Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Общий враг: как Россия и Китай противостоят США

Почему буксуют российско-китайские отношения

Александр Братерский

В начале июня с визитом в Россию прибудет глава Китая Си Цзиньпин. Сегодня и Москва, и Пекин находятся в открытой конфронтации с Вашингтоном. Россия имеет огромный военный потенциал, Китай — экономический, однако две страны не спешат сближаться перед лицом общего врага. Почему — разобралась «Газета.Ru».

Глава Китая Си Цзиньпин посетит Россию 5-7 июня по приглашению российской стороны и примет участие в Петербургском международном экономическом форуме. Это будет первый официальный визит Си Цзиньпина в Россию после его переизбрания на пост председателя страны в марте 2018 года.

В обеих странах этому визиту придают особое значение — в этом году КНР и Россия отмечают 70-летие установления дипломатических отношений.

Россия и Китай: братья-одногодки

«Сегодня мы с полной уверенностью можем говорить о том, что одними из ключевых центров будущего миропорядка будут Россия и Китай, совокупный потенциал которых в политической, экономической и военной областях будет предопределять их влияние в мире», — так охарактеризовал российско-китайские отношения глава Российского совета по международным делам (РСМД), экс-министр иностранных дел России Игорь Иванов.

Эти слова прозвучали на открытии международной конференции «Россия и Китай: сотрудничество в новую эпоху», которая прошла в Москве в преддверии визита в столицу главы КНР Си Цзиньпина.

С момента установления дипотношений Москва и Пекин прошли долгий и сложный путь: от тесного сближения после революции в России, через идеологическую конфронтацию на грани военного конфликта времен «холодной войны», до стратегического партнерства сегодняшнего дня.

В Китае о периоде плохих отношений с СССР говорят откровенно, отмечая, что необходимо извлекать уроки из прошлого, чтобы избежать ошибок в будущем: «Нельзя повторять ситуацию, где то дружба, то вражда»,— отметил в своем выступлении на конференции член Госсовета КНР в отставке, сопредседатель Китайско-Российского комитеты дружбы, мира и развития Дай Бинго.

Ветеран советско-китайских отношений Дай Бинго сформулировал главные пожелания для будущих отношений: «Мы должны, как государства, всегда быть друзьями, никогда не быть врагами. Не вмешиваться в дела друг друга, не относиться как старший к младшему».

Соблюдение подобных принципов сегодня помогает двум странам выстраивать прагматичные отношения, несмотря на то что экономический потенциал этих государств неравнозначен. Если Китай, прежде всего, экономическая сверхдержава, то Россия — сверхдержава военная.

Это помогает Москве и Пекину быть нужными друг другу в рамках стратегического партнерства, хотя ни о каком военном союзничестве речь не идет. Оба государства дорожат своей независимостью и всячески подчеркивают это в своих действиях: «Китай не старший брат для России, и Россия не старший брат для Китая», — констатировал сложившуюся ситуацию директор Института Дальнего Востока РАН, член РСМД Сергей Лузянин, который в то же время отметил, что оба государства стремятся к порядку в Большой Евразии, не основанному на доминировании США.

О перспективах укрепления взаимодействия КНР и России говорят на фоне усиления экономического давления США на Китай. Вашингтон и Пекин находятся практически в состоянии торговой войны, связанной с введением США пошлин на многочисленные товары китайского экспорта. В мае США повысили пошлины на китайский экспорт до 25%.

Ответные меры также были быстрыми: Китай повысил пошлины на часть американских товаров в диапазоне от 5% до 25%. Все эти меры нанесли удар по китайской экономике, а в перспективе сильно ударят и по мировой. По данным Организации экономического сотрудничества, эскалация торговой войны США и Китая может снизить к 2021 году мировой экономический рост на 0,7%, что составляет примерно $600 млрд.

Недавно агентство Bloomberg сравнило торговую войну с боксом, судя по итоговому табло, президент США Дональд Трамп на данный момент обыгрывает председателя КНР Си Цзиньпина со счетом 5:4. Агентство сопоставило позиции США и КНР по таким показателям, как сокращение торгового дефицита (1:0 в пользу США), рост цен (0:1), уровень потребительского доверия (1:1), «валютная война» (1:1), фондовые рынки (1:0), замедление экономического роста (0:1), снижение прямых иностранных инвестиций (0:1).

При этом обе стороны пока не слишком активно выражают желание идти на компромисс. Трамп заявил, что США не будут заключать торговую сделку с КНР. В свою очередь, Китай в своих официальных документах говорит, что «готов бороться до конца».

Экономика пока не экономна

В условиях сегодняшнего противостояния у КНР и России есть возможность для улучшения экономических связей: «Торговая война — это вызов развитию Китая в сферах экономической, энергетической и продовольственной безопасности. Как раз в этих областях Москва и Пекин могут укрепить сотрудничество», — говорится в докладе РСМД «Российско-китайский диалог: модель 2019».

Как отметил в своем выступлении на конференции зампред правительства РФ Максим Акимов, в планах Москвы увеличить торговый оборот между Россией и КНР до $200 млрд. В 2018 году он составил 108 млрд и имеет тенденции к росту.

В то же время, если посмотреть на структуру торговли между нашими странами, пока главным в российском экспорте в КНР остается минеральное сырье, а доля машин и оборудования составляет всего лишь 1%.

Вместе с тем усилия Москвы по привлечению китайских прямых инвестиций в Дальний Восток не приносят результатов, пишет в своей недавней статье британская Financial Times. Лишь 2% от объема прямых зарубежных инвестиций Китая в Россию ($140 млн) пришлось на Дальний Восток в 2017 году.

Среди причин провала привлечения зарубежных инвестиций издание называет недовольство китайских бизнесменов тем, что происходит внутри и за пределами созданной в 2015 году особой экономической зоны в регионе — «свободный порт Владивосток» (СПВ), — где действуют налоговые и таможенные льготы.

Кроме того, проблема состоит в том, что основная доля инвестиций Китая в Россию — это государственные средства — частные капиталы китайских бизнесменов в Россию не идут из-за опасения санкционного давления США. Эксперты считают, что эту проблему необходимо как-то обойти, придумав механизм, подобный созданному странами ЕС для торговли с Ираном.

США хочет лишить Китай ракет

Сложные, а порой и конфронтационные отношения США и России косвенно касаются и Китая. В Вашингтоне не скрывают, что в военном плане считают оба государства угрозой. В доктрине национальной безопасности США, созданной уже при Дональде Трампе, Россия и КНР названы «ревизионистскими державами». При этом Вашингтон не скрывает, что надеется на помощь Москвы в попытке усадить Пекин за стол переговоров по новому договору о ракетах средней и меньшей дальности, который хочет заключить Трамп после выхода из ДРСМД образца 1987 года.

По мысли Белого дома, новый договор должен подписать и Китай, у которого на вооружении также есть немалый арсенал подобных ракет.

По мнению бывшего посла России в США, сенатора Владимира Лукина, подобные сложные вопросы могли бы обсуждаться Россией и Китаем на неформальном экспертном уровне, чтобы «узнать позиции друг друга». Лукин полагает, что такой формат может быть востребован с прицелом на будущее, ведь рано или поздно США и Россия поведут свой диалог на ядерную тематику.

В то же время генерал-лейтенант, вице-президент РСМД Евгений Бужинский считает, что участие Китая в новом договоре невозможно без Индии и Пакистана, у которых есть на вооружении есть ракеты подобного класса.

По словам эксперта, сегодня Россия и Китай не готовы к оказанию друг другу военной помощи, но Бужинский не исключает, что если ситуация в мире будет развиваться так, как она развивается сейчас, «мы к этому придем».

При этом, как отмечают эксперты РСМД в своем докладе, к большему военному взаимодействию Россию и Китай может подтолкнуть усилившиеся давление США: Среди возможных практических шагов говорится о расширении практики совместных учений военных, а также обмене развединформацией о США, возможно также усиление военного сотрудничества и совместный выход оборонных компаний двух стран на рынки.

«Обострение американо-китайских отношений в сфере безопасности объективно подталкивает Россию и КНР к более тесному сотрудничеству друг с другом. В Москве впервые за многие годы близкие к власти эксперты стали говорить о желательности заключения военно-политического союза с Пекином, хотя на официальном уровне эта идея пока не озвучивается», — говорится в докладе.

Размышления о неправильном детстве

Накануне 1 июня, Дня защиты детей, накопилось немало поводов поговорить о воспитании подрастающего поколения. Или его отсутствии. Точнее - о неправильном, искажённом понимании родителями своей задачи. Насколько я прав или нет, судите сами…

Праздник, учреждённый в ноябре 1949-го решением конгресса Международной демократической федерации женщин, впервые отмечался в 1950 году. Спустя 10 лет специальной резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН принята Декларация прав ребёнка. Ясно, что и до этой даты защита детей признавалась во всём цивилизованном мире делом государственной важности. И Россия не была исключением. Но, как говорится, дьявол скрывается в мелочах, то есть в нюансах. Давайте для начала разберёмся: что мы подразумеваем под защитой детей?

Прежде всего это сбережение всеми возможными способами и силами их жизни и здоровья, в том числе психического. Человечество накопило достаточный опыт решения данной проблемы, однако даже в наше время не всё выглядит так однозначно. Да и сам взгляд на воспитание несовершеннолетних всего за одно столетие претерпел существенные изменения. Лучшим же способом является, по мнению педагогов, личный пример. Об этом и порассуждаем.

Жили-были дед и баба…

Если вспомнить наших бабушек и дедушек, родившихся до печально известных событий 1917 года, то почти наверняка окажется, что большинство из них воспитывались в многодетных семьях, испытывающих, по меркам нынешнего дня, нужду во многом. Еда у них была самая простая, из игрушек преобладали деревянные и тряпичные, бегали по улицам они босиком, а красивые рубашки и сарафаны надевали только по воскресеньям да в дни церковных праздников. Лакомством для них считался пряник. Детских садов, специальных игровых площадок, телевизоров с мультфильмами не было, а в школу приходилось ходить за много километров. Причём чаще всего пешком.

Тогда практически вся ребятня с раннего возраста привлекалась к посильному ведению домашнего хозяйства, имела круг своих обязанностей, который с каждым годом взросления расширялся. 7-10 летняя девочка вполне справлялась с обязанностями не только няньки, но и кухарки. Мальчик её возраста был вполне полноценным помощником отцу по хозяйству. А вот первый половник щей, лучший кусок мяса и самое вкусное давалось вовсе не младшему ребёнку, а главе семьи, коим безоговорочно был дедушка или отец. Сегодня это назвали бы трудной жизненной ситуацией с нарушением прав несовершеннолетнего.

Ещё тяжелее оказалось детство у их потомков, так называемых детей войны, родившихся накануне, в ходе, либо через некоторое время после окончания Великой Отечественной. Пережитые ими тяготы и лишения не сопоставимы с нынешними, ведь кому-то приходилось ютиться с подселением в коммуналках или плохо приспособленных под жильё помещениях, сталкиваться с проблемами с едой и одеждой.

Прибавим к этому, что отцы многих из этих ребят не вернулись с фронта, и поэтому большинство выросли безотцовщиной. Взрослеть мальчишкам приходилось досрочно, заменяя мужчин в семье. В полной мере такое детство выпало на долю моего папы, родившегося в накануне освобождённом от оккупантов разрушенном селе Воронежской области.

Таковы были суровые будни наших ближайших предков. Но разве можно сказать, что они выросли невоспитанными? Или незащищёнными, учитывая, что именно ради них и отдали свои жизни их отцы!

Логично будет вспомнить, что как раз эти поколения - прабабушки, бабушки и родители - не только воспитали и защитили уже нас, но и создали базу, которой пользуемся мы. И какие же уроки извлечены из их опыта?

Мирные войны

На мой взгляд, нам - послевоенному, вполне благополучному на вид поколению особенно гордиться нечем! Уже 75 лет нет войны, но положение вряд ли можно назвать нормальным! По не самым свежим данным Росстата число семей без одного родителя в России после распада СССР возросло многократно, «благодаря» чему сегодня отца или матери нет в каждом третьем доме.

Специалисты утверждают, что если даже в середине лихих 90-х количество неполных семей на фоне общего числа равнялось приблизительно 13 %, то нынче эта цифра выросла до 30 %, коснувшись 6,2 млн ячеек общества. Почти всегда детей воспитывают матери (5,6 млн прецедентов).

Так какая же война прокатилась по стране под громогласные лозунги о мире и призывы защитить несовершеннолетних, ведь согласно принципу 6 Декларации прав ребёнка он «для полного и гармоничного развития его личности нуждается в любви и понимании... должен расти на попечении и под ответственностью своих родителей и во всяком случае в атмосфере любви…»?

У этой войны есть имя - безответственность беспечных родителей, прежде всего отцов, по отношению к своим вторым половинам и родным чадам. Я даже рискну назвать одну из главных причин проблемы - явная и скрытая пропаганда подобных действий и образа жизни через СМИ, Интернет, телефильмы, бесконечные ток-шоу и некоторые современные песни. Супружеская измена, например, выставляется как оправдание: «мол, полюбил другую». Семейные отношения и ценности дискредитируются, принижаются или откровенно высмеиваются. И всё это на фоне беззастенчивой рекламы «брать от жизни всё», призывов срывать новые цветы удовольствия в поиске свежих ощущений. А это способствует взращиванию гедонистов, самовлюблённых нарциссов, а то и просто откровенных эгоистов. И наслаждаться без перерыва жизнью им чаще всего мешают семья и дети.

Но не надо забывать и о вкладе в воспитание подобного типа мужчин самих родителей. Ведь схожее отношение к близким скопировали как минимум треть мальчиков - то, что они испытали на себе, будучи оставленными отцами. А дурной пример, как гласит поговорка, заразителен.

Ну а что же матери? Вариантов много, но давайте рассмотрим один из самых типичных. Любая нормальная женщина, оставшись одна с ребёнком, изо всех сил будет стремиться создать ему все условия для полноценной жизни, чтобы он не испытывал ни в чём проблем. Даже если она удачно вый­дет замуж повторно, её программа вряд ли претерпит изменения, и весь процесс воспитания сведётся к обслуживанию чада, его быстрорастущих потребностей, требований, а то и откровенных капризов.

Как правило, ни братьев, ни сестёр, с которыми можно разделить и невзгоды, и радости, научиться уступать младшему, у них нет, поскольку у многих женщин сложилась чёткая установка, подсказанная теми же СМИ: «Зачем плодить нищету»? Так на свет выползает чудо-юдо, которое специалисты называют «педоцентризм» - ребёнок становится не только центром, но и фактическим главой семьи. И из защищаемого и оберегаемого он со временем превращается в монстрика, терроризирующего родителей.

Обратной стороной медали становятся дети, до которых взрослым наоборот нет дела. От них либо откупаются подарками и возможностью пропадать целыми днями в Интернете, либо они остаются недолюбленными и ищут замену родительской любви на стороне, что таит в себе не меньшую опасность. Именно такие ребята чаще всего становятся участниками резонансных ЧП или членами деструктивных групп и организаций. Таким образом они мстят мамам, папам, равнодушному к ним обществу.

А как у них?

На куда более материально благополучном и сытом Западе эксперименты по дальнейшей защите несовершеннолетних пошли ещё дальше. Там под сурдинку о новых подходах и взглядах на семейную политику, продвигаемых в рамках насаждаемого повсеместно мультикультуризма и толерантности, кризис ячеек общества достиг куда больших масштабов.

Причина всё та же - отказ от прежних ценностей, деградация национального самосознания и отход от традиций. Результаты не заставили себя долго ждать. Если в 2000 году вне брака у европеек рождалось 27 % детей, то в 2017-м - уже 43 %. А впереди всех законодатели моды - француженки, 60 % малышей у которых появились вне брака.

Процесс этот не ограничивается фактическим разрушением семьи, но идёт дальше, переходя в иную, гендерную плоскость. В Швеции и Норвегии, например, в порядке вещей говорить с 5-летними о смене пола. А в Великобритании в некоторых школах введено ограничение на ношение юбок девочками, либо наоборот поощряется щеголяние в них мальчиками. И всё, естественно, под разговоры о настоящей, ничем не ограниченной свободе, абсолютном равноправии и защите детей, то есть из самых лучших побуждений.

К чему приведёт подобная забота при лишь бегло перечисленных изъянах воспитания, даже страшно представить! Так что будоражащие сегодня родительское сообщество России такие проблемы, как побег подростков из дома, перебегание оживлённой улицы или воровство в магазине на спор, покажутся в будущем маленькими шалостями.

Какой же напрашивается вывод? На мой взгляд, как минимум не доверять не подтверждённым временем сомнительным экспериментам, а делать ставку на опыт наших предков. Они доказали свою любовь к детям и готовность их защитить делом.

Роман ИЛЮЩЕНКО

(Щит и меч № 20, 2019 г.)

Накручивают цену и проценты: как обманывают в автосалонах

Роспотребнадзор раскрыл способ обмана в автосалонах

Рафаэль Фахрутдинов

Роспотребнадзор провел в Екатеринбурге контрольную закупку в автосалоне и выяснил, как продавцы обманывают покупателей. После оформления документов выяснялось, что цена машины выше, а комплектация гораздо скромнее заявленной. При этом ПТС и СНИЛС тайному покупателю вернули только после того, как он сообщил, что вызвал полицейских.

В автосалонах продавцы обманывают покупателей — предоставляют им недостоверную информацию об автомобиле. После оформления документов выясняется, что цена машины выше, а комплектация гораздо скромнее заявленной, рассказали специалисты свердловского управления Роспотребнадзора.

При заключении договора купли-продажи за счет кредита внезапно выяснялось, что процентная ставка по нему не 5,9 процента годовых, как было озвучено сначала, а 20-22 фактически после заключения договора, приводит «Российская газета» слова специалиста-эксперта отдела организации надзора Анны Ожигановой.

Эксперты провели контрольную закупку в автосалоне. Сделано это было в ответ на многочисленные жалобы клиентов, которые надзорный орган фиксировал еще с 2017 года. Сделка продолжалась целых восемь часов, и все происходящее сотрудник управления записывал на диктофон.

В итоге выяснилось, что клиенту автосалона выдают памятку с заведомо завышенной суммой кредита и ложными сведениями о доходе, которые надо сообщить банку. Якобы фиксированная ставка по кредиту выросла от 4,5 до 7,9%, а в договоре и вовсе составляет уже 16,7%.

«До подписания кредитного договора потребителю позвонил якобы сотрудник банка, сообщил о перечислении автосалону денег. На вопрос, как это возможно, сотрудник сослался на подписание ранее неких «соглашений». Мы предполагаем, что звонил сотрудник не банка, а салона, чтобы клиент не смог отказаться подписать договор», — рассказали проверяющие.

При этом ПТС и СНИЛС тайному покупателю вернули только после того, как он сообщил, что вызвал полицейских.

По такой схеме работают несколько автосалонов. И хотя все ответственные за обман потребителя наказываются, жалобы от обманутых клиентов продолжают поступать. Это говорит о том, что все это контролирует определенная устойчивая группа лиц.

Ранее сообщалось, что работники автосалона не только в составе группы, но и по отдельности отличаются креативом. Так, в марте 2017 года стало известно, что мужчина, раздававший журналистам комментарии от имени известного футболиста Дмитрия Тарасова, является менеджером московского салона по продаже подержанных авто, причем репутация данной конторы отнюдь не безупречна.

Скандал начался с того, что в СМИ появился комментарий якобы от лица Дмитрия Тарасова, в котором спикер ругал и резко осуждал сборную РФ по футболу, проигравшую в матче со сборной Кот-д'Ивуара. Тарасов был возмущен и заявил, что этот комментарий дал некий самозванец, Лжедмитрий, передает ФАН.

Журналисты выступили с опровержением и извинениями. Выяснилось, что номер телефона, который в базе данных для СМИ был обозначен как телефон футболиста Тарасова, ранее принадлежал некой фирме, которая пережила рейдерский захват, а сейчас данный номер телефона принадлежит автосалону, клиенты которого не раз жаловались на обман при покупке.

Например, им не сообщали настоящий возраст автомобилей, а о необходимости заплатить проценты сверх суммы покупки сообщалось уже после подписания договора.

В том же году сообщалось, что прокуратура Советского района Красноярска объявила предостережение директору автосалона, который разместил в интернете объявление о продаже автомобиля за 55 биткоинов, передает НСН.

В соответствии с Гражданским кодексом Российской Федерации платежным средством на территории России является рубль и только он. Возможность совершения сделок в иностранной валюте предоставлена, но в тех случаях, когда это предусмотрено законом. Выпуск и обращение криптовалют децентрализован, отсутствует возможность его регулирования.

«Анонимность платежей позволяет использовать криптовалюты в теневой экономике. По требованию прокуратуры информация о продаже автомобиля путем расчета криптовалютой была удалена», — рассказал официальный представитель Генеральной прокуратуры РФ Александр Куренной.

Годом ранее британский комик Саймон Бродкин прервал презентацию немецкой компании Volkswagen на автосалоне в Женеве, изобразив протест против загрязнения окружающей среды

Как известно, Volkswagen оказался в центре скандала после обнаружения неправильного ПО в дизельных автомобилях марки, изменявшего показатели выбросов вредных веществ в атмосферу.

Во время презентации на автосалоне новой модели немецкого концерна Бродкин вышел на сцену в костюме механика Volkswagen с гаечным ключом и ящиком, на котором было написано «прибор для обмана», лег на пол перед машиной и изобразил установку прибора на автомобиль.

«Извините, у меня тут новое устройство для обмана. На этот раз о нем никто не узнает, я просто сейчас его установлю», — сказал демонстрант выступавшему на сцене главе отдела продаж Volkswagen Юргену Стакманну.

«Это безупречный автомобиль, его не нужно ремонтировать», — отреагировал Стакманн, улыбаясь.

Пока Бродкин уходил со сцены в сопровождении охранников, Стакманн напомнил собравшимся, что «Volkswagen извинился за скандал и поклялся устранить неисправности в своих авто».

Россия. УФО. СФО > Транспорт. Авиапром, автопром > gazeta.ru, 1 июня 2019 > № 3007697

Названа десятка самых популярных «золотых виз»

В 2018 году произошли важные изменения, касающиеся программы получения гражданства «золотая виза». Доля выданных разрешений в Малайзии сократилась на 46%, а в Испании– подскочила на 111%.

Investment Migration Insider является источником самой актуальной информации, касающейся инвестиционных форм получения ВНЖ и гражданства. В качестве базы выступают официальные источники, которые, между тем, публикуют данные по разным принципам: иногда разделяя заявителей по группам, иногда – обобщая. Некоторые страны вообще не предоставляют статистику.

В случае с Малайзией, Таиландом и Квебеком доступна только информация о выданных визах в целом. В этом случае аналитики предположили, что средний размер семьи заявителя – три человека, что является наиболее распространённым вариантом. Поэтому цифры не точны на 100%. Для Квебека данные 2018 года пока недоступны. Поэтому для оценки использовали среднее значение за два предыдущих года.

Испания, Австралия, Новая Зеландия и США публикуют данные по финансовому году, а не по календарному. Потому цифра, указанная за 2018 год, больше относится ко второй половине 2017 и первой половине 2018 года.

Для Мальты и Панамы пока нет общедоступных данных, но ни одно из государств, по мнению аналитиков, не вошло в ТОП-10 в любом случае.

Кстати, недавно Savills назвала лучшие города для долгосрочных инвестиций.

ТОП-10 самых популярных стран для получения «золотой визы» в 2018 году:

 Автор: Виктория Закирова

Крымский винодел Валерий Захарьин сообщил журналистам, что планирует восстановить международный престиж российских вин и вывести их на мировой рынок через Азию, начав поставки в Таиланд и Китай.

Захарьин провел в Бангкоке совместно с посольством РФ первую в истории Таиланда официальную презентацию российских вин.

"Презентация получилась результативная, состоялись интересные встречи, так что мы планируем поставить первую партию российских вин в Бангкок в 2019 году", - сказал он.

"Мы удивили тайцев двумя вещами на презентации – во-первых тем, что в России есть собственные вина и, во вторых, тем, насколько они хороши", - добавил винодел.

Продвижение в мир через Восток

"Почему Таиланд? Надо продвигаться на все рынки, но, прежде всего, на рынки нам дружественные на ментальном, даже на бытовом уровне. Таиланд – дружественная страна, люди к нам относятся нормально. Все те представители деловых кругов, с которыми мы встретились на презентации в посольстве, помнят о той роли, которую сыграла Россия в отстаивании независимости Таиланда, когда в конце XIX века его рвали пополам Франция с Англией", - сказал россиянин.

"Второе здесь, и не менее важное обстоятельство – то, что Таиланд торгует с Китаем в очень больших объемах, и через Таиланд можно выйти на китайский рынок. Мы работаем напрямую и с Китаем. Вот скоро будем проводить презентацию в честь Дня России в нашем посольстве в Пекине. Но я считаю, что надо использовать все представляющиеся возможности для распространения своего продукта", - сказал Захарьин.

Российские вина как бренд и категория

"Вот есть французские, итальянские, испанские, чилийские, аргентинские, американские – калифорнийские, южноафриканские вина, появившиеся на мировом рынке в самое разное время, одни раньше, другие позже, и у каждого из них на сегодня есть собственная доля этого рынка. Я хочу сделать так, чтобы своя доля мирового рынка была и у российских вин", - сказал российский винодел.

"Если есть бренды "французские вина", "итальянские вина", даже "американские вина", то почему бы не быть бренду "российские вина"? И другие бренды с чего-то начинались. Почему все в мире знают российский балет? И мы сами, когда речь идет о балете, всегда знаем там, внутри, что с балетом у нас все очень хорошо, мы мировые лидеры в этом, что русский балет – это бренд, которым мы можем гордиться. Я хочу, чтобы появился бренд "российские вина", которым мы тоже сможем гордиться. Точнее, даже не бренд, а категория", - пояснил он.

У Крыма, например, есть все для того, чтобы он в скором будущем мог встать в один ряд с самыми известными виноградарскими местностями мира, отметил винодел.

"В Крыму виноделие существует более 3 тысяч лет, еще со времен греческой колонии Херсонес. И недавнее исследование доказало, что среди сортов винограда, которые выращиваются в Крыму, помимо завезенных из Франции и Испании в XVIII-XIX веках, есть много собственных, автохтонных сортов, возникших в куда более древние времена", - сказал Захарьин.

"Такой сорт, например – Херсонесский, он абсолютно оригинален, произошел от дикого предка в Крыму. Французы, которые проводили исследование, его очень высоко оценили, прислали мне письмо с множеством восклицательных знаков. А ведь у нас еще есть еще и "пещерные города" - уникальные подземные винзаводы со столетней историей", - напомнил он.

Благодаря тысячелетней истории виноделия в Крыму великолепная винная генетика, продолжил Захарьин, компания которого в настоящее время работает с более чем 75 сортами винограда, растущего в Крыму.

"Да, в Крыму был период, почти два десятилетия, когда виноград при приготовлении вина часто разбавляли водой. Это был период, когда надо было выжить, сохранить и виноградники, и производство", - признал бизнесмен.

"Этот период прошел, и мы снова можем по праву гордиться стабильным качеством нашей продукции, как в 1900 году, когда на Всемирной выставке в Париже гран-при среди игристых вин получило не французское шампанское графа де Шандона, а Новосветское игристое вино князя Голицына. И как мы могли гордиться в конце 1970-х годов, когда Международную организацию виноградарства и виноделия в Париже, главную винодельческую организацию мира, два года возглавлял наш земляк Николай Михайлович Павленко", - сказал он.

Британский певец Элтон Джон раскритиковал решение российских прокатчиков удалить некоторые сцены из посвященного ему фильма "Рокетмен".

"Мы полностью не согласны с решением подвергнуть цензуре версию "Рокетмена" для российского рынка. Нас заранее не предупреждали об этом", — говорится в заявлении, опубликованном на странице артиста в фейсбуке.

По словам представителей музыканта, зрителей "лишили возможности увидеть фильм таким, каким он был задуман".

Фильм режиссера Декстера Флетчера "Рокетмен" (Rocketman) рассказывает о жизни Элтона Джона. В российский прокат картина выйдет 6 июня. Главную роль исполняет Тэрон Эджертон.

Накануне стало известно, что из фильма удалили некоторые сцены сексуального характера и моменты, связанные с наркотиками. Эту информацию подтвердил прокатчик — компания "Централ Партнершип". Там заявили, что содержание картины изменили для соответствия требованиям российского законодательства. В Минкультуры отметили, что ведомство не давало прокатчикам рекомендаций по этому поводу.

Выгодно ли покупать доллары

Альберт Кошкаров, обозреватель Банки.ру

Если вы делаете ставку на накопления в долларах и евро, возможно, стоит подумать, куда инвестировать эти деньги. Простая покупка валюты может не принести ожидаемого результата.

Каждый пятый вклад в российском банке открыт в долларах или евро, свидетельствует статистика ЦБ. Сколько у граждан наличной валюты, можно только догадываться. Специалисты говорят, что речь идет о миллиардах. Согласно соцопросам, треть жителей нашей страны предпочитают доллары, поскольку считают американскую валюту наиболее надежным способом хранить сбережения.

Причина популярности доллара очевидна: почти непрерывная череда девальваций рубля заставляет многих искать альтернативу. Банковские вклады или облигации в лучшем случае позволяют обогнать инфляцию, но реальная покупательная способность денег обычно падает гораздо быстрее официальных цифр. И прошлый год лишний раз подтвердил правильность выбора тех, кто делает ставку на доллар: за год рубль упал к заокеанской валюте на 20%. Официальная инфляция при этом составила 4,3%.

Может ли повториться эта ситуация и в этом году? Пока у аналитиков нет однозначного ответа. Консенсус-прогноз Bloomberg — 65,4 рубля за доллар в конце года. С начала года рубль показывает восходящий тренд, игнорируя все внешние угрозы. Поддерживают нашу валюту на плаву повышенный спрос на рублевые активы (ОФЗ, акции) и высокие нефтяные цены. Не очень надежные причины, чтобы доверять рублю. Неслучайно более 70% россиян, опрошенных Hi-Tech Mail.ru, в этом году также ожидают падение рубля. Доллар может снова оказаться в более выгодном положении, чем другие мировые валюты. «Пока британский фунт и евро остаются под экономико-политическим давлением из-за Brexit, доллар выступает в качестве пристанища перед лицом торговой войны», — говорит аналитик ИК «Фридом Финанс» Александра Овчинникова. По ее словам, за год индекс Bloomberg Dollar Spot (BBDXY), отслеживающий динамику корзины из десяти ведущих мировых валют по отношению к доллару США, прибавил 5,5%.

Однако на более длинном горизонте пара доллар/рубль ведет себя не столь однозначно. Несмотря на то что в целом тренд на ослабление рубля очевиден, легко заметить, что в течение последних 20 лет были периоды как роста, так и падения курса американской валюты. Например, в середине 2009 года доллар стоил выше 33 рублей, но в течение нескольких лет курс опустился к 27 рублям. Достаточно длительный период укрепления рубля просматривается примерно с 2003 года. А в 2015-м, когда в январе — феврале курс доллара достигал 70 рублей, в мае он уже был ниже.

В среднем купленные 20 лет назад доллары увеличили бы капитал их владельца в рублях в 2,7 раза. Однако это идеальная модель. В реальности же, вкладывая в течение этого длительного срока в валюту, можно было получить доход намного ниже. Даже если бы эти деньги размещались на банковских вкладах, значительную прибавку получить бы не удалось, говорит аналитик компании «Открытие Брокер» Андрей Кочетков. «За это время доходность валютных депозитов редко была существенной. Возьмем достаточно оптимистичное значение около 1,5% и получим, что за 20 лет долларовый депозит увеличится всего на 34%», — рассуждает он. Для сравнения: депозит в рублях по ставке 7,5% за 20 лет позволил бы увеличить первоначальную сумму на 420%.

Но главная проблема долларовых сбережений даже не в низкой доходности банковских депозитов, а в том, что инфляция в России делает такую стратегию крайне неэффективной.Ведь даже официальные показатели инфляции намного выше, чем темпы девальвации рубля. Скажем, если в 2001 году стоимость минимального набора продуктов питания в России оценивалась отечественными статистиками на уровне 850 рублей, то ее текущая стоимость составляет уже 4 242 рубля. Если учесть показатели годовой инфляции за последние 20 лет, окажется, что за это время жизнь подорожала еще больше — в восемь раз!

Понятно, что не все товары и услуги дорожали одинаково. Для наглядности можно взять 100 долларов по майскому курсу 1999 года (2 444 рубля) и текущим котировкам (6 515 рублей). А чтобы получить более объективный результат, еще и проверить покупательную способность долларов в 2009 году, тогда за 100 долларов необходимо было отдать около 3,32 тыс. рублей. Сколько и чего можно было купить на эти деньги тогда и сейчас?

Как видно из иллюстрации, почти во всех случаях на 100 долларов сейчас можно купить намного меньше товаров и услуг, чем 20 или десять лет назад. Особенно наглядно это видно на бензине, стоимость которого с 1999 года подросла в 11,5 раза, или на поездках в метро. При этом из-за двукратной девальвации курса рубля к доллару за последние десять лет покупательная способность американской валюты по отношению к некоторым товарам немного выросла. Например, владелец 100 долларов может позволить себе купить немного больше продуктов, чем в 2009 году.

Какие выводы можно сделать из этих расчетов? Во-первых, что пассивная стратегия, основанная на ожиданиях девальвации рубля, не всегда способна защитить накопления от роста цен.Особенно если речь идет о десятках лет. «Многие полагают, что доллар является крайне устойчивой валютой. Однако долларовая инфляция также существует», — указывает Кочетков. И если держать доллары под подушкой, то нет гарантии, что даже при условии низкой инфляции (до 4% в год) сбережения не будут таять. Определенную защиту от инфляции можно получить, если размещать валюту на банковские вклады. Однако их доходность сейчас падает, в лучшем случае банки предлагают ставки 2,5—2,9% годовых.

Во-вторых, чтобы обогнать инфляцию и получить более высокую доходность, стоит подумать об альтернативных вариантах. Например, о вложениях в инструменты фондового рынка. Однако как угадать, какая акция покажет опережающий рост, а какая подешевеет? Особенно если речь о десятках лет. Скажем, если бы 20 лет назад мы купили акции Coca-Cola, то сейчас они бы принесли доходность около 40% (без учета дивидендов), а бумаги того же Facebook за пять лет выросли в цене в три раза.

Более стабильный доход могут принести евробонды. Например, если разместить купленную валюту в длинные бумаги «Газпрома» с погашением в 2034 году, годовая доходность которых составляет более 5,5%. Также, по словам Овчинниковой из компании «Фридом Финанс», доходность выше 5% можно получить, купив валютные облигации ВЭБа с датой погашения в 2025 году. В «Финаме» советуют долларовый выпуск облигаций НЛМК с погашением в 2026 году (4,7% годовых), а также бумаги ГТЛК с погашением в 2024 и 2025 годах. «Если просидеть в бумагах до погашения и эмитент не допустит по ним дефолт, то получишь ровно ту доходность, по которой евробонд покупаешь (без учета налогов). А кредитный риск российских эмитентов сейчас невелик», — говорит аналитик инвесткомпании Сергей Дроздов. Конечно, это не касается суборднированных долгов банков: в случае введения санкций или передачи банка-эмитента на санацию именно такие облигации в первую очередь могут списать с соответствующим обнулением их стоимости для владельцев.

Операция «Бодигард»

Виталий Головачев, обозреватель «Труда»

Открытие Второго фронта сопровождалось одной из самых масштабных мистификаций в истории Второй мировой войны

Через несколько дней, 6 июня, в Нормандии отметят важную дату Второй мировой войны — 75-летие открытия Второго фронта в Западной Европе. Это была самая крупная в истории десантная операция, в ходе которой английские, американские и канадские войска, форсируя пролив Ла-Манш, день за днем высаживались на побережье Франции. И ее исход зависел от того, удастся ли союзникам обмануть немецких генералов...

Принципиальная договоренность об открытии Второго фронта была достигнута между СССР, США и Англией еще в 1942-м, но только через два года западные союзники начали вторжение в занятую немцами Нормандию. Эта операция под кодовым названием «Оверлорд» (в переводе «Повелитель») продолжалась почти три месяца. Из Англии во Францию были переправлены около 3 млн человек, а также танки, автомашины, орудия, инженерная и саперная техника, боеприпасы, топливо...

Самым трудным и чрезвычайно рискованным был, конечно же, первый день, 6 июня 1944-го. Десантникам предстояло атаковать немцев с моря, преодолевая под шквальным огнем ровные пляжи, где каждый солдат превращался в отличную мишень. Накануне высадки многоопытный английский фельдмаршал, начальник имперского генерального штаба Алан Брук написал (осталось неясным — в качестве дневниковой записи для себя или для будущих критиков): «Меня не покидает чувство тревоги по поводу всей этой операции. В лучшем случае она завершится результатами, очень далекими от ожидаемых: В худшем может оказаться самой ужасной катастрофой во всей войне».

Огромное напряжение, сомнения были и у верховного главнокомандующего экспедиционными силами американского генерала Дуайта Эйзенхауэра: 5 июня он счел необходимым положить в бумажник записку на случай провала операции. В ней он как бы уже из завтрашнего дня брал на себя всю ответственность за произошедшее: «Нашим десантам в районе Шербур — Гавр не удалось расширить приемлемый плацдарм (высадка, подчеркнем, еще не начиналась. — «Труд»), и я отвел войска. Мое решение атаковать в это время и в этом месте базировалось на лучшей доступной информации. Войска, воздушные и морские, сделали все, что могли сделать храбрость и преданность долгу. Если была допущена какая-либо вина или ошибка, то это только моя».

Для тревоги имелись веские основания. В близкой досягаемости от места высадки союзников находились две германские армии. Одна из них — 7-я полевая, численностью, по оценкам, 180-200 тысяч человек, обеспечивала береговую оборону Бретани и Нормандии. Другая — 15-я, мощная и боеспособная, в которой, по немецким источникам, насчитывалось 230 тысяч, занимала позиции вдоль пролива Ла-Манш в Нормандии, а также дислоцировалась частично в Бельгии.

Если бы на начальном этапе операции «Оверлорд» — в первые дни или недели — эти армии противостояли высаживавшимся на побережье экспедиционным силам, то с учетом огромного численного превосходства немцев разгром англо-американских подразделений был бы неизбежен. Такой исход мог стать катастрофической реальностью, если бы руководству вермахта удалось узнать о месте и времени вторжения.

Ключевые слова здесь — если бы немцам удалось узнать. Понятно, союзники ввели максимально жесткий режим секретности. Но можно ли скрыть от вражеской разведки концентрацию миллионной армии на юге Англии, подготовку тысяч транспортных кораблей, десантных судов, танков, другой техники? Невозможно. Значит, противника надо ввести в заблуждение. Судьба масштабной операции, жизни сотен тысяч военных — все зависело от сохранения в тайне плана вторжения.

Задача дезинформации была столь важной, что еще за полгода до начала операции «Оверлорд» Черчилль на Тегеранской конференции глав трех государств обсуждал со Сталиным взаимодействие военных штабов по введению в заблуждение Гитлера. Советский лидер был согласен на это. «Сталин объяснил, — вспоминал Черчилль в своих мемуарах, — что русские часто прибегали к обману противника, применяя для этого макеты танков, самолетов и аэродромов. Радиообман тоже оказался эффективным».

Взвесив все за и против, союзники приняли решение о высадке экспедиционных сил в Нормандии на северо-западе Франции. Сверхсекретный план дезинформации, получивший название «Бодигард» («Телохранитель»), имел целью убедить немцев в том, что полномасштабное вторжение произойдет не там, а в другом месте. Либо в той же Франции, но в районе Па-де-Кале, где расстояние между Англией и материковой частью Европы было кратчайшим, либо в Норвегии, либо на Балканах. Необходимо было через немецкую разведку довести до Гитлера такие «секретные сведения»: в Нормандии тоже будет высаживаться десант, причем самый первый, но это будет отвлекающий маневр. Цель — выманить немецкие дивизии и оголить оборону у Па-де-Кале. Потому что именно у Па-де-Кале через 45 суток после отвлекающего маневра и начнется настоящее вторжение. Произойдет это не раньше июля 1944-го...

Но как всю эту дезу передать немцам, чтобы они поверили? План «Бодигард» предусматривал масштабные операции по нескольким направлениям. Во-первых, использование немецких агентов, которые были ранее раскрыты, перевербованы британской и советской контрразведками, но в Германии об этом не знали. Под контролем англичан «добытые с огромным трудом секретные разведданные» передавали абверу югослав Душан Попов, испанец Хуан Пухоль, поляк Роман Чернявски и другие. Один из них за свои донесения был даже удостоен немецкого ордена «Железный крест». Из Советского Союза тоже шли дезинформирующие шифровки в абвер от ранее засланных к нам немецких агентов, обезвреженных Смершем.

Передаваемые сведения представляли чрезвычайный интерес для немецких генералов. Все, что можно было перепроверить с помощью немецкой воздушной разведки и иными путями, было проверено и полностью соответствовало действительности.

Другим серьезным каналом дезинформации стал радиоэфир. Днем и ночью шли переговоры между подразделениями союзных войск, часть из которых являлись реальными, но многих просто не существовало. Были, например, придуманы 55-я пехотная дивизия США, британский 7-й корпус, батальоны рейнджеров и многие другие. Действующие и вымышленные подразделения ежедневно заказывали боеприпасы, топливо, воду, продовольствие.

Мифическая 4-я британская армия собиралась высадиться в Норвегии. Также и Советский Союз как бы готовился к десанту на северное побережье этой страны. На севере советские стрелковые батальоны совместно с частями морской пехоты открыто проводили учения в рамках операции «Бодигард». В бухты Кольского залива прибывали десантные суда и боевые корабли. Наши самолеты бомбили немецкие военные объекты. В Норвегии немцы держали 200-тысячную армию, и союзникам было важно, чтобы она там оставалась.

Немецкая разведка докладывала: наиболее активно, судя не только по радиоперехвату, но и по скоплению военной техники на восточном побережье Англии, шла подготовка войск к вторжению во Францию в районе Па-де Кале. Скорее всего, это и есть главное направление, делали вывод в ставке фюрера. Англичане и американцы изготовили тысячи имитационных наземных транспортных средств, самолетов. Кроме них множество надувных резиновых танков, а также артиллерийских орудий, грузовиков разместили вблизи портов. На воде у берега покачивались на волнах сотни плавающих надувных десантных кораблей. На снимках все это представляло внушительную картину.

В итоге масштабнейшая операция «Бодигард» удалась в полной мере. Во-первых, немцы сильно переоценили численность войск, находившихся в Англии, — это тоже было важной задачей по дезинформации. Во-вторых, и это самое главное, Гитлер и верховное командование вермахта пришли к выводу, что десантные подразделения союзников готовятся к высадке именно в районе Па-де-Кале. Здесь немцы создавали мощные укрепления, здесь же держали полностью укомплектованную 15-ю армию. Достигнута была и третья цель операции «Бодигард»: в начале июня никто не ждал открытия Второго фронта (в агентурных сообщениях говорилось, напомним, о середине июля).

И вот как развивались последующие события. Накануне вторжения, 5 июня, немецкий генерал-фельдмаршал Роммель, командующий группой армий в Северной Франции, спокойно отправился из Франции в Баварские Альпы на рутинное совещание к Гитлеру в Берхтесгаден. Когда утром 6 июня пришли экстренные сообщения о высадке десанта в Нормандии, в Берхтесгадене была полная растерянность. Гитлер спал после ночного совещания, и его не решились будить. А военачальники спорили о том, перебрасывать ли четыре дивизии из резерва или не стоит всерьез воспринимать отвлекающий десант.

Между тем уже в первый день союзники направили для вторжения в Нормандию серьезные силы. Свыше 13 тысяч самолетов, 6939 кораблей. Высадились на побережье 132 тысячи человек. Чуть ранее спустились на парашютах 23 400 десантников.

А немцев было всего 40 тысяч. Но они находились в бетонных огневых точках. Высадка союзников происходила на пяти пляжах побережья. Там шли жаркие схватки. В тот первый день, 6 июня, были убиты, ранены или пропали без вести около 10 тысяч солдат союзников. В ставке Гитлера не было единого мнения, что делать в этой ситуации. Отвлекающий десант или главный удар? Проснувшись, Гитлер в категоричной форме не дал согласия на переброску в Нормандию подразделений 15-й армии. Ведь она прикрывала Па-де-Кале, где, как по-прежнему считал фюрер, готовилось мощное вторжение основных, причем немалых, сил.

Через пять дней численность войск союзников на французском берегу составляла уже почти треть миллиона. Кроме того, было переправлено свыше 50 тысяч единиц военной техники, более 104 тысяч тонн военного имущества и запасов.

А 15-я немецкая армия оставалась у Па-де-Кале — и через 10 дней, и через 20: Продолжала держать оборону, ожидая надувные корабли и танки. Только через 43 дня Гитлер разрешил снять эти войска и отправить в бой. Но битва была фактически проиграна. В боях за Нормандию, по некоторым источникам, около 200 тысяч немецких солдат были убиты или ранены и примерно столько же были взяты в плен. Потери союзников составили 209 тысяч.

Открытие Второго фронта стало важным этапом в борьбе с фашистской Германией. «Но сегодня невозможно не признать, — писал много позже известный британский историк и журналист Макс Хастингс, — что русские сделали решающий вклад в войне на Западе, разгромив лучшие силы немецкой армии, уничтожив около 2 млн солдат, прежде чем союзный солдат 6 июня 1944 года ступил на берег Франции». Об этом хорошо бы вспомнить и на предстоящем через несколько дней юбилее в Нормандии.

Россия. США. Германия > Армия, полиция > trud.ru, 31 мая 2019 > № 3060933 Виталий Головачев

Наш ответ Флит-стрит

В Санкт-Петербурге планируют построить офисный комплекс с «медийным» уклоном

Российско-британское архитектурное бюро AI Studio разработало проект Media-City — офисного центра, где смогут разместиться редакции различных средств массовой информации и другие компании «творческой направленности». Планируется создать также общественное пространство (совместно с бюро Hyland Edgar Driver).

Комплекс площадью 135 тыс. кв. метров может занять часть заброшенной промышленной площадки на Васильевском острове в дельте Невы. Впрочем, это не единственный вариант, называют и другие адреса.

Участок на Васильевском острове интересен тем, что находится в разнообразном архитектурном окружении. Здесь есть постройки XIX века, образцы архитектуры советского периода, а также современные здания. Предложенный архитекторами проект предусматривает сочетание новых материалов и технологий с исторической атмосферой района.

В связи с существующими высотными ограничениями в корпусах центра будет не более семи этажей. Главный фасад задуман в виде уникальной кинетической стены, состоящей из облегченных металлических пластин 10x10 см, которые будут «шевелиться» при ветре. В сочетании с медиаэкраном эта конструкция будет давать потрясающий визуальный эффект, считают авторы проекта. Еще одной «визитной карточкой» проекта станут «парящие мосты», образ которых навеян структурой молекулы с ядрами, соединенными на разных уровнях.

Общественное пространство будет включать в себя рестораны, кафе, магазины, галереи и коворкинг. Сверху оно будет накрыто прозрачной крышей, которая визуально соединит все пять зданий в единую композицию. На крыше одного из корпусов будет расположена вертолетная площадка, на другом — смотровая, оттуда откроется вид на Петропавловскую крепость. В центре общественной зоны разместится амфитеатр, где можно будет проводить различные публичные мероприятия — трансляции спортивных событий, фильмов, музыки, театральных представлений. Проект предусматривает удобный доступ для публики: несколько входных групп с уровня земли и с подземного уровня, где разместится парковка на 625 мест. Кроме того, на прилегающей территории планируется разбить бульвар.

Как рассказал основатель AI Studio Антон Хмельницкий, это довольно необычное предложение для Санкт-Петербурга: современный комплекс смешанного использования с основным акцентом на общественное пространство, который учитывает все городские ограничения по высотности. Авторы рассчитывают, что Media-City станет новой точкой развития в центре города.

250 млн евро — в такую сумму оценивается бюджет проекта Media-City

Справочно:

Под офисные помещения в Media-City предполагается отвести 73,4 тыс. кв. метров, под общественное пространство — 21 тыс. кв. метров.

№21 от 31.05.2019

Автор: Оксана САМБОРСКАЯ

Сергей Колесников — о российских и немецких рабочих, «регуляторной гильотине» и честности в предпринимательстве

Сооснователь корпорации «Технониколь» рассказал Business FM о своих принципах работы и об отношении надзорных органов к предпринимательству в разных странах

Когда-то для двух студентов Физтеха все начиналось с летней работы по укладке кровли на крышах. За 25 лет компания доросла до капитализации почти в 2 млрд долларов и поставляет стройматериалы в 94 страны мира. Но разговор сооснователя и управляющего партнера корпорации «Технониколь» Сергея Колесникова с главным редактором Business FM Ильей Копелевичем не о биографии, а на злобу дня.

В студии Business FM — президент, управляющий партнер и, самое главное, сооснователь легендарной для России компании «Технониколь». Ее хорошо знают и массовые покупатели, и строители вот уже 25 лет. Началось же все с халтуры — это известная история. Как это тогда называли, «крыть крыши»?

Сергей Колесников: Да.

О вас очень много всего написано, но нет ни одной конфликтной истории. Просто не за что уцепиться, хотя компания имеет денежный поток в 80 млрд рублей — это большие деньги, завоеванные доли рынка, это соприкосновение по всему периметру бизнеса с государственными органами, с какими-то партнерами, с конкурентами. Вы как будто живете в идеальном мире. Как это происходит?

