Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Кыргызскую резолюцию по предотвращению радиационной угрозы в Центральной Азии поддержали 40 государств членов ООН

В штаб-квартире ООН в г.Нью-Йорк рассмотрен и принят вторым комитетом Генеральной Ассамблеи ООН инициированный Кыргызской Республикой проект обновленной резолюции «Роль международного сообщества в предотвращении радиационной угрозы в Центральной Азии». Сообщает МИД КР в четверг.

К представленной кыргызской стороной резолюции в качестве ко-спонсоров присоединились 40 государств-членов ООН. Инициатива Кыргызстана по принятию резолюции была озвучена президентом КР С.Ш.Жээнбековым на общих дебатах 73-й сессии Генассамблеи ООН 26 сентября 2017 г. в Нью-Йорке.

Представляя проект резолюции, постпред КР при ООН М.Молдоисаева подчеркнула, что без решительных шагов в области обеспечения охраны окружающей среды и ее восстановлению, невозможно обеспечить полноценное устойчивое развитие. Кыргызская сторона отметила, что благодаря усиленному вниманию ООН и международного сообщества удастся предотвратить экологические риски национального и регионального масштаба, обеспечить устойчивое развитие стран Центральной Азии.

В 2013 г. была принята специальная резолюция по проблемам уранового наследия в Центральной Азии «Роль международного сообщества в предотвращении радиационной угрозы в Центральной Азии». Проект обновленной резолюции,инициированный кыргызской стороной, призывает международное сообщество оказывать государствам ЦА помощь в решении проблем, связанных с урановыми хвостохранилищами, и подчеркивает важность регионального сотрудничества.

Научно-производственное предприятие "Звезда" — единственный в России производитель космических скафандров и кресел для космических кораблей. Юрий Гагарин был облачен в скафандр "Звезды", Алексей Леонов совершил первую в истории космическую прогулку тоже в скафандре производства предприятия. В свое время российским опытом создания космических доспехов воспользовался Китай при изготовлении скафандров для своих тайконавтов. О том, во что будут одеты российские космонавты в будущем, какое решение от надоедливой лунной пыли нашли в России, и когда будет представлен прототип скафандра для нового российского пилотируемого корабля "Федерация", в интервью специальному корреспонденту РИА Новости Дмитрию Струговцу рассказал генеральный директор — главный конструктор НПП "Звезда" Сергей Поздняков.

— На выставке Bengaluru Space Expo Индийское космическое агентство представило скафандр для полетов в космос. Речь о скафандре, который планируется использовать во время организованного национальными силами полета на орбиту в 2022 году. Представленный скафандр очень похож на наш "Сокол КВ-2". Индийцы взяли за основу нашу разработку?

— Я видел фотографии представленного скафандра. По ним у меня сложилось впечатление, что это не действующий скафандр, а скорее макет или прототип. По конструкции оболочки он практически копия нашего "Сокола", особенно характерна так называемая полурамка для мягкого шлема. Хотя их скафандр сделан как будто в кружке юных техников: отовсюду торчит большое количество непонятных шлангов. Из их расположения сложно сделать вывод о том, по какой схеме будет работать скафандр. Мне трудно комментировать индийские планы, но даже по фотографиям понятно, что тот скафандр, который они продемонстрировали, на мой взгляд, бутафорский, для театральной пьесы или кино подойдет, но для реального полета или испытаний не годится. Возможно, я ошибаюсь.

— Как получилось, что индийский скафандр очень похож на российский?

— Не знаю. Несколько лет назад Роскосмос вел переговоры с Индией о помощи в развитии их национальной пилотируемой программы. В том числе предполагалось, что кресла и снаряжение для космонавтов будут сделаны в России, у нас на предприятии. Но дальше намерений дело не пошло.

Недавно индийская сторона просила наш скафандр для съемок исторического фильма о полете первого индийского космонавта Ракеша Шарма в космос на советском корабле "Союз Т-11" в 1984 году. Роскосмос ходатайствовал перед нами о предоставлении скафандра. Мы согласились выделить его на короткое время. А в конце прошлой недели пришло обращение, которым они просят на достаточно длительное время предоставить им еще пять или шесть скафандров для съемок. Меня такая просьба удивила и насторожила. Конечно, в таком количестве мы им ничего предоставлять не будем. Но такие совпадения настораживают.

— Несколько лет назад НПП "Звезда" предоставляло для эксперимента "Марс-500" по моделированию полета на Марс скафандры своего изготовления. В них участники эксперимента имитировали работу на марсианской поверхности. Сейчас Институт медико-биологических проблем готовит новую серию экспериментов SIRIUS. Будут ли участники эксперимента "выходить на лунную поверхность" и предоставит ли "Звезда" им свои скафандры?

— Коллеги из ИМБП предложили нам участвовать в своем эксперименте с моделированием работы на лунной поверхности. Мы готовы участвовать, но на договорной основе. Понятно, что для ИМБП эксперимент SIRIUS не только научный, но и коммерческий проект, а изготовление "лунных" скафандров тоже стоит денег. Пока такой договор не подписан. Однако мы уже думаем, как можем модернизировать скафандры от "Марса-500" под новый проект. В свое время, чтобы имитировать одну шестую земной гравитации, мы оставили в скафандре лишь оболочку. Облегчить его до уровня гравитации на Луне мы уже, наверное, не сможем, но у нас есть другие предложения. Например, из миссий "Аполлон" известно, что лунная пыль очень прилипчивая и неприятная, как стекловолокно. Поэтому мы планируем использовать одноразовые защитные оболочки, которые бы надевались перед и снимались после каждого выхода на лунную поверхность, чтобы не заносить лунную пыль в жилой модуль.

— Началась ли разработка нового скафандра, который придет на смену начавшим недавно использоваться "Орланам-МКС"?

— Сначала перед нами стоит задача сделать третий скафандр "Орлан-МКС" взамен потерянного в аварии с "Прогрессом" в 2016 году. Что касается следующего поколения скафандров, то во второй половине 2019 года начнется новый этап финансирования программы эксплуатации МКС. Рассчитываем, что туда войдет задача разработки нового скафандра. Пока сформулированных технико-коммерческих предложений у заказчиков нет, хотя общие вопросы мы обсуждали с РКК "Энергия" и Роскосмосом. То есть разработка как таковая пока не началась, формулируются основные требования. За последнее время накопилось достаточно много предложений, в первую очередь от космонавтов, которые связаны с изменениями требований по эргономике. Например, они хотят, чтобы в скафандре был увеличен вход, чтобы ввели сменные рукава под разную длину рук и так далее.

— Когда планируется отправка на МКС следующего скафандра "Орлан-МКС"?

— Планируем изготовить его до конца следующего года. Все будет зависеть от того, как быстро мы заключим договор на изготовление.

— Устранены ли все замечания космонавтов к новым рукавам для "Орлана-МКС"? Они говорили, что новые рукава по сравнению с теми, что были в прошлом поколении скафандров, не так удобны, не так гнутся.

— В дальнейшем нужно делать легкосъемные рукава для длинноруких и короткоруких космонавтов. Они сейчас тоже съемные, но в будущем замена будет проще. Предполагается сделать несколько типоразмеров рукавов. Понимаете, при отборе кандидатов в космонавты расширились границы отбора по антропометрическим данным. Сейчас в отряд берут космонавтов с большим объем груди, с достаточно короткими руками. Идеальная комплекция для работы в скафандрах для внекорабельной деятельности — это "подсушенные" космонавты с длинными руками, как Сергей Крикалев или Сергей Рязанский.

— На каком этапе находится разработка нового летного скафандра "Сокол-М" для корабля "Федерация"? Вы говорили, что к концу 2018 года будет представлен полностью переработанный прототип скафандра, а в следующем году планируется изготовить первый экземпляр?

— Да, прототип мы обещали сделать до конца года, хотя по контракту у нас работы продолжатся и в следующем году. Отдельные фрагменты нового скафандра уже изготовлены. Я надеюсь, что до конца года мы сделаем надуваемую оболочку с принципиально новым способом надевания, с новой системой вентиляции. Если получится, может быть, до конца года успеем провести презентацию, хотя сначала нужно запатентовать реализованные новые технические решения. В следующем году мы должны сделать опытные образцы и провести испытания нового спасательного скафандра.

— Роскосмос и НАСА продолжают обсуждать вопрос создания окололунной станции. По различным сведениям, зарубежные партнеры требуют от России делать шлюзовой модуль по американским техническим стандартам и под американский скафандр. Что вам известно на этот счет? Выходили ли на вас представители Роскосмоса или РКК "Энергия" с вопросом разработки скафандра для окололунной станции?

— Я владею той же информацией, которая доступна в открытых источниках. Предыдущее руководство Роскосмоса дало добро на изготовление шлюзового модуля, что у многих вызвало удивление — делать пустую бочку для американцев, конечно, унизительно. Новое руководство заявило, что на это не пойдет, и мы будем самостоятельно осваивать Луну. Честно говоря, официальной информацией мы на этот счет не располагаем. Будем участвовать в окололунной станции или не будем, а если будем, то в каком статусе? Я не исключаю, что четкого понимания пока ни у кого нет и, соответственно, никаких заказов к нам не поступало.

— Можно ли создать какой-то единый стандарт, чтобы российские и американские скафандры были взаимозаменяемыми?

— Руководители офиса НАСА в России любят посещать наш музей и испытательный комплекс. Раз в несколько лет они меняются, но каждому я говорю одно и то же: "Станция у нас общая, и средства обеспечения безопасности должны быть универсальные, а правильнее было бы, чтобы они были общие и для наших кораблей, и для ваших". Сейчас у американцев будет два пилотируемых корабля, но непонятно, будет ли у них какая-то унификация в средствах спасения, непонятно, разрабатывает ли каждая компания с нуля собственный скафандр. Понятно, что США — страна богатая и может себе позволить несколько типов скафандров и кораблей, но интерфейсы должны быть одинаковыми. Если у каждого будет свой скафандр, и в критической ситуации они окажутся не заменяемыми, это может привести к печальным последствиям.

— Можно ли объединить в одном и летный скафандр для спасения в случае разгерметизации корабля, и жесткий для работы в открытом космосе?

— Универсальный скафандр был у Алексея Леонова, в которым он выходил в космос, а также в программе "Аполлон". Он использовался как спасательный во время старта и посадки, для выхода в открытый космос, и он же использовался для передвижения по Луне. Сейчас США делают универсальный скафандр, где для выходов в открытый космос нужно надевать специальный ранец с системой жизнеобеспечения. Но в то же время они делают и новый полужесткий скафандр. У нас работ по универсальному скафандру не ведется, хотя определенные идеи в этом направлении есть.

— Глава Роскосмоса Дмитрий Рогозин некоторое время назад заявил, что научно-технический совет Роскосмоса и РАН совместно разрабатывают концепцию лунной программы. Ваши специалисты как разработчики систем жизнеобеспечения для космических полетов привлечены к работе комиссии?

— Мы — технические специалисты. Как только ученые и Роскосмос составят программу, нас привлекут к технической реализации конкретных решений. Об освоении Луны мы слышим уже много лет, а воз и ныне там, как говорится.

— Весной к вам приезжал швейцарский пилот Рафаэль Домжан, который хочет совершить полет в стратосфере на самолете на солнечной энергии и для этого заказал у вас скафандр. Готов ли для него скафандр?

— С точки зрения скафандра к полету все готово. Сейчас мы завершаем его испытания. В начале следующего года Домжан должен приехать к нам для участия в контрольном эксперименте в барокамере.

— В декабре космонавты должны выйти в открытый космос для вскрытия обшивки и осмотра космического корабля "Союз МС-09". Будет ли как-то усилена защита скафандров в связи с предстоящей операцией?

— Предполагается, что космонавты вскроют тепловакуумную изоляцию, а также противометеоритную защиту. Я просил, чтобы космонавты во время своих работ постарались не продырявить скафандры инструментами. Если кто-то придумал что-то для дополнительной защиты скафандров, то такое нововведение должно быть с нами согласовано. На нас пока с этой идеей не выходили.

Дмитрий Струговец.

Россия > СМИ, ИТ > ria.ru, 22 ноября 2018 > № 2802473 Сергей Поздняков

На днях в американской прессе активизировался спор о том, правда ли, что в Китае создана или создается система присуждения каждому гражданину "социального рейтинга", в зависимости от которого он находится буквально во всем, от получения работы до женитьбы. Перешел улицу не там — сработала камера, рейтинг снизился на несколько очков, надо повысить его добрыми делами и хорошим поведением…

Как утверждает журнал Foreign Policy, произошла путаница.

В США все началось, напомним, с речи вице-президента Майкла Пенса от 4 октября, когда он сказал: в Китае создана "система, ориентированная на контроль фактически за каждой стороной человеческой жизни".

Автор публикации мягко отвечает вице-президенту: "Есть небольшая проблема. Системы такой на самом деле не существует — по крайней мере, в том виде, в котором ее обычно изображают".

Далее американский автор подробно и со ссылками описывает систему, давно созданную… в том числе и в США, где личные данные из соцсетей, а также информация, собранная Агентством национальной безопасности (с его камерами и прочими технологиями слежки), давно уже используются как минимум для выяснения того, можно ли человеку давать кредит. Повторяем: как минимум.

Китайцы, как известно, тоже люди. Поэтому в стране существует несколько баз данных о прежних проделках заемщиков, а к 2020 году их планируется объединить. При этом говорится — в чисто китайском духе — много слов об аморальности и социальной безответственности людей, нарушающих слово.

Вывод автора из Foreign Policy: "Если человек не является владельцем или представителем компании, не брал кредит, не нарушал закон или не объявлял дефолт в выполнение решения суда, то он вряд ли может попасть в базу данных социального кредита".

Другое дело, что от кредитных рейтингов до того, что описал Пенс, лишь несколько шагов. Но это не китайская проблема и не только в Китае такая реальность может — теоретически — наступить.

Откуда могла взяться фальшивка насчет тоталитарных "социальных рейтингов" вместо рейтингов кредитных? Возможно, какой-то снабжающий Америку информацией китайский "источник" выдал за правду то, что может случиться только теоретически. Дальше оговорки и прочие "хайли лайкли" куда-то исчезают и появляется железная формулировка об "обществе тотальной слежки".

Диссидентские "источники", как известно, вообще влюблены в собственную фантазию, и им часто за это ничего не бывает. Вот, скажем, создатели мифа о том, что все российские элиты, напуганные американскими санкциями ("они же держат деньги на Западе и там же учат детей"), немедленно превратятся в "пятую колонну". А получилось как-то наоборот.

…В порядке послесловия: был в брежневскую эпоху такой живой бог международной журналистики, политобозреватель Юрий Жуков. Это был человек, очень хорошо знавший факты, то есть предельно профессиональный. Но он увлекался фразеологией довоенных 30-х годов, если не более архаичной, и мы, начинавшие коллеги, его между собой высмеивали и пародировали. Особенно вот это, фирменное: "Врать надо меньше, господа хорошие".

Так вот, в истории с китайскими "социальными рейтингами" очень хочется ту самую фразу, насчет господ хороших, повторить американцам. Как-то она выглядит уместной.

Дмитрий Косырев, политический обозреватель МИА "Россия сегодня"

Дело, которое пытаются инициировать сотрудники одного из старейших рекламных агентств Европы, имеет все шансы стать прецедентным. Пять белых мужчин-гетеросексуалов были уволены из лондонского агентства J. Walter Thompson (JWT) именно за то, что являются белыми, мужчинами и вдобавок ко всему гетеросексуалами. В этой связи обиженные сотрудники обвиняют своих бывших работодателей в дискриминации и "новом расизме".

Началось все с того, что креативный директор агентства Джо Валлас выступила на конференции, посвященной "разнообразию" (diversity) в рекламном бизнесе, представилась в качестве открытой лесбиянки и торжественно пообещала уничтожить репутацию ее компании как "рая для белых, британских, привилегированных, гетеросексуальных мужчин".

Еще раньше она же написала колонку, в которой призвала своих коллег переходить от слов о равенстве и "разнообразии" к делу. В частности, она потребовала прекратить разговоры о необходимости нанимать "наиболее талантливых людей", начать продвигать женщин, представителей этнических и сексуальных меньшинств в своих коллективах, а если таковые не найдутся, нанимать их со стороны, уничтожая "культуру белого мужского превосходства". Она также пожаловалась на то, что некоторые белые мужчины пытаются убедить ее в неправильности таких подходов, назвав эти заявления "постыдными".

Услышав все это, пятеро гетеросексуальных сотрудников JWT решили сходить в свой отдел кадров и поинтересоваться, что эта политика означает лично для них и для их карьеры. Через несколько дней после этого все они получили уведомления об увольнении. Посчитав себя дискриминированными по расовому и гендерному принципам, они пытаются теперь оспорить решение своего работодателя.

Самое любопытное, что на этих людей дружно обрушились всевозможные активисты, борющиеся за то самое разнообразие. Они обвинили сотрудников JWT, пытающихся отстоять свои права, в "чрезмерной реакции". Мол, странные какие-то гетеросексуалы попались: вместо того, чтобы послушно следовать тренду, пытаются бороться за свои рабочие места. Довольно известная в рекламных кругах активистка и оратор Синди Гэллоп поучительно заявила: "Если прежде ты пользовался привилегиями, то равенство воспринимается тобой как угнетение". Еще немного — и несчастные белые мужчины будут обвинены в расовой ненависти за попытку отстоять свои трудовые права.

Этот случай наглядно свидетельствует о том, что Запад в борьбе за равенство полов и рас уже выплеснул и ребенка — собственно понятие "равноправие". Радостно аплодируя решению уволить человека за то, что он является белым мужчиной, любящим противоположный пол, многочисленные активисты не смущаются тем, что порождают новую угнетаемую категорию населения. Что остается делать представителю этой категории, если он хочет пробиться по карьерной лестнице наверх? Только менять свой пол и/или публично объявлять себя гомосексуалом. Со сменой расы будет сложнее, хотя уже фиксируются и такие случаи.

Причем агрессивный активизм встречает в штыки не только попытки вчерашнего "привилегированного большинства" отстоять свои права в судах, но и подвергает остракизму любые намеки или полунамеки на необходимость как-то попридержать "позитивную дискриминацию" этого самого большинства.

К примеру, в США активно обсуждается новый сериал "Романоффы", показываемый ныне на потоковом сервисе Amazon Prime Video. Он полон привычных западных штампов о России и русских (тут тебе и балалайки, и самовары, и водка, и яйца Фаберже, и "комиссары в пыльных шлемах"). Но это совершенно не вызывает дискуссий о ставшей на Западе обычным делом русофобии — это ведь входит в тренды. Зато журнал The Atlantic разродился гневной статьей, усмотрев намек на попытку режиссера сериала Мэттью Вайнера защитить мужчин, обвиненных в сексуальных домогательствах в рамках кампании #MeToo.

Самое смешное, что намек этот автор статьи усмотрела в цитате… Пушкина. В одной из серий героиня эпизода на уроке русского языка цитирует стихотворение "Когда твои младые лета", в котором русский классик осуждает "лицемерные гоненья" света. Из этой цитаты The Atlantic, когда-то называвший Вайнера в числе "самых смелых мыслителей мира", сделал вывод, что режиссер пытается таким образом продемонстрировать свое отношение к якобы "незаслуженным" обвинениям, выдвинутым и против него в рамках #MeToo. Автор статьи называет Пушкина "известным бабником" и явно не подозревает, что цитируемое стихотворение осуждает гонения против подруги поэта Аграфены Закревской (в англоязычной версии не видно, что адресатом стихотворения является женщина: "Ты по приговору света на честь утратила права").

Но гораздо более серьезную "крамолу" говорит персонаж этой серии: "Выдвижение ложных обвинений — самое страшное преступление, которое можно совершить. То есть любой может говорить о любом что угодно — и просто слова разрушают чью-то жизнь. Вне зависимости от того, что сделано. Разве это выглядит справедливым? Это несправедливо".

Вот эта фраза вызвала настоящий шквал эмоций со стороны The Atlantic. Автор возмущена, как вообще можно считать разрушение репутации мужчины более серьезным преступлением, чем сексуальные домогательства против женщины. Аргумент о том, что в случае необоснованности обвинений разрушается жизнь невиновного мужчины, автор называет "неуклюжим и лишенным воображения". Мол, как можно защищать мужчин, если многие из них действительно являются "бабниками" — ну совсем как Пушкин.

Таким образом, западное общество дошло до того, что в борьбе против "привилегированного большинства" наплевало не только на равноправие, но и на презумпцию невиновности. Оказывается, как только доходит до применения этих понятий в отношении белых мужчин, да еще и — о, ужас! — гетеросексуалов, эти понятия можно уже выбрасывать в корзину. А ведь были времена, когда то самое западное общество считало данные термины основополагающими для своей демократии.

Владимир Корнилов.

Начальник главного управления российского Генштаба (ГРУ) Игорь Коробов скончался в среду на 63-м году жизни, сообщает Минобороны России.

"На 63-м году жизни после тяжёлой и продолжительной болезни скончался начальник главного разведывательного управления генерального штаба вооруженных сил Российской Федерации — заместитель начальника генерального штаба вооруженных сил Российской Федерации генерал-полковник Коробов Игорь Валентинович", — говорится в сообщении.

В ведомстве выразили соболезнования родным и близким покойного.

Биография Игоря Коробова

Игорь Коробов родился в 1956 году в Вязьме. С 1973 года служил в Вооруженных Силах. В 1977 году с отличием окончил Ставропольское высшее военное авиационное училище летчиков и штурманов ПВО.

Позднее учился в Военной академии Советской Армии (ныне — Военная академия министерства обороны России), также был выпускником Военной академии Генштаба Вооруженных сил России.

В 1985 году поступил на службу в военную разведку, находился на различных должностях в главном управлении Генштаба.

В январе 2016 года стал начальником главного управления Генерального штаба — заместителем начальника Генерального штаба Вооруженных Сил РФ.

Генерал-полковник, Герой России (награжден в 2016 году). Игорь Коробов был женат, у него остались две дочери.

Включение в американский санкционный список

В сентябре 2018 года госдеп США в соответствии с указом президента Дональда Трампа опубликовал имена 27 россиян, включенных в новый черный список, и уточнил, что они либо "работают, либо действуют от лица оборонного или разведывательного секторов" России. Среди них значилось имя главы ГРУ Игоря Коробова.

В Госдепе отметили, что попадание в черный список подразумевает, что США могу ввести ограничительные меры в отношении каждого, кто сотрудничает с фигурантами из санкционного списка.

В марте 2018 года госдеп ввел санкции против 13 россиян, в том числе Игоря Коробова, в соответствии с законом "О противодействии противникам Америки" (CAATSA) и указом о "Блокировке собственности лиц, вовлеченных в преступную деятельность в киберпространстве".

В соответствии с данными санкциями, активы фигурантов "черного списка" будут заморожены, а гражданам и резидентам США запретят вести с ними какие-либо дела.

Американские спецслужбы ранее обвинили Россию во "вмешательстве в выборы" в 2016 году. И Москва, и Белый дом неоднократно отвергали данные обвинения.

Два сына экс-президента Панамы Рикардо Мартинелли, находящегося под стражей, задержаны в американском Майами, сообщила в среду панамский прокурор Кения Порселл.

"Они задержаны… Мы ожидаем сейчас, что американские власти сделают соответствующее сообщение МИД Панамы. В результате расследования эти люди упоминались в связи со случаями отмывания денег и делом Odebrecht", — заявила Порселл каналу TVN Noticias.

Сам Мартинелли в 2017 году был задержан в США и через год экстрадирован на родину. Возглавлявший Панаму в 2009–2014 годах экс-президент обвиняется в причастности к коррупции, слежке за оппозицией, соратниками и гражданами страны. Его также подозревают в нелегальной торговле панамскими визами, которые могли принести Мартинелли вместе с подельниками до 100 миллионов долларов. По совокупности обвинений ему грозит наказание до 21 года тюрьмы.

Канцлер Германии Ангела Меркель за 13 лет у власти совершила много выдающихся дел мировой значимости, однако раскола в собственной стране ей избежать не удалось. Так деятельность бывшего ученого-физика из Восточной Германии, в руках которой оказались судьбы граждан ее страны и всей Европы, оценили опрошенные РИА Новости эксперты.

Меркель заняла должность канцлера ровно 13 лет назад — 22 ноября 2005 года.

Ученый и диссидент

В ГДР Меркель успешно совмещала научную деятельность с работой в диссидентском движении. После объединения Германии на нее обратил внимание тогдашний канцлер Гельмут Коль, активно работавший над созданием в восточных землях новых структур крупнейшей консервативно-центристской "народной партии" — Христианско-демократического союза (ХДС). В 1990 году Меркель вступила в ХДС, в 1991 году вошла в первое правительство объединенной Германии при канцлере Коле в качестве министра по делам женщин и молодежи, затем — как министр по охране окружающей среды. Параллельно она руководила земельной организацией ХДС в Мекленбурге-Передней Померании и была заместителем Коля по партийной работе.

После поражения христианских демократов на федеральных выборах в 1998 году Меркель была избрана на пост генерального секретаря ХДС. После ухода председателя ХДС Вольфганга Шойбле, который был обвинен в финансовых махинациях, президиум партии выдвинул в марте 2000 года кандидатуру 45-летней Ангелы Меркель на вакантную должность. Меркель заявила, что занимает центристские политические позиции, выступает за интересы среднего класса в ФРГ, намерена в значительной степени усилить общественную поддержку ХДС, а также развивать европейское сотрудничество.

В 2005 году она заняла пост канцлера ФРГ на целых 13 лет – подобная несменяемость власти нетипична для развитых стран Западной Европы. Тем не менее, заявление Меркель о решении не выдвигать свою кандидатуру на выборах председателя ХДС на ближайшем съезде в декабре, а значит, и не участвовать в борьбе за кресло канцлера, прозвучало для многих словно гром среди ясного неба.

Канцлер иностранных дел

"Канцлер Меркель оказала большое влияние на европейскую политику. Это было связано, в том числе с тем, что эпоха Меркель совпала с ситуацией, когда в европейской политике не оказалось других сильных лидеров. Однако проблемы, которые возникали в это время, требовали мощных решений. Ангела Меркель взяла на себя эту роль, что было непросто, потому что в Европе всегда неоднозначно воспринимают желание Германии принять на себя роль лидера, имея в виду тот исторический опыт, который имели все европейские страны с немцами. С другой стороны, как сказал один польский политик, Германия должна взять на себя эту роль. Можно сказать, что Меркель удалось в этой непростой ситуации все время находить правильный тон, который не приводил к слишком сильному отторжению", — считает экс-посол ФРГ в СССР и РФ Эрнст-Йорг фон Штудниц.

Он напомнил, что американский журнал Forbes многократно называл Меркель самой влиятельной женщиной в мировой политике, этот титул, по его словам, "был абсолютно правомерен в конкретные исторические моменты, так как госпожа Меркель совершила много выдающихся дел, и они прямо касаются ее роли в Европе и в мире". Недаром в немецких СМИ Меркель называли "канцлером иностранных дел", учитывая то значение, которое она придает международным контактам и политике в ЕС.

Политическая оппозиция характеризует роль Меркель в политике менее комплиментарно. Как заявил депутат бундестага, внешнеполитический эксперт во фракции "Левые" Александер Ной, "тот факт, что она смогла так долго продержаться, может удивить, учитывая ее не слишком эффектные выступления".

"Меркель не хватает еще трех лет до рекорда по продолжительности пребывания в должности, который установил Гельмут Коль. Его самопровозглашенный политический "отец" Кондрад Аденауэр справился "всего" за 14 лет. Итого: позиции Ангелы Меркель в этой гонке неплохи. Однако ее сверхдолгое пребывание в должности опирается на правило федеральной политики с 1949 года: партия граждан и предпринимателей ХДС прописана в ведомстве канцлера. Это правило ставится под вопрос, только если претензии и обещания христианских демократов, с одной стороны, и социальная реальность, с другой стороны, расходятся слишком далеко. Вот в чем, несомненно, заслуга Ангелы Меркель. Раскол во внутренней и внешней политике стал отличительной чертой ее канцлерства", — считает Ной.

Меркель и Украина

По словам фон Штудница, одним из важнейших достижений Меркель стала попытка "при помощи минского соглашения от февраля 2015 года удержать конфликт на востоке Украины".

"Это была единственная попытка добиться согласованного решения в конфликте. И это заслуга Ангелы Меркель. Нормандский формат был ее инициативой. И по ее инициативе в переговорах с американским президентом Бараком Обамой была обеспечена поддержка минского процесса со стороны США. Это, бесспорно, выдающийся вклад с ее стороны, который не стоит преуменьшать, даже если "Минск-2" не стал по-настоящему успешным", — считает экс-посол.

Впрочем, роль Германии в украинской политике последних лет не ограничивалась участием в нормандском формате. По словам левого политика Ноя, Меркель "в случае с Сирией и Украиной отказалась от каких-либо оговорок относительно участия Германии в смене режима", в результате чего и украинская оппозиция в 2014 году, и сирийская оппозиция до сих пор "получала и получает щедрую поддержку, будь то исламисты или фашисты".

"Вследствие кризиса на Украине Германия также взяла на себя обязательство НАТО потратить 2% ВВП на военные расходы. Из года в год становится все жестче провокационный курс в отношении Москвы. Регулярно проходят крупные маневры при участии бундесвера на восточной границе НАТО, немецкие военные постоянно размещены в Литве. Как будто все это еще не достаточно опасно и дестабилизирующе, правительство Меркель делает ставку на новые возможности кибервойны, приобретение армированных беспилотных летательных аппаратов, даже создание новой армии Европы или ЕС", — заметил Ной.

Он добавил, что "ничего не слышно от Меркель о необходимости проведения политики разоружения и разрядки в Европе в то время, как армия США может значительно расширять свои базы в Германии, как это происходит в Рамштейне".

Меркель и Россия

Фон Штудниц в целом позитивно оценивает роль Меркель в политике Берлина и Брюсселя по отношению к России. В частности, он приветствовал тот факт, что канцлер, "несмотря на сложную ситуацию на Украине, сочла правильным сохранить рабочие отношения с российским президентом Владимиром Путиным".

"Она сохраняла и сохраняет убежденность, что Германия должна продолжать диалог с Россией в рамках нормальных рабочих отношений. Получится ли снова перейти к дружеским отношениям — это вопрос, ответ на который даст будущее. Но Меркель всегда понимала, что важные отношения с Россией должны сохраняться. Это, в частности, осложняет отношения с нынешним американским руководством", — заявил экс-посол, добавив, что отношения Меркель и Путина характеризует то, что каждый из них "считает другого стороной, с которой он хочет считаться и соотноситься".

Иначе оценивают успехи Меркель на российском направлении в оппозиции. По словам Ноя, канцлер усилила "трансатлантическую ориентацию во внешней и военной политике, которая сочетается с резким антироссийским курсом, напоминающим о самых темных временах, как считается, завершенной холодной войны".

"Отрицая свои собственные нарушения существующего международного права, например, в ходе войны в Косово в 1999 году, Берлин при каждой возможности обвиняет Москву в "аннексии", то есть в отделении и присоединении Крыма к Российской Федерации, поддержал потребованные США антироссийские санкции в значительной степени в ущерб немецкому экспорту. Эта линия также определила политику Брюсселя в отношении Москвы с 2013-2014 годов", — заявил политик.

Меркель и беженцы

Ослабление позиций Меркель связано с ее решением открыть границы для беженцев в 2015 году, считает фон Штудниц. Решение было принято в разгар миграционного кризиса в Европе — крупнейшего со времен Второй мировой войны. С января по сентябрь 2015 года в государствах-членах ЕС были официально зарегистрированы более 700 тысяч беженцев. Всего за 2015 год, по разным данным, в ЕС прибыли от одного до 1,8 миллиона беженцев и нелегальных мигрантов, официально около 950 тысяч — в ФРГ.

"Решение (об открытии границ — ред.) Меркель мотивировала гуманитарными причинами, однако не смогла убедить в этом общественность, упустив один момент: она не предстала перед бундестагом, чтобы объяснить там свою политику, и не получила поддержку большинства парламентариев. В двух-трех телевизионных шоу она пыталась привести аргументы на этот счет, но это не слишком удалось", — считает фон Штудниц.

По словам дипломата, весьма спорными были слова Меркель о том, что Германия открыта для всех желающих. "В результате в Германию приехало 1,2 миллиона человек, что стало для немецкой общественности большим вызовом. Это выразилось в росте рейтинга правой партии "Альтернатива для Германии" и во все сильнее падающей поддержке ХДС на федеральных и земельных выборах. От этой оплеухи канцлер не смогла оправиться. И хотя она говорит сейчас, что это не должно повториться, новой политики, направленной на поиск новых путей или решений, нет", — считает он.

Ной указал, что действия Меркель во время миграционного кризиса привели к росту популярности "уличных радикалов".

"Во время расцвета так называемого миграционного кризиса в 2015 году Меркель произнесла одну из своих типичных, то есть расплывчатых фраз, которые открыты для любых толкований: "Мы сделаем это". В то же время ассоциации предпринимателей потребовали исключений для беженцев из недавно введенной системы минимальной заработной платы. С тех пор миграционный кризис ведет к социальному разрыву", — считает левый политик.

В результате ХДС получил худший результат с 1949 года на всеобщих выборах в 2017 году. На что канцлер Меркель отреагировала вызвавшими скандал в Германии словами, что она "не знает, что нужно было сделать по-другому".

Меркель и Германия

Несмотря на то, что Германия относительно благополучно пережила банковский и финансовый кризис в середине 2000-х годов, а правительству удавалось в течение последних лет удерживать "нулевой бюджет", оппозиция в стране традиционно указывает на большое количество проблем, в основном, социального и экономического характера, которые могут иметь отрицательное влияние на будущее страны.

Так, Ной считает, что "Меркель уверенно продолжила экономико-либеральный демонтаж государства всеобщего благосостояния". Репрессивная система госпособий по безработице Hartz IV, большее, чем в других странах Европы, влияние социального происхождения на будущее ребенка, недостаточный уровень пенсий и зарплат в бывшей ГДР — за все это, по его мнению, нужно спрашивать с канцлера.

По его словам, успехи Германии в преодолении безработицы связаны с развитием "всех форм ненадежной, нерегулярной занятости". Также он указал на отказ от продвижения альтернативной энергетики и ухудшение инфраструктуры железных дорог.

Наследник Меркель

"Могу предположить, что если бы канцлер заявила о своем уходе с поста председателя ХДС летом, то есть до выборов в Баварии и Гессене, то партия не понесла бы таких ужасающих потерь в этих избирательных кампаниях. В результате после 13 лет у власти канцлер оказалась внутриполитически настолько слабой, что была вынуждена отвечать за последствия и заявить об уходе с поста председателя ХДС спустя 19 лет управления партией. Возможно, это приведет к тому, что Меркель не удастся доработать канцлером до 2021 года, как она собирается", — считает фон Штудниц.

"Наследие Меркель будет сложно корректировать: слишком глубок раскол общества не только в Германии, но и по всей Европе и ЕС, где доминирует Германия, который часто путают с Европой", — заявил Ной, добавив, что "ведомство канцлера Меркель, вероятно, было самым плохим в истории ФРГ".

"В центральных темах социальной политики и вопросе о мире при Меркель проводилась политика против большинства не только в Германии, но и по всей Европе. Независимо от состава, с Социал-демократической партией Германии или Свободной демпартией, ХДС при Меркель выступает за интересы капитала, а не наемных работников. Если сравнить ситуацию осени 2018 года с осенью 2005 года, баланс Меркель выглядит разрушительным с точки зрения большинства", — подчеркнул политик.

Россия и Китай планируют проводить совместные исследования космических аппаратов для высадки на Марсе. Об этом сообщили в пресс-службе Центрального аэрогидродинамического института имени Жуковского (ЦАГИ).

Между ЦАГИ и Китайской академией аэрокосмической аэродинамики было подписано кооперационное соглашение по научно-техническому сотрудничеству и подтверждены намерения сотрудничества по исследованию аппаратов для посадки на Марс", — заявили в ЦАГИ.

Принять участие в российско-американском проекте по созданию посещаемой станции на окололунной орбите могут Китай, Индия, Бразилия и ЮАР. Участие в проекте стран БРИКС одобрено Россией и США. Предполагается, что станция позволит отработать технологии и элементы в рамках подготовки к пилотируемым миссиям на Марс.

Строительство станции может начаться в 2022 году. Ожидается, что для полетов к Луне могут быть использованы российская и американская сверхтяжелые ракеты, при этом последняя будет летать, в том числе, с пилотируемым кораблем Orion, который создаётся сейчас в США.

В 3 кв. 2018 г. продажи Interfor выросли на 16,6%

Продажи канадской Interfor (г. Ванкувер, пр. Британская Колумбия) по итогам третьей четверти 2018-го достигли $570,5 млн, что на 16,6% больше, чем годом ранее, об этом говорится в полученном Lesprom Network пресс-релизе.

Скорректированный показатель EBITDA за отчетный период увеличился на 15% до $69,4 млн, чистая прибыль — на 67% до $28,1 млн.

Совокупные производственные мощности Interfor позволяют изготавливать до 3,1 млрд бордфутов пиломатериалов в год. В настоящий момент 67% предприятий компании сосредоточены в США и 33% в Канаде.

За 6 месяцев, с мая по октябрь, услугой покупки билетов через мобильное приложение воспользовались 1600 человек, сообщает пресс-служба ЗСЖД. За этот период было оформлено более 10 тыс. билетов на омские пригородные электропоезда.

Напомним, что пригородная компания «Омск-пригород» предоставила пассажирам возможность покупки разовых билетов на электрички с помощью мобильного приложения с 10 апреля. Сервис предлагает пользователям дополнительные возможности. Функция «Обратная связь» позволяет пассажиру с помощью мобильного устройства задать интересующий вопрос, ответ на который поступит пользователю в течение суток.

Также с помощью функции «Схема сообщения» доступна к просмотру вся маршрутная сеть электропоездов и собственный маршрут следования при покупке билета. Кроме того, во вкладке «Избранные билеты» отражаются маршруты следования по наиболее часто приобретаемым проездным документам. Также в приложении можно следить за новостями компании, проводимыми акциями, расписанием электропоездов и изменениями в нем, пополнить свой проездной счет.

Отмечается, что приложение «Омск-пригород» можно установить на мобильные устройства, работающие на платформе Android и iOS. Оформление билета производится с обязательным указанием персонифицированных данных (фамилии, имени, отчества) только на конкретную дату и на конкретный электропоезд. Новая услуга позволяет приобрести билеты по тарифам «Полный», «Детский», «Студенческий» и «Школьный».

Бэлла Ломанова

У САМОЗАНЯТЫХ БУДЕТ СВОЙ НАЛОГ

На минувшей неделе Госдума приняла в третьем, окончательном чтении законопроект о введении налога для самозанятых.

Напомним, самозанятые - это граждане, у которых нет работодателей и наемных работников. Они живут за счет личной трудовой деятельности.

Сколько в России самозанятых? Точного ответа на этот вопрос не знает никто. По разным оценкам, от 2 до 20 млн. Это водители, нянечки, сиделки, уборщицы, курьеры, переводчики, люди, занимающиеся разнообразным ремонтом, и т. д.

