Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Москва демонстрирует "равноприближенность" Баку и Еревана

Виктория Панфилова, обозреватель "Независимой газеты"

Обострение в Нагорном Карабахе выпукло очертило отношение субъектов постсоветского пространства к армяно-азербайджанскому конфликту, а также политику некоторых межгосударственных образований. В эти дни Белоруссия на законодательном уровне приняла постановление, запрещающее участие вооруженных сил страны в военных операциях за границей. Об этом заявил журналистам министр обороны Белоруссии Андрей Равков: "Такого не будет никогда". Белоруссия, по его словам, "никого не рассматривает в качестве противника, однако будет применять все силы и средства, чтобы не отдать ни пяди своей земли". Данное положение закреплено в новой военной доктрине Белоруссии, которую 4 апреля 2016 года утвердил парламент страны. Тем самым Минск в очередной раз подтвердил, что не намерен вмешиваться в вооруженные конфликты, где бы то ни было. В том числе, в Нагорном Карабахе, где одна из сторон конфликта - союзник Белоруссии по военно-политическому блоку ОДКБ.

В подкрепление своего решения официальный Минск призвал Баку и Ереван проявить сдержанность и строго соблюдать договоренности о прекращении огня, а глава белорусского МИДа Владимир Макей заявил о необходимости урегулировать конфликт за столом переговоров на основе принципов международного права. "Сомнения ряда экспертов относительно реальной готовности Белоруссии участвовать, скажем, в обороне стран-участниц ОДКБ существовали всегда. Новая военная доктрина этой страны лишь укрепит такие мнения", – сказал "Вестнику Кавказа" доктор политических наук, директор Аналитического центра ИМИ МГИМО Андрей Казанцев.

В странах Центральной Азии уже высказывают сомнения, что в случае внешней или внутренней агрессии ОДКБ займет позицию наблюдателя, как в случае с конфликтом в Нагорном Карабахе. "Секретариат ОДКБ очень внимательно отслеживает ситуацию, которая сложилась на линии соприкосновения. Позиция государств – членов ОДКБ по этому вопросу заявлена много раз – прекращение огня и мирное решение нагорно-карабахского конфликта, а его продолжение чревато дестабилизацией ситуации во всем Кавказском регионе. Ясно одно: всем нужен только мир", – заявил генсек ОДКБ Николай Бордюжа.

Но дело не только в Нагорном Карабахе. По мнению директора Группы оценки рисков (Казахстан) Досыма Сатпаева, возобновление нагорно-карабахского конфликта в очередной раз говорит о том, что постсоветское пространство входит в опасную фазу дестабилизации. "Реальные и потенциальные межгосударственные конфликты разного уровня и масштабов уже окружают Казахстан, и геополитическая турбулентность может представлять угрозу для национальной безопасности республики, в том числе с точки зрения военной агрессии. Поэтому актуальным является вопрос о боеспособности собственных казахстанских вооруженных сил", - отметил Сатпаев.

Однако, как считает Андрей Казанцев, это отнюдь не означает, что каждая страна ОДКБ будет защищать только сама себя. "В рамках Центральноазиатского региона есть коллективные форматы сил, есть разные механизмы внутри ОДКБ. Даже если Белоруссия откажется поставлять свои силы в эти форматы в случае, скажем, вторжения боевиков, в том числе, связанных с Аль-Каидой и "Исламским государством" (организаций, запрещенных в РФ), с территории Афганистана в Таджикистан, то Россия и другие страны Центральной Азии это сделают. Механизмы отработаны в ходе различных учений. Кроме того, Россия и страны центральноазиатского региона взаимосвязаны. Поэтому вряд ли, скажем, Россия, Кыргызстан и Казахстан откажутся помогать Таджикистану в случае реальных вторжений. А если откажутся – то беда быстро перекинется к ним самим. Беларусь же от всего этого немного в стороне, она просто в совсем другом регионе находится", – сказал Андрей Казанцев.

Позиция ОДКБ понятна. Страны, входящие в состав организации, имеют собственные отношения, как с Арменией, так и с Азербайджаном. Если Армения член региональных объединений не только ОДКБ, но и Евразийского экономического союза (ЕАЭС), и стратегический союзник Москвы, то Азербайджан – серьезный экономический партнер. Вряд ли Назарбаеву и Лукашенко хочется сейчас поддерживать Армению. Тем более что они не очень-то хотели ее принятия в ЕАЭС. Но отказать Армении - значит поставить под удар интеграционные объединения. Что же касается Баку, то для Казахстана Азербайджан является братской, дружественной страной, ключевым партнером в Кавказском регионе. С некоторых пор он стал южными "воротами" для транспортировки своих грузов идущих из Турции. В первый день возобновления конфликта казахстанский сегмент социальных сетей окрасился в цвета азербайджанского флага. Это говорит о том, что мусульмане не только Казахстана, но и всей Средней Азии не пойдут против своих единоверцев.

У Белоруссии в Азербайджане собственный интерес. В сложное для Минска время именно Баку не дал возможности для начала новой газовый войны между братскими славянскими народами, а именно между русскими и белорусами. За годы независимости Азербайджан всегда был для стран постсоветского пространства надежным и очень полезным партнером, который одним из первых поддержал Россию в период объявления санкций.

Для России вообще ситуация не столь однозначна. В Баку и Ереване говорили, что ключи от карабахской проблемы находятся в Москве. Кремль от повысившейся напряженности в регионе в проигрыше. Сегодня Москва ни Баку, ни Еревану, кроме прекращения огня, ничего предложить не может. И ее позиция понятна – перекос в пользу одной из сторон конфликта поставит крест на добрых отношениях с другой. Особенно это показательно в азербайджанском направлении. Несмотря на то, что стратегическое союзничество с Арменией заявлено и подтверждено документально на высшем уровне, Россия не желает терять такого партнера как Азербайджан. Утеря Азербайджана чревата потерей всего Южного Кавказа. Абхазия и Южная Осетия и даже Нагорный Карабах не равноценная замена Азербайджану, а Грузия уже выбрала будущее в союзе с Западом, в частности, с НАТО. Очевидно понимая это, Москва всячески демонстрирует "равноприближеность" к сторонам конфликта. В частности, премьер РФ Дмитрий Медведев, завершив визит в Ереван по линии ЕАЭС, не мешкая посетит Баку.

Бакинский театр принимает участие в Международном театральном фестивале в Санкт-Петербурге

В Санкт-Петербурге в театре «Балтийский дом» при организационной поддержке Россотрудничества проходит XVII Международный театральный фестиваль русскоязычных театров стран СНГ и Балтии «Встречи в России». В этом году он посвящен 55-летию первого полета человека в космос.

В нем принимают участие театральные коллективы из Эстонии, Киргизии, России, Грузии, Казахстана, Узбекистана, Беларуси. Азербайджан на фестивале будет представлять Азербайджанский государственный Русский драматический театр. В состав театральной труппы вошли 20 человек во главе с главным режиссером Александром Шаровским и директором Адалятом Гаджиевым. На сцене театра «Балтийский дом» азербайджанские актеры представят постановку «С любовью не шутят» (режиссер – А. Потапова).

Помимо сценической программы, участников фестиваля ожидают творческие круглые столы и мастер-классы. Также запланировано участие в открытии памятной доски выдающемуся режиссеру, народному артисту СССР Георгию Товстоногову.

3 марта Президент Российской Федерации Владимир Путин объявил благодарность коллективу Азербайджанского государственного русского драматического театра имени Самеда Вургуна за большой вклад в укрепление российско-азербайджанских культурных связей и развитие традиций русского театрального искусства.

День единения народов России и Беларуси отпраздновали в представительстве Россотрудничества в Китае

5 апреля в представительстве Россотрудничества в Китае состоялось совместное торжественное мероприятие Посольства Российской Федерации и Посольства Республики Беларусь, посвященное 20-й годовщине Дня единения народов России и Беларуси. В рамках празднования прошли выставка картин белорусских и российских художников и презентация народных промыслов белорусских мастеров, состоялись выступления специально приглашенных артистов.

Перед входом гостей встречали с караваем сотрудники белорусского посольства в национальной одежде. В качестве почетных гостей на выставке присутствовали Посол России в Китае Андрей Денисов, Посол Республики Беларусь Виктор Буря, послы Азербайджана, Армении, Молдовы, Казахстана, Кыргызстана, Узбекистана, Монголии, старшие дипломаты посольств Туркменистана и Греции. Кроме послов и старших дипломатов одиннадцати стран, в праздновании приняли участие руководители Шанхайской организации сотрудничества, бывшие послы Китая в России и Беларуси, представители китайских культурных и деловых кругов, многочисленные российские и китайские СМИ.

Открывая торжественное мероприятие, Посол Беларуси в Китае Виктор Буря отметил: «Мы сохранили единство гуманитарного, культурного, образовательного, языкового и экономического пространства от Бреста до Владивостока… Выставка работ белорусских и российских художников, представленная сегодня в Российском культурном центре, является наглядной демонстрацией того, как много у нас общего, и вместе с тем, насколько каждый из нас уникален».

Выступая с приветственным словом, Посол России в Китае Андрей Денисов поздравил россиян и белорусов с Днем единения народов России и Беларуси и сказал: «Народы России и Беларуси издавна связаны тесными узами. Традиционная близость наших стран обусловлена общностью нашего мировоззрения и исторической памятью двух народов».

Музыкальным оформлением торжественного мероприятия стало выступление вокального дуэта с песней «Две сестры – Беларусь и Россия», написанной специально ко Дню единения народов России и Беларуси, а также выступление специального гостя белорусского аккордеониста-виртуоза Дмитрия Корсака, который исполнил попурри из известных русских и белорусских песен.

В заключение праздничного вечера Посол Беларуси провел экскурсию по выставке картин, в ходе которой рассказал о творчестве белорусского художника А.Кузьмича и его проекте «Краски Белой Руси». Руководитель представительства Россотрудничества в Китае Виктор Коннов в свою очередь познакомил гостей с российской частью выставки, организованной «Галереей живописи 20 века» из Санкт-Петербурга.

2 апреля 1996 года президенты двух стран подписали в Москве Договор «Об образовании Сообщества России и Белоруссии». Ровно через год, 2 апреля 1997 года, был подписан Договор «О Союзе Белоруссии и России», который дал импульс процессу всеобъемлющей интеграции двух государств. В дальнейшем вступил в силу Договор о создании Союзного государства от 8 декабря 1999 года. В настоящее время Российская Федерация и Республика Беларусь вместе с Казахстаном, Арменией и Кыргызстаном являются членами Евразийского Экономического Союза.

Сегодня в Академии гражданской защиты МЧС России открылся семинар Международной организации гражданской обороны (МОГО), в котором принимают участие представителе учебных заведений и ведомств гражданской защиты из 13 стран-членов МОГО.

Среди почетных гостей семинара - заместитель Генерального секретаря МОГО Белькасем Елькетруасси, директор Российско-сербского гуманитарного центра Боян Гламолчия и директор Департамента образования национальной школы гражданской защиты Алжира Мадани Гиерна Соид.

В течение двух дней иностранные специалисты из Азербайджана, Алжира, Белоруссии, Египта, Иордании, Казахстана, Кыргызстана, Кувейта, Узбекистана, Саудовской Аравии, Швейцарии, Сербии и Туниса обсудят вопросы совершенствования системы подготовки и повышения квалификации специалистов гражданской обороны стран-членов МОГО, а также единую учебную программу подготовки специалистов в области ГО.

Разработанный по итогам семинара проект методических рекомендаций будет представлен на заседании Исполнительного Совета и Генеральной Ассамблеи МОГО, проведение которых запланировано в мае нынешнего года в городе Бишкеке (Кыргызстан).

Одним из приоритетных вопросов целевого взаимодействия стран-членов МОГО является укрепление национальных потенциалов гражданской защиты путем совершенствования систем подготовки специалистов в области гражданской обороны и борьбы с чрезвычайными ситуациями.

МЧС России ведет работу по внедрению российского опыта и подходов в области защиты населения и территорий. Российское чрезвычайное ведомство в рамках МОГО активно участвует в формировании единой методологической базы подготовки специалистов в области гражданской обороны на основе стратегического партнерства.

Материал подготовлен Управлением организации информирования населения, АГЗ МЧС РФ (отв. – А.М. Шаров)

31 МАРТА В БИШКЕКЕ (КИРГИЗИЯ) СОСТОЯЛОСЬ 8 ЗАСЕДАНИЕ КОНСУЛЬТАТИВНОГО КОМИТЕТА ПО ТРАНСПОРТУ И ИНФРАСТРУКТУРЕ ЕВРАЗИЙСКОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ КОМИССИИ (ЕЭК)

Мероприятие прошло под председательством Члена коллегии (Министра) ЕЭК Данила Ибраева. В заседании приняли участие его постоянные члены, а также приглашенные ответственные работники предприятий транспортного комплекса государств-членов ЕЭК. Российскую делегацию возглавил статс-секретарь – заместитель Министра транспорта РФ Сергей Аристов.

Ключевым вопросом повестки заседания стал проект Основных направлений и этапов скоординированной (согласованной) транспортной политики, по результатам обсуждения которого стороны договорились доработать его и приступить к последующему согласованию.

Кроме того, рассмотрены предложения по совместным проектам в сфере транспорта и инфраструктуры, которые могли бы быть задействованы в процессе сопряжения строительства Евразийского экономического союза и Экономического пояса Шелкового пути. Достигнута договоренность продолжить работу поформированию перечня указанных проектов, определив критерии их отбора.

Также принято решение продолжить взаимодействие, направленное на устранение барьеров, препятствующих взаимному доступу на внутренний рынок, а также изъятий и ограничений движения товаров, услуг, капитала и рабочей силы в сфере транспорта на пространстве ЕАЭС.

Стороны также согласились дополнительно проработать целесообразность разработки ряда научно-исследовательских работ в сфере транспорта, что потребует их дополнительного изучения в рамках профильных подкомитетов по видам транспорта, а также подготовки проектов соответствующих технических заданий.

Одновременно по итогам заседания Департаменту транспорта и инфраструктуры ЕЭК поручено подготовить перечень международных конвенций и договоров, возможных государствам-членам ЕАЭС для присоединения.

Выступление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на заседании Оргкомитета «Победа», Москва

Уважаемый Владимир Владимирович,

Уважаемые коллеги,

В прошлом году, несмотря на предпринятые западными странами попытки принизить значение московских торжеств, удалось обеспечить весомое международное участие в праздновании 70-летия Победы в Великой Отечественной войне и придать широкое звучание теме Великой Победы в целом. Однако мы видим, что западная информационная кампания против России продолжается, в ее рамках не прекращаются попытки использовать тематику Второй мировой войны для медийных атак на нашу страну. В этой обстановке распространение объективной информации о решающем вкладе нашей страны в разгром нацизма, последовательное продвижение тезиса о недопустимости пересмотра итогов Победы остаются безусловным приоритетом в деятельности Министерства иностранных дел совместно с другими ведомствами, которые вовлечены в международную работу. Особое внимание мы уделяем усилиям в рамках международных организаций. Отрадно, что неизменно растет поддержка принимаемой на ежегодной основе по нашей инициативе резолюции ГА ООН «Борьба с героизацией нацизма, неонацизмом и другими видами практики, которые способствуют эскалации современных форм расизма, расовой дискриминации и связанной с ними нетерпимости». Длинное название, но суть его понятна. В декабре 2015 г. в очередной раз за эту резолюцию проголосовало 133 государства, а число ее соавторов возросло до 52 стран. Тему сохранения исторической памяти мы регулярно поднимаем и в рамках других многосторонних структур, включая ОБСЕ и Совет Европы. Работаем там, координируя наши шаги вместе с парламентариями Федерального Собрания Российской Федерации.

В фокусе нашего внимания и укрепление координации действий с партнерами по СНГ. Ежегодно организуется международный форум победителей «Великая Победа, добытая единством». В нынешнем году его впервые планируется провести за пределами России – в Минске. В рамках Содружества по решениям, принимаемым главами государств, регулярно отмечаются знаковые события – юбилеи событий Великой Отечественной войны. В этом году 75-летие Битвы под Москвой будет занимать центральное место в этих усилиях.

В контексте продвижения наших позиций в медиапространстве на сайте МИД России к юбилею Победы создан историко-документальный интернет ресурс «СССР и союзники. Документы архива МИД России о внешней политике и дипломатии ведущих держав антигитлеровской коалиции». Специальная электронная экспозиция на интернет-портале Министерства иностранных дел посвящена 70-летию Международного военного трибунала в Нюрнберге. В этих целях активно сотрудничаем с Росархивом, Российским историческим обществом, Российским военно-историческим обществом, Академией наук, экспертными кругами и средствами массовой информации.

Существенным подспорьем в работе на этом направлении является взаимодействие с нашими соотечественниками за рубежом. Представители русскоязычных общин активно участвуют в таких акциях, как «Георгиевская ленточка», «Бессмертный полк», занимаются поисково-мемориальной деятельностью, стремятся донести объективную информацию о событиях тех лет до широкой общественности государств проживания. Дополнительный импульс этому сотрудничеству придал состоявшийся в Москве в ноябре 2015 г. V Всемирный конгресс соотечественников. Вклад в общие усилия вносит и Фонд поддержки и защиты прав соотечественников, проживающих за рубежом, в том числе это касается помощи тем лицам, которых пытаются преследовать за деятельность, связанную с юбилеями значимых дат Великой Отечественной войны.

Важную роль в нашей работе играют и созданные с рядом государств совместные комиссии историков. Отмечу, что вместе с Германией в рамках такой комиссии выпущен учебник, большинство глав которого являются согласованными, но часть глав представляют альтернативные точки зрения. Считаем эту практику полезной и нацелены на ее продолжение совместно с Академией наук и Институтом всеобщей истории.

Безусловно, особую тревогу вызывает развернутая в ряде европейских стран борьба с памятниками советским гражданам, погибшим в борьбе с нацизмом. Лидером в этой антироссийской гонке стала Польша, где за прошедший год осквернены или несанкционированно снесены 30 монументов, символизировавших не только освободительную миссию Красной Армии, но и советско-польское братство по оружию. Сейчас институт национальной памяти, который является государственным учреждением Польши, пытается продвигать решения, которые будут означать уничтожение всех памятников, не связанных с воинскими захоронениями. МИД России осуществляет необходимые шаги на двусторонней основе и по линии профильных международных структур для противодействия этой неприемлемой линии. Одновременно продолжим содействовать сохранению и поддержанию воинских захоронений и мемориальных объектов за рубежом во взаимодействии с ветеранскими, антифашистскими, религиозными организациями зарубежных государств. Считаем важным принять дополнительные меры по упрочению двусторонней договорно-правовой базы о воинских захоронениях зарубежными государствами. У нас есть план работы на этом направлении. Отмечу также, что в сотрудничестве с Военно-историческим обществом в 2015 г. было установлено восемь монументов в память о русских, советских солдатах и воинах, в том числе во Франции и Сербии.

Имеем в виду и далее действовать последовательно, решительно, плотно координировать решения с единомышленниками в этом вопросе, в том числе с государствами ОДКБ, СНГ, ЕАЭС, БРИКС, ШОС, Израилем и, разумеется, продолжим продвигать тему союзничества СССР, США и Великобритании. По этой теме многое делается нашими ветеранскими организациями.

Товарооборот Кыргызстана со странами Центральной Азии сократился на 18,7% и составил $1,3 млрд. Об этом сообщил министр экономики КР Арзыбек Кожошев на пресс-конференции во вторник.

«В целом товарооборот со странами Центральной Азии снизился на 18,7% и составил за 2015 год $1 млрд 337 млн. Это составляет около 25% в целом товарооборота с другими странами», - сказал А.Кожошев.

Как он отметил, снижение товарооборота с рядом государств связан с общим мировым экономическим кризисом, в результате которого снизились объемы экспорта, импорта со всеми государствами. Это говорит о том, что покупательская способность населения упала.

В структуре товарооборота Кыргызстана Афганистан занимает 0,15%, Туркменистан - 0,2%, Таджикистан – 1,4%, Узбекистан – 2,7%, а доля Казахстана в общем объеме товарооборота КР в 2015 году составила 18,2%.

«Мы ставим очень высокую планку, чтобы повышать товарооборот, потому что именно с соседями мы должны укреплять наши торговые отношения», - добавил министр.

По его словам, завтра ожидается бизнес-форум. «Самая главная цель – обсудить с бизнесменами вопросы о торговом сотрудничестве», - добавил он.

«Второй день у на проходит конференция ТИФА, которая объединяет 5 стран Центральной Азии, США, которая является площадкой для обсуждения вопросов торговли и инвестиций. Это для нас очень важная площадка, потому что в нынешнее время есть очень много барьеров, проблем, которые нужно обсуждать. В нынешнее время есть очень много барьеров, проблем, которые нужно обсуждать. В рамках рабочих групп обсуждались 4 направления – это вопросы таможни, вопросы стандартов, вопросы фитосанитарной безопасности, добавили вопрос по расширению возможностей женщин в предпринимательстве», - сказал А.Кожошев.

Справедливость в роуминге

Алла Галанова

Операторы связи и профильные ведомства подвели итоги первого этапа реализации дорожной карты по внедрению принципов справедливого роуминга. В ходе заседания Международной рабочей группы по вопросам развития конкуренции на рынках международной связи в роуминге (Рабочая группа по роумингу) заместитель руководителя ФАС России Анатолий Голомолзин отметил, что достигнут существенный прогресс в межоператорских переговорах, произошло существенное снижение и сближение межоператорских тарифов в роуминге.

В заседании приняли участие представители антимонопольных ведомств, отраслевых регуляторов и операторов сотовой связи Республики Армения, Республики Беларусь, Республики Казахстан, Киргизской Республики и Российской Федерации.

Как сообщила ComNews начальник Управления регулирования связи и информационных технологий ФАС России Елена Заева, на данный момент завершен первый этап дорожной карты по внедрению справедливого роуминга. По ее словам, на начало июня запланировано уточнение итоговых предложений операторов по снижению абонентских тарифов.

"По некоторым странам еще не завершены переговоры, но в течение апреля-мая они завершатся", - говорит Елена Заева.

Также она отметила положительную тенденцию снижения тарифов. Так, по ряду услуг у операторов цены снижены в разы - у некоторых операторов доходит до снижения в 13 или 7 раз. Однако более подробную информацию до окончательного принятия решений ФАС не разглашает.

"Переговоры проводились всеми операторами России. По их завершении межоператорские ставки снизились существенно, и даже в целом больше, чем у иностранных партнеров", - отмечают в ведомстве.

Как подчеркивается в официальном сообщении ФАС, в Белоруссии межоператорские ставки снижены для трех операторов России, в Киргизии - для двух и происходит сближение ставок, а в Казахстане снижение ставок для двух российских операторов произошло даже ниже ранее существовавшего уровня наименьшей ставки. Пока только в Армении сохраняется существенная асимметрия межоператорских ставок.

Как отметила пресс-секретарь ПАО "МегаФон" Юлия Дорохина, начало и окончание этапов определяет ФАС. "МегаФон" следует дорожной карте в согласованные сроки и ведет работу по всем роуминговым направлениям. Наиболее показательным примером является Казахстан - в конце 2015 г. "МегаФон" снизил тарифы для абонентов в несколько раз", - отмечает она.

По мнению представителей "МегаФона", инициатива ФАС по созданию такой рабочей группы изначально была направлена на формирование единых, более эффективных подходов операторов к переговорному процессу и снятие возможных барьеров.

"Мы считаем, что участники рабочей группы уже достигли определенных результатов. Сейчас мы фокусируемся на повышении качества услуг: расширяем список стран с LTE-роумингом, разрабатываем тарифные опции, позволяющие сделать связь и мобильный Интернет еще дешевле в поездках по всему миру. Нам уже сегодня удалось разработать оптимальные условия для абонентов, выезжающих в Казахстан, а также внедрить единые льготные условия для всех стран ЕАЭС", - отмечают в "МегаФоне".

Пресс-секретарь ПАО "ВымпелКом" (бренд Билайн) Анна Айбашева акцентирует внимание на том, что работа в рамках комиссии помогает выстроить диалог с регуляторами и операторами других стран в процессе внедрения принципов справедливого роуминга. "Как пример, c 16 сентября 2015 г. "ВымпелКом" снизил в шесть раз базовую стоимость минуты разговора в роуминге для абонентов предоплатной системы расчетов в странах Евразийского союза и ближнего зарубежья - до 8 руб. за минуту", - говорит она.

Пресс-секретарь Tele2 (ООО "Т2 Мобайл") Ольга Галушина также заметила, что процесс снижения стоимости роумингового тарифа для абонента возможен в случае, если участники рынка смогут договориться о снижении стоимости самой затратной тарифной части - ставок на интерконнект.

"Участие ФАС в диалоге между операторами и европейским регулятором может серьезно помочь в достижении этой цели. Для Tele2 роуминг всегда был не высокомаржинальной услугой, а услугой, направленной на поддержание лояльности абонентов. Мы всегда стремимся удерживать самые низкие базовые цены на услуги связи за рубежом", - говорит Ольга Галушина.

В ходе заседания представитель ПАО "МТС" Андрей Рего выразил мнение о том, что серьезным барьером для снижения абонентских тарифов являются высокие ставки на интерконнект, поэтому необходимо провести работу по унификации законодательства. Кроме того, киргизская сторона обратила внимание на проблему фрода.

Анатолий Голомолзин отметил, что эта проблема уже обсуждалась на заседаниях Регионального содружества в области связи, прошедших в марте 2016 г. в Китае. "Одним из способов решения этого вопроса может стать общее снижение межоператорских и абонентских ставок, чтобы экономические предпосылки возникновения фрода были устранены", - добавил заместитель руководителя ФАС России.

Заместитель директора аналитического департамента компании "Альпари" Наталья Мильчакова говорит о том, что в целом в международном роуминге цены за 2015 г. поднялись на 60%, причем основной рост пришелся на IV квартал из-за обесценения рубля. "В этом году динамика цен на роуминг будет зависеть от инфляции и обменного курса рубля. Пока инфляция сильно не растет, значит, и темпы роста цен в роуминге замедлятся", - говорит она.

По ее мнению, инициатива ФАС - это положительно для потребителей услуг связи, однако есть опасения, что результаты этой инициативы потребители увидят еще не скоро, так как придется провести ряд дополнительных процедур по работе с партнерами за рубежом и в регионах.

С ней согласен и руководитель департамента беспроводных технологий J'son & Partners Consulting Виталий Солонин. Он говорит о том, что в странах ЕАЭС тарифы на международный роуминг в целом снижались. В других странах - как снижались, так и росли, в зависимости от страны. В целом тарифы на международный роуминг за 2015 г. выросли. Прежде всего, из-за девальвации рубля.

"Такая работа наиболее эффективна в странах ЕАЭС, где ее результаты действительно видны. Ситуация неоднородная по операторам. Например, у МТС тарифы на популярных направлениях, как правило, снижались. На более экзотические - росли. У "МегаФона" и Tele2 тарифы на европейские направления существенно, на 60-70%, выросли еще в начале 2015 г.", - говорит он.

По мнению финансового аналитика группы компаний "Финам" Тимура Нигматуллина, в структуре себестоимости услуг международного роуминга до 50-60% занимает оплата услуг сторонних операторов, которая, как правило, производится в валюте.

"Нет ничего удивительного в том, что российские операторы подняли цены на роуминг в прошлом году оценочно на 40-60% на фоне существенного ослабления рубля к основным мировым валютам после падения цен на нефть. При прочих равных, взаимодействие антимонопольных органов разных стран между собой и с операторами действительно должно привести к постепенному снижению цен на услуги роуминга в долларовом эквиваленте. Тем не менее из-за ослабления рубля в нацвалюте эти достижения, пожалуй, будут малозаметны", - считает Тимур Нигматуллин.

По результатам заседания Анатолий Голомолзин резюмировал, что по итогам первого этапа реализации дорожной карты достигнут существенный прогресс в межоператорских переговорах, произошло существенное снижение и сближение межоператорских тарифов в роуминге, а также было рекомендовано сторонам провести мониторинг цен на услуги интерконнекта.

В июне станет ясно, в какой мере будут дополнительно расширены зоны и снижены уровни тарифов на услуги связи в роуминге для абонентов, а также будет произведена окончательная оценка того, имелись ли случаи дискриминации операторов-партнеров, входящих в группу их конкурентов.

В Брянске предотвратили контрабанду монет и банкнот.

Брянской таможней возбуждено уголовное дело по факту незаконного перемещения через таможенную границу Евразийского экономического союза (ЕАЭС) предметов, представляющих культурную и историческую ценность.

Незадекларированные старинные предметы - монеты и банкноты в количестве 4865 – единиц выявлены сотрудниками Володарского таможенного поста Брянской таможни в ходе таможенного контроля пассажирского поезда, следовавшего из Москвы в Софию.

Коллекция из купюр и монет разных государств, номиналов и годов принадлежала гражданину России, проживающему в Ивановской области. Каких-либо разрешительных документов на данный товар пассажир поезда таможенному инспектору предъявить не мог.

Обнаруженные наличные денежные средства были изъяты и направлены на историко-искусствоведческую экспертизу, проведение которой было поручено Экспертно-криминалистической службе – региональному филиалу ЦЭКТУ (г. Брянск). Результаты экспертизы показали, что большая часть из представленных на исследование предметов обладает культурной и исторической ценностью.

«Разнообразие монет и банкнот в задержанной коллекции очень большое. Они относятся к XIX – началу XXI веков. Здесь представлены около сорока стран, включая Россию», - сказала Елена Сахарова таможенный эксперт по историческим и культурным ценностям. Она добавила, что сегодня много людей коллекционируют подобные предметы - это увлекательно, прибыльно и интересно, так как они отражают историю страны.

Суммарная рыночная стоимость задержанного коллекционного товара, по заключению экспертов, составляет свыше 260 тысяч рублей, что является крупным размером (крупным размером культурных ценностей признается их стоимость, превышающая 100 тысяч рублей). В отношении россиянина, в багаже которого перемещался незаявленный товар, возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 226.1 УК РФ - контрабанда культурных ценностей в крупном размере. Теперь судьбу старинных монет и банкнот решит суд.

Брянская таможня напоминает любителям старины, что вывоз культурных ценностей физическими лицами осуществляется при наличии свидетельства на право вывоза и оплаты госпошлины, а товар подлежит обязательному письменному декларированию.

Четыре социально-политических фактора, которые могут решить судьбу евразийской экономической интеграции после присоединения Кыргызстана к ЕАЭС

ЕАЭС — созданный год назад проект экономической интеграции, в основе которого лежит идея стимулирования экономического развития региона за счет свободного перемещения товаров, услуг, человеческих ресурсов и капитала преимущественно в северной части Евразии. Безусловно, сторонний наблюдатель, периодически отслеживающий политическую и социально-экономическую ситуацию на постсоветском пространстве, может отнестись к инициативе создания еще одного регионального экономического объединения под труднопроизносимым названием ЕАЭС скептически. История этого региона изобилует примерами интеграционных проектов, существовавших преимущественно на бумаге. Помимо очевидно взаимосвязанных экономических факторов (таких как экономическая конъюнктура и способность государств-участников к пересмотру своей модели экономического развития), при оценке потенциала ЕАЭС необходимо также тщательно рассмотреть четыре более масштабных социально-политических фактора. Что это за факторы, и какое прямое или косвенное влияние они оказывают на ситуацию?

12 августа 2015 г. Кыргызстан, наряду с Россией, Казахстаном, Беларусью и Арменией, стал полноправным членом Евразийского экономического союза (ЕАЭС) — новейшего проекта экономической интеграции, направленного на создание общего экономического пространства путем обеспечения свободного перемещения товаров, услуг, человеческих ресурсов и капитала преимущественно в северной части Евразии.

Безусловно, стороннему наблюдателю, периодически отслеживающему политическую и социально-экономическую ситуацию на постсоветском пространстве, идея создания еще одного регионального экономического объединения под труднопроизносимым названием ЕАЭС вряд ли покажется захватывающей или интересной. История этого региона изобилует примерами интеграционных проектов, существовавших преимущественно на бумаге: Евразийское экономическое сообщество, Таможенный союз и даже СНГ.

В чем заключается потенциал этого проекта? Помимо очевидно взаимосвязанных экономических факторов (таких как рецессия экономики крупных государств в 2015 г., дефицит бюджета в ряде стран, необходимость разработки таких моделей экономического развития, которые в меньшей степени зависели бы от сырьевых товаров), при поиске ответов на эти вопросы необходимо также тщательно рассмотреть четыре более масштабных социально-политических фактора.

Фактор № 1. Роль личности в истории

Вернемся на двадцать лет назад. Чтобы понять логику создания ЕАЭС, необходимо вспомнить, что инициатором и давним сторонником этой идеи был президент Казахстана Нурсултан Назарбаев. В 1994 г. он предложил вновь ввести в СНГ — регионе с населением почти 250 млн человек и зарождающимся, но по большей части неразвитым рынком – единую валюту и отменить недавно введенные торговые барьеры. Смысл этого предложения состоял в том, чтобы сохранить уже существующие и не требующие серьезной доработки экономические, инфраструктурные и культурные связи между странами СНГ, которые недавно обрели независимость.

В то время эта идея не получила развития – российская элита не приняла инициативу Казахстана. Как отметил Н. Назарбаев, «в ответ на свое предложение я получил значительное число положительных отзывов от гражданского общества и граждан стран СНГ. Но высокопоставленные политики на тот момент не были готовы предметно обсуждать эту тему». Казахстан, расположенный в самом сердце ЕАЭС (он граничит и с Россией, и с Кыргызстаном, и с Китаем), находится на особом положении и имеет свои особые интересы в этом проекте.

Сейчас Нурсултану Назарбаеву 76 лет. Любая политическая перестановка, вероятно, закончится приходом к власти нового политического деятеля или деятелей, которые по своей природе будут уже в меньшей степени ориентированы на интеграцию, чем действующий президент. Впрочем, в несколько более отдаленной перспективе те же тенденции могут проявиться и в Беларуси, а также, в меньшей степени, в Армении и Кыргызстане.

Фактор № 2. Роль Китая

Одно из ключевых событий регионального характера, которое сейчас имеет смысл отслеживать, — решение связать между собой ЕАЭС и китайский проект «Экономический пояс Шелкового пути». После первого территориального расширения ЕАЭС в 2015 г. в результате присоединения Кыргызстана и Армении Союз открыл новые геоэкономические возможности для Китая, Ближнего Востока и Южной Азии. Проект «Экономический пояс Шелкового пути», предложенный в 2013 г. Си Цзиньпином, реализуется в рамках более масштабной инициативы «Один пояс — один путь», направленной на развитие наземных и морских торгово-транспортных коридоров для поставки китайских товаров в Азию, Евразию, Россию и соседние регионы и далее в Европу. Иными словами, это проект встречи Востока с Западом.

Китайские аналитики в сфере экономики и безопасности неоднократно подчеркивали возможные риски, с которыми сопряжена реализация проекта «Экономический пояс Шелкового пути», несмотря на то, что на первый взгляд этот проект обеспечен достаточным финансированием и преследует амбициозные цели. Эти риски связаны преимущественно с отрицательными дипломатическими последствиями продвижения такого масштабного проекта среди соседних стран, которые относятся к Китаю с подозрением, а также с потенциально низкой доходностью от крупных капиталовложений в развитие инфраструктуры вследствие проблем в области безопасности, характерных для некоторых среднеазиатских государств. С этой точки зрения страны, которые уже входят в состав ЕАЭС, более привлекательны благодаря более тесным связям с Россией, которая оказывает военно-техническую поддержку нескольким государствам данного региона через механизмы ОДКБ.