Сергей Колесников: Пожалуй, самым лучшим ответом на этот вопрос будет формулировка, что, если хочешь изменить мир, измени себя. Поэтому по большому счету мир и вы являетесь парой. Насколько честно вы относитесь к миру, настолько честно мир относится к вам.

Это прямо идеальная ситуация из книжек Канта.

Сергей Колесников: Да, это так. Но бывают, конечно, исключения. Разумеется, за 25 лет мы получали очень много несправедливых обвинений, много несправедливых исков. Мы, естественно, защищали свою позицию в судах. И девяносто с лишним процентов в имущественном смысле, даже 95% в имущественном аспекте мы отсуживали, защищали свои интересы. В любом случае мы всегда старались держаться золотой середины, справедливости, тех христианских ценностей, в которые я верю сам. Есть вещи, в которые я просто верю, исходя из того, что я в религиозном смысле верующий человек. Можно, конечно, это назвать кармой, можно называть другими словами. Поэтому я всегда стараюсь не переступать порог и не быть агрессивным по отношению к другим людям, уважать чужие права. Соответственно, я думаю, что отчасти это внутренняя позиция, которая передается и сотрудникам: вести дела максимально открыто, честно, справедливо. Это, конечно, нам помогает, ну и плюс умение держать удар.

То есть это благодаря вашей внутренней философии за 25 лет такого бурного роста к вам не приходили жесткие проверки, не заводили налоговую проверку, потом уголовное дело? Нечто, о чем мы, к сожалению, рассказываем так часто в нашей жизни. Неужели ваш философский подход помог обойти все эти острые явления? Или, может быть, мы преувеличиваем их роль в развитии и жизни нашего бизнеса?

Сергей Колесников: Административных дел и административных актов в отношении нашей компании было, конечно, огромное количество. Счет идет, конечно, на сотни. Все они оспариваются. Последнее уголовное дело по отношению к нашему сотруднику возбуждалось в 2009 году. Не поверите, было очень смешное дело. Я благодарен судье, который просто посмеялся и закрыл его. Оно звучало очень парадоксально. Кстати, это объясняет, почему я занимаюсь антимонопольным расследованием. Дело в том, что ФАС усмотрела и открыла уголовное дело вместе с МВД по поводу того, что наш сотрудник копировал шрифт (подчеркиваю, шрифт копировал) в названии нашей компании или в названии нашей продукции. Причем наш адвокат сказал, что этот шрифт используется с 1966 года в Уголовном кодексе, то есть это общеупотребимый шрифт, который мы используем в повседневной деятельности, он не может являться причиной для возбуждения уголовного дела. Конечно, дело было очевидно заказным. Было еще одно административное дело с ФАС. Мы дошли до Высшего арбитражного суда и доказали свою правоту. Штраф составил всего 130 тысяч рублей по этому делу. Конечно же, после этих двух дел, одного уголовного и одного такого резонансного общественного, я решил, что, наверное, это будущая моя общественная деятельность. С 2014 года я осознанно стал заниматься этим как общественник. В «Деловой России» возглавил комитет по антимонопольному регулированию и стал стараться в контакте с «Деловой Россией» исправить положение вещей, поскольку, на мой взгляд, есть очень много перегибов в антимонопольном применении.

И все же вы растете, развиваетесь и избегаете совсем уж конфликтных ситуаций. Не всем это удается. На ваш взгляд, вам повезло, что вы прошли мимо острых углов? Или, может быть, на вашем пути не попадались излишне агрессивные, алчные и облеченные властью люди? Или, может быть, это личная ошибка других предпринимателей, которые попали в сложные ситуации и столкнулись с такими проявлениями? [Вроде] всегда есть выбор, как провести свой корабль между этими рифами и не натолкнуться ни на что. Есть такой выбор или его нет?

Сергей Колесников: Выбор есть всегда. Конечно же, я рекомендую всем нам максимально, насколько на это хватает сил, защищать свою позицию и правоту всеми доступными методами и быть в этом смысле последовательными и, если даже хотите, агрессивными. Вы должны защищать свою компанию. Вы должны защищать своих сотрудников. Вы должны защищать себя в судах, в средствах массовой информации доказывать свою правоту. При этом я призываю вас ни в коем случае не заниматься такими вещами — мстить, доказывать что-либо и переступать черту. Я приведу фразу Виктора Михайловича Лушпина — он, кстати, был директором завода, который построил в Учалах. Очень сильно воздействовал на меня, учил меня общаться с людьми, руководить коллективами. Я скажу эту фразу, она, может быть, не очень литературная. Он говорил: «Сергей, не связывайся с дерьмом, иначе сам будешь пахнуть». Поэтому, если вы чувствуете, что вас атакуют люди с...

Плохой кармой? Лучше избежать контакта?

Сергей Колесников: Лучше не продолжать это наступление. Не пытаться на них наступать, поскольку в любом случае вы будете после этого плохо пахнуть. Поэтому вы должны отстоять свое дело, прекратить эти контакты и двигаться дальше, собственно говоря, своей дорогой.

Есть такая диаграмма в материалах про вашу компанию в прессе — как растет производительность труда в компании «Технониколь». Сейчас она измеряется цифрой в 15 млн рублей в год произведенной продукции на одного работающего. Есть такие данные, мы недавно рассказывали об этом: согласно опросам, подавляющее большинство работников в России считают, что, если они будут работать лучше, производительнее и эффективнее, в общем повышать свою производительность, это никак не отразится на их зарплате. Но, в общем-то, мы знаем, что и производительность труда в России в целом и в среднем почти не растет, к сожалению. Как у вас обстоит дело с этим? Почему у вас такой результат? Как вы думаете, ваши работники ответили бы на этот вопрос так же, как и большинство работников в России, или у вас иначе?

Сергей Колесников: У нас иначе. Мы изучаем каждый год вовлеченность персонала в компании. Делаем опросы, из которых видим, насколько люди удовлетворены системой оценки их результатов и системой продвижения. В целом люди видят связь между их оценкой стратегии компании и своим материальным достатком. У нас средняя оплата труда в компании, я не сильно ошибаюсь, около 47 тысяч рублей на одного человека в месяц на руки. Я считаю, что это опережает [показатели других компаний].

Но ведь производственный процесс организован и регламентирован все равно. Каждый просто отрабатывает свою смену, выполняет работу, хорошо или плохо, на отведенном ему технологическом участке, исполняет функцию. Соответственно, как они вовлечены в рост эффективности?

Сергей Колесников: Сотрудники участвуют в управлении предприятием. У нас есть система обучения. Естественно, есть стандарты операционных процедур, которые люди выполняют. Но есть возможность у лучших работников в эти стандарты, операционные процедуры вносить изменения. Они предлагают изменения. Если технический состав, или начальник смены, или инженер видит в этом разумное зерно, они, соответственно, эти планы утверждают. Так что стандартные операционные процедуры могут быть улучшены. Соответственно, у нас примерно около 10 тысяч предложений. Не все, конечно, касаются технологических изменений. Большая часть касается охраны труда, и, соответственно, постоянное вовлечение позволяет улучшить этапы каждого бизнес-процесса. При этом, конечно же, это не вся философия. У нас есть производственная система, за которую отвечает руководитель более высокого уровня. В рамках бережливого производства мы рассматриваем наши потоки и стараемся ежедневно равномерно работать со снижением потерь для того, чтобы этот процесс, весь поток содержал меньше потерь.

Я конкретнее спрошу: что получит тот, кто предложил рациональное изменение в той или иной сфере, которое дало какой-то считаемый экономический эффект? Если есть ответ на этот вопрос.

Сергей Колесников: Система массовости важнее результативности, поэтому, прежде всего, если ваше рацпредложение, независимо от его экономического эффекта, было принято, вы в любом случае получите оплату в 100 рублей. То есть массовость, подчеркиваю, важнее рейтинга. В конце года мы разыгрываем среди самых выдающихся рацпредложений, которые дали высокую экономию с точки зрения экономики, призы для первых трех лучших. Они получают денежные призы, но не выше какой-то системы. В целом эта система скопирована с японского менталитета, там тоже массовость является приоритетной, поэтому мы хотим не гонку чемпионов и лидеров, кто предложит лучшее решение, мы стараемся делать ставку на осознанность и вовлеченность каждого.

Конечно, есть выдающиеся инженеры, начальники смены. Но иногда некоторые вещи даже инженеры не видят в силу того, что глаза замыливаются, поэтому в некотором роде простые рацпредложения, которые предлагают даже рабочие, приносят большой экономический эффект. Когда мы их рассматриваем, всегда спрашиваем: почему мы этого раньше не замечали?

И второе: конечно, есть целая философия. Я, когда был в 2008 году в Японии, задал вопрос: какие из инструментов в управлении бережливым производством наибольшим образом влияют на производительность труда? Я задал этот вопрос бывшему вице-президенту завода Lexus. Он мне тогда ответил: Jidoka. Если на русский язык перевести, это «качество у истока». Я, конечно, сейчас могу целую лекцию на эту тему прочитать. В принципе, конечно, если отвечать на этот вопрос, то надо отвечать как бы с позиции инструментов, с позиции производственной системы и потихонечку раскладывать. По большому счету это означает одно, что исправление брака в процессе от начала поступления сырья до укладки и до кровли стоит значительно дороже, чем если вы остановите процесс и устраните этот недостаток немедленно. То есть я не принимаю плохое сырье, я не делаю плохой продукт, я не передаю плохой продукт. Если вам удастся всю эту философию с момента приемки сырья (а мы принимаем камни или другие виды сырья) и до укладки, до доставки обеспечить, то вы получите очень высокую экономию своих ресурсов. Подчеркиваю: самое дорогое в этом процессе — исправлять брак, который допущен на предыдущем этапе.

Много говорят о корпоративной культуре. Но мне кажется, зачастую это слова и бумажки, которые висят в главном офисе, а люди на местах едва ли слышали об этом.

Сергей Колесников: Мы недавно купили завод в Белгороде. Я там был всего два раза: когда покупал и когда мы уже купили завод. По большому счету люди воспринимают поведенческие модели от своих коллег. Когда у них есть наставники из Рязани и с других предприятий и когда они в процессе ежедневной деятельности задают им массу вопросов по горизонтали, то происходит, кроме получения информации технического характера, передача культурной. Люди проверяют, а насколько культурные вещи допустимы в нашей системе. Когда им коллеги говорят: Петр, в нашей компании это не принято и ты, пожалуйста, так больше не делай, люди это понимают значительно быстрее. Я просто объясню. Я в свое время проводил время в деревне, когда еще был Советский Союз, в 1976-1979 годах. Тогда меня всегда удивляло. Я был мальчиком и спрашивал у родителей: почему вы воруете в колхозе, а двери между домами не закрываете и в деревне никто друг у друга не ворует? Мои родители ничего не могли ответить. Скажут, ну, такая культура, то есть в колхозе можно что-то взять, а друг у друга брать ничего нельзя. Действительно, была удивительная ситуация, я тогда понял, что в деревнях двери никто не запирал и никто, в общем-то, друг к другу не лез. И до сих пор так. А вот почему-то в колхозе что-то взять считалось нормально.

Почетно.

Сергей Колесников: Почетно, да. И в этом отношении, я уверен, белгородцы получили очень сильную культурную прививку от общения с нашими наставниками, со своими коллегами из других мест. Это, естественно, быстрее работает. Понятно, что есть стандарты, которые руководители доводят [до персонала], но коммуникации по горизонтали хорошо работают. Плюс, естественно, мы ввели наши производственные стандарты в Белгороде, определенную автоматизацию. Белгород очень быстро подтягивается по многим производственным показателям вверх. Конечно, некоторые не соглашаются. Некоторые, может быть, считают, что все это ерунда. Но со временем такое поведение приводит к тому, что мы с этими людьми расстаемся. Это вторая часть. Будьте последовательны. Если кто-то не принимает эту культуру, а такие люди всегда находятся, начинают провоцировать или вести себя по-другому, не соблюдают культуру производства или, не дай бог...

Этику компании, на которой движется экономика…

Сергей Колесников: Да, естественно. С такими людьми мы просто расстаемся либо по соглашению сторон, либо по другим основаниям, более жестким. И это является окончательным закреплением в умах остальных людей.

А каков процент, извините?

Сергей Колесников: В начале, когда мы покупали компанию, этот процент был очень большой, поскольку все проверяли на слабость и меня, и других сотрудников. Это могло быть и до 20%. Мы расставались нещадно.Сейчас люди ценят работу, и процент снизился — меньше 10%. Люди на самом деле стали ценить работу, но, я думаю, что и компания стала более известной за последние десять лет, уже не приходится доказывать, что так и будет, что такое «Технониколь» и почему мы считаем, что так правильно. Раньше, когда я говорил, что будет так, люди оспаривали, спорили, доказывали что-то свое, сейчас уже никто не спорит. Мы говорим, что будет так, и почему-то люди это принимают, что будет так. У нас нет споров, единственное, у нас есть большие споры с немецкими коллегами. Ну, наверное, это культурное.

О чем эти споры?

Сергей Колесников: Вопрос в том, что они оспаривают все. Наши немецкие коллеги, я подчеркиваю, я не говорю за всю Германию. Там у нас появился завод…

Я понимаю, это конкретная история.

Сергей Колесников: Конкретная история, да, это культурные вещи. Скорее всего, они тоже являются вопросом. Во-первых, там старое поколение, предпенсионное, во-вторых, в Германии они работали в рамках семейной компании. В-третьих, как ни крути, цифровизация в Германии, в Италии на крайне низком уровне. У нас очень сильные IT-компании, практически все процессы очень сильно зависимы от IT и очень сильно IT подвержены. Ни в Германии, ни в Италии нам сразу не удается убедить, что наши бизнес-процессы, процедуры, которые мы прописываем на каком-то этапе, когда они устаканиваются (а у нас многие производственные процессы, естественно, уже стабильны), поддерживаются IT-системами, и это проблема внедрения. Даже когда мы внедрили нашу электронную почту с расширением .ru, чтобы включить наших немецких коллег в нашу единую почтовую систему, вы не поверите, часть немцев подала на нас в суд в Германии — якобы мы нарушили их права. Естественно, мы суд выиграли. Это смешно, но это так. То есть, оказывается, немцы огромные жалобщики. И все эти изменения, казалось бы, простые, идут с очень большим боем.

Я удивляюсь заявлению о том, что в плане цифровизации Россия где-то дальше, чем Германия и Италия.

Сергей Колесников: Не удивляйтесь. Очень много мифов ходит, и, чтобы объективно посмотреть на Россию, было интересно поработать в других странах. Теперь я вижу много недостатков в нашей системе и в системе управления с точки зрения контроля и надзора, но теперь у меня появилась...

…возможность сравнить. Как говорят, не путайте туризм с эмиграцией, это разные вещи.

Сергей Колесников: Абсолютно верно.

Теперь насчет контроля и надзора, потому что это сегодня едва ли не самая острая для бизнеса в России тема. У вас есть опыт работы в Германии, в Италии, в Великобритании, в Шотландии, у вас заводы в этих странах, еще где-то.

Сергей Колесников: В Чехии и Литве.

Скажем так: есть Западная Европа, это некая похожая регуляторная среда, есть наша. Как бы вы их оценили рядом друг с другом? Общение с государством, с надзорщиками, правила, регуляторика. Там бюрократии тоже много.

Сергей Колесников: Там много, но в Германии, в Шотландии она ненавязчива в том смысле, что вы ее не видите, нет обязательности штрафов. Завод в Шотландии в силу того, что у него не хватало финансовых средств, давно работал не по стандартам экологии. У них были предписания делать определенные шаги, связанные с изменением технологии, чтобы уменьшить выбросы тех или иных веществ, но они просто физически не могли это сделать в силу отсутствия средств. Мы сейчас делаем небольшую реконструкцию, меняем в том числе и печи, и системы очистки. Понятно, что мы ставим современное оборудование, и эти требования будут выполнены. Они умудрились все-таки не штрафовать шотландскую компанию, она просто была банкротом, и дождаться ситуации, когда мы сами смогли отреагировать. Система превентивная, она не нацелена на получение штрафов. Много предписаний в Германии, в Англии, но они необязательно приводят к штрафам. То есть нет системы, что вас обязательно оштрафуют. А штраф в России…

Главная цель?

Сергей Колесников: Главная цель — штраф, это видно с самого начала любой инспекции.

Или не всегда штраф...

Сергей Колесников: Ну опять же у нас Борис Титов только вчера был у президента страны, и эти цифры обнародовали. Только три ведомства (по-моему, МЧС и еще пара ведомств), которые выписывают предписания и занимаются превентивным контролем. Оставшиеся ведомства поголовно, а их, по-моему, у нас 42 и 220 видов контроля, ставят штраф и палочную систему на первое место. Это, в принципе, видно, и по разговорам с предпринимателями мы все это чувствуем. Люди не хотят избавляться от рисков, люди не хотят помогать предпринимателям исправляться. Мы так людей воспринимаем в России. В чем я вижу отличие от Германии, Италии и Шотландии? Там действительно контроль направлен на исправление ситуации и помощь, подсказку, помощь и исправление ситуации. У нас это направлено на какую-то фискальную задачу — прийти и оштрафовать.

Что вы думаете про всю эту «регуляторную гильотину»? Я вкратце расскажу про один пример, который был у нас в эфире. У нас прошел цикл «Регуляторная гильотина» на основе тех сообщений, когда предприниматели, не самые разговорчивые люди, написали нам, потому что услышали про эту тему и захотели поделиться. Небольшая карельская компания делала стальные штанги, фитнес-оборудование и договорилась отправить их на экспорт в Великобританию. Для нее это огромная трудность, они куда-то ездили, выставлялись, несли затраты — и успех. Они повезли, металлические штанги лежали на деревянных поддонах, чтобы транспортер мог их поднимать своими манипуляторами. На таможне их остановили и потребовали на поддон, совершенно неожиданно для этого начинающего экспортера, справку, что в этом поддоне (он с древесиной) нет какой-то бактерии. Причем проверить на таможне, есть она или нет, невозможно, вообще в Карелии невозможно проверить, надо везти в Москву. В итоге с большим срывом сроков, так и не получив ничего, отправили эту продукцию без поддонов, и на этом все. Компания дальше сотрудничество на экспорт прекратила, потому что несчастные англичане 40 тонн металла потом разгружали вручную. Они это не оценили. Вы тоже экспортер. Такие истории часты?

Сергей Колесников: У нас такие истории, к сожалению, тоже бывают.

И никто не ответит за развал бизнеса?

Сергей Колесников: Абсолютно верно. Вся проблема в том, что никто не ответит. Скорее всего, сотрудник таможни не осознавал, что реально он фактически испортил всю экспортную историю для начинающего экспортера.

Мне кажется, это их не касается изначально — такая психология. Это в советское время проверяющие под контролем партийного органа находились, а партийный орган в целом за план отвечал, поэтому в какой-то момент он одергивал проверяльщиков всегда, это было у нас модно. Сейчас этого нет, бизнес — это ваше личное дело, оно не государственное. Государственное дело — проверка.

Сергей Колесников: Вы совершенно правильно нашли зерно нашей проблемы. Проблема, мне кажется, в психологии, в доверии и в том, что контролеры не хотят помогать нам, контролеры хотят нас штрафовать. Поэтому первое, что бы я сделал, — это убрал палочную систему оценки труда всех контролеров. У нас два миллиона контролеров...

У них, конечно, KPI, они зарабатывают KPI.

Сергей Колесников: Чем больше они соберут штрафов, тем лучше они выглядят перед начальством. Кстати, я бы предложил прежде всего убрать палочную систему. Второе: я считаю, контрольные органы должны отвечать за национальные планы, тем более те, которые относятся к экономике. И третья вещь: конечно, на мой взгляд, их слишком много. Особенно это чувствуется в Южном федеральном округе и в Дальневосточном. Если мы сравним количество проверок юридических лиц на Дальнем Востоке и в Северо-Кавказском федеральном округе, количество проверок на Дальнем Востоке на одну компанию в четыре раза выше.

На Дальнем Востоке созданы территории опережающего развития, где вроде без ведома парткома, будем так говорить, проверяющие не могут войти.

Сергей Колесников: Соотношение количества проверяющих к количеству компаний — там в шесть раз проверяющих больше.

Проверяющих — как везде, а народу мало.

Сергей Колесников: Да, абсолютно верно. У нас все-таки в Москве соотношение получше. Здесь бизнеса побольше, а проверяющих поменьше.

Проверяющих столько же, народу больше?

Сергей Колесников: В четыре-пять раз меньше. Поэтому, если вы посмотрите статистику количества проверок на одну компанию на Дальнем Востоке, на Северном Кавказе и в Москве, вы увидите прямую корреляцию: количество проверок на одну компанию коррелирует с соотношением этой дроби: количество проверяющих на количество компаний. И это, кстати, не я один сказал. Я помню, что на Дальневосточном форуме, когда мы сидели в сентябре прошлого года, уставшие от этих реформ, а я знаю, что Александр Шохин, президент РСПП, участвует в этом уже не вспомню, с каких времен, сказал, что вот сократить бы их на треть, и, пока они будут делить новые портфели, мы тот самый президентский прыжок и осуществим. Поэтому я считаю, что в этом есть здоровое зерно, особенно это касается тех территорий, которые я назвал. Там соотношение проверяющих к бизнесу можно выравнять хотя бы по Центральному федеральному округу.

Илья Копелевич

Германия. Россия > Недвижимость, строительство > bfm.ru, 31 мая 2019 > № 3011405 Сергей Колесников

Тема недели: нефть перестала бояться войны?

Прошедшая неделя показала, что США всерьез намерены убрать с рынка всю иранскую нефть. 30 мая спецпредставитель США по Ирану Брайан Хук заявил, что Соединенные Штаты больше не будут делать исключений из нефтяных санкций и начнут вводить их в случае любых попыток обойти ограничения. Днем ранее помощник президента США по национальной безопасности Джон Болтон заявил о большой вероятности того, что в недавней атаке на танкеры у побережья ОАЭ применялись иранские морские мины.

Ранее администрация президента США уже пригрозила Германии, Великобритании и Франции санкциями, если они запустят совместный механизм расчетов с Ираном под названием INSTEX (Instrument in Support of Trade Exchanges), который позволил бы обеспечить торговлю между странами в обход американских ограничений.

На фоне экономических средств давления на Иран в районе Персидского залива растет и геополитическое напряжение.

Лига арабских государств собирается проводить экстренный саммит, на котором будут обсуждаться атаки на танкеры у берегов Объединенных Арабских Эмиратов, а также удары, нанесенные с беспилотников повстанцев-хуситов из шиитского движения «Ансар Алла» по нефтепроводу Saudi Aramco. В преддверии данного события министр иностранных дел Саудовской Аравии Адель аль-Джубейр заявил, что Эр-Рияд постарается любой ценой избежать войны в регионе: «Война была бы вредна для всех». Примечательно, что в саммите собирается принимать участие даже Катар, с которым у Эр-Рияда нет дипломатических отношений.

Вместе с тем цены на нефть пока не отреагировали на ситуацию вокруг Ирана. Более того, они продемонстрировали обратное движение. На «благоприятной» статистике по запасам в США, которые практически не изменились за неделю и составили 476,49 млн барр., нефть упала ниже $64 за баррель. Стоимость фьючерса на Brent с поставкой в августе 2019 г. в ходе торгов на бирже ICE в Лондоне 30 мая снизилась на 4,21%, до $64,96 за баррель, 31 мая "пробила" уровень $64.

Впрочем, не исключено, что столь резкое падение свидетельствует о том, что американская администрация пытается сдержать нефтяной рынок перед возможным скачком в случае обострения ситуации в Персидском заливе.

У отраслевых экспертов нет единого мнения относительно того, как долго продолжатся медвежьи настроения на нефтяном рынке, но большинство склоняется к тому, что это будет непродолжительное движение вниз.

Директор аналитического центра «Альпари» Александр Разуваев в интервью «НиК» отметил, что данные Минэнерго США свидетельствуют о сокращении запасов нефти на 282 тыс. барр., хотя прогноз на сокращение составлял 1,036 млн барр. Однако, по его словам, данные по запасам США — краткосрочный фактор, главное — риск обострения торговой войны США и Китая.

«Торговая война может довести нефть до $30–35 за баррель. Но нефть — актив волатильный, и фактор Ирана еще сыграет свою роль на нефтяном рынке. В ближайшее время, возможно уже на следующей неделе, геополитическая напряженность вернет баррель к $70», — заявил эксперт.

Экономист Саид Гафуров напомнил, что обычно «покупают на слухах, продают на фактах», сейчас трейдеры играют «в короткую на понижение» по обратным правилам.

«Нагнетание геополитической ситуации является манерой Трампа вести бизнес.

Напомню, что он отказался выполнять ядерную сделку с Ираном ровно в тот момент, когда пришлось „размораживать“ второй транш Тегерана, то есть отдавать ему ранее замороженные деньги.

Первый транш в $9 млрд отдали, и произошла нехорошая ситуация: так как они были вложены в американские долговые бумаги, Иран их разом вывел. Тогда, чтобы обойтись без скандала, пришлось вмешиваться Федеральной резервной системе. Если бы иранцы вывели разом все оставшиеся деньги, то банкам было бы очень плохо. И Трамп пытался с иранским руководством договариваться, но договариваться там не с кем. У этих денег разные хозяева, и вообще нет человека, который бы мог сказать: мы средства размораживаем и оставляем их в американских бумагах. Вокруг всего этого президент США и начал большую игру, но все понимают, что он блефует. Я убежден, что Трамп деньги не вернет, и он надеется, что иранцы смирятся.

Все отчетливо осознают, что войны не будет, поэтому ничего не боятся», — рассказал эксперт в интервью «НиК».

По его мнению, напряженность между США и Ираном связана с внутриполитическими проблемами как внутри Ирана, так и внутри США.

«В этих странах постепенно начинают думать о предстоящих выборах. Но на нефтяной рынок это уже не влияет, иранский конфликт биржевиками отыгран. На стоимость сырья будут давить другие факторы, сейчас уже более важна Венесуэла», — заметил Гафуров.

Президент фонда «Основание» Алексей Анпилогов напомнил, что до высокого сезона отпусков, на который приходится пик потребления топлива, в Европе, России и США еще полтора месяца.

«Пока это обычные цикличные колебания. $65 за баррель Brent — нормальная рабочая цена в рамках того ценового коридора, в котором нефть и существует», — заявил эксперт в интервью «НиК».

Он считает, что, несмотря на заявления Вашингтона, иранская нефть с рынка не ушла: по официальным данным, произошло только падение продаж на 1,2 млн б/с.

«Иранская нефть с рынка не уйдет, а просто пойдет по серым схемам. Есть клуб любителей иранского сырья — Китай, Турция, Индия. И уже были политические заявления из Пекина и Анкары, что они не видят в своих национальных интересах выполнения американских санкций в отношении Тегерана», — пояснил Анпилогов.

По его мнению, на рынок давят такие факторы, как дополнительный выброс нефти Саудовской Аравией и выдачи из американского национального резерва.

«Долгосрочное снижение цены черного золота играет не на руку даже США, так как начинает подпирать рентабельность добычи сланцевой нефти из труднопроницаемых коллекторов. К августу стоимость черного золота поднимется, но тоже не катастрофично — до $70–80.

Иранское сырье останется на рынке и будет продаваться по серым схемам.

Политический же процесс развивается по своим законам. Сложно сказать, что завтра появится в твиттере у Трампа. Вероятность конфронтации очень высокая. Если заговорят пушки, танкерам будет несладко», — резюмировал Анпилогов.

Директор Фонда энергетического развития Сергей Пикин считает, что пока в геополитике не происходит ничего столь драматичного, что заставило бы стоимость нефти резко пойти вверх.

«Падение определяется исключительно тем, что в последние две недели активно растут запасы нефти в США. Все ожидали их падения в связи с началом сезона отпусков, но этого не произошло, и трейдеры стали играть на понижение. Сейчас все ждут встречи стран ОПЕК+, намеченной на конец июня. На ней должно определиться будущее соглашения по сокращению добычи. Пока же будут отыгрывать такие локальные факторы и локальную информацию, как запас нефти в США», — прокомментировал он.

Вместе с тем никто не знает, чем завершится встреча в Вене и будет ли продлено соглашение нефтяных экспортеров. По этому вопросу нет единого мнения даже в российском правительстве. Накануне с неожиданно резкой критикой соглашения выступил глава российского Минфина Антон Силуанов.

«Конечно, нам нужна стабильность и предсказуемость цен на нефть, это правильно. Но мы видим, что все эти сделки с ОПЕК приводят к тому, что наши американские партнеры увеличивают добычу и захватывают дополнительные рынки», — заявил министр.

Хотя, возможно, именно снижение стоимости черного золота, которое наблюдалось в последние дни, может повлиять на позицию российского кабинета министров и продлить сделку ОПЕК+ по сокращению добычи нефти.

Екатерина Вадимова

Разведочное бурение на месторождении «Шах Дениз» ВР начнет в 2020 году 

Компания ВР планирует начать разведочное бурение на месторождении «Шах Дениз» в азербайджанском секторе Каспия в 2020 году. По словам регионального президента ВР по Азербайджану, Грузии и Турции Гарри Джонса, разведочное бурение будет проведено для изучения потенциала глубокозалегающих пластов.

«В 2020 году мы планируем провести разведочное бурение на месторождении „Шах Дениз“ для изучения потенциала глубокозалегающих пластов данной контрактной площади», — сказал Джонс в Баку на конференции «Caspian Oil& Gas 2019».

Запасы месторождения «Шах Дениз» оцениваются в 1,2 трлн кубометров газа. Контракт на его разработку был подписан в 1996 году. Долевое распределение среди участников соглашения следующее: BP (оператор месторождения) — 28,8%, AzSD — 10%, SGC Upstream — 6,7%, Petronas — 15,5%, ЛУКОЙЛ — 10%, NICO — 10% и TPAO — 19%, уточняют «Вести.Экономика».

Администрация Дональда Трампа открыто угрожает ввести санкции против Евросоюза за то, что ЕС мешает американской внешней политике. С одной стороны, можно восхищаться тем, насколько жестко официальный Вашингтон готов отстаивать свои внешнеполитические интересы. С другой стороны — возникают обоснованные сомнения в том, что подобная политика будет полезной для США в долгосрочной перспективе.

Отношения по линии Вашингтон — Брюссель и так далеки от идеальных, а если дело дойдет до реальных санкций, то они вполне могут пройти точку невозврата. Потенциальные антиевропейские санкции, которые, судя по заявлениям чиновников американского Минфина, включают в себя "отключение от американской финансовой системы", вполне могут привести к нежелательным для США дипломатическим последствиям. Рано или поздно страны, находящиеся под различными американскими санкциями, будут просто вынуждены кооперироваться между собой для того, чтобы противостоять американскому давлению. Администрация Трампа работает по принципу "посмотри на успешных предшественников и сделай все наоборот". Принцип "разделяй и властвуй" — проверен историческим опытом (от древних римлян до Макиавелли, Бэкона и Наполеона), но санкционная политика США сейчас строится по схеме "объедини всех против себя", что приводит в ужас тех мастодонтов американской дипломатии, которые еще помнят, насколько виртуозно США стравливали своих оппонентов между собой в ХХ веке.

Такой взгляд может показаться необъективным в силу того, что разлом на мелкие кусочки когда-то "единого Запада" очень выгоден России, однако к аналогичным выводам приходят аналитики влиятельных американских СМИ, которые смотрят на ситуацию не с восторгом, а с глубокой душевной болью. Агентство деловой информации Bloomberg сообщает читателям:

"Даже если Трамп проиграет в 2020 году, (немецкие официальные лица. — Прим. авт.) говорят, что доверие, которое поддерживало трансатлантическую дружбу на протяжении семи десятилетий, может быть навсегда утрачено. Германия уже начала создавать новые альянсы, которые будут защищать ее интересы в мире, где США этого не сделают. И некоторые из них не нравятся Вашингтону. "В будущем мы должны в гораздо большей степени взять свою судьбу в свои руки, если мы хотим быть сильными", — заявила Меркель на политическом митинге в пятницу в Мюнхене".

Именно в этом политическом контексте следует рассматривать последствия намерений Минфина США ввести санкции против специальной структуры, которую Евросоюз пытается запустить для обхода американских санкций в отношении Ирана.

Заместитель министра финансов США по вопросам борьбы с терроризмом и финансовой разведки Сигал Манделкер отправил письмо с угрозами в адрес руководства INSTEX — европейского "клирингхауса", созданного совместными усилиями Германии, Франции и Великобритании. Как отмечает The Washington Post, "идея создания INSTEX состоит в том, что компания, поддерживаемая тремя основными союзниками США, может связать руки американской администрации, поскольку любой шаг к санкциям в отношении INSTEX или компаний, торгующих через нее, создаст конфликтную ситуацию между Вашингтоном и (связкой) Берлин — Лондон — Париж". Ставка европейцев не сыграла, и у того же The Washington Post есть вполне логичное объяснение: "За экспериментом (то есть за механизмом обхода иранских санкций. — Прим. авт.) внимательно следят. Если его расширить, это может поставить под угрозу глобальное доминирование доллара США, который чаще всего используется для международных транзакций и позволяет Соединенным Штатам иметь некоторый контроль над мировой экономикой. <...> Если INSTEX или другие альтернативы будут успешными, международные торговые системы, которые обходят американскую валюту, могут ограничить способность будущих (президентских. — Прим. авт.) администраций США использовать санкции в качестве инструментов внешней политики".

Перед лидерами Евросоюза поставлен вопрос ребром: на какой уровень конфликта с США они готовы идти, чтобы проводить собственную внешнюю и энергетическую политику? В этом контексте парадоксальным образом стыкуются две вроде бы не связанные истории: санкции против европейского "клирингхауса", созданного для продолжения покупки нефти из Ирана, и будущие санкции против европейских партнеров "Газпрома", участвующих в проекте "Северный поток — 2". В иранском случае США пытаются контролировать, какую нефть могут покупать страны Евросоюза, а в случае санкций против "Северного потока — 2" Вашингтон тщится установить контроль над тем, какой газ может покупать Евросоюз.

Косвенно обе эти попытки набросить на шею Евросоюза энергетическую удавку связаны с другим ключевым (с точки зрения будущего США как мирового гегемона) вопросом: евро — это региональная европейская валюта или все-таки полноценный конкурент доллара в мировой торговле?

Стоит особо отметить, что если бы проблема находилась исключительно в сфере энергетики и валютного регулирования, то шансов на принуждение Европы к сохранению и углублению статуса американской колонии было бы значительно больше. Однако администрация Дональда Трампа не просто пытается лишить Евросоюз хоть каких-то шансов на собственную энергетическую и финансовую политику. Она одновременно добивается деиндустриализации Европы, а также вскрытия ее рынка для американских продуктов питания, которые, во-первых, не соответствуют европейским экологическим требованиям, а во-вторых, доведут своей искусственной дешевизной европейских фермеров до массового банкротства. В этом контексте угроза самого Трампа ввести санкции против немецких автопроизводителей, а также наказать Евросоюз в целом за государственную поддержку концерна Airbus, то есть главного конкурента американской компании "Боинг", которая сейчас переживает далеко не лучшие времена, — это всего лишь точечные элементы большой американской операции по превращению Евросоюза в эдакий аналог Украины. То есть сделать его территорией, стремительно теряющей какие-либо признаки принадлежности к развитому и высокотехнологичному миру.

У лидеров Евросоюза, даже если их интересует исключительно политическое самосохранение, а не место в истории, есть только один рациональный выход из ситуации: сближаться с теми, кто находится под аналогичным давлением Вашингтона. К счастью для Берлина и Парижа, в подобной ситуации находятся едва ли не все потенциальные геополитические партнеры и возможные ситуативные союзники. Причем те геополитические игроки, которые еще не попали под "каток Трампа", такие как Япония и Индия, имеют все шансы скоро оказаться у него на мушке. Судя по тому, что Ангела Меркель отменила свой уход из политики, а ее правительство продолжает защищать право Германии сотрудничать с "Газпромом" (по "Северному потоку — 2") и Huawei (по строительству сетей 5G в Европе), по крайней мере главный центр силы Евросоюза готовится дать последний бой американским геополитическим амбициям. И это тот самый случай, когда любые успехи Берлина будут очень на руку Москве.

Иван Данилов.

Улучшение инвестиционного климата привело к росту объема инвестиций – вице-премьер Аскаров

Вице-премьер-министр Кыргызстана Замирбек Аскаров принял участие в открытии инвестиционного форума Европейского банка реконструкции и развития (ЕБРР). Об этом сообщает пресс-служба правительства КР в пятницу.

Замирбек Аскаров отметил роль и место ЕБРР в развитии малого и среднего бизнеса.

«Правительство совместно с ЕБРР провело значительную работу по развитию предпринимательства в республике, важным итогом которого является создание института защиты предпринимательства - Бизнес-омбудсмена. ЕБРР поддерживает деятельность Совета по развитию бизнеса и инвестиций при Правительстве Кыргызской Республики, который является эффективной площадкой для государственно-частного диалога и создает условия для совместной работы по решению проблемных вопросов предпринимателей и выработки мер по улучшению бизнес-климата», - сказал он.

«Мы высоко ценим инвестиции банка путем прямого участия в капитале компаний. Это важный инструмент доверия, позволяющий инвестировать бизнеса без залога напрямую. Вместе с тем, мы приветствуем усилия банка в обновлении инфраструктуры населенных пунктов в регионах. Речь идет о модернизации сетей инженерных коммуникаций - теплоснабжения, водоснабжения, канализации», – отметил З. Аскаров.

Он озвучил положительные показатели итогов текущей деятельности по улучшению инвестиционного климата правительства Кыргызстана.

«Приток прямых иностранных инвестиций в Кыргызскую Республику за 2018 год составил $851,7 млн и в сравнении с 2017 годом увеличился на 38,1 %. При этом приток превысил уровень оттока на $144,2 млн. И это на фоне спада объемов прямых иностранных инвестиций в мире на 19%. Отток прямых иностранных инвестиций в 2018 году в сравнении с 2017 годом снизился на 2,3 %. Это весьма хороший показатель», - констатировал З. Аскаров.

Землетрясение магнитудой 5,5 произошло на востоке острова Новая Британия в Папуа-Новой Гвинее, сообщает Геологическая служба США (USGS).

Подземные толчки зафиксированы в 17.50 по времени UTC (20.50 вторника мск). Эпицентр располагался в 112 километрах к северо-востоку от города Копопо. Очаг залегал на глубине 24,4 километра.

Информация о возможных жертвах и разрушениях не поступала.

Папуа - Новая Гвинея является частью так называемого "тихоокеанского огненного кольца" - мощного тектонического разлома с высокой сейсмической активностью, на который приходится 90% всех землетрясений на Земле.

Китай укрепляет потенциал военного флота

В Пекине намерены использовать свои ВМС для обеспечения безопасности международных водных путей.

На китайской судостроительной верфи в городе Далянь (северо-восточная провинция Ляонин) спущены на воду два новейших эсминца проекта 052D. Сообщая об этом 14 мая, газета South China Morning Post подчеркнула, что в настоящее время у ВМС Народно-освободительной армии Китая (НОАК) уже есть 20 таких кораблей, предназначенных стать основными ударными силами сопровождения авианосных групп, которые будут сформированы в ближайшие годы.

Эксперты отмечают, что военно-морские силы Китая стремительно растут, причём не только по количеству кораблей, но и по боеспособности флота. Убедительным свидетельством тому стал морской парад, посвящённый 70-летию образования ВМС НОАК, который состоялся 23 апреля в порту Циндао. В нём приняли участие свыше 30 китайских кораблей и 39 воздушных судов, а также порядка 20 иностранных военных кораблей более чем из десяти стран. Россия на торжествах была представлена отрядом кораблей во главе с фрегатом «Адмирал Советского Союза Горшков».

По оценке многих наблюдателей, парад продемонстрировал, что Китай наращивает потенциал военно-морских сил, необходимый, как объясняют в Пекине, для обеспечения морской безопасности страны, поддержания региональной и глобальной безопасности. Именно об этих задачах, стоящих перед ВМС НОАК, говорил председатель КНР, председатель Центрального военного совета Си Цзиньпин на встрече с главами зарубежных делегаций, которые прибыли в Китай для участия в мероприятиях по случаю 70-летия китайского военного флота.

По словам Си Цзиньпина, моря и океаны имеют большое значение для выживания и развития человечества. «Планета, на которой мы, человечество, живём, не делится океанами на одинокие острова. Океаны сделали её сообществом единой судьбы, в котором народы разных стран объединяют и опасности, и общая безопасность», – сказал китайский лидер. И добавил, что китайские ВМС несут большую ответственность за поддержание мира и спокойствия в морях и океанах.

ВМС КНР в последние годы действительно активно выходят в Мировой океан. Сегодня китайские корабли всё чаще появляются на отдалённых акваториях: в водах западной части Тихого океана, в Индийском океане и даже на Атлантике. Значительный импульс в этом направлении флот получил выдвижением в 2013 году инициативы «Морской Шёлковый путь XXI века». Согласно этой инициативе Китай готов содействовать взаимному сообщению на море, продвигать развитие экономик во имя совместного осуществления благородных целей, связанных с морем, и, естественно, обеспечивать безопасность международных водных путей.

Для выполнения этих задач Китай намерен построить вдоль Шёлкового пути целый ряд заморских военных баз. Первой из них стала открытая в 2017 году база в Джибути на Африканском роге на подступах к Суэцкому каналу, которая служит станцией морского снабжения китайских военных кораблей.

Ещё один такой опорный пункт может быть развёрнут, как рассуждают аналитики, рядом со стратегически важным портом в пакистанском Гвадаре. Сообщалось также, что в повестке дня может быть и обсуждение возможности создания на территории островного государства Вануату в Тихом океане военно-морской базы.

Как отмечают китайские эксперты, улучшать свои военно-морские возможности их страна вынуждена, реагируя на действия США, стремящихся сохранить контроль над западной частью Тихого океана. Не секрет, что в Вашингтоне рассматривают КНР, обладающую второй экономикой мира, как своего геополитического конкурента. Отсюда и активность ВМС США в Южно-Китайском море, в котором КНР активно ведёт экономическое освоение ряда островов, на которые претендуют и некоторые другие азиатские государства, а также осуществляет строительство искусственных островов.

Внимание к Южно-Китайскому морю вполне объяснимо: его пересекают судоходные маршруты, по которым экспортируются энергоносители из стран Ближнего Востока в США и государства Азиатско-Тихоокеанского региона. По этому коридору Китай импортирует до 40 процентов потребляемой его экономикой нефти. На долю США в транзитном потоке, следующем через этот морской регион, приходятся грузы на 1,2 трлн долларов. Кроме того, на шельфе Парасельских островов и архипелага Спратли были открыты богатые месторождения углеводородов.

Пекин неоднократно предупреждал Вашингтон об опасности наращивания военного противостояния двух стран. В частности, министр обороны генерал-полковник Вэй Фэнхэ заявил в ноябре прошлого года, что противостояние и столкновение армий двух стран станет бедствием не только для Китая и США, но и для всего мира. «Китайские войска и флот будут твёрдо защищать национальный суверенитет и территориальную целостность родины, а также интересы её развития», – подчеркнул он при этом.

Истины ради надо отметить, что и в Пекине, и в Вашингтоне по военной линии стремятся всё же избежать эскалации напряжённости в двусторонних отношениях. Из распространённого 25 мая заявления Пентагона следует, что представители руководства военных ведомств США и КНР провели в Вашингтоне третий раунд диалога по безопасности в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Китайскую делегацию на прошедших 21 мая переговорах возглавлял начальник управления международного военного сотрудничества при Центральном военном совете КНР генерал-майор Цы Говэй, американскую сторону представлял помощник министра обороны по вопросам безопасности в Индо-Тихоокеанском регионе Рэндалл Шривер. На встрече обсуждались вопросы региональной безопасности, ситуация вокруг Южно-Китайского моря, КНДР, а также реализация резолюций Совета Безопасности ООН.

В констатации высоких боевых возможностей ВМС КНР, или «Дракона моря», как образно называют свой флот китайцы, нет никакого преувеличения. Тем более что КНР осуществляет самую масштабную в мире программу военно-морского строительства. Судя по публикуемым в СМИ данным, Китай в 2018 году в 3,5 раза превзошёл США по темпам спуска на воду новых военных кораблей. В минувшем году общее водоизмещение спущенных КНР на воду кораблей составило 203,2 тысячи тонн. У Соединённых Штатов этот показатель еле дотянул до 58 тысяч тонн.

В Пекине не скрывают, что намерены сделать национальный флот авианосным. При этом предполагается, что четыре из шести авианосных ударных групп, которые ВМС Китай планируют иметь в своём составе, будут оснащены авианосцами с ядерными двигательными установками. Пока же на данный момент у Китая есть только авианосец «Ляонин» – это бывший советский авианесущий крейсер «Варяг» проекта 11436, приобретённый в 1998 году на Украине недостроенным.

Но в апреле 2017 года был уже спущен на воду второй авианосец, аналогичный «Ляонину» (проект 001А). Ожидается, что он будет введён в строй в 2020-м. В настоящее время ведётся строительство третьего авианосца (тип 002). Это новый проект. Высказывались предположения, что авианосец может быть оснащён ядерной силовой установкой и несколькими паровыми катапультами.

Основу же надводного флота КНР составляют эскадренные миноносцы различных проектов. Во время военно-морского парада в честь 70-й годовщины ВМС китайский флот показал свой первый корабль нового типа 055 – «Наньчан» (полное водоизмещение – 12 тысяч тонн, длина – 183 метра). Всего китайский флот планирует получить восемь таких кораблей, которые предназначены в первую очередь для сопровождения ударных авианосных групп. Эсминцы типа 055 будут оснащены зенитными ракетами HQ-9B с радиусом действия до 200 км и перспективными ракетами HQ-26 (аналог американских SM-3), противокорабельными ракетами YJ-18A. Предположительно, в их арсенале могут оказаться и противолодочные ракеты YU-8A. По боевым возможностям эти корабли, как отмечают американские эксперты, не уступают американским эсминцам «Арли Бёрк» и крейсерам «Тикондерога».

Надводный флот ВМС КНР включает также большое количество фрегатов, корветов, катеров, тральщиков. В последние десятилетия китайское высшее военное командование особое значение придаёт строительству десантных кораблей. В настоящее время Китай располагает четырьмя универсальными десантными кораблями-вертолётоносцами типа «Циньчэньшань» (проект 071), 30 большими десантными кораблями проекта 072 четырёх модификаций, 11 средними десантными кораблями проекта 073, примерно 60 малыми десантными кораблями.

Наша справка. В настоящий момент Китай, по оценке ряда экспертов, обладает большим количеством боевых кораблей, чем США. Аналитический проект China Power представил недавно сравнение ВМС НОАК с флотами других морских держав. С тремя сотнями боевых кораблей флот Китая является крупнейшим в мире. У США – 287 кораблей, у Великобритании – 75 кораблей, у Австралии – 48 кораблей. Тем не менее значительная часть китайского флота приходится на корабли, не предназначенные для проведения операций вдали от родных берегов. По общему тоннажу судов флот США по-прежнему опережает китайский.

* * *

Глазами западных аналитиков

Военно-морское строительство в КНР, по мнению экспертов, следует рассматривать на фоне обострения американо-китайских отношений. В связи с этим следует обратить внимание на недавнюю статью Филипа Стивенса в британской газете «Файнэншел таймс» под заголовком «Торговля – это лишь первый выстрел в американо-китайском конфликте». Примечателен уже её подзаголовок: «Нынешнее противостояние является составной частью борьбы за мировое господство». Стивенс пишет: «Тема торговли теперь перешла в новую, более тревожную и опасную категорию. Экономика сливается с геополитикой. Почти на каждом углу в окрестностях Белого дома и конгресса мы слышим, что Китай не просто опасный экономический соперник, но и будущая угроза существованию США».

Журналист ссылается на положения национальной оборонной стратегии США (National Defense Strategy 2018), обнародованной в январе 2018 года. В этом стратегическом документе утверждается, что в Южно-Китайском море «Китай стремительно осуществляет кампанию военной модернизации, цель которой – ограничить доступ США в этот регион и обеспечить Пекину большую свободу действий».

Другой эксперт, американец Роберт Мерри, в аналитическом журнале The American Conservative в мае этого года указывает, что торговый спор между Вашингтоном и Пекином – это лишь малая часть масштабного и исключительно интенсивного геополитического соперничества, которое может разжечь «очень горячую войну».

«Америка, – отмечает Мерри, – демонстрирует свои силы в Азии с 1890-х годов, когда президент Уильям Мак-Кинли получил Гавайи путём аннексии, а после войны с Испанией захватил Гуам и Филиппины. Для ровного счёта он создал условия для строительства Панамского канала и продолжил деятельную политику своих предшественников по укреплению ВМС США. Затем президент Теодор Рузвельт довёл проект Панамского канала до этапа строительства, ускорил наращивание военно-морских сил и отправил свой «Великий белый флот» в кругосветное плавание, подав тем самым сигнал о том, что Америка теперь будет неизменно присутствовать на мировой сцене…»

Ныне же в Пентагоне опасаются, что существует опасность выдавливания Америки из Восточной Азии вплоть до Гавайских островов, её выталкивания обратно в своё полушарие. При таком неблагоприятном для Штатов развитии событий, считает Мерри, «Гавайи лишатся своей роли стратегической платформы для переброски американских сил и средств в Азию и станут не более чем оборонительным форпостом США. Если такое стратегическое отступление произойдёт, это будет одно из самых важных событий в международных отношениях после окончания холодной войны».

