Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

Россия заняла второе место среди стран Европы по дешевизне бензина

Россия занимает второе место в Европе по дешевизне топлива и находится в середине рейтинга по доступности бензина для населения, свидетельствуют результаты исследования РИА Новости*.

В 2019-м, впервые за три года, среднегодовая цена нефти снизилась. Продукция марки Brent подешевела на 9,2%, до 64,3 доллара за баррель. При этом в начале 2020-го стоимость нефти была выше, чем в начале прошлого года.

В связи с тем, что сырье за год подорожало, розничная цена моторного топлива в большинстве стран Европы на начало года также выросла. При этом очевидно, что доступность бензина для потребителей зависит не только от цены на него, но и от доходов населения, отмечают авторы исследования.

При составлении рейтинга использовали данные статистики стран Европы по ценам на бензин с октановым числом 95 по состоянию на середину января 2020 года. Для Украины и Казахстана — по итогам декабря 2019-го, а для Норвегии — по итогам ноября 2019 года. Изменение цен рассчитано в национальной валюте.

Самое дешевое топливо

В абсолютных ценах, без привязки к зарплате, наиболее низкие цены на бензин из всех стран рейтинга — в Казахстане. В пересчете на российскую валюту цена литра 95-го бензина в этой стране составляет 27,7 рубля. На втором месте по дешевизне находится Россия с ценой 45,8 рубля за литр.

По итогам 2019 года рост цен на топливо в России был рекордно низким благодаря демпферному механизму, который позволяет нефтяным компаниям получать компенсацию из бюджета, в случае если продажи бензина на внешнем рынке выгоднее продаж на внутреннем, отметили эксперты. По данным Росстата, по сравнению с началом прошлого года цены на 95-й бензин и дизельное топливо в нашей стране выросли на 1,7%.

По мнению составителей рейтинга, подорожание бензина в России в 2020 году не превысит темпов инфляции, то есть составит не более трех-четырех процентов, если не произойдет никаких форс-мажорных изменений на мировом нефтяном рынке.

"Демпферный механизм показал свою состоятельность в 2019 году, и нет повода сомневаться в его дееспособности в 2020-м. Таким образом, при сохранении существующих темпов роста заработной платы доступность бензина в России может увеличиться", — говорится в исследовании.

Третье место по стоимости бензина среди европейских стран занимает Белоруссия, четвертое — Украина. Далее в рейтинге идут в основном страны Восточной Европы, имеющие относительно низкие цены на топливо.

Самый дорогой бензин в пересчете на российскую валюту продается в Нидерландах — 117,7 рубля за литр. Как отмечают эксперты, в большинстве случаев причина в высоких налогах.

Ситуация с рейтингом стран по ценам на дизельное топливо схожа с бензином. Так, самое дешевое продается в Казахстане — 44,8 рубля за литр, на втором месте — Россия с 48 рублями за литр. Самый дорогой "дизель" в Швеции — 109 рублей. Также более 100 рублей литр стоит в Великобритании, Норвегии, Италии, Франции, Бельгии и Финляндии.

Самое доступное топливо

Согласно исследованию, Россия заняла 17-е место по доступности бензина, исходя из среднемесячного заработка населения. При этом она опережает по этому показателю многие государства Восточной Европы, а также соседние Украину и Белоруссию. Россияне могут приобрести на свои среднемесячные зарплаты порядка 884 литров 95-го бензина.

Возглавил рейтинг Люксембург. Как выяснили эксперты, жители этого герцогства могут приобрести на свои средние зарплаты около 2,8 тысячи литров бензина: цены на топливо в Люксембурге относительно невысокие, а зарплаты одни из самых больших в Европе.

Второе место заняла Норвегия с 2,2 тысячи литров: бензин в этой стране относительно дорогой, но и зарплаты очень высокие. В первую пятерку рейтинга также входят Австрия, Ирландия и Великобритания. Жители этих стран могут приобрести на свои среднемесячные зарплаты более 1,9 тысячи литров 95-го.

Последнее место по доступности бензина для населения заняла Украина: 311 литров на зарплату, что в девять раз меньше, чем в Люксембурге, и почти в три раза меньше, чем в России. Бензин на Украине один из самых дешевых в Европе, однако низкий уровень зарплат не позволяет ему быть доступным для населения.

Аутсайдерами рейтинга также стали Болгария, Латвия, Белоруссия, Словакия и Литва. Жители этих стран могут позволить себе приобрести не более 580 литров топлива в месяц.

*Исследование проведено агентством РИА Рейтинг по заказу РИА Новости.

Эпоха роста окончена: Британия считает убытки после Brexit

Рост производительности труда в Британии упал до рекордного показателя

Ольга Шерункова

Вторая по величине европейская экономика за последнее десятилетие показала самые низкие темпы роста производительности труда. Такого не было в Великобритании со времен Промышленной революции. Одной из причин стагнации ученые назвали последствия Brexit. В ближайшей перспективе британская экономика будет показывать вялый рост, считают эксперты.

В Великобритании зафиксировали рекордно низкие темпы роста производительности труда за последние 10 лет. Замедление признано наихудшим со времен Промышленной революции, которая началась 250 лет назад. Об этом сообщила газета The Guardian со ссылкой на исследование ученых Университета Сассекса и Лафборо.

Показатель еще не отрицательный, однако растет слишком медленно. В частности, среднегодовой рост производительности труда за последние 10 лет составил всего лишь 0,3%. В то время как в докризисное время (до 2008 года) рост в среднем был на 2% в год.

Исследование ученых показало, что замедление роста производительности за 10 лет с момента финансового кризиса 2008 года вдвое хуже, чем c 1971 год по 1981-й. Авторы считают текущую стагнацию беспрецедентной за более чем два столетия. Более того, такие низкие темпы наблюдаются впервые со времен Промышленной революции два с половиной века назад, считают они, когда производительность труда была еще в минусе (-0,13%).

Такое показатель, как производительность труда, влияет на доходы населения, а в результате и на уровень жизни. Экономисты считают его очень важным для роста ВВП. Таким образом низкие темпы производительности труда сдерживают рост уровня жизни британцев.

Без работы и денег

В последнее время рост зарплат в Великобритании замедлялся. По итогам 2019 года в среднем зарплата британца выросла на 2,9%. Житель Соединенного королевства в среднем получал по 585 фунтов стерлингов в неделю, это даже больше средней месячной зарплаты россиянина (48 534 руб. или $763,83). В год средний заработок среднего британца таким образом составляет около 30,4 тыс. фунтов стерлингов ($39,7 тыс. или свыше 2,5 млн руб.).

В итоге производительность труда сегодня в Великобритании на 20% ниже того уровня, которого она могла бы достичь при сохранении докризисных темпов роста.

Экономисты называют три проблемы, которые могли послужить причинами такого спада. Это неопределенность в торговых отношениях после Brexit, который подрывает инвестиции в бизнес, затянувшиеся последствия кризиса 2008-го для финансовой системы, а также слабые результаты от бума компьютерных технологий, которые произошли в конце 1990-х и начале 2000-х.

Официально из состава Европейского союза Великобритания вышла 31 января 2020 года. Референдум о Brexit состоялся еще в 2016-м. Тогда за выход из союза проголосовали 51,9% избирателей. Явка составила 72,2%.

К спаду производственных показателей ожидаемо привела слишком долго длившаяся неопределенность вокруг условий выхода Британии из ЕС: начиная со сроков и заканчивая самим фактом, будет ли выход вообще подкреплен хоть каким-то соглашением, считает шеф-аналитик TeleTrade Пётр Пушкарёв.

«Вплоть до декабря 2019-го британский бизнес, владельцы предприятий, банков просто не понимали, какими будут правила игры и не спешили никуда инвестировать, всячески минимизировали бизнес-активность и не хотели принимать каких-либо стратегических решений на будущее», — рассуждает эксперт.

В то же время переходный период, в котором после выхода из ЕС находится королевство, потребует отдельных торговых соглашений до конца 2020 года, напоминает эксперт. Однако уже ясно, что непримиримых противоречий с Брюсселем нет. Это положительно сказывается на бизнес-активности, которая начала оживляться с начала 2020 года, а также дает надежду и на улучшение в новом году ситуации с инвестициями, добавляет Пушкарев.

«Экономика Великобритании серьезно пострадала от неопределенности, возникшей после решения страны выйти из ЕС: снизились объемы инвестиций, корпорации выводят бизнес из страны на континент, а те, что все еще продолжают функционировать на острове, пытаются просчитать возможный ущерб от разрыва торговых отношений Лондона и Брюсселя.

На данный момент порядка 300 финансовых компаний переместили свои центральные офисы в Европу и вывели более $1 трлн.

После Brexit англичанам будет гораздо сложнее торговать с привычными торговыми партнерами: Францией и Германией, так как против товаров начнут действовать пошлины», — комментирует директор Академии управления финансами и инвестициями Арсений Дадашев.

После введения пошлин реальные доходы населения Великобритании могут сократиться почти на 10%, считает собеседник «Газеты.Ru». По его оценке, если Лондон и Брюссель не смогут договориться о льготных условиях торговли, то «70% английского экспорта столкнется с повышенными комиссиями и налогами, что крайне негативно скажется на прибыли компаний». Однако в 2020 году на уровне жизни это никак не скажется.

Все медленнее растет и экономика европейских стран. Темпы роста ВВП в еврозоне в ушедшем году опустились до самого низкого показателя с 2013 года. Так, за 2019 год экономика Европы выросла на 1,2% в годовом выражении, сообщило статведомство ЕС. В ближайшие несколько лет экономика Британии будет расти на 1,1% в год, прогнозирует Банк Англии. Еще раньше регулятор рассчитывал, что национальная экономика будет расти на 2,5% в год. В 2018-м британский ВВП увеличился на 1,5%.

Не самый дешевый: насколько доступен бензин для россиян

Россия заняла второе место в рейтинге дешевизны бензина

Отдел «Бизнес»

Россия оказалась на втором месте в Европе по дешевизне бензина, на первом – Казахстан. Самое дорогое топливо среди европейских стран — в Нидерландах. Но там и зарплаты совсем не те, что в странах, расположенных на постсоветском пространстве.

Россия оказалась на втором месте в Европе по дешевизне бензина (в абсолютных ценах, без привязки к зарплате). Такие данные обнародовало РИА «Новости», ссылаясь на собственное исследование.

В Казахстане один литр АИ-95 стоит 27,7 рублей. В России за литр горючки придется заплатить чуть ли не вдвое больше — 45,8 руб.

Замкнула тройку лидеров по дешевизне бензина — Белоруссия, а на четвертом месте расположилась Украина. По сравнению с началом прошлого года цены на 95-й бензин и дизельное топливо в России выросли на 1,7%.

Подорожание бензина в России в 2020 году не превысит темпов инфляции, то есть составит 3-4%, если не произойдет форс-мажорных изменений на глобальном нефтяном рынке, говорится в исследовании.

Далее в рейтинге идут страны Восточной Европы, имеющие относительно низкие цены на топливо.

Как отметили эксперты, в 2019 году цены на топливо в России был рекордно низкими благодаря демпферному механизму.

Такой механизм позволяет нефтяным компаниям получать компенсацию из бюджета в случае если продажи бензина на внешнем рынке выгоднее продаж на внутреннем.

«Демпферный механизм показал свою состоятельность в 2019 году, и нет повода сомневаться в его дееспособности в 2020 году. Таким образом, при сохранении существующих темпов роста заработной платы, доступность бензина в России может увеличиться», — говорится в исследовании.

На доступность бензина кроме демпфера повлияли цены на нефть. В 2019 году, впервые за три года, среднегодовая цена нефти снизилась.

Brent подешевела по сравнению с 2018 годом на 9,2%, до $64,3 за баррель.

Но при этом в начале 2020 года стоимость нефти была выше, чем в начале 2019 года. В связи с тем, что сырье за год подорожало, розничная цена моторного топлива в большинстве стран Европы на начало года также выросла.

Самый дорогой бензин из стран Европы (в пересчете на российскую валюту) продается в Нидерландах — 117,7 руб. за литр. В большинстве стран с дорогим бензином основной составляющей сложившейся стоимости являются высокие налоги на топливо, уточняют эксперты.

При составлении рейтинга были использованы данные статистики стран ЕС о ценах на бензин с октановым числом 95 по состоянию на середину января 2020 года. Для Украины и Казахстана — по итогам декабря 2019 года, а для Норвегии — по итогам ноября 2019 года.

Ситуация с ценами на дизтопливо схожа с бензином. Самое дешевое дизельное топливо продается в Казахстане — 44,8 рубля за литр. Как и по цене на бензин, Россия находится на втором месте — 48 руб. за литр. Самое дорогое дизельное топливо продается в Швеции — 109 рублей за литр.

Плохая новость для путешествующих по Европе на собственном авто. Более 100 руб. литр дизельного топлива стоит в Великобритании, Норвегии, Италии, Франции, Бельгии и Финляндии.

Люксембург — рай для автолюбителей

Доступность бензина для потребителей зависит не только от цены на него, но и от доходов населения, отмечают авторы исследования.

Россия заняла 17-е место по доступности бензина, исходя из среднемесячного заработка населения. Наша страна опережает по этому показателю многие государства Восточной Европы, а также Украину и Белоруссию.

Россияне могут приобрести на свои среднемесячные зарплаты порядка 884 литров 95-го бензина.

Возглавил рейтинг Люксембург. Жители герцогства могут приобрести на свои средние зарплаты около 2,8 тысячи литров бензина. Цены на топливо в Люксембурге относительно невысокие, а зарплаты одни из самых больших в ЕС.

Второе место заняла Норвегия с 2,2 тыс. литров. Бензин в этой стране относительно дорогой, но и зарплаты очень высокие. В первую пятерку рейтинга также входят Австрия, Ирландия и Великобритания. Жители этих стран могут приобрести на свои среднемесячные зарплаты 1,9 тыс. литров АИ-95.

Последнее место по доступности бензина для населения заняла Украина.

Украинцы имеют возможность приобрести лишь 311 литров топлива, что в девять раз меньше, чем в Люксембурге, и почти в три раза меньше, чем в России. Бензин на Украине один из самых дешевых в Европе, однако, низкий уровень зарплат не позволяет ему быть доступным для населения.

Аутсайдерами рейтинга также стали Болгария, Латвия, Белоруссия, Словакия и Литва. Жители этих стран могут позволить себе приобрести не более 580 литров топлива в месяц.

Первые клиенты получат автомобиль Aston Martin DBX в июне 2020 года

В России официально презентован первый внедорожник бренда Aston Martin – DBX. Автодилер «Авилон» фиксирует повышенный интерес: потенциальный спрос среди клиентов на эту модель в 2 раза превышает планируемую ежемесячную квоту.

Александр Кузнецов

Внедорожник сегмента люкс представили журналистам президент европейского офиса Aston Martin Томас Киезеле, исполнительный вице-президент и шеф-дизайнер Aston Martin Марек Райхман, а также председатель правления автомобильной группы «Авилон» Андрей Павлóвич.

Отдельное внимание представителей бренда Aston Martin к премьере DBX в России символизирует рост спроса на автомобили марки на российском рынке. Большинство квот на DBX уже предоплачено клиентами. Стоимость автомобиля в первоклассной комплектации составляет около 14,5 млн руб.

«Появление люксового внедорожника Aston Martin на российском рынке отразится на его ближайших конкурентах: можно прогнозировать, что доля этой модели среди других люксовых марок на рынке увеличится в 4 раза. Мы ожидаем, что часть клиентов перейдет в марку Aston Martin и отдаст свое предпочтение автомобилю DBX», – заявил Андрей Павлович.

По словам Марека Райхмана, на российском рынке появился автомобиль, который сможет добраться до самых дальних уголков этой страны, а также обеспечить в этом путешествии высокое качество, которое ожидают клиенты. «Aston Martin действительно создает мечты для клиентов, которые понимают ценности марки», – подчеркнул он.

На старте продаж полноприводный DBX будет оснащен двигателем V8 мощностью 550 л.с. и 700 Нм крутящего момента. Клиентам предлагается широкий выбор опций и аксессуаров для DBX – Aston Martin разработал 8 уникальных дизайнерских спецификаций. Впервые на рынке для персонализации салона DBX клиенты смогут воспользоваться опцией по отделке ряда элементов тканым шерстяным войлоком, который размещается на дверных панелях, боковой стороне центральной консоли и в нижней части панели приборов.

«Существенный спрос на этот автомобиль оказал влияние на наши бизнес-процессы. Мы в 2 раза увеличили количество специалистов, которые осуществляют выездное сервисное обслуживание в любом городе, – рассказал старший директор направления люкс АГ «Авилон» Олег Шамба.

«Авилон» работает с брендом Aston Martin с 2015 года. Среди моделей, представленных сегодня на российском рынке, – новое поколение Vantage, DB11 в версии V8, кабриолет Volante и еще более мощная версия AMR. Также клиентам доступны эксклюзивные, штучные модели, такие как Valhalla.

О компании

Автомобильная группа «Авилон» – динамично развивающийся автомобильный холдинг в России. На сегодняшний день она имеет в своем портфеле 29 автомобильных брендов: Rolls-Royce, Bentley, Aston Martin, Ferrari, Bugatti, Maserati, Mercedes-Benz, Mercedes-АMG, BMW, BMW i, MINI, Motorrad, Audi, Cadillac, Jaguar, Land Rover, Genesis, Volvo, Chrysler, Сhevrolet, Volkswagen, Ford, Jeep, Hyundai, Fiat, Aurus, Peugeot, Citroen и Mitsubishi. В 2019 году «Авилон» реализовал 37 972 автомобиля. Выручка компании составила более 104 млрд руб. В компании трудятся 2200 сотрудников.

Интервью Министра иностранных дел Российской Федерации С.В.Лаврова телеканалу «Россия 1» для документального фильма «Антарктида. 200 лет мира», Москва, 2 февраля 2020 года

С.Б.Брилёв: Здравствуйте, Сергей Викторович.

С.В.Лавров: Добрый день.

С.Б.Брилёв: Вам, наверное, в Антарктиде не приходилось быть?

С.В.Лавров: К сожалению, пока не удалось.

С.Б.Брилёв: Коротко расскажу. Я летел туда из Чили. При вылете из аэропорта в Чили я спросил, а где погранконктроль? Мне ответили: не надо, ведь Вы продолжаете путь по Республике Чили – с континента на чилийский «сектор» Антарктиды. Почему Советский Союз не выторговал себе «сектор»?

С.В.Лавров: Никто себе «сектор» не выторговал. Антарктида, которая была открыта, как Вы помните, 200 лет назад русскими мореплавателями Ф.Ф.Беллинсгаузеном и М.П.Лазаревым, является континентом, ставшим после долгих распрей предметом Договора, который был подписан 60 лет назад. Договор об Антарктике 1959 г. предполагает целый ряд принципов, которые регулируют деятельность всех государств на территории Антарктиды. Во-первых, это исключительно мирное использование Антарктиды, сохранение биологических ресурсов, запрет на их разработку, кроме как в научных целях (этот запрет был переподтвержден в 1991 г. на встрече участников Договора в Мадриде, как минимум, на 50 лет), запрет на любую военную деятельность, на создание военных баз, на проведение любых военных маневров, на проведение любых взрывов на территории Антарктиды. Среди этих принципов – принцип взаимоуважительного сотрудничества на благо всего человечества.

То, что это – материк, было впервые установлено Ф.Ф.Беллинсгаузеном и М.П.Лазаревым. Вслед за ними туда осуществлялись экспедиции англичан, американцев, но наши были первооткрывателями и первыми доказали, что это – именно материк, а не скопление льдов. Поэтому Антарктида не является чьей-либо территорией. Да, действительно, целый ряд стран в прошлом веке – Великобритания, Норвегия, Чили, Австралия, Новая Зеландия – заявляли свои претензии на часть материка и прилегающие воды Южного океана, что и называется «секторами».

С.Б.Брилёв: Треугольнички такие?

С.В.Лавров: Да, треугольнички. Советский Союз и США в то время совместно выступили с заявлением о категорическом непризнании каких-либо претензий и несогласии с делением Антарктиды на сектора, за сохранение Антарктиды в качестве всеобщего достояния человечества, на территории которой ведутся научные работы во всеобщее благо. Это понимание было зафиксировано. Право на выдвижение претензий остается, но между правом на претензии и их практической реализацией – дистанция большого размера, поэтому сейчас об этом речь не идет.

С.Б.Брилёв: Получается, что позиция России и США по Антарктиде – один из тех примеров, где царит полное единодушие между Москвой и Вашингтоном.

С.В.Лавров: Да, но и не только в этом вопросе. Антарктида после ее открытия была «лакомым» кусочком. Все хотели застолбить там себе какую-то территорию. Доходило даже до серьезных межгосударственных обострений.

С.Б.Брилёв: Стреляли.

С.В.Лавров: Стреляли, да. Но в итоге все разрешили мирным образом. Причем, я считаю, что этот опыт надо использовать в современных конфликтах.

С.Б.Брилёв: Война все-таки была недавно одна – почти за Антарктиду. Фолклендские (Мальвинские) острова. Они лишь чуть-чуть севернее.

С.В.Лавров: Это все же не Антарктида.

С.Б.Брилёв: С видом. Где гарантия того, что Договор продолжит работать, что мир не скатится к вооруженному конфликту?

С.В.Лавров: Думаю, что ни у кого нет настроения подрывать этот Договор. В мае-июне текущего года состоится сессия 43-го Консультативного совещания государств-участников Договора об Антарктике. Там будут отмечать 200-летний юбилей открытия Антарктиды нашими мореплавателями. Мы не наблюдаем каких-либо признаков того, что Договор будет подвергаться испытаниям. Мне кажется, что наоборот сотрудничество на Южном полюсе является образцом взаимодействия государств, которые оставляют в стороне все идеологические разногласия и концентрируются на научных исследованиях, мирном освоении этого действительно общечеловеческого достояния.

С.Б.Брилёв: Глазами не ученого, а дипломата: ради чего Россия присутствует в Антарктиде с таким количеством баз?

С.В.Лавров: Вы знаете, здесь нужно прежде всего смотреть глазами ученых. Сомневаюсь, что дипломаты смогли бы совершить такое количество открытий, которые были сделаны нашими учеными. Чего только стоит открытие в конце прошлого века подлёдного озера, которое находится миллионы лет без соприкосновения с земной поверхностью под четырехкилометровой толщей льда. Уникальное открытие, которое до сих пор позволяет узнавать все больше фактов о том, что из себя представляет наша Земля, как она произошла. Для дипломатии – прямая выгода, потому что это позволяет нам передавать свой опыт, показывать достижения наших людей и тем самым укреплять авторитет России в мире. Это то же самое, когда у нас с экономикой и с наукой все хорошо, то нам легче «делать» внешнюю политику.

С.Б.Брилёв: Есть теория, что станции – это заявочные столбы. Или это геополитические фантазии?

С.В.Лавров: Станции – это станции. Нам тоже не нужны визы, чтобы летать в Антарктиду. Это уникальный район земного шара. Думаю, что нужно очень бережно относиться к любым идеям каким-то образом модифицировать согласованный Договором режим.

С.Б.Брилёв: Спрошу Вас как байдарочника. Если представить, как Ф.Ф.Беллинсгаузен и М.П.Лазарев на этих двух скорлупках через весь океан во льды…Удивительно героическая страница мировой истории, если вдуматься.

С.В.Лавров: Я даже не столько байдарочник, сколько рафтер. Рафт – это понадежнее, чем байдарка, но не могу представить, как они путешествовали в то время. Кстати, дипломаты во многом помогли организации этой экспедиции. По всему маршруту следования все наши послы, генеральные консулы были озадачены поручениями оказывать содействие, в том числе в снабжении провиантом, в оснащении различной аппаратурой – биноклями, подзорными трубами – и многим другим. Конечно, то, что экспедиция прошла без инцидентов – никто не погиб, не заболел цингой, как того опасались, – отразило во многом то внимание, которое государство, в том числе дипломатическая служба, оказывали по пути следования этим людям.

Россия. Антарктида > Внешэкономсвязи, политика > mid.ru, 2 февраля 2020 > № 3328578 Сергей Лавров

«Договор действует»: Эстония не признает границу с Россией

Тартуский договор: в Эстонии считают своей часть Ленинградской области

Рафаэль Фахрутдинов

Таллин будет продолжать настаивать на актуальности Тартуского договора от 1920 года, и потому считает нынешние границы с Россией «фальсификацией истории». Об этом заявил глава эстонского МИДа Урмас Рейнсалу. Ранее зампред комитета Госдумы по международным делам Алексей Чепа предупреждал Эстонию, что Россия отвергает любые попытки посягательства на свои территории.

Тартуский мирный договор между РСФСР и Эстонией, заключенный 2 февраля 1920 года, действует до сих пор – заявил спикер Рийгикогу (высший представительный и законодательный орган власти в Эстонии), член Консервативной народной партии EKRE Хенн Пыллуаас.

По условиям Тартуского договора, РСФСР и недавно образовавшаяся Эстонская республика признавали друг друга независимыми государствами и отказывались от взаимных претензий.

«Договор о ненападении, заключенный между Эстонией и Советским Союзом в 1932 году, и договор о базах 1939 года напрямую ссылаются на Тартуский договор. Он не содержит никаких сроков действия или отступления от них. Согласно международному праву, Тартуский мирный договор действует и сейчас, в 21-м веке», — указал политик.

Эстония считает свое вхождение в состав СССР в 1940 году «аннексией» (в этой точке зрения ее поддерживают США и Великобритания), поэтому Пыллуаас заявил, что Тартуский мирный договор является результатом эстонской борьбы за ее «свободу как на фронтах Освободительной войны, так и за столом переговоров».

Министр иностранных дел Эстонии Урмас Рейнсалу также в воскресенье, 2 февраля, возложил венок к подножию памятника Калевипоэгу — монументу Освободительной войны — в Тарту по случаю 100-летия Тартуского мирного договора.

«Тартуский мир действителен, правовая преемственность действует. Фальсификация истории Россией, отрицающей аннексию Эстонии, означает оправдание политики сфер влияния и политики насилия со стороны тоталитарных режимов, и Эстонская Республика осуждает это», — сказал дипломат.

В прошлом месяце правящая коалиция в Эстонии заявила, что не намерена ратифицировать договор о границе с Россией.

По словам Пыллуааса, даже если данный договор ратифицирует Госдума, Таллину не стоит делать это со своей стороны.

«Если мы заключим новый договор о границе и откажемся от тех территорий [части российских территорий, которые, в соответствии с Тартуским мирным договором 1920 года, принадлежали Эстонии], это будет иметь огромные юридические последствия. Во-первых, мы аннулируем Тартуский мирный договор. В связи с этим аннулируется и наша правопреемственность, что означает автоматическое изменение состава наших граждан и т.д. Это исключительно опасный путь», — подчеркнул спикер.

Зампред комитета Госдумы по международным делам Алексей Чепа в ответ на это указал, что Россия отвергает любые попытки посягательства на свои территории.

«Мы будем всячески противодействовать тем антироссийским законам, которые принимаются в Эстонии [по части] притеснения русскоязычного населения. Многие действия направлены на искажение истории Второй мировой войны. Мы это никогда не принимали и не будем принимать», — заявил депутат.

Согласно ряду пунктов Тартуского соглашения, в состав Эстонии вошла часть Ленинградской и Псковской областей, а также территории к западу от Нарвы. Эти земли пробыли эстонскими до 1944 года. Затем, уже через несколько лет после присоединения Эстонии к СССР, территории были возвращены России.

В 1991 году Верховный совет Эстонии объявил все указы и резолюции президиума Верховного совета Эстонской ССР об изменениях границы юридически ничтожными.

Сегодня власти Эстонии настаивают на пересмотре границы с Россией в соответствии с соглашением 1920 года.

После распада СССР договору была уготована сложная судьба. Соглашение стало настоящим камнем преткновения в российско-эстонских отношениях — к разногласиям по поводу границ добавились споры касательно статуса самого документа.

Российская позиция в этом вопросе однозначна — Тартуский договор силы не имеет. В то же время многие эстонские политики называют его действующим и считают, что российско-эстонские отношения должны строиться, в первую очередь, именно на его основе.

Россия и Эстония согласовали линию госграницы в 2005 году — спустя почти 11 лет переговоров. Тогда же стороны подписали пограничный договор, но после того как его внесли на ратификацию в эстонский парламент, депутаты включили в преамбулу упоминание Тартуского договора, заключенного между РСФСР и Эстонией 2 февраля 1920 года.

В результате Москва отозвала свою подпись под договором о госгранице, а процесс остался юридически незавершенным. Переговоры возобновились только в конце 2012 года. Этот документ в феврале 2014 года подписали главы МИД Эстонии и РФ, но для вступления в силу его должны ратифицировать парламенты обеих стран. Закон о ратификации договора внесли в Госдуму в 2015 году, но до сих пор не рассмотрели даже в первом чтении.

"Газовый армагеддон" для США: Bank of America вынес приговор СПГ

Александр Лесных. Американские экспортеры природного газа лишаются зарубежных рынков, уверены аналитики Bank of America. Европейские газохранилища переполнены из-за аномально теплой погоды, а вспышка коронавируса в Китае обернулась замедлением промышленного производства и снижением потребности в энергоносителях. Причин для повышения цен на газ нет, так что заокеанских производителей СПГ ждет неминуемый коллапс.

Видимая рука рынка

Новый год принес газовым экспортерам в США сразу несколько неприятных сюрпризов. Во-первых, аномально теплая зима повлияла на спрос в Европе, как результат — топлива в хранилищах оказалось более чем достаточно.

Брюссель еще в прошлом году готовился к возможной остановке транзита российского газа через Украину и запасся горючим впрок, чтобы спокойно пережить холодную зиму, которая так и не наступила. Поэтому американский СПГ Евросоюзу попросту не нужен.

Аналогичная ситуация сложилась и на азиатском рынке. В начале года Дональд Трамп заключил с Китаем первую часть торговой сделки, которая, помимо прочего, предполагает закупку американского топлива на 50 миллиардов долларов в течение двух лет. Но планам нарастить экспорт СПГ в Поднебесную помешала вспышка коронавируса — это привело к остановке ведущих производств и, соответственно, снизило общую потребность страны в энергоносителях.

К тому же после запуска газопровода "Сила Сибири" американский СПГ по ценам стал абсолютно неконкурентоспособным на китайском рынке — Пекин готов закупать сырье только по политическим соображениям. Но делать это не торопится, используя эпидемию как повод для отсрочки импорта.

Не менее острые проблемы грозят американским поставщикам СПГ на втором по важности рынке — европейском. Евросоюз собирается пересмотреть правила для газовой промышленности.

"Мы отойдем от долгосрочных контрактов на поставку газа, потому что в нынешних условиях они мешают Европе достичь цели по снижению выбросов CO2 к 2050 году до нуля", — заявил в минувший четверг вице-президент генеральной дирекции по энергетике Еврокомиссии Клаус-Дитер Борхардт на Европейской газовой конференции.

Между тем основная часть сделок на поставку американского СПГ в Европу заключается на долгосрочной основе. Только в прошлом году США подписали пять контрактов (четыре из них — с Польшей) на поставку 22,3 миллиона тонн СПГ в течение пятнадцати-двадцати лет. Теперь все эти контракты под угрозой отмены.

Отжигают по максимуму

Как предупредил Клаус-Дитер Борхардт, все поставщики газа на европейский рынок будут проверяться на интенсивность выбросов углекислого газа "по всей цепочке поставок, учитывая в том числе утечки метана и сжигание газа в факелах в странах добычи". И это не сулит американским компаниям ничего хорошего.

Дело в том, что сланцевики в прошлом году оказались под градом обвинений в несоблюдении лимитов на сжигание попутного газа. По подсчетам норвежской консалтинговой компании Rystad Energy, объемы сжигания и сброса газа в сланцевом бассейне Permian за год выросли вдвое и достигли рекордного уровня в 18,7 миллиона кубометров в день. Это вдвое превышает добычу голубого топлива на самой производительной газовой скважине в Мексиканском заливе — принадлежащем Royal Dutch Shell комплексе Mars-Ursa, где извлекают до 7,5 миллиона кубометров в день.

Только на двух крупных сланцевых месторождениях Марселус и Баккен сжигается больше газа, чем потребляют такие страны, как Венгрия, Израиль, Азербайджан, Колумбия и Румыния, отмечает Rystad.

По американским законам нефтяникам позволено сжигать попутный газ только в течение полутора месяцев после начала работы скважины. После этого, если нет специального разрешения, газ необходимо улавливать, иначе добыча должна быть прекращена.

Однако необходимой инфраструктуры и производственных мощностей для улавливания, хранения и транспортировки попутного газа на сланцевых месторождениях нет. Те немногие газопроводы, что построены на нефтяных сланцевых месторождениях, заполнены до предела. Поэтому газ сжигают и после того, как минуют отведенные сроки.

В результате, как подсчитало Агентство по охране окружающей среды США, объемы выбросов метана в результате сжигания попутного газа в Пермском бассейне сейчас сравнимы с выбросами от двух миллионов автомобилей.

Американские власти фактически закрывают глаза на эту ситуацию, наказывая нарушителей символическими штрафами. Однако Европа настроена гораздо решительнее. "Мы должны добиться большего успеха", — заявил Клаус-Дитер Борхардт, добавив, что, по его данным, производство СПГ в Австралии и США сопровождается вдвое большими выбросам углекислоты, чем добыча в Норвегии и России газа, поставляемого в Европу по трубам.

"Газмагеддон"

Аналитики Bank of America (BofA) предупреждают: из-за всех перечисленных факторов экспорт может стать просто невыгодным для американских газодобытчиков. В таком случае им придется сбывать сырье на территории США, что приведет к сильному падению цен.

Уже сейчас цены на газ в Америке упали до 1,8 доллара за MMBtu (миллион британских топливных единиц) по сравнению с почти одиннадцатью долларами в сентябре 2018 года. К концу года они могут снизиться еще вдвое, предупреждает BofA. Результатом станет "газовый армагеддон" — массовое банкротство газодобывающих компаний, а также их акционеров и кредиторов.

Китай: красный или нет?

сигналы, угрозы, ресурсы

Николай Вавилов Дмитрий Перетолчин

"ЗАВТРА". В 2019 году Китайской Народной Республике исполнилось 70 лет. В минувшем году была ещё одна круглая дата — 50 лет со времени конфликта на Даманском.

Николай ВАВИЛОВ. Кстати, советско-китайские отношения установились на следующий день после провозглашения Китайской Народной Республики. Если продлить хронологию, то в 2019 году можно было бы отпраздновать 400-летие установления российско-китайских отношений, с инициативой чего активно выступал МИД РФ. "Четвёрка" — любимая цифра Си Цзиньпина, хотя почти все китайцы её суеверно обходят, как известно.

Начались отношения между нашими государствами с того, что тобольский казак Иван Петлин прибыл в Китай в 1619 году. Там он год просидел в ожидании встречи с императором династии Мин, клонившейся к закату. Аудиенция не состоялась, от имени монарха Петлину была вручена грамота. Её переслали в Москву и спустя 60 лет перевели…

"ЗАВТРА". Типичная история!

Николай ВАВИЛОВ. Отсюда и пошло выражение "китайская грамота". Перевёл послание Николай Спафарий, следующий посол, который должен был ехать в Пекин в 1675 году.

Если говорить о семидесятилетнем юбилее отношений между Китаем и Россией, то они возникли, конечно, не из вакуума. Им предшествовали длительные отношения между династией Романовых и династией Цин. Всё строилось по китайской поговорке: "Не подерёшься — не познакомишься".

Вопрос российско-китайских войн всегда был на повестке дня. В России пугают китайской угрозой, в Китае пугают российской. Какая угроза больше? Чтобы ответить на это, предлагаю задаться ещё одним вопросом: сколько раз китайские войска были в Москве?

"ЗАВТРА". В период после Великой Октябрьской революции китайские интернационалисты у нас были.

Николай ВАВИЛОВ. Правильно! Первый раз они были в Москве как особые отряды ЧК. А второй раз — на недавнем параде Победы.

А сколько было российско- и советско-китайских войн? Сколько раз мы занимали Пекин? Многие помнят лишь август 1900 года, когда русские войска заняли китайскую столицу. Кстати, тогда ставка Генерального штаба нашей армии располагалась в том месте, где сейчас находится Центральный комитет Коммунистической партии Китая.

А первый конфликт между нами был при Петре I, в результате был подписан Нерчинский договор. Тогда китайцам отошли территории нынешней южной части российского Дальнего Востока, а мы получили право торговли по сухопутному маршруту с Китаем. Надо сказать, что и до этого договора старшая сестра Петра I, Софья, вела активную "китайскую политику", когда маньчжурская династия Цин вывела войска из северо-восточной части Китая и занялась оккупацией остальной территории.

В это время российская армия в лице казаков быстро осваивала Сибирь, опираясь на коренное сибирское население. Ерофей Хабаров, если кто не знает, был наполовину коми — финно-угорского народа, активно участвовавшего в освоении Сибири. Но русские пошли дальше, юго-восточнее Сибири. Не встречая сопротивления, вошли в Маньчжурию, взяли одну из ключевых крепостей. И это, мягко говоря, не вяжется с тем, что была китайская угроза… Скорее, наоборот.

"ЗАВТРА". Северная угроза.

Николай ВАВИЛОВ. Да, северная. Элосы — так называется Россия по-китайски, согласно одной из трактовок — от слова "улус" или тюркского "урус". То есть они считают, что мы и есть…

"ЗАВТРА". …народы Севера?

Николай ВАВИЛОВ. Да. Софья вела (и Пётр I продолжил её политику) наступательные действия в Синьцзяне и в Маньчжурии. Не все, видимо, знают, что калмыки исторически как раз из этих краёв — потомки откочевавших джунгаров, которых Российская империя поддерживала оружием и советниками.

"ЗАВТРА". Да, но часть калмыков при Екатерине попросилась назад, в Китай. Китайцы их разоружили и отправили на рисовые поля. Потом они захотели вновь в Россию. Но не получилось.

Николай ВАВИЛОВ. Эту историю я не знаю. А знаю, почему калмыки откочевали. После того, как династия Цин нанесла удар по Китаю, джунгары подверглись геноциду: были уничтожены все, кроме маленьких детей и женщин. Поэтому они и попросили защиты у Российской империи. Эта война продолжалась ещё лет сорок, хотя одновременно выстраивались и торговые отношения. Вторая российско-китайская война относится к 1900 году. Третья, конфликт с так называемыми китайскими милитаристами на дальневосточном пограничье, — это 1928-29 годы. Там впервые были применены наши танки, и проявил себя военный советник Чуйков — будущий герой Сталинградской битвы.

Четвёртая война — решительное наступление советских войск в Маньчжурии. И пятая — Даманский.

"ЗАВТРА". Это не войны, а конфликты крупные.

Николай ВАВИЛОВ. Всё дело в значительном расстоянии между столицами. Если бы располагались ближе…

"ЗАВТРА". Искра бы проскакивала чаще.

Николай ВАВИЛОВ. Был бы пожар! Эти события можно назвать конфликтами, но структурно они выглядели как полновесные войны.

Для судеб российско-китайских отношений важно, что в состав и империи Цин, и пришедшего ей на смену республиканского Китая входили Монголия и Тува.

Когда в 1915 году Монголия объявила о независимости, Российская империя мудро не включила её в свой состав. Тем не менее, почти до конца XX века на китайско-монгольской границе стояли советские войска.

Лично я не вижу китайской угрозы для России. Во-первых, у Китая почти нет собственной нефти, а почти всё, что есть, находится на границе с Россией, в том числе — Дацинское месторождение в Хэйлунцзяне. Его вполне можно "достать" не только единичным бомбардировщиком, но и вертолётами с нашей территории в случае угрожаемой ситуации, как говорят военные.

Далее, мы знаем, что Китай — обладатель половины мирового запаса редкоземельных металлов, без которых невозможна микроэлектроника, а значит — все современные информационные и "горячие" войны, смартфоны, мониторы, высокие военные технологии — всё требует сырья в виде редкоземельных металлов. Главное месторождение находится в районе Баян-Обо, что на территории автономного района Внутренняя Монголия, — примерно в ста километрах от монгольской границы.

Если мы видим, что военной китайской угрозы не существует, то, возможно, диалектически это начнёт работать против нас: мы будем попустительски относиться к экономической и культурной экспансии Китая на фоне несовершенства его ядерного оружия и так далее.

"ЗАВТРА". По-моему, китайскую ядерную угрозу всерьёз никто не рассматривает.

Николай ВАВИЛОВ. Такая риторика есть в публичном пространстве: что угроза возможна и что китайцы нас ассимилируют.

"ЗАВТРА". Так ассимилируют, а не бомбами закидают!

Николай ВАВИЛОВ. А сколько сейчас в России китайцев, зарегистрированных официально? Около двадцати тысяч. В качестве туристов до миллиона порой бывает (находящихся одновременно). Обычно же — несколько сот тысяч. Тех же узбеков, азербайджанцев и граждан других государств ближнего зарубежья в десятки раз больше, и никто не заикается об ассимиляции. Хотя, может, и стоило бы.

Главная ошибка состоит в том, что мы полагаем КНР единым образованием. На самом деле Китайская Народная Республика пользовалась поддержкой разных сил. Некоторые китаисты утверждают, например, что компартия Китая была создана в Советском Союзе, но это не так. Она родилась из пяти европейских ячеек и была продуктом Коминтерна. ВКП(б) тогда тоже входила в Коминтерн, и её представители там, разумеется, имели отношение к созданию китайской компартии.

"ЗАВТРА". Хо Ши Мин, кстати, тоже отправился в Китай из Советского Союза по линии Коминтерна.

Николай ВАВИЛОВ. В этом нет ничего уникального. И Цзян Цзэминь, и Дэн Сяопин, и глава всех китайских спецслужб Кан Шэн — все проходили стажировку в Советском Союзе. Ху Цзиньтао, предыдущий председатель КНР, был первым из ведущих лиц государства, кто не учился в нашей стране. Мао Цзэдун ещё, кстати, тоже не учился за рубежом и вообще не покидал пределов Китая до установления КНР.

"ЗАВТРА". Он этим гордился.

Николай ВАВИЛОВ. Не просто гордился, а это была его выверенная политика. Так он строил отношения с элитами. Возможно, из-за такой "невыездной" позиции он и имел столь широкую поддержку. В каком-то смысле это напоминает деление в партии большевиков, где были женевские/лондонские и те, кто занимался партийной работой "на земле". В конечном счёте, у большевиков почвенная линия возобладала, и Мао Цзэдун, видимо, понимал, что в Китае будет так же.

Сейчас не любят вспоминать, что Компартия и Народно-освободительная армия Китая выиграли войну советским оружием. СССР осуществлял поставки вооружений не только во время войны с Японией, но и на протяжении 15 предшествовавших этому лет.

А одну из коммунистических групп, кстати, возглавлял отец нынешнего генерального секретаря Си Цзиньпина, Си Чжунсюнь. Он входил в группу провинции Шэньси, граничившей с Монголией. Там действовали советские военные советники, снабжали группу оружием. В составе группы были Пэн Дэхуай, с которым боролся впоследствии Мао Цзэдун как с одним из советских элементов, основатель группы Лю Чжидань, которого мало кто знает, он был первым погибшим в этой группе, а также Гао Ган, которого называли "маленький Сталин". Он руководил всем советским районом Шэньси. А когда Советский Союз освободил Северо-Восточный Китай от японской Квантунской армии, эту территорию возглавил именно Гао Ган. Люди из этой группы, в том числе — и отец Си Цзиньпина, подверглись потом, по сути, одной и той же "чистке".

"ЗАВТРА". Об этом сейчас не вспоминают в Китае?

Николай ВАВИЛОВ. Стараются не вспоминать, ведь Гао Ган не просто олицетворял собой дружбу с Советским Союзом. При нём в Маньчжурии привилась традиция вешать на рабочих местах портреты Сталина. А вот портретов Мао Цзэдуна не наблюдалось. Даже после критики этого портреты Сталина так и не были сняты.

Гао Ган известен и тем, что предложил в 1948-49 годах, ещё до провозглашения КНР, в пору напряжённых отношений с США, включить всю Маньчжурию (вплоть до границы с Пекином) в состав Советского Союза как 17-ю республику. Поэтому он сейчас табуирован на все сто процентов. Тогда Сталин предложение не принял, но эта инициатива была официально зафиксирована, в том числе — в "Жэньминь жибао".

"ЗАВТРА". И после этого предложения Гао Ган никуда не исчез?

Николай ВАВИЛОВ. Не только не исчез, а был инкорпорирован в центральную власть КНР на должность главы Комитета государственного планирования. Госплан Китая в ту пору, конечно, отличался от нынешнего китайского Комитета по реформам и развитию. В чём коренное отличие? Согласно законодательству, Госплан был вторым правительством. Гао Ган получал помощь от Советского Союза: 156 заводов, десятки тысяч специалистов, деньги на перевооружение, модернизацию производства и так далее. Сталин создал в лице Гао Гана альтернативного руководителя КНР, существовавшего независимо. А Шанхайским бюро, то есть всем Восточным Китаем — руководил другой человек, который помогал Гао Гану в военных операциях, Жао Жуйши. Таким образом, к 1954 году на территории Китая фактически был советский контроль. Наши войска находились рядом с Пекином, а также занимали Синьцзян-Уйгурский автономный район.

После смерти Сталина, воспользовавшись заминкой в нашем руководстве, Мао Цзэдун, который никогда не был просоветски настроенным, начал разгром. И первыми попали под удар Гао Ган и Жао Жуйши. К власти пришли совершенно другие люди, левые популисты. Их политика "Большого скачка", когда выплавляли в гигантских количествах сталь и чугун подручными средствами, уничтожали в рамках массовых кампаний воробьёв, мух, комаров и крыс для увеличения урожая и постулировали рост экономики на 45% в год, уже к 1959 году довела страну до разрухи и массового голода. К 1962-му военные вновь взяли власть, потому что левые популисты в очередной раз провалились.

"ЗАВТРА". С политикой "45% в год" — вполне можно было предсказать.

Николай ВАВИЛОВ. Да, провалились, но урок был извлечён, в том числе — Си Цзиньпином, который, на самом деле, человек из группы Гао Гана: исторически, духовно. Сейчас в Китае, по уставу Коммунистической партии Китая (КПК), — рыночный социализм, то есть нэп. Левый поворот при Мао Цзэдуне трактуется как обрушение страны, но при этом тема сталинской модели китайской экономики, когда она росла по 12% в год, по-прежнему табуирована.

Много говорят и пишут о том, что сейчас Китай стал великим. Но так ли это, если из обрабатываемых почв лишь 4% не загрязнены, и страна лидирует по заболеваниям раком, туберкулёзом, гепатитом? При сталинской модели экономики такого не было — она обеспечивала постепенное гармоничное развитие Китая, но оно было сорвано внутренними китайскими силами, а потом и внешними, приведшими страну к инкорпорации в американскую модель.

"ЗАВТРА". Возвращаясь к маньчжурскому вопросу, хотелось бы вспомнить последнего императора государства Цин по имени Пу И.

Николай ВАВИЛОВ. Маньчжурский вопрос — традиционно очень острый в Китае. Ещё Тайпинское восстание середины XIX века, жертвой которого стали около 60 миллионов человек, шло под знаком избавления от маньчжурской оккупации. В Синьхайскую революцию 1911-12 годов китайцы тоже сказали: "Мы собственное Ханьское государство создадим!" Китай для китайцев.

"ЗАВТРА". Для ханьцев.

Николай ВАВИЛОВ. Да. Под этим лозунгом создавалась партия "Гоминьдан", название которой переводится как "Национальная партия".

"ЗАВТРА". Она сегодня правит на Тайване?

Николай ВАВИЛОВ. Нет, там Прогрессивная демократическая партия правит, а "Гоминьдан" — вторая правящая партия, и она, как это ни парадоксально, поддерживается из Китая. "Гоминьдан" всегда позиционировала себя партией национального возрождения Китая. И действительно, если обратиться к культуре Китая эпохи династии Цин, мы не обнаружим там ни великих писателей, ни значимых философов. Маньчжуры оккупировали Китай и навязали ему инокультурную тунгусо-маньчжурскую шаманскую идеологию.

Когда Китай сбросил диктат, маньчжуры сделались персонами нон грата. Изгнанием Маньчжурии из китайского пространства пользовались все. Японцы создали из неё государство Маньчжоу-го во главе с марионеточным Пу И и стали там развивать промышленную базу. До 1970-х годов Маньчжурия была наиболее развитой в промышленном отношении частью Китая. Только потом, после переориентации Китая на американский рынок, сходные базы были созданы в Цзянсу, Гуандуне, Фуцзяне.

Многие лидеры Северо-Восточного Китая маскировали свою маньчжурскую принадлежность. К власти пришли южане — гуандунцы, и не только. Мао Цзэдун был родом из Хунань — тоже южанин, как и все первые лидеры китайской революции, например, Сунь Ятсен, уроженец Гуандуна.

А сегодня происходят важные изменения: маньчжуры вновь стали появляться в высших руководящих звеньях.

"ЗАВТРА". Для Китая это очень важно, ведь в нём сохранилось клановое устройство.

Николай ВАВИЛОВ. Да. Теперь всё больше вытесняют южных китайцев из Центрального комитета, Госсовета, собраний народных представителей. Нет кантонцев, кантоноговорящих. Есть хакка из западного Гуандуна.

"ЗАВТРА". Дэн Сяопин, например.

Николай ВАВИЛОВ. Да, он был связан с южнокитайскими хакка.

"ЗАВТРА". Хотелось бы заметить, что у китайцев были отношения не только с Советским Союзом, но и с британским семейством Кесвик, Уильямом и Джоном, внучатыми племянниками основателя Гонконга. Один из них был сотрудником управления спецопераций и имел контакты с Чан Кайши, с вдовой первого премьер-министра Китая Сунь Ятсена и Чжоу Эньлаем, первым главой Госсовета КНР. Расскажите, пожалуйста, о западной составляющей в становлении КНР.

Николай ВАВИЛОВ. Действительно, ошибочно думать, что к походам Мао Цзэдуна с вниманием относились только советские специалисты. Там были представители и иных крупных игроков, в том числе — британцев и американцев. Они, надо сказать, тоже прекрасно говорили на китайском языке.

Кстати, врачами Мао Цзэдуна были британцы — так повелось со времён Джона Ди и его сына. Много иностранцев было рядом с Мао и на трибуне площади Тяньаньмэнь 1 октября 1949 года, наряду с нашим будущим первым послом Сергеем Тихвинским.

Сталин вынуждал Мао быть идейно близким. Но ни Мао, ни Дэн Сяопин никогда не питали любви к Советскому Союзу. Последний по любому поводу и без повода подчёркивал, что он ненавидит СССР.

Кстати, во время Корейской войны 1950-53 годов, когда руками "китайских народных добровольцев" Китай воевал с США, корейский поход возглавляли Гао Ган и Пэн Дэхуай. Никому другому Сталин не доверил бы вести войну на Корейском полуострове. Но часто забывают, что этой войне предшествовали конфликты 1947 и 1949 годов, которые были частью почти никем не освещённой советско-американской войны в Китае.

Дело в том, что в 1945 году американцы рассчитывали, что Советский Союз будет воевать в Китае как минимум несколько лет, а СССР разгромил японскую армию за две недели.

Американцы в начале августа, через неделю после стремительного наступления советских войск, попытались высадить свои дивизии в Китае. И обнаружили, что эти территории заняты красными частями Народно-освободительной армии Китая. За исключением Циндао (провинция Шаньдун) — родины нынешнего вице-председателя КНР Ван Цишаня.

"ЗАВТРА". Циндао в конце XIX века стал германской колонией, потом был оккупирован японцами, а позже стал базой Западного Тихоокеанского флота США.

Николай ВАВИЛОВ. Да, это к вопросу об американо-китайской дружбе. Подобно Циндао, встречал американцев и город Тяньцзинь (сейчас это центр комсомольского проамериканского движения в Китае). А тогда, когда в нём высадились американцы, их встретили цветами, пирогами, красной дорожкой. Сразу после этого американские войска подошли к Пекину. Но формально американцы не воевали, за них воевал "Гоминьдан". Конфликты между красными войсками и американцами были только на тех участках, которые контролировали Гао Ган, Жао Жуйши и Пэн Дэхуай. Жертв среди американцев было немного: около сотни раненых и убитых.

В итоге к моменту образования КНР в 1949 году было пять автономных государственных образований. Все они опирались на собственные армии. И, кстати говоря, пять звёзд на китайском флаге…

"ЗАВТРА". Это разве оттуда?!

Николай ВАВИЛОВ. Официальная версия иная, конечно. Считается, что звёзды символизируют китайцев и четыре другие крупные национальности. Вроде бы есть такое высказывание Мао Цзэдуна. Притом что сам Мао, вообще-то, хотел видеть другой флаг — со звездой и перечёркнутой линией реки. Полагаю, что Янцзы.

"ЗАВТРА". Потому что он мог переплыть Янцзы.

Николай ВАВИЛОВ. Он был родом с Янцзы, из провинции Хунань.

"ЗАВТРА". Но и переплывал ведь, чем гордился.

Николай ВАВИЛОВ. Это не факт, а лишь его заявление.

Пекин и Тяньцзинь постепенно заняли силы, тесно общавшиеся с американцами. Например, Лю Шаоци, будущий председатель КНР, который сместил Мао Цзэдуна после того, как тот уничтожил советскую группу.

Таким образом, до событий на Даманском в стране существовало три типа руководства: просоветское, снабжённое финансовой, военно-технической и организационной помощью со стороны СССР; проамериканское, опиравшееся на пекинские и тяньцзиньские элементы; и, собственно, китайское — леворадикальное и популистское.

Многие говорили, что в рамках политики "Большого скачка" воробьёв в Китае убивали из рогаток. Это не так, я пообщался на сей счёт с очевидцем тех событий.

"ЗАВТРА". Он был истребителем воробьёв?

Николай ВАВИЛОВ. Нет, он с ужасом наблюдал. Китайцы ведь сильны организованностью действий, и они просто выходили на улицу, включали радио и начинали бить в гонги, чтобы воробьи не могли сесть на землю…

"ЗАВТРА". Загоняли их насмерть?

Николай ВАВИЛОВ. Да, воробьи летали до тех пор, пока не падали мёртвыми. Вот что такое левый китайский радикализм и его вождь Мао.

"ЗАВТРА". Практиковался и отъём у населения кастрюль для переплавки.

Николай ВАВИЛОВ. Безумия хватало, но безумных отстранили. Рыночный социализм Дэн Сяопина явился, по сути дела, правым буржуазным поворотом — уходом от доктрины Маркса. Предпосылкой его стал страх перед повторением левого уклона — безумия социал-популистов.

"ЗАВТРА". Мао многого нахватался у британцев.

Николай ВАВИЛОВ. О связях Мао Цзэдуна сложно говорить.

"ЗАВТРА". Но те китайские кампании сродни извращённому движению нынешних западных леваков. Причём и то, и другое нельзя даже сравнивать со сталинской политикой!

Николай ВАВИЛОВ. Вообще, идея возвращения к сталинской модели экономики сегодня витает в китайском воздухе. Ибо в Китае началась отрицательная демография, страна — мировой лидер по темпам ухудшения здоровья населения. Китай так и не преуспел в создании собственной научно-технической базы, а в своё время именно Сталин начал её строить как независимую. Сегодняшнее технологическое "китайское чудо" на 95% базируется на импорте из Кореи, Японии, Германии, США и заимствованных оттуда наработках, поскольку в Китае нет собственной микроэлектроники.

Сегодняшний Китай стоит перед вопросом, как ему развиваться дальше в условиях отказа от тесных контактов с американцами. Вопрос этот не решён. И на повестке дня волей-неволей оказывается возвращение к модели 1950-х. Есть и человек, который может её ввести. Человек из группы Гао Гана — "маленького Сталина". Его зовут Си Цзиньпин.

Что подкрепляет такие мои заявления? Известно, что Си Цзиньпин опирается на армейские элементы, вышедшие с территории Шэньсийского (советского) района. Это потомки тех, кто тесно сотрудничал и продолжает сотрудничество с Россией.

И ещё один важный момент — дата, когда Китай стал социалистической страной.

"ЗАВТРА". А разве это не 1949 год?

Николай ВАВИЛОВ. Нет! Согласно последним изменениям в Конституции Китай стал социалистической страной в марте 2018 года!

До этого первая статья Конституции на протяжении всего периода существования КНР (за исключением нескольких лет Культурной революции) гласила, что Китай — "страна народной демократии". Вот вам и подтверждение того поворота, который происходит сегодня в Китае. И это только начало.

Китай и Россия всегда шли нога в ногу. У нас пришла династия Романовых — в Китае примерно в тот же период появилась династия Цин. Там в 1911-12 годах совершается Синьхайская революция. И у нас вскоре произошла Великая Октябрьская революция. Сегодня в Китае обозначился левый поворот, он становится юридически и фактически социалистической страной.

Сейчас главный лозунг Китая (он под каждым портретом Си Цзиньпина): "Не забывайте первых устремлений!" Имеются в виду социалистические устремления. Лично я не исключаю, что поворот в ту же сторону может произойти и в России. С временным лагом в пять-шесть лет.

Вообще, у нас есть некая синхронизация пространств Северного Китая и России. С Югом Китая, откуда родом, например, Чжоу Эньлай, всё намного сложнее обстоит. Чжоу Эньлай был представителем Коминтерна, шанхайцем.

"ЗАВТРА". Юг Китая специфичен, конечно.

Николай ВАВИЛОВ. Он очень большой, разнородный. Но в общих чертах это, конечно, Шанхай и Гонконг. Структурно они одинаковые, их желание — быть компрадорами, зарабатывать на разнице в стоимости труда в континентальном Китае и на мировом рынке. Однако компрадорские элиты, шанхайская и гонконгская, всё-таки разные в клановом плане. Если кантонцы, хакка и Сунь Ятсен совершили революцию, то Шанхай придерживался несколько иной стратегии. Главным шанхайцем до Цзян Цзэминя был Чжоу Эньлай. Он был связан с Коминтерном и играл на противоречиях между просоветской группой и влиятельными кругами, близкими к Мао Цзэдуну. Его называли "человеком №2", но он всегда был самостоятельным лидером и представлял интересы шанхайцев.

Даже сейчас в высшем руководстве Китая до 40% — блок выходцев из Шанхая и южной части провинции Цзянсу (города Нанкин, Сучжоу, Наньтун).

"ЗАВТРА". Как клановые разделения обозначились вокруг событий на Даманском?

Николай ВАВИЛОВ. Тут важен предшествующий идеологический контекст. В начале Культурной революции просоветская группа потеряла власть. Все руководители из её числа были арестованы или истреблены. Мао Цзэдун стал вершить политику в проамериканском ключе.

Гао Ган в своё время привёз Сталину три чемодана компромата на Мао, что тот ведёт негласные переговоры с американцами; что доходило до предложений убрать из названия партии слово "коммунистическая".

Чтобы подчеркнуть перед американцами свою антисоветскую настроенность, Мао Цзэдун и развязал конфликт на Даманском.

У его действий была серьёзная экономическая подоплёка. После смещения с руководящих постов таких руководителей, как отец Си Цзиньпина, Си Чжунсюнь, СССР с конца 1950-х годов приостановил действие плана по развитию китайской экономики. Этот план модернизации, как вы помните, проводился через Гао Гана. После прекращения советской помощи Китай оказался перед лицом острейших технологических и экономических проблем. На первых порах поддержали Западная Германия и Япония. Но для необходимого рывка этой помощи было мало.

Поэтому в китайских верхах приняли решение о переориентации на США. И Даманский — это конфликт, который Китай специально инициировал для того, чтобы показать США свою решимость в разрыве с Советским Союзом. Конечно, можно посчитать это решение некрасивым.

"ЗАВТРА". Напрашиваются и не такие определения.

Николай ВАВИЛОВ. Мао Цзэдун не отличался изящными решениями. Массовое убийство воробьёв, неумеренная выплавка чугуна и стали низкого качества — весь этот левый радикализм проецировался и во внешнеполитическую сферу. При этом первый премьер Госсовета Чжоу Эньлай на международных конференциях говорил о принципах мирного сосуществования, что шло вразрез с проводившейся политикой.

Кстати, сегодня подобные вещи, свидетельствующие о борьбе кланов, продолжаются: разные китайские руководители ездят по разным странам и от имени Си Цзиньпина делают заявления, противоречащие друг другу. Выглядит это более чем странно.

"ЗАВТРА". Да, оказывается, что не всё централизованно регулируется КПК…

Николай ВАВИЛОВ. Вот свежий пример: Ван Цишань в прошлом году ездил на инаугурацию императора Японии, а Си Цзиньпин в это время был в Индии. И важно не то, что Ван Цишань сказал, а то, о чём он умолчал. А умолчал он, например, о Шёлковом пути, хотя ему следовало бы сказать о нём хотя бы пару слов. Но он проявил самостоятельность.

Это отдельная тема — сигналы, которые посылают китайцы. Они не высказываются прямо, так как в китайской этике прямой конфликт считается нерациональным. Он ведёт лишь к ненужным разрушениям.

В связи с этим хочется коснуться Вьетнамской войны, ведь события на Даманском и Вьетнамская война тесно связаны между собой. Тут надо сразу оговориться, что одна часть китайских элит с 1969 года тяготела к Британии, а другая — к США.

"ЗАВТРА". Киссинджер не зря написал книгу "О Китае".

Николай ВАВИЛОВ. Да, хотя трудился над ней он, скорее всего, не сам.

Так вот, Даманский был началом, а Вьетнамская война стала уже окончательным манифестированием проамериканского настроя Китая. По мнению китайского Генерального штаба, Советский Союз в те годы готовился к оккупации Китая. На южном направлении удар предполагался со стороны Вьетнама, на западном — из Афганистана. И третий удар — с севера и северо-востока.

Вьетнамская война и Афганская война — звенья одной цепи. Принято считать, что в Афганистане Советский Союз воевал с моджахедами…

"ЗАВТРА". Китайцы поставляли оружие моджахедам, это известно.

Николай ВАВИЛОВ. Факт известный, но дело в том, что Даманский, Вьетнам, Афганистан — звенья одной цепи в общем плане прихода к власти в этом регионе американцев. Этим намерениям противостоял советский Генштаб. Действовал он, разумеется, силовым путём, потому что во времена Хрущёва о другом, невоенном пути, а именно — о помощи просталинским лидерам в Китае, было забыто.

Слава Богу, сейчас другие времена, и эта помощь уже оказана. Вспомните недавно открытый газопровод "Сила Сибири". Да и не зря в своё время Си Цзиньпину вручили орден Андрея Первозванного.

Владимир Путин не так давно заявил, что российская армия помогает созданию противоракетной обороны Китая. Действия Путина в отношении китайцев оптимальны. Позитивная линия, полагаю, будет продолжена.

Россия. Китай > Образование, наука. Внешэкономсвязи, политика > zavtra.ru, 2 февраля 2020 > № 3278490 Николай Вавилов

Проверить не пациента, а приборы: почему в Минздраве не любят метрологию

В России это обычная ситуация, когда в одной клинике УЗИ покажет камни в почках или воспаление предстательной железы, а в другой выяснится, что ничего такого у вас нет. Причина - в неправильной работе приборов, которые никто вовремя не проверяет на точность измерений. А вот почему не проверяют, выяснил автор "НИ".

Моисей Гельман, кандидат технических наук

Во второй половине XIX века ряд государств, чтобы не обманывать друг друга в международной торговле и при товарообмене внутри стран, договорились обеспечивать единство измерений. Любые измерительные устройства спустя определенное время, то есть по завершении межповерочного интервала, должны периодически поверяться. Это означает, что если, допустим, в квартире установлен счетчик расхода холодной воды, то, к примеру, через шесть лет после изготовления и/или начала эксплуатации прибора требуется проверить, сохранилась ли у него точность, регламентированная заводом-изготовителем. Для этого хозяин квартиры приглашает представителя фирмы, которая имеет лицензию на проведение поверки и копию эталонного средства измерения расхода воды. Сравнив показания копии эталонного средства с показаниями поверяемого счетчика, представитель фирмы определяет, может ли прибор дальше продолжать подсчитывать расход воды с требуемой точностью или его нужно, если возможно, отрегулировать, либо заменить на исправный.

Казалось бы, если средство измерения официально признано таковым Росстандартом, то оно согласно Закону должно периодически поверяться независимо от места применения – базар это, завод, больница или бензоколонка. Но Законом, вопреки его же целям, почему-то регламентирован ограниченный перечень областей экономики и социальной сферы, на которые распространяется государственное регулирование обеспечения единства измерений и тем самым - обязательность аттестации и поверки используемых в таких случаях измерительных устройств. Причем перечни видов измерений и соответствующих типов технических средств, которые позволительно применять в каждой из упомянутых областей под эгидой госрегулирования, статьей 5 Закона, опять же вопреки его целям, почему-то предписано составлять соответствующим федеральным министерствам и ведомствам. Все это должно согласовываться с Минпромторгом, отвечающим за госполитику в этой сфере. Согласовывают эти перечни формально. Затем перечни, как показывают негативные последствия, также формально утверждаются постановлением Правительства РФ. Создана как бы коллективная безответственность.

Итак, каждое министерство и ведомство устанавливает в курируемой отрасли свой, ограниченный, перечень видов измерения и измерительных устройств. Составляются перечни произвольно, без указания критериев выбора, зачастую ради экономии затрат на поверки приборов, что само по себе абсурдно. При этом чиновники нередко искажают цели Закона, что нередко опасно для здоровья людей, контролируемых процессов, объектов и экологии. В результате, более половины эксплуатируемых в стране средств измерения, даже официально признанных таковыми, но используемых для измерений вне регламентированных ведомственных перечней, по истечении межповерочного интервала не поверяется, вследствие чего их нельзя уже применять. Вместе с тем, из-за ведомственных ограничений многие жизненно важные технические средства, осуществляющие «запрещенные» измерения, вообще не вносятся в соответствующий Госреестр. Поэтому их тоже нельзя использовать для измерений, однако в нарушение конституционных прав граждан и интересов государства используют, получая нередко искаженные результаты.

О непорядках с обеспечением в стране единства измерения свидетельствуют многие факты, и в значительной мере это относится к здравоохранению. В статье 41 Конституции России сказано, что каждый имеет право на охрану своего здоровья, а сокрытие должностными лицами фактов и обстоятельств, создающих угрозу для жизни и здоровья людей, влечет за собой ответственность в соответствии с федеральным законом. Как отмечалось, одной из важных целей Закона является получение достоверных результатов измерений, осуществляемых, в том числе, для защиты жизни и здоровья граждан. Очевидно, к сокрытию фактов и обстоятельств, угрожающему жизни и здоровью людей, следует отнести ограничение чиновниками Минздрава использования в здравоохранении многих важных для диагностики заболеваний средств измерения. Тем самым создаются противозаконные препятствия для метрологической аттестации множества устройств и систем медицинского предназначения с измерительными функциями, вследствие чего пациентов и врачей медучреждений лишают достоверных измерений, осуществляемых высокотехнологичными установками. А недостоверность измерений чревата неверной диагностикой заболеваний пациентов клиник и больниц и последующими ошибками в их лечении.

Тем не менее, Минздрав в нарушение целей Закона, вытекающих из конституционных норм о защите жизни и здоровья граждан, исключил из сферы метрологического госрегулирования многие виды измерений и осуществляющие их сложные измерительные устройства и системы. О нарушениях Минздравом нормы Конституции об охране здоровья людей и соответствующих целей Закона говорится, в частности, в статье "Проблемные вопросы метрологического обеспечения медицинской техники", опубликованной в журнале Контроль качества продукции. Авторы, сотрудники Департамента государственной политики в области технического регулирования, стандартизации и обеспечения единства измерений Минпромторга России, с тревогой констатировали:

« Вывод из-под метрологического контроля значительного парка эксплуатируемой в стране медицинской техники и отсутствие необходимого метрологического обслуживания (в первую очередь, современного оборудования) ведет к серьезным последствиям для здоровья населения, поскольку:

- повышает вероятность установления врачом неточного или ошибочного диагноза и соответственно метода лечения, основанного на недостоверных или неточных результатах исследований с помощью медицинской техники;

- повышает вероятность недостоверного, неточного или неконтролируемого лечебного воздействия медицинской техники на пациента даже при правильно установленном методе лечения;

- снижает эффективность применения в лечебных учреждениях методик диагностики и лечения вследствие отсутствия единства и достоверности измерений;

Учитывая относительно высокий процент заболеваемости и смертности в России, необходимо немедленно обеспечить достоверными измерениями отечественную систему здравоохранения. И начинать это делать уже сегодня! Этот вопрос поднят Минпромторгом в ежегодном докладе Правительству РФ о состоянии работ в области обеспечения единства измерений».

Замечу, речь в докладе правительству шла о ситуации, сложившейся в 2015 году, но с тех пор она не улучшилась. А перечень, который охватывает значительно меньшее количество измерений и средств измерений, чем применяется в настоящее время в области здравоохранения, произвольно составили чиновники Минздрава по согласованию с Минпромторгом, где работают авторы упомянутой публикации. Чиновники от медицины получили на то право в соответствии со статьей 5 Закона. Непонятно только, почему в Минпромторге такой документ согласовали, правительство страны его утвердило, а Минюст зарегистрировал в качестве подзаконного акта. Авторы публикации, говоря об использовании в здравоохранении средств измерения, которые не значатся в перечне Минздрава и выведены тем самым из сферы государственного метрологического регулирования и контроля, фактически признали противоправность применения этих средств и введенных для них ограничений.