В июле 2015 г. Китай и Россия подписали коммюнике в поддержку создания платформы для диалога в целях координации обеих инициатив. Как именно эта платформа будет функционировать на практике — пока неясно.

Фактор № 3. Роль сторонних заинтересованных лиц

Эффективное унифицированное регулирование транспортных перевозок и отмена таможенного контроля на границах, предусмотренные регламентом ЕАЭС, представляют собой инструмент привлечения сторонних заинтересованных лиц за счет ускорения транспортного сообщения и создания механизма «одного окна» для потенциальных инвесторов. В разработанном Всемирным банком Индексе эффективности логистики за 2014 г. Казахстан занимает 88-е место из 155 стран, участвовавших в исследовании, Россия — 90-е, а Кыргызстан — 149-е. Компонент индекса с наименьшим весом — «таможня»; он определяется как «эффективность таможенного и пограничного оформления», в том числе скорость, простота и предсказуемость выполнения формальностей. Упразднение внутренних границ между членами ЕАЭС и создание общей внешней границы с внедрением совместных правил регулирования может помочь решить эту проблему. В этом смысле результаты следующего обзора, за 2016 г. (исследование проводится раз в два года), будут очень показательными.

Еще один важный фактор — перспективы дальнейшего расширения ЕАЭС, преимущественно за счет вступления в Союз Таджикистана. Хотя для некоторых членов этого объединения такое развитие событий представляет собой соблазнительную политическую возможность, из-за текущей экономической, региональной и, не в последнюю очередь, внутренней обстановки в Таджикистане, население которого составляет 8 млн человек, любое поспешное решение создаст серьезную угрозу эффективности и стабильности данного проекта в долгосрочной перспективе.

Фактор № 4. Роль граждан

На примере европейской экономической интеграции четко видно, что подобный проект может быть устойчивым только тогда, когда он привлекателен и доступен для граждан.

Как показывает ситуация в Кыргызстане, ЕАЭС к этому еще не пришел. За последние 20 лет это государство стало крупнейшим перевалочным пунктом для импорта китайских товаров, и повышение тарифов на товары за пределами ЕАЭС нанесло серьезный удар по слаборазвитой национальной торговле. Поскольку до 2015 г., по словам владельца крупнейшего в Кыргызстане рынка «Дордой» Аскара Салымбекова, почти 80% импортных китайских товаров реэкспортировалось в соседние страны, в экономическом плане от вступления государства в ЕАЭС больше всего пострадал сектор розничной торговли, ориентированной на Узбекистан и Казахстан.

Однако на объединение возлагаются и надежды, особенно со стороны сельскохозяйственной отрасли. Помимо ожидаемого открытия для киргизских сельхозтоваров (преимущественно) российского и казахского рынков, вводятся новые регламенты, которые должны также помочь повысить качество продуктов для внутреннего потребления. Решающим фактором в данном случае станет последующий тщательный контроль надлежащего внедрения и применения механизмов, призванных облегчить первые симптомы подобных потрясений и содействовать развитию инноваций, например, через Российско-Кыргызский Фонд развития. В то же время у населения Кыргызстана постоянно возникают вопросы, связанные с прозрачностью использования и доступностью данного финансирования для малых и средних предприятий и производителей.

Еще один фактор, от которого зависит успех проекта, — миграционная политика в рамках ЕАЭС. Обеспечение свободного перемещения рабочей силы и миграционных процедур считаются одним из основных стимулов для вступления в Союз, особенно для Кыргызстана. На данный момент в России, Казахстане и других странах ЕАЭС проживает миллион трудовых мигрантов из Кыргызстана. Мы пока не знаем, как эти меры будут реализованы на практике, но чисто юридически новые трудовые мигранты из государств-членов ЕАЭС теперь пользуются более благоприятными условиями, чем их коллеги из других среднеазиатских стран, не входящих в ЕАЭС, таких как Таджикистан или Узбекистан. Предполагается, что граждане стран ЕАЭС будут располагать одинаковыми экономическими возможностями и свободами на территории всего Союза. Национальные социальные карты должны приниматься во всех странах экономического блока, давая своим владельцам право на медицинское обслуживание и социальные льготы. Основные проблемы сегодня связаны с необходимостью более четкого законодательного регулирования статуса и выдачи разрешений на работу, а также с недостаточно активным проведением информационной кампании, направленной на повышение осведомленности иностранных рабочих о своих новых правах.

Жизнеспособен ли Союз?

Евразийство с трудом поддается определению даже с точки зрения географии, не говоря уже о политике и экономике. Внешняя среда — например, рост (или упадок) мировой и региональной экономики — будет напрямую влиять на этот проект, практически не поддаваясь при этом контролю с его стороны.

Однако четыре масштабных социально-политических фактора, о которых идет речь в данной статье, вполне поддаются отслеживанию, корректировке и практическому воплощению. Именно от них зависит, сложатся ли предпринятые на данный момент тактические шаги к созданию ЕАЭС в долгосрочную стратегию или нет.

На международном уровне высказываются конкретные предложения по объединению усилий ЕАЭС и китайского проекта «Экономический пояс Шелкового пути». Россия и регион в целом выиграют от совместного финансирования инфраструктурных проектов, но и Китай не останется в проигрыше: его очередная масштабная инициатива в данном регионе будет принята более благосклонно и позволит укрепить деловое сотрудничество внутри региона. До сих пор взаимосвязь между этими двумя проектами, по большей части, символическая, особенно на государственном уровне, т.к. с момента создания совместной группы в начале августа состоялось только одно заседание ее членов. ЕАЭС следует выработать единую внутреннюю позицию и вместе с Китаем, поглощенным масштабом всей задумки, использовать представившуюся возможность, чтобы подтвердить на практике свою готовность осуществить этот общий более скромный проект.

Не меньшее значение имеет позиционирование этого проекта на международной арене и его практическая реализация в качестве экономического, а не геополитического объединения. Простота ведения бизнеса — это измеримый показатель, который может помочь привлечь столь необходимые инвестиции во все соответствующие страны. Создание таких условий — например, начиная с эффективной реализации единых таможенных процедур на внешних границах Союза — станет жизнеспособным, конкретным и заметным шагом в верном направлении.

Наконец, если проект будет выгоден не только политической элите и крупному бизнесу, но всему населению всех стран-участниц, это позволит извлечь из него пользу в долгосрочной перспективе. Проект может быть полезен с экономической точки зрения, в том числе за счет предоставления малому бизнесу и сельскому населению доступа к финансированию на уровне ЕАЭС; с социальной – например, благодаря внедрению упрощенной и более инклюзивной миграционной политики; а также, не в последнюю очередь, с общественной, что должно привести к упрочению связей между жителями ЕАЭС.

Несмотря на двадцатилетнее наследие, ЕАЭС, который начал функционировать с 1 января 2015 г., пока является новой инициативой. Будем надеяться, что этот проект не станет еще одной иллюстрацией к знаменитой фразе, вошедшей в поговорку с легкой руки российского премьер-министра В. Черномырдина, который стал одним из долгожителей на этом посту: «Хотели как лучше, а получилось как всегда».

Мнения авторов, изложенные в настоящей статье, могут не совпадать с официальной позицией представляемых ими организаций.

Мария Чепурина

Эксперт РСМД

Белек Ибраев

Эксперт РСМД

Урегулирование ситуации на Днестре. Слово за Москвой

Отзыв на аналитическую записку «Приднестровье: дилеммы мирного урегулирования»

Ознакомившись с аналитической запиской «Приднестровье: дилеммы мирного урегулирования», подготовленной Сергеем Маркедоновым и Александром Гущиным, позволю себе остановиться на некоторых моментах, изложенных в труде, и в продолжение разговора поделиться своим мнением относительно текущей ситуации на левом берегу Днестра.

Говоря об определении значимости конфликта, в контексте последних событий стоит подробнее остановиться на экономической ситуации. В настоящее время именно Россия играет немаловажную роль в этом вопросе, прямо (путем финансовых дотаций гуманитарного характера) и косвенно (через многолетнюю отсрочку платежей за потребленный газ) покрывая примерно 70% расходов Приднестровья в области оказания социальных госгарантий гражданам непризнанной республики.

Более того, экономическая составляющая является наполнением одной из так называемых корзин переговоров формата «5+2». Известно, что начиная с 1 января 2016 г. для экономических субъектов Приднестровья изменились правила торговли с Евросоюзом в свете вступления в силу для производителей левобережья Днестра пунктов подписанного Молдовой и Евросоюзом Соглашения о зоне углубленной и всеобъемлющей свободной торговли (DCFTA). Автономные торговые преференции, действовавшие до 31 декабря 2015 г., утратили юридическую силу. Многие воспринимали этот день как час «Х», который станет точкой невозврата и усугубит и без того не самое благополучное экономическое положение Приднестровья. Но стоит отметить, что апокалипсиса не произошло: Приднестровью, Молдове и Евросоюзу удалось найти формулу пролонгации условий поставок товаров, произведенных на территории с отложенным статусом на Днестре, и она отлична от той, которая применяется к молдавским производителям, начиная с 1 января 2015 г. (для производителей правобережной Молдовы нормы и правила Соглашения DCFTA вступили в силу на год раньше, чем для экономических субъектов Приднестровья).

МИД Приднестровья ранее настойчиво рекомендовал всем производственным предприятиям изменить географический вектор торгового партнерства в сторону России и стран Таможенного, теперь уже Евразийского экономического союза. Однако главным препятствием стало — на удивление — отсутствие четких и понятных регламентов, норм и правил торговли с ЕАЭС. Здесь, вероятно, наблюдается упущение в сотрудничестве России и Приднестровья. К уже названному можно прибавить такие тормозящие аспекты, как отсутствие средств для переориентирования на другие рынки и непомерно высокое внутреннее налогообложение, которое на некоторых предприятиях достигло практически губительных размеров, способствующих вымыванию основных производственных средств.

Что касается внутреннего настроя приднестровского общества — поделюсь личными наблюдениями, не претендующими на истину в последней инстанции.

В Тирасполе — не знаю, как в других населенных пунктах — наблюдается высокий уровень визуализации присутствия России в Приднестровье через объекты, появившиеся при содействии АНО «Евразийская интеграция». (Ярко выкрашенные и отремонтированные здания социальной инфраструктуры — студенческие общежития, детские сады, учебный корпус медфакультета и т. д.). Однако при внешней масштабности удивляют недоделки и непродуманные технические решения, что отнюдь не добавляет оптимизма в части проектной имплементации.

Общение с людьми разных социальных групп продемонстрировало, что растет число граждан, которые на фоне событий в Молдове и внезапно возникающих неблагополучных случаях проявления агрессии беженцами в европейских странах, все больше и больше отождествляют Приднестровье исключительно с Россией. Еще полтора года назад доминировали настроения разочарования политикой России в отношении Приднестровья. Сейчас картина меняется.

Молдова в связи с политическим кризисом, становится — не без усилий СМИ — все менее привлекательной в восприятии жителей левобережья Днестра. Усугубляющийся политический кризис на правом берегу Днестра приднестровцы увязывают в том числе и с ошибочным (по их мнению) выбором проевропейского вектора развития страны. Но это суждение основывается лишь на внешних факторах и тиражируемой доминирующими в регионе СМИ риторикой, никак не на личном опыте.

Внешние и внутренние обстоятельства складываются так, что мяч в данный момент находится на российской половине поля. И как пойдет дальнейшая игра — во многом зависит от продуманности и согласованности действий всех участников переговорного формата по урегулированию ситуации на Днестре. Европа свой шаг навстречу, выразившийся в пролонгации условий для щадящего режима торговли с приднестровскими производителями, сделала. Слово за Москвой.

Наталья Скуртул

"Лукойл" в 2015 г. увеличил добычу газа на 1,4% до 20,3 млрд куб. м.

 "Лукойл" в 2015 г. увеличил добычу газа на 1,4% по сравнению с 2014 г. до 20,3 млрд куб. м, говорится в материалах компании.

"В 2015 г. добыча товарного газа с учетом доли в добыче зависимых компаний составила 20 млрд 251 млн куб. м газа (119,2 млн барр. н.э.), что на 1,4% больше, чем в 2014 г.", - отмечается в документе.

Основным газовым месторождением группы является Находкинское, на котором в 2015 г. добыто 7,469 млрд куб. м газа (в 2014 г. - 8,247 млрд куб. м). Уточняется, что объемы добычи газа за рубежом по сравнению с 2014 г. увеличились на 19,2% в основном из-за роста добычи в Узбекистане и Азербайджане.

На Камчатке расследуют вывод «крабовых» денег

Камчатская таможня возбудила два уголовных дела по фактам уклонения от репатриации денежных средств. По данным ведомства, при экспорте в Корею рыбопродукции и краба на счета компании-поставщика в срок не поступило около 480 тыс. долларов выручки.

Таможенники установили, что рыбопромысловая компания, работающая в Камчатском крае, заключила с корейскими партнерами два контракта на поставку рыбопродукции и конечностей варено-мороженого краба. Общая сумма сделки составляла свыше 5,8 млн. долларов.

Задекларированный товар вывезли с территории ЕАЭС. «При этом сумма непоступившей в срок валютной выручки составила около 480 тыс. долларов США, что в пересчете на российскую валюту составляет более 32 млн. рублей. В нарушение действующего валютного законодательства, руководство компании не обеспечило зачисление нерезидентом на свои банковские счета денежных средств в иностранной валюте за проданный товар», - сообщили Fishnews в пресс-службе Дальневосточного таможенного управления.

В настоящее время компания находится на стадии процедуры банкротства. Возбуждено два уголовных дела в отношении неустановленного лица, в действиях которого усматриваются признаки состава преступления, предусмотренные ч. 1 ст. 193 УК РФ. Проводятся неотложные следственные действия и оперативно-разыскные мероприятия для установления личности преступника.

Россия готовится к режиму свободной торговли с Вьетнамом

Правительство внесло в Госдуму законопроект о ратификации Соглашения о свободной торговле между Евразийским экономическим союзом и его членами и Вьетнамом. Самим Вьетнамом, а также Казахстаном, документ уже ратифицирован.

На рассмотрение в Госдуму переданы проекты федерального закона о ратификации Соглашения о свободной торговле между ЕАЭС и его государствами-членами, с одной стороны, и Вьетнамом - с другой, а также протоколов между Россией и Вьетнамом № 1 и № 2 к соглашению.

Напомним, что соглашение о свободной торговле подписали премьер-министр Дмитрий Медведев, главы правительств Белоруссии, Казахстана, Армении, Киргизии и Вьетнама, председатель коллегии ЕЭК Виктор Христенко в рамках заседания Евразийского межправительственного совета 29 мая 2015 г. Протоколы к соглашению подписаны главами правительств России и Вьетнама.

«Соглашение закрепляет взаимные обязательства участников упростить доступ товаров на рынки. Протоколом № 1 уточняется перечень обязательств России и Вьетнама по торговле услугами, учреждению и деятельности компаний, а также перемещению физических лиц. Протоколом № 2 регулируются взаимоотношения России и Вьетнама с учетом их обязательств в рамках Всемирной торговой организации», - сообщили Fishnews в пресс-службе Правительства РФ.

Предполагается, что реализация соглашения будет способствовать росту взаимного товарооборота и укреплению торгово-экономических связей между его участниками. Кроме того, документ должен создать условия для подключения Евразийского экономического союза к интеграционным процессам в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Законопроект о ратификации соответствует положениям Договора о ЕАЭС от 29 мая 2014 г., а также положениям других международных договоров РФ, отметили в пресс-службе.

По данным Минвостокразвития, соглашение уже ратифицировали Вьетнам (декабрь 2015 г.) и Казахстан (февраль 2016 г.).

В ведомстве отметили, что, несмотря на сложности, которые испытывала российская экономика в прошлом году, товарооборот между РФ и Вьетнамом показал положительную динамику, увеличившись почти на 4%. «Почти треть российского экспорта (29%) и столько же импорта (28%) в торговле со странами Юго-Восточной Азии приходится на Вьетнам», – заявил на недавних двусторонних консультациях первый заместитель министра Алексей Лихачев. Он отметил, что целесообразен вопрос создания совместного фонда развития проектов. А также напомнил коллегам о планах Российской Федерации по открытию Торгового дома на территории Вьетнама. «Не исключаю, что этот новый для нас инструмент поддержки экспорта можно будет использовать в том числе и для более тщательного отбора новых интересных инвестиционных проектов», – подчеркнул первый замминистра.

Начало года удалось для экспорта консервов

За январь и февраль российские компании в совокупности отправили за рубеж 291,2 тыс. тонн рыбы и морепродуктов (+15,6% к уровню прошлого года). Экспорт продукции глубокой переработки вырос почти в 10 раз – до 15,9 тыс. тонн.

По предварительным данным Росстата, в основном поставки увеличивались за счет мороженого минтая (42,2% в структуре экспорта). Вывоз мороженой сельди за январь и февраль сократился на 47,4% к уровню прошлого года – до 22,9 тыс. тонн. В то же время поставки готовой рыбной продукции и консервов выросли в девять раз – с 1,7 тыс. тонн до 15,9 тыс. тонн, сообщили Fishnews в пресс-службе Росрыболовства.

Объем импорта рыбной продукции за январь-февраль увеличился на 1,3% в сравнении с показателем на отчетную дату 2015 г. и составил 79,7 тыс. тонн. В частности, на российский рынок из-за рубежа поступило 48,1 тыс. тонн мороженой рыбы (+12,7%) и 7,5 тыс. тонн ракообразных, моллюсков и прочих беспозвоночных (+7,1%). Поставки в РФ филе снизились на 40,7%, до 8 тыс. тонн, а готовой или консервированной продукции – на 3,5%, до 10,9 тыс. тонн.

По предварительным данным Федеральной таможенной службы России (без учета данных о взаимной торговле с государствами – членами ЕАЭС), импорт мороженой скумбрии увеличился вдвое, до 10,5 тыс. тонн, мороженой форели – в три раза, до 1,7 тыс. тонн. Также в страну за два месяца ввезено 7,6 тыс. тонн мороженого лосося (+43,4%), 4,7 тыс. тонн мороженой мойвы (-58,4%), и 4,4 тыс. тонн мороженой сельди (-32,3%).

Алексей Лихачев назначен официальным представителем Правительства РФ при рассмотрении палатами Федерального Собрания РФ вопроса о ратификации Соглашения о свободной торговле между ЕАЭС и Вьетнамом

Первый заместитель Министра экономического развития РФ Алексей Лихачев назначен официальным представителем Правительства РФ при рассмотрении палатами Федерального Собрания Российской Федерации вопроса о ратификации Соглашения о свободной торговле между Евразийским экономическим союзом и Вьетнамом и протоколов к нему.

Проект федерального закона «О ратификации Соглашения о свободной торговле между Евразийским экономическим союзом и его государствами-членами, с одной стороны, и Социалистической Республикой Вьетнам, с другой стороны, Протокола №1 между Российской Федерацией и Социалистической Республикой Вьетнам к Соглашению о свободной торговле между Евразийским экономическим союзом и его государствами-членами, с одной стороны, и Социалистической Республикой Вьетнам, с другой стороны, и Протокола №2 между Российской Федерацией и Социалистической Республикой Вьетнам к Соглашению о свободной торговле между Евразийским экономическим союзом и его государствами-членами, с одной стороны, и Социалистической Республикой Вьетнам, с другой стороны, подготовлен Минэкономразвития Россия и МИДом Росси и внесен в Госдуму РФ.

Соглашение подписано главами правительств России, Белоруссии, Казахстана, Армении, Киргизии и Вьетнама в рамках заседания Евразийского межправительственного совета 29 мая 2015 года в посёлке Бурабай (Казахстан).

Соглашение закрепляет взаимные обязательства участников упростить доступ товаров на рынки. Протоколом №1 уточняется перечень обязательств России и Вьетнама по торговле услугами, учреждению и деятельности компаний, а также перемещению физических лиц. Протоколом №2 регулируются взаимоотношения России и Вьетнама с учётом их обязательств в рамках Всемирной торговой организации.

В соответствии с Федеральным законом «О международных договорах Российской Федерации» Соглашение и протоколы к нему подлежат ратификации, так как содержат правила, отличные от предусмотренных российским законодательством.

Законопроект соответствует положениям Договора о Евразийском экономическом союзе от 29 мая 2014 года, а также положениям других международных договоров Российской Федерации.

Реализация Соглашения будет способствовать росту взаимного товарооборота и укреплению торгово-экономических связей между его участниками, создаст условия для подключения Евразийского экономического союза к интеграционным процессам в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Казаки раздвигали границы России

"Вестник Кавказа" совместно с "Вести FM" реализует проект "Национальный вопрос", пытаясь понять, как решают в разных странах разные народы, разные правительства в разные времена проблемы, возникающие между разными национальностями. Сегодня в гостях у ведущих Владимира Аверина и Гии Саралидз историк, кандидат педагогических наук Марат Сафаров. Тема программы "Казаки: история и современность".

Сафаров: Историческая ретроспектива взаимоотношений казаков с разными народами, включая конфликтные взаимоотношения – это, конечно, тема нацвопроса. По существу, это расширение границ как географических, так и, не побоюсь этого слова, ментальных. Происходило столкновений цивилизаций, проникновение цивилизаций.

Если мы берем Северный Кавказ, то это, конечно, не просто казачество, это и мир православия, включая старообрядческие течения, но все-таки мир христианский сталкивается с миром Востока. Я бы не говори здесь об исламском мире в каком-то ортодоксальном ключе, поскольку многие народы Северного Кавказа очень поздно приняли ислам, некоторые только в XIX веке завершили исламизацию. Так или иначе, началось взаимопроникновение европейских и восточных ценностей.

Аверин: Казаки ведь первыми столкнулись и с культурами Дальнего Востока.

Сафаров: По существу русский человек в лице казака не просто расширил границы, но и встретился с разными мирами. Если мы берем другие казачьи поселения, казачье пространства – уральские, оренбургские, сибирские, то там этот процесс был менее болезненный. Примером этого модно считать участие местных тюркских народов в тех восстаниях, которые инициировали казаки. Татары и башкиры сразу начали поддерживать казаков, в частности в крестьянской войне Емельяна Пугачева. Восток очень разный, и вдруг приходит западное понимание, русская модель Запада, и она все-таки совершенно иная.

Саралидзе: Интересно ведь, что казаки приходили в то время, когда существовало в центральных районах России крепостное право, а это люди совершенно другого склада, другой ментальности.

Сафаров: Возможно, это и была причина успеха в выстраивании этих взаимоотношений, потому что приходил вольный человек. История не знает сослагательного наклонения, но если бы пришел пригнутый к земле крестьянин, безусловно, взаимоотношения были бы другими. Поэтому на Северном Кавказе мы видим быстрое проникновение даже бытовых особенностей. Сейчас мы будучи туристами, примеряем разную одежду, пробуем разную кухню, нам нравятся разные особенности культур, мы к этому относимся достаточно спокойно. А тогда только очень свободный человек мог воспринять другую культуру. Взять мужскую одежду взять казаков, расселенных на Северном Кавказе, терских, например, - они восприняли черкесскую одежду. Это говорит о том, что казаки без стереотипов относились к культурному опыту соседних народов, приходя туда, брали у них лучшее. Но идеализировать отношения, безусловно, нельзя.

Это долгие и достаточно сложные отношения взаимопроникновения, часто конфликтного, потому что расширение пределов государства было не только культурным, но и прежде всего политическим. Кроме того, конечно, определенное вторжение происходило извне, как со стороны тех государств, которые поддерживали горские народы, в результате чего Кавказская война затягивалась, это было очевидно в XIX веке, так и со стороны центральной русской власти, которая за спиной казачества всегда была.

Казаки идут по этому "минному полю" первые, но Москва или Петербург зорко следят за этим, вмешиваются в эту ситуацию. Это обостряло отношения. Но политика есть политика, никуда без нее не деться.

Аверин: Всегда ли казаки шли по приказу? Или иногда это был процесс спонтанный, когда сначала казаки по разным причинам выдвигались в ту или иную местность, область, а потом уже центральная власть признавала эту территорию Россией?

Сафаров: Я в этом смысле согласен со многими историками казачества, которые отмечают, что казаки во многом и формировали эту политику. Они протаптывали эти пространства. Царская власть понимала значение южных, дальневосточных или уральских пределов именно благодаря казачьему расселению. Казаки пространство очертят, и соответственно царская власть туда и направляет свои войска, регулярную армию. По Кавказу это очень хорошо видно.

Казаки определяли векторы расширения пределов русского государства, потому что это вольные люди, часто беглые люди, не только беглые крепостные крестьяне. Мы иногда упрощаем ситуацию относительно крепостного права, а оно было распространено в пределах центральных южных губерний, казаки же бежали к южным пределам отовсюду. И в тех пределов государства крепостничества и не было. Но условия жизни, допустим, климатические, были сложны. И они бежали на благодатные земли.

Старообрядчество дало определенный стимул. Старообрядческая вольница, несогласие с церковными реформами XVII века привело к тому, что она очень хорошо сочеталась с казачьей вольницей. Cреди казаков было много старообрядцев. Поэтому они определили пределы, а царская власть этим воспользовалась очень эффективно и этот форпост использовала.

Кроме того, надо понимать, что казачество было как свободным, такое «гуляй поле», так и реестровым, то есть, которое переходило на царскую службу, и было если не частью регулярной армии, то в значительной мере координировало свои действия с теми направлениями внешней политики, которые Петербург определял для них.

Саралидзе: Но горцы в определенной степени долгое время были врагами.

Сафаров: Но казакам была присуща такая средневековая черта почитания своего врага, уважения к нему за его силу, стать, отвагу. средневековые, мужественные черты такого благородства к поверженному врагу проявились во время пленения Шамиля в Гунибе в 1859 году. Среди казаков отношение к вождю горцев было как к достойному врагу. В принципе, казачество – это военное сословие, поэтому отношения строятся именно по части «победа-поражение», «доблесть-трусость», а не по такому аспекту как зажиточность или земельный надел.

Со временем казаки к земле прирастают, расширяют свои земельные наделы, становятся состоятельными людьми, переселяются в города, в частности, в такие крупные города как Новочеркасск, богатый город, Ростов-на-Дону, Екатеринодар. Тем не менее, все равно маркёр – это, прежде всего, воин. Но воин не подневольный, не рекрут, а воин, вступивший в равный бой.

Аверин: Переселенцы в этом смысле не вливались, не становились воинами, продолжали быть пахарями?

Сафаров: Да, они продолжали быть пахарями, взаимоотношения с ними очень сложно выстраивались. По существу, казаки хотели оберегать свое закрытое пространство. Сегодня задача СМИ и исследователей – говорить об "островах" русского мира за пределами России, особенно в тех пространствах, где условия для их жизни, культурные условия, языковые условия, экономические условия очень тяжелы. Это, безусловно, относится к семиреченским казакам, потому что они помимо всех прочих «прелестей», которые получил русский человек после распада СССР, оставшись жить в разных государствах, еще и оказались разделены внутри.

В Казахстане для семиреченских казаков более или менее благоприятные условия, но они также проживают в Узбекистане, в Туркменистане, в Киргизии. Четыре государства стали ареалом традиционного расселения семиреченских казаков. Они имеют право называть себя коренными жителями этого пространства, поскольку несколько веков там обитают. Они интересны тем, что не смешались с многочисленными волнами русскоязычного переселения в течение конца XIX, всего XX века. Здесь и религиозный уклад особый, значительное распространение старообрядчества. Здесь и бытовые ограничения, и осознание своей сословности. Они остались реликтом русского казачества до сегодняшнего времени.

Сегодня различные казачьи национально-культурные организации существуют в Казахстане. Им важно ощущать себя казаками там. Проникновение не только цивилизации, но и определенные, пусть не государственные, но все равно ограничения распространения русского языка, русской культуры, накладывает отпечаток. Ощущать себя казаком это такая мирная манифестация свей идентичности в этнографическом смысле. Думаю, культурная поддержка казаков должна осуществляться, безусловно.

Аверин: Казаки несли свое представление о русском мире. Но когда приходила власть, она несла свое представление о русском мире. Для коренного населения это не было "взрывом мозга"? Или между ними была идентичность абсолютная?

Сафаров: Если брать Семиречье, Туркестан, то взаимопроникновение местного населения и русского населения по-настоящему стало происходить только в советское время. Даже в советское время существовали европейские и восточные города внутри одного населенного пункта. Допустим, до землетрясения 1966 года в Ташкенте так было даже в столице советского Узбекистана. Что уж говорить об отдаленных пределах, где селились семиреченские казаки. Это была картинка русского мира, нежели какое-то бытовое взаимопроникновение. На Кавказе же наоборот - дошло до того, помимо черкески казаки и обувь перенимали, и блюда кавказских народов, а кавказским народам приносили традиции пашенного земледелия. На Кавказе они и враждовали, и кунаками были, то есть практически побратимами, и убивали друг друга, и братались. В Туркестане этого не было – это особенность принимающей стороны. Местное население не враждебно, но оно совсем полярно. У него не было какого-то интереса к казакам, а власти и не стимулировали его. Власти никогда не ставили задачу использовать казаков как миссионеров. Казаки несут свою службу, а миссионерством занимаются совсем другие товарищи, которые специально для этого обучены. Глобальной задачи европеизировать "туземцев" не ставили. Это, может быть, и спасло семиреченских казаков от растворения в других волнах русского мира, который приходил туда, особенно в советское время.

Но был определенный казачий снобизм по отношению к местным, уж слишком различалась их бытовая жизнь. Не было точек соприкосновения. Если только по торговой линии, но и то, это было не слишком развито. Царское правительство очень активно использовало в Туркестане другой народ - татар, которые были тюркоязычны, которые были и есть мусульмане. Именно их в первую очередь царская власть двигала в сторону освоения Туркестана. Эта политика по инерции продолжалась в советское время. А казачество стояло особняком, потому что это русский человек, да еще и особый русский, не тот, который приходит с повеления царской администрации, не чиновник, не земледелец, не торговец. Местное население это четко ощущало.

Слава богу, что сегодня это не вызывает никаких конфликтов. Усвоены уроки 1990-х годов по части политической стабильности режимов. Национальный вопрос не обостряется никакими сторонами. Но казаки это не какая-то внутренняя сила и не какая-то угроза. Это историко-культурная общность, это коренное население местного региона. Это такой же народ, как местные уйгуры, дунгане, они тоже откуда-то пришли, но они хорошо интегрировались в эту культуру. А казаки все-таки особняком стоят.

Аверин: Казаки никогда нигде не претендовали на сепаратизм территорий в смысле государственности?

Сафаров: В том-то и дело. Начало 1990-х годов мы в расчет не берем, потому обострение было у всех. Уже с середины 1990-х были выступления лишь за свои права при регистрации национально-культурных обществ, по возвращению православных церквей, потому что некоторые из них принадлежали РПЦ, но тем не менее были казачьими приходами. Это не представляет угрозы для местных режимов, и никаких сепаратистских поползновений казаки не выставляют.

Золото из Шанхая.

Сотрудники Шереметьевской таможни при проведении таможенного контроля пассажирского рейса Шанхай – Москва остановили трех гражданок России, которые пытались незаконно провезти через таможенную границу ЕАЭС более ста двадцати дорогостоящих ювелирных изделий.

В результате таможенного досмотра четырех мест багажа, принадлежащих женщинам, среди личных вещей были обнаружены кольца, серьги с дорогостоящими камнями, колье, браслеты, кулоны.

В своих объяснениях пассажирки пояснили, что ювелирные украшения были ранее вывезены на выставку в Китай. Только со слов одной из пассажирок, стоимость ювелирных украшений, принадлежащих ей, более трех миллионов рублей.

В связи с отсутствием документов, подтверждающих их стоимость, было принято решение о проведении товароведческой экспертизы.

В действиях гражданок усматриваются признаки преступления, ответственность за которое предусмотрена ст. 194 УК РФ (Уклонение от уплаты таможенных платежей, взимаемых с организации или физического лица)

Школьники знают счет деньгам

В олимпиаде по финансовому рынку и основам потребительских знаний для старшеклассников приняли участие почти семь тысяч учеников

Завершилась XI Всероссийская олимпиада по финансовому рынку и основам потребительских знаний для старшеклассников. На этот раз в состязании приняли участие почти семь тысяч учеников из 83 областей и краев, а также из Казахстана, Молдавии, Узбекистана.

Победители региональных туров прибыли в Подмосковье, где в минувшие выходные состоялся финал. Познания в финансовой сфере старшеклассники демонстрировали на трех этапах — тестирование, письменные задания и блиц-игра. Среди учеников 9-10 классов победителями стали Амир Асадуллин (Башкортостан), Алексей Мосейчев (Москва), Анастасия Акулова (Воронежская область), Степан Серебрянников (Московская область). Среди выпускников этого года лучшие знания показали Даниил Бушуев (Тульская область), Валерий Рожков (Омская область), Иван Леонтьев (Московская область) и Артем Похмельных (Липецкая область).

В столичном головном офисе Сбербанка, где состоялось награждение, победителей приветствовали глава Роспотребнадзора Анна Попова, зампред главы Сбербанка России Белла Златкис, омбудсмен Павел Медведев и другие знаковые фигуры российского финансового рынка. Все победители и призеры получили дипломы и подарки от организаторов. Всем участникам вручены памятные подарки и свидетельства, которые помогут ребятам при поступлении в ведущие финансовые вузы. Но даже если они выберут в жизни другой путь, все равно можно не сомневаться, что эти ребята будут всегда знать счет деньгам и сумеют защитить свои права как потребители.

Организаторы отметили, что лучшую финансовую грамотность продемонстрировали старшеклассники провинциальных школ. Для участия в финале больше всех делегировали своих представителей Башкортостан, Тюменская и Московская области, а также Ставропольский край.

Организаторами XI Всероссийской олимпиады по финансовому рынку и основам потребительских знаний для старшеклассников стали Институт фондового рынка и управления (ИФРУ), Роспотребнадзор и ОООП «Финпотребсоюз». Олимпиада проведена при активной поддержке Банка России и Сбербанка России.

Олег Алопин

Страшный сон Америки

Арабские революции прошли, оставив за собой руины некогда цветущих стран и затяжные вооруженные конфликты. Настал черед Латинской Америки. В Вашингтоне пытаются объяснить все катаклизмы последнего десятилетия "стремлением народов к демократии". Однако доверчиво внимающих доносящимся из Белого дома лозунгам становится все меньше. Остальные понимают: США борются за сохранение контроля над своими колониями. И за главное орудие этого контроля – нефтедоллары.

поделиться

Планы США по Сирии успехом не увенчались. Но это, конечно, не значит, что Вашингтон оставил попытки вернуть контроль над Ближневосточным регионом: американские "национальные интересы" не позволяют ему расслабиться. Зона этих интересов – весь мир: об этом теперь и пингвинам в Антарктиде известно.