Всей этой «армии», по замыслу властей, предстоит платить новый налог. Однако не сразу. Сначала, с 1 января 2019 г., в порядке эксперимента он вводится в четырех регионах - Москве, Республике Татарстан, Московской и Калужской областях. По-видимому, наверху решили, что с населения регионов-доноров, в том числе самозанятого, можно в сжатые сроки «состричь» больше «шерсти».

Авторы закона поясняют, что самозанятые, оказывающие услуги или продающие товары физическим лицам, станут платить налог по ставке 4%. Для тех, кто имеет дело с юридическими лицами, ставка равняется 6%.

Если самозанятый примется отлынивать от уплаты налога, его подвергнут наказанию в виде штрафа, составляющего 20% от суммы месячного дохода. В случае повторного нарушения в течение полугода придется выплачивать сумму, эквивалентную месячному доходу.

Каковы же эти доходы? Перед тем как обкладывать самозанятых налогом, власти поручили социологам провести опросы. Выяснилось, что среднемесячный доход самозанятых - 20,8 тыс. рублей. Более трети самозанятых в России зарабатывают менее 10 тыс. (в три раза ниже средней зарплаты). У 48% доходы колеблются в диапазоне от 10 до 40 тыс. рублей. И лишь у 15% набегает более 40 тыс.

Судя по этой статистике, много собрать с самозанятых не получится. Возникает вопрос: стоит ли вообще овчинка выделки? Быстренько проголосовать за новый налог - одно дело, а собирать его - совсем другое. Чтобы содрать с сиделки или мастера по ремонту компьютеров процент от их заработка, их сначала надо за этим занятием поймать.

Представить себе, что самозанятых начнут сдавать их наниматели, просто невозможно. Ведь если самозанятые станут отстегивать казне свои кровные, они первым делом повысят тарифы. Что остается налоговикам? Приставить к каждому безработному - потенциальному самозанятому контролера? Это ж какие деньги понадобятся? Никаких налогов не хватит!

Но может, самозанятые все-таки возьмут и проявят сознательность? Федеральная налоговая служба прилагает усилия, чтобы самозанятые прошли регистрацию. Однако те, мягко говоря, не торопятся. Опросы показали, что лишь 13% самозанятых готовы зарегистрироваться, 58% постараются залечь на дно, чтобы налоговики их не заметили, а 12% сообщили, что скорее прекратят подработку, чем понесут деньги государству.

А и вправду, с чего бы? Что это самое государство сделало для людей, вынужденных кормиться случайными заработками? Помогло им трудоустроиться в соответствии с полученной специальностью? Сиделками и ремонтниками часто становятся люди с дипломами педагогов и инженеров, которые не могут устроиться на приличную работу в соответствии с квалификацией.

В самозанятые они подаются не от хорошей жизни, а от безнадеги. Государство же отнюдь не спешит обеспечить своих граждан, в том числе дипломированных специалистов, достойной работой. Где, к примеру, «25 миллионов новых высокотехнологичных, хорошо оплачиваемых мест», о которых на самом верху заговорили еще пять лет назад? Эти планы оказались обыкновенной маниловщиной. О каких новых высокооплачиваемых местах можно всерьез толковать в условиях стагнирующей экономики, массового закрытия предприятий?

Противники нового налога напоминают, что в большинстве стран существует минимальный необлагаемый уровень дохода, когда государство считает неуместным влезать в карман гражданина.

В Германии, например, не подлежит налогообложению ежемесячная сумма 1,7 тыс. евро (порядка 130 тыс. рублей). 10 тыс. долларов в год (55 тыс. рублей в месяц) не облагаются налогом в США. В Китае недавно освободили от выплаты подоходного налога граждан с доходом меньше 5 тыс. юаней (750 долларов) в месяц.

Россия же, будучи социальным (по Конституции) государством, стремится выжать чуть ли не последнее из граждан с низкими доходами, при этом власти под совершенно надуманными предлогами отказываются вводить прогрессивную шкалу налогообложения, существующую во всех развитых странах.

Бросив граждан на произвол судьбы, превратив их в самозанятых, власть не придумала ничего лучше, чем обложить налогом одну из самых неустроенных социальных групп российского населения. Ее представителям остается лишь уповать на старинное правило: строгость отечественных законов компенсируется необязательностью их исполнения.

Георгий Палашевский

«ИНТЕР РАО – Экспорт» поставил в Венесуэлу 13 газотурбинных установок

«Несмотря на сложную политическую и экономическую ситуацию в стране, наши южноамериканские партнеры выполнили все финансовые обязательства, что позволило нам успешно завершить этот крупный контракт», - сообщил генеральный директор ООО «ИНТЕР РАО – Экспорт» Максим Сергеев.

ООО «ИНТЕР РАО – Экспорт» завершило исполнение контракта по поставке 13 газотурбинных установок (ГТУ) общей мощностью 423,8 МВт для венесуэльской государственной нефтяной компании Petróleos de Venezuela S.A, PDVSA.

Последние три ГТУ были переданы заказчику в начале ноября этого года и в настоящее время уже отгружены в порт города Маракайбо (штат Сулия, Венесуэла).

«Мы рассчитываем на дальнейшее продолжение взаимовыгодного сотрудничества. В настоящее время идут переговоры о возможности участия нашей компании в работах по сооружению и вводу в эксплуатацию электростанций на базе части поставленных ГТУ, а также использования установок для обеспечения электроснабжения нефтеперерабатывающих предприятий Венесуэлы», - отметил генеральный директор ООО «ИНТЕР РАО – Экспорт» Максим Сергеев.

Напомним, что контракт на поставку 13 ГТУ марки LM2500+G4 (совместного производства GE Aero (США) и российского ООО «Электротяжмаш-Привод») единичной мощностью 32,6 МВт был заключен между ПАО «Интер РАО» и Bariven S.A. (100% «дочка» PDVSA) в конце ноября 2010 года в Каракасе. Общая стоимость контракта составила $309,2 млн.

Действующие АЭС ежегодно предотвращают около 1,8 млрд тонн выбросов углекислого газа

«Если говорить о декарбонизации как о основе будущего энергетической системы, то атомная энергетика является несомненным лидером среди всех источников», - считает заместитель директора Регионального центра «Росатом Восточная Европа» Владимир Горн.

20-21 ноября в Варшаве (Польша) прошло крупнейшее в Восточной Европе мероприятие в области атомной энергетики - World Nuclear Spotlight Poland. Мероприятие было организовано Всемирной ядерной ассоциацией (WNA) при поддержке Европейского ядерного форума (Foratom) и Министерства энергетики Польши.

В мероприятии приняло участие более 100 участников из США, Франции, Германии, Венгрии, Польши, Словакии, Чехии, Китая, Кореи, Индии и России. С докладами на мероприятии выступили Агнета Ризинг (генеральный директор Всемирной ядерной ассоциации), Ив Дезбазиеле (генеральный директор FORATOM), Кшиштоф Чорзевски (министр энергетики Польши), Юзеф Соболевский (директор Департамента ядерной энергии, Министерство энергетики Польши) и другие. Были обсуждены такие аспекты, как строительство атомных электростанций в Польше, борьба с глобальным потеплением, общественная приемлемость атомной энергетики, подготовка кадров для работы на АЭС и другие.

В своем выступлении заместитель директора Регионального центра «Росатом Восточная Европа» Владимир Горн отметил, что все больше стран выбирают атомную энергетику как реальную альтернативу иным способам получения электроэнергии. Достижение целей Парижского соглашения по климату о снижении выбросов парниковых газов в атмосферу невозможно без развития безуглеродных источников получения электроэнергии, в том числе и атомных. Если говорить о декарбонизации как о основе будущего энергетической системы, то атомная энергетика является несомненным лидером среди всех источников. Сегодня действующие АЭС ежегодно предотвращают около 1,8 млрд тонн выбросов CO2. Это большой вклад в усилия по борьбе с изменением климата. «Строительство атомной станции дает не только положительный экологический эффект, но и дает ощутимый толчок экономическому росту в стране», - указал он.

По словам В. Горна, строительство АЭС в стране приводит к новым налоговым поступлениям от местных и иностранных предприятий, работающих на строительстве АЭС, снижается цена на электроэнергию, повышается инвестиционная привлекательность региона. Все больше стран выбирает именно атомную энергетику в качестве одного из основных источников выработки электроэнергии. Выступая как ответственный поставщик технологий, Росатом предлагает проект атомных станций поколения «3+». Именно сооруженный по этой технологии блок Нововоронежской АЭС назван в числе трех лучших атомных установок мира экспертами журнала POWER Magazine (США).

Второй Сталинград: между Днестром и Прутом

Одна из самых крупных операций Великой Отечественной войны – Днепровско-Карпатская, проведённая силами пяти советских фронтов с декабря 1943 по апрель 1944 года, завершилась тяжёлым поражением немецкой группы армий (ГА) «Юг». Общие потери оккупантов составили более 1,1 млн человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести. Фронт сдвинулся на запад от 250 до 450 км. Были освобождены Крым, Украина, левобережная (по Днестру) Молдавия и часть прикарпатской Румынии. Но к апрелю 1944-го наступление выдохлось, а немцы заняли выгодные оборонительные позиции. Это заставило советское командование остановить свои измотанные войска и приступить к разработке новой стратегической операции на южном крыле фронта.

Политика, вносящая коррективы в стратегию

Немецкое руководство во главе с Гитлером понимало, что дальнейшее отступление будет иметь для Германии катастрофические последствия, потому что на пути Красной Армии лежали Карпаты. За ними находились румынские нефтяные промыслы близ г. Плоешти, снабжавшие немцев «чёрным золотом», которое перерабатывалось в горючее для автомобилей, танков, самолётов, субмарин, кораблей. Нефть уже тогда была «кровью войны», и без неё ведение боевых действий становилось невозможным. А нефтепромыслы Плоешти покрывали более трети потребностей германского рейха в нефтепродуктах. За их счёт удовлетворялись примерно три четверти потребностей в энергоресурсах немецко-фашистской армии.

Именно поэтому участку обороны, который занимала образованная в марте 1944 года ГА «Южная Украина», окопавшаяся на правом берегу Днестра, уделялось особое внимание. Однако в связи с тем, что на других театрах военных действий, где держали оборону ГА «Центр» (Белоруссия) и ГА «Северная Украина», в июне – июле 1944-го фронт был прорван, откатывался на запад и никак не мог стабилизироваться, в помощь из Бессарабии были переброшены 12 дивизий полного состава, в том числе шесть танковых и одна моторизованная.

Ослабление ГА «Южная Украина», состоявшей из 47 дивизий (25 немецких и 22 румынских), вызвало у румынского диктатора Иона Антонеску недоумение и тревогу. Дабы прояснить ситуацию, маршал выехал на встречу с Гитлером. 4 августа 1944 года в ставке «Волчье логово» в Восточной Пруссии румынский кондукэтор обсуждал с германским фюрером возможность отвода имеющихся сил в Фокшанские ворота – проход между Карпатскими горами и Дунаем – из Молдавии в Валахию. Ширина этого достаточно узкого по военным меркам коридора достигала 80 км. К тому же в 1942 году он был укреплён 1500 бетонными сооружениями. Так что в случае занятия обороны ГА «Южная Украина» в районе Фокшанских ворот эта дорога для советских войск в центральные районы Румынии становилась непроходимой.

Антонеску, видевший угрозу вступления советских войск на территорию своей страны, уже готов был отказаться от мечты о губернаторстве Транснистрия (Винницкой, Одесской, Николаевской областей Украинской ССР и левобережной части Молдавской ССР), образованном в августе 1941 года и присоединённом к землям, контролируемым Бухарестом. Однако Гитлеру, крайне болезненно относившемуся к оставлению войсками захваченных территорий, план Антонеску не понравился. К военному делу примешивалась политика: отход на карпатскую линию обороны означал сокращение количества германский войск, задействованных в Румынии, а это вело к удалению страны-союзницы из зоны влияния Германии. В итоге встреча двух диктаторов завершилась заверениями Гитлера, что вермахт будет защищать Румынию так же, как и Германию, а место взятых из состава ГА «Южная Украина» механизированных подразделений вскоре займут новые резервные дивизии. От Румынии же требовалось взять на себя содержание немецких войск, задействованных на её территории.

Опорные точки будущего наступления

Несмотря на некоторое ослабление из-за переброски части сил на другие участки фронта, ГА «Южная Украина» представляла собой достаточно мощную группировку. В её соединениях насчитывалось почти 500 тыс. немецких и 450 тыс. румынских солдат и офицеров, 7 600 орудий и миномётов (калибра 75 мм и выше), 400 танков и штурмовых орудий, 810 боевых самолётов. Учитывая то, что эти силы были закалены в боях и стояли в глубоко эшелонированной обороне, потеснить их с занятых позиций было нелёгким делом.

Да и вытеснение неприятеля с занятых рубежей не принесло бы много пользы, потому что войска вермахта и румынские части отступали бы тогда на заранее подготовленные позиции в Фокшанских воротах и плотно закупоривали проход между Карпатскими горами. В этом случае дальнейшее наступление на южном фронте приостанавливалось на неопределённое время, и Румыния, питающая Третий Рейх нефтью, становилась неприступной крепостью с естественными природными преградами.

Требовалось проведение стратегической наступательной операции, которая бы позволила разгромить ГА «Южная Украина» на подступах к Карпатам. Хорошим подспорьем в этом стали два плацдарма на правом берегу Днестра, которые были захвачены наступающими частями Красной Армии в апреле. Эти участки берега получили своё название по близлежащим населённым пунктам – Шерпенский (с. Шерпены) и Кицканский (с. Кицканы) плацдармы. Правда, их удержание стоило невероятных усилий и больших потерь.

Так, в мае на Шерпенском плацдарме находились части двух фронтов: 2-го и 3-го Украинского. Армейским руководством было принято решение о выведении на левый берег одной армии и переброске на её место другой, с полной передачей плацдарма 3-му Украинскому фронту.

Но переправлять большое количество войск по одному имевшемуся мосту было проблематично, тем более что движение частей осуществлялось только в ночное время.

7 мая на плацдарм начала переправляться 8-я гвардейская армия генерал-полковника Чуйкова – героя обороны Сталинграда. Однако немцы, заметив оплошность противника, нанесли удар 10 мая, в тот самый момент, когда армия ещё не успела полностью переправиться. Положение частей, занимавших плацдарм, было уязвимым ещё и потому, что перед позициями в ожидании скорого броска на запад не было ни минных полей, ни проволочных заграждений. Поэтому когда после массированной артподготовки и бомбардировки на защитников участка днестровского берега двинулись четыре пехотных и три танковых дивизии, включающие в себя до 200 единиц бронетехники (танки, самоходки, бронетранспортёры), советская оборона начала рассыпаться.

Гвардейцы дрались за каждый клочок земли, но сдержать натиск превосходящих сил врага не могли. В результате плацдарм сжался до нескольких очагов сопротивления, у переправы участок обороны составлял всего лишь 500 кв. м. В этот критический момент с левого берега ударили «Катюши» и артиллерия, также обороняющихся поддержала авиация. Наступающие немецкие части были буквально выкошены огнём.

За восемь дней упорных боёв за красноармейцами осталось 40% территории от захваченного в апреле плацдарма. Береговая полоса земли в ширину составила 8 км, в глубину – 3–4 км. Потери с советской стороны оказались велики – более двух дивизий.

Затейливые параллели войны

Другая кровавая драма разыгралась на участке фронта между Григориополем и Дубоссарами, получившем название Кошницкий плацдарм. В этом месте Днестр делал огромную 12-километровую петлю и образовывал своеобразную «бутылку с горлышком» шириной всего в 3 км.

14 мая немцы организованно покинули более низкий восточный берег и заняли оборону на холмах за Днестром, а наступающие советские части 5-й ударной армии заняли их место, намереваясь форсировать реку и ударить в направлении Шерпенского плацдарма.

Кошницкий плацдарм представлял собой открытое ровное пространство. И говорят, что командующий 2-м Украинским фронтом генерал армии Малиновский, увидев в бинокль низину, произнёс: «Прекрасный пейзаж для воскресной рыбалки, но как место ведения боевых действий никуда не годится – накроют с двух сторон». Но атакующие войска было уже не остановить, а опасения командарма вскоре подтвердились.

После захода советских дивизий в район, огибаемый рекой, немцы скрытно навели мост в районе «горлышка» кошницкой «бутылки», переправили пехоту, самоходки, бронетранспортёры и отрезали наступающих от основных сил.

Оказавшиеся в «мешке» части подверглись методичному уничтожению. На протяжении нескольких суток их беспрерывно обстреливала немецкая артиллерия и утюжила авиация, делавшая по 3 тыс. самолётовылетов в день. Потери красноармейцев росли с каждым часом.

В ночь с 20 на 21 мая остатки советских дивизий при поддержке бронетехники двинулись на прорыв. Из огненного «мешка» удалось вырваться только трём танкам из пятидесяти. Всего за несколько дней боёв на Кошницком плацдарме советские войска потеряли убитыми, ранеными, пленными и пропавшими без вести 30 тыс. человек.

Всё это говорило о том, что враг по-прежнему силён, и чтобы победить его, нужно максимум сил и умения.

После неудачных попыток продвинуться на правый берег Днестра наступательные действия Красной Армии были приостановлены. На южном фронте установилось относительное затишье, а в Ставке верховного главнокомандования приступили к разработке нового плана операции на молдавском направлении.

Сценарий будущего наступления подсказало само расположение войск ГА «Южная Украина». Оно было точно таким же, как в ноябре 1942 года под Сталинградом: тогда у города были сосредоточены немецкие части группы армий «Б» (в том числе 6-я армия Паулюса), а оборону флангов фронта осуществляли войска союзников Германии – итальянцев, венгров и румын. Последние были представлены 3-й и 4-й армиями. По этим национальным соединениям и были нанесены удары войсками Сталинградского и Донского фронтов. В итоге основные силы 3-й румынской армии оказались разбиты, а 4-я – понесла тяжёлые потери. Советское же наступление завершилось окружением немецких 6-й и основных сил 4-й танковой армий общей численностью 330 тыс. человек.

В мае 1944-го на правом днестровском берегу наблюдалось не только похожее расположение фашистских войск, но и фигурировали те же, что и на Сталинградском фронте, войсковые соединения. По центру заняла позиции 6-я немецкая армия, на северном фланге – 4-я, на южном – 3-я румынские армии. Причём во главе последней так же, как и под Сталинградом, стоял генерал-полковник Думитреску. Различие заключалось лишь в том, что 6-я немецкая армия, находившаяся в обороне на берегах Днестра, не была преемницей армии Паулюса. По личному приказу Гитлера она была заново сформирована в марте 1943 года и названа «Армией мстителей».

Волей судьбы 6-й немецкой армии пришлось столкнуться с противником, который сражался с её предшественницей в сталинградских руинах, это была 62-я армия, преобразованная в апреле 1943-го в 8-ю гвардейскую армию. Местом встречи двух непримиримых врагов оказался Шерпенский плацдарм.

За кулисами фронтового театра

Замысел операции, получившей название Ясско-Кишинёвской, почти полностью повторял план операции под кодовым названием «Уран», который был реализован в конце 1942 года силами трёх советских фронтов в районе Сталинграда. Тогда мощные удары по флангам противника и стремительный бросок танковых клиньев по сходящимся направлениям позволили окружить и уничтожить крупную группировку немецких войск. Точно так же в Генеральном штабе Красной Армии предполагали действовать и на территории Молдавской ССР против ГА «Южная Украина».

Один из ударов решено было нанести силами 2-го Украинского фронта севернее Ясс, второй – войсками 3-го Украинского фронта с Кицканского плацдарма. Хотя этот участок днестровского берега – 17 км по фронту и 6 км в глубину – мало подходил для ведения военных действий, так как добрую его половину занимали мелкие озёра, болота, трясины. Так же думали и немцы, которые всё своё внимание сконцентрировали на Шерпенском плацдарме, который был более пригоден для размещения большого количества войск и, соответственно, для наступления.

Задачей номер один для советского командования стало перехитрить противника, подкрепив его убеждённость в том, что именно со стороны с. Шерпены, откуда лежал кратчайший путь до Кишинёва, последует бросок основных сил Красной Армии.

Для реализации задуманного советская контрразведка начала массовое проведение радиоигр, в ходе которых вводились в заблуждение немецкие разведчики. В итоге данные о Шерпенском плацдарме, полученные из более чем сотни радиоперехватов, показались противнику достоверными.

Но всё же главная роль в дезинформации врага перед началом Ясско-Кишинёвской операции отводилась военным инженерам. Возглавляя специальную группу красноармейцев, они имитировали передвижение колонн пехоты с автотранспортом и артиллерией, строили макеты складов, танков, артиллерийских орудий, повозок, кухонь, рыли ложные траншеи. С высоты птичьего полёта всё это выглядело весьма реалистично, поэтому маскировочная группа не раз подвергалась ударам с воздуха.

И в то время когда в сторону Шерпенского плацдарма днём и ночью, намеренно нарушая правила маскировки, с включёнными фарами двигались автомашины и танки, на Кицканский плацдарм понтонным полком скрытно было переправлено пять стрелковых и один механизированный корпус, 51 артиллерийский полк и до 30 специальных частей, общей численностью 300 тыс. человек. Всего в операции было задействовано 930 тыс. человек боевого состава (с учётом тыловых частей и учреждений – 1250 тыс. чел.), 16 тыс. орудий и миномётов, 1870 танков и САУ, 2 200 самолётов.

Для концентрации войск на направлениях главных ударов советское командование пошло на рискованный шаг, оголив второстепенные участки фронта. Таким образом на Кицканском плацдарме и севернее Ясс было создано следующее соотношение сил: в людях – 6:1, в полевых орудиях разного калибра – 5,5:1, в танках и самоходных орудиях – 5,4:1, пулемётах – 4,3:1, в миномётах – 6,7:1, в самолётах 3:1 в пользу советских войск.

Плотность артиллерии на участках прорыва достигала 240–280 орудий и миномётов, танков – 70 машин на километр фронта.

В целом переброска огромного количества войск через Днестр осталась немцами незамеченной. По воспоминаниям генерал-полковника Фриснера, принявшего командование ГА «Южная Украина» 25 июля 1944 года, агентурная разведка смогла сообщить об истинном положении вещей на левом берегу лишь с большим опозданием, и что-либо изменить было уже невозможно.

Отвлекающий и основной удар

Когда до начала крупномасштабной операции оставались считанные дни, советское командование, дабы не оставить у немцев никаких сомнений в подготовке основного наступления с Шерпенского плацдарма, отдало приказ о проведении здесь разведки боем. Изначально было ясно, что подразделения, которым предстояло участвовать в прорыве, обречены. Таким образом предполагалось отвлечь от других участков фронта как можно больше частей вермахта и как можно дольше удерживать их в этом районе.

Утром 18 августа – за два дня до основного удара – на позиции немцев ринулись 10-й и 13-й отдельные штрафные батальоны и две штрафных роты солдат-сержантов и старшин-матросов. Накануне атаки сапёры наспех разминировали нейтральную полосу, но не во всех местах. Так что наступать фактически пришлось по минному полю. Штрафников активно поддерживали артиллерия и авиация. Однако танки в наступлении не участвовали.

Командирам батальонов было приказано прорвать немецкую оборону на 6 км, закрепиться на рубеже и сражаться до последнего патрона и человека. С этой задачей лишённые званий офицеры и солдаты справились, преодолев три вражеских оборонительных рубежа и продвинувшись вперёд на 12 км. Но затем штрафбат испытал на себе всю мощь немецкого контрудара. При этом помощи от 5-й ударной армии не было (и не предусматривалось), по связи передавалось лишь одно указание: стоять насмерть!

На третьи сутки боя остатки истёкших кровью батальонов отступили на исходные позиции. Внимание немцев от Кицканского плацдарма было отвлечено, а значит, успех будущего наступления на левом фланге обеспечен.

20 августа в 8:00 тишину над Днестром разорвал рёв залпов. Так началась Ясско-Кишинёвская стратегическая наступательная операция. Артподготовка длилась полтора часа. Огненный вал катился по немецким траншеям, а советская пехота двигалась прямо за ним, оказываясь порой в 100 метрах от разрывов снарядов, чтобы укрывшиеся в блиндажах фашисты не успели занять позиции.

На участке 3-го Украинского фронта использовался другой метод: артподготовка длилась 55 минут. Затем слышались громкие крики «ура!» и поднимались цепи наступающих. Немцы выбирались из укрытий и готовились к отражению атаки. Но в этот момент по ним вновь ударяла артиллерия, продолжавшая бить в течение ещё 40 минут. На поверку атака советской пехоты оказывалась лишь имитацией: над окопами были подняты чучела, а крик «ура!» усиливался с помощью динамиков. После подобной военной хитрости наступающие подразделения не встретили практически никакого сопротивления.

В воздухе над берегами Днестра тоже завязалась жестокая битва, в которой принимали участие сотни самолётов. Штабисты зафиксировали 124 воздушных боя, в результате которых люфтваффе потеряли сбитыми 172 самолёта, что составило почти четверть от всего воздушного флота немцев на южном фронте.

В это же время на земле на взлом обороны противника были направлены основные силы Красной Армии. Одним из сильнейших, а потому самым эффективным соединением Ясско-Кишинёвской операции стала 6-я танковая армия под командованием генерал-лейтенанта Кравченко, действовавшая в составе 2-го Украинского фронта. Для остановки этой танковой лавины у немцев не было ни сил, ни средств.

Находившиеся на третьей (последней) оборонительной полосе, проходившей по хребту Маре (близ румынского г. Яссы), 1-я танковая дивизия «Великая Румыния» и 18-я пехотная немецкая дивизия оказали советским войскам упорное сопротивление. Но уже к исходу 21 августа соединения 27-й и 6-й танковой армий захватили перевалы на хребте и в течение ночи завершили прорыв армейской полосы обороны противника.

В целом преодоление глубоко эшелонированной линии обороны, состоящей из 3–4 полос, заняло у частей Красной Армии полтора дня, предусмотренные планом. А далее механизированные корпуса и армии двух фронтов вышли на оперативный простор и начали стремительное движение по сходящимся направлениям. Темп движения составлял 40–45 км в сутки.

Союз, треснувший по швам

В то время как 6-я танковая армия устремилась к Фокшанским воротам, 18-й танковый корпус направился в район г. Хуши, чтобы замкнуть «котёл» окружения, в котором оказывалась 6-я немецкая армия.

Командующий ГА «Южная Украина» Фриснер уже к 21 августа осознал катастрофичность создавшегося на фронте положения и отдал приказ об отступлении. На следующий день отвод войск всей южной группировки был санкционирован командованием сухопутных сил Германии. Но было уже поздно: все основные пути к отступлению были отрезаны советскими войсками. К 22 августа подразделения 2-го и 3-го Украинских фронтов вышли на рубеж реки Прут, и 23 августа оперативное окружение 6-й немецкой армии можно было считать свершившимся фактом.

Но это было чуть позже, а пока первыми приказ об отступлении выполнили командующий 3-й румынской армией и армейской группой войск генерал-полковник Думитреску и командующий 6-й немецкой армией генерал артиллерии Фреттер-Пико, бросившие свои войска на произвол судьбы.

К этому времени в румынских и немецких частях начался невероятный хаос. Скорость передвижения частей в западном направлении была низкой из-за отсутствия командования, нехватки транспорта, плохих дорог, постоянных атак с воздуха. Так что из всей 6-й немецкой армии до юго-западных отрогов Карпат удалось добраться лишь незначительной части тыловых подразделений (около 30 тыс. человек), дислоцированных вдали от линии фронта. Но из этого количества беглецов не удалось наскрести войск для закрытия карпатских перевалов.

Не смогла отойти к Фокшанским воротам и 3-я румынская армия. Занимаемый ею участок обороны был прорван советскими войсками на Кицканском плацдарме и при форсировании Днестровского лимана. Оставшаяся после боёв часть румынской армии, отрезанная от основных сил и прижатая к берегу Чёрного моря, сложила оружие.

Тяжёлые потери понесла 4-я румынская армия, ещё 23 августа доложившая в королевский дворец о том, что больше не может оказывать серьёзного сопротивления наступающим советским войскам.

Но разгром ГА «Южная Украина» стал не единственным неприятным сюрпризом для Гитлера. Не менее удручающие новости последовали из Бухареста, где 23-летний король Румынии Михай I при поддержке антифашистской оппозиции 23 августа совершил государственный переворот. Ясско-Кишинёвская операция послужила своеобразным катализатором, который ускорил реакцию недовольства полицейским режимом Антонеску в румынском обществе и привёл к политическому взрыву.

Диктатор, до этого координирующий действия немецких и румынских частей на фронте, на один день прибыл в столицу, где был вызван на приём к королю, которого не воспринимал всерьёз, считая своей марионеткой. Но именно Михай I отдал приказ верным ему офицерам арестовать кондукэтора и пронемецки настроенных генералов, после чего 25 августа объявил войну Германии.

Забегая вперёд, нужно отметить, что в июле 1945 года Михай I был награждён орденом Победы, высшим военным орденом СССР, за то, что способствовал перелому на соответствующем этапе войны, ускорившему разгром гитлеровской коалиции.

После судьбоносного решения своего короля румынская армия, до этого воевавшая на стороне фашистской Германии, повернула штыки против неё. Причём участие в боевых действиях было отнюдь не символическим. Новые союзники, сражавшиеся в составе советских фронтов на территории Румынии, Венгрии и Польши, с августа 1944-го по май 1945-го потеряли более 129 тыс. человек, из них убитыми 37 тыс. и 92 тыс. ранеными. Румынские ВВС за девять месяцев совершили 8 542 боевых вылета, сбив при этом 101 немецкий и венгерский самолёт и потеряв в воздушных баталиях, от зенитного огня и бомбёжек аэродромов 176 крылатых машин.

Плоды победы

24 августа 1944 года советские войска полностью освободили столицу Молдавской ССР Кишинёв. 27 августа основная часть войск противника, окружённая восточнее реки Прут, сдалась в плен. Последний очаг сопротивления был ликвидирован 5 сентября близ г. Бакэу.

В ходе Ясско-Кишинёвской операции, длившейся всего девять дней, удалось достигнуть небывалых результатов: ГА «Южная Украина» фактически оказалась разгромленной. Из 341 тыс. солдат и офицеров 6-й немецкой армии 256 тыс. погибли либо попали в плен. Румыния потеряла 11 тыс. человек убитыми, 25 тыс. ранеными и 176 тыс. пропавшими без вести (т.е. убитыми или попавшими в плен).

В то же время для Красной Армии победа над врагом была достигнута сравнительно малыми жертвами. 2-й и 3-й Украинские фронты потеряли убитыми 13 тыс. человек (1% от общей численности войск) и около 54 тыс. ранеными.

Помимо блестяще реализованного стратегического замысла и малых потерь уникальность Ясско-Кишинёвской операции заключалась ещё и в том, что советские войска, пожалуй, впервые за всю Великую Отечественную войну быстро крушили образовавшиеся «котлы», а это, в свою очередь, позволяло поддерживать высокий общий темп наступления. Организованное сопротивление в блокированных районах длилось не более 3–4 дней. И здесь наблюдалось поразительное сходство с тем, как вермахт в 1941 году громил оказавшиеся в окружении дивизии, корпуса и армии СССР. Получалось, что «ученики» хорошо усвоили преподанные им уроки и в один прекрасный момент успешно применили свой горький опыт против «учителей».

За время проведения операции фронт протяжённостью 500 км продвинулся на запад на 750 км, благодаря чему вслед за Румынией из союза с Германией 9 сентября вышла Болгария. В зоне досягаемости советской авиации оказались промышленные предприятия Венгрии и «кузница германского оружия» – Австрия.

Германия с потерей территории стран-сателлитов лишилась крупных продовольственных и промышленно-сырьевых ресурсов, в том числе столь необходимой румынской нефти. Поэтому уже осенью 1944 года в сухопутных войсках, люфтваффе и кригсмарине наблюдалась острая нехватка горючего, которая привела к техническому параличу и, соответственно, общевойсковому коллапсу.

С овладением советскими частями портовыми городами Констанца (Румыния), Варна и Бургас (Болгария) кардинально изменилась обстановка на Чёрном море, где советский флот получил бесспорное преимущество.

«Ясско-Кишинёвские Канны» – так ещё по аналогии с известной битвой при Каннах во Второй Пунической войне (216 г. до н.э.) называют операцию, взявшую своё начало с небольших плацдармов на берегу Днестра. И если бы не было этих кусочков земли, обильно политых кровью солдат и офицеров Красной Армии, освобождавших от захватчиков свою страну, то не случилось бы и выдающегося широкомасштабного наступления, седьмого из так называемых «десяти сталинских ударов». И память о тех, кто навсегда остался на огненных приднестровских рубежах, до сих пор хранится в сердцах благодарных потомков.

Владимир Патрин

(Содружество № 3, 2018 г.)

Итоги четвертого заседания рабочей группы по вопросам деятельности аккредитованных лиц в сфере оценки соответствия алюминиевой продукции

15 ноября состоялось заседание рабочей группы по вопросам деятельности аккредитованных лиц в сфере оценки соответствия алюминиевой продукции при Общественном совете при Росаккредитации под председательством руководителя направления по техническому регулированию и взаимодействию с госорганами Алюминиевой Ассоциации Алексея Ефимова. В заседании приняло участие более 30 человек, в том числе представители Службы, Национального института аккредитации Росаккредитации, ЕЭК, Росстандарта, научного и экспертного сообщества, аккредитованных организаций.

На заседании экспертами рабочей группы был рассмотрен вопрос разработки национального стандарта ГОСТ Р «Оценка соответствия. Правила проведения оценки соответствия колес транспортных средств» в соответствии с принятыми решениями по итогам предыдущего заседания рабочей группы, которое состоялось в марте 2018 г. Представитель Управления технического регулирования и стандартизации Росстандарта Ксения Кострова проинформировала присутствующих о том, что запланированная ведомством разработка данного документа в 2018 г.

перенесена на 2019 г. Участники заседания единодушно высказались за необходимость ускорить разработку стандарта, отметив, что в нем заинтересована, в первую очередь, отечественная промышленность.

Ключевой темой обсуждения стал мониторинг ситуации в области сертификации алюминиевых колесных дисков транспортных средств. Алексей Ефимов напомнил, что целью создания рабочей группы было наведение порядка в сфере сертификации колесных дисков, противодействие контрафакту и создание равных условий для всех участников рынка, приведение работы всех органов по сертификации к единообразию. По его словам, за два года существования рабочей группы ситуация в отрасли изменилась в лучшую сторону. В 2017 г. сертификаты на данную продукцию выдавали 16 органов по сертификации, в 2018 г. их количество сократилось до шести. Количество испытательных лабораторий за два года осталось прежним, на сегодня их шесть. В 2017 г. в среднем выдавалось по 16 сертификатов в месяц, в 2018 г. – около десяти в месяц.

Участники заседания отметили ощутимый вклад рабочей группы в реализацию планов по импортозамещению и поддержке экспортоориентированных секторов экономики. Так, по прогнозам Ассоциации в 2018 г. прирост производства у российских производителей колес составит 9 процентов по отношению к 2017 г. Экспорт в страны ЕАЭС за отчетный период за девять месяцев текущего года показал прирост в 20 процентов по отношению к 2017 г., а импорт, в частности из КНР – снизился на 26 процентов.

На заседании также был заслушан доклад российской компании SKAD об опыте вывода продукции на зарубежные рынки Западной Европы и США. Представитель компании подробно описал процедуру получения сертификата соответствия в Германии, отметив необходимость проведения соответствующих сертификационных испытаний.

Оживленную дискуссию вызвали предложения по практической реализации принципа взаимности в контексте применения схемы сертификации 9с.

Дополнительно в ходе заседания ряд испытательных лабораторий представили свои технические возможности в части испытания колес транспортных средств. В развитие обсуждения механизмов объективной оценки испытательных возможностей аккредитованных лабораторий Алюминиевой Ассоциацией на рассмотрение рабочей группы был вынесен вопрос об организации проведения раунда МСИ, вызвавший большую заинтересованность и поддержку как со стороны экспертов, так и самих испытательных лабораторий.

Сегодня, 21 декабря, в Учебно-тренировочном центре «Новогорск» состоялось расширенное заседание коллегии Министерства спорта Российской Федерации.

Мероприятие прошло под председательством Министра спорта Российской Федерации Павла Колобкова и при участии Заместителя Председателя Правительства Российской Федерации Ольги Голодец, председателя Комитета Государственной Думы по физической культуре, спорту, туризму и делам молодёжи Михаила Дегтярёва, президента Олимпийского комитета России Станислава Позднякова, президента Всероссийской федерации художественной гимнастики Ирины Винер-Усмановой, руководителей региональных органов исполнительной власти в сфере физической культуры и спорта и общероссийских спортивных федераций.

Обращаясь к членам коллегии Минспорта и приглашенным на мероприятие, Ольга Голодец заявила, что 2018 год стал очень успешным для российского спорта: «В нашей стране были проведены крупнейшие международные соревнования, прежде всего, Чемпионат мира по футболу. Это огромное политическое спортивное событие, которое изменило отношение россиян к спорту в целом и отношение многих стран к Российской Федерации. Организация и те нововведения, которые были внедрены во время Чемпионата мира, взяты на вооружение многими регионами и федерациями».

Вице-премьер отметила успешное выступление российских спортсменов на международной арене: «327 раз россияне поднимались на пьедесталы почёта. Они завоевали 146 золотых медалей. Это блестящий результат».

Ольга Голодец также акцентировала внимание на совершенствовании системы подготовки спортивного резерва и подготовке детских тренеров.

Глава Минспорта России Павел Колобков подвёл предварительные спортивные итоги года.

«Ключевым нашим показателем, учитывая, что Президент и Правительство Российской Федерации ориентируют нас на развитие массового спорта, является процент вовлечённости граждан в занятия спортом, – сказал он. – Если к началу 2018 года процент составлял 36,8 %, то на конец года мы прогнозируем 37,8 %. Этот показатель соответствует тем задачам, которые были поставлены в нашей Стратегии развития физической культуры и спорта. Результаты вовлечённости населения в занятия спортом формируются за счёт учащихся и студентов, вовлечённость молодёжи составляет 79%. Ежегодно по линии массового спорта мы проводим около 300 физкультурных мероприятий, в которых принимают участие около 20 млн человек».

Министр напомнил, что в этом году была утверждена Концепция развития студенческого спорта до 2025 года, приоритетными направлениями которой являются модернизация системы физического воспитания и развитие массового студенческого спорта и спортивного резерва в вузах и ссузах, обеспечение их спортивной инфраструктурой, расширение сети студенческих спортивных клубов и увеличение количества студенческих спортивных лиг.

Ещё одним важным отраслевым направлением Павел Колобков назвал реализацию Всероссийского физкультурно-спортивного комплекса «Готов к труду и обороне» (ГТО). По его словам, сейчас в нашей стране функционируют около 2,5 тысячи центров тестирования. Число выполнивших нормативы на знаки отличия ГТО составило более 1,6 млн человек.

