вектор возможного развития, одна из тенденций. Внутри страны есть большие группы людей, которые называют себя россиянами, но их нация не российская, а осетинская, татарская, якутская... Конституция страны закрепляет такое положение. Кроме того, достаточно многочисленные соотечественники за рубежом считают себя частью русской нации. Развитие гражданской идентичности также делегитимирует сегодняшние границы России, поскольку ставит под сомнение необходимость разрушения Советского Союза: почему нельзя было построить демократическое государство на гражданских началах в его старых границах?

Для построения настоящей гражданской идентичности необходимо иметь легитимные и желательно исторически обоснованные границы, а также стабильные и эффективные государственные институты. В границах современной Российской Федерации общероссийская нация молода, нестабильна и слаба. Регулярные выборы, политические партии, общие социально-экономические проблемы и политика могли бы постепенно превратиться в оболочку новой политической нации. Однако практическое отсутствие демократических институтов и множество неразрешенных вопросов, возникающих между этнотерриториальными субъектами Федерации и центром, пока ставят серьезные преграды на этом пути. Северный Кавказ представляет собой крайний пример тех трудностей, с которыми может сталкиваться построение общей гражданской идентичности в России. Это очевидная угроза безопасности не только для самой России, но и для всего мира.

Национальное государство представляет собой весьма специфический феномен, который не существует и, скорее всего, никогда не будет существовать в большинстве регионов мира. Должна ли Россия (или любое другое современное государство) с двухсотлетним опозданием шаг за шагом заново пройти путь западноевропейских стран? Есть ли альтернатива строительству нации-государства в сегодняшней России?

ЦИВИЛИЗАЦИОННОЕ ИЗМЕРЕНИЕ

Сосуществование в российской идентичности двух начал – этнического и наднационального, скорее всего, сохранится в обозримом будущем. Вопрос лишь в том, какие формы будут принимать эти начала, в чем выразятся последствия их соотношения для международной безопасности.

Наднациональной проект в любой его форме, будь то империя, Советский Союз, славянско-православная цивилизация или «всечеловек» Достоевского, – это всегда продукт элиты. Идея нации, как этнической, так и гражданской, более демократична. Если произойдет демократизация российского общества, соотношение между двумя началами может измениться в пользу национального (национально-этнического?). Это было бы вполне в русле общемировых тенденций. Идея «разделенной нации» в данном случае может оказаться в центре внешней политики с катастрофическими последствиями для стабильности в регионе.

Интеллектуальный вызов, который Солженицын бросил наднациональной традиции в ее имперской и советской формах, до последнего времени оставался без ответа. Однако с 2008-го российская власть впервые после распада СССР заговорила в терминах большого наднационального проекта. Мировоззренческие основы внешней политики все чаще стали формулироваться в категориях цивилизационной принадлежности. Продолжая традицию ХIХ – начала ХХ века, Россия пришла к этому не через осмысление «разделенности» русских и их взаимодействия с соседними народами, а в результате обострившихся отношений с Западом. Неудача, постигшая попытки стать самостоятельной частью «Большого Запада», и осознание того обстоятельства, что за этим может стоять нечто большее, чем сиюминутный расклад на международной арене, вновь заставили Россию задуматься о своем месте в мире. Кроме того, претензии на статус великой державы вынудили наконец российское руководство попытаться сформулировать цели внешней политики в терминах, выходящих за рамки национальных интересов.

Идеологически цивилизационная концепция оказалась вполне близка российской власти. В ХIХ столетии об особой русской цивилизации обычно говорили консерваторы, прежде всего Николай Данилевский и Константин Леонтьев. В современную эпоху в этих категориях мыслил недавно ушедший из жизни американский консерватор Самьюэл Хантингтон. О том, что Россия не страна, а цивилизация, давно говорит Александр Дугин. Данная идея не очень совместима с либеральными концепциями глобализации и универсальности демократических ценностей.

К настоящему моменту российские власти сформулировали два возможных подхода к цивилизационной принадлежности России. Один был впервые озвучен президентом Дмитрием Медведевым в Берлине в июне 2008 года: «В результате окончания “холодной войны” возникли условия для налаживания подлинно равноправного сотрудничества между Россией, Евросоюзом и Северной Америкой как тремя ветвями европейской цивилизации». Министр иностранных дел Сергей Лавров, повторяя тезис о трех ветвях, одновременно говорит о том, что принятие западных ценностей – это лишь один из подходов. Россия же, по его словам, намерена продвигать другой подход, который «заключается в том, что конкуренция становится подлинно глобальной, приобретая цивилизационное измерение, то есть предметом конкуренции становятся в том числе ценностные ориентиры и модели развития». Летом 2009-го Лавров, выступая в латвийской русскоязычной газете, уже использовал понятие «большая российская цивилизация».

Создается впечатление, что в российском руководстве на самом деле не видят большого противоречия между двумя подходами. Они для него не взаимоисключающие, а взаимодополняющие. Один может быть обращен к Западу, другой – к соседним государствам и соотечественникам. Концепция России, как отдельной большой цивилизации, с одной стороны, позволяет легко парировать критику недемократичности государственного устройства современной России. С другой – дает возможность вполне современно, в духе ХХI века, интерпретировать «русский вопрос»: российская цивилизация – это наше государство вместе с Русским миром, который включает в себя всех, кто тяготеет к полю русской культуры. В данном контексте тезис о разделенном народе звучит архаично. Выбор между двумя подходами к цивилизационной принадлежности России будет в конечном итоге определяться прагматическими соображениями, в центре которых, как всегда, будут стоять взаимоотношения с Западом, а не с непосредственными соседями.

С 2009 года свой вклад в понимание России как центра особой цивилизации вносит Русская православная церковь (РПЦ). Патриарх Московский и всея Руси Кирилл начал выступать не в качестве «главы церкви Российской Федерации и русского народа», а в роли наднационального духовного лидера стран «Святой Руси», включающей в себя, помимо России, Белоруссию, Молдавию, Украину и – шире – всех православных христиан. В чем-то продолжая православно-консервативную традицию Константина Леонтьева, патриарх взял курс на сохранение восточнославянской цивилизации при уважении современных политических границ и существующих культурных различий. Последнее обстоятельство – новый акцент в политике церкви. В ходе визита на Украину в августе 2009-го патриарх Кирилл нередко обращался к пастве на украинском языке и называл Киев «южной столицей Русского Православия», а не только «матерью городов русских». Спустя 18 лет после распада Советского Союза, РПЦ оказалась едва ли не единственным институтом, все еще объединяющим Россию и значительную часть Украины.

Для патриарха Кирилла православие не сводится к «русской вере». Это – серьезное изменение по сравнению с предшествующим периодом, когда, судя по всему, церковные иерархи благосклонно относились к концепции «разделенного народа», которая, конечно, выглядит гораздо более провинциально, чем идея духовного лидерства в целой цивилизации. Символичным стало распоряжение патриарха Кирилла поставить в его тронном зале флаги всех государств, на которые распространяется юрисдикция Московского патриархата. В 2009 году Русская православная церковь заявила о себе как о важнейшем участнике обсуждения вопроса о российской идентичности и отношениях России с соседними государствами и со всем миром. Православие выступило в роли одного из наиболее активных институтов сохранения наднационального начала в российском самосознании и поддержания единства цивилизационного пространства в Евразии.

Однако закрепление положения, при котором широкая и разнообразная российская наднациональная традиция сведется к деятельности церкви, может обернуться серьезными геополитическими издержками. Значительная часть русских и других восточных славян (неверующие или лишь формально православные) не готовы определять свою идентичность исключительно религиозными факторами. Встает вопрос о соседних странах с преимущественно, хотя часто и условно, мусульманским населением и в то же время явно принадлежащих к российскому цивилизационному ареалу (прежде всего Казахстан и Киргизия).

Для того чтобы Россия была способна «воздействовать на окружающий мир с помощью своей цивилизационной, гуманитарно-культурной, внешнеполитической и иной привлекательности», к чему призывает Сергей Лавров, необходимо было бы задействовать универсалистскую гуманитарную традицию российского интеллектуального наследия. Не предлагая миру общечеловеческие ценностей, нельзя надеяться на то, что Россия может научиться использовать «мягкую силу» в международных отношениях.

Однако исторический опыт свидетельствует о том, что и в случае проецирования своего образа, обогащенного универсалистским началом, на международную арену Россия рискует столкнуться с нежелательной реакцией. Действительно, на протяжении трех последних столетий русская «высокая» культура формировалась в рамках империи и ее ключевой характеристикой была «вселенскость».

С одной стороны, это помогло ей получить всемирное признание. Далекая от «провинциальности» или «узости», она легко впитывала в себя достижения других, в первую очередь европейских, культур и подарила человечеству множество шедевров. С другой стороны, попытки культурного и прочего включения всех и вся в безграничную, «вселенскую» Россию постоянно вступали в противоречие с устремлениями соседних народов, которые в большинстве своем не желали становиться материалом «вселенского» проекта, потому что видели в этом фактическую русификацию и угрозу своему существованию. Исторически и культурно обусловленные мессианские традиции явно не соответствуют той новой геополитической, экономической и демографической ситуации, в какой находится сегодня Россия.

В любом случае поиски новой российской идентичности должны вестись, с одной стороны, с учетом исторических и культурных традиций, а с другой стороны, с ясным пониманием особенностей новой эпохи и международного контекста.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 4 декабря 2019 > № 3259997 Игорь Зевелев

Сосредоточение не по Горчакову

Цивилизационная геополитика на рубеже эпох

Андрей Цыганков – профессор международных отношений и политических наук Калифорнийского университета (г. Сан-Франциско).

Резюме Проведение независимой внешней политики упирается в необходимость развития ценностных и социально-экономических оснований страны. Полная изоляция утопична, но перенесение центра тяжести с внешнеполитической наступательности на внутреннее освоение и возможно, и необходимо.

Статья была опубликована в журнале «Россия в глобальной политике», №2 за 2017 год.

Успехи российской внешней политики на Ближнем Востоке, активное утверждение независимости в ценностно-информационной сфере, развитие отношений с Китаем и рядом незападных государств, а также глубокие перемены в мире создали новые, более благоприятные для России условия. Продолжающийся распад либерального миропорядка и поворот Запада к национальным интересам и консервативным ценностям, олицетворением чего стали «Брексит» и избрание Дональда Трампа, сделали возможным поиск новых партнеров в отстаивании идеалов, близких российским. На этом фоне громче звучат голоса тех, кто настаивает на продолжении наступательной внешней политики и формализации нового мирового порядка по модели Венского конгресса. Важно заново переосмыслить цели и возможности России как страны с особой системой ценностей и геополитическим положением.

Константы русской геополитики

Россия формировалась как локальная цивилизация с особой системой ценностей и геополитическим положением. Регионально русская идентичность вырастала на пространствах Восточной Европы и Евразии, ряд народов которых был привержен ценностям православного христианства и сильной государственности. В XV столетии страна оказалась в цивилизационном одиночестве, утратив в результате падения Византии источник своего духовного авторитета. Превратившись в главную наследницу православия, Московская Русь столкнулась с необходимостью защищать свои ценности как от угрозы с юга, так и от амбиций католического Рима, стремившегося встроить восточного соседа в свою имперскую систему.

Ситуация усугублялась крайне сложным геополитическим положением. Задвинутая вглубь Евразии, Россия не имела естественных границ и для защиты суверенитета нуждалась в формировании пояса буферных территорий и мощной армии. Сосуществование с сильнейшими державами мира наложило печать на ментальность русских, выработав понимание, что выживание и независимость требуют постоянной защиты и не могут восприниматься как раз и навсегда данные.

Все это диктовало активную внешнюю политику. Сформировавшись как страна с локально ограниченной и геополитически уязвимой системой ценностей, Россия была обречена на глобальную или трансрегиональную активность в своих действиях. Чтобы выжить, требовалась не только демонстрация сил и возможностей, но и постоянная инициатива и вовлечение сильных мира сего в совместные проекты. Иного пути для сохранения духовно-ценностного суверенитета история не предоставила. Изоляция от имевшихся источников геополитических опасностей представлялась идеалом, но могла быть достигнута лишь ценой внешнеполитической активности.

При этом Россия отнюдь не всегда обладала материальными ресурсами, необходимыми для реализации ставившихся целей. По сравнению с европейским Западом, находящимся в центре мирового развития, Россия формировалась как страна полупериферийная, стремившаяся войти в центр, но так этой цели и не добившаяся. Петровский и сталинский рывки сократили разрыв с центром, но не изменили положение страны. Уровень жизни россиян и сегодня существенно ниже, чем в западных странах (хотя заметно превышает уровень жизни большинства незападных государств).

Ресурсные ограничения требовали проведения не только активной, но и сбалансированной, по возможности незатратной внешней политики. Не всегда правильно оценивая свои возможности, российские правители отдавали себе отчет в их пределах. На протяжении большей части истории Россия не стремилась стать державой глобальной или мировой. Трансформация миропорядка являлась для нее задачей вторичной, производной от решения задачи цивилизационно-геополитического сбережения и сохранения ядра самобытной системы ценностей.

Нередко имея дело с превосходящим в материальных силах противником, Россия уходила во временную изоляцию или шла по пути избирательной, не требовавшей значительных затрат асимметричной наступательности. Периоды изоляции были не слишком типичны, имея в виду геополитическую необходимость активного участия в международных делах. Будучи рекомендованы влиятельными советниками и государственными мужами, подобными Никите Панину при Екатерине Великой или Александру Горчакову при Александре Втором, такие периоды умеренной изоляции всегда преследовали цель возвращения страны в мировую политику. Чаще всего их возникновение становилось результатом перенапряжения ресурсов и обусловливалось необходимостью залечить раны войны и восстановить внутренние силы. Это были «передышки», как определил их основатель Советского государства, сформулировавший курс на временное замирение с Западом. В случаях же асимметричной наступательности Россия находила способы защитить себя, избегая опасности быть втянутой в войну с крупными державами. Например, в 1870-е гг. Россия оказывала поддержку восставшим христианам Боснии и Герцеговины на Балканах, осознавая незначительную тогда опасность вмешательства со стороны Австро-Венгрии или других крупных европейских государств.

У курса, приоритетом которого являлось цивилизационное выживание страны, имелись критики. Не только западники, отвергавшие понятие русской самобытности, но и сторонники превращения России в глобальную державу, способную диктовать правила миропорядка. В XVIII и XIX столетиях последние выступали за захват Константинополя или использование победы над Наполеоном для закрепления в Европе в качестве единоличного учредителя миропорядка. В начале ХХ века левые революционеры жаждали победы мировой революции, призывая наступать на Варшаву и Берлин. В русской истории находилось немало тех, кто желал бросить национальные интересы и ценности на алтарь великодержавного, мирового коммунистического, общечеловеческого или глобально-либерального.

Стремление сохранить культурно-политическую самобытность нередко выражалось в споре между подчеркивавшими важность противостояния агрессивному Западу и указывавшими на важность освоения огромной, плохо заселенной русской Евразии. Хорошо известен, например, спор Вадима Цымбурского со сторонниками многополярности и евразийской экспансии, которые считали главной опасностью для России расширение евро-атлантического мира. Понимая такую опасность, Цымбурский считал ее преувеличенной, делая упор на внутреннем освоении, переносе столицы за Урал и выстраивании отношений с ближайшими соседями.

Не все идеи рано ушедшего от нас мыслителя подтвердились, но их основная направленность по-прежнему актуальна. Пренебрежение приоритетами цивилизационного развития чревато ресурсным перенапряжением, внутренним ослаблением и снижением международного статуса. С петровских времен для поддержания статуса великой державы государство отдавало на военные нужды около четверти бюджета и требовало от народа готовности к самоотдаче. Всеобщая бедность и крепостное право служили средством ускоренной мобилизации армии. Развитие же общества запаздывало и – в целях быстрого накопления капитала, требуемого для нужд безопасности, – осуществлялось по мобилизационным моделям. Системные реформы откладывались или сворачивались. Им на смену шли высокие налоги с общества и новые административные механизмы для его эксплуатации. Советское время по-своему воспроизвело эту модель. Политика глобальной поддержки «социалистической ориентации», принятая на вооружение Никитой Хрущевым, сопровождалась отсутствием внутренних реформ, она ослабила страну, подведя ее к распаду.

Кризис миропорядка и Россия

Современный миропорядок, связанный с глобальным доминированием США, продолжает распадаться. Процесс, начатый бесславным американским вторжением в Ирак, чрезвычайно ускорился в последние годы. Наступательная политика крупных держав, включая Россию, Китай, Иран, Турцию и другие, теперь непреложный факт. При сохранении за Соединенными Штатами материального превосходства, мир двинулся в направлении формирования новых правил международных отношений.

Процесс их выработки может затянуться, а отсутствие побуждает крупные державы к соперничеству и усугубляет нестабильность. Переходный период в международных отношениях сопровождается обострением противоречий и распадом единого мира на региональные геополитические пространства. Формируются новые зоны возможного военного противостояния и торгового соперничества. На первый план выходят жесткие публичные торги и тайные переговоры. Государства уязвимы перед лицом новых вызовов, что подталкивает их к централизации власти, замыканию вовнутрь и выламыванию из сложившейся системы глобальных правил. События в Евросоюзе, связанные с попытками Греции сформировать особые для себя условия в рамках германо-американского консенсуса и выходом Британии из еврообъединения, консервативный поворот Соединенных Штатов, связанный с победой на президентских выборах Трампа, рост правоизоляционистских настроений в Европе, процессы политической централизации в России и Турции подтверждают эти тенденции.

Государства все меньше ищут покровительства и материальной поддержки у США, развивая вместо этого региональные связи. Великие державы стремятся укреплять сферы влияния в пограничных пространствах, будь то Восточная Европа, Ближний Восток или Южно-Китайское море, избегая прямых столкновений между собой. Тем не менее следует помнить о том, что последние двести лет смена миропорядков сопровождалась столкновениями крупных держав. Прежде чем возникли Венская, Берлинская, Версальская и Ялтинская системы международных отношений, человечество прошло через наполеоновские войны, Крымскую, Первую и Вторую мировую.

Избрание Трампа президентом чревато новыми кризисами. Снимая источники некоторых прежних обострений, администрация Соединенных Штатов создает иные очаги напряженности. На смену расширению НАТО и распространению демократии идут жесткая политика сдерживания Китая и Ирана, укрепление ПРО и новых систем военного доминирования США, намерение наращивать военный потенциал, в том числе ядерные арсеналы, протекционизм и создание торговых блоков. В Вашингтоне стремятся не только развивать американскую экономику и инфраструктуру, но и укреплять глобальные позиции. Наиболее опасна для международной системы перспектива дальнейшего обострения американо-китайских отношений. Попытки Трампа ограничить торгово-финансовое влияние Пекина, подчеркивание фактора Тайваня, наращивание военно-морского присутствия США в непосредственной близости к Китаю не могут не встретить жесткого сопротивления.