Для подкрепления ведомственных ограничений приказом Минпромторга отнесение технического средства к измерительной системе или измерительному устройству осуществляется Росстандартом по заявке их изготовителя (разработчика). Заявка подается добровольно. Но перечень используемых в той же медицине средств измерений, на которые распространяется метрологическое госрегулирование, чиновники Минздрава составили произвольно, без учета каких-либо критериев, не говоря о нарушении законодательства. Поэтому добровольность подачи заявки оборачивается фактически запретом отнесения к средствам измерения множества медицинских устройств и систем с измерительными функциями, так как они не значатся в перечне Минздрава.

Создается впечатление, что если специалисты как-то радеют о здоровье людей и пишут об этом, то чиновники рангом повыше, обязанные по долгу службы охранять здоровье населения, либо не читают написанного, либо, читая, на писанное свысока поплевывают. Например, если в 1997 году перечень Минздрава содержал 99 видов измерений и соответствующее число типов используемых для этого технических средств, то в 2012 году чиновники сократили перечень видов измерения до 20, а типов средств измерения до - 15.

Чиновники Минздрава исключили из сферы госрегулирования, включая метрологическую аттестацию этой техники, множество современных технических средств медицинского обследования людей, в которых измерения являются основной или одной из основных функций. Поэтому зачастую не совпадают и существенно разнятся результаты измерения, допустим, размеров одного и того же органа внутри тела человека, полученные на двух устройствах одного и того же типа. Так, в перечне Минздрава отсутствуют аппараты УЗИ. Они позволяют измерять размеры камня в почке или размеры щитовидной железы и новообразований в ней. Неоценимы ультразвуковые исследования и в эхокардиографии, тоже отсутствующие в этом перечне, посредством которых определяют толщину стенок сердца, состояние клапанного аппарата, объём полостей сердца, сократительную активность миокарда, скорость и особенности движения крови в предсердиях и желудочках сердца. Протокол ультразвукового исследования сердца на современном УЗИ-сканере включает результаты измерений до 15 – 20 параметров его внутренней структуры. Мне как-то проводили УЗИ-сканирование щитовидной железы в двух клиниках с интервалом примерно в неделю. Первое обследование - в частной клинике показало существенное увеличение размеров «щитовидки». Но при повторном обследовании в одном из медицинских НИИ оказалось, что «щитовидка» в норме – установленная там аппаратура периодически тестируется ее иностранным изготовителем по его, а не Минздрава инициативе.

Многофункциональными устройствами, исключенными из сферы метрологического госрегулирования, являются также компьютерные медицинские томографы. Помимо визуальной регистрации различных органов человеческого организма и их элементов, они измеряют их геометрические размеры и отклонения от норм, а также количественные значения ряда других величин – всего до двадцати. К примеру, измеряются протрузия (выпячивание) межпозвоночных дисков, размеры новообразований и др. Знание при этом достоверной погрешности измерений также необходимо для объективной диагностики состояния здоровья человека и последующего правильного лечения.

В медицине используют в основном два типа томографов – с рентгеновским воздействием на человека и магнитно-радиоволновым. Последний, согласно принципу действия, именуется магнитно-резонансным. В этих томографах для обработки сигналов – откликов исследуемых органов на воздействие указанных физических полей, получения их визуализированных изображений и численных результатов обследования (измерений) используются компьютеры со сложным математическим и программным содержимым. Поэтому методика томографических измерений, будучи внесена в память компьютера в виде соответствующей программы, реализующей алгоритмы измерений, может быть аттестована только в комплексе с томографом при его метрологических испытаниях.

Медицинские томографы относятся к средствам измерений, которые именуют информационно-измерительными системами. Сейчас в стране эксплуатируется несколько тысяч медицинских томографов многих типов разных изготовителей, в подавляющем большинстве - иностранных. Отсутствие унификации и централизации оптовых закупок томографов существенно усложняет и удорожает их розничные закупки каждым медучреждением и последующее обслуживание – техническое и метрологическое, а также приобретение затратных материалов. В Госреестре типов средств измерения зарегистрировано всего две томографические системы медицинского назначения – британской и немецкой фирм. О ситуации в стране с обслуживанием и отсутствием метрологического госрегулирования по обеспечению единства измерения таких систем рассказано в статье Можно ли Татьяне Голиковой доверять здоровье населения? Закупленные с воровством миллиардов бюджетных средств медицинские томографы оказались очередным «котом в мешке» («Промышленные ведомости» № 12, декабрь 2010 г.). https://www.promved.ru/articles/article.phtml?id=2021&nomer=67&podborka=14

Статья была опубликована 10 лет назад и с тех пор мало что изменилось. На сайте Минздрава в 2016 г. был опубликован далеко не полный список используемой в здравоохранении страны сложной медицинской техники, в том числе в нем значатся несколько десятков различных высокотехнологичных медицинских устройств с функциями контроля и измерения. https://www.rosminzdrav.ru/ministry/61/10/stranitsa-858/o-nalichii-vysokotehnologichnogo-oborudovaniya-i-iznose-osnovnyh-fondov-v-sfere-zdravoohraneniya Они не внесены в Государственный реестр типов средств измерения и не подлежат государственному метрологическому регулированию. Между тем в медицине используются устройства, из функциональных названий которых уже следует, что это средства измерений. В их числе гемоглобинометры, колориметры, спектрофотометры, флуориметры, рН-метры, коагулометры, денситометры, осмометры, фотометры, цитофлуориметры и др. Однако чиновники Минздрава, как-то отвечающие за медицинскую технику, многие годы упрямо утверждают, что выполнение измерений якобы не является функциональным назначением высокотехнологичных медицинских устройств (см., в частности, письмо Росздравнадзора от 31.12.2014). http://www.consultant.ru/cons/cgi/online.cgi?req=doc&base=LAW&n=147205&fld=134&dst=1000000001,0&rnd=0.6658668161096597#016215601849523775

Противоправное сокращение перечня медицинских средств измерений, подлежащих метрологическому госрегулированию, видимо объясняется «оптимизацией» отрасли, начало которой пришлось на 2010 год, времена правления Татьяны Голиковой. Тогда был принят закон об обязательном медицинском страховании и под прикрытием «оптимизации» расходов стали закрывать якобы неэффективные больницы и поликлиники, сокращая, в том числе, расходы на приобретение и обслуживание высокотехнологичной аппаратуры. Недавно Татьяна Голикова, после критики президентом страны состояния здравоохранения, спустя 10 лет вынуждена была признать что «оптимизация» не оправдала возлагавшихся на нее надежд.

Руководители Минздрава, уверовав в «оптимизацию» без критериев, продемонстрировали тем самым непонимание ее сущности. Вместе с тем они проигнорировали происшедшие в мире за эти годы революционные изменения в сфере метрологического обеспечения сложных медицинских средств измерения. Пока проводилась «оптимизация» развала российского здравоохранения, в ряде стран Евросоюза и в Соединенных Штатах были разработаны и внедрены способы метрологической аттестации медицинских информационно-измерительных систем различных типов, включая ультразвуковые и томографические. В частности, в клиниках США и стран Евросоюза внедрили ежегодный метрологический контроль диагностических ультразвуковых сканеров с помощью специальных тест-объектов. Тогда же в Госреестр средств измерений были внесены два типа зарубежных медицинских томографа. О них упоминалось выше, что, однако, тоже не привлекло внимания чиновников Минздрава.

Невзирая на увещевания коллег из Минпромторга и Росстандарта, которые почему-то не могут либо не хотят власть употребить, чиновники от здравоохранения упорно не желают признавать измерительных функций высокотехнологичных технических средств, предназначенных для медицинских обследований. Некомпетентность полемики при обсуждении этого вопроса зашла столь далеко, что в одном из разъяснительных писем заместителя министра здравоохранения, которое разослали в медучреждения страны для «руководства к действию», эти средства приравнены к сушильным шкафам и прочим неизмерительным установкам.

Как отмечалось, измерения и их достоверность играют весьма важную роль в обеспечении здоровья людей и надежности управления различными процессами и объектами во всех отраслях экономики и социальной сферы страны, включая контроль качества продукции и обеспечение промышленной безопасности. Казалось бы, столь большая значимость должна была бы поддерживаться системной государственной политикой, зафиксированной законодательно. Однако прорехи в соответствующих нормативно-правовых актах, как показано в частности и на приведенных примерах, нарушают требуемую полноту обеспечения государством единства измерений. Прореха существует даже в Конституции РФ в части гарантируемого основным законом (ст. 8) существования в стране единого экономического пространства.

Правовой гарантией существования в России единого экономического пространства является, в частности, отнесение статьей 71 Конституции РФ федеральных экономических, социальных, оборонных и сопутствующих им служб к предметам исключительного ведения государства. В части р) ст.71 к предметам федерального ведения отнесены, в частности, стандарты, эталоны, метрическая система, исчисление времени и… метЕОрологическая служба, но почему-то не указана метрологическая служба.

Между тем, основной функцией метрологической службы страны является государственное регулирование в области обеспечения единства измерений. Оно охватывает все области экономики, обороны и социальной сферы и тем самым почти все предметы федерального ведения, перечисленные в ст. 71 Конституции. Однако в части р) этой статьи указаны только эталоны и исчисление времени, которые являются лишь одними из элементов системы обеспечения единства измерения. Отсутствие в числе предметов федерального ведения метрологической службы и осуществляемого этой службой государственного регулирования в области обеспечения единства измерений привело, как отмечалось, к передаче этой функции множеству отраслевых федеральных министерств и ведомств. Каждое из них без всяких критериев установило свои, ограниченные, ведомственные перечни разрешенных видов измерений и средств измерений, без учета их востребованности и реального применения в соответствующих областях экономики и социальной сферы.

Очевидно, ошибка, должна быть исправлена. Для этого к предметам федерального ведения предлагается отнести также метрологическую службу и государственное регулирование обеспечения единства измерения во всех областях экономики, науки, обороны и социальной сферы, как основную функцию метрологической службы, которая распространяется почти на все предметы федерального ведения. После принятия предлагаемых поправок любое средство измерения, внесенное в Госреестр типов средств измерений, можно будет применять по его прямому назначению и там, где оно будет востребовано, без надуманных и зачастую опасных ведомственных ограничений. Вместе с тем, предлагаемые поправки позволят сконцентрировать все аспекты государственного регулирования обеспечения единства измерений и их межведомственной координации в одном федеральном органе, который будет отвечать за метрологическое регулирование и контроль над ним.

Согласно действующему законодательству государственное регулирование в сфере обеспечения единства измерения распространяется на все медицинские учреждения, в том числе частные, и на все медицинские средства измерения, поэтому его следует осуществлять обязательно, без всяких ограничений, ликвидировав опасный ввиду неполноты соответствующий перечень Минздрава.

Россия > Образование, наука > newizv.ru, 2 февраля 2020 > № 3278489 Моисей Гельман

Как разные государства регулируют шифрование

Сегодня передача информации по каналам связи немыслима без надежного шифрования. Компании широко применяют его в интернете, при сотовой связи, без него была бы невозможна работа банкоматов, касс и многих сервисов. Но постоянно поднимается и вопрос о том, не стоит ли запретить шифрование данных частным лицам и небольшим предприятиям. Пока что ответы на него у разных государств отличаются.

 Евгений Воловик

Споры относительно запрета надежного шифрования информации частных лиц не утихают. Независимо от того, является ли страна демократической или нет, всегда возникает по сути один и тот же вопрос: следует ли разрешить шифрование в негосударственной сфере? Если да, то могут ли правоохранительные органы заставить операторов связи, оказывающих услуги шифрования, раскрывать информацию. Особенно остро этот вопрос стоит в странах, где заставить частное лицо предоставить ключ расшифрования на законных основаниях невозможно.

В разных странах шифрование регулируют по-разному. Некоторые признают, что на шифрование распространяется право на тайну и неприкосновенность частной жизни, в то время как другие государства использование технологий шифрования ограничивают. При необходимости оказания помощи правоохранительным органам в получении доступа к содержанию шифрованной связи закон ряда государств требует от операторов услуг расшифровать информацию и предусматривает наказание за невыполнение этого требования. В других странах право более мягкое, оно предписывает оказание помощи правоохранительным органам там, где это возможно, но признает, что многие системы исключают подобный доступ к открытым (нешифрованным) данным.

Золотой ключ

Поиск баланса между потребностями правоохранительных органов и правом личности на частную жизнь ведут многие государства. Согласно закону США (The Communications Assistance to Law Enforcement Act – CALEA) оператор связи не несет ответственности за расшифровывание либо за создание для государственных ведомств возможности получить доступ к содержанию зашифрованных сообщений, если «они были зашифрованы самим пользователем или подписчиком». В большинстве случаев этот закон оказывается бесполезен, поскольку телекоммуникационные компании, как правило, не располагают ключом расшифрования сообщений. Против правоохранительных органов, когда они пытаются заставить людей предоставить ключ расшифрования, работает Пятая поправка, и ведомства часто оказываются не в состоянии получить нужную информацию.

В Великобритании согласно закону «О правовом регулировании следственной деятельности» (Investigatory Powers Act) государство может заставить телекоммуникационную компанию предоставить техническую помощь в получении открытого текста зашифрованного сообщения. Компания обязана «убрать электронную защиту». Тем не менее английское законодательство оставляет неопределенным решение вопроса о том, применяется ли это правило в отношении провайдеров абонентского шифрования, которые не имеют возможности расшифровать сообщения пользователей. Предложения попросту запретить определенные системы шифрования в Великобритании по большей части проваливались. В 2015 году после теракта в «Шарли Эбдо» (Charlie Hebdo) в Париже премьер-министр Дэвид Камерон пытался запретить системы абонентского шифрования мессенджеров, однако из этой затеи ничего не вышло. Примерно в это же время во Франции обсуждался закон, который (в случае его принятия) потребовал бы от компаний предоставлять доступ к шифрованной связи через заранее предусмотренные бэкдоры (задние двери). Аналогичные предложения поступали в 2016 году и в США.

Первой западной страной, без всяких условий запретившей надежное шифрование, стала Австралия. Случилось это в январе прошлого года. Тогда власти поясняли, что запрет необходим для борьбы с терроризмом и организованной преступностью. Закон был принят в экстренном порядке без широкого общественного обсуждения. Он потребовал от компаний передавать в полицию по ее запросу шифрованные данные, а также создавать бэкдоры. Невыполнение требований закона наказывалось штрафом, налагаемым на компанию в размере, эквивалентном примерно $7,3 млн США, и тюремным заключением физических лиц. После принятия закона в обстановке сильного несогласия с ним со стороны общественности были предложены поправки, учитывающие позицию технологических компаний, утверждавших, что выполнить требования закона без основательного снижения уровня защищенности связи невозможно. Судьба этих поправок неизвестна.

Германия пошла по другому пути. В 1999 году там решили не вводить «никакого запрета либо ограничений на криптопродукты» и позднее сосредоточились на создании в законодательном порядке средств хакинга, позволяющих раскрывать содержание шифрованных сообщений, ценных для уголовных расследований. В августе 2017 года вступили в силу поправки в уголовный кодекс, согласно которым правоохранительные органы получили право при сборе доказательств преступления проводить (при наличии судебного ордера) хакерские операции. В неотложных случаях непосредственной опасности осуществлять такие операции допускается и без ордера.

Другие страны (например, Россия и Китай) жестко регулируют компании в секторе шифрования. В Китае местным компаниям, владеющим популярными приложениями шифрованных мессенджеров, запрещается предлагать клиентам абонентское шифрование. Компании обязаны хранить сообщения в открытом виде для возможного чтения компетентными органами. С 1 января 2016 года китайские власти требуют от действующих на территории страны телекоммуникационных компаний предоставлять государственным органам техническую поддержку и помощь по различным вопросам, включая расшифровывание информации пользователей.

В Бразилии регулирование шифрования в явном виде отсутствует, конституция гарантирует тайну переписки, телеграфной и телефонной связи и передачи данных. Обеспечение этой тайны возложено на операторов телекоммуникационных услуг. Право на тайну может быть приостановлено только при запросе информации компетентным органом в судебном порядке.

В Канаде потребовать от оператора связи расшифровки зашифрованной связи нельзя. Тем не менее компетентное правоохранительное ведомство имеет право обратиться в суд за получением помощи провайдера в доступе к зашифрованной информации.

В Индии центральные власти и власти штатов имеют право выдать любому ведомству предписание на ведение перехвата либо на расшифровку любого сообщения, переданного компьютером, если «это необходимо… в интересах сохранения суверенитета или целостности Индии, государственной безопасности, сохранения дружеских связей с иностранными государствами, поддержания общественного порядка. Или для предотвращения подстрекательства к совершению какого-либо подсудного преступления в отношении этих целей. Или для расследования любого преступления». Невыполнение этих требований является уголовным преступлением и карается тюремным заключением на срок до 7 лет или штрафом. Либо тем и другим.

В Казахстане действует требование выпуска обязательного для использования национального SSL-сертификата, позволяющего выполнить так называемую MITM-атаку (Man in the Middle). В данном случае речь идет о перехвате сообщения в процессе его передачи, расшифровании, прочтении и последующем шифровании. В Казахстане пытались с помощью MITM получить массовый доступ к переписке в Telegram и WhatsApp, но это привело к тому, что приложения просто переставали работать.

Согласно уголовно-процессуальному кодексу Японии к оператору телекоммуникационных услуг могут обратиться за помощью в перехвате канала электронной связи, включая и расшифровывание. Несмотря на обязанность оператора оказывать содействие, за отказ сотрудничать наказать его нельзя. Также оператор не обязан разрабатывать системы дешифрования.

В Турции компания, желающая оказывать услуги шифрованной связи, обязана получить лицензию компетентного органа. Оператор должен иметь возможность блокировать доступ пользователя к услуге и вести перехват сообщений по требованию компетентного органа, оформленному в установленном порядке.

Объединенные Арабские Эмираты несколько лет планомерно ужесточают законодательство в сфере шифрования. Все началось с запрета на использование в стране таких сервисов, как WhatsApp, Viber, Facebook Messenger и SnapChat. А в Саудовской Аравии, например, законодательства о защите данных вообще нет. Поэтому нарушения конфиденциальности данных оцениваются судебными органами в каждом отдельном случае.

В США хотят запретить шифрование

В конце июня прошлого года стало известно, что в администрации президента США Дональда Трампа обсуждают идею запрета IT-компаниям использовать абонентское шифрование. Утверждают, что на состоявшемся 26 июня закрытом заседании Совета по национальной безопасности (National Security Council) США высокопоставленные сотрудники (заместители руководителей ведомств) администрации Трампа провели дискуссию о том, следует ли принять закон, запрещающий технологическим компаниям использовать системы шифрования, которые препятствуют доступу к информации правоохранительных органов.

На встрече этого так называемого Комитета заместителей (Deputies Committee) рассматривалось два варианта – опубликовать официальное заявление, отражающее позицию правительства относительно шифрования, либо же обратиться напрямую к конгрессу США с просьбой принять соответствующий запрещающий закон.

Тогда на заседании Совета, однако, окончательного решения принято не было. Мнения по поставленному вопросу разошлись: в министерстве юстиции и ФБР полагают, что поимка преступников и террористов – это первостепенная задача, несмотря на то, что заложенные заранее уязвимости в системах шифрования могут создать угрозу хищения личных данных американцев. В министерстве торговли и госдепартаменте считают иначе, указывая на экономические и дипломатические последствия применения силы к технологическим компаниям с целью силой заставить их перейти на менее надежные системы шифрования, которые позволяли бы американским государственным ведомствам раскрывать информационный обмен.

Комментаторы полагают, что законодательное внедрение (в интересах правоохранительных органов) в технику шифрования бэкдоров неминуемо приведет к облегчению перехвата разговоров американских граждан преступниками и зарубежными государствами. А террористы и другие преступники для обсуждения своих планов просто перейдут на менее популярные мессенджеры вроде Telegram и Signal. Компания Telegram – это неамериканская компания, и уже есть свидетельства того, что этот мессенджер использовался исламскими террористами. Signal – проект с открытым кодом, который может использовать любой квалифицированный специалист в мире. США могут попытаться запретить размещение этих приложений в американских магазинах, однако это не остановит скачивание их в гаджеты на платформе Android.

Осенью прошлого года свою позицию по вопросу технологии абонентского шифрования озвучили государства группы «Пять глаз» (Five Eyes), объединяющей США, Великобританию, Австралию, Канаду и Новую Зеландию. Государства группы считают эту технологию скорее угрозой, нежели защитой. Спецслужбы стран – членов клуба обнародовали «Заявление о принципах», в котором обозначили свое право на получение «законного доступа» к приватным данным.

По мнению США и их союзников, абонентское шифрование позволяет террористам и преступникам «создавать препятствия расследованиям, избегать розыска и уголовного преследования». IT-компании должны добровольно предоставлять спецслужбам доступ к зашифрованным данным. Если же индустрия отказывается сотрудничать, члены клуба посчитали необходимым применение «технологических, принудительных, юридических и других мер». «Законы о неприкосновенности личной жизни обязаны препятствовать произвольному или незаконному вмешательству, однако приватность не является абсолютной», – сказано в документе. Это означает, что те же нормы, которые охраняют право человека на личную жизнь, на законном основании дают властям право доступа к любым конфиденциальным данным (включая проведение обыска в частных домах).

В настоящее время общее мнение экспертов сводится к тому, что конгресс США, скорее всего, не станет принимать закон, требующий использовать системы шифрования с возможностью доступа к содержанию открытого текста по судебному ордеру (Warrant-compatible Encryption). Однако комментаторы полагают, что решение провести заседание Совета по национальной безопасности с такой повесткой дня указывает на то, что вопрос о шифровании не может долго оставаться на заднем плане.

Ситуация в России

Органом, осуществляющим регулирование и контроль в сфере шифрования, является Федеральная служба безопасности России. Она вправе:

· осуществлять в соответствии со своей компетенцией регулирование в области разработки, производства, реализации, эксплуатации шифровальных (криптографических) средств и защищенных с использованием шифровальных средств систем и комплексов телекоммуникаций, расположенных на территории Российской Федерации, а также в области предоставления услуг по шифрованию информации в Российской Федерации, выявления электронных устройств, предназначенных для негласного получения информации, в помещениях и технических средствах;

· осуществлять государственный контроль за организацией и функционированием криптографической и инженерно-технической безопасности информационно-телекоммуникационных систем, сетей связи специального назначения и иных сетей связи, обеспечивающих передачу информации с использованием шифров, контроль за соблюдением режима секретности при обращении с шифрованной информацией в шифровальных подразделениях государственных органов и организаций на территории Российской Федерации и в ее учреждениях, находящихся за пределами Российской Федерации, а также в соответствии со своей компетенцией контроль за обеспечением защиты особо важных объектов (помещений) и находящихся в них технических средств от утечки информации по техническим каналам;

· разрабатывать, создавать и эксплуатировать информационные системы, системы связи и системы передачи данных, а также средства защиты информации, включая средства криптографической защиты.

Компании, представляющие услуги шифрования в России, обязаны получить лицензию государства. Закон 2016 года обязывает их передавать метаданные либо контент в спецслужбы по их запросу без судебного ордера. В соответствии с Федеральным законом «О лицензировании отдельных видов деятельности» практически все виды деятельности в области шифрования подлежат лицензированию. Из-под лицензирования выведены:

· техническое обслуживание шифровальных средств, информационных систем и телекоммуникационных систем, защищенных с использованием шифровальных средств, которое осуществляется для обеспечения собственных нужд юридического лица или индивидуального предпринимателя;

· деятельность с использованием определенных видов шифровальных средств, в частности средств, предназначенных для защиты информации, содержащей сведения, составляющие государственную тайну (в этом случае лицензирование осуществляется в рамках законодательства о государственной тайне), а также, к примеру, товаров, содержащих шифровальные (криптографические) средства, имеющих либо функцию аутентификации, либо имеющих электронную подпись; или, например, шифровального оборудования, специально разработанного и ограниченного применением для банковских или финансовых операций в составе терминалов единичной продажи (банкоматов), POS-терминалов и терминалов оплаты различного вида услуг, криптографические возможности которых не могут быть изменены пользователями. На самом деле таких категорий примерно с десяток.

Проведение оперативно-разыскных мероприятий, которые ограничивают конституционные права человека и гражданина на тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, передаваемых по сетям электрической и почтовой связи, а также право на неприкосновенность жилища, допускается на основании судебного решения и при наличии информации:

1. О признаках подготавливаемого, совершаемого или совершенного противоправного деяния, по которому производство предварительного следствия обязательно.

2. О лицах, подготавливающих, совершающих или совершивших противоправное деяние, по которому производство предварительного следствия обязательно.

3. О событиях или действиях (бездействии), создающих угрозу государственной, военной, экономической, информационной или экологической безопасности Российской Федерации.

В случаях, которые не терпят отлагательства и могут привести к совершению тяжкого или особо тяжкого преступления, а также при наличии данных о событиях и действиях (бездействии), создающих угрозу государственной, военной, экономической, информационной или экологической безопасности Российской Федерации, на основании мотивированного постановления одного из руководителей органа, осуществляющего оперативно-разыскную деятельность, допускается проведение оперативно-разыскных мероприятий с обязательным уведомлением суда (судьи) в течение 24 часов. В течение 48 часов с момента начала проведения оперативно-разыскного мероприятия орган, его осуществляющий, обязан получить судебное решение о проведении такого оперативно-разыскного мероприятия либо прекратить его проведение.

Закон о связи предусматривает обязанность операторов связи предоставлять правоохранительным органам (ФСБ России и органам внутренних дел) информацию о пользователях услуг связи и об оказанных им услугах связи, а также иную информацию, необходимую для выполнения возложенных на эти органы задач, в случаях, установленных федеральными законами. Все работающие в России почтовые сервисы, мессенджеры и социальные сети с июля обязаны сдавать ключи шифрования в ФСБ. «ВКонтакте», «Одноклассники» и ICQ, «Яндекс» и Mail.Ru, а также другие российские компании вынуждены подчиниться требованиям «пакета Яровой».

Операторы связи обязаны за свой счет обеспечивать реализацию установленных требований к сетям и средствам связи для проведения оперативно-разыскных мероприятий, а также принимать меры по недопущению раскрытия организационных и тактических приемов проведения указанных мероприятий. Ввод в эксплуатацию технических средств для проведения оперативно-разыскных мероприятий на сети электросвязи является условием начала эксплуатации такой сети (то есть не допускается оказание услуг связи на сети связи, где не внедрены специальные технические средства либо не согласован с ФСБ России план по внедрению технических средств).

Действующими требованиями к сетям электросвязи установлено, что техническими средствами должна быть обеспечена возможность:

а) передачи на пункт управления уполномоченного государственного органа, осуществляющего оперативно-разыскную деятельность (далее – уполномоченный орган), информации об абонентских номерах и (или) кодах идентификации, которые были использованы для установления контролируемого соединения и (или) передачи сообщений электросвязи;

б) передачи на пункт управления информации, передаваемой в контролируемом соединении и (или) сообщении электросвязи, в том виде, в котором эта информация передается в сеть связи оператора связи с пользовательского (оконечного) оборудования или из присоединенной сети связи.

В сетях сотовой или аналогичной подвижной связи должна быть обеспечена возможность определения местонахождения пользовательского (оконечного) оборудования и передачи на пункт управления такой информации. При предоставлении каналов связи должна быть обеспечена возможность доступа к информации, передаваемой по каналам связи, указанным в запросе с пункта управления, и передачи ее на пункт управления.

В 2016 году Национальным антитеррористическим комитетом России была создана рабочая группа для обсуждения вопросов регулирования шифрованного трафика, ставящая своей целью создание в России такой среды, в которой зашифрованный интернет-трафик (включая сообщения и звонки через мессенджеры) будет подвержен облегченному дешифрованию со стороны госорганов, допускать фильтрацию по различным критериям и основаниям, а также проверку его содержания.

Безопасность и любовь

31 мая прошлого года Роскомнадзор включил в список организаторов распространения информации приложение Tinder. Причем не просто Tinder, а компанию-владельца приложения – MatchGroup, LLC. Tinder – это приложение знакомств в Интернете. Занесение компании в перечень организаторов распространения информации означает, что компания должна будет хранить переписку пользователей и предоставлять ключи шифрования к ней по запросу силовых структур. Между прочим, именно за отказ предоставлять ключи в России блокировали Telegram.

Все необходимые данные для включения в базу компания предоставила в добровольном порядке. Если открыть приложение Tinder, то в разделе конфиденциальности говорится, что сервис может предоставлять информацию третьим лицам, если этого потребует закон. Личные данные раскрываются в целях исполнения судебных решений, поиска преступников и защиты безопасности пользователей. Имея ключи шифрования, компетентный орган в реальном времени мониторит и расшифровывает трафик. Анализ осуществляется путем поиска подозрительных слов в пакетах (сообщениях).

Приложение для знакомств Tinder появилось еще в 2012 году. В настоящее время люди все чаще жалуются на использующих его аферистов. Пользователи-парни рассказывают, как мило общались с девушкой, которая в какой-то момент предлагала пойти на свидание, причем в конкретное заведение – кальянную или бар. Столик в этом заведении нужно было бронировать дистанционно. Удивляло, что бронь стоит около 5000 рублей, причем оплачивать надо было с карты сразу всю сумму. Парни проверяли место, предложенное новой знакомой, и быстро обнаруживали, что такого заведения вообще не существует. Молодые люди предлагали какое-то новое место для встречи, но девушки всегда отказывались под разными предлогами. Так люди узнали, что злоумышленники начали использовать приложение Tinder для мошеннических схем.

Пользователь Tinder обязан указать номер телефона и сообщить информацию по текущему местоположению, то есть включить геолокацию. Также можно добавить электронную почту, однако ее необязательно подтверждать. Tinder – это, по сути, мессенджер, особенность которого состоит в том, что общение пользователей в нем происходит только по взаимному согласию. Возможность начать диалог только в случае, если оба пользователя согласны, создает определенные неудобства. Tinder вполне подходит на роль мессенджера, но в нем есть и другое неудобство: все собеседники подбираются случайно. Возможно, спецслужбы обратили внимание на Tinder именно потому, что его можно использовать в качестве мессенджера.

Преступники тем не менее могут договориться заранее и использовать мессенджер в своих целях. То есть через сайты знакомств преступники могут передавать закодированные сообщения. В простом любовном сообщении в мессенджере может быть зашифровано послание, состоящее, например, из слов-паразитов, каждое из которых дает определенные указания (так, террористы могут о чем-то договариваться через Telegram, но правоохранители не могут ничего с этим поделать, потому что оказываются не в состоянии расшифровать сообщения).

Эксперты не исключают, что с Tinder все только начинается, и теперь спецслужбы займутся другими сайтами знакомств. Они будут анализировать переписку людей, а не просто данные в их профиле, которые вполне могут быть фейковыми. В Tinder же идентификация достаточно надежная, там можно зарегистрироваться, только указав свой номер телефона.

Дискуссия о регулировании шифрования по мере развития технологии, скорее всего, будет продолжаться. Технологическое развитие (от телефонных разговоров до цифровой связи) не изменяет основ индивидуальной свободы личности и ее права на конфиденциальность. Западные эксперты полагают, что появление новой техники не является основанием для сохранения в тайне содержания частного разговора либо переписки и для предоставления к ним доступа компетентных органов в случае необходимости.

Вместе с тем защита личных данных путем повышения надежности шифрования – мера, совершенно недостаточная. Одной из точек уязвимости остаются приложения, обрабатывающие данные в открытом виде, а это – основа цифровой экономики. Защита активов цифровой экономики и каналов доступа к ним нуждается в комплексном подходе, в котором применение надежного шифрования является лишь одним из элементов.

Коронавирус: «черный лебедь» приплыл

Доли Китая в мировом производство и экономике огромны: до 50% по некоторым секторам промышленности и пятая часть мирового ВВП согласно прогнозу на 2020-й. Поэтому коронавирус — не только глобальная ситуация в здравоохранении, но и неизбежные серьезные последствия для экономики.

Безусловно, замедлится экономический рост Китая. По оценке Академии наук КНР, в 2020 году он может впервые за последние годы составить менее 5%. Деловые сми мира цитируют главного экономиста рейтингового агентства Moody's Джона Лонски, уже назвавшего коронавирус «черным лебедем» для мировой экономики 2020 года, влияние которого может превзойти финансовый кризис и рецессию 2008-2009 годов. По наблюдению Лонски, с первых дней появления новостей о коронавирусе резко снизился индекс мировых цен на промышленные металлы (более чем на 7%), а глобальный экономический рост в течение десятилетий демонстрировал сильную корреляцию с этим показателем. Обрушила эпидемия и юань, который вчера обновил минимум за 6 недель, пробив уровень 7 юаней за доллар. Еще 20 января показатель составлял 6,86 юаней за доллар. Индекс Доу-Джонса в ходе торгов на Нью-Йоркской фондовой бирже 31 января спикировал вниз сразу на 600 пунктов (на 2%) на фоне опасений, что эпидемия будет иметь далеко идущие последствия для мировой экономики.

Распространение эпидемии продолжается. На утро 1 февраля официально подтвержден 11821 случай. Еще 17988 проверяются. Число погибших достигло 259. 243 человека вылечены и отпущены из больниц. Вчера на карту коронавируса добавились Великобритания, Испания и Швеция. И Россия.

Вице-премьер Татьяна Голикова рассказала о двух подтвержденных случаях у граждан Китая: в Тюменской области и в Забайкальском крае. Голикова объявила, что в связи с этим будет закрыто авиасообщение с Китаем. Останутся только рейсы «Аэрофлота» в четыре города: Пекин, Шанхай, Гуанчжоу и Гонконг. Россия эвакуирует своих граждан из Уханя. Кроме того, в Китае находятся 2665 туристов из России, которые поехали в КНР по путевкам. Они должны вернуться на родину чартерными рейсами к 4 февраля. Все прибывшие из Китая будут помещены на двухнедельный карантин.

Хотя вирусологи заявляют в сми, что вероятность заражения коронавирусом 2019-nCoV через купюры, телефоны или товары практически исключена, импортеры продолжают опасаться того, что Россия перекроет грузопотоки с Китаем. По данным компании «ВЭД Агент» (лидер по агентированию ВЭД за Уралом), уже ограничено автомобильное грузовое сообщение с Китаем. Грузы застряли в приграничной зоне до открытия границы (пока это 1 марта), а их владельцы понесут серьезные убытки. По грузовому железнодорожному сообщению решения пока нет. Каникулы в Китае продлены. В том числе в портах. Морское грузовое сообщение вряд ли остановят: это было бы беспрецедентным решением и привело бы к коллапсу в логистике.

Граница Казахстана с Китаем для грузов остается открытой. Приостановлено до конца февраля грузовое железнодорожное сообщение из Уханя.

Доктриной сыт не будешь

Владимир Путин утвердил новую Доктрину продовольственной безопасности (далее - Доктрина), подготовленную правительством. Предыдущая была принята в 2010 году.

Согласно документу, продовольственная безопасность России - такое состояние социально-экономического развития, при котором обеспечивается самообеспечение основными видами отечественной сельхозпродукции.

Для разных групп продовольствия установлены разные пороговые значения, в основном весьма высокие. Так, уровень самообеспечения по зерну и картофелю составляет не менее 95%, по молоку, молокопродуктам, овощам - не менее 90%, по мясу, мясопродуктам, рыбе - не менее 85%.

Сегодня аграрный сектор по большинству позиций еще недотянул до пороговых значений. Например, уровень самообеспечения молочкой и рыбой, по официальным данным, составляет чуть более 80%.

Другой важнейшей задачей новая Доктрина называет превышение экспорта продовольствия и сельскохозяйственного сырья из России над импортом. Этой теме уделено гораздо больше внимания, чем в предыдущей Доктрине.

Пока мы ввозим больше продуктов, чем поставляем за границу. По данным Федеральной таможенной службы, в 2018 г. экспорт продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья составил $24,9 млрд, импорт - $29,7 миллиарда.

Напомним, в мае 2018 г. президент подписал указ о национальных целях, в котором, в частности, поручил правительству обеспечить увеличение экспорта сельхозпродукции до $45 млрд в год. Сумма, сопоставимая с объемом годовой выручки за газ, - $53-54 миллиарда.

Что касается продовольствия, то здесь существует одна серьезная опасность, о которой говорят многие эксперты. Например, по мнению специалистов Российской академии народного хозяйства и госслужбы при Президенте РФ (РАНХиГС), Института Гайдара и Всероссийской академии внешней торговли, высокие темпы поставок могут привести к проблемам на внутреннем рынке. Образуется дефицит тех или иных продуктов, и, как следствие, значительно повысятся цены.

Эксперты подчеркивают, что достижение поставленных руководством страны целей по экспорту должно сопровождаться соответствующими высокими темпами развития агропромышленного комплекса. Однако Минсельхоз предусматривает рост валового выпуска аграрной продукции лишь на 15,1% за восемь лет.

Не ахти какой рост, особенно учитывая, что санкции против зарубежных производителей и поставщиков, введенные в 2014 г., создали нашим аграриям, по сути, тепличные условия, избавив их от конкуренции. И вот, несмотря на эти поблажки, ни в количественном, ни в качественном отношении сельхозпроизводители нас, потребителей, особо ничем не радуют. Скорее, наоборот, огорчают. Мы регулярно переплачиваем за далеко не всегда качественные продукты. Подсчитано, что из-за российских продуктовых контрсанкций граждане страны ежегодно теряют 445 млрд рублей.

Между тем Доктрина продовольственной безопасности каждому из нас гарантирует «физическую и экономическую доступность пищевой продукции, соответствующей обязательным требованиям, в объемах не меньше рациональных норм потребления пищевой продукции, необходимой для активного и здорового образа жизни».

Проще говоря, каждый россиянин, независимо от толщины кошелька, должен иметь возможность покупать качественную еду в объемах и ассортименте, соответствующих рациональным нормам потребления, рекомендованным Минздравом.

Как говорится, гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Даже официальная статистика свидетельствует: структура питания населения РФ с каждым годом заметно ухудшается. По данным Росстата, опубликованным в декабре прошлого года, россияне за пять лет стали меньше есть рыбы, мяса, овощей и фруктов.

Скажем, потребление рыбы с 2015 г. упало почти на четверть. Получается неприглядная картина: из-за низких доходов очень многие соотечественники вынуждены питаться дешевыми, низкокачественными продуктами, при этом расходуя на питание почти треть своих доходов.

В конце прошлого года РИА «Новости» провело исследование, в ходе которого выяснилось, что по доле расходов на еду мы в числе лидеров среди 40 рассмотренных стран. Например, у граждан Люксембурга на еду приходится всего 8,4% расходов, доля трат на продукты в расходах жителей Нидерландов и Великобритании составляет по 10,6%, Финляндии - 11,7%.

Получается, что сложившаяся в стране ситуация с питанием прямо противоречит Доктрине продовольственной безопасности, гарантирующей доступное и качественное питание всем россиянам независимо от уровня доходов. Жаль, что чтением Доктрины с ее гуманными формулировками не уймешь урчание голодных животов.

Георгий Палашевский

Реформы Джонсона: что ждет Великобританию после ЕС

Эксперт рассказала, что ждет Британию после официального выхода из ЕС

Отдел «Политика»

Великобритания официально покинула состав Евросоюза. Впереди ее ждет 11 месяцев переходного периода, в течение которого Лондон и Брюссель должны согласовать условия дальнейшего сосуществования. О чем будут договариваться Великобритания с ЕС, каковы перспективы торговой сделки Бориса Джонсона и Дональда Трампа, и что будут делать Шотландия и Северная Ирландия «Газете.Ru» рассказала руководитель Центра политической интеграции института Европы РАН Людмила Бабынина.

Великобритания проводит свои первые за 47 лет часы вне Евросоюза. Окончательный «развод» Лондона и Брюсселя наконец произошел в 23.00 по Гринвичу (02.00 мск) — спустя более чем три с половиной года после референдума, на котором чуть больше половины британцев решили покинуть объединение.

Еще за час до официального Brexit британский премьер Борис Джонсон в обращении к нации рассказал об основных приоритетах правительства, среди которых контроль за иммиграцией, создание свободных портов, освобождение рыболовной отрасли, заключение соглашений о свободной торговле и «просто создание собственных законов на благо народа страны».

По его словам, при всех своих сильных сторонах ЕС за 50 лет продвинулся в направлении, которое более не подходит Великобритании.

«Наступил момент, когда мы можем по-настоящему объединиться и повысить свой уровень. Победив преступность, трансформировав Национальную службу здравоохранения, улучшив образование и используя лучшие технологии, проведя самое значительное возрождение нашей инфраструктуры с викторианских времен», — отметил Джонсон.

В Евросоюзе отреагировали на произошедшее, заявив, что объединение сожалеет о решении Великобритании покинуть ЕС, однако страна останется ключевым партнером для союза.

«Сегодня Великобритания покидает Европейский Союз и становится третьей страной. Хотя мы сожалеем о решении Соединенного Королевства покинуть наш союз, мы полностью уважаем этот выбор и готовы двигаться вперед», — цитирует РИА «Новости» заявление главы дипломатии ЕС Жозепа Борреля.

В сообщении также подчеркивается, что ЕС хочет сформировать амбициозное партнерство с Великобританией в сфере торговли, внешней политики, обороны и безопасности.

В то же время в отношениях Лондона с Брюсселем предстоит еще многое уладить. О том, что ждет жителей этой страны «Газете.Ru» рассказала руководитель Центра политической интеграции института Европы РАН Людмила Бабынина.

— Можно ли говорить, что основная «схватка» в вопросе соглашения между Лондоном и Брюсселем еще впереди?

— Я бы назвала это довольно сложным процессом переговоров. Да, будут достаточно интенсивные переговоры в этом году и есть вероятность того, что они продлятся и дольше, несмотря на то, что Борис Джонсон рассчитывает завершить все к концу этого года. Но объективно, это очень маленький срок и, возможно, какая-то часть будет подписана, какая-то — нет, то есть переговоры, очень вероятно, будут длиться больше, чем десять месяцев.

— Но ведь Великобритания вписала в закон о выходе из Евросоюза обязательство не продлевать переходный период после 31 декабря 2020 года.

— Если они не смогут договориться обо всем, то как быть? Если совсем не будет соглашения торгового, то, конечно, это предполагает некое восстановление таможенных тарифов и очень неудачные условия торговли, но это не выгодно ни одной стороне, ни другой. Поэтому, если они вдруг не успеют, что вероятно, подписать полноценное соглашение о свободной торговле и, допустим, инвестициях, то есть вероятность, что будет подписан некий облегченный, первоначальный вариант, который потом будет дорабатываться.

— Какие внутренние проблемы в Великобритании сейчас могут выйти на первый план?

— Пока идет переходный период, наверное, никаких особенных проблем таких явных не будет. У Джонсона устойчивое большинство в парламенте, он может провести практически все реформы, которые он хотел и намечал проводить, соответственно, каких-то больших сложностей не будет.

Референдум в Шотландии в ближайшее время не будет проведен, поскольку его не разрешил проводить Борис Джонсон, поэтому вот прямо в ближайшее время никаких потрясений, кроме тех реформ, которые предполагает сам премьер, ожидать не стоит.

— Несмотря на запрет Джонсона проводить референдум, сепаратистские настроения в Шотландии все же сохраняются. Во что они могут вылиться?

— Конечно сохраняются. Поскольку официального референдума не проводят и проводить не будут в ближайшее время, то в политическом дискурсе проблема будет временно увеличиваться. Шотландские националисты будут настаивать и дальше на проведении референдума, но он вряд ли будет проведен, по крайней мере, в обозримом будущем, потому что он совершенно не нужен Борису Джонсону, он уже сказал, что референдум один был — зачем проводить второй?

— Северная Ирландия, как и Шотландия, голосовала на референдуме 2016 года против выхода из Евросоюза. Существует ли угроза возникновения сепаратистских настроений и там?

— В Северной Ирландии ситуация принципиально иная и гораздо сложнее, потому что Джонсон в соглашении, подписанном ноябре, согласился фактически оставить в значительно степени Северную Ирландию в правовом регулировании ЕС и перенести таможенную границу в Ирландское море.

Фактически это означает что Северная Ирландия будет находиться в другом нормативном регулировании, чем остальные части Велкобритании.

Со временем это может привести к очень серьезным последствиям, потому что Белфастское соглашение (соглашение, положившее конец североирландскому конфликту из-за статуса Северной Ирландии между Лондоном и местными движениями за независимость, в итоге Белфаст обрел широкие автономные права — «Газета.Ru») не исключает референдума о воссоединении двух Ирландий.

Поскольку это не исключается, то со временем может возникнуть такая ситуация, когда Северная Ирландия, находясь в правовом регулировании более близкому к ирландскому, чем к британскому, поставит вопрос референдума о воссоединении двух частей острова. А если учесть, что численность ирландского населения в Северной Ирландии неуклонно растет, и сейчас протестанты перестали быть в большинстве, то потенциальная возможность разделения страны существует. Но, опять-таки, я подчеркну слово «потенциальная», потому что это не случится завтра и во многом будет зависеть от того, насколько удачна будет политика Британии вне ЕС.

— Когда прошел референдум о выходе Британии из ЕС, многие политологи прогнозировали, что пример Лондона может оказаться заразительным. Но все же процесс Brexit достаточно тяжело протекал. Как вы считаете, сохраняется ли возможность того, что другие члены ЕС могут последовать за Великобританией, или же вся эта история, наоборот, снизит эту тенденцию?

— Во-первых, только в Великобритании у власти находилась партия, которая ставила вопрос о том, нужно ли вообще членство Великобритании в ЕС. Во всех остальных странах этот вопрос ставит партия, которая не находится у власти и, более того, не является основной оппозиционной партией. Это всегда праворадикальные партии, которые выступают с антииммиграционных позиций.

Такие заявления можно было слышать со стороны Марин ле Пен (лидер французской политической партии «Национальный фронт» — «Газета.Ru»), но если вы послушаете их выступления сейчас, после вот этого процесса «развода», то можно увидеть, что они перестали говорить о выходе страны из ЕС. Они стали говорить об изменении формата интеграции, о том, чтобы, допустим, вернуть часть полномочий на национальный уровень, или о том, чтобы изменить вектор развития ЕС. То есть, фактически, их жесткий евроскептицизм, который предполагает выход страны из интеграционного объединения, изменился на мягкий скептицизм, который предполагает трансформацию этого объединения.

Поэтому в данном случае вот этот весь процесс Brexit сыграл на руку сторонникам интеграции.

— Выйдя из ЕС, Великобритания сможет проводить самостоятельную внешнюю политику. От Джонсона поступают однозначно недружественные сигналы в сторону России, как вы считаете, будет ли Лондон ужесточать санкции в адрес России?

— По крайней мере, это вероятно, потому что санкции США более жесткие, чем европейские. В Британии принят уже закон, что все санкции, которые приняты в ЕС, будут продолжены, но никто не помешает им принять более жесткие санкции.

— Отношения Джонсона и президента США Дональда Трампа находятся на достаточно высоком уровне. Каковы перспективы создания нового союза с их участием, некоего, нового центра силы? Президенты уже анонсировали масштабную торговую сделку.

— США, как мы с вами видим, является самостоятельным центром силы и не нуждается ни в ком больше, по крайне мере, при Трампе. По поводу торговой сделки: да, они анонсировали, но нужно понимать, что США хотят заключить сделку на своих условиях и, в общем, это очень большие вопросы, насколько эти условия будут стопроцентно удобны для Великобритании.

Более того, естественно, США хотят, чтобы Великобритания максимально перешла на их стандарты, в том числе в сфере сельского хозяйства, что особенно чувствительно, продовольственной безопасности — это и генномодифицированные продукты и т. д., соответственно, если Великобритания сильно отойдет от стандартов ЕС, то заключить масштабное соглашение с ЕС в короткие сроки будет достаточно сложно.

— Как, на ваш взгляд, британское общество отреагирует на окончание истории с Brexit, повлиял ли весь этот процесс на настроение граждан?

— На самом деле, понятно, что кто-то очень огорчен. Те, кто был против выхода, они, конечно, огорчены, как все закончилось. Но в целом, в обществе существует очень большая усталость от этого процесса и его окончание, пусть хоть в какую-то сторону, оно будет воспринято положительно большей частью населения.

Сам факт этой неопределенности, по крайне мере, исчезнет из повестки дня и это будет хорошей новостью даже для тех, кто может быть и не поддерживал вывод, но не знал, как, допустим, планировать свой бизнес. Теперь будет понятно, как это делать, ну, точнее, это будет понятно после заключения соглашения.

— То есть, через год.

— Ну, в целом, да. Но понятно, что Великобритания выходит. А вот условия торговли, инвестиций, ведения каких-то бизнес-процессов и всего остального — это будет определяться даже меньше чем в течение года.

Великобритания. Евросоюз > Внешэкономсвязи, политика > gazeta.ru, 1 февраля 2020 > № 3279807 Людмила Бабынина

Цена Brexit: выбор между экономическим кризисом и унижением

Максим Рубченко. Великобритания вышла из Европейского союза. По оценкам экспертов, потери страны от Brexit уже в этом году могут превысить сумму ее платежей в бюджет ЕС за все время пребывания в составе единой Европы. Сколько недосчитается национальная экономика и на какие компромиссы придется пойти премьер-министру Борису Джонсону — в материале РИА Новости.

Уходя — уходи

До конца года Великобритания останется участником единого европейского рынка и продолжит пользоваться привилегиями свободного перемещения товаров, капитала, услуг и рабочей силы. К новому году Лондон и Брюссель должны заключить торговое соглашение, и это будет очень непросто.

Англичане стремятся сохранить за собой права на европейский рынок. Однако по ту сторону Ла-Манша на это не согласны.

"После Brexit прежняя торговля между ЕС и Великобританией невозможна, — предупреждает главный переговорщик Евросоюза по вопросам Brexit Мишель Барнье. — На едином рынке не будет компромиссов. Никогда, никогда, никогда".

Барнье подчеркнул, что британские власти недооценили последствия выхода из Евросоюза, не объяснили их людям и теперь "должны посмотреть в лицо реальности".

В Брюсселе опасаются недобросовестной конкуренции. Brexit позволит Лондону активно поддерживать английские компании с помощью бюджетного субсидирования, налоговых льгот и тому подобного. Евросоюз намерен защитить рынок от британских товаров импортными пошлинами.

Это резко повысит цену Brexit. Хотя и сейчас речь идет об огромных суммах.

По подсчетам экономиста Дэна Хэнсона, с момента голосования о выходе из Евросоюза и до сегодняшнего дня британская экономика потеряла более 130 миллиардов фунтов стерлингов — из-за недополученных инвестиций и снижения потребительских расходов.

До конца года эта сумма увеличится еще на 70 миллиардов. Получится почти столько же, сколько Великобритания внесла в бюджет ЕС за 47 лет (215 миллиардов).

Никто не сомневается, что теперь, когда Brexit стал фактом, потери продолжат расти. Так что стремление "перестать содержать Европу" — главный лозунг брекситеров — в итоге обойдется британской экономике гораздо дороже.

Цена свободы

Экономический рост неизбежно замедлится. Это вынудит правительство брать больше займов, так что долговая нагрузка на национальный бюджет заметно возрастет.

Огромная угроза — перспектива лишиться восточноевропейских гастарбайтеров. "Наши компании сейчас слишком сильно зависят от низкоквалифицированной и откровенно дешевой рабочей силы из ЕС", — признала министр внутренних дел Прити Патель в интервью Sky News.

По оценкам экспертов, только в системе здравоохранения трудятся 43 тысячи медсестер из континентальной Европы. После Brexit дефицит младшего медицинского персонала может достичь девяти процентов.

С квалифицированными кадрами ситуация еще хуже. Чтобы не потерять рынок, многие британские предприятия открыли отделения в странах Евросоюза и уже перевели туда основной персонал.

Миграцию бизнеса облегчает то, что 80 процентов ВВП Великобритании обеспечивает сфера услуг (финансы, юриспруденция, дизайн и тому подобное), слабо привязанная к конкретной стране. И утечка мозгов будет только нарастать.

С другой стороны, из-за небольшой доли промпроизводства в структуре экономики британцы вынуждены импортировать очень много потребительских товаров. И если Лондону не удастся быстро заключить договоры о беспошлинной торговле с другими странами, мощный всплеск инфляции и резкое падение уровня жизни англичанам гарантированы.

Даже оптимистичные сценарии британского правительства предполагают, что средняя заработная плата в стране снизится в ближайшие годы почти на семь процентов. К концу десятилетия домохозяйства сильно обеднеют: речь идет о тысячах фунтов.

"Мы хотим взять под контроль наши деньги и наши границы, — заявила Прити Патель. — Чтобы сделать это, мы будем устанавливать свои собственные законы — вот фундаментальная причина выхода из Европейского союза".

Однако зарубежные эксперты отмечают, что покидать ради этого самый мощный торговый союз в мире — не лучшая идея.

Шило на мыло

"Суть проблемы очень проста: в эпоху усиления протекционизма Лондон выходит из крупнейшей зоны свободной торговли в мире, — объясняет бывший премьер-министр Австралии Малкольм Тернбулл. — И теперь экономические перспективы Британии полностью зависят от заключения новых, более выгодных торговых сделок с целым рядом стран".

Пока есть лишь четыре договора о беспошлинной торговле — с Израилем, Марокко, Швейцарией и Южной Кореей. Борис Джонсон надеялся быстро подписать такое соглашение и с Японией, однако на прошлой неделе в Токио сообщили, что вернутся к этому вопросу лишь после того, как Лондон заключит договор с Брюсселем.

Теперь главная надежда Бориса Джонсона связана с большой торговой сделкой, которую обещал Дональд Трамп. Министр финансов США Стивен Мнучин на днях сказал, что Вашингтон "выделит много ресурсов" для ее заключения до окончания переходного периода.

"Наша цель — успеть в этом году, — пояснил он. — Это один из приоритетов президента Трампа, так что я настроен оптимистично".

Правда, Мнучин оговорился, что намерение британского правительства учредить налог на цифровые услуги способно все испортить.

Франция в прошлом году обложила налогом Google, Amazon, Facebook и Apple. И, как сообщил министр финансов страны Бруно Ле Мэр, французский бюджет уже получил от них 280 миллионов евро.

Вашингтон назвал этот налог дискриминацией, пригрозив Парижу экономическими санкциями. Лондон же хотел последовать примеру французов.

И вот сейчас министр финансов США однозначно заявил, что в свете обсуждения торгового соглашения такой налог "неуместен".

К тому же на этой неделе Лондон вновь вызвал недовольство Вашингтона, разрешив китайской телекоммуникационной корпорации Huawei участвовать в создании британских сетей 5G. По сообщениям СМИ, соответствующее распоряжение отдал лично премьер-министр Борис Джонсон.

Официальный представитель администрации Трампа отметил, что в Белом доме "разочарованы" и "надеются на сотрудничество Великобритании в отказе от использования оборудования ненадежных поставщиков". Можно не сомневаться, что этот вопрос всплывет на американо-британских переговорах по торговому соглашению.

Так что Борис Джонсон скоро окажется перед выбором между перспективой экономического кризиса и необходимостью выполнять требования Дональда Трампа. А слова Прити Патель о том, что британцы будут сами устанавливать собственные законы, так и останутся словами.

Терпение на исходе: почему Турцию не берут в Европу

Турция делает новую попытку стать членом Евросоюза

Рустем Фаляхов

В Евросоюзе сменилось руководство и Турция делает новую попытку стать членом большой европейской семьи. Анкара просит Брюссель переосмыслить политику расширения ЕС. Но у Европы слишком много претензий к турецким властям, считают эксперты. Поэтому шансов на положительный ответ мало.

Министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу призвал Брюссель пересмотреть политику расширения Евросоюза, сообщает турецкое издание Daily Sabah.

На этой неделе чиновник направил послание верховному руководителю ЕС по вопросам внешней политики и безопасности Жозепу Борреллю. В нем сказано, что политически мотивированные препятствия, выдвигаемые на пути присоединения Турции к ЕС, существенно подрывают доверие между странами.

В письме Чавушоглу также говорится, что переговоры о вступлении должны основываться на интересах Евросоюза в целом, а не на национальных интересах некоторых государств-членов ЕС.

Турция возродит Европу?

О том, что полноправное членство в ЕС остается стратегической целью Турции, министр Чавушоглу говорит уже несколько лет. Но не слышит убедительной ответной реакции. Фактически руководство ЕС уходит от ответа, считает министр.

Между тем, ряд проблем, связанных с возможным членством Турции в ЕС, явно надуманны. По словам министра, Турция готова к переговорам с ЕС на любые темы.

«Некоторые в Европе полагают, что Турция слишком крупная по численности населения страна и 82 миллиона граждан позволят Анкаре сформировать крупную фракцию в Европарламенте», — говорил ранее Чавушоглу.

По его словам, есть также категория политиков, «возмущенных» тем, что большая часть населения Турции — это мусульмане.

«Если Евросоюз — это политическое объединение, сформированное по религиозному признаку, то эти политики правы в своих измышлениях», — возмущался турецкий чиновник в апреле прошлого года на заседании глав МИД стран-членов Вышеградской четверки.

Анкара убеждена, что расширение ЕС за счет Анкары придаст ускорение вялому экономическому росту союза, остановившемуся на отметке менее 1,5% ВВП.

«Турция за долгие годы внесла весомый вклад в обеспечение безопасности и стабильности в Европе, процветание европейских стран. Однако наибольший вклад Анкары в развитие континента станет возможным после принятия Турции в полноправные члены ЕС», — говорится в послании Чавушоглу, обнародованном 9 мая прошлого года в связи с Днем Европы.

Чавушоглу считает, что ЕС находится на распутье. Либо Европейский союз станет глобальной силой, либо подчинится «внутренней политической динамике, которую определяют популистские и экстремистские движения». Второй подход отдалит Турцию от ЕС, предупреждает турецкий министр.

Brexit вдохновил Турцию

Расширение за счет новых членов является одним из пунктов стратегии Евросоюза, рассчитанной до 2024 года. Реформировать ЕС впервые за последние годы предложил теперь уже бывший глава Еврокомиссии Жан-Клод Юнкер. Он, возможно, ограничился бы косметическими мерами. Но после того, как в 2016 году Британия проголосовала за выход из союза и начала с трудом, но продвигаться к этой цели, было объявлено о назревшей реформе в целом.

И при новом руководстве Евросоюз не отказывается от планов расширения.

Заявку на вступление в ЕС в разное время подали такие страны, как Сербия, Албания, Македония и Черногория. Не исключено, что за ближайшие пять лет их примут в ЕС или хотя бы в его «предбанник».

Двери открыты и для вступления в зону евро. К еврозоне в перспективе нескольких лет должны присоединиться все восточноевропейские члены ЕС. Процесс идет не без труда, поскольку количество противников перехода на единую валюту в этих странах растет.

Турция направила заявку на членство в ЕС еще в 1987 году. Соглашение о Таможенном союзе между Турцией и ЕС было подписано в 1996-м. С тех пор Анкара пытается вступить в Евросоюз. В 2005 года страна официально стала кандидатом на вступление.

Но процесс фактически был заморожен. В конце прошлого года президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган заявлял, что обещания о членстве Турции в ЕС не сдержаны, переговоры с Брюсселем могут быть остановлены. Реальной причиной, по которой страну не принимают в Евросоюз, является вероисповедание, отмечал Эрдоган.

Шансы Турции на вступление и после смены руководства ЕС не велики, считает Сергей Суверов, старший аналитик «БКС Премьер».

«Проблема в растущем авторитаризме политической системы Турции, не сочетающимся с демократическими стандартами ЕС, а также волатильной экономической ситуацией, неустойчивостью курса лиры», — говорит эксперт.

Вхождение Турции в ЕС значительно облегчило бы беженцам попадание в Европу, но именно этого опасаются власти большинства европейских государств.

«Вызывают серьезные опасения у европейских структур и сложности в отношениях Турции с Кипром на фоне проблемы оккупированных северных территорий», — добавляет Суверов.

Наконец, «рокировка» по типу Британия на выход, а Турция на вход выглядит весьма спорной идеей даже в глазах толерантной европейской общественности, заключает эксперт.

Довольствоваться малым

Насколько доступным является жилье в России?

Доступность жилья — один из важных показателей, характеризующих состояние и развитие национальной экономики. В настоящее время средней российской семье требуется два с половиной года для того, чтобы накопить на новое жилье. В 2019 году средний коэффициент доступности квартир (период, за который среднее домохозяйство может накопить на базовое жилье) для 17 крупных российских агломераций с населением свыше 1 млн жителей составлял 30 месяцев.

Такие данные содержит ежегодный обзор Demographia Housing Affordability Survey 2020 — самый известный в мире аналитический доклад о доступности жилья в ряде развитых стран. В обзор включены данные по более чем тремстам городам Австралии, Великобритании, Ирландии, Канады, Новой Зеландии и США, а также по Сингапуру и Гонконгу. В этом году впервые в доклад была включена наша страна. Российский раздел основан на исследовании, проведенном аналитиками Института экономики города (ИЭГ) по итогам третьего квартала прошлого года (оба документа имеются в распоряжении «Стройгазеты»).

Текущие показатели позволяют оценить покупку жилой недвижимости как доступную. Так, для сравнения в США и Канаде средний срок накопления составил 3,6 и 3,9 года соответственно. А вот дольше всего придется копить на покупку жилья в Гонконге — 20,8 года! Впрочем, обольщаться не надо: качество «доступного жилья» в России и развитых странах очень разное. Площадь приобретаемых квартир в России существенно меньше, чем на Западе, поэтому и накопить на заветные метры у нас можно относительно быстро.

От Москвы до окраин

По расчетам ИЭГ и согласно общепринятой международной классификации 12 из 17 российских агломераций можно отнести к рынкам доступного жилья (см. таблицу).

Самым доступным в прошлом году жилье было в Краснодарской агломерации — два года. Именно столько времени уйдет у местной среднестатистической семьи, имеющей доход примерно в 35 тыс. рублей на человека, чтобы насобирать 2,5 млн рублей на условную квартиру площадью 50 «квадратов». Более доступное жилье можно отыскать лишь в канадской глубинке — в провинции Альберта в городке Форт-Мак-Муррей можно накопить на квартиру всего за 1,8 года.

Что касается некоторых других российских агломераций (Пермская, Волгоградская, Уфимская, Новосибирская, Челябинская, Самарско-Тольяттинская, Ростовская, Саратовская, Екатеринбургская, Нижегородская и Воронежская), то там средний срок накопления составляет 2,1-3 года. Для сравнения: примерно столько же на это уходит времени у жителей Детройта (США) или Лимерика (Ирландия).

Затем в исследовании ИЭГ следуют три отечественные агломерации, где жилье считается не очень доступным. Среди них Владивостокская, Красноярская и Казанская агломерации, где откладывать надо уже 3,2-3,3 года. Близкое — в мировом масштабе — значение у таких американских городов, как Атланта, Трентон, Канзас-Сити и некоторые другие.

Наконец, Санкт-Петербургская и Московская агломерации «возглавляют» рейтинг российских территорий, приобретение жилья в которых, по мнению аналитиков, — дело весьма трудное. Средняя стоимость квартир в столицах (5 млн и 6,8 млн рублей соответственно) делает здешнюю недвижимость практически недоступной для очень многих россиян. Чтобы накопить на квартиру, столичным семьям нужно в среднем 4,2 года, что сравнимо с показателями, к примеру, Нового Орлеана (США), Монреаля (Канада) или Белфаста (Великобритания).

Впрочем, стоит отметить, что московские и петербургские цены не выглядят такими уж неподъемными по сравнению с мировыми лидерами. В таких крупных мировых мегаполисах, как Сидней (Австралия), Лондон (Великобритания), Торонто (Канада) или Нью-Йорк (США), копить на жилье надо в среднем 5,4-9,5 года.

Маленькие хитрости

Одной из причин относительной доступности жилья в российских агломерациях эксперты ИЭГ называют более мягкую, чем на Западе, градостроительную политику. Именно поэтому темпы ввода жилья в наших регионах сегодня значительно превышают аналогичные показатели зарубежных стран. К примеру, ввод жилья в британской столице составляет всего около 3-4 жилых единиц на 1000 человек против 10-15 в среднем по РФ. Наш минимум — 6 жилых единиц на 1000 человек отмечен во Владивостокской агломерации, максимум — 30 квартир на 1000 — в Краснодарской.

Кроме того, как подчеркивают аналитики ИЭГ, следует помнить, что площадь медианных жилых единиц, которые может позволить себе приобрести российское население, по мировым меркам очень невелика. В частности, если в США базовая жилая единица — это частный дом или таунхаус площадью около 200 кв. метров, то в России речь идет о квартире в 40-50 «квадратов», и, как правило, на окраине города. В той же Московской агломерации рост доступности жилья, согласно выводам ИЭГ, обеспечивается лишь благодаря массовой застройке территорий рядом или за МКАД. И если, по словам одного из авторов отчета, исполнительного директора ИЭГ Татьяны Полиди, в расчетах по Московскому региону отказаться, к примеру, от учета рынка жилья Подмосковья, то и коэффициент доступности повысится с текущих 4,2 до 6-8 лет, что будет уже сопоставимо с большинством мировых столиц.

№04 31.01.2020

Автор: Алексей АНДРЕЕВВерсия

Инвестиции россиян в зарубежную доходную недвижимость: итоги 2019 года

Объемы и направления инвестиций оценили аналитики компании Tranio, которые опросили сотни игроков рынка из 38 стран

Компания Tranio подвела итоги 2019 года, оценив объемы и направления инвестиций россиян в зарубежную доходную недвижимость. В ходе исследования (есть в распоряжении Business FM) были опрошены сотни респондентов из 38 стран: брокеры, застройщики, консультанты и другие игроки рынка, имеющие дело как с российскими, так и с иностранными покупателями. Вот лишь некоторые выводы, к которым пришли эксперты.

В подавляющем большинстве стран русскоязычные инвесторы фокусируются на одной, максимум двух локациях. Иногда 100% респондентов говорили, что россияне отдают предпочтение столице той или иной страны: Лондону, Вене, Риге и так далее. Либо в приоритете пусть не столичные, но крупные города — скажем, Будва или Лимассол.

Менее половины (42%) респондентов считают, что русскоязычные покупатели мало заметны на фоне представителей других стран. Особенно это отмечают в Великобритании, Швейцарии, Португалии и Арабских Эмиратах. А вот 31% опрошенных сказали, что россияне — одна из самых активных покупательских групп: погоду здесь сделали Кипр, Греция и Черногория. И 27% участников исследования заявили, что граждане России — как все.

Что касается бюджета, средний для россиян показатель — менее 1 млн евро. Причем российские брокеры и консультанты говорят, что 58% обращающихся к ним клиентов выбирают ценовую категорию менее 300 тысяч евро и еще 45% — в пределах 1 млн евро. Но если сделка идет через зарубежные компании, расклад иной: 25% россиян ищут самую дешевую недвижимость, 47% — объекты стоимостью до 1 млн евро, а еще 37% — ценой до 3 млн евро.

Наконец, типы недвижимости. Самый популярный у российских инвесторов вариант — доходные дома (так считают, например, в Хорватии, Латвии и Греции) и микроапартаменты (в их особой популярности у россиян уверены в Болгарии, Чехии, Венгрии). Также внимание российских инвесторов привлекают супермаркеты, торговые центры и ретейл.

Валерия Мозганова

Тема недели: в Арктике теплеет инвестиционный климат

Прошедшая неделя внесла ясность по вопросу развития нефтегазовых проектов в высоких широтах. В четверг, 30 января, правительство одобрило подготовленный Министерством по развитию Дальнего Востока и Арктики пакет законопроектов, предусматривающий льготы для инвесторов, планирующих реализовать на арктических территориях новые проекты. Таким образом, можно считать, что длительные споры по арктическим льготам подошли к концу, хотя, конечно, еще предстоит рассмотрение в Государственной Думе РФ и подписание президентом России. Тем не менее министерство ожидает, что уже летом российская Арктика получит полноценную возможность для привлечения инвестиций.

В своем комментарии для «НиК» пресс-секретарь Министерства по развитию Дальнего Востока и Арктики Марина Евсеева сообщила, что главная цель нового пакета законопроектов — привлечение инвестиций.

«Весь пакет законопроектов настроен на одну цель, чтобы инвестиции приходили в Арктику. Будут строиться новые предприятия, а с ними создаваться рабочие места. Соответственно, всё это будет улучшать социальную инфраструктуру. Это именно то, что необходимо жителям приарктической зоны», — рассказала пресс-секретарь.

По ее словам, систему преференций, представленных в новом пакете законопроектов, нужно рассматривать в комплексе. «Есть еще Стратегия развития Арктической зоны России до 2035 года, документ „Основы государственной политики в Арктике“. Когда вся эта работа будет утверждена и подписана президентом, тогда в Арктике всё будет хорошо», — заметила Евсеева.

Напомним, согласно принятому документу Минвостокразвития, арктические льготы предусмотрены для четырех групп инвестпроектов: добыча углеводородного сырья на шельфе, добыча на континентальной части, производство СПГ (теперь туда же включат газохимию), а также прочие проекты. Для всех категорий инвестпроектов субъекты РФ получают право снижать до нуля региональные части земельного налога, а также налоги на прибыль и имущество.