Говоря о результатах российских спортсменов на международных стартах, глава Минспорта России сообщил, что по итогам чемпионатов мира по летним олимпийским видам спорта сборная России заняла третье место в неофициальном общекомандном зачёте после Китая и США, а по итогам чемпионатов Европы по летним олимпийским видам спорта – первое место как по количеству золотых, так и по общему количеству медалей. Кроме того, сборная России уверенно победила на III летних юношеских Олимпийских играх. Стабильно высокие результаты показывают россияне и в неолимпийских видах спорта.

«В 2018 году мы провели более 350 международных соревнований, самым значимым из которых стал Чемпионат мира по футболу FIFA, – отметил Павел Колобков. – Сейчас перед нами стоит задача обеспечить наследие Чемпионата мира, стадионы и площадки будут использованы не только для футбола, но и для других видов спорта».

Министр рассказал, что в этом году Россия получила право проведения ряда международных спортивных мероприятий, в том числе Чемпионата мира по боксу 2019 года среди женщин, Международных детских игр 2019 года в Уфе, Чемпионата мира по волейболу среди мужских команд 2022 года, Первенства мира по хоккею среди юниоров 2023 года в Новосибирске и многих других.

«В мае Президентом России Владимиром Путиным была поставлена задача – вовлечение 55% граждан в занятия физической культурой и спортом к 2024 году, а также совершенствование системы подготовки спортивного резерва, – подчеркнул Павел Колобков. – Основным драйвером для достижения этого показателя станет федеральный проект «Спорт – норма жизни», входящий в структуру национального проекта «Демография», и его региональные аналоги».

«Нам удалось добиться серьёзного повышения финансирования нашей отрасли: около 137 миллиардов рублей за шесть лет, – продолжил глава Минспорта России. – Это только наша федеральная составляющая, которая будет направлена на создание условий для развития массового спорта, подготовку тренеров, оказание содействия регионам по закупки инвентаря для детско-юношеских спортивных школ. В каждом регионе будут созданы спортивные объекты».

Павел Колобков отметил, что в 2019 году России предстоит провести ряд международных соревнований, в том числе I зимние Международные спортивные игры «Дети Азии» в Южно-Сахалинске, XXIX Всемирную зимнюю универсиаду в Красноярске, Чемпионат Европы по гребле на байдарках и каноэ, Чемпионат Европы по триатлону в Казани и многие другие.

В ходе заседания коллегии были рассмотрены такие вопросы, как реализация Минспортом России Указа Президента Российской Федерации от 07.05.2018 № 204 «О национальных целях и стратегических задачах развития Российской Федерации на период до 2024 года», подготовка спортивных сборных команд Российской Федерации к Играм XXXII Олимпиады и XVI Паралимпийским летним играм 2020 года в Токио (Япония), формирование Единого календарного плана межрегиональных, всероссийских и международных физкультурных мероприятий и спортивных мероприятий на 2019 год и другие.

«Все позволено» и новая уязвимость

Неизбежен ли «Карибский кризис» в киберпространстве?

В.А. Орлов – профессор МГИМО-Университета МИД России, заведующий Центром глобальных проблем и международных организаций Дипломатической академии МИД России, основатель ПИР-Центра.

Резюме Диалог по кибервопросам становится в условиях кровожадной внутриполитической борьбы в США проблематичным. В этой связи, неудивительно, что ряд экспертов в Соединенных Штатах ожидает применения Россией кибероружия как неизбежности: око за око…

Дело было 18 лет тому назад. Мне принесли рукопись книги. Называлась она «Информационные вызовы национальной и международной безопасности». Это сейчас проблематика международной информационной безопасности (МИБ) – или «кибербезопасности», как ее, сильно упрощая, еще называют – у всех на слуху и находится в топе глобальных угроз. А тогда о МИБ не то чтобы никто не говорил: говорили, конечно, особенно в узких экспертных кругах, но как-то «через запятую», и эта проблема оказывалась на заднем плане. А вскоре случилось 11 сентября, и угроза международного терроризма на время затмила все остальные.

Листая старые страницы

Но достаточно мне было пролистать принесенную мне рукопись, как я понял: речь идет об аналитическом труде неординарного калибра. И о глобальной угрозе калибра гораздо большего, чем мне самому казалось до той поры.

Особенное внимание в работе уделялось сценариям кибервойн… хотел сказать «кибервойн будущего», однако авторы справедливо обращали внимание, что это уже «войны настоящего». Авторы книги предупреждали о возможности перерастания киберконфликта в ракетно-ядерный. Они были убеждены, что при двустороннем вооруженном конфликте совершенно непредсказуемой является реакция стороны, подвергшейся воздействию информационного оружия: «Может сложиться ситуация, когда выявление факта применения информационного оружия даже в очень ограниченном масштабе может привести к «испугу» и предположению, что вскрыта только «вершина айсберга» информационной атаки. Вслед за таким выводом может последовать ограниченное или массированное применение ядерного оружия».[1]

«Запретить разработку и использование информационного оружия на нынешнем этапе вряд ли удастся, как это сделано, например, для химического или бактериологического оружия, – делали авторы неутешительный вывод. – Понятно также, что ограничить усилия многих стран по формированию единого глобального информационного пространства невозможно. Поэтому развязки возможны только на пути заключения разумных соглашений, опирающихся на международное право и минимизирующих угрозы применения информационного оружия»[2].

Рукопись я тогда без промедления опубликовал, и вышедшая книга не прошла незамеченной. Хорошо помню ажиотаж на брифинге в пресс-центре МИД РФ по случаю ее выхода.

Голые и напуганные

Прошло 18 лет. За эти годы беспрецедентно шагнули вперед информационные технологии. Интернет стал сродни кислороду: отключи – и люди задохнутся; зависимость от интернета сделалась тотальной. Об информационных войнах теперь не пишет только ленивый, а в студенческой среде будущих международников про кибер хотят писать свои выпускные работы гораздо больше студентов, чем про ядерку. В ООН год не один год заседала Группа правительственных экспертов (ГПЭ), обеспокоенных проблематикой МИБ[3]. Простые люди чувствуют себя перед угрозами, исходящими из информационного пространства, используя название известного телешоу, будто «голые и напуганные». «Голые» – потому что ничем не защищены. «Напуганные» – потому что знают, что ничем не защищены. Страх и растерянность, граничащие с паникой и паранойей, то и дело окутывают, будто смог, целые страны.

И несмотря на все это, – воз и ныне там. Международное сообщество за все эти годы ни на йоту не приблизилось к выработке того, что могло бы стать «киберДНЯО» - юридически обязывающим договором о нераспространении кибероружия, который поставил бы заслон перед информационными войнами. «Это невозможно. В отличие от ядерного оружия, в случае с кибероружием мы далеко не всегда сможем идентифицировать источник атаки. Больше того, мы почти никогда не сможем отделить государственные субъекты от негосударственных», – разводят руками маститые эксперты. Правда, не менее маститые эксперты не видят тут ничего невозможного: «Я бы предложила создать (…) международную конвенцию по нераспространению кибероружия и признанию невозможности для всех стран распространения кибероружия, - заявила Наталья Касперская, президент группы компаний InfoWatch. – Необходимо об этом говорить и стремиться к этому, чтобы все страны, особенно ведущие, такую конвенцию подписали»[4].

В качестве либо компромисса, либо первого шага по преодолению «кибербеспредела» выдвигаются идеи по выработке международных «кодексов поведения» в киберпространстве, например, оглашенный на днях президентом Франции «Парижский призыв к обеспечению доверия и безопасности в киберпространстве»[5] или документ по международным нормам кибербезопасности, представленный в 2014 г. корпорацией Майкрософт на саммите Global Cyberspace Cooperation в Берлине[6].

Действительно, первый шаг делать надо, и он не обязательно должен быть юридически обязывающим и всеобъемлющим – хотя и важно, чтобы уже на первом этапе были представлены интересы различных регионов мира. Однако общая слабость «мер по укреплению доверия» и к «кодексов поведения» – аморфность, неверифицируемость и необязательность для исполнения. ДНЯО – крупнейший международный договор ХХ века, ставший краеугольным камнем глобальной безопасности – тем и силен, что близок к всеохватности: в его юрисдикции –192 государства планеты. Глобальный характер информационных угроз требует и глобального ответа: договора, столь же авторитетного и универсального, каким в ядерной области является ДНЯО.

В этих условиях, не окончательным решением, но весомым шагом на пути к нему могли бы стать двусторонние соглашения между ключевыми субъектами информационного пространства. Однако кризис, который мы сегодня наблюдаем – и который на наших глазах усугубляется – в системе договоров по контролю над вооружениями – не позволяет говорить о реалистичности таких двусторонних юридически обязывающих соглашений в информационной сфере (или, если угодно, в области кибероружия) – по крайней мере, на ближайшую перспективу.

Значит, все позволено.

И вот это чувство вседозволенности, – оно пьянит. Оно развращает. О масштабах американских операций в киберпространстве мы догадывались и раньше. Но благодаря разоблачениям Эдварда Сноудена, сделанным в июне 2013 г., кое-что из тайного стало явным. Степень американского (и британского[7]) кибервмешательства по всему миру является беспрецедентной. Основной мишенью информационных атак со стороны американского государства оказалась горстка еще пока не только де-юре, но и де-факто суверенных государств, проводящих независимую внешнюю политику. Так, США неоднократно – и в основном успешно – применяли кибероружие против Ирана, в том числе и против его мирной ядерной инфраструктуры. Но все-таки центральным объектом для американских информационно-кибернетических операций была и остается Россия.

Новая уязвимость

Этим летом я пересек девятнадцать Соединенных Штатов. Говорил с простыми людьми где-нибудь в Оклахоме или в Вайоминге. Пытался разобраться, что тревожит «одноэтажную Америку» сегодня. И как простые американцы относятся к России. А относятся они к России в основном или хорошо, или никак. Никакой «русофобии», которой страдают вашингтонские элиты, я в американской глубинке не заметил… правда, если при наших разговорах был выключен телевизор. Но вот если телевизор был как на зло включен – и если он был включен не на спортивных каналах, а на новостных, – тогда в наши разговоры начинали вклиниваться совершенно сюрреалистичные мотивы: «российской угрозы»… «вмешательства России в американские выборы»… «косвенного контроля со стороны России за многими местными американскими СМИ», «коварства Кремля»… и т.п. Конечно, все это подавалось простым американцам под соусом «Путина – диктатора и душителя свободы». Правда, в ненависти американских СМИ к российскому президенту проглядывало и нечто фрейдистское, а именно – зависть: «Вот нам бы самим не помешало сейчас такого, как Путин; только своего; сугубо американского». Но если русофобии в американской глубинке я не встретил, зато вот что встретил: ощущение уязвимости. И здесь глубинка вполне совпадает с Вашингтоном, хотя в столице это ощущение уязвимости еще острее.

С чего бы это?

16 июля 1945 г. Соединенные Штаты обрели монополию над ядерным оружием, когда испытали атомную бомбу в Аламогордо под кодовым названием «Троица». Но чувство монополии и безнаказанности не прошло у Соединенных Штатов и 29 августа 1949 г., когда атомную бомбу испытал Советский Союз. Вроде бы исключительность США в ядерных вооружениях была подорвана… однако еще несколько лет разрыв в ядерных арсеналах наших двух стран был столь велик – и настолько он был в пользу Соединенных Штатов, – что те продолжали чувствовать себя комфортно и неуязвимо. И даже когда СССР стал сокращать разрыв в ядерных вооружениях, совершенствовать точность и дальность ракетных носителей, даже когда он 30 июня 1961 г. испытал на Новой Земле водородную «царь-бомбу», – и тогда Вашингтон не воспринимал Москву в ядерном соревновании на равных, ощущая себя уверенно-защищенно.

Понадобился Карибский кризис октября 1962 г., появление советских ракет и ядерного оружия на Кубе, в «подбрюшье» Соединенных Штатов, чтобы до американского руководства дошло: мир изменился. Ядерной неуязвимости Соединенных Штатов больше нет и не будет. Надо отдать должное президенту Джону Кеннеди. Когда читаешь расшифровки его совещаний в Белом доме в дни Карибского кризиса[8], видишь, день за днем, как он мужает, тщательно вникает в ситуацию, вникнув, удерживает своих министров и советников от сползания к ядерной войне, как находит в себе силы к компромиссу. И это несмотря на огромное внутриполитическое давление, на призывы «показать себя с русскими пожестче», «ответить со свой мощью», ведь Карибский кризис разворачивался за считанные дни до промежуточных выборов в Конгресс.

Уроки были извлечены. Через каких-то девять месяцев СССР и США ставят свои подписи под Договором о запрещении ядерных испытаний в трех средах (атмосфере, космосе и под водой), вокруг которого несколько лет топтались переговорщики и находили многочисленные предлоги, почему «нельзя подписывать»: а все потому, что не было политической воли лидеров, что не получали «сигнал сверху». Вскоре начинается работа над Договором о нераспространении ядерного оружия, чему не препятствует смена хозяина Белого дома после убийства Кеннеди. Понимание, что нельзя ставить судьбы своих стран, судьбы всего мира на грань ядерной катастрофы пришло как раз в разгар Карибского кризиса. Совместные советско-американские усилия по предотвращению распространения ядерного оружия в мире вкупе с двусторонне выстроенной системой ядерного сдерживания и архитектурой контроля над вооружениями позволили избежать сползания к бездне.

Конечно, нельзя игнорировать тот факт, что между ядерным и кибероружием имеются колоссальные различия. Как справедливо замечает Игорь Иванов, «ядерное оружие создавалось и развертывалось не в целях последующего применения, а для сдерживания потенциальных противников. Страх глобальной ядерной войны предполагал максимальную осторожность и высокую ответственность ядерных держав. С кибероружием дело обстоит иначе – мало кто сейчас считает, что его применение создает непосредственную угрозу всему человечеству. А потому соблазн применить может оказаться слишком большим. При этом кибероружие в значительной степени анонимно, кибератака может быть произведена практически из любой точки планеты, и реальный киберагрессор останется неопознанным, а следовательно – и ненаказанным»[9].

Страх перед кибероружием не синонимичен страху перед оружием ядерным. Но он тоже велик, и нарастает, и особенно мучителен как раз оттого, что нет того «золотого петушка», который позволил бы легко определить, с какой стороны – с запада ли, с востока, или еще откуда – «лезет рать».

Ощущение новой уязвимости, что по «невидимым сетям» вероятный противник (будь то негосударственный субъект или, с большей вероятностью, государство) может добраться и до систем управления ядерным оружием, и до личных электронных почтовых ящиков влиятельных лиц, и до систем подсчета голосования, и до объектов критической инфраструктуры[10], кого-то вводит в ступор, кого-то доводит до паранойи, а кого-то подталкивает к планированию зеркальных или асимметричных ответных действий «на поражение». Око за око, зуб за зуб. Даже если и око, и зуб – виртуальные. Хотя грань-то между виртуальным и реальным как раз и размывается, и так недалеко до того, чтобы слепым да беззубым остаться. Именно ощущение вот этой новой уязвимости – сродни ощущению времен Карибского кризиса, что на США направлены с Кубы советские ракеты – я все больше замечаю и в Вашингтоне, и за его пределами.

Я не хотел бы сейчас спекулировать по поводу того, что произошло или не произошло два года назад в отношении подготовки к американским президентским выборам. Для меня очевидно, что американские избиратели свой выбор сделали не под «внешним» влиянием, а исходя из своих собственных убеждений. Те, кто думают иначе, по-моему, не уважают свой собственный народ, считая, что он настолько подвержен внешней манипуляции. Вообще, «российская угроза», «российский след» для многих в Вашингтоне сегодня не более чем удобный повод «поквитаться» со своими внутриполитическими оппонентами. Поляризация американских элит зашла так далеко, что для драки здесь любые средства хороши. А Россия просто удобно попалась под руку, вот «российским следом» и швыряются друг в дружку.

Но, в то же время, настороженность в отношении России присутствует. И присутствует не только в стане демократов, но и в стане республиканцев, которых сегодня кто-то наивно причисляет к «русофилам». Ее причина – куда глубже, чем попытка докопаться до ответа на вопрос, вмешивалась ли Россия в американские выборы. Ее причина – как раз в этом ощущении новой уязвимости. Россия не вмешивалась… но ведь могла вмешаться… и еще может. Санкциями кибервойны не остановишь, а только масла в огонь подольешь.

Война

Потому что эта война уже идет. Кто-то не заметил? Впрочем, неудивительно, что не заметили. Потому что это вообще-то преимущественно невидимая война. Именно такая, которой и положено быть кибервойне[11].

Российские специалисты уже довольно давно определили характеристики таких кибервойн. Они, в частности, обратили внимание на необычайную сложность задач тактического предупреждения и оценки ущерба: «Существует реальная возможность того, что представленные национальному военно-политическому руководству оценки правоохранительных органов и разведывательных служб по конкретным случаям воздействия или ситуациям будут довольно противоречивы. Нападающая сторона, используя информационное оружие, способна с беспрецедентной оперативностью проводить стратегические операции и после выполнения задач мгновенно возвращаться в установленные пределы киберпространства»[12].

Для проведения операций, целью которых является дестабилизация внутреннего положения государства-противника, по мнению российских специалистов, в качестве наиболее эффективного канала выступают средства массовой информации. При этом могут применяться различные способы оказания воздействия через СМИ, в том числе и связанные с воздействием на инфраструктуру самих СМИ: оказание воздействия через национальные СМИ противника. В случае, если это невозможно, а также в целях достижения большего эффекта – формирование альтернативных каналов информационно-психологического воздействия (альтернативные СМИ, иновещание, (…) интернет); оказание внешнего давления на политическое руководство и общественное мнение государства-противника, создание международного климата, препятствующего реализации планов противника. При этом, подавление существующих систем национального вещания, например уничтожение ретрансляционных спутников, телевизионных и радиовещательных станций специалисты относят к наименее эффективным методам в сравнении с вышеперечисленными.[13]

Диалог по кибервопросам становится в условиях кровожадной внутриполитической борьбы в США проблематичным. В этой связи, неудивительно, что ряд экспертов в Соединенных Штатах ожидает применения Россией кибероружия как неизбежности: око за око… не как превентивный, но как ответный удар. Тем более там видят, что Россия способна все более эффективно и многопланово, к тому же асимметрично, действовать в информационном поле. Только, в отличие от войны ядерной, здесь могут быть сотни тысяч незримых обменов такими ударами; правда, лишь немногие из них будут направлены для использования уязвимости сугубо военной; остальные – для использования уязвимости политической или психологической.

Раз война, значит крупнейшие американские IT-корпорации реагируют. В частности, создают «оперативные штабы», или war rooms. Первенство здесь принадлежит Facebook, при участии принадлежащих этой компании Instagram и WhatsApp. В ее war room нет окон (в прямом смысле этого слова), и есть двадцать «борцов с фейковым проникновением», число которых со временем предполагается довести до двадцати тысяч Как сказал Марк Цукерберг, выступая перед Конгрессом, «мы слишком поздно заметили российское вмешательство, и теперь всеми силами стремимся стать лучше». По словам главы отдела кибербезопасности Facebook, «наша работа - засечь любого, кто попытается манипулировать общественным мнением. Найти и обезвредить»[14].

Карибский киберкризис?

Неужели, чтобы дойти до осознания важности «договариваться» по киберделам, шире – по всей повестке МИБ[15] – придется пережить некий «Карибский киберкризис»? Или все это не более чем очередные модные «страшилки»? Не хотелось бы впадать в фатализм. Но еще меньше хотелось бы принимать позу страуса, игнорируя тот очевидный факт, что хотят того или нет крупнейшие мировые игроки, но они скатываются к такому «Карибскому кризису». Потому что кибервойна идет. Без правил. С высокой долей неопределенности. С раскручиваемой спиралью напряженности. С гонкой кибервооружений. И, конечно, нет никаких гарантий, что новый кризис будет контролируемым и что он приведет к «катарсису» в вопросах регулирования МИБ. Ведь только выпусти киберджинна из бутылки… Как заметил недавно Сергей Нарышкин, «движимые химерами прошлого, Соединенные Штаты начинают все больше походить на самонадеянного библейского силача Голиафа, который, как известно, был повержен юным Давидом.(…) Важно прекратить безответственную игру на повышение ставок и отказаться от проецирования силы в межгосударственных отношениях. Не доводить дело до нового Карибского кризиса».[16]

Готовясь к саммиту в Хельсинки в июле с.г., российская сторона подготовила проект Совместного заявления президентов России и США, где на первой же странице, третьим пунктом (следом за вопросами стратстабильности и нераспространения, а также терроризма) было предложено ориентировать профильные российские и американские государственные органы на продолжение и углубление проведенного нами обсуждения проблематики незаконной деятельности в киберпространстве, принятие совместных и параллельных мер по недопущению дестабилизирующего воздействия на критическую инфраструктуру и внутренние политические процессы в наших странах, включая выборы[17]. Как известно, Совместного заявления в Хельсинки принято не было.

Американское «все позволено» уже наталкивается на серьезное противодействие, причем не только России, но и ее ключевого стратегического партнера в глобальных делах – Китая[18]. Но даже это пока не приводит американцев к понимаю не просто важности, но необходимости договариваться.

Напротив, только что принятая Национальная стратегия для киберпространства США предполагает не только оборону, но и наступательные действия в отношении военной и киберинфраструктуры Китая и России. Ведущие американские специалисты с опытом работы на ключевых «киберпостах» в Пентагоне в эти дни высказывают вот такие рекомендации: «Соединенным Штатам следует дистанционно поражать инфраструктуру системы управления российскими вооруженными силами через заражение вирусами или посредством внедрения вредоносных объектов в эту систему через завербованных лиц. Потенциально, США могли бы вырубить электроснабжение вокруг российских военных баз, с которых ведется российская кибердеятельность. Также можно было бы, в партнерстве с частными компаниями, выдавить русских из негосударственных интернет-сетей и закрыть элементы российского сегмента интернета»[19]. Поэтому усиливается тревожное ощущение, что новые – настоящие, а не «фейковые» – поистине драматические события в киберпространстве еще только предстоят.

[1] Под ред. А.В. Федорова и В.Н. Цыгичко. Информационные вызовы национальной и международной безопасности. М.: ПИР-Центр, 2001. 94-95 с.

[2] Информационные вызовы национальной и международной безопасности. Под ред. А.В. Федорова и В.Н. Цыгичко. М.: ПИР-Центр, 2001. С. 198-199.

[3] Полное ее название: Группа правительственных экспертов по достижениям в сфере информатизации и телекоммуникаций в контексте международной безопасности. О судьбе ее мандата см.: Демидов Олег. Многостороннее регулирование киберпространства: «лебедь, рак и щука». ПИР-Центр, 14 ноября 2018. http://www.pircenter.org/blog/view/id/355

[4] MCIS 2017. Материалы конференции, с. 107

[5] О том, почему этот «призыв» не имеет шансов на реализацию, см.: Демидов Олег. Многостороннее регулирование киберпространства: «лебедь, рак и щука». ПИР-Центр, 14 ноября 2018. http://www.pircenter.org/blog/view/id/355

[6] http://aka.ms/cybernorms

[7] По сообщениям прессы, Сноуден получил доступ к данным электронной разведки не только США, но и Великобритании; в его распоряжении могли находиться до 58 тыс. британских секретных документов. – См.: ТАСС. 15 ноября 2013 г.

[8] См.: The Kennedy tapes: inside the White House during the Cuban missile crisis. Harvard University Press, 1998.

[9] Иванов И.С. Как трава сквозь асфальт. Россия в Глобальной Политике, № 4, 2018

[10] О киберугрозах для гражданской ядерной инфраструктуры я подробно писал в работе, подготовленной для Всемирного экономического форума. См.: Vladimir Orlov. Our nuclear facilities are increasingly vulnerable to cyber threats. This is what policy makers need to know. October 5, 2016

https://www.weforum.org/agenda/2016/10/our-nuclear-facilities-are-increasingly-vulnerable-to-cyber-threats-this-is-what-policy-makers-need-to-know

[11] См.: Дылевский И.Н., Комов С.А., Петрунин А.Н.. Об информационных аспектах международно-правового понятия «агрессия». Военная мысль, №10, 2013, с. 3-12.

[12] Информационные вызовы национальной и международной безопасности. Под ред. А.В. Федорова и В.Н. Цыгичко. М.: ПИР-Центр, 2001. С. 93.

[13] Информационные вызовы национальной и международной безопасности. Под ред. А.В. Федорова и В.Н. Цыгичко. М.: ПИР-Центр, 2001. С. 122-123.

[14] См.: https://techcrunch.com/2018/10/18/facebook-election-war-room/

[15] Термины имеют значение. Два десятилетия назад Россия предложила повестку дня по вопросам «международной информационной безопасности». Термин тогда многим в мире пришелся не по вкусу, и в экспертном сообществе быстро привилось упрощенческое и хлесткое: «кибербезопасность». Тем не менее, с позиций сегодняшнего дня и сегодняшних угроз куда лучше понимаешь, что именно комплексный подход к международной информационной безопасности должен быть взять за основу при поиске глобальных «развязок».

[16] Выступление Директора Службы внешней разведки Российской Федерации Сергея Нарышкина на конференции MCIS-2018. 4 апреля 2018 http://mil.ru/mcis/news/more.htm?id=12170190@cmsArticle

[17] Наиболее глубокий и при этом оперативный анализ этого вопроса проделали Елена Черненко и Екатерина Мареева в статье «Кибертрофированное сознание. США боятся кибератак, но отказываются бороться с ними вместе с Россией». Коммерсант, 9 августа 2018.

[18] При том, что и Россия, и Китай, координируя свои международные подходы в области МИБ, на деле пока, в основном, играют каждый сам за себя, стараясь хотя бы «не стрелять по своим».

[19] Jonathan Reiber. What Happens When the US Starts to ‘Defend Forward’ in Cyberspace? Defense One. November 5, 2018. https://www.defenseone.com/ideas/2018/11/what-happens-when-us-starts-defend-forward-cyberspace/152580/

Россия. США. Весь мир > СМИ, ИТ. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 21 ноября 2018 > № 2826808 Владимир Орлов

Хотите мира, готовьтесь к ядерной войне

Стратегия нового соперничества между великими державами

Элдридж Колби – директор оборонной программы Центра новой американской безопасности. В 2017–2018 гг. работал заместителем помощника министра обороны США, отвечал за стратегию и развитие вооруженных сил.

Резюме США конкурируют с великими державами, надеющимися эксплуатировать страх Вашингтона перед сползанием к ядерной пропасти. Освобождение от иллюзий – оптимальное сдерживающее средство. Лучший способ избежать ядерной войны – это быть готовым вести ограниченную ядерную войну.

Менее чем за три десятилетия ядерное оружие утратило центральное место в оборонной стратегии США, отойдя на второй план. С 1990-х гг. Соединенные Штаты резко сократили ядерные резервы и сконцентрировались на обычных вооружениях и нерегулярных вооруженных формированиях. Политика в области ядерных вооружений полностью сосредоточилась на пресечении появления ядерного оружия в таких странах, как Иран и Северная Корея, а видные политические деятели и столпы национальной безопасности даже призывали к полной отмене ядерного оружия. То, что во время холодной войны было краеугольным камнем стратегии, перестало быть приоритетом.

Сразу после окончания холодной войны, когда США обладали беспрецедентной мощью в мире, такой подход казался разумным. Вашингтону не нужна была ядерная стратегия против Ирака или Сербии. Но сегодня вернулась конкуренция между великими державами. Россия хочет пересмотреть статус-кво в Европе, сложившийся после холодной войны. Усиливающийся Китай стремится к доминированию в Азии, а затем и за ее пределами. Для осуществления своих целей каждая из этих стран развивает вооруженные силы, идеально приспособленные для сражения с Соединенными Штатами и победы над ними в будущей войне. И возможности, предоставляемые современными мобильными ядерными установками, являются ключевой частью их стратегий.

Подобные возможности могли бы позволить России или Китаю оказывать давление на американских союзников и блокировать любые попытки США нанести ответный удар. Это должно вызывать сильную тревогу среди американских политиков: большая стратегия Соединенных Штатов опирается на сеть альянсов, призванных поддерживать благоприятный расклад сил и обеспечивать беспрепятственную торговлю США со всеми странами и их доступ к любому региону мира. Альянсы действуют до тех пор, пока есть гарантия их надежной защиты от внешних угроз. Но если Россия и Китай могут победить в войне с Соединенными Штатами в Европе и Азии, то эти ревизионистские страны будут продавливать свои интересы любой ценой, что может иметь для США болезненные и, возможно, катастрофические последствия. Задача Вашингтона понятна. Он должен продемонстрировать Москве и Пекину, что любая попытка применить силу против его друзей и союзников, скорее всего, закончится неудачей и будет чревата такими издержками и рисками, которые значительно перевесят любую выгоду. Для этого нужны мощные обычные вооружения, а также правильная стратегия и потенциал для ведения ограниченной ядерной войны и победы в ней.

Следовательно, впервые за целое поколение правильная оборонная стратегия означает выбор правильной ядерной стратегии. Это требует не просто модернизации имеющегося арсенала чрезвычайно разрушительного стратегического ядерного оружия и систем его доставки. Арсенал, призванный нанести немыслимый урон в апокалиптической войне, необходим для сдерживания наиболее зловещих и коварных ударов. Но угроза применения такого оружия в ограниченной войне ради защиты союзников, находящихся на расстоянии многих тысяч километров от берегов США, выглядит слишком экстремально и потому малоубедительно. Вряд ли она будет воспринята всерьез.

Вместо этого Соединенным Штатам нужны системы вооружений, способные заполнить пропасть между войной с применением обычных средств и смертельно-опустошительным ядерным конфликтом. В частности, Вашингтону следует наращивать усилия в области разработки тактического ядерного оружия малой мощности и связанных с ним стратегий, которые могли бы эффективно остановить нападение России или Китая на союзников США, но при этом не спровоцировать ядерный апокалипсис. Демонстрация потенциальным противникам возможностей – лучший способ избежать необходимости применять их на практике.

Творить благо, пока все благополучно

В годы холодной войны США делали ставку на ядерное оружие. Поначалу, когда Соединенные Штаты имели подавляющее ядерное превосходство над Советским Союзом, они полагались на угрозу молниеносного и решительного ядерного удара для сдерживания советской агрессии в Европе. В начале 1960-х гг. американские стратегические силы значительно превосходили советский ядерный потенциал. Оборона НАТО в Европе ощетинилась ядерными боеголовками, тогда как обычные вооружения в основном играли роль второй скрипки. Когда Советы нарастили ядерные мышцы, и преимущество улетучилось, Вашингтон решил, что с помощью ядерной стратегии он не сможет надежно защитить Западную Европу. В итоге было решено усилить обычные вооружения и разработать стратегии ограниченного ядерного удара, чтобы затормозить советское вторжение и убедить Москву завершить любую войну, не доводя дело до ядерного Армагеддона. Таким образом, хотя Вашингтон продолжал инвестировать в стратегические ядерные силы, он также разрабатывал тактические ядерные вооружения и возможности, призванные компенсировать отставание от стран Варшавского договора по части обычных вооружений. Слава Богу, стратегии не пришлось применить на практике – возможно потому, что они были достаточно серьезной угрозой, чтобы убедить Советский Союз не начинать такую авантюру, как серьезное наступление на Запад. Это свидетельствовало о ценности данной стратегии для обеспечения сдерживания.

После распада СССР Соединенные Штаты переключили внимание на страны-изгои, которые теперь представляли главную угрозу их интересам, хотя и гораздо более умеренную. Традиционные вооруженные силы США демонстрировали способность наносить быстрое поражение таким неприятелям, как иракская армия Саддама Хусейна 1990–1991 гг., сербские вооруженные силы в 1998–1999 гг. или правительство талибов в Афганистане 2001 года. Если ядерные стратегии казались болезненно избыточными еще в годы холодной войны, то в эпоху полного доминирования Соединенных Штатов в мире они стали выглядеть просто абсурдно.

Соответственно Вашингтон сделал главный акцент на обычных вооруженных силах, которые можно было использовать для превентивных ударов и смены режимов за рубежом. США резко сократили ядерный потенциал и его роль в оборонной стратегии. Теперь американские стратеги были больше всего озабочены перспективой приобретения ядерного оружия террористами или государствами-изгоями. Вот почему сменявшие друг друга администрации работали над сдерживанием расползания ядерных вооружений и их запретом, чтобы применение ядерного оружия допускалось лишь в самых крайних случаях. Данный подход казался привлекательным: с учетом неоспоримого превосходства США в конвенциональных вооружениях в случае всеобщего запрета ядерных вооружений и отказа от них американская мощь еще больше усилилась бы.

Более того, данная стратегия пользовалась поддержкой всего политического спектра. Неудивительно, что «голуби» аплодировали избавлению от оружия, которое так ненавидели; но даже «ястребы» приветствовали смену парадигмы. В конце концов, ядерное оружие повышало критический порог для военных действий. Президент Джордж Буш-старший сократил число ядерных боеголовок в американском арсенале на 5 тыс. единиц в 1992 г., и каждая последующая администрация, демократическая и республиканская, продолжала сокращать ядерные запасы. В итоге ядерный потенциал США сжался до малой доли от его непомерного размера времен холодной войны.

Гром среди ясного неба

Но если этот подход когда-то имел смысл, то сегодня уже нет. Россия и Китай совершили впечатляющий рывок в военном строительстве и могут реально угрожать стратегическим интересам США и их союзников. Ушли те дни, когда американцы были способны легко пресечь нападение Китая на Тайвань и когда даже мыслей не приходило о наступлении России на страны Балтии.

Проблема не только в том, что все более изощренные и могущественные обычные вооруженные силы России и Китая готовы нанести удар по союзникам и партнерам Соединенных Штатов (таким как Польша и страны Балтии в Европе или Япония и Тайвань в Азии). Дело в том, что любая конфронтация с Россией или Китаем в будущем может перерасти в обмен ядерными ударами. Во-первых, в случае ожесточенного сражения с неопределенным исходом у каждой из сторон может появиться искушение достать ядерную саблю для обострения ситуации и проверки решимости противника, либо для того чтобы просто продолжить сражение. Во-вторых, если Москва захватит Прибалтику или Пекин вторгнется на Тайвань, они, вероятно, пригрозят применением ядерного оружия или даже применят его, чтобы не допустить контратак со стороны США или чтобы резко снизить эффективность таких контратак. Фактически это центральный столп их доктрин победоносной войны и потенциальная тактика, к которой они могут прибегнуть, чтобы нанести урон Соединенным Штатам и получить преимущество.

Эта угроза – не плод больного воображения. Россия потратила большую часть своих ограниченных денежных средств на создание современного и разнообразного ядерного арсенала. Значительная его часть предназначена для нанесения удара по конкретным военным целям, а не для того, чтобы стереть с лица земли крупные города одним злодейским ударом. Например, Россия размещает значительное число ядерных боеголовок на подлодках и кораблях ВМФ, включая противокорабельные крылатые ракеты, ядерные торпеды и ядерные глубинные бомбы. Как следует из российских военных учений и журналов, главная идея ядерной стратегии Москвы в том, чтобы использовать ядерное оружие целенаправленного действия и вести войну на своих условиях. Ставка делается на то, что применение ядерного оружия запугает США и заставит их отступить. Эта стратегия известна под названием «эскалация ради деэскалации».

Если бы Россия захотела бросить вызов НАТО, она могла бы разместить «зеленых человечков» – солдат или офицеров разведки без опознавательных знаков – в Польше или Прибалтике, пытаясь посеять замешательство и сформировать общественное мнение в пользу Москвы, как она сделала это в Крыму в 2014 году. Затем она могла бы направить туда обычные войска с повышенной огневой мощью, способные быстро захватить территории, окопаться на них и развернуть грозные оборонительные рубежи. Завершить подобную операцию возможно угрозой применения ядерного оружия или реальных ядерных ударов для отражения любой контратаки с применением обычных вооружений, которую войска США и НАТО могли бы начать для защиты своих союзников. Например, Москва могла бы нанести ядерный удар по американским базам в Западной Европе или по американской флотилии в Атлантике. В этом случае у Вашингтона будет очень простой выбор: урегулирование или полномасштабная ядерная война.

Китай проявлял больше сдержанности в наращивании ядерных вооружений, чем Россия, но он также разрабатывает современные ядерные вооружения, которые можно применить в региональном конфликте, такие как баллистические ракеты DF-21 и DF-26. Это именно тот вид оружия, который понадобится Китаю, чтобы поставить Вашингтону шах и мат в Азии. Если Китай захочет форсировать вопрос Тайваня или диктовать условия урегулирования территориальных споров с Японией, он мог бы опереться на вновь обретенное богатство и мощь для политической изоляции одной из этих стран. В случае эскалации Китай мог бы попытаться захватить Тайвань или спорные территории с помощью обычных вооруженных сил и подготовиться к тому, чтобы блокировать действенный ответ США и союзных войск. Если этого окажется недостаточно, Китай может использовать свои все более точные и гибкие ядерные силы для нанесения удара по американским воздушно-морским базам в западной акватории Тихого океана, чтобы проверить, как далеко пойдут Соединенные Штаты для защиты своих союзников и партнеров. Главное здесь в том, что, если США хотят сохранить архитектуру своих альянсов в Европе и Азии, они должны адаптировать стратегию к противостоянию с противником, готовым к эскалации с применением ядерного оружия.

Правильно оценить угрозу

Прежде всего нужно отбросить устаревшие исходные предпосылки, которые продолжают влиять на сегодняшние дебаты по поводу ядерной стратегии США. С одной стороны – «голуби», доказывающие, что ядерную войну просто нельзя ограничить или контролировать и что призрак ядерной разрухи достаточно страшен, чтобы сдержать полномасштабную ядерную войну. Они считают: главное – позаботиться о том, чтобы никто не думал иначе и не начал раскачивать лодку, так как в этом случае ситуация может выйти из-под контроля. Между тем все, что нужно Соединенным Штатам, чтобы сдержать Россию или Китай – сравнительно небольшой ядерный арсенал с единственной целью уничтожить очень ценные, но незащищенные цели, такие как города. Согласно данной аргументации, такой угрозы достаточно при условии, что все стороны сохранят мощные, но ограниченные обычные вооруженные силы и будут тщательно избегать столкновений.

Этой логики придерживаются влиятельные политики. В 2012 г. исследовательская группа под председательством Джеймса Картрайта, бывшего вице-председателя Объединенного Комитета начальников штабов, пришла к выводу, что «в современном мире невозможно представить себе ситуацию», в которой ядерный удар был бы в интересах США или России. В своем докладе группа призвала Соединенные Штаты существенно сократить ядерный потенциал и полностью уничтожить тактическое ядерное оружие. А в письме, подписанном в этом году бывшим министром обороны Уильямом Перри и другими тяжеловесами, утверждалось: «Маловероятно, что есть такое явление, как ограниченная ядерная война; подготовка к ней – это глупость».

К сожалению, подобная точка зрения игнорирует возможные побудительные мотивы противников США в войне и факты, говорящие об их вероятном поведении. Россия и, в меньшей степени, Китай размещают все более высокоточное ядерное оружие небольшой мощности, которое практически бесполезно в тотальной ядерной войне, но полезно при ограниченном обмене ядерными ударами. Похоже, они верят в возможность ограниченной ядерной эскалации, и что она может принести им победу в столкновении с Соединенными Штатами.