Мария Томиленко, «Красная звезда»

Военные атташе из 50 стран побывали в Казани

В ходе визита в Казанское высшее танковое командное училище гостям из Болгарии, Великобритании, Германии, Дании, Израиля, Испании, Канады, Ливана, Мексики, Норвегии, Польши, Словакии, Турции, Франции, Хорватии, Швеции, Эстонии и других стран показали объекты учебно-материальной базы вуза и особенности организации учебного процесса курсантов.

Ключевыми объектами при этом стали огневой городок, лабораторный комплекс, комплексы легководолазной подготовки и мультимедийных тренажёров, позволяющие организовать широкий спектр форм подготовки будущих офицеров на территории вуза. Кроме того, предприятия оборонно-промышленного комплекса представили статическую экспозицию вооружения и военной техники, производимых в Республике Татарстан. Также на полигоне училища было разыграно показное ротное тактическое учение с боевой стрельбой танковых экипажей при поддержке армейской авиации и артиллерийских подразделений.

Культурные войны

Роджер Скрутон, Терри Иглтон

Перевод с английского Никиты Глазкова

Опубликовано в журнале Неприкосновенный запас, номер 3, 2019

Перевод Никита Глазков

[стр. 10—34 бумажной версии номера] [1]

Терри Иглтон: Я сказал бы, что это британская версия американских президентских дебатов, с той лишь оговоркой, что Роджер Скрутон гораздо умнее Митта Ромни, а я, конечно, левее Барака Обамы, что в обоих случаях несложно. Я начну с того, что кратко опишу четыре важнейшие тенденции в развитии культуры последних ста лет. Это не займет так много времени, как кажется на первый взгляд.

В начале ХХ века с культурой происходит нечто очень важное: она становится самой настоящей индустрией. Победное шествие начинает так называемая «культурная индустрия», как ее позже назовут мыслители вроде Теодора Адорно. Другими словами, культура по преимуществу становится частью товарного производства.

Несколькими десятилетиями позже, где-то в 1970-е — время так называемого постмодернизма, — другие индустрии и социальные сферы начинают нарастающими темпами ассимилироваться и интегрироваться, становясь окультуренными или эстетизированными, что выражается в стиле, дизайне, рекламе, общественных отношениях. Происходит интенсивная интеграция культуры и других общественных практик. Вы можете подумать, что в этом есть позитивный момент, состоящий в том, что культура становится все ближе к жизни, если считать ее чем-то утонченным, но в этом есть и проблема: ведь это значит, что культура все меньше и меньше выступает в качестве критики. Одной из важнейших традиционных гуманистических функций культуры было обнаружение дистанции между собой и другими социальными практиками и институтами, то есть их критика. То, что эта дистанция — между культурой и обществом, если хотите, — сокращается, означает, что эта критика заглушается все сильнее, становясь все менее внятной.

Это происходит наряду с другим явлением исторического масштаба, состоящим в том, что университеты перестают быть центрами гуманистической критики и почти без боя уступают место приоритетам позднего капитализма.

Два этих процесса — социальную интеграцию культуры, приводящую к тому, что культура перестает быть критикой, вкупе с капитуляцией университетов — можно рассматривать как взаимосвязанные. Около года назад мне показывали крупнейший университет Южной Азии. Его президент с гордостью рассказывал о бизнес-школе, курсах по менеджменту, и я сказал, что непохоже, чтобы в этом было что-то критическое. На что он ответил: «У нас есть Ph.D. по танцам на шесте, — и добавил довольно сухо: — Ваш комментарий будет учтен», — после чего достал небольшой гаджет и что-то сказал в него, наверное: «Убить его».

Третье важное изменение, которого, я думаю, коснется и Роджер, состоит в том, что культура перестает быть заменой религии. Вы можете написать историю современности как ряд тщетных попыток заместить ослабевающую религию нацией, государством, культурой и далее по списку. Культура и в узкохудожественном, и в мировоззренческом, и в антропологическом смысле была очень вероятным кандидатом на такую замену. Однако в течение XX века это становилось все менее и менее возможно. Идея, что искусство спасет нас — идея высокого модернизма, — подверглась дискредитации. На эту тему есть отличная — написанная мной — книга: «Культура и смерть Бога»[2]. Культура претендовала на власть, на то, чтобы занять место Бога, теологии и религии. И эта идея была не такой плохой, поскольку культура связана с глубокими, фундаментальными ценностями, своего рода трансценденцией, если угодно, и в то же время ежедневными практиками, в чем она и сходна с религией.

Четвертая чрезвычайно важная тенденция состоит в следующем. В определенный момент культура перестала быть решением, сама став проблемой. Я имею в виду благородную, но, как представляется, безнадежно идеалистическую версию культуры как всеобщей основы разделяемых всеми гуманистических ценностей, не зависящей от прозаических различий по полу, национальности, классу. Это довольно абстрактный концепт, и его нужно было конкретизировать за счет чего-то, что можно подержать в руках, и сказать, что именно в этом кристаллизована самая суть общепринятых ценностей. И имя этому — литература. Ведь литература — это удивительно мобильный способ распространения ценностного консенсуса. Однако с середины XX века эта идея также теряет жизнеспособность, причина чего, по моему мнению, состоит в следующем. Культура стала проблемой, а не решением благодаря революционному национализму и различным политикам поиска идентичности, из него вытекающим. Идентичность, язык, символические повседневные практики, термины родства, традиций, принадлежности, сообщества были политически проблематизированы, обогатив язык конфликта и противостояния, в то время как идея культуры обычно — причем время от времени довольно лицемерно — должна была прикрывать эти расколы и свидетельствовать о том, что противоречия не так важны, как наша общая человеческая природа.

В результате культура стала тем языком, на котором стали формулироваться и выражаться политические требования. Культура и политика стали гораздо ближе друг к другу, и это означало, что первая не могла больше занимать позицию превосходства по отношению к политике, к которой она всегда была довольно презрительна. Словом — и, простите, если вы уже слышали это от меня, — культура стала и до сих пор остается тем, за что люди готовы пойти на убийство или умереть. Никто, насколько я знаю, не готов убивать из-за прерафаэлитов, куда вероятнее это происходит на почве религии, идентичности, сообщества, этничности, родства и так далее. Однако с начала XX века до настоящего времени мы можем наблюдать процесс, в ходе которого культура стала тем, за что люди готовы убивать. И на этой мрачной ноте я передаю слово Роджеру Скрутону, который скорее всего окончательно вгонит вас в депрессию.

Роджер Скрутон: Это был очень интересный обзор представлений о том, что есть культура и чем она может быть нам полезна. Я хочу немного изменить ракурс рассуждения, поразмыслив над тем, как мы в действительности могли бы преподавать предметы, связанные с культурой, в нашу эпоху, и почему это до сих пор может быть актуально. Терри высказал некоторые очень важные вещи об истории культурной индустрии прошлого века, и я не могу сказать, что вообще не согласен со сказанным, но им было сделано одно важное замечание, с которым я абсолютно не согласен. Это замечание о том, что университеты капитулировали перед капитализмом. Как единственный защитник капитализма у себя в университете — за что мне никто никогда не сказал спасибо — я могу отметить, что это не соответствует действительности. Когда я преподавал в Лондонском университете, все сотрудники в департаментах гуманитарных и социальных наук капитулировали перед социализмом — не в последнюю очередь благодаря влиянию Терри Иглтона. Это заставляет меня задаться вопросом не столько о том, что есть культура, но о том, почему мы должны учить ей сегодня и как мы можем это делать. И это очень важно для представителей гуманитарных наук, поскольку влияет на то, как мы определяем свой предмет. Терри преподает литературу, я преподаю философию, а именно, те аспекты философии, которые примыкают к сфере искусства, и совершенно бессмысленно было бы учить им, если бы здесь ничего не требовало изучения. Но то, что требует изучения, — это и есть культура. Что это? Я думаю, есть два противоположных ответа: один, который защищаю я, и другой, который долгие годы защищает в своих работах Терри. Я сказал бы, что культура, преподаваемая нами в университетах, приближается к тому, чтобы быть формой мудрости, которая должна быть передана студентам как что-то такое, что содержит знание, приобрести которое иначе невозможно, при этом оно передается особым путем — не как наука, а как-то иначе. И именно этот иной путь сложнее всего поддается определению. Однако в университетских департаментах гуманитарных наук есть те, кто смотрит на культуру совсем по-другому. Они считают ее частью идеологии правящего класса или идеологией определенного социального порядка и цель ее изучения и преподавания усматривают не в том, чтобы приобщить к ней, а напротив – чтобы расшатать ее или выявить те силы, которые за ней стоят. Полагаю, этот второй подход и развязал культурные войны между теми, кто считает, что роль учителя состоит в передаче формы знания (что может не только принести пользу студенту, но и поддержать преемственность социального порядка, к которому он принадлежит), и теми, кто видит своим первостепенным долгом подрыв, деконструкцию или выявление структур доминирования, стоящих за нашими способами мышления, говорения, наслаждения искусством и так далее. Я думаю, этот второй, обличительный, взгляд имеет своим источником марксистскую теорию идеологии, которая набрала популярность не в то время, когда над ней работал Маркс, а гораздо позже, в рамках Франкфуртской школы, в эпоху между мировыми войнами и, конечно, во Франции в 1968 году под влиянием таких людей, как Фуко. И я рассматриваю подход Терри Иглтона, демонстрируемый им в ранних произведениях, как по крайней мере имеющий отношение к такой позиции, как — должен сказать — чрезвычайно остроумное ее выражение. Боюсь, я не смогу превзойти его в этом, но думаю, что очень важно снова сформулировать представление о культуре как о чем-то, что не только необходимо перестроить, но и сохранить, поскольку оно содержит некое знание о мире. Это знание не похоже на научное, это не собрание фактов и теорий. Если кто-то начинает думать о культуре в терминах теории, то во многом потому, что он принял марксистский подход, предполагающий подрыв культуры через попытку найти ей объяснение. Я же вижу культуру формой практического знания, дающей понимание, что делать, что чувствовать, как вести себя по отношению к другим членам сообщества таким образом, чтобы нарастить свой социальный и эмоциональный капитал. И я думаю, это именно то, что мы можем почерпнуть из литературы и, в особенности, из музыки. […] Величайшим достижением нашей цивилизации, если оставить в стороне религию и науку, была и остается музыка — непрерывная традиция рефлексии посредством осмысленно соположенных звуков над тем, что значит быть человеком; неизбывное стремление осуществлять эту рефлексию дальше, производить абстрактные структуры, в которых мы тем не менее видим отражение нашей эмоциональной природы как разумных и социальных существ. Я полагаю, это одно из тех великих достижений, которые могут передаваться представителям молодого поколения и способны изменить их жизнь: не только способы их мышления о мире, но и восприятия ими друг друга. Нельзя никак улучшить культурное воспитание исходя исключительно из марксистской теории о том, откуда все возникает. Нечто из этого может быть передано молодым людям через побуждение полюбить это и, полюбив, найти в нем отражение лучшего, что они видят в себе. Я думаю, подлинное культурное образование должно сообщать своего рода сознательный рефлексивный взгляд на то, почему мы такие, какие есть, и как найти этому подтверждение в окружающем мире.

Т.И.: Кое с чем из сказанного я, как это ни удивительно, согласен. Действительно, был такой период, а именно, конец 1970-х — 1980-е, когда левые слишком увлекались отрицанием, деконструкцией в негативном смысле этого понятия. Но, я думаю, у левых есть и очень важная традиция созидательного отношения к культуре. Ты упомянул здесь Франкфуртскую школу, Роджер, лишь в контексте демонтажа структур доминирования. Но Франкфуртская школа — это, конечно же, и положительная традиция утопической мысли о культуре, как и в целом левая мысль, и Фредрик Джеймисон, интереснейший марксистский критик, очень много рассуждает об этом. Что является проблемой с моей точки зрения — так это достижение разумного баланса между двумя подходами. Конечно же, я не согласен ни с тем, что марксисты и большинство левых были нигилистами, ни с тем, что деконструкция является абсолютным отрицанием. Это, с твоего позволения, клише. Сам Деррида всегда настаивал на том, что деконструкция говорит «да». И на смертном одре он оставил записку, которую затем прочитал на похоронах его сын: «Жизнь должна быть оправданной». И я думаю, его друзья с улыбкой согласились с ним, так же, как он когда-то улыбался им. Это не слова нигилиста, в отличие от сказанного теми, кто постыднейшим образом пытался отказать ему в звании почетного доктора Кембриджского университета. Я хочу сказать, Роджер, что в каком-то смысле твое различение культуры как формы знания и культуры как истолкования контекста — это что-то, что, с моей точки зрения, тоже может быть деконструировано. Я не думаю, что это полярные вещи. Я тоже считаю, что по-своему культура — это форма знания, именно поэтому люди и обращаются к ней. Но я не думаю, что мудрость вневременна и что ее не следует подвергать критике. Я полагаю, что мудрость существует в историческом контексте и можно руководствоваться ею, избегая худших форм отрицания и нигилизма.

Р.С.: Отложить до смертного одра возможность признать, что «жизнь должна быть оправданной»… — это довольно поздно. Можно было что-нибудь предпринять и раньше. Особенно если принять во внимание, какое влияние ты оказываешь на других. Ты абсолютно прав насчет того, что при разговорах о деконструкции возникает целый набор клише, […] но я все равно думаю, что нужно различать культуру как форму знания и теорию культуры как в некотором смысле научный способ самодистанцирования от этого знания. Я думаю, это относится к тому, что ты сам довольно верно отметил: культуру рассматривали как суррогат религии, но с течением времени она стала годиться для этого все меньше и утратила легитимность — в какой-то мере вместе с обоснованием того, почему именно мы должны ее преподавать. Но культура — по крайней мере в той форме, о которой мы сейчас рассуждаем, — тем похожа на религию, что предлагает причастность. Я думаю, это очень важная ее черта. Наука, полагаю, не дает такой причастности. Она дает род фактического знания о мире, но не говорит: «Ты причастен этому». Тогда как деконструкция того, что ты говоришь об исторической и контекстуальной зависимости культуры, состояла бы в том, чтобы сказать: «Да, все это так, но лишь в той мере, в какой здесь есть нечто, чему ты можешь быть причастен». И я думаю, есть формы знания, которые приобретаются только через причастность. Вот почему я упомянул музыку.

Т.И.: У меня есть некоторые сомнения насчет того, что ученым не знакомо чувство причастности. Я, конечно, абсолютный аутсайдер, но, наблюдая за ними исподтишка, как за некими таинственными ночными животными, могу сказать, что у ученых сильно развито чувство причастности, зачастую даже некой клановости. Они, например, работают вместе, чего нельзя сказать о представителях гуманитарных наук, они физически работают вместе. Я немного поработал в театре в свои молодые годы, и мне кажется, что это гуманитарный аналог лаборатории. Это коллективная практика, открытая изменениям, и причастность здесь играет не последнюю роль, хотя при этом в отношении фигуры ученого получил развитие довольно ребяческий культ аутсайдера, изгнанника или внутреннего эмигранта. В этом повинны некоторые постколониальные мыслители. Каждый хочет принадлежать к чему-то, и в корнях нет ничего плохого. Но, с моей, левой, точки зрения, нет ничего плохого и в традиции. То, к чему мы все жизненно привязаны, и то, о чем ты пишешь, — это традиция. Просто порой довольно заносчиво полагают, что традиция всего одна. Но у левых есть свои традиции. Суфражизм, чартизм — это традиции. В то же время всегда, когда правые говорят о традиции, речь идет главным образом о Палате лордов и смене караула. Некто однажды сказал: «Мы, марксисты, всегда жили в традиции». Его имя — Лев Троцкий.

Р.С.: Вам легко утверждать это, потому что, когда вы говорите: «Мы, левые, всегда поступаем так» или «Мы, левые, думаем так», вы автоматически заявляете о своем членстве в состоявшемся сообществе. Если я скажу: «Мы, правые…» — у меня возникнут проблемы еще до того, как я закончу предложение. Потому что такое сообщество недопустимо.

Т.И.: Я, Роджер, хочу вернуться назад к твоему тезису, с которым не согласен: это тезис об университетах. Я думаю, что это, возможно, самый важный вопрос, стоящий перед нами сегодня. Верно, что многие в университетах самоотверженно сопротивлялись директивам, что ты, видимо, и имеешь в виду, когда говоришь, что обнаружил много несогласных марксистов в университетах. Что, по моему мнению, весьма неплохо. Но то, чему они сопротивлялись… Ты, Роджер, так говоришь об этом, будто не видел изнутри университета 1970-х.

Р.С.: Так и есть[3].

Т.И.: Именно. Я знаю, что ты не видел. И поэтому не ощутил того, что пережил каждый научный сотрудник: опустошающей бюрократизации университета.

Р.С.: Да, я полностью согласен с этим, но считаю, что бюрократизация университета социалистами еще хуже, чем бюрократизация капиталистами.

Т.И.: Но именно левые встали на защиту университетов как механизма критики социальных приоритетов. Именно левые не дали этим традициям умереть перед лицом неокапиталистического цинизма.

Р.С.: Предположим, что-то из этого близко к правде. Но у меня есть четкое представление о том, на что университеты имеют законное право: они должны распространять культуру. В то же время есть вещи, которые они теперь делают все больше и больше, но которых им делать не следует — такие, как преподавание бизнес- и других специальных дисциплин. Совершенно верно, что это происходит по вине экономического порядка — я в этом не сомневаюсь. Однако вопрос остается прежним: что преподается в тех областях, которыми должен заниматься именно университет — таких, например, как высокая культура. И вот здесь я чувствую, что моя позиция радикально маргинализируется. […] Твое обращение к традиции совершенно правильно. Но традиция — это не только смена караула, шотландские бальные танцы и то, над чем издевается Хобсбаум. Это еще и непрерывное развитие общего права в течение тысячи лет или возникновение западного оркестра, история тональности от григорианской монодии до Вагнера и дальше… Это колоссальные вещи, которые сделали нас тем, кто мы есть.

Т.И.: Мы рискуем согласиться друг с другом.

Р.С.: Так обычно и происходит, когда я говорю: мне замечают, что рискуют со мной согласиться.

Т.И.: Нет, но я правда думаю, что мы кое в чем согласны, и это очень интересно. Ты только что сказал, что тоже недоволен засильем бизнес-школ и бюрократизацией, что придерживаешься традиционной, гуманистической, консервативной концепции университета, которая противостоит этому, как противостоит этому и та традиция, о которой говорю я. В некотором смысле правые, с такими взглядами, как у тебя (не все, конечно), идут в ногу с левыми старой закалки. Я недолюбливаю Маргарет Тэтчер, и ты тоже!

Р.С.: Ну, нет, в сравнении с другими альтернативами…

Т.И.: Ты считал ее экономическим либералом. Ты же не считал ее тори!

Р.С.: Да, но я вырос с тех пор…

Т.И.: Если говорить о давней традиции консервативной и левой критики мейнстрима буржуазного, капиталистического, как его ни назови, истеблишмента, у меня возникает большой вопрос ко всем, кто разделяет твою позицию: при всей вашей нелюбви к происходящему, к огрубению и опошлению культурной жизни, вы в то же время сохраняете приверженность той самой экономической и политической системе, которая, по моему мнению, ответственна за это опошление, выхолащивание и вульгаризацию. Вот этого я вообще не понимаю.

Р.С.: Очень хорошо, что ты это отметил. Я отвечу следующим образом. Эти опошление и коммодификация культуры, которые ты совершенно правильно подвергаешь критике, наблюдались повсеместно — и не в меньшей степени в так называемых социалистических странах, бóльшая часть которых в годы нашей молодости приходилась на Восточную Европу. И, кажется, против этих явлений нигде не принимали никаких политических мер, в частности потому, что сами по себе они не были результатом политического решения. Их причинами было повышение благосостояния, доступность более дешевых форм развлечений, свобода от критики со стороны авторитетов. Судя по твоим словам, будь твоя воля, ты вернулся бы к методам католической инквизиции, подвергая оценке плоды культуры, — судил бы, какие из них следует разрешить.

Т.И.: Перерыв на чтение три раза в день для всех…

Р.С.: Вот-вот, такого плана вещи.

Т.И.: Роджер, ты сам знаешь, я не защитник культурной политики Советского Союза, я бóльшую часть жизни боролся со сталинизмом.

Р.С.: Но в чем альтернатива? Мы оба согласны, что проблема в этом.

Т.И.: Я не думаю, что мы согласны в том, как определяем проблему. Я бóльшую часть жизни боролся с проявлениями сталинизма в политике, культуре и не думаю, что при сталинизме возникают те же проблемы, что при рыночном обществе. Они не легче и по многим причинам тяжелее, особенно когда государство указывает художникам, что правильно, и угрожает им тюрьмой. Это определенно хуже, чем примитивизация культуры при позднем капитализме. Все, что я хочу сказать, — каждая ситуация требует своего диагноза. И, говоря о твоей позиции, я не понимаю, почему ты осуждаешь определенные формы вульгаризации культуры, существующие при капитализме, но поддерживаешь ту самую институциональную рамку, которая их порождает!

Р.С.: Я не занимаюсь защитой экономических теорий. Думаю, я поддерживал бы какие угодно экономические меры, лишь бы университеты были в приоритете. Но я соглашусь с тобой, что университеты должны выступать, особенно в гуманитарных науках, критическим визави текущего положения дел — это функция культуры. И ты говоришь, что она перестает выполняться. Но я думаю, это во многом происходит потому, что преподаватели университетов и школ пренебрегают функцией культуры, состоящей в том, чтобы прививать повседневному мышлению те критические идеи, которые позволяют ему устоять перед очевидными искушениями экономики.

Т.И.: Я думаю, это дистанцирование — часть проблемы. Путь, по которому шло формирование культуры и гуманитарных наук, их происхождение — это путь дистанцирования от нарождающегося индустриального общества. Поэтому ценности, которые были крайне неэффективны в том обществе, все больше исключались, вытеснялись куда-то в другое место. Нужно было создать анклав, чтобы их сберечь. Он имеет много названий: искусство, гуманитарные науки, университет, культура — неважно. Я знаю, Роджер, ты видишь эту сторону проблемы, и я тоже… Но я вижу и другую ее сторону: эта дистанция ущербна. Дистанция, необходимая для того, чтобы сохранять ценности в какой-то утопической или остаточной форме, делает невозможной их активное претворение в жизнь.

Р.С.: Но как убрать дистанцию, не прибегая к цензуре?..

Т.И.: Мы оба учились в одном и том же колледже Кембриджа, знали друг о друге и знали Реймонда Уильямса, который был моим ментором. Когда Уильямс говорил о культурной традиции, он действительно упоминал людей, хотевших сохранить определенные ценности от пагубного влияния со стороны промышленного капитализма — начиная с Бёрка до Лоуренса, Уильяма Морриса и в какой-то степени Уайльда. Момент, где эта традиция сдает позиции, — это связь ценностей с политической повесткой. Здесь консерваторы, конечно, проигрывают, ведь они обычно отделяют культуру и политику друг от друга. Если оставить все так, я боюсь, не существует способа привнести эти ценности в повседневность. Я считаю это проблемой твоих взглядов.

Р.С.: Если такова твоя позиция, тогда ты должен сказать, какой политический порядок позволил бы этим культурным ценностям снова войти в повседневную жизнь обычных людей. Все попытки претворить такой порядок в жизнь потерпели неудачу отчасти по тем причинам, которые ты уже отметил. Политика идентичности обернулась вульгаризацией культуры и ее неспособностью занять критическую позицию.

Т.И.: Одна из причин, почему я марксист — помимо того, что мне нравится раздражать людей, — состоит в том, что я вообще не люблю работать. Ответ марксиста на вопрос, который ты ставишь, Роджер, будет таким же, что и на вопрос о том, почему в жизни людей так мало культуры или почему она наполнена ложными и фальшивыми ее проявлениями: на этом позднем этапе человеческой истории нам чрезвычайно много времени приходится инвестировать в труд или извлечение прибыли вследствие самой природы существующей системы. Так что просто не остается никаких сил. Весь Маркс — о свободном времени и культуре, а не о труде, и он считает, что мы должны заменить систему, которая съедает так много нашей энергии, если хотим эту энергию высвободить. И это достойная позиция: Уильям Морис, Оскар Уайльд, Маркс — все они занимали ее.

Р.С.: Да…

Т.И.: Это не программа, я согласен, но…

Р.С.: Я не торопился бы принимать эту точку зрения, поскольку мне кажется, что деградация нашей культуры, которую мы оба признаем, возникла из-за переизбытка досуга. Возьми телевидение — индустрию досуга. […] Оно неуклонно деградирует с самого начала отчасти потому, что не требует совсем никаких усилий. Посмотри на упадок популярной музыки — от фолка XIX века до настоящего времени. Народная музыка, вдохновлявшая всех великих композиторов начала XX века, создавалась людьми, которые очень много трудились, не имели досуга, но вкладывали сердце и душу в то, что пели.

Т.И.: К сожалению, Роджер, это еще одно место, где могут сойтись левые и правые. Момент, важный для всей традиции марксизма и социализма, — это то, что искусство неутилитарно. Так ведь? И оно ни к чему не ведет.

Р.С.: Да, и это, конечно же, говорил Маркс.

Т.И.: Он не говорил — действительно, не говорил. Но Маркс был тайным аристотеликом.

Р.С.: ???

Т.И.: Да, определенные связи здесь есть. Маркс любил искусство, литературу и культуру именно в силу того, что это бесполезные, потрясающе бесполезные вещи. Они образуют своего рода живое опровержение или критику общества, в котором все определяется меновой стоимостью и инструментальной рациональностью. Я уверен, Роджер, со многим из этого ты согласен.

Р.С.: Определенно…

Т.И.: Но особенность Марксовой позиции состоит в том, что он говорит, как именно мы сможем воплотить в жизнь то общество, в котором это будет возможно, в котором человеческая энергия получит наиболее полное выражение как цель в себе, не будет подвергнута инструментализации. Ты можешь не согласиться с таким ответом. Я же считаю, что тебе следует поднять политический вопрос, чтобы твоя позиция стала жизнеспособной.

Р.С.: Я не уверен, что вопрос здесь политический, если говорить о политическом в широком смысле. То, в каком обществе люди осознают себя и друг друга как цели в себе, а не как средства для какой-то бесконечной системы производства, намного древнее, чем Маркс, эта мысль отсылает нас к Ветхому Завету. Может быть, в каком-то смысле это политический вопрос, но возникает и другой: о том, как защитить себя, когда люди ко всему применяют инструментальный подход? Как найти путь назад? Консерваторы-романтики вроде Бёрка одними из первых начали задаваться этим вопросом, и ответ, который дал Бёрк, до сих пор актуален. Он состоит в том, что это не может быть сделано сверху — политическим установлением или с помощью какой-нибудь революционной программы, просто подгоняющей человечество под абстрактную схему, которой оно не может соответствовать. Это должно происходить снизу посредством ассоциаций, свободных ассоциаций людей, которые приходят к взаимному уважению в процессе совместной деятельности. И здесь нечто может быть сделано на почве искусства — но, конечно же, Бёрк думал в этом смысле и о религии.

Т.И.: Я считаю, есть очень немного таких вещей, которые, как считает, например, Отто Тиллих, заключают цель в самих себе или ни черта не нужны, выражаясь теологически, — разве что для нашего самоудовлетворения. Первая из них, я думаю, величайшая из всех, — это Бог. Бог — цель в себе в чистом виде: у него свои мотивы, основания, цели. Вторая — это особый, тяготеющий к высокомерию, взгляд на искусство как на замену Богу: романтический взгляд на искусство, согласно которому единственная его цель — не иметь цели. Третья — это, я думаю, зло, потому что… вообще на эту тему есть очень недорогая и чрезвычайно увлекательная книга — вы уже знаете, кто ее автор… — в которой показано, что странная особенность зла состоит в том, что оно, похоже, совершается просто так, ни для чего и именно поэтому столь загадочно[4]. И четвертая — и это возвращает нас к предмету обсуждения, — это люди, меняющие политические условия. И, полагаю, есть радикальная романтическая традиция, для которой Маркс — ключевая фигура, но ни в коем случае не единственная, которая пытается поставить эти вещи в отношение к политике. Это главная причина, по которой я марксист.

Р.С.: Все, что я могу сказать в ответ, — это, во-первых, то, что попытки претворить такую программу в жизнь всегда приводят к еще худшей ситуации, чем исходная, и, во-вторых, возможно, так происходит потому, что это не люди формируются политическими условиями, а политические условия создаются людьми, и нам следует быть несколько более внимательными к тем основополагающим принципам человеческой природы, которые, как кажется, выпадают из марксистского мировоззрения.

Т.И.: Я всегда защищал идею, что Маркс верил в человеческую природу, и в этом был прав. В действительности он называл ее родовым бытием, и это, если хотите, материалистическая версия природы. Но Маркс отверг бы чисто прагматическую или инструментальную ее версию.

Р.С.: Но именно поэтому я думаю, что в рамках политической программы не решить проблем. Для этого нужна естественная эволюция общества.

Т.И.: Возможно, мы слишком входим в детали, но сам Маркс считал довольно странным, что столько приходится заниматься политической борьбой…

Р.С.: Знаю, он был в растерянности…

Вопросы аудитории

Спикер 1: Мне кажется, что в экономике есть некий смысл, состоящий в том, чтобы быть марксистом или революционером, а в политике — либералом, но, когда дело касается культуры, вряд ли можно найти что-то лучше консервативной установки, потому что есть некий запас накопленных знаний, одни из которых непреходящи, а другие — нет. Мне кажется, нам надлежит присматривать за ними, защищать и прояснять эти ценности, а не подрывать их. Базовый принцип обращения с культурой должен быть консервативным, особенно в контексте университета, где, конечно же, есть люди, создающие новые культурные продукты, борющиеся за место в этой великой традиции. […] Однако деятельность университета, состоящая в том, чтобы дать образование молодым людям, я думаю, должна иметь консервативный характер.

Т.И.: Прошу прощения, но, кажется, вы не слышали моего первого ответа Роджеру. Я говорил, что, конечно же, согласен с тем, что культура — это форма знания, или так: это не та форма знания, которой можно учить как науке, но это не значит, что она вневременна, это не значит, что она внеисторична, не значит, что она внеконтекстуальна, и это не значит, что традиции — это инклюзы и все, что мы делаем, — это самозабвенно и пассивно передаем их. Да, есть консервативное понимание традиции. Мое возражение Роджеру состояло в том, что есть еще и радикальное понимание традиции. Когда Троцкий говорит: «Мы, марксисты, всегда жили в традиции», он говорит не как консерватор, поскольку он иначе понимает традицию; он понимает ее как нечто, что постоянно перерабатывается, постоянно переоткрывается новыми и новыми последователями, выглядит иначе в свете новых перспектив. Поэтому я отверг бы идею, что культура и образование — это нечто, по определению, консервативное.

Р.С.: В поддержку прозвучавшего вопроса, или скорее утверждения, я скажу, что есть и работа консервации, которой не следует упускать из виду. Даже если ты слева, есть вещи, которые не имеют смысла, если ты не получил полного представления об историческом контексте. И утратить это знание гораздо легче, чем аккумулировать его. Я думаю, это одна из важных особенностей нашего времени. Утрату знания не так просто выявить, но она действительно происходит. В науке ты можешь зафиксировать знание в книге, и кто-то затем обратится к нему и восстановит его. Но восстановить, к примеру, эмоциональное содержание пьес Шекспира, когда утрачена классическая постановка…

Т.И.: Я в третий раз повторюсь: я согласен с консервацией знания, но я думаю, что это ни в коем случае не единственная функция образования. Есть разумные аргументы в пользу того, что ты называешь консервацией, и как левые не должны забывать об этой функции, так и правые не должны видеть в ней что-то статичное и авторитарное. Правые часто говорят: «Есть вневременные культурные ценности, и либо вы принимаете их, либо нет». И этот авторитарный подход, по моему мнению, так же вреден для образования и культуры, как и те подходы левых, в которых игнорируются неизменные аспекты культуры. Ты упомянул Шекспира. Как левый я всю свою жизнь пишу о нем и преподаю Шекспира, как и многие левые. Я хочу сказать, что для нас Шекспир — это живое и изменяющее реальность явление, а не музейный экспонат, как считают многие консерваторы.

Р.С.: Обрати внимание на то, что ты постоянно говоришь о себе как о принадлежащем к группе, самостоятельно определяющей повестку дня для решения своих задач, и говоришь, что те, кто справа, настаивают на том-то и том-то. Но правые ведь вообще сильно ни на чем не настаивают и даже никогда не называют себя так. Мы не принадлежим к одной группе, мы не пытаемся ни над кем взять верх — мы просто пристрастны к тому, что любим.

Т.И.: Одна из этих вещей называется «The Salisbury Review»[5]…

Р.С.: Да, но это всего около тысячи читателей…

Т.И.: То же самое можно сказать и о «Socialist Worker»[6].

Спикер 2: Я думаю, пора покончить с башней из слоновой кости. Шесть лет назад прогремели взрывы в лондонских автобусах и метро… И почему такие уважаемые авторы, как вы, […] не говорят с религиозными фундаменталистами, подрывающими наши города и не имеющими никаких средств для интерпретации очень абстрактных идей о музыке Вагнера и чтении Шекспира. Они не часть нашего мира, но они закладывают бомбы в наших городах, и их мировоззрение не совпадает с нашим. Имеем ли мы что-нибудь сказать им?

Т.И.: Вы начали со слов о «башне из слоновой кости». Я крайне скептически отношусь к этому выражению и не только потому, что университеты — это последнее, что может соответствовать ему в наши дни. Скорее это транснациональные корпорации, если уж на то пошло. Уже очень давно университеты — это не башни из слоновой кости, как и культура. Я думаю, что эта метафора только вводит в заблуждение. Я скажу две вещи по поводу фундаментализма. Во-первых, что это, конечно же, форма культуры. И это только поясняет мою мысль о том, что культура в наши дни — это то, за что люди готовы убить (некоторые люди). Это не только Бальзак и Бетховен, и, если вы придерживаетесь исключительно эстетического взгляда на культуру, вы не сможете понять этой фатальной ситуации и работать с ней. На второй вещи я тоже не буду долго задерживаться. Когда Просперо обращается к Калибану в финале «Бури» и говорит: «А это порожденье тьмы — мой раб», он делает очень древний, если хотите, отчасти религиозный, отчасти ритуальный жест указания на нечто темное, уродливое и монструозное, террористически выжидающее у ворот, как на что-то, находящееся под твоей ответственностью. Это «Эдип в Колоне», ослепленный, разбитый, нищий, наводящий ужас и остановившийся поблизости. Я не говорю, что мы должны зазывать террористов — вы говорите это. И Запад ничего не может поделать с этим. Возможно, слишком поздно делать что-либо, давайте будем реалистами — для справедливости, может быть, уже слишком поздно. Без сомнения, было время, когда осуществление справедливых мер могло предотвратить терроризм. Но даже если так… Это долгая история. […] В середине ХХ века Запад, преследуя свои цели, систематически отбрасывал и давил левые, националистические, левонационалистические и революционные силы арабского мира, к чему можно добавить резню коммунистов в Индонезии, поддержанную ЦРУ. И создал вакуум, который и занял затем чудовищный язык исламизма. Он осуждался на Ближнем Востоке, осуждался мусульманами и арабами, и вполне понятно почему. Левые потерпели поражение и не смогли защитить их от империалистического опустошения, спровоцированного правыми.

Р.С.: Это карикатура на историю…

Т.И.: Минуту, Роджер.

Р.С.: Еще немного, и можно будет снимать фильм.

Т.И.: Но как часто об этом говорят? Дайте мне еще минуту постоять на этой воображаемой сцене. Ведь вы не услышите этого от «Sky News», вы не услышите этого от него [показывает на Скрутона], вы не услышите этого от Би-би-си. Вы не услышите историю о том, как был создан политический вакуум, в который смогли проникнуть силы исламского фундаментализма, поддержанного в Афганистане Соединенными Штатами.

Р.С.: Возвращаясь к вопросу, одно небольшое замечание о том, что мы должны делать в университетах, чтобы противостоять этой ситуации. Я думаю, важно осознать суть Просвещения, то, как оно изменило способы преподавания культуры в рамках нашей цивилизации. Можно пожалеть, что Просвещение возникло не в исламском мире, и, я думаю, важно соотнести историю великих европейских университетов с тем, что происходило в арабских университетах. И понять, почему там не было принято критически относиться к своей религии и рассматривать ее в историческом контексте, что делалось в христианском мире. Ты прав в том, что силы Запада наделали много ошибок, но не силы Запада породили Ваххаба и отправили его в Саудовскую Аравию, чтобы он делал то, что он делал.

Т.И.: Силы Запада поддерживали Саудовскую Аравию в наше время. Думаю, нет противоречия между тем, что сказал я, Роджер, и очень правильной защитой Просвещения с твоей стороны. Но […] пока вы не попытаетесь понять исторический контекст — политический контекст, […] вы не одержите победу. Я имею в виду: вы должны знать, против чего выступаете, и вы должны применять просвещенческую рациональность, чтобы понять это. Я безусловно согласен с тем, что мы должны понять причины упадка арабской культуры и учености. Но я начал вечер с того, что говорил об упадке западной традиции, о том, что мы уже не в том положении, когда можем, так сказать, высокомерно смотреть на других, когда со своими фабриками знаний сами далеко отстоим от великих средневековых университетов Парижа, Болоньи и Оксфорда. И если все возможные альтернативы для нас — это или фабрика знаний, или башня из слоновой кости, то для нас все кончено.

Спикер 3: Терри, относительно вашего наблюдения о важности культуры и национальных государствах… Как я понимаю, мы живем уже не в эпоху империй, о чем пишет Эрик Хобсбаум. Но еще до империй существовала связь между культурой и национальным самосознанием. Это аспект человеческого состояния. Это не что-то новое, я бы сказал. И вопрос, который вы поставили о его значимости, для меня прозвучал как вопрос о чем-то фундаментальном для человеческого состояния. Не о чем-то, что просто имело место в XX или в XXI веке.

Т.И.: Простите, а что именно здесь фундаментально для человеческого состояния?

Спикер 3: Эта связь между сознанием нации и национальным государством, или группой людей определенной идентичности, религии и их культурой.

Т.И.: Видите ли, я думаю, что сам концепт национального государства был попыткой связать воедино народ, культуру, образ жизни людей и государство. И на протяжении целого периода истории он был чрезвычайно внушительной силой. Но в наши дни проблема уже не в том, что национальные государства исчезают — ни в коем случае, — а в том, что их могущество ограничено во многих отношениях, поскольку мы живем, конечно же, в глобальном капиталистическом мире. И возникает вопрос; что в связи с этим происходит с культурой? Культура, которая была узконационалистической или шовинистической, никак не может выиграть от этого. Но безродная и космополитичная постмодернистская культура не способна, видимо, отвечать некоторым глубинным запросам и нуждам людей. Поэтому, да, мы живем в ситуации несоответствия глобального, с одной стороны, и локального, с другой стороны. Получается буксующая диалектика, потому что, чем одни дальше от корней и космополитичнее, тем выше в горы забираются другие и говорят: это мой участок, это моя нация и моя религия — убирайтесь! Эти реалии вызывают друг друга к жизни, что снова подводит нас к вопросу о фундаментализме.

Р.С.: Я разве что добавил бы к этому, что высокая культура, о которой мы говорим, не была в нашей цивилизации националистически окрашена. Я воспитывался — уверен, что Терри тоже, — на священных книгах древних евреев, греческом Новом Завете, латинской, римской литературе, греческом эпосе, «Тысяча и одной ночи» и так далее. Здесь нет ничего такого, что вы могли бы приписать наследию отдельно взятой нации. И великое достижение Европы состояло в том, что здесь высокая культура строилась как критический оператор, позволяющий поставить под сомнение свою историю и задать вопросы, если в этом есть необходимость.

Спикер 4: Что меня разочаровало в вашем выступлении, мистер Иглтон, — так это ваша крайне элитистская позиция. Несмотря на очевидность ваших марксистских пристрастий, она элитистская, и мне хотелось бы немного отойти от идеи культуры как мема, который исторически находится во власти элит, будь то политические элиты или какие угодно другие. В XX веке мы видим, что от ситуации, когда этот мем контролировался элитой, определяющей восприятие большинства, мы шагнули в информационный мир, где элита больше не контролирует все информационные каналы, влияя на предложение. Печальный факт состоит в том, что, какой бы романтической ни была ваша позиция, мистер Иглтон, спрос находится на довольно низком уровне. Люди не слишком заинтересованы в том, чтобы думать, они предпочитают картинки интересным книгам или Бетховену.

Т.И.: И вы меня обвиняете в том, что я элитист?!

Спикер 4: Ну, да.

Т.И.: Ну, хорошо. Во-первых, я на самом деле не вижу ничего элитистского в том, что говорил. Во-вторых, элитизм — это сложное понятие, и не следует использовать его как уничижительный ярлык. К примеру, многие откликнулись на слова Роджера о высокой культуре, и очень многое в высокой культуре стоит слева по отношению к сильно коммерциализированной медийной культуре. Градация высокое—низкое не совпадает с градацией консервативное—радикальное. Социалисты традиционно считают, что культура должна быть более доступна людям. Это то, за что я, в частности, выступаю.

Спикер 4: А за качество культуры?

Т.И.: Мы можем и должны дискутировать о качестве культуры. Еще раз: высокое и низкое — это не то же самое, что хорошее и плохое. В массовой культуре встречаются великолепные вещи. Возьмите хотя бы историю кино. Но третий сорт встречается и в так называемой высокой культуре. Возьмите поэзию Вордсворта, например. Он написал больше дрянных стихов, чем любой другой великий поэт. Это абсолютно стереотипное мышление: будто есть элита и массы, и весь вопрос в том, кого ты поддерживаешь. Либо элита хороша, либо массовая культура. Либо элита радикальна, либо поп-культура. Это чрезмерное упрощение. Массовая культура — чрезвычайно сложная и неоднородная сфера, включающая в себя как отвратительные, так и непреходящего значения вещи. И то же самое я считаю справедливым в отношении высокой культуры. Роджер может не согласиться, сказав: «Да, но, я не называю это высокой культурой». Если вы хотите ограничить высокую культуру только произведениями высшего класса — замечательно, но не таким образом она всегда определялась. Высокая культура — это каноническая культура, институционализированная как канон, и многое из канонического намного хуже, чем «Сайнфелд» или «Гриффины», первые сезоны «Симпсонов» или лучшие эпизоды «Офиса». Настоящий элитист — это тот, кто, как Роджер, считает, что вся высокая культура — это что-то позитивное, а все остальное — примитив.

Р.С.: Покажи то место, откуда ты это взял. Я думаю о высокой культуре в том же духе, что и ты: как об области критической рефлексии, из которой рождается канон. Иногда к канону относятся вещи, которые не должны в него входить, но по большей части в него входит то, что выдержало испытание временем и отвечает тому, что есть в нас глубокого и неизменного от века к веку. К подобным явлениям вы приходите только благодаря критической рефлексии, которая заставляет отметать ненужное. Подумайте, что произошло с богемскими современниками Моцарта — вы не вспомните даже их имен, потому они не сделали ничего, что хотя бы отдаленно напоминало «Дон Жуана»…

Спикер 5: Мне кажется, вы упустили замечание, которое сделал джентльмен справа от меня. Вы оба согласны в том, что культура, о которой вы говорите, «качественная». Я знаю, вы не употребляли этой фразы — но «качественная» культура, будь то Шекспир, или Моцарт, или какой-нибудь фильм, или другие вещи, в последнем ответе упомянутые Терри, затрагивает относительно небольшие группы людей. И я думаю, что этот джентльмен пытался выразить мнение, которое разделяю и я: весь вопрос в том, до какой степени возможно распространить такую культуру на более широкий круг людей. В то время, когда я учился (кажется, точно там же, где и вы), сильны были настроения, призывающие осуществить это. Такие люди, как Арнольд Вескер, говорили, что желательно снизить цену на билеты в театр, чтобы их мог посещать массовый зритель. За последние 40—50 лет этого не произошло — не так ли? И мне кажется, что, говоря более грубо о предмете вашего беспокойства, можно поставить чисто практический вопрос: если считать, что люди согласны, что не все в порядке, как можем мы изменить ситуацию, работать с проблемами, которые вы оба столь по-разному ставите?

Р.С.: Я думаю, ответ следует искать по двум направлениям: либо мы меняем привычки на стороне предложения, либо на стороне спроса. Если все зависит от предложения, то мы в беде. Те, кто предлагает фильмы и телевизионные программы, сделают все что угодно, чтобы заполонить наибольшую долю рынка, увеличить продажи, аудиторию, и в результате мы имеем проблемы вроде порнографии, когда получаем общедоступный, в конце концов бесполезный, а возможно, и нравственно разрушительный контент. Но, если вы полагаете, что культурную индустрию мотивирует спрос, вы должны решить вопрос, какое образование дать потребителю, овладеть чьими-то умами — а это неправильно, и я не хочу запятнать себя этим. Нужна установка, которая позволяла бы отходить от своего культурного опыта, но с осознанием того, что все-таки мы на него опираемся.

Спикер 5: Хорошо ли, что у нас половина населения получает образование в университетах?

Р.С.: Это большой вопрос — что случилось с университетами, если половина людей в них не умеет читать?

Спикер 6: Я думаю, что Би-би-си должны организовать цикл выступлений этих джентльменов. Было бы интересно смотреть их из года в год. У меня вопрос частично о культурной критике и частично об образовании. Я думаю, что такое засилье левой идеологии и теорий, доминирующих в академии, отчасти связано с тем, что долгое время у них не было достойного соперника в лице научной или материалистической версии правой культурной критики. Я просто хочу спросить, профессор Скрутон: не думаете ли вы, что возможна консервативная культурная критика, теория, которая затрагивала бы экономические структуры, возможно, распознавая среди них и несправедливые? Укладывалось бы это в консервативное мировоззрение? К тому же Терри Иглтон признает, что культура несет в себе добрую традицию, которая, в отличие от смены караула, позволяет различать, что мы можем по праву считать мудростью и образованием. Вопрос только в том, какими средствами бороться с теми негативными аспектами современного образования, которые вы оба отмечаете. И что вы думаете о развитии новых гуманитарных колледжей, таких, как католический Бенедикт колледж, которые присваивали бы бакалаврскую степень в гуманитарных науках, давали бы всестороннее образование?

Р.С.: Тут три больших вопроса. По поводу последнего я сказал бы, что мне импонируют новые инициативы, особенно на фоне того, что уже существующим институтам не удается создать того, что мы ждем от них. Альтернатива, если мы не хотим диктовать сверху какие-либо утопические схемы, должна заключаться в том, чтобы позволить людям развивать что-то свое и следить за их успехами. Я одобряю инициативы с Бенедикт колледжем и предприятием Энтони Грейлинга, которое имеет очевидно более секулярный характер. Надеюсь, оба будут успешны. Что касается того, возможна ли консервативная критика культуры, я скажу следующее. Если бы и была такая вещь, как консервативная критика культуры, она приняла бы не ту форму, которую обычно имеет культурная теория. Это не было бы попыткой свести культуру к ее экономическим корням, властным структурам, структурам доминирования, классовой структуре общества, которые якобы воспроизводят ее. Это можно оставить марксистам, чтобы они, как всегда, все испортили. Я скажу, что должно быть что-то вроде интернализации культуры согласно тем нормам, которые выработаны в ней, нормам человеческого понимания. Это то, чего мы не касались, но я думаю, скорее всего Терри согласился бы, что есть формы человеческого понимания, которые немцы обозначают словом verstehen, несводимые к научным категориям. И, возможно, им культура и должна учить.

Т.И.: Проблема правых в том, что они не признают даже слова «правый».

Р.С.: Ну, в другом смысле признают…

Т.И.: Проблема правых в том, что у них множество теорий, но они просто не любят называть их теориями, поскольку признают авторитет за интуицией, чувством, здравым смыслом, тем, что традиция внезапно подскажет им, тем, что у них в крови, — без необходимости оспаривать это. Само понятие теории как относительно системного способа мышления кажется им неприятным и оскорбительным. В общем, у них есть теории, будьте уверены, но они не называют их теориями. […] Вы можете спорить, но что вы в действительности можете — это пассивно принять определенные ценности от группы автократов от культуры. Вам говорят, какие ценности усвоить: либо вы их принимаете, либо нет. Это традиционный консервативный способ мышления, и это, можно сказать, отчасти ответ на вопрос, который задавали вы. Реймонд Уильямс очень мудро отметил, что вы никогда не сможете популяризовать ту или иную ценность среди большой группы людей, если не оставите ее открытой для изменений и активного обновления. Хороший пример этого дают социалисты, а вот правые очень неуютно себя чувствуют на этом поле. Они видят преемственность в терминах пассивного принятия ценностей, определенных кем-то другим. Это и есть настоящий элитизм. Если, однако, вы, как и Реймонд Уильямс, придерживаетесь идеи доступности, то вы рискуете тем, что с вашими ценностями будут спорить, их будут обсуждать, оспаривать, изменять, возможно, отвергать. Возвращаясь к очень важному вашему вопросу: Уильямс говорил, что всякое лейбористское правительство, серьезно относящееся к культуре, создаст народные институты культуры и образования, движение за обучение взрослых и так далее.

Спикер 6: Простите, но что выходит за рамки разногласий, в чем заключается рациональная основа спора, что лежит между…

Т.И.: Вы говорите: «Я думаю, это разумно». А я говорю: «Нет». Вы говорите что-то, а затем я говорю что-то. Вы никогда не слышали, как спорят люди? Я имею в виду, что для того, чтобы спорить, нам не нужен никакой трансцендентальный критерий, к которому мы оба обращались бы.

Спикер 6: Но он нужен, если мы хотим найти верное решение.

