Новости. Обзор СМИ  Рубрикатор поиска + личные списки

В Украине в 2009г. произведено 40 тыс.т. культивируемых грибов – в 26 раз больше уровня 2000г.; внутренний спрос на них и экспорт ежегодно растут. За последние 9 лет прослеживается рост объема производства культивируемых грибов в Украине. В 2009г. произведено 40 тыс.т., что в 26 раз больше уровня 2000г. Об этом идет речь в исследовании рынка грибов Украины, подготовленном Украинской аграрной конфедерацией.

По объемам производства лидируют Киевская, Донецкая, Днепропетровская, Одесская, Харьковская и Львовская обл. Производители предпочитают традиционное выращивание шампиньона и вешенки. В 2009г. общий объем экспорта свежих грибов из Украины составлял 830,6 т. – аналогично объемам 2008г. Основное направление экспорта грибов – страны ЕС, в частности, Германия (386,2 т.), Польша (293 т.) и Литва (103,6 т.).

Импорт грибов в пред.г. составлял 1,63 тыс.т., сократившись на 58% по сравнению с предыдущим периодом, что благоприятствовало развитию отечественной грибной отрасли. Основной страной, ввозящей грибы в Украину, остается Польша.

Спрос на культивируемые грибы в Украине ежегодно растет. Уровень их потребления в Украине увеличился с 0,2 кг. на человека в 2000г. до 1,1 кг. в 2009г., однако считается недостаточным по сравнению с рациональными нормами потребления – 4-5 кг./г., и он меньше уровня потребления грибов в европейских странах в 2-3,5 раза. Это дает основания ожидать дальнейшего наращивания внутреннего производства съедобных грибов, потому что предложение удовлетворяет потребности рынка менее чем на 50%.

Для активного развития грибного дела в Украине формируются все необходимые условия, в частности, относительно дешевое сырье для изготовления компоста (солома и куриный помет), возможность аренды существующих помещений, пригодных для реконструкции и по приемлемой цене, в т.ч. в сельской местности. Такой вид альтернативной с/х деятельности дает возможность получать дополнительные доходы сельским жителям, особенно вблизи крупных городов и областных центров.

Для ведения эффективного товарного производства европейского образца необходимо привлечение инвестиций в объеме по меньшей мере 250 тыс.долл. США для выращивания вешенки и 1-2 млн.долл. США для выращивания шампиньона.

Беларусь и Польша запланировали новые совместные проекты в транспортно-логистической сфере, сообщили в пресс-службе министерства транспорта и коммуникаций Беларуси. Условия взаимодействия и выполнения новых проектов обсуждались во время недавно прошедшего в Варшаве заседания рабочей группы по вопросам транспорта, действующей в рамках совместной белорусско-польской комиссии по экономическому сотрудничеству.

На переговорах стороны рассмотрели перспективы двустороннего сотрудничества в транспортно-логистической сфере, в частности, белорусская делегация выразила готовность изучить предложения польских коллег по вопросу создания транспортно-логистического центра совместно с Гданьским портом. Были также обсуждены вопросы сотрудничества предпринимателей Нижней Силезии и Минской области в транспортно-экспедиционной сфере. «Проект строительства оптово-логистического центра в районе Минска внесен в список приоритетных, поддерживаемых совместной белорусско-польской комиссией по экономическому сотрудничеству», – отметили в пресс-службе.

Стороны обсудили также ход подготовки проекта межправительственного белорусско-польского соглашения о судоходстве по внутренним водным путям, а также двустороннего соглашения о содержании ж/д пограничных мостовых объектов на белорусско-польской государственной границе. Помимо этого, на заседании была рассмотрена и возможность восстановления воднотранспортного соединения Запад-Восток (Одер-Висла-Днепр), белорусская сторона подготовила и передала польским коллегам заявку на разработку технико-экономического обоснования создания данного воднотранспортного соединения в рамках программы трансграничного сотрудничества Европейского Союза «Польша-Беларусь-Украина».

Белорусская делегация обратилась также к польским коллегам с просьбой о решении вопроса ввоза автомобильного топлива с территории Беларуси на таможенную территорию Польши без оплаты акцизного налога и НДС в объеме баков, предусмотренных конструкцией транспортного средства. Была высказана просьба и о ходатайстве перед министерством иностранных дел Республики Польша о возможности применения консульскими учреждениями статьи 24 Визового кодекса к белорусским водителям-международникам, предусматривающей оформление многократных виз со сроком действия от 6 месяцев до 5 лет при условии подтверждения потребности и обоснования намерения осуществлять частые и (или) регулярные поездки в связи с профессиональным статусом. Была озвучена и просьба о поддержке инициативы заключения соглашения об упрощении выдачи виз между ЕС и Республикой Беларусь и снижения суммы консульского сбора. «Польская сторона обещала представить заявленные проблемные вопросы соответствующим государственным органам Республики Польша», – проинформировали в пресс-службе минтранса РБ.

Ситуация с экспортом яблок в Польше остается довольно сложной.О снижении спроса на яблоки польские садоводы начали говорить еще во II пол. фев., а на начало весны проблемы с продажами только усугубилась.

Производители обеспокоены крайне низкой закупочной активность экспортеров, ведь на хранении остаются достаточно большие объемы яблок. Как сообщает портал Fresh-market.pl, многие иностранные компании, которые сократили закупки на прошлой неделе, сегодня вообще отказываются приобретать новые партии яблока, при этом попытки польских продавцов снизить цены к положительным сдвигам в торговле не приводят.

По мнению специалистов рынка, сложившаяся ситуация может крайне негативно сказаться на развитии отрасли, т.к. из-за ежегодных проблем с продажами интерес к выращиванию яблока у польских фермеров будет только снижаться.

Багамские о-ва перешли в белый список ОЭСР после того, как эта карибская офшорная юрисдикция подписала 10 марта соглашения по обмену налоговой информацией с семью скандинавскими странами – Данией, Фарерскими о-вами, Финляндией, Гренландией, Исландией, Норвегией и Швецией.

Ранее Багамы подписали одиннадцать таких соглашений, в т.ч. с важными региональными и экономическими партнерами – Мексикой, США и Великобританией. Соглашения со странами Скандинавского Совета увеличивают количество заключенных Багамскими о-вами соглашений, соблюдающих международно согласованные стандарты прозрачности и обмена налоговой информацией, до 18. По правилам ОЭСР относительно внедрения стандартов, юрисдикция, подписавшая как минимум 12 таких соглашений, считается в значительной степени внедрившей эти стандарты. Соответственно, Багамы теперь переходит в белый список, становясь там 22 юрисдикцией со времени выхода отчета о достигнутых результатах в апр. 2009г.

Багамские о-ва являются участником Всемирного форума по прозрачности и обмену налоговой информацией и активным участником Группы подробного исследования при Всемирном форуме, а также участвуют в подробном исследовании своих законов и методик в этой области.

Приветствуя переход территории в белый список, директор Центра Налоговой политики и администрации ОЭСР Джеффри Оуэнс заявил: «Учитывая роль, которую Багамские о-ва играют в финансовом мире, я особенно рад, что они достигли значительного прогресса и продолжают расширять сеть партнеров, с которыми они могут обмениваться налоговой информацией».

Вторая по величине французская энергетическая компания GDF Suez проявляет интерес к польским энергосистемам в рамках стратегии GDF по укреплению позиций на рынке республики. Об этом заявил зампредседателя Совета директоров компании Жан-Франсуа Сирелли (Jean-Francois Cirelli), сообщает Bloomberg. Власти Польши намерены продать ряд крупнейших энергопроизводтелей страны, чтобы закрыть дефицит бюджета республики, размер которого удвоится по итогам тек.г. Всего на данные цели правительство намерено привлечь 10 млрд.долл.

В июне Варшава рассмотрит предложения инвесторов в отношении одного из четырех крупнейших электроэнергетических холдингов – гданьской компании Energa S.A. Об этом заявил замминистра финансов страны Ян Буры (Jan Bury). Помимо Energa польское руководство намерено продать контрольный пакет акций третьей по величине энергетической компании страны Enea SA, долю в PAK SA и двух крупнейших электроэнергетических холдингах PGE SA и Tauron Polska Energia SA, – передает www.k2kapital.com. oilru.com.

Поезда доедут из Пекина до Лондона за два дня. Китай намерен построить железную дорогу, по которой можно будет быстро добраться из Азии в Европу. Пекин надеется соединить Европу и Азию с помощью новой высокоскоростной железной дороги, над проектом которой сейчас работают китайские инженеры. По их задумке по новой дороге будут ходить поезда, способные развивать скорость до 320 км/ч (для сравнения: первый высокоскоростной в России поезд, нашумевший «Сапсан», рассчитан на скорость до 250 км/ч).

Благодаря этому новая железная дорога позволит пассажирам на поезде добраться из начальной точки маршрута, Лондона, в конечную, Пекин, всего за два дня. Сейчас на это требуется не менее недели на поезде и 10 часов на самолете. «Мы стремимся к тому, чтобы поезда двигались почти так же быстро, как самолеты», – рассказал в интервью британской газете Daily Telegraph один из создателей проекта, член Китайской инженерной академии и куратор ж/д проектов Китая Ван Меншу.

Авторы проекта рассчитывают завершить строительство к 2020г. В худшем случае, по словам Вана, строительство займет не 10, а 15 лет. Железная дорога, соединяющая Лондон и Пекин, – это основная линия, маршрут которой сейчас продумывают китайские инженеры. С Британских островов в Евразию поезда будут попадать через Ла-Манш. Далее пассажиры проедут Париж, Берлин, Варшаву и Киев и окажутся на территории России, где их путь будет проходить через Санкт-Петербург и Москву. Из Москвы они направятся в Астану (Казахстан), оттуда – на Дальний Восток, в Хабаровск. Там пассажиров ожидает последний переезд до китайской столицы.

От основной линии будут ответвляться две дополнительные. Первая, северная линия, соединит Россию с Германией, где вольется в европейскую систему железных дорог. Вторая направится в Юго-Восточную Азию и пройдет через территории Туркмении, Ирана, Индии, Вьетнама, Таиланда, Камбоджи, Бирмы, Малайзии и Сингапура. На сегодня Китай и Юго-Восточную Азию связывает единственная ж/д линия, построенная в начале прошлого столетия.

У новой железной дороги есть свои достоинства. В первую очередь это скорость, с которой люди смогут переместиться из одной части света в другую. Считается также, что высокоскоростная магистраль будет способствовать продажам и транспортировке сырья. Кроме того, возможность добраться в Лондон на поезде, несомненно, порадует людей, которые испытывают панический страх перед перелетами (аэрофобы).

У проекта уже есть сторонники. Ван уверяет, что в действительности инициатором проекта был вовсе не Китай; к Пекину обратились другие страны, в частности Индия, которые не имеют проблем с финансированием, зато не обладают необходимыми технологиями для реализации такого проекта. В ответ Китай предложил обеспеченным странам, заинтересованным в проекте, инвестировать в строительство участка железной дороги в Бирме в обмен на литий (этот металл широко используется в аккумуляторах и батарейках), которым богата эта страна.

Маршрут железной дороги пока окончательно не определен и может претерпеть некоторые изменения, отмечает Ван. По его словам, сейчас Китай ведет переговоры с 17 странами, по территории которых может пройти путь. При этом ни одну страну китайский эксперт не назвал.

Между тем в РЖД о планах Китая проложить железную дорогу в Европу не знают. Как рассказал корреспонденту «Газеты» представитель пресс-службы, никаких переговоров по такому строительству они не ведут. Он также выразил сомнения в том, что китайцы могут строить дорогу на российской территории, не согласовав это с российскими властями.

«Признаюсь честно, в первый раз слышу об этом проекте, хотя мы ежедневно общаемся с китайскими коллегами, представителями и руководителями различных туристических и бизнес-представительств», – заметила корреспонденту «Газеты» Наталия Сапрыкина, представитель туроператора по Китаю China Tour & Business Travel Co. По словам Сапрыкиной, китайцы активно развивают сеть высокоскоростных железных дорог внутри страны. К примеру, курсирует экспресс Гонконг – Гуанчжоу (в пути 2 часа), к 2012г. намечен запуск скоростного поезда Гонконг – Пекин, время в пути составит 8-10 часов (сейчас в пути 23 часа), экспресс Гонконг – Шанхай, время в пути составит 6 часов (сейчас 18 часов), экспресс Пекин – Шанхай, время в пути будет менее 5 часов, скорость 250 км/ч (сейчас более 12 часов).

«Я бы поняла, если бы такой маршрут связал Россию и Китай. Выездной турпоток из нашей страны в Китай в пред.г. составил чуть менее 2 млн.чел. При этом поток из Европы в Китай в десятки раз меньше. Через нашу компанию мы отправляем из Англии (Европы) в Китай не более одного-двух человек в год», – отметила Сапрыкина. По ее данным, в Национальном туристическом офисе Китая в Москве также ничего не знают об этом масштабном проекте.

Вместе с тем амбициозный китайский проект вызвал и нарекания скептиков. Одни, в частности, указывают на технические сложности в осуществлении проекта. Для своих внутренних железных дорог Китай внедряет новую конструкцию ж/д полотна. Согласятся ли на это другие страны, пока непонятно.

Беспокойство также вызывают проблемы контрабанды и незаконной миграции. Только в Сибири уже осели около млн. выходцев из самой густонаселенной страны в мире, а прямая железная дорога упростит путь мигрантов на север. Еще один камень преткновения – это визы. Сколько виз, хоть и транзитных, придется получать пассажиру, которому предстоит пересечь несколько стран? Однако Китай настроен на оптимизм. Создатели проекта рассчитывают, что через 10 лет визовые ограничения на перемещения по территории Азии будут полностью отменены. Иван Гидаспов, Юлия Котова

Федерация Сент-Киттс и Невис (карибская офшорная юрисдикция) подписала свое десятое соглашение по обмену налоговой информацией с Австралией на церемонии, проведенной 5 марта. Соглашение было подписано премьер министром Сент-Киттса и Невиса Дензилом Дугласом и послом Австралии в Сент-Киттсе и Невисе по совместительству Филипом Кентвеллом. Соглашение увеличивает число таких соглашений Сент-Киттса и Невиса до десяти. Ранее были заключены соглашения с Монако, Нидерландами, Нидерландскими Антильскими о-вами, Арубой, Великобританией, Данией, Бельгией, Новой Зеландией и Лихтенштейном.

В связи с быстрым приближением в конце марта крайнего срока, до которого страны могут обеспечить себе место в белом списке ОЭСР, т.е. перечне территорий, «в значительной степени внедривших» международно согласованные стандарты, Дуглас подтвердил, что 24 марта 2010г. территория подпишет соглашения с шестью скандинавскими странами, чтобы достигнуть уровня в двенадцать соглашений, установленного G20.

Кроме этого, были согласованы тексты соглашений с Канадой, Францией, Германией и Сан-Марино, сообщил Дуглас, осталось только согласовать даты их подписания. Федерация также начала переговоры о заключении таких соглашений с Индией, Японией, Сейшельскими островами и США, но еще не подтвердила тексты этих соглашений, добавил в заключение Дуглас.

Термин «перезагрузка» стал весьма популярным после того, как к верховной власти в США и России пришли такие молодые и амбициозные политики, как Барак Обама и Дмитрий Медведев. На поверку этот термин оказался просто ширмой, за которой продолжается опасное протаскивание своих интересов. Далеко не способствуют идее разрядки, например, намерения Вашингтона по реализации своей «новой архитектуры» противоракетной обороны.

Американские политики и военные не уставая твердят, что новые вариации ПРО не направлены против России, но Москву эти словесные заверения не успокаивают. Россия уже получала от Запада множество подобных обещаний, сдавая под эти словесные гарантии свои позиции. И что в итоге? Сегодня Североатлантический альянс только в номенклатуре обычных вооружений имеет над Россией почти четырехкратный перевес. И вот принято решение о размещении американских ракет системы Patriot в Польше в 100 км. от российской границы. Очевидной стала и возможность появления натовских противоракетных установок в Румынии и Болгарии, названных в терминологии «новой архитектуры» НАТО «южной площадкой». А ведь остается не окончательно снятым с повестки дня и вопрос возвращения к варианту базирования стратегических ракет на «северной площадке» – в Польше и Чехии.

Своих намерений Вашингтон уже не скрывает. Помощник госсекретаря США по связям с общественностью Филипп Кроули объясняет, что Румыния согласилась принять на своей территории комплексы ракет-перехватчиков, которые необходимы для защиты от угрозы со стороны Ирана. И называет даже дату: эта система вступит в строй в 2015г.

Начальник генштаба Вооруженных сил РФ Николай Макаров задается вопросом: почему в Румынии, почему не на территории Турции, которая является одним из старейших членов Североатлантического альянса и стратегически расположена по отношению к Ирану гораздо более выгодно? «Нас не может тревожить то, что из двух возможных вариантов, – говорит российский генерал, – выбран не тот, который во всех отношениях более рационален с точки зрения обороны от называемой возможной угрозы. А выбран вариант, который является дальнейшим «подтеканием» сил НАТО к российским границам».

Откровенное и одностороннее продвижение собственных интересов вызывает вопросы и недоумение не только у Москвы. Похоже, что и многие политики в Европе видят в этом явное отступление от намерения Белого дома советоваться со своими союзниками. Немецкий эксперт по внешней политике Александр Рар считает, что такие действия США изменяют баланс сил в регионе и идут вразрез с обещаниями НАТО не создавать свои инфраструктуры на территориях новых членов альянса. Это, убежден эксперт, вынудит другие государства принимать аналогичные меры и приведет к возобновлению гонки вооружений.

А курирующая внешние связи ЕС в Европейской комиссии Бенита Ферреро-Вальднер видит в подобных действиях Вашингтона «узурпирование полномочий по управлению таким коллективным органом, каковым по своему статусу является Североатлантический альянс», и серьезные помехи в строительстве безопасности, которая бы отвечала международным отношениям, сложившимся после «холодно войны». Комиссар Еврокомиссии несколько лукавит, ибо кому, как не ей, лучше знать, что и сам Брюссель тоже прикладывает руку к созданию таких помех, не торопясь ратифицировать адаптированный к сегодняшним реалиям Договор об обычных вооруженных силах в Европе. Именно на этом настаивает Россия, потому что такой договор и должен устранить многократное превосходство альянса в обычных вооружениях.

В связи с новыми инициативами НАТО, Москва не только требует объяснений от Вашингтона, но, как заявил министр обороны РФ Анатоли Сердюков, вновь возвращается к рассмотрению вопроса о размещении ракет в Калининградской обл. Думается, как ответный шаг Москвы можно рассматривать и быстрый путь к обнародованию на кремлевском сайте новой редакции Военной доктрины РФ и утверждение президентом еще одного стратегически важного документа – «Основ государственной политики в области ядерного сдерживания до 2020г.». Важный политический акцент этих документов видится не только в том, что в них трактуются условия, при возникновении которых Россия дает себе суверенное право нанести по противнику превентивный ядерный удар.

Пока что, вопреки лозунгам «перезагрузки», Вашингтон фактически продолжает методику бывшего госсекретаря Кондолизы Райс, когда за словами искренней дружбы следовали действия антироссийской направленности. Учрежденный сторонами Совет Россия-НАТО не имеет никаких рычагов для влияния на решения альянса или на решения Москвы. Степень риска от такой ситуации хорошо просматривалась во время косовского конфликта в 1999г. и «кавказской войны» в 2008-ом. Каждый из этих локальных конфликтов серьезно затрагивал интересы какой-либо из сторон и мог перерасти в эскалацию с непредсказуемыми результатами. Кажется, в последнее время были найдены и озвучены некоторые возможности действовать с учетом взаимных интересов. Но помимо этого нужна ответственность и воля политиков, отвечающих за их реализацию. Анатолий Дашкевич.

Португалия провела аукцион по размещению государственных облигаций на 990 млн. евро (1,34 млрд.долл.), причем спрос со стороны инвесторов значительно превысил предложение, что могло стать следствием принятого ранее властями страны пакета антикризисных мер, сообщает Associated Press.

Глава агентства по управлению госдолгом Альберто Соарес (Alberto Soares) заявил, что объем заявок на облигации со сроком погашения в 2021г. по ставке 4,17% годовых составил 1,58 млрд. евро (2,15 млрд.долл.). «Все прошло очень хорошо», – отметил он.

Власти Португалии в понедельник обнародовали план, направленный на сокращение дефицита госбюджета с нынешних 8,3% ВВП до 2,8% к 2013г. за счет увеличения налогов, уменьшения расходов на содержание госаппарата и объемов государственных вложений в ряд проектов.

Организация экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) в среду высказала одобрение намерениям властей Португалии, отметив, что они помогут вселить уверенность в рынки, будут способствовать экономическому росту и стабилизации в сфере госфинансов, сообщает AFP. Также ОЭСР, объединяющая 30 стран мира с высокоразвитыми экономиками, выразила готовность поддержать власти Португалии в их стремлении сократить дефицит бюджета. Тем временем португальские профсоюзы подвергли критике планы правительства, назвав их несправедливыми, т.к., по их мнению, меры по снижению госрасходов затронут прежде всего тех, кто и так сильно пострадал во время кризиса. banki.ru.

Правительство ФРГ одобрило новое соглашение между Германией и княжеством Лихтенштейном в налоговой сфере. Этот документ был подписан в сент. пред.г. и после одобрения правительством должен быть утвержден бундестагом. Он предусматривает сотрудничество государственных органов двух стран в раскрытии налоговых преступлений, в частности, фактов уклонения граждан ФРГ от уплаты налогов путем перевода средств в банки Лихтенштейна.

Лихтенштейн как «налоговый оазис» оказался в центре внимания два года назад, когда разразился скандал вокруг бывшего главы немецкого почтового концерна Deutsche Post AG Клауса Цумвинкеля, который скрывал свои капиталы от германских налоговых органов, размещая их в банках Лихтенштейна. К. Цумвинкель был приговорен к двум годам лишения свободы условно и штрафу в 1 млн. евро за неуплату налогов на 970 тыс. евро. «Дело Цумвинкеля» привело к серьезному осложнению отношений между ФРГ и Лихтенштейном. Правительство княжества согласилась с нормами Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) и заключило соглашения с рядом государств об оказании помощи в раскрытии налоговых преступлений. banki.ru.

Либеральная партия Швейцарии (FDP) предлагает ввести новый тип правонарушения – «уклонение от налогов с отягчающими обстоятельствами» – и договориться с мировым сообществом о том, что швейцарские банки будут оперировать только «чистыми деньгами». Заинтересованные государства обязаны будут, однако, выполнить несколько жестких условий.

Радикально-демократическая (либеральная) партия Швейцарии (РДПШ/FDP), старейшая политическая партия в стране, представила свое видение перспективного развития банковской и финансовой отраслей в Швейцарии. 24 апреля это «видение» будет предложено на рассмотрение партийной конференции FDP. Неожиданным пунктом стало требование разработать «стратегию чистых денег» (Weissgeld-Strategie) в сфере управления зарубежными капиталами и состояниями, а так же начать поэтапный отказ от проведения различия между уклонением от налогов и налоговым обманом (мошенничеством).