Льготы первой группе проектов, связанных с добычей углеводородов на шельфе: НДПИ — 5% для нефти и 1% для газа в течение 15 лет промышленной добычи.

Вторая группа касается мер поддержки газохимических и СПГ-проектов. Здесь ведомства решили распространить льготы, предоставленные НОВАТЭКу при строительстве «Ямала СПГ», на другие подобные проекты в регионе. Так, для СПГ-производств планируется предусмотреть нулевую ставку НДПИ в течение 12 лет с момента поставки первой партии продукта.

Кстати, в Министерстве энергетики РФ «НиК» сообщили, что Минэнерго участвовало в разработке Арктической стратегии, была проведена обширная совместная работа с Минвостокразвития. «По нашим расчетам, ресурсная база Ямала позволяет достичь обозначенных в документе показателей по производству СПГ», — указали в ведомстве.

Директор Российского газового общества Роман Самсонов указал, что разработанный Минвостокразвития пакет законопроектов является положительным с точки зрения введения определенной дифференциации арктических проектов. В то же время он отметил, что пока не ясно, как этот формат будет действовать на конкретные месторождения.

«Такого рода решения требуют серьезной экспертизы, и мы готовы ее провести в Российском газовом обществе.

Надо понять, как эти законопроекты корреспондируются друг с другом. Опыт различных налоговых маневров, когда с большим трудом состыкуются интересы Минфина, Минэнерго, Минприроды и других ведомств, говорит о том, что им нужен глубокий анализ», — заявил Самсонов.

Третья группа — льготы для месторождений на суше в новых нефтегазовых провинциях, к ним относится проект «Восток Ойл», в который входят новые участки «Роснефти» в Красноярском крае, СП с британской ВР «Ермак», проект «Нефтегазхолдинга» «Пайяха». Это новая, пятая категория месторождений в рамках НДД, она включает нулевой НДПИ в течение первых 12 лет промышленной добычи, а начиная с 13-го года и по 17-й — поэтапный выход на полную ставку НДПИ, предусмотренную для режима НДД. Для проектов на Таймыре — налоговый вычет из НДПИ Ванкорского кластера (в части, превышающей базовые нефтегазовые доходы бюджета, то есть 60–70 млн рублей в год).

Законопроекты предусматривают поддержку и инфраструктурных проектов, таких как строительство портов, промышленных предприятий и т. д. Для них предусматривается нулевая ставка налога на прибыль в течение 10 лет при условии понижения субъектом РФ региональной части налога на прибыль. Кроме того, законопроекты предусматривают обнуление НДС на услуги по морским перевозкам экспортных грузов и их ледокольному сопровождению, что стимулирует использование Северного морского пути.

Координатор программ ПОРА Андрей Иванов в своем комментарии для «НиК» также отметил, что новый пакет льгот будет способствовать привлечению инвесторов в арктические проекты.

«Но помимо них, необходимым условием является широкое развитие промышленной и социальной инфраструктуры.

Потенциальные инвесторы должны воочию убедиться в последовательности реализации таких поддерживающих проектов. Например, Северный широтный ход, мосты через Обь и Лену, новые автодороги, дноуглубительные работы в ключевых портах, развитие малой авиации и аэропортов», — указал Иванов.

Напомним, ранее Владимир Путин во время визита на Землю Франца-Иосифа говорил о том, что должны быть предусмотрены новые подходы к развитию частно-государственного партнерства в реализации масштабных инфраструктурных проектов, включая освоение шельфа и повышение конкурентоспособности Северного морского пути. «Интерес к работе с нами очень большой, и его нужно, безусловно, подкрепить реальными совместными проектами. Мы открыты для широкого партнерства с другими государствами, для реализации крупномасштабных взаимовыгодных проектов — от освоения природных ресурсов и развития глобальных транспортных коридоров до науки и экологии. В этом регионе сосредоточены основные запасы ряда важнейших полезных ископаемых, которые являются определяющими для развития экономики РФ», — заявил президент.

Данный пакет законопроектов полностью отвечает задачам, озвученным президентом, по развитию партнерских отношений при реализации арктических проектов.

Вместе с тем не стоит забывать, что проблемы освоения Арктики обсуждались давно. Драйверами этого процесса были, конечно же, нефтегазовые компании. Они прекрасно понимали, как сложны в освоении высокие широты, особенно в той части, где совершенно отсутствует какая-либо инфраструктура.

В то же время именно нефтегазовый бизнес старался донести до правительства тот факт, что арктические проекты могут решить многие экономические и геополитические задачи России, а также предоставить основные точки роста российской экономике.

Напомним, руководитель компании «Роснефть» Игорь Сечин ранее сообщал, что создание арктического кластера «Восток Ойл» позволит обеспечить до 2024 года 80 млн тонн грузопотока по Северному морскому пути. «Арктический кластер может обеспечить добычу нефти уже к 2024 году. К 2024 году — первая фаза, с ростом до 100 млн тонн к 2030-му», — констатировал он. Сечин также выразил уверенность в том, что объединенные активы станут со временем центром привлечения стратегических инвесторов.

В целом в отрасли считают, что данный пакет законопроектов позволяет перевести льготы для работы в Арктике в более систематический режим и это, безусловно, оправданно с учетом большой сложности и капиталоемкости шельфовых проектов.

По мнению отраслевых экспертов, правильно, что правительство одобрило не точечные меры, а льготы, которые касаются всех арктических проектов.

Такой подход дает возможность рассматривать налоговую нагрузку на долгосрочный период, а это очень важно для инвесторов, особенно частных и зарубежных. Это оправданные льготы, позволяющие привлечь крупные долгосрочные инвестиции в малонаселенные арктические регионы. Развитие данных территорий решает не только серьезные экономические и социальные задачи, но и способствует долгосрочному закреплению хозяйственного присутствия России в Арктике, обеспечивает РФ практическое и технологическое лидерство в освоении Заполярья.

Екатерина Вадимова

Торги фьючерсами на природный газ начинаются 3 февраля

Московская биржа приступает с понедельника, 3 февраля, к торгам фьючерсами на природный газ, сообщается на сайте биржи. «Третьего февраля 2020 года на срочном рынке Московской биржи начинаются торги расчетными фьючерсными контрактами на природный газ, призванные расширить возможности инвестирования российских участников рынка и их клиентов в глобальные товарные инструменты», — отмечается в релизе.

Лот фьючерсного контракта составит 100 млн британских тепловых единиц (MMBtu), котировки будут выставляться в долларах за MMBtu, а торги и расчеты будут осуществляться в рублях. Одновременно будут торговаться контракты с семью сроками исполнения, к торгам будут допущены серии фьючерсов со сроками исполнения контрактов с марта по сентябрь 2020 года.

Отмечается, что в качестве цены исполнения будет использоваться цена фьючерса на природный газ Henry Hub, который торгуется на Чикагской товарной бирже (Chicago Mercantile Exchange).

«Товарные деривативы — наиболее динамично растущий сегмент срочного рынка Московской биржи. В 2019 году объем торгов товарными деривативами вырос более чем на 30% и составил 28 трлн рублей. Старт торгов производными на газ является частью нашей стратегии по расширению доступа российских инвесторов к международным бенчмаркам», — приводит ПРАЙМ слова управляющего директора по денежному и срочному рынкам Московской биржи Игоря Марича.

На 32% сократилась чистая прибыль Royal Dutch Shell в 2019

В 2019 году чистая прибыль англо-голландской Royal Dutch Shell, приходящаяся на акционеров компании, сократилась на 32,1% в годовом выражении, составив $15,843 млрд, сообщила компания. В пересчете на одну обыкновенную акцию разводненная прибыль за отчетный период составила $1,95 против $2,8 за 2018 год. Суммарная выручка Royal Dutch Shell опустилась на 11,2% — до $352,107 млрд. Чистая прибыль компании за четвертый квартал 2019 года упала в 5,8 раза, опустившись до $965 млн. Общая выручка уменьшилась на 18,7% — до $85,066 млрд.

Чистый долг компании по состоянию на 31 декабря 2019 года составил $79,094 млрд, что почти в 1,5 раза выше уровня на конец 2018 года.

Прибыль компании в сфере геологоразведки и добычи (upstream) за 2019 год упала на 38% — до $4,195 млрд. Добыча составила 2,743 млн б/с нефтяного эквивалента, увеличившись в годовом выражении на 1%.

В сегменте переработки и сбыта (downstream) прибыль за год снизилась на 17% — до $6,277 млрд. Объем продаж нефтепродуктов снизился на 3% и составил 6,561 млн б/с, уточняет ПРАЙМ.

«Что там в Брюсселе?»: Великобритания покидает ЕС

Великобритания покинет Евросоюз в 23.00 по Гринвичу

Нино Джгаркава

Спустя более чем три с половиной года переговоров Великобритания покидает состав Евросоюза. За прошедшее время в Соединенном Королевстве сменились три премьер-министра, дважды прошли парламентские выборы, соглашение о выходе трижды отклонялось парламентом, а сам Brexit получил две отсрочки. Теперь впереди уже совсем другие споры о будущем отношений Лондона и ЕС. «Газета.Ru» вспоминает, как Британия выходила из Евросоюза, и рассказывает, что будет дальше.

Сегодня, 31 января, Великобритания покидает Евросоюз — спустя более чем три с половиной года после референдума о ее членстве в содружестве. В 23.00 по Гринвичу в объединении официально останутся 27 стран.

Соединенное Королевство стало первым государством, решившимся покинуть ЕС. Окажется ли его пример заразительным, как предсказывали многие политологи, покажет время. Однако ясным стало одно: проголосовать за выход из Евросоюза и действительно выйти из него — не одно и то же. Референдум вовсе не стал конечной точкой в борьбе евроскептиков — впереди их ждало куда более сложное противостояние. Что примечательно, и сегодня их борьба не закончится.

«Им нужен новый премьер»

24 июня 2016 года в Великобритании огласили итоги референдума о выходе из ЕС. Одна из самых громких избирательных кампаний завершилась победой евроскептиков, хоть и с незначительным перевесом. За Brexit отдали 51,9% голосов, против — 48,1%.

Идея выхода из Евросоюза набрала популярность после греческого экономического кризиса. Еще больший импульс разговорам о Brexit придал миграционный кризис в Европе. По мнению евроскептиков, выход из ЕС мог бы оградить страну от европейских экономических проблем и ограничить число мигрантов. Сторонники Brexit настаивали, что членство в объединении лишь мешает развитию Соединенного Королевства, отнимая у страны миллиарды фунтов и ничего не предлагая взамен.

Возмущение многих британцев при этом вызвала статистика по голосам. Так, согласно данным YouGov, за Brexit голосовали преимущественно граждане старше 50 лет. Кроме того, исследования продемонстрировали, что чем больше в округе людей с высшим образованием, тем большей оказалась поддержка членства в ЕС.

Против выхода Британии из Евросоюза проголосовал Лондон, Северная Ирландия и Шотландия, которая практически сразу заявила о готовности покинуть Соединенное Королевство и стать членом ЕС. Остальная же страна практически единодушно проголосовала за выход.

Курс фунта к доллару сразу после выхода первых предварительных данных упал до минимальных с 1985 года значений, пробив отметку $1,32 за £1. Британцы гадали, что будет делать премьер-министр Дэвид Кэмерон — главный идеолог политики сохранения членства в ЕС и ко всему прочему инициатор референдума.

Он превратил плебисцит в инструмент избирательной кампании на парламентских выборах в 2015 году. Кэмерон пообещал, что, если консерваторы выиграют, то он проведет голосование о выходе из Евросоюза.

Ирония в том, что, помимо инструмента в избирательной кампании, референдум стал для премьера элементом политической стратегии. Еще в 2013 году он рассказал, что Лондон должен быть частью ЕС, однако на других условиях. В частности, политик хотел добиться изменений в области миграционного законодательства и социальных льгот.

Таким образом он рассчитывал поставить точку в вовсю разгоревшемся на тот момент споре о целесообразности членства Соединенного Королевства в содружестве и заодно, если получится, договориться с Брюсселем о новых условиях сосуществования. Иными словами, Дэвид Кэмерон был уверен в победе еврооптимистов на референдуме. Премьер-министр пошел в all-in и проиграл.

Утром 24 июня на Даунинг стрит 10 Кэмерон заявил, что уходит в отставку.

«Я бился против выхода всем своим сердцем, но британцы выбрали иной путь. Значит, им нужен новый премьер-министр», — сказал он.

Новым премьер-министром 13 июля стала Тереза Мэй — противница выхода страны из Евросоюза. «Brexit означает Brexit», — твердила она в ходе избирательной кампании за место лидера Консервативной партии и, соответственно, премьер-министра.

«Мы переживаем важный исторический момент для нашей страны. После референдума нам предстоит пройти через времена громадных национальных перемен, и я знаю, что так мы — Великобритания, мы примем вызов, — сказала Мэй в ходе своего первого обращения к нации. — Учитывая, что мы выходим из ЕС, мы добьемся для себя новой, важной и позитивной роли в мире».

Через три года, в мае 2019-го, Тереза Мэй со слезами на глазах объявит о своей отставке. За это время она согласует с Брюсселем 500-страничное соглашение о «разводе», которое трижды не пройдет согласование в парламенте. Добиться уступок от Евросоюза премьеру также не удастся.

Потрясающий момент Джонсона

Лишь спустя три с половиной года судьба Brexit попала в руки человека, способного довести начатое до конца. 24 января преемник Мэй Борис Джонсон, один из главных евроскептиков, идеолог кампании за Brexit, подписал соглашение о выходе Великобритании из Евросоюза.

«Подписание соглашения — потрясающий момент, когда, наконец, выполняется результат референдума 2016 года и заканчиваются затянувшиеся годы споров и разногласий. Наконец мы можем двигать вперед нашу страну с правительством, сосредоточенным на обеспечении лучших социальных служб, больших возможностей и раскрытии потенциала каждого уголка нашего великолепного Соединенного Королевства, и одновременно строящим крепкие новые отношения с ЕС, основанные на дружбе и равенстве», — заявил Джонсон, одетый в цвета британского флага, в ходе церемонии.

Именно ему удалось выполнить волю британцев, преодолев сопротивление парламента и настояв на внесении весомых изменений в соглашение по Brexit.

В соответствии с новым соглашением, Северная Ирландия останется в таможенном пространстве Великобритании, но также будет частью единого рынка Евросоюза. Вместе с тем Лондон будет применять таможенные правила ЕС и осуществлять сборы для товаров, следующих в Евросоюз через Северную Ирландию.

После окончания переходного периода соглашение будет продлеваться каждые четыре года с согласия Ассамблеи Северной Ирландии большинством голосов.

С парламентом Джонсону пришлось побороться: чтобы иметь возможность продвигать свою политику и прекратить многочисленные отсрочки Brexit, Джонсону пришлось распустить палату общин и пойти на внеочередные выборы. В парламенте попросту отсутствовало большинство, которое бы продвигало какую бы то ни было позицию, будь то новый референдум, выход без сделки или поддержка существующего соглашения. Таким образом, досрочные выборы стали возможностью вновь дать британцам возможность продемонстрировать свою волю касательно будущего страны — с ЕС или без него.

Результаты превзошли все ожидания. Консервативная партия Джонсона, заняв 364 из 650 мест в палате общин, одержала крупнейшую победу с 1987 года, когда такого же успеха добилась Маргарет Тэтчер.

Что теперь скажет Евросоюз

Сегодня премьер-министр Великобритании произнесет торжественную речь. На Даунинг Стрит установлена специальная иллюминация и проекция часов, которые отсчитывают время до 23.00 по Гринвичу.

Наконец станут доступны 50 пенсов, посвященные Brexit. Это, к слову, уже третья попытка правительства ввести в обращение 50-пенсовые памятные монеты. Они выпускались к предыдущим дедлайнам выхода страны из ЕС, однако каждый раз из-за отсрочек монеты переплавлялись.

«Я буду делать то же, что и все остальные, я с достоинством проведу выход из Евросоюза. Я буду отмечать это событие настолько уважительно, насколько это возможно, учитывая масштабы события», — приводят британские СМИ слова премьера.

Джонсону действительно есть что праздновать. Однако стоит заметить, что впереди его ждет не менее сложный раунд переговоров, причем не только с Евросоюзом.

1 февраля начинается переходный период, в течение которого Соединенное Королевство продолжит следовать правилам Евросоюза. При этом Лондон потеряет представительство и свой голос в органах власти ЕС.

Переходный период продлится до конца 2020 года, за это время стороны должны будут согласовать условия дальнейшего сосуществования в сфере экономики и безопасности. И в этом направлении премьер-министр, похоже, настроен оптимистично.

По его мнению, законопроект прокладывает путь для «амбициозного соглашения о свободной торговле» с ЕС. Однако многие наблюдатели уверены, что за такой срок договориться о новых условиях торговли и сотрудничества нереально.

«Все эксперты склоняются к тому, что 11 месяцев, даже меньше, потому что первые переговоры планируются во второй половине марта, — это мало. К этому моменту Британия и ЕС должны скомпоновать свои весьма представительные делегации. Джонсон сказал, что Фрост (главный переговорщик от Лондона Дэвид Фрост — прим. ред.) должен возглавить британскую делегацию, которая, по его мнению, будет состоять из сорока известных авторитетных экспертов и политиков. Не менее многочисленной будет европейская делегация. Многие эксперты склоняются к тому, что может не хватить 11 месяцев переходного периода для того, чтобы такое объемное соглашение заключить. Есть возможность продлить на год, но Джонсон уже неоднократно заявлял, что этого не допустит», — отмечает в разговоре с «Газетой.Ru» доцент кафедры европейского права МГИМО Николай Топорнин.

Эксперт также напоминает, что соглашение о выходе Британии из ЕС готовилось его предшественницей Терезой Мэй. Тогда предполагалось, что Лондон покинет содружество 20 марта и на переходный период будет отведено гораздо больше времени.

«Им нужно выработать какую-то модель, по которой будет развиваться сотрудничество. Есть уже у ЕС пять-шесть моделей с третьими странами — швейцарская, норвежская, турецкая, канадская. Скорее всего, они возьмут за основу одну или две модели и будут уже шаг за шагом обсуждать все разделы и все главы. Договор с Канадой ЕС готовил почти семь лет. Великобритания, по сути, хочет сделать такой же документ только за 11 месяцев, даже меньше. Опять же, если эта модель подойдет Джонсону, пока он на этот счет никаких заявлений не делал», — поясняет Николай Топорнин.

Переговоры о будущем Британии и Евросоюза будут проходить уже при других обстоятельствах. На этот раз премьер-министру, имея за плечами большинство в парламенте, не придется столкнуться с сопротивлением членов Палаты общин. Таким образом, он сможет сосредоточиться лишь на переговорном процессе с Брюсселем. Непонятно, впрочем, как поведет себя ЕС на этот раз.

«Переговоры будут сложными, тяжелыми, давайте не забывать и позицию ЕС. Хотя они простились по-доброму, с другой стороны есть заявления более акцентированные, тот же [премьер-министр Ирландии] Лео Варадкар четко заявил, что: мы будем также руководствоваться интересами 27 стран, мы такую богадельню для британцев создавать не будем», — подчеркивает эксперт.

Премьер-министр Ирландии действительно в интервью «Би-би-си» подчеркивал, что на дальнейших переговорах у ЕС будет преимущество.

«Европейский союз — это объединение 27 стран <...>, у нас 450 млн человек населения и соответствующий рынок. У Соединенного Королевства порядка 60 млн человек. Так что, если мы представим их как две футбольные команды, как вы думаете, на чьей стороне будет преимущество?» — сказал он, не исключив вероятность того, что следующая фаза выхода Великобритании из Евросоюза может быть продлена.

Николай Топорнин также обращает внимание на тот факт, что Лондону придется договариваться не только с Брюсселем, но и с остальными членами ЕС.

«Необходимо, чтобы все страны одобрили соглашение. Если хотя бы одна страна будет против, то ничего не получится, придется заново передоговариваться. Со стороны ЕС, мне кажется, будет более сложная ситуация. Им придется учитывать интересы разных стран, в том числе и малых, а у малых стран есть вопросы к Джонсону — там порядка 3 млн выходцев из стран Восточной Европы, Балтики, Польши, Румынии, Болгарии работают в Великобритании, и их очень волнует правовой статус этих людей. Я думаю, что в этом вопросе они будут занимать очень жесткую позицию, — рассуждает эксперт. — Мы все время говорим о позиции Джонсона, а теперь надо по-другому: что там в Брюсселе? Как они видят взаимоотношения с Британией?»

В России предложили отправлять научные аппараты к межзвездным объектам

Межзвездные объекты, которые попадают в Солнечную систему, можно изучать с помощью автоматических космических аппаратов, но для этого научные приборы нужно защитить, чтобы они выдержали приземление на такие сверхскоростные объекты, сообщил в пятницу ведущий специалист НПО имени Лавочкина Александр Багров.

Для того, чтобы попасть на межзвездные объекты, Багров предложил использовать не системы мягкой посадки, а пенетраторы - аппараты, которые на высокой скорости врезаются и проникают под поверхность объекта.

"Научная аппаратура будет сохранена, если ее залить прочным крепким материалом", - сказал он на выездной сессии Королёвских чтений.

Багров напомнил, что на данный момент известно уже два таких объекта. Разработчик считает, что было бы интересно узнать их химический и изотопный составы.

Проблема заключается в том, что межзвездные скитальцы движутся с крайне высокой скоростью. Чтобы попасть на них, научный аппарат может идти двумя путями - либо перехватить, либо догнать. В обоих случаях потеря скорости при встрече с поверхностью будет настолько высокой (десятки километров в секунду), что обычные приборы просто разрушатся.

По словам Багрова, исследования по защите научных приборов нафталином уже проводили британские ученые. Такая конструкция выдержала ударное ускорение в 15 тысяч g. Российские разработчики предложили заливать приборы криогенным льдом. Он имеет кристаллическую структуру, схожую с алмазом и может выдерживать ударные ускорения до 50 тысяч g. Этого должно хватить для защиты научной аппаратуры. Уже после "встречи" аппарата и межзвездного гостя в условиях космического вакуума лед можно будет легко испарить, незначительно его подогрев.

Саму конструкцию аппарата подсказала разработчикам природа, а именно метеориты, которые при падении частично обгорают, но остается "кусок железа", который "не испарился, сохранил свой состав и свою форму". Точно так же аппарат будет состоять из носовой части, которой можно будет пожертвовать при ударе о межзвездный объект, и хвостовой части с приборами.

При этом Багров уточнил, что объект для изучения надо будет тщательно выбирать. Например Оумуамуа, который имеет длину порядка 900 метров и толщину около 90 метров, такой научный зонд прошьет насквозь и пролетит дальше. Кроме того, вряд ли получится искать жизнь, так как после соударения "вся среда будет выброшена и подвержена чудовищным нагрузкам", а в районе зонда даже не останется материала для изучения.

Первым обнаруженным с Земли межзвездным объектом стал в 2017 году астероид 1I/Оумуамуа, когда он пролетал через Солнечную систему. Вторым стала межзвездная комета, обнаруженная крымским астрономом Геннадием Борисовым.

Эксперты предложили заменить индекс бигмака другими показателями

Наталья Копылова. Индекс бигмака, который рассчитывается журналом The Economist на протяжении 34 лет, пока остается актуальным в отражении паритетности цен и оценке покупательной способности валют различных стран, однако с учетом современных реалий бигмак можно заменить такими показателями, как цена на бензин, ставка по ипотеке или стоимость чашки кофе в сети Starbucks, считают эксперты, опрошенные РИА Новости.

Индекс бигмака основан на теории паритета покупательной способности (ППС) валюты, предполагающей, что в долгосрочной перспективе валютный курс должен уравнивать стоимость корзины товаров и услуг в разных странах. В качестве показателя берется цена бургера, который продается в ресторанах "Макдональдс" в большинстве стран мира.

Согласно январскому расчету индекса Big Mac, одной из самых недооцененных валют мира является южноафриканский рэнд. Стоимость бигмака в Южной Африке в 2020 году составила 31 рэнд, что в перерасчете составляет 132 рубля. Согласно данным индекса, южноафриканская валюта недооценена по отношению к доллару США на 62%. В прошлом году самой недооцененной валютой мира был рубль (70,4%), в этом году цена на бургер в России достигла 135 рублей. Самый дорогой бигмак - в Швейцарии (409 рублей).

Впрочем, индекс бигмака, по мнению экономистов, хоть и актуален, но не в полной мере отражает стоимость той или иной национальной валюты и стоимости жизни в стране.

"Бигмак не очень репрезентативный показатель того, что потребляет среднестатистическая семья в течение месяца. Чтобы рассчитать более надежный показатель ППС, лучше использовать широкую корзину товаров и услуг", - считает экономист управляющей компании UBS Global Wealth Management Дэниел Кальт.

"В UBS мы делаем такие расчеты в нашем опросе "Цены и доходы". В нем мы приводим среднюю заработную плату по отношению к ценам нашей корзины товаров и услуг. Мы считаем, что это помогает определить покупательную способность работающих граждан той или иной страны или города", - отметил собеседник агентства.

По мнению директора по международным продажам инвестиционной компании Sova Capital в Лондоне Кирилла Янковского, идеальных индексов в экономике не существует - в каждом есть свои недостатки.

"Индекс бигмака - один из индексов, который подтверждает тезисы о стоимости жизни в стране. Когда этот индекс вводился, "Макдональдс" был чем-то необычным и относился чуть ли не к классу люкс. Сегодня многое изменилось, уровень жизни в мире и в России вырос. Сегодня "Макдональдс" - это просто сеть быстрого питания", - отметил он.

"В наши дни стоимость и уровень жизни в той или иной стране можно оценивать по таким показателям, как, например, цена литра бензина или уровень ставок по ипотечным кредитам. Если приближаться к бигмаку, то альтернативой может быть чашка кофе в сети кофеен Starbucks, которая также получила широкое распространение по всему миру", - привел примеры собеседник агентства.

Что касается посетителей "Макдональдса", опрошенных РИА Новости, то они остаются приверженными американской сети быстрого питания на протяжение многих лет.

"Я обожаю "Макдональдс" с детства, попробовала первый раз с родителями во Франции. Потом он появился в Москве, и это было счастье! Очень люблю "Макдональдс" до сих пор, хотя стараюсь не злоупотреблять… Так что индекс бигмака, думаю, должен строиться на оценке его вкусовых качеств в разных странах", - улыбаясь, сказала РИА Новости москвичка Мария, живущая в Великобритании несколько лет.

Российский посол рассказал о последствиях выхода Британии из ЕС

Выход Великобритании из Евросоюза может иметь различные последствия как для страны, так и для ЕС, заявил посол России в Великобритании Андрей Келин.

Великобритания в 23.00 31 января (02.00 мск 1 февраля) покинет ЕС. Затем до декабря продлится переходный период, в течение которого стороны будут вести переговоры о дальнейших отношениях. По условиям "соглашения о разводе", утвержденного обеими сторонами, продление переходного периода возможно один раз на срок до двух лет. Великобритания должна подать соответствующее заявление до 1 июля текущего года. Однако в этом случае Британии придется продолжать платить взносы в бюджет ЕС, против чего категорически выступает Джонсон.

"В первый год все будет достаточно просто, потому что набор обязательств, который имеет Лондон перед Евросоюзом, не меняется. Затем последует определённый экономический подъем, который сменится, скорее всего, и в этом сходятся многие экономисты и политологи, либо застоем либо даже некоторым падением экономики".

По его словам, Сторонники одной из позиций, считают, что в Великобритании быстро наступит процветание, другие - что страна покатится вниз. "Кто из них прав - покажет только будущее", - сказал Келин на пресс-конференции в клубе "Валдай".

Посол России в Лондоне напомнил, что с 1 февраля начинается переходный период, в течение которого продолжат действовать все существующие соглашения. "Считается, что Великобритания через Евросоюз участвует в порядка 750 соглашениях. Сами англичане говорят, что изменить предстоит не более 100-150. Как они сумеют это сделать - сложно сказать, поскольку отведённый на это период - довольно короткий, он начинается где-то с середины февраля-марта, когда будет утверждён мандат Еврокомиссии на переговоры для Мишеля Барнье, который будет вести эти переговоры от имени Евросоюза, и продлится примерно до октября, поскольку необходим зазор до конца года, когда все эти соглашения им предстоит ратифицировать", - отметил он.

"Никто не верит, что за год удастся заключить весь объём соглашений, в Брюсселе говорят уже о продолжении этого дела на второй год, но Джонсон непреклонен и считает, что в течение года все будет закончено", - добавил он.

Келин подчеркнул, что Лондон и Брюссель имеют "кардинально различные походы" к этому процессу. "Великобритания считает, что она будет продолжать торговать с Европой по новым правилам, не соблюдая ни регламенты, ни стандарты европейские, вообще отказываясь от квот. У Евросоюза позиция совершено другая: если и торговать, то только по стандартам и регуляциям, и весь существующий набор ограничений в ЕС должен быть соблюдён", - пояснил он.

Келин напомнил, то торговля с Евросоюзом составляет почти 50% внешней торговли Великобритании и без крупнейшего взноса Великобритании в экономику Евросоюзу будет сложнее.

При этом Лондону предстоит поиск новых партнеров, сказал Келин. "Новых партнеров будут искать в лице Пекина, в Латинской Америке", - считает он.

"Бизнес несколько оживился, заинтересовался, в том числе тот, который работает на российском направлении, поскольку правительство требует, чтобы бизнес шёл на новые рынки и будет его к этому подталкивать. Бизнес, со своей стороны, требует того, чтобы правительство давало ему деньги и всячески помогало... Наверное, здесь будет что-то среднее", - полагает он.

МИД предупредил россиян о протестах в Лондоне из-за Brexit

Министерство иностранных дел России предупредило россиян об акциях противников выхода Соединенного Королевства из Евросоюза, запланированных в пятницу в Лондоне.

"Великобритания – 31 января в Лондоне запланированы акции противников выхода Соединенного Королевства из ЕС; возможны массовые шествия, в том числе в популярных среди туристов районах города; повышенные меры безопасности", - говорится в сообщении департамента ситуационно-кризисного центра (ДСКЦ) российского МИД в Twitter.

Великобритания в 23.00 31 января (02.00 мск 1 февраля) покинет ЕС. Затем до декабря продлится переходный период, в течение которого стороны будут вести переговоры о дальнейших отношениях. По условиям "соглашения о разводе", утвержденного обеими сторонами, продление переходного периода возможно один раз на срок до двух лет. Великобритания должна подать соответствующее заявление до 1 июля текущего года. Однако в этом случае Британии придется продолжать платить взносы в бюджет ЕС, против чего категорически выступает премьер страны Борис Джонсон.

Опубликованы секретные документы встречи Сталина, Черчилля и Рузвельта

Радио Sputnik. Минобороны РФ рассекретило архивные документы, касающиеся обеспечения безопасности во время проведения конференции в Ялте в феврале 1945 года, сообщает телеканал "Звезда".

На встречу в Ливадийском дворце собрались глав стран антигитлеровской коалиции – Иосиф Сталин, Уинстон Черчилль и Франклин Рузвельт.

Согласно документам, для обеспечения безопасности мероприятия привлекли тысячи людей и боевую технику. В частности, в одном из публикаций содержался боевой приказ о ликвидации возможного противника в районе проведения конференции.

"По сложившейся оперативной обстановке на Черноморском театре возможны налеты боевой авиации противника на наши аэродромы, корабли и порты южного побережья Крыма. Аэроузлы боевой авиации прикрываются средствами ПВО и ВВС ЧФ. Южное побережье Крыма усилено истребительной авиацией и зенитной артиллерией", – говорится в документе.

В специальном разделе Минобороны размещены редкие фотографии с конференции: прибытие на саммит Черчилля, различные совместные снимки лидеров.

На Ялтинской конференции в феврале 1945 года обсуждались вопросы о принципах взаимодействия государств в послевоенное время, а также о создании Организации Объединенных Наций.

Ранее радио Sputnik сообщило, что спикер Госдумы предложил проверять послов США на знание истории.

Россия хочет получить новое торговое соглашение с Британией

Россия хотела бы получить новое торговое соглашение с Великобританией после выхода этой страны из Евросоюза, заявил посол РФ в Лондоне Андрей Келин.

Великобритания в 23.00 31 января (02.00 мск 1 февраля) покинет ЕС. Затем до декабря продлится переходный период, в течение которого стороны будут вести переговоры о дальнейших отношениях. По условиям "соглашения о разводе", утвержденного обеими сторонами, продление переходного периода возможно один раз на срок до двух лет. Великобритания должна подать соответствующее заявление до 1 июля текущего года. Однако в этом случае Британии придется продолжать платить взносы в бюджет ЕС, против чего категорически выступает британский премьер Борис Джонсон.

"Мы хотели бы получить новое всеобъемлющее торговое соглашение, но до этого, наверное, очень далеко", - заявил Келин на пресс-конференции в клубе "Валдай".

По его словам, России и Великобритании необходимо заключить соглашения в сфере авиации, транспорта, торговли расщепляющимся материалами и так далее. "У нас в принципе уже проведена инвентаризация того, что мы могли бы сделать с Великобританией, но при этом на стороне Великобритании пока полное молчание, потому что она пока занимается более срочными для неё делами", - отметил Келин.

При этом посол РФ в Лондоне не исключил возможности заключения договора о зоне свободной торговли с Великобританией, если этого захочет британская сторона.

"Мы будем работать и всегда будем готовы заключить необходимые нам соглашения, но, наверное, это будет сейчас не первоочередная вещь, она отойдёт на некоторый второй план. Хотя наши экономисты и некоторые бизнесмены довольно смело высказываются в том плане, что давайте перейдём к зоне свободной торговли, что, в принципе, не гипотеза, а вполне возможная вещь, но для этого должна быть со стороны Лондона проявлена очень смелая, новая позиция", - сказал он.

Технология будущего: на железной дороге в Ленобласти установят станцию-накопитель энергии

Экономия энергии — глобальный тренд, которому следуют все развитые страны мира. И речь идет не только о личном потреблении. Если энергосберегающие лампы дома позволяют сэкономить пару сотен рублей, то на железной дороге экономия энергии меняет все.

Рекуперация энергии

Отправляясь на поезде в гости к родственникам или в отпуск на Черное море, мы редко задумываемся о том, за счет чего движется наш транспорт. Вопрос о том, почему поезда ходят с большим интервалом, заставляя нас ждать, и вовсе вызывает лишь раздражение. Между тем, расписание поездов зависит не от капризов составляющих его сотрудников РЖД, а от вполне объективных причин и показателей.

К примеру, в Ленинградской области по Октябрьской железной дороге ходят тяжелые грузовые составы, везущие уголь из Кузбасса в Усть-Лугу. Прохождение каждого такого состава по железнодорожным путям вызывает серьезное падение напряжения в контактной сети. После того, как один поезд с углем промчался по рельсам, другому — не важно, грузовому или пассажирскому — придется довольно долго ждать восстановления нужного уровня напряжения.

Так, поезд массой 9000 тонн замораживает движение по участку дороги на 13 минут. Много ли это? Весьма. При этом, огромное количество энергии просто уходит вникуда при торможении поезда — гасится, выбрасывается, исчезает. Причем в таких количествах, что идеологам бытового энергосбережения стало бы всерьез не по себе.

Предотвратить эти потери можно с помощью рекуперации энергии поезда — перенаправления потока энергии во время торможения состава обратно в сеть. Вот только далеко не всегда в этом есть смысл, не всегда энергия в сети тут же нужна. И выходит, что снова она пропадает. Тут может помочь промышленное устройство, помогающее ее сохранять — накопитель энергии.

Пилотный проект в Ленобласти

В таких передовых странах, как Япония, Германия, Великобритания и Южная Корея, давно научились широко использовать «большие батарейки» — литий-ионные аккумуляторы огромной емкости. На железных дорогах такие накопители позволяют перенаправить и сохранить энергию поездов, выделяющуюся во время торможения.

В России подобные передовые системы накопления энергии собираются установить в Ленобласти, на сложном участке Октябрьской железной дороги от Волховстроя до Бабаево. До конца 2020 года планируется ввести станцию-накопитель в опытную эксплуатацию. Если эксперимент по сохранению и экономии энергии окажется удачен, уже в 2021 году аналогичные накопители будут устанавливаться на всей контактной сети наших железных дорог.

Станции-накопители позволят не только экономить энергию, но и перенаправлять ее в нужный момент на нужные участки. Так, на уже упомянутом участке дороги от Волховстроя до Бабаево это позволит сократить интервал движения поездов всего до нескольких минут. За сутки благодаря накопителям энергии это позволит пропускать на 30 пар поездов больше.

Экспериментальный проект на этом отрезке ОЖД в Ленобласти организуют ООО «РУСЭНЕРГОСБЫТ», АО «РОСНАНО» и ОАО «Российские железные дороги» в рамках трехстороннего соглашения. Вместе компании-гиганты планируют подготовить технические решения для повышения энергетической эффективности отечественного железнодорожного транспорта с помощью станций-накопителей.

Мировая тенденция

Накопители энергии стоят в списке современных передовых технологий на одном уровне с искусственным интеллектом и нейросетями. В Австралии, к примеру, накопители широко применяются для сохранения энергии от возобновляемых источников — ветряков и солнечных батарей, от которых зависит львиная доля фермерских хозяйств страны-континента.

Именно в Австралии, к слову, находится самая большая в мире литий-ионная батарея, построенная компанией Tesla Илона Маска — ее емкость составляет 100 мегаватт. Строительство этой батареи, за которое Маск взялся практически на спор, позволило стране сэкономить огромное количество денег и обезопасить людей от постоянных отключений и перебоев с электричеством, которые характерны для Южной Австралии из-за климатических особенностей.

Но емкость «батареи-гиганта» от Tesla — далеко не предел. Сейчас рынок накопителей энергии растет и развивается так бурно, что далеко не все игроки промышленного рынка поспевают за обновлениями технологий. При этом, промышленные станции-накопители становятся все дешевле и доступней. Цены на них снижаются практически каждый месяц.

В России на данный момент существует только один завод, выпускающий аккумуляторные ячейки и батареи для промышленного применения — новосибирский завод «ЛИОТЕХ» (протфельная компания АО «РОСНАНО»). Именно «ЛИОТЕХ» поставит станции-накопители для пилотного проекта на железной дороге в Ленобласти.

Преимущества и перспективы технологии

Развитием и внедрением технологий, связанных с литий-ионными накопителями энергии, занимается в нашей стране ООО «РУСЭНЕРГОСБЫТ». Без сомнения, в будущем промышленные аккумуляторы будут применяться очень широко — ведь количество преимуществ от их использования поистине впечатляет.

Во-первых, накопители энергии помогут снижать расходы в разных сферах, повышая при этом производительность и эффективность. На сегодняшний день это особенно ярко заметно на примере рынка электромобилей.

Во-вторых, использование данной технологии помогает перейти к возобновляемым источникам энергии, а значит, уменьшить объемы вредных выбросов в окружающую среду. И тут эффективность идут рука об руку с заботой об экологии, что случается, на самом деле, не так уж часто.

Внедрение накопительных станций невозможно без модернизации электросетей — что, конечно, является огромным плюсом, особенно для нашей страны. Речь идет, в том числе, и об интеллектуальных сетях, позволяющих регулировать использование электроэнергии в зависимости от времени суток и потребностей населения.

Промышленные «батарейки» позволят в будущем получить и предприятиям, и отдельным домохозяйствам высокий уровень самостоятельности. Так, компания или ферма, имеющая собственную накопительную станцию, может не бояться перебоев с электричеством, сохранять излишки энергии по ночами и использовать их в периоды пиковой нагрузки.

Станции-накопители позволяют в целом сбалансировать нагрузки в электросетях. В странах, активно внедряющих данную технологию, рынок электроэнергии претерпевает сейчас серьезные трансформации: накопители, «сглаживающие» скачки напряжения, превращаются в своеобразных «провайдеров» тока.

Италия, Южная Корея и другие государства вводят все новые стимулы для предпринимателей, внедряющих в производственный процесс накопители энергии. В нашей стране данная технология, к сожалению, пока распространена довольно мало — но в будущем Россия планирует догонять передовые страны в этой отрасли. Если учесть, что стоимость литий-ионных накопителей энергии за последнее десятилетие упала на 80%, перспективы открываются весьма привлекательные.

Автор: Маргарита Звягинцева

Источник: Известия.78

НАЧАТЬ С СЕБЯ И СОБОЙ ЗАКОНЧИТЬ

ФЁДОР ЛУКЬЯНОВ

Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002 году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России с 2012 года. Научный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай». Профессор-исследователь НИУ ВШЭ. Выпускник филологического факультета МГУ, с 1990 года – журналист-международник.

РОССИЙСКАЯ ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА В XXI ВЕКЕ

Если бы мне пришлось подводить итог XX века,
я бы сказал, что он породил величайшие мечты,
когда-либо посещавшие человечество,
и разрушил все иллюзии и идеалы.

Иегуди Менухин, музыкант

Среди многочисленных авторов, высказавшихся в связи с годовщиной бархатных революций 1989 г. в Европе, оригинальный подход к трактовке тридцатилетия предложили Иван Крастев и Стивен Холмс. Их свежая книга “The Light That Failed” (русское издание готовится к печати в издательстве «Альпина») – жесткий, местами беспощадный анализ того, почему эйфория конца прошлого века закончилась разочарованием, а триумф либерально-демократической идеи обернулся острым кризисом. Книга достойна внимательного разбора, и мы вернемся к ней на страницах журнала. Для этого выпуска интересна часть повествования, которая касается России. Соглашаться с ней или нет – дело вкуса и убеждений, но аргументы содержат отправную точку для размышлений о российской внешней политике.

Мимикрия с последствиями

Основная мысль Крастева и Холмса следующая: эпоха великих перемен, которая, как считалось, наступила после краха коммунизма и «конца истории», стала временем не трансформации, а имитации. Предполагалось, что мир за пределами классического Запада будет перенимать принципы успешно действующей там либеральной демократии, так что «правильная» модель скоро завоюет планету. На деле, однако, происходила мимикрия, которая не столько преображала переходные общества, сколько заставляла притворяться послушными учениками. Ну а притворство рано или поздно приводит к обратной реакции, что и наблюдается в Восточной Европе, причем в наибольшей степени у таких флагманов реформ, как Польша или Венгрия.

Россия, по версии авторов, случай более сложный. На раннем этапе после распада СССР руководство страны и новые элиты стремились влиться в восточноевропейский тренд. Но быстро выяснилось, что в эту матрицу Россия не вписывается. Краткий период имитации по-восточноевропейски закончился острым разочарованием, породившим другое качество подражания: Россия «перешла от имитации внутреннего западного общественно-политического устройства к пародии на американский внешнеполитический авантюризм». «Кремль переквалифицировал имитацию Запада в объявление войны Западу», – полагают Крастев и Холмс.

«Отзеркаливание предусматривает ироничную и агрессивную имитацию целей и поведения соперника, – продолжают гнуть свою линию авторы. – Задача его в том, чтобы сорвать либеральную маску с Запада и показать, что Соединенные Штаты тоже, вопреки тщательно выработанному имиджу, играют на международной арене по “закону джунглей” […] После 2012 г. российские лидеры пришли к выводу, что главной слабостью политики их страны после окончания холодной войны было то, что они имитировали не реальный Запад. При ближайшем рассмотрении их попытки имитации западных демократий носили поверхностный и косметический характер. Так что теперь они стали одержимы идеей имитации реального западного лицемерия. Если раньше Россия больше всего беспокоилась относительно собственной уязвимости, то сейчас она обнаружила уязвимость Запада и мобилизовала все свои ресурсы, чтобы обнажить ее перед всем миром».

В этой статье мы не станем вступать в полемику с авторами, которые, кажется, уверены, что российское политическое поведение а) подчиняется надежному управлению, б) целенаправленно, продуманно и даже интеллектуально изящно, в) полностью зациклено на психологически запутанных отношениях с Западом. Живущие в России и хотя бы немного представляющие, как на практике функционируют здесь государство и общество, сочтут первые два пункта незаслуженным комплиментом. А вот третье предположение достойно рассмотрения.

Крастев и Холмс преувеличивают одержимость Кремля и его злонамеренность, списывая, как сейчас принято в США и ЕС, на Россию гораздо больше западных неприятностей, чем она в состоянии доставить («…одержимость лицемерием Запада подтолкнула российскую сторону к нагнетанию стратегически бессмысленной злобы»). Но одно справедливо – с момента распада СССР ее внешнеполитическое поведение в огромной степени определялось тем, что делали на международной арене другие ведущие игроки. А если упростить – другой ведущий игрок, ведь после окончания холодной войны коллективный Запад на годы обрел небывалую свободу действий и возможность реализовывать в мире свои сокровенные мечты, не обращая особого внимания на остальных. Пресловутый «момент однополярности», объявленный в 1990 г. Чарльзом Краутхаммером, был не просто метафорой, а точным описанием ситуации последовавших двух с лишним десятилетий.

Крастев и Холмс верно отмечают важнейшее обстоятельство, на которое обычно не обращают внимания западные комментаторы: «Падение Берлинской стены показало, что обрушение экономических систем и ожиданий убивает людей так же неумолимо, как и “горячая” война. Социально-экономические показатели России последнего десятилетия ХХ века напоминают показатели страны, только что проигравшей войну». Это к вопросу о том, почему было странно ожидать от русских их собственной арии в хоре ликования по поводу крушения тоталитаризма.

И еще одно значимое замечание авторов: «При определенных обстоятельствах россияне смогли бы увидеть в разгроме коммунизма свою победу, даже при том, что они – в отличие от поляков и других восточноевропейцев – не добивались освобождения от иностранного господства. Но такое восприятие было бы возможно в случае либо чудесного повышения уровня их жизни, либо сохранения их огромной империи. Исторический аналог второго – события 1920-х гг., когда большевики сумели удержать под своим контролем бóльшую часть (не всю территорию) империи Романовых – пусть они при этом говорили о коммунизме и строили свое партийное государство. Но в 1990-е гг. волшебной смены политической системы при сохранении значительной части территории государства не повторилось. Чудесное повышение уровня жизни тоже задерживалось – по крайней мере, для большинства россиян. Ужасающие утраты территории и потери населения не прибавили популярности новому режиму. Русские были шокированы тем, что их некогда могущественная держава превратилась в географически и демографически ослабленного международного попрошайку, выживание которого зависело от доброй воли Запада. В результате русские отказались признать историю 1989–1991 гг., служившую в их глазах своекорыстному самовозвеличиванию Запада, совместной победой, в которой не было проигравших… По их мнению, Запад просил их праздновать чудесное “освобождение” России от цепей советской власти как раз тогда, когда вокруг них рушилась их страна. Эта либеральная пантомима продолжалась в течение нескольких лет на полном серьезе».

Искания после краха

Рассуждения о российской внешней политике невозможны без учета ее тяжелой родовой травмы: появления на свет из краха государственности и обрушения сверхдержавного статуса. Обрушения стремительного, возможно, беспрецедентного по скорости в мировой истории. Конечно, острые затруднения начались еще у Советского Союза. Перестройка и «новое мышление» Михаила Горбачёва были вызваны не лучезарным озарением кремлевского руководства, а необходимостью сокращать бремя противостояния. Однако, несмотря на нараставшие проблемы, СССР почти до самого своего исчезновения сохранял атрибуты одной из двух супердержав и соответствующие возможности на мировой арене. Потом в одночасье Россия оказалась в положении, с одной стороны, государства, которому пришлось подтверждать свой международный мандат (признание Российской Федерации в качестве постоянного члена Совбеза ООН не было автоматическим), с другой – просителя материального вспомоществования вплоть до гуманитарной помощи. Просителя тем более униженного, что обращаться пришлось к тем, кто еще совсем недавно считался равноценным стратегическим соперником.

Дипломатия 1990-х еще ждет своего глубокого и беспристрастного летописца. Она была органичной частью того, что происходило в стране. Смесь высокого профессионализма одних и некомпетентности других, искренних заблуждений и непробиваемого догматизма, наивных иллюзий и трезвого реализма. Все это в условиях резко сниженной управляемости, внутренней борьбы за власть, перманентных социально-экономических и политических катаклизмов и фатального дефицита ресурсов. Пока западный мир праздновал нежданную победу и провозглашал новый мировой порядок на либеральных принципах, Россия тушила пожары – внутри собственной новой территории и по ее контуру, на бывших окраинах прежней общей страны, от которых в силу теснейшей связи невозможно было просто отмахнуться или отгородиться.

Возведенный ныне в высшую доблесть прагматизм – во многом наследие того периода. В условиях постоянного форс-мажора было не до рефлексий и философствований, но дело не только в этом. Эпохи идеологизированной политики – коммунистической и перестроечной – оставили после себя столь живописные руины, что от одной мысли о миссиях и идеях разве что не тошнило.

Еще более примечательным элементом конца ХХ века стала попытка России (пожалуй, впервые в истории) вписаться в идейно-политический проект, созданный не ей, без ее участия и без учета ее особенностей. Новый порядок, порожденный успехом Запада в холодной войне, подразумевал одностороннюю адаптацию к его принципам всех, кто им не полностью соответствовал. У Запада, кстати, представление о том, как Россия может встроиться в этот самый порядок, было еще более туманным, чем у самой России. Это объяснимо. Запад в 1990-е и даже еще в 2000-е гг. просто не считал вопрос об интеграции низвергнутой с пьедестала России в руководимый им мировой коллектив столь существенным, чтобы тратить на него излишние усилия и придумывать для бывшей сверхдержавы какую-то особую схему. Само как-нибудь утрясется. Россия же, пережившая крах и утратившая на время собственную систему координат, видела в выстраивании отношений с Западом едва ли не единственную возможность обрести новую долгосрочную основу. Отсюда и неоднократные попытки Москвы в 1990-е и особенно в первой половине 2000-х гг. предложить США и Европе схемы сближения и взаимодействия, которые позволили бы России стать частью «расширенного Запада», сохранив при этом, если использовать модный ныне в Европе термин, «стратегическую автономию». Это, однако, не вызывало почти никакого интереса со стороны партнеров. Их понимание мироустройства не предусматривало «особого статуса» – либо полноценное подчинение установленному комплекту правил и представлений, либо отчуждение.

В конце ХХ – начале XXI века Запад был неизбежной точкой отсчета для российской политики, потому что именно отношения с Западом и эволюция западной политики стали причиной слома, случившегося на рубеже 1980-х и 1990-х годов. Мир для России словно скукожился. Роль СССР как глобальной силы была неотделима от соперничества с США и их союзниками. Поэтому Российская Федерация, хотя формально и стала правопреемником Советского Союза, от глобальных запросов отказалась не только из-за неспособности их тогда реализовать, но и по концептуальным причинам. Де-факто Москва приняла «глобальное лидерство» Вашингтона, а свою задачу видела в том, чтобы найти подходящее место для себя в его рамках.

Дальнейшие изменения в политике России проходили под воздействием двух процессов. Один – все более четкое осознание того, что «подходящего» в российском понимании места в той системе для нее не предусмотрено. Другой – начавшаяся эрозия самого «глобального лидерства». Первый стимулировал размышления России о том, к чему, собственно, ей нужно стремиться. Второй создавал для этих размышлений контекст, который сначала скорее сбивал с толку, а потом стал восприниматься как поле расширяющихся возможностей. Впрочем, само по себе появление возможностей не давало ответа на вопрос о целях.

Глобальное и региональное

Одной из самых нашумевших оценок российского места в мире стало высказывание Барака Обамы в марте 2014 г. о том, что Россия – не более чем региональная держава, так к ней и следует относиться. Спектр реакций был широк. От острой обиды ряда комментаторов в России (какое хамское пренебрежение!) до сарказма оппонентов Обамы на Западе (какая глупость!). Между тем американский президент, того не желая, поднял самый главный вопрос, на который должна ответить российская политика. Каков масштаб ее интересов, соразмерный нуждам и имеющимся в распоряжении ресурсам?

Принято говорить о нескольких переломных моментах в российском восприятии внешней политики в целом и отношений с Западом в частности. Конечно, и 1999 г. (кампания НАТО против Югославии), и 2003–2004 гг. (цветные революции в Грузии и на Украине), и 2007–2008 гг. («последнее мюнхенское предупреждение» и война в Южной Осетии) очень важны, как и окончательный слом прежней парадигмы в 2014 году. Но судьбоносным стал год 2011-й – неожиданное решение воздержаться в СБ ООН по вопросу о применении силы против Триполи. Из чего тогда исходило российское руководство – вопрос отдельный, зато получился чистый эксперимент: после периода нараставших трений с Западом Москва вновь пошла на предложенную Соединенными Штатами и Европой форму поведения. Иными словами – согласилась на то, что «глобальный лидер» знает, как надо, и это знание не противоречит интересам России.

Результат известен. Степень его разрушительности для всех и всего – самой Ливии, стабильности в Северной Африке, Ближнего Востока в целом, европейских государств, Соединенных Штатов и российских интересов – трудно переоценить. Нынешний, спустя почти девять лет, непролазный хаос в бывшей Джамахирии и вокруг нее – каждодневное подтверждение пагубности тогдашнего подхода. Ливия стала цезурой, по другую сторону которой остались последние иллюзии даже не правоты или моральности, а элементарной рациональности западной политики по обустройству мира. Что сделало еще более насущным вопрос о том, какую роль/миссию должна выполнять (и должна ли вообще) Россия в новую эпоху.

Гипотеза Крастева и Холмса, с которой мы начали: именно тогда Россия, придя в ярость от поведения Запада, решила превратиться в вездесущую старуху Шапокляк – «хорошими делами прославиться нельзя», значит, займемся плохими. Действительно, возмущение действиями Запада было крайне сильно, тем более что в собственных фиаско он ничтоже сумняшеся упрекал Москву. (С тех пор тенденция видеть в России «универсального крайнего» резко усугубилась.) Но если пытаться суммировать, к каким выводам подтолкнул российское руководство опыт 2011 г., то получится примерно следующее.

Политика Запада сугубо деструктивна, и насущная задача – ограничивать ущерб от нее как для России, так и для мира. Российские интересы не принимаются во внимание даже не из зловредности, а из неспособности признать их наличие – подспудно к России относятся как к «парии», с которой приходится иметь дело лишь потому, что ее никак не обойдешь. Договоренности с Западом могут быть только очень конкретными, основанными на четко сформулированных запросах. Причем подкреплять эти договорённости следует убедительной силой – военной или ее заменяющей (привет любителям гибридного/асимметричного единоборства).

После бурного десятилетия 2001–2011 гг. (9/11, неудачи США на Ближнем Востоке, колебания в НАТО, мировой финансовый кризис, нарастание проблем в Евросоюзе, рост антилиберальных настроений по всей планете) ослабление позиций Запада стало очевидным. И оно превратило «многополярный мир» из образа в политическую реальность. Для России пришествие многополярного мира, столь желанного с середины 1990-х гг., оказалось скорее вызовом, чем отрадной новостью и руководством к действию.

Если отвлечься от официально провозглашавшихся концептов, то России со времени упразднения СССР были понятны две модели международно-политического бытия. Первая – какая-то форма интеграции в «Большой Запад». Вторая – противостояние Западу, попытка составить ему противовес. Обе они в чистом виде не работали, но маятник перемещался в этой амплитуде. Однако полицентричная система не предполагает ни того, ни другого. «Полюса» (а Москва, естественно, не видела себя ничем другим) друг в друга не интегрируются, в лучшем случае кооперируются на время для достижения конкретной цели. Но и постоянных противостояний быть не должно, их геометрия меняется в зависимости от текущего положения дел. Влияние и вес каждого «полюса» определяются его масштабом, способностью консолидировать пространство, достаточное для самостоятельного развития и сбалансированного взаимодействия с сопоставимыми визави.

Возвращаемся к формуле Обамы. В полицентричном мире глобальная держава сталкивается с растущими трудностями, поскольку управлять глобальными процессами не в состоянии никто. Страна-гегемон даже не перенапрягается (термин «имперское перенапряжение» был популярен в 2003–2004 гг. применительно к американским конфузам в Ираке), она разбрасывается и суетится, не зная, как и за что хвататься. Региональность же в такой среде – не второсортность, а необходимое условие успешного существования на международной арене. С начала 1990-х до начала 2010-х гг. Россия, по сути, колебалась между глобальным (стремление в той или иной степени вернуть себе место Советского Союза) и субглобальным (позиция второго уровня в американоцентричной системе). И то, и другое – наследие ХХ века. Подлинно региональной по своему мышлению Москва никогда не была, переживая мучительные рефлексии по поводу конца СССР. Но меняющаяся мировая обстановка превратила в анахронизм оба варианта, заставив задуматься о более прикладных вещах.

Неслучайно (хотя, скорее всего, неосознанно) непосредственным следствием перелома 2011 г. стало объявление о запуске евразийской интеграции. Тогда же Хиллари Клинтон на излете своей карьеры в администрации сказала, что задачей США должно быть недопущение «воссоздания СССР», чем, как она полагала, пытается заняться Россия. Уходящая госсекретарь точно оценила значимость российского шага, а заодно указала на наиболее острую для России дилемму. Но каково реальное содержание евразийского процесса: постсоветский реваншизм или создание качественно нового сообщества государств в Евразии?

Закономерно, что фронтальное столкновение России и Запада случилось на Украине. Кризис 2014–2015 гг. стал одновременно завершением предшествующего этапа международных отношений и предвестием нового. Завершением, потому что украинская коллизия положила конец логике автоматического распространения сферы западного влияния, начавшегося после распада коммунистического блока и Советского Союза. Предвестием, потому что острая схватка завязалась из-за территории, которую Россия считала ключевой с точки зрения формирования собственного «полюса», то есть для своих позиций в наступающей мировой архитектуре.

Украинский кризис обернулся огромной человеческой трагедией, принес множество бед людям и государствам, но, если взглянуть отстраненно, закончился вничью. Запад и Россия натолкнулись на пределы своих возможностей. Запад ощутил риски (военное обострение с Россией), которые превысили целесообразность дальнейшего продвижения. Россия же не смогла воплотить в жизнь концепцию «русского мира», отечественную версию идейно-политического расширения на исторически связанные территории. Степень поддержки жителей этих территорий оказалась несопоставимо ниже предполагавшейся, а масштаб ожидаемых издержек – явно выше. Результат – статус-кво, не устраивающий ни ту, ни другую сторону, если исходить из первоначальных намерений, но приемлемый с точки зрения текущего сосуществования. В условиях полицентричного мира рано или поздно все равно потребуется какое-то разрешение украинского сюжета, он не может оставаться в подвешенном состоянии. Либо Украина все-таки отойдет (целиком или частями) к сопредельным «полюсам», либо кристаллизуется некий автономный статус государств «на стыке» – для Украины и для других аналогичных случаев в мире. И это, кстати, послужит важным вкладом в устойчивость грядущей мировой конструкции.

Украина стала уроком для обоих соперников, но в первую очередь для России – прямолинейная экспансия по модели прошлого столетия в новые времена контрпродуктивна. Формы консолидации должны быть совсем другими.

Несоветская традиция

Итак, первая половина 2010-х гг. подвела черту, условно говоря, под «парадигмой-1989». В ее основе лежала идея благотворности универсализма, в то время как все более явная тенденция XXI столетия – фрагментация.

Сирийскую операцию 2015 г. чаще всего называют возвращением России в «большую игру» и заявлением ее претензий на глобальный статус. Москва, действительно, сделала то, что до того момента на протяжении 25 лет (начиная с «Бури в пустыне») могли себе позволить только Соединенные Штаты, – выступила в роли «мирового полицейского». В отличие от событий в Молдавии (1992), Таджикистане (1995), Грузии (2008) или на Украине (2014) сирийский военно-политический поход распространялся за пределы сферы непосредственных интересов, он был направлен на регион, центральный для мировой политики. Успех же, явно превзошедший самые смелые фантазии инициаторов, подкрепил ожидания, что теперь-то Москва вмешается в борьбу за мировое господство. Сторонники такой трактовки видят все новые подтверждения в активности России в Латинской Америке, Африке, газопроводной игре в Европе, укреплении стратегического взаимодействия с КНР. Уверенность Запада в том, что у России имеется продуманная стратегия расшатывания демократии в развитом мире (в этом не сомневаются и Крастев с Холмсом), – также часть описанной интерпретации. При этом и те, кто ее разделяет, и оппоненты констатируют (одни с сожалением, другие со злорадством), что ресурсов для настоящей схватки у России нет.

Впрочем, избавившись от ласкающей самолюбие, но принимающей уже чисто литературные формы демонизации (она же во внутрироссийском контексте – возвеличивание) российской политики, можно разглядеть и более скромные и рациональные компоненты внешнеполитического поведения.

Осенью 2015 г. автор этих строк услышал от одного очень высокопоставленного и влиятельного европейского политика следующие слова, произнесенные в сугубо приватном кругу и потому с неподдельной досадой: «Не успели мы разобраться с Россией на Востоке (имелся в виду украинский кризис. – Авт.), как она уже подобралась к нам с Юга (сирийская интервенция. – Авт.). Куда деваться?!». Собеседник точно подметил как минимум один из мотивов сирийской операции. К моменту ее начала западные страны вполне скоординированно стремились свести политическую повестку с Россией к теме украинского урегулирования – пока там не разрешится, ничего другого всерьез обсуждать не будем. Одна из форм давления, вполне действенная. Сирия сломала эту линию, заставив резко дополнить список вопросов, и дальше он только расширялся. Украина не то чтобы теряла значимость, но становилась частью более масштабной палитры, что давало Москве дополнительное пространство для маневра. Иными словами, использование глобальных возможностей, которые у России отчасти являются следствием ее географического положения, отчасти унаследованы от СССР, а отчасти приобретены уже в последнее время (благодаря демократизации мировой среды, а также ошибкам других игроков), позволило более уверенно чувствовать себя в региональной политике.

В этом ответ на вопрос – глобальной или региональной державой является Россия. В силу ее специфики Россию никак не зачислить ни в ту, ни в другую категорию. Можно сказать, что это региональная держава с рядом возможностей на глобальной арене, однако «регион» (Евразия), в котором Россия занимает ведущие позиции и расположена географически, таков, что практически все, там происходящее, автоматически превращается в важнейший глобальный фактор. Поэтому, исходя из формирующегося полицентризма Россия должна уделять основное внимание именно региональному измерению своей политики. Но это также неизбежно делает ее глобальным игроком, а действия на глобальной арене способствуют достижению целей на региональном уровне.

Такая диалектика принципиально не отличается от исторической российской внешнеполитической традиции за исключением сверхдержавного советского периода. Все российские «большие идеи», начиная с «третьего Рима» и далее, были не о мировом доминировании, а об обустройстве себя и окружающего пространства. «Мировая революция», а потом – распространение социализма стали отступлением от привычных подходов. Ну и известно, как закончились. Советский период, к которому сейчас вольно или невольно часто апеллируют, был исключением в истории отечественной внешней политики, как исключением была и беспрецедентная упорядоченность международных отношений во время холодной войны. Десятилетия после 1989–1991 гг. стали временем трудного расставания с той исключительностью (России – со своей, мировой системы – со своей), долгого прощания с ХХ веком.

Российская внешняя политика до недавнего времени в основном определялась последствиями событий конца ХХ столетия. Выживание, преодоление, восстановление, самоутверждение. На этом пути хватало ментальных утрат, одна из которых (тут Крастев и Холмс правы) – полная потеря веры в Запад – как пример, которому стоит следовать, будь то морально-гуманитарный или политический аспект. Степень разочарования в Западе сейчас столь велика, что временами переходит разумные границы. В любых действиях или процессах на международной арене российский взгляд склонен видеть исключительно цинизм и злую волю, а упоминание каких-либо идеалов вызывает мрачный сарказм. Впрочем, если смотреть на происходящее в историческом контексте, все закономерно. В конце 1980-х гг. на волне горбачёвского «нового мышления» маятник качнулся так далеко в сторону иллюзорного идеализма, что его противоход достигает столь же крайней точки с другой стороны.

И дольше века

Россия-2020 – страна совсем не идеологизированная. Попытки сформулировать ценностную базу раз за разом заканчивались либо набором лозунгов и цитат случайно выбранных классиков, быстро терявших актуальность, либо сугубо прикладными рецептами, которые укладываются в пресловутый прагматизм, эффективное решение возникающих проблем. Это относится ко всем разделам государственной политики, внешняя – не исключение. Дискуссия о том, что России нужна миссия, большая идея, задача международного масштаба, снова началась. И эта дискуссия является отражением того, что определенная модель исчерпана, требуется новое наполнение. Правда, это идет вразрез с другим мнением – в условиях мировой неразберихи и осыпания всех норм и правил только максимальная гибкость, незашоренность, свобода рук и действий приносят результат. Возможно ли это сочетать?

Сергей Караганов не раз писал о том, что у России есть как минимум один постулат, способный получить широкую международную поддержку – отстаивание права наций на свободу выбора моделей развития и их разнообразие, отвержение диктата «правильных» рецептов. Россия путем проб и ошибок трех десятилетий на собственном опыте испытала пагубность и некритичного подражания, и зацикленности на противостоянии сторонним идеям. Так что имеет основания предостерегать других. Подобное кредо хорошо вписывается в мировые процессы – полицентризм предусматривает и неоднородность форм политического и государственного устройства. «Апология многообразия» – не идеология, она не станет учением, свет которого Москва понесет остальному миру, в ней по определению не может быть предлагаемого ценностного набора (суть – как раз в отказе от таких предложений другим). Но она создаст благоприятную упаковку для ситуативной и гибко адаптирующейся к переменам внешней политики, необходимой на следующем этапе международных отношений.

Это, однако, требует изменения нарратива российской внешней политики и разговора о ней внутри страны. Пока он инерционен – не покидает колеи, заданной травмами конца ХХ века.

Язык российской дипломатии, например, по-своему действенен – он решает задачи, которые ставятся здесь и сейчас, максимально хлестко реагирует на вызовы информационной среды. Процентов на восемьдесят вся международная политика сегодня виртуальна, но это не дымовая завеса, за которой скрывается некая тайная суть, а в значительной степени реальное содержание происходящего. Крастев и Холмс, кстати, приводят очень удачный образ современности: «Жизнь после конца истории перестала быть “унылым временем” буржуазной хандры и стала напоминать культовую сцену перестрелки в полной кривых зеркал комнате смеха из классического фильма-нуар Орсона Уэллса 1947 г. “Леди из Шанхая” – аллегории мира общей паранойи и нарастающей агрессии».

Впрочем, если в дипломатическом общении кривые зеркала – реальность, к которой приходится приспосабливаться участникам, то внутренний дискурс о внешней политике – намеренное создание собственных кривых зеркал. Выхолащивание содержания в пользу все более зрелищного шоу удобно для решения сиюминутных задач, однако в долгосрочной перспективе плодит в общественном мнении крайне примитивные представления. Они губительны, потому что полицентричный мир оставляет все меньшее пространство для линейных черно-белых толкований, требует понимания нюансов. Для объяснения публике решений, порой неожиданных и нестандартных (а их уже приходится принимать), нарратив должен быть отстраненным и рациональным. И нельзя трактовать происходящее в категориях победы/поражения в каждом конкретном случае, потому что в новой международной среде эти понятия в чистом виде применимы все реже.

Обратим внимание на очень важную мысль, которую высказывает, заглядывая в будущее, историк Доминик Ливен: «Вероятно, ключевым вопросом будет выживание. От правителей потребуется большая осторожность и богатое воображение. Если из событий, предшествовавших 1914 г., и можно извлечь какой-то урок, то он будет о том, что политическому лидеру необходимо тщательно управлять общественным мнением – вне зависимости от типа государственного устройства страны, которую он возглавляет» (см. интервью в этом номере).

Свобода от эмоций и контроль над пафосом дают больше возможностей для эффективного управления общественным мнением, чем перманентная экзальтация. Последнее же неразрывно связано с фиксацией на реванше, одержимостью отношениями с более сильным соперником, которого надо догнать. Именно это составляло, как описано выше, содержание политики в эпоху после холодной войны. Но она завершилась.

Раздел о России Иван Крастев и Стивен Холмс заканчивают следующим утверждением: «Справедливо будет сказать, что Кремль по-прежнему убежден: выживание режима зависит от подрыва глобальной гегемонии либерального Запада». Даже если считать, что так оно и есть, глобальная гегемония либерального Запада уже подорвана – причем самим Западом, оказавшимся на поверку не настолько уж и либеральным. Так что данная мотивация российской политики теряет смысл в любом случае.

Идея глобальной миссии едва ли реализуема. И причина не только в том, что ее нелегко сформулировать в мире, переживающем кризис всех идеологий. Прежде всего, сомнительно, что нечто глобальное, общемировое жизнеспособно в международной системе, находящейся в фазе политико-экономической фрагментации и дробления по линиям культур и идентичностей.

Эрик Хобсбаум в книге «Эпоха крайностей» называл ХХ век коротким – он, мол, начался, когда прогремели залпы Первой мировой войны, а завершился крушением СССР в 1991 году. Сейчас эту метафору можно скорректировать – ХХ век был не короче других, а продолжался ровно столько, сколько и должно длиться столетие. Просто он оказался сдвинут. Начавшись в 1914 г., он закончился в 2014 г., когда шлейф политики прошлого века превратился в первое проявление новой эпохи. ХХ столетие с его агрессивным идеологически мотивированным экспансионизмом ушло. В мире, который все чаще называют анархическим, устойчивость к внешним потрясениям, а не способность распространяться вширь становится главным качеством, необходимым для конкуренции.