Это не должно удивлять Вашингтон. Риски балансирования на грани ядерной войны могут быть огромными, но не менее впечатляющей окажется и отдача в виде получения ядерных преимуществ над противником. В конце концов, ядерное оружие – главная козырная карта: если удастся убедить неприятеля, что она будет разыграна, а вы готовы пойти на такой риск, ничто не станет более сильным доводом. Американцам следовало бы это понимать – ведь они оттачивали такой подход против Советского Союза в годы холодной войны. Однако «голубиная» стратегия оставит США без надлежащих средств для реализации описанных возможностей, воодушевит противников на то, чтобы воспользоваться данным упущением и сделать войну, в том числе ядерную, более вероятной.

Вместе с тем чрезмерно «ястребиное» мышление также вводит американских политиков в заблуждение. Многие «ястребы» видят решение в развитии всех родов войск, способных стреножить ядерный арсенал России или Китая, и в то же время развернуть массированную ракетную оборону, чтобы блокировать любой удар возмездия. Если бы Соединенные Штаты усовершенствовали данный подход, то могли бы нанести первый разоружающий удар по неприятелю. Длинная тень одной лишь этой угрозы разубедила бы Россию или Китай и удержала их от нападения на друзей или союзников США.

Проблема в том, что такую стратегию просто слишком трудно потянуть в финансовом отношении; это очевидный блеф. Уничтожение или подавление всех ядерных сил России и Китая было бы умопомрачительным вызовом. А если уж вести ядерную войну, необходимо делать это совершенно и филигранно, либо не ввязываться в нее вообще: ведь если хотя бы несколько термоядерных бомб просочится через противоракетную оборону, это будет означать ужасающее количество смертей и страшные разрушения. Цена, которую заплатит американский народ, была бы совершенно несоизмерима с интересами, ради которых стоило начинать бойню.

Чтобы полностью разоружить Россию или Китай, Соединенным Штатам придется не только уничтожить или подавить огромное число мобильных пусковых комплексов, рассредоточенных на большой территории, подводных лодок и самолетов, но сделать это единовременно, максимум в течение нескольких часов, чтобы предотвратить контрудар. Для этого пришлось бы отыскать и зафиксировать мобильные цели, отслеживать их перемещения, уничтожая их и подтверждая их гибель. США находят эту задачу чрезвычайно трудной даже против таких сравнительно слабых противников, как Ирак.

Между тем противоракетной обороне пришлось бы предотвращать удары вражеских ракет по целям на своей территории, но пока противоракетные системы имели дело с примитивными баллистическими и крылатыми ракетами, а не с передовыми системами доставки России и Китая. Чрезвычайно трудно защититься от баллистических ракет, движущихся в несколько раз быстрее звука, не говоря уже о коварных и незаметных для радаров крылатых ракетах и подводных торпедах. Как сказал в 2015 г. Джеймс Виннефельд, тогдашний вице-председатель Объединенного комитета начальников штабов, «ракетная оборона против угроз высокого уровня слишком трудна, слишком дорога и слишком дестабилизирующая с точки зрения стратегии, чтобы хотя бы попытаться ее развернуть». Попросту говоря, нет правдоподобного сценария, при котором чрезмерно «ястребиный» подход имел бы смысл. А явный блеф нельзя считать мудрой долгосрочной стратегией.

Иметь правильный арсенал

В конечном итоге логика сдерживания указывает на необходимость найти в оборонной стратегии США в отношении новых соперников-сверхдержав баланс между двумя противоречащими друг другу требованиями. Какими бы действиями ни угрожал Вашингтон, они должны быть достаточно мощными, чтобы обуздать неприятеля, но не настолько апокалиптическими, чтобы выглядеть неправдоподобными. Баланс найти не так легко. Страна, пытающаяся защитить свою территорию, возможно, сумеет убедить противников, что рискнет ядерным уничтожением, чтобы избежать оккупации иностранными войсками. Но когда Вашингтон произносит подобные угрозы, чтобы защитить от агрессии союзников, находящихся далеко от американских границ, то эти угрозы кажутся куда менее правдоподобными. Один американский чиновник как-то процитировал слова бывшего государственного секретаря Генри Киссинджера: «Великие державы не совершают самоубийство ради союзников».

Хорошая новость в том, что Соединенные Штаты могут защитить союзников, не нацеливаясь при этом на весь ядерный арсенал противников и не начиная поход на Москву или Пекин. Вместо этого американские войска должны иметь возможность остановить вторжение на территорию союзников за счет молниеносного удара по обычным и тактическим ядерным силам, которые Россия или Китай предполагают использовать для захвата и удержания желаемой территории. Если США сделают такое, Россия или Китай могут закончить на этом конфликт – исход, который, вероятно, устроит Вашингтон. Но если они все же решат продолжать противостояние даже после того, как американцы отразят первоначальное наступление, бремя эскалации полностью ляжет на их плечи.

Рассмотрим это на примере КНР: вместо быстрого захвата Тайваня и создания на суше новой фактической ситуации китайским лидерам придется делать выбор между отступлением и риском полномасштабной, продолжительной войны с США, не говоря уже о действиях, которые могут предпринять американские союзники в ответ на крупномасштабную агрессию китайцев в Восточной Азии. Как только путь для быстрого вторжения будет заблокирован, любая дальнейшая эскалация, к которой, возможно, прибегнет Китай, обречена на провал, поскольку приведет к решительному ответу Соединенных Штатов и их союзников.

Обычные вооруженные силы США спокойно выполнили бы большую часть работы по блокированию наступления противника посредством замедления продвижения, ослабления наступающих войск и в идеале остановки агрессии. Соответственно, центральным столпом стратегии должно быть повышение боеготовности обычных вооруженных сил, чтобы они сражались вместе с союзническими армиями. Но не менее важную роль должны играть и американские ядерные силы, особенно предназначенные для ведения ограниченной войны. Например, Россия или Китай способны встать на путь ядерной эскалации, вынуждая дать адекватный ответ или идти на риск поражения. Более того, в случае уменьшения американского воинского контингента в предстоящие десятилетия, особенно в Восточной Азии, они могут сделать ставку на ядерный потенциал для противодействия обычным вооруженным силам Китая.

Для осуществления этой стратегии Вашингтону необходимо инвестировать в современные тактические ядерные боеголовки и системы доставки, предназначенные для регионального сражения. Сегодня американский арсенал состоит в основном из стратегических вооружений, созданных для ведения крупномасштабной ядерной войны со стратегическими силами противника, ударам по руководству противоборствующей армии и тому подобное. Почти все тактические ядерные вооружения США были демонтированы. Немногие оставшиеся могут лишь ограниченно использоваться в войне с Россией или Китаем. Этот пробел признан в «Обзоре состава и количества ядерных сил 2018 года», выпущенного Пентагоном. В нем заявлено о намерении модернизировать тактические бомбы, доставляемые по воздуху, и разработать ядерные боеголовки малой мощности для баллистических ракет, установленных на подлодках. Но Соединенным Штатам следует пойти дальше и разработать или адаптировать умеренное число ядерных боеголовок и систем доставки, способных нанести ущерб ключевым российским или китайским традиционным целям, прежде всего тем, которые нужны для вторжения в Прибалтику или на Тайвань: сухопутные войска на укрепленных позициях, маневренные войска, военно-морские флотилии и ударные корабли. Требуются новые боеголовки, имеющие меньшую мощность, чем большинство боеголовок в нынешнем арсенале. Их нужно оптимизировать для уничтожения укрепленных шахт, где находятся вражеские ракеты, а не для остановки обычных войск. Эти вооружения не заменят обычные вооруженные силы. Однако они помогут нейтрализовать те преимущества, которые Россия и Китай способны извлечь из своих ядерных потенциалов. Идти на риск конфронтации с хорошо оснащенной американской армией – значит обрекать себя на поражение или самоубийственную эскалацию.

Испытанное и проверенное средство

Поскольку эффективного сдерживания не может быть без действенной связи, Вашингтону также необходимо изменить способ донесения до сведения противников своей ядерной стратегии. В последние десятилетия правительство США подчеркивало, что ядерную войну невозможно контролировать. В этой точке зрения, очевидно, есть рациональное зерно, поскольку переход «красной черты», связанной с применением ядерного оружия, действительно чрезвычайно рискован. Но если слишком много внимания обращать на невозможность контролировать ядерную войну, тем самым можно фактически пригласить неприятеля к эскалации. Противники логично заключат: если Вашингтон настолько убежден, что любые ограниченные ядерные операции неизбежно приведут к эскалации до уровня Армагеддона, он никогда не осмелится пересечь эту черту, разве только ради собственного выживания, но не ради защиты союзников.

Соответственно, официальным лицам США нужно изменить эту риторику. Им следует и дальше подчеркивать, что ядерная война может быстро выйти из-под контроля, и последствия предстоят катастрофические. Вместе с тем следует демонстрировать – делом во время армейских учений, обучения личного состава и разрабатываемых возможностей, а также словом в официальных заявлениях – что Соединенные Штаты готовы к ограниченным и действенным ядерным операциям. Это станет сигналом для России и Китая, что у США есть воля и возможности расстроить любые планы балансирования на грани ядерной войны.

Такая ядерная стратегия совместима с контролем над вооружениями. В конце концов, цель контроля над вооружениями – не разоружение, а стратегическая стабильность. На практике это означает, что все стороны уверены в собственной способности нанести эффективный ядерный удар возмездия, но оставляют место для сотрудничества с целью снижения риска непреднамеренной войны из-за случайности или просчета. В течение нескольких десятилетий доминирующими идеями в американской ядерной политике было сокращение, минимизация и уничтожение. Этот подход можно было обосновать в 1990-е гг. и начале нового века, но с тех пор мир изменился. Сегодня США конкурируют с великими державами, считающими, что могут успешно противостоять Соединенным Штатам, и надеющимися эксплуатировать страх Вашингтона перед сползанием к ядерной пропасти. Освобождение от подобных иллюзий – лучшее сдерживающее средство. Хотя это звучит парадоксально, но лучший способ избежать ядерной войны – готовность к ведению ограниченной ядерной войны.

Для критиков данный подход – рецидив мышления времен холодной войны. Но когда речь идет об оборонной стратегии, оно, возможно, и неплохо. В конце концов, мышление времен холодной войны позволяло США и их союзникам сдерживать крупномасштабную агрессию в течение 45 лет, несмотря на численное превосходство обычных войск противника в Европе. Соединенным Штатам повезет, если им удастся добиться такого же результата в течение следующих 50 лет. Определенная разновидность мышления времен холодной войны станет именно тем, что так нужно сегодня Вашингтону и его союзникам.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 6 за 2018 год. © Council on foreign relations, Inc.

Россия. США. Весь мир > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 21 ноября 2018 > № 2826791 Элдридж Колби

«Долгий мир» и ядерное оружие

Удержит ли оно от большой войны?

Алексей Фененко – доктор политических наук, доцент факультета мировой политики МГУ им. М.В. Ломоносова.

Резюме Ядерное оружие сегодня, как и химическое в 1930-е гг., не может предотвратить начало войны, но способно не допустить его применения противником. В этом смысле наличие ядерного оружия может пока создавать «предел экскалации», но не в силах предотвратить саму возможность расширения межгосударственных войн.

Заявление Дональда Трампа о намерении выйти из Договора о сокращении ракет средней и меньшей дальности (ДРСМД) и последовавшая за ним волна прогнозов о скором развале системы контроля над вооружениями побудили автора суммировать наблюдения о роли ядерного оружия (ЯО) в современном мире. Участвуя в многочисленных дискуссиях по данной проблеме, я удивлялся, что экспертное сообщество часто некритически повторяет аксиомы 1980-х годов. Во-первых, в ядерной войне не может быть победителя – она приведет к гибели всей цивилизации; во-вторых, любой прямой конфликт между ядерными державами завершится ядерной эскалацией и потому в принципе невозможен; и в-третьих, взаимное ядерное сдерживание обеспечило беспрецедентно долгий мир.

Между тем ЯО, строго говоря, пока не состоялось как оружие. После нанесения американцами атомных ударов по Хиросиме и Нагасаки в 1945 г. в мире не было случаев его применения. Использование ЯО против японских городов было скорее политической демонстрацией, чем отработкой реальных военных возможностей. Мы не видели применения ЯО в боевой обстановке и, соответственно, не можем оценить результаты: число реально пораженных целей и степень их разрушения, воздействие на вооруженные силы противника и эффективность мер защиты, предпринятых им. Оценки поражающей мощи ЯО опираются либо на неоднозначные материалы ядерных испытаний, либо на теоретические расчеты. Все концепции «ядерного сдерживания» являются, по сути, теорией, игрой ума – гипотетическими размышлениями на тему: «Что будет, если мы применим оружие, поражающие функции которого нам неизвестны». В современном мире корректнее говорить не о «ядерной стратегии», а о философии ядерного оружия как совокупности представлений о нем политических элит.

Но если это так, то тезис, что ЯО обеспечивает современный «долгий мир», сомнителен. Само по себе оружие не способно обеспечить ни мир, ни войну: все решает намерение политических элит ведущих держав. Никто не может гарантировать, что отношение политиков к ЯО не изменится. Поэтому в данной статье я попытаюсь дать ответ на два вопроса: 1) действительно ли ЯО обеспечивает «долгий мир», 2) почему прямая война между ядерными державами не состоялась до сих пор и может ли она состояться в будущем.

Уникален ли «долгий мир»?

Термин «долгий мир» (long peace) предложил американский политолог Джон Гэддис для обозначения периода холодной войны. С тех пор ученые используют его для всего периода от окончания Второй мировой войны до настоящего времени. В 1980-е гг. популярность обрело мнение, что «долгий мир» обеспечивается ЯО, которое в силу колоссальной разрушительной мощи принуждает великие державы к миру, «украв у них категорию победы». Однако история знала периоды «долгого мира» и без наличия у великих держав ЯО.

Еще в 1820-е гг. Клаузевиц разделил войны на тотальные и ограниченные. Они отличаются друг от друга не масштабами военных действий и не числом погибших, а целями противников. Цель тотальной войны – ликвидировать неприятеля как политический субъект; цель ограниченной – принудить его к компромиссу. Тотальные войны обычно ведутся массовыми мобилизационными армиями; ограниченные – небольшими контингентами профессионалов.

Но тотальные войны чрезвычайно редки. В новейшей истории можно вспомнить всего четыре: Тридцатилетняя война (1618–1648), Войны Французской революции и продолжившие их Наполеоновские (1792–1815), Первая мировая (1914–1918) и Вторая мировая (1939–1945). Каждая завершалась сломом мирового порядка и формированием нового. Большая часть истории человечества была временем ограниченных войн, в которых преследовались локальные цели. То, что мы называем «долгим миром» – фактически периоды отсутствия тотальных войн при одновременном ведении ограниченных войн и силовых демонстраций. И здесь ядерная эра не уникальна.

Вестфальский порядок, сложившийся по итогам Тридцатилетней войны, казалось бы, нарушался множеством войн. Однако они носили ограниченный характер, представляя собой серию силовых демонстраций в пограничных районах или колониях. К началу XVIII века сложился новый тип «войн за наследство». В стране, охваченной кризисом государственности, формировались две партии – «профранцузская» и «антифранцузская», которые соответственно приглашали Францию (или ее младших партнеров) либо ее противников ввести войска на свою территорию. Результатом становилась война на землях кризисного государства, в ходе которой Франция и ее противники старались не задевать напрямую территории друг друга. Соответственно и мир представлял собой «большую сделку», чуть более удачную для победителя и чуть менее удачную для побежденного.

Вестфальская эпоха была расцветом того явления, которое мы называем «гибридными войнами». Создателем «гибридных войн» был король Франции Людовик XIV (1643–1715 гг.). В период подготовки войны за Пфальцское наследство (1688–1697 гг.) он решил, что Версалю удобнее действовать в германских землях не напрямую, а с помощью зависимых от него немецких князей. В случае поражения Франция может без ущерба для престижа откреститься от них; в случае победы – приписать ее себе. Отсюда следовал главный принцип французской политики: формировать региональные балансы сил за счет использования малых стран (вплоть до совершения в них дворцовых переворотов) и их натравливания на великие державы. Противники Франции, уступавшие ей по совокупности ресурсов, усваивали этот стиль войн. Широкое распространение получили «гибридные» формы военных действий: использование наемников, каперство на морях, ведение войн младшими партнерами одних великих держав против младших партнеров других.

Причин такого «долгого полумира» было как минимум три. Во-первых, монархи Европы не желали повторить разрушительную Тридцатилетнюю войну. Во-вторых, ни одна из европейских держав не стремилась к немедленному изменению соотношения сил, установленного Вестфальским миром 1648 года. В-третьих, средством ведения войн были небольшие контингенты профессионалов, которые могли действовать только вблизи от баз и на ограниченной территории. Ситуация изменилась только в 1792 г., когда во Франции установился внесистемный режим, нацеленный на кардинальный слом всего Вестфальского порядка. Именно революционная (а за ней и наполеоновская) Франция вернулась к подзабытой с середины XVII в. практике тотальных войн на основе массовой мобилизации, видя в них инструмент для сокрушения старого порядка. Другие державы были вынуждены перенять эту систему, коль скоро они не соглашались с гегемонией Парижа.

Венский порядок, существовавший от конца Наполеоновских войн (1815) до Первой мировой войны (1914–1918), был периодом полноценного «долгого мира». За сто лет между великими державами произошли всего четыре ограниченные войны: Крымская (1853–1856), Австро-французская (1859), Австро-прусская (1866) и Франко-прусская (1870). Крымская война была набором силовых демонстраций в отдаленных от центра Европы регионах: в Крыму, на Кавказе, на Белом море и на Камчатке, а на Балтийском море стороны ограничились малыми силовыми демонстрациями. Франко-австрийская и Австро-прусская войны были по современной терминологии короткими вооруженными конфликтами в пограничных регионах. Они больше напоминали конфликты холодной войны (в Корее, Вьетнаме или Афганистане), чем Наполеоновские войны или мировые войны ХХ века. Локальные конфликты – между Австрией и итальянскими государствами, Пруссией и Данией – мы сегодня и вовсе оценили бы как «полицейские операции» или «межэтнические столкновения».

Единственной полноценной войной в Европе XIX века стала Франко-прусская 1870 года. Однако и она была короткой трехмесячной кампанией на основе мобилизационных армий. По своему характеру эта война также была ограниченной: завершилась провозглашением Германской империи (т.е. завершением объединения Германии) и отторжением от Франции Эльзаса и Восточной Лотарингии. После этого в Европе на 44 года вновь установился мир.

В рамках российско-британской Большой игры XIX века впервые произошло вытеснение конфликтного потенциала великих держав на периферию. Объектом соперничества было пространство на Среднем и Дальнем Востоке, где развернулась серия опосредованных войн. Именно здесь сформировался тип войн как военных экспедиций против младших партнеров другой державы (русские походы в Среднюю Азию, карательные экспедиции западных держав против Японии) или с целью улучшения собственных стратегических позиций (Опиумные войны или англо-афганские войны). Великобритания и Россия сохраняли при этом состояние мира и дипломатические отношения, то есть формально «долгий мир». Похожая система опосредованного соперничества сложилась и в Западном полушарии. Великобритания и Франция стремились подорвать американскую доктрину Монро, но не прямой войной с США, а с помощью опосредованных силовых акций, не прерывая дипотношений с Соединенными Штатами.

В конце XIX века регионом для вынесения конфликтов из центра стали Балканы. Россия и Австро-Венгрия, формально сохраняя мир, постоянно боролись за влияние в Сербии, Болгарии, Румынии и Греции. В это соперничество втягивались Германия (на стороне Австро-Венгрии) и Великобритания (сближавшаяся с Россией). Военные конфликты между балканскими странами – от Сербо-болгарской войны (1885) до Балканских войн (1912–1913) – были превращенной формой соперничества великих держав. Европейские страны 35 лет поддерживали мир, вынося свои противоречия на Балканский полуостров.

В последней трети XIX века в общественности великих держав царили настроения, похожие на современные. Большая война в Европе казалась немыслимой – преобладала уверенность, что Франко-прусская война была «последней войной белых людей», а «цивилизация уже не допустит войны»: она стала слишком разрушительной и невыгодной ни победителям, ни побежденным. Будущее человечества казалось веком науки – построением нового общества, в котором сотрутся границы между народами и странами благодаря свободе передвижения и средствам связи.

Распад «долгого мира» XIX века был вызван политическими причинами. Германия после прихода к власти императора Вильгельма II в 1888 г. взяла курс на ревизию сложившихся правил игры. Система баланса сил распалась на долгосрочные военно-политические блоки: Антанту и Тройственный союз. В такой ситуации конфликтное пространство на Балканах стало не стабилизирующим механизмом, а средством эскалации межблокового противостояния. Военное здесь в полном соответствии с формулой Клаузевица дополняло политическое: разработка концепции тотальной войны на основе мобилизационных армий велась ради ревизии Венского порядка. Апробация этой концепции, разработанной еще в 1880-х гг., на практике произошла в 1914 году.

Нынешний Ялтинско-Потсдамский порядок, существующий с различными модификациями после 1945 г. до настоящего времени, развивается по логике Вестфальского и Венского порядков. Великие державы установили набор правил по итогам Второй мировой войны. Эти правила действуют до сих пор: формально ведущая роль ООН, состав постоянных членов СБ ООН и наличие у них права вето, сохранение ограничений суверенитета Германии и Японии, силовой отрыв (ракетно-ядерный паритет) США и России от остальных стран мира. Соперничество между великими державами пока происходит в этих рамках. Конфликты и ограниченные войны выносятся на периферию, стабилизируя при этом саму систему.

Можно, конечно, возразить, что в рамках Ялтинско-Потсдамского порядка великие державы формально не объявляют друг другу войн. Но это связано не с наличием ЯО, а скорее с изменением самой системы ведения войны. С середины XIX века продолжается общий процесс удорожания вооружений и возрастания фактора времени при принятии военных решений. Лучшим сценарием начала войны становится нанесение упреждающего удара для уничтожения политического руководства противника и блокировки развертывания им вооруженных сил. Прежде кризис порождал войну: возникала конфликтная ситуация, дипломаты обменивались угрожающими нотами, и в какой-то момент следовало объявление войны. Теперь действует обратная схема: внезапный удар и силовая акция, после которой дипломаты пытаются осмыслить, а что, собственно, произошло. Впервые такая модель была опробована Японией в Маньчжурии в 1931 г., и с тех пор стала эталоном военно-штабного планирования.

В этом смысле эффективность англосаксонской теории «ядерного сдерживания» под вопросом. В ее основе лежал постулат американского дипломата Джорджа Кеннана: СССР можно сдерживать потому, что его руководство не хочет новой большой войны. Субъектов, которые стремятся развязать войну, сдерживать невозможно по определению: угрозы только подарят им долгожданный повод ее объявить. Мы не можем говорить об эффективности или неэффективности «ядерного сдерживания», коль скоро в мире после Второй мировой не было глобальных ревизионистов – политических режимов, стремящихся к слому мирового порядка и готовых развязать с этой целью войну. Только если ядерная угроза удержит их от этого, мы можем сказать о ее эффективности. Пока же сдерживание выступало скорее «самоубеждением»: угрозами в адрес субъектов, которые и так не желали войны.

Химический прецедент

История дает нам и обратные примеры: наличие оружия массового поражения (ОМП) отнюдь не гарантирует мир. Именно это доказывает история химического оружия (ХО) в период между мировыми войнам.

В Первой мировой войне Германия впервые в истории использовала отравляющее вещество (ОВ). Общее число жертв от ХО в Первой мировой войне оценивается в 1,5 млн человек. Параллельно расширялся опыт применения ХО в локальных войнах. Красная армия под командованием Михаила Тухачевского применила ОВ при подавлении Тамбовского восстания в 1921 году. Румынская армия – при подавлении Татарбунарского восстания в Буковине. Во время войны в испанском Марокко в 1921–1927 гг. объединенные испанские и французские войска использовали горчичные газовые бомбы. В ходе Второй итало-эфиопской войны 1935–1936 гг. от итальянских химических атак (прежде всего горчичным газом) погибли около 275 тыс. эфиопов. (Для сравнения: суммарные потери от атомных бомбардировок Хиросимы и Нагасаки к 1951 г. составили 110–140 тыс. человек с учетом умерших от вторичных поражающих факторов). Япония в 1937–1945 гг. широко применяла ХО в Китае, как против Гоминьдана, так и против коммунистов, что привело к гибели, по разным оценкам, 60–130 тыс. человек.

В 1920-е и 1930-е гг. широко распространилась точка зрения, что будущая война станет химической. В Европе строились специальные убежища, военнослужащих и гражданских обучали пользоваться средствами индивидуальной защиты. В большинстве стран проводились городские учения по защите и оказанию первой помощи при нанесении противником химических ударов. (Как, например, известные учения ОСОВИАХИМа в СССР.) Однако при этом военные эксперты признавали невысокие способности вооруженных сил и населения противостоять масштабным химическим атакам.

В июне 1925 г. представители 37 стран подписали в Женеве под эгидой Лиги Наций бессрочный Протокол о запрещении применения на войне удушающих, ядовитых или других подобных газов и бактериологических средств (Женевский протокол). Это положение распространялось на все существовавшее в то время ОМП. Вопрос о последствиях Женевского протокола остается дискуссионным: есть две точки зрения. Согласно первой, протокол носил гуманистический характер и позволил избежать применения ХО в годы Второй мировой войны. Согласно второй, запрет на применение ХО был пролоббирован командованием создававшихся в то время бронетанковых сил. Свободное применение ХО могло бы оставить танки без пехотного прикрытия, что сделало бы невозможным появление крупных механизированных формирований. Женевский протокол 1925 г. позволил создать основное ударное оружие Второй мировой войны – бронетанковые силы.

Во Второй мировой войне ни одна из сторон не пошла на применение ХО даже под угрозой полного поражения и капитуляции. (Имели место только локальные инциденты вроде попыток польской армии использовать ОВ под Варшавой в сентябре 1939 г. или Германии пустить газ в катакомбы под Севастополем и Керчью.) Историки иногда объясняют это необычное явление неудобством использования ХО против рассредоточенных войск противника, слабой контролируемостью распространения ОВ и зависимостью от погодных условий. Однако опыт применения ХО Японией против китайских сил позволяет опровергнуть эти тезисы. Гораздо большую роль играла, видимо, логика взаимного удерживания от применения ХО. В межвоенный период ХО применялось против неприятеля, не имевшего этого оружия. Зато использование ХО против противника, обладавшего аналогичными возможностями, привело бы к ответному удару.

В середине 1950-х гг. португальский военный мыслитель Фердинанд Отто Микше попытался смоделировать ход военных действий во время атомного конфликта. За основу он взял кампанию 1940 г., предположив, что стороны обладали в тот момент атомными боезарядами. По сценарию Микше, Германия и ее противники сначала использовали бы «атомную артиллерию», затем перешли бы к позиционной войне, не спеша заключать мир даже после обмена с противником атомными ударами по ключевым городам. Однако при этом Микше вывел за скобки тот факт, что и Германия, и западные державы уже обладали ХО. Следуя его логике, на Западном фронте весной 1940 г. союзникам было бы выгодно предпринять химическую атаку на Кельн и Берлин, а немцам – на Париж и Лондон. Аналогично и советское командование в момент фактического развала фронта в июне 1941 г. теоретически могло бы использовать ХО, чтобы приостановить немецкое наступление.

На деле в годы Второй мировой войны противники удерживали друг друга от применения ХO. 12 мая 1942 г. премьер Уинстон Черчилль выступил по радио с заявлением, что Великобритания примет адекватные меры, если Германия и Финляндия применят ядовитые газы против СССР. Заявление Черчилля вызвало панические настроения в Берлине: по расчетам от масштабной химической атаки англичан из-за недостатка газоубежищ и защитных средств могло погибнуть 40-60% населения Германии. Ответная химическая атака Люфтваффе могла предположительно уничтожить только 15-20% населения Великобритании. Германия так и не примерила ХО против СССР, а осенью 1943 г. вывезла его с восточного фронта. Стороны, ведя тотальную войну, отказались от применения обоюдоострого ОМП.

«Химический прецедент» позволяет усомниться в четырех стереотипах современной теории «ядерного сдерживания».

Угроза нанесения неприемлемого ущерба может заставить агрессора отказаться от войны. Германию и Японию не остановило наличие у их противников больших запасов ХО и угроза нанесения химических ударов. (Гарантировать, что этого не произойдет, в конце 1930-х гг. не мог никто.)

Локальные конфликты между ядерными державами обязательно завершатся его применением. Советско-японские конфликты конца 1930-х гг. доказывают обратное. В 1937–1939 гг. СССР и Япония вели необъявленную войну в Китае: 3,5 тыс. советских военнослужащих участвовали в военных действиях с японцами. Во время конфликта у озера Хасан (июль-август 1938 г.) 15 тыс. бойцов Красной армии противостояли 20 тыс. японцев, причем СССР бросил на японские силы авиацию дальнего действия. В мае-августе 1939 г. 65-тысячная советско-монгольская группировка вела боевые действия против 75-тысячной японско-баргутской армии в районе реки Халхин-Гол. Однако ни один из противников, говоря современным языком, не нажал на «химическую кнопку».

Любое государство обязательно использует ЯО при угрозе полного военного разгрома. Но Франция в 1940-м и Германия в 1945-м капитулировали, так и не воспользовавшись ХО. Великобритания и СССР в критические для себя дни осени 1940-го и осени 1941 гг. также не прибегли к ХО. Иногда политические режимы предпочитают капитулировать, не применяя имеющееся у них ОМП.

Во время ядерной войны противники обязательно нанесут друг по другу контрценностные ядерные удары. Однако люфтваффе «битве за Британию» (август 1940 – май 1941 гг.) не нанесла контрценностный удар ХО по британским городам. Германия не попыталась использовать ХО в 1944–1945 гг. даже под угрозой скорого военного поражения. Не нанесли химического удара по Германии и Королевские ВВС в период воздушного наступления 1943–1945 годов.

Возникает вопрос, не попытаются ли великие державы таким же образом однажды «вывести из игры» и ядерные системы. Во всяком случае, «химический прецедент» делает всю теорию «ядерной эскалации» гораздо менее однозначной, чем мы привыкли думать. Опыт Второй мировой войны позволяет представить конфликт между великими державами, в котором они не применяют ЯО.

Что мешает «ядерному блицкригу»?

В экспертном сообществе принято делить историю международных отношений на «доядерную» и «ядерную» эпохи. Но это заблуждение. Современное понимание роли ЯО опирается на концепцию воздушной мощи, разработанную итальянским генералом Джулио Дуэ в 1918 году. Она предусматривает достижение победы посредством стратегических бомбардировок – поражение авиацией ключевых городов противника в условиях недостигнутого господства в воздухе. Концепция «воздушной мощи» постулировала, что противник капитулирует после уничтожения его ключевых городов и промышленных объектов, независимо от успехов на фронтах. В этом смысле вся современная ядерная стратегия носит не новаторский, а архаичный характер. Она опирается на стратегические идеи первой половины прошлого века, унаследовав и все присущие им проблемы.

Реализовать идеи Дуэ во время Первой мировой войны было невозможно в связи с низкой грузоподъемностью и малой дальностью полета авиации. На протяжении последующих двадцати лет шло подтягивание технических средств к концепции воздушной войны. Они развивались по линии совершенствования отдельных компонентов: 1) увеличение радиуса действия и грузоподъемности бомбардировщиков; 2) создание истребительной авиации; 3) развитие систем ПВО, призванных защитить другие составляющие вооруженных сил от авиации противника. Только Вторая мировая война стала апробацией этих теорий на практике.

Концепция стратегических бомбардировок впервые опробована в «битве за Британию» осенью 1940 года. Германия попыталась принудить Великобританию к капитуляции с помощью регулярных бомбежек британских городов. Однако осуществить эту операцию не удалось из-за слабой грузоподъемности немецких бомбардировщиков, высокой маневренности британских истребителей и использования англичанами систем ПВО, включая локаторы.

Опыт англичан оказался более успешным. Начальник штаба Королевских ВВС Чарльз Портал предложил премьер-министру Черчиллю концепцию стратегических бомбардировок Германии. Ее суть состояла в поражении авиацией важнейших экономических и административных центров противника. И хотя эта идея в целом соответствовала теории Дуэ, она содержала момент новизны, поскольку предполагала действие в условиях недостигнутого господства в воздухе. Акцент смещался с «нокаутирующего удара» противнику на его «воздушную осаду».

Соединенные Штаты, вступив во Вторую мировую войну, приняли британскую концепцию стратегических бомбардировок. В январе 1943 г. на встрече в Касабланке Черчилль и Рузвельт решили приступить к стратегическим бомбардировкам Германии совместными силами. Операция «Пойнт-бланк» началась летом 1943 г. и (с отдельными перерывами) продолжалась до конца войны. Осенью 1943 г. США начали также стратегические бомбардировки городов и промышленных объектов Японии. (Наиболее масштабной была атака на Токио 9-10 марта 1945 г., в результате которой погибло около 100 тыс. человек.)

На рубеже 1944–1945 гг. в Соединенных Штатах созданы специальные комиссии для оценки последствий стратегических бомбардировок Германии и Японии. Их выводы были неутешительны. Оказалось, что стратегические бомбардировки не вынудили Германию и Японию прекратить сопротивление. Во-первых, стратегические удары мало повлияли на военно-промышленные потенциалы этих стран. (Достаточно отметить, что 1944 г. стал пиком военного производства Германии в ходе Второй мировой войны.) Во-вторых, даже на завершающем этапе войны Третий рейх проводил крупные и успешные наступательные операции вроде разгрома союзников в Арденнах в декабре 1944 года. В-третьих, относительно успешные бомбардировки больших городов (Дрездена или Токио) требовали достаточного парка бомбардировщиков и проводились без серьезного противодействия истребительной авиации и/или ПВО противника. Косвенно содержался тревожный вывод, что в борьбе с таким противником, как СССР, союзники не смогут эффективно использовать воздушную мощь. Выходом из тупика должно было стать создание более разрушительных средств поражения, способных с небольшими издержками достичь крупных целей.

На исходе Второй мировой войны американские военные аналитики пришли к выводу, что в будущем для успешных стратегических бомбардировок лучше всего иметь компактную, но очень мощную авиабомбу. Таким оружием должны были стать протестированные в августе 1945 г. атомные боезаряды. В США в середине 1940-х гг. зародилась концепция «атомного блицкрига» – быстрого подавления воли и способности противника к сопротивлению с помощью ВВС и массированного использования атомного оружия. 15 сентября 1945 г. генерал-майор Лорис Норстед, отвечавший за планирование в штабе ВВС США, направил соответствующий меморандум генерал-майору Лесли Гровсу, руководителю Манхэттенского проекта. В документе излагались взгляды на применение ВВС с учетом появления нового оружия, содержались результаты расчетов потребности в атомных боеприпасах, и главное – ВВС хотели знать, сколько бомб имеется у Соединенных Штатов. Базовые положения американской стратегии выглядели следующим образом:

США должны быть готовы проводить наступательные операции против любой мировой державы или коалиции держав.

Они должны иметь достаточное количество баз и сил авиации для нанесения удара в «стратегическое сердце» любого потенциального врага.

Важнейшей задачей стратегической авиации с началом боевых действий является немедленное подавление воли и способности противника к сопротивлению.

Эксперты созданного в 1946 г. Стратегического авиационного командования (САК) США рассматривали возможность нанести в случае начала войны немедленный сокрушающий удар против СССР с использованием атомного оружия. Однако, как вскоре выяснилось, выполнить стратегические задачи на основе атомного оружия 1940-х гг. было невозможно. По расчетам, проведенным в конце сороковых, оно обладало ограниченной мощностью (в частности, не могло уничтожить железобетонные конструкции) и доставлялось к цели только авиационными носителями. Опыт Корейской войны (1950–1953) доказал, что авиационные силы могут быть блокированы системами ПВО и истребительной авиации. Доставить к цели много атомных боезарядов ранга «хиросимского» было проблематично из-за способности СССР помешать действиям ВВС.

Ситуация как будто изменилась после создания в 1952–1953 гг. термоядерного оружия. Обладая в принципе неограниченной мощностью, оно могло уничтожать стратегические объекты и доставляться к цели как авиационными, так и ракетными средствами. Военные доктрины не только сверхдержав, но и ядерных держав «второго эшелона» переориентировались на ракетные носители как более эффективные средства доставки. Во-первых, в случае войны задача ЯО – поражение административных центров и промышленных объектов. Во-вторых, оно может быть применено только сразу и целиком, путем нанесения массированного удара, призванного уничтожить большую часть промышленного потенциала противника. На этой основе администрация Дуайта Эйзенхауэра приняла концепцию «массированного возмездия»: тотального ядерного удара по городам противника в случае начала войны. Технической основой «массированного возмездия» стал одобренный в 1960 г. Единый комплексный оперативный план (Strategic Integrating Operation Plan, SIOP), предусматривавший использование 3,4 тыс. стратегических ядерных боезарядов для нанесения массированного удара.

Но проработка в Соединенных Штатах сценариев тотальной ядерной войны наталкивалась тогда на три ограничения: 1) сложность защиты территории самих США от ответных (хотя и более слабых) советских ударов; 2) недостаточное влияние ядерных ударов на способность СССР быстро занять Западную Европу и Восточную Азию; 3) невозможность поддерживать действия своих вооруженных сил вблизи от территории Советского Союза. Война оказывалась без политической цели: она не могла сделать неуязвимой Америку и принудить к капитуляции Москву. Иначе говоря, у Соединенных Штатов не было средств для быстрой переброски в Евразию мощной сухопутной армии, чтобы подкрепить воздушное наступление успехами на земле. Напротив, в случае начала войны американские базы в Европе и Восточной Азии становились заложниками СССР.

Похожие проблемы возникли и у Советского Союза, когда в конце 1950-х гг. он создал средства доставки ЯО к территории Соединенных Штатов. Даже поражение ЯО ключевых американских городов не способно привести к капитуляции и позволить Москве перебросить сухопутную группировку на Североамериканский континент. Такая задача была тем более малореалистичной в отсутствии у Советского Союза мощного океанского флота. Единственным вариантом применения стратегического ЯО мог быть массированный ответный удар по американским городам и промышленным объектам для нанесения им адекватного ущерба в случае ядерного удара по СССР. Все сценарии советских военных учений времен холодной войны предусматривали наступление до Рейна или до Ла-Манша, но никак не до Вашингтона или Лос-Анджелеса.

Для выхода из стратегического тупика американские эксперты с конца 1950-х до начала 1970-х гг. предложили несколько вариантов обновленного ядерного блицкрига:

нанесение разоружающего удара по пусковым установкам противника;

использование систем противоракетной обороны для защиты своей территории;

поражение центров управления ракетами средней дальности за счет выигрыша в подлетном времени;

нанесение комбинированных (ядерных и неядерных) ударов с использованием высокоточного оружия.

