Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Согласно заявлению президента Ассоциации судовладельцев круизных судов и морских агентств Греции Феодороса Контеса, в текущем году в Грецию на круизных судах прибудет более 5 миллионов туристов.Как ожидается, в этом году 69 круизных судов от 23 компаний совершат 2.548 заходов в 31 греческий порт, при этом самое большое число заходов (523) будет осуществлено в порт Пирей, за которым следуют Санторини (405), Миконос (309), Керкира (290), Катаколос (274), Родос (168) и Ираклион (154).

Семерка этих портов сосредоточит 83% от общего числа всех заходов круизных судов в порты Греции. Среди остальных греческих портов следует отметить такие порты, как Патмос, Кефалонья, Ханья, Гифио, Митилини, Самос и Кос.

Как видно, самое большое число заходов выпадает на сентябрь месяц - 406 заходов, начиная с 322 в мае.

Более того, в этом году Грецию впервые посетят такие круизные суда, как «Carnival LEGEND» и «Carnival SUNSHINE», а также «Disney Magic», который совершит два захода в Пирей и на Миконос: первый - в июле, а второй - в августе.

В свою очередь, новое впечатляющее судно «Royal Princess» впервые прибудет в Грецию в июне и, конкретно, на Санторини, а в последующие пять месяцев он совершит заходы в Пирей и Миконос.

Согласно данным изданного компанией The Economist карманного справочника "Pocket World in Figures 2013", в Эстонии продается больше всего в мире алкоголя на душу населения. В подкатегории потребления пива на одного человека первое место также отдано Эстонии, пишет RUS.ERR.EE

Эстония занимает твердое первое место в мире по продаже алкоголя на душу населения — 118,4 литра в год. Второе место делят между собой Финляндия и Германия, где соответствующий показатель составляет 99,5 литра. На третьем месте Австралия с 99,4 литра, передает ERR uudised.

Согласно данным справочника, в 2010 году в Эстонии было продано 86,3 литра пива на душу населения, то также выводит нашу страну на первое место в мире.

Гораздо меньше в Эстонии любят вино. Первое место по потреблению вина занимают жители Люксембурга, выпивающие в среднем 43,4 литра на одного человека в год. Эстония не входит в число 22 стран, предпочитающих распитие вина.

Другие страны Балтии любят алкогольные напитки меньше. В Литве продается в год 87,4, в Латвии — 71,9 литра алкоголя на душу населения. По потреблению пива Литва занимает 4 место, Латвия — 15.

Россия, где покупается 82,8 литра алкоголя в год на одного жителя, занимает 12 место рейтинга. Пива в России пьют больше, чем вина. По употреблению пива Россия занимает 10 место в мире.

Справочник Economist не уточняет источники и методы сбора информации. Имеется большая вероятность того, что статистика отражает купленный иностранцами в Эстонии алкоголь.

Согласно данным Европейской статистической службы Eurostat за 2011 год, в странах Балтии и в Венгрии на алкоголь тратится большая часть семейного бюджета, чем в других странах ЕС. Жители Эстонии находились на первом месте, поскольку из семейного бюджета эстонцев на алкоголь уходило 5,8 процента.

Также, согласно справочнику Economist, борьба с курением в Эстонии дала свои плоды, поскольку наша страна не вошла в число 20 крупнейших потребителей сигарет. Также в этот рейтинг не вошли Латвия, Литва и Финляндия.

Жители Молдавии выкуривают 8,9 сигареты в день на душу населения. Чуть более 7 сигарет в день на одного человека курят жители России и Сербии. В первую десятку курильщиков входят Ливан, Словения, Белоруссия, Греция, Болгария, Украина и Чехия.

Авиакомпания Aegean Airlines (Греция) намерена с 5 апреля запустить рейсы между Афинами и Киевом.

Согласно информации в системе бронирования авикомпании, рейсы планируется выполнять два раза в неделю в международный аэропорт "Киев" (Жуляны).

Как сообщалось, Aegean Airlines с 3 апреля 2013 года также запускает авиарейсы между Киевом и Ларнакой (Кипр).

Как напоминает Интерфакс-Украина, ранее полеты между Киевом и Ларнакой и Афинами выполняла авиакомпания "АэроСвит", однако в первой половине января 2013 года многие рейсы "АэроСвита" были отменены, а с 15 января маршрутная сеть, включавшая, помимо внутренних рейсов, еще около 80 международных направлений, сократилась до двух внутренних и до десятка международных маршрутов, а 16 января компания сообщила, что вводит временное расписание полетов до 31 января, согласно которому оставляет за собой оперирование всего шестью воздушными линиями: четырьмя международными и двумя внутренними - между Киевом и Ивано-Франковском и Днепропетровском.

Кроме того, с 1 апреля четыре раза в неделю начнет выполнять рейсы в Афины авиакомпания "Международные авиалинии Украины" (МАУ).

Принадлежащее греческой компании пассажирское судно Nisos Rodos было обстреляно в субботу во время беспорядков в египетском порту Порт-Саид, сообщило министерство иностранных дел Греции.

"Судно было обстреляно неизвестными в ходе обычной инспекции портового надзора... Сразу после обстрела судно покинуло порт. Все пассажиры и команда в безопасности", - говорится в сообщении МИД Греции.

Министерство не уточнило, сколько пассажиров было на судне вместимостью в 1,6 тысячи человек, а также гражданами каких стран они были. Также неизвестно, из какого оружия велся огонь. По данным из открытых источников, в последнюю неделю судно курсировало между турецким Искендеруном и Порт-Саидом, а сейчас направляется в израильский порт Хайфа.

Шестнадцать человек погибли, свыше 200 получили ранения в столкновениях полиции и футбольных фанатов в Порт-Саиде. Среди погибших двое полицейских. Беспорядки вспыхнули после того, как власти вынесли смертный приговор 21 болельщику по делу о столкновениях годичной давности, унесших жизни 70 человек. Алексей Богдановский.

ГДЕ ПРИЖИЛСЯ АНТИТАБАЧНЫЙ ЗАКОН

Во многих европейских странах ограничения для курильщиков действуют уже давно. BFM.ru выяснил, принесли ли подобные меры положительные результаты

В пятницу, 25 января, депутаты Госдумы приняли во втором чтении вызвавший немало споров "антитабачный законопроект". Этот документ был принят законодателями в первом чтении 14 декабря этого года.

Законопроект предусматривает полный запрет на курение в общественных местах с 2015 года, запрет на продажу сигарет в ларьках и киосках, введение устрашающих картинок на пачках сигарет с мая 2013 года.

В целом, меры, ограничивающие потребление табака, предполагается вводить поэтапно: ряд из них вступит в силу с момента принятия законопроекта, другие будут введены с 1 июля 2014 года и с 1 января 2015 года.

По приблизительным подсчетам различных исследовательских центров, в России курит около 40% взрослого населения. Предлагаемые законопроектом меры, предполагается принять в соответствии с ратифицированной в 2008 году Конвенцией Всемирной организации здравоохранения по борьбе с табаком.

BFM.ru выяснил, принесли ли подобные меры положительные результаты, после введения их в различных странах.

Что касается общей мировой статистики, то по данным Американской кардиологической ассоциации, опубликованным в журнале Circulation, после принятия норм о запрете курения в ресторанах, барах и на работе число случаев госпитализации с сердечными приступами в среднем в мире сократилось на 15%. В материале были обобщены выводы 45 исследований по данным США и других стран, в частности, Новой Зеландии и Германии.

Количество пациентов, поступающих в больницу с инсультами, по данным Ассоциации, сократилось на 16%, по заболеваниям дыхательных органов, таким как астма и хроническая обструктивная болезнь легких (ХОБЛ), снижение еще более существенное - на 24%.

Демократичный отказ по-немецки

Запреты на курение в Германии действуют уже несколько лет. Федеральное правительство еще в 2007 году запретило курение во всех общественных учреждениях федерального значения, а также на транспорте. Парламенты федеральных земель ввели разной строгости ограничения на курение в пивных и ресторанах.

Согласно проведенному в Германии исследованию, запрет на курение в общественных местах оправдывает себя. Немцы меньше стали страдать заболеваниями сердечно-сосудистой системы. Результаты пятилетнего исследования с участием почти 4 млн человек, опубликованные немецким журналом Hausarzt, свидетельствуют о снижении риска возникновения инфаркта на 8% и коронарной недостаточности на 13%.

Причем ужесточения запрета на курение добивались по больше части демократическими методами, в частности, в Баварии, отмечает Deutsche Welle. Бавария - одна из немногих федеральных земель, где жители могут с помощью референдумов корректировать законодательство. Причем в продвижении своей идеи противники курения в Баварии успешно перевыполнили план: для поддержки законодательной инициативы им надо было набрать чуть меньше миллиона подписей. Они представили почти полтора миллиона. В итоге 4 июля 2010 года состоялся референдум, на котором более 60% проголосовали за ужесточение антитабачного закона (правда, при явке менее 40%).

Испанский антиэффект

В Испании с 2006 года был введен запрет на курение на рабочем месте. При этом в отелях, ресторанах, барах табачный дым был разрешен. Заведениям предписывалось разве что выделять помещения для некурящих.

Эксперты отмечают, что за три года действия первых антитабачных ограничений число курильщиков в Испании только выросло - на 6,7%. Тогда, в 2010 году парламент страны принял закон о запрете с января 2011 года курения в общественных местах на всей территории страны, в том числе на стадионах, в учебных заведениях, ресторанах и барах, во внутренних дворах больниц, на детских и спортивных площадках, даже если они открытые.

До последнего времени Испания оставалась единственным государством Европы, где отдыхающие могли курить в барах и ресторанах, что для многих являлось неотъемлемой традицией страны. Однако пока официальных данных о том, принесли ли плоды предпринятые меры - нет.

Греции закон не писан

В самой курящей стране Евросоюза - Греции (курильщиков среди взрослого населения здесь начитывается около 40% против средней по ЕС цифры в 29%) - с 1 сентября 2010 года введен полный запрет на курение в закрытых помещениях. Нормы предусматривают полный отказ от табачного дыма в учреждениях, кинотеатрах, на стадионах, на транспорте, в школах и больницах. Также нельзя курить в барах, кафетериях, ресторанах.

В кризисной Греции рестораторы заявили, что отказываются соблюдать закон о запрете курения. Владельцы баров били тревогу, говоря, что за полтора месяца оборот ресторанов упал на 30%. Большинство заведений игнорировало запрет, на столах в кафе уже вскоре вновь появились пепельницы, где-то их и не убирали.

По оценкам греческого правительства, расходы отрасли здравоохранения из-за заболеваний, связанных с табаком, составляют 2 млрд евро в год, это больше половины (60%) от суммы поступлений акцизов за 2009 год.

Единодушный британский отказ

Шотландия первой в Соединенном Королевстве запретила курение в марте 2006 года. В Англии антитабачный закон вступил в силу 1 июля 2007 года, немногим ранее, 30 апреля 2007, он был введен в действие в Северной Ирландии - 30 апреля, 2 апреля 2007 года - в Уэльсе.

Как отмечают обозреватели BBC, общественность поддерживала эту меру, недавний опрос (2012 года) с участием 12 тысяч британцев показал, что 78% по - прежнему ее одобряют.

Статистика департамента здравоохранения свидетельствует, что в Англии число инфарктов уже в первый год после введения антитабачного закона в июле 2007 года снизилось на 10%. В Шотландии результат за первый год был еще более убедительным - 14%.

За три года после принятия "антитабачного закона" заметно сократилось количество госпитализаций по астме среди детей. До принятия закона количество поступающих в больницы по этому диагнозу росло на 2,2% каждый год. В первый год после запрета показатель упал на 12,3%, в последующие два года он снижался более чем на 3%.

Как бы то ни было, нет данных о том, что курильщики массово отказываются от вредной привычки.

Доля курящих по Великобритании в целом с 2007 по 2009 год не изменилась, оставаясь на уровне 21%. На севере Англии, однако, отмечено снижение: с 29% в 2005 году до 27% в 2007 и 21% к 2011 году.

Треть россиян за ликвидацию комнат для курения в офисах

Между тем, в России кампания в поддержку здорового образа жизни также набирает обороты. Исследовательский центр рекрутингового портала Superjob.ru выяснил, как относятся наши соотечественники к одной их мер, предлагаемых антитабачным законом - ликвидации из офисов специальных комнат для курильщиков (курилок).

Судя по результатам исследования, около половины сотрудников (47%) не поддерживают ликвидацию курилок. По мнению респондентов, специальные места для курения не должны упраздняться, в противном случае курильщики будут находить другие места для перекура, что отрицательно скажется на самочувствии их некурящих коллег. "Лучше пусть травятся в своих комнатах для курения, чем стоят и дымят под окнами тех, кто не курит!";

"Обособленное место обеспечивает порядок и не нарушает прав и условий работы некурящих сотрудников. Это лучше, чем курение в туалете или на улице". Закономерно, что противников больше среди курящих сотрудников российских предприятий и организаций (73% против 36% среди некурящих).

Есть и те, кто считает, что отказ от курительных комнат будет способствовать снижению эффективности курящих сотрудников: "Упадет КПД. Все великие мысли приходят после дозы никотина"; "Курильщики будут ходить на улицу, тратить больше времени на перекур. Пусть лучше в курилку ходят".

Поддержать идею депутатов готовы 36% работающих россиян (38% среди мужчин и 34% среди женщин). Среди курящих работников таких всего 16%, тогда как среди некурящих за исчезновение курилок ратуют 45%. Как считают опрошенные, "это будет служить дополнительным поводом для того, чтобы люди бросили курить". "При наличии специальных комнат все равно все курят на лестничных пролетах и в туалетах"; "Курильщики полдня проводят в курилке, а в это время за них кто-то работает!" - негодуют они.

Затруднились с ответом 17% участников опроса: "Запретить курить таким способом вряд ли получится. Люди будут выходить на улицу и еще дольше отсутствовать на рабочих местах"; "Проще доплачивать некурящим. А курящим при наличии у них желания бросить нужно помогать. Обычная методика, когда неугодное для организации поведение делается сначала непопулярным, а потом и материально невыгодным".

ЧТО ТЕБЕ СНИТСЯ, КРЕЙСЕР АВРОРА

Министр обороны Сергей Шойгу получил поручение от руководства страны восстановить крейсер "Аврора" в том статусе, в котором она была в советское время. Планируется вернуть "Авроре" паровой котел и поставить крейсер на ход

Президент Путин решил восстановить в родном городе крейсер "Аврора" и дал соответствующее поручение министру обороны. Об этом Сергей Шойгу заявил в интервью каналу "Россия 1".

Он сообщил, что специалисты уже работают, пытаясь понять, как это сделать. Если восстанавливать, то в первозданном виде - с паровыми котлами, сказал глава Минобороны.

Первый вице-президент Академии геополитических проблем Константин Сивков считает, что это вполне возможно.

"Проблем никаких. Это нормальный корабль, его можно поставить в док, провести необходимые корпусные работы. При необходимости восстановить паровую машину, правда, в этом я необходимости не вижу. Я полагаю. Что речь идет о вводе "Авроры" в боевой состав российского флота. Это воссоздание команды, механизмов, обеспечивающих жизнедеятельность корабля-музея", - комментирует он Business FM.

Однако главный редактор журнала "Национальная оборона" Игорь Коротченко полагает, что поставить "Аврору" на ход будет очень затруднительно: "С технической точки зрения это сложная задача, учитывая, что "Аврора" неоднократно проходила ремонт, модернизацию. Фактически от первоначального варианта она отличается очень сильно, В частности, полностью сменилась подводная часть, отсутствует двигательная установка оригинальная, произведен редизайн помещения. В существующем виде "Аврора" предназначена для стационарной, якорной стоянки. Самостоятельно выполнять функции перехода, движения не может".

Сергей Шойгу, говоря об "Авроре", отметил, что восстановить экипаж и форму будет нетрудно. А у армии должны быть "неприкасаемые" символы, на которые должны равняться.

Назвать крейсер "Авророй" в честь греческой богини зари император Николай II решил 31 марта 1897 года. В послужном списке крейсера - участие в войнах начал 20 века и холостой выстрел, послуживший сигналом к штурму Зимнего дворца в октябре 1917 года.

В 1944 году "Аврора" была поставлена на вечную стоянку у Петровской набережной Невы как музей-памятник истории флота. С середины прошлого века является филиалом Центрального военно-морского музея.

Впрочем, его не всегда использовали по назначению. Так, в ночь на 6 июня 2009 года во время Петербургского экономического форума на борту крейсера прошла вечеринка журнала "Русский пионер". Присутствовали бизнесмен Михаил Прохоров, тогдашний министр экономического развития Эльвира Набиуллина, а также занимавшая пост губернатора Санкт-Петербурга Валентина Матвиенко.

Разгорелся скандал, и корабль для подобных мероприятий закрыли. На борту крейсера-музея проходили только благотворительные концерты.

В конце 2010 появлялась информация, что некто якобы распространяет билеты на новогоднюю вечеринку, которая должна пройти на борту. Приглашения с голыми девушками верхом на пушках.

16 октября 2011 года "Аврора" снова попала в скандальную историю. Трое забрались на мачту крейсера и подняли пиратский флаг. Ответственность за акцию взяли на себя петербургские организации "Народная доля" и "Еда вместо бомб".

Два года назад была подписана директива о расформировании экипажа крейсера и выводе "Авроры" за штат флота. Главнокомандующий ВМФ вице-адмирал Виктор Чирков ранее сообщал, что указания передать крейсер "Аврора" в состав Военно-морского флота в главный штаб не поступали.

Внешнеторговый оборот Коми в 2012 году сократился на 31% и составил 852,6 миллиона долларов США. Внешняя торговля Коми сохранила экспортную направленность. В общем объеме товарооборота на долю вывозимой продукции пришлось 74%, ввозимой - 26%.

По данным Сыктывкарской таможни, товары из региона поставлялись в 96 стран ближнего и дальнего зарубежья. Основными торговыми партнерами республики по экспорту стали Украина, Польша и Азербайджан. Основу регионального экспорта формируют товары лесопромышленного комплекса. Лесоматериалы необработанные и обработанные, пиломатериалы фасонные, ДСП и ДВП, фанера, бумага, картон, изделия из бумажной массы составили 62% всех вывозимых грузов. Продукция топливно-энергетического комплекса (уголь каменный и сжиженный газ) заняла 33% в общем объеме экспорта.

За 12 месяцев прошлого года на территорию Коми были ввезены товары из 48 стран мира. Больше всего поставок осуществлялось из Германии, Чехии, Китая и Финляндии. В структуре импорта на долю продукции машиностроительного комплекса пришлось 50%, товаров химической промышленности - 36%.

В 2012 году на таможенных постах Сыктывкарской таможни было обработано, проверено на полноту и достоверность заполнения 19 190 деклараций на товары, из них 16710 экспортных и 2480 импортных. Общее количество деклараций, оформленных в таможне, увеличилось на 5%. Вместе с тем в течение года росла доля электронного декларирования. В IV квартале 2012 года с использованием сети интернет на таможенных постах было оформлено 97% деклараций, тогда как в IV квартале 2011 года такой показатель был равен 84%.

Выполняя главную функцию, возложенную на таможенные органы государства, в 2012 году Сыктывкарская таможня перечислила в федеральный бюджет 2 миллиарда 459 миллионов рублей таможенных платежей. Установленное плановое задание по сбору таможенных платежей в доход государства выполнено в полном объеме.

Наибольший объем поступлений денежных средств, перечисленных таможней в государственную казну, обеспечили Воркутинский таможенный пост (772 миллиона рублей), Эжвинский таможенный пост (623 миллиона рублей) и Ухтинский таможенный пост (518 миллионов рублей). В регионе деятельности этих подразделений работают крупнейшие участники внешнеэкономической деятельности Республики Коми, предприятия лесоперерабатывающей промышленности и топливно-энергетического комплекса, имеющие крупные и долгосрочные контракты, как по экспорту, так и по импорту.

Таможенная статистика также отмечает увеличение пассажиропотока в международном пункте пропуска Сыктывкарского аэропорта. Так за 12 месяцев 2012 года 27900 граждан выезжали прямыми авиарейсами из столицы республики в Грецию, Египет, ОАЭ и Турцию, это почти на 41% больше, чем в 2011 году. Должностными лицами Сыктывкарского таможенного поста Сыктывкарской таможни было оформлено 336 международных авиарейсов за рубеж и обратно, тогда как в 2011 году таких авиарейсов было 246.

Другим важным направлением работы таможенных органов является правоохранительная деятельность. По результатам проведенных в 2012 году оперативно-розыскных мероприятий Сыктывкарской таможней было возбуждено 6 уголовных дел, из них 3 уголовных дела по фактам контрабанды наркотических средств, 2 уголовных дела по фактам контрабанды сильнодействующих веществ и 1 уголовное дело по факту невозвращения в крупном размере из-за границы средств в иностранной валюте.

В ходе контроля соблюдения участниками ВЭД и физическими лицами таможенного законодательства в 2012 году Сыктывкарской таможней было также возбуждено 260 дел об административных правонарушениях. Наиболее распространенными правонарушениями стали непредставление в таможенный орган отчетности, недекларирование и недостоверное декларирование товаров, нарушения валютного законодательства.

Согласно сообщению Генерального консульства Греции в Москве в течение 2012 года гражданам России было выдано 581.984 виз, по сравнению с 456.699 визами, выданными в 2011 году, что, соответственно, на 27,43% больше, чем в 2011 году.Из 581.984 виз, выданных российским гражданам, 158.087 виз являются многократными (против 82.700 виз, выданных в 2011 году), с увеличением на 91,157%.

Согласно греческим СМИ, Генеральное консульство Греции в Москве и непосредственно Генеральный консул Греции г-н Иоаннис Плотас, действуя в рамках институциональных правил ЕС, регулирующих визовый режим (Визовый кодекс; Соглашение об упрощении визового режима между Россией и Европейским союзом), всегда проявляет необходимую гибкость, с целью быстрого обслуживания граждан.

Достижению таких высоких результатов способствовало также плодотворное сотрудничество с визовыми центрами, действующими в настоящее время под юрисдикцией Генерального консульства в Москве в 12 городах России: в Москве, Казани, Самаре, Екатеринбурге, Новосибирске, Нижнем Новгороде, Красноярске и, с ноября 2012 года, в Иркутске, Калининграде, Хабаровске, Владивостоке и в Уфе.

Согласно греческим СМИ, не стоит упускать из виду и тот факт, что такие высокие показатели были возможны благодаря усердному труду всех служащих консульства при выполнении возложенных на них обязательств.

В связи с предполагаемым увеличением туропотока в предстоящем туристическом сезоне, который по оценкам туроператоров будет на 20% больше, уже сейчас встает вопрос о необходимости увеличения числа персонала - с тем, чтобы Генеральное Консульство Москвы смогло справиться с возложенной на него задачей.

О кредитных настроениях на российском рынке, перспективах регулирования по форматам Базель 3 и планах группы Nordea на российском рынке в интервью Bankir.Ru рассказывает председатель правления Нордеа-банка Игорь Буланцев. Елена Гостева, специально для Bankir.Ru

- Как сегодня себя чувствуют скандинавские банки и в том числе группа Nordea?

- Группа показывает стабильный рост практически по всем показателям: чистый процентный доход, комиссионный доход, net fair values… А расходы при этом остаются на постоянном уровне, что значительно повышает эффективность. Чистая процентная маржа растет.

Все же Nordea является лидером в Скандинавии, и это лидерство одновременно и просто, и сложно удерживать. Когда ты лидер, на тебе очень большая ответственность, и ты ощущаешь давление и общества, и регуляторов, и даже политиков. Но в целом в Скандинавии экономическая ситуация гораздо лучше, чем во всей остальной Европе, в итоге у группы растет депозитный портфель, а вот спрос на кредиты — очень маленький.

- То есть люди и предприятия сегодня просто боятся брать кредиты?

- Темпы роста экономики падают, а корпорации откладывают инвестиционные решения. В рознице также ощущается некоторая неуверенность. Nordea очень активно публично объясняет, почему мы работаем над увеличением доходности на капитал. Увеличение этой доходности ведет к тому, что нам доверяют акционеры и инвесторы. Благодаря этому у нас стабильный капитал, а значит, стабильный инвестиционный рейтинг. Значит, мы можем стабильно привлекать на рынке ресурсы по очень хорошим ценам, и можем продолжать кредитовать наших клиентов. При этом мы должны сокращать расходы, чтобы поддержать доходность на акцию. А это такой замкнутый круг, это нужно было осмыслить, поэтому после кризиса 2008 года в банке произошла определенная ломка сознания, которую мы уже прошли. О том, что мы должны увеличивать доходность на капитал – необходимо рассказывать, убеждать сотрудников как внутри банка, так и людей вне его.

- Что позволило банку и группе обеспечить себе такое стабильное положение, когда все европейские рынки нестабильны, а зачастую и падают, и европейские материнские организации многих банков даже терпят убытки?

- Кризис 2008 года перевернул классические представления, что такое хорошо и что такое плохо. Всегда считалось, что диверсификация портфеля – это хорошо, а концентрированный портфель – это плохо. Всегда считалось, что географическая диверсификация по странам и континентам – это хорошо, а концентрация на одном регионе – это плохо. Что хорошо, когда банк активен во многих сегментах, а концентрация на одном – это плохо.

Группа же всегда была сконцентрирована на определенном географическом сегменте – четыре скандинавские страны, и ситуация там была спокойнее, чем в других странах Европы. Неполная интеграция Скандинавии в Евросоюз с точки зрения единой валюты помогла скандинавским странам лучше управлять экономикой. Плюс диверсификация экономики, плюс некоторые стабильные источники роста, как, например, в Норвегии нефть и газ. Это помогло странам быть гораздо стабильнее, и группе, которая работает на этом географическом сегменте, также чувствовать себя гораздо увереннее. Это раз.

Два – это, конечно же, консервативная стратегия группы по отношению к бизнес-модели. Бизнес-модель у группы стабильная, бизнес ведется в нерискованных сегментах. И в России тоже – да, у нас нет супер-прибыльности, как у отдельных игроков, но зато у нас и глубоких провалов нет. По группе мы видим минимальную ежеквартальную волатильность результатов, одну из самых низких на европейском рынке, что, безусловно, показатель стабильности.

- То есть получается – не быть глубоко интегрированным в мировую экономику – это хорошо?

- Я бы так не сказал. Сегодня, безусловно, все страны интегрированы в мировую экономику, за исключением, может быть, каких-то отдельных изолированных государств. Но можно быть интегрированным по-разному, выбрать разную бизнес-стратегию. Консервативная бизнес-стратегия группы оправдывает себя и сейчас, и все последние годы. В России мы выбрали путь, с которым можно соглашаться, можно не соглашаться. В отдельные периоды времени он дает меньше преимуществ для активного роста, но он стабильный, и за счет этой стабильности и низкой степени риска мы имеем возможность развиваться. Многие банки сегодня не могут этого делать.

- Низкая степень рисков для России – это что конкретно? Например, не кредитовать какой сектор экономики? Или не участвовать в каких сделках?

- В корпоративном сегменте мы придерживаемся ориентации на крупный и крупнейший бизнес. Мы практически не работаем в секторе малого и среднего бизнеса. МСБ — это очень интересный сегмент, и мы наверняка когда-то в будущем к нему придем. Но сейчас, на данном этапе нашего роста и развития экономики, мы ориентированы на крупный и крупнейший бизнес. Это дает нам большие преимущества с точки зрения стабильности. Да, у крупного корпоративного бизнеса меньше маржа, но мы готовы к этому. Зато мы работаем с минимальным уровнем риска, что для нас принципиально.

Мы развиваем так называемую relationship bank model. Мы не инвестиционный банк, не банк одной сделки. Мы нацелены на установление долгосрочных отношений и считаем, что можно чем-то пожертвовать ради среднесрочных и долгосрочных взаимоотношений с клиентом. В долгосрочном периоде такая стратегия дает бОльшую отдачу.

В розничном бизнесе мы никогда не работали в сегменте экспресс-кредитования. У нас есть хорошая продуктовая линейка: овердрафты, автокредитование, потребкредитование. Но основной акцент мы всегда делали на ипотеку. А еще конкретнее — на ипотечное кредитование хороших заемщиков. Известно, что у нас одни из самых конкурентных на рынке условий, и мы их постоянно улучшаем, но при этом мы обслуживаем только клиентов, соответствующих нашим требованиям.

- Но ведь и банку и экономике нельзя расти вечно, нельзя же заставить человека вечно только и делать, что потреблять. Поэтому и хорошие заемщики могут рано или поздно закончиться.

- Экономика должна расти, и человек вечно живет и вечно потребляет. Ну да, человек не вечен, но человечество в целом – это вечное потребление.

- Но после кризиса люди больше склоняются к накоплению, разве не так?

- Это философский аспект. Человечество развивается, улучшается качество жизни, потребление растет. А потребление – драйвер экономического роста. Значит, и рост будет, просто через какое-то время по мере насыщения темпы роста будут чуть ниже. Другой вопрос, исчерпали ли свое воздействие на экономику структурные проблемы, которые накопились к 2007 году и дали толчок кризису? Пока мы еще продолжаем ощущать их влияние, но после прохождения пяти или пятнадцати лет — рост все равно продолжится.

- Возвращаясь к теме «качественного» клиента, скажите — по ипотечным ставкам вы можете сравнить себя с госбанками?

- Да, мы конкурируем со всеми основными лидерами рынка.

- Все банки хотят иметь хороших клиентов, красивых и богатых… А вы как привлекаете красивых и богатых клиентов?

- У нас есть программа лояльности «Домашний банк». Если человек покупает определенное количество наших продуктов, он переходит в более высокую категорию с точки зрения комиссии и получает скидки по другим продуктам и услугам. Это и ипотека, и вклады, и расчетно-кассовое обслуживание.

Если человеку в перспективе нужна ипотека, то надо создавать себе финансовую историю. Открыть счет, карточку, купить онлайн-банкинг, разместить в банке депозит. Тогда клиент переходит в категорию «Серебряный» или «Золотой» в зависимости от объема совершаемых им операций, с ним работает персональный менеджер, помогает составлять личный финансовый план.

Я всегда с подозрением отношусь к навязчивым услугам. А это программа – не навязчивый, а проактивный способ продаж. Корректно, спокойно и по делу обсуждаются вопросы и предлагаются идеи, которые полезны с точки зрения управления своими финансами. Например, семья накопила первоначальный взнос на квартиру, которую планирует купить в ипотеку. Положив его к нам на депозит, плюс открыв карту или подключившись к системе Интернет-банкинга, семья становится «Золотым» клиентом и может получить более низкую ставку по ипотечному кредиту. Разве это не разумно?

- Европейские регуляторы стремятся довольно жестко закрутить гайки банковского бизнеса. Скажите, к чему уже привели или еще могут привести новые требования европейского Центробанка, да и нашего Банка России вслед за ним — то есть требования установить нормативы для банков, оформленные как «Базель 2,5» и «Базель 3?

- Привели новые требования к тому, что мы сейчас имеем. А имеем мы глубокое противоречие между потребностью в стимулах для роста мировой экономики (а банковская система – это стимул и проводник роста) и требованием к усилению стабильности банковской системы. Эти противоречия сейчас активно обсуждаются. Глава Группы Nordea Кристиан Клаусен – председатель ассоциации европейских банков, и Nordea – как один из 29 системообразующих банковских институтов Европы и как один из самых стабильных игроков – обладает большим авторитетом на мировом рынке. Группа пытается убедить регуляторов в необходимости установить более эффективные правила игры по Базелю, но данное противоречие между требованиями усилить контроль за банками и стимулировать рост экономики еврозоны пока не разрешено. У меня нет сомнений, что это противоречие будет разрешено, и по жестким требованиям к нормативам с большой долей вероятности мы увидим смягчение требований.

Проблема в том, что, с одной стороны, «Базель» рекомендовал не единовременное улучшение всех параметров, документ — это долгосрочный план по переходу к новым показателям к 2019 году. По сути, банкам предлагалось спокойно работать и спокойно приводить показатели в соответствие с новыми требованиями. Но банки оценили последствия и сразу начали менять бизнес-модель и закручивать гайки, опасаясь будущих возможных осложнений со стороны инвесторов, рейтинговых агентств, осложнений с точки зрения работы на мировых рынках капитала, работы с клиентами и т.д. Если нам скажут – давайте сделаем это не к 2019, а, например, к 2025-му, то, боюсь, большой разницы не будет. Поэтому сейчас важно реально смягчать параметры «Базеля 3», чтобы никто не волновался.

Если через 3–5 лет мы поймем, что мировая экономика выбралась из ямы, и происходит совершенно другой тренд, тогда можно возвращаться к теме внедрения противоцикличных мер, чтобы банки смогли достойно встретить новый спад, который, как предполагается, регулярно грозит всем экономикам мира.

- Но ведь требования «Базеля 3» писали люди не с улицы. Когда писали, они разве не понимали, к чему это приведет? Они не понимали, что банкам придется менять свою работу уже сейчас?

- Проблема в том, что, сколько людей, сколько организаций, столько и мнений, и у каждого, кто внес свою лепту в новые нормативы для банковского сообщества – свои приоритеты. У Базельского комитета – одни, у Европейского ЦБ – вторые. Если бы был единый надзорный или фискальный орган на всю Европу, наверное, было бы проще. Он смог бы устанавливать единые правила, а пока каждая страна устанавливает свои собственные правила – вот и начинается хаос.

- Какое-то время назад начались разговоры о выходе Финляндии из еврозоны? Ваше мнение – развалится ли ЕС?

- Если Греция выйдет из Еврозоны – она не развалится, и Испания – не развалится … Даже если все выйдут, кроме Франции и Германии – все равно Евросоюз будет. Но важно понимать, к каким негативным событиям это приведет.

Сейчас повсеместно к власти приходят социалисты, страны уходят в суверенную демократию вместо выработки единой политики. Это неприятно. Сможет ли Европа справиться с этим? Мое мнение – да.

- Чем развал ЕС может быть опасен для России?

- Для России может быть много очень неприятных последствий, начиная с банального падения цен на нефть. Развал ЕС повлечет падение экономики и спроса на нефть. Это первое и главное.

- Как выход, например, одной Греции из еврозоны может повлиять на цены на нефть?

- Выход даже одной страны из ЕС способен разрушить какие-то бизнес связи. Затем рушатся рынки, отдельные компании, зачастую большие. Второе – развал ЕС приведет к уменьшению инвестиционной активности и закрытию рынков капитала. К тому, что было в России в 4 квартале 2008, когда ликвидность ушла мгновенно, и все финансирование российской финансовой системы держалось только на одном российском Центробанке. Далее и инвесторы будут пересматривать свои планы, увеличится стоимость финансирования…

Плюс добавятся и проблемы непосредственно по всем видам экспортно-импортных взаимоотношений, которые есть у России с Европой.

Турбулентность и политические неурядицы создадут России большой комплекс проблем.

- Нордеа не собирается в ближайшее время приобретать банки в России?

- Нет.

- Почему? Ведь смысл покупки любого банка – это расширение бизнеса, разве не так?

- А зачем нам сейчас еще кто-то? Нас устраивают те темпы роста, которые мы получаем органическим путем. Если мы захотим расти быстрее, мы будем расти быстрее. Если мы хотим расти медленнее, то и делаем это медленнее. Никаких скачкообразных шагов нам делать не надо. Но в настоящий момент у нас есть возможность варьировать темпы роста. Активный рост в силу «Базеля 3» совершенно не приоритетен сейчас. Не только у нашего банка – ни у кого.

- Но какой бизнес Нордеа с точки зрения «Базеля» и позиции группы в России приоритетно?

- Создание согласованной бизнес-модели, в которой мы будем строить долгосрочные и основанные не только на кредитовании отношения с клиентом. В этой модели будут повышаться доли комиссионного бизнеса, повышаться уровень самостоятельного фондирования, и доходы банка будут стабильно превышать определенные показатели.

- За счет чего будут повышаться доли комиссионного бизнеса банка?

- Например, у нас идет проект IT Markets Integration, который существенно расширяет продуктовую линейку наших услуг: опционы, свопы, деривативы – много разных продуктов.

- Но ведь производные финансовые инструменты и работа с ними – это рискованные игрушки, зачем они консервативному банку?

- Если ты сам начинаешь деривативами спекулировать, то это рискованно. А если ты работаешь с клиентами, знаешь, что ты продаешь, зачем продаешь, и кому они на деле нужны, то я не вижу никакого риска. Любая компания применяет финансовые инструменты с разными целями. Я не говорю о спекулятивных целях — это всегда причина задуматься, наш ли это клиент. Но чаще наши клиенты применяют производные продукты в своем основном бизнесе для реализации различных стратегий, например, захеджировать плавающую процентную ставку, зафиксировать цену на нефть или на валюту. Поэтому для нас принципиально не просто продать, нам принципиально где, зачем и почему применяются эти инструменты, и мы каждый раз у клиентов это выясняем.

- Все-таки тот, кто хотел работать на бирже, тот уже работает. Это я про работу частных лиц, да и компаний на акциях, на фьючерсах…

- У нас нет цели активно развивать брокерское обслуживание, у нас иные цели. И наши основные клиенты – другие. И для корпоративных клиентов – другие продукты. Это не просто брокерское обслуживание на рынке акций, это более сложный продукт, который позволяет более грамотно управлять рисками компании.

Что касается физических лиц, то понятно, что инвестиционная грамотность населения в целом очень низка. Сколько в России активных клиентов на фондовом рынке? Тысяч 100 максимум? В Америке – 100 млн. В сравнении с Америкой у нас рынок совсем не развит.

- Каков ваш прогноз роста или падения кредитного портфеля по банковской системе в этом году?

- Я склоняюсь к цифре роста общего портфеля в целом по всем секторам кредитования на уровне 12–17% за этот год. Но мы более внимательно смотрим вовне, нежели внутрь России, потому что Россия будет реагировать на изменения в Европе, Америке, Китае.

- А изменилась ли структура фондирования банка за этот и прошедший годы?

- Да, мы стали привлекать существенно больше средств от корпоративных и розничных клиентов. Розничные и корпоративные депозиты активно растут. От материнской структуры мы привлекаем средства постоянно, это рабочий процесс. Мы регулярно размещаем свой ликвидный излишек в Nordea, и баланс между привлечением от материнской организации и размещением средств в ней колоссальный – миллиарда три евро.

- Насколько велика конкуренция в отрасли с государственными банками? Разделяете ли вы мнение, что они «загоняют» конкурентов в наиболее рискованные сегменты?

- С точки зрения экономики в целом – это хорошо, что у нас 60% рынка занимают госбанки, это значит, что рынок стабилен. У госбанков есть дешевые деньги и административный ресурс. Они готовы работать со всеми сегментами за любую цену. Это их принципиальное отличие от всех остальных. Небольшие банки, вероятно, чувствуют себя дискомфортно, но вот конкретно нам — спокойно, у нас есть все возможности конкурировать на рынке лучших заемщиков. Но в целом сейчас ни один участник рынка не может расслабиться, чтобы поддерживать свою конкурентоспособность, нужно что-то делать, быть активным, даже проактивным, работать с продуктовой линейкой, сервисами и правильно выстраивать свою стратегию.

Несмотря на то, что правительства обязаны обеспечить жителям хорошее качество воздуха, во многих странах ЕС оно оставляет желать лучшего. Ситуация серьезная, и Еврокомиссия будет принимать меры в отношении стран, у которых уже давно низкие показатели качества воздуха. В четверг ЕК потребовала от Болгарии, Латвии и Словении срочно решить затянувшуюся проблему, из-за "который ежегодно умирает больше людей, чем в дорожно-транспортных происшествиях", сообщило порталу Delfi представительство ЕК в Латвии.

Проблема связана с загрязнением воздуха мелкими взвешенными частицами (PM10), которые могут вызывать астму, сердечно-сосудистые заболевания, рак легких, а также сократить продолжительность жизни. Виновниками загрязнения воздуха PM10 в основном являются промышленные предприятия, транспорт и котельные, обогревающие жилой сектор.

ЕК еще в 2011 году предложила Латвии регулировать вредные выбросы, установив лимиты. На выполнение требований было дано два года. Ранее Латвия только объяснила, почему не может выполнить директивы, и попросила продлить срок, однако теперь Риге придется представить конкретный план действий по улучшению качества воздуха.

