Всего новостей: 4280810, выбрано 28356 за 0.298 с.
Новости. Обзор СМИ Рубрикатор поиска + личные списки
Списков нет
6 июля состоится пуск в эксплуатацию 105 км. участка Стрыков-Конин автострады А2, Берлин-Варшава. Теперь примерно половина пути до границы с Германией будет проходить по современной дороге. По плану правительства до 2013г. будет закончено строительство автострад A1, A2 и A4, а также скоростных магистралей S3, S19 и S8 общей протяженностью 1600 км. и 1700 км. соответственно. Большая часть средств поступит из фондов ЕС, бюджет которого предусматривает выделение Польше в период 2007-13гг. на эти цели 20 млрд. евро. Также средства будут выделены из бюджета РП и за счет кредитов Всемирного банка, Европейского банка инвестиций и Национального дорожного фонда.
По данным минфина Польши планы по доходной части бюджета на 2006г. выполняются. Доход по прогнозу минфина составит: запланированные 195,3 млрд. злотых (60 млрд.долл.). Поступления от НДС и Налога на доходы юридических лиц будут несколько меньше запланированных, в то время как поступления от акцизов и налога на доходы физических лиц превысят запланированные показатели. Доходы от таможенных платежей в Польше составляют всего 0,6% бюджета, что свидетельствует о высоком уровне интеграции польской экономики в мировую.
Еврокомиссия предъявила Польше и некоторым другим странам претензию за действия, усложняющие импорт автомобилей. В Польше, является обязательным проведение специального технического осмотра ввезенных автомобилей бывших в употреблении. Стоимость такого техосмотра составляет 169 злотых (55 дол.). Если претензия Еврокомиссии будет признана обоснованной, то граждане Польши смогут потребовать возврата уплаченных денег. С мая 2004г., когда Польша присоединилась к ЕС, в Польше проведено уже 1,2 млн. таких осмотров, что обошлось населению в 202 млн. злотых.
В бюджет Польши в 2006г. от приватизации должно поступить 5,5 млрд. злотых. Фактические поступления составляют всего 7% от этой суммы. Министерство госимущества Польши скорректировало план поступлений до 3,5 млрд. злотых, однако и этот показатель является недостижимым. По мнению экспертов поступления от приватизации в этом году не превысят 20% первоначального плана.
Польские фирмы получили право на продажу на биржах ЕС своего права на выброс в атмосферу углекислого газа. Всего такие права в Польше имеют 900 фирм, но у многих выделенная им квота не оставляет резервов для продажи. В этом отношении Польша и Франция могут оказаться единственными странами, которые будут заинтересованы в продлении своих квот за 2012г. На рынке ЕС 1 право на эмиссию 1 т. углекислого газа стоит 15 евро. В течение 2 месяцев эта цена сократилась в два раза, т.к. в это время появилась информация, что 11 тыс. фирм Евросоюза обеспечили экономию выбросов в 44 млн.т. и готовы продать свои права на бирже.
В Польше быстрыми темпами развивается торговля в интернете. За три последних года объемы выросли в 4 раза со 100 до 400 млн.долл. В 2006г. планируется выход на этот рынок нескольких крупных торговых сетей, которые предлагают делать закупки и оплату товара через интернет, а его получение в торговых салонах. Эти система имеет ряд преимуществ перед виртуальными магазинами, т.к. защищает покупателей от мошенничества и возможных проблем с доставкой товара.
Пятая по размеру мировая торговая сеть супермаркетов «Теско» намерена купить в Польше магазины, принадлежащие французской торговой сети «Казино». В Польше она является владельцем таких супермаркетов, как «Жан» и «Лидер прайс». «Казино» имеет 4% розничного рынка в Польше. Стоимость сделки – 800 млн. евро. Причина – необходимость погашения долгов, которые составляют у «Казино» 5,4 млрд. евро.
В Польше быстрыми темпами продолжают расти цены на земельные угодья. За последние 5 лет она выросла в два раза, и в зависимости от воеводства цены колеблются от 1,5 до 4 тыс.долл. за 1 га. Среди новых членов ЕС земля в Польше по дороговизне уступает только Словении, и уже обогнала Швецию, постепенно приближаясь к уровню цен во Франции.
В I пол. 2006г. в Польше продано 119,8 тыс. новых легковых автомобилей, что на 7,4% меньше, чем год назад. Наиболее популярными марками в Польше являются «Шкода», «Тойота», «Фиат». Ненамного от них отстают «Опель» и «Форд».
Назначение Станислава Клузе новым министром финансов Польши, не приведет к серьезным изменениям на финансовом рынке страны. Он хорошо известен в финансовых кругах и пользуется доверием специалистов. С. Клузе заявил, что произошедшие изменения в правительстве страны не повлекут за собой негативных последствий в экономике. По его мнению, экономика Польши находится в очень хорошем состоянии. Низкий уровень инфляции, стабильный рост производства, удовлетворительное исполнение бюджета страны, позволяют прогнозировать выполнение Польшей критериев Евросоюза для вступления в зону евро в 2009г. Одной из основных задач на своем посту, новый министр финансов видит в проведении жесткой бюджетной политики, нацеленной на удержание дефицита бюджета на уровне 30 млрд. злотых. Кроме того, реализация разработанной его предшественницей на этом посту З.Гиловской, реформы государственных финансов, должна дать экономию в 9-10 млрд. злотых в течение 2-3 лет.Начался процесс формирования нового Центрального антикоррупционного бюро. Полномочным представителем правительства по делам борьбы с коррупцией, назначен М.Каминьский.
Газеты сообщают о строительстве швейцарской фармацевтической фирмой Novartis завода в г.Grimsby на севере Англии по производству популярного средства для лечения повышенного кровяного давления и сердечной недостаточности Diovan. Стоимость проекта составляет 450 млн. швейцарских франков (400 млн.дол.). При этом газета Agefi сообщает о том, что британское правительство создает льготы для привлечения зарубежных инвесторов в фармацевтическую промышленность Великобритании. Великобритания, по данным ОЭСР, занимает второе место в мире после США по развитию биотехнологий. Причем средства, выделяемые на исследования в области здоровья человека, составляют в стране 0,1% от национального ВВП, что почти в 10 раз больше относительно, чем в Швейцарии.
Центр фискальной политики при ОЭСР включает Лихтенштейн в число 5 государств, в которых отсутствует транспарентность в сфере обмена финансовой и налоговой информацией. В эту группу входят также Андорра, Либерия, острова Маршалла и Монако. В то же время международная группа по финансовым действиям против отмывания «грязных» денег – ФАТФ исключила Лихтенштейн из своего «черного» списка в 2001г. ВВП Лихтенштейна (4,2 млрд. швейцарских франков или в 100 раз меньше, чем в Швейцарии) только на 24% складывается из финансовых услуг. 42% валового продукта княжества дает промышленность, 7% – сельское хозяйство, 27% – общие услуги. В Лихтенштейне развито точное машиностроение, пищевая промышленность, высокие технологии. Экспорт Лихтенштейна в расчете на одного жителя составляет 148,7 тыс. швейцарских франков, что в 9 раз больше, чем в Швейцарии и в 15 раз превышает показатель Германии. Главный внешнеторговый партнер Лихтенштейна – США, второе и третье места занимают Германия и Швейцария. Лихтенштейн называют страной предпринимателей – в стране насчитывается 3150 компаний и частных предприятий – в среднем на каждое из них приходится по 11 жителей страны.
422 пункта из возможных 750 получила кипрская система здравоохранения согласно заключению европейского индекса потребителей в области здравоохранения. Заключение опубликовано в рамках ежегодного отчета ЕС.Из 26 стран ЕС Кипр занял 19 место. Уровень медицинского обслуживания оказался ниже в Эстонии (421 пункт), Польше (409), Чехии (403), Словакии (369), Латвии (365), Ирландии (359) и Литве (340). Победителем стала Франция, набравшая 576 пунктов.
Основные показатели, которые оценивались в исследовании системы здравоохранения каждой страны – это права пациентов и доступ к информации, очереди при записи к врачу, результаты лечения, дороговизна лечения и возможность получения необходимого лечения.
По мнению директора европейского индекса потребителей в области здравоохранения доктора Арне Бьернберг, Кипр должен обратить особое внимание на следующие моменты, которые помогут развитию системы здравоохранения: учитывать мнения пациентов в принятии тех или иных решений; сократить очереди на обследование и лечение больных раком до трех недель; сделать доступными профилактические процедуры для всех желающих.
Трудовая миграция: факторы и альтернативы
© "Россия в глобальной политике". № 3, Май - Июнь 2006
Сергей Иванов – специальный представитель президента РФ по вопросам экологии и транспорта.
Резюме В отличие от ситуации в большинстве развитых стран, депопуляция в России потенциально чревата угрозами ее безопасности и территориальной целостности. Убыль населения огромной страны тормозит рост рынков потребительских товаров и услуг, препятствует расширению транспортной сети, затрудняет освоение богатых природными ресурсами восточных и северных районов.
ЭКОНОМИЧЕСКИЕ МОТИВЫ МИГРАЦИИ
Международные миграции станут, вероятно, одним из крупнейших явлений XXI столетия. Правда, нынешние масштабы международной миграции велики, но не беспрецедентны. И в прошлом случались не менее значительные передвижения людей, достаточно вспомнить заполонение Римской империи варварами в IV–V веках, массовые перемещения в эпоху Средневековья, многомиллионные потоки переселенцев из Европы в Америку и Россию в XIX – начале XX столетия.
В период превращения Соединенных Штатов в мировую державу (между Гражданской войной и Первой мировой) 13–15 % населения страны составляли родившиеся за ее пределами. На рубеже веков каждый пятый американец являлся уроженцем другой страны; трудовые ресурсы крупнейших городов более чем наполовину состояли из иммигрантов. Хотя народ и власть не всегда относились к иммигрантам с энтузиазмом, США ассоциируются с политикой открытых дверей. В 1920–1960-х годах иммиграция в США резко сократилась, а доля родившихся за рубежом упала к 1970-му до 5 %. Впоследствии, к 2004 году, эта цифра вновь достигла 12 %, то есть вплотную приблизилась к рекордно высоким отметкам столетней давности.
Стремление к экономическому благополучию было и остается причиной наиболее массовых и устойчивых миграционных потоков. В принципе легальной иммиграцией легко управлять в том примерно смысле, как нетрудно регулировать импорт того или иного востребованного на внутреннем рынке товара путем запретов, льгот и преференций. Это не означает, что таким образом наверняка снизится число нерезидентов, поскольку иммиграция может перетечь в нелегальные формы. Причем разумный горизонт прогнозирования здесь ближе к экономическим, чем к демографическим, показателям.
Вполне разумно допущение, что потенциальные мигранты сравнивают ожидаемую полезность дохода в странах выезда и въезда. Модель имеет смысл, только если принимать во внимание огромное разнообразие индивидуальных ожиданий, сильно разнящихся в зависимости от возраста, образования, квалификации, имущественного состояния. С одной стороны, даже относительно простые модели, где условные потенциальные мигранты сопоставляют дисконтированные реальные доходы и доступность их источников на родине и за рубежом, могут в значительной степени искажать реальность, которая обычно характеризуется дефицитом информации и навыков ее интерпретации.
С другой стороны, не всякий перепад доходов создает достаточный мотив для трудовой миграции. Люди руководствуются далеко не только экономическими соображениями: привычная культурная среда, в особенности родной язык, с детства знакомый образ жизни, родственные связи, друзья – эти важнейшие, но не выражающиеся в цифрах факторы сдерживания могут уравновешивать экономические мотивы выталкивания. Поэтому миграционные потоки между странами часто сходят на нет по достижении некоторого абсолютного порога благосостояния и задолго до полного выравнивания экономических уровней стран выезда и въезда.
Эмпирические исследования установили, что поток трудовых мигрантов из Южной Европы в Западную иссяк в 1980-е, когда в Италии, Испании, Португалии и Греции валовой внутренний продукт (ВВП) достиг 4 тысяч долларов на душу населения. Нетто-миграция между странами – членами Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) снижается, когда различия в ВВП на душу населения между ними сокращаются до 50 %.
Однако сумма миграционных потоков в мировом масштабе отнюдь не убывает. Колоссальные перепады экономических, политических и социальных условий по-прежнему формируют огромный резерв желающих переселиться туда, где лучше. Хотя географическое местонахождение как центров выталкивания, так и центров притяжения мигрантов меняется, трудно представить себе, что в обозримом будущем экономические условия в мире выровняются настолько, чтобы трудовая миграция совсем иссякла. Скорее наоборот, неравномерность экономического развития усилится, а глобальное информационное поле будет все настойчивее и доходчивее формировать миграционные установки.
В странах-реципиентах иммиграция позволяет удовлетворять спрос на труд, заполняя нижний этаж социальной пирамиды, способствует восходящей социальной мобильности «своих», снижая цену труда, повышает прибыли предпринимателей и конкурентоспособность национальной экономики.
Принципиально новым фактором, который будет определять динамику международной трудовой миграции в предстоящие десятилетия, является демографическая ситуация в развитых странах – главных центрах притяжения мигрантов. Но прежде чем обратиться к его анализу, упомянем о двух других особенностях современной миграции, значение которых резко возрастает.
Во-первых, современные средства транспорта и связи чрезвычайно облегчают миграцию. В частности, они создают неизвестные прежде возможности врéменной (возвратной) миграции на большие расстояния (например, из Филиппин в США либо в страны Персидского залива).
Во-вторых, трудовая миграция все более вплетается в многогранный процесс глобализации. В соответствии с господствующей концепцией главным проявлением последней становится возрастающая свобода международного передвижения капиталов, товаров, услуг, информации и идей. В принципе из этого логически следует необходимость обеспечить такую же свободу передвижения людей. Однако данную концепцию поддерживают далеко не все.
Нелегальная (точнее, иррегулярная, «недокументированная») трудовая миграция имеет массу пороков. В частности, она противоречит национальному суверенитету и способна даже создать угрозу общественной безопасности, в особенности когда трудовая миграция связана с коррупцией и организованной преступностью. Вместе с тем в некотором смысле она представляет собой полезную смазку для негибкого государственного механизма, устраняющую противоречия между глобализацией рынка труда и традиционным сдерживающе-запретительным характером государственной миграционной политики.
ДЕМОГРАФИЧЕСКАЯ ПОТРЕБНОСТЬ В ИММИГРАЦИИ
Демографическая ситуация в развитых странах формирует исторически беспрецедентную потребность в массовой иммиграции. Низкая рождаемость и растущая продолжительность жизни обусловливают старение населения и сокращение его численности. Избирательная (по критерию возраста) иммиграция – в принципе также единственный практический способ затормозить показатели старения населения. Попытки сделать это через «управление» рождаемостью или смертностью бесперспективны, и вот почему.
СМЕРТНОСТЬ
Во второй половине прошлого столетия основной резерв снижения младенческой и детской смертности был выбран и продолжительность жизни стала возрастать, способствуя демографическому старению. В результате этого в последние десятилетия XX века начал расти общий коэффициент смертности, что, естественно, отрицательно сказалось на увеличении народонаселения.
Бывает, хотя и нечасто, что младенческая и детская смертность соответствуют стандартам развитых стран, а смертность взрослых превосходит уровни многих развивающихся стран. Таким прискорбным исключением является Россия, где продолжительность жизни мужчин составляет всего 59 лет, что на 20 лет меньше, чем в Японии, на 15 лет меньше, чем в Германии, и на 11 лет меньше, чем в Китае (для женщин отставание не столь значительное). Даже если рождаемость возрастет почти наполовину, то к 2050 году при отсутствии иммиграции численность населения страны уменьшится на одну пятую (при неизменной смертности – на четверть).
РОЖДАЕМОСТЬ
Между тем естественная убыль населения главным образом обусловлена падением рождаемости ниже уровня простого воспроизводства, то есть двух детей на женщину. Всеобщий, причем в основном спонтанный, без государственного вмешательства переход от многодетной семьи к малодетной был неотъемлемой частью (как следствием, так и фактором) модернизации европейских обществ в ХIХ–ХХ веках.
азвивающиеся страны вступили на этот путь после Второй мировой войны. Многие государства при поддержке международных организаций приняли на себя роль катализатора снижения рождаемости и достигли выдающихся успехов. Нельзя забывать, что радикальное снижение рождаемости не только способствовало национальному развитию стран Третьего мира (наиболее яркий пример – азиатские «тигры» и «тигрята»), но и обуздало мировой демографический взрыв с его опасными последствиями для всего человечества. Следует, однако, иметь в виду, что численность населения развивающихся стран будет расти еще несколько десятилетий.
Однако, вопреки господствовавшей ранее концепции, снижавшаяся рождаемость не стабилизировалась на уровне простого воспроизводства. Во всех индустриальных странах (кроме США) и при растущем числе развивающихся стран (в частности, в Китае) она упала ниже этого уровня, в том числе в двух десятках стран (включая Россию) – много ниже. Хотя конкретные причины «сверхнизкой» рождаемости дебатируются, ясно, что характер и ткань индустриальных, точнее, постиндустриальных демократических обществ создают несовместимую с простым воспроизводством рождаемости систему мотиваций и возможностей.
Это противоречие носит системный характер, который не удалось преодолеть посредством разнообразных и дорогостоящих мер, осуществляемых некоторыми западными государствами. Нет оснований полагать, что в России причины сверхнизкой рождаемости чем-то принципиально отличаются. Поэтому при формировании подхода к миграционной проблематике следует, как это и начал делать Европейский союз, исходить из неизбежности в среднесрочной перспективе (что в демографии означает 20–30 лет) сохранения демографического режима весьма низкой рождаемости.
В трудоспособном возрасте в течение уже нескольких лет происходит сокращение численности населения в Германии, Италии и во всех европейских странах, расположенных на территории бывшего СССР. Если не произойдет значительного увеличения (в некоторых государствах, включая Россию, Италию, Украину, – в разы) притока иностранцев на рынки труда, то они в ближайшие годы начнут «сжиматься» почти повсеместно (за исключением Соединенных Штатов и Великобритании). В 2005-м совокупная численность населения в трудоспособном возрасте в Евросоюзе на 55 % превосходила соответствующий показатель США. При условии, что миграция останется на прежнем уровне, к середине столетия разрыв сойдет на нет. Американское демографическое благополучие обеспечивается высокой (около двух детей на женщину) рождаемостью и устойчивым миграционным притоком (около миллиона только лишь легальных иммигрантов), а также их взаимодействием, поскольку рождаемость иммигрантов выше рождаемости коренного населения.
В отличие от большинства развитых стран, депопуляция в России обладает еще одним свойством. Сокращение численности населения огромной редконаселенной страны потенциально чревато угрозами ее безопасности и территориальной целостности, тормозит рост рынков потребительских товаров и услуг, препятствует расширению транспортной сети и затрудняет освоение богатых природными ресурсами восточных и северных районов.