За сирийскими событиями последних лет как-то затерялась Ливия. О восстановлении страны Запад, если и задумывался, то давно забыл. Своей цели НАТО добилось, Каддафи мертв, а с остальным пусть сами ливийцы разбираются. В Ираке ситуация ненамного лучше, но там хотя бы правительство есть, армия. А в Ливии сегодня можно снимать новые серии "Безумного Макса" – пустынный пейзаж, пыльные шлейфы от несущихся джипов с пулеметами. И почему-то, как только стало ясно, что в Сирии дело идет к мирному урегулированию, сразу же в Триполи началась стрельба. Вроде бы даже какое-то правительство появилось, пошла традиционная имитация "демократического процесса". Сразу же о Ливии вспомнили во Франции: МИД заговорил о военной помощи. Понятно: ослаблять градус напряжения в "центре мира" никак нельзя.

Впрочем, последнее относится и к Латинской Америке: совсем там от рук отбились (с точки зрения Вашингтона). Вот уже в Бразилии череда обвинений в коррупции: начали с бывших политиков, теперь добрались до президента Дилмы Русеф. Даже комиссию по импичменту создали. Правда, сами бразильцы за своего президента стоят горой: на митинги в поддержку Русеф 1 апреля вышли десятки тысяч человек. Мутит воду Вашингтон и в Венесуэле, и в Перу, и в Чили.

В чем же американский интерес? В сохранении колониальной империи. Британцы в свое время полагались в этом нелегком деле на могучий флот. У американцев военная сила, как ни странно, – орудие второстепенное. В чем они виртуозы – так это в плетении экономических удавок для своих рабов. На такой удавке – нефтедолларах – и держалась до последнего времени империя.

Нефтедоллар появился в результате соглашения, заключенного США с Саудовской Аравией в 1974 году. Эр-Рияд стал принимать только доллары при продаже нефти. Доходы вкладывались в американские банки и облигации. США обогащались, а МВФ использовал эту валюту при выдаче кредитов странам, экспортирующим нефть. Подготовил это соглашение Генри Киссинджер, возглавлявший в то время американское внешнеполитическое ведомство. В 1975 году система распространилась на все страны ОПЕК. На основе купли-продажи нефти контролировалась вся мировая экономика, таким образом принимались решения о том, кто получит кредит и сможет удовлетворить свои потребности в топливе.

США собрали в своих руках все нити. Пока мир нуждался в нефти, она должна была продаваться за доллары. Страны, которым нужно было удовлетворять свою энергетическую потребность, должны были находить доллары, мир был обречен на доллар и зависим от США. США, в свою очередь, сохраняли гегемонию благодаря глобальному рынку, которым они управляли, и могли принимать все решения политического и экономического характера.

Как и следовало ожидать, система эта устроила далеко не всех. В шоколаде были саудиты и их ближайшие соседи, послушные США, а потому сохранявшие позиции в мировом нефтяном бизнесе. Но уже в ноябре 2000 года Саддам Хусейн объявил о намерении торговать нефтью не за доллары, а за евро. Ход был сильный: с января 2001 года в оборот вводилась новая валюта Европейского союза, которая сама по себе представляла опасность для США. Инициативу Саддама подхватили Малайзия и еще несколько азиатских стран. Не против была и Россия.

Вашингтон осознал угрозу – и начал необъявленную войну. В марте 2003 года режим Саддама Хусейна пал. Европа со своим евро ушла в тень, смирившись с ролью "младшего брата" США. Но окончательной победы американцам это не принесло. Инициатива оказалась заразительной.

В 2007 году президент Ирана Махмуд Ахмадинежад заявил о желании торговать нефтью не за доллары. Его тогда никто не поддержал. Но уже в 2009 году отказались от доллара в торговле между собой Куба, Боливия, Венесуэла, Гондурас, Никарагуа и Эквадор. Некоторые эксперты считают, что это стоило жизни Уго Чавесу. А в 2011 году пришел черед полковника Каддафи.

Муаммар Каддафи предлагал создать единое африканское государство с арабо-негритянским населением численностью 200 миллионов человек. Идею создания единой золотой валюты – "золотого динара", который Каддафи намеревался чеканить сам, – и объединение стран Африки в федерацию поддержали ряд арабских государств и почти все страны Африки. Противниками идеи выступили ЮАР и, конечно, Лига арабских государств.

Ну а в США и Евросоюзе идеи Каддафи вызвали целый шторм. Французский президент Николя Саркози заявил, что "ливийцы замахнулись на финансовую безопасность человечества". Увещеваниям лидер ливийской революции не внял. Результат известен: Каддафи убит, в Ливии по сей день – руины и хаос.

Что касается Бразилии, то ее президент Дилма Русеф раньше руководила компанией Petrobras. А в рамках БРИКС (Бразилия, Россия, Индия, Китай и ЮАР) она активно продвигает идею отказа от доллара во взаимной торговле. Не менее активны и Россия с Китаем. С 2014 года страны используют для взаиморасчетов, в частности, за поставки российского газа юань. Своя валюта, рубль, используется и внутри нового объединения – ЕАЭС. Аналитики отмечают, что это уже серьезный вызов долларовой империи Вашингтона. Видимо, так считают и в США.

Более 250 молодежных лидеров и представителей тюркских народов соберутся на форуме «Золото тюрков»

Молодежный образовательный форум «Золото тюрков» пройдет с 10 по 16 апреля в столице Башкортостана.

В Уфе встретятся более 250 молодежных лидеров, в числе которых – представители тюркских народов, руководители общественных организаций, а также молодые специалисты, магистранты и аспиранты профильных вузов, чьи научные и профессиональные интересы связаны с исследованием, развитием и сохранением социально-экономического потенциала, традиционного образа жизни и культурных ценностей тюркских народов.

География участников охватывает свыше 12 регионов: Республика Татарстан, Башкортостан, Саха (Якутия), Тыва, Карачаево-Черкессия, Хакасия, Кабардино-Балкария и другие субъекты России. В работе форума примут участие представители тюркских народов из студенческой среды – граждане Казахстана, Узбекистана, Туркменистана, Киргизии и Азербайджана, обучающиеся в российских вузах.

Ключевой темой форума является содействие гармонизации межнациональных отношений в молодежной среде и взаимообогащение культур народов России.

Образовательная программа состоит из тематических блоков: исторического, культурного, социального и экономического. Для участников будут организованы мастер-классы по традиционным видам промыслов тюркской культуры, тренинги по социальному проектированию, панельные дискуссии с лидерами экспертного сообщества. Гостями форума «Золото тюрков» станут представители федеральных органов власти, общественные деятели, профессора ведущих вузов страны, кинорежиссеры и академики РАН.

Кроме учебной части предусмотрены различные внеучебные активности, направленные на максимальное погружение в культуру и традиции тюркского народа.

Победители Форума отправятся в фольклорную экспедицию на Алтай, посетят конференцию активной молодежи в Берлине, приуроченную ко Дню Победы, Всероссийскую межнациональную конференцию активной молодежи России, будут рекомендованы к участию в Евразийском молодежном форуме, а также в смене «Молодые специалисты в области международных и межнациональных отношений» Всероссийского молодежного образовательного форума «Территория смыслов на Клязьме».

Организаторами Форума являются Федеральное агентство по делам молодежи и Башкирский государственный педагогический университет им. М. Акмуллы, Фонд нравственности и сохранения культурного наследия при поддержке Общественной палаты РФ и Правительства Республики Башкортостан.

Кыргызстан стремится получить право пользоваться железными дорогами остальных стран Евразийского экономического союза по сниженным тарифам. Об этом сообщил член коллегии (министр) по энергетике и инфраструктуре Евразийской экономической комиссии Данил Ибраев на пресс-конференции в четверг.

«В настоящее время при перевозке приходится платить транзитный тариф, который удорожает себестоимость товаров. Поэтому Кыргызстан хочет снизить тарифы на пользование железнодорожных сетей ЕЭАС», - сказал Д.Ибраев.

По его словам, Кыргызстан для снижения транспортных расходов стремится активней пользоваться железнодорожным сообщением стран ЕАЭС.

«Правительство Кыргызстана инициировало применение унифицированного внутреннего тарифа. Например, когда товар идет из России в Кыргызстан через РК, то Казахстану уплачивается транзитный тариф. Он в ряде случаев в разы выше внутреннего», — сообщил Д. Ибраев.

Это предложение кабмина одобрено ЕЭК и будет вынесено на обсуждение правительств стран ЕАЭС.

Товарооборот между Россией и Беларусью в сфере АПК в 2015 году уменьшился на 22%, до $5 млрд, сообщил министр сельского хозяйства РФ Александр Ткачев на совместном заседании коллегий Минсельхоза РФ и Минсельхозпрода Беларуси в четверг Москве.

При этом он подчеркнул, что Беларусь остается важнейшим партнером России в области торговли сельхозпродукцией.

Министр сообщил, что экспорт российской сельхозпродукции в Беларусь уменьшился на 24%, до $937 млн, импорт из Беларуси снизился на 21%, до $4 млрд.

В большей степени это связано с колебаниями курса рубля, подтверждением чему служит рост поставок отдельных видов белорусской сельхозпродукции в физическом выражении - например, молочной продукции, овощей и фруктов.

По словам главы Минсельхоза, на фоне развития торговли особое значение приобретает обеспечение безопасности взаимных поставок. Этот вопрос входит в повестку дня всех двусторонних переговоров на различных уровнях. "Уверен, в результате плодотворной работы наших надзорных служб мы снимем большинство проблемных вопросов", - сказал он

А.Ткачев также обратил внимание на необходимость обеспечения равного доступа для товаров и услуг на рынки обеих стран в рамках единой таможенной территории Евразийского экономического сотрудничества (ЕАЭС).

Казахстан ставит вопрос о расширении системной международной помощи по дезактивации земель и вод территории бывшего Семипалатинского ядерного полигона, заявил президент республики Нурсултан Назарбаев.

По информации пресс-службы главы государства, Назарбаев принял участие в первой сессии Саммита по ядерной безопасности в Вашингтоне. Выступая перед делегатами саммита, Назарбаев обратил внимание, что именно после закрытия 25 лет назад Семипалатинского ядерного полигона прекратились испытания в американском штате Невада и КНР.

"Мы ставим вопрос о расширении системной международной помощи по реабилитации населения и дезактивации земель и вод территории бывшего полигона, поскольку сегодня Казахстан остался с этой трагедией "один на один",- цитирует пресс-служба слова Назарбаева.

Казахстанский лидер пригласил на памятные мероприятия в честь 25-летия закрытия полигона лидеров стран, "особенно пяти держав-гарантов Центрально-Азиатской безъядерной зоны" (договор о создании безъядерной зоны кроме Казахстана в 2006 году подписали Узбекистан, Киргизия, Таджикистан и Туркмения — ред.), а также "высокие делегации государств, разделяющих цели мира без суицидальной угрозы ядерного уничтожения".

Глава государства подчеркнул, что сегодня использование террористами оружия массового уничтожения становится реальностью, требуя конкретных действий от лидеров стран мира. "Под эгидой ООН назрела необходимость создания глобальной сети борьбы с терроризмом с участием всех стран. Только так мы сможем победить в этой необъявленной войне", — отметил Назарбаев.

Президент Казахстана выразил убежденность, что инициатива президента США Барака Обамы по проведению саммитов должна иметь продолжение, так как проблема еще не решена. "Думаю, Казахстан имеет моральное право претендовать на проведение такого мероприятия. Это стало бы знаком благодарности стране, закрывшей полигон и отказавшейся от четвертого в мире арсенала ядерного оружия", — заключил Назарбаев.

Бывший Семипалатинский ядерный полигон был создан в 1948 году специально для проведения испытаний первого советского ядерного устройства. Он стал вторым крупнейшим ядерным полигоном на Земле и четвертым ядерным арсеналом в мире. С 1949 года по 1989 год на Семипалатинском ядерном полигоне было произведено не менее 468 ядерных испытаний. Указом Назарбаева 29 августа 1991 года полигон был официально закрыт.

Айсулу Абдрахманова.

В канун Дня единения народов Белоруссии и России, который отмечается 2 апреля, белорусский премьер-министр Андрей Кобяков рассказал в интервью РИА Новости о значении союзного строительства, перспективах его развития и вызовах, с которыми сегодня приходится сталкиваться.

— Андрей Владимирович, День единения мы отмечаем уже в двадцатый раз. Что для вас лично значит этот праздник и само Союзное государство? В каком виде оно сейчас существует, на ваш взгляд?

— Время показало, что Союзное государство стало самым масштабным интеграционным проектом на постсоветском пространстве. Благодаря его реализации, Беларусь и Россия смогли выйти на принципиально новый — более глубокий и эффективный — уровень двустороннего сотрудничества, повысить конкурентоспособность национальных экономик, улучшить структуру взаимной торговли и самое главное — заложить крепкую основу для новых перспективных интеграционных объединений, таких как Таможенный союз, Единое экономическое пространство, Евразийский экономический союз.

Наше партнерство в рамках Союзного государства принесло за это время конкретные ощутимые результаты — это современные производства, новые рабочие места в различных отраслях экономики, единый рынок товаров и услуг, согласованная внешняя политика. И мы не останавливаемся на достигнутом, стараемся продвинуться в двусторонних отношениях как можно дальше, насколько позволяет сегодняшняя ситуация. Ведь проект Союзного государства — своего рода эволюция процесса единения.

Для Беларуси Российская Федерация — основной торгово-экономический партнер, на долю которого, к примеру, в прошлом году приходилась почти половина общего объема белорусской внешней торговли. По объему импорта в Россию мы занимаем четвертое место среди всех стран мира. Это после полуторамиллиардного Китая, стомиллионной Германии, трехсотмиллионных Соединенных Штатов Америки.

Многое из того, что мы сделали в двустороннем формате, сегодня успешно используется нашими партнерами по Евразийскому экономическому союзу. Есть конкретные примеры. Десять лет назад мы активно вели дебаты на тему взимания налогов на добавленную стоимость по стране назначения в отсутствие таможенных границ между странами. В конце концов Беларусь и Россия решились на такой таможенный экономически-социальный эксперимент и реализовали его. И это работает.

Когда создавали Евразийский экономический союз, мы предложили партнерам воспользоваться уже готовым продуктом. Поверьте, если бы мы эту тему начинали обсуждать на пятерых с нуля, я не думаю, что к сегодняшней дате закончили бы это обсуждение. То есть Союзное государство стало своеобразной площадкой для эффективного решения проблем, возникающих в процессе интеграции.

— И много ли сегодня таких проблем? Много ли барьеров остается на пути интеграции?

— Некоторые барьеры мы устранили, но какая-то часть из них все еще сохраняется.

— В чем, на ваш взгляд, здесь дело — в бюрократии или национальных интересах?

— Безусловно, каждое государство отстаивает свои интересы, защищает свой рынок, своих производителей. Зачастую приходится сталкиваться и с экономическим эгоизмом отдельных субъектов хозяйствования. Приведу пример. Российская Федерация активно стимулирует закупку сельскохозяйственной техники для поддержки своих производителей. Мы не против. Но дело в том, что мы тоже хотим торговать на рынке. Тем более что все наши комбайны, тракторы созданы из российских материалов и комплектующих. Но на данный момент мы пока не решили до конца вопрос о том, чтобы, к примеру, зерноуборочный комбайн Республики Беларусь и зерноуборочный комбайн Российской Федерации имели равные права в части закупок и субсидирования.

— Белоруссия и Россия уже несколько лет пытаются реализовать несколько интеграционных проектов в сфере промышленности. На каких условиях возможна их реализация? На какой стадии находится проект "МАЗ-КАМАЗ"?

— Здесь у нас не все складывается так, как бы хотелось сторонам, в силу разных причин. И прежде всего из-за того, что мы по-разному понимаем интеграцию. Мне кажется, что у российской стороны основной уклон делается на владении тем или иным имуществом с последующей перспективой распоряжения. Нас же в первую очередь интересует эффективность использования. Мы в свое время очень много сил и средств вложили в то, чтобы многие из производств, которые сейчас интересны нашим партнерам, не просто существовали, а нормально функционировали. Для нас это не просто вопросы экономические, а в каком-то смысле идеологические. Если речь идет о том, чтобы только обменяться активами, то мы сразу задаем вопрос: а что дальше?

Например, Минский завод колесных тягачей. Очень перспективное предприятие. Обсуждали возможность продажи контрольного пакета при условии, что партнеры вложат гарантированные инвестиции в дальнейшее развитие этого предприятия. Если понадобится, то и в три раза превышающие оценочную стоимость контрольного пакета. Сначала было понимание. Потом, видимо, ситуация несколько изменилась с точки зрения взглядов и возможностей. Нам предложили просто продать контрольный пакет. С одной стороны, деньги на дороге не валяются, а с другой — разве мы за это боролись? Привлечение средств для нас, безусловно, важная, но не первоочередная задача. Главное — обеспечить эффективную работу предприятия на долгосрочную перспективу. Мы хотели бы, чтобы оно стало лучшим в мире в своей нише, если придет мощный, системный инвестор, который будет и вкладывать, и понимать, где лучше всего реализовывать получаемую продукцию. Тем не менее вопрос не закрыт. Мы продолжаем поиск взаимовыгодного решения.

Похожая ситуация и с проектом по интеграции "Интеграла" с ОАО "Российская электроника". Сейчас он заморожен. Это связано с отсутствием у российской стороны определенности по источникам финансирования.

Касательно проекта интеграции "МАЗ-КАМАЗ". Принимая во внимание сложные экономические условия, сформировавшиеся в настоящее время на автомобильных рынках членов Евразийского экономического союза, в сентябре 2015 года в рамках заседания Совета министров Союзного государства принято решение о временной приостановке работ в данном направлении.

Еще один обсуждаемый интеграционный проект — с участием ОАО "Гродно Азот". Белорусская сторона заинтересована в привлечении инвестора, имеющего собственные объемы природного газа и финансовые ресурсы для его реализации. Первоначально потенциальные инвесторы по этому проекту были. Мы определили условия конкурса. Но никто на деле не проявил интереса. Посчитали, что дорого. А мы считаем, что дешево — та цена, которая была обозначена за первоначальный пакет 25% плюс одна акция с последующей перспективой выкупа 50% плюс одна акция. Белорусская сторона готова продолжить переговоры с потенциальным инвестором по его вхождению в акционерный капитал общества, которое возможно на любом этапе реализации проекта по модернизации.

Таким образом, ни одна тема пока не закрыта. И двигаться эти проекты начнут только тогда, когда наши интересы начнут совпадать. Еще раз напомню — нас интересует не владельческая сторона вопроса, а сторона развития.

— Как снижение мировых нефтяных котировок отразилось на цене энергоносителей для Белоруссии? Удается ли найти взаимопонимание с российскими партнерами по снижению цен на энергоносители?

— Начну со второго вопроса. Когда один покупает, а другой продает, трудно избежать противоречий. Не скрою, у нас идет постоянная дискуссия, в том числе и по ценам. Пока мы находим общий язык. Но есть моменты чисто технологического, структурного плана. Например, мы бы хотели, чтобы нефть, которая поступает в Беларусь по нефтепроводу, была более высокого качества, так как в последнее время ее качественные характеристики снижаются.

При этом цена осталась прежней. Мы договорились о выделении в отдельный поток нефти с более низким содержанием серы и улучшенным фракционным составом для поставок в Республику Беларусь и транзите через ее территорию потребителям Европейского союза. Хочу заметить, что в 2016 году впервые с российской стороной согласована поставка всей российской нефти (объем 24 миллиона тонн) в Республику Беларусь трубопроводным транспортом.

Есть проблема, и российская сторона ее обозначает, — это поставки бензинов, выработанных из российской нефти, в Российскую Федерацию. Мы все время говорили о том, что для нас российский рынок является приоритетным, но он не должен быть убыточным. Если мы на одной тонне бензинов получаем минус 100 долларов, то это никакая экономика не выдержит.

Эти проблемы возникают в том числе и потому, что у нас до конца не решена тема ценообразования на энергоносители в валютах. Объем внешней торговли в прошлом году в национальных валютах между странами составил порядка 82%. Экспорт Беларуси в Россию практически на 100% идет в российских рублях. Импорт идет тоже в российских рублях. Но все энергоносители мы покупаем за доллары. Рассчитываться можно и в российских рублях, но главная проблема в том, что ценообразование привязано к доллару.

Что касается природного газа, то его цена в начале 2014 года составляла 165 долларов за тысячу кубометров. Это было при курсе российского рубля 32-33 за доллар. На 1 января 2015 года у нас цена на газ стала 142 доллара. При этом доллар стал стоить более 60 российских рублей. Логично, что газ уже должен стоить порядка 80 долларов, а у нас 142.

— Наши государства долго договаривались о том, что будут рассчитываться в национальных валютах. Сейчас к этому пришли, и тут возникают сложности с плавающим или скачущим курсом, как удобнее сказать. Вы говорили о доле в 82%.

— Да, 82%, а с начала года — вообще 84%.

— Будет этот объем расти или наоборот, в связи с ситуацией на валютном рынке, будет снижаться? И вообще, нужна ли общая валюта Союзного государства, Таможенного союза, ЕАЭС?

— Вообще, о создании единой валюты говорят довольно давно. Полноценная экономическая интеграция невозможна без единой валюты. Вместе с тем полагаю, что на данном этапе наиболее актуальным является устранение барьеров, обеспечение эффективного функционирования единого рынка капитала, товаров и услуг. Для введения единой валюты необходимо в первую очередь создать условия, а это — взаимная интеграция экономической деятельности.

Напомню, что в рамках Евразийского экономического союза сторонами достигнута договоренность о создании наднационального органа по регулированию финансового рынка, который, как предполагается, с 2025 года заработает в Казахстане. Намечены задачи по гармонизации законодательства в сфере финансовых рынков, в практической плоскости обсуждены такие понятия, как общий финансовый рынок, взаимодействие в валютной сфере, координация курсовой политики и так далее.

Сейчас же для нас более важным является ценообразование. Главное — уйти от ценообразования в соответствующих валютах. То есть, если в России нефть столько-то стоит или газ, пусть у нас немного дороже будет, но в рублях российских. А пока получаются вот такие ножницы — цены на энергоносители в российской валюте растут, а на нашу продукцию практически неизменны в тех же российских рублях…

— Существует ли какой-то рецепт?

— Нужно переходить на ценообразование в национальных валютах. Тогда перспектива возможности подхода к созданию единой валюты будет гораздо ближе, чем если мы будем пользоваться во взаиморасчетах, ценообразовании валютой третьих стран. И вот когда мы сможем выстроить реальное единое экономическое пространство, работающее без барьеров и в равных экономических условиях на территории всего экономического пространства, когда ценообразование мы сделаем в национальных валютах, тогда реальна будет и перспектива создания общей валюты для стран, которые входят в такую интеграцию.

— Как вы думаете, сколько лет для этого необходимо?

— Исходя из тех планов, которые мы прописали в Евразийском экономическом союзе, создание необходимых предпосылок займет период не меньше, чем до 2025 года.

— Это планы. А реалии?

— Это необходимые условия. Надо, во-первых, выполнить все, что в этом плане предусмотрено, а потом посмотреть, а готовы ли мы к дальнейшим шагам. Восьмого апреля главы правительств стран Евразийского экономического союза встретятся в Ереване — вот там как раз будет доложено, как идет ход исполнения планов, которые предусматривают подготовку тех соглашений, тех решений, которые должны быть по всей совокупности решены к 2025 году.

Там есть отставания. Они не критичные, но они есть.

— Принято ли политическое решение о повышении пенсионного возраста в Белоруссии?

— Это решение политически принято, и об этом сказал глава государства белорусскому народу. Сейчас идет фактически его юридическое оформление.

— Какой экономический эффект получит Белоруссия от повышения пенсионного возраста?

— В Беларуси сложилась непростая демографическая ситуация: быстро меняется соотношение между количеством граждан в трудоспособном возрасте и пенсионеров. В 2015 году оно было в 2,4 работающих на одного пенсионера. Если мы ничего менять не будем, то к 2030 году у нас будет 1,7 работающих на одного пенсионера. Причем, по подсчетам правительства, пик нарастания, когда соотношение будет уже меньше двух к одному, приходится на 2017-2019 годы. Сложится ситуация, когда количество новых пенсионеров в полтора раза будет превышать количество людей, которые будут достигать трудоспособного возраста. Сейчас самое оптимальное время для того, чтобы повлиять на эту пропорцию с тем, чтобы у нас хотя бы в сегодняшней демографической ситуации гарантировать до 2024 года соотношение 2,4 работающих на одного пенсионера.

— То есть формула поступательного повышения пенсионного возраста существует?

— Да, она существует. С 1 января 2017 года предполагается повышение на полгода пенсионного возраста. Потом, с 1 января 2018, 2019 и так в течении шести лет, на три года будет повышен пенсионный возраст — для женщин с 55 лет до 58, для мужчин — с 60 до 63 лет.

— Почему Белоруссия и Россия не ведут совместную работу относительно изменения пенсионного возраста? Не стоит ли при прочих равных правах в Союзном государстве или ЕАЭС ввести и единые пенсионные правила?

— Мы рассчитываем на то, что наши партнеры тоже будут принимать соответствующие решения. Дискуссия по этому поводу была. Но соглашений о том, что мы будем синхронно что-то делать, нет. Здесь каждая страна принимает свои решения. Каждый исходит из тех возможностей, которыми он обладает.

— А как быть с гражданами Белоруссии, которые постоянно проживают в республике, но долгое время работали в России? Как они будут выходить на пенсию?

— В данный момент сложно сказать, какое решение будет. Это требует определенной нормативной проработки. Естественно, будем договариваться. Предполагается, что будут какие-то договоренности по финансированию. В Союзном государстве есть соглашение, которое регулирует выплату пенсий нашим гражданам, проживающим на территории сторон. Все зависит от того, каким путем пойдет Российская Федерация и пойдет ли вообще. Мы, напомню, начинаем с 1 января 2017 года. Может, Россия за это время тоже примет соответствующее решение. А может, будет принято решение сделать это с 2018 или с 2020 года. Мы не знаем, когда эти решения будут приняты или не приняты. Но мы в любом случае должны будем сесть за стол переговоров и сделать необходимые дополнения к этим соглашениям, исходя из реалий.

— В Ереване вы не планируете эту тему поднимать?

— Специально нет, но при заинтересованности сторон можно будет обсудить эту тему в том или ином формате. Я думаю, что проблема должна созреть.

Нам необходимо решение юридически формализовать, а Российская Федерация должна серьезно подумать и тоже принять соответствующее решение — то, которое сочтет необходимым.

Во всяком случае, мы рассчитываем, что это движение произойдет синхронно, но опять же это суверенное дело наших партнеров. Как решат, так и будет.

— Президент Белоруссии Александр Лукашенко поручил правительству определиться в части торговых отношений с Украиной с учетом ее ассоциации с ЕС. Приняты ли уже какие-то принципиальные решения, чтобы сохранить активное экономическое отношение с Киевом, с одной стороны, и Россией, ЕАЭС и СНГ, с другой?

— Что касается Украины, то у нас нет никаких скрытых внутренних государственных решений. Мы об этом абсолютно прозрачно заявили и заявляем сейчас. Мы не собираемся разрывать связи с нашими торгово-экономическими партнерами. Причем если это никаким образом экономически не обусловлено. Для нас Украина фактически является вторым торгово-экономическим партнером после России. Конечно, на фоне сорокамиллиардного товарооборота с Российской Федерацией у нас максимальный товарооборот с Украиной был в 2012 году в размере 8,2 миллиарда долларов. Для нас — страны с ВВП в 60 миллиардов долларов — 8 миллиардов долларов внешнеторгового оборота это очень чувствительно. До известных событий 2014 года у нас товарооборот был где-то 6,2-6,4 миллиарда долларов. Сейчас он упал до 3,5 миллиарда.

— И торговые войны появились…

— Существуют определенные столкновения интересов, где нужно находить определенные развязки. Но мы находимся в контакте с украинскими партнерами и стараемся конфликтные моменты к взаимному согласию сторон урегулировать.

Украина — это очень важный торгово-экономический партнер, и просто одномоментно взять и оборвать связи — для нас это не позволительно. При этом мы приняли решение и проинформировали наших и российских, и казахстанских коллег о том, что тщательно отслеживаем экспортно-импортные операции с нашими украинскими партнерами. Если начнут резко возрастать те или иные позиции импорта, которые не связаны с тем, что это производится на Украине, то есть, грубо говоря, начнут работать "лифты" или каналы попадания товаров из стран, с которыми Украина заключила свое соглашение о свободной торговле, то, естественно, мы будем активно реагировать и принимать меры.

У нас есть статистика за январь и февраль. Какого-то активного, я уже не говорю про обвальный рост импорта, как это подается в отдельных СМИ, мы не заметили. Таможенная и статистическая службы в этом плане сориентированы. Мы тоже щепетильны к защите нашего собственного внутреннего рынка.

— Какие меры могут быть приняты, если зафиксирован резкий рост поставок какой-то продукции, причем не украинского происхождения?

— Для этого есть меры экономической политики. Это может быть и лицензирование. Могут быть и специальные пошлины.

— Вы имеете в виду внутриреспубликанские пошлины?

— А это уже как договоримся. Лучше это делать в рамках Евразийского экономического союза, но дело в том, что доказательная база в рамках союза сложнее. Одно дело посчитать ущерб для нашей относительно небольшой экономики, другое дело — для всего Евразийского экономического союза.

— В условиях кризисных явлений в мировой экономике стоит ли странам ЕАЭС форсировать полное снятие торговых барьеров в целях получения дополнительного импульса развитию экономик стран союза?

— Я бы не стал говорить, что между нами существуют какие-то торговые барьеры. Моменты, которые мы называем торговыми барьерами, это исключение из правил. Правила между нашими странами установлены таким образом, что барьеров возникать не должно де-юре. Все барьеры, которые являются исключением из нормативной базы, возникают потому, что кто-то хочет получить одностороннее преимущество, хотя бы кратковременное.

— Можно ли сделать так, что никто нигде больше не сможет создать таких барьеров?

— Теоретически можно. Для этого необходимо передать компетенцию, которая относится к этим проблемам, организации, которая будет принимать решения независимо от желания национальных сторон. Либо национальные стороны будут жестко придерживаться принципа, что, принимая то или иное решение, нужно всегда помнить о том, что находишься в определенных отношениях соглашений с партнерами по интеграции.

Белорусская сторона в этом плане, как один из способов решения данной проблемы, предложила ввести понятие "товар Союзного государства" или "товар Евразийского экономического союза". Эта было одной из инициатив белорусского председательства в ЕАЭС в прошлом году.

— Будет ли это?

— Мы этого добиваемся. Думаю, что в среднесрочной перспективе к этому придем. Белорусская сторона в этом деле заинтересована больше других партнеров, потому что у нас из всех стран самая открытая экономика. Соотношение внешнеторгового оборота к ВВП в Беларуси самое большое. То есть для нас роль и значение внешних рынков гораздо более чувствительны, чем для любой из стран, входящих в ЕАЭС.

Белоруссия. Россия > Внешэкономсвязи, политика > ria.ru, 1 апреля 2016 > № 1708059 Андрей Кобяков

За два месяца 2016 года экспорт рыбной продукции увеличился на 15,6%

Поставки за рубеж увеличились на фоне роста вылова минтая

По предварительным данным Росстата, объем поставок рыбной продукции за пределы Российской Федерации за январь-февраль 2016 года составил 291,2 тыс. тонн, что на 39,3 тыс. тонн, или 15,6% больше аналогичного периода прошлого года.

Рост экспорта происходил в основном за счет поставок мороженого минтая, который занимает 42,2% в структуре экспорта. Объем вылова минтая российскими рыбопромышленниками по состоянию на 1 марта составил 472,5 тыс. тонн, что на 45,6 тыс. тонн больше прошлогоднего показателя. При этом наблюдается положительная динамика его поставок на российский берег.

Экспорт мороженой сельди за два месяца сократился на 47,4% – до 22,9 тыс. тонн.

В то же время увеличились в девять раз поставки готовой или консервированной рыбной продукции – с 1,7 тыс. тонн до 15,9 тыс. тонн.

Объем импорта рыбной продукции в Российскую Федерацию, согласно предварительным данным Росстата, за январь-февраль 2016 года увеличился на 1,3% в сравнении с аналогичным периодом 2015 года и составил 79,7 тыс. тонн.

В частности, увеличился импорт мороженой рыбы на 12,7% – до 48,1 тыс. тонн, ракообразных, моллюсков и прочих беспозвоночных – на 7,1%, до 7,5 тыс. тонн. Наблюдалось уменьшение поставок филе рыбного и прочего мяса рыб на 40,7% – до 8 тыс. тонн, готовой или консервированной рыбной продукции – на 3,5%, до 10,9 тыс. тонн.

Согласно предварительным данным ФТС России (без учета данных о взаимной торговле с государствами – членами ЕАЭС) импортные поставки мороженой скумбрии увеличились в 2 раза – до 10,5 тыс. тонн, импорт мороженого лосося вырос на 43,4% – до 7,6 тыс. тонн, мороженой форели – в три раза, до 1,7 тыс. тонн. Вместе с этим снизились импортные поставки мороженой мойвы на 58,4% – до 4,7 тыс. тонн, мороженой сельди на 32,3% – до 4,4 тыс. тонн.

О некоторых итогах переговоров Россельхознадзора и Министерства торговли и промышленности Индии.

30 марта 2016 года по инициативе российской стороны состоялась видеоконференция между представителями Россельхознадзора и Министерства торговли и промышленности Республики Индия.

Стороны обсудили вопросы повышения эффективности взаимодействия и обмена информацией по вопросам ветеринарного надзора.

Кроме того, были осуждены вопросы возможности направления инспектора Россельхознадзора в Индию с целью контроля соответствия заготавливаемой и отгружаемой в адрес российских получателей буйволятины ветеринарно-санитарным требованиям и нормам ЕАЭС и Российской Федерации, а также своевременного и оперативного представления индийской стороной актуальной информации о текущей эпизоотической ситуации в Индии по болезням животных, в том числе ящуру.

Руководитель Федеральной службы по интеллектуальной собственности Григорий Ивлиев примет участие в заседании Консультативного комитета по интеллектуальной собственности при Коллегии Евразийской Экономической комиссии (ЕЭК). Седьмое заседание Комитета пройдет 31 марта 2016 года в Бишкеке (Кыргызская республика).

Комитет был создан решением Коллегии ЕЭК от 25 сентября 2012 года №172. В числе его основных функций — анализ международных договоров и актов, составляющих право Евразийского экономического союза (ЕАЭС). Комитет рассматривает и обсуждает законодательство и правоприменительную практику государств-членов ЕАЭС и готовит предложения по организации сотрудничества между уполномоченными органами. Руководитель Роспатента Григорий Ивлиев входит в состав Комитета.

На седьмом заседании планируется обсудить широкий круг вопросов. В частности, участники обсудят промежуточные итоги работы по проектам международных договоров в рамках ЕАЭС в сфере интеллектуальной собственности, включая Договор о товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров ЕАЭС.

Среди тем повестки также вопросы, связанные с деятельностью Рабочей группы по выработке предложений в отношении дальнейшего применения принципа исчерпания исключительного права на объекты интеллектуальной собственности при Коллегии ЕЭК, с организацией на регулярной основе Международного форума «Антиконтрафакт», а также с координацией деятельности государств-членов ЕАЭС в области защиты прав на объекты интеллектуальной собственности.

Иран и ЕАЭС обсуждают возможность создания ЗСТ

Заместитель премьер-министра Армении, министр по международной экономической интеграции и реформам Ваче Габриелян сообщил, что Армения инициировала соглашение о зоне свободной торговли между Ираном и Евразийским экономическим союзом.