Интересно, что такая перемена в партийной программе РДПШ произошла в момент, когда, при всей сложности ситуации, Швейцарии какие-либо конкретные санкции не угрожают. Дело, скорее, во внутрипартийных дискуссиях, имевших место в последние месяцы по финансовым вопросам. Теперь, дабы предотвратить негативные последствия, партия старается показать свое единство. Поэтому в пресс-конференции приняли участие все основные действующие лица, включая председателя партии Фульвио Пелли (Fulvio Pelli, на фото).

По его мнению, Швейцария должна «в глазах окружающего мира избавиться от имиджа страны «черных капиталов». Именно поэтому «партия требует разработки «стратегии чистых денег» (Weissgeld-Strategie), которая предполагает, например, обещание Швейцарии своим непосредственным соседям и вообще мировому сообществу на предмет того, что ее банки отныне не будут иметь дел с деньгами, «налоговая честность которых стопроцентно не доказана».

Пелли не уточнил, как и кто будет проверять наличие этой «налоговой честности». Зато он подчеркнул, что Швейцария, добровольно беря на себя такие обязательства, должна выставить жесткие встречные условия. Государства, заинтересованные в сотрудничестве со Швейцарией в рамках такой модели, обязаны будут обеспечить швейцарским банкам полный доступ на их рынки финансовых и родственных слуг. Второе условие – эти государства должны провести у себя полную налоговую амнистию, с тем, чтобы было можно, что называется, начать с чистого листа. Альтернативой могло бы стать взимание в Швейцарии так называемого «компенсационного налога» (Abgeltungssteuer) на доходы с капиталов нерезидентов, которое могло быть комбинировано с, опять-таки, налоговой амнистией.

В «стратегию чистых денег» мог бы входить и обмен банковской информацией в соответствии со стандартами ОЭСР, которые должны быть включены в как можно более большое число двусторонних соглашений об избежании двойного налогообложения. В конечном итоге, Швейцария могла бы пойти бы и на пересмотр договора с ЕС о взимании налога с финансового источника, однако при условии, что Брюссель откажется от стремления к автоматическому обмену банковской информацией. Как и раньше, FDP полностью исключает переход на такую модель.

Внутри Швейцарии либералы предлагают ввести новый тип правонарушения – «уклонение от налогов с отягчающими обстоятельствами» («schwere Steuerhinterziehung») уже к концу 2011г. Тем самым партия развивает двумя неделями ранее сделанное швейцарской министром юстиции Э. Видмер-Шлумпф (Eveline Widmer-Schlumpf, BDP) предложение относительно отмены различения налогового обмана и уклонения от уплаты налогов и на внутреннем швейцарском рынке финансовых услуг.

Такое различение, считает она, имело смысл только до тех пор, пока такой же подход господствовал и в сфере международных финансов. «Теперь же…», – отметила она в интервью газете NZZ am Sonntag, – «… когда такое различение в отношениях с зарубежными партнерами не действует, настала пора подумать об этом же самом и на внутреннем швейцарском рынке финансовых услуг».

За отмену различения налогового обмана и уклонения от уплаты налогов и на внутреннем швейцарском рынке финансовых услуг выступил недавно и Кристиан Ваннер (Christian Wanner), директор Конференции кантональных министров финансов (Präsident der Finanzdirektorenkonferenz). По его мнению, ситуация, когда власти иностранных стран могут возбуждать дела против припарковавших свои деньги в Швейцарии «налоговых уклонистов», а собственно швейцарские власти делать то же самое не могут, является «нетерпимой».

Последний островок садов пытаются спасти на юге Донбасса. Площадь садов юга Донецкой области за последние десять-пятнадцать лет с четырех тысяч га сократилась до трехсот. Да и те вплотную подошли к критическому возрасту.

«Уцелели мы», – делится начальник агроцеха №29 ММК им. Ильича, кандидат с/х наук Анатолий Алпеев, – исключительно благодаря поддержке мариупольских металлургов. Но они не настолько богаты, чтобы финансировать полную реконструкцию нашего хозяйства. Практически их помощь позволила лишь на какое-то время оттянуть приближающийся финал, который счастливым никак не назовешь. Сады катастрофически стареют и, как следствие, теряют не только продуктивность, но и устойчивость перед неблагоприятными погодными условиями.

И действительно, если в былые годы привольненские аграрии ежедневно выдавали «на-гора» до десяти т. черешни, то в прошлом сезоне едва наскребли пятьсот кг. Едва ли можно считать утешительными и прогнозы на грядущее лето. В котельной конторы агроцеха оборудовали нечто вроде лаборатории, куда периодически приносят срезанные ветки плодовых деревьев и кустарников. Так вот, только в дек. пред.г. погибло около пятнадцати процентов почек. Какой урон нанес янв. нынешнего, станет известно спустя неделю-другую.

Все верно, никакие усилия металлургов и аграриев соловьиные сады не спасут. Здесь нужна поддержка на государственном уровне. Кстати, за опытом далеко ездить не надо: за световой день на легковом автомобиле можно домчаться до Гомеля. Этот город взяли в кольцо молодых садов. Чтобы максимально приблизить товаропроизводителя к потребителю, а заодно предоставить возможность проезжим эстетам наслаждаться зелеными кущами. Знакомил корреспондента «Донбасса» с фруктовым кольцом представитель гомельского губернатора Юрий Зозуля:

«Насадили всю эту красоту», – широко вел рукой гид, – за два-три года. Технику и саженцы сельчане закупили на кредиты, выделенные государством. На сорок лет под три процента годовых. Но т.к. сады входят в государственную программу развития, то долги, при соблюдении существующих требований, просто спишут.

Побывали мы и на базе, где хранится продукция пригородного совхоза «Сож». Мощный комплекс, вместимость несколько тыс.т., холодильники, современная перерабатывающая техника. Пока гостей угощали яблоками молодого сада, подъехало несколько фур с германскими и российскими номерами. «Вон та – из Гамбурга, та – из Питера, а те две – из Москвы», – объяснял провожатый. – Вот только фур с украинскими номерами у нас не замечали. Вроде живем друг от дружки за тридевять земель.

Развал Советского Союза серьезно подорвал благосостояние нашего народа. Существенно его последствия сказались на садоводах. «В те годы», – вспоминает Анатолий Алпеев, – в Донецкой обл. насчитывалось два десятка садоводческих хозяйств. Из них на юге уцелело только наше. Правда, кое-где посадили сады площадью в гектар или чуть более того. Но они положение не спасут. Я уже не говорю о том, что продукция этих мини-участков отпускается по явно завышенным ценам, чему покупатели, думаю, не особенно рады. А это еще раз свидетельствует в пользу возрождения крупных хозяйств, которые могли бы не только обеспечить отечественный рынок, а и вновь оживить ранее существовавшие фруктовые линии Приазовье – северные области России.

Собственно, эти линии и в итоге отечественных садоводов сгубили установленные на державном кордоне рогатки. Один из перевозчиков фруктов однажды признался Алпееву, что каждый купленный за пять гривен в Привольном килограмм яблок при пересечении границы ему начал обходиться во все двадцать. «Бизнес пришлось свернуть», – горько подытожил свое повествование до этого вполне успешный предприниматель. – В конечном итоге проиграли вы, северяне и моя фирма. Зато сливки теперь собирают турки, поляки, египтяне и иже с ними.

Импровизированный рынок у съезда с трассы Донецк-Мариуполь на Привольное существует с незапамятных времен. В свое время здесь шла бойкая торговля дарами соловьиных садов. Затем местных оттеснили предприимчивые граждане. Правда, предлагали они проезжим уже не отечественную продукцию, а турецкие яблоки, греческие апельсины и даже числившиеся тогда в диковинках ананасы. «Наверное», – продолжает Анатолий. – Господь и вовсе решил отвернуться от нас. Как только свернули фруктовые линии, последовала затяжная засуха. А сады, как я уже говорил, не молоденькие, любой погодный каприз тут же сказывался на урожае с удесятеренной силой. Честно признаюсь, мои ближайшие помощники не раз предлагали взяться за топоры, да и сам я неоднократно подумывал над этим. Однако в конце концов здравый рассудок вышел победителем.

И тем не менее, аграрии Привольного не падают духом. Особенно те, кто поддерживал Виктора Януковича на нынешних президентских выборах. По данному поводу весьма оптимистично выразился старейший механизатор, а ныне ветеран труда Владимир Ярмоленко: «Я на днях прочитал, что девяносто восемь процентов яблок в Украину экспортирует Польша. Наверное, так оно и есть, ведь на всю округу остались только наши сады. А ведь недавно именно Украина входила в число наиболее крупных экспортеров. Но, думаю, это дело поправимо. К власти пришли люди, которые, надо полагать, вернут державе славу производительницы зерна и яблок». donbass.ua.

Урожай винограда в этом году сократится на 40-50%. Специалисты прогнозируют снижение урожая винограда в этом году на 40-50% из-за повреждения зимними морозами. Об этом сообщил кандидат с/х наук, заведующий отделом виноградарства Национального научного центра «Институт виноградарства и виноделия им.В.Таирова» Василий Поляков.

По словам Полякова, значительное снижение температур этой зимой привело к серьезному повреждению центральных глазков виноградной лозы, которые, в зависимости от территории, повреждены от 50 до 100%. Замещающие глазки менее повреждены – погибло до 30-85%. Он добавил, что в большей степени повреждены столовые сорта винограда.

«При таком высоком повреждении центральных глазков высокой урожайности винограда ждать не приходится, но и говорить о том, что вообще не будет урожая, нельзя. При таких повреждениях, по крайней мере, 40-50% урожая технических сортов и 20-25% столовых сортов собрать удастся», – отметил специалист.

Как сообщал УНИАН, по информации Ассоциации виноградарей и виноделов Украины (АВВУ), около четверти виноградников Украины пострадали от морозов. Снижение урожая винограда, по мнению АВВУ, будет компенсироваться за счет импорта виноматериалов из других стран, в частности, Молдовы. news.finance.ua.

8 марта в Брест прибыл специализированный контейнерный поезд, который стартовал 5 марта из Франции. Реализация нового проекта стала возможна благодаря тесному сотрудничеству железных дорог Франции, Германии, Польши, Беларуси, России, ОАО «ТрансКонтейнер» и Логистической компании «ЖЕФКО» (GEFCO) французского автоконцерна «Пежо-Ситроен» (PSA Peugeot Citroen).

Новый контейнерный поезд осуществляет перевозку автокомплектующих концерна «Пежо-Ситроен» на сборочный автозавод в Калужской обл. Маршрут его следования: Везуль (Франция) – Франкфурт на Одере (Германия) – Малашевиче (Польша) – Брест (Беларусь) – Воротынск (Россия)

В соответствии с согласованным графиком поезд прибыл в Брест в составе 36 сорокафутовых контейнеров по единой ж/д накладной ЦИМ/СМГС. Надо отметить, что с введением унифицированной накладной ЦИМ/СМГС отпадает необходимость в переоформлении накладной ЦИМ на накладную другого транспортного права – СМГС. Это позволяет сократить время на приемо-сдаточные операции при передаче вагонов с одной ширины колеи на другую и способствует применению технологии использования накладной в качестве таможенного документа при транзитных перевозках грузов. Планируется, что к июню тек.г., при запланированных объемах перевозок, поезд начнет курсировать 5 раз в неделю на постоянной основе.

По мнению специалистов службы грузовой работы и внешнеэкономической деятельности Белорусской железной дороги, новый проект призван увеличить объемы перевозок грузов в контейнерах, а также привлечь дополнительные потоки грузов с альтернативных маршрутов и видов транспорта. Перевозки грузов контейнерными поездами значительно сокращают время доставки, повышают ее надежность. Белорусская магистраль обеспечивает ускоренную обработку контейнеров с грузами на передаточных станциях, их проследование по территории республики в минимально короткие сроки и по установленному расписанию.

Учитывая мировую тенденцию контейнеризации перевозок грузов, Белорусская железная дорога проводит работу по организации перевозки грузов в контейнерах. За последние годы белорусской магистралью совместно с ж/д администрациями других стран реализован не один проект по перевозке грузов специализированными контейнерными поездами. Одним из наиболее масштабных, действующих проектов, проходящих по территории Беларуси, является контейнерный поезд Брест-Калуга-Брест по перевозке комплектующих для автомобилей немецкого концерна «Фольксваген». В данном проекте Белорусская железная дорога работает в тесном контакте с ОАО «ТрансКонтейнер», который организует комплексный сервис по осуществлению поставок деталей и автокомплектующих по колее 1520 мм с использованием собственного оборудования. Как отметил директор представительства ОАО «Трансконтейнер» в Беларуси Юрий Капустин за последние два года в двух направлениях Запад-Восток-Запад перевезено 190000 контейнеров в 20 футовом эквиваленте. Только из Бреста отправлено на завод в Калугу 691 контейнерный поезд. Среднее время в пути следования поезда сократилось с первоночальных 7 суток до 4за счет совершенствования технологий обработки поездов, документооборота. При реализации всех планов, которые существуют между ОАО «Трансконтейнер» и Белорусской железной дорогой, планируется двукратное увеличение контейнерных перевозок.

В Польше стало больше жилья для сдачи в аренду. Доля жилья, возведенного с целью продажи или сдачи в аренду, выросла с 40,4% в 2008г. до 45,1% в 2009г. Доля жилых объектов, построенных для личного проживания, уменьшилась за указанный период с 50,5% до 45,1%. Оставшиеся объекты были построены для нужд государства либо жилищных кооперативов – их доля в общем объеме строительства изменилась незначительно.

В целом количество жилых объектов, построенных в стране за 2009г., снизилось на 3,1% относительно пред.г. Суммарная площадь построенных объектов сократилась на 7,2%, сообщается в отчете Центрального бюро статистики Польши. Отмечается также, что количество разрешений на строительство жилья, выданных польскими властями в 2009г., было на 23,5% меньше, чем годом ранее.

Эстония всегда выступала за дальнейшее расширение Евросоюза и готова поделится с Сербией своим опытом вступления в ЕС, заявил премьер-министр Эстонии Андрус Ансип во вторник на встрече с находящимся с визитом в Таллине главой МИД Сербии Вуком Еремичем. «Эстония является твердым сторонником дальнейшего расширения Европейского Союза. Мы готовы поделиться с Сербией своим опытом присоединения к Евросоюзу», – цитирует Ансипа пресс-служба эстонского правительства.

Эстония, Латвия, Литва, Венгрия, Кипр, Мальта, Польша, Словакия, Словения и Чехия вступили в Евросоюз в 2004г. Стороны также обсудили взаимное сотрудничество между двумя странами, отметив, что экономические связи между Эстонией и Сербией будут расширяться. Эстония заинтересована в сотрудничестве в области информационных технологий и образования и в энергетическом секторе, в частности в области добычи и переработки сланца. Торговый оборот между двумя странами составил в 2009г. более 80 млн. крон (более 5 млн. евро). Николай Адашкевич

Крупные нефтяные компании рыщут по всей Европе, скупая миллионы акров земли и приобретая права на разведку и освоение газа, находящегося в доисторических пластах глинистых сланцев в тыс. метрах под земной поверхностью, – пишет Financial Times. Такая газовая лихорадка берет свое начало в США, где крупные технологические достижения позволили компаниям добывать газ из пластов, ранее казавшихся недосягаемыми.

Ставшие доступными месторождения сланцевых газов в США оказались настолько велики, что теперь руководители отрасли верят: стране этого газа хватит на целое столетие. Такое увеличение предложения, а также новая газовая самодостаточность Америки привели к перенасыщению газового рынка во всем мире, а также к снижению цен. Это весьма примечательный поворот событий. Всего три года тому назад руководители американской энергетической отрасли думали над тем, как США импортировать достаточное количество газа из таких удаленных мест как Нигерия, Россия и Катар. Одновременно им приходилось вести конкурентную борьбу с Китаем и прочими развивающимися странами, испытывающими энергетический голод и повышенный спрос.

Теперь самые крупные, самые богатые и продвинутые энергетические компании мира считают, что сумеют повторить американскую революцию со сланцевым газом в Европе, подорвав власть и влияние крупнейшего газового поставщика в этом регионе – России. Для таких компаний как ExxonMobil, Royal Dutch Shell и BP освоение месторождений сланцевого газа в Европе является шансом компенсировать упущенные возможности в США.

«Долгое время большие парни думали, что ресурсы сланцевого газа в Соединенных Штатах недостаточно велики, что запасы слишком малы», – говорит президент компании Advanced Resources International Велло Куускраа (Vello Kuuskraa). Эта компания предоставляет консультационные услуги по вопросам нетрадиционных источников нефти и газа. Точного определения данных источников пока не существует, но в целом это такие месторождения, на освоение которых требуется больше энергии, денег и новых технологий.

Пока небольшие американские компании в течение последнего десятилетия думали о том, как извлечь газ из, казалось бы, непроницаемых сланцев, крупнейшие нефтяные корпорации вкладывали многомиллиардные средства в поиски очередных сверхмощных нефтяных месторождений. Т.к. крупным компаниям не удалось найти гигантские месторождения, в итоге они начали состязаться друг с другом за права разведки и освоения нефтеносных песков Канады, где работы приходится проводить в технически сложных условиях и в неблагоприятной климатической среде.

Высокие нефтяные цены облегчили переход к освоению нефтеносных песков, т.к. выросла норма прибыли и повысилась коммерческая отдача. Однако глобальная рецессия резко положила конец семилетнему периоду роста цен на нефть. Сейчас она стоит 70 долл. за бар., то есть, менее половины своей цены в середине 2008г., составлявшей тогда 147 долл. Освоение месторождений в Канаде становится менее привлекательным делом.

В отличие от нетрадиционной нефти, некоторые запасы нетрадиционного газа можно сегодня осваивать даже дешевле, чем традиционные месторождения. Именно по этой причине ExxonMobil потратила в дек. 41 млрд.долл. на приобретение компании XTO, специализирующейся на разработке нетрадиционных газовых ресурсов, сделав это несмотря на снижение цен на газ. Эта сделка стала крупнейшей в данной отрасли почти за десятилетний период. Она стала четким показателем того, что ведущие нефтяные компании считают сланцевый газ весьма перспективным направлением.

ExxonMobil возлагает на сделку по ХТО большие надежды, считая, что это позволит ей возглавить наступление на европейские сланцы. По тем же самым причинам BP, Statoil и Total заключили менее масштабные соглашения с компанией Chesapeake Energy, которая занимает видное положение в освоении хорошо разведанных запасов сланцевых газов в США.

Гендиректор норвежской Statoil Хельге Лунд (Helge Lund) говорит о том, что его геологи проанализировали сотни залежей, а затем сосредоточили внимание на 10-15 районах, заслуживающих более пристального изучения. «Пока рано говорить о том, сможет ли сланцевый газ вызвать такие же последствия за пределами США, как это было внутри Соединенных Штатов», – говорит он.

Подобно конкурентам, закрепившимся на своих позициях в Австрии, Франции, Швеции, Венгрии и Польше, Лунд не раскрывает свои секреты и не рассказывает о том, какие залежи определила для разработки Statoil.

Географически залежи сланцев с газом распространены весьма широко. Международное энергетическое агентство оценивает запасы нетрадиционного природного газа в 32511 триллионов кубических футов (920,6 триллиона куб.м.). Половина из этого объема приходится на сланцевый газ, а II пол. на газ в твердых песчаных формациях и на метан в угольных пластах.

Однако аналитик из компании LCM Эдвард Котт (Edward Kott) предупреждает, что извлечение газа из сланцев это весьма сложный процесс. «Полностью идентичных сланцев не бывает. По-настоящему оптимальная добыча возникает только благодаря многочисленным экспериментам и накоплению опыта в каждом отдельном случае», – говорит он.

Для этого потребуется согласие и поддержка местных жителей, поскольку им придется мириться с присутствием на их территории десятков буровых установок, с многокм. трубопроводами и с сотнями тяжелых грузовиков, с ревом перевозящих оборудование, которое будет закачивать в землю тыс.л. воды и химикатов по вызывающей массу споров газодобывающей технологии гидравлического разрыва пластов. Те препятствия, с которыми столкнулись представители газодобывающей отрасли в США, в Европе могут оказаться еще более труднопреодолимыми.

Одна из серьезнейших проблем это нехватка оборудования. В США имеется до 2000 работающих одновременно наземных буровых для добычи газа. На этом фоне 50 установок, действующих в Европе, кажутся совершеннейшим пустяком. Такое крупное несоответствие в количестве может оказаться решающим, поскольку сланцы необходимо бурить постоянно, чтобы поддерживать объемы добычи. Дело в том, что каждая скважина обычно начинает бурно фонтанировать, а затем в течение года-двух теряет от 70 до 90% своего объема добычи.

Серьезным препятствием на этом пути может стать и сопротивление местного населения применению данных технологий. В Соединенных Штатах землевладельцы обычно не возражают против наплыва грузовиков и рабочих, поскольку они зарабатывают деньги благодаря тем правам на недра, которыми обладают. Практически в любой другой стране такие права принадлежат государству, а это усиливает проблему противодействия со стороны местного населения, которое увидит лишь оборотную сторону такого промышленного развития, а особых выгод от этого не почувствует.

Более того, американские экологи предостерегают, что из-за применения такой технологии могут оказаться загрязненными грунтовые воды, а это вызывает обеспокоенность у законодателей. Европейцы более серьезно относятся к вопросам защиты окружающей среды, чем американцы.

Эти препятствия вызывают серьезные опасения даже у самых активных сторонников разработки газоносных сланцевых месторождений. Мрачной иллюстрацией таких опасений стали события конца пред.г. в Польше. Эта страна стала центром деятельности по освоению сланцевых залежей, когда четыре крупнейшие нефтяные компании США раскупили права на разведку и освоение млн. с лишним акров земли с пластами глинистых сланцев.

Исторически сложившаяся антипатия между Польшей и Россией означает, что Варшаве очень хочется стать самодостаточной страной, обеспечивающей свои газовые потребности самостоятельно. Это позволило бы ей выйти из-под влияния Москвы. Но несмотря на то, что в перспективе контроль над крупными месторождениями сланцевого газа будет принадлежать польскому правительству, оно требует доказательств наличия такого потенциала. В дек. пред.г. Варшава приняла решение продлить на 37 лет контракт на поставку газа с влиятельной российской государственной газовой компанией «Газпром». oilru.com.

Президент Франции Николя Саркози заявил в понедельник о создании международного института атомной энергетики для подготовки специалистов по мирному использованию атома. «В нем будут работать лучшие преподаватели и ученые, чтобы предложить образование очень высокого уровня», – сказал президент на открытии международной конференции по мирному атому в штаб-квартире Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) в Париже.

Он добавил, что институт станет «частью международной сети специализированных центров», которая сейчас создается. Первый центр, по его словам, будет создан в Иордании. «При поддержке Франции появятся другие центры атомного образования, такие как французско-китайский институт атомной энергетики, совместно с университетом Гуанчжоу», – заявил Саркози.