ПРЕДЛОЖЕНИЕ ТРУДА БЕЗ ДОПОЛНИТЕЛЬНОЙ ИММИГРАЦИИ?
Потенциальное предложение труда формируется демографической динамикой и интенсивностью использования трудовых ресурсов. Динамика населения в трудоспособном возрасте в течение предстоящих 15–20 лет задана прошлыми уровнями рождаемости. Интенсификация использования трудовых ресурсов, складываясь из уровня экономической активности (то есть участия в рынке труда), уровня занятости и реального рабочего времени в расчете на одного занятого, обладает большим потенциалом и значительно варьирует в странах Запада. Годовое число отработанных часов в расчете на одного человека в трудоспособном возрасте в Великобритании и США превышает этот показатель во Франции в полтора и два раза соответственно, не говоря уже о России.
Занятость. Наиболее очевидным способом более интенсивного использования трудовых ресурсов является сокращение безработицы, однако европейский опыт в этом отношении не слишком обнадеживает. Россия по уровню безработицы близка к странам Евросоюза. Следует иметь в виду, что сокращение безработицы ведет к удорожанию труда и, что еще важнее, к повышению возможностей работников отстаивать другие свои интересы, в особенности в том, что касается регламентируемой продолжительности рабочего дня (недели), отпусков и праздничных дней.
Экономическая активность. Интенсивность использования трудовых ресурсов за последнее десятилетие выросла во многих странах ЕС главным образом за счет одного из трех его компонентов – уровня экономической активности, прежде всего женщин. Однако не следует забывать, что рост экономической активности женщин сыграл роль в падении рождаемости.
Зато увеличение занятости населения старших возрастов разумно, поскольку продолжительность дееспособной жизни во всех странах (за исключением России и Украины) намного превысило установленный законом пенсионный возраст. Расширяющаяся экономика услуг больше соответствует физическим возможностям людей старших возрастов, чем «материальное производство». Этот путь перспективен потому, что численность соответствующих возрастных групп велика и будет расти, причем быстро.
Европейские страны сильно различаются по степени вовлеченности лиц пожилого возраста в рынок труда. Так, уровень экономической активности в возрастной группе 60–69 лет колеблется от менее 10 % в Австрии и Бельгии до более 30 % в Дании и Португалии; Россия по этому показателю (около 20 %) занимает промежуточное положение.
Увеличение отработанного рабочего времени. Достигнутая разными способами более высокая интенсивность использования имеющихся трудовых ресурсов может значительно сократить дефицит предложения труда. Однако в ряде стран даже героические усилия по ее повышению не способны уравновесить накопленный эффект низкой рождаемости. Речь идет о Германии, Испании, Италии, России, Украине, Японии. Выход – в серьезном увеличении трудовой иммиграции, что уже начали делать Италия и Испания.
Другой альтернативой является радикальное ускорение роста производительности труда. В противном случае неминуемо сокращение производства. Конечно, можно предложить аргументы в пользу отрицательного экономического роста: например, сокращение производства при убывающем населении совместимо с ростом благосостояния, способствуя в то же время устойчивому развитию в планетарном масштабе.
Однако сокращающаяся экономика – это теоретически неизведанная территория. Кроме того, нелегко смириться с уменьшением экономической, а следовательно, и геополитической мощи, особенно по сравнению со странами, не подверженными демографическому упадку.
Иногда говорят, что перемещение промышленности и сельского хозяйства в трудообильные развивающиеся страны позволит высвободить достаточные трудовые ресурсы для сферы услуг. Абстрактно экстраполяция уже действующей тенденции и ее использование для восстановления равновесия на рынке труда может показаться привлекательной. Действительно, стратегия аутсорсинга (outsourcing – букв.: использование внешних источников; передача специализированным субподрядчикам производства деталей, услуг, непрофильной продукции во внешние центры и развивающиеся страны. – Ред.) способна смягчить ситуацию в среднесрочной перспективе (к примеру, до 2020 года), то есть на сравнительно раннем этапе депопуляции, повысив эффективность мировой экономики и содействуя развитию стран-реципиентов. Однако с ее помощью не добьешься восполнения дефицита труда в развитых странах, не обеспечишь работниками средние и мелкие предприятия.
В качестве иллюстрации рассмотрим решение хрестоматийной задачи применительно к Европейскому союзу. Дано: численность занятых в промышленности и сельском хозяйстве по сравнению с занятыми в других сферах в 2004-м и численность трудоспособного населения в 2020 и 2050 годах. Прогноз численности населения построен на основе гипотез умеренно снижающейся смертности, средней рождаемости (то есть выше сегодняшней, но ниже простого воспроизводства) и сохранения нынешних сальдо внешних миграций. Спрашивается: насколько надо будет уменьшить число занятых в указанных отраслях по отношении к уровню 2004-го, чтобы компенсировать сокращение трудоспособного населения и таким образом предотвратить снижение числа занятых в других сферах?
Ответ: для этого в промышленности и сельском хозяйстве Евросоюза в 2020 году должно будет работать на 8 % меньше людей, а в 2050-м – на 63 % меньше, чем в 2004-м. Поскольку же в промышленность включены принципиально неперемещаемые отрасли, в том числе строительство и энергетика, то требуемое сокращение в перемещаемых отраслях окажется еще выше.
Общие данные по ЕС усредняют весьма различное положение отдельных стран, определяемое демографией. К примеру, во Франции сравнительно высокая рождаемость делает такую гипотетическую реструктуризацию экономики ненужной в течение ближайших десятилетий. Но если иммиграция в страну не возрастет, то к 2050 году число занятых в промышленности и сельском хозяйстве придется сократить на 30 %. В Великобритании опять-таки довольно высокая рождаемость (хотя и ниже французской) в сочетании с устойчиво высокой (то есть такой же, как и ныне) иммиграцией стабилизирует численность трудоспособного населения.
Иное дело в Германии, Италии и Испании – странах со «сверхнизкой» рождаемостью. В Германии сохранение иммиграции в нынешних – немалых – масштабах не сможет предотвратить сокращение населения в трудоспособном возрасте. Поэтому для сохранения сектора услуг придется, например, сократить число занятых в промышленности и сельском хозяйстве к 2020 году на 18 %, а к 2050-му – на 90 %. Положение Италии экстремально. Демографически обусловленное сокращение занятости в промышленности уже к 2020 году должно составить 36 %, а к 2050-му придется пожертвовать не только всей промышленностью и всем сельским хозяйством, но и почти половиной (44 %) сферы услуг. Поскольку демографические параметры России очень близки к итальянским, перспективы обеспеченности российской экономики трудовыми ресурсами столь же удручающи.
Эти примеры иллюстрируют колоссальные последствия демографических сдвигов и очерчивают границы взаимозаменяемости «демографического» и «экономического» и, следовательно, указывают на масштабы необходимого увеличения иммиграционной «подпитки».
РЕГУЛИРОВАНИЕ МИГРАЦИЙ
Многие правительства индустриальных стран соглашаются с экономическими (а в последнее время и с демографическими) аргументами в пользу более либерального подхода к международной миграции, однако больше они озабочены ростом числа иностранцев (даже временно прибывших) в связи с проблемой национальной безопасности. Такая позиция доминирует почти везде, не только в России.
Переселенческая иммиграция. Постоянная (переселенческая) иммиграция является надежным способом освоения не- или редконаселенных территорий и заполнения демографических лакун. Хотя адаптация иммигрантов и их интеграция в общество редко проходят бесконфликтно, длительный опыт стран массовой иммиграции – США, Канады, Австралии – свидетельствует о том, что возможна успешная интеграция иммигрантов на основе признания иммигрантами правил поведения и социальных ценностей принявшей их страны, с одной стороны, и механизмов обеспечения законных прав иммигрантов и толерантного к ним отношения – с другой. Некоторые страны идут по пути полной ассимиляции иммигрантов. Наиболее ярким примером является Франция, где господствует идея единой национальной идентичности, основанная на культурной однородности. Сам по себе выбор между сосуществованием и ассимиляцией не гарантирует успеха.
Заблуждением является утверждение, что Россия в принципе плохо подготовлена к массовой постоянной иммиграции нерусского населения. В действительности многовековое расширение Российского государства сопровождалось интеграцией множества этносов и конфессиональных групп. Часто забывают, что Российская империя целенаправленно привлекала переселенцев из Европы, создав для них в XVIII веке преференциальные режимы землевладения, налогообложения и воинской повинности. В период между реформами 1860-х годов и революцией 1917-го Россия стала страной массовой иммиграции. Накопленная нетто-миграция за этот период составила 4,5 миллиона переселенцев; перед Первой мировой войной среднегодовой миграционный оборот достигал полумиллиона человек.
К сожалению, трудно опровергнуть утверждение, что Россия сейчас плохо абсорбирует даже русскоязычное население. Несмотря на то что правительство неоднократно заявляло, что рассматривает «русских ближнего зарубежья» как первоочередной резерв переселенцев в Россию, сколько-нибудь внятная стратегия их привлечения и ассимиляции отсутствует, а правила предоставления российского гражданства оказываются весьма рестрикционными.
Вместе с тем упор на «этническое воссоединение» опасен в двух отношениях. Во-первых, разделение иммигрантов на «своих» и «чужих» подпитывает дискриминацию, межэтнические и межконфессиональные трения. Во-вторых, жизнеспособные русскоязычные диаспоры в странах СНГ и Балтии отвечают региональным и геополитическим интересам России. Кроме того, не следует преувеличивать количественный потенциал такой иммиграции. Отсюда следует, что в стратегическом плане главные потенциальные резервы переселенцев в Россию состоят из представителей титульных национальностей трудоизбыточных государств за южными рубежами страны.
Стереотипы восприятия «чужих» и представления о границах приемлемого поведения могут иметь исторические и культурные корни, но в то же время на них весьма значительное влияние оказывают средства массовой информации. На коммунальном уровне определяющее влияние имеют конкретные проекты местных органов самоуправления и степень развитости гражданского общества. Однако пассивность государства оказывается, как правило, залогом серьезных конфликтов. Основной функцией государства является создание правовых механизмов, которые, соответствуя Основному закону страны, реализовали бы экономические и другие интересы сторон.
Правительство и муниципалитеты иногда реализуют специальные жилищные программы для иммигрантов. В некоторых случаях речь идет о предоставлении субсидированного жилья различным категориям неимущих независимо от их гражданского (иммиграционного) статуса. В прошлом, как правило, осуществлялось строительство специальных комплексов жилых зданий (называемых в США «projects», HLM – habitations à loyer modéré – во Франции), микрорайонов, городов-спутников, что почти непременно оборачивалось превращением их в маргинализованные гетто. Для крупных городов более перспективным, хотя и более сложным вариантом является помощь иммигрантам в их укоренении в местной среде населения. Это, впрочем, не означает, что компактное расселение иммигрантов всегда неприемлемо. Так, представляет интерес сформулированная в середине 1990-х годов (впоследствии забытая) идея организованно привлекать переселенцев в пустеющие мелкие города «серебряного кольца» России.
Возвратная миграция. Возвратная (врéменная) трудовая миграция может быть либо спонтанной, либо организованной в совместные программы государств-поставщиков и реципиентов. Спонтанная временная миграция бывает легальной или нелегальной; организованная возвратная миграция легальна по определению. В России под гастарбайтерами почему-то подразумевают нелегальных мигрантов, в то время как в немецком оригинале имеются в виду главным образом вполне законно въехавшие в страну иностранные рабочие.
Принципиальное преимущество спонтанной возвратной миграции состоит в том, что ее потоки регулируются в первую очередь рынком труда, а также и другими рынками, в том числе жилья. Это, в частности, означает отсутствие необходимости в рискованных масштабных и долгосрочных государственных программах. Вместе с тем эффективность данной формы миграции напрямую зависит от государства.
Во-первых, для того чтобы миграционный приток адекватно реагировал на рост спроса на труд, важно упростить формальности. Между тем в последние годы административные препятствия, которые чинили иммигрантам в большинстве стран, усугублялись. В результате – рост нелегальной иммиграции.
Во-вторых, государство в принципе способно стимулировать возвращение мигрантов на родину. В последнее время оживился поиск соответствующих экономических стимулов главным образом в области «взаимозачета» пенсионных накоплений или частичной компенсации социальных налогов.
«Оргнабор» широко практиковался в послевоенной Европе. В 1950–1960-е годы действовали масштабные межгосударственные программы временного привлечения неквалифицированного труда в Германию из Италии и Турции, а во Францию из Алжира. Они были успешны в том смысле, что количественные задачи были легко выполнены. Однако обеспечить возвратность не удалось. Принятые в начале 1970-х решения прекратить трудовую иммиграцию из-за пределов Общего рынка еще больше ослабили стимулы к возвращению и расширили потоки лиц, иммигрировавших по статье «воссоединение семей». В это же время промышленный кризис и реструктуризация экономики сделали избыточной значительную часть неквалифицированной рабочей силы.
Поскольку гастарбайтеры были, как правило, территориально сегрегированы, создались условия для их массовой и наследственно закрепленной маргинализации. Следует отметить, что коренной проблемой являлось все же не культурное или конфессиональное отчуждение, а изначальная установка на заполнение нижних этажей социально-профессиональной структуры. Несмотря на серьезные трудности, порожденные в прошлом «оргнабором» в ряде западноевропейских государств, программы временной миграции в настоящее время широко обсуждаются в разных контекстах. Так, например, Филиппинам в сотрудничестве со странами – реципиентами мигрантов (государства Персидского залива, а также США) удалось создать хорошо действующую систему ротации своих граждан на работах за рубежом.
Поощрение возвратной миграции соответствует экономическим и политическим интересам стран СНГ и существенно облегчается все еще сохраняющимся общим культурным пространством. Это, по существу, означает создание единого рынка труда Содружества, для чего имеется множество исторических, экономических и демографических предпосылок. При этом нет необходимости разделять непреодолимой стеной возвратную и переселенческую миграцию – пусть экономика, брачные связи, социокультурная среда и индивидуальный выбор решат, где и на какой срок поселяться людям. Это, конечно, не равносильно самоустранению государства из этой области. Въезд в страну для неграждан – не право, а привилегия, и государство может и должно определять критерии предоставления такой привилегии. Надо лишь, чтобы эти критерии отвечали национальному и международному праву и были разумны. Соображения разумности должны в полной мере учитывать, что старение населения и отрицательный естественный прирост неминуемо и надолго останутся факторами развития многих стран, в том числе и России.
Таблица 1
Естественный прирост населения, млн человек за пятилетие (1950–2050)
Источник: United Nations (2005). World Population Prospects. The 2004 Revision. Comprehensive Dataset. Sales No. E.05.XIII. 12
Таблица 2
Прогноз численности населения в возрасте 15–64 лет,
млн человек (2005–2050)
Источник: United Nations (2005). World Population Prospects. The 2004 Revision. Comprehensive Dataset. Sales No. E.05.XIII. 12
Сергей Иванов
США и Россия: отношения сквозь призму идеологий
Леон Арон
© "Россия в глобальной политике". № 3, Май - Июнь 2006
Леон Арон – директор российских исследований Американского института предпринимательства (American Enterprise Institute).
Резюме По сравнению с Советским Союзом во внешней политике России просматриваются прагматизм, стремление к «свободе рук». Не связывать себя абстрактными принципами, а маневрировать. Не вступать в «идеологические» альянсы, а «работать» на двусторонней основе. Долгосрочные результаты менее важны, нежели процесс поддержания контактов, сегодняшняя роль Москвы и те дивиденды, которые можно получить сейчас.
Шарль де Голль сказал однажды, что у стран нет друзей, а есть только интересы. Он забыл уточнить: это интересы, как они видятся и интерпретируются элитами (в авторитарных режимах) или, если речь идет о демократиях, элитами и общественным мнением.
В свою очередь, трактовка национальных интересов определяется идеологией власти, то есть представлением лидеров о том, как следует жить и чего добиваться их стране. Поэтому отношения одного государства с другим, как правило, отражают место последнего в его собственной системе координат, а также глубинную сущность и внутриполитические приоритеты его режима.
Сегодняшние связи между Соединенными Штатами и Россией не исключение. Тот факт, что в результате политики, проводимой каждым из этих государств, отношения между ними ухудшаются (и, по всей видимости, продолжат ухудшаться, как минимум, в течение следующих трех лет), не является следствием ни заговора, ни чьего-то злого умысла. Корни и динамика этого процесса – в том, как режимы в Москве и Вашингтоне воплощают стратегические повестки дня на основе выбранных идеологий, и в том, какими видятся – опять же через идеологические призмы – ответы партнера на свои действия.
ВЗОРВАННЫЕ АКСИОМЫ
У нынешней идеологии Вашингтона два источника, два часто накладывающихся друг на друга лейтмотива. Первый – это трагедия 11 сентября 2001 года. С того дня Белый дом ни на минуту не оставляла озабоченность, связанная с угрозой исламского экстремизма, с возможностью повторения теракта и перспективой передачи террористам оружия массового уничтожения (в первую очередь ядерного) нестабильными, фундаменталистскими, настроенными против Америки государствами.
Другое «родовое пятно» этой администрации – ее неоконсерватизм. В разговорах о чуть ли не заговорщическом, большевистском единодушии «неоконов», об их якобы почти кукловодческом контроле над Белым домом много чуши. Институт, где работает автор настоящих заметок, часто называют «мозговым центром неоконсерватизма», и изнутри эти домыслы выглядят, мягко говоря, весьма далекими от реальности.
Если какие-то постулаты «неоконсервативной идеологии» во внешней политике и существуют, то главный из них можно сформулировать следующим образом: интересы и безопасность Америки гораздо легче обеспечивать в мире, где торжествует политическая свобода. Отсюда и принятие, по крайней мере как идеала, инаугурационной (1961) речи президента-демократа Джона Кеннеди: «Пусть каждая страна мира, желает ли она нам добра или зла, знает, что мы заплатим любую цену, не согнемся под любой ношей, выстоим перед любой трудностью, поддержим любого друга и окажем сопротивление любому врагу, лишь бы выжила и победила свобода». Для неоконсерваторов принципиальной является связь между тем, как государства ведут себя внутри страны, и их внешней политикой.
В этом смысле показательна эволюция госсекретаря Кондолизы Райс. Еще с тех пор как она работала над докторской диссертацией, посвященной Советской армии в период подавления Пражской весны (1968), одними из главных ее научных интересов являлись военные аспекты американо-советских отношений и контроль над вооружениями. Она была выдвиженцем генерала Брента Скоукрофта – ведущего «реалиста» Вашингтона, помощника президента Джорджа Буша-старшего по национальной безопасности. Последний назначил Райс советником по СССР. В августе 1991 года – в ответ на всплеск национально-освободительных движений в советских республиках и демократическую революцию в России – Буш в Киеве грозно предупредил украинцев об опасности «самоубийственного национализма». Прозванная «цыпленком по-киевски» (Chicken Kiev), эта речь навсегда вошла в арсенал неоконсервативных критиков как пример зашоренности «реалистов», отсутствия у них политического и исторического «слуха».