По его словам, по инициативе Армении ЕАЭС сформировал рабочую группу, которая должна заниматься данным вопросом. По словам вице-премьера, необходимо согласовать множество вопросов со всеми странами-членами ЕАЭС, изучить влияние данного договора на их экономику, и лишь затем принимать решение. В связи с этим сроков заключения соглашения на данный момент не указано, передает Iran.ru.

Габриелян заявил также, что ЕАЭС является препятствием для внешней торговли между Ираном и Арменией, поэтому основным вопросом переговоров является отмена таможенных пошлин между двумя странами.

Телеком-холдинг Vimpelcom Ltd. (владеет российским "Вымпелкомом") направил в комиссию по ценным бумагам и биржам США (SEC) сообщение о возможной продаже или отчуждении до 89,2% своих обыкновенных акций, говорится в проспекте компании.

"Данный проспект относится к продаже или иному отчуждению до 1,567 миллиона обыкновенных акций продающими акционерами, которые будут определены в одном или нескольких приложениях к этому проспекту, вместе с количеством, ценами и условиями", — сообщается в документе. Исходя из количества акций и предлагаемой максимальной итоговой цены за одну акцию, которая указана в релизе, можно предположить, что сумма сделки по продаже всех 89,2% акций составит примерно 6,1 миллиарда долларов.

Обыкновенные акции при сделке могут быть представлены как расписки или американские депозитарные акции, каждая из которых представляет одну обыкновенную акцию. Все эти акции уже выпущены и находятся в обращении.

Компания отмечает, что по итогам сделки она не получит от нее доход. "Мы не получим доход от продажи или иного отчуждения обыкновенных акций при их продаже. Мы договорились о том, чтобы оплатить все расходы по регистрации, понесенные в связи с предложением", — отмечается в сообщении. При этом расходы от возможных скидок, выплаты налогов и выплат адвокатам возьмут на себя акционеры, которые будут продавать данные акции.

Согласно данным компании, 1,567 миллиона обыкновенных акций принадлежат ее основным акционерам: LetterOne Михаила Фридмана (56,2% обыкновенных акций и 47,9% голосующих) и Telenor (33% обыкновенных акций и 43% голосующих).

Vimpelcom объединяет операторов в РФ, Италии, на Украине, в Казахстане, Узбекистане, Таджикистане, Армении, Грузии, Киргизии, Лаосе, Алжире, Бангладеш, Пакистане, Бурунди, Зимбабве, ЦАР и Канаде. Крупнейшие активы холдинга — российское ОАО "Вымпелком" ("Билайн") и итальянский Wind Telecomunicazioni.

Министерство сельского хозяйства хочет добиться новых продуктовых ограничений. На сей раз речь о государственных закупках импортного продовольствия.

Проект постановления, которое министерство внесло в правительство, предлагает ограничить закупку целого перечня иностранных продуктов питания. Это 23 наименования:

рыба и мясо (говядина, свинина, мясо птицы, телятина, субпродукты),

молочные продукты (молоко, сливочное масло, сыры),

рис

соль

сахар.

"Принятие данного постановления позволит существенно увеличить рынок сбыта отечественной продукции", — приводит пресс-служба Минсельхоза слова главы ведомства Александра Ткачева.

Принцип, по которому предлагается теперь организовать закупки, в министерстве окрестили "третий лишний": если на тендер подано как минимум две заявки от России или стран Евразийского экономического союза (ЕАЭС), то любые заявки с предложениями импортных продуктов отклоняются.

В Минсельхозе утверждают, что продукты питания, включенные в перечень, производятся в России и государствах — членах ЕАЭС (Армения, Белоруссия, Казахстан, Киргизия) в достаточных объемах и не уступают зарубежным по качеству. По данным министерства, сегодня Россия на 92-96% независима от поставок зарубежного сахара, свинины, мяса птицы, на 81% — молока и на 75% — говядины.

"Здесь можно использовать производственные мощности наших соседей, например Белоруссии. А значит, их дефицита на внутреннем рынке не будет.

Это позволит установить на территории Евразийского экономического союза гарантированный рынок сбыта и обеспечит сохранение внутренней конкуренции среди сельхозпроизводителей наших стран", — убежден Александр Ткачев.

"Не стоит рассчитывать на большой эффект"

Государственные закупки — не коммерческие поставки. Их осуществляют министерства и ведомства, государственные учреждения и предприятия. Основную массу таких закупок производит Росрезерв, который приобретает продукты в том числе для нужд армии. Госзакупки продуктов питания осуществляются и для социальных учреждений: школ, детских садов, больниц.

В целом объемы импорта продовольствия, по данным Федеральной таможенной службы (ФТС), за последние годы сократились почти вдвое — с $41,9 млрд в 2013 году до примерно $25 млрд в 2015-м (по очень предварительным подсчетам). Особенно это сокращение коснулось продуктов из стран так называемого дальнего зарубежья.

"Продовольственный импорт у нас значительно уменьшился. Госзакупки составляют в нем весьма незначительную часть. Поэтому вряд ли можно говорить о том, что эта инициатива Минсельхоза что-то кардинально изменит на российском рынке продуктов питания. Во всяком случае, не стоит рассчитывать на большой эффект", — считает доцент Тимирязевской сельхозакадемии Игорь Абакумов.

Подобные предложения звучали и раньше, отмечает независимый эксперт по молочной промышленности Татьяна Рыбалова.

"Государственные закупки импортного продовольствия обычно были обусловлены тем, что на внутреннем рынке не удавалось найти товар соответствующего качества. Если Росрезерв, например, закупал новозеландское сливочное масло — так прежде всего потому, что ни один российский производитель такое качественное масло предложить не мог. Однако сегодня эта инициатива уже не столь актуальна, потому что ввоз продуктов питания даже из тех стран, которые не попали под российское продэмбарго, теперь крайне незначителен. Причина — падение курса рубля", — говорит она.

Единственный крупный импортер и конкурент России на рынке продовольствия сегодня — это Белоруссия, без продукции которой здесь вряд ли можно обойтись. Но она является членом ЕАЭС, и, следовательно, предлагаемые Минсельхозом ограничения ее не коснутся, отмечает Татьяна Рыбалова.

Качество или цена?

Российские "антисанкции" и провозглашенная политика импортозамещения подтолкнули аграрные отрасли к увеличению объемов производства отечественных продуктов питания. Однако они же возымели и побочный эффект.

Многие российские производители пошли не по пути достижения мировых стандартов качества своей продукции, а устроили соревнование в сокращении расходов на их производство с одновременным повышением цен.

Так, на прилавках магазинов появилось разнообразие сыров, лишь названием да ценой напоминающих свои заграничные аналоги.

В то же время нельзя не заметить, что молочное производство в России в последние месяцы существенно изменилось в лучшую сторону, отмечает Татьяна Рыбалова.

"Объемы производства молока, соответствующего европейскому уровню качества, растут. Увеличивается количество современных ферм, улучшаются степень их оснащенности, культура производства", — перечисляет она.

При этом лучшее российское молоко, по ее словам, традиционно скупают работающие в России перерабатывающие предприятия, принадлежащие иностранным владельцам — прежде всего это такие молочные гиганты, как Danon и "Вим-Билль-Данн". Будучи формально российскими, они смогут участвовать в тендерах на приоритетных основаниях.

Татьяна Рыбалова сомневается, что предлагаемые Минсельхозом ограничения в госзакупках импортных продуктов помогут улучшить конкурентную среду и существенно стимулировать российских производителей.

Предлагая подобные стимулирующие меры, надо четко отдавать себе отчет в реальном состоянии покупательной способности — как населения, так и структур, участвующих в госзакупках, утверждает Игорь Абакумов.

"Импортные продукты никогда не будут дешевле отечественных. Из-за большого числа посредников по пути к потребителю они дорожают в несколько раз. Особенно это касается изначально дорогих продуктов высокого качества. К примеру, если кто-то, какое-то ведомство может позволить себе закупать аргентинскую мраморную говядину, то оно и будет ее закупать, потому что вряд ли кто-то из российских производителей сможет предложить достойную альтернативу. Остальные как закупали значительно более дешевое отечественное мясо, так и будут его закупать", — поясняет экономист.

По его словам, кризис уже привел к тому, что сегодня большинство покупателей в России — как розничных, так и оптовых, особенно бюджетных, — выбирают продукты, ориентируясь не столько на качество, сколько на цену.

Определить, какова в инициативе аграрного ведомства доля трезвого экономического расчета, а сколько в ней "рекламной составляющей", эксперты не берутся.

Владимир Ардаев, обозреватель МИА "Россия сегодня"

Многосерийное эмбарго

Турецким товарам могут окончательно закрыть путь в Россию

Алексей Голяков

Россия может ввести дополнительные ограничительные меры на импорт турецких овощей и фруктов. Об этом заявил вчера агентству Bloomberg руководитель Россельхознадзора Сергей Данкверт. Чиновник уточнил, что новые запреты будут немедленно введены в случае, если «переговоры с турецкими властями окажутся безрезультатными». Глава Россельхознадзора добавил, что решение об ограничении импорта может быть принято уже в течение месяца.

Напомним, что после инцидента с российским бомбардировщиком, который в ноябре прошлого года был сбит в небе над Сирией турецкими ВВС, Москва ввела в отношении Анкары экономические санкции. С 1 января 2016 года заработал запрет на ввоз ряда продовольственных товаров из Турции. В частности, под запрет попали поставки в Россию клубники, апельсинов, мандаринов, винограда, яблок, груш, абрикосов, персиков, нектаринов и слив.

В ограничительный список были также занесены овощи (томаты, огурцы, капуста цветная и брокколи, лук репчатый), а также некоторые мясные продукты (замороженные части тушек и субпродуктов индеек и домашних кур). Угодила под запрет даже турецкая соль.

В течение всего периода, начавшего свой отсчет с инцидента с российским летчиком, многие высокопоставленные лица нашей страны неоднократно заявляли, что готовы расширить поле эмбарго, а именно – ввести ограничения на ввоз тех продовольственных товаров из Турции, которые под санкции пока не попали.

Между тем 17 марта Россельхознадзор ввел запрет на ввоз турецкого перца и гранатов. При этом ведомство не исключило запрета ввоза еще и пекинской капусты и салата из Турции. Сергей Данкверт специально пригласил для этого турецких торговых представителей для обсуждения сложившейся ситуации с поставками растительной продукции в нашу страну. В Россельхознадзоре при этом, естественно, приводят аргумент, что запрет коснется исключительно той растительной продукции, которая «не соответствует нормам безопасности».

Напомним, что Турция до известных событий являлась одним из крупнейших поставщиков в Россию овощей, на что указывает гендиректор отраслевого портала FruitNews Ирина Козий. На взгляд эксперта, в результате антитурецких санкций ситуация на рынке разбалансирована. Как считает г-жа Козий, дополнительные ограничения только вредят рынку, потому что возрастают поставки по «серым» схемам из других государств, что приводит к удорожанию продукции для конечного потребителя.

Однако глава Минсельхоза Александр Ткачев, невзирая на предупреждения специалистов, неоднократно уверял общественность в том, что РФ в состоянии заместить турецкие помидоры и прочие дары растениеводства поставками из множества других стран. Так, овощи и фрукты из Турции министр пообещал заменить соответствующей продукцией из таких стран, как Азербайджан, Узбекистан, Иран и даже ЮАР.

Тем не менее Федеральная антимонопольная служба фиксирует и рост цен на данные продукты, и жалобы на их качество от потребителей. Одномоментно заместить импорт из страны – недавнего ведущего экономического партнера, являющегося к тому же территориальным соседом, – оказалось совсем не просто. Согласно сводкам Росстата, в 2014 году Россия ввозила из Турции агросырья и продовольствия на 1,76 млрд. долларов. На Турцию до санкций приходилось около 20% поставляемых в Россию овощей, а доля турецких томатов доходила до 60%.

Торговая война оказалась разорительной для обеих сторон. По данным экспертов портала Dunya, турецкие экспортеры овощей и фруктов уже понесли убытки на сумму более 150 млн. долларов из-за потери российского рынка. Так, вследствие эмбарго в Турции пришли в негодность предназначенные для экспорта в РФ около 190 тыс. тонн фруктов и овощей. В России, как считает директор Центра конъюнктурных исследований Высшей школы экономики Георгий Остапкович, «продуктовая инфляция поднялась сразу на 3–4%».

На взгляд старшего научного сотрудника Российского института стратегических исследований Николая Трошина, антитурецкое эмбарго, которое уже можно рассматривать как «сериал» с продолжением, лишний раз высвечивает серьезные недостатки как прежде всего самой концепции импортозамещения, так и ее организации.

Роковой фальстарт оппозиции

Автор: Сергей КОЖЕМЯКИН. (Соб. корр. «Правды»). г. Бишкек.

Спецслужбы Киргизии заявляют о предотвращённом государственном перевороте. Его якобы должна была совершить оппозиция, стянув сторонников из регионов в столицу и распустив парламент и правительство. По обвинению в подготовке насильственного захвата власти задержаны несколько оппозиционных политиков.

ПОЛИТИЧЕСКОЕ «весеннее обострение», угроза которого была более чем зримой в первой половине марте, завершилось громкими разоблачениями и уголовными делами. «Правда» в № 26 от 15—16 марта писала, что ряд партий и движений Киргизии создали объединение под названием «Единая оппозиционная сила». Обвинив власти в неспособности вывести страну из экономического кризиса, альянс потребовал отставки нынешнего кабинета министров и формирования правительства народного доверия. Во главе нового оппозиционного движения стали известные экс-чиновники акаевской и бакиевской поры, включая Адахана Мадумарова, Камчыбека Ташиева и Ахматбека Келдибекова.

Едва появившись на свет, «Единая оппозиционная сила» объявила о серии акций протеста. Сначала митинги должны были пройти в ряде районных центров, а 24 марта, в годовщину переворота 2005 года, в городе Ош планировалось провести большой курултай (народный сбор) с участием тысяч противников действующей власти.

Дальнейшие события внесли в эти планы некоторые коррективы. 18 марта отряд узбекских военнослужащих занял спорный участок на границе с Киргизией, что вызвало дипломатический конфликт двух стран. Оппозиция не преминула воспользоваться подвернувшимся случаем. Критика социально-экономической политики властей сменилась обвинением и в предательстве национальных интересов. 22 марта в городе Аксы, расположенном в нескольких километрах от очага приграничного конфликта, состоялся крупный митинг. Оппозиционные политики заявили на нём, что руководство страны заняло в спорах с Ташкентом слишком мягкую позицию и передало соседней республике ряд территорий. Звучали на митинге и откровенно провокационные призывы — к примеру, перекрыть все ирригационные каналы, идущие из Киргизии в Узбекистан. Кроме того, участники акции освистали премьер-министра Темира Сариева, прибывшего в регион для урегулирования конфликта.

Следующий бой действующей власти оппозиция должна была дать в Оше. Однако курултай отложили на неопределённый срок. В тот же день, когда в Аксы звучали воинственные лозунги, несколько интернет-сайтов опубликовали запись телефонного разговора трёх оппозиционных политиков: экс-губернатора Джалал-Абадской области Бектура Асанова, экс-депутата Кубанычбека Кадырова и бывшего помощника министра внутренних дел Дуулатбека Турдуналиева. Участники беседы обсуждали подготовку переворота. По их словам, сначала планируются выступления в областях страны, а затем протестующие двинутся на Бишкек. «Где-то 70—80 тысяч человек соберётся, оформим приказ, объявим о роспуске парламента и выгоним всех. В тот же день примем решение о выборах и изберём новое руководство в течение 45 дней», — заявлял Турдуналиев.

24 марта Бектур Асанов и Кубанычбек Кадыров были арестованы и помещены в СИЗО Госкомитета национальной безопасности (ГКНБ). Дуулатбек Турдуналиев объявлен в розыск. Всем троим предъявлены обвинения в подготовке насильственного захвата власти. По данным ГКНБ, уголовное дело по этой статье было возбуждено ещё 12 марта. В рамках расследования и была сделана упомянутая запись.

В тот же день президент Киргизии Алмазбек Атамбаев, выступая по случаю 11-й годовщины переворота 2005 года, обрушился на оппонентов с резкой критикой. «Силовикам пора отработать ситуацию по призывам так называемой оппозиции к перевороту и захвату власти в стране. Я их прекрасно знаю, это не оппозиция, а одиозные люди. Их надо судить по всей строгости закона», — заявил он.

Несмотря на обещания лидеров «Единой оппозиционной силы» продолжать акции протеста, очевидно: добиться своих целей у них не получится. По крайней мере, в ближайшем будущем. И дело не в том, что жители Киргизии относятся к нынешней власти с большим уважением — социально-экономическая ситуация в республике оставляет желать лучшего. Однако ещё меньшее доверие население испытывает к оппозиции, вся программа которой, по сути, умещается в стремление вернуть некогда утраченные полномочия и привилегии.

Выборгской таможней изъяты бриллианты и части ювелирных изделий на сумму более 1 миллиона рублей.

Сотрудники оперативно-розыскного отдела Выборгской таможни в результате проведения мероприятий, направленных на выявление и пресечение правонарушений, связанных с незаконным перемещением товаров через таможенную границу ЕАЭС совместно с сотрудниками Выборгского железнодорожного таможенного поста провели досмотр ручной клади пассажиров скоростного поезда «Аллегро» сообщением Хельсинки – Санкт-Петербург.

В результате таможенного досмотра установлено, что среди личных вещей, принадлежащих пассажиру – гражданину Российской Федерации, перемещается незадекларированный товар: неоправленные ограненные камни, части ювелирных изделий, металлические пластины, инструмент и расходные материалы, предназначенные для использования в ювелирной промышленности.

Согласно заключению эксперта, неоправленные ограненные камни, являются бриллиантами (природные алмазы в обработанном виде). Представленные на экспертизу изделия выполнены из золотых сплавов 585-й, 750-й, 999,9-й проб, платинового сплава 950-й пробы. Рыночная стоимость незадекларированных товаров составила 1 364 903 рубля.

В отношении гражданина РФ, ввозившего ювелирные изделия с нарушениями таможенного законодательства, возбуждено уголовное дело по ч. 1 ст. 226.1 УК РФ.

Сенаторы одобрили федеральный закон "О ратификации Соглашения между Правительством Российской Федерации и Правительством Республики Узбекистан об урегулировании взаимных финансовых требований и обязательств". Об этом говорится в сообщении верхней палаты парламента.

Соглашение предусматривает изменение условий погашения задолженности Узбекистана перед Россией (по состоянию на 1 ноября 2014 года просроченная задолженность Узбекистана России составила $889.3 млн, в том числе по процентам - $388.7 млн.

Соглашением предусматривается отказ сторонами от всех претензий, возникших по операциям бывшего СССР, в связи с его распадом, включая вопросы раздела Алмазного фонда СССР и возврата валютных средств на счетах во Внешэкономбанке бывшего СССР, а также по кредитам, предоставленным Узбекистану в 1992-1993 годах.

Узбекская сторона обязуется выплатить российской стороне $25 млн единовременным денежным платежом.

НОВЫЙ МАРШРУТ ИЗ КИТАЯ В ТАДЖИКИСТАН

Грузовой железнодорожный маршрут между городом Куйтунь (Синьцзян-Уйгурский автономный район) и Душанбе (Таджикистан). Поезд проследует по территории Китая, Казахстана, Узбекистана, Туркменистана и Таджикистана в течение 16 дней. В первый состав включён 41 вагон с товарами общим весом 2400 тонн.

Кстати, недавно в Узбекистане состоялась стыковка туннеля Камчик протяжённостью 19,1 км, восьмого по сложности в мире. Объект является частью новой железнодорожной линии Ангрен–Пап протяжённостью новой дороги - 123,1 км, расположенной на высоте 2 тыс. м над уровнем моря.

В последнее десятилетие Китай стал де-факто ведущей экономической и политической силой на территории стран СНГ. Особое внимание в Китае уделяется странам Центральной Азии, - Казахстану, Киргизии, Таджикистану, Туркмении и Узбекистану. Уже в 2013 году товарооборот Китая с ними превысил товарооборот этих стран с Россией. Китай всерьёз готов вкладываться в экономическое восстановление этих стран, в частности, в строительство инфраструктуры, что является критически важным для стран региона. Все мероприятия, с помощью которых планируется включить страны СНГ в китайский ареал, включены в концепцию «Экономический пояс Шёлкового пути» (ЭПШП).

Конференция под эгидой ОБСЕ, посвященная противодействию религиозного радикализма и проблеме возвращения боевиков террористических организаций на родину, пройдет в Берлине 31 мая — 1 июня, заявил в среду министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер, находящийся с визитом в Узбекистане.

Штайнмайер, который является действующим председателем Организация по безопасности и сотрудничеству в Европе, ранее сообщил, что конференция по противодействию терроризму пройдет в Берлине летом.

"Германия в рамках ОБСЕ проведет конференцию в Берлине по предотвращению радикализации и проблемам возвращения боевиков к себе на родину 31 мая — 1 июня ", — сказал Штайнмайер журналистам. По его словам, к участию в конференции приглашены все страны-члены ОБСЕ.

"Это проблема сегодня приобретает особенную актуальность в связи с последними терактами, существует необходимость коллективного взаимодействия стран ОБСЕ", — отметил глава МИД Германии.

Штайнмайер также сообщил, что в ходе встречи с президентом Узбекистана Исламом Каримовым в центре внимания также были вопросы, связанные с угрозами экстремизма и терроризма на Ближнем Востоке в Центральной Азии.

По данным посольства ФРГ в Узбекистане, Штайнмайер в рамках поездки по Центральной Азии также посетит Киргизию и Таджикистан. Во всех трех странах он проведет переговоры с политическим руководством и встретится с представителями гражданского общества. Основное внимание будет уделено, наряду с вопросами двусторонних отношений, вопросам по борьбе с терроризмом, регионального сотрудничества и экономической взаимосвязи в рамках ОБСЕ.

Штайнмайер постигает основы миграционного кризиса

Визит главы МИД Германии в Центральную Азию

Александр Братерский

Глава МИД Германии Франк-Вальтер Штайнмайер начал сегодня свой визит в страны Центральной Азии: Узбекистан, Таджикистан и Киргизию. Германия как центральная страна ЕС надеется найти здесь альтернативу российскому газу, а также показать общественности, что пытается понять корни миграционного кризиса, захлестнувшего Европу.

Узбекистан станет первой страной, которую посетит глава МИД Германии, председательствующей в этом году в ОБСЕ. Здесь Франка-Вальтера Штайнмайера примет президент Узбекистана Ислам Каримов. Дипломат также побывает в Киргизии и Таджикистане. Турне продлится три дня.

Узбекистан — государство, которое играет для ЕС ключевую роль в регионе в связи с тем, что старается держать дистанцию от интересов России и охотно идет на переговоры с ЕС и США об экономических проектах.

В узбекском Самарканде в ноябре прошлого года была принята совместная декларация партнерства и сотрудничества США и пяти стран региона: Узбекистана, Таджикистана, Киргизии, Казахстана и Туркменистана. Германия, ведущая экономика Европы и неформальный лидер ЕС, также стремится укреплять свои связи с Узбекистаном и другими государствами Центральной Азии.

«Германия плотно работает в регионе, и у нее, как и у ЕС, есть своя отдельная повестка в Центральной Азии», — объясняет директор Евразийского коммуникационного центра Алексей Пилько.

От беженцев и России

«Центральная Азия лежит в тени международного внимания, однако здесь сталкиваются интересы трех региональных сил: России, Китая и Ирана, — написал в преддверии поездки Штайнмайера немецкий журнал Der Stern. — Поэтому важно, чтобы Германия активно продвигала здесь свою повестку». Кроме того, по данным немецкой прессы, визит главы МИД Германии важен и для общественного мнения: Берлин хочет показать, что пытается понять причины нынешнего миграционного кризиса в Европе и рассматривает все возможности снизить поток беженцев.

Кроме того, после терактов в Брюсселе европейские власти обеспокоены информацией об активизации радикальных исламистских организаций в регионе, а также сообщениями о том, что террористическое «Исламское государство», запрещенное в России, постепенно укрепляется в Центральной Азии.

В 2007 году Германия выступила в качестве инициатора принятия «Центральноазиатской стратегии ЕС». Целью документа было вовлечение стран региона в торгово-экономические связи и политические связи с Германией. Как говорилось в документе, цель стратегии состояла в «формировании в Центральной Азии стабильных, независимых и процветающих стран, приверженных демократическим ценностям и принципам рыночной экономики». В качестве приоритетов называются содействие безопасности и стабильности, укрепление энергетической безопасности и развитие торговли и инвестиций.

Однако немецкие политики и экономисты рассматривали Центральную Азию также как возможность снизить зависимость ЕС от российской энергии. По данным BP, запасы углеводородов в Узбекистане составляют 2,5 млрд т условного топлива, более 60% из этого объема приходится на природный газ.

У Германии лучшие позиции из числа стран ЕС для переговоров о сотрудничестве в сфере энергетики с Центральной Азией. Это единственная страна ЕС, у которой есть посольства во всех странах региона.

После афганской кампании

Узбекистан многие годы имел особое значение для Германии. У обеих стран было налажено военное сотрудничество в связи с операцией НАТО в Афганистане. На протяжении почти 13 лет ВС Германии использовали базу в Термезе для переброски военных в Афганистан. В декабре прошлого года база была закрыта. При этом экономические связи между обоими государствами были достаточно скромными, и немецкое правительство рассматривает возможность их расширения несмотря на критику со стороны оппозиции. Представители левых сил неоднократно упрекали руководство Германии, что оно закрывало глаза на массовые нарушения прав человека в этой стране.

Во время визита главы МИД Германии тема прав человека, вероятно, будет упомянута немецким дипломатом, однако Штайнмайер вряд ли будет делать на этом упор. Главным вопросом будут перспективы экономического сотрудничества: в делегации министра будет несколько крупных бизнесменов. Узбекистан, чья экономика пострадала из-за ухудшения экономической ситуации в России, нуждается в германских инвестициях. В прошлом году между странами был подписан ряд контрактов на сумму в $2,8 млрд.

При этом к особой роли в регионе Узбекистан уже не стремится, отмечает профессор МГИМО Иван Сафранчук. Он называет отношения Узбекистана с Германией и ЕС «прагматичным партнерством» и отмечает, что сегодня руководство страны проводит «линию на снижение геополитической игры» в регионе.

Следующей остановкой главы МИД Германии станет Киргизия. Здесь немецкий дипломат будет обсуждать вопросы экономического сотрудничества, а также выделения стране немецких кредитов в размере около €50 млн. Он также будет принят президентом страны Алмазбеком Атамбаевым.

В свою очередь в Таджикистане, где Штайнмайера примет глава страны Эмомали Рахмон, надеются получить от Германии помощь в борьбе с исламистами, которые проникают в страну из Афганистана. Визит министра предусматривает поездку в один из центров на территории страны, где тренируются афганские пограничники.

Германия свернула миссию в Афганистане в рамках НАТО, однако существует опасение возможной дестабилизации власти в этой стране. Берлину необходима относительно спокойная ситуация в Афганистане, так как в последнее время правительство начало активно возвращать туда беженцев-афганцев, отказывая им в получении статуса беженца. Кроме того, Берлин обеспокоен данными о подъеме исламистских идей как на границе с Афганистаном, так и во всей Центральной Азии.

Армения инициировала начало переговоров о Договоре о создании зоны свободной торговли между Евразийским экономическом союзом (ЕАЭС) и Ираном, заявил во вторник вице-премьер, министр международной экономической интеграции и реформ Армении Ваче Габриелян.

В конце декабря страны ЕАЭС совместно с Ираном начали работу по зоне свободной торговли. Отмечалось, что стороны запускают совместное исследование перспектив заключения соглашения о свободной торговле. Исследовательская группа должна будет определить возможности максимизации экономических выгод от соглашения, дать конкретные предложения по возможному формату и рамкам обязательств сторон.

"Это была инициатива Армении. На основе этого в ЕАЭС была сформирована рабочая группа, которая обрабатывает вопросы. Есть пять стран, широкий спектр вопросов, поэтому вопрос обрабатывается. Не так, чтобы вопрос был поднят без исследования влияния на экономические сферы, взаимоотношения. Это сложный процесс, который проводится сейчас", — сказал Габриелян журналистам.

ЕЭАС — международное интеграционное экономическое объединение, созданное на базе Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана и Единого экономического пространства и функционирующее с 1 января 2015 года. Армения стала полноправным членом ЕАЭС со 2 января 2015 года, к лету прошлого года членом ЕАЭС стала Киргизия. Союз предполагает свободное перемещение между странами союза товаров, услуг, капиталов и трудовых ресурсов. В мире растет интерес к ЕАЭС, предложения о сотрудничестве и создании зон свободной торговли поступают от стран Азии, Африки, Южной Америки.

Гамлет Матевосян.

Подземный тоннель, обнаруженный узбекскими пограничниками вблизи линии границы с Киргизией, который якобы мог использоваться для нелегальной переправки товаров и оружия, не имеет выхода на киргизскую территорию, сообщила во вторник пресс-служба Государственной погранслужбы (ГПС) республики.

Ранее СМИ сообщили, что в районе киргизско-узбекской границы обнаружен 120-метровый подземный тоннель, который предположительно мог служить каналом переправки контрабандных товаров, оружия и которым также могли пользоваться боевики.

Как информирует ГПС Киргизии, "узбекская сторона показала тоннель, вырытый в доме гражданина Узбекистана, жителя села Борбалык Ферганской области, во время встречи (на границе — ред.) 25 марта глав пограничных ведомств двух стран для обсуждения ситуации на границе".

"Сразу же при получении информации были проведены оперативно-следственные мероприятия по поиску выхода из тоннеля на территорию Кыргызстана, однако на приграничной территории Кыргызстана выход из тоннеля не был обнаружен", — отмечает пресс-служба.

Оперативно-следственные мероприятия по данному факту продолжаются, обстановка в районе границы стабильная, говорится в сообщении.

Ситуация на границе двух стран обострилась после того, как 18 марта текущего года узбекская сторона, по версии киргизских пограничников, выдвинула около 40 военнослужащих и бронетехнику в район спорного участка госграницы в местности Чаласарт Джалал-Абадской области и выставила блокпост на участке автодороги Кербен — Ала-Бука. В ответ Киргизия также ввела усиление на своих рубежах. Бишкек настаивал на выводе тяжелой техники и военнослужащих Узбекистана со спорного участка границы. После встречи 25 марта глав погранведомств двух стран конфликт был урегулирован, узбекские пограничники отвели военнослужащих и технику с несогласованного участка границы с Киргизией.

После развала СССР почти четверть всей линии киргизско-узбекской госграницы остается неделимитированной, что является причиной частых конфликтов на границе. За последние три года здесь произошло несколько десятков погранинцидентов с применением оружия. После вступления Киргизии в ЕАЭС в 2015 году госграница республики стала южным рубежом интеграционного объединения. Кроме того, киргизско-узбекский участок госграницы является внешним рубежом ОДКБ.

Вступление Армении в Евразийский экономический союз было положительным фактором, заявил во вторник вице-премьер, министр международной экономической интеграции и реформ Ваче Габриелян, отвечая во вторник на вопросы журналистов о плюсах присоединения страны к ЕАЭС.

ЕЭАС — международное интеграционное экономическое объединение, созданное на базе Таможенного союза России, Белоруссии и Казахстана и Единого экономического пространства и функционирующее с 1 января 2015 года. Армения стала полноправным членом ЕАЭС со 2 января 2015 года, к лету прошлого года членом ЕАЭС стала Киргизия. Союз предполагает свободное перемещение между странами союза товаров, услуг, капиталов и трудовых ресурсов. В мире растет интерес к ЕАЭС, предложения о сотрудничестве и создании зон свободной торговли поступают от стран Азии, Африки, Южной Америки.

"Результаты проведенного нами исследования показали, что членство Армении в ЕАЭС было положительным", — сказал Габриелян. Согласно данному исследованию, объемы экспорта из Армении в Россию сократились, а армянского экспорта в Белоруссию и Казахстан практически нет. Тем не менее, отметил вице-премьер, "хотя объемы экспорта сократились, однако он стал более разнообразным, наблюдаются более положительные развития".

Отвечая на вопрос о том, что если бы не членство в ЕАЭС, были бы сохранены те же объемы экспорта, Габриелян сказал: "Хочу сказать, что было бы намного хуже, призываю ознакомиться с исследованием".

В частности, пояснил вице-премьер, благодаря вступлению в ЕАЭС Армения сократила время на перевозку товаров и таможенные процедуры. Так, время прохождения товара через границу при экспорте сократилось с 50 часов до трех. Благодаря этому, в частности, в 2015 году повысилась позиция Армении в индикаторе Всемирного банка Doing Business. "Кроме того, упростились процедуры трудовой миграции, что позволило значительно смягчить социальные последствия от спада трансфертов из России", — добавил Габриелян.

Согласно статданным, внешнеторговый оборот Армении в 2015 году составил 4,740 миллиарда долларов, сократившись на 20,6% по сравнению с предыдущим годом. При этом экспорт Армении составил 1,486 миллиарда долларов, сократившись на 3,9%, а импорт – 3,254 миллиарда долларов, снизившись на 26,5%. Внешнеторговый оборот Армении с ЕАЭС за 2015 год снизился на 17,6%, составив 1,218 миллиарда долларов

Гамлет Матевосян.

Выступление Министра иностранных дел России С.В.Лаврова на заседании Попечительского совета Фонда поддержки публичной дипломатии имени А.М.Горчакова

Уважаемый Леонид Вадимович,

Дорогие коллеги, друзья,

Мы рады вас приветствовать на очередном заседании Попечительского совета Фонда поддержки публичной дипломатии имени А.М.Горчакова. Сегодня, как обычно, мы подведем итоги работы Фонда за прошедший год и рассмотрим приоритетные направления приложения усилий на ближайшую перспективу.

Думаю, нет нужды лишний раз в сегодняшних условиях напоминать о том, что мы заинтересованы в максимальном привлечении публичной дипломатии, структур гражданского общества, экспертов и академических кругов к сотрудничеству с Министерством иностранных дел. В рамках нашего взаимодействия формируется наиболее полная и объективная информация о положении дел в России, о нашем внешнеполитическом курсе.

Мы хотели бы с удовлетворением отметить, что одной из ключевых сфер приложения усилий Фонда поддержки публичной дипломатии имени А.М.Горчакова остается оказание финансовой поддержки гражданским инициативам в области международных отношений. Фонд ежегодно рассматривает, как я понимаю, порядка 200 заявок от российских и зарубежных НКО. Это говорит о его растущем авторитете, в том числе и как грантодающей организации.

Фонд проводит и собственные мероприятия, в том числе научно-образовательные программы (в частности, «Дипломатический семинар молодых экспертов», «Академия безопасности», «Каспийский диалог», «Балканский диалог», «Балтийский диалог», «Кавказский диалог», «Школа по Центральной Азии», «Диалог во имя будущего» и различные тематические конференции и семинары).

Хорошо зарекомендовал себя основанный в 2013 году «Клуб друзей» Фонда поддержки публичной дипломатии имени А.М.Горчакова.