Директива ЕК о качестве воздуха обязывает страны-участницы уменьшить влияние на жителей PM10. Установленные законодательно еще в 1999 году ограничения должны были быть соблюдены до 2005 года.

Европейская комиссия уже выиграла судебные процессы против Италии, Португалии, Словении и Швеции. Однако принятые судом решения относятся только к прошлому несоблюдению норм по качеству воздуха и не достаточно стимулируют страны принимать меры для предотвращения проблем в будущем.

Поэтому ЕК выбрала новый подход. Теперь страны, у которых многолетняя проблема с качеством воздуха, должны принять срочные и эффективные меры, чтобы сократить периоды ухудшения качества воздуха. Комиссия особо обеспокоена случаями, когда законодательство ЕС нарушается уже более пяти лет.

Допустимый показатель PM10 превышает Австрия, Бельгия, Болгария, Чехия, Германия, Греция, Испания, Франция, Италия, Венгрия, Латвия, Португалия, Польша, Румыния, Швеция, Словакия и Словения.

Латвия. Евросоюз > Экология > ecoindustry.ru, 25 января 2013 > № 745578

Группа компаний «Grimaldi» примет участие в выставке "Fruit Logistica", самом важном логистическом событии для индустрии свежих фруктов и овощей в Европе, которая пройдет в Берлине 6-8 февраля. Компания из Неаполя, европейский лидер морских магистралей, будет участвовать вместе с входящими в ее состав компаниями: греческой Minoan Lines и финской Finnlines , на одном стенде с администрацией порта Барселоны.

Группа представит всем основным операторам, работающим в цепи поставок продуктов питания, широкую сеть морских линий, охватывающую Средиземное море, Северную Европу и Балтийское море. Являясь реальной альтернативой автомобильному транспорту, морские перевозки грузов позволяют избежать дорожных заторов, задержек с доставкой, чрезмерных расходов топлива. Группа гарантирует регулярные и своевременные поставки, благодаря ежедневному сообщению между наиболее важными участками импорта-экспорта фруктов и овощей.

- Группа принимает участие в этом важном событии четвертый год подряд, - говорит Гвидо Гримальди, коммерческий директор по корпоративным грузовикам и прицепам группы «Grimaldi» . - Присутствие на выставке даёт нам возможность рассказать обо всех наших новых проектах, а также развить и возобновить деловые отношения с отправителями грузов. Благодаря обширной сети морских магистралей, которые ежедневно соединяют регионы, прилегающие к Средиземному и Балтийскому морям, а также область Северной Европы, группа стремится стать передовым морским оператором для компаний, работающих в секторе фруктов и овощей.

Объявленная правительством Греции гражданская мобилизация работников помогла в пятницу прекратить девятидневную забастовку афинского метро, сообщило греческое государственное телевидение. По его данным, первый состав отправился из депо около 15 часов по местному времени (17 мск).

Правительство объявило мобилизацию работников метро в четверг. Теперь тем, кто не прекратит забастовку, грозят различные санкции вплоть до ареста. До настоящего времени полиция разыскала и вручила повестки о явке на работу примерно 500 из 2,5 тысячи работников метро. Тем временем спецназ вывел из депо метрополитена забаррикадировавшихся там участников стачки. Три человека были задержаны, пострадавших не было.

Официальный представитель правительства Симос Кедикоглу заявил в эфире государственного телевидения, что полностью работа метро должна наладиться на выходных. Алексей Богдановский.

В воскресенье, 27 января 2013 года, греческий телеканал «SKAI» в сотрудничестве с Ассоциацией муниципалитетов города Афины проведет очередную акцию по озеленению греческой столицы. Десятки добровольцев соберутся в районе Пентели, чтобы посадить около 10. 000 деревьев и кустарников.

Участие в посадке примут все желающие: школьники, студенты, ветераны, представители общественных организаций (включая Союз русских эмигрантов в Греции им.кн. Демидовой), рабочие и служащие промышленных предприятий, а также государственные служащие, сотрудники коммерческих предприятий, административные работники и т.д.

Время и место встречи: 27 января 2013 года, 09:15 - возле мэрии района Амарусиу (по адресу: ул. Василиас Софиас 9, Маруси).

Проезд на специальных автобусах до места посадки деревьев - бесплатный.

В рамках мероприятия добровольцев будут угощать традиционным фасолевым супом («фасолада»), свежим хлебом, халвой и другими традиционными блюдами греческой кухни.

Согласно последней публикации Британской почты, Греция занимает 14-ое место среди самых дешевых туристических направлений.Список Британской почты включает в себя 42 самых дешевых и самых дорогих туристических направления, с учетом цен на конкретные товары - например, такие, как вода, кофе, сигареты, солнцезащитный крем, обед в ресторане и т.д., а также на основе обменных курсов (на 7 января 2013 года).

Таким образом, в результате сравнительного анализа Греция находится на 14-ом месте среди самых дешевых туристических направлений, в то время, как самыми дорогими являются Южная Корея, Австралия и Новая Зеландия.

Авиакомпания "Визз Эйр Украина" (Киев) подала авиационным властям Украины заявку на выполнение рейсов по 18 новым для компании направлениям, сообщил гендиректор авиакомпании Акош Буш на пресс-конференции в Киеве во вторник.

По его словам, поданы заявки на выполнение рейсов, в частности, в Тель-Авив, Стамбул, Дубай, Вильнюс, Прагу, Варшаву, Ларнаку, Неаполь, Салоники, Москву, Санкт-Петербург, Баку, Ереван, Минск, Батуми.

А.Буш отметил, что в случае удовлетворения заявок компания намерена в течение трех лет увеличить свой флот до восьми самолетов (на сегодняшний день флот компании состоит из двух самолетов Airbus 320).

"Это позволит нам перевозить 2,6 млн пассажиров в год", - сказал А.Буш.

Он добавил, что ответ авиавластей Украины компания ожидает в скором времени, "Речь идет о неделях", - сказал он.

Как сообщалось, "Визз Эйр Украина", в 2012 году перевезла 630 тыс. пассажиров в/из Украины, что на 10,5% больше, чем в 2011 году.

ООО "Авиалинии "Визз Эйр Украина" входит в группу компаний Wizz Air. Перевозчик эксплуатирует два самолета Airbus-320. Оперирует 17 маршрутами в 9 стран.

Группа Wizz Air начала работу в 2004 году. Входящие в ее состав компании выполняют полеты в Великобританию, Францию, Германию, Италию, Испанию, Польшу, Норвегию, Финляндию, Швецию, Турцию, Грецию и другие страны.

Флот группы состоит из 39 самолетов Airbus-320.

На сегодняшний день возник риск монополизации украинского авиационного рынка, считает генеральный директор авиакомпании "Визз Эйр Украина" (Киев) Акош Буш.

"В последнее время на авиационном рынке произошли некоторые изменения, и мы можем назвать их неблагоприятными, потому что они заключались, в частности, в отмене рейсов и уменьшении емкости пассажиропотока на таких важных направлениях, как Стамбул, Москва, Неаполь, Прага, Тель-Авив, Варшава и другие города", - сказал он на пресс-конференции в Киеве во вторник.

По словам А.Буша, в результате пострадали пассажиры и репутация авиарынка Украины.

Как сообщалось, Хозсуд Киевской области 29 декабря 2012 года начал производство по делу о банкротстве авиакомпании "АэроСвит" по инициативе самой компании, которая до начавшегося в конце 2012 года кризиса обслуживала 80 международных маршрутов в 34 страны, в том числе семь трансконтинентальных беспосадочных воздушных линий.

"АэроСвит" заявил, что обратился в суд с заявлением о возбуждении дела о банкротстве с целью начала процедуры санации, восстановления платежеспособности и обеспечения выполнения обязательств перед кредиторами в полном объеме.

В первой половине января 2013 года многие рейсы "АэроСвита" были отменены, а с 15 января маршрутная сеть сократилась до двух внутренних и десяти международных маршрутов. 16 января компания сообщила, что вводит временное расписание полетов до 31 января, согласно которому оставляет за собой оперирование всего шестью воздушными линиями: четырьмя международными и двумя внутренними.

ООО "Авиалинии "Визз Эйр Украина" входит в группу компаний Wizz Air. Перевозчик эксплуатирует два самолета Airbus-320. Оперирует 17 маршрутами в 9 стран.

Группа Wizz Air начала работу в 2004 году. Входящие в ее состав компании выполняют полеты в Великобританию, Францию, Германию, Италию, Испанию, Польшу, Норвегию, Финляндию, Швецию, Турцию, Грецию и другие страны.

Флот группы состоит из 39 самолетов Airbus-320.

По данным статистической службы Европейского союза (Eurostat), на фоне улучшенной картины европейской экономики, за 10 месяцев прошлого года - с января по октябрь 2012 года - Греция показала наилучший результат среди других стран-участниц Европейского Союза.В частности, в Греции на 13 % увеличился объем экспорта, что, соответственно, составляет 20,9 млрд. евро, с уменьшением импорта на 9% (34,2 млрд. евро).

Кроме того, согласно Eurostat, дефицит торгового баланса Греции сузился до 13,2 млрд. евро (с 18,8 млрд. евро в октябре 2011 года).

При этом надо отметить, что среди 27 стран-участниц Евросоюза самый высокий процент роста экспорта наблюдается у Латвии, в то время как на втором месте, вместе с Грецией, находится Литва.

Очевидно, что меры, принятые ближе к концу 2012 года, по преодолению европейского долгового кризиса начинают давать свои результаты.

В четыре раза выросло с 2010 по 2012 год число переехавших в Швецию граждан стран Европейского Союза, особенно сильно пораженных финансово-экономическим кризисом: Испании, Греции, Италии, Португалии и Ирландии, пишет газета "Свенска Дагбладет"/Svenska Dagbladet.

В свежем докладе Еврокомиссии указывается, что бедность угрожает каждому четвертому жителю ЕС. В прошлом году Государственное миграционное ведомство зарегистрировало 4000 человек, переселившихся в Швецию из южно-европейских стран ЕС. Граждане Союза не нуждаются в шведской визе или виде на жительство в Швеции, но используют одну из свобод ЕС - свободу перемещения рабочей силы, но регистрация в Миграционном ведомстве в случае проживания в стране больше 3 месяцев необходима.

Граждане стран ЕС, проживающие в Швеции, должны сами содержать себя и членов своих семей, но бегущие в Швецию от кризиса сталкиваются и здесь с большими проблемами в поисках жилья и работы. Осенью в Стокгольме была открыта первая ночлежка для бездомных граждан стран-участниц ЕС.

УЙТИ ПО-АНГЛИЙСКИ

Сегодня премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон пообещал референдум о выходе из ЕС. Но посоветовал не торопиться с этим решением. "Если мы покинем ЕС, то это будет билет в один конец, без возможности вернуться", - цитирует Русская служба Би-Би-Си

Референдум по выходу Великобритании из ЕС состоится после парламентских выборов 2015 года в случае победы консерваторов. Точная дата его неизвестна, но, по словам премьер-министр Великобритании Дэвида Кэмерона, при благоприятном раскладе он будет проведен до конца 2017 года. Соответствующее законодательство, пообещал премьер, будет подготовлено еще до голосования британцев.

"Настало время для британцев высказать свое мнение. Пора решить европейский вопрос британской политики", - цитируют СМИ выдержки из речи Кэмерона. Выступление должно было состояться еще 18 января в Амстердаме, но было отложено из-за ситуации с заложниками в Алжире.

Сегодня в своей речи из лондонской резиденции на Даунинг-стрит, 10 он посоветовал не торопиться с этим решением. "Если мы покинем ЕС, то это будет билет в один конец, без возможности вернуться", - цитирует его Русская служба Би-Би-Си.

Согласно данным опроса Eurobarometer, большинство британцев не доверяют институтам ЕС (63% против 24%). Но, как отмечала в интервьюBFM.ru преподаватель современной европейской истории доктор Линда Риссо из университета Рединга, маловероятно, что в голосовании по формуле "уйти или остаться в ЕС" большинство высказалось бы за отделение. В то же время пересмотр формата европейской интеграции получил бы широкую поддержку. Недавний опрос YouGov Plc по заказу Sunday Times показал, что 40% респондентов хотят видеть Великобританию в составе ЕС, 34% высказались за ее отделение.

Обещаниями референдума нынешний глава кабинета, по-видимому, откликается на призывы соратников по партии, не были приняты во внимание разве что требования самых радикальных евроскептиков, которые хотят устроить голосование незамедлительно.

Премьер неоднократно повторял, что в интересах британцев оставаться в составе ЕС. Как бы то ни было, он высказывал свои претензии к ЕС в его нынешней форме. В частности, в одном из своих выступлений год назад он выражал недовольство оторванностью ЕС от реальных проблем и нужд, тем, что его институты требуют увеличения бюджетов, в то время как европейцы затягивают пояса. Кроме того, Кэмерон называл проблему нецелесообразного вмешательства, правил и регулирования, которые душат экономический рост, а не высвобождают его.

"Кэмерон часто упоминал о необходимости пересмотра условий британского участия в ЕС, при этом он старательно избегал конкретных заявлений о том, что и как должно быть согласовано", - отмечала в интервью BFM.ru Линда Риссо. Ясно, что Великобритания стремится к более свободному формату объединения с ЕС и хочет вернуть часть полномочий, перешедших к общеевропейским структурам.

Однако европейские лидеры отвергают идеи Кэмерона о пересмотре условий союза между странами-участницами ЕС.

Президент Европейского совета Херман Ван Ромпей в интервью британской газете The Guardian жестко критиковал политику британского правительства, отметив, при этом огромный исторический вклад Великобритании, который сыграл решающую роль в создании сердцевины ЕС, единого европейского рынка - крупнейшего рынка в мире.

По мнению Ромпея, стремление премьер-министра Кэмерона вернуть Соединенному Королевству полномочия, которые забрал Евросоюз, может привести к очень быстрому распаду ЕС и нанести неизмеримый ущерб не только единому экономическому пространству Европы, но и самой Британии. "Если каждое государство будет тенденциозно подбирать самые выгодные для себя части существующих законов и отказываться от наименее приятных, союз в целом и единый рынок в частности скоро распадутся", - предупредил Ромпей британцев.

Если до недавнего времени большие опасения были связаны с рисками выхода из еврозоны периферийной кризисной Греции, то в данном случае речь заходит о перспективах отделения одной из крупнейших экономик ЕС и финансового центра. Роль такого сценария невозможно переоценить, несмотря на то, что Великобритания не связана с евро и использует собственную валюту. Кроме того, это потенциально серьезный прецедент - это будет первый референдум в стране, являющейся действующим членом ЕС, за период существования союза в его нынешней форме, сложившейся в начале 1990-х.

Кэмерон поясняет, что он не сторонник изоляционизма: "Я не хочу, чтобы мы убрали подъемный мост и заперлись в уединении". По мнению обозревателей The Wall Street Journal, глава кабинета делает ставку на то, что, выступив с предложением голосования, он может угодить антиевропейскому крылу партии, но впоследствии Великобритания сможет остаться в ЕС уже на новых условиях, более выгодных.

Говоря о возможности отделения, премьер может надавить на ЕС, и формат участия в блоке будет пересмотрен - тогда британцы могут высказаться на референдуме за то, чтобы страна осталась в его составе. Многое будет зависеть и от того, насколько Великобритания преуспеет в достижении целей пересмотра европейского соглашения.

Как бы то ни было, для того, чтобы референдум состоялся, Кэмерону еще нужно одержать победу на следующих выборах, причем однозначную. В прошлый раз в 2010 году консерваторы не получили большинства и должны были формировать коалицию с либерал-демократами, поддерживающими европейскую концепцию. Сейчас опросы общественного мнения свидетельствуют, что тори проигрывают антиевропейской партии независимости и уступают около 10 процентных пунктов лейбористам.

Европейский вопрос может стать одним из важнейших мотивов предстоящей предвыборной борьбы.

Кто против выхода

Партнеры консерваторов по коалиции, либерал-демократы, оппозиционные лейбористы выступают против отделения Великобритании. Многие политические лидеры выступили с критикой в адрес Кэмерона.

"Мы понимаем необходимость изменений, но не верим, что лучший способ их достичь в клубе 27-ми [ЕС] - стоять у двери, требуя перемен или угрожая уйти", - цитирует Русская служба Би-Би-Си министра иностранных дел теневого правительства Дугласа Александра.

"Мы знали многих великих премьер-министров. Они стоят во главе своих партий, а не идут на поводу, - заявил в интервью BBC Radio 4 представитель лейбористов Чука Умунна. - Теперь пять лет будет полная неопределенность. Международные компании, открывая европейские штаб-квартиры, не будут рассматривать Великобританию".

Лидер лейбористов Эд Милибэнд сказал, что подход Кэмерона определяется не национальными, а партийными интересами.

"В октябре 2011 года он выступал против референдума из-за неопределенности, в которую тот может ввергнуть страну. Единственное, что изменилось с тех пор, - он потерял контроль над своей партией и слишком ослабел, чтобы делать то, что нужно стране", - заявил он. Тогда премьер-министр Великобритании Дэвид Кэмерон получил неожиданный удар от взбунтовавшихся соратников по партии: 79 консерваторов в парламенте вразрез его позиции на тот момент проголосовали "за" референдум по вопросу членства Великобритании в ЕС. В итоге палата отклонила предложение референдума 483 голосами при 111 - "за", но раскол в партии стал серьезным ударом по престижу главы кабинета

Лоу-кост авиакомпания "Визз Эйр Украина" (Киев) не планирует менять свою ценовую политику в связи с увеличением парка самолетов, сообщил генеральный директор авиакомпании Акош Буш на пресс-конференции в Киеве во вторник.

"Можем заверить, что даже за несколько дней до отправки рейса наши тарифы и условия весьма выгодны, несмотря на то, что по мере приближения даты отправки рейса и по мере заполняемости борта они несколько повышаются ", - сказал гендиректор.

Как сообщалось, "Визз Эйр Украина" подала авиационным властям Украины заявку на выполнение рейсов по 18 новым для компании направлениям, в частности, в Тель-Авив, Стамбул, Дубай, Вильнюс, Прагу, Варшаву, Ларнаку, Неаполь, Салоники, Москву, Санкт-Петербург, Баку, Ереван, Минск, Батуми.

В случае удовлетворения заявок компания намерена в течение трех лет увеличить свой флот до восьми самолетов (на сегодняшний день флот компании состоит из двух самолетов Airbus 320 - ИФ), что позволит ей перевозить 2,6 млн пассажиров в год.

ООО "Авиалинии "Визз Эйр Украина" входит в группу компаний Wizz Air. Перевозчик эксплуатирует два самолета Airbus-320. Оперирует 17 маршрутами в 9 стран.

Авиакомпания "Визз Эйр Украина" (Киев) не видит препятствий для трудоустройства бывших сотрудников авиакомпании "АэроСвит" (обе Киев), сообщил генеральный директор "Визз Эйр Украина" Акош Буш на пресс-конференции в Киеве во вторник.

"Почему нет? У нас и сейчас работают бывшие сотрудники "АэроСвита", преимущественно летный состав: командиры кораблей и экипаж. И, конечно, если эти люди владеют английским языком, подходят по всем другим нормам для участия в международных перевозках пассажиров, после соответствующей проверки на профессиональную пригодность мы сможем их взять в наш коллектив", - сказал он.

При этом А.Буш отметил, что "Визз Эйр Украина" имеет определенную специфику (эконом-класс) и соответствующие требования к экипажу и ко всем сотрудникам компании.

"Поэтому мы предполагаем переобучение на полеты на таких рейсах и после всего этого люди смогут приступать к работе в нашей компании", - сказал гендиректор.

ООО "Авиалинии "Визз Эйр Украина" входит в группу компаний Wizz Air. Перевозчик эксплуатирует два самолета Airbus-320. Оперирует 17 маршрутами в 9 стран.

Группа Wizz Air начала работу в 2004 году. Входящие в ее состав компании выполняют полеты в Великобританию, Францию, Германию, Италию, Испанию, Польшу, Норвегию, Финляндию, Швецию, Турцию, Грецию и другие страны.

Флот группы состоит из 39 самолетов Airbus-320.

Страны ЕС введут налог на финансовые операции в конце 2014 года, если отдельные государства не примут другие решения в одностороннем порядке, сообщает в среду агентство Франс Пресс со ссылкой на заявление министра экономики Франции Пьера Московичи.

Во вторник 11 стран ЕС получили разрешение от своих партнеров по введению налога на финансовые операции. По предложению Еврокомиссии, сделки по приобретению облигаций и акций будут облагаться налогом в 0,1%, сделки с производными инструментами - в 0,01%. Предполагается, что выручка от налога, которая может исчисляться десятками миллиардов евро, пойдет на улучшение финансового состояния проблемных банков региона.

"Будет обсуждение в 2013 году, применение с конца 2014 года, несомненно, я надеюсь, если только некоторые государства не примут односторонние решения", - сказал Московичи в эфире телеканала BFM TV.

Первоначально с предложением ввести налог на транзакции выступили Франция и Германия, которых впоследствии поддержали Австрия, Бельгия, Греция, Португалия, Словения, а также Италия, Испания, Словакия и Эстония.

Греческое правительство потребовало от бастующих работников афинского метро и от других транспортных профсоюзов прекратить стачки до четверга, 24 января, заявил в среду официальный представитель кабинета министров Симос Кедикоглу.

Сотни тысяч жителей Афин не могут пользоваться метро уже седьмой день подряд, с существенными перебоями ходят и другие виды транспорта.

"Неудобства для граждан и беспорядок в экономической жизни столицы продолжаться больше не могут... До завтрашнего дня организаторы этой неприемлемой ситуации должны выполнить судебные решения, чтобы восстановилась законность. В противном случае они столкнутся с предусмотренными законом последствиями", - говорится в заявлении Кедикоглу.

Суд признал незаконными 24-часовые забастовки, проведенные в понедельник и во вторник, но эти решения принимались с большим опозданием, так что не повлияли на ход стачек.

Представитель правительства не сообщил, какие последствия грозят забастовщикам. Теоретически у руководства транспортных компаний есть возможность применить ряд дисциплинарных мер, вплоть до увольнения, но на практике это не осуществляется. Правительство может также сослаться на экстраординарные обстоятельства в виде угрозы общественной жизни и объявить гражданскую мобилизацию работников, что лишает их права на забастовку. Алексей Богдановский.

Совет министров финансов еврозоны одобрил вчера, 21 января 2013 года, выплату очередного транша для Греции общей суммой в 9,2 млрд. евро, из которых 7,2 млрд. евро касаются банковского сектора и будут направлены на рекапитализацию и реструктуризацию греческих банков, а 2 млрд. евро - для покрытия государственных расходов.Выдача очередного взноса по кредиту Греции стала возможна благодаря тому, что тройка кредиторов подтвердила выполнение Грецией взятых на себя обязательств в плане социально-экономической политики.

Здесь уместно заметить, что в середине декабря 2012 года еврозона одобрила выделение Греции транша на 49,1 млрд. евро, при этом 34,3 млрд. евро подлежали немедленной выплате, а выдача остальной суммы - 14,7 млрд. евро - планировалась в марте 2013 года.

С выплатой в январе транша в размере 9,2 млрд. евро, оставшиеся примерно 5,6 млрд. евро планируется выплатить поэтапно двумя траншами, в феврале и марте текущего года.

Согласно сообщению Фонда по управлению государственным имуществом (ТАИПЕД), на приобретение Государственной газовой корпорации Греции ДЕПА и газотранспортной компании ДЕСФА претендуют две российские компании - «Газпром» и «Негуснефть» (российский энергетический концерн «Синтез»), а также азербайджанская нефтяная компания «Socar», греческий консорциум «M&MGasCo- MotorOil» и совместное предприятие «GEKTERNA» - «PPF».По сообщению греческой газеты «Этнос тис Кириакис», энергетический гигант «Газпром» предложил за покупку ДЕПА 900 млн. евро, в то время как «Негуснефть» (Группа «Синтез») дает за ДЕПА вместе с ДЕСФА 1,8 млрд. евро.

Одновременно, консорциум Группы Вардинояннис и Митилинеу («M&MGasCo-MotorOil») предлагает 540 млн. евро за ДЕПА, в то время, как Государственная газовая компания Азербайджана «Socar» - 460 миллионов (за ДЕСФА), а консорциум чешского fund «PPF» и греческой компании «GEKTERNA» предлагает 400 млн. евро за ДЕСФА.

Согласно публикации, российская компания «Газпром», являясь единственным поставщиком природного газа в Грецию по греко-болгарскому трубопроводу, положительно смотрит на просьбу ДЕПА о «лучшей ценовой политике в связи с экономическим спадом».

Газета отмечает, что у «Газпрома» подписан контракт с ДЕПА о поставке газа вплоть до 2016 года, с правом продления ещё на девять лет. Если «российский газовый Колосс», в конечном итоге, предложит более низкие цены, тогда, как подчеркивает «Этнос», они автоматически станут действительными для промышленных предприятий, малого и среднего бизнеса, а также для домашних хозяйств, которые потребляют газ, поставляемый тремя дочерними предприятиями ДЕПА (с 51% акций) - газоснабжающими компаниями (ЕПА) Аттики, Салоники и Фессалии.

Здесь уместно заметить, что, несмотря на давление со стороны США и Евросоюза, Россия настаивает на своих предложениях. Так, согласно заявлению информационного агентства «Bloomberg», Группа «Синтез» подтвердила свою большую заинтересованность в ДЕПА и ДЕСФА, с дальнейшим изучением их активов - до представления своего предложения в полном виде.

Как предполагается, скорее всего завтра, 23 января 2013 года, ТАИПЕД вручит пяти компаниям-претендентам тендерную документацию, чтобы открыть дорогу для подачи обязательных предложений.

В свою очередь, правительство Греции выражает свое желание о завершении приватизации ДЕПА и ДЕСФА к 31 марта текущего года.

Здесь уместно отметить, что в следующем месяце намечается встреча премьер-министра Греции Антониса Самараса с президентом России Владимиром Путиным, которая состоится в Москве.

Транспорт в Афинах не работает во вторник из-за массовой забастовки: к работникам метро, которые не появляются на работе уже шестой день подряд, присоединились сотрудники остальных видов транспорта.

По сообщению профсоюзов, две ветки метро не будут работать весь день, а линия легкого метро - с 12 до 16 часов по местному времени, которое на два часа "отстает" от московского. На 4-5 часов остановились автобусы, троллейбусы и трамваи. Работники протестуют против снижения их зарплаты с 1 января.

Накануне руководство метро не смогло добиться судебного запрета на проведение забастовки, которая была признана законной.

Министерство развития и транспорта обвинило работников метро в том, что они оформляют больничные и отпуска, чтобы вопреки закону получать зарплату в дни забастовки. Так, в воскресенье, когда работники в связи с выходным получают почти двойное жалование, из 1,3 тысячи сотрудников метро официально бастовали лишь 190, в то время как более 1 тысячи человек взяли отпуска, отгулы или больничные и поэтому получили зарплату сполна.

"В то время как метро, легкое метро и трамвай не работали и не работают на протяжении ряда дней..., лишь меньшинство работников участвуют в забастовке, а большинство получает зарплату", - заявил журналистам министр развития и транспорта Костис Хадзидакис. Алексей Богдановский.

Le style, c’est l’état 

Александр Кустарев 

Business, then, indeed all institutions are communities not properties, and their inhabitants are to be more properly thought of as citizens rather than employees or human resources.

Чарльз Хэнди[1]

Напомню, что моя предыдущая заметка в этой рубрике кончалась так:

«Отношения между государством и его гражданами, или, если угодно, между гражданами и их государством, становятся похожи на отношения между директоратом и штатом предприятия. И диагностика этих отношений нуждается в сильно обновленной, а то и вообще в совершенно новой, политологии. Но об этом – в следующий раз».

Так что у меня нет выбора, я должен хотя бы наметить какие-то контуры этой «новой политологии».

Мне уже не раз (в заметках для «НЗ», но не только) приходилось напоминать, что проблема демократии, или демократизации, содержательна не только для государственных образований, обычно именуемых просто государствами, нациями или государствами-нациями (nation state). В надежде усилить позиции этой темы в политической теории и практической политике я начинаю на этот раз c чисто авторитарных извлечений. Авторство первого из них принадлежит столпу политической теории, известному, вероятно, каждому студенту. Роберт Даль 40 лет назад сказал следующее:

«Хотя большинство демократов уделяют главное внимание (я думаю, вполне обоснованно) демократизации государственной власти, многие также озабочены демократизацией других социальных институций, где власть, влияние и авторитет в значительной степени различаются и по размерам, и по своему значению. Я имею в виду политические партии, коммерческие предприятия, профсоюзы, университеты»[2].

В этой сентенции Даля три смысловых центра. Во-первых, он указывает, что национал-государство не единственный локус политического пространства, или политейи. Во-вторых, он обращает наше внимание на то, что всегда были и есть «демократы» (адепты «демократии»), считавшие нужным и возможным бороться за этот свой идеал в любом локусе. В-третьих, он признает, что основная часть рефлексии о демократии и демократизации все же муссирует проблематику демократии на уровне государственной власти.

Это последнее наблюдение Даля можно и нужно резко усилить.

В рутинных исторических очерках демократии и в ее систематических описаниях не упоминаются (разве что редко и очень вскользь) практики голосования, представительства или делиберации в иных образованиях, нежели государство. Негосударственные образования вообще не рассматриваются как автономные правотворческие среды или политические поля. За исключением, пожалуй, городов, поскольку общепризнано, что городская политейя начиная, скажем, с Афин была предтечей и образцом для государственной. Магистральная же политическая мысль считает только государство локусом, театром, ареной пользования свободой. Это касается как индивидуальной свободы, так и коллективной (автономии).

Между тем, эмпирия, взывающая к осмыслению, на самом деле, широка и разнообразна. Напомним о ней на примерах локусов, которые называет Роберт Даль, добавив к ним несколько других, может быть, маргинальных, но, несмотря на это (или именно в силу этого), еще более интересных для теоретизирования.

В политических партиях всегда была развитая рефлексия относительно фракционной активности, выборов руководства, структуры руководства, эффективности (неэффективности) делиберативных процедур (процедур обсуждения, предшествующих принятию решения). Достаточно напомнить, какое колоссальное значение для российской социал-демократии имели дискуссии об уставе партии. Сонмище демонов, гуляющих в пространстве данной проблематики, было загнано в герметическую морозильную камеру с этикеткой «демократический централизм» в надежде избавиться от этой проблемы.

Изначальная (и основанная на общности интересов) однородность профсоюзов, установка на единство во имя успеха сглаживали и заглушали внутренние разногласия, и, соответственно, демократизация профсоюзов не была такой острой проблемой. Однако однородность рабочего класса постепенно таяла, и профсоюзы все больше стали походить в этом отношении на партии.

Применительно к коммерческим предприятиям проблема демократизации, по сути, вообще не обсуждалась. Организованный рабочий класс боролся за улучшение условий труда, социальное страхование и повышение зарплаты, а требовать участия в ведении дел ему даже не приходило в голову.

Так было в старые времена. Но времена меняются. Вот что пишет другой авторитет, Чарльз Хэнди, – всемирно (включая Россию) известный гуру менеджериальной интеллигенции:

«Деловое предприятие и вообще любая институция на самом деле есть сообщество, а не собственность, и его участников лучше понимать как граждан, а не как наемных работников или трудовой ресурс. […] Предприятию нужна формальная конституция»[3].

Но если так дело обстоит в частных (патримониальных, если угодно) предприятиях, то тем более все это должно быть актуально для акционерных обществ, где процедура голосования изначально имманентна их конституции (уставу).

Труднее сказать что-либо определенное об университетах. Их организационная (административная) структура почти всегда была демократической, то есть их руководство было выборным. Но поле власти в университетах обладало не монолитной, но композитной фактурой с парадоксальным взаимодействием составляющих. Смотри, например, известную работу Пьера Бурдьё «Homo Academicus», или трактат «Социальные роли интеллектуалов» Флориана Знанецкого[4], во многом предвосхитивший работу Бурдьё, или роман Мэри Маккарти «The Groves of Academe» (к сожалению, я не нашел никаких признаков существования русского перевода этой блистательной книги). И до сих пор не очень ясно, как может выглядеть демократизация таких сложных форматов коллективности.

Казалось бы, неуместна постановка вопроса о демократии в армии, но до возникновения современной армии именно она была едва ли не главным оплотом демократии. Есть даже понятие «военно-демократическое общество», применяемое к туземным цивилизациям Северной Америки, Южной Африки или, например, Запорожской Сечи, не говоря уже о рыцарских военных артелях (дружинах). Их демократический дух проявлялся даже в бою (хотя и в ущерб боеспособности), а в мирное время и современная профессиональная армия не обязательно должна быть заповедником единоначалия.

В кругозор систематической политологии почти не включены племена, хотя этнографы часто сообщают интереснейшие детали их самоуправительного устройства.

Наконец, очень мало известно о демократии в церкви и религиозных общностях, хотя церковное (каноническое) право дает огромный материал для рассуждений о демократии как о норме и практике. А эти институты никак не оставались в стороне от экспериментов с демократией. Вот как это объясняет Эрнст Баркер:

«...Капитул есть и был коллективом прелатов. В церковной иерархии он стоит рядом с епископом и аббатом. Это корпорация, владеющая собственностью; это электорат, которому избираемый дает обязательства (Wahlkapitulationen). […Во всех этих качествах] он должен иметь представительство»[5].

Разные монашеские ордена, однако, имели разные конституции. Клюнийский орден был по существу монократией. Цистерцианский – аристократией. А вот доминиканский орден тяготел к демократии. И францисканский орден перестроился по доминиканскому образцу. И все это задолго до того, как зашла речь о демократизации светских союзов (Herrschaftsverband Вебера). Позднее абсолютные монархии относились к этому крайне подозрительно.

Конечно, как замечает Баркер, эта демократия на практике совместима и связана с тем, что мы de facto называем цезаризмом. Но de jure это было тем, что мы теперь называем (представительной) демократией. Ничего особенно неожиданного. Многие ли формальные демократии в наши дни могут с полным основанием считаться демократиями по факту?

Эрнст Баркер был один из немногих, кто пытался обратить на это внимание. Ссылка на него тоже вполне авторитарна. Баркер, конечно, не шибболет в нынешнем интеллектуальном поле (как Даль или Хэнди) – но очень заметная фигура в английском обществоведении. После некоторого перерыва на него снова все чаще ссылаются. Однако при всей высокой репутации Баркера в профессиональных кругах начисто забыта цитируемая здесь его самая ранняя работа и проницательный подход к «институтам как общностям». А именно опыт институтов как общностей очень сильно расширяет эмпирию политологии.

Вполне очевидно, что проблема демократизации других, нежели государство, видов общности даже жизненно более важно, – особенно это относится к коммерческим предприятиям. Потому что неэффективно организованная государственная (конфессиональная, племенная и так далее) общность может долго тянуть время (от кризиса к кризису) и не исчезать, поскольку, по определению, она не подлежит ликвидации, хотя заслуживает оказаться под «внешней администрацией» даже больше, чем любая нерадивая фирма. Три четверти ныне существующих государств находятся именно в этом или близком к этому состоянии. А вот неадекватная схема управления или самоуправления частно-правового юридического лица (с дефицитом демократии или, наоборот, с избытком демократии), то есть фирмы, ориентированной на доходность, может попросту привести к ее исчезновению.

Из всего этого следует, что политическая теория должна принимать во внимание не только эмпирию государственных общностей, но и всех других. По-видимому, нет таких общностей, где политического пространства (поля) не существовало бы вообще. Кроме, может быть, общностей, которые проектируются сознательно как внеполитические и где эта внеполитичность поддерживается по взаимному согласию участников, пока они по этому поводу согласны.

Но это скорее исключение из правила. А как правило, любой общности соответствует политическое поле. Его структура может быть проще или сложнее, содержательное наполнение (тематика) – уже или шире; практики – менее или более разнообразны, больше или меньше рутинизированы. Они также могут комбинировать в разной пропорции и в разной структурной аранжировке демократию и недемократию, то есть иметь более выраженное горизонтальное или вертикальное измерение. Наконец, они могут адаптировать уже известные демократические структуры и практики или вырабатывать новые.

С таким эмпирическим охватом политическая теория смыкается с теорией менеджмента, как она выглядит, например, у Чарльза Хэнди, и превращается в теорию самоорганизации коллектива. Опыт негосударственных общностей позволяет нам сделать некоторое обобщение: характер конституции должен быть адекватен характеру общности.

Посмотрим теперь, как в свете этого тезиса выглядит проблема демократии на уровне государства.

Для этого сопоставим его с тезисом «каждый народ сам выбирает себе форму государственности». В этом, собственно, и состоит его суверенитет. Но спрашивается, чем обусловлен конституционный выбор народа? Молчаливо предполагается, что за этим выбором стоит некая традиционная система ценностей и традиция как таковая, то есть привычка, а то и некая «уникальная душа» народа, совершающего «экзистенциальный выбор» (Карл Шмитт).

Но на самом деле этот выбор может быть и вполне рациональным, то есть делаться на основании некоторых соображений (калькуляций), принимающих во внимание наличные фонды и параметры общности и зависящих от ее целевой функции и природы солидарности ее участников. Для иллюстрации – две крайности: конституционный выбор, перед которым стоит богатое нефтью и этнически однородное государство, отличается от выбора, перед которым стоит крупное, этнически разнородное и лишенное надежных источников природных ресурсов государство.

Теперь перевернем наши соображения по поводу демократии в иных, нежели государства, общностях. Если демократия может оказаться удобной и рациональной для таких общностей, то так же справедливо утверждать, что для государств может оказаться удобной и рациональной недемократия.

Все зависит от того, какова природа солидарности и целевая функция данного государства, то есть от того, что я назвал бы политическим стилем государства. Государство может стилизовать себя разным образом в зависимости от его сближения с другими типами общности. Le style, c’est l’état…

Возникшие в Европе первые современные государства стилизовали себя как культурно-языковые единства, именуемые нациями. Они или были изначально сравнительно однородны в этом смысле или оказывались в состоянии обеспечить такую однородность задним числом.

Какое-то время этот вариант стилизации оказался возведен в исторически и логически неизбежный и «естественный» порядок. Теперь такая стилизация не кажется ни естественной, ни единственно возможной. Государственная общность в силу семиотической инерции может по-прежнему именоваться «нацией», но в сущности она уже будет стилизована иначе, независимо от того, насколько эта иная стилизация открыто артикулирована в текущем политическом дискурсе.

Наиболее перспективной в ближайшее время кажется стилизация государства как предприятия. Вариантов такой стилизации несколько: территориально-производственный комплекс (его прообраз – советский госплановский экономический район), инфраструктурный комплекс (его прообразы – industrial estate, свободная экономическая зона), финансовый агент (владелец суверенного фонда).

В управлении крупной коммерческой корпорации все более просматривается сходство с управлением государством, что и заметил, например, Чарльз Хэнди. Это, пожалуй, сейчас наиболее многозначительная тенденция стилистической конвергенции двух вариантов коллективности. Есть и другие.

Скажем, государство может стилизовать себя как город. Такие государства существуют сейчас как случайный результат предшествующей геополитической динамики, но когда-то именно такой тип государства был главной геополитейей в Европе и может стать им опять в результате поднимающего теперь голову городского сепаратизма и супрематизма[6].

Более причудливыми на первый взгляд выглядят такие стилизации государства, как землевладение («поместье», если угодно), секта (монастырь?), кооператив (кибуц, колхоз), экологический заповедник. Но и эти варианты возможны.

Конкретные государства, конечно, крайне редко смогут избежать стилистической диффузии. Но какая-то из стилизаций будет скорее всего первичной (основной), а остальные – вторичными (побочными).

Выбор стилизации – самый ответственный и самый решающий момент в жизни государственной общности; от него зависит способность государства выбрать себе эффективную организацию (конституцию), адаптироваться к своему размеру-составу-ресурсам, а стало быть, и самоутвердиться в мировом сообществе государств.

Этим и должен бы определяться конституционный выбор между демократией и недемократией. Это значит как будто, что демократия уже не рассматривается как обязательный вариант государственности.

Я понимаю, что в нынешней нормативной атмосфере такой сугубо логический вывод скорее всего вызовет горячие протесты со стороны тех, для кого демократия – это моральная или статусно-престижная ценность. И что меня могут заподозрить в том, что я враг демократии. Оправдываться я не считаю нужным, но некоторые разъяснения необходимы – и не только, чтобы предотвратить панику и возмущение в рядах непримиримых демократов, но потому, что этого требует существо дела.