Постепенный распад современного миропорядка сулит России длительный период неопределенности и ставит перед необходимостью поиска адекватного внешнеполитического курса. Попытки войти в число ключевых союзников сверхдержавы предпринимались в 1990-е и начале 2000-х гг., но натолкнулись на недоверие американцев, связанное отчасти со стремлением Москвы выторговать для себя особые условия. Вообще модель внешней военно-политической зависимости не может быть приемлема для страны с длительным историческим опытом и политической культурой самобытности и великодержавности.

В условиях изменившихся приоритетов Соединенных Штатов и смещения глобального баланса в сторону американо-китайского противостояния утрачивает целесообразность и продолжение российской политики последних лет. Основа курса заключается в асимметричной наступательности ради сохранения влияния России в Евразии. Вмешательство в конфликт в Сирии и информационное противостояние с Западом были во многом связаны с намерением продемонстрировать возможности России и отстоять, вопреки западным санкциям, позиции в евразийском регионе. Сегодня конфликт на Украине более не является приоритетом в отношениях с Вашингтоном, накал информационного противостояния снижен (во всяком случае, со стороны Москвы), а российская точка зрения на возможные решения по Сирии ближе новой администрации, чем прежнему руководству США.

В этих условиях плодотворным может быть обращение к опыту периодов относительной изоляции и сосредоточения внутренних цивилизационных сил. Программа цивилизационного сосредоточения должна преследовать цель упрочения внутренней ценностной базы, материально-экономических и интеллектуальных основ развития страны в усложняющемся мире. Ее необходимыми компонентами стали бы пропаганда и подчеркивание этнического многообразия, укрепление принципов государственного управления, поддержка семьи, образования и науки.

Важнейший компонент – выработка другой модели экономического развития страны. Очевидно, что модель опоры на энергетические ресурсы себя исчерпала. Она действовала преимущественно в интересах влиятельных политико-экономических групп и не смогла создать механизмов устойчивого долгосрочного развития. Процветание не сопровождалось решением фундаментальных экономических и политических проблем. Высокий уровень коррупции и технологическое отставание российского бизнеса от западного существенно снижали поступления в казну, затрудняя укрепление государственности. Российский политический класс во многом не удовлетворял и не удовлетворяет требованиям времени и задачам современного экономического развития. Конкурентоспособность экономики находилась на сравнительно низком уровне, а начавшееся в конце 2014 г. ослабление рубля стало выражением неэффективности созданной государственной модели. Санкции Запада выявили дополнительные сложности в отстаивании экономического и политического суверенитета в условиях внешнего давления. Процесс выработки новой модели запущен, но пока далек от завершения.

Относительная открытость страны и турбулентность глобального мира не дают России возможности уйти во временную изоляцию. По этим причинам исторический опыт сосредоточения и перегруппировки сил в условиях дистанцирования от участия в международных делах, как было, например, после поражения в Крымской войне, малопригоден. Стоит помнить и о неудаче попыток Евгения Примакова сосредоточиться, следуя по стопам Горчакова. Даже Цымбурский, которого по праву называют главным теоретиком российского цивилизационного сосредоточения, признавал сложности проведения подобного курса. Он полагал возможным согласие крупных держав на невмешательство в «лимитрофы», однако деструктивное и в высшей степени идеологизированное поведение Запада в украинском кризисе опрокинуло эти расчеты.

Тем не менее многое сегодня подводит Россию к возможности нового формулирования стратегии цивилизационного сосредоточения. Чем дальше, тем очевиднее, что проведение независимой внешней политики упирается в необходимость развития ценностных и социально-экономических оснований страны. Полная изоляция утопична, но перенесение центра тяжести с внешнеполитической наступательности на внутреннее освоение и возможно, и необходимо. В международных отношениях наступило время нестабильности. Время сложное, но, перефразируя Цымбурского, оно может оказаться хорошим для тех, кто сможет им воспользоваться.

К политике цивилизационного сосредоточения

В истории России периоды сосредоточения были вынужденными и завершались успехом лишь в условиях многополярной геополитики и отвлеченности крупных держав на проблемы, не связанные с Россией. Курсу александровских реформ и горчаковского стремления восстановить утраченные позиции на Черном море во многом способствовало противостояние Англии и Франции, с одной стороны, и растущей Пруссии, с другой. Послереволюционное «мирное сосуществование» и «социализм в отдельно взятой стране» способствовали подъему Советской России по мере нарастания экономического кризиса западного мира.

Там, где эти условия отсутствовали, сосредоточение наталкивалось на трудности. В силу глобального доминирования и амбиций Соединенных Штатов попытки Примакова маневрировать между Западом, Китаем и Индией не могли быть успешными, как и проект «реинтеграции» постсоветского пространства. Вместо сосредоточения на внутреннем развитии Россия была занята сдерживанием Запада, нередко упуская возможности выстроить отношения с соседями на основе рыночных инструментов и «мягкой силы». Отвлеченность США от проблем России и Евразии является необходимым (хотя и недостаточным) условием успеха политики цивилизационного сосредоточения.

В основе политики цивилизационного сосредоточения должна лежать уверенность в собственных силах и возможностях. Нельзя сосредоточиться, если нечего сосредотачивать. Страна прошла тяжелый, но и славный исторический путь, что никогда не случилось бы без витальной силы цивилизационного ядра, в котором сильна вера в будущее.

Цивилизационщиков отличает от западников и державников убежденность в том, что основной источник процветания и развития находится в нас самих, а не в достижениях западной культуры или выстраивании многополярно-олигархического мира великих держав. Конечно, уверенность в собственных силах не должна вести к самоизоляции и отказу от активного взаимодействия с миром, учебы у других культур и народов. Впрочем, такое взаимодействие и учеба, исключая краткий советский период, всегда были частью исторического развития. Россия заимствовала широко и свободно, модифицируя, но не меняя своих цивилизационных оснований.

Внешней политикой современного сосредоточения могли бы стать уклонение от чрезмерной глобальной вовлеченности и активное освоение внутренней и внешней Евразии. Если разногласия Вашингтона и Пекина превратятся в главную ось глобальной политики, России нет никакого смысла открыто поддерживать одну из сторон противостояния. Гораздо важнее избегать втягивания в американо-китайский спор, расширяя двусторонние отношения с обоими государствами в соответствии со своими цивилизационными интересами. С США следует обсуждать вопросы безопасности и борьбы с терроризмом, а с Китаем (а также Японией и Южной Кореей) – совместное торгово-экономическое освоение Евразии и Дальнего Востока. Нельзя втянуться и в возможное противостояние Соединенных Штатов с Ираном, геополитически связанным с евразийским регионом и являющимся важным партнером России по ближневосточному урегулированию.

Россия вполне в состоянии позволить себе такого рода независимость. Своими внешнеполитическими успехами она закрепила державный статус, больших дополнительных затрат на поддержание которого в ближайшее время не потребуется. Помимо обеспечения безопасности границ и борьбы с терроризмом, у России нет необходимости инвестировать в достижение статуса вооруженных сил, сопоставимого с США. Российское государство в целом способно к постановке и осуществлению целей, связанных с формированием новой модели развития и цивилизационного сосредоточения. Задача не только в выявлении перспективных проектов вроде сопряжения Евразийского экономического союза и китайского «Экономического пояса Шелкового пути», но и в формировании внятной, предсказуемой и долгосрочной системы мер по внутреннему обустройству. Внешняя диверсификация рынков должна сопровождаться диверсификацией и развитием рынка внутреннего. Страна нуждается в новой внутренней колонизации, пропаганде идеи развития и активном инвестировании не только в науку, культуру, образование и здравоохранение.

Если Пекину суждено стать главным раздражителем США, то Китай немного превратится в Россию, чья политика до недавнего времени являлась объектом пристального внимания Вашингтона. У России же в этом случае может появиться возможность стать немного КНР, пережидая шторм, не слишком высовываясь и занимаясь внутренним развитием. Российские эксперты не раз обращали внимание на то, что у Пекина есть чему поучиться. В отличие от восточноевропейских государств, Китай не пошел по пути приватизации во имя приватизации, но сумел – за счет культивирования репутации стабильного, уважающего права инвесторов государства – привлечь внешний капитал на выгодных для себя условиях. Таким образом, созданы предпосылки для политики интенсивного развития, сохраняющиеся и по сей день благодаря наличию легитимного общенационального лидера и борьбе с коррупцией. На случай попятного развития глобализации в стране созданы механизмы выживания и развития за счет относительно высокого уровня внутренней диверсификации и конкуренции.

Чрезмерное сближение с Европой также не отвечает цивилизационным интересам России. Продолжение политического диалога и наличие развитых торгово-инвестиционных связей не могут скрыть всей глубины ценностных разногласий сторон. Одна из этих сторон настаивает на санкциях в наказание за «агрессивную» политику Кремля, в то время как другая считает такую политику необходимым реагированием на ущемление своих цивилизационных прав в Евразии. Из конфликта в ближайшие годы нет выхода. Россия сохранит связи с Европой, но не станет, да и не может стать частью европейской цивилизационной системы, независимо от того, предстает эта система в либеральном или консервативном обличьях. На обозримую перспективу «отстраненность вместо конфронтации», пользуясь выражением Алексея Миллера и Федора Лукьянова, будет фиксировать не только взаимное непонимание, но и сознательно избранную линию поведения.

Что касается освоения Евразии, то политика сосредоточения предполагает культивирование отношений с входящими во внешнее цивилизационное пространство России. Это не только этнически русские, но все те, кто тяготеет к России исторической памятью совместных побед и поражений, питается соками русской культуры и воспринимает российскую внешнюю политику. Речь не столько о представителях власти, сколько о народах, включая тех, кто, подобно многим украинцам, воспринимаются собственным правительством не иначе как «пятая колонна». В работе с ними инструменты дипломатии, «мягкой силы» и экономической интеграции будут особенно эффективны. До сих пор действенность этих инструментов ослаблялась как противостоянием Запада, так и относительной слабостью самой России. Внимание к внутреннему развитию и наличие вышеописанных международных условий сделает политику цивилизационного освоения Евразии эффективной, способствуя предотвращению кризисов, подобных грузинскому и украинскому и укрепляя сферу российского влияния.

Политика цивилизационного сосредоточения является вынужденной и может продлиться, пока не состоится новая стабилизация миропорядка. В настоящий момент мы находимся на рубеже различных эпох и имеем дело с сосуществованием противоречащих друг другу правил и ценностных систем. Формирование действительно полицентричного мира потребует значительного времени. Скорее всего в ближайшее десятилетие баланс военно-политических сил не сложится, что будет препятствовать выработке правил миропорядка, разделяемых основными участниками международных отношений. Такого рода неопределенность диктует политику гибкого, неидеологического сотрудничества с различными партнерами. Нужно готовиться к длительному и упорному самоутверждению в мире. Сегодняшний, сравнительно длительный этап должен быть связан не с попытками трансформировать миропорядок или восстановить «свою империю», а со сбережением, новым формулированием и осторожным продвижением своих ценностей там, где для этого уже имеется подготовленная почва.

На этот сравнительно длительный переходный период российской внешней политике нужны новые ориентиры, выводящие ее за пределы теории многополярного мира. Предстоит заново осмыслить природу современной системы международных отношений, характер внешних вызовов и оптимальные варианты ответа. Используя уже введенные в общенациональный дискурс идеи «государства-цивилизации» и консервативной державы, нужно создать такой образ страны, который вберет в себя лучшие компоненты российских ценностей без излишнего их противопоставления Западу. Кстати, за исключением советского периода Россия никогда не формулировала свои ценности как антизападные. Речь всегда шла о формировании и защите ценностей, способных найти понимание в западных странах, – о христианском гуманизме, межэтническом диалоге, сильном государстве и социальной справедливости. Сегодня задача состоит в том, чтобы выработать новый, приемлемый для России синтез. В этих ценностях немало универсального, что должно облегчить задачу их будущей защиты и продвижения в мире.

Период сосредоточения поможет определиться с внутренними и внешними приоритетами. После консолидации своей цивилизационной субъектности Россия сможет вернуться к активной роли в международных делах. Возвращения к принципам (нео)советского или державного глобализма не будет, должно появиться новое понимание международной роли.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 4 декабря 2019 > № 3259992 Андрей Цыганков

О твердой силе и реиндустриализации России

Что нужно делать, чтобы не было стыдно перед детьми

Николай Спасский – доктор политических наук, чрезвычайный и полномочный посол.

Резюме Россия – исторически, со времен Киевской Руси, – ключевое звено мирового порядка. По совокупности обстоятельств. Поэтому, укрепив Россию, мы укрепим и весь сегодняшний мировой порядок, придадим ему дополнительный ресурс прочности. Это будет отвечать стратегическим интересам всех ответственных членов международного сообщества.

Статья была опубликована в журнале «Россия в глобальной политике», №6 за 2011 год.

Есть замечательная книга – «Микротенденции». Написана известным американским социологом Марком Пенном. Книга – о тенденциях развития современного мира, совершенно не пафосных. Автор пишет о том, как сегодня люди любят, дружат, растят детей, держат домашних животных и т.п. Так вот, согласно данным, которые приводит Пенн, в последние годы происходит стремительное старение отцов. Впрочем, этот феномен виден и невооруженным взглядом, без всякой статистики.

Мне тоже выпало представлять эту тенденцию. И должен сказать: быть немолодым отцом маленького ребенка – очень беспокойное состояние души. Помимо всего прочего, запоздалое отцовство наводит на массу самых неожиданных размышлений.

Поскольку ясно, что в силу естественной продолжительности человеческой жизни ты не сможешь довести свою дочь до достаточно продвинутого возраста и лично удостовериться в ее благоустройстве и благополучии, становится вовсе не безразлично, каким будет тот мир, в котором ей предстоит жить. Через тридцать, сорок, пятьдесят, шестьдесят, семьдесят лет…

Сразу хочу оговориться. Я вовсе не собираюсь заниматься социальным прогнозированием. Социальное прогнозирование – занятие крайне неблагодарное. Вспомним.

За спиной мягкой силы

Ни одно столетие человеческой истории не начиналось столь блестяще, как XX век. Во всех основных державах наблюдался мощный экономический рост. Росла мировая торговля. В общее культурно-экономическое пространство активно втягивались зависимые и колониальные страны и территории. По существу, это была самая настоящая глобализация, конечно, не такая, как сегодня, но тем не менее вполне работающая. Где быстрее, где медленнее пробивали себе дорогу демократия, верховенство права и гражданское общество. В Большой Европе, включая Россию и Америку, бурлила культурная и интеллектуальная жизнь. Такого творческого подъема и по интенсивности, и по охвату – литература, музыка, изобразительное искусство, архитектура – Европа не знала со времени Ренессанса.

И после всех этих фантастических обещаний XX век подарил нам самую брутальную революцию всех времен и народов и ознаменовался двумя самыми кровопролитными войнами в истории. Рост гражданского общества вылился в становление тоталитарных режимов – советского, фашистского, нацистского, маоистского и др., охвативших в своей совокупности добрую половину земного шара. Перечень катастроф и трагедий, приключившихся с человечеством в только что завершившемся столетии, можно продолжать долго. А казалось бы, кто мог подумать… Но, с другой стороны, верно и обратное. Нынешнее хаотичное, разбалансированное, заряженное экстремизмом всех мастей состояние мира вовсе не обязательно должно предвещать всеобщую катастрофу.

Поэтому от попыток прогноза лучше воздержаться. Но это воздержание не надо доводить до абсурда. Есть долгосрочное прогнозирование, а есть элементарный анализ. Если страна по всем признакам идет к экономической деградации и общему социально-политическому кризису, вряд ли можно ожидать, что, не изменив политику, она за несколько лет воспрянет и начнет бурно развиваться.

О том, что мир XXI столетия стремительно меняется, непредсказуем, заряжен принципиально новыми вызовами, рисками и опасностями, сказано очень много. Повторяться не будем. Зафиксируем лучше одну фундаментальную, всем нам хорошо известную, но тем не менее часто забываемую закономерность – как бы стремительно ни менялся этот мир, он все равно строится на основе соотношения силы.

Да, действительно, параметры ее меняются. В конце XI века, во времена первого крестового похода, ключевое значение имела способность территории выставить и содержать максимальное количество тяжелых всадников. Сегодня, понятно, критерии совокупной силы другие. Но при всем том ее первоосновы остаются прежними. Это население и территория, достаточные для поддержки мощной современной экономики и крупных вооруженных сил. Это собственно экономика, способная обеспечивать и качество жизни населения, и экономическую экспансию, и военное строительство. И это, наконец, сами вооруженные силы, обладающие таким потенциалом, чтобы в мирное время сдержать агрессию и подкрепить позиционирование своего государства в мире, а в военное – защитить независимость и территориальную целостность.

Экономика остается центральным элементом силы. И здесь важно не поддаться соблазну модных трактовок.

Конечно, цифровая экономика – это здорово. И цифры, характеризующие капитализацию таких компаний, как Microsoft, Apple, Google, Facebook, в сравнении с традиционными гигантами энергетики и электротехники завораживают.

Financial Times Global 500.

Безусловно, Apple, Google, Facebook – важнейшие слагаемые американской мощи и проводники влияния. Но давайте все-таки не забывать простые истины. Люди пока живут и передвигаются не в виртуальном пространстве. Они живут в реальных домах, построенных из железобетона. Ездят на машинах, сделанных с использованием стали, пластмассы и стекловолокна. Летают на самолетах и плавают на кораблях, которые тоже созданы при помощи материалов, имеющих такие параметры, как вес, плотность и т.п. И для своего производства, обогрева или охлаждения, приведения в движение все это требует многих миллионов тонн нефти и миллиардов кубических метров природного газа.

Можно переходить к более современным и экономным материалам, но полностью отказаться от материальных условий существования человеческого общества и запрыгнуть в «царство чистого духа» в обозримой перспективе не предвидится. Можно и нужно внедрять энергосберегающие технологии и переходить к альтернативным источникам энергии, форсировать развитие водородной и термоядерной энергетики. Но надеяться, что энергия, необходимая для обеспечения жизни и прогресса семи и так далее миллиардов людей, населяющих земной шар, будет производиться легко и свободно, без широкомасштабного применения различных материалов и массированного вложения человеческого труда и опять-таки энергии – несерьезно.

Для чего я останавливаюсь на этих вроде бы аксиомах? Чтобы подчеркнуть одну простую и, как кажется, далеко не всегда очевидную вещь. Чтобы быть великой державой в современном мире, государству требуется «железо». Не обязательно в том смысле, как у Юза Алешковского: «Будет много чугуна и стали на душу населения в стране». А в смысле hardware. То есть государство должно производить те материальные ценности (требующие приложения рабочих рук и материальных ресурсов), которые определяют современный экономический, научный и военно-технический прогресс.

Не обладая таким производством – пусть современным, высокоэффективным, минимизирующим использование человеческого труда и материальных ресурсов, но производством, – государство, даже самое высокоразвитое, не может рассчитывать на то, чтобы в течение длительного периода сохранить за собой командные высоты в мировой политике и экономике, то есть будет оставаться великой державой. Другие – мягкие – элементы силы, как то: финансовые учреждения, высшее образование, массовые коммуникации и массовая культура, научные исследования и разработки – могут подкрепить и частично компенсировать недостаток тяжелой или твердой, если использовать определение Джозефа Ная, силы. Но мягкая сила сама по себе не может заменить отсутствующую силу твердую. Подкрепить или даже подменить на какое-то время – да. Заменить надолго – нет.