Т.И.: Нет. Есть очень много верных ответов, Роджер согласится с этим, которые совсем не фундаментальны и не трансцендентны. Это просто суждения.

Спикер 7: Я хотела спросить об одной вещи, которой вы часто касались в сегодняшней дискуссии, — идее причастности. Но, где причастность, там и исключение. Когда мы говорим, что высокая или качественная культура, достойная культура позволяет нам обрести самих себя среди наличных обстоятельств, людей вокруг нас, мы рискуем думать, что есть универсальная субъективность, которая открывается нам через культуру. Я спрашиваю об этом, потому что этим вечером среди прочего совсем не были упомянуты незападные культуры. И вопрос такой: что происходит, когда сталкиваются две высокие культуры, принадлежащие к разным мирам? Я думаю, здесь очень кстати, Терри, ваше замечание о политических властных структурах, в которых увязла культура. И колониализм хороший пример тому. Должно быть, гораздо легче противопоставлять высокую культуру и низкую, Шекспира и Джастина Бибера, чем Шекспира и, с другой стороны, индустанскую музыку и карнатику. И именно здесь начинается политика, потому что здесь не одна по-настоящему качественная культура обесценивает другую, а одна очень достойная культура обесценивает другую очень достойную.

Р.С.: Я хотел бы ответить, потому что, думаю, это очень важный вопрос, проливающий свет на то, что мы понимаем под культурой, когда обсуждаем ее таким образом. Если рассматривать пример Индии, который вы имеете в виду, подумайте, что произошло, когда было основано «Азиатское общество Бенгалии» примерно в 1785 году. Оно было основано первыми британскими служащими, работавшими в Ост-Индской компании, которые были поражены тем, что обнаружили вокруг себя, и хотели это изучить. Они пришли с установкой, что это тоже культура, и сделали многое для того, чтобы сохранить санскритские тексты. В частности, сэр Уильям Джонс внес свою лепту в дело спасения традиций индийской классической музыки, которые в то время уже приходили в забвение. Универсальное образование, которое имели эти люди, по крайней мере этот класс, позволило им тогда увидеть в Индии другую высокую культуру, которую они должны не только уважать, но и стремиться увековечить. Даже издать то, что к тому времени не было издано. Многие нынешние исследователи видят в колониализме только угрозу местной культуре, ее подавление и опустошение. Но это просто неверно по отношению к британцам в Индии, поскольку они придерживались того просвещенного мнения, что культура универсальна. Вы не согласитесь с этим, но тем не менее я это говорю.

Спикер 7: Мы можем говорить и говорить об истории Британской империи, и, поверьте, можно привести много примеров, как культура Просвещения отступала перед 77-й индийской пехотной бригадой, но я не хотела бы заходить так далеко. Однако я хотела бы услышать ваши мысли по поводу того, что мы можем сделать с политическим истеблишментом в современном глобальном мире, который на первый взгляд демократичен — с его идеалами плюрализма и мультикультурализма, — но в котором все еще существует иерархия. Как мы можем разорвать этот порочный круг? Мы все еще живем в разделенном мире, где наличествует гегемония.

Р.С.: Я думаю, это вопрос к Терри. У него всегда есть ответ на такие вопросы: он знает наверняка, кого куда нужно посадить и вместо кого.

Т.И.: Иногда отказ от решения кажется намеком на превосходство.

Р.С.: Вовсе нет — я просто думаю, что некоторые проблемы неразрешимы.

Т.И.: Пример, который привел Роджер, вопиюще тенденциозен. Он не неверен, он просто невозможно тенденциозен, если вы используете его как парадигму отношений между Западом и колонизированными культурами. Получается, что Запад не только уничтожал местные культуры, что Роджер хорошо знает, — еще одна важная историческая функция так называемой западной высокой культуры, которую он защищает, состоит в том, чтобы хорошенько упаковать свои ценности и показать их местным, чтобы впечатлить их. Так распространялась культура. Литература, искусство, письменность, герметично упакованные, распространялись в колониях настолько интенсивно, что не было и речи о высокой и массовой, хорошей и низкокачественной, левой и правой культуре — было лишь засилье высокой культуры, наподобие того, как повсеместны сейчас СМИ. И высокомерие культурного империализма вылилось в то, что высокая культура как таковая стала ассоциироваться с Западом.

Р.С.: Я совершенно с этим не согласен. Если посмотреть, что произошло с западной культурой под влиянием Востока, то, конечно, вы скажете что-то вроде того, что «Ким» Редьярда Киплинга — это просто западная высокая культура на индийском материале, но я думаю, что это совершенно неверно. Это фактически попытка оживить исключительно интересное общество, смешение культур. […] Вспомните «Мадам Баттерфляй» Джакомо Пуччини, «Принца Пагод» и «Реку Керли» Бенджамина Бриттена. Они показывают влияние Востока в XX веке, которое люди искусства, писатели и композиторы пытались впитать, отдав дань уважения этой культуре. И это показывает, что они по крайней мере пытались понять ее как иную, а не просто поглотить.

Спикер 8: Мой вопрос адресован в большей мере Роджеру. Очень много говорилось об анализе культуры, который имеет место в университетах. Я отметила бы, что деконструкция, которую вы связываете с марксистской критикой, говорит не только о том, что находится за пределами канона, но и о том, что включить в него. Недавно я была на лекции по истории XVIII века, и лектор не сказал ни слова о рабстве. Добросовестная марксистская критика упомянула бы это значимое для литературы XVIII века явление. И в русле того, что вы говорите об упадке поп-музыки, хорошая марксистская критика не прошла бы мимо и таких вещей, как хип-хоп или джаз: они были бы включены в канон высокой культуры. Согласны ли вы с тем, что значительная доля критического анализа культуры лежит за пределами университетов и, возможно, в этом и кроется источник ваших разногласий, а не в том, что преподают в университетах?

Р.С.: Это большой вопрос. Я придерживаюсь того мнения, что здоровая культура, в конце концов, не ограничивается университетом и мы отчаянно нуждаемся в традиции дискуссий, разворачивающихся через повседневное общение, которое и делает культуру частью нашей жизни. Если мы будем думать, что только в университетах можно говорить об искусстве и музыке, то придем к их атрофии. Они не будут занимать в жизни людей того места, которое должны занимать. Теперь по вопросу о популярной музыке. Довольно интересно, что, предприняв единственную серьезную попытку сделать поп-музыку предметом музыковедения, марксисты, в частности Адорно, принадлежащий к Франкфуртской школе, осудили ее как полную чепуху. Это очень печальный эпизод, который задержал развитие музыковедения, поскольку объектами его внимания были джаз, Гершвин, Коул Портер и вообще весь тот период американской популярной культуры, который в действительности был подлинным вкладом в культуру. Конечно, все это имело очень плохие последствия. Вопрос о том, как нам сейчас включать в учебные программы такие вещи, как хип-хоп, поддерживая у людей уважительное отношение к тому, что они не уважают, — это другая проблема.

Спикер 8: Вы вообще слушали хип-хоп? Звучит так, как будто вы слушали только музыку «мертвых белых мужчин».

Р.С.: Вас научили так говорить, но это клише.

Т.И.: Адорно в самом деле был чудовищно неправ по отношению к джазу, как правильно сказал Роджер. Но, чего Роджер не сказал, и я думаю, это симптоматично, Адорно был удивительно проницателен в том, что касалось деградации ценностей, вымываемых циничной капиталистической манипуляцией, идущей со стороны Голливуда, и работа Адорно имеет непреходящее значение для культурных исследований.

Я хотел бы закончить, возвращаясь к теме религии. Одна из причин, почему культура не взяла на себя функций религии, хотя их тысячи, состоит в том, что религия — это чрезвычайно глубокая, неизменная и стойкая форма культуры, но, я думаю, Роджер со мной согласится, ее история никогда не упоминается. Вы не найдете ее ни в одном курсе, посвященном культурным исследованиям.

Перевод с английского Никиты Глазкова

[1] См.: Terry Eagleton in conversation with Roger Scruton. 2012 (www.youtube.com/watch?v=qOdMBDOj4ec&t=1856s).

[2] Eagleton T. Culture and the Death of God. New Haven; London: Yale University Press, 2014.

[3] Скрутону пришлось завершить академическую карьеру после публикации книги «Новые левые мыслители» (Thinkers of the New Left. London: Longman, 1985). В 2015 году книга была переиздана под названием «Дураки, мошенники и поджигатели: новые левые мыслители» («Fools, Frauds and Firebrands: Thinkers of the New Left»).

[4] Видимо, речь идет о книге: Eagleton T. On Evil. New Haven; London: Yale University Press, 2010.

[5] Ежеквартальный журнал, посвященный консервативной мысли, выходящий с 1982 года.

[6] Еженедельная газета Социалистической рабочей партии, британской секции Международной социалистической тенденции, выходящая с 1961 года.

Директор «ТехноСпарка» Денис Ковалевич: Когда я слышу от стартапа об уникальной технологии, которой никто в мире не занимается, меня это настораживает

Директор группы компаний «ТехноСпарк» Денис Ковалевич объясняет, почему традиционный для развитых стран механизм поддержки технологических проектов в России работает вхолостую и почему делать ставку на полчища стартапов-тараканов не менее прагматично, чем на единицы единорогов

В чем состоит принципиальное отличие «ТехноСпарка» от других институтов поддержки венчурных проектов?

В том, что мы не оказываем никому никакую поддержку. «ТехноСпарк» был создан в 2012 году как бизнес, у каждого из частных сооснователей был на тот момент собственный опыт по реализации технологических проектов. Мой предыдущий опыт в госкорпорации «Росатом», где я в том числе отвечал за выделение спин-оффов, и в «Сколково», где я работал директором ядерного кластера, показал, что попытка поддерживать проекты или предпринимателей — это бессмысленная работа.

Реальным предпринимателям поддержка не нужна, поскольку они способны сами находить инвестиции, технологии, создавать команды и добиваться продаж. А основная проблема, связанная с поддержкой тех, кто только начинает предпринимательский путь, конкретно у нас в стране состоит в том, что поддерживать практически некого.

В Европе, например, механизм поддержки сфокусирован на том, чтобы часть инженеров переквалифицировались в предпринимателей. Плюс часть предпринимателей с опытом в торговле и услугах начали технологические бизнесы.

Инновационный фонд небольшой Норвегии в 2018 году вложился в 5000 новых компаний. В России Фонд содействия инновациям рассматривает такое же число заявок в год, а вкладывается в 400–500 стартапов. Разница — на порядок, хотя численность населения в Норвегии составляет всего 5,3 млн человек.

В США работает механизм миграции — глобального пылесоса, когда активные люди, начинающие свои стартапы, едут в лучшие инновационные кластеры, в первую очередь в Калифорнию.

Вокруг европейской и американской модели можно выстроить механизмы поддержки, то есть создать дополнительные инструменты, которые ускоряют процесс создания и развития новых технологических компаний.

Поскольку в России предпринимательская инициатива в технологических бизнесах объективно низкая, то и механизмы, которые выстроены для ситуаций большого числа проектов и массового процесса предпринимательского самоопределения, здесь во многом работают вхолостую. Если опять-таки посмотреть на статистику Фонда содействия инновациям — старейшего и самого опытного фонда России, то видно, что проблем с отбором проектов даже для грантовых форм поддержки становится все больше и больше с каждым годом.

Нет проектов?

Не то чтобы их совсем нет, но проектов становится меньше, а часть заявителей приходит повторно с новыми проектами. Именно поэтому Фонд содействия инновациям снизил возрастной ценз и пытается стимулировать к технологическому предпринимательству уже старшие классы средней школы.

По этим же причинам мы в «ТехноСпарке» решили с самого начала отказаться от модели отбора проектов и перейти к модели создания стартапов. То есть мы не стали создавать еще один механизм инвестирования в условиях, когда за одну компанию бьется сразу несколько фондов не потому, что это очень хорошая компания, а потому, что больше инвестировать не в кого. Это было бы глупостью, поскольку это искажает мотивационную систему рынка.

Мы приняли противоположное решение — не отбирать проекты, а создавать бизнесы на свой страх и риск: строить компании, выводить их на рынок, открывать для других инвесторов и в конечном итоге продавать. «Техноспарк» изначально был создан в модели венчурного строительства, когда мы проходим весь цикл становления технологической компании: формулируем идею, подбираем технологию, которая является сменным элементом стартапа, постепенно собираем команду, запускаем продажи и таким образом формируем бизнес. В нашем случае основателем стартапов выступает сам «ТехноСпарк». Такая система, кстати, действует и в английском Кембридже, и в других местах в Европе, где есть дефицит предпринимательской инициативы.

То есть предприниматели в «ТехноСпарке» работают не на свой страх и риск, а являются наемными работниками и получают зарплату?

У нанятого основателя компании, по сути, комплексная мотивация: небольшая, но стабильная зарплата и возможность получить долю в компании, если он выстроит бизнес и доведет его до момента продажи. Это напоминает модель «вестинга», когда работник получает акции только по выслуге лет.

Каждый стартап погружен в систему контрактных компаний «ТехноСпарка»: он рождается в среде, где помимо других продуктовых стартапов существуют и контрактные компании, которые могут делать на заказ определенную работу. Систему таких контрактных компаний мы в «ТехноСпарке» также выстроили с нуля.

Возвращаясь к вашему первому вопросу, основное отличие нашего вида деятельности от традиционных механизмов поддержки стартапов заключается в том, что «Техноспарк» своими собственными инвестициями гарантирует нашим соинвесторам, что в основе выращиваемых нами компаний лежат а) серьезная технологическая идея, а не инженерный обман, б) конкретное представление о потенциальной нише на рынке и месте в технологических цепочках, в) квалифицированное время, которое мы вложили в достижение ясности в пунктах а и б.

Как вы принимаете решение, куда именно инвестировать?

А как Джеф Безос принимал решение, что он инвестирует в Amazon?

Вы предугадываете спрос?

Нет, все гораздо прагматичнее. Мы используем два основных механизма. Первый — это копирование. 99,9% бизнесов во всем мире с точки зрения идей о бизнесе представляют собой копирование. Мировая экономика сильно фрагментирована: существуют локальные рынки и местный инвестиционный капитал, и есть большая разница между странами с точки зрения компетенций. Поэтому в России есть возможность реализовать то, что несколько лет назад было сделано в США.

Второй механизм — это создание компании под конкретное место в производственной цепочке, например, крупной корпорации. В данном случае надо обладать предельно конкретным знанием о структуре индустрии и о существующем разделении труда и создавать целевой стартап. Такие производственные цепочки, в которых могут найти свое место новые российские стартапы, есть в энергетике, в логистике, в ретейле, в строительстве и еще в целом ряде традиционных для России отраслей.

В Европе и Америке есть еще третий вариант — оттолкнуться от технологической разработки. Но для нашей ситуации, по крайней мере пока, это слишком рисковый путь: чтобы отталкиваться от инженерной разработки и преобразовать ее в бизнес, нужно быть суперуверенным в качестве технологического решения. Причем уверенность эта должна быть рациональная, а не эмоциональная, и может подтверждаться лишь ранее сделанными серьезными многолетними инвестициями в то или иное технологическое направление. На этот третий способ мы практически не рассчитываем.

Получается, во многих случаях можно всего лишь скопировать передовую технологию и применить в России?

Не технологию, а стартовую бизнес-гипотезу. Идеи новых индустрий не имеют границ. Дорога к успеху единиц бизнесов устлана телами множества шедших, но не дошедших до финиша предпринимателей. И механизм конкуренции — это не что иное, как механизм копирования, когда ты вступаешь в гонку и претендуешь на то, что можешь сделать что-то быстрее тех, кто это пытается сделать одновременно с тобой.

Кстати, если в каких-то направлениях мы не видим конкурентов, то это заставляет нас задуматься, что, возможно, мы занимаемся не тем или имеем дело с тупиковой технологической идеей или уже отработанной и признанной негодной к употреблению на данный конкретный период времени технологией. Если я слышу, что стартапер или инженер ведет речь об уникальной технологии, которой никто в мире не занимается, это меня настораживает: такая идея часто бывает и инженерным сумасшествием, и банальной разводкой.

Сколько должно быть конкурентов, чтобы за идею имело смысл браться?

Если ты занимаешься новыми технологиями, много конкурентов быть не может. Так, в сфере логистической робототехники, например, всего работает 20–30 стартапов в мире. Есть направления, в которых работает всего десяток стартапов. Когда конкурентов от 10 до 30, то существует возможность попасть в первую пятерку мировых игроков. Аналогичная ситуация по всем секторам, в которых мы работаем.

Можете привести примеры?

Это, например, сфера сверхточной микрообработки с использованием лазеров. В «ТехноСпарке» есть компания, которая производит эффективные пикосекундные лазеры для микромашининга — в мире всего десяток таких компаний. Другим примером является компания, которая занимается хранением энергии, в том числе литий-ионными аккумуляторами, у которой в числе 20 конкурентов есть и всем известная Tesla. У стартапа, который делает солнечные крыши, меньше 10 конкурентов. Компаний, которые производят новый тип гибкой некремниевой электроники, насчитывается всего пять.

На рынках, на которых мы работаем, мало игроков — от 5 до 30 компаний в каждом секторе, но никогда не ноль. Запуск новой компании в расчете получить хорошую позицию в будущей конкуренции и копирование для старта общей бизнес-идеи — это нормальный, рациональный путь для любого технологического предпринимателя.

У вас большой портфель проектов. Как вы принимаете решение о готовности стартапов к выходу на рынок?

В портфеле уже больше 100 стартапов. Все эти стартапы находятся в разных стадиях — им от одного года до шести лет, а выход на рынок зависит не от возраста компании, а от зрелости бизнеса. Иными словами, в старшую венчурную школу в этом году пойдут от 5 до 10 из наших стартапов — это означает, что в них впервые придут внешние инвестиции. Эти компании прошли достаточный путь, чтобы мы могли быть уверенными в их рыночной нише, типе технологий, которые были выбраны, и у нас есть понимание, как эти бизнесы могут развиваться с точки зрения кадров и управления. На языке венчурного рынка это значит, что 10 выпускников переходят из стадии генерации и инкубации в стадию инвестиционной акселерации. Эти компании должны начать развиваться по экспоненте с точки зрения объемов производства: в этом и состоит смысл акселерации и перехода из одной стадии в другую. По мере выхода на экспоненциальный рост эти компании будут нами проданы.

Проданы полностью?

Да, они будут полностью проданы в течение 3–5 лет. Но на текущей стадии в них войдут соинвесторы, в некоторых случаях — на 10% капитала, в некоторых — на 50%. В апреле в Сити мы провели первую презентацию для инвестиционного сообщества, на которой присутствовало 35 инвесторов. Мы показали 90 компаний, в 30 из них уже открыты инвестиционные окна и инвесторы имеют возможность выбирать время вхождения в капитал. Эта стратегия называется «зайти на ходу».

Что произойдет в случае, если инвестор примет решение не входить в капитал на этой стадии?

С компанией ничего не случится: она продолжит строиться, но нам выгодно заместить часть своего капитала внешними для нас инвестициями, поскольку мы является серийными строителями стартапов.

На каких инвесторов вы ориентируетесь?

Инвесторы очень разные, начиная от фондов, созданных Российской венчурной компанией, до семейных офисов и частных инвестиций. Предложения от инвесторов тоже очень разные: некоторые компании рассматривают инвестиции в несколько сотен миллионов рублей, некоторые — в несколько миллионов.

Что является главным требованием инвесторов?

Инвесторам привычнее европейско-американские модели стартапов, в которых существует сильный основатель, которому инвестор может довериться. Это похоже на заключение брака, когда девушка доверяется жениху. У нас такой ролевой ситуации нет: мы создавали стартапы прагматично, держим их на голодном пайке, и именно поэтому они у нас такие бодрые и поджарые. Люди в стартапах очень собранные и совсем не звезды инновационных тусовок.

Что означает «голодный паек»?

Стартапы живут в дефиците капитала, в отличие от модели, когда сразу вкладывается большой капитал и перед менеджментом стартапа возникает задача спокойного освоения полученного финансирования. В «ТехноСпарке» вопрос о том, как распорядиться капиталом, снят с повестки дня для стартапов. На первых стадиях большинство компании не генерируют никакого дохода, а инвестиционный блок «ТехноСпарка» работает скорее по принципу микрофинансирования на 2–3 месяца. В том числе поэтому среди наших стартаперов нет звезд.

А инвесторы, как правило, хотят, чтобы в компании был CEO c громким именем, который своим именем гарантирует будущий успех. Но в нашей логике стартапы до момента начала масштабирования бизнеса объективно не должны нанимать дорогих специалистов. Грубо, зарплата человека, который устраивает инвесторов, начинается от $100 000 в год. Столько в нашей системе не зарабатывает никто. Такие доходы, на мой взгляд, может зарабатывать СЕО стартапа, выручка которого $10 и больше млн в год.

Это один из вопросов, который является сейчас предметом для обсуждения между нами — венчуростроителями — и новыми потенциальными соинвесторами. Вопрос состоит в том, насколько инвесторы будут способны сдвинуться с традиционной модели понимания и выйти из привычной для себя зоны комфорта. В конце концов, если инвестор категорически настаивает на руководителе-звезде, тогда он и должен в это дополнительно инвестировать. Сейчас мы ищем компромиссную модель.

Сильный СЕО — это главный запрос инвесторов?

Да, это основной запрос. Все инвесторы хотят найти своего единорога, своего Илона Маска или Марка Цукерберга. Но мне гораздо ближе концепция, которую я услышал пару лет назад в разговоре с группой серийных предпринимателей Северной Европы. Один из них сказал, что он строит не компании-единороги, а компании-тараканы, которые хороши тем, что они выживают долгое время без еды, они чрезвычайно быстро и незаметно для окружающих двигаются, влезают в новые рынки там, где не пройдут крупные рогатые животные, живут в основном группами и поэтому от гибели одного с их полчищами ничего не случается. Наверное, такая метафора не очень приятна, но с точки зрения новых технологических бизнесов она предельно точна.

Автор: Екатерина Кравченко

Источник: Сноб

Россия. ЦФО > Приватизация, инвестиции. Образование, наука. СМИ, ИТ > rusnano.com, 30 мая 2019 > № 3033174 Денис Ковалевич

Mail.ru Group выходит на международный рынок облачных сервисов

Mail.ru Group представила международную версию облачного продукта "Диск-О", которое позволяет пользователям подключать облачные хранилища в качестве жестких дисков своих компьютеров.

"Диск-О" адаптирован на семь иностранных языков: английский, китайский, испанский, французский, немецкий, хинди, турецкий. Решение о выходе приложения на международный рынок было принято после тщательного анализа зарубежных потребителей. Ключевыми показателями перспективности запуска стали уровень доходов населения локальных рынков, популярность онлайн-сервисов и готовность пользователей за них платить. Согласно проведенному исследованию, наиболее подходящими странами стали США, Великобритания, Китай, Турция, Испания, Франция, Германия и Индия.

"Диск-О" – приложение для персонального компьютера (Windows и MacOs), работающее с популярными облачными хранилищами: Dropbox, Google Drive, Box и другие. Решение превращает облака пользователя в жесткие диски, доступ к файлам становится легким, как если бы файлы хранились на компьютере, они не занимают место в памяти устройства и становятся доступны пользователю сразу после подключения каждого из хранилищ.

В России "Диск-О" был запущен в ноябре 2017 года и за год достиг охвата в миллион устройств, решение является одним из трех приложений в мире, которые обладают подобным функционалом.

Уничтожение ИНИОН: ученых разжалуют в библиотекари 30 мая, 11:52ПолитикаФото: yell.ru

Четыре года ученые Института РАН бьются за сохранение профиля учреждения. Пожар 2015-го, унесший фонды Института, раззадорил Минобр - с тех пор чиновники безустанно ищут поводы "оптимизировать" ИНИОН. Но не наука, а земельный участок и 7 млрд, выделенных на восстановление после пожара, видятся им наибольшей ценностью.

Оксана Киянская, Наталья Лапина, ученые ИНИОН РАН:

Более четырех лет идут споры о судьбе Института научной информации по общественным наукам (ИНИОН). Весьма ожесточенные, почти в традиции классика, сказавшего, что «дело прочно, когда под ним струится кровь». Правда, времена иные, уже не требуется «полной гибели всерьез». Ныне дело прочно, когда под ним струятся деньги. Вот к этому и сводится вся полемика об Институте научной информации по общественным наукам.

После пожара, случившегося в 2015 году, Федеральное агентство научных организаций (ФАНО) разместило сотрудников ИНИОН в здании Президиума академии сельскохозяйственных наук. Временно. Обещано было передать ИНИОНу в оперативное управление именно это здание – пока не будет восстановлено либо заново отстроено прежнее. Соответственно, до завершения ремонта или строительства новый переезд не предусматривался. Обещание так и осталось невыполненным. Вскоре инионовцам сообщили, что нужно опять переезжать. Разместиться в каком-нибудь другом здании, а про оперативное управление уже речи не было. Тут споры и разгорелись.

Угроза стала вполне очевидной. Переехав – опять на правах «гостя» – в какое-нибудь из предложенных зданий, ИНИОН утратил бы отношение к своему прежнему. Оказался бы, можно сказать, бездомным. А на следующем этапе – ликвидация. Например, «слияние» с другим академическим учреждением. Тогда и спорить было бы не о чем: ФАНО сможет безоглядно распоряжаться всей инионовской территорией. Хоть в аренду сдавать. Место хорошее, «коммерчески привлекательное». Допустим, что зря инионовцы опасались, и денежные интересы тут ни при чем. Однако представители ФАНО так и не смогли объяснить научной общественности, зачем срочно перемещать ИНИОН в здание, либо вовсе непригодное для научной работы, либо нуждающееся в ремонте.

ФАНО больше не существует. Его штат в Министерстве образования и науки, но требование переехать по-прежнему актуально. Недавно ситуация обострилась. Правительство РФ решило выделить финансовые средства на строительство здания ИНИОНа. Сумма значительная: почти семь миллиардов рублей. Правительство решило: государственным заказчиком станет аффилированная с Минобрнауки «Дирекция единого заказчика по строительству, капитальному и текущему ремонту», а права застройщика-заказчика получит Институт. Значит, ему и положено контролировать расходы на строительство нового здания. Но у Минобрнауки свой взгляд – оно требует, чтобы ИНИОН уступил права застройщика-заказчика Дирекции и переехал.

Вновь разгорелись споры. Инионовцы публиковали статьи, где доказывали, что министерские варианты переезда обусловят ликвидацию Института, его «слияние». Министерские сторонники – анонимно – отвечали в прессе, что по-другому будет нецелесообразно, поскольку ИНОН нужно реформировать, а главное, права застройщика-заказчика следует уступить, кому сказано. Правительство, значит, ошиблось, и ошибку надлежит исправить. Непосредственно о деньгах полемики не было. Споры шли, вроде бы, интеллектуальные, про целесообразность реформирования Института.

Без экивоков о денежных интересах сказано в недавно опубликованных статьях Давида Фельдмана и Татьяны Красавченко. Акцентировалось, что средства всегда соответствуют целеполаганию, значит, цель переезда – не реформировать ИНИОН, а «слить» его с другим учреждением. Соответственно, получить возможность бесконтрольно расходовать деньги на строительство нового здания и распоряжаться территорией. Однако было отмечено: если такой вывод ошибочен, следует обосновать другой. Раз уж планируется реформирование, надлежит описать его план, соответственно, конкретные результаты, способы и сроки их достижения. И такая попытка «обоснования» была предпринята. 22 мая 2019 года «Независимая газета» опубликовала статью главного научного сотрудника ИНИОН Александра Антопольского и заместителя директора по научной работе, заведующего Центром социальных научно-информационных исследований Дмитрия Ефременко «В чьих руках будущее научной информации».

Если верить статье, будущее науки призрачно, поскольку нет «полной ясности, чего хочет современное российское государство от современной российской науки». Здесь налицо сходство с публикациями анонимов, защищавших планы Минобрнауки. Опять «государство», т.е. правительство, ошибается, не может понять, что ему нужно. И вот авторы спешат устранить ошибку. Однако к упрекам статья не сводится. По содержанию в ней две части.

Первая – теоретическая. Авторы объясняют, что же требовать власти от науки и «какой вклад в достижение этих целей может внести научная информация». Про «вклад» говорится пространно. Если же вкратце, речь идет о роли цифровых технологий и развитии новой дисциплины – «цифровой гуманитаристики», оцифровке бумажных носителей информации, размещении оцифрованных материалов в Интернете, формировании баз данных, что за границей осмыслено и делается, а РФ отстает из-за неумения «государства» внятно определить некие приоритеты. Вот и предлагают авторы статьи ошибку исправить и создать новую «инфосферу». Нечто подобное авторы статьи излагали в проекте своей монографии, несколько лет назад обсуждавшейся в ИНИОН. Хотели опубликовать ее под грифом Института, но в итоге пришлось найти другой способ издания.

О необходимости перехода к цифровой экономике и роли цифровых технологий нет нужды спорить. В этом нет ничего нового. Во второй части изложены практические рекомендации. Правительство, как предлагают авторы, должно создать некий «консорциум».

Слово красивое. А суть в том, что предлагается объединить «основные информационно-библиотечные учреждения Минобрнауки». Далее они перечисляются: от московских и петербуржских до сибирских и дальневосточных. Потом еще и вузовские библиотеки предложено в «консорциум» включить, а также «учреждения другой ведомственной принадлежности и негосударственные организации». Министерству предложено создать специальную структуру, которой «будет поручено создание инфраструктуры научно-технической информации». Вроде бы государственный размах. На деле – старые новости. Идея библиотечных консорциумов за рубежом возникла задолго до появления цифровых технологий. А сегодня объединения библиотек, включая университетские и вневедомственные, действуют и в РФ. Их не так мало: от Москвы и Санкт-Петербурга – до Казани, Челябинска, Тюмени, Омска и Томска. У них и ресурсы, и сервисы. Кстати, есть даже межведомственная Ассоциация региональных библиотечных консорциумов – АРБИКОН.

Можно израсходовать много денег на создание «консорциума» библиотек, подведомственных Минобрнауки. Однако это не ускорит оцифровку всех фондов и сетевое их размещение. Главная проблема тут – юридическая. Срок действия авторского права исчисляется десятилетиями, и пока он не истечет, с автором каждой публикации нужно заключать договор. Вот почему даже в Библиотеке Конгресса США оцифровано лишь 15 процентов материалов, а успехи в этой области Франции, Великобритании и ФРГ еще меньше. Кстати, ИНИОНом – до пожара – задача оцифровки библиотечных материалов решалась. Этим заняты и другие российские учреждения, но об этом авторы статьи не вспоминают.

Дело не только и не столько в том, что новации, предлагаемые авторами статьи, не новы. Тут важнее другое: в списке подлежащих объединению в «консорциум информационно-библиотечных учреждений Минобрнауки» оказался … ИНИОН. Если внимательно читать статью, получается, что он – лишь «информационно-библиотечное учреждение», а вовсе не многопрофильный, полифункциональный, научный институт, чья деятельность никогда не сводилась к простому обслуживанию Фундаментальной библиотеки.

Можно было бы допустить, что авторы статьи лишь случайно включили ИНИОН в библиотечный список. Однако документы свидетельствуют: случайность исключается. 29 апреля 2019 года депутаты муниципального округа Якиманка направили столичному мэру запрос относительно реконструкции инионовского здания. Документ этот был отослан в Комитет по архитектуре и градостроительству – Москомархитектуру. Оттуда пришел ответ: «Правилами землепользования и застройки города Москвы, утвержденными постановлением Правительства Москвы от 28.03.2018 № 120-ПП, земельный участок по указанному адресу находится в территориальной зоне 21623120 с функциональным назначением 3.6.1., что не противоречит размещению и восстановлению здания библиотеки». Настораживает здесь, во-первых, сказанное про «функциональное назначение», которое «не противоречит размещению и восстановлению» только «библиотеки», а не всех остальных подразделений ИНИОНа. Во-вторых, неясно, что же обозначает код «3.6.1». Разъяснения можно найти в Постановлении Правительства Москвы от 28 марта 2017 г. № 120-ПП. Там перечислены коды «видов разрешенного использования земельных участков и объектов капитального строительства на территории города Москвы». Соответственно, «3.6.1» – «размещение объектов капитального строительства, предназначенных для размещения в них музеев, выставочных залов, художественных галерей, домов культуры, библиотек, кинотеатров и кинозалов, театров, филармоний, концертных залов, планетариев». Вот почему «функциональное назначение» не противоречит «восстановлению здания» только библиотеки. Остальные подразделения ИНИОН в графе не предусмотрены.

Но, может быть, в цитированном Постановлении вообще нет разделов, соответствующих специфике ИНИОН? Разумеется, есть. Это код «3.9.2» – «Размещение объектов капитального строительства для размещения организаций, осуществляющих научные изыскания исследования и разработки…». И тут возникает второй вопрос, почему Москомархитектура вдруг решила, будто здание ИНИОНа – «объект культурно-досуговой деятельности». Без соответствующих документов однозначно нельзя ответить, но догадаться можно. Вряд ли произошла ошибка. Что отправлено по инстанции, то там и рассматривается. Как правило, иной основы решения не существует. Если учесть это обстоятельство, становится ясно, по какой причине авторы цитированной выше статьи поместили в библиотечный список ИНИОН. Библиотеку непросто ликвидировать, а вот другие институтские подразделения могут и не попасть в новое здание. Для них место не предусмотрено – по закону. Нет нужды доказывать, что сотрудники Москомархитектуру ориентировались на проект, где цель строительства – «объект культурно-досуговой деятельности». Как правило, иной основы решения не бывает. Подмена же статуса здания выгодна не ИНИОНу, а тем, кто хочет его ликвидировать. Все прочие догадки обосновать нечем.

Но вернемся к плану реформирования, предложенному авторами статьи. Они, в частности, утверждают, что «важно сохранить реферативные службы института, но при этом актуализовать их задачи, сделав упор на аналитику и извлечение нового знания из потока информации». В данном случае механически объединены две принципиально разные задачи. Одна – реферирование публикаций, другая - аналитический обзор их совокупности. Прочие суждения авторов статьи тоже симптоматичны. Например, об «инионовских исследовательских школах». Их несколько – науковедение, культурология, литературоведение, политология. Вот и все. Оказались забытыми история, языкознание, международные отношения, социология, юриспруденция, россиеведение и т.д. Допустим, это опять частности. Предположим, важнее – масштабные задачи, поставленные перед ИНИОНом. Для их решения авторы статьи рекомендуют «сформировать внутри института одно сильное подразделение, которое станет ядром, а вокруг него сформируется внешняя сеть экспертов по профильным социально-гуманитарным дисциплинам».

Это и есть прагматика, а по сути - главная мысль статьи. В «консорциуме» нет места нынешнему ИНИОНу: вместо него – библиотека, а рядом с ней «сильное ядро» с «внешней сетью экспертов». А такой структуре уже и не нужна прежняя институтская территория. Хватит и небольшой ее части. Остальное может пойти под «объекты культурно-досуговой деятельности».

Допустим, что мы ошибаемся. Но для иных выводов у нас нет оснований. Так что речь вновь о том, где должны струиться деньги.

Экзамен на качество: Академия Наук может учинить погром высшей школы

Академия Наук РФ предложила ввести внешний экзамен для проверки качества вузовского образования

Ирина Зиганшина

Замечательный филолог Дитмар Эльяшевич Розенталь, как известно, много лет преподавал на факультете журналистики МГУ. Его студенты любят рассказывать такую историю - она повторялась каждый год 1 сентября. В этот день по «доброй» традиции Розенталь давал первокурсникам диктант, получить на котором три балла считалось великим счастьем. «Четверки» были редкостью, а «пятерки» - исключением.

Один мой старший товарищ, выпускник этого факультета хвастал, что получил «три с минусом», сделав «всего» 29 ошибок! И это при том, что за все время учебы в школе (еще советской) у него не было ни одной тройки, четверок - считанное число, а все только «отлично». Врожденная грамотность – объяснял он. Стоит ли говорить, что и на вступительных экзаменах на журфак он тоже получил «отлично». И тут такой конфуз...

Я это к тому, что выпускники нынешних средних школ вряд ли сделают в «диктанте Розенталя» меньше сотни ошибок. И совершенно уверена, что и во всех других дисциплинах результат будет тем же.

И вот читаю: оказывается, сама Российская Академия наук серьезно обеспокоилась качеством образования, в том числе и высшего (хотя вряд ли школьный троечник вдруг превратится в университетского отличника):

«Вице-президент Российской академии наук Алексей Хохлов предложил ввести внешний экзамен для проверки качества образования в российских университетах, так как очевидна тенденция снижения уровня вузовского образования:

«Мне кажется, что настало время какие-то проверочные экзамены внешние в вузах проводить, потому что если дальше эта ситуация будет развиваться бесконтрольно, то некоторые вузы не будут разумного образования давать. Это сложная социальная проблема, потому что может оказаться, что многие вузы, которые обучают по юриспруденции и экономике, вообще никаких знаний не дают. Считаю, что это широкое поле для деятельности Рособрнадзора.... Мы многократно видели ответы по телевизору наших студентов на простейшие вопросы, они не знают ничего. И в принципе я могу сказать по МГУ, где многие годы работаю. Сейчас мы можем сравнить, так как после бакалавриата принимаем в магистратуру, студенты, которые окончили другие вузы, практически не выдерживают и семестра, мы их отчисляем...»

Эту новость весело прокомментировал в своем блоге историк историк Сергей Волков:

«Что-то Академия наук совершенно распоясалась… Мало, что школы какие-то продвинутые взялась (к стыду прочим) открывать, так еще предложила «ввести внешний экзамен для проверки качества образования в российских университетах...». Это уж форменная диверсия против основ «всеобуча». Помнится, в 80-х как-то попытались провести диктант и какие-то еще проверочные работы уровня школьной программы на выпускных курсах некоторых вузов (до 80% студентов их, разумеется провалили и тоже были возмущенные статьи – типа «закрывать надо такие вузы!»). Такой экзамен, будь он действительно проведен, означал бы подлинный «погром высшей школы» и покушение на интересы всех трех сторон образовательного процесса (государство лишится возможности гордиться самым высоким в мире «числом студентов на душу», учащиеся – легкодоступных дипломов, вузы – доходов) - как минимум три четверти студентов независимого («внешнего») экзамена, конечно, не выдержат. Потому вероятность чего-то такого нулевая. Но уровень дерзости этого академического хулиганства я оценил...»

А погром, если РАН действительно решится проверить выпускников, будет тотальным. Причем не только вузов, сколько всей системы образования, которую государство без конца реформирует, находя, видимо, какое-то извращенное удовольствие в самом этом процессе. Каким же еще может быть уровень выпускников отечественных вузов, если:

1. если власти страны сами признают падение доходов учителей средних школ и преподавателей вузов;

2. если власти сами признают нехватку в стране учителей средних школ и преподавателей вузов;

3.если число школ в стране сокращается, а число храмов растет;

4...

... эти пункты можно множить до бесконечности.

При этом, дети самих представителей власти, которая как бы жалуется на саму себя, самым прекрасным образом учатся в сорбоннах, стендфордах и кембриджах, чтобы затем остаться работать в тех же самых сорбоннах, стендфордах и кембриджах. Причем никто ни во Франции, ни в США, ни - не дай бог - в Англии никаких проверок уровня их высшего образования не предпринимает.

Но дело даже не в этом. В конце концов, выяснить, чего на самом деле стоит российское образование тем, кто об этом еще не догадался, будет полезно.

Дело в том, что такого рода проверки совершенно невыполнимы по простой причине – они стоят денег. Кто же из чиновников в здравом рассудке станет тратить бюджетные средства на погром системы, им же самим созданной? Это же полный нонсенс!

Да и зачем? Обучить сосать нефть из недр можно и медведя, а больше от отечественных граждан ничего и не требуется.

Так что пора академикам прекратить истерику, а отдаться во всем на волю божью, как о том мечтают ушлые попы.

Не получается в стране Силиконовой долины? Да и шут с ней. Учредить в Сколкове войлочную фабрику, да и производить валять на валенки для народа.

Совещание по вопросам развития технологий в области искусственного интеллекта

Владимир Путин провёл совещание по вопросам развития технологий в области искусственного интеллекта. Совещание состоялось в ходе посещения «Школы 21» – учреждённой Сбербанком образовательной организации по подготовке специалистов в области информационных технологий.

Перед началом совещания глава государства ознакомился с учебным процессом «Школы 21», кратко пообщался со студентами. Пояснения Президенту давали глава Сбербанка Герман Греф и директор школы Светлана Инфимовская.

Студенты «Школы 21» могут пройти обучение по направлениям: «Алгоритмы», «Графика», «Мобильная разработка», «Компьютерная безопасность», «Робототехника», «Искусственный интеллект» и многие другие. В настоящее время обучаются 940 студентов, ежегодно Школа будет принимать и выпускать 1000 новых специалистов в сфере программирования. Планируется, что средняя продолжительность обучения студента составит от 2 до 3,5 лет, в курс обучения включены две стажировки в компаниях продолжительностью от полугода.

* * *

В.Путин: Уважаемые коллеги, добрый день!

Сегодня предлагаю обсудить конкретные шаги, которые лягут в основу нашей Национальной стратегии развития технологий в области искусственного интеллекта. О необходимости такого комплексного документа мы говорили неоднократно, в том числе и ваш покорный слуга упоминал об этом в Послании этого года.

Это действительно одно из ключевых направлений технологического развития, которые определяют и будут определять будущее всего мира. Механизмы искусственного интеллекта обеспечивают в режиме реального времени быстрое принятие оптимальных решений на основе анализа гигантских объёмов информации, так называемых больших данных, что даёт колоссальные преимущества в качестве и результативности. Добавлю, что такие разработки не имеют аналогов в истории по своему влиянию на экономику и на производительность труда, на эффективность управления, образования, здравоохранения и на повседневную жизнь людей.

При этом борьба за технологическое лидерство, прежде всего в сфере искусственного интеллекта, и вы все прекрасно это знаете, уважаемые коллеги, уже стала полем глобальной конкуренции. Скорость создания новых продуктов и решений растёт в геометрической прогрессии, по экспоненте. Уже говорил и хочу ещё раз повторить: если кто–то сможет обеспечить монополию в сфере искусственного интеллекта, – ну последствия нам всем понятны – тот станет властелином мира.

Не случайно многие развитые страны мира уже приняли свои планы действий по развитию таких технологий. И мы, конечно, должны обеспечить технологический суверенитет в сфере искусственного интеллекта. Это важнейшее условие состоятельности нашего бизнеса и экономики, качества жизни граждан России, безопасности, в конце концов, и обороноспособности государства. Причём здесь речь идёт не только об алгоритмах для отдельных, узкоспециальных задач. Нужны именно универсальные решения, использование которых даёт максимальный эффект, причём в любой отрасли.

Для решения столь амбициозного проекта в сфере технологий искусственного интеллекта у нас объективно есть хорошие стартовые условия и серьёзные конкурентные преимущества. Уже сегодня в России один из самых высоких мировых показателей проникновения мобильной связи и интернета, развития электронных услуг. Стоимость доступа в сеть в России – одна из самых низких в мире. Мы также опираемся на традиционно сильные научные и образовательные школы в математике и физике, на конкурентную систему подготовки специалистов в сфере IT. Кстати, на чемпионате мира по программированию восьмой год подряд побеждают студенты именно из России. В этом году это команда из Московского государственного университета.

Сильные научные и прикладные компетенции уже позволили создать оригинальные и, главное, коммерчески успешные отечественные разработки мирового уровня, в том числе в таких сферах, как компьютерное зрение и распознавание голоса – вот только сейчас мы это видели, показывали нам коллеги, – а также кибербезопасность. За пять лет нам нужно выйти по этим направлениям на лидирующие позиции.

Уважаемые коллеги!

На каких задачах – с учётом и нашего, и мирового опыта, глобальных тенденций – важно сконцентрироваться, обозначить эти приоритеты в Стратегии? Я скажу только о том, что я считаю приоритетным. Надеюсь услышать ваше мнение. Для этого сегодня мы, собственно, и собрались, – для того чтобы Стратегия была полноценной, эффективно работающей.

Первое – это создание принципиально новых фундаментальных заделов, математических методов, принципов работы искусственного интеллекта, в том числе по аналогии с человеческим мозгом. Россия должна стать одной из ключевых площадок для решения сложнейших научных задач с участием учёных со всего мира. Эта работа может идти и в рамках международных математических центров. В следующем году, напомню, они будут открыты в Москве, Санкт-Петербурге и Сочи. Собственно, будут дополнять то, что у нас уже есть. Необходимо также кратно увеличить финансирование исследований в области искусственного интеллекта, создать стимулы для частных инвестиций и развития корпоративной науки, исследований, разработок. И эту тему мы тоже отдельно должны обсудить.

Второе – надо наращивать наш кадровый, интеллектуальный потенциал, сохранять свои таланты и привлекать лучших специалистов со всего мира. Кстати говоря, сегодня у нас достаточно много людей работает в этой сфере, но гораздо меньше, чем в странах, которые пытаются обеспечить себе лидерство. Для того чтобы это лидерство обеспечивать, нужно развивать программы подготовки по направлениям искусственного интеллекта в вузах и колледжах, в том числе в регионах. Также важно предложить эффективные механизмы материального стимулирования, удобные условия работы, включая удалённую занятость – как для наших программистов, инженеров и учёных, так и для ведущих специалистов, работающих за рубежом, среди которых, как мы знаем, немало и наших соотечественников, которые с удовольствием возвращаются в Россию и работают вместе со своими коллегами в России. И конечно, при необходимости следует быстро, без проволочек, решать вопросы по предоставлению гражданства, разрешений на работу, решать другие формальности.

Третье – принципиально важно настроить наше законодательство на новую технологическую реальность, максимально быстро и качественно сформировать гибкую, адекватную правовую базу для разработки и использования прикладных решений на базе искусственного интеллекта, а также специальные режимы для частных инвестиций в создание прорывных решений и, безусловно, гарантировать надёжную защиту интеллектуальной собственности, правовые условия для регистрации патентов в национальной юрисдикции России. Повторю ещё раз: важно снять законодательные, административные барьеры для технологического первопроходчества, при этом обеспечив безопасность государства и общества, безусловное соблюдение прав граждан. Здесь тоже есть над чем поработать.

Четвёртое – необходимо сформировать эффективное правовое регулирование оборота данных, передовую инфраструктуру для их обработки и хранения, а также предложить взвешенные решения, которые позволят использовать данные для создания алгоритмов искусственного интеллекта.

И, наконец, важнейший вопрос – это готовность общества, граждан к повсеместному внедрению таких технологий. Нужно обеспечить широкое цифровое просвещение, запустить программы переобучения, прежде всего по востребованным направлениям.

Сегодня мы с Германом Оскаровичем посмотрели, как у него работает школа. Действительно, очень хороший пример того, как может быть организована работа по подготовке кадров и для продвижения стартапов интересных, перспективных, имеющих большое значение для практически всех сфер жизнедеятельности государства. Давайте с этого и начнём.

Герман Оскарович, расскажите поподробнее об этом.

Г.Греф: Добрый день, уважаемые коллеги! Уважаемый Владимир Владимирович!

Я сегодня выступаю по поручению большой группы коллег, потому что то, что происходило в последние несколько месяцев с момента Вашего поручения, это была большая совместная работа, такое государственно–частное партнёрство. И то, что мы сегодня представляем, это большой результат совместной работы целого ряда коллег из Правительства и бизнеса.

Я хотел бы сказать большое спасибо таким ведомствам, как Министерство цифрового развития, Минэкономразвития, Минобразования, Минпромторг, Минпросвещения, Центральный банк и Минздрав. Это те ведомства, которые всё это время бок о бок с бизнесом этим занимались. Субъекты Федерации, Москва очень много вложила в разработку стратегии, такие компании, как «Яндекс», «Мэйл», «Ростех», «Ростелеком», «Газпромнефть», «Росатом», вузы: Высшая школа экономики, Физтех, Сколтех, ИТМО, Российская академия наук, РВК, АНО «Цифровая экономика». Всё это делалось, конечно, под эгидой вице–премьера Правительства Максима Алексеевича Акимова. Большое спасибо Андрею Рэмовичу Белоусову, который много инвестировал лично в эти темы.

Действительно, это была очень большая работа, потому что мы за этот период времени разработали не только сам документ под названием «Стратегия», но очень важно, что мы к этому документу ещё заодно успели создать и документ под названием «дорожная карта». В общем, на сегодняшний день мы имеем два проекта документа, которые можно считать целостным документом, который подлежит только утверждению.

Искусственный интеллект. Владимир Владимирович, Вы уже сказали всё, насколько это важно. Действительно, сегодня слово «технологии» меняет в нашей жизни всё. Если спросить, какое самое главное слово, которое меняет политику, жизнь компании, жизнь каждого человека, ответ будет прост: это, конечно, слово «технологии». И если говорить об искусственном интеллекте, то говорят, что искусственный интеллект сегодня – это включатель вывода на новый уровень всех без исключения технологий. Нет ни одной технологии, нет ни одной науки, которая бы сегодня не приобрела принципиально новые возможности в связи с использованием искусственного интеллекта. И в 2017 году началась повальная гонка, о чём Вы сказали, за лидерство, национальное лидерство в области искусственного интеллекта. В 2017 году уже пять стран приняли Национальную стратегию искусственного интеллекта, и в течение 2018–2019 годов 30 стран уже приняли национальную стратегию развития искусственного интеллекта. И в этом смысле, если этот документ будет утверждён в ближайшее время, мы будем одной из 30 стран, которые построили ясные «дорожные карты» и сказали, что это приоритет в их деятельности.