Последующие американские ядерные концепции (включая «быстрый глобальный удар» начала XXI века) были по сути повторением идей комбинированных контрсиловых ударов 1970-х годов. Их главной проблемой оставалась низкая способность капитализировать применение ЯО в политическую победу. Сам по себе обмен ядерными ударами не решает исход войны. Поражение ключевых административных и промышленных центров, военной инфраструктуры и пусковых установок должно дополняться переброской сухопутных войск на вражескую территорию, чтобы солдат-победитель установил там желанный порядок. Но ни СССР, ни США не могли сделать этого ввиду: 1) предельной географической удаленности друг от друга; 2) сложного рельефа для ведения военных действий; 3) отсутствия технических средств для быстрой переброски миллионных армий через океаны.

Современная военная наука по-прежнему опирается на разработанную в конце 1920-х гг. теорию «глубокой операции». Ее основная идея заключается в нанесении удара по всей глубине обороны противника с использованием артиллерии, авиации, бронетанковых войск и воздушных десантов, чтобы поразить всю оперативную группировку противника. Роль ударной силы отводилась механизированным корпусам, достигавшим двух целей: прорыва фронта обороны противника на всю его тактическую глубину и немедленного ввода группировки подвижных войск для развития тактического прорыва в оперативный успех. Географический лимит такого планирования составляет примерно 200–250 км, после чего необходима пауза для перегруппировки войск и подготовки новой «глубокой операции». Но географическая отдаленность и океанские просторы не позволяют Советскому Союзу (России) и Соединенным Штатам достичь территории друг друга даже при совершении трех-четырех успешных «глубоких операций». Подкрепить результаты ядерных ударов проведением «глубоких операций» ни США, ни Россия, ни Китай не могли, да и не могут до сих, при существующим уровне развития военно-технических сил.

В 1970-е гг. Вашингтон и Москва попытались сгладить это затруднение за счет создания крупнотоннажных грузовых кораблей, военно-транспортных самолетов большой подъемной мощи, десантных подразделений, способных к автономных действиям в течение определенного времени. Однако в результате появились лишь экспедиционные силы, готовые наносить поражение заведомо более слабому противнику. Их действия могут опираться только на массированное прикрытие ВВС и ПВО, то есть на наличие стационарных военных баз на региональном ТВД.

О нерешенности проблемы свидетельствует история с системой «быстрого глобального удара» (Prompt Global Strike – БГУ). Официально о запуске программы Белый дом объявил в феврале 2010 года. В идеале БГУ была призвана дополнять соединения Сил передового развертывания Экспедиционных воздушных сил (которые могут быть развернуты в течение 48 часов) и Авианосных ударных групп (Carrier battle groups). Здесь, однако, сразу встал важный вопрос. До настоящего времени точно не определено, против кого и в каком формате можно использовать такой удар. На территории «государств-изгоев» и террористических анклавов нет достойного списка целей для применения столь дорогих и технически сложных средств. Для поражения объектов противника такого ранга проще и эффективнее использовать крылатые ракеты в неядерном оснащении. Теоретически с помощью новых технических средств (например, неядерных баллистических ракет подводных лодок) можно поразить группу целей на территории других ядерных держав, но это не гарантирует, что противник, во-первых, не ответит ядерным ударом, а во-вторых, прекратит сопротивление и пойдет на мир. И главное: поражение соответствующих целей невозможно подкрепить масштабной наземной операцией на территории России и/или КНР.

Таким образом, не теория «ядерного сдерживания», а неспособность сверхдержав перебросить многомиллионные армии в другое полушарие и поддерживать там их действия гарантировала «долгий мир» после 1945 года. На сегодняшний день сценарий нанесения стратегических ядерных ударов не дает ни одной из сторон победы в войне. Ситуация может измениться только при двух вариантах. Первый: решение задачи переброски крупных армий через океаны и поддержания их действий в течение длительного времени. Второй: появление помимо США, России и КНР других сухопутных держав с мощными обычными вооружениями.

«Ограниченность» без цели

Здесь, однако, возникает ключевая проблема: а можем ли мы вести ограниченные войны с использованием ЯО? Современная военная наука как будто допускает такой тип войн. Ограниченная ядерная война определяется как «война с применением различных видов оружия, в том числе ядерного, использование которого ограничивается по масштабам, районам применения и видам ядерных средств». Такая война теоретически возможна в течение ограниченного времени на одном или нескольких ТВД с использованием преимущественно тактических и оперативно-тактических (или части стратегических) ядерных средств для поражения. С военной точки зрения целями для такой войны могут быть: 1) защита своих войск, оказавшихся в кризисном положении; 2) поражение вооруженных сил и инфраструктуры противника, не обладающего ЯО или неспособного к ответному удару.

Пионерами в развитии теории ограниченного применения ЯО были британские стратеги. Именно они еще в 1945–1946 гг. разработали концепцию использования ЯО на ограниченном ТВД для отражения масштабной сухопутной операции противника. Но полноценная теория «ограниченной ядерной войны» разработана в конце 1950-х гг. Генри Киссинджером, Робертом Осгудом и Германом Каном. Они исходили из возможности ограниченного применения ЯО на одном или нескольких ТВД. Такая война, по их мнению, предполагала бы:

борьбу за четко определенные политические уступки противника;

ограничение целей для поражения преимущественно военными объектами;

признание возможности заключить с противником своеобразную конвенцию (гласную или негласную) об ограниченном характере применения ЯО.

Теоретики «ограниченной ядерной войны» открыто обращались к наследию раннего Нового времени. Киссинджер призывал обратить внимание на две особенности войн эпохи Людовика XIV: 1) ограниченное применение силы для выполнения определенной политической задачи; 2) стремление максимально не затрагивать гражданское население военными действиями. Осгуд полагал, что опыт «войн за наследство» XVIII века может быть полезным в ядерную эпоху: ограниченное применение тактического ЯО вынудит противника сесть за стол переговоров. На отсылке к кампаниям XVIII столетия строилась и концепция Кана. Предложенные им понятия «эскалационный контроль» и «эскалационное доминирование» означали, что противник, увидев американское превосходство, пойдет на переговоры, а не превратит ограниченное столкновение в тотальную войну.

Эти наработки легли в основу принятой в 1961 г. американской концепции «гибкого реагирования». Она базировалась на трех постулатах. Первый: признание возможности поражения ЯО ограниченного круга целей для принуждения противника к политическому компромиссу. Второй: допустимость ведения военных действий между ядерными странами на основе обычных вооружений («высокий ядерный порог»). Третий: смещение центра тяжести на ограниченные военные конфликты в регионах. Последнее означало возможность ведения опосредованной войны через доверенных субъектов. Такой подход был фактически отсылкой к стратегии второй половины XVII века, когда великие державы искусственно ограничивали ТВД.

Похожие процессы происходили и в советской стратегической мысли. Официально СССР отрицал концепцию «ограниченной ядерной войны». Но в 1960-е гг. на страницах советских военных журналов развернулась полемика о возможности удержать будущий военный конфликт на доядерном уровне. Советские военные эксперты, наряду с американскими, признали возможность ограниченного применения ядерного оружия и локализацию военных действий одним или несколькими ТВД.

Теоретически в свете опыта Хиросимы, Нагасаки, учений на Тоцком полигоне и в Неваде ограниченное применение ЯО вполне вероятно. Главной проблемой было, однако, отсутствие политических целей. Что, собственно, могла дать такая война советским и американским лидерам? Первым ее следствием стал бы крах мирового порядка, который обеспечивает привилегированное положение как США, так и СССР за счет их статуса постоянных членов Совбеза ООН. Эти издержки не окупил бы захват отдельных территорий вроде Западной или Восточной Германии, которые затем пришлось бы восстанавливать ценой крупных финансовых и людских потерь.

Не было и механизма эскалации такого рода конфликта. Как, собственно, могла начаться подобная ограниченная война? В рамках блоковой структуры мира спорных пространств по сути не было. Теоретически триггером стало бы столкновение двух Германий. Но германский вопрос был стабилизирован комплексом международных соглашений начала 1970-х годов. В конфликтах на периферии сверхдержавы научились использовать союзников и обычные вооружения. В Индокитае, Никарагуа, Анголе, Мозамбике, Афганистане просто не было высокозащищенной инфраструктуры, для поражения которой требовалось бы применить ЯО.

Согласно доктринам времен холодной войны, все сценарии использования тактического ЯО оставались предупредительно-оборонительными. Характеристики тактического ЯО также позволяли его использовать, скорее, для отражения атаки противника, чем для подготовки собственного наступления. В середине 1970-х гг., причем синхронно и в СССР, и в США, начали склоняться к тому, что задачи, которые возлагались на ЯО, можно решить с помощью неядерного высокоточного оружия. Одним из пионеров в этом направлении был начальник Генерального штаба Вооруженных сил СССР маршал Николай Огарков, допускавший увеличение дальности «глубокой операции» благодаря прогрессу в средствах вооружений. В этой связи в Соединенных Штатах его принято считать одним из авторов «революции в военном деле», суть которой заключается в решении задач ТЯО высокоточным оружием.

В минувшие 70 лет мир поддерживался не наличием ЯО и не какими-то особыми его характеристиками. Он обеспечивался нежеланием Москвы и Вашингтона воевать друг с другом и дефицитом технических возможностей для ведения не только тотальной, но и ограниченной войны. ЯО не применялось, поскольку у политических элит не было не только мотивов, но и рационального сценария для его применения.

Истощение «долгого мира»

Исторический опыт позволяет смоделировать ситуацию, при которой заканчивается «долгий мир». Для этого необходимо не создание сверхнового оружия, а изменение политической мотивации элит. Для начала тотальной войны необходимы:

разочарование элит в действующем мировом порядке;

появление ярко выраженных государств-ревизионистов, нацеленных на слом существующих правил игры;

согласие политических элит и общественности решить проблемы с помощью тотальной войны (т.е. появление «нации войны»);

наличие технических возможностей для сокрушения противника, то есть уничтожения его вооруженных сил и оккупации его территории для установления желанного для победителя порядка.

наличие механизмов эскалации – кризисных пространств, где может начаться война (как, например, Балканы накануне Первой мировой, а Восточная Европа – накануне Второй мировой войны).

В современном мире еще не созрели предпосылки для распада «долгого мира». Однако как минимум три из них уже присутствуют: разочарование элит в действующем мировом порядке, растущее представление элит и общественности о том, что крупный военный конфликт возможен, а также появление механизмов эскалации в виде кризисных пространств. В мире пока нет ярко выраженных ревизионистов («нации войны») и военно-технического прорыва, способствующего тотальным войнам. Однако у ведущих игроков (США, России, возможно КНР) накапливаются причины для крупного военного конфликта.

Заявка Соединенных Штатов на построение нового мирового порядка, сделанная еще в 1990 г., требует решения трех задач: ликвидации Совбеза ООН в его нынешнем виде, демонтажа российского военно-промышленного потенциала и международного признания права на вмешательство во внутригосударственные конфликты. Минувшую четверть века американцы создавали череду прецедентов, пытаясь утвердить концепции «гуманитарных интервенций», «смены режимов» (с последующим осуждением лидеров суверенных государств) и «принудительного разоружения» определенных стран. Но без решения «российской проблемы» американский проект глобального мира обречен на пробуксовку.

Россия, в свою очередь, пытается (насколько позволяют возможности) затормозить американское продвижение. Еще в 1997 г. лидеры России и КНР подписали Декларацию о многополярном мире, заявив о непризнании «однополярного мира». Были попытки Москвы и Пекина привлечь на свою сторону ряд стран ЕС, иногда успешные. Россия также пытается реализовать интеграционные проекты в СНГ, что расценивается в Вашингтоне как попытка взять реванш за 1991 год. Присоединение Крыма к России и последующий конфликт на Украине восприняты в Белом доме как начало пересмотра итогов распада СССР. Между тем вся идеология современного мирового порядка строилась на признании незыблемости итогов 1991 года. Напряженность усилилась после успеха российской кампании в Сирии 2015–2018 гг.: она продемонстрировала лишение США монополии на проведение операций в отдалении от своих границ и с использованием информационно-космических систем. Американцам необходимо снизить значение российского успеха.

Ситуация разительно отличается от холодной войны. Тогда у каждой сверхдержавы был собственный мир: лагерь капитализма и лагерь социализма. В XXI столетии происходит соперничество двух глобальных проектов: «американского лидерства» и «многополярного мира». Разойтись по домам, как в 1960-е гг., невозможно: проекты великих держав связаны с их жизненными интересами. Каждой из сторон требуется крупный успех в противостоянии. США – для восстановления позиций потускневшего за последние десять лет проекта глобализации (возможно, несколько видоизмененного) и собственной гегемонии. России и Китаю необходима победа, демонстрирующая успех многополярного мира.

Дополнительным толчком к военному противоборству могут стать проблемы внутренней политики. Во-первых, для консолидации элит необходим образ не просто врага, но реалистического врага, в которого верит население. Во-вторых, во всех великих державах нарастает апатия политических систем: граждане все меньше воспринимают указания центральной власти как руководство к действию. В-третьих, длительная экономическая стагнация во всех ведущих государствах также требует какого-то крупного потрясения, которое может перекрыть негатив.

Концепция подобного конфликта сформировалась еще в 1990-е годы. Именно тогда в США стала утверждаться идея «принуждения»: заставить противника принять определенные политические условия посредством молниеносной военной операции – поражения некоего выборочного комплекса целей. Такой вариант мог бы быть опробован в виде столкновения с другими ядерными державами на территории третьего государства. В это же время в России появилась концепция «нанесения заданного ущерба» – поражения ряда целей, после чего условный агрессор сядет за стол переговоров. Война в Сирии с ее пограничными ситуациями (от использования беспилотников против российских баз до ликвидации инструкторов и участников частных военных компаний), возможно, представляет собой попытку апробации подобных конфликтов. Примечательно, что в Соединенных Штатах в унисон с сирийской войной идет широкое обсуждение проблем преодоления мощных зон ПВО противника.

Формируются и условия для ведения крупных региональных войн. На протяжении последних десяти лет между Россией и США появились как минимум два конфликтных пространства – Балто-Черноморский регион и Ближний Восток, где стороны разворачивают военную инфраструктуру в непосредственной близости друг от друга. В перспективе к ним может добавиться и Афганистан, где американские базы – потенциальная мишень для ответного удара России в случае поражения ее объектов где-то в другом месте. Совершенствуются технические средства для ведения подобной войны – крупнотоннажные корабли, транспортные самолеты большой грузоподъемности и большие воздушно-десантные подразделения, способные в течение длительного времени вести военные действия на удаленной от базы территории. США и Россия активно разрабатывают, а теперь и развертывают в кризисных регионах, различные типы систем ПВО и региональной ПРО. В эту логику вписывается и стремление американцев воссоздать парк ракет средней и меньшей дальности. Именно они выступают идеальным средством взятия в заложники как можно большего числа региональных объектов.

В этом отношении можно согласиться со словами генерал-полковника Виктора Есина о том, что «период президентства Дональда Трампа станет той эпохой, когда режим контроля над ядерными вооружениями рухнет». Крах Договора РСМД и завершение СНВ-3 поставят под вопрос и перспективы сохранения Договора о нераспространении ядерного оружия 1968 года. Тем самым риски применения ЯО неизмеримо возрастут. Но это – закономерный результат развития стратегических тенденций последних 25 лет.

Ключевой вопрос стратегии XXI века: а существует ли другое применение ЯО за рамками концепции «воздушной мощи»? До настоящего времени у нас не было подобных стратегий. И все же минувшие двадцать лет выявили новые интересные поиски на этом направлении.

«Минимизация» ЯО. В начале 2000-х гг. в США появилась литература о создании «миниатюрного ЯО» мощностью в 1–5 килотонн. Такое оружие теоретически можно использовать для уничтожения заглубленных и высокозащищенных целей с минимальными экологическими последствиями. В перспективе может произойти стирание грани между конвенциональными и ядерными вооружениями. ЯО повторит эволюцию артиллерии в раннее Новое время – от тяжелых осадных орудий Столетней войны до легких скорострельных пушек XVI века.

Сочетание тактического ЯО с действиями пехоты. Подобные опыты отрабатывались на учениях в США и СССР в 1950-е годы. Судя по опубликованным данным, в то время они были признаны неэффективными. Однако подобная идея возродилась в американской концепции «объединенных операций» 2005 года. Она предусматривает возможность взаимодействия сил быстрого реагирования с нанесением локальных ядерных ударов. Данных о продолжении поисков на этом направлении пока нет, но, возможно, они не происходят открыто.

«Оружие геноцида». Российский эксперт Андрей Кокошин еще в 2003 г. указал, что ядерная война может иметь политическую цель как война ядерного государства против неядерного. В этом случае ЯО превращается в оружие для геноцида определенных народов. Идеальным средством для решения этой задачи станет, видимо, какой-то «облегченный вид» ЯО вроде нейтронного оружия, поражающего органическую материю при минимальном вреде инфраструктуре. Геноцид, который был технически затруднен еще в первой половине ХХ века, становится более доступным. (Притом что общественность государств, осуществляющих геноцид, будет лишена необходимости видеть его результаты и участвовать в процессе его осуществления.) Что касается мотивации, то он может быть обоснован, например, желанием ликвидировать общество, которое из поколения в поколение «рождает террористов».

Возникает необычная на первый взгляд перспектива. Не ЯО удерживает стабильность, а постепенный распад «долгого мира» поставит вопрос о трансформации ЯО, возможно, в некий иной вид вооружений. Современные типы ЯО мало годятся для больших региональных войн. Соответственно они могут или отмереть (как по сути это и произошло с ликвидируемым на наших глазах ХО), или приспособиться к новым условиям, став составной частью будущих региональных конфликтов. Наличие ЯО уже выступает не столько гарантией от начала войны, сколько гарантией от его неприменения против вас противником – как ХО во Второй мировой войне.

Технически и политически наземная региональная война между Россией и Соединенными Штатами более вероятна, чем в 1960-е годы. Значит, она может стать большим искушением для политиков. В такой ситуации ЯО едва ли явится сдерживающим фактором. Мы часто забываем о том, что применение ЯО – ситуация не военная, а политическая: для его использования необходима санкция высшего руководства. Маловероятно, что санкция будет дана не только в ходе ограниченной войны на территории третьего государства, но и во время полномасштабной войны. Уместно вспомнить «химический прецедент», когда великие державы воюют, не прибегая к имеющемуся у них ОМП.

Россия. Весь мир > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 21 ноября 2018 > № 2826790 Алексей Фененко

Ядерное табу исчезает?

Нина Танненвальд

Как разрушилась система разоружения

Нина Танненвальд – директор программы международных отношений Института Уотсона в Бостонском университете. Автор книги «Ядерное табу: США и неиспользование ядерного оружия с 1945 года» (The Nuclear Taboo: The United States and the Non-Use of Nuclear Weapons Since 1945).

Резюме После десятилетий, когда крепло понимание того, что ядерное оружие неприемлемо, мир движется в противоположном направлении. Государства вновь стали ценить ядерное оружие. Ядерное табу теряет силу. Но это нельзя считать необратимым, таков выбор лидеров.

Пятого апреля 2009 г. президент США Барак Обама, выступая в Праге, подтвердил свою приверженность «миру без ядерного оружия». Для достижения этой цели он обещал согласовать договор о сокращении вооружений с Россией, ратифицировать Договор о всеобъемлющем запрещении ядерных испытаний (ДВЗЯИ) и провести глобальный саммит по проблеме полного уничтожения ядерных арсеналов. Он признал, что мир вряд ли станет безъядерным в обозримом будущем, тем не менее американский президент впервые в истории представил план поэтапного отказа от ядерного оружия. Предшественник Обамы Джордж Буш-младший, напротив, увеличил ядерные запасы и отказался от контроля над вооружениями.

Мировое сообщество ликовало. Ядерное разоружение вновь вернулось в мировую повестку. В сентябре того же года Совет Безопасности ООН единогласно принял резолюцию, одобряющую идеи Обамы и подтверждающие различные меры разоружения и нераспространения ядерного оружия. В октябре Нобелевский комитет присудил Обаме премию мира за его стремление к ядерному разоружению. Спустя 60 лет после того, как человечество впервые увидело разрушительную силу ядерной реакции, единственная страна, когда-либо применявшая ядерное оружие, представила миру план, как вернуть джинна в бутылку.

Но вернемся в 2018 год. Спустя почти 10 лет ядерное разоружение остается далекой мечтой. Все ядерные державы тратят огромные средства на усовершенствование своих арсеналов. США и Россия лидируют, проводя масштабные программы модернизации, предусматривающие разработку новых боеголовок и средств их доставки. Китай стабильно увеличивает арсенал и разрабатывает новые системы доставки, включая ракеты с многозарядными боеголовками. Подобные разработки оказывают дестабилизирующее воздействие, поскольку у других стран появляется стимул ударить первыми, чтобы вывести эти системы из строя. Индия и Пакистан, давно соперничающие друг с другом, тоже расширяют и модернизируют арсеналы. Если нынешние тенденции сохранятся, в ближайшие 10 лет суммарные ядерные запасы Китая, Индии и Пакистана могут вырасти на 250 боеголовок – с 560 до 800. Кроме того, некоторые страны одобрили опасно агрессивные ядерные доктрины и смягчили правила применения ядерного оружия.

Одновременно начала разваливаться система соглашений по контролю над вооружениями. Сокращение вооружений США и России, на долю которых приходится 90% мирового ядерного оружия, застопорилось из-за роста напряженности между двумя странами. На многостороннем уровне глобальные усилия по предотвращению распространения ядерного оружия – в том числе предусмотренные Договором о нераспространении (ДНЯО) – тоже терпят крах. Нормы и механизмы мониторинга ДНЯО помогли остановить распространение ядерного оружия, благодаря им в мире сегодня всего девять ядерных держав – гораздо меньше, чем предсказывал Джон Кеннеди, который в 1963 г. говорил о «15, 20 или 25 государствах». Но основы этого договора рушатся. Государства, не обладающие ядерным оружием, согласились таковыми и оставаться в обмен на обязательство ядерных держав стремиться к разоружению, но сегодня возникло ощущение, что последние нарушили свою часть сделки.

Еще большую тревогу вызывает восхваление самого разрушительного оружия человечества некоторыми мировыми лидерами. Президент России Владимир Путин и северокорейский лидер Ким Чен Ын вновь превратили ядерное оружие в символ национальной мощи – они рассказывают о возможностях своих стран, проводят военные парады и даже прибегают к ядерным угрозам. Есть еще президент США Дональд Трамп, который хвастался размерами своей «ядерной кнопки», угрожал ответить КНДР «с яростью, которой мир никогда не видел», и поддержал масштабную программу наращивания американского арсенала.

Как после речи в Праге о «мире без ядерного оружия» мы оказались в нынешней ситуации? Дело не только в Трампе. При всем стремлении к ядерному превосходству он не создавал нынешний кризис в сфере разоружения и нераспространения, он лишь усугубил уже возникшие тренды. Еще до прихода Трампа к власти рост геополитической напряженности, агрессивные действия России, модернизация оружия и доминирование в Конгрессе республиканских «ястребов», враждебно относящихся к принципам международного права и многосторонним соглашениям, затруднили дальнейшее сокращение вооружений. Мощная волна противодействия поглотила идеи Обамы о безъядерном мире.

С момента наступления ядерной эпохи мир постепенно шел к консенсусу относительно того, что ядерное оружие настолько разрушительно и ужасающе, что его использование неприемлемо. Эту идею часто называют ядерным табу. Но сегодня нормы и институты ядерного нераспространения рушатся. Соглашения по контролю над вооружениями разорваны. На смену сотрудничеству пришел односторонний подход. На смену сдержанности пришла избыточность. Человечество рискует столкнуться с будущим, в котором ядерное табу – выстраданная норма, обеспечивающая мир на планете, – окажется забыто.

Долгосрочная стратегия

Усилия Обамы по разоружению стартовали успешно. В 2009 г. он отказался от плана администрации Буша-младшего разместить перехватчики системы ПРО в Европе, предложив более умеренную альтернативу, которая не так пугала Россию. В 2010 г. Соединенные Штаты и Россия заключили новый договор по СНВ – относительно скромное, но значимое соглашение, по которому стороны обязались сократить количество размещенных стратегических ядерных боеголовок почти на треть, до 1550. Договор должен был ознаменовать новый этап сокращения вооружений. Вскоре после его подписания администрация Обамы провела первый из четырех глобальных саммитов по ядерной безопасности, который принес ощутимые результаты в обеспечении сохранности ядерных материалов. В 2011 г., подчеркнув, что США сохранят потенциал для нанесения упреждающего ядерного удара, администрация Обамы пообещала не разрабатывать новые боеголовки. С 2012 г. американцы начали переговоры по иранской ядерной программе, которые через несколько лет завершились подписанием Совместного всеобъемлющего плана действий.

Предпринятые Обамой шаги также способствовали изменению представлений о применении ядерного оружия. В Обзоре состава и количества ядерных сил, опубликованном его администрацией в 2010 г., существенно сужены условия, при которых Соединенные Штаты допускали применение ядерного оружия. Речь шла лишь о «чрезвычайных обстоятельствах» для защиты жизненно важных интересов США и их союзников. В документе впервые официально одобрялось ядерное табу: «В интересах Соединенных Штатов и всех стран мира – продлить 65-летний период неприменения ядерного оружия навсегда».

Однако Обаме не удалось достичь амбициозных целей, заявленных в Праге. У Договора СНВ-3 не было продолжения. Несмотря на умеренную ядерную доктрину администрации, Пентагон продолжил мыслить категориями холодной войны и отдавал приоритет нанесению упреждающего ядерного удара. В конце 2010 г. администрация Обамы одобрила масштабную модернизацию арсенала, предполагалось выделить до 1 трлн долларов на разработку нового поколения бомб и систем доставки. Речь в том числе шла о небольших боеголовках для точечных ударов, которые, как опасались сторонники разоружения, проще использовать. Сотрудники делали вид, что наращивание ядерного потенциала не противоречит идеям разоружения, в результате неядерные государства стали более цинично относиться к заявлениям США.

Особенно удивительно, что администрация, говорившая о необходимости «моральной революции» в ядерной сфере, отказалась поддержать кампанию ООН, призванную привлечь внимание к «гуманитарным последствиям» применения ядерного оружия. Запущенная в 2012 г. отчасти под влиянием пражского выступления Обамы, она объединила активистов гражданского общества и неядерные государства. Была проведена серия конференций в поддержку уничтожения ядерного оружия. США вместе с другими постоянными членами Совбеза ООН бойкотировали мероприятия. Тем не менее в результате кампании под эгидой ООН начались переговоры и состоялось голосование по полному юридическому запрету ядерного оружия. К документу присоединились уже 60 подписантов. Сторонники запрета не ждут, что ядерные державы в ближайшее время подпишут документ. Их цель – осудить обладание ядерным оружием и его применение. Проигнорировав кампанию, США и другие постоянные члены Совета Безопасности упустили возможность возглавить движение за полный запрет ядерного оружия и сосредоточиться на мерах, позволяющих снизить ядерные риски, но при этом приемлемых для них самих.

Что пошло не так

Почему Обама не смог выполнить обещания по безъядерному миру? Ответ во многом связан с ухудшением отношений с Россией, главным партнером США в сфере разоружения. Для российского руководства решение администрации Буша-младшего о выходе из Договора по ПРО в 2002 г. означало начало новой гонки вооружений – причем качественной, основанной на новых возможностях, а не количественной. К 2011 г. Россия приступила к модернизации систем времен холодной войны – как стратегических, так и тактических. Началась разработка нового вооружения, в том числе крылатых ракет морского и воздушного базирования, способных нести обычные и ядерные боеголовки. Кроме того, Россия проводила военные учения с использованием обычного и нестратегического ядерного вооружения.

Ситуация ухудшилась после возвращения Владимира Путина на пост президента в 2012 году. Российское руководство давно выступало против расширения НАТО на Восток и размещения элементов американской системы ПРО в Европе. Но теперь упорство в ядерных вопросах достигло пика. (Из-за давления консерваторов Обама не был готов идти на уступки, ограничиваясь заверениями в том, что система ПРО не направлена против России.) В 2013 г. Обама предложил новое соглашение о дальнейшем сокращении стратегических ядерных вооружений, но Путин не заинтересовался этой идеей, а через год вторгся на Украину. Затем Россия вышла из программы Нанна-Лугара «Совместное уменьшение угрозы», в рамках которой США помогали России обеспечивать безопасность хранения ядерных материалов. Периодически Москва угрожала другим странам применением ядерного оружия. Так, посол России в Дании заявил в 2015 г., что, если Копенгаген присоединится к системе ПРО НАТО, датские военные корабли станут целью российских ракет. В 2016 г. Россия бойкотировала саммит по ядерной безопасности – глобальный форум, впервые организованный администрацией Обамы в 2010 году. Именно так были вбиты последние гвозди в гроб российско-американских отношений в сфере безопасности.

Но не только Россия блокировала инициативы Обамы, то же самое делали союзники Соединенных Штатов. На базах НАТО в Бельгии, Германии, Италии, Нидерландах и Турции насчитывается от 180 до 200 ядерных бомб. Некоторые члены альянса, в частности Германия и Нидерланды, с энтузиазмом отнеслись к идее отказа от ядерного оружия, но из-за агрессивных действий России европейские правительства перестали поддерживать уменьшение роли ядерных вооружений в политике безопасности НАТО. Особенно пренебрежительно к стратегии Обамы отнеслась Франция – Париж отказывался обсуждать предложения по разоружению в рамках НАТО, опасаясь, что речь пойдет и о его собственном арсенале. Польша и прибалтийские государства, напуганные действиями России, не поддержали отказ от ядерного сдерживания.

Американские союзники блокировали ядерные инициативы Обамы до конца его президентского срока. Когда летом 2016 г. Обама предложил политику «неприменения первым», Франция, Япония, Южная Корея и Великобритания высказались против изменения ядерной доктрины США и начали лоббировать свою позицию. Учитывая растущую напряженность в отношениях с Россией и КНДР, военные ведомства американских союзников опасались, что отказ от упреждающего удара будет воспринят как слабость. Белый дом отступил.

Повестка Обамы по контролю над вооружениями вызвала противодействие и внутри страны, особенно со стороны «ястребов» с Капитолийского холма и из Пентагона. В обмен на поддержку республиканцами в Конгрессе договора по СНВ 2010 г. Обама выделил миллиарды долларов на модернизацию ядерных вооружений, которую республиканцы считали давно назревшей. Контролируемый республиканцами Сенат выступил против ратификации ДВЗЯИ, хотя Соединенным Штатам не нужно проводить ядерные испытания, учитывая возможность симулировать их на суперкомпьютерах.

Пентагон никогда не поддерживал стратегию безъядерного мира Обамы. Там продолжали считать, что внушительный ядерный арсенал необходим, чтобы сохранить уверенность союзников в том, что США способны их защитить. Пентагон и Госдепартамент выступили против гуманитарной кампании ООН, расценив ее как попытку делегитимации ядерного сдерживания, от которого зависела безопасность Соединенных Штатов и их союзников. Сотрудники Госдепа отнеслись к пражской повестке с большим энтузиазмом, чем их коллеги из Пентагона, но опасались, что, поскольку кампания требует быстрых результатов, придется отказаться от терпеливого, пошагового подхода к разоружению. Белый дом хотел сохранить единство союзников и считал, что участие в кампании даст неверный сигнал и продемонстрирует слабость. (В итоге США приняли участие в одном мероприятии в Вене в 2014 году.) Даже американские эксперты по контролю над вооружениями в частных беседах признавали, что, поскольку Соединенным Штатам не удается добиться заявленных громких целей по разоружению, включая ратификацию ДВЗЯИ и дальнейшее сокращение вооружений совместно с Россией, пошаговый подход выглядит неубедительно.

Обама столкнулся с международными и внутриполитическими препятствиями при реализации пражской повестки, но на самом деле его действиям мешали внутренние противоречия. Во-первых, трудно сочетать масштабную программу модернизации и разоружение. Более того, продвигая стратегию безъядерного мира, администрация отдавала приоритет безопасности США, а основой американской оборонной политики оставалась угроза ядерного возмездия. Сотруднику Совета национальной безопасности удалось сформулировать это противоречие в беседе с колумнистом The Washington Post: администрация «постоянно ищет дополнительные пути достижения прогресса» по пражской повестке Обамы и при этом пытается «обеспечить надежный сдерживающий фактор для США, наших союзников и партнеров». Поэтому администрация выступила против гуманитарной кампании ООН, реальная командная работа – самый сложный аспект разоружения.

Заинтересованность Обамы в разоружении была искренней и глубокой, она возникла еще во время учебы в Колумбийском университете, когда в кампусе набирало популярность движение за замораживание ядерного оружия как ответ на военную программу Рейгана. На старших курсах, в 1983 г., он написал доклад о том, как договориться с СССР о сокращении вооружений, доклад был опубликован в студенческом журнале. К моменту прихода в Белый дом идеи ядерного разоружения зрели в его голове уже 26 лет.

Новая ядерная чрезмерность

Став президентом, Трамп открыл новый период – пугающей ядерной избыточности. Он не только с энтузиазмом поддержал программу модернизации Обамы, но и запланировал масштабное наращивание ядерного потенциала. Практически все элементы американского ядерного арсенала будут усовершенствованы за баснословную сумму – 1,7 трлн долларов за 30 лет. В частности, 100 млрд пойдут на программу межконтинентальных баллистических ракет, включая создание 666 новых ракет, разработку новейших «взаимозаменяемых» боеголовок, которую отложила администрация Обамы, создание 80 новых видов начинки для боеголовок в год. Кроме того, предусмотрено увеличение расходов на разработку, испытание и размещение нового ядерного вооружения. Эти изменения закреплены в доктрине, опубликованной в феврале 2018 г., а очередной Обзор состава ядерных сил США содержит призыв к разработке двух новых боеголовок и расширению способов использования ядерного оружия. Сегодня Соединенные Штаты активно наращивают военную мощь – самыми агрессивными темпами с момента окончания холодной войны.

Вряд ли стоит ожидать, что Трамп займется переговорами по контролю над вооружениями. Когда после избрания его спросили об увеличении арсенала, Трамп ответил: «Пусть это будет гонка вооружений. Мы опередим и превзойдем всех». Его советник по национальной безопасности Джон Болтон является последовательным критиком Договора СНВ-3, который он называл «односторонним разоружением», как и «ястребы» в Сенате. Пока администрация Трампа не отказывается от договора, срок действия которого истекает в феврале 2021 г., но США нужно начинать переговоры с Россией о его продлении. Если соглашение не будет продлено, американские и российские ядерные силы останутся без регулирования впервые с 1972 года.

В то же время Трамп разрушает нормы ядерной безопасности. Судя по различным интервью, он плохо понимает роль ядерного оружия и не беспокоится по поводу правил неприменения, нераспространения и разоружения. Трамп намекал, что у Японии и Южной Кореи должно появиться собственное ядерное оружие. Он не подтверждал обязательства США в качестве участника ДНЯО заниматься разоружением, как это делали все президенты с 1970-х годов. Его заявление о выходе Соединенных Штатов из иранской ядерной сделки нанесло еще один удар по режиму нераспространения. Если Иран решит разорвать сделку и вернется к работе над ядерной программой, на Ближнем Востоке развернется гонка вооружений. Решение Трампа также разрушило перспективы аналогичной сделки по ядерной программе КНДР, Пхеньян вряд ли может ожидать, что достигнутое соглашение просуществует долго. А эксцентричное поведение и агрессивная риторика Трампа заставляет опасаться, что США способны неожиданно нажать на ядерную кнопку. По сообщениям СМИ, Трамп как-то спросил эксперта по внешней политике, зачем ядерное оружие, если его нельзя применить. Впервые после окончания холодной войны вероятность того, что американский президент может всерьез задуматься о применении ядерного оружия, превратилась в пугающую реальность.

Основания для разоружения

Неприменение ядерного оружия с 1945 г. – единственное и самое важное достижение ядерной эпохи. Лидеры должны приложить максимум усилий, чтобы сохранить эту 73-летнюю традицию. Несмотря на некоторые отступления после обнародования пражской повестки Обамы, разоружение по-прежнему остается правильной целью для Соединенных Штатов.

В мире насчитывается 15 тыс. единиц ядерного оружия, многие из них – в состоянии повышенной боевой готовности. Риск ядерного пуска или обмена ударами из-за случайности или ошибки остается высоким, а последствия даже одного подобного инцидента окажутся катастрофическими. С начала ядерной эпохи произошло достаточно много потенциально опасных происшествий, которые могли привести к ядерной детонации или к ядерной войне. Происходящая сегодня качественная гонка вооружений, сочетающая усовершенствование обычного и ядерного вооружения в рамках стратегии сдерживания, повышает риск применения ядерного оружия. Новые технологии увеличивают вероятность того, что обычный удар спровоцирует ядерную атаку из-за неправильного восприятия или ошибочных расчетов. Угроза уничтожить миллионы людей ради национальной безопасности – плохая политика и моральное банкротство.

Многие утверждают, что ядерное оружие – это американский «инструмент мира», который удерживает великие державы от большой войны и поэтому необходим как гарантия безопасности. Но не нужно быть яростным противником ядерного оружия, чтобы прийти к тому же выводу, что и бывшие госсекретари Генри Киссинджер и Джордж Шульц, бывший министр обороны Уильям Перри и экс-сенатор Сэм Нанн: в 2007 г. они публично заявили, что разоружение – стремление к «глобальному нулю» – отвечает интересам США. Эти государственные деятели осознали, что ядерное сдерживание несет с собой огромные риски и затраты. Аргументы в пользу сдерживания не всегда оказываются обоснованными. Что случится, если сдерживание не сработает?

Растущие риски катастрофической ядерной войны перевешивают неопределенные преимущества сдерживания для Соединенных Штатов. Учитывая подавляющую обычную военную мощь США, реальный вызов им может бросить только другая держава, обладающая ядерным оружием. Это означает, что Соединенным Штатам будет комфортнее существовать в мире, где ни у кого не будет такого оружия.

Конечно, в нынешнем международном контексте ядерное разоружение вряд ли возможно. Сегодня все ядерные державы используют стратегию ядерного сдерживания. Но они могут предпринимать шаги по разоружению. Во-первых, им нужно вновь взять на себя обязательства по ядерным ограничениям. Например, отменить повышенную боевую готовность ядерных сил и начать диалог о переходе к политике взаимного отказа от упреждающего удара. США и Россия должны начать переговоры о продлении СНВ-3. Кроме того, ядерным державам пора искать пути конструктивного участия в договоре о запрете ядерного оружия, а не просто игнорировать его. Например, они могли бы предложить большую прозрачность и рассказать, насколько их планы ядерной войны соответствуют гуманитарным критериям. Эти шаги вписались бы в масштабные усилия – возможно, под эгидой ООН, – которые позволили бы возложить на ядерные державы ответственность за последствия реализации их ядерных доктрин и решений о применении оружия. Наконец, должно измениться само представление политиков и дипломатов об «ответственной ядерной державе»: это понятие может относиться только к государству, которое демонстрирует выполнение конкретных обязательств по разоружению.