Во-первых, общество остается демократическим при любой структуре и процедуре самоуправления, если оно сохраняет монополию на учреждение и последующие корректировки своего управительного устройства, то есть на поправки к конституции. Иными словами, если у него сохраняется полноценное и постоянно действующее «учредительное собрание». По этому критерию демократия остается нашим идеалом, а реальная государственность может быть оценена как демократическая со знаком плюс или недемократическая со знаком минус.

В этом плане интереснее другое: сколько государств на данный момент удовлетворяют этому критерию? Боюсь, что ответить на этот вопрос совсем не легко; у меня во всяком случае такого ответа нет. Такое впечатление, что из двухсот ныне существующих государств без малого две трети определенно этого критерия не выдерживают. А с остальными, как говорится, дело ясное, что дело темное. В любом случае мы, лоббисты демократии, без дела не останемся.

Во-вторых, демократия прагматична. Относительно, но прагматична. Абсурдно даже предполагать, что государственная общность может быть эффективной без той или иной степени демократичности, или, иначе говоря, без той или иной сферы жизни, где решения принимаются демократическим образом. И определение этой степени и этой сферы – намного более важная с технической точки зрения, морально ответственная, интеллектуально увлекательная и рационально решаемая задача, чем пресловутый выбор между демократией, аристократией и монократией или между авторитарностью и либерализмом.

Еще более насущная задача – операционализация разных концептов демократии. А еще более важная – поиски модулей сочленения демократии и недемократии.

Решение этих задач требует, разумеется, экспериментов – умственных, лабораторных, производственных. Что возвращает нас к тому, с чего мы начали, а именно: к теме локусов политического пространства. На этот раз не как локусов опыта, о чем шла речь в первой половине заметки, а как локусов конституционного экспериментирования. Разного рода общности не только служат расширенной эмпирической базой для политической теории, но и оказываются местами политического творчества.

[1] Handy Ch. The Hungry Spirit. Beyond Capitalism: A Quest for Purpose in the Modern World. New York: Broadway Books, 1998. P. 179.

[2] Dahl R.A. After the Revolution? Authority in a Good Society. New Haven: Yale University Press, 1970. P. 7.

[3] Handy Ch. Op. cit. P. 202.

[4] О нем см. в моем блоге: aldonkustbunker.blogspot.co.uk.

[5] Barker E. The Dominican Order and Convocation. A Study of the Growth and Representation in the Church during the Thirteenth Century. Oxford, 1913. Р. 16–18.

[6] См. об этом мою заметку: О градогосударстве // Неприкосновенный запас. 2010. № 2(70). С. 15–23.

Опубликовано в журнале:

«Неприкосновенный запас» 2012, №6(86)

Секуляризация и иранская революция

Уоррен Голдштейн – исполнительный директор Центра критического изучения религий при Гарвардском университете.

Секуляризация и иранская революция[1]

Введение

В мировой истории революций иранская революция выглядит аномалией. Вместо того, чтобы продолжить процесс секуляризации, она обернулась чем-то прямо противоположным – установлением в стране теократии[2]. Иранская революция не была современной революцией в том смысле, что одной из ее первейших целей стало предотвращение секуляризации, ассоциирующейся с эпохой modernity. Это была постмодернистская революция, которая парадоксальным образом попыталась восстановить традицию. По словам Мишеля Фуко, она стала «первой революцией постмодерна»[3]. Устранив монархию и учредив республику, она повлекла за собой не отделение религиозных институтов от государства, но, напротив, размывание границы между ними, предполагающее контроль духовенства над государственной властью.

Если говорить о социологии, то львиная доля работ, посвященных изучению иранской революции, была произведена социологами-историками. Социология религии почти не интересовалась указанным феноменом. И это довольно странно, поскольку именно в русле упомянутой дисциплины продолжается одна из самых длительных научных дискуссий – дебаты о секуляризации. Между тем, иранская революция стала уникальным по своей значимости событием конца XX столетия, помогающим нам разобраться в перспективах секуляризационных процессов. И ее рассмотрение именно под таким углом зрения способно внести неоценимый вклад в обсуждение секуляризации.

Секуляризация представляет собой многогранное понятие, имеющее множество определений[4]. В отличие от Ларри Шайнера, предлагающего шесть ее трактовок, или Хосе Казановы, ограничивающегося тремя, я сосредоточусь на двух аспектах секуляризации, которые, возможно, и не покрывают всех ее измерений, но, безусловно, касаются самой сути: дифференциации и религиозной рационализации[5]. Первый аспект разрабатывал Эмиль Дюркгейм, второй – Макс Вебер. Под дифференциацией я имею в виду обособление религиозной жизни от прочих сфер или подсистем (например, отделение церкви от государства). А под религиозной рационализацией понимается переход от сакрального к профанному, от потустороннего к посюстороннему, от религиозного к светскому.

В предшествующих работах я уже говорил о том, что секуляризация есть не линейный, но диалектический процесс, отмеченный подъемами, спадами и попятными движениями[6]. Диалектика религиозной рационализации описана Максом Вебером как процесс, запускаемый харизмой пророков, продолжающийся последующей рутинизацией (или институционализацией) этой харизмы в интерпретациях духовенства и завершающийся ее вытеснением иными типами рациональности. По мнению Вебера, харизма революционна, и поэтому она пренебрегает рациональной экономической деятельностью. Именно экономическая необходимость выступает одним из факторов, обусловливающих низведение харизмы к рутине.

Как отмечалось в других моих публикациях, имеются три возможные траектории, по которым развивается секуляризационный процесс: линейная, диалектичная и парадоксальная. Если в отношении Ирана и можно говорить о секуляризации, то она явно не была линейной. В настоящей статье я остановлюсь на событиях, которые предшествовали иранской революции и последовали за ней; это позволит выявить в ней либо диалектическую, либо постмодернистскую парадоксальную природу.

Традиция и модернизация

Для того, чтобы обсуждать процесс секуляризации иранского общества, нам необходимо выбрать точку опоры. Хороший вариант предлагает Жане Афари в своей книге «Политика сексуальности в современном Иране»[7]. Поскольку многие нормы шариата в этой стране регулируют именно сексуальные и гендерные отношения, мы можем исследовать паттерны секуляризации, отталкиваясь от изменений в этих отношениях.

Законы шариата традиционно содержали значительное количество норм и предписаний, в особенности касающихся женщин. В традиционном исламском обществе Ирана женщина должна была закрывать лицо. Покидая дом, она обязана была надевать чадру, скрывающую все тело. Эта практика была наиболее строгой среди городского среднего класса и высшего общества. Кроме того, легально санкционировалась полигамия: мужчине позволялось иметь до четырех жен, хотя позволить себе такое могли только представители элиты. Договорные свадьбы выступали обычным делом, причем девушек могли выдавать замуж с девяти лет. Идеальным вариантом считалась невеста-девственница; когда дело обстояло иначе, прибегали к «восстановлению девственности», желая произвести соответствующее впечатление. В целом женщина считалась нечистым и несовершенным существом. Допускались временные браки, заключавшиеся на время и за деньги; они были санкционированы легально и практиковались в основном торговцами и улемами. Некоторые считали временный брак формой проституции, но муллы защищали его как «установление, учрежденное Пророком»[8]. Мужья могли инициировать развод без согласия жен, но для жен подобное было невозможно. Отец должен был заботиться о детях. Мужья имели также право на «убийство чести» – жену можно было убить, уличив ее в супружеской измене[9].

Хотя ислам запрещает гомосексуализм, в традиционном иранском обществе к этому явлению относились терпимо, если только оно не афишировалось и касалось зрелого мужчины и юноши. Несмотря на то, что содомия считалась грехом, любовь к юноше или мальчику была вполне приемлемой. Для общества, практиковавшего договорные браки и чадру, скрывавшую женскую сексуальность, культура мужского эротизма была вполне естественной[10].

Главными хранителями религиозной традиции в иранском обществе выступали традиционные средние классы в лице улемов (клириков, ученых, правоведов) и «людей базара» (торговцев, лавочников, ремесленников). Эти две группы тесно переплетались друг с другом. Посередине любого крупного города находился базар. Он был не просто средоточием экономической жизни, но и центром традиционной религиозной общины. Религиозные фонды, базирующиеся на земельной собственности, обеспечивали улемам автономию от государства. Медресе, в которых обучали исламскому праву, считали себя защитниками ортодоксии[11].

В XIX веке Иран открыл себя Западу; это вылилось в модернизацию экономической и образовательной сфер. Дело модернизации отстаивалось немногочисленными реформистскими элитами. В конце 1800-х годов некоторые реформаторы предлагали отделить религию от государства, поскольку, по их мнению, она тормозила обновленческие процессы[12]. Начало политической модернизации было положено конституционной революцией 1905–1911 годов, установившей режим Пехлеви. Религиозные сегменты иранского общества видели в вестернизации и модернизации угрозу своему укладу жизни. В тот период реформаторское движение сосредоточило атаку на традиционных сексуальных и гендерных отношениях, сложившихся при династии Каджаров. Консерваторы сопротивлялись многим реформам, проводимым в то время; тем не менее, для противодействия им они использовали современные институты и инструменты – такие, как парламент или газеты[13]. Экономическое и культурное проникновение Запада стимулировало недовольство со стороны части улемов и представителей базара[14].

«Табачное восстание» и конституционная революция

Первое серьезное выступление против западного империализма состоялось в ходе демонстраций 1891 года, направленных против табачных концессий. Накал возмущения заставил тогда правительство отменить собственное решение о предоставлении концессий. Эти события воодушевили сторонников реформ и послужили прелюдией конституционной революции 1905–1911 годов. В то время как представители базара сыграли в табачном восстании ключевую роль, мнения улемов касательно его поддержки разделились[15].

Конституционная революция 1905–1911 годов стала периодом политической и культурной модернизации, включая и процессы секуляризации. Она ограничила власть монарха и учредила в Иране первую конституцию и парламент[16]. Революцию осуществила коалиция, в которую входили светские интеллектуалы, радикальные священнослужители, студенты-теологи, торговцы и ремесленники, женщины-горожанки. По некоторым вопросам секулярные и религиозные сегменты коалиции придерживались противоположных воззрений. Среди таких спорных тем, вызывавших размежевание, были свобода слова, печати и собраний, предоставление равных прав представителям иных вероисповеданий, секуляризация правовой системы, расширение светского образования, права женщин, земельная реформа. В вопросе о том, поддерживать ли конституцию, расходились между собой не только «люди базара» и улемы, но и разные группы среди самих улемов. Клирики опасались, что парламентское правление ущемит их авторитет[17]. Реформы, запущенные конституционной революцией, породили традиционалистскую контрреволюцию, начавшуюся в 1908 году и принявшую на вооружение «идеологию крайнего исламского традиционализма»[18]. Военная интервенция со стороны России и Британии в 1912 году положила конец конституционной революции. В то время как новации в гендерных отношениях были усвоены элитой, традиционные практики сохранялись среди улемов и «людей базара»[19]. С завершением конституционной революции многие клирики отошли от политики. Это ознаменовало триумф секуляризации[20].

Реза Шах

В 1925 году полковник Реза Шах, захвативший власть в результате переворота, провозгласил себя правителем Ирана и основоположником династии Пехлеви. Англичане, базар и улемы поддержали его. Позже, однако, духовные лица отказали ему в своих симпатиях, поскольку проводимая новым властителем политика секуляризации подрывала их позиции. Традиционные социальные классы сопротивлялись модернизации именно потому, что она означала секуляризацию[21].

Реза Шах запустил программу модернизации западного типа, которая повлекла за собой быстрые перемены. Он продолжил многие реформы, начатые еще во времена конституционной революции, но при этом расшатывал авторитет самой конституции. Реформаторы, которые пытались противостоять его абсолютизму, устранялись[22]. Пытаясь доказать обществу, что его власть превыше власти ислама, шах заменил исламский лунный календарь иранским солнечным календарем.

Реза Шах реформировал национальную образовательную систему, секуляризовав ее. Он вывел образование из-под контроля улемов, пытаясь таким образом обновить страну. Расширение светского образования привело к становлению нового среднего класса[23]. Насильственная секуляризация, проводимая новым правителем, повлекла за собой складывание в иранском социуме двух культур. С одной стороны, появился новый средний класс, который наряду с элитой становился все более модернизированным, вестернизированным, светским. Этот новый средний класс состоял из двух групп: в первую входили наемные служащие как государственного, так и частного сектора, а вторую составили лица свободных профессий. С другой стороны, крестьянство и старый средний класс, включавший «людей базара» и улемов, по-прежнему придерживался традиционно религиозного стиля жизни. При этом новый средний класс опережал старый средний класс по образованности и доходам[24].

Режим Пехлеви проводил «секуляризацию сверху»[25]. Реза Шах ограничил власть духовенства; он сократил автономию улемов, установив государственный контроль над религиозными фондами. Ему хотелось превратить мулл в обычных священнослужителей[26].

Особо заметные перемены, имевшие место при первом правителе новой династии, были связаны с его попытками модернизировать и вестернизировать гендерные отношения. Женщин допустили к обучению в Тегеранском университете. Хотя представительницы среднего класса в городах к тому времени и так сняли чадру, в 1936–1941 годах открытие лица было предписано законодательно. Женщин поощряли носить западную одежду. Наиболее сильное сопротивление этим мерам оказывали «люди базара» и улемы. Многим женщинам, воспитанным в исламской традиции, казалось, что появляться на людях без чадры – это все равно, что ходить голой. По этой причине многие из них вообще отказывались выходить из дома. В 1928 году государство предписало мужчинам отказаться от религиозных одеяний, включая тюрбаны. От мужского населения Ирана теперь требовалось ношение современной, то есть западной, одежды[27].

Реза Шах подверг секуляризации и правовую сферу. В 1923 году правительство учредило светскую школу права[28]. Один из принятых тогда законов требовал, чтобы документы регистрировались только государственными нотариусами. Это лишило религиозные суды «одной из самых доходных функций»[29]. На смену шариатским судам пришли светские судебные учреждения, которые приняли на себя разрешение споров во всех сферах жизни, за исключением семейных отношений, оставленных клирикам. Вместе с тем, «убийства чести» по-прежнему были разрешены[30].

Когда супруга шаха посетила священный город Кум, ее подвергли критике за пренебрежение чадрой. Реагируя на это, Реза Шах, явившийся туда лично, избил нескольких студентов-теологов тростью. Он еще более ожесточил духовенство, разрешив в Куме торговлю спиртным. Когда в июле 1935 года на улицы Кума вышли религиозные демонстранты, протестующие против политики секуляризации, войска расстреляли их из пулеметов, убив около ста человек[31].

Иран был преимущественно аграрным обществом, но в 1930-е годы страна переживала индустриализацию, хотя этот процесс и был неровным[32]. Однако, пытаясь модернизировать Иран в экономическом и культурном отношении, шах препятствовал его политическому развитию. Большинство населения не любило властителя за его самодержавные наклонности. И, хотя общественное недовольство в годы его правления росло, оппозиционные группы начали открыто организовываться лишь после ухода Реза Шаха.

Мохаммед Реза Пехлеви

В ходе советской и британской военной интервенции 1941 года Реза Шах был вынужден передать престол своему 22-летнему сыну. Мохаммед Реза стал последним властителем династии Пехлеви. В ранние годы его правления в Иране возродилась демократическая политика. В частности, наблюдался подъем светских политических партий, включая националистический Национальный фронт и коммунистическую Народную партию (Туде). В тот период иранский клерикальный истеблишмент отказывался от участия в политической деятельности[33].

После Второй мировой войны женщины-горожанки вновь начали надевать чадру, которая превратилась в «классовый и культурный маркер», определяющий экономическое положение и «отношение к современности»[34]. В 1947 году были зафиксированы случаи, когда религиозные экстремисты нападали на женщин без чадры, брызгая кислотой в лицо.

Доктор Мохаммед Моссадык, став премьер-министром в 1951 году, продолжил процесс обновления страны, связанный с национализацией, модернизацией, демократизацией и секуляризацией. Поначалу его Национальный фронт пользовался поддержкой как нового, так и старого среднего класса. Моссадык стал «национальным героем», поскольку его правительство противостояло Западу[35]. Он выступил против интересов «семи сестер», национализировав принадлежавшую британцам Англо-иранскую нефтяную компанию. Запад ответил на эту акцию нефтяным эмбарго и государственным переворотом. Моссадык стремился не только национализировать нефтяные богатства, но и урезать власть шаха. Его политику отличали светские установки: он стремился к тому, чтобы институты были секулярными, а клирики не вмешивались в государственные дела. Именно при нем женщины были допущены к избирательным урнам. Слабость возглавляемого премьер-министром Национального фронта была обусловлена расколом между светской и религиозной фракцией, а также разногласиями с партией Туде. В результате путча, подготовленного ЦРУ и MI-6 в 1953 году, кабинет Моссадыка был свергнут, а США и Великобритания обезопасили свои нефтяные интересы. Причем сам шах, военные и духовенство поддержали переворот. Закрепив за собой права на иранскую нефть, западные компании стали передавать шаху половину прибыли от ее реализации. Свержение первого демократически избранного лидера надолго ожесточило население Ирана в отношении американцев и англичан. В большинстве своем иранцы прониклись ненавистью к Западу и шаху. При этом путч покончил с секулярной демократической политикой в Иране[36].

После переворота шах подверг репрессиям и Национальный фронт, и партию Туде. Правительство арестовало и казнило многих иранских коммунистов. В 1957 году шах, при поддержке ЦРУ и Моссада, учредил тайную полицию САВАК, прославившуюся жесточайшими репрессиями в отношении оппозиционеров, включая пытки и убийства[37].

Подавление всех светских организаций и институтов демократического толка заставило оппозицию объединиться под знаменами исламистов, противостоящих проводимому властями курсу на секуляризацию и вестернизацию. Религиозные учреждения – мечети и медресе, – финансово независимые от государства, превратились в центры общественного недовольства. Этот сдвиг обозначил начало «политики десекуляризации» в Иране[38].

«Антиправительственные силы объединялись вокруг мечети не в силу идеологического консенсуса, а потому, что репрессии властей не оставляли им другого выбора»[39].

Мечети взаимодействовали друг с другом посредством «исламской сети», выступившей основой для будущей революции[40]. Крушение национальной модели либерализма, связываемой с именем Моссадыка, открыло дорогу для шиитского революционного дискурса. После нескольких десятилетий секуляризации он сделался «доминирующей идеологией», объединившей оппозиционные силы. Его главными выразителями выступали такие мыслители, как аятолла Рухолла Хомейни и Али Шариати[41]. Причем версия ислама, которую отстаивал Шариати, была более рационализированной и секуляризованной по сравнению с той, которую отстаивал Хомейни.

В 1963 году шах начал серию реформ, известных как «белая революция» (антитеза «красной революции») и вынесенных на общенациональный референдум. Преобразования включали наделение женщин всей полнотой избирательных прав и земельную реформу, которая должна была поколебать благосостояние религиозных фондов и, соответственно, ослабить автономию духовенства. Правительство сократило кредитную поддержку базара, обрекая многих торговцев на банкротство. В знак протеста они отказывались платить налоги. Конфликт между шахом и представителями традиционной экономики набирал обороты. «Белая революция» вызвала мощную традиционалистскую и консервативную реакцию. Наиболее видным вождем оппозиции стал аятолла Хомейни. Исламистское сопротивление нарастало по мере того, как шах ускорял темпы модернизации и вестернизации[42].

В начале 1960-х годов Хомейни выступал с традиционалистских и антимодернистских позиций. Он противился наделению женщин избирательными правами и упразднению чадры[43]. По его словам, «отказ от чадры повлек за собой порочение женской чести, разрушение семьи, расцвет проституции»[44]. 3 июня 1963 года Хомейни выступил с исторической антиправительственной проповедью в одном из медресе Кума. Его арест, состоявшийся спустя два дня, спровоцировал массовые демонстрации, вылившиеся в бунт. Находясь на протяжении последующих девяти месяцев под домашним арестом, он бросил вызов шаху, выступая против предоставления иммунитета американским военным советникам. В итоге в 1964 году его выслали в Турцию, а годом позже он перебрался в Ирак. В 1978 году из-за беспорядков в соседнем Иране иракские власти выслали Хомейни за пределы страны; так он оказался во Франции, в одном из пригородов Парижа.

За годы иракского изгнания позиции Хомейни заметно поменялись. Его традиционализм обогатился левыми идеями «шиитской религиозной традиции». Продолжая выступать против марксистов, он косвенно испытывал их влияние. В отличие от Маркса, он, разумеется, не считал религию «опиумом», но в пророческой традиции также усматривал призывы к борьбе с богатыми и могущественными. Хомейни был не просто фундаменталистом, стремящимся к восстановлению былых традиций и установлений, но прагматиком, готовым принимать многие аспекты современности[45]. Находясь в изгнании, он развивал шиитские революционные идеи в своих фетвах – религиозных посланиях. В то время, когда шах с необычайным размахом и расточительством праздновал 2500-летие персидской монархии, Хомейни обнародовал фетву Wilaya-iFaqih, где заявлял, что «в отсутствие двенадцатого имама» политическая власть должна принадлежать духовенству. Деньги, собираемые через пожертвования верующих, он использовал для поддержки «исламской сети», окончательно превратившейся в средоточие оппозиции[46].

Аграрная реформа, предпринятая в рамках «белой революции», лишила многих крестьян земли и вытеснила их в города[47]. «Урбанизация опережала индустриализацию, порождая трущобы»[48]. Попав в вестернизированный и модернизированный город, мигрант из села испытывал культурный шок[49].

«Стремительная миграция из села в город, увеличивавшая неравенство в доходах, обострявшая социально-экономические проблемы и усугублявшая аномию, заставляла людей возвращаться к традиционным устоям, а вестернизация в их глазах ассоциировалась со страданиями и диктатурой»[50].

Урбанизация усиливала отчуждение, способствовавшее возрождению религии. Сельские мигранты тяготели к традиционным институтам базара и мечети, с помощью которых поддерживался дух сообщества. По мере увеличения численности городского населения в городах становилось все больше мечетей, а духовенство укрепляло свои позиции, политизируя новых мигрантов[51].

При шахе, в 1967-м и 1975 годах, были приняты законы «О защите семьи», уравнивавшие мужчин и женщин в брачных правах. Теперь, добиваясь развода, мужчина вынужден был обращаться в суд, а женщина могла инициировать развод по собственной инициативе. Для того, чтобы обзавестись второй женой, мужчине требовалось согласие первой. Расширялись полномочия судебной власти в семейных делах. Брачный возраст был увеличен до восемнадцати лет. Предоставление женщинам новых прав ассоциировалось с шахом и Западом[52]. Становление современных СМИ и распространение ими сексуально нагруженных образов вызывали консервативно-религиозные нападки на западную сексуальную мораль, феминизм и сексуальные меньшинства. Между традиционной сексуальностью и образами массовой культуры пролегала глубочайшая пропасть. Это раздражало традиционные слои иранского общества[53].

Поражение, которое потерпели Национальный фронт и партия Туде, повлекло за собой образование в 1960-е годы двух партизанских группировок, которые состояли в основном из городской молодежи, принадлежавшей к среднему классу. Это были фидаины-марксисты и моджахедины, объединявшие марксизм с исламом. В то время, как ряды моджахединов пополнялись за счет традиционного среднего класса, то есть «людей базара» и улемов, базой фидаинов был новый средний класс. Несмотря на различия между ними, две организации в 1978 году образовали единый фронт. Впрочем, ни одна из них так и не смогла заручиться таким уровнем народной поддержки, который позволял бы возглавить массовое революционное движение. Главными препятствиями в этом были их марксистская риторика и склонность к насилию. Основанное на исламских идеях ненасилие пользовалось гораздо более широкой поддержкой[54].

Получая преимущества от развития крупной промышленности и финансового сектора, которые зависели от государства и иностранного капитала, шах проводил политику, ущемлявшую интересы местной мелкой буржуазии. За конфликтом между шахом и базаром стояли противоречия между иностранным капиталом и малым бизнесом. Модернизация повлекла за собой подъем нового среднего класса и рабочего класса. Нарастающая зависимость Ирана от нефтяного экспорта сделала его уязвимым перед лицом экономического кризиса 1970-х годов. Стремясь побороть инфляцию, правительство обратилось к мерам ценового контроля, которые больно ударили по базару. Протесты мелкого бизнеса подавлялись с помощью штрафов и тюремных сроков[55].

Шиитский революционный дискурс находил все больший отклик среди торговцев и ремесленников, склонявшихся к поддержке Хомейни. Главным инструментом их мобилизации выступала мечеть. Подобно «исламской сети», «люди базара» также были экономически самостоятельными. Поскольку на их долю приходилась значительная часть национальной экономики, их забастовочный потенциал был весьма весомым. Базар широко финансировал протестное движение. Несмотря на ширящуюся модернизацию, его представители отказывались принимать западную потребительскую культуру. Кроме того, альянс между мечетью и базаром получил поддержку иранской бедноты[56].

Начиная с 1960-х годов в Иране происходил мощный подъем нового среднего класса, который так же относился к шахскому режиму с нарастающей непримиримостью. Обновляя Иран экономически и культурно, шах не смог модернизировать его политически[57]. В результате в оппозицию перешли адвокаты, судьи, журналисты, писатели, интеллектуалы, ученые и студенты. Университеты превратились в оплоты революционного движения. В 1960-е годы в их стенах доминировали представители левых убеждений. В рамках политики модернизации шах вкладывал в университеты огромные деньги, парадоксальным образом поддерживая своих врагов[58]. Именно обновленческая программа шаха и обусловила, в конечном счете, его отстранение от власти.

В то время, как одна часть иранского общества ускоренно вестернизировалась и модернизировалась, другая его часть ничего подобного не переживала. Тегеран был расколот: на севере раскинулись благополучные кварталы западного типа, юг заполонили трущобы, а пространство между ними занимали поселения старого среднего класса. В северной части города женщины практиковали западный, современный стиль жизни, в то время как в районах «людей базара» они по-прежнему носили чадру, вели домашнее хозяйство и почти не выходили из дома. В этом отношении женщины бедняцкого юга, также следуя традиции, были более независимыми[59]. Женская часть традиционалистских слоев населения искала освобождения в исламистском движении[60].

Иранская революция 1979 года

Иранская революция была классовой революцией, возглавляемой улемами и поддержанной старым средним классом, новым средним классом и городской беднотой. В противостоянии режиму оформился альянс левых сил и консервативных исламистов, которых объединяла ненависть к экономическому и культурному империализму Запада. В борьбе за идеологическое влияние спорили две группы – улемы и интеллектуалы из нового среднего класса. В целом активность религиозно ориентированных сил затмевала присутствие в революционном движении секулярной составляющей. Светские интеллектуалы начали поддерживать шиитское революционное движение из-за общего недовольства политикой шаха. С кончиной в 1977 году Шариати единым идейным лидером оппозиции стал Хомейни. Светские оппозиционеры тем самым позволили религиозным оппозиционерам возглавить революционное движение, а авангардом иранской революции стало духовенство[61].

Начиная с 1960-х годов в Иране наблюдался подъем религиозных настроений. Исламское возрождение затронуло новых мигрантов, городскую бедноту и даже новый средний класс. Женщины, не довольные режимом шаха, носили хиджаб – убор, ставший символом протеста против западной трактовки modernity. В обиход вернулась также и чадра[62].

В своем противостоянии режиму клирики опирались на «традиционные религиозные чувства» народа[63]. Хомейни и его единомышленники изобличали разложение, идущее с Запада, называя его «вестоксикацией». Их возмущало открытое демонстрирование сексуальности как на индивидуальном уровне, так и в массовой культуре. Подобно западным феминисткам, они усматривали в этом превращение женщины в вещь. Духовенство требовало введения цензуры, протестовало против алкоголя и азартных игр. В дни революции демонстранты сжигали кинотеатры и винные магазины. Хомейни неистово нападал на империализм и диктатуру. Он обличал экономическое порабощение Ирана Соединенными Штатами и Израилем. Он был убежден в существовании международного еврейского заговора[64]. По мнению Хомейни, революция должна была вдохновляться двумя целями: 1) установлением исламской теократии и 2) искоренением «западного культурного влияния»[65]. При этом аятолла сочетал радикальный ислам с современными лозунгами. Присвоение им терминологии левых привело к тому, что партия Туде даже назвала его «красным муллой»[66].

Шиитская разновидность ислама является официальной религией Ирана. Шииты считают Али, племянника Мухаммеда и его зятя, законным наследником пророка. Хусейн, сын Али, заявивший о своем наследственном праве на прерогативы пророка, был разгромлен в битве при Кербеле армией халифа Язида I. Первые одиннадцать имамов были убиты, а двенадцатый исчез около 874 года и потому известен как «тайный имам». Поскольку основатели шиизма отдали свои жизни, борясь за то, во что верили, среди шиитов распространен культ мученичества[67].

Гибель сына Хомейни в 1977 году, приписываемая САВАК, сделала его мучеником[68]. Революционное движение использовало принятый среди шиитов 40-дневный траур в политических целях. Каждый убитый во время демонстрации объявлялся мучеником. Через сорок дней собиралась новая демонстрация, чтобы почтить его память, люди вновь гибли – и появлялись новые мученики. Этот цикл не просто воспроизводился снова и снова, но захватывал все большее число людей[69]. В ходе событий, предшествовавших революции, правительство использовало банды хулиганов для того, чтобы сжигать и громить магазины и лавки, которые принадлежали традиционной буржуазии[70].

Осенью 1977 года к протестному движению присоединился рабочий класс. После массового расстрела «черной пятницы» 8 сентября 1978 года революционеры все чаще стали использовать забастовки. Иранская революция 1979 года произошла после пяти месяцев общенациональной стачки. Особенно болезненными для экономики были забастовки нефтяников. Марксисты составляли треть руководителей стачечных комитетов, образованных на нефтяных месторождениях[71].

К концу 1970-х годов режим шаха вступил в полосу острого кризиса легитимности[72]. В 1977 году у правителя обнаружили рак, и его способность управлять страной еще более ослабла. Хотя иранская армия накануне революции была готова приступить к подавлению беспорядков, шах так и не использовал ее[73].

Пока Хомейни оставался в Париже, тон его речей был демократическим и националистическим. Он обещал, что будущая исламская республика гарантирует политические свободы. Стремясь привлечь симпатии женщин, он поддерживал их право голосовать и занимать выборные должности. Пребывая в изгнании, Хомейни распространял свои проповеди и послания с помощью аудиокассет[74]. Он был «единственным из политических и религиозных лидеров, кто отвергал любой компромисс с шахом и последовательно призывал к свержению режима»[75]. В то же время он воздерживался от призыва к вооруженной борьбе[76].

Хомейни вернулся из изгнания 1 февраля 1979 года. Его письма из-за рубежа, подобно эмигрантским работам Ленина, подготовили почву для революции; он прибыл на родину как раз в тот момент, когда она вполне созрела. Принятие им титула имама имплицитно намекало на возвращение двенадцатого имама – Махди – и укрепило его харизму[77]. Революция, как заявляли ее вожди, должна была «восстановить золотую эпоху: царствование пророка Мухаммеда и первого шиитского имама Али»[78]. Иранская революция обеспечила транзит от секулярного государства к теократическому; она обратила секуляризацию вспять, произведя «сакрализацию политического порядка»[79].

Исламская республиканская партия была основана Хомейни и группой более молодых клириков в составе Мир-Хосейна Мусави, Али-Акбара Хашеми Рафсанжани и Али Хаменеи сразу же после революции. По замыслу Хомейни, исламская революция должна была не просто свергнуть шаха и освободить Иран от западного империализма, но и обратить вспять несколько десятилетий секуляризации. Получив власть, партия приступила к масштабной программе по возвращению религиозных институтов и практик в общественную жизнь[80].

Но иранская революция 1979 года «не стала полноценным возвращением в прошлое»[81]. Хотя она повлекла за собой возрождение религиозного традиционализма, учрежденная ею исламская республика приняла многие элементы современного (и западного) национального государства, включая институт президентства, парламент и всеобщие выборы, в которых женщины участвуют наравне с мужчинами[82]. Как говорил Рафсанжани: «Где еще в исламской истории можно найти парламент, президента, премьер-министра?»[83]. Исламская республика продолжала осуществлять программы в области охраны здоровья и ликвидации безграмотности, запущенные еще при шахе. Но при этом она пыталась вернуть гендерные и сексуальные отношения к старым нормам, включая полигамию, временные браки и преследование гомосексуализма[84]. В то время, как верховный лидер обладал властью, ставящей его над государством, повседневная жизнь страны его практически не касалась. Клирики контролировали секулярные институты, опираясь на корпус стражей исламской революции, басиджей[85], революционные суды и совет стражей конституции. Например, совет стражей обладал правом удалять из избирательных бюллетеней имена неугодных кандидатов[86].

Подобно многим другим революциям, иранская делалась коалицией различных групп; как и в иных подобных случаях, после осуществления революционного переворота коалиция распалась, а власть была монополизирована одной группой. Как говорил один греческий коммунист: «Сначала мы делаем революцию, а потом воюем за то, кому достанется власть». В данном случае наверху оказалась группа радикальных клириков, возглавляемая Хомейни. Большинство населения, включая умеренное крыло духовенства, поддерживало светскую конституцию. Автократическими наклонностями новой элиты были недовольны как светские, так и религиозные оппозиционеры[87]. Партия Туде и фидаины поддерживали революционное правительство до 1983 года, пока оно не обрушилось на них самих. После того, как Исламская республиканская партия Хомейни захватила власть, левые развернули кампанию бомбового террора. В ответ режим полностью уничтожил левые силы. Фактически была ликвидирована вся оппозиция, включая Национальный фронт, партию Туде, группировки фидаинов и моджахединов. Чистке подверглось даже умеренное духовенство[88]. Как и при шахе, противников режима отправляли в тюрьму Эвин, где их насиловали, пытали, убивали[89].

Главной опорой режима выступил старый средний класс – «люди базара» и улемы. Мелкие коммерсанты выиграли от изгнания иностранного капитала, состоявшегося после революции. Революция не покушалась на права собственности: это было восстание мелкого бизнеса (среднего класса) против иностранного и государственного капитала. Иранская революция была не столько «буржуазной», сколько «мелкобуржуазной» революцией[90].

Ирано-иракская война, начавшаяся в сентябре 1980 года, предоставила Хомейни дополнительные аргументы в пользу насаждения воинствующего исламизма. Военизированные формирования стражей исламской революции и басиджей были использованы для того, чтобы сокрушить умеренную, националистическую и левую оппозицию[91]. Басиджи в массовом порядке жертвовали собой, обезвреживая минные поля своими телами. Будущим мученикам обещали небесное воздаяние. Соединенные Штаты наживались, продавая оружие и Ирану, и Ираку, возглавляемому Саддамом Хусейном, который применял против иранцев и курдов отравляющие газы[92].

Корпус стражей исламской революции, созданный в дни переворота, стал мощной силой иранской политики. Новый режим расправился с левыми в университетах и профсоюзах. Тысячи либералов и коммунистов были казнены[93]. Многих государственных служащих и преподавателей уволили с работы. Армию подвергли чистке, а попытки заговоров против Хомейни неизменно проваливались[94].

Запретив на первых порах представителям духовенства занимать государственные должности, Хомейни в 1981 году снял свой запрет. Хаменеи стал президентом, а клирики усилили контроль над государственным аппаратом[95]. После революции шиитский ислам трансформировался из «идеологии протеста» в «государственную идеологию». Обратившись к опыту Мао Цзэдуна, иранские власти в апреле 1980-го развернули «культурную революцию», продолжавшуюся до 1983 года[96]. Ее вдохновлял исламский фундаментализм, пытавшийся искоренить все западные влияния. Все западное считалось признаком разложения и частью империалистического заговора[97]. Именно этот период замечательно описан в мемуарах писательницы Азар Нафиси «Читая “Лолиту” в Тегеране».

Напоминая о временах Робеспьера и Ленина, после взрыва бомбы в штаб-квартире Исламской республиканской партии летом 1981 года в стране воцарился террор[98]. В целом же отношение иранской революции к предшествующей революционной традиции было довольно противоречивым: с одной стороны, она была нацелена против Просвещения и коммунизма, но, с другой стороны, активно заимствовала у якобинцев и большевиков свои идеологию и тактику[99].

Исламский Гражданский кодекс, принятый после революции, содержит многочисленные нормы шариата. Шиитское законодательство было модифицировано, а его применение подкрепляется авторитетом государства. Свернув преобразования, которые в свое время провел Реза Шах, революционеры подвергли десекуляризации судебную систему и вновь передали суды под контроль духовенства. Женщины были удалены из залов судебных заседаний. В качестве наказаний за супружескую измену, гомосексуализм, прочие сексуальные преступления вновь стали применяться такие санкции, как бичевание, ампутация конечностей, побивание камнями. Содомия наказывалась смертью. Еще одной формой наказания стало удаление того органа, который преступник повредил у жертвы. За неукоснительным применением этих кар следили специально учрежденные революционные суды и полиция нравов[100].

Согласно новому законодательству, женщины уже не имели таких же прав, как мужчины. Шахский закон «О защите семьи» был упразднен. Были вновь разрешены полигамия, временные браки, выдача девочек замуж с девяти лет. Женщины лишились права инициировать развод. Правовая система вновь допускает «убийства чести». Женская измена карается смертью. Правительство закрыло все детские сады. Аборты были запрещены, а ношение паранджи стало обязательным. Тех женщин, которые прикрывают лицо неаккуратно, выпускают напоказ пряди волос, пользуются макияжем или полируют ногти, строго наказывают: за это можно получить до семидесяти четырех ударов кнутом или год тюрьмы. Женщин выжили с рабочих мест, вновь отправив их по домам. Власти также запретили им участвовать в зрелищных видах спорта. В общественных местах, включая образовательные учреждения, мужчины и женщины подвергаются сегрегации[101]. По словам лауреата Нобелевской премии мира Ширин Эбади, «законы вернули стрелку часов на четырнадцать столетий назад»[102]. Вместе с тем даже после революции в Иране не произошло «полномасштабного возвращения к сексуальным нормам и гендерным нравам начала XX века»[103]. Родители, например, никогда не выдают дочерей замуж в девятилетнем возрасте, а женщины по-прежнему могут получать образование. Таким парадоксальным образом исламистский режим сочетает в себе модернистские и антимодернистские черты.

В дни революции университеты находились под контролем светских и левых сил. Во время «культурной революции» режим закрыл высшие учебные заведения на три года и основательно вычистил их. Национальная система образования была передана под контроль духовенства. Исламизация университетов коснулась как учебных программ, так и кадрового состава. Профессоров лишали кафедр, а студентов отчисляли. Мужчины и женщины ныне занимаются в разных аудиториях[104]. Интересно, что теперь, когда атмосфера стала более благоприятной для девочек из традиционных семей, число женщин, обучающихся в университетах, возросло. В современном Иране 65% студенчества составляют женщины[105].

Во время «культурной революции» гонениям подверглась также сфера искусства и культуры. Правительство подвергало цензуре книги, фильмы, радио- и телевизионные передачи, искореняя неисламские произведения. Одежда западного стиля, включая мини-юбки, бикини и галстуки, была запрещена. Правительство запретило использование сексуальных образов в рекламе, а женщинам предписало одеваться скромно. Запретили и спиртное – даже вино из Шираза, – и азартные игры[106]. В результате в исламской республике даже пользование косметикой парадоксальным образом сделалось актом культурного сопротивления режиму[107].

Несмотря на антисемитскую и антисионистскую риторику предреволюционной поры, после революции Хомейни обнародовал фетву, предписавшую не обижать христиан и евреев – «народы Книги», проживающие в Иране. Каждое крупное религиозное меньшинство получило место в парламенте. Правительство также разрешило евреям пить вино[108].

В середине 1980-х годов режим снял многочисленные ограничения «культурной революции»[109]. В то время, как между 1979-м и 1982 годом Хомейни использовал для мобилизации масс радикальные речи, с 1983 года тон его выступлений смягчился. Теперь он предпочитал говорить об институционализации исламской республики как важнейшего завоевания имущих средних классов. Началась термидорианская реакция[110]. В подавлении оппозиции режим тоже прошел несколько этапов. В 1980-е широко практиковались массовые казни. В 1990-е, желая улучшить свой имидж, власти шире стали применять механизмы судебной расправы или негласные преследования[111]. Со временем власти обнаружили, что в эпоху Интернета невозможно блокировать коммуникацию, не парализовав при этом всю экономику.