В разных странах ставятся разные цели. Стратегия – очень интересный документ, мы показали в раздаточных материалах обзор практически всех стратегий: Соединённые Штаты Америки, Китай, Франция, Великобритания, Объединённые Арабские Эмираты. Это очень толковые документы, в которых ставятся различные цели. Универсальные цели ставятся в стратегии двух стран: Соединённые Штаты Америки и Китай. И та, и другая страна поставили себе цель: одна – удержать лидерство в области искусственного интеллекта, другая – стать лидером к 2030 году. В остальных странах ставят перед собой задачи стать лидерами, войти в число лидеров, во–первых, по развитию технологий, стать лидерами по какому–то из направлений в области искусственного интеллекта. Тем не менее мы видим, что сегодня это становится доминирующим трендом.

Прежде чем перейти непосредственно к Стратегии, я хочу ещё сказать пару слов на эту тему. Мы всё время говорим об искусственном интеллекте как о будущем, но это технология, которая фактически сегодня управляет нашей жизнью. Она управляет не всегда очевидно, не всегда мы это осознаём, но сегодня мы прокладываем путь в автомобиле с помощью систем искусственного интеллекта, мы покупаем товары и услуги с помощью рекомендательных систем в области искусственного интеллекта. Мы читаем книги, мы читаем новости, мы смотрим кино, мы смотрим видео, мы управляем деньгами, мы переводим тексты. Наш телефон – это маленькая фабрика искусственного интеллекта. Все игры сегодня используют те или иные элементы искусственного интеллекта. И вскоре вокруг нас не останется ни одной индустрии, начиная от индустрии государственного управления, которые бы лишены были тех или иных технологий искусственного интеллекта.

По оценкам Евросоюза, отрасли, которые внедрят искусственный интеллект, будут расти средним темпом 9–12 процентов в год – это в три–четыре раза быстрее, чем остальной ВВП. Действительно, искусственный интеллект предоставляет совершенно новые возможности в решении практически любых проблем.

И когда мы говорим об искусственном интеллекте, первое, с чего мы начали работать и на что потратили достаточно большое время, – это определить, о чём мы говорим, когда мы называем это определение «искусственный интеллект». Очень часто идут споры, можно ли называть это искусственным интеллектом или это машинный интеллект, или это система машинного обучения. Но мы оставили определение «искусственный интеллект», и вовнутрь мы погрузили пять таких элементов. Первое – это компьютерное зрение, это обработка естественного языка, это распознавание и синтез речи, это рекомендательные системы и системы принятия решений, и отдельно как направление – это перспективные методы и перспективные технологии искусственного интеллекта, в первую очередь это так называемые ML–технологии, технологии автоматизированного машинного обучения.

Мы в стратегии постарались пройти по каждому из этих направлений и определить каждую из сфер, как может каждое из направлений искусственного интеллекта быть применено в промышленности, в сельском хозяйстве, в транспорте, в государственных услугах, в правосудии. Кстати, очень хороший опыт уже имеет наша судебная система, арбитражные суды, суды общей практики и мировые суды. В прошлом году начали активно внедрять искусственный интеллект. Я думаю, это всё будет в ближайшее время видно всем пользователям и гражданам. Процедуры ускоряются, точность в вынесении решений и прозрачность их повышается. Это касается практически каждого из ведомств, каждого из направлений, которые мы проанализировали.

Мы можем, конечно, с помощью принятия этой стратегии очень существенно обеспечить целостность использования технологий, потому что сегодня где–то, в каких–то сферах применяются отдельные кусочки. Вырастет значительная ценность, если мы будем применять технологию в целом. И мы можем, конечно, повлиять очень серьёзно на качество услуг для конечного пользования, для граждан, проживающих в стране.

Мы поставили перед собой задачу, что Россия должна войти в число лидеров в области искусственного интеллекта в мире. Было обозначено три ключевые цели. Это рост благосостояния и качества жизни людей. Второе – это стимулы для экономического роста. И третье – это обеспечение национальной безопасности и охраны правопорядка. Мы долго обсуждали, как можно прийти к этим целям, какие KPI можно поставить по каждому из направлений, и мы договорились о том, что мы как раз та страна, которая может взять на себя достаточно амбициозные цели. В мире есть только пять стран, которые имеют такие важные элементы цифровой экосистемы, как собственный поисковик, собственные социальные сети, собственная почта, основанная внутри страны. Ключевые элементы у нас в стране существуют, за последнее десятилетие они созданы. Если мы объединим наши усилия, сейчас тот этап, когда отдельно компании уже не смогут достичь успеха, если мы объединим свои усилия – бизнес, научное сообщество и Правительство, включая субъекты Федерации, – то мы можем добиться очень серьёзных изменений.

Мы в процессе разработки стратегии выделили и проанализировали шесть движущих факторов развития искусственного интеллекта. Мы их обозначили и очень чётко прописали. Это алгоритмы и математические методы, это программное обеспечение, это данные, работа с данными, регулирование и использование данных, это всё, что связано с образованием и кадрами, и это нормативное регулирование. Каждый из этих элементов является критическим в этой системе. Отсутствие одного из них создаёт критические риски для системы в целом. Собственно, я сейчас быстро пробегу по этим шести мерам и подведу итог содержания этого документа.

По каждому из направлений мы поставили цели, алгоритмы и математические методы. Мы написали, что хотим к 2024 году войти в топ–10 стран по количеству статей и участия в конференциях, и в 2030 году мы хотим войти в топ–10 стран по среднему уровню цитируемости. Там прописан целый набор мер поддержки, должны быть созданы исследовательские центры, лаборатории, должна быть организована специальная финансовая долгосрочная поддержка исследователям, должны быть созданы специальные вычислительные ресурсы, потому что искусственный интеллект требует своих суперкомпьютерных мощностей. Это специальный чип, это специальное оборудование, достаточно дорогостоящее. Здесь придётся, наверное, объединять свои усилия, потому что точно не нужно каждой компании иметь свой такой суперкомпьютерный центр. Это должен быть принцип строительства, может быть, одного–двух центров, которыми смогут пользоваться практически все участники, и 24–часовое использование его может это обеспечивать.

Второе направление – это разработка программных и технологических решений. Мы тоже здесь поставили достаточно амбициозные и ясные цели. Сказали, что мы хотим разработать решения, которые могут обеспечить превосходство над человеком по специальным задачам. И к 2030 году мы должны обеспечить превосходство человека по широкому кругу задач.

Вообще, сегодня ключевая цель всех разработчиков ИИ – это построение так называемого общего интеллекта, общего искусственного интеллекта, или суперуниверсального, или суперсильного компьютерного интеллекта, который сможет решать любые задачи. Мы пока в стратегии эти цели не обозначили, наверное, это следующий этап, следующая стратегия. Мы к нему так или иначе подойдём. Тем не менее весь технологический аппарат нам нужно будет создавать самим. И здесь тоже написаны меры поддержки, что конкретно должно быть сделано, для того чтобы эта, вторая, цель была решена.

Третье – это хранение, сбор и обработка данных. Здесь тоже обозначены меры поддержки и цели. Мы хотим создать онлайн–платформу с обезличенными государственными данными и данными компаний, к которым будут иметь доступ компании – разработчики систем искусственного интеллекта.

Следующее направление – это разработка специализированного аппаратного обеспечения. Это, наверно, самый сложный пункт в нашей стратегии. Мы видим, что у нас пока здесь нет необходимых заделов, потому что это не просто аппаратное обеспечение, специализированное аппаратное обеспечение, это специализированные чипсеты. Нужно решить две проблемы: это создание собственных архитектурных мощностей, которые смогут создавать архитектуру соответствующих чипсетов, и, соответственно, специализированная производственная площадка, которая сможет их производить. Это та сфера, которую нам будет необходимо решать совместно с промышленниками, в частности, с компанией «Российские технологии» и с другими частными компаниями. Здесь мы тоже прописали, что необходимо сделать. Будем надеяться, что с помощью, может быть, в том числе международной кооперации мы справимся с этой задачей.

Ещё одно направление – это подготовка кадров. Мы сказали, что мы хотим войти к 2024 году в топ–10 стран по образовательным программам в области искусственного интеллекта. И к 2030 году устранить дефицит специалистов в области искусственного интеллекта. Вы назвали цифру, Владимир Владимирович, сегодня у нас работает порядка 6–6,5 тысячи человек в этой области в стране, могу сказать, что только лаборатории искусственного интеллекта одного Microsoft на сегодняшний день насчитывают более 6,5 тысячи человек, а с помощником Alexa в компании Amazon работает 10 тысяч человек. Поэтому здесь нам предстоит очень многое что сделать, совместно с государством, наверное, тоже здесь большая работа, для того чтобы компании в этом поучаствовали.

Последний пункт в нашей Стратегии, наверное, один из самых важных, – это создание корректного нормативного регулирования в области искусственного интеллекта. Мы имеем уже опыт в мире, имеем опыт принятия так называемой директивы GDPR в Европе, в Европейском союзе, который фактически остановил развитие искусственного интеллекта, имеет признаки перерегулирования этой сферы. Сегодня все компании стараются унести свои исследовательские центры из Европы, потому что штрафы привязаны к оборотам компаний, штрафы до 10 процентов от оборота компаний никто не хочет на себе испытать, силу этого регулирования, поэтому проще создавать центры где–то за пределами Евросоюза. Поэтому здесь важно пройти между двумя крайностями: не оставить эту сферу неурегулированной, с другой стороны, всё–таки создать возможности, для того чтобы она сохранила динамику своего развития.

И, собственно говоря, два ключевых решения, которые сегодня выносятся Вам на рассмотрение: мы просим Вас утвердить Национальную стратегию развития искусственного интеллекта Вашим решением, создать соответствующий координационный орган, и поручить Правительству Российской Федерации утвердить «дорожную карту» развития искусственного интеллекта.

Искусственный интеллект – это большие инвестиции, к сожалению. Если посмотреть на национальные стратегии, то каждая страна фактически приняла решение инвестировать в год не менее чем 1 миллиард долларов. Некоторые страны инвестируют темпом от 5 до 10 миллиардов долларов из государственного бюджета в год в эту технологию. Здесь очень важны такие экспериментальные площадки, важна связь между собой науки, вузов, бизнеса и в нашем случае, конечно, государства и субъектов Федерации.

Мы хотели Вас просить, Владимир Владимирович, ещё об одной вещи. Нам необходимы экспериментальные площадки. Спасибо большое за Ваше поручение по экспериментальной площадке в области цифрового образования. Сейчас идёт активная работа. Министерство просвещения очень активно работает на эту тему. Я думаю, что в этом году мы сумеем договориться принять соответствующее регулирование. Буквально с января мы очень серьёзно продвинулись в этом направлении.

Мы бы просили Вас, может быть, посмотреть, подумать над специальным статусом для субъекта Федерации, для Москвы, чтобы в Москве можно было экспериментировать в области применения систем искусственного интеллекта, отрабатывать технологии, что, собственно, сейчас по факту и происходит, потому что Москва очень активно этим занимается. Большая команда в Москве работает, и они очень много инвестируют в это.

Сергей Семёнович готов все решения, которые нарабатываются в Москве, передавать в субъекты Федерации бесплатно. Это, как нам кажется, очень хороший опыт, если бы мы откатывали на московских объёмах данных, а здесь данные, собственно говоря, ежедневно собираются. Уже созданы огромные массивы данных, созданы все системы, которые необходимы для обработки данных. Это бы очень серьёзно продвинуло вообще все субъекты Федерации и привело бы к тому, чтобы мы не тратили огромное количество денег по всей территории страны.

Экспериментальная площадка, затем несколько регионов, в которых происходит масштабирование и, может быть, локализация этого продукта, а потом уже раскатка по всей стране. Вот эти решения, Владимир Владимирович, мы хотели бы Вас попросить принять.

И я хочу ещё раз поблагодарить всех коллег. Мне досталась честь озвучить это, но это огромная работа большой команды людей. И я хочу поблагодарить в первую очередь, наверное, Максима Алексеевича, Андрея Рэмовича за создание такой творческой и комфортной обстановки для работы в этой команде.

Спасибо большое.

В.Путин: Спасибо.

Мы как раз Максима Алексеевича и попросим дальше продолжить. Пожалуйста.

М.Акимов: Спасибо, уважаемый Владимир Владимирович.

Уважаемые коллеги!

После яркой картины и довольно обстоятельного представления наших действительно амбициозных планов я, наверное, дополню эту картину организационными штрихами. И сразу хочу сказать то, чем мы точно не собираемся заниматься – это очередное бюрократическое строительство. Мы думаем, что организационные инструменты созданы в рамках национальной программы «Цифровая экономика». И сконцентрировав ресурсы, которые на сегодняшний день для этой программы наличествуют в рамках отдельного федерального проекта «Искусственный интеллект», мы организационно с теми стратегическими вызовами, о которых говорил Герман Оскарович, справимся.

Мы стартуем не с нуля. У нас под руководством и при координирующей роли Сбербанка и до этой фазы шла активная работа по «дорожной карте» в рамках проекта по сквозным технологиям. Мы совсем недавно в Иннополисе вместе с Андреем Рэмовичем на наблюдательном совете АНО «Цифровая экономика» обсудили ход работ по этой и другим «дорожным картам». Думаем, что конкретизировать то, о чём говорил Герман Оскарович в конкретном плане, мы можем довольно быстро в рамках федерального проекта.

Какие мероприятия мог бы включать этот план с общим финансированием, по нашей оценке, в шестилетнем горизонте до 90 миллиардов рублей? Конечно, в первую очередь это поддержка исследований в области алгоритмов и математических методов, включая поддержку лидирующих исследовательских центров. Необходимо создавать благоприятную почву для развития и тиражирования технологий, субсидировать пилотные внедрения, потому что это риск, поделиться с которым, наверное, частные компании могут и должны с публичными образованиями. Поэтому мы выделим ведущим компаниям ресурсы для создания прототипов применения искусственного интеллекта, создав основу для будущих внедрений.

Как уже было сказано, для создания высококачественного искусственного интеллекта в любой сфере недостаточно создания полигонов, требуется прежде всего максимально разнообразный набор данных, так называемые библиотеки по всем возможным ситуациям. Это невозможно воспроизвести в закрытых условиях. Мы могли бы действительно опереться на ведущие регионы, подключив не только финансовые, технологические возможности, но и возможности в сфере оборота данных, концентрации данных. Прежде всего, конечно, я имею в виду Москву, где могла быть экспериментальная регуляторика. Но, кстати, не только, конечно, в части барьеров для тестирования технологий искусственного интеллекта, но и в таком болезненном вопросе, как система государственных закупок. Потому что она на сегодняшний день беспредельно далека не только от закупки публичным сектором технологических решений, но и для стриминговой разработки путём быстрых треков на современных принципах программного обеспечения вообще. И в этой связи, Владимир Владимирович, просил бы Вашего поручения Министерству финансов, Министерству экономического развития, Правительству заняться этим вопросом. Необходимо специальное регулирование этой сферы.

Конечно, пищей для искусственного интеллекта, как уже говорилось, служат данные. Поэтому одна из задач – вовлечение в оборот максимального количества обезличенных данных с учётом требований по конфиденциальности. Мы совместно с депутатами Федерального Собрания разработали поправки в закон о персональных данных, конкретизирующие механизмы обезличивания. Это большое направление работы. Надеемся, что в ближайшее время этот закон также станет предметом рассмотрения палат Федерального Собрания.

Необходимо также актуализировать отраслевые стандарты, в том числе в сфере безопасности. Я перехожу уже к сфере практического применения. Жизненный пример – это предиктивная аналитика работы сложного оборудования, оборудования под давлением, сенсорики промышленной, промышленной логистики, промышленной энергетики, что, кстати, создаст возможности для перехода на риск–ориентированный подход в контрольно–надзорной деятельности. Но тут тоже много регуляторных препятствий, которые сконцентрированы главным образом на бумажных технологиях работы в этой сфере.

Конечно, мы говорим не просто о подготовке кадров, мы говорим о смене управленческой, отчасти инженерной культуры. В перспективе все специальности, связанные с принятием значимых решений, потребуют компетенций в сфере искусственного интеллекта. И предстоит вместе с Министерством образования и науки и Министерством просвещения существенно поработать над образовательными стандартами.

В этой связи необходимо также массовое и глубокое обучение государственных служащих. Мы не предлагаем на сегодняшний день останавливать ни в коем случае работу по всем иным направлениям технологической повестки программы «Цифровая экономика», оперативно сформируем дополнительный федеральный проект, приоритизировав расходы. И планируем это сделать не позднее октября 2019 года. При этом, конечно, мы предусмотрим вместе с открытым консорциумом перечень показателей для мониторинга нашей работы. Это уровень развития фундаментальных и прикладных исследований, степень формирования отраслей технологий искусственного интеллекта с точки зрения вклада в экономическую эффективность отраслей, насколько массовым будет переход к использованию искусственного интеллекта компаниями и органами власти. Цифры, которые мы предлагаем, уже приводились в презентации.

Ответственным федеральным органом исполнительной власти предлагаем определить Министерство цифрового развития, связи и массовых коммуникаций.

Владимир Владимирович, в повестке второй вопрос, естественно связанный, это в некотором смысле кейс. Разрешите, я сразу по второму вопросу доложу?

В.Путин: Да, пожалуйста, Максим Алексеевич.

М.Акимов: Спасибо.

Действительно, работа с лидерской ролью Сбербанка и с широчайшим участием технологических компаний, владельцев компетенций, – это хороший пример, как можно было выстроить работу и по другим направлениям технологического развития. Мы в рамках исполнения Вашего поручения активно по этому треку движемся, поскольку действительно мировой опыт и опыт нашей страны показывает, что важнейшую роль играют крупнейшие компании.

Например, в области искусственного интеллекта до 80 процентов патентных заявок за последние пять лет сделали именно коммерческие организации, а не исследовательские центры или академические центры. Именно крупный российский бизнес должен и может стать основным участником мероприятий по развитию в Российской Федерации высокотехнологичных отраслей.

Напомню, на сегодняшний день предлагалось и предлагается определить их тринадцать. Это искусственный интеллект, новое поколение подвижной беспроводной связи, прежде всего 5G Plus, новое поколение узкополосной беспроводной связи для интернета вещей, связи ближнего и среднего радиуса действия, технологии распределённого реестра. Квантовую проблематику мы по согласованию с инициаторами разделили на три трека: квантовые сенсоры, квантовые вычисления, квантовые коммуникации. Технологии создания новых материалов и веществ, спутниковая связь, новое поколение микроэлектроники и создание электронной компонентной базы, создание новых портативных источников энергии и их транспортировка и геномные технологии. Я извиняюсь за длинный перечень, но необходимо было дать общую картину.

Мы предлагаем формат, при котором первым шагом является подписание соглашения о намерениях между Правительством Российской Федерации и компаниями. В нём будут зафиксированы не только общие принципы, но и обязательства по разработке и принятию подробных «дорожных карт» по развитию каждого из высокотехнологичных направлений до 2024 года включительно. Текст такого соглашения, докладываю, готов, мы обсудили его с присутствующими здесь компаниями: это «Росатом», «Российские железные дороги», «Ростех», «Ростелеком» и Сбербанк. Готовы в ближайшее время, в течение июня, его подписать.

По согласованию с компаниями предлагается следующее распределение тематик. Компанией-лидером по направлению искусственный интеллект будет Сбербанк, по технологиям мобильной связи пятого поколения в соответствующих частях – консорциум «Ростелекома» и «Ростеха», за «Ростехнологиями» будут закреплены направления по развитию квантовых сенсоров, технологии распределенных реестров и нового поколения высокополосной связи для интернета вещей. «Росатом» будет заниматься квантовыми вычислениями и новыми материалами, РЖД – квантовыми коммуникациями.

Хотел бы, конечно, отдельно отметить, что получение лидерской позиции не означает монополизацию компании. Об этом свидетельствует практика работы по первому направлению – искусственному интеллекту. Правительство Российской Федерации будет следить за вовлечением в процесс всех сильных игроков. Отмечу, например, что Российских фонд прямых инвестиций уже осуществляет значительные инвестиции в стартапы и в более зрелые компании в технологиях искусственного интеллекта. И только формированием широкого консорциума можно создать сильные команды.

Хотел бы отметить, что и в Правительстве, отвечая на запрос компаний по тому, кто будет куратором и, соответственно, стороной от имени Правительства при работе над этими соглашениями и «дорожными картами», мы с Юрием Ивановичем Борисовым довольно детально не только обсудили повестку, но и организовали её обсуждение с компаниями. Мы в течение этого года получим и приступим к реализации детальных «дорожных карт».

Спасибо.

В.Путин: Большое спасибо.

Коллеги, кто хотел бы по основному вопросу и по второму тоже, что немаловажно?

Пожалуйста, Сергей Семёнович.

С.Собянин: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

То, что прозвучала идея по созданию в Москве экспериментальной площадки для разработки прорывных технологий в области искусственного интеллекта, – это, мне кажется, хорошая идея.

Мы сегодня вообще не представляем уже себе возможности управлять городом без информационных технологий. Есть хорошие технологические заделы, центры обработки данных, интернет, развитие интернета, скорость, его доступность – одна из лучших в мире. Спасибо коллегам, выделены частоты для внедрения 5G, и четыре экспериментальные площадки в Москве будут внедрены уже до конца года впервые в России. Мы уже апробировали эту технологию во время чемпионата мира по футболу в Лужниках. Это, конечно, уникальная технология. Люди могли смотреть, транслировать по смартфонам на весь мир с добавлением виртуальной реальности, то есть это такая технология очень интересная, и я думаю, что Москва будет первым городом, где это будет внедрено.

Достаточно большой образовательный кадровый потенциал, ведущие компании, порядка 80 процентов компаний России, которые имеют заделы и технологии мирового уровня в области искусственного интеллекта, мы со всеми практически плотно работаем. Есть определённый опыт и проекты в области образования, это Московская электронная школа, в области здравоохранения – это диагностика раковых заболеваний по снимкам МРТ, это технология мирового уровня, тоже на конкурсе недавно, который проходил, она второе место в мире заняла, и мы дальше продолжаем наращивать эту технологию. Сейчас две технологии внедряем: это видеораспознавание и распознавание речи. Распознавание речи сегодня уже в наших колл–центрах за счёт чат–ботов обслуживается от 40 до 70 процентов звонков, то есть робот отвечает, обрабатывает эти данные, разговаривает с теми, кто обращается с теми или иными запросами. И сейчас фронтально распознавание речи, проводим эксперименты в школах, поликлиниках, больницах, в транспорте для внедрения этой технологии, которая, конечно, облегчит труд огромному количеству людей и сделает более эффективными эти отрасли. В виде распознавания мы проэкспериментировали во время чемпионата мира, и сейчас экспериментирование в виде распознавания лиц в метрополитене, подъездная камера, выявили десятки преступников, которые находились в розыске. И в этом году в скором времени объявим конкурс на создание масштабной системы видеораспознования – вместе с Министерством внутренних дел мы эту ведём работу, – которая охватит более 200 тысяч видеокамер в Москве и будет одной из крупнейших систем в мире, соперничая только с китайскими системами.

По версии Организации Объединённых Наций, Москва занимает первое место по электронному взаимодействию с гражданами среди ведущих мегаполисов мира, так что технологические возможности есть.

Есть и правовые уже заделы. В частности, есть изъятия федерального закона, которые дают нам возможности более активно работать с большими данными, с федеральными органами государственной власти. Есть указ Президента, Владимир Владимирович, Ваш указ о создании инновационного кластера в Москве. Спасибо Вам, Вы подписали. Мы сейчас проводим организационные технологические мероприятия, создаём информационную платформу взаимодействия участников инновационного процесса в Москве.

И буквально сегодня вышел закон о проведении эксперимента по электронному голосованию, который потребует самые продвинутые информационно–технологические решения и с точки зрения пользователей, и с точки зрения безопасности этого процесса.

Принято постановление Правительства по эксперименту по беспилотному транспорту в Москве. У нас такие уже есть заделы. Мне кажется, можно было систематизировать, дать поручение нам с Правительством проработать данный вопрос, внести предложения, чтобы мы получили дополнительные возможности – финансовые ресурсы, кадровые и технологические есть, – правовые возможности создавать новые прорывные решения в области информационных технологий, искусственного интеллекта. Мне кажется, это было бы на пользу всем. Мы готовы, конечно, как коллеги уже говорили, действительно безвозмездно распространять свой опыт, передавая его другим регионам, компаниям.

Спасибо.

К.Дмитриев: Уважаемый Владимир Владимирович! Коллеги!

Инвестиции крайне важны для развития искусственного интеллекта и являются приоритетными для РФПИ. Я хотел кратко изложить наши предложения в этой сфере.

Во–первых, мы видим, что искусственный интеллект способен повысить эффективность многих отраслей на 30–40 процентов. Есть известные примеры 40–процентного снижения потребления электроэнергии в дата–центрах, повышения на треть точности обнаружения рака лёгких, на 30 процентов повышения урожайности в Индии. И вот это 30–40–процентное повышение эффективности во многих отраслях, безусловно, крайне важно и является ключевым драйвером. Многие консультанты считают, что за счёт искусственного интеллекта мировой ВВП будет расти на 1,2 процента в год, и суммарный эффект от внедрения составит 13 триллионов долларов.

У России очень хорошие стартовые позиции. Мы проанализировали сто ведущих компаний в сфере искусственного интеллекта, отобрали двадцать наиболее перспективных, уже одобрили инвестиции в шесть. Среди них «Онкобокс» – это инновационная система подбора медикаментов для лечения онкозаболеваний, и «Моторика» – разработчик протезов. И также внедряем активно искусственный интеллект в наших портфельных компаниях. Внедрение, например, в наших онкологических центрах интеллектуальных систем позволит в пять–шесть раз уменьшить количество врачебных ошибок там.

Также вместе с Объединёнными Арабскими Эмиратами мы запускаем компанию «СКАНЭКС» на ближневосточные рынки, наши партнёры выделили нам 2 миллиарда долларов для совместной инвестиции в проекты. Безусловно, в часть проектов мы можем заходить без иностранных партнёров, но там, где имеет смысл строить консорциум, у нас есть доступ к этому капиталу.

И восемь кратких предложений.

Первое: мы видим, что есть две большие модели управления данными. Одна более признана в Китае, где государство предоставляет больший доступ и контролирует данные, а другая более европейская, где доступ к данным очень ограничен. Мы, конечно, считаем, что именно китайская модель позволит двигаться вперёд быстрее.

Также, безусловно, важно доведение наших, российских компаний для уровня мировых лидеров. Потому что если компании работают только на рынок России, то у них недостаточно преимуществ, чтобы соревноваться в мировых пространствах. Мы хотим выводить наши компании на мировые рынки.

Третья инициатива: безусловно, важно, чтобы наши компании внедряли у себя искусственный интеллект. Мы считаем, что каждая из крупных госкомпаний должна иметь собственную стратегию по внедрению искусственного интеллекта.

Четвёртое – это то, что возможно построение консорциумов с Китаем, с Ближним Востоком, где это полезно, чтобы иметь масштабные рынки.

Пятое: Вы, Владимир Владимирович, отметили привлекательную среду для специалистов, и мы планируем создать центр искусственного интеллекта с МГУ.

Шестое – это дата–центры.

Седьмое: у нас уже очень много данных в Москве, в том числе в ФНС, которая обладает значимым потенциалом для анализа экономики, и эти данные можно использовать.

И в завершение мы просили бы Вас, Владимир Владимирович, поддержать включение в консорциум Сбербанка. Мы признаём, что Сбербанк был одним из первых, кто стал фокусироваться на искусственном интеллекте. И РФПИ, и «Газпромнефть», у которых есть очень хорошие наработки в этой сфере, чтобы мы совместно могли это активно развивать и продвигать.

В.Путин: Спасибо большое.

Пожалуйста.

А.Дюков: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

По стратегии развития искусственного интеллекта у меня есть несколько комментариев.

Первое: я считаю, что получился хороший базовый документ, который учитывает основные направления развития. В ходе разработки Стратегии мы давали свои предложения и комментарии, большинство из них учтены. В «Газпромнефти» мы уже работаем по многим направлениям, определённым Стратегией.

Второе: безусловно, для развития искусственного интеллекта и его практического применения нужны технологии, алгоритмы, данные, люди, инфраструктура – это ключевые движущие факторы. Но ещё одним принципиальным фактором развития искусственного интеллекта является спрос на технологии искусственного интеллекта. Спрос нужно формировать, спрос нужно консолидировать, чтобы стратегия развития искусственного интеллекта имела смысл. Сейчас осознанный спрос существует в таких сферах, как банковские услуги, медиа, ритейл, телекомы, но объём спроса со стороны данных сегментов ограничен. Если говорить о промышленности, то наша промышленность, за исключением, пожалуй, «Ростеха» и ещё ряда компаний, по сути, пока серьёзно не вовлечена в создание спроса на технологии искусственного интеллекта. Это не критика, на это есть объективные причины, и такая ситуация не только у нас, но и в мире в целом. При этом промышленность формирует значительный сегмент экономики, может и должна быть одним из драйверов развития экономики.

Промышленность имеет свою специфику в области применения искусственного интеллекта, и здесь я хочу сказать, что мы не можем рассчитывать на то, что развитие искусственного интеллекта, скажем, в телекоме, позволит нам решить те задачи, которые стоят перед промышленностью. У промышленности своя специфика, и это нужно учитывать при реализации Стратегии. Это также требует особого внимания и со стороны государства с точки зрения наличия необходимой нормативной базы и инфраструктуры.

Вовлечение промышленности, на мой взгляд, очень важно для развития искусственного интеллекта. Очень важную роль в этом может сыграть топливно-энергетический комплекс – крупнейший сегмент нашей промышленности. ТЭК обладает рядом ключевых преимуществ перед другими отраслями промышленности, необходимыми для того, чтобы стать лидером в развитии искусственного интеллекта. ТЭК способен формировать платёжеспособность, спрос на технологии. Внедрение технологий искусственного интеллекта в ТЭК имеет масштабный экономический эффект. В ТЭК есть сильные управленческие и инженерные кадры. Также ТЭК является одной из сложнейших индустрий с точки зрения объёма данных, создаваемых в процессе производственной деятельности, разнообразия решаемых задач и бизнес–процессов. Поэтому задачи, решаемые компаниями ТЭК, могут быть потом масштабированы и тиражированы в другие отрасли промышленности.

Что касается «Газпромнефти», мы уже сделали ставку на развитие искусственного интеллекта и его применение для решения задач, стоящих перед нефтяной отраслью. У нашей компании уже есть опыт применения искусственного интеллекта по многим направлениям нашей деятельности: от геологоразведки до автозаправочных станций.

С учётом ограниченного времени я не хотел бы сейчас задерживаться на отдельных проектах. Я хочу отметить просто, что наша программа цифровой трансформации включает в себя уже 12 ключевых программ и более 500 проектов по всей цепочке создания стоимости. В рамках этих программ мы должны создать сотни моделей. Ожидаемый эффект, по нашим оценкам, не менее дополнительных 150 миллиардов рублей операционной прибыли в год.

Уважаемый Владимир Владимирович, мы готовы предоставить и наши знания, и наработки, и производственную базу для дальнейшего развития искусственного интеллекта в промышленности. Мы готовы совместно с другими компаниями и организациями работать над реализацией Стратегии. И мы готовы взять на себя роль одного из лидеров в развитии искусственного интеллекта для сегмента промышленности. Как я уже сказал, это очень важно.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое.

Сергей Викторович, пожалуйста.

С.Чемезов: Спасибо, Владимир Владимирович.

Что касается первого вопроса, Герман Оскарович назвал шесть факторов развития искусственного интеллекта. Один из них – это разработка специализированного аппаратного обеспечения. В этом направлении мы уже начали работать, создали государственно–частное партнёрство с компанией АФК «Система», объединив все активы, которые тем или иным образом связаны с этим направлением деятельности.

Основная задача, которая стоит перед нами, – создать современную электронно–компонентную базу, прежде всего чипы, которую необходимо будет использовать в дальнейшем при создании оборудования, работающего в области искусственного интеллекта.

Что касается в целом искусственного интеллекта, да, я хочу подчеркнуть, что это предприятие не закрыто, мы готовы принять, включить в это предприятие всех желающих, кто готов развивать эту сферу деятельности, у кого есть какие–то наработки. Поэтому, пожалуйста, я знаю, у нас есть «Ангстрем–Т». В перспективе я думаю, что эта компания тоже может войти в наше сообщество.

Что касается в целом других направлений в области искусственного интеллекта, все наши компании, многие компании уже в этом направлении работают. Это и технологии определения распознавания лиц, о которых рассказал Сергей Семёнович, одна из наших компаний тоже в этом участвовала. Это и беспилотные летательные аппараты, и самолёты, и вертолёты, это и беспилотные автомобили, созданные на КамАЗе, они уже активно работают, по крайней мере, по КамАЗу уже катаются. Я надеюсь, что не за горами тот день, когда может выйти уже и на дороги общего пользования автомобиль. Есть автоматический комплекс радиоэлектронной борьбы с беспилотными летательными аппаратами, который не просто останавливает тот или иной летательный аппарат, приближающийся к объекту, он либо его посадит, либо развернёт и отправит назад. Радиус действия его до трёх километров, накрывает куполом любой объект – в общем, достаточно интересная вещь, которая используется в том числе Министерством обороны. Я уже не говорю о тех наработках, которые у нас сегодня есть и в оборонной системе, – это головки самонаведения, они уже давно работают, это, в общем–то, тоже искусственный интеллект.

Что касается второго вопроса, Максим Алексеевич уже назвал целый ряд высокотехнологичных направлений, одно из них – это создание беспроводной системы пятого поколения. Развёртывание сетей пятого поколения является ключевым вопросом развития телекоммуникаций в России, и решение данного вопроса требует объединения усилий операторов связи и промышленности как для проведения расчистки частот существующих, так и для разработки и последующего внедрения критически важных компонентов сетей пятого поколения.

«Ростех» проводит активную работу по консолидации операторов и вендоров в направлении развития пятого поколения беспроводной связи в формате консорциума. Помимо того что корпорация разрабатывает «дорожную карту» по развитию технологий беспроводной связи, мы по поручению Максима Алексеевича сформировали концепцию разработки промышленных решений для создания сетей пятого поколения. На сегодняшний день предусмотренные в ней подходы были одобрены, концепция уже согласована с представителями отечественной промышленности и активно прорабатывается с операторами связи.

Хочу подчеркнуть, что при развёртывании технологии 5G потребуется создание отечественных решений, которые будут обеспечивать качественную и непрерывную работу всех сервисов и услуг без воздействия внешних факторов. Это немаловажно. В связи с этим логично, что вначале должна быть создана технологическая инфраструктура, вокруг которой затем будут выстроены все сервисы и услуги.

Поэтому я ещё раз хочу предложить услуги корпорации «Ростех», с тем чтобы мы могли возглавить это направление совместно с «Ростелекомом».

Спасибо.

В.Путин: Пожалуйста, Юрий Иванович.

Ю.Борисов: Спасибо, Владимир Владимирович.

Я по поводу Стратегии. Познакомившись с этим документом, должен отметить его своевременность, актуальность и достаточно серьёзную проработанность. Поэтому спасибо всем авторам, практически учтены все аспекты, все те шесть задач, которые были нам презентованы, все актуальны и требуют, безусловно, комплексного решения, чтобы достичь конечных целей.

Так вот несколько слов о цели. Мне бы хотелось видеть в Стратегии наряду, безусловно, с важными целями, как войти в топ–10 стран по количеству статей и участию в конференциях, а также последнему уровню цитируемости, видеть ещё более осязаемые цели, связанные с долей рынка, мирового и внутреннего. Мне кажется, что основная задача в реализации этой Стратегии – это динамичное внедрение, подчеркну, отечественных решений искусственного интеллекта. А это как раз комплекс алгоритмических, программных и аппаратных решений во все сферы экономики с целью доминирования на отечественном рынке этих продуктов, а прогноз показывает, что это колоссальный рынок, и позиционирования на внешнем.

Считаю, что реализация этой стратегии, особенно в части реализации аппаратной поддержки, создаст синергетический эффект для развития отечественной микроэлектроники, потому что не понаслышке знаком с этими продуктами. Это продукты с высокой добавочной стоимостью, сложные. Они, к сожалению, требуют длительных сроков реализации и достаточно затратные.

Безусловно, мероприятия, которые будут запланированы в стратегии, будут направлены на создание этих продуктов. И это хорошо, надеюсь так. Мне кажется, что основная задача – это продвижение этих продуктов на рынок. Я целиком и полностью согласен с Александром Валерьевичем, что основная задача стратегии – это формирование спроса.

С учётом того, что эти продукты дорогие, возможно, придётся подумать и о государственном заказе внедрения этих продуктов в специализированные центры, о чём Герман Оскарович говорил. Их не должно быть много. Но продукты отечественного производства конкурентоспособны, наряду с чипсетами и ускорителями западными должны прорваться на отечественный рынок.

Вот эти два замечания я бы хотел бы учесть.

В.Путин: Полностью присоединяюсь, согласен. Потому что цели, которые мы ставим перед собой, в том числе должны быть, есть, конечно, такие, на первый взгляд не очень осязаемые, но стремиться нужно к тому, чтобы можно было измерить результат нашей работы. Это правда.

Пожалуйста, Аркадий Юрьевич.

А.Волож: Волож из компании «Яндекс».

Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Наши специалисты тоже участвовали в подготовке программы. Многое из того, что мы советовали, там учтено. Я хотел обратить внимание на два аспекта, ещё усилить внимание к ним.

Первое – это наука, образование и кадры. И второе – это тестирование, внедрение на базе ИИ, нормативные аспекты.

Тут было сказано, что у более чем 30 стран есть свои программы искусственного интеллекта. Причины того, что нам есть сейчас здесь что обсуждать, это то, что в России есть свои специалисты в этой области, и Россия в смысле внедрения на рынок этих систем, на розничный рынок, является одним из уникальных рынков в мире, у нас здесь почти всё своё. Это стало возможным только потому, что у нас есть свои люди, своя система отбора и образования этих людей. Хочется это не потерять и не только закрепить это на уровне высшей школы, что сейчас сделано, но и – в Стратегии это отмечено – хочется уйти глубже и начать систематический отбор и подготовку людей в области точных наук, математики, программирования прямо со школьной скамьи. Это один аспект.

И второй аспект: когда мы обучаем людей, не секрет, что Россия является донором таких специалистов для компаний мира, это нормально, когда молодые люди после обучения едут работать в мировые компании. Важно, чтобы у них был стимул и желание у кого–то остаться, у кого–то вернуться обратно работать в российские компании. В «Яндексе» за последние пару лет мы вернули сто специалистов из мировых компаний работать обратно у нас, и мы их привлекали, конечно, не столько зарплатами, сколько возможностью решения амбициозных задач и возможностью решать задачи, которые внедряются прямо у тебя на глазах, и ими пользуются прямо люди, которые тебя окружают. Это, как правило, им недоступно, когда они работают в каких–то глобальных корпорациях.

Хочется, чтобы в рамках стратегии, возможно, была разработана какая–то специальная государственная программа, которая стимулирует не столько даже материально, сколько, может быть, нематериально людей, возвращающихся работать сюда. У других стран такие программы есть, нам тоже это надо сделать.

И второй аспект – это создание условий для тестирования. Но искусственный интеллект – это машинное обучение, а обучать машины нужно реальными данными, в реальных условиях, например, беспилотники, беспилотные машины, которые ходят по дорогам. Они должны ходить не столько на полигонах, сколько выходить на дороги уличного пользования, и здесь очень важно, чтобы мы не зарегулировали это. Понятно, что всем немножко страшно, но, мне кажется, если мы хотим, чтобы это внедрялось быстрее – это очень конкурентная среда, – нам нужно не бояться и немножко расслабить себя здесь, и дать возможность очень быстрого внедрения, возможность тестирования большого количества таких, например, машин или вообще любых решений в области искусственного интеллекта в реальных условиях.

«Яндексу» надо в этом году вывести сто машин на улицы. Если мы возьмём ту процедуру, которая есть сейчас, то нам просто на сертификацию этих машин нужно четыре года. Хочется, чтобы это отразилось также в этой программе – испытания в реальной среде. Потому что речь здесь идёт о том, что будем эти технологии импортировать или экспортировать в конце концов.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое.

Пожалуйста.

Д.Песков: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Я бы хотел продолжить логику Аркадия Юрьевича и частично поговорить о тех вопросах, которые он поднял.

Во-первых, с удовлетворением нужно отметить, что у нас многие заделы созданы в рамках национальной технологической инициативы, они в стратегию вошли, отражены и коллегами использованы.

Второе: направление развития, которое сейчас у нас есть, но которое, наверно, всё–таки отражено недостаточно, связано с типами данных, с которыми мы работаем. Сегодня мы опираемся на те данные, которые уже созданы банками, телекомами, государством. Но есть и гораздо большие массивы данных, и мы видим, что мировое развитие сегодня поворачивается в сторону таких совершенно неожиданных типов данных – это океаны, леса, человек, биом, микробиом. Мы видим огромное количество стартапов, которые сегодня конкурируют за традиционные рынки на логике связки между биологией и искусственным интеллектом. Появляются совершенно новые типы продуктов.

Вы помните, мы проходили большую дискуссию по системе маркировки товаров. Сейчас у нас появилась компания, которая строит глобальную систему маркировки товаров на основании уникального, что называется, футпринта, биологического отпечатка места производства этого товара. Вот этот стык, как мне кажется, должен быть доработан до формирования DataSet не только из банков и телекомов, но и в постановке задач в научных исследованиях, в отраслях, в лесной промышленности, во многих других местах с точки зрения формирования новых типов DataSet. Иначе мы хорошо сделаем домашнюю работу по сокращению разрыва, но отстанем на следующем шаге. Это у нас, ещё раз, сейчас недостаточно отражено.

Второе – тематика, связанная с кадрами и с регулированием. Разрыв по потребностям в кадрах сейчас настолько катастрофичный, что мы не смогли найти ни одного сценария, при котором мы могли бы ликвидировать отставание даже до 2030 года. В этом смысле, если мы продолжаем упираться в идею о том, что мы можем модернизировать действующую систему образовательных стандартов, мы никогда не получим результат. Стыки технологий меняются настолько быстро, что как только мы входим в этот очень длинный бюрократический цикл, то там получается, что массово мы новых типов специалистов где–то примерно к 2030 году и выпустим.

Мы много раз заходили на эту тему, Владимир Владимирович, но сейчас назрело вот уже всё до невозможности. Нам необходима отдельная территория регулирования по тематикам искусственного интеллекта больших данных и других сквозных технологий, которая бы позволяла нормативно запускать процессы подготовки кадров в течение двух–трёх месяцев, а не в течение трёх, четырёх, пяти, шести лет. Ещё раз: нет ни одного сценария.

В чём здесь проблема? Здесь проблема в том, что данные – действительно корм. Вокруг данных возникает множество новых специальностей. Они сегодня не отражены нигде, ни в каких нормативных документах. К счастью, хорошая новость состоит в том, что они создают множество новых рабочих мест. И у нас в этом смысле нет опасения того, что искусственный интеллект всех лишит работы и новых рабочих мест не появится. Но сложность состоит в том, что есть вот это углубление и разделение труда, оно требует отдельного регулирования. Я бы просил отдельно в поручениях нам всё–таки такой контур сформировать, он сейчас не доформирован.

Последнее: конечно, всю систему образования надо менять. Мы сегодня с коллегами из Министерства науки и высшего образования такой шаг делаем, мы начинаем внедрение образовательной платформы искусственного интеллекта сразу в ста региональных университетах и надеемся, что уже в июле этого года она заработает. Я тоже всех приглашаю принять участие в её запуске.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое.

Прошу.

М.Осеевский: Владимир Владимирович, по второму вопросу хотел бы прокомментировать от лица тех компаний, которые Максим Алексеевич назвал. Мы действительно идём на это сотрудничество с Правительством совершенно осознанно не потому, что нас к этому принуждают. Считаем, что такая концентрация отдельных компаний на этих ключевых направлениях позволит нам двигаться быстрее, с одной стороны. С другой стороны, последний год работы над программой «Цифровая экономика», вообще в рамках современных технологических решений усиливает взаимодействие между нами. У нас нет сегодня противоречий, мы все, сидящие за этим столом, сотрудничаем по многим направлениям. Поэтому, как Герман Оскарович сказал, лидирующая роль компаний не означает, что остальные будут выключены. Мы уверены, что как раз будет создан широкий консорциум. Поэтому просили бы такое предложение поддержать.

В.Путин: Спасибо.

Прошу Вас.

Б.Добродеев: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Во-первых, хотел бы от лица компании Mail.ru Group выразить поддержку этой стратегии. Нам, компании, было бы очень интересно участвовать в её реализации. Для нас искусственный интеллект – это уже не будущее, это настоящее. Нашими сервисами на основании искусственного интеллекта пользуется более 100 миллионов человек уже сегодня. И, безусловно, нам бы было очень интересно применить эту экспертизу в реальной экономике.

И у меня только одна даже не ремарка, я бы хотел заострить один вопрос, о котором уже говорил Александр Валерьевич. Мы каждый день и внутри создаём большое количество сервисов и отсматриваем сотни стартапов, и мы убеждены, что основной вопрос этого рынка – это как раз вопрос рынка сбыта. Потому что уже сейчас есть не десятки, даже сотни компаний, у которых есть хорошие технологии, но они все упираются в рынок сбыта, в маленькую выручку, которая на сегодняшний день не окупает наукоёмкие стартапы и технологии. Поэтому, мне кажется, для нас самая главная цель – это именно стимуляция этого спроса и рынков сбыта.

Спасибо большое.

В.Путин: Спасибо большое.

Прошу Вас.

И.Каменских: Я хотел бы сказать, что «Росатом» исторически занимается этой тематикой, в самого начала по сути дела, – это АСУ ТП атомных станций и основная деятельность в области обороны.

У нас очень тесные связи с «Роснефтью» и с «Газпромом» в части цифровых скважин, цифровые пласты, то есть и в этой части мы достаточно активно участвуем. С «Ростехом» мы договорились о совместной работе достаточно активной в области супервычислений и математическом моделировании. То есть вот это направление, конечно, поддерживается.

Я бы с удовольствием сегодня попросил поддержать то, что сегодня Герман Оскарович озвучил. Сказать большое спасибо за активную работу Максиму Алексеевичу и Андрею Рэмовичу в организационном плане. Потому что без такого активного участия, наверное, нам бы здесь не собраться было в такой короткий промежуток времени.

Но я хотел поддержать Юрия Ивановича, что задача самая главная – это создать всё–таки рынок, внутренний рынок и внешний рынок для внедрения этих технологий.

Спасибо.

В.Путин: Всё, будем завершать?

Пожалуйста.

А.Белоусов: Я просто в режиме комментария.

То, что Иван Михайлович сказал, и то, что говорил Юрий Иванович по поводу рынка… Коллеги, я хочу обратить внимание, конечно, мы на это на всё ориентированы, вся национальная технологическая инициатива была ориентирована на рынки. Но рынка продуктов искусственного интеллекта, во–первых, нет как такового, а во–вторых, он совершенно не главный. Главное – это изменение на традиционных рынках, которое несёт в себе искусственный интеллект, и мерить надо не тем, какую долю мы займём на этом рынке искусственного интеллекта, а сколько мы за счёт наших национальных решений сможем отвоевать на рынке промышленности, на рынке торговых услуг, на рынке логистических услуг – вот этим мерить.

Операционально, конечно, это не измерители, мы никогда это не сможем померить. Мы это имеем в виду, понимая, что здесь в этом главный эффект, но нарисовать на 24–й или на 30–й год какие–то цифры, вы сами понимаете, что это будет где–то всё на грани спекуляции. Хотя я ещё раз хочу сказать: у Германа Оскаровича слайд №4, мы специально прорисовали те сферы, где без искусственного интеллекта обычную продукцию не продвинешь. Например, что такое самолёт пятого поколения? Это новая концепция, это новая концепция ведения боя, когда у вас разнокачественные данные соединяются в режиме реального времени, и искусственный интеллект вам помогает принимать решения. Без искусственного интеллекта эта конструкция не работает. И то же самое в логистике, то же самое в торговле, то же самое в здравоохранении возникает, точно такие же конструкции. Вот об этих рынках идёт речь. И здесь действительно возникают реальные перевороты.

Второе – по поводу того, что возникают проблемы со сбытом и так далее. Они и будут дальше возникать. И мы должны сегодня – мы идём на это сознательно – создать, грубо говоря, избыток предложения. Почему идёт проблема со сбытом? Мы должны с вами понимать, что внедрение искусственного интеллекта принципиально меняет процессы принятия решений в компаниях. Невозможно внедрить искусственный интеллект без изменения системы управления. Он просто не будет работать. Это совершенно другие принципы, другие подходы. И это не только у нас, это в мире. Вы знаете прекрасно, что американцы создали специальные исследовательские центры, которые анализируют изменения систем управления под воздействием системы искусственного интеллекта и смежных информационных технологий, цифровых технологий.

Поэтому здесь, конечно, эти процессы идут инерционно, они идут достаточно медленно, в том числе идут медленно и в корпорациях. Но для того, чтобы нам эти все процессы подстёгивать, мы, конечно, должны и с помощью мер стимулирования их подстёгивать, но самое главное – мы должны предлагать решение, которое даст тем же самым компаниям или их конкурентам, в том числе дисрапторам – маленьким компаниям, дадут возможность отвоёвывать большие сегменты рынка на основе этих решений. Это процесс медленный, длительный достаточно, как показывает опыт, но мы должны, конечно, на это идти.