Скоyкрофт олицетворял собой взгляд на стабильность как на кардинальную ценность и цель американской внешней политики. В 1998-м Райс начала обучать тогдашнего губернатора штата Техас Джорджа Буша-младшего внешней политике. Судя по речам «ученика» в ходе президентской кампании и по сигналам из Белого дома в первые девять месяцев правления новой администрации, «реализм» в ней явно преобладал. Неважно, что там у русских за государство: советское тоталитарное, новое демократическое, авторитарное китайского типа или вовсе, по терминологии Райс, «несостоявшееся». Разбираться долго, да и незачем. Важно, сколько у них стратегических ракет с ядерными боеголовками. Вот об этом и будем говорить – и этим, в общем-то, взаимная повестка дня и исчерпывается. (Вскоре после прихода к власти Буша-младшего один из архитекторов американо-российских отношений в администрации Билла Клинтона с нескрываемым раздражением жаловался в узком кругу, что в ходе «передачи власти» от Клинтона к Бушу Райс демонстрировала подчеркнутое невнимание к внутренней российской проблематике.)
11 сентября 2001 года взорвало аксиомы реализма. Поддержание статус-кво вдруг обернулось неприемлемым риском. Произошло не что иное, как смена парадигм. Президент Буш и его помощник по национальной безопасности неожиданно для себя стали неоконсерваторами.
Америка, которая еще год, месяц, неделю назад почивала на лаврах победы в холодной войне – самая сильная, неуязвимая и абсолютно самодостаточная держава, – упала с олимпа на жесткую и холодную землю, кровоточащая, испуганная, одинокая и озирающаяся по сторонам в поисках друзей. Именно друзей, а не бизнес-партнеров наподобие Саудовской Аравии, взрастившей 15 из 19 террористов, атаковавших США.
И вот тут Россия вышла на первый план – решительно и уверенно, как будто ждала этого момента и всю «домашнюю работу» не только приготовила, но и отшлифовала до блеска. Звонок Владимира Путина Джорджу Бушу в первые минуты после нападения; согласие Москвы не только на использование российского воздушного пространства самолетами Соединенных Штатов и НАТО, но и нa размещение их баз в Центральной Азии; сотрудничество спецслужб; использование российских разведданных по Афганиcтану и обширных российских связей с антиталибским Северным альянсом. И все это, что называется, на одном дыхании: решительно, щедро, не ставя предварительных условий, не торгуясь, не требуя ничего взамен. (Заодно Россия свернула свою военно-морскую базу в Камрани и закрыла радиолокационную станцию на Кубе.)
Когда сущность режимов и их идеология вдруг стали важны для новоиспеченных неоконсерваторов из Белого дома (отсюда лозунг «Если надо, будем менять режимы»), стал важен и внутренний порядок России, а подсчет ракет превратился в задачу третьестепенную. Выяснилось, что Россия осени-2001 – это вовсе не Китай. Что там есть и политические свободы, и свобода вероисповеданий, и многопартийность, и тогда еще реальная оппозиция, и свободная пресса, и неподцензурная культура. А курс на либеральные реформы в экономике осуществляется вполне серьезно, грамотно и с размахом.
Именно это совпадение базовых ценностей и, как результат, многих главных (хотя даже тогда далеко не всех) и наиболее насущных национальных интересов придавали российско-американским отношениям, как казалось, характер долговременного, стратегического союзничества.
Но, согласно любимому историей (и Энгельсом) парадоксу, в триумфе уже вызревали семена поражения. Когда российская власть сменила приоритеты внутренней и соответственно внешней политики, преградой в отношениях между двумя странами стала та самая неоконсервативная доминанта в определении американских национальных интересов, которая ранее привела к небывалому с конца Второй мировой войны сближению Москвы и Вашингтона и к посещению российским лидером ранчо Кроуфорд, принадлежащего чете Бушей.
НОВЫЙ КУРС МОСКВЫ
Начиная примерно со второй половины 2003 года становится все более очевидным: режим Владимира Путина – это не исправление «перекосов» 1990-х при продолжении (более последовательном, «чистом» и «цивилизованном») стратегической линии Бориса Ельцина. Наоборот, доминирующая идеология словно бы переполнялась глубоким стыдом за «хаос» 1990-х годов, проявившийся прежде всего в ослаблении государства. То, что и хаос, и слабость государства – непременные спутники всех великих революций, видимо, было либо неизвестно, либо отвергнуто с порога.
В этой перспективе и внутренняя, и внешняя политика виделись как результат заговора, продукт изощренных политтехнологий, «проплаченных» олигархами, а не как следствие сознательного и свободного, хотя и реализованного не самым лучшим образом выбора большинства россиян. Выбора, подтвержденного и избранием Ельцина на пост президента тогда еще РСФСР в июне 1991-го, и результатами референдума в апреле 1993-го, и судьбоносным голосованием 1996-го, и вполне еще свободной избирательной кампанией-1999, когда, похоже, навсегда было похоронено народно-патриотическое левое большинство в Госдуме.
Снова восторжествовали традиционные для России постулаты: государство тождественно обществу; все, что хорошо для государства, априори хорошо для страны; укрепление государства есть укрепление общества. Судя по их политике, только два лидера в российской истории, Александр II и Борис Ельцин, осознавали, что ослабление роли государства способно в определенных обстоятельствах и только в долгосрочной перспективе укрепить общество. Петр I и Иосиф Сталин довели до крайних пределов противоположную тенденцию.
Следовательно, чиновник (конечно же, просвещенный, умный, работящий и, разумеется, неподкупный) – это гораздо более эффективный и последовательный двигатель прогресса общества, чем свободная пресса (такая продажная, падкая на сенсации и пекущаяся о прибыли, а не об интересах государства), избиратель (такой наивный, необразованный и переменчивый), независимый судья (такой взяточник) или, боже упаси, частный предприниматель.
А раз так, видимо, заключили в Кремле, проведенная в 1990-e годы децентрализация политики и экономики была в принципе неадекватной и во многом даже вредной. Следует реанимировать роль государства, занять «командные высоты» экономики, вернуть себе «бриллианты» из экономической «короны» и навсегда утвердить контроль исполнительной власти над всеми другими ее ветвями, закрепив ведущую роль Кремля в политической сфере.
Последовавшие изменения во внешней политике лежали в русле той же логики. В целом прозападная политика предыдущего режима рассматривалась теперь Кремлем не как следствие общности интересов и не как поиски пути к «общечеловеческим ценностям», к «европейскому дому» или места в союзе «цивилизованных» государств. Всё это – яковлевско-горбачёвское, шеварднадзевское, ельцинское, уходящее корнями в период гласности, – было подвергнуто идеологической ревизии. Развал СССР назвали самой большой геополитической катастрофой ХХ века. Отсюда и новые императивы внешней политики: движение на Запад не форсировать и «жертв» ему не приносить (например, в том, что касается политических свобод внутри страны или отношений с пророссийскими диктатурами в СНГ). Там, где возможно, Россия будет пытаться восстанавливать и укреплять прежние связи на бывшей советской территории. Те новые государства, которые окажут содействие в этом процессе, будут поощрены; те, что препятствуют, – наказаны.
Конечно, это не возвращение к политике Советского Союза. Например, в решение метазадачи по восстановлению общности постсоветского пространства (и российской сверхдержавной гегемонии в регионе) органически вписывается один из императивов национальной безопасности, свойственный всем великим континентальным державам в истории – от Вавилона, Персии, Китая, Рима до Соединенных Штатов вплоть до 70-х годов прошлого века: стабильность на границах и дружественные (а лучше вассальные) режимы по периметру. Отсюда и российский эквивалент поддержки «сукиных сыновей, но наших сукиных сыновей» – фраза, которая прочно вошла в лексикон внешней политики США (так Франклин Делано Рузвельт высказался в отношении никарагуанского диктатора Анастасио Сомосы. – Ред.). Поддержка Кремлем «последнего диктатора Европы», Лукашенко, встречает в Белом доме раздражение и непонимание. Москва не хуже, а, пожалуй, и гораздо лучше Вашингтона знает об одиозности белорусского режима, не говоря уже о личных качествах «батьки», но считает «негатив» в отношениях с Западом приемлемой ценой на пути к достижению поставленной цели.
В отличие от Советского Союза, во внешней политике России легко просматриваются прагматизм, стремление к «свободе рук», к положению над схваткой, к классической Realpolitik. Не связывать себя абстрактными принципами («западная цивилизация», «свобода», «права человека»), а маневрировать. Не вступать в «идеологические» альянсы, а «работать» со странами главным образом на двусторонней основе. Для современной России долгосрочные результаты менее важны, нежели процесс установления и поддержания контактов, сегодняшняя роль России и те дивиденды, которые они приносят сейчас. Как говорил Троцкий, цель – ничто, движение – всё.
Россия прибегает к тактике, известной в бизнесе как asset leveraging: наиболее эффективное размещение активов. Акцент делается на областях «сравнительных преимуществ», будь то ядерные технологии либо передовые системы обычных вооружений и, конечно же, энергетика. Неотъемлемой частью новой российской внешней политики стал дипломатический эквивалент арбитражa, т. е. попытки заработать на структурных «пробуксовках» механизма ценообразования, на разнице цен за один и тот же продукт на разных рынках: маневрирование на лезвии ножа (и чем острее, тем лучше).
Использованием сравнительного преимущества обусловлены, например, поставки вооружений в Китай – на самый большой рынок сбыта российских военных технологий: новейшей авиации (включая грузовой самолет-гигант Ил-76 и заправочный Ил-78), кораблей, подлодок. Первые в истории российско-китайские учения прошли в августе 2005-го с участием свыше 10 тысяч военнослужащих. А что касается раздражения в Вашингтоне, обязавшемся защищать Тайвань в случае нападения Пекина, или опасности продажи оружия геополитическому сопернику (который до сих пор не признаёт «неравноправные договоры» 1858 и 1860 годов, отдавшие России огромные куски Сибири, а в следующее десятилетие может достичь паритета с Россией по ядерному потенциалу), то риск оправдывается, видимо, выполнением глобальной задачи по исправлению «перекосов» 1990-х – обретением «самостоятельности» на мировой арене, престижа и миллиардов долларов.
Соглашение о поставке Сирии – тоталитарному режиму, поддерживающему терроризм, – тактических противовоздушных систем SA-18 рассматривается как восстановление позиций на Ближнем Востоке, утраченных после развала Советского Союза. Визит руководства движения ХАМАС в Москву, кроме всего прочего, был и попыткой арбитража в надежде на важные уступки (скажем, отказ от перманентной войны с Израилем) и, как следствие, на утверждение репутации России в качестве незаменимого медиатора конфликтов между «Востоком» и «Западом». Как любил повторять Наполеон (а вслед за ним Ленин), «On s’engage et puis on voit!» – «Ввяжемся в бой, а дальше будет видно!».
«Новый курс» во внешней политике Москвы наиболее отчетливо проявился, пожалуй, в ее отношениях с Ираном. Именно они обусловили самую серьезную на сегодняшний день ссору с Вашингтоном. После возобновления в декабре прошлого года продажи Тегерану обычного вооружения, приостановленной комиссией Гор – Черномырдин по настоятельной просьбе Соединенных Штатов летом 1995-го (до этого Россия за пять лет продала Ирану на два миллиарда долларов самолетов, танков и подводных лодок), ему были поставлены мобильные ракетные системы противовоздушной обороны Тор-М1, истребители МиГ-29 и корабли береговой охраны на общую сумму приблизительно миллиард долларов.
Поскольку золотовалютные запасы России приближаются к 300 миллиардам долларов, выручка для нее, конечно, далеко не главное.
Ситуация вокруг Ирана используется для достижения той же метацели. По словам московского эксперта Раджаба Сафарова (и, по-видимому, по разумению кремлевских архитекторов этой политики), Иран предоставляет Москве «уникальный и исторический шанс вернуться на мировую арену в качестве ключевого игрока и вновь рожденной сверхдержавы. Если Россия будет твердо защищать интересы Ирана в этом конфликте... она немедленно вернет себе престиж в мусульманском мире и на всей мировой арене... И никакие финансовые предложения со стороны Соединенных Штатов не смогут изменить стратегию».
Отсюда вытекает тактика, применяемая Россией в ходе переговоров постоянных членов Совета Безопасности ООН (Великобритания, Россия, Китай, США, Франция) и Германии с Ираном: как можно дольше откладывать «момент истины», защищая статус-кво и оттягивая «продажу» товара (российской поддержки), чтобы увеличить его цену. А то, что лидер Ирана публично провозглашает веру в двенадцатого имама, который явит себя после всемирной катастрофы (читай: ядерной войны) и грозится стереть Израиль с лица земли, – это эмпиреи, от лукaвого, не для сегодняшнего дня.
НЕНАДЕЖНЫЕ ЯКОРЯ
B иные времена такая политика Москвы, возможно, и не вызывала бы серьезных проблем в отношениях с Вашингтоном. В конце концов, привыкли же там (хотя, конечно, не без раздражения) к дипломатии Франции, которая после утраты статуса великой державы практиковала схожий прагматизм и дипломатический арбитраж в отношениях с главными блоками – участниками холодной войны. Но времена не те и не те ценности. Такая политика чревата тем, что даже после увязания в иракском болоте она будет неприемлема для американского внешнеполитического истеблишмента (за исключением изоляционистов-маргиналов с обоих флангов). Koсa «постсентябрьского» активизма США – с его акцентом на свободу и демократию как центральные элементы национальной безопасности и на «распространение демократии» в качестве одного из ключевых средств ее обеспечения – нашла на камень постсоветской и постимперской реставрации России, суть которой заключается в экономической и политической рецентрализации и Realpolitik за рубежом.
Вследствие ценностного размежевания Россия и Америка принялись дрейфовать в противоположных направлениях. Корабли начали отдаляться друг от друга. Но полной потери визуального контакта пока еще не произошло: ее предотвращают якоря – главные «активы» одной стороны, отвечающие стратегическим интересам другой.
«Активы» России имеют центральное значение для решения четырех долговременных и стратегических задач, стоящих перед Вашингтоном: победа в глобальной войне с терроризмом; предотвращение распространения ядерного оружия; обеспечение энергетической безопасности; развитие общности интересовв отношении Китая, в неизбежность столкновения с которым уверена значительная часть внешнеполитических элит США.
Кстати, ключ к трениям внутри администрации, истоки разнобоя в российской политике Соединенных Штатов и риторической сумятицы, так часто раздражающей Москву, отнюдь не в персоналиях: Дик Чейни, Кондолиза Райс, Эрик Эделман на одной стороне, Джордж Буш и Томас Грэм – на другой. Причина кроется именно в разнящихся оценках важности российских «активов» по сравнению с «пассивами» внутренней политики Кремля, в неизбежной амбивалентности имиджа России с точки зрения сформировавшейся после 11 сентября системы национальных интересов США. Преобладает то одна, то другая составляющая: «геополитическая», в центре которой интересы-«якоря», или «неоконсервативнaя», для которой важны прежде всего этатистские тенденции внутри России.
Что до Москвы, то в ее первостепенных стратегических интересах Америка фигурирует, во-первых, как союзник в борьбе с мусульманским терроризмом, включая прежде всего чеченских боевиков. Во-вторых, от Соединенных Штатов ждали понимания «особой роли» (и соответственно особых интересов) России на постсоветском пространстве, где проживает 25 миллионов этнических русских и которое обогревается, освещается и снабжаeтся (до последнего времени практически в кредит) энергией за счет российских газа, нефти и электричества. В-третьих, Россия рассчитывала на поддержку ее интеграции в мировую экономическую систему, начиная с ВТО.
Но, пожалуй, самый главный американский «актив», самое ценное, что Соединенные Штаты могут дать России, – это уважение и равноправие. Как бы ни клеймили Америку полуофициальные пропагандисты в прокремлевских газетах и на телеканалах, что бы там ни говорилось о «смене вех» и ориентиров, о Европе, Азии и Евразии – для народа, равно как и для элит, паритет с Америкой (не важно в чем – в армиях, континентальных ракетах, спутниках, мясе, кукурузе, демократии, темпах роста экономики), ее уважение к России всегда – при Ленине, Сталине, Хрущёве, Брежневе, Горбачёве и Ельцине – были одним из главных легитимирующих внутриполитических факторов. По гамбургскому счету национального достоинства никто – ни Европа, ни Азия, ни Германия, ни Китай, ни Франция, ни Япония – и близко не стоит.
Этот перечень коренных взаимных интересов, конечно же, не нов. Новостью последних лет стало то, что «активы», не подпитываемые более совпадением хотя бы нескольких главных идеологических составляющих, начали быстро обесцениваться. Цепи якорей ржавеют. То, что раньше относилось бы к разряду легкорешаемых технических проблем, сейчас становится основанием для глубоких и долгих обид и серьезных ссор, число которых возрастает с каждым витком порочного круга.
Так, с точки зрения Вашингтона (и американского общественного мнения, что гораздо важнее в долгосрочной перспективе), за прошедший год образ России как союзника в борьбе с терроризмом существенно скомпрометирован. Здесь и заявка Москвы на особые отношения с движением ХАМАС, и поставки ракет Сирии, истребителей МиГ-29 и вертолетов Ми-24 Судану, практикующему террор (и даже, как в случае Дарфура, геноцид) в отношении собственного населения.
Что касается нераспространения ядерного оружия, то способность России содействовать разрешению северокорейского кризиса, оказывая влияние на своего бывшего клиента – Пхеньян, мягко говоря, не оправдала надежд. Разочарование это, однако, бледнеет по сравнению с последствиями позиции по иранскому вопросу. Создается все более устойчивое впечатление, что Москва недооценивает риск для своих отношений с США (а теперь уже и с Европой), играя роль дипломатического защитника и поставщика передовых обычных вооружений и гражданской ядерной технологии режиму, который открыто призывает к атакам на Соединенные Штаты, финансирует, вооружает и обучает террористов, а с недавнего времени публично заявляет о намерении заняться обогащением урана для производства ядерного оружия.
Возможно, Россия уже прошла «точку невозврата», после которой, вновь говоря на языке бизнеса, никакое хеджирование уже не сможет предотвратить серьезные потери при ликвидации занятых ею рыночных «позиций». Не желая ставить под удар встречу лидеров стран «Большой восьмерки», Россия в конечном итоге, видимо, проголосует в Совете Безопасности ООН за санкции против Ирана или, по крайней мере, воздержится. Последний почти что наверняка ответит выходом из режима нераспространения и в итоге автоматически вызовет расширение санкций. Они могут включать запрет на сотрудничество с Тегераном не только в гражданском атомном строительстве, но и в сферах, связанных с обычными вооружениями, финансами, инвестициями в неядерную энергетику (газ). Во всех этих областях, начиная с сооружения ядерного реактора в Бушере стоимостью больше миллиарда долларов, Россия сегодня «вложилась» более глубоко и объемно, чем кто бы то ни было. И как бы Москва ни повела себя при этом весьма вероятном сценарии, едва ли ей удастся избежать долговременного урона в престиже (не говоря уже об ущербе материальном).