Исторические примеры того, что мягкая сила способна побить твердую, если убрать поправку на человеческую глупость (роль этого фактора в истории невероятно велика), как правило, оказываются фикцией. За спиной успешной «мягкости» всегда или почти всегда скрывается «твердость».

Приведем одну хрестоматийную историческую иллюстрацию. Флорентийские Медичи субсидируют французского короля Генриха IV. Тот только-только установил контроль над всей Францией после длительной и тяжелейшей гражданской войны. Ему жизненно нужны кредиты. Великий герцог Тосканы Фердинанд I дает ему деньги и попутно обретает мощные рычаги влияния на политику Генриха IV. Чтобы консолидировать это влияние, он выдает свою племянницу Марию замуж за Генриха. Франция начала XVII века наряду с Испанией – крупнейшая держава Европы. Великое герцогство Тосканское – маленькое пятно на карте с территорией около 20 тыс. кв. км и населением не больше 700 тыс. человек. Казалось бы, блестящий пример триумфа мягкой силы. Соглашусь – пример назидательный, показывающий, что мягкой силой можно добиться очень многого. Если ее грамотно применять. И особенно если за ней стоит твердая сила.

За Фердинандом I такая сила стояла. В Риме на престоле Святого Петра регулярно восседали представители клана флорентийских Медичи. А Ватикан обладал в то время не только мощным идеологическим потенциалом (хотя эпизод с коленопреклоненным императором Священной Римской империи Генрихом IV, лобызающим туфлю Папы Григория VII в Каноссе, и остался в далеком 1077 году.). Он опирался на вполне реальное пространственное протяжение в пол-Италии и вполне конкретное количеством «дивизий» (если снова вспомнить знаменитый диктум Иосифа Виссарионовича).

Россия как часть Запада

Вернемся еще раз к нашему базовому тезису, а именно – мягкая сила может на время подстраховать провисание отдельных компонентов твердой, но не может полностью компенсировать ее дефицит. Вот почему Соединенные Штаты, несмотря на постепенную деградацию тяжелой промышленности и рабочей силы, пока остаются и еще надолго останутся единственной сверхдержавой. И почему США столь же неизбежно будут заменены в этой роли Китаем, если нынешние тенденции получат развитие.

Здесь надо оговориться. Я вовсе не собираюсь вступать в полемику с Джозефом Наем. Более того, я с ним полностью согласен. По существу не открыв ничего нового, Най очень четко, как никто до него, артикулировал принципиально важный тезис – о кардинально возрастающем значении мягких элементов силы в сравнении с силой твердой. Этот процесс идет с пещерных времен. Даже тогда упругость бицепсов и крепость зубов решали далеко не все. Требовались и хитрость, и интеллект, чтобы грамотно спрятаться в засаде и вовремя выскочить из нее. В последнее время в условиях глобализации и тотальной информатизации этот процесс приобрел новое качество.

Но самый большой враг любой новаторской теории – это она сама. Най пишет об относительном возрастании значения мягкой силы. Его же неумелые последователи, по сути, принимают как данность, что мягкая сила может заменить твердую. А вот это категорически неправильно. Этого нет, и в обозримой перспективе не будет. Даже когда людей в качестве солдат заменят боевые роботы, пока это будут реальные, а не виртуальные машины, имеющие реальные весовые и пространственные параметры и потребляющие реальную энергию.

Давеча я прочитал прелюбопытнейшую книгу. «История моего народа». Автор – Эдоардо Нези. С этой книгой он получил премию Стрега за 2011 год. Стрега – главная литературная премия Италии. Конечно, не Гонкур и не Букер, сугубо итальянский феномен. Тем не менее, она не девальвировалась вместе с множеством других когда-то солидных и престижных наград. Присуждение Стреги для Италии – не только литературное, но и политическое событие.

По своему жанру книга Нези тоже чисто итальянское явление. Отчасти историко-биографическое повествование, отчасти жесткое публицистическое эссе. На примере трех поколений своей семьи и своего семейного бизнеса Нези рассказывает историю создания, успеха и уничтожения текстильной промышленности центральной Италии – округ Прато под Флоренцией, – которая в условиях открытых границ не выдержала конкуренции с дешевой китайской продукцией. Можно не соглашаться с тем, как Нези объясняет причины катастрофы, и с теми рецептами, которые он предлагает. Но диагноз он ставит правильный.

Нези как будто говорит о деиндустриализации Италии. По сути – обо всем западном мире. Включая нас.

Россия, как бы мы ни пыжились, все равно остается, хотя бы и с оговорками, неотъемлемой частью западного мира – исторически, политически, в социально-культурном отношении, цивилизационно. Мы не входим в альянс с США и не вступаем в ЕС – и нечего нам там делать. Я сам немало писал о предпочтительности автономного пути для России. Но это не меняет сути нашего положения.

Несмотря на византийские корни, мы принадлежим к западной цивилизации. Нас не коснулись Ренессанс и Реформация, но в Просвещении мы уже поучаствовали, хотя бы и ограниченно. С Запада пришли петровская модернизация и екатерининский империализм, реформы Сперанского и социал-демократическая бацилла. Большевистская революция при всем национальном колорите была сугубо западным феноменом. Как была западным феноменом по своей направленности, пафосу, атрибутике антисоветская революция 1991 года.

И сегодня, даже когда мы спорим с Западом, обижаемся, комплексуем, все равно остаемся в орбите западных ценностей и понятий. Позиционировать себя в качестве естественного лидера третьего мира – это нормально и правильно для страны, претендующей на положение самостоятельного центра силы. Но с третьим миром – что называется, по жизни – слава Богу, нас объединяет не очень многое.

Поэтому деиндустриализация западного мира, повторимся, Россию затрагивает самым непосредственным образом. Более того, многие аспекты этой тенденции у нас проявляются жестче, грубее, вульгарнее, чем в Европе и США. Потому что после обвала Советского Союза еще не отстроены достаточно эффективные амортизационные механизмы.

Контуры другого мира

Посмотрим на факты. Возьмем динамику изменения удельного веса основных держав мира в международном промышленном производстве на фоне такого классического показателя твердой силы, как производство стали в абсолютных величинах.

Источники: United States Geological Survey (USGS); Мировая экономика: выход из кризиса, М.: ИМЭМО РАН, 2010;Pacific Partnership: United States-Japan Trade, Lexington Books; Россия в окружающем мире: 2002 (Аналитический ежегодник). – М.: МНЭПУ, 2002; Robert C.Hsu, The MIT encyclopedia of the Japanese economy, MIT Press, 1999; Ezra F.Vogel, Deng Xiaoping and the Transformation of China, Harvard University Press, 2011.

Как видим, Россия идет в лидерах процесса деиндустриализации западного мира. Это вполне подтверждается и нашими визуальными впечатлениями, и личным повседневным опытом.

Доводилось ли кому-либо из нас когда-либо использовать персональный компьютер отечественного производства? Мне, например, пришлось единственный раз в жизни, когда в конце 1980-х гг. в Министерстве иностранных дел стали устанавливать компьютеры. Можно было получить либо стандартный маленький IBM на комнату, либо отечественную «Электронику», но твою, действительно персональную. Я из врожденного индивидуализма выбрал «Электронику» и потом горько и долго жалел, потому что этот опыт привил мне отвращение к компьютерной технике на многие годы вперед.

Как часто мы встречаем на улицах автомобили отечественного производства?

OICA 2010 statistic.

Когда мы в последний раз на международном рейсе видели российский самолет, Ильюшин, Туполев или Яковлев?

Источники: сайт президента России; U.S. Census Bureau, Statistical abstract of the United States; Агентство Синьхуа.

Причем деиндустриализация не сводится к падению производства определенных товаров внутри национальных границ. Это главный критерий. Но не единственный. Деиндустриализация проявляется и в другом. В том, в какой степени твое население, скажем, историческое, чтобы не использовать определение «коренное», постоянно проживающее на твоей территории, имеющее гражданство, готово и способно участвовать в материальном производстве.

Тот же Нези очень эмоционально рассказывает, как параллельно с закрытием местных, большей частью семейных текстильных фабрик, гордящихся качеством своей продукции, уважающих работника и соблюдающих трудовое законодательство, в Прато сплошь и рядом возникают подпольные текстильные цеха. В этих цехах-однодневках китайцы-нелегалы, проживающие там же в ужасающих, животных условиях, в массовых количествах производят из привозного китайского материала фальсифицированные товары известных торговых марок, которые получают этикетку «произведено в Италии».

Наибольшее распространение эта тенденция получила в Соединенных Штатах. По различным оценкам, в США сейчас проживает 11 млн нелегальных иммигрантов. Понятно, что точных данных быть не может. Эти люди заняты или в сфере обслуживания, большей частью на работах, считающихся непрестижными, тяжелыми, грязными, или в столь же непрестижных категориях материального производства. Получается, что качественный труд со своей профессиональной гордостью, этикой, культурой вымывается из производства. Тем самым разрушается материальная матрица национального образа жизни. Уродливые, деформирующие последствия этого явления наглядно показаны в американском фильме «Нация фастфуда».

Здесь мы сталкиваемся с масштабной, долгосрочной и очень серьезной тенденцией.

В историческом контексте она означает, что центр промышленного производства смещается с Запада, из евро-атлантической зоны, включающей и европейскую часть России (в которой проживает, считая Урал, 117 млн человек, или 82% населения страны) на Восток и Юг. То есть прежде всего в Китай и отчасти в Индию. Соответственно, с некоторой задержкой по времени туда же переносится и центр всемирной экономической силы. А за ним – и центр силы военной, хотя бы и со значительным замедлением во времени. Даже если это произойдет в XXII столетии, существо дела не меняется.

Длительность задержки определяется многими обстоятельствами. Главное из них – компенсирующий эффект американской мягкой силы. Спору нет, Соединенные Штаты располагают огромным накопленным преимуществом по целой линейке компонентов мягкой силы – в банках, университетах, патентах, массмедиа, интернете…

Плюс не забудем про сохраняющееся колоссальное превосходство США в самой что ни на есть твердой силе – армии, авиации и флоте. А, как известно, «наши жены – пушки заряжены».

Но опять-таки тенденция остается. К тому же все это мы уже проходили.

В начале XX века жила-была увядающая сверхдержава – Англия. Она располагала впечатляющим преимуществом по ряду ключевых компонентов твердой силы.

Источники: Niall Ferguson, The Pity of War, Basic Books, 1999; Лапинский П.Л., Лондонская морская конференция, М., 1930; Коленковский А.К. Маневренный период Первой мировой империалистической войны 1914 г., М., Воениздат НКО СССР, 1940.

И что произошло? Ценой неимоверных усилий Британия отбила вызов одной нарождавшейся сверхдержавы – Германии, уже обошедшей ее по главным показателям материального производства, но даже не стала ввязываться в состязание с Соединенными Штатами, по сути добровольно уступив им свое привилегированное положение в мире. Этот закат Англии как первой державы мира совершился за какие-то пятьдесят лет.

Конечно, абсолютных исторических аналогий не бывает. И сегодняшние США – это не Британия начала XX века. И накопленное американское преимущество на порядок превышает тогдашнее английское. Все это так. Но если мир будет развиваться по нынешней модели, Соединенные Штаты обречены повторить судьбу своей англо-саксонской предшественницы. Поэтому снова возвращаемся к вопросу – что это будет означать для глобального соотношения силы, для системы международных отношений и конкретно для нас, для России, для нашей жизни.

Если примитивно – прежде всего превращение Китая в доминирующую державу мира и, соответственно, по аналогии с США – в международного арбитра, во всемирного финансиста и в законодателя мод в мировой культуре и стиле жизни и быта. Конечно, вовсе не обязательно, что все станут есть палочками, хотя и это не очень далеко от истины. Но последствия по совокупности будут грандиозными.

Это совершенно другой мир, с другими правилами игры, с другим менталитетом и философией жизни, с другим образом жизни, наконец. Здесь, наверное, надо слегка объясниться.

Не нам, европейцам, подарившим миру Великую французскую и Великую Октябрьскую социалистическую революции, ГУЛАГ, Освенцим, геноцид и три из четырех классических тоталитарных идеологий (фашизм, нацизм и коммунизм – маоизм оставим на совести китайцев), вставать в позу моралистов. У нас нет морального права поучать кого бы то ни было – даже тутси с хуту и камбоджийцев. Но вставать в фальшивую морализирующую позу – одно. А анализировать факты и называть вещи своими именами – другое.

Я не знаю, честно, станет ли жизнь лучше или хуже для всех нас в случае превращения Китая в доминирующую державу мира – с точки зрения соблюдения прав человека, торжества демократии, качества жизни, свободы интернета, наличия мобильных телефонов, обеспеченности питьевой водой и теплыми туалетами на душу населения. Но я точно знаю одно – это будет другой мир и другая жизнь для всех нас.

До сих пор при сменах мирового гегемона мы оставались в рамках одного исторического алгоритма – западного, европейского. Классическая Греция, Древний Рим, Византия, империя Карла Великого и его наследников, Карл V, Франция Людовика XIV, Англия на протяжении двух столетий, США. Даже сталинско-брежневский Советский Союз не выходил за рамки этой исторической формации. Китай – другое. Это не Европа (пусть пролонгированная через Атлантику в Америку и за Урал в Сибирь). Это не Запад. Это – Восток. Это – другой мир. Может быть, лучше – добрее, нравственнее, духовнее, совершеннее, чем наш. Кто знает. Но другой…

Достаточно уже этого, чтобы, руководствуясь элементарным здравым смыслом и следуя естественному свойству человеческой натуры – осторожности перед лицом неизвестного и незнакомого, нам в России попытаться подкорректировать наметившуюся тенденцию. Было бы нелишне подготовиться к новому миру, построенному вокруг китайского центра, и минимизировать его последствия для нас. А для этого существует один-единственный рецепт – остановить деиндустриализацию России.

Я особо выделяю здесь Россию не только потому, что это моя страна. Россия может сыграть очень важную роль в геополитических перестановках предстоящих десятилетий. У России есть преимущества, которых сегодня нет ни у США, ни тем более у Евросоюза, в том числе не связанные с запасами нефти и газа.

Но прежде надо на минутку отвлечься.

Три источника, три составные части

Если отказаться от привычных нам марксистских категорий и попытаться рассуждать на уровне здравого смысла, любое общество представляет собой динамический баланс трех компонентов – правительства, бизнеса и народа.

Если правительство и бизнес слишком прессингуют народ и народ живет плохо, причем не только абсолютно, но и относительно – в сравнении с соседями, то он, понятное дело, начинает протестовать и бунтовать. Наоборот, если народ живет хорошо и слишком защищен всевозможными социальными гарантиями, имеет слишком много прав, особенно социально-экономических, и слишком мало обязанностей, тогда он – что также естественно – теряет стимул к труду и попросту перестает работать.

То же можно сказать о бизнесе.

Если правительство дает бизнесу слишком много свободы и слишком много прав получать бесконтрольную прибыль, бизнес теряет чувство меры и в погоне за этой самой прибылью слишком энергично выжимает соки из трудящихся. И тогда происходит то, о чем мы только что сказали, то есть – народу это не нравится, и он бунтует.

Если же правительство, наоборот, обкладывает бизнес множеством ограничений в пользу трудящихся, налагает на него много всевозможных налогов и поборов, дает непомерные права профсоюзам, то предпринимателям становится невыгодно заниматься делом и инвестировать.

Конечно, тогда бизнес будет пытаться саботировать эти ограничения и правила. Но бодаться с правительством – дело в принципе бесперспективное. Поэтому из такой ситуации у бизнеса два выхода. Удовлетвориться минимальной прибыльностью, успокоиться, не заниматься инновациями, не придумывать новые товары и услуги и по большому счету ничего не делать, то есть вести себя так, как обычно ведет себя бизнес при госкапитализме. Или – переводить производство за границу и там инвестировать и получать прибыль.

Наконец, правительство.

Когда оно слишком мягкое и не может навязать бизнесу и народу соблюдение единых, четких и понятных правил игры, пусть даже жестких и несправедливых, потому что справедливость – понятие относительное, перестают удовлетворяться базовые общественные потребности, обеспечиваться безопасность. Наступает хаос, как у нас в феврале 1917 или в августе 1991-го, и складывается революционная ситуация (увы, без Ильича не обойтись). Правительство не может управлять, бизнес не хочет инвестировать и производить, народ не хочет работать.

Когда же правительство слишком жесткое, когда оно сковывает бизнес придирчивой регламентацией и не дает народу даже элементарных прав и свобод, тогда и те и другие будут протестовать. И так далее…

Для того чтобы общество нормально функционировало, требуется баланс прав и обязанностей трех основных его элементов друг перед другом. Бизнес должен быть заинтересован инвестировать и производить. Народ должен хотеть работать, причем работать хорошо. Правительство в свою очередь должно заботиться о создании максимально благоприятных условий и для бизнеса, и для народа, не отдавая при этом предпочтения ни тому, ни другому.

И самое главное – правительству не следует заниматься социальной демагогией в пользу трудящихся, потому что неизбежной оборотной стороной ее являются сопоставимые по масштабам уступки бизнесу, потому что иначе система не будет функционировать. Только делаются эти уступки уже не в правовом, не в нормативном поле, а в коррупционном.

Самым ярким примером подобной организации в развитых странах является Италия. Там разбухшая до абсурда система социальных гарантий, позволяющая трудящимся, по сути, симулировать работу, а не работать (как было в Советском Союзе) компенсируется не менее разросшейся системой откупных в пользу бизнеса. Она проявляется, в частности, в существовании при полной терпимости со стороны государства огромного сектора теневой экономики, массовом неплатеже налогов, злоупотреблении госфинансированием и т.д.

Такое государство может с грехом пополам существовать – до первой серьезной встряски. Потом наступает крах в форме либо развала государства, как у нас в 1917 или 1991-м, либо утверждения диктатуры. Правда, возможен и вариант прихода к власти жесткого праволиберального правительства, как Тэтчер в Великобритании или Рейган в США, с мандатом откорректировать вектор общественного развития. Но это – если очень повезет.

Программа для возрождения

Еще раз повторим пару банальностей. Любое общество, чтобы существовать, должно производить. Материальное производство – основа национальной силы. Когда общество перестает производить, оно подрывает свою основу и в долгосрочной перспективе обрекает себя на саморазрушение.

Любое правительство любой страны должно иметь свое видение будущего, которое оно предлагает народу и бизнесу. Если эта программа достаточно убедительна, если народ и бизнес видят, что правительство имеет силу и волю для того, чтобы претворить ее в жизнь, они принимают лидерство правительства и добровольно соглашаются на те ограничения и правила игры, которые требуются для реализации задуманного.