Часто звучащая ныне идея о России как «экспортере безопасности» сводится в конечном итоге к задаче, направленной не вовне, а внутрь – чтобы безопасность экспортировать, ее необходимо в достатке иметь у себя. И речь, естественно, не только о военных и полицейских функциях, но и о вопросах продовольствия, чистой среды, транспортных коридоров, сбалансированных межнациональных и межкультурных отношений, пригодных для освоения территорий и прочем. Что и требовалось доказать – успешность внешней политики на новом этапе напрямую зависит от внутренней устойчивости государства.

Иван Сафранчук, автор заметки «Мессианизм» из нашего «Глоссария», замечает, что за несколько веков у России сформировалось очень специфическое самосознание, отличное, например, от американского или британского. Россия не хочет переделать мир в соответствии с определенной программой, но верит в то, что само её существование делает его лучше. Соответственно, сохранение себя в дееспособной форме является миссией и ответственностью перед миром. Идея весьма современная.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 января 2020 > № 3305442 Федор Лукьянов

«ПОСЛЕДОВАТЕЛЬНОСТЬ И ЛОГИКА СЕЙЧАС В БОЛЬШОЙ ЦЕНЕ»

ДМИТРИЙ ПОЛЯНСКИЙ

Первый заместитель Постоянного представителя России при ООН.

ФЁДОР ЛУКЬЯНОВ

Главный редактор журнала «Россия в глобальной политике» с момента его основания в 2002 году. Председатель Президиума Совета по внешней и оборонной политике России с 2012 года. Научный директор Международного дискуссионного клуба «Валдай». Профессор-исследователь НИУ ВШЭ. Выпускник филологического факультета МГУ, с 1990 года – журналист-международник.

О том, каково сейчас быть российским дипломатом и находиться в самом центре международной политики, как изменилась эта самая политика в XXI веке, Федор Лукьянов беседует с первым заместителем постоянного представителя России при ООН Дмитрием Полянским.

Лукьянов: Твой опыт работы в МИДе приближается уже к трем десятилетиям – с 1993 года. Это несколько эпох. Что значит – быть российским дипломатом сегодня? Тем более на таком передовом направлении. Что изменилось по сравнению с прежними периодами?

Полянский: Общий контекст значительно усложнился – просто потому, что в мире пропала понятная система координат. Как раз наша, российская, линия мне, как правило, ясна, центр иногда можно даже не переспрашивать. А вот куда мир идет в целом, чего ждать, какую роль мы будем или не будем играть, наступит ли жесткое противостояние в духе холодной войны или все-таки оно трансформируется в какую-то многостороннюю систему… Масса вопросов, на которые никто ответить не может. Их прояснение, надо признать, зависит не от нас. Карты, прежде всего, в руках американцев, а они переживают разброд и шатания. Интуитивно многие вещи кажутся понятными, но этого же недостаточно. Точность прогноза очень невысокая.

Лукьянов: Ты говоришь, что наша линия ясна, а линии других – нет. И все это в запутанной и непредсказуемой среде. Но так, вообще-то, не бывает. Когда всюду круговерть, Россия не может одна стоять эдакой твердыней последовательности и непреклонности. Неизбежны импульсивные метания и ситуативные решения – согласно меняющимся обстоятельствам. Скажем, когда начался кризис вокруг Украины, решения принимались в срочном порядке, что называется ad hoc, они вызывали острейшие противоречия, даже по интерпретации того, что происходило. А ты представляешь страну в Нью-Йорке, должен отстаивать какую-то линию, которая может иногда закладывать лихие виражи, не всегда ожидавшиеся. И как себя вести, например, в работе с партнерами, где требуется определенный уровень доверительности, хотя бы в непубличном режиме?

Полянский: Я, само собой, не могу знать все досконально. Партнеры – такие же дипломаты, они прекрасно понимают, что есть официальная позиция. Мне Москва дает указания, я их придерживаюсь. Даже если я не знаю каких-то деталей, мне понятны причины, по которым то или иное делается.

Взять украинский случай. Причины наших действий партнерам, в общем-то, тоже были понятны. Они могли не соглашаться с методами, но сама подоплека, связанная с поведением ЕС и США, им была очевидна. Кстати, степень американского вмешательства в украинские дела только сейчас начинает вылезать на поверхность, и не факт, что это будет более лицеприятно, чем какие-то вменяемые нам в вину маневры.

Еще один пример – Солсбери. Помнишь, наверняка, громкие заседания в 2018 г., поток пафосных заявлений. Ясно, что никто из этих «заявителей» на месте событий не был, что там на самом деле случилось, никто не знал. Но им дали указание занять определённую позицию. Вопреки здравому смыслу и в отсутствии каких-либо доказательств. Не буду же я на них обижаться, уличать во лжи, шипеть в кулуарах, особенно на глазах у журналистов. Это профессиональная этика. Но и мои контрдействия оправданны. Я что-то недосказываю, они о чем-то умалчивают, но я прекрасно понимаю, где есть пространство для договоренности, где нет. А у них, кстати, бывает «серая зона». Те же американцы: предлагают нам сотрудничество по определенным вопросам, мы говорим – давайте, но они тут же вводят санкции против нас. Я спрашиваю: зачем вы нас держите за идиотов?

Лукьянов: Сознательная тактика?

Полянский: Не уверен, необязательно. Был недавно совершенно вопиющий эпизод, когда не дали визы делегации министра Лаврова. Я видел растерянное выражение лица госсекретаря Майка Помпео, когда он с министром в кулуарах встречался. Он как будто искренне хотел сказать: «Я тут ни при чем, честное слово». Сергей Викторович говорил, что американцы его уверяли: мол, «ни Помпео, ни президент Трамп такого решения не принимали». Вопрос: а кто тогда? Кто остается? Представляешь, если бы у нас по внешнеполитическим вопросам, да еще на таком высоком уровне, ни президент, ни министр иностранных дел не были бы в курсе, что кто-то кого-то не пускает? А у них множественность, даже путаница акторов, Конгресс и иже с ним. Например, постпредство США в ООН нам часто пытается помочь, но бьется, как об стенку. Они передают одни предложения, вроде как с ними в центре не спорят, а на деле получается, что страна следует другим курсом.

Вообще, в отношении не только России, но и Китая развивается все более острая шизофрения. Требуют сотрудничать, при этом постоянно давят и норовят наказать. Наши собеседники тут понимают некоторую абсурдность ситуации, но они не вольны в своих действиях.

Лукьянов: А раньше такого не случалось? Лицемерие было, есть и будет основой политической культуры, особенно западной, а уж в дипломатии – это норма. Может, сейчас просто стало более заметно благодаря информационному обществу?

Полянский: Раньше такое не практиковалось в той степени, как теперь. Да, во многом все усугубилось за счет новых информационных возможностей. Потенциал манипуляций возрос неизмеримо. Но и раскол такого масштаба внутри самих обществ трудно припомнить. Соединенные Штаты, Великобритания, ЕС – они сами не понимают, что с ними будет. Это не может не накладывать отпечаток на внешнюю политику.

Лукьянов: Поставлю вопрос ребром. Исходя из всего вышесказанного, нельзя ли сделать вывод, что дипломатия бессильна? Что она не в состоянии выполнять функции, которые ей предписаны?

Полянский: А какой критерий эффективности? То, что мировой войны нет, это, на мой взгляд, едва ли не основной критерий. Если нас вообще упразднить, ООН обнулить, то в течение одного-двух месяцев, когда не будут работать никакие дискуссионные площадки, начнется мировая война.

Лукьянов: Я не про ООН, а о дипломатии как таковой. Из того, что ты говоришь, получается, что публично у вас диалог глухих, а не публично – попросту разводят руками: все всё понимают, но сделать ничего не могут.

Полянский: Публичный и непубличный уровень всегда имел место. Андрей Громыко, Анатолий Добрынин или Олег Трояновский были заклятыми оппонентами своих американских визави, что не мешало им лично доверительно и уважительно общаться, решать проблемы.

Лукьянов: Вот именно – не просто общаться, но и решать проблемы. Ты сейчас решаешь проблемы, общаясь кулуарно?

Полянский: Конечно. Наша работа тут – постоянное согласование позиций, поиск подходов, приемлемых для всех. И в рабочем порядке всем приходится идти на компромиссы – в собственных же интересах.

Лукьянов: Это не вполне согласуется с тем, что ты раньше сказал о тех же американских, британских, европейских дипломатах, которые шарахаются из стороны в сторону.

Полянский: Речь шла, прежде всего, о двусторонних отношениях. Я своим коллегам в Вашингтоне не завидую. У них совершенно другой контекст, и они как раз в полной мере ощущают все то, о чем мы говорили. Но сейчас речь – о многосторонней дипломатии, здесь больше взаимозависимости и ограничителей на двусторонние зловредные действия.

Лукьянов: Хорошо. Это важно, что есть большая разница между дву- и многосторонним. Теперь о другом. Мы много слышим о том, что позиции России в мире укрепились неимоверно. Ты ощущаешь рост престижа России на международной арене?

Полянский: Ощущаю. Особенно после Сирии, Ближнего Востока, когда партнеры поняли, что мы действительно способны что-то задумать, на практике это реализовать, а затем последовательно двигаться в избранном направлении. Конечно, изменение очень чувствуется, особенно со стороны третьих стран, не западных. Африканские, ближневосточные государства гораздо внимательнее стали к нам прислушиваться. Западники больше побаиваются. А еще в их реакциях проскальзывает некоторая растерянность – они не знают, что с нами делать. Додавить не могут, изоляция не получается – по всем форматам мы востребованы. На Ближнем Востоке они вообще без нас ничего крупного сделать не в состоянии. Но при этом мы у них по-прежнему проходим по категории врагов (ну если все своими именами называть). Отсюда такая зацикленность на Украине – им важно поставить галочку, найти какое-то решение, показать хоть какую-то эффективность своей политики. И с облегчением начать искать точки соприкосновения.

Опять-таки, сильно беспокоит Запад и наше партнерство с Китаем. Кстати, китайское поведение тоже меняется. По ряду вопросов еще года два назад представители КНР десять раз думали, стоит ли высказаться. Сейчас уже не думают. Я не помню, чтобы китайцы на площадке ООН так активно и инициативно критиковали американцев, прямо наотмашь.

Лукьянов: Прав ли я, что сейчас стало очень опасно кому-то что-то говорить. В закрытом режиме, секретном, неважно. Шанс на то, что это утечет или будет сознательно вброшено, велик. Что происходит в плане доверительности бесед?

Полянский: О секретных вещах, естественно, в беседе я говорить не буду, и я не буду нигде ничего такого размещать, где есть хотя бы шанс на открытый доступ. Но вообще без доверия невозможно. Допустим, кому-то важно предугадать нашу реакцию, чтобы самому не попасть в сложное положение. Я могу поставить партнера перед фактом на заседании, прижать его к стенке. И формально я буду прав. Но если я ценю рабочие отношения, то могу коллегу предупредить. Например, мне пришли указания по какой-то резолюции или нашей позиции, я выделяю «красные линии», прихожу к нему и говорю: вот здесь мы точно подвинуться не можем. А здесь – можем, наверное, немного смягчить. Поэтому он не станет публично атаковать меня по теме, по которой это заведомо бессмысленно, или отправлять в столицу нереалистичные предложения. Вероятнее всего, он предложит разумные решения. Так что это скорее разведка, которую я сам помогаю провести. И в своих собственных интересах тоже, чтобы он лучше знал мою позицию и не наступил на какую-то мину, после чего я уже ничем не мог бы ему помочь. Это не значит, что я «сливаю» свою позицию. Тем не менее он это учтет и оценит. И мне точно так же потом подскажет. Такой механизм работает.

Лукьянов: Со стороны ощущение, что вынести на публику конфиденциальный разговор становится сейчас нормой.

Полянский: Это может случиться по незнанию один раз. Человек единожды так себя поведет и станет «черной овцой» в дипломатии. Есть понимание, что если ты что-то говоришь доверительно, собеседник либо должен это использовать по согласованию с тобой, либо без упоминания тебя. Но ты сам, естественно, думаешь, о чем можно заранее предупреждать, а о чем нет.

Лукьянов: По части дипломатии ты, наверное, прав. Но если ориентироваться на политику, мы видим другие проявления. Когда была грузинская война и шли баталии в Совбезе, Кондолиза Райс запросто обнародовала то, что Путин и Лавров говорили ей при личной встрече или по телефону… Или эпопея с транскриптом разговора Трампа с Зеленским – как выяснилось, никто его толком не предупреждал, что такое может быть. Это вообще становится нормой. Требовали же от Трампа предъявить записи переговоров с Путиным, хотели вызвать на допрос переводчиков. Я понимаю про секретность. Но ведь и обычный человеческий разговор можно повернуть так, что будет скандал.

Полянский: Примеры, которые ты привел, американские. И неслучайно. Это отражение того, что происходит у них самих. По их законам, осведомитель (whistleblower, как они говорят) может настучать на президента, и ему будет гарантирована защита. Когда президент или министр разговаривают с американцами, конечно, они учитывают этот фактор.

Но бывают все же и доверительные беседы. При желании все прослушивается, но я – еще раз – не о секретности. Есть большая разница между секретностью и доверительностью.

Лукьянов: У меня была более алармистская картина. То есть дипломатическая рутина работает, полагаешь?

Полянский: Дипломатия, спору нет, трансформировалась и видоизменилась в условиях электронных медиа, мессенджеров. Очень многое согласуется по WhatsApp или электронной почте, например. Ты вроде как человеку пишешь доверительно, но при этом понимаешь, что он при желании возьмет и опубликует скриншот. Но, повторюсь, такое возможно лишь один раз. Для дипломатического корпуса он сразу становится персоной нон грата. Я таких случаев даже не знаю, честно говоря. Но при этом все мы понимаем, что все, что хранится в компьютере или смартфоне, легко может быть прочитано третьими лицами, поэтому настоящие секреты туда в принципе не попадают.

Лукьянов: Доверительность – это одна сторона. Другая сторона – дипломатия, внешнеполитическая деятельность явно становится гораздо более публичной, театральной. Покойный Виталий Иванович Чуркин был звездой. Твой нынешний шеф, Василий Алексеевич Небензя, тоже за словом в карман не лезет. Я уж не говорю про Марию Владимировну Захарову. Тебе приходится быть артистом?

Полянский: Сам я стараюсь никогда людей не дразнить. Но и мне приходится иногда проявлять эмоции. Если, например, кто-то на заседании задевает и провоцирует, нехорошо оставлять это без внимания. И тут стоит добавлять толику эмоциональности, которая мне, вообще-то, несвойственна.

Дипломатия в ООН вплотную связана со СМИ. Если заседание проходит в открытом формате, люди волей-неволей делают громкие заявления, рассчитывая в том числе на внутреннюю аудиторию. Когда сирийский постпред, например, выступает и полчаса сыплет не вполне понятными оборотами, он это делает не для нас, а для того, чтобы его соотечественники увидели, что он дал адекватный отпор тем, кто критикует его страну. Ну или Василий Алексеевич порой использует цветистые обороты, которые западники через перевод не поймут в принципе, но их оценит домашняя аудитория. В других случаях такого, наверное, нет. Этот жанр в чем-то близок публичным заявлениям перед журналистами, когда для начала зачитывается нечто подготовленное и хорошо продуманное. Но и импровизация тоже бывает, конечно.

Лукьянов: А тебя как профессионала и наблюдателя не шокируют какие-то ходы нашей публичной дипломатии? Не кажется иногда, что перебор?

Полянский: Это личностный фактор в большей степени. Кому-то нравится, кому-то нет. Я иногда ставлю себя на место того или иного оратора и думаю, что, может, я бы по-другому сказал. Или не на этом сделал акцент. Не факт, что у меня получилось бы лучше. Находясь за границей, я не вижу всей картины. Не так остро чувствую ожидания внутренней аудитории. А это бывает очень важно в публичной дипломатии, влияет на то, какие моменты важно заострить, а на какие сделать меньший упор. Мы все-таки больше действуем, исходя из внешнеполитических аспектов.

Лукьянов: В старые добрые времена, которые не так давно закончились, все-таки грань между внешним и внутренним была намного четче. А сейчас ее практически не стало. Причем везде.

Полянский: Особенно в нашей стране, где люди интересуются политикой, где полно этого всего на телевидении в любых интерпретациях, в том числе и полускандальных.

Лукьянов: Если посмотреть в ретроспективе, вспомнить годы, когда ты был сильно моложе и мы жили в других условиях, ты ощущал пренебрежительное отношение к России? Если сейчас статус повышается, то был ли период, когда смотрели на российских дипломатов и думали или даже говорили: «Вы-то куда? И с чем?».

Полянский: Тут надо соизмерять свой уровень. Мне трудно сравнивать сегодняшний свой опыт с тем, что было, когда я начинал работать в Тунисе в начале девяностых, – тогда моя роль и функции были очень ограниченны. Да и внешняя политика, честно скажем, была никакая. Влияли внутренние факторы: чеченская война, внутренний политический кризис, экономический коллапс, на внешней арене солировал Андрей Козырев с его весьма спорными представлениями о роли России в мире – ясное дело, к нам было совсем другое отношение. Но если говорить о периодах, которые я могу оценить лучше, то могу сказать, что некая неопределенность возникла в начале этого десятилетия.

Лукьянов: Почему?

Полянский: На мой взгляд, прежде всего, из-за ситуации с Ливией. Наше решение воздержаться в СБ ООН, когда мы все-таки поверили заверениям западников (в последний раз, наверное) очень многие не поняли, особенно на фоне российской повестки до этого. Мы проводили довольно последовательную самостоятельную линию, четко декларировали свои приоритеты, и этот шаг, который западники сразу же использовали для развала Джамахирии, выглядел нелогично. От ливийского казуса пошло много кругов, много проблем для региона и мира в целом. На Ближнем Востоке чувствовалось очень сильное разочарование. Потом постепенно это выправилось. В том числе благодаря правильному решению и четкой и последовательной позиции по сирийскому вопросу. Соответственно, вырос и наш авторитет в регионе и мире. А с уважением, как мне кажется, нас начали воспринимать еще раньше, после Крыма, хотя официальная реакция западников и их сателлитов была оголтелой. Все понимали, что шаг тяжелый, хороших решений тогда в нашем арсенале не имелось. То, что мы не отступили, не бросили своих, более того – и сейчас по-прежнему держимся за свои позиции, можно сказать, зубами, вопреки всем ярлыкам, которые на нас вешают, вызывает, несмотря ни на что, уважение. Западники могут что угодно говорить, выдавать желаемое за действительное, но где-то нам даже завидуют. Потому что у нас есть решения, основанные на понятном подходе, и воля к их выполнению.

Это сейчас мало где встретишь. Все страдают от недосказанности и отсутствия внятных правил игры, четкой международной «конституции», согласно которой можно было бы действовать, понимая, что хорошо, а что плохо. Они видят, что мы последовательны. Мы выступаем, имея в качестве точки отсчета одни и те же категории. И им это импонирует, даже если они не разделяют то, что мы говорим. Последовательность и логика сейчас в большой цене.

Лукьянов: Вытекает естественное предположение: они же тогда, наверное, ждут (кто-то с надеждой, кто-то со страхом) нашего магического двадцать четвертого года? Вот уйдет Путин, и тогда…

Полянский: Пока об этом разговоров нет. Нет ощущения, что надо, мол, дождаться 2024 г., и в России все изменится. Так когда-то говорили про ситуацию с завершением второго срока Путина. Сейчас такого не слышу. Возможно, потому, что еще далеко до этой даты. Зато есть другие страны, будущее которых тоже неясно, а момент перелома гораздо ближе. Вот, например, до ноября надо как-то дожить – в США ведь все развивается совершенно непредсказуемо.

Лукьянов: Заключительный вопрос – жизненный. В профессиональном смысле ты счастлив?

Полянский: В профессиональном смысле – да. Здесь очень интересно работать, но ни на что, кроме работы, времени нет. Такая всепоглощающая и важная каторга с такими же, как я, каторжанами, общение и работа с которыми доставляет большое удовольствие. Приходится сталкиваться практически со всей палитрой вопросов, составляющих нашу дипломатию. Многие региональные сюжеты и кризисы обсуждаются и решаются прежде всего именно в ООН. Очень ценно формирующееся здесь понимание, как все устроено, насколько это важно и какие на этой многосторонней дипломатической площадке есть возможности и ограничители. Прочувствовав это, на мой взгляд, гораздо проще расти в профессиональном плане.

США. ООН > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 января 2020 > № 3305441 Дмитрий Полянский

ПУСТЬ РОССИЯ БУДЕТ РОССИЕЙ

ТОМАС ГРЭМ

Заслуженный сотрудник Совета по международным отношениям, работал старшим директором по России в Совете по национальной безопасности при президенте Джордже Буше.

АРГУМЕНТ В ПОЛЬЗУ ПРАГМАТИЧНОГО ОТНОШЕНИЯ К МОСКВЕ

Опубликовано в журнале Foreign Affairs, № 6, 2019 год. © Council on Foreign Relations, Inc.

После окончания холодной войны все президенты США обещали улучшить отношения с Россией. Однако каждый раз эти планы оказывались несбыточной мечтой. Билл Клинтон, Джордж Буш-младший и Барак Обама намеревались интегрировать Россию в евроатлантическое сообщество и сделать ее партнером в построении либерального мирового порядка. Но по окончании президентского срока каждого из них отношения с Россией становились гораздо хуже, чем до их прихода в Белый дом. Россия тем временем отдалялась все больше и больше.

Президент Дональд Трамп обещал наладить тесное партнерство с Владимиром Путиным. Однако его администрация лишь ужесточила тот конфронтационный подход, который взяла на вооружение администрация Обамы после того, как Москва начала агрессию против Украины в 2014 году. Россия не намерена сдавать позиции на Украине; она все более дерзко противостоит Соединенным Штатам в Европе и на Ближнем Востоке и продолжает вмешиваться в американские выборы.

Политика, проводимая четырьмя президентскими администрациями в отношении России, потерпела фиаско потому, что независимо от общей тональности, примирительной или конфронтационной, она базировалась на неизменной иллюзии: правильная стратегия США может принципиально изменить представление России о своих собственных интересах и ее фундаментальное мировоззрение. Было ошибочно основывать политику на предположении, что Россия присоединится к сообществу либеральных демократий, но не меньшей ошибкой было думать, будто более агрессивный подход заставит ее отказаться от своих жизненно важных интересов.

Для начала стоит признать, что отношения Вашингтона и Москвы были в принципе конкурентными с того момента, когда Соединенные Штаты стали мировой державой в конце XIX века, и что они остаются таковыми по сей день. Эти две страны отстаивают совершенно разные концепции мирового порядка. Они преследуют противоположные цели в региональных конфликтах – например, в Сирии и на Украине. Республиканская, демократическая традиция США прямо противоположна традициям России с ее длительной историей автократического правления. С практической и идеологической точек зрения тесное партнерство между этими двумя государствами не может быть устойчивым. В нынешнем международном климате американские политики должны естественным образом прийти к пониманию этого.

Намного труднее будет признать, что изгнание и изоляция России, скорее всего, будет контрпродуктивной мерой, с помощью которой вряд ли удастся чего-то добиться. Даже в случае уменьшения ее относительной мощи Россия останется ключевым игроком на мировой арене благодаря значительному ядерному арсеналу, обильным природным ресурсам, центральному положению в Евразии, праву вето в Совете Безопасности ООН и высококвалифицированным кадрам. Сотрудничество с Россией необходимо для совместной борьбы с глобальными вызовами и угрозами, такими как изменение климата, распространение ядерного оружия и терроризм. Ни от одной страны в мире (за исключением Китая) не зависит решение такого количества стратегических и экономических проблем, считающихся важными для США, как от России. И необходимо добавить, что никакая другая страна не способна уничтожить Соединенные Штаты за 30 минут.

Более сбалансированная стратегия сдержанной конкуренции не только снизила бы риск ядерной войны, но и стала бы основой для сотрудничества и совместного поиска ответов на глобальные вызовы. Более продуманные отношения с Россией помогут гарантировать безопасность и стратегическую стабильность в Европе, хотя бы немного упорядочить ситуацию на Ближнем Востоке, а также контролировать подъем Китая. Требуя от России умерить амбиции и вести себя более сдержанно, американские политики должны быть готовы отказаться от своих краткосрочных целей, особенно в части урегулирования кризиса на Украине, для выстраивания более продуктивных отношений с Москвой.

Прежде всего, политики США должны взглянуть на Россию без сантиментов или идеологических клише. В новой стратегии построения отношений с Россией необходимо отказаться от архаичного мышления, свойственного предыдущим администрациям, и стремиться к поступательному развитию взаимодействия, исходя из долгосрочных интересов Соединенных Штатов. Вместо того, чтобы пытаться убедить Москву пересмотреть российские интересы, Вашингтону необходимо доказать, что эти интересы надежнее продвигать посредством взвешенной конкуренции и сотрудничества с США.

Конец иллюзии

Делая акцент на партнерство и интеграцию сразу после окончания холодной войны, Вашингтон в принципе неверно понимал российские реалии, полагая, что страна переживает подлинные демократические преобразования и что она слишком слаба, чтобы сопротивляться политике, проводимой США. Вне всякого сомнения, в начале 1990-х гг. предположение, что Россия избавляется от своего авторитарного прошлого, не казалось притянутым за уши. С точки зрения Америки, холодная война закончилась торжеством западной демократии над советским тоталитаризмом. Страны бывшего советского блока начали демократизацию после революций 1989 года. Набиравшая силу глобализация подпитывала убеждение, что демократия и свободный рынок – путь к процветанию и стабильности в грядущие десятилетия. Лидеры новой России – президент Борис Ельцин и окружавшие его динамичные молодые реформаторы – объявили о приверженности курсу на всеобъемлющие политические и экономические реформы.

Но уже в 1990-е гг. по некоторым признакам можно было судить, что эти предпосылки были изначально неверны. Вопреки преобладавшему на Западе мнению, распад Советского Союза ознаменовал не демократический прорыв, а победу популиста Ельцина над советским лидером Михаилом Горбачёвым, который оказался более убежденным демократом, организовавшим самые свободные и справедливые выборы в истории современной России. В России имелось мало устойчивых национальных демократических традиций, из которых можно было черпать вдохновение, а политическое сообщество оставалось шатким и слабым: на таком фундаменте невозможно построить функциональную демократию. Положение усугублялось тем, что государственные институты стали жертвой хищных олигархов и региональных «баронов». В стране орудовали безжалостные банды, нередко прибегавшие к кровавым разборкам в стремлении завладеть активами некогда полностью государственной экономики. Коммунисты старой закваски и советские патриоты противостояли более прогрессивным силам. В стране воцарился политический хаос.

Он усугублялся на протяжении 1990-х гг., и дело дошло до того, что многие наблюдатели реально опасались распада России, как это случилось в начале десятилетия с Советским Союзом. Задача восстановления порядка легла на плечи ельцинского преемника Путина. Хотя он использовал демократическую риторику, разъясняя свои планы, в документе под названием «Россия на рубеже тысячелетий» (опубликованном 30 декабря 1999 г.) он дал ясно понять, что намерен вернуться к традиционной российской модели сильного и в высшей степени централизованного авторитарного государства. «Россия, – писал он, – не скоро станет, если вообще станет, вторым изданием, скажем, США или Англии, где либеральные ценности имеют глубокие исторические традиции… Крепкое государство для россиянина – не аномалия, не нечто такое, с чем следует бороться, а, напротив, источник и гарант порядка, инициатор и главная движущая сила любых перемен».

Официальные лица в США прекрасно видели препятствия на пути демократических реформ и не были слепы в отношении подлинных намерений Путина. Однако приятное чувство, оставшееся у них после победы в холодной войне, заставляло настаивать на том, что партнерство с Россией должно опираться на общие демократические ценности; одних лишь общих интересов было мало. Чтобы заручиться общественной поддержкой, каждая администрация заверяла американцев, что лидеры России привержены демократическим реформам и процедурам. Начиная с 1990-х гг. Белый дом во многом измерял успех своего подхода прогрессом России на пути к становлению более крепкой и функциональной демократии. Это был довольно неопределенный проект, успех которого едва ли зависел от усилий или влияния США. Неудивительно, что стратегия потерпела крах, когда стало невозможно заполнить пропасть между данной иллюзией и все более авторитарной российской реальностью. Для Клинтона момент истины наступил после того, как Ельцин утвердил новое правительство консерваторов и коммунистов после финансового коллапса 1998 г.; для Буша – когда Путин начал подавлять деятельность гражданского общества, реагируя на украинскую «оранжевую революцию» в 2004 г.; а для Обамы – когда Путин объявил в 2011 г., что после длительного пребывания в должности премьер-министра он снова будет баллотироваться на пост президента.

Вторая ошибочная предпосылка – будто у России нет сил, чтобы бросить вызов Соединенным Штатам, также выглядела правдоподобной в период с 1991 по 1998 годы. От некогда грозной Красной Армии, оказавшейся на голодном пайке, осталась лишь тень её былого могущества. Россия зависела от финансовой поддержки Запада, пытаясь сохранять на плаву экономику и правительство. В этих обстоятельствах администрация Клинтона, как правило, добивалась поставленных целей, когда вмешивалась в события на Балканах или расширяла НАТО, не встречая серьезного противодействия России.

Однако предпосылка стала менее правдоподобной, когда экономика России начала быстро восстанавливаться. Путин прибрал власть к рукам и восстановил порядок, прижав олигархов и региональных «баронов». Впоследствии он начал кампанию по модернизации вооруженных сил. Однако администрация Буша, убежденная в беспрецедентной мощи «однополярного момента», не проявляла большого уважения к обновленному военному потенциалу России. Буш вышел из Договора по противоракетной обороне (ПРО), продолжил расширение НАТО и приветствовал так называемые «цветные революции» в Грузии и на Украине с их антироссийской подоплекой. Аналогичным образом администрация Обамы, хотя уже и не была так уверена в мощи Америки, по-прежнему не считалась с Россией. Когда в 2011 г. начались волнения, названные «арабской весной», Обама заявил, что сирийский президент Башар Асад, проводник российского влияния на Ближнем Востоке, должен уйти. Вашингтон также не обратил особого внимания на возражения России, когда США и их союзники превысили выданный им Советом Безопасности ООН мандат на вмешательство в ливийские события и вместо защиты гражданского населения, оказавшегося в зоне военных действий, провели операцию по свержению ливийского диктатора Муаммара Каддафи.

Россия спустила администрации Буша и Обамы с небес на землю. Российское вторжение в Грузию в 2008 г. продемонстрировало, что Москва накладывает вето на дальнейшее расширение НАТО посредством применения военной силы против потенциальных новых членов альянса. Аналогичным образом захват Россией Крымского полуострова и дестабилизация восточной Украины в 2014 г. шокировали администрацию Обамы, которая ранее приветствовала изгнание Виктора Януковича – пророссийского президента Украины. Год спустя военная интервенция России в Сирии спасла Асада от неминуемого поражения от рук повстанцев, получавших поддержку и помощь США.

Воля к власти

Сегодня почти все в Вашингтоне отказались от мысли, будто Россия находится на пути к демократии, и администрация Трампа считает Россию стратегическим конкурентом. Подобная коррекция курса давно назрела. Вместе с тем нынешняя стратегия наказания и изоляции России также ущербна. Она не только игнорирует очевидный факт, что Соединенные Штаты не смогут изолировать Россию против воли таких крупных держав как Китай и Индия, но и содержит ряд серьезных ошибок.

С одной стороны, стратегия преувеличивает мощь России и демонизирует Путина, из-за чего отношения превращаются в борьбу с нулевой суммой, когда единственным приемлемым исходом любого спора становится капитуляция России. Однако внешняя политика Путина была менее успешной, чем афишировалось. Его действия на Украине, нацеленные на предотвращение включения страны в западные структуры и сообщества, лишь сильнее сплотили Украину с Западом и заставили НАТО вернуться к первоначальной миссии сдерживания России. Вмешательство Путина в американские выборы осложнило отношения с США, нормализация которых нужна России для увеличения притока иностранных инвестиций и создания долгосрочной альтернативы избыточной стратегической зависимости от Китая.

В отсутствие согласованных действий Запада Путин сделал Россию главным игроком во многих геополитических конфликтах – прежде всего, в Сирии. Но ему еще предстоит доказать, что он может положить конец любому конфликту с целью закрепления преимуществ России. В период экономической стагнации и распространения социально-экономического недовольства в обществе его активная внешняя политика рискует довести страну до истощения или перенапряжения. В этих обстоятельствах Путину нужно урезать расходы. И это открывает перед Соединенными Штатами новые возможности для возвращения к дипломатии и снижения остроты конкурентной борьбы с Россией при одновременной защите интересов США.

Еще один изъян нынешней американской стратегии в ее изначальной предпосылке, что Россия – это клептократия в чистом виде, лидерами которой движет только один мотив: сохранить богатство и обеспечить выживание. В основе этой политики лежит предположение, что российские олигархи и официальные лица, находящиеся под санкциями, окажут давление на Путина и потребуют, например, изменить политику на Украине или свернуть вмешательство России в американские внутренние дела. Ничего подобного не происходит, потому что Россия в большей мере является патримониальным государством, в котором личное богатство и положение в обществе в конечном итоге зависит от властей предержащих.

Американские политики также повинны в том, что не считаются всерьез с желанием России иметь имидж великой державы. По многим меркам Россия действительно слаба: ее экономика – лишь малая доля американской экономики, по стандартам Соединенных Штатов население России нездорово, а инвестиции России в высокие технологии намного отстают от американских вложений в этот сектор. Однако российские лидеры уверены, что для выживания их страна должна быть великой державой – одной из нескольких стран, определяющих структуру, суть и направление мировой политики, и в погоне за этим статусом они готовы переносить серьезные лишения. Этот менталитет был движущей силой поведения России на мировой арене со времен Петра Первого, который около 300 лет назад привел свое государство в Европу.

После распада Советского Союза российские лидеры сосредоточились на восстановлении великодержавного статуса России подобно тому, как поступили их предшественники после национального унижения в Крымской войне 1850-х гг. и после гибели Российской империи в 1917 году. Как писал Путин два десятилетия тому назад, «впервые за последние 200–300 лет Россия стоит перед лицом реальной опасности оказаться во втором, а то и в третьем эшелоне государств мира. Чтобы этого не произошло, необходимо огромное напряжение всех интеллектуальных, физических и нравственных сил нации … Все сейчас зависит только от нашей способности осознать степень опасности, сплотиться, настроиться на длительный и нелегкий труд».

Часть этой задачи – противодействие Соединенным Штатам. По мнению Путина, именно они составляют главное препятствие для великодержавных устремлений России. В отличие от амбициозных представлений Вашингтона об однополярном мире Кремль настаивает на построении многополярного мира. Если говорить конкретнее, Россия стремится подорвать позиции Вашингтона, противодействуя его интересам в Европе и на Ближнем Востоке, а также пытаясь запятнать репутацию США как образцовой демократии посредством вмешательства в выборы и усугубления внутриполитического разлада в Америке.

Мир России

Стремясь восстановить великодержавный статус, Россия бросает геополитические вызовы Соединенным Штатам. Эти вызовы проистекают из вековых проблем России, вынужденной защищать огромную малонаселенную и многонациональную страну, лишенную физических заслонов и граничащую либо с могущественными государствами, либо с нестабильными территориями. Россия справлялась с этим, жестко контролируя внутриполитическую ситуацию, создавая буферные зоны на границах и не допуская формирования сильной коалиции соперничающих держав. Сегодня подобный подход противоречит интересам США в Китае, Европе, на Украине и Ближнем Востоке.

Ни одна часть Восточной Европы и бывшего СССР не представляется российским политикам более важной, чем Украина, которая стратегически позиционируется как путь на Балканы и в Центральную Европу, обладает огромным экономическим потенциалом и считается колыбелью великой русской цивилизации. Когда народное восстание 2014 г., поддержанное Вашингтоном, угрожало вывести Украину из орбиты российского влияния, Кремль захватил Крым и спровоцировал мятеж в восточной части Донбасса. То, что Запад счел вопиющим нарушением международного права, Кремль истолковывал как право на самооборону.

Глядя на Европу в целом, российские лидеры видят одновременно конкретную угрозу и сцену для демонстрации величия России. С практической точки зрения шаги, предпринятые Европой в направлении политического и экономического объединения, были чреваты появлением на границах России огромного образования, которое, подобно Соединенным Штатам, значительно превосходило бы Россию по численности населения, материальному богатству и силе. Психологически Европа по-прежнему возбуждает великодержавные амбиции России. За три прошедших столетия Россия не раз демонстрировала мастерство в ходе великих европейских сражений, вела искусную дипломатию и большую игру. Например, после поражения Наполеона в 1814 г. именно российский император Александр I принял ключ от Парижа. Объединение Европы и продолжающаяся экспансия НАТО привели к вытеснению России с европейского поля и к уменьшению ее влияния на европейскую политику. Поэтому Кремль удвоил усилия по углублению разногласий и линий размежевания между европейскими странами, а также начал сеять в умах политических лидеров уязвимых стран НАТО сомнения относительно приверженности их союзников обязательствам по коллективной обороне.

Россия вернулась на Ближний Восток после 30 лет отсутствия. Поначалу Путин вмешивался в сирийские события, чтобы защитить своего подопечного Асада и не допустить победы радикальных исламистских сил, которые поддерживали связи с экстремистами внутри России. Но после того, как он спас давнего друга, амбиции начали расти ввиду отсутствия решительных действий американцев в этой арабской стране. Россия решила использовать Ближний Восток в качестве арены для демонстрации своих претензий на статус великой державы. Действуя в обход миротворческого процесса под эгидой ООН, в котором США остаются главным игроком, Россия объединила усилия с Ираном и Турцией в поиске окончательного разрешения кризиса в Сирии. Для снижения риска прямой конфронтации между Ираном и Израилем Россия укрепила дипломатические связи с Израилем. Она восстановила отношения с Египтом и начала работать с Саудовской Аравией, чтобы взять под контроль цены на нефть.

Москва также продолжила курс на сближение с Китаем для создания стратегического противовеса Соединенным Штатам. Эти отношения помогли противостоять влиянию США в Европе и на Ближнем Востоке. Но у Вашингтона более серьезную озабоченность должно вызывать потенциальное расширение возможностей Пекина благодаря его сотрудничеству с Россией. Москва помогла Китаю выйти на рынки стран Центральной Азии и (в меньшей степени) на рынки Европы и Ближнего Востока. Она предоставила Китаю доступ к природным ресурсам по выгодным ценам и продала ему свои продвинутые военные технологии. Короче, Россия всячески способствует усилению Китая в качестве грозного конкурента Соединенных Штатов.

Нынешняя более самонадеянная внешняя политика Москвы отражает не столько возросшую силу страны (в абсолютном выражении ее потенциал не слишком увеличился), сколько ее веру в то, что на фоне нерешительности США ее относительная мощь возрастает. Одним из главных мотивов проведения Россией наступательной политики на мировой арене является устойчивый страх, боязнь того, что в долгосрочной перспективе возможно опасное отставание от Соединенных Штатов и от Китая. В российской экономике наблюдается застой, и даже по официальным прогнозам надежды на значительный прорыв в следующем десятилетии практически нет. Россия не может вкладывать столько же средств, сколько инвестируют два ее главных конкурента, в такие важные технологии, как искусственный интеллект, биоинженерные решения и роботизация. А ведь в будущем именно они будут определять суть силы и мощи страны. Возможно, Путин демонстрирует жёсткость сейчас, когда относительная мощь его страны возросла, чтобы лучше позиционировать Россию в новом многополярном мировом порядке, формирование которого происходит у него на глазах.

Между приспособлением и сопротивлением

Вызов, который современная Россия бросает США, не связан с экзистенциальной борьбой между этими странами в годы холодной войны. Скорее, это более ограниченное соперничество между великими державами с конкурирующими стратегическими интересами и задачами. Если Соединенные Штаты сумели договориться с Советским Союзом об укреплении мира и безопасности, продвигая при этом американские интересы и ценности, то, конечно же, они могут сделать то же самое и с современной Россией.

Начав с Европы, политикам США следует отказаться от расширения НАТО еще дальше на бывшие советские территории. Вместо того чтобы обхаживать страны, которые НАТО не готово защищать военными средствами (достаточно вспомнить вялую реакцию на российскую агрессию против Грузии и Украины), альянсу следует упрочивать внутренние связи и заверить уязвимые страны блока в приверженности обязательствам по коллективной обороне. Прекращение дальнейшего расширения НАТО на Восток устранит главную причину посягательств России на суверенитет бывших советских республик. Однако Соединенным Штатам нужно продолжать сотрудничество с этими странами в сфере безопасности, поскольку к подобным связям Россия относится терпимо.

До сих пор Соединенные Штаты настаивали на том, что для Украины остается возможность присоединения к НАТО. Вашингтон категорически отвергает включение Крыма в состав России и требует завершения конфликта в Донбассе на основании соглашения, подписанного в Минске в 2015 г. и предусматривающего особый автономный статус сепаратистских регионов внутри воссоединенной Украины. При таком подходе ситуация почти не сдвигается с мертвой точки. Конфликт в Донбассе продолжается, и Россия пускает все более глубокие корни в Крыму. Борьба с Россией отвлекает Украину от давно назревших реформ – страна страдает от коррупции, политической неопределенности и экономической отсталости. Избрание нового президента Владимира Зеленского, сторонники которого сейчас доминируют в парламенте, создало возможность для всеобъемлющего разрешения кризиса.

Необходимо пойти на два компромисса. Во-первых, чтобы успокоить Россию, Соединенным Штатам следует сказать Украине, что членство в НАТО снимается с повестки дня, но при этом продолжать углублять двустороннее сотрудничество с Киевом в вопросах безопасности. Во-вторых, Киеву следует признать включение Крыма в состав России в обмен на согласие Москвы на полное воссоединение Донбасса с Украиной без какого-либо особого статуса. Всеобъемлющее соглашение должно предусматривать компенсации Украине за утраченное в Крыму имущество, гарантии беспрепятственного доступа к прибрежным ресурсам и прохода через Керченский залив к портам на Азовском море. По мере реализации этих договоренностей США и Евросоюз постепенно снимали бы санкции с России. В то же время они могли бы предложить Украине существенную финансовую поддержку для облегчения реформ, исходя из того, что сильная, процветающая Украина – лучшее средство сдерживания российской агрессии в будущем и необходимый фундамент для построения более конструктивных российско-украинских отношений.

Первоначально такой подход будет скептически воспринят в Киеве, Москве и других странах Европы. Но Зеленский главную ставку в своей предвыборной программе сделал на разрешение конфликта в Донбассе, а Путин приветствовал бы любую возможность перенаправить средства и внимание на противодействие поднимающейся в России волне социально-экономических выступлений. Тем временем европейские лидеры устали от украинских проблем и хотят нормализации отношений с Россией, не отказываясь при этом от принципов европейской безопасности. Настало время смелой дипломатии, которая позволила бы всем сторонам заявить о частичной победе и смириться с жесткими реалиями: НАТО не готово принять в свой состав Украину, Крым не вернется к Украине, а сепаратистское движение в Донбассе нежизнеспособно без активной поддержки Москвы.

Более умная стратегия в отношении России не будет сбрасывать со счетов последствия военного вмешательства Кремля на Ближнем Востоке. Главные вызовы для США в этом регионе исходят от Ирана, а не от России. У Москвы свои интересы в Иране, которые не всегда совпадают с интересами Вашингтона, но вовсе необязательно противостоят им. Как и Соединенные Штаты, Россия не хочет, чтобы у Тегерана появилось ядерное оружие, поэтому она поддержала ядерную сделку с Ираном, так называемый Совместный всеобъемлющий план действий. Правда, администрация Трампа вышла из этой сделки в 2018 году. Как и Соединенные Штаты, Россия не хочет, чтобы Иран доминировал на Ближнем Востоке. Москва стремится добиться нового равновесия в регионе, хотя и не в той конфигурации, какую предпочел бы видеть Вашингтон. Кремль работает над улучшением отношений с другими региональными державами, такими как Египет, Израиль, Саудовская Аравия и Турция. Ни одна из этих стран не поддерживает теплые или дружеские отношения с Ираном. Россия уделяет особое внимание Израилю, позволяя ему наносить удары по позициям Ирана и «Хезболлы» в Сирии. Если бы США уважительно отнеслись к ограниченным интересам России в Сирии и приняли Россию в качестве регионального игрока, они, вероятно, смогли бы убедить Кремль делать больше для сдерживания агрессивного поведения Ирана. Администрация Трампа уже движется в этом направлении, но нужны еще более энергичные усилия.

Вашингтон должен также обновить подход к сдерживанию гонки вооружений. Соглашения, работавшие последние 50 лет, утратили актуальность. Мир движется к многополярному порядку – в частности, Китай активно модернизирует вооруженные силы. Страны разрабатывают передовые образцы обычных вооружений, способные уничтожать хорошо защищенные и укрепленные цели, которые когда-то были уязвимы только для ядерного оружия, а также кибероружие, способное выводить из строя командно-штабные системы управления. В результате разрушается режим контроля над вооружениями. Администрация Буша вышла из Договора по ПРО в 2002 г. – президент назвал этот договор «устаревшей реликвией» времен холодной войны. А в 2019 г. администрация Трампа вышла из Договора о ликвидации ракет средней и меньшей дальности, который она высмеяла как неэффективный и безнадежно устаревший.

Вместе с тем Соединенным Штатам следует продлить новый Договор о сокращении стратегических наступательных вооружений (СНВ), подписанный в 2010 году. Срок его действия истекает в 2021 году. Россия выступает за его продление, а администрация Трампа колеблется. Этот документ содействует прозрачности в отношениях между двумя странами и может укрепить доверие между ними, что немаловажно в эпоху натянутых отношений. Однако договор не сдерживает ускоряющуюся гонку все более мощных и изощренных вооружений. Например, наиболее многообещающие системы вооружений – сверхзвуковое оружие и кибероружие – не подпадают под действие СНВ. Политикам нужно разработать режим контроля над вооружениями с учетом современных, быстро развивающихся технологий, который включал бы и другие крупные державы. Хотя на определенном этапе Китай нужно подключить к этому процессу, Соединенным Штатам и России следует показать пример, как они это делали раньше, поскольку они накопили уникальный опыт учета теоретических и практических требований стратегической стабильности, а также принятия соответствующих мер по контролю над вооружениями. Вашингтону и Москве нужно разработать новый режим контроля над вооружениями, а затем подкрепить его многосторонней поддержкой.

Что касается стратегических проблем ядерных вооружений и других вопросов, то США не удастся предотвратить укрепление Китая, но они могут направить растущую китайскую мощь по пути, соответствующему американским интересам. Соединенным Штатам следует подключить Россию к этой работе вместо того, чтобы толкать ее в объятия Китая, как они это делают в настоящее время. Конечно, невозможно настроить Россию против Пекина, поскольку у нее есть веские основания для добрососедских отношений с Китаем, уже превосходящим Россию как великая держава. Однако США могли бы содействовать иному раскладу сил в Северо-Восточной Азии, который служил бы их целям.

Для этого американским политикам нужно способствовать умножению у России альтернатив Китаю. Это улучшит переговорные позиции Кремля и снизит риск перекоса в соглашениях между Москвой и Пекином в сфере безопасности в пользу Китая, как это происходит сейчас. По мере улучшения отношений между США и Россией в других областях Соединенным Штатам следует сосредоточиться на снятии санкций, которые сдерживают инвестиции Японии, Южной Кореи и США на российском Дальнем Востоке и создание совместных предприятий с участием российских компаний в Центральной Азии. Увеличение возможностей дало бы Кремлю больше рычагов воздействия во взаимоотношениях с Китаем, что выгодно Вашингтону.

Усилия Вашингтона по снижению конкуренции на региональном уровне могли бы убедить Россию уменьшить масштаб вмешательства в выборы, но эту проблему так быстро не решить. Определенное вмешательство России и других стран неизбежно в современном взаимосвязанном мире. Поскольку европейские демократии сталкиваются с похожими вызовами, Соединенным Штатам нужно работать с союзниками над общим согласованным и решительным реагированием на подобные киберугрозы. Должны быть проведены какие-то «красные линии» в отношении поведения России. Например, американским официальным лицам следует заявить о недопустимости компьютерных взломов, превращения украденной информации в оружие или искажения данных, включая списки избирателей и подсчет голосов. В случае согласованного обмена разведданными и опытом и проведения совместных операций США и их союзники смогут обезопасить важную электоральную инфраструктуру, противодействуя подрывной деятельности России с помощью уголовного преследования и точечных санкций, а также наносить превентивные контрудары в киберпространстве, когда это уместно.

Российские пропагандистские СМИ, такие как телеканал «Россия сегодня», радио «Спутник» и социальные сети, представляют собой более сложную проблему. Однако уверенное в себе, зрелое и искушенное демократическое общество должно легко сдерживать эту угрозу, не пытаясь при этом лихорадочно блокировать сайты и аккаунты в «Твиттере» с нежелательным контентом. В условиях межпартийного озлобления внутри Соединенных Штатов СМИ и политический класс преувеличивают угрозу, обвиняя Россию в провоцировании внутриполитических разногласий. При этом опасно сужается пространство для дебатов, поскольку американцам внушают, что любые мнения, совпадающие с официальной позицией России, – часть кампании влияния, инспирированной Кремлем. Более конструктивным подходом со стороны США и других демократий было бы повышение осведомленности широкой общественности об искусстве манипулирования сознанием, которым хорошо владеют средства массовой информации, а также улучшение навыков критического чтения разных материалов. При этом не стоит отказываться от энергичных дебатов, являющихся жизненной силой любого демократического общества. Некоторые скандинавские страны и прибалтийские государства прилагают значительные усилия для решения этих задач, но Соединенные Штаты отстают от них в этом вопросе.

Повышая защищенность своих систем и осведомленность граждан, США также должны вовлекать Россию в установление правил поведения в киберпространстве. Даже если на практике эти нормы не полностью соблюдаются, они помогут сдерживать и ограничивать наиболее возмутительное поведение и действия – наподобие того, как Женевские соглашения сдерживают вооруженные конфликты.

Предлагаемое сочетание компромиссов и мер противодействия учитывает интересы России и американской мощи. Данный подход резко отличается от тех, к которым американские администрации прибегали со времен окончания холодной войны. Прежние стратегии опирались на неверное истолкование намерений России, а их авторы отказывались признавать ограниченность возможностей Соединенных Штатов. Во многих отношениях данная стратегия олицетворяла бы возврат к традициям внешней политики США, сложившимся до окончания холодной войны.

Главная традиция всегда заключалась в предусмотрительных действиях, терпеливом проведении внешней политики на протяжении длительного времени. Что касается краткосрочной перспективы, то, согласно этой традиции, нужно довольствоваться постепенным прогрессом и пошаговыми завоеваниями. Соединенные Штаты не боялись идти на компромиссы (приспосабливаться), потому что были уверены в своих ценностях и в будущем триумфе. Они сознавали свою силу, но понимали ограниченность возможностей и уважительно относились к потенциалу и способностям противника. Это тонкое понимание было характерно для стратегий всех американских президентов во время холодной войны и позволяло справляться с вызовами, которые бросала им Москва. Вернувшись к истокам своего славного прошлого, США смогут справиться с теми вызовами, которые существуют сегодня.

Россия. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 января 2020 > № 3305439 Томас Грэм

ГЛОССАРИЙ

Вместе с замечательными авторами мы попробовали составить перечень наиболее важных понятий, которые употребляются для описания российской внешней политики: великодержавие, гибридная война, мессианизм, прагматизм, национальный интерес, равноправие, стратегия, стратегическая стабильность, суверенитет, справедливость. Это не классические словарные статьи, которые должны быть дистиллированными по определению, а осмысление, как те или иные понятия преломляются в прикладной деятельности.

В – Великодержавие - Андрей Цыганков

Г – Гибридная война - Василий Кашин

М – Мессианизм - Иван Сафранчук

П – Прагматизм - Мария Ходынская-Голенищева

Н – Национальный интерес - Павел Цыганков

Р – Равноправие - Николай Косолапов

С – Справедливость - Вера Агеева

С – Стратегия - Андрей Сушенцов

С – Стратегическая стабильность - Дмитрий Суслов

С – Суверенитет - Александр Филиппов

В – великодержавие

Андрей Цыганков

В теории международных отношений великодержавность связывают не только с независимостью внешней политики и безопасностью страны, но и с возможностями и влиянием, которыми обладают лишь немногие государства в мире. При этом в понятие «великая держава» вкладываются разные смыслы. Для одних речь идет о материально-силовых возможностях, для других – о статусе и престиже, для третьих – об идейно-политическом измерении и способности вести за собой силой примера. Наиболее упрощенной выглядит трактовка великодержавности представителями американского неореализма, для которого все государства одинаковы и различаются лишь силовым потенциалом.

Державное мышление отличают, по крайней мере, три принципа. Во-первых, державники выступают за раздельное рассмотрение роли внутренних и внешних факторов в развитии общества. Они убеждены в приоритетности факторов международного окружения как наименее подверженных контролю и наиболее потенциально дестабилизирующих. Внешняя политика, следовательно, не может быть лишь отражением потребностей внутреннего развития, но должна отвечать на международные вызовы. Во-вторых, державники исходят из постоянства геополитических интересов государства. У государства нет постоянных друзей и врагов, а есть лишь постоянные интересы – вслед за лордом Пальмерстоном эту максиму нередко повторяют и российские державники. Державники могут выступать сторонниками национальной идеологии, если она не сковывает государство, а помогает сформулировать и защитить его интересы. Третий принцип связан со вторым и сводится к гибкости внешнеполитических союзов. Если у государства нет миссии, но есть постоянные национальные интересы, то руководители государства должны быть готовы сотрудничать с кем угодно, но ровно настолько, насколько это необходимо для соблюдения державного интереса.

За общими компонентами и принципами (велико)державности скрываются различные исторические условия ее формирования. Каждая держава национально и исторически своеобразна, по-своему решает возникающие перед ней задачи и вкладывает в обоснование значимости избранных решений свой смысл. Для России великодержавность исторически определялась важностью сохранения внутреннего единства территориально протяженного и социально-разнородного государства. Ее смыслом является конструкция сильного, способного к управлению сложной страной государства. Без такого государства трудно представить себе собирание земель и укрепление границ в московский период, нанесение поражения сильнейшей в начале XVIII века шведской державе, участие в поддержании европейского баланса сил в XIX столетии и создание советского строя в XX веке.

Своеобразие внешних условий России включает в себя протяженность сухопутных границ, соседство с мощными государствами, пограничное положение между западной и незападной цивилизациями и другие факторы. Следует подчеркнуть и то, что в силу относительной геополической удаленности, размера и православия Россия не является органической частью Европы. Но она стремилась слиться с западным миром, при этом утверждая себя в качестве самостоятельной, культурно своеобразной державы.

Русская великодержавность подразумевает наличие (1) сферы культурно-ценностного влияния в Евразии и Европе, (2) политико-экономической самодостаточности и (3) военного потенциала, достаточного для нанесения поражения любой другой державе. Понимаемая таким образом великодержавность обеспечивает достижение стратегических целей выхода в Европу, поддержания особых доверительных отношений с Востоком и сохранения определяющего влияния на евразийском материке.

Разделяя сформулированный набор принципов мышления, русские державники представляют собой неоднородную группу, различаясь предлагаемыми стратегиями достижения целей государства. С некоторой долей упрощения можно выделить три основные группы.

К первой относятся те, кто исторически выступал за союз с Западом против общих угроз. Примерами такого сотрудничества могут быть попытки России участвовать в Первой северной войне против Швеции (1655–1660) в союзе с другими европейскими государствами. Чуть позже Россия присоединилась к Священной лиге для противостояния Оттоманской империи, подписав в этих целях в 1686 г. договор о вечном мире с Польшей, своим давним соперником. Петр I начинал свое правление с посольского путешествия, преследовавшего целью объединение европейских государств против шведской угрозы. Провозглашение России «европейской державой» и екатерининское участие в Семилетней войне укладывается в то же понимание методов державничества. Еще более важный пример – Священный союз, заключенный Александром I с другими европейскими государствами во имя предотвращения опасности, подобной той, которая еще недавно исходила от наполеоновской Франции. Во второй половине ХIХ и в ХХ столетии примерами союзов с западными странами против общей угрозы были Антанта, попытка создать антигитлеровскую коалицию в преддверии Второй мировой войны, а также открытие Второго фронта в целях нанесения поражения фашизму. В ХХI веке Россия пыталась выстроить единый союз с Западом против международного терроризма.

Ко второй группе русских державников относятся выступающие за гибкую союзническую политику, не замкнутую на странах Запада как приоритетных партнерах. В условиях, когда России не удавалось достичь целей в союзе с западными странами или добиться их поддержки, российские правители нередко уходили в относительную изоляцию для перегруппировки сил, или получения «передышки» (Владимир Ленин). В начале ХVII века после нескольких поражений в противостоянии с Польшей Россия не выходила из изоляции до 1654 г., когда она начала новое наступление присоединением Украины. В XVIII веке Россия взяла двадцатилетнюю паузу, заняв позицию нейтралитета в войне со Швецией для финансового и демографического оздоровления. После поражения в Крымской войне Россия «сосредотачивалась», проводя в жизнь политику гибких союзов, пока не смогла наконец восстановить утраченные позиции на Черном море. «Мирное сосуществование» большевиков и сталинская теория «социализма в отдельной взятой стране» тоже относились к попыткам ослабить внешнеполитическую активность для укрепления страны, вышедшей из революции и гражданской войны. Наконец к этой же группе державного мышления можно относить попытки Евгения Примакова маневрировать между Западом, Китаем и Индией после окончания холодной войны.

Для третьего типа русского державного мышления характерна наступательность, в том числе в отношениях с Западом, если последний отказывается признать важнейшие внешнеполитические интересы России. Россия неоднократно утверждала свои интересы в одностороннем порядке, невзирая на критику западных стран. В XVII веке российское государство вело многочисленные войны с Польшей и Оттоманской империей, стремясь к укреплению границ и защите балканских славян. В XVIII веке Пётр нанес сокрушительное поражение Швеции, не вступая для этого в союз с европейскими государствами. В основном успешные войны с Турцией продолжились вплоть до Крымской войны, которую Россия проиграла благодаря поддержке, оказанной Турции Англией и Францией. После внутреннего выздоровления Россия вернулась к активной политике на Балканах, нанеся туркам новое поражение в 1870-е годы. В ХХ веке большевистская доктрина «мировой революции» стала ярким примером наступательного мышления, поскольку ставила под сомнение саму систему западных государств-наций. В 1920 г. большевики даже попытались вторгнуться в Польшу для смены правительства. Во время холодной войны наступательным был курс Советского Союза, стремившегося к укреплению геополитического влияния в мире, как, например, в период Карибского кризиса в 1962 г. или в случае ввода войск в Афганистан в 1979 году. После окончания холодной войны российская наступательность проявилась в вооруженном вмешательстве в конфликт Грузии и Южной Осетии, присоединении Крыма и вступлении в войну в Сирии.

В зависимости от того, какие коалиции выстраивали державники и какого рода политику защищали внутри страны, их идейными оппонентами были представители западнического или самобытно-цивилизационного мышления. Западники опасались, что державность ослабит страну внутренне, поскольку противопоставит отсталую в материально-технологическом и политическом отношении Россию передовому Западу. Связывая российскую идентичность с Европой, западники выступают за воспроизводство на российской почве европейских политических институтов и выстраивание приоритетных, стратегических отношений с европейскими странами. Представители цивилизационного мышления нередко поддерживали державников, считая великодержавность условием защиты национальных ценностей от внешних посягательств. В то же время сторонники русской самобытности могут оказаться в числе критиков державности, если считают, что она ослабляет общество. Например, для славянофилов национальные интересы и границы были вторичны, а главным являлось создание условий для свободного общинного труда и жизни в православной вере.

Державный тип мышления традиционно поддерживался широкими слоями общества, особенно если не требовал значительных жертв со стороны населения и не оборачивался внешнеполитическими поражениями. При этом державность нередко оказывалась для русского народа тяжелой ношей, если государство решало внешнеполитические задачи за счет напряжения общественных ресурсов. Подвергаясь многочисленным опасностям извне, русские консолидировались вокруг государства для сохранения свободы от внешних посягательств, но при этом теряли свободу внутреннюю. Со временем они утратили возможности свободного общинного хозяйствования («мир») и участия в управлении и выборах князя («вече»), создав централизованное патримониальное государство. По оценке историка Георгия Вернадского, «самодержавие и крепостное право стали ценой, которую русские заплатили за национальное выживание». Военная сила, имперское могущество и способность противостоять внешним вторжениям постепенно стали самоцелью государственной политики. Бедность и крепостное право превратились в средства ускоренной мобилизации армии. Власть нередко игнорировала назревшие потребности в реформах, видя в них опасность для сложившейся в России системы правления.

Ценой внутреннего перенапряжения было ослабление внутреннего и внешнего компонентов державности. Распад советского государства – пример такого перенапряжения в результате длительного противостояния более развитым странам Запада. Традиционные опоры державности, в задачу которых входит защита безопасности государства – армия и силовые структуры – оказались в униженном положении, в то время как укрепился класс нового «боярства», или олигархов. Деморализации армии способствовала запоздалая и плохо продуманная военная кампания по стабилизации в Чечне. Население, лишившись денежных накоплений в результате олигархических в своей основе экономических реформ, не поддерживало власть. В стране подняла голову преступность, и государство не успевало реагировать на массовые нарушения законности против граждан. Конфликт исполнительной и законодательной властей, приведший к использованию силы против парламента в октябре 1993 г., довершал картину чрезвычайного ослабления государства. Во внешней политике российское руководство стремилось проводить прозападный курс, по существу отказавшись от принципов державной политики.

Постепенно, во многом благодаря усилиям созданного Совета по внешней и оборонной политике и деятельности министра иностранных дел Евгения Примакова, понятие державности вернулось в политический лексикон в качестве одного из центральных. В 2000-е гг. в целом благоприятное внешнее окружение и отсутствие угрозы войны позволило руководству страны сосредоточиться на решении внутренних задач, связанных с экономической и политической стабилизацией. Результатом стало завершение военных действий на Северном Кавказе, относительная консолидация политического класса и восстановление способности проводить независимую внешнюю политику.

Будущее российской державности связано с выстраиванием новых международных коалиций в условиях мировой турбулентности и способностью руководства страны осуществить переход к новой модели государства. С первым дело обстоит лучше, чем со вторым. Державность во внешней политике способствовала восстановлению важных и утраченных в 1990-е гг. позиций. Выдержала проверку временем ориентация на укрепление баланса сил и престижа великой державы. Уходит в прошлое мир единственной сверхдержавы. Меняется и децентрализуется Европа. Россия разворачивается к Азии, реализуя проекты Большой Евразии, Шанхайской организации сотрудничества и другие. Перед страной открываются новые возможности налаживания международного сотрудничества за пределами западного мира.

Более трудным является переход к новой государственности. Он сопряжен с комплексом мер по преодолению политического наследия 1990-х гг., связанного не столько с сильным державным государством, сколько с его отсутствием. Экономическое пробуксовывание, коррупция, ориентация на стабильность вместо развития – «родимые пятна» российского капитализма, возникновение которого связано с залоговыми аукционами, рейдерством, экспортом энергоресурсов, а также неспособностью правительства реализовать единые принципы и правила в политике и экономике. В этой области державность во многом остается благим пожеланием. Впереди трудный период, требующий новых стратегий формирования сильного и легитимного государства.

Без создания такого государства державность не может считаться полностью состоявшейся. Для державников является аксиомой, что государство должно обладать значительной свободой от вмешательства не только внешних, но и внутренних групп интересов, без чего невозможно осуществление политической стратегии в интересах общества в целом. В частности, Примаков в должности премьер-министра пытался бороться с засильем Бориса Березовского и других олигархов ельцинской «семьи». Позднее, на посту руководителя Торгово-промышленной палаты он отстаивал важность выработки и соблюдения четких правил в отношении экономики и собственности, предупреждал об опасности силовых «наездов» на бизнес. Понимал он и опасности, связанные с чиновничьим засильем и коррупцией. Сильное государство должно быть правовым и опирающимся на институты, а не на чреватые злоупотреблениями неформальные связи. Сильная исполнительная власть нуждается в независимости судов, частичной региональной децентрализации, честных выборах и борьбе с коррупцией.

В эпоху глобальной нестабильности и перехода власти выживет тот, кто сумеет приспособить к своим нуждам внешние и внутренние условия. В мире происходит масштабная перекройка рынков, региональных систем и военно-политических союзов. Современная державность должна сочетать отстаивание важнейших интересов в мире с активным выстраиванием нового миропорядка и проведением необходимых для этого внутренних реформ. Твердость защиты суверенитета предусматривает гибкое умение создавать новое и желаемое в экономической, информационной, военной и политической сферах. С осуществлением такого курса сопряжено немало трудностей, включающих в себя не только риски противодействия развитым в материально-экономическом отношении державам, но и способность выбирать растущие сферы внутреннего развития и вкладываться в перспективные международные проекты.

Г – Гибридная война 

Василий Кашин

Понятие «гибридная война» прочно связалось на Западе с Россией после присоединения Крыма. Значительную роль в этом сыграло распространение мифа о наличии у России специальной стратегии противостояния, известной как «доктрина Герасимова». Ее существование к настоящему времени опровергнуто самими авторами мифа. Но история с «доктриной Герасимова» показательна: за российскую стратегию гибридной войны были выданы идеи аналогичной стратегии Соединенных Штатов. Они, в свою очередь, сформировались у российских военных и политиков на основе осмысления опыта «цветных революций» 2000-х гг. и «арабской весны» начала 2010-х годов.   

К моменту крымских событий военные теоретики не только на Западе, но и на Востоке осмыслили различные формы невоенного противоборства государств. Высокая стоимость и чудовищная опасность современной высокотехнологичной войны требовала найти такие формы участия в конфликтах, которые позволяли бы контролировать эскалацию и добиваться целей строго дозированным применением силы. 

Эти концепции (например, в опубликованной в 1999 г. книге «Война без границ» // Unrestricted Warfare китайских полковников Цяо Ляна и Ван Сянсуя) не сводятся к распространенным в настоящее время представлениям о гибридной войне. Речь идет о комплексной стратегии противостояния великих держав с применением неограниченного арсенала методов. 

Концепции гибридной войны упрощают борьбу между государствами. Государство, взявшее их на вооружение, получает пропагандистский инструмент для демонизации противника, но наносит удар по собственной стратегической культуре. Его способности понимать намерения оппонента в результате падают. 

Гибридная война наиболее часто определяется как конфликт с использованием информационной борьбы, экономического и политического давления в сочетании с ограниченным применением вооруженной силы. Предполагается, что действия по всем направлениям помогают нивелировать превосходство Запада в обычных вооружениях. Это понятие расплывчато и опасно. Оно было введено в оборот в середине 2000-х гг., использовалось для описания войны в Ливане 2006 г., а по-настоящему популярным стало на волне украинского кризиса.   

Однако все приемы гибридной войны известны много лет, если не веков. Появление новых технологических возможностей в связи с развитием информационно-коммуникационных технологий мало что меняет в сути отношений вовлеченных в конфликт стран. На протяжении всей истории человечества любая хорошо спланированная военная кампания сопровождалась усилиями в области пропаганды, дипломатии, разведки и экономики. О том, что победа с применением именно этих инструментов предпочтительней лобового столкновения, писал еще Сунь Цзы. 

Нет ничего нового в поддержке повстанческих движений на территории иностранного государства, вводе на его территорию собственных регулярных войск под видом добровольцев и в прочих методах, часто подаваемых в качестве неизвестной и страшной угрозы. Эти методы широко применялись всеми участниками холодной войны, прежде всего, США, СССР и Китаем. Они нередко использовались и до холодной войны. 

Фактически, гибридность позволяет навешивать устрашающую этикетку «война» на широчайший спектр достаточно рутинных внешнеполитических, пропагандистских и разведывательных мероприятий, зачастую являющихся неизбежной частью межгосударственных отношений.   

Приписывание стране гибридной стратегии может рассматриваться как элемент политики по ее изоляции. 

Цель такой политики – лишить противника возможности отстаивать свою точку зрения. Любая форма разъяснения позиции, попытки защититься от обвинений и изменить позицию другой стороны могут быть теперь интерпретированы как дезинформация и информационное нападение. Появляется также возможность ограничить дипломатическую активность противника, которая по своей природе предполагает установление связей, распространение и сбор информации и влияние на точку зрения собеседника. Фактическое разрушение российско-американских каналов политической коммуникации в посткрымский период и особенно на фоне истерии с российским «вмешательством в выборы» в Соединенных Штатах в этом отношении весьма показательно. 

Россия также склонна приписывать гибридную стратегию своим оппонентам. Предполагаемая гибридная угроза со стороны Европы и США, осмысливаемая под военным углом, ведет к вполне конкретным и важным выводам, касающимся внутренней политики. В известном выступлении начальника генерального штаба Вооруженных сил России Валерия Герасимова на общем собрании Академии военных наук 1 марта 2019 г. в качестве элементов новой военной стратегии США и их союзников упоминаются «цветные революции» и «мягкая сила». Предполагается, что целью американских стратегий является «ликвидация государственности неугодных стран, подрыв суверенитета, смена законно избранных органов государственной власти». Герасимов отмечает, что Пентагон разрабатывает принципиально новую стратегию под названием «Троянский конь», которая заключается в использовании «протестного потенциала пятой колонны» с одновременным нанесением ударов высокоточным оружием по наиболее важным объектам. Соответственно, российский ответ предусматривает «комплекс мер по упреждающей нейтрализации угроз безопасности государства». 