Президент отметил, что Франция «хочет поделиться своим опытом» в этой сфере. Атомная энергетика обеспечивает 75% потребностей Франции в электроэнергии. В стране действуют 58 атомных реакторов, а на площадке АЭС «Фламанвилль» недалеко от Шербура идет строительство реактора третьего поколения – EPR. Владимир Добровольский

Интервью посла Беларуси в Венгрии Е.Купчиной газете «Российский курьер Центральной Европы»

• Елена Николаевна, в последнее время в западных, в частности польских, средствах массовой информации в адрес Беларуси зазвучали обвинения в ущемлении прав польского национального меньшинства. Вашей стране никогда не были свойственны перегибы по национальному вопросу. Чем же вызван разразившийся конфликт и что же все-таки происходит в реальности?

Я хотела бы сразу подчеркнуть, что для белорусов поляки были и остаются братским народом. Слишком крепки и многообразны те нити, которые связывают нас в историческом, культурном, да и в межличностном плане.

Уверяю вас, мы ни в коей мере не заинтересованы в нагнетании напряженности вокруг сложившейся ситуации. В Беларуси созданы все условия для реализации национальными общностями, включая польскую, своих прав на национально-культурное развитие. Отмечу, что на эти цели наше государство выделяет серьезные объемы финансовой помощи.

Искусственно нагнетаемый конфликт явился результатом внутренних «разборок» в руководстве одной из ведущих организаций польского меньшинства – Союзе поляков Беларуси. Просто некоторые ее деятели не захотели смириться с утратой – к слову, в результате демократических процедур – лидерства, и, соответственно, инструментов влияния и источников финансирования в организации. А дальше наступило время некоторых недобросовестных политиков, которые поспешили вынести проблемные вопросы за рамки отношений между двумя близкими государствами. Нашу особую озабоченность вызывает попытка спроектировать этот внутренний конфликт общественной организации на тематику положения национальных меньшинств в Беларуси в целом.

Беларусь никогда не навязывала национальным меньшинствам требований относительно того, сколько и какие организации могут представлять их интересы. Для нас главное, чтобы эти организации были зарегистрированы в соответствии с белорусским законодательством и действовали в рамках белорусского правового поля.

Что касается истинного положения поляков в Беларуси – а их, по данным переписи 1999г., в Беларуси проживает 396 тыс.чел. (4% населения) – хотела бы сослаться на данные опросов национальных меньшинств. Такой опрос был недавно проведен в России, Украине, Беларуси, Польше, Словакии, Венгрии, Литве и Латвии Институтом социально-экономических исследований (INS – Vienna) в рамках проекта, финансируемого Европейской комиссией. Так вот, 97% опрошенных поляков Беларуси ответили, что за последний год не испытывали на себе дискриминацию или предвзятое отношение на базе этнического или национального происхождения.

Активная часть польского меньшинства в Беларуси объединена в 8 общественных организаций. В нашей стране на постоянной основе выходят издания на польском языке, действует целая сеть школ, классов, кружков по изучению польского языка, в двух средних школах польский язык является основным языком обучения, работает 16 Домов поляка.

• Не совсем понятно время возникновения белорусско-польской напряженности. Будто бы специально выбран момент для того, чтобы помешать нормализации отношений Беларуси с ЕС.

Беларусь – многонациональное и многоконфессиональное государство. Одним из базовых принципов нашей внутренней политики является толерантность. Это – данность, это – в крови у белорусов. Поэтому для всех, кто хоть мало-мальски знаком с реальным положением национальных меньшинств в моей стране, очевидна абсурдность нынешних обвинений Беларуси в притеснении их прав. Еще раз повторюсь – именно вопрос лидерства в отдельно взятой организации послужил поводом к напряженности. Этим не преминули воспользоваться некоторые политики.

Подчеркну, что, проводя многовекторную политику на международной арене, наша страна никогда не стремилась руководствоваться при этом какими-либо конъюнктурными внешнеполитическими интересами. Мы идем по пути углубления интеграции с Россией, последовательно выстраиваем наше сотрудничество с Украиной. Безусловно, мы не видим своего будущего и без партнерских и добрососедских отношений со странами Евросоюза. И не хотели бы, чтобы создавшаяся конфликтная ситуация оказала на них свое негативное влияние. Но для нас непререкаемым условием является верховенство закона на территории Беларуси. Внутреннее законодательство должно уважаться и соблюдаться всеми гражданами Беларуси, независимо от их национальной принадлежности. Я думаю, с этим сложно спорить.

У меня нет сомнений, что процесс сближения Беларуси с ЕС будет продолжен, в т.ч. совместно с нашими польскими коллегами. Выход из создавшейся ситуации может быть найден только на основе аккуратного, спокойного и ответственного диалога обеих сторон. Слишком деликатной и чувствительной является тема положения национальных меньшинств, чтобы разного рода крайности помогли бы помочь ее разрешению.

• Какими интересными событиями отмечены первые месяцы 2010г. в белорусско-венгерских отношениях?

Сказать по правде, начало нового года выдалось весьма напряженным, но в то же время и крайне результативным. В начале фев. состоялся ответный визит венгерской парламентской делегации в Беларусь, в ходе которого были обсуждены перспективы долгосрочного межпарламентского взаимодействия. Затем уже руководители международных комиссий обеих палат белорусского парламента посетили Венгрию для встречи со своими венгерскими коллегами и участия в совместной парламентской встрече стран Вышеградской группы и Восточного партнерства. Для нас очень важно, что в двусторонний парламентский диалог сегодня вовлечены представители всех политических сил Венгрии. В том же месяце в Минске состоялся очередной раунд межмидовских консультаций на уровне замминистра. Стороны предметно обсудили двустороннюю и международную повестку дня, подписали план совместных конкретных мероприятий по развитию белорусско-венгерского сотрудничества на 2010 год. Много внимания было уделено вопросам укрепления торгово-экономического взаимодействия. Не были забыты и вопросы культуры.

Подписанный план предусматривает проведение Дней культуры Беларуси в Венгрии в июле тек.г. А 1-2 марта уже министр иностранных дел Беларуси Сергей Николаевич Мартынов по приглашению венгерской стороны прибывает в Венгрию с официальным двусторонним визитом и для участия в совместной министерской встрече стран Вышеградской группы и Восточного партнерства. Так что без работы мы не останемся. Главное – закрепить серьезную позитивную динамику белорусско-венгерских отношений на дальнейшую перспективу. Для белорусских граждан, безусловно, будет важно услышать, что одной из первоочередных тем для обсуждения с нашими венгерскими, да и в целом европейскими партнерами остаются вопросы облегчения режима въезда в страны ЕС и снижения стоимости виз.

Введение безвизового режима с Украиной не увеличит количества мигрантов, считает депутат Европейского парламента Михал Томаш Камински (группа консерваторов и реформистов, Польша). Ранее СМИ сообщали, что перспектива введения безвизового режима в отношениях ЕС и Украины обсуждалась, помимо других вопросов, в ходе визита президента Украины Виктора Януковича в Брюссель 1 марта.

«Я не боюсь большой эмиграции, потому что мне кажется, что те, кто мог и имел желание найти работу на Западе – они ее уже нашли, в т.ч. и в Польше, где достаточно много украинцев работает сейчас, и мы очень уважаем ту работу, которую они делают в Польше», – сказал Камински, слова которого приводит украинское агентство УНИАН.

Депутат отметил, что он лично всегда будет поддерживать введение безвизового режима с Украиной, в т.ч. своей деятельностью в Европарламенте. «Считаю, что чем скорее украинцы получат возможность путешествовать в ЕС без виз, тем лучше», – сказал Камински. Президент Еврокомиссии Жозе Баррозу заявил о готовности Еврокомиссии рассмотреть возможность подготовки «дорожной карты» для введения безвизового режима с Украиной.

Украина и ЕС договорились начать диалог о введении безвизового режима в долгосрочной перспективе на саммите Украина-ЕС 9 сент. 2008г. Вместе с тем диалог не предусматривал предоставления Украине «дорожной карты» для перехода к безвизовому режиму, без чего такой переход практически невозможен, напоминает агентство. В наст.вр. никто не может назвать точно количество граждан Украины, находящихся на заработках (в основном, нелегальных) в странах ЕС. По оценкам украинских дипломатов, только в Польше могут ежегодно находиться от 60 тысяч до 320 тысяч украинцев.

Россия направит на развитие приграничного сотрудничества со странами Евросоюза в 2010-13гг. до 105 млн. евро, в т.ч. до 24 млн. евро – в тек.г. Соответствующее распоряжение подписал премьер-министр Владимир Путин.

Документ предусматривает перечисление финансового взноса РФ в Европейский банк реконструкции и развития (ЕБРР), который является финансовым агентом российского правительства при реализации программ приграничного сотрудничества с Финляндией, Литвой, Польшей, Латвией и Эстонией, а также программ «Коларктик» и «Карелия».

В 2011-12гг. на эти цели должно быть предусмотрено до 34 млн. евро ежегодно, в 2013г. – до 13 млн. евро. Средства будут перечислены ЕБРР после вступления в силу указанных соглашений. Правительству поручено предусматривать необходимые ассигнования при формировании федерального бюджета на очередной финансовый год и плановый период.

По данным Главного управления статистики Польши, отрицательное сальдо по внешнеторговым операциям в янв. 2010г. составило 0,7 млрд.евро и сократилось по сравнению с янв. 2009г. на 0,3 млрд.евро. Экспорт в янв. вырос на 1,8% и составил 7,4 млрд.евро, импорт снизился на 2,5% и составил 8,1 млрд.евро. Крупнейшим торговым партнером Польши оставалась Германия – в янв. туда было продано товаров на сумму 1,9 млрд.евро (26,2% всего объема польского экспорта). www stat.gov.pl. Польша > Внешэкономсвязи, политика > economy.gov.ru, 4 марта 2010 > № 223662

Мировой банк повысил прогноз роста ВВП для Польши с 2,2% до 2,5-3%. По мнению экспертов банка, имеются все основания полагать, что в 2010г. сохранится динамика IV кв. 2009г., составившая 3,1%. Мировой банк участвует в финансировании нескольких программ, реализуемых в Польше, в т.ч. программы «Человеческий капитал», направленной на повышение профессионального уровня трудовых ресурсов. Puls Biznesu. Польша > Госбюджет, налоги, цены > economy.gov.ru, 4 марта 2010 > № 223661

По данным Института экономики сельского хозяйства и продовольственного рынка Польши, в 2009г. впервые с момента вступления в Евросоюз было отмечено падение польского с/х экспорта. Его объем составил 11,2 млрд. евро, что на 2,2% меньше, чем в 2008г. Основная причина сокращения экспорта – кризисные явления в экономике стран Евросоюза, на которые приходится 80% польского экспорта с/х продукции. С момента вступления в Евросоюз Польше удалось удвоить поставки с/х продукции на европейский рынок – в наст.вр. ее доля составляет 3,5%. Лидерами на нем по-прежнему остаются Голландия (20%), Германия (16%), Франция (14%), Бельгия (10%) и Испания (8%). Rzeczpospolita. Польша > Агропром > economy.gov.ru, 4 марта 2010 > № 223660

По данным министерства экономики, в 2009г. добыча угля на польских шахтах, находящихся в собственности государства, снизилась на 5,8 млн.т. (по энергетическим углям на – 3,5%, по коксующим – на 29%), реализация потребителям сократилась на 9,5 млн.т. (12,3%)., общие убытки угольной отрасли за год составили 166,9 млн.злотых (в эти данные не включены показатели приватизированных шахт – Siltech и Bogdanka). Основные причины сложившейся ситуации – увеличение импорта угля (в основном из России), снижение цен на уголь на мировых рынках, сокращение спроса на коксующиеся угли со стороны металлургических предприятий. Rzeczpospolita. Польша > Нефть, газ, уголь > economy.gov.ru, 4 марта 2010 > № 223659

Состоялась презентация законопроекта об экономическом самоуправлении, подготовленного пятью авторитетными организациями польских предпринимателей – Союзом польских ремесел, Польской хозяйственной палатой, Высшим советом ассоциаций торговли и услуг, Клубом «Бизнес-Центр» и Польским советом бизнеса. Документ предусматривает создание единой общепольской организации, объединяющей всех предпринимателей независимо от их правового статуса и направлений деятельности. По мысли авторов проекта, организация сможет взять на себя решение хозяйственных споров, подготовку конкурсных управляющих, выдачу сертификатов и т.д. Ее деятельность должна будет финансироваться из госбюджета – на эти цели предлагается направлять 0,2% поступлений от налога на добавленную стоимость, что составит 200 млн. злотых в год.

В стране действует 360 ассоциаций предпринимателей, но объединяют они всего 3% фирм, главным образом крупных и средних. По мнению авторов законопроекта, предпринимателям необходимо иметь одну сильную организацию, которая может стать равноправным партнером власти при принятии важных для бизнеса решений, прежде всего в части налогового и трудового законодательства.

В политических и предпринимательских кругах данная инициатива оценивается неоднозначно. Против создания единой организации выступают Конфедерация польских работодателей и Польская конфедерации частных работодателей «Левиафан», аргументируя это тем, что такая массовая организация будет не в состоянии выработать согласованную позицию, отражающую интересы всех ее членов. Rzeczpospolita.

Европейская комиссия приняла решение о выделении Польше финансовых средств в 155 млн. евро на реализацию нескольких приоритетных для нее проектов в сфере энергетики, в т.ч. 80 млн. евро на сооружение терминала сжиженного газа в Свиноустье и 50 млн. евро на строительство трубопровода Baltik Pipe между Данией и Польшей. (Осенью 2009г. Польше уже выделялись 3,2 евро на проведение работ по исследованию морского дна и техническую подготовку данного проекта).

Газопровод Baltik Pipe, который должен соединить датские газопроводные системы с польскими, включая газопорт Свиноустье, откроет в перспективе скандинавским странам доступ к глобальному рынку сжиженного газа и будет способствовать более тесной интеграции энергетических рынков государств Балтийского региона. 10,5 млн. евро было выделено на строительство интерконнектора, соединяющего трубопроводные системы Польши и Чехии, и 14,5 млн. евро – на развитие системы газопроводов в Нижней Силезии, что позволит при необходимости увеличить объемы поставок газа из Германии в Польшу до 1,5 млн. куб м. Все указанные инвестиционные проекты будут выполняться польским национальным оператором транспортных газопроводов компанией «Газ Систем». Puls Biznesu.

Белоруссия и Украина договариваются о транзите украинской электроэнергии в Литву. Об этом сообщил посол Белоруссии в Украине Валентин Величко. «Белоруссия выступает не только потребителем украинской электроэнергии, но стоит вопрос и о ее транзите в страны Балтии, прежде всего в Литву», – отметил дипломат. По его словам, есть несколько схем, например, возможным оператором может выступать Украина, а Белоруссия будет получать доход за счет транзита. Но кто будет оператором – не принципиально, для Белоруссии это очень выгодно, добавил Валентин Величко. А в перспективе возможен транзит электроэнергии и в Польшу, все зависит от экономической целесообразности.

Также Белоруссия заинтересована в использовании подземных хранилищ газа в Украине. «Проведена первая экспертная оценка. Но поскольку это ценности, размещенные на территории другой страны, то здесь есть вопросы юридического и таможенного характера, взаимных договоренностей», – сказал посол. «Необходимо все выверить и идти по этому пути так, чтобы на всех уровнях были достигнуты договоренности и не получалось так, что потом стороны не могут разобраться, чей газ растаможен или нет, какое его количество», – отметил Валентин Величко. Однако пока трудно говорить об объемах газа, в хранении которого заинтересована Белоруссия на территории Украины. Дипломат подчеркнул выгодность данного направления сотрудничества в перспективе, – передает «Право ТЭК». www.oilru.com.

Собираясь потратить более 1 трлн. руб. на инновации, государство до сих пор не выяснило, что это такое, пишут «Ведомости». Издание отмечает, что накануне комиссия по высоким технологиям и инновациям впервые публично собралась под руководством премьера Владимира Путина (до этого ее возглавлял вице-премьер Сергей Иванов). На заседании глава кабинета заявил, что в 2010г. на науку, инновационные проекты и федеральные целевые программы выделяется 1,1 трлн. руб.

Однако уже после заседания министр экономразвития Эльвира Набиуллина и министр образования Андрей Фурсенко посетовали, что в законодательстве пока не прописано, что такое инновации. Издание отмечает – на то, чтобы выработать инновационную терминологию, министерствам отпущено два месяца.

«За основу будет взята терминология ОЭСР из «Руководства Осло», однако ее придется адаптировать под российский Бюджетный кодекс», – цитирует газета слова Фурсенко. Впрочем, эксперты опасаются, что новый перевод документа может отделить российский вариант от международной терминологии, отмечает издание.

Китай закупит 150 вертолетов в течение более 10 лет в соответствии с соглашением, подписанным между польской фирмой PZL Swidnik и китайским авиационным заводом, расположенном в Цзюцани. «Это рамочное соглашение о сотрудничестве, которое рассчитано на более чем десять лет. Мы поставим Китаю три типа вертолетов – PZL Sokol, PZL Kania и SW-4 – в соответствии с заказами, которые будут поступать ежегодно», сообщил агентству AFP представитель компании Ян Мазур (Jan Mazur).

Стандартная версия вертолета PZL Sokol стоит 4 млн.долл. США (2,6 млн. евро), вертолет SW-4 имеет цену менее 1 млн.долл. Мазур также сообщил, что компания намерена организовать производство вертолетов PZL Sokol в Китае, но отказался предоставить подробности.

Согласно ежедневной польской газете Rzeczpospolita, китайский партнер PZL готовит производственную базу для сборки вертолетов. В компании PZL Swidnik имеют свои акции Управление государственного казначейства (87%), остальные акции принадлежат другим собственникам, в частности, муниципалитету Свидник (юго-восток Польши). Как сообщается, свою долю акций имеет итальянская компания Agusta. www.defensenews.com.

Спор литовского нефтекомплекса польского капитала Orlen Lietuva и государственной ж/д компании Lietuvos gelezinkeliai (Литовские железные дороги) в арбитраже в пред.г. закончился в пользу первого. Железные дороги заплатили ему за повышение тарифов перевозок компенсацию в 26,8 млн.долл. (68,6 млн. литов) – в 7 раз меньше, чем требовал Orlen Lietuva.

Пресс-атташе Orlen Lietuva Яцек Комар (Jacek Komar) подтвердил BNS, что сумма, которую отсудил нефтекомплекс у Lietuvos gelezinkeliai, уже поступила на счет компании. По утверждению Lietuvos gelezinkeliai, нефтекомплекс хотел отсудить у них 500 млн. литов. «Не могу быть доволен тем, что у компании отсудили такую сумму, однако она не была так велика, чтобы поставить предприятие под угрозу банкротства, кроме того, 2009г. для него все равно был прибыльным», – сказал курирующий железные дороги вице-министр транспорта и коммуникаций Арунас Штарас (Arunas Staras).

По неофициальным данным, некоторые нюансы решения арбитража предприятия трактуют по-разному, поэтому неизвестно, окончательно ли завершен их спор относительно ставки ж/д тарифа. Нефтекомплекс, который добивается снижения затрат на логистику, хочет, чтобы Lietuvos gelezinkeliai снизила применяющиеся в его отношении тарифы.

Концерн Orlen Lietuva – крупнейший клиент Литовских железных дорог. Из-за спора между компаниями о тарифах перевозок с сент. 2008г. Lietuvos gelezinkeliai в одностороннем порядке расторгла договор.

Гродненская область (Беларусь) предлагает построить международный логистический комплекс в районе будущей АЭС. Об этом, как передает Белта, сообщил зампред Гродненского облисполкома Юрий Москвичев.

По его словам, область вышла с инициативой строительства крупного международного логистического центра на станции Гудогай Островецкого района. Станция находится на границе Беларуси с Литвой, на ж/д ветке международного значения. С учетом того, что в ближайшие годы в непосредственной близости от ж/д пункта пропуска будет вестись масштабное строительство АЭС, а также расчетом на последующие эксплуатацию станции и в целом развитие региона, логистический комплекс в этом районе себя оправдает, считает Юрий Москвичев. Реализовать проект гродненцы предлагают в рамках программ трансграничного сотрудничества.

По информации облисполкома, инвестпроекты в сфере логистики реализуют в области два резидента СЭЗ «Гродноинвест». ООО «БелЛогистикГрупп» намерено построить автомобильный транспортно-логистический центр в Гродно. Уже согласовано место размещения будущего центра, польская организация занимается подготовкой проектно-сметной документации. В планах второй компании – ИП «Вестнамус-Логистик» – строительство и эксплуатация международного транспортно-логистического центра класса А. С обеими компаниями заключены инвестиционные договоры.

В целом же логистический потенциал области планируется развивать в соответствии с республиканской программой развития логистической системы Беларуси на период до 2015г. В области уже сформированы земельные участки для размещения транспортно-логистических центров. Один из них разместится в Лидском районе, два – на территории промышленной зоны Аульс (Гродно) и два – в районе Гродненского аэропорта. Ведется поиск инвесторов для реализации проектов.

Таможенные органы Беларуси с 25 фев. начали оформлять все транспортные средства, зарегистрированные в иностранных государствах и временно ввозимые на территорию республики через внешнюю границу Союзного государства. Об этом сообщил зампред государственного таможенного комитета Беларуси Сергей Борисюк, комментируя соглашение между правительствами Беларуси и России о временном ввозе и вывозе транспортных средств.

Это соглашение и его реализация стали еще одним практическим шагом по переносу всех видов контроля на внешнюю границу Союзного государства, отметил Сергей Борисюк. «Понятно, что отсутствие контроля на белорусско-российской границе влечет контроль на внешней границе Союзного государства», – сказал он.

Зампред ГТК подчеркнул, что действующим соглашением упрощается порядок ввоза транспортных средств на территорию России с территории Беларуси. И распространяется он только на транспортные средства, зарегистрированные в Беларуси. Причем неважно, кто их ввозит – физическое лицо или индивидуальный предприниматель, юридическое лицо, уточнил он.

В соответствии с межправительственным соглашением таможенное оформление транспортных средств, зарегистрированных в иностранном государстве и временно ввозимых на таможенные территории Беларуси или России, производится на внешней таможенной границе Союзного государства с оформлением документов, подтверждающих временный ввоз. Срок временного ввоза устанавливается на три месяца. Трехмесячный срок распространяется на транспортные средства, зарегистрированные в иностранных государствах и ввозимые через внешний участок границы Союзного государства. «Для нас это участки на белорусско-литовской границе, а также латвийской, польской, украинской», – уточнил Сергей Борисюк.

Нефтяной гигант Exxon Mobil видит большой потенциал нетрадиционных видов газа в Европе, таких как сланцевый газ, и планирует начать поиск запасов в Германии и Польше, сказал Reuters глава европейского газового подразделения Ричард Геррант. Он считает, что спрос на газ вырастет как в промышленности, так и в жилищном секторе в этом году, хотя до сих пор потребление в промышленности растет довольно медленно. Потребление же в жилищном секторе в начале года росло из-за холодов. «Пока что мы более оптимистичны по сравнению с пред.г., потому что год начинается хорошо, учитывая холодную погоду», – сказал Геррант.