И тогда бизнес инвестирует внутри страны, причем куда надо, то есть в том числе в инновации и тяжелую и оборонную промышленность. А народ работает, причем добросовестно, и уважает существующую социальную иерархию. Это подразумевает признание того, что все не могут быть равны и получать одинаковый доход. Что все не могут стать гениальными финансистами, футбольными звездами и топ-моделями, кому-то надо стоять у станка и пахать землю, хотя бы и с использованием суперсовременных машин и супермощных компьютеров. И это вполне достойное и почетное занятие.

Если в обществе складывается такая система ценностей и понятий, то оно не только обеспечивает своим гражданам достойную жизнь, но и, как правило, побеждает в конкурентной борьбе с другими центрами силы.

Так вот, вернемся к нашему сюжету. Говоря, что Россия имеет серьезное преимущество в сравнении с западными конкурентами, я имел в виду прежде всего то, что нам, если называть вещи своими именами, не нужно завоевывать электоральную базу, то есть попросту – симпатии избирателей, для запуска политики реиндустриализации и национальной собранности.

Прелесть нашего положения состоит в том, что нашей власти пока еще достаточно четко сформулировать свою программу и честно изложить ее народу и бизнесу. Наше население, даже молодое поколение, пусть понаслышке, слишком хорошо помнит 1990-е гг. и готово пойти за сильным правительством. При условии, что это правительство в состоянии объяснить, что оно предлагает.

У нас есть необходимые условия, чтобы при наличии честного и четкого социального контракта, предложенного правительством, в сжатые по историческим меркам сроки возродить современные промышленность и сельское хозяйство. Сделав это, мы кардинально укрепим первооснову твердой силы. И тогда наша заявка на положение самостоятельного центра силы приобретет убедительность. Одних вертолетоносцев и атомных подводных лодок с баллистическими ракетами на борту для этого мало.

Параллельно мы капитально консолидируем наши позиции по отношению к западному сообществу – в качестве не аутсайдера, хотя бы и влиятельного, а полноценного участника, но с особым статусом, автономного, самостоятельного, более того, одного из лидеров этого сообщества.

И не только. Россия – исторически, со времен Киевской Руси, – ключевое звено мирового порядка. По совокупности обстоятельств. Поэтому, укрепив Россию, мы укрепим и весь сегодняшний мировой порядок, придадим ему дополнительный ресурс прочности. По большому счету это будет отвечать реальным стратегическим интересам всех ответственных членов международного сообщества, включая тот же Евросоюз, США, Китай, Индию.

Собственно, в закладывании основ этой политики и должен состоять настоящий смысл предстоящего удлиненного шестилетнего президентства. Шесть лет – это достаточно большой срок, чтобы сделать очень многое. Но для этого нам надо понять несколько простых вещей.

Речь идет о серьезной корректировке генеральной тенденции развития страны. Не больше и не меньше. Нынешняя тенденция позволила остановить ползучую дезинтеграцию российского государства и худо-бедно отстроить его практически заново, поднять уровень жизни и восстановить позитивное самоощущение значительных слоев населения. Это немало. Но она не может гарантировать место в ряду лидирующих держав XXI века. От нее бессмысленно этого ожидать. Ее надо менять.

Чтобы это изменение состоялось, требуется не Бог весть что. Просто всем стать скромнее и начать больше и лучше работать. И стремиться что-то сделать. Внятное и конкретное. На пользу стране и людям. Причем не столь важно – что именно: хорошую машину, компьютерную программу или котлету.

Потому что только если мы все, или по крайней мере консолидированное большинство, изменим наше отношение к работе и жизни, Россия сможет изменить траекторию развития. И тогда пойдет реиндустриализация страны. И будет наращиваться твердая сила. И мягкая тоже. И призрак нового распада, которым нас пугают в эфире «Эха Москвы» (России кирдык?), так и останется призраком…

А главное: наши дети будут точно знать – что в своей жизни сделали их отцы.

Россия > Внешэкономсвязи, политика. Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 4 декабря 2019 > № 3259991 Николай Спасский

Российский мост через Атлантику

Владимир Лукин – заместитель председателя комитета по международным делам Совета Федерации ФС РФ, профессор-исследователь Факультета мировой экономики и мировой политики Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики».

Резюме Желательные базовые параметры внешнеполитической стратегии России на предстоящие десятилетия – оставаться в евроатлантической среде обитания, а при этом быть политико-дипломатическим интегратором двух атлантических полюсов, чтобы, с одной стороны, избежать откровенного доминирования одного из них, а с другой – не допускать слишком острых конфликтных ситуаций между ними.

Статья была опубликована в журнале «Россия в глобальной политике», №1 за 2002 год.

Какая роль принадлежит в наступившем столетии России, стране, утратившей в преддверии XXI века едва ли не все свои позиции на международной арене? Есть ли у нее шанс стать ведущей державой, от которой во многом зависит вектор мирового развития?

Не спешите записывать автора этих строк в число мечтателей, одержимых манией строить безумные предположения. Давайте прежде задумаемся о том, что в предстоящие десятилетия будет определять драматургию мировой политики, и в первую очередь систему отношений вдоль ее ведущей оси — евразийско-атлантической.

Некоторые исследователи считают, что основной международно-политической проблемой столетия станет конфликт цивилизаций. Межцивилизационные трения возникали всегда, и нельзя исключить усиления конфронтации в будущем. Но если говорить о первом десятилетии наступившего века, то одной из наиболее существенных политических проблем представляется не столько межцивилизационный, сколько внутрицивилизационный конфликт. Речь идет о все более серьезных и глубинных расхождениях между двумя великими демократическими полюсами по обе стороны Атлантики — американским и европейским.

Можно, конечно, свести американо-европейский конфликт к набору чисто политических разногласий. Это и трактовка международного права в целом и применительно к ситуации с Ираком в частности; и отношение к Киотскому протоколу; и несогласие Европы с выходом США из Договора по ПРО; и разные подходы к уничтожению биологического оружия; и явно негативное отношение Америки к европейской идее учреждения Международного уголовного суда, и многое другое. Не говоря уже об обычной конкурентной борьбе, которая сопровождается регулярными торговыми войнами между Старым и Новым Светом.

Вместе с тем возникает ощущение, что дело не только в политической или экономической конкуренции, но и в несходстве базовых представлений о современном мире и путях его эволюции. За последнюю четверть века США, преодолев комплекс «бывшей европейской провинции», становились в экономическом, культурном, национально-этническом отношении все менее «европейской» страной.

В Европе и США действительно существует единая система ценностей (демократия, рыночная экономика, приоритет прав человека и т. д.), и это неустанно подчеркивают по обе стороны Атлантики. С другой стороны, американский и европейский взгляды на способы самореализации государства во многом не совпадают. Старая мудрая Европа приходит к пониманию того, что доминирующий в международных отношениях вестфальский принцип национального суверенитета становится все менее пригодным. В Европе считают, что наступила пора более решительных шагов к созданию всеобъемлющего правового миропорядка, при котором можно будет учитывать как собственные интересы, так и интересы других серьезных мировых игроков. Традиционное европейское мироощущение основано на картезианском принципе сомнения и потому порождает склонность к компромиссу и постоянной самокоррекции.

Сравнительно молодая, беспрецедентно мощная и поэтому самоуверенная Америка сводит международные отношения к нехитрому принципу: «Что мое — то мое, а что чужое — то потенциально тоже мое». В основе подобного мироощущения — заложенное еще отцами-основателями американской демократии представление об избранности Америки и ее особой миссии в мире, как «самой близкой к Богу страны».

От того как будут развиваться отношения Европы и Америки, зависит очень многое. Если удастся преодолеть разногласия (а это вполне возможно), более предсказуемой станет обстановка в мире, во многих регионах уменьшится угроза конфликтов, в том числе там, где они носят черты межцивилизационного соперничества. Напротив, если «внутривидовая» борьба между США и Европой будет нарастать, противостояние обострится по всему миру: и в Азиатско-Тихоокеанском регионе, и в Южной Азии, и в Латинской Америке.

Россия и Америка

Россия может в долгосрочной перспективе существенно повлиять на состояние политического климата по обе стороны Атлантики. Россия преимущественно европейская страна в историко-культурном отношении и евразийская — в геополитическом. Вместе с тем сама специфика, так сказать, «химия» ее взаимоотношений с США уникальна в силу многих исторических, психологических и стратегических обстоятельств.

По ряду параметров российское массовое сознание существенно ближе американскому, чем западноевропейскому. Каждая из обеих наций обладает огромной территорией, которую населяют представители самых разных народов и конфессий. Жители России и Америки всегда чувствовали, что за ними стоят сверхдержавы. Долгий период противостояния на фронтах холодной войны по-своему сплотил их: стороны привыкли не только опасаться, но и уважать друг друга.

Видимо, с этими психологическими обстоятельствами связан парадокс: в разгар холодной войны в Советском Союзе на уровне обыденного сознания почти не наблюдалось явного антиамериканизма. Возник он как раз в годы реформ и потрясений, как ощущение досады от будто бы не исполненного Соединенными Штатами обещания сделать нас «второй Америкой». Но само чувство близости, сопряженности не исчезло. Это проявилось сразу после трагических событий 11 сентября 2001 года, когда президент России первым выразил солидарность с США.

Россия и Европа

В настоящее время в Европе по отношению к ее восточному соседу борются две основные тенденции. Одна исходит из того, что Россия должна оставаться «внешним фактором» для интегрированной Европы, быть ее ресурсно-энергетическим подбрюшьем и выполнять «грязную работу» (обсуждать спорные стратегические вопросы с США, при том что ЕС отводится роль «второго номера», действующего за спиной Москвы; участвовать в разрешении локальных конфликтов, поставляя людские ресурсы, простую военную технику и т. д.). В остальном же ЕС должен четко дозировать степень вовлеченности России в Европу, ограничиваясь декоративными, внешними формами сотрудничества.

Сторонники другой тенденции осознают, что передовая роль в глобальном мире скорее принадлежит Европе, объединяющей все государства от Лиссабона до Владивостока. Чтобы в середине наступившего столетия сохранить за собой лидирующие позиции на международной арене, Старому Свету понадобится концентрация всех экономических, технологических, геополитических и культурных ресурсов. Для этой второй тенденции свойственно рассматривать российско-европейскую ситуацию менее утилитарно, не отвергая с порога стратегической перспективы превращения России во «внутренний фактор» общеевропейской интеграции.

В любом случае в Европе крепнет понимание того, что сколько-нибудь внятная европейская политика невозможна без учета фактора России. Последние события (Ирак, Ближний Восток) показывают: к дуэту ЕС — Россия США склонны прислушиваться, тогда как соло ЕС без России (как, впрочем, и наоборот) для них неизмеримо менее значимо.

»Межатлантический интегратор»

Итак, Россия рубежа веков возвращается в Европу с багажом совершенно особых отношений с Соединенными Штатами. Это дает России исторический шанс занять нишу «межатлантического интегратора» — страны, которая находится в политическом пространстве между двумя атлантическими полюсами, возлагает на себя миссию по устранению политических брешей, стремится быть катализатором и инициатором трехсторонних совместных политических действий.

Такая внешнеполитическая линия и сопряженные с ней дипломатическая стратегия и тактика — наилучший способ поэтапного, рассчитанного на долгосрочную перспективу возвращения России в Европу с согласия и при поддержке Соединенных Штатов. Это наиболее эффективный способ создать благоприятные международно-политические предпосылки модернизации страны, превращения ее в субъект, а не объект мировой экономики, политики и культуры ХХI века. Если не упустить этот шанс, то Россия при всех своих ограниченных возможностях уже в скором времени станет активной мировой политической силой, а в дальнейшем сможет оказывать серьезное воздействие на судьбы мира.

Особо следует отметить, что в обозримой перспективе на роль «межатлантического интегратора» реально не сможет претендовать ни одна другая страна. Стремление занять эту нишу иногда просматривается во внешней политике Великобритании. Однако современная Англия вряд ли готова выполнять объединяющую миссию. На европейском континенте Лондон часто воспринимается скорее как «троянский конь» Америки, нежели как «честный брокер». К тому же как член ЕС Великобритания и не может, будучи в составе одной из команд, выступать в качестве рефери.

В последней четверти предыдущего столетия многие аналитики предполагали, что глобальную политическую роль в начале ХХI века может сыграть Япония, быстро выдвинувшаяся на позиции третьего мирового центра после США и ЕС. Но вскоре оказалось, что политических возможностей у нее явно недостаточно. Да и в экономическом плане Япония вступила в полосу структурного застоя, выход из которого в обозримой перспективе просматривается с трудом.

В контексте обретения Россией долгосрочного межатлантического статуса позиция, высказанная со всей определенностью президентом России в первые же часы после атаки террористов 11 сентября, несомненно, сыграла положительную роль. Необходимой предпосылкой стала и еще одна инициатива нынешнего российского президента — провозглашение европейского курса России в качестве стратегически приоритетного. Кремль тогда достаточно ясно дал понять, что курс на сближение с Европой — не политический маневр, пусть даже и долговременного характера. Он знаменует возвращение «блудного сына» в органичную для него цивилизационную среду, покинутую в результате бурных и трагических катаклизмов начала ХХ столетия.

Вклиниться между двумя берегами Атлантики Москва пыталась и раньше, играя на специфике отношений между Вашингтоном и европейскими столицами. На протяжении полувека Америка рассматривала себя в качестве гаранта безопасности Европы, испытывающей давление с Востока. Европейцы, однако, не были вполне уверены в надежности американских гарантий (в том числе и ядерных) в случае конфликта между Североатлантическим альянсом и Варшавским договором. В период обострений между Москвой и Вашингтоном в европейских столицах не исключали, что Америка пожертвует Европой ради собственного спасения. Дабы избежать этого, Старый Свет стремился теснее сблизиться

с США. Москве же говорилось, что для успешного диалога с Европой ей следует налаживать конструктивные отношения с Вашингтоном.

Когда же СССР пытался разрядить напряженность в отношениях с США, европейские лидеры начинали серьезно подозревать Москву и Вашингтон в намерении договориться сепаратно и отодвинуть Европу на задворки мировой политики. Впрочем, для подозрений имелись определенные основания, особенно когда у власти в США находились республиканцы, традиционно уважающие больше силу, чем право. На эти периоды обычно приходился пик разрядки в американо-советских отношениях.

В постсоветскую эпоху инерция старого подхода сохранилась и время от времени давала себя знать, однако контрапунктное звучание, характерное для европейской политики России, потеряло смысл. Когда Россия оказалась ослабленной в военно-политическом отношении, а противостояние США — ЕС обострилось, Европа осторожно, но настойчиво стала вести поиски собственной внешнеполитической и оборонной идентичности. Сегодня США все меньше необходимы ЕС в качестве «стратегического гаранта» в старом понимании. Гарант не нужен, когда нет угрозы. Более того, Россия все больше рассматривается как возможный новый гарант противодействия угрожающему давлению со стороны «гаранта» традиционного. Ведь по целому ряду значимых политических вопросов она занимает скорее «европейские», нежели «американские» позиции.

Исключительно важно, чтобы в Европе не создалось впечатление, будто Москва стремится в чисто советском стиле использовать противоречия между двумя атлантическими полюсами. Россия должна вписаться в это пространство, стать его внутренним фактором. Только тогда, кстати, она в наибольшей степени сможет проявить свою самобытность.

Единство — в многообразии

Разумеется, Россия значительно отличается от других субъектов общеатлантического поля, которое, впрочем, само весьма неоднородно. Испания и Греция мало похожи, например, на Швецию и Норвегию, при том что эти страны входят в одну цивилизационную семью. Как это часто бывало в истории России, сейчас, на рубеже веков, ей предстоит решить: является ли она самой восточной страной Запада или же самой западной страной Востока? Где, в рамках какой макроструктуры органичнее реализуется российская самобытность, где в наиболее полной мере раскрывается созидательный потенциал России и сдерживается разрушительный? На мой взгляд, ответ ясен: российская специфичность, уже оказавшая самое благотворное влияние на мировую цивилизацию, способна в ХХI веке оптимально проявиться внутри общего атлантического пространства, а не за его пределами.

Это определяет и базовые параметры внешнеполитической стратегии России на предстоящие десятилетия — оставаться в евроатлантической среде обитания и при этом быть политико-дипломатическим интегратором двух атлантических полюсов, так чтобы, с одной стороны, избежать откровенного доминирования одного из них, а с другой — не допускать слишком острых конфликтных ситуаций между ними.

Такая позиция, по моему убеждению, наиболее перспективна для России с точки зрения коренных интересов ее безопасности и перспектив социально-экономического развития. Она реализуема лишь в том случае, если не будет перейдена грань, за которой нас перестанут считать пусть сложной и специфичной, но все же родственной общностью.

Новейшая история не раз доказывала, как важно следовать этим принципам. Так, Греция времен «черных полковников» выпала из евроатлантического цивилизационного поля, несмотря на успехи в социальной и экономической сферах. Страна дорого заплатила за годы изоляции. Напротив, голлистская Франция, изрядно попортив нервы США, Канаде и европейским партнерам, никогда не позволяла себе покинуть общее евроатлантическое пространство. При всей своей заносчивости, глобалистских амбициях и определенном национализме Шарль де Голль ясно представлял себе, где пролегает линия межцивилизационного раздела, и не пересекал ее.

Нынешние и будущие политики России также не должны ни при каких обстоятельствах забывать о необходимости совмещать специфические, конъюнктурные интересы, с одной стороны, и долгосрочные — с другой. У России есть интересы как на Востоке, так и на Юге и в различных заморских регионах. Важно не путать средства и цели, не упускать из виду базовые приоритеты.

Если мы удержимся на этой стратегической линии, не сорвемся с нее, став жертвой своего болезненного воображения и ностальгии, то добьемся главного — относительно спокойного устойчивого развития на протяжении двух-трех предстоящих десятилетий. Причем эта цель может быть достигнута не посредством отказа от участия в международных делах, а, напротив, путем активизации внешней политики на действительно стержневом направлении. Тем самым Россия использует уникальный шанс стать фактором, приводящим к равновесию интересов и позиций внутри родственного ей (и в этом смысле «однополюсного») атлантического пространства, единого в своем многообразии.

В целом, взяв курс на интеграцию в Европу, Россия не ошиблась: значимость страны в мире возросла, ее экономический и политический ресурс вырос, внутриполитическая обстановка улучшилась. Конечно, далеко не все политико-дипломатические шаги, предпринятые со времени провозглашенного два года назад европейского курса, соответствовали выбранной цели. Иногда создавалось впечатление, что чиновничья дипломатическая рутина подобно трясине засасывает любые проявления истинной стратегической мысли и «стратегическим направлением» каждый раз становится та страна, куда готовится очередной визит на высшем уровне. (Справедливости ради заметим, что европейская бюрократия тоже не всегда на высоте.) Выдержать правильную линию удастся лишь в том случае, если российское руководство сумеет на систематической основе осуществлять действительно государственную политику внутри страны. Государственную в том смысле, что она не сведется к робкому маневрированию между группировками, преследующими собственные интересы, которые далеко не всегда совпадают с общегосударственными.