После десятилетий действия соглашений о контроле над вооружениями, сотрудничества и растущего понимания неприемлемости ядерного оружия мир движется в противоположном направлении. Геополитическая напряженность обострилась. Возобновилась гонка вооружений. Государства вновь стали ценить ядерное оружие. Ядерное табу теряет силу. Но все эти тренды нельзя считать необратимыми, это выбор наших лидеров. Ядерное разоружение должно быть долгосрочным проектом. Сегодняшние политики, возможно, не реализуют поставленную задачу, но они обязаны к этому стремиться.

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 6, 2018 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

Россия. США. Весь мир > Армия, полиция > globalaffairs.ru, 21 ноября 2018 > № 2826789 Нина Танненвальд

Террор одиночек

Индивидуальный терроризм: поиск дефиниций и подходов к противодействию

Бахтияр Тузмухамедов – профессор международного права

Резюме Террористы-одиночки во многом порождены современной коммуникационной средой, повышающей скорость обмена информацией, ее плотность и насыщенность. Получить или распространить что угодно, будь то декларация или инструкция по изготовлению бомбы, можно мгновенно и без препятствий.

Террористические акты с целью убийства государственного или общественного деятеля, будь то российский император Александр II в 1881 г., индийский философ Махатма Ганди в 1948 г. и его однофамилица Индира, премьер-министр Индии – тридцатью шестью годами позже, хотя и были совершены одним, а в случае с Индирой Ганди – двумя исполнителями, задумывались и планировались организациями – политическими, религиозными или этническими. При этом между организацией и исполнителем прослеживалась явная и устойчивая связь.

Иное дело – насильственные действия одиночки с не вполне различимыми идейными мотивами. Они к тому же могут объясняться особенностями его психики, а явная связь с какой-либо известной организацией отсутствует. Однако в их поступках, пусть в некоторых случаях и не сразу, прослеживается идейная подоплека, очевидный умысел, заблаговременное планирование, намерение совершить акт, который в случае успеха будет иметь значительный общественно-политический резонанс. К таким «одиноким волкам» можно отнести Виктора Ильина, попытавшегося в 1969 г. убить Генерального секретаря ЦК КПСС Леонида Брежнева, или Андерса Брейвика, учинившего в 2011 г. бойню в правительственном квартале Осло и молодежном лагере на острове Утойя, или Мевлюта Алтынташа, в 2016 г. жестоко расправившегося с послом России в Турции Андреем Карловым.

При схожести этих преступлений – в том, что касается человеческих жертв, морального и материального ущерба, – насильственные действия, совершаемые без политической или идеологической подоплеки, порою спонтанно, не всегда с пониманием последствий, не имеют существенных признаков, позволяющих отнести их к террористическим актам.

Терроризм: проблема дефиниции

В отсутствие международного общепризнанного и юридически обязательного определения терроризма опираться приходится на его элементы и объекты, указанные в так называемых «секторальных» договорах (Международная конвенция о борьбе с финансированием терроризма 1999 г., Международная конвенция о борьбе с актами ядерного терроризма 2005 г., соглашения о борьбе с терактами на транспорте, региональные договоренности и др.), а также в документах ООН. К последним прежде всего относится резолюция Совета Безопасности № 1566 (2004), признающая терроризмом «преступные акты, в том числе против гражданских лиц, совершаемые с намерением причинить смерть или серьезный ущерб здоровью или захватить заложников с целью вызвать состояние ужаса у широкой общественности, или группы людей, или отдельных лиц, запугать население или заставить правительство или международную организацию совершить какое-либо действие или воздержаться от его совершения и представляющие собой преступления по смыслу международных конвенций и протоколов, касающихся терроризма, и в соответствии с содержащимися в них определениями». Принятая единогласно на основании главы VII Устава ООН, резолюция является авторитетным источником, впрочем, не наделенным юридически обязывающей силой, которой обладал бы международный договор. Нелишне напомнить, что этот документ был одобрен в немалой степени под воздействием сочувствия к жертвам теракта в Беслане.

Более структурированное определение терроризма предложено в статье 2 проекта (в его нынешнем виде) Всеобъемлющей конвенции о международном терроризме, в соответствии с которой таковым признается причинение с использованием любых средств, незаконно и умышленно:

a) смерти или тяжкого телесного повреждения любому лицу; или

b) серьезного ущерба государственному или частному имуществу, включая места общественного пользования, государственные или правительственные объекты, системы общественного транспорта, объекты инфраструктуры или окружающей среды; или

c) ущерба имуществу, местам, объектам или системам, упомянутым в пункте b, который влечет или может повлечь крупные экономические убытки, с обобщающей оговоркой: «когда цель такого деяния в силу его характера или контекста заключается в том, чтобы запугать население или заставить правительство или международную организацию совершить какое-либо действие или воздержаться от его совершения». Преступлением терроризма также предлагается считать угрозу или попытку его совершения, организацию, соучастие и умышленное содействие его совершению.

Однако перспективы скорого принятия этого проекта не ясны, хотя в качестве вспомогательного аналитического источника в сочетании с определением, данным в резолюции № 1566 (2004), он может быть полезен.

Террористический акт, совершаемый в одиночку: проблема дефиниции

Что касается лица, совершающего акт терроризма в одиночку, в терминологии, употребляемой Контртеррористическим комитетом Совета Безопасности ООН, оно определяется как «индивид, совершающий преступный акт насилия в политических целях, действуя независимо, без явной связи с руководством террористической организации и/или вне организационной иерархии».

В международном междисциплинарном исследовании, подготовленном под эгидой британского Королевского объединенного института оборонных исследований (RUSI) под терактом, совершаемым в одиночку, понимается «угроза или применение насилия отдельным злоумышленником (или небольшой ячейкой), чьи действия движимы не чисто личными, материальными причинами, а преследуют цель оказания влияния на значительную группу лиц, также предпринимаемые без непосредственной посторонней поддержки в планировании, подготовке и осуществлении нападения, наконец, чье решение приступить к действиям не обусловлено указаниями со стороны какой-либо группы или других индивидов (притом что может быть ими инспирировано)». В литературе по данной теме можно найти и иные определения, например такое: «Индивид, совершающий предумышленный насильственный акт, скрытно следующий утвердившейся идеологии, исповедуемой организацией. Одинокий волк может иметь неустойчивые связи с формально признанной террористической организацией, или группой ненависти, но может действовать и вне связи с кем-либо».

Следует добавить, что нередко даже в отсутствие какой-либо связи между известной организацией и одиночкой либо первая присваивает себе ответственность за нападение, либо сам исполнитель оставляет письменные или иные свидетельства приверженности идеям, целям и методам такой организации.

Приведенные определения позволяют выявить следующие критерии теракта, совершенного в одиночку или в составе ячейки:

в актах насилия или угрозы насилием присутствует умысел, они должны быть спланированы, подготовлены или уже осуществлены в соответствии с этим умыслом;

злоумышленник должен быть один, хотя под определение одиночки может подпадать ячейка в составе двух или трех человек;

преступник действует без прямой поддержки в планировании, подготовке и осуществлении нападения, что не исключает хотя бы неустойчивой связи с существующей организацией;

решение о теракте принимается злоумышленником самостоятельно, без указаний внешних групп или третьих лиц;

мотивы террориста должны быть иными, чем преследование только личного или материального интереса, в них может присутствовать идеологическая подоплека, родственная идеологии устойчивой структуры – признанной террористической организации или группы ненависти;

намереваясь атаковать определенный объект, будь то отдельное лицо, группа лиц, здание или транспортное средство, одинокий волк не стремится к ограничению сопутствующего ущерба или не способен этого сделать.

По этим признакам, актом терроризма, совершаемым в одиночку, не будет считаться, к примеру, эпизод из романа Артура Хейли «Аэропорт», основанный на реальных событиях – попытка пассажира вызвать катастрофу авиалайнера для получения страховки членами семьи. Вряд ли этим признакам соответствует и насильственное удержание или даже расстрел школьников их одноклассником, задумавшим отомстить за причиненные обиды. Например, про Дмитриоса Пагурциса, расстрелявшего в мае 2018 г. 10 человек в средней школе в городе Санта Фе, штат Техас, известно, что он хотел наказать «плохих ребят», хотя в соцсетях он демонстрировал некоторые признаки радикализации – нацистскую и иную экстремистскую символику.

Впрочем, ситуация может быть неоднозначной, если стрельбе предшествует выдвижение требований к органам образования о внесении изменений в учебную программу. Например, о введении или исключении определенных предметов, осуществлении неких ритуалов, скажем, ежедневной коллективной молитвы, исполнения гимна страны, подъема и спуска государственного флага, или, напротив, отказе от их совершения. Возможно, столь же неоднозначной для целей квалификации была бы угроза минирования или даже реальный подрыв госпиталя пациентом, убежденным в том, что его неизлечимый недуг стал следствием упущений медперсонала, формально придерживающегося установок государственной политики в здравоохранении.

Наконец, к квалификации преступного деяния как теракта может приближаться вооруженное нападение психически нездорового человека, болезненно восприимчивого к определенным идеям, например, в сфере расовых или межполовых отношений, на собрании сторонников иных идей.

Возможные категории лиц, совершающих теракты в одиночку

Следует различать людей, готовящих и совершающих неизбирательные и чрезмерные насильственные действия без связи и взаимодействия с другими лицами, и исполнителями актов, спланированных и подготовленных группой лиц. К первым можно отнести Стивена Пэддока, не связанного с преступными сообществами, который в 2017 г. в Лас-Вегасе расстрелял десятки человек, собравшихся на концерт под открытым небом. Вторую группу индивидов, совершающих акты насилия в одиночку, можно условно подразделить на следующие категории по степени возрастания сложности их выявления и пресечения их преступного замысла:

лица, прошедшие подготовку в организации, мотивированные, оснащенные и направленные ею для совершения спланированного нападения;

лица, завербованные на месте совершения акта, находящиеся в виртуальной связи с представителем организации (курирующим оператором), который помогает выбрать цель и время нападения, возможно также оценивающим причиненный ущерб;

лица, находящиеся на связи с организацией через социальные сети, воспринимающие ее идеологические установки, но не получающие помощи или каких-либо специальных указаний о совершении акта;

лица, не состоящие ни в виртуальной, ни в физической связи с организацией.

По мере индивидуализации будущего исполнителя (размывания заметной связи с организацией – физической или виртуальной, перехода от ячейки к одиночному исполнителю) проявляются следующие черты одиночек:

в отсутствии прямой связи с организацией или ее представителем одиночка не связан политическими и идеологическими установками, определяющими стратегию и тактику нанесения ударов и ограничивающими выбор цели, времени нападения, его средств и методов;

в отсутствие связи с общей стратегией и идеологией организации одиночка может не считаться с воздействием теракта на репутацию организации (гипотетический пример: приписываемое «временному крылу» Ирландской Республиканской Армии (ИРА) убийство католического священника, выступающего за независимость Ольстера, нанесло бы ущерб организации);

он умышленно не ограничивает пределы насилия, разрушительность и неизбирательность выбранных средств или не способен этого сделать в силу отсутствия подготовки, навыков и знаний;

отсутствие устойчивой физической или виртуальной связи с организацией затрудняет выявление исполнителя, его соучастников или свидетелей, чьи показания могли бы содействовать предотвращению готовящегося акта;

возможные в некоторых случаях психические отклонения у одиночек являются предпосылками их спонтанных и непредсказуемых действий.

Признаки лиц, совершающих террористические акты в одиночку

Собственные размышления и научно-практические исследования подсказывают, что одиночки, уже совершившие теракт либо выявленные заблаговременно, далеко не всегда полностью оторваны от общества. Даже самые скрытные из них поддерживают контакты с соседями, родственниками, социальными службами, церковью, могут оставлять следы в киберпространстве, пусть слабо выраженные и односторонние (выход в сеть для сбора информации, но не установления связей). Из выделяемых в литературе широких групп – праворадикальных, включая христианских экстремистов; радикальных исламистов; лиц, придерживающихся доморощенных идиосинкратических воззрений, – к большей скрытности и изоляции склонны праворадикальные экстремисты.

Среди одиночек преобладают мужчины зрелого возраста (30–40 лет), хотя с развитием социальных сетей отмечается тенденция к омоложению. Возможными признаками являются сложности взросления и нарушение связей в родительской семье. Женщины не чужды терроризма, однако значительно чаще, чем мужчины, действуют не в одиночку, а во взаимодействии с организацией.

Одиночки не являются социальными изгоями, в большинстве своем они обладают устойчивыми навыками функциональной грамотности. Впрочем, многие из них не достигают экономического благополучия, не заняты работой, требующей высокопрофессиональной подготовки, среди них много безработных. К таковым можно отнести не отличавшегося примерным поведением тунисца Мохамеда Лауэж-Булеля, в 2016 г. врезавшегося на тяжелом грузовике в толпу праздновавших День Бастилии на променаде в Ницце. Кроме того, значительное число таких индивидов имеют опыт тюремного заключения, причем именно в период лишения свободы нередко происходит их радикализация.

Статистические данные позволяют судить о большей склонности к совершению терактов в одиночку лиц с отклонениями в психике. К «группе риска» могут быть отнесены лица, имеющие опыт службы в вооруженных силах и иных структурах, в которых предусмотрено обращение с оружием и взрывчатыми веществами, как, впрочем, и в гражданских производствах, где применяется взрывчатка, и учебных заведениях, готовящих специалистов для них. Можно предположить, что военный опыт позволит потенциальному террористу не только более профессионально, но и скрытно подготовить акт, при этом как бывший военный, так и гражданский взрывотехник способны регулировать поражающую силу избранного средства его совершения, сделав его либо неизбирательным, либо целенаправленным.

В некоторых источниках приводятся и другие признаки, в том числе:

интерес к поездкам в зоны вооруженных конфликтов или в регионы, где можно приобрести навыки, пригодные для террористической деятельности;

длительность времени, проведенного в зонах вооруженных конфликтов;

направленная активность в социальных сетях.

Заключительное замечание: сложности предупреждения

Очевидно, что разработка методов предупреждения терактов, совершаемых в одиночку, требует взаимодополняющих усилий специалистов, наделенных разными знаниями, навыками и опытом их применения. Эти усилия должны охватывать весь диапазон мероприятий – профилактику, раннее выявление потенциальных террористов, предотвращение нападения до его начала, нейтрализацию формирующейся угрозы и ее источника, наконец, уменьшение и ликвидацию последствий акта, который не удалось предотвратить. Соответственно, в этот процесс, помимо аналитиков и оперативного состава сил специального назначения разной ведомственной принадлежности, должны быть вовлечены педагоги, психологи, психолингвисты и психотерапевты, специалисты в области биомеханики, которые вместе с разработчиками компьютерных программ могли бы создать алгоритмы биометрического, физиогномического и лингвистического распознавания. Такие алгоритмы, применяемые в компьютерных сетях, могли бы дополнить технические средства контроля (анализаторы на пунктах сортировки почтовых отправлений, на транспорте, камеры наблюдения и т.д.).

Понятно, что неизбежно возникнет вопрос о путях преодоления технических и финансовых трудностей при разработке и внедрении таких технологий. Следует осознавать возможные трудности взаимодействия между национальными контртеррористическими системами в силу неготовности делиться собственными методами противодействия одиночкам, усугубляемой отсутствием доверия и политической воли.

Обществу придется сталкиваться с неудобствами, с которыми, впрочем, оно и так сталкивается, становясь попутным объектом действий правоохранительных органов – от затрудняющих проезд и проход контртеррористических надолбов и иных пассивных методов противодействия, которые создают дискомфорт гражданам и не добавляют привлекательности городской среде, до более или менее деликатного вторжения в частную жизнь. В последнем случае органам правосудия, как национальным, так и международным, придется выверять деликатный баланс между критически важной общественной целью обеспечения спокойствия и безопасности и правами отдельной личности.

Формальная правовая система к противодействию индивидуальному терроризму готова: многие государства, большие и малые, от США и России до Сейшельских островов, пострадавшие от терактов и избежавшие их, имеют соответствующие статьи в уголовном законодательстве или приняли специальные контртеррористические акты. Наработана и судебная практика, как национальная, так и отчасти международная. И все же правовых ответов «одиноким волкам» явно недостаточно: лицо, мотивированное на убийство в качестве политической демонстрации, отличается от бытового, случайного убийцы или даже профессионального киллера тем, что сознательно идет на смерть, которая становится частью этой демонстрации, не допускает возможности сохранения жизни, не планирует пути отхода.

Да и с практическим применением права не все ясно. К примеру, еще в 2006 г. Федеральный Конституционный суд Германии признал не соответствующей Конституции норму Закона об авиационной безопасности, разрешавшую министру обороны отдать приказ на уничтожение захваченного террористами гражданского авиалайнера, если он будут представлять угрозу жизни людей на земле. Несмотря на доводы о том, что в случае захвата самолета с целью использования его в качестве управляемого снаряда – как это случилось в США 11 сентября 2001 г. – пассажиры все равно погибнут, Суд поставил право на жизнь пассажиров выше соображений национальной безопасности. На это тогдашний министр обороны заявил, что не подчинится решению высшего судебного органа, отдаст приказ на уничтожение, а потом подаст в отставку.

Террористы, действующие в одиночку, во многом являются порождением и бенефициарами современной коммуникационной среды, повышающей скорость обмена информацией, ее плотность и насыщенность. Нет нужды в тайных собраниях единомышленников, среди которых может оказаться лицо, находящееся под контролем правоохранительных органов. Получить или распространить информацию, будь то политическая декларация или инструкция по изготовлению взрывного устройства, можно в реальном времени и без пространственных ограничений.

Тем не менее одиночки не существуют в полной изоляции. Они могут сохранять семейные связи, появляться в религиозных сообществах, хотя бы ради того, чтобы высказать свое неудовлетворение, тем самым обнаружив индикаторы радикализации. Соответственно, к упреждающим мероприятиям следует привлекать специалистов в области семейных отношений, религиоведов и священнослужителей. Кто-то ведь заметил, что Халил Халилов, в начале 2018 г. застреливший несколько человек возле православного храма в Кизляре, в какой-то момент начал бриться не так, как это делают приверженцы традиционного ислама.

Лишь общие усилия профессионалов и озабоченной части общества могут дать синергический эффект в противодействии индивидуальному терроризму, который в конце концов является лишь одной из разновидностей уголовных преступлений.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика. Армия, полиция > globalaffairs.ru, 21 ноября 2018 > № 2826787 Бахтияр Тузмухамедов

Авансы японцам

Юрий Болдырев, публицист, политик

Вопрос о «национальной идее» опять оживляют – теперь к 25-летию Конституции. А может, сначала взять себя в руки – просто не разбазаривать и не подвергать сомнению достижения отцов и дедов?

Что такое сокровенное заставляет наши власти вновь вкладывать деньги, которых столь не хватает в науке, промышленности (включая оборонную), образовании и здравоохранении, в казначейские обязательства США – тех самых, что объявили нас врагом и вводят против нас всё новые санкции?

Что заставляет бесконечно возвращаться к переговорам с Японией о мирном договоре, по сути – о судьбе стратегически для нас незаменимых наших Южных Курил? А как вам транслируемая по радио и телеканалам «новость», что японский премьер пообещал не размещать американские военные базы на островах после их передачи Японии? Это просто «по-обещал» – в столь значимых вопросах – разве достойно какого-либо даже минимального внимания?

Мало нашим руководителям «обещали», например, не расширять НАТО на восток? И каковы цена и последствия подобных «обещаний»?

И даже если бы японцы искренне были бы намерены сейчас американцев на островах «не размещать», что завтра помешает им выйти из договора, который это предусматривает, – под давлением и одновременно под защитой США?

Всякие «хитроплановцы» (сторонники и пропагандисты идеи, что у нашего руководителя есть какой-то тайный, но просто нами ещё не понятый тонкий и хитрый план – в наших же интересах) без устали разъясняют, как нам важно вести переговоры с Японией и тем чуть ли не «тролить» американцев (которым наша власть опять доверяет изъятые из оборота и развития наши деньги). Но неужели с Японией больше не о чем вести переговоры? Так тогда стоит ли создавать видимость диалога о том, о чём и заикаться-то недопустимо?

Иначе, получается, что ради «диалога» можно и с немцами начать дискуссию, чтобы к очередному 9 Мая им Калининград вернуть? Или начать «совместно осваивать»? В чём такая уж принципиальная разница с вопросом о Южных Курилах?

Защитники нынешнего очередного этапа «диалога» наших властей с Японией о судьбе Южных Курил успокаивают: мол, об этом – о «мирном договоре», а значит, и о судьбе Южных Курил – переговоры можно вести ещё сто лет. С их точки зрения – можно. А вот с моей – категорически нельзя. Ни сто лет, ни даже пять минут.

Ведь не возникает даже мысли вести какие-либо переговоры о судьбе Крыма. Хотя, согласитесь, добрые отношения с Украиной для нас, совершенно точно, значительно важнее, чем с Японией.

Но здесь однозначно: об улучшении отношений с Украиной договариваться можно и нужно, но вопрос принадлежности Крыма – принципиально не рассматривается.

Почему же аналогичная позиция не занята по вопросу о ещё более бесспорно наших Южных Курилах? Почему латышам по спорному вопросу – о Пыталовском районе Псковской области – обоснованно «уши от мёртвого осла» (цитирую нашего президента от 23 мая 2005 года), а японцам – бесконечные, совершенно необоснованные авансы?

Председатель Конституционного суда Валерий Зорькин недавно поставил вопрос о необходимости ряда изменений в Конституции. С чего начнём? Не с того ли, что переговоры руководителей государства о самой возможности уступки частей нашей территории, включая Южные Курилы, в том числе в таких ползучих формах, как «совместное освоение» или сдача в аренду (под прикрытием тезиса о «территориях опережающего развития»), категорически недопустимы, и рассматриваться далее должны как преступление?

Экипажи МКС-58/59 приняли участие в традиционных мероприятиях на Байконуре

21 ноября на 17-й площадке космодрома Байконур, перед зданием гостиницы «Космонавт», состоялась церемония поднятия флагов стран, участвующих в международном пилотируемом запуске ТПК «Союз МС-11» к Международной космической станции. В мероприятии приняли участие основной и дублирующий экипажи 58/59-й длительной экспедиции на МКС: Олег Кононенко, Давид Сен-Жак, Энн МакКлейн, Александр Скворцов, Лука Пармитано и Эндрю Морган подняли флаги России, США, Канады и Республики Казахстан.

Церемония поднятия флагов — многолетняя традиция, которая символизирует официальный старт заключительного этапа подготовки экипажей к пилотируемому запуску. На мероприятии присутствовали представители Госкорпорации «Роскосмос», администрации города Байконура и специалисты Центра подготовки космонавтов, обеспечивающие предстартовую подготовку экипажей.

После церемонии поднятия флагов Александр Скворцов, Лука Пармитано и Эндрю Морган отправились на экскурсию по Байконуру, которая является традиционной для дублирующего экипажа.

Гуляя по городу, история которого неразрывно связана с именами великих людей, участвующих в освоении космоса, экипаж возложил цветы к памятнику Ю. А. Гагарину и отдал дань памяти легендарному конструктору С. П. Королёву.

Далее Александр Скворцов, Лука Пармитано и Эндрю Морган осмотрели экспозицию Музея истории космодрома Байконур и приобщились к традициям Казахстана, облачившись в народные костюмы. По окончании экскурсии дублеры оставили свои автографы и памятные надписи в книге гостей.

В штаб-квартире АНТКОМ состоялись плановые мероприятия

Состоялась Рабочая группа АНТКОМ по оценке рыбных запасов (WGFSA), в заседаниях которой приняли участие 52 специалиста из 16 стран-членов АНТКОМ (Австралия, Великобритания, Чили, Китай, Украина, Российская Федерация, Франция, Германия, Япония, Республика Корея, Новая Зеландия, Южная Африка, Испания, США, Евросоюз, Южная Африка).

Российскую Федерацию представляла Касаткина С.М., зав. лабораторией ФГБНУ «АтлантНИРО», представитель РФ в Научном Комитете АНТКОМ.

Группа рассмотрела обновленные оценки запасов и представила рекомендации по всем промыслам ледяной рыбы, патагонского и антарктического клыкача в соответствии с регулятивной системой АНТКОМ, рассмотрела результаты выполненных исследований и новые научные программы на поисковых промыслах и в районах с недостаточным объемом данных (в том числе, в районах с нулевыми ограничениями на вылов), а также рассмотрела вопросы международного научного наблюдения.

Объектом наиболее острых дискуссий являлись вопросы оценки состояния действующих многолетних научных программ и предложений по новым научным программам. Позиция российской стороны – эти вопросы должны рассматриваться в контексте научной обоснованности методологии и оценки эффективности программ. Российской стороной был поднят вопрос о необходимости стандартизации исследований клыкача, показав, что влияние типа ярусного порядка и его конструкции отражается на величинах вылова на усилие, размерном и видовом составе уловов, результатах выполнения программы по мечению.

Позиция российской стороны отражена в 4-х документах, представленных на Группу.

С 22 октября по 03 ноября 2018 г. состоялись совещания XXXVII сессии Научного Комитета (22-26 октября) и Комиссии АНТКОМ (29 октября – 3 ноября). В завещаниях Научного Комитета и Комиссии АНТКОМ приняли участие представители 26 стран-участниц, включая представителей Австралии, Аргентины, Бельгии, Бразилии, Германии, Европейского союза, Франции, Испании, Италии, Китая, Республики Корея, Новой Зеландии, Норвегии, Польши, Российской Федерации, Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии, Соединенных Штатов Америки, Украины, Уругвая, Франции, Чили, Швеции, Южной Африки и Японии. Другие Договаривающиеся Стороны – Болгария, Канада, Финляндия, Греция, Маврикий, Нидерланды, Республика Панама, Перу и Вануату, Нидерланды, Люксембург и Эквадор - были приглашены в качестве наблюдателей. На совещании также присутствовали наблюдатели от межправительственных организаций: Научный Комитет по антарктическим исследованиям (СКАР), Научный Комитет по океаническим исследованиям (СКОР), Международный союз охраны природы и природных ресурсов, и от 8-ми неправительственных организаций, в том числе, Ассоциация ответственных крилевопромысловых компаний (АОК), Коалиция по Антарктике и Южному океану (АСОК), Коалиция законных операторов промысла клыкача (СОLTO), Организация по рыболовству в Юго-Восточной Антарктике и др. В общей сложности в совещаниях Научного Комитета и Комиссии АНТКОМ приняли участие 300 человек.

В состав делегации Российской Федерации входили два представителя Росрыболовства, включая Касаткину С.М., и два представителя МИД РФ. Руководитель делегации – Кременюк Д.И., зам. начальника Управления международного сотрудничества Росрыболовства.

Научный Комитет обсудил такие вопросы как: состояние ресурсов криля, антарктических рыб и крабов и рекомендации по их управлению; достижения в области статистики, оценок, моделирования и методологии съемок; система АНТКОМ по международному научному наблюдению; предложения по созданию новых морских охраняемых районов (МОР) в зоне действия Конвенции; отчеты Рабочих групп и подгрупп, состоявшихся за отчетный год.

Основными вопросами, обсуждавшимися на совещании Комиссии, являлись отчет совещания Постоянного Комитета по выполнению и соблюдению (СКИК), отчет XXXVIIсессии Научного комитета АНТКОМ, ННН промысел в зоне действия Конвенции; создание репрезентативной системы морских охраняемых районов в зоне Конвенции; новый и поисковый промыслы; соблюдение действующих мер по сохранению; пересмотр существующих мер по сохранению и принятие новых мер по сохранению; процедура, связанная с Системой мониторинга судов; сотрудничество с другими международными организациями, в том числе в рамках системы Договора об Антарктике.

Наиболее дискуссионными темами заседаний Научного Комитета и Комиссии являлись вопросы, связанные с управлением ресурсами криля, оценкой эффективности научных программ, выполняемых на промыслах клыкача «с недостаточным объемом данных», а также и вопросы, связанные с установлением новых и функционированием существующих морских охраняемых районов в зоне Конвенции.

В отношении управления ресурсами криля Российская Федерация выступила против научно-необоснованного подхода к управлению ресурсами криля, исходя из наличия экосистемного воздействия промысла и необходимости ограничения вылова в традиционных районах промысла, проводимой рядом стран, прежде всего, не участвующих в промысле. Позиция Российской Федерации - управление ресурсами криля должно обеспечить гибкость пространственного квотирования вылова с учетом интересов стран океанического лова, исходя из оценки рисков от воздействия предлагаемых схем пространственного распределения вылова на показатели работы флота и разработки научно-обоснованных критериев и диагностики для оценки возможного экосистемного воздействия промысла, принимая во внимание смешанные последствия промысла, условий окружающей среды (или климатические изменения) и конкурентных взаимоотношений между зависимыми от криля хищниками (пингвины, котики и др.).

Российская Федерация и Китай не поддержали предложения по установлению новых морских охраняемых районов (МОР), включая МОР в море Уэдделла, МОР в районе Антарктического полуострова и южной части моря Скотия, МОР в Восточной Антарктике, представив научно-обоснованные замечания.

Российская Федерация представила 16 рабочих документов на XXXVII сессию Научного Комитета и Комиссии АНТКОМ, отражающих ее позицию по ключевым вопросам повестки дня.

Научный Комитет и Комиссия поддержали выполнение российской научной программы по исследованию жизненного цикла, биологии и ресурсного потенция крабоидов (Anomura, Decapoda) в море Амундсена и море Беллинсгаузена. Эта программа начнет реализовываться в сезон 2018/19 г. на двух российских промысловых судах.

Источник: Рыбоводство

Аляску возвращают нефтяникам

МВД США, которое ведает природными ресурсами, вносит изменения в план, принятый администрацией Барака Обамы, запрещающий бурение на 11,8 млн акров территории Национального арктического заповедника Аляски (ANWR). Эти поправки позволят нефтяникам углубиться в ареал обитания оленей-карибу и белых медведей.

«Некоторые из площадей, которые, вероятно, наиболее перспективны, в настоящее время недоступны для аренды, – заявил журналистам Джо Балаш, заместитель главы МВД по управлению земельными и минеральными ресурсами. – Мы считаем, что пришло время переоценить некоторые из этих областей, а также открыть возможности для строительства инфраструктуры – трубопроводов и дорог».

В МВД пообещали определить экологические условия, которые необходимо будет соблюдать нефтяным компаниям, работающим в заповеднике. По словам Балаша, потребуется около года, чтобы пересмотреть план управления заповедникам и подготовить соответствующие поправки.

Наибольший интерес у нефтяников вызывает район пресноводного озера Тешекпак в северной части Аляски, где находятся основные зоны обитания оленей-карибу и большого количества птиц, занесенных в Красную книгу. Однако это озеро находится на вершине богатого нефтью геологического образования, известного как «Барроу-Арк», сообщает ресурс World Oil.

Разведка нефтегазовых залежей на 80 тыс. кв. км территории Аляски была запрещена с 1980 года.

«Газпром» отказывается от сланцевого газа

Рассмотрев перспективы развития отрасли сланцевого газа и СПГ в различных регионах мира, совет директоров «Газпрома» посчитал нецелесообразной для холдинга добычу сланцевого газа даже в долгосрочной перспективе, говорится в сообщении «Газпрома». Холдинг отмечает, что, как и ранее, почти весь объем добычи сланцевого газа приходится на США. Вместе с тем долгосрочные прогнозы его добычи в стране по-прежнему характеризуются высокой неопределенностью.

В Китае наблюдается положительная динамика производства газа из сланцев, однако темпы роста существенно ниже, чем планировалось. В Европе, согласно актуальным оценкам, не ожидается развития собственной коммерческой добычи сланцевого газа даже в долгосрочной перспективе. «Для «Газпрома», учитывая высокую обеспеченность запасами природного газа традиционных месторождений, организация добычи газа из сланцев в средне- и долгосрочной перспективе является нецелесообразной», – говорится в сообщении.

В ходе рассмотрения тенденций в области СПГ было отмечено, что в долгосрочной перспективе география стран-потребителей СПГ расширится в основном за счет появления новых импортеров в Азиатско-Тихоокеанском регионе. Кроме того, по оценкам экспертов, лидирующие позиции по импорту СПГ перейдут от группы традиционных импортеров – Японии, Республики Корея и Тайваня – к группе, включающей Китай и страны Южной и Юго-Восточной Азии.

На заседании совета речь также шла о том, что в 2018 году, в условиях благоприятной ценовой конъюнктуры на азиатском рынке, американский СПГ практически не поставляется в страны Европы, проигрывая конкуренцию трубопроводному газу «Газпрома». По итогам десяти месяцев 2018 года соотношение поставок российского трубопроводного газа и СПГ из США в европейские страны превысило 100:1. В целом перспективы экспорта СПГ из США в значительной мере будут зависеть от перспектив добычи сланцевого газа, говорится в сообщении.

Cheniere Energy ввела в эксплуатацию СПГ-терминал в Техасе

Новый СПГ-терминал в городе Корпус-Кристи в штате Техас официально ввела в эксплуатацию американская Cheniere Energy. Инвестиции в проект, сообщила компания, составили $15 млрд. Это третий крупный экспортный СПГ-терминал в смежных 48 штатах США, оператором второго также является Cheniere. Еще один проект реализован компанией Dominion Energy. В течение двух лет количество таких терминалов планируется увеличить до шести.

Предполагается, что первая партия газа с терминала будет отправлена в Азию. Мощность пяти очередей завода составит 22,5 млн тонн. Пока законтрактован газ с первых двух очередей и частично СПГ третьей очереди.

Cheniere Energy стала первой компанией, начавшей экспорт американского СПГ в 2016 году с комплекса Sabine Pass в Луизиане после «сланцевого бума».

По прогнозу Международного энергетического агентства, США в течение ближайших пяти лет могут занять долю до 75% всех поставок сжиженного природного газа в мире. На рассмотрении властей США находятся более двух десятков экспортных СПГ-проектов, реализацию которых предполагается начать в ближайшую декаду.

Saudi Aramco отказывается от выпуска облигаций для финансирования сделки с SABIC

Госкомпания Саудовской Аравии Saudi Aramco откажется от планов выпуска облигаций для финансирования сделку по покупке доли в нефтехимической корпорации королевства Saudi Basic Industries Corporation (SABIC), сообщила The Wall Street Journal, ссылаясь на источники. «Люди, знакомые с переговорами Aramco по финансированию, рассказали, что нефтяная компания сейчас беспокоится по поводу уровня раскрытия информации, который необходим для выпуска облигаций», – пишет издание. Также компания обеспокоена неопределенностью на нефтяном рынке и ее возможным влиянием на спрос на облигации и стоимость займа.

Кроме того, руководство Saudi Aramco высказало опасения по поводу дипломатического резонанса после недавнего убийства саудовского журналиста Джамаля Хашукджи, что может повлиять на аппетит инвесторов, рассказали газете источники. Теперь компания рассматривает ряд других возможных источников финансирования, в том числе синдицированный кредит.

Saudi Aramco, основанная в 1933 году, контролирует практически все нефтедобывающие мощности Саудовской Аравии страны.

Иран остается в ядерном соглашении, но могут быть рассмотрены разные сценарии

Тегеран, безусловно, продолжит выполнение своих обязательств по Совместному всеобъемлющему плану действий на данный момент, но может рассмотреть различные сценарии, заявил во вторник посол Ирана в России Мехди Санаи.

"На данный момент нет решения [в этой связи], но можно рассмотреть различные сценарии", - сказал Санаи в интервью телекомпании "Россия-24".

Дипломат добавил, что такие сценарии можно рассмотреть, если Иран увидит, что другие страны, участвующие в JCPOA, "не выполняют своих обязательств".

Ранее в этом месяце Вашингтон ввел второй пакет санкций против нефтяного сектора Ирана.

Экспорт продукции иранской горнодобывающей промышленности вырос на 6%

За 7 месяцев текущего 1397 иранского календарного года (21 марта - 21 октября 2018), экспорт продукции иранской горнодобывающей промышленности составил 5 млрд. 810 млн. долларов США, что на 6% больше, чем в предыдущем году.

По данным IRNA, на долю стали приходилось 48 процентов экспорта продукции иранской горнодобывающей промышленности в размере 5,8 миллионов тонн стали стоимостью 2 миллиарда 780 миллионов долларов, сообщает IRNA.

Экспорт меди на экспорт составил 8 процентов от общего объема экспорта продукции горнодобывающей промышленности и составил 492 миллиона долларов. Доля цемента составила 6 процентов.

Из-за ухода компаний ЕС из Ирана, китайские фирмы увеличивают своё присутствие в этой стране

Бельгийская газета "L'Écho" отметила, что из-за ухода некоторых европейских компаний из Ирана, китайские компании пытаются увеличить своё присутствие в этой стране.

По данным издания, Китай пользуется отсутствием ЕС на иранском рынке экспорта нефти.

"Хотя Европейский Союз прилагает все усилия, чтобы найти решение для запуска специального механизма для расчётов с Ираном, ему ещё не удалось достичь этого", - заявиил источник газеты.

Европейские усилия, поддержанные Китаем и Россией по Ирану, создали серьёзную проблему для США.

Газета заявила, что Европейский Союз в настоящее время преследует цель, которая состоит в поддержании Совместного всеобъемлющего плана действий (СВПД) по иранской ядерной программе.

Многие европейские эксперты предупреждают, что китайские компании увеличат своё влияние при долгосрочном отсутствии европейских компаний в Иране, отмечает IRNA.

Глава МИД Ирана назвал Россию идеальным политическим и торговым партнером

Министр иностранных дел Ирана Мохаммад Джавад Зариф назвал Россию очень хорошим политическим и торговым партнером для Ирана.

В интервью французской газете "Le Figaro" Зариф сказал, что Россия является идеальным политическим и торговым партнером для Исламской Республики Иран.

Россия очень хорошо понимает Иран, поскольку Москва и сама была подвергнута строгим санкциям со стороны США, отметил высокопоставленный иранский дипломат, отмечает информационное агентство Tasnim News.

Он заявил, что Вашингтон пытается оказать давление на соседей Ирана для осуществления антииранских санкций, однако такие попытки ни к чему не приведут.

Объем торговли между Ираном и Россией за первое полугодие 2018 года вырос на 28,3%

Объем торговли между Ираном и Россией за первые шесть месяцев 2018 года составил 945 млн. долларов США, что на 28,3% больше, чем за аналогичный период прошлого года, сообщает Федеральная таможенная служба России.

Иран экспортировал в Россию товаров на 315,9 млн. долларов США за тот же период, что свидетельствует о 38,71-процентном росте, отмечает IRNA.

На продовольствие и сельскохозяйственные товары приходилось 77,37% иранских товаров, предназначенных для России, а 11,6% российского импорта из Ирана составляют металлы и металлоконструкции.

Химические продукты и механизмы были также среди других крупных иранских товаров, экспортируемых в Россию.

8 ноября Россия заявила, что может начать расчеты с Ираном в национальных валютах, чтобы продолжить двустороннее сотрудничество, несмотря на санкции США против Исламской Республики.

Об этом заявил министр энергетики России Александр Новак, который отметил, что Москва продвигает этот план, поскольку не признает санкции США против Ирана.

Он также подчеркнул, что урегулирование платежей с Ираном в национальных валютах позволит Москве развивать сотрудничество с Тегераном.