Россия, как и прочие крупные военные державы, обладает военными и невоенными средствами борьбы, которые могут применяться в условиях мирного времени или вооруженного конфликта низкой интенсивности. Этот арсенал в его нынешнем виде создавался главным образом в эпоху холодной войны. Скрытные и не признаваемые военные вмешательства, поддержка повстанческих движений и создание «квазидобровольческих» формирований для интервенций за рубежом в сочетании с дезинформацией, пропагандой и поддержкой оппозиции использовались тогда всеми крупными странами.   

Что касается СССР, то ограниченные и тайные военные интервенции широко применялись им с раннего периода советской истории. Классическим примером можно считать вмешательство в гражданскую войну в Афганистане 1929 года. Под командованием Виталия Примакова двухтысячный отряд красноармейцев, облаченных в афганскую военную форму и вооруженных трофейным английским оружием, вторгся в эту страну. Целью знаменитого «рейда Примакова» было изменение хода войны в пользу дружественного СССР короля Амануллы-хана. Операция готовилась в тесной координации с представителями Амануллы, и к отряду Примакова присоединялись местные этнические формирования. Рейд, завершившийся захватом Мазари-Шарифа в апреле 1929 г., был предпринят, однако, слишком поздно и уже не смог переломить ход гражданской войны. Многое в его организации тем не менее можно считать характерным для подобных операций Советского Союза и постсоветской России. 

В ходе «афганской спецоперации» СССР пытался повлиять на внутренний конфликт за счет ограниченного, тайного и краткосрочного вмешательства в ключевой момент (который, как оказалось в дальнейшем, был выбран неверно). Советским силам следовало изменить ход конфликта в пользу союзника и уйти. Но они ни в коем случае не должны были выступать главной действующей силой в конфликте. СССР тщательно избегал привлекать внимание к своей операции и стремился жестко контролировать масштабы вовлеченности в войну. После того, как стало ясно, что поражение Амануллы-­хана предотвратить не удалось, СССР свернул интервенцию, невзирая на продемонстрированное подавляющее тактическое и техническое превосходство Красной Армии. 

Сходным образом осуществилось более крупное и успешное вмешательство в Синьцзяне в ноябре 1933 – апреле 1934 года. В операции в поддержку генерал-губернатора Шэн Шицая участвовали войска НКВД, замаскированные под действовавшие в регионе белоэмигрантские формирования. К ней привлекались собственно бывшие белогвардейцы, завербованные советской разведкой, а также просоветские формирования из числа местного населения. Интервенция продолжалась недолго, после решения поставленных задач советские войска ушли, оставив в Синцзяне ограниченный контингент и группу советников для наблюдения за ситуацией. 

«Квазидобровольческой» операцией было советское участие в гражданской войне в Испании. Несмотря на присутствие в стране тысяч советских военнослужащих и крупные военные поставки, вмешательство в конфликт СССР отрицалось. Советские летчики и военные советники в качестве «добровольцев» участвовали в китайско-японской войне в 1937–1940 годах. Подобная же практика продолжилась и с наступлением холодной войны. Советская истребительная авиация и зенитно-артиллерийские части с личным составом, замаскированным под китайских добровольцев, действовали в Корее. Советские летчики противостояли ВВС Гоминьдана в небе над Шанхаем в 1950 году. Советские зенитно-ракетные и авиационные части принимали участие в войне во Вьетнаме и в ряде конфликтов на Ближнем Востоке. 

Перечисленные интервенции были успешны с точки зрения достижения политических и стратегических целей Москвы. Все они следовали одной и той же модели, которая прослеживается со времен рейда Примакова в 1929 году. Это были короткие, внезапные, тщательно спланированные действия, направленные на то, чтобы в ключевой момент помочь важному союзнику, будь то дружественное государство или одна из фракций в гражданской войне. 

Операции имели разную степень секретности; как правило, СССР либо отрицал участие в конфликте в принципе, либо преуменьшал его масштабы. Главным условием успеха был тщательный расчет баланса сил, выбор времени, места и характера вмешательства. При этом сводились воедино возможности вооруженных сил, спецслужб, дипломатического аппарата. 

Сильной стороной Советского Союза при ведении таких операций была способность добиваться высоких результатов в обучении, а порой – в строительстве с нуля вооруженных сил дружественных стран или политических групп. На протяжении всей холодной войны созданные советскими инструкторами вооруженные формирования одерживали победы над противниками, обучаемыми и оснащаемыми США. 

Разумеется, речь идет о случаях, когда советские военные имели реальные возможности руководить процессом военного строительства, чего не было, например, в арабских армиях, воевавших с Израилем. Афганская кампания 1979–1989 гг. стала грубым нарушением всех старых советских принципов ведения зарубежных интервенций. Она была затяжной, масштабной, предпринятой без учета местных условий, главной силой в войне оказались собственно советские войска, а не формирования союзников. 

Тем не менее многие преимущества отечественной военной школы, прежде всего – способность налаживать работу с местным населением, создавать относительно боеспособные местные вооруженные силы и действовать совместно с ними, проявились и тогда. К моменту вывода советских войск в 1989 г. Республика Афганистан обладала армией и специальными службами, далеко превосходившими все, что было создано за 18 лет американской оккупации Афганистана после 2001 года. Падение режима Наджибуллы было связано с фактически продолжавшимся вмешательством в афганский конфликт ряда иностранных государств на фоне распада СССР и бездействия России. 

Офицеры советских вооруженных сил и спецслужб, вовлеченные в подобные операции на поздних этапах холодной войны, продолжали активную службу и с началом военных конфликтов 1990-х гг., когда этот опыт был значительно обогащен и расширен. Российские военные оказались вовлечены в столкновения на Южном Кавказе, в стабилизацию ситуации в Таджикистане в 1992–1997 годах. Но наиболее глубокое влияние на армию, спецслужбы и государственный аппарат России оказали боевые действия на Северном Кавказе в ходе двух чеченских войн. Армия и спецслужбы получили огромный опыт решения сложнейших задач при весьма ограниченных ресурсах с опорой на переговорные инструменты, агентурную разведку, взаимодействие с разнообразными вспомогательными вооруженными формированиями из местного населения. 

Присоединение Крыма, события на Восточной Украине и сирийская кампания показали, что Россия возвращается к старой модели применения вооруженных сил для обеспечения национальных интересов. Ставка делается на быстрые, внезапные действия с тщательным контролем уровня вовлечения в конфликт. Значительный опыт строительства и использования вспомогательных отрядов из числа добровольцев и местного населения, накопленный в ходе многолетних конфликтов на постсоветском пространстве, используется в полной мере. 

Такие действия едва ли делают Россию более непредсказуемой или агрессивной, чем другие державы. Даже Китай при всей его внешнеполитической пассивности последних десятилетий отметился уже в XXI веке в поддержке вооруженных формирований и непризнанных государственных образований на севере Мьянмы (так называемое государство Ва). Эта поддержка включала в себя обучение и оснащение, вплоть до поставок тяжелого вооружения. 

Интервенции США, Франции и Великобритании на Ближнем Востоке носили более систематический характер. Они сопровождались масштабным применением современных технологий, финансовых ресурсов и технических возможностей, недоступных для России. Однако результаты оказывались почти неизменно неблагоприятными для самих акторов. Они, в особенности американцы, демонстрировали неспособность к интерпретации разведданных и оценке политической ситуации. Строительство Соединенными Штатами союзных вооруженных сил из местного населения приводило к разочаровывающим результатам на фоне гигантского расхода средств. Взаимодействие американских и местных вооруженных формирований оставалось слабым. 

Российские действия на этом фоне отличаются не большей агрессивностью, а большей эффективностью. Россия в отличие от США и ряда их союзников не вторгалась в иностранные государства, штурмуя столицы и убивая политических лидеров. Россия не тратила триллионы долларов на многолетнюю оккупацию других стран, чтобы затем уйти, признав поражение. Но, применяя силу в куда меньших объемах, Россия в последние десятилетия добивалась куда большего в реализации своих политических целей. 

На стороне российской армии и спецслужб – многолетний опыт войн с сильным иррегулярным противником, получающим поддержку из-за рубежа, в условиях ограниченности собственных ресурсов. Переоснащение и реформирование российской армии в 2010-е гг. позволило резко повысить ее боевые возможности. Патриотический подъем, связанный с украинскими событиями и присоединением Крыма, обеспечил приток добровольцев для зарубежных операций в составе регулярных и иррегулярных формирований. 

Таким образом, в новых условиях российские Вооруженные силы превращаются в гибкий инструмент, который может быть использован для влияния на ситуацию в стратегически важных для России частях мира. 

Использование ярлыка гибридной войны уводит нас в сторону от того факта, что мы имеем дело с набором весьма традиционных приемов борьбы, восходящих к началу ХХ века или более ранним временам. Эти приемы используются всеми крупными игроками в современной международной политике. Но одни страны владеют ими хорошо, а другие – никак не могут научиться, даже потратив триллионы долларов и потеряв многие тысячи солдат убитыми. 

М – Мессианизм

Иван Сафранчук

Вряд ли кто-то будет спорить с тем, что Россия никогда не была исключительно прагматической державой, движимой только практическими интересами. Чувство некой миссии, высшей цели России было присуще всегда.

Но исторически и в строгом смысле этого слова российское государство не является мессианским. Оно не сформировало чего-то похожего на политическую доктрину божественной предопределенности, которая обосновывала бы экспансионизм Божьим промыслом (как американский Manifest Destiny). У российской элиты никогда не было намерения способствовать политическими средствами приближению конца света и второго пришествия ради торжества Истины, к чему склонны американские правые евангелисты, время от времени обретающие влияние на внешнюю политику. Россия не была очарована цивилизаторским «бременем белого человека», как британский колониализм. И не несла в мир нерелигиозные философские идеалы, как в Новое время это делала Франция, а позже опять же – США.

Наиболее мессианским был, вероятно, советский период российской истории, когда Москва взяла на себя роль распространителя и защитника в мировом масштабе целостной философской и политико-экономической доктрины. Впрочем, после десятилетий осуществления этой миссии увлеченность ею стала быстро исчезать и в элите, и в обществе. К концу же существования Советского Союза сформировался невероятный по силе общественный и элитарный запрос на прагматизм.

Как бы сейчас ни называли внешнеполитический курс Бориса Ельцина и Андрея Козырева – наивным или идеалистическим, на самом деле он формировался именно в прагматических категориях. Избавление от излишней и идеологически обоснованной внешнеполитической нагрузки трактовалось как прагматизм, а не как идеализм (по сути, этот подход продолжал горбачёвское «новое мышление», практическим содержанием которого стало освобождение перенапрягшегося и пораженного внутренним кризисом СССР от бремени ответственности за «второй мир».)

В дальнейшем прагматизмом стали считать не столько редуцирование внешнеполитических интересов, сколько их расширение, но опять же ради удовлетворения прикладных интересов, а не воплощения в жизнь абстрактных идеалов. Хотя конкретное выражение прагматического начала в российской внешней политике в последнюю четверть века очень сильно менялось, твердая приверженность прагматизму после опыта советского мессианства все-таки остается.

Россия не является мессианской державой в «большом» смысле: она не готова убивать других и посылать на смерть своих за абстрактные идеалы и доктрины. Российское чувство миссии другое.

Россия – государство, собранное на огромном пространстве из множества неоднородных элементов, расположенное в сложных климатических и природных условиях, подвергавшееся крупным нашествиям. Своей миссией это государство всегда считало собственную способность быть – и быть не дикими, не варварами. В одной интерпретации миссия состоит в том, чтобы суметь стать развитой частью мира, то есть Западом, и в таком качестве добиться принятия в какую-то общую систему политических и социальных отношений. В другой – миссия сводится к тому, чтобы быть без (не путать с против) Запада. Эта трактовка имеет другой обязательный компонент – представление о том, что есть могущественные силы внутри и вовне, постоянно мешающие России исполнить свой долг, стремящиеся подорвать ее возможности.

Территориальная экспансия, участие в мировых делах, вершение судеб мира – все это явные свидетельства способности быть и успешности существования. Российская элита, особенно после Петра I, считала такую программу действий естественной для Российского государства. И для подобной традиции выпасть из первого ряда мировых держав – историческая катастрофа, там надо оставаться любыми средствами – миром или войной. Не случайно противодействие риску скатиться во второй, а то и третий эшелон международной политики было объявлено лейтмотивом президентства Владимира Путина в его программной статье «Россия на рубеже тысячелетий», опубликованной за день до того, как он стал исполняющим обязанности главы государства после досрочной отставки Борис Ельцина.

Насколько чувство державности распространилось на весь народ – вопрос спорный. По всей видимости, общественные настроения по этому поводу могут колебаться в очень широкой амплитуде. Но всегда находились и те, кто был за сосредоточение на себе, за снижение бремени вовлеченности в мировые дела или даже за полное выключение из них. Великие русские писатели дают яркие примеры таких мыслей. Лев Толстой еще в «Севастопольских рассказах» обращал внимание на то, как чужда война русским крестьянам, а в дальнейшем чрезвычайно саркастично представлял геополитические, военные предприятия («Сказка об Иване-дураке и его двух братьях…») и даже характеризовал войну как «вредное учреждение», ставя ее в таком качестве в один ряд с рабством и проституцией (эссе «Так что же нам делать?»). Или Александр Солженицын в манифесте «Как нам обустроить Россию?»: «Пробуждающееся русское национальное самосознание во многой доле своей никак не может освободиться от пространнодержавного мышления, от имперского дурмана. (…) Это вреднейшее искривление нашего сознания: “зато большая страна, с нами везде считаются”. (…) Могла же Япония примириться, отказаться и от международной миссии, и от заманчивых политических авантюр – и сразу расцвела. Надо теперь жестко выбрать: между Империей, губящей прежде всего нас самих, – и духовным и телесным спасением нашего же народа».

Споры о том, в каком виде России существовать, продолжатся – у них давняя традиция. Но мощное стремление быть вопреки нескончаемым препятствиям (быть собой, но не пространством, признанным варварским) и стало миссией России. За века осуществления этой миссии у страны появился и некоторый собственно мессианский элемент. Но состоит он не в том, что Россия хочет переделать мир в соответствии с какой-то определенной программой, а в вере, что с Россией мир лучше, чем без нее.

П – Прагматизм

Мария Ходынская-Голенищева

В основе понятия «прагматизм» лежит примат пользы/выгоды, которую способно принести то или иное действие. Эвентуальные практические последствия определяют целесообразность конкретных шагов и одновременно служат критерием их эффективности. Философский словарь приводит слова одного из видных представителей прагматизма, американца Уильяма Джеймса: «Истина есть то, что лучше всего работает на нас».

Прагматизм – один из основополагающих принципов российской внешней политики. При некоторой абстрактности термина он имеет вполне конкретное содержание. Так, Концепция внешней политики России от 2016 г. ориентирует дипломатов на работу в пользу создания благоприятных внешних условий для поступательного и устойчивого внутреннего развития. Среди них – обеспечение безопасности страны, ее суверенитета и территориальной целостности, формирование пояса добрососедства с сопредельными государствами, содействие повышению конкурентоспособности экономики России, ее технологическому обновлению, повышению уровня и качества жизни населения.

Рациональна российская интеграционная политика на постсоветском пространстве и в Евразии (СНГ, ЕврАзЭС, ШОС), которая должна привести к формированию широкого интеграционного контура (инициатива Большого евразийского партнерства). Позитивная, неконфронтационная повестка этих объединений предоставляет возможность не распылять ресурсы и сосредоточиться на задачах обеспечения ускоренного темпа развития в государствах-членах. Прагматична линия России и в относительно новых, отвечающих духу времени институтах глобального управления. Например, в БРИКС, где, кроме всего прочего, проводится курс на создание альтернативы доллароцентричной валютно-финансовой системе: наличие подобной «подушки безопасности» приобрело для России особую важность в контексте деградации отношений с Западом после 2014 г., включая обмены санкционными ограничениями.

Единственно рациональным с военно-политической точки зрения (и соотнесенным с общественным запросом, обусловленным ощущением исторической несправедливости) стало решение о воссоединении Крыма с Россией. Реалистичная, трезвая оценка ситуации вкупе с глубокой проработкой возможных сценариев и их последствий предопределили активное участие Москвы на уровне высшего руководства в выработке Минских договоренностей, связавших Киев и крупных европейских игроков соответствующими обязательствами с выгодной для России последовательностью шагов.

Высоким уровнем прагматизма характеризуется российская политика на сирийском направлении. В основе принятого руководством страны решения о начале военной операции в Сирийской Арабской Республике (САР) лежали интересы, связанные прежде всего с обеспечением национальной безопасности. В 2015 г. в рядах террористических групп сражались, по разным оценкам, до 6 тыс. выходцев из России и постсоветских республик, существовала угроза их возвращения. Нарратив Запада, пытавшегося навязать впечатление о российской линии в Сирии как о иррациональной («Москва поддерживает диктатора-союзника»), противоречил предыстории конфликта: Башар Асад посетил Москву на пятый год президентства (первый его зарубежный визит в качестве главы государства состоялся в Париж, второй – в Лондон); до кризиса Россия занимала лишь девятое место в товарообороте Сирии (3%).

Исключительный прагматизм российской линии на сирийском направлении проявился в деидеологизированном подходе, позволившем договариваться по отдельным аспектам урегулирования (прекращение огня, параметры политического урегулирования, выправление гуманитарной ситуации и так далее) со всеми внешними игроками. Так, в период, когда российско-американские отношения находились в низшей точке развития, Москва и Вашингтон выполняли роль сопредседателей Международной группы поддержки Сирии (2015–2016 гг.), согласовали параметры режима прекращения боевых действий в САР (февраль 2016 г.), достигли договоренностей о деэскалации в Восточном Алеппо (декабрь 2016 г). С учетом неоднократно озвученной Россией принципиальной позиции о нелегитимном характере военного присутствия США в Сирии ничем, кроме как соображениями прагматизма, нельзя объяснить российско-американские договоренности о деконфликтации, в течение нескольких лет обеспечивающие отсутствие инцидентов «в воздухе» и «на земле».

Россия с рациональных позиций подходила к подбору внешних партнеров для диалога по сирийскому урегулированию. Яркий пример – астанинский формат (Россия, Иран, Турция) – объединение трех государств с несовпадающей, порой прямо противоположной повесткой. Сугубо реалистичный подход, продемонстрированный всеми странами-гарантами, позволил достичь важнейших договоренностей по прекращению боевых действий в САР, созданию зон деэскалации (2017 г.), а также сформировать Конституционный комитет (2018 г.). Сепаратная переговорная работа на двустороннем уровне с крупными региональными игроками, имевшими влияние на группы вооруженной оппозиции, – Турцией, Катаром, Саудовской Аравией, Египтом и другими – позволила перевести под контроль сирийского правительства такие стратегические районы (бывшие «зоны деэскалации»), как Восточный Алеппо, Восточная Гута, Хама/Хомс, Восточный Каламун, части провинций Сувейда, Кунейтра, Дераа, при этом не подорвав потенциала астанинского формата, создавшего эти зоны.

Отдельно стоит упомянуть российско-турецкий переговорный трек. Прагматизм вновь позволил преодолеть глубокий кризис между Москвой и Анкарой, который вызвали действия турецких ВВС, сбивших российский бомбардировщик Су-24 из состава группировки ВКС России, – тогда погиб один из катапультировавшихся пилотов Олег Пешков. После жесткой реакции Москвы и принесенных Анкарой (далеко не сразу) извинений диалог между Россией и Турцией возобновился и был максимально плодотворным: удалось договориться по окончательному решению проблемы Восточного Алеппо и согласовать условия деэскалации в Идлибе (2018 г.) и на северо-востоке САР (2019 г.).

Лишенная догматизма и конъюнктурных колебаний, последовательная линия России в сирийском урегулировании, вопреки некоторым прогнозам, не только не привела к ухудшению отношений нашей страны с суннитскими государствами, но, напротив, способствовала упрочению позиций Москвы в ближневосточных делах, закрепила за Россией образ надежного партнера.

На этом фоне некоторая отстраненность России в йеменских делах и осторожное балансирование в Ливии – также пример прагматичности и основанной на ней неготовности повышать ставки в ситуациях, развитие которых мало затрагивает национальные интересы России. Это не мешает Москве оставаться участником многосторонних форматов урегулирования йеменского и ливийского конфликтов, оказывать ощутимую поддержку соответствующим усилиям ООН.

Посредничество (как минимум в предоставлении московской площадки) в межпалестинском и межафганском примирении, без которых во многом девальвируются коллективные усилия по стабилизации ситуации на Ближнем Востоке и в Афганистане, – также мера, не превышающая полезную норму вовлеченности, но позволяющая оказывать необходимое влияние на соответствующие процессы.

Н – Национальный интерес

Павел Цыганков

Крен в сторону национальной политики, заметный сегодня во многих странах, в том числе ранее ориентированных на «трансферт суверенитета», вновь привлекает внимание к несколько подзабытому понятию «национальный интерес». Парадокс, однако, в том, что в науке о международных отношениях не прекращаются дебаты о его содержании. Будучи центральным для политического реализма, оно энергично оспаривается другими теоретическими школами.

С точки зрения канонического реализма конфликтная природа международных отношений является неизбежным следствием отсутствия в них верховной власти. В таком контексте государства постоянно испытывают страх за своё существование и им приходится полагаться только на свои собственные силы. Поэтому национальный интерес – это, прежде всего, рациональное осознание потребности государства в безопасности, что предполагает защиту не только физического выживания, но и территориальной целостности, независимости, экономического благосостояния и культурной идентичности. Безопасность зависит от положения государства в международной системе относительно других государств. А поскольку это положение производно от распределения способностей государств (в первую очередь в военном отношении), постольку национальный интерес определяется «в терминах власти (силы)», как считал один из основоположников реализма Ганс Моргентау.

Однако уже в рамках самого канонического реализма разгораются дискуссии. Так, Моргентау и Генри Киссинджер разошлись в оценке соответствия вьетнамской войны американскому национальному интересу. Возникшие впоследствии новые версии реализма – неореализм, наступательный реализм, неоклассический реализм – внесли дополнительные нюансы в релятивизацию понятия национального интереса.

Еще большей критике оно подверглось со стороны других теоретических течений. Позитивисты указали на его неоперациональность и даже антинаучность, ввиду невозможности его эмпирической верификации. В свою очередь, согласно либералам, национальный интерес определяется не внешней средой, а внутренними социетальными потребностями государства, которые являются не унитарными, а плюралистическими. В конечном счете национальный интерес представляет собой совокупность интересов тех групп, которым удается навязывать собственные политические предпочтения в качестве государственных. Хотя национальные интересы отражают приоритеты частного характера, они необязательно являются эгоистическими. По мнению неолибералов, понятие «национальный интерес» правомерно использовать только при условии, что его содержание составляют моральные нормы и глобальные проблемы, например, индивидуальные свободы. Сторонники экономического неолиберализма готовы согласиться с рациональностью, движущей силой национального интереса, и стремлением к безопасности как его главной составляющей, но лишь в аспекте рыночного измерения.

Конструктивисты предлагают свое объяснение интересов и условий, в которых они формируются и изменяются. С их точки зрения, национальные интересы основаны на идентичности и конструируются не столько самими государствами, сколько разделяемыми нормами и ценностями, которые структурируют международные отношения и придают им смысл. Критические теории, исследуя дискурс национального интереса, находят в нем интересы тех, кто его формулирует. Наконец, специалисты такого научного направления, как анализ внешней политики, настаивают, что она зависит от индивидуальных особенностей лиц, принимающих решения и от организационных процедур, представляя собой результат компромисса между бюрократическими структурами, члены которых зачастую думают вовсе не о национальном интересе.

Таким образом, содержание понятия «национальный интерес» выглядит размытым, а его роль во внешней политике – неочевидной.

Впрочем, сегодня в международно-политической науке сложилось понимание того, что разнобой в трактовке национального интереса не доказывает его «отсутствия» как мотива внешней политики и неэффективности как аналитического инструмента. Дискуссии полезны уже тем, что позволяют понять, каких ошибок следует избегать при анализе содержания и роли национального интереса в международном поведении государства. Уроки таких дискуссий сводятся к следующему.

Во-первых, необходимо помнить, что ни одна теория не дает полного объяснения национальных интересов. Поэтому не стоит опираться на одну из них, но использовать достижения каждой. Конкурируя, они дополняют друг друга и выявляют ошибки.

Во-вторых, не стоит противопоставлять интересы и ценности. Национальные интересы не могут не опираться на ценности, точно так же, как ценности невозможно понять вне национальных интересов. Не случайно реалисты (Арнольд Уолферс), говорят о том, что национальная безопасность объективно означает отсутствие угроз для приобретенных ценностей и субъективно – отсутствие страха, что эти ценности подвергнутся нападению.

В-третьих, в основе объясняющей функции национального интереса лежит признание связи внешней политики государства с его историей, географией, культурой, ментальностью и традициями народа, с его самобытностью. Хотя национальная идентичность со временем меняется, нельзя отрицать и ее преемственности.

Наконец, опора на интересы помогает лучше понять мотивы и оценить эффективность внешней политики государства в контексте конкретной международной обстановки, связанной с политикой и действиями других государств. Как писал еще в XIX веке русский дипломат Сергей Татищев, «в международных отношениях пользы и нужды родины – в постоянном столкновении со стремлениями и потребностями чужих стран».

Иначе говоря, реализация национальных интересов, как и внешней политики в целом, зависит не только от осознанного, научно обоснованного формулирования их содержания, но и от восприятия лидерами государства «польз и нужд своей родины и стремлений других стран».

В российских дискуссиях начала 1990-х гг. о национальных интересах страны доминировала идея, согласно которой ценности либеральной демократии автоматически должны были решить проблемы безопасности и развития страны. Устами главы МИДа Андрея Козырева было заявлено, что никаких особых национальных интересов у России нет: главное – присоединиться к сообществу цивилизованных стран Запада. Сотрудничество с ними будет сопровождаться серьезной экономической помощью США и стран ЕС. Во внешней политике был провозглашен общий курс с Западом на дружеские, даже союзнические отношения. Однако, несмотря на все уступки, экономических и финансовых дивидендов от Запада Россия не получила. Займы МВФ и Мирового банка были предоставлены ей на обычных, то есть крайне жестких условиях. Западные партнеры не только не оказали постсоветской России масштабной помощи, но и всячески препятствовали восстановлению ее экономического потенциала.

Интервенция НАТО в Боснии (1994), решение о расширении альянса на Восток, резкий рост антилиберальных настроений внутри страны вынудили Бориса Ельцина в 1995 г. заменить Козырева на посту министра иностранных дел Евгением Примаковым. С самого начала Примаков проводит линию на отстаивание национальных интересов страны и выступает с идеей многополярного мира. Будучи реалистом, Примаков считал нормальным, что на пути проведения независимой внешней политики у России могут возникать противоречия с другими странами. В то же время он видел свою задачу не в противостоянии Соединенным Штатам и Евросоюзу, а в отстаивании права России на самостоятельные позиции в вопросах, касающихся ее национальных интересов и собственных ценностей.

Придя к власти в 2000 г., президент Владимир Путин провозгласил деидеологизацию и прагматизм российской внешней политики. Вместе с тем, несмотря на резкое осуждение натовских бомбардировок Белграда и силовое отделение Косово от Сербии, он не собирался дистанцироваться от Запада. Так, в 2001 г. он был первым главой государства, кто выразил сочувствие и солидарность Вашингтону в связи с террористическими актами против Америки и предложил совместные действия против общей угрозы.

Однако последующий опыт взаимодействия с евроатлантическим сообществом постепенно создавал у значительной части российских правящих элит и политического класса устойчивое представление о нежелании «партнеров» идти на равноправное сотрудничество и признавать право России иметь собственные интересы, осуществлять внутренний и внешний национальный суверенитет. Запад все больше воспринимается как «другой» с отрицательным знаком, а российская идентичность – как незападная. Это стало одним из важных факторов поворота России на Восток, дальнейшего укрепления отношений стратегического партнерства с Китаем на основе взаимных интересов.

Постепенно повышая военно-силовой потенциал, Россия проводит все более активную национально-ориентированную политику на мировой арене. Рубежными в этом смысле стали 2007 г. («мюнхенская речь» Путина), 2008 г. («пятидневная война» с Грузией), 2014 г. (кризис вокруг Украины). В 2015 г. Российская Федерация начала военную операцию в Сирии по просьбе правительства этой страны. Борьба против международного терроризма – один из приоритетов российской политики национальной безопасности.

Успехи российской дипломатии несомненны. Они особенно заметны на Ближнем Востоке, где посредничество России позволило сблизить позиции, казалось бы, непримиримых противников (Сирия, Иран, Турция), отчасти в СНГ, где удалось добиться единых подходов России и Запада по урегулированию политического кризиса в Молдавии. Сложнее ситуация в Европе, по-прежнему далек от серьезных сдвигов в сторону разрешения украинский конфликт. И практически на нуле находятся отношения с Америкой, несмотря на противоречивые сигналы со стороны Дональда Трампа.

Западные санкции не смогли ослабить российскую внешнюю политику, но серьезно повлияли на экономику. Не сломив ее, они обнажили остроту проблемы модернизации и выхода на новый уровень производительности. Эксперты сходятся в том, что именно экономическое отставание, недостаточный уровень благосостояния и качества жизни представляют собой самое слабое звено российского национального интереса.

Р – Равноправие

Николай Косолапов

Равноправие – одна из ключевых социальных ценностей в современном мире. Во внешней политике бывшего СССР и постсоветской России ей придается большое значение. Упоминание равноправия как принципа, ценности и цели содержится во всех основополагающих документах РФ – от Конституции до концепций и стратегий. Но каковы реальные проявления равноправия в межгосударственных отношениях?

За последние две тысячи лет мысль о равенстве претерпела в еврохристианской культуре сложнейшую и далеко не завершенную эволюцию. Равенство людей как акта и результата творения; равенство их перед Богом; равенство между собой как следствие первого и второго; равенство независимо от их социального положения, званий, рода занятий, доходов… Все эти интерпретации равенства распространяются лишь на межличностные отношения.

Вопрос, распространяется ли идея равенства на людей, принадлежащих к разным вероисповеданиям, в рамках религиозного сознания неизменно решался отрицательно. Однако сам этот вопрос выводил идею равенства на социальный уровень. Светская жизнь востребовала право, а с ним пришла необходимость установления критериев равноправия (или отсутствия, отрицания оного). Этот подход открывал принципиальную возможность (не всегда реализовывавшуюся) признания равенства людей даже в мультиконфессиональной среде. Классовый подход (не Марксом придуманный) окончательно перенес проблемы равенства и равноправия на уровень массовых социальных явлений и процессов.

Но при ближайшем рассмотрении взаимоотношения церкви и светских властей, последних между собой, власти и народа, социальных групп и классов оставались по сути межличностными. Восстававшие рабы и крестьяне, Реформация, революционеры во Франции XVIII в. и в России начала XX в., все общественные движения прошлого неизменно боролись с персонализированным противником и только потом и реже – с институтами и порядками.

Вестфальская система международных отношений, затем колониализм и распространение капитализма по миру выдвинули проблему равноправия на уровень межгосударственных отношений. В Вестфальских соглашениях особо оговаривалось, что их положения не распространяются на мусульман и исламские страны. Европейское международное право конца XIX – начала XX вв. делило страны на цивилизованные (западно-христианские), полуцивилизованные (к ним причислялись православно-христианские) и нецивилизованные (все прочие). Причем если войны между первыми считались недопустимыми, то в отношении вторых применение силы рассматривалось как приемлемое, а третьих – как иногда необходимое[1]. Проблема равноправия захватила тем самым интенсивно развивавшийся уровень межинституциональных отношений.

Войны и революции первой половины ХХ в. связали три уровня равенства и равноправия – межличностный, макросоциальный и институциональный (включая межгосударственный) – в единый и уже нерасторжимый комплекс со многими присущими ему внутренними противоречиями.

На первый план вышло равноправие. Оно предполагает наличие правовой системы, в рамках которой только и могут быть определены права. В межгосударственных отношениях роль такой системы выполняет международное право, являющееся по сути сложным и внутренне также противоречивым комплексом межправительственных соглашений. Это означает, что при серьезных изменениях внутри наиболее весомых государств и/или в международном порядке производная от них международно-правовая система может и, скорее всего, будет меняться. При этом политическое сознание в разных частях мира способно еще долгое время сохранять инерцию прошлых представлений, стандартов и норм.

Декларация прав человека (1948 г.) и ряд последующих международных документов в целом конкретизировали современное понимание этих прав. Устав ООН, Венская конвенция 1961 г., ряд других хорошо известных документов выполнили схожую функцию применительно к суверенитету государств и их политическому равноправию. Источником дестабилизаций остается уровень макросоциальный, на котором «обитают» такие неопределенные явления и понятия, как «права народов» (кто и по каким критериям признается «народом»; есть ли у народов не только права, но и обязанности, и если да, то по отношению к кому; могут ли народы наказываться за недолжное отправление их обязанностей, и если да, то кем, на основании чего и как) или «права меньшинств» (кто такие «меньшинства», по отношению к кому, на какой территории и прочая – см. выше).

Глобализация ставит объективный вопрос: будет ли институт государства встроен в какую-то надгосударственную систему – финансовую, религиозную, идеологическую, иную – или же, напротив, сами государства (или какая-то их часть) станут определять политико-экономическое, культурное ее содержание. В ответе на этот вопрос особое значение приобретает политико-правовой и социально-политический статус государства в международной системе.

Но в какой конкретно системе? Для Соединенных Штатов, уверовавших в реальность своей «победы» в холодной войне, это американоцентричный (в жестком варианте) или западоцентричный (в мягком) миропорядок. Россия как страна, «проигравшая» холодную войну, обязана встраиваться в этот порядок на условиях Запада – что, в общем-то, по-своему логично. Однако для России, Китая и ряда других государств международная система 2000-х гг. – переходная от американоцентричности к полицентричности. Состоится такой переход или возникнет нечто неожиданное, время покажет. Но и с западной, и с незападной, в том числе российской, точек зрения мир пребывает в состоянии перехода – значит, четкие критерии порядка, прав, статуса государств и их реального (а не политико-правового только) равноправия либо его отсутствия нарушены. Причем процесс их размывания продолжается, кристаллизация новых критериев пока не просматривается.

После развала СССР Россия признана в мире как государство – продолжатель бывшего Союза, а не его правопреемник. В 1990-е гг. это позволило успешно решить задачи тактического плана, прежде всего, сохранить место страны – постоянного члена Совета Безопасности ООН, членство в других международных организациях, решить вопросы с зарубежной собственностью бывшего Союза и ряд других. Но закономерно, что в долговременном плане все заметнее становятся и издержки такого решения: Россия де-факто по всем характеристикам все-таки другое государство, а не продолжение СССР. Как другое государство, Россия – главный победитель в холодной войне. Без ее усилий не рухнул бы СССР, и в этом плане ее претензии на весомую роль в мире и на равноправные отношения с Соединенными Штатами и Западом в целом более чем обоснованы. Как государство-продолжатель – она лишь страна, потерпевшая поражение в холодной войне и – с точки зрения Запада – ищущая реванша, стремящаяся изменить комфортное для Запада мироустройство.

Переходный характер современной международной системы ставит и другой вопрос: равноправие – с кем и в чем. Вряд ли России нужно равноправие с американцами в «праве» на интервенции, организацию «цветных революций», замену неугодных режимов и тому подобное. Конечно, логика международных процессов может в отдельных случаях вынудить действовать схожим образом. Но в долговременной перспективе России нужно не равноправие с США или кем бы то ни было еще в проведении имперской политики, а принуждение Соединенных Штатов к равноправию с другими государствами. Разумеется, одной России такая задача не под силу.

У проблемы равноправия есть и политико-психологическая сторона. Как идея и ценность равноправие может быть мощным источником мотивации и эффективным инструментом построения более безопасного и справедливого мира. Но, как и любая иная идея и ценность, равноправие при определенных обстоятельствах способно превращаться в свою противоположность. И тогда стремление уравнять всех во всем и со всеми может вести в лучшем случае к потере здравого смысла, в худшем – к слиянию с исторически сложившимися фобиями и комплексами, что чревато эффектом «вечно обиженных» и/или наделением себя полномочием отказывать тем или иным государствам, социальным группам в равноправии или даже в правах вообще.

С – Справедливость

Вера Агеева

Справедливость – одно из центральных и наиболее часто упоминаемых понятий российской внешней политики начала XXI века.

Категория справедливости по отношению к межгосударственным делам вошла во внешнеполитический лексикон еще в XIX веке: Александр Горчаков не раз повторял, что «нет таких расходящихся интересов, которые нельзя было бы примирить, ревностно и упорно работая над этим делом в духе справедливости и умеренности»[2]. Данный подход позволил ему, с одной стороны, отстаивать российские стратегические интересы, в частности, путем пересмотра Парижского мирного договора 1856 г. и возврата Черного моря в зону российского влияния, с другой – сохранять взаимовыгодные отношения с ведущими европейскими державами сообразно текущей расстановке сил.

Идеи справедливого миропорядка также легли в основу концепции Гаагских мирных конференций, проведенных по инициативе российского императора Николая II в 1899 и в 1907 гг., по итогам которых были приняты первые международные конвенции о законах и обычаях войны, заложившие основы международного гуманитарного права. Как подчеркивал Федор Мартенс, российский юрист, дипломат, один из главных организаторов Гаагских конференций, цель заключалась не в поисках утопических рецептов установления вечного мира, а в «устройстве международной жизни на основах права и справедливости», в наведении порядка «там, где царит произвол»[3].

В условиях холодной войны и биполярного противостояния категория справедливости была почти исключена из словаря советских дипломатов: ни Вячеслав Молотов, ни Андрей Громыко не видели в ней отображения реалий мирового устройства того времени.

Однако в новейшей истории России произошел ренессанс идей справедливости по отношению к международному миропорядку. Редкий внешнеполитический термин мог бы конкурировать по числу упоминаний и в программных документах, и в официальных выступлениях политического руководства современной России. Интересно, что нынешняя внешнеполитическая интерпретация идеи справедливости явно перекликается с традициями русской философии конца XIX – начала XX века. Российская внутренняя политика не раз вдохновлялась идеями русских философов: в посланиях Федеральному собранию Владимир Путин ссылался и на Алексея Лосева, и на Льва Гумилева, и на Николая Бердяева, объясняя российскую модель консерватизма и ее укорененности в российской ментальности. По отношению к внешней политике востребованными оказались образ «цветущей сложности» Константина Леонтьева и идеи справедливости и правды Владимира Соловьева и опять же Николая Бердяева.

Правда-истина и правда-справедливость всегда были одними из центральных категорий русской мысли, которая изначально зародилась как историософская и социально-ориентированная. Она была сосредоточена на вопросах: что замыслил Творец о России, что есть Россия, какова ее судьба и какова ее роль в мировом историческом процессе, целью которого является построение справедливого миропорядка. «Всем предписана одна правда в двух своих степенях: как закон справедливости и заповедь совершенства. Вторая предполагает первый, то есть закон справедливости, безусловно, обязательный всегда и во всем», – писал Соловьев. Однако мировая справедливость не должна ограничиваться юридической интерпретацией: согласно Бердяеву, законническая трактовка не только онтологически неверна, но и практически опасна, так как «насильственное осуществление правды-справедливости во что бы то ни стало может быть очень неблагоприятно для свободы, как и утверждение формальной свободы, может порождать величайшие несправедливости».

В отличие от философов начала ХХ века российские дипломаты и политики эпохи глобализации стремятся подчеркнуть важность юридических норм и верховенства права как основы справедливой международной системы. Данная идея проходит красной нитью сквозь все редакции Концепции российской внешней политики с 2000 года. Согласно главному внешнеполитическому документу России, центральным элементом системы была и должна оставаться ООН, которая обладает «уникальной легитимностью» (2008) и является основной организацией, регулирующей международные отношения. Залогом стабильности справедливой международной системы выступают равноправные и партнерские отношения между странами, которые совместно должны выстраивать международную архитектуру «на коллективных началах».

Интересно, что в современной интерпретации понятие справедливости всегда соседствует с демократическими принципами. Так, одной из основных целей внешней политики декларируется «формирование стабильного, справедливого и демократического миропорядка», а в сфере экономического сотрудничества – построение «справедливой и демократической глобальной торгово-экономической и валютно-финансовой архитектуры».

На протяжении 2000–2013 гг. целый ряд региональных конфликтов оценивался Кремлем именно сквозь призму идеи справедливости. В Концепции внешней политики 2000 г. утверждалось, что требуется справедливое рассмотрение статуса Каспийского моря, который бы учитывал законные интересы всех сторон; там же постулировалось, что Россия будет «содействовать достижению прочного и справедливого урегулирования ситуации на Балканах, основанного на согласованных решениях международного сообщества» и гарантирующего территориальную целостность Союзной Рес­публики Югославии. Разрешение конфликта в Афганистане также видится современным российским лидерам с точки зрения справедливости: Россия всегда стремилась и продолжает стремиться к прочному и справедливому политическому урегулированию афганской проблемы и недопущению экспорта терроризма и экстремизма из этой страны.

В 2013–2014 гг. запрос на справедливость в международных отношениях фактически стал лейтмотивом Валдайских речей Владимира Путина, которые были обращены в первую очередь к широкой мировой общественности. В октябре 2013 г. президент заявил, что Россия, демонстрируя в своей внешней политике силу, всегда проявляла ее благородно и справедливо. Миропорядок, установленный по итогам и Венского конгресса 1815 г. и ялтинских соглашений 1945 г. при очень активной роли России, обеспечил долгий мир и справедливое мироустройство, которое отображало текущее распределение сил в мировой политике. При этом Путин подчеркнул, что Россия всегда дистанцировалась от несправедливных международных решений, каким, к примеру, был Версальский договор, создавший предпосылки для будущей Второй мировой войны.

В посткрымский период категория справедливости стала особенно важной. В Валдайской речи в октябре 2014 г. российский президент упомянул это слово в разных вариациях 8 раз. Речь преисполнена горечью от понимания образовавшейся пропасти между Россией и коллективным Западом. Истинной причиной явился отнюдь не Крым и будущее Украины, а накопившиеся противоречия, основанные на различных интерпретациях мирового порядка, который с российской точки зрения представляется однозначно несбалансированным и несправедливым. Истоки его – в итогах холодной войны, которая завершилась не заключением «мира» с понятными и прозрачными договорённостями о соблюдении имеющихся или о создании новых правил и стандартов, а иллюзией победы одного блока над другим и последующей за ней эйфорией, абсолютизирующей одну социально-экономическую модель как идеальную и всем подходящую. Объективность и справедливость принесли в жертву политической целесообразности, а юридические нормы подменили произвольным толкованием и пристрастными оценками. Вдобавок так называемые победители, объединившись, ввели практику наказаний для несогласных: к ним Путин относит и силовые акции, и экономическое и пропагандистское давление, и вмешательство во внутренние дела, и апелляции к некой «надправовой» легитимности, когда надо оправдать неправовое урегулирование тех или иных конфликтов, и устранение неугодных режимов. Заканчивая описание сложившейся в мире ситуации, Путин сказал: «Давайте зададимся вопросом, насколько всем нам комфортно, безопасно, приятно жить в таком мире, насколько он справедлив и рационален?».

В 2016 г. справедливость становится одной из основных российских внешнеполитических категорий: в Концепции внешней политики 2016 г. появляется отдельный параграф под названием «Формирование справедливого и устойчивого мироустройства», который входит в раздел «Приоритеты Российской Федерации в решении глобальных проблем». В этом параграфе вновь повторяются идеи о верховенстве права и закона, а также о центральной роли ООН. Новеллой раздела является установка на обеспечение «устойчивой управляемости мирового развития», которая должна строиться на «коллективном лидерстве ведущих государств», круг которых не должен быть ограничен привычным списком развитых стран, но в обязательном порядке должен отображать географическое и цивилизационное (sic!) мировое разнообразие. В практической плоскости российская идея справедливости по отношению к международному мироустройству апеллирует к более значимой роли интеграционных объединений развивающихся стран – таких, как G20, БРИКС, ШОС и РИК.

Цивилизационное измерение идеи справедливости появляется также в разделе «Современный мир и внешняя политика Российской Федерации» Отдельное внимание уделено формированию «ценностных основ совместных действий с опорой на общий духовно-нравственный потенциал основных мировых религий, а также на такие принципы и понятия, как стремление к миру и справедливости, достоинство, свобода, ответственность, честность, милосердие и трудолюбие». Согласно документу, только на основе таких ценностей можно достичь подлинного объединения усилий международного сообщества.

Также с 2016 г. для Российской Федерации становится важным установление справедливой системы регулирования интернета, поскольку за последние годы всемирная сеть стала отдельным, требующим специального подхода измерением международных отношений. Позиция России по этому вопросу была отражена и в Концепции внешней политики, и в Доктрине информационной безопасности 2016 года. Суть ее состоит в том, чтобы содействовать справедливому распределению между странами ресурсов, необходимых для обеспечения безопасного и устойчивого функционирования Интернета, основанного на принципах доверия.

Установки на поиск и создание справедливой модели мироустройства, закрепленные в основополагающих внешнеполитических документах Российской Федерации, являются отражением видения российской политической и дипломатической элитой мировой политики и места в ней России. Евгений Примаков в своих трудах по внешней политике уделял значительное внимание этому направлению работы российского МИДа. Его размышления помогают глубже понять, почему категория «справедливости» стала одной из основных. В книге «Мир без России? К чему ведет политическая близорукость» (2009) Примаков возвращается к истокам сложившегося в начале XXI века миропорядка и доказывает, что «однополярный момент» был, во-первых, стратегической целью США, которые стремились к безраздельному доминированию в международных отношениях, а во-вторых, по сути являлся иллюзией, которая строилась на убежденности зарубежных партнеров в их «победе» над СССР в холодной войне. Данная интерпретация показала свою несостоятельность во время финансового кризиса 2008 г., который продемонстрировал, что Соединенные Штаты неспособны единолично управлять ни мировой политикой, ни мировой экономикой. Более того, такого рода концепция уже тогда не соответствовала международным реалиям, в которых развивающиеся страны начали играть более весомую, в том числе финансовую, роль.

Согласно Примакову, уроки конца XX – начала XXI вв. должны быть усвоены мировым сообществом, а новая система международных отношений – построена на сбалансированных и справедливых началах, которые не позволят позволять одной стране брать на себя слишком большие обязательства и одновременно будут отображать изменившуюся архитектуру мировой политики.

C – Стратегия

Андрей Сушенцов

Осыпание мирового порядка – метафора, вокруг которой строится доклад Валдайского клуба 2018 г., – продолжается. Наблюдатели все чаще затрудняются объяснить логику происходящего и указать направление перемен. В условиях нарастающего хаоса все большее значение обретают действия отдельных государств. Таким образом, внимание с уровня системы переключается на уровень ее участников, конкретных стран.

Но как измерить субъектность стран в международной системе? Какие из них более или менее важны? Ведь разница между потенциалами бывает драматична, но далеко не всегда потенциалы конвертируются в значимые внешнеполитические достижения. Вероятно, наиболее точным общим знаменателем является качество внешнеполитической стратегии государств. В этом контексте важны не только крупнейшие игроки, но и малые страны, которые смогли разработать комплексную внешнеполитическую стратегию, ставшую для них мультипликатором мощи. Можно сказать, что в высшей лиге мировой политики играют только качественные стратегии.

Прототип модельного государства в анархичном мире – Израиль. Эта небольшая и молодая страна, находящаяся во враждебном окружении, выстроила внутреннюю мотивацию и внешнеполитическую стратегию, нацеленные на максимальное использование ограниченных ресурсов для национального развития. Кандидатами в число государств с оптимальными стратегиями можно назвать несколько стран, находящихся в сложных геополитических условиях: Южная Корея, Финляндия, Узбекистан. Но каковы критерии качества стратегии?

Попробуем деконструировать само понятие стратегии. Классическое определение гласит, что стратегия – это способность правильно соотносить внешнеполитические цели с ресурсами. Но не менее важными составными частями ее являются и несколько других компонентов.

Во-первых, способность элит правильно выстраивать причинно-следственные связи в происходящем и формировать цели внешней политики, исходя из подлинных, а не мнимых потребностей развития. Другими словами, умение адекватно осознавать собственные потребности и не выдвигать ложных целей.

Во-вторых, стратегическая культура, которая выступает как своеобразная «кредитная история» использования силы в прошлом и является продуктом накопленного опыта великодержавной политики. Европейские страны с обширным опытом применения силы и ведения переговоров (всякая война неизбежно заканчивается миром) нередко более искусные стратеги, чем молодые государства с неопытной элитой, которая пускается во внешнеполитические эксперименты.

В-третьих, лидерство, являющееся продуктом воли и целеустремленности, готовности к жертвам. В мире, который становясь все более анархичным, остается сравнительно безопасным и сытым, готовность к жертвам – величина убывающая.

В-четвертых, эмпатия как способность построить конструктивную стратегию с учетом интересов всех вовлеченных сторон. Только комплексный подход, принимающий во внимание общий контекст и специфику других игроков, будет устойчив в долгосрочной перспективе.

Наконец, организационный ресурс, подразумевающий потенциал для внутренней мобилизации и навыки сосредоточения на ключевых задачах развития. Сытость и расслабленность препятствуют мобилизации и часто не позволяют даже богатым и состоятельным державам достигать целей.

Если разложить эти параметры и применить их к анализу ведущих государств, будет видно, что у каждого из них имеется существенный изъян, препятствующий реализации наиболее эффективной стратегии. Иногда он неустраним.

Так, у Китая, Саудовской Аравии, Индии, Японии есть проблема конвертации серьезного экономического и политического потенциала в пропорциональное влияние на международной арене. Несмотря на явные преимущества по ряду показателей (а в случае КНР – и по большинству из них), перечисленные державы испытывают трудности в достижении важных для них стратегических целей.

США и Европейский союз объединяет проблема самопоглощенности, зацикленности на внутренних обстоятельствах и идеологической ангажированности. Страны Запада взрастили самодовольные политические элиты, которые, уверившись в собственной абсолютной правоте и устав от стратегического мышления, взяли каникулы и часто принимают решения, мало связанные с подлинными национальными интересами. В Соединенных Штатах под воздействием острейшей внутренней поляризации стратегические линии, прежде незыблемые, размываются.

Для Ирана, Израиля, Кубы и Северной Кореи наиболее жгучей проблемой является внешнее давление. В большинстве случаев оно настолько велико, что оказывает определяющее влияние на формирование их идентичности. Если давление ослабнет или исчезнет, это повлечёт значительные последствия для внутриполитической жизни стран.

Бразилия, Мексика и Индонезия испытывают трудности с внутренней мобилизацией и концентрацией на решении принципиально важных задач. Неоднородность и глубокое расслоение населения не позволяет государствам сосредоточиться на достижении ключевых целей развития.

Наконец, Украину, Грузию, Палестину можно поставить в один ряд и отнести к группе стран, не сформулировавших целей развития и опирающихся на мнимые, а не на подлинные потребности. Трудно представить себе, как добиться успеха, если его условием объявляется крушение более сильного оппонента.

Россия представляет собой с точки зрения стратегии особенный случай. Ей (как и Турции) присуща проблема внутренней хрупкости, способная подкосить даже самую искусную внешнеполитическую стратегию. Однако в текущей международной ситуации у российских элит есть ряд преимуществ. Выработанный с опытом прагматизм (нередко на грани цинизма) позволяет лучше соотносить цели внешней политики с доступными ресурсами. Прагматизм сочетается с достаточным уровнем эмпатии, готовности учитывать интересы соперников. Именно по этой причине России удается быть эффективным диспетчером безопасности на Ближнем Востоке или строить комплексные отношения с Китаем. Правда, российская эмпатия не распространяется на США и многие страны Европы – причина кроется в концептуальной дистанции между отечественным реализмом и западным идеализмом.

У России имеется обширный исторический опыт применения силы и дипломатии, и это делает ее стратегическую культуру одной из наиболее плодотворных. Российские элиты обладают большим запасом решимости и умеют мобилизовывать ресурсы для достижения внешнеполитических целей. Вероятно, стратегия, вытекающая из этих качеств, лучше прочих работает в условиях осыпания международного порядка и возрастающей анархии.

У каждого из названных государств есть существенные проблемы по части стратегий. Правда, наиболее крупные из них обладают тем преимуществом, что могут позволить себе ошибаться. По крайней мере, куда чаще, чем малые страны, у которых ресурс прочности существенно меньше и всякая ошибка грозит стать фатальной. Но и небольшие страны бывают значимы для международной системы, если их стратегия учитывает слабые места и формирует цели развития, опирающиеся на подлинные национальные потребности.

С – Стратегическая стабильность

Дмитрий Суслов

Д.В. Суслов – заместитель директора Центра комплексных европейских и международных исследований НИУ «Высшая школа экономики».

Понятие стратегической стабильности вошло в российский внешнеполитический вокабуляр на рубеже 1980-х – 1990-х гг. одновременно с появлением соответствующей концепции. При этом уже в 1990-е гг. выявились отличительные особенности именно российского подхода. После распада СССР поддержание стратегической стабильности стало для Москвы не только вопросом национальной и международной безопасности – предотвращения ядерной войны и гонки вооружений, но и поддержания международно-политического статуса великой державы.

В США в период холодной войны для концептуализации отношений с Советским Союзом в области ядерного оружия использовались понятия «кризисная стабильность», «стабильность первого ядерного удара» и «стабильность гонки вооружений». В Советском Союзе открытых теорий ядерного сдерживания до конца 1980-х гг. не было.

Концепция стратегической стабильности возникла, когда острая конфронтация холодной войны уже сошла на нет, но СССР и биполярная структура международной системы еще существовали, равно как и огромные ядерные запасы обеих сверхдержав. Эта концепция совмещает в себе «стабильность первого удара / кризисную стабильность» и «стабильность гонки вооружений» и при этом призвана подчеркнуть стремление сторон подходить к вопросам стратегического сдерживания позитивно, через сотрудничество.

Впервые понятие упоминается в Договоре о ликвидации ракет средней и меньшей дальности[4], подписанном в 1987 году в Вашингтоне Михаилом Горбачёвым и Рональдом Рейганом. Затем оно получает развитие в «Совместном заявлении СССР и США относительно будущих переговоров по ядерным и космическим вооружениям и дальнейшему укреплению стратегической стабильности» (июнь 1990 г.). В этом документе говорится, что цель переговоров – «уменьшить опасность возникновения войны, особенно ядерной войны, обеспечить стратегическую стабильность, траспарентность и предсказуемость посредством дальнейших стабилизирующих сокращений стратегических арсеналов обеих стран. Это будет достигнуто путем поиска договоренностей, повышающих выживаемость, устраняющих стимулы для нанесения первого ядерного удара и воплощающих соответствующую взаимосвязь между стратегическими наступательными и оборонительными средствами».

То есть понятие «стратегическая стабильность» носило двусторонний российско-американский характер, касалось только стратегических ядерных вооружений и включало в себя как принципы развития ядерных арсеналов России и США, так и отношений двух стран.

Прежде всего, понятие «стратегическая стабильность», как и «стабильность первого удара / кризисная стабильность», означало поддержание такого состояния ядерных арсеналов двух стран и такого характера российско-американских отношений, при котором ни у одной из сторон нет стимула для нанесения первого удара. Это подразумевало, во-первых, наличие у обеих сторон надежного потенциала ответного удара, способного нанести неотвратимый неприемлемый ущерб, – то есть ситуацию взаимного ядерного сдерживания. Во-вторых, отсутствие у сторон вооружений, наиболее опасных с точки зрения ядерной эскалации. На тот период – систем ПРО и ракет средней и меньшей дальности, которые действительно могли бы создать соблазн нанести обезоруживающий (в случае с ПРО) или упреждающий (в случае с РСМД) удар. В-третьих, прозрачность и предсказуемость, что давало бы сторонам относительную уверенность в том, что угроза неожиданного ядерного удара минимальна и вторая сторона не стремится явным образом к стратегическому превосходству. Это обеспечивалось постоянным российско-американским диалогом по контролю над вооружениями, мониторингом и верификацией выполнения обязательств по ограничению и сокращению вооружений.

Общими для Москвы и Вашингтона целями укрепления стратегической стабильности (посредством двустороннего контроля над ядерными вооружениями и поддержания надежных потенциалов ответного удара) были уменьшение угрозы ядерной войны, ограничение гонки вооружений, постепенное сокращение ядерных вооружений в целом, а также укрепление двусторонних политических отношений.

Подобное понимание создало концептуальную основу для переговоров по Договору СНВ-1 (подписан в июле 1991 г.), а также установило тесную связь между понятиями «стратегическая стабильность» и «контроль над вооружениями». Мнение, что именно контроль над вооружениями является единственно надежным способом обеспечения стратегической стабильности, стало доминирующим. В дальнейшем эти понятия воспринимались как синонимы.

Однако распад СССР вскоре после подписания договора СНВ-1 и резкое сокращение международного веса России существенно скорректировали ее подход к концепции стратегической стабильности. Москва начала видеть в ней и в соответствующем взаимодействии с Вашингтоном способ обеспечения не только безопасности, но и статуса великой державы.

Это выразилось, прежде всего, в приверженности России приблизительному количественному паритету с Америкой в области стратегических ядерных сил (СЯС) и ситуации взаимного гарантированного уничтожения (ВГУ) в варианте «зрелого» периода холодной войны – несмотря на прекращение холодной войны и резко изменившееся положение России и США в мире. Изначальная концепция стратегической стабильности не настаивает на паритете и способности сторон стереть друг друга с лица Земли. В ней речь идет о сдерживании, понимаемом как сохранение потенциала для неотвратимого ответного удара с заведомо неприемлемым для агрессора ущербом, что отнюдь не обязательно обеспечивается паритетом. В отношениях Вашингтона и Пекина, например, сдерживание не имеет какого-либо намека на паритет (так называемое «минимальное сдерживание»).

Россия же на протяжении 1990-х и 2000-х гг. последовательно рассматривала любые отклонения от паритета и ВГУ как угрозу стратегической стабильности и собственной военной безопасности. Даже в период наибольших финансово-экономических трудностей 1990-х гг. Москва строго следила за тем, чтобы ее арсенал СЯС был приблизительно равен американскому и чтобы все последующие российско-американские договоры об ограничении и сокращении стратегических ядерных вооружений носили паритетный характер и не допускали приобретения одной из сторон количественного превосходства.

Также Россия жестко критиковала стремление Соединенных Штатов создать ограниченную систему стратегической ПРО. Именно фактор ПРО похоронил Договор СНВ-2. Сразу после одностороннего выхода Вашингтона из Договора по ПРО 1972 г. (и выхода России из ДСНВ-2) Москва начала создавать вооружения, способные преодолевать любые перспективные системы противоракетной обороны, включая новейшие тяжелые жидкостные МБР и гиперзвуковые носители ядерного оружия.

Разумеется, изначальное понимание стратегической стабильности тоже рассматривало системы ПРО как дестабилизирующие, указывая на «взаимосвязь между стратегическими наступательными и оборонительными средствами». Однако даже в российском, не говоря уже об американском, экспертном сообществе преобладает мнение, что никакие системы ПРО, которые США гипотетически могут создать в обозримой перспективе и тем более те, что создавались администрациями Джорджа Буша-младшего, Барака Обамы и Дональда Трампа, не способны поколебать российский потенциал ответного удара. Более того, наличие продвинутой системы предупреждения о ракетном нападении означает, что на практике речь в случае ядерной войны будет идти не об ответном, а об ответно-встречном ударе, минимизировать который средствами ПРО физически невозможно.

Причина жесткого подхода России в том, что она воспринимала создание Соединенными Штатами системы ПРО не только как фактор ослабления сдерживания, а как угрозу для стратегического паритета и ВГУ в классическом смысле.

Еще один пример приверженности России паритету и ВГУ – нежелание идти на дальнейшие сокращения СЯС после ДСНВ-3, как указывалось в официальной позиции, «без учета всех факторов, влияющих на стратегическую стабильность». Действительно, к началу 2010-х гг. США продвинулись существенно дальше России в области ПРО и высокоточных вооружений в неядерном оснащении, и эти системы стали рассматриваться как ослабляющие стратегическое сдерживание. Заговорили о «стирании грани» между ядерными и высокоточными обычными вооружениями в части их способности наносить обезоруживающий удар. Соответственно, Россия стала требовать их ограничения как условия дальнейшего сокращения СЯС.

Опять-таки на уровне теории российский подход полностью соответствует первоначальному пониманию стратстабильности. Однако на практике способность высокоточных неядерных вооружений вывести из строя значительную часть СЯС невелика, особенно в реалиях начала 2010-х годов. Россия стремилась не столько сохранить сдерживание как таковое, сколько предотвратить общий военный дисбаланс с США по мере их прогресса в области неядерных вооружений.

Наконец, доказательством приверженности России ВГУ и ее стремлению не допустить общий военный дисбаланс с Соединенными Штатами и НАТО служит повышение значимости ядерного оружия в ее военной доктрине после распада СССР. Это выразилось в отказе от советского принципа неприменения ядерного оружия первым (нынешняя ядерная доктрина РФ предполагает готовность применить ядерное оружие в ответ на неядерное нападение «в случае угрозы самому существованию государства») и в повышении значимости тактического ядерного оружия (ТЯО), которое стало рассматриваться как способ компенсировать превосходство НАТО в области неядерных средств. В связи с этим Москва жестко выступает против попыток Вашингтона включить ТЯО в контроль над вооружениями и установить для него какие-либо ограничивающие лимиты и правила.

Главная причина приверженности России стратегическому ядерному паритету и ВГУ – политическая. После распада СССР только в этих областях у Москвы сохранялось равенство с США и значительное превосходство над всеми другими центрами силы, включая Китай, а потому они стали важнейшими индикаторами статуса России как великой державы. Указание на особую ответственность России и Соединенных Штатов как стран, у которых свыше 90% мирового ядерного арсенала, за глобальную безопасность – одна из излюбленных тем внешнеполитической риторики Москвы.

Восприятие Россией статуса ядерной сверхдержавы как чуть ли не несущей опоры ее великодержавности предопределило и ее отношение к контролю над вооружениями. Москва воспринимала его не только как механизм уменьшения угрозы ядерной войны и ограничения гонки вооружений, но и как важнейший способ подчеркивать и институционализировать свой статус уникального партнера США по управлению стратегической стабильностью, державы, на которую возложена великая миссия обеспечивать мир и безопасность на всей планете.

Это выражалось, во-первых, в стремлении России сохранять процесс и континуум российско-американского контроля над вооружениями, не допускать периодов отсутствия действия договоров по типу СНВ-1 вопреки периодическим попыткам США положить этому процессу конец. Так, после одностороннего выхода Вашингтона из Договора по ПРО и гибели ДСНВ-2 Москва приложила немалые усилия, убеждая администрацию Буша-младшего, утверждавшую, что контроль над вооружениями потерял актуальность, все же не допускать его полного развала. Результатом стал Договор о сокращении стратегических наступательных потенциалов, который, хотя и казался легковесным по сравнению с Договорами СНВ-1, СНВ-2, все же был юридически обязывающим документом, сохранявшим формат двустороннего сотрудничества России и США по контролю над вооружениями. Аналогичные усилия Москва предпринимает сегодня, пытаясь убедить администрацию Трампа продлить ДСНВ-3.

Во-вторых, торжественное подписание «больших» договоров с американцами часто рассматривалось как признание лично президента России мировым лидером. Своего рода международная легитимация. Во многом именно соображения статуса толкали Москву к тому, чтобы подписать с США Договор СНВ-2 ещё до вступления в силу Договора СНВ-1: Борису Ельцину хотелось выглядеть не менее значимым мировым лидером, чем был подписавший ДСНВ-1 Михаил Горбачёв.

В-третьих, Россия болезненно реагирует на нынешние призывы администрации Трампа лишить ее статуса эксклюзивного партнера США по вопросам стратегической стабильности и включить в переговоры по контролю над вооружениями Китай. Негативное отношение к этой идее связано не только с невозможностью ее воплощения в жизнь в силу нежелания Пекина участвовать в подобном процессе, пока Москва и Вашингтон не понизят свои ядерные арсеналы до его уровня, и не только с тем, что оно в целом выглядит как попытка найти оправдание для непродления двустороннего российско-американского ДСНВ-3 на новый срок. Подключение Китая ликвидирует последнюю область мировой политики, в которой Москва заведомо важнее и влиятельнее Пекина. Вот почему Россия продолжает уговаривать администрацию Трампа все же продлить действие ДСНВ-3 до 2026 г. и использовать этот период для выработки новых или коррекции прежних подходов к поддержанию стратегической стабильности.

В последнее время в мире происходят настолько серьезные изменения, что и российский подход к стратегической стабильности, характерный для периода после распада СССР, и ее понимание образца 1990 г. стремительно устаревают. Приобретение неядерными вооружениями стратегических свойств и стирание грани между войной и миром в корне меняют содержание угрозы ядерной войны: сегодня ее начало гораздо более вероятно вследствие эскалации неядерного конфликта, нежели неожиданного ядерного нападения. Стремительная диверсификация средств нанесения стратегического ущерба, которые сегодня включают в себя в том числе киберсредства, меняют природу гонки вооружений и делают продолжение традиционного процесса ограничения и сокращения СЯС нереализуемым технически и бессмысленным с военной точки зрения.

Все это разрывает казавшуюся в 1990 г. незыблемой связь между стратегической стабильностью и контролем над вооружениями в виде системы соглашений и режимов по сокращению и ограничению СЯС. Последние уже не в силах гарантированно свести угрозу ядерной войны к минимуму. Они также перестают оказывать решающее влияние на гонку вооружений. Она ведется в других средах, ставших стратегическими. Гонка же ядерных вооружений теряет военный смысл в условиях появления гиперзвуковых носителей, позволяющих нанести агрессору неприемлемый ущерб при любом количественном уровне его СЯС и ПРО. Да и сами эти договоры последовательно отмирают.

Диверсификация стратегических вооружений делает поддержание количественного паритета с Соединенными Штатами по СЯС невозможным и еще более бессмысленным с точки зрения сдерживания. Даже новейшие российские гиперзвуковые системы – шаг в сторону от паритета и возможность отказаться от него на политико-доктринальном уровне.

Конфронтация США с Китаем, которая имеет все шансы стать главной темой международных отношений ближайших десятилетий, вкупе с совершенствованием стратегических сил КНР ставят крест на двусторонней российско-американской природе стратегической стабильности. Экономические и технологические ресурсы Китая позволяют ему совершить в случае необходимости рывок и выйти на уровни СЯС России и Соединенных Штатов к 2030-м годам. Уже сейчас Россия, как заявил в октябре 2019 г. Владимир Путин, содействует модернизации китайской СПРН, укрепляя тем самым ситуацию ВГУ между США и Китаем.

С – Суверенитет

Александр Филиппов

Понятие «суверенитет» – несомненно, одно из ключевых для российского политического, в том числе внешнеполитического, нарратива.

«Суверенитет» является, прежде всего, формулой политической риторики, то есть публичной речи, опознаваемой как политическая. Риторика суверенитета может иметь вид описания фактического положения дел, однако по сути это всегда послание о должном и недолжном. Упоминание о суверенитете есть способ напомнить о нем, утвердить требование, указать на возможность утраты и необходимость восстановления.

Смысл слова «суверенитет» ясен: это высшая власть. Поэтому суверенен в государстве тот, за кем, хотя бы на словах, она признается. В международных отношениях суверенитет есть признание, опять же – хотя бы на словах, независимости внутренней суверенной власти от внешних политических сил, от других государств, а еще более точно – независимость внутренних суверенов одних государств от внутренних суверенов других. Утверждение «такая-то страна есть суверенное государство» означает, что верховная власть в этой стране принимает решения, которые не продиктованы верховной властью других стран.

Но здесь-то и начинаются проблемы. Международное право и международные организации могут быть проблемой для тех, кто принимает суверенные решения, а внутренний суверенитет может быть проблемой для международного права и международных организаций. Способы постановки проблемы и ее решения меняются с годами, и если в 2000-е гг. и немного позже мы часто слышали, что время классического суверенитета ушло[5], что само понятие может считаться чуть ли не устаревшим, то в середине и ближе к концу 2010-х гг. ситуация изменилась. «Для нас суверенитет означает контроль над своим правительством. Таким образом, те, кто предлагает “разделить” или “объединить” американский суверенитет с международными организациями, чтобы вместе справляться с “глобальными” проблемами, говорят в реальности вот что: мы должны уступить часть нашего суверенитета институтам, которые будут находиться под влиянием или даже контролем также и других наций. Это, несомненно, формула уменьшения автономии США и нашего контроля над своим правительством»[6], – писал в начале десятилетия Джон Болтон. Болтон был последователен. Он атаковал не только Барака Обаму, левых университетских интеллектуалов и глобалистов, глобальное управление во всех его видах, но и саму идею международного права, проницательно, как оказалось впоследствии, указывая на то, что вопрос о роли и границах международного права и суверенитета станет ключевым в дискуссиях ближайших лет[7].