Нельзя забывать главное: сильная внешнеполитическая стратегия России, направленная на обретение новой глобальной роли, с акцентом на евроатлантическую установку возможна только на основе сильной и целеустремленной внутренней политики, постепенного и последовательного расширения демократических устоев и институтов. В этом — объективная трудность, но в этом же и великий исторический вызов.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 4 декабря 2019 > № 3259986 Владимир Лукин

Россия: не сердиться, а сосредоточиться

С.В. Кортунов – д. полит. н., профессор, заведующий кафедрой мировой политики факультета мировой экономики и мировой политики Государственного университета – Высшей школы экономики.

Резюме Страна должна недвусмысленно и безусловно определить себя в качестве наследницы исторической, то есть тысячелетней, России. Придется взять на себя и все ее грехи, включая, как это ни неприятно, грехи СССР. Но игра стоит свеч: тогда Россия остается субъектом мировой истории, всем понятным и узнаваемым.

Статья была опубликована в журнале «Россия в глобальной политике», №5 за 2005 год.

Если попытаться одним словом охарактеризовать состояние дел в российской внешней политике, то наиболее подходящим будет слово «кризис». Это явление носит всеобъемлющий и всесторонний, системный и структурный характер, к тому же оно сопровождается синхронизированным и нарастающим давлением на Россию со стороны основных международных субъектов. Разговоры же о «прагматизме» курса президента Владимира Путина призваны лишь скрыть тот очевидный факт, что отечественная внешняя политика формируется стихийно, носит преимущественно ситуативный характер и строится как система ответов, а не превентивных шагов. Стоит ли удивляться, что в международных делах Москва терпит поражение за поражением?

При этом профессионализм российского дипломатического корпуса сомнений не вызывает. В чем же причины сложившегося положения?

ПРИЧИНЫ КРИЗИСА

Во-первых, кризис носит концептуальный характер: жизнеспособная и реалистичная концепция внешней политики просто отсутствует. Документ, утвержденный президентом Путиным в 2000 году, содержал немало правильных выводов и положений, но в целом он, конечно, устарел. Самое же главное заключается в том, что ни концепция, ни последующие заявления президента РФ (включая его ежегодные послания Федеральному собранию) не ответили на вопрос о национальной идентичности России. К сожалению, не только окружающий мир, но и само российское общество всё еще не могут понять, кто мы такие – совершенно новое, никому не ведомое государство, возникшее на карте только в 1991-м, продолжатели СССР, добровольно «урезавшие» свою территорию и поменявшие плановую экономику на «экономику дикого рынка», или же правопреемники тысячелетней России?

Как справедливо отмечает известный американский политолог Томас Грэхэм, «успех лежит в новой самоидентификации страны в современном мире, к чему большинство россиян и политической элиты страны еще не готовы». Отсутствие самоопределения – главная причина того, что Россия до сих пор не сделала стратегический выбор, кого она хочет видеть своим союзником и «против кого дружить».

Во-вторых, кризис является институциональным: отсутствует эффективный механизм подготовки, принятия и реализации внешнеполитических решений. К сожалению, в период президентства Владимира Путина положение дел в этой сфере не улучшилось, а скорее наоборот. Принцип коллегиальности и прозрачности при принятии внешнеполитических решений соблюдается значительно реже, чем в годы правления Бориса Ельцина. Подобная ситуация порождает массу вопросов, связанных с мотивацией тех или иных шагов, а вся ответственность за международную деятельность персонифицирована и возложена на одного человека – президента РФ. В ряде случаев, особенно в работе со странами СНГ (Белоруссия, Украина, Грузия), МИД, Совет безопасности РФ и даже Управление внешней политики Администрации президента были оттеснены от формирования политики, а глава государства оказался заложником своего ближайшего и не всегда компетентного окружения. Вообще, усугубилась возникшая еще при Ельцине тенденция к резкому падению государственной дисциплины в сфере внешней политики. Не выполняются даже прямые указания президента России.

Как известно, в советское время существовал координационный механизм выработки внешнеполитических позиций – Межведомственная комиссия при ЦК КПСС (так называемая «пятерка»), которая готовила проекты решений по основным вопросам национальной безопасности с участием МИДа, Минобороны, КГБ и Комиссии Совмина СССР по военно-промышленным вопросам. Во многом благодаря этому механизму Советский Союз добился значительных успехов в сфере ограничения ядерных вооружений и других видов оружия массового уничтожения, а также обычных вооружений в Европе. Этот же механизм позволил нейтрализовать активных противников разоружения, а также настроить политических и военных руководителей страны на достижение взаимовыгодного компромисса с партнерами.

В постсоветской России ничего даже близкого по эффективности создано не было. Предпринятые в последние годы попытки создать соответствующий механизм, будь то в рамках Совета безопасности РФ или вне его, блокировались ведомствами. Деятельность межведомственных комиссий приводит лишь к распылению усилий, параллелизму в работе и в конечном счете к росту безответственности и снижению эффективности государственной политики. Межведомственные комиссии Совбеза, которым по статусу предписано заниматься согласованием позиций по вопросам безопасности, лишены возможности взять на себя процесс подготовки и принятия решений, координации деятельности министерств и ведомств. МИД же функциями координатора по вопросам внешней политики, как оказалось, наделен лишь декларативно. Не решают проблем и поистине титанические усилия помощника президента РФ по международным делам. В итоге сложилась ситуация, когда такого рода координацией на государственном уровне сейчас, по существу, не занимается никто.

Внешняя политика России не опирается на систему стратегического планирования, которая должна обеспечивать просчет краткосрочных, среднесрочных и долгосрочных вариантов внешнеполитических решений, соразмерность целей и средств, адекватный анализ современной международной обстановки, для которого не годятся привычные лекала, унаследованные от советских времен.

Зародышем такой системы, вероятно, можно считать лишь ряд неправительственных организаций, таких, к примеру, как Совет по внешней и оборонной политике, общественный комитет «Россия в объединенной Европе», Экспертный совет Комитета Совета Федерации по международным делам. Однако к выводам аналитических докладов и записок этих организаций Кремль не слишком склонен прислушиваться.

Отсутствие системы стратегического планирования (созданная недавно в Совете безопасности РФ Группа стратегического планирования не в счет), опирающейся на солидную аналитику, собственно говоря, и привело к кризису внешней политики России. По сути, ни одна из стратегических целей, сформулированных политическим руководством нашей страны за последние 15 лет, не была достигнута.

Существенной, хотя и не главной причиной кризиса внешней политики России является заметное падение ее международного имиджа (хотя в первые годы правления администрации Путина он имел тенденцию к возрастанию). Как ни прискорбно, но именно в последние годы наша страна перестала быть привлекательным партнером даже для своих соседей. Именно за минувшие год-два на нас прямо-таки обрушился шквал критических (и во многом справедливых) замечаний со стороны. Практика показала, что полуфеодальные отношения в ряде сфер нашей внутренней политики совершенно несовместимы с постиндустриальной архитектурой развитого мира, в который мы, если судить по ежегодным посланиям президента РФ Федеральному собранию и другим его официальным заявлениям, хотим интегрироваться.

Наконец, важной причиной кризиса российской внешней политики являются ее слабое кадровое обеспечение, деградация дипломатической службы, связанная во многом с тем, что профессия дипломата в России (в отличие от всех других стран мира и, кстати говоря, бывшего СССР), прежде всего из-за низкого материального обеспечения, не является престижной. Талантливых молодых кадров, которые были бы достойной сменой, увы, немногим еще оставшимся в строю ветеранам дипломатической службы, прошедшим блестящую школу советского МИДа, практически почти нет. А это означает лишь одно: Россия обречена на то, чтобы и впредь проигрывать своим партнерам и оппонентам на международной арене.

ЕСТЬ ЧТО ПЕРЕОСМЫСЛИТЬ

В современном мире недопустимы ситуативные или чисто субъективные внешнеполитические решения, продуманные в лучшем случае на полшага вперед и опирающиеся лишь на конъюнктурные соображения. Именно об этом необходимо сегодня задуматься России, причем не только политическому руководству, но и всему политическому классу.

Первое. Для преодоления концептуального кризиса внешней политики Россия должна прежде всего разобраться со своей национальной идентичностью. Оставив нелепые потуги 1990-х годов предстать «белой и пушистой», некой «новой» Россией, которая якобы строит свою государственность заново, страна должна недвусмысленно и безусловно определить себя в качестве наследницы исторической, то есть тысячелетней, России. Понятно, что придется взять на себя и все ее грехи, включая, как это ни неприятно, грехи СССР. Но игра стоит свеч: тогда Россия остается субъектом мировой истории, всем понятным и узнаваемым. До тех пор пока этого не сделано, наши зарубежные партнеры, включая США, вряд ли смогут правильно выстроить свою политику в отношении России и будут по-прежнему занимать выжидательную позицию.

Иными словами, мы должны определиться и объявить всему миру, кто мы есть. От этого зависят, например, российско-американские отношения. Если мы существуем лишь 15 лет, то на роль бЧльшую, чем клиент Соединенных Штатов, мы претендовать не можем. Если мы «мини-СССР», то обречены на «мини-конфронтацию» с США, на поражение в «мини-холодной войне» и в конечном счете на «мини-распад». Если же мы – тысячелетняя Россия, то партнерство и даже стратегический союз с Америкой (уже не говоря о Европе) для нас – это естественное состояние.

Настало время объявить и о своем национальном проекте, который на данный момент в достаточной мере не артикулирован. Но, насколько можно судить по разрозненным заявлениям первых лиц государства, в общих чертах он сводится к двум ключевым идеям:

национальная модернизация в условиях перехода к постиндустриальному обществу со всеми его атрибутами, включая обеспечение должного качества жизни и предоставление политических свобод всем гражданам;

осмотрительная, но достаточно быстрая интеграция России в мировое экономическое пространство на правах равного партнера наиболее развитых стран при сохранении национального суверенитета.

Эти две задачи неотделимы друг от друга: ни одну из них не решить без другой. Первая задача напрямую связана с переходом России к инновационному типу развития (в противовес мобилизационному, который сегодня уже невозможен), а в экономическом плане – с переходом к «экономике знаний», которая определяет сегодня развитие постиндустриального мира. Вторая связана с обеспечением конкурентоспособности суверенной России, ее экономики, отдельных отраслей, компаний, предпринимателей и даже просто граждан в условиях глобализации, о чем говорил Владимир Путин в своем Послании (2003 г.) Федеральному собранию РФ.

Разумный и хорошо продуманный переход к инновационной модели развития при известных обстоятельствах может обеспечить России место среди интеллектуальных лидеров человечества, одной из основных научных лабораторий мира.

Если за основу национального проекта принимается движение по пути инновационного развития и построения постиндустриального общества, то становятся очевидными и внешнеполитические приоритеты.

В вопросах внешней политики следует ориентироваться прежде всего на те государства, которые уже освоили инновационный тип развития и построили постиндустриальное общество, а также на страны, находящиеся в едином с Россией культурном и ценностном поле. В первую очередь это страны Западной Европы и Соединенные Штаты, представляющие общую для нас христианскую цивилизацию. Важно настаивать на европейской идентичности России. Россия – неотъемлемая часть Большой Европы, и потому европейский вектор движения – наиглавнейший.

При этом не стоит, конечно, рассчитывать на то, что современная Европа примет нас в «материнское лоно» с распростертыми объятиями. Старый Свет далеко не разобрался в самом себе и тем более не определился со своим отношением к России (не в последнюю очередь потому, что не самоопределились мы). Нам еще предстоит доказать европейцам: Большая Европа (не нынешний Европейский союз, а действительно всеобъемлющее сообщество европейских наций, способное динамично развиваться и конкурировать за мировое влияние с Соединенными Штатами и стремительно растущей Азией) невозможна без России ни в экономическом, ни в политическом, ни в культурном, ни в военном отношении.

Как бы то ни было, главным вектором движения России может быть только один – Большая Европа без разделительных линий, в которой Украина, например, не стояла бы перед выбором: ориентироваться на Восток или на Запад? Аргумент о том, что наша страна «слишком велика для Европы», по меньшей мере несерьезен в XXI веке. Даже не замеченный в симпатиях к России Збигнев Бжезинский не сомневается в ее европейском будущем. «Безопасность и демократические свободы России зависят от продолжающей подниматься Европы. Конечно, то, о чем я говорю, произойдет не завтра и не в следующем году. Скорее всего, в течение ближайшего десятилетия», – говорил он в интервью газете «КоммерсантЪ» в декабре 2004 года.

При этом в геополитическом плане Россия является евразийской, а следовательно, и глобальной державой, что делает неизбежными ее тесное взаимодействие с основными игроками мировой политики, прежде всего с Китаем и Индией (эти страны стремительно превращаются в важную часть мировой инновационной экономики), с Ираном, с арабскими странами, с Турцией и пр., а также, конечно, стратегический союз с США по вопросам глобальной безопасности.

Но такие установки нынешней внешнеполитической стратегии, как «многовекторность», «многополярность», «особый (отличный от европейского) путь», следует переосмыслить. «Многополярный мир», на котором настаивают многие отечественные политики и дипломаты, при ближайшем рассмотрении оказывается крайне опасным для России. В своем нынешнем состоянии она просто не дотягивает до статуса одного из «полюсов» в этой конструкции. С учетом необратимого демографического упадка территорию России в буквальном смысле слова разорвут на куски более динамично развивающиеся «полюса». Что же касается концепта «особый путь», то он уже не раз был испробован Россией и каждый раз приводил к национальной катастрофе. Можно, конечно, испытать судьбу еще раз. Но это, по всей вероятности, будет последняя попытка…

Если принять европейский вектор развития в качестве приоритета, то намного легче выстроить отношения и на просторах бывшего СССР. Продвигая Россию в Европу, не следует препятствовать движению соседей в этом же направлении. Однако Москва не должна оплачивать такое движение, оставаясь донором распавшейся империи. Россия не будет принуждать соседей к вступлению в союзы с ее участием. Но и прекратит практику невообразимых уступок ради сохранения видимости влияния на сопредельные государства, дотирования их развития за счет своего налогоплательщика. По большому счету России следовало бы незамедлительно выйти из СНГ и прекратить игру в «дружбу народов», в которой выигрывают лишь новые независимые государства.

При таком подходе постсоветское пространство перестает быть ареной соперничества России и Запада. Европейские государства СНГ (Украина, Молдавия и Белоруссия) становятся полем партнерства преимущественно между Россией и ЕС; государства Центральной Азии и Казахстан – между Россией и США (не в столь отдаленной перспективе – с участием КНР); страны Южного Кавказа – между Россией, ЕС и США (в перспективе – с участием Ирана). Такой подход, помимо всего прочего, развязывает нам руки для работы с пророссийской оппозицией в этих странах.

Второе. Требуется принять специальный закон о механизме разработки, принятия и реализации внешнеполитических решений, который обеспечил бы координацию деятельности ведомств под руководством президента страны в целях проведения единой линии Российской Федерации. Такого рода механизм должен следовать принципу коллегиальности, включать в себя всех субъектов внешней политики и опираться на глубокую аналитику и экспертизу правительственных и неправительственных научно-исследовательских центров, которые надо создавать и щедро финансировать.

В соответствии с Конституцией РФ принципиальные внешнеполитические решения принимает президент страны. Однако требуется их предварительное согласование между должностными лицами, имеющими непосредственное отношение к внешней политике. Это председатель Правительства, секретарь Совета безопасности, руководители МИДа, Минобороны, Федеральной службы безопасности (ФСБ) и Службы внешней разведки (СВР). На данном этапе государственного строительства России в этом процессе, вероятно, должны принимать участие также представители законодательной власти – председатели Совета Федерации и Государственной думы: это необходимо для обеспечения единой позиции высших представителей двух ветвей власти по важнейшим внешнеполитическим вопросам, то есть элементарной государственной дисциплины. Перечисленные лица и должны образовать новый орган по внешней политике и международной деятельности при президенте РФ. Речь, подчеркнем, идет именно о новом органе, поскольку все имеющиеся, в том числе и Совет безопасности, оказались непригодными для выполнения этой функции. Такой орган был бы аналогом Совета национальной безопасности США. В этом контексте потребовалось бы, разумеется, и введение должности, аналогичной должности помощника президента США по национальной безопасности, с назначением на нее лица из числа авторитетных отечественных дипломатов (с небольшим, но хорошо оснащенным аппаратом).

Соответствующий законопроект «О координации деятельности государственных органов власти в сфере управления внешней политикой РФ», разработанный Экспертным советом Комитета Совета Федерации по международным делам, проходит сейчас процедуру межведомственного согласования.

Третье. Соразмерность целей и средств – важнейший принцип внешней политики. Тщательно продуманная и взвешенная ресурсная политика призвана обеспечить не только внешнеполитическую эффективность. От наличия или отсутствия такой политики зависит конкурентоспособность России как государства, ее национальной экономики, отдельных отраслей, отечественных частных компаний, инновационных систем и пр. в глобальном мире. Это, в свою очередь, является одной из главных предпосылок национальной безопасности.

Четвертое. Что касается имиджа России за рубежом, то, конечно, надо работать над его совершенствованием. Но при этом следует помнить: любые пиаровские усилия и финансовые средства уйдут в песок, если не будет улучшаться внутренняя ситуация. Чтобы иметь достойный имидж за рубежом, надо реально быть привлекательной страной, а не казаться ею. Поэтому деятельность по исправлению имиджа должна развертываться не за рубежом, а внутри страны.

Пятое. Надо принять серьезные меры, с тем чтобы вновь сделать престижной дипломатическую службу. Наш дипломат независимо от того, находится ли он на службе в Москве или за рубежом, вправе иметь возможность вести достойный образ жизни. Ему необходима уверенность в том, что государство позаботится о его обеспеченной и безбедной старости. Короче говоря, дипломат не должен чувствовать себя человеком второго сорта, стоящим на социальной лестнице ниже, чем мелкий деятель теневой экономики или чиновник средней руки из коррумпированных отраслей.

КАПИТАЛЬНЫЙ РЕМОНТ

Текущий кризис внешней политики России не стоит драматизировать. Вообще, кризис системы сам по себе способен оказать благотворное воздействие, если за ним следуют шаги по ее радикальному обновлению и модернизации. А нынешний период в истории России далеко не худший для этого. Отсутствие широкомасштабных внешних угроз, возможно, впервые позволяет сосредоточиться на внутренних проблемах. С другой стороны, вероятно, никогда в истории России ее ресурсы для осуществления того или иного курса не были столь ограниченными (парадоксально, но богатство, посыпавшееся на страну благодаря беспрецедентной сырьевой конъюнктуре, нисколько не решает эту проблему – ведь сами по себе средства бесполезны в отсутствие механизма, принципов и приоритетов их разумного использования).

Трезвое соизмерение целей и средств, собственно говоря, и делает приоритетным европейский вектор развития России, в особенности учитывая ее необратимую демографическую деградацию. Исходя из того, что безусловным приоритетом является решение внутренних проблем устойчивого и демократического развития, а также учитывая ограниченность ресурсов, Россия не может позволить вовлечь себя в чужие войны и авантюры. Внешняя политика не должна быть ни агрессивной, ни даже слишком амбициозной.

Примеры послевоенного развития Японии и Германии показывают, что статус (де-факто) великих держав возможно удерживать при значительном ограничении внешнеполитических претензий. Отечественная история в этом отношении также весьма поучительна.