Что касается энергетической безопасности Америки, то, когда Кремль, несмотря на лоббирование даже на уровне Белого дома, наложил вето на строительство частного трубопровода Западная Сибирь – Мурманск, надежды Вашингтона на существенное замещение части импорта нефти из Персидского залива прямыми поставками из России рассеялись. Тревоги по поводу надежности и, главное, устойчивости роста российского нефтяного экспорта усилились после фактического огосударствления компаний ЮКОС и «Сибнефть», в результате которого темпы роста добычи упали с 8 % в среднем (показатель за предыдущие семь лет) до 2 % в 2005 году. Впервые с 1999-го объем российских поставок на мировой рынок сократился в абсолютной величине.
Не успел Запад переварить кратковременное прекращение поставок газа в Украину и снижение (вследствие воровства газа украинской стороной) давления в трубах, по которым газ поступает в Европейский союз, как в апреле нынешнего года Москва выступила с серией угрожающих заявлений – прямо-таки очередь «веером от живота» со стратегических высот российской энергетики и политики. Речь шла о возможности сокращений поставок нефти и газа в Западную Европу (и, наоборот, их роста на азиатском направлении), если последняя и впредь будет с недостаточным энтузиазмом откликаться на планы «Газпрома» и российских нефтяников по выходу на европейский розничный рынок. Об этом говорили в Москве Алексей Миллер и Семён Вайншток, возглавляющие «Газпром» и «Транснефть» соответственно, а спустя два дня – Владимир Путин в Томске. (Вайншток даже назвал количество нефти – 30 млн тонн в год, – которое перебросят с запада на восток.)
И вот уже Кондолиза Райс в Турции высказывает опасения по поводу российской газовой «монополии» и призывает к строительству в обход России газового трубопровода параллельно нефтепроводу Баку – Супса – Джейхан. В Белом доме, наступая на горло неоконсервативной песне, принимают унаследовавшего азербайджанский «престол» Ильхама Алиева, а вице-президент США Чейни расхваливает в Астане «стратегическое партнерство», обращаясь к пожизненному, по всей видимости, президенту Казахстана Нурсултану Назарбаеву, набравшему 91 % голосов на последних выборах. (После этих выборов один из главных политических соперников Назарбаева был убит агентами казахстанских спецслужб, а другой арестован.) При этом, несмотря на ухаживания Вашингтона, Астана пока не транспортирует нефть по трубопроводу Баку – Джейхан и, так же как и Ашхабад, не выразила заинтересованность в газопроводе, альтернативном газпромовскому.
Наконец, ввиду того что политика России в отношении Китая делает акцент на продаже ему вооружения и приоритетном снабжении энергией, американо-российское сотрудничество в деле «сдерживания» Поднебесной выглядит весьма иллюзорным, даже если скептически относиться к заявлениям Москвы и Пекина о незыблемости их дружбы и их совместной оппозиции «однополярному» миру.
Так же интенсивно и заметно в России обесцениваются американские «активы». У Москвы создается впечатление, будто «особые интересы» России на постсоветском пространстве вместо «понимания» встречают сознательное пренебрежение. Aнтиавторитарныe «цветные» революции на территории СНГ воспринимаются как нацеленные против России и ставятся в вину Вашингтону. Начисто забыв совсем недавнюю историю своей страны, Кремль, похоже, не может представить себе подлинного народного протеста, не замышленного и не проплаченного со стороны. Сказывается атмосфера политического цинизма, столь характерного для периодов реставраций, будь то эпоха Карла II в Англии либо времена Наполеона III во Франции. Лобовую атаку на свои интересы Москва видит и в форсировании приема в НАТО Украины и Грузии – вслед за молниеносным предоставлением членства в альянсе странам Балтии.
Не оправдались и расчеты Москвы, по крайней мере, на моральную поддержку со стороны США в борьбе с терроризмом на территории России. Вместо того чтобы оказать помощь или на худой конец смолчать, и Госдепартамент, и неправительственные организации, и СМИ продолжают критиковать нарушения прав человека в Чечне и отказываются (как, впрочем, и большинство россиян) воспринимать политику «чеченизации» («кадыризации») конфликта как надежный выход из тупика. Кроме того, следуя примеру Великобритании, Соединенные Штаты недвусмысленно заявили о нежелании сотрудничать с Москвой в выдаче лиц, обвиняемых Россией в пособничестве чеченским террористам.
Еще менее устойчивым оказался в глазах Москвы третий стратегический «актив» США – помощь в интеграции в глобальную экономику. Наоборот, Америка оказалась, пожалуй, самым крупным камнем преткновения на пути к членству России в ВТО. Москва винит официальный Вашингтон, хотя здесь администрация Буша не задает тона и явно идет в фарватере могущественных деловых интересов. Американские компании требуют принять действенные меры по борьбе с повальным воровством интеллектуальной собственности – особенно это касается музыкальной продукции, фильмов и компьютерных программ, только в 2005 году стоивших американским правообладателям около двух миллиардов долларов. А банки добиваются права открывать не только дочерние компании, но и отделения.
Трудности со вступлением в ВТО вновь разбередили в Москве обиду в связи с поправкой Джексона – Вэника, болезненной занозой, сидящей в двусторонних отношениях уже почти 15 лет. Закон запрещает предоставлять статус наибольшего благоприятствования в торговле странам с нерыночной экономикой, которые ограничивают право граждан на эмиграцию. Хотя постсоветская Россия сняла все ограничения на выезд за рубеж и на эмиграцию и уже по крайней мере лет десять производит большую часть валового продукта в негосударственном секторе (в отличие от Китая, имеющего этот статус с 2000 года, несмотря на очевидные нарушения обоих условий), Америка продолжает ущемлять национальное достоинство России вопреки своему же законодательству.
Разрушительные сами по себе, все эти несбывшиеся ожидания подтачивают самый важный для Москвы «актив» – сознание паритета с Америкой и уважения с ее стороны. И вот уже даже российские либералы призывают к ускоренному созданию и развертыванию стратегических ядерных ракет с кассетными боеголовками класса «Тополь-М» – главным образом лишь для того, чтобы заставить Америку снова начать переговоры о взаимном сокращении ядерных потенциалов! «Конечно, на Россию никто нападать не собирается, – откровенно объяснил эту позицию один из ее главных сторонников эксперт Алексей Арбатов, – но и вести переговоры с ней отказываются». После того как двумя месяцами позже прозвучало Послание Президента РФ Федеральному собранию, этот подход, похоже, вошел в официальную политику.
ЖДАТЬ ЛИ БУРИ?
Отчуждение между Вашингтоном и Москвой сохранится и, по всей вероятности, будет нарастать по меньшей мере до 2009-го, когда в обеих странах придут к власти новые администрации. Правда, и в этом случае динамика вряд ли изменится менее чем за год-полтора. Рост напряжения связан с политическим календарем: и в Соединенных Штатах, и в России практически одновременно развернутся президентские кампании, в ходе которых внешняя политика, как правило, перестает быть эзотерической областью, где властвуют эксперты-брамины, и становится частью политического кулачного боя.
В Америке, где начиная с выборов-1996 Россию «теряют» каждые четыре года (но потом, после президентских выборов, благополучно «находят»), критика Буша за «потерю» начнется раньше обычного: выборы в Государственную думу РФ в декабре 2007-го США будут рассматривать под микроскопом, и трудно представить себе расклад, при котором не обнаружилось бы множество моментов, неприятных с точки зрения демократических процедур.
Кроме того, Москве сильно не повезло с личностным фактором: самый популярный на сегодняшний день республиканский претендент на высший государственный пост – сенатор Джон Маккейн, для которого Россия, естественно «потерянная», стала рефреном в избирательной кампании 1999– 2000 годов и который по сей день не утратил все крепнущий критический запал. Маккейну (как, впрочем, и другим кандидатам) Россия необходима, чтобы продемонстрировать собственную осведомленность в вопросах внешней политики и осознание ее моральной составляющей, а это было непременным условием всех успешных президентских кампаний последних 25 лет – от Рональда Рейгана до Билла Клинтона и Джорджа Буша-младшего. (Недооценка данного фактора оказалась в 1992-м одной из главных причин поражения Буша-старшего, обвиненного Клинтоном в том, что тот «приласкал» «мясников с площади Тяньаньмэнь».) В этом контексте высказывания Чейни в Вильнюсе 4 мая нынешнего года можно, по крайней мере отчасти, интерпретировать как внутриполитическую тактику: превeнтивный удар, «выпуск пара», громоотвод. Уж лучше мы атакуем за два месяца до саммита «Большой воcьмерки», чем Джон Маккейн – за два дня до питерской встречи.
Но критика Маккейна, который попридержит лошадей из соображений партийной лояльности, ни в какое сравнение не идет с той бурей, что обрушат на «пророссийский» Белый дом демократы (скорее всего, бывший губернатор Вирджинии Марк Уорнер и, несомненно, Хиллари Клинтон), – точно так же, как это делали республиканцы в 1998–2000 годах, когда Россия (вернее, ее реальные, но раздутые порой до абсурда изъяны) стала дубиной для охаживания Клинтона. Основное направление грядущей атаки предугадать несложно: мол, в 1990-е годы, при Билле и Борисе, Россия двигалась по правильному пути и мы дружили, но пришли республиканцы-неоконсерваторы и все испортили, вследствие чего Россия оказалась «потерянной», сошедшей с рельсов демократии, и вместо горячей дружбы мы получили в лучшем случае «холодный мир».
Со своей стороны официальный помазанник Кремля на президентство (да и остальные кандидаты) не сможет не откликнуться и не добавить свои, как говорила гоголевская Коробочка, «забранки» к той дозе антиамериканизма, которую изначально пропишут его кампании политтехнологи.
И все же «лобовая» конфронтация и новая холодная война представляются весьма маловероятными – по крайней мере по четырем причинам.
Во-первых, несмотря на эрозию, геостратегические «активы», о которых мы говорили, далеки от оскудения и продолжают служить своего рода рамкой, очерчивающей базовые отношения между обеими странами.
Во-вторых, сформированные в 1992–1993 годах цели российской внешней и оборонной политики – Россия – региональная сверхдержава, Россия – глобальная ядерная сверхдержава и, главное для Америки, Россия – одна из великих держав (но не сверхдержава, политически соперничающая с США по всему миру) – остаются неизменными. Хотя они могут периодически раздражать Вашингтон, но вряд ли вызовут глубокую тревогу за жизненные интересы нации.
В-третьих, несмотря на склонность Кремля играть мускулами, Россия, в отличие от Советского Союза и нынешнего Китая, не «ревизионистская» держава, постоянно стремящаяся изменить мировой баланс сил в свою пользу. Для этого нужна идеология и, как результат, система приоритетов, которых в Москве сегодня нет и, судя по всему, не предвидится. Какая уж там идеология, если, защищая с пеной у рта права Ирана на «мирное освоение ядерной энергии» и на сопротивление «силовым мерам давления», Россия одновременно запускает на своей ракете-носителе с дальневосточного космодрома «Дальний» израильский спутник-шпион, чья первостепенная задача – оперативный мониторинг создания иранской ядерной бомбы!
Доля ВВП (3 %), идущая в сегодняшней, накачанной нефтяным богатством России на оборону, сегодня даже меньше, чем в 1992–1997 годах, когда Российская Федерация унаследовала от Советского Союза абсолютно пустую казну, и по меньшей мере в десять раз меньше, чем в СССР 1985-го. В абсолютных величинах, рассчитанных на 2005 год по паритету покупательной способности, затраты России на оборону (47,77 млрд дол.) в одиннадцать раз с лишним меньше, чем в США (522 млрд дол.).
Самый же важный фактор противодействия новой холодной войне – это как раз тот, который кремлевские стратеги с презрением давно сбросили со счетов: общественное мнение. Ни американцы, ни россияне не поддержат свои элиты в этом начинании, поскольку не сочтут его необходимым.
Что американцы знали о Советском Союзе? То, что там нельзя (или опасно) верить в Бога и ходить в церковь; что могут посадить в тюрьму за «крамольные» речи или за чтение недозволенных книг; что это диктатура, при которой нельзя проголосовать так, как хочешь, организовать политическую партию, выйти на демонстрацию, бастовать или уехать за границу; что Москва оккупирует Восточную Европу и готовится к войне с Западом. И этого было достаточно, чтобы дать элитам мандат на ведение холодной войны и жертвовать триллионами долларов, а порой и жизнями американцев и их союзников. В нюансы не вникали, как обычно оставляя это занятие элитам.
В конце 1980-х – начале 1990-х годов «простые» американцы узнали, что ситуация в Советском Союзе изменилось. Вопреки, мягко говоря, странной квалификации России в разного рода «индексах свобод» (например, в столь часто цитируемых годовых отчетах организации Freedom House, с 2004-го почему-то помещающих Россию в одну категорию с Северной Кореей, Ираном, Саудовской Аравией и Ливией), они сегодня знают: еще далеко до черты, за которой Россия превратится во врага, разразится холодная война и нужно будет снова впрягаться в телегу немыслимых расходов на «сдерживание». Можно ходить и в церковь, и в синагогу; ездить за границу; писать, печатать, читать и говорить что угодно. И в демонстрациях участвовать, и бастовать, и голосовать за того, кто понравится; и Восточной Европе никто не угрожает, а бывшие страны – члены Варшавского договора и даже бывшие союзные республики вступили или вступают в НАТО.
Остальное по-прежнему детали, заботы элит, еще далеко не собравшиеся в критическую массу, способную изменить стереотип, который сложился в национальном общественном мнении почти пятнадцать лет назад. Как показал опрос американского общественного мнения в феврале текущего года, Россия – десятая в списке из 22 наиболее популярных стран: 54 % американцев оценили ее позитивно, причем Франции досталось столько же голосов, а Китаю – на 10 % меньше. По прошлогоднему опросу фирмы Harris, только 8% американцев считают Россию «врагом».
В России, несмотря на периодические всплески антиамериканизма в связи с Ираком, олимпиадами, «цветными» революциями, ситуация в принципе такая же. По результатам, пожалуй, самых авторитетных опросов, проводимых Pew Global Attitudes Projects (Вашингтон) и посвященных имиджу Соединенных Штатов в шестнадцати странах, граждане России заняли пятое место (52 %) по степени их положительного отношения к Америке (после Индии, Польши, Канады и Великобритании, опередив союзников США по НАТО – Германию, Испанию, Нидерланды и Турцию). Согласно опросу, проведенному Левада-центром, в марте 2006-го, 66 % россиян заявили, что относятся к США очень хорошо или хорошо (против 17 %, которые относятся плохо или очень плохо) – пропорция, практически не меняющаяся с декабря 2001 года. (Что же касается американского народа, то число «хорошо относящихся» зашкаливает за 80 % с февраля 2000-го.)
Так что корабль не пойдет ко дну. Но готовьтесь к сильной качке. И тошноте. Наденьте спасательные жилеты и не поддавайтесь панике.
Россия. США > Внешэкономсвязи, политика > globalaffairs.ru, 3 июля 2006 > № 2906797
Леон Арон
Если спросить экономистов Siena University, в чем причины неудач экономики Италии за последние 10-12 лет, ответ будет прост и лаконичен: в этом виновата семья. Она виновата, что большинство итальянских компаний являются небольшими частными предприятиями; она не дает возможности продвижения женщин в бизнесе, и именно семья ответственна за низкую мобильность рабочей силы.На протяжении многих лет семья рассматривалась как актив в итальянском бизнесе, что проявлялось на примере небольших фирм, часто семейных, распространенных по всей Италии. 2/3 производственных рабочих работают в фирмах, где количество сотрудников не 100 чел., по сравнению в США – 37% и Германии – 31%. В Италии сосредоточено самое большое количество малых и средних предприятий – 4,5 млн., т.е. 1/4 часть всех малых предприятий, находящихся в 15 странах ЕС.
На протяжении долгого времени среди стран-членов ЕС Италия имела самое небольшое количество крупных предприятий, например, лишь изредка список возглавляла компания Fiat, на которую приходилось 5% ВВП Италии. Другой причиной экономических неудач является большой вес государства, которому принадлежит большинство банков и множество промышленных предприятий. Даже сейчас многие из них являются государственными предприятиями. За последние двадцать лет, пока Италия гордилась своими мелкими предприятиями, страна потеряла свое заметное место на международном рынке во многих отраслях экономики, таких, как фармацевтическая, компьютерная и перерабатывающая.
Мелкие предприятия Италии убыточны. Во-первых, процесс глобализации и конкуренции со стороны Азии (особенно Китая) предполагает укрупнение бизнеса. Если раньше Италия могла обеспечить свой внутренний рынок или вести торговлю с соседней Францией или Германией, полагаясь на свои местные банки и финансы, то сейчас, чтобы иметь успех, таким компаниям, как Benneton приходится расширяться до международного масштаба, поставляя товары далеко за пределы страны, и быть зарегистрированной не только на Миланской фондовой бирже, но и на Нью-Йоркской.
Что касается рынка акций, то он небольшой и на нем зарегистрировано всего 300 компаний. Но глава фондовой биржи М. Кпуано имеет достаточно амбиций, чтобы заняться привлечением крупных компаний на рынок. Однако надо учитывать, что доверие клиентов было заметно подорвано после скандала в одной из крупнейших продовольственных групп Италии компанией Parmalat, которая подделывала балансы своего предприятия. После этого скандала правительство сейчас рассматривает в парламенте закон об улучшении корпоративной прозрачности корпораций.
Другая проблема, связанная с мелкими предприятиями, состоит в том, что на протяжении долгого времени для своего конкурентного преимущества они полагались на дешевую рабочую силу. Классическим примером являются текстильные фирмы на севере, тратящие уйму времени для протекционизма своих рынков. На протяжении десятилетий они атаковали ВТО с целью ограничения импорта из развивающихся стран по текстилю и одежде. Но когда срок соглашения истек, в начале 2005г. многие фирмы поспешили в Брюссель с требованием ограничения китайского экспорта. Другие присоединились к группе тех, кто считал причиной снижения продаж «членство» Италии в евро. Лишь немногие готовы были признать, что только создание новой ниши, основанной на хорошем дизайне, маркетинге или использовании новых технологий, а не дешевой рабочей силы приведут к успеху на рынке.
Но существуют примеры итальянских фирм, даже небольших, которые благодаря изменениям в стратегии своих компаний пришли к успеху. Пятнадцать лет назад компания Benneton производила почти 90% женской одежды в Италии, но сейчас ее доля на внутреннем рынке снизилась до 30%. Производитель обуви Geox выпускает большую часть своей продукции на импорт, как и Luxotica, крупнейший производитель солнцезащитных очков. Предприятие белой бытовой техники Merloni (а сейчас Indesit), которое был основано 30 лет назад, стало третьим крупнейшим поставщиком холодильников, кухонных плит и стиральных машин в мире. Ее основатель В. Мерлони, который является и ее председателем, отмечает, что половина продукции компании сделана за рубежом, включая Китай, который он впервые посетил в 1975г. Однако Китай одновременно является источником контрафактной продукции с логотипом «Made in Italy», даже предлагая гарантии на обслуживание стиральных машин.