Эксперты Фонда готовят полезные информационно-аналитические материалы. Рассчитываем, что Фонд им.А.М.Горчакова будет и впредь расширять круг сотрудничающих с Фондом отечественных и зарубежных НПО и тем самым помогать общению между экспертами на этом уровне.

Мы рассмотрим сегодня представленный перечень приоритетных направлений деятельность Фонда им.А.М.Горчакова на 2017 год. Я, как и многие из присутствующих, ознакомился с ним. Думаю, что в ходе нашей дискуссии мы отметим, что Фонд нацеливает деятельность своих программ на эффективность управления российской внешней политикой в медиа-пространстве, наращивание взаимодействия со СМИ. По-моему, это очень важное и правильное направление.

Как мы видим, Фонд планирует и далее уделять приоритетное внимание отношениям со странами СНГ, прежде всего ОДКБ, ЕАЭС, а также БРИКС и ШОС с учетом значимости этих структур в формировании новой полицентричной архитектуры мироустройства. Безусловно, мы заинтересованы, чтобы программами и проектами Фонда охватывались и другие направления нашей многовекторной внешней политики. В этом смысле мы приветствуем сохранение и даже рост интереса к проблематике, связанной с АТР, и к вопросам развития равноправных, взаимоуважительных отношений с государствами ЕС и США.

Терроризм является, наверное, главной проблемой для всех государств без исключения. Можно только поддержать задачи исследовательской работы, связанной с определением путей урегулирования конфликтов, прежде всего, в регионе Ближнего Востока и Севера Африки.

Думаю, что не будет терять свою актуальность проблематика борьбы с фальсификацией истории, включая историю Второй мировой войны, задачи противодействия героизации нацизма, пропаганде экстремистских идей и ценностей. Полагаем, что в нынешней обстановке они также заслуживают самого пристального внимания.

Уважаемые коллеги,

Перед тем, как завершить свое вступительное слово, хочу отметить нашу глубокую признательность за взаимодействие со многими из представленных здесь (и не только) членами Попечительского совета, которые оказывают поддержку деятельности нашего Фонда. Хотел бы выразить признательность С.В.Чемезову, С.А.Керимову, Ф.К.Шодиеву, М.Д.Прохорову, А.А.Мордашову, Н.П.Токареву, Р.К.Варданяну за финансовую поддержку программ, которые Фонд реализует в рамках своего мандата.

Надеюсь, что мы продолжим частно-государственное партнерство и в предстоящий период.

22-24 МАРТА В САРАТОВЕ ЗАМЕСТИТЕЛЬ РУКОВОДИТЕЛЯ РОСТРАНСНАДЗОРА СЕРГЕЙ ВАСИЛЬЕВ ПРИНЯЛ УЧАСТИЕ В РАБОТЕ 61 ЗАСЕДАНИЯ КОМИССИИ ВАГОННОГО ХОЗЯЙСТВА СОВЕТА ПО ЖЕЛЕЗНОДОРОЖНОМУ ТРАНСПОРТУ ГОСУДАРСТВ – УЧАСТНИКОВ СОДРУЖЕСТВА

В работе заседания под председательством начальника Управления вагонного хозяйства Центральной Дирекции инфраструктуры – филиала ОАО «РЖД» Алексея Сакеева приняли участие члены Комиссии вагонного хозяйства Азербайджанской Республики, Республики Беларусь, Республики Казахстан, Киргизской Республики, Российской Федерации, Республики Таджикистан, Туркменистана, Республики Узбекистан, Украины, Грузии, Латвийской Республики, Литовской Республики, Эстонской Республики, представители Дирекции Совета по железнодорожному транспорту, научно-исследовательских организаций и производственных предприятий.

На заседании обсуждались итоги работы предприятий вагонного хозяйства железнодорожных администраций за 2015 год, а также актуальные задачи, связанные с техническим содержанием грузовых вагонов.

Комиссия вагонного хозяйства создана решением 9-го заседания Совета по железнодорожному транспорту государств – участников Содружества 14-15 октября 1993 года в Бишкеке. Целью деятельности Комиссии является рассмотрение вопросов, направленных на обеспечение исправного технического состояния грузовых вагонов, допущенных к эксплуатации в международном сообщении на пространстве колеи 1520мм, и формирование единой технологии их обслуживания для безопасного и беспрепятственного курсирования.

ЕС — ЕАЭС — надежда есть, осталось не упустить шанс

24 марта 2016 г. РСМД совместно с представительством ЕС в России и посольством Нидерландов, страны-председателя в Совете ЕС, провели семинар, посвященный перспективам отношений России и ЕС. Основной темой экспертного обсуждения на высоком уровне стали пять принципов отношений России — ЕС, выдвинутые в Брюсселе и критически воспринятые в Москве.

Однако помимо обсуждения этого аспекта и других, не менее важных, стоит обратить внимание на такой трудный вопрос, как наличие положительных драйверов в отношениях ЕС и ЕАЭС.

По следам состоявшегося мероприятия РСМД опросил участвовавших в семинаре экспертов Ярослава Лисоволика, главного экономиста Евразийского банка развития, Павла Каневского, заместителя декана социологического факультета МГУ, Сергея Рекеду, главного редактора аналитического портала RuBaltic.Ru, генерального директора Информационно-аналитического центра по изучению общественно-политических процессов на постсоветском пространстве при МГУ, Николая Кавешникова, заведующего кафедрой интеграционных процессов Европейского учебного института МГИМО, и Ольги Потёмкиной, заведующей отделением исследования европейской интеграции ИЕ РАН по поводу перспектив развития отношений двух интеграционных блоков.

Как Вы расцениваете позитивные перспективы развития отношений ЕС — ЕАЭС?

Ярослав Лисоволик

Текущая экономическая ситуация и в ЕС, и в ЕАЭС скорее говорит в пользу создания альянса, который помог бы преодолеть экономические трудности. Очевидно, что фундаментальные экономические предпосылки для альянса есть. Это включает в себя целый ряд факторов: и географическую близость, и взаимодополняемость структуры экономики. Евразийскому союзу необходимо расширять круг альянсов и создавать дополнительные возможности для экономического и инвестиционного роста. В этом плане потенциальные альянсы с Европейским союзом могут включать самые различные варианты, которые уже разрабатываются в той или иной степени самим ЕС. Это могут быть и инвестиционные альянсы, и различные модификации торговых альянсов. Таким образом, возможности в экономической сфере есть. В этом плане можно надеяться на то, что в дальнейшем они будут реализованы. С экономической точки зрения, предпосылки для этого есть.

Павел Каневский

Оба наднациональных образования сегодня испытывают целый ряд проблем, которые, хотя и носят различный характер и порождены различными причинами, но приводят к схожему эффекту — риску дезинтеграции. ЕС с трудом переживает болезнь роста и последствия нескольких расширений на Юг и Восток Европы, которые со всей очевидностью выявили внутренний экономический и политический дисбаланс. ЕАЭС все еще не может выработать согласованную торговую политику, что также порождает внутренний дисбаланс и приводит к неспособности достичь главной цели — создания полноценной зоны свободной торговли как внутри союза, так и с потенциальными внешними партнерами.

Тем не менее риски для ЕАЭС сегодня выше, так как чем дольше будет пробуксовывать механизм свободной торговли, тем больше вероятность, что государства-члены союза, например, Казахстан (из которого уже идут подобные сигналы) запустят процессы частичной или полной переориентации в сторону норм и правил ЕС. Учитывая, что Украина и Молдавия уже официально начали движение в сторону рынка единой Европы (хотя исход этого движения не предопределен), это означает, что коридор возможностей для ЕАЭС сужается. Выход в данной ситуации может быть только один — несмотря на геополитические разногласия, надо искать способы взаимодействия с ЕС.

Впрочем, ЕС также должен быть заинтересован в поиске общего знаменателя в отношениях с ЕАЭС, так как экономический рост в Европе замедляется и ей нужны новые и понятные форматы экономических отношений с восточными соседями, включая и Россию. До тех пор пока ЕС и ЕАЭС будут рассматриваться как конкурирующие, а не дополняющие друг друга проекты, во всем регионе не будет видения долгосрочного стабильного развития.

Сергей Рекеда

У меня довольно скептическое отношение к перспективам отношений между Евразийским и Европейским союзами. Причина в следующем. Конкретное предложение от Евразийской комиссии Европейскому союзу было отправлено еще в 2015 г. За истекшие полгода можно было и не один ответ подготовить на это письмо. Однако ответа Европейской комиссии так и не поступило. Причин тут может быть две: либо проблемы с почтой у Европейского союза, либо проблемы с пониманием перспектив развития Евразийского союза. Вторая точка зрения выглядит более правдоподобно. Было направлено письмо на имя президента России Владимира Путина, в нем говорилось, что отношения Европейского и Евразийского союзов зависят от Минских соглашений. Здесь опять же существуют две проблемы. Во-первых, почему ответ на эту тему приходит на имя российского президента, а не на имя руководства Евразийской комиссии, что было бы логично. Во-вторых, не Россия должна выполнять Минские соглашения, а стороны конфликта: Украина и Донбасс. Попытка поставить отношения Евразийского и Европейского союзов в зависимость от внутриукраинского конфликта — бесперспективная задача, потому что это два параллельных процесса, которые должны независимо друг от друга развиваться. Остается только сделать вывод, что все-таки Европейская комиссия не слишком настроена сейчас на конструктивный диалог с Евразийским союзом.

На данный момент они не рассматривают Евразийский союз как субъект международной политики. Выход из этой ситуации может быть только один — это спокойное дальнейшее развитие самого проекта до такого состояния, когда Европе не останется никакого другого выбора, кроме как учитывать интересы ЕАЭС в своей внешней политике.

Николай Кавешников

На перспективу становление и развитие отношений между Европейским союзом и ЕАЭС может стать основным компонентом будущего позитивного развития отношений России и ЕС. Однако это пока только перспектива, о которой нужно сейчас думать, но практическая работа на ближайшие годы должна касаться взаимодействия по различным секторальным вопросам: противодействие терроризму, совместные мероприятия по борьбе с преступностью, миграционная проблематика и некоторые аспекты экономического взаимодействия. Впоследствии, когда сформируется позитивная динамика, можно будет предметно обсуждать и строить планы на отдаленную перспективу по линии развития отношений ЕС–ЕАЭС.

Ольга Потёмкина

Перспективы положительного взаимодействия ЕС и ЕАЭС туманны. Как мы видим, ЕС считает преждевременным это взаимодействие, по-прежнему не видя перспектив интеграции на постсоветском пространстве и предпочитая развивать отношения со странами на двусторонней основе.

Постановка вопроса европейскими дипломатами — какие экономические, политические и т.д. выгоды может ЕС получить от отношений с ЕАЭС — выглядит, по меньшей мере, странной. Евразийский союз учрежден, существует, развивается, независимо от того, что считает ЕС по этому поводу.

Напомню, что СССР долго не признавал ЕЭС, но потом все же вынужден был заметить, что такая интеграционная группировка существует. Можно было бы спокойно подождать, пока Евросоюз захочет иметь дело с ЕАЭС, однако отсутствие взаимодействия между ЕС и ЕАЭС чревато дальнейшей нестабильностью на постсоветском пространстве.

Материал подготовила Мария Гурова, редактор сайта РСМД

Universal Mobile Systems (UMS), совместное предприятие в Узбекистане с участием МТС, к лету запустит в тестовую эксплуатацию сеть 4G LTE в Ташкенте, сообщил в понедельник генеральный директор СП Дмитрий Нагорный.

"LTE запускать необходимо, мы уже завезли оборудование, идет монтаж базовых станций LTE, я думаю еще весной мы запустим в тестовую эксплуатацию сеть", — сообщил Нагорный, которого цитирует интернет-издание gazeta.uz. По его словам, в Ташкенте будет развернута "полноценная сеть и по количеству базовых станций… и по модернизации транспортной сети". Нагорный сообщил, что в 2016 году оператор также продолжит активно модернизировать сеть 2G и расширять сеть 3G "на 50% от количества базовых станций, имеющихся у нас, мы устанавливаем в этом году".

В сентябре 2014 года ИП ООО Unitel ("дочка" холдинга Vimpelcom Ltd в Узбекистане) первым в республике запустило в коммерческую эксплуатацию сеть по технологии LTE, в декабре того же года аналогичную сеть запустило ИП Coscom ("дочка" скандинавской TeliaSonera).

Universal Mobile Systems 1 декабря 2014 года приступила к коммерческой эксплуатации сети мобильной связи в Узбекистане после того, как в конце июля 2014 года правительство Узбекистана и МТС после судебных разбирательств заключили мировое соглашение. Стороны создали СП, в котором российской компании принадлежит 50,01% акций, а ГУП при министерстве по развитию информационных технологий и коммуникаций республики — 49,99%. Оператору были предоставлены 2G/3G/LTE лицензии, частоты, номерная емкость, обеспечена аренда каналов связи.

По итогам 2015 года, оператор увеличил абонентскую базу по сравнению с 2014 годом в 5,8 раза — до 1,095 миллиона пользователей, его доля на рынке Узбекистана увеличилась до 5,4% против 1%.

Власти Узбекистана летом 2012 года отозвали лицензию у прежней "дочки" МТС в Узбекистане — СП "Уздунробита" и предъявили ей претензии более чем на 600 миллионов долларов, а против руководства было возбуждено уголовное дело. "Уздунробита" была признана банкротом, а ее активы были переданы на баланс АК "Узбектелеком", национального оператора связи в республике. МТС оспаривал действия узбекских властей в международном арбитраже. В ноябре 2014 года Международный центр по урегулированию инвестиционных споров прекратил по совместному заявлению сторон разбирательство.

Лукашенко готовит пенсион

Белоруссия повысит пенсионный возраст на три года

Рустем Фаляхов

Белоруссия повысит пенсионный возраст для мужчин и женщин на три года. Правительство вынуждено идти на непопулярные меры, чтобы заткнуть дыру в пенсионном фонде в размере 1 трлн белорусских рублей. России после 2018 года также придется повысить пенсионный возраст — официально объявить об этом могут сразу после выборов в Госдуму осенью этого года.

Пенсионный возраст в Белоруссии будет повышен на три года — до 58 лет для женщин и 63 лет для мужчин. Указ об этом президент Александр Лукашенко намерен подписать на этой неделе.

Повышать возрастную планку будут поэтапно, ежегодно добавляя по полгода. «Мы уже упустили момент, когда можно было двигаться по одному или три месяца. Если мы хотим сохранить стабильность в государстве, то сегодня самый небольшой темп, который мы можем себе позволить, — это шесть месяцев», — утверждают в минтруда и соцзащиты Белоруссии.

Стартует реформа с 1 января 2017 года. Выбран «мягкий вариант» реформирования пенсионной системы, заверяет вице-премьер Белоруссии Наталья Кочанова.

Ранее власти вынесли на обсуждение три варианта реформы.

По первому варианту женщины могли бы выходить на пенсию в 60 лет, мужчины — в 65. Это самый жесткий, но и самый экономически оправданный вариант реформы, считают в правительстве Белоруссии.

Второй вариант предполагал выход женщин на пенсию в 60 лет, мужчин — в 63 года. По третьему варианту женщин предполагалось отправлять на заслуженный отдых в 58 лет, мужчин — в 63 года. При этом варианте в расчет брали нагрузку на женщин по ведению домашнего хозяйства.

Выбранный вариант повышения оставляет властям пространство для маневра. Если потребуется в связи с неблагоприятной демографической ситуацией задрать возрастную планку еще выше, то власти это сделают. Тем более что переход к увеличенному рабочему стажу будет не очень болезненным, заверяют в минтруда и соцзащиты. Уже сегодня около 68% женщин, уходя на пенсию, в первые годы остаются работать. У мужчин этот процент несколько меньше, подсчитали в министерстве. Всего в Белоруссии около 25% пенсионеров продолжает работать после выхода на пенсию.

Дыра на триллион

Кроме того, Качанова заявила, что повышение пенсионного возраста не спровоцирует рост дефицита рабочих мест — «все просчитано». Правительство обещает ежегодно создавать 50 тыс. рабочих мест для несостоявшихся пенсионеров.

В качестве альтернативы повышения пенсионного возраста правительство Белоруссии предлагало снижение размеров пенсии. Но такой вариант не устроил президента Лукашенко. «А где вы видели, чтобы пенсии уменьшали? Нельзя обижать людей», — заявлял Лукашенко в одном из недавних интервью.

Он признал, что пенсионная реформа — мера вынужденная. Денег на содержание пенсионеров не хватает. Соотношение между численностью работников и численностью пенсионеров ухудшается.

Сейчас, по данным минтруда и соцзащиты, на 100 работающих в Белоруссии приходится 61 пенсионер, в 2020 году это соотношение будет 100 к 66, в 2030 году, если ничего не предпринимать, будет 78 пенсионеров на 100 работающих.

Нагрузка на пенсионный фонд растет, дыра в бюджете пенсионного фонда к марту текущего года составила 1 трлн белорусских рублей. По данным экспертов ООН, в 2016–2020 годах дефицит бюджета пенсионного фонда будет увеличиваться и составит 1,7% ВВП.

В Белоруссии до сих пор, с советских времен, действует распределительная пенсионная система, при которой работающие отчисляют средства на содержание пенсионеров. Но теперь «твердое большинство населения» согласны с повышением пенсионного возраста и готовы к реформам, утверждает Лукашенко.

«Я очень доволен, что люди со мной согласились... То есть то, что мы должны решить сегодня, не должны решать наши дети и терпеть потом из-за нашей нерешительности», — говорил ранее Лукашенко.

России придется повысить пенсионный возраст

Пенсионный возраст на уровне 55 лет для женщин и 60 лет для мужчин на постсоветском пространстве сохранился только в Белоруссии, Узбекистане и России.

Российские власти также считают, что повышение пенсионного возраста неизбежно. Но объявлять о реформе целесообразнее после выборов в Госдуму, намеченных на 18 сентября. «Думаю, разумно объявлять об этом в электорально спокойный период, например в конце 2016 года. А расчеты необходимо завершить уже сейчас», — заявил на прошлой неделе глава Минэкономразвития Алексей Улюкаев.

Как и в Белоруссии, российские власти опасаются, что значительная часть населения не поддержит идею повышения пенсионного возраста, что негативно отразится на итогах голосования для партии власти.

Улюкаев считает логичным повысить возраст выхода на пенсию и мужчин, и женщин до 63 лет, добавляя ежегодно по полгода. Если будет утвержден такой вариант, то на реформу потребуется 16 лет для женщин и 6 лет для мужчин. Еще один вариант — оставить разрыв в пять лет и поднять возрастную планку до 60 и 65 лет соответственно.

Открытым остается и вопрос о дате проведения пенсионной реформы в России. В марте 2018 года россиянам предстоит проголосовать за нового президента. Очевидно, что она начнется не ранее чем через два года. В ноябре 2015 года министр финансов РФ Антон Силуанов сообщил, что победителю следующих президентских выборов придется так или иначе решать проблему дефицита бюджета Пенсионного фонда РФ. Либо повышать налоги, либо сокращать расходы на социалку, образование и здравоохранение.

Нынешний президент Владимир Путин последовательно возражает против повышения пенсионного возраста. Но в последнее время дает понять, что реформа неизбежна. В ходе большой пресс-конференции в декабре 2015 года он заявил, что «когда-то это придется сделать», чтобы не обрушить пенсионную систему. «Но когда это нужно будет сделать, пока я не хотел бы говорить об этом публично, потому что даже и ответа у нас пока нет, но такая чисто экономическая проблема стоит», — отметил Путин.

Расходы ПФР в 2016 году предусматриваются в 7,7 трлн руб. (9,8% к объему ВВП). Трансферт из госбюджета Пенсионному фонду на покрытие его дефицита составит около 3 трлн руб. (примерно 19% всех расходов федерального бюджета).

Среднегодовой размер страховой пенсии по старости в этом году — 13,1 тыс. руб.

Источник «Газеты. Ru» в правительстве отмечает, что решение о повышении пенсионного возраста поддерживают практически все ключевые участники этого процесса. В том числе экспертное сообщество. Экс-министр финансов, глава Комитета гражданских инициатив и председатель совета директоров негосударственного пенсионного фонда «Будущее» Алексей Кудрин считает, что без повышения пенсионного возраста размер трансферта будет только возрастать. По его оценке, повышение пенсионного возраста до 63 лет уже на третий год даст дополнительно 500 млрд руб.

Определиться со сроками и параметрами пенсионной реформы правительство должно до 2018 года, это записано в «Основных направлениях деятельности» кабинета министров.

Алексей МАЛАШЕНКО

Цивилизации не конфликтуют — они притираются

+++ ——

Малашенко Алексей Всеволодович — российский востоковед, исламовед, политолог. Доктор исторических наук, профессор. Один из ведущих российских специалистов по проблемам ислама. Мы публикуем фрагмент новой книги А.Малашенко, над которой он сейчас работает.

Почему ислама боятся и еще будут бояться?

Для начала я бы привел две тому причины. Одна — демографическая, то есть опережающий сравнительно с приверженцами других монотеизмов рост численности мусульманского населения. Другая — географическое расширение исламской ойкумены. Ислам продвигается по Африке, утверждается в Европе, шагает по Уралу, Сибири, поднялся в верхние широты вплоть до Северного Ледовитого океана.

Грозит ли миру исламизация? В конце концов миру грозит все — от нового столпотворения континентов, воссоздания праматерика Гондваны до шального астероида. Всем нам, даже мусульманам, грозит когда-нибудь конец света. В отличие от тотальной исламизации, это точно известно.

Теперь о причине третьей — о политической активности мусульман, которая все чаще проявляется, порой в радикальных, даже крайних формах.

Религиозный радикализм имманентен для нашей истории, для человеческого бытия, хоть иногда может казаться временным, как детская корь. Он не сводится к философическим штудиям, к религиозному прекраснодушию, к вербальным угрозам. Радикальный ислам, если следовать метафорическому стилю, — это часть тела (цивилизации), сжатый кулак, готовый к защите или к нападению.

Исламизм — устойчивый, исполинский тренд, объявший весь мусульманский мир. Он складывается из идеологии, политической практики и собственно религии. Чего хотят исламские радикалы? А хотят они выстроить государство и общество на основе исламской традиции. Такое, которое было создано в VII веке пророком Мухаммадом и продолжало существовать при его «заместителях» — праведных халифах. Рискуя обидеть мусульман, скажу: нет исламского государства и быть не может. Это — утопия, чарующая идеологема. Но мнением верующих во Всевышнего, именем которого этот миф предлагается, пренебрегать нельзя. Это невежливо и… опасно. Мы обязаны их уважать. Как уважали советский народ, когда его заставляли строить коммунизм, а сейчас тянут по национальному пути развития, который столь же утопичен, как и джихад (мирный, конечно) во имя светлого исламского будущего.

Что было при пророке, установить трудно, историки, даже богословы пишут разное. Была община, было протогосударство, спаянное уверовавшими в ислам и пророчество Мухаммада, его сподвижниками, готовыми идти за него и его религию на смерть. Вопрос — соответствовало ли это государственное образование только-только формировавшимся догматам новой религии?

К тому же трое из четырех правивших после Мухаммада праведных халифов — Абу Бакр (632-634), Омар (634-644), Осман (644-656) и Али (656-661) — погибли не своей смертью, но были убиты их противниками, которые, по нынешним меркам, могли бы быть включены в список террористов. Третий халиф — Осман принял смерть, по одной версии, за чтением Корана, по другой — за его редактированием, иными словами, за выяснением, что в священной книге действительно было ниспослано пророку Аллахом, а что подкорректировано его доброхотами. Впрочем, Библию и Тору тоже «подправляли»

Но как бы «Шарли Эбдо», а в 2005 г. копенгагенская газета «Юлландс постен» ни карикатуризировали исламского пророка, это не пошатнуло его статус творца последнего монотеизма, религиозного и политического гения даже в глазах воинствующих атеистов. Человека, по-настоящему великого, вообще невозможно унизить. Не обиделся же Бог на сборники комиксов талантливого французского хулигана Жана Эффеля «Сотворение мира» и «Сотворение человека», где Всевышний нарисован обаятельным хитрым старикашкой.

Исламисты-утописты — радикалы. Они выступают за полную перестройку государства и общества. Они хотят его модернизировать, хотя слова «модернизация» и не произносят. Под ней они понимают очищение мусульманского мира от вредных, веками прилипавших к нему заимствований (с Запада), возвращение назад, в эпоху Мухаммада, чтобы затем, возродив истинный ислам, совершить бросок вперед, опередив остальные цивилизации. Иначе говоря, отринув темное настоящее, попасть из «светлого прошлого» в «светлое будущее». Траектория движения в него извилиста. Отсюда и путаница. Один известный таджикский мусульманский политик искренне называл себя одновременно и фундаменталистом, и реформатором (исламским). Получается, что движение к идеальному исламскому строю идет сразу в двух противоположных направлениях. Есть в этом нечто диалектическое — повторить давнюю успешную модель только на более высоком качественном уровне. Был же первобытный коммунизм. Был потом и советский.

Исламизм — религиозный, но обмирщенный феномен, встроенный в политику, экономику, социальные проблемы. Конечная цель исламистов — реализация исламской альтернативы. Однако есть и другая — отомстить. Отомстить остальному миру за неудачи ислама, за колониальное прошлое, за отсталость, за то, что зовется глобализацией.

Исламское государство — воплощение исламизма

Ярким воплощением исламизма начала XXI века стало Исламское государство. По выражению ливанской исследовательницы Лины Хатыб, «появление самопровозглашенного исламского государства означает начало новой эры джихадизма». Можно даже сказать — его кульминацию. Вот только слово «джихадизм», означающее исламистскую экстрему, звучит слишком односторонне.

До «исламского государства» самой знаменитой организацией мирового масштаба была — «Аль-Каида» (в переводе с арабского «база», «основа»). Были и остались движения, партии и группировки регионального и национального масштабов — афганские талибы, палестинское Исламское освободительное движение Палестины (ХАМАС), нигерийский «Боко Харам» (на языке хауса — «западное образование запрещено»), оседлавшая постсоветское пространство Хизб ут-Тахрир (Исламская партия освобождения), египетские «Братья-мусульмане», северокавказские группы и сотни, если не тысячи, других «артелей», в названия которых включены слова «джихад», «шариат», «халифат», «имарат». Совокупность этих организаций — при всех их различиях — есть целостный феномен. В противном случае всех их можно было бы уподобить букету из случайных цветов. Увы, это не цветочки и даже не ягодки. Если продолжить ботаническую аналогию, то мы стоим перед глубоко вросшим в цивилизационную почву вечнозеленым и плодоносящим древом.

В плане истории здесь нет ничего экстраординарного: на протяжении веков в мусульманском мире от Атлантического океана до Индостана возникали и распадались десятки халифатов, халифы которых считали себя общемусульманскими владыками, а на самом деле главенствовали лишь в отдельных регионах. Последним халифатом считала себя и Османская империя, от которой осталась республиканская, стремящаяся в Европу Турция.

ИГ, когда его хотят унизить, называют «группировкой», а еще в российских СМИ упоминание его велено снабжать комментарием «запрещенная в России организация». На деле же оно — «маленький исламистский дракон», к середине 2015 г. откусивший половину территории у Сирии, треть у Ирака. Число неформальных граждан ИГ исчисляется миллионами (от 6 до 10), и, заметьте, массового повстанческого движения, подобного тому, что было в Белоруссии в Великую Отечественную, там не наблюдается: исламисты не оккупанты, они — свои.

Нельзя сказать, что ИГ возникло как черт из табакерки. Оно прошло сравнительно долгий путь становления. Возникло в 2003 г. под названием «Аль-Каида в Ираке» и тогда действительно было частью этой организации. В 2006-м оно переименовалось в Исламское государство Ирака, затем приняло название Исламского государства Ирака и Сирии (иногда говорят «ИГ Ирака и Леванта»). И только в 2014-м ИГ объявило себя Всемирным халифатом. Давайте с этого места использовать термин «ИГ-халифат».

Политики и журналисты пытаются переименовать ИГ-халифат, используя арабскую аббревиатуру, — с таким предложением выступил, в частности, генеральный секретарь ООН Пан Ги Мун. Получается ДАИШ — «Дауля ислямийя филь‘Ирак ва аш-Шам», то есть «Исламское государство Ирака и Сирии». Сути дела это не меняет. Куда оригинальнее звучат предложения российского мусульманского духовенства называть ИГ «дьявольским государством» (по-арабски — «дауля Иблис»).

После образования ИГ-халифата в 2014 г. он воспринимался всеми, включая мусульманских политиков, как не более чем еще один почти рядовой случай экстремизма. Нечто вроде уцененной «Аль-Каиды».

Однако по мере того, как ИГ-халифат укреплялся и расширял за счет Сирии и Ирака свою территорию, размеры которой к концу 2015 г. колебались в пределах 40—90 тыс. кв. км., а количество населения — от 6 до 9 и даже 10 млн. чел. (для справки: Кыргызстан — около 6 млн., Таджикистан — 8,5, Беларусь — 9,5 млн.), он стал квалифицироваться как качественно новый феномен. Образование же формально широчайшей (62 страны) анти-игиловской коалиции подтвердило его мировой статус. С сентября 2015 г. на передовую линию войны против ИГ-халифата вышла Россия. Но и после этого о победе над ИГ говорить было рановато. Если в 2016-м не произойдет решительных перемен, то в июне ИГ-халифат отпразднует двухлетний юбилей.

Тем временем попытки понять, что на самом деле есть ИГ-халифат, продолжаются. Свою версию предложил американский аналитик из очень престижного Гарвардского университета Стивен Уолт. Он считает, что «несмотря на религиозный характер, ИГИЛ стоит в длинном ряду революционеров, занимавшихся государственным строительством»1 . В этом же ряду, по мнению Уолта, находятся революции во Франции, России, Китае, на Кубе, в Камбодже. С одной стороны, с этим можно согласиться, поскольку игиловцы действительно — революционеры, пусть и самобытные. Сопоставление их с прочими маратами и полпотами некоторым образом снижает степень их исторической оригинальности. Вершители Французской, а равно и Великой Октябрьской революции были не менее жестоки, чем исламисты-экстремисты. Не будем также забывать, что все эти революции побеждали (одни на короткое, другие на более длительное время), и окружающему миру с победителями приходилось считаться, а кое-кого даже официально признавать.

С другой стороны, с некоторыми соображениями ученого согласиться трудно. Это касается его утверждения, будто Исламское государство не способно распространяться, в том числе «путем заразного примера». Да, материальный потенциал ИГ-халифата невелик, его ВВП сопоставим с ВВП Барбадоса. И «подмять под себя» Иорданию, всю Сирию, курдов, отрезать кусочек у Саудовской Аравии для него «маловероятно». Но обратите внимание: Уолт пишет именно «маловероятно», а не невозможно. Значит, пусть и минимальные, шансы экспансии у ИГ-халифата все-таки существуют. Его соседи об этом крепко задумались. Перенос военных действий на их территории все же возможен.

Тем более сохраняется «заразный пример» ИГ-халифата с его призывами к соблюдению шариата и социальной справедливости. С конца 2015-го ИГ-халифат всерьез начал осваивать новые территории в Африке, прежде всего в расколотой на три части Ливии, куда, по слухам, его руководство хотело бы перебраться в случае, если нажим анти-игиловских коалиций станет невыносим. В Ливии ИГ-халифата ждут местные исламисты, а оттуда лежит прямая дорога на юг, в африканские страны, в Нигерию, например, где с 2002 г. «живет и работает» «Боко Харам», известная своими терактами, направленными против христиан, подрывами церквей, нападением на военных, захватом в 2014 г. 270 школьниц, которых, как пояснил его организатор, пора было выдавать замуж. В марте 2015 г. «Боко Харам», принеся клятву верности ИГ-халифату, стала называться «Западноафриканской провинцией Исламского государства» и действует уже от его имени. В конце 2015 г. террористы от лица ИГ-халифата захватили 170 заложников в отеле «Рэдиссон Блю» в столице Мали Бамако.

ИГ-халифат проникает в Египет, внедрился в Афганистан, ползет по Юго-Восточной Азии. Он уже и в Европе. Прошлым летом писали, что 4 тыс. исламистов прибыли на Старый континент вместе с массами мигрантов. Тогда казалось, что эта цифра завышена. Теперь начинает думаться иначе. И дело даже не в том, что у них в кармане «игиловский партбилет». Дело в том, что им очень близка игиловская идеология. В декабре 2015 г. на вокзале в Кёльне (и в некоторых других немецких городах) произошел жуткий инцидент, который можно назвать «европейским погромом»: две тысячи мигрантов стали нападать на проходивших по улице женщин. Они срывали с них одежду, цинично оскорбляли их, пытались изнасиловать. Европа «встала на уши», хотя солидарной реакции так и не последовало. Но вот что хочется спросить: есть ли здесь «рука ИГ-халифата» или чересчур сексуально озабоченные мигранты-мусульмане действовали спонтанно?

И последнее. Слово революция применительно к исламистским деяниям несколько условно. Не заключить ли его в кавычки? Почему? Потому что революция подразумевает движение вперед, модернизацию. В идеологии же ИГ-халифата доминирует возвратное движение в «старые добрые времена». Это, скорее, «революция наоборот». Кстати, такой же «антиреволюцией» могла стать Исламская революция в Иране, но там, помимо походивших на советское Политбюро смурных кумских аятолл, были еще и прагматики, понимавшие, что одним шариатом без модернизации не обойтись.

Уолт ничего не писал про то, что ИГ-халифат создан на деньги ЦРУ, что это сборище бандитов и что он вообще никакого отношения к исламу не имеет. Буржуазный ученый — что с него возьмешь! А после его материала я прочел парочку статей наших «официальных аналитиков», а вечером включил телевизор, где разыгрывалось очередное шоу из разряда «говорим правду и одну только правду». Телемитинг, на котором клеймился Запад, сотворивший (на свою голову. — А.М.) исламизм, терроризм, даже ваххабизм, продолжался около часа, но о том, что происходящие в мусульманском мире события являются частью мирового исторического процесса, не было сказано ни слова. А ведь иные из участников шоу числятся обладателями ученых степеней…

ИГ-халифат представляет собой причудливую комбинацию радикалов и фанатиков. Судят о нем по последним. Между тем ИГ-халифат интересен не жуткими казнями (некоторые специалисты по кино говорят о возможности инсценировок), а стремлением создать государственные структуры — армию, полицию, финансовую систему, медицину, то есть стать настоящим государством, а затем — кто знает — может, и в самом деле «халифатом XXI века». Они мечтают о легитимности, о признании мировым сообществом, хотя вслух об этом и не говорят. Ведь признан же революционно-исламский Иран, где поначалу местные фанатики-извращенцы в тюрьмах насиловали девушек, чтобы те не попали в рай, куда девственность давала им пропуск. Знакомый иранец, состоявший в Иранской партии труда (так называлась местная компартия), как-то принес мне книжку о том, что творилось в постреволюционных местах заключения.

Конфликт цивилизаций?

Можно ли рассматривать происходящее в контексте конфликта цивилизаций? И да, и нет. Да, потому что исламистский тренд противостоит остальному, главным образом евро-христианскому миру, делая упор на исключительность исламской цивилизации. Если выражение «столкновение (clash) цивилизаций» вызывает неприятие, поскольку звучит слишком апокалиптично, то вряд ли можно возражать против выражения «конфликт идентичностей», что звучит намного мягче.