В связи с кончиной харизматического лидера революции возникла проблема преемственности власти. После того, как 3 июня 1989 года умер Хомейни, совет стражей конституции, подобно конклаву кардиналов, назвал верховным лидером Хаменеи. Рафсанжани, которого причисляли к прагматикам, стал президентом. При нем возродилась фондовая биржа, были вновь приватизированы около пятисот компаний, ранее перешедших под контроль государства, появились зоны свободной торговли, ослабли ограничения, накладываемые на иностранные инвестиции. Рафсанжани и Хаменеи обвинили религиозных радикалов в экономической стагнации страны. Их изгнали из правительства, заменив на более умеренных технократов, получивших образование на Западе. Харизма сменялась рутиной[112]. Новые элиты, по-прежнему пополняемые из старого среднего класса, становятся все более образованными. Нуждаясь в квалифицированных профессионалах, режим пригласил к сотрудничеству светских специалистов, включая женщин[113]. К концу 1990-х иранская власть сделалась довольно коррумпированной: «из рядов радикалов-популистов 1979 года выделилась новая богатая революционная элита»[114].

В послереволюционном Иране соседствуют две культуры. Первая – это традиционная культура старого среднего класса (улемов и «людей базара»), а также городской бедноты. Вторая – модернизированная и вестернизированная культура нового среднего класса образованных профессионалов. В стране сложился альянс модернистов, религиозных и светских, противостоящий традиционалистам и консерваторам. Это новый для Ирана конфликт[115]. В сфере культуры определяющие тенденции задаются «светскими силами»[116]. В качестве реакции на жизнь в теократическом государстве иранское общество становится более секулярным[117].

После завершения «культурной революции» правительство смягчило многие регрессивные законы, касающиеся сексуальных и гендерных отношений. Женщины, которым с четвертого созыва позволили избираться в иранский парламент, настаивали на расширении своих прав с парламентской трибуны[118]. С 1992 года женщинам разрешили практиковать право. Так, адвокат Шарин Эбади защищает своих клиенток, опираясь на гибкую трактовку исламского законодательства[119]. Правительство восстановило некоторые прежние нормы семейного права, в частности, возможность отпуска по уходу за ребенком. Женщинам разрешили также инициировать процедуру развода, если муж берет вторую жену. Если жизнь будущей матери находится под угрозой, то ей до четвертого месяца беременности разрешается делать аборт. Стремясь сдержать рост народонаселения, в 1989 году правительство санкционировало программу планирования семьи, допускающую использование контрацептивов и вазектомии. Несмотря на состоявшееся после революции снижение брачного возраста для женщин до девяти лет, средний возраст первого брака у иранских девушек с 1976-го по 2007 год вырос с 19,7 до 24 лет[120].

В послереволюционные годы оформился исламский феминизм; его защищает, в частности, Шарин Эбади. Это течение борется за расширение женских прав в рамках ислама. Азар Нафиси, однако, полагает, что попытки примирить права женщин с исламом обречены на провал.

Процесс модернизации продолжается в исламской республике в таких сферах, как образование, здравоохранение, урбанизация, семейные отношения. При новом режиме стало большее грамотных, а женщины более активно получают высшее образование. Рождаемость и детская смертность заметно снизились[121]. Вместе с тем одним из последствий «культурной революции» стал рост потребления наркотиков, позволяющих бороться со скукой исламской повседневности. В 2005 году Иран занял первое место в мире по незаконному потреблению наркотических средств[122].

Культурное давление в последние годы также смягчилось. Алкоголь, нетипичная одежда, сексуальные отношения воспринимаются более терпимо. Молодые люди постоянно негодуют по поводу ограничений, накладываемых на половые связи[123].

Во время второго президентского срока Рафсанжани вновь активизировались консерваторы, попытавшиеся запретить видеомагнитофоны, спутниковые тарелки и куклу Барби. Ожесточенным гонениям в те годы подверглась и новая независимая пресса Ирана[124].

Реформаторы против консерваторов

В 1997 году реформатор Мохаммед Хатами был избран президентом. Его избрание означало отклонение кандидатуры официального преемника Рафсанжани. Одним из значимых факторов, принесших Хатами победу, стало голосование иранских избирательниц[125]. В то время, как Рафсанжани занимался экономическими реформами, Хатами сосредоточился на преобразованиях в сфере культуры – таких, как смягчение цензуры и расширение женских прав. Правительство повысило брачный возраст для женщин до тринадцати лет. Среди прочих новшеств, задуманных Хатами, были реализация прав на свободу слова, на адвокатскую защиту, на то, чтобы считаться невиновным до вынесения судебного решения, запрет пыток, введение всеобщего права на жилье, образование и здравоохранение. При его президентстве страна переживала культурный подъем: расширилось производство светских фильмов, больше стало реформистских газет и журналов. Хатами был популярен среди нового среднего класса, женщин, студентов, меньшинств. При этом он не поддерживал «секулярную демократию западного типа», отстаивая, скорее, исламскую демократию, смысла которой, однако, не прояснял[126].

Ответом на реформистское движение, сложившееся в годы Хатами, стала консервативная реакция. Своим лидером консерваторы сделали аятоллу Хаменеи. С помощью полиции и правоохранительной системы, которые им контролировались, были закрыты около ста газет. Рейды в Тегеранском университете привели в 1999 году к студенческому восстанию, повторившемуся в 2003 году. Оба раза для подавления молодежных беспорядков полицейский спецназ привлекал уличные банды[127].

Нынешняя правящая элита опирается на альянс мелкой буржуазии базара и консервативных клириков. Ее также поддерживают неимущие классы, поскольку государство отдало в распоряжение басиджей собственность, экспроприированную у шаха. Именно басиджи выступили ударным отрядом консерваторов при подавлении реформаторского движения[128].

Состоявшееся в 2005 году избрание Махмуда Ахмадинежада на пост президента Ирана восстановило власть консервативных кругов. В прошлом этот политик был членом корпуса стражей исламской революции («Пасдаран»). Большую поддержку ему оказывают и миллионы басиджей, получающие зарплату из государственной казны[129]. В частности, именно их формирования Ахмадинежад использовал в подавлении вновь поднявшего голову при Хатами движения геев[130]. Начиная с середины 1990-х годов власть начала с недоверием относиться и к духовенству, поскольку многие клирики, подобно последователям аятоллы Монтазери, поддержали реформаторское движение[131].

В коалицию, добивающуюся реформ, входят религиозные националисты, светские политики, сторонники прежнего режима, интеллектуалы[132]. Некоторые сегменты реформаторского движения воспринимали себя в контексте религиозного обновления; они выступали не столько за отрицание религии, сколько за ее рационализацию. Но движение, требующее рационализации религии, одновременно выступает и за секуляризацию. «Секулярные идеи, вероятно, в Иране проявляют себя сильнее, чем где-либо еще в мусульманском мире»[133]. Однако движение за реформы сегодня испытывает ограничения «исламского реформизма, вынужденного действовать при теократическом режиме»[134].

Протестное движение, сумевшее восстановиться после весьма спорной победы Ахмадинежада над Мусави, стало еще одним проявлением продолжающегося конфликта между консерваторами и реформистами. Ему оказывают поддержку и лидеры революции, включая Рафсанжани, Хатами и Монтазери. Бывшие исламские революционеры ныне превращаются в сторонников реформ. Режим, который контролируется корпусом стражей исламской революции, использует басиджей для подавления демонстраций. Реформаторское движение борется не только за религиозное обновление в рамках ислама, но и за политические преобразования – прежде всего за вывод государства из-под контроля верховного духовного лидера. Реформаторы отстаивают дело секуляризации в том смысле, что выступают за обособление религии от политики и религиозную рационализацию.

Заключение

Каким же образом мы должны воспринимать иранскую революцию в свете теории секуляризации? Опровергает ли она эту теорию?

Властители из династии Пехлеви модернизировали Иран в экономическом и культурном отношении, но не обновляли его политически. Проводимая ими насильственная секуляризация сверху пользовалась поддержкой только нового среднего класса, а старые средние классы – в лице улемов и «людей базара» – отвергали ее. Подавление же властями коммунистов и левых националистов превратило исламизм в единственную жизнеспособную политическую альтернативу.

Несмотря на присущее Хомейни отрицание марксизма, он попытался синтезировать исламский и левый дискурс. Исламская республиканская партия с готовностью обращалась к «духам прошлого», заимствуя тактические ходы у своих революционных предшественников[135]. Исламская республика модернизировалась экономически и политически, но культурно она возвращалась к старым традициям. Она пыталась породить новое, обращаясь к старому. Но, несмотря на стремление восстановить теократию, в исламской республике оно сочеталась с республиканской формой правления. В отличие от католиков, шииты не имеют унифицированной иерархической структуры. Желая утвердить теократию, Хомейни вынужден был модифицировать шиизм[136].

По мнению некоторых исследователей, иранская революция служит аргументом в поддержку идеи множественности modernity: модернизацию следует отделить от вестернизации, а страна может модернизироваться, не вестернизируясь, то есть избегая секуляризации и демократизации[137]. Согласно этому взгляду, секуляризация не обязательно влечет за собой упадок религии; она может означать расширение религиозной свободы. В целом идея множественности modernity влечет за собой оправдание авторитарного правления. Хотя устойчивость нынешних порядков в Иране под большим вопросом, подобно любому другому авторитарному варианту modernity, это может быть временным положением вещей.

Азадех Киа-Тибо считает «провал секуляризма в Иране» не вечным[138]. Господство политического ислама в послереволюционный период подтолкнуло секуляризационный процесс: он стал противовесом теократическому режиму[139]. В отличие от секуляризации, которая имела место при шахе, секуляризация в исламской республике идет не сверху, а снизу. Институционализация религии ослабляет ее могущество и открывает ее для критики[140]. Опираясь на результаты социологических исследований, Абдулмохаммед Каземипур и Али Резай отмечают: десекуляризация, идущая на институциональном уровне, уравновешивается секуляризацией, разворачивающейся на индивидуальном уровне[141]. Социологические опросы 2000-го и 2005 годов позволяют и Мансуру Моаделю констатировать наличие в Иране секуляризационных процессов[142]. Насильственное насаждение светских начал диалектически повлекло за собой религиозное противодействие, а всестороннее возвращение религии в общественную жизнь естественным образом оборачивается новым секулярным движением в поддержку религиозной рационализации и дифференциации.

Даже если согласиться с тем, что иранская революция опровергает теорию секуляризации, без ответа остается важный вопрос: что происходит в случаях, когда утверждение светских принципов обращается вспять? Каковы потенциальные последствия возвращения религии и установления теократии? Особо полезно поразмышлять над этим тем исследователям, которые провозглашают конец секуляризации и новое торжество религии. Не вызывает сомнения то, что именно секулярные революции первыми обратились к террору. Кто-то может возразить, что вдохновлявшие их идеологии также следует считать своеобразными религиями, хотя и секулярными. Религиозные движения могут быть прогрессивными и эмансипирующими, но, подобно светским движениям, они способны вести и в обратную сторону. В отличие от секулярных революций во Франции и в России, отношение исламской революции к modernity далеко не однозначно. Подобно французской и русской революциям, иранская революция ниспровергла монархию. Подобно русской революции, она избавила страну от западного империализма. Но, как не раз случалось в истории, она сменила одну форму деспотизма на другую. Она утвердила такие типы контроля над обществом, которые можно найти в авторитарных или даже тоталитарных государствах. Исламская «культурная революция» по своему замыслу и воплощению напоминала нацистскую программу Gleichschaltung. Возможно, в политическом отношении революция, упразднившая монархию, и стала шагом вперед, но культурно, равно как и в интерпретации ислама, это был явный шаг назад.

Мишель Фуко приветствовал иранскую революцию. Такое отношение было обусловлено тем, что он видел в исламизме отрицание modernity. Философ, однако, пересмотрел свои взгляды после того, как новый режим начал казнить гомосексуалистов[143]. С момента революции постмодернистские теории привлекли многих иранских интеллектуалов[144]. В свою очередь иранские события заставили нас заново взглянуть на теорию исторического прогресса. В то время, как modernity, как считается, включает в себя процесс секуляризации – в смысле дифференциации и религиозного рационализма, – в иранской революции мы видим попятное движение к десекуляризации и дедифференциации. До 1979 года секуляризация в Иране осуществлялась сверху, а проводником ее был новый средний класс. Она стала одним из ключевых факторов, способствовавших революции. Иранская революция не просто сбросила шаха и изгнала западных империалистов – она стала реакцией на секуляризацию. Но сегодня гнет теократии формирует обратную реакцию: молодое поколение иранцев становится все более светским. Поскольку иранская революция обернулась не секуляризацией, а возрождением религии, ее, как ни парадоксально, следует считать не современной, а постсовременной революцией. То, что постмодернисту кажется парадоксом, исторический материалист воспринимает как противоречие, которое и есть разрешение проблемы парадокса. Иранская революция не разрешила противоречия между традицией и современностью, но обострила его. Следовательно, политический конфликт между консерваторами и реформаторами будет усугубляться. Таким образом, в иранском случае секуляризация оказалась не линейным, а диалектическим процессом, в котором религиозные и светские волны сменяют друг друга.

Перевод с английского Андрея Захарова

[1]Статья была опубликована в лондонском журнале «IslamicPerspective» (2010. № 3. Р. 72–95).

[2] Arjomand S.A. The Turban for the Crown: The Islamic Revolution in Iran. NewYork: Oxford University Press, 1988. P. 3; Parsa M. Social Origins of the Iranian Revolution. New Brunswick: Rutgers University Press, 1989. P. 2.

[3]Цит. по: Mirsepassi-Ashtiani A. The Crisis of Secular Politics and the Rise of Political Islam in Iran // Social Text. 1994. № 38. P. 51.

[4] Dobbelaere K. Secularization: A Multi-Dimensional Concept // Current Sociology. 1981. № 29. P. 1–213.

[5] Shiner L. The Concept of Secularization in Empirical Research // Journal for the Scientific Study of Religion. 1967. № 6. P. 207–220; Casanova J. Public Religions in the Modern World. Chicago: University Chicago Press, 1994; Tschannen O. The Secularization Paradigm: A Systematization // Journal for the Scientific Study of Religion. 1991. № 30. P. 404–405.

[6]Goldstein W.S. Secularization Patterns in the Old Paradigm // Sociology of Religion. 2009. Vol. 70. № 2. P. 157–178; Goldstein W.S. Patterns of Secularization and Religious Rationalization // Implicit Religion. 2009. Vol. 12. № 2. P. 135–165.

[7]См.: Afary J. Sexual Politics in Modern Iran. Cambridge: Cambridge University Press, 2009.

[8] Mottahedeh R. The Mantle of the Prophet: Religion and Politics in Iran. Oxford: Оneworld Publications, 2000. P. 182.

[9] Afary J. Op. cit. P. 21, 23, 26, 29, 33, 40–41, 44, 51, 60, 154; Keddie N.R. Modern Iran: Roots and Results of Revolution. New Haven; London: Yale University Press, 2006.

[10] Afary J. Op. cit. P. 79, 81, 117–118, 162–163.

[11] Arjomand S.A. Op. cit. P. 78–79; Parsa M. Op. cit. P. 91–93; Moaddel M. Class, Politics, and Ideology in the Iranian Revolution. New York: Columbia University Press, 1993. P. 105–106, 131; Mottahedeh R. Op. cit. P. 91; Keddie N.R. Op. cit. P. 3, 16,19, 28–29.

[12] Kian-Thièbaut A. Secularization of Iran Doomed Failure? The New Middle Class the Making of Modern Iran. Paris: Peeters, 1998. P. 27–30, 36–47.

[13] Afary J. Op. cit. P. 111–112, 118.

[14] Amineh M.P., Eisenstadt S.N. The Iranian Revolution: Тhe Multiple Contexts of the Iranian Revolution // Perspectives on Global Development and Technology. 2007. № 6. Р. 132.

[15] Parsa M. Op. cit. P. 91–92; Moaddel M. Op. cit. P. 111; Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 47–49; Keddie N.R. Op. cit. P. 61.

[16] Moaddel M. Op. cit. P. 36–37; Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 52; Wright R. The Last Great Revolution: Turmoil and Transformation in Iran. New York: Vintage Books, 2001. P. 11.

[17] Moaddel M. Op. cit. P. 37; Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 52–53; Afary J. Op. cit. P. 125–126, 131; Arjomand S.A. Op. cit. P. 49, 52–53.

[18] Arjomand S.A. Op. cit. P. 48.

[19] Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 60; Afary J. Op. cit. P. 141.

[20] Chehabi H.E. Religion and Politics in Iran: How Theocratic is the Islamic Republic? //Daedalus. 1991. Vol. 120. № 3. P. 70.

[21] Arjomand S.A. Op. cit. P. 81; Moaddel M. Op. cit. P. 60, 137; Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 111.

[22] Parsa M. Op. cit. P. 37; Moaddel M. Op. cit. P. 39; Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 7, 63; Wright R. Op. cit. P. 44.

[23] Moaddel M. Op. cit. P. 137; Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 47, 68–69; Wright R. Op. cit. P. 45.

[24] Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 7; Keddie N.R. Op. cit. P. 102; Afary J. Op. cit. P. 10, 145–146.

[25] Afary J. Op. cit. P. 284.

[26] Afary J. Op. cit. P. 143; Moaddel M. Op. cit. P. 137; Mottahedeh R. Op. cit. P. 236.

[27] Arjomand S.A. Op. cit. P. 82; Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 75–76; Keddie N.R. Op. cit. P. 99–100; Afary J. Op. cit. P. 13, 142–143; 156–157.

[28] Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 68.

[29] Arjomand S.A. Op. cit. P. 68.

[30] Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 76; Afary J. Op. cit. P. 153–154.

[31] Arjomand S.A. Op. cit. P. 82; Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 82; Mottahedeh R. Op. cit. P. 60; Afary J. Op. cit. P. 155.

[32] Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 84; Moaddel M. Op. cit. P. 6–7.

[33] Chehabi H.E. Op. cit. P. 70; Mirsepassi-Ashtiani A. Op. cit. P. 53.

[34] Afary J. Op. cit. P. 188.

[35] Ebadi S. Iran Awakening: One Woman's Journey to Reclaim her Life and Country. New York: Random House, 2006. P. 4.

[36] Arjomand S.A. Op. cit. P. 72; Moaddel M. Op. cit. P. 44–45; Mirsepassi-Ashtiani A. Op. cit. P. 55; Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 98–99, 101–105, 122, 212; Ebadi S.Op. cit. P. 13, 21; Keddie N.R. Op. cit. P. 67, 128, 130–135; Afary J. Op. cit. P. 193–196.

[37] Parsa M. Op. cit. P. 136; Moaddel M. Op. cit. P. 54; Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 124; Keddie N.R. Op. cit. P. 134; Afary J. Op. cit. P. 202.

[38] Parsa M. Op. cit. P. 2, 59; Mirsepassi-Ashtiani A. Op. cit. P. 54; Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 131; Keddie N.R. Op. cit. P. 320; Afary J. Op. cit. P. 237.

[39] Parsa M. Op. cit. P. 303.

[40] Kurzman C. The Unthinkable Revolution in Iran. Cambridge: Harvard University Press, 2004. P. 38.

[41] Moaddel M. Op. cit. P. 24, 50, 129–130, 144, 162.

[42] Arjomand S.A. Op. cit. P. 72–73; Kimmel M. New Prophets and Old Ideals: Charisma and Tradition in the Iranian Revolution // Social Compass. 1989. Vol. 36. № 4. P. 502; Parsa M. Op. cit. P. 48, 50, 98, 100, 194; Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 127; Keddie N.R. Op. cit. P. 164–165, 189; Afary J. Op. cit. P. 203–204.

[43] Arjomand S.A. Op. cit. P. 85; Abrahamian E. Khomeinism: Essays on the Islamic Republic. Berkeley: University of California Press, 1993. P. 10; Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 129; Wright R. Op. cit. P. 151; Afary J. Op. cit. P. 204–205.

[44]Цит. по: Afary J. Op. cit. P. 192.

[45] Abrahamian E. Op. cit. P. 11–17, 23, 27, 33, 47; Afary J., Anderson K.B. Foucault and the Iranian Revolution: Gender and the Seductions of Islamism. Chicago: University of Chicago Press, 2005. P. 76; Amineh M.P., Eisenstadt S.N. Op. cit. P. 134; Afary J. Op. cit. P. 205, 262.

[46] Dabashi H. By What Authority? The Formation of Khomeini's Revolutionary Discourse, 1964–1977 // Social Compass. 1989. Vol. 36. № 4. P. 512–513; Chehabi H.E. Op. cit. P. 72; Mirsepassi-Ashtiani A. Op. cit. P. 68.

[47] Kimmel M. Op. cit. P. 499.

[48] Abrahamian E. Op. cit. P. 69.

[49] Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 143.

[50] Keddie N.R. Op. cit. P. 188.

[51] Arjomand S.A. Op. cit. P. 96; Parsa M. Op. cit. P. 4; Mirsepassi-Ashtiani A. Op. cit. P. 77; Mottahedeh R. Op. cit. P. 349; Afary J. Op. cit. P. 201.

[52] Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 194; Wright R. Op. cit. P. 156; Keddie N.R. Op. cit. P. 167.

[53] Afary J. Op. cit. P. 198, 221.

[54] Parsa M. Op. cit. P. 180; Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 169–187; Keddie N.R. Op. cit. P. 168–169, 180,185, 221, 233.

[55] Parsa M. Op. cit. P. 103, 121; Moaddel M. Op. cit. P. 68–69, 97, 99, 118–121.

[56] Moaddel M. Op. cit. P. 99; Keddie N.R. Op. cit. P. 226; Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 143.

[57] Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 131–134, 140–141.

[58] Ibid. P. 149–169, 190, 192.

[59] Ibid. P. 127, 145–146.

[60] Kurzman C. Op. cit. P. 151.

[61] Arjomand S.A. Op. cit. P. 194; Parsa M. Op. cit. P. 224; Abrahamian E. Op. cit. P. 27; Moaddel M. Op. cit. P. 158; Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 211; Kurzman C. Op. cit. P. 136; Afary J., Anderson K.B. Op. cit. P. 59–63; Keddie N.R. Op. cit. P. 230; Afary J. Op. cit. P. 234, 249.

[62] Parsa M. Op. cit. P. 8; Kurzman C. Op. cit. P. 68, 152; Keddie N.R. Op. cit. P. 218; Afary J. Op. cit. P. 211.

[63] Parsa M. Op. cit. P. 8.

[64] Parsa M. Op. cit. P. 207–208, 216–217, 231, 308; Abrahamian E. Op. cit. P. 123–125; Kurzman C. Op. cit. P. 58; Keddie N.R. Op. cit. P. 223.

[65] Arjomand S.A. Op. cit. P. 138.

[66] Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 209–210.

[67] Afary J., Anderson K.B. Op. cit. P. 40–41.

[68] Keddie N.R. Op. cit. P. 25.

[69] Kurzman C. Op. cit. P. 50, 53–54; Afary J., Anderson K.B. Op. cit. P. 64–65.

[70] Parsa M. Op. cit. P. 118, 151.

[71] Parsa M. Op. cit. P. 157, 160; Kurzman C. Op. cit. P. 77–78; Keddie N.R. Op. cit. P. 228–229, 232.

[72] Chehabi H.E. Op. cit. P. 74.

[73] Arjomand S.A. Op. cit. P. 120–121; Kurzman C. Op. cit. P. 107; Keddie N.R. Op. cit. P. 215.

[74] Parsa M. Op. cit. P. 217; Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 147–148; Mottahedeh R. Op. cit. P. 351; Keddie N.R. Op. cit. P. 233–234; Afary J. Op. cit. P. 239.

[75] Parsa M. Op. cit. P. 114.

[76] Kurzman C. Op. cit. P. 156.

[77] Arjomand S.A. Op. cit. P. 101; Wright R. Op. cit. P. xix; Mottahedeh R. Op. cit. P. 102.

[78] Arjomand S.A. Op. cit. P. 103.

[79] Arjomand S.A. Op. cit. P. 181; Kimmel M. Op. cit. P. 508.

[80] Chehabi H.E. Op. cit. P. 75–76; Moaddel M. Op. cit. P. 202, 206, 257.

[81] Afary J. Op. cit. P. 265.

[82] Wright R. Op. cit. P. 8.

[83]Цит. по: Abrahamian E. Op. cit. P. 15.

[84] Afary J. Op. cit. P. 265.

[85] Басиджи – полувоенная милиция из добровольцев, основанная аятоллой Хомейни в ноябре 1979 года. – Примеч. ред.

[86] Wright R. Op. cit. P. 15–16; Ebadi S. Op. cit. P. 105.

[87] Nafisi A. Reading Lolita in Tehran: A Memoir in Books. New York: Random House, 2003. P. 92.

[88] Arjomand S.A. Op. cit. P. 138, 154; Mottahedeh R. Op. cit. P. 382; Kurzman C. Op. cit. P. 33, 147; Keddie N.R. Op. cit. P. 254; Afary J. Op. cit. P. 262.

[89] Nafisi A. Op. cit.; Ebadi S. Op. cit.

[90] Moaddel M. Op. cit. P. 225; Abrahamian E. Op. cit. P. 59; Keddie N.R. Op. cit. P. 255; Afary J. Op. cit. P. 267.

[91] Afary J. Op. cit. P. 265–266.

[92] Ebadi S. Op. cit. P. 61, 76, 92.

[93] Parsa M. Op. cit. P. 252–253, 266–267, 272, 291.

[94] Keddie N.R. Op. cit. P. 209; Arjomand S.A. Op. cit. P. 142–144, 164.

[95] Wright R. Op. cit. P. 16–17.

[96] Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 226, 236; Moaddel M. Op. cit. P. 212.

[97] Nafisi A. Op. cit. P. 25.

[98] Moaddel M. Op. cit. P. 200, 216.

[99] Amineh M.P., Eisenstadt S.N. Op. cit. P. 149, 152.

[100] Arjomand S.A. Op. cit. P. 143–144, 149, 170, 184–185; Moaddel M. Op. cit. P. 263; Nafisi A. Op. cit. P. 167; Keddie N.R. Op. cit. P. 257; Afary J. Op. cit. P. 269, 277.

[101] Keddie N.R. Op. cit. P. 292; Wright R. Op. cit. P. 138, 156; Afary J. Op. cit. P. 13, 270, 278–280.

[102] Ebadi S. Op. cit. P. 51.

[103] Afary J. Op. cit.

[104] Moaddel M. Op. cit. P. 213; Wright R. Op. cit. P. 149; Nafisi A. Op. cit. P. 146–150.

[105] Ebadi S. Op. cit. P. 106–107, 210.

[106] Parsa M. Op. cit. P. 285; Wright R. Op. cit. P. 80–81, 99, 135, 226, 239, 242.

[107] Afary J. Op. cit. P. 332.

[108] Abrahamian E. Op. cit. P. 123–125; Wright R. Op. cit. P. 207–209.

[109] Wright R. Op. cit. P. 19; Nafisi A. Op. cit. P. 176.

[110] Abrahamian E. Op. cit. P. 133.

[111] Ebadi S. Op. cit. P. 130–135.

[112] Weber M. Economy and Society. Berkeley: University of California Press, 1978. P. 246, 253, 1121; Chehabi H.E. Op. cit. P. 77; Abrahamian E. Op. cit. P. 134–139; Wright R. Op. cit. P. 21; Keddie N.R. Op. cit. P. 264.

[113] Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 237–238, 244.

[114] Ebadi S. Op. cit. P. 145.

[115] Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 239, 252, 254; Wright R. Op. cit. P. 111, 296; Keddie N.R. Op. cit. P. 291.

[116] Nafisi A. Op. cit. P. 276.

[117] Moaddel M. Op. cit.; Afary J. Op. cit. P. 286.

[118] Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 250.

[119] Ebadi S. Op. cit. P. 110, 190–191.

[120] Abrahamian E. Op. cit. P. 140; Wright R. Op. cit. P. 162, 168; Afary J. Op. cit. P. 31, 309–313, 360, 371.

[121] Keddie N.R. Op. cit. P. 286, 288, 317; Afary J. Op. cit. P. 324.

[122] Keddie N.R. Op. cit. P. 289; Wright R. Op. cit. P. 286; Afary J. Op. cit. P. 265.

[123] Keddie N.R. Op. cit. P. 291; Wright R. Op. cit. P. 275.

[124] Wright R. Op. cit. P. 24, 89, 108–109.

[125] Ibid. P. 63, 137.

[126] Wright R. Op. cit. P. 117–132; Keddie N.R. Op. cit. P. 260, 270, 281; Afary J. Op. cit. P. 328–329.

[127] Wright R. Op. cit. P. 27; Ebadi S. Op. cit. P. 149–150; Keddie N.R. Op. cit. P. 263, 270; Afary J. Op. cit. P. 330.

[128] Keddie N.R. Op. cit. P. 273, 275; Afary J. Op. cit. P. 302.

[129] Afary J. Op. cit. P. 330–331.

[130] Ibid. P. 287, 358–359.

[131] Wright R. Op. cit. P. 53, 292–293; Keddie N.R. Op. cit. P. 310–311.

[132] Ebadi S. Op. cit. P. 155.

[133] Keddie N.R. Op. cit. P. 316.

[134] Ebadi S. Op. cit. P. 192.

[135] Marx K. Later Political Writings. Cambridge: Cambridge University Press, 1996. P. 33.

[136] Chehabi H.E. Op. cit. P. 87.

[137] Amineh M.P., Eisenstadt S.N. Op. cit. P. 156–157.

[138] Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 10.

[139] Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 254; Moaddel M. Op. cit.

[140] Kian-Thièbaut A. Op. cit. P. 257.

[141] Kazemipur A., Rezaei A. Religious Life under Theocracy // Journal for the Scientific Study of Religion. 2003. Vol. 42. № 3. P. 356.

[142] Moaddel M. Op. cit.

[143] Afary J., Anderson K.B. Op. cit.

[144] Matin-Asgari A. Iranian Postmodernity: Тhe Rhetoric of Irrationality? // Critique: Critical Middle Eastern Studies. 2004. Vol. 13. № 1. P. 113–123.

Опубликовано в журнале:

«Неприкосновенный запас» 2012, №6(86)

СЛОВО ИМЕЙЛ ПОЧТОЙ НЕ ЗАМЕНИШЬ

КСЕНИЯ ТУРКОВА

Автор словаря иностранных слов о том, почему нельзя законодательно защитить русский язык от иностранных слов

Не успели в Госдуме обсудить мат, как депутаты вернулись к еще одной, столь же любимой ими языковой теме - заимствованиям. Владимир Жириновский пообещал внести законопроект, регулирующий чистоту языка.

Почему эти меры не будут работать, нужно ли одному языку защищаться от другого и когда слово эксклюзивный имеет право на существование, МН рассказал автор Толкового словаря иноязычных слов Леонид Крысин.

- Почему с такой частотой возникает эта инициатива что-то сделать с иностранными словами?

- Они обычно раздражают человека. Человек привык одними словами пользоваться, а тут какие-то чужаки появляются. Контент вместо содержания, гаджет вместо технической новинки.

- Вас это тоже раздражает?

- Меня - нет. Меня другое раздражает. Например, когда произносят вот эти все упсы - междометия заимствованные. Мне кажется, они мало естественны, потому что междометие это сигнал естественного, идущего изнутри чувства. Человек непосредственно выражает восторг, удивление и так далее. И вдруг он при этом пользуется заимствованиями. Мне кажется, это надуманно.

- Вы говорите, что людей раздражают слова-чужаки. Но разве сами борцы за чистоту русского языка не пользуются этими чужаками?

- Да они не замечают. Конечно, пользуются. Спикер-то они, наверное, раз 100 в день повторяют. Просто это часть политики. Недаром Владимир Вольфович называет эти слова американизмами. Они же по форме и по сути англицизмы, просто они могут идти через американский вариант английского языка, но вообще это англицизмы.

- Но почему все-таки именно к этой теме все время возвращаются? Других проблем нет? Почему не предлагают запретить законодательно страшные канцеляризмы?

- Да уж, это было бы более уместно. Знаете, иностранные слова и раньше служили таким пугалом. Многие политики и писатели считали, что нужно освобождаться от них. Но тут-то предложение в законодательном порядке освободиться. Но это не будет работать. В 2005 году был принят закон о русском языке как государственном, и там говорилось о том, что не нужно употреблять иностранные слова, для которых в русском есть соответствия. Но ведь для того, чтобы определить, есть русское соответствие или нет, надо целое исследование проводить. Может, это неполное соответствие, может, там какие-то дополнительные смыслы. Это непростая вещь.

- Сама идея защитить язык от иностранного вторжения это совсем утопия или это можно воплотить в жизнь именно с помощью законов?

- Защищать надо не язык, а сферы использования языка. А сам язык защитить нельзя контакт с другими языками постоянно происходит. Можно регулировать как-то употребление иностранных слов в публичных сферах, допустим, в средствах массовой информации.

- А как регулировать? Какую-то квоту, что ли, установить?

- Вот сама идея эта достойна обсуждения, а как это делать должны специалисты решать, механизмы вырабатывать. В законе 2005 года, который я упомянул, высказана идея, что нужно запретить, а механизм не прописан совершенно. Как запрещать-то? Выходит человек к микрофону или ведущая читает новости, в которых мелькают иностранные слова их что, штрафовать за это? Ну они же не должны мгновенно подыскивать русский эквивалент, это невозможно.

Леонид Крысин, заведующий отделом современного русского языка Института русского языка им. В. В. Виноградова РАН, автор Толкового словаря иноязычных слов

- Жириновский предлагает составить список из примерно 100 слов и к каждому из них подобрать хороший русский аналог. И чтобы журналисты этим списком пользовались. Это реально?

- Шансы укрепиться в языке имеет то иноязычное слово, для которого нужно целое описательное выражение по-русски. Например, бегун на длинные дистанции - это длинно. А стайер - коротко. А вот когда слово равно слову, тогда все зависит от контекста. Например, эксклюзивный и исключительный. Если в продажу поступил эксклюзивный сыр, может, и можно заменить. А если кто-то дал журналисту эксклюзивное интервью, все-таки не надо ничего менять. Если не учитывать эти факторы, можно впросак попасть.

- Были в истории случаи, когда какие-то страны как-то успешно защищались от заимствований, ставили барьеры?

- Ну Франция боролась с англицизмами, это известный факт. Англицизмы там не любят. И в законе там есть соответствующие статьи. Но все равно на 100% они не работают. Не припомню, чтобы всерьез разрабатывались где-то механизмы таких ограничений.

- А Жириновский утверждает, что в Турции был положительный опыт. Его очистили от арабизмов, от персидских слов и от французских.

- Ничего подобного, в турецком есть арабские слова. Это миф.

- Вы автор словаря иностранных слов. Когда составляются подобные словари, как определяется: слово еще иностранное или оно уже укрепилось в языке, обрусело? Как вы решали, что брать, а что не брать в словарь?

- Если попросту говорить, давние слова (допустим, слово тетрадь какое-нибудь) не попадают в словари иностранных слов. У составителя словаря должно быть интуитивное ощущение, что уже не иностранное, а что еще иностранное. Тут жестких критериев нет. Я думаю, что тут надо интуицию мобилизовывать.

- А вы когда словарь составляли, полагались больше на интуицию или проводились какие-то эксперименты, опросы?

- И то, и другое. Опросы возможны, конечно. Но людей тоже спрашивают об их ощущениях. Правда, одно дело ощущение обычного носителя языка, а другое какой-то научный подход.

- Последнее издание словаря было в 2011 году. С тех пор возникло много новых слов?

- Да, совсем недавно у меня вышел небольшой словарь, в нем есть и гаджет, и девайс, и смартфон. Правда, айфонов еще нет. Я ввел слово имейл, именно так оно пишется по-русски. Мне кажется, это нужное слово, просто почтой его не заменишь.

- Есть новые иностранные слова, которые вам не нравятся?

- Я свое нравится/не нравится как-то стараюсь ... отодвинуть в сторону. Все-таки я должен как исследователь подходить. Мне скорее не нравятся слова типа фотка и сфоткать. Это такие мещанизмы, я бы их так назвал.

- Но это как раз русские слова, с русскими суффиксами.

- Да, в том-то и дело. Иногда русские не нравятся больше, чем иностранные.

- На что бы вы как лингвист посоветовали депутатам обратить внимание вместо мата и заимствований?

- Проблем полно. Вы упоминали уже канцелярит, вот его убавить бы. Потому что все-таки пока еще культуры устной речи маловато. Некоторые депутаты говорят живо, но в основном такое занудство разводят невозможно слушать.

- То есть вы бы посоветовали бороться с занудством?

- Может быть, не в первую очередь, но в частности. А вообще проблем у нас полно и не лингвистических. Вот на них бы депутатам обратить внимание.

10 слов, которые мы привыкли считать исконно русскими

Изба. Есть две версии происхождения этого слова: германская и романская. Согласно германской версии, слово изба происходит от jьstъba - теплое помещение, баня. Версию о родственности избы и слов истопка и (ис)топить лингвисты относят к называемой народной, ненаучной этимологии.

Буква. Этимологический словарь Фасмера указывает на несомненную связь с названием дерева бук и германское происхождение. Скорее всего, источником было доготское слово со значением книга, письмо, грамота. Так что английское book имеет к нашей букве непосредственное отношение.

Гораздо. Это наречие, которое кажется таким русским, на самом деле древнее заимствование из готского, в котором garazds означало говорящий разумно.

Свекла. Название этого овоща заимствовано из греческого, произошло от слова seаklon.

Кнут. Слово произошло от скандинавского knuґtr и древнего шведского knuter - сук, узел, нарост.

Ямщик. Древнерусское заимствование из тюркского языка. Происходит от ямчи - проводник или от зам (ям), то есть дорога.

Искус, искусить. Еще одно древнее заимствование. Происходит от готского kausjan.

Купить, купец. Происходит от готского слова, которое означало промышлять торговлей. Из этого же источника происходит древнепрусское kѓupiskan, финское kаuрра, немецкое kaufen.

Котел. Заимствовано в праславянскую эпоху из готского, происходит от слова katils или katilus, которое, в свою очередь, произошло от латинского catnus или catllus - блюдо, миска.

Деньги. Существительное заимствовано из татарского, в котором и означало, собственно, деньги, серебряную монету. Так что русские деньги это родственник монгольских тенге.

В АФИНАХ БАСТУЮТ РАБОТНИКИ ОБЩЕСТВЕННОГО ТРАНСПОРТА

К служащим метрополитена присоединились водители автобусов, троллейбусов и трамваев. Бастующие недовольны сокращением зарплат

Члены профсоюза, который представляет интересы работников метрополитена в Афинах, уже шестой день подряд продолжают забастовку. Акция направлена против сокращения заработной платы. Бастующих не остановило даже то, что ранее суд признал их действия незаконными, сообщают местные СМИ.

К служащим метрополитена сегодня присоединились водители автобусов, троллейбусов и трамваев. Это уже привело к большим транспортным проблемам в Афинах в утренние часы.

Вынесенное судом решение должно позволить властям активизировать свои силы, чтобы заставить транспортных работников вернуться к выполнению своих обязанностей.

В прошлом месяце правительство Греции одобрило новые жесткие меры экономии, которые необходимы стране для получения финансовой помощи от западных кредиторов в размере 240 млрд евро.

Накануне министры финансов стран еврозоны на встрече в Брюсселе поддержали выделение Греции транша на сумму 9,2 млрд долларов. Предполагается, что большая часть этих денег пойдет на рекапитализацию банков. Данное решение еще должен поддержать совет директоров Европейского фонда финансовой стабильности.

Erste оказался не первым

В самом конце 2012 года австрийская Erste Group подписала договор о продаже своей украинской «дочки» — Эрсте Банка — украинскому бизнесмену Александру Адаричу, которому принадлежит Евробанк, а также купленный в июне 2012-го Фидобанк (бывший СЕБ Банк)

Стоимость сделки по поглощению Erste составила 63 млн евро, и завершена она будет к концу первого полугодия 2013 года. «Покупка Эрсте Банка является частью стратегии Фидобанка, в рамках которой к 2017 году планируется создать банковский холдинг, входящий в топ-20 банков Украины», — объясняет Адарич. По его словам, объединенное финучреждение намерено развиваться как универсальный банк, включая направления розничного и корпоративного бизнеса.