Поскольку к 2030г. доля импортного газа в Европе может составить 70%, есть смысл использовать нетрадиционные источники газа, хотя их разработка займет несколько лет. «Мы говорим о сланцевом газе и вообще о всех нетрадиционных источниках газа в Европе», – сказал он, добавив, что добычу можно вести и в густонаселенных регионах, как показал опыт США.

США наращивают добычу сланцевого газа, в результате чего дефицит на мировом газовом рынке сменился избытком. Геррант сказал, что Exxon не собирается отказываться и от других технологий и в частности по-прежнему намерен ввести в строй терминал по приему сжиженного природного газа Golden Pass в Техасе в этом году, – передает «Право ТЭК». www.oilru.com.

Польша подписала с Японией договор о продаже прав на эмиссию углекислого газа в рамках Киотского протокола на 30 млн. евро, сообщила пресс-секретарь министерства окружающей среды Магда Сикорска. «Это вторая транзакция по продаже прав на эмиссию углекислого газа. Польша, таким образом, заработала уже 55 млн. евро», – добавила Сикорска.

Министр окружающей среды Польши Анджей Крашевский, выступая перед журналистами после подписания соглашения, отметил, что полученные средства будут потрачены на проекты, связанные с уменьшением выбросов в атмосферу парниковых газов. По словам Крашевского, до конца года Польша может заработать на продаже прав на эмиссию углекислого газа более 150 млн. евро. www.oilru.com.

С 15 по 23 фев. Управление Федеральной службы по ветеринарному и фитосанитарному надзору (Россельхознадзор) по Санкт-Петербургу и Ленинградской обл. выявил следующие нарушения.

16 фев. была уничтожена партия зеленого салата, зараженного западным (калифорнийским) цветочным трипсом. 2,82 т. салата из Испании уничтожено сжиганием под контролем должностных лиц Управления.

За отчетный период направлены на обеззараживание две партии свежих клементинов из Марокко, зараженных опасным вредителем с/х растений средиземноморской плодовой мухой. В общей сложности более 1 тыс. 893 т. фруктов обеззаражены методом рефрижерации, обеспечивающим гибель вредоносных личинок.

В пункте по карантину растений «Ивангород» запрещен ввоз на территорию РФ партии свежих яблок из Польши без импортного карантинного разрешения на ввоз. Вся партия – 19,2 т. – возвращена отправителю.

Координатор проекта Rail Baltica Павел Теличка заверил премьер-министра Литвы Андрюса Кубилюса, что проект будут продолжать реализовывать и он останется приоритетным. Координатор проекта Rail Baltica в Европейском парламенте опроверг заявление комиссара Евросоюза по вопросам транспорта Сийма Калласа, что ЕС якобы прекратит финансирование ж/д линии, которая должна объединить Балтийские страны и Польшу.

По словам П. Телечки, прокладка колеи будет зависеть от правительства Литвы. Правительство утверждает, что колея будет проложена до Каунаса. Центр логистики будет учрежден также в Каунасе, однако, его филиалы могут расположиться и в других местах присутствия Rail Baltica.

«Несколько дней назад я встречался с высокопоставленными чиновниками Европейской комиссии и могу выразить как их, так и свою позицию, что этот проект будет жить дальше», – сказал П. Теличка после встречи с А. Кубилюсом. Говоря о финансировании, П. Теличка подчеркнул, что все станет ясно в ближайшие месяц-два, когда будет проведен анализ финансирования из структурных фондов ЕС.

Председатель Комитета по европейским делам сейма Литвы Чесловас Витаутас Станкявичюс также утверждает, что в Брюсселе нет никаких изменений в вопросе проекта ж/д ветки с европейской колеей Rail Baltica, однако Литва должна пересмотреть финансирование. «Рассматривалась скорейшая реализация проекта и господин Теличка сказал, что никаких изменений в Брюсселе нет, и это европейский проект, а не только литовский, невзирая на появившиеся сообщения в прессе», – сказал после встречи с Теличкой Станкявичюс.

Обе стороны еще раз подтвердили важность проекта. «Следует пересмотреть вопрос финансирования, чтобы он мог развиваться надежно и достаточно быстро», – сказал Станкявичюс.

Комитет предложил правительству рассмотреть возможности потенциального сотрудничества с европейскими компаниями в деле финансирования проекта. Станкявичюс утверждает, что для этого могут использоваться и фонды Евросоюза. Комиссар ЕС по транспортным вопросам Сийм Каллас в интервью BNS, что заявил, что вероятность финансирования ЕС проекта железной дороги европейской колеи Rail Baltica в странах Балтии невелика.

Стремясь защитить проект, Литва сейчас предлагает прокладывать колею Rail Baltica на имеющейся насыпи, и вместо прокладки совершенно новой колеи реконструировать ж/д линию от Польши до Каунаса. Благодаря этому проект подешевеет с 1,8 млрд. литов до 800 млн. литов. Однако эта колея не будет пригодна для скоростных поездов. Из-за экономических трудностей Латвия приостановила реализацию проекта.

Польский дистрибутор и производитель крепкого алкоголя Central European Distribution Corporation (CEDC) считает для себя «весьма интересным со стратегической точки зрения активом» украинскую компанию Nemiroff, передает Reuters со ссылкой на топ-менеджеров CEDС. По информации банковских источников, Nemiroff Holding планирует продать контрольный пакет стратегическому инвестору.

CEDC, которая сейчас завершает консолидацию 100% акций крупнейшего российского алкогольного холдинга «Русский алкоголь», намерена и дальше наращивать долю рынка через небольшие тактические поглощения и органический рост, сообщил глава компании Уильям Керри. «Мы смотрим на небольшие поглощения в России в секторе крепкого алкоголя», – сказал он, добавив, что в стратегические планы CEDC в течение пяти лет входит увеличение доли на рынке крепкого алкоголя в странах Восточной Европы до 70-75%.

Бизнес CEDC будет смещаться в сторону производства. Компания планирует выйти из дистрибуторского бизнеса в Польше, продав его конкурентам или посредством IPO на местном рынке, сообщили топ-менеджеры.

Банк будущего из запчастей для мотоцикла. Бывший производитель алкоголя Артур Перепелкин пытается создать международный «банк будущего» для людей, «живущих» в интернете. Его не останавливает то, что конкуренция в этой сфере растет с каждым днем.

Вплоть до недавнего времени предприниматель Артур Перепелкин (№474 в рейтинге миллиардеров «Ф.», оценка состояния – 3,3 млрд. руб.) был известен прежде всего как совладелец Русской вино-водочной компании (РВВК). Ей принадлежали, в частности, брэнды «Флагман» и «Бастион». Менее известно, что в портфеле Артура Перепелкина находятся также Марийский нефтеперегонный завод, нефтехимическое производство в Калининграде и Москве, доля в телеканале World Fashion и другие активы. Сегодня основной интерес бывшего производителя водки сосредоточен на банковском бизнесе.

Сам Артур Перепелкин отнюдь не считает смену интересов чем-то удивительным. «Моя специальность – делать бизнесы и продавать. Продажа бизнеса – это закономерный финал», – поясняет «Ф.» банкир. Еще в 2007г. РВВК продала свои водочные брэнды, выручив за них по экспертным оценкам 60 млн.долл. В конце 2008 на продажу был выставлен Марийский НПЗ (пока не продан). И вот в начале пред.г. Артур Перепелкин стал совладельцем и председателем совета директоров Максвелл-банка.

Кредитная организация ведет свою «родословную» от новороссийского отделения советского Агропромбанка. На его базе еще до распада СССР был создан коммерческий Агрорыбпромбанк. В 2007 его приобрела инвестиционная группа «Максвелл Капитал», дав современное название. Она рассчитывала сделать кредитную организацию своим расчетным центром, но, видимо, кризис побудил избавиться от части активов. В общем, от пребывания в составе «Максвелл Капитала» у банка осталось только членство в ММВБ. За двадцать лет развития кредитная организация так и не выросла: по объему активов она занимала место в конце девятой сотни. Фактически Артур Перепелкин покупал лицензию и на базе небольшой кредитной организации собирается создавать «банк будущего».

Что такое «банк будущего»? Это, как разъясняет Артур Переплкин, «домашний банк» для продвинутых людей, «у которых есть мозг и интернет». Бывший производитель водки считает, что традиционные банки не умеют говорить с гражданами на одном языке – между ними и клиентами образовалась «не яма, а пропасть». При этом бизнесмен ставит себя в один ряд с такими фигурами, как «водочник» Рустам Тарико, создавший банк «Русский стандарт», «пивовар» Олег Тиньков, учредивший ТКС-банк, «кондитер» Андрей Коркунов, развивающий Анкор-банк. По мнению Артура Перепелкина, бизнесмены из сегмента B2C переходят в финансы именно потому, что традиционным банковским структурам не хватает понимания того, что нужно массовому потребителю.

Миллиардер собирается ориентировать банк на обслуживание прежде всего физических лиц, которые должны составить 80% всех клиентов. И ключевым элементом здесь станет интернет. Он избавит от необходимости развивать сеть филиалов, и тем самым сократит издержки. А сократив издержки, банк сможет сосредоточиться не на кредитовании, а на получении комиссионных – например, за переводы по оплате услуг. В результате снизятся риски и повысится надежность. Такова логика бизнес-плана.

Комиссионные – в последние полтора года тема модная. «Чтобы сохранить требуемый уровень доходности, многие делают сегодня акцент на увеличении доли комиссионных доходов», – заявлял в пред.г. вице-президент Пробизнесбанка Андрей Филь. Весь прошлый год и начало этого банки повышали различные тарифы на обслуживание. Например, «Юникредит» с 1 фев. установил комиссию за выдачу наличных руб. в 1% (ранее было 0,5%, а еще раньше – 0,3%). В начале фев. нынешнего года питерский Сбербанк ввел комиссионные за оплату коммунальных услуг. Руководство недавно созданного банка МФК заявило, что намеревается довести долю комиссионных до 50% от совокупного дохода. Более того, многие эксперты считают, что эти планы соответствуют европейским тенденциям – высокая доля комиссионных характерна, в частности, для банков Италии и Швейцарии (например, в группе Intesa Sanpaolo комиссионный доход составляет около трети чистого операционного дохода).

Однако пока «акцент на комиссионных» остается лишь намерениями. В 2009г. процентные доходы банков росли быстрее непроцентных. В условиях послекризисной депрессии общее количество операций снижается, а ставки по кредитам остаются высокими. «Швейцарские банки живут большей частью на комиссионные доходы, но я сомневаюсь в жизнеспособности этой модели на российской почве», – заявляет партнер UFG Wealth Management Оксана Кучура. И наконец, намерения самого Максвелл-банка пока не спешат воплощаться – две трети его доходов по итогам 2009г. составляют доходы от операций с валютой и ценными бумагами.

С другой стороны, статистика ЦБ действительно показывает торможение в развитии филиальных сетей – количество банковских филиалов в 2009г. снизилось на 6,7%. Главная причина – кризис, но нельзя отбрасывать и фактор развития дистанционных способов обслуживания (банкоматов, интернет-банкинга, «легких» офисов).

Наряду с расчетно-кассовым обслуживанием и традиционными банковскими услугами «Максвелл» будет выполнять функции управляющей компании – причем даже для клиентов с небольшими средствами. Придавать большого значения депозитам банк не намерен. Вместо этого он собирается заниматься экспертизой и техническим обеспечением самостоятельных вложений клиентов. «Банк будет брать на себя страховку, плату за экспертизу, но если человек хочет получать повышенный процент – он должен брать на себя риски», – говорит Артур Перепелкин.

Стоит отметить, что услуги по самостоятельному размещению капитала сейчас предлагают многие инвестиционные компании – в форме брокериджа или вырабатывая индивидуальную инвестиционную стратегию при доверительном управлении. Но Артур Перепелкин говорит о выборе клиентом проектов для инвестирования из составленного банком списка, что с точки зрения «интерфейса» – довольно оригинальный шаг. К тому же, совмещение банковского обслуживания с управлением капиталом пока является скорее объектом организационных экспериментов. Конечно, банки пытаются играть на «поле» управляющих компаний, предлагая клиентам и ОФБУ, и private banking, и кросс-продажи финансовых продуктов, но настоящего успеха банк может достигнуть только на тех направлениях, на которых он фокусирует свои усилия, и поэтому инвестиционные продукты обычно остаются в тени традиционных банковских. В «финансовые супермаркеты» наши кредитные организации еще не превратились. Между тем, Артур Перепелкин готов предложить частным клиентам даже возможность кредитовать компании. Предположительно это будет происходить через механизм инвестиционных фондов (возможно, кредитных ПИФов), хотя окончательно процедура еще не отработана, и аффилированной УК у банка нет. Кроме того, в Максвелл-банке считают, что такого рода услуги можно предоставлять, не ограничивая клиентов по минимальным размерам вложений. Последнее обстоятельство внушает банковским экспертам сомнения. «Техническая возможность по доступу на рынки в нынешнее время максимально упрощена, остается только вопрос безопасности и контроля, а вот предложенная экспертиза вложений – это не стандартизированный продукт, что неминуемо повлечет за собой установление минимального порога для вложений. Банк будет вынужден ориентироваться на суммы, например 3-5 млн. руб­лей», – считает Павел Черемисин, председатель совета директоров банка «Финансово-промышленный капитал».

Клиентов не хватает. Но больше всего в планах Артура Перепелкина и его компаньонов удивляет другое. Оказывается, речь идет о создании международной финансовой группы. В ближайшее время бизнесмен хотел бы приобрести небольшие банковские учреждения в Великобритании, Индии, и возможно, Казахстане, а также учредить банк в Китае. Владельцем группы будет зарегистрированный в Лондоне фонд Just IT. Артуру Перепелкину в нем принадлежит 20%, остальные бенефициары не раскрываются. Все региональные подразделения будущей группы будут развивать примерно один и тот же формат «банка будущего». Инвестиции в российскую часть бизнеса уже составили 12 млн.долл. (с перспективой их увеличения до 30-35 млн.долл.), вложения во всю группу запланированы на уровне 100 млн.долл. По планам Артура Перепелкина и его партнеров, через три года после запуска международная банковская группа должна обладать 5 млн. клиентов, в т.ч. 1 млн. – в России. При достижении этой отметки активы Максвелл-банка могут увеличиться до 1 млрд.долл.

«В анонсированном проекте мне бросаются в глаза три нестыковки,- говорит вице-президент ФБК по банковскому аудиту Алексей Терехов.- Во-первых, совсем небольшой объем инвестиций для в общем-то конкурентной услуги (тот же рынок интернет-платежей в России существует не первый год). Во-вторых, при объявленной географии проекта (от Великобритании до Китая), задача в 5 млн. клиентов не кажется мало-мальски амбициозной. И в-третьих, 1 млн. клиентов в России, по нашим оценкам, – это максимум соотечественников, кто в ближайшее время может пользоваться интернет-банкингом. Весьма сомнительно, что одному игроку удастся захватить весь этот рынок».

С этим мнением согласны многие эксперты. Проникновение интернета в жизнь россиян часто преувеличивается. Три года назад «Ромир» оценил аудиторию интернет-банкинга в 155 тыс.чел., и даже если эта цифра выросла в несколько раз, развернуться здесь негде. «Господин Перепелкин совершенно верно позиционирует Максвелл-банк в качестве «банка будущего», поскольку за исключением ряда продвинутых пользователей, проживающих в крупных мегаполисах, количество потенциальных клиентов «виртуального банка» в целом по России крайне невелико», – говорит аналитик ФЦ «Инфина» Вероника Чекина.

Конкурентов предостаточно. «Интернет-поляна» в России не так уж и велика, но все крупнейшие банки уже топчутся на ней. Поэтому «Максвелл», несомненно, столкнется с очень жесткой конкуренцией. «Практически все банки, предлагающие зарплатные проекты, развивают сейчас интернет-сервисы, и конкурировать с ними будет достаточно сложно, – обращает внимание Евгений Коновалов, заместитель гендиректора АКГ. «Развитие бизнес-систем». – У них хотя бы вопрос с ресурсной базой решен. Если человек уже имеет счет в одном банке (и периодические поступления на него), тогда зачем ему открывать счет в другом для проведения интернет-платежей? Перспективы такого проекта достаточно туманны в России и уж тем более за рубежом». Впрочем, Артур Перепелкин уверен, что по настоящему качественный сервис клиентам могут предоставить только специализированные организации. «Когда вы собираете мотоцикл из запчастей танков, он не может быть легким и мобильным. Легкие конструкции требуют легкого менеджмента. Он должен изначально собираться из других деталей», – отвечает сомневающимся предприниматель.

Специализированные конкуренты как раз готовятся к старту – бывший владелец «Северной казны» Владимир Фролов собирается запустить новый проект в апр. Основным акционером Инбанка, заточенного под интернет-обслуживание, выступает «Номос» – ресурс немалый. Тем временем Обибанком (принадлежит ИФК «Метрополь» и ее гендиректору Михаилу Слипенчуку) заинтересовался SBI Holding – один из ведущих участников японского рынка интернет-банковских услуг. Он, вероятно, получит контроль в российской кредитной организации и обеспечит ее собственными технологиями.

И если конкуренция в России жесткая, то за рубежом она на порядок острее. Пока ни один российский банкир не достиг больших успехов в дальнем зарубежье. «Иностранные банки десятилетиями выстраивали технологии обслуживания частных клиентов, – рассуждает зампред правления СДМ-банка Вячеслав Андрюшкин. – Кроме того, многие кредитные организации имеют историю, насчитывающую несколько столетий, что в глазах их клиентов само по себе – колоссальное преимущество. Конкурировать с этими банками в странах их присутствия российскому игроку крайне тяжело».

При этом банков, ориентированных исключительно на интернет-технологии, не так много. Пионером стал американский Security First Network Bank, зарегистрированный в окт. 1995г. Однако, небольшой по размерам, он не смог успешно конкурировать с банковскими корпорациями, в результате его поглотил Royal Bank of Canada (RBC). В Европе первый «виртуальный» банк появился в 1996. Им стал Advance Bank, дочерняя структура Dresdner Bank, который с 2001г. стал частью Allianz Group. Сам Артур Перепелкин считает ближайшим аналогом своего проекта польский mBank (контролируется Commerzbank). Впрочем, поскольку Артур Перепелкин делает свои бизнесы на продажу, то можно предположить, что ему нужен не столько окупаемый бизнес, сколько такой, который бы выглядел перспективным и имел хорошую репутацию. Константин Фрумкин

В условиях мирового финансового кризиса оборот Группы GEFCO в 2009г. составил EUR 2,888 млрд. по сравнению с EUR 3,536 млрд. в 2008г. Операционная прибыль осталась стабильной на уровне EUR 102 млн., что составляет 3.5% от оборота. В 2008г. этот показатель был на уровне 3.6%.

GEFCO строит свою стратегию на создании интегрированной логистики для промышленности. Работая более чем в 100 странах, Группа имеет 10 000 сотрудников по всему миру, располагает 26 дочерними компаниями: Западная Европа: Германия, Бенилюкс, Испания, Франция, Италия, Португалия, Великобритания, Швейцария. Центральная и Восточная Европа: Австрия, Венгрия, Латвия, Польша, Чешская Республика, Румыния, Россия, Словакия, Словения, Турция, Украина. Африка: Марокко, Тунис. Азия: Китай, Гонконг. Южная Америка: Аргентина, Бразилия, Чили.

Федеральный совет Швейцарии представил подробности мер по внедрению своей стратегии финансового рынка, в т.ч. первоначальные меры по борьбе с налоговым мошенничеством и уклонением от налогов. В дек. 2009г. Федеральный совет принял решение больше не привлекать незадекларированные средства из-за границы в Швейцарию. Для достижения этой цели Федеральный Совет объявил о своем решении продолжить последовательное и быстрое внедрение налоговых стандартов ОЭСР и продолжить сотрудничество с другими странами в деле борьбы с налоговым мошенничеством и уклонением от налогов. Федеральный Совет также стремится урегулировать вопросы относительно незадекларированных активов, тем не менее отвергая автоматический обмен информацией.

Учитывая, что у Швейцарии есть мощный финансовый центр, важный для его экономики, Федеральный Совет настроен сохранить его честность, и поэтому настраивает стратегию своего финансового рынка на управления задекларированными активами. В самом деле, 16 дек. 2009г. Федеральный Совет принял соответствующую стратегию, описанную в его докладе под названием «Стратегические направления политики финансового рынка Швейцарии».

С целью внедрения этой стратегии, Федеральный Совет дал распоряжение Федеральному департаменту финансов (ФДФ) продолжить последовательное и быстрое внедрение новой политики административной помощи. С 13 марта 2009г. Швейцария предлагает международную административную помощь в соответствии со стандартами ОЭСР и больше не делает различия в отношении зарубежных стран между налоговым мошенничеством и уклонением от налогов в случае соответствующих заявлений. Тем временем Швейцария заключила соглашения об избежании двойного налогообложения на основе стандартов ОЭСР с 18 странами. Теперь дело за парламентом, который должен ратифицировать эти соглашения, а Федеральный совет должен рассмотреть первые пять соглашений в ближайшее время.

По мнению Федерального правительства, «С целью достижения ясности и юридической безопасности, Федеральный совет желает ускорить процесс урегулирования вопросов относительно незадекларированных активов, гарантируя конфиденциальность. Федеральный совет против привлечения незадекларированных средств из-за границы. С целью воспрепятствовать поступлению новых незадекларированных средств в Швейцарию, ФДФ разработает различные решения». Федеральный Совет также стремится рассмотреть во всех подробностях возможности улучшенного доступа на рынки в случае отдельных государств и Европейского Союза в целом, хотя Федеральный Совет отклонил возможность заключения всестороннего сервисного соглашения с ЕС об улучшении доступе на рынки. Согласно анализу рабочей группы, юридические и институциональные различия между Швейцарией и ЕС (в области инфраструктуры) привели бы к сложным и затяжным переговорам.

Король Бахрейна Хамад бин Иса Аль Халифа одобрил три законопроекта относительно соглашений об избежании двойного налогообложения и законопроект по соглашению о свободной торговле, подписанные Бахрейном и другими странами. Сначала король ратифицировал соглашение о свободной торговле между Советом по сотрудничеству стран Персидского залива и Сингапуром, подписанное в Дохе 15 дек. 2008г. Данное соглашение ознаменовало укрепление связей между подписавшими его сторонами. Ведь это первое соглашение о свободной торговле, подписанное Советом по сотрудничеству стран Персидского залива и второе, подписанное Сингапуром с государствами Ближнего Востока.

Это всеобъемлющее двустороннее соглашение, которое включает в себя пункты по торговле товарами, правила происхождения товара, таможенные процедуры, торговлю услугами и закупки правительства. Король также одобрил ратификацию протокола для его внесения в соглашение об избежании двойного налогообложения между Бахрейном и Люксембургом. Первое подобное соглашение было подписано 7 мая 2009г. Протокол предусматривает возможность обмена информацией в налоговой сфере в соответствии с нормами и принципами Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). В итоге Хамад бин Иса Аль Халифа ратифицировал соглашение об избежании двойного налогообложения между Бахрейном и Болгарией, первоначально подписанное 26 июня 2009г.