И третье, что я хотел сказать, что самая главная ошибка, в которую мы можем впасть, – это начать формировать некие новые системы управления, новую конструкцию управления этим процессом в стратегии, то есть впасть сейчас в такую достаточно для нас, к сожалению, традиционную историю, как некий бюрократический процесс с разного рода постановлениями, решениями и так далее. Нам нужно запустить всё очень быстро. Именно поэтому здесь предложена сейчас та схема решений, которая была озвучена Максимом Алексеевичем: существующая система принятия решений, которая сложилась в рамках программы «Цифровая экономика», мы там вносим изменения, но изменения, которые будут затрагивать во многом содержание, но, слава богу, в минимальной степени затронут бюрократическую форму именно для того, чтобы сэкономить время.

Три комментария.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо.

Я оттолкнусь от того, что было сказано Андреем. Присоединяюсь почти ко всему. Конечно, нам нужно при внедрении достижений искусственного интеллекта обеспечить нашим компаниям естественный захват рынка: и собственного рынка, и мировых рынков.

Вместе с тем есть такие сферы деятельности, скажем, применение элементов искусственного интеллекта в медицине – я уже не говорю про фармацевтику, где много над чем можно поработать, – скажем, в организации работы врачей. Мы сегодня говорили о том, насколько улучшается работа в этой сфере при применении искусственного интеллекта – на 30–40 процентов. Можно его применять, а можно не применять. Понимаете, ведь можно и не применять. Жили до сих пор так, и ничего вроде как. А для того чтобы применялось, нужны соответствующие решения министерств и ведомств. Всё–таки нам нужно продвигать вот эти продукты.

Во многих других сферах то же самое. И здесь от министерств тоже много зависит, в том числе от Министерства промышленности. Или мы выставляем определённые требования к применению известных достижений, или нет, и так и будет всё катиться. Да, это может быть подороже, если мы прямо, так скажем, заставляем это делать, может быть подороже на первом этапе, но зато рывок будет потом такой сильный, что он окупит все первоначальные вложения.

Здесь всё это требует очень внимательного и конкретного рассмотрения. Стратегия, наверное, у вас хорошая получится. Я хочу просто обратить внимание на то, что мы стратегии в принципе писать умеем, даже самые сложные. Это сложная стратегия, нам нужен пошаговый план реализации этих стратегий, в данном случае – пошаговый план реализации развития искусственного интеллекта. Это обязательно нужно будет сделать. Максим Анатольевич уже говорил об этом, но нужно это так, чтобы это было всё–таки понятно и ясно, как это будет двигаться.

И наконец, по компаниям, по нашим крупным компаниям, которые готовы работать в сфере высоких технологий. Всё здорово, мы уже не первый раз к этому обращаемся. Я хочу поблагодарить тех, кто этим занимался. Я вижу здесь и конкретные вопросы, и конкретные компании, и, главное, достигнуты договорённости с этими компаниями в тех областях, которые для них представляют интерес. Но это ещё не все наши компании, у нас гораздо больше этих компаний, и с ними, наверное, посложнее. Но у меня к вам просьба: вы и дальше там, пожалуйста, продолжите с ними работу и мне подскажите, с кем мне конкретно надо поработать по каким вопросам.

М.Акимов: Хорошо.

В.Путин: Большое вам спасибо.

Россия > СМИ, ИТ. Образование, наука. Госбюджет, налоги, цены > kremlin.ru, 30 мая 2019 > № 3006984 Владимир Путин

Британская писательница Джоан Роулинг опубликует в интернете четыре новые книги о Гарри Поттере.

"Приготовьтесь еще больше углубиться в богатую историю волшебства (будь это наша история маглов или волшебный мир, созданный Джоан Роулинг) вместе с этой новой серией небольших электронных книг по мотивам выставки в Британской библиотеке и сопровождающей книги "Гарри Поттер: история волшебства", — говорится на сайте Pottermore.

Серия из четырех книг, названных в честь уроков в Хогвартсе, перенесет читателей "назад во времени, чтобы узнать о традиционном фольклоре и волшебстве, лежащем в основе историй о Гарри Поттере".

В небольших изданиях, "идеальных для поезда или любого другого транспорта маглов", можно будет увидеть заметки, манускрипты, рисунки, ранее напечатанные в книге "Гарри Поттер: история волшебства", и новые иллюстрации художника Роэна Дэниела Изона.

Первые два издания будут опубликованы на сайте 27 июня.

Джоан Роулинг написала семь книг о Гарри Поттере. Они впервые увидели свет с 1997 по 2007 год и были переведены на 65 языков. Общий тираж серии превышает 400 миллионов экземпляров.

Высказывания о Brexit могут стоить Борису Джонсону шансов на кресло премьера

Фаворит гонки за этот пост предстанет перед судом из-за его высказываний о сумме британских отчислений Евросоюзу. Действующий премьер Тереза Мэй уйдет в отставку 7 июня

Фаворит гонки за пост премьер-министра Великобритании предстанет перед судом. Бориса Джонсона вызвали на предварительные слушания из-за его высказываний о сумме британских отчислений Евросоюзу.

В преддверии референдума о Brexit Джонсон, ярый сторонник выхода Великобритании из ЕС, неоднократно заявлял, что Лондон передает Брюсселю 350 млн фунтов стерлингов в неделю. Позже выяснилось, что эти цифры не соответствуют действительности. По мнению автора иска Маркуса Болла, Джонсон осознанно вводил общественность в заблуждение.

О значении скандала говорит заместитель политического редактора BBC Норман Смит:

«Сложно придумать более болезненное время для Бориса Джонсона, учитывая, что мы в самом начале гонки за пост главы Консервативной партии, в которой Джонсона называют явным фаворитом. Ему как раз нужно запускать кампанию и представлять свои идеи публике, а в заголовках будет процесс, который в итоге может закончиться для Джонсона тюремным сроком. И хотя это всего лишь вызов в суд, а не приговор, сам факт разбирательства позволит оппонентам Джонсона вновь поднять вопрос о профпригодности и политической зрелости экс-главы МИД Великобритании. Думаю, многие в Вестминстере увидят в этом еще и сдвиг в самой природе политики. Если политики окажутся под угрозой судебного преследования за каждое использование каких-то статистических данных, это может серьезно ограничить поле политических дискуссий».

После предварительных слушаний дело Джонсона будет передано в Королевский суд. Дата слушаний не указывается. Более того, иск вообще могут отклонить. Если этого не случится, Джонсону может грозить до полугода лишения свободы.

Согласно опросам, Джонсон — наиболее сильный претендент на пост премьера страны. После отставки Терезы Мэй в Консервативной партии в течение нескольких месяцев пройдут выборы нового лидера, который и станет премьером.

Где деньги? Десять самых популярных офшоров в мире

Неправительственная организация Tax Justice Network изучила законодательства 64 юрисдикций и выбрала среди них те, которые пользуются популярностью у корпораций. Страны распределены в рейтинге по единственному критерию — удобство законодательства для уклонения от уплаты налогов

10. Гонконг

9. Багамские острова

8. Сингапур

7. Остров Джерси

6. Люксембург

5. Швейцария

4. Нидерланды

3. Каймановы острова

2. Бермудские острова

1. Британские Виргинские острова

Юлия Трубицына

Патриот России, англоман

27 мая разведчику и писателю Михаилу Любимову исполнилось 85 лет

Саркисов Григорий

Если публика не знает актёра – это плохой актёр. Если публика не знает действующего разведчика – это хороший разведчик. Наш сегодняшний собеседник – хороший разведчик, отдавший работе за рубежом многие годы жизни. И узнали мы о нём не сразу даже после ухода из Службы внешней разведки. Узнали, когда полковник внешней разведки в отставке, кандидат исторических наук Михаил Любимов начал писать статьи в газете «Совершенно секретно» и публиковать свои иронические шпионские романы.

– Михаил Петрович, ваша карьера началась шестьдесят один год назад, когда вы стали секретарём консульского отдела советского посольства в Хельсинки. Потом была работа в Великобритании и Дании, в центральном аппарате на Лубянке и в Ясеневе. А как вообще становятся разведчиками?

– Каждый приходит к этому своим путём. Я родился в Днепропетровске, и в какой-то вышедшей на Украине книге меня назвали – ха-ха! – «выдающимся украинским разведчиком»… Мама Людмила Вениаминовна со мной и родителями прошла через все ужасы бомбёжек и эвакуации из Киева в 1941 году, и в 1946 году скоропостижно скончалась. Ей было всего 38 лет. Окончил школу в Куйбышеве, нынешней Самаре, с золотой медалью и поступил в Московский институт международных отношений. Кстати, в те времена это был вполне демократичный вуз, там учились отнюдь не детки крупных бонз, большинство составляли ребята из провинции. Специализация у меня была англо-скандинавская, вторым языком был шведский, потом и датский выучил, они похожи. Хотел работать в системе МИДа, но «англичан» и тогда было в избытке. Ещё в студенческие годы, во время Московского фестиваля молодёжи и студентов в 1957 году, работал в группе переводчиков, со шведским языком. Рвался помогать «бороться с империалистами», сам предложил свои услуги заместителю руководителя этой группы – нетрудно было догадаться, что это был «человек из органов».

По тогдашним правилам с детьми своих сотрудников КГБ работать не рекомендовалось, а мой отец, Пётр Фёдорович, был сотрудником ЧК-ОГПУ с 1918 года, сидел в 1937 году, прошёл всю войну, в 1944–1949 годах, в разгар борьбы с бандеровцами, возглавлял во Львове СМЕРШ Прикарпатского военного округа. В Хельсинки я попал, можно сказать, случайно. Внезапно образовалась вакансия: забеременела секретарь консульского отдела…

– От финна? Или, не к ночи будь сказано, от американца?!

– Нет, слава богу, от нашего, но всё равно это было ЧП, и барышню отправили в Союз. А меня, с моим английским и шведским, – в Хельсинки.

– Вы ведь тогда не были женаты? А неженатых, насколько я помню, на работу за границу, да ещё в капиталистическую страну, не выпускали…

– Вдобавок ко всему, я был ещё и беспартийным, да и в институте среди комсомольских вожаков не значился. Не знаю, как сейчас, но тогда жизнь молодого дипломата была унылой, с иностранцами встречались в основном советники, а я целыми днями штамповал визы. Подружился с заведующим консульским отделом Григорием Голубом, он работал в разведке КГБ, пытался меня безуспешно использовать, однако в результате мне просто сделали предложение перейти в кадры разведки КГБ. В Москве окончил одногодичные курсы, женился и был нацелен на Англию.

– Ваша первая жена была дворянкой, чей род был тесно связан не только с Трубецкими и Долгорукими, но ещё и, говорят, с Романовыми. Начальников на Лубянке не смущало, что потомственный чекист женился на потомственной дворянке?

– Не знаю, что их там смущало или не смущало, но, во-первых, тогда дворянское происхождение никто не афишировал, а во-вторых, уже наступили более мягкие, «оттепельные» времена. В конце концов Ленин тоже был дворянином. А вот когда наш кадровик узнал, что моя жена ещё и актриса, он сильно смутился. Ну, было такое отношение к актрисам в КГБ, там тоже, извините, дураков хватало, хотя кто-то до сих пор думает, что в спецслужбах работали сплошь гении-штирлицы. Вот вы спросили о моей первой жене, а ведь её мама, моя тёща Елена Ивановна, была куда более «проблемной» дамой. Она служила в Театре Красной Армии, во время войны ездила с фронтовыми агитбригадами на передовую, попала в плен к немцам, и её отправили в Германию, где она работала в немецкой семье. Потом Елена Ивановна влюбилась во француза, бежала с ним в Нант, но всё кончилось тем, что вернулась в СССР, к маме и дочке. Органы её профильтровали, из театра – он считался «режимным объектом» – уволили и отправили в Вильнюс, где в Русском драматическом театре она «доигралась» до звания заслуженной артистки Литовской ССР.

– И с такой «проблемной» женой, и с ещё более «проблемной» тёщей вас взяли на работу в КГБ, да ещё в Службу внешней разведки?! Вы не боялись, что «подозрительные» анкеты жены и тёщи поставят крест на вашей карьере разведчика?

– Нет, не боялся. Я любил советскую власть и был счастливым дитём двадцатого съезда партии. Все три брака у меня были по любви. Как влюблялся – так и женился, так уж глупо я устроен. А когда любишь, об отделе кадров как-то не думаешь…

– Итак, вы перешли на работу в разведку КГБ. А если бы не было того разговора во время фестиваля, кем бы стал Михаил Любимов?

– Писателем. С молодости кропал прозу и лирические стихи, обожал Хемингуэя, особенно его ранние рассказы, даже написал стихотворение «На смерть Хемингуэя» и ещё много чего. Эти мои литературные опыты и сегодня хранятся в домашнем архиве. Естественно, ничего опубликовать не мог, но как-то показал свои творения критику Берте Брайниной, и она посоветовала поступить в Литературный институт. Но в писатели не пошёл – цензура пугала. Вот, думаю, начнут вычёркивать, то, сё… Я же не знал, что через много лет у нас будет куда более жёсткая цензура, только уже не идеологическая, а «денежная».

– А работа в разведке казалась романтичной?

– Тогда о нашей разведке почти ничего не знали, это сейчас о ней судачат и бабки, и блогеры. Даже мой отец ничего не мог сказать о первом главном управлении КГБ – так называлась разведка, – только говорил, что разведчики одеты в заграничные шмотки. Он не одобрял мою новую профессию, мечтал, чтобы я стал архитектором.

– Когда попали из Союза в Хельсинки – с вами не случилось «потребительского шока» при виде финских магазинов?

– Нет, я ведь тоже не из лесной землянки туда попал. Когда отец возглавлял СМЕРШ на Западной Украине, мы жили во Львове в огромном особняке с яблоневым садом и охраной. Другое дело, что сразу увидел контраст между сотрудниками МИДа и разведки КГБ. Если первые составляли информацию в основном по газетам, работали с девяти до шести, топали в офис пешочком, и лишь важные посольские чины ездили на старенькой «Победе», то сотрудники разведки постоянно встречались с иностранцами, мотались целый день на заграничных машинах и держались очень свободно. В этом смысле работа в разведке – смейтесь! – была для меня реализацией желанной свободы: я мог читать и смотреть абсолютно всё, встречаться с кем угодно, разумеется, информируя начальство. Постепенно избавлялся от некоторых советских бзиков. Помню, пришёл как-то в книжный магазин, хотел купить запрещённого у нас тогда «Доктора Живаго» Пастернака на русском языке. Но подумал, а вдруг наши узнают?..

Это сегодня ясно, что «монструозность» КГБ была мифом, Комитет вовсе не был таким «всемогущим», как его иногда изображают. Меня нередко спрашивают: вы что, не видели, что страна разваливается? Да всё мы видели. Само собой, Брежнева старым козлом вслух не называли, но понимали, что старцы из Политбюро до добра не доведут. Но КГБ – организация военная, мы подчиняемся приказам, а если каждый офицер начнёт рассуждать, как обычный гражданин, – не будет ни армии, ни спецслужб. Но тогда и государства не будет. Кстати, большинство руководителей КГБ и разведки были выходцами из ЦК КПСС, те же Андропов и Крючков.

– И чему вас научили на разведывательных курсах?

– Показали на практике, как ведётся наружное наблюдение, читали общие лекции об агентурной работе, мы учились стрелять, водить машину, уже позже ввели прыжки с парашютом. Хохочу, когда слышу, что разведчиков обучают хорошим манерам, правилам обхождения с людьми, даже умению разбираться в винах. Чепуха! В основном в этой разведывательной школе упирали на языки – и правильно делали! По институту я неплохо знал США и Англию, даже читал Шекспира в оригинале с глоссарием. Меня нацелили на Англию, я изучал по карте Лондон, английские справочники, составлял маршруты ухода от английской «наружки». Осенью 1961 года мы с женой Катей, нагрузившись кастрюлями и прочей утварью – зарплаты небольшие, а мы ожидали ребёнка – выехали в Лондон. Я к тому времени уже стал старшим лейтенантом, а в посольстве имел ранг третьего секретаря. Жили в полуподвальной комнатушке с окнами на мусорные ящики, естественно, с соседями – тогда посольство не оплачивало квартиры, экономили на всём.

– Британские журналисты так писали о вашем лондонском периоде: «Любимов имитировал симпатизирующего Западу дипломата, был завсегдатаем лондонских салонов и светских раутов, где часто появлялся с красавицей-женой актрисой, поддерживал близкие отношения с влиятельными политиками и крупными культурными и общественными деятелями». Тогда вы и получили среди лондонских друзей прозвище Смайли Майк…

– Слух о моём прозвище пустил мой знакомый, большой выдумщик Джон Ле Карре, он тогда работал в британской контрразведке. Иногда моё прозвище переводят как Улыбчивый Майк, но речь идёт именно о Смайли, по аналогии с именем одного из персонажей книги Ле Карре, это что-то вроде Шерлока Холмса. Для меня это был комплимент.

– Тогда вот вам ещё один британский комплимент. После того как в 1965 году вы были объявлены персоной нон грата и высланы из Англии, «Daily Express» написала: «Он был необычайно обаятелен, носил полосатый костюм, пошитый на Сэвил-роу, а иногда итонский галстук. На самом деле этот дружески настроенный русский был одним из самых талантливых и целеустремлённых молодых сотрудников КГБ и в дальнейшем возглавил весь антибританский шпионаж на Лубянке». Приятно?

– Приятно, хотя много преувеличений. Но и гадостей обо мне было написано немало. Я к таким комплиментам, как и к гадостям, отношусь спокойно. Что касается Лондона – пусть я там «засветился», – но в Англии прошла лучшая часть моей жизни. Британия прекрасна, и, как определили вздумавшие вербовать меня ребята из английских спецслужб, я представляю собой типичного англомана. То есть люблю Шекспира, виски «Гленливет», Винни-Пуха, регату в Хенли, скачки в Аскоте, Ковент- Гарден, твидовые пиджаки, фланелевые брюки, трубочный табак «Клан», джем из апельсиновых корочек, клуб «Атенеум» на Пэл-Мэл и улыбку Чеширского кота. Правда, я на дух не переношу английское лицемерие, политику консерваторов, и даже Черчилль не пользуется моими симпатиями. Я был искренним коммунистом и врагом частной собственности. Как-то это сочеталось с любовью к улыбке Чеширского кота…

– В чём конкретно заключается работа разведчика, действующего «под крышей» посольства?

– Главное – сбор информации. Это в кино разведчик скачет по крышам, как Тарзан, стреляет из авторучки, как Джеймс Бонд, и дерётся, как Джеки Чан. Знаменитый Ким Филби и вовсе ни разу не держал оружия в руке. Разведчик не крадётся с «магнумом» по ночным улицам – он собирает информацию от агентов, кстати, немногочисленных, общается с нужными людьми на приёмах, в парламенте, на встречах в ресторанах. Потом собранную информацию отправляют в Центр, там её обрабатывают аналитики, что-то включают в доклады «наверх», а что-то выбрасывают в корзину. Конечно, мечта любого разведчика – завербовать «птицу» покрупнее. Но можно по пальцам пересчитать тех, кому это удалось, и, поверьте, неудач здесь намного больше, чем побед. Вообще, вербовка – это вопрос удачи. В этом смысле повезло нашему видному разведчику генералу Соломатину – к нему в резидентуру в США пришёл шифровальщик Уокер и сам предложил свои услуги. Так завербовали и начальника русского отдела ЦРУ Эймса. Но такое случается очень редко.

– Эймс был «идейным» перебежчиком?

– Я не видел ни одного «идейного» перебежчика. Причиной тут может быть всё что угодно – желание заработать, обида на начальство или ещё что-то, но только не «идея». В Лондоне мне доводилось встречаться с выдающимися политиками, журналистами, чиновниками и общественными деятелями, я поддерживал контакты с лидерами лейбористской партии Кроссманом и Хили, со многими членами консервативной партии и сотрудниками Форин-офиса, хорошо знал писателей Сноу, Силлитоу, Брейна. Это были вовсе не тайные встречи, и мои британские собеседники, как и лидер молодых тори, потом министр Ник Скотт, считали, что Смайли Майк – обычный советский дипломат. Хотя, наверное, подозревали, что не совсем обычный…

– Вы завербовали кого-нибудь из этих интересных людей?

– Скажем так, иногда удавалось получить нужную информацию. Что касается вербовки, то люди даже не всегда осознают, что их уже завербовали. В Москву как-то приехал один из западных профсоюзных лидеров левых взглядов. Разговорились на приёме, я увидел, что наши взгляды совпадают, и предложил ему некоторые тезисы нашей пропаганды, в частности, о безъядерной зоне. Он дико обрадовался и вскричал: «Вот это дельный подход! Вы, наверное, из КГБ, а то ваши профсоюзники только болтают, а реально не сотрудничают!» Я предложил начальству работать с ним как с агентом, но мне сказали: «Зачем? Он и так на нас работает!»

– Не эффективнее ли было бы использовать для «продвижения взглядов» СМИ?

– Мы это всегда пытались делать. Иногда удавалось продвигать дезинформацию, или, как сейчас выражаются, фейки. Они, в отличие от нынешних времён, составлялись весьма тщательно, например, мы получали натовские секретные документы, вкрапляли туда кое-что нам выгодное и через разные каналы вбрасывали в СМИ. В перестройку Примакову даже пришлось извиняться за то, что мы сварганили фейк о заброске в СССР выращенного в ЦРУ колорадского жука. Американцы тоже «фейковали» (конечно, не так активно, как сейчас), к примеру, обвиняли нас в покушении на папу римского.

Спецслужбы знали толк в информационных войнах всегда. Другое дело, что раньше этим занимались высококлассные профессионалы, а сегодня фейки вбрасывают все кому не лень. Такая, с позволения сказать, «информационная война» вызывает у меня только раздражение. Измельчание СМИ, как и литературы, – уже мировая тенденция. Демократия в её американском понимании и зашкаливающая за все разумные пределы толерантность и доступность информации позволяют политикам играть на самых низменных чувствах.

Журналист должен уметь писать, он должен отвечать за каждое своё слово, тщательно проверять информацию и источники этой информации. А сегодня и у нас, и на Западе мало того что врут, так ведь ещё стало модно писать с ошибками, причём элементарная неграмотность выдаётся за признак особой «продвинутости». Такая американизированная демократия есть, к сожалению, и у нас в России.

– Не любите американцев?

– Да нет, к американцам, как к народу, я враждебности никогда не испытывал. Обожаю раннюю американскую литературу и джаз, да и американцы очень разные. Но не люблю их крикливую демократию, стремление к мировому господству, их ограниченность, тягу к узкой специализации во всём.

В начале 90-х годов я читал лекции в Гарварде, Джорджтаунском и Колумбийском университетах, и меня поразило, что наши бывшие соотечественники, эмигрировавшие в семидесятые годы, продолжали долбить какие-то замшелые мысли из далёкого прошлого. Словно и не было перестройки…

– Для вас развал СССР был трагедией?

– К сожалению, такой развал был итогом непродуманных действий Горбачёва и Ельцина. Перестройку начинали идеалисты, пытавшиеся создать социализм с человеческим лицом, но их быстро сменили мародёры-приватизаторы.

– Возможно, происходящее сегодня на Украине – ещё один отголосок развала Советского Союза. Вы родились в Днепропетровске, а значит, и Украина для вас – не чужая страна. Почему там случился Майдан? Это была спецоперация ЦРУ?

–Я приблизительно знаю американскую манеру вести дела. Они редко разрабатывают планы переворотов, но они всегда системно вгрызаются в события. Экс-директор ЦРУ Гейтс в мемуарах признавался, что и горбачёвскую перестройку в Вашингтоне поначалу восприняли как некий хитрый ход коварных коммунистов. И только в девяностые, уже при Ельцине, американцы подключились и стали заниматься перестройкой и Россией, двигать нужные им политические силы. Их основной инструмент – создание хаоса под видом насаждения демократии и свободы. На Украине решающую роль сыграли националистические настроения на западе страны и пагубная политика администрации Януковича. Американцам оставалось лишь слегка подталкивать процесс, что они и делали.

– Это можно считать реваншем бандеровцев?

– Да, частичный реванш случился, но бандеровцы никогда не были самостоятельной силой, их всегда содержали западные разведки. Мы же, напротив, пустили всё на самотёк, хотя в СССР с украинскими националистами не церемонились, даже в наших главных заграничных резидентурах работали специалисты по борьбе с националистическими центрами. В своё время, например, Ким Филби, служивший начальником русского отдела МИ-6, регулярно передавал нам информацию о забрасываемых на Украину и в Прибалтику агентах-парашютистах, которые должны были помогать «лесным братьям». Мы этих агентов брали тёпленькими, кого-то отправляли в лагеря, кого-то расстреливали, кого-то перевербовывали, и они работали уже на нас. Однако после развала СССР мы упустили Украину, посол-бизнесмен Черномырдин и тем более посол Зурабов оказались не на своём месте. И великое счастье, что украинцы свергли Януковича…

– Великое счастье?

– Конечно! У нас появился законный предлог применить силу и вернуть Крым, нашу главную военно-морскую базу на юге. Потеря Крыма означает и возможную потерю Кавказа, и угрозу целостности всей России. Посмотрите, как англичане держатся за Гибралтар, не возвращают его даже своему союзнику по НАТО Испании. А Ельцин запросто отдал Крым.

– Как, по-вашему, будут развиваться события на Украине в обозримом будущем?

– Думаю, Украина постепенно распадётся на несколько частей.

– А что нам-то делать?

– Учитывая нашу склонность к бардаку и наше гениальное умение проваливать даже самые верные проекты, лучше ничего не делать. Всё произойдёт само собой.

– Но Запад уже устроил нам санкционную войну…

– И что, мы развалились без их хамона? Скоро Россия станет родиной камамбера. Они всё время пытаются нас чему-то учить. Нас обвиняют во всех смертных грехах, включая «жестокую цензуру»…

– Зато нам рассказывают, что в США нет цензуры…

– Врут. В США есть цензура, только очень своеобразная. После того как в 1990 году в «Огоньке» вышел мой роман «Жизнь и приключения Алекса Уилки, шпиона» («И ад следовал за ним»), американцы предложили мне заключить договор и вручили аванс аж в 50 тысяч долларов. Несколько лет мы с женой шикарно путешествовали на эти денежки, благослови Бог издательство, однако американцы эту книгу так и не издали. Почему? Да потому что мой герой – патриот и не любит США, а по мысли издателя, должен быть предателем или идиотом, а лучше и тем и другим одновременно. Во всей этой истории торчали уши ЦРУ – американцам явно хотелось получить «правильный» роман отставного русского разведчика, а получили они только убытки.

– Это не было попыткой вербовки?

– Кто их знает! В спецслужбах всегда идиотов в избытке.

– А что вы, как разведчик, посчитали бы удачной вербовкой?

Я мечтал завербовать жар-птицу – шифровальщика США или НАТО, в Лондоне заводил «случайные» связи на лекциях, на конференциях, в пабах, на улице, даже в дансинг бегал в надежде подцепить на танцах жар-птицу. Но попадались, увы, прачки. Однажды на приёме «законтачил» главу Департамента связи Форин-офиса Айвора Винсента, ведавшего всей британской шифровальной службой. Мы понимали, что этот жук связан с контрразведкой, но чем чёрт не шутит… А вдруг он жарко прошепчет: «Майк, тебе не нужны шифры?»

В истории такое бывало. Однако однажды, когда мы с Айвором пили виски в кенсингтонском пабе, он отошёл «вымыть руки», а ко мне подсели два бродяжного вида мужика, один был небрит, от другого несло жареной рыбой. Это были ребятишки из английской контрразведки, и они начали меня вербовать. Я действовал, как учили: возмутился, послал небритых ребятишек из МИ-6 подальше, назвал их провокаторами и покинул паб. Вскоре наше посольство направило в Форин-офис ноту о провокации в отношении советского дипломата, в ответ британцы объявили меня персоной нон грата, и мне пришлось покинуть Туманный Альбион. Но – не жалею, не зову, не плачу: в Москве меня повысили и вскоре отправили в Данию.

– После «дела Скрипалей» опять начались разговоры о «мести КГБ» предателям. Скажите, есть у нас подразделение, занимающееся устранением перебежчиков?

– Сколько работал в КГБ – столько и слышал такие разговоры. Установка на ликвидацию предателей существовала только до 1959 года, последней операцией такого рода стало устранение Степана Бандеры в Мюнхене. Это была чётко проведённая спецоперация, и Бандеру ликвидировали совершенно справедливо, это был редкий негодяй, нацистский прислужник. В 1961 году, после перехода на Запад убийцы Бандеры и мирового скандала, Политбюро приняло решение о политическом вреде убийств за рубежом, и отдел, занимавшийся подобными спецоперациями, был расформирован. Кстати, почему такого шума не было, когда МОССАД выкрал военного преступника Эйхмана, которого израильтяне потом повесили? Обычный двойной стандарт. С тех пор мы никого не убивали. Исключение: предоставление ядовитого зонтика болгарам для убийства диссидента Маркова в Лондоне и ликвидация Амина во время вступления в Афганистан – до сих пор неясно, зачем. Так что, все эти рассказы о «мести КГБ» – не более чем мифы.

– Но уже можно слышать и разговоры об отравлении Войновича и Солженицына…

– Это только разговоры. Уверен: осторожный Андропов никогда бы такое не санкционировал. Но не забывайте о законе бардака.

– «Дело Скрипалей» – провокация британских спецслужб?

– В значительной степени – да! Но нет дыма без огня. А тут «дым» – был. Как была и парочка любителей готических соборов, я имею в виду знаменитых Петрова и Баширова. Увы, закон бардака – и впрямь один из главных законов политики и разведки, но чтобы уровень упал настолько…

Похоже, это обыкновенные спецназовцы, из тех, что за границей не бывают, языка не знают и тонкостям конспирации не обучены. Такие люди хороши на войне. Путин вытащил этих ребят за ушко на телевидение и на этом поставил точку. Зачем ему конфликт?

– То есть история со Скрипалями не санкционировалась «сверху»?

– Я бы сильно удивился, если бы это было так.

– Вы хорошо знали Юрия Андропова. Он не любил «резких движений»?

– Даже совсем наоборот, как говорил Сталин. Возможно, обжёгся в Венгрии, во время восстания в 1956-м. Вот говорят, что, став генсеком, он задумывал какие-то мощные реформы, но я в этом сильно сомневаюсь. Да, Юрий Владимирович был умён и образован, особенно в сравнении с другими старцами из Политбюро, не блиставшими интеллектом. Помню, в Дании я подарил Черненко игрушку – тролля. Он посмотрел непонимающе и спрашивает: что это? Это, отвечаю, тролль, игрушка такая датская, можете подарить внукам. А он головой помотал, пробурчал недовольно: «Тролль!» И я понял, что он просто никогда и слова такого не слышал… Конечно, в партии были не только такие персонажи. В окружении Андропова, например, были такие умницы, как Арбатов и Бовин, я очень уважал Загладина, Черняева, Шапошникова, очень продвинутых заместителей главы международного отдела Пономарёва. Но ведь не эти люди управляли страной.

Сейчас принято ругать Брежнева, но он умел принимать сильные решения, особенно вначале, когда сменил Хрущёва на посту руководителя страны. Беда в том, что он тащил за собой наверх толпу бездарей и интриганов, но это уже другой вопрос. Не могу не вспомнить и бывшего первого секретаря МГК КПСС Егорычева, это был выдающийся человек, один из немногих в партийной верхушке, кто имел своё мнение и не боялся его отстаивать. И я понимал, что приход Горбачёва и перестройка были затеяны не для приватизации всего союзного добра и не для передачи власти олигархам, а для того, чтобы сделать идею коммунизма более привлекательной, чтобы жизнь в стране стала свободнее.

– Но вы же сами подлили бензина в костёр таких разговоров, опубликовав в 1995 году в газете «Совершенно секретно» статью «Операция «Голгофа», где рассказали о якобы существовавшем плане перестройки, состоявшем в том, чтобы ввергнуть страну в хаос «дикого капитализма», а затем, используя негодование масс, вернуться к истокам социализма. Многие тогда приняли эту мистификацию за чистую монету, дело дошло до депутатских запросов в адрес спецслужб, а покойная ныне Галина Старовойтова даже опубликовала гневное письмо-опровержение…

– Дуракам закон не писан, но было весело, и «Голгофа» оказалась самой известной моей работой. Всё началось с того, что главный редактор газеты «Совершенно секретно» Артём Боровик как-то подошёл ко мне с идеей написать о перестройке что-то этакое, в духе «теории заговора». И я придумал «план Андропова». Тем более что тогда я как раз писал роман «Декамерон шпионов», в основе которого была похожая история. С самого начала это была мистификация, своего рода журналистский «прикол», «капустник», и мы даже не предполагали, что эту ерунду кто-то воспримет всерьёз.

– Михаил Петрович, в начале нашего разговора вы сказали, что не встречали «идейных» перебежчиков…

– И сейчас так скажу. На первом месте всегда стоят материальные мотивы, проще говоря, – деньги. Я видел по-настоящему идейных людей, работал с ними, они искренне верили в своё дело – например, интербригадовцы, воевавшие с фашистами в Испании. Такие никогда не предадут свою страну и своих товарищей. В Москве мне довелось два года работать с Кимом Филби, он был из тех, кто сознательно шёл на сотрудничество со Сталиным, чтобы победить фашизм. Такими были и идейные коминтерновцы, и члены «кембриджской пятёрки», и люди из антифашистской «Красной капеллы». Не хочется вспоминать, но Сталин практически разгромил нашу внешнюю разведку…

– Почему?!

– Думаю, Сталин считал самым главным разведчиком самого себя. И этому есть объяснение. Большевики были великими конспираторами (представьте Ленина в парике под чужой фамилией), они умели ловко маскироваться, уходить от слежки, при случае и сами могли завербовать кого угодно, у них был огромный опыт побегов из царских тюрем и ссылок, не говоря уже об опыте «экспроприации» денег из банков. Старые революционеры, конечно же, верили в победу коммунизма на Земле, об этом писал Ленин, а разведчики были революционерами и попали под раздачу во время «зачистки» троцкистов-бухаринцев. Так разведка и была раздавлена сталинским катком.

– А ведь разведчики, рискуя жизнью, работали на СССР…

– Конечно! И самая их грандиозная победа – наш атомный шпионаж, благодаря которому был обеспечен ядерный паритет, до сих пор удерживающий горячие головы от развязывания ядерной войны. Зорге, Филби и вся «пятёрка», Малли, Быстролетов, Фукс, «Красная капелла», резидентура Шандора Радо – список велик. Неплохо назло американцам назвать улицу, на которой стоит посольство США в Москве, именем супругов Розенбергов, казнённых в Штатах за атомный шпионаж в пользу СССР. То, что сделала советская разведка в те годы, действительно спасло мир от катастрофы.

– Увы, рядом с героями есть и предатели. Как они просачиваются в разведку? Ведь каждый человек в спецслужбах подвергается многократной проверке, изучается вдоль и поперёк. Вот и вам пришлось работать с одним из самых известных советских перебежчиков, Олегом Гордиевским…

– Он был моим заместителем в Дании в 1976 году и «по совместительству» агентом английской разведки. По анкете всё блестяще: папа служил в НКВД, брат – в нелегальной разведке, жена Лена – капитан КГБ. Потом он с ней развёлся, но и вторая его жена Лейла, тоже обросла родственниками из органов. Успехов особых не имел, амбиций много. Пил Гордиевский до безобразия мало, и к тому же не ругался матом, что сразу бросалось в глаза во время весёлых посольских застолий… Нет, Олег Антонович не был мизантропом и букой, он умел расположить к себе собеседника. Это был один из немногих знакомых мне гебистов – почитателей Баха, к тому же знавший толк в живописи и собиравший картины, его обожали посольские дамы, которым он читал лекции о нравах загнивающего Запада. По-английски не говорил, его «коньком» был датский. Поначалу умники из МИ-6 подозревали его в гомосексуализме и даже попытались подсунуть смазливого педика для вербовки Олега Антоновича…

– И почему этот во всех отношениях идеальный человек вдруг стал предателем?

– Могу предположить, он лелеял тайное желание стать главным антисоветским перебежчиком. И в этом преуспел: его принимали как дорогого гостя Рейган и Тэтчер, он стал желанным экспертом по СССР на страницах западных СМИ, получил высший британский орден святых Михаила и Георгия.

– А на чём он попался?

– А он и не попадался, в 1985 году его выдал начальник русского отдела ЦРУ Олдрич Эймс, сдавший нашим резидентам в США нескольких американских агентов, в том числе генерала ГРУ Полякова и нескольких полковников КГБ, которых почти сразу расстреляли. А поскольку ЦРУ плотно контактировало с МИ-6, можно предположить, что Эймс что-то сообщил и о Гордиевском. Того срочно вызвали в Москву под предлогом утверждения резидентом. А потом англичане тайно вывезли его в Хельсинки в багажнике посольской машины. Об этом я много писал, давайте лучше поговорим о литературе, мне это сейчас ближе.

– Давайте о литературе. Вас нередко называют родоначальником отечественного жанра иронического шпионского романа. Почему бывшие разведчики нередко берутся за перо и становятся весьма успешными писателями?

– Ну, насчёт «родоначальника жанра» вы преувеличиваете. Пишу я, конечно, не без иронии, но разведка вообще дело такое… ироническое. Например, ночью в лесу залезаю в тайник, а оттуда выскакивает заяц. Чуть, извините, в штаны не наложил… Почему бывшие разведчики становятся писателями? Хороший разведчик – человековед, инженер человеческих душ, если по старинке. В разведке происходят интереснейшие истории, глубокие психологические и политические драмы. Разве это не хлеб для писателя?

– Какую из ваших книг вы считаете самой удачной?

– Наверное, это самая первая моя книга, роман «Жизнь и приключения Алекса Уилки, шпиона» («И ад следовал за ним»), опубликованный в 1990 году в «Огоньке». Это одно из первых произведений в советской печати, рассказывающее о жизни наших нелегалов за рубежом. По ней Владимир Бортко сделал фильм «Душа шпиона». Может я вообще автор одной книги… Хотя, конечно, все мои книги дороги мне: и мемуарный роман «Записки непутёвого резидента, или Блуждающий огонёк», и сборник очерков «Шпионы, которых я люблю и ненавижу», и вышедший в 1998 году сатирический роман «Декамерон шпионов». Отдельно здесь стоит книга «Гуляния с Чеширским котом», это своего рода исследование души и нравов англичан, я сравниваю там британцев и русских. Последняя работа – «Вариант шедевра», это мемуары.

– Некоторые «знающие люди» утверждают, что в книге «И ад следовал за ним» подавляющее большинство эпизодов автобиографичны, а главный антигерой – «крыса» внутри русской разведки – списан с перебежчика Гордиевского. Это так?

– У меня все книги автобиографичны, я не скрываю даже людей, с которыми работал, правда, кое-что пришлось зашифровать или изменить. Иногда у меня дурацкий переизбыток юмора, за это меня деликатно стегал Лев Аннинский. Но я не умею писать иначе, мне неинтересно.

Сейчас думаю не о романах, а о душе. Вспоминаю встречу с епископом Родзянко, я пытался выяснить у него отношение церкви к разведке. Очень, знаете ли, боялся, что попаду в ад. Он успокоил: мол, православная церковь ценит разведку, и в Библии тоже описано, как соратник Моисея, Иисус Навин с помощью лазутчиков берёт Иерихон. Епископ посулил мне рай, если покаюсь, и заверил, что это относится ко всем, даже к убийцам. Так что я спокоен.

– Говорят, у вас очень хорошие связи во власти, и вы даже общаетесь с одним бывшим подполковником КГБ…

– И капрал стал императором Наполеоном. Нет, к сожалению, с Владимиром Владимировичем никогда не встречался, и от власти я очень далёк, как и власть от меня. Но я «совок» и «крымнашист».

– Вы и в 85 лет – в неплохой физической форме. Занимаетесь спортом?

– Нет, опыт показывает, что слишком много занимающиеся спортом раньше глупеют и больше болеют. Я и гулять-то не большой любитель, косточки побаливают. Сижу с пушистым котом и любимой женой на диване, смотрю телевизор, читаю книги – вот и весь мой спорт.

Думаю, что жизнь – бессмысленная штука. Яблоко мне на голову не упало, научных открытий я не сделал, в общем, синица море не зажгла. Но жизнь – прекрасна, и разве это не прекрасно?

Россия > Армия, полиция > lgz.ru, 29 мая 2019 > № 3223383 Михаил Любимов

Продастся все

Анна Устинова

Оборот агрегатора товаров для сравнения цен в магазинах "Яндекс.Маркет" в 2018 г. вырос на 20% по сравнению с 2017 г. и достиг 170 млрд руб. Это основной продукт одноименной группы компаний. Помимо него в ГК "Яндекс.Маркет" входит еще четыре сервиса: маркетплейс "Беру" (совместное предприятие "Яндекса" и Сбербанка), трансграничный маркетплейс Bringly с товарами от зарубежных поставщиков, агрегатор служб доставки "Яндекс.Доставка" и недавно запущенная собственная сеть постаматов Boxbot. Кроме того, в июне текущего года "Яндекс" выйдет в непривычную для себя нишу - маркеты в офлайне. Аналитики позитивно оценивают инициативы компании, а также фиксируют сопоставимый оборот "Яндекс.Маркета" с AliExpress на российском рынке продаваемых через маркетплейсы товаров.

"Беру" обернул 1 млрд руб.

Оборот (GMV, Gross Merchandise Value) совместного предприятия "Яндекса" и Сбербанка, работающего под брендом "Беру", на апрель 2019 г. составил 1 млрд руб. Об этом сообщили представители "Яндекс.Маркета" на вчерашней конференции, посвященной итогам работы ГК "Яндекс.Маркет". В маркетплейсе уже размещают более 500 тыс. предложений для 500 тыс. посетителей 1500 продавцов.

Напомним, что 27 апреля 2018 г. "Яндекс" и Сбербанк подписали соглашение о создании СП на основе компании "Яндекс.Маркет". "Яндекс" и Сбербанк владеют равными неконтрольными долями в предприятии - по 45%. 10% является мотивационным фондом для сотрудников. "На момент сделки компания была оценена в 60 млрд руб., из которых 30 млрд руб. - стоимость того актива, который был продан "Яндексом", и 30 млрд руб. - это то, что Сбербанк проинвестировал за эту долю, - пояснил генеральный директор "Яндекс.Маркета" Максим Гришаков. - Сегодня, конечно же, стоимость больше, но поскольку мы компания непубличная, то так называемой текущей ежедневной стоимости у нас нет. Тем не менее присутствует достаточно серьезный рост. Сейчас, если бы мы приглашали какого-то инвестора, это было бы сильно больше".

"Беру" запустился в бета-версию в мае прошлого года. В октябре 2018 г. "Яндекс" объявил о федеральном запуске проекта. По словам представителей компании, в данный момент сервис демонстрирует ежемесячные темпы роста.

Идею запуска маркетплейса "Беру" Максим Гришаков объяснил тем, что "Яндекс.Маркет" не решает ряд задач по своему дизайну. "Одна из них заключается в том, что мы передаем покупателей в магазины, а не оставляем на сервисе. С одной стороны, это потенциальный риск. С другой стороны, в "Яндекс.Маркете" у нас нет возможности контролировать все точки взаимодействия с клиентом - оплату, доставку, возврат и др. Поскольку магазинов очень много, то каждый из них оказывает разный уровень сервиса. Поэтому мы подумали о том, что нужно запустить маркетплейс с контролем всех точек для покупателя от поиска товаров до доставки", - объяснил Максим Гришаков.

В апреле "Беру" запустил в тестовой версии дропшип (метод управления цепью поставок, когда посредник осуществляет розничную торговлю без промежуточного хранения товаров на своем складе - прим. ComNews). Об этом рассказал глава "Яндекс.Маркета". "Чтобы сделать действительно самый масштабный сервис, мы понимаем, что не все товары имеет смысл возить с наших складов (на текущий момент у компании три логистических центра: два из них находятся в Москве, а один - в Ростове-на-Дону - прим. ComNews). Какие-то товары находятся на складах больших компаний. Их можно держать там и оттуда продавать, - рассказывает Максим Гришаков. - Это позволит увеличить представленный ассортимент (500 тыс. предложений - прим. ComNews) до нескольких миллионов в ближайшие 12-18 месяцев".

Аналитик ИК "Велес Капитал" Артем Михайлин положительно оценивает представленные результаты "Беру". По его мнению, СП "Яндекса" и Сбербанка развивается быстрыми темпами и имеет все шансы занять одну из лидирующих позиций на российском рынке интернет-торговли в течение ближайших нескольких лет.

"Яндекс.Маркет" продолжает расти

Как рассказала ComNews руководитель сервиса "Яндекс.Маркет" Татьяна Умряева, оборот непосредственно самого сервиса "Яндекс.Маркет" за прошедший год вырос на 20% и достиг 170 млрд руб. Портал имеет свыше 3,7 млн пользователей ежедневно и более 25 тыс. продавцов. На "Яндекс.Маркете" сейчас размещается более 200 млн предложений. "У нас случилось перераспределение заказов в сторону категории с более низким чеком, за счет этого произошел рост по количеству заказов (г./г. рост на 25% - прим. ComNews) и обороту", - пояснила она. Сервис "Яндекс.Маркет" является "ветераном" среди остальных сервисов группы компаний и существует уже 19 лет.

В ближайшее время на "Яндекс.Маркете" запустятся чаты с продавцами на платформе "Яндекс.Диалоги". "Мы уже оттестировали эту функциональность и увидели, что она дает плюс нам, как сервисам, и магазинам - по заказам", - заметила Татьяна Умряева.

Аналитик ГК "Финам" Леонид Делицын заметил, что оборот "Яндекс.Маркета" сопоставим с оборотом AliExpress в России (212 млрд руб.). Долю "Яндекс.Маркета" на российском рынке товаров, которые продаются через маркетплейсы, он оценил в 25-30%. Схожей оценки придерживаются и сами представители компании. "Если же оценивать весь российский оборот электронной торговли в триллион рублей, то доля продаж при посредничестве "Яндекс.Маркета" составляет около 15-20% оборота", - говорит он.

Младший аналитик ИК "Фридом Финанс" Александра Овчинникова обратила внимание на то, что сегмент "Яндекс.Маркет" является драйвером роста выручки "Яндекса" и обеспечивает рост консолидированной выручки дополнительно на 5 п.п. "Сегмент электронной торговли "Яндекса" вырос на 18% год к году в I квартале, в то время как в структуре консолидированной выручки он составил 73%", - напомнила она.

Bringly планирует выйти из бета-версии осенью

Около 20 тыс. поставщиков из Китая, Турции, Японии, Кореи, США, Великобритании размещают на сервисе Bringly 4 млн товаров. Ежедневно через маркетплейс оформляют около 1000 заказов. Средний чек на Bringly составляет около 1700 руб. (в пять-шесть раз выше, чем у существующих маркетплейсов, которые в основном ориентированы на Китай). Такими цифрами делится директор по международному развитию "Яндекс.Маркета" Алекс Васильев. На осень этого года компания запланировала выход из бета-версии.

Напомним, трансграничный маркетплейс Bringly запустился в ноябре 2018 г. Он работает по модели marketplace to marketplace. "Мы хотим на этом рынке не просто участвовать, но и расти и развиваться, - анонсировал планы Максим Гришаков. - У нас есть идея глобального ценового арбитража, когда какие-то товары в каких-то странах мира могут стоить чуть дешевле или сильно дешевле, чем в России. Задача сервиса Bringly - идентифицировать такие страны и товары через алгоритмы и сделать эти товары доступными российским покупателям. Здесь мы строим логистические каналы, подключаем партнеров и стараемся включать не единичных продавцов, а агрегаторы по так называемой модели marketplace to marketplace". Так, Bringly выбрало ведущие маркетплейсы в разных странах мира и начало с ними взаимодействовать.

При этом Алекс Васильев сразу заверил, что компания не собирается конкурировать с AliExpress. "Основной вопрос, на который мы постарались ответить, - это то, как мы будем дифференцироваться. Прежде всего мы бы хотели, чтобы сервис был по-настоящему глобальным, то есть там были игроки из разных стран. У нас помимо китайских продавцов уже представлены продавцы из Кореи, Турции, Германии, Великобритании. Тот Китай, который мы будем развивать, мы будем дифференцировать с учетом того, что есть на рынке. В первую очередь это более высокий средний чек и более качественные товары, а также прямое взаимодействие с производителями", - рассказал он.

Относительно Bringly, Артем Михайлин считает позитивной новость о заключении партнерского соглашения с JD.com, учитывая параллельное создание СП между "МегаФоном", Mail.Ru Group и Alibaba.

"Яндекс.Доставка", Boxbot и "Суперчек"

ГК "Яндекс.Маркет" собирается в этом году перезапустить сервис "Яндекс.Доставка", который агрегирует службы доставки по всей России. "В данный момент у "Яндекс Доставки" есть приоритет предложить одну точку входа для десятков тысяч партнеров. Интеграция локальных магазинов с "Яндекс.Доставкой" дает возможность компаниям получить доступ к федеральной логистике", - сказал Максим Гришаков.

Еще одну новую услугу группа запустила несколько месяцев назад. Им стал сервис Boxbot, который позволяет получать товары не курьером, а в постамате. Максим Гришаков объяснил предложение удобством для клиента. "Курьер - это некоторая неопределенность. Когда бы курьер ни обещал приехать, он все равно приедет в другое время, - говорит он. - При большом покрытии крупных городов и мест, где люди концентрированно работают или живут, наличие автоматических пунктов выдачи людям приятно и понятно". В 2019 г. ГК планирует установить 600 постаматов и довести их количество до 4000 к 2022 г. "Яндекс.Маркет" рассчитывает на то, что Boxbot будет занимать 16% в структуре доставки.