«Переименование нашего банка и слияние бизнеса с Фидобанком запланированы во второй половине 2013 года», — объяснили «Эксперту» в пресс-службе Эрсте Банка.

Собственный капитал Эрсте на 1 октября 2012 года составлял 1,66 млрд гривен, активы — 10,33 млрд гривен, обязательства — 8,68 млрд гривен. К новому акционеру перешли 288,4 тыс. розничных клиентов и 2,1 тыс. корпоративных. А также сеть офисов, насчитывающая 61 собственное отделение и 40 — арендованных.

По словам экспертов, цена Эрсте Банка, которая составила около 0,4 капитала, не является высокой (в 2006 году группа Erste отдала за это финучреждение свыше ста миллионов долларов). При этом участники рынка называют Эрсте Банк одним из наиболее перспективных и здоровых из числа тех европейских учреждений, материнские структуры которых рассматривают возможность ухода из Украины. «Эта стоимость является рыночной. Активы и пассивы Эрсте Банка более привлекательны для инвестора по сравнению с другими выставленными на продажу банками, теми же “Таврикой” или Кредитпромбанком», — отмечает заместитель председателя правления банка «Даниэль» Василий Невмержицкий.

Любопытно, что слияние Фидобанка (активы — 2,44 млрд гривен при собственном капитале 524,19 млн гривен) и Эрсте Банка не позволит подняться объединенному финучреждению выше 18-й позиции. Поэтому аналитики полагают, что Адарич продолжит скупать банки или их портфели.

При этом иностранные инвесторы продолжат покидать банковский рынок Украины. Ищут покупателей для своих активов венгерский OTP, французский BNP Paribas, греческие и кипрские банковские группы. Впрочем, наверняка не собираются покидать отечественный рынок Raiffeisen Group, UniCredit Group и финучреждения с российским капиталом.

Автор: Павел Харламов

Верховный суд Греции - Ариос Пагос - принял окончательное решение по поводу принадлежности 0, 915 гектаров кальдеры острова Санторини, на которую на протяжении многих лет претендовали юридические и физические лица, греческому государству.Решение, принятое Верховным судом Греции, по поводу кальдеры, имеет огромное значение в плане рассмотрения многих десятков исков, предъявленных греческим государством к предпринимателям и частным лицам, касающихся права собственности на районы островов Сирос, Наксос и некоторые острова-скалы.

Суд признал, что кальдера Санторини после национально-освободительной борьбы греческого народа принадлежит греческому государству как преемнику Османской империи.

Судебное разбирательство по поводу 0, 92 гектаров кальдеры началось 10 лет тому назад, с появлением на её территории строительных сооружений.

После успеха прошлогодней акции «Kras…», усадьба Геровасилиу в очередной раз приглашает всех желающих на экскурсию в мир виноделия.В этом году энологи усадьбы Геровасилиу приглашают всех желающих принять участие в «Kras… Test», с целью познакомить своих посетителей с секретами дегустации вина, а также с греческими сортами вин.

Акция названа так на основе греческого слова «краси», что в переводе на русский язык означает «вино»

Образовательные экскурсии в мир виноделия будут проходить в воскресные дни - один раз в месяц: 17 февраля, 31 марта и 21 апреля 2013 года.

Стоимость - 12 €, включая НДС (с предоплатой).

Необходима подача заявки (education@gerovassiliou.gr), с указанием имени, фамилии, профессии, e-mail, телефона и даты.

Деколлективизация

Как вернуть землю народу

Игорь Макурин

Почему утекает капитал и уезжают умные и предприимчивые?

Отток капитала из России в 2011 году вырос за год в 2,5 раза и достиг 84,2 млрд долларов (больше “утекло” только в кризисном 2008 году — 133,9 млрд), за первые пять месяцев 2012 года — 43,5 млрд долларов, хотя Минэкономразвития прогнозировало рост в целом за год на уровне 20 млрд.1 Кроме того, наша страна переживает и сильнейшую с 1917 года волну эмиграции: с начала 2000-х годов уехало более 1,25 млн граждан, особенно резко поток усилился в последние три года. Уезжают не только ученые, но и предприниматели, программисты, финансисты. Опросы экспертов показывают, что Россия страдает от “утечки мозгов” больше, чем другие страны, при этом сама занимает лишь 28-е место по привлекательности для образованных иностранцев2.

Уезжающие объясняют свое решение общим ухудшением политической и экономической ситуации в России, невозможностью легально вести бизнес, а рисковать своей свободой и сотрудничать с коррумпированными чиновниками они не хотят. Ученые недовольны низкой зарплатой, плохими условиями для работы, устаревшим оборудованием. Инвесторов также не устраивает политический и бизнес-климат. Отток капитала больно бьет по простым людям, так как мало строится новых предприятий, не создаются новые высокооплачиваемые рабочие места.

По уровню развития человеческого капитала Россия находится среди стран “третьего мира”. В крупных городах это не так заметно, но деревни и малые города бедностью и слабостью социальной инфраструктуры напоминают захолустье отсталых стран Латинской Америки. Российская провинция была бедна и при царях, и при генсеках, бедна она и при президентах. Но там ведь живет половина населения страны!

Особенно наглядно наша отсталость видна в сравнении с Финляндией. Эта бывшая провинция Российской империи навсегда обогнала нас по уровню жизни, при том что в ней нет месторождений нефти и газа, нет огромных доходов от продажи сырья. Минимальная зарплата даже неквалифицированного финского рабочего составляет 2 тыс. евро в месяц (более 80 тыс. рублей). При этом финнам не нужно доплачивать ни за визит к врачу, ни за детский сад — все расходы покрываются из бюджета, из уже уплаченных налогов.

В чем же причина нашей отсталости? Исследования доказывают, что главным препятствием для развития страны, ее экономического роста являются архаичные социальные институты — правила, установки и обычаи, по которым живет общество. Можно занимать огромную территорию и получать миллиарды долларов от продажи нефти, но если у граждан нет стимулов приумножать собственность, продуктивно работать, проявлять предприимчивость и осваивать новое, нет гарантий сохранить нажитое, то будущее страны мрачно. И никакие государственные субсидии тут не помогут.

Мировой опыт показывает тесную зависимость экономического развития и свободы доступа граждан к ресурсам, частной собственностью на землю. Развивающиеся страны, где эта собственность децентрализована, а закон и правоприменительная практика гарантируют права собственника (Южная Корея, Тайвань, а теперь и Китай), демонстрируют высокие темпы экономического роста. Напротив, в странах с высокой концентрацией земли у государства или узкого круга правящей элиты темпы развития низкие. И неважно — владеет землей прокоммунистическое правительство или латифундисты, результат тот же: земля не переходят к тем, кто способен эффективно использовать ее, следовательно, не повышается и уровень жизни.

Имущественные права, легально закрепленные за гражданином или юридическим лицом, оказывают такое влияние на экономический рост, потому что они:

?создают стимулы эффективного хозяйствования благодаря личной ответственности за результаты деятельности, позволяют передать свою собственность по наследству;

?открывают доступ к кредитам через институт залога и способствуют развитию страхования;

?позволяют защитить свою собственность с помощью полиции, суда и других государственных органов, снижают коррупцию и издержки при ведении легального бизнеса;

способствуют перераспределению активов, в том числе земли, от неэффективных собственников к эффективным.

Частная собственность на землю повышает инвестиционную привлекательность расположенных на ней объектов, дает возможность заключать легальные долгосрочные договоры аренды земли, тем самым привлекая эффективных пользователей к ее обработке и использованию, способствует развитию частного предпринимательства, росту занятости, помогает бороться с бедностью.

Сегодня в России разрешена купля-продажа земли. Правда, предварительно надо провести геодезическую съемку, отразить участок в земельном кадастре, оформить свидетельство о праве собственности и преодолеть многочисленные бюрократические барьеры, которые нередко делают эту задачу трудновыполнимой. Отсутствие удобного, прозрачного и доступного механизма оформления прав собственности питает коррупцию, привилегии имеют лишь близкие к администрации люди, процветает “серый” рынок. В результате лишь незначительная часть земли, находящаяся в пользовании граждан, оформлена надлежащим образом.

После распада колхозов и совхозов десятая часть (почти 40 млн га) сельскохозяйственных земель оказалась заброшенной. Добавим к этому земли, зарезервированные для государственных нужд. То есть пустуют огромные территории, при том что за землей — очереди на многие годы вперед.

Законодатели установили, что земельный участок, не используемый по назначению в течение трех лет, может быть изъят по суду. Для того чтобы претендовать на покупку такой земли, гражданин или организация должны доказать, что она простаивает. Вот только добыть сведения о ненадлежащем использовании земли крайне трудно, ведь они стали основой коррупционных схем. Местные власти не ведут мониторинг использования земли. Публичного и открытого для всех кадастра земли как не было, так и нет.

Земельный кодекс обязывает органы местного самоуправления проводить аукционы по продаже свободных земельных участков — но только тех, которые уже сформированы, отражены в кадастре и выделены в натуре. А средств на эти цели местные власти специально не закладывают в бюджет, чтобы не лишиться административной ренты.

Из всех земель сельскохозяйственного назначения на 1 января 2011 года 270,7 млн га (67,7?%) находятся в государственной или муниципальной собственности, 119,5 млн га (29,9?%) — в пользовании граждан, 9,8 млн га (2,4?%) — в собственности сельхозпредприятий. Доля государственной и муниципальной собственности за год сократилась на лишь 2,7 млн га, или менее чем на 1?%3.

В такой системе отношений права собственности условны. Если предпринимателю покровительствует министр, губернатор или глава местной администрации, то он станет собственником земли и недвижимости. Если он перестанет давать откаты или лишится “крыши”, то легко может оказаться банкротом. Показательна история “частной” собственности Е. Батуриной — жены бывшего мэра Москвы. Стоило мужу вступить в конфликт с президентом, как активы семьи резко “похудели”. Несомненно, эти активы были сколочены за счет административной ренты, но здесь важно другое — условность прав собственности. Такой по сути феодальный строй, где собственник недвижимости вынужден платить за покровительство чиновнику-дворянину, соответствовал последней стадии разложения феодализма. Смуты и революции той поры приводят к печальным выводам??…

Различие во взглядах на модернизацию

Российская правящая элита в своем стремлении создать “энергетическую сверхдержаву” с маниакальным упорством пытается протянуть газовую трубу во все стороны света. Но элита расходится с остальным обществом в целях и смыслах модернизации страны. Общество понимает модернизацию как совершенствование социальных институтов для того чтобы повышать уровень жизни, обеспечить верховенство права, обуздать коррупцию, развивать высокотехнологичные производства, сойти с “нефтяной иглы”. Для власть имущих же модернизация имеет, скорее, технический облик, она нужна для консолидации самой элиты, сохранения статус-кво и противостояния внешнему миру. Такое понимание модернизации могло возникнуть только у типично советских людей с нереализованными амбициями, свидетелей крушения советской державности, которые продолжают доминировать в правящем классе России.

Социологические опросы показали, что подавляющее большинство россиян считает, что в стране царит произвол властей, более половины из них убеждены, что найти защиту от этого произвола практически невозможно. На суд как на защитника рассчитывают лишь 9?%, на “братков” и взятки — 11?%. Почти три четверти опрошенных считают, что нельзя быть уверенным, что в деловых отношениях тебя не “кинут” и не “облапошат”. При этом подавляющее большинство людей хотят жить в стране, где доверие не столь дефицитно. Неудивительно, что свыше 75?% россиян не считают Россию “нормальной страной”4.

В докладе Института социологии РАН “Готово ли российское общество к модернизации?”, подготовленном в июне 2010 года в сотрудничестве с представительством Фонда имени Эберта в России, отмечается, что 73?% россиян считают ситуацию в стране кризисной, 11?% — катастрофической. Важнейшим органам государства — полиции и суду — доверяют 18?%, не доверяют — 55?%5. При этом за индивидуальную свободу высказались 33?%, а за общество социального равенства, фактически за уравниловку в потреблении — 67?%. За индивидуализм проголосовало 64?% предпринимателей и студентов. За социальное равенство выступают 75?% пенсионеров и неработающих, 68?% государственных служащих. Для этих категорий государство — своего рода социализм для рядовых слуг: не такой уж щедрый, зато с гарантиями. Поразительно, но за уравниловку высказались и 62?% руководителей первого ранга. В какой исторический период правящий класс думал так же, как его податное население?

Надо различать слова и дела респондентов. Именно официально декларируемое “социальное равенство” помогает правящей бюрократии без конкурентной борьбы реализовывать свои материальные и социальные привилегии, получать и перераспределять между собой ренту от общественного богатства. На словах они выбирают “социальное равенство”, но живут в иной системе координат, чем остальное население. Эти люди и есть самый немодернизированный слой, предпочитающий для обеспечения своего доминантного положения архаичное феодальное социальное устройство.

На примере владения землей, отданной под промышленные предприятия, видно как расходятся интересы общества и правящей бюрократии. В первые годы своего президентства В. Путин неоднократно заявлял, что земля под приватизированными предприятиями не должна выкупаться, ибо ее следует рассматривать как часть приватизированного имущества. Против этого тогда резко выступил мэр Москвы Ю. Лужков. Происходило это как раз на фоне разворота “дела ЮКОСа”. Влившись в общий хор: мол, “ЮКОС грабит государство”, московская бюрократия проявила свою азиатскую сущность и византийскую хитрость, вставив свое: земля, дескать, должна оставаться за государством или муниципалитетом.

В авторитарных государствах политика всегда важнее экономической целесообразности, но здесь Лужков оказался “круче” президента. Бояре из свиты стали “играть короля”, и президент принял их правила. Было предложено выкупать землю по безумным ценам. Для того чтобы отбить охоту к выкупу даже по завышенным ценам, ставки налога за приватизированную землю установили выше ставок арендной платы. Последовавшие нормативные акты узаконили эти архаичные феодальные нормы. Бюрократия застолбила свою привилегию распоряжаться землей, а президент ее утвердил. И по сей день 90?% земель, занятых предприятиями, принадлежит государству. Это обесценивает стоимость российских компаний, затрудняет их сотрудничество с иностранными фирмами, тормозит развитие отечественной промышленности и рынка земли.

Как показал социологический опрос, амбициозную связку инновационной экономики с наращиванием силы и мощи государства, ставшую фетишем российской элиты, включили в число самых важных идей модернизации менее четверти респондентов (это лишь 4–5 места в общем рейтинге приоритетов)6. Главным тормозом модернизации респонденты назвали коррумпированный государственный аппарат. А вот отношение к предпринимателям в последние годы заметно улучшилось. Теперь россияне воспринимают их не как антагонистическую силу, а как часть “трудового народа”, и они вместе со всем народом противостоят коррумпированной бюрократии.

Лишь 3?% россиян живут за счет предпринимательского дохода, 4?% — за счет эксплуатации собственности и рентного дохода. В то же время 22?% граждан владеют имуществом, права собственности на которое не оформлены должным образом. Поэтому оно не является капиталом, не позволяет генерировать дополнительные ценности.

До сих пор не оформили свои права на землю и около 80?% производителей сельхозпродукции. Многие не могут или не считают нужным тратить свои средства на землеустройство. В результате, остро нуждаясь в средствах на развитие производства, они не могут получить кредиты под залог участков.

На 1 января 2010 года площадь земель сельхозорганизаций, ликвидированных в результате банкротства, составила 15,6 млн га, увеличившись за 2 года на 4,4 млн га7. Правовой статус этих земель не определен, по сути, они бесхозные. Но и многие другие сельхозугодия не защищены в правовом отношении, не исключен и административный произвол. Так, хотя по Земельному кодексу земельные участки должны находиться в собственности (в том числе долевой) или взяты в аренду, продолжают практиковаться договоры доверительного управления, срочного или бессрочного безвозмездного пользования.

Неурегулированные права собственности не только сдерживают экономическое развитие страны, но и оборачиваются такими серьезными конфликтами, как эпопея со сносом домов в садовом товариществе “Речник”, выделение земли под точечную застройку в городах и многое другое. Если правящий класс по-прежнему будет думать только о том, как “всё отнять и поделить” для себя, рано или поздно традиционное безмолвие сменится бунтом. Чиновникам-бизнесменам пора осознать, что гарантировать сохранность их собственности не может никто, кроме миллионов легальных частных собственников из широких слоев населения. Так что проводить институциональные и политические реформы — в интересах правящего класса.

Массовое оформление прав на землю и на недвижимость позволит миллионам людей приобрести опыт владения и использования частной собственности, который сам по себе имеет цену — рынок расценивает его как человеческий капитал. Такую государственную политику назовем деколлективизацией в противовес варварской кровавой коллективизации, которой большевики изнасиловали Россию в прошлом веке. Деколлективизация — это массовая регистрация за государственный счет прав на землю и недвижимость, которые по внешним признакам являются собственностью, но не обладают юридическим статусом.

Изменить менталитет

Мировой опыт показывает, что изменить тренд развития страны удается, если к власти приходят люди, обладающие политической волей для утверждения верховенства права, укоренения в обществе современных неформальных правил поведения, установок и привычек. Но реформы оказываются успешными только тогда, когда опираются на менталитет населения. Причем надо понимать, насколько крепки его “бастионы”. Всепроникающая коррупция, поклонение грубой силе, пренебрежение законом, избирательное его применение — это не только практика власти, это, к сожалению, и “культура” нашего народа. Если предприниматели считают нормой решать свои проблемы с помощью откатов, а гражданин, нарушивший правила дорожного движения, предпочитает откупиться от инспектора взяткой, то прямые выборы губернаторов или регистрация новых партий мало что дадут. Если просто заменить чиновников, но остальное оставить прежним, то жизнь не улучшится. Для того чтобы изменить традиционный менталитет россиян, мало принять правильные законы, ввести штрафы и другие санкции, нужны экономические стимулы, полностью меняющие сознание. Их и порождает легальная частная собственность.

Годы советской власти не прошли бесследно, поэтому лишь более трети россиян поддерживают частную собственность на землю. Многие ошибочно полагают, что оформление прав на землю нужно только богатым для подтверждения их статуса. Настоящая земельная реформа — это прежде всего борьба с бедностью. Ведь у бедняка из провинции, в отличие от представителя среднего класса из города, кроме земли в активах ничего нет. Наделение бедняка землей дает реальный шанс повысить его социальный статус, меняет его сознание.

В наше время носители современного культурного и экономического сознания распылены по всем социальным слоям, но их катастрофически мало. Проведите свое маленькое исследование, и вы убедитесь, что в любой группе людей, которые по своим убеждениям являются представителями гражданского общества, обязательно найдется несколько человек, которые живут в неприватизированных квартирах. Мало кто из обладателей дачных участков оформил свидетельства о собственности на землю. Далеко не все имеют опыт общения с банками, различают кредитовые и дебетовые карточки. Про ипотеку слышали, но уверены, что она “недоступна нормальному человеку”, а про купчие, закладные и векселя даже и говорить с ними не стоит. Если нет массовой частной собственности, то неоткуда взяться и социальному опыту. Этим граждане России невыгодно отличаются от европейских и даже восточноевропейских граждан.

В ходе деколлективизации опыт обладания легальной частной собственностью смогут обрести не только профессионалы — предприниматели или чиновники, для которых собственность — естественный объект интересов, но и рядовые граждане. Появится множество одинаково трактуемых юридических, социальных и экономических связей, независимо от социального, регионального или религиозного статуса гражданина. Это один из многочисленных кирпичиков здания российской гражданской нации. Немцы, французы, англичане стали такими нациями только в XIX веке, когда закрепилась массовая легальная частная собственность, постепенно конвертируемая в политические формы демократии.

Обладание частной собственностью постепенно сформирует привычку к ответственному поведению ради ее сохранения, к рациональному мышлению, самоконтролю и дисциплине, ответственности за то, что происходит в селе, городе или стране. Люди перестанут считать себя “маленькими”. Это шаг к гражданскому обществу.

В современном обществе, как никогда, велика роль средств массовой информации, особенно телевидения. Они во многом формируют установки нашего поведения. Поэтому успех деколлективизации напрямую зависит от ее пропаганды, разъяснения преимуществ обладания легальной частной собственностью и проистекающих из этого прав и обязанностей. Президент Б.Н. Ельцин был неправ, когда возражал против создания специального агентства, которое пропагандировало бы рыночные отношения, частную собственность и принципы демократии. Если не удастся нейтрализовать сохраняющуюся у россиян феодально-коммунистическую мифологию, то наша дорога к модернизации будет долгой и трудной.

Деколлективизация позволит подступиться к решению и другого вечного русского вопроса: свобода или воля? Ф. Бродель отмечает, что “в Средние века гораздо чаще говорилось о свободах, чем о свободе. Употребляемое во множественном числе, это слово не отличалось по смыслу от слова “привилегия”. Свободы рассматривались как совокупность франшиз8, привилегий, защищавших интересы тех или иных общин, которые пользовались этими привилегиями, чтобы набраться сил и выступить против других групп”9. Протоколы английского парламента первых ста лет его работы — это скучнейшие дебаты о налогах, сборах, правах на монополию, пошлинах и наделах, кому все это должно достаться — королю, олицетворявшему государство, или другим сословиям. В парламенте Нидерландов в первой трети XVII века уже обсуждали биржевые фьючерсы и ставки по ним, говорили о размерах земельных налогов и о том, кто имеет право на льготы. В “Хартии вольностей” и “Магдебургском праве” нет ни слова о правах человека и общечеловеческих ценностях (в те времена жгли ведьм на кострах), а только о правах собственности. Эти права сначала изменили социальные институты (в том числе религиозные), затем политические и как следствие — менталитет европейцев. Свобода стала пониматься в рамках ограничений, накладываемых правами других людей.

Полезный опыт земельных реформ

Для нас важен опыт преодоления пережитков феодальных отношений в ходе проведения земельных реформ после Второй мировой войны в Японии, Южной Корее и Тайване. Эти страны разительно отличаются от стран европейской цивилизации. Казалось бы, использовать там европейский опыт было невозможно — иные традиции, обычаи, установки. Но есть универсальные практики, игнорирующие культурные и религиозные различия.

Земельными реформами в этих восточных странах руководил специалист из Министерства сельского хозяйства США, русский эмигрант В. Ладыженский. Ему предстояло смикшировать недовольство крестьян-арендаторов их бедственным положением, поднять их уровень жизни и социальный статус, создать конкурентный рынок, дабы тем самым заблокировать коммунистические эксперименты в этих странах. Ладыженский писал: “Хотя бы из соображений просвещенного эгоизма США, соперничая с коммунистами в Азии, не могут дружелюбно относиться к аграрному феодализму, ибо мы против коммунистического тоталитаризма. Необходимо оказать прямую поддержку аграрной демократии. Мы должны в любой форме использовать наше влияние и престиж для поддержки аграрных реформ, как уже начатых, так и ожидаемых в будущем. Этим мы выбьем политическую опору из-под ног коммунистов”10.

В Японии земля принадлежала в основном латифундистам и государству, крестьяне же были бесправными арендаторами, по сути, сельскими пролетариями. Социалистические идеи проникали в их среду с пугающей быстротой. Задача состояла в резком увеличении числа собственников земли.

Реформа началась с принятия в октябре 1946 года закона, по которому землевладельцам, лично не обрабатывавшим землю, оставляли по 1 га, а тем, кто обрабатывает, — по 3 га. Остальные угодья были принудительно выкуплены по фиксированным ставкам и переданы местным земельным комиссиям, которые перепродали участки в рассрочку бывшим арендаторам и всем желавшим вести хозяйство на земле. Принудительной приватизации подлежало 77?% арендованной земли. Для пресечения земельных спекуляций крестьянам в течение нескольких лет перепродавать землю было запрещено. Остальная земля, в том числе в городах, где до этого также существовали феодальные ограничения по землепользованию, была свободна для продажи.

К 1949 году крестьяне-собственники составляли уже 90?% пользователей земли. В 1950 году объем сельскохозяйственного производства увеличился в 1,5 раза, возросли и доходы. Японская деревня из источника социальных конфликтов превратилась в фактор политической стабильности.

Подъем сельского хозяйства и возросший спрос на удобрения и сельхозтехнику стимулировали развитие промышленности. В 1960–1970-х годах появилось много высокооплачиваемых рабочих мест. Жизнь в городах манила молодых, и крестьяне стали продавать землю. Промышленность получила миллионы трудолюбивых работников, проникнутых традиционной крестьянской моралью; крестьянские хозяйства тем временем специализировались и укрупнялись.

Земельные реформы в Южной Корее и на Тайване, проведенные Ладыженским по тем же принципам, способствовали корейскому и тайваньскому “экономическому чуду” 1980-х годов. Конечно, не только земельная реформа вывела эти страны в число развитых, но она подстегнула отход правящего класса от феодальных отношений, становление конкурентного рынка и правового государства. Жизнь всего двух поколений в таких условиях привела сельское патриархальное население к социальному прогрессу — в либеральном понимании этого слова, к невиданному для Азии развитию человеческого капитала.

Напротив, в Северной Корее, где земельная реформа проводилась также за счет латифундистов, но частная собственность и рыночный обмен были отменены, от голода погибло более 1 млн человек. Известны печальные результаты и других марксистских земельных реформ в Азии, Африке и Латинской Америке — мерзость запустения, сверхэксплуатация и гражданская война.

В континентальном Китае нет классической частной собственности на землю, но узаконена долгосрочная аренда (сроком на 50–70 лет) с правом пролонгации и уступки прав, отчуждения, завещания, использования земли в качестве банковского залога. Фактически это соответствует отношениям частной собственности, отсюда и закономерный результат — высочайшие темпы экономического роста.

Интересны результаты земельных реформ, которые ученые из США проводили по программе “отбрасывания коммунизма” в Сальвадоре, Чили, Иране, Египте, Перу. В отличие от реформ Ладыженского, в этих странах земельная собственность перераспределялась в интересах крупных латифундистов, новообразованных кооперативов, государства и крупного частного бизнеса, в первую очередь американского. Сильное давление на реформаторов оказывали политики и лоббисты бизнеса. Не ставилась цель расширить круг собственников и доступ к земельной собственности всех социальных групп. Естественно, эти реформы провалились, так и не обеспечив странам устойчивое развитие.

Восточноевропейские страны после распада социалистического лагеря пошли в фарватере развитых западноевропейских стран и частнособственнических практик. Их прогресс сегодня несомненен. А бывшие советские республики, за исключением стран Балтии, провели земельные реформы, где при свободе рыночного обмена частная собственность по-прежнему условна. И все они остаются на низких ступенях экономического, социального и общественного развития.

Деколлективизация: вопросы политические, экономические, правовые

Деколлективизацию земельной собственности необходимо интегрировать в общую стратегию модернизации российского общества. Сколько можно взывать к властям: “Модернизация политической системы первична по отношению к экономической модернизации”? А в ответ слышать: “Не доросли. Сначала решим экономические проблемы, а затем займемся политическими реформами”?…

Деколлективизация — это оплата государством затрат на землеустройство и оформление права собственности на земельные участки, находящиеся в пользовании у граждан; выкуп частными и юридическими лицами земельных участков; отчуждение и приватизация части государственных и муниципальных земель в интересах социального и иного массового (в том числе малоэтажного) строительства; свободный доступ к кредитным рынкам через залог земель и право безусловного перехода заложенных земель в пользу залогодержателей; прозрачное, основанное на единых правилах использование рынков аренды и купли-продажи государственной, муниципальной и частной земли. Понимаемая столь широко, деколлективизация может стать частью “дорожной карты” и политической, и экономической модернизации страны.

Так, по закону в фонд перераспределения включаются земли, высвободившиеся в результате ликвидации сельхозпредприятий, отсутствия наследников, добровольного отказа и др. Они предназначены для передачи под фермерские хозяйства, личные подсобные хозяйства и садоводства. На 1 января 2010 года в фонде было 12 млн га, что на 285,2 тыс. га больше, чем год назад. И то, что фонд земель есть, а участки из него в собственность граждан не передаются, является серьезной политической и экономической проблемой.

С начала 1990-х годов правила землепользования менялись несколько раз, что негативно сказывалось на строительстве индивидуального жилья. В законах, регулирующих ведение личных подсобных хозяйств, деятельность дачных и садовых товариществ или партнерств, образованных жителями малоэтажной застройки, имеются пробелы и противоречия. Например, в многоэтажных домах в городах право долевой собственности на общее имущество (крышу, подвал, участок под домом) следует судьбе права на квартиру. А в партнерствах, созданных для строительства инженерных сетей жителями индивидуальной малоэтажной застройки, по закону можно не только исключить гражданина из партнерства, но и лишить его права на долю в общей собственности. Это открывает возможность для рейдерских захватов электроподстанций и для установления грабительских надбавок к тарифам. Как показывает практика, разрубить этот гордиев узел законодательства в судебном порядке самим гражданам чаще всего не удается.

Необходимо совершенствовать нормативную базу землепользования, пересмотреть или отменить устаревшие и неэффективные статьи законов, кодифицировать их, а заодно решить многочисленные принципиальные вопросы. Следует ли во избежание концентрации земельной собственности ограничить размер земельных угодий, контролируемых одной семьей? Надо ли вводить ограничения на землевладение в городах? Допустимы ли льготы, какие и кому? Какие организационно-правовые формы сельскохозяйственных кооперативов и некоммерческих организаций, объединяющих жителей малоэтажной застройки, лучше? Каковы допустимые технологии залогов и отчуждения земли? Нужна ли адресная помощь новым собственникам земли в форме государственных субсидий или ссуд для малообеспеченных, особенно в сельской местности и малых городах? Как показывает опыт развивающихся стран, даже небольшие ссуды позволяют, используя землю, выйти из порочного круга нищеты.

Справится ли с совершенствованием законодательства в таком ключе Госдума, которая давно стала “не местом для дискуссий”? Сегодня депутаты штампуют представленные правительством законопроекты сразу в нескольких чтениях, без должного общественного обсуждения, без учета мнения признанных экспертов и представителей общественных организаций. Неудивительно, что в них приходится вносить многочисленные поправки. По частоте изменений законодательства Россия идет впереди планеты всей. Выходит, мы вновь вынуждены признать, что ответственное проведение такой насущной реформы, как деколлективизация земли, требует коррективов политической системы.

Как побудить чиновников провести деколлективизацию?

Когда значительная часть сельского населения пребывает в нищете и пьянстве, чиновники чувствуют себя в полной безнаказанности. А вот в гражданах, обладающих материальной основой своей независимости, они видят прямую угрозу их доминантному положению. Вот почему до сих пор не завершено оформление и закрепление земель за фермерами. Чиновники по-прежнему могут изъять у них землю с издевательской формулировкой “ввиду ненадлежащего использования”, которая четко не определена законом. Аналогичные трудности возникают у владельцев личных подсобных хозяйств, домов и участков в сельской местности и малых городах.

Наряду с совершенствованием земельного законодательства нужны радикальные перемены в правоприменительной практике. Заставить чиновников соблюдать букву и дух закона, проявлять активность в деколлективизации можно двумя способами.

Во-первых, традиционным для России давлением “сверху”, устанавливая задания местной бюрократии по приватизации земли и поощряя ее за это. Чем больше будет доля земель в частной собственности, тем выше должна быть оценка результатов работы местных руководителей, тем вероятнее их карьерный рост и весомее премии.

Во-вторых, непривычным для нас давлением “снизу”, предоставив самим крестьянам и владельцам домов широкие права для судебной защиты общих интересов. Речь идет не просто о праве конкретного гражданина на гражданский иск к органу местной власти, а об исках в защиту групповых интересов или неопределенного круга лиц. Если по примеру Канады, Китая и Бразилии внести необходимые поправки в Гражданский кодекс и профильные законы, то владельцы участков земли, столкнувшиеся с противодействием деколлективизации и отважившиеся на конфликт с властью, смогут рассчитывать на материальное вознаграждение. В этих странах такой истец, выиграв в суде, получает долю от общей выгоды. Правда, такой подход предполагает наличие в России суда, независимого от исполнительной власти.

Частная собственность и местное самоуправление

Главная проблема местного самоуправления в России — недостаток финансирования. Опыт стран, где налогообложение недвижимости существует столетиями, основным источником пополнения местных бюджетов являются налоги на землю и недвижимость: поимущественный — в США и Японии; поземельный — в Германии и Франции; земельный налог со строений и налог на жилище — во Франции; налог на недвижимое имущество и налог на приращение стоимости участков — в городах Испании. Чем больше собственников земли и недвижимости на ней, тем стабильнее пополняется местный бюджет.

В европейских странах кадастровая или оценочная стоимость земельных участков как база налогообложения устанавливается ниже средней рыночной цены земли; считается, что высокие налоги препятствуют эффективному ее использованию и росту капиталовложений. И эта стоимость пересматривается каждые 3–5 лет.

В США оценочная стоимость участков используется для повышения интенсивности использования земли. Оценочная стоимость публикуется в бюллетенях, и каждый может самостоятельно рассчитать свой налог. Ставки земельных налогов в жилой зоне достигают 1?% рыночной стоимости земли, для сельскохозяйственной земли — 0,5–0,7?%. Ставки зависят также от районирования: коммерческая застройка и удобные участки оцениваются выше, чем застройка социальным жильем и публичные зоны. Налог на недвижимость платят не только собственники, но и получившие недвижимость в аренду от муниципалитета, в том числе в социальную аренду.

Льготы по земельному и имущественному налогам определяются, как правило, прямыми нормами местных законов. В США тот, кто берет участок земли под сельское хозяйство, получает льготу на 20 лет. При изменении целевого назначения земли льгота немедленно возвращается государству, а улучшение качества земли автоматически приводит к льготному налогообложению на период, определенный законом. Льготы получают и те, кто не нарушает экологические стандарты; засоряющие же окружающую среду, напротив, платят повышенные ставки. Величина земельного налога зависит также от того, как используется земля: незастроенная часть участка облагается ниже, чем застроенная. Поэтому вокруг европейских и американских торговых центров есть парковки для машин, а у нас их практически нет, ибо наше налоговое законодательство не соизволит опускаться до таких подробностей.

Налогами облагаются операции с землей и недвижимостью. Их платят при переходе прав собственности от одного собственника к другому. В Западной Европе они составляют 2–4?% суммы сделки, а в Восточной Европе в переходный период, сразу после приватизации земли, достигали 10–12?%.

Что нужно сделать у нас, чтобы использовать европейский опыт? Многое, но прежде всего — радикально облегчить процедуру перевода земли из категории земель сельхозназначения в земли поселений. Не только потому, что трудности с переводом — главный источник коррупционных доходов местных чиновников, но и потому, что облегченный перевод резко расширит налогооблагаемую базу местного самоуправления. А ведь именно из финансово самостоятельного местного самоуправления только и может вырасти подлинная демократия в России.

Частный сектор в городах

Формирование в провинции зоны комфортного проживания — задача преимущественно социальная и даже политическая. Только от малых городов и сел можно ждать прироста населения. Но если граждане не укоренены на земле, если ни землю, ни хозяйство на ней нельзя завещать детям — никакие призывы правительства повысить рождаемость не помогут. Лишь частная собственность, как показывает опыт США, создает необходимую мотивацию.

В российских городах примерно 19 млн человек проживают в домах без централизованного водоснабжения, отопления и канализации. Большинство живут в одноэтажных деревянных домах — в частном секторе, площадь которого достигает 2,7 млн га. Существующие законы позволяют приватизировать эту землю, но затрат и хлопот здесь даже больше, чем с дачными участками. На начало 2009 года права собственности на участки под такие дома были оформлены всего на 578,4 тыс. га, что составляет 22?% земель частного сектора, или 7,3?% городских земель.

Процесс приватизации пошел, но сразу же встретил активное сопротивление местной бюрократии. Конфликты провоцирует неразвитое и противоречивое законодательство в сфере, где сталкиваются интересы частных землевладельцев и потребности развития городов. Это районирование земель, прокладка дорог, определение размера компенсаций за сносимое жилье, строительство многоквартирных домов.

Особенно много проблем с оформлением прав на землю и дома в водоохранной зоне. Во всем мире люди живут у кромки воды и имеют зарегистрированные должным образом права на участки. И нам хорошо бы следовать этому примеру при определенных ограничениях в соблюдении экологических норм владельцами таких участков.

Дома в сельской местности

В России в сельской местности под частными индивидуальными домами с приусадебными участками находится свыше 3,0 млн га, из них в частную собственность оформлены лишь 600 тыс. га — очень мало для страны, которая почти 20 лет назад объявила о восстановлении частной собственности. В сельских районах, как правило, отсутствует необходимая для регистрации инфраструктура, жителям приходится помногу раз ездить в областной центр для оформления документов.

Жилой фонд в поселках создавался в основном на средства колхозов и совхозов и до сих пор числится на их балансах. По действующему законодательству это жилье должно быть приватизировано проживающими в нем гражданами, но во многих случаях из-за неурегулированных прав на приусадебные участки этого не произошло. Поэтому, приобретая разорившиеся колхозы или совхозы, предприниматели в нагрузку получают неприватизированное жилье со всеми его обитателями. Деколлективизация должна помочь решить эту проблему.

Многие граждане либо получили земельные участки под строительство индивидуального жилья по решению местных властей, но с нарушением установленного порядка, либо им просто не были оформлены нужные справки. Описаниями мытарств этих граждан полна пресса. Поэтому нужно амнистировать использование гражданами и организациями участков земли и возведенных на них домов и сооружений, полученных или построенных с нарушениями закона или установленного порядка. Без этого деколлективизация не будет успешной.

Такая амнистия была проведена в Казахстане по Закону “Об амнистии в связи с легализацией имущества” от 5 июля 2006 года. Граждане узаконили свою землю и недвижимость, многочисленные коррупционные схемы распались, а государство получило лояльных собственников и расширило налогооблагаемую базу.

Решение жилищного вопроса

Массовое оформление частной собственности граждан на земельные участки создаст предпосылки для решения главного вопроса России — жилищного. Переход от традиционного общества к индустриальному (не то что к постиндустриальному) невозможен там, где нельзя самому заработать на жилье, где в очереди на социальное жилье стоит 4,5 млн семей, а срок ожидания оставляет 15–20 лет. Только у нас работящий и образованный человек в зрелом возрасте вопрошает: “Почему я всю жизнь честно работаю и не могу заработать на дом или квартиру?” Для удовлетворения минимальной потребности россиян в жилье требуется увеличить жилой фонд в 1,5 раза.

Общество, в котором так остро стоит жилищный вопрос, обречено на социальные потрясения. Оно находится в нескольких шагах от хаоса. И, напротив, политические потрясения маловероятны, если у людей есть свое жилье. Недаром знаменитый американский домостроитель Уильям Левитт заявил членам Конгресса: “Когда у человека есть собственный дом, он никогда не станет коммунистом. Ему и без того есть чем заняться”.

Деколлективизация позволит наделить миллионы нуждающихся в жилье людей участками для строительства собственных домов. Конечно, этого недостаточно, чтобы человек решился на строительство. Государство должно помочь ему в создании инфраструктуры, кредитовать строительство дорог и инженерных сетей. Кроме нефтяных доходов, на эти цели целесообразно использовать средства от продажи состоятельным людям земельных участков в престижных районах. Сегодня на такой продаже обогащаются девелоперские компании, получающие эти земли почти даром, за откаты местным чиновникам. Это огромные суммы, источник которых — наглое расхищение общественного богатства.

Итак, кто должен строить инженерные сети и дома? В последние годы для решения масштабных задач стало модно создавать государственные корпорации. Они идеально приспособлены для “распила” бюджетных средств, а их менеджеры оперируют “ничейными” государственными активами. Напротив, частные компании рискуют своими капиталами и заинтересованы в снижении издержек, освоении современных технологий. Им-то как раз и следует по конкурсу передавать подряды от частных лиц и от органов местной власти. Мировой опыт доказал преимущество частных компаний перед государственными. Попытки российского правящего класса игнорировать его, переиграть предпринимателей с помощью госкорпораций обречены на провал.

В развитых странах малоэтажное жилье строится с использованием различных государственных ипотечных программ, в том числе и облигационных займов. Эти программы обходятся существенно дешевле, нежели строительство собственными силами граждан. Немецкая государственная ипотечная программа оказалась настолько эффективной, что ипотечный кризис, который бушевал в странах Запада, обошел Германию стороной. В ее законодательстве о строительстве можно найти ответы на многие наши вопросы. Нормы прямого действия определяют понятия социального и коммерческого жилья, его характеристики и технические регламенты, социальную инфраструктуру, предписывают, что надлежит делать с частными землями при массовой социальной застройке, подробно регламентируют государственный и муниципальный интересы, предельную норму владения землей, в том числе в городах. Хорошо бы нам взять за основу это законодательство, а немецкую ипотечную программу скопировать полностью.