Экспорт нанотехнологической продукции из Ирана составит около $175 млн. к концу года

Прогнозируется, что к концу текущего 1397 иранского календарного года (20 марта 2019 года), экспорт нанотехнологической продукции из Ирана составит 30 млрд. риалов (около 175 млн. долларов США), рассказал во вторник официальный представитель Инновационного совета по нанотехнологиям Ирана, сообщает IRNA.

Реза Асадифар отметил, что в период с 1394 по 1396 годы (2015-2017), нанотехнологическая продукция экспортировалась в 50 стран мира.

Он рассказал об этом на форуме по экономике нанотехнологий, который состоялся 19-20 ноября в Тегеране.

"Форум предоставил возможность, чтобы фирмы объявили о своих технологических требованиях к ученым и инновационным компаниям", - сказал он.

Он рассказал, что нанотехнологии используются во многих отраслях промышленности, таких как печатная электроника, литиевые батареи, солнечные батареи и водопроводные краны.

По его словам, одиннадцать производителей сантехнических кранов, которые занимают 50 процентов рынка в Иране, используют нанотехнологии в своих продуктах.

По его словам, количество нанотехнологических товаров увеличилось с 13 в 2008 году до 494 продуктов в 2018 году.

В 2018 году в области нанотехнологий в стране работает 194 компании, из которых 60 процентов были инициированы как нанотехнологические компании.

Он назвал Ирак, Турцию, Афганистан, Грузию, Индию, Туркменистан, Азербайджан, Армению и Китай в качестве основных пунктов для экспорта продукции нанотехнологий.

Экспорт Ирана в Катар упал на 11% по объему и увеличился на 44% по стоимости

Экспорт Ирана в Катар упал на 11% по объему и увеличился на 44% по стоимости за первые семь месяцев текущего 1397 иранского календарного года (21 марта - 21 октября 2018).

После того, как Саудовская Аравия, Египет, Объединенные Арабские Эмираты (ОАЭ) и Бахрейн, по политическим причинам, разорвали свои дипломатические отношения с Катаром, для Исламской Республики Иран была создана прекрасная возможность для расширения деловых связей с Катаром, отмечает Mehr News.

Согласно исследованиям, проведенным по внешней торговле Ирана со 100 странами мира, статистика показывает, что объем не нефтяного товарооборота между Ираном и Катаром за семь месяцев текущего 1397 иранского финансового года (21 марта - 21 октября) составил 858 541 тонн стоимостью 1 500 568 000 долларов США.

В то время как товарооборот сократился на 11% по весу, стоимость увеличилась на 44%, что указывает на то, что в Катар были экспортированы более качественные товары по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

В Министерстве экономики Ирана будет создан центр для противостояния санкциям США

Председатель Экономического комитета парламента Ирана Мохаммадреза Пуребрахими заявил, что в Министерстве экономики и финансов страны будет создан аналитический центр, чтобы противостоять санкциям США.

По сообщению пресс-службы иранского парламента ICANA, Мохаммадреза Пуребрахими выступил с речью после заседания в Экономическом комитете парламента, в котором приняли участие новоизбранный министр экономики Фархад Дейпасанд, а также старшие директора крупнейших иранских банков.

Поребрахими также рассказал, что было решено создать специальное ведомство по борьбе с санкциями в Министерстве экономики и финансов для мониторинга действий США в отношении банковского сектора Ирана.

Далее он сказал, что расширение сферы полномочий банковской системы и реформирование структуры банковской системы было еще одним направлением сегодняшнего заседания в Экономическом комитете парламента.

Иранский парламентский чиновник далее отметил, что часть контрмер против банковских санкций должна оставаться конфиденциальной, и этот вопрос будет обсуждаться только в офисе по борьбе с санкциями.

Банковские вопросы, связанные со следующим бюджетным законопроектом, были еще одним вопросом, обсуждавшимся на сегодняшнем заседании, добавил он.

Планы по созданию постоянной военной базы США в Польше: Москва встревожена?

О том, что российская сторона расценит это как прямую угрозу, заявил первый зампред комитета Совета Федерации по обороне Владимир Кожин

Москву тревожат планы по созданию постоянной военной базы США в Польше. Это будет расценено как прямая угроза России, заявил первый зампред комитета Совета Федерации по обороне Владимир Кожин.

Речь, скорее, идет не об американской, а о польской инициативе. Ранее о своем предложении, адресованном Дональду Трампу, говорил польский президент Анджей Дуда. Якобы, когда он сказал, что Польша готова платить за это по 2 млрд долларов в год, он тут же увидел в глазах президента США заинтересованность и блеск. Дуда предложил назвать базу «Форт Трамп».

Позже о планах создания постоянно действующей американской базы в Польше сообщил и министр обороны страны Мариуш Блащак. Белорусский президент Александр Лукашенко говорил, что его страна и Россия ответят симметрично.

Ответ неминуемо будет, однако на Белоруссию надежды мало, считает военный обозреватель ТАСС полковник в отставке Виктор Литовкин:

«Пусковые стаканы, в которые можно помещать не только противоракеты, но и крылатые ракеты большой дальности «Томагавк». «Томагавк» может оснащаться ядерной боеголовкой, дальность полета 2,5 тысячи километров. Это угроза нам даже за Уральскими горами, нашим базам Ракетных войск стратегического назначения. Потом тяжелая стартовая дивизия — это соединение первого удара. Я не знаю, какой белорусский ответ может быть, потому что Лукашенко, как правило, много говорит и ничего не делает. Надо, чтобы мы сами имели возможность отразить эту угрозу. Для этого у нас в Калининградской области есть бригада оперативно-тактического комплекса «Искандер-М». Там у нас есть авиация, там у нас есть системы противокорабельной обороны «Бал» и «Бастион», там есть у нас системы С400, и надо всегда помнить, что у нас в запасе есть ядерное оружие. Они об этом помнят, и я думаю, что, кроме угроз, кроме попытки втянуть Россию в гонку вооружений, за этими действиями ничего другого не стоит».

В НАТО относятся к планам создания постоянной американской базы в Польше достаточно прохладно. Генсек организации Йенс Столтенберг уже давно заявил, что не видит необходимости в усилении военного присутствия США в этой стране.

Дрон успешно справился с доставкой донорской почки

Успех трансплантации органов определяет множество факторов, один из них – скорость доставки донорского органа, тут важна каждая минута. Чтобы ускорить процесс доставки специалисты из Университета медицинского центра Мэриленда провели испытание по доставке донорской почки дроном, пишет IEEE Spectrum.

По словам одного из авторов испытания, время от времени случаются ситуации, что подходящий орган просто не успевают доставить вовремя, поэтому приходится отказываться от пересадки из-за логистических промедлений. Чтобы снизить вероятность задержек ученые придумали использовать беспилотники для доставки донорских органов.

В рамках эксперимента был выбран 6-моторный дрон, к которому прикрепили охлаждающий контейнер с почкой таким образом, чтобы избежать воздействия вырабатываемого двигателями тепла на донорский орган. Контейнер был оснащен датчиками температуры, атмосферного давления, высоты, вибрации и GPS. Для испытаний использовалась почка, пересадка которой была невозможна для трансплантации по медицинским причинам, но она вполне подходила для целей исследования.

Всего дрон с почкой пролетел чуть более 2,4 тыс. метров, проведя в воздухе более часа (было совершено 14 перелетов). Это расстояние соответствует возможному расстоянию между больницами одного города, отмечают организаторы эксперимента.

В целом, во время транспортировки дроном температура внутри контейнера с почкой была стабильной (2,5 ?C), давление воздуха соответствовало высоте, а максимальная скорость транспортировки достигала 67,6 км/ч. Что самое главное, во время перевозки беспилотником воздействующие на орган вибрации были ниже, чем при воздушной транспортировке самолетом.

Результаты биопсии почки до и после эксперимента не выявили никаких признаков повреждения, указывая на успех испытания и возможность использования дронов в клинической практике.

Иногда военные западных стран решают, что пора провести очередную пиар-акцию, чтобы показать налогоплательщикам, насколько эффективно используются их деньги. Очень часто для таких пиар-акций привлекают сочувствующих гражданских журналистов, которым показывают малую часть из того, на что расходуются сотни миллиардов долларов или фунтов. Для нас, то есть для тех, кто находится под прицелом армий западных (а Россия объявлена противником США и американских сателлитов на самом высшем уровне), полезно взглянуть на оружейные арсеналы и диверсионные методы, которые уже применяются против нас и при этом зачастую пользуются полной поддержкой наших сограждан.

К сожалению, наши оппоненты хорошо усвоили опыт холодной войны и вполне эффективно работают над тем, чтобы Россия повторила судьбу СССР. Это вполне очевидно из скандального репортажа журналиста британского издания Wired, который посмотрел изнутри на то, как работает британское военное подразделение, специализирующееся на информационной войне. Оружие 77-й бригады британской армии — мемы, вирусные видео и миллионы фейковых аккаунтов в соцсетях, с помощью которых они продвигают нужные Лондону вбросы среди ничего не подозревающих жертв британской информационной войны.

Журналист (который на самом деле не журналист, а сотрудник НКО, занимающийся исследованиями в сфере информационных войн) не скрывает списка приоритетных регионов, в которых работают британские специалисты по информационной войне: Россия, Китай, Великобритания, Аргентина, Иран, Ближний Восток, КНДР. Конечно, утверждается, что вся деятельность британских военных сконцентрирована на защите от информационной агрессии противников (прежде всего России). Но рядом сообщается, что британские "инфобригады" работают прицельно на группы населения в России (а также Китае, Иране и далее). Легко догадаться, что британские военные трудятся в инфополе и соцсетях не для того, чтобы сеять там разумное, доброе и вечное.

Говорят, что война — это продолжение политики другими средствами, но современная война — это прежде всего масштабная маркетинговая операция. Россиянам "впаривают" ненависть и презрение к собственному государству, истории, согражданам, властям и армии, используя те же самые приемы, с помощью которых транснациональные корпорации рекламируют газировку и автомобили. Как отмечается, "больше половины (военных в 77-й бригаде. — Прим. ред.) — это "резервисты с гражданки", которые работали на полные ставки в маркетинге или сфере исследования потребителей".

Вот как описывается "внутренняя кухня", на которой готовятся и оттачиваются инфовбросы: "Одна из комнат — место для исследования аудиторий: их состав, демографические характеристики и привычки людей, до которых они хотят достучаться. Другая комната — место для аналитической работы, сфокусированной на понимании "отношений и настроений", которые можно почерпнуть из больших массивов данных соцстей. В другой комнате — полно офицеров, которые заняты производством видео- и аудиоконтента. Еще в одном месте команды специалистов разведки плотно анализируют то, как месседжи воспринимаются (аудиторией. — Прим. ред.), и обсуждают, как сделать их еще более резонансными".

Очень вероятно, что когда рядовые пользователи российских соцсетей в очередной раз наталкиваются на панический вирусный видеоролик о том, в какой пропащей стране они живут, то его авторы находятся не в России, а в Лондоне.

Это не означает, что в стране нет проблем и их не надо обсуждать. Но это значит, что добавлять к реальным проблемам фейковые, да еще и "разгоняемые" нашими геополитическими оппонентами, как минимум неразумно. А как максимум — тянет на сознательную деструктивную работу. Можно вспомнить, с какой легкостью предшественники 77-й бригады британской армии в эпоху холодной войны, еще без всяких соцсетей, крушили СССР, когда самая читающая страна в мире как будто под гипнозом решила разменять статус великой державы на надежду жить как в голливудских фильмах. Это не значит, что в Советском Союзе не было проблем и о них не надо было разговаривать. Это означает, что доступ к легендарным 300 сортам колбасы можно было получить без крупнейшей геополитической катастрофы XX века.

Как признают сами британские военные, в их работе есть "белые", "серые" и "черные" операции. То есть операции, когда достаточно говорить правду, операции, в которых правду нужно смешивать с ложью, и операции, основанные исключительно на лжи. Правда, в статье Wired утверждается, что явная ложь используется только в тех случаях, когда речь идет о борьбе с "повстанцами, террористами и пиратами", но нужно быть очень наивным человеком, чтобы в это поверить. А еще надо вспомнить, что "повстанцами" в Великобритании называют, например, сторонников донбасских республик, а среди американских политиков (то есть тех, кто оказывает решающее влияние на то, как функционирует НАТО) очень популярна идея о том, что Россия — это "государство — спонсор терроризма". В отношении нас позволено абсолютно все. Китай и Россия — это экзистенциальные угрозы, с которыми США и их союзники по НАТО (то есть и Великобритания) собираются бороться настолько активно, насколько это вообще возможно, что явственно следует из заявлений и официальных документов военных ведомств этих стран.

Стоит отметить: британские СМИ фактически пытаются убедить собственную аудиторию в том, что информационные операции в целом (и в частности 77-я бригада) нужны для войны с Россией и террористами, а значит, всю западную "информационную военщину" нужно простить за те преступления против приватности рядовых британцев, о которых в свое время сообщали Эдвард Сноуден и Гленн Гринвальд.

Тогда мировая общественность, напомним, узнала о том, что британские шпионы используют целый арсенал незаконных методов для подавления в том числе и внутренних политических врагов: дискредитируются оппозиционные политики и организации, накручиваются и "скручиваются" просмотры к политическим видео, почтовые ящики и личные сообщения "неблагонадежных пользователей" вскрываются, а целые армии ботов, маскирующихся под обычных пользователей соцсетей, создают "общественное давление", необходимое для поддержки принятия тех или иных политических решений. Сейчас западной аудитории объясняется, что те, кто этим занимаются, на самом деле ведут отчаянную борьбу с российской информационной агрессией. А значит, их нужно понять, простить и лайкнуть их страницу в соцсети.

При этом нельзя сказать, что британские военные и американские политики лукавят, когда демонстрируют одновременно гнев и панику в ситуациях, когда они сталкиваются с самыми скромными российскими попытками влиять на западное инфополе, даже если речь идет о рекламе в соцсетях, на которую было потрачено меньше десяти фунтов. Они знают, насколько эффективным и деструктивным может быть информационное оружие.

Говорят, что XXI век — это век профессиональных военных и "высокотехнологичных войн", в которых больше не будут участвовать многомиллионные армии, сидящие по окопам. Возможно, это и так, но нельзя не заметить, что линия фронта сейчас проходит прямо по страницам соцсетей, а вирусные видео могут быть даже более деструктивными, чем танковые прорывы былых времен. Воленс-ноленс каждый пользователь соцсетей в том или ином виде становится участником информационных войн, даже если он на 100% уверен, что никаких информационных войн не существует. В этих условиях бдительность, здравый смысл и хладнокровный патриотизм граждан — это элементы защиты родины, которые по своей важности вполне могут сравниться с системами ПВО.

Иван Данилов, автор блога Crimson Alter

Ровно 20 лет назад, в ноябре 1998 года, на орбиту был выведен первый элемент Международной космической станции — функционально-грузовой блок (ФГБ) "Заря". Событие стало историческим как для космонавтики, так и для мировой политики. Два непримиримых соперника по космической гонке — Россия и США — начинали беспрецедентный по масштабам совместный проект. Председатель научно-технического совета (НТС) Роскосмоса Юрий Коптев, занимавший в 1998 году пост главы Российского космического агентства, рассказал в интервью корреспонденту РИА Новости Денису Кайырану о том, через какие трудности пришлось пройти при подготовке к строительству МКС, как изменились отношения между партнерами и о том, в каком направлении будет развиваться сотрудничество между странами мира в пилотируемой космонавтике.

— Как родился проект МКС? Как получилось так, что еще вчера непримиримые соперники по космической гонке объединили усилия в одном проекте?

— В принципе, российско-американские отношения в космосе начались достаточно давно. Нужно вспомнить 1972 год, когда были подписаны соглашения между СССР и США о сотрудничестве в исследовании космического пространства в мирных целях. Эпохальный документ. Развитием договоренностей стал проект "Союз-Аполлон". Может, сегодня нет такого острого ощущения, как в то время, но это был очень серьезный проект. Нужно было первый раз обеспечить совместимость разных стыковочных узлов, разных атмосфер, разных инженерных школ, языков и культур. Все это было сделано. Это был первый шаг.

В дальнейшем образ большой космической станции преследовал и нас, и американцев. США реализовали станцию Skylab, но получили не совсем ожидаемые результаты. Был замысел огромной станции Freedom. И здесь проявились различия в подходах развития этого направления.

У нас была длительная история развития орбитальных станций, было около 10 запусков, два типа станций — "Салют" и "Алмаз". У нас был накоплен опыт, что такое космическая инфраструктура, чем она должна заниматься, какой облик иметь, какие технические и идеологические возможности развития. Мы отработали транспортную систему доставки и смены экипажей, появились корабли-долгожители "Союз" и "Прогресс". У нас был опыт продления ресурса больших объектов, запуска модулей массой 20 тонн, управления ими на орбите. Мы овладели технологиями ремонта и продления жизни такого рода сложнейших объектов за счет правильного проектирования и эксплуатации. Получили методологию длительного пребывания человека в космосе — не теряя своей работоспособности, наши космонавты летали более года и по возвращении быстро восстанавливались. Это капитал, которым мы владели и которого ни у кого в мире не было.

А американский проект — станция Freedom — строилась совершенно по-другому. Это была огромная ферменная конструкция, поделенная на ячейки. Потратили несколько миллиардов долларов на разработку, но убедились в ее бесперспективности.

Летом 1992 года в США состоялась беседа Буш-Ельцин, было подписано соглашение о совместных исследованиях и взаимоотношениях в рамках исследования космического пространства, был предусмотрен раздел пилотируемых полетов, что дало нам основания приступить к контактам с НАСА. Пошли общие разговоры по станции. Огромную, я бы сказал определяющую роль, сыграл Юрий Семенов (генконструктор РКК "Энергия" с 1989 по 2005 годы — ред.).

Начали проект "Мир-Шаттл" по интеграции двух аппаратов. Масса и станции, и челнока свыше 100 тонн, нужно было обеспечить их стыковку, совместный полет, управление. Они полетали на нашем "Мире", наши космонавты на их "Шаттле". Те знания и опыт длительных полетов, которые мы приобрели за советский период, оказались убедительными для наших коллег.

США согласились, что МКС должна быть модульная. Договорились об орбите. После того как два главных актера — Россия и США — распределили роли, договорились по облику и задачам станции, добавились другие партнеры.

В итоге получилось, что на сегодняшний день США потратили на МКС свыше 100 миллиардов долларов с учетом дорогостоящих полетов "Шаттлов". Мы — меньше 10 миллиардов долларов. Но мы многое внесли в проект помимо денег. У нас безопасная транспортная система, развитые средства спасения космонавтов на всех этапах полета. Наши корабли могут находиться в составе станции более полугода, обеспечивая доставку, возвращение экипажей. А если нужно, и их спасение. "Шаттлы" не могли обеспечить эвакуацию экипажа в случае ЧП во время длительного полета. Да и в целом американская транспортная система оказалась дорогостоящей, на два порядка дороже, чем закладывалось изначально.

— Сейчас имеются договоренности, что МКС функционирует до 2024 года. В каком состоянии находится обсуждение вопроса о продлении ее работы до 2028 года?

— Продление эксплуатации станции до 2028 года совместно с партнерами еще не обсуждается, пока каждая сторона рассматривает вопрос индивидуально. У нас и американцев имеется четкое убеждение, что технические возможности позволяют обеспечить безопасный полет станции до 2028 года. Если политика не окажется сильнее, то в середине следующего года начнется совместное обсуждение сценариев продления эксплуатации станции. Я считаю, что нужно продлевать работу МКС настолько, насколько это возможно, поскольку она помогает решить проблемы обеспечения наших будущих полетов в дальний космос. Надо понимать, что если мы затопим МКС, то ничего подобного ближайшие годы, а может быть и уже вообще никогда не будет создано.

— Можно ли говорить о какой-то коммерциализации деятельности на МКС?

— Эксперты в США, люди с большим опытом, детально рассмотрели этот вопрос и пришли к выводу, что годовая эксплуатация станции обходится американскому бюджету где-то в 3,2 миллиарда долларов, а прибыли приносит порядка 100 миллионов. Поэтому, несмотря на различные обсуждения и поручения, есть четкое понимание, что поддержание эксплуатации станции — это область ресурсного обеспечения правительством.

— Куда в дальнейшем будет двигаться международная космическая команда?

— Движение понятно — уход с низкой околоземной орбиты. У американцев постоянно меняются приоритеты — то Луна, то Марс, то астероиды. Даже по Gateway у них нет консолидированного одобренного мнения. Есть очень мощная группа, которая говорит, что этим не надо заниматься.

В ближайшее время у нас будет обмен мнениями с РАН по лунной концепции. Наша задача с Академией наук — показать последовательность нашего движения, начиная с того, что каждая автоматическая станция это не просто удовлетворение интереса отдельных ученых, а часть комплексной задачи, в том числе исследование будущих районов посадки для пилотируемых миссий, имеющихся ресурсов. А затем создание сверхтяжелого носителя, нового корабля, создание взлетно-посадочного комплекса легкого и тяжелого классов для высадки на Луну, решение проблем радиации.

На поверхности Луны слабое магнитное поле, поэтому сегодня дать гарантию пребывания человека в условиях повышенной радиации без риска для здоровья свыше двух недель медицинская наука не берется. Под поверхностью можно создать некие укрытия, землянки, поставить модули. Требуются изучения влияния пониженной гравитации, составляющей 1/6 от земной.

— Сейчас стало сложнее обсуждать будущее МКС и сотрудничество по Луне с международными партнерами?

— Мы работаем в строгих рамках, которые сформировались с ходе долгих лет сотрудничества. Достаточно вспомнить работу комиссии Гор-Черномырдин. Сейчас в США принято решение, что сотрудничество по космосу санкции не задевают. Им это нужно для будущих проектов. Они могут изучить на МКС целый ряд вопросов, найти решения, чтобы перенести их на дальнейшие проекты и средства.

Когда они заговорили о Gateway, предлагали собрать кооперацию. В Австралии, на астронавтическом конгрессе в 2017 году обсуждали, договорились, что наше участие — шлюзовой модуль. Потом мы дополнительно определили наши интересы и сказали, что российское участие возможно только на серьезной основе, где наше присутствие будет на уровне серьезного партнера, а не просто подносить снаряды.

— А какое серьезное присутствие мы предлагаем?

— Предлагается лунную программу выстроить в кооперации с теми же китайцами или посмотреть в рамках БРИКС. С одной стороны, это технически сложная задача, а с другой — имиджевое мероприятие, приобщение к клубу развитых стран.

Формирование некой собственной программы возможно. Уже есть решения по новому кораблю, по сверхтяжелой ракете, эскизный проект которой появится в следующем году и учтет наши планы на будущее с точки зрения конструктива и технических возможностей. Приняты принципиальные решения с развитием космодрома Восточный, запуска и подготовки с него перспективных ракетно-космических комплексов.

Все эти вещи есть, теперь они должны быть увязаны. Тем более есть поручение президента в следующем году сделать государственную программу по этому направлению.

— То есть у нас будет отдельная госпрограмма по освоению Луны?

— Изначально планировалось, что она будет по сверхтяжелой ракете. Но все понимают, что ограничиваться одной ракетой неправильно. Это должна быть отдельная космическая госпрограмма.

Нужно отметить, что есть целый ряд базовых документов, например, "Основы политики в области космической деятельности", выпущенные еще в 2013 году. Там выстроены приоритеты, и первый приоритет — это вопросы развития орбитальной группировки и обеспечения гарантированного доступа в космос. Второй приоритет — это научные исследования, и третий — пилотируемая программа.

После этого появляются уточнения, связанные с исследованиями и освоением Луны. Нужны очень серьезные дополнительные ресурсы, чтобы осуществить движение по этой большой программе.

— И для того, чтобы выделить эти деньги, нужна тоже отдельная госпрограмма?

— Расходы по новому кораблю "сидят" в ФКП, а по вопросам создания сверхтяжа там заложено создание только отдельных элементов, проверка технологий. Ориентация на создание сверхтяжелой ракеты-носителя к 2028 году потребует уже в ближайшие годы выделения значительных средств, потянет за собой целый ряд вопросов по развитию промышленности, инфраструктуры космодромов. На следующем этапе, когда нам понадобится носитель грузоподъемностью где-то порядка 130-140 тонн, мы обязательно придем к водородной ступени большого диаметра. Возникнет вопрос транспортировки или создания специального сборочно-испытательного комплекса на Восточном.

Свести все вопросы лунной программы к одной точке, то есть к созданию сверхтяжа в 2028 году, невозможно. Это значило бы, что мы отчитаемся, что его сделали и отвезли на космодром. Это не исчерпывающий момент.

Одна из задач обсуждений, о которых я говорил, расписать всю эту целостную программу, чтобы было понятно, для чего мы все это делаем при достаточно серьезном нашем экономическом положении. Потому что это сотни миллиардов.

— Если вернуться к Gateway, мы заявили, что не можем участвовать на уровне создания одного модуля. А все остальные наши предложения, получается, не для американцев?

— Остальные предложения не выведены еще на стадию глубокой совместной проработки. Пока идет некая пристрелка, в том числе с учетом динамики изменений, которая происходит на американской стороне. Непонятно, что они будут дальше делать. То они говорят, что потребуется один беспилотный пуск на семидесятитонном варианте SLS, а второй пуск будет для полета к астероиду. Другие говорят, что на этом пуске уже надо двигаться на облет Луны в пилотируемом варианте. Третьи говорят, что надо ориентировать на начало строительства окололунной станции. Четвертые говорят, что надо вообще разобраться, нужна ли эта окололунная станция.

Для нас же складывается очень непростая ситуация. Закупать наши двигатели США будут максимум несколько лет, пока они доведут до ума свои Ве-4 и AR-1. Доставку американских астронавтов на наших кораблях будут заказывать еще год, ну максимум два. У них в работе три корабля. Я уже не говорю о ситуации, в которой мы сегодня оказались по коммерческим запускам.

Поэтому бежать здесь с инициативой я бы считал неправильным. Надо прорабатывать, надо искать партнеров, надо находить вариант с нашими китайскими братьями. Они очень активно смотрят на эти вещи, у них своя очень мощная программа. И носитель они собираются сделать где-то к 2030 году. Они уже завод построили в Тяньцзине и полигон новый сделали под размерность "Протона" — Вэньчан.

Хотя мы можем оказаться им полезными с точки зрения, например, мощных двигателей. Весь наш предыдущий опыт, в том числе и по МКС, показывает, что подобные масштабные проекты целесообразно осуществлять в рамках международной кооперации, где будут значимы наш опыт и достижения.

— А на околоземной орбите мы не предлагали им сотрудничать?

— Пока ситуация наоборот. Китайцы пригласили всех сотрудничать после 2020 года на их орбитальной станции.

— Но не все откликнулись?

— Не все. Мы пока не видим в этом целесообразности. Я не думаю, что им понадобятся, допустим, наши транспортные услуги. Все, что надо, они уже худо-бедно сделали. Корабль сделали, грузовик сделали, ракету сделали, начали строить станцию.

— То есть мы не против, но непонятно пока, для чего такое сотрудничество?

— Я могу только одно сказать — в последнее время очень большая активность. Активные переговоры. Но китайцы прежде всего смотрят с точки зрения своих интересов и максимально ориентируются, чтобы это было перенесено в определенное время на их территорию.

Каждый ориентируется на то, чтобы с этого объекта можно было решать в том числе и вопросы, связанные с дистанционным зондированием Земли. Поэтому понятно, что если мы станцию отправляем к северу, они могут потерять в ее эффективности. А если отправить на более низкие широты, мы тогда полностью все теряем. Не говоря уже о том, что могут появиться вопросы и пусковых услуг и новых районов падения, и это все надо смотреть, прорабатывать.

Это все нормальный процесс. Если есть желание сотрудничества, всегда можно найти компромиссное взаимоинтересное решение.

— Говоря о планах пилотируемой лунной программы, действительно ли ведется проработка модернизации корабля "Союз" для облета Луны?

— Ставя задачу облета Луны, нужно понять, для чего мы это делаем. Если цель — пролететь мимо Луны, то да. Но к тому времени в более широком объеме и масштабе приступят к изучению Луны американцы и подойдут близко китайцы.

Приспособление "Союза" к облету Луны вызывает дискуссию, нам нужно вернуться на 50 лет назад и вспомнить программу Л-1. Одиннадцать беспилотных запусков, из которых четыре успешны где-то в полном объеме, где-то частично. Эти пуски показали, что мы обладаем технологиями возврата со второй космической скоростью, мы умеем делать конструкции, которые выдерживают высокие температуры при входе в атмосферу, можем обеспечить посадку в заданном районе.

Это большая программа, которую не довели до полета человека, потому что сработал политический принцип: когда мы собрались облететь с космонавтами Луну, американцы свою программу уже выполнили и свернули. Исчезла перспектива победить в этой космической гонке, и программа потеряла свою актуальность.

Если мы полетим на "Союзе" сейчас, то покажем, что мы перелицевали старый костюм. Если бы мы летели на новом корабле, то было бы понятно, что мы отрабатываем новую конструкцию, нашу перспективу, а "Союз" в этом плане нам мало что дает. Сегодняшний корабль нужно серьезно доработать. Но это потребует отвлечения и финансов, производственных мощностей и всего другого. Надо оценить, как это повлияет на работы по новому кораблю ("Федерация" — ред.). Нужно брать те варианты, которые нас продвигают, а не просто что-то демонстрируют. Облет Луны на "Союзе" может вызвать восторг у человека, плохо знающего историю космонавтики, а у специалистов это вызовет лишь улыбку.

— Недавно в России отмечали еще одну значимую дату — исполнилось 30 лет единственного полета "Бурана". Почему программу закрыли?

— Когда создавали проект "Энергия-Буран", мы жили в режиме соревнования двух политических систем, двух супергосударств. США и СССР стремились к соблюдению некоего баланса. Он мог быть в виде различных средств, но по функционалу близкий друг к другу.

В космической технике было все то же самое. Когда появились сообщения о том, что США начинают проект Space Shuttle, наши специалисты посмотрели, есть ли в нем военная составляющая. Ее тут же увидели, и возникло убеждение, что мы не можем допустить ситуации, когда у них такие средства есть, а у нас нет. Все это шло на фоне заявлений президента Рейгана об империи зла и проекта "Звездных войн". Американскому челноку мы в итоге противопоставили сверхтяжелую ракету "Энергия" и наш "Буран".

Кончилось все тем, что было подписано международное соглашение о запрещении вывода в космос оружия массового уничтожения. И моментально оценка военной эффективности системы "Энергия-Буран" перешла в область экономической эффективности. Как и американский "Шаттл", наша система оказалась дорогой. Связка "Энергии" с "Бураном" выводила на орбиту чуть больше, чем ракета "Протон", а стоимость пуска была 300 миллионов рублей против 5,5 миллиона. А самое главное, не нашлось полезных нагрузок под "Энергию" и "Буран". По курсу того времени мы потратили на проект 30 миллиардов долларов. Это очень большой объем средств.

Потом начались известные всем политические моменты, сначала перестройка, потом развал СССР. Сегодня НПО "Молния" всем рассказывает, что до сих пор нет решения по закрытию программы "Энергия-Буран". Это либо неграмотные люди, либо они лукавят. Все решения есть, все работы по выверке, по списанию, по закрытию этой темы были приняты.

А когда говорят, что надо восстановить ракету "Энергия" или корабль "Буран", то я считаю, что сегодня в том облике их восстановить нецелесообразно и невозможно. А самое главное, зачем? Другой вопрос, что это ни в коей мере не отменяет необходимости продолжать работы по многоразовым системам, по двухсредным авиационно-космическим системам. Безусловно, нужно следить за американским проектом Х-37 и что он делает в космосе, но это уже совершенно другая размерность по сравнению с "Шаттлом" и "Бураном".

— Какие работы в области многоразовых космических комплексов ведутся у нас?

— Сейчас все говорят: надо, чтобы все было многоразовое. Но за многоразовость надо платить. Любая система, как только она становится многоразовой, снижает возможности по выведению полезной нагрузки на 30%. Поэтому даже Илон Маск уже сегодня говорит, что в его парке ракет-носителей будут и одноразовые, и многоразовые средства. Не знаю, сможет ли он реализовать то, что декларирует, что после возврата ступени она в течение 24 часов будет снова готова к полету. Эти технологии хорошо зарекомендовали себя в авиации, в ракетно-космической технике надо еще серьезно поработать.

Что касается нас, то в российской космической программе прописано проведение определенных работ в области многоразовости, но сказать, что они на сегодня являются задачей номер один, я не могу. Идет масса исследований, выбор оптимальных вариантов. Я так понимаю, что в обозримом будущем те работы, которые сегодня идут и по "Ангаре", и по "Союзу-5", могут приобрести признаки многоразовости, если будет показана целесообразность этой технологии.

Еще одна тема — многоразовый новый пилотируемый корабль "Федерация". Понятно, что после возвращения спускаемой капсулы перед следующим полетом к ней все равно придется добавлять новый приборно-агрегатный отсек, устанавливать новый теплозащитный экран. Но если мы переходим к эксплуатации многоразовой техники, то возникает вопрос — чем загрузить предприятие-производитель в связи с тем, что не нужно будет регулярно строить новые корабли, как сейчас "Союзы". Либо расширять производство другой техники, либо предприятию одновременно с тематикой производства освоить технологию мимолетного обслуживания космических кораблей в течение всего жизненного цикла. На обслуживании можно заработать больше денег, чем на продаже, при соответствующем темпе пусков. Если "Федерация" будет два-три раза в год летать, я не очень понимаю, как будет выстроена экономика системы.

— Так по какому пути и куда должна идти российская космонавтика?

— Если делать какой-то вывод, то надо, во-первых, не шарахаться из стороны в сторону, во-вторых — учитывать наши возможности сегодняшнего дня при разумном учете нашего славного героического прошлого. Не надо быть супероптимистом, что страна все бросит, все отдаст нам и будет молиться, чтобы у нас все получилось. Надо быть реалистами. И третье — очень неплохо иногда обращаться и к нашему прошлому. Когда мы очень оптимистичны в наших оценках, надо просто обернуться и посмотреть назад, что думали и как делали наши предшественники. Они были не такие дураки и делали не самую плохую технику. Весь мир это знал и признавал. Именно благодаря им наша страна стала великой космической державой.

Денис Кайыран.

Россия > СМИ, ИТ. Авиапром, автопром > ria.ru, 21 ноября 2018 > № 2802482 Юрий Коптев

Вначале — свежая аналитика. Крутое пике вольных криптовалют во главе с биткоином (потерявшим почти треть цены за неделю) эксперты объясняют стечением обстоятельств.

Например: МВФ на днях призвал поддержать криптовалюты, выпускаемые настоящими центробанками. Из-за этого удара в спину жители Земли начали предпочитать ту "крипту", которая обеспечена чем-то кроме авторитета блогеров. К тому же уголовное расследование обнаружило в знаменитом "биткоин-буме" годичной давности признаки злостной манипуляции. Из-за всего этого биткоин преодолел психологическую отметку в шесть тысяч долларов, рухнул в нее и потянул за собой остальную "крипту". В общем, возникла паника, но хоронить прорывный рынок рано.

Мы, безусловно, должны прислушаться к мнению экспертов. Но стоит также вспомнить, что эти же люди этими же ртами говорили год назад.

Процитируем: "Forbes опубликовал восемь причин, почему стоимость валюты (биткоина. — Прим. авт.) вырастет до 100 000 долларов уже в 2018 году".

То есть биткоин к концу нынешнего года должен был стоить примерно в 22 раза больше, чем стоит сейчас в реальности, и у него на это было восемь причин. Читая их список сегодня, нельзя не потрястись. Например: "Американский доллар считается самой надежной валютой в мире, потому что он имеет поддержку от правительства США. Биткоин стал такой валютой для стран вроде Зимбабве или Венесуэлы, где граждане не доверяют государственной системе. Это улучшает репутацию криптовалюты, все больше людей инвестируют в нее".

Да-да. "Форбс", орган богатых и знаменитых, строил уверенный прогноз роста биткоина на нищебродском Зимбабве. И массовый читатель, яростно желавший быть богатым и знаменитым, в общем угаре это проглатывал (впрочем, параллельно он проглатывал и легенду о том, что "биткоин — это валюта ЦРУ", и оттого скупал ее еще сильнее).

…Разумеется, нынешний нырок криптовалют не означает, что в него нельзя будет еще раз вбросить жизненных сил и пиара и снова разогреть, и снять еще немного денег с "массового инвестора", который не мамонт и не вымрет. Но в целом рынок криптовалют находится, как известно, на плачевном спуске: год назад оценивавшийся в триллион долларов, сейчас он весит меньше 150 миллиардов.

И велика вероятность, что уже в этом году (вместо сбывшихся экспертных прогнозов "Форбса") восторжествует точка зрения Нуриеля Рубини — согласно которой "99% Криптляндии — это ***, обмениваемое на другое ***".

И в этом случае в сухом остатке мы получим кучу зря сожженного на майнинг электричества, которым можно было бы пару лет отапливать, скажем, Сирию; ограниченный круг анонимов, нарубивших денег на модной истерии; и, наконец, миллионы проигравших и потерявших деньги — свои и родительские. То есть ровно то же, что остается после каждой нормальной пирамиды.

А теперь — самое главное.

Есть версия, что великие вольные криптовалюты — это просто часть более масштабного явления. Его можно назвать "технологическим рывком для бедных", и он сводится — во всех своих проявлениях — к следующему:

1. Он всегда рекламируется как новейший/технологичнейший способ для сообразительных неимущих получить при малых ресурсах и затратах то, чем прежде наслаждались только богатые и знаменитые. Например, ренту, или престиж, или здоровье, или даже космический туризм.

2. Секрет успеха всех этих рывков — в "обрезании костов". То есть максимальном сокращении расходов на бизнес. Использовать уже имеющихся специалистов, имеющиеся технологии и инфраструктуру, чтобы выкинуть из схемы все "непрофильное", в особенности непрофильных людей, и майнить прибыль.

3. Бедные в конечном счете все равно платят за эту головокружительную дешевизну — прямо или косвенно. Либо купив криптовалюты на пике и наблюдая, как она дешевеет в пять раз. Либо утопив свои полторы зарплаты в пирамиде попроще. Либо поедая экономный дошик, одновременно поглядывая на экран крутого смартфона в модном "коливинге" (то есть коммуналке с хорошим пиаром). Либо упрашивая очередного пассажира "давайте вы откажетесь от поездки, чтоб с меня процент не сняли". Либо, отучившись на инженера и работая курьером — потому что там, где раньше стоял "космический моногородок", сейчас "срезали косты" и стоит крошечный технологичный монопоселок, куда берут только лучших и неприхотливых.

4. Главным — и по-настоящему неисчерпаемым ресурсом, который бурят любые "прорывные технологии для бедных", — всегда являются сами бедняки: их средства и их вера в чудо. Неслучайно последнее, что у них отмирает, — это надежда на очередной прорыв, который сделает их богатыми.

А сами богатые, кстати, — люди менее доверчивые: они всегда смотрят на то, сколько они могут потерять и как смогут вернуть свои деньги. Поэтому предпочитают вкладываться в сущности менее мистические — вроде нефтянки, алмазов, грузоперевозок и газопроводов.

Виктор Мараховский.