Лиссабонский договор и интересы России

И.Д. Иванов – академик РАН, профессор-исследователь Государственного университета – Высшей школы экономики.

Резюме Вступление в силу Лиссабонского договора существенно меняет облик Европейского союза как крупнейшего экономического и политического партнера России в Европе и в мире.

Вступление в силу Лиссабонского договора существенно меняет облик Европейского союза как крупнейшего экономического и политического партнера России в Европе и в мире. С одной стороны, более четкое определение его компетенций и процедур принятия решений содействует реализации «четырех общих пространств» Россией и ЕС и переговорам о заключении между ними нового базового соглашения. С другой – этот документ усложняет процесс сотрудничества Брюсселя с третьими странами, включая Россию. Влияние антироссийских настроений может возрасти, как и склонность к «двойным стандартам».

ОСНОВНЫЕ ПРИНЦИПИАЛЬНЫЕ ПОЛОЖЕНИЯ

Прежде всего договор упорядочивает внутреннее строение и международные позиции Европейского союза, создавая в нем единое правовое и организационное поле (вместо трех прежних разнохарактерных по своему статусу «колонн» интеграции) и правопорядок и придавая ему международную правосубъектность, которой ЕС раньше не обладал (ст. 47). «Только после Лиссабона, – отмечал в этой связи видный архитектор европейской интеграции Валери Жискар д’Эстен, – Европа начала реально существовать как политическое целое в глазах всего мира». В орбиту Евросоюза включаются также ранее не входившие в него рабочие органы, например Европейский центральный банк, Счетная палата и Суд ЕС.

Конструктивным представляется здесь в числе прочего смена статуса Суда ЕС. «Административная структура и право Европейского союза нестабильны и находятся в процессе постоянного развития в различных сферах, – писал в июле 2008 г. журнал West European Politics. – Кроме того, координация действий в этих сферах крайне слаба. Поэтому административное право Евросоюза существует в основном в форме общих принципов такого права. Некоторые его нормы фрагментированы и неприменимы на междисциплинарной основе… особенно там, где исполнительные компетенции Союза рассредоточены по его различным структурам». В этих условиях Суд ЕС внес самый существенный вклад в процесс интеграции, закрывая своими решениями и толкованиями многие бреши в формирующемся европейском праве, способствуя гармонизации законодательства стран-членов и тем самым облегчая для третьих стран взаимодействие с Европейским союзом.

Место прежнего многоактового дублирования принципов и тематики деятельности ЕС занимает теперь их четкое разделение на два уставных документа: Договор о Европейском союзе (ДЕС – содержание и направления интеграции) и Договор о функционировании Европейского союза (ДФЕС – условия и механизмы реализации поставленных интеграционных целей). Главное же – существенно уточняются исключительная, совместная и иные компетенции Евросоюза (при расширении первых), что делает его более предсказуемым и полномочным партнером за столом переговоров (в т. ч. с Россией). Как с удовлетворением констатировал член исполнительного совета фонда Бертельсманна Вернер Вайденфельд, новый документ «снимает двусмысленности, ранее характерные для разделения компетенций между Евросоюзом, странами-членами и прочими странами как субъектами интеграционного процесса». По его оценке, прежде было «весьма затруднительно понять, действует ли Брюссель в каждом отдельном случае в рамках имеющихся у него полномочий или же переступает их пределы».

Повышается эффективность процесса принятия решений в ЕС. По сравнению с «тройным большинством» (по голосам стран-членов, по числу стран и по населению), существующим ныне, с 2017 г. вводится «двойное» (55 % голосов стран-членов, охватывающих тот же процент населения). При этом с 2014 г. по 2017 г. нынешняя процедура временно заменяется переходной (55 % голосов, не менее 19 стран-членов, охватывающих 62 % населения). Сферы решений, принимаемых квалифицированным большинством, расширяются со 137 до 181, оставляя для единогласия лишь 70. Число применяемых при этом категорий правовых и административных инструментов сокращается с 16 до 5 (ст. 288). Господствующей (в 80 % случаев) становится стандартная процедура принятия решений (совместно с Европейским парламентом) при сокращении сферы специальной. При распределении полномочий и исполнении решений более последовательно выдерживаются принципы субсидиарности и пропорциональности (ст. 5).

Состав членов Комиссии ЕС в перспективе сокращается до 18, депутатов Европарламента – до 750. Легализован Комитет постоянных представителей государства (КОРЕПЕР) как подготовительный и совещательный орган принятия решений. На направлении внешней политики создается специальный пост верховного представителя ЕС по иностранным делам и политике безопасности на правах вице-председателя Еврокомиссии (ст. 18). Внешнее представительство интересов Евросоюза вменяется также председателю Европейского совета как высшего органа ЕС при наделении его полномочиями на 2,5 года вместо прежнего шестимесячного председательства (ст. 15.6).

Все это существенно активизирует деятельность Европейского союза, впавшую в определенный ступор после его последнего расширения, а также позволяет более оперативно реализовывать согласованные договоренности, будь то по «четырем общим пространствам» или по новому базовому соглашению Россия – Евросоюз. Ведь не секрет, что прежние уставные документы ЕС не создавали для этого должного правового и организационного поля и потому, например, ряд статей Соглашения о партнерстве и сотрудничестве (СПС) Европейский союз – Россия, вступившего в силу в 1997 г., не применялись сторонами, ибо оно не содержало достаточной чистоты использованных юридических конструкций, а подчас реализовывалось даже явочным порядком. Лиссабонский же договор способен более эффективно формализовывать результаты нашего взаимодействия.

Вместе с тем процедура принятия решений в Европейском союзе по Лиссабонскому договору приобрела и дополнительные сложности. Прежний властный треугольник ЕС (Европарламент – Совет министров – Комиссия) превращается теперь в квадратуру: Европейский совет – Европарламент – Совет министров – Комиссия, причем от первого из этих органов ожидается консенсус при принятии решений. А более всех от предпринятых изменений выигрывает Европарламент, где непропорционально большой вес получили «новые европейцы», в том числе недружественно настроенные к России. Лиссабонский договор ставит Европарламент по его полномочиям почти в равное положение с Советом министров ЕС в части формулирования новелл европейского права (ст. 14, 16 и ст. 223–224), расширяя круг совместного принятия ими решений еще на 40 важных сфер, включая сельское хозяйство, энергетику, управление фондами развития и иммиграционную политику.

Усложняет процедуру принятия решений и подключение к ней национальных парламентов стран-членов, которые при определенных условиях могут заблокировать принятие решений и позиции наднациональных властей (показать Брюсселю т. н. «оранжевую карту»), если, к примеру, были нарушены принципы субсидиарности и пропорциональности.

Вводимая договором законодательная инициатива, исходящая от одного и более миллионов граждан стран – членов Европейского союза (ст. 11.4), может быть выгодна лишь третьим странам, имеющим здесь свое влиятельное политическое лобби, которым не располагает Россия. Все это делает переговорный процесс и реализацию достигнутых договоренностей более чувствительными к постороннему, в том числе антироссийскому, влиянию, осложняя общий климат сотрудничества.

Расширяется область полномочий Евросоюза (вне их остаются в основном налоги, социальное страхование, госдоходы, общая внешняя политика и политика безопасности), в т. ч. за счет космоса, гуманитарной помощи, энергетики, общественного транспорта, телекоммуникаций, электроснабжения, почты, туризма. А главное – ЕС наделяется новыми полномочиями в сфере миротворческих операций, разоружения, предотвращения и ликвидации конфликтов, создания собственных механизмов осуществления общей внешней и оборонной политики, борьбы с трансграничной преступностью, нелегальной иммиграцией, торговлей наркотиками и людьми, оружием, финансовыми махинациями и т. д.

Все это, конечно же, расширяет тематическое поле сотрудничества России непосредственно с органами Евросоюза. В то же время около 300 статей договора все еще предстоит реализовывать через совместную компетенцию Европейского союза и стран-членов, а сами новеллы Лиссабона сосредотачиваются скорее внутри Европейского союза, ибо тот же договор предусматривает крайне сложную систему достижения международных договоренностей. Соглашения заключаются, только если они прямо предусмотрены учредительными актами ЕС и необходимы для осуществления целей, закрепленных в этих актах, или же предусмотрены актами вторичного права Евросоюза. Директивы на переговоры с третьими странами дает лишь Европейский совет, и только он полномочен вносить в них поправки, что лишает переговорный процесс необходимой гибкости и динамики и делает его продолжительным по времени. К тому же сам процесс ставится под юрисдикционный контроль Европейского совета, Совета министров, Европарламента, Суда и Комиссии, что означает интенсивный документооборот между ними в ходе переговоров, выработку переговорной позиции по минимальной общей планке и негибкость раз утвержденной политики и позиции по отношению к партнерам. Во многом перед лицом такой перспективы уже сейчас крайне вязко идут переговоры по новому базовому соглашению Россия – ЕС, где после шести их раундов согласовано лишь несколько неосновных статей.

ПУТИ РЕАЛИЗАЦИИ

В сфере реализации достигнутых договоренностей состоявшееся расширение полномочий Европейского союза во многом девальвируется вводимой дифференциацией отдельных их категорий (ст. 4–6). Таковыми теперь являются (вместо прежних исключительных и делимых со странами-членами компетенций):

– исключительная наднациональная компетенция Евросоюза (в сфере функционирования таможенного союза, правил конкуренции, финансовой политики в еврозоне, общей торговой и рыболовной политики);

– совместная компетенция (единый внутренний рынок, социальная, аграрная, транспортная, энергетическая и региональная политика, защита прав потребителей и сфера свободы, безопасности и правопорядка);

– поддерживающие, координирующие и дополняющие меры (культура, туризм, образование, спорт, здравоохранение, административное сотрудничество);

– координация экономической и социальной политики (занятость, социальная политика);

– специфические полномочия в сфере общей внешней политики и политики безопасности (сфера внешней политики, относящаяся к обеспечению безопасности Европы, включая поэтапное формирование общей оборонной политики).

Естественно, что такого рода плюрализм и чересполосица делают договоренности с ЕС по перечисленным компетенциям и сферам неравнозначными по эффективности реализации, тем самым затрудняя сведение их в общий баланс рисков и выгод сотрудничества.

Европейские эксперты называют и еще ряд проблем, не решенных или опущенных в договоре. «Никто не знает, – утверждает, например, лондонский The Economist, – как порядок принятия решений большинством голосов в Совете будет сочетаться с расширением сферы совместного законотворчества с Европарламентом». В соответствии с перечнем своих обязанностей верховный представитель ЕС по иностранным делам и политике безопасности должен проводить не менее 150 важных дипломатических встреч ежегодно, но каких-либо его заместителей или делегирования полномочий при этом не предусмотрено. Точно так же при введении Европейского совета во властную квадратуру ЕС функции этого органа тоже оказались недостаточно четко прописаны.

Предполагается, что одномиллионная «народная инициатива», чтобы быть представительной, должна формироваться из граждан по меньшей мере четырех стран-членов и при участии не менее 1/500 от населения Европейского союза в каждой из стран. Однако это нигде не кодифицировано. Не совсем ясно, как теперь управлять более чем 30 тематическими агентствами, практически не имеющими «горизонтальных» связей. Точно такая же проблема стоит перед более 1 200 неконтролируемо размножающимися экспертными группами (в 1975 г. их было всего 537), пишет журнал West European Politics.

К тому же Лиссабонский договор закрепляет и мессианскую, идеологическую парадигму ЕС, подчеркивая, что любые его международные соглашения заключаются лишь с партнерами, исповедующими те же «ценности», а сами документы обязаны продвигать подобные ценности вовне (ст. 3.5, 21, 23, 49 и ст. 205, 216 и др). Такие претензии на идеологическую ангажированность трансформируются в итоге в политику «двойных стандартов» в отношении партнеров, особенно России. «Если мы не сумеем выработать единую позицию по России, – считает испанский публицист Маите Рико, – никто не будет принимать нас всерьез». Но такая позиция, по мнению бывшего корреспондента итальянской Corriere della Sera в Москве Фабрицио Драгосея, должна заключаться именно в том, чтобы «твердо указывать России на несколько важных пунктов», для чего нужно преодолеть «снисходительное поведение Запада».

На несостоятельности этой мессианской (а вернее, имперской) доктрины Европейского союза стоит остановиться подробнее.

Во-первых, эти навязываемые нам «ценности» отнюдь не единообразны и трактуются разными странами и политическими кругами не однозначно. Например, «Европа сделала свой выбор в пользу рыночной экономики и капитализма, – отмечает государственный секретарь Франции по экономическим перспективам и оценке общественной политики Эрик Бессон, – но этот выбор вовсе не означает абсолютной власти и свободы рынка». России же (при содействии наших собственных отечественных политиков-компрадоров) навязывается именно эта модель, хотя она и скомпрометировала себя в ходе последнего кризиса. Сами пропагандируемые ценности разнятся в их протестантском и католическом понимании, а у «новых европейцев» с их неразвитым гражданским обществом в «ценностях» вообще доминирует местечковая антироссийская риторика, и они интерпретируются как «покаяние» за Советский Союз (естественно, с выплатой компенсации). Кстати, и сами эти страны были приняты в Евросоюз с идеологическим авансом, ибо европейские «ценности» в них отнюдь не доминировали. И если – в соответствии с официальными лозунгами ЕС – сила Европы состоит в ее многообразии, то тот же подход, наверное, должен быть справедлив не только в отношении «брюссельской», но и Большой Европы, включая Россию.

Во-вторых, авторам договора было бы полезно помнить, что Европейский союз в своих внешних сношениях обязан руководствоваться не только уставными документами, но и более широкими нормами международного права, приоритетными по отношению к этим первым. А именно: не претендовать на экстратерриториальное применение своего законодательства и тем самым не нарушать суверенитета партнеров. «Общим принципом международного публичного права, – подчеркивает профессор Университета Люксембурга Гервиг Хофман, – является то, что право государства осуществлять свои суверенные полномочия ограничено лишь его национальной территорией и отсутствует вне ее границ», а само «суверенное государство дихотомно характеризуется концентрацией его власти внутри своей территории, с одной стороны, и независимостью вовне – с другой».

В-третьих, мессианская мантра, возведенная в ранг договорной нормы, давно уже мешает конкретному деловому сотрудничеству сторон. «По-настоящему тревожит, – отмечал, например, в бытность свою членом Комиссии ЕС по делам внешней торговли Питер Мандельсон, – что ни по одной другой стране нас не разделяет столько несовпадений, сколько по отношению к России». Если это не преодолеть, то «все наши отношения будут определяться сугубо краткосрочными политическими соображениями, чего недостаточно, если мы ставим перед собой долгосрочные цели». «Европа, конечно же, не идет единым геополитическим курсом с Россией, – поддерживает такую точку зрения бывший министр иностранных дел ФРГ Франк-Вальтер Штайнмайер, – но мы должны вносить совместный вклад в то, чтобы достойно встретить стоящие перед нами общие вызовы».

Однако ущерб от такой политизации и идеологизации отношений пока неоспорим. Заповедь классика американской советологии Джорджа Кеннана «Позвольте русским оставаться русскими» в Брюсселе вспоминают далеко не всегда. Более того, с приходом «новых европейцев» политическая ангажированность в этом вопросе проникает и в аппарат Евросоюза. Хотя формально на позиции еврочиновников не должны сказываться национальные предпочтения или предрассудки, по данным исследований, на служебную деятельность половины из них оказывает влияние национальная принадлежность, а две трети придерживаются национальной культуры тех стран, выходцами из которых они являются. В итоге «национальные пристрастия остаются фундаментальной характеристикой того, как решаются дела в Комиссии ЕС, – свидетельствует профессор Утрехтской школы управления Семин Суварирол, – даже несмотря на кросснациональное видение задач Европейского союза, завещанное его отцами-основателями».

К сожалению, Лиссабонский договор легализует и еще одну, прежде всего моральную, категорию поведения стран – членов ЕС на международной арене, а именно переводит в разряд юридической нормы понятие их «солидарности» перед лицом третьих стран. Это фактически девальвирует принципы принятия решений большинством и подвергает важнейшие вопросы сотрудничества, например энергетику, риску вето со стороны отдельных стран, заставляющих исполнять свои прихоти и всех остальных. Текстуально «солидарность» упоминается в Лиссабонском договоре чаще любого другого термина (ст. 2.3, 3.3, 21.1, 24.2 и ст. 67, 80, 122, 222 и др.), что способно иммобилизовать Евросоюз как переговорного и оперативного партнера. Например, новый председатель Европарламента Ежи Бузек (Польша) прямо выражал свое сожаление в связи с тем, что раньше Евросоюз не имел инструментов для вмешательства в газовые конфликты между Украиной и Россией, зато теперь они появились в Лиссабонском договоре на базе его положений о «солидарности».

Во всяком случае при нынешнем раскладе сил такая «солидарность» лишает ядро ЕС, в том числе франко-германский тандем, инициативы в делах сотрудничества и отдает их на откуп «новым европейцам», выступая как инструмент деструктивной антироссийской риторики.

В результате в отношениях между Брюсселем и Россией, как это подчеркивает депутат Европарламента Ален Ламассюр, все еще сохраняется дилемма: «Кто мы – партнеры или политические противники? Даже более чем пятнадцать лет спустя после распада СССР западный лагерь так и не определился с ответом на этот вопрос». Не просматривается он и в Лиссабонском договоре.

В более прикладном плане переговоры и весь процесс сотрудничества усложняются и тем, что полномочия между председателем Европейского совета и верховным представителем ЕС по иностранным делам и политике безопасности пока официально не разделены. Неясно, например, каковыми будут состав и иерархия лидеров Евросоюза на саммитах с Россией. Внешнеполитический аппарат этой организации пока не сформирован (хотя в его отсутствие нам предпочтительно иметь дело с различными органами Европейского союза по отдельности). Трудно уяснить себе, как зарубежные дипломатические представительства теперь уже Евросоюза в целом (прежде они были представительствами только Комиссии) станут продвигать эти более широкие (и противоречивые) позиции и интересы.

К «узким местам» Лиссабонского договора относится и то, что он не создает каких-либо собственных механизмов обеспечения правоприменения и принуждения к исполнению принимаемых решений. Еврокомиссия может влиять на нарушителей, лишь вынося предупреждения либо через национальные правительства на базе ст. 291, тогда как решающее слово по-прежнему остается за сложной и длительной процедурой, в ходе которой через Суд ЕС получают подтверждение соответствующие обязывающие решения. Как вариант, в результате у Европейского союза могут образовываться лазейки для ухода от обязательств перед Россией.

Сохраняется договором, хотя и в измененной форме, процедура «комитологии», т. е. право Еврокомиссии издавать свои собственные нормативные акты в развитие и конкретизацию ранее принятых на более высоком уровне. Этот «третий канал» законотворчества (после стандартной и специальной процедур) может, безусловно, ускорить реализацию договоренностей, достигнутых с третьими странами. Но он может в равной степени привести и к предвзятой трактовке, и к фактическому изменению таких договоренностей. Поэтому принимаемые решения важно облекать прежде всего в акты прямого действия.

Наконец, обновленный уставный документ компактнее и легче для восприятия, чем прежние, ибо число статей в нем сокращено до 448 против 700, которые были раньше. И всё же эксперты отмечают, что и в этом виде он труден и неоднозначен для восприятия. По крайней мере, одной из причин провала его первого варианта на референдуме во Франции была непродуманная рассылка электорату всего этого 480-страничного фолианта фактически без комментариев.

СОЧЕТАНИЕ ВОЗМОЖНОСТЕЙ ДЛЯ МНОГОСТОРОННЕГО И ДВУСТОРОННЕГО СОТРУДНИЧЕСТВА

Российская Федерация – по традиции и с учетом своих национальных интересов – сотрудничает не только с наднациональными структурами, но и с отдельными странами – членами ЕС, причем двустороннее сотрудничество оказывается зачастую даже более глубоким и плодотворным. Лиссабонский договор в этом отношении сохраняет «окно возможностей», конкретизируя в правовом поле Союза вариант развития сотрудничества с третьими странами в формате групп заинтересованных стран-членов (ст. 20 и ст. 326–334).

Такое «продвинутое сотрудничество» (хотя его режимы и остаются по-прежнему вне aquis communautaire и оно не применяется в сфере исключительных полномочий Европейского союза) может осуществляться группой в составе не менее девяти заинтересованных стран-членов (при условии открытого членства в проекте). Тем самым из отдельных сфер отношений Россия – ЕС могут устраняться деструктивно действующие государства. К сожалению, «продвинутое сотрудничество» в направлении третьих стран не распространяется на сферу общей внешней политики и политики безопасности и сферу обороны. Хотя Россия неоднократно выражала свою заинтересованность в развитии на определенных условиях военно-технического сотрудничества с Евросоюзом, в том числе в обеспечении там «европейской оборонной самобытности», что в научно-техническом плане нереально для Европейского союза без контактов военно-технических потенциалов сторон. Свидетельством этого являются спасение графика осуществления программы космической связи, навигации и позиционирования «Галилео» (которая противостоит американской GPS) российскими носителями «Союз» и стыковка этой программы со сходной российской программой «Глонасс».

Технически уже ясно, что ЕС, затрачивая на оборону вдвое меньше и на военно-технические НИОКР вшестеро меньше, чем США, не в состоянии должным образом обеспечить ни материальную базу своей общей оборонной политики (особенно в варианте продвижения к совместной обороне), ни операции своих миротворческих контингентов за рубежом. «Европейский рынок оборонной продукции, – отмечает депутат Европарламента Александр Ламбсдорф, – разделен на 89 различных программ… в результате возникает нехватка оборудования и технологий и происходит европейское по своим масштабам разбазаривание денег налогоплательщиков». Со своей стороны миротворческий контингент Евросоюза растет быстрее любой армии мира, но на его содержание хронически не хватает материальных ресурсов, и, например, 24 % военных, 33 % полицейских и 81 % гражданских миротворцев вообще не проходят предмиссионную подготовку.

Между тем российская военная техника уже находится на вооружении армий и флотов 11 стран Европейского союза, без наших ракет-носителей ЕС вряд ли обойдется при планируемом размещении на орбите системы спутников дистанционного зондирования земли ГМЭС (ориентированных не только на агробизнес и экологию, но и на проведение миротворческих операций). Российский банк ВТБ владеет 6 % акций системообразующего военно-космического концерна EADS. Россия оказывала содействие миротворческой миссии Евросоюза в Чаде. Более того, даже «НАТО, – констатировал осенью 2009 г. французский Politique internationale, – разделяет ныне с Россией ряд общих интересов в сфере безопасности». Правда, в большинстве случаев такое военно-техническое сотрудничество идет пока в основном по двусторонним каналам при пассивности политических структур Европейского союза и Европейского оборонного агентства.