Но одновременно мы являемся свидетелями острого внутриисламского конфликта, в ходе которого радикалы критикуют тех мусульман, которые под влиянием Запада отошли от канонов ислама, предали забвению его традиции в угоду чуждым своей религии инновациям. Так что и исламо-исламское противостояние обретает черты противостояния с внешним миром.

В 2007 г. в брифинге Московского центра Карнеги под страшным названием «И все-таки они сталкиваются» я писал о «растущем между мусульманами и христианами взаимном непонимании и отторжении», которое «постоянно воспроизводится, притом со все большей непримиримостью, консервируя конфликт ценностей и идентичностей», а еще, что «антитерроризм выглядит разновидностью "клэша", ибо, хотя он и развернут против экстремистов, вызывает раздражение немалой части исламского сообщества»2 . Тогда это выглядело некорректно, сейчас — банально.

Мы живем, обречены жить, в гуще конфликта идентичностей. Этого избежать невозможно. Зато можно эти трения сглаживать, уходя от крайних форм их проявления. «Арабская весна», с которой многие американцы и европейцы связывали надежды на демократизацию Ближнего Востока, наоборот, увенчалась исламизмом и актуализировала общее ощущение наступившего «столкновения цивилизаций».

В эпицентре оказался ИГ-халифат, которому предшествовали несколько отошедшие в тень успехи исламистов в Тунисе (где собственно эта «Арабская весна» и началась), в Ливии, Египте, их активность в Сирии. Укрепили свои позиции афганские талибы. Возросли политические амбиции шиито-исламистского Ирана. Изменения произошли на всем исламском ландшафте. Одним из их результатов явилось оживление деятельности террористов.

«Аль-Каида» как «классический» терроризм уже не отвечает стратегическим целям исламизма. В начале 2000-х французские криминологи Ален Бауэр и Ксавье Рауфер писали, что «Аль-Каида — бесконечна». Но с появлением ИГ-халифата она закончилась, точнее, как бы закончилась. ИГ-халифат, как ни парадоксально, нацелен на созидание, а не на разрушение. Но! Но «Аль-Каида» не забыта, и ИГ-халифат возвращается к ее методам, к театральной изощренности убийства людей. Show must go.

То, что совершают люди ИГ-халифата на Ближнем Востоке — в Ираке, Сирии, Ливии, Турции и т.д. — не в счет. Там — гражданская война, которая всегда идет без правил. Но вот подрыв 31 октября 2015 г. над Синаем аэробуса с российскими туристами явился началом целой серии терактов в Европе, то есть за пределами Ближнего Востока, а за ними последовал ряд взрывов, убийств или, как минимум, покушений на оные, и уже совсем привычными стали заметки о предотвращении терактов и поимке игиловцев, их готовивших. Сведения поступают отовсюду — из Парижа, Мюнхена и даже из дагестанского селения Рыбас. Ребята из ИГ-халифата шастают по всему миру, который угрожают обрушить.

После шестикратной «серии» терактов в Париже градус толерантности резко упал. Теперь модно делить мир на черное и белое, писать об «открывшихся в ад дверях», о третьей мировой войне. Исламистов сравнивают с фашистами, коалицию борцов с ИГ-халифатом — с антигитлеровской коалицией. В ноябре 2015 г. одна из программ Би-би-си была озаглавлена «После Парижа — противостояние цивилизаций». Однако это не так. Мир кардинально не изменился даже после 11 сентября. «Новые эпохи» уже неоднократно наступали с появлением пулемета, самолета, атомной бомбы, а еще раньше — лука и стрел. Теперь появился терроризм (исламистский), который рассматривается как нечто непредвиденное и случайное, тогда как на самом деле, при здравом суждении, этот терроризм есть не более чем одна из объективных тенденций мирового развития.

«Террор, — писал коллега по Московскому центру Карнеги Андрей Колес-ников, — превращается в рутину». Уточним: давно превратился. И речь не о младшем брате Ленина Александре, не о нечаевщине, не о «Красных бригадах» или ирландских католиках. То были скорее эпизоды, пусть и растянувшиеся во времени. Теперь имеется в виду террор религиозных экстремистов. Общество долго приучали к выражению «международный террор», избегая эпитета «религиозный». Теперь мы стали искренней.

Учиним провокацию и зададимся вопросом: а ИГ-халифат ли стоит за всем этим бандитизмом? С одной стороны, конечно. Зачем ему это? Оно сооружает халифат.

Издержки тернистого пути

Звучит парадоксально, но те мусульмане, которые разделяют идеи исламского государства, спешить в него не торопятся — слишком уж тернист к нему путь, да и сопровождается немалыми издержками. Одно дело критиковать и стремиться к власти. Совсем другое, заполучив власть, буднично и успешно трудиться во имя собою же поставленных целей. У коммунистов это не вышло. Ни иранским революционерам, ни талибам в Афганистане, ни ХАМАС’у в секторе Газа добиться ошеломляющих успехов на этом пути не удается.

Разные подходы к построению исламского государства существуют и среди исламистов. Одни полагают, что форсировать его создание не следует, тем более что рано или поздно триумф ислама все равно наступит. Это, так сказать, умеренная фракция исламистов. Другие выступают за более энергичные действия. И только третьи готовы для ускоренного достижения великой цели идти напролом, на любые, в том числе самые жестокие, меры. Это — фанатики, экстремисты.

Фанатики отрезают головы, бросают на дома самолеты, убивают христиан за то, что они христиане, расстреливают людей на пляжах и в редакциях, торгуют рабынями... Что удивительно: «…плохие поступки творятся людьми, которые, совершая террористические акты, выглядят в глазах набожных мусульман добрыми, делают это во имя мировой морали»3.

Фанатики не остановятся перед применением химического, бактериологического и атомного оружия, если до него доберутся. Министр иностранных дел России Сергей Лавров в сентябре 2015 г. упомянул, что у них уже есть «компоненты химического оружия». Исключать этого нельзя, тем более, что эти компоненты разбросаны по всему Ближнему Востоку. Они были и у Саддама Хусейна, и у Башара Асада. О возможности обретения исламистами «химии» заговорили французские спецслужбы. Они же предупредили о возможности использования экстремистами бактериологического оружия. А ведь чтобы запустить какую-нибудь бактерию, вирус и прочую гадость хоть в Рейн, хоть в Сену, хоть в Волгу, большого ума не надо. В китайской провинции Синцзян, например, местные экстремисты одно время пристрастились травить колодцы.

30 лет тому назад разговоры об обретении мусульманскими радикалами ядерного оружия казались неумной шуткой. Конечно, бомбу еще в 1989 г. сделали в Пакистане. Сегодня у пакистанцев сотня ядерных зарядов (применять их во имя создания халифата они не собираются). То был ответ на созданное в 1974 г. индийское ядерное оружие — ныне его чуть меньше 40 единиц. Потом появилась иранская ядерная программа. Заговорили об исламской, или шиитской бомбе. В начале 1990-х ходили слухи, что иранцы эту бомбу уже сооружают, что обернулось кошмаром для Израиля и Саудовской Аравии. Но к 2015 г. все «устаканилось». Президент Ирана Хасан Рухани, по персидским меркам либерал, подписал соответствующее соглашение с остальным миром, и Иран приступил к демонтажу центрифуг (это такие штуковины, способные обогащать уран до уровня, начиная с которого он годится для создания атомной бомбы) в главном центре местной ядерной программы г. Натанзее.

В середине 1990-х я услышал изящный термин «ядерный пистолет» — имелось в виду миниатюрное оружие, которое способен сунуть за пазуху каждый террорист. Это ведь проще, чем таскать на себе неудобный в общественном транспорте пояс шахида. Да, такой «товарищ маузер» до сих пор остается в области фантазии. Но теоретически его смастерить возможно. Клепали же босые талибы «на коленке» копии лучшего в мире автомата Калашникова. В январе нынешнего года прошла информация, будто в столице ИГ-халифата городе Ракка местные умельцы научились собирать ракеты «земля—воздух», способные сбивать как минимум вертолеты, как максимум — пассажирские лайнеры (пока, впрочем, ничего не сбили).

Есть в России генерал Владимир Дворкин, по совместительству профессор, некогда помощник президента Путина, один из главных знатоков проблем разоружения. Однажды в его присутствии я брякнул что-то про этот самый пистолет. Генерал глянул на меня, как врач психдиспансера на любимого пациента. Теперь же при упоминании миниатомного оружия он пожимает плечами.

Конечно, использование оружия массового поражения можно считать борьбой за ислам, джихадом. Но в этом прежде всего видится месть окружающему миру, стремление его напугать и унизить, а еще и компенсация за бессилие и комплекс неполноценности из-за невозможности реализовать свою утопию, в чем им, экстремистам, и мешает тот самый «остальной мир».

Фанатики идеи и фанатики религии

Фанатики бывают разные — фанатики идеи и фанатики религии. Религиозные фанатики честнее, чем светские. Как бы ни относиться к Бен Ладену, при его состоянии в $ 300 млн. отправиться в Афганистан, отсиживаться в каких-то пещерах Тора-Бора или жить в заброшенной казарме в Судане, да еще под постоянной угрозой, что тебя сцапает американская или какая другая спецслужба, и притом все равно лезть на рожон — это на очень большого любителя.

Фанатиком-революционером был аятолла Рухолла Хомейни, чей род восходит к самому пророку. Он фанатично верил в успех революции, хотя в Иране, который в 1960-е иногда называли «мусульманской Францией», она казалась невозможной. Шах проводил реформы, названные «Белой революцией». Набиравший популярность аятолла назвал ее «черной». В 1962 г. он возглавил забастовку (!) мусульманского духовенства. Далее тюрьма, ссылка, Турция—Ирак—Франция. Наверно, можно было и утихомириться. Но «вновь продолжается бой». Политики и эксперты уверяли друг друга, что в Иране ничего не случится. Дескать, не тот градус религиозного революционаризма. Они не верили, фанатик Хомейни верил. И оказался прав.

Фанатики не радикалы. Фанатизм, если вдуматься, есть компрометация радикализма, даже его дискредитация. Радикал почти всегда прагматик, он добивается конкретных политических и экономических целей, пусть рьяно, но отнюдь не игнорируя окружающую обстановку. Радикал готов к маневру, к торгу с оппонентом. Фанатик — непримирим, и в этом залог его неудачи.

В фанатика может эволюционировать «обыкновенный» радикал, если он отчаялся в достижении своей цели, особенно если не видит хоть малейшего «встречного движения» со стороны оппонента. Восхождение по «исламистской лестнице» — процесс сложный. Путь от умеренного исламиста до радикала и далее до фанатика-экстремиста может быть и коротким, и долгим.

Бывает и обратное движение. Под давлением обстоятельств, устав от собственной непримиримости, фанатики могут прозреть. Кстати, Хомейни накануне своей кончины, продолжая рассуждать о шариате, задумался о трудностях экономики, то есть ощутил неизбежность прагматизма.

Наивными представляются попытки отлучить от ислама радикалов и фанатиков типа Бен Ладена, Шамиля Басаева, а теперь еще и целиком ИГ-халифат, представить его как искусственное образование. Такие попытки мы наблюдаем каждый день. Российская пропаганда подает появление и успех исламистов как результат интриг Запада, главной целью которого называется дестабилизация обстановки в ближневосточном регионе и устранение из него России. Начальник Чечни Рамзан Кадыров постоянно повторяет, что ИГ, как и другие исламистские организации, создано западными спецслужбами. Он также считает, что теракты направлены на «разжигание антиисламских настроений». Глава мусульманской Ассоциации общественных объединений Мухамед Саляхетдинов, комментируя теракт в Париже, сказал, что «заказчиков нужно искать не среди мусульман», что «ИГ управляется извне» и никакого отношения к исламу не имеет.

Такая оценка призвана «деисламизировать» ИГ и в целом феномен религиозного радикализма. Исламизм квалифицируется как занесенная извне болезнь, вылечить которую можно исключительно с помощью «силовой хирургии». Все это — от бессилия, от страха перед растущей популярностью радикалов, от слабости ориентированного на обрядность формально аполитичного «традиционного ислама». Его проповедники избегают обсуждения острых мирских проблем или просто дают религиозную интерпретацию официальной политики и идеологии. Доминирующий среди российских мусульман ханафитский мазхаб сегодня консервативен, он обернулся скучной архаикой, а ханафитское богословие застыло. Один татарский имам как-то поведал мне: «Встречаешься с молодежью, чтобы поговорить об исламе, а они — если вы про ханафизм, то не надо. Нам про это неинтересно».

Задача перевоспитать молодежь, повернуть ее к традиционному исламу, совершенствуя религиозное образование, остается сотрясением воздуха. Ведь если предлагать полноценное, не выборочное знание религии, то придется вести разговор и о салафитах, и о ваххабитах, то есть о нетрадиционном исламе, излагать различные точки зрения. И чтобы проводить качественное обучение, нужны соответствующие богословские кадры. А их почти нет. Те, кто обучался исламу за рубежом, приезжают, если можно так выразиться, с излишним багажом знаний, а зачастую и с обновленным религиозно-политическим сознанием, отличающимся от официальных установок примкнувших к власти духовных авторитетов. Проповедовать традиционный ислам выпускники арабских, турецких, пакистанских и прочих вузов не могут и не хотят. Тем более, что среди тех, кто тянется к нетрадиционному исламу, немало образованных молодых людей, худо-бедно знакомых с современной «неортодоксальной» исламской религиозной мыслью.

Попадается, конечно, и другая мусульманская молодежь, для которой по большому счету ислам не столь важен. Они тоже считают себя мусульманами, но при этом нарушают все возможные шариатские запреты, особенно те, которые касаются выпивки. Пьющая часть мусульманской молодежи предпочитает предаваться запрещенным страстям вдали от родных мест, что делает ее похожей на принцев из мусульманских монархий Персидского залива, которые, оказавшись на европейской или американской чужбине, отрываются там по-черному.

Так не лучше ли открыто признать, что ИГ-халифат — это тоже, пусть и «искаженный», но ислам? От признания радикалов «плохими мусульманами», но тем не менее мусульманами, авторитета у муфтиев и имамов не убавится. Скорее, их даже больше зауважают за прямоту.

Действенны ли запреты?

В этом же русле можно рассматривать многочисленные запреты на самую разную исламскую якобы экстремистскую литературу, будь то неугодный кому-то перевод Корана на русский язык азербайджанского исследователя Эльмира Кулиева, описание жизни Ибн Абдель Ваххаба и вообще любые неудобные и непонятные книги. Так были запрещены труды пакистанского ученого Абу аль-Аля Маудуди, который во всех нормальных энциклопедиях, включая советские, упоминается как богослов, исламский просветитель. Труды о нем философа-исламоведа Мариэтты Тиграновны Степанянц вошли в мировую науку, а она, между прочим, писала о нем как о выдающемся мусульманском мыслителе. И этот «антинаучный кошмар» публиковался в цензурное атеистическое время. Книга Маудуди «Основы ислама», благодаря стараниям правоохранительных органов в Новом Уренгое, попала в перечень запрещенной Минюстом литературы. В марте 2015 г. решением Первомайского райсуда Владивостока были признаны экстремистскими 11 материалов, среди которых под номером 5 значился труд Маудуди «Книга об одежде». А вот в Норвегии осторожная и чуждая радикализму местная мусульманская община гордится тем, что сумела издать перевод Корана на норвежский язык. Предисловие к нему принадлежит перу Маудуди.

Гонению подвергся и знаменитый исламский богослов Сайид Кутб, который боролся против друга СССР Гамаля Абдель Насера, готовил на него покушение, за что и был повешен. Однако его запретили в России не за это, а за богословские труды. Некоторые из них я читал. Поверьте, на том же основании за радикализм можно осудить и англичанина Роберта Оуэна, и французских социалистов-утопистов Анри Сен-Симона и Шарля Фурье.

В 2015 г. судебно-государственное рвение достигло вершины маразма. Южно-Сахалинский городской суд запретил брошюру «Мольба к Богу: ее значение и место в Исламе», изданную в Москве еще в 2009 г. Решение судьи Н.В.Перченко было мотивировано тем, что в брошюре приводятся коранические аяты — «Поистине, вся слава принадлежит Одному Аллаху, который, ниспослав последнее откровение, священный Коран, даровал своим рабам ясное указание, сказав: "Тебе мы поклоняемся и Тебя молим о помощи"» (сура «Аль-Фатиха»), «Он — Живой, и нет божества, кроме Него. Взывайте же к Нему, очищая перед Ним веру. Хвала Аллаху, Господу миров» (сура «Гафир», 40:54 аят) и т.д. В этих словах, по мнению готовивших материалы к решению суда экспертов, «аллах противопоставляется неопределенному множеству богов, существующих в других религиях и являющихся ложными, а мусульмане, поклоняющиеся "Аллаху", характеризуются как истинные и противопоставляются многобожникам… принадлежащим другим конфессиям… В данных фрагментах указывается на преимущество одной группы лиц перед другими людьми на основании их отношения к религии, принадлежности к исламу, к мусульманам». До запретов на цитаты из священных книг не додумывался еще никто. Дополнительная пикантность ситуации заключается в том, что в брошюре использовались цитаты из коранических аятов в переводе знаменитого арабиста Игнатия Юлиановича Крачковского, на котором воспитаны поколения отечественных востоковедов.

…И тут разразилось ЧП федерального масштаба.

На следующий день после решения Южно-Сахалинского суда Рамзан Кадыров написал в своем Инстаграме, что считает решение суда возмутительным… экстремистским и провокационным. «Хочу напомнить прокурору и судье, что с "Аль-Фатиха" начинаются все молитвы и действия полутора миллиардов мусульман в мире. Они читают её десятки млрд. раз в сутки, совершая обязательные и поощряемые молитвы. Судья считает их всех экстремистами? Я и мои боевые товарищи, читая Коран, защищали целостность России, воевали и воюем с международным терроризмом, осуждаем экстремизм во всём мире... Следующим моим шагом будет требование о признании этого решения носящим экстремистский характер, умышленно направленным на подрыв стабильности в России…

Я лично ПРИЗОВУ их к ответу, ибо для меня в этой жизни нет ничего выше Корана. И я готов защищать его до конца. Я осознаю всю ответственность за свое требование и готов ее нести. Те, кто вынесли данное решение, это — национальные предатели и шайтаны»4 . Ярость Кадырова была поддержана мусульманским духовенством — муфтии и имамы почувствовали, что от любимца президента Путина никакому суду не отмахнуться. Председатель Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин выразил надежду, что сахалинский эпизод наконец-то положит конец «фестивалям районных судов», которые пытаются признать экстремистскими и классическую богословскую литературу, и современных авторов. «Судам следует запретить выносить решения по религиозной литературе без специальной экспертной оценки», — вторил Гайнутдину его заместитель по СМР Рушан Аббясов. Сопредседатель СМР Нафигулла Аширов заявил, что «светские люди без привлечения религиозных деятелей не должны выносить решения, особенно по сакральным текстам»5.

Солидарность с Рамзаном Кадыровым выразили не только мусульмане. «Чудовищным» назвал приговор, вынесенный Южно-Сахалинским судом, диакон Андрей Кураев, по словам которого, фразы, признанные экстремистскими, являются общими для всех религий. А совсем уж либеральный писатель Дмитрий Быков признал, что он впервые солидарен с чеченским лидером. Мой знакомый, популярный телеведущий, охарактеризовал судей и консультировавших их экспертов емким словом «чудаки».

Но еще забавнее южно-сахалинского казуса была забытая ныне история с «Завещанием» аятоллы Хомейни, которое было признано экстремистским еще в 2008 г. и не кем-нибудь, а самим… Городищенским районным судом Пензенской области. В том же году Федеральная регистрационная служба РФ включила «Завещание» скончавшегося в 1989 г. лидера Исламской революции в список запрещенной литературы.

Запрещенную литературу «отменить» не дано никому и никогда. Чем она запретней, тем интересней. Каждая власть эту банальную истину забывает — что немецкие национал-социалисты, что праведные коммунисты, включая Надежду Крупскую. Однажды из Парижа рисковый папин приятель привез маленького, исполненного крохотным шрифтом «Доктора Живаго». Я читал и восхищался им две ночи напролет. Потом, при Горбачеве, я прочел его в спокойной «демократической обстановке». Во второй раз читать было скучно.

В Исламском институте киргизского города Ош есть приличная религиозная библиотека. Половина, если не больше, книг стояли нетронутыми, с неразрезанными страницами. Но вот сочинения Сайида Кутба были зачитаны до дыр, испещрены пометками. А ведь труды-то были на арабском языке.

В 1972 г., возвращаясь из Египта со студенческой практики (работал военным переводчиком), я засунул купленный на каирском базаре Хан-Халили Коран среди грязных рубашек. Так и удалось вывезти запрещенную тогда в отечестве священную книгу. Политпогода за окном поменялась, но извести советское запрещательство из душ чиновников и прокуроров, наверное, не удастся никогда. Чем они трусливее и безграмотнее, тем круче градус перестраховки.

Чем отличается Коран от Пастернака? Первый можно читать бесконечно. И не потому, что ты мусульманин, а потому, что есть в нем нечто неизъяснимо мистическое. Один алжирец как-то спросил меня: «Ты зачем учил арабский язык — ведь он иностранцу нужен, только чтобы Коран читать». Я не понял тогда, что этот умный сержант, командир хозяйственного взвода на факультете ПВО, имел в виду. Теперь, по прошествии более 40 лет, думаю: может, тот парень был прав. Коран по-арабски — совсем другое, нежели те же слова, написанные по-русски или по-английски. Один из персонажей книги Мишеля Уэльбека «Покорность» говорит: «В основе его (Корана. — А.М.) лежит глубинный принцип поэзии: единство звучания и смысла, позволяющее выразить мир».

Опасен ли исламизм для России?

Бинарного, в стиле «да — нет», ответа на этот вопрос не существует. Кто-то с ходу воскликнет: «Нет, ислама не надо бояться!» Но многие думают иначе. Люди-то наши ислама побаиваются. И исламофобия нарастает. Если раньше, в 1990-е, «исламская опасность» связывалась с обстановкой на Северном Кавказе, откуда и исходил терроризм, то во втором десятилетии наступившего века она ассоциируется с Ближним Востоком, с мусульманским миром, с таинственным и непонятным для большинства Исламским государством.

Россия была, есть и будет поликонфессиональным государством, в котором уживаются носители самых разных религий, прежде всего христианства и ислама. А еще, согласно ноябрьским 2015 г. опросам Левада-центра, Россия — великая держава. За оное звание проголосовало две трети опрошенных. Во что держава превратится в будущем, никто не ведает. Но то, что акценты ее поликонфессиональности будут расставлены иначе, чем сегодня, весьма вероятно. Речь идет и о демографии, и о мигрантах. Они Россию не разрушат. Они ее изменят.

Моноконфессиональные, моноэтничные государства устойчивее разномастных. Кстати, этих «моно» остается все меньше. Чем больше мы хотим сохранить свою примордиалистскую идентичность, тем больше она размывается. Порой даже трудно подсчитать, сколько в тебя влито разных кровей, а в каком-то смысле и культур. Однажды в Америке я, не помню уже по какому поводу, сказал, что «по крови» я на 12,5 процентов украинец, на что последовала реплика: «Вы там у себя что, подсчитываете проценты крови?» Возразить было нечего.

Но, как ни крути, к своей религиозной идентичности мы относимся бережно, хотя и ходим в церковь только на Пасху. И просчитываем ее не в процентах, а ощущениями: мы — они. Я цифрам — да простят меня «левадисты» Лев Гудков и Алексей Левинсон — доверяю не полностью. Я их всегда боялся и в них сомневаюсь. Мы живем ощущениями своей и чужой идентичностей. «В нашем городе чересчур много приезжих», — промелькнуло среди титров «Служебного романа». Никто не подозревал чем приезжие могут обернуться. Тогда они звались лимитчиками, которые, хотя и приезжали «на ловлю счастья и чинов» из других городов и городков, считались своими, пусть и «второсортными», но своими. Сегодня чужие — это мигранты, они чужие в прямом и любом другом смысле слова.

Наши идентичности разбегаются по разным векторам — гражданскому (российскому), этническому, региональному и, конечно, религиозному. Религиозная самоидентификация становится все более глубокой.

Когда распался СССР, даже раньше, накануне его распада, советские люди с удивлением обнаружили, что они не только советские, но еще и отличающиеся друг от друга по религиям. Об этом они (мы) и раньше догадывались, особенно на Пасху и Курбан-байрам, но особого значения этому не придавали. И вдруг на тебе — кругом мусульмане. Конечно, среди граждан попадались ламаисты, католики, иудеи и даже язычники, но эти были не столь заметны. А мусульмане… Их оказалось слишком много, и это бросалось в глаза.

У меньшинств религиозная и этническая самоидентификация проступала гораздо острее, чем у православного большинства. Вспомнились накопившиеся за столетия «исторические обиды» — кто кого угнетал, кого за что сажали. Кому-то захотелось большей автономии. В Татарстане записали в конституции про свой суверенитет. Во всех национальных республиках появилось по собственному президенту, флагу и гимну. В Чечне захотели независимости.

В общем, распрямилась сжатая пружина. И побежали впереди всех искренние националисты, обиженные советские генералы вроде командира дивизии стратегических бомбардировщиков чеченского летчика Джохара Дудаева, неоцененные харизматики, обалдевшие от разрешенной религии «истинно верующие», жулики, просто дураки и дуры, особенно не получавшие удовлетворения от личной жизни. Разговаривать со всем этим обозленным этнокультурным и религиозным социумом было некому, да и не о чем. Бывшие советские политики умели только призывать к дружбе и цитировать классиков марксизма-ленинизма. В 1976 г. в зачитанном Леонидом Ильичом Брежневым Отчетном докладе XXV съезду КПСС говорилось о борьбе партийных организаций по «патриотическому воспитанию трудящихся», о том, как «изживаются отдельные проявления национализма и шовинизма… проявления местничества, попытки воспевать патриархальщину». «Патриархальщина» — это, конечно, не о мусульманах, а об удушавшейся вплоть до 1988 г., до тысячелетнего юбилея крещения Руси, русско-православной идентичности. Об исламском фундаментализме, об исламе вообще тогда писалось только в материалах «для служебного пользования». Если бы в то время отвечавшему за идеологию и моральный облик советского человека секретарю ЦК Михаилу Андреевичу Суслову доложили, что спустя чуть меньше четверти века после его кончины в Чечено-Ингушской АССР начнется джихад против центральной власти, он бы в это не поверил и счел провокацией. Вряд ли знал он и само слово «джихад».

А ведь существовали в то советское время на уровне областей советы по делам религий. Был и «большой» Совет по делам религий при Совете министров СССР. Занимались они в основном сбором информации для партийных и прочих органов. Дело это было весьма полезное, однако использовались поступавшие сведения исключительно для борьбы с религиозными предрассудками, а также с сектантами — баптистами, иеговистами, адвентистами седьмого дня и прочими «вредителями».

Итак, засверкали этно-конфессиональные молнии, грянули чеченские грозы. На Северном Кавказе начался джихад. Телевидение ежедневно показывало, как идет война с мусульманами. В СМИ освещение ее было в общем объективным, я бы даже сказал, раздражающе честным — в «лихие девяностые» запрета на правду не было, хотя военные и пытались утаить от общественности совершавшиеся ими преступления6 , чеченские сепаратисты смаковали свою приверженность исламу и абсолютную справедливость своих целей, ради которых можно было и слегка позверствовать. Было много крови, много погибших.

Войне сопутствовали теракты, которые не прекратились и после ее завершения. Любая гражданская война есть по сути бесконечная череда терактов, и не принципиально, кто их совершает — «белобандиты», «комиссары в пыльных шлемах» или «простые» шахиды и муджахеды.

До терактов, особенно московских, наши сограждане относились к кавказской бойне не скажу равнодушно, но, скорее, как к сугубо «кавказскому делу». Отсюда, кстати, популярное в 1990-х — «да отпустить их на все четыре стороны, пусть катятся со своим исламом…» С наступлением «эры терроризма», особенно после терактов в столице, люди опешили. Нас-то за что? — удивлялись зрители Дубровки, пассажиры метро. О том же могли бы спросить и пассажиры нескольких взорванных террористами-смертниками самолетов.

Ответ же на этот вопрос, по логике террористов, прост: вы все — русские, европейцы, американцы, арабы, индийцы — несете ответственность за дела ваших правительств. Следовательно, вы должны разделить их вину и за контртеррористическую операцию в Чечне, и за бомбардировки Исламского государства, и мало ли еще за что. За карикатуры на пророка Мухаммада — а их было уже немало — общую ответственность несет вся Европа. «Карикатурный скандал, — писал в 2010 г. редактор той самой "Юлландс Постен" Флеминг Росе, — продемонстрировал, каким может быть мир в XXI веке, и поднял вопрос о том, как будут уживаться разные народы, если разделяющие их границы ослабнут или исчезнут совсем». Пять лет спустя мы видим, как они и их религии уживаются.

И не думайте, что нести коллективную ответственность за ошибки и преступления власти удел лишь французов, американцев, русских и прочих «неверных». Отнюдь. Еще большего наказания заслуживают мусульмане, терпящие своих президентов, королей и прочих «султанов», которые изменили исламу, предали забвению его традиции. Эти лицемеры (по-арабски — мунафики) еще хуже иноверцев. А те, кто против них не выступает, — такие же изменники и должны быть наказаны с особой строгостью, не считаясь с полом и возрастом. История знает примеры таких «наказаний». Таким способом в XVIII в. на Аравийском полуострове боролся против остатков язычества Ибн Абд аль-Ваххаб, так в 1990—1991 гг. в Алжире отстаивали «истинный ислам» экстремисты из местной «Исламской армии», когда длившаяся почти два года гражданская война унесла до двухсот тысяч жизней мирных жителей. Так воюют талибы. И уж конечно ИГ-халифат.

Нынешние единомышленники Ибн Абд аль-Ваххаба борются против Запада и его мусульманских «эпигонов». По исламской доктрине, это тоже язычество. И Запад, и язычники отвергают Бога, предают забвению ценности высокой морали, не мечтают ни о чем другом, кроме материальных благ. Идущая с Запада глобализация есть современная версия язычества. А к язычникам ислам беспощаден.

В Коране на этот счет есть немало грозных аятов. Например:

«… Убивайте многобожников неверных

Везде, где б вы их ни нашли» (сура «Ат-Тауба», аят 5).

И еще:

«Убей их —

Таким должно быть возмездие неверным» (сура «Аль-Бакара», аят 191).

И впрямь страшно. Но если вписать эти аяты в тогдашнюю историческую обстановку, гиперкровожадными они уже не покажутся. Кстати, для раскаявшихся язычников дорога в ислам всегда была открытой. Коран оставлял «лазейку» для одумавшихся неверных. Не следует забывать, что и язычники в VII в. были беспощадны к первым мусульманам. Ну, прямо как ограниченные контингенты некоторых сверхдержав в Афганистане.

Язычниками считались и коммунисты. С началом горбачевской перестройки многие из них раскаялись, вернулись в истинную веру и стали регулярно посещать мечеть. Некоторые ставшие президентами независимых государств (бывших советских республик) даже приносили клятву на Коране. Наивный человек, я верю, что они клялись почти искренне.

Но вернемся к российским делам. Так вот: череда терактов только усилила убежденность в том, что Чечне нужно дать независимость. А чеченский конфликт способствовал отчуждению мусульман от остального российского общества. Росли встречные обиды. Сейчас неприязнь к мусульманам растет в связи с ростом мусульманской миграции из Центральной Азии. Помимо чисто бытового раздражения антимигрантские настроения обусловлены еще и следующим соображением: сегодня этот мусульманский узбек (таджик, киргиз) в Москву, в Питер, на Урал приехал и дворником устроился, а завтра убежит к какому-нибудь Бен Ладену или в ИГ, а то и взорвет чего-нибудь.

Идиосинкразия

Итак, изначально идиосинкразия в отношении ислама была следствием внутренней ситуации. Правда, уже в 1990-е в Россию проникал из-за рубежа «чужой» ислам. В страну ворвались исламские организации, например, знаменитые саудовские «Аль-Харамейн», «Саар Фаундейшн», кувейтский фонд «Ибрахим аль-Ибрахим». Из радикальных движений первыми, еще в советские времена, добрались «Братья-мусульмане», чья небольшая группировка обосновалась где-то на Северном Кавказе. Давным-давно меня провезли по тогдашним местам их крохотных лагерей, и каждый раз это были новые склоны и новые лесные опушки.

В 1990-е к иностранному исламу, как к «300 арабам», которые воевали (а может, и не воевали) на стороне чеченцев, и знаменитому Хаттабу относились как к экзотике. «Закордонный терроризм» россиян особенно не касался. Джихад за рубежом особенно не пугал, как и «зарубежный ислам», боксировавший с Западом, взрывавший американские посольства, казармы и корабли. Сочувствовать израильтянам мы научились не сразу.

И то, что тамошний и тутошний, «наш» исламы — одна религия, а те и эти мусульмане составляют единую умму, мы осознали не сразу. Ну, что может быть общего между выпивающим татарином, танцующим лезгинку дагестанцем и ковыляющим на верблюде по аравийской пустыне бедуином или исламским иранским революционером?

Оказалось, общее есть: тот же ислам. И вот сосед мусульманина по лестничной клетке вдруг спрашивает его: «А что, твой Бен Ладен тоже мусульманин?» Увы, как ни старайся доказать обратное, именно Бен Ладен сегодня — самый известный мусульманин. Он стал неформальным брендом ислама. Не станем доказывать гипотетическому соседу, что мусульмане бывают разные. Это прописная истина, но легкий осадок от новости о религиозной общности соседа и террориста в душе у него остается.

С начала 2000-х российское общество стало косо поглядывать на ислам не из-за внутренних проблем, а из-за того, что происходило за рубежом. «Внешний» ислам стал волновать больше, чем «внутренний».

После 11 сентября 2001-го еду в поезде Москва—Казань. Пью водку с соседом по купе. То ли татарин, то ли хохол, то ли еще какой француз. И после четвертой он вдруг спрашивает меня, то ли хохла, то ли кацапа: «А что, если они трахнут по Кремлю, или по ГУМу, или по Лужникам?» Боялся мой случайный попутчик ислама — все равно какого, того ли, этого ли. Но поводом же был не Шамиль Басаев, а далекий Бен Ладен, который до России по-серьезному так и не добрался. Хотя и подкрадывался.

Одни «исламскую угрозу» преувеличивают, другие, напротив, твердят о ее искусственности, о том, что эта угроза на руку кремлевским политикам и эфэс-бэшникам, для которых она — дополнительный повод для призыва к сплочению всех и вся вокруг власти и средство для получения права на любые действия против всяческого инакомыслия, хоть исламского, хоть «болотного». Сын прислал почерпнутое им из фейсбука фото пришпиленной к двери детского садика записочки: «Ввиду угрозы терроризма просьба закрывать дверь на крючок». А что здесь смешного, особенно если каждый день смотреть федеральные телеканалы?

Детсадовское объявление можно и расширить — «ввиду угрозы терроризма, глобализации и цветных революций». Эксперты все чаще задумываются: чем больше власть будет пугать общество — терроризмом или вышеупомянутыми «цветными»? Вообще-то Кремлю по барабану, кем стращать и с кем бороться, — с терроризмом ли, с оранжевыми, розовыми, гвоздичными и прочими революциями. Интересно, забыли там, что революция 1917-го тоже была цветной — красной? И тоже была поощряема из-за рубежа. Германией — так точно. «Иностранный агент» до сих пор покоится в саркофаге в центре Москвы, и ничего. Пусть себе лежит на радость борющейся против зарубежных агентов думской фракции КПРФ.