Действительно, чуть ли не наугад выбранное в источниках 2016 г. суждение в пользу Дональда Трампа кажется просто продолжением предыдущего: «Как следует нами править – посредством ли американского конституционализма или международного права? Должно ли правление быть укоренено в американском суверенитете или в глобальном управлении? … Есть ли право у американского народа сохранять и продолжить свой образ жизни или нет? Есть ли у американцев право быть законодателями самим себе или важнейшие решения будут принимать за них другие (например, иностранные судьи)?».[8]

Эти вопросы имеют риторический характер, все «да» и «нет» уже известны заранее. Однако такова риторика суверенитета! Несмотря на все значение этой позиции для Америки и Америки для всего мира, в самой сути этих формулировок нет ничего специфически американского, как нет ничего специфически американского в том более общем движении, которое эти формулировки иллюстрируют и которое, как мы видим, набирает силу в последние годы. Суверенитет видится в этой перспективе как род очевидности, безусловного блага. Мы должны рассмотреть эту очевидность, не останавливаясь на исследовании истории и множества источников, которые часто противоречат друг другу, хотя бы потому, что побеждающее в наши дни понимание суверенитета, в общем, достаточно простое и достаточно старое, словно бы выносящее за скобки всю интеллектуальную работу, которая совершается по сей день.

Что собой представляет это понятие? Прежде всего, оно предполагает, что суверенитет имеет отчетливо территориальный характер. Это далеко не очевидно по отношению ко всей вообще высшей власти, но имеет принципиальное значение в современном мире. Суверенная территория, то есть территория, на которую распространяется власть и на которой действуют законы, и является интуитивной очевидностью, опорой для политиков и политических публицистов. «Суверенитет – это территориальное определение политической власти. Территориальность стала принципом основания суверенной государственности в период раннего модерна и остается такой до сих пор»[9]. Территория, в принципе, может быть огорожена. Вокруг нее можно поставить забор, опутать колючей проволокой, закрыть небо над ней при помощи разного оружия… То же касается и людей: люди находятся на территории, и в понятие территориального государства недаром включено понятие физической силы, насилия, направленного на тело, которое находится в пределах досягаемости и, в целях реализации суверенной власти, может быть ограничено в перемещениях, подвергнуто чувствительному наказанию или, наоборот, снабжено пищей, теплом и средствами передвижения. Не в наказании и не в поощрении и поддержке как таковых состоит дело. Дело именно в живом теле. Из тел состоит население, народ, граждане, которые в большинстве современных стран объявлены носителями суверенитета, неотчуждаемым истоком власти.

Таким образом, суверенитет, как мы видим, без сомнения распространяется на людей в их телесности, поскольку они находятся на принципиально огораживаемой территории. Он распространяется на них, как на вещи, поскольку они доступны прямому физическому воздействию. Суверенитет также распространяется и на неодушевленные предметы, про которые можно сказать, например, что они находятся в собственности государства и под его контролем, а также на те нормы, в соответствии с которыми это воздействие на тела и предметы могло бы совершаться. Народ, что кажется вполне очевидным, располагается, как правило, на территории, является солидарным сообществом, которое определяет самое себя. Такова идея народного суверенитета, в ней так или иначе зашита идея «политического тела», как бы это ни называлось.

Конечно, это метафора, но иногда метафоры, употребляемые как бы полусознательно, без дополнительной работы над ними, начинают словно бы мыслить за нас, вместо нас. Полезно бывает вернуться к истокам собственной мысли, чтобы проверить, не связана ли с ней такая подспудная работа метафоры. В данном случае без метафоры тела все очевидности, все традиционные интуиции суверенитета кажутся бессмысленными.

Но чем больше мы отходим от этой, говоря языком философии, непосредственной телесности, тем сложнее говорить о суверенитете. Вся критика суверенитета так или иначе связана с оспариванием его основной метафоры и связанных с нею понятий. Здесь важно провести различия.

Один из самых распространенных способов борьбы против суверенитета государства связан не с отказом от метафорики политического тела как таковой, а с ее переинтерпретацией. Сначала связь государства и политического тела народа должна быть поставлена под сомнение. «Население», если оно очевидным образом разнородно, а территория, на которой оно находится, велика, риторически перестает считаться народом, за этим народом больше нет очевидности коллективного тела, зато она есть за другими, как правило, меньшими группами, однородность которых подтверждается языком, религией, подлинным или вымышленным общим происхождением и тому подобным. Логика сопряжения народа и территории, логика суверенитета сохраняется, но переносится на меньшие образования.

Иной случай – это сохранение ставки на телесность, но уже не коллективную, а индивидуальную. Отказ от метафорики политического тела и акцент на то, что самым подлинным, интуитивно неоспоримым, достоверным является индивид как живое смертное существо, приводит к идее естественных прав индивида, от имени которых можно оценивать, ставить под сомнение, оспаривать права любой общности, прежде всего, конечно, традиционного суверенного государства. Современное международное право, строго говоря, уже ставит права личности выше прав политической общности. Защита прав человека образует ядро международного права, в котором далеко не всегда удается находить баланс между уважением к правам человека и соблюдением принципа суверенитета. Однако критики суверенитета последовательны, они идут еще дальше, усматривая в перспективе «глобальный легальный порядок» всего человечества[10].

Наконец, третье направление – это радикальная детерриториализация социального.

Современные средства коммуникации уничтожают расстояния. Еще в самом начале XX века Георг Зиммель проницательно замечал, что деньги побеждают пространство. Если у вас есть деньги, недоступные прежде товары окажутся у вас, а события в мире денег подействуют одно на другое, даже если биржи, например, сильно отдалены друг от друга.

С введением электронных средств коммуникации не только в экономическую, но и в повседневную жизнь указание на уменьшение роли традиционно понимаемого физического пространства стало общим местом. Идеи, культурные образцы (например, образовательные системы, способы подачи новостей и многое другое) преодолевают государственные границы, не будучи телами, то есть, строго говоря, не преодолевают их, а существуют помимо них, в другом измерении. Новые пространственные образования вроде «мировых городов» иначе организуют территории, становятся узлами мировой системы коммуникаций, которые находятся, с одной стороны, в теле государств, а с другой – на совершенно особом, автономном положении.

Международные организации и международно-правовые регуляции, ими производимые, безусловно, требуют реализации на территориях. Отсюда, собственно, известная концепция «R2P» (Responsibility to Protect), которая широко обсуждалась международными юристами в начале 2000-х гг. Данная концепция «берет за отправную точку человеческие потребности и перемещает фокус с прав государства на обязанности государства (и его ответственность)», трансформируя тем самым понятие суверенитета[11]. 

Во всех этих случаях более традиционно понимаемый суверенитет размывается, находится под угрозой, кажется, ему грозит если и не исчезновение, то еще более существенное, чем прежде, ограничение. Но все ли чисто в этих аргументах? С одной стороны, мы видим, что пространство, тело и суверенитет действительно не могут быть сохранены в привычных форматах. Но с чем же тогда связаны успехи тех движений, которые в буквальном смысле слова могут быть названы реакционными, то есть являются реакциями на далеко зашедшие процессы глобализации и детерриториализации политики.

Возможно, вопрос о суверенитете должен быть действительно поставлен по-новому. Вот несколько оснований. Во-первых, его нужно радикально отделить от идеи коллективного тела, у которого есть некая особая, привилегированная естественность по сравнению с другими коллективными образованиями. Дело не в том, что государство не имеет здесь преференций, а в том, что в современном мире оно проиграет эту войну риторик другим поднимающимся общностям с их притязаниями. Радикальный отказ от этой риторики не подрывает государство, он подрывает притязания его соперников.

Во-вторых, государства должны перепроверить то, что может и что не может находиться в зоне их ответственности. Притязать на права там, где не способен проявить ответственность, – не лучшая тактика и худшая стратегия.

Россия. ЕАЭС > Внешэкономсвязи, политика. СМИ, ИТ > globalaffairs.ru, 30 января 2020 > № 3305437

ОТ ЛИЧНОГО К ОБЩЕСТВЕННОМУ

АЛЕКСАНДР БАУНОВ

Эксперт Московского центра Карнеги, главный редактор сайта Carnegie.ru

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ПУТИНА КАК ЗЕРКАЛО ИСТОРИИ И СОВРЕМЕННОСТИ

Этой осенью преобразился очередной уголок Москвы. Смоленская площадь, известная всему миру как синоним российской дипломатии, из плешивого пустыря в тени министерского небоскреба превратилась в общественное пространство, обустроенное по современной урбанистической моде. Владимир Путин лично открыл на ней памятник бывшему министру иностранных дел и премьеру Евгению Примакову, который больше всего запомнился самой радикальной в новейшей российской истории формой отмены визита в США – разворотом правительственного самолета над Атлантикой, когда натовские войска начали бомбардировки Югославии. Тому самому Примакову, который должен был победить на выборах 2000 г. команду Бориса Ельцина и ее нового фаворита Владимира Путина, но проиграл в медийной войне и отступил на старте.

Российский «стеснительный авторитаризм» не грешит прямым возвеличиванием своего лидера. К изумлению многих иностранцев, представляющих себе Россию по тоталитарным антиутопиям из кинематографа, здесь нет ни улиц, названых в честь правителя, ни его громадных портеров, ни статуй. Максимум, что позволяет себе лично скромный и уже по этой причине гибридный российский режим – это прославление образцов из прошлого с намеком на то, что их мечты сбываются.

Во время своего временного премьерства Владимир Путин почтил статуей Петра Столыпина — царского премьер-министра реформатора и патриота, строителя новой капиталистической России под государственным главенством, врага революционеров и слишком буквально понятого народовластия. Бронзовый Столыпин у дома правительства – памятник экономическому курсу Путина, тем самым двадцати годам покоя, после которых царский премьер обещал сделать Россию неузнаваемой, а Путин сделал – что по сравнению с советским временем, что с девяностыми – постоянной и удобной для нынешнего правления референтной точкой. Бронзовый Примаков – памятник собственному внешнеполитическому курсу, который эти двадцать лет покоя обеспечил. Он наметился при Примакове, но обрел полную силу при новом президенте. Это памятник тому самому развороту над Атлантикой – к себе самим и прочь от несправедливого Запада, который требует поддержки без вопросов, одобрения без совета, следования без равенства. Важно, как и со Столыпиным, что герой памятника наметил направление, но не прошел путь до конца, начал, но не реализовал. И тот, и другой – памятники не человеку-успеху, а человеку-идее, человеку-попытке. А реализованы и та, и другая сейчас.

Парадокс в том, что Путин поставил памятник не ушедшему деятелю собственного времени, а политику эпохи девяностых, от которых при каждом упоминании отталкивается. Ведь и разворот над Атлантикой произошел тогда, и особая позиция по югославской войне, Ираку, и возражения по поводу расширения НАТО, и отрицательное отношение к смене режимов, и обвинения в двойных стандартах – всё это относится ко времени, когда Россия считалась молодой демократией, которая движется на Запад, будущим союзником, чьи выборы были честными, пресса – свободной, а экономика – рыночной. Таким образом, путинская внешняя политика была сформулирована – как идея и как попытка – в ельцинский демократический период, к которому у Запада почти нет претензий и который там принято вспоминать с ностальгией.

Личное и сокровенное

Внешняя политика России называется «путинской» по тому же принципу, по которому всё после двадцати лет правления Владимира Путина (слегка, как неглубоким сном, прерванного на рубеже 2010-х гг.) в России можно назвать «путинским»: политическую систему, государственную машину, сельскохозяйственную и промышленную политику, финансы, моду, кухню, кинематограф, рассветы, закаты и движения комет. Так устроены все долгие правления, в этом их привлекательность для правящего.

Поскольку период, когда Путин персонифицирует российское государство, теоретически подходит к концу, должна подходить к концу и путинская внешняя политика, которая доставила Западу столько неприятностей, а за ней начаться какая-то другая, не путинская внешняя политика, которая неприятностей доставлять не будет.

Эта убежденность основана на том, что Путин и есть самая большая неприятность, которая могла случиться с Россией. В этом виде тезис не выглядит доказанным даже для самого поверхностного рассуждения, поэтому больше принят другой его вид: Путин – неприятность, которой могло бы не случиться. И такова же его внешняя политика – случайный узел на полезном канате, затяжка на гладком вязании, яма на дороге. Бронзовый Примаков призван напомнить, что это не обязательно так.

В персоналистском правлении все персонально, но, если выделить в деятельности Путина самое персональное, личное и сокровенное, – это внешняя политика. На всех прямых линиях и пресс-конференциях президент говорит о ней с очевидно большей увлеченностью, чем об остальном. Можно представить себе решения в области экономики, госстроительства, выборов, принятые не Путиным, не его репрессии, не его кадровые назначения, не его слияния и поглощения компаний. Но сколько-нибудь серьезных внешнеполитических решений, принятых не им, представить себе нельзя. Значит ли это, что их не случилось бы без него?

Правление Франсиско Франко в Испании – один из самых поучительных примеров персоналистского правления в развитом мире. Профиль каудильо чеканился на монетах до самого 1975 г., и все важные решения в стране были персональными. Тем не менее во внешней политике Испания ориентировалась сначала на державы «оси», затем, обличая весь в мир в двойных стандартах, добивалась членства в ООН, строила особые отношения с Америкой на прочном фундаменте антикоммунизма, а с 1960-х гг. во времена экономических реформ добивалась членства в ЕЭС, хотя так и не была принята до смены режима на демократический. Тогда же под бесконечные требования вернуть домой Гибралтар Испания – так же, как ее демократические соседи по Европе и даже более мирно, – распустила колониальную империю, отпустила Марокко и Гвинею, быстро сдалась в короткой войне за Сиди-Ифни и в момент смерти Франко не стала препятствовать мирной, хоть и не одобренной ООН, марокканской аннексии Испанской Западной Сахары (Испанской Западной Африки). При всех оттенках трудно представить себе, чтобы демократическое правительство на месте франкистского делало бы что-то совсем другое, противоположное. Персоналистским был способ действий, но не сами действия.

В декабре 2019 г. лауреат Нобелевской премии мира, лидер демократической оппозиции, которая стала властью, бывшая политическая узница и героиня западных газет Аун Сан Су Чжи оправдывала действия бирманских военных, своих недавних тюремщиков, против народности рохинджа в Международном суде по правам человека в Гааге на слушаниях по иску Гамбии, обвиняющей Мьянму в геноциде. Оказалось, что действия молодой демократии Мьянмы под руководством одной из самых известных в мире демократических оппозиционерок не сильно отличались от образа действий военной хунты. Разве что ее глава не поехал бы ответчиком в Гаагу.

Мы можем предположить, что российская внешняя политика тоже имеет ряд черт, которые существуют сами по себе – как силовые линии и магнитные поля, как гравитация и климат, но приписаны Путину по принципу: «а кому же еще». Разбирая внешнюю политику путинской России, надо определиться, где в ней Путин, а где Россия.

Витки спирали

Самый верный ответ на вопрос, чем занимался Путин в эти свои двадцать лет у власти: восстанавливал утраченный международный статус России. Сначала препятствовал его дальнейшему падению, а потом любовно выращивал и ограждал от внутренних и внешних посягательств. Это главный мотив всех действий в экономике, по отношению к оппозиции и главный принцип выбора будущего устройства власти после 2024 года.

Популярные и непопулярные меры, рыночные и антирыночные действия, наймы и увольнения, приговоры или их отсутствие нужно рассматривать под тем же углом, под которым их видят в Кремле: насколько они способствуют сохранению возвращенного международного престижа, который является формой национальной безопасности: чем больше престижа, тем безопаснее.

Предыдущий президент Борис Ельцин решал другую задачу: его приоритетами были рыночные реформы, демонтаж власти Коммунистической партии, создание и защита нового класса собственников, остановка распада России посредством ее большей федерализации, интеграция в мировую капиталистическую систему, в том числе на правах младшего партнера США.

Тем не менее оба президента России, которых принято противопоставлять друг другу, Ельцин и Путин, проделали сходную эволюцию во внешнеполитическом поведении, которая заняла примерно один и тот же срок – пять-семь лет.

Период Ельцина начался сворачиванием российского военного присутствия за рубежом, нестандартными для главы России визитами и дружбами, терпимым отношением к западным силовым акциям и стремлением вступить в западные структуры. А закончился жестким оппонированием западной военной операции в Сербии, борьбой против расширения НАТО и напоминанием о собственном ядерном оружии.

Период Путина начался сворачиванием остатков российского военного присутствия за рубежом – закрытия военных баз в Лурдесе на Кубе и в Камрани во Вьетнаме, напряженно-шутливым предложением вступить в НАТО, которое могло бы перерасти в серьезное, желанием присоединиться к единой Европе по формуле «все общее, кроме институтов», нерадостным, но относительно спокойным восприятием расширения НАТО и попыткой закамуфлировать его посредством привилегированного Совета Россия – НАТО, в котором, как говорили тогда чиновники, у России будет даже больше прав, чем у новых членов. А кончился гибридной войной и возвращением к статусу глобального противника, который мало того, что мешает реализовывать национальные интересы США в разных частях мира, но и атаковал Америку на ее собственной территории, нанес ей киберпоражение в виде избрания Дональда Трампа.

В противоположную сторону развивалась внешняя политика Дмитрия Медведева, который начал с войны, навязанной ему Михаилом Саакашвили, и перешел к поддержке западного варианта резолюции о бесполетной зоне в Ливии. Впрочем, его правление было короче, чем у коллег, а временная поддержка западных действий в Ливии обернулась раздосадованным: «мы не за это голосовали».

И для Ельцина, и для Путина поворотными моментами были действия Запада в Югославии, в Ираке, на Кавказе, в Восточной Европе, которые в России воспринимали как кричащую несправедливость не только президенты, но и большая часть населения. В каком смысле тогда можно говорить о персоналистской внешней политике Путина, если она по настроению совпадает с представлениями граждан о справедливом ответе на внешнеполитические обиды?

Продавец зонтиков

У России есть одна черта, которая отличает ее от всех стран западного лагеря и которая никуда не исчезла бы, стань Россия его членом. Россия может защитить себя сама. Больше того – Россия может защитить не только себя, но и других, предоставляя уникальные услуги в области безопасности и обороны: помог себе, помоги товарищу. Во всем западном мире есть только одна такая страна – Соединенные Штаты Америки. С Россией их было бы две.

Речь идет о защите от глобальных, тотальных угроз. От угрозы завоевания, раздела, оккупации, взятия столицы, смены власти насильственным путем, изменения границы извне и отторжения территорий. Эта способность России ставит ее в мире, независимо от несовершенства политических институтов, технологического отставания и среднего уровня экономики, на совершенно особенное место. Подобной способностью защитить самих себя и при желании – других обладают всего несколько стран. Судя по всему, эту группу государств Путин и называет «полностью» или «подлинно» суверенными, когда снова и снова настойчиво возвращается к теме суверенитета.

Составными частями этого понятия можно считать ядерное оружие и количество обычных вооружений, размер населения и территории, водного и воздушного пространства, обеспеченность природными ресурсами и промышленностью, способность самостоятельно заместить выбывшие вооружения, наличие достаточно большого числа людей, готовых сражаться за родину (территории и даже армии Франции и Германии в 1940 г. были сопоставимы, но настроения различны). И – это критически важно – способность нанести любому, абсолютно любому противнику ущерб, после которого он не сможет продолжить прежнее существование. Грубо говоря: Россия – страна, которую нельзя завоевать и сама попытка ее завоевания обойдется неоправданно дорого.

На протяжении нескольких десятилетий второй половины ХХ века таких стран было две – Соединенные Штаты и Советский Союз. В девяностые казалось, что остались только США. Позже к ним присоединился Китай. Несомненно, к группе слишком больших, чтобы пасть, относятся Индия и даже Пакистан. Изо всех сил старается взломать дверь и присоединиться к клубу Северная Корея, которая для этого попросту слишком мала. Данный недостаток она станет компенсировать дерзостью.

Однако даже ядерные Индия и Пакистан пока являются такими непобедимыми скорее на региональном уровне, чем на глобальном. Трудно представить себе их эффективную оккупацию, но вполне возможно – военное поражение или попытку его нанести, которая необязательно будет сопровождаться неприемлемым уроном для того, кто такую попытку предпримет. Чувство неотвратимости ответа, чувство фатальной его неизбежности совсем не так сильно, как в случае с Россией. То же относится к ядерным Великобритании и Франции, если рассматривать их отдельно, вне военного союза с Соединенными Штатами.

Из всех полностью суверенных и слишком больших для внешнего правления государств только в отношении России – как снаружи, так и внутри нее самой – возможен и продолжается разговор о том, может ли она и на каких условиях стать членом западного мира. В отношении Индии или Китая такой разговор не ведется.

То есть Россию продолжают рассматривать как возможного участника западного, европейского и атлантического мира, и главная претензия к ней по-прежнему состоит в том, что она не соответствует условиям этого потенциального членства.

Конечно, западный мир – общество демократий, а Россия не демократия. И все же Россия не так уж сильно отличается от множества стран, которые западный мир считает союзниками. Умеренный российский авторитаризм с рыночной экономикой и большой потребительской свободой похож на те режимы, которые США в период сдерживания коммунизма объявляли бастионами свободного мира.

Но есть одна претензия, одно условие, которое не относится к области справедливого и несправедливого. От западных демократий Россия отличается именно тем, что не нуждается в чужой защите, в частности – ей не нужны гарантии лидера западного мира, Соединенных Штатов Америки. Россия была бы в западном мире вторым государством, которое повторяло бы уникальные свойства США – способность защититься и защитить – и тем самым размывало бы уникальность и исключительность США на их канонический территории. Не нуждаясь в защите, Россия и внутри западного лагеря вела бы себя независимо, не имела бы стимулов подчиняться общим решениям. Репетиция будущего неповиновения произошла во время югославской и особенно косовской войны, когда Россия была членом «Большой восьмерки» и еще считалась идущей к соединению с западным миром.

На услуги альтернативного защитника в западном лагере нашелся бы спрос, игра на создании коалиции внутри коалиции, своего лагеря внутри западного была почти неизбежна, как и особое мнение по ряду вопросов. А значит, полноценное вхождение любой России – в том числе демократической – было почти немыслимым.

Метод избегания прошлого

На саммите глав стран СНГ в декабре 2019 года Владимир Путин прочел сорокаминутную лекцию о начале мировой войны, обещал написать статью, где распишет по дням и часам, как всё было, и покажет, что вины России тут нет – или она уж точно не больше, чем вина Запада. Президент, как утверждается, читает много книг по истории. Опрос о возможности сдачи Ленинграда вместо обороны в блокаде решил судьбу «Дождя» в национальных кабельных сетях. Очевидно, Путина не оставляет мысль о том, что можно выиграть на поле боя и проиграть на страницах газет и телеэкранах. Рубеж личной битвы Путина за историю – Россия ошибалась внутри (революция, репрессии, колхозы), но всегда была права (или вынужденно, контекстуально права) снаружи. Отступления признаются неудачными: совместная память о Катыни с прагматиком Дональдом Туском не улучшила отношений с Польшей.

Бывшая государственная граница СССР и границы суверенных государств на его месте для Путина очевидно разной прозрачности. Он неустанно объясняет Бушу, Меркель, Обаме, Трампу сложное внутреннее устройство Украины и Грузии, которые для них выглядят просто пятнами на карте – такими же, как Голландия или Эквадор. Нарушение этих призрачных, нарисованных большевиками границ – столь же призрачное преступление, за которое нельзя наказывать, как за настоящее.

Не колонии, а несправедливо утраченные части русской земли и русского этноса, который с украинцами и белорусами – почти один народ. И этот самый единый русский этнос подарил казахам, да и другим народам, их государственность (как если бы национальное строительство не происходило бы в любом случае).

Выход за украинские границы для Путина обусловлен их ментальной прозрачностью: они все еще административные, межреспубликанские, а не межгосударственные. С другой стороны, Россия пересекает их не просто так, а в тот момент, когда другая сторона пытается уничтожить их прежнюю гуманитарную и экономическую межреспубликанскую прозрачность, сделать их межгосударственными и даже межблоковыми, приблизить НАТО к Ростову и Курску. С точки зрения Запада, Россия напала на соседнее государство. С точки зрения России – наоборот. «Все войны Путина – оборонительные» – лучшая гипотеза для объяснения действий его России в мире.

Личные черты во внешней политике Путина могут скрываться совсем не там, где мы их ищем. Прежде всего, они окрашены опытом советского человека, не желающего повторять ошибок советских руководителей. И они не всегда соответствуют зарубежному мифу о Путине.

Важнейшая среди них – приверженность капитализму, который рассматривается как фундамент безопасности и конкурентоспособности России. СССР проиграл и распался, потому что пытался создать систему, полностью альтернативную рынку. В результате его плохо накормленное и неказисто одетое население превратилось в народ завистников, готовый, как говорилось в популярном анекдоте, объявить войну Финляндии и через день сдаться. В каком-то смысле так и произошло, только без объявления войны. Поэтому нужно не выдумывать альтернативу, а строить капитализм для себя.

Путин скептически относится к возникшему в девяностые классу крупных собственников, разделяет народное мнение, что большие состояния появились не благодаря талантам их обладателей, а благодаря умению вовремя захватить кусок государственного достояния. Поэтому он относится к частным активам без священного трепета и всегда готов, если посчитает нужным, перераспределить их в пользу государства или других, более патриотично настроенных либо подконтрольных собственников. Однако он не сделал за двадцать лет того, чего ждало на рубеже 1990-х – 2000-х гг. едва ли не большинство простых граждан: не отменил итоги приватизации и не вернулся к государственной экономике, то есть так и не превратил Россию в большую Белоруссию.

На месте лихого капитализма девяностых не возникла белорусская модель с госпланом, государственными заводами и совхозами. Путин – стихийный или, вернее, интуитивный рыночник, как и всякий трезвомыслящий человек его лет, который помнит советскую экономику. В первые годы у власти он поощрял вхождение российского класса крупных собственников в мировой клуб, поддерживал слияние деловых элит, предполагая, что это сделает Россию сильнее. Одобрял сделки вроде слияния ТНК и BP или сорвавшуюся попытку «Северстали» купить Arcelor. После 2008 г. и санкций 2014 г. был взят противоположный курс на репатриацию элиты и создание патриотического бизнеса, который живет, тратит и инвестирует в России. Проблем здесь пока не меньше, чем успехов, но сам рыночный тип отношений не становится предметом пересмотра. Даже с санкциями современная Россия – более конвенциональный участник глобальной рыночной экономики, чем СССР или любая другая соцстрана без санкций.

По той же причине Путин не форсирует социальное государство внутри страны. Раздутое социальное государство слишком дорого и подрывает глобальную конкурентоспособность России. Советский Союз проиграл, несмотря на социальные гарантии, которыми так хвалился перед собой и миром, а население распадающейся страны не вышло его защитить. Поэтому желанные меры, о которых граждане не устают говорить с социологами, вроде фиксированных цен на базовые товары, раннего выхода на пенсию, разовых массовых повышений зарплат и пенсий из государственной копилки – не принимаются.

Финансовая безопасность считается важнее рейтинга. В первые годы правления правительство России сохраняло очень низкие пенсии и зарплаты бюджетникам, по сути, принимало коррупционную ренту как форму вознаграждения чиновников, но ускоренными темпами расплатилось с зарубежными кредиторами. С тех пор внешний долг России остается одним из самых низких в мире. Тогда же ради балансировки бюджета монетизированы (с небольшой компенсацией, растворившейся в тогдашней высокой инфляции) сотни советских льгот, несмотря на протесты населения и падения рейтингов власти. Зато в 2009 г., когда мировой финансовый кризис грозил «олигархам» потерей бизнеса, Путин выделил им бюджетные средства на спасение от margin calls их компаний, под залог докризисной стоимости которых они брали кредиты. Не слишком популярная мера была призвана сохранить стратегические активы в руках российских бизнесменов. Точно так в совершенно другую эпоху, но по сходным соображениям «прозападный» Борис Ельцин не допустил зарубежный капитал к приватизации.

В 2014 г., несмотря на падение цен на нефть и распугавшие инвесторов санкции, Путин не стал задерживать переход рубля к полной конвертируемости. Правительство и ЦБ ничего не предприняли, хотя в этих условиях переход очень быстро спровоцировал двукратную девальвацию. Она вызвала недовольство среднего класса и сократила доступность импорта и путешествий, зато сохранила сбалансированность бюджета: валютная выручка давала теперь в два раза больше рублей, и это позволило выполнить бюджетные и социальные обязательства в рублевом выражении.

Кремль не остановился перед непопулярной пенсионной реформой, уронившей рейтинг президента, – наоборот, президент лично взялся объяснять ее населению.

Зато Путин готов на социальные траты там, где они направлены не просто на поддержку потребления или своей популярности, а там, где поддержка напрямую связана с темой безопасности. Материнский капитал – беспрецедентно реальная субсидия в мире символических российских пособий. С 2007 г. его размер вырос с 250 до 453 тысяч рублей. Массированное вложение в рождаемость – борьба с депопуляцией русских просторов – тоже рассматривается как вопрос безопасности.

По контрасту с архаичным характером политических институтов в его России и тем, что сам Путин является скорее аналоговым, чем цифровым и сетевым человеком, электронные государственные сервисы и быстрый интернет для максимально большого числа людей признаны способом сократить технологическое отставание и не пропустить пятую технологическую революцию. Технологическое отставание разрушило СССР, нового допустить нельзя.

Россию нельзя победить во внешнем противостоянии, единственный способ – сделать это изнутри. Внешнюю политику России часто трактуют как продолжение внутренней (война – средство повышения рейтинга). В действительности дело обстоит скорее наоборот: внутренняя политика в России Владимира Путина – продолжение внешней.

Все ограничения, наложенные на деятельность политических институтов и на гражданские свободы, все технологии управления выборами и прессой направлены на то, чтобы Россия, которую нельзя победить снаружи, не была побеждена изнутри.

Аполитичная политика

Забота о безопасности – следствие восприятия России как слабого, хрупкого государства. Поколение Путина, как и – пока еще – большинство ныне живущих граждан России, застало коллапс собственной страны, изменение ее границ, флага и гимна, потерю накоплений, утрату союзников и международного авторитета (модные в восьмидесятые, особенно при Михаиле Горбачёве, русские стали совсем немодными в девяностые), полную смену жизненных планов, хотя у многих в конечном счете корректировка произошла в лучшую сторону. В то же время еще поколение деда Владимира Путина и его ровесников из первых уст рассказывало своим внукам о полном разрушении предыдущей российской государственности, которая исчезла в огне и дыме революции и гражданской войны и возродилась в полную силу только после того, как вышла из смертельной опасности Второй мировой.

По всему видно, как Путин не любит революционеров и критически настроенную интеллигенцию, дважды в прошлом столетии разрушивших великую российскую державу. Даже если они действовали с лучшими намерениями, результатом воспользовались геополитические конкуренты – с худшими.

Большевики были слишком идеологизированы и политизированы, сказал он на большой пресс-конференции 2019 года в Кремле, и забыли о геополитике. Отсюда вывод: бессмысленно заниматься преобразованием страны изнутри, не думая о том, какие последствия это повлечет снаружи. Россия никогда не будет достаточно хороша для похвалы, Россию превозносят, только когда она слабеет, поэтому внешним аудитом действий российской власти вообще можно пренебречь. Имеют значения лишь оценки службы собственной безопасности – вроде той, в которой работал сам Путин.

Из принадлежности к спецслужбам – неверие в случайность и стихийность. В лесу может вырасти гриб, но не айфон. Да и гриб, вероятнее всего, кто-то и зачем-то посадил. Не бывает случайных протестов, статей, оговорок. Всё – части плана. Алексею Мордашову не удалось купить Arcelor не просто потому, что его переиграл Лакшми Миттал, а потому, что русский бизнес не хотели пустить в Европу. Подтверждение такому анализу всегда можно найти: достаточно посмотреть на историю «Южного» и второго «Северного» потоков. Сравниваем случайное с неслучайным, спонтанное с запланированным (такое ведь тоже бывает) и получаем картину мира, построенного по чужому генплану. А жителей спросили?

Так Россия, которая внутри культивирует стабильность, во внешнем мире оказывается проводником дестабилизации – вроде независимых депутатов на выборах в Мосгордуму 2019 года. И жертвой мирового «московского дела», когда ее пытаются за это наказать – в том числе поддерживая тех, кто дестабилизирует ее изнутри. На них она и отыгрывается.

К 75-летию Победы во Второй мировой войне Путин обещает написать статью, где покажет правомерность действий советского руководства в ее начале. В отличие от ленинского Совнаркома революционеров оно руководствовалось не идеологией, а геополитикой (отсюда и готовность подружиться с империалистами, и пакт с ненавистными фашистами), значит – действовало верно.

Это полностью соответствует современной российской внешней политике. Она по сравнению с советской – предельно безыдейна. Друзей и врагов больше не выбирают, сверяясь с руководящей линией. Мир не разделен на своих и чужих по идеологическому принципу, экономическому или государственному строю.

Строго говоря, друзей и врагов в старом смысле тоже нет. Друзья – любые страны, когда они не отрицают права России отстаивать свои интересы и заседать за столом мирового совета директоров. Противники – те, кто реализации этих прав препятствуют. Иногда это одни и те же страны. Отсюда немыслимая для советской и даже современной американской политики неразборчивость (официально называется «прагматизмом»): партнер может быть демократией или диктатурой, монархией или республикой, правительство – левым или правым: нужна не любовь, а признание интересов. Отсюда же – немыслимый для советской дипломатии одинаковый уровень отношений с государствами, враждующими друг с другом. Однако подход, такой успешный в мире развивающихся стран, вдруг начинает плохо работать с западными странами, где принципы и ценности – когда реально, когда декларативно – составляют часть внешней политики.

Похвалы геополитическому прагматизму советских правительств сталинского и последующих времен по сравнению с более радикальными соратниками (маоистский Китай был готов войной решить вопрос о превосходстве систем, Фидель Кастро – принести Кубу в жертву победе мировой социалистической идее) подтверждают, что Владимир Путин видит собственный режим по сравнению с режимами Ельцина и Горбачёва как власть эпохи реставрации. Но власть такую, которая должна зафиксировать не только убытки, но и прибыли, принесенные нежеланной, хотя и неизбежной революцией рубежа восьмидесятых-девяностых, а не просто вернуть все как было и поставить мебель, как она стояла при Людовике XVI. Иногда, впрочем, все равно получается, как при Людовике, например в разговорах про единый народ русских, белорусов и украинцев, хотя 30 лет в разных странах уже сделали народы разными.

Цель внешней политики российского президента тоже можно назвать контрреволюционной и реставрационной – пересмотреть итоги «конца истории» 1990-х гг. и вернуть утраченные позиции России в мире. Но методы не равны простой реставрации методов СССР. Основным способом восстановления утраченных позиций является тщательное избегание старых ошибок, которые привели СССР к геополитическому проигрышу.

Но ошибки забываются по мере удаления от них. Новые поколения помнят их смутно. Социологи говорят: общество, которое только что молилось на стабильность, больше не опасается неопределенности, оно вновь ждет перемен, даже радикальных. Журналисты независимых СМИ жалуются в частных разговорах – в непокорном Шиесе, где протестуют против ввоза мусора из Москвы, трудно найти ракурс палаточного лагеря, чтобы в кадр не попадал флаг с профилем Сталина.

Продление путинизма – так власть, судя по всему, видит транзит 2024 г. – принесет косметические изменения и отложит ответ на вопрос о внешней политике России после Путина. Если любая следующая власть возьмет курс на ее пересмотр, здесь, как и во внутренней политике, возможно два исхода. Один из них – уход от борьбы за советский статус несоветскими методами и реставрация не только цели сделать Россию снова великой, но и способа действия. Ограничитель в виде тщательного избегания, обтекания ошибок позднего СССР падет, но может выясниться, что личное, путинское во внешней политике России лежит не с той стороны спектра, где ожидается. За Путиным не мягче, а еще упрямее.

А интеллигентским, или технократическим, вариантом пересмотра накопившегося в нынешнем периоде наследия будет попытка обеспечить собственный статус и безопасность через отказ от самоутверждения вопреки Западу. Тогда нас ждет очередной сезон сближения с европейским миром на общей культурной платформе. В ходе которого, несмотря на несходство многих интересных подробностей, выяснится, что главный герой неисправим, и внешняя политика, которую мы называем «путинской», получит новое, еще неизвестное нам имя.

Россия. Весь мир > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 30 января 2020 > № 3305434 Александр Баунов

UPS вложился в электромобильный стартап Arrival экс-главы Yota

Американская компания, специализирующаяся на услугах экспресс-доставки и логистики, заказала 10 тысяч электромобилей. Сумма сделки может достигнуть 600 млн евро

Американская компания United Parcel Service (UPS), которая специализируется на экспресс-доставке и логистике, заказала 10 тысяч электромобилей у британского стартапа Arrival экс-главы Yota Дениса Свердлова, сообщает The Guardian.

Издание оценило сумму контракта в 400 млн евро, однако зависимости от комплектации электрокаров сумма контракта может возрасти до 600 млн евро. Кроме того, в стартап вложилось и подразделение UPS по венчурным инвестициям. Подробности сделки не указываются.

Ранее в проект Свердлова вложились концерны Hyundai и Kia, стартап они оценили в 3 млрд евро. Впрочем, несмотря на весомые инвестиции, напрямую Tesla и Arrival конкурировать не будут, считает автоэксперт Артем Бобцов.

«UPS — это один из лидеров отрасли, и она, конечно, смотрит наперед. То есть она смотрит, как будет меняться индустрия доставки, индустрия почтовых отправлений в следующие три-пять лет. Компания делает ставку на эти автомобили неспроста, поскольку понимает, что в горизонте трех-пяти лет большая часть транспорта в развитых мегаполисах будет законодательно переведена на электромобили. Заявкой на конкуренцию с Tesla это считать нельзя, поскольку автомобили, которые сейчас создаются в Великобритании, — это акцент на коммерческий транспорт. Tesla таких машин не делает, и, насколько я знаю, в планах пока у них этого нет. Вопрос в том, что этот сегмент очень активно растет и он очень перспективен».

Arrival — стартап бывшего замминистра связи и бывшего главы оператора Yota Дениса Свердлова. Он покинул Россию в 2014 году, создав в Люксембурге инвестфонд Kinetik. Пока стартап прибыли не приносит, и готового продукта еще нет. Ожидается, что первые электромобили Arrival появятся в этом году. По словам самого Свердлова, основные рынки для Arrival — США и Европа, затем возможен выход на Азию. Ежегодно планируется выпускать 670 тысяч электрокаров, а к выходу на основные рынки Arrival намерен подойти через 15 лет.

Пока первый электрокар не сошел с конвейера, делать выводы еще рано, говорит исполнительный директор VSK Group Максим Тищенко.

«Европа, наверное, начала задумываться об экологии, то есть видит за электромобилями будущее, развивает эту тему достаточно активно. С другой стороны, это можно рассматривать как некий пиар, который мы видели не раз, то есть когда начинали за здравие, заканчивали за упокой. Для стартапа это, конечно, хорошо, я бы даже сказал, очень хорошо. Но даже российский пример — «Ё-мобиль». Запись была аж на четыре года вперед на автомобили, было все шикарно разрекламировано. То есть был такой грандиознейший стартап. Чем закончилось? Жириновскому один сделали, еще два, по-моему, сделали. Любой стартап — это высокорискованный проект, тем более на таком рынке, который только-только развивается. Я бы здесь относился не то что с подозрением, но с легким, минимальным, наверное, оптимизмом, что еще один серьезный игрок может появиться на рынке. Впрочем, пока что с опасением, что, скорее всего, он и не появится в дальнейшем».

С 2015 года Arrival разрабатывает программное обеспечение, компоненты, материалы и модульные платформы для электромобилей. Штаб-квартира Arrival находится в Лондоне, центры разработок — в Великобритании, США, России, Германии и Израиле. В компании работают более 800 сотрудников.

Правительство согласилось на льготы для Арктики

На заседании 30 января правительство одобрило пакет законопроектов о льготах инвесторов, реализующих новые проекты в Арктике, указано в сообщении на официальном сайте Министерства по развитию Дальнего Востока и Арктики, которое и представило пакет. Основная задача законопроектов, по словам главы Минвостокразвития Александра Козлова, — создание в Арктической зоне России более благоприятных условий для частных инвестиций и создания новых рабочих мест, то есть в конечном итоге — условий для повышения качества жизни в Арктике.

«Безусловно, при введении льгот мы искали баланс между стимулированием экономической деятельности и наполнением бюджетов. Как показывает практика, обе задачи решаются не совокупными объемами льгот, а целесообразностью, адресностью, оценкой реального влияния льгот на инвестиционные решения. Ровно так мы и подходили к регулированию», — отметил Александр Козлов.

В законопроектах «арктического» министерства предусмотрена поддержка для инвесторов исключительно в новые проекты, зато по всей Арктической зоне, без создания отдельных территорий развития или экономических зон. Максимальный объем льгот ограничен 25% от размера вложений, а минимальные вложения зафиксированы на уровне 10 млн рублей.

Льготы предусмотрены для четырех групп инвестпроектов в российской Арктике:

добыча углеводородного сырья на шельфе;

добыча углеводородного сырья на континентальной части;

производство СПГ, а также, согласно предложениям, к этой группе отнесены проекты по газохимии;

прочие проекты.

Для этих проектов региональные власти имеют право снизить до нуля региональные части земельного налога, а также налогов на прибыль и имущество.

Первая группа проектов получит льготы, аналогичные льготам для новых морских месторождений. Это НДПИ на уровне 5% для нефти и 1% для газа в течение 15 лет с начала промышленной добычи. Есть вероятность, что ко второму чтению эта группа проектов может получить инвестиционные налоговые вычеты из федеральной части налога на прибыль в размере 50% расходов на поиск, оценку и разведку углеводородов.

Вторая группа — СПГ и газохимия — получит льготы, аналогичные льготам для проекта НОВАТЭКа «Ямал СПГ»: НДПИ на уровне 0% в течение 12 лет с момента поставки первой партии продукта. Как ранее отмечал вице-премьер Юрий Трутнев, компании уже обозначили планы в этом сегменте: «Газпром нефть» рассматривает возможность создания производства этанола, полиэтилена, полипропилена стоимостью 1,1 трлн рублей, ЛУКОЙЛ — производства метанола, этана и СУГ стоимостью 610 млрд рублей у побережья Обской губы.

Третья группа получит льготы как относящаяся к пятой категории месторождений в рамках НДД: НДПИ на уровне 0% в течение первых 12 лет промышленной добычи, а далее, с 13-го года и по 17-й годы, — поэтапный выход на полную ставку НДПИ, предусмотренную для режима НДД. К этой группе относятся новые участки «Роснефти» в Красноярском крае, СП с британской ВР «Ермак» и проект «Нефтегазхолдинга» по освоению Пайяхской группы месторождений, объединенные в один «Восток Ойл». Что касается текущих проектов на Таймыре, в частности, Ванкорского кластера, то для них предусмотрен налоговый вычет из НДПИ в части, превышающей базовые нефтегазовые доходы бюджета, то есть в 60-70 млн рублей в год. Именно по этим «выпадающим» доходам шел спор у Минфина с Минэнерго и, очевидно, стороны пришли к компромиссу.

Четвертая группа — прочие проекты, где льготы зависят от вида ископаемых и деятельности в целом. Так, для проектов, не связанных с добычей углеводородов, получат снижение ставки страховых взносов с текущих 30% до 7,6%, а также обнуление федеральной части налога на прибыль в течение 10 лет. Проекты по добыче твердых полезных ископаемых могут рассчитывать на инвестиционный вычет из НДПИ в размере понесенных расходов на строительство инфраструктуры, но не более чем 50% от суммы НДПИ, подлежащей выплате.

К четвертой группе также отнесены проекты, не связанные с добычей, но предусматривающие строительство других производств и инфраструктуры (портов и пр.). такие проекты получат нулевую ставку налога на прибыль в течение 10 лет при условии понижения субъектом РФ региональной части налога на прибыль.

Также льгота в виде нулевого НДС предусмотрена для компаний, оказывающих услуги по морским перевозкам экспортных грузов и их ледокольному сопровождению. Это сделано для стимулирования грузоперевозок по Северному морскому пути.

Особый экономический режим, оговоренный в принятом правительством пакете законопроектов, по расчетам Минвостокразвития, должен быть введен уже в июле 2020 года.

Также Минвостокразвития готовит Стратегию развития Арктической зоны России до 2035 года — она должна быть представлена к 20 марта. В декабре 2019 года уже одобрены «Основы государственной политики в Арктике» и утвержден план развития инфраструктуры Северного морского пути (СМП) на период до 2035 года. В регионе заработали Агентство по развитию человеческого капитала и Фонда развития Дальнего Востока и Арктики.

«Русофобы в меньшинстве»: ПАСЕ ратифицировала полномочия РФ

ПАСЕ ратифицировала полномочия российской делегации

Рафаэль Фахрутдинов

ПАСЕ ратифицировала полномочия российской делегации в полном объеме. Возвращение парламентариям из России всех прав поддержали 96 делегатов, против высказались 44 политика, еще семеро европейских депутатов воздержались от того, чтобы отдать свой голос. Председатель комитета Госдумы по международным делам Леонид Слуцкий заявил, что в ПАСЕ «возобладал здравый подход, а русофобы остались в меньшинстве».

Парламентская ассамблея Совета Европы ратифицировала полномочия российской делегации в полном объеме. Решение евродепутатами было принято вечером в среду, 29 января, на пленарной сессии ПАСЕ.

Возвращение парламентариям из России всех прав поддержали 96 делегатов, против высказались 44 политика, еще семеро европейских депутатов воздержались от того, чтобы отдать свой голос.

«В ПАСЕ возобладал здравый подход, а русофобы остались в меньшинстве», — пояснил в этой связи председатель комитета Госдумы по международным делам Леонид Слуцкий.

В свою очередь, глава российской делегации Петр Толстой подчеркнул, что любые ограничения РФ в ПАСЕ приведут к системному кризису Ассамблеи, говорится в сообщении на сайте Госдумы.

Накануне комитет ПАСЕ по мониторингу рекомендовал подтвердить полномочия российской делегации в полном объеме. По словам Толстого, поправки главы британской делегации в ПАСЕ Роджера Гейла были отклонены большинством голосов.

Также Толстой подчеркивал, что Россия покинет зимнюю сессию ПАСЕ в случае ограничения ее полномочий.

«Я надеюсь, что здравомыслящее большинство не будет такие решения принимать. Но если примут, мы уедем», — указывал парламентарий.

Подобный вопрос встал после того, как члены литовской и латвийской делегаций Зингерис Эмануэлис и Мария Голубева выступили с инициативой ограничить полномочия РФ в ПАСЕ.

Делегат из Литвы заявил, что Россия, в соответствии с заявленными конституционными поправками, не будет выполнять решения Европейского суда по правам человека.

«От имени коллег хотел бы оспорить полномочия РФ по существенным основаниям. Было предложено голосование [в России] по вопросам международного права… В этих условиях решения Европейского суда по правам человека не действуют, — заявил Эмануэлис. — Не выполняются резолюции [ПАСЕ], РФ не выполняет своих обязательств [как член Совета Европы]».

Мария Голубева же заявила, что в российской делегации состоят представители Крыма. Помимо этого, она указала, что крымские политики принимают участие в федеральных парламентских выборах РФ.

Инициативу поддержали не менее 30 депутатов из пяти национальных делегаций. Толстой обратил внимание, что оспорить полномочия России в ПАСЕ предлагается из-за поправок, которые находятся на этапе обсуждения.

«Другие претензии, связанные с тем, что у нас есть депутаты от Крыма в парламенте, уже были отвергнуты Венецианской комиссией, — напомнил депутат. — Поэтому я не вижу ни правовых, ни политических оснований для такого рода претензий. Когда нет почвы, хватаются за любой предлог, но здесь нет серьезной почвы для того, чтобы предъявлять претензии России».

Кроме того, сам Толстой был избран зампредседателя ПАСЕ по итогам голосования 28 января. За кандидатуру главы российской делегации отдали голос 132 парламентария из 252 проголосовавших, говорится на сайте нижней палаты российского парламента.

«До сегодняшнего дня нельзя было нашу работу на площадках Совета Европы считать полной и всеобъемлющей. Теперь же мы получаем возможность влиять на повестку.

Мы здесь для того, чтобы защищать позицию России, интересы и права граждан нашей страны, отстаивать наши принципы и ценности», — сказал депутат.

Делегация РФ в ПАСЕ в апреле 2014 года из-за событий на Украине и воссоединения Крыма с Россией была лишена права голосовать, участвовать в наблюдательных миссиях и входить в состав руководящих органов ПАСЕ.

Позднее ПАСЕ дважды рассматривала вопрос о восстановлении полномочий российской делегации, но тогда санкции только ужесточались. В результате Россия заявила об отказе работать в таких условиях, а в 2016-2018 годах не стала направлять заявку на подтверждение своих полномочий. Москва также заморозила выплату взноса в Совет Европы.

В конце июня прошлого года ПАСЕ провела голосование по поводу восстановления полномочий российской делегации. По итогам голосования было принято решение представителям России вернуть все права и пригласить их участвовать во встречах ассамблеи.

26 июня 2019 года ПАСЕ в полном объеме подтвердила полномочия делегации России, отклонив все поправки в проект резолюции. Принятие резолюции о полномочиях России поддержали 116 парламентариев.

Депутаты от Украины, Грузии, Эстонии, Латвии и Литвы единогласно выступили против. Большинство британских и шведских депутатов также не захотели видеть РФ на сессии.

Возвращение России ее прав поддержали единогласно Франция, Испания, Ирландия, Норвегия, Исландия, Австрия, Кипр, Турция, Азербайджан, Андорра, Сан-Марино и Сербия.

Кроме того, в поддержку России выступила большая часть депутатов из Германии, Армении, Бельгии, Швейцарии, Словакии, Чехии, Португалии, Молдавии, Нидерландов, Хорватии и Италии.

Воздержались от голосования делегации от Дании, Финляндии, Лихтенштейна, Словении и Румынии.

Сразу после принятия резолюции делегация Украины объявила о своем выходе из ПАСЕ, правда, затем украинцы вернулись в Совет Европы. Экс-президент Украины Петр Порошенко назвал решение ПАСЕ шагом к признанию российской юрисдикции над Крымом, а также к «снижению санкционного давления» на Москву.

Savills: стабилизация политической ситуации в Британии помогла рынку элитного жилья Лондона

Увеличились как число сделок, так и объём продаж.

Цифры. Как рассказали корреспонденту Prian.ru в компании Savills, в декабре 2019 года аналитики зафиксировали самое большое за пять лет количество сделок в бюджете от $6,5 млн (54). За последние три месяца 2019 покупатели провели 109 сделок в этом сегменте. Это более чем в два раза превышает показатели третьего квартала 2019.

Четвёртый квартал 2019 установил также рекорд по числу сделок (18) в бюджете от $26 млн. Для одного квартала это самый значительный показатель за всю историю наблюдений.

Значительно увеличился и объём продаж подобных объектов. В бюджете от $6,5 млн – на 133% по сравнению с третьим кварталом 2018 (до $1,7 млрд).

Цитата. Глава департамента исследований рынка жилой недвижимости Великобритании компании Savills Лусиан Кук считает, что такая реакция рынка связана с феноменом отложенного спроса: «Формирование консервативного большинства в правительстве придало участникам рынка уверенность, необходимую для того, чтобы завершить те сделки, по которым ранее уже было принято принципиальное решение. Все это в конце года способствовало таким высоким показателям на рынке, который до этого момента был буквально «подточен» атмосферой неопределенности в обществе».

Перспективы. По прогнозам эксперта, в 2020 году элитное жильё в центре Лондона подорожает на 3%, а в течение пяти последующих лет – на 20,5%. В остальных районах эти показатели не превысят 1% и 11,5% соответственно.

Автор: Ольга Петегирич

Россияне активизировались на рынке элитной недвижимости Амстердама

В одной компании с нашими - европейцы, американцы и китайцы.

Кто это сказал? Владелец Sotheby’s International Realty в Нидерландах Джим Рееринк завил о том, что половина клиентов его агентства – европейцы, американцы, китайцы, россияне и индийцы. При этом, по словам основателя и брокера компании Vandenbrink, большинство покупателей являются супругами или партнёрами граждан Нидерландов, пишет The New York Times.

Что происходит на рынке Амстердама? В последние годы цены на недвижимость в столице Нидерландов растут, хоть и уже более замедленными темпами. По данным статистического ведомства страны, средняя стоимость жилья в 2019 году составила €485 000. Это на 5% больше, чем в 2018-м. В 2017 и 2018 годах рост достигал 13%. Это самый дорогой город страны. Объекты здесь продаются на 25% дороже, чем в Утрехте и на 67% – чем в Роттердаме. В том числе и потому, что жилья строится крайне мало.

Цитата. «Спрос здесь очень велик, поскольку постоянно растёт число новых жителей», – признаётся агент Broersma Estate Agency Кеес Кемп.

Первый после Лондона. В качестве одного из факторов роста спроса и высоких цен эксперты выделяют Брексит. Благодаря тому, что в город переехало множество компаний, ранее базирующихся в британской столице, эксперты на полном серьёзе предрекают Амстердаму статус финансового центра Европы.

Цены. Стоимость квадратного метра «элитки» - от €10 000 до €20 000, говорит Джим Рееринк. В новом проекте Valerius, который сейчас строиться на юге города, она достигает €25 000.

Тренды. Иностранцы всё чаще покупают недвижимость вдали от туристического центра, где шумно и дорого. Они выибрают деловой район Zuidas или даже ищут жильё за пределами города, включая Гаагу. Дома и апартаменты дешевле миллиона евро, по словам риэлторов, продаются очень быстро и часто на 60-70% дороже запрашиваемой цены.

Автор: Ольга Петегирич

Ученые обнаружили в основании антарктического ледника теплую воду

Ученые обнаружили под ледником Туэйтса в Антарктиде рекордно теплую воду, указывающую на активное таяние ледникового покрова южного континента. Об этом сообщает сайт Нью-Йоркского университета.

Ледник Туэйтса в Западной Антарктиде известен своим быстрым движением в сторону океана. Из составляющей части антарктического ледникового покрова он превращается в шельфовый ледник, готовый в любой момент отколоться, что создает реальную угрозу подъема уровня океана в глобальном масштабе.

Ученые, работающие в рамках международного проекта MELT, цель которого — понять, какие процессы происходят в основании ледника Туэйтса, сообщили об очередном открытии.

В начале января 2020 года исследователи пробурили скважину глубиной 600 метров и диаметром 35 сантиметров и установили в нее устройство для измерения параметров водного режима в основании ледника, таких как температура и турбулентность. Работы проводились сотрудниками Нью-Йоркского университета и Центра глобального изменения уровня моря в Абу-Даби.

Прибор обнаружил в основании ледника, в том месте, где он сползает с твердого континентального основания в океан, слой рекордно теплой воды температурой два градуса Цельсия. По мнению ученых, именно эта теплая вода в основании ледника является главной причиной его ускоренного движения в сторону океана.

"Теплые воды в этой части мира, какой бы отдаленной она ни казалась, должны послужить предупреждением для всех нас о потенциальных глобальных последствиях, вызванных изменением климата, — приводятся в пресс-релизе университета слова одного из руководителей проекта MELT, Дэвида Холланда (David Holland). — Если эти воды вызывают таяние ледников в Антарктиде, результирующие изменения уровня моря будут ощущаться в более населенных частях мира".

Ученые считают ледник Туэйтса самым уязвимым элементом системы ледников Антарктиды. Сегодняшний вклад ледника Туэйтса в глобальное повышение уровня океана составляет примерно четыре процента, но в случае его обрушения уровень Мирового океана может подняться почти на один метр, что представляет реальную угрозу для многих прибрежных густонаселенных районов.

"Тот факт, что такая теплая вода обнаружена в зоне контакта ледника с континентальным основанием, предполагает, что таяние и отступление ледника только усилятся, а это может иметь огромные последствия для глобального повышения уровня моря", — говорит профессор Холланд.

Исследователи выяснили, что для водного слоя в основании ледника характерны не только повышенная температура, но и сильная турбулентность, которая только усиливает процесс таяния. Результатом турбулентности является смешивание пресной талой воды ледника и соленой воды океана.

"Это очень важный результат, поскольку измерения турбулентной диссипации в критической зоне заземления Западного Антарктического ледяного щита проводятся впервые", — отмечает Кейт Николлс (Keith Nicholls), ученый из Британской антарктической службы, еще один руководитель проекта MELT.

Москалькова: СЕ ожидает информацию по Sputnik от эстонского кабмина

Уполномоченный по правам человека в РФ Татьяна Москалькова сообщила, что, по словам комиссара Совета Европы по правам человека Дуни Миятович, международная организация ожидает информацию от эстонского правительства по ситуации вокруг Sputnik Эстония, говорится в официальном аккаунте омбудсмена в Instagram.

Ранее Москалькова сообщила РИА Новости, что в ходе рабочей поездки в Страсбург встретится с комиссаром Совета Европы по правам человека Дуней Миятович.

"В отношении ситуации с журналистами в Эстонии ... госпожа Миятович сообщила, что Совет Европы ожидает получить информацию от эстонского правительства по поводу ситуации вокруг агентства Sputnik",- говорится в аккаунте.

Ранее сотрудники Sputnik Эстония получили от руководства Департамента полиции и погранохраны страны прямые угрозы возбуждения против них уголовных дел в случае, если они до 1 января 2020 года не прекратят трудовые отношения с головной организацией. В качестве обоснования этих действий называются санкции, введенные Евросоюзом 17 марта 2014 года против ряда физических и юридических лиц в свете событий на Украине. Однако санкции ЕС введены не против МИА "Россия сегодня", в которое входит Sputnik, а персонально против генерального директора агентства Дмитрия Киселева.

Глава эстонского МИД Урмас Рейнсалу заявил РИА Новости, что его страна проводит санкционную политику Евросоюза не в отношении Sputnik, а в отношении личных санкций, наложенных на Киселева.

Президент России Владимир Путин, комментируя ситуацию вокруг Sputnik Эстония, заявлял, что российские власти будут делать все, чтобы поддерживать Sputnik при работе в других странах. Высокопоставленный источник в Москве заявил РИА Новости, что к действиям эстонских властей имеют отношение британские кураторы, это будет принято во внимание для принятия в ближайшее время симметричных мер в отношении британских СМИ в России.

Эксперты оценили последствия Brexit для Великобритании и Евросоюза

Brexit является для Великобритании естественным с учетом присущего англичанам отказа от всего наднационального, однако в экономическом плане выход из ЕС является для Лондона ошибочным шагом, считают эксперты.

Великобритания в 23.00 31 января (02.00 мск 1 февраля) покинет ЕС. Затем до декабря продлится переходный период, в течение которого стороны будут вести переговоры о дальнейших отношениях.

"Brexit - вопрос уже решенный, и мы уже можем говорить о нем как о свершившемся факте, осталось чуть больше суток до того, как все состоится. В случае с Brexit мы имеем дело с началом демонтажа европейского интеграционного проекта. Совсем уже другая ситуация в мире, спустя 30 лет после окончания холодной войны. Все наднациональное претит англосаксам. В Brexit нет ничего необычного. Полный суверенитет и независимость - это и есть свобода для нации", - заявил на пресс-конференции в МИА "Россия сегодня" член Совета по внешней политике, советник-посланник посольства РФ в Великобритании в 2011-2017 годах Александр Крамаренко.

По его мнению, для англичан "было естественным уйти от всех континентальных раскладов". "Они хотят просто вернуть себе то, что делегировано Брюсселю, каким-то непонятным чиновникам, появившимся непонятно откуда в результате хитроумных комбинаций между континенталами, между немцами и французами", - отметил он.

При этом, по словам Крамаренко, ничего необычного в выходе Британии из ЕС нет. "Исторически есть прецеденты. В свое время после наполеновских войн англичане приняли доктрину "блестящей изоляции", неучастия в континентальных интригах, раскладах. Но они продержались до Крымской войны, пока Наполеон Третий не втянул их в Крымскую войну, которая печально кончилась для континента, в том числе для англичан", - напомнил эксперт.

Эксперт считает, что в настоящее время идет тенденция деглобализации, с чем в том числе и связан Brexit. "Это тенденции, которые можно называть изоляционизмом, ресуверенитизацией внешней политики западных стран. Когда мы говорим о Brexit, речь идет в том числе о восстановлении демократической подотчетности власти, которая уже не в состоянии кивать на Брюссель или на глобализацию, которая подается как некая стихия, против которой ни одно правительство не в состоянии противостоять", - пояснил он.

Новое дыхание ЕС

Доцент кафедры европейского права МГИМО МИД России Николай Топорнин не исключает, что Brexit положительно скажется на Европейском союзе. "Проект ЕС после выхода Британии получит второе дыхание, потому что фактически это было пятое колесо в телеге. Сейчас ЕС переформатируется изнутри. Действительно, Brexit наносит определенный имиджевый ущерб, сумятицу в экономическую систему ЕС, поскольку Британия - это все-таки ведущая страна ЕС наряду с Германией и Францией. Треугольник Лондон-Париж-Берлин являлся таким системообразующим. И вот сейчас из этого треугольника одна часть выпадает, и Евросоюзу придется какое-то время решать проблемы выхода из союза экономически мощной и развитой страны", - отметил он на пресс-конференции в МИА "Россия сегодня".

Он обратил внимание, что на входе в ЕС стоит как минимум пять государств - прежде всего балканские страны, "которые видят себя в составе ЕС"

Топорнин считает ошибочным для Лондона решение о Brexit с экономической точки зрения. "Расширение рынка дает больше возможностей. Рынок Великобритании - всего лишь 60 миллионов человек. Объединенный рынок Европы - более 500 миллионов человек, причем платежеспособных. Сейчас под угрозой находится свободный доступ британского капитала к этому огромному европейскому финансовому пирогу . Это может очень сильно ударить по экономике Великобритании", - заявил он.

"Мы пока не знаем о всех последствиях. Первое время может быть и рецессия, пусть и небольшая, но поступательной динамики не будет - это может затянуться на несколько лет, до 5-6 лет", - спрогнозировал аналитик.

При этом 1 февраля, на его взгляд, "ничего радикального не произойдет". "Великобритания пока останется в едином экономическом пространстве. Единственное, что она выйдет из политических институтов и потеряет, по сути, возможности влиять на принятие политических решений внутри этого сообщества из 27 государств", - сказал Топорнин.

США продлили исключения из санкций для ряда ядерных проектов в Иране

Татьяна Смайловски. США продлевают исключения из санкций для четырех ядерных проектов в Иране на 60 дней, заявил спецпредставитель по Ирану Брайан Хук.

"США продлевают на 60 дней четыре ядерных исключения из санкций, которые позволят продолжить реализацию проектов по нераспространению, ограничивающих действия Ирана в ядерной области", - сказал он. В то же время он предупредил, что госсекретарь США Майк Помпео может в любой момент принять решение об обратном, в зависимости от развития ситуации.

Исключения из санкций позволят странам, в том числе и России, продолжить взаимодействие с Ираном по тяжеловодному реактору в Араке, АЭС Бушер, по тегеранскому исследовательскому реактору и другим инициативам в области атомной энергетики.

Ранее агентство Рейтер сообщило, что по вопросу продления исключений из санкций были разногласия между госдепом и минфином, однако в итоге позиция последнего ведомства перевесила.

В 2015 году "шестерка" (Великобритания, Германия, Китай, Россия, США, Франция) и Иран объявили о достижении Совместного всеобъемлющего плана действий. Соглашение предполагало снятие санкций в обмен на ограничение ядерной программы Ирана. Сделка в первоначальном виде не прожила и трех лет: в мае 2018 года США объявили об одностороннем выходе из нее и восстановлении жестких санкций против Тегерана. Иран заявил о поэтапном сокращении своих обязательств в рамках соглашения.

Отношения США и Ирана еще более обострились после гибели в начале января в Ираке иранского генерала Касема Сулеймани в результате американской спецоперации. Иран в ответ выпустил ракеты по базам в Ираке, где расположен военный контингент армии США. По данным Пентагона, при обстреле баз пострадали 50 американских военнослужащих.

США продлили четыре ядерных исключения из санкций по Ирану на 60 дней, заявил спецпредставитель по Ирану Брайан Хук.

"США продлевают на 60 дней четыре ядерных исключения из санкций, которые позволят продолжить реализацию проектов по нераспространению, ограничивающих действия Ирана в ядерной области", – цитирует его РИА Новости.

При этом он заявил, что госсекретарь США Майк Помпео в зависимости от развития ситуации может отменить это решение.

Введенные исключения позволят странам, в том числе России, продолжить взаимодействие с Ираном по тяжеловодному реактору в Араке, АЭС Бушер, по тегеранскому исследовательскому реактору и другим инициативам в области атомной энергетики.

Соглашения о совместном плане действий "шестерка" (Великобритания, Германия, Китай, Россия, США, Франция, – ред.) и Иран достигли 14 июля 2015 года. Предполагалось снятие санкций в обмен на ограничение иранской ядерной программы.

Однако в мае 2018 года США объявили об одностороннем выходе из сделки и восстановлении жестких санкций против Ирана. Тегеран в ответ объявил, что прекращает выполнять ряд пунктов СВПД.

Бюрократия победила: детский туризм в России переживает агонию

Романтика школьных походов, похоже, навсегда ушла в прошлое. По данным «Союза организаторов детского туризма», количество детских палаточных лагерей в России сокращается каждый год примерно на 20%, а количество детей, участвующих в активном туризме, за последние 10 лет сократилось с двух до одного миллиона человек.

Олег Горюнов, "Новые Известия"

Те, кто думает и заботится о физическом и психическом здоровье детей не потому, что есть нацпроекты и майские указы президента, а по зову сердца, уже в конце января начинают думать о летнем отдыхе.

К числу таких людей, конечно, в первую очередь, относятся родители, во вторую - те, кто занимается активным детским туризмом профессионально.

Активный детский туризм - это уже полузабытые (в Москве во всяком случае) школьные походы - выезд на природу: в лес, в горы, на реку, костры, палатки ...

Яне, - "девочке-Тарзану" на этом снимке 14 лет. Но она до сих пор помнит поход в Хакасию в 1998 году:

"На мне одета "беседка" скалолазная и внизу кто-то из взрослых страхует. Это дерево очень высокое было. Не все долезли, но я высоты не боюсь, хожу в горы 6500м, 6900м было, но не в сильно технические".

Школьные походы закалили характер девочки из Новосибирска. Сегодня Яна Венгель - профессор, работает в одном из университетов Китая. Она - активный участник обсуждения темы умерщвления детского туризма в России, предпринятого чиновниками после трагедий на Сямозере и пожара в палаточном лагере в Хабаровском крае, - и там, и там погибли дети.

Приведем лишь несколько цитат из горячего обсуждения этой темы в соцсетях:

Андрей Сукнев: "Мы с Михаилом Михайловичем Непогодиным из Хабаровска. А Михалыч подготовил несколько чемпионов Европы по каякингу, занимается и по сей день с детьми, в т.ч. с детдомовцами, осветили эту проблему пред Кириенко Сергеем Владиленовичем, на встрече 100 лучших проектов Президентского Фонда. К нам ещё присоединилось три лидера проектов, тех кто занимается полевыми лагерями. Все говорят в голос, что в России убивается детско-юношеский туризм. И это - настоящее преступление".

Сергей Хаев: "В 70-х годах был тренером по волейболу у учеников 5-7 классов средней школы. По окончании учебного года, на майские праздники вместе с женой и с кем то из родителей, 10-15 ребят сажал на теплоход в Самаре, вёз на другой берег Волги и там пешком 5-7 км. по Жигулевским горам. Отдыхали 2-3 дня под Ширяево, на Верблюд- горе. Сейчас этим деткам по 45- 50 лет, как встретимся- вспоминают с таким удовольствием. А вот настоящая зарегламентированность -это ход, чтобы ничего не делать, и снять с себя ответственность. Такие "доброхоты" не дают ступить без контроля, за который они получают приличные деньги из наших налогов. Бюрократы. И это во всем в нашем государстве. Не занимается оно человеком. Проще запретить , чем обустроить процесс. Тоска, скоро от безнадеги вся молодёжь смоется за границу, чего наверное и ждут наши правители. Нет человека- нет проблем. Не осталось наверху патриотов. Всем здоровья".

Сергей, как в воду глядел: Яна, уехала из России, правда, чуть раньше его прогноза. В Германии, Англии и Новой Зеландии она, уже в качестве наставника, инструктора стала ходить с детьми в походы. Вот что она рассказала об этом в интервью НИ:

"У них много правил прописанных в регламенте. Есть риски: низкий, средний и высокой. В случае высокого риска, нужно заполнять "формы" и писать что будем делать и какие потенциальные ЧП могут случиться. Скаутам 10-14 лет, у них все очень по-детски. Что мы в России делали в этом возрасте в конце 90х все нельзя - костры, рыбалка, ночёвка в биваках и т.д. "Венчуриз" (в Новой Зеландии) 14-18 лет, ходят в серьезные похожи и таскают огромные рюкзаки. Мы ездили в экспедиции по 3-4 дня, на земле и воде. Из плюсов: почти у всех скаут-лидеров есть тренинг. Он как бы обязательно. У нас были права на моторную лодку, я подтвердила свои сертификаты по скалолазанию (из Германии перезачли) и сделала ещё инструктора по каякам. Муж сделал "boats master" - это серьезный сертификат в парусном спорте, но начального уровня. Все делается для того, чтобы мы своим детям правильно организовать досуг могли. Один раз мы ехали с двумя детьми на нашей личной машине и прицепе (загруженным под отвал для лагеря на 3 дня). Попали в аварию (занесло на мокрой дороге). Этот вариант был в формах. Мы знали что делать, куда звонить и т.д. Мы четверо отделались ушибами. Все спецслужбы - пожарная, скорая, полиция и электрики (мы сбили столб свалившись в кювет) приехали быстро, детей забрали домой, мы на эвакуаторе поехали позже. Дети напугались, но с утра захотели в лагерь. И мы взяли другую машину и поехали. Родители нам их опять отдали без проблем. Так как есть "формы". Происшествий серьезных на моей памяти не было. Были порезы, ушибы, переломы лёгкие. Но это все же было случайно. Муж говорит, формы были сложными, и когда поменялся закон о "здоровье и безопасности", стало ещё более зарегулировано. Многие лидеры не хотели организовать "опасные походы" - это с топорами, кострами и т.д. - много бумажной волокиты. Получалось вместо волонтерства, как вторая работа. В Великобритании примерно такая же схема".