Другим успешным примером ведения бизнеса является производитель сложных печатных прессов компания Cerutti, расположенной недалеко от Турина. Ее глава Дж. Черутти вспоминает, что когда его отец основал фирму после Второй мировой войны у него было семь конкурентов. Сейчас он является по существу единственным производителем печатных прессов, и ему принадлежит 60% международного рынка. Он поставляет множество газет и журналов в Европу и США. Недавно он приобрел предприятие в Китае и технический центр в Индии и взял на работу множество талантливых индийских инженеров.
Флагман компьютерной отрасли Италии компания Olivetti также может похвастаться успехами. В Сицилии компания ST Microelectronics, производитель чипов, является частью высокотехнологичной группы. Компания была основана в 60гг. и не раз была на грани банкротства, но благодаря росту качества своих товаров она не только не обанкротилась, но открыла производство в Неаполе и Бари.
Глава компании ST Microelectronics К. Пистори так комментирует экономическую ситуацию, сложившуюся в Италии. На экспорт высокотехнологичной продукции приходится всего 12% всех товаров, т.е. половина средних показателей Европы. Италия тратит только 1,1% своего ВВП на научные исследования, по сравнению со средними показателями ЕС – 2%, и 3,2% в Японии. Засилие бюрократии, несовершенство юридической системы только замедляет экономический рост. Процесс либерализации несовершенен, инфраструктура плохая, а налоги подталкивают к увеличению стоимости рабочей силы. По мнению специалистов, правительство Берлускони не сумело создать благоприятный инвестиционный климат для привлечения инвестиций как из-за рубежа, так и на внутреннем рынке. Ничего не было сделано и для роста инноваций.
Л. Монтеземоло, глава компании Fiat и Confindustria, знает все о превратностях бизнеса, в свое время он спас Fiat от банкротства, и ее спасение является больше заслугой финансов, а не инженеров-конструкторов. По его мнению, Италии придется заплатить высокую цену, чтобы провести структурные реформы. Самой главной задачей является на сегодня создание условий для конкуренции, которая в свою очередь предполагает проведение приватизации. Другими приоритетными мерами, по его мнению, являются: повышение уровня образования в стране, включая университеты; улучшение инфраструктуры; улучшение системы административного управления, включая юридическую систему, которая так отпугивает инвесторов; рост инноваций и увеличение инвестиций в научные исследования.
Правительство Берлускони мало что сделало из предизбирательных обещаний, когда стало правящей партией в 2001г., чем разочаровало свой электорат. Хотя было бы неверно сказать, что правительство ничего не предприняло для осуществления реформ. В двух областях – пенсии и трудовые ресурсы – оно действовало весьма решительно, хотя уже продолжало реформы, начатые предыдущим правительством. Если взглянуть на демографическую ситуацию в Италии, необходимо сделать достаточно много. Чтобы сократить бремя пенсионеров правительство намерено закончить ряд болезненных реформ к 2008г. Однако, увеличивая возраст ухода на пенсию, сокращая пенсию и оживляя частные пенсионные фонды, правительство все же делает гораздо больше, чем страны ЕС для решения этой проблемы.
По словам министра труда Италии, за последние пять лет Италия создала 1,2 млн. новых рабочих мест, 700 тыс. из которых – для женщин, что является хорошим показателем в Европе. В целом уровень безработицы в Италии составляет ниже 8%, что является относительно низким показателем по европейским стандартам, но он все же высок среди молодого поколения – 23%.
Многое предстоит сделать. Бывший министр финансов Н. Синискало, который покинул свой пост в сент. 2005г., гордится проделанной работой по осуществлению реформ в правительственной пенсионной системе, хотя признает, что слишком мало было сделано для роста конкурентоспособности.
По словам ОЭСР, Италия прежде всего страдает от зарегулированности своей экономики. Например, энергетический рынок требует большей либерализации, чтобы лучше соответствовать нормам Европы, а цена на энергетику чересчур высока. Правительство остается единственным крупнейшим акционеров в компании ENI, крупнейшей нефтяной компании, и Enel – крупной электрической фирмы.
Большим препятствием для инвестиций также является и корпоративное руководство, политика которого далека от прозрачности, что, кстати, мешает успешной работе и самих компаний. На протяжении многих лет крупные фирмы контролировались лишь небольшими группами акционеров, даже зачастую через различные холдинговые компании, при полном игнорировании интересов мелких акционеров.
Финансы – решающая область экономики – являются другой очередной головной болью Италии. За последние 15 лет банки изменились. Отрасль, которая на протяжении многих лет была государственной и фрагментированной, сейчас на 90% приватизирована. Несколько банков занимают самые высокие рейтинги: Banca Intesa; Unicredit, который в этом году взял руководство над германским HVB; IMI из Сан-Паоло и Capitalia.
Банкинг не единственная отрасль, которая защищена от конкуренции собственными регулирующими органами. Отсутствует конкуренция и в сфере услуг, что является серьезной проблемой, поскольку эта отрасль экономики имеет тенденцию к росту, и на нее сейчас приходится 2/3 ВВП. Небольшие магазины, фармацевтические, таксомоторные компании, нотариальные конторы – все они защищены от конкуренции специальными правилами, которые контролируются местной администрацией.
Туризм – еще одна отрасль, которая могла бы получать выгоду от роста инвестиций и конкуренции. В стране, которой есть что предложить в области культуры, природы, климата и кулинарии, туризм на удивление не развит, а стоимость проживания в гостиницах и цены в ресторанах чрезвычайно высоки. Если в 70гг. Италия занимала первое место по туристическим направлениям, то сейчас она занимает пятое место после Франции, Испании, США и Китая.
И самой главной общей проблемой является то, что Италия страдает от распространенных настроений в стране, направленных против бизнеса и потребителя. Итальянцы могли бы быть более предприимчивыми, но две послевоенные политические партии, христианские демократы и коммунисты, рассматриваются как либеральные. К тому же католическая церковь, которая имеет огромное влияние на население, также надменно относится к получению прибыли. Но в любом случае многие бизнесмены в Италии делают все возможное для расширения своих деловых связей. Economist.
После рецессии начала 1990гг. Великобритания продолжает процветать. Экономика, которая ранее всегда страдала от диких скачков инфляции и перепадов от роста и падений, становится, по данным Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР), «образцом стабильности». За период с 1995 по 2004гг. рост ВВП на душу населения был выше и стабильнее, чем в других богатых странах «семерки».Рынок труда Великобритании когда-то работал очень неэффективно из-за чрезмерной силы профсоюзов. Но за последнее десятилетие он реформировался. Занятость выросла на 3,5 млн., т.е. почти на 15% по сравнению с 1993г. Безработица за это десятилетие снизилась с 10,5% до 5%. В течение большей части этого длительного и непрерывного роста у власти находились лейбористы. Министр финансов Гордон Браун любит представлять себя человеком, добившимся этого роста экономики. Общественность поддержала его на прошлогодних выборах, т.к. его успех в управлении экономикой был несомненен.
Главное достижение Брауна, заступившего на должность министра финансов, состояло в том, что он не стал мешать начавшемуся подъему британской экономики. Принятое им в мае 1997г. решение предоставить Банку Англии право определять учетные ставки способствовало антиинфляционной деятельности. Банк умело руководит экономикой вот уже 9 лет, сдерживая инфляцию на уровне 2% в год, что соответствует позиции министра финансов.
Но за последний год ситуация начала ухудшаться. Мощная экономическая поступь замедлилась, по мере того, как рост ВВП снизился с 3,2% в 2004г. до 1,8% 2005г. – самого низкого уровня с 1992г. В отличие от замедления 2002г., которое можно было объяснить резким падением мировой торговли, снижение темпов роста в 2005г. объясняется преимущественно внутренними причинами.
Браун не обескуражен. Он утверждает, что экономике нанесены два удара – скачок цен на нефть и замедление темпов роста рынка жилья. В прошлом этого было бы достаточно, чтобы нокаутировать экономику, но в данный момент эти неприятности лишь слегка ее потревожили, а эластичность экономики позволит ей быстро набрать темпы роста. В своем бюджете Браун прогнозирует рост ВВП в этом году на 2,25% и выход в 2007 и 2008гг. на уровень 3%.
Но такой благоприятный сценарий возможен лишь в том случае, если высокие экономические показатели, улучшения последнего десятилетия будут продолжены. Два улучшения носят, несомненно, структурный характер. Во-первых, низкий уровень инфляции укоренился в сознании и ожиданиях населения. Это облегчает Банку Англии руководство экономикой и помогает бизнесу, планирующему будущие инвестиции. Во-вторых, несмотря на слишком обременительные новые регулирования деятельности работодателей при правительстве лейбористов, рынок труда Великобритании не откатывается к прошлым неудачным годам. Роль профсоюзов в частной экономике падает, и они не способны задавать тон при заключении контрактов об уровне зарплат. Эти структурные перемены не позволили высоким ценам на нефть вызвать спираль роста зарплат, как это было на более ранних этапах скачка цен на нефть в середине 70 и начале 80гг., что крайне отрицательно сказалось тогда на экономике страны.
Однако, несмотря на реальные успехи, ситуация сейчас не столь стабильна, как хочет заверить нас Браун. В области характера спроса существуют отрицательные моменты, вызывающие опасения, которые могут вызвать напряженность в экономике, если их не скорректировать.
Первое и главное – потребитель никогда не чувствовал себя столь хорошо в течение такого длительного времени. С 1995г. потребительские расходы возрастают на 3,5% в год, т.е. намного выше темпов роста экономики, которая в среднем растет ежегодно на 2,8%. Рост потребления населения уже в течение 10 лет опережает рост ВВП. В 2005г. он опережает уже совсем немного. Такая устойчивая мощь потребительских расходов не знает аналогов в послевоенной истории страны. Она длится уже намного дольше потребительского бума 1980гг. и затмевает даже 1950гг.
Во-вторых, идет также непрерывный рост государственных расходов, побивая предыдущие рекорды. С 1999г. реальные расходы государства возрастают на 4,9% ежегодно, намного выше роста ВВП. Хотя рост этих расходов замедлился в данный момент, но он будет обгонять экономический рост на финансовый 2006-07гг., начинающийся в апр.
В третьих, продолжают ухудшаться внешнеторговые позиции товаров и услуг Великобритании. В последний раз доходы от внешней торговли – экспорт минус импорт – способствовали росту ВВП лишь в 1995г. С тех пор внешняя торговля тормозит развитие страны в течение рекордного десятилетнего периода, т.к. торговый баланс все сильнее погружается в дефицит.
Многие сегодня склонны считать, что ни одна из этих тенденций не может продолжаться. Поскольку расходы населения составляют 60% ВВП, перспективы для потребителя неблагоприятны. Главная причина того, что рост потребления опережает рост ВВП, заключается в том, что население стало меньше сберегать денег. За период с 1995 по 2004гг. уровень сбережений населения после вычета налогов упал с 10% до 4,4%. Такое падение объясняется жилищным бумом: с 1996 по 2004гг. цены на жилье возросли более, чем на 180%. При таком вздорожании владельцы домов чувствовали себя богаче и тратили больше, чем зарабатывали. Основы такого длительного потребительского бума оказались подорванными, когда рост цен на жилье резко замедлился Во II пол. 2004г.
Существуют и другие силы, отрицательно действующие на потребителя. С 2000г. долг населения подскочил со 110% чистого дохода до 150%. Теперь обслуживание долгов поглощает огромную часть семейного бюджета даже при низких процентных ставках. Все это указывает на то, что рост потребления будет в ближайшие годы тормозиться. В течение двух ближайших финансовых лет рост расходов замедлится примерно до 3% в год, что намного ниже уровня 4,9% за последние 6 лет. А с апр. 2008г. они будут сокращаться еще быстрее. По данным самого Брауна, в 2008-11гг. рост расходов замедлится до 1,9% в год.
Но важно здесь то, что такое неизбежное изменение структуры спроса приведет к замедлению роста ВВП в ближайшие несколько лет. Имея большие наличные средства, компании должны бы наращивать капитальные расходы. Однако необходимость иметь дело с огромными дефицитами пенсионных фондов сдерживает инвестиции со стороны бизнеса.
Перспективы британского экспорта также не столь радужны, как хотелось бы стране. Великобритания преуспела в экспортных услугах. По технологической насыщенности своего экспорта она выглядит благоприятно на фоне других крупных экономик Европы. Это большой плюс, поскольку высокотехнологичная торговля возрастает особенно быстро. Однако на фоне этих преимуществ экспортные показатели – при постоянном падении в Великобритании доли экспорта в ВВП – не могут не разочаровывать. В дополнение к этому, английский экспорт пострадал в конце 1990гг. из-за сильного фунта и в самом начале 2000гг., когда сократилась мировая торговля.
Если бы экономика, основанная на теории предложений, находилась в лучшем состоянии, то замедление роста спроса носило бы лишь временный характер. Но есть основания полагать, что сбои еще будут. Великобритания открыла доступ в страну рабочим из новых стран Европейского союза. За период с мая 2004г. по дек. 2005г. 330 тыс. мигрантов из Восточной Европы получили работу в Великобритании. Импульс от роста населения трудового возраста мог бы увеличить рост ВВП на 0,1% в год за 2007-09гг. Таковы данные Национального института экономического и социального исследования. Но дело в том, что этот демографический стимул роста, скорее всего, сведется на нет под воздействием высоких цен на нефть. По данным МВФ, удвоение цен на энергоносители с конца 2003г. по конец 2005г. вызовет совокупную потерю производства на 1% на протяжении трех лет вплоть до 2008г. Это снизит ежегодный рост ВВП за этот период в среднем на 0,3%.
Недавно опубликованные цифры, касающиеся производительности труда, также вызывают тревогу. В 2005г. вплоть до третьего квартала часовая производительность труда вообще не увеличивалось. Во многом это объясняется структурными моментами. За последние четыре года производительность труда возрастает на 1,7% в год, что значительно ниже среднего уровня в 2,1% за период с начала 1990гг. до конца 2005г.
Замедление роста – личная неудача Брауна, который предпринимал большие усилия для увеличения производительности труда с помощью таких мер, как обеспечение жесткого режима конкуренции и введение налоговых стимулов для создания более корпоративного НИОКР. Сократились инвестиции компаний благодаря регулированиям и налогам, которые Браун обрушил на них. Он также увеличил расходы в неэффективном государственном секторе. Производительность Службы национального здравоохранения снизилась за период с 1999 по 2004гг. на 0,9-1,5% в год.
В недавно опубликованном ОЭСР обзоре экономики Великобритании отмечаются слабости, сдерживающие производительность труда. Постоянные пробелы в области образования означают, что рабочая сила Великобритании включает в себя значительно более высокую долю людей с низкой квалификацией, чем в других богатых странах. Десятилетия недоинвестирования в транспорт приводят к задержкам и затратам в отрасли. Великобритания отстает от передовых стран и по инновациям, что особенно важно сейчас для создания задела производительности труда по сравнению с другими богатыми странами.
Исключительно удачное десятилетие не трансформировало экономику страны, а позволило ей лишь действовать лучше, чем ранее. Не исключено, что на место политики изобилия придет политика строгой экономии. Economist.
В 2007-13гг. Кипр получит от Фонда с/х развития Европейского Союза 145 млн. евро, еще столько же на его нужды добавит само государство. Об этом на днях сообщил министр сельского хозяйства Фотис Фотиу, принявший участие в Совете министров сельского хозяйства стран ЕС (Люксембург). По его словам, целью данного проекта является реорганизация сельской местности, повышение конкурентоспособности и модернизации с/х отрасли. Кроме того, в Люксембурге Фотис Фотиу провел встречу с комиссаром по вопросам рыболовства, на которой стало известно, что вместо запланированных 4 млн. евро, предназначенных для этой отрасли, Кипру будет выделено 22 млн.Ожидается, в 2007г. на острове пройдет съезд, в котором примут участие министры и более 600 высокопоставленных чиновников Евросоюза. Съезд будет посвящен важнейшим вопросам с/х развития ЕС в целом. Кипр попал в число стран, которые разделят между собой от 50 до 65 млн. евро для борьбы с последствиями птичьего гриппа. Еще такую же сумму добавят страны-члены ЕС. Помимо Кипра, подобное финансирование будет выделено еще 13 странам: Греции, Италии, Чехии, Германии, Испании, Франции, Ирландии, Венгрии, Голландии, Австрии, Португалии, Польши и Словакии.
Самолет нового поколения Boeing 737-800w пополнил флот авиакомпании Eurocypria. Первым пунктом назначения стала Швейцария. Самолет отправился туда, взяв на борт 150 пассажиров. Новый самолет предназначен для осуществления регулярных рейсов с Крита и Родоса в Великобританию, Ирландию, Францию, Польшу, Швейцарию и Швецию. В летний период авиакомпания Eurocypria осуществляет чартерные и регулярные рейсы между более чем 55 аэропортами в 15 странах.
Прокуратура Стамбула возбудила уголовное дело в отношении главы Армянской Апостольской церкви Католикоса всех армян Гарегина Второго. В обвинении сказано, что во время визита в Турцию, Гарегин Второй допустил высказывания, оскорбляющие «национальное достоинство турков», сообщил в пятницу первый канал Армянского телевидения. В ходе завершившегося на днях визита в Стамбул Гарегин Второй заявил, что Турция «должна признать убийство 1,5 млн. армян в последние годы Османской империи как геноцид». Гарегин Второй посетил Турцию по приглашению Константинопольского Патриарха архиепископа Месропа Мутафяна и Вселенского Патриарха Варфоломея.
Первопрестольный Св.Эчмиадзин воздержался от комментариев относительно возбуждения в Турции уголовного дела против Гарегина Второго. «Мы решили пока не реагировать на данную информацию, поэтому на данный момент мы воздерживаемся от комментариев», – заявил в пятницу РИА Новости руководитель пресс-службы Канцелярии Первопрестольного Св. Эчмиадзина иерей Ваграм Меликян.
Факт геноцида армянского народа признан парламентами многих стран, в т.ч. Аргентины, Бельгии, Болгарии, Венесуэлы, Голландии, Греции, Италии, Канады, Кипра, Ливана, Литвы, Польши, России, Словакии, Уругвая (в 1965г. эта страна первой официально признала геноцид армян), Франции, Швейцарии и Швеции.
Примером стратегического партнерства Литвы и Польши стала встреча врио министра иностранных дел А.Валениса с председателем Сейма Польши М.Юреком, прошедшая в г.Вильнюсе в рамках официального визита делегации польского Сейма в Литве. Обсуждались вопросы сотрудничества в сфере энергетики, совместных действий в институтах ЕС и НАТО. Визит совпал с подписанием соглашения между правительством Литвы и польской нефтяной компанием «ПКН Орлен» о продаже последней более 30% акций «Мажейкю нафты».