Так какой из угроз — западной, разноцветно-революционной или исламо-террористической — мы больше всего должны бояться? Вопрос риторический: какую назначат главной — той и будем бояться.

Впрочем, если западная угроза России навязывается, то ислама у нас боятся или побаиваются «добровольно». Этот страх подогревается ситуацией на Ближнем Востоке, в относительно близком к России Афганистане, в далеких африканских Сомали, Мали, Нигерии, а теперь еще и в периодически сотрясаемой терактами Европе. До Парижа с его шестикратным терактом в конце 2015 г. рукой подать. А массовое убийство террористами зрителей в парижском «Батаклане» очень похоже на московскую Дубровку 2002 года.

Несмотря на настойчивые разъяснения, что мир борется против экстремизма, значительная часть населения — что в Европе, что в России — все более откровенно воспринимает эту войну как войну с исламом.

Что делает и может сделать ИГ в России?

Главной исламской угрозой с 2014 г. объявлено Исламское государство, которое, как иногда чиркает бойкое журналистское перо, запустило свои щупальца и в Россию. Щупальца щупальцами, но разобраться, что делает и может сделать ИГ в России, имеет смысл.

Мы живем в подвижном, путаном мире с непредсказуемым будущим. Многое из того, что автор пишет сейчас, в самом начале 2016-го, к его исходу может показаться ошибочным и глупым. Но, господа, я не прошу прощения. Нельзя предсказать факт, но можно спрогнозировать тенденцию. А тенденция такова, что даже если этот, сегодняшний, ИГ-халифат сгинет, то это не будет концом исламизма.

Большинство российских мусульман не поддерживают ИГ-халифат, чьи амбиции и действия — жестокие публичные казни, разрушение Пальмиры, разграбление музеев, теракты — для них неприемлемы. Но ведь немало и тех, кто разделяет его стратегический концепт, его генеральную линию — исламизацию общества, следование законам шариата. Эти люди считают создание исламского государства (халифата) допустимым и верят, что именно в таком государстве наконец-то удастся реализовать идею социальной справедливости, уничтожить коррупцию, избрать мудрого правителя, который будет отстаивать интересы народа. Назвать таких людей радикалами язык не повернется. Но, с другой стороны, они мечтают о радикально ином государственном устройстве, не так ли?

Прежде чем критиковать наших «радикалов» (уместны ли здесь кавычки?), к ним нужно хорошенько присмотреться. Не рубить, не подумав, с правоохранительного плеча. Они, как и все мы, хотят как лучше, пользуясь выражением Виктора Степановича Черномырдина, а не «как всегда». И они имеют право думать, что в настоящем ИГ-халифате «как всегда» не будет.

Салафиты и салафитствующие

Сегодня исламских радикалов чаще называют салафитами. Чего хотят эти наивные салафиты? Получается, что они тоже вроде горьковского Луки живут «ради лучшего», только на исламским манер. Того же хотят салафиты и в остальном мусульманском мире — жить по исламу времен пророка Мухаммада, соблюдать религиозные обряды, соблюдать шариат и его запреты — не пить вина, не играть в азартные игры, женщинам носить хиджаб, а также уджару, милию, паранжу, тербту, буши или как там это еще называют в разных концах мусульманской земли.

Сейчас подходящий момент, чтобы довести до сведения иноверных: о ношении женщинами покрывала было четко сказано в Коране, в частности, в 59-м аяте суры «Аль-Ахзаб»:

Скажи своим супругам, о пророк!

И дочерям, и женам верных,

Чтоб на себе они плотнее покрывала закрывали…

Почему здесь уместно сказать про женское покрывало? Да потому, что зовется оно повсюду по-разному, но традиция-то одна — от Атлантики до Тихого океана. Форма одежды не только важный маркер принадлежности к чему-то, но еще и фактор консолидации. Как религиозный радикализм.

Салафизм обращен к мирским вопросам, к политике. Он предлагает свой вариант идеального государства, и это государство, понятно, исламское. «Нарисовать» его в государстве светском, да к тому же в таком, где мусульман меньшинство, задача невозможная. Как вариант — выход из его состава мусульманских территорий с последующим созданием там государственной системы, обеспечивающей полноценное следование исламскому образу жизни. На «мусульманизацию» же России уйдет несколько поколений, если она вообще состоится. В 2001 г. мы с коллегами Хансом-Георгом Генрихом и Людой Лобовой опубликовали в Вене книгу под названием «Станет ли Россия мусульманским обществом?»7 . Название придумывали сообща. Конечно, мы поторопились. Но все же…

Пока же главная и решаемая задача салафитов — спасти собственные души, сохранить истинный ислам в самих себе и по мере сил и возможностей распространять его среди окружающих. Однако последнее пресекается властями и традиционным духовенством, которые видят в салафитах серьезных конкурентов.

Кроме салафитов есть еще салафитствующие. Под последними понимаются мусульмане, которые, не принимая непосредственного участия в деятельности салафитов, не состоя в их кружках, относятся к этому направлению с интересом и уж во всяком случае его не отвергают...

Салафизм можно считать и мусульманским диссидентством, и религиозно-политическим направлением. Впрочем, сами салафиты участвовать в политическом процессе по правилам банальной демократии не хотят. Они числят себя вне политики. Хотя, вру: на Ближнем Востоке, в том же Египте, они принимают участие в выборах, однако удачи им это не принесло.

Салафиты — инакомыслящие мусульмане, и запретить им мыслить по-своему невозможно. Сравнение — на первый взгляд бессмысленное — с диссидентами советских времен наводит на парадоксальные параллели. Диссиденты выступали против советской власти, но понимали, что свергнуть ее невозможно. Они занимались пропагандой, мизерными тиражами издавали рукописные «антисоветские материалы», их главной трибуной были зарубежные «голоса»: «Свобода», «Голос Америки», Би-би-си. Они, конечно, «подрывали устои», «рыхлили почву», но их донкихотство было, главным образом, формой самораскрепощения. Улавливаете сходство?

Круг советских диссидентов был крайне узок, не более нескольких сотен человек. Счет пассивно «диссидентствующих», недовольных системой, шел на миллионы.. Салафитов на несколько порядков больше, чем советских инакомыслящих. Сколько в России салафитствующих никому не известно. Диссиденты верили, что в конечном итоге советская власть рухнет, и она обвалилась, салафиты верят в мусульманскую Россию.

Салафиты делают картину поликонфессиональности России контрастнее, ибо проводят водораздел между мусульманами и всеми остальными. Я их в этом не обвиняю, просто констатирую факт. Они хотят жить «по-исламски» там, где большинство принадлежит к другой религии. Они имеют на это право. Но как это право реализовывать? Среди живущих в Европе мусульман пустила корни идея о возможности разработки «шариата для меньшинства». Что это — непонятно. Зато один из крупнейших исламских идеологов Юсеф Карадави походя заметил, что «ислам для меньшинства» — это временное явление, и рано или поздно шариат в Европе станет «шариатом для большинства».

Где обитают салафиты? Везде.

Салафизм утвердился не только на Северном Кавказе, утверждается в Поволжье, за Уралом. Исламисты активны в Приволжском федеральном округе, где проживают до 40 % мусульман России, растет число салафитских кружков. Они укрепляют свои позиции в мечетях, организуют митинги, выступления. Определить точное количество действующих в регионе «исламских оппозиционеров» не представляется возможным. Применительно к Татарстану чаще всего называют 3 тыс. салафитов и салафитствующих8 .

По мнению вице-премьера Александра Хлопонина, «с точки зрения проникновения радикального ислама сейчас болевые точки… это Север, Поволжье и Урал»9 . Но это не «болевые точки», а фрагменты глобального религиозно-политического тренда, характерного для всего мусульманского мира.

Глобальный религиозно-политический тренд

И тренд этот прямо или косвенно, но связан с тем самым ИГ-халифатом, где на практике якобы и реализуются исламские идеалы. Во имя борьбы за идеалы тысячи мусульман едут из России на Ближний Восток, чтобы поддержать ИГ-халифат. Общее число таких «безумцев» во всем мире исчисляется десятками тысяч.

Желающих драться за «истинный ислам» было немало и ранее. В 1990-е выходцы с Северного Кавказа ехали на помощь афганским талибам, в 2012—2014 г., еще до появления ИГ-халифата, самые нетерпеливые российские мусульмане отправлялись сражаться в Сирию в рядах оппозиции Башару Асаду. Так что в появлении россиян в составе ИГ-халифата ничего принципиально нового нет.

По поводу присутствия дагестанцев, например, в рядах ИГ-халифата министр внутренних дел Дагестана Абдурашид Магомедов высказал удивление: «Мы хотим понять, откуда появилась эта (салафитская. — А.М.) идеология?»

Могу чуть-чуть подсказать. Вот, скажем, ввели в России систему «ПЛАТОН» по взиманию налога с автомобилей весом свыше 12 тонн. Для шоферов-дальнобойщиков — это катастрофа. Среди водителей около 17 тыс. дагестанцев, которые могут лишиться работы, притом что уровень безработицы и так высок. Где искать справедливость? В какой форме выразить своей протест? А если попробовать в религиозной? Вот так и заталкивают людей в исламскую оппозицию.

Свое перемещение на Ближний Восток кавказцы именуют «хиджрой», сравнивая ее с хиджрой в 622 г. пророка Мухаммада из Мекки в Медину, куда он переехал во имя спасения ислама. В 2013 г., еще до провозглашения ИГ, в сирийском городе Халеб возникла организация «Аль-Мухаджирин», то есть участники хиджры. К таким «апатридам» неофициально приезжали кавказские чиновники и уговаривали их не возвращаться на родину, а остаться на Ближнем Востоке. Власть рассчитывала таким образом ослабить «свою» исламистскую оппозицию. Снижение активности исламистов и уменьшение количества жертв на Северном Кавказе в 2014— 2015 гг. действительно явилось следствием отъезда боевиков на Ближний Восток.

Среди тех, кто сражается за ИГ-халифат, не только мусульмане Кавказа. По информации ФСБ, в составе ИГ есть выходцы с Поволжья. Периодически появляется информация, что несколько человек ушли на ту войну из Москвы, Санкт-Петербурга, Тюмени, Новосибирска, Астрахани… Занятная информация приходит из Крыма, откуда на джихад, по сведениям крымского аналитика Александра Бедрицкого, уехали якобы 500 человек (эта цифра сильно завышена).

Едут туда и из Центральной Азии. По мнению казахстанского аналитика Ерлана Карина, только из Казахстана на Ближний Восток ушли от 100 до 300 чел.10 На сотни идет счет добровольцев из Таджикистана, Кыргызстана и Узбекистана, примерно 500 человек отправились в ИГ-халифат из Азербайджана, 400 — из Грузии (в основном из населенного чеченцами Панкисского ущелья, а с недавнего времени из Аджарии11 ).

Сколько всего иностранных бойцов в ИГ-халифате, сосчитать не может никто. ЦРУ называло цифры от 20 до 31,5 тыс., наше ФСБ — от 30 до 50 тыс. Но будем относиться ко всей этой статистике с осторожностью. Проверить ее невозможно. Любая статистика по исламистам лукава. Не каждый, кто уезжает бороться за дело ИГ-халифата, информирует о своем намерении соответствующие органы. А в самом ИГ-халифате такого рода учет не ведется — военкоматов там нет.

Как попадают в Исламское государство? Вербовка муджахедов ведется по всей России. Само слово «вербовка» не всегда соответствует тому, как происходит приобщение правоверных к ИГ-халифату. Призыв (да’ва) поддержать его транслируется через интернет, в российском секторе которого действуют десятки тысяч соответствующих аккаунтов. Работают (данные середины 2015 г.) 38 игиловских вебсайтов; самые популярные — «Аль-Хайят» и «Аль-Фуркан», издается журнал «Дабик», который назван так по имени сирийского поселения, под которым в соответствии с исламской доктриной должно произойти последнее, окончательное столкновение мусульман со всеми их врагами, после чего мир навечно превратится в Дар уль-ислам («Обитель ислама»).

Пропаганда ИГ-халифата осуществляется и через светские социальные сети, например, через «Одноклассников». Голос ИГ-халифата звучит на 23 языках, среди которых русский стоит на 3-м месте. (Русский является языком общения носителей радикального ислама в самой России — таджиков, узбеков, кавказцев.)

Интернет выполняет важную коммуникативную функцию, однако его роль не стоит абсолютизировать. Наиболее эффективны личные контакты, встречи эмиссаров ИГ-халифата с молодыми мусульманами. Вербовочные пункты разбросаны по всем регионам — Северному Кавказу, Поволжью, Сибири. Они есть во всех крупных, в том числе столичных городах. Их функционирование построено по сетевому принципу. Как у Аль-Каиды, между прочим. Иногда эти пункты подпольно действуют при контролируемых радикалами мечетях.

Среди тех, кто призывает мусульман на помощь ИГ-халифату, есть исламские проповедники, из которых наибольшую известность приобрели уроженец Кабардино-Балкарии Надир Медетов (Абу Халид) и дагестанец Исрапил Ахмеднабиев (Абу Умар Саситлинский). Начав свой да’ва на Северном Кавказе, они в 2015 г. были вынуждены бежать за рубеж — в Турцию и Сирию, откуда их голос продолжает звучать.

Для многих чеченцев — некоторые переходят в ИГ-халифат после совершения хаджа в Мекку — действия в его составе есть продолжение войны за независимость с последующим созданием исламского государства на «освобожденной» территории. В войсках ИГ-халифата есть чеченские подразделения под символичными названиями: бригады Хаттаба, Шамиля Басаева, Джохара Дудаева.

Главный объект внимания вербовщиков — мужчины в возрасте до 40 лет. Их зовут не только сражаться, но и предлагают работу по специальности. ИГ-халифат нуждается во врачах, а после захвата нефтепромыслов — еще и в инженерах-нефтяниках, шоферах (вспомните о российских дальнобойщиках). Кандидатов соблазняют возможностью самореализации в экстремальной ситуации, наконец, предлагают деньги. Так, руководитель уничтоженного в 2015 г. вербовочного пункта в Астрахани Зелимхан Шапаев прельщал потенциальных «игиловцев» ежемесячным жалованием в 2 тыс. долларов.

Но в основном едут в ИГ-халифат не за длинным долларом, а по зову сердца, из романтических побуждений.

Уговаривают на поездку в ИГ-халифат целые семьи. Известны случаи, когда решение переехать на Ближний Восток принималось, так сказать, на семейном совете. За мужем следовали его жена и дети. Ходили байки, будто в ИГ-халифате открыты детские сады для русскоговорящих детишек. Однако, оказавшись в экстремальной ситуации, живя в условиях постоянного риска, жены новоявленных игиловцев часто пытались вернуться на родину.

Призыв обращен не к одним мужчинам. На него откликнулись 550 женщин из Европы и США12. В России рекрутирование «женского персонала» развернуто не столь масштабно. Тем не менее попытки переправить россиянок в ИГ-халифат имели место. В мае 2015 г. добраться до него попыталась студентка Варвара Караулова, однако была задержана на турецко-сирийской границе. Был ли ее поступок результатом вербовки, сказать не берусь. По одной версии, целью Карауловой было преподавание в ИГ-халифате русского языка. По версии ее родителей, причиной поездки стало увлечение девушки молодым человеком.

Любопытно мнение об истории с Карауловой представителей духовенства. Доцент кафедры теологии Рязанского госуниверситета протоиерей Сергий Рыбаков считает, что «вся среда у нас работает на формирование подобных взглядов. Никто не объясняет молодежи, в чем вред язычества (при чем здесь язычество? — А.М.) и религиозного экстремизма». А муфтий Тюменской области Фатых-хазрат Гарифуллин рассуждает о профилактике, о проведении семинаров, на которых можно «по полочкам разложить — где экстремизм, а где настоящий ислам». Последнее напоминает лекции по научному атеизму, которые в советские времена проводились обществом «Знание».

О том, что стремление попасть в ИГ-халифат может быть продиктовано разочарованностью в жизни, искренней верой в то, что где-то там, пусть даже в виртуальном халифате, кто-то борется за справедливость, духовные лица даже боятся упоминать. Возможно, оттого, что им нечего предложить взамен.

Как бы ни относиться к поступку Варвары Карауловой, она заняла позицию, которую можно уважать. Дорого бы я дал, чтобы прочесть лет через 30 ее мемуары. Вот это был бы бестселлер.

На сайте журнала «Сноб» я предложил свою беллетризованную версию «вербовки», а точнее, перехода человека на сторону ИГ-халифата13 . Кто-то из прочитавших мой рассказик заметил, что он смахивает на шутку, кто-то сказал, что я слишком упрощаю… Но вероятность в принципе такой версии никто не отрицал. Тем более, что некоторый опыт личного общения с теми, кто, разочаровавшись жизнью здесь, проникся верой в справедливость жизни там, я встречал.

Вербовка в ИГ-халифат продолжается. По словам Секретаря Совбеза Николая Патрушева, остановить ее нет возможности14 . Полностью разрушить эту сеть не удастся, она превратилась в устойчивую структуру российского исламизма. Эта сеть создает основу для формирования так называемых «экстерриториальных джамаатов», члены которых объединяются и взаимодействуют уже не по территориальному принципу, но на основе единства религиозно-идеологических убеждений.

Возвращение из ИГ-халифата

В ИГ-халифат не только едут, оттуда и возвращаются. Зачем?

Патрушев считает, «что лица, получившие такой боевой опыт и при этом остающиеся религиозно и политически заряженными, по возвращении на постоянное место жительства… могут стать весьма серьезной угрозой безопасности своих стран»15. И хотя до последнего времени эти люди себя особенно не проявляли, они сохраняют серьезный деструктивный потенциал.

Чем они занимаются? Большинство ведет себя тихо. Пока. Зато есть активное меньшинство, которое, как считают в правоохранительных органах, готовится к совершению терактов. Периодически в СМИ появляются сообщения, что то в Дагестане, то в Ингушетии, то в Кабардино-Балкарии, то в Татарстане, порой даже в Чечне уничтожены пара-тройка боевиков, вернувшихся из-за границы. Проводимые спецслужбами операции сдерживают активность исламистов. Но возможны и другие причины их пассивности: во-первых, вероятная реструктуризация исламистской оппозиции, во-вторых, то, что время для решительных действий еще не пришло.

В январе 2016 г. Государственная дума вдруг задумалась о судьбе «возвращенцев» из ИГ-халифата, и депутаты предложили обещать раскаявшимся амнистию. К ним предложили относиться как к жертвам. В позиции думцев есть здравый смысл. Да и не они первые задумались о проблеме «перебежчиков» — первым это сделал осенью Рамзан Кадыров, который стал называть «попавших в сети экстремистов» заблудшими душами. Можно, конечно, утверждать, что «бывших боевиков» (как и сотрудников КГБ) не бывает, но гибкий разумный подход к этим людям необходим. Так будет лучше и для них, и для государства.

Перспективы ИГ-халифата в России

Вскоре после своего возникновения ИГ-халифат попытался «подчинить» себе российских исламистов. Не имея достаточно сил для самостоятельного вмешательства во внутренние дела России, его руководители рассчитывали на сотрудничество с местной оппозицией.

Наиболее уязвимы здесь — Дагестан, Кабардино-Балкария, в меньшей степени Чечня, на территориях которых действует созданный в 2007 г. Доку Умаровым (Абу Усман) Имарат Кавказ (ИК). После гибели в 2006 г. Шамиля Басаева (Абдаллах Шамиль Абу Идрис) Умаров, ставший главой «независимой» Чеченской Республики Ичкерия, удостоился от власти титула «террориста №1 России». До Басаева Доку Умарову было далеко. За ним не стояло террористических акций, сравнимых с захватом в 1995 г. госпиталя в Буденновске. Слабый здоровьем, вялый Доку Умаров, хотя и провозгласил своей целью создание «свободного исламского государства», не сумел добиться сплоченности своего окружения. В 2010 г. в ИК произошел раскол, который так и не удалось преодолеть. Складывалось впечатление, что Имарат исчерпал свои возможности и уже не представлял значимой угрозы для стабильности в северокавказском регионе и уж тем более за его пределами.

Умаров был странным человеком, поступки которого давали власти лишний повод для разговоров об угрозе терроризма. Он принял на себя ответственность за теракты, которые он, очевидно, на самом деле не организовывал. Подрыв «Невского экспресса» в 2009 г., взрывы в московском метро в 2010-м, в аэропорту Домодедово в 2011-м совершили другие люди, и возникало ощущение, что они действуют, исходя из личных побуждений.

Приобщение ИК к ИГ-халифату началось в 2014 г. Тогда на верность ему присягнули (по скайпу) влиятельные полевые командиры Сулейман Зайлабидинов, Абу Мухаммад Агачульский. В июне 2015 г. клятву принес и командир кавказского батальона «Рияд ас-Салихин», руководитель так называемого «чеченского вилайета» ИК, Аслан Бютукаев, одно время считавшийся фактическим главой Имарата. Бютукаев клялся от имени сразу всех чеченских боевиков. В том же 2015 г. о своей преданности ИГ-халифату один за одним заявили пять дагестанских мусульманских проповедников.

Байят на верность ИГ-халифату дают и простые обыватели, среди которых есть студенты. Один из них, учившийся на пятом курсе юридического факультета Дагестанского университета, так объяснял свой выбор: «Халифат — это справедливое общество, где будут жить и судить по законам Аллаха. Каждый мусульманин, стремящийся к довольству Аллаха, должен приложить все усилия для появления такого общества, и, конечно, когда оно появится, не должно остаться преград для того, чтобы переселиться туда»16 .

В июне 2015 г. сторонники ИГ-халифата в Дагестане, Чечне, Ингушетии и Кабардино-Балкарии опубликовали на русском языке обращение, в котором просили поддержки основного крыла организации. И они ее получили. Пресс-секретарь ИГ-халифата Абу Мухаммад аль-Аднани тут же заявил о создании на Северном Кавказе отдельной игиловской административной единицы. На пост ее главы назначен Абу Мухаммад аль-Кадари.

Стремление части кавказских исламистов приобщиться к ИГ-халифату понятно, ибо таким образом они позиционируют себя не просто как борцы с российским федеральным центром, но уже как участники мирового джихада, что повышает их статус в собственных глазах. Да и, кроме того, очевидно, есть расчет на получение финансовой помощи, подобно той, которую получали чеченские сепаратисты

в 1990-е годы.

Но отношения ИГ-халифата и ИК складываются непросто. Дело в том, что ИК всегда выступал как самостоятельная организация. Возглавивший ее в 2014 г. Алиасхаб Кебеков (Али Абу Мухаммад) понимал, что ИГ, несмотря на единство религиозной идеологии, является его конкурентом, поскольку постепенно отбирает у Имарата самых нетерпеливых бойцов. Поначалу Кебеков говорил, что его муджахеды имеют право выбора, где сражаться за ислам, но затем призвал их вернуться на родину, а в конце концов стал клеймить их отъезд на Ближний Восток как предательство. Кебеков призвал членов Имарата отказаться от терактов против мирного населения и самоподрывов, что свидетельствовало о его разногласиях с ИГ-халифатом. В 2015 г. в ходе антитеррористической операции Кебеков был убит.

Имарат возглавил богослов Абу Усман Гимринский (Магомед Сулейманов), который вообще не признавал ИГ-халифата и уж конечно не одобрял отъезд кавказцев на Ближний Восток. Трудность положения Гимринского заключалась в том, что его легитимность как амира ИК изначально была поставлена под сомнение, поскольку он не избирался на совете (шуре): собрать кворум не получилось, и он (совет) фактически «самоликвидировался». Гимринский пребывал главой ИК всего лишь несколько месяцев и августе 2015 г. вместе с несколькими соратниками погиб при столкновении с силовиками.

На Северном Кавказе сплочение исламистов под чьим-либо единым руководством невозможно. ИГ-халифату вряд ли удастся поставить под свой контроль всю исламистскую оппозицию: среди нее остаются полевые командиры, которые не захотят подчиняться чужой воле. Да и история чеченских войн свидетельствует о неоднозначном отношении, а порой даже неприязни кавказцев к арабам, в глазах которых они (кавказцы) выглядели «плохими мусульманами».

Не исключено, что через какое-то время ИК восстановится как отдельная, самостоятельная организация, возможно, под иным названием.

На фоне амбиций ИГ-халифата на российском направлении его реальные возможности выглядят ограниченными. Ни о каком создании там подконтрольных ему «исламских территорий» речи не идет. В это наверняка не верит и его глава Абу Бакр аль-Багдади. Проводить аналогии с чеченскими войнами, когда на стороне сепаратистов сражался целый «исламистский интернационал», некорректно. Не появится на Северном Кавказе авторитетный зарубежный полевой военачальник, схожий со знаменитым в 1990-е арабом Умаром ибн аль-Хаттабом (убит в 2002г.), но вот угрожать России игиловцы могут и делают это с удовольствием. После начала российской военно-воздушной операции в Сирии появился видеоролик «Скоро, очень скоро», в котором России были обещаны «моря крови» и удары по городам. Главными объектами назывались, естественно, Москва и Казань.

Да, дестабилизировать обстановку в России ИГ-халифат не может. Но все ведь с чего-то начинается, в том числе и с таких вот «забавных» роликов. Они могут предшествовать реальным событиям, таким как события над Синаем, в Париже, в Нигерии, Мали и так далее.

«Хизб ут-Тахрир аль-ислямий»

Что это я все про ИГ-халифат да про ИГ-халифат. В России ведь есть еще одна интересная организация — «Хизб ут-Тахрир аль-ислямий» (Исламская партия освобождения). ХТИ возникла еще в 1953 г. в Иерусалиме, ее ячейки существуют по всему миру, но особенно заметна она стала на постсоветском пространстве — сначала в Центральной Азии, а в последние годы и в России. ХТИ также за транснациональный халифат, который она намеревалась создать в Ферганской долине, а затем распространить на всю Центральную Азию. Не получилось.

Президент Узбекистана, где ХТИ пустила самые глубокие корни, сразу почуял угрозу, а нюх у него замечательный. Кого-то Ислам Абдулганиевич Каримов (говорили о 7 тысячах) посадил, прочих планомерно выдавил из страны. Помнится, одна из московских газет опубликовала по этому поводу статью, смешно озаглавив ее «Ислам против ислама».

Гонимые светским узбекским режимом тахрировцы стали искать более спокойные, но близкие к родине места обитания. И нашли таковые в Российской Федерации, куда стали переправляться в гуще прочих мигрантов из Центральной Азии. И Россия их приютила, став благодушной мачехой.

Надо признать, они занимаются своей общественно-религиозной деятельностью осторожно. Их «фишка» — не бросаться в глаза, не отличаться от остальных людей, мусульман и немусульман. Они не носят «ваххабитские» бороды и не кричат к месту и не к месту «Аллах акбар», тем более не призывают к немедленному свержению конституционного строя. Они против применения любого насилия. Цель ХТИ максимально расширить круг своих приверженцев, на которых они могут опереться. Точное число членов партии по всей России не называется — счет, скорее всего, идет на тысячи. Например, в Татарстане в 2014 г. их насчитывалось более 400 человек. Именно в этой республике активность тахрировцев заметно возросла в 2012 — 2014 гг. Они организовали несколько манифестаций и даже автопробег на машинах, украшенных черными знаменами — цвета халифата и самой ХТИ. В 2013 г., в канун Универсиады, ХТИ провело в Казани демонстрацию, участники которой прошли по центру столицы Татарстана в футболках «Хочу жить в халифате». Во главе выступал бывший депутат Верховного совета республики Тауфик Василов. Раньше его звали Анатолий Васильев, но о русских мусульманах отдельный разговор.

ХТИ считает, что она и только она является носителем высшей истины и появление ее якобы было предсказано еще в Коране:

И пусть поднимутся средь вас те люди,

Что призовут к добру и праведное возгласят.

(Сура «Семейство Имран», аят 104).

Сказать по правде, любое движение, определяя свою роль среди мусульман, могло процитировать этот коранический аят. Это вроде как для коммунистов обязательные ссылки на Ленина.

Чиновники не сразу обратили внимание на исламистскую партию. Возможно, это объясняется тем, что сами тахрировцы стремились найти с ними общий язык и демонстрировали свою лояльность. Запрещена она была как террористическая организация только в 2003 г. Однако предъявлять им обвинение в попытке насильственного захвата, что делали некоторые российские прокуроры, неправильно.

В 1990-е в Узбекистане гуляла шутка: открой форточку — и в нее влетит листовка Хизб ут-Тахрир. Шутка соответствовала действительности. Сколько тахрировцев вместе с мигрантами перебралось в Россию, сказать не берется никто. Количество мигрантов из этой бывшей советской республики — около одного миллиона. Интернациональные ячейки ХТИ — состоящие из выходцев из Центральной Азии, наших татар и даже кавказцев — разбросаны почти по всем регионам России. Ей удается объединять радикально настроенных представителей различных мусульманских этносов. Исламисты всех сортов больше сотрудничают друг с другом. Это способствует их выживанию, окрыляет их, а заодно способствует росту их авторитета среди мусульман. Так что не спешите открывать форточку, а то что-нибудь залетит на кухню, и потом будете остаток жизни доказывать в Басманном суде, что вы не пособник терроризма.

Мне доводилось общаться с тахрировцами — в Тюмени, в Екатеринбурге, в Москве… Симпатичные молодые люди в галстуках, ношение которых ислам не одобряет. Они знали, кто я, и вести исламскую пропаганду среди меня не пытались.

Заключение. Бояться нельзя бояться

Так боимся мы ислама или нет?

Да, боимся и, похоже, будем бояться и дальше. Почему?

Во-первых, мусульман в мире становится все больше. Они осваивают Европу, северную Евразию, продвигаются по Африке.

Во-вторых, потому что последние 40 лет мусульманский мир в буквальном смысле бурлит — там происходят революции, развиваются радикальные религиозные движения, которые переносят свою активность на немусульманские земли. Слова радикализм, экстремизм, терроризм привычно ассоциируются с носителями ислама. И сколько бы ни заклинали толерантные светские политики и «умеренное» духовенство, что ни Аль-Каида, ни Исламское государство-халифат, ни «Боко Харам», ни «Имарат Кавказ», ни… еще сотни организаций, партий и движений — это, мол, никакой не ислам, это не так. Мы боимся терроризма именно исламского, правильнее сказать, исламистского. Обывателю же на эти терминологические нюансы глубоко наплевать, он видит только то, что учинил взрыв или на кого-то напал мусульманин, а не буддист и не язычник.

Об уверенности в том, что весь терроризм именно исламский, свидетельствует растущая по всему миру исламофобия, которая приводит к победам на европейских выборах националистические партии.

В-третьих, боязнь ислама проявляется в быту. Известны попытки высадить из самолета женщин в хиджабах, случаи, когда пассажиры метро, завидя даму в темном покрывале, выходили из вагона. Именно у мусульман — что в Париже, что в Москве — чаще всего проверяют документы. В европейских городах — Брюсселе, Амстердаме, Париже — не каждый полицейский отважится зайти навести порядок в мусульманские анклавы.

Все это субъективные факторы страха.

Но есть фактор объективный. Ислам как совокупность религии и политики воспринимается как изменение климата — то ли всемирное потепление, то ли наступление нового ледникового периода, — защититься от которого невозможно. А еще он кажется похожим на метеорит, который стремительно приближается к земле и который невозможно сбить никакой ракетой. Безумные разговоры о том, что на них — талибов, чеченцев, игиловцев, иранских революционеров — надо бросить атомную бомбу, не просто паранойя, но еще и отражение беспомощности перед исламом.

При всем том у европейцев все еще сохраняется колониальное (постколониальное) восприятие самих мусульман. Этот комплекс «старшего брата», комплекс превосходства над арабами, турками, афганцами… Они — «туземцы». Остаточная «мания величия» есть оборотная сторона страха.

Но может, все не так уж и страшно? Человечество всегда обреталось в условиях конфликтных ситуаций. Ни исчезновение античной Греции, ни обрушение Римской империи, ни монгольские экспансии, ни мировые войны, ни чума, ни холера, ни инквизиция не уничтожили человечество, хотя в отдельности многие homo sapiens и страдали. Основатель инквизиции Томас Торквемада (1420—1498), тот самый, который начал преследование мавров, а заодно и евреев, в человеческом плане не лучше и не хуже Усамы бен Ладена (1957—2011), который с большим опозданием за мавров и отомстил. Тот был истым католиком, этот — истым мусульманином. Близнецы-братья, хотя и через эпохи. История преемственна. Религиозные традиции никто не отменял.

Но мы-то выжили и выживаем, и достигли кое-каких успехов в обустройстве личной и общественной жизни.

Непростота наших межцивилизационных отношений нормальна, объективно неизбежна. Назовем это межцивилизационными, пусть и болезненными, трениями, но без трения, как известно, нет и движения. Так говорит физика. «Борясь» против ислама, Запад совершенствует механизмы демократии, гражданского общества. Борясь против Запада, ислам осознает достижения своего оппонента и использует его технологии, политическую культуру. Порою кажется, что консервативность ислама идет Западу на пользу. Мусульманская традиция «намекает»: не зарывайтесь, не перелиберальничайте.

«Возвратное мировоззрение», фундаментализм присущ всем культурам — христианская не исключение. Просто в исламе в силу его изначальной политизированности он выглядит жестче, острее и… органичнее.

Наверное, нужна заключительная фраза. Что-то вроде «все люди братья» или «у нас у всех один Бог». Но известно, что существует не только «братская любовь», но и «братская ненависть». Да, в единственность Бога верят отнюдь не все люди. Мы были и останемся разными. Навсегда.

Так вот по поводу ислама. Хотите — бойтесь его, хотите — нет. Но при всем при том старайтесь его понять.

_______________________

1 Здесь и далее цитаты из: Стивен Уолт: ИГИЛ как революционное государство // Россия в глобальной политике. Т. 13. №6. Ноябрь-декабрь. 2015.

2 Малашенко Алексей. И все-таки они сталкиваются. Московский Центр Карнеги. Брифинг, ноябрь 2007, Т.9, вып.4.

3 Juergensmeyer Mark. Terror in the Mind of God. University of California Press, 2000. P. 7.

4 Страница Рамзана Кадырова «ВКонтакте» https://vk.com/ramzan — пост от 10.09.2015

5 Совет муфтиев обжалует решение суда относительно книги «Мольба к богу» — http://govoritmoskva.ru/news/51852/

6 См., например, изданную «Мемориалом» книгу «Здесь живут люди. Чечня: хроника насилия». — М.: Звенья, 2003.

7 Will Russia Become a Muslim Society? Hans-Georg Heinrich, Lidmila Lobova, Alexey Malashenko (eds.) Peter Lang International Verlag der Wissenschaften. Frankfutt am Main 2011.

8 Гордеев Я. На пороховой бочке. Откуда в Поволжье террористы URL: http://newtimes.ru/articles/detail/43421

9 Хлопонин Александр. «Я за то, чтобы запреты остались» // РБК, 18 июня 2015.

10 Карин Ерлан. «Солдаты халифата»: мифы и реальность. — Алматы: Издательский дом Vласть, 2014. С. 172.