Как показывают расчеты, в России стоимость 1 кв. метра малоэтажного жилья вместе с инженерными сетями (без коррупционных платежей) составляет примерно 30 тыс. рублей. Дом, площадью 100 кв. м, обойдется в 3 млн рублей. Государству по силам дотировать банковские проценты по ипотеке (на 30 лет), снизив их до 5?% годовых вместо нынешних 14?%. Тогда в месяц семья должна будет выплачивать порядка 20 тыс. рублей, что сопоставимо с арендной платой за среднюю однокомнатную квартиру в Москве. Но если государство возьмет на себя расходы по строительству подъездных дорог и инженерных сетей, то ежемесячные выплаты по кредиту сократятся до 14 тыс. рублей и станут вполне подъемными для двух работающих супругов.

Если государственную ипотечную программу рассчитывать на возведение ста тысяч домов в год, то сумма государственных дотаций на проценты по ипотеке не превысит 50 млрд рублей в год (1,5 млрд долларов). Плюс расходы государства на строительство дорог и инженерных сетей, которые составят 300 млрд рублей. Эти средства можно позаимствовать из “Фонда будущих поколений”, ведь эти дома возводятся именно для будущих граждан России. Во всяком случае, содержание госкорпораций и увеличение военных расходов обходятся нам намного дороже.

Пример Белгородской области

Подобная ипотечная программа строительства социального жилья успешно реализована в Белгородской области. С 1990 года население этой небольшой области увеличилось на 127 тыс. человек, в то время как в соседней Воронежской области уменьшилось на 200 тыс. Даже из Подмосковья люди готовы переехать в Белгородскую область. В чем причина такой популярности?

Согласно опросам общественного мнения, не менее 72?% россиян хотели бы жить в индивидуальном доме с комплексом городских коммунальных удобств, если его стоимость будет не выше стоимости жилья в многоквартирных домах. Это стало основой региональной политики Белгородчины, исключительной для нашей страны.

В начале 1990-х годов губернатор Белгородской области Е. Савченко сделал упор на создание класса земельных собственников. Приоритетом в жилищном строительстве стало возведение индивидуальных домов, доля которых к 2010 году должна была достичь 85?%. В районах массовой индивидуальной застройки строились дороги и инженерные сети, индивидуальным и корпоративным застройщикам участки предоставлялись за плату на льготных условиях, а также предоставлялись

кредиты.

Для реализации программы ипотечного жилищного кредитования в июле 2002 года постановлением губернатора было учреждено открытое акционерное общество “Белгородская ипотечная корпорация”. Администрация области передала ей земли, находившиеся в распоряжении чиновников. Корпорация предоставляет будущим застройщикам земельные участки для строительства жилья за плату по их заявлениям. Заявления собирают органы местного самоуправления, предприятия и организации. Близкие родственники, выразившие желание приобрести участки рядом, могут подать коллективное заявление. Информация о заявителях общедоступна. Если поступило больше заявлений, чем имеется участков на данной территории, проводится жеребьевка. Все неудовлетворенные могут претендовать на получение участков в другом месте.

Для того чтобы избежать произвола, определены четкие критерии отказа в предоставлении участка. Критерии таковы: отсутствие регистрации в области и постоянного места работы, проживание на ее территории менее трех лет, возраст старше 65 лет, сомнение в способности претендента исполнять договорные обязательства, а также если семья уже имела участок, но не завершила строительство дома на нем, не зарегистрировала право собственности.

Корпорация готовит землеустроительное дело и заключает договор с застройщиком о предоставлении ему участка в собственность. В договоре, в частности, фиксируются оценочная стоимость участка, которую корпорация определяет в соответствии с законодательством об оценке земли, и запрет на дробление участка на площади менее 0,15 га.

Для индивидуальных застройщиков предусмотрены льготы по оплате участка в рассрочку на 8 лет с момента государственной регистрации права собственности на участок. Нормативный срок строительства — 5 лет. До момента полной оплаты участок находится в залоге у корпорации. По истечении восьми лет долг по оплате участка прощается в соответствии со ст. 415 ГК РФ, но только если застройщик построил дом в течение пяти лет и оформил на него права собственности.

Отсрочка предоставляется под обязательство застройщика частично оплатить инфраструктуру, построенную на бюджетные средства: в первый год — 40 тыс. рублей, со второго по шестой — по 7 тыс. Если в период отсрочки в семье родится двое детей, сумма платежа сокращается вдвое, при рождении трех детей — на 100?%. Таким образом стимулируется рождаемость.

Кроме пряников, предусмотрены и кнуты. Если в течение пяти лет застройщик не построил дом и не зарегистрировал его, то обязан уплатить оставшуюся часть стоимости участка и проценты в размере половины ставки рефинансирования Центрального банка. Продав или подарив участок до завершения платежей, он должен компенсировать скидку с цены участка и погасить задолженность по расходам на строительство инженерных коммуникаций.

За 1994–2007 годы были выданы ипотечные займы под малоэтажное строительство на 1,69 млрд рублей, построены добротные и комфортабельные дома для 40 тыс. семей общей площадью 4,4 млн кв. м. По признанию белгородцев, жилье у них не строит себе только ленивый. Некоторые называют Белгородчину “русской Швейцарией” — не из-за альпийских красот, а из-за комфортности проживания.

Земли бывших колхозов и совхозов

В коллективно-долевой собственности граждане имеют не менее 107 млн га земельных угодий бывших совхозов и колхозов, которые используются сельскохозяйственными предприятиями разных организационно-правовых форм. Больной вопрос: что делать с этой землей? Существует радикальная либеральная позиция, совпадающая с патриархально-архаичной, — “всё поделить поровну”. Но давайте взвесим.

Реформы сельского хозяйства в странах Восточной Европы после распада социалистического лагеря были политически мотивированы, разрушалась коллективная форма собственности на землю, возвращалась частнокапиталистические отношения. Однако такая политика привела к резкому сокращению сельскохозяйственного производства. Опыт показал, что большинство крестьян не готовы самостоятельно вести хозяйство и рисковать. Им не хватает экономических знаний и предпринимательских навыков. И это в странах, где с социализмом экспериментировали всего лишь около сорока лет, а что же говорить о России, где коллективизация проходила в варварских формах и просуществовала на 15–20 лет дольше? Надо ли вновь повторять у нас этот опыт, когда в деревнях жизнь и так еле теплится?

Практика организации фермерских хозяйств в России показала, что, в отличие от столыпинских реформ начала XX века, для ведения современного семейного хозяйства требуются солидные средства, особенно на первоначальном этапе. Разумный отбор претендентов на получение кредитов на этапе массового “стартапа” невозможен в принципе, ведь банкам нужно время, чтобы понять, кто из хозяев наиболее эффективен. Кроме того, значительная часть земель, сооружений и иного имущества бывших колхозов и совхозов до сих пор не оформлена надлежащим образом. Поэтому сельхозпредприятиям всех организационно-правовых форм трудно получить банковские кредиты.

В 1992 году началась реорганизация колхозов и совхозов. Землю передали в собственность трудовых коллективов, установили общую долевую собственность на угодья, строения и технику, перерегистрировали предприятия в акционерные общества и товарищества. Однако раздел колхозов и совхозов на семейные фермы был не рационален, так как крупные сельские хозяйства просто технологически не были к нему приспособлены. Он обрек бы крестьян на применение архаичных технологий и ручного труда.

Вести хозяйство самостоятельно готовы были 10-15?% сельских жителей. Неудивительно, что из 12 млн земельных долей, розданных в 1992-1994 гг., только 300 тыс. домохозяйств воспользовались своим правом выйти из коллективных хозяйств и организовать семейные фермы. Тем не менее именно они стали катализаторами возрождения рыночных отношений в деревне. Сегодня менее 12?% собственников земельных долей зарегистрировали свои права. В натуре выделено 19,1 млн га, или менее 25?% площади, находящейся в долевой собственности.

Подавляющее большинство владельцев долей предпочитают не вкладывать их в уставной капитал новых АО, а сдавать их в аренду или продавать.

Несомненно, что при наличии современных агротехнологий необходимо сохранять землю в форме крупных полей. Только надо, чтобы эти поля нашли своих эффективных частных собственников. В земельное законодательство были внесены изменения, и теперь земельные доли можно реализовать, только если скупать их в больших количествах внутри коллективных хозяйств и выставлять требования к хозяйству, чтобы оно выделило целостные земельные поля, компактно расположенные в одном месте. Однако это повышает издержки при сделках купли-продажи участков и тормозит земельный оборот.

Поскольку при регистрации сельхозпредприятий в новых организационно-правовых формах права на землю зачастую надлежащим образом не оформлялись, многие граждане формально имеют право на долю в землях государственных и муниципальных предприятий (5?% общей площади) или в землях, вообще не подлежащих приватизации.

Земельные отношения на селе развивались по трем вариантам.

Первый — руководителям сельхозпредприятий удавалось уговорить крестьян переоформить свои земельные доли в паи в уставной капитал новых акционерных обществ. Земля из общей долевой собственности (с правом выделения) переходила в собственность юридического лица, а крестьяне лишались права на выдел. Дирекция АО могла заложить землю, продать или сдать в аренду. При банкротстве, нередко преднамеренном, земля отходила кредиторам. Таким образом распродавалась земля под коттеджные поселки в Подмосковье.

Второй вариант был опробован в середине 1990-х годах в Нижегородской области. Когда бывшие колхозы доказали свою несостоятельность, выход увидели в создании более компактных сельхозпредприятий. Правда, на селе осталось мало людей, готовых организовать собственное товарное сельскохозяйственное производство на ферме или в бывшем отделении колхоза. Если они находились, то вокруг них сплачивались небольшие коллективы дольщиков.

На закрытых аукционах бывшие колхозники приобретали активы колхоза (землю, здания, технику) за свои доли, то есть акционерам новых АО имущество переходило в натуре. Аграрное лобби, представлявшее интересы сельской бюрократии, в те годы заблокировало распространение нижегородского опыта, хотя этот вариант обеспечивал справедливость и конкурсность. Он выгодно отличался от прописанной в Земельном кодексе процедуры, по которой землю выделяет общее собрание, которое предпочитает отдавать фермерам “неудобья”.

Третий вариант — крестьяне добивались (зачастую по суду) выдела земельных участков в натуре, оформляли их в собственность и потом решали: вести ли фермерское хозяйство самим, сдать землю в аренду или продать под дачные участки.

Для того чтобы добиться роста товарного производства сельхозпродукции, а не просто увеличить число собственников земли, необходимо способствовать образованию конкурентоспособных АО и фермерских хозяйств, их естественному укрупнению. Нужен естественный отбор тех, кто способен вести хозяйство прибыльно, кто обладает предпринимательским талантом. В развитых странах ежегодно учреждаются миллионы фирм, многие из них потом разоряются, но зато оставшиеся демонстрируют завидную энергию роста.

Нельзя сказать, что власти не отдают себе отчета в ненормально сложившейся ситуации с бывшей колхозной землей. В декабре 2010 года была упрощена регистрация прав на земельные доли и участки, выделенные в счет земельных долей11. Было установлено, что если общее собрание участников долевой собственности не смогло разделить ее для оформления, то это обязаны сделать органы местного самоуправления.

Произошла подвижка и в судьбе невостребованных земельных долей. На начало 2010 года их площадь составляла 24,3 млн га. Теперь местная власть может обратиться в суд с требованием признать на них право муниципальной собственности. У владельца доли есть возможность отказаться от нее и передать право собственности муниципалитету, который получит возможность продать долю тому, кто обрабатывает этот участок, за 15?% ее кадастровой стоимости или выделить участок в натуре и продать его на тех же условиях.

Тем не менее в законодательстве осталось еще много пробелов, позволяющих творить произвол по отношению к владельцам долей. Законом должны быть усилены гарантии прав владельцев долей на оформление права частной собственности. Поправки в Земельный кодекс должны пресечь насильственную замену частно-правового режима земли публично-правовым, когда органы государства или местная власть пытаются принудительно передать земельные доли крестьян без их согласия в собственность сельскохозяйственных коммерческих организаций.

Деколлективизации должны подлежать в первую очередь хозяйства-банкроты, а это не менее трети всех бывших колхозов и совхозов. Их земли и сооружения должны попасть под раздел. Угодья предлагается распределять между бывшими колхозниками или их группами “в натуре” на закрытых аукционах — по примеру Нижегородской области. Землю же, оставшуюся нераспределенной, целесообразно принудительно передать сельскому муниципалитету для продажи в частную собственность любым покупателям. Закон позволяет это сделать, нужна лишь политическая воля, чтобы заставить чиновников применять этот закон.

А вот целостность прибыльных акционерных обществ нуждается в защите. Если предприятие эффективно использует земельные доли своих акционеров, а крестьянская семья все же хочет выйти из АО и создать семейную ферму, то в этом случае можно было бы использовать облигации, которые АО выкупает у государства в рассрочку. Получив такие облигации в обмен на свою долю, крестьянин сможет приобрести участок из фонда перераспределения земель. Но без деколлективизации на месте разорившихся колхозов вряд ли что-либо возникнет. Кто видел заброшенные усадьбы колхозов и вымирающие деревни, согласится: хуже уж точно не будет.

Отдать землю фермерам

С начала 1990-х годов земля передавалась фермерам в собственность, пожизненное наследуемое владение и аренду на основании Закона “О крестьянском (фермерском) хозяйстве”. Формально у фермеров находится 15,9 млн га, но в индивидуальном пользовании — менее трети, остальную землю используют фермерские ассоциации.

Земельная реформа натолкнулась на неизжитое общинное сознание крестьян. Тяжело видеть умирающие деревни среди брошенных земель, где не нашлось крестьян, желающих стать фермерами, взять на себя тяготы ведения товарного хозяйства. Большинство предпочли сохранить колхозно-общинную форму хозяйствования, теперь уже в виде фермерских ассоциаций — неуклюжей попытки сохранить неэффективное коллективное землепользование. Местные власти поддерживали это, стремясь сохранить по сути общинные отношения на селе. Ведь члены ассоциаций — не фермеры, а все те же колхозники.

Конечно, развитию фермерства препятствует отсутствие инфраструктуры, рабочих рук, трудности с получением кредитов, но главная проблема — психологическая. Это доказывает опыт корейцев и китайцев, которые арендуют поля у местных жителей и получают немалые доходы. Об этом же свидетельствует успех российских частных предпринимателей, которые выкупают земли и хозяйства бывших колхозов и делают из них прибыльные сельсхозпредприятия. Необходимым условием таких позитивных перемен является оформленная частная собственность на землю, которую можно продать, купить,

сдать в аренду.

“Вольные хлебопашцы” при Александре I жили и трудились на государственной земле. С тех пор прошло 200 лет, а чиновники по-прежнему вынуждают фермеров арендовать землю у государства или муниципалитетов, фактически сохраняя феодальные отношения. На 1 января 2010 года они арендовали у государства или муниципалитетов 33,6?% обрабатываемых ими земель, и только 29,7?% земель находилось в собственности фермерских хозяйств.

Необходимо передать в частную собственность фермерам арендуемые ими государственные и муниципальные земли, реформировать законодательство, организовать жесткий прессинг “сверху” и “снизу” на местную бюрократию. Фермерская земля должна продаваться, покупаться, сдаваться в аренду, выступать в качестве залога в банках и при необходимости отчуждаться ими. Следует предоставить фермерам право строить на ней технические сооружения и жилые дома.

Что делать с личными подсобными хозяйствами?

В сельской местности граждане, как правило, владеют участками для ведения личного подсобного хозяйства (ЛПХ) — этого рудимента крепостного права, царского и советского. Земля была закреплена за крестьянами на основе обычаев, передавалась по наследству по традиции. Уже нет помещиков, сгинули колхозы, но все еще сохраняется феодальный уклад на селе. Такой земли, приусадебной и полевой, по всей России — 7,2 млрд га. Ее обрабатывают 16,1 млн человек при среднем размере надела в 0,45 га. На 1 января 2010 года на земли ЛПХ приходилось 73,6?% всей земли, находившейся в пользовании тех, кто ее обрабатывает12. На этих наделах крестьяне производят не менее половины всей сельскохозяйственной продукции.

В отличие от фермерского, личное подобное хозяйство (ЛПХ) можно вести без образования юридического лица или получения статуса семейного крестьянского хозяйства, не покидая основного места работы. Это переходная форма от одного образа жизни к другому внутри сельского хозяйства.

Выделение земли под ЛПХ регулируется Законом “О личном подсобном хозяйстве”, который не учитывает многие реалии сегодняшней жизни, а главное, не побуждает местные власти приватизировать земельные участки ЛПХ. В одних случаях строить на данных землях дома и технические сооружения разрешено, в других — категорически запрещено. Не менее трети подобных хозяйств размещены на муниципальной и государственной земле — со всеми вытекающими отсюда рисками.

Для повышения эффективности использования участков нужно отказаться от пережитков феодальных отношений, оформить на них права частной собственности и включить в оборот. Впрочем, одной приватизацией проблемы ЛПХ не решить. Следует законодательно разрешить строить на таких землях сооружения, необходимые для ведения сельского хозяйства; сдавить участки в аренду; использовать их в качестве залога для получения кредита и возможности их отчуждения по суду; переводить эти участки в категорию фермерских для увеличения земельного надела и создания семейных ферм. Сегодня максимальный размер общей площади участков, которые могут находиться одновременно в собственности или в ином праве у граждан, ведущих подсобные хозяйства, — 0,5 га. Его можно увеличить законом субъекта Федерации, но не более чем

в 5 раз13.

Поскольку частная собственность должна служить не только ее владельцу, но и общественным интересам, развитые страны для сохранения традиционного сельскохозяйственного уклада нередко запрещают продажу земельных угодий, если меняется их целевое назначение. Хорошо бы и нам ввести такое ограничение. Также целесообразно не допускать дробления участков при наследовании и удлинить срок выплаты компенсации наследником. Например, в европейских странах она выплачивается в рассрочку в течение десяти лет.

Земли садоводов

Миллионы людей в России владеют садовыми участками и приусадебной недвижимостью. На 1 января 2009 года 14 млн садовых участков занимали площадь 1,25 млн га земли в зарегистрированных дачных обществах, около 830 тыс. га земли числилось за строящимися дачными объединениями. Сведений о количестве участков, принадлежащих гражданам на правах легальной частной собственности, найти не удалось. Впрочем, в публикациях о “дачной амнистии” звучала цифра 12?% удачно приватизированных дачных участков на конец 2008 года. Остальные миллионы дачников законных прав собственности на участки и дома не имеют.

До сих пор треть (688 тыс. га) земель садовых товариществ находится в государственной и муниципальной собственности, а у граждан — в срочном или бессрочном пользовании, что противоречит Земельному кодексу. Чиновники всегда могут изъять их или использовать в целях, противоречащих интересам граждан. Суды в таких тяжбах традиционно становятся на сторону государства.

Действующее законодательство по “дачной амнистии” настолько забюрократизировано, что для оформления документов даже с помощью юридической компании требуется более полугода и обходится не менее чем в 25 тыс. рублей. Самостоятельно оформить землю можно за 10 тыс. рублей, однако лишь немногие готовы потратить такую сумму и отстоять длинные очереди. Деколлективизация облегчит судьбу садоводов и резко ускорит темпы “дачной амнистии”.

Закон ограничивает право граждан на регистрацию постоянного проживания в садовых домах. Конституционный суд поправил законодателей, но практика правоприменения пока далека от разумной. Между тем круглогодичная жизнь людей на даче привнесла бы в сельскую местность городскую культуру, обеспечила бы приток налогов в местный бюджет и поддержку социальной инфраструктуры, а в городах снизилась бы острота жилищной проблемы.

Земли под частными предприятиями

Важной составляющей деколлективизации должна стать приватизация земель, находящихся в пользовании юридических лиц на возмездной и безвозмездной основе, и под частными приватизированными предприятиями. Такая приватизация должна проводиться на конкурсной основе и быть абсолютно прозрачной. Учитывая отечественный опыт, здесь тоже нельзя дать разгуляться аппетитам чиновников.

Необходимость стимулировать развитие отечественных предприятий, повышать их капитализацию и инвестиционную привлекательность требует как можно скорее найти приемлемый для общества способ передавать участки под приватизированными предприятиями их собственникам. Возможно, от них потребуется внести в бюджет или

в Пенсионный фонд компенсацию за землю с учетом ее реальной ценности. Здесь главное — четкие правила и прозрачность установления цены, реальный общественный контроль за сделками приватизации, иначе обществу не достанется ничего, всё уйдет в карманы чиновников.

Соблюдая общественные интересы, следует регистрировать право собственности на землю за тем юридическим лицом, которое непосредственно ведет на ней операционную деятельность, то есть приватизированная земля не должна числиться ни за какой оффшорной компанией. В договоре о безвозмездной приватизации земли, занятой предприятием, и в некоторых случаях при ее выкупе полезно прописать обязательства выгодоприобретателя по инвестициям в НИОКР и модернизацию предприятия. После исполнения этих обязательств все ограничения на оборот земельного участка должны быть сняты.

Предприятия со смешанной собственностью — с участием государства или органов местного самоуправления — зачастую находятся в тяжелом финансовом положении. Продажа пакетов их акций, сопряженная с приватизацией занимаемой ими земли, не только даст им рачительных хозяев, но и позволит получить дополнительные средства на развитие.

В России в сфере малого и среднего бизнеса многочисленные объекты возведены как “временные сооружения”. И находятся они под постоянной угрозой сноса по воле чиновников, которые снимают с этого административную ренту. Вернув такие объекты в “белую” зону, мы получим не только экономический, но социальный и политический эффекты: распадутся коррупционные схемы, которые сопутствуют официальному статусу “временное сооружение”, “временный объект”. Необходимо провести учет всех “временных сооружений”, имеющих признаки капитальных (фундаменты, инженерные сети, прочие коммуникации), и признать право частной собственности на них.

Отвечающим санитарным и противопожарным нормам сооружениям, возведенным “диким” способом, тоже нужна амнистия. Участки под ними должны выкупаться по кадастровой стоимости в рассрочку с учетом срока давности их приобретения, предусмотренного Гражданским кодексом.

Сколько придется потратить на деколлективизацию и за чей счет?

Сколько земли россияне используют индивидуально? Садовые участки — 2,08 млн га, городской “частный жилой сектор” — 2,68 млн, сельский “частный жилой сектор” — 3,04 млн, личные подсобные хозяйства (приусадебные и полевые) — 7,21 млн, земли фермеров-индивидуалов — 4,63 млн га. Итого: 19,64 млн из 570 млн га земли, которую следует считать товарной, или всего 3,51?%.

Именно с приватизации этих земель в интересах их сегодняшних пользователей должна начаться деколлективизация за счет государства. Почему должно платить государство? Потому что это будет акт искупления его грехов перед народом, особенно за советское обобществление и коллективизацию. Потому что это станет частью социальной политики, в том числе и борьбы с бедностью, через инвестирование в граждан. Такой акт войдет в народную память как знаковое событие, как отмена крепостного права 1861 года. Шутка ли — передать народу в частную собственность почти 20 миллионов гектаров земли! Это же территория такой страны, как

Белоруссия!

Во что обойдется государству деколлективизация? Землеустроительные работы на рынке оцениваются в 10 тыс. рублей за 1 гектар следовательно, на 20 млн га потребуется выделить 200 млрд рублей. Но государство как единственный заказчик может диктовать свою цену. Если снизить ее раза в три (до 3 тыс. рублей за 1 га), затраты сократятся до 65–70 млрд рублей. Подрядчики должны согласиться, ибо заказ огромный, для них эта работа создаст серьезный операционный денежный поток. Если деколлективизация продлится три года14, то на год придется порядка 23 млрд рублей (менее 1 млрд долларов). Для сравнения: коррупционный оборот в России оценивается в 300 млрд долларов в год, а доходы от продажи нефти за рубеж в 2011 году выросли на 42,7 млрд долларов и составили 171,7 млрд долларов15.

Придется расширить штат земельных комитетов и регистрационных палат на местах. Министерство финансов предлагает сократить 200 тысяч чиновников — вот вам и временные кадры на три года. По окончании деколлективизации их можно распустить, а на работу брать только по срочным контрактам на 1 год. На саму организацию деколлективизации потребуется примерно 15?% денежного потока (стандарт для инвестиционных планов), т.е. примерно 9–10 млрд рублей.

Из каких источников финансировать деколлективизацию, если не трогать вечно напряженный бюджет? Учтем, что оформление прав частной собственности ведет к увеличению налогооблагаемой базы, к капитализации, у граждан вырастает человеческий капитал. Значит, вложения в землеустройство выгодны. Опять же всё вложенное останется в стране и прирастет капиталом. Можно попытаться спрогнозировать мультипликативный эффект от таких инвестиций, но ясно, что он будет кратным от вложений.

Почему бы регионам не выпустить специальные облигации на цели деколлективизации, по сути, взять кредит у граждан, банков и иных юридических лиц? Не исключено, что их доходность окажется не ниже доходности тех ценных бумаг, в которых сейчас хранятся средства “Фонда будущих поколений”. Тогда есть прямой смысл уже сегодня вложить часть его денег в будущие поколения.

Альтернативы реформам нет

На международных форумах президент В.В. Путин пытается убедить иностранцев вкладывать деньги в Россию, но они не верят в наши гарантии частной собственности, в объективность российских судов, в уменьшение административных и коррупционных барьеров для бизнеса. И надо сказать прямо, что сам президент дал немало поводов к тому, чтобы не верить ему лично, не говоря уже об огромном штате его подчиненных. Деколлективизация, т.е. массовая приватизация земли, наглядно продемонстрирует реальное укрепление частной собственности

в России.

Опять же погружение людей в “освоения” своей частной собственности поможет сгладить трудности модернизации российской экономики, удержать общество от социальных катаклизмов. Граждане не будут “раскачивать лодку”, а правящий класс престанет раздражать общество, отойдя от практики изъятия административной ренты.

Сегодня Греция переживает бюджетный кризис, спровоцированный снижением важнейшей для этой страны статьи доходов — доходов от туризма. Люди, недовольные падением жизненного уровня, выходят на демонстрации, которые переходят в массовые беспорядки. В демонстрациях участвуют анархистские группировки, профсоюзные активисты, студенты, госслужащие и безработные, но не предприниматели, хотя они тоже испытывают трудности. Почему? Потому что бюджетники требуют от властей прекратить ужесточать режим экономии, урезать расходы бюджета, не заботясь, откуда возьмутся деньги, а частники привыкли рассчитывать на себя, у них другая психология и у них есть собственность, которую необходимо сохранить.

Подобную критическую ситуацию в России может спровоцировать резкое падение цен на нефть. На кого тогда сможет опереться власть? На частников. Альтернативой реформам, направленным на укоренение частной собственности, будет смута, и правящий класс окажется выброшенным из политической жизни вместе со своей “программой развития до 2020 года” и другой бутафорской державной атрибутикой. Возникнет риск разрушения самого государства и “обрушения” общества. Мировой истории известны только эти два пути. И никаких иных, “особых”, “третьих” путей!

Несовпадение взглядов общества и правящей бюрократии на то, что нынче надо делать для развития страны, неизбежно приведет к тому, что скоро “верхи” уже не смогут, а “низы” уже не захотят... Последствия могут быть разными: от февраля–октября 1917 года до августа 1991 года. Нежелание делиться собственностью с народом убило имперский класс царской России; тотальное обобществление похоронило правящий класс Советского Союза. Если же нынешний правящий класс не осознает губительных последствий проводимой им “советизации” страны, он тоже будет ниспровергнут.

Похоже, власти все же начинают понимать эту опасность. В октябре 2012 года Путин потребовал создать публичный кадастр земель, чтобы любой гражданин имел право заявить о своем желании купить конкретный участок на открытых торгах, которые обязана проводить местная власть. Но будет воплощено в жизнь это требование? Ведь высокопоставленные чиновники из администрации президента в личных беседах честно признают, что в режиме нынешнего “ручного управления” почти треть указов президента и распоряжений правительства не исполняется. Наша авторитарная политическая система, где отсутствует даже политическая конкуренция, выполняет подобные указания, только если они не ущемляют корыстные интересы чиновников.

Социальное партнерство между народом и власть имущими возможно, если у власти найдутся силы, готовые на масштабные политические и экономические реформы, в том числе земельную. И не по большевистскому принципу “отнять и поделить”, а путем деколлективизации, защищая граждан от произвола чиновников. Такая политика позволит власти получить определенные

гарантии и чувствовать себя более или менее комфортно. А выиграют от этого все.

Примечания

1 http://nextrus.ru/election-news/304-ottok-kapitala-iz-rossii-v-2011-vjros-v-25-raza.html

2 http://www.liveinternet.ru/tags/%F3%F2%E5%F7%EA%E0+%EC%EE%E7%E3%EE%E2/

3 http://akkor.ru/cifri/doklad–o–sostoyanii–i–ispolzovanii–zemel–selskoxozyajstvennogo–naznacheniya.html

4 ВЦИОМ. Самоидентификация россиян в начале XXI века // Московский комсомолец. 03.07.2002.

5 www.isras.ru

6 Там же.

7 http://akkor.ru/cifri/doklad-o-sostoyanii-i-ispolzovanii-zemel-selskoxozyajstvennogo-naznacheniya.html

8 Франшиза (franchise – льгота, вольность) – личная материальная ответственность застрахованного лица, объем которой устанавливается страховым договором. Ущерб, превышающий франшизу, возмещается страховой компанией (Ред.).

9 Бродель Ф. Грамматика цивилизаций. М.: Весь мир, 2008.

10 Бетелл Т. Собственность и процветание. DJVU. М.: ИРИСЭН, 2008.

11 Закон “О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в части совершенствования оборота земель сельскохозяйственного назначения” № 435-ФЗ от 29 декабря 2010 года.

12 http://akkor.ru/cifri/doklad–o–sostoyanii–i–ispolzovanii–zemel–selskoxozyajstvennogo–naznacheniya.html

13 Федеральный закон “О внесении изменений в статью 217 части второй Налогового кодекса РФ и статью 4 Федерального закона “О личном подсобном хозяйстве”” № 147-ФЗ от 21 июня 2011 года.

14 За 8 лет столыпинской реформы при технических возможностях и средствах связи того времени работы по межеванию были проведены на площади примерно 22 млн га, землеустроительные работы – на 6,5 млн га. Представляется, что сегодня, имея спутники, системы GRPS и компьютеры, с большим в 3,5 раза объемом землеустроительных работ можно справиться именно за три года.

15 http://top.rbc.ru/economics/06/02/2012/636449.shtml

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2012, №34-35

Дискуссия о военных расходах:

Российская армия: непосильное бремя или нераскрытое преимущество?

Ведущий Андрей Колесников,

дискутируют Алексей Кудрин и Павел Фильгенгауэр

Алексей Кудрин:

Первое: прежде чем мы начали говорить об армии, её вооружённых силах и их возможностях, мы должны исходить из того, что военная мощь складывается из экономического, социального, научно-технического, политического и собственно военного потенциала. Нельзя рассматривать армию в отрыве от экономического потенциала страны. Устойчивый рост расходов на оборону (я буду всегда на этом настаивать) возможен только в условиях устойчивого роста экономики. Если мы допустим такой рост расходов, который будет существенно опережать рост экономики, то мы вынуждены будем выбирать: либо уменьшить расходы на все остальные программы в стране, включая инфраструктуру, образование, другие социальные отрасли (в том числе строить по-другому пенсионную систему, потому что мы нашли другой приоритет и хотим опережающе наращивать там расходы); либо начать существенно поднимать налоги — но тогда мы создаём другие сложности для роста. И первый, и второй сценарии создают сложности для развития современной экономики и стимулов роста. Опять же, осмелюсь утверждать, что сам по себе только оборонный заказ не создаёт ни модернизации, ни экономического роста: модернизация армии может происходить только одновременно с модернизацией всей экономики. В современной экономике нельзя создавать маленькие анклавы, оазисы высоких технологий и инноваций, если как остальная экономика не будет соответствовать современному уровню. Времена, когда мы на базе военных заказов создавали новые технологии, а потом они применялись в гражданской отрасли, безвозвратно прошли. Конечно, армия и ВПК всё равно заказы создают; по-прежнему на отдельные технологии, которые сейчас в гражданской сфере не имели бы коммерческого спроса, армия готова выделять ресурсы, которых не получить в коммерческом секторе.

Но мы всё-таки сегодня живем в другом мире. Глобализация создала совершенно новую систему: чтобы создать новую технологию, мы должны применить все высокие технологии и достижения всех других отраслей. Сегодня невозможно это сделать в одной отрасли: нужно создать комплексную продукцию из многих комплектующих. Даже наши современные самолёты, или ракеты, или суда — это уже конечный продукт применения современных технологий во всех областях: от связи и материалов до непосредственно вооружения. Поэтому модернизация армии и ОПК невозможна без модернизации всей

экономики.

Сейчас обозначены определённые параметры оборонного заказа. Наша дискуссия осложняется тем, что многие цифры засекречены, я сейчас тоже не имею прямого доступа к ним и даже ограничен в том, что уже знаю. Был период, когда начальник Генштаба Квашнин писал мне доклады в одном экземпляре: он считал, что меня надо убедить в каких-то аспектах развития армии и её реформе, чтобы я поспособствовал её поддержке. И должен сказать, что с 2000 года мы сделали многое. Кое-какие цифры назову. С 2006 года объём расходов на раздел бюджета “Национальная оборона” вырос с 686 млрд рублей до 1 трлн 846 млрд в 2013 году. В процентах к ВВП рост более скромный — мы выросли до 3?% ВВП; но к 2014 году общие расходы вырастут до 2 трлн 745 млрд, а это уже 3,7?% ВВП. Хочу обратить внимание, что с 2011 года уже на 1?% ВВП вырастают расходы на этот раздел. Несмотря на то что мы говорим об армии, я скажу ещё об одном разделе бюджета, где тоже сконцентрирован определённый военный потенциал, — это “Национальная безопасность и правоохранительная деятельность”. Здесь расходы выросли с 566 млрд в 2006 году до 1 трлн 826 млрд. в 2011 году.

Сравнялись

Любопытное обстоятельство: объём финансирования национальной обороны и всей остальной части правоохранительной деятельности и безопасности сравнялся. Но мы должны помнить, что у нас в “национальной обороне” расходы на космос, ракетный щит, тяжёлую технику, самолёты, надводные и подводные суда, а в правоохранительной деятельности ничего такого и нет, но они по сумме расходов догнали! Это ненормальная, неестественная структура, которая должна привлечь общественное внимание. Дальше я об этом скажу. Так вот, совместно эти расходы выросли до 6,1?% ВВП и продолжают расти. А с 2013 года вырастут на 0,5?% — и составят уже 33?% расходов бюджета, при том, что есть и другие разделы, которые с этим сектором связаны: часть расходов сидит в разделах “Образование”, “Медицина”, “Социальная политика” (все военные пенсии). Нынешняя пятилетка к предыдущей вырастает в реальном выражении (за вычетом инфляции) на 53?%. Мы даже в период кризиса и слабого экономического роста находимся в состоянии мощнейшего наращивания националь-

ной обороны.

Мне разрешили использовать одну цифру — это прирост расходов, если берём 2011 год за ноль. Здесь четыре статьи, они свёрнуты. Это оснащение, денежное довольствие, военные пенсии и модернизация ВПК. Речь идёт и об оснащении ведомств правоохранительной деятельности и безопасности (МВД, ФСБ, погранвойска) и денежном довольствии в этих ведомствах. Только на эти структуры мы имеем прирост расходов в 1?% ВВП на 2011 год, в 2015 году — 2,57?% ВВП, правда, к 2020 году эти расходы будут несколько умереннее. В них и заложена вся работа по оснащению — те самые 23 трлн рублей. Это примерно 12 трлн рублей на денежное довольствие, которое уже объявлено, и здесь же военные пенсии и оснащение ВПК.

Мнение экспертов: нужно сокращение оборонных расходов

Я обращу внимание на экспертный доклад “Стратегия-2020”, который предполагает действовать в обратном направлении: сократить расходы на национальную оборону на 0,5?% ВВП, на правоохранительную деятельность — на 0,4?% ВВП. По оценке экспертов группы Мао-Кузьминова, если мы этого не сделаем, мы не сможем реализовать возможности подъёма образования, здравоохранения и инфраструктуры в стране. Они умеренно предлагают повысить расходы на образование (на 1?% ВВП), здравоохранение (на 1,3?% ВВП) и строительство дорог (на 1,6?% ВВП). Они как раз предлагают этот манёвр: расходы на национальную оборону и правоохранительную деятельность

сократить.

Можно сравнить наши военные расходы с другими странами. США расходует больше — 4,8?% ВВП, имея особую роль в мире по своей военной доктрине. Если же это перевести в доллары по текущему курсу, то годовые военные расходы всех стран НАТО — больше триллиона, из них в США — 700 млрд, Россия — тратит на оборону всего 38 млрд. Но тут надо сразу смотреть по паритету покупательной способности: Россия в этих ценах тратит 57 млрд и занимает 5-е место в мире по объёму расходов.

Это реальный вызов, требующий ответа: хотим ли мы сохранять позицию мощнейшей военной державы после США? Да и Китай мощно наращивает вооружённые силы. Но как в этих условиях конкурировать, когда мы не можем сравниться ни с США по объёму ВВП и его возможностям, ни с другими странами НАТО вместе взятыми (только Германия и Франция каждая отдельно могут с нами конкурировать по всем параметрам)? Они не стремятся первенствовать в этом, но имеют расходы не ниже наших.

Должны ли мы слушать тех, кто говорит: поскольку мы хотим сохранить свою обороноспособность и быть не слабее, нам надо существенно увеличить долю расходов на оборону? Но поскольку мы не сможем встать с ними вровень по экономическому потенциалу, мы должны очень трезво оценить, какие современные методы и технологии обороны мы должны использовать для сохранения своей обороноспособности. Мы должны решить, хотим ли и можем ли мы ставить задачи, которые выходят за рамки чистой обороны и сохранения своей территории; должны ли мы какие-то блоковые функции выполнять в СНГ, Центральной и Средней Азии, по силам ли нам это? У меня нет окончательных ответов на эти вопросы, решение принимает политическое руководство страны, а рекомендации дают специалисты. Но у меня есть ответ, что если бы мы ограничились только задачей обороны России, то мы бы с ней справились в рамках приемлемого для России уровня расходов к ВВП, который традиционно сложился за последние годы, и нам бы не пришлось сейчас существенно их наращивать.

Численность вооруженных сил

Есть ещё один аспект — численность вооружённых сил. НАТО — 3,5 млн человек, США — около 1,5 млн, не считая Национальной гвардии. У нас около 1 млн и около 400 тысяч военнослужащих в других войсках (пограничники, сотрудники ФСБ, ФСО, они входят в единую систему вооружённых сил, которая выходит за рамки Минобороны). Полиция не относится к ним, в данном случае это органы правоохранительной деятельности. Но внутренние войска входят в систему военной организации, находясь в составе полиции.

Южная Корея обгоняет нас по численности военнослужащих на 100 тысяч населения, но Россия показывает здесь рекорд по сравнению со всеми остальными странами, и даже величиной нашей территории вряд ли это объяснишь. И Германия, и США имеют показатели в два раза меньше: там один военнослужащий защищает двухсот граждан, а у нас всего 99. это отчасти компенсирует более низкие технологии техники и вооружения, но мы тогда должны определить и правильную структуру и создавать её. Вот последние решения, принятые по денежному довольствию (для Минобороны — с 2012 года, по всем остальным — с 2013 года). В 2,5 раза возрастают почти по всем позициям основные оклады. Если сравнить с другими странами, то среднее денежное довольстве в армии соответствует среднему по экономике. Давайте посмотрим по лейтенантам: примерно соответствует, где-то на 20-30?% выше (в США или Франции). Но мы сейчас поставили 220?% выше среднего по экономике, такой задали себе приоритет. До реформы денежного довольствия лейтенант получал среднее по экономике. После реформы — 220?%. При этом, если бы мы сегодня решили реализовать полный переход на контракт и профессиональную армию, это стоило бы около 180 млрд рублей в год. С учётом того, что уже принят указ о значительном увеличении числа контрактников (до 475 тысяч к 2015 году), то для завершения полного перевода потребуется только 90–100 млрд рублей.