Выбор исполнителя проекта строительства двух блоков АЭС «Белене» вошел в решающую фазу. НЭК потребовал от чешской компании «Шкода Альянс» и российского «Атомстройэкспорта» улучшения оферт на строительство «Белене», а затем министр экономики и энергетики Р. Овчаров назвал эти оферты неудовлетворительными. Болгарскую сторону не устраивают сроки строительства, цена и технические параметры. Болгария решила сохранить за собой мажоритарное участие в проекте (51%), остальные 49% собственности будут отданы стратегическому партнеру. Шанс Болгарии получить заем на строительство от Европейского агентства по атомной энергии невелик. Проблема выбора подрядчика имеет политическую подоплеку. Не исключена возможность прекращения тендерной процедуры, что даст возможность объявления нового конкурса. Появился и новый претендент – «Фраматом». Выбор «Фраматома» расположил бы к Болгарии Францию и Германию, которые наиболее активно протестуют против вступления Болгарии в ЕС. Это также уменьшит энергетическую зависимость Болгарии от России, в частности, от «Газпрома», стоящего за обеими отклоненными офертами, несмотря на опасение, что «Газпром» может замкнуть газовое кольцо вокруг Европы.
«Газпром» и немецкий концерн Е.ОН подписали соглашение по обмену активами. «Газпром» получит 50% минус одна акция в каждой из трех энергетических компаний Е.ОН в Венгрии, а доля Е.ОН – 25% минус одна акция в «Южнорусское». Е.ОН готов предложить участие российской стороне в своих дочерних предприятиях в Болгарии, Чехии, Польше и Словении, т. к. Россию не удовлетворило предложение обмена части венгерских активов Е.ОН на долю в «Южнорусском».
По расчетам «Булгаргаз», Болгария потеряет 1,2 млрд. евро из-за изменений в договоре с «Газпром», т. к. цены на природный газ увеличатся до 40%. Болгария отсрочивает подписание меморандума с российской компанией по той причине, что условия для нее неприемлемы. Сейчас Болгария получает 1,4 млрд.куб.м. в год по цене 82 долл. за 1000 куб.м. Рыночные же цены – в 3 раза выше. Болгария намеревается приступить к подписанию договора, когда получит гарантию увеличения транзита с 16 до 20 млрд.куб.м.
По данным управления по безопасности продуктов питания ЕС в странах ЕС пятая часть всех выращиваемых на фермах цыплят заражена сальмонеллой. При этом самые худшие показатели – у Польши и Чехии, лучшие – у Финляндии, (0,4% инфицированных птиц), Дании (1,2%), Голландии (7,8%), Англии и Франции (по 8%), Италии (8,1%).
По данным Управления по безопасности продуктов питания ЕС в странах ЕС пятая часть всех выращиваемых на фермах цыплят заражена сальмонеллой. При этом самые худшие показатели – у Польши и Чехии, лучшие – у Финляндии, (0,4% инфицированных птиц), Дании (1,2%), Голландии (7,8%), Англии и Франции (по 8%), Италии (8,1%).
Россия и Черногория в ближайший понедельник обменяются нотами об установлении дипломатических отношений, сообщила пресс-служба черногорского правительства. Как сообщил генеральный консул РФ в Подгорице Владимир Ваниев, он обменяется дипломатическими нотами МИД РФ с министром иностранных дел Черногории Миодрагом Влаховичем. В этот же день процедура обмена нотами о признании дипотношений произойдет между Черногорией и Польшей. Черногория вышла из состава государственного сообщества СиЧ на основании референдума, прошедшего 21 мая. Президент России Владимир Путин 12 июня подписал указ «О признании Республики Черногория».
Еврокомиссия готова компенсировать Польше 20 млн. злотых (1 долл.=3,1 злотых), потраченных Варшавой на борьбу с птичьим гриппом. «Это в пять раз меньше, чем просила Польша», – сообщил вице-премьер, министр сельского хозяйства Анджей Леппер (Andrzej Lepper). По его словам, Польша приняла такое решение Еврокомиссии «с сожалением». Однако, Варшава намерена настаивать на значительно больших выплатах из общего евробюджета. Согласно данным Еврокомиссии, из-за боязни заразиться вирусом птичьего гриппа люди стали покупать значительно меньше мяса птицы. В Польше объемы ее потребления упали на 30%, цены на мясо птицы снизились на 15%.
Министр юстиции Польши Збигнев Зебро (Zbigniew Ziobro) предлагает через суд забирать автомобили у пьяных водителей. Глава Минюста Польши сообщил, что министерство выступает за то, чтобы более сурово наказывать пьяных водителей. Зебро обратил внимание, что польские суды крайне либерально подходят к таким нарушителям. «За нахождение за рулем автомобиля в пьяном виде, в соответствии с действующим в стране законодательством, водителю грозит до двух лет тюрьмы», – напомнил министр юстиции Польши. Зебро предложил через суд забирать автомобили у пьяных водителей. Глава Минюста Польши сообщил, что только за последние выходные на дорогах по всей стране было задержано три тыс. 379 автолюбителей в состоянии алкогольного опьянения.
Сообщается, что уже в авг. 2006г. должна закончиться подготовка планов строительства распределительного газового терминала LNG. Окончательное решение о том, где будет построен терминал, будет принято в окт. 2006г. Одновременно информируется, что инвестиции на реализацию данного проекта поступят только после подписания контракта на поставку газа из Норвегии. Также еще не определены источники поступления газа. Правительство Польши ведет переговоры с несколькими государствами. Министерство экономики не хочет раскрывать конкретных деталей переговорного процесса, опасаясь повышения цен. Эксперты заявляют, что если Польша стремится обеспечить энергетическую безопасность, она не должна обращать внимание на затраты.
Корпорация PolyOne (NYSE: POL), ведущий в мире производитель полимеров и добавок, объявила о строительстве завода в г.Кутно, Польша, с целью лучшего удовлетворения запросов растущей клиентской базы в центрально-европейском регионе. Поначалу на этом предприятии будут производиться цветные добавки для штамповочного оборудования. «Завод в Кутно позволит нам лучше обслуживать растущий польский рынок, а также предоставлять надежную поддержку нашим европейским клиентам, открывающим свои производственные предприятия в Центральной и Восточной Европе, – сказал Бернард Баерт, вице-президент и гендиректор Отделения цветных и специализированных материалов. – Обеспечение постоянных поставок нашим клиентам в любое время и в любом конце земного шара является одной из самых сильных сторон PolyOne».Новый завод станет вторым производственным предприятием PolyOne в Центральной Европе. Первое предприятие было открыто в 1998г. в Венгрии, в г.Гьор. Корпорация имеет торговые отделения в Кракове, Польша и в Праге, Чешская Республика. Г.Кутно расположен в центральной части Польши с легким доступом во все главные промышленные регионы и недалеко от основного транспортного пути Берлин-Москва. Строительство завода планируется завершить к первому кварталу 2007г. с немедленным последующим запуском производства и продаж.
Корпорация PolyOne, прибыль которой за 2005г. составила 2,5 млрд.долл.США, является ведущей в мире компанией по производству компаундов и ведущей в Северной Америке дистрибьюторской компанией, которая специализируется на термопластичных компаундах, специализированных полимерных соединениях, цветных и аддитивных системах и на термопластичных смолах. Главный офис корпорации находится в северо-восточной части шт.Огайо, а производственные предприятия – в Северной Америке, Европе и Азии. PolyOne имеет совместные предприятия в Северной и Южной Америке. Информацию о продукции и услугах, предоставляемых PolyOne, можно найти на сайте www.polyone.com.
Польша выиграла тендер на строительство на своей территории 12 крупных топливных баз НАТО. Для Польши это означает приток инвестиций в 200 млн.долл. Германия и Турция пытаются опротестовать результаты тендера. (ПАП, 9 июня 2006г.).
Два польских нефтеперерабатывающих концерна – «Орлен» и «Лотос» пытаются закрепиться на месторождениях в Казахстане. «Орлен» планирует уже в следующем месяце открыть там свое представительство. Предполагаемые инвестиции – 130 млн.долл. в расчете на добычу 5 млн.т. нефти.Исходя из сообщений польских СМИ, у Орлена неожиданно появился конкурент – польская компания «Проком». Она ведет переговоры в Казахстане о разработке нескольких месторождений. Подробные планы «Прокома» пока неизвестны, хотя по оценкам специалистов речь идет о капвложениях в несколько десятков млн.долл. («Речьпосполита», 9 июня 2006г.).
По данным главного управления статистики РП (ГУС РП) российско-польский товарооборот за 4 месяца 2006г. составил 4842,5 млн. долл. (рост к 4 месяцам 2005г. 37,6%), в т.ч. российский экспорт – 3587,7 млн.долл. (+53,1%), импорт – 1254,8 млн.долл. (+6,7%).Между российскими и польскими статистическими данными о взаимном товарообороте имеются некоторые расхождения. По данным Федеральной таможенной службы российско-польский товарооборот за 4 месяца 2006г. составил 4427 млн. дол. США (+35,3%), в т.ч. российский экспорт – 3529,1 млн.долл. (+ 45,6%), импорт – 897,9 млн.долл. (+5,9%).
НАТО планирует построить в Польше 12 топливных баз. Стоимость строительства оценивается в 400 млн. польских злотых (130 млн.долл.). Технология строительства таких баз НАТО должна гарантировать полную безопасность. Предполагается, что огромные подземные хранилища топлива не должны нанести вред окружающей среде. Первый тендер на строительство касается двух хранилищ топлива на аэродроме в Мальборке и на авиабазе в Цыбове.
В рейтинге Британского исследовательского центра Economist Intelligence Unit Польша заняла пятое место. Данный рейтинг составляется для крупных международных концернов, заинтересованных размещением своих инвестиций, и учитывает такие параметры страны, как издержки хозяйственной деятельности, доступность и квалификация рабочей силы, развитие инфраструктуры и др. Впереди Польши идут Чехия, Индия, Китай, Сингапур. В качестве примера, концерн НР в настоящее переносит одно из своих предприятий из Испании в Польшу, где стоимость рабочей силы в два раза ниже. («Пульс бизнеса», 2 мая).
Русснефть отказалась от покупки у «Юкоса» Словацкой трубопроводной компании Transpetrol, сообщил источник, близкий к переговорам компаний. По его словам, вероятным покупателем трубопроводной компании является польский концерн PKN Orlen. «Реальным претендентом на покупку Transpetrol является польский концерн», – сказал источник. Он подтвердил, что предложение польской компании имеет преимущество перед предложениями остальных претендентов. По поводу того, что покупка Русснефтью словацкой компании не состоялась, источник сказал, что компании не уложились в жесткий срок сделки – 90 дней. Некоторые СМИ со ссылкой на председателя совета директоров «Юкоса» Виктора Геращенко сообщили, что сделка по покупке Русснефтью словацкой Transpetrol не состоялась. В Русснефти комментировать эту информацию отказались. «Юкос» объявил о продаже 49% акций Transpetrol компании Русснефть в фев. 2006г. Сделка была заключена 4 фев., ее сумма составила 103 млн.долл.«Завершение сделки ожидается в течение 90 дней после получения согласования от антимонопольных органов Республики Словакия и разрешения на совершение сделки от словацкого министерства экономики», – говорилось тогда в пресс-релизе «Юкоса». Одобрение этой сделки антимонопольным ведомством Словакии было получено 29 апр. Transpetrol является единственной компанией Словакии, работающей в отрасли внутреннего и внешнего транзита нефти по собственной сети нефтепроводов. Компания занимается хранением нефти. Общая протяженность трубопроводной системы компании составляет 1032 километра, мощность – 21 млн. т.
Парадокс непостоянства
© "Россия в глобальной политике". № 3, Май - Июнь 2006
Тома Гомар – руководитель программы Россия/Новые независимые государства в IFRI (Французский институт международных отношений), координатор рабочей группы по вопросам развития отношений между Европейским союзом и Россией. Данная статья была опубликована в первом номере журнала Politique Ètrangére за 2006 год. Автор выражает благодарность редакции журнала «Россия в глобальной политике» за внимание и советы.
Резюме Внешняя политика России жизнеспособна хотя бы потому, что ей свойственно постоянно сбивать с толку или приводить в замешательство своих партнеров, которым приходится все время ломать голову над тем, как ее интерпретировать. В основе курса – процесс национальной постимперской самоидентификации, обретаемой страной, в памяти которой еще живы ее былые отношения с другими государствами.
Российский внешнеполитический курс поражает как своей способностью использовать возникающие ситуации, так и неспособностью порождать новые. Соединенные Штаты и многие европейские страны активно критикуют шаги, предпринимаемые руководством Российской Федерации: их беспокоит, какие последствия для внутренней и внешней политики повлечет за собой ренационализация доходов от продажи энергоносителей. Но эти критические выступления не должны заслонять главного: по сравнению с ельцинским периодом Россия приобрела значительно бЧльшую свободу действий на международной арене.
Российско-украинский газовый конфликт, с которого начался 2006 год, сделал очевидной подспудную тенденцию: Кремль намерен использовать энергоснабжение для того, чтобы продемонстрировать различия в уровне влиятельности между Россией и соседними государствами. Владимир Путин убежден, что фактор «энергетической безопасности» играет определяющую роль в международном соотношении сил, и перед началом председательства России в «Большой восьмерке» он посчитал, что находится в выгодном положении.
Внешняя политика России жизнеспособна хотя бы потому, что обладает свойством постоянно сбивать с толку или приводить в замешательство своих партнеров, которым приходится все время ломать голову над ее интерпретацией. В ее основе – процесс национальной постимперской самоидентификации, обретаемой страной, в памяти которой еще живы былые отношения с другими государствами.
В конечном итоге внешняя политика не может не находиться под влиянием внутренней. В перспективе грядущих президентских выборов (март 2008-го) следует внимательно следить за движением «шаг назад – шаг вперед», характерным для России Владимира Путина. Парадоксальным образом его инициативы могут рассматриваться одновременно и как черты, постоянно присущие российской внешней политике, и как признак непостоянства, также носящего структурный характер.
Без сомнения, Путину удалось одержать немало побед, поскольку он смог постепенно ликвидировать многие ограничения ельцинской эпохи. Однако его долгосрочные планы не внушают доверия, и это порождает зыбкость, которая хотя и расширяет свободу действия, но не облегчает достижения поставленных задач. Президент России проводит свою политику в соответствии с существующей исторической и стратегической традицией, которую можно определить следующим образом: сохранить свободу действий, чтобы никак ей не воспользоваться.
ИСТОРИЧЕСКОЕ И СТРАТЕГИЧЕСКОЕ НАСЛЕДИЕ
Не углубляясь в историю российской стратегической культуры, немаловажно, тем не менее, определить некоторые ее характерные черты. С XVII века Россия строит свою Великую стратегию на геополитическом фоне, состоящем из трех театров действий: западного (от Балтики до Карпат), южного (от Дуная до гор Персии) и восточного (от Волги до Алтая). Политическое и военное руководство страны стремилось всегда быть готовым выступить одновременно на этих трех направлениях, с тем чтобы осуществлять полное господство над heartland (геополитическое понятие, введенное Хэлфордом Маккиндером и означающее «сердце мира», а именно «север и центр Евразии». – Ред.).
Стремление сохранить свободу маневра любой ценой нашло выражение в системе организации управления, для которой характерны единоначалие (царь и его советники) и правящий класс, в основном состоящий из военных. В умах народа и элиты эта система породила прямую ассоциацию между престижем государства и армии: как в царскую, так и в советскую эпохи военные задачи были важнее остальных. Основополагающий милитаризм выражается также в синдроме «осажденной крепости» и страхе вторжения, который порожден как воспоминаниями о татаро-монгольском иге (XIII–XV века), так и попытками вторжения со стороны западных государств, впрочем всегда оканчивавшимися их поражением.
Претерпев глубокие идеологические изменения, это видение мира прошло через века и ощущается даже в сегодняшнем поведении российского руководства. В умах современного политического класса, считающего себя носителем традиций царской и советской эпох, подобный «умственный инструментарий» заслоняет современные задачи самоидентификации и заставляет его осуществлять некий синтез. В поведении Путина также ощущается бремя этого двойного наследия: он хотел бы примирить царскую Россию и СССР, используя в политических целях символы и памятные события. Например, он возрождает советский гимн (декабрь 2000 года) и организует торжественное погребение в Донском монастыре останков белого генерала Антона Деникина (октябрь 2005-го).
Эта связь времен приобретает куда более спорный характер, когда речь заходит об отношении России к государствам, над которыми она ранее господствовала. Трудно даже представить себе, до какой степени прошлое властвует над умами и влияет на поступки. Примирение с соседями (в первую очередь, государствами Балтии и Польшей) означало бы для России признание неоднозначности ее собственной истории и окончательное прощание с иллюзиями. Осознание того влияния, какое оказывает история, могло бы стать первым шагом на пути, ведущем к обретению согласия с собой.
Подобное наследие делает исключительно чувствительным все, что касается суверенитета страны. Этот вопрос находится в центре любой политической дискуссии; он подвергается тщательному анализу с точки зрения внутренней или внешней опасности, которая якобы может ему угрожать. Преувеличенное значение суверенитета есть основа политики независимости, которая заключается в защите национальных интересов где угодно и когда угодно. Россияне были, есть и будут патриотами. Превращение патриотизма в национализм, а иногда и ксенофобию поощряется определенными политическими силами в собственных целях. На уровне стратегии это выражается в органической неспособности согласиться на роль чьего бы то ни было младшего партнера. Поэтому не воплотились в жизнь и предположения о том, что подобного рода партнерские отношения могут возникнуть между Россией и США после событий 11 сентября 2001 года.
При Владимире Путине это стратегическое наследие проявляется на практике в трех областях.
Во-первых, сразу после своего прихода к власти российский президент начал прилагать усилия, чтобы избавить страну от бремени внешнего долга и покончить с зависимостью от международных кредиторов, существовавшей при Борисе Ельцине. В соответствии с данными Министерства финансов РФ в 2000-м внешний долг составлял 61,3 % ВВП, шестью годами позже он составляет лишь 14,8 %. Если Россия продолжит выполнять свои финансовые обязательства в том же темпе, то к 2008–2010 годам они будут в основном погашены.
Во-вторых, как глобальная (участие в деятельности международных организаций), так и двусторонняя (действия с позиции силы, в частности, на постсоветском пространстве) политика Кремля исходит из того, что территория России представляет собой стратегический перекресток. В свете этого понятие большой игры, нередко используемое для описания борьбы за влияние в Центральной Азии (по аналогии с российско-британским соперничеством второй половины XIX века) неправомерно: поле большой игры, которую ведет Москва, – это не только Центральная Азия, но и вся территория от Балкан до Дальнего Востока. Во внешней политике Путин никогда не отступает из зоны интересов.