После окончания Смуты и заключения Деулинского перемирия с Польшей в 1618 году Россия была не просто слаба, а дотла разорена и обескровлена. До конца XVII столетия, то есть примерно в течение 80 лет, Россия старалась не ввязываться в затяжные военные противостояния с основными и наиболее сильными противниками. Однако за это же время она, практически не воюя, присоединила Левобережную Украину и Киев, а также Сибирь вплоть до Тихого океана и Китая. Это произошло благодаря умелой внешней политике и инициативе. Именно тогда, уклоняясь от серьезных конфликтов, не проводя агрессивной политики, страна увеличила свою территорию больше, чем за какой-либо другой период своей истории. За восемь десятилетий военно-политического «прозябания» некогда разоренная Россия накопила такой потенциал, в том числе и экономический, что потом непрерывно воевала 21 год и нанесла сокрушительное поражение Швеции, в ту пору одной из мощнейших держав Европы.

После смерти Петра I (1725) вплоть до Семилетней войны (1756–1763) почти разоренное за период экспансии государство вновь минимизировало свои внешнеполитические амбиции, особенно на самом опасном направлении – в Европе. Казалось, что она вообще не вела самостоятельной внешней политики, а действовала лишь как чей-то союзник. Однако и этот период мира и как будто даже некоторого унижения России обернулся накоплением сил для последовавших вскоре внешнеполитических побед и триумфов Екатерины II, когда была воссоединена почти вся Западная Русь, нанесено сокрушительное поражение Турции и «российская государственная территория почти достигла, – по словам историка Василия Ключевского, – своих естественных границ как на Юге, так и на Западе». Из 50 губерний, на которые была разделена Россия, 11 были приобретены в царствование Екатерины II. Если в начале ее правления российское население составляло не более 20 млн человек, то к его концу – не менее 34 млн (т. е. увеличилось на три четверти). При этом сумма государственных доходов возросла более чем в четыре (!) раза. Россия прочно встроилась в мировую (тогда это была европейская) политику в качестве одной из самых влиятельных держав. Светлейший князь Александр Безбородко поучал молодых дипломатов России: «Не знаю, как будет при вас, а при нас ни одна пушка в Европе без позволения нашего выпалить не смела».

После поражения в Крымской войне в 1856 году (как и после окончания Смуты, а также после смерти Петра Великого) Россия вновь ограничила свои внешнеполитические претензии и геополитические аппетиты. Двадцать лет она, по словам канцлера Александра Горчакова, «не сердилась, а сосредоточивалась», то есть занималась по преимуществу внутренними делами, накапливая силы. В это время у Российской империи не было союзников. Но уже в момент подписания унизительного для России мирного договора в Париже (1856) русский дипломат князь Николай Орлов сказал: «Да, господа, мы потерпели поражение. И мы уходим с Балкан. Но вы не беспокойтесь, мы вернемся». Прошло всего 15 лет, и Россия вернулась на Балканы и на Черное море. И никто, даже «единственная сверхдержава» Великобритания, проводившая антирусскую политику, ничего не смогла сделать.

Таким образом, периоды относительной внешнеполитической пассивности далеко не всегда зло. И сегодня об этом стоит задуматься некоторым российским «державникам», которые – кто искренне, а кто и в личных популистских целях – разыгрывает карту «великодержавности», не утруждая себя подсчетом имеющихся у страны ресурсов. Следование их рекомендациям может привести страну к национальной катастрофе, что уже не раз происходило в отечественной истории, в том числе дважды в ХХ веке. Напротив, сосредоточенность на внутренних делах, накопление сил, актуализация ресурсов, динамичное экономическое развитие страны в ближайшие годы (а может быть, если позволит международная обстановка, и десятилетия) – все это является залогом ее грядущих, в том числе и внешнеполитических, триумфов. Немаловажное значение для достижения этих триумфов в будущем (хочется надеяться, недалеком) имеет хорошо продуманный, осторожный, но все же «капитальный ремонт» отечественного внешнеполитического механизма.

Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 4 декабря 2019 > № 3259985 Сергей Кортунов

Brent кончается — ОПЕК+ начинается

Конец года обозначил ряд довольно серьезных изменений на мировом рынке нефти. Например, компания Shell объявила о намерении в следующем году полностью прекратить добычу нефти на месторождении Brent в Северном море. Напомним, что именно этот эталонный европейский сорт является основой для смеси, являющейся маркерной для международного нефтяного рынка и определяющей ценообразование на многие другие сорта, в том числе на российскую Urals. И вот практически сорокалетняя история основной эталонной марки нефти фактически закончилась!

C момента начала добычи с месторождения Brent было выкачано более 2 млрд баррелей нефти и 161 млрд кубометров газа. Месторождение Brent было открыто Shell в 1971 году, добыча нефти и газа на нем началась в 1975 г. Эталоном Brent стал в конце 1980-х годов.

Сегодня европейский бенчмарк Brent является важным ориентиром для формирования мировых цен на нефть. Однако его физическое исчезновение было предсказуемо, поскольку добыча этого сорта нефти упала еще в конце 1990-х годов. Таким образом, уже около двадцати лет к Brent подмешивают нефть других месторождений Северного моря, таких как Forties, Oseberg, Ekofisk, Troll (смесь BFOET). По данным Shell, доля нефти Brent в составе эталонной смеси составляет всего 1%.

Согласно экспертной оценке, несмотря на предстоящее физическое исчезновение Brent, европейский бенчмарк пока останется прежним. Однако в дальнейшем падающая европейская добыча скажется и на углеводородном рынке, покупателям и продавцам придется выбирать новый эталон.

Независимый эксперт Вячеслав Мищенко отметил, что запасы Brent давно истощены и физической добычи уже лет 10 не хватает, чтобы этот сорт оставался ликвидным эталоном для ценообразования: «Ценовые нефтяные агентства в своей методике последнее десятилетие используют некую корзину так называемых североморских нефтей. У агентства S& P Global Platts в самом названии эталонного сорта Brent еще присутствует, однако теперь его называют „дотированный Brent“. У Argus Media этот эталон называется „североморский дотированный“. И в том, и в другом случае в корзину, определяющую этот сорт, входит не менее пяти сортов нефтей. Согласно методике, расчет стоимости маркерного сорта происходит по наименьшей котировке, а это, как правило, нефть месторождения Troll. То есть Brent физически уже давно не является таким эталоном, который мы себе представляем. Кроме того, к этой маркерной корзине нефтей добавляются еще дополнительно несколько маркерных сортов нефти, которые не добываются на Северном море. Например, там присутствует азербайджанская легкая нефть, новый эталон, который формируется сейчас в Мексиканском заливе — WTI Хьюстон, какие-то сорта африканской нефти», — пояснил эксперт в интервью «НиК».

Методологически и в целом для рынка это некий вызов торговым компаниям и ценовым агентствам, на который нужно будет реагировать, считает Мищенко. И России очень важно следить за этим процессом, поскольку речь идет о ценообразовании на самом ключевом для нашей страны рынке:

«Во всех этих расчетах стоимости эталонного европейского сорта отсутствует российская марка Urals. Она не подмешивается никуда и не берется в расчет, хотя Urals занимает на европейском рынке в разные периоды времени порядка 30% процентов. Сейчас российская нефть торгуется исключительно с привязкой к Brent, в большинство случаев это скидка, но иногда и премия.

Совершенно непонятно, зачем Urals ценообразовываться через американскую WTI Хьюстон или азербайджанскую легкую, к которым он не имеет никакого отношения», — заметил эксперт.

Доцент кафедры финансовых рынков РАНХиГС Сергей Хестанов считает, что влияние физического исчезновения нефти Brent для нефтяного рынка пройдет незаметно: «Не важно, будет ли выбран новый эталон, или же оставлен старый. На практике для расчета цены конкретного контракта используется формула «эталон +/- спрэд».

Что именно будет выбрано в качестве эталона — не важно. Лишь бы это устраивало и покупателя, и продавца», — пояснил эксперт.

Еще одним интригующим событием, которое повлияет на мировой ценовой расклад, станет министерская встреча ОПЕК+ 5–6 декабря в Вене, на которой должен быть обсужден уровень нефтедобычи после марта 2020. Накануне события мировые информагентства растиражировали версию о том, что в министры нефтедобывающих стран собираются обсудить возможность повышения, а не снижения текущего уровня нефтедобычи.

Довольно противоречивая информация приходит и от участников соглашения ОПЕК+. Агентство Bloomberg со ссылкой на свои источники сообщило, что министры стран ОПЕК+ на ближайшей встрече обсудят возможность именно повышения текущего уровня нефтедобычи. Произойдет это якобы по причине снижения роста добычи сланцевой нефти в США в 2020 году, о которой заявили в своих прогнозах эксперты ОПЕК. Любопытно, что совсем недавно картель давал совершенно противоположенные прогнозы относительно сланцевого сектора.

В то же время ситуация на американском нефтяном рынке на первый взгляд не дает поводов для паники: несмотря на сокращение расходов ряда независимых сланцевых компаний крупные игроки продолжат наращивать добычу.

Нефтяные трейдеры пока ориентируются лишь на замедление темпов роста сланцевого сектора, а не на падение добычи.

В Vitol Group ожидают, что добыча нефти в США в ближайший год увеличится всего на 700 тыс. б/с, тогда как в 2019 г. рост производства сланца составлял 1,1 млн баррелей.

Возвращаясь к традиционным экспортерам нефти, стоит отметить, что комитет в Вене оценил выполнение соглашения о сокращении добычи нефти в октябре в 142%. По данным источника Bloomberg, только страны ОПЕК перевыполнили свои обязательства на 42%. Саудовская Аравия перевыполняет сделку на 140-160% каждый месяц. На предстоящем в конце недели заседании ОПЕК+ в Вене саудовская делегация намерена дать сигнал, что больше не желает спасать нефтяной рынок в одиночку, сообщили агентству источники в Эр-Рияде. Тем более что все усилия королевства пока не сильно отражаются на нефтяном рынке: стоимость «черного золота» практически не выходит за пределы обозначенного ей коридора $55-65 за баррель.

За два дня до начала встречи в Вене стало известно, что Саудовская Аравия резко снижает цены на нефть для клиентов в Европе.

В январе для западноевропейских стран саудовская нефть подешевеет по всей линейке марок, следует из прайс-листа государственной нефтяной компании королевства Saudi Aramco. Январские партии саудовской нефти для Западной Европы будут стоить почти на $2 дешевле средних цен на российский сорт Urals, который в середине ноября продавали даже с премией к Brent, достигавшей $0,3-0,4.

Предполагается, что решение резко снизить цены Саудовская Аравия приняла на фоне недовольства чиновников исполнением сделки ОПЕК+, которую саботируют два крупных участника — Ирак и Россия.

Кроме того похоже, что Саудовская Аравия готовится к решительному штурму традиционных мировых ценовых бенчмарков и борьбе за полноправное присутствие на рынке своих собственных эталонных сортов (хотя бы в масштабе отдельных регионов). Возможно, это вкупе с просачивающимися в СМИ слухами о позиции саудитов на предстоящей министерской встрече в Вене связано, прежде всего, с предстоящим размещением Saudi Aramco.

Позиция России по вопросу соглашения с картелем, по сообщениям официальных лиц, не изменилась. В частности, за два дня до встречи министр энергетики РФ Александр Новак сообщил, что Россия в ноябре исполнила сделку ОПЕК+ на 85,5%, но в декабре стремится к 100% исполнению сделки. В то же время он добавил, что на предстоящей встрече ОПЕК+ Россия будет обсуждать возможность расчета квот без учета газового конденсата. Министр отметил, что в российской статистике добычи нефти учитывается газовый конденсат, добыча которого показала сильный рост в последнее время. «Если брать без учета прироста добычи конденсата, брать только нефть, то у нас показатель как раз выходит на уровень 225-230 тысяч баррелей», — пояснил министр. В Минэнерго считают, что доля газового конденсата в общем объеме нефти России составляет около 7-8%.

Сергей Хестанов, касаясь проблемы квотирования добычи странами, входящими в соглашение ОПЕК+, высказал предположение, что нынешние цены на нефть, как и объемы экспорта, устраивают большую часть участников сделки ОПЕК+, поэтому ждать радикальных решений нет оснований. Он также отметил, что, судя по росту добычи в США, сланцевую индустрию нынешний уровень цен вполне устраивает, но рост сланцевой добычи действительно затормозился.

Вячеслав Мищенко, напротив, указал, что Саудовскую Аравию нынешние нефтяные цены не совсем устраивают, ей хотелось бы приблизить стоимость сырья к $80 за баррель:

«С другой стороны, Эр-Рияд не хочет продолжать нести бремя по сокращению добычи. То есть королевство хочет высокую цену, но не только за собственный счет», — пояснил Мищенко.

Позиция России несколько иная: «Россия готова сохранять все как есть. Мы довольны и удовлетворены взаимодействием с ОПЕК», — заметил Мищенко.

По его мнению, на предстоящей министерской встрече ОПЕК+ как раз и будет обсуждаться вопрос, за чей счет нефтедобывающие страны продолжат сокращение добычи, и в этой ситуации важна позиция Ирана. А Россия в рамках работы соглашения ОПЕК+ может стать посредником для сближения позиций Ирана и Саудовской Аравии, предположил эксперт.

Кстати, перед встречей в Вене пресс-служба президента Ирана распространила заявление Хасана Роухани о готовности Тегерана к нормализации отношений с Эр-Риядом: «С точки зрения Тегерана нет никаких препятствий для развития сотрудничества с соседями и восстановления отношений с Саудовской Аравией», — говорится в заявлении.

Осталось дождаться заседания и посмотреть, чем кончится эта интрига.

Екатерина Вадимова

Insider: террористы начали использовать для публикации своих заявлений российский мессенджер TamTam

Сообщение запрещенной в России ИГ об ответственности за теракт на мосту Лондона 29 ноября появилось в TamTam на две минуты раньше, чем в Telegram

Террористическая организация «Исламское государство» (запрещена в РФ) для публикации заявления о своей ответственности за лондонский теракт 29 ноября использовала российский мессенджер TamTam. Как сообщил изданию Insider бельгийский эксперт по джихадистским группировкам Питер Ван Остайен, в TamTam соответствующее заявление появилось на две минуты раньше, чем в Telegram. По его словам, скорее всего, исламисты были вынуждены пользоваться приложением из-за блокировок их чатов в Telegram.

Telegram 22 и 23 ноября заблокировал около пяти тысяч аккаунтов, связанных с ИГ. Остайену удалось внедриться в 50 чатов, которые использовали члены террористической организации. Сразу после теракта в Лондоне все эти каналы были полностью заблокированы. Но уже на следующий день, 30 ноября, эксперт обнаружил их в российском TamTam. Впрочем, администрация мессенджера сработала оперативно, и к 1 декабря TamTam заблокировал более 120 каналов.

Блокировки и масса ограничений не помешают террористам координировать свои действия и дальше, считает генеральный директор агентства разведывательных технологий «Р-Техно» Роман Ромачев.

— Говорить о том, что кто-то куда-то перескочил, наверное, не совсем правильно. Да, есть резервный канал связи, они могут быть в TamTam, в WhatsApp. Они могут быть где угодно, в любом мессенджере.

— В случае если действительно координация происходила через TamTam, как это можно объяснить с точки зрения спецслужб?

— Полностью невозможно контролировать все и вся, невозможно контролировать все мессенджеры, то есть необходимо точно знать террориста. Если вы знаете террориста, его мобильный телефон, девайс, его номер, то, возможно, что-то можно сделать. Если речь идет о простом пресечении преступления или теракта, тут достаточно тяжело спецслужбам работать, поскольку в одних странах Telegram заблокирован, в других — нет, в одних странах TamTam работает, а, возможно, в других он не работает.

— За три-четыре дня заблокировать десятки сообществ — это хороший результат?

— В принципе, да. Говорить о хорошем результате можно тогда, когда теракт не совершается, то есть пресекается, преступники задержаны.

Активная рекламная компания TamTam началась одновременно с блокировкой Telegram в России. О переходе из Telegram в TamTam объявили СК России и объединенная пресс-служба судов Петербурга.

В силе пропаганды террористов в мессенджерах сомневается востоковед Саид Гафуров.

«Они берут на себя ответственность за все, то есть такая безотказная организация. То, что они берут на себя ответственность за что-то, не говорит решительно ни о чем, кроме как об их пропагандистской стратегии. Не сильно этому доверяю и никому не советую доверять. Рекрутирование новых бойцов ИГ идет не через массовую пропаганду, а только индивидуально, то есть для них это то, что называется «кадры», а не массовое движение ИГИЛ. Общая философия кадровой работы состоит в том, что они не делают ставку на массовую пропаганду, это только способ индивидуальной работы с кадрами, и он столетиями уже отработан».

В пресс-службе TamTam Business FM заявили, за сутки удалось парализовать распространение подобной активности на платформе. В частности, каналы, на которые жаловались представители общественных организаций, удалялись в течение 20 минут. «В дальнейшем ряд ссылок были удалены после обращения Европола и некоторых других общественных организаций. Большинство подобных каналов и чатов, появившихся в последние дни, были удалены сразу после их создания», — подчеркнули в пресс-службе.

Мессенджер TamTam почти неизвестен за рубежом. По данным компании, активная месячная аудитория мессенджера в России составляет чуть больше 300 тысяч человек, по миру — 700 тысяч.

В 70 лет НАТО трудно без врагов. Комментарий Георгия Бовта

В Лондоне проходит двухдневный юбилейный саммит НАТО, посвященный 70-летию создания альянса. Дональд Трамп сделал ряд резонансных заявлений, выступив главным возмутителем спокойствия

Дональд Трамп назвал «опасным» высказывание Эммануэля Макрона о НАТО как об организации, у которой «умер мозг». Президент США назвал это «оскорбительным» по отношению к странам — членам организации. Между тем французский лидер хотел лишь подчеркнуть, что между Вашингтоном и их союзниками «нет ни малейшего координирования в принятии стратегических решений» и Европа в состоянии сама себя защищать. Чем еще примечателен этот саммит?

После прихода Дональда Трампа в Белый дом, кажется, еще ни один саммит НАТО, как, впрочем, и «Большой семерки», не прошел гладко. Именно импульсивный и непредсказуемый в своих эскападах Трамп, пожалуй, привнес наибольшую долю раздора в ряды альянса, которые и прежде были далеки от идеальной стройности.

Главную претензию к европейским союзникам по НАТО он озвучил еще в ходе предвыборной кампании: они должны разделить бремя расходов по обеспечению собственной безопасности, хватит Америке за всех платить. Бремя было зафиксировано в размере 2% ВВП еще в 2014 году, правда, достигнуть этого показателя планировалось лишь к 2024 году. Вашингтон эпохи Трампа хочет, чтобы это было сделано быстрее. На сегодня из 28 членов НАТО финансовые обязательства в размере 2% ВВП или даже большем, как те же США, такие взяли на себя также Великобритания, Греция, Эстония, Румыния, Польша и Латвия. Богатая Германия не дотягивает даже до 1,5%.