В сопоставлении с тем, как сейчас увеличиваются расходы — 2?% ВВП (в ценах прошлого года это 1 трлн рублей), добавить всего 100-180 млрд с более чётким распределением и переходом на профессиональную армию становится вполне реализуемой задачей. Мы могли бы поставить задачу, и она была бы посильна при более оптимальном распределении средств на финансирование вооружённых сил. Дальше я подчеркну: когда мы вынимаем из экономики в виде налогов ресурсы (как правило, налоги платят те, у кого есть прибыль), снимаем их с успешных предприятий, которые могли бы эти средства направить на дальнейшее производство, инвестиции, повышение качества рабочей силы, тем самым мы задаём новый оборот и накапливаем новый капитал. Тратя на оборону, вынимая эти средства на создание армии, с точки зрения экономической, мы выводим средства из будущего развития. Танки стоят, требуют расходов на текущее содержание, которые делают ещё больше вычеты из прироста ВВП. Поэтому, когда у нас правоохранительные и оборонные ведомства обосновывают мультипликативный эффект от расходов на национальную оборону, они, как правило, учитывают только расход, который проводится за счёт этих ресурсов. Всегда надо сравнивать с тем, сколько продукта создали бы эти же ресурсы через другие технологии, через инвестиции в другие технологии, в том числе и гражданского направления. Тогда этот эффект будет очень слабым. Он будет, но не такой, как обычно доказывается. А закупаем ли мы действительно современную технику? Пойдёт ли этот оборонный заказ в 23 трлн на современные образцы, которые потянут за собой новую цепочку заказов на инновационную продукцию? Сейчас, когда Минобороны уже заявило, что нужно делать это в тех объёмах и очень быстро, наращивая в тех темпах, о которых я сказал, в разы в течение 3–5 лет, можем ли мы в ближайшие 3–5 лет увеличить закупку самых современных образцов?

Они уже есть, уже выведены на серию, чтобы такими темпами начать их закупать? Может, они будут через 3–5 лет готовы, и тогда их закупать?

Тут же Минобороны заявляет, защитив свой бюджет, о неспособности российского ВПК производить продукцию, дотягивающую хотя бы до уровня Китая. Тогда возникает вопрос: может быть, закупать вооружения за рубежом? Тут же разгорелась полемика, и уже готовы закупать то, что есть. “Уралвагонзавод” — один из примеров: там предполагалось, что задел будет лет через пять по новым изделиям, но пришлось сделать заказ прямо сейчас. Поэтому новый план закупок не совмещён с графиком выхода новой продукции из НИОКРов и испытаний. При этом цены, по которым посчитаны эти триллионы, существенно ниже тех, по которым готова работать оборонная промышленность. Они не согласованы с промышленностью в полном объёме, и первые же заказы показали это: в прошлом году заказы по полгода стояли, промышленность говорила, что не может согласиться на эти цены. Называю те цены, которые запрашивает Минобороны: это 3–5?% рентабельности в лучшем случае, а нужна минимальная рентабельность 10–15?%, иначе эта отрасль инвестиционно не привлекательна.

Еще один важный вопрос: имеем ли мы в виду, что сегодня оборонная промышленность должна быть государственной, и не важно, какая там рентабельность? Можем ли мы вернуться в Советский Союз и содержать полностью нерентабельный ВПК?

Или мы будем исходить из того, что мы будем иметь в основном частную промышленность (уже сегодня в большинстве предприятий, выполняющих оборонный заказ, доля частной собственности достигает 50?% и больше)?

Новые изделия, которые будет выходить, будут требовать кооперации гражданских отраслей, которые сегодня не работают на ВПК, но смогут участвовать в тендере и будут на основе своих мощностей производить то, что будет заказано?

Мы должны опираться на широкий круг предприятий, которые сегодня будут работать, завтра, проиграв тендер, потеряют возможность заказа, потом снова приобретут. Мы не можем содержать чисто государственную отрасль оборонзаказа, мы давно прошли этот период. Поэтому сегодня мы должны создать рыночные условия работы этих предприятий, чтобы под такой гарантированный заказ на 10 лет в новое оборудование проинвестировал частный сектор. Это просто гарантированная доходность.

Тогда, главное — у нас после оборонзаказа останутся современные, работающие в отрасли предприятия, а не планово-убыточные, существующие только на государственные ресурсы, не способные работать на рынке. Это новое требование к оборонной промышленности, к новым принципам её работы не реализовано пока, в новой программе развития ОПК оно тоже не получило развития.

Открытая цифра — новая программа оснащения ВПК в эти же 10 лет составит 3 трлн рублей. Но не открыта цифра, сколько из них государство тратит, а сколько — частный сектор. Предположим, что часть этой суммы — это государственные вливания в эту отрасль. Тогда объявленная сейчас программа приватизации отдыхает по масштабу средств, которые мы получим, потому что здесь в ближайшие 10 лет в промышленность будет инвестировано в долю России в капитале этих предприятий больше, чем мы получим.

Не думаю, что мы получим в ближайшие 5 лет 1,5 трлн от продажи ключевых активов государства. Но мы инвестируем в промышленность, размывая долю частного сектора, и получим новый пакет акций всех основных предприятий, работающих на ОПК. А это всё современные предприятия. Всё, что я вам сейчас говорю, я высказывал на нескольких совещаниях по формированию ОПК. И в целом говорилось: да, наверное, это правильный взгляд, нужно провести инвентаризацию, подготовиться к тому, чтобы она осталась инвестиционно привлекательной, осталась активна на современном рынке. Но сроки, которые были поставлены, конечно, не позволили это сделать.

Есть ряд недостатков ОПК: состояние производственно-технической базы, состояние ценообразования, которое не отрегулировано до конца, в части принципа комплектования не определены дорожные карты реформ. Численность офицеров было предложено сократить до 150 тысяч, но тут же на 70 тысяч увеличили. Прапорщики и нижние должности лейтенантские принято было перевести на сержантские, но тут же всё вернули обратно. Продолжается досчёт всех последствий, они ещё не сосчитаны. То есть финансово-экономическое обоснование всех этих реформ ещё не готово.

Необходимо более последовательно определить элементы реформ, начиная с организационной структуры, численности, военной доктрины, формирования всех элементов государственной программы вооружений. Я бы отметил, что мы по факту стоим перед двумя стратегиями.

Первая — это тактическая модернизация армии за 10 лет с самыми жёсткими параметрами, с существенным увеличением новой техники в составе армии, что, я думаю, не совсем готово. Второе, что можно было бы сделать более системно и последовательно, без спешки: это на 15 или чуть больше лет растянуть. Для меня было неожиданно, что Путин в своей предвыборной программе объявил о некоторых параметрах закупок. Это всегда была закрытая информация. Например, за ближайшие 10 лет построить 8 лодок стратегического назначения или 20 общецелевых подводных лодок. Я не могу назвать, сколько было построено за последние 10 лет, я могу сослаться на слова тогдашнего президента Медведева, что это “в разы больше”. 50 надводных кораблей, 600 самолётов, 100 космических аппаратов — это данные из программы Путина. Я могу только сказать, что это в разы больше, чем в предыдущие 10 лет. Существует ли потребность сделать это той ценой, о которой я говорил, показывая, каково наращивание сил при неготовности технической базы? Для меня между этими условными стратегиями выбор очевиден: нужно увеличивать сроки перевооружения, лучше к нему готовиться. Очень многое — на пути существенного повышения эффективности как в самой военной организации, так и в обеспечении заказа.

Необходимый ядерный паритет

Я хочу подчеркнуть: согласен со словами “когда доходим до ядерного паритета, я перестаю быть либералом”. Россия должна обеспечить ядерный паритет со странами НАТО. Как Россия при таком ВВП может обеспечить паритет? Уточню: я говорю не о военном потенциале и паритете, а о ядерном. Это особая сфера, которая является центром нашей доктрины. Если по России наносится ядерный удар на максимальное поражение, то после этого удара Россия наносит ответный удар, у неё сохраняется достаточно возможностей нанести его. Звучит необычно.

Дело в том, что вся система защиты, включая ПРО и системы базирования, ядерная триада: сухопутное, морское и воздушное базирование, рассчитаны и распределены так, что, как бы ни был рассчитан этот удар, должно остаться достаточное количество сил и носителей, чтобы нанести ответный удар. Только обладая такими возможностями, можно говорить, что мы сохраняем паритет, то есть первый удар не может быть нанесён без того, чтобы не получить ответный удар. И ответный удар тоже должен быть не точечным и случайным, а достаточным для нанесения непоправимого ущерба. Именно это является содержанием термина “ядерный паритет”, который стоит в центре концепции ядерного сдерживания. Только тогда, когда мы это обеспечиваем, мы обеспечиваем особую роль России в мире.

Тот уровень расходов бюджета, который до сих пор осуществлялся, эту позицию обеспечивал. Даже в нашей нынешней системе, не всегда эффективной, у нас всегда под особым контролем выполняются все параметры обеспечения ядерного сдерживания. Это работает, здесь заложены те традиции и тот уровень, который, конечно, зависит от общего уровня организации, управления, состояния промышленности, экономики, и многими усилиями удаётся это пока сохранить. И это как раз не подвергалось сомнению: когда рассматривались другие, более умеренные темпы вооружения (изначально был утверждён другой план — 13 трлн на ближайшие 10 лет), они обеспечивали сохранение ядерного паритета при сохранении 1 млн численности вооружённых сил. Я думаю, что мы должны сегодня строить новую армию, рассчитывая на меньшую численность, на профессиональных контрактников (один контрактник замещает двух и больше срочников — это не линейная зависимость по всем родам, но мы могли бы заменить, я абсолютно уверен, и уменьшить абсолютную численность).

Павел Фельгенгауэр: Сразу могу сказать, что ядерный паритет — это терминология 1970-х, когда чудовищными усилиями мы сумели численно догнать США по межконтинентальным боевым блокам и средствам доставки. Сейчас этот термин утратил всякий смысл. Есть термин “ядерное сдерживание”, который подразумевает, что ядерные державы не воюют между собой, потому что риск от ядерной войны слишком велик. Я согласен, что военные технологии в нынешнем мире не порождают технологический рывок в гражданских отраслях. Давно прошли те времена, когда военные технологии вели за собой гражданское производство. Нынешнее военное производство во всём мире — это узкоспециализированная, очень небольшая по объёму часть экономики.

По сравнению с производством каких-нибудь там айпадов просто денег больших нет. Используются очень специфические технологии, и перетекание происходит сейчас в обратном направлении — из гражданских областей в военные. Часто, когда смотришь, какие на поле боя компьютеры, выданные военным ведомствам, даже в передовых странах, эти зелёные ящики, гораздо большие, нежели те, что можно купить в магазинах.

Так что заявления господина Путина в его предвыборной программе, а также господина Дворковича о том, что, потратив эти 23 трлн, мы получим технологический рывок, это просто ерунда, никакого рывка в целом в экономике не будет. И я согласен тоже с тем, что наш ВПК не в состоянии сейчас производить современное вооружение по большей части спектра, который необходим. Конверсия после конца “холодной войны” не работала практически нигде. Попытки объединить военные компании с гражданскими, скажем, в Швеции кончились тем, что военные они выделили отдельно. Тогда непонятно предложение господина Кудрина создать абсолютно рыночный ВПК.

Абсолютно рыночного ВПК нигде в мире нет и, наверное, быть не может. Рынок очень узкий, закупщик — только государство, реального рынка нет. Пытаться строить рыночный ВПК — иллюзия. С чем я ещё не согласен: считаю, что прямой связи военных расходов и экономического развития нет, что модернизация напрямую зависит от экономического развития. Есть много примеров того, что это просто не так. В Израиле в 1970-х годах экономика была в ужасном состоянии, инфляция составляла в год 200?%, зато вооружённые силы были дееспособны. Здесь нет прямой связи, потому что военная составляющая государства всё-таки напрямую зависит не от экономики, а от угрозы. Какие есть богатые страны, которые не тратят деньги на вооружение. А есть бедные страны, которые тратят много. Поэтому, определяя программу перевооружения российских ВС, надо исходить прежде всего из реальной угрозы. А угроза действительно существует. Российские и советские вооружённые силы где-то с 1979 года воюют непрерывно. В основном ведут довольно невысокого уровня, антипартизанские, антитеррористические действия, но они продолжаются. И есть все основания полагать, что угроза будет нарастать, и России воевать придётся. И на Кавказе может быть обострение, и в Средней Азии, где совершенно очевидна угроза “арабской весны” в каком-нибудь Узбекистане. А для того, чтобы иметь возможность с этой угрозой справиться, нужно иметь то, чем это делать. А вот этого-то и нет. И нужно там вовсе не ядерное оружие. Реальных противников России ядерным оружием не сдерживать. Ядерное оружие — это оружие, которое никогда не будет использовано, его и делали для этого, и я знал многих генералов времён “холодной войны”, которые говорили: “Мы всегда точно знали, что ядерной войны с Америкой не будет никогда”. Ядерное сдерживание — это просто необходимая вещь.

Правильно было сказано о том, что слишком много денег тратится на программу перевооружения, что она засекречена. На что конкретно будут потрачены 23 трлн — непонятно. Но главная проблема не в том, что она слишком большая, а в том, что она бессмысленна. Я из-за засекреченности точно не могу сказать, но 90?%, хорошо 70?% денег будут потрачены без толку. Ведь приоритеты определены. Приоритет первый: стратегическое ядерное оружие и новые системы доставки. Об этом, выступая в Сарове, Владимир Путин сказал: вот мы опередили Америку, уже развернули новое поколение стратегических ракет, а они этого не сделали. А почему они этого не сделали? Потому что в США решили, что после конца “холодной войны” новые средства доставки между континентами развёртывать не нужно. И мы могли бы не развёртывать новые системы, а поддерживать существующие для обеспечения ядерного сдерживания. Многие специалисты считают, что режим ядерного сдерживания в США себя исчерпал, поскольку нет противоречий, ради которых он мог бы быть использован. Но это не значит, что надо от ядерного оружия отказываться. Речь идёт о том, что приоритеты программы вооружения — ядерное оружие, которое не будет использовано никогда. На это уйдёт больше половины: строятся новые подлодки под систему “Булавы”, а это совершенно чудовищные деньги. Второй приоритет — система воздушно-космической обороны. Абсолютно бессмысленная, потому что это как бы ПРО, но она строится на ядерном перехвате: это будут С-500 с ядерными зарядами, которые будут над нашими городами взрывать мегатонные заряды, чтобы отразить ракетное нападение. Создавать такую систему, перефразируя слова Милюкова: это либо идиотизм, либо измена. И только где-то третьим-четвёртым приоритетом идёт то, чтó нужно. А нужна нам пехота, хорошо подготовленная, хорошо экипированная, поддержанная на поле боя современными средствами: беспилотниками, высокоточным оружием, авиационным и артиллерийским, системами разведки онлайн и целеуказания в реальном времени. Иначе придётся воевать дедовским способом, как сейчас до сих пор воюют на Кавказе, где ничего этого нет и где воюют дедовским оружием. Не то чтобы оно плохое, но оно создавалось для другой страны, для крестьянской полуграмотной армии, где жизнь человека стоила пятак, а всё вооружение пехотинца — 15 советских рублей. Неважно было, сколько их убьют, бабы новых нарожают. А поскольку бабы явно новых рожать не собираются, то так больше воевать нельзя.

То есть приоритеты расставлены абсолютно неверно. Угроза реальная — воевать будет некому. Система комплектования тоже с этим связана, её нельзя рассматривать с чисто экономических аргументов — дело не только в деньгах. Поэтому нельзя говорить, что у нас ВВ — это военнослужащие, а полицейские или ФСИН (где, кстати, ещё полмиллиона) — нет. У нас имеется конечное количество (и не такое уж большое) молодых дееспособных мужчин в возрасте примерно от 18 до 30 лет, которые в принципе могут служить. Сейчас идёт конкуренция: повысили зарплату военным — повышают и другим. В результате контрактников нет, их и не будет, и повышение зарплаты даёт очень мало, потому что почти то же самое можно получить в МВД или в ФСИН, а там, кроме того, на самых рядовых должностях, только поступив на службу, можно сразу получать коррупционный доход, который в ВС на рядовых должностях отсутствует, да ещё не надо в “горячих точках” воевать. В результате повышение денежного содержания оказалось бессмысленным делом: не оценили возможности народонаселения предоставить достаточное количество дееспособных добровольцев. Кроме того, нет системы их отбора, нет сержантов, офицеры неправильно подготовлены — их надо готовить к другой войне, к другим конфликтам, которые России предстоят. А они предстоят. Сейчас вообще катастрофа: у нас бригады состоят в основном из солдат, которые служат один год. Солдата за год можно только научить, а потом сразу увольнять. Сын у меня отслужил в израильском спецназе: его год и три месяца готовили, прежде чем признали пригодным, чтобы в бой послать. Пехотинца можно подготовить хорошо за 8 месяцев. А когда его сразу увольняют, то получается, что эти бригады состоят из солдат, которые не обучены, да ещё и дурно вооружены. Те контрактники, которые есть, тоже небольшой подарок: им давать современное вооружение бессмысленно, они не смогут эффективно его использовать на поле боя. Когда были события в Киргизии, оказалось, что послать-то некого. Говорят, что в каждом соединении ВДВ есть отдельный батальон, который в принципе пригоден для экспедиционных действий. То есть те войска, которые есть, пригодны защищать родной край (не знаю, правда, как хорошо). А нужны войска для экспедиционных действий: взорвётся Узбекистан и вместе с ним Средняя Азия, и надо будет оттуда вытаскивать русских. Нужна возможность как-то стабилизировать ситуацию, а нет ничего: нет пехоты, нечем её поддержать. И это не является приоритетом, потому что приоритетом является противостояние с США, совершенно бессмысленное. Хотя я понимаю, конечно, российские военные ведомства лучше всего готовятся к войне с НАТО, потому что с ними воевать никогда не придётся, даже за неправильные закупки оружия отвечать не придётся. Для ядерного сдерживания ракеты можно делать вообще из фанеры, потому что это угроза угрозой, это не оружие для поля боя. А воевать фанерными танками — я видел, как ими воюют в Чечне, как они горят вместе с экипажем. ВПК готов делать то, что он умеет. Когда я пытался у специалистов выяснить, зачем нам новая ракета “Булава” и “Тополь-М”, мне объясняли, что мы её разработали ещё в советское время, сейчас довели, и если не будем ставить на вооружение, то потом вообще не сможем её производить. То есть закупается не то, что нужно, а то, что можно, то, что есть. Есть кувшин с водой, а хотелось пива. И полная засекреченность программы вооружения, то, что там будут потрачены чудовищные деньги на эту воздушно-космическую оборону, а по секрету говорят, что это будет ядерный перехват... Специалисты знают, что у нас других наработок нет.

А это настолько бессмысленная и чудовищная штука, которая создавалась в советское время и должна была дать дополнительных 10 минут для эвакуации руководства из Москвы, а то, что население погибнет от мегатонных взрывов, — так всё равно же летит вторая волна американских ракет. И на этих технологиях создавать ядерный щит сейчас — бессмысленная трата денег.

Я бы хотел сказать, что с численностью вооружённых сил очень большие проблемы. Было одно, по-моему, в 2004 году заявление господина Путина, когда он сказал, что военнослужащих и приравненных к ним у нас 4,5 млн. Считается, что в ВС Минобороны у нас миллион — в действительности меньше, но там ещё примерно столько же вольнонаёмных, бóльшая часть из которых — уволившиеся военнослужащие. Отказываться от суммирования полиции и ФСИН бессмысленно: они расходуют человеческие ресурсы. Вообще оценкой человеческого ресурса — сколько мы можем собрать дееспособных солдат и сколько им заплатить — никто не занимается. То, как пытаются решить эту проблему, просто увеличивая денежное довольствие, — это подход “новых русских”: если дать шофёру больше денег, он должен лучше ездить, а не будет. Та же проблема и с ВПК: с 2001 года растёт закупочный бюджет, он вырос в номинале в 10-12 раз, а закупки почти не выросли. Сколько они производили, когда им платили 10 рублей, столько же и производят, когда им платят 100. И вообще без иностранных комплектующих не делается сейчас никакая нормальная техника в российском ВПК. Без кооперации с Западом никакого перевооружения не будет. А если нужна кооперация с Западом для радикального перевооружения российских солдат, тогда бессмысленно поддерживать с этим же Западом ядерное сдерживание. Все эти проблемы непродуманны. Нет дискуссии — вот здесь есть дискуссия, но решения принимают в другом месте, а нас не слушают.

А. Кудрин: Всё-таки я одним из основных своих тезисов считаю то, что военная мощь зависит от состояния экономики и роста экономики. Если попытаться разорвать эту зависимость, то нужны тройные усилия, чтобы создать оазис ОПК в отрыве от всей экономики и способности подготавливать людей, обучать их, реализовывать технологические программы. Если даже это можно будет сделать, то на это нужно будет тратить неимоверные средства. Тогда существенно больше нужно перераспределять на эту отрасль, а это повышение налогов.

Готовы мы сегодня от уровня налогов в 37?% ВВП выйти на уровень 43?%, как во Франции, или 50?%, как в Швеции? Дальше мы уже не можем наращивать налоги, это с учётом всех других факторов будет тяжело. Пример Израиля требует специального изучения: там нет ядерной составляющей. Вторая реплика — о том, что нет понятия ядерного паритета. Не знаю, откуда я его взял, я в 1980-х годах не работал, только с 2000 года. Ядерное сдерживание, безусловно, более широко используемый термин. Но эта концепция чёткого ответа настолько является центральной, настолько рассчитана до деталей, что это пока держит. И третья реплика: вы говорите, что раз никто особо воевать не будет, ядерное сдерживание в таком виде не работает, но от ядерного оружия не стоит отказываться.

Это другая концепция: это уход от того ядерного сдерживания, которое просчитано до детали. Если исходить из концепции, что этого нет, то это совсем другая система организации ВС. Пока Россия в восьмёрке, 6-й по экономике она стала за последние 10 лет, а взяли ее за особую военно-политическую роль, и пока существует ядерный паритет, нас оттуда не выгонят. Не потому, что там обязательно нужно быть, сегодня есть другие форматы. Я просто говорю о той роли, которую Россия по-прежнему играет.

В условиях глобализации, когда меняются центры военной мощи, России нужно иметь сильное оружие. Пока оно работает. Почему мы так много говорим о ПРО в Европе? Потому что это сразу меняет возможности сдерживания. Всем странам НАТО нужно будет пересматривать концепции противостояния, войны и возможного противоборства. По техническим и экономическим причинам они всё менее просчитываются. Только что Евросоюз объявил, что они принимают концепцию выхода Греции из еврозоны. Это просто пример того, что там накапливаются проблемы, и США с их дефицитом в 7,5–8?% не смогут обеспечивать такую же величину военного бюджета. США стоят перед необходимостью сокращать свои военные расходы на 3–4?% ВВП. Говоря со специалистами в США, я убедился, что они понимают: сейчас, перед выборами, Обама символически тронул эти расходы (но сократил), затем придётся существенно пересматривать. И готовность США к совершенно другому уровню диалога, в том числе с Россией, по совместным усилиям снижения рисков в мире увеличится. Если США в течение ближайших трёх лет не найдёт вариант сокращения расходов, то доверие к доллару упадёт, доллар покатится вниз. Эта валюта по-прежнему является резервной и обеспечивает особую роль США и её финансовых структур в мире: только американский банк может взять под ставку 0,25?% в Федеральной резервной системе чистые эмиссионные доллары и вложить их в любой точке мира. Пока он имеет эту возможность, потому что все ещё доверяют доллару. А если в ближайшие два года США не покажут готовности привести свой дефицит к приемлемой величине, до 3-4?%: в этих 8?% есть примерно половина структурного дефицита, то есть когда экономика начнёт расти, он автоматически сократится процента на 1,5, а потом ещё нужно до 3?% дожимать. И в Штатах понимают, перед чем они стоят, и говорят: США будут более сговорчивы по всем основным параметрам военного противоборства. Поэтому я оптимистично смотрю на то, что мы когда-нибудь все договоримся — и с НАТО, и с США. И тратить сейчас деньги на полное выстраивание за 10 лет старой концепции, я думаю, нерационально, в этой части я с вами согласен. По численности: вы сослались на 4,5 миллиона — да, это включая все таможенные службы, МЧС. Сейчас они выведены. Но согласен, что ГУИН — это вооружённые люди. Другое дело, что вряд ли они пойдут воевать. По ключевым вопросам я высказался, спасибо.

Григорий Томчин: Ядерный паритет — абсолютный блеф. Я это говорю, как человек, 20 лет занимавшийся подводными лодками. В 70-е годы был блеф и сейчас. Тогда, по ОСВ-1, договорились до такого паритета, при котором каждая сторона могла уничтожить весь мир 38 раз. А вот ядерное сдерживание и ядерный перехват — это и есть тот самый ядерный паритет, потому что, взорвав их над собой, мы уничтожим, кроме нас, ещё и их. Это не шутка: при первых расчётах в 80-х годах было принято, что самое эффективное противодействие — это взорвать над собой на высоте 100 км. До сих пор ядерщики так и делают, обманывая вас: первый удар, второй удар, третий... 28 минут и одна подводная лодка. Но лучше над собой. И это действительно реальный паритет. Второе. Я абсолютно согласен с заявлением Павла Фельгенгауэра о том, какую армию и какую модернизацию делать. Не ядерную, не космическую модернизацию, а так, чтобы, воюя на Кавказе, иметь соотношение погибших 1:20, ну, 1:10, но не 2:1, как сейчас нам заявляют: трёх ликвидировали, пять убито, шесть ранено. Но для этого нужны другие технические задачи для ВПК. Он настроен на другое — на большую скорость, дальность, мощь. А вот на то, чтобы сохранить своего солдата... Надо, чтобы народ любил армию. Матери и невесты не могут любить армию, пока там гибнут люди и теряют здоровье хотя бы раз в течение двух-трех лет. Как правильно было сказано, с конца 70-х годов армия воюет. Если в дежурном режиме из Псковской дивизии воюет один батальон, то за службу офицера сколько раз он туда попадёт? Совсем другой подход нужен. А вас обманули: построить эти 8 ракетоносцев один российский завод может за три года, а наладить может 8 в год. А если он будет строить 10 лет, то стоимость одного будет равна пяти.

П. Фельгенгауэр: Какие должны быть вооружённые силы, объяснять долго. Хорошие ВС могут быть призывными, есть добровольческие очень хорошие. А у нас ни те, ни другие и все плохие. Сейчас система призыва в России фактически умерла, с этим уже ничего нельзя сделать. Нужно формировать добровольческие ВС. Об этом говорят уже 20 лет, но ничего не делается. Нет сержантов, и никто не понимает, как их делать, нет системы рекрутирования. Если ты хочешь набрать работников, которые были бы не первые попавшимися с улицы, нужна служба рекрутирования. Ну какие могут быть 400 тысяч контрактников! Только деньги разворуют. К сожалению, все военные реформы, боюсь, нацелены только на распиливание бюджета, а бюджет огромный. И пока это не будет сделано (а для этого нужна открытая дискуссия), — эти вопросы не должны быть засекречены, потому что это касается всех. Нужна другая страна, другой президент...

А. Кудрин: Какой должна быть армия, чтобы мы могли отпускать туда наших детей? Ну, я бы хотел, чтобы сын чем-то другим занимался. Это вопрос выбора, предпочтения, пусть каждый сам определяет. Но мы должны создать условия, чтобы кто-то из наших детей захотел пойти в армию, рассчитывая там чему-то научиться. И чтобы они не считали это для себя потерянными годами. Я думаю, это можно сделать: оснастить, сделать более чёткую организацию, чтобы люди там не бездельничали, а учились и пришли оттуда с массой знаний, плюс чтобы был климат — я думаю, даже это можно сделать и дедовщину побороть, ведь это сделали все армии мира, кроме нашей. Этого нужно добиваться!

Я считал, что избрание концепции ценой в 23 трлн рублей — это существенное изменение экономической политики в целом. Мы не можем надеяться на то, что цена на нефть всегда будет 110 долларов за баррель, а сейчас мы переходим на зависимость от цены в 120 долларов и выше. Значит, это либо будет не исполнено и сокращено в конечном счёте через несколько лет, и все предприятия, которым сейчас дано задание расширять производство, набирают рабочую силу, вплоть до сварщиков и станочников, забирают их из тех областей, где их не хватает, а потом им скажут: извините, ошиблись! Это катастрофа, это очень неэффективное использование ресурсов.

Или другой вариант: мы будем исполнять эту программу независимо ни от чего, только повышая и повышая налоги. И третий вариант: мы будем продолжать тянуть эту программу, не строя дорог, школ, больниц и так далее. Все три варианта — плохие.

И еще одно: меня беспокоило то, что не были проработаны многие названные недостатки в этих вопросах, но это не остановило при принятии решения. Это значит, что у нас что-то не работает в системе принятия управленческих решений. Это для меня неприемлемо.

П. Фельгенгауэр: Нельзя поручать волкам охранять овец, это бесполезно. Обязательно должна быть общественная дискуссия, она есть в любых странах, где созданы дееспособные вооружённые силы. Любая военная организация в любой стране стремится к тому, чтобы все мужчины служили и все деньги тратились на ВПК. Нужен баланс, и армия должна подчиняться обществу, общество должно контролировать вооружённые силы. И только так можно создать эффективные ВС, и нельзя это поручать военным. Хотя, конечно, вести людей в бой должны профессионально подготовленные сержанты и офицеры. А вот обсуждать, что нужно сделать, чтобы они эффективно воевали, должно общество и экспертное сообщество, вовсе не обязательно состоящее из профессиональный военный. Каждый профессиональных военных всегда специалист и всегда будем защищать своих, доказывать, что нужны именно системы ПВО или танков побольше. Военные должны знать своё место. Очень эффективную реформу в своё время провёл Роберт Макнамара, когда министерство обороны забрали из рук военных, и там стали командовать гражданские специалисты, а военные — им подчиняться. И создали сейчас лучшие в мире вооружённые силы.

А. Кудрин: Одна реплика. Я согласен с тем, что эти вопросы настолько важны, с точки зрения цены, концепции, доктрины, влияют на все стороны жизни, что это должно обсуждаться больше, чем любой другой вопрос. Должен быть общественный контроль и какая-то специальная система, прежде чем будет приниматься система, что такая армия нам нужна. Сегодня общественный контроль катастрофически недостаточен. Для этого нужна бóльшая открытость оборонного бюджета и бюджета правоохрани-

тельных органов.

Колесников: Это прежде всего — ещё вопрос цены человеческой жизни.

Фёдор Шелов-Коведяев: Безусловно, общее состояние экономики и состояние военной организации тесно связаны. Мне кажется, что мы всё время пытаемся решать прикладные и технические задачи, частные проблемы, не приняв решения по общим вопросам. В этом смысле как человек, понимающий внешнюю политику, я должен сказать: почему что-то более-менее разумное происходит в ядерной составляющей нашей обороны? Потому что существует эта чёткая концепция ядерного сдерживания (правильная, неправильная — я не буду это обсуждать). Поскольку во внешней политике мы еще не определились с союзниками, то непонятно, подо что строить армию. Только под инсургентов, только под партизан? Это будет совершенно другая армия, её, конечно, будет недостаточно для решения общенациональных задач. Но какова эта общенациональная задача? Очевидно, что войны в Европе не будет. Вполне возможны какие-то совершенно новые конфликты, связанные с атакой на так называемый “золотой миллиард” со стороны голодных стран Африки и Азии. Это всё нужно сначала просчитать, посмотреть, что более вероятно, где это раньше взорвётся, откуда это всё может на нас рухнуть, с кем мы должны быть в этот момент. И тогда выстроится концепция, какая армия нам нужна, исходя из того, какие внешнеполитические приоритеты будут перед нами стоять.

А. Кудрин: Силиконовая долина и Бангалор — принципиально разные по наполнению и содержанию. Они были созданы исторически под какие-то задачи, давно уже эти задачи не выполняют и их переросли. Кстати, у всех, кто копировал Бангалор, тоже ничего не получалось. Это всегда сочетание каких-то условий, когда получается что-то особенное. Но я думаю, что и нам не удастся создать свой ОПК, опирающийся только на свои разработки и комплектующие. Айфон в своей экономике мы создать не можем, а такие технологии нам нужны. И мы их покупаем: все наши самые передовые системы управления уже обеспечены западным оборудованием, информационным и расчётным. Да, их проверяют, туда делают закладки, их пытаются вскрыть. Но что делать — приходится эти системы управления и связи закупать. Индия и Китай не стесняются покупать, и “Булава” содержит часть элементов, не производимых у нас. Создание современных видов вооружения требует использования последних достижений тех стран, где это было создано. Поэтому я думаю, всё пойдёт к этому, не только из-за военных условий, но и из-за общеполитических: мы будем создавать коллективные рамки безопасности, сближать взаимодействие и сотрудничество наших держав, в том числе вооружённых сил. Создавать оторванную от всех и противоборствующую всем систему невозможно, я абсолютно в этом уверен.

Из зала (Андрей Романов, предприниматель): Я бы хотел сконцентрировать внимание на том вопросе, который вкратце звучал. В прошлом году главный военный прокурор Фридинский сказал, что каждый пятый рубль, потраченный на оборону, не доходит до цели и разворовывается. Это официальное мнение, да. Глядя на цифры, которые нам приводил Алексей Леонидович, становится понятно, как много денег пропадает. Я как предприниматель и как гражданин не готов платить за это безобразие, за рост расходов, которые идут непонятно куда. Поэтому мне кажется, что сначала нужно разобраться с коррупцией. Вопрос к вам: насколько эта проблема актуальна в этом контексте и что можно предпринять, чтобы её решить?

А. Кудрин: С вашей установкой полностью согласен. Не думаю, что это точная цифра, не знаю, из какого расчёта она взята. Но думаю, эффективность чрезвычайно низка. Я знаю, как сделать эффективно, потому что изучил лучшие практики мира в этой части. Если бы реализовать в полном объёме программу эффективности бюджетных расходов, которая за полгода до моего ухода была утверждена правительством, то только эта программа процентов на 20 снизила воровство и коррупция. Это минимум. Прежде чем мы принимаем решение, должна быть проведена экспертиза: нужно ли это делать; делать ли это так; какими ресурсами и средствами? Это обычная практика общественного контроля, которая у нас не проходит. Возникает проблема — приходят люди и говорят: деньгами завалим. Когда мы, Минфин, говорили: давайте проведём всю процедуру, экспертизу, дискуссию, нам отвечали: зачем, решение уже принято, какие обоснования? К сожалению, это обычная практика по любым вопросам. И подчинение правилам тщательного анализа принятия решений обеспечивает в конечном счёте эффективность. Когда хватают за руку на откате, это последняя стадия примерно из десяти — на всех предыдущих можно поймать. Эффективность можно повысить существенно. Можно договориться о некоторых правилах — в парламенте, с общественными организациями — и жёстко их отслеживать. Чиновники и министры иногда первые, кто их нарушает, потому что хочется быстро всё сделать.

Из зала: Вопрос в том, сможет ли хоть как-то решить социальные вопросы, которые худо-бедно решает призывная армия, введение контрактной армии?

П. Фельгенгауэр: Я думаю, да. Вот была в России призывная армия при первых Романовых, а потом Петр Алек-

сеевич ввёл контрактную и выиграл войну. Но после появления регулярной армии вместо дворянского ополчения в России шли непрерывные военные перевороты. Последний неудачный — это декабрьское восстание. Да, и многие на это указывают: призывная армия — это какой-то гражданский контроль над вооружёнными силами. Но, к сожалению, призывная армия в России погибла, потому что подавляющее большинство людей не хотят, чтобы их дети служили в вооружённых силах. С этим, боюсь, уже ничего не поделать, и надо исходить из реальности. Чтобы призывные ВС сейчас были бы сколько-нибудь эффективны, срок службы по призыву нужно увеличить минимум до двух лет, а лучше — до трех, как в Израиле. (В СССР тоже служили по призыву три года, а во флоте — четыре. И парни там приобретали разные специальности, после армии их вне конкурса принимали в технические вузы и на работу в “закрытых” предприятиях ВПК. — Ред.) Прекрасная будет армия! Согласно нынешнее российское общество принять трёхлетнюю службу? Нет. А тогда получается, что такие вооружённые силы недееспособны. Есть аргументы и в ту, и в другую сторону: есть очень хорошие призывные армии и очень хорошие контрактные. Но в нашей стране подавляющим большинством населения призыв отторгается. Служить нужно дольше, год-то не годится никуда. Бобик сдох,

к сожалению.

А.Кудрин: Я добавлю: повышение денежного довольствия и было попыткой увеличить престиж воинской службы. Я здесь с Павлом согласен, что это в полной мере не решит проблему для контрактников, где действительно сопоставима зарплата с правоохранительными органами. Но не только поэтому. Вообще нужно создать другую атмосферу, состояние обучения в армии, целый комплекс. Плюс проживание, затем передислокация, перевод по службе — всё зависит от этого. Контракт — это другие условия жизни: они не сидят в казарме круглые сутки. Всё это должно быть серьёзно продумано, но до сих пор до конца не доработано. Тем не менее сейчас принято решение наращивать число контрактников по 50 тысяч каждый год. Условия, правда, сразу созданы не будут. Но сказанное не значит, что этого не надо делать, я как раз полностью за контрактную армию. Но позицию свою не меняю: оборонный бюджет должен быть меньше, чем сейчас, в пределах тех цифр в процентах к ВВП, который мы набрали. Но эффективность должна быть повышена, и это возможно. Не только при правильном расходовании денег — военная организация, цели, всё должно быть существенно уточнено в рамках общественной дискуссии и новых вызовов.

Заседание Гайдар Клуба фонд Гайдара провел в кафе “Март”.

Опубликовано в журнале:

«Вестник Европы» 2012, №34-35

Россия > Армия, полиция > magazines.gorky.media, 21 января 2013 > № 739198 Алексей Кудрин, Павел Фельгенгауэр

Патриарх Московский и всея Руси Кирилл в понедельник наградил лауреатов премии Международного общественного Фонда единства православных народов: в этом году ими стали католикос-патриарх всея Грузии Илия Второй, президент Ливана Мишель Сулейман и президент ОАО "Российские железные дороги" Владимир Якунин. Лидер Ливана и глава железнодорожной монополии решили передать свои награды в пользу детей.

Премии Фонда ежегодно присуждаются главам государств, правительств и парламентов, предстоятелям автокефальных православных церквей, крупнейшим общественным лидерам, деятелям культуры за вклад в дело укрепления единства православных народов.

"Вручение этих престижных премий в Москве в начале каждого года становится значимым событием в жизни мирового христианства, привлекая внимание общественности России и других стран к трудам и заслугам наших выдающихся современников", - сказал патриарх Кирилл.

Говоря о лауреатах премии этого года, предстоятель отметил, что "мудрость и глубокий пастырский опыт" Илии Второго помогли Русской и Грузинской церквам "даже в самые непростые годы для межгосударственных отношений сохранить в общении между собой теплоту Христовой любви и братскую искренность".

Патриарх Кирилл также отметил, что РПЦ дорожит отношениями с Ливаном, его религиозными общинами, государственным руководством, общественными кругами.

"Ливан являет замечательный пример мирного сосуществования и соработничества представителей разных религий", - подчеркнул глава РПЦ.

Патриарх Кирилл поздравил Сулеймана с ее присуждением ему премии.

Предстоятель РПЦ особо отметил и заслуги Якунина, который также возглавляет Попечительские советы Фонда святого всехвального апостола Андрея Первозванного и Центра национальной славы России. Патриарх Кирилл напомнил, что при участии Якунина сложилась традиция принесения в Россию благодатного огня из Иерусалима, от которого в Пасхальную ночь зажигаются светильники в православных храмах не только в Москве, но и в других городах. Также фонд Андрея Первозванного инициировал принесение в Россию пояса Пресвятой Богородицы, перед которым, по словам патриарха Кирилла, в 2011 году "смогли вознести свои молитвы более 3 миллионов наших соотечественников".