Кроме того, у "Яндекса" есть планы по открытию магазинов в офлайне (сервис "Суперчек"). Представители ожидают открытия первых магазинов в июне этого года. Максим Гришаков объясняет такую инициативу тем, что на онлайн-продажи приходится только 4-5% от всех продаж.

Александра Овчинникова полагает, что развитие сервисов Boxbot и "Суперчек", оптимизирующее процесс покупок онлайн, способно повысить лояльность клиентов к маркетплейсам Bringly и "Беру". Помимо диверсификации способов доставки, добавляет аналитик "Фридом Финанса", стоит отметить, что "Яндекс.Маркет" наращивает складские мощности, что способствует росту товарооборота на маркетплейсах. "На мой взгляд, расширение складских помещений, модернизация сервиса по быстрой доставке в совокупности с ростом электронной коммерции в России на 30% в год до 2025 г. поспособствуют масштабной экспансии "Яндекс.Маркета" и охвату примерно 50% данного сегмента", - ожидает она.

По оценкам эксперта Международного финансового центра Дмитрия Иногородского, "Яндекс" занимает лидирующую позицию на российском рынке маркетплейсов, однако рынок очень узкий. "Лично я сам не слышал ни про одно из данных направлений, хотя являюсь очень активным пользователем интернета и часто совершаю покупки в онлайн-магазинах. Более того, никто из моих товарищей ничего не слышал про данные направления, но почти все знают и хоть раз использовали "Яндекс.Маркет", - говорит он. - Из этого делаем вывод что главное для роста маркетплейсов - это реклама".

Выступление и ответы на вопросы СМИ Министра иностранных дел России С.В.Лаврова в ходе совместной пресс-конференции по итогам переговоров с заместителем Председателя Правительства, Министром иностранных дел Республики Словении М.Цераром, Любляна, 29 мая 2019 года

Уважаемые дамы и господа,

Мы сегодня провели встречу у Президента Республики Словении Б.Пахора. Встреча и два раунда переговоров, которые мы провели вчера и сегодня с заместителем Председателя Правительства, Министром иностранных дел Республики Словении М.Цераром, прошли в доверительном и дружеском ключе. Благодарим наших хозяев за организацию нашей работы и за традиционное словенское гостеприимство.

Обсудили широкий круг двусторонних, международных и региональных проблем. Исходим из того, что на всех уровнях у нас наблюдается устойчивое развитие контактов. Поступательно развивается политический диалог на высшем и высоком уровнях, и на уровне внешнеполитических ведомств. Регулярно происходят контакты между экономическими ведомствами, судебными властями, генеральными прокуратурами, между регионами двух стран. Все это охватывает экономическую, гуманитарную, научную, образовательную и спортивную сферы.

Большое значение придаем деятельности Межправительственной Российско-Словенской комиссии по торгово-экономическому и научно-техническому сотрудничеству, сопредседателями которой являются М.Церар и Министр цифрового развития, связи и массовых коммуникаций Российской Федерации К.Ю.Носков. Условились, что к очередному заседанию, которое состоится в Любляне в середине июня, будут подготовлены дополнительные инициативы для рассмотрения в интересах наращивания нашего экономического и инвестиционного сотрудничества. Есть перспективные проекты в энергетике, транспортной инфраструктуре, телекоммуникациях, фармацевтике и в других областях.

Договорились поощрять прямые контакты между бизнесменами двух стран, торгово-промышленными палатами и деловыми советами. Ждем представительную словенскую делегацию на очередном Санкт-Петербургском международном экономическом форуме в начале июня во главе с Министром экономического развития и технологий З.Почивалшеком.

Планируем продолжить совместную работу по совершенствованию договорно-правовой базы. Целый ряд проектов соглашений находятся в работе. Сегодня условились ускорить их согласование.

Гуманитарные контакты весьма насыщенны. Осенью прошлого года завершили прошедшие весьма успешно «перекрестные» Сезоны культуры. Накопленный в рамках этих мероприятий опыт, конечно же, будет весьма востребован в рамках празднования в середине июня 15-летия со дня основания Форума славянских культур со штаб-квартирой в Любляне. Эта уникальная неправительственная организация, созданная в 2004 г. по инициативе президентов России и Словении, осуществляет серию очень важных проектов, нацеленных на сохранение общего культурно-исторического наследия славянских народов, популяризацию достижений живописи, литературы, театра и кино.

Благодарим за поддержку властями Словении инициативы о создании на площадке Центра европейских космических технологий в г.Витанье Гагаринского центра высоких технологий. Считаем, что это может стать очень важным диалоговым форматом, который призван способствовать продвижению и углублению наших связей в области космических и инновационных исследований, а также в рамках просветительских программ.

Мой коллега уже упоминал, особое внимание уделяем мемориальной тематике. Сегодня в г.Шмартно-при-Литии вместе откроем памятник видному филологу, основоположнику изучения русского языка в Словении Д.Хостнику. Убеждены, что этот шаг станет еще одним подтверждением нашего глубокого уважения к объединяющим народы России и Словении страницам истории.

Выражаем признательность нашим словенским друзьям за поддержку мероприятий у Русской часовни под перевалом Вршич и за установленный в 2016 г. в Любляне памятник российским и советским воинам, погибшим на словенской земле в годы Первой и Второй мировых войн. Благодарны словенцам за заботу обо всех мемориалах, которые посвящены событиям тех лет и которые связаны с нашими соотечественниками. Мы видим в этом стремление, которое полностью разделяем, свято чтить наши общие корни и духовные традиции.

Одновременно договорились ускорить работу по созданию в Москве памятника словенцам, которые пали на нашей земле в годы Первой и Второй мировых войн.

Будем сотрудничать по развитию деятельности Международного исследовательского центра Второй мировой войны в г.Мариборе. Когда там открывался музей, я имел честь вместе с Президентом Словении Б.Пахором участвовать в этой церемонии. В последствие на базе этого музея был создан упомянутый мной исследовательский центр Второй мировой войны. В его задачи входит распространение объективной информации об итогах и уроках событий 1939-1945 гг. прошлого столетия. Центр занимает здание бывшего нацистского концлагеря для советских военнопленных, и размещенная в нем экспозиция представляет собой строгое назидание о неприемлемости фальсификации истории и попустительства в отношении героизации нацизма. Такие попытки, к сожалению, мы наблюдаем.

Что касается международной тематики, то у нас был очень откровенный, конструктивный и полезный обмен мнениями. Ценим то, что в Любляне, как во многих других европейских столицах, выступают за нормализацию отношений между Российской Федерацией и Евросоюзом. Разделяем такой настрой. Видим возможности для изменения нынешней совершенно нездоровой ситуации.

Говорили о целом ряде конфликтных ситуаций на Балканах, Ближнем Востоке и Севере Африки. У нас, по-моему, здесь общая линия на то, что все это необходимо урегулировать через политический диалог, который должен вовлекать все конфликтующие стороны, не пытаясь давать кому-то предпочтения, как это принято в рамках ООН. В Уставе ООН зафиксирован принцип мирного урегулирования споров. Считаем, что это применимо ко всем ситуациям, которые привлекают внимание мирового сообщества в регионах юго-восточной Европы и на Ближнем Востоке.

В целом удовлетворены итогами переговоров. Продолжим обсуждение актуальных вопросов двусторонней повестки дня и региональных дел на предстоящей сразу после пресс-конференции встречи с Председателем Правительства Республики Словении М.Шарецем.

Вопрос: В прошлый раз Вы сказали, что словенская политика хотя бы на декларативном уровне становится всё более проамериканской.

С.В.Лавров: Не уверен, что Вас правильно перевели. Но если перевод был правильным, я никогда не говорил, что словенская политика становится более проамериканской. Поэтому мне трудно реагировать на этот вопрос, если он, действительно, состоял в этом.

Вопрос: Как Вы оцениваете множество культурно-гуманитарных событий, осуществляемых Россией в Словении, в том числе открытие памятника словенскому филологу Д.Хостнику?

С.В.Лавров: Насчёт наших мероприятий, посвящённых истории, урокам мировых войн и вообще нашему сотрудничеству за последние столетия, я уже дал свою оценку. Мы ценим эти вещи и видим, как в Словении бережно относятся к нашей совместной истории. Если я правильно понял Вас, потому что перевод был не очень конкретным.

Вопрос: Как Вы прокомментируете разницу между словенской внешней политикой в прошлом году и сейчас?

С.В.Лавров: Никак не комментирую – не вижу разницы. Если Вы хотите, чтобы я комментировал внутриполитические события в Словении, то это не наш метод. Есть другие страны, которые пытаются вмешиваться во внутренние дела и внешнюю политику своих коллег. Но не Россия.

Вопрос: Накануне в Косово спецназ вошёл в сербские анклавы. Были задержания. Был задержан, потом отпущен российский гражданин. Армия Сербии приведена в полную боевую готовность. Стоит ли ожидать дальнейшей эскалации? Кому сейчас выгодно снова разыгрывать «косовскую карту»?

С.В.Лавров: Провокации, подобные событиям в Косовской Митровице, выгодно устраивать тем, кто хочет из Балкан создать «санитарный кордон» в отношении Российской Федерации. Ради этого необходимо втянуть все страны региона в НАТО. Вы видели, как всё было подчинено этой цели при решении вопроса о государственном наименовании Македонии. Сейчас мы видим, как пытаются заставить Сербию смириться с тем, что решение по независимости Косово должно быть оформлено, и тем самым будет открываться путь в НАТО и для новых территорий на Западных Балканах.

Это всё печально. Мы сегодня говорили о ситуации в регионе с Президентом Словении Б.Пахором и моим коллегой, Министром иностранных дел Словении М.Цераром. Мы видим, что Словения не поддерживает настрой на создание таких «санитарных кордонов». Будучи членом НАТО и ЕС, Словения выступает за то, чтобы не создавать в Европе разделительные линии, – они и так там достаточно глубоки – а, наоборот, стараться их преодолевать и развивать открытое для всех заинтересованных стран взаимовыгодное сотрудничество.

В более конкретном плане происходящее является результатом попустительства со стороны ЕС и НАТО, которые имеют силу в регионе на территории Косово, в отношении категорического нежелания властей в Приштине выполнять то, что от них требуется в соответствии с резолюцией 1244 СБ ООН и теми обязательствами, которые были согласованы между Белградом и Приштиной при посредничестве ЕС. В частности создание Сообщества сербских муниципалитетов в Косово. Договорённость об этом была достигнута несколько лет назад. Отсутствие какого-либо прогресса в этом вопросе показывает конфронтационную линию властей в Приштине и, прошу извинения, если это кому-то не понравится, беспомощность ЕС.

Вопрос: Правительство Австрии ушло в отставку после публикации скандального видео, на котором вице-канцлер Х.-К.Штрахе якобы беседует с племянницей российского олигарха. Вчера стало известно, что роль этой «племянницы» играла боснийская студентка. Тем не менее, из-за фейкового видео Правительство ушло в отставку. Почему снова русскими пугают Европу, а Правительство уходит в отставку после подобных публикаций?

С.В.Лавров: Что касается вопроса о русскоговорящей боснийской студентке, то здесь всем всё понятно. Русофобия сейчас в моде. За неё можно получить позитивные дивиденды от «старших братьев». Списывать всё на русских по принципу «хайли лайкли», который огласила в своё время Премьер-министр Великобритании Т.Мэй, очень модно.

Показательно, что свободные СМИ на Западе, которые активно подхватили версию о русском происхождении этой девушки (впоследствии, правда, стали называть её «русскоговорящей») и регулярно напоминали об этом, сейчас, когда прояснилось боснийское происхождение студентки, почему-то об этом мало сообщают, если вообще сообщают.

Призываю, в том числе присутствующих здесь представителей СМИ, всегда быть объективными и писать обо всём, что происходит на самом деле.

Россия. Словения > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 29 мая 2019 > № 3015588 Сергей Лавров

Savills назвала лучшие города для долгосрочных инвестиций

В последнем Resilient Cities Index компания учитывала уровень благосостояния мегаполиса (ВВП), доходы жителей (не менее $70 000) и демографические показатели.

Согласно отчёту, представленному экспертами Savills, многие города Индии, Китая и Ближнего Востока стремительно развиваются и обеспечивают высокие инвестиционные возможности на ближайшие 10 лет. Хотя на данный момент потенциал данных мест полностью не раскрыт.

Передовые места в плане инвестиционной привлекательности к 2028 году займут Нью-Йорк, Токио, Лондон и Лос-Анджелес. Причём все эти города стабильно значатся на первых четырёх позициях последнее десятилетие. Между тем, специалисты полагают, что через 10 лет ряд городов улучшат свою инвестиционную привлекательность. Сюда относится Дели (+62), Бенгалуру (+48), Мумбаи (+34), Нанкин (+14), Эр-Рияд (+13), Ханчжоу (+11), Нинбо и Джидда (+10).

Кстати, недавно были названы страны с самым стремительным ростом цен на жильё в 2018 году.

ТОП-10 наиболее привлекательных городов для инвестиций

   1.Нью-Йорк (0)

   2.Токио (0)

   3.Лондон (0)

   4.Лос-Анджелес (0)

   5.Чикаго (-1)

   6.Шэньчжэнь (-4)

   7.Вашингтон (-4)

   8.Даллас (-2)

   9.Сингапур (-4)

   10.Сан-Франциско (-4)

В рейтинге - позиции на 2018 год с прогнозируемым изменением к 2028 году.

Автор: Виктория Закирова

Пассажиры авиакомпании Emirates из ОАЭ увидят финал Лиги чемпионов в облаках

Авиакомпания Emirates Airline планирует трансляцию одних из самых зрелищных футбольных матчей для своих пассажиров.

Авиакомпания Emirates Airline из Арабских Эмиратов позаботится о пассажирах, которые боятся пропустить финал Лиги Европы УЕФА и Лиги чемпионов. Авиаперевозчик объявил, что эти матчи будут транслироваться на рейсах по направлению в и из Англии.

В среду, 29 мая, пассажиры, вылетающие в лондонские аэропорты Хитроу, Гатвик, Станстед, а также в Манчестер, Ньюкасл, Бирмингем и в обратных направлениях, смогут наблюдать за игрой в прямом эфире. В субботу, 1 июня, авиакомпания покажет финал Лиги чемпионов УЕФА на этих же рейсах.

Трансляция будет доступна на всех самолетах Boeing 777 и на некоторых Airbus A380. Пассажиры рейсов, на которых не будет доступна трансляция канала Sport 24, смогут воспользоваться бесплатным Wi-Fi, чтобы не пропустить ни одного важного события на поле.

Источник: What's On

Немецкий пионер укрепляет российские корни

Недавно завершенное слияние компаний Wintershall, входящей в структуру немецкого нефтехимического концерна BASF, и DEA, принадлежащей созданному основателями российской «Альфа-групп» холдингу LetterOne, стало одной из крупнейших сделок нынешнего десятилетия на европейском нефтегазовом рынке. Объединенная компания Wintershall DЕА заявляет о себе как о крупнейшем в Европе независимом нефтегазовом игроке по объему запасов углеводородного сырья, планирующем уже в 2020 г. выйти на IPO. Капитализацию компании может существенно повысить успешный запуск проекта «Северный поток — 2», одним из партнеров которого выступала Wintershall, имеющая обширные интересы в российской нефтегазодобыче.

Тюмень — Лондон — Гамбург — Кассель

Нефтегазовая компания DEA AG с штаб-квартирой в Гамбурге, в 2019 г. отмечающая 120-летие, была первым приобретением L1 Energy — лондонского подразделения холдинга LetterOne, созданного акционерами «Альфа-групп» Михаилом Фридманом, Германом Ханом и Алексеем Кузьмичевым в 2013 г. вскоре после продажи «Роснефти» компании ТНК-ВР. О намерениях приобрести DEA, на тот момент располагавшую примерно 190 нефтяными и газовыми лицензиями, заявляли еще несколько компаний, включая Wintershall (штаб-квартира в Касселе), с которой DEA совместно работала на крупнейшем немецком нефтяном месторождении Миттельплате в Северном море. Но в марте 2014 г. стало известно, что покупателем DEA за €5,1 млрд станет L1 Energy. С того момента DEA смогла заметно нарастить добычу и инвестиции. В середине 2018 г., уже после подписания соглашения о намерениях по слиянию, компанией было заявлено о планах вложить в норвежские проекты более €2 млрд и удвоить текущее производство на норвежском континентальном шельфе.

Одной из главных декларируемых целей слияния Wintershall и DЕА является синергия активов.

В 2018 г. обе компании в совокупности добыли 215 млн баррелей нефтяного эквивалента (бнэ) углеводородов, или примерно 590 тыс. б/с.

На конец 2018 г. доказанные резервы составляли 2,4 млрд бнэ. Исходя из существующих проектов, объединенная компания стремится достичь ежедневного производства 750–800 тыс. бнэ в сутки между 2021 и 2023 г., что эквивалентно ежегодному росту производства в диапазоне 6–8%.

«Мы достаточно велики, чтобы быть надежным партнером для государственных нефтяных и газовых компаний, и в то же время достаточно независимы и гибки для сложных задач, где мы применяем наши инженерные навыки», — прокомментировал закрытие сделки в начале мая главный исполнительный директор Wintershall Марио Мерен, который занял тот же пост в объединенной компании. Wintershall DЕА рассчитывает на эффект от синергии по меньшей мере в €200 млн на третий год после закрытия сделки, в особенности от экономии на операционных издержках и капитальных затратах. Планируется также ликвидировать дублирующие функции персонала, сократив по всему миру около 1000 из 4200 рабочих мест с полной занятостью.

Согласно условиям сделки, в новой компании концерн BASF получит 67%, LetterOne — 33% обычных акций, что в целом соответствует объему выручки исходных компаний (в 2018 г. выручка Wintershall составила €4,094 млрд, DEA — €1,9 млрд). Кроме того, BASF получит дополнительные привилегированные акции, отражающие стоимость газотранспортного бизнеса Wintershall, которые в дальнейшем будут конвертированы в обыкновенные акции; в результате доля BASF в Wintershall DЕА составит 72,7%. Это должно произойти не позднее 36 месяцев после закрытия сделки, но в любом случае до IPO новой компании, анонсированного на вторую половину 2020 г. с оговоркой «в зависимости от рыночных условий». Интеграция бизнеса двух компаний должна быть завершена примерно за год.

Тень «Газпрома»

По мнению экспертов, для председателя совета директоров LetterOne Михаила Фридмана партнерство с Wintershall — это прежде всего прагматичное бизнес-решение. В свежей версии рейтинга российских миллиардеров от Forbes Фридман занимает седьмое место с состоянием $15 млрд, но значительная часть его бизнеса давно ведется за пределами России. По итогам 2017 г. тот же Forbes признал Фридмана «бизнесменом года» в России, отметив, что он вложил рекордную для российских предпринимателей сумму $5 млрд в зарубежные активы. В начале 2018 г. Фридман все же попал в «кремлевский список» Минфина США как фигурант российского рейтинга Forbes, но каких-либо содержательных претензий к нему по линии санкций до сих пор не было.

«Для Фридмана основные соображения для участия в проекте Wintershall DЕА были, видимо, связаны с бизнесом — в нефтегазовом сегменте он имеет достаточные компетенции, — комментирует ведущий аналитик Фонда национальной энергетической безопасности Игорь Юшков. — Выход Фридмана из ТНК-ВР в свое время был очень успешным: он состоялся незадолго до начала турбулентности на мировом энергетическом рынке, что позволило получить очень серьезные деньги. Сделка с ТНК-ВР происходила исключительно по рыночным стандартам, и присоединение DEA к Wintershall тоже, видимо, происходит на хороших рыночных условиях.

«Альфа» вообще всегда славилась как очень прагматичная бизнес-группа, которая не боялась, когда на нее экстраполировали политику».

В несколько ином свете появление новой европейской компании предстает, если взглянуть на нее со стороны Wintershall — одного из первых зарубежных инвесторов в российскую нефтегазовую отрасль. Еще в 1992 г. на паритетных началах с одной из структур ЛУКОЙЛа Wintershall создала СП «Волгодеминойл» в Волгоградской области, ведущее добычу нефти на площади 13,6 тыс. км2 (совокупный объем добычи приближается к 10 млн т).

В дальнейшем Wintershall стала развивать партнерство в «Газпромом» в Сибири. В 2007 г. в Ямало-Ненецком автономном округе было введено в эксплуатацию Южно-Русское месторождение проектной мощностью 25 млрд м3 газа в год компании «Севернефтегазпром», в которой 35% принадлежат Wintershall, 25% — австрийской OMV и 40% — «Газпрому». В 2008 г. совместная с ООО «Газпром добыча Уренгой» дочерняя компания АО «Ачимгаз» начала освоение участка 1А ачимовских отложений Уренгойского нефтегазоконденсатного месторождения в ЯНАО (выход на проектную мощность запланирован на 2020 г.).

Закреплением партнерства с «Газпромом» стало участие Wintershall в проекте «Северный поток — 2» совместно с немецкой компанией Uniper, австрийской OMV (которую сейчас возглавляет бывший руководитель Wintershall Райнер Зеле), нидерландско-британской Royal Dutch Shell и французской Engie — все они инвестировали в будущий газопровод по €950 млн.

«Новая компания займется, помимо прочего, и «Северным потоком — 1», и финансированием «Северного потока — 2», — заявил осенью 2018 г. Мерен в интервью немецкой деловой газете Handelsblatt. — Мы по-прежнему убеждены, что «Северный поток — 2» необходим для снабжения газом Европы, и наша сделка ничего в этой позиции не изменит. Нам нужен этот газопровод, чтобы малыми средствами покрыть растущую потребность в импортном газе в Европе. Мы правильно поступаем, используя для этого любую доступную инфраструктуру. Это может быть как газопровод, так и новый терминал для сжиженного газа, который собирается строить Германия».

С этой точки зрения становится понятным, почему новая компания анонсировала IPO на вторую половину 2020 г. — к этому времени перспективы «Северного потока — 2» должны окончательно проясниться.

«Слияние с DEA поможет Wintershall упрочить свои позиции на европейском рынке, в том числе за счет дополнительного притока инвестиций. Конкурентным преимуществом Wintershall является доступ к российской ресурсной базе за счет плотных контактов с «Газпромом» и к сбыту газа, плюс лоббистские возможности в Германии, а по сути, и в России, — отмечает Юшков. — Таким образом, Wintershall в альянсе с DEA еще больше укрепляет свои позиции в качестве газового моста между Германией и Россией. Однако по-прежнему открыт вопрос о том, насколько успешно завершатся крупные газопроводные проекты.

Если «Газпром» с европейскими партнерами, включая Wintershall, сможет добиться разрешения на полную загрузку «Северного потока — 2», то есть на исключение его из норм Третьего энергопакета, то это будет апофеозом развития Wintershall, который получит и гарантированные маршруты доставки газа, и гарантированную добычу, и гарантированный сбыт.

Поэтому для европейцев сейчас принципиально закончить строительство этого газопровода».

По мнению эксперта, при наиболее благоприятном сценарии запуск «Северного потока — 2» может быть чем-то вроде повторения исторического контракта «газ в обмен на трубы», заключенного между СССР и ФРГ в 1970 г. и ставшего основой для строительства магистральных газопроводов от сибирских месторождений до европейских потребителей. Тогда, как и сейчас, формированию советско-германского партнерства в газовой сфере активно противостояли США. Развитие ситуации вокруг «Северного потока — 2» должно сыграть большую роль в перспективах IPO Wintershall, чья капитализация в большей степени зависит даже не от слияния с DEA, а от успехов трубопроводных проектов, считает Юшков. Важен и потенциал укрепления отношений с «Газпромом», который наверняка воспринимает Wintershall в качестве проводника своих интересов в Германии и на европейском рынке в целом.

Шаг к газовому рейху

Слияние Wintershall и DЕА вообще выглядит примечательным событием для европейского рынка, поскольку сопоставимых событий на нем не было довольно давно. Крупные сделки по слияниям и поглощениям в нефтегазовом секторе в последние годы в большей степени были характерны для США, где этим активно занимались сланцевые компании, и Австралии.

То же самое можно сказать и об IPO. На 2018 г., например, планы первичного размещения акций заявляли лишь сравнительно небольшие европейские компании нефтегазовой отрасли, причем работающие в розничном сегменте: британский оператор АЗС MRH (GB) Ltd. с капитализацией £1,5 млрд, оператор НПЗ и АЗС из Нидерландов Varo Energy BV и т.д.

«Конечно, мы меньше, чем нефтяные гиганты, но среди независимых нефтегазовых предприятий Европы Wintershall Dea станет номером один. Мы сосредоточим внимание на ключевых регионах и займем там сильные позиции. Мы станем самым крупным независимым производителем в Северо-Западной Европе, в Аргентине и в России. В Северной Африке мы входим в пятерку крупнейших компаний», — сообщил в 2018 г. о планах объединенной компании Мерен в интервью Handelsblatt.

Иными словами, теперь у Германии тоже появится свой нефтегазовый «чемпион» по меньшей мере в масштабах Евросоюза, что подкрепляет ее далекоидущие амбиции.

«После Второй мировой войны Германия еще недостаточно реабилитировалась политически, но экономически ей очень важно выйти на независимость поставок газа для остальной Европы, — отмечает преподаватель Департамента политологии Финансового университета при правительстве РФ Леонид Крутаков. — Важнейшая задача, которую в последнее время решает Германия на мировом рынке углеводородов, — превращение в главный европейский газовый хаб. Все последние маневры вокруг «Северного потока — 2» вкупе с принятием Третьего энергопакета для Европы были посвящены тому, чтобы не допустить «Газпром» на внутриевропейский рынок газа, оставив за ним только функцию поставщика.

Если же Германия сможет закрепить за собой статус распределительного центра для российского газа в Европе, она сможет стать и главным регулятором энергорынка Европы, а это будет означать, что Германия возродится как ключевой субъект не только мировой экономики, но и политики.

Именно поэтому для Германии сейчас принципиально важно создавать новых крупных игроков в нефтегазовой сфере».

Фридман, по мнению Крутакова, в этом процессе появился, скорее всего, в роли коммуникатора, хорошо знающего энергорынок России, через которого немцы, видимо, и собираются выстраивать отношения с Россией. В свое время, напоминает эксперт, именно Фридман и его партнеры были единственными в России, кому удалось осуществить продажу половины своего нефтяного бизнеса западной компании — то, что не смог сделать даже Михаил Ходорковский:

«Фридман знает, с кем нужно разговаривать в России, и такая фигура в международных проектах всегда нужна. При этом Фридман не «токсичен» для немцев с точки зрения санкций и не ассоциируется с российской политической сферой, хотя, с другой стороны, понятно, что нигде в мире крупный бизнес не может существовать вне связи с государством».

Николай Проценко

США угрожают санкциями Европе за сотрудничество с Тегераном

Смогут ли угрозы Вашингтона прервать торговлю европейцев с иранцами? Профессор ВШЭ Евгений Коган считает, что «американцы могут со своими санкциями просто доиграться»

Администрация Трампа обещает отключить от американской финансовой системы механизм INSTEX, созданный Германией, Великобританией и Францией для торговли с Ираном в обход американских ограничений.

В Вашингтоне также угрожают санкциями в отношении компаний и людей, связанных с INSTEX, в случае если механизм начнет действовать. Об этом сообщило Bloomberg со ссылкой на письмо замминистра финансов США.

Смогут ли угрозы Штатов остановить торговлю европейцев с иранцами? Ситуацию комментирует президент компании «Московские партнеры», профессор ВШЭ Евгений Коган.

«Я считаю, что американцы могут со своими санкциями просто доиграться. Ну, санкции, ну, пятый раз санкции. В конце концов, есть Европа. И совокупный GDP Европы ненамного в чем-то меньше, чем американский, а может, и больше. Если американцы попытаются вводить санкции против европейских компаний, и особенно если это они будут делать массово, то нарвутся либо на партизанское противодействие, когда отдельные страны будут говорить: «А мы не согласны» — и будут пытаться что-то делать, либо на уже консолидированное мнение европейцев. До торговой войны, конечно, дело не дойдет, но нервы ребята потреплют друг другу основательно».

В мае прошлого года Трамп объявил об одностороннем выходе Вашингтона из Совместного всеобъемлющего плана действий, а в ноябре были восстановлены антииранские санкции, включающие запрет на закупку нефти. Сделка, заключенная в 2015 году, ограничивала ядерные разработки Тегерана в обмен на отмену санкций Совбеза ООН и ограничений со стороны США и ЕС.

У европейцев осталось менее двух месяцев, чтобы сохранить иранскую ядерную сделку, говорит главный научный сотрудник Института США и Канады РАН Владимир Васильев.

«Дело все в том, что 8 мая Рухани, по существу, выдвинул Европе ультиматум, сказав, что он дает 60 дней на решение этой проблемы дипломатическим путем. После этого Иран предпринимает дальнейшие шаги по ослаблению режима этой сделки. В частности, повышает процент обогащения урана, будет заниматься модернизацией своего ядерного реактора на тяжелой воде. Если действительно Иран выйдет из сделки, тогда Европе нет смысла торговать с Ираном».

Москва призвала ЕС обеспечить открытость механизма расчетов с Ираном для третьих стран, включая Россию, об этом «Интерфаксу» заявил замглавы МИДа Сергей Рябков по итогам консультаций в Тегеране.

Нужно, конечно, отдать украинскому олигарху Коломойскому должное: набросив в интервью британской Financial Times соответствующей "дефолтной" субстанции на вентилятор, он не только привлек необходимое ему лично внимание к своей уникальной персоне, способной сыграть роль "плохого парня" даже в современной украинской политике, где "хороших парней" вообще принципиально не предусматривается. Он также актуализировал дискуссию вокруг будущего Украины, переведя ее из сферы вялых мечтаний о светлом демократическом будущем и розовых либертарианских соплей, что называется, на землю, в привязку к актуальной экономической ситуации в стране, для которой упомянутый им потенциальный дефолт — далеко не единственная грань стремительно приближающейся катастрофы. Которая, и не в каком-то отдаленном будущем, а просто, что называется, "при текущих трендах", вполне способна сделать из свежеиспеченного "молодого демократического национального лидера" фигуру вполне исторического масштаба. Не каждому дано быть именно "последним президентом" даже такой не очень обычной страны.

Начнем с самого простого.

Как сообщает украинское министерство финансов, объем государственного и гарантированного государством долга Украины с начала текущего года вырос еще на 1,9%. Или, в абсолютных цифрах, на 1,51 миллиарда долларов и составил на конец апреля 79,82 миллиарда долларов США.

Но даже и это еще не самое главное и далеко не самое страшное. Куда неприятнее информация о том, что происходит на Украине непосредственно здесь и сейчас. И там все совсем плохо. Только в течение текущего 2019 года, согласно официальным данным все того же Министерства финансов Украины, общий объем платежей по государственному долгу составляет 417 миллиардов гривен (примерно 15,6 миллиарда долларов). В том числе девять миллиардов "здесь и сейчас" Украине предстоит выплатить в твердой иностранной валюте. Из них порядка шести миллиардов — по своему внешнему госдолгу и около трех миллиардов — по внутренним обязательствам.

И это еще не все.

Мы уже неоднократно приводили эти замечательные цифры, украинский Минфин сейчас всего лишь их повторил. В ближайшие четыре года Украину ждут первые "пиковые" выплаты: за это время молодая демократия должна будет заплатить только по внешним — подчеркиваем, только по внешним! — суверенным обязательствам порядка 20 миллиардов долларов США. При этом немаловажный факт: отсрочка (и даже некоторая частичная реструктуризация) по этим долговым обязательствам уже была, сразу после "майданной революции". Когда кредиторы пошли молодой демократии навстречу. И до 2019 года для Украины реально действовал льготный период выплат по программе Международного валютного фонда, который теперь вполне себе банально закончился. И оснований хоть как-то рассчитывать на его продолжение и еще на одну отсрочку по текущим платежам у украинских властей просто нет: это, в частности, предельно выпукло прописано и в официальных документах МВФ. Например, в действующей сейчас программе stand-by credit. Которая, кстати, также заканчивается в начале следующего года. И отсрочки по этой "кредитной линии последней надежды" также весьма затруднительны: правовая специфика stand-by credit от МВФ в том и заключается, что дается он только в исключительных обстоятельствах.

И только один раз.

Собственно, никто, в том числе и в самом МВФ, не скрывал: это кредит "под выборы" — сначала президентские, потом парламентские. И идет он исключительно на погашение внешних суверенных обязательств именно в этот период времени, отсрочивая дефолт именно на этот, по определению, турбулентный избирательный цикл. А дальше — дальше надо либо отдавать деньги, либо что-то решать.

Тут, в общем, все просто.

По сути, в текущей ситуации работает уже ставшая знаменитой "констатация Коломойского". В течение несколько последних лет вообще вся финансовая поддержка территории как со стороны МВФ, так и, допустим, со стороны Всемирного банка сводилась исключительно к банальной выдаче денег, на которые украинское правительство и ЦБ худо-бедно могли хоть как-то обслуживать свои текущие обязательства.

В частности, платить проценты и купоны, удерживая долговые обязательства от того самого дефолта по ним. Сейчас же все становится еще значительно хуже: программа МВФ, как мы уже писали выше, заканчивается и шансы на ее продление представляются близкими к нулю. "Пиковые" выплаты Международный валютный фонд, по крайней мере, брать на себя совершенно точно не будет: слишком большие суммы, а надежд на их возврат нет просто, что называется, "по математике". Дефицитный бюджет, отрицательное внешнеторговое сальдо и не сильно внушающие уважение золотовалютные резервы. Приличную часть из них уже сейчас составляют все те же деньги от МВФ: во времена "атамана Порошенко" тратился как раз "золотой запас", а кредитные средства от самого фонда закладывались именно "в резервы". Такая вот грамотная перемена мест слагаемых. В МВФ, знаете ли, чиновники тоже не особенно страдают иллюзиями, а из ЗВР деньги можно хотя бы попытаться извлечь в обход очереди из кредиторов: получится или нет, неизвестно, но попробовать по-любому стоит. И с такими исходными данными в светлое будущее не берут ни при каких обстоятельствах. Даже с точки зрения открытия новых кредитных линий: бессмысленно давать в долг деньги, которые заведомо не вернут.

Словом, новой украинской власти, занятой сейчас исключительно подсчетами розовых слонов либертарианства и дележом мест в будущей Верховной раде, не удастся хоть каким-то образом переломить текущие тренды (если честно, то автор этих строк подобных возможностей не видит, но наука "знает много гитик" и исключать возможность чуда тоже, наверное, не следует). Но дефолт по выплатам суверенных обязательств (как минимум по межгосударственным долгам, которые сейчас под "основным ударом") становится математически неизбежен уже в первом полугодии 2020 года. Все ровно так, кстати, как по сути и фактически зафиксировано в текущей программе stand-by credit от МВФ.

Или — или.

Третьего, в общем-то, не дано. И начинать готовиться к этому замечательному сценарию всем, включая государственные (прежде всего экономические) власти Российской Федерации, необходимо прямо сейчас.

Согласно макроэкономическому обзору и прогнозу за январь 2019 года, Украина в этом году должна выплатить более 14 миллиардов долларов госдолга. Экономист Алексей Зубец в эфире радио Sputnik прокомментировал эти данные.

Просто потому, что развитие событий в случае даже ограниченного дефолта на Украине заведомо пойдет далеко не по греческому или аргентинскому сценарию, к которым, в частности, апеллировал Коломойский в интервью Financial Times. И Греция, и Аргентина (от себя добавим — и Российская Федерация в 1998 году) проходили дефолт именно по схеме "реструктуризации", не отказываясь от исполнения долговых обязательств, это раз. Во-вторых, все они имели оформленное и дееспособное государство, способное справиться с серьезными вызовами. А как украинская государственность отреагирует на неизбежное при "дефолтных схемах" падение гривны примерно в три раза (аргентинское песо образца 2018-го), неизбежный рост ставки рефинансирования, как минимум, до 30 процентов (иначе вообще не имеет смысла этого делать) и резкий новый виток инфляции, в общем, довольно хорошо понятно уже прямо сейчас. С управляемостью на данной территории все не очень, мягко говоря, хорошо и без всякого дефолта. А уж что будет, когда "у пана атамана закончится золотой запас", даже представить себе страшно. Особенно с учетом огромного количества вооруженных людей с самыми экзотическими как политическими, так и просто криминальными убеждениями: нет даже никакого сомнения, что "повешенная на стену в первом акте" винтовка в третьем начнет стрелять, это просто законы жанра.

И в связи с этим — самое страшное, что вполне краткосрочным! — прогнозом, с которым наверняка знакомы и в российском Кремле, даже введение процедуры ускоренного получения российского гражданства для всех наших соотечественников на территории Украины выглядит мерой исключительно половинчатого и вполне гуманитарного характера. Причем, возможно, что мерой совсем недостаточной: эти-то розовые слоны "либертарианской политической мысли", думается, успеют, если что, добежать до канадской границы.

У них на это будет какое-то время и уже вывезено в "тихие гавани" все, нажитое непосильным трудом: хранить свои средства на родине у украинского "обеспеченного класса" давно считается моветоном. Словом, эти-то "политические животные" выживут, за их личное благополучие можно не беспокоиться.

А людей — людей придется спасать.

Дмитрий Лекух.

Власти канадской провинции Британская Колумбия объявили о планах перевести более 20 тыс. пациентов с терапии оригинальными лекарственными препаратами на лечение их воспроизведенными копиями. Экономия бюджета составит почти 72 млн долларов в течение трех лет, пишет Reuters.

В новую программу PharmaCare будут включены три биологических препарата: Ремикейд компании Janssen, Энбрел компании Amgen (оба препарата предназначены для лечения ревматоидного артрита) и инсулин Лантус производства Sanofi. Это первая в Канаде программа по замене оригинальных биопрепаратов на их биосимиляры, ожидается, что в дальнейшем эта практика будет распространена на всю страну.

Как отмечают авторы программы, PharmaCare позволит обеспечить необходимой терапией больше пациентов.

Объявлен приём заявок на соискание премии «Читай Россию/Read Russia»

28 мая 2019 года объявлено о начале приёма заявок на соискание премии «Читай Россию/Read Russia», который продлится до 30 апреля 2020 года.

Целями премии являются:

— популяризация произведений русской литературы

— поощрение зарубежных переводчиков русской литературы на иностранные языки

— поощрение зарубежных издательств, публикующих переводы русской литературы

— укрепление и развитие культурных связей России с зарубежными странами.

Премия присуждается в следующих номинациях:

• Классическая русская литература XIX века

• Литература ХХ века (произведения, созданные до 1990 года)

• Современная русская литература (произведения, созданные после 1990 года)

• Поэзия.

Победителями премии в каждой номинации становятся переводчик (переводчики) и издательство, в котором была выпущена книга.

Победители получают специальные дипломы и медаль, а также денежное вознаграждение в размере 5 000 евро – переводчик (переводчики) и 3 000 евро в виде гранта – издательство на покрытие расходов на перевод другого произведения русской литературы – по согласованию с учредителем премии.

Выдвижение кандидатур на соискание премии могут осуществлять издательства, образовательные и научные центры, а также физические лица, включая самих переводчиков.

В 2020 году премия будет присуждена за перевод произведений русской литературы на следующие языки мира: английский, арабский, испанский, итальянский, китайский, греческий, немецкий, польский, французский, японский. Перечень языков может быть расширен. На конкурс принимаются переводы, опубликованные зарубежными издательствами в 2018 и 2019 годах. Торжественная церемония награждения победителей пройдет в сентябре 2020 года в Москве в рамках VI Международного конгресса переводчиков художественной литературы.

При выдвижении на премию предоставляются изданная книга в количестве двух экземпляров и следующие документы:

1. Сведения о номинаторе – переводчике либо организации, осуществляющей выдвижение произведения на соискание премии, контактные телефоны и адреса

2. Краткая творческая биография переводчика с указанием перечня публикаций

3. Письменное согласие переводчика на выдвижение произведения на соискание премии в случае, если номинатором выступает не сам автор перевода

4. Развернутая рецензия на перевод с указанием достоинств именно перевода, а не переводимой книги. Рецензия должна быть выполнена профессиональным переводчиком или славистом.

Срок предоставления материалов – до 30 апреля 2020 года.

В Попечительский совет премии входят известные российские государственные и общественные деятели: Наталия Солженицына, Владимир Спиваков, Михаил Сеславинский, Вадим Дуда, Пётр Авен, Наина Ельцина, Михаил Пиотровский, Вячеслав Никонов, Кирилл Разлогов и Сергей Филатов. В состав жюри – авторитетные переводчики русской литературы, слависты, литературоведы и филологи разных стран мира.

По итогам четырех сезонов премию получили 17 переводчиков и 13 издательств.

Лауреаты премии «Читай Россию/Read Russia» в 2010–2018 годах:

Виктор Гальего Баллестеро (Испания) и издательство «Альба» за перевод романа Льва Толстого «Анна Каренина»

Алехандро Ариэль Гонсалес (Аргентина) и издательство «Этерна Каденсиа» за перевод повести Фёдора Достоевского «Двойник»

Хоакин Фернандес-Вальдес (Испания) и издательство «Альба» за перевод романа Ивана Тургенева «Отцы и дети»

Марта Санчес (Испания) и издательство «Альба» за перевод «Севастопольских рассказов» Льва Толстого

Джон Элсворт (Великобритания) и издательство «Пушкин Пресс» за перевод романа Андрея Белого «Петербург

Александр Ницберг (Австрия) и издательство «Галиани Берлин» за перевод романа Михаила Булгакова «Мастер и Маргарита»

Сельма Ансира (Мексика) и Фонд экономической культуры за перевод сборника избранных произведений писателей XX века «Причудливый пейзаж русской литературы»

Анн Кольдефи-Фокар (Франция) в сотрудничестве с Женевьевой Жоаннэ и издательство «Файяр» за перевод книги Александра Солженицына «Апрель Семнадцатого»

Элен Анри-Сафье (Франция) и издательство «Файар» за перевод книги Дмитрия Быкова «Пастернак»

Мариан Шварц (США) и издательство «Глагослав» за перевод романа Леонида Юзефовича «Костюм Арлекина»

Лиза Хейден (США) и издательство «Ванворлд Паблишерс» за перевод романа «Лавр» Евгения Водолазкина

Оливер Реди (Великобритания) и издательство «Дедалус Паблишерс» за перевод романа «Репетиции» Владимира Шарова

Алессандро Ниеро (Италия) и издательство «Терра Ферма» за перевод книги Дмитрия Пригова «Тридцать три текста»

Лю Вэньфэй (Китай) и издательство «Юйхан» за перевод книги стихов Александра Пушкина

Клаудия Скандура (Италия) и издательство «Гаттомерлин» за перевод сборника произведений Сергея Гандлевского «Ржавчина и желтизна. Стихи 1980-2011»

Кирил Кадийски (Болгария) и издательство «Нов Златорог» за «Избранное» Фёдора Тютчева.

Со всеми издательствами-победителями были заключены грантовые соглашения на перевод произведений русской литературы других авторов.

За дополнительной информацией обращайтесь в Оргкомитет премии:

119180, Россия, Москва, ул. Б. Полянка, дом 23,стр.3, тел./факс: +7-495-229-75-89, e-mail: voskovskaya@ycenter.ru

Премия «Читай Россию» – единственная российская премия за лучший перевод произведений русской литературы на иностранные языки. Премия учреждена Автономной некоммерческой организацией «Институт перевода» в 2011 году. Проводится раз в два года при поддержке Федерального агентства по печати и массовым коммуникациям (Роспечати) и Президентского центра Б.Н. Ельцина. Премия присуждается переводчику (группе переводчиков) за лучший перевод прозаического или поэтического произведения с русского на иностранный язык, опубликованный одним из зарубежных издательств в течение последних двух лет.

Россия > СМИ, ИТ. Образование, наука > fapmc.gov.ru, 28 мая 2019 > № 3014268

Бояться нечего: разоружение выгодно прежде всего России

Нашу страну невозможно победить в войне, поскольку ее надежно защищает огромная территория

Завоевать такую большую территорию и победить Россию невозможно. Исторический опыт это подтверждает со всей очевидностью.

Лернастан Айрапетов

В 1812г. Наполеон Бонапарт даже вошел в Москву. Но он не победил Россию. Напротив, Москва стала Троянским конем для Наполеона, здесь произошли разложение и крах его армии. А сам Наполеон позорно бежал из России, бросив армию на произвол судьбы.

Стратегическую ошибку Наполеон совершил тогда, когда, не понимая того, какой военный ресурс представляет ее большая территория, вторгся в Россию. Растянув коммуникации на тысячи километров, он обрек свою армию на гибель. А русские военачальники М.Б. Барклай-де-Толли и М.И. Кутузов преимущество большой территории России использовали сполна: они заманили легковерного Наполеона вглубь страны и здесь его разгромили. Наполеон потерпел поражение уже тогда, когда переступил границу огромной Российской Империи.

Военное значение большой территории страны стало еще более очевидно в Великой Отечественной войне 1941-45гг. Армии фашистской Германии не удалось захватить Москву, она лишь подошла к ней, здесь была остановлена, отброшена назад и в конечном итоге разгромлена. На юге немцы вышли к Волге и Кавказу. Но и это не принесло им победу, они были разбиты и здесь. Война шла не только в узкой полосе фронта — воевала вся большая страна, весь Советский Союз.

Призыв «Все для фронта, все для победы» стал консолидирующим, объединяющим лозунгом всей огромной страны, всех ее народов. В глубоком тылу формировались и обучались военному делу воинские части для пополнения воюющей армии. Здесь производилась военная техника и боеприпасы, военное обмундирование и продовольствие для армии. В тылу врага на обширных оккупированных территориях была развернута широкомасштабная партизанская война.

С течением времени ресурсы ведения войны Германии истощались, а ресурсы СССР нарастали. В начале войны вермахт превосходил Красную Армию и по численности, и по вооружению. А к началу 1945г., несмотря на огромные потери в первый год войны, уже Красная Армия имела перевес. Победить такую большую страну и захватить ее территорию невозможно. Гитлер, так же как и Наполеон, совершил стратегическую ошибку и потерпел поражение уже тогда, когда переступил границу Советского Союза.

«Русских невозможно победить, мы убедились в этом за сотни лет», говорил Отто фон Бисмарк. И это правильно. Захватить такую территорию и победить страну невозможно в принципе. В войне с Россией можно только потерпеть поражение. Большая территория России и ее ресурсы сами себя защищают: они сравнительно легко трансформируются в военную силу и сопротивление продолжается до тех пор, пока какая-то часть этой большой территории остается свободной от оккупации.

Однако в середине ХХ века ситуация стала меняться, и не в нашу пользу. Появилось ядерное оружие, и положение коренным образом изменилось. Эффект большой территории России был утрачен. Ядерное оружие уравняло шансы на выживание больших, средних и маленьких стран в ядерной войне и свело их к нулю. В возможной ядерной войне не будет победителя, погибнут все, и малые, и большие страны, погибнет современная цивилизация.

При наличии ядерного и других видов оружия массового поражения и современных средств их доставки большая территория уже не является преимуществом России. Она, скорее, становится недостатком. В этих условиях большая территория себя не защищает, напротив, требуются огромные затраты для ее защиты, как для обустройства и охраны границы большой протяженности, так и для защиты большой территории дорогостоящими средствами противоракетной обороны (ПРО).

Валовый внутренний продукт (ВВП) России примерно такой же как Испании, а протяженность границы и территория России более чем в 30 раз больше. Соответственно требуется больше затрат на их охрану и защиту. А потенциальные возможности большой территории России и ее ресурсы мы не смогли трансформировать в большой ВВП.

В 2018 г. было проведено тестирование ПРО России. В апреле прошлого года вооруженные силы США, Франции и Великобритании нанесли серию ракетных ударов по правительственным объектам в Сирии. В операции были использованы крылатые ракеты морского и воздушного базирования общей численностью 105 ракет. Сирийскую территорию защищали средства противовоздушной обороны российского производства. По самым оптимистичным данным, представленным Министерством обороны России, были сбиты 46 ракет, т. е. эффективность ПРО составила менее 50%. По-видимому, эта цифра характеризует предельные возможности ПРО вообще. Создание более эффективных систем ПРО требует слишком больших затрат, и это не по силам ни экономическим гигантам США и Китаю, ни тем более экономически слабой России.

При такой низкой эффективности ПРО (а реально она может быть еще ниже) в современной войне с применением оружия массового поражения не выживет ни одна страна, ни один народ, погибнут все. И что означает сбить ракету или самолет, несущие ядерное оружия? Оно может сдетонировать при взрыве средства доставки, при падении на землю, взорвется и нанесет огромный ущерб не в одном месте, так в другом. В конечном итоге эффективность ПРО окажется близкой нулю. На земле наступит «ядерная зима» и погибнет все живое. Ядерное сдерживание — это балансирование на грани выживания. Возможно, какие-то формы жизни сохранятся в глубинах мирового океана, и через тысячи и миллионы лет жизнь возродится и на поверхности земли. Но это будет уже другая цивилизация.

О том, чем грозит ядерное оружие человечеству понимали уже его создатели. И это понимание охватывает все большее число людей. В обществе набирает силу требование сокращения и ликвидации ядерного оружия. Идея демилитаризации, ликвидации оружия массового поражения получает все большее распространение. Наконец, президент США Дональд Трамп заявил, что от смертоносных вооружений должны отказаться все страны, обладающие ими. Это заявление президента США ликвидацию оружия массового поражения должно перевести в практическую плоскость.