Однако в ходе опроса ведущих авиакосмических фирм ЕС и России, проведенного в 2007 г. журналом NATO's Nations, выяснилось, что высшие менеджеры таких европейских компаний, как Dassault, Eurojet turbo, Autoflug и др., а также «Рособоронэкспорта» и авиазавода в Улан-Удэ, вполне конкретно заинтересованы в научно-производственной кооперации в оборонных отраслях.

Согласно Лиссабонскому договору, странам-членам не возбраняется осуществлять (наряду с мерами в масштабе Евросоюза) совместные программы сотрудничества с третьими странами в таких областях, как НИОКР, технологические разработки, космос и пр., а также налаживать двустороннее сотрудничество между компетентными органами по обеспечению национальной безопасности. Учитывая, что новое базовое и дополняющие его отраслевые соглашения после ратификации также приобретут статус источников европейского права (хотя и вторичного), отнюдь не лишним будет завести в них положения о возможности «продвинутого сотрудничества» по наиболее широкому кругу отраслей, включая и упомянутые выше. Что, в частности, может отсечь от числа наших партнеров в Европейском союзе неконструктивных «новых европейцев» за счет углубления взаимодействия с политически зрелым «ядром».

Сказанное – при наличии политической воли – относится и к общей внешней политике и политике безопасности, ибо «продвинутое сотрудничество» прописано в договоре достаточно дифференцировано в шести вариантах (само такое сотрудничество, постоянное структурированное сотрудничество, участие в миссиях ЕС, сотрудничество в рамках Европейского оборонного агентства, функционирование «еврогрупп» и «конструктивное воздержание», с тем чтобы не препятствовать сотрудничеству третьих стран).

Неплохую возможность развивать «продвинутое сотрудничество» дает и поощрение приграничной кооперации в формате регионов двух и более стран – членов Евросоюза и России, и к нынешним шести проектам в этой области можно было бы добавить новые. Наконец, признанным элементом институционального механизма становится «Группа евро», за которой кодифицировано право самостоятельных решений без вмешательства стран извне «еврозоны», что открывает дополнительные возможности для оперативного взаимодействия Европейского центрального банка и Центробанка России (в том числе по мерам преодоления и профилактики экономических и финансовых кризисов).

ОТДЕЛЬНЫЕ ТЕМАТИЧЕСКИЕ ПОЛОЖЕНИЯ

Помимо принципиальных общих положений Лиссабонский договор содержит еще и ряд специфических и частных, но также затрагивающих (прямо или косвенно) интересы России. Ниже основные из них обобщены применительно к общим вопросам сотрудничества и тематике четырех «общих пространств», формируемых между Россией и ЕС.

Общие вопросы. Договор обязывает Евросоюз вносить вклад в либерализацию мировой торговли и освобождение ее от излишнего формализма (ст. 206, 207), что вполне можно использовать при аргументации против затрагивающих нас торгово-политических барьеров Евросоюза. Правда, во многих комментариях к нему подчеркивается, что любые уступки такого рода предоставляются Брюсселем только на основе взаимности. Но в любом случае документ вносит в наши торгово-политические отношения, включая вопрос о вступлении России в ВТО, бóльшую определенность.

В то же время договор призывает к установлению особых отношений с сопредельными странами, но на условиях их приверженности «ценностям» ЕС (ст. 8). В едином пакете с финансовой помощью это позволяет форсировать проникновение Европейского союза в зону СНГ, ослабляет роль России как гравитационного центра хозяйственной реинтеграции постсоветского пространства. На практике данная схема уже реализуется через программу «Восточное партнерство» и посредством нападок на Таможенный союз России, Белоруссии и Казахстана.

Общее экономическое пространство. Евросоюз получил право регулировать внутренние рынки своей аграрной продукции и рыболовства через специализированные маркетинговые организации, что делает их менее конкурентными и манипулируемыми применительно к российскому импорту. Между тем такой импорт достигает ныне примерно 3 млрд евро в год и составляет до 10 % общего российского импорта из ЕС.

К уже имеющимся положениям договора возможно применение дополнительных регулирующих мер в сфере морского и воздушного транспорта, а также исключений для других видов транспорта (ст. 100.2). На практике это может быть использовано как во благо, так и во вред интересам России, и, в частности, нельзя исключать в этой связи продолжение давления на Россию в целях отмены платы за транссибирские пролеты и за возврат к обработке наших внешнеторговых грузов преимущественно в портах Прибалтики.

Договор разрешает, причем в одностороннем порядке и по весьма расплывчато сформулированным причинам, одностороннее прекращение Европейским союзом программ сотрудничества с третьими странами (ст. 215). Без нашего членства в ВТО, которое ограничивает такие произвольные меры, это вполне может быть использовано и в дискриминационных целях, в том числе через механизмы «солидарности».

По аналогии могут иметь место дифференцированный налоговый режим к «нежелательным» иностранным инвестициям, разрешительный порядок таких инвестиций в энергетику, а также отзыв ранее данных льгот, режимов и уступок, включая «дедушкину оговорку» (ст. 64.3, 65.1а и др.). Это узаконивает уже применяемую ограничительную практику по доступу российских компаний и капиталов на рынки Евросоюза, где только в последние два года было сорвано около десятка таких сделок. В частности, отмечалось, что Комиссия ЕС оказывала давление на власти Германии в пользу отказа от передачи в руки Сберегательного банка РФ пакета акций «Опель». В части же энергетики профессор Оксфордского университета Дитер Хельм, например, только и мечтает о том, чтобы новый договор оставил Россию главным поставщиком углеводородов в Европейский союз, но при этом поставщиком, обреченным на «маргинальное экономическое и политическое положение», т. е. бесправным. И действительно, договор вполне может ужесточить не в нашу пользу ряд положений «третьего энергетического пакета», отказывая нам на этом рынке в равной безопасности и в принципе «активы на активы».

Наконец, международные договоры Евросоюза обязательны для этого объединения и стран-членов, но не для их граждан и компаний, что может вести к дискриминации российских инвесторов, ключевого персонала наших совместных предприятий в странах ЕС и рабочих-мигрантов.

Общее пространство свободы, безопасности и правосудия. Ст. 14 Договора о Европейском союзе отсекает от гражданства и участия в выборах в Европарламент «неграждан», ибо гражданином Евросоюза может быть только лицо, уже имеющее гражданство одной из стран ЕС, что продолжает дискриминацию русскоязычного населения Прибалтики.

Вместе с тем договор подводит под единый режим меры борьбы с отмыванием денег и контроль за движением капиталов и платежей. Устанавливаются минимальные общие стандарты и правила для пресечения терроризма, торговли людьми, сексуальной эксплуатации, незаконного оборота наркотиков и оружия, фальшивомонетничества и оргпреступности. Создана Европейская прокуратура, участники которой могут работать также и в режиме «продвинутого сотрудничества». Открыты возможности взаимодействия национальных правозащитных органов по уголовным и гражданским делам, в ходе следствия, на территории иных заинтересованных стран, по взаимному признанию судебных решений, что во многом снимает имеющиеся национальные разночтения при обнаружении и экстрадиции преступников, в том числе в Россию.

Общее пространство внешней безопасности. Можно расценить как конструктивное признание и уважение в договоре Устава ООН (ст. 3.5), а также кодификацию рамок политических диалогов Европейского союза с третьими странами (чего не было, к примеру, в СПС). Европейское оборонное агентство получило право на «продвинутое сотрудничество» по отдельным проектам, о важности чего говорилось выше.

Пока трудно оценить частичную изоляцию сферы внешней политики и политики безопасности от влияния Европарламента, Еврокомиссии и Суда ЕС (ст. 24).

Наконец, непредсказуемо по своим последствиям распространение принципа «солидарности» на борьбу с терроризмом. При историко-политической закомплексованности ряда «новых европейцев» такая борьба вполне может стать выборочной при нераспространении ее, в частности, на антироссийские бандформирования, даже если они и связаны (как, например, в Чечне) с «Аль-Каидой».

Общее пространство науки и образования, включая культурные аспекты. Договор кодифицирует создание Европейского исследовательского пространства, а также сотрудничество Евросоюза с Европейским космическим агентством, что открывает более широкие перспективы для представительства в Европейском союзе интересов российской науки. Теперь важно, чтобы это в полной мере осознали наши профильные ведомства и Российская академия наук (РАН), пассивность которых на таком перспективном направлении труднообъяснима. Отмечая, что в состав одной только РАН входят 450 НИИ, а российский ВПК располагает лабораториями и пилотными мощностями в 70-ти «закрытых» городах, сайт представительства Комиссии ЕС в России характеризует как «великолепные» и весьма интересные наши достижения в области теоретической физики, физики плазмы, математики, нанотехнологий, ядерных исследований, в авиакосмосе и в ряде отраслей биологии. Это открывает возможности для их совместного доведения до стадии промышленного освоения с последующей коммерциализацией.

Крайне существенно, что договор обязывает Евросоюз и страны-члены признавать и уважать языки и культуру национальных меньшинств (ст. 3.8 и ст. 10,18), а это, безусловно, важно для защиты русскоязычного населения Прибалтики от культурно-языковой дискриминации, в т. ч. в образовании. В более широком плане это относится и к ЕС в целом, где русскоязычное население перевалило уже за 8 млн человек.

В число сфер сотрудничества с третьими странами введены туризм и спорт, где у России и Европейского союза тоже есть общие интересы.

* * *

Обобщая оценку Лиссабонского договора можно констатировать, что он заметно упорядочивает внутренние аспекты европейской интеграции, стимулируя ее развитие не только вширь (как прежде), но и вглубь. Однако для третьих стран сотрудничество с ЕС в новом режиме усложняется как с правовой, так и с организационной точек зрения, что неизбежно и безальтернативно потребует от российских официальных и деловых кругов, сотрудничающих с Евросоюзом, тщательного анализа положений договора и оперативного владения ими при защите своих интересов.

Россия. Евросоюз. ЦФО > Внешэкономсвязи, политика. Образование, наука > globalaffairs.ru, 28 февраля 2010 > № 2911808 Иван Иванов

Евросоюз: от частного к общему

И.М. Бусыгина – д. полит. н., профессор, директор Центра региональных политических исследований МГИМО (У) МИД России

М.Г. Филиппов – профессор Государственного университета штата Нью-Йорк (США).

Резюме Нетрадиционная надгосударственная природа Европейского союза порождает многочисленные попытки найти для этого объединения правильную дефиницию.

Понять и доказательно объяснить основы и принципы формирующегося миропорядка пытаются многие эксперты. Общим местом стало указание на то, что «разделенный мир» времен холодной войны не превратился в мир однополярный под руководством Соединенных Штатов. Ныне принято говорить скорее о «геополитическом рынке», где соперничают «центры силы». В их число по умолчанию входят США, как правило – Европейский союз, очень часто – Китай, иногда – Россия и Индия, редко – «исламский мир» (что бы это ни означало в геополитическом контексте). Кеннет Уолтц полагал, что, помимо уже существующих ведущих держав, «вырасти» до этого статуса способны Германия, Япония или Китай. Генри Киссинджер добавлял к ним Россию и Индию (настаивая на том, что Соединенные Штаты сохраняют мировое лидерство). Примеры составления такого рода реестров можно продолжить.

В подобных списках Евросоюз фигурирует как единственное не-суверенное – надгосударственное – образование. Что, казалось бы, предполагает его эквивалентность, по существу, «сильному» суверенному государству. Правомерно ли вносить ЕС в перечень мировых «центров силы», не делая дальнейших разъяснений относительно особого рода геополитической субъектности, присущей ему?

СИЛА И СЛАБОСТЬ ЦЕНТРА

Нетрадиционная надгосударственная природа Европейского союза порождает многочисленные попытки найти для этого объединения правильную дефиницию. Все сходятся в одном: в силу своей аморфной природы Евросоюз не может вести себя на мировой арене в традиционной жесткой геополитической манере. Механизмы выработки и реализации внешнеполитической стратегии ЕС напрямую вытекают из особенностей его интеграционных принципов и институционального устройства. Так, важнейшим фактором интеграционного успеха Европейского союза является отсутствие сильного политического центра.

На протяжении уже более 50 лет европейская интеграция развивалась и, скорее всего, еще долгие годы будет развиваться без полномочного центрального правительства, без Конституции и с минимально возможным союзным бюджетом. Это разительно отличается, например, от «американского проекта», где после неудачи конфедерации и замены ее федеративной Конституцией движение в направлении экономического и политического объединения связывалось с созданием и упрочением сильного и эффективного центра.

При наличии «слабого» центра государства-учредители изначально соглашаются на асимметричную интеграцию, когда успех в одних сферах соседствует с преднамеренно и предсказуемо ограниченной глубиной процесса в других. Важно подчеркнуть, что это осознанная стратегическая ограниченность. То есть именно потому, что интеграция успешно развивается в экономике, она оказывается вынужденно лимитированной в других сферах, и это отражает сознательный выбор государств-участников, которые таким образом сдерживают экспансию наднациональных институтов.

Хорошо известный аргумент о расширении интеграции через эффект «переливания» (spill-over) наиболее применим к множественным аспектам одной сферы – экономической, и ею же он по стратегическим соображениям исчерпывается. В экономике преимущества «сильных» наднациональных институтов общего рынка перевешивали издержки от утраты полномочий и части суверенитета национальными лидерами, которые не блокировали деятельность ни Еврокомиссии, ни Европейского суда. В других областях (Общая внешняя и оборонная политика, иммиграция) задача создания сильных центральных институтов декларировалась, но не реализовывалась.

Безусловно, в теории и на практике возможен переход от одной модели федерального центра к другой. В какой-то момент постепенное расширение полномочий наднациональных органов может привести к тому, что контроль над процессом дальнейшей интеграции перейдет главным образом к европейским институтам (то есть де-факто к федеральному центру). В этом случае следует ожидать быстрого расширения формальных и неформальных полномочий наднациональных органов и централизации принятия решений во всех областях, включая внешнюю политику. Но этого пока не предвидится, и особенности формирования внешней политики Европейского союза диктуются стремлением учредителей межгосударственного объединения гарантировать себе контроль над процессом интеграции.

Функциональный метод, изначально предложенный Жаном Монне, являлся хотя и пошаговой, но «глобальной» стратегией объединения. Предполагалось, что интеграция будет захватывать один сектор за другим, придавая наднациональным институтам черты федерального правительства. Но, по сути, без ответа оставался вопрос, зачем правительствам национальных государств передавать все больше полномочий наднациональным органам. Реальная практика оказалась сложнее ожиданий функционалистов. Попытки сторонников федерализации провести институциональные изменения, создающие возможности для «переливания» экономического союза в политическую область, и особенно в сферы внешней политики, обороны и безопасности, последовательно отвергались национальными государствами. В итоге европейская интеграция углублялась только в рамках, заранее обозначенных соглашениями государств-участников, что имело для них принципиальное значение.

Состояние Общей внешней политики и политики безопасности (ОВПБ) Евросоюза обычно является объектом жесткой критики. Несмотря на предпринимаемые усилия, под прикрытием этой политики до сих пор реализуется лишь «среднее арифметическое» курса отдельных государств. Из этого делается вывод о том, что проблема преодоления противоречия «экономического гиганта и политического карлика» стоит остро. Однако на самом деле результаты интеграционного прогресса в экономике (Экономический и валютный союз) и во внешней политике несравнимы в принципе. Более того, отсутствие у ЕС внешней политики с теми механизмами и инструментами, которые мы привыкли видеть у «нормального» государства, является выбором лидеров государств-участников интеграции и условием успехов экономической интеграции. Таким образом, отсутствуют агенты, для которых асимметрия интеграции составляет проблему.

КОМПРОМИССЫ ЭЛИТ

Создание и развитие Европейского союза – это многоступенчатый процесс взаимодействия демократических государств Европы в поиске взаимовыгодных компромиссов. Компромисс – единственный способ, посредством которого писалась история Евросоюза, определялись его институты и механизмы функционирования. Лидеры разных стран (зачастую даже руководители одной и той же страны) преследовали в процессе интеграции различные цели. Фактически за пределами самых общих деклараций о единстве, единых предпочтений у участников никогда не имелось, поэтому было крайне важно выстроить институциональный механизм, позволявший находить компромиссные решения и развивать взаимоприемлемую интеграцию, невзирая на внутренние разногласия.

Любая попытка создать механизмы интеграции суверенных государств, имеющих противоречивые интересы, сталкивается с серьезной проблемой, как преодолеть недоверие сторон. Для этого нужны надежные гарантии выполнения договоренностей. Сложность же заключается в том, что необходимо создать и поддерживать достаточно сильные наднациональные органы, которые, тем не менее, оставались бы под контролем национальных лидеров.

Налицо противоречие. Национальные лидеры, вступающие в наднациональное объединение, будут опасаться экспансии создаваемого ими центра. Соответственно, не желая оказаться его заложниками, они пойдут лишь на создание союза со слабыми наднациональными институтами, оставляя принятие ключевых решений за собой. Но изначально слабая союзная власть часто испытывает нарастающее давление со стороны национальных правительств, ведущее к еще большему ослаблению наднациональных институтов, вследствие чего само существование объединения оказывается под угрозой.

Вышеуказанное противоречие, в частности, хорошо объясняет, почему успешные федерации остаются редкой конституционной формой. С начала ХХ века не было ни одной плодотворной попытки объединить независимые государства под эгидой полномочного федерального правительства. Существенно более удачно шла деволюция в унитарных (централизованных) государствах. И лишь немногим эффективным федерациям, таким, к примеру, как США, Швейцария или Германия, удалось создать политические механизмы, сдерживающие постоянную тенденцию к централизации. На этом фоне успех ЕС оказался во многом неожиданным и труднообъяснимым для всех существующих федеративных теорий.

Как же Европа умудряется обходить описанную проблему? Национальная автономия в принятии решений в менее интегрированных сферах является тем институтом, который гарантирует странам-участницам сохранение контроля над Европейским союзом, и позволяет им без страха идти на радикальную централизацию в более интегрированных областях. Чтобы этот институт работал, неинтегрированными должны оставаться важные области. Поэтому значимость ОВПБ заключается не в том, что она будет ускоренно интегрирована, а, напротив, что эта сфера так и останется в «интеграционном резерве».

Все теории экономической и политической интеграции предполагают, что интеграция на уровне политических и экономических элит происходит раньше, чем на уровне общества в целом. Различия между существующими концепциями состоят скорее в том, какие группы элит и почему рассматриваются как ключевые для развития интеграции. Теоретические предпосылки подтверждаются эмпирически: во всех известных случаях решения об объединении независимых государств принимались изначально узкой группой, непосредственно заинтересованной в интеграции, без прямой поддержки населения. И лишь позднее население оказывалось втянутым в объединительный процесс. С другой стороны, дезинтеграция также почти всегда происходила вследствие действий групп, игнорировавших мнение большинства (как это было, например, в Чехословакии или СССР).

Следовательно, и формальные правила интеграции, и их неформальное воплощение в жизнь будут в значительной мере определяться интересами узких групп. Другими словами, мы можем ожидать, что формальные институты интеграции и их практика эндогенны интересам тех, кто планирует и осуществляет объединение. То, что в целом, политические и экономические институты эндогенны, признается практически всеми современными исследователями.

Идея эндогенных институтов кажется простой, однако в применении к вопросам интеграции приводит к любопытным гипотезам.

Во-первых, мы можем ожидать, что интересы тех, кто выбирает институты, меняются как во времени, так и в отношении отдельных областей политики и экономики.

Во-вторых, если интересы различны и меняются, это должно отражаться на выборе формальных институтов и особенно на их реальной практике.

В-третьих, степень и формы интеграции в разных областях государственной деятельности (экономика, социальная сфера, образование, внешняя политика, оборона) будут в значительной степени независимыми друг от друга, т. е. интеграция в одной сфере не будет вести к автоматической интеграции в другой.

ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ЕС ДО И ПОСЛЕ ЛИССАБОНСКОГО ДОГОВОРА

Хроника европейской интеграции – это история серии договоров между национальными руководителями. Интеграция строилась шаг за шагом, развиваясь, углубляясь и расширяясь с каждым новым документом. Заключенные договоры полностью определяли успехи и пределы процесса. Именно руководители стран обсуждали, подписывали либо отказывались подписать новые установочные документы. Даже предложенный к ратификации и отвергнутый населением ряда стран Европы проект на самом деле был лишь Конституционным договором (Договор, учреждающий Конституцию для Европы. – Ред.), а не Конституцией в традиционном понимании.

«Пик» развития интеграции вглубь пришелся на начало 1990-х гг., что было зафиксировано принятием в декабре 1991 г. решения о заключении Договора о Европейском союзе (Маастрихтский договор). При подготовке этого документа столкнулись два принципиально разных подхода. Сторонники федеративного пути предлагали сделать новые направления интеграции своего рода «ветвями» Сообщества, где также использовался бы общий коммунитарный метод, успешно применяемый в экономической сфере. Противники федерализма полагали, что интеграция в новых сферах должна базироваться исключительно на межправительственных соглашениях. Этот сдержанный подход и одержал верх.

В итоге Европейское (экономическое) сообщество стало главной опорой (pillar) Евросоюза, а новые направления интеграции – дополнительными, относительно автономными опорами, где принятие решений должно было основываться на межправительственном консенсусе, хотя и под «крышей» общих институтов. При этом в созидании первой опоры были задействованы все европейские институты, а остальные опоры отдавались на откуп Совету (то есть главам государств), оставляя Европейской комиссии в лучшем случае вспомогательную роль и, по существу, исключая из процесса Европарламент и Суд.

Все это означало, что лидеры стран – членов ЕС по-прежнему сохраняли контроль над интеграцией за пределами экономики, прежде всего в сфере внешней политики. Более того, Европейский союз институционализировал возможность «гибкого» участия государств в общих внешнеполитических инициативах. Таким образом, стимулы и обязательства в области внешней политики задавались принципиально отличным от экономической сферы интеграции образом.

Национальные правительства получали гарантии того, что прогресс в экономике не приведет к автоматическому развитию интеграционных процессов в области внешней политики. Эти сферы создавались не по типу «сообщающихся сосудов», к чему стремились сторонники федерализма. Напротив, принятая модель развития предполагала своего рода горизонтальный принцип «разделения властей» внутри Евросоюза. В этом заключалась гарантия сохранения контроля государств над процессами интеграции при одновременном наделении институтов ЕС необходимыми полномочиями для эффективной работы в экономике.

После неудачи с ратификацией Конституционного договора многие его положения были инкорпорированы в Лиссабонский договор, вступивший в силу в декабре 2009 г. Документ упразднил разделение на три опоры, объединив Сообщество (экономическую составляющую) и Союз в одно целое. Таким образом, формально все направления интеграции теперь равнозначны. Но отказ от трех опор не отменяет различий в методах принятия решений в отдельных областях. В частности, право вето национальных государств сохраняется во внешней политике и вопросах безопасности, в социальной и налоговой политике, в борьбе с финансовыми нарушениями, в сотрудничестве по вопросам уголовного права и ключевых аспектах экологической политики. Более того, новый договор подтвердил и, возможно, даже усилил роль национальных лидеров и институтов во всех вопросах за пределами четко установленных рамок исключительных и совместных компетенций Союза. Суд ЕС по-прежнему лишен компетенции в сфере Общей внешней политики и политики безопасности, его возможность контролировать выполнение государствами-членами обязательства по поддержанию порядка, безопасности и законности ограниченна.