В свою очередь Сулейман принял решение отдать свою премию в пользу детских учреждений, которые поддерживает Русская православная церковь, а Якунин попросил оставить свою награду в Фонде единства православных народов и направить ее детям, оставшимся без попечения родителей.

"Президент Ливана отдал свою премию в пользу детских учреждений, поддерживаемых Русской православной церковью. Мы рады жесту доброй воли президента, расцениваем этот жест как искренний и по-настоящему христианский поступок. Церковь содержит множество социальных детских учреждений, и эта помощь будет весьма актуальна сейчас", - сказал РИА Новости глава патриаршей пресс-службы диакон Александр Волков.

Премия Фонда единства православных народов (ФЕПН) с 2009 года носит имя почившего патриарха Алексия II, который возглавлял попечительский совет фонда с момента его создания в 1995 году до своей кончины в декабре 2008 года. Сейчас фонд действует под попечением патриарха Кирилла.

Среди лауреатов премии прошлых лет - президенты России, Украины, Белоруссии, Греции, Эстонии, Болгарии, Армении, Кипра, глава Палестинской национальной администрации Махмуд Аббас, предстоятели Александрийской, Антиохийской, Иерусалимской, Сербской, Болгарской, Кипрской православных церквей, Армянской апостольской церкви и ряд других выдающихся лиц из разных стран.

Во втором полугодии текущего 1391 года (20.03.12-20.03.13 г.) Иран начал поставлять двери и окна в Таджикистан, Ирак, Афганистан и Венесуэлу и, таким образом, присоединился к числу стран, поставляющих названную продукцию на экспорт, сообщает агентство ИРНА.

По данным пресс-службы оргкомитета 4-ой международной выставки «Двери и окна», иранские предприятия, занимающиеся производством дверей и окон, увеличили объем производства названной продукции на 15%, и это позволило не только полностью обеспечивать внутренние потребности страны, но и экспортировать иранские двери и окна за рубеж.

Несколько лет назад перед иранской промышленностью была поставлена задача наладить производство дверей и двухслойных окон, обеспечивающих энергосбережение и шумоизоляцию, и сегодня все мастерские и предприятия, занимающиеся производством дверей и окон, успешно выполняют эту задачу.

4-ая международная выставка «Двери и окна» начала свою работу 18 января в Тегеранском выставочном центре. В ней принимают участие около 300 отечественных и зарубежных компаний. На выставке представлены такие страны, как Германия, Италия, Греция, Турция, Китай, Тайвань, Япония и Южная Корея.

Iran News

FITCH: СТАРЕНИЕ НАСЕЛЕНИЯ УГРОЖАЕТ РЕЙТИНГАМ РАЗВИТЫХ СТРАН

Эти государства могут столкнуться с новым финансовым кризисом, если не реформируют пенсионную систему

Кредитные рейтинги развитых стран могут оказаться под угрозой из-за старения населения. Несмотря на принимаемые меры по выходу из кризиса, эти страны могут столкнуться с более серьезными финансовыми проблемами, если не будут проведены реформы рынка труда и пенсионного обеспечения, сообщает международное рейтинговое агентство Fitch.

По расчетам экспертов агентства, при развитии неблагоприятного сценария в среднем сальдо бюджета одной из рассматриваемых стран сократится на 0,6 процентного пункта к 2020 году и на 4,9 процентного пункта к 2050 году. Как следствие, объем государственного долга многих таких государств будет быстро расти по отношению к ВВП. По прогнозам Fitch, к 2020 году долговое бремя (отношение госдолга к ВВП) 27 стран ЕС вырастет на 6,9 процентного пункта, а к 2050 году - на 119,4 процентного пункта. Отсутствие реформ также отразится и на росте ВВП развитых стран, считают в рейтинговом агентстве.

В Fitch предупреждают, что без принятия срочных мер кредитные рейтинги стран, где проблема со старением населения стоит очень остро, могут быть понижены на 1,5 ступени к 2030 году и на 5 ступеней к 2050 году. Если прогнозы специалистов оправдаются, то через 10 лет с резким увеличением расходов, связанных со старением населения, в первую очередь столкнутся Япония, Ирландия и Кипр. Через больший промежуток времени такие же проблемы ждут Люксембург, Бельгию, Мальту и Словению, полагают аналитики.

В заключение в Fitch отмечают, что реформы, которые были проведены в Португалии, Италии и Греции, смогли эффективным образом нейтрализовать влияние фактора старения населения на состояние финансовых систем этих стран.

В начале прошлого года с похожими опасениями выступили эксперты другого рейтингового агентства Standard & Poor's. Они заявили, что с 2015 года начнут снижать рейтинги 20 стран, имеющих высочайшую оценку, если их правительства не проведут реформы, которые сдержали бы рост расходов на здравоохранение и другие затраты, связанные со старением населения. По данным S&P, наибольшие опасения в этом вопросе вызывают страны Европы, Япония и США.

Большой интерес, вызванный у туристов тематическими железнодорожными экскурсиями, прошедшими на Пелопоннесе, дало Государственной железнодорожной компании Греции «ТРЕНОСЕ» стимул к расширению тематических маршрутов.Проведение тематических экскурсий по железной дороге в регионе с богатым историческим прошлым, со множеством церквей, обусловливает новый подход к железнодорожному туризму - сочетая его с религиозным.

Именно поэтому в субботу, 2 февраля 2013 года, в день Сретения Господня, пройдет экскурсия в Каламату, с посещением византийского храма Сретения. Речь идет о церкви, представляющей собой гордость Мессинии, которая является полюсом притяжения для верующих из разных уголков Греции. Здесь находится икона Пресвятой Богородицы, датируемая XVII веком, найденная при раскопках старого храма Сретения.

Маршрут поезда: Пиргос – Каламата – Пиргос, с 6 промежуточными остановками - в Захаро, Элэа, Калонеро, Копанаки, Зевголатьо и Ари.

Необходимо заметить, что это очень живописный маршрут, поскольку он пролегает среди красивейших природных ландшафтов и сел.

Программа экскурсии:

- отправление с вокзала Пиргос - 05.30;

- промежуточные остановки в Захаро, Элэа, Калонеро, Копанаки, Зевголатьо и Ари;

- прибытие в Каламату - 09.00;

- отправление с ж/д вокзала Каламаты - 14.30.

Стоимость маршрута:

Пиргос- Каламата-Пиргос - 20€

Захаро-Каламата-Захаро - 15€

Элэа-Каламата-Элэа - 13€

Калонеро-Каламата-Калонеро - 13€

Копанаки-Каламата-Копанаки - 12€

Зевголатьо-Каламата-Зевголатьо - 10€

Арис-Каламата- Арис - 5€

Билеты продаются на железнодорожном вокзале Пиргоса и непосредственно в самом поезде.

Группу искусственных островов планируется возвести на побережье Адриатического моря в городе Риччоне провинции Римини.

Проект под названием T.H.E.R.E является детищем компании Sealine Lab, которая входит в Университет Феррары по Архитектуре. По данным СМИ, разработка такого сооружения оценивается в €1 млрд и финансируется частными инвесторами из Саудовской Аравии, Англии и Нидерландов. Об этом сообщает портал Italymag.

Инициатива предполагает возведение искусственного острова длиной чуть менее километра почти в пяти километрах от Риччоне. По планам, остров должен будет привлечь в эту местность больше людей, при этом он способен вместить 9 тыс. человек и 400 судов. На острове расположатся отели, апартаменты, парки, магазины, пристань для яхт и порт, в котором смогут останавливаться даже суда, следующие из Венеции, Хорватии и Греции.

Конечно, у многих неизбежно возникает сравнение со знаменитыми искусственными островами Дубая. Тем не менее, авторы проекта говорят о том, что на островах не будет искусственных пляжей, а вся концепция острова направлена скорее на то, чтобы быть гармоничным продолжением города, нежели раем для состоятельных туристов.

Напомним, что совсем недавно об аналогичных планах по возведению искусственных островов заявили в Болгарии.

АМЕРИКА НЕ ХОЧЕТ ПУСКАТЬ ГАЗПРОМ В ГРЕЦИЮ

Вашингтон потребовал от Афин не делать Грецию "энергетическим заложником" после того, как "Газпром" предложил за госкомпанию DEPO около 2 млрд евро - почти вдвое больше ее стоимости

США против покупки "Газпромом" греческого газового монополиста DEPA. Вашингтон потребовал от Афин не делать Грецию "энергетическим заложником" после того, как "Газпром" предложил за госкомпанию почти 2 млрд евро. Об этом сообщает сайт афинской деловой газеты "Имерисия".

Покупка DEPA обеспечит "Газпрому" контроль над греческим рынком и прямой выход на европейский рынок, отмечает издание.

Руководитель аналитического управления Фонда национальной энергетической безопасности Александр Пасечник рассказал Business FM, почему надо платить столь высокую цену за компанию, оцениваемую в примерно миллиард долларов: "Платить стоит, хотя это и практически двукратное перекрытие заявки. Если не платить такую цену, понятно, что будет все-таки дипломатическое предостережение США, оно будет, скорее всего, определяющим, и греки не пойдут на такое соглашение с "Газпромом". Здесь как раз размен: коммерция на дипломатию. И "Газпром", дабы застраховаться, идет на такие беспрецедентные меры. Замечу, оценочная стоимость газораспределительной компании DEPA - примерно миллиард долларов".

"Газпром" очень четко оценивает свои риски, потому что Греция потенциально может стать крупным газовым хабом, через который пойдут большие поставки голубого топлива с Каспия.

Аналитик ИФД "Капиталъ" Виталий Крюков считает, что предлагаемая "Газпромом" цена включает в себя плату за защиту от будущих рисков. "Надо учитывать, что в будущем поставки из Азербайджана на европейский рынок будут увеличиваться, потенциально, они могут пойти через Грецию в Италию и дальше по другим рынкам. Это, конечно, представляет определенный риск для российских поставок газа. В данном случае эта цена учитывает тот фактор, что "Газпром" пытается избежать в будущем падения продаж своего газа на европейских рынках. Поэтому эта цена не только за DEPA, а за избежание в будущем очень сильного обвального падения продаж газа".

На греческую газовую монополию, помимо Газпрома, претендуют российская "Негуснефть" из группы "Синтез", а также два греческих холдинга и азербайджанская госкомпания Socar.

Береговая охрана США эвакуировала двух российских моряков, которые получили ранения из-за поломки на танкере Energy Conqueror у берегов Сан-Диего, штат Калифорния, пишет газета Los Angeles Times.

В пятницу 18 января капитан шедшего под британским флагом танкера, который находился в 200 километрах от побережья, связался с береговой охраной, сообщив, что двое членов экипажа получили травмы от лопнувшего троса, и им необходима медицинская помощь.

По информации издания, пострадавшие моряки являются гражданами России. Они были подняты на борт вертолета береговой охраны США и доставлены на базу в Сан-Диего, откуда их перевезли в городскую больницу.

Известно, что у 51-летнего моряка сильные порезы, повреждения головы, и, возможно, внутренних органов. Второй моряк, которому 55 лет, госпитализирован с повреждениями обеих ног. Имена пострадавших не сообщаются.

По данным портала korabli.eu, владелец Energy Conqueror - греческая компания Enterprise Shipping & Trading. Телефон компании-оператора, штаб-квартира которой находится в Афинах, в воскресенье не отвечал.

Пленум Верховного суда Греции - Ареопага - постановил, что кальдера вулкана на всемирно известном острове Санторин принадлежит греческому государству со времени его основания и претензии юридических и частных лиц на эту территорию не имеют оснований, поскольку они никогда не владели этими территориями.

Решение пленума суда является прецедентным и будет применяться при решении споров на других островах Эгейского моря и Кикладской группы.

Санторин называют жемчужиной Эгейского моря, остров посещают сотни тысяч туристов в год. Главной его достопримечательностью является кальдера - огромная котловина, образовавшаяся в древности из-за извержения вулкана. Кальдера представляет огромный геологический и археологический интерес, здесь идут раскопки поселения бронзового века, уничтоженного в XVII веке до нашей эры гигантским извержением вулкана.

Несколько лет назад одна из акционерных компаний начала строительстве в кальдере на площади примерно 9 гектаров, в связи с чем государств подало иск против компании. Судьи согласились с позицией прокуратуры, которая отметила, что в этой части Санторина ни один человек не приобретал землю в собственность, и леса, пастбища, луга, берег моря на Кикладских островах, к которым относится и Санторин, всегда принадлежали греческому государству.

Похожие иски находятся на рассмотрении в других судах на островах.

Более 3 тысяч человек приняли участие в субботу в шествии протеста против расизма и деятельности ультраправых в Афинах, сообщило греческое государственное телевидение. Поводом для демонстраций стало убийство пакистанца в Афинах на этой неделе: двое задержанных по этому делу греков заявили, что зарезали иностранца за то, что его велосипед помешал проехать их мотоциклу.

"Накажите фашистов-убийц", "Не допустим фашизма больше никогда" - гласили транспаранты, которые пронесли по центру греческой столицы представители греческих левых партий, общественных организаций и объединений мигрантов. Демонстрация завершилась масштабным концертом греческих исполнителей на площади Синтагма перед парламентом страны. Ранее более сотни пакистанцев устроили молитву в центре города у гроба погибшего.

В ходе экономического кризиса в Греции резко усилились ультраправые настроения. Партия "Золотая заря", которая использует неонацистскую символику, получила в 2012 году представительство в греческом парламенте. У подозреваемого в убийстве пакистанца в Афинах была обнаружена пачка предвыборных листовок "Золотой зари". Алексей Богдановский.

Католикос-патриарх всея Грузии Илия II, президент Ливана Мишель Сулейман и председатель попечительского совета Фонда Андрея Первозванного, президент ОАО "РЖД" Владимир Якунин получат в Москве премии имени патриарха Алексия Второго, присужденные международным общественным Фондом единства православных народов (ФЕПН), сообщил РИА Новости замглавы Отдела внешних церковных связей Московского патриархата протоиерей Николай Балашов.

Ежегодную, 13-ю церемонию вручения премий ФЕПН "За выдающуюся деятельность по укреплению единства православных народов, за утверждение и продвижение христианских ценностей в жизни общества" традиционно возглавит патриарх Московский и всея Руси Кирилл в зале церковных соборов храма Христа Спасителя в понедельник, 21 января. Предстоятель Грузинской православной церкви прилетит в российскую столицу накануне, 20 января.

Илия II

"Католикос-патриарх всея Грузии Илия II - это самая уважаемая личность в сегодняшней Грузии. За 35 лет патриаршего служения предстоятель Грузинской церкви, отметивший в начале этого года свое 80-летие, стал подлинным отцом грузинского народа, объединяющим вокруг себя людей различных политических взглядов и убеждений. Он - глубоко авторитетный иерарх, старейший из православных предстоятелей, к мнению которого прислушивается весь православных мир", - сказал РИА Новости Балашов.

По его словам, за время патриаршества Илии II в Грузии выросло число действующих храмов и монастырей, получили развитие система богословского образования, работа с молодежью, социальная и просветительская деятельность Церкви. Кроме того, Илия II - талантливый музыкант, иконописец и "воплощение традиций грузинского гостеприимства" (в его патриаршей резиденции можно встретить самых разных людей, для общения с которыми он находит время).

"Патриарх Илия - давний друг Русской церкви, его связывают многолетние дружеские отношения с патриархом Московским и всея Руси Кириллом еще со времен их молодости", - отметил собеседник агентства. Он напомнил, что Илия II восемь лет получал богословское образование в Московских духовных школах в Сергиевом Посаде, был рукоположен в иеромонахи патриархом Московским и всея Руси Алексием I и впоследствии много раз посещал пределы Русской православной церкви.

"Во многом личной заслугой и личным влиянием патриарха Илии объясняется то, что, когда предельно осложнились государственные отношения между Россией и Грузией, отношения между Русской и Грузинской православными церквами не только не понесли ущерба, но и получили дополнительное развитие. В течение многих лет отношения между нашими Церквами оставались мостом, связывающим народы. Церкви, понимая это, стремились и стремятся делать все для того, чтобы духовное общение не прерывалось", - подчеркнул Балашов.

Мишель Сулейман

Президент Ливана избирается из христиан, принадлежащих к Маронитской церкви. На этом посту Мишель Сулейман в очень трудных условиях ближневосточных реалий старается сделать все возможное для сохранения мира и взаимопонимания между различными конфессиональными общинами своей страны.

"Будучи боевым генералом, он, вместе с тем, является убежденным миротворцем", - отметил представитель Московского патриархата.

По его словам, награждение Сулеймана - дань признательности и за его усилия по сохранению христианского наследия в ближневосточном регионе. "В результате политический событий последних лет само существование христианской общины в ряде государств находится под угрозой, и есть все основания опасаться постепенного исчезновения христианского присутствия на библейской земле", - констатировал Балашов.

На встрече Мишеля Сулеймана с патриархом Кириллом в ходе официального визита предстоятеля Русской церкви в пределы Антиохийского патриархата осенью 2011 года, на которой присутствовал Балашов, состоялся очень содержательный разговор о моделях общественного устройства. "Патриарх, в частности, отметил сильные стороны ливанской модели, которая, регулируя жизнь многоконфессиональной страны, не вытесняет религию за скобки государственной и общественной жизни и стремится содействовать гармоничному сосуществованию религиозных общин", - пояснил эксперт.

Владимир Якунин

Президент ОАО "РЖД" Владимир Якунин возглавляет попечительский совет Фонда Андрея Первозванного и Центра национальной славы России, которые, по оценкам Балашова, "вносят весьма заметный вклад в жизнь нашего общества, способствуя утверждению в нем духовных и нравственных начал".

"Фонд многое сделал как для развития церковно-общественных инициатив в нашей стране, так и для помощи православным собратьям в других странах, среди которых особо хотелось бы отметить Сербию. Очень важна поддержка сербского православного меньшинства Косова", - отметил представитель РПЦ.

Он напомнил об участии Якунина в восстановлении Марфо-Мариинской обители милосердия в Москве и возрождении церковного служения милосердия в духе основательницы обители - святой мученицы великой княгини Елизаветы Федоровны (Романовой).

"Фонд - один из основных спонсоров строительства православного храма в Таллине, в районе Ласнамяэ, закладка которого была осуществлена еще покойным патриархом Алексием II во время его последнего визита в Эстонию. В этом году строительство заканчивается - и надеемся, летом храм будет освящен", - сказал Балашов.

По его словам, Фонд Андрея Первозванного также уделяет большое внимание ближневосточному региону - достаточно вспомнить многолетнюю программу "Просите мира Иерусалиму". А основанный Якуниным мировой общественный форум "Диалог цивилизаций" способствует развитию взаимопонимания и сотрудничества между представителями различных религий и культур в мире в целом.

Премии ФЕПН

Премии Фонда единства православных народов ежегодно присуждаются главам государств, правительств и парламентов, предстоятелям православных церквей, крупнейшим общественным лидерам и деятелям культуры. С 2009 года награда носит имя почившего патриарха Алексия II, который возглавлял попечительский совет фонда с момента его создания в 1995 году до своей кончины в декабре 2008 года. Сейчас фонд действует под попечением патриарха Кирилла.

Среди лауреатов премии прошлых лет - президенты России, Украины, Белоруссии, Греции, Эстонии, Болгарии, Армении, Кипра, глава Палестинской национальной администрации Махмуд Аббас, предстоятели Александрийской, Антиохийской, Иерусалимской, Сербской, Болгарской, Кипрской православных церквей, Армянской апостольской церкви и ряд других выдающихся лиц из разных стран. Ольга Липич.

Грузия. Ливан. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 18 января 2013 > № 736357

На пресс-конференции, состоявшейся в Афинах, мэр города Салоники Яннис Бутарис представил перед иностранными журналистами полную картину деятельности вверенного ему муниципалитета.В частности, Яннис Бутарис отметил, что одним из ключевых приоритетов города Салоники является развитие туризма. По его словам, «туризм нуждается не в инвестициях, а в продвижении», при этом он подчеркнул, что «туризм может стать движущей силой для новых туристических рынков и, в первую очередь, таких, как Россия, Израиль и Турция».

Так, согласно Яннису Бутарису, в 2011 году наблюдался существенный рост туристов, прибывших в Салоники из разных стран мир. К примеру, на 331% увеличилось число туристов, прибывших из Израиля, на 286% - из Египта, на 96% - из России, на 72% - из Скопье и на 63% - из Турции.

По его мнению, туристическое развитие города достигнуто за счет проведения ряда успешных мероприятий:

- учреждения ежегодного календаря культурных мероприятий;

- основания тематических видов туризма (гастрономического и религиозного), с целью продления туристического сезона;

- увеличения количества авиарейсов;

- организации престижных европейских институтов - таких, как Биеннале молодых художников и Womex.

Кроме того, 2013 год объявлен годом Кирилла и Мефодия, по случаю исполнения 1150 лет с момента начала славянской миссии двух равноапостольных братьев (составления первой славянской азбуки в 863 году). В рамках празднования этой даты намечено проведение ряда мероприятий - для привлечения туристов из православного мира.

И, наконец, в 2014 году город Салоники станет Европейской столицей молодежи.

Патриаршие приходы в США: вчера и сегодня

Интервью архиепископа Нарофоминского Юстиниана, управляющего Патриаршими приходами в США главному редактору НЖ М. Адамович

Марина Адамович – Владыко, мой первый вопрос о Патриарших приходах в США. Это каноническое подразделение Русской Православной Церкви, объединяющее приходы и монастырь на территории Штатов и Мексики. Эта система существует давно; расскажите, пожалуйста, как она возникла, как организована, как координируется деятельность этих приходов?

Архиепископ Юстиниан – По сравнению со всеми приходами остальных православных юрисдикций патриарших приходов в США немного. Их всего тридцать два. Сорок лет назад их было сорок три. Патриарши приходы возникли как неожиданный сюрприз и для Москвы, и для Американской Православной Церкви. Когда возникли страсти между Московским Патриархатом и Русской митрополией в Северной Америке, то было решено, что Москва предоставляет бывшей своей части право автокефалии. Что и было сделано в 1970 году. Так возникла Американская Православная Церковь. И тогда, видимо, мыслилось, что все приходы, которые входили в митрополию, станут приходами автокефальной Американской Церкви. Но когда сюда в Нью-Йорк приехал митрополит Ленинградский и Ладожский Никодим, то к нему началось движение со стороны приходов, которые хотели бы сохранять связь с Россией, хотели бы оставаться частью Московского Патриархата. И, так как мы признали, что за судьбы Православия на Американском континенте отвечает Американская Православная Церковь, по логике вещей вставал вопрос о статусе таких приходов. Ведь по нормам канонического права стараются, чтобы одна Церковь не входила со своими приходами на территорию другой. Получилась вот такая коллизия: приходы, которые не хотели идти под Американскую Православную Церковь, на правах обычной епархии не могли быть приняты. Поэтому был обговорен особый статус таких приходов. Они получили звание Патриарших, и архиерей, который является управляющим этими приходами, отдавая должное Американской Церкви, не носит титула ни по одному из городов Америки, а именуется по подмосковным городам.

Приходы эти с 70-х годов постепенно сокращаются. Для этого есть объективные причины. Прежде всего, проблема, связанная с изменением карты народонаселения страны; такая проблема есть и в других юрисдикциях. Отмирают производста – начинается отток населения из района традиционного проживания; уменьшается рождаемость, естественная смертность, внутренняя миграция... Однако в других юрисдикциях эти изменения как-то компенсируются; старый приход закрылся – открываются другие на новом месте. А на нас лежит добровольная обязанность не создавать новых приходов, – поддерживая жизнь в тех, которые были поименно названы в Томосе об автокефалии Американской Православной Церкви. Тогда, в 1970 году, было приятной неожиданностью изъявление некоторыми приходами воли остаться в юрисдикции Московского Патриархата; радостью – и дополнительными хлопотами по окормлению таких приходов.

Сейчас идет большая волна миграции из пределов бывшего Советского Союза. Казалось бы, и нужно создавать новые приходы, верующие к нам с этим обращаются, но мы им отказываем. Скажем, Русская Православная Церковь за границей не брала на себя обязательств не открывать новых приходов. И даже после вхождения ее в состав Московского Патриархата РПЦЗ считает, что на нее не распространяется этот запрет, который взяла на себя Московская Патриархия.

Даже если анализировать внимательно букву Томаса, то там нет прямого запрета на открытие новых приходов. Собственно, в 70-е годы никто, очевидно, и предполагать не мог, что возникнет такая потребность. Томас, прежде всего, ограничивает переход из Американской Церкви в Московский Патриархат. Так что буква Томаса молчит в этой ситуации. Но мы подходим к вопросу очень деликатно, признавая автокефалию Американской Церкви – признавая делом, самоограничивая себя в открытии в США приходов Московской юрисдикции.

М. А. – У истоков Свято-Николаевского собора, 110-летие которого мы празднуем, стояли Святитель Патриарх Тихон и священномученик протоиерей Александр Хотовицкий. Я свидетель того, что, скажем, в рождественскую службу войти в Свято-Николаевский собор в Нью-Йорке просто невозможно, люди стоят на улице. И это несмотря на то, что собор – самый большой в Соединенных Штатах. Число русских мигрантов растет, особенно в Нью-Йорке их очень много. Пусть они не все воцерковленные, но эти люди готовы войти в Церковь. Мой следующий вопрос – какова паства Свято-Николаевского собора сегодня? Кто они – его прихожане?

Владыко Юстиниан – Я все-таки уточню, что Свято-Николаевский собор давно уже не самый большой из православных храмов Америки, к сожалению. В начале ХХ века это было так, но потом были выстроены великолепные православные соборы греками; в других православных юрисдикциях строят сейчас большие приходские храмы, – скажем, под Детройтом – Антиохийская Церковь построила великолепный собор, да даже наши приходские храмы – например, в Пассейке или в Гарфильде, штат Нью-Джерси. Со Свято-Николаевским собором сегодня получается так: собор стоит в Манхэттене, а наша паства – абсолютное большинство – живет в Бруклине или других районах Большого Нью-Йорка. Старая община, которая была при Николаевском соборе и состояла, так сказать, из природных американцев, русских эмигрантов уже во втором-третьем поколении, и которая поддерживала жизнь собора долгие десятилетия, – община эта была невелика всегда. К тому же, рядом долгие годы находится основной храм РПЦЗ, и русские старые эмигранты, в массе своей, что понятно, – прихожане Русской Зарубежной Церкви. Мне рассказывали, что на самом деле, все как-то менялось от десятилетия к десятилетию – в какие-то периоды было много прихожан, потом доходило до двух десятков... Сейчас старая община практически вся отошла уже в мир иной, осталось человек 6-8 старичков. Жизнь же нынешней иммиграции отличается транзитностью пребывания на том или ином месте. И наш собор несет на себе отпечаток этой транзитности. Я могу сказать, что у нас примерно одна треть прихожан – это стабильные “наши”, и две трети – это люди, которые внезапно появляются в жизни собора и так же исчезают – куда-то уехали, сменили работу, стали ходить в храмы, открытые в Бруклине...

Скажу так: то, что наш храм, хотя паства его живет вдали, в воскресные и праздничные дни наполняется, – это благодаря подвигу людей, которые сохраняют верность Николаевскому собору. Особенно, знаете, в воскресные дни, когда в Манхэттене и метро ходит плохо, и какие-то кроссы по улицам проводятся, дороги перегораживаются, и стоянки нет у собора. Я вижу, что ходят прихожане, привязываются к собору. Но удаленность его от местопроживания – это объективная причина, по которой не растет приход. Вторая – на жизнь собора, конечно же, накладывает отпечаток сменяемость архиереев. И это – не во благо жизни прихода. Потому что у каждого священника есть свое индивидуальное лицо, свое представление о том, что необходимо сделать для нормальной жизни собора; каждый раз, когда священник меняется, – это духовная и душевная травма. Когда священник, к которому прихожане привыкли относиться как к пастырю, у которого исповедуются, крестят своих детей, вдруг уезжает и на его месте появляется новый священник, – конечно, это болезненно и с точки зрения человеческой, и канонического права. Разрывать возникшую духовную связь между священником и прихожанином – это всегда взаимно больно. И каждый раз при смене очередного архиерея и священников наблюдается отток людей из собора, и ситуация повторяется с каждым отъездом очередного священнослужителя. Трудно создавать какие-то развитые формы приходской жизни в таких условиях, все это мешает развитию прихода, его социальной и образовательной деятельности. Мы видим, что наши прихожане нуждаются, помимо богослужебной заботы, в каком-то общении, – и мы стараемся по возможности это организовать. Чтобы и молодежь встречалась – у нас это уже стало традицией собираться по вторникам вечером, человек 25-30. Стала действовать небольшая воскресная школа, деятельность которой тоже тормозится тем, что у нас нет нормального помещения, негде разместить детей. Иными словами – каждому делу нужен хозяин. В том числе и Свято-Николаевскому собору. Нужен архиерей, который служил бы в соборе дольше, священники при нем, постоянная паства.

М. А. – Действительно, храм создает священник. Он собирает вокруг себя паству, он укрепляет приход. Очевидно, все эти проблемы вызваны тем, что собор находится на территории другого государства, и в его жизнь вмешиваются совсем уже нецерковные сюжеты. Есть ли какой-то выход из существующего положения?

Владыко Юстиниан – И для архиереев, пребывающих на служение в Америку, и для священников, по крайней мере, в настоящее время, много проблем. Скажем, большая сложность – вхождение в менталитет своей паствы. Погружение в американскую жизнь. Ведь совершать свое священническое служение можно и в России, и в Украине, – там священник и архиерей могут видеть больше плодов от своего труда, чем в Америке. Потому что русская диаспора новых иммигрантов в массе своей невоцерковлена. Это люди с искренней, порой, верой, но без навыков церковной жизни. Без понимания своих обязанностей по отношению к храму. И в результате получается, что священник должен брать на себя ответственность за те заботы, от которых он свободен, совершая служение в России. Ведь даже материальной помощи от прихожан хватает лишь на выплату коммунальных услуг, а собор, административный центр нуждаются в постоянном контроле электрика, сантехника, завхоза, уборщиц... Которых нет. У нас нет возможностей оплачивать труд этих людей. Все, что как-то обеспечивает жизнедеятельность собора, – усердие волонтеров. А волонтер – как всякий доброволец – сегодня есть, а завтра его нет. Многие и хотели бы, но они работают всю неделю, и потому готовы прийти помочь в воскресенье – когда храм полон молящихся... Получается, что архиерей, прибыв сюда из России, сталкивается с множеством проблем не духовных, а вполне земных, особенно в первое время, когда он, как любой приехавший в чужую страну, терпит много шоков. А внутренней компенсации в виде растущего прихода, нет (да и материально священники здесь обеспечены очень скромно). То есть священник, совершающий свое служение в России, находится в более понятных и легких для него условиях, он во всех отношениях чувствует себя комфортнее. Поэтому посылать сюда на служение нужно людей, которые уже знакомы со здешней спецификой жизни и которые сами готовы поехать. В противном случае священник неизбежно столкнется с миром, которого он не знает. Ведь даже устройство приходской жизни здесь иное.

Согласно Уставу, священник является духовным лидером своего прихода. Безусловно, есть церковный совет, какие-то помощники, но совет не является давлеющим над священником, он – при священнике. Попадая же в США, открываешь, что здесь церковный совет ощущает себя хозяином приходской жизни, а к священнику порой относятся, как к наемнику. Который сменяем – тогда как они остаются навсегда. Конечно, для священника, который вырос в зарубежной среде, кто видел только такую практику, – ему легче, он принимает это как данность. Но приехать из современной России и почувствовать, что тебе не просто тяжело, а что даже не ты являешься первым авторитетом на приходе, что прежний опыт не работает, – это шок.

М. А. – Может быть Русская Зарубежная Церковь может помочь своим опытом? Она выстраивала себя здесь, и у нее нет такой проблемы культурного – именно культурного, а не церковного, – шока. Возможно ли такое “сотворчество”? Русская Церковь воссоединилась – каков опыт пятилетнего общения?

Владыко Юстиниан – Приходы Зарубежной Церкви также имеют в своей жизни, порой, главенство церковного совета. Ведь храм, здание, – это собственность, и зачастую владельцами являются именно члены прихода. Жизнь Русской Зарубежной Церкви, в ее территориальной рассосредоточенности, проходит при большой раздробленности на отдельную, независимую, частную жизнь приходов. Когда каждый приход определяет свое существование, в меньшей степени переживая за епархию в целом. Московский Патриархат живет очень централизованной жизнью, а РПЗЦ – растекшись по отдельным приходам, так сложилось исторически. Как взаимодействовать? – всегда вопрос. Здесь срабатывает и разный менталитет. Хотя празднование пятилетия Объединения мне показало большую организованность и сплоченность паствы РПЦЗ, чем наших Патриарших приходов. То есть, говоря, что жизнь РПЦЗ проходит как конгломерат отдельно взятых приходов, я должен признать, что Патриаршие приходы здесь, в Америке, отнюдь не больше централизованы. И не очень, оказывается, способны к активной совместной деятельности.

Процесс сближения идет, и его нельзя никак торопить; здесь люди не привыкли жить, положась лишь на авторитет иерархов. Люди привыкли проверять все личным опытом и брать на себя ответственность за свои решения. Поэтому процесс взаимопроникновения не надо подогревать. Всему свое время. Я ясно осознаю, что нет некоего духовного просветительского центра, который бы занимался анализом современной жизни Церкви здесь, анализом изменений современной паствы, жизни приходов сегодня. Нет той Семинарии, которая адаптировала бы друг к другу людей, прибывших недавно из России, и здесь выросших; которая помогала бы им находить общий язык, стала бы посредником. Я думаю, что об этом нужно говорить, пытаться поднимать эти темы в работах конференций, круглых столов. Русский православный за рубежом и русский православный, прибывший из России, – в чем они похожи? чем отличаются? Постараться понять разницу их менталитетов, их отношения к жизни, Церкви, культуре. Проследить общие, объективные закономерности, чтобы их учитывать в своем священническом служении. Потому что, естественно, священник обязан быть психологом и аналитиком. Разные формы общения с детьми и взрослыми, с учеными и простыми людьми, с уроженцами Америки и выходцами из России... Священнику нельзя думать, что та норма, в которой он вырос и сформировался как служитель Церкви, и есть мерило православности. И если это не учитывать – возникают взаимные претензии. А все это просто требует спокойного разговора, общения, обсуждения.

М. А. – Эта проблема есть, и она чрезвычайно важна для верующего. Ее никто не обойдет в Церкви, мы все равно упремся в нее. Поэтому, согласна, – нужно обсуждать и менять, в том числе – в себе. И последний вопрос. Мы встречаемся с Вами, Владыко, во время поста; когда выйдет декабрьский номер, уже наступят рождественские празники. Что бы Вы пожелали нашим читателям?

Владыко Юстиниан – Я пожелал бы им и как священнослужитель, и как русский гражданин, пожелал бы жителям русской диаспоры большей церковности. Русской православной церковности. Не набор генов, не цвет волос и кожи определяют нашу русскость, а состояние души. Если будет сохраняться живая вера во Христа, будет сохраняться живая связь с Церковью, естественным станет сохранять и свою русскость, культурные традиции. Мы здесь не изобретем ничего нового. Века показывают нам такие примеры. Иудейский народ, хоть и в вавилонском плену, сохранял свою веру, и через 70 лет пленения они поспешили на родину, понимая, что без возрождения храма Иерусалимского, культа, не воскреснет и народ. Вот пример – конкретный, исторический; приди и убедись: много тысячелетий живет еврейский народ в рассеянии, в самых разных условиях, – и не исчезает. Порой даже не говоря на своем языке, имея внешне культуру и воспитание той страны, где живет, но, в глубине сердца сохраняя веру, они обретают способность к восстановлению и самоорганизации. Еще пример – столько веков живущие в рассеянии армяне. Я вижу, как сейчас в Америке развивается бурно и греческая архиепископия. Все греки группируются вокруг храмов, вокруг священников, вокруг предстоятеля этой юрисдикции – архиепископа Димитрия. Будет сохраняться вера в Бога и православная церковность – сохранится и русская диаспора.

Опубликовано в журнале:

«Новый Журнал» 2012, №269

АФИНЫ ТРЕБУЮТ ОТ ФРГ 162 МЛРД КОМПЕНСАЦИИ ЗА ВТОРУЮ МИРОВУЮ

В сумму требований не включены проценты

Греция требует от Германии 162 млрд евро в качестве компенсации за ущерб, нанесенный во время Второй мировой войны, пишет Greek Reporter. В сумму требований не включены проценты за 68 лет с момента окончания войны.

По мнению Афин, из них 108 млрд евро ФРГ должна выплатить за разрушение инфраструктуры, а еще 54 млрд евро - за оккупационные займы, которые Греция выдавала нацистскому режиму. Как заявил член совета по требованиям о репарациях Аристоменис Сингелакис, совет также требует компенсаций за гибель граждан и повреждение культурных ценностей.

Греция в настоящее время испытывает серьезные финансовые проблемы. В начале декабря канцлер Германии Ангела Меркель не исключила возможности того, что часть греческого долга может быть списана, если Афины сумеют добиться профицита бюджета. По ее оценке, это произойдет не раньше 2014-2015 годов.

Как отмечал Bloomberg, у Германии есть своего рода и "моральные" обязательства перед Грецией, поскольку она была одной из стран, помогавших ФРГ после Второй мировой войны. Введение с подачи США в 1948 году немецкой марки уничтожило большую часть внутреннего долга Германии, что помогло ФРГ "перезапустить" экономику. Благодаря реализации "плана Маршалла" Германия получила отсрочку выплат внешнего долга до 1952 года, а в 1953 году по Лондонскому соглашению половина долга ФРГ была списана. Греция также была в числе стран, подписавших соглашение, предусматривающее перенос вопроса о погашении долгов на тот момент, когда произойдет объединение Германии. Однако впоследствии к этой проблеме так и не вернулись. Благодаря такой реструктуризации долга Западная Германия в 50-е годы имела госдолг в размере 20% ВВП, тогда как страны в Западной Европе - в среднем 200% ВВП.

Работники афинского метро и врачи во всей Греции проводят в четверг забастовку, сообщили профсоюзы.

Метро в греческой столице закрылось на 24 часа. Профсоюз протестует против решения властей включить работников метро в единую зарплатную сетку, что значительно снизит их доходы.

Также забастовку объявило греческое общество врачей, включающее тысячи практикующих специалистов. Врачи недовольны сокращением расходов на здравоохранение, которое, по заявлению их профсоюза, лишает граждан доступа даже к остро необходимым медицинским услугам. По последним данным, более трети греческих работников не застрахованы и, таким образом, не имеют свободного доступа к медицине.

Греция реализует программу жесткой экономии в обмен на многомиллиардные кредиты ЕС и МВФ, которые поддерживают греческую экономику "на плаву" с 2010 года. Алексей Богдановский.

Сегодня, 16 января 2013 года, состоится заседание совета Фонда по управлению государственным имуществом (ТАИПЕД) по вопросу приватизации Государственной газовой корпорации Греции - ДЕПА, с целью утверждения тендерной документации по продаже ДЕПА и газотранспортной компании ДЕСФА.Вслед за этим сразу последует вторая и последняя стадия - получение претендентами доступа к данным Группы ДЕПА, с предоставлением с их стороны обязывающих финансовых предложений - с тем, чтобы тендер был завершен к концу марта этого года.

Несмотря на то, что финансовые предложения по покупке Группы ДЕПА измеряются в 1,8 млрд. евро, конечная стоимость, как видно, будет намного ниже - ориентировочно 1 млрд. евро.

При этом надо заметить, что Еврокомиссия занимает отрицательную позицию по поводу потенциального приобретения греческой ДЕПА российским компаниями, считая, что в этом случае на греческом рынке природного газа не будет никакой конкуренции, поскольку «Газпром», с покупкой ДЕПА, станет, помимо основного трейдера ещё и ведущим поставщиком Греции (90% акций).

Евросоюз и США обеспокоены тем, что в случае удачного завершения дел, «Газпром» «встанет на путь» природного газа в юго-восточном Средиземноморье, а также имеющихся природных залежей Греции.

Здесь уместно отметить, что на приобретение ДЕПА претендуют российские компании «Газпром» и «Негуснефть» (российский энергетический концерн «Синтез»), а также азербайджанская нефтяная компания «Socar», греческий консорциум «M&MGasCo-MotorOil» и совместное предприятие «GEKTERNA» - «PPF».