Вклад Франции, с лидером которой Трамп периодически препирается по разным поводам, вкладывает в общий котел немногим больше немцев. Зато Макрон любит порассуждать о собственной европейской оборонительной структуре. А еще он в последнее время словно задался целью, хотя вряд ли он делает это осознанно, троллить те восточноевропейские страны, которые наиболее активно трубят о «российской угрозе». Макрон, который в последнее время открыто заигрывает с Москвой, ставит неудобные вопросы: против кого обороняется НАТО, кто наш общий враг — Россия или, может быть, Китай? Является ли вообще задачей альянса обозначить их как врагов? И сам же ставит такой постулат под сомнение.

А между тем ведь именно «российская угроза» — едва ли не главная внешнеполитическая «скрепа» для правящих классов стран Балтии, Польши и ряда других государств, в основном из числа бывших сателлитов СССР. Да как же НАТО без врагов-то? Вернее, без вполне конкретного врага. В этом смысле, если бы не подвернулись Крым и Украина как «страшилки», то их надо было бы выдумать.

Впрочем, троллингом НАТО занимается не только Макрон, но и турецкий президент Эрдоган, открыто пошедший на сближение с Россией и установление теплых личных отношений с Путиным в последние три года. Так что в Лондоне многим европейским лидерам пришлось напоминать, что именно «российская угроза» — по-прежнему главный фактор, цементирующий альянс.

В то же время само юбилейное торжество, во избежание новых публичных обострений, решили организационно переформатировать. В основном саммит состоит из двухсторонних встреч. Во вторник, 3 декабря, состоялся прием — даже не обед — у английской королевы, на среду запланировано лишь одно общее трехчасовое заседание. Не предусмотрено принятие совместного коммюнике, как обычно происходило на саммитах. И это, по сути, означает согласие по одному-единственному вопросу — о том, что на сегодня у НАТО практически нет таких важных проблем, по которым все до единого члены альянса придерживались бы единого мнения.

Впрочем, возможно, у европейских членов блока все же есть общая мечта — как-то «пересидеть» этого беспокойного Трампа, во время президентства которого политика НАТО стала якобы такой «безмозглой». А там, глядишь, придет новый президент, и Америка снова будет за все платить. При этом, разумеется, так далеко, чтобы «пересидеть» самого Путина, в Североатлантическом альянсе никто даже не загадывает. Да и как они без него? Некем станет пугать.

«У Минца очень шаткая позиция». Банкир обвинил руководство ЦБ, «Открытия» и «Траста» в потере почти $1 млрд

Борис Минц выступил с таким заявлением в Высоком суде Лондона. Бизнесмен «пытается обвинить тех, кто его обвиняет в мошенничестве, в том же самом», считает эксперт Максим Осадчий

Борис Минц обвинил руководство ЦБ, банков «Открытие» и «Траст» в потере почти 1 млрд долларов. С таким заявлением он выступил в лондонском суде, сообщает РБК. В показаниях Минца есть нестыковки, об этом Business FM сообщили в банке «Открытие».

Российские банкиры, точнее бывшие банкиры, любят обвинять в своих проблемах руководство ЦБ. Например, экс-акционер Промсвязьбанка Дмитрий Ананьев в свое время укорил зампреда Центробанка Василия Поздышева.

Теперь с похожим заявлением в лондонском суде выступил Борис Минц. Бизнесмен считает, что из-за руководства ЦБ он лишился почти 1 млрд долларов. Минц тоже назвал фамилию Поздышева, первого зампреда Банка России Дмитрия Тулина, курирующего надзор, и обвинил руководителей банков «Открытие» и «Траст» — Михаила Задорнова и Александра Соколова.

Якобы все они развернули против Минца и его семьи кампанию с целью нанести ущерб. Это якобы случилось при временных администрациях, которые некогда ввели в банки. С предпринимателя сейчас требуют более 700 млн долларов за сделки с продажей облигаций. Вот что Business FM заявил представитель пресс-службы банка «Открытие».

«Во-первых, оспариваемые банками «Открытие» и «Траст» в Высоком суде Лондона сделки, которые нанесли ущерб банкам «Открытие» и «Траст», были совершены до ввода временных администраций. Поэтому никакие действия временных администраций Банка России или нового руководства банков не могут быть причиной событий, на которые указывает Минц. Во-вторых, временная администрация обратилась в правоохранительные органы и немедленно опротестовала эти сделки в судебном порядке. Задорнов, Соколов и прочие упомянутые топ-менеджеры руководствуются никак не личным отношением к отдельным персонам, а исключительно фактами выявленных нарушений».

Дело происходило в 2017 году. У Минца были долги перед «Открытием» и «Рост банком» (последний позже присоединили к «Трасту»). По кредитам были заложены акции компании бизнесмена, которой принадлежит дорогая столичная недвижимость. В августе позапрошлого года группа Бориса Минца выпустила облигации, которые купили вышеупомянутые банки. Этими деньгами финансист расплатился по своим долгам. Причем по чудесному совпадению все это случилось незадолго до санации «Открытия».

Борис Иосифович потом долго судился с банками, а затем покинул Россию, обосновавшись в Лондоне. Кстати, как писал РБК, у бизнесмена есть гражданство Мальты. О том, с чем может быть связано заявление предпринимателя, рассуждает начальник аналитического управления Банка корпоративного финансирования Максим Осадчий.

«Минц пытается пользоваться классическими стратагемами: нападение — лучшая защита, ну и вторая, всем известная — сам дурак, пытается обвинить тех, кто его обвиняет в мошенничестве, в том же самом. Понятно, что у Минца очень шаткая позиция: банк «Открытие» в итоге пострадал на 30 млрд рублей, когда, скажем так, долги были заменены на только что выпущенные 15-летние облигации».

В этой истории не так все однозначно. Борис Минц, как и другие банкиры, использовал для кредитования своего бизнеса пенсионные деньги. И когда-то это было не запрещено. В конце концов во всем мире пенсионные фонды — источник «длинных» средств. Но однажды ЦБ, опасаясь за накопления граждан, начал постепенно закручивать гайки.

Ну а дальше случилось то, что случилось: какие-то банкиры остались на плаву, согласившись вернуть деньги, а кому-то пришлось срочно сменить климат. Что же касается Бориса Минца, то в его кейсе есть одна яркая деталь. Летом Forbes писал, что банки, которые требуют с бизнесмена сотни миллионов долларов, представили суду записи переговоров своих менеджеров. Сделку по покупке облигаций Минца они тогда называли «безумной», а о самих бумагах выразились так: «фуфло».

Михаил Сафонов

В Германии активно идет раскрутка нового "дела Скрипаля". Причем все в том же стиле хайли лайкли. Шум касается громкого убийства, которое было совершено в Берлине еще в августе. Но раздули его до уровня международного скандала только сейчас, аккурат накануне важной встречи в "нормандском формате", которая должна состояться 9 декабря в Париже. Что-то подсказывает, что это не случайное совпадение.

Напомним обстоятельства. 23 августа в парке, расположенном в Моабите, одном из центральных районов Берлина, в нескольких кварталах от здания бундестага, несколькими выстрелами (включая контрольные в голову) был убит 40-летний грузинский гражданин Зелимхан Хангошвили, уроженец Панкисского ущелья (район Грузии, традиционно населенный этническими чеченцами). Полиция вскоре обнаружила в реке неподалеку от места убийства пистолет "Глок" с глушителем. И по горячим следам задержала подозреваемого, предположительно, 48-летнего гражданина России.

В Германии существует масса законодательных ограничений по поводу оглашения имен людей, заподозренных в правонарушениях. Однако в данном случае пресса не стала себя сдерживать, оперативно назвав имя подозреваемого: Вадим Андреевич Соколов. Аналогии с "делом Скрипалей" тоже появились сразу. Но в отличие от британской полиции немецкие правоохранители не спешили с обнародованием своих предположений.

И тут, как это было и в случае со Скрипалями, и в случае со сбитым "Боингом", проявили себя структуры, чьи выводы всегда можно просчитать заранее — настолько они однотипно и стандартно обвиняют Россию. Традиционно выступила пара синхронистов — группа Bellingcat и сайт The Insider. Поближе к парижской встрече Владимира Путина и Ангелы Меркель они выдали серию материалов, в которых утверждалось, что убийца — это некий Вадим Красиков, ранее объявленный в розыск в России по подозрению в убийстве бизнесмена. Bellingcat и его соратников уже не раз ловили на, мягко говоря, манипуляциях и фейках. Но это не помешало западной прессе тут же подхватить данное "расследование" и привязать к убийству некие "российские спецслужбы".

К сожалению, поддалась этому и Генеральная прокуратура Германии, которая в своем заявлении фактически воспроизвела материалы, подброшенные этими частными "расследователями". В тех же выражениях. Документ Генпрокуратуры повторяет выводы Bellingcat о том, что Красиков "не мог получить фальшивые документы на имя Соколова без содействия российских властей". Это по силам только "бюрократическому и силовому аппарату".

Судя по этим заключениям, наличие поддельных документов априори означает причастность их владельца к спецслужбам. При этом даже Bellingcat задается резонным вопросом: как Соколов получил шенгенскую визу в консульстве Франции, если он не мог подтвердить свое существование? Логично было бы засомневаться в том, какая именно из служб причастна. Но все ведь понимают, у борцов антироссийского фронта не должно быть никаких сомнений по поводу назначения виновного — это может быть только Кремль. При любых обстоятельствах.

Кстати, никого, похоже, не смущает тот факт, что и убитый Хангошвили пребывал в Германии не под своим именем, а в качестве некоего Торнике Кавтарашвили. Причем паспорт на это имя он получил еще в Тбилиси. Почему бы этот факт не расследовать на предмет его причастности к неким спецслужбам?

Но тут мы подходим к массе "почему?", связанных с личностью убитого. Но их пресса старается не упоминать.

Если мы почитаем немецкие и другие западные издания, то узнаем об убитом лишь несколько скромных фактов: мол, воевал в Чечне на стороне "антироссийских повстанцев", а значит, был "оппонентом Владимира Путина". По мнению авторов многочисленных статей, упоминания фамилии российского президента в заголовке достаточно, чтобы у читателей вопросы о заказчике убийства отпали сами собой. Дальше они стараются не копаться в биографии Хангошвили. А то вскроются факты, о которых западному обывателю лучше бы не знать.

Немецкие СМИ приводят фотографии убитого в компании с террористами Асланом Масхадовым и Шамилем Басаевым, считая их доказательством вины России: мол, мстят за его причастность к бандформированиям. Как человек с таким темным прошлым, которого даже сами немцы называют исламистом, оказался в Германии в статусе просителя политубежища да еще и под фальшивым именем?

Этот вопрос не задается. И ответа на него нет.

Кстати, грузинские спецслужбы не скрывают, что Хангошвили работал на них и даже на их американских коллег, собирая компромат на чеченскую диаспору за рубежом. Почему-то всевозможные "беллингкеты" эту ценную информацию упускают, а то ведь круг подозреваемых сразу расширяется, учитывая количество людей, которых он сдал различным спецслужбам.

Не особо вспоминают немецкие СМИ и о том, чем же Хангошвили был известен в самой Грузии и Чечне. А ведь стоит элементарно погуглить — и выяснится, что его имя до сих пор публично связывали в основном со спецоперацией грузинских силовиков по уничтожению чеченских боевиков в Лопотском ущелье в августе 2012 года. Там были убиты до десятка исламистов, включая местных жителей, граждан Грузии. Хангошвили тогда выступал переговорщиком от имени грузинской стороны. И, как признавались некоторые ваххабиты, у них "к нему остались вопросы" после этого. Попросту говоря, у людей, связанных с жертвами разборки в Лопоте, есть подозрение (возможно, вполне обоснованное), что Хангошвили и завел чеченских боевиков в грузинскую ловушку. После чего на него началась охота: он пережил несколько (по некоторым данным, четыре) покушений в Тбилиси. И по какой-то странной причине их никто не спешил расследовать. Вот бы западным СМИ (опять) задаться вопросом почему.

Кстати, земляки и родственники Хангошвили прямо говорят, что сразу после берлинского убийства они подозревали именно тех, кто связан с операцией в Лопотском ущелье. Но благодаря немецкой прессе "это подозрение пропало".

Кстати, любое упоминание о причастности Хангошвили к кровавой истории 2012 года западные критики Кремля встречают крайне нервно, заявляя, что версия о мести чеченских боевиков "противоречит фактам и логике".

То есть напрашивающаяся сама собою версия представляется западной аудитории как "конспирологическая". Кому-то кажется более логичной невероятная идея, что это Путин посылает таким образом немецкому руководству черную метку, чтобы оставило его в покое, "дав ему карт-бланш на продолжение имперской экспансии". Сами посудите, разве можно продолжить "экспансию", не убив кого-то в центре Берлина?

Конечно, не стоит уподобляться таблоидам Германии и тем более различным любителям в области "расследований" с заранее известными выводами, а потому нельзя отвергать ни единой версии произошедшего в Моабите. Но, безусловно, версия мести со стороны тех боевиков, которых убитый сдал и предал (судя по его биографии, он этим занимался неоднократно), выглядит приоритетной. Потому-то она так и не нравится западной прессе, старающейся скрыть от обывателя некоторые подробности из биографии Хангошвили.

Остается только сожалеть, что шумиха повлияла и на власти Германии, выславшие двух российских дипломатов "в связи с недостаточным уровнем содействия российской стороны в расследовании дела об убийстве гражданина Грузии". И выражать надежду на то, что Берлин не поддастся на дальнейшие антироссийские провокации, которых в связи с этим делом будет еще немало.

Владимир Корнилов

Лидеры стран НАТО одобрили на саммите в Лондоне обновленный план, направленный на усиление борьбы с терроризмом, сообщил в среду журналистам генсек альянса Йенс Столтенберг.

"Мы согласовали новый план действий по активизации наших усилий в борьбе с терроризмом", - сообщил он на итоговой пресс-конференции по итогам переговоров.

По его словам, "все союзники по-прежнему привержены борьбе с ИГ* и нашей учебной миссии в Ираке и учебной миссии в Афганистане".

*Террористическая организация, запрещенная в России.

Президенты Турции и США Тайип Эрдоган и Дональд Трамп провели двустороннюю встречу на полях саммита НАТО в Лондоне, передает агентство Anadolu в среду.

О деталях переговоров не сообщается.

Поставки новейших российских систем ПВО С-400, вызвавшие кризис в отношениях Турции с США, начались в середине июля. По словам президента Турции, C-400 будут полностью введены в действие в апреле 2020 года. Вашингтон требовал отказаться от сделки и взамен приобрести американские комплексы Patriot, грозя задержать или вообще отменить продажу Турции новейших истребителей F-35, а также ввести санкции в соответствии с CAATSA (закон "О противодействии противникам Америки посредством санкций"). Анкара отказалась идти на уступки.

По итогам января-октября 2019 г. объем внешней торговли Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая достиг 131,5 млрд юаней ($18,7 млрд). Это на 28% больше, чем за январь-октябрь 2018 г., сообщило таможенное ведомство.

По данным Урумчийской таможни, за десять месяцев текущего года объем экспорта Синьцзяна составил 100,2 млрд юаней с приростом на 19,9% в годовом сопоставлении, а импорта – 31,3 млрд юаней с увеличением на 63%.

Среди главных внешнеторговых партнеров китайского региона находится Казахстан, с котором Синьцзян за январь-октябрь 2019 г. наторговал на 60,2 млрд юаней. Данный показатель подскочил на 28,2% относительно уровня десяти месяцев прошлого года. Кроме того, стремительно растет внешняя торговля Синьцзяна с Киргизстаном, Австралией, Пакистаном, Великобританией, Аргентиной и Вьетнамом.

Ранее сообщалось, что по итогам января-сентября 2019 г., объем внешней торговли Синьцзян-Уйгурского автономного района Китая составил 110,5 млрд юаней ($15,6 млрд). Это на 21% больше, чем за январь-сентябрь 2018 г. За девять месяцев текущего года объем экспорта региона составил 82,3 млрд юаней с приростом на 11,3% в годовом сопоставлении. В то же время импорт Синьцзяна взлетел на 62,3% – до 28,1 млрд юаней.

В частности, торговый оборот китайского региона с Казахстаном достиг 51,4 млрд юаней, увеличившись на 22,9%. На данный показатель приходится 46,5% общего объема внешней торговли Синьцзяна за январь-сентябрь 2019 г.

Гонконг без огня

оппозиционеры-"гонконгеры" выступают как "полезные идиоты" Пекина, собственными руками разрушая основу своего благополучия и ухудшая реальные жизненные перспективы

Александр Нагорный

Прошедшие в Гонконге выборы в местные органы власти принесли победу кандидатам от оппозиции, которые получили 300 из 452 мест в окружных советах и контроль над 17 городскими округами из 18 при рекордной явке избирателей, достигшей 71%.

На время выборов протестные акции, привлекшие к Гонконгу внимание всего мира, по команде оппозиционных лидеров были прекращены. А "вотум недоверия" Гонконга Китаю — состоялся. Внешне всё это выглядит как очевидное и тотальное поражение официального Пекина и правящей компартии Китая. А что на деле?

Когда в 1997 году Великобритания "вернула" свой главный форпост на китайской земле наследникам Мао Цзэдуна, это не было отказом от колониального наследства эпохи "опиумных войн" — скорее, типичной сделкой неоколониализма high-tech. Лондон сохранял фактический контроль за финансово-экономической сферой Гонконга, предоставляя "материковому Китаю" честь видеть свой красный флаг над этим городом и разместить там свои войска. "Переходный период" сроком до 2047 года предполагал поэтапное расширение полномочий центральной власти над этим "особым административным районом", созданным в рамках провозглашённой Пекином концепции "Одна страна — две системы". Взамен англичане сразу получали расширенный доступ к финансовым и торговым транзакциям "красного дракона", объём которых с того времени стал расти, словно на дрожжах. Кульминацией созданного в 1997 году формата британо-китайского сотрудничества стал памятный визит председателя КНР Си Цзиньпина в Лондон в октябре 2015 года.

Видимо, предполагалось, что в итоге Китай станет новым "глобальным лидером" — под "мягким" управлением со стороны Великобритании, взяв на себя все геополитические риски и разделив с Лондоном все дивиденды.

Но с избранием Трампа президентом США вся конфигурация мировой политики резко изменилась, а попытка "товарища Си" на Давосском форуме 2017 года предложить Китай в качестве нового глобального лидера закончилась полным провалом. "Коллективный Запад" претензии лидера КНР фактически высмеял, заявив, что деньги деньгами, но без авианосцев, глобальных массмедиа и боевых IT-технологий, — они мало что значат. После этого в Пекине, кажется, окончательно осознали, что "хуже вражды с англосаксом может быть только дружба с ним", и взяли курс на "развод" с Лондоном. Разумеется, китайская сторона предпочла бы сделать это мягко, без "битья посуды" и прочих громких скандалов, но, как известно, "англичанка гадит", и здесь она своему характеру не изменила.