Лиссабонский договор формально провозглашает принцип институционального баланса между наднациональными (центр) и межправительственными элементами, но на практике он усилил влияние межправительственных институтов: Европейского совета и Совета министров. Об этом свидетельствует, в частности, введение постов председателя Европейского совета и верховного представителя Союза по иностранным делам и политике безопасности. Хотя тут чиновник и имеет двойную подчиненность, он больше связан с Европейским советом, чем с Еврокомиссией. И это отнюдь не случайно: процедура и результат избрания двух новых формальных руководителей Евросоюза продемонстрировали усиление контроля крупных государств – Германии, Франции и Великобритании – над принятием политических решений. Принципиальные решения в области внешней политики по-прежнему требуют если не единства, то согласования мнений национальных лидеров.

ПОИСК КОНСЕНСУСА ВО ВНЕШНЕЙ ПОЛИТИКЕ

Сторонникам углубления интеграции вплоть до возможной федерализации Европейского союза принципиально важно найти обоснование для формирования и реализации Общей внешней политики. Это позволило бы резко сдвинуть баланс властных полномочий в сторону наднациональных институтов, а значит, существенно ослабить возможности национальных лидеров по блокированию углубления интеграции в будущем. Однако такие изменения шли бы вразрез с действующими институтами и привели бы к обострению разногласий между брюссельскими политиками и политиками государств – членов Евросоюза в отношении многих внешнеполитических проблем.

С увеличением числа стран – членов ЕС до 27 поиск консенсуса по любому вопросу заметно усложнился. Можно ожидать, что самые успешные внешнеполитические проекты будут реализовываться от имени Европейского союза группами наиболее заинтересованных стран. Последние же станут проводить внешнеполитическую линию, отличную от предпочтений менее вовлеченных государств и, следовательно, от предпочтений Евросоюза в целом. В результате, внешнеполитический курс ЕС как единого геополитического игрока будет непоследовательным и несогласованным. Журнал The Economist верно отмечает тенденцию: роль Европейского союза во внешней политике возрастет, но его значимость и влияние будут меньше, чем сумма ролей и влияний составляющих его частей.

Остановимся вкратце на трех наиболее успешных и важных для России направлениях внешней политики единой Европы, основанных на консенсусе заинтересованных групп стран-участниц.

Инициатива «Северное измерение» была выдвинута Финляндией в 1997 г., в 1999 г. она принята Европейской комиссией в качестве стратегии Евросоюза (первоначально на период с 2000 г. по 2003 г.). Ее важнейшей составной частью является развитие трансграничного сотрудничества между сопредельными административными единицами стран-участниц (Финляндия, Швеция, Норвегия, Исландия, государства Балтии, Польша и Россия).

«Северное измерение» – это прежде всего попытка заинтересованных государств – членов ЕС преодолеть нарастающее размежевание между отдельными европейскими странами и Россией посредством совместного решения практических проблем. Безопасность и вопросы политики или исключены из повестки дня, или обсуждались в ограниченном объеме. Европейцы сочли за благо не поднимать вопросов о поставках нефти и газа; лишь ядерная безопасность и энергосбережение включены в Экологическое партнерство в рамках программы. Неоднократно подчеркивалось: «Северное измерение» доказывает, что малые страны Европейского союза могут многого добиться, проводя «умную маленькую политику» (“smart small policies”). Многоуровневое управление позволяет акторам воздействовать на процесс принятия решений через разнообразные каналы – от работы с европейскими институтами до непрямого действия через региональные, национальные и суб-национальные структуры.

Формирующаяся таким образом политика есть результат накладывающихся друг на друга компетенций, напряженностей и конфликтов. Можно ожидать, что процесс принятия решений по частным, «локализованным» вопросам будет децентрализованным, то есть рассредоточенным между различными институциональными уровнями – региональным, национальным, субнациональным, но наднациональные институты сохранят ответственность за формулирование общей политики в отношении России.

«Еврорегионы» представляют собой локализованную форму внешнеполитического трансграничного взаимодействия отдельных членов Евросоюза со странами-соседями. «Еврорегионы» за пределами ЕС существовали еще до его последнего расширения – в районе германо-польской, германо-чешской и на других границах; впоследствии на границах с республиками бывшего СССР, в том числе и с Россией. Это распространенная форма взаимодействия: например, с 1990 г. одни только местные власти Польши подписали 13 таких соглашений с внешними соседями.

«Еврорегионы» – особая форма трансграничных соглашений, связывающих региональные и особенно местные власти по обе стороны границы. Сотрудничеству придается институциональная форма (оно развивается по согласованным правилам, принятым участниками добровольно), но общей модели еврорегиона не существует. Европейский союз представляют заинтересованные страны, которые руководствуются не универсальным, а контекстуальным подходом, когда конкретные механизмы и инструменты сотрудничества определяются местными условиями и, подчеркнем, национальными предпочтениями.

19–20 марта 2009 г. Европейский совет учредил новую инициативу – «Восточное партнерство», а уже 7 мая в Праге Евросоюз и правительства шести государств (Азербайджан, Армения, Белоруссия, Грузия, Молдавия, Украина) подписали соответствующую декларацию. Это вызвало острую реакцию Москвы, расценившей проект как вызов со стороны Евросоюза в регионе, который Россия считает зоной своих интересов. Согласно широко распространенной в России точке зрения, ЕС, декларативно ратуя за отмену разделительных линий в Европе, в действительности способствует их созданию и укреплению и принуждает постсоветские страны, связанные определенными политическими и правовыми обязательствами с Москвой, делать стратегический выбор между Европейским союзом и Россией. Часто можно услышать характеристику Евросоюза как имперской структуры нового типа, которая распространяет влияние за пределами своих границ.

Для таких выводов, вероятно, есть объективные политические основания. Но не стоит забывать, что принятие внешнеполитических решений в ЕС децентрализовано, и хотя инициатива осуществляется под эгидой Европейского союза в целом, изначально она заявлена лишь малой группой заинтересованных приграничных государств, ведущую роль среди которых играет Польша. По правилам европейской «игры» центр не в состоянии ни пересмотреть региональную внешнюю политику своих членов, ни предотвратить подобные проекты в будущем.

Очевидно, что выдвижение Москвой описанных выше претензий не изменит ситуацию в более благоприятном для России направлении. Прежде всего нужно заниматься разработкой конкурентоспособных проектов, в которых соседи усмотрели бы для себя больше выгоды, чем в «Восточном партнерстве» (надо отметить, довольно скромном по объемам его финансирования). А по многим вопросам того, что мы называем сегодня внешней политикой ЕС, договариваться следует с отдельными его членами, учитывая их индивидуальные интересы и мотивацию.

РОЛЬ ЛИЧНОСТИ В ПОЛИТИКЕ

Европейский союз не является сверхдержавой в традиционном смысле, и входящие в него страны не ставят перед собой на будущее задачу ее создания. Реакция Евросоюза на геополитические вызовы принципиально отлична от действий «великих держав». У ЕС нет «национального интереса». Однако он способен продвигаться по пути углубления интеграции, движимый национальными интересами государств-членов, которые сбалансированы сложной системой институциональных механизмов.

Важнейшей особенностью Европейского союза как внешнеполитического игрока является то, что это объединение до сих пор находится в процессе формирования. Экономическое сотрудничество в рамках Евросоюза во многом достигло федеративного уровня, так что Брюссель выступает в качестве полноправного представителя общих экономических интересов государств-членов. В других же сферах, в первую очередь во внешней политике, объединение весьма ограниченно: решения принимаются на межгосударственной основе, то есть только при достижении консенсуса. А это означает, что в сфере внешней политики отсутствует механизм выработки общего «интереса», а имеется всего лишь возможность опираться на «общий знаменатель» интересов отдельных стран.

Более того, как мы пытались показать выше, для многих европейских политиков ограниченность интеграции во внешней политике устанавливает пределы «федеративной экспансии» наднациональных институтов. С целью добиться эффективного контроля над процессом интеграции в целом, ключевые решения, определяющие будущее общей внешней политики, отданы на откуп национальным лидерам. Следовательно, роль предпочтений, характеристик и индивидуальных особенностей конкретных руководителей европейских стран будет возрастать.

В то время как большинство исследователей концентрируют внимание на изменениях формальных правил работы институтов в области общей внешней политики, нам представляется, что внешняя политика – это та область, где следует в большей степени принимать в расчет роль лидеров. Их взгляды на будущее европейской интеграции, личные симпатии и антипатии зачастую будут иметь решающее значение.

Возрастающая роль национальных лидеров в определении внешнеполитической стратегии Европейского союза потенциально ведет к появлению новых поводов для игры амбиций, соперничества, разногласий и конфликтов между персоналиями, представляющими наиболее крупные европейские государства. Поддержка общеевропейской внешней политики национальными лидерами, вероятно, останется непоследовательной – прежде всего потому, что приоритеты разных стран различны. Например, государства – члены Европейского союза и субнациональные территории (регионы) будут реализовывать разные, возможно даже противоречивые, стратегии в отношении России. Одни акторы выберут в качестве приоритета отношения между Россией и Евросоюзом в целом, другим покажется перспективным развитие двусторонних отношений. Более того, один и тот же актор может использовать разные стратегии на различных институциональных площадках. В частности, Финляндия, скорее всего, будет по-разному действовать в Европейском совете, в рамках «Северного измерения» и в двусторонних отношениях с Москвой. Наконец, появление новых политических лидеров потенциально расширяет либо сужает возможности формирования общей внешней политики.

Отсутствие механизмов выработки общих внешнеполитических интересов и непоследовательность руководителей стран – членов Евросоюза в вопросах общей внешней политики часто подводит к выводу о том, что можно (и нужно) играть на противоречиях. Однако, играя в такую игру, следует учитывать, что многие «евробюрократы», депутаты Европейского парламента и часть лидеров европейских стран заинтересованы в создании условий для продвижения интеграции в области внешней политики ЕС. По крайней мере для некоторых политиков, несмотря на различные предпочтения по конкретным вопросам, объединяющим является стремление выработать стратегию развития внешней политики Европейского союза, а значит, и интеграции в целом. И в этом отношении те, кто надеется продолжать играть на противоречиях внутри Евросоюза, невольно будут добавлять аргументы в пользу углубления интеграции.

В ближайшие годы сам факт незаконченности процесса объединения в существенной мере определит действия тех, кто выступает за дальнейшую интеграцию. Стратегии внешней политики для них будут мотивированы не только и не столько внешнеполитическими интересами ЕС (каковые по большей части еще не сформулированы), сколько попытками найти веские доводы для дальнейшего расширения полномочий Европейского союза, необходимых в том числе для формирования из него реального субъекта мировой политики. Для этого страны-участницы должны отказаться от наиболее существенной части своего суверенитета, а это может произойти только при наличии серьезных побудительных мотивов. В определенном смысле сторонники углубления интеграции заинтересованы в поиске объединяющей внешнеполитической проблемы или угрозы. Возможно появление группы сторонников федеративного развития Евросоюза, потенциально готовой поддержать любую общую внешнеполитическую инициативу.

Пока основы для консенсуса нет, эта группа поддержки останется разобщенной по менее глобальным вопросам. Но ситуация может кардинально (и быстро) измениться при наличии общей угрозы, способной повернуть евроскептиков в сторону признания необходимости проводить единый внешнеполитический курс. К примеру, если лидеры крупнейших стран ЕС в какой-то момент будут склонны рассматривать Россию как общую угрозу (энергетическую либо иную), сторонники европейской интеграции, вероятнее всего, с энтузиазмом их в этом поддержат, надеясь использовать единство для придания импульса объединительным процессам. Сегодняшние внешнеполитические разногласия между государствами – членами Европейского союза могут в случае смены лидеров крупнейших стран смениться консолидированным курсом по поводу наиболее важных вопросов, таких, например, как отношение к России.

Евросоюз. США. Россия > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 28 февраля 2010 > № 2911751 Ирина Бусыгина, Михаил Филиппов

Новый энергетический порядок

Как справляться с отсутствием безопасности в XXI векe

Дэвид Виктор - преподаватель Школы международных отношений и изучения Тихоокеанского региона в Калифорнийском университете (г. Сан-Диего), где возглавляет лабораторию по международному законодательству и регулированию.

Линда Юэ - экономист, научный сотрудник колледжа Святого Эдмунда (Оксфордский университет), где руководит Центром по изучению роста Китая.

Резюме В последнее десятилетие произошло небывалое крушение надежд, возлагаемых на мировую энергетическую систему. После долгого периода изобилия цены на нефть и бóльшую часть энергоносителей резко выросли и стали более неустойчивыми.

В последнее десятилетие произошло небывалое крушение надежд, возлагаемых на мировую энергетическую систему. После долгого периода изобилия (начиная с 2001 г.) цены на нефть и бoльшую часть энергоносителей резко выросли и стали более неустойчивыми. Легко добываемые местные запасы топлива иссякли, вынуждая крупнейших потребителей зависеть от более длинных и, кажется, слишком непрочных цепочек поставки. В последние полтора года цены скачут: рекордные высоты сменяются падением на две трети, затем снова резким взлетом на удивительно высокий уровень, если учитывать все еще слабую мировую экономику.

Неприятности касаются далеко не только нефтяной отрасли. Правительства стран в некоторых регионах, как, к примеру, Европа, тревожатся по поводу ненадежности поставок природного газа. Индия и ряд других государств в ближайшие десятилетия предположительно будут сильно зависеть от импорта угля. Правительства почти всех крупных стран-потребителей сейчас, как никогда раньше со времен нефтяных кризисов 1970-х гг., испытывают сомнения относительно своей энергетической безопасности. Тем временем крупнейшие поставщики энергии не уверены, достаточно ли устойчив спрос, чтобы оправдать крупные инвестиции в развитие новых мощностей. Производители и потребители не могут положиться друг на друга, договорившись о том, как лучше финансировать более безопасную энергетическую систему и управлять ею.

На горизонте маячит кризис, и его будет трудно разрешить, поскольку он совпадет с двумя радикальными изменениями, которые помешают правительствам управлять мировой энергетической системой. Первая – это смена источников потребления. Эра растущего спроса на нефть и другое ископаемое топливо в индустриально развитых странах миновала; в будущем спрос будет в основном расти на новых рынках, в первую очередь в Китае и в Индии. Международное энергетическое агентство (МЭА) прогнозирует, что к 2030 г. Китай будет зависеть от импорта потребляемой нефти по меньшей мере на две трети, а Индия – и того больше. Эти страны, особенно Китай, предпочитают обеспечивать безопасность своих поставок энергии, полагаясь не столько на коммерческие интересы – стандартный подход всех крупнейших индустриальных пользователей энергии в последние двадцать лет, – сколько на заключение прямых двусторонних сделок о поставках со странами-производителями. Например, энергичный прорыв Китая в Африку, Центральную Азию и другие богатые энергоносителями регионы, который сопровождается льготными межправительственными сделками, является отказом от господствующего рыночного подхода к энергетической безопасности. И поскольку нефть, газ и уголь – это глобальные товары, то подобного рода эксклюзивные, непрозрачные отношения затрудняют стабильное функционирование рынков, ставя тем самым под угрозу энергетическую безопасность всех стран. Они также усложняют задачу поддержания прав человека в странах-поставщиках, которым было бы необходимо дать почувствовать свою ответственность за обеспечение верховенства закона и содействие демократии.

Другое крупное изменение в мировой энергетической системе – растущая озабоченность относительно влияния, которое оказывают на окружающую среду выбросы двуокиси углерода как побочного продукта сжигания ископаемого топлива при обычных технологиях и главной техногенной причины глобального потепления. Беспокойство в связи с изменением климата – одна из причин, из-за которой основные пакеты мер по стимулированию экономики, принятые с начала мирового финансового кризиса в 2008 г., включают в себя объемную часть, касающуюся «зеленой энергетики». По некоторым данным, на ее долю приходится до 15 % всех мировых финансовых затрат на стимулирование экономики. Есть мнение, что меры стимулирования с зеленым оттенком вызовут революцию во имя более экологически чистой и безопасной энергетики. Возможно. Однако нет сомнений, что энергетические системы стоят на пороге крупнейших перемен. Борьба с глобальным потеплением, вероятно, потребует сокращения выбросов двуокиси углерода и других парниковых газов более чем вдвое в ближайшие десятилетия, так как достичь данной цели половинчатыми мерами нельзя.

Перед лицом этих новых реалий международные и национальные институты, созданные в последние три десятилетия для содействия энергетической безопасности, с трудом сохраняют актуальность. Самый важный из них, МЭА, мало продвинулся в том, чтобы привлечь новых гигантских потребителей энергии к процессу принятия решений. Это значит, что агентство едва справляется даже с одной из своих важнейших функций – координировать реакцию государств на энергетические шоки, поскольку крупная и растущая фракция потребителей нефти остается за его периметром и остерегается рыночных подходов к энергетической безопасности.

Другие институты пребывают не в лучшем положении. Европейские страны, зависящие от поставок газа из России, подписали договор и создали организацию, задача которой – укрепить безопасность этих поставок (имеется в виду Договор к Энергетической Хартии. – Ред.). Практический эффект обоих шагов оказался ничтожным. «Большая двадцатка» действовала правильно, заявив на саммите в Питсбурге о сокращении энергетических субсидий. Последние поощряют излишнее потребление, что вредит и энергетической безопасности, и окружающей среде. Но «Большая двадцатка» не имеет плана по реальному осуществлению данной политики, а на повестке дня у нее слишком много вопросов – один важнее другого. Крупные производители из Организации стран – экспортеров нефти (ОПЕК) мобилизовались с целью содействия тому, что они называют «безопасностью спроса», но картель не имеет рычагов, чтобы повлиять на спрос на свою продукцию.

Точно так же практически неэффективны институты, на которые возложена ответственность за борьбу с новыми экологическими вызовами: Киотский протокол почти не способствовал сокращению выбросов, а споры, которые возникли на международной Конференции по проблеме изменения климата в Копенгагене (декабрь 2009 г.) вокруг содержания будущего договора, затрудняют инвесторам задачу оправдания крупных капиталовложений, необходимых для более чистых энергетических систем. Несмотря на множество международных институтов, занимающихся проблемами энергетики, в их управлении возникли опасные пробелы.

Традиционное решение – создание очередного большого института, что-то вроде всемирной энергетической организации, взамен более эксклюзивной МЭА – не принесет результатов. Вместо этого нужен механизм координации жестких инициатив, направленных на реальное обеспечение энергетической безопасности и защиты окружающей среды. Чтобы быть эффективными, такие меры должны отвечать интересам наиболее важных стран-импортеров и стран-экспортеров, а также совпадать с нуждами частных и государственных компаний, на долю которых приходятся основные инвестиции в энергетическую сферу.

Модель подобных действий зафиксирована в международном экономическом праве. Обремененная слишком большим числом институтов и слишком слабым управлением, мировая экономическая система выработала в последние десятилетия серию ситуативных договоренностей, из которых выросла эффективная система менеджмента. И пусть она пока несовершенна, под ее управлением находятся большая часть международной торговли и растущая доля финансов и банковской деятельности. Совет по финансовой стабильности (СФС), занимающийся публикацией оценок адекватности капитализации банков, – наиболее яркий пример успеха данной модели. Его так называемые базельские принципы, разработанные после азиатского финансового кризиса в конце 1990-х гг., оказались весьма эффективными: многие страны и банки приняли их, исходя из своих собственных интересов, а именно – иметь хорошо управляемые финансовые сектора, которые соответствуют широко признанным критериям.

Было бы целесообразно создать аналогичный Совет по энергетической стабильности (СЭС). Он поможет правительствам и международным институтам лучше справляться с сегодняшними энергетическими проблемами. Кроме того, в его компетенцию вошли бы главные новые потребители энергии, такие, в частности, как Китай. Совместно с ними этот совет сосредоточился бы на разработке стандартов для инвестиций, которые бы отвечали интересам потребителей и соответствовали рыночным правилам, уже достаточно давно зарекомендовавшим себя и регулирующим бЧльшую часть торговли энергоносителями. Такой совет мог бы также помочь координировать усилия стран с наиболее затратной «зеленой энергетикой». Существует риск, что в отсутствие практических шагов по совершенствованию управления эти зеленые программы стимулирующих мер спровоцируют торговые войны и приведут к неоправданной трате огромных денежных средств. Следуя модели экономического права, успех подобных инициатив, несомненно, поможет имеющимся энергетическим институтам лучше работать, а также содействовать выработке более общих норм управления энергетической безопасностью.

ЭКОНОМИЧЕСКИЕ МОДЕЛИ

Последние тридцать лет складывались для процесса создания международных институтов неблагоприятно. На этом фоне светлым пятном выглядит лишь международное экономическое право, ныне представляющее собой свод полезных общих принципов, сложившихся на основе практического, низового опыта. Его наиболее успешные аспекты базировались на национальных интересах: если правительства считают более практичным вариантом соблюдать свои обязательства, а не наоборот, то в обеспечение таких действий получают развитие более широкие системы правовых принципов и институтов.

Самым известным из таких институтов является Всемирная торговая организация (ВТО). Она предусматривает не только правила, стимулирующие международную торговлю, но также и механизмы их разъяснения и мотивацию к созданию новых. Члены ВТО – как сильные, так и слабые – обычно стараются соблюдать даже неудобные установления, поскольку их, как правило, больше интересует стабильное функционирование всемирной торговой системы, нежели защита своих узких интересов. Деятельность ВТО по разработке полезных правил торговли оказалась столь эффективной, что остающиеся барьеры (например, сельскохозяйственные субсидии на дохийской повестке дня) практически невозможно устранить лишь по той причине, что возникают политические препятствия в некоторых наиболее могущественных странах – членах этой организации.

Правительствами созданы также международные институты по управлению финансами и инвестициями. Азиатский финансовый кризис 1997–1998 гг. способствовал появлению Форума по финансовой стабильности в рамках Банка международных расчетов (БМР) с целью восстановления порядка в международной банковской деятельности. Несмотря на изобилие глобальных форумов с претензией на полезность, таких, к примеру, как «Большая восьмерка», нет организаций, которые объединяли бы всех основных игроков. Важно отметить, что за их рамками оставались страны Азии – а ведь именно они, несмотря на стабильные макроэкономические показатели, испытывали наибольшие проблемы в периоды кризисов из-за оттока спекулятивного, краткосрочного портфельного капитала. Последний оказался для них помехой при попытке установить надежные курсы обмена или управлять платежными балансами и даже поставил под угрозу банкротства важнейшие банки и предприятия в этих странах. Инфекция быстро распространилась на Россию, Турцию и Латинскую Америку, что вызвало необходимость принятия срочных мер по оказанию финансовой помощи различным государствам и даже крупнейшему хедж-фонду США Long-Term Capital Management (LTCM). Создание Форума по финансовой стабильности стало мерой срочного реагирования на кризис 1997–1998 гг. Для участия в нем недвусмысленно привлечены страны, не входящие в «Большую восьмерку», и он стал действовать в координации с БМР, объединяющим представителей центробанков при регулировании все более тесно связанных между собой мировых рынков. Успешная деятельность Форума по финансовой стабильности способствовала его расширению и преобразованию в Совет по финансовой стабильности (ныне в него входят все члены «Большой двадцатки»).