Ликвидация оружия массового поражения и средств их доставки выгодны всем странам и всем народам, поскольку избавит человечество от угрозы самоуничтожения. А самую большую выгоду от демилитаризации получит именно Российская Федерация. После ликвидации оружия массового поражения опять начнет действовать эффект большой территории России. Безопасность России станет абсолютной. Россию невозможно будет ни уничтожить, ни победить. Важное значение имеют и экономические факторы: слабая экономика России не выдержит дальнейшую гонку вооружений. Поэтому во всеобщем разоружении российское общество, российское государство, российские политики должны проявить самую большую активность.

Однако военно-промышленный комплекс, генералитет и России, и США, и других стран будут отчаянно сопротивляться демилитаризации, и сопротивление это придется преодолеть. У генералитета две постоянные проблемы: ему всегда не хватает денег и ему всегда не хватает численности. И чем больше денег, и чем больше численность, тем больше аппетиты и тем больше не хватает денег, и тем больше не хватает численности. Задача гражданского общества: ограничить аппетиты генералитета рамками разумной достаточности. Безопасность страны следует повышать не путем создания все более смертоносных видов оружия, а путем их согласованного сокращения и ликвидации всеми странами его обладателями.

Россию невозможно победить в войне еще и потому, что отражать возможную агрессию мы будем не в одиночку — у нас будут союзники. В мире устанавливается определенное равновесие. Инстинкт самосохранения не допускает ни абсолютного доминирования одной страны, ни того, чтобы против одной страны объединялись все остальные. Формируются блоки, коалиции. Так было и во времена Наполеона, и в Первой Мировой войне, и во Второй Мировой войне, и во время «холодной войны». Когда фашистская Германия напала на СССР, к нам на помощь пришли Великобритания и США, даже несмотря на идеологические разногласия. Странам оси противостояли страны антигитлеровской коалиции. Сегодня доминированию США противостоят Россия и Китай, да и страны Евросоюза не всегда поддерживают США. По-видимому, однополярный мир с доминированием одной страны неустойчив и трансформируется в устойчивую равновесную систему двухполярного или многополярного мира.

Аналогичные законы действуют не только в отношении мира в целом, но и в отношении отдельных стран. Авторитарные государства с доминированием одной политической силы не способны к устойчивому динамичному развитию. Успешными становятся демократии с равновесной многопартийной политической системой, разделением власти на равноправные и независимые законодательную, исполнительную, судебную ветви с эффективной системой сдержек и противовесов.

Цель и смысл жизни — продолжение жизни, а не ее уничтожение. Необходимо не только ликвидировать оружие массового поражения, но и решительно сократить обычное вооружение. Все виды наступательного вооружения должны быть ликвидированы при эффективном международном контроле. Эти меры создадут атмосферу доверия в мире, условия взаимовыгодного сотрудничества между странами и народами, приведут к развитию мирного процесса. Сегодня безопасность следует обеспечивать не военными, а политическими, правовыми методами. Труд и талант людей должны использоваться им во благо, а не создавать орудия убийства. Должен быть построен безопасный мир при минимальном уровне вооруженного противостояния.

В ПРЕДДВЕРИИ УДАРА РАКЕТАМИ ALARM И HARM, ИЛИ ПАМЯТКА ДЛЯ ВОЙСК ПВО ИРАНА

На текущий момент ни в российских, ни даже во многочисленных зарубежных экспертных кругах практически невозможно встретить специалистов, которые бы питали какие-либо сомнения относительно непричастности подразделений СпН Корпуса Стражей Исламской революции к атакам на нефтеналивные танкеры в территориальных водах ОАЭ, осуществлённым ранним утром, 12 мая 2019 года.

Информация о присутствии в эмиратском воздушном пространстве над Эль-Фуджейрой (непосредственно в момент осуществления провокационной акции) тактической авиации Объединённых ВВС НАТО, либо ОВВС «аравийской коалиции», всплывшая на поверхность переднеазиатского медиапространства из-за недальновидности журналистов некоторых местных информационных изданий, поставила крест на объективности версий с «иранскими диверсантами», а также с подошедшим к территориальным водам ОАЭ «кораблём-носителем подводных ударных дронов.

Между тем, центральные арабоязычные СМИ по понятным причинам не стали размещать данную информацию в своих новостных лентах, и продолжили методично нагнетать военно-политическую напряженность в регионе, опираясь на воинственную и обвинительную патетику Дональда Трампа, представителей действующей администрации Белого дома, а также глав МИДов Саудовской Аравии и Объединённых Арабских Эмиратов.

В итоге, ситуация была доведена до так называемой точки бифуркации, когда даже малейшая «искра» может привести к эскалационному взрыву во всём Переднеазиатском регионе. Некоторые обозреватели отечественных военно-аналитических порталов, включая «Военное обозрение», высказывают мнение, что вероятность начала противостояния в Персидском заливе чрезвычайно мала, оперируя тем фактом, что состав выдвинувшейся в Аравийское море авианосной ударной группировки 5-го оперативного флота ВМС США во главе с атомным авианосцем CVN-72 USS «Abraham Lincoln» крайне скуден в сравнении с той надводной компонентой, которая была развёрнута в Персидском заливе в январе 1991 года.

Тем не менее, данное утверждение с треском разбивается о наблюдаемую сегодня оперативно-стратегической реальности, где в качестве основного ударного звена для подавления иранских средств ПВО могут быть задействованы не только палубные истребители F/A-18E/F «Super Hornet» ВМС США, дислоцированные на борту CVN-72, а также СКР RGM-109E «Tomahawk», размещённые в универсальных ВПУ Mk 41 «Иджис»-эсминцев/крейсеров охранения, но и 300 - 500 тактических истребителей переходного поколения, состоящих на вооружении ОВВС стран Аравийского полуострова и Израиля.

Речь идёт о современных машинах поколения 4++ F-15S/SA и EF-2000 «Eurofighter Typhoon» Королевских ВВС Саудовской Аравии, F-16E/F Block 60/61 и «Mirage 2000-9EAD/D» ВВС Объединённых Арабских Эмиратов, «Rafale» ВВС Катара, кувейтских F/A-18C/D, а также израильских F-16I «Sufa», F-15I «Ra'am» и F-35I «Adir»

Большинство вышеперечисленных истребителей адаптированы к применению 2,1-маховых противорадиолокационных/многоцелевых ракет AGM-88E AARGM (радикально усовершенствованная версия HARM), способных поражать радиолокационные обнаружители и радары подсвета целей даже с выключенным излучением на удалении до 170, что достигается благодаря использованию активно-пассивных РГСН типа WGU-48/B и новых двухрежимных РДТТ с увеличенным твердотопливным зарядом.

Общее же их количество на узлах подвески, к примеру, 80 эмиратских F-16E/F и 70 аравийских F-15S, может достигать 600 единиц! Этого арсенала вполне достаточно для полного «забивания» 24 целевых каналов четырёх радаров подсвета 30Н6Е2, приданных иранским зенитно-ракетным комплексам С-300ПМУ-2 «Фаворит», 58 целевых каналов, принадлежащих состоящим на вооружении войск ПВО Ирана 29 самоходным ЗРК «Тор-М1», а также ещё нескольких десятков каналов современных иранских ЗРК большой дальности «Bavar-373» (точное количество заступивших на боевое дежурство «Баваров-373» на текущий момент остаётся под завесой тайны).

Есть в рукаве у командования Королевских ВВС Саудовской Аравии и ещё один немаловажный козырь, о котором практически никогда не упоминали ни наши, ни западные военно-аналитические издания.

Ещё в конце 80-х - начале 90-х гг., в ходе закупки первых партий тактических ударных истребителей «Tornado IDS GR.1», Министерство обороны Саудовской Аравии приняло решение оснастить новые машины высокоэффективными британскими противорадиолокационными ракетами ALARM, концепция применения которых по сей день обладает целым рядом преимуществ в сравнении с методикой использования ПРЛР AGM-88 HARM.

В отличие от популярнейшей американской ПРЛР, пикирующей на цель под углами от 15 до 60 градусов в режиме «прямой атаки» (с баллистической или настильной траекторией), детище временного британо-американского подразделения «Matra BAe Dynamics - Texas Instruments» способно атаковать цель в режиме «барражирования». Он предусматривает:

- выход ALARM на высоту порядка 12 - 17 км со скоростью полёта от 2,1 до 1,3М (в зависимости от удаления цели);

- завершение первого режима работы РДТТ и раскрытие парашюта непосредственно в районе вероятного местоположения радиолокационного обнаружителя или многофункциональной РЛС ЗРК противника (координаты радара-цели, загруженные в ИНС ракеты ALARM через шину MIL-STD-1760, могут быть как установлены посредством бортовых средств РТР ударного истребителя «Tornado IDS», так и получены от сторонних средств радиотехнической или оптико-электронной разведки);

- сканирование пространства на предмет излучения вражеской РЛС (даже по боковым лепесткам диаграммы направленности) c помощью многодиапазонной пассивной радиолокационной ГСН; сброс парашюта с одновременным запуском второго «разгонного» режима РДТТ, и, наконец, пикирование на РЛС под углом порядка 87 - 90 градусов при скорости порядка 1,2М.

Таким образом, аравийские ПРЛР ALARM могут безнаказанно атаковать иранские ЗРК в «мёртвые воронки», представляющие собой непросматриваемые радарами подсвета и наведения конусообразные «слепые зоны» в верхней полусфере с углами раствора от 10 до 50 градусов (как известно, зависят они от угломестных секторов обзора РЛС).

У радаров наведения ЗРК С-300ПМУ-2 и «Тор-М1» эти сектора составляет всего 64 градуса; как следствие, любое средство воздушного нападения, пикирующее на радары под углами 65 градусов и более, гарантированно выведет из строя одну БМ «Тор-М1» или целый дивизион С-300ПМУ-2.

Противостоять данным противорадиолокационным ракетам, количество которых в распоряжении аравийских ВВС может переваливать за 200 единиц, могут лишь те ЗРК, ракеты-перехватчики которых могут похвастаться наличием активных радиолокационных ГСН.

Применительно же к войскам ПВО Ирана, которые не обладают подобными зенитно-ракетными средствами (ЗРК «Витязь», «Бук-М3», SAMP-T и т.д.), справедлива ещё одна эффективная методика парирования возможностей ALARMов, которая состоит в перекрытии «мёртвых воронок» над смешанными зенитно-ракетными бригадами посредством территориального распределения (разброса) позиций ЗРК на расстоянии от 2,5 до 5 км друг от друга.

Именно такая конфигурация позволит сформировать мощнейшие зонально-объектовые противоракетные заслоны над наиболее важными военно-промышленными районами Исламской Республики Иран.

Тем не менее, если принять во внимание тот факт, что в ход против Ирана могут пойти около 500 AGM-88E, 200 ALARMов, неизвестное количество дозвуковых низковысотных тактических ракет «Black Shaheen/SCALP-EG» и JASSM-ER, а также более 400 «Томагавков», речь пойдёт уже даже не о «мёртвых воронках», а о молниеносном иссякании боекомплектов зенитных ракет (48Н6Е2, «Bavar-373», а также 9М331), а также о перенасыщении пропускной способности радаров подсвета ЗРК с последующим «забиванием» их целевых каналов и итоговым «падением» всей системы ПВО-ПРО.

Решить эту проблему могло бы своевременное предоставление Тегерану пакета «экстренной военно-технической поддержки» со стороны России и Китая, которая заключалась бы в переброске нескольких десятков ЗРК С-300ПС, С-300В, а также HQ-9 из резервов ВС России и НОАК.

В противном случае, единственным весомым аргументом нашего переднеазиатского союзника в противостоянии с «аравийской коалицией» и ВМС США останутся лишь оперативно-тактические баллистические ракеты, стирающие в порошок военные объекты противника на противоположном берегу Персидского залива.

Увы, сохранения оборонно-промышленного комплекса страны от обезглавливающих и высокоточных ракетных ударов противника данный метод не обеспечит.

Евгений Даманский

Украина вынуждена покупать газ по завышенной цене

Украина закупает в Европе газ по цене в два раза выше его реальной стоимости, заявил депутат Виктор Бондарь на заседании согласительного совета руководителей фракций и председателей комитетов Верховной рады Украины, сообщает NewsOne. По словам Бондаря, стоимость газа в Европе в настоящее время значительно снизилась, однако Украина вынуждена покупать его из-за требования МВФ по цене в два раза больше.

«Мы восемь месяцев говорим о снижении тарифов. Нам все рассказывали — Коболев, правительство — что это невозможно, как это сложно, что цена на газ формируется на европейских хабах, и мы вынуждены покупать газ по 300–320 долларов за тысячу кубов, что это — требование МВФ», — напомнил депутат.

Бондарь подчеркнул, что цена в Европе уже опустилась до $200, но Украина не может закупать голубое топливо по этой цене из-за старых контрактов, заключенных «Нафтогазом».

«Цена на газ на европейском хабе TTF в Нидерландах опустилась до $160 за тысячу кубов, это практически в два раза дешевле, чем покупает сегодня Украина по тем контрактам, которые подписал „Нафтогаз“. На британском хабе NBP газ продают уже по $140 за тысячу кубов. И эта тенденция будет продолжаться», — отметил он.

Украина прекратила закупку газа у России в ноябре 2015 года и после этого не использовала российское топливо при подготовке к отопительному сезону, закачивая в хранилища голубое топливо, закупленное по реверсу в Европе. Действующий контракт на транзит российского газа через Украину истекает в конце текущего года.

С 2014 года Киев в рамках сотрудничества с МВФ неоднократно повышал цену на газ для граждан.

Если в 2013 году тысяча кубометров газа стоила для населения 725 гривен, то в 2016-м — почти семь тысяч гривен. А с ноября 2018 года цена выросла еще на 23,5%. Все это неизбежно влечет за собой рост тарифов на жилищно-коммунальные услуги.

Судьбу 24 украинских военных моряков, задержанных в ходе инцидента в Керченском проливе осенью прошлого года, решит суд. Российский суд.

Такова официальная реакция Москвы — Кремля и МИД — на вынесенный в субботу вердикт Международного трибунала ООН по морскому праву (МТМП), который потребовал оперативно освободить украинцев и вернуть Киеву два боевых катера и буксир, также задержанные в ходе тех событий.

Позиция России не стала сюрпризом, поскольку Москва заранее отказалась от участия в разбирательстве, считая, что произошедшее в проливе не входит в юрисдикцию трибунала.

Юристы обсуждают многочисленные правовые детали, сформировавшие нынешнюю коллизию.

Главный вопрос — была ли 25 ноября нарушена государственная граница России. Именно так считает Москва, из чего логично следует, что инцидент действительно не относится к ведению Конвенции ООН по морскому праву. Ибо если было нарушение госграницы, то это внутреннее дело страны, которая разбирается с ним согласно собственным законам.

Если же инцидент рассматривать как мирный проход украинских военных судов через Керченский пролив, прерванный российскими пограничниками, то российская сторона нарушила свои международные обязательства. На этом, естественно, настаивает Киев. И трибунал своим решением поддержал Украину.

Но даже в толкованиях правоведов отчетливо звучит мысль, что юридические тонкости в данном случае дело третье, поскольку все определяет политика. Указывается и на то, что Москва, отказываясь подчиняться решениям международных судебных институтов, "расшатывает саму политико-правовую систему современного мира".

Надо признать: в последние годы Россия часто оказывалась в центре громких скандалов из-за международных судебных решений.

Кстати, нынешний вердикт не первый у морского трибунала, который Москва не будет исполнять.

Осенью 2013 года аналогичная ситуация сложилась вокруг дела судна Arctic Sunrise, на котором активисты экологической организации Greenpeace провели акцию протеста около нефтяной платформы "Газпрома" "Приразломная". В результате операции спецназа корабль задержали, экипаж поместили в СИЗО Мурманска, возбудили уголовное дело.

Стоит напомнить, что медиаистерика по поводу России, "преследующей за пиратство Greenpeace", тогда разразилась на весь мир. Нидерланды, под чьим флагом ходит Arctic Sunrise, обратились в МТМП. Как и сейчас, Москва отказалась участвовать в процессе и проигнорировала вердикт, требовавший "незамедлительно освободить" судно и экипаж. Однако острота конфликта была погашена скорым (в течение нескольких недель) освобождением гринписовцев по амнистии.

На этот раз подобный исход маловероятен.

В Кремле прокомментировали решение трибунала ООН по украинским морякам, заявив о неизменности позиции Москвы по инциденту в Керченском проливе. Как отметил в эфире радио Sputnik политический аналитик Павел Шипилин, решение трибунала вмешивается в наш суверенитет.

На дворе давно не 2013 год. Украина — не Нидерланды. А вооруженные военные, проверявшие на прочность российскую государственную границу, — не экологические провокаторы.

В последние годы в самых разных международных судебных инстанциях было много других решений, заставлявших Россию сначала удивленно поднимать брови, потом возмущаться, а теперь — равнодушно пожимать плечами:

— Дело ЮКОСа, по которому сначала Москве присудили выплатить компенсацию акционерам в 50 миллиардов долларов, а затем резко передумали. В результате практически у всех, следивших за развитием событий, возникло ощущение, что в обоих случаях имелась политическая мотивация: сначала хотели "взбунтовавшуюся" Россию наказать по полной программе, но в итоге дошло, что это создает слишком опасный прецедент для самого Запада, — и отыграли обратно.

— Удивительные решения — в том числе судебные и арбитражные — вокруг допингового скандала, где на каждый адекватный вердикт приходился с десяток таких, от которых теряешь дар речи.

— Британский суд, в котором Москва прошлой осенью проиграла стандартнейшее и железобетонное в своей надежности дело по украинским евробондам.

— Вердикт Стокгольмского арбитража по российско-украинскому газовому контракту — открыто предвзятый по отношению к России.

Моряков, нарушивших госграницу России, могут отпустить только по решению российского суда, а не по требованию Международного трибунала ООН, у которого нет соответствующей юрисдикции. В России ответили на решение трибунала ООН по украинским морякам.

А есть еще ЕСПЧ, принимающий решения, прямо противоречащие Конституции России, и требующий их исполнения. Есть Гаагский трибунал по бывшей Югославии, отличившийся демонстративной пристрастностью к сербам, уморивший Милошевича, а после его смерти мимоходом признавший полную дутость этого дела.

В чем тут проблема — очевидно. Организации, призванные служить объективными и беспристрастными арбитрами в международных спорах, в ситуации однополярного мира постепенно превратились в инструмент доминирующей силы, направленный против ее немногочисленных и слабых (тогда) оппонентов. И вот уже "Гаага" и "Страсбург" из образа влиятельного внешнего авторитета, к которому можно апеллировать в надежде добиться справедливости, превратились в обслуживающий персонал для теряющего позиции и влияние глобалистского истеблишмента. Кстати, после сочной риторики украинских соседей о "гамбургских санкциях" у МТМП есть шансы также оказаться в этой компании.

В любом случае критики Москвы, которая все чаще игнорирует вердикты международных инстанций в свой адрес, в определенном смысле правы. Тем самым действительно подтачиваются основы глобальной системы, в которой живет мир последние десятилетия.

Только вины России тут нет. Москва всего лишь позволяет себе все громче заявлять, что "король голый".

Но разделся при этом он сам.

Поэтому на вопрос "что теперь будет с Россией, после решения трибунала?" должен следовать циничный, но здравый встречный вопрос: "А что он может ей сделать?"

Ирина Алкснис.

Американская компания Facebook во вторник сообщила об удалении более 50 "недостоверных" аккаунтов, связанных с Ираном.

"Сегодня мы удалили 51 аккаунт в Facebook, 36 страниц, семь групп и три аккаунта в Instagram, вовлеченных в недостоверное поведение и созданных в Иране. Люди, которые стоят за этой активностью, которая также была замечена на других интернет-платформах и вебсайтах – дезинформировали людей о том, кем они являются и что они делают", - говорится в сообщении компании, опубликованном на сайте.

По данным компании, владельцы аккаунтов представлялись журналистами и пытались связаться с политиками, репортерами, учеными, иранскими диссидентами и другими публичными фигурами. Как отметили в Facebook, страницы велись на английском или арабском языке и "не специализировалась на определенной стране, хотя некоторые страницы фокусировались на США и Великобритании".

Также отмечается, что при этом в сообщениях на этих страницах обсуждались публичные деятели, политика Вашингтона и Лондона, сепаратистские движения США, ислам, арабские меньшинства в Иране и влияние Саудовской Аравии на Ближний Восток. В компании подчеркнули, что аккаунты удаляются не на основе содержащегося контента, а только на основе поведения.

Knight Frank: Лондон и Бристоль станут «горячими» точками для арендных инвестиций

Инвестиции в сектор арендного жилья Великобритании достигнут €165 млрд к 2025 году. Основной капитал будет поступать из США и Канады, прогнозируют специалисты.

Ожидается, что объём инвестиционного частного арендного сектора (PRS) в 2019 году достигнет почти €100 млрд, согласно последнему аналитическому отчету Knight Frank. Когда респондентам опроса предложили определить места, которые станут наиболее популярными в стране в течение следующих пяти лет, Лондон и Бристоль стали ключевыми областями в рамках PRS, а также для размещения студентов и пожилых людей, сообщает PropertyWire.

Стоит отметить, что €36,3 млрд уже инвестировали в вышеперечисленные секторы. Knight Frank также опросил 43 ведущих инвестора и обнаружил, что 35% респондентов планируют проявлять активность во всех трех секторах в 2024 году по сравнению с 13% сегодня. 70% ожидают, что будут активны в двух выбранных сегментах (сегодня таковых - 40%). 67% намерены увеличить инвестиции в жильё в течение следующих пяти лет.

Когда инвесторов спросили, какая сфера будет лидировать в 2019 году, респонденты предположили, что это будет PRS. После Лондона и Бристоля по популярности лидирует Бирмингем, что обуславливается развитием города и улучшением инфраструктуры.

Отвечая на вопрос о будущем росте арендной платы, респонденты ожидают, что её ежегодное увеличение для студенческого жилья составит 3,2% в Лондоне и 2,4% в регионах в течение следующих пяти лет, для пенсионеров – 3,5% и 3,2% соответственно. Инвесторы в секторе PRS ожидают, что среднегодовой рост аренды в Лондоне составит 2,9%, а в регионах - 2,6%.

Кстати, в Великобритании могут повысить налог для иностранных покупателей жилья.

Автор: Виктория Закирова

Хаос по заказу: хакеры уже всерьёз угрожают мировому устройству

Кибербезопасность может быть по-настоящему эффективна только при международной интеграции – и не только ведущих государств, а десятков стран мира.

Хакеры выкрали программу EternalBlue, разработанную при поддержке Агентства национальной безопасности США, и недавно с ее помощью атаковали системы властей города Балтимор в штате Мэриленд. EternalBlue позволила злоумышленникам использовать уязвимости в Windows

Евгений Бень

После переговоров президента РФ и главы МИД РФ Сергея Лаврова в Сочи с госсекретарем США Майком Помпео спецпредставитель Владимира Путина по вопросам международного сотрудничества в области информационной безопасности Андрей Крутских выразил надежду на то, что в поиске точек соприкосновения стороны не обойдут тему кибербезопасности «в силу ее проблематичности для всех».

При многозначности довольного молодого понятия кибербезопасности более всего в ходу его применение к современной глобальной политике. Едва ли ни самые эффективные инструменты, используемые для продвижения общественного влияния, сегодня почерпнуты из комплекса программного обеспечения и особенно интернета – в силу того, что его всемирная паутина, пожалуй, представляет собой больше, чем проявление окружающей действительности. Это – альтернативный привычному, но не автономный от него, многообразный мир, способный кардинально влиять на цивилизацию.

Политтехнологии вместо политики

В США подчеркивают киберактивность политики России, Китая и Ирана на виртуальном поле с целью воздействия на мнение и волеизъявление американцев. В связи с этим в прошлом году Трамп даже утвердил новую стратегию США в сфере кибербезопасности, отменившую ограничения, наложенные администрацией Барака Обамы на кибероперации наступательного характера.

Аналогичные претензии к Вашингтону предъявляет Москва. Поддерживаемый Госдумой законопроект №608767-7о защите Рунета направлен на сохранение устойчивой работы интернета в РФ в случае возникновения угроз из-за рубежа.

В наше время успех на общегосударственных выборах в ряде стран немыслим без интенсивного применения политтехнологий, по сути во многом замещающих политику. Политтехнологий, так или иначе связанных с манипуляциями сознанием людей. По крайней мере, в ведущих странах подавляющее большинство населения вхоже в виртуальный мир. И потому интернет обрел самое что ни на есть принципиальное значение для моделирования общественной жизни. Но всё это – вершина айсберга понятия «кибербезопасность».

Виртуальный мир вытесняет реальный

Примерно за последнее десятилетие сложился качественно новый образ жизни постоянного пользователя интернета, который, если ходит в кино, в театр или на концерт, читает книги на бумаге, то исключительно для разнообразия, поскольку всё это и так имеется под рукой на мониторе. При помощи интернета можно не только приобрести любой товар и воспользоваться любой услугой, но теперь рабочий процесс очень многих профессий осуществим прямо через персональный компьютер, а то и смартфон.

Сообщества в социальных сетях, в том числе по интересам, у многих заменяет общение в живую, но самое симптоматичное – это создание групп по религиозным, а в ряде случаев – по псевдорелигиозным интересам, которые находятся на пути к моделированию неких специфических виртуальных сект, то есть виртуальной системы ценностей, альтернативной традиционным ориентирам реального мира.

Виртуальное пространство интенсивно репродуцирует всевозможные сообщества, и некуда не деться от этого закономерного хода вещей, но вопрос в том, как поддерживать интернет в русле глобального развития, не давая ему стать миной замедленного действия с непредсказуемым по времени и силе взрывом, угрожающим разрушить историю как таковую. И для решения этой масштабной проблемы не обойтись без создания многоступенчатой интеграции мирового сообщества.

К самовоспроизводимому искусственному интеллекту

Программисты только что создали алгоритм на базе нейросети, который позволяет воспроизводить анимацию из статичных портретов. Технологию уже опробовали на портрете Ф.М.Достоевского – и русский классик «заговорил».

Исследователи из Сколково и из Samsung взяли кадры лиц людей и создали специальные маски на каждый мимический жест. Теперь они накладывают их на портреты, и нейросеть достраивает дополнительные изображения. Разработчики достигли успехов в совмещении аудио и сторонних видео и изображений, что до сих пор являлось проблемой: сложно подстроить каждый кадр под то, что произносится. Поскольку нейросеть училась на тысячах видео, она выстраивала модели «говорящих людей» именно на их основе.

Это означает, что где-то на горизонте уже, не исключено, маячат времена, при которых, пользуясь соответствующими технологиями, люди смогут моделировать образы своих умерших близких, которые окажутся способны не только жить собственной виртуальной жизнью – уже иной, чем реальная жизнь их предшественников во плоти. Более того, невозможно отвергнуть, что, являясь составляющими глобального искусственного интеллекта, такие образы научатся репродуцировать себе подобных, исходя из вероятности совершенствования в них заложенного алгоритма.

Современный искусственный интеллект и разрабатывается именно как пограничный с хаосом. Такой хаос нельзя контролировать, но им можно управлять в условиях открытой системы. Выдающийся физик Илья Пригожин писал, что контролируемость в нынешних условиях «в смысле, который был провозглашен прежней наукой» вообще невозможна. Однако нет никаких гарантий, что на том или ином этапе сам искусственный интеллект не откажет в возможности управления интеллекту человеческому, если тот не пойдёт по пути – на опережение.

На сегодняшний день только совместный международный выверенный мониторинг специальных служб имел бы возможность выявить действительный прогнозируемый уровень такого рода угроз. Этот уровень пока скрыт в тумане ближайших десятилетий. Но сам факт глубинных киберугроз повсеместно очевиден.

Насколько киберкорпорации властны над миром?

В последние годы актуальность кибербезопасности беспрецедентно возросла. Здесь помимо государственных политических интересов нужно брать в расчет частных хакеров – интернет-пиратов, способных при нынешних технологиях свернуть горы.

Но, вероятно, в перспективе потенциально особенная по масштабу угроза может парадоксально исходить от разного направления деятельности киберкорпораций, для которых проблема преимущества своих технологий на конкурентном поле равнозначна вопросу «быть или не быть?» Как известно, интересы глобального бизнеса на определенном этапе склонны соединяться с играми мировой политики. А это значит, что не так уж далеко до того времени, когда искусственный интеллект начнет создавать модели подчинения реальности виртуальному миру. И на этом фоне противостояния внутри привычного социума, например, традиционно-консервативного и либерального мировоззрений, покажутся чуть ли не таким же рудиментом, как средневековые войны между рыцарскими орденами.

Сейчас ситуация, сложившаяся на российском рынке настольных операционных систем (ОС), в точности повторяет мировую: компания Microsoft, несмотря на то, что и ее Windows не идеален, удерживает 76% глобального рынка ОС, оставив Apple лишь 12,65%.Дистрибутивы Linux в общей массе находятся на предпоследнем месте с результатом в 1,69%, опережая лишь Google Chrome с долей в 1,56%.

Всё это дает практически неограниченные возможности Microsoft для внедрения разных параллельных услуг. Таким образом компания, например, успешно продвигала по миру браузер Internet Explorer. Сейчас в Microsoft уже разработаны собственные нормативные подсказки стилистически корректного словоупотребления для англоязычной версии Word, а следом компания будет учить нужным ей стилистическим градациям на других языках. Таким образом возможна попытка массового выстраивания мышления миллионов людей, исходя из системы языковых нормативов, заданных специалистами Microsoft. Как знать, насколько еще далеко простираются глобальные планы кибергиганта?

С появлением платформы Яндекс.Дзен каждый обыватель получил возможность писать свои вирши не просто, как раньше, а с вероятностью попадания в топ и широкого прочтения, что само по себе хорошо. Встречаются на платформе и полезные материалы. Но трудно исчерпывающе понять, зачем именно так, а не иначе для разных пользователей перетасовываются внизу главной (!) страницы Яндекса анонсы Яндекс.Дзена, и в результате реально растет число людей, поверивших в небылицы, например, о великой Армении от Аравийского полуострова до Краснодарского края, о нынешнем высочайшем экономическом подъеме в Израиле, о череде мифических детей Сталина, о подмене русских царей, об интимной жизни и национальности звезд эстрады и в прочую белиберду. Уж не знаю – что получится с того, что основной поисковик Рунета пополняет бесконечно обширные ряды своих пользователей и зомбированными Яндекс.Дзеном? Кстати, японское слово «дзен» восходит к древнеиндийскому «дхьяна», означающему «погружение, глубокое созерцание». Правда, тут не всегда понятно, куда погружаешься…

Кибербезопасность как право на идентичность

Вероятно, наступит время, когда цивилизации придется доказывать право на свою идентичность под давлением искусственного интеллекта, нивелирующего адекватное соотношение мира и человека. Но пока затронутая тема еще не стала широко публичной.

На сегодняшний же день необходимым условием развития информационного сообщества является самый широкий список конкретных проблем и их решений, начиная от технических и заканчивая законодательными. Перспективная кибербезопасность может быть по-настоящему эффективна только при международной интеграции – и не только ведущих государств, а десятков стран мира. Словом, назрела необходимость всерьез подступиться к единой международной корпоративной системе противодействия киберугрозам – не для неустанного бесполезного контроля, а, чтобы генерировать управление ситуацией.

И для этого участникам раньше или позже придется в чем-то поступиться текущими политическими пристрастиями. Благо высокотехнологичные наработки в США, России, Японии, Германии, Великобритании при определенном раскладе сохраняют надежду на то, что в будущем человечество не погрузится в им же провоцируемый хаос.

Отток прямых иностранных инвестиций из Кыргызстана в Россию увеличился в 5 раз – Нацстатком

Отток прямых иностранных инвестиций в 2018 году в сравнении с 2017 годом снизился на 2,3 процента и составил 707,5 млн. долларов. Сообщает Нацстатком КР.

В структуре прямых иностранных инвестиций по сравнению с предыдущим годом отмечалось снижение оттока собственного капитала, реинвестированной прибыли, а также кредитов, полученных от нерезидентов.

Снижение оттока инвестиций в 2018 году наблюдалось из предприятий транспортной деятельности – в 2,2 раза, геологоразведки – на 29,7 процента, обрабатывающих производств – на 12,0 процента и сферы финансового посредничества и страхования – на 4,1 процента.

Отток прямых иностранных инвестиций в страны вне СНГ в сравнении с 2017 годом снизился на 20,3 процента, в основном, за счет их сокращения в Сейшелы (в 176,6 раза), Канаду (в 29,6 раза), Великобританию (на 8,1 процента).

Отток прямых иностранных инвестиций в страны СНГ, напротив, увеличился в 2,4 раза, за счет роста оттока инвестиций в Россию (в 5,4 раза) и Казахстан (на 15,4 процента).

Снижение оттока прямых иностранных инвестиций в сравнении с 2017 годом отмечалось из Баткенской, Иссык-Кульской, Таласской и Чуйской областей, а также города Ош.

В московских загсах отмечается беби-бум

В апреле и мае 2019 года рождаемость в столице выросла на 6%. Связан ли этот всплеск с чемпионатом мира по футболу, проходившим в России в прошлом году?

Столичные загсы зафиксировали беби-бум. В марте и апреле рождаемость в Москве выросла на 6% по сравнению с тем же периодом прошлого года, сообщает ТАСС. На свет появились более 22,5 тысячи младенцев, что на тысячу больше, чем число родившихся в первые два весенних месяца год назад.

Редакция Business FM предположила, что беби-бум напрямую связан с прошлогодним чемпионатом мира по футболу, проходившим в России. Однако профессор кафедры социологии семьи и демографии социологического факультета МГУ Александр Синельников с этим не согласен.

«Во-первых, это не родившиеся в марте и апреле, а зарегистрированные. Родиться они могли и месяцем раньше, и на большее время раньше. Это же данные загса. Кроме того, на этой регистрации отражается количество выходных в месяц. В прошлом году и в этом году оно, наверное, разное. Отражаются праздники, например, то, на какой период пришлась Пасха. Я бы не придавал этому значения еще вот почему: кривая рождаемости довольно точно повторяет кривую браков. Число браков снижалось, в последние два года или даже три года снижается. Как на этом фоне может увеличиться число рождений? Тут не надо придавать значения данным за один месяц по одному городу. Тем более Москва, тут же еще очень многие приезжие регистрируют рождение. Количество этих приезжих в разные годы бывает разным. У людей, которые живут в Москве, но не имеют московской регистрации, дети, которые у них рождаются, регистрируются в московских загсах и составляют порядочную часть новорожденных в столице».

Тем не менее исследования в разных странах показывали, что спустя девять месяцев после крупных матчей или ярких игр, как правило, происходил взрыв рождаемости. Так, в частности, было в Великобритании после чемпионата мира 1966 года, когда победила сборная Англии. Подобное произошло и в 2007 году после чемпионата мира в Германии. Всплеск рождаемости отмечался и в 2015 году в Бразилии, хотя национальная сборная в полуфинале мундиаля годом раньше оглушительно проиграла со счетом 7:1.

Провокации в Идлибской зоне деэскалации продолжаются

Правительственные силы при поддержке ВКС России сорвали наступательные планы террористов.

Минобороны России опровергло сообщения о неких химатаках на северо-западе Сирии, указав, что эти выдумки государственного департамента США являются прикрытием для террористов. «Стремление госдепартамента США навязать миру очередную ложь о каких-то «признаках химической атаки» в Идлибской зоне деэскалации уже не вызывает недоумения», – заявил в минувшую пятницу официальный представитель Минобороны России генерал-майор Игорь Конашенков.

По его словам, «особый цинизм заявлению госдепартамента о якобы произошедшей 19 мая «химатаке» в Сирии придают последовавшие публичные опровержения этой лжи даже британской «Обсерваторией по правам человека» и так называемыми мошенниками из «Белых касок». Обе эти созданные Западом же в пропагандистских целях «организации» официально заявили, что у них нет вообще никакой информации ни о месте, ни о пострадавших в результате этой фейковой «атаки».

«Рекомендуем вместо этого запросить карту обстановки в зоне деэскалации «Идлиб» у Пентагона или в женевской Целевой группе по прекращению огня, в работе которой принимают активное участие представители США, – сказал официальный представитель Минобороны России. – Потому что единственными «источниками» и «очевидцами» в районе якобы имевшей место «химатаки», с которыми так обильно общается госдепартамент США в зоне деэскалации «Идлиб», являются террористы сирийского ответвления «Аль-Каиды» из «Джебхат ан-Нусры» (запрещены в РФ).

«Хотим также напомнить госдепартаменту, – продолжил генерал-майор Игорь Конашенков, – что сирийские правительственные войска ещё 18 мая первыми в одностороннем порядке полностью прекратили огонь и не поддавались на многочисленные провокации несколько дней. Поэтому никаких «атак» 19 мая в зоне деэскалации «Идлиб» не было в принципе. Каких-то других «оппозиционеров», кроме террористов «ан-Нусры», уничтоживших ещё в феврале все формирования «вооружённой оппозиции» и удерживающих эти районы под своим тотальным контролем, там больше нет».

Преднамеренная кампания клеветы, поднятая на Западе вокруг применения якобы правительственными силами химического оружия в городе Кабани на северо-востоке провинции Латакия, решительно осуждена и в заявлении МИД Сирии. «Сфабрикованные обвинения в адрес сирийского государства являются очередной отчаянной попыткой ослабить военное давление на террористов, базирующихся в Идлибе, и задержать наступление армии на их позиции», – подчёркивается в документе.

МИД Сирии указал, что «шумиха, поднятая послушными США западноевропейскими государствами, не сможет заставить сирийские войска отказаться от продолжения войны против террористических банд и освобождения от них всех районов Сирии».

Судя по сообщениям с северо-запада Сирии, боевики экстремистской группировки «Хайат Тахрир аш-Шам» и союзных ей формирований, действующих в юго-западной части Идлибской зоны деэскалации, продолжают предпринимать попытки атаковать позиции сирийских правительственных сил.

Эпицентром событий на прошлой неделе стало сражение за населённый пункт Кафр-Нбуда (северо-запад провинции Хама), а также за высоты, обрамляющие долину Аль-Габ, по которой протекает река Эль-Аси (Оронт). Бойцы сирийской армии и ополченцы также упорно обороняют стратегический форпост правительственных сил, который находится у древней крепости Калаат-эль-Мадик у входа в долину Аль-Габ.

Руководитель российского Центра по примирению враждующих сторон и контролю за перемещением беженцев генерал-майор Виктор Купчишин на брифинге 24 мая сообщил, что начиная с 21 мая при отражении атак боевиков правительственными силами уничтожено до 350 террористов, пять танков, одна боевая машина пехоты, 27 пикапов с крупнокалиберными пулемётами, два «джихад-мобиля» и три установки РСЗО.

В целях восполнения боевых потерь незаконные вооружённые формирования осуществили переброску подкрепления и военной техники в район Кафр-Нбуды. За двое суток, отметил Виктор Купчишин, на юго-запад Идлибской зоны деэскалации прибыло свыше 800 боевиков, не менее семи танков, трёх БМП, 15 пикапов с крупнокалиберными пулемётами.

Вечером 24 мая экстремистские формирования предприняли атаки на позиции правительственных сил в районе населённых пунктов Эль-Хайрат и Мгайр. В наступлении участвовало около 200 боевиков, два танка, боевая машина пехоты, 13 автомобилей повышенной проходимости с крупнокалиберными пулемётами. Наступающие группы боевиков ответным огнём военнослужащих Сирийской арабской армии были рассеяны и отступили.

Утром 25 мая боевики «Хайат Тахрир аш-Шам» с территории Идлибской зоны деэскалации открыли огонь из реактивных систем залпового огня по населённым пунктам Айн-Эль-Крум и Скальбия на севере провинции Хама. Террористами было выпущено более 20 реактивных снарядов. В результате обстрелов по меньшей мере четыре мирных жителя погибли, семь получили ранения различной степени тяжести.

26 мая днём экстремисты пять раз обстреливали из РСЗО город Скальбия, большинство жителей которого сирийские христиане. В общей сложности выпущено 38 ракет, несколько из них попало в здание больницы. По докладу сирийских экстренных служб, погибли 5 человек и ранены 12.

Западные эксперты, анализируя развитие ситуации в Идлибе, обращают внимание на то, что экстремистские группировки не испытывают недостатка в боеприпасах и вооружении. В связи с этим агентство Reuters со ссылкой на источники в сирийской оппозиции утверждает, что якобы из Турции усилились поставки вооружения формированиям «сирийской оппозиции». Отмечается, что незаконные вооружённые формирования (НВФ) получили десятки бронированных машин, реактивные системы залпового огня, противотанковые управляемые ракеты. Поставленное вооружение, как указывают собеседники агентства Reuters, помогло НВФ в боях за город Кафр-Нбуда.

* * *

Вместе с тем на большей части территории Сирийской Арабской Республики сохраняется спокойная обстановка. Продолжается работа, направленная на мирное разрешение внутрисирийского конфликта и оказание всесторонней помощи населению в восстановлении мирной жизни. В рамках реализации указа президента САР власти страны продолжают работу по амнистированию лиц, уклонившихся от выполнения обязанностей военной службы, в том числе среди беженцев и бывших членов НВФ. По состоянию на 24 мая 2019 года амнистировано 58 001 человек.

За прошедшие сутки в Сирию с территорий иностранных государств возвратился 1041 беженец, в том числе из Иордании – 699, из Ливана – 342. Всего с 18 июля прошлого года с территорий иностранных государств вернулось свыше 234 тысяч сирийцев. С 30 сентября 2015 года в места постоянного проживания вернулись более 1 298 000 внутренних переселенцев. Лагерь «Эр-Рукбан» с 23 марта этого года покинули 13 337 человек.

Российский Центр по примирению враждующих сторон и контролю за перемещением беженцев продолжает организацию гуманитарных акций. Их проведено уже 2122. Сирийским гражданам доставлены и распределены свыше 3390 тонн продовольствия, бутилированной воды и предметов первой необходимости.

В конце недели наши военнослужащие доставили груз гуманитарной помощи для жителей города Алеппо. Как сообщил представитель ЦПВС Юрий Кулик, несколько сотен продовольственных пайков было распределено среди населения одного из районов города. «Этот район был выбран как наиболее пострадавший от боевых действий. Гуманитарные наборы здесь людям просто необходимы, так как эта часть города находится в полуразрушенном состоянии», – сказал он.

Арина Соленкова

В Уфе прошел Евразийский конгресс урологов

24-25 мая в г.Уфа прошел Евразийский конгресс урологов – масштабное научно-образовательное событие для мирового медицинского сообщества в области урологии.

В церемонии открытия приняли участие и.о.министра здравоохранения РБ Максим Забелин, академик РАН,зав. кафедрой урологии РМАПО МЗ РФ Олег Лоран, профессор кафедры урологии Сеченовского университета Магомед Газимиев, ректор БГМУ, член-корр.РАН, главный уролог ПФО Валентин Павлов, профессор,директор урологического отделения 4-го аффолированного госпиталя Харбинского медицинского университета Ван Сяоминь (Китай), профессор, член-корр. НАН РК, зав. каф. урологии и андрологии КАЗМУНО Булат Шавлеканов (Казахстан), доцент кафедры урологии ТГМУ им. Абуали ибни Сино Хайриддин Ризоев (Таджикистан).

Открыл конгресс и.о.министра здравоохранения РБ Максим Забелин:

- От лица врио Главы РБ Радия Хабирова поздравляю участников Евразийского конгресса урологов. Мы рады, что этот форум зародился именно в Республике Башкортостан и это не случайно: урологическая школа РБ признана во многих странах мира, наши специалисты сотрудничают с мировыми научными и клиническими центрами. На сессиях конгресса представлены инновационные разработки с широкими перспективами для практического внедрения.

На церемонии открытия выступил академик РАН Олег Лоран:

- Очень обширная и серьезная программа сегодня представлена на конгрессе, что свидетельствует об интегральности специальности урология со многими клиническими и фундаментальными науками. Но, главное, это практическая польза конгресса как для врачей, так и для наших пациентов.

Организаторами Конгресса выступают Первый Московский медицинский университет им. И.М.Сеченова, Российское общество урологов и Башкирский государственный медицинский университет.

- Каждый десятый пациент в первичном звене - с заболеваниями урологического профиля и сегодня мы направляем усилия на доступность и качество медицинской помощи в первичном звене. Урология-это проблема и молодежи, и пожилых людей. Такие конгрессы и конференции направлены на решение многих проблем в открытой дикуссионной форме, которые стоят перед урологами сегодня, - прокомментировал ректор БГМУ, член-корр.РАН Валентин Павлов.

Конгресс собрал более 600 участников из таких стран, как Китай, Великобритания, Испания, Италия, Франция, Эстония, Румыния, Индия, Казахстан и др, среди них ведущие урологи со всего мира: члены президиума Конгресса, а также директор андрологического департамента Эдвард Роуз Костанье (Испания), профессор Университета Суррей Инга Прокопенко (Великобритания), профессор, врач-уролог Европейского медицинского центра Пьер Моно (Франция) и др.

- Сегодня выступаю с докладом о фертильности и эффективности операций на органах мочеполовой системы. Уровень конгресса в Уфе не уступает странам Европы и Америки. Хочется отметить интересный формат конференции с разделениями мнений по урологии и андрологии, - отметил директор антропологического департамента Эдуард Руиз Кастанье ( Барселона, Испания).

В течение двух дней конгресса работали секции онкоиммунология, клеточные технологии в урологии, андрология, нейроурология, интернациональная сессия «One belt one road”, ядерная медицина, детская урология,реконструктивно- пластическая хирургия в урологии,пересадка почки,гемодиализ, урогинекология,репродуктивная урология и др.

В режиме Live-surgery с онлайн-трансляцией из Клиники БГМУ для участников конгресса проводят хирургические мастер-классы по лечению урологических заболеваний ведущие урологи страны: профессор кафедры урологии Сеченовского университета Евгений Безруков, руководитель центра роботической хирургии Национального медицинского исследовательского центра имени В.А. Алмазова Михаил Мосоян, зав.отделением онкоурологии, профессор Евгений Шпоть, зав. кафедрой урологии и андрологии ФМБЦ им. А.И. Бурназяна ФМБА России Алексей Мартов и др

Президент США Дональд Трамп в понедельник стал первым иностранным лидером, принятым новым императором Японии Нарухито в своем дворце в Токио, прямую трансляцию церемонии встречи вел телеканал NHK.

Для приветствия американского президента перед дворцом расстелили красные ковровые дорожки и был выстроен почетный караул. Прозвучали гимны двух стран.

Группа школьников приветствовала Трампа американскими и японскими флагами под музыку в исполнении духового оркестра. Затем император Японии и императрица Масако с Трампом и его супругой Меланьей приветствовали государственных деятелей Японии перед тем, как удалиться во дворец.

Вечером ожидается также банкет от имени императора в честь американской делегации.

Нарухито - первый японский монарх, который получил образование за рубежом. Как сообщалось ранее, он учился в британском Оксфорде, а его супруга Масако в Гарварде.

Император Нарухито занял Хризантемовый трон 1 мая, и с этого дня в Японии началась эра его правления, получившая название Рэйва.

Шведская социал-демократическая партия, лидером которой является премьер-министр страны Стефан Левен, побеждает на прошедших в воскресенье выборах в Европарламент, свидетельствуют первые официальные результаты, опубликованные избирательной комиссией.

После обработки результатов голосования с 5717 избирательных участков из 6305 социал-демократы набирают 23,7% голосов. На втором месте - либерально-консервативная партия "Умеренной коалиции" (Модератерна) с 16,7% голосов. Третье место занимает правая партия "Демократы Швеции" - 15,6%, значительно улучшившая свои результат по сравнению с прошлыми выборами в Европарламент (2014, тогда они набрали 9,7%).

Несмотря на повышенное внимание к проблемам экологии в ходе предвыборной кампании, Партия зеленых набрала на 5,9% голосов меньше, чем на прошлых выборах. При этом она все равно обеспечила себе мандаты в Европарламенте. Кроме этого, барьер в 4% преодолели Левая партия, Партия центра, Либеральная партия и христианские демократы.

Швеция имеет 20 мандатов в Европарламенте. В случае выхода Великобритании из ЕС их число увеличится до 21.

Партия Brexit бывшего главы Партии независимости Великобритании (UKIP) Найджела Фараджа лидирует на выборах в Европарламент, свидетельствуют предварительные результаты подсчета голосов.

Согласно подсчетам, партия сторонника выхода Великобритании из ЕС набрала большинство голосов на Северо-Востоке, на Востоке и в Уэльсе. Подсчет голосов продолжается.

Фаворитом предвыборной гонки изначально была созданная в конце апреля экс-лидером Партии независимости Великобритании (UKIP) Найджелом Фараджем Партия Brexit. Свою миссию партия популистов-евроскептиков видит в том, чтобы добиваться выхода из ЕС любой ценой, и ее поддерживает наиболее активная часть сторонников "развода" с Европой.

Британия планировала выйти из Евросоюза 29 марта 2019 года, следовательно, участвовать в выборах в Европарламент не планировала. Однако премьер-министр Тереза Мэй в течение нескольких месяцев безуспешно пыталась провести через парламент согласованное с Брюсселем соглашение о Brexit, которое парламентарии раз за разом отклоняли. Для предотвращения выхода из ЕС без сделки Британия уже два раза получала от Брюсселя отсрочку Brexit - теперь он должен состояться 31 октября, а, следовательно, Британия обязана провести выборы в Европарламент.

Подготовка к этим выборам велась в автоматическом режиме: правительство, предвидя проблемы со сделкой с ЕС, распорядилось начать техническую подготовку. Партии начали кампанию буквально за несколько дней, с явным нежеланием отрываясь от споров вокруг условий Brexit и способа отправить в отставку Мэй.