11 Nino Burchuladze. The ISIS «skype warriers» of Pankisi gorge. Giorgian Journal, 25 June — 1 July 2015.

12 Dymples Leong. Why ISIS Appeals to Muslim Women in Western Countries: Need for Counter Message. №136.2015 dated 10 June 2015. S.Rajaratnam School of International Studies.

13 http/snob.ru/selected/entry/100184

14 Елагин Александр. Дорога к джихаду // The New Times». 29 июня 2015.С. 9.

15 Совбез РФ: боевики «Исламского государства» из стран СНГ могут стать угрозой национальной безопасности. Info Islam. http://www.ifo-islam.ru/publ/novosti/rissiya/sovbez_rf_boeviki_islamskogo_gosu...

16 Чем молодежь Кавказа притягивает «Исламское государство»? http://www/kavkaz-uzel.ru/blogs/1226/psots/21667

Дружба Народов 2016, 3

Ольга БАЛЛА

Искусство быть (с) другими

+++ ——

Владимир Малахов. Интеграция мигрантов: Концепции и практики. —

М.: Фонд «Либеральная миссия», 2015. — 272 с.

Сколь бы ни казалось это удивительным, об одной из самых жгучих сегодняшних проблем — о том, как устраивать общую жизнь в одной стране с людьми, пришедшими из других культурных миров, Владимир Малахов пишет в отечественной научной литературе первым. То есть — в формате не вольных рассуждений и пристрастных предположений, чего давно уже в изобилии, если не в избытке, но основательной и систематичной рефлексии: социологической, политологической, теоретико-культурной и даже антропологической. Вообще автор — доктор политических наук, профессор, директор Центра теоретической и прикладной политологии Института общественных наук РАНХиГС и ведущий научный сотрудник Института философии РАН — давно занимается проблемой отношения к чужакам, исследованием глубоких корней соблазнов отторжения и взаимной агрессии между разнокультурными людьми. Заинтересованный читатель вспомнит ранее выходившие книги Малахова: «Скромное обаяние расизма» (2001), «Национализм как политическая идеология» (2005), «Государство в условиях глобализации» (2007), «Понаехали тут: очерки о национализме, расизме и культурном плюрализме» (2007), «Культурные различия и политические границы в эпоху глобальных миграций» (2014).

Но все эти книги были написаны, как мы помним, в принципиально другой ситуации: еще до массового, катастрофического наплыва мигрантов в страны Запада, — наплыва, поставившего под вопрос не просто основы восприятия западным человеком мира и самого себя, но саму его повседневную жизнь. До приобретения европейцами радикально, проблематизирующе-нового опыта. Опыта, о котором разве что совсем слепой может думать, что он не имеет к нам никакого отношения.

О том, что происходящее сейчас — серьезный вызов западному мультикультурализму, той самой принципиальной диалогичности и восприимчивости к Другому, которые европейская культура справедливо числит среди самых важных своих достижений, писано уже не раз и многими. Понятно, в дом, казавшийся таким обжитым, пришли другие и чужие, притом пришли очевидным образом надолго (уж не навсегда ли?), жить стало куда более трудно, непривычно и неуютно.

Такое взрывное увеличение объемов «чужого» внутри «своего» ставит европейцев перед необходимостью и самим становиться другими. Но они не умеют. Еще не умеют — несмотря на то, что, казалось бы, не первое десятилетие, даже не первый век этому учатся.

Для нас в этой ситуации на самом деле не так уж мало узнаваемого — притом, что сам Малахов в оценке сходства нашего и западного опыта предельно сдержан.

Некоторое сходство автор вообще-то признает — по его словам, оно обеспечено уже простым фактом принадлежности нашей страны «к индустриально развитому миру». Подобно «другим странам условного Севера», она «привлекает трудовые ресурсы из стран условного Юга», и к нам, «так же, как и в европейские государства, тянутся беженцы и соискатели убежища из экономически и/или политически неблагополучных регионов». Далее Малахов вполне категоричен: «на этом <…> сходство России с ее европейскими соседями (не говоря уже о Соединенных Штатах и Канаде) заканчивается».

Оно, однако, и так, и не вполне так. Что бы ни говорили теоретики, есть еще такая вещь как непосредственное чувство, возникающее у каждого человека — к какой бы культуре тот ни принадлежал — при столкновении с другим, с иноорганизованным, с чужим. Шок чужого.

Культурная обработка этого непосредственного чувства, направление его в то или иное русло начинаются уже на втором шаге.

И вот пока она не началась — тут мы с нынешними европейцами ближайшие родственники если не по судьбе, то, по крайней мере, по ситуации. Несмотря на то что к нам мигранты в масштабах, сопоставимых с теми, в каких в прошлом году ворвались в Европу пришельцы с разоряемого войной Ближнего Востока, вроде бы не являлись. Точнее, у нас все происходило и происходит гораздо более медленно, «ползуче» — однако в нашем случае это значит только то, что «шок чужого» затянулся. Он даже, можно сказать, рутинизировался настолько, что начал казаться своего рода

нормой, — отчего ею, разумеется, не стал.

Мы точно так же, по существу, не умеем жить со своими мигрантами, как европейцы, начиная с 2015-го, — со своими. Не научились. Почитайте хотя бы посты и комментарии на фейсбуке, связанные с недавним сносом в Москве «незаконных» торговых павильонов: сколько там вылезло ненависти и какого-то совершенно нефильтрованного, беззастенчивого, «пещерного», как говаривали в советские времена, расизма.

«<…> нифига не жалко! — гневно радовался, например, один такой комментатор, особенности орфографии, пунктуации и лексики которого мы сохраняем здесь нетронутыми. — Бомжатник и алкашник, блин вечером просто жесть какая то — одна алкашня тусит и эти еще, «коренные», из очень и не очень средней Азии. На Соколе бывали? Выходили ночью из метро летом? Там просто 3,14здец — пройти невозможно, там просто променад бл... задаюсь вопросом — в какой я стране оказался? В каком городе? Я в Фергане? В Бишкеке? В Шымкенте? А сейчас снесли и станет просторно и чисто»1. «Если б от этого "коренные" домой отбыли...»2 , — сочувственно вздыхал ему в ответ другой собеседник.

Ситуации любой степени травматичности и конфликтности (а массовый снос чего бы то ни было, хотя бы и раздражающих многих, но хорошо и издавна обжитых, вросших в естество города времянок, несомненно, и травматичен, и конфликтен), стоит им случиться, — моментально выводят травму чужого на поверхность. Они выявляют, что травма ничуть не залечена, она даже не продумана как следует — просто загнана внутрь, и что больно и обидно всем, вовлеченным в ситуацию. Что люди из той же Средней Азии, прожившие рядом с москвичами, может быть, и все двадцать лет, — так и не стали им своими.

Самое время обратиться к прежнему западному опыту интеграции чужестранцев, переосмыслить его вместе с ними, задуматься над тем, насколько этот опыт — именно в частичной, как выясняется, его применимости — способен пригодиться им и нам.

Для нас тут дело и в том, что — как признает и сам автор, — Россия — все еще «новая страна иммиграции»: мы лишь относительно недавно, в исторических масштабах, «вступили в ту колею, в которой наши соседи и конкуренты находятся уже более полувека» (если отсчитывать, уточняет он, от первых европейских программ найма иностранной рабочей силы: в Бельгии это 1946-й год, то есть можно говорить уже о семи десятилетиях; в Германии — 1955-й). Характерная особенность отечественной ситуации — не только бедственное отсутствие консенсуса по ключевым вопросам («в российском обществе отсутствует согласие не только относительно необходимости интеграции мигрантов, но и относительно необходимости самой иммиграции»), но и просто крайне низкая ее, ситуации, прорефлектированность.

В книге Малахова, пожалуй, впервые на русском языке ситуация вторжения «чужого» в «свое» и необходимости ввести это «чужое» и «свое» в их взаимодействии в конструктивные рамки обсуждается академично, то есть спокойно, в нейтральных интонациях, без публицистической размашистой поспешности и проповеднической страсти. Как одна из областей знания о человеке.

Именно такое спокойствие сейчас важно, как, наверное, едва ли когда-нибудь прежде. Только опираясь на него, мы можем вести взвешенный разговор о том, что тут — при, по всей видимости, неустранимых культурных и прочих различиях между людьми — вообще возможно сделать.

Тем более, что на Западе опыт встраивания «чужого» в «свое» накоплен уже весьма значительный — куда значительнее нашего.

Малахов выстраивает ясную систему представления этого опыта. Прежде всего он раскладывает проблему на четыре «измерения» — по числу глав книги, двигаясь от теоретического уровня рассмотрения предмета ко все более практическим: концептуальное, общественно-политическое, нормативное и культурное (одним пунктом) и административно-политическое. Говоря о Западе, к российскому материалу он при этом обращается постоянно.

Он начинает с азов — проясняет и разграничивает исходные понятия: «иммигранты», «мигранты», «репатрианты»; рассматривает, где вообще проходит граница между «местным» / «коренным» и «приезжим» населением — которая, оказывается, «представляется очевидной лишь на первый взгляд». Ну хотя бы потому, что «многие из тех, кого относят к коренным жителям той или иной страны, строго говоря, таковыми не являются»: «либо они сами, либо их ближайшие предки сюда когда-то приехали», то есть иммигрировали. Вот «кем являются выходцы из РСФСР, которые в 1960—1970-е отправились жить в одну из советских республик, а после распада СССР потянулись обратно?» «И почему местное население в тех областях, куда прибывали русские переселенцы из Закавказья и Средней Азии, подчас встречало их с не меньшей враждебностью, чем мигрантов из этнически чуждых регионов?» На то, что границы тут крайне зыбки и проницаемы, автор обращает внимание неоднократно и даже в заключении еще раз повторяет: «сама процедура выделения отдельной категории людей по имени «мигранты» методологически сомнительна».

Уже хотя бы одним этим книга учит читателя внимательно и критично относиться к мнимым очевидностям и не идти на поводу у инерций.

И вообще: «С какого момента человек, с формальной точки зрения являющийся мигрантом, перестает быть таковым в глазах людей, окружающих его на новой родине? Что он должен предпринять, чтобы перестать восприниматься как чужой? Существует ли набор свойств, обладание которыми достаточно для того, чтобы считаться интегрированным?» И еще того более: «…всегда ли желательно, чтобы интеграция произошла?» Это все вопросы принципиально открытые — окончательного, а тем более универсального ответа на них автор нам даже не обещает, — только частичные и ситуативные.

Далее автор отдельно разбирается с понятием «интеграции мигрантов» (под которой понимают «по крайней мере, три разных вещи»: ассимиляцию — то есть полное растворение в населении принимающей страны, и два вида адаптации: культурную (приспособление к новой культурной среде с изменением ценностей и норм, но без смены идентичности) и структурную (грубо говоря, успешную вписанность в рынок труда, которая заодно предполагает и необходимую языковую компетенцию).

Демонстрирует, какие столкновения между привычными (до, опять же, очевидности) европейскими нормами порождает миграция (и как с ними в разных странах справляются). Так, все (все!) «государства Запада, принимающие мигрантов» — и являющиеся «по умолчанию <…> либеральными демократиями» — сталкиваются с ситуацией, когда требование целостности общества оказывается в противоречии с не менее безусловным требованием соблюдать права человека. Какие возникают — практически неминуемо — культурные конфликты: например, споры вокруг дресс-кода, строительства культовых сооружений, применения норм традиционного права; что бывает, когда ценность свободы самовыражения наталкивается на опасность оскорбить чьи-то религиозные чувства. Все это создает большие сложности даже в странах с прекрасно отлаженными и на зависть работающими правовыми механизмами.

Все это Малахов рассматривает в национальных контекстах; показывает, как «политики интеграции» развивались в разных странах Западной Европы (в качестве примеров взяты четыре страны: Бельгия, Нидерланды, Франция и Германия) и как они устроены там сейчас; какова вообще региональная и локальная специфика интеграционной политики; как чувствует себя сегодня западный проект мультикультурализма на его символическом и инструментальном уровнях; в каком состоянии программы интеграции мигрантского населения в странах Европейского Союза и что в них, при всех различиях, есть общего. И что, кстати, делается с культурным ландшафтом самих принимающих стран? (Вообще, из главы, посвященной этому, ясно следует, что вносимое миграцией динамическое разнообразие культурному ландшафту — вопреки многочисленным ламентациям о падении культурного уровня, «кризисе культуры» и т.п. — исключительно на пользу. А «процесс, именуемый культурным упрощением, омассовлением культуры, ее коммерциализацией и банализацией, обусловлен иными причинами. Миграции его сопровождают, но не порождают.»)

Не переставая быть теоретической монографией, книга оказывается еще и путеводителем по разным выработанным к нынешнему дню в разных странах мира «концепциям и практикам» работы с мигрантами, причем существующим на разных уровнях: от академической литературы до публичных дебатов и повседневной жизни. В каком-то смысле она может быть поэтому прочитана и как практическое руководство.

И самое важное: что из западного опыта все-таки способно пригодиться в нашей стране?

Этому вопросу посвящена самая последняя — перед заключением — глава в последней, четвертой части. Небольшая, зато очень плотная. Всего на полутора десятках страниц автор анализирует специфику отечественной ситуации, суммирует соображения европейских экспертов об интеграционном опыте в их собственных странах и, наконец, формулирует, «что необходимо для успешной интеграции мигрантов в России».

Отличие нашей страны от ее западных соседей прежде всего в том, что в здешних иммиграционных потоках преобладают выходцы из постсоветских стран — бывшие «свои» (степень «чуждости», по идее, меньше). Далее — в том, что иммиграция «с целью расселения» началась сравнительно недавно и что над постоянной эмиграцией (пока?) преобладает временная. А затем начинаются особенности, увы, одна хуже другой.

Во-первых, это — невнятность и непоследовательность позиции государства, которое, с одной стороны, время от времени провозглашает необходимость интеграции пришельцев, а с другой — не устает напоминать, что «единственная форма трудовой иммиграции, которая нужна России, есть иммиграция временная, а потому попытки мигрантов обосноваться на ПМЖ не приветствуются». В результате система мер «по инкорпорированию новоприбывшего населения» попросту отсутствует, а институты, ответственные за их интеграцию, — не развиты. Во-вторых — нелиберальная политическая культура: «такие либеральные ценности, как права человека, признание меньшинств и толерантность, не пользуются в России популярностью ни в элитах, ни среди рядовых граждан», что, разумеется, не может благоприятствовать социальному включению новоприбывших. «Особенность России, — пишет Малахов, — заключается не столько в мигрантофобии, сколько в отсутствии институционального противодействия этому явлению». Прибавьте к этому традиционный «авторитарно-бюрократический стиль управления» и связанную с ним «чрезмерную централизацию принятия решений и слабость структур власти локального уровня», и картина складывается совсем не утешительная.

Впрочем, автор, не расположенный, на читательское счастье, ни к алармизму, ни к ламентациям и морализаторству, предлагает и внятный, компактный набор соображений о том, что необходимо (стало быть, возможно по крайней мере теоретически) сделать для успешной интеграции мигрантов в нашей стране. Это — «оздоровление в сфере трудовых отношений», прежде всего — «радикальное улучшение в условиях и размерах оплаты труда»; «плотная система правовой защиты» и обеспечение доступа мигрантов к правосудию — а также к гражданству «в строгом соответствии с законом»; помощь им в овладении русским языком, перестройка системы образования в связи с изменившимися реалиями (включая «развитие системы профессионально-технического образования, адресованного как местной молодежи, так и молодым людям мигрантского происхождения») и, наконец, — формирование толерантного климата в обществе (что, приходится признать, звучит сейчас почти утопически).

В самом начале книги, обещая анализ западного опыта, автор предупреждает: «Для русского читателя такой опыт интересен лишь в той мере, в какой он может быть применен в России». И вот тут он, думаю, все-таки ошибается. (Тем более, что едва ли не все, что он пишет, синтезируя сказанное, в заключении, — неплохо ложится на российский материал, даже если сформулировано на другом материале. Ну, хотя бы та мысль, что «не стоит преувеличивать роль, которую играют в интеграционных процессах культурные факторы» и сводить проблематику интеграции новоприбывающих к достижению их культурной конформности.) Опыт устроения своих отношений с чужим, минимизации их травматичности, усиления их конструктивности и плодотворности — кому бы ни принадлежал — способен быть интересным читателю (и тут тоже не стоит преувеличивать роль культурных и даже социально-политических различий), кажется, в той мере, в какой этот читатель причисляет себя к роду человеческому.

__________________________

1 https://www.facebook.com/irina.bogatyryova/posts/983824035030306?comment_id= 984770874935622&ref=notif&notif_t=feed_comment_reply

Дружба Народов 2016, 3

Российско-казахстанское сотрудничество в области АЭ

Дмитрий Бокарев

В конце февраля 2016 г. состоялся визит группы представителей российской госкомпании «Росатом» в Казахстан. Там российская делегация встретилась с коллегами из Казахстанского Министерства энергетики. Возглавлял ее заместитель генерального директора «Росатома» Вячеслав Першуков. Специалисты по атомной энергетике обеих стран обсудили перспективы совместной работы и грядущее соглашение между правительствами Российской Федерации и Республики Казахстан о сотрудничестве в области АЭ, подписание которого должно состояться в 2016 г.

В программу визита входило посещение казахстанского Национального ядерного центра в г. Курчатов, который в последние годы активно развивается: ведутся работы на Семипалатинском полигоне и в лабораториях, подготавливаются и привлекаются к работе квалифицированные молодые специалисты. По словам казахстанских атомщиков, большое внимание они уделяют защите экологии. С целью постоянного мониторинга уровня радиационного загрязнения создана система, в которой используется самое современное оборудование.

В настоящее время в Казахстане нет ни одной работающей коммерческой атомной электростанции, только исследовательские реакторы. Единственная казахстанская АЭС, построенная еще в советские времена, прекратила работу в 1999 г. На протяжении нескольких лет высказываются предложения о строительстве АЭС в разных районах страны. Проект строительства новой АЭС в Актау, там же, где работала прежняя, отклонили, поскольку работающие там сейчас ТЭЦ в полной мере обеспечивают свою территорию электроэнергией, в то время как дефицит наблюдается в других районах страны.

Уже много лет, еще с советских времен, обсуждается вопрос о строительстве АЭС в районе озера Балхаш. Согласовать его не удавалось из-за протестов казахстанской общественности. Многие специалисты выступают против, поскольку этот район является сейсмически опасной зоной, что подтверждается Баканским землетрясением, произошедшим в 1979 г. Горький опыт Чернобыля и Фукусимы учит, что связываться с АЭ можно только убедившись, что приняты все возможные меры по обеспечению безопасности, в том числе правильно выбрано место. Однако, несмотря на недовольство сейсмологов и многочисленные протесты экологов, в настоящее время казахстанское руководство продолжает рассматривать этот проект. По его утверждениям, местность тщательно исследуется, и все меры для безопасности будущей АЭС будут приняты. Кроме того, по заверениям правительства Казахстана, при сооружении станций будут в полном объеме использованы данные, предоставленные мировому сообществу японскими учеными, исследовавшими причины катастрофы на Фукусимской АЭС в 2011 г.

Тем не менее все предусмотреть невозможно, и развитие АЭ всегда связано с риском. Правительство Казахстана готово пойти на этот риск, поскольку в случае успеха решатся многие энергетические и экономические проблемы. В первую очередь руководство республики волнует энергетическая безопасность государства, поскольку южные районы Казахстана пока что вынуждены покупать электроэнергию у Киргизии и Узбекистана.

Еще одну АЭС планируется построить в г. Курчатов, где и побывала российская делегация, который уже обладает большей частью необходимой инфраструктуры. Еще в 2003 г. по распоряжению президента Казахстана Нурсултана Назарбаева там начато строительство Парка ядерных технологий, задача которого – всестороннее исследование и использование «мирного атома». Обсуждение строительства АЭС в Курчатове с участием российских компаний началось еще в 2014 г. В случае удачного завершения строительства электроэнергию с Курчатовской АЭС планируется частично экспортировать в Россию. Строительство обеих станций планируется начать в 2018 г., а начать эксплуатацию – в 2023-2024 г.

Российско-казахстанское атомное сотрудничество имеет в прямом смысле слова мировое значение. Дело в том, что Казахстан обладает огромными запасами урана, составляющими почти 20% от мировых. Многочисленные залежи этого ископаемого разбросаны по различным районам Казахстана – в Мангыстау, между реками Сырдарья и Чу, в восточных областях. Всего на территории страны известно 129 урановых месторождений. При этом в большинстве из них залежи урана находятся близко к поверхности, что существенно упрощает и удешевляет его добычу. Уже давно Казахстан является одним из мировых лидеров по добыче этого ископаемого, а в 2009 г. занял первое место. Казахстанский уран экспортируется во многие страны мира, в т.ч. в Китай (который по данным 2015 г. оказался самым крупным импортером казахстанского урана), Канаду, США, Францию. При этом фактически можно сказать, что добычу урана в Казахстане контролирует Россия. Много лет основной уранодобывающей компанией в Казахстане являлась канадская «Uranium One», акции которой постепенно выкупал «Росатом». В свою очередь, «Uranium One» приобретала контрольные пакеты казахстанских уранодобывающих компаний. Все это продолжалось до тех пор, пока в 2013 г. «Росатом» не приобрел 100% акций канадской компании, таким образом взяв под контроль добычу урана в Казахстане. Россия и сама обладает большими запасами этого стратегического ископаемого, а получив в свое распоряжение казахстанские месторождения, Российская Федерация обеспечила себя ураном на многие годы вперед. Также следует вспомнить, что сейчас в России активно развивается технология «быстрых нейтронов», которая позволяет повторно использовать отработанное ядерное топливо. Реакторы на быстрых нейтронах сейчас работают на Белоярской АЭС. Если эта технология получит широкое распространение в России и в Казахстане, то в обозримом будущем за энергетическую безопасность этих стран можно не волноваться.

Следует отметить, что одной из тем, обсуждавшихся во время февральского визита российских атомщиков в Казахстан, было совместное сооружение МБИР (многоцелевого быстронейтронного исследовательского реактора) на территории Казахстана при активном участии российских специалистов.

Таким образом, Казахстан является стратегически важным источником ресурсов для российской атомной промышленности. При этом он граничит с Россией, что существенно облегчает доставку. В свою очередь, Россия располагает продвинутыми технологиями, которые могут позволить Казахстану самому в полной мере воспользоваться своими богатствами. Можно сказать, что российско-казахстанское сотрудничество в области АЭ имеет большие перспективы.

Самая востребованная профессия в «Газпроме»

Российская газовая монополия в кольце фронтов

Николай Вардуль

Когда-то, во времена Виктора Черномырдина и Рема Вяхирева, гвардией «Газпрома» считались газовики, прошедшие «севера». С тех пор произошли кардинальные сдвиги. Сменились команды управленцев, критерии отбора руководителей. Но самое главное — резко изменились внешние условия работы «Газпрома».

«Газпром» как был, так и остается несомненным экономическим ньюсмейкером. Но новости вокруг крупнейшей российской госкомпании теперь весьма специфические. На первом плане даже не зарплаты, дивиденды и бонусы газовых генералов, не явно опоздавшие препирательства по поводу значения и перспектив «сланцевой революции», которую «Газпром» откровенно проспал, сидя на трубе, тем более не открытия новых месторождений, даже не прокладка новых, столь любимых «Газпромом» труб, хотя от трубопроводных проектов, в которых «Газпром» то собирается участвовать, то от которых в силу, как правило, позиций потенциальных соучастников вынужден отказаться, рябит в глазах. Соответствующие карты с жирными линиями и пунктирами состоявшихся и несостоявшихся трубопрокладок напоминают карты военных действий командармов, загнанных в тупик.

Главные газпромовские новости сегодня — это, увы, идущие и предстоящие суды, новые иски, риски новых судов. Соответственно главная по востребованности профессия для «Газпрома» — это не геолог, не газовик, не специалист по прокладке труб, даже не кризис-менеджер, а юрист — знаток международного корпоративного права, опытный мастер участия в судебных разбирательствах. Затраты на соответствующих специалистов, вербуемых, как правило, за рубежом, рискуют в ближайшее время подобраться к расходам на любимую и отчаянно дорогую игрушку «Газпрома» — футбольный клуб «Зенит».

Украинский фронт

«Газпром» не первую пятилетку находится в состоянии газовой войны с Украиной. Когда-то она была вялотекущей с регулярными ценовыми обострениями, как правило, в канун Нового года. Что не мешало газпромовцам получать за эту войну самые настоящие ордена и медали. Была замечательно скандальная, так полностью и не вышедшая на свет история с посредниками в поставке российского и туркменского газа на Украину и дальше в Европу. Самый известный среди них — СП «РосУкрЭнерго», в истории которого отметились и украинский олигарх Дмитрий Фирташ, и ряд весьма высокопоставленных фигур с российской стороны.

Это уже предания старины, правда, неглубокой. Теперь все иначе. Украина рвет в судах прежние соглашения, выдвигает иски по поводу зафиксированных в них правил ценообразования, Россия требует выплаты долгов.

В Стокгольмском арбитраже «Укрнефтегаз» опротестовывает контракт 2009 г. С тех пор вокруг него что только не происходило на Украине! Достаточно сказать, что тогдашний премьер-министр Юлия Тимошенко, подписавшая межправительственное соглашение, на основе которого был заключен контракт, была осуждена, побывала в заключении и вышла на свободу.

В контракте базовой ценой названа сумма $450 за тысячу кубометров. Украина теперь считает цену завышенной, она апеллирует к ценам, по которым «Газпром» продавал газ Германии. В 2013 г. средняя стоимость российского газа для Украины составляла $413,5 (за тысячу кубометров), а для Германии — $363. Если из этой цены вычесть расходы на транспортировку газа от украинской границы до Германии, то стоимость газа для Украины должна составить $315–325 — тот уровень, на который Украина временно готова согласиться.

Между тем в 2013 г. российский газ обходился Словакии в $449, Польше — в $423, Литве — и вовсе в $466. Официальное объяснение существенной разницы в ценах для Германии и для стран Восточной Европы в том, что при ценообразовании учитываются конкурентные цены или цены альтернативных поставщиков. У Германии больше возможностей найти альтернативных и более дешевых поставщиков, поэтому и цена ниже.

Украина прибегает к реверсным поставкам газа. Но такие поставки из Словакии не решают вопрос цены. Реверс из Германии — другое дело. В таком случае для поставок на Украину из Германии к цене российского газа на немецкой границе нужно прибавлять стоимость транспортировки газа от границы ФРГ до Украины. Тогда стоимость газа для Украины составит $380–400. Предлагаемая российской стороной цена $385 является вполне рыночной.

Спор решит Стокгольмский арбитраж, его решение ожидается в 2017 г. Важно отметить, что мировые цены на газ падают, а претензии с обеих сторон растут как снежный ком, стартовав с нескольких миллиардов долларов, сегодня они доросли почти до $30 млрд с каждой стороны. Это и плата за транзит для Украины, и украинские газовые долги, и оценка газа, предназначенного для Европы, но незаконно осевшего на Украине, и многое другое. С обеих сторон есть и немалая политическая составляющая.

Туркменский разворот

15 марта «Газпром» назвал причиной расторжения контракта с «Туркменгазом» на закупку природного газа серьезное нарушение договора со стороны туркменской компании.

Изюминка конфликта «Газпрома» с «Туркменгазом» в том, что в нем «Газпром» примеряет на себя украинские одежды, он выступает за пересмотр цены газа, т. е. встает в ту позицию, которую занимает в конфликте с ним украинский «Нафтогаз».

Ситуация просто зеркальная. Иск «Газпрома» был подан все в тот же Стокгольмский арбитраж еще 8 июня 2015 г. В исковом заявлении говорится, что после падения экспортных цен на газ в Европу, привязанных к ценам на нефть, «Газпром» перестала устраивать контрактная цена на туркменский газ, он начал оплачивать его поставки по цене безубыточного экспорта в Европу. «Туркменгаз» в свою очередь предсказуемо обвинил российскую компанию в неполной оплате поставок. Сообщение о неплатежеспособности российского газового гиганта появилось на сайте министерства нефтегазовой промышленности и минеральных ресурсов Туркмении в середине июля 2015 г. В сообщении говорилось, что «Газпром» с начала 2015 г. не платит по своим долгам перед ГК «Туркменгаз» за поставленные объемы туркменского газа. Позднее ведомство смягчило формулировку с неплатежеспособности «Газпрома» до неполной оплаты.

Долгосрочный контракт купли-продажи туркменского природного газа был заключен в рамках соглашения о сотрудничестве на 25 лет, подписанного между Россией и Туркменией еще в апреле 2003 г. В соответствии с ним ежегодно в Россию должно было поставляться 70–80 млрд кубометров туркменского топлива. В 2006—2008 гг. Россия покупала у Туркмении почти весь производимый ею газ (41–42 млрд кубометров в год), после чего объемы закупок постоянно сокращались. В середине января 2016 г. «Туркменгаз» сообщил, что «Газпром» с 1 января досрочно расторг с ним контракт.

«Газпром» нашел «Туркменгазу» замену. «В декабре 2015 г. мы подписали контракт с НХК „Узбекнефтегаз“ на покупку в 2016 г. узбекского газа в объеме 4 миллиардов кубометров», — говорится в меморандуме «Газпрома» к новому выпуску еврооблигаций, опубликованном 15 марта 2016 г. В начале января глава «Газпрома» Алексей Миллер сообщал, что компания в 2016 г. намерена увеличить закупки газа у Узбекистана.

Если продолжить аналогию с конфликтом «Газпрома» с «Нафтогазом», то именно заключение контракта с «Узбекнефтегазом» иллюстрирует важность наличия альтернативных поставщиков с более низкими ценами.

Европейский фронт

Европа — самый крупный экспортный рынок «Газпрома», но чем дальше, тем все более трудный. Здесь есть единый антигазпромовский фронт в лице прежде всего принятого «третьего энергетического пакета», прямо запрещающего объединение в руках одного и того же собственника как энергоресурсов, так и инфраструктуру их доставки. Эта позиция лишь усиливается. Вот и 14 марта в совместном заявлении 28 стран ЕС, в частности, говорится о стремлении укреплять свою энергетическую независимость. Фигура «Газпрома» в этом заявлении незримо присутствует.

Давление на «Газпром» все чаще переносится в плоскость судебных разбирательств или соответствующих угроз. Претензии можно грубо разделить на три группы.

Первая — цены на поставляемый газ. В апреле 2016 г. должны состояться слушания по иску E.On Global Commodities к «Газпром экспорту». E.On Global Commodities SE настаивает на пересмотре контрактных цен. В марте 2015 г. компания подала новую жалобу, касающуюся недостаточных поставок газа с сентября 2014 г. по март 2015 г.

Вторая группа претензий — нарушение антимонопольного законодательства. Например, Европейская комиссия (ЕК) в феврале направила «Газпрому» формальный запрос на предоставление информации в связи с предполагаемыми нарушениями антимонопольного законодательства ЕС при поставках газа компаниями, аффилированными с «Газпромом», в Болгарию. Скорее всего, речь идет о частной болгарской компании «Овергаз Инк.», которая закупала газ у «Газпрома», но в декабре 2015 г. сообщалось, что из-за долгов она может прекратить закупать газ.

Это далеко не первое аналогичное обвинение «Газпрома». В апреле 2015 г. ЕК выдвинула официальные обвинения «Газпрому» в нарушениях в Болгарии, Чехии, Эстонии, Венгрии, Латвии, Литве, Польше и Словакии. В середине декабря 2015 г. в Брюсселе состоялись устные слушания, на которых «Газпром» представил свою позицию. Еврокомиссар по конкуренции Маргрет Вестагер в первой половине января отметила положительную динамику на переговорах с «Газпромом» по урегулированию антимонопольных претензий.

Третье направление — прекращение проекта «Южный поток». «Газпром» опасается новых исков и возможных судов в связи с закрытием этого проекта. Прецедент создала итальянская компания Saipem. Она должна была принять участие в прокладке газопровода «Южный поток» и направила иск против подконтрольной «Газпрому» South Stream Transport B.V в. Международную торговую палату Парижа о взыскании убытков почти на 759 млн евро в связи с расторжением контракта. «Газпром» резонно опасается, что примеру Saipem могут последовать и другие компании.

Россия в декабре 2014 г. из-за неконструктивной позиции ЕС объявила об отказе от «Южного потока». Газопровод должен был пройти по территории Болгарии, Сербии, Венгрии. ЕС выступал против строительства газопровода, как раз руководствуясь «третьим энергетическим пакетом».

ЮКОСовский фронт

«Газпром» видит риски в том, что в рамках судебного решения по иску бывших акционеров ЮКОСа, обязывающего Россию выплатить им $50 млрд, активы госмонополии могут быть арестованы, что негативно повлияет на бизнес и финансовое положение.

Об этом говорится в проспекте евробондов компании.

«Хотя мы считаем, что любой потенциальный иск против нас, связанный с арбитражным разбирательством, является голословным, нам, возможно, придется принимать участие в судебном процессе, если заявители попытаются захватить наши активы. Если мы потерпим неудачу в защите от таких претензий, на некоторые из наших активов может быть наложен арест, что будет иметь негативное влияние на наш бизнес, финансовое состояние и результаты деятельности», — признал «Газпром».

«В судебных разбирательствах против Российской Федерации мы не участвовали в арбитражном процессе и считаем, что решения не относятся ни к «Газпрому», ни к его активам. Тем не менее заявители в ходе арбитражного разбирательства публично сказали, что они могут вовлечь в судебное разбирательство российские государственные компании, имеющие активы за рубежом, в том числе «Газпром», — отмечается в материалах российской госмонополии.

В июле 2014 г. Третейский суд в Гааге удовлетворил иск бывших акционеров ЮКОСа и обязал Россию выплатить им 50 млрд долл. РФ обжаловала данное решение суда, однако экс-акционеры компании обратились в суды ряда стран с требованием об аресте имущества. В июне 2015 г. во исполнение решения суда в Гааге во Франции и Бельгии было арестовано имущество, которое власти этих стран считают российским.

Что общего у «Газпрома» с ВЭБом?

Почему «Газпром» оказался в эпицентре стольких судебных разбирательств? Ответ очевиден. Это оборотная сторона его статуса. А этот статус интересен тем, что «Газпром» не просто крупнейшая российская госкомпания. Она монопольный поставщик из России востребованного в мире и прежде всего в Европе энергоресурса. И в этом качестве неминуемо, чтобы по этому поводу официально не говорилось, «Газпром» выполнял и политические задачи.

Это как с ВЭБом. Не думаю, что он набрал бы столько и именно таких проектов, если бы был обыкновенным, пусть государственным, банком. Но как гос­корпорация развития он по поручению правительства брал на себя поддержку заведомо выбивающихся из всех смет и сроков проектов. За что и расплачивается. «Финансовая газета» уже сравнивала Владимира Дмитриева со сказочным оловянным солдатиком.

ВЭБ действовал на внутреннем рынке, «Газпром» — на внешнем. А это новый этаж рисков. Любопытно, против «Газпрома» ЕС санкции не выдвигал, газ ему нужен, но все недовольство российской политикой отражается и на «Газпроме». Так что юристы, знатоки корпоративных судебных споров с государственным подтекстом ему еще долго будут необходимы.

Украина. Туркмения. Россия > Нефть, газ, уголь > fingazeta.ru, 26 марта 2016 > № 1964509 Николай Вардуль