В-третьих, путинская Россия делает все возможное, чтобы сохранить свои позиции, то есть приостановить начавшийся при Ельцине процесс потери влияния, в частности, на постсоветском пространстве. Параллельно, на всех уровнях принятия решений, Россия стремится сохранить свободу действий, чего бы это ей ни стоило. По мнению Кремля, сохранение свободы действий – это не средство, а цель.
ОДНОБОКОЕ МОГУЩЕСТВО
Свидетельством значения, придаваемого военной отрасли, является очевидный рост ассигнований на оборонные нужды. Военный бюджет Российской Федерации можно сравнить с французским, а экономику – с голландской. Следовательно, хотя Россия и остается одной из основных ядерных держав, но она не в состоянии соперничать с Соединенными Штатами, а в будущем – и с Китаем. В области технологии Россия скорее продолжает разработку уже начатых проектов, чем работает над инновационными. Хотя в стране есть научные центры и образовательные учреждения, пользующиеся славой во всем мире, объем зарегистрированных патентов и научных публикаций российских ученых уменьшается. Кремль стремится достичь большего могущества, опираясь на энергетику, ничего не делая для технологического прогресса.
На самом деле, действуя эмпирическим путем, Владимир Путин создает некую систему энергетического сдерживания. Как и ядерное сдерживание, она опирается на свои арсенал, идеологию и ресурс доверия.
Арсенал – это запасы энергоносителей, объем их производства и пути экспорта. России принадлежат 6 % мировых запасов нефти, 31 % запасов газа, 10 % мирового производства нефти и 22 % производства газа. Кроме того, она способна контролировать маршруты транзита энергоносителей из стран СНГ, что делает ее весьма влиятельной энергетической державой.
Идеология – это научные труды и выступления Владимира Путина. В 1997 году будущий президент защитил в Санкт-Петербургском государственном горном институте кандидатскую диссертацию об использовании природных ресурсов в качестве фактора экономического развития. В работе, опубликованной в 2000-м, говорится, что развитие России должно осуществляться за счет эксплуатации ее энергетических ресурсов, а чтобы догнать индустриально развитые страны, Россия должна создать промышленно-финансовые группы, способные конкурировать с западными транснациональными корпорациями. В своем Послании Федеральному собранию в апреле 2005 года Путин объяснил возврат к контролю государства над некоторыми предприятиями необходимостью обеспечения защитных мер не только для оборонной промышленности, но и для природных ресурсов и имеющейся инфраструктуры.
Ресурс доверия к системе энергосдерживания обуславливается личным участием главы государства в заключении всех крупных соглашений в энергетической области. Он непосредственно курирует развитие отрасли, иностранные государства могут действовать только через него, инвесторы, не заручившиеся поддержкой главы государства, действуют на свой страх и риск. Иначе говоря, гарантиями инвестиций служат не правила рынка или юридический арсенал, а внимание первого лица. Основной темой своего председательства в «Большой восьмерке» Москва делает энергетическую безопасность, что, по ее мнению, представит Россию в качестве основного поставщика энергоносителей (нефть и газ) в мировом масштабе и утвердит мнение о том, что данный поставщик, как бы ни повернулись события в России после 2008 года, более надежен, чем Организация стран – экспортеров нефти (ОПЕК).
Внешняя политика России весьма уязвима из-за двух факторов, которые обязательно дадут себя знать. Во-первых, создавая систему энергетического сдерживания, Владимир Путин забыл, что основополагающим принципом любой системы сдерживания является неприменение имеющегося оружия. Прибегая – пусть контролируемым и ограниченным образом – к прекращению поставок энергоносителей (этим приемом в свое время пользовался и Борис Ельцин), Путин уничтожает свой главный козырь. Ведь это может привести к тому, что клиенты найдут обходные пути, усугубив тем самым однобокий характер российского могущества.
Во-вторых, говоря об исторической преемственности своего курса, хозяин Кремля ставит его в жесткие рамки традиций внешней политики России, но, как ни парадоксально, проявляет удивительное непостоянство и переменчивость в определении долгосрочных целей. Без сомнения, это непостоянство объясняется не столько непредвиденными ситуациями, с которыми он сталкивается на посту президента, сколько многолетними тенденциями политики России в отношении соседних государств: контрастом между узостью стратегического мышления и обилием тактических действий. Непостоянство проявляется всегда, когда возникает необходимость придать сближению с партнером форму альянса или системы интеграции, то есть как только нужно выразить свое доверие на длительный срок. Видимо, это объясняется как унаследованной традицией подозрительности, так и неуверенностью в себе.
ИРАНСКОЕ ДОСЬЕ
Политика Москвы в отношении Тегерана – по мнению одних, весьма хитроумная, по мнению других, совершенно безответственная – является ярким проявлением непоследовательности. Решая крайне сложную проблему, способную пошатнуть сложившееся стратегическое равновесие в регионе и во всем мире, Россия стремится заниматься урегулированием лишь отдельных ее составляющих. Со стороны может показаться, что Москва пытается ее разрешить, действуя лишь в дипломатической и/или экономической областях и избегая военного и стратегического аспектов программы, проводимой соседним государством – амбициозным и агрессивным. Это еще раз свидетельствует о некой двойственности, являющейся одновременно и причиной, и следствием российской непоследовательности.
Москва всегда выступала против понятия «государства-изгои». Она традиционно стремится укрепить свои позиции посредника между западными державами и Ираном либо Северной Кореей. Действуя подобным образом, она получает три типа дивидендов. Во-первых, эти контакты расширяют поле российской политики, поскольку дают возможность проявлять свое влияние как на Среднем, так и на Дальнем Востоке. Во-вторых, данные государства служат рынком сбыта оружия и технологий. (Игравший основную роль в годы правления Ельцина, этот источник доходов отошел сегодня на второй план в связи с ростом поступлений от продажи энергоносителей.) В-третьих, тесные связи с Ираном позволяют России пошатнуть однополярную систему влияния, в которой главную роль играют Соединенные Штаты.
Такое краткосрочное видение ситуации превращает торговлю оружием в основной рычаг политического влияния Москвы на Среднем Востоке. Сегодня Тегеран является ее третьим по значимости покупателем. Подобного рода балансирование позволяет Кремлю выступать в роли арбитра. С дипломатической точки зрения мощное противодействие, которое Москва оказывает в вопросе передачи иранского досье Совету Безопасности ООН, может быть интерпретировано как стремление сохранить поле коммерческой деятельности, приносящей немалый доход, и, главное, как желание избежать военной интервенции США.
Но со стратегической точки зрения позиции Москвы должны, в конце концов, рассматриваться в зависимости от интересов ее безопасности, и в данном случае трудно понять, как и почему она могла бы согласиться с существованием ядерного Ирана и распадом международной системы нераспространения ядерного оружия.
ИНТЕГРАЦИЯ ИЛИ ЕВРАЗИЙСКАЯ ПОЛИТИКА?
Российскую внешнюю политику по традиции интерпретируют в зависимости от ее отношений с Европой. Подобное видение определяется как бытующим среди самих россиян глубоким убеждением, что, благодаря тесным культурным связям, Европа – их естественный партнер, так и проявляющимся у населения России стремлением приобщиться к европейскому образу жизни.
Но такое видение обманчиво. Ведь исходя из него, мы замыкаем дискуссию в традиционные рамки: как приобщиться к Европе, не потеряв при этом национальной идентичности. Иными словами, европейский анализ основывается на оценке перспектив интеграции. Москва же в основном продолжает рассуждать исходя из оценки равновесия сил. Поэтому, хотя Россия и не стремится вступать в прямое соперничество с США или же портить свои отношения с Европейским союзом, она выступает за взаимодействие, не основанное на системе принуждения либо общих ценностей.
В конечном счете непостоянство российской политики проистекает из противоречий между объективными тенденциями (связанными с географическим положением, давно укоренившимся чувством отсутствия безопасности, ограничениями, вызванными стратегическими традициями, а также демографическим спадом) и краткосрочными задачами. Прагматизм, приписываемый Владимиру Путину, выражается скорее в присущей ему способности воспользоваться возникшей ситуацией, а не в продуманном балансе между ответами на общеизвестные стратегические вызовы (среди которых прежде всего рост влияния Китая или Ирана) и зачастую импульсивными оперативными решениями.
Этот прагматизм отражает также полную неспособность строить долгосрочную политику и реализовывать ее, несмотря на возникающие препятствия. С этой точки зрения вполне логично сравнить политику в отношении западных стран, а также использование связей с Китаем либо Ираном, которые осуществлялись при Борисе Ельцине, с теми, что проводятся в годы Путина. Хотя тон и применяемые методы различны, оба президента начинали свое правление с прозападных заявлений, а в конце президентского срока курс каждого из них приобрел евразийский уклон. Евразийство же – это более или менее прямое выражение во внешней политике российского национализма, который, несомненно, укрепляет свои позиции. Это находит выражение в возвеличивании Вооруженных сил страны, яром антиамериканизме, политике вмешательства государства в экономическую деятельность, возврате к авторитарной политике и, наконец, в возрождении планов господства на постсоветском пространстве.
РОССИЯ РЕАЛЬНАЯ, РОССИЯ ВИРТУАЛЬНАЯ
Годы правления президентов Ельцина и Путина имеют, тем не менее, два существенных различия, связанных с расстановкой политических акцентов и финансовым положением страны.
Борис Ельцин возглавлял государство в период перехода к демократии и оставил Россию разоренной. Владимир Путин расквитается с долгами, однако после его ухода политическое пространство будет значительно более узким. Перемещение центра тяжести в политике выражается в возросшем влиянии националистов, получающем подпитку, связанную с относительным ростом благосостояния в стране, которая обязана этим лишь собственным ресурсам и способности к сопротивлению.
Кратко это можно выразить следующим образом: в политической жизни «Родина» заменила «Яблоко». В то время как националисты развивают бурную деятельность, либералы всё больше теряют доверие из-за внутренних распрей и попыток доказать, что трудности переходного периода были неизбежны. Между тем основная политическая сила страны – «Единая Россия» – довольствуется тем, что защищает и выражает решения Кремля. Интеллектуальное влияние националистов находит свое наиболее яркое выражение в политике России по отношению к странам ближнего зарубежья. На практике она заключается в следующем: почти все страны СНГ настолько зависимы от Москвы в энергетической сфере, что не способны строить свое будущее без участия России. Эта зависимость становится основным рычагом дипломатического давления и придает еще более «двусторонний» характер отношениям между Москвой и соответствующими столицами.
Применяя энергетическое давление, Россия показывает свою силу и добивается уступок. Однако оно идет во вред осуществлению ее планов региональной интеграции. Это один из уроков, которые можно извлечь из газового конфликта между Москвой и Киевом. При более глубоком рассмотрении такая политика выявляет неспособность российских руководителей разработать, представить и реализовать настоящий проект интеграции, основанный на принципе совместного принятия решений. И это несмотря на наличие существенных благоприятных факторов, таких, как, например, вовлеченность этих стран в российское информационное поле. Экспансия России осуществляется сегодня через мощные капиталовложения, хотя невозможно понять, являются ли они частью общей политики или преследуют частные интересы.
Отсутствие жизнеспособных проектов региональной интеграции отражает нежелание принимать долгосрочные обязательства, основанные на взаимном доверии. В этом смысле политика Москвы остается совершенно незрелой. Россия Путина, как капризная барышня-подросток, весьма обидчива, она придает большое значение своему внешнему виду (и иногда использует слишком много косметики), заводит многочисленные романы и дуется, когда ее не приглашают за стол вместе со взрослыми. Она считает, что живет полной жизнью, но не задумывается о будущем. Неужели ей удастся избежать обручального кольца?
Сложность анализа внешней политики России объясняется противоречием между ее постоянством и непостоянством. Тем не менее внешний наблюдатель может сделать три практических вывода.
Во-первых, необходимо понимать, что Россия сегодня уже не нуждается в помощи извне. Это полностью меняет ее отношения с Соединенными Штатами и Европейским союзом и открывает вопрос о внешнем использовании финансовых средств, источником которых являются продажа энергоносителей и внутренняя стабилизация. Судя по всему, подобная эволюция должна породить ситуацию, когда партнерские отношения с Москвой будут рассматриваться не как интеграция, а как ассоциация, позволяющая Российской Федерации развиваться в соответствии с собственной политико-экономической спецификой. Иначе говоря, Россия намерена доказать, что существующая в западных странах модель отношений между государством и обществом менее универсальна, чем там это принято считать.
Во-вторых, на уровне тактических решений Россия намерена сохранять свои позиции на постсоветском пространстве и укреплять их везде, где возникнет подобная возможность. С европейской точки зрения это означает, что необходимо начать серьезное обсуждение вопроса о новоимперском или же постимперском характере политики Владимира Путина, а также то, что время имитации моделей для России прошло и она готова взять на себя ответственность за проводимую политику.
В-третьих, с методологической точки зрения необходимо прекратить анализировать внешнюю политику Москвы с европейских позиций. Если бы Россия вела себя так, как надеялись в Европе в период краха СССР, если бы она старательно следовала демократическим правилам и соблюдала элементарные принципы рыночной экономики, то ее внешняя политика заслуживала бы меньшего внимания – ведь в своих основных проявлениях она соответствовала бы европейской системе ценностей. Однако ничего подобного не произошло, и, видимо, не стоит ожидать чуда и в ближайшие годы.
Следовательно, правила реализма диктуют нам необходимость срочно вновь взяться за толкование российской политики, чтобы как можно точнее оценить степень могущества нашей страны. Такой подход необходим для равновесия в Европе и для общей стабильности в heartland. Именно в связи с переменчивым характером внешней политики Москвы постоянный интерес к России требуется сейчас, быть может, больше, чем когда-либо раньше.
Россия > Госбюджет, налоги, цены > globalaffairs.ru, 3 июня 2006 > № 2906417
Тома Гомар
За 2 года пребывания в составе Европейского Союза Польша увеличила экспорт продовольственных товаров в ЕС с 3 млрд. долларов в 2003г. до 8,5 млрд. долларов в 2005г. Сальдо товарооборота сельскохозяйственной продукцией является положительным и выросло за это время в три раза до 2 млрд. долларов. Рост экспорта в основном произошел за счет сокращения потребления на внутреннем рынке и сопутствовал заметному росту цен на продтовары в Польше. В 2003 чистая прибыль отрасли составила 1,6 млрд.злотых, а в 2005г. – 4,4 млрд. злотых. Объем инвестиций в 2005г. составил 5,9 млрд. злотых. Прямые дотации в с/х составили за это время 16 млрд. злотых, что составляет 18% стоимости сельскохозяйственного производства в стране.
Варшаву посетил комиссар ЕС по вопросам торговой политики Питер Мандельсон, который встретился с Премьер-министром К.Марчинкевичем, министром иностранных дел А.Фотыгой, министром экономики П. Возьняком, заместителем министра финансов Я.Петрасем.В ходе переговоров сторонами были обсуждены следующие вопросы: участие ЕС в работе Всемирной торговой организации (т.к. П. Мандельсон представляет ЕС на переговорах с ВТО); поддержка Евросоюзом позиции Польши «в торговом конфликте по поставкам польского мяса в Россию»; ускорение подготовки и подписания Евросоюзом соглашения о свободной торговле между ЕС и Украиной; о ходе антидемпингового расследования по вопросу поставок на рынок ЕС обуви из Китая и Вьетнама; о скорейшем окончании антидемпингового расследования, инициированного в ЕС Польшей, по вопросу поставок на рынок ЕС клубники из Китая; о снятии Евросоюзом импортной пошлины на поставки первичного алюминия в ЕС из России, Украины и Таджикистана; общая экономическая ситуация в Польше и выполнение Польшей Маастрихтских критериев по входу в зону евро; развитие отношений ЕС с Индией, Ливаном и Египтом, экономическая интеграция в регионе Западных Балкан и углубление экономических связей ЕС с государствами АСЕАН.
Евросоюз в год теряет 250 млрд. евро на мошеннических операциях с налогом на добавленную стоимость, поскольку в разных странах ЕС ставки НДС заметно отличаются. Комиссар ЕС по вопросам налогообложения Ласло Ковач считает, что страны ЕС должны унифицировать систему налогообложения, льгот и возврата НДС. («Речьпосполита», 1 июня 2006г.)
Еврокомиссия высказала претензию польскому правительству в отношении использования дотаций в 300 млн. евро, которые были выделены на поддержку инвестиций в Польше. 75 % этих средств предназначались на развитие малого бизнеса, а фактически они были израсходованы на нужды крупных предприятий. Это получилось потому, что главным критерием при распределении средств был показатель числа создаваемых рабочих мест, по которому крупные предприятия были вне конкуренции. С 2007г. Польша, по требованию ЕС, должна усовершенствовать существующую систему поддержки малого предпринимательства.
В Париже в среду открылась 6 ежегодная международная конференция «Саммит СНГ по нефти и газу: Россия, Украина, Каспий и Центральная Азия».Спикер первого совещания конференции, президент РСПП Александр Шохин отметил, что форумы по нефтегазовой тематике в последнее время «зачастили» – недавно аналогичные конференции прошли в Москве и Берлине.
По его словам, в этом нет ничего удивительного: приближается саммит «большой восьмерки» в Санкт-Петербурге, и тема глобальной энергетической безопасности, которая будет на нем одной из ведущих, выдвигается на первый план. Шохин считает, что энергетика станет «сквозной» темой «восьмерки» на ближайшие несколько лет.
По мнению главы союза, дискуссии вокруг отношения России к Энергетической хартии на конференции не возникнет. «Для этого нужны официальные государственные представители, а здесь собрались непосредственные участники процесса», – пояснил он.
В ходе конференции Шохин напомнил, что «восьмерка» родилась как ответ на вызов энергетического кризиса 1970гг. прошлого столетия. «Сегодня «восьмерка», сделав исторический круг, возвращается к своим истокам», – заметил он. Однако с тех пор мир, по словам президента РСПП, изменился: нынешний кризис не такой, как кризис 70гг.
Шохин подчеркнул, что хотя цены на топливо еще не вышли на уровень цен того энергетического кризиса, тем не менее, согласно прогнозам, они могут их превзойти. В этих условиях, подчеркнул глава союза, энергетическая безопасность необходима как странам-поставщикам, так и странам-производителям. «Энергетическая безопасность – это устойчивость поставок по приемлемым для обеих сторон ценам», – добавил он.
Россия как поставщик видит свою безопасность «в долгосрочных контрактах на 10-15 лет при возможности проникновения российских компаний в транспортные промышленные и бытовые сети Запада», заявил президент РСПП. «Мы стоим на пороге выработки новой энергетической стратегии», – подчеркнул Шохин.
По его словам, Россия не ратифицирует Энергетическую хартию, предъявляющую требования либерального характера, прежде всего из-за проблем безопасности доставки ресурсов. Глава союза полагает, что назрела необходимость разработки нового договора, который бы вписывался в политику Евросоюза, но при этом также обеспечивал России безопасность сбыта.