Цифровая трансформация стала наглядной

Новая книга "Цифровая трансформация. Анализ, тренды, мировой опыт", которую написали сотрудник проектного офиса цифровой экономики ГК "Росатом" Александр Прохоров и главный редактор ИГ "КомНьюс" Леонид Коник, стала доступна для заказа в издательском сервисе Ridero – как в электронном виде, так и в печатной версии.

На 368 страницах этой книги, вышедшей в ООО "АльянсПринт" (ISBN 978-5-98094-007-2), подробно рассматриваются технологические новации с точки зрения их влияния на бизнес. При этом авторы не ставили перед собой задачу анализа продуктов и решений на инженерно-технологическом уровне, а весь материал изложили максимально доступным языком. О цифровой трансформации и цифровой экономике в последнее время не говорит только ленивый, но единства во взглядах как не было, так и нет. Многие и вовсе не понимают, что это за сущности, что лежит в их основе и какие изменения в связи с ними грядут на всех без исключения рынках, а также в секторе государственного управления.

Книга состоит из четырех глав: Глава 1 – "Цифровая трансформация — концепции и определения", Глава 2 – "Новые технологии, определяющие цифровую трансформацию", Глава 3 – "Роль телекома в цифровой трансформации" и Глава 4 – "Цифровая трансформация в цифрах". В частности, в последней главе детально рассматривается опыт развития цифровых экономик трех наиболее влиятельных держав — США, Китая и России.

Вот первые отзывы на книгу "Цифровая трансформация. Анализ, тренды, мировой опыт".

Директор направления "Информационная инфраструктура" АНО "Цифровая экономика" Дмитрий Марков: "Появление данной книги видится мне крайне важным и своевременным, поскольку является одной из первых российских попыток систематизировать характерные черты и тенденции цифровой экономики, а также базовые знания о широком наборе технологий, лежащих в ее основе. На рынке есть немало книг, посвященных детальному рассмотрению отдельных технологий, лежащих в основе построения цифровой экономики. Уникальность данной публикации в том, что она знакомит читателя со спектром технологий, рассматривая их в эволюционной взаимосвязи как базис цифровой трансформации".

Главный аналитик АНО "Модернизация" Эдуард Пройдаков: "Перед авторами стояла очень непростая задача в доступной форме для широкой аудитории описать все, что связано с явлением, названным цифровой трансформацией. На мой взгляд, им это удалось. Во всяком случая, считая себя ИТ-экспертом, я, читая рукопись этой книги, почерпнул для себя немало интересного. Следует ещё раз подчеркнуть своевременность появления книги Александра Прохорова и Леонида Коника. Необходимость цифровой трансформации с изрядной долей задержки наконец-то воспринята и руководством страны, эта тема стала ведущей в программных документах различных органов власти, однако для реального воплощения в жизнь новых идей и технологий необходимо ознакомить с ней широкие массы специалистов разных профилей, иначе все это так и останется на уровне разговоров".

Соучредитель и глава международного онлайн медиа-проекта Fast Salt Times Илья Плеханов: "Цифровая экономика" в восприятии многих в России становится, к сожалению, чем-то, что вызывает в лучшем случае скепсис, наподобие того, во что когда-то превратились слова "нанотехнологии", "инновации" и т.п. Поэтому к книге изначально подходил с некоторой опаской, ожидая, что в ней будет много "воды" и бюрократизмов, или что она будет перегружена узкоспециализированными техническими деталями. Мало того, что ничего такого не обнаружил, так наоборот, прочитал в итоге весь труд практически одним махом. Захватило".

Обозреватель PC Week/RE Владимир Митин: "Авторы не просто перечисляют многочисленные толкования терминов, наиболее часто употребляемых при разговорах о цифровой экономике, цифровой трансформации, интернете вещей (IoT), искусственном интеллекте, больших данных (Big Data) и других тесно связанных с ними областях, но и указывают время появления этих толкований. Что в ряде случаев очень важно. Ведь смысл, вкладываемый в термины, достаточно быстро эволюционирует".

Заказать книгу в электронной или печатной форме можно по ссылке: https://ridero.ru/books/cifrovaya_transformaciya/?fbclid=IwAR2RyBKaNtwR11IrRGEJCw-g227N2YzUf9oQBTwQDSG5-3lo5prkrqW-lfU

Вложения в финтех в автомобильной индустрии вырастут в разы

Юлия Мельникова

Эксперты оценивают российский рынок инвестиций в финтех-проекты, применяемые в автопроме, в 80-120 млн руб. в год. При этом Frost & Sullivan подсчитало, что к 2025 г. объем инвестиций в финтех в автомобильной индустрии во всем мире увеличится в 15 раз по сравнению с 2016 г. Лидерами по объемам инвестиций в развитие финтеха в автопроме являются европейские страны, за которыми следуют США и государства Юго-Восточной Азии.

В мире сумма инвестиций в финтех-проекты, применяемые в автопроме, составит $230 млн к 2025 г. против $16 млн в 2016 г. Об этом говорится в отчете Frost & Sullivan. "$16 млн и $230 млн - это расходы среднего автопроизводителя на финтех", - уточняет представитель пресс-службы Frost & Sullivan. По оценкам компании, рост будет обусловлен внедрением цифровых технологий в сегментах розничной торговли как новыми, так и подержанными автомобилями, в лизинговой и страховой сферах, а также развитием мобильных и онлайн-платежей и платежных сервисов на базе блокчейн-технологии.

"По нашим прогнозам, в 2025 г. структура инвестиций в финтех в мировой автомобильной индустрии будет выглядеть следующим образом: из $230 млн 13,4% ($30,8 млн), составят инвестиции в решения для оплаты парковок, проезда, АЗС и других видов услуг - против 16,9% в 2016 г. На долю финансовых продуктов на базе блокчейна и смарт-контрактов будет приходиться 20,6% - $47,4 млн, - 29% в 2016 г. Снижение относительно 2016 г. будет связано с большим объемом работ по масштабированию и необходимостью обслуживания уже существующих систем", - говорит директор Frost & Sullivan в России Алексей Волостнов.

Он отмечает, что инвестиции в решения для онлайн-продаж составят около 24,9% ($57,3 млн; 18,5% в 2016 г.), страхования - 30,9% ($71,1 млн; 24,8% в 2016 г.). "Объем вложений в финансовые продукты, предлагаемые банками и финансовыми агрегаторами, будет находиться на уровне 10,2% - $23,5 млн, - 10,8% в 2016 г., от общего", - добавляет Алексей Волостнов.

В исследовании сказано, что ключевыми игроками финтех-рынка в автомобильной промышленности являются крупные автоконцерны и технологические компании, занимающиеся производством систем для приема оплаты за парковку, проезд, заправку топлива, разработкой мобильных платежных сервисов, финансовые организации (банки и агрегаторы), а также компании, предоставляющие услуги с возможностью онлайн-оплаты, включая лизинг, страхование, розничные продажи.

Аналитики Frost & Sullivan отмечают, что цифровизация лизинговых услуг позволяет автопроизводителям увеличить продажи в среднем на 3-4%, а при внедрении цифровых технологий в страховой сфере на 80% сокращается время на обработку клиентских запросов и примерно на 90% - сопутствующие расходы.

Одним из лидеров по объемам инвестиций в финтех среди автопроизводителей авторы отчета называют немецкий концерн Daimler. В период 2016-2017 гг. компания инвестировала или заключила партнерство более чем с 13 ИТ-компаниями, среди которых FlightCar, TaxiBeat, Uber, PayCash, Auto Gravity. Аналитики подсчитали, что внедрение сервисов мобильных платежей позволит Daimler экономить в среднем по 2% на комиссии с каждой транзакции.

Алексей Волостнов отмечает, что растет рынок услуг, предоставляемых по подписке, увеличивается количество автомобилей, подключенных к ИТ-системам ресторанов и заправочных станций. "Все это стимулирует рост количества платежей через мобильные сервисы и встроенные приложения. Голосовой помощник Alexa от Amazon, встраиваемый в мультимедиа-систему автомобилей Ford, активно используется для заказов в сети кофеен Starbucks. Также Alexa устанавливается в автомобили Hyundai, BMW и Volkswagen, а количество областей и возможностей для его применения постоянно увеличивается", - приводит он примеры.

Среди других наиболее известных партнерств аналитики Frost & Sullivan называют сотрудничество между концерном General Motors и платежной системой Mastercard (встраиваемая система для покупки запчастей и оплаты услуг), партнерство между концерном Honda и компанией Visa (встроенный сервис для оплаты топлива на АЗС), а также сотрудничество Toyota с блокчейн-стартапом R3CEV (сервис для повышения скорости обработки онлайн-платежей).

Представитель пресс-службы Frost & Sullivan говорит, что обычно российский рынок - это 2-5% от мирового.

Аналитик ГК "Финам" Леонид Делицын отмечает: "Если мировой рынок составляет $16 млн, то более или менее привычная доля российского должна бы составлять порядка 5%. Мы оцениваем объем российских инвестиций в финтех в автомобильной индустрии в 80-120 млн руб. в год. Чтобы оценить рынок в целом, необходимо, чтобы одно из агентств, продающих исследования, маркетинговые или консалтинговые услуги в соответствующей отрасли, определило, что подразумевается под финтехом в автомобильной индустрии. К примеру, следует ли включать в финтех в автомобильной индустрии лидогенерацию - то есть привлечение целевых пользователей, заполнивших заявления, - для страховой индустрии. Первые российские проекты в этой сфере появились около семи лет назад. А как быть с картами лояльности, на которые начисляются баллы на автозаправках? Если подобного рода проекты считаются финтехом в автомобильной индустрии - относят ведь оплату парковок, - то общий объем соответствующих инвестиций можно оценить в 80-120 млн руб. в год".

По словам Леонида Делицына, инвесторы предпочитают простые рынки с понятными бизнес-моделями, поэтому основные направления развития финтеха сегодня - это онлайн-платежи и лендинг, то есть новые схемы кредитования физлиц и бизнеса. "Автопром будет чрезвычайно значим через пять-семь лет, когда автопроизводителям потребуется стимулировать покупателей приобретать новые автомобили - с электродвигателями, беспилотные, управляемые искусственным интеллектом. Однако благодаря роботам и опять-таки искусственному интеллекту, к тому времени работать за зарплату будет считаться большой удачей. Поэтому, безусловно, потребуются новые и новые кредиты, в особенности тем, кто не может выплатить старые. В этой ситуации финтех-решения будут востребованы как никогда ранее", - прогнозирует Леонид Делицын.

Российский рынок онлайн-экспорта на пороге миллиарда

Юлия Мельникова

За 2017 г. и 2018 г. общий объем экспорта товаров из России через интернет вырос с $430 млн до $746 млн. Такие данные приводят eBay и агентство Data Insight в своем исследовании. При этом за два года доля стран СНГ в структуре российского товарного онлайн-экспорта выросла с 32% до 40%. Товарооборот со странами дальнего зарубежья за два года вырос на 54%, а со странами СНГ - на 114%. Согласно прогнозу Data Insight на 2018 г., рост рынка онлайн-экспорта из России составит не менее 36%.

Data Insight провело исследование "Розничный экспорт товаров через интернет" на основе собранных в сентябре этого года интервью и анализа внутренних данных компаний - участников рынка. В исследовании приняли участие логистические компании, крупнейшие онлайн-магазины и экспортеры.

По данным исследования, количество отправленных посылок увеличилось с 7,9 млн до 11,2 млн. 86% отправлений средних и мелких компаний-экспортеров выполняются "Почтой России", а также экспресс-оператором DHL. 14% пользуются другими операторами. Более 30% экспортеров - экспресс-доставкой, а 20% доставляют товары зарубежному представителю по каналам для оптовых поставок.

Количество отправленных товаров в 2017 г. составило 8,5 млн, а к концу 2018 г. ожидается более 11 млн отправлений. Кроме того, средний чек иностранных покупателей увеличился с $55 до $67.

Примечательно, что количество отправлений средних и малых экспортеров, занимающихся онлайн-продажами через маркетплейсы и осуществляющих доставку при помощи почтовых операторов, вырастет по прогнозам с 15% в 2016 г. до 36% к концу 2018 г. В то же время объем отправленных посылок от интернет-магазинов сократится до 64% и составит 7,2 млн в 2018 г.

По сегментам продаж "Одежда и обувь" составила 36% выручки от общего объема экспортируемых товаров. Второе место разделили "Электроника" (14%) и "Товары для дома и интерьера" (14%). На третьем месте "Коллекционные товары" с 10% общей выручки.

Самыми быстрорастущими категориями, согласно исследованию, оказались "Электроника и бытовая техника" и "Косметика", показав прирост выручки на 5% и 3% соответственно.

В исследовании говорится, что, несмотря на значительный рост товарооборота со странами СНГ, рынок сбыта в них существенно меньше и быстрый рост экспорта в эти страны ограничен во времени. Исследователи считают, что в среднесрочной и долгосрочной перспективе фокус на экспорт в страны Европы, Северной Америки и дальнего зарубежья более оправдан. На то есть причины: проникновение интернета в них выше, доверие к онлайн-шопингу больше, а главное - покупательская способность намного превышает аналогичный показатель в странах СНГ.

Согласно данным исследования, с 2016 г. доли Белоруссии и Украины в российском экспорте материальных товаров через интернет выросли на 30-35% и составили 18,6% и 8,3% соответственно. В первую тройку стран по объему экспортной выручки вошли Белоруссия (18,6%), США (17%) и Казахстан (12,8%). Белоруссия и Казахстан привлекают экспортеров растущей интернет-аудиторией, отсутствием языкового барьера и таможенной очистки, а также сниженными таможенными платежами. США также являются перспективным рынком для продавцов, так как предлагают наличие платежеспособного спроса, низкую стоимость доставки и беспошлинный ввоз заказов до $800.

Старший аналитик Data Insight Елизавета Хоботина сказала корреспонденту ComNews, что на СНГ приходится меньший объем экспортных продаж, чем на Европу и дальнее зарубежье - 40% и 60% соответственно. "Но продажи в СНГ растут быстрее. Драйверами опережающего роста экспорта в СНГ стали крупные интернет-магазины, такие как Wildberries, LaModa, KupiVip, которые вкладывают ресурсы в освоение соседних рынков. Мы ожидаем, что в ближайшей перспективе этот тренд сохранится", - отметила она.

По статистике 83% заказов, сделанных из-за рубежа, приходятся на продавцов из Центрального федерального округа. Это связано с тем, что большая доля продаж приходится на крупные онлайн-магазины, сконцентрированные в Москве. Согласно экспортному индексу России, исследователи выделяют 12 перспективных регионов с долей онлайн-экспортеров eBay выше среднероссийской. На первых трех местах расположились Москва (с экспортным индексом 196), Петербург (185) и Саратовская область (134). В список также вошли Волгоградская (125), Московская (117), Омская (113), Самарская, Воронежская и Калининградская области (106), республики Марий Эл (128), Чувашия (102) и Удмуртия (101).

В исследовании отмечается, что структурные ограничения, регулирующие рынок международных продаж, все еще не решены. Так, 8% продавцов отметили, что снижение налога на экспорт помогло бы увеличить количество предпринимателей, продающих за границу. 14% экспортеров сказали, что на желание экспортировать влияет низкая конкурентоспособность российских товаров, а еще 12% - высокая стоимость доставки. Среди тормозящих эксперты в исследовании отмечают такие ограничения, как невозвратный НДС и обратный импорт.

Елизавета Хоботина сказала, что темп роста онлайн-экспорта определяется такими макроэкономическими факторами, как курс рубля, и действиями игроков рынка. "При сохранении нынешних условий можно ожидать в 2019 г. сохранения текущей динамики, при этом действия участников рынка могут дополнительно ускорить рост. Например, введение возврата НДС при розничных продажах за рубеж даст крупным игрокам конкурентное преимущество по цене и увеличит объем экспорта", - говорит она.

Согласно исследованию, 75% предпринимателей, продающих за границу с помощью маркетплейса, работают только на внешние рынки. Большинство продавцов экспортируют в США (89%), Великобританию (56%), Германию (53%). Также привлекают российских экспортеров Канада (48%), Франция (43%) и Израиль (30%).

По данным аналитиков, 50% экспортеров на eBay не производят товары самостоятельно, а закупают их для дальнейшей перепродажи. 22% предпринимателей являются и производителями, и дистрибьюторами одновременно. 22% от общего количества экспортеров занимаются только производством. 70% респондентов торгуют только на маркетплейсах, у 14% есть свой домен, который не приносит экспортных заказов.

Генеральный директор eBay в России, Израиле и на развивающихся рынках Европы Илья Кретов говорит, что уже второй год подряд совместно с Data Insight они проводят единственное в России исследование, направленное на изучение российского рынка онлайн-экспорта товаров. И его результаты показали, что реальность превзошла ожидания экспертов и вместо 14% рынок увеличился на 28% в 2017 г. и еще на 36% - в 2018 г.

"Мы оцениваем экономический потенциал розничного онлайн-экспорта из России в $10 млрд, который можно достигнуть в ближайшие годы при условии консолидации всех игроков и регуляторов рынка. За последний год мы видим динамическое развитие онлайн-рынка розничного экспорта. И хотя барьеры все еще остаются, на их преодоление направлены совместные усилия. Так, вопросы возврата НДС российским экспортерам и бондовых складов были поддержаны Проектной мастерской РЭЦ по разработке национальной экспортной программы. "Почта России" запустила несколько пилотных проектов с ФТС по ускоренному и упрощенному таможенному оформлению и оплате пошлин. Мы видим заинтересованность глав регионов к розничному экспорту как к альтернативному каналу развития экономики и предпринимательства", - отметил Илья Кретов.

Аналитик ИК "Фридом Финанс" Анастасия Соснова согласна с данными исследования и считает, что пока есть основания предполагать, что рынок онлайн-экспорта из России в ближайшие два-три года продолжит стремительно расти, поскольку будут открываться новые площадки. "В дальнейшем CAGR составит 15-25%. Допускаю, что уже в 2019 г. объем интернет-экспорта может достичь и даже превысить $1 млрд. Основная проблема интернет-экспорта, на мой взгляд, заключается в недостаточно развитом сервисе доставки. До сих пор 86% всего объема доставки приходится на "Почту России", в то время как за рубежом активно развиты службы доставки, в связи с чем скорость сервиса может быть намного быстрее. Полагаю, что наиболее привлекательными для зарубежных покупателей останутся товары из сегмента "Одежда и обувь". Также в российском производстве в ходе импортозамещения появились интересные предложения в категориях "Мебель" и "Электроника и бытовая техника", - говорит Анастасия Соснова.

Аналитик ГК "Финам" Леонид Делицын прогнозирует, что рынок будет быстро расти, поскольку благодаря снижению стоимости труда российская продукция в данный период является относительно недорогой. "Например, недорогой стала отечественная бытовая электроника, недорогими будут высокотехнологичные товары, использующие отечественное программное обеспечение. Объем глобального e-commerce в 2017 г. составляет $2,3 трлн, при этом 20% приходится на США. Объем американского онлайн-экспорта в прошлом году составил $230 млрд", - рассказывает он.

Леонид Делицын отмечает, что большинство из российских товаров, имеющих конкурентное преимущество на международных рынках, для продаж онлайн не подходят. "Товары, в производстве которых Россия в силу географических, исторических и экономических причин обладает конкурентными преимуществами, - это углеводороды, металлы, космические аппараты, зерно и оружие. Кроме того, как показывает исследование eBay и Data Insight, есть еще нишевые рынки искусства, советских артефактов, крафтинга. Важная, хотя пока небольшая отрасль - это роботы. Наконец в принципе возможно восстановление машиностроения. Разумеется, есть и такие отрасли, как, к примеру, компьютерные игры, где достигнуты значительные успехи", - приводит он примеры конкурентных сегментов российского рынка товаров.

МТС оказалась в убытке из-за "узбекского дела"

Анна Устинова

Группа МТС завершила III квартал 2018 г. с чистым убытком в размере 37 млрд руб., что составляет больше четверти от выручки. Это произошло из-за того, что оператор зарезервировал средства в размере 55,8 млрд руб. в качестве потенциального обязательства по продолжающемуся расследованию Комиссии по ценным бумагам и биржам США (SEC) и Министерства юстиции США (DOJ) в отношении деятельности МТС в Узбекистане. Аналитики отмечают, что рынок болезненно отреагировал на новость об убытке МТС в 37 млрд руб. из-за необходимости создания резерва на случай претензий SEC. К вечеру вторника акции компании теряли около 6%. Фактически это напоминает акционерам о том, что те средства, которые они надеются однажды получить в форме дивидендов, может забрать Американская комиссия по ценным бумагам - в качестве наказания по делу о сомнительных сделках в Узбекистане.

В отчетности за III квартал 2018 г. МТС отразила резерв в размере 55,8 млрд руб. в качестве потенциального обязательства в связи с продолжающимся расследованием Комиссии по ценным бумагам и биржам США и Министерства юстиции США в отношении ранее осуществлявшейся деятельности МТС в Узбекистане.

Напомним, что антикоррупционное расследование в США было возбуждено против трех работавших в Узбекистане операторов - шведской TeliaCompany, МТС и Vimpelcom Ltd (ныне Veon Ltd., материнская компания ПАО "ВымпелКом"). В 2014 г. SEC и DOJ заподозрили их в незаконных выплатах структурам, близким к Гульнаре Каримовой, дочери тогдашнего президента республики Ислама Каримова. В феврале 2016 г. Vimpelcom Ltd. согласился заплатить $795 млн в качестве штрафа и возврата доходов, полученных от незаконных сделок. МТС, в свою очередь, продолжает сотрудничество по вопросам, связанным с расследованием. "В настоящий момент не может быть никакой уверенности в отношении формы, сроков и условий возможного разрешения расследования", - сообщает МТС в своей отчетности.

В результате отражения вышеуказанного резерва группа МТС завершила III квартал 2018 г. с чистым убытком в размере 37 млрд руб. Без учета этого единовременного фактора чистая прибыль группы составила 18,7 млрд руб.

Аналитик ГК "Финам" Леонид Делицын сообщил, что рынок болезненно отреагировал на новость об убытке МТС в 37 млрд руб. из-за необходимости создания резерва на случай претензий SEC. "Фактически это напоминает акционерам о том, что те средства, которые они надеются однажды получить в форме дивидендов, может предъявить Американская комиссия по ценным бумагам, в качестве наказания за специфику расширения на региональных рынках", - поясняет Леонид Делицын. Хотя эта новость акционерам и неприятна, по его словам, с точки зрения операторского бизнеса она ничего не меняет.

Выручка группы МТС в III квартале 2018 г. по сравнению с III кварталом 2017 г. выросла на 11,7% в годовом выражении и достигла 128 млрд руб. (по России выручка увеличилась на 12% до 119,1 млрд руб.).

Важно отметить, что впервые оператор включил в свою отчетность выручку ПАО "МТС-Банк", которая оказала положительный эффект на показатели группы. В июле МТС приобрела через свою 100%-ную дочернюю компанию Mobile TeleSystems B.V. 28,63% акций МТС-Банка за 8,27 млрд руб. у ПАО АФК "Система", доведя свою долю в капитале банка до 55,24%.

Скорректированный показатель OIBDA составил 59,3 млрд руб., показав рост на 21,6% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года. Без учета влияния новых стандартов скорректированный показатель OIBDA показал рост на 7,3%. Показатель OIBDA в России за отчетный период вырос на 19,3% за счет эффекта от внедрения новых стандартов МСФО и роста общей выручки и составил 55,5 млрд руб. "Сдерживающими факторами, которые отражаются на динамике, стали увеличение ежегодной платы за использование в РФ радиочастотного спектра и отмена внутрисетевого роуминга", - следует из отчетности МТС. В III квартале маржа OIBDA в России с учетом влияния новых стандартов составила 46,6%, что на 2,8 п.п. выше, чем годом ранее. Без учета влияния новых стандартов МСФО маржа OIBDA в России составила 41,1%.

В III квартале 2018 г. капитальные затраты группы МТС составили 21,2 млрд руб., при соотношении капитальных затрат к выручке на уровне 16,6%. В общей сумме по итогам девяти месяцев 2018 г. группа направила на капитальные затраты 55,4 млрд руб. без учета выплат по лицензиям на Украине. Компания продолжает развитие сетей в России, за отчетный период МТС построила более 4000 базовых станций, из которых более половины - в стандарте LTE.

За девять месяцев 2018 г. свободный денежный поток составил 40,3 млрд руб. против 55,7 млрд руб. за девять месяцев 2017 г. "Снижение показателя примерно на 28% обусловлено приобретениями билетных сервисов Ticketland и Ponominalu, инвестиций в Ozon Holdings и Youdo Web Technologies Limited в сочетании с высокими капитальными затратами на строительство сетей. В то же время принятие новых стандартов МСФО оказало положительное влияние на показатель свободного денежного потока", - указано в отчетности.

Динамика роста мобильной выручки в России замедлилась в III квартале 2018 г. по сравнению с аналогичным периодом прошлого года до 1,9%. Выручка составила 80,7 млрд руб. МТС связывает это с эффектом высокой базы в III квартале 2017 г. и отменой внутрисетевого роуминга. К концу сентября 2018 г. у МТС в России было 78 млн абонентов.

Выручка от фиксированных услуг снизилась на 1,5% до 14,9 млрд руб. МТС объясняет показатели отражением тенденции на рынке фиксированной телефонии. Выручка от услуг системной интеграции МТС в III квартале 2018 г. выросла вдвое, до 1,8 млрд руб. на фоне увеличения количества проектов и роста услуг технической поддержки. Выручка сегмента прочих услуг (билетные сервисы и eSports) в III квартале 2018 г. соответствует уровню предыдущего квартала - 0,2 млрд руб. При этом за отчетный период выручка от продаж товаров продемонстрировала взрывной рост на 51,2%, главным образом за счет увеличения продаж телефонов и аксессуаров.

За отчетный период продажи смартфонов в розничной сети МТС росли быстрее рынка: продажи выросли на 13,9% в штучном выражении и на 52,4% - в денежном по сравнению с аналогичным периодом прошлого года, указано в отчетности МТС. В то же время, по оценкам МТС, всего в III квартале в России было продано 8,3 млн смартфонов на 124 млрд руб. В количественном выражении рынок вырос на 1,6%, в денежном - на 21% по сравнению с аналогичным периодом прошлого года.

Главный аналитик ПАО "Промсвязьбанк" Богдан Зварич заметил, что рынок негативно воспринял отчетность МТС. К вечеру вторника акции компании теряли около 6%. Аналитик Промсвязьбанка оценил отчетность МТС как умеренно негативную, даже с учетом исключения единовременного фактора в виде создания резервов.

"Достаточно существенное влияние на итоговые показатели оказали изменения в стандартах отчетности, что, с их учетом, позволило показать рост скорректированной OIBDA на 21,6%. При этом если исключить данный фактор, то рост скорректированной OIBDA составил всего 7%, при росте выручки на 11,7%, - обращает внимание он. - Отметим, что существенно на выручку повлияло включение в отчетность выручки банка, а также рост продаж товаров".

Богдан Зварич поясняет, что изменения в стандартах отчетности также оказали существенное влияние на показатель свободного денежного потока, который сократился на 27,7%, а без учета изменений в стандартах МСФО упал на 42,8%. Он отмечает, что на динамику свободного денежного потока повлияли увеличение капитальных затрат и сделки M&A, в частности покупка ООО "Авантаж" - владельца одного из крупнейших ЦОДов в России по количеству стоек.

"Создание компанией резервов привело к тому, что за III квартал она получила убыток в размере 37 млрд руб. Если не учитывать данный факт, то прибыль группы составила 18,7 млрд руб, что на 3,9% выше показателя аналогичного периода 2017 г. Если же из этого показателя также исключить влияние изменения в стандартах, то прибыль компании составила 17,5 млрд руб., что на 5,7% ниже показателя III квартала 2017 г.", - рассуждает Богдан Зварич.

Другого мнения придерживается аналитик АО "Райффайзенбанк" Сергей Либин. Он говорит о том, что результаты МТС оказались лучше ожиданий рынка. При этом прогноз по OIBDA на 2018 г. был подтвержден, что подразумевает ожидание значительного снижения этого показателя в IV квартале 2018 г.

Аналитик Райффайзенбанка также обратил внимание на то, что рост мобильной выручки составил около 2% год к году, что ниже, чем в первом полугодии. По его мнению, это произошло в первую очередь за счет отмены национального роуминга. Тем не менее темпы роста МТС лучше, чем у "Билайна" (ПАО "ВымпелКом"), у которого выручка от услуг мобильной связи выросла на 1% год к году (59,5 млрд руб.; см. новость от 9 ноября 2018 г.).

Начальник управления торговых операций на российском фондовом рынке ИК "Фридом Финанс" Георгий Ващенко оценил нейтрально отчетность МТС. Наряду с негативными моментами, в частности созданием резервов, общим ростом капзатрат и сокращением свободного денежного потока, есть и положительные. К положительным он отнес рост выручки на 12% на фоне нейтральной динамики абонентской базы, сохранения рентабельности показателя OIBDA выше 40%.

Несмотря на негативные моменты Георгий Ващенко призывает концентрироваться на позитиве. "Компания сохранила контроль над расходами, обеспечив высокую рентабельность OIBDA. Долговая нагрузка держится на уровне 1,2х OIBDA. Даже в случае необходимости списания в убыток резервов, долг не вырастет выше 1,5х OIBDA и не поставит под угрозу дивиденды на будущий год", - говорит он.

Георгий Ващенко отмечает, что динамика выручки без учета МТС-Банка составила 8,7% в годовом выражении, что тоже неплохо. "Свой пока незначительный, но уже заметный вклад вносят продажи цифровых и облачных услуг, сегмент ретейла", - добавляет он. Он ожидает, что ретейл может расти в дальнейшем темпами выше 15% в год.

Что касается телеком-услуг, аналитик "Фридом Финанса" отмечает слабую динамику роста тарифов на связь у операторов, поскольку они стараются развивать другие направления. "Основным драйвером роста выручки выступают премиальные сегменты и передача данных. Например, у Veon в III квартале рост доходов от передачи данных в годовом выражении составил 13%", - приводит пример Георгий Ващенко.

Аналитик "Фридом Финанса" ожидает, что выручка в IV квартале может превысить 131 млрд руб. "Благодаря контролю над расходами рентабельность OIBDA останется выше 40%. Прибыль ожидаю в диапазоне от 15 млрд до 18 млрд руб.", - поделился прогнозами он.

Аналитик "Финама" Леонид Делицын отмечает, что крупных драйверов роста в индустрии не просматривается. "Растущие ниши пока невелики или находятся в начальной стадии развития, так что рост каждой из них слабо сказывается на финансовых показателях. Поэтому операторы вынуждены заниматься всем, резко усложняя свои бизнес-модели, и платить дивиденды. Фондовые игроки при этом рассчитывают в первую очередь на дивиденды в оговоренные сроки, а не на рост в перспективе нескольких лет, отсюда и их резкая реакция", - говорит Леонид Делицын.

Некоторые китайские коммерческие банки расширительно интерпретируют санкции третьих стран в отношении Москвы, рассказал глава представительства Центробанка в КНР Владимир Данилов.

"Буквально практика последних двух-трех дней показывает, что эта проблема существует", — рассказал он на форуме "Инвестиции и финансовые возможности на российском рынке капитала", организованном Московской биржей и Шанхайской фондовой биржей.

Данилов подчеркнул, что российские банки не входят в санкционный список (SDN-лист). Даже если человек, попавший в SDN, занимает ключевой пост в финансовой организации, с ней можно иметь дело как с юридическим лицом.

"На этом приходится постоянно акцентировать внимание, потому что эта проблема чрезмерно трактуется китайскими коммерческими банками", — отметил глава представительства.

По этим вопросам Центробанк регулярно общается с Народным банком Китая.

Отношения России и западных стран ухудшились в связи ситуацией на Украине и вокруг Крыма. Запад, обвинив Россию во вмешательстве, ввел против нее санкции. В июле 2014 года Евросоюз и США от точечных санкций против отдельных физлиц и компаний перешли к мерам против целых секторов экономики. Россия неоднократно заявляла, что не является стороной конфликта на Украине и субъектом Минских соглашений по урегулированию.

Заместитель главы комитета Госдумы по образованию и науке Борис Чернышов (ЛДПР) предложил заменить ЕГЭ системой раннего выявления талантов у учеников, основанной на блокчейн-технологии. Эту идею он изложил в письме к министру просвещения Ольге Васильевой.

Депутат отмечает, что, по мнению многих родителей и педагогов, cистема федеральных образовательных стандартов нуждается в доработке.

"Взрослые часто жалуются, что документ ориентирован скорее на теорию, нежели на практику, поэтому проверить, насколько действительно способен ребенок, почти невозможно. В связи с этим предлагается ввести другую методику оценки знаний и способностей учеников, альтернативную сдаче ЕГЭ", — говорится в письме, текст которого есть в распоряжении РИА Новости.

По словам Чернышова, сдавать Единый государственный экзамен — письменный тест, придуманный в США для проверки уровня образования детей с отклонениями в развитии, — нравится далеко не всем. Поэтому депутат считает оптимальным вариант замены ЕГЭ системой раннего выявления талантов. Эта система должна базироваться на трех компонентах: результатах профориентации, оценках ученика и его социальной активности.

Анализировать эту информацию, на основе которой будет решаться вопрос о дальнейшем поступлении в вуз, депутат предлагает с помощью блокчейн-технологии, позволяющей с "математической точностью оценить индивидуальность каждого ребенка, чьи данные были введены в программу электронной школы".

Президент США Дональд Трамп заявил, что готов встретиться с наследным принцем Саудовской Аравии Мухаммедом бен Салманом на фоне скандала с убийством журналиста Джамаля Хашукджи.

Журналисты президентского пула спросили Трампа, готов ли он провести встречу с принцем на саммите G20 в Аргентине.

"Я не знаю, будет ли он там, но если будет, то да", — ответил президент США.

В понедельник министр энергетики Саудовской Аравии Халид аль-Фалих заявил, что наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бен Салман Аль Сауд примет участие в саммите "большой двадцатки" в Аргентине.

Хашукджи пропал в Турции 2 октября после того, как вошел в здание саудовского генконсульства в Стамбуле. Государственные СМИ Саудовской Аравии в ночь на 20 октября распространили сообщение генпрокурора страны, что, по предварительным данным, Хашукджи мертв, к его гибели привела ссора с сотрудниками консульства. Прокуратура Стамбула заявила, что убийство Хашукджи было преднамеренным, тело журналиста было расчленено и уничтожено после того, как он был задушен в генконсульстве.

Согласно распространенному заявлению генпрокуратуры Саудовской Аравии, по делу об убийстве Хашукджи задержан 21 человек. Для пятерых непосредственных участников убийства прокуратура потребовала смертной казни, остальных ждет наказание согласно канонам шариата.

Ранее газета Washington Post со ссылкой на источник сообщала, что ЦРУ сделало вывод о том, что наследный принц Саудовской Аравии Мухаммед бен Салман Аль Сауд мог отдать приказ об убийстве Хашукджи. Трамп заявил, что ЦРУ не пришло к такому однозначному выводу и всячески указывает на важность сохранения стратегического партнерства с Саудовской Аравией.

Леонид Пасечник официально вступил в должность главы самопровозглашенной Луганской народной республики, передает корреспондент РИА Новости.

"Леонид Иванович Пасечник вступил в должность главы Луганской народной республики", — сказала председатель Верховного суда ЛНР Светлана Трифанова на церемонии.

Церемония инаугурации проходила в колонном зале Дома правительства в центре Луганска. На ней присутствовали представители министерств и ведомств республики, глава самопровозглашенной ДНР Денис Пушилин, президент Южной Осетии Анатолий Бибилов, делегации из РФ и Абхазии, а также другие гости.

Пасечник принес присягу на верность ЛНР. "Сегодня я с уверенностью могу сказать, что годы неопределенности на Донбассе прошли. Мы с вами избрали направление развития республики и наших стратегических партнеров, которые будут помогать нам идти по намеченному пути. Мы вместе проголосовали за единый вектор развития, направленный на интеграцию с Российской Федерацией, без помощи которой мы не смогли бы выжить и состояться как государство", — сказал он в ходе инаугурации.

Глава ЛНР поблагодарил избирателей за поддержку и доверие вновь избранной власти республики.

"Путь к этим выборам не был простым для жителей Донбасса. За эти пять лет мы с вами пережили целую эпоху, в которую вошли война, санкции, все мыслимые виды блокад и огромное давление со стороны мирового сообщества. Мы пережили предательство, гибель близких, годы неуверенности в будущем. На фоне всех этих процессов особенно важно, что проведенные нами выборы прошли в полном соответствии со всеми международными стандартами. Власть в Луганской народной республике передается так, как и была определена – по воле народа — мирно и законно", — сказал Пасечник.

Выборы в ЛНР проходили 11 ноября. На пост главы республики претендовали четыре кандидата, среди которых действующий и.о. главы ЛНР Пасечник. По итогам обработки 100% бюллетеней ЦИК сообщил, что Пасечник победил с 68,3% голосов. Киев заявил, что не признает выборы, нелегитимными их считают в Евросоюзе и США. При этом, как подчеркнул пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков, выборы в ДНР и ЛНР не идут вразрез с минскими договоренностям.

Новым президентом Интерпола стал представитель Южной Кореи Ким Чон Ян.

После избрания новый глава организации отметил, что мир сталкивается с беспрецедентными изменениями, которые представляют огромные вызовы для общественной безопасности.

" Чтобы их преодолеть, нам необходимо четкое видение: мы должны построить мост в будущее", — заявил он.

Александр Прокопчук, мандат которого истекает в 2019 году, продолжит деятельность на посту вице-президента от Европы.

Как заявила официальный представитель российского МВД Ирина Волк, его работа, как и раньше, будет сосредоточена на укреплении позиций Интерпола в международном полицейском сообществе и повышении эффективности деятельности организации.

Как оценивают выборы

Генсек Интерпола Юрген Сток отметил, что выборы нового главы были демократичными, прозрачными и свободными.

При этом в Кремле заявили, что выборы проходили в атмосфере беспрецедентного давления и вмешательства.

"Мы сожалеем, что это не наш кандидат, но, тем не менее, нет никаких оснований не соглашаться с этими результатами выборов", — заявил пресс-секретарь президента Дмитрий Песков.

Проявление гибридной войны

В Совете Федерации также прокомментировали прошедшие выборы. По словам сенатора Игоря Морозова, избранию российского представителя помешали Соединенные Штаты.

"Американцы опасались, что если россиянин встанет во главе Интерпола, то у них сорвутся планы по незаконному преследованию и аресту граждан России и других стран в любой стране мира, по одному решению американских судов, с использованием картотеки Интерпола. Именно этого они боялись", — отметил Морозов.

Он добавил, что давление США и их партнеров с целью недопущения избрания Прокопчука является очередным свидетельством развязанной против России гибридной войны.

По мнению Морозова, американцы остаются верны традиции противодействовать "всеми возможными способами" тому, чтобы россияне не были назначены на посты руководителей международных организаций, будь то спортивные, политические или дипломатические структуры.

"Мы должны продолжать вести активную борьбу с этим противодействием", — заключил сенатор.