Самым большим достижением СФС стала разработка базельских принципов банковского надзора. Эти принципы были повсеместно приняты в странах с переходной экономикой. Их применение, в частности, в Китае помогло успокоить как иностранных инвесторов, встревоженных неэффективным управлением в местных банках, так и правительство КНР, которое опасалось за свой суверенитет. Преимущества соблюдения прозрачных глобальных принципов более чем очевидны: Китай провел серию успешных первичных размещений акций, что привлекло обширные инвестиции иностранных банков в китайскую банковскую систему. Сегодня этим принципам следует бЧльшая часть мировой банковской системы. Участники понимают, что, поскольку ни одна страна не в состоянии регулировать деятельность банков в одиночку, имеет смысл доверить СФС оказание помощи правительствам, чтобы они разработали и внедрили разумные, работающие руководства, которые одинаково подходили бы и богатым, и бедным государствам. Конечно, глобальный финансовый кризис выявил застарелые проблемы в области управления. Однако кризис был бы более глубоким, если бы не были установлены капитальные принципы банковской деятельности и уже не существовали механизмы координации финансовой политики.

Одним из уроков, извлеченных из этого опыта, является то, что к усилиям по координации мировой энергетической политики должны подключаться все наиболее мощные игроки. Однако сегодня все сколько-нибудь видные институты по управлению энергетикой игнорируют этот опыт. Усилиям по расширению Международного энергетического агентства препятствует требование, чтобы члены этого агентства являлись также членами Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). В результате среди 28 стран МЭА многие участники отличаются весьма умеренным спросом на энергию либо сокращают потребление, тогда как агентство не включает в себя формирующиеся гиганты по потреблению энергии, такие, например, как Китай и Индия. Принятые паллиативные меры – предоставление различным странам статуса наблюдателей, проведение исследований совместно с высококвалифицированным секретариатом МЭА – не решили фундаментальную проблему: когда агентство пытается ответить на энергетический кризис, наиболее полезные игроки с большими запасами нефти не имеют права голоса. Единственным комплексным решением стал бы пересмотр правил приема в члены МЭА. Но эта идея не получила распространение отчасти из-за того, что в результате организация разбухла бы как на дрожжах. Соответственно влияние ее нынешних членов снизилось бы, как это произошло с «Большой восьмеркой» после громкого дебюта «Большой двадцатки».

Еще один урок, который можно извлечь из успеха глобального экономического управления, состоит в том, что кооперация должна быть привлекательной не только для самых важных игроков, но и для более широкого круга. На глобальных торговых переговорах наиболее ощутимые сдвиги произошли по таким направлениям, как, к примеру, снижение тарифов, что является хорошим стимулом для торговли, лежит в основе взаимных интересов и легко реализуемо. Успех глобального экономического управления позволял правительствам распространять существующие правила торговли на многие другие страны и приниматься за более трудные задачи, такие, в частности, как построение системы разрешения споров в рамках ВТО. Аналогичным образом нормы «Большой двадцатки» по борьбе с «налоговыми оазисами» стали распространяться более широко в таких странах, как Лихтенштейн и Швейцария. После того как разразился финансовый кризис, многим правительствам стали очевидны преимущества закрытия «налоговых оазисов» не в последнюю очередь и потому, что именно они поддерживали теневую банковскую экономику, с трудом поддающуюся управлению. Это объясняет, почему в последние два года во всем мире значительно повысилась эффективность налогового контроля.

Уроки, извлеченные в области энергетики, способствовали осознанию того, что ни одна система не будет эффективной, пока ее построение не начнется в тех странах, которые играют наиболее важную роль, – крупнейших потребителях и крупнейших производителях, и не будет служить их интересам. Эти страны должны также получить практическую выгоду от сотрудничества, а правила следует разрабатывать таким образом, чтобы по мере повышения их легитимности расширять сферу их применения.

БЕСПОМОЩНАЯ ТОЛПА

На сегодняшних энергетических рынках нет недостатка в институтах; не хватает другого – практической стратегии для введения эффективных норм управления мировой энергетической экономикой. Важнейшую роль могла бы играть МЭА, но ему не удается обрести собственный голос. ОПЕК, играющая особую роль для производителей нефти, не способна взять на себя более широкие функции. На учрежденном ad hoc Международном энергетическом форуме ведется многообещающий диалог между ОПЕК и МЭА, направленный отчасти на повышение прозрачности нефтяных рынков за счет предоставления данных о нефтяной добыче и торговле. Однако на сегодняшний день здесь предпринято крайне мало конкретных шагов. Международное агентство по атомной энергии (МАГАТЭ) занимается сложной проблемой ядерного нераспространения. Но успехи на этом фронте не приводят к более широкому сотрудничеству по специфическим проблемам энергетики.

Кроме перечисленных специализированных институтов, мы видим одни руины. Европейский Договор к Энергетической хартии не имеет практического влияния на энергетические рынки, хотя содержит смелую концепцию объединения энергетических систем Восточной и Западной Европы. Проблема заключается, помимо прочего, в том, что данное соглашение нарушает первое правило эффективного построения институтов: оно отчуждает наиболее важного игрока. Россия, основной поставщик энергии в Европу, не видит выгод в подчинении надзору незваного западного института, и потому позаботилась о том, чтобы сделать это соглашение нерелевантным.

Хорошо, если институты, занимающиеся климатическими изменениями, включая Рамочную конвенцию ООН об изменении климата, просто выживут после саммита в Копенгагене в декабре прошлого года. Проблемы климата и энергетики почти ежегодно возглавляли повестку дня «Большой восьмерки» в течение последнего десятилетия, но сделано было мало, если не считать громких и зачастую бессодержательных заявлений. Так, объявлялось о необходимости ограничить глобальное потепление повышением температуры не более чем на два градуса в предстоящее столетие, несмотря на нынешние тенденции, которые почти гарантируют, что на нашей планете этот показатель будет намного превышен. Хотя усилия по расширению «Большой восьмерки» и включению в ее состав основных развивающихся стран (Бразилия, Индия, Китай, Мексика, Южная Африка), включая создание «Большой восьмерки плюс пятерки», основаны на благих намерениях, они реализовывались исключительно на условиях «восьмерки», которой не удалось по-настоящему вовлечь в работу эти важнейшие страны. «Двадцатка», которая после азиатского финансового кризиса сыграла основную роль в выработке новых финансовых правил, представлялась многообещающим форумом и для рассмотрения вопросов, связанных с энергией и климатом. Но глобальный экономический обвал в 2008 г., оттеснил эти темы с верхних строчек повестки дня. Специальный форум крупнейших эмитентов парниковых газов, собравшийся в Лондоне в октябре прошлого года, дал надежду на гибкую структуру для проведения переговоров о лимитах выбросов. Но затем в этой сфере все забуксовало. Последняя встреча форума в Копенгагене завершилась без принятия новых соглашений и каких-либо сдвигов.

ИНВЕСТОР БОИТСЯ ПУСТОТЫ

Решение этих проблем следует начинать не с увеличения числа институтов, а с концентрации усилий на заполнении наиболее очевидных пустот в управлении мировой энергетической системой. Прежде всего – на поиске способов стимулирования инвестиций в остро необходимые поставки основных энергоносителей – нефти и газа, а также способов поддержания экологичных технологий, которые в ближайшие десятилетия смогут преобразовать энергетическую систему.

Безопасность поставок нефти и газа оказалась под вопросом не только в связи с быстрым истощением запасов, но и потому, что инвесторы проявляют осторожность при финансировании разведки новых ресурсов. И геология тут ни при чем: технологические инновации с лихвой компенсируют истощение запасов обычного ископаемого топлива. Проблему создают огромные политические и экономические риски, свойственные новым проектам, особенно связанным с поставками энергии через национальные границы и тем самым подверженным различным политическим неопределенностям. Поставщики опасаются, что спрос может не оправдать инвестиций, особенно сейчас, когда растущая озабоченность в связи с изменением климата поставила под сомнение будущее ископаемого топлива, не предложив взамен ясной альтернативы.

Эффективное стимулирование поставок нефти и газа требует наступления одновременно на нескольких фронтах. Но сфера, в которой управление наиболее ослаблено и которая в то же время привлекает к себе особое внимание, касается отношений Китая, самого быстро растущего потребителя энергии в мире, с его основными поставщиками в Африке, Центральной Азии, Латинской Америке и на Ближнем Востоке. Гранты, льготные займы и проекты по развитию инфраструктуры, которые китайское правительство постоянно предлагает своим богатыми ресурсами деловым партнерам, вызвали критику на Западе. Эта критика в свою очередь раздула страхи в КНР относительно трудностей, которые могут возникнуть с поставками энергии, жизненно необходимой для поддержания китайского экономического чуда. Пока Китай и Запад будут ломать копья по этому вопросу, трудно убедить Пекин в том, что его энергетическую безопасность, как и безопасность крупных западных потребителей энергии, надежнее всего можно обеспечить за счет прозрачных, исправно функционирующих рынков под управлением эффективных международных институтов, а не за счет непрозрачных льготных сделок.

Правительства ведущих западных стран, прежде чем они смогут привлечь Китай, должны осознать, что сегодняшние китайские сделки не являются чем-то исключительным, они даже не обязательно представляют собой неизбежное зло. Исторически сложилось так, что многие крупнейшие международные проекты поставок энергии выросли из льготных соглашений, которые привязывали финансирование к конкретному клиенту, способному гарантировать спрос на заранее установленный период. Когда китайцы выделяют средства на новые источники энергии (зачастую в гораздо большем объеме, чем другие), они выводят на мировой рынок новых поставщиков энергии, что выгодно всем потребителям.

С мировым энергетическим рынком дело обстоит так же, как и с банковским сектором: КНР, как и другие страны, заинтересована в существовании общепринятых практических норм; когда рынки функционируют нормально, энергетическая безопасность Китая укрепляется. И Китай на собственном опыте убеждается в том, что потоки новых поставок становятся надежнее, если идут из стран с хорошо функционирующими правительствами. Борьба Пекина за ресурсы с конца 1990-х гг. рикошетом ударила по нему в ряде стран, например в Судане, который превратился для КНР не столько в надежного долгосрочного поставщика, сколько в политическую трясину. Главная задача, которая стоит перед Китаем, его основными поставщиками энергии и другими крупными игроками на мировом энергетическом рынке, заключается в том, чтобы они выработали стандарты инвестиций, сочетающие заинтересованность Пекина в обеспечении устойчивых поставок энергии и западные нормы исправно работающих рынков и надлежащего управления. Усилия в данном направлении могли бы быть предприняты, начиная с создания новых стандартов для очередной волны китайских инвестиций в страны, где обеспечен высокий уровень управления нефтяным сектором (одна из них – Ангола); это послужило бы примером для аналогичной деятельности в других государствах.

Поддержка новых экологичных технологий – это еще одна область деятельности, где на пути достижения правительствами общих целей стоит вакуум управления. Энергетический сектор сегодня – передовой край технологического развития. Причина состоит отчасти в том, что изменение климата влияет на ожидания, которые общество связывает с поставщиками энергии. Более непосредственной причиной являются надежды правительств на роль, которую инвестиции в энергетическую инфраструктуру способны сыграть в восстановлении экономики. В прошедшем году правительства много говорили о координации усилий по оживлению экономической активности во всем мире. Однако каждое государство принимает решения преимущественно в одиночку. Если бы усилия координировались лучше, считают специалисты Международного валютного фонда и других международных институтов, отдельные правительства могли бы эффективнее содействовать стимулированию глобальной экономики.

Проблема становится более очевидной, если посмотреть на «зеленую» часть тех 2,5 трлн долларов, которые были потрачены на стимулирование глобальной экономики. Одни только Соединенные Штаты и Китай тратят 1,5 трлн долларов, большая доля которых идет на энергетические проекты. Южная Корея выделила 85 % своего пакета стимулирующих мер на зеленые инвестиции, содействующие эффективному потреблению энергии и снижению выбросов в атмосферу. Британское правительство зарезервировало сотни миллионов фунтов стерлингов на поддержку НИОКР в зеленых отраслях. Однако необходима координация, поскольку рынок для экологичных энергетических технологий является глобальным; идеи, выдвигаемые в одной из стран, могут быстро распространиться во всем остальном мире посредством рынка. Например, расходы США на возобновляемые источники энергии способны воодушевить американские, китайские и европейские фирмы, поставляющие солнечные батареи и ветродвигатели, стимулировав одновременно все три экономики. А расходы КНР на новые сети электропередач могут принести выгоду как западным, так и китайским компаниям, которые разрабатывают соответствующие технологии.

Координация программ по введению зеленых технологий открывает перспективу новой жизнеспособной глобальной индустрии в сфере экологически чистых технологий, по крайней мере в теории. На практике, однако, такие планы по стимулированию ориентированы на экономический национализм. Программа Соединенных Штатов, например, включает в себя льготы поставщикам из США, и одним из результатов будет то, что, если китайская компания попытается поставлять китайскую технологию на ветроэлектрическую станцию в Техасе, она столкнется с враждебным инвестиционным климатом. Подлинная энергетическая революция не произойдет, если национализировать технологии. Все лучшие и наиболее конкурентоспособные энергетические технологии совершенствовались за счет мировой конкуренции. Одним из способов начать координацию могло бы стать требование к ведущим по объему затрат на зеленые технологии субъектам (в порядке убывания – Соединенным Штатам, Европейскому союзу, Японии и Китаю) периодически оценивать, как действуют их собственные программы, и определять, где необходимы новые усилия, в том числе и совместные. С учреждением соответствующего форума, координирующего усилия, такие изначальные действия получили бы в конечном счете более широкое распространение.

С ОТКРЫТЫМИ КАРТАМИ

Существующие институты не в состоянии заполнить вакуум. Требуется негромоздкая и легкая на подъем организация – Совет по энергетической стабильности по модели Совета по финансовой стабильности в банковском секторе. Такая организация могла бы объединить дюжину крупнейших производителей и пользователей энергии. По части администрирования она координировала бы свои действия с секретариатом Международного энергетического агентства (в настоящее время, несомненно, наиболее компетентный энергетический институт) по аналогии с тем, как Совет по финансовой стабильности пользовался помощью БМР, стимулирующего сотрудничество на мировых финансовых рынках. Поначалу деятельность СЭС должна быть ситуативной, чтобы другие институты (к примеру, ОПЕК), а также те или иные азиатские организации по безопасности смогли без труда подключиться к его работе. Особым расположением СЭС должны пользоваться КНР, Индия и другие значимые страны, на которые системы управления энергетикой до сих не обращали внимания. Среди длинного перечня вопросов, к решению которых следует приложить усилия, особое место занимает необходимость привлечения Китая (и других новых крупных потребителей энергии) к участию в разработке стандартов зарубежных инвестиций и координации капиталовложений в «зеленую энергетику», которые составляют большую долю многих государственных пакетов мер по стимулированию экономики. В обоих случаях инициативы небольшого числа стран, опирающиеся на собственные национальные интересы, могли бы привести к значительному практическому успеху.

Критерием эффективности Совета по экономической стабильности могла бы стать его способность привлечь к работе структуры бизнеса. Компании отнюдь не готовы выложить триллионы долларов, необходимые в ближайшие десятилетия для развития энергетической инфраструктуры, без достоверных признаков того, что правительства всерьез нацелены на проведение политики, позволяющей частному сектору заработать на таких инвестициях. Среди прочего достаточно убедительным способом вовлечения частных компаний было бы разрешение им сотрудничать с правительствами при выполнении задач, входящих в компетенцию СЭС. Например, ведущие компании могли бы производить формальную оценку правительственных программ по стимулированию зеленых технологий и выявлять те области, где необходима более эффективная межправительственная координация. (Правительства сами по себе, как правило, не слишком эффективно координируют развитие новейших передовых технологий, поскольку не обладают необходимыми знаниями и не осуществляют должного контроля над инвестициями.) СЭС мог бы также стать форумом совместной работы частных фирм с государственными компаниями, контролирующими доступ к большей части мировых нефтяных и газовых ресурсов, а также мировой сети электропередач, особенно в развивающихся странах. Эти национальные предприятия играют важнейшую роль в мировой энергетической системе, но пока плохо интегрированы в международные энергетические институты.

Успех на данном направлении способствовал бы созданию необходимых условий для начала сотрудничества в других важных областях. Правительства уже неоднократно пытались заключить многостороннее соглашение об управлении иностранными инвестициями всех типов. Не удавалось им это сделать главным образом ввиду слишком большого разнообразия и противоречивости рассматриваемых тем. Успех более вероятен, если заострить внимание только на энергетической инфраструктуре. Еще одним разочарованием стало то, что ведущим мировым правительствам не удалось адекватно инвестировать в НИОКР в области энергетики. (Несмотря на растущие энергетические проблемы во всем мире, доля глобального объема производства, выделяемого на НИОКР в области энергетики, сегодня ниже, чем в начале 1980-х гг.) В свое время Совет по финансовой стабильности доказал свою эффективность, возложив на себя новые задачи, например разработку международно приемлемых правил компенсации для банков в свете глобального финансового кризиса. Точно так же и Совету по энергетической стабильности можно было бы предложить разработать руководство по НИОКР и другим вопросам, которые представляют определенную сложность для повестки дня существующих институтов, но которые при этом жизненно необходимы в свете долгосрочного развития энергетической системы. СЭС мог бы также организовать поддержку таких важных инициатив, как новые усилия, предпринимаемые США и Китаем, по созданию более безопасной системы хранения ядерного топлива.

Чтобы начать, требуются лидеры. Сыграть эту роль под силу только Соединенным Штатам и Китаю, учитывая их доминирующую роль как крупнейших мировых потребителей энергии. Обе страны давно заявляют об обоюдном желании сотрудничать по проблемам энергетики, но им с трудом удается сделать что-то на практике. Более того, исключительно двусторонние отношения не решат наиболее неотложные проблемы мировой энергетики; Соединенные Штаты и Китай в одиночку не могут задавать повестку дня. Однако работа в тандеме при посредстве Совета по энергетической стабильности повысила бы доверие к их двусторонним усилиям со стороны других важных игроков и международных институтов. США и КНР знают, что подобное сотрудничество послужит их интересам.

Нынешняя стратегия Пекина по фиксации энергетических поставок была бы неустойчива без опоры на твердые нормы, делающие эти инвестиции политически безукоризненными для других стран, особенно для ключевых стран Запада. Работа при посредстве СЭС послужила бы и интересам Соединенных Штатов: Вашингтон сможет добиться очень немногого из того, что хочет сделать в области энергетики (например, более эффективной схемы сокращения выбросов парниковых газов во всем мире), если не отведет видную роль другим крупным потребителям энергии и потенциальным поставщикам технологий. Эффективный механизм вовлечения Китая также обеспечил бы администрацию Обамы необходимой политической поддержкой при принятии национального законодательства по проблемам глобального потепления. Одним из важнейших препятствий на этом пути явилась бы неспособность администрации убедить скептичное американское общество, что Китай, Индия и другие крупнейшие развивающиеся страны тоже готовы сыграть в этом полезную роль.

Хотя торговля энергоносителями и энергетическими технологиями идет на мировом уровне, система управления рынками этих важнейших товаров становится фрагментированной и все более слабой. Как показывает опыт глобального регулирования финансов и торговли, это не проблема. Не обязательно и создавать новые грандиозные институты, чтобы решить ее. Этот пробел может восполнить динамичное энергетическое агентство, нацеленное на практические подходы к новым реалиям мирового энергетического рынка.

Россия. Китай. Весь мир > Нефть, газ, уголь. Электроэнергетика. Экология > globalaffairs.ru, 28 февраля 2010 > № 2906359 Дэвид Виктор, Линда Юэ

Правительство Польши предоставило кредит в 15 млн.долл. на программу экономической стабилизации Республики Молдова.

Соответствующее соглашение было подписано в четверг в Варшаве в присутствии премьер-министров двух стран – Дональда Туска и Владимира Филата.

По данным польской угольной компании Węglokoks S.A., за 11 месяцев 2009г. Польша импортировала 9,5 т. каменного угля, в т.ч. из России – 6,3 млн.т. По прогнозам, в 2010г. импорт из России составит не менее 11-12 млн.т.

Снижением внутреннего спроса на польский уголь озабочен также крупнейший в Польше угольный холдинг Kompania Węglowa SA (объединяет 16 шахт и 5 предприятий отрасли). В 2010г. заказы на поставку угля сократились на 4,1 млн.т. по сравнению с пред.г. Причина – сильная конкуренция со стороны более дешевого российского угля. Потребители как на польском, так и на зарубежных рынках переориентируются на поставки из России. За последние несколько лет экспорт угля из Польши сократился с 19 млн.т. в 2005г. до 7 млн.т. тек.г. Rzeczpospolita.

В Гданьске состоялась международная конференция «Энергетическая безопасность Северной Европы», участие в которой приняли представители заинтересованных министерств и ведомств государств Евросоюза, Европарламента и Европейской комиссии, крупнейших энергетических компаний региона, эксперты отрасли.

Подчеркнув заинтересованность европейских стран в диверсификации поставок и путей транспортировки энергоносителей, участники конференции отметили важность проведения в рамках Евросоюза единой политики энергетической безопасности, а также необходимость развития с этой целью соответствующей транспортной инфраструктуры, в т.ч. строительства интерконнекторов (соединений) между транспортными сетями стран ЕС.

Значительное внимание было уделено перспективам развития и практического применения в странах ЕС альтернативных источников получения энергии – биотоплива, ветряных двигателей, геотермальных источников, сланцевых газов. Rzeczpospolita.

Замминистра госимущества Польши Н.Будзановски выступил в сейме с изложением позиции правительства относительно одобренных 10 фев. 2010г. дополнительных протоколов к российско-польскому «газовому» соглашению 1993г. Замминистра подчеркнул, что благодаря зафиксированным в указанных документах договоренностям Польша получила существенную ценовую скидку и гарантировала сохранение своих позиций в транзите российского газа.

В ходе заседания председатель Польской нефтегазовой корпорации ПГНиГ М.Шубски проинформировал депутатов о намерении ПГНиГ уже в тек.г. начать переговоры с Газпромом об изменении содержащейся в газовом контракте ценовой формулы в сторону ее уменьшения и об отмене запрета на реэкспорт Польшей российского газа. Rzeczpospolita.

Президент Польши Л. Качиньски подписал закон о внесении изменений в закон об энергетике, предусматривающих обязательную продажу энергетическими компаниями не менее 15% производимой ими электроэнергии на бирже, что должно способствовать росту конкуренции и прозрачности в этом сегменте рынка.

К моменту вступления закона в силу (через шесть месяцев) должны быть разработаны документы, определяющие условия проведения торгов электроэнергией на бирже и ее продажи на т.н. «электронных площадках» (интернет-платформах). Rzeczpospolita.