Итак: получается, что во многих развитых странах правила походов, как и в России, включают в себя строгие ограничения.

Однако, в отличие от наших, зарубежные правила не доходят до абсурда.

Наши правила требуют поить детей в походе только бутилированной водой.

Что это означает?

Здоровый человек за сутки потребляет 2 литра воды. Если дети идут в поход на 10 дней, сколько нужно взять с собой воды? Нужно каждому взять с собой 20 литров воды. А каков разрешенный в России вес рюкзака ребенка-туриста? Разрешенный вес - всего 9 кг. Вот как при таких правилах отправиться в поход и не нарушить их?

"В Новой Зеландии ограничений по воде нет никаких - бери, сколько тебе надо. Пить воду можно из источников или реки, если есть опасения, можно в воду добавить таблетку, которая ее очистит. Что касается веса рюкзаков, то порой ребята брали с собой рюкзаки по 15-25 кг. В Англии и Германии - то же самое", - говорит Яна.

Другими словами, правила детского туризма в Новой Зеландии, Англии и Германии значительно более демократичные, чем в России. Что уж говорить о правилах, которые были в нашей стране до трагедии на Сямозере?

Эту фотографию в редакцию НИ прислала Яна Венгель. "Привал" на вокзале в поселке Шира (Хакасия). Туристическая группа в 1998 году прибыла на вокзал ночью - добирались до Ширы на поезде, автобуса не было или какая-то накладка была, и гиды-проводники всех детей просто положили спать на каменном полу. Сейчас, наверное, за это все взрослые могли бы угодить в тюрьму или, как минимум, потерять работу. В походе этом, кстати, принимали участие обычные школьные учителя.

Но были в арсенале детского туризма конца 90-х и совсем, по современным меркам, экстремальные испытания.

Так, например, в лесу играли в Робинзонаду: 2 ночи ночуешь в лесу, сам один, за встречу с другими участниками игры - дисквалификация. С собой - спальник, рюкзак, три метра веревки, три метра проволоки, нож, 100 гр муки, 100 гр соли, 100 гр гречки и 10 спичек. А еще - фляжка с водой, марганцовка, - воду из озера дезинфицировать, и банка консервная, из которой надо было соорудить кастрюлю. Школьные учителя - "лидеры" ходят проверяют живой ли, пару раз в день, но не помогают.

"Суть игры - ты Робинзон. Надо обустроить ночлег, варить еду и есть ее. Варили гречку, делали хлеб на палку из муки и воды. Учителя-Пятницы, ходят смотрят, но с тобой не разговаривают, так как они не должны помогать. На второй день активная часть - надо убегать и прятаться от пиратов (другие учителя) и не быть пойманным", - вспоминает Яна.

Не быть пойманным - такая задача будет стоять перед организаторами активного детского туризма в 2020 году в России.

Вот что рассказал НИ опытнейший гид-проводник Юрий Бабыкин:

"В 70-е годы мы - учителя, водившие в походы детей, сами писали правила, как ходить, куда. Мы на две недели со школьниками под вулканы на Камчатке ходили, и ни одной травмы, ни одного несчастного случая. Паренек однажды приболел, а на следующий день - здоровый".

Мы разыскали маму одного из школьников, которые ходили в поход с Юрием Бабыкиным, и вот что нам рассказала Анна Никитина:

"А мы вот усвистали в Сибирь, дети наши и живут рядом с лесом, и в походы ходят, и школу выживания прошли с Юрием Бабыкиным, вплоть до ночевок в тайге при минус -40 без палаток. На это надо было решиться ... 20 лет назад. Зато какие теперь у нас дети!"

Сегодня Юрий Бабыкин говорит, что оформлять поход - дело муторное, но детей все равно он не бросил, хоть и водит их, как он выразился, "на свой страх и риск":

"Год назад ходили на вершину Козя - это 1600 метров. Дети 11-13 лет. Туда пошли - первый день 12 км - со слезами шли, но мы полазили 5 дней по горам, обратно спускаемся, они "Ура" кричат. Они туда пошли мальчишки, оттуда вернулись парни. Я тут пришел в одну организацию, рассказал о себе, а мне бы хотелось сплав организовать или поход в лес ... они рассказали, что нужно столько бумаг, что я решил не приезжать к ним больше. На свой страх беру детей, и иду!"

Юрий Бабыкин - не первый, кто рассказал НИ о том, что активный детский туризм активно "уходит в тень".

"Все уходят в тень, или идут в так называемый "семейный" поход - он не требует исполнения Закона о туризме. Самый распространенный способ – собираются, и, никого не предупреждая, идут в поход", - заявил в интервью НИ - Захар Сукнев, фотограф дикой природы - тот, кто стал инициатором обсуждения в соцсетях Закона о туризме.

Что же так пугает людей, желающих водить детей в походы?

Захар - любитель, он занимается туризмом 10 лет. По профессии он - учитель истории, но сейчас получает второе образование: хочет стать гидом-экскурсоводом по Байкалу. Изучение законодательной базы повергло фотографа дикой природы в шок:

"Мы изучаем законодательство, все люди взрослые, и все в шоке. Все говорят, что проще вывезти детей в Монголию, и там им показать Саяны, чем с нашей стороны детей туда сводить. Система работает только в одну сторону: случился пожар в Хабаровском крае, погибли дети в палаточном лагере, значит, чиновник должен что-то запретить. В европейских странах, когда что-нибудь подобное происходит, министр в первую очередь подает в отставку. Причина упадка — чрезмерная зарегулированность, особенно усилившаяся в последние два года. Один только список законодательных актов, регламентирующих сферу активного детского туризма, на данный момент состоит из 96 пунктов. Чтобы повести детей в пеший поход, вам необходимо предварительно оформить порядка 70 разрешительных документов, а каждый идущий с вами несовершеннолетний перед выходом на маршрут обязан пройти медицинский осмотр и получить разрешение медицинского работника (пункт 8.8 СанПиН). Только представьте, какой это бюрократический ад, и это только та часть, что предваряет путешествие".

Если к регламентированию активного детского туризма подойти более детально, то можно вычитать вот что, - пункт 2.1 СанПиН гласит, цитата:

"Размещение туристского лагеря не допускается на территории, эндемичной по антропозоонозным (то есть общим для людей и животных — прим. автора статьи) инфекциям».

В переводе на русский язык, это означает, что выводить, вывозить детей в места, в которых водятся клещи - ЗАПРЕЩЕНО!

Но ... к числу таких регионов относятся популярный у туристов Крым, Новгородская область, Пермский край и многие другие. Так что же? Детей туда не водить в походы?

Андрей Сукнев водил и водит детей из детдомов и интернатов в походы. Он тоже возмущен надуманными чиновниками ограничениями. Вот что он сказал по этому поводу в интервью НИ:

"У нас выстроена вертикаль власти. Если в министерстве социальной защиты или министерстве образования скажут: «Уволим, если что-то произойдет!», то кто будет рыпаться? У нас в Бурятии министр социальной защиты Татьяна Александровна Быкова сказала в одно время директорам школ-интернатов: «Кто не пойдет в поход в горы, уволю! А когда дети утонули на Сямозере, и начали закручивать гайки, она же сказала: "Кто пойдет в поход с детьми, уволю…» При этом Быкова – шикарный человек, я ее очень уважаю, она мне помогает во всех делах, грех жаловаться вообще".

Андрей сейчас профессионально занимается эко-туризмом, но, продолжает работать и с одним из самых сложных направлений активного детского туризма - он водит в походы детей, оставшихся без родителей.

"Природа облегчает педагогу работу, это сближает его с детьми, дети совсем по-другому к нему относятся. Я пацанов на Селенгу вывез на один день из детского дома, и сделал сплав. И потом самые мои отпетые пацаны, с которыми я никак не мог найти общего языка, они ко мне подошли, и пожали руку, сказали: «От души! Нам так понравилось. Давайте больше ходить». Там же – мини-тюрьма, свои законы, которые перенесены из тюрьмы. Потом на Шумак я с ними ходил и на Святой Нос мы поднимались. Пацаны из потенциальных зэков превращаются в людей. Любой педагог вам подтвердит, что природа излечивает, казалось бы, не излечимых, на которых все рукой уже махнули, и они возвращаются в жизнь", - говорит Андрей.

Андрея Сукнева пытались отлучить от детдомовских детей. Это случилось тогда, когда он придал гласности правду о жизни в доме-интернате, вот что он об этом рассказал НИ:

"Система" очень не любит признавать свои ошибки. Мы в свое время написали в газету о 21-ом факте нарушения прав ребенка в детском доме. Например, девочки ходят на панель – для них это, как пописать сходить. Старшие дети посылают маленьких за пивом или попрошайничать. А директор самоустранился. Когда его уволили, он подал на нас в суд, и выиграл его. "Система" с нами боролась до последнего. Я на годы в детских домах стал персоной нон-грата, но потом сами воспитатели попросили снова заняться детским туризмом. И эта дружба до сих пор продолжается, хотя уже 9 лет прошло".

Наверное, только такие, как Андрей Сукнев, - сильные и смелые - смогут в 2020 году одолеть препоны, расставленные чиновниками на пути активного детского туризма.

Только вдумайтесь в то, что требуют от учителей, гидов, инструкторов и проводников наши законы, цитата:

"Доставка пищевых продуктов в туристический лагерь осуществляется специализированным транспортом, имеющим оформленный в установленном порядке санитарный паспорт. В оборудование кухни также входят разделочные доски и ножи с соответствующей маркировкой: „СМ“ — сырое мясо, „СР“ — сырая рыба, „СО“ — сырые овощи, „ВМ“ — вареное мясо, „ВР“ — вареная рыба, „ВО“ — вареные овощи, „Х“ — хлеб, „Гастрономия“, „КС“ — куры сырые, „Зелень“, „Сельдь“».

Подсчитали? В палаточном лагере должно быть 11 видов ножей! Но и это еще не все - чиновники, по словам Захара, планировали еще нечто:

"Там были положения – обязательно в каждую палатку огнетушитель, и пожарный щит, но дети не имеют права при этом снять лопату... Готовят новую поправку – нельзя заходить в лес, если корневая система заглублена менее, чем на 50 см. А ведь у нас большинство лесов именно такие! Еще в походе должен быть медик и повар с санитарной книжкой".

Мы не будем комментировать положения законодательства в сфере детского туризма, мы приведем еще несколько цитат людей, знающих эту проблему в силу того, что они многие десятилетия занимаются детьми, вывозят, выводят их на природу, чего бы это не стоило:

Владимир Соболев: "Есть ещё СанПина, требующий убирать шишки с территории лагеря, дабы дитё не наступило и не поранилось".

Николай Свиркин: "Пятнадцать лет у нас детский лагерь, стационарный. Нас открывают во многом, что мы меньшее зло, чем если бы дети шатались по городу летом. Но если строго по закону, то и большинство стационарных лагерей не имеют право на существование".

Светлана Горбунова: "Каждый чиновник старается прикрыть свою задницу. Как будто очередная бумажка еще больше обезопасит детский отдых..."

Ирина Репрева: "Раньше физрук говорил "Велопоход. Кто идет?" - и ехали. Всё ! И травм было ну никак не больше, чем сейчас. И турпоходы, турслеты были каждый год, и тяжелейшие эстафеты бегали, и по мокрым брёвнам, и ориентирование очень непростое было - несовершеннолетние по лесу бегали - одни! А сейчас -по пословице "заставь дурака богу молиться..."

Антон Саскавец: "Это самое настоящее преступление против будущего страны. И все эти чиновники вовсе не милашки. Они убивают будущее.

Павел Корзунович: "В 1974 году (после 9 класса) мы отправились в поход по реке Тверце. От Вышнего Волочка до Калинина. 200 км. по реке на плотах, которые сами и сделали. Деревянный каркас и надувные баллоны от колёс троллейбуса. Сопровождали 2 человека - военрук и преподаватель физкультуры. А нас было человек 30 на двух пилотах. Никаких чиновничьих ограничений и "напутствий" не было! До сих пор помню это путешествие!!!"

Объективности ради надо признать, что из более, чем 200 комментариев по теме активного детского туризма и его агонии, были и два комментария, которые расходились с общей точкой зрения, приведем и их:

Марина Грицун: "Коллеги, здравствуйте. Как Председатель Совета "Союза организаторов детского активного туризма", на данные которого сослался автор текста, не могу не ответить. Уважаемый автор, не стоит пугать людей и путать трудности, которые есть в любой сфере, и в детском туризме тоже, с умиранием детского активного туризма. Это не так. Потому что: во-первых, 2019 год по нашим опросам, показал рост спроса на походы, а не падение. Во-вторых, детский отдых должны делать добросовестные организаторы, а не теневики. Все требования по регистрации походов и палаточных лагерей понятны и выполнимы для тех, кто хочет сохранять и развивать активный туризм, а не говорить, как все стало плохо".

Поддержал Марину Грицун только Владимир Омельченко, заявивший, что готов всем все объяснить, но на предложение автора этой статьи пообщаться, так и не откликнулся...

P.S.

На чём готовить еду в походе? Использование в детских походах газового оборудования запрещено (пункт СанПин 2.22) А разведение костра допустимо только в специально отведённых для этого местах... Идёт ли при этом дождь — чиновников не интересует. Кстати, посидеть у костра тоже не получится: детям в походе строго запрещено приближаться к костру на расстояние менее пяти метров.

Ольга Кускова: "Ох, помню, в 70-е, покидали в сетку, что было дома (яйца, хлеб, помидоры, бутылку лимонада), какие-то копейки на билет на электричку и за город классом с учителем. А там трава по пояс, речка, жучки-стрекозы, веночки плели, в пятнашки играли. Вечером приезжали домой довольные и усталые..."

Елена Прекрасная: "Самые яркие воспоминания из школы - ночёвка в палатках на берегу речки. С рыбалкой, купанием, кострома, песнями. Святое забрали у детей ((

Артем Журавков: " За мой реализованный в 1997-м году на Ольхоне (половина денег вообще бюджет Ангарска) проект экологического детского лагеря. (прошло ~180 -200 человек ), и был награждён как лучший проект отдела молодёжи области!!! Сейчас я бы СЕЛ В ТЮРЬМУ не успев начать... и сел лет на 15)))

Великобритания готовится защитить свои рыбные интересы

В парламент Соединенного Королевства внесли проект нового закона о рыболовстве. Предполагается, что он позволит стране самостоятельно контролировать свои воды после Brexit, а также создать устойчивую и прибыльную отрасль с заботой об экологии.

Парламент Великобритании 22 января принял закон о выходе из Евросоюза, 23 января документ подписала королева Елизавета II. 24 января свою подпись под соглашением об условиях Brexit поставили премьер-министр Великобритании Борис Джонсон, глава Евросовета Шарль Мишель и председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен.

Закон гарантирует, что Соединенное Королевство выйдет из ЕС 31 января 2020 г., сообщает корреспондент Fishnews. По соглашению с Евросоюзом, с этой даты Великобритания потеряет представительство и право голоса в органах власти ЕС, но останется частью единого экономического пространства до конца 2020 г. В течение 11 месяцев стороны должны будут договориться о новых условиях торговли и сотрудничества.

В ходе подготовки Brexit неоднократно поднимались вопросы взаимного доступа рыболовных судов в воды Великобритании и ЕС, а также торговли рыбопродукцией.

Как пишет портал Seafood Source, в парламент Соединенного Королевства внесли новый проект нового закона о рыболовстве. Он позволит стране действовать как независимое прибрежное государство в собственных водах и управлять морскими биоресурсами без оглядки на Брюссель, отмечают аналитики.

По информации Seafood Source, законопроект гарантирует отказ Великобритании от Общей политики в области рыболовства ЕС в конце переходного периода в декабре 2020 г. Также документ отбирает у европейских судов автоматическое право промысла в английских водах. Другие положения учитывают влияние изменения климата на рыболовство.

Предполагается установить новые законодательные требования: облавливать все популяции в водах Великобритании на устойчивом уровне. Кроме того, планируется составить специальное руководство, чтобы решения по управлению промыслами были сделаны стратегически, с пользой для окружающей среды.

Планы по управлению рыболовством должны будут принимать во внимание смешанные промыслы страны, где некоторые способы добычи могут оказать значительное влияние на экологии. Также нужно будет учитывать, что многие популяции в водах Великобритании – мигрирующие и облавливаются совместно с другими прибрежными государствами. Для освоения таких видов документ содержит положение об обязательных переговорах с соседними странами.

Одна из целей законопроекта – сделать Великобританию передовым государством в программе «Голубой пояс» (по защите морской среды). Организации морского управления Великобритании (Marine Management Organisation, MMO) планируется обеспечить полномочия для консультаций и помощи по вопросам устойчивого рыболовства, морского планирования, лицензирования и охраны природы за рубежом.

Законопроект позволяет правительству оказывать финансовую поддержку всем, кто имеет право получать ее сейчас от Европейского фонда морских дел и рыболовства (EMFF) на обучение, развитие портовой инфраструктуры и другие цели.

По словам министра окружающей среды Терезы Вильерс, новый законопроект позволит стране вновь самостоятельно контролировать свои воды, а также создать устойчивую и прибыльную рыболовную отрасль для прибрежных сообществ, обеспечивая при этом долгосрочное здоровье британских рыбных хозяйств. Отказ от «провальной Общей политики в области рыболовства ЕС» министр назвала одним из основных преимуществ Brexit.

Fishnews

Заседание Совета по развитию местного самоуправления

Владимир Путин провёл в Красногорске заседание Совета по развитию местного самоуправления, посвящённое роли местного самоуправления в реализации национальных проектов.

Перед началом заседания Президент ознакомился с работой Центра управления регионом Московской области.

* * *

В.Путин: Где у нас Василий Юрьевич [Голубев, губернатор Ростовской области]?

Сегодня у нашего коллеги Василия Юрьевича День рождения. Поздравляем Вас!

Уважаемые коллеги, добрый день!

Мы сегодня обсудим, считаю, ключевые задачи и перспективы развития местного самоуправления.

У этого – мы с вами постоянно повторяем это, и это соответствует действительности – самого близкого к людям уровня публичной власти огромная сфера ответственности. Где бы ни жил человек, он хочет жить достойно. С безопасными и хорошими дорогами, освещёнными улицами и хорошо прибранными дворами, благоустроенными, удобными спортивными и детскими площадками. Всё это определяет качество жизни наших граждан, влияет на будущее наших детей.

Наша общая задача – обеспечить эффективность местного самоуправления, устранить разрывы, несогласованность между регионами и муниципалитетами.

На федеральном уровне надо значительно улучшить координацию во всём, что касается местного самоуправления. В этой связи прошу начать разработку проекта новых Основ государственной политики в сфере развития местного самоуправления на период до 2030 года.

Прежде всего требуется упрочить финансовое положение муниципальных структур. Именно здесь причины многих трудностей в их – в вашей – работе.

Предлагаю субъектам Федерации в отношении бюджетных кредитов муниципальных образований реализовать меры, аналогичные федеральным решениям по реструктуризации бюджетных кредитов, а их у нас по всей бюджетной системе муниципалитетов где-то около 25 процентов. Исходя из расходов муниципалитетов на решение приоритетных проблем на местах, безусловно, нужно это делать и с учётом дополнительных доходов, поступающих в бюджеты регионов от реализации инвестпроектов на территории муниципальных образований.

Органы местного самоуправления не входят в систему государственной власти, это мы с вами все хорошо знаем. Но они находятся, естественно, здесь, а не где-то там, в космическом пространстве, на Луне. Они часть нашего общества, страны и системы управления. А их самостоятельность в пределах своих полномочий не означает разорванности, разделённости единого политического, экономического, культурного, транспортного пространства России. Напротив, чёткое исполнение своих обязанностей каждым уровнем власти, их тесное взаимодействие между собой, деловое партнёрство – это основа и гарантия выполнения наших планов по повышению качества жизни граждан Российской Федерации.

Поэтому так важно обеспечить единство всех уровней публичной власти. Я, если вы обратили на это внимание, уверен, что, конечно, вы не могли это не заметить, говорил об этом и в Послании, где предложил прямо закрепить эту принципиальную позицию в Основном законе нашей страны, в Конституции.

Хотел бы вновь подчеркнуть: обсуждаемые сейчас поправки к Конституции не затрагивают фундаментальных положений первой и второй глав нашего Основного закона, где, напомню, гарантируется самостоятельность местного самоуправления. Будем строго им следовать, обеспечивать такие условия для каждого муниципалитета в России, чтобы он мог работать эффективно, с максимальной пользой для людей и активно включаться в достижение национальных целей развития как надёжное, а не какое-то слабое или инертное звено во всей системе власти.

Тем более что именно на местах «фокусируется» абсолютное большинство национальных проектов, причём роль местного самоуправления в их реализации возрастёт многократно, если будут прочные, действенные контакты между муниципалитетами и гражданским обществом.

Национальные проекты воплощаются в жизнь усилиями, талантом, инициативой самих наших людей. Поэтому муниципальной власти нельзя засиживаться в кабинетах. Нужно быть с людьми, обсуждать с ними самые насущные вопросы.

Механизмы прямой коммуникации власти и граждан уже выстроены во многих регионах. Они позволяют в режиме онлайн – мы сейчас только смогли убедиться, думаю, что вам коллеги из Московской области тоже показали, как это всё работает в жизни, да и не только в Московской области, во многих других уже субъектах Российской Федерации, – вот эти современные технологии, выстроенные в «цифре», позволяют быстро реагировать на повседневные проблемы жителей, отвечать на их инициативы, на их обращения, реагировать соответствующим образом, а значит, эффективнее и быстрее решать проблемы, с которыми люди сталкиваются в повседневной жизни.

Только что здесь, в Красногорске, мы видели, как я сказал, хорошие примеры. Но этого пока маловато. Красногорск, Татарстан, Москва, ещё несколько регионов. Но этого маловато. Нужно тиражировать эти положительные практики по всей стране. Такие же цифровые платформы нужно создать во всех субъектах Федерации, в крупных городах, в центрах местного самоуправления. Если где-то своих денежных средств не хватает, бюджетных средств, значит, нужно поддержать такие начинания из бюджетов других уровней.

Необходимо проанализировать и опыт поощрения лучших муниципалитетов, местных проектных команд, тиражировать, как я уже сказал, эти управленческие решения.

Давайте всё это пообсуждаем.

Слово Максиму Геннадьевичу Решетникову. Пожалуйста.

М.Решетников: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые члены Совета!

В Послании Вы, Владимир Владимирович, отметили, что конечная цель реализации национальных проектов – это обеспечение высокого стандарта жизни и равных возможностей для каждого человека в каждой точке страны. И, конечно, люди не различают, какой именно уровень власти отвечает за тот или иной элемент стандарта, за конкретные изменения: федеральная власть, региональная или местная.

При этом большинство из тех вопросов, которые волнуют население в первую очередь, находится в зоне ответственности муниципалитетов, и эти полномочия у нас реализуются двумя уровнями местной власти, муниципальными районами, их у нас 1600 по всей территории страны, и в их составе 1400 городских поселений и почти 17 тысяч сельских поселений. А также существует 600 городских округов, где полномочия поселенческого и районного уровня соединены воедино.

При этом за последние 11 лет произошло сокращение числа муниципалитетов на 13,5 процента, при этом в основном как раз число муниципалитетов у нас сократилось за счёт сокращения именно поселений. Для этого существуют экономические обоснования. Дело в том, что в сельских поселениях зачастую 70, а то и 80 процентов расходов приходится на расходы на управление. Иными словами, на местные администрации. Соответственно, денег на реализацию конкретных проектов – приведение в порядок социальной сети, поддержание территорий – остаётся очень немного, и зачастую то, что делается, делается по предписаниям прокуратуры или по решениям судов.

И при этом это всё не вина поселений, это их беда. Дело в том, что наши процедуры – 44–й Федеральный закон систем закупок, Налоговый кодекс, Бюджетный кодекс, система управления имуществом – они никаких поблажек для поселений не делают. Иными словами, что крупный регион, что региональное правительство, что крупный город, что деревня в 1500 человек, поселение в 1500 человек, должны реализовывать одни и те же управленческие функции. Поэтому местные администрации вынужденно берут этот управленческий персонал, нанимают чиновников, потому то за всем следует ответственность, поэтому как раз и идут процессы преобразования. И если до начала 19-го года, как правило, преобразовывались в городские округа, то в прошлом году был принят федеральный закон, появилось понятие муниципальных округов, и с принятием этой возможности процесс ускорился, он как раз позволяет формировать одноуровневую систему местного самоуправления, в том числе и в сельской местности.

При этом надо сказать, что, как правило, при таком преобразовании власть от людей не отдаляется, потому что там, где были поселения, остаются территориальные отделы, которые взаимодействуют с людьми, решают их местные вопросы так же, как и решали по большому счёту поселения. Но все процедуры теперь: закупок, управления бюджетом и так далее – осуществляются на уровне муниципальных районов; и это собирает воедино все полномочия, даёт ускорение в управленческих процессах – в общем, существенно процессы начинают двигаться быстрее. И эти преобразования позитивно оцениваются жителями, которые тоже устали от того, что идут в поселения, поселения кивают на район, район кивает на поселения, и всё это формирует замкнутый круг.

Я, как совсем недавно губернатор Пермского края, где, Владимир Владимирович, за два года в процесс преобразования вошли 33 района и прошли эти процедуры, и, в общем, люди это позитивно оценили, и мы только на оптимизации управленческого аппарата сэкономили 600 миллионов рублей, которые остались в территориях, – это примерно пять процентов расходов консолидированных районов, то есть это половина тех инвестиционных расходов, которые они тратили. И мы с краевого уровня на каждый сэкономленный рубль давали ещё рубль сверху, сформировали на три года программу развития, и, соответственно, посовещавшись с людьми, депутаты направили деньги на скважины, на ремонт каких-то социальных объектов, на освещение. И в результате эти процессы преобразования очень позитивно воспринимаются, и опыт края был востребован, очень многие коллеги из других регионов к этому обращались.

Ну и, конечно, важнейшим событием в развитии местного самоуправления стала реализация национальных проектов. Благоустройство, расселение аварийного жилья, дороги, спорт, культура, детские сады – это как раз те направления национального проекта, где вопросы решаются на уровне муниципалитетов. И у нас около трети расходов всех национальных проектов идёт именно на муниципальный уровень на реализацию этих мероприятий. При этом в жилье это три четверти расходов, в культуре – более половины, в образовании – 43 процента.

Соответственно, если мы посмотрим общий уровень поддержки органов местного самоуправления с федерального и регионального уровня на такие проекты, то она с 17-го года выросла в три раза. При этом предварительные цифры освоения средств по национальным проектам показывают, что при среднем уровне освоения средств 94 процента те направления, которые связаны с муниципалитетами, там освоение существенно меньше, менее 88 процентов. Во многом это связано с тем, что муниципалитеты не всегда справились с реализацией тех задач, которые были поставлены. Этому есть объективные причины: отсутствие проектно-сметной документации, отсутствие, где-то ещё неготовность специалистов на местах, то есть такие проблемы роста. Ну а где-то, конечно, есть проблемы, связанные с работой местных администраций.

И в результате, Владимир Владимирович, такое невыполнение национальных проектов на местах толкает губернаторов к чему? Ведь каждый губернатор отвечает в целом за реализацию проекта на своей территории, в целом по региону, и если один-два муниципалитета не выполняют, получается, что весь регион не выполняет национальные проекты. И в этих условиях губернаторы просто на следующий год лишают муниципалитеты, которые не справляются с задачами, средств, и, получается, что мы в результате наказываем не местные администрации, которые что-то не могут, а мы наказываем жителей.

Вы, конечно, помните, у нас аналогичный вопрос был в рамках заседания Государственного совета по линии взаимодействия федерального центра и регионов, и тогда было лично Ваше решение, Владимир Владимирович, не наказывать региональные бюджеты, не снимать с них деньги, а усилить ответственность региональных чиновников. И, наверное, нам аналогичный механизм надо реализовать и относительно муниципалитетов, а именно: сделать прозрачную систему их оценки, обновить её. Она есть, есть 607-й указ от 2008 года, но с учётом национальных проектов его можно было бы обновить и, соответственно, дальше усилить ответственность тех муниципалитетов, которые участвуют в нацпроектах, берут федеральные деньги Соответственно, потом, если что-то происходит, тоже должна быть какая-то ответственность.

И, наконец, эта волна национальных проектов, и те изменения, которые сейчас идут, конечно, породила очень мощный запрос со стороны органов местного самоуправления на обучение, на распространение лучших практик, в целом на обмен информацией, и в общем и целом мы должны на этот запрос реагировать. Предлагаем в проекте поручения как раз такие решения зафиксировать, Владимир Владимирович.

Прошу поддержать.

Спасибо.

В.Путин: Хорошо. Спасибо большое.

Пожалуйста, Виктор Борисович Кидяев.

В.Кидяев: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Тема моего выступления – «Роль местного самоуправления в реализации национальных проектов».

Вначале позвольте поприветствовать Вас от всего муниципального сообщества. Мне хотелось сказать большое спасибо, Владимир Владимирович, Вам за Ваше прорывное Послание Федеральному Собранию. В нём Вы отметили ключевую проблему местного самоуправления, разрыв между государственным и муниципальным управлением, разделённость и запутанность полномочий. Муниципалитеты должны быть встроены в государственную повестку, потому что только на земле действительно видно, в чем нуждаются люди. Здесь можно рекомендовать главам субъектов обеспечить участие муниципалов в работе региональных проектных офисов, которые отвечают за координацию по национальным проектам. Это позволит планировать именно те мероприятия, в которых территории действительно нуждаются, внедрять механизмы привлечения граждан к обсуждению нацпроектов и организовать общественный контроль, а также согласовывать графики мероприятий на местах, потому что недопустимо, когда новая стройка разрушает результаты только что завершённых работ. Мы должны и обязаны беречь каждый бюджетный рубль.

В связи с этим предлагаем поручить новому Правительству подготовить методические рекомендации по муниципальному участию в нацпроектах. Кроме того, учитывая высокое социальное значение нацпроектов, важно обеспечить широкое информационное сопровождение мероприятий в муниципалитетах, в том числе в местных СМИ. Глав и служащих муниципальных образований надо учить проектной деятельности и современным управленческим технологиям. Это можно и нужно делать в профильных вузах, таких как РАНХиГС или по программам РАНО «Россия – страна возможностей».

Но также местному самоуправлению нужно видеть свои горизонты, поэтому, Владимир Владимирович, мы полностью поддерживаем, как Вы сказали, разработку основ государственной политики в сфере местного самоуправления. Можно поручить эту работу Правительству вместе со Всероссийской ассоциацией развития местного самоуправления.

При подготовке данного документа предлагаем опираться на план реализации Стратегии пространственного развития, где уже максимально учтена муниципальная позиция. Но также было бы своевременным включить в основы государственной политики цифровизацию процессов муниципального управления и международное сотрудничество. Нужно определить порядок и условия муниципальных международных и внешнеэкономических связей.

Но, коллеги, есть большой вопрос: кто на федеральном уровне будет отвечать за развитие местного самоуправления? Сейчас вопросами муниципалов занимаются сразу несколько министерств, а нам нужно «одно окно». Предлагаем поручить системную координацию Министерству экономического развития, создав в нём отдельную управленческую структуру. При этом можно использовать кадровый ресурс Министерства по делам Северного Кавказа, которое недавно упразднили. Минэкономразвития занимается вопросом пространственного развития, реализацией национальных проектов и ведёт работу по совершенствованию муниципальных полномочий. Поэтому считаем, что министерство сможет максимально раскрыть потенциал местного самоуправления для социально-экономического развития страны.

Как вы знаете, с августа 2016 года Правительство проводит конкурс на лучшую муниципальную практику. Общий объём призового фонда составляет 40 миллионов рублей. Эти деньги получают 24 муниципалитета-победителя. Положа руку на сердце это весьма скромный приз. Просим Вас, Владимир Владимирович, в разы увеличить премиальный фонд, а если его довести до одного миллиарда, муниципалы были бы Вам очень, очень благодарны.

Большое Вам спасибо, Владимир Владимирович, ещё за один конкурс – по созданию комфортной среды в малых городах и исторических поселениях. За два года получили господдержку 160 проектов по благоустройству из 63 регионов.

Теперь есть ещё одна большая просьба – включите в этот конкурс города с исторической застройкой, где проживает более 100 тысяч человек, и предусмотреть для этой категории дополнительное финансирование в 10 миллиардов рублей. Такое решение принесёт хорошие плоды, потому что всё до копейки пойдёт на развитие городов и на сохранение исторической памяти. Как раз тот случай, когда лучший способ сохранить деньги – вовремя и грамотно их потратить.

Владимир Владимирович, ещё одно предложение, которое не требует затрат. Крайне важно поощрить коллег, посвятивших свою жизнь служению малой родине, земле и людям. Предлагаем ежегодно награждать государственными наградами лучших представителей местного самоуправления к их профессиональному празднику 21 апреля.

Коллеги, настало время объединить усилия и опыты всех организаций межмуниципального сотрудничества. Для этого создана Всероссийская ассоциация развития местного самоуправления. Её учредителем стали все крупнейшие муниципальные сообщества, все регионы поддержали создание этой организации. Она должна стать единым методологическим и просветительским центром для всего местного самоуправления.

Владимир Владимирович, просим поручить Правительству России совместно с ассоциацией подготовить доклад с анализом лучших муниципальных практик по участию в национальных проектах.

Далее предлагаем создать библиотеку таких практик и распространять их по стране.

Владимир Владимирович, Вы сказали, что полномочия и реальные возможности местного самоуправления будут расширены и укреплены. У нас появилась надежда на решение очень наболевшего вопроса – несоответствие полномочий и финансов.

Владимир Владимирович, как на духу: вот живой пример из Дальнего Востока. Село Ивановка, краевой центр Ивановского района Амурской области, девять тысяч жителей. Нет ни канализации, ни очистных сооружений. Глава поселения Валентина Викторовна Ольшевская. Я вижу, сейчас она с нами. С 2015 года она добивается решения вопроса. Только на одну проектную документацию ей требуется семь миллионов рублей. Коллеги, вы знаете не понаслышке, какая это проблема – подготовка проектной документации, потому что отсутствуют деньги. И здесь на строительство очистных требуется ещё 45 миллионов, а бюджет поселения – всего 36.

Полномочия надо исполнять. Надо. Но делать это без денег крайне трудно. Год 150-летия городской реформы. Сама история велит нам привести в соответствие муниципальные полномочия и финансы.

Владимир Владимирович, мы понимаем, что полномочия и деньги – это прежде всего ответственность. Муниципалы готовы её нести перед своими жителями и перед государством.

Ну и крайнее, Владимир Владимирович, ещё одна небольшая просьба, разрешите? Спасибо.

Хочу попросить Министра финансов Антона Германовича высказать предложения по балансу муниципальных полномочий и финансов. Я уверен, я знаю, что у него есть наработки. Муниципалы очень ждут конкретных решений.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо большое за Ваше выступление. Так вкрадчиво подобрались Вы к Министру финансов. Он всё слышит. Мы подготовили проект решения уже, но, собственно говоря, собрались для того, чтобы, по сути говоря, его актуализировать. Вместе с вами посоветоваться, что является первоочередным. Я услышал, что Вы сказали, я в своём заключительном слове тоже отреагирую на эти вещи.

Якушев Владимир Владимирович, пожалуйста.

В.Якушев: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

С 2017 года на территории России реализуется проект «Формирование комфортной городской среды». И когда формировались национальные проекты, этот проект уже продолжился в рамках отдельного мероприятия национального проекта «Жильё и городская среда».

С 2017 года участниками проекта стали более 5000 муниципальных образований, в которых было благоустроено 53 тысячи дворов и 14 тысяч общественных пространств. Нужно сказать, что со времён Советского Союза это обширная программа благоустройства. На эти цели только из федерального бюджета было направлено 95 миллиардов рублей. И мы увидели, что от реализации этих масштабных мероприятий получился мощный социальный эффект, население очень хорошо отреагировало на реализацию данных мероприятий.

И главное, Владимир Владимирович, когда стартовал этот проект, это было Ваше поручение, когда собирался Совет по местному самоуправлению в городе Кирове, Вы поставили задачу, что при обсуждении проектов благоустройства обязательно должно принимать участие в этом население. И этот показатель также «зашит» сегодня уже в рамках национального проекта. И я докладываю, что по итогам 2019 года в тех муниципальных образованиях, где было проведено благоустройство, граждане в возрасте старше 14 лет, 10 процентов от жителей старше 14 лет, на этих территориях приняли участие в обсуждении этого проекта. Это приличная цифра, но у нас более амбициозные планы. И Вы правильно совершенно сказали, что нужно включать другие механизмы, применять цифровые технологии. И к 2020 году у нас этот показатель уже должен быть 30 процентов. Предстоит очень серьёзная и важная работа.

Ещё один важный момент, и об этом тоже говорили как раз в Кирове, – это привлечение горожан к обсуждению вопросов благоустройства не только властями, но и нужно развивать волонтёрское движение. И основное подспорье в нашей работе – это как раз уже сформированные такие городские сообщества.

Хочу Вам доложить, что при Минстрое России создан координационный совет по добровольчеству и вовлечению молодёжи в развитие территорий. Мы сегодня видим эти эффекты, в 45 регионах страны уже созданы такие молодёжные объединения, которые работают над этими вопросами, и мы видим конкретные результаты.

По конкурсу, Всероссийскому конкурсу малых городов и исторических поселений, 13 проектов, которые были реализованы, они как раз были реализованы вот такими объединениями. Это очень здорово объединяет людей в муниципальных образованиях. И конкурс, конечно, даёт тоже колоссальный эффект, потому что когда мы встречаемся и с населением и когда мы видим отклики людей, люди очень хорошо реагируют на всё происходящее. И, конечно же, для малых городов и исторических поселений это такой очень мощный драйвер.

В 2019 году завершено 80 таких проектов, проведён второй конкурс. И естественно, что в дальнейшем точно так же порядка 80 проектов будут реализованы в следующем году. Вот тут коллеги ставили вопрос о том, что мы проводим такой конкурс в городах с населением до 100 тысяч, и, может быть, действительно подумать, потому что мы очень предметно обсуждали тогда вопрос в Казани, когда проходил президиум Государственного совета, и много губернаторов, которые поднимали этот вопрос о том, что те города, которые имеют население свыше 100 тысяч, неплохо было бы организовать такой конкурс, и это тоже было бы таким серьёзным толчком по развитию наших муниципальных образований.

Я всё-таки тоже хотел бы сказать пару слов про Московскую область, потому что мы сегодня проводим на их территории это мероприятие. Нужно сказать, что это один из лидеров регионов как раз по вопросам реализации проекта «Комфортная городская среда» и по цифровизации, как раз то, что Вы сказали, они действительно имеют очень хорошие показатели. Минстрой реализует ещё один проект – это проект «Умный город». Сегодня в проекте у нас участвует 203 муниципалитета, и мы рассчитываем, что число участников муниципальных образований будет расти.

Очень коротко хотел бы сказать ещё об одном важном событии, которое произошло в 2019 году. Мы впервые рассчитали индекс качества городской среды – это ещё один из важных показателей, там 36 показателей «зашито» в этом индексе, и по этим показателям мы должны оценить наши муниципальные образования, соответствуют они у нас благоустроенным территориям или нет. Нужно сказать, что при расчёте этого индекса у нас 23 процента городов России признаны на данный момент благоустроенными. Но опять же предстоит огромная работа, потому что к 24-му году этот показатель у нас должен вырасти до 60 процентов, поэтому вместе с коллегами из регионов, из муниципальных образований мы, конечно, будем очень серьёзно в этом направлении работать.

И очень важный вопрос – это тоже один из вопросов, которые администрирует наше министерство, Владимир Владимирович, это, конечно, вопросы, связанные с развитием коммунальной инфраструктуры, коллеги про это говорили, он заслуживает отдельного, серьёзного обсуждения.

И я обращаюсь сегодня к Вам с просьбой провести отдельное заседание по вопросам местного самоуправления, как раз посвящённое вопросам развития коммунальной инфраструктуры. Этот вопрос важен сам по себе, и он сегодня важен ещё в рамках реализации национального проекта «Жильё и городская среда», потому что мы сегодня говорим о том, что нам надо наращивать жилищное строительство, а без подготовленной, хорошо работающей коммунальной инфраструктуры сделать это достаточно сложно. Поэтому я думаю, что мы с коллегами подготовимся. И очень предметно готовы провести такое мероприятие, рассказать о той проблематике, которая на сегодняшний день существует у нас, в Российской Федерации.

Спасибо.

В.Путин: Спасибо.

Пожалуйста, Любимова Ольга Борисовна, Министр культуры.

О.Любимова: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

В 2018 году в Коломне состоялся Форум малых городов и исторических поселений. По его итогам Вы дали Министерству культуры ряд поручений, согласно которым необходимо усовершенствовать нормативную базу и выработать меры комплексной поддержки таких населённых пунктов.

Позвольте коротко доложить об исполнении. В 24 субъектах, где располагаются исторические поселения, приняты региональные акты, устанавливающие порядок определения стоимости госэкспертизы земельных участков. Подготовлены проекты постановлений Правительства Российской Федерации, они предусматривают возможность выделения отдельных участков, не требующих экспертизы, а также сокращают сроки выдачи разрешений на проведение археологических полевых работ с 15 рабочих дней до семи, завершим эту работу до 1 мая. Также разработаны и доведены до регионов чёткие критерии отнесения территорий к историческим поселениям. Все вопросы по развитию малых городов и исторических поселений мы решаем в плотном взаимодействии с коллегами из других ведомств, в первую очередь это Минстрой и Минэк. Создаются особые экономические зоны и ведётся грантовая поддержка малых городов. Здесь уже прозвучал несколько раз конкурс, который проводится Минстроем, по комфортной городской среде. И в прошлом году в его рамках 17 исторических поселений получили почти 1 миллиард рублей.

Один из ярких примеров комплексного многостороннего подхода к решению проблем малых городов – это Арзамас, и я хотела о нём рассказать чуть подробнее. Одновременно город поддерживается в рамках создания паломническо-туристического кластера Арзамас–Дивеево–Саров, получает средства в программе «Культура малой родины» и, конечно, является участником нацпроекта «Культура», а также есть совместные проекты с Русской православной церковью и РЖД. И в общей сложности Арзамас, где проживает чуть больше 100 тысяч человек, в ближайшие годы получит на развитие более 1 миллиарда рублей.

Очень важно, что работа, которая ведётся, даёт импульс как культурным, так и экономическим преобразованиям, и историческое наследие становится для регионов уже не обременением, а, наоборот, фактором роста.

Владимир Владимирович, конечно, муниципальные образования, в первую очередь это сёла и малые города, принимают активное участие в нацпроекте «Культура», и для нас это, в общем, приоритет по большому счёту. 95 процентов средств, из которых половина – прямые субсидии регионов, идут на нужды муниципальных образований: это ремонт, строительство учреждений культуры, оснащение их современным оборудованием, поддержка волонтёрства, творческих инициатив и внедрение цифровых технологий.

Кассовое исполнение муниципальными образованиями по итогам прошлого года – 98 процентов, это результат эффективного контроля по всей цепочке: от федерального центра к субъекту и далее к муниципалитету, к населённому пункту и к конкретному учреждению культуры.

Но опыт реализации первого года нацпроекта показал, что обеспечить достаточным количеством кадров все муниципальные образования сейчас просто невозможно. Не раз эта проблема уже звучала, Вы упоминали также РАНХиГС, и я хотела присоединиться. Мне кажется, что подобные программы переподготовки уже существуют, и решить задачу недостатка специалистов можно как раз на базе этого вуза. Поэтому просим рассмотреть возможность выделения академии для этой цели дополнительных средств.

Если говорить непосредственно об инфраструктурных объектах, то за 2019 год было построено и отремонтировано свыше 300 домов культуры в 63 регионах. Сделано это почти для миллиона сельских жителей. Для них ДК без преувеличения становится окном в мир культуры.

Особую актуальность наша деятельность приобретает в преддверии Года народного искусства, за поддержку которого мы Вам очень признательны. Открывая новые ДК, мы видим, как они становятся центром сохранения и развития традиций, фольклора, как люди старшего поколения общаются здесь с молодёжью, делятся опытом, как все рады новым возможностям для самореализации.

Сегодня в России более 85 тысяч муниципальных учреждений культуры, половина из которых – это сельские ДК. Каждый пятый из них требует ремонта. И те 300 домов культуры, которые построены и отремонтированы в рамках нацпроекта, это всего три процента от общей потребности, а заявок, обеспеченных документацией, к нам поступило почти на 10 миллиардов рублей. И мы просили бы рассмотреть возможность увеличить финансирование программы восстановления сельских ДК в два раза начиная с 2021 года.

По программе кинофикации мы открыли 202 кинозала. Девять миллионов человек получили возможность смотреть кино рядом с собственным домом. Теперь нет необходимости приезжать в большой город, отправляться всей семьёй в целое путешествие, для того чтобы посмотреть фильм.

Появились 134 новые библиотеки, переоборудованные по модельному стандарту. Теперь это не просто такие, знаете, книгохранилища, а полноценные центры интеллектуального досуга, то, чего так не хватало людям, в первую очередь, конечно, молодёжи. Обновлены фонды, отремонтированы помещения, закуплена мебель, установлено современное оборудование и проведено обучение персонала.

Мы начали работы по реконструкции и капремонту 14 детских театров, и до конца нацпроекта все детские театры, находящиеся в неудовлетворительном состоянии, их сейчас 40, будут отремонтированы.

Также впервые запустили программу переоснащения детских школ искусств и училищ, это и новые музыкальные инструменты, и оборудование, и учебные материалы. Но этим мы решаем лишь часть проблемы. Большинству детских школ искусств, как и театрам, требуется капремонт. Поэтому вся отрасль культуры с большим воодушевлением встретила предложение, которое Вы озвучили в ходе Послания Федеральному Собранию, выделить на эти цели дополнительные средства.

Теперь что касается цифровых технологий. В нацпроекте есть отдельный блок, который так и называется – «Цифровая культура». В прошлом году мы открыли 80 виртуальных концертных залов в тех местах, где жители не имели возможности побывать на выступлении симфонического оркестра и посетить такой зал, это как сходить в кино, эффект присутствия и погружения просто невероятный. Тут стоит добавить, что, конечно, все подобные мероприятия абсолютно бесплатны.

Мультимедийные технологии появляются и в музеях. И благодаря возможностям дополненной реальности посетители могут моментально, просто наведя камеру смартфона на экспонат, получить о нём полную информацию. За прошлый год таких цифровых гидов создали 78, и, конечно, в основном это региональные музеи.

Владимир Владимирович, здесь ещё очень важный момент, который хотелось отметить. Конечно, параллельно необходимо осуществлять контроль, чтобы в подобного рода открытых уже залах продолжалась жизнь, чтобы это были не просто отремонтированные, оснащённые и замечательные центры или кинозалы. Мы будем следить – и контролировать – за тем, чтобы там был достойный репертуар, чтобы у людей была возможность посмотреть и кино, и сходить в библиотеку, пообщаться и действительно провести осмысленно время. Это очень важно, как мне кажется.

Так вот позади год реализации нацпроекта, тем не менее мы уже сейчас видим его результаты, они вполне конкретные и осязаемые. Возможность провести культурный досуг с семьёй, не покидая родного села или посёлка, города, становится для людей огромной радостью. Это не просто наши оценочные суждения, об этом говорят и результаты социологических исследований. Значит, всё, что делается, востребовано, я полагаю, это самое главное.

В.Путин В.В.: Спасибо большое.

Пожалуйста, Сергей Сергеевич Кравцов, Министр просвещения.

С.Кравцов: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Ключевые цели национального проекта «Образование», напомню, вхождение России в десятку ведущих стран по качеству общего образования, а также воспитание гармонично развитой личности, причем воспитание на основе духовно-нравственных ценностей народов нашей страны, исторических и, подчеркну, национально-культурных традиций. То есть и региональный, и муниципальный уровни власти, качество взаимодействия с ними для нас, для Министерства просвещения, важны, как говорится, по определению.

Считаю, что органы местного управления системой образования должны быть напрямую вовлечены в реализацию государственной политики в этой сфере. Будем усиливать эту составляющую, вести постоянную совместную работу с коллегами на местах. Для этого руководители районных отделов образования будут включены в проектные группы, в проектные региональные офисы. Это поможет учесть их мнения, их профессиональные советы, инициативы, и думаю, поспособствуют выравниванию условий для обучающихся ребят, наших школьников, независимо от того района, муниципалитета, где они проживают.

Коротко о текущих результатах и планах на 2020 год.

По дошкольному образованию. Знаю, тема очень чувствительная, и новые задачи в этой связи Вы, Владимир Владимирович, поставили в Послании. Уверен, мы их решим.

В 2019 году введено в эксплуатацию 577 дошкольных организаций (это обеспечило 79 тысяч новых мест), в этом году планируется ввести 737 дошкольных организаций. Вопрос лицензирования в министерстве на особом контроле, взаимодействуем в Рособрнадзором. Сделаем все, чтобы все новые объекты получили лицензию без бюрократических задержек и проволочек. Надеюсь, что и главы регионов, и муниципальные органы тоже уделят этому особое внимание, помогут оперативно устранить недочеты, если они мешают получению лицензии.

Второй уровень – это школьное образование. По итогам 2019 года, введено 96 школ, в этом году планируется ввести 183 школы. К сожалению, и здесь порой возникает аналогичная проблема с лицензированием. Также держим на контроле, постараемся решить, как и вопросы, связанные с получением аккредитации.

Особо отмечу, что за счет строительства новых школ в 2021 году мы планируем ликвидировать трехсменный режим обучения. Пока он практикуется в четырех регионах: Дагестане, Ингушетии, Карачаево-Черкесии и Бурятии.

Кроме того, уже дал поручение создать специальный информационный ресурс, где будут аккумулироваться сведения обо всех объектах общего образования, их состояния. Это необходимо для более эффективного планирования в части строительства новых объектов. Я отдельно просил бы глав субъектов Российской Федерации в этих вопросах всегда учитывать мнения муниципальных властей, самих жителей. Школы, детские сады должны строиться не там, где удобнее чиновникам, а там, где это действительно нужно людям.

О дополнительном образовании – здесь крайне важно работать вместе с муниципалитетами, чтобы полнее и эффективнее задействовать местные возможности, тем более что в рамках нацпроекта активно внедряются новые форматы дополнительного образования, цифровые технологии. Создаваемая инфраструктура может использоваться и во внеурочное время, иметь самое широкое, многоцелевое значение, в чем должны быть заинтересованы и органы местного самоуправления. Здесь я имею в виду такие объекты, как технопарки «Кванториум», центры образования цифрового и гуманитарного профиля «Точки роста», создаваемые на базе сельских школ, научно-учебные лаборатории в школах и так далее.

Добавлю, что в нацпроекте запланированы и меры по повышению квалификации и методической поддержки учителей, это еще один шаг в целях общего выравнивания условий образования. Правительством в декабре утверждены основные принципы национальной системы профессионального роста педагогических работников, включая национальную систему учительского роста. Внедрение данной системы позволит повысить кадровую обеспеченность муниципальных систем образования. В рамках ее реализации мы планируем оказывать поддержку профессиональному росту педагогических работников.

Еще одна важная для нас задача – совершенствование системы оплаты труда педагогических работников, конечно же, при сохранении параметров майского указа. Мы начинаем анализ соответствующих систем оплаты труда педагогических работников, чтобы на его основе принять решение о формировании единых принципов отраслевой системы оплаты труда. К обсуждению мы будем привлекать не только регионы и муниципалитеты, но и профсоюз.

Владимир Владимирович, хочу сразу доложить, по Мурманской области, – на встрече в «Сириусе» Вы этот вопрос поднимали, – мы с губернатором переговорили, по этому году будет 100-процентная зарплата учителей средняя, как по экономике региона.

В целом будем адресно работать с муниципальными образованиями и учителями и точечно с каждой школой. Видим, что на сегодняшний день почти треть из них нуждается в методической поддержке. Это данные единой системы оценки качества образования, позволяющей оценить уровень знаний учеников вплоть до отдельно взятой школы. Кроме того, мы сделаем акцент на подготовке работников районных отделов образования.

И, наконец, буквально вчера я дал поручение организовать сбор предложений от руководителей наших районных отделов по совершенствованию системы образования. Предметно, детально все отработаем, обобщим на уровне Министерства просвещения, о результатах доложим.

Наша общая с коллегами задача, повторю, – чтобы каждый ребенок получал современное, качественное образование, вне зависимости от места проживания. В этом залог сильной, передовой системы общего образования, основа успеха профильного национального проекта.

Благодарю за внимание.

В.Путин: Спасибо большое.

Голубев Алексей Викторович.

А.Голубев: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Жаль, что не приехали мы в Саров, не посмотрели. Мы подготовили демонстрацию. Но надеюсь, что все-таки это состоится, и мы обязательно Вам покажем.

В.Путин: Погода не позволяет, к сожалению.

А.Голубев: Да, я все понимаю.

Итак, несколько общих тезисов понятных, что решение повседневных городских проблем отнимает у жителей много времени и нервов. На самом деле даже простые вещи, как убрать мусор, машину с газона, в администрациях включают до пяти уровней управления. Людям это абсолютно не интересно. Им хочется здесь и сейчас решить вопрос, а не интересоваться, какой чиновник за что отвечает. Цифровые технологии позволяют нам с вами это сделать и решать, отдавать поручения, осуществлять контроль почти мгновенно.

В рамках национального проекта «Жилье и городская среда» мы приступили у себя инициативно к внедрению технологии «Умного города» и создали отечественную систему «Умный Саров». В этой системе любое обращение гражданина по проблеме с мобильного телефона сразу адресуется профильному специалисту администрации, минуя бюрократические уровни. В системе обеспечивается контроль, все вышестоящие органы и уровни управления понимают, кому это дано и какие сроки, и когда решил специалист этот вопрос. Вся статистика выводится в публичную зону, то есть люди, жители могут также четко понимать, как работает администрация, кого премировать, кого наказывать. Данная практика сегодня реализуется в Нижегородской области в соответствии с поручением губернатора по паспорту регионального проекта.

Некоторые примеры работы этой системы за истекший период.

У нас было много обращений по качеству пассажирских перевозок. И трудоемкая проверка, и результаты тяжело получить. Дооснастили все старые автобусы системой ГЛОНАСС, заставили перевозчиков, которые участвуют в маршрутах пассажирских перевозок, тоже дооснаститься. Получаем данные с регионального навигационного центра и выводим эту всю информацию для жителей с прогнозом прибытия автобусов на остановку, на мобильные телефоны или на компьютер. И жалоб не стало. Аналогично мы поступаем с механизированной уборкой. То есть жители понимают, какую улицу в какой день чистят, они видят, когда машину переставить. То есть можно по знаку ориентироваться, а можно по своему смартфону. И машину никто не эвакуирует.

Ну и ситуация с лесными пожарами в Сарове, вы прекрасно знаете, что Саров находится на территории Мордовского государственного заповедника, и у нас вековые леса. И десятый год показал, какие масштабы это может иметь. Поэтому мы в системе «Безопасный город» установили часть камер на лесные массивы и фиксируем задымления. Вот в этом году летом у нас был случай соответствующий, мы на полчаса зафиксировали задымление, отреагировали, и ликвидация этого задымления в лесном массиве фактически была в течение дня решена. Аналогичная история с наводнением, с паводками. После ситуации в Тулуне, это Адыгея, мы на своем гидроузле также установили датчик и начали мониторинг. Поймали момент в августе, когда начало снижаться зеркало пруда на 3 сантиметра. Соответственно, стали разбираться, оказалось, бревно попало под шандоры. Убрали бревно, утечки воды не стало. То есть в этом смысле система себя показывает, полностью такой real time.

По освещению понятно, что любые действия 20 минут экономии по освещению, они дают сумасшедший эффект по городу. Учитываются погодные условия, освещенность, и, кроме того, географическая зона. Вот мы эту систему сегодня внедрили на половине сегментов уличного освещения, экономия уже до 5 процентов.

Большая проблема всегда у нас с вами выяснение отношений между потребителем, поставщиками ресурсов: кто, кому, что отгрузил и кто, что получил. Бесконечные судебные тяжбы, спросы, штрафы, пени и тому подобное. Сегодня мы на нескольких домах организовали пилотную систему контроля «Поставил-получил» с выводом информации на «Умный Саров», и дальше будем распространять, но здесь упираемся, конечно, в финансирование. Нам нужно оснастить 1000 домов – это приличные деньги. Но система позволит нам, в том числе, отмечать все, что связано с пуском тепла: пришло тепло, какая температура в тепловой камере – и в этом смысле мы многие задачи и свои проблемы решим.

По безопасности города. Понятно, что город очень безопасный. Когда вы приедете еще раз, коллеги, увидите. Но автомобильное движение требует внимания. Мы оснастили ряд аварийно-опасных перекрестков и выездов из города системой распознавания номеров и предоставили эту информацию оперативным службам, и у нас ситуация явно улучшается.

По схеме сбора и утилизации твердых коммунальных отходов тоже здесь есть несколько вещей. То есть мы, с одной стороны, собираем обращения жителей, с другой стороны, все контейнерные площадки и их принадлежность по контейнерам, и, с третьей, график вывоза мусоровозов и контроль за движением мусоровозов через ГЛОНАСС и видеокамеры. И эта трехслойная система позволяет нам совершенно четко понимать, что происходит на территории, кто виноват, реагировать и наказывать тех, кто не справляется со своей работой.

Вещи, связанные с линейной инфраструктурой: земляные ордера, контроль за законностью раскопок, где и что находится – пользователи системы могут получить информацию совершенно спокойно.

Есть ряд других историй, но, в частности, по школьному питанию. Вы очень хорошо в своем Послании сказали о том, что с 1 сентября будет введено бесплатное школьное питание в начальных классах. У нас это была очень больная тема, потому что в Сарове мы умудрялись с 92-го года ее поддерживать из средств, но нас тут даже немножко Минфин наказал, когда проверку осуществлял, у нас есть ограничения, по бюджетным правилам. И мы внедрили на «Умном Сарове» возможность для родителей приобретать питание. Система показала себя очень полезной. Люди знают, что дети будут есть, дети могут идти в школу без денег. И с этой точки зрения эта вариативность школьного питания и детской безопасности, конечно, очень себя зарекомендовала.

Кроме цифры, конечно, важно внедрение современных технологий в управление городом. В частности, мы внедряем все, что хорошего наработано в методологии производственной системы Росатома. То есть сначала анализируем процесс, смотрим, где у нас узкие места. Переделываем процесс, переписываем регламенты, и уже потом цифровой процесс включаем в работу. В частности, по контролю автотранспорта мы сократили трудозатраты конкретного специалиста с человека недели до человека минуты. Это сумасшедшая экономия просто реально. Потому что компьютер выдает результаты сразу, автоматически, получая данные с ГЛОНАСС.

Ну и, если говорить о развитии системы, то, конечно, мы упираемся в недостаток инвестресурса, то есть мы используем свои средства, и масштабирование на перекрестки, на дома, оно, конечно, требует серьезных затрат. Но эффекты сразу колоссальные, и всем рекомендую это правильное направление.

Я изучил опыт других городов, работая над созданием этой системы. Конечно, очень много ценных, интересных практик, которые на слуху: Москва, Московская область, Казань, Ленинградская область. Очень много сейчас делает Росатом во многих городах. Две туристические платформы сделаны свежие – в Железноводске и в кластере «Арзамас – Дивеево – Саров». Это здорово. Ростелеком ведет работы в Сатке Челябинской области и в Кольцово. Минстрой делает очень большую работу, обобщая всё это. Казалось бы, бери, пользуйся и внедряй. Но вот отсутствие, с одной стороны, финансирования, а с другой стороны – ряд проблем по которым я хотел бы буквально коротко пробежать.

Первое. Конечно, цифровизация – это не только благо, но и, вообще говоря, беда, если мы цифровизуем какие-то кривые процессы или используем неправильные исходные данные, либо у нас есть нескоординированные нормативные документы, о которых сегодня и Вы говорили, и министры говорили. То есть это большая работа по исправлению нормативных документов. Каждый сидящий здесь в своей практике часто сталкивается с этим, и примеры я у себя в докладе включил. Может быть, я сейчас не буду цитировать, чтобы время сэкономить.

Хотел бы сказать о том, что на самом деле самое, наверное, такое важное, что если в качестве исходных данных в цифровой системе заложено всё, как есть, цифровая система нам с вами не поможет, то есть останутся те же самые проблемы, просто мы быстрее будем получать ошибки. Поэтому исправление нормативки – это первое.

Второе. Нам обязательно необходимо договориться о едином стандарте цифровой системы в муниципалитетах. Это не значит, что все покупают в одном месте, но требования к этой системе должны быть стандартизированы, все должны четко понимать, какие там входы, выходы, данные и аппаратные средства должны использоваться.

Конечно, важный вопрос по финансированию. Внедрение системы не является сегодня публичным обязательством муниципалитетов, это вещь, которую реально можно решить с помощью федерального финансирования.

И, если позволите, два коротких вопроса, которые мне поручили обозначить коллеги.

Владимир Владимирович, можно?

В.Путин: Конечно.

А.Голубев: По стратегии пространственного развития России, о которой сказал Виктор Борисович, документ правильный, интересный, но проблема в том, что, например, такие территории как Саров туда точно не попадают. И хочется в этом случае вспомнить Остапа Бендера, который говорил: «Шура, мы лишние на этом празднике жизни».

В.Путин: По-моему, «чужие» он говорил. Неважно, может, я ошибаюсь.

А.Голубев: По-моему, лишние. Я проверю.

Конечно, хочется, чтобы все наши города, как Вы сказали, имели совершенно четкую перспективу, твердую экономическую основу и чтобы образ будущего у каждого города был, потому что это наши жители и мы все за то, чтобы в нашей великой стране жители чувствовали себя везде комфортно. Поэтому хотелось бы, конечно, доработать пространственную стратегию развития России с учетом перспективы развития населенных пунктов и тех новелл законодательных, которые Вы предложили в Послании, мне кажется, это было бы здорово.

И чисто личная уже просьба. Сарову нужен Указ об изменении границ. Как хотите, нам нужна территория для расширения города. У нас из 230 квадратных километров только 30 – селитебная часть, нам негде строиться. У нас все проработано, просьба эту тему как-то внимательно посмотреть.

В.Путин: Давайте, если нужна наша помощь. В чем же проблема-то.

А.Голубев: И самое короткое последнее – это включение в лучшие муниципальные практики. Есть интересная история в Челябинской области, где Росатом вместе с тремя ЗАТО отработал вместе с губернатором Челябинской области систему соглашений о включении муниципалитетов в те показатели, за которые отвечает губернатор. В 19-м система показала себя абсолютно работающей. Предложения тоже посмотрите, поделитесь со всеми.

Вот у меня, собственно, все. Спасибо большое.

В.Путин: Спасибо большое.

Великий Новгород, Бусурин Сергей Владимирович.

С.Бусурин: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

На сегодняшний день в древнейшем российском городе, родине российской государственности, Великом Новгороде проживает 225 тысяч жителей. Город с современными микрорайонами, большой исторической застройкой, которая накладывает серьезные ограничения для ведения хозяйственной деятельности, бизнеса. Инженерная инфраструктура создавалась после Великой Отечественной войны, конечно же, нуждается в ремонте и модернизации. И с аналогичными, схожими проблемами в городах с численностью населения от 100 до 500 тысяч человек сейчас проживает почти 28 миллионов человек.

Взаимодействуя с региональной властью, мы тем не менее понимаем, что без поддержки федерального центра отдельные проблемы не решить. И с целью обсуждения проблем городов, именно не миллионников, губернатор Новгородской области Андрей Сергеевич Никитин обратился в Министерство экономического развития Российской Федерации с предложением о создании такой площадки, на которой главы городов могли бы общаться непосредственно с представителями федеральной власти. И вот в результате 19 и 20 сентября 2019 года в Великом Новгороде впервые прошел форум дней лидеров муниципального управления, который объединил мэров городов, руководителей федеральных органов исполнительной власти, а также институтов развития. Участие в мероприятии приняло более 70 глав городов.

Хочу отметить, Владимир Владимирович, что у глав городов не так часто выпадает возможность пообщаться с федеральными министрами в таком формате, поэтому форум был особенно интересен. Я хотел бы кратко обозначить основные вопросы, обсуждаемые на форуме, это полномочия органов местного самоуправления, городская экономика, развитие малого и среднего предпринимательства, пространственное развитие и городской ландшафт, «Умный город», модернизация городской инфраструктуры. По всем обсуждаемым темам в рамках форума были предложены варианты решения. Отдельно отмечу, что по результатам обсуждения Министром экономического развития был подготовлен соответствующий перечень поручений, по реализации которых мы сейчас активно работаем.

Возвращаясь к обсуждаемым вопросам форума, хочу отметить некоторые проекты. Проект цифровизации городского хозяйства, «Умный город», про него уже говорили. Конечно же, необходимо создавать и внедрять единые стандарты федерального и регионального уровня, единые платформы решений сервисных моделей «Умного города», потому что получается, что каждый муниципалитет делает свое, и в итоге мы можем прийти к тому, что у каждого будет своя система, и мы получим так называемый зоопарк цифровых систем.

Также обсуждались вопросы по межбюджетному перераспределению, стимулированию и поэтапной передаче части налогов на муниципальный уровень, в частности, упрощенной системы налогообложения. Я знаю, что многие регионы уже к этому подступают, и, в частности, в Новгородской области это уже реализуется.

Также были рекомендации по подготовке предложений о совершенствовании законодательства в части развития межмуниципального взаимодействия и достижения агломерационных эффектов.

В отношении еще одной актуальной темы форума «Городская экономика и развитие малого (среднего) предпринимательства» отмечу следующее. Мы, конечно, понимаем, что город должен формировать собственную налоговую базу, доходную базу. И я хочу поблагодарить Вас, Владимир Владимирович, за те решения, которые Вы приняли по развитию туристической сферы. Благодаря Вашей поддержке в Великом Новгороде появятся две набережные и одна пешеходная улица – это самые посещаемые для новгородцев места, и для туристов, и, конечно же, там появится и будет развиваться малый и средний бизнес.

Отдельно остановлюсь на актуальных для всех вопросах форума, касающихся сбалансированности бюджета, финансирования и исполнения переданных органам местного самоуправления полномочий. Мы прекрасно понимаем, что перераспределить средства областного бюджета в пользу того или иного муниципального образования, конечно же, просто так невозможно, потому что тогда региону нечем будет софинансировать те районы, которые не имеют больших экономических перспектив, но в которых тем не менее живут и трудятся наши жители. Считаем, что тут необходима федеральная поддержка. Возможно, это надо учитывать при межбюджетных трансфертах.

Учитывая, что на форуме активно обсуждались вопросы реализации национальных проектов, позвольте от лица новгородцев поблагодарить Вас, Владимир Владимирович, за то, что делается в данном направлении. Благодаря нацпроектам в Великом Новгороде революционным образом улучшились дороги, благоустраиваются общественные территории, появились две новые школы при том, что школы в городе не строились порядка 30 лет, строятся детские сады. Я уверен, что при Вашей поддержке, Владимир Владимирович, мы сможем создать новые условия для повышения качества жизни наших жителей.

Хотелось бы остановиться еще на одной теме – муниципальное и международное сотрудничество. Виктор Борисович Кидяев эту тему затронул. Великий Новгород активно участвует в международном движении «Международный Ганзейский союз». В этом Союзе 195 городов из многих стран Европы, в том числе 16 наших, русских, городов. Руководящие органы Ганзейского союза – это президиум (четыре человека), который выбирается на конкурсной основе. И уже на протяжении ряда лет один представитель из России, из Великого Новгорода. И активная работа в этом союзе укрепляет международное признание Российской Федерации, нашей страны.

И в качестве предложения: подготовить предложения по определению порядка и условий осуществления муниципальными образованиями международных и внешнеэкономических связей. Это пойдет только на пользу, потому что муниципальная дипломатия представляет интересы нашей страны, обогащает культурную составляющую, развивает экономические связи.

Спасибо большое.

В.Путин: Спасибо.

Что касается поддержки, то мы, как правило, не «окрашиваем» эту поддержку, регионы получают эти средства и сами определяют приоритеты, куда они должны их направить.

Пожалуйста, Антон Германович, прокомментируйте.