Новый подход, полагает руководитель РСПП, может быть опробован на Штокмановском газовом месторождении. В конце лета Газпром намерен объявить победителей тендера на разработку этого месторождения, а в обмен на допуск к участию в его освоении газовый холдинг рассчитывает на получение за рубежом части активов, связанных с транспортировкой энергоресурсов. «Газпром удовлетворен количеством и качеством активов, которые предлагают компании, чтобы выиграть конкурс», – сказал Шохин. По его словам, «именно такой подход может расширить присутствие иностранных компаний на территории России».
Шохин также отметил, что после газового конфликта с Украиной у России «возникли свои соображения по диверсификации поставок газа». В связи с проектами строительства двух трубопроводов на Китай, продолжил президент союза, потребуется такой объем энергоресурсов, что могут возникнуть проблемы со снабжением Европы, поэтому «о диверсификации следует думать всем к взаимным интересам». Примером удовлетворения этих интересов может стать реализация штокмановского проекта.
«Проблема экономического патриотизма захлестнула многие страны так, что национальные интересы стали входить в противоречие с европейскими союзными подходами, – отметил Шохин. – И Россия действует не как исключение, а следуя общим правилам, с учетом того что энергетическое сырье является стратегическим». Он напомнил, что в России готовится закон, в котором будут определены стратегические месторождения и компании: это внесет ясность в проблему доступа на российский рынок иностранных компаний и исключит возможность вольных толкований и манипуляций со стороны чиновников.
Руководитель РСПП приветствовал переход в России на рыночные отношения в торговле энергоресурсами с соседними странами. По его мнению, «коммерческий подход должен преобладать», а для решения политических проблем «есть иные методы, чем ценообразование в области энергетики».
«Россия не меняет трубопроводные маршруты, а выстраивает дополнительные», – сказал Шохин, отвечая на вопросы аудитории. Поэтому, по словам главы РСПП, несмотря на строительство Северо-Европейского газопровода, Польша останется транзитной страной. Строящийся трубопровод не сможет взять на себя все сегодня действующие потоки, пояснил он.
Вместе с тем Шохин подчеркнул, что «наличие только одного канала экспорта представляет опасность для поставщика: нельзя быть привязанным только к одной транзитной стране», к тому же вариантность каналов доставки топлива играет и регулирующую ценовую роль, помогая выйти на приемлемые транзитные цены.
Европейская Энергетическая хартия, которая создавалась как механизм сотрудничества между Западной и Восточной Европой по энергетическим вопросам, была подписана в Гааге 17 дек. 1991г. К 2003г. к договору присоединилось 51 государство Европы и Азии, 17 стран и 10 международных организаций имеют статус наблюдателя. Россия, подписавшая, но не ратифицировавшая договор, участвует в нем на временной основе. Россия настаивает на доработке Энергетической хартии перед ее ратификацией.
Польша обратилась в Еврокомиссию с официальным запросом о ликвидации ввозной таможенной пошлины в ЕС на алюминий. В ЕС действует пошлина в 6%, однако ряд импортеров ее не платит, т.к. пользуются многочисленными двусторонними договорами третьих стран с Евросоюзом на беспошлинный импорт алюминия. По мнению Польши, такое положение дел препятствуют развитию нормальной конкуренции в данном секторе промышленности. Заявление Польши поддержало восемь других государств – членов ЕС. Ликвидация Евросоюзом импортной пошлины способствовало бы восстановлению российских поставок алюминия на польский рынок до уровня 150 млн. долларов. («Дзенник», 30 мая 2006г.)
Украина и Азербайджан планируют создать военное подразделение в рамках ГУАМ (Грузия, Украина, Азербайджан, Молдавия). Такая договоренность была достигнута на встрече министров обороны Украины Анатолия Гриценко и Азербайджана Сафара Абиева во вторник в Баку, где проходит двухдневное заседания Совета глав оборонных ведомств стран СНГ, сообщили в пресс-службе украинского Минобороны. «Министры обсудили условия создания специального подразделения в рамках ГУАМ и определили, что в июне состоится заседание начальников Генеральных штабов стран-участниц этой организации, во время которого будет обсуждаться структура и задачи этого подразделения», – отметили в пресс-службе. «Мы понимаем, что это должно быть подразделение, которое может найти применение в миротворческих операциях под эгидой ООН и ОБСЕ, чтобы это было легитимно и имело надежную правовую основу», – цитирует пресс-служба слова Гриценко. Киев уже имеет положительный опыт формирования таких подразделений, в частности, украинско-польского батальона УкрПолбат, который несколько лет выполняет миротворческие задачи в Косово, подчеркнул украинский министр. 23 мая президенты Украины, Грузии, Азербайджана и Молдавии на саммите в Киеве создали на базе регионального объединения ГУАМ международную «Организацию за демократию и экономическое развитие – ГУАМ».
В Польше бастуют врачи 94 госпиталей, расположенных в девяти областях страны. Об этом во вторник сообщили в Общепольском профсоюзе врачей. Работники здравоохранения требуют повышения заработной платы и увеличения бюджетных расходов на здравоохранение в целом.
Медики заявляют, что будут бастовать до полного выполнения их требований правительством. Врачи настаивают на немедленном повышении зарплаты на 30% в текущем месяце и повышении зарплаты в следующем году на 100%.
В Польше зарплата работников здравоохранения является одной из самых низких в государствах-членах ЕС.
Единственная в Польше торговая ярмарка игрушек, сувениров, модных аксессуаров и товаров для дома от производителей из Азии – Kenfair International (Overseas) Limited дочерняя компания, акции которой полностью принадлежат базирующейся в Гонконге компании-организатору торговых выставок Kenfair International (Holdings) Limited – заявила, что выставка Asia Expo Poland будет проходить с 6 по 8 июня 2006г. в выставочном центре: Warszawskie Centrum Expo XXI в Варшаве, Польша. Это единственная в Польше торговая выставка произведенных в странах Азии игрушек, сувениров, модных аксессуаров и товаров для дома. Asia Expo Poland призвана способствовать расширению торговых связей между азиатскими производителями и европейскими покупателями, особенно покупателями из Восточной Европы.Герберт Ип, председатель Kenfair International, заявил: «В выставке примут участие 440 производителей из таких регионов как Китай, Гонконг, Тайвань, Таиланд, Корея, Индия и Пакистан, которые представят широкий ассортимент своих товаров на 480 стендах. Большинство участников выставки прибудут из Китая и Гонконга, за ними закреплено 186 и 177 стендов соответственно».
Дункан Чюнг, исполнительный директор Kenfair International, отметил: «С вступлением в страны Европейского Союза многие восточноевропейские страны переживают стремительный экономический подъем. Это способствует росту регионального спроса на все виды товаров легкой промышленности и предоставляет безграничные возможности производителям из Азии. Вот почему мы выбрали Польшу в качестве страны проведения этой выставки».
Для того, чтобы помочь участникам выставки найти нужных им деловых партнеров, Kenfair International в этом году представит новую службу подбора бизнес-партнеров, которая будет организовывать деловые встречи производителей и покупателей, заинтересованных в конкретном виде продуктов. Организаторы выставки предусматривают открыть центр по обслуживанию клиентов и горячую линию в Польше, которые будут отвечать на запросы покупателей.
Учрежденная в 1991 г, компания Kenfair International (Holdings) Limited является ведущим организатором торговых ярмарок в Гонконге. Среди организуемых компанией торговых выставок следует отметить такие крупные ярмарки, как Международная выставка игрушек и сувениров в Гонконге (Hong Kong International Toys & Gifts Show), Выставка сувениров и товаров для дома Азии (Mega Show Part 1), Мега-выставка Часть 2 (Mega Show Part 2), Выставка посуды стран Азии (Table Object Asia), Весенняя ярмарка в Гонконге (Hong Kong Spring Fair), Международная выставка мебели в Гонконге (Hong Kong International Furniture Fair), выставки Азия Expo в Лондоне, Kenfair Asian expo в Лас Вегасе и Asia Expo Poland в Варшаве.
Всемирный банк и международный валютный фонд разработали для Польши предложения по реформированию системы пенсионного обеспечения. Существующая система была внедрена в Польше в 2001г. и включает в себя т.н. ЗУС – Предприятие социального страхования, открытые пенсионные фонды и индивидуальные накопительные счета. Граждане Польши после 1968г. рождения обязаны по закону делать отчисления в ЗУС и открытые пенсионные фонды. Индивидуальные накопительные счета не получили в Польше заметного распространения. Открытые пенсионные фонды конкурируют между собой за привлечение пенсионеров, обеспечивая полный цикл обслуживания своих клиентов, начиная от ведения государственного реестра. Всемирный банк и МВФ предлагают Польше шведскую модель, при которой открытые пенсионные фонды будут работать с населением не напрямую, а через централизованный реестр, что позволит сократить издержки. Ожидается, что на эту тему в ближайшее время развернется широкая общественная дискуссия, т.к. предлагаемые решения ограничивают поле конкуренции между открытыми пенсионными фондами. Напомню, что в Польше функционирует порядка 20 пенсионный фондов, которые обслуживают 12 млн. чел. Накопленный капитал ? 100 млрд. злотых (33 млрд.долл.). Прибыль пенсионных фондов от инвестиционной деятельности выросла в 2005г. в сравнении с 2004г. выросла на 46% и составила 10 млрд. злотых.
Все печатные польские СМИ осветили состоявшийся в Сочи саммит Россия-ЕС. Газета «Трибуна» отметила, что в программу саммита, вопреки ожиданиям польской стороны, не был включен вопрос об открытии российского рынка для польских сельхозпродуктов. (26 мая 2006г.).Еврокомиссия внимательно изучает вопрос запрета Россией для поставок польского мяса. В целях детального ознакомления с состоянием дел в Польшу в ближайшие дни должен приехать комиссар по вопросам торговли Петр Мандельсон. Отмечается, что в ЕС считают, что требования России по контролю мяса выходят за рамки Соглашения о партнерстве и сотрудничестве от 1996г.
Половина предприятий в польской электроэнергетике принадлежит государству. К 2008г. Польша должна обеспечить повсеместный переход по выбросам углекислого газа в атмосферу на стандарты Евросоюза. Половина предприятий не удовлетворяет этим требованиям. На 60% предприятий основные средства прослужили более 25 лет и требуют капитального ремонта или модернизации. На эти цели сектору требуются 16 млрд. евро. Польша планирует их получить за счет привлечения к процессу приватизации стратегических инвесторов, а также за счет кредитов. Как стало известно газете «Газета правна» правительство Польши с этой целью намерено через месяц подписать договор со Всемирным банком, эксперты которого сейчас активно участвуют в разработке стратегии модернизации отрасли. Предполагается, что сначала ряд предприятий подвергнется консолидации в две крупные энергетические компании «Польская энергетическая группа» и «Южный энергетический концерн», которые и будут решать с Всемирным банком вопросы кредитования.
Несколько лет назад статистика аварий со смертельным исходом на дорогах Европы поползла вверх. Практически все европейские автопроизводители забили тревогу и начали состязаться в совершенствовании систем безопасности. Был резко ужесточен контроль движения на дорогах. Усилия, направленные на повышение уровня безопасности, привели к положительным результатам.По сообщению Европейской комиссии в Брюсселе, дорожное движение на трассах Евросоюза однозначно стало более безопасным. В странах ЕС общее число аварий со смертельным исходом сократилось c 2001г. на 13%, составив 43 731 случай. Наиболее радикальное сокращение числа дорожных аварий зафиксировано во Франции. По итогам 2004г. смертность на дорогах Франции по сравнению с 2001г. снизилась на 32%, составив 5530 случаев. В Люксембурге сокращение смертности на дорогах составило 30%, в Португалии – 23%, в Швеции – 17%, в Италии и Эстонии – 16%. В Германии в 2005г. число дорожных аварий со смертельным исходом сократилось на 8,2%, составив 5362 случая. Это своего рода рекорд: самый низкий показатель смертности в Германии по статистике последних 50 лет.
Проблемными пока остаются новые члены Евросоюза (кроме Эстонии). В Литве за 2004г. (по сравнению с 2001г.) число смертельных случаев возросло на 6%, в Венгрии – на 5%, в Чехии – на 4%, в Польше – на 2% (5657 случаев). Кипр показал себя одним из наиболее злостных нарушителей, увеличив смертность на дорогах за три года аж на 19%.
Самый высокий по странам ЕС процент дорожных аварий среди водителей и пешеходов зафиксирован в Греции. Число аварий в этой стране по итогам многолетних (с 1980 по 2005гг.) наблюдений выросло на 12%. На каждый млн. жителей приходится 180 смертных случаев в год. Опережает Грецию только Португалия с еще более ужасающей статистикой, отражающей высокую смертность среди подростков. На каждый млн. жителей Португалии моложе 15 лет приходится 326 смертельных случаев в год.
Одной из причин аварий является недостаточно качественная укладка скоростных дорог, не соответствующая европейским стандартам. По мнению Европейской комиссии, существуют трассы, объективно опасные для жизни. Так, самой опасной трассой Греции считается трасса, соединяющая порт Патры с Афинами: на ней вообще отсутствуют разделительные барьеры для встречных потоков.
Но главная причина аварийности кроется в манере вождения греческих, португальских и итальянских водителей, а также в особенностях их передвижения. В отличие от так называемых северных стран Евросоюза, в которых езда на мотоцикле или мопеде – по большей части хобби, в южных странах Евросоюза это средство передвижения. Отсюда и проблемы. Ведь известно, что потенциальная аварийность двухколесных средств в 3,6 раза выше, чем у автомобиля. Кроме того, во многих странах вождение мопеда разрешено с 14-летнего возраста. Аварийноопасность, помноженная на неопытность, зачастую и приводит к летальному исходу. К примеру, в Италии 59% смертных случаев произошли при участии мотоцикла или мопеда, в Греции – 62%.
Спокойнее и законопослушнее всех оказались англичане. В Англии на каждый млн. жителей приходится только 80 смертельных случаев в год. В прошедшем 2005г. в островном государстве зафиксировано лишь 3408 смертельных случаев.
По мнению комиссара Евросоюза по дорожному движению Жака Баро, необходимо дальнейшее ужесточение контроля на дорогах, поскольку эта мера однозначно улучшает статистические показатели. В планах комиссии – к 2010г. сократить смертность вдвое по сравнению с 2001г. В 2001г. число дорожных аварий со смертельным исходом составило более 50 000. Еще одной из эффективных мер по увеличению дорожной безопасности является разъяснительная кампания, второй год проводимая в странах ЕС. Сюда относится как оперативное информирование водителей о дорожной ситуации, особенно в предстоящий период массовых отпусков, так и рекомендации по вождению. Одна из них, к примеру, – при продолжительном движении делать регулярные паузы каждые 2 часа. Ведь известно, что неспешно выпитая в придорожном кафе чашечка кофе способна не только подкрепить силы водителя и его попутчиков, но также повысить внимательность отдохнувшего водителя, а значит, и общую дорожную безопасность.
По информации главного управления статистики за 1990-2005гг. в Польше было приватизировано 7263 предприятия. В госсобственности осталось всего 712 предприятий (т.е. 10%). Половина из них числа является либо претендентами на банкротство, либо находятся в стадии ликвидации. На 57 предприятиях реализуются программы по восстановлению их ликвидности. В 700 предприятиях государство имеет доли в акционерном капитале. Доход от приватизации в 2006г. должен составить 2 млрд. долларов. В пред.г. он был несколько 1 млрд. долларов. Партия «Право и справедливость» подготовила проект закона о реприватизации 500 тыс. жилых помещений, которые были приватизированы в период с 1994-2001гг. Ввиду отсутствия надлежащей законодательной базы жилые помещения приватизировались не жильцами, а посредниками не по рыночным ценам. В качестве примера приводится случай, когда одно лицо приватизировало 110 квартир, уплатив за каждую 1000 долл. Проект закона предусматривает возможность перепродажи этими лицами приватизированных квартир по сопоставимым ценам либо квартиросъемщикам, либо местной администрации. Данный проект закона противоречит конституции страны и не учитывает отсутствие средств у местных органов власти на материальные компенсации нынешним владельцам жилья. Ожидается, что данный проект закона вызовет бурные дебаты в парламенте страны.
Нефтяная компания ЮКОС продала пакет акций (53,7%) в литовской компании Mazeikiu nafta польскому концерну PKN Orlen почти за 1,5 млрд.долл. Эту информацию официально подтвердила лондонский представитель ЮКОСа по связям с общественностью Клэр Дэвидсон. «Да, соглашение о продаже было подписано сегодня в Амстердаме. Сумма сделки составила 1,492 млрд.долл.», – сказала она. Дэвидсон отметила, что сделка была согласована и одобрена правительством Литовской Республики, которому принадлежит 40,66% акций Mazeikiu nafta. Как ожидается, Литва также продаст польскому концерну 30,66% акций. «По поводу этой сделки нужно обращаться напрямую к ним, ЮКОСа это уже не касается», – сказала Дэвидсон. Она подчеркнула, что сделка стала возможной после того, как Нью-Йоркский окружной суд по банкротствам снял запрет на продажу зарубежных активов ЮКОСа, наложенный по просьбе назначенного российским судом временного управляющего ЮКОСа Эдуарда Ребгуна. «Мы счастливы, что такое решение было принято, и оно подтвердило, что ЮКОС был прав в отношениях с господином Ребгуном, и что цена, назначенная за Mazeikiu nafta, была справедливой», – сказала представитель нефтяной компании. При этом она сообщила, что поскольку сделка совершена по законам Нидерландов, распоряжаться деньгами, полученными от продажи литовского актива, будет голландский суд.
Эдуард Ребгун ранее настаивал, что деньги должны пойти на покрытие долгов ЮКОСа по налогам. В концерн Mazeikiu nafta входят единственный в странах Балтии нефтеперерабатывающий завод с проектной мощностью переработки до 12 млн.т. нефти в год, Бутингский (Butinge) терминал по экспорту нефти мощностью 8 млн.т. в год, а также Биржайский (Birzai) нефтепровод. ЮКОС владел литовским концерном через дочернюю голландскую компанию Yukos Finance B.V. и Yukos International B.V. Mazeikiu nafta стал последним крупным зарубежным активом ЮКОСа, проданным компанией. Ранее его судьбу повторили дочерние компании ЮКОСа в Великобритании, Словакии и Швейцарии.
Варшавский автомобильных завод FSO, собственником которого является украинский «Автозаз», ведет переговоры с компанией General Motors на производство 160 тыс. автомобилей марки «Шевроле». Одновременно ведутся переговоры с китайской компанией Chery Automobile. Важно отметить, что компания Chery Automobile также ведет переговоры на строительство сборочного производства в Калининграде, поэтому завод FSO может оказаться мощным конкурентом для КО РФ по данному инвестиционному проекту («Речьпосполита», 25 мая)
Нашли ошибку? Выделите фрагмент и нажмите Ctrl+Enter