Нет, официально к протестам "гонконгеров", настаивающих на своей избранности и несовместимости с материковыми "кули", Туманный Альбион никакого отношения не имеет: НКО, ставшие зачинщиками и организаторами массовых протестов, имеют в массе своей сугубо американские корни, торговую войну против Пекина тоже ведёт не Лондон, а Вашингтон, так что тут всё "в ёлочку". Но все действия британской дипломатии и позиция британских масс-медиа являются открыто антикитайскими, а финансово-экономические, политические и репутационные издержки, связанные с "гонконгским фактором", для КНР весьма чувствительны.

Проблема только в том, что китайские товарищи, судя по всему, к такому развитию событий были не только готовы, но и заинтересованы в нём. Весьма сдержанную позицию официального Пекина по отношению к гонконгским протестам, длившимся более полугода, конечно, можно объяснять желанием не обострять и без того сложное взаимодействие с США как главным потребителем продукции made in China, продемонстрировать свою "демократичность" и "гуманность". Но "гонконгские" законы, принятые по инициативе Трампа, уже начатое по новой раскручивание уйгурских (а в ближайшей перспективе — и тибетских) проблем не оставляют сомнений в том, что Америка за Китай "взялась всерьёз и надолго". По-другому и быть не могло: статус "державы номер один" стоит дорого, в США к нему не просто привыкли — такая утрата приведёт к краху всего американского жизнеустройства.

И в Китае хорошо понимают, что спешить с ответными "акциями возмездия" не стоит, они необходимы только в том случае, если их отсутствие ухудшит общее соотношение сил. С этой точки зрения, принятые только что в Пекине законы об "иностранных агентах" (кстати, практически одновременно с аналогичным российским законом) и о запрете на заход в порт Гонконга американских авианосцев и других военных кораблей, являются обоснованными и своевременными. Так что, "выиграв Гонконг", Америка и Великобритания, похоже, "проиграли Китай".

А роль крупнейшего финансового центра для Юго-Восточной Азии китайцам намного удобнее передать полностью "своему" Шанхаю. И здесь оппозиционеры-"гонконгеры" выступают как "полезные идиоты" Пекина, собственными руками разрушая основу своего благополучия и ухудшая реальные жизненные перспективы. Пример Украины им в помощь! Теперь оппозиционерам, "взявшим власть на местах", предстоит не только превратить окружные советы Гонконга в штабы для подготовки к парламентским выборам 2020 года, но и заниматься коммунальным хозяйством, ликвидируя хотя бы самые вопиющие последствия собственных протестных акций, не говоря уже о прекращении "бегства" капиталов, восстановлении туристического потока и так далее. Товарищ Си будет с интересом наблюдать, как это у них получится.

Банк ВТБ обеспечил непрерывное расчётно-кассовое обслуживание отделений АО "Почта России" во время реорганизации компании. Об этом говорится в сообщении банка.

Со стороны банка проект был реализован в минимально короткие сроки. ВТБ обеспечил обслуживание более 500 счетов компании во всех часовых поясах, а также бесперебойное проведение более 50 тыс. платежей ежедневно.

В процессе реорганизации (преобразования) в акционерное общество, в рамках которого изменились реквизиты и наименования структурных подразделений общества, банком были приняты необходимые меры, которые позволили обеспечить своевременное, непрерывное выполнение "Почтой России" своих обязательств, в том числе и социальных - по выплате пенсий и пособий, осуществлению почтовых переводов денежных средств граждан и другим услугам. В целях максимально оперативного внесения всех необходимых изменений банком была создана многофункциональная команда, которая осуществляла всестороннее, комплексное сопровождение проекта.

Группа ВТБ - российская финансовая группа, включающая более 20 кредитных и финансовых компаний, работающих во всех основных сегментах финансового рынка. В странах СНГ группа представлена в Армении, на Украине, в Беларуси, Казахстане, Азербайджане. Банки ВТБ в Австрии, Германии и Франции работают в рамках Европейского субхолдинга во главе с ВТБ Банк (Австрия). Кроме того, группа имеет дочерние и ассоциированные банки в Великобритании, на Кипре, в Сербии, Грузии и Анголе, а также по одному филиалу банка ВТБ в Китае и Индии, два филиала ВТБ Капитал Plc в Сингапуре и Дубае.

«Париж сегодня — первый победитель в Брексите, когда речь идёт о недвижимости». Аналитики полны оптимизма

Отношения Великобритании с Европой принципиально изменились с момента голосования о выходе из ЕС в 2016 году. А выиграл от этого рынок недвижимости французской столицы.

Ситуация. При стоимости в €19 000 за квадратный метр премиум-недвижимость в Париже по-прежнему выгодно отличается от других городов мира первого уровня. Эквивалент в Лондоне и Нью-Йорке будет ближе к €28 000 и €27 600 соответственно. Сейчас цены на элитное жильё во французской столице на 21% выше своего минимума в четвёртом квартале 2015 года, сообщает Knight Frank. Помимо британских инвесторов, в Париж всё чаще приезжают бельгийские, скандинавские и ближневосточные покупатели, сообщает Reuters.

Цитата. «Париж сегодня — первый победитель в Брексите, когда речь идёт о недвижимости», – сказал председатель ведущего международного агентства Barnes International Тибо де Сент-Винсент.

Контекст. Цены на недвижимость в Париже пострадали при президенте Франсуа Олланде. Налог на доходы свыше €1 млн в 75% укрепил репутацию Франции за рубежом как страну с враждебным отношением к состоятельным людям. Богачи отправлялись в Лондон, создавая избыток предложения на местном рынке.

После избрания Эммануэля Макрона, который более благосклонно относится к инвесторам, отношение покупателей резко изменилось. По мере того как переговоры касательно Брексита становились всё более запутанными, иностранные инвесторы всё больше теряли доверие к Лондону и нацеливались на Париж.

Перспективы. Knight Frank ожидает, что цены на премиум-жильё в Париже вырастут на 5-7% в 2020 году.

Подробности:

   Цены на жильё в Лондоне снизились самыми быстрыми темпами почти за 10 лет в начале 2019 и завершат год на отрицательной ноте, пострадав от неопределенности из-за Брексита и его влияния на привлекательность города как глобального финансового центра.

   В 2018 году Лондон потерял своё место в первой пятерке самых востребованных городов Barnes International, уступив Гонконгу, Нью-Йорку, Лос-Анджелесу, Торонто и Парижу.

   Де Сент-Винсент из Barnes International сказал, что его клиенты в США столкнулись с затратами по займам в размере 4-7% по сравнению со ставкой ниже 1% на срок до 20 лет во Франции.

Автор: Виктория Закирова

Очень русский немец

В истории России и МВД есть немало имён, которыми впору гордиться. Но они в силу разных причин либо преданы забвению, либо оклеветаны. Больше всего таких людей обнаруживается в окружении последнего русского царя. Среди них Борис Штюрмер, государственный деятель, в разные периоды возглавлявший министерства внутренних и иностранных дел.

Дворцовый миротворец

Борис Штюрмер родился 28 июля 1848 года в семье обрусевших и принявших православие немцев - мелкопоместных помещиков Тверской губернии. Его отец был отставным ротмистром, мать, как сказали бы сейчас, - домохозяйкой. Подобно многим молодым людям его круга, образование Борис получил в кадетском корпусе, а затем зачислился на юридический факультет столичного университета. Успешно окончив его в 1872-м со степенью кандидата права, поступил на службу в канцелярию 1-го департамента Правительствующего сената, а оттуда - в Министерство юстиции.

Очевидно, высокие нравственные качества, помноженные на природную немецкую педантичность, позволили ему продолжить карьеру в самом, пожалуй, элитном правительственном учреждении - Министерстве императорского двора. Тут он стал главным церемониймейстером, говоря по-современному, заведующим протоколом. В этом ему помогли увлечения юности: русская история, краеведение и археология.

Близость к царской семье, окружавшие его великолепие, роскошь и блеск, вкупе с возможностью сделать головокружительную карьеру, не испортили этого человека за 12 лет беспорочной службы. Наоборот, Борис Владимирович проникся уважением к существующему строю, стал убеждённым монархистом и поборником крепкой, неограниченной царской власти.

Заслуги этого русского немца не остались не замеченными при дворе, и в год вступления на трон Николая II, в 1894-м Штюрмер становится новгородским, а пару лет спустя - ярославским губернатором. Проявил он себя на этих высоких должностях как исключительно талантливый администратор и хороший хозяйственник.

Салонный реакционер

В 1902-м, после убийства террористами главы МВД Дмитрия Сипягина и обострения внутриполитической обстановки, император выдвигает Штюрмера на ответственные посты во всесильном министерстве. Для начала директором Департамента общих дел, где он становится одним из ближайших помощников нового министра - Владимира Плеве - убеждённого сторонника жёсткой линии в борьбе с революционной крамолой. В этой должности Борис возглавил ревизию хорошо знакомого ему Тверского земства, выявив немало фактов растраты.

В 1904 году Николай делает его членом Государственного совета, куда обычно получали назначение умудрённые опытом министры, заслуженные генералы, что говорит о высокой степени благоволения царя к нему.

В этот период он организовал своего рода клуб консервативного направления в виде вошедших тогда в моду салонов, в котором состояли не только коллеги по Госсовету, но и некоторые сенаторы, военные, чиновники, находившиеся на службе преимущественно в МВД. Вхожими сюда были и многие представители высшей аристократии.

Эти собрания стали основой для созданного позже Оте­чественного союза - элитарной политической организации, давшей, в свою очередь, жизнь другим крупным партиям и объединениям право-монархического толка, таким как Русское собрание, Союз русского народа, Союз Михаила-архангела и другие. Именно опираясь на эти массовые движения, имевшие широкую поддержку простого народа (их общая численность приближалась к миллиону), власти удалось пресечь революционную вакханалию 1905-1907 годов.

Уникальность деятельности кружка Штюрмера была в том, что он, пользуясь покровительством власти, помогал объединять верхи и низы, упреждая в этом радикалов - революционеров, работавших, наоборот, на раскол общества по классовому принципу.

В 1913-м, году празднования 300-летия династии Романовых, Борис Владимирович удостоился чести сопровождать Николая с семейством в поездках по стране, что ещё больше сблизило верного слугу со своим государем.

Принципиальный министр

Мировая война не сразу определила отношение к ней как самого народа, так и политических сил: от консерваторов до радикалов. Искренние патриотические чувства и эйфория после успехов первого этапа сражений постепенно сменились усталостью и раздражённостью от череды весьма ощутимых поражений на фронте, последовавших весной 1915 года.

Царю, вставшему в конце августа 1915-го во главе армии, удалось остановить отступление и наладить выпуск, закупку и снабжение войск всем необходимым. В кратчайшие для военного времени сроки боеспособность удалось восстановить. В мае-сентябре 1916 года под его непосредственным руководством проведена самая результативная операция той войны - Луцкий прорыв, в ходе которого противник потерял более 1,5 миллиона солдат и офицеров, уступив нам огромную территорию.

Однако, вплотную занимаясь фронтом, Николай упустил вопросы в тылу. А там вовсю бурлили и кипели страсти, подогреваемые газетами, слухами и откровенно провокационными и антигосударственными действиями, в том числе в Думе и в самом правительстве. В «деспотичной» императорской России наступление на дарованные недавно свободы воспринималось крайне болезненно.

Чтобы решить эту сложную задачу, царь в январе 1916 года назначает 67-летнего Штюрмера главой правительства, а с марта - ещё и министром внутренних дел, фактически сосредоточив в его руках всю полноту гражданской власти.

Борис Владимирович, никогда не работавший в правительстве, стал с первых дней там чужим, аналогично восприняли его в Думе - рассаднике мятежных настроений. Лояльно отнеслись к новому хозяину лишь в МВД, где Штюрмера знали как хорошего профессионала.

Какова же была его программа на ответственных постах? Сам он заявлял: свою основную задачу видит в достижении во что бы то ни стало победоносного конца «не нами начатой войны» - она должна быть выиграна «какой угодно ценой». Во имя победы премьер призывал к сохранению гражданского мира на основе полного повиновения воле монарха и его правительства и отказа от каких-либо оппозиционных и революционных выступлений.

Не найдя поддержки и опоры среди либералов и левых, он продолжал сближаться с правыми, что вызывало лютую злобу оппозиции. Кроме того, у Штюрмера сложились хорошие отношения с Григорием Распутиным, о позитивной и стабилизирующей роли которого мы начинаем узнавать только сейчас. Это автоматически привело к зачислению главы кабинета в партию так называемой «тёмной силы».

Однако настоящие тёмные силы были не там. На пике неудач армии, в 1915 году, с подачи думцев в стране были созданы военно-промышленные комитеты (ВПК) и земские и муниципальные структуры (Земгор) - организации, возглавляемые крупными промышленниками и близкими к ним кругам в Думе. Они брались помогать фронту, добиваясь от правительства госзаказов на производство бое­припасов, военно-технического и тылового имущества, закупку продовольствия. Однако частные вклады и личные пожертвования быстро закончились, и руководители ВПК и Земгора перешли на освоение казённых денег, занимаясь их откровенным «распилом».

Вот тут и встал на их пути опытный аудитор и честный человек - премьер русского правительства немец Борис Штюрмер. Он публично огласил результаты работы этих структур, и они оказались весьма скромными: сам их вклад в помощь фронту не превышал 11 %, а из 562 миллионов рублей, выделенных им из бюджета, они освоили только девять, остальные были, по сути, разбазарены. Ясно, что после этого принципиальный политик стал врагом «номер один» для казнокрадов и думской оппозиции.

Успешный дипломат

На царя стали оказывать давление, в том числе его родственники, требуя удаления «немца» из правительства, однако Николай понимал: Штюрмер делает для России больше, чем десяток русских, приведших в итоге Россию к позору поражения. Государь в июле 1916 года лишь переместил его с поста руководителя МВД в кресло главы МИДа.

Именно на этой должности Борис Владимирович добился наибольших успехов, стёртых из нашей короткой памяти. К его основной заслуге нужно отнести секретный договор, заключённый по настоянию Николая с союзниками (известный как Соглашение Сайкса-Пико). Он гарантировал России после победы большие территориальные приобретения, в первую очередь на южном направлении.

Под наш контроль должны были перейти проливы Босфор и Дарданеллы вместе со Стамбулом (Константинополем) и значительная часть Османской империи, включая турецкую Армению и нефтеносные районы нынешнего иракского Курдистана. Россия также получала особые права в Палестине на Святой земле. Можно представить, как энергично сопротивлялась этому Британия, считавшая данные территории сферой своих интересов, но русский царь и русский немец были непреклонны.

Собственно, уже за это российскому патриоту Борису Штюрмеру можно ставить памятник, но «благодарные» потомки поступили с ним иначе. Вскоре после заключения Соглашения Сайкса-Пико в стране начался очередной инициированный Британией виток антиправительственной истерии.

Безвинный страдалец

От царя вновь стали требовать принятия решительных мер в отношении «предателей Родины». На этот раз к стройному хору доморощенных «патриотов» подключились союзники, особенно усердствовали по понятным причинам англичане. Британский посол Бьюкенен, который держал в своих руках все нити грядущего заговора, засыпал Николая депешами, где писал, что, по имеющемся у него данным, в России грядут серьёзные волнения из-за нахождения в правительстве Штюрмера. И царь, занятый по уши подготовкой наступления на фронте, принял тяжёлое для себя решение отправить своего преданного слугу в отставку.

Почти сразу после грянувшей всего через три месяца Февральской революции Штюрмера арестовали и заключили в Петропавловскую крепость. Состояние здоровья 70-летнего старика вызывало опасение у допрашивавших его следователей Чрезвычайной комиссии, созданной Временным правительством, и они ходатайствовали об его освобождении. Однако глава правительства, масон и английский ставленник Керенский, воспротивился этому. Вместо освобождения умиравший был переведён в тюремную больницу, где и скончался 2 сентября 1917 года.

Роман ИЛЮЩЕНКО

(Щит и меч № 45, 2019 г.)

В Кавказском заповеднике добровольцев обучили поиску потерявшихся людей

В Сочи стартовал Международный Форум добровольцев. Участники из России и зарубежных стран приехали, чтобы обменяться опытом, контактами, узнать о новых видах волонтерской деятельности, поделиться своими знаниями, рассказать о своих проектах и узнать о том, чем живет волонтерское движение в разных регионах.

По приглашению администрации ФГБУ «Кавказский государственный природный биосферный заповедник имени Х.Г. Шапошникова» около 150 добровольцев побывали на кордоне «Лаура» в Красной Поляне, где для них был организован мастер-класс от поискового отряда «Лиза Алерт».

Чтобы показать, как работают специалисты во время поиска пропавшего человека, лес и площадку возле кордона разделили на секторы, соответствующие тому или иному этапу поисково-спасательной работы.

Профессиональные инструкторы обучили использованию средств связи и навигации, объяснили как построена коммуникация между участниками поиска и какие «подсказки» нужно искать на местности. В демонстрационном показе приняли участие Южный конно-кинологический центр и кинологи ЮРПСО МЧС России.

Мастер-классом поискового отряда заинтересовались не только российские добровольцы, но и иностранцы. Среди тех, кто приехал на кордон Лаура посмотреть за работой поисковиков, были представители Великобритании, Хорватии, Австрии, Саудовской Аравии.

После завершения демонстрационных показов, участники Форума добровольцев посетили Визит центр кордона «Лаура», а также познакомились с обитателями вольерного комплекса.

Кроме того, участники форума добровольцев – группа волонтеров компании «Росатом» в дендрологическом парке «Южные культуры» высадили несколько кустов рододендрона и кедр атласский, а также помогли сотрудникам парка с расчисткой аллей и газонов.

Волонтёрство на особо охраняемых природных территориях с каждым годом становится все более популярным видом познавательного экологического туризма, а также востребованной формой реализации программ корпоративной социальной ответственности. В целях обеспечения поддержки и координации данного направления работы Минприроды России в 2019 году был разработан проект Методических рекомендаций по ведению добровольческой деятельности на ООПТ федерального значения. Работа ведется в рамках реализации мероприятий федерального проекта «Сохранение биологического разнообразия и развитие экологического туризма» национального проекта «Экология».

В части развития экологического туризма проектом предусмотрено, в том числе, создание на территории России до 2024 года 24 новых ООПТ, содействие формированию привлекательной инфраструктуры для экологического туризма, развитие сопредельных территорий с вовлечением в процесс местного населения, реализацию эколого-просветительских мероприятий.

Справочно:

Международный форум добровольцев проходит в Сочи со 2 по 5 декабря. Организаторами форума выступают Федеральное агентство по делам молодёжи (Росмолодежь), Роспатриотцентр, Ассоциация волонтерских центров и Российское движение школьников. Площадка форума объединяет волонтеров всех направлений, представителей органов государственной власти, социально ориентированных некоммерческих организаций и благотворительных фондов из разных стран.

Помимо дискуссий и мастер-классов с участием ведущих экспертов в сфере добровольчества, а также сессий по нетворкингу и международному сотрудничеству программой форума запланировано посещение добровольцами социальных учреждений, благотворительных фондов, знакомство с особенностями развития разных видов волонтерской деятельности.