А.Силуанов: Да, спасибо, Владимир Владимирович.

Если мы говорим о поддержке из федерального центра. На самом деле мы сейчас реализуем национальные проекты и Послание. Это основная поддержка вопросов регионов и в первую очередь муниципалитетов. Что это?

«Первичка»: это школы, это поддержка тех людей, которые нуждаются в государственной помощи, это все вопросы в первую очередь муниципального и регионального уровней. Вот основная поддержка. Потому что здесь говорили о том, что давайте увеличим гранты, давайте… Это вторично все. У нас есть деньги на гранты, которые, кстати говоря, и осваиваются не лучшим образом.

Поэтому, на мой взгляд, основная поддержка муниципалитетов – это реализация тех задач, которые поставлены в Послании и на которые найдены ресурсы. Вот наша основная поддержка. И этим надо пользоваться, надо вместе с субъектами Российской Федерации выстраивать свою систему управления, как мы выстроили с субъектами, так и субъекты должны с муниципалитетами.

Это и проектный подход, это и вовлечение муниципалитетов в нацпроекты, это действительно стимулирование, это гранты, это создание проектных команд, во всяком случае, все те решения, которыми пользуется Федерация вместе с субъектами Российской Федерации.

Что еще важно, Владимир Владимирович, мы говорим о предсказуемости финансовой помощи, у нас с регионами на три года распределены трансферты. Есть такое в субъектах с муниципалитетами? Нет.

Мы довели все деньги до начала финансового года с тем, чтобы эти деньги быстрее шли в систему и быстрее направлялись на проекты, объекты и так далее. Регионы довели до муниципалитетов? Нет еще тоже. Поэтому именно, мне кажется, в системе управления нам нужно «подкрутить» немножко механизмы, и тогда все это дело будет работать гораздо более эффективно.

Теперь буквально один вопрос о ресурсах: хватает ресурсов или не хватает ресурсов у муниципалитетов? На первоочередные задачи хватает – это зарплата, социальные выплаты, все в полном объеме обеспечивается. На остальные хватает? Можно сказать, что долг муниципалитетов снижается без бюджетных кредитов.

Сейчас Вы про бюджетные кредиты справедливо отметили, что их нужно реструктурировать и списывать, как это делала Федерация. Без бюджетных кредитов долг снижается, то есть на другие полномочия хватает, но, как известно, денег много не бывает, все равно есть дополнительные потребности. И конечно, такие потребности испытывают и Федерация, и субъекты, и муниципалитеты. Поэтому нужно отстраивать систему управления, о которой мы говорили.

Поэтому еще раз повторюсь, наш основной приоритет – это реализация нацпроектов и Послание, это основные задачи, реализуемые муниципалитетами. А гранты – это хорошо, но как сказал Виктор Борисович Кидяев, надо беречь каждый рубль. Я с этим полностью согласен.

В.Путин: Кто бы сомневался…

Марат, пожалуйста.

М.Хуснуллин: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Во-первых, хотел бы обратить внимание и согласиться с Антоном Германовичем, что денег на самом деле на нацпроекты огромное количество, и есть все возможности, для того чтобы работать. В то же время, если посмотреть итоги прошедшего года по нацпроектам, федеральный бюджет исполнен на 94 процента, региональный бюджет – на 90, муниципальный бюджет – на 84. Нужно понять, в чем причина.

Ведь это же огромные деньги, которые на самом деле не дошли до населения. А от того, насколько мы быстро и качественно реализуем нацпроекты, вообще зависит, как нас население будет поддерживать, о чем мы будем с людьми говорить. При этом есть политика «быстрых побед», когда можно сделать очень простые и эффективные вещи по донастройке.

Например, коллега говорил по культуре. Но мы же все прекрасно знаем, что такое Дом культуры в сельской местности. Это основной центр жизни. Давайте их отремонтируем. Во-первых, это центр жизни, во-вторых, это, как правило, избирательный участок, куда люди ходят. Денег-то нужно на это 10 миллиардов, а мы все время говорим: «Денег не хватает». Да у нас огромное количество денег.

Если мы сегодня национальные проекты сделаем более гибкими и донастроем на всех уровнях власти, нам на все денег хватит, просто нужно эффективно ими управлять. И я здесь согласен с Антоном Германовичем. Мы с ним договорились посидеть вместе, посмотреть, какие механизмы нужно применить, чтобы эффективнее этим управлять.

Еще один важный момент, хочу обратить внимание. Национальный проект в основном – это деньги, связанные со стройкой. Стройку нельзя одним бюджетным годом регламентировать. Мы берем, и стройку одним годом регламентируем. У нас есть трехлетка, есть задачи, которых мы хотим достигнуть. В рамках этой трехлетки нужно давать очень гибкую возможность работать и на федеральном уровне, и на региональном уровне, и на муниципальном. А если где-то что-то не получается, то это уже координировать.

Много говорят про административные барьеры. Я много этим занимался и хочу сказать, Владимир Владимирович, Вам огромное спасибо за три Госсовета, проведенных в прошлом году, – дороги, жилье, здравоохранение. Произошел законодательный прорыв, просто прорыв. Такое количество законов и поправок приняли! Но теперь-то нам нужно свою часть работы сделать.

Во-первых, мы должны выпустить подзаконные акты. Во-вторых, должны выпустить подзаконные акты субъекты Федерации, муниципалитеты. Например, одна простая поправка, но революционная, что можно сейчас проводить конкурсы на проектирование строительства, как мы говорим, «в одном флаконе». Это экономит один год. Год экономят сроки проведения строительства того или иного объекта, но для этого все регионы должны принять нормативные акты, принять свои постановления, что это является национальным проектом. Простая вещь, а сроки сокращает.

Второй момент. Например, выделяем деньги на проектирование и строительство объекта, говорим, что выделяем по бюджетной обеспеченности. Теперь говорим: 90 процентов дает Федерация, 10 процентов – субъект. Но субъект не знает, сколько, например, будет стоить подключение к электрическим сетям или вообще к сетям. И получается, что мы, не дав изначально деньги на проект какому-то дотационному субъекту, его наказываем в конечном итоге, потому что, когда он сделает проект, то окажется, что не хватает денег, и он строить не может. Либо не может вообще, либо у него не хватает денег.

Поэтому здесь тоже чисто настроечная вещь – нам нужно тогда с Министерства финансов посчитать полную стоимость проекта: и проектно-сметную документацию, и сам проект, и подключение к сетям. Исходя из этого распределить, какой процент делает регион, какой делает бюджет. Это простые вещи, которые можно сделать.

Нам в рамках поручения написано «сократить административные барьеры», нужно, во-первых, по сокращенным барьерам дать все разъяснения. Очень хорошее предложение по обучению, потому что, я посмотрел, по количеству людей с высшим образованием в муниципалитетах на самом деле не очень высокий процент. В каких-то регионах 70 процентов, в каких-то – 60 процентов, людей просто нужно учить управлять всем этим, показывать, объяснять, как работать в проектном офисе. Это очень хорошее предложение.

И у меня есть одно конкретное предложение, если одобрите, Владимир Владимирович, я из своего опыта скажу, что реализация нацпроектов и стройка – это каждодневная работа в виде штаба. Штаб должен этим каждый день заниматься.

Я готов в рамках, допустим, тех проектов, которые мне поручили (это «Жилье», «Комфортная городская среда», «Безопасные и качественные дороги», «Магистральный план реализации инфраструктуры»), проектный комитет в виде штаба проводить еженедельно, в еженедельном режиме. Главная его цель – понять, что мешает на федеральном уровне реализации, что мешает на региональном, и точно такой штаб нужно делать на муниципальном уровне. Я знаю, что все передовые регионы, которые достигают успехов, так и работают. Они в ручном режиме этим занимаются.

В.Путин: Кто должен входить в этот штаб?

М.Хуснуллин: В этот штаб должны входить обязательно (на федеральном уровне члены проектного комитета определены) все федеральные структуры, кто в это входит. На региональном уровне – это, как правило, все профильные министерства, а на муниципальном уровне – это непосредственно руководители муниципалитетов. Только я подчеркиваю, на штабе должны быть первые лица, которые раздают поручения всем своим замам, и кто там есть. Тогда эта вертикальная система в виде обучения, а если мы еще быстро сделаем информационные системы управления, тогда это даст прорывные вещи, хотя это простое организационное решение.

Я прошу, если одобряете, это вписать в решение, и мы начнем этим заниматься.

В.Путин: Согласен.

М.Хуснуллин: Еще один момент, на который хотел бы обратить внимание – по поводу обучения людей государственному управлению. Проблема в том, что многие госзаказчики не умеют составлять техническое задание. Мы ругаем строителей, а на самом деле мы техническое задание правильно не умеем составить. Нам институт обучения госзаказчиков, особенно на муниципальном уровне, обязательно надо провести, научить людей, как правильно составлять документацию, что нужно для того, чтобы строить. В рамках этого обучения я просил бы этот вопрос учесть.

Очень важный вопрос по инфраструктуре, который поднял Владимир Владимирович Якушев. Кроме того, что мы хотим улучшать качество инфраструктуры и строить жилье, это вопрос постоянных аварий. То есть там, где выше 60 процентов, постоянно аварии. Когда

в населенном пункте отключают воду, газ или канализацию, хоть что людям рассказывай про власть, они недовольны. Поэтому этот проект

я прошу поддержать. Мы его готовы подготовить.

Когда мы начинаем говорить о деньгах, говорят: 400 миллиардов нужно. Конечно, 400 миллиардов – это очень много денег. И у нас

400 миллиардов нет. Тогда что-то другое не делать. Поэтому нужно просто взять наиболее «острые точки», наиболее болезненные, взять пилотные проекты и посмотреть, где готовность есть тех же муниципалитетов и региональных властей, точечно начинать с ними работать.

Причем не нужно только надеяться на бюджет, нужно смотреть инвестиционные программы энергоснабжающих организаций, нужно смотреть бюджеты всех уровней и комплексно эту программу собрать. Тогда мы постепенно, шаг за шагом будем от аварийности уходить в регионах. Коллеги, кто из регионов, понимают, что это такое.

И от аварийности будем уходить, и развитие будем давать. Это даст синергетический эффект. Чем больше мы этих вещей делаем, реализуем нацпроекты, тем больше налогов в конечном итоге будет. Это же зарплата, то есть мы сами себе создадим новую налоговую базу.

Спасибо за внимание.

В.Путин: Спасибо.

Прошу Вас.

А.Турчак: Уважаемый Владимир Владимирович!

Вы в своем Послании особо подчеркнули необходимость более активного вовлечения граждан в процесс обсуждения и принятия решений. Действительно, практика в регионах показывает, что люди готовы принимать самое активное участие в разрешении местных проблем, в благоустройстве своих территорий.

Но сейчас, честно надо сказать, зачастую они это делают лучше, чем чиновники на местах, потому что лучше знают, что нужно им самим, их семьям, своему населенному пункту. Ярким примером является внедренная в некоторых регионах, в том числе в Московской области, успешная практика по инициативному бюджетированию, когда часть регионального, муниципального бюджета направляется на проекты, предложенные самими жителями.

По сути, можно говорить о том, что речь идет о народном бюджете. Для того чтобы такой подход использовался повсеместно, нужна единая правовая основа. «Единая Россия» вместе с Правительством Российской Федерации разработали и готовы внести законопроект о поддержке народного бюджетирования, направленный на решение местных вопросов. Просили бы Вас этот законопроект поддержать.

В.Путин: Согласен. Скажу об этом сейчас в заключительном слове.

Пожалуйста, коллеги, кто хотел бы что-то добавить?

А.Цыденов: Владимир Владимирович, спасибо за очередной формат непосредственного обсуждения. Хотел бы очень коротко добавить. То, что Марат Шакирзянович предлагает сделать региональные штабы, то туда нужно включить и представительства федеральных органов – Росреестр, Росимущество, Росприроднадзор, чтобы они не были наблюдателями, чтобы региональный штаб был не только региональным, а с участием федеральных органов.

В.Путин: Хорошо.

Прошу.

В.Шапша: Уважаемый Владимир Владимирович!

Меня зовут Владислав Шапша, Калужская область, город Обнинск – первый наукоград России.

Спасибо за возможность вести открытый и конструктивный разговор. Мы, как и другие муниципалитеты, активно участвуем в реализации национальных проектов. Конечно же, есть результаты, их люди видят. Но есть и проблемы, с которыми мы сталкиваемся. Хотелось бы две из них озвучить и обсудить.

В самом начале Послания Федеральному Собранию Вы затронули очень чувствительный вопрос – строительство детских садов, возможность устроить ребенка в ясли. Конечно, нужно делать все для того, чтобы выполнить поставленные задачи. Проектирование и стройка «в одном флаконе», как было сказано, это действительно прорывной шаг для решения этой проблемы.

Есть и еще одна распространенная практика, она сложилась, предусмотрена федеральной программой, – это выкуп готовых объектов, построенных «под ключ». Такие объекты строятся инвестором за собственные средства, проходят государственную экспертизу с подтверждением достоверной сметной стоимости и обязательное условие – наличие данных проектов в реестре Минстроя России, экономически эффективных проектов.

Конечно, их нужно строить не там, где хотят чиновники, и не там, где хотят инвесторы, а там, где нужно людям. Эти объекты должны быть только там, где предусмотрена градостроительная документация, где предусмотрена проектом планировка территории. Тогда мы получаем и выкупаем уже готовый, построенный объект и избегаем рисков того, что недобросовестный подрядчик сорвет сроки и не понесет за это никакой ответственности.

Однако в конце прошлого года в регионы от антимонопольной службы поступило письмо, которое ставит под сомнение законность такого рода практики как несоответствующей антимонопольному законодательству. Мы накануне этого совещания с Сергеем Сергеевичем Кравцовым обсудили этот вопрос.

Мне кажется, пришли к взаимопониманию о том, что все-таки не стоит отказываться от этого, а нужно просто сформулировать дополнительные четкие требования, которые бы отсекали какие-то недобросовестные возможности и злоупотребления в решении этих задач.

Хотелось бы, чтобы Правительство по этим требованиям ФАС сформулировало свою позицию, если необходимо, соответствующий порядок уточнило и предоставило такую возможность, ни в коем случае от нее не отказывалось.

Еще одна проблема касается не только города Обнинска, но и других городов, всех атомных городов, всех городов, которые входят в систему Федерального медико-биологического агентства. Агентство обслуживает 51 территорию, это несколько миллионов человек, причем на 36 территориях больницы являются единственными, оказывающими экстренную плановую медицинскую помощь, в том числе и в Обнинске, наша клиническая больница – единственная государственная гарантия.

Эти учреждения испытывают сложности с кадровым обеспечением, техническим обеспечением. Сегодня зарплата наших врачей, даже после состоявшегося повышения, на 20 процентов ниже средней зарплаты других региональных больниц. Если региональные медучреждения решают эти проблемы в рамках реализации национального проекта «Здравоохранение», то все клиники, которые входят в систему ФМБА на территориях, не принимают участия на сегодняшний день в данном национальном проекте. Это касается и клиник, которые к другим ведомствам, не к Минздраву относятся, например, к Миннауки. «Троицк», «Черноголовка», здесь присутствуют другие наукограды, они находятся точно в такой же ситуации.

Вы объявили, что с 1 июля будет запущена программа модернизации первичного звена здравоохранения, и мы просим рассмотреть возможность включения клиник Федерального медико-биологического агентства в объявленную программу модернизации национального проекта «Здравоохранение».

Спасибо за внимание.

В.Путин: Благодарю Вас за предложение.

Прошу.

Э.Хаймурзина: Уважаемый Владимир Владимирович!

Меня зовут Эльмира Хаймурзина. Я глава городского округа Красногорск Московской области. Во-первых, рада всех приветствовать на нашей красногорской земле.

Во-вторых, хотела бы несколько предложений внести. Вы неоднократно говорили, Владимир Владимирович, и в своем Послании, и на публичных выступлениях, и на совещаниях, что мнение людей должно быть определяющим в работе власти любого уровня. Мы на местах, конечно, опираемся на запросы и интересы населения, даже по самым сложным и резонансным вопросам.

На муниципальном уровне все национальные проекты, все стратегии приобретают практическую реализацию, и главным является вопрос наличия эффективного инструментария решения этих вопросов. В Подмосковье и во всех муниципалитетах Подмосковья одним из таких инструментов эффективного, оперативного управления и инструментом реального и быстрого решения проблем населения являются созданные центры управления регионом. Я знаю, что Вы побывали в нашем областном центре сегодня.

В этом году во всех муниципальных образованиях области появились, в том числе в Красногорске, и хочу сказать, что это очень эффективная практика. Мы получаем в режиме онлайн очень быстро все обращения и имеем возможность их быстро анализировать.

Что касается Красногорска, в котором, по данным Росстата, сейчас проживает 354 тысячи жителей, то мы в день обрабатываем порядка 140 таких заявок, и, конечно, у нас есть возможность очень быстро на них реагировать. Мы составляем тепловые карты прямо с точностью до микрорайона, до улиц, до домов, и есть первые результаты. Они очень простые, прозрачные и понятные для нас и для населения: минус 30 процентов повторных обращений, минус 15 процентов обращений вообще, потому что сама система начинает эффективнее работать.

Я сейчас нахожусь на заседании Совета при Президенте, а в это время ЦУР находится в моем мобильном телефоне. И я два раза в сутки, утром и вечером, по состоянию на 18:30 получаю последнюю сводку по самым злободневным вопросам, начиная от уборки мусора, заканчивая проблемой вывоза снега или неответа на обращение гражданина.

Поэтому это уникальный опыт, конечно, мы по природе – все консервативные люди, он внедрялся достаточно сложно, но достаточно эффективно. В короткий срок мы смогли это сделать по поручению нашего губернатора Андрея Юрьевича Воробьева. И мы бы с удовольствием поделились этой практикой с нашими коллегами из других муниципальных образований в том числе.

Если это возможно, я бы попросила включить в проект поручений возможность создания таких центров управления регионом, как на субъектовом уровне, потому что это позволяет в одном месте практически понимать, что происходит в субъекте, а в муниципалитетах это точно. Для меня как для местного администратора – это самый главный, самый первый инструмент управления.

Второе, о чем бы хотела сказать. Очень часто жители говорят нам о том, что на территориях, на местах обсуждаются злободневные вопросы от принятия генерального плана до серьезных вещей, о формировании адресных перечней благоустройства и так далее. В сфере ЖКХ это тоже ярко выражено, например, проведение общего собрания собственников в многоквартирных домах.

Мы точно все знаем, что большая проблема собрать кворум, и очень часто вопросы установки счетчиков, проведения благоустройства, внедрения каких-то систем управления затягиваются, поскольку процедура очень формализована. А поскольку мы говорим о цифровизации, есть отдельный национальный проект «Цифровая экономика» и внедрение альтернативных методов голосования.

Люди говорят: «Мы бы пришли, но нам некогда на собрание прийти, на публичные слушания, на общественные обсуждения». Если бы этот вопрос ставился параллельно на онлайн-голосование или электронное голосование, я думаю, вовлеченность наших жителей, она и так высокая, но была бы еще больше, а нам как местным администраторам было бы гораздо легче реализовывать эти решения, опираясь на широкую поддержку наших жителей. Это второе предложение – разработка и внедрение таких инструментов.

В заключение хотела бы сказать, конечно, что практически все национальные проекты реализуются и у нас в субъекте, и Красногорск в частности, участвует в них тоже. Я хочу сказать отдельные слова благодарности, потому что это очень важный вопрос и для области, и для Красногорска, что Вы лично поддержали в рамках национального проекта «Здравоохранение» строительство первой детской областной больницы в Красногорске. В этом году, в первом полугодии мы приступаем к ее строительству.

Спасибо, Владимир Владимирович, Вам большое за поддержку и субъекта, и Красногорска в частности.

В.Путин: Действительно, центр, который здесь создан, центр по управлению регионом, по важнейшим направлениям работает, насколько я смог убедиться, интересно, с хорошей отдачей. Такой опыт нужно обязательно тиражировать.

Главное, что эффективно функционируют все эти направления, обратная связь хорошая, реакция властей быстрая на запросы людей, намного повышает качество управления. Там по каждому направлению в отдельности, но в целом очень заметные показатели, хорошие.

Пожалуйста, Казань, кто-то хотел. Прошу.

И.Метшин: Добрый день, уважаемый Владимир Владимирович!

Уважаемые коллеги!

В Приволжском федеральном округе под руководством полномочного представителя Игоря Анатольевича Комарова действует ассоциация городов Поволжья – мэров городов, порядка 20 миллионов россиян наше население, и по их поручению и с просьбой мы подготовили те предложения, и радостно, что сегодня мы из уст Министра, Владимира Владимировича и Марата Шакирзяновича слышим то, о чем мы давно мечтали – это коммунальная инфраструктура.

Запас прочности водоканалов, тепловых сетей, магистральных тепловозов, советский запас прочности, к сожалению, заканчивается. Инвестиционные тарифы – не позволяют надбавки масштабные работы проводить, и мы заперты по мощностям, по строительству, то есть то, о чем говорит наше руководство, мы искренне приветствуем, надеемся, это найдет решение.

Второе. В поддержку того, что сказал Антон Германович. Действительно, я сейчас говорю не как мэр Казани, мне повезло и с первым Президентом – Минтимером Шариповичем Шаймиевым, и с действующим – Рустамом Нургалиевичем Миннихановым, они в режиме реального времени знают эти проблемы, находят решения. Но не всем так мэрам везет, и я о чем хочу сказать? В 2005 году был подписан 131-й закон.

В.Путин: Назовите поименно, кому не повезло?

И.Метшин: Владимир Владимирович, был подписан закон, он был сбалансирован, и по тем полномочиям – их было 27, и четко давался инструмент финансирования. Но за 15 лет прибавилось до 43 полномочий и различных 245 пунктов, финансы остались те же. И я еще раз хочу сказать, что, выходит, мэр, глава города, региона ежедневно должен решать проблемы: у него 20 задач, 10 патронов. Не у каждого талант с одного выстрела две мишени поразить, и вот они играют в эти «пятнашки», и такая важная отрасль, как муниципальная власть, наверно, не должна быть отдана на откуп просто отношениям, какие сложатся между мэром и губернатором.

Поэтому большая просьба, Вы об этом в начале своего выступления сказали, что будет разработка проекта новых основ государственной политики в сфере муниципального образования, мы просим, чтобы вернулись к 2005 году, когда был баланс. Речь не идет о больших деньгах, Антон Германович абсолютно прав, есть тот минимум, который нам надо лицом к лицу с населением в ежедневном режиме решать.

И в завершение предложение. Много говорили об образовании, о положительных практиках. В преддверии нового года в Южной Африке состоялись выборы во Всемирной организации мэров, и впервые в истории Российской Федерации мы в лице Казани возглавили Консультативный комитет местных органов власти при ООН. Туда входит 323 тысячи муниципалитетов и городов. Какое предложение? Мы пока еще в начале пути. Пока еще не знаем, какие у нас возможности откроются, мы будем работать, будем докладывать.

Вот говорят об образовании. Интернет, информационные технологии сегодня позволяют одним кликом от Владивостока, Калининграда, Стамбула до других городов дойти. В Казани императорским указом 200 лет назад Александр I основал наш Казанский университет. Он старейший наряду с Московским, Санкт-Петербургским.

Это предопределило наше развитие, и из сельской губернии мы стали промышленным регионом: сотни изобретений, наша нефтехимия, машиностроение, авиастроение. Пользуясь нашей новой площадкой, есть предложение создать международный университет муниципального и регионального развития, чтобы мы собрали все технологии, пользуясь нашей новой возможностью.

Каждый новый мэр, каждый новый руководитель региона приходит, сталкивается с проблемами. Велосипеды, как правило, изобретены. Возьмем мэра Стамбула Кадира Топбаша. Впервые за 3000-летнюю историю он был трижды избран, даже Эрдоган один раз избирался. Человек ушел на пенсию. Кладезь знаний, кладезь богатства всего, что он прошел, он мог бы поделиться. Мы можем это все собрать, растить новых муниципальных лидеров, растить новых руководителей, которые были бы новой формацией. Думаю, что результаты не дадут себя долго ждать.

Хотелось бы благодарностью завершить от муниципалитетов, не просто от Казани. Мы благодарны за те инфраструктурные проекты, которые изменили Казань. Это другой город, другие люди.

В 2007 году Вами принято судьбоносное решение, причем я был свидетелем, оно было принято не как заранее повестка была – фонд реформирования ЖКХ. Мы Вам докладывали, я – тогда еще начинающий молодой мэр Казани, и у меня в преддверии 1,5 тысячи лифтов из девяти тысяч должны были в течение двух лет встать.

Марат Шакирзянович тогда работал министром. Ни у региона, ни у города таких денег не было. Вам сказали: «Это не наш уровень власти, это уровень муниципальный ответственности». Вы тогда сказали: «Да, но люди наши». И тогда приняли решение. И сегодня только в одной Казани 70 процентов жилья, требующего капитального ремонта, отремонтировано. Это другое качество жизни, это другие люди, это другое настроение. Мы надеемся и уверены, и нацпроекты, и те судьбоносные, эпохальные пункты Послания, которые поддерживают жителей, мы сейчас горячо это обсуждаем, найдут свое решение, и муниципалитеты будут фундаментом всех преобразований.

Благодарю Вас.

ПУТИН В.В.: Спасибо за предложение.

Казань действительно изменилась за последние годы капитальным образом, это правда, благодаря общим усилиям и республики, и жителей Казани, вашим усилиям и федеральной поддержке.

Да, пожалуйста.

А.Дрозденко: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Я хотел бы поделиться одной позитивной международной новостью. Мы работаем в Конгрессе местных и региональных властей Европы, и одним из центральных вопросов осенней сессии стало представление мониторингового доклада о состоянии местной демократии в Российской Федерации.

Он готовился, кстати, два года, причем оппоненты наши были – это представители Нидерландов и Великобритании, они именно готовили этот доклад. Он, кстати, включал в себя и не только опросы на местах, это региональные власти опрашивались, федеральные, представители гражданского общества, был аудит законодательства, открытых источников информации.

Хочу сказать, что впервые и что это редчайший случай, – доклад был принят без каких-либо поправок со стороны оппонентов. Удалось, кстати, пресечь попытки политизировать доклад, и Конгресс практически единогласно проголосовал, что Российская Федерация не просто соблюдает Европейскую хартию местного самоуправления, а еще и есть лучшие практики, которыми надо поделиться с нашими коллегами, – это и муниципальное управление, и цифровизация, и умные города. Кстати, как раз Ваше решение об электронной визе подошло вовремя. Это продемонстрировало открытость России.

Но также есть моменты, на которые хотелось бы обратить внимание нашего самоуправления на местах, – это прежде всего по активному выдвижению делегатов для участия в работе Конгресса на уровне молодежи (этому сейчас большое внимание уделяется), а также на привлечение наших муниципалитетов к участию в «Европейской неделе местной демократии».

Также хотелось бы, чтобы в первую очередь, когда муниципалитеты выстраивают отношения с иностранными партнерами, прежде всего обращали внимание на те муниципалитеты, на те страны, где достаточно большое количество русскоязычного населения или где значительная часть жителей относит себя к русской культуре.

В ознаменование 75-летия Великой Победы, уважаемые коллеги, в вашем лице прошу все муниципалитеты совместно с партнерами из других стран активно работать по сохранению исторической памяти и обратить внимание на мемориалы, братские захоронения, памятники времен Великой Отечественной войны и, возможно, даже проявить активность и в виде шефской помощи оказать помощь по их подготовке к празднованию.

Хочу поддержать коллег, которые говорили о том, что нам необходима вертикальная координация международных связей муниципальных образований. Необходимо это координировать, конечно, и на федеральном, и на региональном уровне не только нормативно-методической поддержкой, но и наше предложение: ввести единый реестр о соглашении, которое подписывают муниципальные образования на региональном уровне, для того чтобы ДИТ был в курсе того, что происходит.

В.Путин: Александр Юрьевич, я думал, Вы нам сейчас расскажете о том, как Вы помогаете муниципалитетам убирать мусор, решать проблемы ЖКХ и плохих дорог, а Вы нам про местную демократию на европейском уровне. Это тоже важно. Спасибо Вам за эту информацию.

А.Дрозденко: Я Вашим указом назначен в том числе руководителем российской делегации как раз на конгрессе местных и региональных общин.

В.Путин: Спасибо Вам большое.

Прошу.

О.Фадина: Уважаемый Владимир Владимирович! Уважаемые коллеги!

Прежде всего хочу начать свое выступление с огромной благодарности Вам. Я сегодня слушаю и коллег, и руководителей федеральных ведомств, и лично у меня состояние праздника. Огромное Вам спасибо за то, что наряду с интенсивным графиком Вашей работы Вы уделяете внимание местному самоуправлению. Это очень важно для нас.

Честно говоря, мы готовы активно вовлекаться в роль достижения национальных целей. Сегодня очень много уже было сказано про национальные проекты. Я вижу глаза людей, даже не только в городе, но и в районах области, насколько они радуются реализации национальных проектов, потому что пространство, где они живут, территории, становятся культурными, действительно повышается качество жизни.

По части национальных проектов. Очень важно, что на сегодняшний день работа организована именно в рамках проектного управления, потому что в очередной раз доказывается эффективность, целеполагание. Конечно, город Омск не исключение: активно включается практически во все национальные проекты.

Хотелось бы отметить значение такого федерального национального проекта, как «Жилье и городская среда». Мы здесь работаем по всем направлениям: и жилье, и устойчивое сокращение непригодного для проживания жилого фонда, и, конечно же, формирование комфортной городской среды.

Огромное Вам спасибо за возможность работать в рамках этих национальных проектов, потому что, например, для города Омска долгие годы в отсутствии серьезного финансирования уже давно сложилась очевидная необходимость развивать транспортную сеть. Мы уже в этом году второй год завершаем наш проект.

Будем планировать ввод в эксплуатацию дороги протяженностью 4,3 километра, за долгие годы, пожалуй, такого формата автомобильную дорогу мы будем вводить впервые. Она является важным дублером транспортной сети в одном из округов города, где достаточно сконцентрирован жилой фонд – это почти 270 тысяч населения. Параллельно с этим мы занимаемся еще и устойчивым сокращением непригодного для проживания жилого фонда.

Сегодня многие говорили о недостатке финансирования, и я не буду сегодня акцентировать внимание на том, что денег не хватает. Хотелось бы на самом деле отметить одну из проблем, которая не связана с недостатком денег, но требует очень высокоточного планирования и достаточного горизонта планирования.

В частности, подписано соглашение о переселении в новое жилье наших жителей. В принципе мы управляли решением задачи и готовы были выполнить ключевой показатель. Первый этап – 2019–2020 годы. Это 7800 квадратных метров, которые необходимо было обеспечить в рамках нового жилого фонда. И на 2019 год это всего 1000 квадратных метров.

К сожалению, в октябре установки поменялись, многие субъекты, многие муниципалитеты, которые работали в рамках этой федеральной программы, столкнулись с ситуацией, когда в конце года нужно достаточно серьезную и амбициозную задачу выполнить, а именно заключить муниципальные контракты на 90 процентов от всего ключевого показателя первого этапа.

Конечно, мы эту задачу выполнили. Но проблема возникает в том, что, Марат Шакирзянович уже отметил, в строительстве, безусловно, нужен более длинный период, горизонт планирования. И здесь достаточно сложно.

Какая-то объективная или субъективная задача, которая привела бы к риску невыполнения ключевого показателя, наверное, это уже не столь важно. Главная наша задача – это обеспечивать реализацию национальных проектов и удовлетворять тем задачам, которые Вы обозначаете.

Уважаемый Владимир Владимирович! Есть Совет, в рамках которого рассматривается реализация стратегических национальных проектов. Поэтому большая просьба к Вам поддержать муниципалитеты, включить их в этот Совет, потому что, безусловно, на системной основе всегда будут возникать какие-то вопросы, связанные с реализацией национальных проектов. Хотелось бы уже разбирать ситуации не постфактум, а просто превентивно исключать эти риски.

Спасибо Вам огромное.

В.Путин: Спасибо большое, Оксана Николаевна. Мы сделаем это, обязательно включим представителей муниципалитетов в этот Совет.

Коллеги, мы должны заканчивать. Я в завершение хотел бы всех вас поблагодарить за содержательное обсуждение и за подготовку сегодняшнего мероприятия тех, кто этим занимался.

Действительно, сейчас много уже прозвучало, много было сказано о том, что людям виднее, на что нужно тратить деньги, имеется в виду жителям муниципалитетов, поэтому приоритеты для финансирования следует, конечно, выбирать в живом диалоге с гражданами. В разном формате мы об этом говорили и сегодня, и на других мероприятиях подобного рода.

Конечно, я здесь согласен, кто-то из коллег говорил, я пометил для себя, что нужно повышать роль так называемого живого или инициативного бюджетирования. В этой связи считаю возможным и необходимым в ближайшие три года довести как минимум до пяти процентов долю расходов муниципалитетов, определяемых с прямым учетом мнения граждан. Сейчас удельный вес таких бюджетных статей не превышает одного процента.

Мы здесь смотрели, по данным того центра, который образован в Московской области, как хорошо действует обратная связь при цифровизации всех этих процессов. И совершенно точно автоматом даже, я уверен, автоматом будет повышаться бюджетирование тех направлений, на которые люди обращают приоритетное внимание. Предложения граждан должны, безусловно, учитываться и быть в основе муниципальных заявок на участие в региональных и федеральных программах.

Поэтому предложение Оксаны Николаевны и с этой точки зрения тоже будет оправдано, если мы в работе над нацпроектами будем учитывать мнения руководителей муниципалитетов. Средства для финансовой поддержки муниципалитетов есть, они «зашиты» в разных статьях.

Важно вовремя доводить их до получателей и соответствующим образом учитывать в своей работе, сокращать сроки и упрощать согласительные процедуры, связанные с планированием, возведением, вводом в эксплуатацию объектов капитального строительства. Марат Шакирзянович говорил о том, как можно усовершенствовать эту работу, это предложение мы оформим соответствующим образом и, безусловно, поддержим.

А для регионов и муниципалитетов с низкой бюджетной обеспеченностью, конечно, при расчете субсидий (согласен с предложением) учитывать не только прямые расходы на такое строительство, но и затраты на разработку проектной документации.

Кстати говоря, муниципалитету, о котором Вы сказали, глава муниципалитета головой кивает, давайте мы поможем все-таки напрямую и с реализацией тех проектов, которые годами, как было сказано, не могут реализовать, и с подготовкой соответствующей документации. Иначе, если мы этого не будем делать, я с Вами полностью согласен, до этих регионов очередь никогда не дойдет, а им как раз очередь нужна в первую очередь, тем, кто нуждается.

Что касается поощрения лучших муниципалитетов, то и в этом согласен с Вашим предложением. Нужно не просто увеличивать призовой фонд Всероссийского конкурса «Лучшая муниципальная практика», а сделать это ощутимо, по-серьезному, и с нынешних 40 миллионов сразу поднять это так, как Вы и предложили, до одного миллиарда рублей.

Правда, в текущем году у нас в бюджете этого нет, поэтому договоримся с Министерством финансов. Я выделю эти средства из Резервного фонда Президента с тем, чтобы это было учтено в разделе закона о бюджете на текущий год. При этом прошу актуализировать критерии оценки проектов, участвующих в конкурсе, и согласовать с муниципальным сообществом.

Еще раз всех вас хочу поблагодарить за работу. Мы обязательно постараемся учесть все предложения и замечания, которые были сделаны в ходе нашей сегодняшней дискуссии.

Спасибо большое.

Россия > Госбюджет, налоги, цены. Образование, наука. СМИ, ИТ > kremlin.ru, 30 января 2020 > № 3275937 Владимир Путин

Военно-политическая биология

эпидемия 2019-nCoV и биологическое оружие

Владислав Шурыгин

Бег по лезвию

В декабре прошлого года человечество столкнулось с новой угрозой — смертельным коронавирусом, провоцирующим тяжёлую форму пневмонии. Всего за месяц, к 28 января этого года подтверждено уже 4559 случаев заболевания, погибли 106 человек.

Первые заболевшие появились в середине декабря 2019 года в китайском городе Ухань с населением 11 миллионов человек. Очагом заболевания назвали городской продовольственный рынок морепродуктов и мяса экзотических животных. Из-за относительно небольшого числа заболевших, сперва считалось, что болезнь не передаётся от человека к человеку, поэтому масштабной эпидемии не произойдёт. Но вскоре начался резкий рост числа заболевших, а география распространения вируса расширилась. За считанные дни вирус добрался до Пекина, Шанхая, а затем прорвался через границы КНР, появившись в Таиланде, на Тайване, в Гонконге, Сингапуре, Японии, Южной Корее, Австралии и даже в США. Под подозрением также несколько человек на Филиппинах.

Сегодня уже точно установлено, что вирус передаётся от человека к человеку воздушно-капельным путём. Среди заболевших — медицинский персонал и родственники больных, посещавшие их в больницах. Пока не ясно, был ли такой путь распространения изначальным, или же произошла мутация вируса, сделавшая его более мобильным.

К основным симптомам инфекции относят высокую температуру, усталость и сухой кашель, быстро переходящие в воспаление лёгких и их отёк. Национальная комиссия по здравоохранению КНР классифицировала начинающуюся эпидемию штамма коронавируса 2019-nCoV, как инфекционное заболевание класса B — в эту же группу входит и вирус атипичной пневмонии. Но для борьбы с её распространением китайские власти уже применяют меры, которые обычно используют для заболеваний класса A: холеры, чумы, лихорадки Эбола. Выявляют и изолируют не только самих заболевших, но и всех, кто находился с ними в контакте.

Всемирная организация здравоохранения также рассматривает новый тип коронавируса в качестве "особо опасного": наряду с лихорадкой Эбола, свиным гриппом и полиомиелитом. На внеочередном заседании пока не сочли нужным вводить чрезвычайную эпидемиологическую ситуацию во всём мире, но почти сразу было решено проводить заседания по ситуации с 2019-nCoV каждые несколько дней.

За все годы существования ВОЗ чрезвычайная ситуация объявлялась этой организацией всего пять раз: из-за эпидемий свиного гриппа и полиомиелита (2009 год), вируса Зика (2016-й) и болезни, вызванной вирусом Эбола, в Африке (2014-й и 2019-й).

Не дожидаясь решения ВОЗ, в аэропортах многих стран мира уже начали проверять с помощью тепловизоров прибывающих из Китая пассажиров на наличие симптомов заболевания.

Ситуация усугубляется тем, что сейчас начинается празднование китайского нового года, которое традиционно сопровождается большими миграционными потоками в Поднебесную и из неё. Сотни миллионов китайцев отправляются в гости к родным и близким, навещают родителей, закупаются на рынках, участвуют в массовых гуляниях и отправляются в заграничные путешествия. По сути, это крупнейшая в мире ежегодная миграция населения. И в подобных условиях распространение вируса действительно может получить взрывной характер. Так что вскоре станет окончательно ясно, какие масштабы примет данная эпидемия.

Конечно, в связи с сегодняшней вспышкой коронавирусной инфекции сразу вспоминается атипичная пневмония 2002 года. Тогда вероятным источником вируса были названы летучие мыши, чьё мясо употребляется в пищу в китайской кухне. Поначалу китайские власти скрывали сообщения о вспышке новой инфекции и отрицали её, однако она быстро распространилась на Гонконг и Вьетнам, а затем — на другие страны и континенты. Только в Китае от эпидемии умерли 350 человек, 5 тысяч заболело. В целом же по миру тогда заболели почти 8,5 тысячи человек, более 800 из них скончались. В России был выявлен только один случай заболевания тяжёлым острым респираторным синдромом, заразившийся был помещён в больницу Благовещенска и выписан через месяц.

Сегодня китайское политическое руководство наоборот, демонстрирует политику максимальной открытости, требуя от властей на местах не скрывать информацию, и предоставляет её всем заинтересованным странам.

Оружие для бедных?

Конечно, почти сразу после появления новой опасной эпидемии возникли и конспирологические версии относительно её источников. По одной из них, данный вирус вырвался из секретной китайской биолаборатории, по другой — наоборот, стал ударом по Китаю со стороны США, выпустивших смертельного монстра из пробирки на волю. Насколько эти версии реальны?

После известной истории с пробиркой, когда госсекретарь США Колин Пауэлл тряс с трибуны ООН пробиркой со стиральным порошком, выдавая его за споры сибирской язвы, якобы выращенные в секретных биологических лабораториях Ирака, тема биологического оружия прочно вошла в международный политический фольклор. На долгие годы призрак "биологического терроризма", наряду с "атомной программой", стал любимым инструментом в руках американцев и их союзников для оправдания любой своей военной агрессии. В разработке таковых последовательно обвиняли всех противников Америки: от Саддама Хусейна и Муаммара Каддафи до Слободана Милошевича и Башара Асада. Биологическое оружие, с подачи американских пропагандистов, получило даже звание "оружия массового поражения (ОМП) для бедных". Мол, это такое оружие, которое любой тиран может создать буквально на заднем дворе своего дворца. Но насколько такие утверждения соответствуют действительности?

Скажем сразу — на деле всё "с точностью до наоборот". Разработка и производство биологического оружия по своей сложности и дороговизне ничем не уступят, а по некоторым параметрам — даже превзойдут атомную программу.

Пик усилий по созданию биологического оружия пришёлся на первую половину прошлого века. Тогда вся Европа была буквально инфицирована "военно-бактериологическим зудом": Англия, Германия, Франция. Даже в Румынии были полигоны, где испытывалось биологическое оружие. И чем мельче был европейский хищник, тем больше амбиций он проявлял в разработке этого "оружия бедных". Особо "отличились" поляки. Полковник Карышковский (J. Karyszkowski) ещё в 1935 году предложил использовать военнопленных в качестве подопытного материала: "для экспериментального изучения путей распространения возбудителей инфекционных болезней и обоснования необходимых для бактериологической войны данных". И, упреждая любые упрёки в безнравственности, польский "жолнеж" цинично пояснил свою позицию: "Много чудовищных вещей творится на свете". Но уже к началу 30-х годов всеобщий бум вокруг создания биологического оружия стал сходить на нет. В 1931 году профессор Конрих, референт по гигиене при германском военном министерстве, сформулировал три главные проблемы биологического оружия:

1) невозможно в лабораторных условиях удержать в течение долгого времени возбудитель инфекционной болезни в вирулентном состоянии;

2) наличие вирулентности у микроорганизмов недостаточно, чтобы вызвать эпидемию;

3) при рассеивании микробов значительное количество их погибает от несоответствующих условий.

Германские военные раньше других поняли, что создание "ОМП для бедных" на самом деле — очень дорогое удовольствие для их страны. За ними к аналогичным выводам пришли и другие участники этой гонки. Все попытки создать реально эффективное биологическое оружие заканчивались ничем. И в годы Второй мировой войны ни одна страна, кроме Японии, не пыталась на практике применять свои разработки в этой области. Эффективность же японской биологической войны оказалась более чем сомнительной! Имея огромный комплекс по разработке биологического оружия: 731-й отряд с тремя тысячами человек персонала, десятки лабораторий, полигонов, отдельный авиаотряд, — японцы в итоге специально проведённой атаки, где испытывались возможности разработанных ими биологических боеприпасов, заразили в Китае в четыре раза меньше людей, чем у них умерло в ходе опытов, — не более 800 человек.

Всё это привело к тому, что уже к концу 50-х годов большинство стран отдавали себе отчёт, что разработки в этой области — не более чем бесполезное выжигание ресурсов, и в 1972 году страны ООН подписали Конвенцию, запрещающую не только применять, но также разрабатывать и хранить биологическое оружие. Казалось бы, человечество смогло вздохнуть спокойно. Но, по словам известного российского микробиолога, полковника медицинской службы запаса Михаила Супотницкого, работы над биологическим оружием на этом не остановились: "В США никуда не делись группы заинтересованных лиц, которые не прочь были бы продолжить выколачивать финансирование на свои проекты. Особенно они активизировались в связи с появлением технологий генной инженерии в 1970-х годах. Эти чрезвычайно дорогостоящие технологии подали разработчикам американского биологического оружия новые надежды. И тогда была осуществлена грандиозная провокация. Американские военно-промышленные круги представили вспышку сибирской язвы 1979 года в Свердловске как результат "выброса с советского военного объекта". СССР был обвинён в нарушении Конвенции 1972 года. Шла "холодная война", и эта обманка сработала: расходы на американскую военно-биологическую программу увеличились в 5 раз".

Новые технологии

В 1990-х годах тема "свердловского выброса" была использована вторично — уже для того, чтобы добить остатки советской военно-биологической инфраструктуры. Ведь в СССР средства биологической защиты значительно опережали возможности средств биологического поражения противника. К тому же СССР мог самостоятельно справиться с любой смертельной эпидемией благодаря наличию собственных производств антибактериальных и противовирусных препаратов, чётко работающей системы противоэпидемических мероприятий и квалифицированных кадров. В СССР не занимались профанацией эпидемиологии, выдавая "птичий грипп" за "испанку" с последующим уводом из бюджета государства колоссальных денежных средств. Поэтому учёных, накопивших с 1940-х годов громадный опыт в области защиты населения страны от биологических угроз, надо было представить преступниками, а страну — преступной. Интерпретация свердловских событий заполнилась тупой и многократно повторяемой ложью.

Параллельно в общественное сознание вновь вбрасывается нарочито нелепая идея о биологическом оружии как "мощном оружии бедных", которое можно создать даже в школьной лаборатории. За биологическое оружие принялись выдавать сам возбудитель инфекционной болезни, а не боеприпас, что является нонсенсом для специалиста, но позволяет бесконечно предъявлять обвинения в нарушении Конвенции 1972 года любому государству. Ирак был объявлен страной-изгоем, и с ним делали всё, что хотели: объявили блокаду и морили голодом людей, разрушали инфраструктуру страны бомбёжками и т.д. Если Россия в те годы подобной участи избежала, то лишь потому, что располагала ядерным оружием.

В результате мир получил войну в Ираке, а Россия — полное разрушение микробиологии. К началу 2000-х в нашей стране не производился ни один антибиотик! А в российской научной литературе по вопросам биологической безопасности до сих пор фигурируют мифы и нелепицы, невозможные даже в 1930-х годах.

При этом создать эффективное биологическое оружие массового поражения так никому и не удалось!

Так может ли оказаться, появившийся, кажется, из ниоткуда вирус 2019-nCoV чьей-то боевой разработкой? Все данные утверждают, что нет! Даже самые современные достижения микробиологии не позволяют "конструировать" вирусы и, тем более, сделать их "управляемыми". Причина эпидемии в другом. Юго-Восточная Азия, Китай — по своим природным условиям являются биологическим реактором планеты, где в теснейшем взаимодействии находятся сотни тысяч видов живых существ, постоянно обменивающихся биологическим материалом. Здесь непрерывно происходили и происходят мутации миллионов микробов, вирусов и бактерий. Просто по мере роста плотности здесь человеческой популяции, расширения её доступа к различным биологическим ресурсам, растут контакты человека с ранее незнакомыми ему бактериями и вирусами. А по мере роста мобильности человечества, способного перемещаться за считанные часы на другой край планеты, любая инфекция из частного случая легко может стать эпидемией.

Битва за Освенцим

Россия, Израиль и Польша сегодня

Исраэль Шамир

В пятницу, 17 января 2020 года, тысячи залпов сотрясли воздух российской столицы; небо над Москвой было украшено великолепными фейерверками. Это было повторением памятного салюта, отданного 75 лет назад, 17 января 1945 года, 24 залпами 324 тяжёлых орудий при освобождении Варшавы Красной Армией.

Это событие могло бы стать прекрасным поводом для восстановления дружеских чувств между двумя славянскими народами. Поляки могли бы вспомнить 200 000 русских солдат и офицеров, павших в боях под Варшавой, и сказать: "Они умерли, чтобы мы могли жить". Поляки могли бы поблагодарить Россию за щедрые земли и большие города, которые были вырваны из побеждённой Германии и подарены Польше: Данциг стал Гданьском, Штеттин стал Щецином, Бреслау стал Вроцлавом, а Позен стал Познанью. Они могли бы поблагодарить Россию даже за то, что она передала Украине населённые украинцами земли, находившиеся под польским владычеством между войнами, — владычеством, которое закончилось при немцах большой резнёй местных поляков украинскими националистами.

Но благодарность не является сильной чертой польского характера: правительство в Варшаве проигнорировало это событие. Вместо этого поляки не только уничтожают мемориалы и могилы советских воинов. Они решили установить на своей территории американскую радиолокационную систему ПРО, которая сделала внезапный ядерный удар США по России куда более реальным. Они пытаются сорвать строительство российского газопровода в Германию; приглашают бронетехнику США занять позиции на восточных границах Польши, устраивают обструкции делегации РФ в Европарламенте и т.д. Непрерывная и бесконечная демонстрация Польшей своей враждебности к России, в конце концов, заставила Москву использовать давний принцип "око за око, зуб за зуб".

Эта возможность появилась в результате еврейского наступления на Польшу. Евреи атаковали этот антикоммунистический восточный оплот Запада сразу с двух сторон: мощное американское еврейство и могущественное еврейское государство. Американские евреи начали атаку с того, что протолкнули через Конгресс США билль S447 (ставший законом 115-171), по которому Польша должна выплатить американским еврейским организациям 300 миллиардов долларов.

Кроме того, всё имущество, которое когда-либо принадлежало лицу еврейского происхождения в Польше, должно отойти тем же организациям. Треть Варшавы, половина Кракова, значительная часть жилой недвижимости по всей Польше до войны принадлежала евреям — и теперь она обязана вернуться "обратно" к американским евреям. Этот закон создал уникальную ситуацию: то, что когда-либо принадлежало еврею, навсегда остаётся в еврейских руках, и против этих "еврейских рук" не могут быть поданы судебные иски. То есть, если еврейский гражданин Польши умер, оставив долги, то эти долги аннулируются. Но если он умер без завещания, то дом переходит к еврейским американским организациям. Они могут выселить местных поляков или заставить их платить арендную плату за то, что те считали своей собственностью.

S447 — это блестящая идея. Она возрождает средневековое польское еврейство как "государство в государстве". В довоенной Польше это было не так; евреи там были польскими гражданами, и если они умирали, не оставив наследников, их имущество переходило Польской Республике — точно так же, как имущество любого иного гражданина, независимо от его вероисповедания. Теперь американские евреи под флагом Холокоста решились на самый большой захват собственности XXI века, вернувшись к идеям века XVI-го, и взять в свои руки всё имущество, которое до войны принадлежало польским гражданам Моисеева закона.

Эта своеобразная идея невозможна ни в США, ни в Англии. Если американский (или британский) еврей умрёт, не назначив наследников, его имущество будет передано государству. Но для Польши фактически выдвинут ультиматум о полной реституции. Если это сработает с поляками, то может сработать и в другом месте; евреи будут не обычными гражданами своих стран, а, скорее, членами наднационального еврейства. Долги останутся их частными делами, а вот активы будут принадлежать еврейству в целом. Блестяще, не правда ли?

Поляки выступили против американского билля S447. Есть демонстрации, есть призывы прогнать американского посла, которая добавила оскорбление к обиде, поздравив польских евреев с Ханукой, но забыв послать рождественские поздравления полякам-католикам, то есть подавляющему большинству нации, не говоря уже о поляках-протестантах и православных.

Израиль же закон S447 не просто поддержал, а потребовал от Польши раскаяния в том, что она тоже вела себя нехорошо по отношению к евреям, а также признания частичной ответственности за Холокост и выплаты репараций. Израиль получил от Германии за геноцид евреев сотни миллиардов долларов, но эти миллиарды уже израсходованы. Польша же ничего Израилю не платила. Коммунисты, правившие послевоенной Польшей, не считали, что сионистам нужно платить; они считали Польшу жертвой нацизма, а не выгодоприобретателем. Но "коммунистов больше нет, так что, пожалуйста, заплатите", — сказали евреи.

Израиль и американские евреи продолжают "давить" на Польшу. Они называют Освенцим "польским концлагерем", что очень оскорбляет поляков. Говорят, что многие поляки помогли нацистам реализовать "окончательное решение еврейского вопроса". Поляки издали закон, запрещающий так говорить; евреи стали скандировать это на улицах.

В связи с 75-й годовщиной освобождения Освенцима (кстати, Красной Армией) этот скандал выходит на первый план. Он отмечается параллельно в двух местах: в Иерусалиме и в Освенциме. В Иерусалиме собрались все "первые лица" современного мира: президент Франции, вице-президент США, канцлер Германии, президент России Путин. Польского президента Анджея Дуду в Иерусалим тоже пригласили — но не как спикера, а в качестве присутствующего гостя. Он предпочёл отказаться и посетил мемориал в Освенциме на месте бывшего концлагеря.

Президент Путин, несомненно, был в курсе этого конфликта и решил показать полякам, что их враждебность к России не останется без ответа. В конце декабря, на саммите глав государств СНГ и на заседании в Минобороны РФ, Путин представил некоторые документы периода Второй мировой войны, свидетельствующие о антиеврейской политике довоенного польского руководства. Например, Йозеф Липский, польский посол в нацистской Германии до 1939 года, говорил немцам, что поляки установят в Варшаве памятник рейхсканцлеру Адольфу Гитлеру, если тот поможет Польше избавиться от евреев. "Какая антисемитская свинья!" — возмущённо воскликнул Путин.

Поляки предприняли попытку оправдаться, заявив, что польский посол якобы намеревался спасти евреев, отправив их в безопасную Африку, например на Мадагаскар, к безвредным лемурам, но эта попытка успеха не имела. У Путина в архивах доказательств больше. Так, он представил доклад, датированный концом 1944-го — началом 1945 года, когда про-лондонские силы Армии Крайовой (АК) предприняли попытку выбить немцев из Варшавы до прихода Красной Армии. В докладе говорилось, что бойцы АК систематически убивали евреев, переживших разгром восстания Варшавского гетто в 1943 году.

Русские всегда были терпимы к евреям. Погромов в России не было — только в Польше, на Украине и в Молдавии, в независимых ныне государствах, некогда входивших в состав Российской империи, а до того — Речи Посполитой. Русские спасли миллионы евреев, в том числе — миллионы польских евреев, которым было разрешено переехать в Советский Союз. Ни одна другая страна, по большому счёту, не принимала так много еврейских беженцев, как Россия. Многие евреи отплатили за это чёрной неблагодарностью, помогая Западу вести войну против России. Маша Гессен и Леонид Гозман — типичные прозападные антироссийские евреи, которые никогда не появились бы на свет, если бы не русское мужество, спасшее их предков.

И сегодня Россия хороша для евреев. Они являются неотъемлемой частью современной российской элиты; еврейские центры — это лучшие объекты недвижимости в Москве и других городах. Отношения с Израилем также довольно хорошие, несмотря на сдержанную конфронтацию в Сирии. Во время посещения Освенцимского форума в Иерусалиме Путин открыл новый мемориал советским евреям, погибшим во время блокады его родного Ленинграда, ныне — Санкт-Петербурга. Личная дружба Путина и Нетаньяху во многом позволила избежать тотальной войны за Сирию.

Израильские либералы, враги Трампа и Нетаньяху, весьма недовольны таким развитием событий. Они предпочли бы находиться в союзе с Варшавой, пренебрегая фактами польского участия в геноциде евреев. Но они ещё не правят Израилем.

У поляков же всё перепуталось. Они думали, что евреи, связанные с США, поддержат их против России, но у евреев есть свои собственные расчёты и интересы. Если поляки думали, что русские никогда не обнаружат их слабых мест, то это было ошибкой. Россия долго хранила в своих закрытых архивах документы того периода, но тогда Варшава была союзницей Москвы. Теперь это не имеет смысла, и русские предъявляют эти документы как доказательства польских антиеврейских настроений.

Они исправили нарратив Второй мировой войны. В то время как поляки любят начинать историю с "пакта Молотова — Риббентропа", выставляя СССР как союзника нацистской Германии, вместе с ней разделившую в результате агрессии невинную и чистую Польшу; в реальности договор между Польшей и Третьим рейхом опередил германо-советский пакт о ненападении на пять лет. Польша намеревалась напасть на Россию в качестве союзника и младшего партнёра Гитлера. Именно поэтому поляки не защищали свою западную границу, бросив все силы на укрепление восточной границы, с СССР. Именно из-за этого стратегического просчёта польского руководства тех лет немцы смогли полностью разгромить польскую армию в течение неполных трёх недель.

Россией также представлены документы, свидетельствующие о том, что полмиллиона поляков служили в гитлеровском вермахте. Это доказывает, что польское руководство сотрудничало с немецкими нацистами не в последнюю очередь из-за своих антиеврейских настроений. Гитлер лично присутствовал на поминальной службе памяти Юзефа Пилсудского в Берлине в 1935 году.

Действительно, поляки пытались сыграть в хитрую игру, науськав Запад против Германии, а Германию — против СССР, что закончилось для них руинами и гибелью государства, восстановленного и преобразованного после войны. Но вместо того, чтобы усвоить уроки истории и понять, к чему ведут подобные интриги для страны среднего размера, они "наступили на грабли" после окончания "холодной войны", пытаясь стать передовым фронтом западного наступления на Россию и благодаря этому реализовать давнюю концепцию великой польской державы "Междуморья". Освенцимский форум в Иерусалиме вновь доказывает, что такая политика может привести к новой катастрофе польской государственности.

Тем не менее, Сейм Польши 9 января без процедуры голосования принял специальную резолюцию, в которой осудил как "провокационные" и "ложные", документально подтверждённые заявления президента России Владимира Путина о роли Польши в начале Второй мировой войны. "Два тоталитарных режима — нацистская Германия и коммунистический СССР — развязали эту войну", — подчёркивается в данном документе. А Польша — полностью невиновна. Эта мантра долгое время действовала безотказно; при этом нужно было обвинять Россию и Советский Союз.

Но теперь ситуация немного изменилась: евреи хотят получить деньги от Польши.

Для России всё это — перемена к лучшему. Евреи — ценный союзник. С Путиным на форуме в мемориале Холокоста Яд ва-Шем в Иерусалиме, и с не приехавшим польским президентом Дудой, голос всё ещё антироссийской Польши не прозвучал.

Недавно я получил письмо от польского националиста, доктора Игнация Новопольского. Он пишет: "Мы, поляки, должны вернуться под защиту Варшавского договора, иначе евреи и немцы обчистят нас… Они начали обвинять Польшу в провоцировании Второй мировой войны и еврейского холокоста… С 1989 года западные корпорации были заняты разработкой стратегии эффективного ограбления богатств посткоммунистических обществ… Запад принёс огромные страдания бесчисленным людям во всём мире… имперские СМИ смогли убедить людей в посткоммунистических странах добровольно присоединиться к недавно созданному атеистическому раю ЕС. Сегодня, после более чем трёх десятилетий функционирования в Западной сфере влияния, молодые поляки принимают свою второсортность в ЕС как норму, как закон тяготения… Антироссийские настроения в Польше и других странах Центральной Европы — всего лишь демонстрация неблагоразумных тенденций в этих обществах. Чтобы выжить, народы должны преодолеть взаимную вражду, которая в настоящее время позволяет их врагам успешно использовать древнюю стратегию divide et impera. Ответ заключается в создании некоего рода "Еврославии" в сотрудничестве или даже конфедерации с Россией", — т. е. возвращении к Варшавскому договору."

Услышать такие слова из уст закоренелого польского националиста — признак очень глубоких перемен в душе. Если и когда такие люди займут в Варшаве Дворец Наместника, Польша заключит мир с Россией и будет процветать. Американские солдаты, танки и радары вернутся в Вирджинию. Российские военные мемориалы будут восстановлены свежевыкрашены. Русские легко прощают старые обиды; многие всё ещё помнят "четырёх танкистов и собаку", Анну Герман и Барбару Брыльску. Только Россия способна поддержать Польшу против претензий третьих сторон, как она это делала на протяжении многих десятилетий. Но пока пусть освенцимский форум станет полезным уроком для Польши — не проявляйте враждебности на Востоке по приказу Запада.

Израиль. Польша. США. Россия > Армия, полиция. Внешэкономсвязи, политика. Недвижимость, строительство > zavtra.ru, 30 января 2020 > № 3275197 Исраэль Шамир

Происшествий на железных дорогах стран ЕС стало меньше

Число погибших с 2010 года уменьшилось в полтора раза

Европейская комиссия (ЕК) опубликовала обзор происшествий на железных дорогах Европы за восемь лет. В частности, с 2010 по 2018 год количество железнодорожных инцидентов сократилось почти на 25%. Основную причину сокращения аналитики видят в совершенствовании системы обеспечения безопасности железных дорог в Европейском союзе (ЕС) и новой системе учёта подобных случаев.

В 2018 году Европейское железнодорожное агентство (ERA, предоставляет данные для аналитики ЕК) зарегистрировало более 1,7 тыс. аварий на железной дороге. Этот показатель на 25% ниже, чем в 2010 году. В результате этих случаев погибли 885 человек и ещё 760 получили серьёзные травмы. Тем не менее число погибших с 2010 года уменьшилось в полтора раза.

Специалист отдела безопасности ERA Войтех Экслер пояснил, что такое значительное падение показателей связано с внедрением единых технических стандартов безопасности, сертификатов и подходов к обеспечению безопасности пассажиров, а также с тем, что в 2010 году некоторые государства – члены ЕС приняли новые правила безопасности на железной дороге. А именно – до 2010 года Бельгия, Польша и Словакия сообщали обо всех железнодорожных авариях, но после этого только о серьёзных. В результате начиная с 2010 года в нескольких категориях произошло меньше происшествий, чем в предыдущие годы.

По данным ERA, почти две трети несчастных случаев на железных дорогах в ЕС были связаны с участием посторонних лиц (64%) и около трети произошли на железнодорожных переездах (29%). Число зарегистрированных пострадавших пассажиров ежегодно не превышает 3%, говорится в документе. Исключение составлял 2013 год, когда 97 человек (почти 9%) погибли в результате железнодорожной аварии в Сантьяго-де-Компостела.

Согласно данным обзора, показатели количества железнодорожных происшествий сократились и по сравнению с 2017 годом несчастных случаев стало меньше на 6,9%. Безопасность в целом улучшилась, но снижение количества инцидентов с 2017 по 2018 год не охватывало все категории. В частности, по сравнению с 2017 годом уменьшилось число ситуаций на железнодорожных переездах (–19 аварий), при сходе вагонов с рельсов (–23 аварии) и во время движения состава (–100 аварий). При этом увеличилось число ДТП с участием автомобилей и поездов (+6 аварий), а также пожаров в подвижном составе (+15 аварий).

Наибольшее число железнодорожных происшествий в 2018 году пришлось на Германию и Польшу – там было зафиксировано 302 и 275 случаев соответственно (почти треть от всех инцидентов). После них следует Венгрия с 9%, или 162 случаями. В этих же странах наблюдалось и наибольшее число погибших: в Германии – 91 человек, Польше – 146 человек и Венгрии – 72 человека.

Наименьшее число аварий аналитики ERA зарегистрировали в Люксембурге – там произошло только два железнодорожных происшествия (аварии на железнодорожных переездах), а также в Ирландии, где обнаружилось шесть инцидентов (одно происшествие – результат аварии на переезде, остальные – несчастные случаи). Ещё в 16 государствах-членах в 2018 году никто не пострадал.

Отдельная категория в отчёте посвящена самоубийствам на железных дорогах Европы: в 2018 году их число достигло почти 2,7 тыс. Лидерами в данной категории стали Германия (732 случая), Франция (288 случаев) и Великобритания (258 случаев). Господин Экслер добавил, что количество подобных происшествий с 2010 года практически не изменилось – уровень удерживается в районе 2,6–3 тыс. случаев ежегодно. Наибольшее их количество было зафиксировано в 2010 году – тогда в железнодорожных помещениях произошло около 3 тыс. самоубийств.

«Нелегко принять меры, направленные на предотвращение самоубийств на железных дорогах. На горячих точках страны – члены ЕС устанавливают барьеры, а персонал железнодорожных станций проходит подготовку по борьбе с попытками самоубийства», – говорится в отчёте ЕК.

Общие тенденции в данных показывают, что железнодорожные перевозки становятся всё более безопасными, с небольшим количеством погибших среди пассажиров, отмечает Экслер. По оценкам ERA, за период 2010–2014 годов риск смертельных исходов для пассажиров, путешествующих в поездах, составлял 0,14 смертельного случая на миллиард железнодорожных километров на уровне ЕС. Это на треть меньше, чем для пассажира автобуса, но как минимум в два раза выше, чем для пассажира коммерческого самолёта.

Однако в отчёте отмечается, что между государствами-членами существуют различия и риск для железнодорожных пассажиров в некоторых странах значительно выше, чем в среднем по ЕС. Кроме того, некоторые данные могут быть приблизительными, поскольку по ним всё ещё ведутся расследования.

Дарья Белоглазова

OneWeb подкрадывается к России

Эк­спер­ты су­лят уси­ление по­зиции OneWeb в пе­рего­ворах с рос­сий­ской сто­роной пос­ле при­хода OneWeb в стра­ну, сос­тоя­щую вмес­те с РФ в Ор­га­низа­ции до­гово­ра о кол­лектив­ной бе­зопас­ности (ОДКБ) и Ев­ра­зий­ском эко­номи­чес­ком сою­зе (Е­АЭС). На днях OneWeb объ­яви­ла о под­пи­сании сог­ла­шения о сот­рудни­чес­тве о пре­дос­тавле­нии ши­роко­полос­ной свя­зи в Ка­зах­ста­не с Меж­ду­народ­ным фи­нан­со­вым цен­тром "Ас­та­на" (МФЦА).

Ан­на Ус­ти­нова

OneWeb и МФЦА создадут совместное предприятие (в юрисдикции МФЦА), которое будет обеспечивать работу центральноазиатского технического узла. Об этом рассказали ComNews в пресс-службе OneWeb. Технический узел будет создан в Казахстане с целью обслуживания всего Центрально-Азиатского региона, с использованием существующей инфраструктуры космической связи Республики Казахстан.

Программа "Цифровой Казахстан" подразумевает предоставление высокоскоростного широкополосного доступа в интернет по всей территории республики к 2022 г., тем самым способствуя повышению уровня жизни граждан и развитию экономики страны с помощью цифровых технологий. Для достижения этой цели Казахстан расширяет телекоммуникационные сети страны и отдает приоритет предоставлению широкополосного доступа к сети с помощью спутниковой связи в 6600 сельских и удаленных населенных пунктах.

OneWeb планирует привлекать местных операторов связи в числе партнеров по дистрибуции услуг высокоскоростного широкополосного доступа в интернет, "подобного оптиковолоконной связи", в частном и государственном секторах, включая школы, больницы и другие предприятия и учреждения Казахстана. OneWeb также поддерживает стремление Казахстана провести цифровую трансформацию свой экономики и стать первопроходцем во внедрении новых технологий спутниковой связи.

"Я очень рад, что МФЦА и OneWeb стали стратегическими партнерами и мы рассматриваем это как основу для более широкого партнерства с Казахстаном. Правительство Казахстана, как и OneWeb, видит важность преодоления цифрового неравенства и обеспечения цифровизации своей экономики с использованием современных инновационных спутниковых технологий", - прокомментировал событие генеральный директор OneWeb Адриан Штекель.

Управляющий МФЦА Кайрат Келимбетов приветствовал подписанный меморандум о взаимопонимании с OneWeb, так как МФЦА приветствует появление инновационных проектов в Казахстане, предлагая наилучшие условия для ведения бизнеса и помогая в привлечении инвестиций. "Это один из первых шагов, который поможет развитию нашей экономики", - сказал он.

По мнению руководителя ГК AltegroSky Сергея Пехтерева, договоренность OneWeb с Казахстаном действительно важна. "Казахстан - "спутниковая" страна с большой территорией и малой плотностью населения в центре страны. Казахстан имеет газовые и нефтяные месторождения, расположенные вне крупных городов, плюс для него также стоит задача сплошной "интернетизации" сельских населенных пунктов. Цены и качество интернета от OneWeb будут явно лучше существующих тарифов операторов ИСЗ на геостационарной орбите и хорошей альтернативой строительству ВОЛС к удаленным селам", - говорит Сергей Пехтерев.

Что касается обеспечения покрытия на приграничной территории РФ, продолжает рассуждения Сергей Пехтерев, то это не совсем легально. Он сомневается в том, что такой оператор, как OneWeb, или его корпоративные заказчики в числе авиакомпаний всерьез на это рассчитывают. "Расширить зону более чем на 50-100 км вряд ли удастся легально, а заниматься нелегальщиной - это слишком рискованно для менеджмента, - считает он. - В любом случае, приход OneWeb в страну, состоящую вместе с РФ в ОДКБ и ЕАЭС, однозначно усилит позиции OneWeb на переговорах с российской стороной".

В конце февраля 2019 г. OneWeb запустила свою первую партию спутников на низкой околоземной орбите. Следующий запуск запланирован на начало февраля 2020 г. с космодрома Байконур в Казахстане. Он положит начало регулярным запускам по 30 и более спутников единовременно для создания первого поколения спутниковой группировки OneWeb из 650 космических аппаратов, за которым последуют новые поколения спутниковой системы с целью обеспечения дополнительной спутниковой емкости для предоставления широкополосной связи и обеспечения потребностей потребителей.

Великобритания. Казахстан. ЕАЭС > СМИ, ИТ. Финансы, банки > comnews.ru, 29 января 2020 > № 3312196